Творческий подход [Эдвард Марстон] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Эдвард Марстон Творческий подход
Виктор Флитвуд в искусстве разбирался настолько, чтобы порой сорвать большой куш. Разбирался он и в людях — настолько, чтобы при случае резать их без ножа. Всю неделю торговля в его галерее в Челси шла вяло. Прохожие нередко останавливались поглазеть на картины, выставленные в витрине, некоторые решались зайти в магазин и прицениться, но продать в итоге удалось лишь одну. Это огорчало. Однако, когда на пороге возникла престарелая леди, он понял — фортуна опять ему благоволит. Неудачи этой недели еще могут окупиться с лихвой. — Добрый день, — сказал он с приветливой улыбкой. — О, добрый день, — настороженно откликнулась она. — Мистер Флитвуд? — Да. — Мы общались по телефону. — Ах, так вы должно быть, мисс Плимптон. — Да-да. Джеральдина Плимптон. — Рад вас приветствовать, — он протянул ей руку, но она едва дотронулась до нее кончиками пальцев в перчатке. — Вы, стало быть, нашли меня? — С трудом, мистер Флитвуд. И уж очень далеко идти от метро. — Я полагал, вы поедете на такси. — На такси очень дорого. Эти слова подтвердили его первое впечатление о ней, как о женщине весьма скромного достатка. Джеральдина Плимптон выглядела изящно, но блекло — похоже, ее вещи были куплены слишком давно и носили их слишком часто. Коротко стриженные седые волосы она упрятала под шляпку, из которой торчали остатки страусиного пера. И ее голос, и манеры говорили о хорошем воспитании. За тонким ароматом лаванды, Виктор Флитвуд безошибочно это чуял, скрывалась благородная нищета. — Вы, я вижу, принесли картину, — заметил он. — Да, — она слабо улыбнулась. — Вы позволите, я присяду на минутку? Совсем измучилась, пока несла ее сюда. — Разумеется, прошу вас, — он любезно придержал стул за спинку, и она с облегчением на него опустилась. — Нет никакой спешки. — Благодарю вас. — Вам нужно перевести дух, мисс Плимптон. — Я не предполагала, что она такая тяжелая. — О, картины порой бывают на вес золота, — он издал сухой смешок. Флитвуду было под шестьдесят — высокий, холеный, с превосходной стрижкой и в безупречном костюме. Разглядывая свою посетительницу, он слегка оглаживал бородку. Джеральдина Плимптон явно попала в непривычную обстановку. Она с любопытством осматривалась, широко раскрыв глаза, как ребенок, который впервые пришел в зоопарк. — Сколько же у вас картин! — Я думаю, чем больше выбор, тем лучше. — У вас, я смотрю, в основном пейзажи. — Это мой конек. — А почему на них цена не указана? — Я против идеи наклеивать ярлыки, — чуть снисходительно пояснил он. — Это храм искусства, а не супермаркет. Я продаю мастерство, мисс Плимптон, а его стоимость не так легко определить. Цена на все, что вы здесь видите, весьма относительна. Это оставляет простор для прений или, иначе сказать, для торга. Истинная цена картины — та, которую готов заплатить покупатель. Поэтому работа в мире искусства столь захватывающа. — Вот как? — Именно так, мисс Плимптон. А еще потому, что никогда не знаешь, кто следующим переступит твой порог. И, когда ты менее всего этого ждешь, утраченный шедевр старого мастера может неожиданно свалиться на тебя, что называется, прямо с небес. Он многозначительно посмотрел на картину, которая лежала у нее на коленях. Старательно упакованную в коричневую оберточную бумагу и перехваченную розовой ленточкой с затейливым бантиком. Она огладила рамку хозяйским жестом, словно сомневалась, готова ли расстаться со своим сокровищем. Флитвуд намекающе продолжал: — По телефону вы упомянули Рагби. — Верно, мистер Флитвуд. Мэттью Рагби. Он, как мне говорили, был знаменит в свое время. Его называли эдвардианским Констеблем. — Я всегда считал, что это определение несправедливо. Сходство между ними есть, несомненно, но Рагби отнюдь не был просто подражателем Джона Констебля. У него был свой стиль и свой подход. Его гений самобытен. — Эдгар всегда так говорил. — Эдгар? — Мой брат, — сказала она. — Картина раньше принадлежала ему. — Раньше? — уточнил он. Она печально кивнула. — Эдгар скончался в прошлом году. Он все оставил нам — Люсинде и мне. Люсинда моя младшая сестра. Мы живем вместе. — Она тяжело вздохнула. — Боюсь, впрочем, что оставлять было особенно нечего. Эдгар был небогат. Но он прекрасно понимал, что к чему, когда речь шла об искусстве. Рагби он купил на аукционе почти сорок лет назад и отказывался с ним расстаться даже в самые трудные времена. По его словам, с тех пор цена картины выросла, наверно, в десять раз. — По меньшей мере, мисс Плимптон. Если это подлинник. — Никаких сомнений. Эдгару я безусловно доверяю. — Он был экспертом в области искусства? — Нет, мистер Флитвуд. Он был налоговым инспектором. — Так говорите, картина была куплена на аукционе?- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (5) »
Последние комментарии
16 часов 43 минут назад
16 часов 57 минут назад
18 часов 5 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 5 часов назад
1 день 6 часов назад