cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
почему они заснули так поздно.
– Джил – очень близкий мне человек, – холодно произнес Грег.
Рита мгновенно затушила сигарету и выпрямилась.
– Мне уже давно следовало обо всем догадаться! – Еще недавно такое красивое, лицо ее мгновенно стало отталкивающим: теперь на нем была написана злобная мстительность. – Подозрения у меня возникли уже несколько месяцев назад, но ночи мы с тобой всегда проводили вместе, поэтому я не особенно волновалась.
Грег в недоумении уставился на Риту:
– Ты это о чем?
Она потрепала его по щеке своей холеной ручкой.
– Грег, ты прекрасный любовник, – произнесла Рита с сожалением. – Ты – мужчина, о котором мечтает любая женщина, но мне не хочется занимать чужое место. Позвони мне, когда придешь в себя, но только не раньше. – С этими словами она одарила его прощальным поцелуем и удалилась, ни разу не обернувшись.
Глядя ей вслед, Грег испытывал легкое сожаление, но и только. Он попытался было вникнуть в таинственный смысл ее слов, но тут в вестибюль вышел человек в хирургическом костюме. Лицо его блестело от пота.
– С ней все в порядке, – доктор Симмонс поспешил успокоить Грега, который кинулся ему навстречу. – Мы вовремя успели удалить аппендикс, но еще немного, и начался бы перитонит. Думаю, что через пару дней у нее уже будет нормальная температура. Разумеется, ей придется несколько недель соблюдать полный покой.
На губах Грега заиграла озорная улыбка:
– Посмотрим, сможет ли она это сделать. У нее такой огромный заряд энергии – хватит на десятерых. Могу я ее увидеть?
– Сейчас она в послеоперационной. Если хочешь, зайди туда, но помни, что она еще очень слаба, – предупредил врач.
Глянув на темные волосы Грега, он добавил:
– Если тебя кто-нибудь спросит, по какому праву ты тут, я бы советовал отвечать, что ты ее муж, а не брат. Семейного сходства у вас немного.
Грег улыбнулся.
– Может, мой лечащий врач напишет мне небольшое сопроводительное письмецо?
– К разговору о лечащих врачах: тебе уже давно пора явиться для ежегодного осмотра, – напомнил собеседник Грега. – Позвони Диане и запишись на прием.
Грег кивнул, отлично понимая, что это не предложение, а приказ.
– Должно быть, бизнес у вас идет неважно, если вам приходится уговаривать меня прямо в больнице, – пошутил он, проходя в комнату, на которую указывал ему Симмонс.
Послеоперационная палата оказалась не такой жуткой, как обычно бывает в фильмах. Джил выглядела такой крошечной и беззащитной на белых простынях, среди медицинской аппаратуры, в тонких проводках капельницы и катетеров. Как раз когда он вошел, медсестра сняла с головы Джил пластиковый колпак и теперь записывала показания приборов. Увидев Грега, сестра улыбнулась, поддавшись его обаянию.
– Она уже приходит в себя, – негромко произнесла она.
Веки Джил дрогнули и начали медленно приподниматься. Некоторое время глаза ее бессмысленно смотрели в потолок, потом она перевела остекленевший взгляд на Грега:
– Привет. – Голос ее звучал устало.
– Привет, привет. – Только теперь, когда он увидел, что Джил очнулась, Грег смог расслабиться. Но тут ее веки снова опустились, и он снова весь напрягся. В тревоге он посмотрел на сестру.
– Нужно некоторое время, чтобы она полностью пришла в себя, – успокоила его сестра. – Скоро ее перевезут в палату на второй этаж. Если хотите, можете там ее подождать.
Грег решил пока позвонить матери Джил и сделать неотложные деловые звонки. Когда он поднялся в палату, Джил уже лежала там.
Он придвинул стул к ее кровати и радостно отметил про себя, что она не так бледна, как прежде, и что спит хотя и тяжелым, но уже спокойным сном.
В течение последующих часов Джил периодически просыпалась и смотрела невидящим взглядом на Грега и медсестру, которая склонялась над Джил, спрашивая, не сделать ли ей укол обезболивающего.
Вечером врач велел Грегу ехать домой отдыхать. Тот не соглашался уйти до тех пор, пока ему не пообещали позвонить, если в состоянии Джил возникнут какие-нибудь изменения.
По дороге домой, сидя на заднем сиденье такси, Грег все время вспоминал, какой беззащитной выглядела Джил на больничной кровати. Это видение не покинуло его, даже когда он, очутившись в своей квартире, опустился на смятую постель, все еще хранившую терпкий запах Ритиных духов.
В памяти Джил прошедшие после операции сутки сохранились в виде смутных воспоминаний о том, как медсестра заходила проверить капельницу, заменить опустевшую колбу с раствором и вколоть обезболивающее. Обрывки фраз, которые бормотала Джил, были совершенно невнятными, но медсестра, казалось, отлично понимала их.
Джил очнулась только на следующее утро. Когда она открыла глаза, то первое, что она увидела, был Грег, сгорбившийся на стуле рядом с ее кроватью. Она слабо улыбнулась:
– Я всегда не любила эту рубашку, – медленно проговорила она.
Грег оглядел свою бледно-лиловую в салатовую клетку рубашку.
– А что в ней такого? – спросил он, скрывая за
Последние комментарии
4 часов 22 минут назад
5 часов 55 минут назад
9 часов 48 минут назад
9 часов 53 минут назад
15 часов 13 минут назад
2 дней 2 часов назад