Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для
подробнее ...
уничтожения демократии и захвата власти. Ну например очень трудно обмануть и подкупить 1000 независимых депутатов и заткнуть им право выступить перед парламентом и народом. Взяточники предлагают депутатам создать объедение под разным предлогом и открыто платить взятки депутатам в обмен на распоряжение их голосами лидером объедения, так и создались партии. Как развалить партию, не желающую продаваться и созданная специально под захват власти конкретным лидером партии? Для популярности партия набирает много разных людей и спонсоров. Как говорят украинцы, один украинец в лесу -партизан, два -партизанский отряд, три -партизанский отряд с предателем. Где делят деньги и власть всегда есть недовольные. "спонсоры" не довольные работой лидера партии, на ходят конкурента в партии и деньгами создают другой полюс силы и партию разрывает или идёт смена лидера. Всё просто, монархисты, монополисты и прочие узурпаторы власти ещё в древнем Риме придумали как из Республики сделать свою империю. Лохам хлеба и зрелищ, и врага для страха. Мошенникам на доверии плата за обман лохов. Вместо 1000 независимых депутатов узурпаторы власти договариваются с 2-5 лидерами крупнейших объединений депутатов. То есть рушится надёжность системы на два порядка. С точки зрения науки АСУ (автоматические системы управления) для контроля любого процесса должна быть обратная связь выхода с входом. То есть у каждого депутата должны быть конкретные избиратели, могущие отозвать свои именные голоса. Не именные бюллетени, не позволяют обманутому избирателю предъявить мошеннику претензии за обман. В нашей стране, как и во многих странах по сути нет рабочей демократической системы управления страной и нет вооруженной силы у народа для контроля власть держащих. По сути, у нас не больше прав, чем у крепостных и защитить себя мы не можем. Есть только воровской лохотрон "Честные выборы" и частные ЧВК бандитов типа "Царские волки", которые ненавидят реальных республиканцев и режут их в тихую по чёрному. А где их лучше резать, разумеется ДНР и ЛНР. Я думаю конфликт на Украине, как и прочие конфликты с 1991 года на всей территории бывшей СССР спланированы хозяевами МВФ, их международными институтами о России с цифровыми моделями нашей экономики и колониальной администрацией в кремле, за наши ресурсы и капиталы. Колониальная система МВФ в России, введённая Гайдаром в 1991 году вместо программы "500 дней" проста и функционально напоминает ведро с двумя большими дырками: Первая дыра - это запрет делать рубль средством накопления капитала и постоянным эквивалентом товара и снижать инфляцию в среднем менее 15% от ВВП в год для тотального вывоза капитала (перевод в фантики МВФ), постоянного грабежа всех рублевых средств граждан банками через валютные операции, скупка всего в России за фантики МВФ. Один только вывоз ресурсов за фантики без учёта вывоза капитала и взносов стабфонд МВФ при Путине с 2012 года превышает весь импорт в Россию на 199 млрд. дол. - то есть просто даром, при этом объём вывоза ресурсов бьёт новые рекорды. Весь залотой запас США тогда оценивался в 320 млрд. долларов. После моей критики на форум президента. С 2013 года Росстат стал скрывать реальные показатели Дефлятора ВВП, указывавший до этого реальную инфляцию в России. Для того, что бы быть реальным гражданином любой Республики, не надо иметь доброго хозяина, а надо иметь в шкафу комплект обмундирования и оружия сил местной самообороны граждан, и тогда любой чиновник подумает дважды, а стоит ли нарушать ваши законные права, а не как у нас - обобрать вас до нитки. Вторая дыра: Колониальная налоговая система, не дающая исполнять главную экономический задачу государства по предостовлению конкурентных преимуществ расширению и ввозу промышленности над импортом товаров. Например Китай поставил высокие заградительные налоги в виде НДС и т.д. на ввоз импорта, но может полностью освободить от налогов местное совместное предприятие частично или полностью, если прибыль вкладывается в расширение производства. Причем предприятия там делятся на 3 типа: государственные, общественные и частные. Самые низкие налоги у совместных государственных предприятий (гос более 50%). В Китай не выгодно вести товар, туда ввозят производства с соответствующими технологиями практически бесплатно. Посетив консульство Китая в 1992 году, я с удивлением узнал, что мониторы разных ведущих брендов Японии, Корей, Европы и США производят на одном заводе. И это Китаю досталось практически бесплатно, только благодаря налоговой системе. Наше правительство может неплохо жить при полном развале нашей экономики, торгуя только ресурсами. У колоний налогами облагают в первую очередь ресурсы, делая затраты максимальными, а фонд Заработной Платы минимальным, по этому наши предприятия не выдерживают конкуренции с теми странами, где налоги на ресурсы нет и даже датируются государством. Соответственно в этих странах в стоимости маленький расход на затраты и больший уровень на ЗП. При конкуренции гос система ещё будет получать прибыль, а наше колониальное уйдёт в минус- разорится. Гос и колониальной налоговой системы противоположные функции. Государство обеспечивает высокий уровень жизни своим гражданам. Колония имеет задачи увеличить вывоз ресурсов и снизить уровень потребления колонии в том числе и снижение численности населения до уровня необходимого для получения и вывоза ресурсов. То есть нас за наши добытые ресурсы физически уничтожают уже 33 года, скрывая убыль завозом жён с детьми (получением второго гражданства) таджиков и прочих не словянских соседних наций, ну и одновременно финансирую ультронационалистов для будущей гражданской войны между коренными и приезжими. Славянам получить гражданство у нас на порядок сложней. Это видят все, кто умеет пользоваться своими мозгами. Путину осталось повысить НДС до 28%, что бы получить 1992 год Гайдара. Гайдар, хоть и был мошенником, но всё же хоть на короткое время ввел квоты на вывоз нефтепродуктов, что сразу повысило их цену в 3 раза и только отмена квот спасла от дальнейшего повышения. Что бы повысить доходы от импорта нефти достаточно ввести квоты на вывоз, что бы вывоз ресурсов не превышал импорт товаров в Россию. Это тоже сломает колониальную систему. Если кто изучал АСУ, знает, что не стабильная система либо затухает, либо идёт в разнос. Поддерживать колониальную не стабильную систему 33 года в рабочем состоянии на порядок трудней, чем поддерживать стабильную. Её хозяева тратят кучу средств на постоянный контроль и стабилизацию от разрушения, да ещё требуется содержать целую армию охраны воров от бунта обворованных жителей колонии.
Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя
подробнее ...
по выносу его ночного горшка с пафосом и помпой. Потому как скотина своя. А их высокопарный флуд идёт только между дворни, других они уже за людей не считают. И им насрать как монарха зовут, лишь бы власть над нами получить. Стал с не той ноги, съездил по роже или послал в околоток выпороть и чувствуешь себя царьком, жизнь удалась? Мы из за войнами Сибирь с Дальним Востоком заселить не можем, экономически остаёмся колонией, а имперских феодальных амбиций у любого выше крыши. Всё кудато мечтают наши ресурсы сплавлять на сторону из общего кармана. Сами то почему освоить не можем? Я лично не понимаю стратегическую цель Русскоя-Японской войны. Зачем было встревать между Японией и Китаем? Это же их кротчайший торговый путь. Уж если охота было избежать поражение в историческом плане, то не связывались бы с постройкой Порт-Артура. Не потеряли бы пол Сахалина. Помогли бы аборигенам за их деньги построить ЖД, что бы и самим попользоваться, да и часть товаров пустить по ЖД через Россию.
Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.
Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его
подробнее ...
Хрущёв. Всё стало дефицитом и система рухнула. Шумейко с Геращенко разваравали все средства ЦБ и Сбербанка по торговому договору с МИД Польши. Нотой правительства Польши о нанесение ущерба в 18 млрд. долларов были шантожированы и завербованы ЦРУ Горбачёв с Ельциным. С 1992 года Чубайс ввёл в правительство ЦРУ. Ельцин отказался от программы "500 дней", и ввел через Гайдара колониальную программу МВФ, по которой и живём. Всё просто, а автор несёт чушь, аж уши вянут. Мне надоели стоны автора о его 49 годах, тем более без почвенные. Мне 63 года но я не чувствую себя стариком, пока не взгляну в зеркало. У человека есть душа и подсознание тела. Душа при выходе из тела теряет все хотелки и привычки подсознание тела. И душе в принципе наплевать почти на всё, кроме любви и отношений к другим людям. Только это может повлиять на поступки души. У ГГ молодое тело с гармонами и оно требует своего. Если вы не прислушиваетесь к подсознанию своего тела, то оно начинает мстить, тряской рук, адреналином, вплоть да расслабления мочевого пузыря и заднего прохода. В принципе нельзя чувствовать себя старше тела. В общем у автора логики в написанном нет, одни дурные эмоции расстройства психики. Дельного сказать не может,а выговорится хочется.
Снаружи царил чистый, острый, как нож, антарктический мороз. Убийственный мороз, он не раз доказывал, что не зря заслужил этот эпитет. Далекие айсберги черными силуэтами маячили на фоне неяркого полярного сияния. Вода мягко обтекала корпус катера, лишь осколки льда, ударяясь о борт, издавали странный музыкальный звук, словно кто-то ворошил груду битого стекла.
— Впереди чисто. — Клэр для убедительности щелкнула ногтем по экрану.
Пинкоски кивнул. Он стоял впереди, высунувшись по пояс, ветер и брызги стегали его по лицу, по длинным черным волосам. «Рорквал» делал пятьдесят узлов, приподнявшись над водой на подводных крыльях.
— Расстояние и скорость? — его слова, подобные жемчужинам, ибо расходовал он их скупо и редко, прозвучали неожиданно, и, взглянув на дисплей, я поспешно ответил:
— Уходит из зоны детектора А-6, зарегистрирован в зонах Б-13, Б-14. Дистанция тридцать километров, курс 233, скорость шесть узлов.
Я видел, как пальцы Клэр легко двигались, фиксируя объект.
— Готово, капитан. Сближаемся. Контакт через двенадцать минут.
Пинкоски снова кивнул.
На катере нас было трое. Это был лучший из катеров ОС, переделанный из тридцатиметровой морской гоночной машины. Клэр была штурманом, разумеется, лучшим штурманом ОС. Но не командиром: ведь на борту был сам Пинкоски.
Что до меня, то я мирно трудился на станции слежения за косяками рыб при калифорнийском Технологическом, когда ОС предложила мне контракт. Сколько-то времени я гонял на ракетоплане, разбрасывая промысловые детекторы над мрачными антарктическими водами. А теперь вот оказался здесь.
— Айсберги по курсу! — крикнула Клэр. — Дистанция три километра, контакт примерно через две с половиной минуты.
— Есть проходы между ними? — величественно осведомился Пинкоски.
Ее так и подмывало ответить: нет. Но она не умела лгать.
— Очень узкий, капитан. И мелкий. Можно, конечно, попробовать проскочить на крыльях…
Я поежился. Если нас выбросит на лед, вряд ли мы вернемся домой, чтобы истратить нашу честно отработанную зарплату.
— Капитан, — заметил я, — если мы обойдем айсберги, то потеряем только…
— Время и, возможно, след, — закончил за меня Пинкоски, мельком взглянув в мою сторону. — Не бойся, парень, проскочим.
Если бы!
— Стоит ли… рисковать?
— Стоит, черт возьми! Сколько времени мы здесь ошиваемся? Пять, шесть, месяцев? И впервые засекли его! Курс на проход.
— Есть, — ответила Клэр. У нас уже не было времени разговаривать. Шесть градусов право руля.
«Рорквал» вздрогнул, меняя курс. Ремни удержали нас в креслах. Пинкоски пошатнулся, держась за поручень.
Навстречу нам росли айсберги. Вершины их были плоскими, — значит, они совсем недавно оторвались от гигантского ледяного одеяла, покрывающего Антарктиду. Росла и расширялась черная вертикальная щель между двумя горами. Слишком медленно она расширялась. Клэр выжимала из турбин максимум возможного. «Рорквал» поднялся еще выше над водой. Волны били в днище, словно огромный молот, и в такт ударам стучали зубы. Пинкоски не замечал ничего.
Клэр нервничала. Да и я, грешным делом, дрожал от страха.
Она крикнула:
— Контакт через пятнадцать секунд!
— Не спускать глаз с дисплея, — бросил мне через плечо Пинкоски. — Не потеряйте след во время прохода. Будет трудновато.
В его устах эти слова звучали как приговор судьбы.
Айсберги стояли стеной от моря до неба, а проход между ними казался таким же тесным, как и прежде. Гром прокатывался над морем, когда со стен рушились, вздымая фонтаны воды, мерцающие темные глыбы. Брызги градом осыпали нашего капитана; бог знает, как ему удавалось держаться, хоть он и был в магнитных сапогах. Он стоял серой тенью на фоне ночи, неколебимый, как айсберг.
— Пять секунд, — раздался голос Клэр. — Держитесь!..
Мы ворвались в проход, и стены айсбергов казались белым туманом.
— Под нами вода, — сказала Клэр, — но возможны…
Тррр-ж-ж! Я думал, мир полетел в тартарары. Скрежет, с которым лед рвал металл, леденил душу. Прошло несколько секунд; я и открыл глаза.
Пинкоски исчез.
Я обалдело озирался. Айсберги были позади, катер покачивался на чистой воде. В ушах гремела тишина — турбины были выключены. Клэр суетилась возле пульта; у нее не было времени вытереть струйку крови, текущую по щеке. Снизу доносились странные скрипучие звуки, и я подумал, что катер погружается. Но я не решился тревожить Клэр своей догадкой.
— Черт бы побрал эту лужу! — раздалось сзади. Я оглянулся, и первое, что я увидел, были руки в черных перчатках, уцепившиеся за боковой леер. Пока я соображал, что к чему, Пинкоски вскарабкался на борт. С черного теплоскафандра ручьями стекала вода. Лицо капитана обвисло, покрылось морщинами, и я вдруг понял, что он стар.
Я бросился на помощь, но он уже стоял на ногах. На его лице было обычное угрюмое выражение.
— Господи, — пробормотал я, — как вас угораздило…
Оттолкнув меня, он спрыгнул в кокпит.
— Что, здорово нам досталось? — спросил он, глядя на экран.
Клэр вытерла кровь с лица.
— По правому борту пробоина длиной три метра. Помпы не справляются. Мы быстро принимаем воду.
— Сможешь заштопать, дружок?
— Пробоина слишком велика для автоматической системы ремонта. Сварка займет день в сухом доке.
— Что же делать?
Клэр нажала на кнопку с надписью «подкачка, правый отсек», раздался глухой удар, и «Рорквал» выпрямился. Клэр проверила показания приборов. Ее бил озноб.
— Какое-то время мы можем продержаться на плаву, — выговорила она.
Я вытащил из-под сиденья аптечку и кое-как заклеил ей ранку. Тем временем Пинкоски спустился в трюм — взглянуть, как затвердевает пена, которою Клэр заполнила отсеки. Через минуту он вернулся.
— Не утонем, — сказал он коротко.
Клэр запустила турбины на нейтральный ход.
— Добраться бы до дому, — сказал я.
— Все в свое время, парень, — ответил он. — А теперь ступай на свое место и поищи моего кита.
Я не верил собственным ушам.
— Слушайте, да что это в самом деле… Свет клином сошелся на этом ките, что ли? Вернемся домой, приведем катер в порядок, а потом найдем другого.
Он поглядел на меня. Я не первый день живу на свете: приходилось видеть и не таких орлов. Но сила Пинкоски была сродни силам природы — в ней смешались соль и ветер, море и лед. Такого парня ничем не остановишь.
— Мы на плаву, — сказал он, скрипнув зубами. — Извольте выполнять свои обязанности.
Я повиновался. Компьютер, к сожалению, работал.
— Он все там же. Только что вынырнул, так что, думаю, побудет сколько-то времени на поверхности. Расстояние три километра. Курс 059.
Клэр установила курс на своем пульте. Глаза ее блестели, волосы слегка растрепались. Видели бы вы, как она поглядывала на капитана. Она была просто влюблена в него.
— Мне нужен этот кит, — сказал Пинкоски, ни к кому не обращаясь. — Это один из последних. Мы вышли на охоту после долгих поисков. И охота должна быть закончена. Сейчас.
«Рорквал» медленно поднялся на крылья, они не пострадали в аварии. Я подумал, как мал наш кораблик и как велик океан.
— Мы должны сблизиться с ним прежде, чем он нырнет, — сказал Пинкоски.
— Есть, капитан, — отозвалась Клэр.
Это было форменное безумие. И надо же было мне ввязаться в эту историю. Никого бы из нас здесь не было, если бы этот старый сумасброд не посвятил всю свою жизнь одной мечте, а другой старикан, тот, который руководил Организацией Санти, не помог бы эту мечту осуществить.
Вон она, эта мечта, — плывет где-то недалеко в черной воде. Balaenoptera musculus — великий Голубой Кит. Самое большое существо на Земле, мостик между реальностью и мифом.
Может быть, он и не был последним. Специалисты считали, что голубых, или синих, китов осталось несколько десятков. Но это поколение было последним. Они бороздили воды в полном одиночестве там, где когда-то плавали целые стада, и слишком мало шансов было у самца встретить самку.
Вот откуда взялась эта мечта. Вот почему — последняя охота.
— Контакт через минуту, — произнесла Клэр. — Самый малый.
Пинкоски начал снаряжаться. Он надел шлем с фонарем, застегнул защитные очки. Реактивные водные лыжи весят порядочно, но он сам вытащил их на палубу. И наконец, извлек электронный гарпун. В луче света холодно блеснула его игла. Гарпун был длинный, массивный возле рукояти и тонкий на конце. Мне стало как-то не по себе.
Лучший гарпун в ОС — как и все прочее. Замысел старика дорого обходился Организации Санти, Но в конце концов, плевать мне было на эти расходы. Чем это все кончится? Вот что главное.
Турбины почти остановились, «Рорквал» медленно крался вперед.
— Фонтан, — сказала Клэр. — Десять градусов справа по курсу.
Вспыхнул прожектор, и по приказу сонара слепящий луч двинулся по кругу. Темная сцена океана была высвечена кругом белого света, который искал солиста.
А вот и он. Длинный, низкий, гладкий синевато-серый остров медленно удалялся от нас. С трудом можно было различить небольшой спинной плавник, белым призраком вздымался фонтан воды…
Боже, какой он был огромный. Больше, чем я думал. А ведь мне приходилось видеть настоящих великанов: горбатых китов, финвалов, кашалотов.
Король китов, последний и величайший, обреченный исчезнуть с лица Земли по вине человечества. Я видел таких на старинных фотографиях. Из нас троих один Пинкоски видел живого синего кита, мельком и издали, с палубы ракетоносца «Джеймс Бэй», как раз перед тем событием, которое изменило его жизнь.
— Он прекрасен, — прошептал Пинкоски; я едва расслышал его голос в шуме волн, бившихся с борта катера. — Наконец-то…
Он медленно вставил гарпун в стойку, прикрепленную к лыжам. Затем схватился обеими руками за поручень по обе стороны стойки и включил зажигание.
— Удачи, капитан! — взмахнула рукой Клэр.
Какое зрелище! Капитан Ахаб несется к своему киту. Но нам было не до эстетических эмоций. Одиночество и отчаяние пронизывали холодный воздух. Зачем приплыл сюда этот гигант?.. Никогда мы не узнаем об этом.
Лыжи ударились о воду, на мгновение погрузились и тут же вынырнули. Пинкоски ни слова не сказал нам на прощание. Отныне они остались вдвоем. Он и кит.
Кит исчез в волнах и вновь показался за несколько сот метров от прежнего места. Клэр вела «Рорквал», держа кита в поле зрения. Нужны мы или нет — нам суждено было все это увидеть.
Пинкоски летел по широкой дуге, намереваясь выйти к киту сбоку. Было видно, как лыжи с хвостом пены то исчезают, то появляются в волнах.
Промышленная пушка посылает гарпун с палубы китобойца на два километра. Но Пинкоски должен был не просто поразить кита — нужно было попасть в определенную точку.
— Он приближается, — проговорила Клэр. Я молча кивнул.
Человек был мал и хрупок рядом с великим китом. Кит не обращал внимания на человека. Что он мог знать о страсти, которая влекла человека?
Я увидел, как тонкая рука занесла гарпун. Другой рукой Пинкоски держался за поручень. Даже отсюда можно было догадаться, что правая рука, на вид обыкновенная, была искусственной. Искусственная рука, электромеханический гибрид технологии и плоти, держала гарпун.
…Много лет назад на борту военного корабля в дни героической и отчаянной борьбы оказались рядом два молодых человека — моряк и инженер; это были разные люди, но у них была одна и та же мечта. Один из них, как некогда создатель «Дон-Кихота», потерял руку в разгар боя. С той поры завязалась их дружба.
Пинкоски шел вперед, пока волны, расходящиеся от гигантской туши кита, не начали раскачивать его с такой силой, что лыжи готовы были опрокинуться. Блестящий бок кита был совсем близко.
Огромная голова скрылась в пучине. Над водой показался раздвоенный хвост.
Взмахнув протезом, Пинкоски метнул гарпун.
Кит ушел в глубину, взметнув фонтан воды. Шквал пены обрушился на капитана, и, прежде чем Пинкоски успел справиться с лыжами, они перевернулись.
Капитан снова исчез!
На моем пульте запищал сигнал. Машинально я скосил глаза и увидел мигающую красную лампочку…
Пинкоски нигде не было видно.
Опомнившись, я повернулся к Клэр и тронул ее за плечо. Клэр молчала… Автоматически, как во сне, набрала новый курс.
«Рорквал» резко повернул и пошел к источнику радиосигнала.
Я схватил багор и выпрыгнул на борт. Луч прожектора отыскал плывущий пузырь. Я подцепил его багром. Клэр остановила двигатели.
Пинкоски утонул. Завершить охоту пришлось нам.
Я положил пузырь на палубу и стал выбирать линь, тянущийся за пузырем. Блеснул гарпун и звякнул о палубу.
Потом я отсек гарпун ножом от линя. Гарпун был холоден и чист. Океан отмыл его от крови. Я осмотрел оружие капитана. Все было в порядке…
Теперь нужно отвинтить наконечник и рукоять. Рукоять была пустой раньше в ней помещался пузырь, который был выброшен в момент выстрела и вытянул гарпун из тела кита. У меня в руке осталась двухметровая трубка, она матово поблескивала и холодила руку сквозь перчатку. Я увидел зеленый огонек индикатора на конце трубки.
— Ну как? — Клэр заглянула мне через плечо.
— Криоиндикатор в порядке. Все нормально.
— Отлично, — сказала она равнодушно.
Я спустился в форпик, уложил трубку в электронную нишу и подключил аппаратуру. Теперь о содержимом трубки будет заботиться компьютер.
— Эй вы, на борту! Подобрали добычу?
Мы обернулись. Клэр вскрикнула, а у меня так заколотилось сердце, что я думал — оно разорвется.
Пинкоски, мокрый, окоченевший, но явно живой, переполз через леер на палубу. Если раньше он казался мне старым, то теперь он выглядел как сама смерть. И все же он был жив! Он выпрямился. И голос у него был, как прежде.
Ничего себе, а? Даже в герметическом теплоскафандре недолго выдержишь в антарктической зимней воде при температуре шесть градусов. Не говоря уж о том, что из него, наверное, всю душу вытряхнуло в водовороте.
Клэр, плача, повела его в кокпит. Он отказался от лекарств, но чашку кофе проглотил с видимым удовольствием.
— Вы не ответили на мой вопрос, — сказал он.
— Мы достали, — сказал я, взглянув на пульт. — А кит находится сейчас на глубине 250 метров, велел вам кланяться. Он жив и здоров.
— Ну что ж, — сказал Пинкоски. — Пора возвращаться домой.
Я молча поглядел на него, Клэр погрузилась в расчеты: нужно было вычислить безопасный курс между айсбергами. Я глядел на капитана, а он смотрел на черную воду. Я понимал, что он из тех, кто держит в своих руках жизнь, кто сам олицетворяет эту жизнь, и убить его невозможно.
— Счастливого плавания, — пробормотал он, обращаясь к океану. — Живи в мире. Ты не будешь последним. Твои дети будут жить, пока существуют моря.
Да, они будут жить. Живые клетки будут доставлены в генетические лаборатории. И будут созданы хромосомные наборы для обоих полов. И клоны будут выращены в питательных жидкостях, и молодые киты выплывут в океан.
И никогда не вымрут на Земле величайшие из ее созданий.
«Рорквал» развернулся, привстал на крыльях и помчался на север, к дому.
Я взглянул вопросительно на нашего капитана.
— Что же теперь?
— Ты имеешь в виду меня? Ха-ха! — Он вдруг рассмеялся глубоко и сочно. В жизни своей я не видел, чтобы он так смеялся. — Разве мало на Земле существ, которым угрожает гибель? А? — сказал он. — Другие киты. Дельфины. Наконец, просто рыбы. Мы вернемся, малыш.
Если он рассчитывает на меня… снова, после всего, что было сегодня? Да что он, с ума спятил?.. А впрочем, постойте, дайте подумать. Может быть, и не спятил.
Последние комментарии
16 часов 56 минут назад
17 часов 31 минут назад
18 часов 24 минут назад
18 часов 29 минут назад
18 часов 40 минут назад
18 часов 53 минут назад