Зажигалка вечности [Сим Симович] (fb2) читать постранично, страница - 3

ума, кто будет помнить о том, что я когда-то был человеком?

— А ты до сих пор человек?

Вопрос повис в воздухе. Аид не знал ответа. Века заточения изменили его — это было очевидно. Но во что он превратился? В монстра, заслуживающего своей участи? В мученика, страдающего за чужие грехи? Или просто в уставшее существо, которое забыло, кем когда-то было?

***

Память о последней попытке побега нахлынула неожиданно, яркая и болезненная. Аид почувствовал, как в груди разгорается знакомая ярость — та же, что довела его до отключения сознания.

Он помнил, как всё начиналось. Очередное пробуждение после периода забытья, осознание того, что он всё ещё здесь, всё ещё заперт. Но в тот раз что-то было не так. Стены казались... менее прочными. Пламя мерцало неровно, словно нарушился какой-то важный ритм.

Аид решил, что наступил его час.

Он начал с обычных попыток. Сначала пытался пройти сквозь стену, игнорируя боль. Огонь обжигал его, но не смертельно — Виктор Крид был слишком умён, чтобы дать ему такой лёгкий выход. Потом он попробовал копать. Пол оказался таким же неприступным, как и стены.

Затем пришла очередь потолка. Аид прыгал, пытался дотянуться до мерцающей дымки наверху, но она отступала от его рук, словно мираж в пустыне.

— Выпусти меня! — кричал он, бросаясь на стены. — Я выучил урок! Я понял! Выпусти меня!

Но стены молчали.

Ярость нарастала. Аид чувствовал, как она поднимается из глубин его существа, как лава из жерла вулкана. Он был могущественным магом когда-то. Он разрушал миры, повелевал стихиями, сгибал реальность по своей воле. Неужели какая-то зажигалка, пусть и артефактная, могла удержать его навечно?

— ВИКТОР! — взревел он. — ВИКТОР КРИД! ТРУС! ВЫЙДИ СО МНОЙ НА РАВНЫХ!

Эхо его голоса билось о стены, возвращаясь многократно усиленным. Казалось, что кричит не один человек, а целая армия.

Аид собрал всю свою оставшуюся магическую силу — крохи того могущества, которым когда-то обладал. Он направил её на стены, пытаясь пробить брешь, создать трещину, найти слабое место.

И тут произошло нечто странное.

Стены... ответили.

Не болью, как обычно. И не отторжением его силы. Они словно приняли его магию, поглотили её и превратили во что-то другое. Пламя изменило цвет, стало более ярким, начало пульсировать в новом ритме.

Аид почувствовал, как его собственная энергия возвращается к нему, но изменённая. Словно стены переработали её и отдали обратно в новой форме. Это было одновременно знакомо и совершенно чуждо.

— Что... что это было? — прошептал он.

Но ответа не последовало. Вместо этого сознание начало покидать его. Не от боли или усталости — от чего-то другого. Словно его разум не мог выдержать того, что только что произошло.

Последнее, что он помнил — ощущение, что стены зажигалки не просто живые. Они мыслящие.

***

Теперь, вспомнив тот эпизод, Аид смотрел на стены с новым интересом. Что-то определённо изменилось после той попытки побега. Изменилось тонко, почти незаметно, но он чувствовал разницу.

Пламя дышало.

Это было единственным способом описать то, что он видел. Стены поднимались и опускались в медленном, гипнотическом ритме. Словно зажигалка действительно была живым существом, а он находился в её лёгких.

— Интересно, — пробормотал Аид, приближаясь к одной из стен.

Он протянул руку, но не коснулся пламени. Просто держал ладонь рядом, чувствуя исходящее от стены тепло. Оно пульсировало в том же ритме, что и движение стен. Как сердцебиение.

— Ты живая, — сказал он стене. — Не просто магический артефакт. Ты живое существо.

Пламя мерцнуло ярче, словно отвечая на его слова.

Аид отступил, размышляя. Все эти века он воспринимал зажигалку как тюрьму — мёртвую, созданную для одной цели. Но что если он ошибался? Что если Виктор Крид не просто заперёл его в артефакте, а поместил внутрь живого существа?

Мысль была одновременно ужасающей и восхитительной. Если зажигалка была живой, то его заточение обретало совершенно новый смысл. Он был не заключённым в камере — он был симбионтом. Или паразитом.

— А что ты получаешь от этого? — спросил он у стен. — Что ты ешь? Мои эмоции? Мои мысли?

Воспоминания нахлынули внезапно. Все эти века отчаяния, ярости, одиночества. Все попытки побега, --">