Как велит бог [Никколо Амманити] (fb2) читать постранично, страница - 5

Кристиано преодолел последние метры и замер позади ангара.

Собака драла глотку пуще прежнего. Но отсюда ее не было видно.

Кристиано не помнил, отвязывали пса на ночь или нет, хотя несколько раз проходил мимо фабрики поздним вечером.

Он принялся скакать, чтобы отогреть ноги, которые стали как деревяшки.

— Ненавижу тебя! За что ты так со мной? — прошептал он и вцепился зубами в куртку, чтобы не завопить от ярости. Комок ненависти засел у него в горле, словно острый осколок.

"Хватит! Тут вконец задубеешь.. Я пошел домой". Он сделал три шага, раскидывая ногами снег, но тут же передумал.

Он не мог просто так вернуться домой.

Кристиано двинул в обход вдоль забора, прикидывая, где поудобнее забраться.

Пес продолжал лаять как заводной.

Над одним из столбов, на которых держалась сетка, колючая проволока шла пониже.

Он ухватился за столб и, вставляя носки сапог в ячейки сетки, без труда залез наверх. Теперь главное — не зацепиться. Он осторожно перекинул сначала одну ногу, потом другую и, задержав дыхание, спрыгнул вниз. Приземлился он по ту сторону, в столярке.

Кристиано достал пистолет, снял с предохранителя и взвел курок.

Управляться с пистолетом он умел.

Отец учил его стрелять на свалке, по разбитым машинам. Поначалу у него не получалось целиться, рука дрожала, как от болезни Паркинсона. Но, настрелявшись по стеклам, зеркалам заднего вида, крысам и чайкам, Кристиано понял, что все дело в позе и в дыхании.

— Представь, что ты стоишь над унитазом в сортире, — сказал ему Рино.

Ноги широко расставлены, зад слегка выпячен, руки вытянуты, но не слишком напряжены. Пистолет на уровне глаз. И очень важно дыхание. Надо опереться кончиком языка о нижние зубы, выдохнуть через нос и, втянув живот, досчитать до четырех, а потом стрелять.

Он огляделся по сторонам. Никого. Псина заливалась с другой стороны ангара.

Если двигаться медленно, у него есть шанс подобраться к ней достаточно близко, чтобы прицелиться. Снег заглушит звук шагов, и потом, этот кретин слишком поглощен своим лаем, чтобы заметить, что вот-вот попадет в собачий рай.

Если же пес бросится на него, ему должно хватить выдержки, чтобы остановиться, занять позицию и прицелиться, пока тот несется ему навстречу.

Пригнувшись, сдерживая желание пуститься бегом, Кристиано дошел до складированных неподалеку дощатых панелей. Высокие, почти четырехметровые штабеля тянулись параллельно шоссе до самого забора. Кристиано залез наверх, ставя ноги между досок и хватаясь руками за обледенелые края. Уже наверху он заметил, что между штабелями есть метровый зазор, как между вагонами поезда.

Оттуда, где он сейчас находился, был виден краешек пустынной стоянки и детская площадка, на ней карусель с семью гномами, выкрашенные белой краской качели и круглые фонари, осененные млечными нимбами.

Никакого намека на пса.

На четвереньках Кристиано дополз до края первого штабеля, намочив колени и ладони. Набрался духу и прыгнул. Доски спружинили и осели с глухим стуком. Отсюда было видно и другую сторону стоянки, где были припаркованы три фургона с надписью на кузове:

Мебельная фабрика

братьев Кастардин

платишь меньше, служит дольше

Собаки, однако, не видно. Но ведь она совсем рядом. Не могли же они гонять запись?

Потом, метрах в тридцати, он увидел на земле темное пятно — рядом с широкими въездными воротами. Наполовину запорошенное снегом... Издалека похоже на пальто.

Кристиано подполз по доскам поближе.

Пятно на земле двигалось. Еле-еле. Но двигалось.

Тут его озарило.

Этот сукин сын запутался в длинной цепи, которая позволяла ему передвигаться по периметру ангара, так что теперь он смахивал на ветчину в сетке. Время от времени пес поднимал голову.

"Вот почему он лает как очумелый".

Туша безмозглая.

Попасть в него отсюда было проще простого. И даже если он не прикончит его с первого выстрела, тот не сможет пошевелиться, и вторым выстрелом Кристиано точно отправит его к праотцам.

"Он и лает, потому что не может освободиться. Распутаю цепь — он заткнется".

Нет, не надо в него стрелять. На самом деле отцу по барабану, лает пес или нет. Он ненавидит Кастардина, поэтому собака должна умереть, и точка.

7.

Так оно и было.

Рино Дзена ненавидел старика Кастардина так же истово, как монах-отшельник любит Господа.

— Такой у меня характер. Если ты мне нагадишь, о дружбе можешь забыть, я тебе этого не спущу. Дрянной характер, согласен, но таким уж я уродился. Ладить со мной очень просто: не зли меня, и будем жить дружно. — Так Рино отвечал тем, кто крайне деликатно осмеливался намекнуть, что парень он малость обидчивый.

За несколько лет до этой истории Рино Дзену наняли на мебельную фабрику развозить заказы.

Работал он без контракта и больше рассчитывал на чаевые, чем на нищенское жалованье, которое ему платил Кастардин.

Рино жаловался направо и налево, что