Шопен (картины из жизни) [София Самойловна Михайлова-Штерн] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (16) »
С.Михайлова-Штерн Шопен
1. Маленький музыкант.
Весеннее солнце уже склонялось к закату, но все еще яркими и веселыми лучами заливало большую, красиво убранную комнату. Главное украшение комнаты составляло фортепиано из красного дерева, стоявшее в простенке между двумя окнами. Вокруг фортепиано на мягких стульях, на низеньком диванчике сидели несколько мальчиков-подростков, пожилой мужчина и хорошенькая девочка с черной кудрявой головкой. Все они внимательно слушали игру сидевшего за фортепиано на высокой табуретке худенького мальчика лет 6 — 7. Мальчик играл без нот, — словно не замечая никого и ничего вокруг. Он смотрел перед собой, как будто вспоминая что-то или рассматривая висевший против него портрет, увлекаясь собственной игрой. Его большие карие глаза и красивое розовое личико выражали глубокую задумчивость и внимание. Пожилой мужчина, сидевший на диване, не спускал глаз с мальчика, и рука его машинально отбивала ритм на ручке дивана. Последний заключительный аккорд прозвучал, мальчик кончил играть и окинул всех задумчивым взглядом. — Хорошо, Фричек, но только ты напрасно замедляешь темп в середине, да и вообще все аллегро надо играть в более быстром темпе, — заметил пожилой мужчина. — Пане Войцех, а мне кажется так лучше и красивее. — Ого, Фричек! Здорово! Ты уже начинаешь поправлять Моцарта. А ну-ка, дерни нам хороший краковяк, а мы с Людвисей потанцуем! — воскликнул резвый мальчик, сидевший верхом на стуле. И Евгений Скродский вскочил со стула, подбежал к девочке, схватил ее за руки и пустился танцовать, так как Фричек уже заиграл краковяк. Примеру Скродского и Людвиси последовали и остальные. Вскоре в большой комнате все оживленно танцовали, кроме пана Войцеха, продолжавшего сидеть на диванчике у окна. Фричек между тем стал незаметно ускорять темп все больше и больше, и, наконец, танцующие уже не в силах были поспеть за ритмом музыки; задыхаясь, без сил, упали они на стулья. Фричек и пан Войцех смеялись, глядя на них. Фричек, между тем, заиграл красивый менуэт Моцарта, а слушатели его отдыхали после бешеного краковяка. — Фричек, здорово стал ты играть. Ты, кажется, собираешься играть лучше всех на свете? — продолжал подшучивать неугомонный Скродский. — Ну да, я буду много играть и буду играть лучше всех на свете, — совершенно серьезно ответил Фричек. — Лучше пана Живного? — Конечно, я буду играть лучше пана Живного, — с глубоким убеждением ответил Фричек. — И лучше пана Эльснера? — Лучше пана Эльснера, — настаивал Фричек. — И пана Явурка, дирижера оперы? — И пана Явурка. Я буду играть лучше всех на свете! — И лучше мамы? — коварно спросила брата Людвися. Фричек замедлил ответом. Настаивать, что он будет лучше играть, чем его любимая мама, ему казалось невозможно, но потом он решительно тряхнул головой, смело посмотрел на сестру и ответил: — Лучше мамы! Я буду играть лучше всех на свете. Все одобрительно захлопали в ладоши. В дверях появилась высокая красивая женщина в белом воздушном чепце. Она слышала последние слова мальчика, наклонилась над ним, обняла его и воскликнула: — О, мой дорогой мальчик, конечно, ты будешь играть лучше всех на свете! Но тебе придется раньше много и долго учиться. А теперь, дети, идемте ужинать, отец уже пришел. Она взяла сына за руку, и все направились в столовую. — Видишь, Фричек, тебе придется много учиться. Я тебя заранее жалею... — поддразнивал Скродский. — Я буду много учиться, я ведь не такой ленивый, как ты, и с мадам розгой не знаком, — бойко ответил Фричек. — Что, Евгений, получил?! Попало тебе! Не приставай другой раз! — смеялись товарищи над Скродским.2. Семья Шопена.
Все это происходило в 1817 году в квартире Николая Шопена, преподавателя французского языка и литературы в Варшавском лицее. Лицей помещался в большом, красивом дворце, когда-то принадлежавшем польским королям. Огромное здание окружал густой сад. Вокруг дворца были расположены меньшие здания; в них жили профессора и преподаватели лицея, занимавшие хорошие, просторные квартиры. Оплата профессоров была небольшая, и все они поэтому прирабатывали еще, имея так называемые пансионы, т.е. брали на дом к себе приезжих учеников из провинции на полное содержание. Такой пансион имел и Николай Шопен. У него на дому всегда жило шесть пансионеров-мальчиков. Пансион Николая Шопена славился в Варшаве, как лучший в отношении ухода за учениками и заботы об их учении. Плата по тогдашнему времени была очень высока - четыре тысячи злотых[1] в течение учебного года за одного ученика, и к Шопенам попадали только дети богатых помещиков. Николай Шопен был образованный и культурный человек, спокойного и выдержанного характера, прекрасный учитель, любивший свое дело. Предки его много времени тому назад переселились из Польши во Францию, в город Нанси, и там настолько- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (16) »
Последние комментарии
5 часов 59 минут назад
6 часов 1 минута назад
6 часов 59 минут назад
7 часов 22 минут назад
1 день 1 час назад
1 день 1 час назад