Упыри на хуторе [Дмитрий Михайлович Дудко Баринов] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
В тот осенний день я сидел в камералке и пытался реставрировать лепной горшок восьмого века. Работа не ладилась: мысли бродили далеко от древних славян. Поиски тайного кладбища НКВД зашли в тупик. Власть имущим, в том числе и заимевшим ее с помощью "Мемориала", теперь до нас не было дела. Раскошеливаться на исследование Ивановских шахт, взорванных и затопленных, никто не хотел. В других местах тоже все упиралось в деньги, технику, химические анализы ... Студентам вообще стало плевать на всякую политику.
А Тимка Звягинцев, аккуратно раскладывая для фотографирования височные колечки, ехидничал:
- Что, пламенный антисталинист, некому продаться на свободном рынке? А я еще когда говорил: вы для этих валютных упырей только подножка. Погоди, тебе скоро и скифов не дадут копать, если не подпишешься, что они с троянцами по-украински балакали.
Тимка в свое время был активнейшим мемориальцем. И вдруг после поездки в один сельский район его будто подменили. Вступил в партию как раз тогда, когда все оттуда бежали. Повесил над рабочим столом фотографию Семена Шугая - крутого и беспощадного комиссара из того района. Любимыми ругательствами у него стали "упырь" и "вампир". Теперь Тимка состоял не то в соцпартии, не то в Союзе коммунистов, ездил на митинги в Москву и продавал левые газеты у заводских проходных, а однажды подрался с руховцами и проломил кому-то голову.
Назревавшую политстычку предотвратило появление стройненькой кудрявой лаборантки Зиночки.
- Валентин Сергеевич, к вам тут приходили из какого-то СП. Красивая такая блондинка. Говорит, хотят стать спонсорами "Мемориала". Вот, карточку оставила.
Карточка была отпечатана на хорошей плотной бумаге темно-красного цвета. "Украинско-американское совместное предприятие "Энерговамп". Энергоносители и электротехника. Директоры: Джон В. Дрэкьюл, Прибылков Феоктист Матвеевич. Адрес ... Телефон ...". Тимка бросил взгляд на карточку и побледнел. Как только Зиночка вышла, он вцепился мне в руку.
- Валя, не ходи к ним. Это вампиры, самые настоящие, - он запнулся, махнул рукой. - Я тебе всего сказать не могу, да ты и не поверишь. Ну, жулики они, уголовники. Меня чуть не убили.
- Да ты хоть кого доведешь. У вас же все предприниматели - мафия и нечистая сила. Слушай, твоя партия ведь все равно не расщедрится на увековечение своих жертв? Так что нам выбирать спонсоров не приходится.
* * *
СП разместилось в уютном полуподвальчике, только что отделанном со вкусом, даже шикарно. В первой комнате роскошная пышноволосая блондинка и два плечистых молодца, упакованных в "фирму", разглядывали эротические журналы. Стоило мне назвать себя, блондинка обворожительно улыбнулась.
- Да-да, мы вас давно ждем. Феоктист Матвеевич, к вам археолог из "Мемориала"!
Директор, упитанный, но при том весьма подвижный (не чета бюрократам), был одет несколько старомодно: черная тройка, "бабочка", золотая часовая цепочка. Круглое ухоженное лицо сияло любезностью.
- Ну вот, наконец, встретились. Мы за вашими благородными усилиями следили с самого начала. Кто-кто, а мы просто обязаны увековечить миллионы отдавших жизни за торжество свободного предпринимательства! Но ... пока встали на ноги при этом издыхающем социализме ... Зато теперь - просите, не стесняйтесь! Мы при независимости вовсю развернулись, - он доверительно подмигнул. - Хохлы с кацапами из-за нефти грызутся, а мы ее - за кордон. Доллары рекой плывут, доллары! Не кравчучки-с!
Моя рука непроизвольно впилась в край полированного стола. Перед глазами встала так и не раскопанная Турова могила. А из-за двери доносился визгливый смех секретарши и жеребячье ржание фирмовых.
- А известно ли вам, что у меня в этот сезон исследование скифского могильника сорвалось - солярки для бульдозеров не было? Да что там скифы - голодом, войной ваша коммерция пахнет!
Его лощеная физиономия самодовольно расплылась.
- Пока только пахнет. Вы еще не знаете, какие дела я ... хотел сказать, умные люди проворачивали в тридцать третьем. А в двадцать первом, а в гражданскую! "Разбой, торговля и война - не все ль равно? Их цель одна".
- Так вы даже Гете читали? А я - Куприна. "Не все продается, что покупается". Без ваших долларов обойдемся!
Любезная улыбка сползла с его лица, словно маска Фантомаса. Сузившиеся глазки смотрели недобро, хищно.
- Это мы без вас обойдемся, интеллигенция голоштанная! Скажи только, где чекисты расстрелянных зарывали - и проваливай. Потом все равно придете, никуда не денетесь.
- Зачем вам? Могилы, что ли, грабите, упыри?
- Догадливый ты, касатик, да не совсем. Нинок! Шеф сегодня здесь будет?
- Нет, на хуторе у Евграфыча.
- Вот туда и повезете борца со сталинизмом. Если и шеф его не убедит ...
- Ясно. В гестапо не таким языки развязывала.
Не успел я опомниться, как фирмовые молодчики повалили меня на пол, скрутили руки за спиной, заклеили рот и для верности огрели по голове. Очнулся я уже в машине, надежно связанный и завернутый в брезент.
Ехали мы долго и на место прибыли уже в сумерках. Молодчики вытащили меня из машины, развязали, перед тем в расчете на понятливость сунув под нос пистолет и короткоствольный автомат. Хутор состоял из десятка полуразвалившихся хат. Жилой вид имел лишь один, самый большой дом. Туда были подведены провода, окна светились, а изнутри доносилось мерное гудение. В дверях появился кряжистый бородатый мужик в наброшенной на плечи свитке, пестрой рубахе навыпуск и сапогах. Критически оглядев меня, он довольно хмыкнул.
- Кажись, хорошее сырье. Снова будем с натуральной.
- Погоди, Евграфыч. С ним шеф разбираться будет. Сергеев это из "Мемориала", помнишь?
Мы прошли в дом. На стенах кое-как обставленной комнаты красовались киноплакаты с демонами и вампирами и большой портрет Гитлера. Только тут я заметил на рукаве черного плаща блондинки красную повязку со свастикой. Эх, прав Тимка: кому мы, дураки, дорогу вымостили!
- А я вот к вам, мемориальщикам, в претензии, - заговорил Евграфыч. - Начали было писать о нас, беззаветных борцах против сталинской коллективизации - и замолчали.
- А что о вас писать? - огрызнулся я. - Как детей убивали?
- Слюнтяи вы все, городские, - махнул рукой бородач. - Из тех детишек такие сталинисты могли вырасти ... Кабы мы не поработали тогда, да потом в оккупацию, хрен бы вы теперь увидели вместо демократии.
(А ведь ему на вид лет пятьдесят, и Феоктисту тоже, а эсэсовке этой и вовсе двадцать пять ...).
- Слушай, Евграфыч, а для нас свежего первачка не найдется? - подмигнул один из молодчиков.
- Я вам дам - на работе пить! Не были вы у меня в батраках ... А для тебя, Ниночка-Картиночка, я кое-что припас.
Он достал и раскупорил бутылку с темно-красной жидкостью. Глаза блондинки вспыхнули, как у проголодавшейся пантеры, ноздри расширились.
- Натуральная! Какой ты бережливый, Евграфыч!
У дома заурчал мотор автомобиля. Нинка метнулась наружу. Через пару минут в комнату не спеша вошел брюнет лет сорока, в элегантном черном костюме и небрежно наброшенной крылатке. На бледном надменном лице змеились темные усики. Он опустился в старинное скрипучее кресло - прямо под портретом фюрера - и окинул меня снисходительно-ироническим взглядом.
- Так это вам не нравится официальная часть нашего бизнеса? Да, вы ведь только начали усваивать западные ценности. Что ж, познакомлю с неофициальной частью. Разрешите представиться: Джон Влэд Дрэкьюл, подданный США. Для посвященных - граф Дракула, князь вампиров. Нет, обычный вампиризм для нас - пройденный этап. За этой дверью - установка, поглощающая психическую энергию и вырабатывающая концентрат для производства заменителя крови. Согласитесь, если бессмертные существа добывают вместо трупов деньги для покупки заменителя - это гораздо лучше для вас, смертных.
- Как вы добываете деньги, я уже понял. Цветными металлами, иконами небось тоже промышляете? Утечку мозгов организуете? Когда вы только нажретесь, упыри чертовы? Ах да, вы же бессмертные!
- Вы на редкость догадливы. Тем непростительнее ваше возмущение. Коль скоро вы усвоили, что ваш тупой, ленивый и вороватый народ способен лишь подражать нашей высшей цивилизации, вам остается понять его назначение - питать эту цивилизацию своей энергией.
- Какую это вашу цивилизацию? Вурдалачью?
- Западную, черт возьми! Европейскую! - его брови взметнулись кверху. - Вы говорите с потомком древних римлян!
- А вы - с потомком славян! И мы умеем не только надрываться на ваших галерах.
- Что?! Думаете, почему ваша чернь терпит все реформы? Если бы не наши установки, вы бы перерезали друг друга ... или построили еще что-нибудь грандиозное, что вам идет, как корове седло. Да вы обязаны платить нам за нашу работу, глупые варвары!
Наш спор прервал стук в дверь и громкий голос:
- Открывайте! Я поручик Ковалевский, владелец этого хутора. Вы распоряжаетесь чужой собственностью. Предлагаю вам добровольно браться вон!
- Собственность твою революция отменила! - рявкнул Евграфыч.
- Так ты теперь революционер? - раздался из-за двери другой, грубый голос. - А девять грамм серебра не хочешь, живоглот?
Переглянувшись со своим шефом, Нинка и Евграфыч проворно выскочили в окно. Дракула последовал за ними, на ходу бросив охранникам:
- Задержите их, не дайте разрушить установку! Я приведу подмогу.
Я инстинктивно бросился на пол. Зазвенело разбитое стекло, и комната наполнилась грохотом выстрелов. Когда я решился поднять голову, то увидел офицера в шинели с золотыми погонами и троих в казачьей форме, при шашках и винтовках. Один - мускулистый бородатый детина, два других - еще безусые парни. Фирмовые бандюги скорчились на полу без движения.
- А вы что делаете в этом логове?
В двух словах я объяснил свою историю и осторожно спросил:
- А у вас тут что, ... разборка?
- Разборки, господин демократ, бывают между блатными. А мы не блатные и даже не упыри, хотя, к сожалению, уже и не живые. Готовьте взрывчатку, ребята! - обернулся он к своим.
Они прошли в соседнее помещение и вскоре вышли, разматывая бикфордов шнур. Только тут я вспомнил о подмоге, обещанной Дракулой.
- Догадываюсь, что это за подмога. Полсотни махновцев, перебитых здесь моим эскадроном. Жаль, патронов с серебряными пулями только по обойме на брата. И уходить до взрыва нельзя - они свое производство спасать первым делом бросятся.
Мы метнулись к машинам, но ключи от них остались у вампиров. А тени в лохматых шапках уже выходили из леса, окружая хутор. Осталось лечь наземь и ждать взрыва.
- Нас убить еще труднее, чем их, но вы-то живой. Чепраков, дай ему свою винтовку! Помните: когда патроны выйдут, штыком бейте только в сердце. Можно еще голову срубить, но штык для этого не годится.
Наконец рвануло. От упыриного предприятия осталась только груда битого кирпича и покореженного металла. И тут же с матом и диким воем шайка ворвалась на хутор. Луна, на счастье, светила ярко. Мы стреляли из-за развалин в омерзительные синие рожи. Но вот кончились патроны, и поручик с казаками, и поручик с казаками, выхватив шашки, отчаянно бросились на махновцев. Я замешкался, попав ногой в яму, и тут же был атакован тремя бандитами. Одному я сумел попасть в сердце с первого удара, второго двинул ногой в живот, от клинка третьего пришлось отбиваться штыком. Хорошо еще, что фехтовальщик из этого сельского парня был такой же, как из меня.
Вдруг снизу раздалось: "Взвод, за мной! В атаку!". Из яра поднялась цепь солдат в шинелях и пилотках. Затрещали автоматные очереди. Через несколько минут все было кончено. Несколько уцелевших бандитов скрылись в лесу. Целы остались и все трое станичников. Теперь они не спеша, важно вытирали клинки: мол, казакам да не одолеть этакую пьянь! Поручик подал руку командиру солдат:
- Здравствуй, комиссар! Что это мы друг друга все спасаем: то в Бендерах, то в Останкино, то здесь? Я ведь тебя в двадцатом расстреливал, правда, неудачно.
- А я тебя в тридцать седьмом - удачно. Через три месяца меня самого ... Так что же ты против братьев по классу прешь?
- У российского офицера и дворянина таких братьев не бывает. А этот хутор - наше родовое имение, и я здесь родился.
- А я здесь коммуну организовал. Значит, наша эта земля. И упырям здесь делать нечего!
Он перевел взгляд на меня. Скуластое, с резкими чертами лицо ... Совсем как на фотографии над Тимкиным столом!
- Сергеев? А я Шугай Семен Петрович, бывший секретарь райкома. Партократ, по-вашему. Еле удержал товарища Звягинцева, чтобы не лез сюда. Вам, живым, и живых мерзавцев хватит. В их конторе я никого не застал, потом вспомнил, что у них тут в яру подпольный кооператив был. А когда в селе узнал, что на хуторе СП обосновалось - тут же к братской могиле. Раздал бойцам автоматы, что в Абхазию вез - хорошо хоть со штыками, стреляли-то мы только для паники. Товарищи бойцы! Есть еще работа: соберите эту нечисть, обложите осиной, облейте бензином и сожгите.
Бородатый казак вдруг наклонился и резким движением поднял за шиворот тело в черной крылатке. Поручик вгляделся в мертвое (теперь уже окончательно) лицо с тонкими усиками.
- Этого я знаю. Ион Дракулеску, капитан сигуранцы, повешенный в сорок четвертом в Тирасполе. Их целая международная шайка, и все работают под Дракулу. Конечно, под того, стокеровско-киношного. Влад Дракула Цепеш, воевода валашский, был великий государь и полководец, а не вампир вроде них.
- А зачем все-таки им понадобились захоронения репрессированных? - спросил я. - Упыри без выгоды ничего не делают.
- Там, среди захороненных, есть вампиры, - ответил Шугай. - Не так уж много, но если суметь их разбудить ...
- Выходит, "Мемориал" все время на них работал?
- Почему? - вмешался поручик. - Крест православный на могиле нужен. Нечисть его боится.
- И наша пятиконечная им страшна, - сказал Шугай. - Пентаграмма по-научному. Да разве в памятниках дело? Противно в одних могилах с упырями лежать! Вы, живые, уж постарайтесь таких могил больше не оставлять
Последние комментарии
14 часов 59 минут назад
15 часов 34 минут назад
16 часов 27 минут назад
16 часов 32 минут назад
16 часов 44 минут назад
16 часов 57 минут назад