Танатология — наука о смерти [Сергей Валентинович Рязанцев] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Сергей Рязанцев Танатология — наука о смерти
ГЛАВА I «Memento mori»[1]
Ни на солнце, ни на смерть нельзя смотреть в упорБольшинству современных людей свойственно сторониться всего, что связано со смертью. Сегодня большинство рождается и умирает уже не под крышей родного дома, а в клиниках и больницах. Передоверив себя Минздраву, человек получил иллюзорное освобождение от проблем, великое таинство смерти стало в основном тягостной обязанностью, о собственной кончине не принято рассуждать. Мы оберегаем подрастающее поколение от раздумий о смерти, утратили мужество говорить о ней в зрелом возрасте, втихомолку провожаем в последний путь своих родных и близких. Когда-то по улицам городов следовали похоронные процессии, богато украшенный катафалк сопровождала торжественная музыка духовых оркестров, а сейчас даже траурные ленты и те исчезли с бортов автобусов-катафалков, вливающихся ежедневно в нескончаемый поток машин. Впрочем, людям всегда было свойственно избегать разговоров о смерти, и даже само слово «умереть» в повседневной речи старались заменять какими-либо другими, более смягченными выражениями: «отправиться в лучший мир», «приказать долго жить», «протянуть ноги». Аналогичные языковые табу па слово «умереть» имелись и в других языках: в английском — «to go» (уйти), «to take the ferry» (сесть на паром), «to hop off the twig» (спрыгнуть с ветки); в немецком — «die Augen schliessen» (закрыть глаза), «heimgehen» (уйти домой); в итальянском — «ritornerare al nulla» (вернуться к нулю); в испанском — «irse al otro potrero» (отправиться на другое пастбище); во французском — «casser sa pipe» (сломать свою трубку), «il dit bonsoir a'la compagnie» (он попрощался с компанией). Также старались не произносить и слово «кладбище». Вместо этого в русском языке употребляли понятие «место успокоения», в английском — «God's acre» (Божье поле), в немецком — «der heilige Ort» (святое место), в испанском — «chacarita» (маленькая ферма), во французском — «boulevard des allopges» (удлиненный бульвар). Замечательный русский писатель-сатирик Михаил Михайлович Зощенко писал в своей философской книге «Перед восходом солнца»: «Отношение к смерти — это одна из величайших проблем, с которой непременно сталкивается человек в своей жизни. Однако эта проблема не только не разрешена (в литературе, в искусстве, в философии), но она даже мало продумана. Решение ее предоставлено каждому человеку в отдельности. А ум человеческий слаб, пуглив. Он откладывает этот вопрос до последних дней, когда решать уже поздно. И тем более поздно бороться, поздно сожалеть, что мысли о смерти застали врасплох…» «Люди страшатся смерти, как малые дети потемок, — говорил английский философ Фрэнсис Бэкон (1561–1626), — и как у детей этот врожденный страх усиливается сказками, так же точно и страх смерти». Современные исследователи человеческой палеопсихики согласны в том, что самые первые проблески мысли у питекантропов и неандертальцев могли быть вызваны животным инстинктом самосохранения, стремлением продлить свое существование, преодолеть неотвратимость смерти. «Убегая от смерти, — писал советский знаток античной мифологии Яков Голосовкер, — не понимая ее, и чем дальше, тем все сосредоточенней, мучительней и трагичней мысля о ней, и тем самым все более не понимая ее (ибо никакая наука не поняла смерти и не примирила с нею мысль), человек, борясь за существование, за свою жизнь, за свою мысль устремлялся к вечной жизни, к бессмертию. Иначе он не мог, иначе мысль не могла. Он жизнь не выдержал бы без мысли о вечной жизни…» В шумеро-вавилонском эпосе о Гильгамеше III тысячелетия до нашей эры мы впервые встречаемся с документальным свидетельством страха смерти. Герой эпоса Гильгамеш так оплакивает смерть своего друга Энкиду: «Я проливал слезы подле его трупа, надеясь, что Энкиду встанет. Но на седьмой день в его нос проникли черви, и я понял, что он уже не вернется, и похоронил его. С тех пор я не знаю покоя. Тело моего друга рассыпалось в прах и смешалось с землей. Я знаю, что и мне суждена такая же участь. Мое тело также превратится в прах и глину. Я страшусь смерти…» Многие боятся цифры 13, хотя и не могут объяснить, чем их страшит это число. Цифры у ряда народов обозначались буквами и, оказывается, у древних евреев число 13 и слово «смерть» писались одним знаком. Вот насколько силен страх смерти, что даже не ведая уже значения числа 13, мы все равно стараемся избегать его. В Японии же избегают цифры 4, но по той же причине: при чтении иероглифа 4 — «си» — он звучит как другой иероглиф, означающий «смерть». В японских больницах вы не встретите палаты с номером 4, а если здание многоэтажное, то и в указателе лифта вы не найдете четвертого этажа. Великий государь Московский и всея Руси самодержец, царь Михаил Федорович Романов (1596–1645) от непрестанных раздумий о смерти «впал в неподвижность» и умер «от… кручины». Известно, что российская императрица Елизавета Петровна очень боялась покойников: она даже не входила в тот дом, где лежал покойник. Когда граф Апраксин умер в Царском Селе в казенном здании, то тело его вынесли под шатер. Больного Чеглокова отправили домой, чтобы он не умер во дворце. При ней в 1755 году вышел указ, запрещавший носить мимо дворца покойников. Современный индийский философ Бхагаван Шри Раджнеш в своих «Размышлениях об изречениях Иисуса» говорит: «… когда кто-нибудь как-нибудь упоминал о смерти, Фрейд начинал дрожать. Дважды он даже терял сознание и падал со стула только потому, что кто-то говорил о мумиях в Египте. В другой раз Юнг тоже говорил о смерти и о трупах, и вдруг Фрейд задрожал, упал и потерял сознание. Если смерть так страшна для Фрейда, что тогда говорить о его учениках? И почему смерть вызывает такой страх? Можете ли вы себе представить Будду боящимся смерти? Тогда он больше чем Будда». Здесь, правда, увлекшись полемикой, достопочтенный Бхагаван Шри Раджнеш забывает, что Будда и стал Буддой, благодаря возникшему у него страху смерти Как вы помните, исторический Будда — царевич Гаутама родился в 460-м году до н. э. в одном из северных княжеств Индии, в окрестностях города Капилавасту. Гаутама рос веселым и жизнерадостным, но однажды, убежав из царского дворца и оказавшись на улицах города без присмотра слуг, он впервые увидел тяжело больного человека, затем убогого нищего и, наконец, тело умершего человека. Потрясенный и подавленный, 29-летний Гаутама решил покинуть родной дом и семью ради спасения своей души и после долгих странствий и исканий наконец достиг того особого состояния, которое называется «Будха» — «просветленный». Отношение к смерти меняется в разные исторические эпохи. По мнению некоторых современных ученых (Ф. Ариес) отношение к смерти служит эталоном, индикатором характера цивилизации. Смерть Сократа на многие столетия предопределила отношение к смерти мыслителей древности. «Смерть, — говорил Сократ (469–399 до н. э.), приговоренный афинским судом к смертной казни и ожидающий, когда тюремщик поднесет ему чашу ядовитой цикуты, — это одно из двух: либо умереть, значит стать ничем, так что умерший ничего уже не чувствует, либо же, если верить преданиям, это какая-то перемена для души, переселение ее из здешних мест в другое место. Если ничего не чувствовать, то это все равно, что сон, когда спишь так, что даже ничего не видишь во сне; тогда смерть удивительное приобретение. С другой стороны, если смерть есть как бы переселение отсюда в другое место и верно предание, что там находятся все умершие, то есть ли что-нибудь лучше этого? Да я готов умереть много раз, если все это правда: для меня было бы восхитительно вести там беседы…» Еще большее влияние на потомков оказало отношение к смерти Эпикура (342–270 до н. э.). В письме к своему другу Менекею он писал: «Привыкай думать, что смерть для нас — ничто: ведь все и хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущений… Стало быть, самое ужасное из зол, смерть, не имеет к нам никакого отношения: когда мы есть, то смерти еще нет, а когда смерть наступает, то нас уже нет». Этот тезис Эпикура неоднократно варьировался в многочисленных эпиграммах эпохи Возрождения и более позднего времени. В качестве типичного примера укажем на эпиграмму французского поэта Жан-Франсуа Гишара (1731–1811):Ларошфуко
Литература
Франсуа де Ларошфуко. Мемуары. Максимы. М., 1971. Пыляев М. И. Старый Петербург. Изд. А. С. Суворина, С.-Петербург, 1889. Бхагаван Шри Раджнеш. Горчичное зерно. Размышления об изречениях Иисуса. Пуна, Индия, 1974, СИ. А. М. Кацев. Языковые табу и эвфемия. Л., 1988. Редер Д. Г. Мифы и легенды древнего Двуречья. М., 1965. Гуревич А. Я. Смерть как проблема исторической антропологии: о новом направлении в зарубежной историографии. «Одиссей», Исследования по социальной истории и истории культуры. — М., «Наука», 1989.ГЛАВА II Смерть клиническая и биологическая
Как это ни парадоксально звучит, между жизнью и смертью нет столь четкого перехода, как это иногда представляется. Что может служить критерием наступившей смерти? Основным признаком смерти в последние столетия служило отсутствие дыхания. Считалось, что достаточно подержать зеркальце возле губ, чтобы убедиться в смерти — отсутствие запотевания доказывало прекращение дыхания. Иногда врач помещал пушинку перед носом или ртом человека, чтобы определить неощутимое движение воздуха, возникающее при дыхании. В других случаях на грудь умершему ставили стакан, наполненный водой, — при дыхательных движениях вода расплескивалась. Но еще в прошлом веке надежность этих проб была опровергнута. Упражнения йогов позволяют приостановить дыхание, не теряя жизни, что дает им возможность в течение длительного времени обходиться без воздуха — закопанными в землю, в герметических ящиках, под водой. Хрестоматийным стал пример полковника Тоунсенда, произвольно остановившего дыхание перед консилиумом лондонских врачей. Осмотрев его и составив свидетельство о смерти, они разошлись по домам, а на следующий день он повторил перед ними тот же эксперимент. Другими признаками смерти считались прекращение кровообращения (исчезновение пульса) и остановка деятельности сердца. Для доказательства прекращения кровообращения у умершего стягивали палец ниткой, и если цвет пальца изменялся (синел, или, наоборот, бледнел), это означало, что кровообращение не прекратилось, и человек считался живым. В 1918 году французским законодательством было принято положение, согласно которому для подтверждения смерти необходимо было рассечь скальпелем височную или лучевую артерию. Если после этого не наступало кровотечение, человека признавали умершим. Законом предусматривалось также внутривенное введение флюоресцирующего раствора: если человек был жив, через полчаса слизистые оболочки глаз приобретали зеленовато-желтый цвет. Однако и эти критерии смерти опровергаются фактами произвольной остановки сердца индийскими йогами. Французский кардиолог Лиаль Ватсон в Дели проводил опыты с факиром, сердце которого согласно показаниям точных приборов не функционировало в течение 12-ти минут. Техника этого упражнения носит название «вальсальва». Пульс также может отсутствовать в случаях алкогольной комы или длительного охлаждения. Следует заметить, что с развитием методов аускультации (выслушивания) сердца и электрокардиографии диагностика смерти стала относительно безошибочной. Итак, прекращение трех биений жизни (работы сердца, дыхания и кровообращения) долгое время считалось смертью. Но развитие реаниматологии со второй половины XX века заставило окончательно переоценить эти явления. Сегодня сердце может работать с помощью электростимулятора, легкие могут дышать вследствие движений механического респиратора, циркуляцию крови можно производить через аппарат искусственного кровообращения. Таким образом, старое определение смерти утратило силу. За ним осталось название «клиническая смерть», то есть такое состояние, которое может быть обратимо благодаря усилиям врачей по восстановлению дыхания, сердцебиения, кровообращения. В арсенале современной медицины сейчас насчитываются десятки приемов по выводу человека из состояния клинической смерти: закрытый (через грудную клетку) и открытый массаж сердца, электростимуляция сердца, методы искусственного дыхания (дыхание рот-в-рот и т. д.), искусственная вентиляция легких с помощью специальных аппаратов. Ежедневно реаниматологи возвращают к жизни тысячи людей, чье состояние ранее расценивалось бы как смерть. Помимо смерти клинической существует и смерть биологическая, то есть такое необратимое состояние организма, которое сопровождается трупными явлениями, о которых мы расскажем позднее. Считается, что человек мертв, если его мозг не функционирует, а мозговые клетки не излучают волн, фиксируемых энцефалографом. Но может случиться и так, что в результате действия реанимационной бригады удалось восстановить деятельность сердца, вновь наладить кровообращение, с помощью аппарата искусственной вентиляции легких поддерживать дыхательную функцию, но мозг при этом погиб, причем погиб необратимо. Как тогда расценивать состояние человека? Жив он или мертв? С точки зрения старого определения смерти — жив, так как у него бьется сердце, кровь циркулирует по сосудам, поддерживается постоянная температура тела, С точки зрения нового, современного определения, трактующего наступление смерти как смерть мозга — такой человек мертв. Это новое определение смерти — не совсем медицинское и не совсем биологическое. Оно не традиционно медицинское, потому что отдельные жизненные функции сохраняются и некоторые органы продолжают жить. Не полностью биологическое, потому что обмен веществ в клетках не прекращается. Оно, скорее, из области метафизики: смерть человека отличается от смерти всех других живых существ. Если человек существует только биологически и лишен сознания, он считается умершим, ибо он мертв как личность. В результате гибели мозга необратимо исчезают все его функции, включая даже самостоятельное дыхание. Деятельность сердца поддерживается теперь только благодаря искусственной вентиляции легких. Стоит только отключить аппарат искусственного дыхания, и сердце остановится, наступит биологическая смерть. Но имеет ли врач право на этот шаг даже точно зная, что головной мозг безвозвратно погиб? Не будет ли это убийством? Кто возьмет на себя ответственность и выключит аппарат? В результате обсуждения этого вопроса медицинской общественностью на ряде международных форумов, а также законодательными органами многих стран было признано правильным уточнить понятие смерти, связав ее с необратимыми поражениями головного мозга как субстрата личности человека, определяющего его социальную и биологическую сущность. Необратимому поражению головного мозга было дано название смерти мозга. Получило признание существование двух механизмов развития биологической смерти человека: обычного, с первичным прекращением сердечной деятельности и дыхания в течение срока, исключающего возможность восстановления мозга, и нового, определяемого смертью мозга. Новое определение смерти, как смерти мозга даже при сохранении деятельности сердца, получило признание среди медиков за рубежом в 70-е годы. В бывшем СССР врачи смогли руководствоваться этим определением лишь с 1985 года, когда вышла утвержденная Минздравом СССР и согласованная с законодательными органами страны «Инструкция по констатации смерти в результате полного необратимого прекращения функций головного мозга». Новое определение смерти, как смерти мозга, вызвало целый ряд сложных этических проблем. Прежде всего, трудно оказалось изменить представления о сущности смерти, складывающиеся в течение тысячелетий в среде людей, далеких от медицины, и особенно в связи с возможностью взятия органов у погибших с бьющимся сердцем для пересадки их другому человеку. Общепринятое юридическое определение смерти на основании прекращения дыхания и сердцебиения в связи с новой концепцией смерти мозга оказалось устаревшим. По этой причине возникло множество казуистических судебных дел. В 1971 году в Портленде (штат Орегон) судом решался вопрос о причине смерти человека с пулевым ранением, находившегося в бессознательном состоянии, с признаками электрического молчания мозга на электроэнцефалограмме, которому проводилась искусственная вентиляция легких. Почки больного были извлечены для пересадки. Вопрос заключался в том, что явилось причиной смерти: извлечение органов или травма, нанесенная пулей? Присяжные пришли к выводу, что непосредственной причиной смерти явилось пулевое ранение, но действия врачей оценили все же как убийство при смягчающих обстоятельствах. Сообщения о подобных судебных делах, а также о других, еще более запутанных, отражают те трудности, которых можно было бы избежать, если бы состояние смерти мозга как проявления смерти человека обрело юридический статус. Именно в связи с этими трудностями в нашей стране использование «Инструкции по констатации смерти в результате полного необратимого прекращения функций головного мозга» пока разрешено лишь ограниченному числу достаточно подготовленных лечебных учреждений, число которых может расширяться лишь постепенно. А пока, с точки зрения закона, правомерны три варианта поведения врача. Во-первых, он может продолжать реанимационные мероприятия и искусственную вентиляцию легких вплоть до естественной остановки сердца, что затягивается на много дней, а иногда даже на несколько недель. Это сопряжено с бессмысленной тратой дорогостоящих медикаментов и времени, а также с сохранением неоправданных надежд у родственников пациента, зато освобождает врача от тяжелой психологической ответственности при отключении аппарата искусственной вентиляции. Врач может также отключить респиратор и сообщить родным о смерти больного, что представляется правомерным как с этической, так и с экономической точек зрения, но оказывается психологически тяжелым для врача. Наконец, врач, установив смерть, может передать пациента с работающим сердцем трансплантологам для использования органов, особенно сердца, в целях пересадки другим больным. В этом случае прекращение реанимационных мероприятий осуществляет врач-трансплантолог. Выбор любого из этих вариантов определяется как психологией врача, так и всем комплексом обстоятельств, связанных с конкретным клиническим случаем. В последние годы все чаще появляются публикации, осуждающие реанимацию больных с погибшим мозгом, называющие такую реанимацию бессмысленным терапевтическим упрямством. Более того, раздаются голоса, требующие дать больному право самому распоряжаться своей судьбой. Эта проблема настолько сложна и неожиданна для нашего общества, что мы решили посвятить ей отдельную главу.Литература
Уолкер А. Э. Смерть мозга. Пер. с англ. М., «Медицина», 1988.ГЛАВА III Право на легкую смерть
В «Литературной газете» № 33 от 16 августа 1989 года было напечатано письмо В. Сибирского «Право на легкую смерть». Автор предлагал обсудить вопрос о необходимости представления каждому человеку права на эвтаназию — легкую, безболезненную смерть по его желанию, с помощью медиков. Редакция получила более ста откликов на эту публикацию — значит, вопрос этот глубоко волнует наше общество. Проблема эвтаназии затрагивает два вопроса: о праве человека на выбор между жизнью и смертью — и этого права его никто и никогда не лишал — и праве человека, выбравшего смерть, на помощь медика. Сложность проблемы именно во втором. Самоубийство известно с древнейших времен, но на разных этапах развития общества люди относились к этому явлению по-разному. На этапе первобытнообщинного строя ради сохранения рода в голодные годы добровольно умерщвляли себя старики. В японском фильме «Легенда о Нарайяме» показаны отголоски этого обычая — дети относят стариков на вершину священной горы, где те добровольно принимают смерть от голода. В древности практически у всех народов существовало добровольное принесение себя в жертву богам во имя общественных интересов. Самоубийства вдов во многих странах являлись доказательством верности мужу. В римской истории известен случай, когда Порция, жена Брута, узнав о смерти супруга, немедля проглотила горсть горящих углей. Н. М. Карамзин в своей «Истории государства Российского» свидетельствует: «Славянки не хотели переживать мужей и добровольно сожигались на костре с их трупами. Вдова живая бесчестила семейство.» Об этом же обычае самосожжения вдов у славян говорят описания арабским купцом Ибн Фадланом похорон богатого руса. Обычай жертвоприношения жен умерших мужей вообще был широко распространен у индоарийцев. Это ритуальное самосожжение берет свое начало у патриархального культа бога огня Агни. Самосожжение вдов (Сати) в Индии приобрело традиционно массовый характер и сохранялось до недавнего времени. Особенно ярко показан этот обычаи в английском художественном фильме «Далекие шатры». У мужчин сложился свой кодекс чести: самоубийство как искупление позора военных поражений. Подобные образцы поведения описаны даже в Ветхом завете, в целом осуждающем идею самоуничтожения. В частности, религия иудеев упоминает Саула, заколовшего себя после поражения на поле битвы. Римский император Нерон, потерпев поражение в борьбе за власть, также кончил счеты с жизнью, бросившись на воткнутый в землю меч. Обычай самоубийства вообще был очень широко распространен в античную эпоху. Заточенная властителем Фив Креонтом в каменном склепе Антигона лишила себя жизни, так как предпочла добровольную смерть несправедливой казни. Древнегреческий философ-киник Диоген Синопский (ок. 404–323 гг. до н. э.) согласно легенде покончил жизнь самоубийством, задержав и остановив дыхание. Приговоренный императором Нероном к совершению самоубийства, семидесятилетним старцем вскрыл себе вены на голенях и под коленями древнеримский философ-эпикуреец Луций Аннеи Сенека. Пока струилась кровь, он успел продиктовать писцам многое из того, что не написал сам. Его современник эпикуреец Петроний, автор знаменитого «Сатирикона» также вскрыл себе вены на прощальном пиру с друзьями. Слабея от потери крови, он попросил временно перевязать себе вскрытые вены, чтобы в последний раз насладиться еще одним удовольствием — сном. Проснувшись, он вновь сорвал повязки, чтобы умереть. Эта сцена смерти Петрония описана в романе Генриха Сенкевича «Камо грядеши». Во все времена кривая самоубийства напрямую связана с общественными подъемами и спадами в политике, экономике и культуре. Массовые религиозные самоубийства характерны для России конца XVII столетия. Самосожжения («гари») следовали одно за другим; за двадцать лет, с 1675 по 1695 год, их было около сорока; в огне погибли до двадцати тысяч старообрядцев. По-разному относятся к самоубийствам различные мировые религии. Попытка избежать страданий, ниспосланных Всевышним, объявлялась религиозными теоретиками христианства грехом, лишающим удавленника или утопленника прощения и спасения души. Им отказывали в погребении на кладбище и позорно хоронили на перекрестках дорог. Страдала и семья грешника, лишаясь законного наследства. А чудом оставшийся в живых приговаривался к заключению и каторжным работам как за убийство. В Военном и Морском артикуле Петра I имелась довольно суровая запись: «Ежели кто себя убьет, то мертвое его тело, привязав к лошади, волочить по улицам, за ноги повесить, дабы смотря на то, другие такого беззакония над собой чинить не отваживались». Добровольный уход из жизни и сегодня преследуется в странах католицизма. К примеру, в Польше с 1970 по 1986 год зарегистрировано в среднем всего 12 самоубийств на 100 000 населения. Ислам также строго осуждает самовольное лишение себя жизни. Поэтому в странах, исповедующих мусульманскую религию, это явление встречается крайне редко. Иудейская вера тоже стоит на страже самоценности жизни и запрещает самоубийства. По китайским поверьям, души самоубийц становятся голодными бесприютными духами — «гуй», и все боятся их мести. По установлениям древних текстов, самоубийство правоверных индуистов строго осуждалось как великий грех. Однако религиозное самоубийство не только не осуждалось, но и возводилось в подвиг как самопожертвование Богу или очищение от грехов. Такого рода самоубийства (дикши) совершались путем самосожжения или самоутопления. Вся индийская литература насыщена примерами и фактами подобного рода. В средние века нередко производились массовые религиозные самоубийства. Были и кровавые жертвоприношения в храмах богини Кали, когда молящиеся отрезали части тела или убивали себя. Особенно массовыми были религиозные самоутопления во время паломничества к священным рекам — тир-тхам. Тот, кто совершает дикшу (самоубийство), якобы достигает «мокши», т. е. полного освобождения от страданий земной жизни. Самым желаемым для самоутопления считается место слияния Ганга с Джамной у города Аллахабада. Существуют даже указания о том, как следует совершать самоубийства, а наиболее предпочтительным считается спрыгивание в реку с ветвей священного баньяна. Кто это сделает, тот, по поверью, попадает в обитель бога Шивы. В Аллахабаде по сей день существуют тысячелетние баньяны, простирающие толстые ветви над мутными волнами Ганга. Как и в прошлом, с этих деревьев и в наши дни прыгают в воду наиболее ревностные индуисты, чтобы покончить все счеты с жизнью и тем самым обрести «спасение». Еще одним древним обычаем религиозного самоубийства индуистов является смерть под колесами тяжелых колесниц. В связи с этим существует другой вид паломничества — к храму Джаганнатха в Ориссе. Здесь ежегодно в начале сезона дождей при огромном стечении паломников статуи богов из храма перевозятся в другой конец города. В наши дни принимаются все меры, чтобы предотвратить эти кровавые мистерии. Однако отдельные случаи «соединения с божеством», а также увечья и ранения происходят ежегодно. Колесницы тянут канатами многочисленные прислужники храма. По обеим сторонам от них шествуют слоны в ярких обрядовых одеждах. Большие наряды полиции едва справляются с тем, чтобы оттеснять толпы от огромных и тяжелых колес, к которым прикованы взоры фанатиков. Какова же статистика самоубийств в нашей стране, по сравнению с другими государствами? Ежегодно в бывшем СССР добровольно расставались с жизнью около 60 тысяч человек. По данным Госкомстата, это в 2,5 раза больше чем в США. В дореволюционной России на 100 тысяч населения приходилось три-четыре самоубийства в год (это был самый низкий показатель в Европе). В бывшем СССР, по данным ЮНЕСКО, этот уровень поднялся до 30. В Финляндии — 26, в Японии — 19, Швеции-18, Канаде — 14, США-12, Португалии — 10, Италии — 8, Мексике — 1,7, Гватемале — 0,5. Эпидемии самоубийств, особенно в молодежной среде, может породить талантливое произведение искусства. Доказательно установлено, что появление в 1744 году «Страданий юного Вертера» Гете, гениального описания жизни и смерти юноши от несчастной любви, вызвало целую волну самоубийств среди молодежи в подражение любимому герою. Примерно такой же эффект на русское общество начала XIX века оказала «Бедная Лиза» Н. М. Карамзина. Сотни американцев в свое время последовали примеру кинозвезды Мэрилин Монро, версия об отравлении которой широко обсуждалась в печати. Особой жестокостью и изощренностью отличаются самоубийства психически больных людей. В нашу клинику была доставлена больная шизофренией девушка, проглотившая бритву, предварительно свернутую в хлебном мякише. В пищеводе бритва расправилась и оставила глубокие резаные раны слизистой. Вследствие попадания инфекции из пищевода началось массивное нагноение тканей и девушку спасти не удалось. Каждый больной, совершающий попытку самоубийства передается под наблюдение психиатра. Но не всегда самоубийства совершаются людьми в состоянии острого или хронического психического расстройства. Решаются на роковой шаг и неизлечимо больные одинокие люди, престарелые, инвалиды. Пожалуй, нигде больше в мире, кроме нашей безграмотной в этом вопросе страны, в целях самоубийства не используют уксусную эссенцию и карбофос. Последствия от приема этих веществ ужасны и чаще всего вызывают лишь дополнительные страдания, не достигая поставленной цели. Вот тут мы перейдем ко второй основной проблеме нашего разговора — о праве человека, выбравшего смерть, на помощь врача, о праве на эвтаназию («тихую смерть»). Проблема эвтаназии — добровольного ухода из жизни неизлечимо больного человека — широко обсуждается на Западе с конца 50-х годов. В 1958 году доктор Джек Геворкян опубликовал в печати ряд статей, в которых призывал безболезненно лишать жизни преступников, приговоренных к смертной казни, а их тела использовать для научных опытов, отдельные органы — для пересадочных операций. Позднее, став свидетелем бессмысленно-жестоких самоубийств, Геворкян пришел к мысли, что отчаявшимся, безнадежно больным людям, решившим покончить с жизнью, необходима в этом помощь. От словесных и газетных выступлений Геворкян перешел к делу и запатентовал свое изобретение, названное впоследствии журналистами «машиной смерти». С помощью этого приспособления в виде капельницы можно быстро и безболезненно умертвлять людей. В аппарате было предусмотрено и специальное устройство для прерывания процедуры в случае, если доброволец неожиданно изменит свое решение. После долгих препирательств одна из «желтых» газет все-таки решилась опубликовать объявление Джека Геворкяна примерно такого содержания: «Если вы решили умереть и хотите это сделать безболезненно, я подарю вам легкую смерть». Первым и последним его пациентом стала 54-летняя Джанет Аткинс, страдавшая неизлечимой болезнью. В своем оборудованном под лабораторию стареньком автобусе Геворкян привел в действие «машину смерти», и последнее, что услышал от Джанет, — это «спасибо». Потом был громкий судебный процесс, конфискация «машины смерти», обещание Геворкяна более не заниматься подобным никогда. В 1976 году Верховный суд Калифорнии вынес решение, дающее больным право отказаться от лечения, поддерживающего жизнь. Этому примеру последовали многие другие штаты. Сейчас практика эвтаназии получила в США довольно широкое распространение. Не проводится реанимация, если пациент заблаговременно высказался против нее. Тогда над его кроватью появляется табличка с английской аббревиатурой, означающей «не оживлять (НО)». Рассказывают, что знаменитый хирург К. Бернард использовал эвтаназию для облегчения последних минут жизни своей матери. Два года назад закон о праве на «легкую смерть» принят в Китае. При этом существенно, о какой эвтаназии идет речь. Активная — когда используют средства, ускоряющие наступление смерти (передозировка снотворного, смертельная инъекция по просьбе больного и т. д.). Пассивная — бездействие врачей, отказ от борьбы за жизнь пациента. Так вот, в США законом признана только вторая форма, активная же юридически запрещена во всех штатах, а в ФРГ она преследуется в уголовном порядке. Впрочем, дискуссии не утихают. Религиозные группировки в США поддерживают право на «гуманную смерть». Американская медицинская ассоциация, признавая пассивную эвтаназию, оговаривает ее целым рядом условии. Закон эти условия предусматривает. Волеизъявление пациента, его завещание близким обязательны. Заявление должно быть сделано в состоянии, когда человек «эмоционально и умственно полностью компетентен», и подписано двумя свидетелями. В Испании Ассоциация за право умереть достойно основана еще в 1973 году. Датская Ассоциация добровольной эвтаназии действует более десятка лет. Не один год на нескольких языках выходит международный журнал «Эвтаназия». А как относятся к этому медики? По-разному. Две трети французских врачей одобряют добровольный уход в случае мучительной и неизлечимой болезни. В Голландии эвтаназию официально применяют врачи и по закону за это не преследуются. Но общественность Швеции, Германии, Италии, Бельгии, Англии настроена решительно против эвтаназии. За ее использование предусмотрена мера наказания — смертная казнь. А как решается проблема эвтаназии в нашей стране? Пока за рубежом ищут непростой выход, наши медицинские этики гордо парят над жизнью, называя эвтаназию не иначе как преступлением перед гуманизмом («Врачебная этика и медицинская деонтология», автор А. А. Грандо, издано в Киеве в 1988 году). «Оживляя всех, — пишет автор, — мы совмещаем гуманную помощь больному с научным поиском…» Но время декларативного гуманизма уходит. Наше общество все нагляднее обнажает скрытые раньше язвы, а потому не стоит тратить время на полемику с начетчиками и пустозвонами. Гораздо полезнее прислушаться к серьезным аргументам, выдвигаемым противниками эвтаназии. Наиболее последовательно они сформулированы в письме врача В. Соколова: «Дело в том, что, по сути, эвтаназия есть убийство одного человека другим, медиком. А убийство даже безнадежно больного человека, даже по его собственному желанию и просьбе противоречит самой сущности врача и среднего медработника. Призвание, которому они посвящают жизнь, — борьба со смертью, а не помощь ей. Если врач, по любым соображениям, способен лишить жизни другого человека — его немедленно нужно лишать диплома, ибо он превратился в свою противоположность, в убийцу. Нельзя также забывать, что врачи тоже люди, а человеку свойственно поддаваться соблазну. Если врач способен убить человека в его интересах, то, получив право убивать законно, почему он не может это делать в своих собственных? Врачу, наделенному правом убивать, рано или поздно люди перестанут доверять свою жизнь. И, таким образом, общество лишится своей медицины. Именно по этой причине ни одно здравомыслящее, тем более гуманное общество никогда не позволит себе узаконить в своей стране эвтаназию. Вопрос о безнадежности больного тоже не простой. Строго говоря, к этой категории прежде всего следует отнести всех недомогающих стариков: все они через несколько лет неизбежно умрут. Что, им тоже отказать в лечении? Убийство гуманным не бывает. Оно всегда убийство. А гуманизм потому и гуманизм, что помогает другому выжить, а не умереть. И общество, если оно хочет быть гуманным, не должно навязывать врачу обязанности, противоречащие сути его деятельности. Под каким бы то ни было благовидным предлогом. Известно, куда очень часто ведут благие намерения». При всей нашей уверенности в праве больного на эвтаназию эти аргументы стоит учитывать. Публикация французского журналиста Жака-Мари Бурже в № 43 «Пари-Матч» от 1989 года вызвала эффект разорвавшейся бомбы. В ней рассказывалось о судебном процессе над четырьмя медицинскими сестрами и санитарками службы гериатрии (медицины для престарелых) одной из венских больниц. Эти «исчадия ада из павильона № 5», как их окрестили журналисты, убивали надоевших им престарелых пациентов. В основном способом убийства служила передозировка снотворных и других сильнодействующих препаратов, вводимых внутривенно. В начале они убивали робко, выбирая неизлечимых больных, ослабленных мучениями. Но затем, осознав, что они могут действовать безнаказанно, стали убивать всех, чем-то не понравившихся им или слишком требовательных стариков. На допросе в полиции одна из медсестер, Стефания Майер, призналась, что уже в течение двух лет (с 1987 по 1989) санитарка Вальтро Вагнер учила ее делать зловещую процедуру под названием «полоскание рта», зажимая нос жертве и заполняя в то же время рот водой. Смерть наступала в результате отека легких. Вальтро Вагнер, неудавшаяся медсестра, прилежная санитарка, дежурящая по ночам в венской больнице, без сомнения, самая страшная преступница всех времен. Полиция не может установить полный список всех стариков — жертв этой убийцы: 200 или 300? В своей цепи убийств Вагнер покушалась не только на безвестных пациентов, между ее рук проходили и знаменитости. Так, известный экономист и Жюлия Драпаль, бывшая балерина театра Опера в Вене, были устранены примерной санитаркой. Эти преступные действия, когда стариков приканчивали, как лошадей, вызвали настоящий шок в австрийском обществе. Канцлер Франц Враницкий охарактеризовал это преступление как «самое жестокое и тяжелое в истории страны». Курт Вальдхайм сказал, что «это преступление настолько ужасно, что вообразить себе такое невозможно». Но приведенные примеры нельзя однозначно толковать как безоговорочный аргумент противников эвтаназии. Более того, они не имеют ничего общего с эвтаназией как таковой. Но к голосам противников эвтаназии стоит прислушаться, чтобы избежать возможных ошибок. Окончательно вопрос об эвтаназии еще не решен. Его предстоит решать нам, нашему поколению, если мы действительно хотим считать себя поколением свободных людей, свободных в выборе образа жизни и образа смерти.Литература
KapawJiiH Н М. Предания веков. М, «Правда», 1988. Буганов В. И Мир истории. Россия в XVII стотетии М, «Молодая гвардия», 1989. Рудное В. А По историческим и культовым местам Индии. — Л, «Наука», 1980. Самоубийство преследуется? «Комсомольская правда», № 254, 4 ноября 1990 года. НО' не оживлять. «Медицинская газета» № 109, 1990, 14 сентября Протестую как врач. «Литературная газета» № 48, 1989, 29 ноября.ГЛАВА IV Опыт смерти, или те, кто вернулись…
Развитие реаниматологии и интенсивной терапии в последние десятилетия позволило вернуть к жизни огромное число ранее считавшихся безнадежными больных. Благодаря этому у многих тысяч людей, выведенных врачами из состояния клинической смерти, появилось то, что принято называть «опытом смерти». Оттуда, из-за казавшейся незыблемой черты, отделявшей жизнь от смерти, возвращались люди и рассказывали о своих ощущениях. В середине 80-х годов нашего века список бестселлеров США возглавила книга американского врача Раймонда Моуди «Жизнь после жизни», в которой им проанализированы поразительные свидетельства 150 людей, переживших состояние клинической смерти. «Описания столь сходны, столь живы и непреодолимо достоверны, что они могут навсегда изменить взгляд человечества на смерть, жизнь и посмертное существование души» — писал журнал «Америка» в июне 1989 года. В своей книге доктор Моуди выводит типичную схему клинической смерти:при наступлении смерти больной успевает услышать слова врача, констатирующего летальный исход, затем слышит непривычный шум, громкий звон или жужжание и чувствует, что с большой скоростью несется сквозь длинный черный туннель. После этого он внезапно обнаруживает себя вне своего физического тела, видит свет; перед ним проходит вся жизнь; к нему приходят души других людей, чтобы встретить и помочь ему, он узнает в некоторых случаях своих друзей или умерших родителей, и перед ним появляется светящееся существо, от которого исходит такая любовь и душевная теплота, какой он никогда не встречал. Затем он чувствует приближение границы, из-за которой возврата уже не будет, и… возвращается к жизни. Затронутая Раймондом Моуди тема тут же нашла энтузиастов. Доктор психологии Кеннет Ринг снарядил целую экспедицию по клиникам штата Коннектикут. Итоги тринадцатимесячных исследований показали: феномен существует и не связан с какой-либо патологией. Ни интоксикация, ни сновидения, ни галлюцинации здесь ни при чем. Проанализировав 102 случая клинической смерти, доктор Ринг констатировал: 60 процентов больных испытали непередаваемое чувство покоя, 37 процентов — парили над собственным телом, 26 — помнят различные панорамные видения, 23 — входили в туннель, шлюз, мешок, колодец или погреб, 16 — до сих пор восторгаются чарующим светом, 8 процентов утверждают, что встречались с умершими родственниками. Показания всегда совпадают, будь то пациенты из США, стран Европы или из Бурунди; атеисты, христиане или буддисты; считают ли они свет природным явлением или божественной благодатью — все рассказывали одни и те же вещи. На другом конце Соединенных Штатов молодой кардиолог доктор Сейбом, рациональный и педантичный человек, прочитав тезисы Моуди, разразился язвительными насмешками и, чтобы совсем уж не оставить от них камня на камне, провел систематическое анкетирование среди персонала реанимационной службы во Флориде. Когда же результаты его исследований полностью совпали с данными Моуди и Ринга, Сейбом решил посвятить свою жизнь изучению этого феномена. Он даже разработал десятиступенчатую модель состояния клинической смерти, которая теперь носит его имя. Итак, данный феномен существует и получил специальное название «феномен НДЕ» (английская аббревиатура, означающая состояние, близкое к смерти). Организована даже Международная ассоциация по изучению феномена НДЕ, председателем французского отделения которой является Луи-Венсен Тома, президент Французской танатологической ассоциации (есть и такая!). Интервью с месье Тома было опубликовано в № 43 еженедельника «За рубежом» за 1990 год. Современные исследователи считают, что треть пациентов, переживших клиническую смерть, находились в состоянии НДЕ, однако многие опытные врачи, всю жизнь проработавшие в службах «скорой помощи», никогда не слышали (или не хотели слушать?) каких-либо подобных свидетельств. Объясняется это тем, что люди, пытающиеся обсудить пережитый ими предсмертный опыт, чаще всего сталкиваются со скептицизмом и полным непониманием. Почти каждый в такой ситуации начинает ощущать, что он чем-то отклоняется от нормы, поскольку никто не переживал того, что случилось с ним. Эти люди замыкаются в себе и стараются никому не открывать, что произошло с ними за гранью жизни. Однако феномен НДЕ должен был быть известен уже давно, задолго до появления реанимации, хотя, может быть, и не в таких значительных масштабах, как сейчас. Об этом свидетельствуют отдельные, разбросанные в различных источниках свидетельства. Вот, например, описание посмертного состояния Блаженной Федоры, заимствованное из источника Х века: «Я оглянулась назад и увидела, что мое тело лежит без чувства и движения. Подобно тому, как если бы кто, сбросивши с себя одежду, смотрел на нее, так и я смотрела на свое тело, будто бы на одежду, и очень удивлялась этому». Это описание почти дословно повторяет многочисленные свидетельства, приведенные в книге Моуди. В библиотеке Псково-Печерского монастыря, которую мне посчастливилось посетить, хранится очень редкая книга, повествующая о том, как некий русский человек побывал «на том свете». Книга сшита из страниц «Троицкого листка» № 58, изданного в Троице-Сергиевой лавре в 1916 году. На титуле ее значится: К. Инекуль «Невероятное для многих, но истинное происшествие». Приведенные в ней свидетельства также совпадают с уже описанными нами симптомами феномена НДЕ. На картине «Эмпиреи» голландского художника Босха, жившего пять веков тому назад, показано «вхождение душ умерших в царство небесное». Поражает удивительное совпадение изображенного с рассказами людей, перенесших клиническую смерть: стремительное вращающееся движение душ по длинному темному туннелю, в конце которого сияет невыразимо яркий свет. Несомненно, творчество многих художников, поэтов, писателей питалось опытом людей, знакомых с феноменом НДЕ. Перечитайте «Смерть Ивана Ильича» Льва Николаевича Толстого — потрясающее описание феномена НДЕ! А вот сцена расстрела адмирала Колчака из романа писателя-эмигранта Владимира Емельяновича Максимова «Заглянуть в бездну»: «Странно, но Адмирал не услышал выстрела и не почувствовал боли. Только что-то мгновенно треснуло и надломилось в нем, а сразу вслед за этим возник уходящий вдаль винтообразный коридор со слепящим, но в то же время празднично умиротворяющим светом в конце, увлекая его к этому свету, и, осиянный оттуда встречной волной, он радостно и освобожденно растворился в ней. Последнее, что он отметил своей земной памятью, было распростертое на синем снегу его собственное тело, вдруг ставшее для него чужим». Поразительны также по точности художественного воплощения сцены клинической смерти главного героя в фильме Эльдара Рязанова «Одинокая мелодия для флейты». Там представлены все компоненты феномена НДЕ — непривычный шум, движение по длинному полутемному коридору; встреча с душами умерших родителей, пытающихся помочь ему подготовиться к переходу в новый мир; сопровождающие героя души погибших одновременно с ним людей — стариков, воинов-афганцев, жертв чернобыльской аварии в специальных защитных костюмах; и, наконец, — яркий свет в конце коридора, где исчезают все двигающиеся к нему души. В своей книге «Жизнь после жизни» Раймонд Моуди описывает одиннадцать четко различных фаз, от произнесения врачебного вердикта о наступившей смерти до возвращения к жизни, хотя большинство «возвращенцев» не проходит полностью все эти фазы. Давайте и мы рассмотрим подробнее некоторые ступени феномена НДЕ. Феномен НДЕ, кажется, изучен уже хорошо, и в каждом случае ему всегда находится какое-то объяснение. Но одна вещь до сих пор не укладывается ни в какие схему: отделение от тела или декорпорация. Как относиться к больным, которые после операции начинают рассказывать о том, что происходило в соседней комнате? А слепые, безошибочно называющие цвет галстука у хирурга? Некоторые реанимированные рассказывают, что в первые минуты они не могли понять, что произошло. Находясь вне тела, они пытались общаться с окружающими, заговаривать с ними и с недоумением убеждались, что те не воспринимают, не слышат их. «Я видела, как они пытаются вернуть меня к жизни. Я пыталась говорить с ними, но никто меня не слышал». Описание подобного посмертного переживания содержит и тибетская «Книга мертвых». Умерший, говорится в ней, как бы со стороны видит свое тело и близких, оплакивающих его. Он тоже пытается окликнуть их, заговорить с ним, но никто не слышит его. Как и в случаях, рассказанных реанимированными, он не сразу понимает, что с ним произошло. Во многих сообщениях упоминается о разного рода необычных слуховых ощущениях в момент смерти или перед этим. Это может быть жужжание, громкое щелканье, рев, стуки, свистящий звук, похожий на ветер, колокольный звон, величественная музыка. Часто, одновременно с шумовым эффектом, у людей возникает ощущение движения с очень большой скоростью через какое-то пространство. Для описания этого пространства используется много различных выражений: пещера, колодец, нечто сквозное, некое замкнутое пространство, туннель, дымоход, вакуум, пустота, сточная труба, долина, цилиндр. Хотя люди в этом случае пользуются различной терминологией, ясно, что все они пытаются выразить одну и ту же мысль. Моуди приводит также несколько рассказов реанимированных о встречах других духовных существ. Эти существа, очевидно, присутствовали рядом с ними с тем, чтобы помочь облегчить умирающим переход в новое состояние. Наиболее невероятным и, в то же время наиболее обычным элементом во всех изученных доктором Моуди случаях была встреча с очень ярким светом. Несмотря на всю необычность этого видения, ни один из пациентов не сомневался в том, что это было существо, светящееся существо, обладающее личностью. Идентификация этого существа различными людьми весьма различна и зависит главным образом от религиозной среды, в которой формировался человек, его воспитания и личной веры. Далее, по описаниям, собранным Моуди, светящееся существо показывает человеку картины, как бы обзор его жизни. Этот обзор, всегда описываемый как некий экран видимых образов, несмотря на его скорость, оказывается невероятно живым и реальным, в этом согласны все опрошенные свидетели. Несмотря на то, что картины быстро сменяли друг друга, каждая из них отчетливо узнавалась и воспринималась. Даже эмоции и чувства, связанные с этими картинами, могли переживаться заново человеком, когда он их видел. В нескольких случаях пациенты рассказывали Раймонду Моуди, как во время своего предсмертного опыта они приближались к чему-то, что можно было бы назвать границей или каким-то пределом. В разных свидетельствах это явление описывается поразному: в виде какого-то водного пространства, серого тумана, двери, ограды, тянущейся через поле, или просто линии. За этими впечатлениями, вероятно, стоит один и тот же опыт или идея, и различные по форме рассказы представляют собой лишь индивидуальные попытки передать с помощью слов воспоминание об одном и том же переживании. Так как черта, переход через которую означает, что назад возврата нет, часто ассоциируется с какой-то водной преградой, то вероятно, именно отсюда символ воды в значении последней преграды перешел в самые различные мифологии и культуры. Достаточно вспомнить реки Аида, Лету, Стикс, Ахерон в античном мифе, реку Сендзу у буддистов Японии и т. д. Такая традиция была свойственна и древним египтянам. На рисунках из древнеегипетской «Книги мертвых» (свода инструкций и заклинаний для души умершего) душа, готовая к переходу, преклоняет колени перед рекой, отделяющей земной мир от загробных Полей Благословенных, где вечно богатые урожаи обеспечивают сытую и беспечальную жизнь всем умершим. Ни один из 150 пациентов доктора Моуди не переступил эту черту. Вероятно те, кто ее все-таки переступили, не смогли вернуться и рассказать об этом. Все же люди, выведенные из состояния клинической смерти, пережили возвращение обратно от какого-то момента их предсмертного опыта. Почти все опрошенные помнили, что в первые мгновения их смерти доминировало безумное желание вернуться обратно в тело и горестное переживание своей кончины. Однако когда умерший достигал определенных стадий умирания, он не хотел возвращаться обратно, он даже сопротивлялся возвращению в свое тело. Это было особенно характерно для тех случаев, в которых имела место встреча со светящимся существом. В средние века считали, что признаком тех, кто побывал на том свете является неспособность смеяться. Некоторые изменения психики людей, вышедших из состояния клинической смерти отмечают практически все исследователи. Раймонд Моуди считает, что пережитый опыт оказал на жизнь реанимированных очень тонкое умиротворяющее воздействие. Многие думают, что жизнь стала глубже и содержательнее, изменился их взгляд на соотношение ценности физического тела и его разума. Французский психиатр Патрик Дьюаврин, также исследовавший феномен НДЕ, пишет, что психологическая уравновешенность реаниминированных лиц выше среднего уровня, у них гораздо меньше проявляются психопатологические явления, которые бывали в прошлом, они употребляют меньше лекарств, алкоголя, не употребляют никаких наркотиков. Как и следовало ожидать, опыт НДЕ оказывает глубокое влияние на отношение переживших его людей к физической смерти, особенно тех из них, которые до этого не думали, что есть что-либо после смерти. В той или иной форме, подчеркивает Моуди, все эти люди высказывали одну и ту же мысль: они больше не боятся смерти. Самая сложная задача, которая встает перед читателем после знакомства с приведенными фактами — это их оценка. Большинство комментаторов книги Р. Моуди и статей его последователей единодушно заявляют — эта книга открывает новую страницу в познании человеком самого себя, она доказывает, что жизнь человека не прекращается со смертью тела, и, следовательно, укрепляет веру в существование загробного мира. Но возможны и другие, материалистические толкования приведенных нами фактов. Лично я, как человек, занимающийся теоретическими и практическими проблемами медицины, считаю, что большинство из описанных феноменов вполне можно интерпретировать в рамках известных биологических явлений. Так, при наступлении клинической смерти вследствие прекращения нормального кровоснабжения рецепторов наступает резкое их кислородное голодание, на которое разные рецепторы отвечают по-разному. В слуховых рецепторах возникают ощущения, похожие на шум, звон, свист, в зрительных — вспышки яркого света. Острая ишемия (обескровливание) вестибулярных рецепторов, вероятно, приводит к ощущению падения, вращения, стремительного движения по туннелю. Недостаток кровоснабжения головного мозга может инициировать работу его коры, проявляющуюся в потоке воспоминаний или продуцировании образов ушедших из жизни людей. Так как у всех людей рецепторы реагируют одинаково на недостаток кровоснабжения, то и возникающие ощущения вполне идентичны у различных лиц, перенесших это состояние. То же можно сказать и о возникающих образах. Например, известна старинная народная примета, что умершие родственники снятся к перемене погоды. Действительно, изменения атмосферного давления при перемене погоды вызывают изменение сна с поверхностного на более глубокий, когда в образование сновидений включаются глубинные механизмы памяти, сохраняющие образы когда-то близких, но умерших людей. Вероятно, нечто подобное может происходить и в момент наступления клинической смерти. Хотя я далеко не во всем согласен с Р. Моуди и его единомышленниками, я постарался наиболее полно изложить их точку зрения. Многообразие точек зрения никогда еще не приносило вреда знанию и поиску истины.Литература
Слово, 1990, № 7.ГЛАВА V «Живой труп»
В последние годы все чаще персонажами фильмов ужасов становятся живые трупы, «зомби». Главный герой американского приключенческого фильма «Змей и радуга» Клаирвиус Нарцисс под действием ядовитого порошка погружается в мертвый сон, но при этом остается в полном сознании. Ему суждено стать свидетелем собственных похорон, а затем и эксгумации. В завершение ему дают дурман, полученный из растения под названием огурец «зомби». Нарцисс «оживает», но вернуться к людям уже не может. Он навсегда остается «зомби». Насколько реальны рассказы о практике колдунов о. Гаити по превращению человека в «зомби», в живой труп? В 1982 году этноботаник Гарвардского университета Уэйд Дэвис возглавил экспедицию на Гаити. Было обнаружено, что местные колдуны умеют готовить яд, способный вызывать глубокий летаргический сон. Если порошок втереть в кожу, то он парализует нервную систему, дыхание почти исчезает. С помощью местных духовных служителей Дэвису удалось встретиться с колдунами и получить образцы яда для анализа. Его главным ингредиентом оказался тетрадоксин, один из самых сильных в мире ядов нервно-паралитического действия, превышающий воздействие цианистого калия в 500 раз. Яд этот получают из рыбы — двузуба (диодон хистрикс). На Гаити рецепт этого ядовитого порошка был известен еще 400 лет тому назад. Пока нет убедительных свидетельств того, как действует тетрадоксин, почему жертва остается в полном сознании. Практика превращения человека в «зомби» была завезена когда-то на остров жрецами «вуду» и потомками черных рабов — выходцев из Бенина (ранее — Дагомея). Состоит она из двух звеньев: сначала убийства, а затем возвращения к жизни. Жертве, которую намерены превратить в «зомби», подмешивают в пищу яд тетрадоксин (по другим сведениям яд этот втирают в кожу). У жертвы сразу же прекращается дыхание, синеет поверхность тела, стекленеют глаза — наступает клиническая смерть. Через несколько дней умершего от яда похищают с кладбища, чтобы якобы вернуть к жизни. Так он становится «зомби». Осознание своего «я» возвращается к нему не полностью или не возвращается вообще. Рассказы очевидцев, встречавших «зомби», говорят о них как о людях, которые бессмысленно смотрят перед собой. По наблюдению исследователя, проведшего на Гаити три года, для «зомби» заранее выбирают наиболее сильных физически людей, чтобы потом, вернув к жизни, использовать их как рабов на плантациях сахарного тростника. Страх перед превращением в «зомби» настолько велик, что похоронный ритуал на Гаити включает ряд действий, цель которых — помешать похитить умершего, чтобы вернуть его к жизни. Как уже говорилось, практика «зомби» была завезена на Гаити неграми-выходцами из Бенина. Судя по всему, какие-то приемы возбуждения к жизни продолжают практиковаться в Бенине и по сей день. Об этом рассказывает американский врач-путешественник, которому случилось побывать на одном из таких «сеансов». «На земле, — пишет он, — лежал человек, не подававший никаких признаков жизни. Я сел так, чтобы заслонить его своим телом, быстрым движением приподнял ему веки, чтобы проверить зрачковую реакцию. Реакции не было, не было и признаков биения сердца. Человек был действительно мертв. Собравшиеся под руководством жреца запели ритмичную песню. Это было нечто среднее между воем и рычанием. Они пели все быстрее и громче. Казалось, звуки эти услышит и мертвый. Каково же было мое удивление, когда именно так и случилось! „Мертвый“ неожиданно провел рукой по груди и попытался повернуться, крики окружавших его людей слились в сплошной вопль. Барабаны начали бить еще яростнее. Наконец лежащий повернулся, поджал под себя ноги и медленно встал на четвереньки, его глаза, которые несколько минут назад не реагировали на свет, теперь были широко раскрыты и смотрели на нас». Не исключено, что очевидец описывает здесь нечто похожее на ритуал гаитянских «зомби». Ритуал «зомби» странным образом перекликается с магической практикой, и по сей день бытующей у аборигенов Австралии. По их рассказам, записанным этнографами, человека, заранее намеченного в качестве жертвы, похищает колдун и, положив на левый бок, вонзает ему в сердце заостренную кость или палочку. Когда сердце останавливается, это значит — душа покинула тело. После этого посредством различных манипуляций колдун возвращает его к жизни, приказав забыть о том, что произошло с ним. Но при этом ему внушается, что через три дня он умрет. Такой человек возвращается домой, действительно не догадываясь о том, что с ним было проделано. Внешне он ничем не отличается от других людей, но это не человек, а только ходячее тело. Еще более поразительные примеры приводятся в книге историка и писателя Александра Горбовского «В круге вечного возвращения», на отрывки из которой, опубликованные в журнале «Наука и жизнь», мы уже ссылались. А. Горбовский приводит рассказ советского исследователя, который провел ряд лет в Индии, в том числе среди племен и в местах, скрываемых от взгляда стороннего наблюдателя. В одном из тибетских монастырей ему довелось наблюдать совершение обряда «рланга», цель которого — помочь душе в посмертном ее состоянии. При большом стечении народа (жителей ближайших деревень, монахов, родственников умершего) его приносят и кладут на монастырском дворе. Перед ним в «позе лотоса» располагается лама. Все совершается в полной тишине. Проходит какое-то время, и умерший медленно подымается. Глаза его все так же закрыты, лицо остается лицом мертвого человека. Двигаясь, как автомат, он трижды обходит по кругу место, где лежал, ложится снова и замирает, готовый к погребению. Для наблюдателя со стороны, европейца, самым пугающим была почему-то неестественность, механистичность его движений — это был как бы автомат, манекен, кукла, которую понудили вдруг идти. Собирая материал для этой книги, я натолкнулся на газетное интервью с одним гипнотизером, который рассказывал, что благодаря разработанному им методу внушения ему удается заставлять вставать и двигаться трупы недавно умерших людей. Корреспондент, бравший интервью, будто бы сам являлся свидетелем этих опытов. И хотя данный материал косвенно относился к изучаемой мной теме танатологии, я отбросил его как абсолютно вздорную газетную утку. Весь опыт моей врачебной работы протестовал против такого вопиющего «вранья». Я был уверен (и уверен в этом до сих пор), что мертвая материя никак не может реагировать на гипнотическое внушение. Тем не менее факты, даже казалось бы противоречащие здравому смыслу, должны быть тщательно проверены и проанализированы. Возможно, прием кратковременного «оживления» трупов в тибетских монастырях (да и советским гипнотизером, чьи координаты я столь поспешно выбросил) основаны на уверенности, что даже при отсутствии жизненных функций тела, какие-то уровни сознания, какое-то начало в человеке продолжают воспринимать окружающее. Еще в середине XIX века американским писателем Эдгаром По был написан рассказ на эту тему, озаглавленный «Правда о том, что случилось с мосье Вальдемаром». В рассказе повествуется о том, как благодаря модной тогда месмеризации (прообразу современного гипноза) удавалось долгое время поддерживать гипнотическую связь с телом умершего человека. Исследованиями последних лет установлено, что смерть наступает не сразу. Это постепенная длительная эволюция организма с известной вероятностью обратимости — особый род существования. Труп не имеет биополя, но это тоже не признак, так как его может потерять и живой человек и некоторое время жить без него. Труп сохраняет определенную электрическую активность, по некоторым данным до 39-го дня, когда регистрируется последний значительный мозговой импульс. Доктор экономических наук, физик по образованию Борис Искаков создал смелую гипотезу. Суть ее в следующем. В современной науке накапливается все больше доказательств существования в природе такого феномена, как мировой лептонный газ (МЛГ), пронизывающий все тела вселенной. Он, этот МЛГ, состоит из сверхлегких микрочастиц с массой от 10–40 до 10–30 граммов. В научной литературе описано много десятков разновидностей таких частиц — это электроны, позитроны, мюоны, теоны, нейтрино… Сейчас же известны многие разновидности частиц, имеющих еще меньшую массу. Если говорить крайне упрощенно, лептоны — это носители человеческих мыслей и чувств, информации о предметах и явлениях материального мира. В МЛГ содержатся сведения обо всем, что было, есть и будет во Вселенной. Именно взаимодействием мирового лептонного газа с предметом материального мира и человеческим мозгом можно объяснить многие явления, которые до сих пор считаются таинственными. Это телепатия, ясновидение и так далее. На поверхности кожи человека есть несколько сот биологически активных точек — их излучения создают суммарные квантовые оболочки человеческого тела, расположенные одна внутри другой, по принципу матрешки. Собственное тело — это не весь человек, а только его видимое ядро, вокруг которого расположены его информационно-энергетические «двойники». Изучение квантовых оболочек может быть связано с низкоэнергетическими реакциями «холодного бета-распада» типа Ферми, происходящими в нервных клетках. Опыты исследователей — кандидата физико-математических наук Анатолия Охатрина и кандидата геолого-минералогических наук Николая Сочеванова — показали: при разрушении «ядра» начинают рассасываться квантовые оболочки. Если они не получают информационно-энергетической подпитки, то период их полураспада будет равен примерно девяти дням, а полного распада — сорока суткам. Это относится и к живым существам, и к неодушевленным предметам. Интересно, что названные сроки совпадают со временем поминок по усопшим. У древних русов считалось, что душа шесть дней «ходит» около своего дома, еще три дня — по полям и огородам возле родного села. Поэтому они справляли следующие поминальные обряды: на третий день — погребение, на шестой — прощание с домом, на девятый — прощание с селением, на сороковой — прощание с Землей. Любопытно, что в буддизме также фигурируют сорок дней, в течение которых душа ищет новое тело для перевоплощения. В течение этих сорока дней лама должен был читать умершему наставления, причем громко, внятно и без ошибок. Во время чтения нельзя было плакать и причитать, поскольку это считалось вредно для умершего. В соответствии с теорией Б. Искакова можно предположить, что сенситивы древности могли наблюдать квантовые оболочки умерших людей и видеть критические моменты, когда эти умершие нуждались в подпитке мыслями и чувствами родственников и друзей. При дальнейшей разработке этой теории, пожалуй, можно было бы найти объяснения и таинственным явлениям тибетских монастырей.Литература
Загадки гаитянских колдунов. «Наука и религия», 1988, № 12. А. Горбовский. Те, кто вернулись… «Наука и жизнь», 1989, № 5. Г. Райт. Свидетель колдовства. М., 1971. По Эдгар. Рассказы. М., Худ. литература, 1980. Б. Искаков, М. Дымов. Тело умирает, сознание остается. «Комсомолец Забайкалья», 1990, 24 октября.ГЛАВА VI Погребенные заживо
«Есть темы, проникнутые всепокоряющим интересом, но слишком ужасные, чтобы стать законным достоянием литературы…». Этими словами начинается один из самых страшных рассказов американского писателя Эдгара Аллана По (1809–1849) «Заживо погребенные». «Погребение заживо, несомненно, чудовищнее всех ужасов, какие выпали на долю смертного. И здравомыслящий человек едва ли станет отрицать, что это случалось часто, очень часто. Грань, отделяющая Жизнь от Смерти, в лучшем случае, обманчива и неопределенна. Кто может сказать, где кончается одно и начинается другое? Известно, что есть болезни, при которых исчезают все явные признаки жизни, но, строго говоря, они не исчезают совершенно, и лишь прерываются. Возникает временная остановка в работе неведомого механизма. Наступает срок, и некое незримое таинственное начало вновь приводит в движение волшебные крыла и магические колеса». Эдгар По приводит несколько примеров погребения заживо, случившихся с его современниками и почерпнутыми, вероятно, из газет. «Один такой случай, весьма примечательный и, вероятно, еще не изгладившийся из памяти некоторых читателей, имел место не столь давно в соседнем городе Балтиморе и произвел на многих потрясающее неизгладимое впечатление…» — такое начало придает каждому рассказанному эпизоду ощущение достоверности. Так что же случилось в Балтиморе? «Супругу одного… известного юриста и члена конгресса постигла внезапная и необъяснимая болезнь, перед которой оказалось бессильно все искусство медиков. После тяжких страданий наступила смерть или состояние, которое сочли смертью. Никто даже не подозревал, да и не имел причин подозревать, что она вовсе не умерла. Обнаружились все обычные признаки смерти. Лицо осунулось, черты его заострились. Губы стали белее мрамора. Глаза помутнели. Наступило окоченение. Сердце не билось. Так она пролежала три дня, и за это время тело сделалось твердым как камень… Ее похоронили в семейном склепе, и три года никто не тревожил могильный покой. По прошествии некоторого времени склеп открыли, чтобы установить там саркофаг, — но, увы! — какое страшное потрясение ожидало ее супруга, который своими руками отворил дверь! Едва створки распахнулись наружу, что-то, закутанное в белое, со стуком упало прямо в его объятия. То был скелет его жены в еще не истлевшем саване. Тщательное расследование показало, что она ожила через два дня после погребения и билась в гробу, который упал на пол с… возвышения и раскололся, так что ей удалось встать. Случайно забытый масляный фонарь, налитый дополна, теперь оказался пуст… На верхней ступени лестницы при входе в зловещую гробницу валялся большой обломок гроба, которым она, по всей видимости, колотила в железную дверь, призывая на помощь. При этом она, вероятно, лишилась чувств или умерла от страха; падая, она зацепилась саваном за какой-то железный крюк, торчавший из стены. Так и осталась она на месте, так и истлела стоя». О какой же таинственной болезни пишет Эдгар По? Может быть, все это — плод мрачной фантазии писателя? К сожалению, нет. Болезнь эта хорошо известна медикам и получила название «летаргия». Называли ее также истерический сон, летаргический сон, «малая жизнь», мнимая смерть. И. П. Павлов наблюдал больного В. Качалкина, находившегося в состоянии летаргического сна в течение 22-х лет. Он заснул в конце XIX века и проспал до 1918 года. Все это время он находился в психиатрической лечебнице. Норвежка Линггард заснула в 1919 году и проспала до 1941 года. Все старания врачей разбудить ее оказывались тщетными. Когда же она открыла глаза, у ее постели сидели взрослая дочь и совсем старый муж, а она выглядела такой же, как и 22 года назад. Ей казалось, что прошла лишь одна ночь, и она тут же стала говорить о вчерашних делах, о том, что нужно скорее покормить малышку. Но уже через год она постарела на все два десятка лет. В одной из церквей Палермо (Италия) покоится тело Розалии Ламбардо, маленькой девочки, умершей 73 года назад. Сообщения о странных событиях в этой церкви будоражат общественность вот уже около 30 лет. Уборщики отказались работать в покойницкой после того, как глаза Розалии однажды на мгновение открылись. Местные жители настаивают на том, что видели неоднократно, как веки девочки дрожали, а многие слышали, как девочка вздыхала. Хотя с медицинской точки зрения девочка считалась мертвой, в 1990 году ученые в течение двух недель про водили круглосуточное наблюдение за ее телом, с постоянным измерением электрической активности головного мозга. Когда они зафиксировали первую вспышку мозговой активности, длившуюся 33 секунды, это стало сенсацией, все были поражены. Волны, фиксировавшие состояние мозга, были слабыми, но ясными. Вторая вспышка была намного короче и была выявлена через трое суток. В настоящее время наблюдения продолжаются. Вероятнее всего, в данном случае также имело место крайне редкое проявление глубокого летаргического сна. Большая медицинская энциклопедия (3-е издание, 1980 год) определяет летаргию как «состояние патологического сна с более или менее выраженным ослаблением физических проявлений жизни, с обездвиженностью, значительным понижением обмена и ослаблением или отсутствием реакции на звуковые, тактильные (прикосновение) и болевые раздражения. Причины возникновения летаргии точно не установлены». Болезнь существует, а причины ее пока не известны. Со времен Эдгара По медицина гак и не смогла установить «причины временной остановки в работе неведомого механизма». Известны и случаи, когда летаргический сон возникал периодически. Один английский священник спал шесть дней в неделю, но каждое воскресенье вставал, чтобы поесть и отслужить молебен. Обычно в легких случаях летаргии наблюдаются неподвижность, расслабление мышц, ровное дыхание. Но в тяжелых случаях, редко встречающихся, имеется действительно картина мнимой смерти: кожа холодная и бледная, зрачки не реагируют, дыхание и пульс трудно обнаружить, сильные болевые раздражения не вызывают реакции, рефлексы отсутствуют. В течение нескольких суток больные не пьют, не едят, выделение мочи и кала прекращается. Здесь, помимо чисто клинического значения, вопрос летаргии приобретает и судебно-медицинский интерес. Приведем выписку из 2-го издания Большой медицинской энциклопедии (1960 год): «Хотя правила предусматривают производство вскрытия трупа через возможно короткое время, но считают это возможным не ранее, чем через 12 часов после смерти. Вскрытие трупа клиническими и больничными учреждениями в научных и научно-практических целях допускается до истечения 12 часов, но не ранее получаса после смерти в присутствии не менее трех врачей, которые непосредственно перед вскрытием составляют протокол о причинах раннего вскрытия и доказательствах действительной смерти. Вопрос о якобы существующей опасности погребения заживо лиц, находящихся в состоянии летаргии, в настоящее время потерял свое значение. В литературе предшествующих столетий этот вопрос имел отражение, но публиковавшиеся сообщения не обладают достоверностью». Именно так — «не обладают достоверностью». По принципу — этого не могло быть, потому что не могло быть никогда, 3-е издание Большой медицинской энциклопедии не столь категорично в своих выводах, оно просто опускает вопрос о свидетельствах старых авторов. Мы читаем: «Вопрос об опасности погребения заживо лиц, находящихся в состоянии летаргии утратил свое значение, так как погребение обычно производится через 1–2 суток после смерти, когда достоверные трупные явления бывают уже хорошо выражены». Но как же быть с многочисленными свидетельствами прошлых веков? Полностью признать их выдумками и плодом фантазии? В своем рассказе «Заживо погребенные» Эдгар По, помимо уже разобранного нами примера, приводит еще три эпизода погребения живых лиц: свидетельство из Лейпцигского «Хирургического журнала» о преждевременном захоронении артиллерийского офицера, потерявшего сознание от ушиба головы; случай погребения заживо в 1810 году во Франции некой мадемуазель Викторины Лафуркад, вырытой из могилы и спасенной ее возлюбленным; и, наконец, поразительный случай возвращения к жизни в 1831 году молодого лондонского стряпчего, два дня пролежавшего в могиле. Его «труп» был тайно выкопан ночью врачами для производства анатомического вскрытия и опытов с гальванической батареей, и каковы же были их удивление и испуг, когда «мертвец» соскользнул со стола на пол, постоял немного, тревожно озираясь, и заговорил… Но все это все-таки можно отнести к литературным вымыслам великого американского писателя. Обратимся же к более достоверным свидетельствам. В 1801 году Иоганн Георг Давид Еллизен, доктор медицины, коллежский советник, действительный член Государственной медицинской коллегии выпустил в Санкт-Петербурге книгу, озаглавленную «Врачебные известия о преждевременном погребении мертвых». Доктор Еллизен был весьма авторитетным ученым своего времени, почетным членом Императорского вольного экономического общества, а также Герцогского Немецкого, Иенского Минералогического и Немецкого общества испытателей природы. Его отличали исключительная скрупулезность и педантичность в подборке и интерпретации фактов, о чем свидетельствуют две другие его работы, вышедшие в России: «Краткое наставление о скотских падежах и каким образом во время оных поступать надлежит, с описанием открывшихся ныне скотских болезней в Финляндии, Эстляндии и Лифляндии» (1798 год) и «Краткий ответ на многие изустные и письменные вопросы касательно Андреапольских минеральных вод» (1822 год). Итак, откроем книгу Еллизена. Первая глава этой книги называется «О возможности преждевременного погребения, доказанной действительными опытами». «Многие сожаления достойные примеры доказывают, что сей ужасный жребий преждевременного погребения действительно приключался многим людям; а отсюда не без основания заключать можно, что таковых плачевных случаев гораздо более могло приключиться, нежели сколько предано известию». Гораздо более, нежели предано известию… А сколько же все-таки? Еллизен ссылается на изданный в 1800 году в Гет-тингене труд, где читателям предложен риторический вопрос: «Не погребают ли и в самых благоустроенных обществах третьей части людей прежде, нежели последует действительная смерть?» И тут же добавляет: «Ужасное, но при всем том весьма вероятное мнение!». Спустя полвека аналогичные взгляды высказывает Эдгар По: «…не остается сомнений, что людей в самом деле хоронят заживо. И если учесть, как редко, в силу своего характера, такие случаи становятся нам известны, мы вынуждены будем признать, что они, вероятно, часто происходят неведомо для нас. Право же, едва ли не всякий раз, как землекопам случается работать на кладбище, скелеты обнаруживают в таких позах, что возникают самые ужасные подозрения…» В начале нынешнего века авторитетная комиссия английских врачей на основе проведенных ими исследований пришла к выводу, что только в Англии ежегодно заживо погребается до двух с половиной тысяч людей. Когда в конце 60-х годов в Англии был создан первый аппарат, позволяющий уловить весьма незначительную электрическою активность сердца, почти при первом же испытании в морге среди трупов была выявлена живая девушка. И в то же время, в «Большой медицинской энциклопедии» указано: «Вопрос об опасности погребения заживо лиц, находящихся в состоянии летаргии, утратил свое значение». Где же истина? Прежде всего, остановимся на примерах, приведенных в фундаментальном трактате Еллизена. Он называет следующие причины ошибочного преждевременного погребения: чахотка, истерические припадки; обмороки; обмертвение от угара; обмертвение от винных паров во время брожения вина в погребах; потеря сознания при значительных кровопотерях; обмертвение от душевных возмущений и ипохондрий; от удара; от судорог; от горячек; от моровой язвы и, наконец, от сонной болезни, «которой примеры столь обыкновенны, что описываются во многих врачебных наблюдениях». В настоящее время большинство приведенных диагнозов полностью исключают возможность ошибки и нам кажется странным, что в XVIII веке могли ошибочно хоронить людей, находящихся в обморочном состоянии после кровотечения, какой-либо инфекционной болезни, угара и т. д. Такие ошибки можно объяснить только крайне низким уровнем квалифицированной врачебной помощи в этот период. Сложнее обстоит дело с так называемой «сонной болезнью». Несомненно, что здесь Еллизен имеет в виду уже описанную нами летаргию и ряд других заболеваний, которые могли бы напоминать летаргию. Это пароксизмы сонливости при эпилепсии, весьма нередко встречающиеся. Это также может быть выраженный кататонический ступор. Кататонический синдром — это психическое расстройство с преобладанием нарушений в двигательной сфере, выражающееся заторможенностью (ступором). Ступор при этом нередко сопровождается явлениями восковой гибкости, при которой части тела больного длительно сохраняют приданное им положение. Кататонический синдром может развиваться при различных заболеваниях — шизофрении, разнообразных психозах, органических и сосудистых заболевания? головного мозга. Не исключено, что при недостаточном уровне медицинских знаний такие больные могли попадать в число заживо погребенных. Среди расстройств сна известен так называемые синдром Клейне-Левина, относящийся к гиперсомниям, т. е. заболеваниям, связанным с патологической чрезмерной сонливостью. Синдром Клейне-Левина проявляется приступами неодолимой сонливости длительностью от нескольких часов до нескольких суток и наблюдается почти исключительно у юношей, сочетаясь с психопатологическими нарушениями. Особый интерес среди заболеваний, напоминающих по своим проявлениям летаргию, представляет эпидемический летаргический энцефалит Экономо. Это инфекционная болезнь неясной (вероятнее всего вирусной) этиологии, характеризующаяся в острой стадии лихорадкой и сонливостью. Первые описания болезни, сходной по клинической картине с эпидемическим летаргическим энцефалитом были сделаны в 1673–1675 годах Т. Сиденгамом, сообщившем о случаях длительной сонливости и бреда на фоне повторных повышений температуры. В последующем отдельные случаи и небольшие вспышки заболеваний, подобных летаргическому энцефалиту, неоднократно описывались под различными названиями. В XVII, XVIII и XIX веках в Англии и Германии бывали даже эпидемии летаргического энцефалита. В XX веке первые случаи заболевания были зарегистрированы во время первой мировой войны в 1915 году во французской армии под Верденом, а в 1916–1917 годах вспышки были отмечены на других участках французского фронта и в ряде стран Европы. В 1917 году известный австрийский невропатолог Константин Экономо описал данную болезнь как самостоятельное заболевание. В последующие годы болезнь широко распространилась, захватив почти все страны и континенты. Точных данных о количестве болевших во всем мире нет, но максимум заболеваемости приходился на 1918–1926 годы. С 1927 года данная болезнь стала настолько редка, что не удалось изучить ни се причины, ни ход развития. Некоторые врачи даже считают, что летаргический энцефалит исчез полностью. Свои периоды «расцвета» и исчезновения бывают даже у психических заболеваний. Например, сейчас крайне редки случаи истерии, а в средние века она была очень распространена. Иногда истерия принимала даже характер «психических эпидемий», как, например, «эпидемия истерических танцев» XIV века. При истерии иногда возникает синдром периодической псевдогиперсомнии (чрезмерной сонливости), так называемая «истерическая спячка», характеризующаяся повторяющимися сноподобными состояниями длительностью от нескольких часов до многих суток, обычно возникающих в связи с психотравмирующими ситуациями. Истерия, несомненно, внесла богатую лепту в историю погребенных заживо. Немало подобных примеров можно прочесть и в книге Еллизена. Итак, познакомившись с болезнями, проявления которых можно было бы ошибочно принять за состояние смерти, мы можем сделать следующие выводы. Во-первых, следует считать несомненными факты значительного числа погребений живых людей, временно впадавших в состояние, подобное смерти. Этому способствовала низкая медицинская культура эпохи средневековья, а также частично и нового времени, отсутствие должного количества врачей,которые могли бы освидетельствовать умерших. Во-вторых, в средние века наблюдалось значительно большее количество истероидных больных, чем в настоящее время, а также, вероятно, больных летаргией, эпидемическим летаргическим энцефалитом и рядом других заболеваний, проявления которых порой трудно было дифференцировать от состояния смерти. В-третьих, весьма вероятно существование исчезнувших, неизвестных нам теперь болезней, сопровождавшихся симптомами выраженной летаргии. Так, в средневековых хрониках упоминается загадочная болезнь, носившая название «английский пот». Болезнь отличалась крайне быстрым развитием. У совершенно здоровых людей внезапно появлялась высокая температура, иногда судороги, головная боль, боль в суставах, сердцебиение, неприятный вкус во рту и отвратительный запах изо рта. Вскоре после этого все тело покрывалось обильным потом с характерным неприятным запахом. Больной испытывал сонливость, и заснув, нередко больше не просыпался. Умирало до 95 и даже до ста процентов заболевших. Вся болезнь занимала от нескольких часов до нескольких дней. Болели лишь люди среднего возраста, дети и пожилые люди не заражались. Первая эпидемия этой болезни, разразившаяся в Англии в 1486 году, продолжалась пять недель и вызвала огромные опустошения. Следующая, в 1507 году, охватила прежде всего Лондон. Третья эпидемия в 1518 году протекала еще более стремительно, чем первые две. Она распространилась на всю Англию, миновав Шотландию и Ирландию, и дошла до Кале во Франции. Четвертая эпидемия (1529 год) началась, как и предыдущая, в Лондоне, снова охватила Англию, затем появилась в Германии, Пруссии, Польше, Литве и России. Последняя эпидемия «английского пота» разразилась в 1551 году, была слабее предыдущих и затронула лишь Англию. С тех пор это заболевание больше не появлялось и сейчас можно лишь строить догадки об его природе. Статистика заживо погребенных не велась никогда. Об их количестве можно судить только косвенно по числу случаев, ставших достоянием гласности. Так, в уже упоминавшейся книге Иоганна Еллизена «Врачебные известия о преждевременном погребении мертвых» упоминается 56 документированных случаев погребения живых лиц, не считая примеров из древних авторов. Еллизен также цитирует другого исследователя XVIII века, который «представляет достовернейшие известия о 52 человеках, которые погребены были живыми; о ста семидесяти девяти, кои сочтены были умершими и прежде погребения получили первобытное чувствие; о трех погребенных живыми и проглотивших часть покрывала; о шестнадцати исцарапавших и изгрызших себе в гробу руки и пальцы; о пятерых, разбивших себе головы, и других, кои выдрали у себя волосы и исцарапали лицо и грудь». «Сколь велико может быть число таковых несчастных людей, кои подвержены были равной же участи, не оставив свету никакого сведения!» — патетически заканчивает эту цитату Еллизен. Я долгое время собирал все имевшиеся в летописях, исторических хрониках, медицинских книгах, мемуарах, преданиях, легендах факты относительно летаргического сна и заживо погребенных. Прежде всего, как в Ветхом, так и в Новом завете имеется огромное число примеров воскресения умерших, которые являются в большинстве своем ничем иным, как пробуждением людей после летаргического сна или реанимацией при клинической смерти. Так, пророк Илия, находясь в Сарепте Сидонской воскресил умершего сына вдовы («Третья книга Царств», Глава 17, 17–24). Другой ветхозаветный пророк, Елисей, воскресил сына благочестивой Сонамитянки: «О вошел Елисей в дом, и вот, ребенок умерший лежит на постели его… И поднялся и лег над ребенком, и приложил свои уста к его устам, и свои глаза к его глазам, и свои ладони к его ладоням, и простерся на нем, и согрелось тело ребенка… И чихнул ребенок раз семь, и открыл ребенок глаза свои» («Четвертая книга Царств», Глава 4, 32–37). Действия пророка Елисея здесь напоминают оказание первой медицинской помощи находящимся в глубоком обмороке или летаргии. Еще больше эпизодов воскресения умерших встречается в Новом Завете. Воскресение умерших становится обязательным атрибутом чудес Иисуса Христа: «…слепые прозревают, хромые ходят, прокаженные очищаются, глухие слышат, мертвые воскресают, нищие благовествуют». (Евангелие от Луки, Глава 7, 22). В трех Евангелиях из четырех канонических (от Матфея, от Марка, от Луки) рассказывается о воскресении дочери Иаира: «И когда пришел Иисус в дом начальника (Иаира, начальника синагоги — С. Р.) и увидел свирельщиков и народ в смятении, сказал им: „Выйдите вон, ибо не умерла девица, но спит.“ И смеялись над ним. Когда же народ был выслан, он, войдя, взял ее за руку, и девица встала. И разнесся слух о сем по всей земле той» (Евангелие от Матфея, Глава 9, 23–26). В Русском музее находится большое полотно И. Е. Репина «Воскресение дочери Иаира». К этому сюжету неоднократно обращались и другие художники. В Евангелии от Луки рассказывается о воскрешении Иисусом сына вдовы из города Наина: «Когда же Он (Иисус — С. Р.) приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились; и Он сказал: Юноша! Тебе говорю встань! Мертвый, поднявшись, сел, и стал говорить; и отдал его Иисус матери его» (Евангелие от Луки, Глава 7, 11–17). В «Деянии апостолов» приводится эпизод воскрешения апостолом Петром в городе Иоппии (сейчас это город Яффа) молодой девушки: «В Иоппии находилась одна ученица, именем Тавифа, что значит „серна“… Случилось в те дни, что она занемогла и умерла. Ее омыли и положили в горнице. А как Лидда была близ Иоппии, то ученики услышав, что Петр находится там, послали к нему двух человек просить, чтобы он не замедлил прийти к ним… Петр выслал всех вон и, преклонив колени, помолился, и, обратившись к телу, сказал: Тавифа! Встань. И она открыла глаза свои и, увидев Петра, села. Он, подав ей руку, поднял ее; и, призвав святых и вдовиц, поставил ее перед ними живою» («Деяния апостолов», Глава 9, 36–42). Все эпизоды воскресения умерших как в Ветхом, так и в Новом завете, имеют несколько общих черт, интересных для нашего рассказа. Во-первых, все мнимо умершие, являлись молодыми людьми. Так, дочери Иаира, согласно сообщению Луки и Марка, было 12 лет. Точный возраст других не указывается, но так как их именуют отрок, девица, сын вдовы, то понятно, что речь идет о подростках, юношах и девушках. Значит, смерть их не могла быть естественной. Во-вторых, не говорится о каких-либо несчастных случаях, травмах, ранах, эпидемических болезнях. В-третьих, сами целители расценивают их состояние не как смерть, а как сон — «не умерла девица, но спит». В-четвертых, не упоминается ни о каких признаках тления, нет косвенных указаний на наступление трупных явлений. В-пятых, во всех эпизодах Библии время от наступления смерти до воскресения очень незначительно, в пределах одного дня, так как по иудейским законам погребение должно быть осуществлено в день смерти, если только этот день не был праздничным. Все это дает основания предположить, что мы в данном случае имеем древнейшие свидетельства о летаргическом сне. Но из этой однотипной по своим признакам цепи эпизодов воскресения мертвых в Ветхом и Новом завете выпадает один, наиболее известный, наиболее часто отражаемый в произведениях искусства и литературы — воскрешение Лазаря. Даже лечебные учреждения называют именем Лазаря — лазареты. «Во всей жизни Христа не было более важного события, чем воскрешение Лазаря», — писал оригинальный русский мыслитель Н. Ф. Федоров. Чем же воскрешение Лазаря Христом отличается от воскрешения им же дочери Иаира и сына вдовы наинской. Почему этот эпизод стоит особняком в прочем ряду чудес? Для начала напомним евангельский сюжет. Лазарь был братом Марии и Марфы, верных последовательниц Христа. Именно Мария, сестра Лазаря, в свое время помазала ноги пришедшего к ней в дом Иисуса миром и вытерла своими волосами. Когда Лазарь умер, Иисуса не было в Иудее, он находился за Иорданом. Услышав о болезни Лазаря, он сразу же поспешил в Вифанию, селение, где тот жил, в 15 стадиях (примерно в 45 км — С. Р.) от Иерусалима. Когда Иисус пришел, Лазарь уже четыре дня как был в гробнице. В Иудее гробницы делались в пещерах, которые заваливали камнем. Иисус приказал отодвинуть камень от входа, но Марфа остановила его: «Господи! Уже смердит; ибо четыре дня, как он во гробе». Но камень все-таки отодвинули, и Иисус «воззвал громким голосом: Лазарь! Иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лицо его обвязано было платком. Иисус говорит им: развяжите его, пусть идет» (Евангелие от Иоанна, Глава II, 24–52). Этот рассказ о воскрешении, в отличие от предыдущих, мы никак не можем связать с явлениями летаргии, так как здесь недвусмысленно говорится о трупных явлениях («уже смердит»), что является достоверным признаком действительной, а не мнимой смерти. К тому же, с момента наступления смерти прошло уже четыре дня, произошли необратимые процессы. Журналист Б. Дедюхин в статье «Сердца сокрушенные», посвященной описанию жизни современных русских монастырей, пишет: «Если поверить в то, что воскрешение Лазаря — факт исторический, то ведь это может полностью перевернуть в человеке все представления о жизни и смерти». Итак, нам остается признать, что воскрешение Лазаря нельзя объяснить с точки зрения науки и следует отнести к чудесам. Сюжет воскрешения Лазаря встречается только в Евангелии от Иоанна и полностью отсутствует у Луки, Марка и Матфея. Еще больше свидетельств об оживлении мнимо умерших встречается у античных авторов. Еще Эскулап, по преданиям, приводил в чувства считавшихся умершими людей. Асклепиад, встретившись с погребальной процессией, вскричал: «Тот, кого вы земле предать хотите, еще жив!» Плиний повествует о многих случаях, когда люди во время самого погребения опять оживали. Известно, что Аполлоний Тианский, увидев вынос тела одной умершей, к сожалению всех римлян, девушки-невесты знатного рода, приказал поставить гроб на землю и оживил ее. Ацилий ожил на погребальном костре и просил помощи, но пламень был уже неугасим. Подобная же участь постигла Ламию. Демокрит также приводит в пример одну девушку, которую преждевременно сочли умершею. Византийские греки имели обыкновение якобы умерших и опять оживших людей торжественно принимать в число живых. Они повторно крестили их, и для отличия от прочих людей называли таковых «обмиравшими» (Hyfteropotmi). В отличие от византийских греков, индусы относились к очнувшимся после летаргического сна крайне настороженно. Об этом сообщает Редьярд Киплинг (1865–1935), великолепный знаток местного быта и нравов, мнением которого интересовался даже британский главнокомандующий, граф Роберт Кандагарский. Профессиональная репортерская выучка помогла Киплингу получить глубокое знание разных сторон индийской жизни, которые долгие годы служили ему надежным источником творчества. В сборник «Рикша-призрак», вышедший в 1888 году в Аллахабаде, включен рассказ «Необычайная прогулка Морроуби Джукса». Киплинг заявляет: «В Бомбее я слышал, что где-то в Индии существует место, куда отвозят тех индусов, которые имели несчастье оправиться от состояния транса или каталепсии». Герой рассказа оказывается именно в таком месте — песчаном овраге, прижатом к быстрой реке. Очнувшихся от мнимой смерти свозят сюда со всех концов Индии и сбрасывают на дно. Песчаные склоны оврага, постоянно осыпающиеся, не дают несчастным возможности выбраться наверх, а бурный поток — переплыть реку. Но даже если какой-либо смельчак отважится на побег — его подстерегает пуля охранника. Так и живут эти ожившие мертвецы в песчаных норах, вычеркнутые из жизни, питаясь подачками стражников и жареными воронами, пока их не настигнет подлинная смерть от голода и болезней. Один из обитателей этой страшной резервации, бывший брахман Ганг Данса рассказывает: «Во время холерной эпидемии вас уносят на сожжение еще до того, как вы умерли. Когда вы попадаете на берег реки („Гхат“ — спуск к реке, так называлось место ритуального сожжения покойников в Индии, располагалось на самом берегу реки — С. Р.), бывает так, что холодный воздух оживляет вас, и тогда, если вы лишь едва-едва живы, вам наложат ила в ноздри и в рот, после чего вы умрете окончательно. Если вы окажетесь несколько крепче, вам наложат больше ила, но если вы по-настоящему живы, вам дадут выздороветь, а затем заберут сюда (в резервацию — С. Р.)». Факты летаргического сна и преждевременного погребения мнимых покойников нашли отражение и в персидском фольклоре. Приводим один из персидских анекдотов. «У одного чиновника неожиданно умерла жена. Ее уложили на погребальные носилки, и несколько человек вместе с мужем стали спускаться вниз со второго этажа. На третьей ступеньке один из тех, кто держал на плече погребальные носилки, поскользнулся и упал. Носилки свалились, а жена чиновника от сильного сотрясения очнулась и вернулась в этот мир. После этого случая она прожила еще десять лет. Потом скончалась. Муж снова проделал все, как раньше: ее уложили на погребальные носилки и понесли. Когда стали спускаться и дошли до третьей ступеньки, то муж положил руку на плечо того человека, который когда-то поскользнулся, и шепнул ему: „Гляди в оба, третья ступенька, не поскользнись!“ Несмотря на весь комизм этой ситуации, не подлежит сомнению, что явление летаргического сна было хорошо известно в персидском быту. Ведь анекдоты создаются на основе распространенных бытовых случаев. Это, пусть доведенные до абсурда, но все же типичные ситуации. О быте средневековой Европы можно судить по очень интересному жанру, называемому „exempla“ — „примеры“. Exempla — это короткие рассказы, анекдоты, которые служили обязательным элементом церковной проповеди, самым доходчивым и эффективным, и должны были учить, назидать, внушать отвращение к греху и приверженность к благочестию. Проповедник претендовал на роль „властителя дум“ своих современников и поэтому не обходил, по существу, ни одной стороны жизни, важной с их точки зрения, и вызывал изумление, восторг или ужас слушателей. „Примеры“ насыщены жизненным материалом, а поэтому, именно среди них мы попытаемся найти интересующие нас факты. Вот „пример“ из сборника XIII века Цезаря Гейстербахского, монаха цистерцианского ордена. Один человек умер, его положили на погребальные носилки и понесли на кладбище, но он внезапно вскакивает с них. Все, кто собрался на его отпевание, в ужасе разбегаются, но мертвец догоняет капеллана и обращается к нему с просьбой: у него есть хороший баран, так пусть священник возьмет его себе и помолится за упокой его души. Изложив свою просьбу, покойник возвращается на ложе и вновь умирает. Проповедник поясняет этот „пример“ следующим комментарием: страх перед загробной погибелью пересилил в грешнике саму смерть, и он успел заручиться помощью представителя церкви. Но мы используем этот же „пример“ для других целей — для доказательства явления летаргии в средневековом обществе. Вот другой „пример“ XIII века. Умирал алчный богач, гражданин Милана. Друзья, сограждане и соседи призывали его спасти свою душу. Он же, пренебрегая их советами, просил своего сородича положить ему в могилу десять марок золотом, дабы его сердце было спокойно. Когда посланные городским судьей слуги хотели забрать это золото, покойник вскочил и завопил: „Оставьте золото, не ваше оно!“ Судью же, который сам явился с тем, чтобы взять деньги из могилы, мертвец схватил и задушил. При всей „литературности“ и назидательности данного примера в первооснове его когда-то мог лежать действительный эпизод пробуждения мнимого покойника. Известно, что в средние века простых людей хоронили в общих могилах, которые открывали всякий раз, когда нужно было положить нового покойника. Это могло служить источником накопления действительных фактов о заживо погребенных. Вероятно, такие случаи действительно имели место, но даже при их наблюдении современники трактовали их совсем с других позиций, не судебно-медицинских, а нравственно-назидательных. Так, в одном „примере“ рассказывается, как два крестьянских рода смертельно враждовали между собой, и случилось так, что главы обеих семейных групп скончались в один и тот же день, и поскольку принадлежали к одному приходу, были погребены в одной общей могиле. Произошло „неслыханное чудо“; их тела повернулись задом друг к другу, толкаясь и пинаясь так, что в борьбе участвовали и головы, и ноги, и спины. Пришлось их выкопать и похоронить в разных местах. Вражда мертвецов послужила уроком для оставшихся в живых, которые достигли примирения. Уже знакомый нам монах-проповедник XIII века Цезарий Гейстербахский утверждает, что эта история подлинная и произошла недавно в Кельнской епархии. Как видим, даже факт нахождения захороненных тел не в канонических позах не навел никого на предположение о возможности погребения заживо. Очевидцы предпочли поверить в совершенно фантастическую историю о вражде мертвецов, чем докапываться до действительной сути данного события. Многие „примеры“ сообщают о возвращении к жизни людей, побывавших „на том свете“, что также косвенно свидетельствует о возможности летаргии. Один монах не успел уплатить корабельщикам за перевоз один обол и скончался, забыв упомянуть на исповеди о своем пустячном долге. Но на том свете эта мелочь выросла перед его взором до такой степени, что он просил ангелов вернуть его душу в тело. Воскреснувший монах исповедался аббату и, как только долг был погашен, вновь испустил дух. Известие верное, ибо Цезарю Гейстербахсхому о нем поведал один аббат, беседовавший с тем аббатом, которому исповедовался покойник. Тог же Цезарий Гейстербахский рассказывает о возвращении к жизни человека, побывавшего после кончины на Страшном суде. Он слышал об этом удивительном происшествии от самого его героя — Эйнольфа, сделавшегося впоследствии монахом. Когда тот был мальчиком, то заболел и умер без причастия, „воскреснув“ только через длительное время. В другом „примере“ повествуется об одной, жившей праздной жизнью, женщине которая была потрясена проповедником до такой степени, что умерла; однако ей было дано возвратиться к жизни и исповедаться. Широко известен трагический случай, происшедший с гениальным врачом-анатомом и хирургом эпохи Возрождения Андреем Везалием (1514–1564). Своим трудом „О строении человеческого тела“, изданным в 1543 году, Везалий положил начало современной анатомии. Блестящие исследования Везалия привели его к столкновению с католической церковью. Доведенный своими врагами до отчаяния, он прекратил научную деятельность в Италии, сжег свои рукописи и стал придворным врачом в Мадриде, где и случилось то, что привело этого гениального анатома к гибели. О последних годах жизни Везалия известно немного. В письмах его современников высказывается предположение, что за вскрытие умершего, у которого еще сокращалось сердце, инквизиция приговорила Везалия к смертной казни. По указанию короля Испании казнь была заменена паломничеством в Палестину „для искупления грехов“. В 1564 году Везалий с женой и дочерью покинул Мадрид. Оставив семью в Брюссселе, он один отправился в далекий путь. На обратном пути из Иерусалима больной Везалий при кораблекрушении был выброшен на остров Занте (Греция), где и умер в 1564 году. Но в примере с Везалием далеко не все однозначно. Случай с ним стал хрестоматийным для объяснения автоматической работы сердца. Известно, что в сердце существуют два нервных узла, в которых возникает возбуждение, обусловливающее работу сердца. И если удается сохранить жизнь извлеченного из организма сердца или оживить сердце трупа, то это в свою очередь связано с сохранением или пробуждением деятельности тех участков сердца, где есть узлы. Вот здесь-то и кроется разгадка секрета работы изолированного сердца. Иногда у человека после смерти автоматическая деятельность сердечных узлов в слабом виде сохраняется еще некоторое время. Это бывает очень редко. Видимо Везалий при вскрытии трупа натолкнулся именно на такой случай. Но ни он, ни его современники ничего не знали о сердечных узлах и об их автоматической деятельности. Если это действительно так, то пример с Везалием является не совсем корректным для иллюстрации нашего рассказа о летаргии. Здесь мы сталкиваемся с совершенно иным физиологическим явлением, не имеющим никакого отношения к „мнимой смерти“. Но листая старинные книги, я натолкнулся на разные, отличающиеся от современной (хрестоматийной) версии происшествия с Везалием. Приведем дословно некоторые из этих „анекдотов“, как тогда принято было называть подобные сообщения. „Славный анатомик Весалий вскрывал одну женщину, страдавшую истерическою болезнью, которую он почитал мертвою, и лишь коснулся сердца, то начало оное биться. Притом удостоверяют, что якобы она показала знаки жизни через движение и крик. Раскаяние о сем преждевременном вскрытии повергло скоро сего знаменитого мужа в гроб“. „Славный врач и анатомик Весалий хотел вскрывать одного умершего испанского дворянина; но лишь только начал разрезывать грудные мышцы, то он вдруг ожил. Сие случилось не просто только практическому врачу, но купно же и анатомику, который для учинения полезных наблюдений, как естествоиспытатель, вскрывал многие мертвые тела, но в сем случае обманулся, поелику живого человека почитал мертвым“. Если в начале первого варианта рассказа о происшествии с Везалием еще можно предположить возникновение автоматических сокращений сердца трупа в ответ на прикосновение (а такое, действительно, иногда случается), то концовка его ясно и недвусмысленно говорит в пользу летаргии — „показала знаки жизни через движение и крик“. К тому же подчеркнуто, что женщина страдала „истерической болезнью“, а „истерическая спячка“, как мы уже рассказывали, являлась одной из основных причин „мнимой смерти“ в средние века. Во-втором же примере мнимоумерший оживает еще до того, как ему вскрыли грудную клетку и о сокращении сердца не говорится ничего. Все это еще раз доказывает, что в случае с Везалием имел место летаргический сон. К тому же, трагический случай Везалия был далеко не единственным. Немецкий врач XVIII века Г. Брюгье в монографии, опубликованной в 1754 году в Лейпциге, описывает семь случаев, когда при вскрытии мертвых тел были заметны некоторые признаки жизни. Кардинал Эспиноза, первый министр Испанского короля Филиппа XI имел более ужасную участь, чем упомянутый нами испанский дворянин. „Он, лишившись милости Государя своего, впал в великую печаль и, время от времени более изнемогая, наконец, по-видимому, умер. Камердинер его, который имел некоторые лекарские познание и хотел бальзамировать его, когда начал вскрывать грудь, то увидел, что не только сердце еще билось, но приметил также, что кардинал подвинул руку свою к убийственному ножу его; но дабы в случае оживления его не мог он осужден быть в сем деле, варвар сей разрезал большую боевую жилу. Сей случай в то время был обнародован“. Известно, что поэт Петрарка, будучи в Ферраре, „ожил“ за четыре часа до своих похорон и прожил после этого еще 30 лет. Луиджи Витторе, один из служителей Ватикана при Пие IX, был признан умершим от астмы. Но один из врачей, более осторожный, чем его коллеги, поднес к его остекленевшим глазам свечу. „Покойник“ резко дернулся и прожил еще достаточно долго, но со шрамом от ожога на носу. Свидетельства о летаргическом сне мы находим и в старинных русских летописях. Одной из самых драматичных страниц русской истории является кровавая двадцатисемилетняя междоусобная борьба за власть внуков Дмитрия Донского — Великого князя Василия II Темного и трех сыновей старшего сына Дмитрия Донского, Юрия Дмитриевича, — Василия Косого, Дмитрия Шемяки и Дмитрия Красного. Соперники поочередно призывали на Русь то Литву, то татар, грабили и жгли русские города, убивали в братоубийственных стычках сотни ни в чем неповинных людей. В 1440 году в городе Галиче скончался младший брат Косого и Шемяки, Дмитрий Красный. Обстоятельства его смерти были очень и очень странными. Вот как повествует об этих событиях Н. М. Карамзин в своей „Истории государства Российского“: „За время болезни Дмитрий лишился слуха, вкуса и сна; хотел причаститься святых тайн и долго не мог, ибо кровь непрестанно лила у него из носу. Ему заткнули ноздри, чтобы дать причаститься. Дмитрий упокоился, требовал пищи, вина, заснул — и казался мертвым. Бояре оплакали князя, закрыли одеялом, выпили по несколько стаканов крепкого меду и сами легли спать на лавках в той же горнице. Вдруг мнимый мертвец скинул с себя одеяло и, не открывая глаза, начал петь стихиры (церковные песнопения — С. Р.). Все оцепенели от ужаса. Разнесся слух о сем чуде: дворец наполнился любопытными. Целые три дня князь пел и говорил о душеспасительных предметах, узнавал людей, но не слыхал ничего; наконец действительно умер с именем святого: ибо — как сказывают летописцы — тело его через 23 дня открытое для погребения в Московском соборе архангела Михаила казалось живым без всяких знаков тления и без синеты“. Аналогичные сведения мы находим и в книге известного знатока русских церковных древностей Андрея Николаевича Муравьева (1806–1874) „Путешествие по святым местам русским“. Описывая великокняжескую усыпальницу Архангельского собора Московского кремля, он вспоминает эпизоды междоусобной борьбы за власть между Великим князем Василием II Темным и галицким князем Юрием Дмитриевичем (сыном Дмитрия Донского) с сыновьями: „Мал, оскорбителен казался Юрию удел его после смерти брата Великого Князя Василия (Василия I — С. Р.), и вместе с детьми своими, Косым и Шемякою, возбудил он двадцатисемилетнее междоусобие в земле Русской. Казалось, честолюбивый отец искал себе престола только для того, чтобы по ступеням его быстро сойти в могилу и туда же увлечь за собою старшего сына, ослепленного сперва блеском венца, а потом рукою соперника (Косой был ослеплен по приказу Василия II — С. Р.). Вопреки порядка Архангельских гробниц, одна могила заключала обоих, которым тесно было родовое княжение, и даже третий сын Юрия, Димитрий, красный телом и душою, опущен в тот же гроб, — так поскупилась земля Русская последним для них приютом!“ Итак, в Архангельском соборе в одной могиле лежат сын Дмитрия Донского Юрий со своими мятежными детьми — Косым и Дмитрием Красным. А где же третий, наиболее неугомонный сын галицкого князя Юрия Дмитриевича, принявший от него эстафету мятежей, грабежей и разбоев — Шемяка, само имя которого стало символом неправды и притеснений (вспомните русскую сатирическую сказку „Шемякин суд“). Оказывается, и после смерти тело его испытало не менее приключений, чем при жизни, и было обнаружено лишь в 1987 году в Новгороде при обстоятельствах, напоминающих увлекательнейший детективный роман. Мы обязательно расскажем об этом в восьмой главе, а пока продолжим прерванную цитату. Но если согрешили против нее (Русской земли — С. Р.) князья Галича, Юрий, Косой и Шемяка, то один Красный мог загладить тяжкие вины своего семейства чистою молитвенною жизнью. Во цвете лет преставился он, как тихий Ангел, и необычайная его кончина изумила современников. Чувствуя приближение смерти, он приобщился святых тайн и, при чтении канона на исход души, испустил последнее дыхание; обряжали тело к погребению, но в полночь, сбросив с себя покрывало, громко возгласил мертвец Евангельские слова: „Петр же познал его, яко Господь есть“. Оцепенев от ужаса, диакон, читавший над ним псалтырь, едва мог разбудить спящих окрест; мертвец же повторял одно и то же…; он не глядел глазами, но тело у него было как у живого. Красный запел церковную песнь…, и с воскресенья до среды был жив, пел священные песни, читал наизусть святое Писание, не понимая, что ему говорили, но узнавал людей, хотя и отвечал без порядка; в среду умолк он, а в четверг скончался странный мертвец во время литургии. Тело его привезено из Углича в собор Архангельский и оказалось нетленным при погребении» — так записала сие дивное событие современная летопись. Рассказы Н. М. Карамзина и А. Н. Муравьева об этом событии, несколько отличаясь в деталях, поразительно совпадают в главном, дополняя другу друга. На основании этих свидетельств мы можем предполагать, что Дмитрий Красный страдал поражением центральной нервной системы («лишился слуха, вкуса и сна») на фоне значительного повышения артериального давления, о чем свидетельствует тяжелое носовое кровотечение. Поставить какой-либо точный диагноз post factum на основании отрывочных сведений из летописи невозможно, но вероятнее всего это мог быть летаргический энцефалит, который привел больного к состоянию летаргии, ошибочно принятому за смерть. То, что по пробуждении Красный ничего не слышал и не понимал, может свидетельствовать о необратимом поражении слухового анализатора, что также подтверждает наше предположение о заболевании центральной нервной системы. Не исключено, что повторная смерть Дмитрия Красного была не смертью, а лишь более тяжелым повторным приступом летаргии. Все летописи единодушно указывают, что на теле Красного не было ни малейших признаков разложения и даже трупных пятен, а за 23 дня пути от Углича до Москвы трупные явления непременно должны были бы иметь место. То, что они не наступили, говорит не о святости Красного (весьма сомнительной, судя по его богатой приключениями жизни), а только об одном: весьма вероятно, что Дмитрий Красный и повторно был погребен живым, в состоянии летаргии. Существование феномена летаргического сна в прошлом дало повод к созданию многочисленных сказок, сюжет которых условно можно было бы назвать «Спящая красавица». Героиня сказки, уколовшись заколдованным веретеном или надкусив волшебное яблоко, засыпает на много-много лет, и только поцелуй прекрасного принца пробуждает ее от оцепенения. Весьма возможно, что первоосновой этого сюжета, толчком к народной фантазии, послужило действительное наблюдение летаргического сна, хотя и не столь длительного, как в сказке. Сюжет спящей красавицы встречается очень часто. Наиболее известен он по сказке Шарля Перро «Спящая красавица» и одноименному балету П. И Чайковского, созданному на основе этой сказки, по замечательному мультфильму Уолта Диснея «Белоснежка и семь гномов», а также по «Сказке о мертвой царевне и семи богатырях» А. С. Пушкина. Среди новелл американского писателя Вашингтона Ирвинга (1783–1859) есть одна, отдаленно напоминающая сюжет «Спящей красавицы». Называется она «Рип ван Винкль». Имя Рипа ван Винкля стало нарицательным означая «человек, оторвавшийся от действительности, утративший связи со своим временем». В основе новеллы лежат легенды первых голландских поселенцев штата Нью-Йорк. Рип ван Винкль, опьяненный волшебным напитком, проспал всю ночь в лесу, а когда вернулся в свою деревню, выяснилось, что спал он много-много лет, и в его поселке живут теперь совсем другие люди, забывшие о Рип ван Винкле. Как бы ни было заманчиво связать сюжет «Рип ван Винкля» с летаргическим сном, это было бы не совсем корректно. В отличие от «Спящей красавицы» в основе «Рип ван Винкля» лежит несколько другая отправная точка. Это пока еще мало изученный феномен субъективного переживания времени, нередко встречающийся в средневековых сюжетах. При столкновении мира живых и мира мертвых земное время под напором вечности вдруг меняет свой характер. Поясним это несколькими примерами из сборников «Exempla» XIII века. Явившись с того света, Карл Великий забрал с собой в рай некоего рыцаря и возвратил его спустя три года, но рыцарь был убежден в том, что провел с покойным императором всего только три дня. В момент, когда душа умершего монаха проходила через чистилище, лежавшее в монастыре тело его внезапно поднялось в воздух и тотчас опустилось, а монаху показалось, что он мучился в чистилище тысячу лет. Гуляя вблизи своего монастыря, благочестивый аббат размышлял о грядущей жизни и радостях рая. Возвратившись к воротам, не узнал он ни привратника, ни монахов. И те не узнали его и были удивлены, услыхав от него, что он — настоятель их обители, только что вышедший, чтобы поразмышлять наедине. Посмотрев в книге, в которую были записаны имена прежних аббатов, они нашли и его имя. С тех пор минуло триста лет. Священник, служивший в двух приходских церквях, отправив рождественскую службу в одной из них, собрался идти в другую, когда его пригласила отслужить мессу посланница святой Марии. Он приехал в прекрасную церковь, где встретил Богоматерь, а по окончании службы получил разрешение возвратиться домой. Но оказалось, что он отсутствовал не несколько часов, а сто лет. Этот феномен субъективного восприятия времени, столь характерный для психологии средневекового человека, вероятно, каким-то образом нашел свое отражение и в теории относительности Альберта Эйнштейна. Но это уже тема отдельного исследования, не имеющая никакого отношения к разбираемому нами явлению летаргического сна. А потому продолжим наш разговор об отражении фактов летаргического сна в народном фольклоре. Во всех странах носятся в народе слухи о примеченных шуме, стенании и воплях близ новых могил и гробниц. Несомненно, что имевшие место в действительности ужасные происшествия с погребенными и опять ожившими людьми давали повод к созданию сказок, легенд, бывальщин и преданий о привидениях, о встающих по ночам из гроба мертвецах, о вурдалаках, вампирах, колдунах, ведьмах. Народному творчеству, связанному с миром мертвых, мы посвятим отдельную главу, здесь же хотелось бы только коснуться вопроса об отношении людей к «ожившим покойникам». Несомненно, такие факты внушали непреодолимый ужас, и людей, очнувшихся после летаргического сна, почитали за представителей дьявольского мира и старались как можно скорее от них избавиться. Наиболее радикальным средством считалось вогнать осиновый кол в грудь такому ожившему покойнику. Вот классическое описание вампира (упыря, вурдалака): в разрытой могиле оказывается тело без признаков разложения, более того — с румяными щеками, с отросшими ногтями, бородой, волосами, с запекшейся на губах кровью. Зачастую кровь присутствует даже в гробу. А вот красочное описание заживо погребенного, сделанное Иоганном Еллизеном в результате анализа многочисленных рассказов погребенных заживо: «…он чувствует себя стесненным между досками, кои не допускают его простирать рук своих… Он силится переменять положение свое, но в то самое время одолевает его стремление ядовитых паров от близлежащих трупов. Тут начинает он чувствовать бедствие свое и познавать, что его сочли за мертвого и предали погребению… Между тем воздух сгущается, силы напрягаются, грудь поднимается с тяжким дыханием, лицо рдеет, кровь стремится ко всем отверстиям, тоска усугубляется, он рвет у себя волосы, терзает тело свое и плавает в крови… Напоследок в сих ужасных страданиях умирает». Можно отметить явное сходство в описании внешнего вида упыря и человека, похороненного заживо. Вероятно, именно находки людей, задохнувшихся в гробу, и послужили основным толчком к созданию образа упыря. А так как легенды об упырях распространены повсеместно, случаи этих находок, видимо, были далеко не единичными. Обнаружение людей, некогда погребенных заживо, послужили также основой к созданию одного из самых страшных проклятий: «Чтоб ты в гробу перевернулся!» О суеверном отношении к находящимся в летаргии свидетельствует факт, приведенный в уже упоминавшейся книге Еллизена: «Некоторая женщина в Веймаре, употребляемая в знатных домах для одевания умерших, будучи весьма суеверна, одевая одного умершего, коего вскоре хотели погребать, сказывала, что в скором времени еще кто-нибудь из того же семейства умрет, ибо умерший открывал в гробу глаза, что по замечанию ее, часто предвещало неблагополучное приключение». Человек, в силу своих профессиональных обязанностей часто сталкивающийся с умершими, вместо того, чтобы оказать помощь пробуждающемуся от состояния летаргии, спешит скорее похоронить его. И такие случаи, видимо, также были не единичны. Но вернемся к книге Еллизена и приведем еще несколько примеров из этого капитального труда. «Пример 37-й. В уничтоженном монастыре Э… найден в конце пространного здания, между разваленными погребами с крепкими дверьми и решетками, глубоко лежащий свод, в котором до того времени обыкновенно клали мертвые тела монахов до погребения. Когда сей свод, в котором кроме нескольких деревянных скамеек, покрывал для мертвых, крестов и лампад ничего не было, начали обстоятельнее осматривать, то нашли на стене следующую, тщательно стеклом разбитой лампады, обломки коей лежали на земле, начертанную надпись (на латинском языке — С. Р.): „Господи! Помилуй мя! Оставлен живущими, в руце твои предаю дух мой! Силы мои изнемогли. Не внемлют воплю моему! Истаеваю гладом. Творьче! Воньми ми! Третий день уже истекает! Горе мне умирающему! 1735“. „Пример 38-й. По приказанию правительства в городе П… определено было вынести все находившиеся под сводами церковными гробы, и впредь никогда не класть оных туда. Между прочими гробами нашли один новый открытый гроб, в коем видно было развернутое покрывало. Сей гроб был пустой, и в заднем конце онаго находились кости, кои при других притом признаках показывали бывшее мертвое тело, коего однакож не было в гробе. На сих костях было еще в разных местах иссохшее мясо, по коему можно было ясно видеть, как живой погребенный оное грыз. Платье, в коем его положили, все изорвано было“. Данный случай также описан во Всеобщих ученых ведомостях от 4 мая 1799 года. „Пример 44-й. Ле Клерк, Прокурор Людовика Великого, повествует, что в то самое время, когда в Орлеане умершую тетку его положили в общую гробницу, один из ее служителей влез ночью в оную и хотел снять у нее перстень с руки. Мнимая умершая, чувствуя сильную боль при резании пальца, начала кричать, причем вор испугался и ушел. Пришедшая в чувство женщина встала из гроба и, окутавшись саваном, пришла домой. Она жила потом еще десять лет, и притом родила одного сына“. Кстати, нередко именно кладбищенские воры и являлись первыми свидетелями погребений заживо, и зачастую именно им обязаны были своим спасением заживо погребенные. Во „Врачебных известиях…“ Еллизена имеются еще два аналогичных примера — о грабеже в склепе Якобинской церкви в Тулузе и о могильщике, раскопавшем ради дорогого перстня свежую могилу жены богатого мельника из Магдебурга. В обоих случаях „покойницы“ ожили, а вот судьба грабителей сложилась по-разному: первый скончался от испуга, а второй, „по случаю благополучного последствия учиненного им хищения был освобожден от наказания“. Преподобный Шварц, христианский миссионер в Дели, пришел в себя во время собственных похорон при звуках любимого псалма и присоединился к хору прямо из гроба. Никифор Гликас, епископ Лесбосский, пролежав два дня в гробу, встал из него в церкви и попытался приступить к своим обязанностям, сердито вопрошая окружающих, чего они на него уставились. О том, что явление погребения заживо было весьма распространено в XVIII веке свидетельствует и повесть Михаила Чулкова „Скупой и вор“ из сборника „Пересмешник или Славянские сказки“, впервые опубликованная в Санкт-Петербурге в 1766 году. О погребении заживо автор рассказывает не со страхом, а с юмором, как о весьма обычном и даже комичном явлении, как о бытовом анекдоте, отражающем расхожие и типичные житейские ситуации. В повести говорится как некий молодой мот никак не мог дождаться кончины своего скупого отца, чтобы завладеть всем его добром. А старый скряга был настолько скуп, что никому не давал ни ключей, ни печати от кладовой. Даже во время сна он ключи привязывал к шее и печать клал в рот. Однажды слуга (и сообщник) молодого господина пытался украсть печать изо рта спящего старика, но она сорвалась и упала скупцу в гортань. Тот подавился и умер. Нетерпеливый наследник в тот же день похоронил своего отца, а уже назавтра затеял свадьбу. Свадьба была веселее, чем похороны, так как на нее денег было истрачено не в пример больше. Ночью, когда хозяева и гости, напившись пьяными, уснули, слуга направился к могиле скупца, чтобы снять с него платье (кстати, как мы уже не раз убеждались на примерах, именно благодаря кладбищенским ворам в основном и вскрывались тайны заживо погребенных). Итак, слуга разрыл могилу, вытащил покойника, обобрал его и столкнул назад в могилу „столь исправно, что отшиб печать, которою покойник подавился“. „Мертвец изо всей силы закричал „Ох“, у вора подкосились ноги, и упали они оба в могилу, где лежали очень долго без памяти. Наконец, покойник образумился прежде живого и потом вздумал о своей кладовой, вылез весьма поспешно из ямы и побежал домой. Прибежавши к дверям своей поклажи, нашел их запертыми и без печати, бросился искать своего сына, чтоб взять у него ключи, и когда вбежал он в спальню, то молодая в то время не спала. Увидев мертвеца, испугалась она столько довольно, что сошла с ума и отправилась на тот свет. Старик, подбежавши к сыну, начал его дергать весьма неполитично. Молодой князь, растворив глаза и увидя мертвого перед собой отца, вскочил и наполнил весь дом отчаянным криком, бегая везде и призывая всех себе на помощь, старик за ним гонялся, пьяные гости пробуждались со страхом и бежали все из деревни таким образом, как и крестьяне. В то время тут находился армейский офицер, который не совсем еще проспался и для того не испужался столько, как другие, бросился в ту горницу, где находились ружья, подхватя одно, зарядил его пулею и дробью, и когда бежали живой сын с мертвым отцом по двору мимо окон, то он выстрелил и для прекращения всего страха застрелил их обоих…“ Несмотря на всю анекдотичность данного эпизода, здесь можно уловить и некоторые типичные черты данной ситуации, вероятно неоднократно имевшие место. Во-первых, это крайняя поспешность погребения, которая при полном отсутствии квалифицированного врачебного осмотра (дело происходило в деревне) являлась основной причиной преждевременных захоронений. Во-вторых, кладбищенский вор, пробуждающий покойника. В-третьих, не радость, а ужас всей семьи при явлении „ожившего мертвеца“. И, наконец, в-четвертых, убийство мнимого покойника. Судя по количеству самых разнообразных свидетельств, пик погребений заживо приходится на XVIII век. И, как мне кажется, это вполне закономерно. Если мыобратимся к литературным произведениям той эпохи, то увидим, что герои по любому поводу теряют сознание, падают в обморок, обмирают и т. д. И это не просто дань литературной моде, а отражение действительного психического состояния общества. В XIX веке обмороки становятся только уделом дам, а в XX мы про них уже практически и не слышим. Вероятно в XVIII веке были широко распространены нервно-психические расстройства, последствиями которых являлась летаргия и подобные ей состояния. В XIX веке свидетельств о погребениях заживо становится значительно меньше. Можно вспомнить о скандале с Джоном Макинтайром, который в 1824 году очнулся в лондонском анатомическом театре, когда скальпель разрезал его грудь. Следствие установило, что тело его было выкрадено из могилы и продано врачам. Или о драматическом случае в Германии на кладбище в Кастенбауме, когда раздавшийся из могилы шум заставил ее раскопать. В гробу был найден задохнувшийся человек, руки и голова которого свидетельствовали о безуспешных попытках раскрыть гроб. В 1893 г. в Айженберге шум из могилы умершей незадолго до родов женщины заставил раскопать могилу. Она была найдена живой, но окровавленной. Наступили роды, в результате которых мать и ребенок умерли через несколько часов. Ленинградский врач-отоневролог Г. А. Урюпова передала мне рассказ ее деда, М. П. Герасимова, умершего в 1943 году в возрасте 56 лет. М. П. Герасимов родился и провел детство в деревне Ордынцы Московской губернии. Когда ему было семь лет, в 1894 году, у него умерла мать. Дело было очень жарким летом, поэтому с похоронами решили поторопиться. Ребенка отослали в лес за цветами, а покойницу тем временем положили на стол посреди избы. Когда мальчик вернулся, не понимая еще окончательно, что мать мертва, он принялся тормошить ее и тянуть за руку. И вдруг покойница встает, идет к двери, пытается выйти на улицу, но, запнувшись за порог, падает и вновь застывает. Испуганные родственники поторопились похоронить ее в тот же день до захода солнца. В данном примере мы опять сталкиваемся с невежеством и суеверием окружающих, которые вместо того, чтобы оказать помощь больному, стремятся как можно скорее похоронить его как покойника. Громадное количество публикаций о погребенных заживо вызывало порой массовые страхи перед этим явлением. Отражением этих страхов и является рассказ Эдгара По „Заживо погребенные“. Герой рассказа, „одержимый приступами таинственной болезни, которую врачи условно называют каталепсией“ (вероятно, речь идет уже об известной нам летаргии) панически боится быть похороненным живым. Он так „распорядился перестроить свой семейный склеп, чтобы его можно было открыть изнутри. От малейшего нажима на длинный рычаг, выведенный далеко в глубину гробницы, железные двери тотчас распахивались. Были сделаны отдушины, пропускавшие воздух и свет, а также удобные хранилища для пищи и воды, до которых можно было свободно дотянуться из… гроба. Самый гроб был выстлан изнутри мягкой и теплой обивкой, и крышку его снабдили таким же приспособлением, что и двери склепа, с пружинами, которые откидывали ее при малейшем движении тела. Кроме того, под сводом склепа был подвешен большой колокол, и веревку от него должны были пропустить через отверстие в гробу и привязать к… руке“. Но и эти ухищрения не спасали больного от постоянного страха, что приступ летаргии случится где-либо в пути и он будет похоронен незнакомыми людьми на обычном кладбище. Конечно, это описание взято из литературного произведения, но оно вполне отражает (хотя и с некоторой долей юмора) умонастроение той эпохи. Вот описание Веймарского дома для умерших, приведенное в научном медицинском издании XVIII века: „В Веймаре дом для умерших выстроен на кладбище… и состоит из большой залы, в которой свободно можно поместить восемь мертвых тел… Близ сей залы находится изба со стеклянными дверьми для стража, дабы он беспрестанно мог смотреть на мертвые тела, и кухня для приготовления нужных пособий, когда умерший оживет, как то: бань и прочее… Определено знатное награждение тому, кто первый приметит признак жизни. Ведено привязывать нитки ко всем движимым частям, к рукам и ногам покойника, коих малейшее движение узнается по звону колокольчика, к коему привязывают оные нити“. Проект этого дома принадлежит известному немецкому врачу XVIII века Г. Гуфеланду, жившему и работавшему в Веймаре и отдавшему много сил для предотвращения преждевременных погребений. Особые дома для умерших по образцу веймарского были учреждены в Гамбурге, Риге и некоторых других городах на частные пожертвования, а в ряде мест были открыты аналогичные правительственные учреждения. В других руководствах того времени можно встретить и такие советы: „Некогда приделывали к гробам трубы, кои выходили наружу, дабы услышать крик ожившего человека… Другие советовали класть погребенному в руки некоторые инструменты, дабы он, когда оживет, сам мог вылезти из гроба…“ В Российской Империи попытки учреждения особых домов для умерших, с целью предотвращения их преждевременного погребения были предприняты почетным членом Государственной Медицинской Коллегии, доктором медицины Иоганном Еллизеном. Но для громадной Империи такое предприятие в то время было невыполнимо и проекты эти затерялись в бюрократических лабиринтах. Уже в 1801 году Еллизен с горечью констатирует: „…Самое сие учреждение столь мало известно, что я, несмотря на учиненные мною препоручения во многих местах, и по сие время не могу получить описания онаго“. Тогда Еллизен делает попытку „во многих больших и малых областях определять особливых медицинских чинов для освидетельствования мертвых“. Но поскольку: в то время неоткуда было взять такое количество медиков, а „неученых людей частик“ трудно, а частично бесполезно было бы наставлять в нужных знаниях», то и от этой идеи пришлось отказаться. Но Еллизен, всецело увлеченный идеей предотвращения преждевременных погребений, не прекращает своих усилий. Российским Синодом «с давних уже времен было учреждено, дабы не погребали мертвых прежде три дня после смерти». Еллизен борется за неукоснительна) соблюдение этого постановления. Но это было далек не просто. В Российской Империи проживали люди различных национальностей, различных вероисповеданий. Еллизен пишет: «Между многими народами, подвластными Российскому скипетру, нет ни одного, исключая Еврейский, коего бы вера могла предполагать препятствия и затруднения к выполнению предлагаемых… советов для предохранения от столь ужасного бедствия живу быть погребенным. Евреи имеют зловредное обыкновение погребать умерших пред захождением солнца в то самый день, в который они… умерли». Еллизен ошибается — аналогичных обычаев погребения придерживались не только евреи, но и мусульманские народы: крымские, казанские, башкиры, ногайцы — С. Р.) С другой стороны, царская администрация сама не редко нарушала предписания Священного Синода. Так во время массовых эпидемий оспы, чумы, холеры и других инфекционных болезней в целях предотвращение дальнейшего распространения заболеваний было пред писано хоронить умерших как можно скорее. Еллизен считал, что при этом не исключались случаи прежде временного погребения находившихся в обморочном со стоянии, да вероятнее всего, так оно и было. Наконец Еллизен находит способ предотвращение преждевременного погребения, «весьма удобный ко все общему выполнению». Правда он признается, что «cm изобретение учинено не мною, но славным врачом Христофором Людовиком Гофманом, тайным Советником и Лейб Медиком Кельнского Курфирста». В чем же заключается это изобретение? По существу, Еллизен предлагает осуществлять погребение не ранее, чем будут зарегистрированы трупные явления, являющиеся необратимыми (о трупных явлениях мы уже писали в предыдущих главах). А так как такой науки как танатология (впрочем, как я патологическая анатомия и судебная медицина) в то время еще не существовало, те из всех трупных явлений был отобран лишь один, наиболее яркий и несомненный признак — гниение. Эпиграфом к своей книге Еллизен взял изречение Гуфеланда: «Где нет гнилости, там никто не может быть Судьею между смертью и жизнью». Как бы развивая мысль Гуфеланда, Еллизен делает основной вывод своего капитального руководства: «Как скоро окажется мертвый запах, то в то же время исчезает вся надежда на возвращение к жизни… Как скоро после смерти окажется или усилится мертвый запах, то таковые мертвые тела, положивши в гроб и закрепивши оный, как можно скорее должно погребать». Именно с работ Гуфеланда и Еллизена начинается создание судебно-медицинской танатологии. В настоящее время вопрос об опасности погребения заживо лиц, находящихся в состоянии летаргии, полностью утратил свое значение, так как погребение обычно производится через 1–2 суток после смерти, когда достоверные трупные явления бывают уже хорошо выражены. Если летаргия своевременно не установлена, то возможно ошибочное анатомическое исследование «трупа» мнимоумершего человека, что наблюдается в судебно-медицинской практике крайне редко. Неправильная констатация наступления истинной смерти вследствие недостаточного обследования мнимоумершего, может привести к неоказанию медицинской помощи, что при условиях, предусмотренных уголовным законодательством, становится профессиональным правонарушением. Действующие «Правила судебно-медицинского исследования трупов» указывают, что вскрытие не должно производиться при малейшем сомнении в действительности смерти, в таких случаях необходимо принимать все меры к оживлению. И все-таки, несмотря ни на что случаи погребения заживо встречаются и в наши дни. В декабре 1963 г. один из лондонцев в возрасте 35 лет потерял сознание, был признан мертвым и очнулся в гробу в одном из городских моргов. В том же 1963 г. в одном из моргов Нью-Йорка после первого прикосновения скальпеля оживший «труп» вцепился в горло патологоанатому. Тот умер от шока, а «воскресший» возможно живет и поныне. В некоторых уголках Азии, Африки, Латинской Америки преждевременные погребения могут встретиться несколько чаще. Этому способствуют те же факторы, которые мы упоминали в свое время, говоря об «эпидемии» захоронений заживо в средние века и вплоть до конца XVIII века — отсутствие системы медицинского освидетельствования умерших и религиозные обычаи, требующие слишком поспешного погребения. В доказательство этого приводим заметку из газеты «Социалистическая индустрия». В провинции Асир на юге Саудовской Аравии некий Муаттак Зафир Аш Шахрани, погребенный своими родственниками, явился к домашнему очагу после того, как пролежал в могиле более суток. В результате столь неожиданного визита любимого сына и брата мать и сестры Аш Шахрани умерли от потрясения. Причиной «смерти» саудовца явился удар крылом ветряной мельницы во время проведения ремонтных работ, из-за чего он потерял сознание. Не сумев привести Аш Шахрани в чувство, родственники, посчитав его мертвым, завернули Муаттака в саван и похоронили. Пролежав «мертвым» в земле более 27 часов Аш Шахрани пришел в себя от топота копыт пасущихся овец и стал кричать. Пастухи раскопали могилу. Когда они увидели саван, их охватил ужас, и они убежали. Но все это лишь редкие исключения, подтверждающие правило, которое гласит: на современном уровне развития медицины и организации медицинской помощи случаи погребения заживо полностью исключены. Имевшиеся в прошлом факты преждевременных захоронений представляют в настоящее время не научный или медицинский, а только исторический интерес.Литература
Эдгар По. Рассказы. М., «Худ. литература», 1980. Мезенцев В. А. Чудеса. Популярная энциклопедия. — Алма-Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1991, Т. 2, книга 4. Щербакова О. Спящая красавица пробуждается? (по материалам журнала «Санди спорт». Англия) «Комсомольское знамя» (Киев) 1991, 27 февраля. Большая медицинская энциклопедия. Издание второе. М., «Советская энциклопедия». 1960, том 15. Большая медицинская энциклопедия. Издание третье. М., «Советская энциклопедия». 1980, том 13. Печальное воскрешение. — «Социалистическая индустрия», 1989, 19 августа. А. Н. Муравьев. Путешествие по святым местам русским. С. П. Б. 1846 год. Врачебные известия о преждевременном погребении мертвых, собранные И. Г. Д. Еллизеном, Санкт-Петербург, 1801. Киплинг Р. Рассказы. Стихотворения. Л., «Худож. литература». 1989. Персидские народные анекдоты. М., «Наука», 1990. Б. Дедюхин. Сердца сокрушенные, «Волга», 1989, № 6. Н. М. Карамзин. Предания веков. М., «Правда», 1988. Повести разумные и замысловатые. Популярная бытовая проза XVIII века. М., «Современник», 1989. А. Л. Гуревич. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М., «Искусство», 1989. Проминьска Э. Исчезнувшие болезни. «Наука и жизнь», 1990, № 9.ГЛАВА VII Свидетельствует труп
Если уж, дорогой читатель, вы взялись за изучение танатологии, то вам никак не пройти мимо одного из ее разделов, изучающего проявления смерти. Для неподготовленного читателя, незнакомого с основами нормальной и патологической анатомии и физиологии, никогда не бывавшего в анатомических театрах медицинских институтов, тема эта может показаться чересчур мрачной и страшной, а потому я бы советовал им пропустить эту главу и, пролистнув несколько страниц, сразу же перейти к другим разделам. Тех же, кто решил следовать за нами до конца, я призываю запастись терпением. Что же происходит с телом человека сразу после наступления смерти? Тело превращается в труп и происходящие в нем изменения получили название трупных явлений. Трупные явления обычно делят на две группы: ранние трупные явления, развивающиеся в течение первых суток после смерти, и поздние, начинающиеся обычно со вторых суток и даже позже и развивающиеся в течение более или менее продолжительного срока. К ранним трупным явлениям относятся охлаждение трупа, его высыхание, появление трупных пятен, трупное окоченение и некоторые другие явления. Зная сроки наступления этих явлений и их закономерности, можно с большой точностью определить время наступления смерти. Особенно большое значение это имеет для криминалистов. Все мы в большей или меньшей мере увлекались детективами, теперь нам предстоит ознакомиться с азами работы судебно-медицинского эксперта. Охлаждение трупа происходит довольно медленно. Оно начинается с поверхности тела, температура которой на открытых местах уже через шесть-десять часов может сравняться с температурой окружающего воздуха. При комнатной температуре температура умершего падает каждый час приблизительно на 1±, поэтому для полного охлаждения трупа до температуры окружающей среды требуется около суток. Но из этого правила есть много исключений, когда охлаждение ускоряется или замедляется — например, на морозе или в сильную жару. В редких случаях температура после смерти может некоторое время подниматься: при смерти от холеры, столбняка, сепсиса, и только затем начинает падать. В судебной медицине считается, что только температура тела в 20± и ниже подтверждает наличие смерти. Такой температуры труп достигает даже при самых благоприятных для охлаждения условиях не раньше, чем через 10–12 часов после смерти. Таким образом, зная законы охлаждения трупа (1 градус за 1 час при комнатной температуре), криминалист может определить время наступления смерти, что бывает чрезвычайно важно при расследовании уголовных дел. Другими неоспоримыми наиболее ранними признаками наступившей смерти служат так называемые трупные пятна. Трупные пятна возникают вследствие стекания крови вниз в силу тяжести, отчего вышележащие части бледнеют; в нижележащих частях кровь переполняет сосуды и начинает просвечивать через кожу в виде фиолетовых или лиловых пятен. Трупные пятна появляются уже через два-четыре часа после смерти. При надавливании они бледнеют, а при переворачивании трупа перемещаются на новое, лежащее ниже место. Со вторых суток от наступления смерти, вследствие пропитывания мягких тканей и кожи кровью из сосудов, трупные пятна уже не перемещаются при перемене положения трупа и не меняют свой цвет при надавливании. Стадии трупных пятен могут дать точные указания о времени наступления смерти. К тому же, что особенно важно для криминалиста, они раз и навсегда фиксируют положение трупа. Так, если труп был обнаружен в положении на спине, а трупные пятна располагаются на лице, груди и животе, то сразу становится ясно, что ранее он находился в положении на груди и лишь затем с какой-то целью (может быть, с целью сокрытия преступления) был перевернут па спину. Наряду с трупными пятнами одним из важнейших ранних трупных явлений является посмертное окоченение. Вскоре после смерти все мышцы трупа расслабляются, становятся мягкими и податливыми. Однако спустя некоторое время все мышцы постепенно становятся более плотными, твердыми, слегка сокращаются и фиксируют труп в определенном положении, которое очень трудно изменить, так как для этого надо приложить довольно большую силу. Такое трупное окоченение держится некоторое время и затем постепенно, через один-два дня, исчезает. Внешние признаки трупного окоченения появляются уже через два-четыре часа после смерти, иногда даже раньше, и служат надежным критерием необратимости наступивших изменений организма. Окоченение начинается в области челюстных мышц, которые фиксируют челюсть в определенном положении (раскрытый или закрытый рот). Затем окоченение постепенно распространяется книзу и захватывает шею, руки, грудь, живот, ноги, и к концу суток после смерти, иногда даже через 12–16 часов, весь труп находится в состоянии окоченения. Поэтому, по обычаю многих народов, сразу после наступления смерти закрывают глаза и кладут на веки тяжелые монеты, чтобы сохранить их (веки) в этом положении, подвязывают челюсть, фиксируют руки и ноги. При трупном окоченении нередко очень хорошо сохраняется поза человека в момент смерти, а по степени охвата отдельных групп мышц трупным окоченением можно получить указания о времени наступления смерти. Работа судебно-медицинских экспертов при осмотре трупа оказывает неоценимую помощь следствию. В качестве примера приведем широко известное в уголовных летописях России дело Гилевича, совершившего зверское убийство в Петербурге. 3-го октября 1909 года в одной из квартир дома № 2 по Лештукову переулку обнаружили до неузнаваемости обезображенный и обезглавленный труп. Около кровати, на которой лежал труп, находилось аккуратно сложенное платье, рядом стояли ботинки. При примерке не только ботинки пришлись по ногам трупа, но и платье настолько точно подходило к размерам тела убитого, что казалось сшитым на него по мерке Неискушенный человек после этого, пожалуй, отбросил бы всякие сомнения, на что преступник и рассчитывал. Произошло же наоборот. Сомнения еще более усилились. Преступник упустил из виду, что после смерти отдельные части тела вытягиваются вследствие расслабления мышц. По этой причине платье, сшитое по мерке, снятой с живого, всегда окажется мало трупу. Эта первая оплошность преступника позволила в дальнейшем размотать весь клубок хитроумного злодейства. Некто Андрей Гилевич застраховал свою жизнь на очень крупную сумму. После его смерти страховое вознаграждение должен был получить его брат, Константин Гилевич. С целью мошеннического получения денег А. Гилевич пошел на убийство студента Павла Подлуцкого, незадолго до того поступившего к нему на службу секретарем. Труп Подлуцкого он умышленно обезобразил до неузнаваемости, а сам скрылся за границу. Теперь оставалось убедить всех в том, что А. Гилевич пал «жертвой преступления». Поэтому явился К. Гилевич и решительно «опознал» труп своего «погибшего» брата и его одежду. Преступникам казалось, что все ими предусмотрено, все продумано, и стотысячная страховая премия скоро окажется в их руках. Но, как говорится, не тут-то было… Успехи врачей при обследовании трупов убитых привели к возникновению многочисленных легенд и мифов. Одна из таких наиболее распространенных и живучих легенд — это легенда о том, что в глазу убитого отпечатывается портрет убийцы. Легенда эта нашла отражение в сюжете романа Жюля Верна «Братья Кип». Описывая убийство капитана Гарри Джибсона, Жюль Берн упоминает о фотографическом снимке, сделанном с еще оставшихся открытыми глаз убитого. Этот снимок сыграл решающую роль в оправдании братьев Кип, невинно обвиненных в убийстве, и изобличил подлинных убийц — матросов Фляйджа Больта и Уина Мода, чьи образы, запечатленные на сетчатке глаз убитого, отобразились на фотоснимке. Насколько велика была вера в реальность оптографии (так называли явление сохранения изображения убийцы в глазах трупа), показывает следующий случай. В январский вечер 1873 г. в Петербурге произошло убийство иеромонаха Александро-Невской лавры Иллариона. Вот каким образом И. Д. Путилин, очевидец тех событий, рисует один из моментов осмотра места происшествия: «Отойдите, господа, в сторону! — обратился к нам доктор. Мы отошли от окна. Доктор низко склонился над трупом и пристально-пристально стал всматриваться в мертвые глаза Иллариона. Прошло несколько томительных минут. — Простите, доктор, — начал прокурор, — почему вы так пристально смотрите в глаза убитому? — А вы не догадываетесь? Видите ли, некоторые современные ученые Запада в области судебной медицины сделали весьма важное и ценное открытие. Оказывается, по их наблюдениям, что в иных случаях глаза убитых, подобно фотографической пластинке, запечатлевают образ убийцы. Случается это тогда, когда предсмертный взор жертвы встречается со взглядом убийцы… К сожалению, в данном случае этого, очевидно, не произошло. Зрачок — тусклый, потемневший… да… да ничего, ровно ничего не видно». Интересно, на какие «научные открытия» ссылался доктор? В 1876 году немецкий физиолог Франц Бол обнаружил в палочках сетчатки лягушки ярко-красный пигмент, позже названный зрительным пурпуром или родопсином. Пигмент этот терял свою окраску под влиянием ярких лучей света, что являлось начальным этапом реакций, которые завершались палочковым зрением. Особенно большой интерес к изучению родопсина проявила Гейдельбергская лаборатория, руководимая профессором В. Кюне. Кюне понял, что, используя пигмент, который обесцвечивается на свету, можно сделать фотографию с помощью живого глаза. Он назвал этот метод оптографией, а полученные с его помощью снимки — оптограммами. Одна из первых оптограмм Кюне была получена следующим образом. Белый кролик был фиксирован в положении, при котором голова была обращена к решетчатому окну. После этого животному отсекли голову, вынули глаза, сетчатку фиксировали в растворе квасцов. На следующий день Кюне увидел на сетчатке картину окна с четким рисунком решетки. В ноябре 1880 года Кюне исследовал сетчатку казненного преступника. Через десять минут после казни он вынул целиком сетчатку из левого глаза и получил четкую оптограмму, напоминающую ступени лестницы. Однако окончательно определить, что означает полученная оптограмма, Кюне так и не смог. Открытием Кюне сразу же заинтересовались органы, ведущие борьбу с преступностью. Обер-полицмейстер Берлина Модай приказал исследовать глаза одного из убитых с целью открыть личность убийцы. Исследование было произведено, сетчатка сфотографирована, оптограмма изготовлена, но изображения убийцы на ней не оказалось. Тем не менее открытием Кюне воспользовались охотники до сенсаций — газетные репортеры. В газетах и журналах разных стран стали появляться сообщения о том, что доказана возможность установления личности убийцы по отпечатку в глазу убитого. Однако все эти сообщения при ближайшем анализе оказались газетными утками. Иногда репортеров вводили в заблуждения и сами следователи, выдавая желаемое за действительное. Подводя итог столетнему хождению легенды об оптографии, можно с полной уверенностью констатировать, что хотя фотографирование с помощью родопсина в принципе и возможно, но у него нет будущего в области практики. Во-первых, возможно фиксирование сетчатки только очень ярких и контрастных изображений (типа решетки Кюне), но никак не фотографических портретов. А, во-вторых, даже для получения и таких примитивных изображений необходима немедленная после наступления смерти фиксация сетчатки в химических реактивах. Поэтому основной интерес изучения феномена родопсина заключается в исследовании проблем химии зрения, что никак не может быть связано с вопросами криминалистики.Литература
Путилин И. Д. Записки. СПб, 1904. Уолд Дж. Глаз и фотоаппарат. В кн. Восприятие: Механизмы и модели. М., Мир, 1974. Крылов И. Ф. В мире криминалистики. Л., Изд. Ленинградского университета. 1989.ГЛАВА VIII Нетленные мощи
Несколько лет назад читатели были потрясены публикацией в «Новом мире» повести С. Каледина «Смиренное кладбище». Впервые в нашей литературе так откровенно была показана повседневная работа могильщиков или, как их застенчиво именуют в официальных документах — подсобных рабочих кладбищ. Вот отрывок из диалога главного героя повести могильщика Леши Воробья и его напарника студента Миши: «— Леш, а что с покойником потом делается, в земле? — Как чего? Лежит себе, следующего ждет. — А что с ним происходит, с покойником? С телом? — Лежит себе… Сперва надувается, если не зима и не промерзнет, потом лопается. Через год-полтора, по-разному, от тела зависит и от земли. Суглинок если, так быстро его пучит: земля воду держит, как всё равно в кастрюле. Если песок — еще полежит. Брюхо лопнет — он течь начинает… Несколько лет текет. Вытекает все — сохнет. Быстро сохнет. В землю превращается. Одна кость остается. Лет за восемь целиком сделается. Все чисто. В землю ушел… — А зачем тогда пятнадцать лет ждать? — На всякий случай, мало ли что. Бывает, вода почвенная стоит — так он парится, и в землю не идет. Не видел никогда? Увидишь. На той неделе перезахоронка будет. Не обделаешься со страху-то?» Да, предмет, которого коснулся в своей повести С. Каледин, действительно ужасен, это тайна за семью печатями, которая лишь изредка приоткрывается могильщикам и судебно-медицинским экспертам. Правда, в последние годы, иногда и широкие слои населения сталкиваются с ней. Я имею в виду появляющиеся на телеэкранах документальные съемки производившихся эксгумаций и перезахоронений жертв сталинских репрессий. Настоящим откровением для меня стали кадры работы международной комиссии по исследованию останков польских офицеров, расстрелянных в Катыни (фильм эстонских документалистов «Сталин и Гитлер», демонстрировавшийся в июле 1991 года по российскому телевидению). Комиссия работала через два-три года после захоронения расстрелянных. Вот уже несколько лет в лесах и болотах недалеко от поселка Мясной Бор (Новгородская область) работают добровольцы по поиску и захоронению останков советских бойцов из 2-ой ударной армии генерала Власова, которые около 50 лет лежат непогребенными. Молодые ребята впервые столкнулись здесь со страшным ликом смерти, но это не отпугнуло их, и земле уже преданы тысячи непогребенных русских воинов. Чаще всего, конечно, находят лишь кости, остатки кожаной портупеи и сапог, проржавевшее оружие. Но иногда находят части трупов, сохранившие вплоть до мельчайших подробностей свою форму и даже рельеф кожи. Что это за явление? Чем это можно объяснить? Ответа на этот вопрос вы не найдете ни в одном популярном издании. Экспедиции в Мясной Бор и беседы с ребятами из группы «Поиск» в какой-то мере и послужили одним из побуждений к написанию книги о танатологии, дающей ответы на столь непростые вопросы. Итак, что же происходит с телом после гибели человека? На языке судебной медицины это звучит так — поздние трупные явления. Поздние трупные явления могут быть разрушающими (например, гниение) и консервирующими (мумификация, жировоск, торфяное дубление). Гниением называется процесс разложения белковых веществ под влиянием жизнедеятельности микроорганизмов. Все мы неоднократно могли наблюдать гниение на примере пищевых отходов. Но наше сознание отказывается перевести это явление на останки того, что некогда было человеком. Процесс этот происходит под покровом земли. И великое счастье, что основная часть нашего поколения, которую миновала война, никогда не видела этот процесс воочию. В судебной медицине существует понятие эксгумация, которой называют извлечение похороненного трупа из земли. Она производится как для первоначального, так и для повторного или дополнительного исследования трупа. Тут мне хочется поделиться своим первым (и, к счастью, последним) опытом эксгумации. После окончания медицинского института я выезжал на строительство Байкало-Амурской магистрали. Работу врачом студенческого строительного отряда я сочетал с работой хирургом в Нижнеангарской центральной районной больнице. Это позволяло мне получить хорошую хирургическую практику, а также, вылетая на вертолете по вызовам в различные отдаленные поселки, познакомиться с природой Прибайкалья. Поэтому я старался не пропускать ни одного вылета санавиации. И вот однажды судебно-медицинский эксперт предложил мне поехать помощником на эксгумацию в поселок Кумора, затерянный в глухой забайкальской тайге. Несколько месяцев назад там внезапно скончался и был похоронен молодой парень, но затем возникли подозрения, что смерть была насильственной. Перед захоронением труп освидетельствован не был, поэтому потребовалась эксгумация. Конечно, я не мог отказаться от этого предложения, тем более, что за годы учебы в институте я ни разу не присутствовал на эксгумации (как, впрочем, ни один из 500 моих сокурсников). За иллюминатором вертолета проплывали вершины сопок, сибирские кедры, голубая ленточка Верхней Ангары… Вот, наконец, и избушки Куморы. Пахли смолой раскаленные жарким июльским солнцем сосны деревенского кладбища, жужжали шмели, лопаты рабочих легко откидывали сухую песчаную почву. Вот уже раскопали могилу, извлекли простой деревянный гроб, вскрыли его… …Натянув до самых глаз марлевую маску, стараясь не вдыхать зловонный запах сероводорода, стиснув зубы, я ассистировал эксперту во время его вскрытия. Но после этого твердо решил — работать в судебной медицине не смогу никогда. Прошли годы, и вот я сижу над чистым листком бумаги, пытаясь донести до читателя то, что так сухо и понятно изложено языком медицинских терминов, но так сложно перевести на общечеловеческий язык. На скорость гниения оказывает влияние множество факторов — температура, влажность, свойства почвы. Чем прочнее сделан гроб и герметичнее закрыт, тем медленнее идет разрушение трупа. В герметически запаянных металлических гробах удавалось находить трупы сравнительно мало разрушенными спустя многие годы. В крупнозернистой почве гниение идет скорее, чем в мелкозернистой, а в мелкозернистой скорее, чем в глинистой. Чрезмерная влажность или чрезмерная сухость тоже замедляет гниение. В глубокой могиле гниение происходит медленнее, чем в поверхностной. Но в ряде случаев гниения может и не быть совсем. При отсутствии или резком недостатке воздуха и избытке влаги, например, когда трупы находятся под водой (в реках, озерах, болотах) или похоронены в почве, богатой почвенными водами, гниение приостанавливается и происходит своеобразное превращение трупа, которое получило название жировоск или трупный воск. Создается впечатление, что тело вылеплено из воска сероватого или серовато-зеленого цвета; внешняя структура органов иногда в точности сохраняется вплоть до мельчайших особенностей рельефа кожи. Жировоск не поддается гниению и сохраняется неопределенно долгое время, при нагревании плавится. Впервые жировоск был найден при очистке общих могил на одном из кладбищ Парижа в 1787 году; тогда же ученые стали изучать его свойства и механизмы образования. Данные о сроках образования жировоска противоречивы; обычно при соответствующих условиях трупы полностью переходят в жировоск через 8–10 месяцев, хотя нередко для этого требуется год и даже больше. Гораздо более редкий вид консервации трупа — торфяное дубление. Оно происходит только в болотах с ясно выраженной кислой реакцией, и такие трупы могут находиться там не изменяясь целые столетия. В один из весенних дней 1950 года рабочие, добывающие торф в Толлундских болотах, в Центральной Ютландии (Дания), наткнулись на труп человека. Казалось, он погиб совсем недавно — тление не коснулось его лица. Кроме остроконечной кожаной шапки и кожаного ремня, на нем ничего не было. А шею стягивал ремень-удавка, петля врезалась в горло. Было ясно, что неизвестный погиб насильственной смертью. На торфяник прибыла полиция, а вместе с ней сотрудники одного из краеведческих музеев. Вывод ученых был неожиданным: ни о каком преступлении говорить не приходится. Рабочие нашли человека железного века. Он жил около двух тысяч лет назад. Редкостную находку доставили в Копенгаген. Ее тщательно исследовали врачи и судебно-медицинские эксперты. Вскрытие показало, что и внутренние органы сохранились хорошо. В желудке и кишечнике были обнаружены остатки пищи, съеденной примерно за 12 часов до смерти. Неизвестный человек, вероятно, был повешен, а не удушен обнаруженным у него на шее ремнем. Теперь голова толлундского человека находится в одном из датских музеев. Глядя на нее, трудно поверить, что этот человек жил тысячи лет назад. Через два года в тех же местах близ селения Граубалле, из торфяной могилы извлекли еще одного покойника. Он также погиб насильственной смертью: от уха до уха зияла большая ножевая рана. Сохранность трупа была исключительной. С отдельных пальцев даже удалось снять дактилоскопические отпечатки. Ученые установили, что этот человек жил свыше двух тысяч лет назад. Человек из Граубалле был помещен в Доисторический музей в Орхусе, где он лежит в том же виде, в каком был обнаружен в торфянике. В прошлом веке в тех же датских болотах был обнаружен почерневший труп женщины, одетой в богатые одежды. Как она попала сюда? Ответ ученые дали после того как изучили сохранившееся одеяние. По записям в летописи установили, что девятьсот лет назад за какие-то прегрешения король Дании приказал утопить свою жену в болоте. В замке Готторп, в Шлезвиге (ФРГ), хранится голова мужчины с необычной для нашего времени прической. Рыжеватые волосы, довольно длинные, были собраны с правой стороны в замысловатый, искусно скрученный узел. Когда эта голова была найдена в одном из торфяников, ученые вспомнили о том, что древнеримский историк Тацит, описавший жизнь древних германцев, упоминает именно о такой прическе — она была типичной у мужчин швабского племени. В своем сочинении «Германия» Тацит пишет, что насильственное лишение человека жизни у этих племен было либо наказанием за преступления, либо жертвоприношением богам. Предателей и перебежчиков вешали на дереве, а трусов и преступников бросали в болото. Торфяники северо-западной Европы (Дании, ФРГ, Норвегии и других стран) являются своеобразным хранилищем останков людей железного века. В них обнаружено уже около семисот мужчин, женщин, детей. Законсервированные самой природой, они предстают через тысячелетия в таком виде, что способны вызвать суеверный страх. Процесс торфяного дубления еще нельзя считать достаточно изученным. Главным действующим началом здесь являются, по-видимому, кислоты, которые уплотняют (дубят) кожу, растворяют постепенно белки мышц и внутренних органов, убивают гнилостные микроорганизмы и растворяют известь костей. В случае торфяного дубления кожа трупа темнеет, становится очень плотной, как бы дубленой; внутренние органы и мышцы сильно уменьшаются в объеме и иногда совсем исчезают; кости теряют известь, становятся мягкими и гибкими. Совсем уж редким видом естественной консервации трупов является их замерзание. Гниение при этом останавливается в любой стадии, и труп может сохраняться в замерзшем виде неопределенно долгое время. Это наблюдается в полярных странах на трупах жителей, похороненных в мерзлой земле. В эпоху царствования Николая I сибирский генерал-губернатор, интересовавшийся вопросами истории, предписал городничему Берёзова, городка, где 56-ти лет от роду, 12 ноября 1729 года в ссылке скончался знаменитый сподвижник Петра I князь Меньшиков, «открыть его могилу», имея в виду найти место его захоронения. Со времени смерти Меньшикова прошло уже около ста лет, за могилой опального князя никто не ухаживал, она пришла в полное запустение и затерялась среди прочих безымянных могил. С помощью старожилов городничему удалось отыскать место захоронения Меньшикова, но, полный служебного рвения, он переусердствовал: слово «открыть» он понял буквально и, вырыв гроб Меньшикова, вскрыл его. Увиденное потрясло свидетелей — князь Меньшиков ничуть не изменился за прошедшее столетие. В гробу лежал как-будто бы только что похороненный человек, лишь иней припорошил его отросшую в ссылке бороду… Имеется также ряд свидетельств из Заполярья о найденных захоронениях репрессированных, тела которых ничуть не изменились за прошедшие 50–60 лет. В истории известен редчайший случай, когда произошла полная консервация трупа при совершенно неожиданных обстоятельствах. Это было в XVIII веке в Англии. Спустя полвека после того, как на Лондонской площади был казнен профессиональный убийца, прирезавший около двадцати жертв, при постройке нового здания на месте казни преступника в земле обнаружили окаменевший труп, до такой степени сохранившийся, что его опознали по чертам лица. Секрет «чуда» раскрылся скоро: в том месте, где был закопан казненный, протекал подводный родник, а в его воде содержалось много извести. Труп «обызвестковался» — покрылся прочной пленкой извести, — и доступ к нему гнилостным бактериям был закрыт. Неоднократно мне доводилось слышать рассказы якобы о том, что археологами было вскрыто погребение многовековой давности, где в герметически закрытом гробу (или плотно замурованном склепе) находилось тело (чаще всего в рассказах фигурирует молодая женщина), как будто бы только вчера похороненное; положенные в гроб цветы даже не завяли. Но стоило только телу соприкоснуться с воздухом, как оно тут же, прямо на глазах, превращалось в прах. Мне не удалось найти документальных подтверждений этих рассказов, хотя вполне может быть, что что-то подобное и имело место. Я также не встречал работ, где бы рассказывалось, что герметичность погребения может полностью законсервировать труп на многие столетия. Но я смог отыскать два свидетельства, которые могли бы быть прототипами указанной легенды. В 1534 году на Аппиевой дороге в Риме была вскрыта древняя гробница, принадлежавшая дочери знаменитого оратора Цицерона; при этом тело покойницы засветилось фосфорическим блеском и тут же рассыпалось в прах. Это устрашающее явление, которое породило в те далекие времена много суеверных выдумок, можно было бы прокомментировать следующим образом. Случаи, когда огни вспыхивают внезапно при вскрытии могил, известны давно. Оказывается, есть такие вещества, которые загораются на воздухе сами собой. К ним относится химическое соединение фосфора и водорода — фосфористый водород, бесцветный газ с запахом гнилой рыбы. В летнее время он часто выделяется из почвы, переполненной разлагающимися животными или растительными организмами, в которые в качестве обязательного компонента всегда входит фосфор. Когда организм умирает, этот фосфор переходит в почву, а часть его при этом соединяется с водородом, образуя фосфористый водород. Как только такой газ попадает на воздух, он самопроизвольно загорается, чем и можно объяснить небольшие бледные огоньки, которые то гаснут, то вспыхивают в разных местах на болотах и кладбищах. Когда же из земли внезапно выходит много фосфористого водорода, огонь может быть большим, что, вероятно, и имело место при вскрытии гробницы дочери Цицерона. Другой случай связан с именем римского папы Сильвестра II (999–1003), якобы заключившего союз с Сатаной. Папа Сильвестр поражал современников математическими и философскими познаниями, которыми он был обязан не иначе как дьяволу. По легенде перед смертью папа Сильвестр покаялся, что договор с Сатаной существовал, и попросил приближенных возложить его труп на катафалк, запряженный белыми лошадьми, добавив, что кони остановятся сами в том месте, где его надлежит похоронить. Воля папы Сильвестра была исполнена в точности — кони якобы остановились перед Латеранским храмом, где останки папы и были преданы земле со всеми соответствующими почестями. «С того времени, — пишет летописец, — более шести веков подряд каждый раз накануне дня смерти первосвященника, словно предвещая его кончину, стучат кости Сильвестра и плита на гробнице его покрывается кровавыми слезами…». В середине XVII века при перестройке Латеранского дворца открыли гробницу с телом папы Сильвестра II, которую по преданиям посещал Сатана. Как говорит легенда, тело казалось еще живым и благоухало, но вдруг луч света озарил тело, адское пламя вырвалось из него, освещая все вокруг, и тело превратилось в пепел, остался только серебряный крест, да пастырский перстень… Если отбросить прочь всю мистику, связанную с именем папы Сильвестра II, то, скорее всего, и здесь мы имеем дело с химической реакцией самовозгорания фосфористого водорода, скопившегося в гробнице. А как же быть с утверждением, что тело папы казалось живым? Я думаю, этого не могло быть. Как мы уже рассказывали, фосфористый водород образуется только при разложении органических веществ — в данном случае, останков папы. А следовательно, ни о какой сохранности тела не может быть и речи. Фосфористый водород должен был вспыхнуть мгновенно при попадании свежего воздуха во вскрытую гробницу, а значит свидетели при всем желании не могли успеть рассмотреть тело папы. Вероятнее всего, в гробнице в данный момент и находилось то, что впоследствии сочли за пепел сожженного адским огнем папы, а на самом деле являлось результатом многовековой деятельности микроорганизмов. Один из самых распространенных видов естественной консервации трупов — мумификация, являющаяся следствием общего высыхания трупа. Для этого необходим прежде всего избыток воздуха и хорошая вентиляция. Мумификация может происходить не только на открытомвоздухе, но и в могиле, например, в рыхлой песчаной почве, хорошо вентилируемой и всасывающей влагу, а также в помещениях с хорошей вентиляцией, например, на чердаке. При мумификации труп мало-помалу начинает сморщиваться, терять в весе и объеме, темнеть и твердеть: развивается пергаментность кожи, высыхание и спадание всех внутренних органов. Потеря веса доходит до 75 % и больше. В таком состоянии труп может оставаться неопределенно долгое время. Сроки, необходимые для мумификации, обычно исчисляются месяцами. При особо благоприятных условиях труп взрослого может мумифицироваться за 2–3 месяца. Интересно, что личность мумифицированных трупов нередко хорошо распознается. В петербургском Музее здравоохранения (ул. Большая Итальянская, д. 25), расположенном неподалеку от Невского проспекта, хранятся уникальные экспонаты — два полностью мумифицированных женских трупа. Мумии эти были обнаружены в склепе поселка Мартышкино (этот небольшой поселок расположен между Петергофом и Ораниенбаумом). Примерный срок захоронения — первая четверть XVIII века, эпоха Петра I. Данные мумии находятся в музее свыше 50 лет, причем обращает на себя внимание великолепная сохранность тканей и деталей одежды. Одна мумия — это молодая женщина в старинном нарядном платье, чулках, туфлях, с пышной прической и довольно хорошо сохранившимся красивым лицом. Другая мумия пожилой женщины выглядит несколько хуже — отсутствуют волосы на голове, почти не сохранилась одежда, но во всем остальном нет никаких следов разрушения тканей тела. Директор Музея здравоохранения рассказывала мне, что мумии были обнаружены при разрушении старинных склепов на кладбище поселка Мартышкино, столь обычном для нас в послереволюционные годы. Всего в подарок музею было доставлено 7 мумий, 2 были выставлены для экспозиции, а остальные 5 переданы другим музеям (следы их затерялись). Мумификация произошла исключительно благодаря условиям захоронения в хорошо вентилируемых склепах, вырытых в песчаной почве. Иногда мумия может образоваться и в условиях обычной городской квартиры. В мае 1986 года Анатолий Николаевич Насонов, хронический алкоголик, 55 лет, машинист уборочных машин московской станции метро «Речной вокзал» получил путевку в лечебно-трудовой профилакторий. Но лечиться не поехал, а исчез. Милиция искать не стала — не преступник. Его соседи по трехкомнатной коммунальной квартире по улице Фестивальной в Москве не слишком переживали, родных не было. Через три с половиной года встал вопрос о выселении Насонова из комнаты. 17 января 1990 года участковый инспектор 126-го отделения взломал дверь и увидел картину в духе мастера фильмов ужасов Хичкока: мирно склонив голову, на диване сидела самая обычная мумия, теплый ветерок из коридора ласково играл пожелтевшими газетами весны 1986 года… Как установил потом эксперт морга, смерть наступила около четырех лет назад, но тело не разложилось, а мумифицировалось, в прямом смысле слова под боком у соседей по коммунальной квартире. Иногда причиной мумификации служат не условия микроклимата, а некоторые другие причины. Во дворе тхиенского храма Дау в 23 км от Ханоя вот уже 300 с лишним лет сидит в позе лотоса мумия настоятеля монастыря By Кхак Миня. Утверждали, что при предпоследней вьетнамской королевской династии Ле он достиг вершин придворной карьеры, и тем не менее удалился в этот монастырь, отказавшись от богатства и власти. К концу же дней своих, уединившись в крохотной кирпичной часовне на краю монастыря, Минь погрузился в пост и молитву, разрешив ученикам прийти к нему лишь тогда, когда перестанет звучать молитвенный барабан. Со времен Пифагора известно, что человек может воздерживаться от пищи без ущерба для тела не более сорока дней — настоятель Минь постился в течение ста… Когда силы окончательно оставили его, он обратился к столпившимся перед ним монахам: «Пришло время покинуть мне этот мир. Когда мой дух отлетит от тела, повремените месяц. Если почувствуете запах тления — похороните меня, как положено по обряду. Если же тления не будет, оставьте меня здесь, чтобы я вечно возносил молитвы Будде!» Изумленные монахи подчинились приказу: после кончины настоятеля тления не было заметно ни через месяц, ни через два, и тогда они покрыли его тело краской, дабы защитить от зловредных насекомых, и оставили сидеть на небольшом возвышении в нише кирпичной часовенки, где он прожил свои последние дни. После смерти настоятеля прошли столетия. В России успела воцариться и уйти в историю династия Романовых. Во Вьетнаме престолом овладела новая династия Нгуенов, потом пришли французы, за ними — японцы, началась антиколониальная война, ее сменила борьба против американской агрессии — а настоятель все сидел в своей нише, неподвластный ходу времени. После обретения Вьетнамом независимости легенда об окаменевшем монахе привлекла внимание ученых, «статую» подвергли рентгеновскому исследованию в госпитале в Бак Мае. Каково же было изумление присутствующих, когда они увидели на экране контуры скелета и убедились, что перед ними действительно не статуя, а человеческое тело! Исследование показало, что тело не было бальзамировано — в отличие от египетских мумий внутренности и мозг остались нетронутыми. Каким образом тело настоятеля сохранилось в условиях тропического Вьетнама, где влажность держится на уровне 100 процентов, а муссонные дожди продолжаются месяцами, — загадка. Ведь в часовне, где хранится тело настоятеля — всего только три стены, а ниша завешивается занавесом и многие столетия открыта всем ветрам и дождям. Тем не менее, останки не увлажнялись, а усыхали: при взвешивании в госпитале By Кхак Минь весил всего… семь килограммов — слишком мало, даже если учитывать очень скромный рост вьетнамцев XVII века и стодневный пост. Случай этот — далеко не единственный, что заставляет думать об определенной традиции, существовавшей в среде буддистских монахов. Существует множество легенд о людях, блуждавших далеко в горах и вдруг находивших в какой-то уединенной пещере буддийского монаха, уже многие столетия «читающего» старую сутру или молящегося Будде… В том же храме около Ханоя хранится мумия и другого настоятеля, преемника и племянника By Кхак Миня. До сих пор окончательно не ясны причины столь великолепной сохранности тел монахов в условиях влажного климата, никак не способствующего мумификации. Вьетнамские ученые, исследовавшие тело настоятеля, обнаружили на нем промежуточный слой серебряной краски и полагают, что она сыграла роль консерванта. Мне кажется, что гораздо более важную роль в процессах мумификации сыграло стодневное голодание, способствовавшее полному обезвоживанию организма. Это предположение подтверждается издавна существующим в Японии обычаем мумификации. Мумифицирование у японцев начинается еще при жизни человека. Процесс этот рассчитан на три года. Кандидат в мумии перестает есть рис, овес, просо, хлеб (мумифицирование — привилегия буддийских жрецов, рыбу и мясо они не употребляли и раньше). Пищу их составляют побеги «священных» трав, зерна красной сои. Через три года и этот рацион сводят к минимуму. В итоге резко уменьшаются жировая и мышечная ткани, функционируют лишь самые важные внутренние органы. Когда человек, сохранявший такой режим питания, умирает, его кладут в деревянный сундук из толстых досок в сухом подземелье. Историки, однако, отмечают нестабильность результатов, зависимость их от многих случайностей. Последним удачным опытом была мумификация буддийского монаха Букая в 1903 году. Согласно верованиям буддийской секты Шингоншу, чтобы воскресить мумию, достаточно похлопать ее по плечу, правда, через… 5 670 000 000 лет после смерти Будды (544 г. до н. э.). В связи с некоторыми необычными факторами, способствующими мумификации, хочется вспомнить и почти детективную историю, случившуюся во время работы последней археологической экспедиции по обследованию захоронений Софийского собора г. Новгорода под руководством В. Л. Янина. Но начнем мы наш рассказ издалека, с эпохи Смутного времени. В те годы на территории Новгорода хозяйничала армия шведского полководца Якоба Деполагарди, некогда призванная для защиты от польских интервентов, а ныне, пользуясь слабостью русского государства, сама превратившаяся в оккупационную. В 1616 году, в поисках добычи, шведские мародеры разграбили захоронения Георгиевского собора Юрьева монастыря близ Новгорода. Вот как это событие описано в «Росписи новгородской святыни», составленной в 1634 году: «…немцы в церкви великомученика Георгия в монастыре, ищучи поклажею, и обрели человека цела и неразрушена, в княжеском одеянии и, выняв из гробницы, яко жива, поставили у церковной стены». Итак, при разграблении захоронений Юрьева монастыря шведами была обнаружена прекрасно сохранившаяся мумия, которая, согласно церковному учению о нетленных мощах, могла принадлежать только святому. Но какому? Проанализировав топографию вскрытого захоронения, митрополит Исидор посчитал, что мощи принадлежат старшему брату Александра Невского князю Федору Ярославичу, юноше, умершему в день собственной свадьбы. Мощи были торжественно перенесены в Софийский собор Новгорода, где затем более 300 лет верующие поклонялись нетленным останкам нового святого. В 1987 году археологическая экспедиция члена-корреспондента АН СССР В. Л. Янина вскрыла захоронение «святого княжича Федора Ярославича» и произвела судебно-медицинское исследование мумифицированных останков. Было установлено, что они принадлежали мужчине 45–50 лет, следовательно, никак не могли соответствовать князю-подростку Федору Ярославичу. Благодаря раскопкам, проведенным как в Георгиевском соборе Юрьева монастыря, так и в Софийском соборе Новгородского кремля, было доказано, что данная мумия принадлежит одной из самых одиозных фигур русской истории — князю Дмитрию Шемяке. Еще при жизни Шемяка был предан анафеме; церковный собор 1448 года, осуждая ослепление им Василия Темного и захват московского престола, доводил до общего сведения, что Шемяка «сотворил над ним не меньше прежнего братоубийцы Каина и окаянного Святополка». Кратко напомним суть событий. Вторая четверть XV века известна кровавой 27-летней борьбой за власть между внуками Дмитрия Донского — Великим князем московским Василием II (Темным) и братьями Василием Косым, Дмитрием Шемякой и Дмитрием Красным, которая сопровождалась грабежами, убийствами, поочередным захватом и ослеплением соперников. Наконец, потерпевший поражение Дмитрий Шемяка укрепился в Новгороде, где и был согласно легенде, отравлен подосланными Василием Темным убийцами. Он был похоронен в Георгиевском соборе Юрьева монастыря и к началу XVII века полностью изгладилось воспоминание о точном месте его погребения. Поэтому при разграблении шведами захоронений Юрьева монастыря в 1616 году за мощи Федора Ярославича были приняты останки Дмитрия Шемяки, которые затем и почитались под чужим именем, превратившись в одну из чтимых реликвий. Почему же мумификации подверглось тело одного лишь Дмитрия Шемяки, когда от всех остальных погребенных в Георгиевском соборе, в том числе и от его дочери, лежавшей с ним в одном саркофаге, сохранились лишь кости? Ведь условия погребения в этом соборе, казалось бы, должны полностью исключать возможность естественной мумификации. Вероятно, стоит более внимательно прислушаться к свидетельствам летописей, повествующих о кончине Дмитрия Шемяки. Уже в XV веке существовала упорная летописная версия о преднамеренном отравлении Дмитрия Шемяки по приказу Василия Темного. Летописцы утверждают, что он «умер с отравы», проболев предварительно 12 дней. Окончательный ответ на эту многовековую загадку дала криминалистическая экспертиза останков Дмитрия Шемяки, проведенная осенью 1987 года. В исследованных органах и тканях был обнаружен мышьяк. При желудочно-кишечной форме отравления мышьяком болезнь продолжается до двух недель (по летописи Шемяка «лежа 12 дней преставился») и заканчивается смертельным исходом. В процессе болезни происходит резкое обезвоживание организма вследствие постоянной рвоты и поноса, и именно это обезвоживание и служит причиной мумификации тканей. Таким образом, как и в случае с вьетнамским монахом, мумификация Шемяки наступила по причине резкого прижизненного обезвоживания организма. Рассказывая о процессах естественной мумификации, я хотел бы упомянуть о приключениях еще одной мумии, мумии герцога де Круа, найденной в Таллинне. Рядом со зданием церкви Нигулисте, построенной в середине XIII века на одной из старинных улиц средневекового Таллинна — Ратискаеву, с севера от нее, находится капелла Клодта, которая на некоторых старых планах называлась «капеллой де Круа». Название это в значительной степени условно и связано с мумией герцога де Круа. История герцога такова. Когда в 1698 г молодой русский царь Петр I выезжал из Амстердама, некий герцог де Круа подал ему письмо Германского императора, в коем рекомендовался как храбрый и опытный генерал. Двумя годами позже герцог вновь предстает перед царем, на сей раз в Новгороде и весьма вовремя — началась Северная война. Петр I берет герцога на службу и направляет его под Нарву. Вместо того, чтобы храбро сражаться за честь русского оружия, де Круа «отдался на пароль» (под честное слово) шведскому полковнику графу Штейнбоку. Последние годы жизни герцог провел в Таллинне, где и умер в 1702 году. Но к этому времени он сумел наделать столько долгов, что заимодавцы запретили его хоронить — в надежде, что наследники вернут деньги, не оставят его непогребенным. Тело герцога тем временем положили в подвал церкви Нигулисте и… забыли о нем на целое столетие. Обнаружили его лишь в начале XIX века. В 1819 г. прибалтийский генерал-губернатор маркиз Паулуччи приказал поместить мумию герцога на катафалке в одной из капелл церкви Нигулисте и накрыть стеклянным колпаком. Надпись на катафалке (о покойнике дурно не говорят!) гласила: «Герцог сделался знаменит как славою громких дел, так и их разнородностью». Мумия де Круа неизменно привлекала внимание путешественников. Петр Вяземский посвятил ему свое стихотворение, а друг Пушкина Дельвиг в одном из писем из Таллинна даже сообщал, что знаменитый герцог «лицом похож на Сергея Львовича (Пушкина), только поважнее». В 1870 г. новый генерал-губернатор князь Волконский решил «прекратить это безобразие». Но оказалось, что герцог перед самой сдачей в плен под Нарвой сумел получить звание генералиссимуса. А генералиссимуса по уставу полагалось хоронить со всеми почестями, в присутствии всей царской фамилии, всей гвардии и дипломатического корпуса. На рапорте Волконского Александр II начертал решительную резолюцию: «Похоронить тихо». Уже в наше время реставраторы церкви Нигилисте обнаружили мумию герцога в склепе капеллы Клодта. Останки герцога были погребены в 1979 году… В христианстве нетленность останков являлась одной из самых высших побудительных причин причисления к лику святых. Когда в 1549 году при строительных работах около Софийского собора в Новгороде натолкнулись на старое кладбище с сохранными человеческими останками, первым действием стал доклад царю и московскому митрополиту, «хоронити ли телеса их или не хоронити». Для уровня сознания того времени очевидным представляется тот факт, что сохранность останков свидетельствует об их святости, а потому они не могут быть просто перезахоронены, а должны быть помещены в специальную раку для поклонения. В православной церкви считалось обязательным доказательство сохранности мощей при канонизации новых святых. Уже в «Житии Бориса и Глеба», рассказе о первых русских святых — князьях Борисе и Глебе, коварно убитых их братом Святополком, особо подчеркивается — «труп Бориса не разлагался…» Вопрос о канонизации царевича Димитрия, убитого в Угличе, решался на основании освидетельствования его останков специальной комиссией. В пещерах Киево-Печерского монастыря покоятся мумифицированные останки десятков русских монахов. Большинство из них причислено православной церковью к лику святых. Мумификации способствовал особый сухой микроклимат подземных переходов. Верующие могли непосредственно лицезреть мощи святых угодников и даже целовать их в мумифицированную высохшую кисть руки. Все остальное тело было закрыто специальными одеждами и даже лицо прикрывалось особой занавеской. Принято думать, что мумификация тел наступает в любых пещерах, но это не так. В пещерах Псково-Печерского монастыря, внешне напоминающих киевские, мумии не образуются. Для захоронения в стенах подземных коридоров, прорытых в мягком песчанике, выдалбливались ниши. В нишу помещался гроб с телом покойника, а отверстие закрывалось керамидой — керамической плитой с именем и годами жизни усопшего. В отличие от киевских пещер, захоронения здесь осмотру недоступны и только десятки керамических плит по стенам пещерных коридоров напоминают о том, что вы движетесь через гигантское подземное кладбище. Помимо обычных захоронений мирян, вносивших богатые вклады монастырю, имеются и два «братских кладбища», где похоронены иноки, старое и новое. Они представляют собой просторные пещеры, войти в которые из подземного коридора можно только через маленький лаз, закрытый решеткой. Сверху донизу эти пещеры плотно заставлены гробами с телами монахов, один на другом, с пола до потолка, иногда в десять и более рядов в высоту. Поэтому нижние, наиболее старые гробы, бывают иногда полностью сплющены. На старом братском кладбище вместо гробов тела лежат в основном в дубовых колодах, традиционно употреблявшихся в допетровское время, но также нагроможденных одна на другую. Несмотря на значительное количество захоронений, воздух пещер чист, не ощущается ни малейшего запаха тления даже от недавних захоронений, что и создает славу Печерского монастыря. Нигде в литературе мне не удалось найти работ, объясняющих механизм процессов, происходящих в пещерах. Многие путеводители называют это мумификацией, что абсолютно неверно. Мне неоднократно приходилось бывать в пещерах Псково-Печерского монастыря, мы вели долгие беседы с отцом Сергием, иеромонахом — смотрителем пещерных захоронений. Пользуюсь случаем принести глубочайшую признательность этому удивительному человеку. Но он, конечно же, не мог привести естественно-биологического объяснения этим явлениям, трактуя все с религиозных позиций. Пытаясь найти ответ на интересующие меня вопросы, в одном из закоулков старого братского кладбища я приоткрыл старинную дубовую колоду, относившуюся, вероятно, к эпохе Смутного времени, когда на братском кладбище хоронились не только иноки, но и нашедшие в монастыре приют в годину лихолетья миряне. И тут я впервые зримо ощутил знакомые всем нам слова «тлен» и «прах». В колоде от похороненного там человека не осталось ничего, кроме нескольких горсток коричневого праха, лежащих по контуру тела. Казалось, неосторожное резкое движение, кашель — и все это взовьется как пыль в воздухе пещер. Остались лишь громадные кожаные сапоги, но нитки давно истлели и они рассыпались на части: подошва отдельно, голенища отдельно… Несколько летних сезонов я отработал в археологических экспедициях, вскрывал некрополь античного Нимфея (около Керчи) и раннехристианские захоронения в Белгород-Днепровской крепости, поэтому первое, что мне здесь бросилось в глаза — полное отсутствие костного скелета. Хотя это захоронение было почти на две тысячи лет «моложе» античных, в некрополе Нимфея прекрасно просматривались череп и наиболее крупные кости, здесь же все превратилось в равномерный прах. Видимо, условия микроклимата Псково-Печерских пещер препятствуют обычным процессам гниения, но в них происходит не мумификация, а медленное тление тел. Но мы несколько отошли в сторону от предмета нашего разговора. Напомню, что рассуждали мы о нетленных мощах. В православной церкви мощи могут быть открыты для верующих, как, например, в Киево-Печерской лавре, или лежать «под спудом». Значение слова «под спудом» сейчас почти забыто, поэтому я позволю себе краткий филологический экскурс. В древнерусском языке слово «спудъ» имело два значения: «сосуд» и «мера сыпучих тел». С близкой семантикой это слово известно и другим славянским языкам, куда оно пришло из немецкого. Позднее в русском языке «спуд» получило новое значение, впервые зафиксированное «Словарем Академии Российской» (1794), — «сокровенное место». Именно так — «скрытое место, тайник» — слово употреблялось в XIX веке:Именно в таком значении («скрытое место») и следует понимать церковный термин «мощи под спудом» — то есть, не доступные прямому осмотру, а скрытые либо в захоронении, либо в раке. Ракой называют специальный богато украшенный ящик для хранения мощей. Пожалуй, наиболее пышная рака — это многопудовая рака из чистого серебра для хранения мощей святого Александра Невского из Александро-Невской лавры С.-Петербурга, хранящаяся сейчас в Эрмитаже. Мощи не обязательно должны представлять собой полностью мумифицированное тело. Иногда это бывают какие-то отдельные мумифицированные фрагменты — кисть руки, пальцы. В христианстве мощи, являющиеся предметом поклонения верующих, представляют собой значительную ценность. Так, в 1719 году, император Петр I выменял у римского папы Климента XI бесценное произведение искусства — античную статую Венеры Таврической (сейчас экспонируется в ленинградском Эрмитаже) на мощи святой Бригитты. Произошло это следующим образом. В начале XVIII века к русскому государству была присоединена Прибалтика. В столице Эстляндии Ревеле (ныне Таллинн) в захудалом монастыре обнаружили останки католической святой Бригитты, считавшейся «просветительницей эстов». С XVI века, когда эстонцы стали лютеранами, они совершенно забыли святую Бригитту и не оказывали ее останкам никакого внимания. А русской церкви тем более не было никакого дела до чужих святынь. Вот так мощи святой Бригитты оказались забытыми. В это же время, находившийся в Риме капитан Юрий Кологривов, выполняя поручение Петра I, договорился о покупке только что выкопанной из земли великолепной мраморной статуи. Но незадолго перед этим папа римский Климент XI, большой знаток и покровитель искусств, категорически запретил продажу иностранцам итальянских древностей. Вот тут-то и пригодились забытые мощи святой Бригитты. Просвященный глава католической церкви прекрасно понимал художественную и материальную стоимость скульптуры, которая не шла ни в какое сравнение с остатками неведомого праха. Но даже он не мог пойти вразрез со сложившейся традицией почитания мощей и… сделка состоялась. В православной церкви традиционно почитались мощи святых угодников: «Собирателем мощей святых патриархов» называли царя Алексея Михайловича, перенесшего в Успенский собор останки всех русских патриархов. При основании Петербурга из Владимира во вновь открытую Александро-Невскую лавру в 1724 г. были торжественно перенесены мощи святого Александра Невского. Сам император Петр I встретил шествие у села Усть-Ижоры, перенес мощи угодника к себе в лодку, на которой стал у руля, а своих сподвижников превратил в простых гребцов. Лодка, сопутствуемая множеством судов, прибыла в Петербург, где ее встретили императрица, весь двор, все духовенство, вся гвардия и народ. Петр с приближенными поднял с лодки святыню и перенес в освященную только в этот день новую Александровскую церковь, где она и пребывала до постройки главного собора. Позже, уже при императрице Екатерине II, во время освещения Троицкого собора лавры, 30 августа 1790 года, мощи Александра Невского были перенесены туда. Мощи несли кавалеры ордена св. Александра Невского, за мощами шла императрица. Во время шествия производились колокольный звон и пальба из пушек. Еще в 1752 году императрица Елизавета украсила мощи богатою ракой из серебра весом в девяносто пудов. (Сейчас эта рака находится в Эрмитаже, а мощи Александра Невского, в более скромной раке, — вновь в Троицком соборе Александро-Невской лавры.) В раку, где покоятся мощи святого Сергия Радонежского (Троице-Сергиева лавра под Москвой), на несколько минут опускали младенца Петра (будущего императора Петра I) и цесаревича Александра (будущего императора Александра II), чтобы чудодейственная сила мощей благословила их на счастливое царствование. Почти в каждом из многих сотен русских монастырей, в тысячах православных храмов хранились мощи святых угодников. Вскоре после революции мощи многих святых свезли на атеистическую выставку, с тех пор их следы теряются. Недавно при проверке фондов в хранилище Казанского собора в Ленинграде (Музей истории религии и атеизма) нашли предмет, похожий на часть мебели. На него не было никаких актов и документов. А когда его вскрыли, обнаружили там мощи святого Серафима Саровского, с той печально знаменитой атеистической выставки. Преподобный Серафим Саровский (в миру Прохор Мошкин) — монах-подвижник конца XVIII века, один из наиболее чтимых русских святых, наиболее почитаемый угодник последней царской семьи. Поэтому православная церковь трактует второе обретение мощей как событие мировой важности. На церемонии передачи мощей святого Серафима Саровского православной церкви, состоявшейся 11 января 1991 года в Казанском соборе в Ленинграде, присутствовал Патриарх Алексий II и многие высшие иерархи православной церкви, что свидетельствует о неослабевающей традиции почитания мощей и в настоящее время. Вскоре после революции, в 20-е годы, развернулась широкая кампания по вскрытию мощей по всем церквям и монастырям России. Были обнаружены множественные фальсификации мощей, вместо мумифицированных останков часто обнаруживали лишь одежды, набитые тряпками и ветошью, или полуистлевшие кости. Это имело громадное значение для атеистической пропаганды в то время. Сейчас же все это расценивается как поругание национальных святынь. Пусть с точки зрения медицины и биологии найденные мощи и не соответствовали признакам естественной мумификации (с которыми мы познакомились в этой главе), народная вера превратила их в святые реликвии, чтобы, помня о нравственном идеале, человек не терялся в море зла. Но здесь мы уже касаемся проблемы многовекового конфликта науки и религии, духовного и материального, разрешить который пока еще никому не удалось. Мы же перейдем к не менее сложному этическому вопросу о правомерности захоронения мумий вождей в мавзолеях.
Литература
С. Каледин. Смиренное кладбище. «Новый мир», 1987, № 5. Забелин И. Описание новгородской святыни в 1634 году//Чтения ОИДР, 1862, Кн. 4, Смесь. Простая страшная история. «Правда» № 56, 25 февраля 1990 года. И. Лисевич. Улыбка «бессмертного» старца. «Наука и религия», 1985, № 9. Муравьев А. Н. Путешествие по святым местам русским. СПб, 1846. Моли бога о нас. «Вечерний Ленинград», 1991, № 9, 12 января. Лебединский В. И. В удивительном мире камня. М., «Недра», 1978. Пыляев М. И. Старый Петербург. Изд. А. С. Суворина, С.-Петербург, 1889. Валишевскии К. Смутное время. С.-Петербург, 1911. Е. А. Ранну. Прошлое старого Таллинна. Таллинн, Периодика, 1983 Янин В. Л. Некрополь Новгородского Софийского собора. М., «Наука», 1988. Мезенцев В. А. Чудеса: Популярная энциклопедия. Алма-Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1991, т. 1, книга 1. Мезенцев В. А. Чудеса: Популярная энциклопедия. Алма-Ата: Гл. ред. Каз. сов. энциклопедии, 1991, т. 3, книга 4. Как воскресить мумию «Наука и религия», 1987. № 1. Таксиль Л. Священный вертеп. М., «Политиздат», 1988.ГЛАВА IX Мумия в мавзолее
Душной июльской ночью 1990 года я вышел из вагона на Софийском вокзале. До отправления нужного мне поезда на Пловдив оставалось несколько часов, и я пошел побродить по ночной Софии. Довольно быстро я добрался до центральной площади, которую ожидал увидеть торжественно притихшей, какой видел не раз, с неподвижно замершими фигурами почетного караула у дверей мавзолея с простой надписью над входом «Георгий Димитров». Помню молчаливую очередь людей, идущих мимо стеклянного саркофага, в котором искусно скрытыми прожекторами освещалось благородное лицо и сложенные руки национального героя Болгарии, победителя лейпцигского процесса. Казалось, что так будет всегда… Но сейчас происходило нечто странное. Несмотря на поздний час площадь бурлила, ее заполняли десятки палаток, всюду висели лозунги, немыслимые здесь еще пять-шесть месяцев назад. Ворота мавзолея были плотно заперты, почетный караул отсутствовал, а стены были оклеены плакатами, призывающими «выбросить вон мумию». Конечно, я был информирован о процессах, происходящих в Болгарии, но такого стремительного развития событий не ожидал. 19 июля я вновь приехал из Пловдива в Софию и стал свидетелем исторического события — в этот день из мавзолея вынесли гроб с телом Димитрова. На центральном софийском кладбище была проведена кремация, на которой, по желанию семьи, присутствовали только близкие Г. Димитрова. Через несколько дней урну с пеплом Димитрова похоронили в могилу его родных на софийском кладбище. Я съездил туда. К моему удивлению на могиле никого не было, кроме двух милиционеров, охранявших ее. Зато бушевала толпа перед опустевшим мавзолеев устроив около дверей гигантскую импровизированную свалку. Несли всякую рухлядь, стулья, мусор, но больше всего было книг. Роста и росла гора из выброшенных трудов того, к кому еще так недавно выстраивалась длинная очередь благоговейно молчащих людей. Наиболее лаконично на это историческое событие отреагировал еженедельник «21 век» (Орган Радикал-демократической партии Болгарии, № 17 от 25 июля 1990 года) — «„Великий сын“ наконец погребен. Мавзолей пуст. Магазины тоже». Но еще более краток был плакат на дверях мавзолея: «Димитров, с богом! Ильич, будь готов!» Я не собираюсь, да и не смогу проанализировать в этой книге весь ход и причины крушения коммунистической системы в Восточной Европе. Меня интересует в данном случае лишь один крохотный аспект: непомерное возвеличивание, а затем столь же стремительное низвержение личности вождя, проявляющееся в ритуале его захоронения. Но мавзолей Димитрова в Софии — лишь слепок с Мавзолея, расположенного в сердце нашей Родины. Поэтому начать придется издалека… Щепетильный вопрос о будущем захоронении Ленина на обсуждался некоторыми членами Политбюро задолго до кончины вождя, осенью 1923 года. (Сведения об этом совещании имеются в воспоминаниях Троцкого, Валентинова, обсуждаются в религиоведческой литературе Запада). Заговорил о том, что в случае смерти Ленина его следует похоронить на особый манер, М. Калинин. Его тут же поддержал И. Сталин, сказавший, что хоронить Ленина надо, очевидно, по русскому обряду то есть предать земле, но с этим спешить нельзя. Троцкий, Бухарин, Каменев выступали против сохранения тела вождя после его смерти. Сталин, Калинин и другие — за. Видимо, после этого совещания Сталин продолжав обдумывать идею мавзолея, мумифицирования тела Ленина, как всегда — тайно, в одиночестве, ни с кем не делясь своими планами, не посвящая в них даже единомышленников. Инициатива Сталина, решение Президиума ВЦИК произвели на всех шоковое впечатление. С точки зрения всех конфессий (вероисповеданий) России то было неслыханное и невиданное кощунство, надругательство над телом вождя. Если к тому времени духовенство страны не было бы организационно разгромлено, если бы престиж прежних конфессий не упал, то такой шаг Сталина не нашел бы ни поддержки, ни оправдания. Сталин выиграл первый открытый бой в религиозном сознании страны, заложив основы нового культа. Он встал над монобожием, над всеми конфессиями страны, заставив религиозное сознание масс отступить назад, в глубь веков, в сторону язычества. Итак, в 1924 году тело В. И. Ленина было бальзамировано по методу, специально разработанному анатомами — профессорами В. Воробьевым и Б. Збарским, и помещено в специально построенный на Красной площади мавзолей. В конце 1939 года была создана Научно-исследовательская лаборатория Минздрава СССР при Мавзолее В. И. Ленина. Руководство этой небольшой (22 человека) группой исследователей, занимавшихся всем комплексом проблем, связанных с сохранением тела В. И. Ленина, было поручено Б. И. Збарскому. Вскоре после начала Великой Отечественной войны, точнее, 3 июля, тело В. И. Ленина было эвакуировано в Тюмень, где под наблюдением ученых лаборатории оно находилось вплоть до марта 1945 года. 10-го сентября вновь открыл двери Мавзолей В. И. Ленина. В последующие годы лаборатория при Мавзолее была заметно расширена, возрос и комплекс стоящих перед ней научных и научно-практических задач. Что нового внесено лабораторией в проблему бальзамирования и сохранения тела В. И. Ленина? Крупные усовершенствования коснулись прежде всего технических сторон. Сделан, например, безукоризненный, с инженерной точки зрения, и великолепный в художественном отношении саркофаг. Освещение лица и кистей рук производится в нем многочисленными пучками света, которые подаются от изолированного мощного источника по стеклянным световодам под крышку саркофага и после отсечения ультрафиолетовых и тепловых лучей направляются вниз на тело. Внутри герметического саркофага практически устранены колебания температуры и влажности. (Для сравнения: первый саркофаг, в который поместили тело Ленина, имел форму стеклянной призмы, боковые плоскости которой зеркально передавали изображение. Освещение в нем было самым простым: с помощью обычных электрических лампочек, укрепленных вдоль верхней острой грани призмы. Лампочки сильно нагревали тело, и поэтому их приходилось периодически выключать.) Важно и то, что удалось установить оптимальные способы поддержания постоянства влаги в тканях тела. С этой целью регулярно производится дополнительное пропитывание его бальзамирующим раствором и периодически аэрозольно увлажняются кожные покровы. Особыми приемами восстановлены, например, утраченные прежде объемы мягких тканей. Ученым удалось добиться также равномерной цветности кожного покрова. Ими разработаны точные способы фоторегистрации объемов и рельефа лица и кистей рук, которые позволяют уловить незаметные для глаза изменения. С помощью электронной и световой микроскопии систематически исследуются также мельчайшие кусочки тканей. Можно констатировать: в настоящее время в тканях тела наступил период стабилизации всех физико-химических процессов. Во всяком случае, их чрезвычайно медленное течение почти неуловимо современными химическими, физическими или микроскопическими способами. Практически приостановлены также наименее стабильные процессы окисления и гидролиза жира. В 1990 году Советом Министров СССР была создана специальная правительственная комиссия для изучения деятельности Научно-исследовательской лаборатории Минздрава СССР при Мавзолее В. И. Ленина. В состав этой весьма представительной комиссии входило 12 человек, крупнейших специалистов нашей страны в области патологической анатомии, биохимии, молекулярной биологии. Выводы комиссии были однозначны: тело В. И. Ленина может сохраняться в неизмененном виде, вероятно, еще не один десяток лет. В 1953 году, после смерти И. В. Сталина, его тело также было бальзамировано и помещено в Мавзолее рядом с саркофагом В. И. Ленина. Но уже через 8 лет, в октябре 1961 года, на XXII съезде КПСС было принято решение о выносе тела И. В. Сталина из Мавзолея. Решение было принято 30 октября по предложению И. Спиридонова от имени Ленинградской партийной организации. Первоначально планировалось перезахоронить Сталина на Новодевичьем кладбище, позже было решено, что захоронение будет за Мавзолеем Ленина у Кремлевской стены. О том, как происходило перезахоронение, можно узнать из воспоминаний Ф. Конева, служившего в то время командиром Кремлевского полка: «К 18 часам (31 октября 1961 года) наряды милиции очистили Красную площадь и закрыли все входы на нее под тем предлогом, что будет производиться репетиция техники войск Московского гарнизона к параду. Когда стемнело, место, где решено было отрыть могилу, обнесли фанерой и осветили электрическим прожектором. Примерно к 21 часу солдаты выкопали могилу и к ней поднесли десять железобетонных плит размером 100х75 см. Силами сотрудников комендатуры Мавзолея и научных работников тело Сталина изъяли из саркофага и переложили в дощатый гроб, обитый красной материей. На мундире золотые пуговицы заменили на латунные. Тело покрыли вуалью темного цвета, оставив открытым лицо и половину груди. Гроб установили в комнате рядом с траурным залом в Мавзолее. В 22.00 прибыла комиссия по перезахоронению, которую возглавлял Н. Шверник. Из родственников никого не было. Чувствовалось, что у всех крайне подавленное состояние, особенно у Н. Шверника. Когда закрыли гроб крышкой, не оказалось гвоздей, чтобы прибить ее. Этот громах быстро устранил полковник Б. Тарасов (начальник хозотдела). Затем пригласили восемь офицеров полка, которые подняли гроб на руки и вынесли из Мавзолея через боковой выход. В это время по Красной площади проходили стройными рядами автомобили, тренируясь к параду. К 22 часам 15 минутам гроб поднесли к могиле и установили на подставки. На дне могилы из восьми железобетонных плит был сделан своеобразный саркофаг. После минутного молчания гроб осторожно опустили в могилу. Предполагалось гроб сверху прикрыть еще двумя железобетонными плитами. Но полковник Б. Тарасов предложил плитами не закрывать, а просто засыпать землей. По русскому обычаю кое-кто из офицеров (в том числе и я) украдкой бросили по горсти земли, и солдаты закопали могилу, уложив на ней плиту с годами рождения и смерти Сталина, которая много лет пролежала в таком виде до установления памятника (бюста)». Бальзамирование тел вождей коммунистического движения и помещение их в специальные мавзолеи для всеобщего обозрения и поклонения превращалось в традиционный ритуал. В архитектуре социалистических стран был выработан новый принцип строительства мавзолеев выдающихся деятелей, совмещающих одновременно и усыпальницу, и трибуну. В 1949 году после смерти Георгия Димитрова при помощи советских специалистов из Научно-исследовательской лаборатории при Мавзолее В. И. Ленина его тело также было бальзамировано и выставлено в специально построенном мавзолее на центральной площади Софии. В столице Монголии Улан-Баторе в мавзолее покоятся тела основателей монгольской народно-революционной партии Сухэ-Батора (1893–1923) и премьер-министра МНР с 1939 года Чойбалсана (1895–1952). 2 сентября 1969 года на 79 году жизни скончался президент Вьетнама Хо Ши Мин. В своем завещании, опубликованном лишь 20 лет спустя, он писал: «Когда я умру, не надо устраивать пышных похорон, чтобы не расходовать понапрасну время и средства народа. Я прошу, чтобы мои останки были сожжены, то есть кремированы. Надеюсь, что кремация станет общей практикой. Это не только хорошо для живых с точки зрения гигиены, но и позволит также сэкономить пахотную землю. Когда у нас будут большие запасы электроэнергии, еще лучше проводить электрокремацию. Разделите мой прах на три части и поместите его в три керамические урны: одна — для Севера, одна — для Центра, и одна — для Юга страны. В каждой из частей захороните урну с прахом на холме. На могиле не надо ставить ни каменную стелу, ни бронзовую статую. Вместо этого надо построить простой, просторный, прочный и прохладный дом, где путники могли бы отдохнуть. Надо разработать план посадки деревьев на этих холмах и вокруг них. Пусть гости сажают деревья на память. Со временем эти посадки образуют леса, которые украсят пейзаж и будут полезны для сельского хозяйства. Заботу об этих деревьях следует поручить местным старикам». Однако последняя воля Президента не была исполнена. Одним из главным участников дальнейших событий был директор Научно-исследовательской лаборатории АМН Сергей Сергеевич Дебов. Он вспоминает: «В Ханой мы прибыли в конце августа, когда состояние Хо Ши Мина было уже, по существу, безнадежным. Утром 2 сентября за нами пришла машина и срочно доставила в 103-й госпиталь. По пути нам сообщили о смерти вьетнамского президента. В госпитале мы провели вскрытие и первоначальное бальзамирование, чтобы тело можно было выставить для прощания во Дворце собраний Бадинь. О том, что в завещании Хо Ши Мин просил кремировать его останки, мы ничего не знали». Как же получилось, что советские специалисты по бальзамированию заранее оказались в Ханое? Известно, что для работ по бальзамированию останков видных зарубежных деятелей требовалось решение Политбюро ЦК КПСС. Можно, следовательно, предположить, что тогдашнее руководство Вьетнама, исходя из лучших побуждений, загодя обратилось к советской стороне с просьбой оказать содействие в сохранении тела Хо Ши Мина. Впоследствии же, в 1989 году, этому шагу было дано такое объяснение в комюнике Политбюро ЦК КПВ: «Принимая во внимание чувства и пожелания народа, Политбюро ЦК партии 3-го созыва сочло необходимым сохранить тело Хо Ши Мина с тем, чтобы в будущем народ всей нашей страны, в том числе соотечественники на Юге, а также наши зарубежные друзья могли отдать ему дань памяти и выразить свои глубокие чувства к нему». Итак, встал вопрос о дальнейших работах по бальзамированию останков Хо Ши Мина. Специалисты в один голос утверждали, что тело нужно срочно вывозить в Москву и проводить все работы там, иначе дело обречено на провал. Вьетнамское руководство категорически воспротивилось и настаивало на проведении бальзамирования в Ханое. К уговорам, вспоминает академик Дебов, подключился А. Н. Косыгин, который во главе советской партийно-правительственной делегации прибыл в Ханой для участия в траурных мероприятиях. Руководство Вьетнама продолжало стоять на своем. Косыгин вылетел в Москву и доложил о сложившейся ситуации на Политбюро ЦК КПСС. Было решено пойти навстречу пожеланию вьетнамской стороны. В считанные дни в Ханой по воздуху перебросили оборудование, необходимое для бальзамирования тела и его дальнейшего сохранения. Советские специалисты приступили к работе, но все новые сложности прямо-таки преследовали дело, против которого, как казалось, ополчилась сама судьба. Американская авиация начала массированные бомбардировки Ханоя.Пришлось срочно перебрасывать лабораторию на запасной секретный пункт километрах в 30–40 от столицы. Несмотря на сложнейшие условия, она была развернута на новом месте за какие-то две недели. Только все начали успокаиваться, как поступила еще одна тревожная весть: неподалеку высадился американский вертолетный десант. И опять пришлось спешно сворачивать лабораторию и перевозить ее на новое место. На сей раз ее решили разместить неподалеку от реки Черной, в большой пещере у подножия огромной скалы, способной, как утверждали, выдержать многотонный бомбовый удар. Точное местонахождение этой «точки», на всякий случай законсервированной, и по сей день сохраняется в тайне, а уж тогда, во время войны, все, связанное с ней, было окружено строжайшей секретностью. Советские сотрудники, которые согласно разработанной легенде, выдавали себя за специалистов по лесному хозяйству, приезжали туда только по ночам. Так продолжалось до конца войны. Торжественная церемония открытия усыпальницы вождя состоялась уже после войны, 29 августа 1975 года, в канун национального праздника. Строгие колонны мавзолея поднялись на том самом месте, откуда 2 сентября 1945 года Хо Ши Мин провозгласил Декларацию независимости. Строгий и величественный мавзолей Хо Ши Мина, находящийся в центре главной ханойской площади Бадинь, заметно превосходит размерами ленинский в Москве. Усыпальница — это не только саркофаг с телом, но и мощные холодильные установки, системы кондиционирования воздуха, телекамеры и мониторы, линии электроснабжения и другие системы жизнеобеспечения. Все это сложное хозяйство, включая, разумеется, охрану мавзолея, находится в ведении специального армейского управления. Завершает цепь пышных мавзолеев мавзолей Мао Цзе Дуна в Пекине, где в саркофаге из горного хрусталя было помещено набальзамированное тело китайского вождя после его смерти в 1976 году. Но, как уже было сказано, все эти мавзолеи — лишь дань традиции, впервые зародившейся в России после смерти В. И. Ленина. Где искать истоки этой традиции? Ведь одна из страшнейших во все времена кар — не предавать тела земле. Давайте, попытаемся разобраться в этом вопросе вместе. Когда мы говорим слово «мумия», то оно у нас в первую очередь ассоциируется с культурой Древнего Египта. Очевидно, хотя окончательно и не доказано, египтяне даже и в доисторические времена бальзамировали умерших. Для этой процедуры и для церемонии погребения каста жрецов развила специальный церемониал. Техника бальзамирования изложена в некоторых текстах того времени, прежде всего в известной «Книге мертвых». Манускрипт о смерти и сохранении тел умерших, названный позднее «Книгой мертвых», создали жрецы из долины Нила во времена первой египетской династии, около 4266 года до нашей эры. Отдельные фрагменты этого сочинения сохранились до наших дней. Более поздние версии «Книги мертвых» были дополнены жрецами Гелиополя и нанесены множеством ремесленников в виде иероглифов на стенах помещений и переходов внутри пирамид, расположенных в Сахаре, в период 5-ой и 6-ой династий. Эти произведения названы «Текстами пирамид». Новые тексты, нередко с изображением различных фигур, во времена 11-ой и 12-ой династий наносили на боковые стенки саркофагов (так называемые «Тексты саркофагов»), а в период 26-ой династии — на папирус посредством иератического или иероглифического видов письма. Наконец, во времена Птоломея существовал текст на папирусе, подобный шестой версии. Этот папирус с текстом неизвестного автора был обнаружен в отдельном контейнере вне саркофага. В качестве хранилища для папирусов использовались статуи богов или чучела птиц, обычно ястребов. Последняя версия, относящаяся к Греко-Римской эпохе и содержащая выдержки из текстов на кусочках папируса, была написана очень неразборчивыми знаками. Совершенно непонятно, почему версии «Книги мертвых», выполненные столетия спустя, так разительно отличаются друг от друга по стилю, содержанию, манере письма. Возможно, что желание властителей 26-ой династии иметь свою версию манускрипта обусловило создание жрецами нового варианта первоначального текста. Последующие версии времен Птоломея были менее точны, в них пропущены важные фрагменты ранних текстов. Кроме того, разные списки «Книги мертвых» нетождественны, выбор и порядок текстов часто был произвольным. Привести все эти взгляды в стройную, последовательную систему невозможно. Двенадцатичленная композиция очерчена наиболее ясно в «Книге Амдуат». Она отражает и идею загробного воздаяния, широко известную ценителям египетской культуры по описаниям «психостазии» («взвешивания души») на суде Озириса: сцены кары над грешниками мы видим в последних частях «Книги Амдуат». Но это лишь один аспект «книг загробного мира». Главным же представляется другое — отождествление усопшего с Великим Богом в его различных ипостасях (Ра, Озиоис), твердое знание имен богов и демонов, которые встречаются в запредельном мире. Эта концепция — не плод вольного мифотворчества, она имеет глубокое психологическое обоснование. Египтяне считали, что человек еще при жизни должен познать тайные пути мира запредельного, чуждого бытовому опыту; более того, должен слиться с высшими проявлениями этого мира — иначе невозможно блаженство в загробном царстве. Эта идея находит соответствие в родственном памятнике мировой культуры — тибетской «Книге мертвых» (возможно, она восходит к тому же источнику, что и египетские книги загробного мира). Процесс мумифицирования был довольно долгим и кропотливым, он длился 70 дней. Сразу же после предполагаемой смерти человека жрец делал надрез на левой половине живота умершего и поспешно извлекал нож, чтобы не навлечь на себя гнев близких и родственников покойного. Такой обычай возник в результате случаев преждевременного ошибочного установления смерти. Затем помощники извлекали внутренние органы за исключением сердца, средоточия души и мысли, тщательно промывали их ароматическими жидкостями и заполняли их миррой и ароматическими веществами. Затем все вновь помещали на место и зашивали, натерев бальзамирующими веществами. С помощью хитроумного крючка через ноздри покойного извлекали по частям мозг, а полость черепа также заполняли специями. Тело обмывали солевым раствором и оставляли на 70 дней, затем обмывали еще раз, натирали камедью, обертывали полотнами тканей и помещали в деревянный саркофаг. Самой древней человеческой мумии 7039 лет. Она найдена не в Египте, а в Чили и находится в настоящее время в Сантьяго в Национальном музее истории природы. Мумия представляет собой забальзамированное тело четырехлетнего ребенка. Она была обнаружена в 1977 году двумя чилийскими антропологами в одном из пустынных районов на севере Чили. В 1980 году мумия была направлена в США в лабораторию Нью-Джерси на проведение экспертизы, которая подтвердила ее возраст. Тур Хейердал, говоря о контактах между Новым и Старым Светом, в общей цепи доказательств приводит и следующие, объединяющие признаки: колоссальные сооружения, лишенные практических функций, например, пирамиды; мегалитические саркофаги с массивной каменной крышкой; мумификация с применением смол, бинтов и хлопковой набивки. Таким образом, обычай бальзамирования усопших и помещения их в саркофаги и пирамиды восходит к самым древним эпохам человеческой цивилизации. Сходство погребальных обрядов древнейших цивилизаций Старого и Нового Света расценивается некоторыми учеными как доказательство влияния на эти цивилизации некой мифической працивилизации, располагавшейся между этими континентами, например, погибнувшей Атлантиды. Коренное население Канарских островов — гуанчи — многие специалисты считают прямыми потомками Атлантов. Уже к началу XVI века гуанчи были полностью истреблены испанскими завоевателями, поэтому сведений об этом народе осталось немного. Но и того, что осталось, зафиксировано в немногочисленных источниках достаточно, чтобы утверждать: их обычаи обнаруживали странное сходство с обычаями высококультурных древних народов. В частности, они бальзамировали мертвецов, как египтяне, и хоронили их в куполообразных гробницах, как греки в Микенах. В 1989 году американская археологическая экспедиция, проводившая раскопки в Египте в районе Эль-Файюма, обнаружила кладбище, относящееся к греко-римскому периоду истории Египта. Наибольший интерес ученых вызвала прекрасно сохранившаяся мумия женщины. Она находилась в позолоченном саркофаге, испещренном письменами, который был искусно обвит полотняными лентами и украшен венком из натуральных цветов. Все это помещалось в более просторном деревянном саркофаге. Рядом находилась мумия младенца, очевидно, сына захороненной женщины. «Находка в эль-Файюме относится к началу первого века нашей эры. Она интересна не только своей прекрасной сохранностью и богатым оформлением. Это захоронение имеет большое научное значение», — говорит директор департамента древностей Среднего Египта доктор Али эль-Холи. — «Ценность находки, как это ни парадоксально, не в ее древности, а в сравнительной молодости. Мы убеждаемся в том, что искусство бальзамирования, процветавшее в Древнем Египте за десятки веков до нашей эры, еще сохранялось во времена появления христианства». Файюмская мумия доставлена в Каир в Национальный музей для изучения и расшифровки текстов на позолоченном саркофаге. Возможно, вскоре мы сможем узнать больше об обнаруженной в эль-Файюме «Мадонне с младенцем». Приведенные нами факты свидетельствуют о том, что обычай бальзамирования покойников существовал несколько тысячелетий и был распространен среди древних цивилизаций как Старого, так и Нового Света. Обычай этот в Египте еще сохранялся в античную эпоху и даже во времена появления христианства. Ни греко-римская культура, ни христианство, ни ислам уже не знали традиции бальзамирования и сохранения трупов. Правда, в исключительных случаях консервация трупов все же осуществлялась. Античный историк Арриан рассказывает, что когда Александр Македонский внезапно скончался на обратном пути из Индии в возрасте 33 лет, его сподвижники не захотели оставлять труп великого полководца на чужбине. В то же время, в условиях жары было невозможно транспортировать труп из Вавилона, так как он моментально подвергся бы разложению. Выход был найден: глубокую ванну наполнили доверху свежим медом, а в мед погрузили труп Александра Македонского. В таком виде его и перевезли из Вавилона в Египет, где и захоронили. Труп сохранялся, не разлагаясь, триста лет. Когда в I веке нашей эры римский император Октавиан Август, завоевав Египет, вскрыл извлеченную из святилища гробницу Македонского, то он был изумлен тем, что труп отлично сохранился. Август одел на голову знаменитого полководца венец, а тело осыпал цветами. Сохранение тел покойников в меду в античную эпоху применялось крайне редко, но все-таки применялось. Мне удалось отыскать еще два свидетельства этого обычая, помимо рассказа Арриана об Александре Македонском. Так, в IV веке до н. э. в Спарту было доставлено погруженным в мед тело царя Агесилая, умершего в Африке. В сатире древнеримского сатирика Марка Теренция Варрона «Лебедь, или о Погребении», от которой сохранились лишь небольшие фрагменты, имеется следующая фраза: «Стало быть, Гераклид Понтийский разумней, что велит сжигать покойников, чем Демокрит — хранить их в меду. Когда бы все делали по его, то пропади я пропадом, если бы можно было чашку медовой сыты купить за сто денариев». По уцелевшему фрагменту трудно судить, о чем же конкретно идет речь, но, несомненно, опять упомянет обычай консервации трупов в меду. Но все же даже в античную эпоху обычай консервации тела покойника был скорее редким исключением, чем правилом. Откуда же вдруг всплыла идея бальзамирования тела В. И. Ленина? Может быть поискать ответ на этот вопрос в более близкой для нас российской истории? Единственную, правда очень отдаленную аналогию, удается проследить в истории захоронения тела Потемкина. Как известно, фаворит Екатерины II светлейший князь Григорий Александрович Потемкин-Таврический скончался в дороге, на пути из Ясс в Николаев 5 октября 1791 года. Труп Потемкина был привезен обратно в Яссы, тело было анатомировано и бальзамировано. Отпетое тело Потемкина стояло с Яссах до ноября и затем было перевезено в Херсон и поставлено в подпольном склепе крепостной церкви Св. Екатерины. Гроб оставался неопущенным в землю с 23-го ноября 1791 года по 28 апреля 1798 года. Жители Херсона здесь служили панихиды и приходили поклониться праху Потемкина. Дошедший до императора Павла слух, что тело Потемкина более семи лет стоит не преданным земле, вызвал распоряжение похоронить его, как гласил указ «без дальнейшей огласки, в самом же том месте, во особо вырытую яму, а погреб засыпать и загладить землею так, как бы его никогда не было», что и выполнили. М. И. Пыляев, сообщивший эти факты, не приводит побудительных мотивов бальзамирования тела Потемкина и столь долгого хранения его в непогребенном состоянии. Я думаю, что все это, и бальзамирование, и отсрочка захоронения, было связано не с попыткой изменить традицию православного погребения, а с неясностью дальнейшей политической ситуации. Вельможу, равного по рангу и политическому значению Потемкину, полагалось хоронить в столице. Но охлаждение Екатерины к бывшему фавориту и усиление влияния фаворита нового, Платона Зубова, препятствовали этому. В то же время сторонники Потемкина, вероятно, не оставляли надежды перевезти тело в Петербург и достойно захоронить его там, почему и не спешили с похоронами в Херсоне. Приход к власти императора Павла I, старого противника Потемкина, окончательно лишил их этой надежды и способствовал погребению тела светлейшего князя. Таким образом, данный исторический эпизод не может считаться прямым предшественником мавзолея. Но есть еще один, более близкий по значению, аналог в русской истории. Мало кому известно, что в нашей стране хранится и доступен осмотру еще один труп знаменитого человека. Я имею в виду мумифицированное тело талантливейшего русского хирурга Николая Ивановича Пирогова, хранящееся в склепе его усадьбы в селе Вишня под Винницей. Пользуясь первой же возможностью, в декабре 1990 года я выехал в Винницу, чтобы разузнать обо всем поподробнее. Случай, когда верующий христианин оставался непогребенным в течение более ста лет, никак не укладывался в рамки традиционного православия. Оказывается, тело Пирогова было бальзамировано по инициативе его второй жены Александры Антоновны. В свое время она прочла книгу одного из учеников Пирогова профессора Давида Ильича Выводцева (1830–1886) о бальзамировании (книга эта и сейчас хранится в экспозиции усадьбы-музея Н. И. Пирогова в Вишнях). Книга эта настолько потрясла ее, что она настоятельно просила Выводцева, в случае смерти мужа, забальзамировать его тело по разработанным Выводцевым рецептам. Следует заметить, что в XIX веке уже были известны способы продолжительной консервации трупа путем введения в него антисептических веществ, останавливающих гниение, после чего неизбежно следует мумификация. Еще в XVII веке анатому Фредерику Рюишу всемирную известность принес его способ длительно сохранять анатомические препараты и бальзамировать трупы. Рюиш основал в Дании анатомический музей — по отзывам современников «восьмое чудо света». В 1698 году Петр I неоднократно посещал анатомический театр Рюиша в Амстердаме, присутствовал на его лекциях, а позже переписывался с ним и обменивался редкими коллекциями. Во второй свой приезд в Амстердам, в 1717 году, Петр I купил у Рюиша для естественно-научного музея — «Кунсткамеры натуральных вещей» — большую коллекцию анатомических препаратов. Теперь «Кунсткамера» переименована в Музей антропологии и этнографии имени Петра Великого Российской академии наук. Гости С.-Петербурга могут посетить этот музей и своими глазами убедиться в великолепной сохранности анатомических препаратов из коллекции Фредерика Рюиша. В настоящее время самым простым способом консервации трупов является способ, предложенный профессором П. А. Минаковым (1865–1931), который заключается в том, что в брюшную, грудную и черепную полость невскрытого трупа при помощи шприца вводится в общей сложности 2–3 л смеси формалина и денатурированного спирта (поровну). Эта смесь пропитывает весь труп, убивает гнилостных микробов, останавливает гниение и уплотняет белки, свертывая их. После этого труп начинает высыхать, мумифицируется при комнатной температуре за три месяца и остается в таком виде на долгие годы. Подобное искусственное консервирование на продолжительный срок неправильно называется бальзамированием и применяется в основном для изготовления муляжей в медицинских институтах. Николай Иванович Пирогов скончался 23 ноября (5 декабря) 1881 года в 8 часов 45 минут вечера в возрасте 71 года от раковой кахексии, вызванной злокачественной язвой на слизистой оболочке твердого неба. Уже на третий день после смерти Пирогова из Петербурга в Винницу прибывает профессор Выводцев и тут же отправляется в имение Вишня, где незамедлительно приступает к бальзамированию. Процедура бальзамирования длилась четыре часа. К сожалению, нам неизвестны все секреты Выводцева, хотя основные рекомендации по искусству бальзамирования содержатся в его книге. Жена хотела хранить бальзамированное тело Пирогова прямо в своей усадьбе, но тут вмешались церковные власти, усмотрев в этом кощунство. Пирогов был отпет в церкви близлежащего села Шереметьево и закрытый гроб с его бальзамированным телом временно поместили в подвал церкви. За два месяца крестьянами этого села был выстроен специальный склеп, куда и поместили теперь уже открытый гроб с телом Пирогова. Позже склеп перестроили и возвели над ним церковь Николая Чудотворца, в память святого покровителя Николая Ивановича Пирогова (церковь закрыли в 1956 году). Шли годы, десятилетия, над Винницей одна за другой прокатывались волны революции, кайзеровской оккупации, петлюровщины, гражданской войны, а тело Пирогова, как будто заколдованное чудесным искусством профессора Выводцева, продолжало оставаться таким же, как в день смерти. В годы Великой Отечественной войны и фашистской оккупации церковь и склеп не пострадали, однако от взрывной волны треснула крышка стеклянного саркофага, герметизация была нарушена и тело Пирогова стало портиться от плесени, особенно рука. В 1945, 1956, 1973 годах проводилась ребальзамация мумии на месте, и только в 1988 году тело Пирогова впервые ненадолго покинуло Винницу и отправилось в Москву, где была произведена последняя ребальзамация. Склеп Пирогова находится в 6 км от его усадьбы Вишня, теперь уже на окраине современной Винницы. Сейчас там устроен филиал музея-усадьбы Вишня. Я спускаюсь по гранитным ступеням в склеп… Тело Пирогова покоится в открытом черном деревянном гробу с покрытыми серебряной краской резными украшениями — витые ручки, фигурки ангелов на крышке. Гроб был выполнен по заказу жены Пирогова в Австрии. До половины тело Пирогова прикрыто белой парчой, руки сложены на животе поверх покрывала (до последней ребальзамации в руках находился крест, сейчас его нет). Одет Пирогов в черный мундир с шитьем. Нет столь знакомых по портретам Пирогова пышных бакенбардов, виски коротко подстрижены, непривычно смотрятся седая борода и усы. Открытый гроб с телом покрыт стеклянным саркофагом, электрическая подсветка выхватывает лицо Пирогова из полумрака склепа. Крышка гроба стоит на специальном возвышении слева от саркофага, справа от саркофага плита, под которой лежит старший сын Пирогова. Я долго стоял над саркофагом великого хирурга, всматривался в его лицо, но так и не смог понять, что же заставило его родственников (конечно же, не без согласия самого Пирогова) решиться на столь странный, не имеющий аналогов в русской культуре шаг. Но понятнее становилась идея успешного бальзамирования тела В. И. Ленина. Прецедент уже существовал, имелся опыт мумификации и длительного хранения тела и вот, спустя почти полвека, его можно было повторить. Не знаю, знакомы ли были Сталин, Калинин и другие члены Политбюро с историей бальзамирования Пирогова (может быть и нет), но вот врачи и патологоанатомы, бальзамировавшие тело В. И. Ленина, несомненно, должны были знать работы профессора Д. И. Выводцева по бальзамированию. Когда уже была написана и готовилась в печать эта книга, мои предположения подтвердились. В интервью газете «Аргументы и факты» комендант Мавзолея В. Каменных заявил: «Способы захоронения Пирогова и Ленина принципиально одинаковы. Однако метод, по которому забальзамировали тело В. И. Ленина, изобретенный в 1924 году профессорами В. Воробьевым и Б. Збарским, был более совершенным и оригинальным». В этом же интервью комендант Мавзолея впервые упоминает о двух «покушениях» на тело В. И. Ленина: «Таких „покушений“ было два. Так, 20 марта 1959 г. один из посетителей бросил в саркофаг металлическую часть молотка и разбил стекло. Гражданина задержали. Как выяснилось впоследствии, он оказался душевнобольным и был отправлен на лечение. Второе произошло 1 сентября 1973 г. Находясь в потоке посетителей в Траурном зале и не отклоняясь от маршрута движения, один гражданин произвел взрыв закрепленного на себе самодельного взрывного устройства. Он погиб. Пострадали и другие посетители. Следствие установило, что он тоже являлся душевнобольным». В настоящее время в печати усиленно дискутируется вопрос о необходимости захоронения тела В. И. Ленина на одном из кладбищ Москвы или Петербурга. Может быть, к моменту выхода книги в свет вопрос этот окажется решенным. Если же нет, то мне хотелось бы высказать свое мнение по этому поводу. Независимо от политических оценок деятельности В. И. Ленина, тело его должно быть сохранено для всеобщего обозрения. В настоящее время сам факт существования Мавзолея стал неотъемлемой частью культуры нашей страны советского периода, поэтому его необходимо сохранить, как важный исторический памятник. Надо лишь изменить режим функционирования Мавзолея, превратив его из объекта поклонения в музей, сменив почетный караул на музейных хранителей и вахтеров.Литература
Римская сатира. М., «Художественная литература», 1989. Пыляев М. И. Старый Петербург. — Изд. А. С. Суворина, С.-Петербург, 1889. И. Ачильдиев. Идол (Очерк социологии культа личности). «Юность», 1989, № 10. В. И. Щербаков. Где искать Атлантиду? «Знак вопроса», 1990, № 9. С. Медведка. Мадонне 2000 лет. «Литературная газета», 1989, № 33, 16 августа. В. Низамутдинов. Не надо пышных похорон. «Эхо планеты», 1991. Самая древняя мумия. «Вечерний Минск», 1989, 5 августа. Никакой тайны нет… «Гласность», 1990, 18 октября. Е. Лазарев. Книга мертвых. «Наука и религия», 1990, № 8. Ф. Конев. Как перезахоранивали Сталина. «Аргументы и факты», 1990. № 1. Мавзолей содержится на средства КГБ. «Аргументы и факты», 1991. № 38. А. Э. Уолкер. Смерть мозга. Пер. с англ. М., «Медицина», 1988.ГЛАВА Х Погребальные обряды первобытных племен
Издавна у представителей различных рас, народов, разнообразных верований и культур смерть была связана с традиционными погребальными обрядами… Можно было бы оставить в этой фразе прекрасное русское наречие «издавна», столь обтекаемое и удобное для автора, но страсть к научной достоверности и, может быть, излишний педантизм побуждают нас уточнить, а когда же именно зародились погребальные обряды. Ответить на этот вопрос оказалось не так-то просто. Прежде чем заглянуть в истоки человеческой цивилизации, нам нужно вспомнить основные принципы хронологических классификаций каменного века, чтобы затем свободно оперировать ими в своих рассуждениях. Итак, каменный век принято делить на древний (палеолит) и новый (неолит), отличающийся тем, что появляются земледелие, животноводство и гончарное производство. Между древним каменным веком (палеолитом) и новым каменным веком (неолитом) была еще одна культурная эпоха — средний каменный век, или мезолит. Человек эпохи мезолита был прежде всего рыболовом и изобрел челн, он первый приручил собаку. Больше всего споров ведется о возможности существования погребений уже в эпоху палеолита, поэтому рассмотрим этот период подробнее. Так как эпоха палеолита была очень длительной, его подразделяют на различные культурные периоды. Первое подразделение палеолита предложил в 1869 году Габриель де Мортилье. Его классификацией мы и будем пользоваться, так как современное, более сложное, разделение палеолита излишне для поставленных нами задач. Итак, ранний палеолит делится на следующие культурные ступени (снизу вверх); аббевиль, ашель и мустье, поздний палеолит (снизу вверх) — на ориньяк, солютре и мадлен. Все эти ступени названы по имени гротов и пещер (в основном на территории Франции), где были обнаружены следы той или иной культуры. В Дюссельдорфе, в западной Германии, близ впадения реки Дюссель в Рейн, есть живописная долина, которую в 1674–1679 гг. любил посещать дюссельдорфский евангелический теолог и ректор латинской школы. Иохим Неандер. В честь этого человека, тогда очень известного в тех краях, она и была названа «долиной Неандера», по немецки «Неандерталь». Именно там в 1856 году впервые обнаружили скелетные останки вымершего типа человека, названного в честь этой долины неандертальцем. Итак, неандерталец — это человек эпохи раннего палеолита, предшественник современного типа человека. Первые в истории человечества захоронения — это погребения неандертальцев, относящиеся к мустьерскому культурному периоду (см. классификацию). В 1908 году швейцарец Отто Гаузер сделал около поселка Мустье в долине реки Везеры (Южная Франция) интересное, удивительное открытие: он нашел могилу неандертальского юноши, жившего несколько десятков тысяч лет назад. В неглубокой могиле лежал его скелет в той позе, в которой был похоронен этот юноша: на правом боку, правая рука под головой, ноги согнуты. Около скелета лежали кремниевые орудия и несколько обожженных звериных костей: они были даны мертвому на дорогу в вечность. После этой находки, которая убедила многих в том, что человеческое сочувствие и уважение к мертвому восходят в истории человечества к самым древним временам, был сделан целый ряд других подобных открытий. Наиболее известным из них, пожалуй, является открытие археологом Алексеем Павловичем Окладниковым в 1938 году погребения неандертальского мальчика эпохи Мустье в гроте Тешик-Таш (Узбекистан). Его кости лежали в мелком углублении. Вокруг черепа были воткнуты в землю рога сибирского козла, причем они образовывали вокруг черепа мальчика некое подобие ограды. Недалеко от могилы были следы небольшого костра, который горел очень короткое время. Возможно, что это был ритуальный огонь, имевший отношение к погребению. Важным аргументом в пользу существования преднамеренных захоронений неандертальцев А. П. Окладников считал наличие ям, в которых находят их костяки: «Как бы ни объяснить происхождение таких ям, их существование остается фактом по крайней мере в двух случаях. Первый — в ля Шапель-о-Сен, второй, самый разительный, — в гроте Киик-Коба (в Крыму)». По мнению приверженцев концепции Окладникова, характерная особенность найденных неандертальских костяков — одинаковое их расположение головой на восток или на запад, а не на юг или север, причем, везде: в Западной Европе, в Крыму, в Палестине. А. П. Окладников считал, что случайным это быть не могло и указывало на особое отношение людей той эпохи к мертвым и смерти, и даже предполагало существование у неандертальцев некоего солнечного культа. «Существенно одно, — писал А. П. Окладников, — неандерталец уже убедился, что мертвец не просто „спящий“, что по отношению к нему нужны особые заботы, качественно иные, чем по отношению к живому человеку. Он не просто оставлял мертвеца на поверхности земли в той позе, в какой его застигла смерть, а придавал ему, пока еще не окоченело тело, определенную, строго выдержанную позу; клал его не как попало, не как пришлось, а в определенном направлении — головой на восток или запад, наконец, помещал его в яму и засыпал землей. Отсюда следует, что у неандертальца уже возникли какие-то идеи о качественно иной форме существования умерших после смерти, т. е. первые идеи о „жизни за гробом“.» Однако Окладников был уверен, что «ни о каких погребениях в домустьерское время (посмотрите еще раз на классификацию в начале главы — С. Р.) говорить не приходится». Он считал бесспорным, что в столь далекие времена должны были господствовать полуживотные, полуинстинктивные формы труда с соответствующим уровнем развития сознания., В I960 году известный американский антрополог и археолог Р. Солецки в пещере Шанидар (в Ираке) обнаружил окаменелости девяти неандертальцев. Через несколько лет французский палеоботаник Арнет Леруа-Гуран, исследуя в парижской лаборатории почву, взятую из раскопа вместе с четвертым шанидарским скелетом, обнаружила такое количество пыльцы растений, «которое превосходило всякое вероятие», причем кое-где эта пыльца была в комочках, а рядом с некоторыми из них сохранились даже остатки частей цветка. Из этого был сделан поразительный вывод, что могилу забросали охапками цветов, собранных на склоне горы, представители той группы, к которой принадлежал умерший охотник. Многие древние народы клали в могилы своих соплеменников цветы, чьи целебные свойства были им хорошо известны. Вначале этот ритуал преследовал вполне утилитарную цель: умершему предоставлялась возможность подлечиться и вернуться в лоно родной семьи, а значит — в племя. К тому же сильный аромат перебивал запах тления, нейтрализуя неприятное ощущение от мертвого тела. Но однажды кто-то заметил, что цветы — это красиво, и они сделались предметом дарения. Утилитарно-религиозная функция уступила место эстетической. И мы по сей день приносим цветы на могилы как дань любви и уважения. Для древних цветы на могиле должны были символизировать сам процесс жизни и смерти: свежие, они радуют глаз, вызывают сложную гамму эстетических чувств; потом их краски постепенно блекнут, лепестки начинают увядать и опадают; наконец, соки, питающие жизнь цветка, улетучиваются, цветы умирают. Весь этот процесс — словно модель человеческого бытия, и трудно сказать, что именно породило культ растений — лекарственные функции или их символика. Все это так, с этим трудно не согласиться. Но основной вопрос заключается в том, насколько оправдано перенесение обычаев и верований позднейших культур на неандертальцев, которых многие ученые упорно отказывались признавать равными по умственному и психическому развитию людям более поздних эпох. Некоторые ученые считают, что уже в поведении животных можно обнаружить определенные действия, характерные для преднамеренного захоронения: забрасывание останков сородича землей, ветками, на которых могли быть и цветы, и прочее, так что в действиях неандертальцев нельзя еще видеть признака собственно человеческой психики и обнаруженные останки нельзя считать преднамеренными захоронениями. Другим аргументом противников захоронений у неандертальцев является малое количество обнаруженных захоронений, отсутствие единых обрядов во всех обнаруженных захоронениях. Я считаю, что все эти утверждения недостаточно убедительны. Действительно, большие временные пространства палеолита, этнические особенности обитавших на разной территории племен, повреждения захоронений в позднейшие культурные эпохи могли повлиять на указанную разнохарактерность захоронений. Но, видимо, все-таки следует признать, что первые захоронения появились уже в мустьерскую эпоху раннего палеолита и принадлежали неандертальцам. С первой эпохой позднего палеолита, то есть с ориньякской культурной эпохой, связаны скелетные останки человека, которые сильно отличаются по физическому типу от неандертальца тем, что представляют более высокий уровень развития, сформированный более тонко. Таким образом, с эпохи ориньяка начинается новая стадия в истории развития человека, знаменующаяся появлением современного человека, которого мы обозначаем как Homo sapiens fossilis. Эти «разумные» люди, называемые также новыми людьми, или неантропами, были гораздо шире распространены по земле, чем неандертальцы, и оставили после себя многочисленные свидетельства высокого экономического, общественного и культурного развития. С этого периода начинаются уже бесспорные погребальные обряды. Известно много погребений, относящихся к ориньяку. В общем о них можно сказать, что мертвых хоронили часто там же, где они до того жили, а сами люди покидали это место. Иногда клали труп прямо на очаг, если в нем еще был огонь, тело обгорало или превращалось в пепел и золу. В других местах мертвых хоронили в специально выкопанных могилах, причем иногда обкладывали голову и ноги камнями. Кое-где на голову, грудь и ноги покойника накладывали камни, как будто хотели предупредить возможность для мертвого встать. Это, вероятно, вызывалось страхом перед мертвыми, возвращению которых нужно было всеми возможными способами воспрепятствовать. Поэтому мертвых подчас связывали и хоронили в сильно скорченном виде. Мертвецов иногда оставляли в пещере, а вход в нее заваливали большим камнем. Нередко труп или только голову посыпали красной краской. С мертвым в могилу клали много различных даров — украшения, каменные орудия, пищу. Из ориньякских погребений очень многие получили мировую известность, в частности, погребение охотников на мамонтов, открытое в 1894 году в Пршедмости около Пршерова (бывшая Чехословакия). Здесь было найдено 20 скелетов, погребенных в скорченном положении и обращенных головой к северу. Могила была овальной формы, имела 4 метра в длину и 2,5 метра в ширину. Одна ее сторона была обложена лопатками мамонтов, другая — их челюстями. Сверху погребение было покрыто слоем известковых камней толщиной 30–50 сантиметров, которые должны были служить защитой от разрушения могилы хищными зверями. Предполагается, что в могилу время от времени клали умиравших членов племени. В 1891 году в самом центре г. Брно во время канализационных работ рабочие обнаружили на глубине 4,5 метра могилу ориньякского охотника на мамонтов. В неглубокую яму, которая, наверное, была выстлана мягкими шкурами, положили мертвого охотника, очень тщательно одетого в одежду из шкур, украшенную костяными кружочками. Около рук находились каменные орудия и оружие. Мертвого посыпали красной охрой по тогдашнему, очень распространенному обычаю, закрыли лопаткой мамонта, подпертой мамонтовым бивнем, и засыпали глиной. В июле 1949 года во время археологических раскопок стоянки охотников на мамонтов в Дольних Вестоницах (бывшая Чехословакия) обнаружили захоронение женщины. Женщина была положена на бок в скорченном положении, вероятно, связанная предварительно ремнем. В могилу был положен кремниевый нож, мясная пища; тело умершей посыпали красной краской и прикрыли двумя лопатками мамонта, на одной из которых оказалась загадочная резьба, может быть имевшая отношение к погребальному обряду. Позднепалеолитические охотники хоронили не только взрослых, но и детей. Одна из таких наиболее известных могил была обнаружена в Ментоне (Франция) в совсем небольшом Гроте Детей. В погребальную яму были положены двое детей; очень близко один возле другого, и поэтому кажется, что они умерли одновременно. Старшему было около десяти лет. Дети были положены на спину, руки вытянуты вдоль тела. Неглубоко под могилой детей оказалось погребение женщины, и еще глубже был похоронен взрослый мужчина, скелет которого лежал на спине, череп и кости ног предохранялись от разрушения большими каменными плитами, положенными на камни. Под этой могилой была обнаружена еще одна. Прямо на месте костра лежал скелет молодого мужчины на правом боку в скорченном положении, так что пятки почти касались таза. Позже рядом была положена пожилая женщина, тоже в скорченном положении, ее колени почти касались подбородка. Все погребения относились к эпохе ориньяка. Это и другие погребения гротов Ментоны на Ривьере были открыты еще в 1870–1881 гг. известным французским археологом Эмилем Ривьером.Литература
Окладников А. П. О значении захоронений неандертальцев для истории первобытной культуры, «Советская этнография», 1952, № 3. Вишев И. В. Проблема личного бессмертия. Новосибирск, «Наука», 1990. Аугуста И., Буриан 3. Жизнь древнего человека. «Артия». Прага, 1960. Снисаренко А. Б. Третий пояс мудрости. Блеск языческой Европы. Л., «Лениздат», 1989.ГЛАВА XI Так завещал Заратустра…
Среди многочисленных сказок, притч, анекдотов о Ходже Насреддине есть один весьма странный сюжет. Богатей, которым Насреддин порядком насолил своими проделками, решают убить насмешника, но по ошибке убивают его мать. Насреддин забирает труп матери и уезжает из села. Приехав в соседний аул, он заходит в дом муллы, где его, по восточным обычаям гостеприимства, сажают за стол и угощают. Труп же своей матери хитрый Ходжа поставил на лестнице, подперев палкой. Насытившись, мнимый «странник» сказал: «На лестнице меня ожидает мать, нельзя ли и ее накормить?» Гостеприимный мулла посылает свою дочь за матерью Насреддина. Та потянула ее за рукав, чтобы завести в дом, и труп упал с лестницы. Насреддин подымает страшный крик и плач, обвиняет муллу, что в его доме убили мать странника, грозит судом. Чтобы замять скандал, мулла отдает Насреддину мешок золота и свою красавицу дочь, а труп матери тайно хоронят на кладбище. Вернувшись в родной аул, Насреддин хвастает полученным золотом и девушкой, уверяя, что выменял их на труп своей матери. И тогда все богатей бросились по домам и стали убивать своих матерей-старух и, обгоняя друг друга, пустились в то село. Стали они ходить по селу и предлагать трупы в обмен на девушек и золото, но их высмеяли и прогнали из села, заявив, что у них и своих старух хватает. Е. Д. Турсунов, упоминая казахские, киргизские, туркменские, монгольские, якутские и другие варианты сюжета, пишет о древнем происхождении эпизодов, повествующих о манипуляциях с телом убитой матери: «В истории с мертвым телом ясно проглядывает древний обычай наземного захоронения умершего, бытовавший со времен конца мезолита — начала неолита… Герой отправляется в путь, чтобы совершить наземное захоронение убитой матери, делает это так, как того требует обычай: одевает ее, сажает и отправляется подальше от селения». Однако явно недозволенные манипуляции, которые герой проделывает с трупом, используя его для обмана и хитрости, свидетельствует о том, что «сказка отразила уже изживающий, но не изжитый обряд». Это позволяет отнести возникновение эпизода ко времени не позднее раннего или среднего этапа эпохи бронзы. Известный английский ученый и этнограф Джеймс Джордж Фрэзер в выпущенной в 1923 году книге «Фольклор в Ветхом завете» также приводит пример наземного захоронения у первобытных племен австралийских аборигенов. Туземцы племени нарриньери (Южная Австралия) подсушивали тела своих умерших над медленным огнем, снимали с них кожу, окрашивали охрой и помещали нагими на помосте. У племен вадуман и мудбурра (Австралия) тело покойного помещают на сплетенном из ветвей помосте, на сучьях дерева, и оставляют там, пока не обнажится весь скелет. После этого кости обертывают корой и уносят на особую поляну, где члены племени садятся вокруг них и плачут. По окончании этой траурной церемонии кости относят обратно на дерево и уже окончательно оставляют там. Аналогичные обряды погребения на вершине деревьев существовали и у некоторых индейских племен Северной Америки. В американском художественном фильме «На тропе войны», рассказывающем о жизни современных индейцев в резервации, есть такой эпизод. Группа молодых индейцев, вступив в конфликт с белыми, спасается от преследования полицейских. Они поклялись во всем следовать обычаям предков. И вот, когда в перестрелке погибает их товарищ, они решают похоронить его по старинному обряду — в полном вооружении на вершине сосны. То, что обряды наземных захоронений свойственны многим народам, находящимся на стадии первобытного общества, подтверждают записки Степана Крашенинникова, посетившего в 1737–1740 годах Камчатку: «В то время, как другие или сжигают своих покойников, или погребают в земле после особых обрядов, камчадалы, наоборот, привязав ремень к шее мертвеца, вытаскивают его из юрты и почти тут же оставляют на съедение собакам. Они считают, что съеденный собаками мертвец на том свете будет иметь хорошую собачью упряжку». Отголоски обычаев наземных захоронений сохраняются в религиозных воззрениях огнепоклонников. Огнепоклонники исповедуют учение Заратуштры, изложенное в Зейд-Авесте — священных текстах с комментариями его пророчеств и поучений. В алтарях храмов огнепоклонников и в их домах поклоняются очистительной силе огня. Религия запрещает сжигать или зарывать в землю умерших, чтобы не осквернять тем самым огонь и землю, поэтому их тела отдают на съедение птицам. Впервые об этих странных обычаях мне довелось услышать в небольшом поселке нефтяников Сураханы, расположенном в 20 км от Баку. Там полностью реставрирован и открыт для осмотра храм и монастырь индийских огнепоклонников XVII–XVIII столетий Атешгях. С IV века н. э. в письменных источниках имелись упоминания о вечном огне, горящем в этих местах, — идущем через почву и самовоспламеняющемся газе близлежащих богатых нефтяных залежей. Местные огнепоклонники не оставили без внимания это «чудо». Пришедшие сюда из далекого Индостана огнепоклонники построили на этом месте храм и монастырь с 26 кельями. Сейчас кельи — это своеобразный музей, а в центре монастырского дворика над четырьмя угловыми колоннами храма горит вечный огонь, поддерживаемый газом, поступающим из подземных трещин через искусно спрятанные в стенах храма трубы. Но почему монастырский комплекс Атешгях основали индийские огнепоклонники? Ведь традиционная область распространения учения Заратуштры охватывала территории современных Ирана и Азербайджана. Дело в том, что религия огнепоклонников была полностью вытеснена наступающим исламом. Древние персы, последователи Заратуштры, бежали в VIII веке от преследования иранских мусульман во времена Халида Омара III в горные убежища Хорасана, а затем переселились на остров Орли. Но издесь их не оставили в покое мусульманские авангарды. И тогда огнепоклонники переправились на парусных судах в Дид на побережье Катхиавара и жили в этом районе около 1000 лет. В 1599 году на 717 кораблях они отправились искать новые поселения, так как в Диде им стало довольно тесно. Сильный шторм прибил их к берегам Индийского княжества Гуджерат. Парсы (так стали называть потомков древних персов-огнепоклонников) были очень искусные и трудолюбивые ремесленники и торговцы, поэтому индийские князья, стремясь заполучить их в свое распоряжение, воевали друг с другом. Так, щах Ахмадабада переселил парсов в свои владения, а позже, при англичанах, парсы сосредоточились в Махарастре. В настоящее время около 100 тысяч парсов проживают в Бомбее. Они занимают привилегированное положение в торговле и в финансовой жизни этого штата, так как в земной жизни парсы более всего ценят материальное благополучие, и из их среды вышло много богатых торговцев, купцов и промышленников. Когда мне довелось побывать в Бомбее, то я сразу же заметил на его улицах парсов, резко отличающихся по одежде от прочих индусов. Мужчины были одеты в черные, застегнутые на все пуговицы, казакины и носили на голове подковообразные высокие шапки. Здесь же, в Бомбее, существуют и мрачные Башни молчания, служащие для погребальных обрядов парсов. Все деревья над этими Башнями обычно облеплены тучами грифов и воронья, терпеливо ждущими своего часа. В дни похорон в Башни молчания имеют доступ только родственники умершего. Тело умершего парса по крутой лестнице поднимается на носилках на вершину башни и кладется на решетку совершенно раздетым. Носильщики стремглав убегают вниз, так как грифы немедленно набрасываются на свою добычу. В течение часа от мертвого тела остаются лишь кости. Когда грифы сделают свое дело, прислужники Башен молчания специальными щипцами сбрасывают останки под решетки, в глубокий колодец на дно Башни. Таким образом соблюдается неосквернение четырех священных стихий: огня, воды, земли и неба.Литература
Крашениников С. П. Описание земли Камчатки Глава 19 «О погребении умерших» «0гиз», «Географгиз», М, 1948 Турсунов Е. Д. Генезис казахской бытовой сказки Алма-Ата, 1973. Фрэзер Дж. Дж. Фольклор в Ветхом завете. М, «Политиздат», 1989. Двадцать три Насреддина. М, Глав. ред. восточной литературы, «Наука», 1978 Руднев В. А. По историческим и культовым местам Индии Л, «Наука», 1980ГЛАВА XII Огненное погребение
Известный советский историк и археолог Борис Александрович Рыбаков отмечал, что эволюция погребальной обрядности и разные, порою резко отличающиеся друг от друга, формы погребального обряда отмечают существенные перемены в осознании мира, в той картине мира, которую древний человек создавал себе из сочетания познаваемой реальности с изменяющимися представлениями о предполагаемых, вымышленных силах, рассеянных, как ему казалось, в природе. Так, у предков славян от Днепра до Одера было распространено погребение трупов в скорченных позах. Скорченные погребения имитировали позу эмбриона в материнском чреве; скорченность достигалась искусственным связыванием трупа. Родичи готовили умершего ко второму рождению на земле, к перевоплощению (реинкарнации) его в одно из живых существ. Скорченность трупов как массовое явление сохраняется до рубежа бронзового века и века железного. Кое-где архаичная скорченность доживает до VI в. до н. э. На смену скорченности приходит новая форма погребения: покойников хоронят в вытянутом положении; умерший «спит», оставаясь человеком (спокойным человеком — «покойником») и не готовясь ко второму рождению, к воплощению в другом существе. Самая разительная перемена в погребальном обряде связана с появлением кремации, полного сожжения трупов. Идея кремации также связана с представлением о жизненной силе, о ее неистребимости и вечности, но теперь ей находят новое местожительство — небо, куда души умерших попадают с дымом погребального костра. При археологических раскопках наблюдается сосуществование обеих форм: древней, ингумации — захоронения покойников в земле, и новой, родившейся лишь в середине II тысячелетия до н. э.,-кремации. Обе они связаны с общей идеей культа предков, но с разной практической направленностью этой идеи. Захоронение предков в земле могло означать, во-первых, то, что они как бы охраняют земельные угодья племени («священная земля предков»), а во-вторых, что они способствуют рождающейся силе земли. При трупосожжении же совершенно отчетливо проступала новая идея душ предков, которые должны находиться где-то в среднем небе и содействовать всем небесным операциям (дождь, туман, снег) на благо оставшимся на земле потомкам. Трупосожжение не только торжественнее простой ингумации как обряд, но и значительно богаче по сумме вкладываемых в него представлений. Осуществив сожжение, отослав душу умершего в сонм других душ предков, древний славянин после этого повторял все то, что делалось и тысячи лет тому назад: он хоронил прах умершего в родной земле и тем самым обеспечивал себе все те магические преимущества, которые были присущи и простой ингумации. Русский историк XIX века Василий Осипович Ключевский так писал об охранительной функции захоронений у славян: «Обоготворенный предок чествовался под именем чура, в церковно-славянской форме щура; эта форма доселе уцелела в сложном слове пращур. Значение этого деда — родоначальника как охранителя родичей, доселе сохранилось в заклинании от нечистой силы или нежданной опасности: Чур меня! т. е. храни меня дед. Охраняя родичей от всякого лиха, чур оберегал и их родовое достояние… Нарушение межи, надлежащей границы, законной меры мы и теперь выражаем словом чересчур… Этим значением чура можно объяснить одну черту погребального обряда у русских славян, как его описывает Начальная летопись. Покойника, совершив над ним тризну, сжигали, кости его собирали в малую посудину и ставили на столбу на распутиях, где скрещиваются пути, т. е. сходятся межи разных владений… Отсюда суеверный страх, овладевавший русским человеком на перекрестках». Современные археологи не разделяют мнения В. О. Ключевского относительно слова «столп» из летописи Нестора. Если бы урну с прахом возносили на какой-то деревянный столб, который со временем разрушался, то на долю археологии не осталось бы ничего, однако это не так. Слово «столп» означало в древнерусском языке не только «столб, бревно», но и надмогильный домик, саркофаг. Правильную мысль о «столбах» выразил художник Н. К. Рерих в своей картине «Изба смерти», где небольшая избушка стоит на четырех лапах. В раскопках П. П. Ефименко и П. Н. Третьякова в Боршеве в курганах Х века были впервые обнаружены небольшие деревянные срубы с остатками трупосожжения и кольцевой оградой вокруг них. Позже это подтвердилось и при других археологических раскопках. Б. Н. Рыбаков приводит много примеров сооружения деревянных домовин-столпов на кладбищах от архангельского Севера до казачьего Дона как пережиток этого древнего обряда. — Прах кремированных захоранивался в глиняных урнах, в обычных горшках для приготовления пищи, что Б. А. Рыбаков связывает с магическими культами горшков для первых плодов. Урны захоранивали в уже упомянутых нами «столпах» (т. е. домовинах, саркофагах) внутри насыпных курганов. Известны и так называемые «поля погребений», «поля погребальных урн», т. е. кладбища без внешних наземных признаков. Комплекс представлений, связанный с погребением предков, является общечеловеческим, этнические особенности сказываются в деталях и в сочетаниях второстепенных признаков или в разновременности появления этих признаков, тоже в большинстве случаев общих для многих народов. В эпоху античности, вплоть до периода Римской империи, наряду с погребением существовала также и кремация. До позднеминойского[2] периода тела мертвых предавали земле, но уже Гомер описывает только кремацию, производившуюся в материковой Греции наравне с погребением. Только умерших детей хоронили в земле. В Древней Италии предпочтение отдавалось кремации, хотя уже в Законах 12 таблиц[3] были зафиксированы оба вида захоронений. После падения Республики вплоть до I века кремация была очень распространена, во II веке она стала применяться реже. Римские урны с пеплом обычно устанавливались в колумбарии. В переводе с латинского «колумбарий» означает нишу голубятни. Так назывались с конца республиканского Рима до середины императорской эпохи, вследствие их сходства с нишами голубятни, ниши, в которых устанавливали урны с пеплом умерших. Ниши располагались в специально выстроенных для этой цели помещениях, прямоугольной или овальной формы, которые строились также и под землей и вмещали до 700 ниш с замурованными урнами. В основном колумбарии являлись местом захоронения бедных граждан. Христианство запрещало кремацию, как противоречащую учению о воскресении из мертвых, поэтому к 400 году в римской империи кремация практически прекращается. В 768 году последовал официальный церковный запрет кремации. Так, в 785 году в христианство перешли вожди саксов и заявили о своей покорности. Всякий из саксов, кто не хоронил на церковном кладбище умерших, а сжигал их трупы, наказывался смертью. У славян обряд трупосожжения появляется почти одновременно с обособлением праславян от общего индоевропейского массива в XV веке до н. э. и, сосуществуя в той или иной мере с ингумацией, бытовал двадцать семь столетий вплоть до эпохи Владимира Мономаха, когда как отмечали современники, имея ввиду окраины Руси, так «творят вятичи и ныне». Позже, с окончательной победой христианства над язычеством, кремация, как и в Западной Европе, полностью вытесняется христианскими погребальными обрядами. Правда, древний обряд трупосожжения, доживший в лесном краю вятичей до времен летописца Нестора, сохранился в южной части земли вятичей (Тульская и Калужская губернии) в пережитках до конца XIX века: на христианской могиле после похорон разводили огромный костер. Древние погребальные избушки-домовины, столпы (вернее, их имитация на христианских могилах с чаще всего позабытой изначальной символикой) сохранились в северных областях до начала XX века. Но это были только отголоски древних языческих обрядов, причудливо вплетавшиеся в христианские верования. Со второй половины XIX века, в связи с перенаселенностью городов и, как следствием этого — переполнением городских кладбищ, во многих странах стали вновь возвращаться к обряду кремации. Только теперь кремация производилась в специально оборудованных печах крематориев. Первый крематорий был открыт в Милане в 1876 году. В России первый крематорий был построен в 1921 году, позже появились крематории во многих крупных городах страны. Вот как описывают открытие крематория И. Ильф и Е. Петров в своем сатирическом романе «Золотой теленок»: «В Черноморске собирались строить крематорий с соответствующим помещением для гробовых урн, то есть колумбарием, и это новшество со стороны кладбищенского подотдела почему-то очень веселило граждан. Может быть, смешили их новые слова крематорий и колумбарий, а может быть, особенно забавляла их самая мысль о том, что человека можно сжечь, как полено, — но только они приставали ко всем старикам и старухам в трамваях и на улицах с криками: „Ты куда, старушка, прешься? В крематорий торопишься?“ Или: „Пропустите старичка вперед, ему в крематорий пора“. И удивительное дело, идея огненного погребения старикам очень понравилась, так что веселые шутки вызывали у них полное одобрение. И вообще разговоры о смерти, считавшиеся до сих пор неудобными и невежливыми, стали котироваться в Черноморске наравне с анекдотами из еврейской и кавказской жизни и вызывали всеобщий интерес». Известна также и частушка того времени:Литература
Токаревич К. Н., Грекова Т И. По следам минувших эпидемии. «Лениздат», 1986. Ключевский В. О. Курс русской истории. М., 1956, том 1. Ефименко П П, Третьяков П. Н. Курганный могильник v t. Боршева. «МИА», N2 8. М.-Л., 1948, рис. 37–42. «За рубежом», 1990, № 43, с 19. Розовые розы от Симонова. «Новгородская правда», 1991, 2 июня. Яриков А. С незапамятных времен. — «Красная звезда», 1991, 1 июня. Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М., «Наука», 1988. Ильф И, Петров Е. Золотой теленок. М., «Худ. лит.», 1976. «Труд» от 12 мая 1990 года.ГЛАВА XIII Смиренное кладбище
В результате археологических раскопок 1963–1965 гг. в Кремле было найдено обширное кладбище с групповыми могилами, вероятно, с церковью при нем на месте будущего Успенского собора. Городское кладбище располагалось на площади между Успенским собором и Патриаршими палатами, под фундаментами этих зданий. Были вскрыты и исследованы 19 разновременных захоронений. Как выяснилось, на этой территории кладбище существовало длительный период времени вплоть до 20-х годов XIV века, т. е. до того времени, когда сюда был перенесен митрополичий двор. Вскрытие погребений разного времени, с XII по XIV век, позволило до некоторой степени проследить эволюцию погребальных обрядов. Захоронения, датированные второй половиной XII века представляли собой костяки, обернутые берестой. Такой тип (костяки в берестяном покрове) известны по курганным захоронениям вятичей. Как сообщает А. Котляревский, по славянскому обычаю тело покойника обертывалось в луб, отчего гроб вообще носил название «корсты». Известно, что мощи Никиты Переславского были найдены в «берести» (Милютинская, Минея, май 1294). По некоторым данным, обычай использовать в качестве гроба кору существовал еще в XV веке. Так, в рассказе о смерти преподобного Пафнутия Боровского (1394–1477), основателя и первого игумена Пафнутиева Боровского монастыря, написанном его учеником, иноком Иннокентием, сразу же после кончины преподобного старца, есть такой диалог: Тогда я спросил: «Где велишь могилу себе ископать и в землю тебя положить? Старец же мне ответил: „Где я Клима гуменщика положил, с ним меня погребите. А гроба дубового не покупай. На те шесть денег калачей купи да раздели нищим. А меня лубком оберни да сбоку от него, покопав, положи“. При раскопках кладбища Московского Кремля в древнейшем горизонте, датированном второй половиной XII века, были обнаружены также захоронения с остатками деревянных гробов — долбленных колод. В слое, датированном первой половиной XIII века, был вскрыт горизонт погребений в дубовых гробах ящичного типа, сделанных из колотых плах на шипах, без гвоздей. Везде ориентировка и положение покойников были обычные: вытянутые на спине труположения головой на запад. Таким образом, при устойчивом обряде православного погребения, на рубеже XII–XIII веков мы встречаем отличия в типах гробов. Сохраняются древние ритуалы погребения в бересте, но также распространены дубовые колоды и первые образцы гробов ящичного типа. Погребения в дубовых колодах были очень распространены на территории Руси, что нашло отражение в фольклоре, в многочисленных сказках, сказаниях, былинах, преданиях. Я сам наблюдал дубовые колоды в пещерном кладбище Псково-Печерского монастыря. Колода представляет собой слегка отесанный массивный ствол дерева, распиленный поперек и выдолбленный внутри по контуру человеческого тела. Когда Петр I начал строительство флота, столь необходимого для укрепления могущества России, он обратил свои заботы на сохранение леса, который был нужен для кораблестроения. В этих целях 19 ноября 1703 года был издан указ, запрещающий в определенных местностях рубку леса. За порубку же дубового леса виновные карались смертной казнью. И хоть на практике смертная казнь за порубку леса практически не применялась, традиция похорон в дубовых колодах постепенно уходит в небытие. На смену ей приходят похороны в гробах, сколоченных из досок. Дольше всего погребение в колодах существовало у старообрядцев. Кладбища обычно располагались у соборов и церквей. Знатных горожан хоронили внутри церквей. Но в эпоху средневековья на Руси нередко случались голод и моровые поветрия, уносившие одновременно тысячи жизней. Так, мор от голода 1601 года продолжался более двух лет. Не считая тех, которые получили более почетное погребение в 400 церквах столицы, на кладбищах было похоронено 127 000 трупов — так насчитывает Авраамий Палицын. Другие насчитывают число жертв до 500 000. Во времена массовых эпидемий и голода практиковалось захоронение в братских могилах без гробов. Такие братские могилы назывались скудельницами. Вот как об этом повествует Новгородская летопись в 1421–1422 гг.: „в си два лета бысть глад и мор велик, и наметаша мертвых три скудельницы — одну в святой Софии за алтарем, а две у Рождества на поле“. В эпидемию чумы в Пскове, сообщает летопись, с октября 1552 года до осени 1553 года было погребено 25 тысяч тел в скудельницах, кроме множества схороненных тайно в лесу и в оврагах. В Екатерининском парке города Пушкина (бывшее Царское Село,) из розового мрамора воздвигнуты Орловские ворота, на которых высечена история победы фаворита Екатерины Григория Орлова над „моровой язвой“. Официальный отчет о ликвидации этой эпидемии, представленный более чем на 600 страницах, озаглавлен весьма пространно: „Описание моровой язвы, бывшей в столичном городе Москве с 1770 по 1772 год с приложением всех для прекращения оной тогда установленных учреждений“ (СПб., 1787 г.). Одним из таких постановлений был сенатский указ 1772 года, запрещавший хоронить в черте города по всей территории Российской империи — во избежание эпидемий. Все городские кладбища тогда были ликвидированы, а новые располагались только за городскими заставами. В связи с общностью христианских обрядов Западной и Восточной церквей, погребальная обрядность католиков мало чем отличалась от таковой у православных. На заре христианства, когда последователи этой новой религии преследовались, погребения христиан совершались тайно, в подземных кладбищах — катакомбах. Технически катакомбы разрабатывались как рудники. В заброшенных рудниках, каменоломнях в период гонений собирались члены христианских общин. Для захоронений в катакомбах использовали стенные ниши — их скрывали плитами или замуровывали. Ниши, располагавшиеся в несколько ярусов, составляли разветвленную систему галерей. Катакомбы обнаружены в Александрии, Сиракузах, Неаполе, Риме. С установлением христианства как государственной» религии сформировалась единая, столь хорошо нам знакомая погребальная обрядность. Изменить и поколебать ее не смогли движения многочисленных сект. Так, секта альбигойцев во Франции считала всю землю в равной мере священной и пренебрегала кладбищами. В средневековой Европе простых крестьян и горожан хоронили в общих могилах, которые открывали всякий раз, когда нужно было положить нового покойника. Перспектива получить в могилу дурного соседа была вполне вероятна, об этом повествуют многочисленные легенды и сказания. Так, в Кенте во времена Генриха III молившаяся на кладбище женщина услыхала стоны: «Я душа погребенного здесь христианина. Страдаю я из-за того, что в моей могиле похоронили тело отлученного, отчего мои кости не получат покоя вплоть до судного дня».Литература
Гуревич А. Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников. М., «Искусство», 1989. Шелепина Н. С. Археологические наблюдения в Московском Кремле в 1963–1965 гг. В кн.: Древности Московского Кремля. М., «Наука», 1971. Котляревский А. О погребальных обычаях языческих славян. М., 1868. Валишевский К. Смутное время. С.-Петербург, 1911. Инок Иннокентий. Рассказ о смерти Пафнутия Боровского. Твое здоровье, 1990, № 9. Смертная казнь: За и против. М., «Юридическая литература», 1989.ГЛАВА XIV Традиции Востока
Турки так же умирают, как и все люди, только хоронят их с некоторыми отменными по закону их обрядами.Второй по значению мировой религией после христианства является ислам. Мусульмане ревностно соблюдают установления своей религии, поэтому погребальные обряды всего мусульманского мира практически идентичны, независимо от географического расположения, — и в арабских странах Ближнего Востока, и в Северной Африке, и в Иране, Афганистане, Пакистане, и в Средней Азии, и на Кавказе, и в мусульманских регионах Поволжья. Согласно мусульманским традициям, тело покойника должно быть положено на специальные погребальные носилки — тобут и отнесено на кладбище в день смерти, до захода солнца (это было связано с тем, что в жарком климате тела умерших очень быстро подвергались разложению). Гробы никогда не использовались, тело было лишь полностью завернуто в саван. Выкапывалась вертикальная могила — шахта, внизу которой выдалбливалась ниша, куда и помещали тело. Нишу замуровывали, могилу засыпали землей и устанавливали типовой каменный надмогильный столб. Кто бывал в Дагестане, тот должен помнить эти кладбища, состоящие из многочисленных одинаковых каменных столбов-плит. Чем более покосились эти каменные столбы, тем древнее кладбище, подправлять их в последующем, согласно традиции, не полагалось. Из этих правил иногда, правда редко, делались исключения. Так, в Хорезмской области Узбекистана мне постоянно встречались другие типы мусульманских захоронений — наземные погребальные саркофаги из кирпича-сырца, куда непосредственно помещался покойник. Местные жители объясняли эту традицию тем, что в низменных местах Хорезма вследствие близости Аму-Дарьи высоко стоят грунтовые воды, что мешает обычным захоронениям. Такой же тип захоронений, весьма древний, наблюдал я и в цитадели Хивы, что говорит о давности традиции в этом регионе. Рассказывая о погребальных сооружениях Средней Азии, нельзя не вспомнить великолепные мавзолеи Самарканда. Это прежде всего знаменитый мавзолей Гур-Эмир (т. е. усыпальница эмира), где покоится скончавшийся в 1405 году Тамерлан (Тимур), кровавый завоеватель народов Азии, «Железный хромец», а также комплекс мавзолеев Шахи-Зинда, намечавшийся как усыпальница родни и знати Тимура. Помимо этих двух величественных комплексов в Самарканде есть и другие мавзолеи — например, мавзолей Аксарай, который считается усыпальницей мужских представителей рода Тимуридов второй половины XV века; мавзолей Руха-бад («обитель духа»), построенный в 80-х годах XIV века; мавзолей Ходжа Абди Дарун, возведенный над прахом законоведа, выходца из Аравии, жившего в IX веке. Кроме этого, известны многочисленные мавзолеи Бухары, Хивы и многих других древних городов Средней Азии. Имеются мавзолеи представителей династии Великих Моголов и в Индии (например, мавзолеи XVI века Хумаюна, правнука Бабура в Дели, комплекс мавзолеев Агры и многие, многие другие). Все это говорит об устойчивой традиции захоронения мусульманской знати и святых в специальных помпезных архитектурных комплексах, называемых мавзолеями или мазарами (усыпальница святого). Мне хотелось бы напомнить историю происхождения самого слова мавзолей. Так первоначально называлась грандиозная усыпальница Мавсола, персидского сатрапа Карий (области на юго-западе Малой Азии, на территории современной Турции), воздвигнутая в середине IV века до н. э. и считавшаяся одним из «семи чудес света». Построенная Пифием гробница состояла из квадратного цоколя и колоннады со ступенчатой пирамидой, увенчанной изваянием Мавсола и его супруги Артемизии, стоящих на колеснице, запряженной четверкой коней. Позднее мавзолеями стали называть все монументальные гробницы. Помимо усыпальницы Мавсола к монументальным погребальным сооружениям античности относятся микенские купольные гробницы, малоазиатские погребальные сооружения («Надгробие нереид»), римские круглые гробницы (Цецилии Метеллы, Замок святого Ангела), башни в римских провинциях (Игельская колонна). Когда едешь на машине по степям Казахстана, то однообразие пейзажа прерывается то и дело появляющимися группами причудливых сооружении, сверкающих золочеными куполами, серебряными полумесяцами на шпилях. Как в сказке. Может быть, это давно покинутые дворцы? Да нет, ничего сказочного, ничего старинного. Подойдите поближе, перед вами — современное казахское кладбище. Купола и шпили венчают надгробья, по-здешнему — мазары. Иные размером с солидный двухэтажный дом. Их возраст — не более 15–20 лет. Есть и совсем новые. Среди этих внушительных сооружений, украшенных разноцветными изразцами, окруженных узорными металлическими оградами, видны и скромные могилы — давние и свежие. Таких, правда, немного. В последнее время считается неприличным хоронить скромно, все стараются в пышности мазара перещеголять соседа. За последнее двадцатилетие на казахстанских просторах развернулось странное состязание — какой род, какая семья возведут своим умершим более нарядные и дорогие мазары. С незапамятных времен в казахской степи кочевники верили, что живущих оберегают духи предков — арвахи, спускающиеся время от времени с небес. На этот случай на могиле ставили юрту. Позже ее заменило похожее сооружение из самана или дерева — мазар. Когда в эти края стал проникать ислам, его служители умело соединили мусульманскую религию с прежними верованиями и местными обычаями. Тенгри, верховное божество кочевника, вполне отождествлялся (и уживался) в сознании людей с Аллахом. По очертаниям своим мазары стали нередко уподобляться мавзолеям мусульманских святых, возведенным в Самарканде, Хиве, Бухаре, Туркестане… Но мазары Самарканда и Бухары возводились над могилами далеко не всех умерших, а только тех, что прославился благочестивыми делами. Новую, зарождающуюся в Казахстане традицию комментирует представитель Духовного управления мусульман Средней Азии и Казахстана в Алма-Ате кази Ратбекхаджи Нысанбаев: «У мусульманина четыре долга перед покойным. Омыть тело. Обернуть его в простую белую материю. Сотворить прощальную молитву. Предать тело земле. Можно обнести могилу невысокой саманной или каменной оградой, но не железной или бетонной, ибо пророк Мухаммед сказал, что со временем могила правоверного должна сровняться с землей. Внутри ограды разрешается посадить дерево, но сооружать что-то над могилой мусульманина шариат не разрешает. Известные нам мавзолеи над могилами святых мудрецов построены через много лет после их смерти, когда стало ясно, что люди по-прежнему помнят их благочестивые дела». Старинных же мавзолеев на территории Казахстана практически нет. Какие же традиции погребальных обрядов соблюдались у степных кочевников в доисламский период? Информацию об этом мы можем почерпнуть из сообщений путешественников, посетивших степи Азии в средние века. Так, один из основателей монашеского ордена францисканцев и близкий друг самого святого Франциска Ассизского, Плано Карпини выехал из Лиона 16 апреля 1245 года в составе миссии, снабженной буллой папы Иннокентия IV к монгольскому хану. Его миссия длилась более двух лет, и он оставил интересные записки об обычаях татаро-монголов. В частности, он пишет: «…когда кто-нибудь из них умирает, то, если он из знатных лиц, его хоронят тайно в поле, где им будет угодно; хоронят же его с его ставкой, именно сидящего посередине ее, и перед ним ставят стол и корыто, полное мяса, и чашу с кобыльим молоком, и вместе с ним хоронят кобылу с жеребенком и коня с уздечкой и седлом, а другого коня съедают и набивают кожу соломой и ставят ее повыше на двух или четырех деревяшках, чтобы была у него в другом мире ставка, где жить… и кони, на коих он мог бы ездить… Золото и серебро они хоронят таким же образом вместе с ним. Повозку, на которой везут его, ломают, а ставку его разрушают, и никто вплоть до третьего поколения не дерзает называть умершего его собственным именем… Иной также способ существует для погребения некоторых знатных лиц. Они идут тайком в поле, удаляют там траву с корнем и делают большую яму и сбоку этой ямы делают яму под землею и кладут под покойника того раба, который считается его любимцем. Раб лежит под ним так долго, что начинает как бы впадать в агонию, а затем его вытаскивают, чтобы он мог вздохнуть, и так поступают трижды: и если он уцелеет, то впоследствии становится свободным, делает все, что ему будет угодно, и считается великим в ставке и в среде родственников усопшего. Мертвого же кладут в яму, которая сделана сбоку, вместе с теми вещами, о которых сказано выше, затем зарывают яму, которая находится перед его ямой и сверху кладут траву, как было раньше, с той целью, чтобы впредь нельзя было найти это место. В остальном они поступают так, как о том сказано выше, но наружною его палатку оставляют в поле. В их земле существуют два кладбища; одно, на котором хоронят императоров, князей и всех вельмож, и где бы они не умерли, их переносят туда, если это можно удобно сделать, а вместе с ними хоронят много золота и серебра. Другое — то, на котором похоронены те, кто был убит в Венгрии, ибо там были умерщвлены многие. К этим кладбищам не дерзает подойти никто, кроме сторожей, которые приставлены там для охраны, а если кто подойдет, то его хватают, обнажают, бичуют и подвергают очень злым побоям». Сообщение Плано Карпини о варварском характере захоронений монголов подтверждается другими литературными данными; так, сообщая о похоронах Бату в 1256 г., персидский историк Джузджани писал: «Похоронили его по обряду монгольскому. У этого народа принято, что если кто у них умирает, то под землею устраивают место вроде дома или ниши, сообразно сану того проклятого, который отправился в преисподнюю. Место это украшают ложем, ковром, сосудами и множеством вещей; там же хоронят его с оружием и со всем его имуществом. Хоронят с ними в этом месте и некоторых жен и слуг его». Марко Поло рассказал о еще более свирепом обычае при похоронах монгольского великого хана: «Когда государь умирает, всех его лучших лошадей они убивают… чтобы они были у него на том свете. Когда умер Монгу-хан… более двадцати тысяч человек, встреченных по дороге, где несли его тело хоронить, было побито». Археологические материалы показывают, что подобный способ захоронения был свойственен многим народам центральной Азии. Сведения Карпини о том, что монголы старались скрыть место захоронения своих ханов, совпадают со сведениями Марко Поло, Джузджани и ряда других авторов. Так, в 1253–1255 годах монах-минорит Гильом де Рубрук возглавлял миссию в Монголию и оставил интересные записки о своем путешествии. В частности, он пишет: «Погребение того, кто умирает, остается неизвестным, и всегда около тех мест, где они погребают своих знатных лиц, имеется гостиница для охраняющих погребения». Монголы держали в тайне место захоронения своих ханов. Неизвестно до сих пор, где похоронен Чингисхан. В одной из монгольских летописей рассказано, что над могилой Чингис-хана был прогнан табун в 10 000 лошадей, чтобы сровнять место погребения и чтобы никто не мог найти его. В 1990 году монгольскими и японскими учеными была организована экспедиция по поиску могилы Чингис-хана. Финансируют ее правительство и Академия наук МНР, а также газета «Иомиури» и телекомпания «Нихон тэрэби». Проект называется «Гурван-гол», что в переводе с монгольского означает: «Трехречье». Он рассчитан на три года. Предстоит исследовать территорию между реками Керулен, Орхон и Тола: земли общей площадью приблизительно 450 тысяч квадратных километров. Предполагают, что именно здесь и похоронен бывший правитель империи. Во всяком случае так он завещал… Рассказывая о мусульманских погребальных обрядах нельзя не отметить, что они тесным образом связаны с погребальными обычаями древних иудеев. Быть непогребенным, оставленным в пищу диким зверям, считалось в древнем Израиле величайшим несчастием, и отказать кому-либо в погребении было ужасным надругательством. Давид и Голиаф угрожали поступить так друг с другом (I Книга Царств, 17:44–46). Вид непогребенных трупов должен был быть для евреев омерзительным, так как одно приближение или прикосновение к мертвым понималось по закону, как осквернение, и требовалась особая церемония очищения.Теплый климат способствовал разложению трупа и заставлял как можно скорее хоронить мертвых. Как только человек умирал, ему закрывали глаза, все прощались с ним, целуя его, и омывали тело. Гробы были в употреблении в Египте и Вавилоне, но не у народа израильского. Тело обертывали особыми пеленами, в которые вкладывались душистые вещества, голову повязывали особым платком и на носилках несли покойника к могиле. Могилами у древних иудеев служили или простые ямы, выкопанные в земле, или пещеры, которых так много в Палестине. Вход в пещеру заваливали особым камнем — галалем. Иногда могилы высекались в скалах и имели внутри вид обширной комнаты с маленькими боковыми камерами, которые соединялись коридорами. Могилы охотнее всего делали под тенистыми деревьями и в садах, вне городов. Только цари и пророки погребались в городах. Богатые обыкновенно имели фамильные могилы и любили высекать их высоко в скалах. Считалось унизительным не быть погребенным в могиле своих отцов. Могилы, высеченные в скалах, заваливались большими камнями. Над могилами иногда ставили памятники, сделанные из камней или высеченные из скалы. В Кедронской долине земля усыпана старыми надмогильными камнями и памятниками. После зимних дождей могилы белились мелом для того, чтобы предупреждать единоверцев от осквернения при прикосновении к могиле, и потому Иисус Христос уподоблял фарисеев окрашенным, т. е. наружно красивым гробам, внутри наполненных костями мертвых и всякою нечистотою (Евангелие от Матфея, 23:27 и далее). Печаль по умершим выражалась весьма сложным образом: кроме громкого плача, ударяли себя по бедрам, раздирали одежду и бросались на землю, посыпая голову пеплом или землею. В знак печали надевали на себя вретище из грубой, темного цвета ткани, рвали или стригли волосы на голове и бороду, покрывали голову и рот, снимали с себя всякие украшения; все это имело целью придать внешнему виду скорбящего отпечаток неряшливости; также царапали и терзали себя до крови. В законах Моисея существует много определений, имеющих целью ограничить эти неприятные и ненужные обычаи, особенно касающиеся надрезов и прокалывания своего тела ради умерших, так как это было заимствовано у язычников. В последние годы в печати все чаще и чаще стали появляться сообщения о культуре, традициях и обычаях Древнего Китая. В то же время о погребальных обрядах Китая широкому кругу читателей известно крайне мало. В старом Китае хоронить умерших полагалось на родовом кладбище или на принадлежавшем семье участке земли. Если человек умирал далеко от дома, то его тело в массивном и чрезвычайно плотном деревянном гробу везли в родные места и там хоронили. Гробы обычно делались настолько герметичными, что они долгое время могли стоять незарытыми в землю. Время, наиболее благоприятное для погребения определялось специальными гадателями-геомантами на основе астрологических и других вычислений. В качестве примера погребального обряда в средневековом Китае мы приведем выдержку из китайского романа «Цзинь, Пин, Мэй» (<Цветы сливы в золотой вазе>). Книга была написана в XVI веке, до сих пор она является одним из основных классических романов Китая, но имя автора неизвестно. У главного героя романа, богача и развратника Симынь Цына, умирает одна из шести жен, красавица Пин-эр. Вот как автор описывает ее похороны: «Усопшую накрыли бумажным покрывалом, воскурили благовония и зажгли неугасимый светильник. Затем приставили к ней двух подростков. Одному положено было бить в каменное било, другому — возжигать жертвенную бумагу. На рассвете, едва пропели петухи, явился геомант… и сказал: „Восьмой день десятой луны, полуденный час — самое подходящее время для устройства усыпальницы, а двенадцатый день, предполуденный час будут благоприятны для выноса и не повредят никому из близких…“ При положении во гроб не должны присутствовать близкие, родившиеся под знаком Дракона, Тигра, Курицы и Змеи. На остальную родню сей запрет не распространяется. Вскоре появился осмотрщик трупов с подручными. Они свернули бумажное покрывало и разложили одежды. Симынь собственноручно совершил омовение глаз усопшей, а Чэнь Цзинь-цзи, на правах сына, смежил ей веки. После этого Симынь вложил в рот покойнице заморскую жемчужину. Как только завершено было положение на одр и опустили полог, все, кто здесь был, от мала до велика, принялись оплакивать усопшую. В похоронной лавке загодя купили четыре позолоченных фигурки девушек служанок. Одна держала таз, другая — полотенце, третья — гребень, четвертая — еще какие-то предметы туалета. (Фигурки служанок клали в могилу; предполагалось, что эти служанки будут прислуживать умершей на том свете — С. Р.). Фигурки поставили рядом с одром. Здесь же разместили жертвенные сосуды, курильницы и древнюю ритуальную утварь». На третий день после кончины Пин-эр состоялась церемония положения во гроб, на которую собралось множество гостей и были приглашены буддийские монахи. «Прибывший еще ранее геомант Сюй дожидался положения в гроб, которое состоялось после молебна и церемонии жертвоприношений. По приказу Симыня в гроб положили четыре самых лучших одеяния и четыре серебряных слитка, по одному в каждый угол. На дно гроба положили доску семи звезд с семью отверстиями, на нее — покойницу и закрыли гроб крышкой». После этого, по знаку осмотрщика трупов, гроб стали забивать гвоздями. На седьмой день после кончины Пин-эр и на второй неделе после ее смерти состоялись пышные панихиды. Наконец, как высчитал геомант, в двенадцатый день десятой луны (т. е. через 3 недели после смерти Пин-эр) состоялся вынос тела усопшей. В богатой похоронной процессии участвовали артисты, изображающие различных духов, разгоняющих нечисть: дух Пути, дух Опасного пути, дух-плакальщик, восьмерка небожителей в сопровождении символов бессмертия — журавля и черепахи и многие другие. В паланкине, сплетенном из желтых нитей шелка, несли душу усопшей, а меж хоругвями под разноцветными зонтами — обтянутый роскошной парчой гроб. На кладбище геомант, глядя на компас, очертил место погребения и по углам могилы поставил жертву духу Земли. После этого гроб опустили в могилу. Далее следует описание еще одного, весьма распространенного обычая, упоминающегося почти во всех средневековых китайских повестях — установки дощечки усопшей. С кладбища в дом доставляют дощечку, на которой написано имя покойника, и устанавливают ее или в комнате, где он жил, или в семейном алтаре, где она и хранится потомками. Считается, что в дощечке воплощается душа усопшего, ей приносят жертвы, перед ней сжигают специальные жертвенные бумажные деньги. Рассказывая о китайских погребальных обрядах, хочется упомянуть еще несколько интересных особенностей. Необычным для нас, европейцев, является цвет траура — он традиционно белый. Страна смерти у древних китайцев ассоциировалась с Западом (для сравнения, у многих европейских народов — с Севером — С. Р.), и символом смерти служил символ Запада — Белый тигр (символ Жизни, весны — символ Востока, Зеленый Дракон — С. Р.). Чиновник после смерти отца должен был испросить отпуск и вернуться домой на весь срок траура (максимальный траур — до трех лет), только после этого он мог снова отправиться к месту службы. По китайским поверьям, души самоубийц или умерших насильственной смертью становились голодными бесприютными духами — «гуй», и все боялись их мести. Седьмой лунный месяц в старом Китае считался месяцем голодных духов умерших, начиная с пятнадцатого числа этого месяца и до тридцатого полагалось посещать могилы умерших предков и родных и приносить на могилы еду, деньги и всевозможные вещи, сделанные из бумаги, например, одежду, коляски и многое другое, якобы необходимое душе покойника в загробной жизни. Подлинной археологической сенсацией стала находка в 1990 году захоронения китайского императора Цзинь. Император Цзинь, правивший Срединным Царством со 157-го до 141-го года до нашей эры, разгромил войска семи непокорных удельных князей, имел 14 сыновей и возвел конфуцианство в ранг государственной идеологии. Придворные прозвали его Мудрым. Этим короткая автобиографическая справка могла бы и ограничиться, если бы-в марте 1990 года крестьяне из провинции Шэньси не обнаружили недалеко от древней столицы китайских властелинов Сиань его гробницу. На глубине семи метров их взору открылся лабиринт, длина которого — 291 метр, а ширина — четыре. Вся штольня была заставлена глиняными человечками 60-сантиметровой высоты. Конные и пешие воины, а именно они составляли рать царства теней, все как один имели красно-кремовые головы, черные глаза и детально проработанные индивидуальные черты лица. Сначала на свет божий были извлечены первые триста игрушечных человечков. Все они имели характерную принадлежность к мужскому полу, хотя когда-то были обряжены в пестрые одежды из шелка. Лица фигурок не повторялись. Такое впечатление, что их лепили с конкретных прототипов. Это не первая находка на китайской земле гробниц с глиняными воинами. Дело в том, что с древнейших времен в могилы китайских властелинов укладывали тысячи сопровождающих. На первых порах это были пленные, которых безжалостно убивали во время ритуала погребения. Потом нравы стали мягче, и людей заменили глиняные копии. В середине семидесятых годов недалеко от того же Сианя была обнаружена гробница одного из величайших императоров Китая Цинь Шихуана. Раскопки здесь продолжаются и в наши дни. На площади в 20 тысяч квадратных метров выстроилась 8-тысячная рать глиняных фигур, выполненных в натуральную человеческую величину. Высота самого высокого воина — 195 см. Гробницу возводили 700 тысяч подданных в течение 37 лет. Строительством руководил сам император Цинь Шихуан. Кстати, по тогдашней традиции, если бы он умер до завершения всех работ, то его тело было бы забальзамировано, а обряд погребения перенесли бы до сдачи похоронного объекта «под ключ». Такие грандиозные стройки были возможны потому, что уже в тогдашнем Китае проживало около 60 миллионов человек. И все же, похоже, гробница императора Цзинь затмит по своему архитектурному значению все другие. Лабиринт содержит много тайн. Большинство воинов, например, не имеют рук. Есть версия, что они могли быть сделаны из какого-нибудь драгоценного металла. Другие полагают, что руки у игрушечных солдатиков были из дерева, которое за века превратилось в труху… Вообще-то захоронения китайских императоров поражают своими масштабами. Трудно поверить, что властелины спокойно наблюдали за тем, как идет подготовка обряда их погребения. По сведениям, дошедшим до нас из глубокой древности, император Цинь Шихуан маниакально боялся смерти. Известно его изречение: кто в моем присутствии заговорит о смерти, должен быть убит. И слово свое он держал. На этом мы завершаем наш краткий и далеко не полный обзор погребальных обрядов различных культурно-исторических эпох и рассмотрим еще один важный и интересный объект, связанный с историей погребений, — искусство эпитафии.Михаил Чулков «Пересмешник или Славенские сказки» 1766–1768.
Литература
Библейский энциклопедический словарь. Мировая христианская миссия, Торонто, Канада, 1952. Гильом де Рубрук. Путешествие в восточные страны. В кн.: Путешествие в восточные страны Плано Карпини и Рубрука. М., «Гос. изд. географ, лит-ры», 1957. «Правда», 1990, 13 мая. Джиованни дель Плано Карпини. История монголов. В кн.: Путешествие в восточные страны Плано Карпяны и Рубрука. М., «Гос. изд. географ, лит-ры», 1957. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды, т. II. Извлечения из персидских сочинений. М.-Л., Изд. АН СССР, 1941. Минаев И. П. Путешествие Марко Поло. СПб, 1902. Розанов А. Чей обычай? «Наука и религия», 19S7, № 5. Цветы сливы в золотой вазе, или Цзинь, Пин, Мэй. М., «Худ. литература», 1986, т. 2.ГЛАВА XV Искусство эпитафии
Что такое эпитафия? Слово это состоит из двух греческих: «эпи» — «на, над» и «тафос» — «могила». Так в Древней Греции первоначально называлась надгробная речь, а позже — надгробная надпись, часто в стихотворной форме. В Керчи в церкви Иоанна Предтечи, ценнейшем памятнике архитектуры VIII века, хранится не менее ценная коллекция античных надгробных камней, одна из самых больших в мире. Наталья Сергеевна Белова, видный специалист по античной эпитафике, в то время заведовавшая кафедрой латинского языка 1-го Ленинградского медицинского института, в 1974 году пригласила меня, студента-первокурсника этого института участвовать в Боспорской археологической экспедиции. Помню, как первый раз я вошел под прохладные своды церкви Иоанна Предтечи, а Наталья Сергеевна водила меня от одного камня к другому, читала и тут же переводила многочисленные эпитафии. И я решил, что рано или поздно, непременно, кроме медицины, займусь историей и попытаюсь как можно больше разузнать о том, о чем говорили античные эпитафии. Именно тогда, 20 лет назад и зародился замысел этой книги. Считается, что искусство эпитафии возникло в Древней Греции, и это действительно так. Однако своеобразными эпитафиями можно считать и многочисленные иероглифы, покрывавшие саркофаги древних египтян. Помимо религиозных погребальных текстов в них содержалась и некоторая информация о личности покойника. Известны были эпитафии и в Древней Иудее. Библейский археолог Букоторф в качестве примера приводит следующие надписи на еврейских памятниках: «Этот камень я поставил в память уважаемого покойного Елиакима. Да даст ему Бог покой в Едеме между другими святыми земли. Аминь. Аминь. Села». Памятник одной девушки имеет такую надпись: «Этот памятник я поставил над святейшей, чистейшей, добродетельной и нравственной Ревеккой, дочерью святого раввина, левита Самуила, о которой все хорошо отзывались. Умерла она 8 декабря 135 года. Да покоится ее душа в Едемском саду». В России эпитафии появились довольно поздно. Хронологически и стилистически надгробиям с эпитафиями предшествовали гладкие намогильные белокаменные плиты. Самое древнее захоронение под такой плитой было вскрыто в Московском Кремле в слое первой половины XIII века. Позже на этих плитах появляется орнамент, построенный из комбинаций разного диаметра кругов. Орнамент этот в свою очередь тесно связан с белокаменными надгробиями Москвы XV–XVII веков. И лишь затем широкое распространение получают надгробия с надписями. Известный знаток истории Петербурга М. И. Пыляев приводит интереснейшие стихотворные эпитафии на могилах знаменитых военачальников, государственных и церковных деятелей, поэтов XVIII–XIX веков, похороненных в Александро-Невской лавре. Так, на могиле прадеда А. С. Пушкина А. П. Ганнибала выбита следующая эпитафия:«Зной Африки родил, хлад кровь его покоил, России он служил — путь к вечности устроил».На надгробных памятниках Лавры немало стихотворных эпитафий, принадлежащих известным поэтам XVIII века И. И. Дмитриеву, Г. Р. Державину и даже императрице Екатерине II (на могиле адмирала Чичагова). Но немало в Лавре встречается эпитафий, явно обнаруживающих невежество и малограмотность; большая их часть принадлежит умершему купечеству. Вот одна из таких эпитафий:
«Здесь лежит, любезные мои дети, мать ваша, которая на память вам оставила последнее сие завещание: живите дружелюбно, притом помните и то, что Ириной звали ее, в супружестве была за петербургским купцом Василием Крапивиным 19 лет и 44 года, 10 месяцев и 16 дней; к несказанной моей и вашей печали, разлучилась с вами, оставя мир с вами и благословение».Или другая:
«Под сим камнем, воздвигнутым петербургским 2-й гильдии купцом Николаем Ивановичем Похотиным, погребено тело его, проведшаго жизнь в Петербурге безмятежно 42 года собственными трудами и без покрова мнимых приятелей во славу же Божию и трудов своих».В числе эпитафий, невольно вызывающих улыбку, находим следующую:
«Пров Константинович, князь Волосский, граф Австрийский, происходивший от рода греческого императора Иоанна Кантакузина, который царствовал в 1198 году, и праправнук бывшего в Валахии господарем в 1619 году Сербана Константиновича Кантакузина, родившегося в Трантавании (именно так, не Трансильвании! — С. Р.) от Погоны Михаиловны, урожденной княгини Контакузиной в августе месяце, пребывший в службе при российском императорском дворе пажем и имевший наследственное право на орден Константиновича Св. Велик, (именно так, не Константина! — С. Р.) и победоносца Георгия, умер 4 м. 1787 года в цвете молодых своих лет. От роду имел 16 л. 8 мес.».На одной могиле отца находим лаконичную надпись сына:
«Кого родил, тот сей и соорудил».В своей книге «Перед восходом солнца» Михаил Зощенко, вспоминая жившего в конце XVIII столетия в Петербурге библиотекаря Эрмитажа И. Ф. Лужкова, приводит свидетельства его современников, рассказывавших, что тот с необыкновенным рвением относился ко всяким похоронным делам и почти ежедневно присутствовал на отпевании совершенно незнакомых ему покойников, бесплатно рыл на кладбищах могилы для бедных, любил писать эпитафии и высек на надгробной плите одного своего родственника:
«Паша, где ты? — Здеся. — А Ваня? — Подалее немного. — А Катя? — Осталась в суетах».Рассказывая о различных курьезных эпитафиях, хочется привести некоторые наиболее интересные надгробные надписи, собранные и переведенные Г. Александровичем:
«Он возлегает в гробу из кипарисового дерева и развлекает самых изысканных червей».(Эпитафия на могиле богача в английском городе Лидсе.)
(Эпитафия на могиле Мартина Элгинброда в шотландском городе Эбердине.)«Здесь старый Мартин ЭлгинбродПокоится на жестком ложе.Помилуй душу грешную его, о боже!Тебя бы непременно он в раю пристроил,Когда бы ты был им, а он тобою».
«В этом доме не платят налогов на печные трубы, Стоит ли удивляться, что старая Ребекка не смогла устоять против такого жилища».(Эпитафия на могиле Ребекки Боггес в английском городе Фолькстоне.)
«Страшнее всех мук ада для него то, что ты читаешь эту эпитафию на его могиле бесплатно».(Эпитафия на могиле ростовщика. Кладбище Пер Лашез.)
«Он покорил все цветы, кроме бессмертника».(Эпитафия на могиле садовника. Там же. Из «Джама» (США), 1964 г. т. 189,№ 4.)
«Да простит ему Господь часть его прегрешений за те многие тысячи туристов, которые он привлекает в наш город».(Надпись на могиле знаменитого разбойника Дика Терпина в английском городе Йорке. «Йоркшир пост». 1968, 14 июля.)
«Он никогда не отдавал никаких долгов, кроме долгов природе».(Эпитафия на могиле мота. Кладбище Пер Лашез. «Констелясьон» (Париж), 1972, май.)
(Автоэпитафия французского поэта-сатирика)7-го столетия Пиррона. Кладбище Пер Лашез. «Констелясьон» (Париж), 1972, май.)«Хоть бесталанным повсеместно признан,Все ж в Академию он не был избран».
«Здесь лежит Эстер Райт, которую Бог призвал к себе. Ее безутешный супруг Томас Райт, лучший каменотес Америки, собственноручно выполнил эту надпись и готов сделать то же самое для вас за 250 долларов».(Эпитафия на могиле Эстер Райт в американском городе Минеаполи-се. «Минеаполис стар», 1974, 13 июля.)
«Здесь погребен мистер Джеральд Бэйтс, чья безутешная вдова Энн Бэйтс проживает по Элмстрит 7 и в свои 24 года обладает всем, что только можно требовать от идеальной жены».(Эпитафия на могиле Дж. Бэйтса в г. Чарльстоне (Южная Каролина). «Ридерс дайджест» (Плезентвиль, США), 1974, № 7.)
Жанр эпитафии явился родоначальником эпиграммы. Чем была античная эпиграмма? Первоначально — надписью на могильной плите, жертвенном треножнике, статуе божества, т. е. мало чем отличалась от обычной эпитафии. Из таких надписей постепенно родились сентенции — короткие моральные рассуждения, подводящие итог жизненному опыту. Затем их сменили острые бытовые зарисовки, характерологические этюды, сатирические обобщения — таким образом родилась классическая античная эпиграмма, ставшая родоначальницей всех других эпиграмм — французской, английской, русской. В ходе развития искусства эпиграммы наблюдается и обратный процесс — обращение эпиграммы к жанру эпитафии. Но на этот раз эпитафия — лишь предлог, лишь удачная литературная форма, чтобы выразить свои мысли. Правда, нередко некоторые литературные эпитафии, а особенно часто — автоэпитафии действительно помещались на надгробных памятниках. Эпиграммы нового времени наибольшее развитие получили во Франции, начиная с XVI столетия, откуда этот жанр шагнул в другие литературы. Поэтому мы приведем несколько наиболее типичных французских литературных эпитафий (в переводе В. Васильева):
Здесь спит моя супруга. Ах какойИ ей покой, и мне покой!(Жак Дю Лоран, 1553-I658)
Эпитафия Кольберу, скончавшемуся от каменной болезни (Жан-Батист Кольбер, 1619–1683, был интендантом финансов, при котором была введена жестокая система налогообложения — С. Р.)Под сей плитой почил игумен.Он был донельзя неразумен:Умри неделею поздней,Он жил бы дольше на семь дней.(Поль Скаррон, 1610–1660)
Эпитафия знатному путешественникуЗдесь стал Кольбер добычею землиЖестокая болезнь его сразила:Во вскрытом трупе пять камней нашли,Из коих самым твердым сердце было(Аноним XVIII века)
Эпитафия аптекарюНе плачьте, что положен в урну этуЗемлепроходца Пьера бренный прах,Пьер много путешествовал по свету,Но не бывал еще на небесах.(Антуан-Луи Лебрен, 1680–1743)
Жанр литературной эпитафии, т. е. стихов, иронизирующих над смертью — весьма парадоксальный жанр. Особенно он близок знаменитому английскому «черному юмору». Поэтому в Англии жанр литературных сатирических эпитафий получил очень широкое распространение. Мы приведем некоторые из этих эпитафий в переводе С. Я. Маршака:Здесь тот почиет, кто всю жизнь без лениЗа грош вставал пред задом на колени.(Аноним XVIII века)
Лежу под камнем я — вдоваВладельца «Золотого льва»Покорный воле провиденьяМой сын содержит заведенье.
Сошел под гробовую сеньБеспечный дядя Питэр.Лишь оттого, что в майский деньОставил дома свитер.
— Эй, кто тут погребен?— Ну, я! А кто ж иной?— Так это ты, мой Джон?— Да, был когда-то мной!..
На этой жизнеутверждающей эпитафии (само словосочетание звучит несколько парадоксально) я бы и хотел закончить краткий обзор искусства эпитафии, нисколько не претендующий на научную полноту, а только иллюстрирующий один из аспектов танатологии.Я, гренадер, лежу в земле сырой.Я простудился, выпив кружку пива.Не пейте пива жаркою порой,А пейте спирт — и будете вы живы!
Литература
Нюстрем Э. Библейский энциклопедический словарь. Мировая христианская миссия. Торонто (Канада), 1982. Древности Московского Кремля. М., «Наука», 1971. Пыляев М. И. Старый Петербург. С.-Петербург. Изд. А. С. Суворина. 1889. Французские классические эпиграммы. М., «Худ. лит.», 1979.ГЛАВА XVI Казнить… покойника
В фильме Тенгиза Абуладзе «Покаяние» (Грузия-фильм, 1985 г.) различные многоплановые притчи группируются вокруг центрального конфликта, проходящего через всю картину — о возможности предания земле тела Тирана. Дочь Художника выкапывает из могилы труп Тирана и подбрасывает его родственникам Тирана. Тирана вновь хоронят — и вновь труп оказывается выброшенным из могилы. Суд, скрупулезно анализирует преступления Тирана и решает вопрос о правомочности действий Дочери Художника. В конце концов труп Тирана вновь выкапывают из могилы и бросают в овраг, на растерзание воронью. Фильм вызвал очень горячие споры, обсуждения. Многие обвиняли режиссера в изощренной фантазии, критикуя его за натуралистические сцены с трупом Тирана. Но вряд ли спорившие знали, что менее всего Абуладзе в данном случае можно обвинить в «изощренной фантазии». Единственное, что он сделал — это ярко высветил один из аспектов многовековой психологии человека, истоки которого теряются в глубоком-глубоком прошлом. Издавна было принято за преступления человека «наказывать» его останки. Подтверждение этому мы находим в многочисленных исторических свидетельствах. В 896 году на священный римский престол вступил папа Стефан VII. В начале правления он приказал вырыть из могилы тело святейшего папы Формоза I, своего предшественника, пролежавшее в земле уже семь месяцев, и покарать бывшего узурпатора церковной власти. Перед собранием высших церковников в Риме разыгрался омерзительный спектакль; труп Формоза проволокли за ноги и усадили на трон; его облачили в парадную одежду, на голову возложили тиару, а в руки вложили жезл. Покойнику дали адвоката — правда, не столько для защиты, сколько для публичного покаяния. Выступая от имени клиента, который не мог подтвердить или опровергнуть обвинений, он обвинял своего подопечного во всех смертных грехах. После окончания речи папа Стефан VII провозгласил приговор, отлучивший Формоза от церкви, и одним ударом ноги свалил бывшего папу с престола. По его распоряжению с трупа сняли священные ризы, отрубили три пальца правой руки, переломали руки и ноги и только после того, как палач отсек ему голову, изуродованные останки бросили в Тибр. В X веке папа Иоанн XIII (965–972) приказал вырыть из могилы тело герцога Рофреда (своего политического противника, избранного консулом Рима и убитого подосланными папой наемными убийцами), вывалять его в грязи и выбросить на городскую свалку. Вскоре после этого, в 984 году папа Бонифаций VII, заморив голодом своего свергнутого предшественника папу Иоанна XIV, привязал труп своей жертвы, в парадном облачении, к подъемному мосту дворцовой крепости. Однако уже через год, в 985 году папа Бонифаций VII сам скончался от апоплексического удара. Тогда, в свою очередь, граждане Рима вытащили труп первосвященника из гроба, нещадно избили и, сняв с изуродованного покойника саван, поволокли по улицам до площади Марка Аврелия. Там его подвесили за ноги, сделав мишенью для плевков. На следующий день решено было устроить ему «достойные» похороны, сбросив папу в сток для нечистот, но несколько священников, чтобы спасти от позора главу христианской церкви, ночью выкрали труп и наспех похоронили за пределами города. По решению созванного римским папой Луцием III (1181–1185) собора, кости умерших еретиков, как оскверняющие христианские кладбища, подлежали вырытию и сожжению. Во время борьбы с альбигойской ересью на Юге Франции в первой половине XIII века в Тулузе разнесся слух, что над каноником церкви святого Сернена на смертном одре был совершен еретический обряд. Тогда доминиканец Роланд вырыл с помощью монахов тело еретика и сжег его на глазах у всех. Французский король Людовик XIV (1638–1715) разрушил янсенистский монастырь Пор-Рояль и приказал выкопать даже трупы похороненных там янсенистов. Немало подобных примеров хранит и русская история. 16 мая 1606 года был убит захвативший русский престол самозванец, назвавший себя царевичем Димитрием. Тело самозванца оттащили на Красную площадь и поместили на подмостки на Лобном месте. Над убитым все время издевались, современники свидетельствуют, что даже женщины «занимались непристойным поруганием несчастного трупа». Один заговорщик вставил ему в рот дудку, другой закрыл ему лицо уродливой маской, найденной во дворце. Через три дня труп вывезли за город и бросили в общую могилу в убогом доме. Но тут же распространился слух, что мертвец выходил из земли и пугал прохожих. Приказали зарыть его поглубже, а он опять вышел. Вокруг его могилы роились страшные привидения. Тогда решили его сжечь. Пеплом зарядили пушку и выстрелили на запад, в сторону Польши, откуда появился этот самозванец. Следует заметить, что обычай сжигать тело преступника и развеивать его прах по ветру столь же давний, как и надругательство над трупом. Так, Арнольд Брешианский, один из вождей антифеодального и антикатолического демократического движения в Италии был в 1155 году сожжен как еретик, а прах его бросили в Тибр, чтобы могила его не могла стать предметом поклонения многочисленных приверженцев. Примерно такая же судьба была у тела Григория Распутина. Распутин был убит в ночь с 16 на 17 декабря 1916 года в Юсуповском дворце, а труп его утоплен в Неве. По одной из версий, захоронение Г. Е. Распутина было произведено в свинцовом гробу, изготовленном по специальному проекту во Франции. К могиле Распутина непрерывно шли паломники, процессии сопровождались плачем, истериками верующих, были случаи самоубийства. В связи с этим гроб с телом Распутина тайно перезахоронили у правого флигеля Александровского дворца в Царском Селе, под дубом, но и это место стало посещаться паломниками. 3 марта 1917 года Керенский приказал отыскать место погребения Г. Е. Распутина-Новых и уничтожить труп с тем, чтобы могила его не стала местом паломничества народа. Член комитета журналистов, организованного при Государственной думе в 1917 году, Е. И. Лаганский (оставивший свои воспоминания) отправился в Царское Село, где в строящейся Вырубовской часовенке обнаружил могилу Распутина. В ту же ночь гроб, по указанию Керенского, вырыли из могилы, поместили в громадный ящик от рояля и под видом музыкального инструмента отправили в товарном вагоне в Петроград в придворные конюшни, на Конюшенной площади. Там он лежал несколько дней. По поручению Керенского, журналист Купчинский повез тело в окрестности Петрограда, чтобы там уничтожить. На Поклонной горе машина стала. Собралась толпа зевак. Люди решили, что «большевики немцам золото везут в ящике!». Ящик вскрыли, толпа ахнула и притихла — Гришка. Купчинский решил тут же, на месте, сжечь тело Распутина. Тело было предано огню, а пепел развеян по ветру. По слухам, труп Берии также был сожжен, а пепел его, выстрелом из орудия, развеян. В апреле 1605 года скончался Борис Годунов и был торжественно погребен в Архангельском соборе Кремля, в царской усыпальнице, как родоначальник новой династии. Но уже через б недель после погребения, по приказу Лжедмитрия, он был выкинут сквозь пролом соборной стены, как недостойный пройти чрез освященные врата. Три с половиной века спустя, в ночь на 1 ноября 1961 года из Мавзолея было вынесено тело И. В. Сталина, помпезно похороненного за 8 лет до этого. Как видно, человеческая психология мало изменилась за 350 лет. Логика политических событий и опыт истории показывают, что вскоре, вероятно, мы станем свидетелями массовых перезахоронений деятелей Революции, эпохи сталинизма и более позднего времени. Уже сейчас раздаются многочисленные призывы к этому: «…Урны безумных урок впаяны в монолит. Кремлевские зубы болят под пломбами. Кого-то требуют удалить». Несмотря на свои прогрессивные, прозападные взгляды, Петр I тоже был далеко не чужд изощренным надругательствам над телами своих умерших противников. Когда при допросах стрелецкого полковника Циклера в 1697 году выяснилось, что покойный боярин Иван Милославский был причастен к заговору царевны Софьи, Петр приказал вырыть из земли гроб Милославского и привезти в Преображенское на свиньях. Гроб открыли; Соковнину и Циклеру (главным заговорщикам) рубили прежде руки и ноги, потом отрубили головы; кровь их лилась в гроб Милославского. Особым надругательствам подвергались тела казненных преступников. Трупы или части тела казненных выставлялись на месте казни с тем, чтобы вид казненных производил на прохожих устрашительное впечатление. Иногда казненные подолгу оставались на колу, на виселицах или на колесе; при четвертовании отрубленные члены выставлялись в разных концах города или прибивались к деревьям, по дорогам, а голова казненного водружалась в публичном месте воткнутой на кол. В Указе от 10 января 1775 г. было сказано: «Пугачеву учинить смертную казнь, четвертовать, голову взоткнуть на кол, части тела разнести по четырем частям города и положить на колеса, а после на тех же местах сжечь… Чике, он же и Зарубин… отсечь голову, и взоткнуть ее на кол для всенародного зрелища, а труп его сжечь с эшафотом купно». В своих воспоминаниях очевидец казни Андрей Болотов уточняет: «Надлежало потом все части трупа сего изверга (Пугачева — С. Р.) развозить по разным частям города и там сожигать их на местах назначенных, а потом прах рассеивать по воздуху.» С подобным жестоким отношением к телам казненных пытался бороться соратник Петра I светлейший князь А. Д. Меньшиков. Уже после смерти Петра, став всемогущим владыкою, от имени Верховного тайного совета 12 июля 1727 года он приказал разобрать столбы, поставленные в разных местах в Петербурге с взоткнутыми головами казненных, а сами головы, снявши, похоронить. Однако уже во времена Анны Иоанновны варварский обычай возобновляется снова и, как мы только что видели из воспоминаний Андрея Болотова, существует вплоть до конца XVIII века. В XIX веке тела казненных уже не выставлялись на улицах России (да и сама смертная казнь производилась крайне редко). Но стремление наказать не только человека, но и его останки, можно проследить и в это просвещенное время. Так, до сих пор (несмотря на некоторые сенсационные публикации) не найдено место захоронения 5 казненных декабристов. По некоторым свидетельствам историков, их не только захоронили тайно, вдали от христианских кладбищ, но и залили тела известью, чтобы полностью уничтожить трупы. В Европе, начиная с эпохи Возрождения и позже, тела казненных преступников отдавались в анатомические театры для производства публичных вскрытий. Всем хорошо известна картина Рембрандта «Урок анатомии доктора Тульпа», написанная им в 1632 году в Гааге. Картина изображает публичное вскрытие в зале собраний Хирургической гильдии в Амстердаме в январе 1631 года казненного преступника — вора Ариса Киндта, известного в уголовных анналах под кличкой «Младенец». Интересующиеся историей России XVII века наверняка знают сочинение Григория Котошихина «О России в царствование Алексея Михайловича». Оно неоднократно переиздавалось. Григорий Карпович Котошихин, подъячий Посольского приказа, бежал в Швецию, где и написал свои интереснейшие записки. Проживая в Стокгольме, он в сентябре 1667 года в пьяном виде убил своего домохозяина, за что и был приговорен к смертной казни. После казни тело Котошихина было перевезено в Упсалу и анатомировано там профессором Олафом Рудбеком. Кости его были нанизаны на медные и стальные проволоки, и получившийся таким образом скелет использовался как наглядное пособие многими поколениями студентов медицинского факультета древнейшего шведского университета в Упсале. Таким образом, если бы кто-нибудь вздумал разыскивать в Швеции могилу автора сочинения «О России в царствование Алексея Михайловича», его поиски не дали бы результатов: Котошихин никогда не был погребен. Закономерен интерес читателей к юридическим нормам современного отечественного законодательства по вопросу о судьбе тел казненных преступников. Долгое время сама тема эта являлась тайной за семью печатями. Но вот был опубликован ответ сотрудника пресс-службы бывшего МВД СССР И. Васильева на многочисленные письма читателей, посвященные этой теме:«Действующим законодательством этот вопрос не регламентирован. Ведомственными инструкциями предусмотрено, что в случае смерти осужденного или подследственного администрация исправительно-трудового учреждения или следственного изолятора немедленно извещает об этом родственников. Свидетельство о смерти направляется в отдел загс по месту постоянного проживания. Если родственники умершего в трехдневный срок сообщают администрации учреждения о желании осуществить захоронение самостоятельно, то им выдается тело умершего, и все расходы по захоронению они несут сами. Основанием для отказа в выдаче тела умершего может служить лишь установленная медиками инфекционная болезнь. Это общепринятая практика. При отсутствии родственников или при их отказе хоронить умершего — кремация (захоронение) производится на близлежащем кладбище за счет учреждения. Присутствие родственников при этом не запрещается. Эти правила не распространяются на лиц, к которым применена исключительная мера наказания — расстрел. Их тела родственникам не выдаются, о месте их захоронения не сообщается».Из ответа так и не ясно, куда же девают тела казненных — отдают в анатомические театры медицинских институтов, кремируют, захоранивают на общих кладбищах или в специально отведенных местах? Скорее всего — последнее. Так в пригородах Ленинграда, на Левашовской пустоши долгие годы стоял обнесенный зеленым забором большой участок леса. И проходившие мимо грибники даже не догадывались, что за забором находятся ничем не отмеченные, затерявшиеся среди выросших здесь сосен, захоронения тысяч и тысяч ленинградцев, казненных в 30-е годы. Лишь в 1990 году тайна Левашовской пустоши стала достоянием гласности. Вот уже много месяцев в газете «Вечерний Ленинград» из номера в номер печатается скорбный мартиролог — список всех погребенных на Левашовской пустоши. Сколько же их там похоронено, за зелененьким дачным забором Левашовской пустоши? Когда встал вопрос о создании мемориала на месте захоронения репрессированых в Левашовской пустоши, всплыла неожиданная трудность. Оказалось, что вместе с невинно пострадавшими здесь захоронены и настоящие уголовные преступники — бандиты, убийцы, насильники. И разобраться сейчас где кто лежит, среди немаркированных, даже не отмеченных холмиками захоронений, просто немыслимо. Так что же, всех их должен объединить один общий мемориал? Иногда преступникам, чем-либо провинившимся перед государством и церковью, отказывали в погребении и это было одним из самых страшных наказаний. 11 декабря 1610 года крещеный татарин Петр Урусов убил во время охоты Лжедмитрия II, знаменитого «тушинского вора», принявшего эстафету самозванства от Лжедмитрия I. Несколько недель труп Лжедмитрия II лежал в калужской церкви с головой, отделенной от туловища, и только выборы на царство «ворёнка», его сына от Марины Мнишек, и изменение в связи с этим политической ситуации позволили предать тело земле. Еще более драматичны посмертные скитания знаменитого скрипача Никколо Паганини. Безбожник при жизни, он отказался покаяться перед смертью, и церковные власти запретили предавать его тело земле. Паганини умер в 1840 году, но вплоть до 1896 года его набальзамированное тело вынуждено было странствовать по Франции и Италии, и ему везде отказывали в последнем приюте. По приказу католической церкви тело Паганини четыре года находилось даже в госпитале для прокаженных. Особым вниманием победителей пользовались черепа поверженных врагов. Известный китайский писатель, живший на рубеже династий Мин и Цин Ли Юй (1611–1678) в своей новелле «Башня Собрания изысканностей» рассказывает одну из таких историй. Героя новеллы, молодого торговца древними книгами Цюань Жусю, коварно оскопил злой сановник Янь Шуфань (историческая личность, видный царедворец китайского императора династии Мин Шицузуна (1522–1566), снискавший дурную славу своими интригами, лихоимством и распутной жизнью). Когда происки злодея удалось разоблачить и он был казнен, «Цюаню удалось раздобыть его череп, и он сделал из него сосуд для мочи. В минуты довольства юноша часто плевал на череп и многократно пользовался им по назначению». Хрестоматийным стал рассказ летописца Нестора из «Повести временных лет» о том, как половцы, подкараулив на днепровских порогах князя Святослава, возвращающегося в Киев с небольшой дружиной, убили его, а из черепа сделали чашу. Обычай этот, видимо, был широко распространен. «Сага о Волсунгах» упоминает «черепа их, превращенные в чаши, и сам ты пил их кровь, с вином смешанную». Монах Гильом де Рубрук, возглавлявший католическую миссию к монгольским ханам в 1253–1255 годах, оставил нам такое свидетельство об обычаях жителей Тибета: «Тибетцы… все еще делают красивые чаши из голов родителей, чтобы при питье из этих чаш вспоминать о родителях во время своего наслаждения. Это рассказал мне очевидец». Обычай делать чаши из человеческих черепов существовал и у монголов. Известно, что Чингис-хан велел обделать в золото череп Онг-хана, своего бывшего покровителя, а затем покоренного врага, и пользовался этой чашей во время пиров. По преданию, один из самых жестоких деспотов истории Тамерлан (Тимур) после взятия Багдада сложил из черепов 120 пирамид. Множество подобных пирамид и башен он построил в Индии после падения Дели. Под троном Тамерлана находилась «малая пирамида», сложенная из черепов поверженных владык. Одна из самых устрашающих пирамид, построенная Тамерланом после падения Исфахана (в Персии) насчитывала 70 000 черепов. Иногда в качестве трофея хранили не только череп, но и целую засушенную голову убитого врага, что широко известно из обычаев ряда индейских племен Южной Америки. Но не только у индейцев существовал этот варварский обычай. Петр I приговорил к казни свою возлюбленную Марию Гамильтон за ее любовь к денщику Ивану Орлову. Опираясь на руку царя, взошла она на эшафот и присела в реверансе. Петр рывкомпривлек ее к себе, но, увидев в глазах лютую ненависть, дрогнул, сознавая свое бессилие. Отвергнув царскую любовь и пощаду, молодая шотландка смело подошла к помосту и склонила голову к плахе. А потом на виду у всей собравшейся толпы с окровавленного эшафота Петр поднял отрубленную голову той, которую безумно любил… Поцеловав ее в губы, он повелел навеки сохранить голову в Кунсткамере. 21 декабря 1906 года в помещении Института экспериментальной медицины был убит петербургский градоначальник генерал-майор фон дёр Лауниц, присутствовавший на торжественном открытии клиники кожных болезней. Убийца отстреливался, но был зарублен на месте офицерами свиты градоначальника. Личность его выяснить не удалось. Судебному следователю по особо важным делам Н. В. Зайцеву, расследовавшему это дело, пришла в голову мысль отделить голову преступника от туловища, законсервировать ее по методикам, предложенным незадолго до этого анатомами, и выставить для всеобщего обозрения с целью опознания личности преступника. Тело убийцы было похоронено, а бальзамированная голова его долго еще привлекала толпы зевак, выставленная в вестибюле Института экспериментальной медицины. Однако опознать убийцу так и не удалось. Лишь значительно позже, в своих «Воспоминаниях террориста» Борис Савенков указал, что убийцей был член террористической группы партии социалистов-революционеров (эсеров) по кличке «Адмирал», и подробно описал, как готовилось покушение. В XIX веке складывается несколько легкомысленное отношение к останкам, приходит мода на коллекционирование черепов. Вспомним хотя бы пушкинское:
Последние комментарии
4 часов 19 минут назад
8 часов 57 секунд назад
8 часов 21 минут назад
9 часов 15 минут назад
12 часов 14 минут назад
12 часов 15 минут назад