Бом! Бом! Бом! [Владимир Гуга] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Владимир Гуга БОМ! БОМ! БОМ!
Указующие. Художник Светлана Бочкарева
Бом! Бом! Бом!
Кризис среднего возраста Петр переживал очень тяжело. Он чувствовал, что жизнь его попала в капкан: перспектив — ноль, здоровье — так себе, желаний никаких, кроме раздирающего в клочья сексуального влечения. И эта напасть, как у многих катящихся к закату людей, была по-подростковому кипящей и безысходной. Как-то раз, увидев на улице молодую красивую женщину, годящуюся ему в дочери, Петр так сильно расстроился, что с трудом сдержал слезы. Вечером, дома, наедине с собой, он все-таки расплакался горючими слезами. А красавице, разумеется, было наплевать на этого додика. Она его, вообще, не заметила. С какого-то момента жизнь стала представляться Петру цельной и коротенькой, словно замусоленный бычок, найденный на тротуаре. Умозрительно она легко умещалась на ладони — от раннего детства до дешевого гробика, обитого малиновой тряпкой. А когда-то жизнь казалась бесконечной и таинственной… Нынче все скукожилось — и время, и пространство, и мысли. Начитанность и хороший вкус обостряли проблему Петра. «Культурный уровень» не позволял ему расслабится около изрыгающего помои телевизора или на пикнике с куском запеченной свинины и стаканом водки в руках. Все эти народные удовольствия у него вызывали тоску. А для более изысканного времяпровождения Петру не хватало таланта, смелости и, главное, фантазии. Короче говоря, Пётр грустил под аккомпанемент невидимого колокола, отбивающего безвозвратно и совершенно впустую уходящие секунды, минуты, года — Бом! Бом! Бом! Но как это часто бывает, в самый кульминационный момент депрессии, произошло чудо — он вдруг случайно обнаружил стопроцентную копию самого себя: она, копия, сидела в вагоне метро, напротив, и тупо хлопала глазами. Видимо, незнакомец-близнец, обнаруживший Петра, тоже находился в растерянности. Некоторое время они играли в гляделки, то пряча, то вновь поднимая глаза. «Стопроцентный двойник, — констатировал Петр. — Лет под пятьдесят. Те же залысины, тот же рост выше среднего, тот же длинный нос, даже очки в такой же оправе. Кроткий взгляд облезлого похотливого пса. Да что нос! Похожих людей много! Но этот — абсолютная копия. Будто меня отсканировали и на принтере распечатали». — Простите, — пролепетал Петр своему живому отражению, — я читал в одном английском романе, про человека, который встретил своего двойника. Похоже, эта аномалия произошла в реальности. — Парадоксально, — ответил незнакомец, отчаянно смущаясь. — Я, признаться, шокирован. Двойник с опаской протянул руку: — Владимир. — Петр, — ответил Петр. — Ну и что мы теперь будем делать? — Полагаю, нам стоит по крайне мере поговорить. Не можем же мы взять и просто так разойтись в разные стороны. Слушая свой собственный голос, доносящийся извне, Петр удивлялся его некоторым, раннее не замечаемым нюансам. Родной тембр в реальности оказался более басовитым и гулким. Петр и Владимир вышли из метро и сели за столик уличного кафе. Во время беседы выяснилось, что они родились в один и тот же год, в один и тот же день, на одной и той же улице. Только Петр провел детство в доме три, а Владимир в доме пятьдесят три. Их родная улица была довольно длинной. Теперь же оба сдавали родительские пенаты приезжим торгашам. — Я работаю аналитиком в консалтинговом агентстве, — сообщил Владимир. — И я работаю аналитиком в консалтинговом агентстве, — ответил Пётр, почти не удивившись очередному совпадению. — А старшим аналитиком мне уже не стать, — признался Пётр. — Да. И мне тоже. Сейчас в начальство берут новое поколение со свободным английским и зарубежным образованием. Я в свое время не подсуетился, упустил момент: начальником не стал. Боюсь, что сократят и на этой пустяковой должности. Ишачу с утра до вечера — и никаких гарантий, что не окажусь на улице. — И у меня та же история. Мы — потерянное поколение, родившееся в разгар застоя. — Вообще, жизнь как-то не складывается, — заметил Владимир. — И уже не сложится. А вот разложиться может вполне, — печально пошутил Петр. — Уже разлагается. Причем стремительно.Слово за словом, обнаружилось, что у неродных близнецов разные жены. У Петра — блондинка маленькая и круглая, а у Владимира — блондинка высокая и худая. Позже выяснилось, что обе женщины когда-то сделали себе совершенно одинаковые татуировки на левых лопатках — колибри в натуральную величину. Причем, татуировки были набиты в один и тот же день, в один и тот же час, только в разных странах. — Наверно мы, как однояйцевые близнецы генетически идентичны, — высказал предположение Владимир. — То есть, мы можем служить друг другу идеальными донорами. Скажем, если мне понадобится пересадка сердца или печени, вы можете отдать мне свои органы. — Или наоборот, — испуганно
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (4) »
Последние комментарии
14 часов 56 минут назад
15 часов 31 минут назад
16 часов 24 минут назад
16 часов 29 минут назад
16 часов 40 минут назад
16 часов 53 минут назад