Все четыре книги за пару дней "ушли". Но, строго любителям ЛитАниме (кароч, любителям фанфиков В0) ). Не подкачал, Антон Романович, с "чувством, толком, расстановкой" сделал. Осталось только проду ждать, да...
Стиль написания хороший, но бардак у автора в голове на нечитаемо, когда он начинает сочинять за политику. Трояк ставлю, но читать дальше не буду. С чего Ленину, социалистам, эссерам любить монархию и терпеть черносотенцев,убивавших их и устраивающие погромы? Не надо путать с ворьём сейчас с декорациями государства и парламента, где мошенники на доверии изображают партии. Для ликбеза: Партии были придуманы ещё в древнем Риме для
подробнее ...
уничтожения демократии и захвата власти. Ну например очень трудно обмануть и подкупить 1000 независимых депутатов и заткнуть им право выступить перед парламентом и народом. Взяточники предлагают депутатам создать объедение под разным предлогом и открыто платить взятки депутатам в обмен на распоряжение их голосами лидером объедения, так и создались партии. Как развалить партию, не желающую продаваться и созданная специально под захват власти конкретным лидером партии? Для популярности партия набирает много разных людей и спонсоров. Как говорят украинцы, один украинец в лесу -партизан, два -партизанский отряд, три -партизанский отряд с предателем. Где делят деньги и власть всегда есть недовольные. "спонсоры" не довольные работой лидера партии, на ходят конкурента в партии и деньгами создают другой полюс силы и партию разрывает или идёт смена лидера. Всё просто, монархисты, монополисты и прочие узурпаторы власти ещё в древнем Риме придумали как из Республики сделать свою империю. Лохам хлеба и зрелищ, и врага для страха. Мошенникам на доверии плата за обман лохов. Вместо 1000 независимых депутатов узурпаторы власти договариваются с 2-5 лидерами крупнейших объединений депутатов. То есть рушится надёжность системы на два порядка. С точки зрения науки АСУ (автоматические системы управления) для контроля любого процесса должна быть обратная связь выхода с входом. То есть у каждого депутата должны быть конкретные избиратели, могущие отозвать свои именные голоса. Не именные бюллетени, не позволяют обманутому избирателю предъявить мошеннику претензии за обман. В нашей стране, как и во многих странах по сути нет рабочей демократической системы управления страной и нет вооруженной силы у народа для контроля власть держащих. По сути, у нас не больше прав, чем у крепостных и защитить себя мы не можем. Есть только воровской лохотрон "Честные выборы" и частные ЧВК бандитов типа "Царские волки", которые ненавидят реальных республиканцев и режут их в тихую по чёрному. А где их лучше резать, разумеется ДНР и ЛНР. Я думаю конфликт на Украине, как и прочие конфликты с 1991 года на всей территории бывшей СССР спланированы хозяевами МВФ, их международными институтами о России с цифровыми моделями нашей экономики и колониальной администрацией в кремле, за наши ресурсы и капиталы. Колониальная система МВФ в России, введённая Гайдаром в 1991 году вместо программы "500 дней" проста и функционально напоминает ведро с двумя большими дырками: Первая дыра - это запрет делать рубль средством накопления капитала и постоянным эквивалентом товара и снижать инфляцию в среднем менее 15% от ВВП в год для тотального вывоза капитала (перевод в фантики МВФ), постоянного грабежа всех рублевых средств граждан банками через валютные операции, скупка всего в России за фантики МВФ. Один только вывоз ресурсов за фантики без учёта вывоза капитала и взносов стабфонд МВФ при Путине с 2012 года превышает весь импорт в Россию на 199 млрд. дол. - то есть просто даром, при этом объём вывоза ресурсов бьёт новые рекорды. Весь залотой запас США тогда оценивался в 320 млрд. долларов. После моей критики на форум президента. С 2013 года Росстат стал скрывать реальные показатели Дефлятора ВВП, указывавший до этого реальную инфляцию в России. Для того, что бы быть реальным гражданином любой Республики, не надо иметь доброго хозяина, а надо иметь в шкафу комплект обмундирования и оружия сил местной самообороны граждан, и тогда любой чиновник подумает дважды, а стоит ли нарушать ваши законные права, а не как у нас - обобрать вас до нитки. Вторая дыра: Колониальная налоговая система, не дающая исполнять главную экономический задачу государства по предостовлению конкурентных преимуществ расширению и ввозу промышленности над импортом товаров. Например Китай поставил высокие заградительные налоги в виде НДС и т.д. на ввоз импорта, но может полностью освободить от налогов местное совместное предприятие частично или полностью, если прибыль вкладывается в расширение производства. Причем предприятия там делятся на 3 типа: государственные, общественные и частные. Самые низкие налоги у совместных государственных предприятий (гос более 50%). В Китай не выгодно вести товар, туда ввозят производства с соответствующими технологиями практически бесплатно. Посетив консульство Китая в 1992 году, я с удивлением узнал, что мониторы разных ведущих брендов Японии, Корей, Европы и США производят на одном заводе. И это Китаю досталось практически бесплатно, только благодаря налоговой системе. Наше правительство может неплохо жить при полном развале нашей экономики, торгуя только ресурсами. У колоний налогами облагают в первую очередь ресурсы, делая затраты максимальными, а фонд Заработной Платы минимальным, по этому наши предприятия не выдерживают конкуренции с теми странами, где налоги на ресурсы нет и даже датируются государством. Соответственно в этих странах в стоимости маленький расход на затраты и больший уровень на ЗП. При конкуренции гос система ещё будет получать прибыль, а наше колониальное уйдёт в минус- разорится. Гос и колониальной налоговой системы противоположные функции. Государство обеспечивает высокий уровень жизни своим гражданам. Колония имеет задачи увеличить вывоз ресурсов и снизить уровень потребления колонии в том числе и снижение численности населения до уровня необходимого для получения и вывоза ресурсов. То есть нас за наши добытые ресурсы физически уничтожают уже 33 года, скрывая убыль завозом жён с детьми (получением второго гражданства) таджиков и прочих не словянских соседних наций, ну и одновременно финансирую ультронационалистов для будущей гражданской войны между коренными и приезжими. Славянам получить гражданство у нас на порядок сложней. Это видят все, кто умеет пользоваться своими мозгами. Путину осталось повысить НДС до 28%, что бы получить 1992 год Гайдара. Гайдар, хоть и был мошенником, но всё же хоть на короткое время ввел квоты на вывоз нефтепродуктов, что сразу повысило их цену в 3 раза и только отмена квот спасла от дальнейшего повышения. Что бы повысить доходы от импорта нефти достаточно ввести квоты на вывоз, что бы вывоз ресурсов не превышал импорт товаров в Россию. Это тоже сломает колониальную систему. Если кто изучал АСУ, знает, что не стабильная система либо затухает, либо идёт в разнос. Поддерживать колониальную не стабильную систему 33 года в рабочем состоянии на порядок трудней, чем поддерживать стабильную. Её хозяева тратят кучу средств на постоянный контроль и стабилизацию от разрушения, да ещё требуется содержать целую армию охраны воров от бунта обворованных жителей колонии.
Оценку не ставлю. Обе книги я не смог читать более 20 минут каждую. Автор балдеет от официальной манерной речи царской дворни и видимо в этом смысл данных трудов. Да и там ГГ перерождается сам в себя для спасения своего поражения в Русско-Японскую. Согласитесь такой выбор ГГ для приключенческой фантастики уже скучноватый. Где я и где душонка царского дворового. Мне проще хлев у своей скотины вычистить, чем служить доверенным лицом царя
подробнее ...
по выносу его ночного горшка с пафосом и помпой. Потому как скотина своя. А их высокопарный флуд идёт только между дворни, других они уже за людей не считают. И им насрать как монарха зовут, лишь бы власть над нами получить. Стал с не той ноги, съездил по роже или послал в околоток выпороть и чувствуешь себя царьком, жизнь удалась? Мы из за войнами Сибирь с Дальним Востоком заселить не можем, экономически остаёмся колонией, а имперских феодальных амбиций у любого выше крыши. Всё кудато мечтают наши ресурсы сплавлять на сторону из общего кармана. Сами то почему освоить не можем? Я лично не понимаю стратегическую цель Русскоя-Японской войны. Зачем было встревать между Японией и Китаем? Это же их кротчайший торговый путь. Уж если охота было избежать поражение в историческом плане, то не связывались бы с постройкой Порт-Артура. Не потеряли бы пол Сахалина. Помогли бы аборигенам за их деньги построить ЖД, что бы и самим попользоваться, да и часть товаров пустить по ЖД через Россию.
Переписанная Википедия в области оружия, изредка перемежающаяся рассказами о том, как ГГ в одиночку, а потом вдвоем :) громил немецкие дивизии, попутно дирижируя случайно оказавшимися в кустах симфоническими оркестрами.
Автор несёт полную чушь. От его рассуждений уши вянут, логики ноль. Ленин был отличным экономистом и умел признавать свои ошибки. Его экономическим творчеством стал НЭП. Китайцы привязали НЭП к новым условиям - уничтожения свободного рынка на основе золота и серебра и существование спекулятивного на основе фантиков МВФ. И поимели все технологии мира в придачу к ввозу промышленности. Сталин частично разрушил Ленинский НЭП, добил его
подробнее ...
Хрущёв. Всё стало дефицитом и система рухнула. Шумейко с Геращенко разваравали все средства ЦБ и Сбербанка по торговому договору с МИД Польши. Нотой правительства Польши о нанесение ущерба в 18 млрд. долларов были шантожированы и завербованы ЦРУ Горбачёв с Ельциным. С 1992 года Чубайс ввёл в правительство ЦРУ. Ельцин отказался от программы "500 дней", и ввел через Гайдара колониальную программу МВФ, по которой и живём. Всё просто, а автор несёт чушь, аж уши вянут. Мне надоели стоны автора о его 49 годах, тем более без почвенные. Мне 63 года но я не чувствую себя стариком, пока не взгляну в зеркало. У человека есть душа и подсознание тела. Душа при выходе из тела теряет все хотелки и привычки подсознание тела. И душе в принципе наплевать почти на всё, кроме любви и отношений к другим людям. Только это может повлиять на поступки души. У ГГ молодое тело с гармонами и оно требует своего. Если вы не прислушиваетесь к подсознанию своего тела, то оно начинает мстить, тряской рук, адреналином, вплоть да расслабления мочевого пузыря и заднего прохода. В принципе нельзя чувствовать себя старше тела. В общем у автора логики в написанном нет, одни дурные эмоции расстройства психики. Дельного сказать не может,а выговорится хочется.
Эта страница может содержать материалы для людей старше 18 лет. Чтобы продолжить, подтвердите, что вам уже исполнилось 18 лет! В противном случае закройте эту страницу!
Лючия Фон Беренгот
Зачётка, или с Новым Годом, Глеб Борисович!
Книга 1
— А, Наумова… Проходи-проходи… С наступающим тебя!
— Здравствуй… те, Глеб Борисович. Спасибо… И вас… с наступающим.
— Я тебя вызвал, чтобы отдать зачетку.
— А вот за это большущее спасибо! Я уже беспокоилась, если честно.
— Не стоит благодарности…
Шелест бумаги…
— Глеб Борисович, вы…
— Что еще, Наумова?
— Вы же… не поставили… тройку…
— Конечно не поставил. Ты ведь не сдала экзамен.
— Но я думала… Вы обещали!
— Что я обещал?
— Я… вы…
Ернчческий смех.
— Ты серьезно думала, что один минет даст тебе пропуск на второй семестр?
— Да вы… Как вы?..
— Признаюсь, это был очень неплохой минет. Хоть и неумелый.
Жалобный всхлип.
— Но как же так… И что же мне деееелать? Меня ведь отчислят….
— Вообще-то у меня есть несколько идей…
— О, боже…
— Одна из них — ты подбираешь сопли, зализываешь раны и возвращаешься в свой… откуда тебя принесло в не резиновую?
— Из Тюмееени… ыыы…
— Прекрасный город. Был там в… девяносто восьмом, если мне не изменяет память.
— Ыыыы…
— Салфеточку?
— С-спасибо… — всхлип, высмаркивание… — К-какой… какой второй вариант?
— То есть первый тебя категорически не подходит?
— Не подходит…
— А зря. Потому что второй предполагает твою полнейшую деградацию и растление, вкупе с лишением маленького недостатка, в простонародье именуемого «девственностью».
— Вы негодяй и ублюдок!
— Ну-ну, милочка, не преувеличивай. Негодяй и ублюдок — он жирный, вонючий… старый. А я… Впрочем у тебя была возможность оценить кубики на моем животе. С очень близкого расстояния, смею заметить.
— Сволочь!
— А вот этого не стоит делать. Ты неприятная, когда говоришь это слово — «сволочь». У меня может на тебя не встать. И тогда — здравствуй, Сибирь! Или это у нас Урал? Кстати, у вас замечательные термальные источники… Обязательно съезжу на каникулах — может и тебя навещу…
— Не дождетесь!
— В смысле?.. Что ты задума… Ооохх… Наумова… черт бы тебя… Не ожидал… Браво…
— Заткнитесь и помогите мне с этим дурацким ремнем.
Шуршание одежды, бряцание пряжки.
— Твой… энтузиазм вдохновляет… ремень очень дорогой, между прочим, не порви…
— Приподнимитесь… надо снять…
— Пожалуйста-пожалуйста… Все… для нашей молодежи… Достаточно?
— Справлюсь…
Стон. Тяжелое дыхание.
— Ш-ш-ш… Не так быстро… Хочу растянуть…
— А я не хочу…
— Я не сказал — «прекращай и разговаривай». Давай-ка снова заткнем тебе ротик… Ухх…
* * *
Спустя две минуты…
— Попробуй втянуть глубже… Ооо… Вот так… молодец, Наумова… Мягче… Осторожнее с клыком, ты меня и в прошлый раз им царапала… О, да… Самое то…
— Ай! Оставьте в покое мои волосы!
— Прости пожалуйста… Не отвлекайся…
Быстрые, мокрые, сосущие звуки.
— Рукой… держи у основания…
Прерывистый, хриплый стон…
— Еще… сильнее… помогай рукой…
— Вы будете кончать когда-нибудь?
— Вот, честное слово, чуть не кончил, если бы ты использовала свой ротик по назначению, вместо того, чтобы ворчать… А теперь иди сюда — я хочу пощупать твою грудь.
Испуганный взгляд.
— Пожалуйста… пожалуйста, не надо… Мы… мы так не договаривались…
— Мы вообще никак не договаривались, Наумова… Давай, залезай ко мне на коленки… Нет, ногами врозь… И прижмись ко мне… Вот так…
— О…
Обоюдные стоны… звуки поцелуя. Пальцы скользят по горячей коже.
Хрипло:
— Сними футболку…
— Я не могу…
— Прямо сейчас.
Шорох снимаемой через голову одежды.
Слабым голосом:
— Ты не носишь лифчика…
Злобно:
— Он мне не нужен…
— Вот уж, действительно… как я раньше тебя не замечал, Наумова… Сейчас проверим какие они на ощупь…
Касание, тихий всхлип.
— Что? Нравится?
— Нет… Это мерзко…
Смех.
— А если я лизну твой сосок? Приподнимись-ка немного…
Звуки борьбы, потом задушенный стон.
— О боже… что… вы…
— Еще?
— Нет…
— Тот случай, когда «нет» означает «можно, только осторожно». Убери руки…
Снова борьба.
— Знаешь, держи-ка их у меня за головой. Пока я тебя не связал… Ммм… Какая сладкая…
Влажные звуки, прерывистое дыхание, стоны.
Потом тишина.
— Что?.. Почему?..
Мягкий смешок, смущенное молчание.
— Почему я остановился? Чтобы ты попросила продолжить.
— Но я не хочу… — Правда?
— Конечно… Я ведь только из-за… зачетки…
— И в трусиках у тебя совсем-совсем сухо?
Резкий вдох.
— Глеб Борисович, не разговаривайте со мной… так.
— Как? Грязно? Потерянный кивок.
— Потому что тебя это отвращает? Или, наоборот, возбуждает?
Молчание.
— Чего ты больше боишься, Наумова? Признаться самой себе, что ты давно меня хочешь, или убедить нас обоих в том, что ты всего лишь честная шлюха, отсасывающая преподам за оценки?
Звонкая пощечина.
— Ах ты… Стой! Куда пошла?
— Пустите! Пусти… архгхх… что… ммм… мммм…
Долгий, глубокий поцелуй.
— Какая вам разница, чего я хочу? Совесть мучает?
— Слушай, давай не будем устраивать разборки… Я не в том состоянии.
Хмыканье.
— Вижу. Давайте я просто… закончу вам "отсасывать", и вы мне поставите эту долбанную тройку.
— А потом ты пойдешь домой и будешь мечтать обо мне в своей узкой девичьей постельке? А через годик-другой потеряешь свою драгоценную девственность с каким-нибудь кретином, который мало того, что кончит на третьей секунде, еще и растрезвонит об этом всему университету.
Тяжелый вздох.
— И поэтому вы предлагаете мне свои услуги — как специалист?
— О нет, милочка. Не предлагаю. Навязываю. Я навязываю тебе свои услуги. Придешь ко мне сегодня в семь вечера — вот… по этому адресу. Поняла?
— Идите к черту! Никуда я не пойду!
— Еще как пойдешь, если не хочешь обратно в Тюмень. И наденешь свое самое сексуальное белье. И юбку покороче. Именно юбку, а не платье. А теперь… иди сюда — мне нужен один полноценный оргазм перед тем, как я вплотную
займусь твоим воспитанием… ***
Робкий стук в дверь. Потом еще один — сильнее.
Звук отпирающегося замка.
— Наумова, следи за моим пальцем…
— Зачем? О…
— Именно. У меня есть звонок. Я услышал тебя совершенно случайно, проходя мимо входной двери.
— Лучше бы не услышали… Эй! Что вы делаете!
— То, что ты видишь — закрываю дверь. Мне надоело, что ты все время огрызаешься.
— А зачетка? — пихание тяжелой двери, борьба. — Да подождите вы!
— Никакой зачетки. Отлично провести время на праздниках! Сфотографируйся для меня в термальниках — на память…
— Стойте! Я… я не из Тюмени… — Что ты имеешь в виду?
— Я говорю так, чтобы… чтобы не смеялись… А на самом деле я из Доброго — это поселок городского типа сто пятьдесят километров от Тюмени… У нас там… Понимаете, Глеб Борисович, у нас нет работы… вообще никакой. И ничего нет. И все пьют. Все… Мама пьет, папа… и брат. Если я туда вернусь… я ведь оттуда уже не выберусь…
Тихий плач. Тяжелое молчание.
— Если ты хотела меня разжалобить, Наумова, у тебя получилось. Заходи, деревенщина моя.
— Спасибо.
— Пальто давай. Уже накапала мне тут.
Шорох снимаемой одежды.
— Боже, какая у вас шикарная квартира…
— Эта не квартира, Наумова. Это прихожая. По коридору и налево.
Цоканье каблуков.
— О! Я думала, мы идем в спальню.
— Ты хочешь встречать Новый Год в спальне? В принципе, неплохая идея, учитывая, что телевизор у меня там есть.
Изумленное молчание.
— Вы пригласили меня… встретить Новый Год?
— Нет, я пригласил тебя, чтобы трахнуть, но поскольку так уж получилось, что сегодня Новый Год, думаю, можно как-нибудь на это отреагировать.
— Но я думала…
— Ты слишком много думаешь, деточка, тебе это не к лицу. Проходи вон к столу, садись.
— О, боже…
— Что опять?
— И-и-икра… черная…
— Ну, я же кандидат наук, а не студент первокурсник.
— А можно я… поем?
— Ни в коем случае! Ты будешь стоять в одном белье напротив стола, пока я поедаю икру и заливаю её шампанским… Господи, у тебя сейчас глаза как у того котенка из "Шрека". Шутка, Наумова. Ешь, конечно.
Быстрое бренчание вилкой о тарелку, урчание в животе.
— Да не торопись ты так — подавишься, откачивать тебя потом…
— Простите… это просто… так фкушно…
— Ты когда ела в последний раз?
— Ммм… Сейчас всшомню… Утром, по-моему… Или это было вчера? А можно… вот этот салат?
— Да ешь ты ради Бога…
— Ммм… невероятно вкусно… Это ваша жена готовила?
— Да. Все приготовила, нарядила елку, накрыла на стол и ушла к соседям…
— Что, серьезно? Вздох.
— С юмором, я смотрю, у тебя так же плохо, как и с мозгами. Моя жена давно уже бывшая. А готовит приходящая кухарка. И, да, этот салат тоже можно. Это крабы. Их надо есть с… а, впрочем, какая разница?
* * *
— Глеб Борисович, а где у вас ванная?
— Что? Зачем тебе?
Смущенно.
— Ну… мы же будем…
— Ты что дома не могла подмыться?
Еще больше смущения, судорожный глоток.
— У нас сегодня воды горячей не было…
— А холодный душ нельзя было принять?
— Ну… холодный мне холодно. Придатки можно застудить…
— Так. Слишком много информации. Идем.
Шаги в коридор, ванная, нежный запах лаванды.
— Ах!
— В обморок только не падай.
— Я постараюсь… Но, Глеб Борисович… Эта ванная… она же больше всей нашей комнаты в общежитии…
— Прям так и больше?
— Раза в полтора…
— Ну, больше так больше… Давай раздевайся, я налью тебе ванну.
— Что прямо здесь… раздеваться?
— Конечно. Хочешь, я помогу.
Мягкий шум воды из плоского крана-водопада, искрится пухнущая над ванной шапка пены.
— Оооххх…
— Что опять?
— Пол с подогревом… Боже, какой кайф…
— Да, можешь ходить босиком. У меня везде пол с подогревом.
Умоляюще:
— Глеб Борисович, а можно… вы пока уйдете… Я еще не готова. Морально.
Недовольное поджимание губ.
— Хорошо. Смотри не долго только. Я не хочу лишать тебя девственности под бой курантов.
* * *
Тонким девичьим голоском:
— Цвет настроения сиииний… внутри мартини, а в руках бикииини…
Клик отворяемой двери.
— Наумова, хорошо поешь.
— Ай!
— Чего ты закрываешься? Ты же вся в пене. Тем более, твою верхнюю половину я уже видел.
— А в-вы зачем пришли?
— Чтобы залезть с тобой в ванну, конечно.
— Ой, а м-может не надо? Я как раз собиралась ноги брить…
Смех — веселый и почти добрый.
— Ты просто прелесть.
— Опять пошутили, да?
— Не волнуйся, еще пару лет, и ты научишься распознавать тонкий столичный юмор. Это не сложно — главное усвоить аксиому, что каждая всерьез сказанная тебе вещь может оказаться шуткой.
Угрюмое молчание.
— Вроде как то, как вы мне пообещали поставить тройку после того, как я вам…
— Именно.
Снова молчание.
— У нас так никто не делает.
— Но ты почему-то хочешь жить здесь, а не в этом… как его?
— Добром.
— Да, в нем. Хочешь жить у нас — в продажной, лживой Москве, где тебя еще не раз поставят раком. Если не поумнеешь, конечно. И не начнешь извлекать из всего этого пользу.
— Я же вам говорила, что у нас происходит…
— Ш-ш-ш… На выпей.
— Что это?
— То, что заставит тебя перестать грузить нас обоих.
— Вино?
— Да. Пей, сразу расслабишься.
Внимательный взгляд, всплеск воды, осторожный глоток.
— Ммм… Это что-то… Безумно вкусное вино. Как оно называется?
— Смотри-ка, думал ты не оценишь. Если бы ты сейчас ничего не сказала, клянусь, я забрал бы бокал и налил бы тебе пойло из двухлитрового шмурдюка. Это «Veuve Clicquot» — семьсот евро за бутылку.
— Ох, ничего себе. Его, наверное, надо пить медленно, смакуя каждый глоток.
— Не в данной ситуации. Допивай до дна. Я хочу, чтобы ты расслабилась.
Судорожное глотание, стук зубов о бокал.
— Не бойся, Наумова, я еще ничего не делаю. Говоришь, хотела ноги брить?
— Да, я взяла бритву — у вас были одноразовые… в нижнем шкапчике.
— Покажи ногу.
— Эмм…
— Высуни из воды.
Плеск.
— Не надо тебе ничего брить — у тебя нет ничего. Кстати, вот мне интересно кое-что стало. Ты ведь натуральная блондинка?
— Глеб Борисович, вы серьезно?
— Ну-ка восстань, как Афродита из пены.
— Я… не…
— Давай-давай. Ты уже полчаса в ванне откисаешь.
Взволнованное дыхание, потом медленный, шумный плеск.
Хрипло, пересохшими губами:
— Я так и думал… Наумова, ничего и никогда не брей. У тебя же нет ничего.
— А м-можно мне полотенце?
Молчание.
— Глеб Борисович? Можно? П-полотенце? Мне холодно.
— Ох, прости. Задумался что-то. На. Вытирайся, суши волосы и марш в спальню.
— Ты понимаешь, что ведешь себя нелогично?
— Н-нет, не понимаю… Почему?
— Я только что видел тебя полностью голой. Зачем ты залезла по уши под одеяло?
— Н-не полностью. Я была в пене.
— Хочу тебя расстроить — пена тебя прикрывала чисто символически. Я видел ВСЕ.
Хрупкое белое тело в черных простынях. Пристальный взгляд из-под полуприкрытых век.
— Тебе надо больше есть, Наумова. Сердито:
— Увеличьте мне стипендию.
— Тебе?! Ты даже экзамен по такому простому предмету, как Макро, сдать не можешь… С какой стати государству тебе вообще стипендию платить?
— Конечно, лучше вы себе БМВ купите, и квартиру размером с пол общежития, чем студенты нормально питаться будут и спать в человеческих условиях… и…и… готовиться к экзаменам, вместо того, чтобы подрабатывать на двух работах — чтобы потом все заваливать и спать за оценки со всякими…
— Руки вверх, коммунистка ты моя. — В смысле?
— В прямом. Подними руки за голову и там держи. А еще лучше возьмись руками за изголовье, чтоб не дергаться.
С ненавистью:
— Ну и ладно. Быстрее закончится…
Страдальческий взгляд в потолок.
— Отлично. Ноги врозь, и замри.
Шорох, мужская рубашка падает на пол. Потом штаны.
— Открой глаза, Наумова.
Молчание. Тихий вдох сквозь зубы.
— Сойдет для тебя?
Фырканье.
— Подумаешь, бицепсы. Мне все равно.
— Ну вот и славно. Значит, я могу делать с тобой, что захочу. Раз тебе «все равно». Повернись спиной, и встань на колени. Мне так будет удобнее.
* * *
— Что это?
— Ммм… тату.
— Тату. На попе.
— На копчике. Даже выше — почти на пояснице.
— Наумова, ответь мне только на один вопрос — ты законченная и неисправимая шлюха?
— Что?..
— Ну, кому еще нужна тату на заднице, как не шлюхам?
— Глеб Борисович, вы же в курсе, у меня никогда не было мужчины…
— А знаю, ты говорила. И раз пришла ко мне, значит, не врала — знала ведь, что я проверю. Но, понимаешь, есть еще пара мест, куда можно…
Резкое движение, шорох сминаемых простыней.
Слабая пощечина.
— Простите… не удержалась. Я не шлюха! И ни с кем больше ничем таким не занималась… кроме как с вами.
— А эта бабочка здесь зачем?
— Настюха Иванченкова расщедрилась — у нее денег куры не клюют. Подарок на день рожденья сделала.
— А ты и повелась?
— Она сказала — это модно.
— Конечно модно. Среди стриптизерш и проституток.
— Неправда! У нее тоже есть.
— Эмм… Как бы тебе сказать повежливее…
— Я не шлюха!
Всхлип.
— Я даже… не целовалась ни с кем, кроме вас…
Молчание.
— А зачем согласилась? Могла попробовать пересдать экзамен, возмутиться, нажаловаться в конце концов.
— Ага, нажалуешься на вас… Что вам сделают? Светило экономики с мировым именем… А мне пинка дадут под зад.
Горячие слезы по щекам.
— Наумова?
— Что?
— Посмотри на меня.
Робкий взгляд из-под мокрых ресниц.
— А теперь скажи, что делаешь это только потому, что я тебя заставляю. И, если я поверю, я отправлю тебя домой. Поставлю тройку и больше никогда — слышишь, никогда! — даже не посмотрю в твою сторону.
* * *
— Чего молчишь?
— Хочу и молчу.
Смешок.
— Хотеть и молчать — вредно для здоровья, слышала?
Закатывание глаз.
— Боже, Глеб Борисович, это такой баян… Я просто не могу поверить, что вы это сейчас сказали…
Слегка раздраженно:
— Баян-шмаян. Умная вдруг стала. Ну что — я правильно понимаю, что домой ты не очень стремишься?
— …
— Опять молчит. Может ты думаешь, что меня это возбуждает?.. Ну так я обязан сообщить тебе, что люблю говорливых девушек, особенно во время секса…
— Меня зовут Варя.
— Прости?
— Варя. Можно Варвара. Не называйте меня больше «Наумова». Мне это неприятно.
— Договорились. Давай делать друг-другу приятное. Я тебя буду Варей звать, а ты мне за это…
— А еще мне не нравится сидеть тут с голой жопой, как будто я рабыня какая-то.
— О! Сколько требований и сразу. Ты таким образом даешь мне понять, что я тебе нравлюсь? Я все еще могу отправить тебя домой без всяких зачеток и продолжений банкета.
— Кстати, по поводу банкета — можно еще бокальчик того вина? Мне надо еще немного…
— Расслабиться?
Кивок.
— Дай подумаю… Ммм… Пожалуй, нет. Не нужна ты мне пьяная.
Испуганно:
— Но как же? Это ведь… больно?
— Не до анестезии. И есть другой способ… расслабиться.
— Какой спосопфх…ммм… мммм….
Жаркий, медленный поцелуй, скольжение простыней…
— Пусти меня… ммм, сладкая какая… теперь дай свой язык…
Обоюдные, протяжные стоны.
Хрипло:
— Говори… чего ты хочешь?
— Не знаю… Стойте!
— Я не хочу тебя насиловать, Наумова… Варя… — говори…
— Как раньше… сделайте, как тогда…
— Поцеловать грудь?..
— О, боже…
— Не вздумай краснеть!
— Да и… о… ооххх…
Горячие губы на прохладной коже, рваное дыхание.
— Так хорошо?
— Очень… хорошо… еще…
— Всосать?
— Да… сильно… и языком… О!
— Раздвинь немного ноги… Отлично… Ты совсем мокрая… Не хочет она…
Жалобный всхлип, хватание за волосы.
— Здесь? Здесь приятно?..
— Что… не знаю… аххх…
— Здесь значит…
— Глеб… Борисович… я… сейчас… о, боже, о, да… о, да… там, там! Мффххх….
Острые зубы в запястье, вскрик.
— Это… о боже… Как такое… что это?..
— Наумова, у тебя что, никогда оргазма не было?
— Н-нет…
— На, хлебни вина, отдышись.
Жадные глотки.
— Стой, стой… хватит…
— Глеб Борисович, это… о боже… это было…
Смешок.
— Повторить?
Судорожный вдох.
— А что… так бывает?
— Что бывает?
— Чтобы… несколько раз… за одну ночь…
В замешательстве.
— Да, ты явно ни с кем не была… Приношу свои извинения.
— За что?
— За то, что назвал тебя шлюхой.
Пауза.
— Я и правда ни с кем раньше не была.
Пауза. Кивок.
— Верю.
Смущенно:
— Глеб Борисович…
— Что, Наумова?
— Мне было хорошо.
— Хм…
— Совсем хорошо.
— Что ж, я рад за тебя.
— Я прям… улетела.
— Наумова, хватит. Я понял.
Истерически, почти в слезах.
— Нет! Вы не поняли. Я… никогда… я вас…
Палец на губах.
— Поверь, ты не хочешь говорить то, что собираешься. Считай, что я делаю тебе одолжение, закрывая сейчас этот прелестный ротик. Лучше давай его сюда…
Поцелуи. Сильные руки сминают бедра…
— Я хочу, чтобы ты была сверху…
— Но… зачем?
— Будет не так больно…
Звук выдвигаемого шкафчика. Хруст фольги.
— На… Надень на меня…
— Как?..
— Вот так… и раскатывай… О, да… Охх… аккуратнее, не хватай так сильно, не то останешься сегодня без сладкого… Теперь наклонись ко мне… обопрись на руки.
— Глеб… я боюсь…
— Ш-ш-ш…
Жаркий, отвлекающий поцелуй. Резкий толчок внутрь.
* * *
— Ай! Больно как…
Горячие губы ловят слезы.
— Тшш… Уже все, маленькая, все… сейчас пройдет…
— Не двигайтесь, пожалуйста…
— Хорошо…
Тихие всхлипы. Тяжелое, прерывистое дыхание.
Шепотом в ухо:
— Наум… Варя… я… я так долго не смогу…
— Сейчас… попробую двинуться…
Болезненный стон.
— Все еще больно?
Кивок, кусание губ.
— Выпрямись. Сядь на мне. Ноги шире.
— О! Оо… так… совсем глубоко…
— Я… чувствую. Охх… Что… Черт, ты делаешь?
— Проверяю…
— Не надо… Не сжимай так больше, не то я кончу.
Ехидное молчание. Угрожающе:
— Варя! Я же сказал не делай так! Ох, бл…
Глубокий стон. Шорох сминаемых под руками простыней.
— Что, нравится?
— Ах ты хитрая, маленькая… О, боже… перестань…
Быстрые, неуправляемые толчки.
— Тебе… тебе уже не больно, я смотрю…
— Не больно…
— Тогда держись…
Скольжение тел, стоны.
— Ноги мне на плечи!
— Глеб… Борисович… я… Ооо…
— Смотри на меня, Варя… Открой глаза!
— Я не могу… не могу…
Глубокие, мощные толчки, удары изголовья о стену.
— Глаза… открой глаза… Варя… Хочу, чтобы ты смотрела на меня, когда кончаешь.
— Я… Глеб… Борисович… ахх… сильнее… о, вот так… вот так…
— Давай… ты совсем близко… хорошая моя… девочка…
— Я… сейчас… сейчас… аххх… Глеб…
Сладкая судорога, крики до хрипоты.
Напряженное, жаркое дыхание рот в рот.
— Хорошо?
Обессиленный кивок.
— Отдохни тогда, я вина хочу.
* * *
— Глеб Борисович, вы извините, у меня там…
— Кровь?
— Да…
— Ну и что? Так и должно быть.
— Правда? А то я испугалась… Постель вам испачкала…
— Ничего страшного… постираю…
Смущенный взгляд из-под ресниц.
— Какой у вас халат красивый. А вы не будете?.. Ну… в смысле…
Смешок.
— Успею. Идем опять тебя в ванну окунем… На вот накинь…
— О… женский халатик… Откуда у вас?
— Ну как же. Я ведь постоянно девушек вожу.
— О…
— Что? Ревнуешь?
Фыркание.
— Я?! Глупости какие…
Шорох постельного белья и одежды…
— Ой, мамочки!
— Что случилось?
— Там внизу… болит все… когда на ноги встаю…
— Дай посмотрю… Ерунда… Просто легкая натертость… У тебя кожа нежная. Пройдет.
— Ага, пройдет… Так уделали, что и ходить не могу…
— Я что-то не припоминаю, чтобы ты жаловалась, когда я тебя «уделывал». Все больше «еще» да «о, боже» орала… Ладно, идем, неженка, на руки тебя возьму.
Спустя пару секунд, в ванной.
— Вода еще теплая… Посиди тут, я первый залезу…
— Вы серьезно?
Всплеск.
— Давай теперь ты ко мне…
Пауза. Еще один всплеск.
— Ложись… на меня сверху. Да не так, спиной. О, да… Супер… Лучшая поза в мире, по моему скромному мнению…
— Немного щиплет… там внизу…
— Это от мыла. Дай-ка я тебя помою… Резкий вдох, стон.
— Какая у тебя замечательная грудь, Варя… Небольшая, аккуратная… и соски чувствительные…
— Еще раз… сделайте так еще… — Потянуть соски?
— Слегкаааххх…
— Щипать перестало?
— Почти…
— Пусти тогда, я пристроюсь… Приподними ножку… Скольжение мыльных рук по телу, толчок внутрь. — Ай, больно! Опять больно…
— Черт… прости… Похоже ты на сегодня всё.
— Но как же вы?
— Ничего, лежи пока. Разберемся.
— Глеб Борисович, гляньте, время-то!
— Что с ним… Черт, я реально уснул…
— Я тоже… так приятно…
— И вода остыла.
— Время — полдвенадцатого!
— Да, надо вылезать… Вставай.
— Ага…
Шумный всплеск, вода по мокрому телу.
— Возьми там пару полотенец в шкафу… Да, эти. Кидай мне одно. Себе которое помягче возьми, чтоб кожу не раздражало.
Шорох пушистой ткани, возня…
— Еще болит?
— Да нет, почти прошло… и ходить могу.
— Все равно сядь пока на ванну… Я тебе помогу одеться… Где твои трусы с лифчиком?
— Глеб Борисович…
— Что?
— Подойдите ко мне.
— Зачем? О…
Горячие губы на вздрагивающем животе… Влажный, всасывающий звук.
— Вот уж… не ожидал.
Причмокивание.
— Еще немного и я к этому привыкну…
— Похоже ты уже… привыкла… скоро экспертом станешь…
Звуки ускоряются, нетерпеливые пальцы в мокрых волосах.
— Глеб Борисович…
— Господи, ну что еще…
— Не закрывайте глаза… Я хочу видеть, как вы кончаете…
— О нет… Наумова… Я сделал из тебя монстра… Оххх…
Смешок с полным ртом. Хриплый стон…
— Сделай так еще… скажи что-нибудь с моим членом во рту…
Неразборчивый бубнеж.
— О, да это будет быстро… Совсем быстро…
Финальные толчки бедрами.
— Варя… моя Варя… Оххх…
Тяжелое, прерывистое дыхание, влажный звук. Улыбка.
— Ты… ты проглотила…
— Я думала противно будет… А это… вовсе нет.
Сосредоточенное облизывание губ.
— Горьковато только… А слышали, говорят, она полезная?..
— Так, не порти мне аппетит. Нам еще за столом сидеть.
Радостно галдит телевизор, нарядная елка. Бородатый Ургант во весь экран.
— Голодная?
— Да нет вроде…
— А я поем, если ты не против.
— Конечно, кушайте на здоровье… Чего вам положить?
— Ишь ты… «Чего положить?» Прям жена. Хотя нет, жена б моя такого не сказала… И сама бы уже валялась под елкой…
— Да вы что! Надо же совпадение какое… У меня тоже алкоголики все…
— У тебя от безысходности. А моя бывшая от скуки спилась. Избаловал я её.
— Селедочки вам положить?
— К селедке водка нужна.
— И?
— Что «и»? Мы ж с тобой все-таки не алкоголики.
— Нет, конечно… А есть?
— В морозилке. Да сиди ты, я принесу.
Бутылка со слезой. Звон стекла о хрусталь.
— Ну, Варюш, за что пьем?
Круглые глаза.
— Как за что? Новый Год через пятнадцать минут.
— Ну разве что…
Чоканье, обжигающий холод со льда.
— Закусывай-закусывай…
— Ммм… у меня, похоже, аппетит проснулся.
Ухмылка.
— Еще бы… после стопки-то.
Стук вилок о тарелку.
— Паштет просто чудо…
— Согласен — очень недурен. У тебя в уголке рта осталось…
— Где?
— Тут… дай вытру… а еще лучше…
Звуки поцелуя. Смех.
— Шампанское, Глеб Борисович?
— Да, пожалуй, пара минут осталась… Закрой уши.
Оглушительный хлопок. Пробка в потолок.
— Думаешь, хороший год будет?
Пауза.
— А вы как думаете?
— Хотелось бы… Кстати! Тащи сюда зачётку.
— З-зачем…
— Пятерку тебе поставлю в последние минуты уходящего года. Заслужила.
Хмуро:
— И все?
— А ты разве хотела чего-то еще?
Мягко поставленный на скатерть стакан. Удаляющееся цоканье каблуков. Щелчок входной двери.
Пауза.
— Бл*ть.
* * *
— Мудак… Кретин безмозглый …
— Вы что-то сказали, Глеб Борисович?
— Простите, Ольга Викторовна, я немного… не в себе…
— А-а… — понимающий, веселый взгляд, усмешка. — Заходите к нам на Новогодний девичник — в сорок вторую квартиру… Нас много и нам скучно…
— Спасибо, Ольга Викторовна, в другой раз. С наступающим вас и ваш девичник…
— С наступающим…
Стеклянное фойе, скрип тяжелой дверной пружины. Колкий, морозный воздух под звездным небом.
— Варя!
Скрип ботинок на искристом снегу.
— Наумова!! Черт, где же она? — себе под нос. — Пень тупорылый… Зачётку он ей подписать собрался… Дебил. Тебя коров надо отправить пасти, а не факультет возглавлять… Варя!!
Испуганный крик.
— Пусти меня! Пусти, кому говорят!
Пьяным мужским голосом:
— Да лааадно, цыпа… весело же будет… Новый Год отметим… киношку посмотрим…
— Варя!! Отпусти её, урод…
— Че те надо, бл*ть? Ты откуда такой нарисовался?..
Бег, борьба, глухие удары… Звуки падающего тела. Ругательства, возня.
— Пошел вон отсюда!
Затрудненное дыхание.
— Далеко… собралась? В Новый Год… пешком…
— Подальше от вас.
— Получилось… как я посмотрю.
Молчание. Одновременно:
— Глеб Борисович…
— Варя…
Вздох.
— Прости меня…
— Прощаю.
Пальцы сжимают переносицу.
— Ты… такая молодая… Зачем тебе старпер на… на сколько? На двадцать лет старше?
Скрип легких сапожек по снегу. Тонкие руки вокруг шеи.
— А вам сколько лет?
— Тридцать шесть.
— Ну вот и не на двадцать. Мне ж девятнадцать всего… Получается… эмм…
— Ты не ответила на мой вопрос.
Пауза.
— Затем, что я уже полгода смотрю только на вас, а вы на меня?
— Но ты же понимаешь, что мы… не сможем… показываться на люди? Что все это должно оставаться в тайне?..
Пожимание плечами.
— Я ведь не всю жизнь учиться буду…
Вдалеке радостные крики, канонада салютов, небо в праздничных огнях.
— Пропустили все-таки…
— А по-моему, отлично встретили… Пойдемте пить шампанское?
— С удовольствием. Давай руку…
Хруст снега под ногами.
— Так вот, насчет твоей зачетки…
С опаской:
— Что?
— Поставлю тебе пока тройку. Чтоб «пинка не дали».
Молчание, кусание губ.
— Но экзамен будешь пересдавать.
Ошеломленно:
— Это как?
— А вот так. Сядешь, все выучишь и сдашь мне лично.
Притворный вздох.
— Вот теперь точно никаких поблажек от вас не жди…
— Ну, какие-нибудь да будут… поблажки.
Щипок за мягкое место.
— Ай!
— И вот еще, Наумова…
— Что?
— Хватит мне «выкать».
Смешок.
— Ох, привыкнуть бы…
— Привыкай… А то и в самом деле буду себя старпером чувствовать.
Остановка, медленный поцелуй.
— С Новым Годом… Глеб…
— С Новым Годом… Варя…
Последние комментарии
8 часов 39 минут назад
10 часов 8 минут назад
11 часов 4 минут назад
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 10 часов назад