Bambini di Praga 1947 [Богумил Грабал] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (79) »
Bambini di Praga 1947
1
Било полдень. Пан Гирман, великан-мясник с крохотной золотой серьгой в левом ухе, открыв витрину, сквозь аспарагусы и поверх ряда свиных голов глядел в свою лавку. — Господа, — заявила там его жена, — для мясников и коптильщиков чистота — залог здоровья! И она принялась полировать тряпочкой кафель, и груди ее прыгали так, что четверо страховщиков, агентов «Опоры в старости», не в силах были отвести глаз от выреза ее платья. — Вы не представляете, — добавила мясничиха, — с какой жадностью эти самые аспарагусы всасывают жирный воздух. — Вот почему на еврейском кладбище так много бузины, — сказал страховой агент пан Буцифал. — Она пускает корни и за несколько лет выпивает все до последней капли. Сосиска, милостивая пани, была восхитительная! — Мадам, — произнес с набитым ртом управляющий «Опоры в старости» пан Крагулик, — это сосиски монастырские или франкфуртские? — И он наклонился и промокнул губы скатертью. А мясничиха, смеясь, принесла нарезанную ветчину, подняла один розовый ломтик над открытым ртом смуглого молодого человека и воскликнула: — Ветчинка по заказу — специально для пана Виктора! И агент страховой компании пан Виктор Тума, красавец берберийского типа, облизал пальчики мясничихи и легонько, как будто случайно, задел своими кудрями ее грудь. — Никакие они не монастырские и не франкфуртские, — сказала мясничиха. — Мы сами их делаем! Я и мой муженек! И она показала на витрину, где коленопреклоненный пан Гирман как раз вкладывал в рот свиной головы желтый лимон. — Он стоит сейчас на коленях, совсем как статуя кардинала герцога Тун-Гогенштейна на Малосгранском кладбище в Смихове, — сказал пан Виктор. — Так вы тоже католик? — обрадовалась жена мясника. — Тоже, — кивнул пан Виктор, и возвел горе свои синие глаза, и открыл рот — а пани Гирманова наклонилась и опустила туда тоненький ломтик ветчины, позволив молодому человеку нежно куснуть себя за пальчик. Пан Гирман, увидев это, схватил лимон и запустил им в свиную голову. — Ну, господа, что еще будем заказывать? — осведомилась мясничиха. — Сосиски! — А мне побольше хрена! — А мне хрен с горчицей! — А я бы попросил ветчины, — сказал страховой агент пан Тонда Угде, элегантный мужчина с розой в руке и в легком пальто, небрежно накинутом на плечи. Мясничиха ушла в кладовую, а страховщики принялись разглядывать сквозь аспарагусы лысую голову пана Гирмана и площадь с напоминавшим о давней эпидемии чумы фонтаном, по которой ехала в их сторону женщина на велосипеде; на руле велосипеда красовался большой похоронный венок, изобиловавший колючими листьями и фиолетовыми трепещущими лентами. Подбородок у женщины был вздернут, потому что снизу его подпирали колючки магонии. — А что это написано у нее на лентах? — спросил пан управляющий, придвигаясь поближе к витрине и по пути небрежно сметая со стула агента Тонду Угде. Тот упал на спину, а управляющий мало того, что перешагнул через него, так вдобавок еще и несильно пнул по голове. Потом он оперся о подоконник, раздвинул аспарагусы и расхохотался так, что закапал слезами руку пана Гирмана, который все еще стоял на коленях посреди витрины. — В полдень у нас всегда закрыто, — сказал мясник, взял свиную голову и разорвал ее пополам. — Это ваша супруга нас пригласила, — принялся оправдываться пан управляющий. — Ну и дурацкие же у вас шутки, — сердился Тонда, отряхивая пальто. — Знаете, что там было написано? — повернулся управляющий к остальным. — Там было написано «Спи сладко», — сказал он, икнул и предложил: — Давайте развлекаться! Пан Буцифал, сегодня уже неделя, как начался ваш испытательный срок в «Опоре в старости», а я так толком и не знаю, почему вас уволили из Церковного управления. — Потому что я поссорился со священником. Мясничиха принесла тарелку с горячими сосисками. — Вы поссорились со священником? — удивилась она. — Да, — подтвердил пан Буцифал. — Из-за святой Терезы. — А правда, что эта горчица называется «От священника»? — спросил пан Виктор. — Правда, — ответила женщина, вытирая глаза, потому что хрен заставил ее прослезиться. Страховщики беззастенчиво заглядывали за вырез ее платья и уважительно покачивали головами. Вошедший в свою лавку пан Гирман увидел это, и уши у него поползли назад, как у собравшегося кусаться коня. Он скрылся в кладовой, а потом вернулся оттуда с шестом для опускания железной шторы и приостановился возле аспарагусов. Он был такой огромный и широкоплечий, что в лавке сразу потемнело. — Мне надо опустить штору, — сообщил он и шагнул на тротуар. — Из-за святой Терезы? Как это? Да говорите же! — поторопила мясничиха и, придвинув к себе стул, встала на него коленями, держась за подлокотники. И она смеялась, раскачиваясь на стуле, и юбка у нее задралась,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (79) »
Последние комментарии
10 часов 57 минут назад
11 часов 32 минут назад
12 часов 25 минут назад
12 часов 30 минут назад
12 часов 41 минут назад
12 часов 55 минут назад