Год крысы [Павел Верещагин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (107) »
Павел Верещагин Год крысы
1
Душный июньский день подошел к концу, и раскаленное солнце, опустившись в дрожащее марево бензиновых паров и людских испарений, скатилось наконец за горизонт. Короткая северная ночь ненадолго вступила на городские улицы. На фоне светлого неба обозначились контуры шпилей и куполов, зажглись бледные фонари, и измученный жарой мегаполис получил долгожданную передышку. Осела пыль и жирная копоть, потянуло прохладой от воды и из сырых городских подвалов, начали отдавать дневной жар гранитный камень и асфальт. Набрала наконец дыхание замученная городская листва и робко дрогнули головки чахлых цветов на городских газонах. Заснул город, весь день с азартом и удовольствием отдававшийся порокам и алчности, зависти и суете, жестокости и эгоизму, чревоугодию и похоти. Опустели офисы и банки, склады и торговые точки, пивные и павильоны метро. Погасили огни летние террасы ресторанов и бильярдные, клубы фитнеса и залы игровых автоматов. Рассосались транспортные пробки, притихли у тротуаров автомобили, застыли в парках вереницы трамваев и троллейбусов. Воды городской реки унесли в залив ежедневную гору окурков и использованного пластика, мазутные пятна, плевки, одноразовые стаканы и прочий городской мусор. Обезлюдели гигантские гипермаркеты и подозрительно пахнущие продовольственные рынки. Миллионы горожан, растащив по своим квартирам тонны еды и мегалитры прохладительных напитков, съели и выпили все это за ужином, потомились, потея, у телевизоров и отправились в постели, чтобы почесаться и поворочаться, совершить ежевечерний любовный обряд и погрузиться в беспокойный летний сон. Угомонилась канализация, отправив за городскую черту горы вечерних фекалий, отработанной целлюлозы и использованных презервативов. Заснул огромный беспокойный город. Чтобы через несколько часов, когда над горизонтом вновь поднимется огненное солнце, начать все сначала: потеть и томиться в пробках, тереться друг о друга горячими боками в транспорте, пить кофе и перекусывать, ругать чиновников и футбольных арбитров, наполнять воздух табачным дымом и запахом дешевой парфюмерии, анекдотами, разговорами по сотовым телефонам, пустыми словами и лживыми обещаниями, демагогией и стонами наслаждения, жадностью и неоправданными амбициями, жаждой удовольствий и вожделением к деньгам, деньгам, деньгам…* * *
А на окраине, в том месте, где городская река делала плавный поворот перед тем, как влиться в залив, на территории заброшенного химического завода, у бетонного забора, огораживающего пустые корпуса, в желтоватом конусе подвешенного на тросе фонаря сошлись два человека в камуфляжной форме военизированной охраны. Вслед за качающимся фонарем по земле, то удлиняясь, то укорачиваясь, принялись ползать две тени — одна подлиннее, другая покороче. — Ну что? Сколько у тебя? — спросил один из охранников, тот, что был пониже и постарше. — Семь! — сообщил его молодой коллега и поднял к свету руку. В кулаке был зажат пучок подвешенных за хвосты крысиных трупиков. — А у тебя? Пожилой покачал головой и выставил к свету лопату, на которой горкой лежали бездыханные крысиные тушки. — Девять! — Красота! — почему-то развеселился молодой. Старший укоризненно посмотрел ему в лицо, опустил лопату на землю и подпер кулаком ноющую поясницу. — Шестнадцать штук! А ведь смена только начинается! Что же дальше-то будет? Молодой подмигнул, показывая, что такая ерунда, как крысы, настоящему бойцу охраны нипочем: — На рекорд пойдем, Петрович! Вчера мужики собрали за ночь сто двадцать семь! А мы давай двести! Двести пятьдесят! Утрется их Бармалеев! Петрович явно не разделял настроения товарища. — Не нравится мне это, Санек! Не нравится! Чего они к нам во двор подыхать собираются? Что им тут нужно? Беззаботный Санек хохотнул в ответ: — А может это условное место! «Мертвая зона»! Как в том кино… Петрович перекрестился с нарочитым суеверием. — А может, ты, боец, крыс боишься? — с вызовом спросил Санек и тряхнул перед лицом товарища зажатым в кулаке уловом. Петрович брезгливо отстранился от его руки. — Не в этом дело! — А в чем? — Я сюда в охрану нанимался. А не падаль в совок собирать! Санек, наконец, задумался. С этим, пожалуй, и он был согласен: — А вот это — верный базар! Мы не ассенизаторы, в натуре… Или пусть доплату листают, или… Петрович кивнул. Потом, прищурившись, посмотрел на светлую закатную полосу над горизонтом: — К тому же старые люди говорят, что крысы ни с того, ни с сего людям на глаза не лезут! Крысы выходят наружу только перед большой бедой!.. — Какой еще бедой? — Перед войной… Или землетрясением… Или когда на город цунами идет … — Цунами?.. У нас? — проговорил Санек насмешливо, но и в голосе послышалось предательское сомнение. — Цунами у японцев бывает. Или, в этом… как
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (107) »
Последние комментарии
15 часов 14 минут назад
15 часов 15 минут назад
15 часов 23 минут назад
15 часов 31 минут назад
16 часов 29 минут назад
16 часов 47 минут назад