Злые игры. Книга 3 [Пенни Винченци] (fb2) читать постранично, страница - 2

категорически не хочет снова встречаться сейчас с Александром, в конце концов она все-таки решила, несмотря ни на что, вернуться домой; Кендрик отвез ее, высадил внизу, у первых ступеней лестницы, она помчалась по ней бегом и, едва вбежав в дом, услышала ужасающие завывания, которые доносились из оружейной комнаты; оттуда вышла Энджи, лицо у нее было пепельного цвета. «Ой, Георгина, — выдохнула она, — слава богу, что ты здесь, у Александра что-то вроде нервного срыва, я пойду вызову врача, посиди пока с ним, а я найду Няню».

Георгина вошла и увидела отца; он сидел, опустив голову и обхватив ее руками, и плакал, рыдал; она попыталась обнять его, но он оттолкнул ее со словами:

— Нет, нет, не прикасайся ко мне!

Потом вернулась Энджи вместе с Няней; вид у Няни был строгий и озабоченный, но она была очень спокойна и сосредоточенна.

— Он слишком много всего делал, — сурово проговорила она, — вот и переутомился; я знала, что так случится. — А потом она села с ним рядом, обняла его своими старческими руками и принялась ласково поглаживать, приговаривая: «Ничего, Александр, ничего, все хорошо, все в порядке»; и Александр постепенно затих, приникнув к Няне, продолжая только время от времени судорожно всхлипывать.

— Он не в себе, — через голову Александра объяснила Няня Энджи и Георгине, как будто бы обе они полагали, что это было его обычное поведение; Энджи согласно кивнула и сказала, что да, она и сама видит; тут вошел доктор Роджерс и попытался заговорить с Александром, однако тот оттолкнул его, крича, что не нужны ему никакие проклятые врачи; в конце концов доктор Роджерс сделал ему укол и распорядился, чтобы его уложили в постель.

Потом, когда Александр уже спокойно спал, доктор Роджерс проговорил:

— Я не знаю, чем вызвано подобное состояние, но я бы сказал, что у него полнейшее нервное расстройство. Утром я заеду снова с одним из моих коллег. Кто-нибудь был с ним, когда это все случилось?

— Я была, — ответила Энджи. — Я с ним разговаривала. Он был расстроен. Он перед этим поспорил с Георгиной. Верно, Георгина?

— Да. — Георгина почувствовала, как в груди у нее волной поднимается паника. — Да, боюсь, что верно. Я, я… — Комната вдруг поплыла вокруг нее, и ей пришлось сесть.

Энджи подошла и обняла ее за плечи:

— Ничего, Георгина. Да, а потом он заговорил о Вирджинии, о леди Кейтерхэм. И по ходу разговора все больше и больше приходил в расстройство, потом вдруг заплакал, а потом… — Лицо у Энджи было все еще потрясенным и напряженным. — Я… я не знала, что делать. Мне очень жаль.

— Вы все сделали правильно, — кивнул доктор Роджерс, — но ваши слова подтверждают мой диагноз. Так или иначе, утром я попрошу доктора Симкинса заехать вместе со мной.

Он поднялся, закрыл свою сумку и направился к лестнице. Георгина пошла за ним; она была настолько перепугана, что с трудом могла говорить.

— Доктор Роджерс, мне надо вам кое-что сказать. Это я виновата. Во всем.

Доктор Роджерс обернулся и посмотрел на нее очень добрым и мягким взглядом:

— Сомневаюсь, Георгина. Очень сомневаюсь. Не надо вам себя винить.

— Нет, вы не поняли; мы с ним поссорились, и я наговорила ему ужаснейших вещей. Я сказала ему… сказала ему… — Голос ее становился все тише, пока не замер совсем. Доктор Роджерс улыбнулся.

— Георгина, что бы вы ему ни наговорили, это не могло вызвать подобный эффект. У него сильнейшее нервное расстройство. Самые злые слова — а я уверен, что они не были такими уж злыми, — самые злые слова со стороны горячо любимой дочери не могли вызвать подобного срыва. Ваш отец все последние несколько лет жил в состоянии постоянного и сильного напряжения. Ему было очень нелегко. И должен вам сказать, что вы для него были источником огромного утешения. Все остальные ведь уехали, верно? Ушли из дома.

— Да, — ответила Георгина. — Может быть, было бы лучше, если бы я тоже уехала. — Тыльной стороной ладони она стерла слезы со щек. Доктор Роджерс снова улыбнулся и протянул ей свой носовой платок.

— Чепуха. Очень хорошо, что вы оказались здесь, я уверен. И что вы будете с ним в предстоящие недели и поможете ему выбраться из этого состояния. Постарайтесь не беспокоиться. Через некоторое время он придет в себя. Помогайте только Няне о нем заботиться. Замечательная она старуха, ваша Няня. Вам очень повезло, что она у вас есть. До свидания, Георгина. Оставьте платок себе. Не провожайте меня, я знаю дорогу. — Он повернулся и начал спускаться по лестнице.

— До свидания, — еле слышно, почти что шепотом проговорила Георгина. Она тоже повернулась и пошла назад в комнату.

— Мне остаться? — спросила ее Энджи. — Я тоже себя чувствую немного в ответе, но, честно говоря, мне бы надо возвращаться домой, к Малышу.

— Будет лучше, если вы не останетесь, — строго вмешалась Няня. — Ему необходимы полная тишина и покой. — По ее виду и тону можно было предположить, что она подозревает, будто Энджи способна в любой момент устроить в доме многолюдную и