В эфирной полумгле [Андрей Алексеевич Кокоулин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (38) »
Андрей Кокоулин В эфирной полумгле
Доктор Мортимер вовсю старался выглядеть весело и беззаботно. Копаясь в саквояже, он насвистывал, достав стетоскоп, отбил такт носком туфли, а когда извлек из кармана шпатель, то зачем-то хохотнул, будто деревянная палочка была чем-то донельзя забавным. — Итак, господин Стекпол, покажите мне ваш язык… Соверен послушно раскрыл рот. Доктор придвинул подсвечник, полный криво насаженных свечей, и перегнулся через низкий стол. Шпатель поелозил по языку, стукнулся в нёбо, прижался к щеке. — Замечательно! Изучив горло пациента, доктор опустился обратно в кресло. Палочка вернулась в карман, а пальцы уютно устроились поверх строгого, шелкового жилета. — Вы плохо выглядите. — Это все? — спросил Соверен. Доктор вздохнул, привстал снова и, обхватив мягкими ладонями голову пациента, оттянул по очереди одно и другое веко. — Бессонница? — Нет. — Мои порошки… — К черту! — Знаете, Соверен… — Абрахам, Бога ради, избавьте меня от разговоров по душам! — впервые за время осмотра раздражился Соверен. На его худом, неприятно заросшем лице на мгновение запечатлелось выражение крайнего неудовольствия, даже неприязни, но затем он взял себя в руки и, отклонившись, неподвижно застыл. Доктор покряхтел, взгляд его скользнул по строю свечных огарков на исцарапанной крышке бюро, по пустой бутылке из-под вина на круглой банкетке и уперся в тяжелые складки темной шторы, сквозь которую напрасно пытался пробиться розовый свет утра. — Я бы не хотел, чтобы человек, — осторожно подбирая слова, произнес доктор, — которого я вправе назвать, если не своим другом, то хорошим приятелем, с которым мы вместе… Соверен шевельнул губами. — Вы можете покороче, Абрахам? — Как давно вы смотрелись в зеркало? — Это важно? — Вы совершенно… Эта темнота, пыль… Следы в холле. Я готов поручиться, что это следы моих туфель, оставшиеся там с прошлого раза. — Я отпустил слуг. — Короткая улыбка у Соверена вышла виноватой. — Оставил только Эмерса и Хетчетта. А им наплевать на уборку. — Боже! И вы говорите, что у вас все хорошо? — Я этого и не говорю. Мы закончили, Абрахам? — Да. Я… — доктор с сомнением качнул головой. — Впрочем, как хотите… Это, конечно, ваша жизнь, хотя вряд ли ей можно дать такое определение. — Он убрал в саквояж стетоскоп. — Но если бы вы сделали мне одолжение и вышли на улицу, прогулялись, подышали свежим престмутским воздухом… Под немигающим взглядом он осекся. — Я уже сделал вам одолжение, Абрахам, когда согласился на ваши еженедельные визиты. Эмерс вас проводит. — Что ж… Доктор вытолкнул свое крупное тело из кресла. Ему было очень досадно, что он впустую потратил полтора часа на дорогу и потратит еще столько же. Морхилл все-таки почти пригород. — Вот, — подобрав со спинки пальто, он выудил из кармана свежий номер «Престмутской хроники». — Если вас еще интересует жизнь снаружи. Соверен не пошевелился. Газета шлепнулась на стол. Пламя свечей дрогнуло, высветив заголовок: «Новая жертва найдена в Гэллопи-сквер». На отвратительного качества фотографии под заголовком с великим трудом угадывалась женская фигура, лежащая на камнях мостовой. Доктор Мортимер постоял немного и, понимая, что никакой реакции от Соверена не дождется, шагнул к выходу из кабинета. — Что ж, желаю оставаться. Седой Эмерс, в грязном сером фартуке, надетом на потертый сюртук, предупредительно возник в проеме. — Сюда, господин доктор, — произнес он хриплым голосом и увел визитера в чуть подсвеченную темноту. Скрипнула дверь, впуская в холл легкое дыхание утра. Соверен услышал, как Эмерс спросил: «Вы на паровой повозке, сэр?». «Нет, я по старинке, — ответил ему доктор. — Это и быстрее, и надежнее». Затем Эмерс с доктором вышли на крыльцо. Соверен, утратив безразличие и мгновенно сместившись, сдвинул штору с краю. Абрахам Мортимер мутным пятном проплыл мимо окна, спустился на дорожку и, что-то сказав Эмерсу, направился к стоящей у ограды двуколке. Смирная пегая лошадка была отвязана от прутьев. Накрутив вожжи на запястье, доктор тяжело забрался в повозку. Эмерс махнул ему рукой. Доктор, сердито нахохлившись, понудил лошадку к движению. Несколько мгновений — и двуколка скрылась в тумане, непременном, как само утро. Соверен нахмурился, о чем-то размышляя, затем вернулся к столу и склонился над газетой. Прыгающее пламя оттенило женскую фигуру на фотографии. Часть мостовой рядом с пятном лица показалась ему темней, чем остальные камни. Хлопнула дверь. — Эмерс, — оживился Соверен, — как машина? Слуга, заглянув в кабинет, пожал плечами. — Уже запущена, сэр. Катушки мы почистили. Щетки с магнетического колеса заменили на те, что привез господин Фрисон. — Что ж, пошли. Темный коридор прошивал дом насквозь, от парадных дверей до выхода во двор, к конюшне и- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (38) »
Последние комментарии
11 часов 53 минут назад
12 часов 28 минут назад
13 часов 21 минут назад
13 часов 26 минут назад
13 часов 37 минут назад
13 часов 50 минут назад