Алекс Делавэр 11-15 [Джонатан Келлерман] (fb2) читать постранично, страница - 2

до вскрытия, тело Хоуп Дивэйн, снежно-белое под лампами коронера. Три темно-фиолетовых ножевых ранения крупным планом: грудь, промежность, чуть выше левой почки.

По версии судебно-медицинской экспертизы, ее застали врасплох и быстро убили ударом, разорвавшим ее сердце, затем нанесли второй удар выше влагалища, а затем положили лицом вниз на тротуар и ударили ножом в спину.

«Муж делает это», — сказала я. «Я знаю, ты видела и похуже, но это кажется таким расчетливым».

«Этот муж интеллектуал, да? Мыслитель». Дым вырывался из машины струйками, мгновенно распадаясь от прикосновения ночного воздуха. «Правда в том, Алекс, что я хочу, чтобы это был Сикрест из эгоистических соображений. Потому что если это не он, то это чертов логистический кошмар » .

«Слишком много подозреваемых».

«О да», — сказал он, почти напевая. «Множество людей, которые могли бы ее ненавидеть».

ГЛАВА

2

Книга по саморазвитию изменила жизнь Хоуп Дивэйн.

«Волки и овцы» были не первой ее публикацией: монография по психологии и три десятка журнальных статей принесли ей звание полного профессора в возрасте тридцати восьми лет, за два года до ее смерти.

Постоянный контракт обеспечил ей надежную работу и возможность предстать перед публикой с книгой, которая не понравилась бы комитету по постоянству.

Роман «Волки» в течение месяца возглавлял списки бестселлеров, заслужив ей центральное место в медиа-цирке и заработав больше денег, чем она могла бы заработать за десять лет работы профессором.

Она подходила для общественного взгляда, благословленная изысканной, светлой внешностью, которая хорошо смотрелась на маленьком экране. Это, а также мягкий, модулированный голос, который звучал уверенно и разумно по радио, означали, что у нее не было проблем с получением рекламных заказов. И она извлекла максимум из каждого. Несмотря на подзаголовок « Волков », «Почему мужчины Неизбежно травмированные женщины и что женщины могут сделать, чтобы этого избежать» и его обличительный тон, ее публичный образ был образом умной, красноречивой, вдумчивой, приятной женщины, выходящей на публичную арену с неохотой, но ведущей себя любезно.

Я все это знала, но плохо представляла, каким человеком она была.

Майло оставила мне три коробки с уликами LAPD для проверки: ее резюме, аудио- и видеозаписи, некоторые газетные репортажи, книгу. Все это было передано Paz and Fellows. Они никогда ничего из этого не изучали.

Он рассказал мне о том, как унаследовал это дело накануне вечером, сидя напротив Робина и меня в ресторане морепродуктов в Санта-Монике. Бар был переполнен, но половина кабинок пустовала, и мы сели в углу, подальше от спорта на большом экране и испуганных людей, пытающихся наладить контакт с незнакомцами. В середине еды Робин ушел в дамскую комнату, а Майло сказал: «Угадай, что я получил на Рождество?»

«Рождество наступит через несколько месяцев».

«Может быть, поэтому это не подарок. Холодное дело. Три месяца холода:

Хоуп Дивэйн».

«Почему сейчас?»

«Потому что он мертв».

«Новый лейтенант?»

Он обмакнул креветку в соус и отправил все это в рот.

Пока он жевал, его челюсть сжалась. Он продолжал оглядывать комнату, хотя там не было ничего, что можно было бы увидеть.

Новый лейтенант, тот же старый шаблон.

Он был единственным признанным геем-детективом в LAPD, его никогда не примут полностью. Его двадцатилетнее восхождение к должности детектива III было отмечено унижениями, саботажем, периодами благожелательного пренебрежения, почти насилием. Его показатели раскрытия преступлений были превосходными, и иногда это помогало сдерживать враждебность. Качество его жизни зависело от отношения начальника на данный момент. Новый был сбит с толку и нервничал, но слишком занят подавленным постбунтовым отделом, чтобы уделять слишком много внимания Майло.

«Он дал его вам, потому что считает, что это маловероятное решение?»

Он улыбнулся, словно смакуя шутку, сказанную ему лично.

«Кроме того, — сказал он, — он полагает, что Дивэйн могла быть лесбиянкой.

«Это должно быть как раз по твоей части, Стерджис».

Еще одна креветка исчезла. Его бугристое лицо оставалось неподвижным, и он сложил салфетку вдвое, затем развернул ее. Его галстук был ужасным коричнево-охристым узором пейсли, сражающимся на дуэли с его серым пиджаком в ломаную клетку. Его черные волосы, теперь с проседью, были подстрижены почти до кожи по бокам, но верхняя часть была оставлена длинной, а бакенбарды все еще были длинными — и совершенно снежными.

«Есть ли какие-либо указания на то, что она была лесбиянкой?» — спросил я.

«Нет. Но она говорила о мужчинах жестко, поэтому ergo, ipso Факто. ”

Робин вернулась. Она снова накрасила губы и взбила волосы. Королевское синее платье подчеркивало каштановый цвет, шелк подчеркивал каждое движение. Мы провели некоторое время на острове в Тихом океане, и ее оливковая кожа сохранила загар.

Я убил там человека. Чистая самооборона — спасая жизнь Робину, а также свою. Иногда мне все еще --">