На задворках памяти (СИ) [natalistory] (fb2) читать постранично

Третий год я зову,

Только эхо в ответ.

Обманул меня ветер,

Запутал твой след,

Только сталь твоих глаз

Не забыть никогда,

А в груди ледяная, морская вода…

(Мельница «Лента в волосах»)

Холодный ветер завывал с такой силой, что казалось, будто ему вторят тысячи умерших душ, которые, не найдя успокоения, до сих пор бродят по грешной и бренной земле.

Крупные капли дождя нахально хлестали в оконный проем, находящийся под самым потолком, и лишь тоненькие решетки были им преградой, что, по сути, являлось жестокой иронией, сродни ношению воды в решете.

Страшная непогода, разыгравшаяся этой октябрьской ночью, могучей рукой исполина поднимала и опускала громадные волны, безжалостно бившиеся о стены мрачного и губительного Азкабана. И не было спасения от этого ужаса, и не было в душе более ничего, за что мог зацепиться болезненный разум, даже отдаленно напоминающее нить.

На одном из самых верхних этажей, в маленькой одиночной камере, в каких держали лишь самых опасных и отъявленных преступников, не заслуживающих даже шанса иногда услышать человеческую речь, сидела худая и продрогшая женщина.

Тюремная форма, выданная несколько лет назад, давно износилась и была густо покрыта мелкими и крупными дырами.

Некогда роскошные черные волосы, являющиеся ее гордостью и отличительным знаком, спутались и превратились в единый безобразный колтун, бесформенной шапкой лежащий на голове.

Красивые, аристократические руки с длинными, тонкими пальцами, испещряли порезы и ссадины, которые она наносила сама, безжалостно царапая и руша стены, в моменты нахлынувшей ярости или припадков жестокого безумия.

Беллатриса Лестрейндж, урожденная Беллатрикс Друэлла Блэк – знатная, чистокровная волшебница, частичка древнего, благородного рода, самая верная и преданная Пожирательница смерти и слуга Темного Лорда.

Три года назад подло схваченная ненавистными аврорами, она была помещена в Азкабан, и приговорена к высшей мере наказания – пожизненному заключению.

Вслед за ней, в убогое и жуткое пристанище тысячи Дементоров, отправились ее муж – Рудольфус Лестрейндж и более юный сторонник Волан-де-Морта – Барти Крауч-младший, сын влиятельного министерского чиновника.

Не проходило и дня, чтобы в своих терзаниях жуткой агонии, она не вспоминала и не призывала Милорда.

Часами, сидя на холодном, твердом полу, сделанном из грубого камня и отшлифованном сотнями босых ног заключенных, Беллатриса, как мантру, повторяла одно:

- Он вернется, вернется…

Надежно пряча, в самые отдаленные уголки своей черствой души, дорогие воспоминания о Том-Кого-Нельзя-Называть, она все же, иногда, извлекала их наружу, и только они помогали прожить новый день, связывая ее затворническую и жалкую жизнь с кипящим миром реальности. Реальности, в которую Белла обязательно вернется и удостоится долгожданного шанса поквитаться со всеми врагами.

- Гроза, - тихо прохрипела женщина низким, севшим от переохлаждения голосом.

Беллатриса любила грозу. Любила любые ее проявления, чувствуя, как высшие силы природы наполняют истощенное тело своими электрическими зарядами. Именно в грозу, она чаще всего, придавалась счастливым воспоминаниям, полностью погружаясь в себя и абстрагируясь от давящих, черных стен Азкабана.

Забившись в грязный, запыленный угол камеры, густо покрытый зеленой и серой плесенью, от постоянной влажности безграничных водных массивов, мадам Лестрейндж прикрыла тяжелые веки, плотно сомкнув длинные, некогда пушистые ресницы и погрузилась в прошлое:

1978 год. 4 апреля, 20:45. Поместье Лестрейндж-холл.

- Мадам Лестрейндж, ваш муж уже внизу и ожидает отправления, - шамкая беззубым ртом, глухо напомнил Уолли, самый старый из всех домашних эльфов древнего поместья, - до начала празднования у Малфоев осталось пятнадцать минут.

- По-твоему я не понимаю времени? – раздраженно бросила молодая женщина, заканчивая последние приготовления в и без того идеальном туалете.

- Простите, хозяйка, глупого Уолли, он, как всегда, слишком навязчивый, - поджимая длинные уши, стал отступать домовик.

- Что правда, то правда, - согласилась Белла, - передай мистеру Лестрейнджу, - я буду через минуту.

4 апреля, 23:00. Малфой-мэнор.

- Должен признать, что ты всегда умел устраивать роскошные пиршества, Люциус, - поднося к губам бокал игристого шампанского, похвалил Темный Лорд.

- Благодарю, Милорд, - деловито вскидывая подбородок, отозвался Малфой, - праздник – это лишь скудное вложение моих сил в общее дело, за которое мы боремся.

- Перестань скромничать, - поддержал разговор