Уздечка для сварливых [Майнет Уолтерс] (fb2) читать постранично, страница - 5

не распяли? – спросила Вайолет дрожащим голосом. – Я предположила, что ее распяли. Ведь поэтому Дженни сравнила Матильду с Иисусом?

– А я подумал, что кто-то решил прибраться после содеянного и помыть полы, поэтому везде была красная вода. Изо дня в день слышишь, как стариков убивают из-за денег.

– Господи, я надеюсь, ее не изнасиловали, – снова заговорила Вайолет. – Такого я бы точно не вынесла.

Купер в глубине души посочувствовал пожилой паре, которая, как и многие другие, доживала свой век в страхе за собственную жизнь, навязанном им средствами массовой информации. Но ему ли не знать, что по статистике жертвами убийств чаще всего становятся молодые парни в возрасте от пятнадцати до двадцати пяти лет. А сам он расследовал слишком много пьяных разборок и насмотрелся на трупы возле пабов, чтобы сомневаться в этих данных.

– Ее нашли в ванной, – голос Купера не выдавал никаких эмоций, – с перерезанными венами. В настоящий момент патологоанатом склоняется к версии самоубийства, и мы пытаемся выяснить, действительно ли это так.

– Но Иисус не умирал в ванной, – произнесла Вайолет недоуменно.

– На ней была «уздечка для сварливых», украшенная цветами. Возможно, миссис Спед приняла ее за терновый венец.

«По крайней мере я не вижу другого объяснения», – подумал Купер.

– Я ненавидела эту штуковину. А Матильда всегда по-особенному к ней относилась.

Купер заметил, что у Вайолет была привычка делать ударение на слова, которые она считала важными.

– Значит, самоубийство... – продолжала миссис Орлофф. – Она носила ту железную штуку во время приступов артрита, чтобы отвлечься от боли, понимаете? Матильда всегда повторяла, что убьет себя, если боль станет невыносимой. – Вайолет посмотрела на мужа глазами, полными слез. – Почему она не позвала нас? Уверена, мы смогли бы хоть чем-нибудь помочь.

– Вы бы услышали, если бы миссис Гиллеспи закричала?

– Да, особенно если она была в ванной. Матильда могла бы постучать по трубам, тогда бы мы уж точно услышали.

Купер повернулся к ее мужу:

– Вы слышали что-нибудь той ночью? Дункан задумался.

– Наша жизнь очень бедна событиями, – наконец ответил он извиняющимся тоном. – Я только могу заверить, что если бы мы услышали что-то необычное, то обязательно бы среагировали, – он развел руками, – как сегодня утром, когда Дженни подняла крик. В субботу ничего подобного не было.

– И все же вы оба решили, что ее убила группа людей. Вы сказали «они».

– Трудно думать ясно, когда кругом такой крик, – ответил Дункан, покачав головой, словно осуждая себя. – Если честно, у меня мелькнула мысль, что Спеды сами что-нибудь натворили. Они не особо умная пара, если вы еще не заметили. Конечно, не нарочно. Они глупы, но не опасны. Я решил, что произошел несчастный случай. – Мистер Орлофф положил ладони на свои толстые колени. – Я думал, что нужно было сразу пойти внутрь и попытаться помочь Матильде, переживал, считая, что ее можно было спасти, войди я сразу в дом. Но если, как вы говорите, она умерла еще в субботу... – Он не закончил фразу.

Купер покачал головой:

– Вы не смогли бы ей ничем помочь. А днем вы ничего необычного не слышали?

– Вы имеете в виду субботу? Нет, вроде ничего... Нет, определенно ничего необычного не было. – Он взглянул на Вайолет, словно ища вдохновения. – Мы замечаем, если в «Кедровом доме» звенит дверной звонок, потому что гости у Матильды бывают редко. С другой стороны, – он беспомощно пожал плечами, – наша жизнь довольно скучна, и мы часто смотрим телевизор.

– А вас не удивило, что Матильда не появлялась в воскресенье?

Вайолет в ужасе закрыла лицо.

– Господи, – прошептала она, – неужели мы смогли бы ее спасти? Как это ужасно, Дункан!

– Нет, – уверенно ответил Купер. – Без сомнения, она была мертва к трем часам утра в воскресенье.

– Понимаете, мы дружили. Мы с Дунканом знали Матильду пятьдесят лет. Она продала нам этот коттедж пять лет назад, когда Дункан вышел на пенсию. Конечно, с ней было не очень легко общаться. Она могла быть очень жестокой по отношению к людям, которые ей не нравились. Самое главное в общении с Матильдой – не навязываться. Мы, конечно же, этого не делали, но были люди, которые совершали эту ошибку.

– Кто, например? – спросил Купер, облизнув кончик карандаша и приготовившись записывать.

Вайолет понизила голос:

– Джоанна и Рут, ее дочь и внучка. Они никогда не оставляли ее в покое, постоянно жаловались, требовали денег. А викарий, тот вообще... – Она бросила виноватый взгляд на мужа. – Я знаю, Дункан скажет, что я сплетница, но викарий постоянно делал намеки, что на душе у нее будет спокойнее, расстанься она с частью своего состояния. Матильда была атеисткой, понимаете, и всегда грубила мистеру Маттьюзу, как только тот оказывался на пороге. Она обзывала его валлийской пиявкой. Даже в глаза.

– Он обижался? Дункан рассмеялся.

– Это было что-то вроде игры, – сказал он. – Иногда Матильда была очень щедра, особенно если викарий заставал ее в хорошем расположении духа. Однажды она дала