Окопы [Мирча Элиаде] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Мирча Элиаде Окопы
Я сказал всем: — Дождя не будет. С Божьей помощью, найдем нынешней ночью. Но нас было мало, от силы человек двадцать. Ликсандру с внуками, батюшка, учитель и женщины. — Где же народ? — спросил я у батюшки. Тот пожал плечами. — А ты будто не знаешь. Навостри ухо! Я прислушался. Далеко-далеко внизу привычно громыхало, разве чуть почаще. — Это не русские, отче, — уверил его я. — Это наши. Да они к нам сюда и не полезут. Какой интерес? Им другая высота нужна, Оглиндешты. Немцы туда стянулись. Вот там и начнется заваруха, через день-другой… Батюшка вздохнул, поплевал на ладони и глубоко всадил лопату в землю. Но копал недолго. — Тут не может быть, — возроптал он. — Тут одни камни… Как она услышала? Когда успела подойти? Я не чаял увидеть ее здесь этой ночью. Она осталась сидеть со Стариком. «Не хочу, чтоб он умер, не дождавшись, — так она объяснила. — Ему уже недолго…» И вдруг ее голос раздался из-за спины у батюшки. Мы оба вздрогнули. — Если камни, это добрый знак, отче. Так было и в Марьину ночь. Я сначала уперлась в камни. Она еще раз пыхнула папироской и, сунув ее мне подержать, попросила кайло. Я встал в стороне, держа папиросу между пальцами. Мне было стыдно, что я уступил ей кайло. Сердце зачастило. Подошли остальные. — Точно, должно быть здесь, — сказала Илария. — Все точно, как в Марьину ночь. — Она подковырнула кайлом большой камень. — Глянь-ка, Ликсандру. Обернулась ко мне и забрала папиросу. Ликсандру стал разгребать землю под камнем. — Господи, помоги. Помоги, Матерь Божья, — забормотали женщины, крестясь. — Благослови нас, отче, — попросил Ликсандру, не разгибаясь. — Заведи молитву, чтобы он не ушел больше под землю. — Чтоб не ушел, как вода в песок, — подхватила одна из женщин. — Как в Марьину ночь. А если он заколдован… — Будет тебе, — оборвал ее учитель. Ликсандру распрямился в канаве, опираясь рукой на кайло. — Дайте батюшке сказать молитву. Батюшка осенил себя крестом и склонил голову. — Да поможет нам Господь обрести, что ищем. Ибо мы пропащие и гонимые. Ибо грядет лихая година, разор и голод. Не оставь нас, Господи, милостью Своей… Мы повторяли за ним и крестились. — Ну, с Богом! — сказал Ликсандру и снова согнулся в канаве. — Сегодня, даст Бог, найдем, клад незаколдованный, — подбодрил его учитель. — Иначе был бы синий огонек… Ликсандру вытащил камень и взгромоздил его на край насыпи. Булыжник был здоровенный и покачивался на краю. Учитель уперся в него руками и откатил в сторону. Ликсандру снова пустил в ход кайло. Мы все столпились вокруг и замерли. Наконец послышался вздох. Лица его мы не видели, но угадали досаду и горечь. — Значит, не здесь, — заговорил первым батюшка. — Значит, лучше разойтись по своим местам. До света еще пять часов. Если приведет Господь, успеем, найдем. Взмахом руки он пригласил столпившихся женщин вернуться к новой канаве, начатой две ночи назад. Как и все остальные, она пролегала от шоссе к кладбищу. Таков был совет Старика. Но женщины мялись. — Погодите, — прошептала одна. — Слышите? Где-то очень далеко раскатисто бухали пушки. Но было и другое: накатывал и отступал то ли стон, то ли вздох. — Уж не умер ли Старик? Илария испуганно стрельнула глазами в мою сторону и бегом пустилась к дому. — Упаси Господи! — произнес батюшка, крестясь и направляясь следом за ней. Пошли и мы. Нет, Старик не умер. Моргая, смотрел он на лампу. Илария поправляла у него под головой подушки. — Зажги мне свечку, — попросил он. — Пусть будет тут, возле: может, Господь окажет милость… Батюшка тоже подошел к постели. Старик долго глядел на него, словно силясь узнать. — Почему вернулись? — обронил он. — Испугался кто? — Да это все они, — пробормотал батюшка. — Одна как скажет… И кивнул мне, чтобы я объяснил. — Им послышалось. А я им говорю: не русские это пушки. Это наши. Идут на Оглиндешты. Старик точно так же долго глядел на меня, то ли признавая, то ли нет, и вдруг забеспокоился: — А где Василе? Почему ушел? Кто мне сделает гроб? — О том не тревожься, — успокоил его батюшка. — Все будет честь по чести. Как-нибудь найдем тебе в семи-то селах плотника сколотить гроб. — Такого, как Василе, не найдете, — возразил Старик. — Такого мастера еще поискать. — Он медленно повернул голову к Иларии. — Почему Василе ушел? — Со страху. Все в горы, и он со всеми. — Он, верно, не знает, — сказал Старик. — Потому и ушел, что не знает? — Чего не знает? — воскликнул я. — Не знает, — повторил Старик еле слышно. И закрыл глаза, как будто заснул, ясный, примиренный. Батюшка опустился на стул. У окна, глядя в темноту, курила Илария. — Идите же! — внезапно потребовал Старик. — И найдите. А не то Господь не приберет меня. Оставит мучиться до Димитрова дня. Ликсандру, учитель, женщины ждали нас во дворе. — Что он? — спросил- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (8) »
Последние комментарии
12 часов 57 минут назад
15 часов 14 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 14 часов назад