Лес, который дает тень (СИ) [Мэй] (fb2) читать онлайн

========== Эйвери ==========

Машина увязла, не доехав всего полкилометра — и это было куда большим, нежели могла рассчитывать Эйвери. Раскрыв дверцу со стороны водительского сиденья, девушка высунулась наружу, но хоть лесной воздух и был напоен влагой, дождя не было.

Она вылезла из машины, угодив в самую грязь размытой дороги, кроссовки тут же в ней увязли. Но Эйвери не обратила внимания. Она подхватила с заднего сидения плотно набитый рюкзак и закинула его за спину. По привычке девушка хотела поставить сигнализацию, но вовремя спохватилась: кому может понадобиться ее машина в этой глуши? Тут до ближайшего города ехать и ехать. Тем не менее, Эйвери по привычке все-таки поставила сигнализацию и сунула ключи в карман джинсов. В последний раз оглядев машину, она зашагала вперед.

Ее путь лежал по раскисшей дороге, с двух сторон обступаемой густыми деревьями. Леса в этих местах были что надо, влажные, дикие, болотистые. Именно поэтому Эйвери так любила здесь бывать. Можно представить, что никого в целом мире не существует, есть только ты, тишина и сумрачные тени между мшистых корней.

Но чтобы насладиться всем этим, следует еще дойти до коттеджа. Эш обещал приехать накануне, а значит, внутри уже тепло, и возможно, ее ожидает горячий кофе или ароматный чай. Хотя первый Эш любил больше, именно второй он готовил бесподобно, добавляя пригоршню смолистой хвои.

Лес наполняли звуки. Привыкшей к городской жизни Эйвери они казались оглушительными и пугающими. Она знала, ощущение пройдет через пару дней, но пока ей казалось, рядом кто-то идет, потому что ломаются ветки. Деревья шумят, а птицы… сколько же здесь птиц!

Дорога делала крутой поворот, и после него послышались более привычные звуки: Эш включил музыку и сделал погромче. Соседей в этой глуши не было, некому пожаловаться. И как ни странно, электронные биты и искусственные ритмы потрясающе вписывались в хвойный лес. Эйвери даже удивилась.

Как и всегда, приземистый двухэтажный коттедж вынырнул неожиданно. Со всех сторон его обступал лес, но на поляне оставалось достаточно места. Машины Эша видно не было — похоже, он отогнал ее в гараж.

Дверь стояла распахнутой, и Эйвери заглянула внутрь. Но хотя оттуда раздавалась музыка, дом оставался подозрительно тих.

— Эш?

Ответом Эйвери служила только тишина, от которой она невольно почувствовала себя неуютно. И вспомнила, что вообще-то находится одна глубоко в лесу, и даже машина не рядом.

— Эйвери! Привет.

Девушка чуть не подпрыгнула от неожиданности.

Эш вышел из-за угла дома с топором в руке, и Эйвери вспомнила, что именно там, ближе к лесу, находится поленница. Смотря на Эша, который был только в джинсах, Эйвери невольно поежилась, она даже в свитере чувствовала прохладу. Но мужчина, похоже, занимался колкой дров и не ощущал холода. Он стер пот со лба.

— Я тебя напугал? Прости.

— Немного. Моя машина застряла на дороге.

— Хреново. Далеко?

— Не очень. Навигатор утверждал, полкилометра.

— Надо отогнать, пока остальные не приехали.

Он помолчал и поежился — похоже, прохладный ветерок начал и Эшу доставлять неудобства. Он кивнул на раскрытую дверь в дом.

— Давай по кофе, а я оденусь. Тогда займемся твоей машиной.

Эйвери кивнула и последовала за Эшем.

— Моя комната все та же?

— Ага, кидай вещи.

Эш скрылся на кухне, а Эйвери поднялась на второй этаж. Ей очень нравилась лестница, кажется, такая же старая, как сами стены — Эш рассказывал, что когда он купил этот дом, от него так и веяло стариной. С тех пор комнаты наполнились современной мебелью и достижениями техники, которые Эш любил. Но стены остались прежними. Как и привычно скрипевшая под ногами лестница.

Эйвери была знакома с Эшем уже лет пять, благодаря своей подруге Хлое. И почти каждое лето они на месяц или два приезжали в коттедж. Они пропустили только один год — но это был отвратительный год для каждого из них.

На кровати уже лежало чистое белье, комнату Эш тоже прибрал после зимы. Точнее, не он сам, конечно: Эйвери знала, что перед их приездом он нанимает кого-то из города, чтобы дом привели в порядок.

Хотя, конечно, называть городом несколько десятков цепляющихся друг за дружку домов мог только Эш. Как знала Эйвери, он сам вырос в небольшом провинциальном городке.

Она кинула рюкзак на кровать, решив разобрать его позже, и спустилась вниз. Эш успел натянуть футболку и сделать музыку на колонках потише. Они подключались к ноутбуку, и Эйвери кивнула на него:

— Хочешь сказать, здесь даже интернет есть?

— Ага, в этом году решил, может быть полезно.

— Гуглить, когда Хлоя принесет очередного птенца?

— Типа того.

Эш протянул Эйвери чашку с кофе и уселся на диван. Основную часть первого этажа занимала большая гостиная, а из окон отлично просматривалась подъездная дорога.

— У тебя отпуск? — спросил Эш. — Ты опять всего на пару недель?

— Думаю, на весь месяц.

— Здорово.

— Остальные тоже?

— Скорее всего. Ну, кроме Джея — как можно быть уверенным хоть в чем-то, когда дело касается Джея? И Тео имеет привычку то приезжать, то возвращаться. Ты знаешь.

— Когда они будут?

Эш ненадолго задумался.

— Тео с Джеем собирались сегодня днем, как и ты, но еще не доехали. Они обещали подобрать Мэдисон, у нее нет машины. А что касается Хлои, ты лучше меня знаешь.

— Она будет к вечеру. А ты когда приехал?

— Еще вчера, как и собирался.

— И тебе тут одному не было жутко?

— Жутко? С чего? Это мой дом. Наоборот, я хотел побыть в одиночестве… поразмышлять.

Когда-то их познакомила Хлоя. Точнее, она привела свою подругу на концерт местной группы Эшвуд, а потом оказалось, она с ними знакома. Так и сама Эйвери познакомилась с Эшем, Тео и Джеем.

Она была почти сразу очарована вокалистом — Эш умел быть харизматичным, зажигать со сцены, к тому же, он действительно неплохо пел, по мнению Эйвери. Она полагала, что подобные ему музыканты в жизни совсем иные, но оказалось, Эш ничуть не играл на публику. Он и в жизни был очаровательным и общительным. А еще — увлекающимся. И, пожалуй, эта черта притягивала Эйвери больше всего.

Она очень удивилась, когда узнала другую сторону Эша. Периодически он бывал замкнут и не очень жаждал с кем-либо общаться. Он проводил время в уединении, чтобы потом вновь стать веселым и разговорчивым. Хлоя полагала, он как «батарейка», которая разряжается, и ему нужно немного времени, чтобы перезарядиться. Тео и Джей предпочитали просто не трогать друга.

И хотя по началу Эйвери удивили такие особенности характера Эша, она все-таки оказалась им очарована. И вопреки своим убеждениям и предыдущим пассиям, преимущественно из строгих банкиров, она начала встречаться с Эшем.

Они были странной парой, Эйвери сразу это поняла. Она работала в адвокатской конторе, предпочитая деловой стиль и планы, а Эш всегда оставался рок-музыкантом. Тем не менее, им было уютно вместе, и отношения продолжались довольно долго. Пока они оба не поняли, что все-таки хороши как друзья, а не как любовники.

Теперь все в прошлом, и Эйвери давно думала, что ее это не волнует. По крайней мере, до того момента, как Хлоя не рассказала, что у Эша новая женщина — некая Мэдисон. И она тоже приедет этим летом в домик. И чем ближе подходило время ее визита, тем больше напрягалась Эйвери.

Но она решила не думать о Мэдисон — по крайней мере, пока что. Тряхнув головой, она отпила кофе и спросила:

— Джей и в этот раз возьмет с собой Бандита?

— Ох, не знаю. Этот кот прямиком из Ада!

— Зато не умрем с голоду. Бандит регулярно приносил мышей к порогу.

— Дохлых разгрызанных мышей! Тоже мне, охотник. Кстати, ты давно видела Джея?

— Довольно давно…

— А, тогда не удивляйся.

— О боже. Что на этот раз?

В последний раз, когда Эйвери видела Джея, тот решил, что ему необходимы туннели в ушах. И он с трагическим видом рассказывал историю, будто Тео его напоил и сделал еще одну татуировку.

— Он снова покрасил волосы, — сообщил Эш. — В оранжевый.

— Ничего себе. Где он такую краску достал?

— Спроси у него, он поделится.

— Нет уж, спасибо. В моей конторе не поймут.

— О, уверен, они многого о тебе не знают…

Эш хрипловато рассмеялся, и Эйвери оставалось только догадываться, о котором случае он вспомнил. Но стоило признать, вспоминать действительно было что. С тех пор, как она рассталась с Эшем, Эйвери куда меньше времени проводила с группой. Но это была ее вина, не их. И она пообещала себе, что нынешнее лето все исправит. Ей это нужно. Иначе она умрет в своих тесных юбках и офисах с кондиционерами и стеклянными дверьми.

Возможно, именно поэтому Эйвери еще в машине переоделась в джинсы и майку, а волосы с идеальной укладкой растрепала и собрала в хвост.

Долгий протяжный сигнал с легкостью перекрыл разговор и даже музыку. Эш едва не подпрыгнул, а Эйвери выругалась сквозь зубы.

— Это сигнализация на моей машине.

— Ох черт, Эйвери!

Не выпуская из рук кружку с кофе, Эш торопливо вышел из дома. Эйвери последовала за ним, но свой не допитый кофе оставила. Протяжный звук сменил тональность, но не стал менее навязчивым. Эйвери едва успевала за торопящимся Эшем.

Перед ее машиной уже стояли все трое: Тео, Джей и темноволосая девушка, которая, наверное, и была Мэдисон. Увидев Тео, Эш торопливо шепнул Эйвери:

— Только не напоминай ему о Мие.

Как будто Эйвери и сама не знала.

— Черт возьми, Эйвери, убери машину! — сказал Тео, стоило им приблизиться. — И кстати, привет.

Он всегда одевался в черное, но при этом любил, чтобы оставались видны его татуировки, щедро украшавшие руки и шею. Правда, больше всего внимание Эйвери всегда привлекали его ладони: на внешней стороне вытатуированы кости.

Эйвери развела руками:

— Не могу, машина застряла.

— Нам все равно придется ее вытаскивать и отгонять в гараж Эша. Не оставлять же на дороге.

— Дай я попробую, — предложил Эш.

Эйвери передала ему ключи, а взамен получила кружку с кофе. Пока Эш залезал в машину, Джей радостно обнял девушку. Он всегда был самым радушным из троицы.

— Эйвери, как я рад!

— Привет, Джей.

— Смотри, я сделал сплит.

И он высунул язык, показывая раздвоенный кончик. Эйвери должна признать, не самое странное, что было в Джее. Правда, цвет его волос она бы назвала тыквенным, а вовсе не оранжевым. Как и всегда, они торчали во все стороны.

— Порядок, — подал голос Эш с водительского сиденья. — Я поеду к дому, догоняйте.

После того, как Тео ее подтолкнул, машина действительно легко и послушно пошла под руками Эша. А Эйвери не могла не вспомнить, что раньше он частенько сам сидел за рулем, когда они ездили вместе. Она сжала в руках его кружку и повернулась к Мэдисон.

— Привет, я Эйвери.

— Да, слышала о тебе. Мэдисон.

Хлоя не успела ничего о ней рассказать, но Эйвери и так уже видела татуировку на плече, черный лак на ногтях и с тоской думала, что похоже, Мэдисон подходит Эшу куда больше, чем когда-либо подходила она.

— Как доехала? — вежливо спросила Эйвери.

— Отлично. Пришлось на перекладных, но в Амивилле меня подобрали Тео с Джеем. На автобусной остановке.

— Амивилль…

— Та помойка, ближайшая тут, — улыбнулась Мэдисон. — Но представляешь, в этом городке есть автобусная остановка, какая-то забегаловка на бензоколонке, а водитель автобуса с гордостью рассказал, что у них собираются построить кинотеатр.

Эйвери решила, что Мэдисон не так уж и плоха, когда их обеих окликнул Тео. Он успел усесться в свою машину вместе с Джеем.

— Эй, красотки, вы пешком пойдете или все-таки присоединитесь к нам?

Эйвери полагала, что первым делом Эш, Тео и Джей, собравшись вместе, решат напиться. Но они достали только пиво и начали готовить мясо.

— Хлоя многое теряет, — заметил Тео.

Эйвери пожала плечами:

— Она собиралась приехать сегодня, но у нее финальные эпизоды расставания с очередным парнем.

— Ну черт, я почти запомнил, как звали последнего.

— Можешь не утруждать себя. Скоро будет другой.

Но Тео и не утруждал. Иногда Эйвери по-хорошему завидовала Хлое: если Эш был мозгом их небольшой компании, то Хлоя обычно представала в виде души. Яркой, искрящейся и, безусловно, любимой всеми. Но при этом она никогда не встречалась ни с Эшем, ни с Тео, ни с Джеем. У Эйвери сложилось впечатление, что мужчины считают ее маленькой сестренкой. Той, которую балуют и относятся снисходительно ко всем ошибкам — и с юмором к ухажерам.

Эйвери была вынуждена признать, что и она сама примерно также думала о Хлое. Она покосилась на стоявшего рядом Тео: кто знает, возможно, в том, что он воспринимает Хлою как сестру нет ничего хорошего. Его настоящая сестра кончила довольно плохо — но Эйвери обещала Эшу не вспоминать Мию. И она не будет.

Эйвери и Тео стояли перед домом, смотря на выстроившиеся деревья и темный лес, наступающий меж корней и стволов. За их спинами в доме грохотала музыка, и Эйвери услышала, как Джей начал подпевать песне. Хотя в группе он играл на барабанах, голос у него всегда был приятным.

— Ты не хочешь помочь ему с мясом? — поинтересовалась Эйвери.

— Джею? Неа. Я хочу допить свое пиво. А потом пойти наверх и вытащить оттуда задницу Эша. После этого заняться мясом.

Это нормально, убеждала себя Эйвери. Просто не надо об этом думать. О том, как Эш и Мэдисон уединились наверху. Но девушка не могла. Не могла не думать о том, что возможно, музыка из дома хорошо заглушает, насколько Эш и Мэдисон рады друг другу.

Мобильник Эйвери завибрировал, отвлекая от мыслей. Она вытащила его из кармана и глянула на дисплей.

— Это Хлоя, — сказала Эйвери. — Пишет, что будет через пару часов.

— Гм.

Тео посмотрел на небо над хвойными вершинами. Потом перевел взгляд вниз, к корням деревьев. У Эйвери всегда было ощущение, что он определяет время на природе не по солнцу, а каким-то образом видит его в лесном сумраке.

— Уже стемнеет, — наконец, сказал Тео. — Она все еще не обзавелась машиной?

— Нет. Ее подбросят по шоссе до поворота к дому.

— Тогда напиши, что мы ее встретим. Хорошо будет пройтись перед сном.

Эйвери хотела спросить, с каких пор Тео стал «жаворонком», но он уже скрылся с недопитым пивом где-то внутри дома. Громогласно призывая Джея.

Они едва успели разделаться с мясом, когда зазвонил телефон Эйвери, и веселый голос Хлои сообщил, что она почти подъехала к нужному повороту. Сумерки сгущались, когда развеселая компания отправилась ее встречать. И стало почти темно, когда они встретились с розоволосой Хлоей.

Джей тут же подхватил ее вещи. Вместе с Тео они последовали за Эшем и Мэдисон, у которых нашлись фонарики. Хотя когда Эш заявил, что знает короткий путь, Хлоя только рассмеялась:

— О, ребята, как я вас люблю! Но мне хотелось бы все-таки попасть в коттедж и отдохнуть.

— Не бойся, — заявил Эш. — Мы будем дома уже через полчаса!

Он уверенно повел всех через лес, хотя Эйвери не сомневалась, что они потеряются. Так и произошло — после чего Тео достал телефон и заявил, что Эш со своим фонариком может катиться к черту, а навигатор выведет их к дому. И пошел довольно уверенно вперед, сверяясь с координатами.

Хлоя пнула Эйвери локтем и громко прошептала:

— И как тебе Мэдисон?

Ее, похоже, совсем не волновало, что они блуждают по ночному лесу. Невольно Эйвери отвлеклась от корней под ногами и от мыслей о том, что солнце почти село. Она глянула вперед, где маячили Эш и Мэдисон, но вряд ли кто мог слышать Хлою.

— Она мила, — сдержанно ответила Эйвери.

— Ой, да ладно! Она, может, и хороша, но мы с тобой не первый год знакомы. Ты думаешь совсем о другом.

— Ты знаешь, такие разговоры стоит вести после пары бокалов вина. Или чего покрепче.

— Если ты не пила этим вечером, я не виновата.

— Погоди, а ты пила?

— Нет, конечно. Но мне не нужно набираться храбрости, чтобы о чем-то говорить.

— Хлоя, ты невыносима!

— Ага. Знаю. Так что ты о ней думаешь?

— Да ничего. Это дело Эша.

— Так-то оно, конечно, да…

Эйвери знала, что Хлоя может до самого дома вот так яростно шептать свое мнение, но ее остановил окрик Тео, который шел впереди.

— Аккуратнее! Я… кое-что нашел.

Эйвери удивил не факт «чего-то» впереди. Ее удивили интонации Тео: она никогда не слышала, чтобы он был таким обеспокоенным. И… испуганным, что ли? Вместе с остальными она протолкнулась вперед и встала рядом с Тео.

У корней большого дерева лежало что-то, сложно идентифицируемое в сумрачном свете. Что-то отчаянно воняющее и разлагающееся. Эйвери похолодела внутри, но все же спросила Тео:

— Что это?

— Труп. Человека. И видимо, он тут давно.

Хлоя вскрикнула, а тыквенноволосый Джей отвернулся и облокотился на дерево, его стошнило. Эйвери непроизвольно сделала шаг назад, Мэдисон просто стояла не двигаясь, широко раскрыв глаза.

Тео и Эш переглянулись и одновременно подошли к мертвому телу. Похоже, они оба не испытывали брезгливости — или уже видели подобное раньше.

========== Джей. Следуй за воронами, тыквенный король ==========

Комментарий к Джей. Следуй за воронами, тыквенный король

Джей: https://pp.vk.me/c626730/v626730581/4023b/6qdJrKDFku4.jpg

Джей

Полиция сказала, тело в лесу недавно. Не больше одного-двух дней. От него и так осталось меньше, чем могло бы, многое растащили дикие звери… на самом деле, те останки, что мы нашли, я бы вряд ли назвал телом. Чудо, что мы на них наткнулись. Хотя может, чудо, что на них не набрел кто-то из нас один чуть раньше или чуть позже?

Полиция разбирается, как умерла та женщина и кто она такая. Но по крайней мере, это женщина.

После бесконечных допросов, после огней полиции в ту ночь, которые осветили хмурые деревья, мы вернулись в коттедж Эша только под утро. Но я даже не пытался уснуть: у меня перед глазами стояли останки той, что когда-то улыбалась, шутила, выбирала, какое платье надеть сегодня. Интересно, в тот день тоже?

Я ощущаю себя больным и разбитым. Смотрю на лес вокруг и не могу отделаться от мысли, что возможно, там, среди узловатых корней лежат еще чьи-то кости.

До этого мне было известно только об одном призраке здешних мест, о Мие, сестре Тео. Но кто знает, сколько их тут на самом деле? И мы привели сюда Мию. Отчасти по нашей вине она умерла — каждого из нас.

Мы стараемся не говорить о находке. Но бессмысленно делать вид, будто ее нет или никогда не существовало. Мне кажется, полуразложившийся труп стал седьмым в нашей компании. Мертвая женщина заглядывает мне за плечо, когда я мою посуду, сидит рядом на диване днем. И прислоняется руками к окну, заглядывает в дом, когда мы включаем вечерние огни. Они не разгоняют мрак. Огни не могут прогнать призраков.

Тео говорит, я просто слишком впечатлительный. Один раз я чуть было не огрызнулся и не вспомнил Мию, но вовремя остановил себя. Это не его вина. Возможно, если бы я нашел свою сестру мертвой, тоже относился спокойнее к чужим мертвецам.

Эш предпочитает молчать. Я не знаю, какие тела в его прошлом (кроме Мии, конечно же), но иногда мне кажется, произошедшее наполняет его каким-то мрачным восторгом. Как будто он нашел то, что искал так долго. Если бы я не знал Эша так хорошо, он бы начал пугать меня.

Хлоя подавлена произошедшим. Мы привыкли видеть ее веселой и беззаботной, так что иногда я забываю, что она бывает и другой. И ловлю себя на мысли: которая Хлоя настоящая, а которая — маска, ловкое прикрытие? Та, что громко хохочет, запрокинув голову, или та, что сжимает губы, когда печатает свой роман на ноутбуке?

Мэдисон единственная, кто в открытую говорит о находке. Но никто не поддерживает ее. Никто не хочет действовать, как она. Мы будто впали в апатию, в сон, превратились в туман меж деревьями. И я не доверяю Мэдисон до конца.

Только в глазах Эйвери я не вижу отражения той тьмы, что есть в каждом из нас. Она удивлена, обескуражена, но не готова превратиться в туман.

Полиция попросила нас в ближайшее время не покидать окрестности. Похоже, смерть не была случайностью.

Со стороны могло показаться, что коттедж совсем маленький. Он терялся среди подступающих деревьев, увязал в разлапистых хвойных ветвях… пряничный домик из давно засохшего пряника, который так тверд, что от него даже крошки не отлетают.

Но изнутри дом был гораздо больше. Настолько, что шесть человек могли без проблем разместиться и даже не подозревать о том, где находится каждый из них.

Джей сидел в гостиной, кивая в такт музыке в наушниках, когда понял, что вокруг никого нет. Он аккуратно стянул большие наушники, попытавшись пригладить оранжевые волосы — как и всегда, безуспешно.

Ему казалось, еще минуту назад тут сидели Хлоя и Эйвери, о чем-то разговаривая, но теперь их не было. Никого не было. Подернутый шумом наушников, голос Мэнсона еще рассказывал о сладких мечтах, а вокруг уже никого не осталось.

Нажав на паузу, Джей прикрыл ноутбук. Он и сам не мог сказать, почему не хочет оставаться один, причина ли в той женщине, которую они нашли в лесу… или в чем-то другом. Но невольно у него по спине пробегали мурашки каждый раз, когда он ловил себя на том, что рядом никого нет.

Ветка царапнула окно, и Джей стремительно поднялся с дивана. Искать кого-то в доме он не хотел и вышел наружу, навстречу лесу и сумрачному свету дня.

Деревья смотрели на него с равнодушием. Они на всех всегда смотрят с равнодушием. Только тихонько шелестят, нашептывают свои истории и завлекают к корням. А потом с тем же равнодушием глазеют на твое истерзанное мертвое тело. Прикрывают его лапником и сжимают в своих объятиях.

После музыки в ушах тишина обступала неожиданно и оглушающе.

И все же она невольно завораживала. Так что Джей приблизился к лесу, как будто хотел заглянуть в его мрачные глубины.

— Следуй за воронами…

Он вздрогнул. И не понял, то ли это действительно чей-то голос, то ли просто ветер шумит. На всякий случай, Джей сделал еще пару шагов к лесу, чтобы точно убедиться.

— Следуй за воронами, тыквенный король.

Он не видел никаких воронов. И никого, кто мог бы говорить.

Поэтому открывшаяся за спиной дверь прозвучала оглушительно.

Джей обернулся и увидел Тео. Как и всегда, тот был в темном, и судя по всему, только проснулся. Безупречная черная рубашка, выбритые виски, миниатюрная серьга в виде креста. Заметив Джея, он подошел к нему:

— Доброе утро.

— Скорее, день.

— Эй, я не виноват, что ты так рано встаешь.

— Это ты долго спишь.

Тео пожал плечами. И поднял чашку с кофе:

— Будешь?

— Нет, я завтракал.

— О, там что-нибудь осталось?

— Конечно. Омлет.

— Ага, ты просто не захотел мыть посуду.

— Кто последний ест, тот и моет.

— Ох, Джей, только не говори, что Эш уже проснулся, и эта тяжкая миссия достанется мне!

В ответ Джей только рассмеялся. На самом деле, всем было известно, что Тео терпеть не может готовить. Но потом он снова услышал шепот за спиной, вкрадчивый, баюкающий.

— Тыквенный король, тыквенный король! Следуй за воронами, тыквенный король.

Обернувшись, Джей нахмурился и посмотрел на темные деревья. Мрак, рассыпающиеся древесные корни, но никого больше.

— Что такое, Джей?

Голос Тео был таким же сухим, как и валежник между стволами. Настороженный, обеспокоенный. Посмотрев на Тео, Джей внезапно подумал, что тот и сам похож на ворона. Черного, с внимательными темными глазами и взглядом, пробирающим до костей.

— Ничего.

Но то ли они действительно были слишком давно знакомы, то ли Тео мог разглядеть сокрытое. Он нахмурился и опустил чашку с кофе ниже, так что теперь пар от нее не попадал на его лицо. Его голос был тихим, когда он спросил. Таким же тихим, как шелест ветвей.

— Это твои таблетки, да? Ты опять их не пьешь.

Джей поджал губы. Он не хотел отвечать. Потому что Тео был прав. И потому что Тео не спрашивал.

— Голоса не настоящие. Всегда помни об этом, Джей, эти голоса не настоящие.

С раздражением Джей кивнул. Он и сам прекрасно понимал, что никаких голосов не существует — точнее, они живут только в его голове. А вовсе не между древесных стволов. Ни там, ни в рассохшихся оконных рамах, ни в траве. Но Джей все равно не мог избавиться от любопытства. Он не понимал, что шепчет этот голос, но очень хотел разобраться. Ведь это должно говорить его подсознание, правильно же?

— Будь аккуратнее, — Тео сделал глоток кофе, как будто ставя точку. Он мог беспокоиться о друге, но не хотел его контролировать — и Джей это ценил.

Но потом Тео нахмурился. И Джею показалось, он услышал где-то вдалеке карканье ворона.

Тео негромко сказал:

— Только не говори, что Эш тебя попросил.

— Нет. Я сам так хочу.

— Хорошо. Потому что если Эш… иногда он перегибает палку.

— Эй, тебе-то какое дело?

— Ты мой друг вообще-то.

— Я могу сам о себе позаботиться.

— Не сомневаюсь. Просто…

Тео запнулся, как будто не мог подыскать нужных слов, а Джей уже невольно завелся. Почему-то ему казалось, что Тео лезет не в свое дело.

Он редко злился. Но уж если злился, то у него срывало тормоза. Поэтому он сказал прежде, чем успел подумать:

— Не нужно меня нянчить. О Мие у тебя что-то не вышло позаботиться.

Это был перебор. Слишком. Джей понял в тот момент, как только сказал, но было уже поздно. Слова сорвались с его губ, они были выпущены в мир, и их невозможно забрать, нельзя исправить.

Тео изменился в лице едва уловимо. Почти незаметно. Как будто тень скользнула по его лицу и скрылась в глубине глаз. Возможно, если бы Джей ударил Тео, тот не дрогнул бы. Но не при упоминании Мии. Не при таком.

Ни слова не говоря, Тео развернулся и ушел в дом. Джей хотел его окликнуть, извиниться, сказать, что ничего такого не имел ввиду. В конце концов, смерть Мии была несчастным случаем, они все не уследили тогда за самой юной и пытливой из них.

Но Тео и без того знал, что Джей не со зла. Знал, но это не уменьшало боль, даже спустя два года.

Поэтому Джей не стал его окликать. Джею слишком сложно его понять. Его родители были замечательными людьми, у него было три сестры и брат, а в доме всегда гостил кто-то из родственников. Он понятия не имел, что такое возвращаться в пустой дом или иметь одну сестру.

Именно поэтому он не всегда понимал, когда голоса существуют только в его голове.

Взъерошив волосы, Джей сбил ногой какой-то цветок в траве. Он переборщил, но Тео не будет обижаться. Он знает, что Джей не имел ввиду ничего плохого. И уж точно не винил.

В конце концов, после смерти Мии, когда Тео едва не бросил музыку, именно Джей его хорошенько встряхнул и заявил, что, если он не хочет просрать и свою жизнь, ему стоит взять себя в руки.

Подняв голову, Джей прищурился, всматриваясь в деревья. И даже не удивился, когда услышал снова:

— Следуй за воронами, тыквенный король.

Невольно Джей дернул рукава большого мешковатого свитера и рассмотрел свою давнюю татуировку на запястье — стилизованную тыкву.

Я услышал голоса впервые, когда мне было десять. Для нашей семьи это не было чем-то необычным. Тетушка Роуз видела галлюцинации и жила с ними всю жизнь. Ну, на самом деле, жила она с таблетками, и в детстве мы очень боялись, что однажды она просыпет их в свои пирожки, которыми потчевала всех родственников. Дядя Джон вообще закончил в психушке, а кузина Эвелин страдала депрессиями.

Короче, в моей семье это было чем-то ожидаемым. Возможно, будь я старше, то расстроился, что «семейное проклятие» не коснулось моих братьев и сестер, а забрало меня. Но тогда я, наоборот, был горд. Подумать только, я слышу духов!

Родители быстро рассказали, что никаких призраков не существует. А голоса только в моей голове. Но если пить таблетки, то все будет хорошо.

Никакие напоминания в моем случае не срабатывали, и я регулярно забывал о пилюлях. Тогда снова слышал их. Каждый раз они шептали разное. Иногда просто говорили, не обращая на меня внимания.

Став старше, я понял, что это никакой не дар. Это проклятие. И мне всю жизнь придется регулярно посещать врача и пить чертовы таблетки. Если я не хочу окончить свои дни где-нибудь в психушке.

Я стеснялся своего недостатка. Думал, он помешает мне в жизни.

Все изменилось, когда я встретил Эша и Хлою. Они показали, что я не какой-то прокаженный, наоборот, мои недостатки делают меня особенным. Эш вообще пребывал в таком восторге, что я невольно заразился его энтузиазмом. Он считал, что мои голоса — не галлюцинации, а правда духи.

Эш всегда верил только в музыку и призраков.

Я и сам стал порой намеренно не принимать таблетки. Слушать голоса. Иногда рассказывать о них Эшу. Позже к нам присоединился Тео, которого Эш нашел в каком-то баре, и Мия. Правда, Тео не одобрял заигрываний с Другой стороной.

Тео не любил об этом говорить, но он умел видеть призраков.

Я умею слушать, Тео видеть — да мы отличная команда для вечно жаждущего познания Эша!

Мы делали музыку. Мы искали духов. Надо признать, не слишком усиленно, даже Эш. Все-таки музыка всегда интересовала его куда больше. Потом появилась Эйвери, и мы с Тео смеялись, что скоро потеряем Эша.

Но к сожалению — или к счастью — они оказались слишком разными людьми с Эйвери. Она никогда не понимала жажды Эша.

А потом погибла Мия. И оказалось, что это не мы заглядываем на Другую сторону. Это она может заглянуть к нам.

Мне кажется, призрак Мии до сих пор с нами. Я никогда ее не слышал и знаю, Тео не видел. Он вообще крайне редко видит духов, хотя и умеет. Они не показываются.

И уж точно не Мия! Она умела прятаться при жизни, сможет и после смерти. Но иногда у меня будто холодок по спине пробегает, вдоль позвоночника. И я знаю: это она.

Что она прячет теперь?..

Когда Джей бывал чем-то опечален, его тоску быстро разгонял единственный человек — Хлоя.

Она сидела в своей комнате, устроившись на кровати и с увлечением печатая что-то на ноутбуке. Когда Джей постучал, она сказала ему заходить, но теперь даже не поднимала головы. Джей неуверенно переминался с ноги на ногу перед входом.

— Ты так спину испортишь, — наконец, сказал он.

Не разгибаясь, Хлоя только глянула на него из-под розовой челки. А потом неожиданно схватила с кровати подушку и, весело смеясь, запустила ее в Джея. Тот едва успел увернуться.

— Мазила!

— Не нарывайся, у меня тут есть еще.

— Ладно-ладно, не буду, я и так сегодня успел напортачить.

Улыбка исчезла с лица Хлои, и она нахмурилась.

— Так и быть, иди сюда, рассказывай.

Джей уселся рядом с ней, скрестив ноги, и попытался заглянуть в экран ноутбука. Он видел, что там текстовый файл.

— Новый роман?

— Продолжение. Ты пришел как раз в тот момент, когда сэр Ланселот должен заручиться поддержкой фейри.

Хлоя писала романы о короле Артуре, полные мифологии, волшебства и порой весьма откровенных сцен. Обычно Джею удавалось выклянчить у нее черновик и узнать о приключения юного короля раньше, чем роман попадал в печать.

— Так что ты натворил? — спросила Хлоя.

— Тео. Я наговорил ему лишнего. Того, что на самом деле не думаю.

— Джей-Язык-Без-Костей! Он тебя простит. Он знает, ты не нарочно.

— Это касалось Мии.

— Оу. Джей, ну не стоило так.

— Два года с тех пор. Можно уже спокойнее относиться.

— Если бы это ты нашел свою единственную сестру мертвой, ты бы так не говорил.

Джей вздохнул: он знал, что Хлоя права. И он с трудом мог представить, как бы отреагировал, если б любая из его сестер погибла. Возможно, куда хуже Тео. В конце концов, если его так задевает смерть незнакомых людей, что бы было касайся дело родных?

— Еще я думаю о той женщине, — неуверенно сказал Джей. — Ну, той, что в лесу.

— Она умерла. Еще до нас.

— Мы первые приволокли в этот лес призраков.

— Они тут тоже до нас.

— Хорошо, мы притащили смерть. Мия погибла здесь.

— В лесу постоянно кто-то умирает. Я не думаю, что и с этой женщиной связано что-то загадочное. Может, заблудившаяся туристка. Или оступившаяся местная.

Или это мрачное убийство, подумал Джей, но вслух озвучивать не стал. Даже не жалующаяся на фантазию Хлоя говорила, что у него слишком богатое воображение.

Она вздохнула и с раздражением убрала за ухо выбившуюся розовую прядь.

— Ну хочешь, посмотрю, что там пишут местные новости и газеты о смерти этой женщины. Наверняка полиция уже сделала заявления. Это мы тут в глуши не в курсе.

— Посмотри.

Джей подумал, если ему официально скажут, что это очередной несчастный случай — он поверит и успокоится. Хлоя решительно придвинула ноутбук. Свернув текстовый файл, она полезла в браузер. В такие моменты, когда ее брови сосредоточенно сходились, а взгляд выражал всю целеустремленность, Джей понимал, почему они когда-то подружились с Эшем.

Он поднялся с кровати, чтобы не мешать и подошел к окну. Комната Хлои располагалась как раз над гостиной, так что Джей мог видеть тот же кусок леса, что и когда был на улице. Там снова стоял Тео, недалеко от крыльца, и пил кофе, смотря на деревья.

— Лес, который дает тень, — негромко сказал Джей.

— Что? — спросила Хлоя, не отрываясь от экрана.

— Лес, который дает нам тень, нельзя осквернять. Это зулусская пословица. А что, если мы сами осквернили эти деревья давным-давно? И Мия… а теперь лес мстит нам.

— Новым трупом? Ну-ну. Пиши книги, Джей, с таким-то воображением.

Но он не хотел отступать.

— Вдруг это тело как-то связано с нами? Или это добавит сюда призраков? А может, лес хочет вывести на чистую воду все наши грязные секреты?

— Твои особенно. Придется признать, когда ты зажал сдачу в супермаркете.

Джей не отвечал, смотря на лес под окнами и стоявшего Тео. Сам не заметив как, Джей начал отбивать на подоконнике простенький ритм. Барабаны всегда помогали ему успокоиться, привести в норму чувства… направить голоса, когда они звучали.

Голоса не настоящие. Всегда помни об этом, Джей, эти голоса не настоящие.

Следуй за воронами, тыквенный король.

Некстати Джей вспомнил, что на спине Тео среди прочих татуировок есть и вороны. Но развить мысль ему не дал приглушенный возглас Хлои. Обернувшись, Джей столкнулся со взглядом ее расширившихся глаз. Он только не мог сходу сказать, в них ужас или растерянность.

— Может, ты прав. Это было убийство, полиция подтвердила. И мы знали погибшую. Мэделин Роуз. Мэдди умерла в этом лесу.

========== Эш. Мальчик со смертью в глазах ==========

Комментарий к Эш. Мальчик со смертью в глазах

Эш: https://pp.vk.me/c626730/v626730581/40231/rQSex85TlXs.jpg

Эш

Дневник Эша

Мэдди.

Я помню, что у нее были веснушки, и она слишком громко смеялась. А еще когда говорила, то забавно растягивала слова.

Она была местной, жила в ближайшем городке Амивилле, работала в магазине на бензоколонке. Всегда с радостью болтала, когда мы приезжали заправляться. Честно говоря, я даже не знал ее полное имя, все звали просто «Мэдди».

Хлоя знала. Но она всегда всех знает: как она выражается, «собирает истории».

Когда она рассказала, безвестные останки внезапно превратились из мрачного события в грустное. Да, мы бываем в коттедже только летом, мы говорили с Мэдди от силы раз десять за все пять лет — но все-таки мы ее знали. Она не была просто сочетанием букв на бумаге, нелепым ярлычком, прицепленным к бездушному трупу.

Иногда мне кажется, это моя вина. Я тащу за собой смерти и потери. Когда мне приходят в голову подобные мысли, я стараюсь сосредоточиться на другом, сочинить новый текст песни, например. Тем более, даже могу воссоздать в голове голос своего психолога, которая с умным видом вещает что-то о комплексах и вине выжившего.

Но еще лучше я помню голос одной старухи.

Мне тогда было лет восемь, не больше. Я очень радовался, потому что мы пошли на прогулку всей семьей — обычно отец вечно был на работе. Но тогда стоял выходной. И сияющие огни аттракционов, сладкая вата, в которой я весь перемазался. И ярко раскрашенная картонка «дома предсказаний», куда в шутку зашли родители.

Я как раз облизывал палочку от сладкой ваты, не слушая, что там «говорят» карты, когда старуха-гадалка внезапно замолчала и посмотрела на меня. В полумраке комнаты ее глаза казались маленькими бусинками. Но я никогда их не забуду.

А потом она ткнула в меня пальцем и прошипела:

— Мальчик со смертью в глазах.

Я не на шутку перепугался, а мать с отцом поспешили уйти. Но слова той женщины прочно впечатались мне в мозг. Хотя из глубин памяти вылезли гораздо позже. В тот день, когда умерли родители.

Знаю, в колледже мне завидовали, потому что я мог никогда не работать и всю жизнь жить на проценты с акций отца. Как будто деньги могли что-то заменить. Знаю, психолог, которого меня обязали посещать, скажет, что я просто слишком впечатлительный.

Но им никогда не приходилось опознавать тела родителей после автокатастрофы. Или то, что от них осталось.

Эш захлопнул пухлую тетрадь, в которой вел дневник, и в задумчивости уставился в стену. На самом деле, он полагал, что записи — это лучшая идея психолога. Если не единственная по-настоящему хорошая. Дневник и правда позволял Эшу структурировать мысли, заставлять их двигаться не так хаотично. Но иногда этот путь уводил не совсем туда, куда он хотел.

Он сидел на кровати, которая стояла прямо под окном. А выше, под скошенным мансардным потолком, мерцала ровным желтым светом гирлянда. Эш их очень любил и полагал, что маленькие огоньки хороши не только на Рождество.

Темнело.

Поднявшись на колени, Эш выглянул в окно, пока еще была возможность что-то увидеть. Лес стоял темным массивом, непроходимым и дремучим. В первые дни после приезда это всегда немного нервировало: никаких огней по сравнению с городом, нет звуков, кроме тех, что предусмотрены самой природой.

Это восхищало и пугало.

Хотя в последнее время страх возникал и по иным причинам. Положив голову на руки, Эш уставился на темные силуэты деревьев. Где-то там нашли труп Мэдди. И кто знает, кто ее убил? Полиция советовала не покидать коттедж, но Эш отлично понимал, это не просьба, а требование. Они были чужаками. Они становились подозреваемыми.

Вот только Мэдди убили еще до их приезда.

Да и без этого Эш не сомневался, никто из его друзей не был способен обидеть даже Бандита — кота, которого в некоторые годы притаскивал с собой Джей. А тот был тем еще своенравным нарывающимся существом.

Но кто-то ведь убил девушку. И он до сих пор может быть там.

Эшу показалось, он заметил между деревьями четвероногий силуэт. Олень будто бы робко вышел из чащи, остановился, а потом качнул увенчанной рогами головой и стремительно исчез. Наверное, его напугали огни дома.

В дверь постучали.

— Да не заперто.

В последний раз бросив взгляд на лес (олень явно не собирался возвращаться), Эш уселся на кровать лицом к двери. Но он и без того был в курсе, что это Мэдисон.

Она всегда носила черное, стучалась в двери и умела раскладывать карты Таро — не удивительно, учитывая, что ее мать и бабушка держали магический салон.

— Ужин?

Мэдисон покачала головой, и серьги в ее ушах мелодично зазвенели. Хотя их не было видно под длинными темными волосами.

— Пока нет. Просто решила зайти к тебе.

— Остальные внизу?

— Хлоя, Эйвери и Джей собрались в гостиной. Тео, видимо, у себя.

Эш вспомнил, как сегодня днем Тео рассказал, что Джей снова слышит свои галлюцинации. В голосе друга отчетливо сквозили вопросительные интонации, и Эш не обижался на них. Его всегда интересовали призраки, он всегда к ним стремился — но после смерти родителей страстьстала почти маниакальной. Он не просто хотел увидеть призраков, узнать о них больше. Ему это нужно.

Но не такой ценой, конечно. Поэтому Эш заверил, что он никогда бы не попросил Джея не пить таблетки, только чтобы услышать призраков. Его это тоже волновало, хотя возможно, меньше, чем Тео. Эш полагал, что Джей может сам решить, что для него лучше и когда.

— Тебя что-то беспокоит?

Мэдисон никогда не говорила, что обладает какими-то магическими способностями. Наоборот. Утверждала, что карты Таро и другие артефакты — просто еще один язык, с помощью которого с нами общается Вселенная. И понять его в силах каждого. Нужно только научиться.

Но даже без этого Мэдисон бывала очень проницательной.

— Да, — признал Эш. — У меня не выходит из головы та девушка в лесу.

— Вряд ли кто способен о ней забыть.

— Да уж…

— Ты боишься, что тот, кто сделал это, все еще в городе?

— Я уже говорил, что ты чертовски проницательна?

— Много раз!

Улыбнувшись, Мэдисон уселась рядом с Эшем, скрестив ноги на кровати. Снова раздался отчаянный перезвон ее серег, и украшения даже пару раз показались между прядями волос. Длинные серебряные цепи с полумесяцами и еще чем-то. Эш не смог рассмотреть.

— Может, он вообще здесь, в лесу? — тихо спросил Эш. — Вдруг тем, кого я позвал сюда, угрожает опасность?

— Если б это был маньяк, одним трупом дело не ограничилось.

— Мы не знаем, сколько их там.

— Полиция обыскала. Больше никого.

— Они могли что-то пропустить. Или тело вообще закопано…

Вместо ответа, Мэдисон уселась на колени перед Эшем и взяла в руки его лицо. Ее длинные тонкие пальцы казались прохладными. Такими, что смогут усмирить жар его тела — тот огонь, который грозился сжечь его целиком и захватить контроль.

Ее губы, коснувшиеся его губ, несли силу, способную управлять жизнью. Как минимум, собственной. И не испытывать жгучее чувство стыда из-за того, что ты все еще жив.

Мэдисон отстранилась:

— Так лучше?

— Намного.

Он заметил на ее запястье тонкий серебряный браслет. Вообще-то Мэдисон ненавидела украшения на руки, но Эш узнал об этом слишком поздно, после того, как преподнес свой подарок. С тех пор Мэдисон носила его не снимая.

— Ты ведь знаешь, почему я купил этот дом?

— Потому что здесь обитают призраки?

В голосе Мэдисон звучали нотки лукавства, но в то же время Эш понял, что она серьезно. И она понимает.

— Здесь никто не умирал, если хочешь знать, — сказал Эш. — Но на этой земле и правда когда-то нашли кости. С проломленным черепом. Похоже, влюбленные решили уединиться на полянке, но что-то не поделили, и женщина осталась тут навсегда. Ее похоронили, конечно, на местном кладбище Амивилля. А тут построили дом.

— И кто здесь жил?

— Постоянно — никто. Но наездами заявлялись богатеи из округи. Им принадлежала то ли лесопилка, то ли сталелитейный завод. Потом производство перенесли в другой район, и они уехали вместе с ним. Но в доме никто не хотел жить.

— Объявился призрак?

— Ходили слухи, будто те богачи устраивали тут ритуалы темной магии.

— И насколько это правда?

— Я не нашел никаких подтверждений. Но слухи… ты же понимаешь. Рассказывали, как тут приносили человеческие жертвы и призывали Сатану.

Мэдисон поморщилась. Не потому, что считала это странным, а потому что ей самой приходилось сталкиваться со стереотипами.

— Эш, ты же знаешь, как люди любят сплетничать. Особенно когда больше не о чем.

Она смотрела не на него, а на собственные сложенные на коленях руки. С ногтями черного цвета и пальцами с многочисленными кольцами с необработанными камнями и символами Луны.

Эш накрыл ее ладони своими:

— Знаю. Поэтому не очень верю. Но факт в том, что здешние люди не любят этих мест, рассказывают о призраках. Конечно, я купил коттедж. Он еще и отлично расположен. И… леса здесь и вправду чудесные.

Подняв голову, Мэдисон посмотрела на Эша:

— Остальные знают эту историю?

— Да, конечно. Рассказал им еще до приезда. Они не отнеслись серьезно. А когда вдохнули местный воздух, тоже влюбились в леса.

— И никаких призраков не было?

— Ни единого. Мы сами привели своих мертвецов.

— Мия. Ты говорил, это несчастный случай.

— Да, она пошла ночью в лес одна. Видимо, не заметила нору, споткнулась, неудачно упала… она сломала ногу и отключилась. А ночью в лесу холодно. Она умерла, не приходя в сознание.

— Мне жаль.

— Мне тоже. До сих пор.

— Никто не был виноват.

— Никто никогда не виноват.

Видимо, что-то в интонациях Эша проскользнуло такое, что заставило Мэдисон нахмуриться. И понять то, что он оставил между строк. В словах к ней или на страницах дневника.

— Эш. — Она мягко высвободила руки и сама коснулась его пальцев. — Никто не был виноват в смерти Мии. И уж точно не ты.

— Я просто несу с собой смерть.

— Никто не несет ее с собой. Она иногда случается.

Мэдисон знала, о чем говорила. Эш верил ей. Но этого было мало.

И он помнил взгляд той старухи, и как она тыкала в него пальцем. Как будто говорила, что те, кто с ним рядом, обречены. Это только вопрос времени. Потому что Эш на них смотрит.

Мальчик со смертью в глазах.

Но это было давно. А Мэдисон сидела здесь, рядом, за окном почти стемнело, и на коже девушки мерцали теплые отблески гирлянды.

Именно тогда они услышали, как кто-то громко выругался. Мэдисон посмотрела на Эша с удивлением:

— Тео. Только он так может.

Но Эш уже устремился к двери. Он был в курсе, что Тео ругается, только когда есть серьезный повод.

Уже в дверях его застал вопль Хлои, и Эш еще больше заторопился.

Он нашел их на выходе из дома. Тео стоял, скрестив руки на груди, перед стеной, за ним уже столпились Хлоя, Эйвери и Джей, успевшие из гостиной. За Эшем спешила Мэдисон.

Они вышли из дома и смотрели на стену рядом с дверью. Даже в полумраке были отчетливо видны следы чего-то темного и смутные очертания ладоней. Как будто кто-то обмазал их грязью, а потом возил по стене.

Мэдисон подошла ближе, тронула пальцем и сказала то, о чем все подозревали:

— Похоже на кровь.

— Человеческую? — вырвалось у Эша.

Мэдисон только пожала плечами:

— Вряд ли. Но давайте вызовем полицию, и пусть они разбираются. Мне это не нравится.

Она уже доставала телефон, а когда отошла в сторону, Тео оглядел остальных:

— Кто последний выходил из дома? Когда это было?

Все переглянулись.

— Видимо, я, — голос Эйвери едва заметно дрожал. — Пару часов назад. Мне хотелось посмотреть на лес, пока не стемнело.

— Стена была чистой?

— Да.

— И ты никого не видела?

Эйвери покачала головой. Джей выглядел, скорее, ошарашенным, со своими тыквенными волосами и большими синими наушниками на плечах. Хлоя стояла собранной, сжав губы, она изучала разводы на стене вместе с Тео. Но Эйвери казалась по-настоящему напуганной, так что Эш взял ее за руку. Она кивнула с благодарностью.

— Никто никого не видел? — спросил Тео.

Все покачали головой. Эш не смог удержаться:

— Ну, я заметил только оленя минут десять назад. Вряд ли это он.

— Давайте тогда зайдем в дом.

Тео с опаской огляделся, и Эш легко мог понять, о чем он думает. Тот, кто это сделал, еще может быть рядом. Вместе с Мэдисон («Черт, линия занята. Что не так со связью в этих местах? Попробую через пару минут») они все вместе зашли в гостиную. И первым делом Тео занавесил окна, как будто хотел отгородиться от леса и того, кто мог там быть. И смотреть за ними.

— Я хочу сфотографировать, — неожиданно сказала Хлоя. — Сейчас, пока никакая полиция не трогала. Но… я боюсь туда идти одна.

Тео кивнул:

— Я с тобой.

— И я, — сказал Эш.

Мэдисон и Эйвери остались с Джеем, а Хлоя уже доставала телефон, чтобы заснять устрашающие знаки.

И она не удержалась от нового вопля, когда стена оказалась пустой. Совершенно чистой. Не веря, Эш даже прикоснулся к доскам, еще пару минут назад измазанным вроде бы кровью. Но стена была чистой.

Никто не смог бы смыть так быстро.

Никто, кроме призраков.

========== Мэдисон. Ты станешь их маяком ==========

Комментарий к Мэдисон. Ты станешь их маяком

Простите, что я так долго с этой главой) Рабочие будни не отпускали. Но теперь я полна решительности писать. Привет, Мэдисон :)

Картинка к ней в группе - https://vk.com/photo-115053908_456239218

Мэдисон

Дневник Мэдисон

Конечно, мы решили, что нам показалось.

Так лег свет из окон.

Игра воображения.

Нервное перенапряжение сыграло дурную шутку.

По крайней мере, в такую версию куда легче поверить, чем признать, что вокруг творится какая-то чертовщина. Готова поспорить на бутылку рома, припрятанного бабушкой, никто до конца не принимает такое объяснение. Но оно надежнее и проще, чем любое другое.

Хотя все же мы с Эшем решили на следующий день съездить в город. Наведаться в полицию и рассказать… что? Мы еще не решили. Подозреваю, в голове Эша уже созрел какой-то план, но иногда он бывает слишком рассеян, чтобы кого-нибудь посвящать в свои мысли.

Думаю, он расскажет о подозрениях, будто мы не одни в лесу. Правда, вряд ли выложит полиции, что нас преследуют призраки. Или галлюцинации? Мы не стали обходить дом, трусливо спрятавшись внутри после того, как кровавые разводы на стене исчезли. Но что если это чья-то глупая шутка? Кого-то, кто успел быстро спрятаться? Это возможно.

Позже, когда мы все-таки успокоились и разошлись по комнатам, я лежала, прижавшись к Эшу. Слушала тишину за окном, такую непривычную после города. Каждый раз в лесу меня поражает именно она — тишина. Конечно, шелестят ветви, ухают совы. Но это все не то. Непривычное. Не гудки сигнализаций потревоженных машин, не окрики соседей и уж точно не натяжное чихание сломавшегося под окнами автомобиля.

Лес дышит иным.

В ту ночь Эш обнимал меня, задумчиво гладя по спине, и рассказывал, что у него уже несколько раз хотели купить этот дом. Видимо, кому-то не давала покоя земля, на которой он стоит, но Эш каждый раз наотрез отказывался. И я точно знаю, он никогда не продаст дом. Вовсе не потому, что, как он считает, он ему нравится.

Это была его первая покупка после смерти родителей. И возможно, первая самостоятельная.

Может быть, именно тогда поиск призраков превратился для Эша в одержимость. Он должен знать, что жизнь не оканчивается пустотой. Он должен знать, что не имеет отношения к смерти.

А что должна знать я?

Когда собиралась сюда на лето, то встретилась с отцом, он пожелал приятного отдыха. Пыталась поговорить с матерью, но та металась между двумя новыми кавалерами. После того как они с отцом разошлись, мне кажется, только бабушка всегда остается неизменной.

Я нашла ее в магическом салоне. Она сидела в ароматах сандала и отблесках свечей из темного воска, а ее унизанные кольцами пальцы проворно тасовали колоду Таро. Я думала, она пожелает мне удачного пути, как отец. Или передаст в очередной раз мамины слова о том, чтобы я захватила свитер.

Но бабушка посмотрела на меня своими до сих пор яркими голубыми глазами:

— Ты же знаешь, зачем туда едешь?

Ее слова звучали как вопрос, но на самом деле, они же были ответом. И я знала, она вовсе не имеет ввиду такие банальности как лето, отдых или время, проведенное вместе с моим парнем. Поэтому терпеливо покачала головой.

— Это не отдых, Мэдисон. Ты будешь делать то же, что и здесь.

— Предлагать гостям чай, вести запись клиентов и подметать салон?

Я не удержалась от ехидства. Но бабушка серьезно покачала головой. Карты продолжали летать в ее руках.

— Тебе придется стать проводником, Мэдисон. Точкой отсчета.

— Якорем?

— Маяком.

Сказать, что утро выдалось спокойным, стало бы большим преувеличением.

Когда Мэдисон проснулась, Эша не оказалось рядом. Сев на кровати, девушка выглянула в окно, и, конечно, увидела его там. Кто, как не Эш, первым будет готов при свете дня выйти к той стене, которая вчера так всех переполошила? Он стоял на улице вместе с Тео и о чем-то беседовал.

Решив не медлить, Мэдисон влезла в джинсы и простую черную майку. Вообще-то, она бы предпочла длинную юбку и все украшения, но только не сегодня, когда предстояло ехать в город. Еще местных пугать. Поэтому Мэдисон ограничилась только браслетом, который преподнес Эш, и кольцом с большим кроваво-красным рубином, подаренным бабушкой. Оно великовато Мэдисон, поэтому приходилось носить его на указательном пальце.

Внизу нашлись Джей и Эйвери, сообщившие, что Хлоя еще спит. Похоже, это и было единственной причиной, по которой в доме стояла тишина. Никто еще не нажал на кнопку Play на ноутбуке, не запустил ровные биты, которые делали жизнь будто бы проще и понятнее. Впитывались в окружающий лес, просачивались в землю. Заполняли пустоту.

Мэдисон встречалась с Эшем всего пару месяцев, но уже успела усвоить, что для этих парней именно музыка становилась идеальным равновесием, спокойствием и тихой гаванью посреди бурных океанов их дней. Именно музыка позволяла им пережить все что угодно, и не растерять самих себя.

Может, именно поэтому лучший альбом они записали после смерти Мии.

Сейчас Джей напевал мелодию без слов и пальцами одной руки барабанил на столешнице быстрый ритм. А второй в этот момент умудрялся помешивать что-то в кастрюле на плите.

— Доброе утро, — Мэдисон уселась за стол напротив Эйвери.

Джей только приветственно кивнул, не отвлекаясь ни от одного из занятий. Эйвери поздоровалась, но тут же опустила глаза, нарочито сосредоточившись на тосте с джемом.

Мэдисон знала, что в прошлом она и Эш были вместе. Ее это не очень волновало. Мэдисон не принадлежала к числу девиц, которые ревнуют своего парня к бывшей или кому бы то ни было еще. Хотя, конечно, сдержанное любопытство к Эйвери было. Но если бы Эш хотел к ней вернуться — он вернулся. А если вдруг сделает это в будущем… что ж, ничего страшного. Мэдисон нравился Эш, правда нравился, но она давно усвоила, в жизни нет ничего постоянного.

Даже сама жизнь — вот уж самая непостоянная штука в мире.

Мэдисон успела взять собственный тост, густо намазать его джемом и даже почти съела его и допила кофе, когда на кухне, наконец, появились Эш и Тео. Первый, как всегда, слегка растрепан, а второй — сдержан.

— Доброе утро, Мэдисон. Не хотел тебя будить.

Наклонившись, Эш коснулся ее щеки губами.

— Мог бы, — пожала плечами Мэдисон. — Мы едем?

— А как же. Ты готова?

— Дай мне секунду на последний кусок тоста.

Пока Мэдисон заканчивала с завтраком, Эш оглядел остальных:

— Кому-нибудь надо что в городе?

Все покачали головой, только Эйвери спросила:

— Вы надолго?

— Не знаю, — Эш пожал плечами. — Туда и обратно, скорее всего. Не скучайте без нас.

И не притащите из леса новых призраков, подумалось Мэдисон. Но вслух, конечно, говорить не стала. Тем более сейчас даже прошлый вечер представал дурным сном. И кажется, если отрицать его достаточно яростно, то он может оказаться ненастоящим.

На кухне располагались большие окна, сквозь которые можно увидеть деревья. Но сейчас стояло солнечное утро, щедро плескавшее свет и будто говорящее, что ничего необычного в этом доме и лесе нет.

Вам просто показалось, потому что сказалось нервное напряжение. Вы нашли труп в лесу, это не проходит бесследно.

Вы просто устали.

Вот они, деревья, обычные и понятные.

Призраков не бывает.

Убийств не существует. Только случайные смерти.

На лице каждого присутствующего Мэдисон видела отблески желания поверить в такие очевидные истины. Снова включить музыку на полную катушку, распахнуть двери дома и наслаждаться летом.

Мэдисон знала, что это ложь.

Вопреки опасениям, солнце не собиралось скрываться. И даже через час, когда Мэдисон и Эш наконец-то сели в джип, все еще стояла отличная погода. Они медленно проехали по узкой дороге, состоявшей, казалось, из одних ухабов, а ветви деревьев тоскливо скреблись по металлическим бокам машины.

Только выехав на шоссе, Эш наконец-то расслабился, Мэдисон это чувствовала. Не глядя, он нажал несколько кнопок на панели, и салон заполнила негромкая музыка. Мэдисон открыла окно со своей стороны, позволяя звукам скользнуть к окружавшему лесу.

Ее мать и бабка содержали магический салон столько, сколько помнила себя Мэдисон. Как говорили в городе, все женщины их рода обладали магической силой. Правда, мать Мэдисон только скептически фыркала и предпочитала заниматься бухгалтерией, да и в себе самой девушка никогда не ощущала ничего особенного. Вот бабушка — другое дело, от нее всегда веяло загадочностью.

Но Мэдисон привыкла расти в окружении колод Таро и использовать хрустальный шар как игрушку. Также Эш привык, что его по жизни сопровождает музыка. Он даже не замечал, когда начинал вполголоса напевать какую-то мелодию или отстукивать пальцами ритм. Или как включал проигрыватель.

Мэдисон с непривычки замечала каждый раз. А еще видела, что Джей и Тео такие же — возможно, именно музыка и служила цементом, скреплявшим отношения этих троих.

Хотя не только она, конечно.

— Что ты думаешь о происходящем? — неожиданно спросил Эш.

Он все также смотрел на дорогу, всегда крайне аккуратный водитель. Но Мэдисон ощущала, как он ожидает ее ответа. И она могла поспорить, Эш имеет ввиду все сразу, и труп, и странные исчезающие следы на стене. Или он надеется, у нее откроется «третий глаз»?

— Это странно, — пожала плечами Мэдисон. — Но трупы периодически находят. Повсюду. Это печально, неприятно, но ничего странного.

— Здорово, что ты так относишься к чужим трупам.

— А ты как будто нет.

На этот раз Эш отвлекся от дороги. Всего на мгновение, чтобы бросить быстрый взгляд на Мэдисон. Она тут же пожалела о сказанном, но брать слова обратно не стала.

— Странно, что на том же месте, — Эш снова смотрел на дорогу. — Со смерти Мии прошло всего два года.

— Ее никто не убивал. Ты говорил, это несчастный случай.

— Да. Криминалисты подтвердили, что она сломала ногу из-за падения, сама отключилась и замерзла. Ни единого насильственного следа. Но в том же лесу…

— Два года? А прошлым летом вы сюда приезжали?

— Нет, не стали. Тот год мы пропустили.

Теперь Мэдисон стало понятнее. Они не были здесь последним летом, а когда вернулись и решили двигаться дальше, в первый же вечер нашли новый труп. Да уж, весело.

— Поэтому вы не хотите уезжать.

— Что? — не понял Эш.

— Если уедите, то это как признание, что память о Мие окончательно выгнала отсюда. Что ничто не будет, как прежде. Вы не можете признать поражение.

— Полицейские однозначно сказали, чтобы мы пока не уезжали.

Мэдисон не стала возражать. Она не знала, какая причина могла считаться истинной для Эша. Или для любого из остальных. Да и сам Эш… может, он просто хотел отыскать, наконец, настоящих призраков? Насколько это для него важно? Что он готов принести в жертву?

Мэдисон не знала. Пока не знала.

— А тебя не удивляет происходящее? — спросил Эш.

— В смысле?

— Ну, я пригласил тебя сюда в отпуск, а первым же вечером мы нашли труп.

— Ты забываешь, что я почти живу в магическом салоне! Меня не так-то просто удивить.

Эш фыркнул:

— Я был у тебя в гостях! Никаких трупов не видел.

— Ты не смотрел под кроватью.

— И в комнате твоей бабушки. Ты права. У тебя только ворон.

— Ты его запомнил?

Мэдисон искренне удивилась. Ее комната, как она полагала, ничем не отличалась от сотен других по всему миру. Только на комоде стояло чучело ворона, подаренное еще дедушкой. Правда, на шею птицы Мэдисон предпочитала навешивать бусы и использовала его как подставку.

Эш пожал плечами:

— Просто запомнил.

А Мэдисон вспомнила, что на капоте джипа Эша красуется наклейка с изображением ворона.

Амивилль представлял собой обычный провинциальный городок. Небольшой, с парой кафешек, магазинов и скучающих местных. Полицейский участок оказался рядом с супермаркетом, так что Эш справедливо предложил Мэдисон подождать его, а потом вместе отправиться за покупками. Ничего серьезного им не требовалось, так, по мелочи.

— Я могу пойти с тобой, — неуверенно предложила Мэдисон.

— Не стоит. Лучше я поговорю сам.

Он скрылся в полицейском участке, а Мэдисон в нерешительности осталась около машины. Прищурившись от солнца, она оглядывалась, наблюдая за ленивой дневной жизнью Амивилля, хотя обитателей почти не было видно. Похоже, к полудню они благоразумно прятались по домам. Или на работе. Интересно, сколько тут рабочих мест? И что делают те, кому их не хватает.

Недалеко от Мэдисон остановилась лохматая собака, принюхалась к чему-то в стороне, но не пошла туда. Вместо этого уселась и отчаянно зачесалась.

В машине зазвонил телефон, и Мэдисон нырнула внутрь сквозь окно, чтобы дотянуться. Но только когда увидела горящий экран, поняла, что это не ее, а забытый мобильник Эша. Да и мелодия совсем другая, как она могла перепутать.

Звонила Эйвери.

Наверное, попросить что-то купить. Но Мэдисон с удивлением поняла, что ощущает едва заметный укол ревности. С чего бы? Она знала, что Эш с Эйвери остались друзьями.

Телефон перестал звонить, и Мэдисон запоздало подумала, что, может, ей стоило ответить. Если Эйвери и правда надо что-то купить.

Собака перестала чесаться, взвизгнула и деловито поспешила дальше. Мэдисон так и не поняла, что символизировал звук, то ли досаду, то ли радость. Она определенно не эксперт по собачьим эмоциям.

Бросив взгляд на полицейский участок, Мэдисон убедилась, что он по-прежнему уныл и бездушен, а Эш явно не собирается тут же вернуться. Поэтому закрыв окно машины и забрав ключи, Мэдисон направилась в супермаркет. По крайней мере, она купит бутылку воды.

Колокольчик одиноко звякнул у нее над головой. Но к удивлению девушки, в торговом зале она оказалась отнюдь не одна. Помимо продавца, будто бы смотревшего футбол по телевизору, но на самом деле украдкой наблюдавшего за гостьей, тут обнаружился еще и высокий индеец, и мама с девочкой лет пяти. Последнюю не интересовало ничего, кроме стенда, на котором коварно притаились конфеты.

— Нет, Дороти, — устало говорила ей мать, видимо, далеко не в первый раз. — В пятницу. Сейчас никаких сладостей.

— Ну мааам!..

Диалог таким образом явно шел не первую минуту. И Дороти не уставала клянчить конфеты, пока ее мать складывала в корзинку хлопья и стиральный порошок. Именно последний она никак не могла выбрать.

Девочка, наконец, заметила Мэдисон и уставилась на нее, даже на какое-то время забыв о конфетах.

— Я тебя не знаю! — заявил ребенок.

Скучающий взгляд ее матери перекинулся на Мэдисон, и женщина тут же спохватилась:

— Извините! Дороти, ну что ты, нельзя приставать к незнакомым тетям.

Мэдисон невольно усмехнулась: и когда она успела превратиться в «тетю»? Вниманием девочки снова завладели конфеты, а Мэдисон отвернулась в поисках воды и едва не столкнулась с индейцем. Настал ее черед извиняться.

Но тот стоял невозмутимо. И как будто вглядывался в ее лицо. Это могло бы выглядеть таинственно, если в руках мужчина не держал комикс с Бэтменом. Мэдисон не сомневалась, что перед ней не чистокровный индеец, но он явно пошел в своих древних предков, даже современные джинсы и рубашка не скрывали его дикости.

— Маяк.

Мэдисон моргнула. Она даже не была уверена, правда услышала или ей показалось. Но индеец произнес снова, медленнее, как будто хотел, чтобы она точно поняла:

— Маяк.

— Что, простите? Вы ошиблись.

— Ты станешь их маяком.

Погода стояла теплая, но по спине Мэдисон невольно пробежали мурашки. Ту же самую фразу ей на прощание сказала бабушка.

— Что вы имеете в виду?

Но индеец сделал ровно то же самое, что и бабушка в ответ на аналогичный вопрос. Он только развел руками и улыбнулся:

— Простите, иногда я задумываюсь и несу чушь. Еще раз извините.

И он завертел в руках комикс, как будто полностью увлеченный разрисованной бумагой. Мэдисон достаточно времени проводила в обществе бабушки с ее странными высказываниями, чтобы понять: больше она ничего не добьется. Но и уходить просто так не желала.

— Нет, ваша фраза показалась мне знакомой. Пожалуйста, объясните. Пусть даже это будет странно…

Но индеец продолжал улыбаться и качать головой. Мэдисон задумалась, а потом порылась в карманах и все-таки нашла какой-то старый чек.

— У вас нет ручки? — спросила Мэдисон у продавца, который даже забыл делать вид, будто не смотрит на них.

Ручка нашлась. И Мэдисон торопливо нацарапала на листке номер телефона.

— Вот, — она протянула его индейцу. — Если вдруг захотите еще что-то сказать.

Он взял, хотя и невозможно сказать, что за выражение у него на лице. Вздохнув, Мэдисон снова повернулась к продавцу.

— У вас есть вода?

— Какая…

— Да любая. Просто бутылка воды.

Она перебила невежливо, но Мэдисон оказалась слишком раздосадована встречей. Подумать только! Маяк. Как же она, черт возьми, устала от многозначительных пафосных фраз, за которыми то ли скрывается великий смысл, то ли нет! Но странно именно то, что слова те же, что говорила бабушка.

— Зря вы дали ему номер, — доверительно сказал продавец, пробивая воду. — Джим у нас странненький.

Похоже, его ничуть не заботило, что индеец все отлично слышит. А Мэдисон сама толком не могла объяснить, почему решила выдать своей телефон первому встречному. Только когда она расплатилась и вернулась на улицу, когда за ее спиной звякнул колокольчик, Мэдисон признала, что, наверное, ее и правда сверх меры впечатлила случайная встреча.

Эша еще не было. Девушка забралась в машину, глотнула воды. О чем они все? Каким маяком? Для кого? Для людей? Для тех, кто собрался в доме посреди леса?

Для призраков?..

Размышления Мэдисон прервал Эш. Он размашистым шагом вышел из полицейского участка и направился к машине. Даже по его манере двигаться Мэдисон поняла, что он зол. Очень зол.

— Что случилось?

Дверца резко хлопнула, руки Эша легли на руль, но он не торопился заводить машину.

— Они едва меня на смех не подняли!

— Ты рассказал про следы рук? И как они исчезли.

— Да. А они заржали. Типа, мальчик, это не по нашему профилю, ищи охотников за привидениями.

Мэдисон не знала, с кем конкретно говорил Эш, и кого подразумевает под «они», но явно у полицейских не возникло мысли, что следы могли оставить люди. Которые все еще где-то рядом. Они решили, что «молодые люди решили поиграться». Может, даже придумать.

Вот только Мэдисон сама все видела. И не могла с уверенностью утверждать, но ей правда показалось, это кровь.

— Следы не были призрачными, — вслух сказала она.

— И я о том же. Но, похоже, кто-то успел доложить полиции, что я интересуюсь призраками.

— Или они просто навели справки, когда мы нашли труп.

— Вот только труп настоящий. И следы на доме — тоже.

— Поэтому ты думаешь, их оставили люди?

Эш кивнул. Как бы он ни искал призраков, он достаточно много раз натыкался на ложную информацию. И лучше кого бы то ни было знал, что большую часть необъяснимого можно легко понять. А за основной массой «духов» стоят люди.

— Значит, полиция не восприняла все всерьез. А как продвигается дело с убийством?

— Так мне и рассказали! Убийцу не нашли, никаких обвинений никому не предъявлено, это единственное, что я знаю. Девушка мертва. А у нас на доме появляются и исчезают кровавые ладошки.

— И ты не думаешь, что это призраки.

— Я думаю, что самое вероятное объяснение, скорее всего, верное.

— И какое тебе кажется вероятным?

Эш окончательно успокоился. Он отрешенно смотрел на пыльную дорогу впереди.

— Я думаю, кто-то хочет выкурить нас из дома. Может, надеется напугать, чтобы мы уехали. Или чтобы я продал, наконец, землю. Кто знает, кому она могла понадобиться?

— Вряд ли эти люди убийцы.

— Конечно, нет. Но труп тут очень кстати.

Убрав руки с руля, Эш вздохнул:

— Ладно, давай сходим в магазин, посмотрим, что там за список дала Хлоя, что надо купить.

Когда Эш наконец-то нашел листок бумаги и они снова вылезли из машины, Эш нахмурился, будто что-то вспомнил.

— Кстати, мне рассказали еще кое-что любопытное. Сейчас в лесу есть охотники.

— Рядом с нами?

— Ну, чуть дальше. Там всегда стояли охотничьи домики, построенные еще давным-давно. Мы там бывали пару раз. Но они всегда оставались пустыми.

— Разве не рано для охоты?

— Но полицейские упомянули, там сейчас кто-то есть. То ли какой охотник решил провести время на природе, то ли что еще. Но я думаю, нам стоит проверить.

========== Хлоя. Придумай ложь, в которую я поверю ==========

Дневник Хлои

Я пишу книги. Я люблю писать книги. Но мне так сложно вести дневник и говорить о себе. Возможно, потому что я и без того выражаю всё, что хочу сказать, в историях. Но как странно: я могу кричать о своей боли со страниц написанных книг, могу топить их в собственных слезах — а никто этого не заметит. Не поймет, где заканчивается вымысел и начинается правда. И если я сдерну кожу и останусь одним оголенным нервом, даже тогда люди не поймут, что написанные строки — истина.

Это удивляет, поражает… и восхищает. Позволяет быть откровенной в своих историях. И не бояться, что кто-то разглядит за буквами меня саму. Истинную меня.

В предыдущей жизни я была подругой рок-музыканта, наркоманкой, захлебнувшейся в собственной блевотине в грязном туалете какого-то отельного номера. А в этой я родилась и выросла в благополучной семье, всегда окруженная любовью и заботой. Любящая сказки и мечтающая попасть в страну фейри.

Но мне кажется, все мы — те, кто собрался здесь, так или иначе что-то потеряли. Или еще не успели приобрести, отыскать. Возможно, поэтому держимся вместе — так мы можем ощущать собственную целостность.

Я потеряла ребенка. Нежеланного сначала, горячо любимого потом и нерожденного в итоге.

Мне сказали, я смогу иметь еще детей, но я не уверена, что захочу. Потому что точно не смирюсь с еще одной потерей.

Зато у меня есть истории и персонажи — как дети, которые никогда не покинут.

Но личная боль всегда ярче чужой. Возможно, поэтому я не переживала о смерти Мии так, как могла бы. А случайный труп в лесу вообще мало трогает. Я видела ее всего пару раз в жизни. Даже своих второстепенных персонажей я знаю лучше.

Сегодня Эш и Мэдисон ездили в город, но, конечно же, полицейские им не поверили. Да и с чего? Даже я скептически хмыкаю, когда Эш заводит разговоры о призраках. Куда больше я верю в людей и в тот вред, который могут принести с собой вполне осязаемые руки и головы.

Поэтому я согласна, что завтра стоит проверить охотничьи домики. Если у нас есть соседи, помимо лис и кроликов, я бы предпочла о них знать.

Но, правда, ребят!

Призраки?

Это Эшу можно в них верить. Мэдисон с ним согласится. Джей вроде молчит — но я в последнее время волнуюсь за Джея. Вот уж для кого этот коттедж и трупы под боком — последнее место, где ему стоит находиться.

Что думает Тео, я не знаю. Но кто вообще хоть когда-то в курсе, что в голове Тео?

Хотя бы Эйвери поддерживает сомнения. Правда, в отличие от меня, она не высказывает их вслух. Может, потому, что это противоречит убеждениям Эша, а Эйвери сейчас не хочет противоречить Эшу.

А мне все это кажется таким глупым. Как и призраки.

Нет ничего по Ту Сторону. Только холод, боль и тьма. А все ужасы творят сами люди.

Хлое нравился коттедж Эша. Она, правда, считала его сурово мужским и стремилась привнести уюта. В те несколько лет, что Эйвери встречалась с Эшем, она активно помогала Хлое. И обе девушки натаскали в дом каких-то пледов и цветастых подушек, чашек из тонкого фарфора и картин с милыми пейзажами. Потом умерла Мия, стало не до того. А там и Эш с Эйвери расстались.

С Мэдисон Хлоя была пока что плохо знакома, но судя по тому, что она видела, вряд ли та будет особенно стараться сделать мир уютнее. Скорее, повесит пучок перьев над входом или ту дурацкую штуку, которая звенит на сквозняке… «музыку ветра». Хлоя их терпеть не могла. Она предпочитала шум, который сама же устраивала — или музыку.

Изначально именно она привела Хлою к Эшу. Кто-то из их сокурсников устраивал вечеринку, и они разговорились там о плохих музыкальных вкусах хозяина. Потом Эш пригласил Хлою на какой-то концерт, и с этого все началось. Уже потом к ним присоединился Джей, а позже и Тео с Мией.

Но с Эшем Хлоя всегда, с первого дня знакомства, сохраняла дружескую дистанцию. Насколько она могла вспомнить, в тот день, когда на вечеринке играла отстойная музыка, а пластиковые стаканчики с пивом липли к рукам, и она с кем-то встречалась, и Эш. Пассии с тех пор исчезли, а они сами быстро стали хорошими друзьями.

Поэтому Хлоя знала, где можно найти Эша вечером.

Напевая что-то вполголоса, она подошла к окну рядом с комнатой друга. Конечно же, оно оказалось распахнуто, кто бы сомневался? Легко забравшись на подоконник, Хлоя вылезла на крышу. Совсем небольшой участок, но вполне достаточно, чтобы тут могли уместиться пара человек.

Эш устроился полулежа.

— Я боялась, Мэдисон здесь, — призналась Хлоя, осторожно усаживаясь рядом.

— Нет, она не любит смотреть на звезды.

— И как только ты с ней встречаешься?

— Ну, мы находим, чем заняться.

— Фу! Не хочу ничего знать.

— Между прочим, я ни на что такое не намекал.

— Да конечно.

Хлоя фыркнула, показывая все свое пренебрежение заявлением Эша. А он только улыбнулся и наконец-то посмотрел на нее:

— Между прочим, вы могли бы подружиться. Она наверняка тоже верит в прошлые жизни.

— Я не верю. Я знаю, что они существуют.

— Мне бы с этой разобраться, какие тут прошлые!

— Они могут дать ключи к этой. Помочь понять.

Эш пробормотал что-то, но Хлоя и не пыталась разобрать. Этот разговор происходил много раз, и девушка знала, что насколько она уверена во множестве воплощений и не верит в призраков, настолько же Эш убежден в обратном.

— Мармеладные мишки, которых вы привезли из города, прелестны. — Хлоя помолчала, но все же продолжила. — Не расстраивайся из-за полиции. С чего они должны были поверить или броситься сюда? У них дело об убийстве не раскрыто.

— Ты говоришь почти как Тео.

— Хоть в чем-то он на моей стороне.

— Он всегда на твоей стороне.

Помрачнев, Хлоя тоже задрала голову на небо, чтобы посмотреть на звезды. Невероятно яркие, как будто густые. Таких никогда не увидишь в городе.

— Мы все на твоей стороне, Хлоя.

Она рассеянно кивнула. И невольно вспомнила то время, когда потеряла ребенка. В одну особенно темную и тоскливую ночь Хлоя позвонила Эйвери, но подруга не брала трубку, они с Эшем как раз пошли то ли в кино, то ли еще куда. У Джея в тот момент хватало своих проблем, и Хлоя позвонила Тео — не слишком надеясь, что он отзовется.

А он приехал. Бросил всё и глубокой ночью оказался на пороге ее квартиры. И долго просто разговаривал, слушая сбивчивые слова Хлои, отпаивая ее чаем и вытирая слезы.

Они переспали в ту ночь. Хлое это было нужно, очень нужно. Чтобы уснуть рядом с кем-то, в ком она точно уверена. И не бояться последствий, обязательств или… чего-либо еще.

Только с утра она опасалась, что Тео захочет какого-то продолжения. На которое Хлоя готова не была. Но он вел себя так, будто ничего не случилось, и Хлоя успокоилась. Они оставались друзьями.

— Он волновался за тебя тогда, — сказал Эш.

— Что, вы, мальчики, те еще сплетники?

— Да ладно, ты сама мне всё рассказала про ту ночь.

— Я не знала, что ты уже в курсе!

— Конечно. Тео не размышлял так долго.

— Трепло.

— Он просил присмотреть за тобой.

— Лучше бы присматривал за Мией.

Взгляд Хлои скользнул от звездного неба, в котором она ровным счетом ничего не понимала, к темным деревьям леса, в которых она разбиралась еще меньше. Вспоминать вот так Мию жестоко, но Хлоя не любила, когда ей напоминали о собственных слабостях. Но она тут же пожалела, заметив, как помрачнел Эш.

— Пожалуйста, не надо про Мию.

— Прости. Я помню, вы были близки.

— Достаточно.

Хлоя с любопытством покосилась на Эша. Иногда она размышляла, а насколько в действительности близки? Эшу всегда нравилась младшая сестра Тео, кто же нравился Мии понять сложно. Но ей же исполнилось девятнадцать.

Зато никогда не стукнет двадцать. Или больше.

— Ты прав, — голос Хлои зазвучал необыкновенно тихо, — лучше не думать про Мию.

— Но иногда я задаюсь вопросом.

— Каким?

— С кем тогда в лесу встречалась Мия? Она не могла просто гулять ночью. Она хотела с кем-то встретиться.

Хлоя пожала плечами. Они с Мией не были подругами, Эйвери куда лучше находила общий язык с девушкой. Сама Хлоя предпочитала компанию парней.

— Осенью ждать ваших концертов?

— Конечно! — оживился Эш. — Джей горит энтузиазмом и мучает Тео, чтобы тот показал ему текст новой песни.

— О, что-то новенькое — прекрасно.

— Ага, пара необычных трэков точно будет. Но не раньше октября.

— Я подожду.

Лицо Эша посветлело, как и всегда бывало, когда речь заходила о группе. Он едва заметно улыбался и смотрел уже не на звезды, а куда-то сквозь них. И Хлоя, способная увидеть только россыпь огней, с невольной завистью подумала, что он там видит?

А Эш сказал, имея ввиду то ли группу, то ли собравшихся этой звездной ночью в коттедже:

— Нас связала музыка.

— Нас связал ты.

Они еще некоторое время сидели на крыше, больше молчали, и в этой тишине понимания оказалось больше, чем в тысяче слов.

Потом Эш вздохнул, что хочет спать. И вместе с ним Хлоя вернулась в дом, в коридоре едва не столкнувшись с Эйвери.

— Я на кухню. Ты со мной?

Конечно, Хлоя пошла с ней. Ей совсем не хотелось спать, главу на сегодня она уже написала, а ночь дышала умиротворением и спокойствием.

Деревянный пол поскрипывал под ногами, а с лестницы было видно, что внизу горит свет. Хлоя не торопилась, ей доставляло удовольствие поиграть с самой собой в угадайку, пытаясь определить, кто еще не спит в такой час — а может, и вовсе никого там нет, просто забыли выключить свет.

Но в гостиной оказался Тео. В одиночестве он сидел при свете единственной лампы на столе и тихонько напивался виски.

— Не ожидала тебя увидеть. — Если Хлоя удивления не показывала, то Эйвери даже не пыталась скрыть.

Тео, напротив, смотрел на девушек спокойно. Футболку он где-то оставил и сейчас сидел только в джинсах. Но, похоже, совсем не ощущал холода.

— Что ты здесь делаешь, Тео?

— Напиваюсь, конечно.

Он салютовал стаканом и залпом его осушил. Эйвери сочла это за приглашение и уселась на другой диван, напротив Тео.

— Напиваться в одиночестве — дурной тон, — сказала она.

— Что за глупость.

— Зачем ты пьешь?

— Чтобы заглушить боль.

— Как высокопарно.

— Что? Да нет, плевать на душевную боль. У меня раскалывается голова, а местная аптечка не помогает. Поэтому я предпочитаю напиться.

— О…

Эйвери почему-то смутилась. Она, видимо, ожидала пафосных речей, или чтобы Тео просто огрызнулся, и она поняла, что он уже настолько пьян, что ничего не соображает. Но Тео пил ненастолько давно, а доводы его были удивительно разумны. Хлоя с трудом сдержала усмешку: она-то отлично знала, чтобы напиться, Тео нужно куда больше.

— Вам налить чего-нибудь?

— Только чай.

Эйвери вопросительно посмотрела на Хлою, но та покачала головой:

— Я ничего не буду.

Тео кивнул и, легко поднявшись с дивана, исчез в стороне кухни. Эйвери закуталась в огромный свитер, подтянув ноги на диван. Она бросила еще один взгляд на подругу, как будто ожидая, что та что-то скажет. Но Хлоя молчала.

Только не торопилась садиться. Она обошла диван и остановилась у окна, вглядываясь во мрак. Хлоя сама не могла сказать, что хотела увидеть. Точно не призраков, которых искал Эш. Не голоса, наверняка нашептывающие что-то Джею. Не трупы и тайны, которых опасалась Эйвери. Уж точно не новые ощущения, или что там искала Мэдисон? И даже не лес, который так любил Тео.

Хлоя смотрела во мрак, пытаясь разглядеть сюжеты. Расслышать персонажей — или, наоборот, отмахнуться от них. Отделить от реальности, где не было места ни выдумкам, ни сказкам.

Тео появился из кухни с чашкой и поставил ее на низкий столик перед Эйвери:

— Я ни черта не разбираюсь в чае, но этот должен быть неплох. Кажется, его покупала Хлоя.

И теперь она не могла скрыться от его взгляда, так не вовремя отвернувшись от окна. Хлоя опустила глаза, цепляясь за татуировки, украшавшие руки и грудь Тео.

— Кажется, я. Он с жасмином.

— По-моему, жасмин хорош только в цветах, — сказал Тео.

Теперь Хлоя посмотрела на него с любопытством. Но, как и всегда, не могла быть уверена, о чем думает Тео, и правда ли ему нравятся цветы жасмина. А он уже отвернулся, вытатуированный ворон на его спине как будто махнул Хлое крыльями. Усевшись на диван, Тео снова подхватил бутылку виски и наполнил стакан:

— Но мне плевать на чай, пока у меня есть это.

И тут Хлоя могла поспорить, что он искренен.

Эйвери попробовала чая, поморщилась от того, какой он горячий и начала дуть. Но подняла голову, и Хлоя поймала ее взгляд, когда направлялась к лестнице.

— Ты куда? — спросила Эйвери.

— Хочу написать еще главу, пока есть вдохновение.

— О, жаль… я думала, ты посидишь с нами. До завтра тогда.

Хлоя кивнула, а Тео только молча салютовал ей стаканом.

Иногда мне кажется, что персонажи реальнее настоящих людей.

Мне нравится наблюдать за знакомыми, замечать, как едва заметно меняется выражение их лиц, как приподнимаются брови или дрогнут уголки губ не в улыбке, а только в ее намеке. Мне нравится понимать людей.

Иногда мне кажется, я с этим справляюсь. Иногда — что я абсолютно не права и просто придумываю то, что мне хочется видеть.

С персонажами проще.

Я всегда в них уверена. Точно знаю, о чем они думают и чего хотят. Я могу наделить их чертами людей, которых знаю, но они всегда останутся только моими. И не заставят думать, что могло бы быть. Не заставят размышлять о множестве возможных жизней из этой точки вероятностей — тех, которых не было и которых никогда не будет.

Мне нравится придумывать ложь, в которую я верю.

Она моя и только моя.

Но слишком часто осыпается хрусткими осколками, столкнувшись с настоящей жизнью.

— А далеко до вашего охотничьего домика?

В голосе Мэдисон отчетливо послышались нотки… то ли опасения, то ли растерянности. Они только вышли из коттеджа, а она, видимо, сейчас задумалась, насколько длинным будет путешествие. Что же Эш ничего ей не рассказал?

Он сам отозвался откуда-то со стороны, Хлоя не могла его видеть за цепкими ветками и спинами друзей.

— Не очень.

Кто-то рассмеялся, Хлоя поняла, что это Джей.

— Ой, Эш, да ладно? Не очень? Да тут не меньше часа шагать! Это если мы не заблудимся.

— Заблудиться сложно. Сейчас выйдем к реке, а там вдоль нее.

— Тут есть река? — удивилась Мэдисон.

— Ага, — Джей охотно пустился в объяснения. — Она уродливая, с крутым берегом. Но глубокая и адски холодная. Поэтому купаться там околеешь. Даже летом.

— Это из-за родников, — пояснил Эш. — И не верь Джею. Там живописно.

Джей снова рассмеялся:

— Не, ну ты и в кладбищах находишь романтику! Так что, Мэдисон, не верь ему.

— Сама скоро увижу.

Мэдисон вместе с Эшем шагали впереди, Джей немного отстал от них и тут же привязался к Тео с какими-то то ли расспросами, то ли разговорами. По крайней мере, Тео отвечал односложно, а словоохотливому Джею для его монологов иной собеседник и не требовался. Хлоя старалась не терять из виду его рыжую голову — или, как больше нравилось Джею, тыквенную.

— Что, не выспалась? — ехидно спросила Хлоя.

Эйвери и правда выглядела так, будто вовсе не ложилась ночью. Но она только вздохнула:

— Это виски. Тео уговорил попробовать. Я не знаю, как он сам может быть таким бодрым с утра.

— Он не бодрый, он равнодушный.

Хлоя бросила взгляд на темную спину шагавшего впереди Тео, но тот их либо не слышал, либо не считал нужным реагировать.

— А я хочу умереть, — пожаловалась Эйвери. — Или хотя бы поспать.

— Да ладно! Наслаждайся прогулкой! Не торопясь дойдем до этого охотничьего домика, там можно перекусить, я взяла сэндвичей. День просто прекрасный!

Много раз бывая в тех домиках, Хлоя знала, чего ожидать, и искренне наслаждалась прогулкой. Летнее солнце просачивалось сквозь плотно сомкнутые ветви, а смолистый запах приятно щекотал ноздри и даже немного кружил голову.

Валежник иногда пружинил, а порой и потрескивал под задорными резиновыми сапогами. Хлоя их выбирала под цвет волос, такие же бескомпромиссно розовые.

— А вот и река! — радостно возвестил Эш. — Нам направо, вверх по течению. Только будьте аккуратны, берег тут правда крутой, а глубина может быть приличной.

Деревья поредели, а вскоре открылась и весело журчащая речка. То есть такой она была в воображении Хлои, такой ей хотелось ее видеть — на самом деле, холодные воды текли медленно и размеренно, будто поглощая солнце. Но к смолистому запаху хвои прибавилась свежесть. Хотя Хлоя с опаской оглядывала берег. Она почему-то решила, что именно тут могут быть змеи, а их она не то чтобы боялась, но не любила.

Мэдисон и Эш переговаривались впереди, Джей продолжал что-то рассказывать Тео, иногда отвлекаясь и заглядывая в воду. Даже Эйвери оживилась и срывала по пути цветы.

— Тебе стоит сделать гербарий, — заявила Хлоя. — Представляешь, как будет красиво?

— Я же ничего не понимаю в цветах.

— Ой, не прибедняйся! Я сама дарила тебе какие-то альбомы по ботанике на День рождения. Ты просила!

— Засушивать травы для гербария не так просто.

— Вечно у тебя какие-то сложности. Почему не попробовать?

— Хлоя, ты даже мертвого уговоришь!

— Мертвого не надо. А тебя иногда стоит. Смотри, вон тот синенький красивый.

Хлоя одновременно и услышала, и заметила краем глаза. Хотя, наверное, услышала даже раньше: Джей внезапно замолчал, во что-то пристально вглядываясь на той стороне реки. Когда Тео его окликнул, Хлое показалось, Джей ответил что-то вроде «вороны».

А потом он устремился вперед и бултыхнулся с небольшого обрыва в воду. Река тут делала изгиб, и глубины хватило, чтобы Джей с головой ушел под воду. И явно не достал до дна.

Эш что-то выкрикнул, кто-то взвизгнул, и Хлоя поняла, это она сама. В ужасе приложив руку ко рту, она прошептала Эйвери:

— Он же плавать не умеет!

Но испугалась Хлоя гораздо позже, когда смогла осознать все происходящее. А в тот момент всё случилось слишком быстро. Вот Джей уходит под воду, а вот Тео уже бросается следом за ним. Он-то плавать умел и отлично.

Наверное, именно поэтому оба парня через пару минут уже выбрались из воды чуть ниже по течению, где берег не такой крутой. Мокрые, продрогшие, Джей еще и отчаянно отплевывающийся от воды. Но невредимые.

========== Тео. Волк тёмных костров ==========

Комментарий к Тео. Волк тёмных костров

Прошу прощения, что так долго тянула с главой. Надеюсь, дальше войду в ритм.

И вот небольшой коллаж, в который всегда можно заглянуть, если забудете, кто есть кто: https://pp.userapi.com/c626225/v626225581/56d83/Dv3BkS4wKsY.jpg

Дневник Тео

Вам знакомо ощущение, когда кулаки саднят от нанесенных ударов, когда сплевываешь кровь и щеришься в ухмылке, потому что чувствуешь себя чертовски правым? Я — знаю.

А знаете ощущение, когда целуешь чьи-то разбитые губы, и на твой собственный язык попадают чужие капли крови? Мия знала.

Родителям всегда было мало дела до нас, детей. Подозреваю, мать никогда нас не планировала — она вообще не планировала ничего дальше завтрашнего дня. И, скорее всего, у нее просто не хватило на аборт денег — они все оседали на дне бутылок с дешевым алкоголем. Или отец спускал на наркоту.

Может, они завели детей в тот период просветления, когда в очередной раз решили «бросить» и взяться за ум. По крайней мере, когда родилась Мия, мне было три, и я смутно помню то время. Зато в памяти хорошо сохранилось всё, что позже.

Но у меня всегда была Мия. Маленькая сестренка, которая поддерживала. И которую я готов охранять, как верный пес.

Ей было то ли тринадцать, то ли четырнадцать, когда я нашел ее рыдающей в ванной. Она размазывала слезы по припухшему лицу и уверяла, что всё в порядке. Но потом призналась, что в школе к ней пристает какой-то парень постарше. Проходу не дает, говорит, что будет с ней встречаться во что бы то ни стало, угрожает.

Не помню, как его звали. Но помню, как хрустнули кости в его руке. Как он вопил, уже не пытаясь ответить, а только спрятаться от ударов. Помню, как чуть не убил его.

С тех пор к Мие никто никогда не приставал. Пока она сама того не хотела. А на улице мы проводили куда больше времени, чем дома — пока одним вечером, когда я наконец-то закончил школу, собрали вещи и не хлопнули дверью места, которое не считали домом. Кажется, родители даже не заметили нашего ухода. Может, вздохнули с облегчением.

Я хорошо помню то время. Отчаянное, злое, насквозь пропитанное дымом дешевых сигарет и расплавленной, впитавшейся в поры кожи свободой. Пусть я никогда не был против работать, но наших денег едва хватало на тесную каморку, окна которой выходили на шумную дорогу. Зато ночами можно было лежать на хлипкой кровати и смотреть за отсветами фар на потолке. Это было красиво. А мы были счастливы.

Даже когда я приходил с разборок местных банд, куда, конечно, успел влезть. Мия только качала головой и шла за водой и перекисью. Она не возражала не потому, что это могло помочь нам, а потому, что это нравилось мне. Она верила. А я всегда верил ей.

Поэтому, когда однажды в душном баре, куда ее и пускать-то не должны были, Мия протиснулась сквозь толпу, таща за руку какого-то парня, я не удивился. Она с горящими глазами сказала, что это Эш, и я должен сыграть для него.

Я верил Мие. Кроме нее, у меня была только гитара. И я помню выражение лица Эша, когда он впервые услышал, как я играю. Но еще лучше я помню восторг Мии, когда она узнала, что теперь я буду частью группы. Тогда ни я, ни сестра еще не подозревали, что нашли нечто большее — друзей.

Так всё начиналось. И мне казалось, это новая жизнь, которая никогда не закончится. Людям свойственно ошибаться. А уж в надеждах о счастливых моментах — тем более.

Мы с Мией самоуверенно полагали, что у нас впереди вечность. Нас всегда хранил собственный огонь, иногда перетекавший в пожар, в другое время спадающий то тонкой свечи. Пока ее однажды не погас.

Но больше я никому не позволю пострадать. Если это в моих силах.

Все устроились в большой гостиной на первом этаже. Продрогший Джей продолжал мелко трястись, завернувшись на диване в теплый плед. Эш достал какой-то алкоголь и разливал по стаканам, пока Эйвери и Мэдисон сидели, напуганные и ошеломленные, а Хлоя, наоборот, бегала по комнате туда-сюда, не находя себе места и озвучивая общее беспокойство.

— Боже, Джей! Ты ведь мог легко погибнуть там! Ледяная вода, поток, ты не умеешь плавать… мы так испугались! Я понимаю, это не твоя вина, но, пожалуйста, пожалуйста, в следующий раз будь аккуратнее. Ох, эта чертова река…

Эш протянул стакан Джею, но тот только покачал головой. Намокшие тыквенные волосы подсыхали, но все равно казались странного грязноватого оттенка.

В отличие от него, Тео сам взял один из стаканов, куда Эш налил горячительное, и залпом осушил. Алкоголь ожег горло, скользнул в желудок.

— Это моя вина, — пробормотал Джей.

Тео стоял достаточно близко, чтобы не пропустить слова. По тому, как нахмурился Эш, он тоже явно понял. Остальные за щебетом Хлои не разобрали. Она остановилась:

— Что, прости?

— Я сам виноват. Мне показалось, я что-то услышал.

— Что?

Тео сам поразился, какая сталь прозвучала в его вопросе. Может, ледяная вода окутала не только кожу, но успела проникнуть до костей, впитаться в вены и теперь скользит по горлу в слова?

Он наклонился ближе к Джею:

— Что ты услышал?

Тот молчал, опустив глаза, и Тео ощутил, как рука Эша мягко легла на плечо. Как будто говоря «не надо». Но Тео отступать не привык.

— Что ты услышал, Джей?

— Следуй за воронами, тыквенный король.

— Что?

— Эти слова… в ветре, в журчании воды… а потом воронов. Там, за рекой.

— И ты последовал за ними. Ты…

— Я пью чертовы таблетки, — огрызнулся Джей. — Поэтому отстаньте со своим алкоголем.

Тео присел на корточки, так что Джей был вынужден на него посмотреть. Тео хотел этого. Хотел, чтобы Джей увидел.

— Ничего страшного, Джей. Ты не один.

— Ты ведь тоже мог в этой реке…

— Я в порядке. И ты в порядке. Всё нормально.

Тео не мог быть уверен, что остальные слышали негромкий диалог, но когда выпрямился, то по лицам понял, и они разобрали слова. О голосах и воронах. Эш незаметно с благодарностью кивнул — он всегда утверждал, что не умеет успокаивать, хотя Тео лучше многих знал, это неправда.

— Я переоденусь, — сказал он. — Надо сменить мокрую одежду.

Залпом выпив и порцию Джея, Тео вышел из комнаты. Ступени лестницы скрипнули под его весом, но Тео мог ощущать только промокшие и замерзшие ноги. В комнате первым делом прочь полетели именно ботинки с носками, следом отправилась и остальная одежда.

Вообще-то, отдельной ванной располагала далеко не каждая комната в доме, но эта, большая и просторная, явно изначально предназначалась для хозяина. Эш ее не любил, предпочитая маленькую мансардную со скошенным потолком. Но Тео досталась отдельная ванная, так что он не возражал — хотя большой простор жилого помещения был уж слишком непривычен.

Теплые струи согревали и возвращали в реальность. Вода обнимала чернильные узоры на теле Тео, и он не мог не вспомнить, что на спине у него татуировка ворона. За которым голоса велят следовать Джею. Да что за чертовщина? Если Джей говорит, что пьет свои таблетки, значит, он это делает. Но какие тогда голоса?

Конечно, Эш наверняка решит, что это место так влияет на Джея. Эш всегда готов свалить всё на мистику и призраков. Но Тео предпочитал верить в необъяснимое только в том случае, когда исчерпаны все адекватные причины. А пока мысль о том, что таблетки Джея почему-то перестали действовать, казалась самой разумной. Значит, надо присмотреть за Джеем.

Стоя под теплым душем, Тео невольно вздрогнул, когда вспомнил, как вокруг сомкнулась ледяная вода. Такая холодная, что сразу выбила воздух из груди, на мгновение Тео испугался, что не сможет вдохнуть и так и пойдет ко дну. К счастью, он сразу ухватил Джея и вынырнул.

Он покрутил кран, делая воду еще горячее. Наконец-то согреваясь. И пытаясь вспомнить, а слышал ли он сам воронов, когда шел вдоль реки. Когда свалился в реку Джей.

Обычно это Мия была склонна во всем искать скрытый смысл. Она утверждала, что Вселенная, мир вокруг, разговаривают с людьми, но мы не всегда может понять этот скрытый язык. Распознать знаки. Они часами болтали об этом с Эшем. А Тео в такие моменты нравилось просто сидеть рядом, чаще всего, задумчиво и бесцельно перебирая гитарные струны. Ему хватало его молчания, чужих разговоров, компании сестры и друга.

Наверняка Мия нашла бы отличного собеседника в лице Мэдисон. Хотя и Хлоя, и Эйвери тоже всегда ей нравились.

Выключив воду, Тео вылез из заполненного паром душа. Все его вещи занимали пару ящиков комода и легко помещались в рюкзак. После смерти Мии Эш сразу предложил переехать на какое-то время к нему. От родителей ему достался большой дом в пригороде, они все частенько у него зависали. Сначала Тео отказался. А потом вернулся в маленькую комнату, которую они снимали с Мией, постоял на пороге… когда по потоку скользнул свет фар проезжающей машины, Тео развернулся и вышел прочь, чтобы больше никогда не возвращаться.

Тогда при нем был тот же рюкзак. И хотя в доме Эша места доставало обоим, другими вещами Тео так и не обзавелся.

Он натянул белье и джинсы, взял футболку, но не стал надевать ее сразу. Вместо этого подошел к зеркалу в полный рост. Оно притаилось в углу, и Тео очень редко в него заглядывал. Но теперь придирчиво осматривал свое тело — точнее, татуированные узоры.

Если на спине у него красовался ворон с распростертыми крыльями, то на груди центральным элементом оставался волк. Он нравился Тео. И как зверь, и как символ, и как благородный идеал, к которому он стремился.

Тео показалось, будто его плеч коснулись тонкие прохладные пальцы, хотя в зеркальном отражении стоял только он сам. И чье-то дыхание защекотало правое ухо, и послышались слова, в которых шелестели опадающие листья:

— Ныряй глубже, волк темных костров.

Так любила называть его Мия, проводя пальцами по узорам на груди. Тео прикрыл на миг глаза и снова распахнул. В зеркале по-прежнему стоял только он один. Никакого наваждения, в которое он так бы хотел поверить — Мия давно мертва. А на призраков может надеяться только Эш.

В комнату постучали.

— Не заперто.

Тео увидел в отражении приоткрывшуюся дверь и Хлою. Она оглядела Тео, а потом подошла ближе. Не так близко, что он мог ощутить ее дыхание, но достаточно.

— Эш хочет развести костер.

— Почему бы и нет, — пожал плечами Тео. — Нам всем не помешает немного тепла.

— Ты замерз?

— Уже согрелся, спасибо.

— Джей заставил испугаться. Но ты поступил очень смело. Спасибо.

— За такое не благодарят.

Тео перехватил в зеркале удивленный взгляд Хлои. И едва заметно улыбнулся — что для него было довольно много.

— Да любой на моем месте сделал то же самое. Я просто быстрее сориентировался. Тоже испугался. Ты знаешь, я сначала действую, потом думаю.

У Тео сложилось впечатление, как будто Хлоя хочет что-то сказать, но тянет время. Она только стояла рядом и смотрела на отражение Тео в зеркале. Он наконец-то перехватил зажатую в руках футболку и натянул ее на себя. Ощутив, как на его пальцах сомкнулась чужая ладонь:

— Давай помогу.

Когда футболка скрыла всех воронов и волков, Тео повернулся к Хлое. Они стояли так близко, что он мог видеть спутанные прядки в ее розовых волосах, имел возможность разглядеть, что карие глаза вокруг зрачка светлого, почти медового оттенка. Интересно, какой у нее настоящий цвет волос? Тео не знал. Когда Эш их познакомил, Хлоя обладала карминно-красной гривой и с тех пор периодически меняла цвет.

— Не стоит помогать, — тихо сказал Тео, — я справлюсь сам.

Мгновение Хлоя смотрела на него, не шевелясь — как будто даже ее мысли застыли. А потом отступила на пару шагов и улыбнулась:

— Конечно. В твоей жизни была только одна девушка. Которая могла всё.

В голосе Хлои не слышалось иронии или чего-то подобного, но Тео показалось, он может различить что-то вроде… горечи? Хотя он никогда не мог в полной мере понять или прочувствовать других людей. И предпочитал не задумываться о том, что, по его мнению, могло стать лишней информацией.

— Пойдем к костру.

Только спуская по лестнице, Тео подумал, что забыл надеть обувь. Он любил ходить по дому босиком, но вот за порогом… он мысленно махнул рукой.

Костер разводили в специальном месте за домом. Выжженное пятно угольев, аккуратно и бережно очерченное камнями. Сейчас там весело искрилось пламя, и становилось теплее от одного только вида.

Тео всегда любил огонь. Ему казалось, волки и огонь — это лучшее, что создала природа. Если бы он мог всю жизнь быть в стае, днем защищать и доказывать право сильного, а вечером греться у огня, наверное, он был бы абсолютно счастлив.

Джей успел сбросить плед и переодеться, он о чем-то весело беседовал с Мэдисон у костра, рядом с которым сушились его ботинки. Эш пил пиво, колдуя над вытащенной на улицу колонкой — телефон не желал к ней подсоединяться.

— Будешь пиво? — спросил Эш, не поднимая головы.

— Нет уж, я градус не понижаю. Хватит на сегодня.

— А, ну как хо… вот оно!

Вместе с возгласом Эша заиграла и музыка, что вызвало восторг у Джея. Хлоя еще не вышла из дома, и Тео присел на грубо сколоченную низкую лавку рядом с Эйвери.

— Всё нормально? — встрепенулась она.

— Да, я согрелся.

— Ты молодец. — Эйвери помолчала. — Каково там было? В воде.

— Жутко. Холодно. Если бы я мог думать в тот момент, то решил, что сейчас умру.

— Хорошо, этого не случилось.

— Хорошо, Джей не стал сопротивляться, похоже, ледяная вода — тот еще шок. Иначе мы бы оба пошли ко дну.

Она молчала, и Тео показалось, даже днем он видит отсветы пламени на лице Эйвери. Но вряд ли это было так.

— Мы пойдем туда снова? — Спросила она. — К охотничьим домикам.

— А ты всегда строишь планы?

Она нахмурилась, но потом легко улыбнулась и только пожала плечами.

— Наверное, всегда. И уж точно не ты будешь мне говорить, что иногда «пусть всё идет по течению».

Тео рассмеялся. Возможно, шутка была так себе, но она невольно выпустила напряжение, страх… остатки ледяной воды из легких.

— Конечно, пойдем, — еще улыбаясь, сказал Тео. — Эш ведь решил. А значит, не остановится. И он прав, вдруг мы в лесу не одни.

Эта мысль явно заставила Эйвери посерьезнеть, а Тео заметил сквозь огонь Хлою. Она смотрела на них, а потом уселась рядом с Джеем и Мэдисон, тут же с интересом вклиниваясь в разговор.

— Составлю компанию Эшу, — сказал Тео.

Эйвери только кивнула.

Мелкие камешки и ветки больно впивались в ступни, но земля приятно ласкала, и Тео не пожалел, что не стал надевать обувь. Хотя и стоило ее тоже посушить у огня. Но сначала хотелось перекинуться парой слов с Эшем, который застыл в отдалении от остальных. Он стоял, держа в руке бутылку с начатым пивом, смотрел на лес и тихонько кивал в такт музыке из колонки.

— О чем задумался?

— Черт, Тео, не подкрадывайся так!

— Прости.

— Я думал о лесе. О реке. Я думал об этом месте. — Эш сделал паузу. — Думал о призраках.

Это бывало всегда. Так или иначе, Эш всегда думал о призраках. Тео молчал, но тоже всмотрелся в темные стволы деревьев, в липнущий к корням мрак. Даже сейчас, в сумрачном свете дня. Тео нравился лес — не так, как огонь, конечно, но нравился. Он ощущал шелест листьев, скрип переговаривающихся друг с другом деревьев. Ему нравилось чувствовать под ногами прохладную мягкую землю.

Но он не забывал, что корни деревьев всегда пребывают во мраке.

— Ты видишь их, Тео? Видишь призраков?

— Ты ведь не это хочешь спросить.

— Нет, — легко согласился Эш. — Ты видишь… Мию?

Тео сам никогда не мог точно сказать, что он видит. Неясные силуэты, размытые ощущения. Родители всегда говорили, у него богатое воображение. Сам Тео кривился и заявлял, что он слишком много раз получал по голове в драках, так что может видеть что угодно. Только Эш не сомневался, что Тео видит настоящих призраков.

Но видит ли он Мию?

— Нет, — сказал Тео. И это было ложью.

Эш почуял ее. Каким-то образом он всегда ощущал вранье. И недоверчиво хмыкнул.

— Да, — сказал Тео. Но и это было неправдой.

Он задумался. По-настоящему задумался, потому что хотел всегда давать Эшу максимально правдивые ответы.

— Я не знаю, — наконец, сказал он. И это было абсолютной правдой.

Вам знакомо ощущение, когда кулаки саднят от нанесенных ударов, когда сплевываешь кровь и щеришься в ухмылке, потому что чувствуешь себя чертовски правым? Я — знаю.

А знаете ощущение, когда целуешь чьи-то разбитые губы, и на твой собственный язык попадают чужие капли крови? Мия знала.

========== Мия. Сколько стоит ложь? ==========

Дневник Мии

Я всегда делаю только то, что считаю нужным. То, что, как мне кажется, приведет к цели и нужному результату. Я давно запретила себе сомневаться — это слишком большая роскошь в нашем мире. А может, слишком большая роскошь для меня.

Если я не буду идти вперед, то мне останется только бояться.

Чего? Самой жизни, ее вечного движения, этих чертовых мельниц богов, которые легко перемалывают песчинок-людей. Чего? Одиночества, когда даже слезы не приносят ни облегчения, ни очищения. Единственная валюта в нашем мире, которая пока не обесценилась — это боль и кровь.

И пусть лучше они будут чужими.

Или… я боюсь за кого-то? За Эша с его вечным стремлением осознать непознанное, которое может завести так глубоко и далеко, что уже не выбраться. За Хлою, которая цепляется за свою рациональность и не желает признавать горечь, а потом исчезает в собственных придуманных мирах. За Джея, такого открытого миру, что этот мир может поглотить его целиком. И даже за Эйвери, милую спокойную Эйвери, которая дает каждому из нас немного спокойствия, но кто даст его ей самой?

Я так боюсь, что мне кажется, умру первой только ради того, чтобы их не потерять.

Но больше всего, конечно, я боюсь за Тео. Мой брат, готовый отдать всё, если потребуется, и потому мне хочется дать ему еще больше.

Когда я сижу одна в нашей тесной комнате поздно вечером, то не включаю свет. Забравшись на кровать, обхватываю колени, всегда кажущиеся мне слишком несуразными и острыми. Я вслушиваюсь в тишину и каждый раз чертовски боюсь, что Тео не вернется домой.

Но он приходит — приходит ко мне. И я касаюсь его кожи руками, изучаю подушечками пальцев узоры татуировок, надеюсь стереть каждый его синяк и шрам.

— Я вижу, как Эш смотрит на тебя, — сказал Тео недавно.

А я тогда застыла, не зная, что ответить. Но в голосе Тео не звучало ни злости, ни недоумения.

— Если хочешь…

— Нет! — резко ответила тогда я. — Мы с Эшем просто друзья, не придумывай чепухи.

— Хорошо.

И до сих пор не знаю, меня злит или радует, что он так быстро отступил, не стал допускать мысли, что в мире, созданном нами двоими, может быть кто-то еще.

А теперь мы снова здесь, в укрытом туманами и тайнами лесу, в домике Эша, где проводим лето. И я не могу избавиться от ощущения, что под моими пальцами не страницы дневника, который я спрячу тут подальше между досок. А само время, напитанное полнокровными снами и шепотами. Я должна их понять. Справиться со всем.

И не должна бояться.

Над входом в летний коттедж Эша висели оленьи рога. Мало кто обращал на них внимания, все уже настолько привыкли, что они там, и даже не поднимали головы. А цветные нитки, когда-то завязанные на отростках Мией и Хлоей давно потускнели от солнца и дождей.

Влагой эти леса кормились. Она наполняла корни деревьев, неслась по стволам и питала набухшие снами иголки и редкие листья. Дождь слышался тут так же часто, как и птичьи трели.

Из дома вышла Эйвери. Она оставила весело искрящийся костер за домом, чтобы надеть большой теплый свитер, такой длинный, что свисал почти до колен ее обтянутых узкими джинсами ног.

Возвращаться к остальным Эйвери не торопилась. Она стояла на крыльце и вдыхала аромат досок после дождя. Прищурившись, смотрела на перешептывающиеся деревья. Она никогда их не понимала. Может, Тео смог бы. Наверняка Джей. Но для Эйвери лес оставался немым.

Хотя это не значило, что деревья не говорили с ней.

Ветер подхватил немного растрепанные, ржаво-медные волосы Эйвери, но она только отмахнулась. И вздрогнула, когда из-за дома появился Эш. Местное солнце еще не успело вытравить из его светлых волос последний цвет, но шелест деревьев уже приникал к его ушам. Еще немного, и он сможет понять.

— Я помню этот свитер! — сказал Эш.

В ответ Эйвери только закатила глаза:

— Даже не начинай. Отличный свитер!

— Никогда не отрицал. Но еще пара заплаток, и даже ты не вспомнишь, каким он был сначала.

— Я люблю этот свитер. Его еще моя бабушка носила.

Эш остановился на крыльце около Эйвери. Он не был высоким, но рядом с хрупкой девушкой даже его худощавая фигура, казалось, вытянулась. Эш облокотился на перила.

— Меня всегда поражало, как ты легко меняешь деловые костюмы и офисную собранность на растянутые свитера и рок-музыку.

Если бы Эш сейчас повернул голову, то увидел удивление на лице Эйвери, которое она и не пыталась скрыть. Девушка не понимала, с чего Эш завел такой разговор да еще сейчас. Никогда раньше он не говорил ей ничего подобного.

Сначала Эйвери хотела пожать плечами и произнести что-то нейтральное. Потом выдать нечто едкое. А в итоге сказала:

— Поэтому я здесь.

— Да. Ты здесь. И я рад этому.

Эш провел по волосам рукой, принужденно рассмеялся:

— Черт, Эйвери, прости. Я сегодня сам не свой. Несу какую-то чушь.

Он все еще не смотрел на девушку, устремив взгляд вперед, на деревья. Но ветер затих, лес молчал, наблюдая за двоими перед домом. А Эйвери наконец-то поняла, что происходит с Эшем: он мог казаться спокойным, делающим вид, что утренней прогулки и купания в реке не происходило. Но Эйвери хорошо знала Эша: он успел чертовски испугаться и за Тео, и тем более за Джея. Он уже терял родителей. И не хотел лишиться кого-то еще.

— Все в порядке, Эш. Я здесь. И… все мы здесь. Не волнуйся.

Эйвери не представляла, что сказать, но Эшу, похоже, нужны были ровно те слова. Он кивнул и уже спокойнее смотрел вперед, на деревья. Они снова начали качать на ветру ветвями.

— Порой мне кажется, я несу с собою смерть, — Эш наконец-то перевел взгляд на Эйвери. — И это просто вопрос времени, когда исчезнет кто-то еще, окружающий меня.

Он помолчал, как будто не знал, стоит ли продолжать. Но закончил:

— Как Мия.

— Ты не можешь винить себя в ее смерти.

— Могу. Я должен был быть там ночью.

— Что?

— Мия просила встретиться. После полуночи. Я заявил, это дурацкая затея и отказался идти. Никаких ночных прогулок. Но видимо, Мия не послушала.

— Ты говорил об этом Тео?

— Да. Конечно. Он считает, Мия собиралась встретиться с кем-то еще, но не хотела одна. Но она ничего мне не сказала, черт, ничего! Если бы я знал, то, конечно, пошел с ней.

— Ты не мог знать. А почему она не попросила Тео?

Эш только развел руками. Он и правда многого не знал. Как и не мог предположить, с кем хотела встретиться Мия. Или это тоже его паранойя? Может, никого не было в ту ночь. Мия просто решила прогуляться по лесу в одиночестве. И этот нелепый несчастный случай.

— Ты не знал, — Эйвери осторожно положила руку на плечо Эша. Она не знала, как он воспримет подобный жест, но под ее ладонью Эш ощутимо расслабился.

— Спасибо, Эйвери.

Порыв ветра снова кинул ей в лицо волосы, и девушка отбросила их назад привычным движением головы. Только несколько прядей остались. Эш аккуратно убрал их от щеки Эйвери, почти коснувшись пальцами ее губ.

Эйвери начала корить себя за слова, едва они сорвались, но ничего не могла с собой поделать:

— Разве Мэдисон тебя сейчас не будет искать?

Эш дернулся, как будто Эйвери сказала что-то неуместное. Но не ответил. Вместо этого, он нахмурился и снова повернулся к лесу.

— Ты слышишь это?

— Слышу — что?

— Не знаю. Какой-то странный звук.

Он замер, вслушиваясь в шепот деревьев. Ему чудилось, что между стволами трепещет нечто иное. Эш не мог четко понять, что это, но точно нелесное.

— Я проверю.

— Ты серьезно?

— Да я не буду заходить далеко. Наверняка воображение разыгралось. Или это дятел.

Эйвери хотела удержать Эша, но он уже легко соскочил со ступенек крыльца и устремился в лес. Он всегда легко увлекался, и теперь его полностью занимал странный звук, который он услышал.

— Куда это Эш?

Тео стоял рядом, он только что вышел из-за дома и смотрел вслед удаляющемуся Эшу.

— Ему показалось, он что-то услышал.

— О черт, надеюсь, он не решил в очередной раз, что это призрачное.

Тео хотел пойти за Эшем, не следовало сейчас блуждать между темными стволами по одиночке. Но потом Тео вспомнил, что тут остается Джей и девушки. Бросить их в одиночестве в доме, где творится нечто странное, ему не хотелось.

— Как там костер?

— Горит. Как тут крыльцо?

— Стоит.

Эйвери не смогла сдержать улыбки: Тео всегда умел разрядить обстановку, но, главное, тонко чуял момент, когда это требовалось сделать. Он остановился рядом, посматривая в ту сторону, куда ушел Эш.

— А ты почему оставил костер?

— Да хотел подняться за ботинками. Стоит посушить их у огня. А ты…

— Надела свитер потеплее.

— Я его помню.

— И ты туда же! Только не начинай. Эш уже сказал все, что думал, по поводу моего свитера.

Тео поднял обе руки, как будто признавая капитуляцию. Он помолчал немного, потом спросил:

— Можно личный вопрос?

— О, не уверена, что отвечу без поддержки виски…

— Почему вы с Эшем расстались?

Эйвери запнулась. Она ожидала чего угодно и от кого угодно, но только не подобного вопроса от Тео. Которого сейчас явно интересовала не истина, а точка зрения Эйвери. Девушка обхватила себя руками и неуверенно ответила:

— Я… не знаю. Это случилось спонтанно, но у нас и до того были сложности. Наши отношения исчерпали себя.

— Может, он испугался, что ты исчезнешь, как Мия. Или счел себя недостаточно хорошим для тебя.

— Это Эш-то?

— О, ты не представляешь, как часто он сидит в своем огромном доме и считает себя никчемным.

На губах Тео мелькнуло что-то вроде усмешки, но он даже не скрывал ее горечи. Эйвери решила не оставаться в долгу:

— А ты?

— Что я?

— Вечный одиночка?

— У меня была только Мия. И всегда будет Мия.

Эйвери помнила их вдвоем. Брат и сестра, всегда бывшие друг для друга чем-то большим. Чем-то… ближе. Все об этом знали, все воспринимали как должное. А когда Эйвери услышала историю их детства, то поняла, почему брат с сестрой всегда так отчаянно держались друг друга.

Но Мия умерла.

И, возможно, частичка Тео тоже погибла вместе с ней. Невольно Эйвери повторила жест, сделанный всего десяток минут назад, и положила руку на плечо Тео:

— Я тоже ее помню. Всегда.

Тео под ее ладонью не расслабился, как Эш. Возможно, Тео не умел расслабляться. Но он сказал фразу, которую Эйвери меньше всего ожидала услышать:

— Но Мия мертва. И останется только в памяти. Мертва!

Он повернулся к Эйвери, как будто хотел припечатать последнее слово, сделать его весомой точкой, которая если и не снесет, то уж точно закроет тему. Но Эйвери не отшатнулась. А Тео стоял так близко, что она могла ощутить его дыхание, его запах, напомнивший почему-то о болотной воде и огне.

А потом шепот леса перекрыл крик. Взвившийся поверх звучавшей у костра музыке, поверх сомнений и чужого дыхания.

Это кричала Хлоя. Упавшая на колени в раскисшую землю недалеко от костра. Перепуганные Джей и Мэдисон пытались понять, что случилось. Но только когда рядом оказались Тео и Эйвери, Хлоя наконец-то смогла объяснить.

И деревья насмешливо шелестели под сбивчивый рассказ о том, как Хлоя решила прогуляться. Поймать вдохновение среди переплетенных корней, написать сцену, как ее рыцарь углубляется в лес. Но в жизни нашла только труп.

Тео нахмурился, коротко спросил где. А потом исчез серди деревьев, и те мягко сомкнули ветви за его спиной. И Тео действительно обнаружил труп — старого оленя, от которого остались только кости с ошметками мяса да ветвистые рога, утопающие в мягкой, покрытой опавшими иглами земле. Рядом валялся блокнот Хлои, который она выронила.

Поморщившись, Тео отвернулся от останков и поднял записную книжку, чтобы пойти к остальным и успокоить их.

Конечно же, Тео не собирался заглядывать в блокнот с обложкой цвета шотландки. Только отдать Хлое. И в его планы тем более не входило читать листок бумаги, выпавший меж страниц.

Если бы только имя Хлои на нем не было выведено аккуратным почерком Мии.

Несколько мгновений Тео смотрел на потертый, явно старый листок. Потом развернулся спиной к мертвому оленю и все-таки прочитал бумагу. Короткую записку, где значилось: «Хорошо, давай встретимся сегодня у дуба после полуночи».

Конечно же, Тео знал, о каком дубе идет речь. Не так глубоко в лесу, но на достаточном удалении от коттеджа. Все они знали, как туда добраться, все любили огромное и старое дерево, даже повесили качели на его ветви, а в день летнего солнцестояния украшали шершавый ствол гирляндами.

Недалеко от этого дуба в последнюю свою ночь и погибла Мия.

Сколько стоит ложь?

Все мы врем, так или иначе. Вопрос только в том, готовы ли мы принять чужую неправду и смириться с тем, что обманываем сами.

Тео врет, когда говорит, что будет всегда рядом. Как и я, когда произношу похожее. Эш вряд ли верит в призраков, ему просто нужны объяснения, которые он сможет принять. Как и Хлоя, постоянно претворяющаяся счастливой, бережно охраняя внутреннюю тьму. Как и Эйвери, которая делает вид, что ей все равно. И Джей, утверждающий, что не слышит голосов.

Но они есть.

Нашептывание деревьев. И жесткие голоса реальных людей, которые чего-то требуют.

Я даже не знаю, кто из них страшнее.

========== Тео ==========

Иногда ты все еще снишься мне. До сих пор.

Хлоя бы сказала, это скоро пройдет — или нескоро, но рано или поздно. Я забуду тебя и всё, что нас связывало. Та часть моей жизни отойдет в прошлое. Окажется заперта в коробке с кривоватой надписью маркером «Мия».

Хлое нужно верить, что всё проходит. Сменяется и перерождается, но не стоит на месте. Хлоя полагает, надо уметь забывать.

Но кем мы станем без наших воспоминаний?

И я знаю, что прошлое никогда не исчезает. Не угасает. Оно только звучит в переливах гитарных струн, просачивается сквозь строки стихов. Делает нас собой.

Эш никогда не поддерживал точку зрения Хлои. Он считал, прошлое стоит помнить, принимать его как данность и никогда не забывать, кто ты есть на самом деле.

Он может многое рассказать о боли. А я — о нем. Как Эш до сих пор иногда не спит ночами и сидит на широком подоконнике в своей комнате. Смотрит во мрак и думает о родителях. О том, что он сам несет смерть.

После Мии я тоже иногда просыпался от кошмаров. Но куда хуже были те сны, где будто всё в порядке, а сестра жива. Я просыпался среди ночи, поворачивался, ожидая увидеть ее, но кровать оставалась пуста. Тогда вспоминал, что Мия больше никогда никуда не придет — она лежит на кладбище, засыпанная землей, и ее глаза навсегда закрыты, пока ее плоть гниет и съедается червями.

Я жил у Эша, когда мне снились подобные сны. Когда бросало в пот от осознания, что это всего лишь видение, а в жизни Мия давно мертва. И этого никак не изменить.

Заснуть не выходило — и я боялся, что вернутся те сны. Поэтому вставал и в темноте, натыкаясь на предметы в незнакомом доме, но не включая свет, отыскивал Эша. Он всегда спал чутко, так что просыпался, когда я заходил. Сонно тер глаза, но неизменно становился серьезным, когда видел, как меня трясет.

В такие ночи мы сидели на кухне и пили горячий шоколад. Развеивали плохие сны друг друга, пока в окошко над мойкой не проникали первые рассветные лучи, прогонявшие любую боль.

Джейпочти успокоил напуганную Хлою, когда Тео вернулся из леса. Смахнув с плеч зацепившиеся мелкие веточки, он протянул девушке ее блокнот:

— Ты обронила.

Она с благодарностью кивнула, принимая его, и уставилась на Тео с вопросом. Как и Джей, и Мэдисон, и Эйвери.

— Это просто олень. Мертвый олень. Неприятно, но такое случается.

Джей и не пытался скрыть облегчения, плечи Мэдисон заметно расслабились, а Эйвери предложила сделать кофе и ушла в дом.

— Простите, — Хлоя опустила глаза. — Я перепугалась, как дурочка. Но после того трупа…

Мэдисон аккуратно обняла Хлою за плечи, небрежно отмахнувшись от розовой прядки волос, скользнувшей в лицо.

— Всё в порядке, Хлоя. Пойдем в дом, я тоже хочу кофе.

Тео оставалось смотреть, как тонкие пальцы Хлои гладили обложку блокнота из шотландки, рассеянно проходили по ткани, смахивая налипшие комья земли. Помнила она о записке меж страниц? Могла ли предположить, что Тео ее видел?

«Хорошо, давай встретимся сегодня у дуба после полуночи».

Лицо Хлои осталось наполовину скрыто розовыми волосами, Мэдисон нашептывала ей что-то успокаивающее, а Тео не мог избавиться от единственной мысли, что так и билась внутри его черепной коробки. Строчка письма. Всего лишь аккуратное предложение рукой Мии.

В ночь смерти сестра хотела встретиться с Хлоей. У того самого дуба, недалеко от которого утром Эш и Тео нашли тело Мии.

Невольно сжав кулаки, Тео едва сдержался, чтобы не спросить у Хлои напрямую: ты встретилась той ночью с моей сестрой? О чем вы говорили? Она… она была жива, когда ты уходила?

И почему, Хлоя, черт возьми, почему ты молчала?..

Но Тео не произнес ни слова. Не то место, не то время, и он не был уверен, что стоит вот так набрасываться на Хлою. Поэтому Тео молча смотрел, как вместе с Мэдисон та уходит в дом.

Он еще задаст свои вопросы. Позже. Сначала надо привести в порядок мысли — и, возможно, посоветоваться с Эшем. Который умудрился запропаститься в лесу, где он, по словам Эйвери, что-то услышал.

У притихшего огня остались только Тео и Джей. Последний подхватил старое пластиковое ведерко и, отойдя к ржавой дождевой бочке, зачерпнул воды. Прибитое потоком пламя зашипело, корчась на углях.

— Куда делся Эш? — спросил Джей.

Перехватив опустевшее ведерко в одну руку, он снова подошел к бочке, второй рукой пригладив торчащие во все стороны тыквенные волосы.

— Эш что-то услышал в лесу. Решил проверить.

— О черт. Надеюсь, он не зашел слишком глубоко.

— Достаточно, если не слышал крика Хлои.

— Скоро вернется и расскажет, что он там проверял. Но хоть голосов в голове Эш не слышит.

Джей рассмеялся, хрипло и принужденно, а вода из ведерка в его руках вылилась слишком резко, окатывая брызгами штаны.

— Извини.

Но Тео как будто не слышал, внимательно посмотрев на Джея:

— Ты снова их слышишь?

— Ничего, с тех пор как окунулся.

Удовлетворенный, Тео аккуратно взял ведерко из рук Джея и сам зачерпнул воды. Ему в спину ударился вопрос Джея:

— А ты… видишь?

Будто насмешка, по загривку Тео скользнули чужие губы, холодные и безжизненные, а в шепоте колышущихся на ветру ветвей послышался смех Мии.

— Нет, — Тео решительно развернулся и в два шага преодолел расстояние до тлеющего костра. — Ничего особенного, только обычные шутки сознания.

Которое второй год не желает признавать смерть Мии и смиряться. Что ж, Эш куда дольше не принимает гибель родителей и не желает признавать, что он один. Хотя нет, тут же поправил себя Тео. Он не один. У него есть они все.

Замерев с ведерком, полным воды, Тео посмотрел в ту сторону, куда, как сказала Эйвери, ушел Эш. Деревья стояли молчаливо и сумрачно, надежно оберегая тайны у своих корней.

Черт бы тебя побрал, Эш, возвращайся уже!

Чтобы отвлечься от беспокойства за друга, Тео сосредоточился на костре, заливая последние тлеющие угольки.

— Я ведь так и не сказал тебе спасибо, — произнес Джей.

— Что?

— Ты меня спас. Спасибо.

— Ерунда.

— Я должен тебе, ворон.

Перед последним словом Джей сделал паузу, а Тео нахмурился. Он понял, что друг имеет ввиду татуировку, но упоминание воронов казалось неуместным.

— Брось, Джей. Пойдем лучше кофе выпьем.

— Тем более у нас гости. Или это мои голоса?

Что имел ввиду Джей, Тео понял почти сразу. Ему тоже показалось, он слышит голоса со стороны крыльца. Один, кажется, принадлежал Мэдисон, а вот второй оказался чужим. Мужским.

Вручив опустевшее ведерко Джею, Тео направился к крыльцу. Ему не нравилось происходящее. А вместе с беспокойством за исчезнувшего Эша становилось решительно не по себе.

Но Тео не любил волноваться. Он умел только злиться.

Завернув за угол дома, он увидел Мэдисон, стоящую на крыльце. А перед ней высокого индейца, пришедшего по подъездной дорожке. Его смуглая кожа и темные волосы казались продолжением леса, корой стволов и тьмой между корней. С птичьими перьями, вплетенными в косы. Даже современные джинсы и потертая куртка не могли скрыть принадлежности индейца этому лесу, этой земле, этому небу.

Он посмотрел в сторону Тео, и тот затруднился бы сказать, сколько лет индейцу. Двадцать, тридцать или все сорок. Но в то же время при прямом взгляде казалось очевидным, что индеец он нечистокровный.

— Добрый день, — сказал Тео и перевел взгляд на Мэдисон. — Что-то случилось?

— Всё в порядке. Это Джим.

— Вы знакомы?

— Да. Виделись в городе.

Тео подошел к гостю и протянул руку.

— Я Тео.

— Джим. Очень приятно.

Пожатие оказалось крепким, а ладонь индейца — сухой.

— Я могу чем-то помочь, Джим?

— По правде говоря, я пришел к Мэдисон. Хотел кое-что обсудить.

— Что именно?

— Магию.

Индеец ничуть не смущался прямого взгляда Тео, а тот посмотрел на Мэдисон. Она только кивнула. Что ж, если она считает, с этим индейцем безопасно, то кто такой Тео, чтобы говорить им «нет». Он ни черта не смыслил в магии.

— Выпьете кофе? — предложил Тео.

Джим только кивнул и последовал за Мэдисон в дом. Тео не стал заходить. Вместо этого, он снова повернулся к лесу, как будто Эш мог появиться от одного только взгляда.

— Где же тебя носит, — пробормотал Тео.

Он слышал, как в дом прошел Джей, но не стал оборачиваться. Только сунул руки в карманы джинс и продолжил смотреть на лес. Ветви нашептывали о чем-то. Ветер приносил запахи мокрой земли и хвои. Она устилала лес, становилась его плотью, его костями и кровью.

Тео почти мог ощутить, как деревья ненавидят чужаков. Людей, что приходят и нарушают покой, включают громкую музыку, за которой не слышно пения птиц. Топчут хвою на земле, кромсают подлесок.

Но деревья любят тех, кто умеет слушать.

Кто не боится видеть призраков.

Чья кровь будет питать землю после смерти, чьи кости переродятся в древесные стволы.

Картинка перед глазами как будто начала немного расплываться, подернулась рябью. Деревья говорили с Тео и хотели, чтобы он их услышал. Они могли рассказать о Мие — о, когда-то она тоже умела слушать. Но не лес ее убил, не лес…

Тео моргнул, и наваждение исчезло. Он даже не успел задуматься, что это было и не начал ли он засыпать на ходу, когда из леса появилась человеческая фигура. Эш. Он быстро шагал к дому и помахал рукой. Но Тео понял, что за напускной веселостью скрывается напряжение. Он слишком давно знал Эша.

— Я начал беспокоиться, — сказал Тео, когда друг оказался в пределе слышимости. — Какого черта?..

— Мы в лесу не одни.

Остановившись рядом с Тео, Эш нахмурился и продолжил:

— Здесь есть кто-то еще. Нам надо проверить охотничьи домики. И немедленно.

========== Эш ==========

Иногда я готов поверить, коттедж действительно стоит на каком-нибудь индейском кладбище. И кости тех, кто когда-то был частью леса, теперь действительно стали им.

И влюбленные, решившие уединиться на полянке много лет спустя, пролили тут первую кровь. Девушку то ли приревновали, то ли она еще что-то не так сделала, с точки зрения мужчины — он проломил ей череп и оставил лежать в высокой траве. Ее тело гнило, наполняя жизнью корни деревьев, пока взгляд смотрел в небо. Пока ее глаза тоже не съели черви.

Это факт. Ее кости нашли где-то здесь, когда богачи из округи решили построить коттедж для своих увеселений. Тоже факт.

Но порой я думаю, слухи верны. И те владельцы то ли лесопилок, то ли заводов надевали черные балахоны и расставляли свечи в комнате с косым потолком, где я сейчас сплю. Или в гостиной. Тогда пустой по центру, с нарисованной на старых досках пентаграммой, которую окропляли жертвенной кровью и призывали дьявола.

Кто на самом деле мог откликнуться на их зов?

Иногда мне кажется, эти силы до сих пор здесь. Питают местную землю, шепчутся меж деревьев и скребутся в наши окна по ночам. Я так хочу верить в призраков — мне просто необходимо в них верить, чтобы знать, что после смерти ждет не только пустота.

Но одновременно с тем я боюсь. Чертовски боюсь.

Эш не стал ничего объяснять, но категорично настаивал, чтобы они тотчас отправились к охотничьим домикам. По его расчетам, путь займет не больше часа быстрым темпом. Ну, скорее всего, часа полтора — два. Они успеют вернуться до темноты.

Попытавшийся что-то возразить или спросить Тео, не был услышан. Пыл Эша только немного угас, когда он вошел на кухню и увидел неожиданного гостя. Эйвери стояла, прислонившись к шкафчикам, Джей и Хлоя сидели за столом, а Мэдисон что-то рассказывала сидевшему индейцу.

Увидев его, Эш остановился и моргнул. Но гость не исчез. Он повернул к Эшу меднокожее лицо и дружелюбно улыбнулся:

— Добрый день. Меня зовут Джим. Мы с Мэдисон познакомились в городе. В супермаркете.

Эш кивнул, а потом спохватился, что это не очень-то вежливо.

— О, простите… не ожидал гостей. Эш.

— Так это вы нынешний владелец дома?

— Да.

Индеец будто хотел сказать что-то еще, но потом его взгляд скользнул по остальным, и Джим опустил голову, возвращаясь к кофе. Эш подумал, стоит обязательно поговорить с ним наедине.

— Это я пригласила его в дом, — встряла Мэдисон. — Ты не против?

Эш пожал плечами. Индеец выглядел необычно, но почему-то не внушал опасений. Может быть, и зря. В конце концов, теперь Эш не сомневался, что в лесу, помимо них, есть кто-то еще.

— Джим, вы пришли по дороге? — неожиданно спросил Эш.

— Именно так.

— А живете в городе?

— Конечно. Что такое?

— Мне кажется, в лесу есть люди, помимо нас. Может, охотники? Вы что-нибудь знаете?

Индеец нахмурился, но выглядел искренне недоумевающим. Он покачал головой:

— Охотники будут ближе к осени. Сейчас тут никого.

— Это не так.

Слова прозвучали резче, чем того хотелось Эшу. Он мысленно себя одернул: не стоит наводить панику или бросаться заявлениями, пока он не будет уверен. На него уставились недоуменные взгляды друзей, но тут Эш почувствовал, что позади остановился наконец-то подошедший Тео. И его рука легла на плечо Эша, что восстанавливало равновесие. Мысленно досчитав до пяти, Эш сказал:

— Я просто хочу проверить охотничьи домики. Познакомиться с соседями, если они есть. Не хочу тянуть. Если выйти сейчас, мы успеем до темноты.

— Потрясающе! — первой же воскликнула Хлоя. Идея явно пришлась ей по душе, глаза девушки заблестели в предвкушении. — Я с вами! Даже не обсуждается.

Эш не сдержал улыбки:

— Конечно. Если хочешь.

Эйвери пожала плечами, показывая, что она не горит таким же энтузиазмом, но готова последовать за подругой. Мэдисон обхватила свою чашку. Чуть сильнее, чем стоило, это не укрылось от Эша.

— Джим хотел рассказать мне местные легенды. И кое-что о магии.

Эш посмотрел сначала на опустившую глаза Мэдисон, потом на Джима, который улыбался открыто и спокойно. Похоже, у них были свои разговоры, и Эшу оставалось только смириться: он не мог придумать ни одной мало-мальски адекватной причины, почему стоит выгнать этого странного индейца. И он просто не мог оставить Мэдисон с ним наедине.

А она не желала встречаться с Эшем взглядом, как будто знала, что он не одобряет.

— Джей, — Эш посмотрел на друга, — думаю, после утреннего инцидента тебе стоит остаться здесь.

Джей уже набрал в грудь воздуха, чтобы возмутиться, а потом поймал взгляд Эша. И, в отличие от Мэдисон, сразу всё понял. Что Эш хочет, чтобы он остался вовсе не из-за голосов или падений в реку. Эш хочет, чтобы Джей побыл тут за главного.

Тыквенные волосы качнулись, когда Джей кивнул:

— Без проблем, Эш.

То, что Тео пойдет с ними, даже не обсуждалось. Поэтому пока остальные собирались, Эш вышел на улицу. Остановившись на крыльце, он прищурил глаза и смотрел на массив деревьев. Может быть, идти сейчас опрометчиво, но Эш не хотел чего-то ждать. Его ожидание затянулось слишком надолго, началось очень давно. Он устал от него. Он хотел действовать.

Может быть, он тот, в чьих глазах отражается смерть. Но его промедление больше никому не будет стоить жизни.

Как Мие. Возможно, если бы он пошел в ту ночь с ней, на ее таинственную встречу, Мия была жива.

Дверь за спиной скрипнула, и Эш только понадеялся, что это не Мэдисон. Он ощущал себя слишком раздраженным поведением девушки, а ругаться сейчас не хотел.

Но рядом с Эшем встала вовсе не Мэдисон, а тот индеец, Джим. Он тоже посмотрел на лес.

— Прежние хозяева этого места не были хорошими людьми.

Эш не нашелся что ответить. Но потом с любопытством спросил:

— Вы их знали? Того, кто владел домом.

— Мистер Дерек Эстенвайс. Я был еще мальчишкой, работал у отца на бензоколонке, когда тот заезжал в город. Дорогая машина, дорогая одежда, дорогая выпивка.

— Выпивка?

Джим тихонько рассмеялся. Его смех оказался глухим и хрипловатым.

— Любопытство заставляло заглядывать в окна машины, пока я заливал бензин. И я был в том возрасте, когда уже начинаешь пить и курить втайне от отца. У Эстенвайса всегда лежала бутылочка-другая алкоголя, да такого, что в нашем магазине продавали редко и уж точно не на основных полках.

Эш пожал плечами. Он знал, что предыдущим владельцем дома был какой-то богач, устраивавший тут пьянки с друзьями. По правде говоря, это не слишком интересовало.

— Ты знаешь, почему он продал дом? — спросил Джим.

— Да, перестал сюда ездить после того, как его подруга упала тут с лестницы. Кажется, она сломала ногу на одной из особо шумных вечеринок.

— Я видел их в тот день. Этот Эстенвайс явился на заправку со своей неприлично дорогой машиной. Велел заправить полный бак и пошел общаться с моим отцом. Обычно брал орешки — видимо, в его дорогущих магазинах таких не было. Пропахших бензином и хвоей. Так вот, в тот день я пялился сквозь стекло не на выпивку, а на сиськи.

Эш с удивлением посмотрел на индейца. Последнее слово казалось грубоватым, вульгарным, слишком выделяющимся из певучей хрипловатой речи.

— Ты не ослышался, парень. В тот день на пассажирском сиденье обнаружилась миленькая блондинка с таким декольте, что мне открывался отличный вид. Я беззастенчиво пялился, едва придерживая шланг с бензином. А потом окошко внезапно опустилось, и блондинка высунулась из него, интересуясь, можно ли тут курить.

Эшу представилась заправка Амивилля, которую он, конечно, знал. И закатные лучи солнца, цепляющиеся за низенькие здания и подсвечивающие светлые волосы той женщины.

— В ответ она только пожала плечами и хмыкнула, — продолжал Джим. — Я думал, сейчас она снова скроется в машине, поднимет стекло… но вместо этого она сложила руки на открытом окне и уставилась на меня. Наверное, ей просто стало скучно сидеть в машине и ждать своего спутника. Я был юн и глуп, поэтому не нашелся ничего лучше как ляпнуть, а мистер Эстенвайс — ее парень?

Эш улыбнулся. И правда, дурацкий вопрос. Интересно, сколько тогда было Джиму?

— Она, конечно, рассмеялась, сказала, что Эстенвайс — ее коллега. В эту ночь. Я удивился, почему только сегодня. А она поманила меня пальцем и сказала, что сейчас раскроет тайну.

Джим замолчал, а Эш не выдержал и уточнил:

— И что она сказала?

— Что в эту ночь она и ее коллеги вызовут дьявола.

Эш недоверчиво фыркнул. Он слышал множество историй о темных ритуалах, о мрачных домах, которые в семидесятых-восьмидесятых принимали сатанистов. Это уже стало частью американского фольклора, милых легенд, которые леденили кровь одинокими ночами, и в которые никто не верил поутру.

— Не думаю, что они вызывали дьявола, — спокойно сказал Джим. — Но эти места издавна неспокойны. А те люди могли сделать их более неспокойными. Так что будь осторожен, ты и твои друзья.

— Мы тут не первый год. Ничего необычного до этого не было.

— Ваша подруга здесь умерла.

— Это несчастный случай.

Джим искоса посмотрел на него. Как будто уточнял, стоит ли в это верить. Но, может, Эшу так казалось из-за собственных сомнений.

— Ты знаешь, что случилось с мистером Эстенвайсом позже? После того как он продал дом.

Эш покачал головой. Но Джим знал.

— Он повесился. В своем дорогущем доме, на кованой люстре, которая стоит столько же, сколько заправка моего отца. Даже записки предсмертной не оставил. Я выяснил это, когда стал старше, погуглил.

— И что с того? Может, у него были финансовые проблемы. Или рак. Или еще что.

— Он повесился спустя месяц после того, как продал дом.

Невольно по спине Эша пробежал холодок. Ему почему-то на секунду представилось тело мертвого богача, покачивающееся на балке в его комнате, тут, в этом доме. Вот уж индеец нагнал жути!

— Это мрачная и грустная история, — решительно сказал Эш, — но я не понимаю, какое она имеет отношение к этому месту. Или к нам.

— Никакого. Я надеюсь. Просто будьте осторожны с этими силами. Особенно ты — как владелец дома.

Повернув голову, Эш невольно встретился с пронзительными темными глазами индейца. Можно решить, что его пытались запугать, но Джим выглядел так, будто верил в свои слова. Мэдисон упомянула, что они будут обсуждать магию и местные легенды. Эту историю Джим тоже расскажет?

А потом Эш вспомнил труп, который они нашли. Непонятно как появляющиеся на доме отпечатки ладоней. Всю тьму меж корней и запах лесного перегноя. Тело Мии на подстилке из хвои — когда они с Тео нашли ее, даже не сразу поняли, что девушка мертва. Это осознание навалилось внезапно.

И сейчас Эш ощутил, что кончики его пальцев заледенели. Как будто их касалась та смерть, что отражалась в его глазах.

Дверь дома распахнулась резко, и на крыльце тут же появились Тео, Эйвери и что-то весело щебетавшая Хлоя. Они готовы двигаться. А индеец в последний раз поймал взгляд Эша, легонько кивнул, как будто желал удачи, и скрылся в доме.

— Ты уверен, что нормально его тут оставлять? — Тео проводил гостя взглядом и не очень-то заботился, услышит ли его индеец.

— Нет, — честно ответил Эш. — Но я верю в Джея. Он последит за нашим гостем и Мэдисон.

Тео пробормотал что-то неразборчивое и первым двинулся к деревьям. Следом за ним тут же направилась Хлоя. И только Эйвери, нахмурившись, спросила:

— Ты расскажешь, что обнаружил в лесу? И почему мы так срочно идем к домикам.

Тео и Хлоя остановились и тоже уставились на Эша.

— Конечно, — кивнул он, спускаясь по ступенькам крыльца. — По дороге.

Звук, исчез почти сразу, стоило углубиться в лес. Только пение лесных птиц, шелест ветвей и стрекот какой-то живности. Лес дышал и жил, но никаких посторонних звуков.

Когда-то Мия сказала, что я адски упрям, если хочу. Не знаю, чего я хотел в тот момент, но меня вела уверенность, что здесь что-то не так. Благо ориентировался я хорошо — и звук как будто шел со стороны нашего любимого дуба.

Я боялся к нему подходить. Каждый шаг в том направлении мог быть сделан либо через силу, либо не задумываясь. Я предпочел второе. И когда передо мной наконец-то вырос крепкий ствол, такой неуместный и странный среди окружавшей хвои, я почти физически ощутил, что мне плохо.

Взгляд уцепился за то место, где два года назад мы нашли тело Мии. Сознание подкидывало образы того утра. И благосклонно заволакивало туманом остальной день.

Я привалился к дубовому стволу, прикрыл глаза, а потом все-таки сполз вниз, на землю. Не знаю, сколько я так просидел, прислонившись щекой к теплой живой коре. Но, наконец, сердцебиение восстановилось, а образы прошлого отступили.

Мия мертва уже два года. А жизнь продолжалась.

Поднявшись, я все-таки осмотрелся. И почти сразу увидел то, что меня убедило: здесь кто-то есть помимо нас. Потому что с другой стороны дуба на земле валялось несколько свежих сигаретных окурков. Мне даже показалось, я ощущаю легкий табачный запах.

Это люди. Другие люди здесь. И готов поспорить, они в охотничьих домиках.

========== Хлоя ==========

Грёзы — это обман.

Но если мы что-то видим, испытываем эмоции, тело реагирует на химическом уровне, а память оставляет воспоминания — разве это можно считать ложью?

Тогда наши сны — разновидность реальности. Книги, которые мы читаем, приключения, в которых участвуем на страницах — они тоже реальны. Или хотя бы приближаются к нашему представлению о правде.

Я тоже пишу и создаю свой мир. Проживаю его с персонажами. Значит ли это, что они становятся реальными? Хотя эти вопросы я решила уже давно. И, надеюсь, что если в этой жизни меня окружают люди, которых я знаю, то в следующей я буду связана с ними же, с самыми близкими. А если другой жизни не существует, то пусть в Раю меня окружают персонажи.

Но сейчас я не могу отделаться от иной навязчивой мысли. Какую цену имеют наши поступки? Или наше бездействие.

Или молчание.

Когда Эш закончил рассказ о найденных в лесу свежих окурках, сквозь мутные тучи пробилось солнце. Оно же сопровождало вдоль реки, где еще недавно окунулся Джей. Каждый из четверки старательно не смотрел на воду — как будто и они могли заметить на том берегу зовущих воронов.

Тео шагал молча, с задумчивым видом — или просто суровым, но Хлоя знала, что он всегда такой. Эш о чем-то разговаривал с Эйвери. Вполголоса, как будто боялся потревожить лес или реку. Хлоя не сомневалась, он не собирался скрывать что-то от остальных, но и прислушиваться ей не было интересно.

— Зря мы оставили там этого индейца, — проворчала Хлоя рядом с Тео.

Он посмотрел на нее как-то странно, но потом пожал плечами:

— Мэдисон не маленькая девочка. И она явно хотела поговорить с тем индейцем.

— О чем? Они вместе разложат карты Таро?

— Насколько я знаю, индейцы не очень увлекаются картами.

— А чем?

— Тотемами и духами природы.

Хлоя хотела съязвить что-то по поводу вездесущего Гугла, который занимается образованием Тео, но сдержалась. Он сам пояснил:

— У меня есть парочка татуировок в индейском духе.

— Каких именно?

— Они на тех местах, которые обычно не видны.

— Да брось, Тео, я видела тебя без одежды!

Он шагал вперед и даже не посмотрел на Хлою. Только спустя пару мгновений сказал:

— Рад, что тогда смог быть полезен.

Иногда Хлоя заводилась с пол-оборота. Да что там… почти всегда. Вот и сейчас она не собиралась затрагивать тему, но ей показалось, слова Тео звучат слишком пренебрежительно и обидно. Она помнила ту единственную ночь, которую они провели вместе. Когда Хлоя ощущала себя одинокой и потерянной, а боль от утраченного ребенка так и не исчезала. Сложилось так, что только Тео был на связи — и он приехал.

— Полезен? — взвилась Хлоя.

Эш впереди замолчал и бросил на нее удивленный взгляд из-за плеча. Поэтому Хлоя заговорила тише, а Эш вернулся к Эйвери.

— Полезен? — повторила Хлоя спокойнее. — Ну, я рада, что ты так это воспринимаешь.

— Хлоя, пойми меня правильно… я рад, что в ту ночь всё сложилось таким образом. Тебе это было нужно. И мне. Но ты мой друг.

— Я дико рада.

— Никогда не думал иначе. Извини, если как-то тебя обидел.

— Конечно, не думал! Для тебя существовала только одна женщина.

— Я любил ее.

— Но она мертва. Давно уже мертва! Сколько можно…

Хлоя осеклась, поняв, что перегибает палку. Она вовсе не хотела ссориться с Тео. Или его задевать. Но шагая по лесу, ощущая рядом древесные стволы и скрывающий землю кустарник, Хлоя не могла избавиться от картины разлагающейся оленьей туши. И даже не она пугала. А другие образы, которые тянула за собой. Труп Мэдди, который они нашли. Гниющие внутренности, выхваченные лучами фонарей. Тело Мии в лесу.

Резко остановившись, Тео в упор посмотрел на Хлою. Она ожидала бурю, энергию, готовую ее смести. Но вместо этого увидела только тьму.

— Это слишком, Хлоя.

Голос Тео звучал негромко, но почти угрожающе. Буря шелестела в нем. Рычала, застрявшая где-то в горле, как предупреждающий рык дикого зверя. Сделай шаг — и он вырвется, ринется на тебя защищать территорию.

— Прости, — пробормотала Хлоя, опустив взгляд.

— Я хотел поговорить с тобой. На самом деле, сначала с Эшем… но раз так, то, может, стоит спросить напрямую. Я знаю…

Но Тео не договорил. Его зверь остался сидеть на цепи, потому что ушедший вперед Эш позвал:

— Эй, ребята, посмотрите-ка.

Если бы в голосе Эша прозвучала хоть чуточка беспокойства или удивления, они кинулись сразу. Но и спокойного тона хватило, чтобы Тео замолчал. Он пару мгновений смотрел на Хлою, как будто размышлял, стоит ли заканчивать разговор. В итоге развернулся и молча последовал вперед, где ждали Эш и Эйвери. Хлое осталось только присоединиться.

Река делала поворот, и в излучине, на примятой траве, нашлось очищенное и аккуратно обложенное камнями место, полное золы. Остатки костра.

Эш хмыкнул:

— Теперь-то вы тоже знаете, мы здесь не одни.

— Мы в тебе не сомневались, — ответила Эйвери.

Она опустилась на корточки, как будто хотела поближе рассмотреть костер, но, конечно, вряд ли могла обнаружить там что-то интересное. Кроме того, что и так видели все: зола достаточно свежая, ее не успело размыть дождями.

— Пойдем, — Эш с нетерпением их подгонял. — Мы почти на месте.

После излучины оставалось углубиться в лес и пройти по просеке еще километр или два. У Хлои всегда было плохо с определением расстояний и времени. Она вообще ненавидела точность, предпочитая расплывчатое «мы уже близко». Но у охотничьих домиков ей бывать приходилось, так что она знала, действительно рядом.

Лес шелестел вокруг них. Кусты гладили руки. Веточки цеплялись за низ джинсов.

И чем ближе они подходили, тем медленнее шли. И не только Хлоя внимательно прислушивалась к окружающему лесу, но и остальные.

— Может, опрометчиво так лезть?

Эш снова говорил шепотом. Как будто боялся спугнуть или потревожить то, что ожидало их впереди.

— Я взял нож, — мрачно отозвался Тео.

— Ты — что? А, ладно. Я рад.

Они обошли огромный корень упавшего дерева, явно давний, успевший порасти мхом. Но с иссохших корней еще свисали комья земли. Хлоя смотрела на них, увлеченная рассматриванием мелких букашек и размышлением, от чего упало дерево. Слишком сильный ветер? Или оно сгнило изнутри.

Оказалось, это лиственница, упавшая невдалеке от домиков. Но не задевшая их.

Те приземисто лепились к земле, маленькие, с мхом между бревнами и торчащей жестяной трубой печки из крыши.

Хлоя никогда не любила охоту, мало что о ней знала и смутно представляла назначение домиков. Эш когда-то рассказывал, что местность богата дичью, так что сюда приезжают в сезон. И ночуют именно в этих сооружениях. В принципе они не были приспособлены для жизни, но в то же время в них всё, чтобы оставаться в тепле.

Оглядевшись, Хлоя не увидела ничего особенного, но Эш сразу сказал:

— Здесь живут.

Хлоя не жаждала показывать полную неосведомленность и спрашивать, с чего он так решил, но это сделала Эйвери. И Эш указал на поленницу под крышей.

— Обычно пуста. А сейчас полно новеньких дров.

Он первым подошел к двери домика и решительно постучал.

В ответ Хлоя услышала только щелчки какой-то птицы меж ветвей. Домики хранили молчание.

— Зайдем, — предложил Тео.

Эйвери идея не нравилась:

— А если тут правда кто-то живет? Зачем нарываться на неприятности, дождемся людей.

Но Хлоя почуяла азарт. Не для того они столько шли, чтобы теперь ждать! И не для того натерпелись страху, чтобы отступать. Девушка решительно откинула розовые волосы и подошла к двери, рядом с которой стоял Эш. Ничуть не сомневаясь, она дернула за ручку.

Внутри царил полумрак, но света из дверного проема оказалось достаточно для маленькой комнаты, часть которой занимали печка и нары. И чьи-то вещи, оставленные то тут, то там.

Эйвери топталась у входа:

— Не уверена, что мы вправе копаться в чужом.

Но Хлоя ее не слушала. Вытащив из кармана цветастую резинку с единорогом, стянула волосы в хвост, чтобы не мешались. И начала с увлечением рыться в брошенном хламе. К ней присоединился Тео, оставив стоящего посреди комнатки Эша.

Запасы носков в стянутом пакете, еще какая-то одежда. Теплый плед. Подгнившие бумаги, вроде разрешения на охоту — могли быть и давними.

— Черт возьми! — выругался Тео.

Похоже, его улов оказался богаче. Усевшаяся на жесткие нары Хлоя обернулась, чтобы увидеть, как Тео протягивает Эшу стопку фотографий. Они начали смотреть их вместе с выглядывающей из-за плеча Эйвери, и Хлоя видела, как вытягиваются лица обоих. Умирая от любопытства, она подскочила к ним.

Фото коттеджа Эша. Моментальный кадр с домом, вообще невозможно определить, когда он сделан. Но дальше шли они сами.

Машина Эйвери, рубящий дрова Эш, что-то делающий у стены дома Тео, стоящий Джей, медитирующая с утра на траве Мэдисон, сама Хлоя, беседующая с Эйвери.

Эш четко и грязно выругался. Сложно сказать, кадры сделаны в этом году или другим летом. Детали на моментальных фото оставались нечеткими, сливались. Но никаких сомнений, это они сами.

— Эти ублюдки следят за нами, — прошипел Эш. Хлоя еще никогда не слышала его настолько разозленным. — Следят за каждым шагом! Да что им нужно? Кто это вообще такие?

— Смотри дальше, — глухо посоветовал Тео.

И Эш листал кадры, на которых Хлоя видела себя и своих друзей. А потом руки Эша остановились, он замер, разглядывая одно фото. И даже вверх ногами, Хлоя узнала это лицо.

Мия.

Она весело улыбалась и смотрела точно в объектив. Никакой скрытой съемки из кустов, крупный отчетливый портрет.

— Может, — Эш прочистил горло, — может, это не их снимок. Может, они его каким-то образом стянули у Мии. Распечатали из соц. сетей.

— Ага, на карточку Полароида, — съязвила Хлоя.

Старомодный способ печати, снова ставший популярным в последнее время. Хлоя и сама недавно купила небольшой фотоаппарат, сияющий пластиковыми боками бирюзового цвета. Было что-то волшебное в том, чтобы щелкать на кнопку и наблюдать за узкой полоской, не больше визитки, выезжающей из корпуса. Ждать положенное время, пока фотография проявится.

Правда, эти были другими, больше и квадратными. Старинная модель фотоаппарата, не новая.

— Нет, — резко сказал Тео, — я знаю фото Мии. Это принадлежало не ей.

Он помолчал и озвучил мысль, которая наверняка крутилась в головах у каждого.

— Мия знала этих людей.

Взяв карточку из рук Эша, Хлоя наконец-то перевернула ее, чтобы посмотреть в весело улыбающееся лицо подруги. Мия, такая живая и легкомысленная. Даты на снимке, увы, не оказалось, но Хлоя не сомневалась, кадр сделан в то лето, когда Мия умерла — именно тогда она как-то косо отрезала челку и жаловалась на это Хлое. В кадре на глаза девушки падали те же волосы. То лето.

Может быть, тот день, когда Мия умерла.

Рядом оказался Тео, буквально за один шаг, что не очень-то удивляло в маленьком домике. Схватив Хлою за плечо, он рывком повернул ее к себе.

— Рассказывай. Всё, что знаешь. Про ту ночь!

Эш хотел утихомирить друга, что-то начал говорить, но Тео его не слушал.

— Я знаю, это с тобой Мия встречалась в ночь смерти. После полуночи у дуба.

Эш замолк. И он, и Эйвери в изумлении посмотрели на Хлою. А она поняла, что записку из блокнота стоило выкинуть еще два года назад. Сжечь, уничтожить, развеять пепел. Чтобы даже воспоминаний не осталось. Ни следа.

Потому что Тео видел ту записку, спрятанную меж листов блокнота. Который Хлоя неосторожно обронила у оленьего трупа.

Они смотрели, ожидая ответа.

— Это правда, — едва слышно сказала Хлоя. — Мия знала, я люблю писать. Поэтому частенько подкладывала мне записки. В тот день попросила встретиться с ней у дуба после полуночи. Я пришла туда. Мы говорили. Она… хотела одолжения, я отказала. Мия не вернулась со мной, она осталась у дуба. Когда я уходила, она была жива.

— Какого черта ты молчала? — прошипел Тео.

— Я обещала ей!

Но Эш уцепился за другую часть рассказа:

— Что за одолжение?

Вот так. Теперь ей придется нарушить обещание, данное мертвецу и рассказать все о той ночью. Хлоя набрала побольше воздуха.

— Мия с кем-то встречалась. Она хотела, чтобы я осталась.

Эш вздрогнул. Хлоя знала, что Мия просила его о том же — пойти с ней к дубу. Только Мия не решилась сказать Эшу, что с кем-то встречается там.

С кем-то чужим.

Кого она боялась.

И не хотела оставаться одна.

Хлоя знала больше Эша. Но и она бросила Мию. Вернулась домой, легла спать. Чтобы наутро узнать, что, возможно, из-за ее нерешительности Мия погибла. Как она могла рассказать об этом?

— С кем она там встречалась? — Голос Эйвери звучал тихо. — С этими людьми?

И она обвела рукой домик, а потом кивнула в сторону фото, зажатого в руках Хлои. Ну конечно. Эйвери, как всегда, рассуждала самым рациональным образом. Если тогда, два года назад, Мия была знакома с этими людьми, то, возможно, они тоже были здесь? И просили о встрече у дуба.

И их боялась Мия.

— Думаю, да, — кивнула Хлоя. — Мия не называла имен. Какой-то ее старый знакомый из города, он ночевал в охотничьих домиках и просил о встрече. Вроде как Мия что-то знала о нем и его друзьях. Сказала, что объяснит нам утром. И взяла с меня обещание, что я никому не скажу. Она… упомянула, что брат может быть зол, поэтому лучше пока ничего не знать.

Даже в сумраке домика Хлоя могла заметить, как побледнел Тео. Опустив глаза, девушка продолжила:

— Из-за этого и всего остального я решила, что за Мией приударил кто-то из города, а она не против. Мне не хотелось участвовать в чьих-то любовных драмах. Я ушла.

Не хотела смотреть, что даже малышка Мия нашла свою любовь, счастливую личную жизнь. В отличие от Хлои. И никто ее не бросит, едва узнав о ребенке.

— Это не было свиданием, — тихо сказал Тео. — Она что-то узнала об этих людях. И встретилась с ними той ночью. А на утро была мертва. И ты молчала два года.

Хлоя могла поспорить, если бы Тео мог, он сейчас развернулся и ушел. Но узкая дверь не позволяла. Так что он только стоял и смотрел, а в его глазах отражалась боль. Которая ничуть не утихла за два года.

Прочистив горло, Эш сказал:

— Давайте осмотримся вокруг. И вернемся в дом. Не хочу оставлять Джея и Мэдисон одних, пока в округе бродят какие-то странные люди.

Возразить ему было нечего, поэтому все четверо вышли из домика. Но у Хлои не возникало желания «осматриваться». Она уставилась себе под ноги и медленно брела, стараясь не уходить далеко. Хотелось забиться под одеяло, зажмуриться… а потом открыть глаза от того, что на кровать, хохоча, прыгнула Мия, чтобы узнать, прочитала ли Хлоя последнюю записку, спрятанную в ее сахарнице.

Едва не споткнувшись, Хлоя подняла глаза. И с удивлением увидела нарисованную на земле пентаграмму. С цветами, маленькими косточками и оплывшими свечами.

— Я кое-что нашла!

Мне казалось, если я сделаю вид, что ничего не произошло, всё так и будет. Моя реальность изменится, моя правда станет той, где я не оставляла Мию одну в лесу.

Я думала, достаточно крепко поверить.

К чему расстраивать Тео, что сестра нашла какого-то парня в городе? Так мне казалось. Так я себя уговаривала.

К чему рассказывать Эшу, что он не просто не встретился с Мией. Он отказался от ее встречи с таинственным незнакомцем. Которого Мия боялась, с которым не хотела встречаться одна. Эш стал бы мучиться еще больше.

Но я могу создавать сколько угодно реальностей. Правда от этого не изменится.

========== Мэдисон ==========

Бабушка всегда говорила, нужно слушать не призраков и не силы вокруг, а то, что находится внутри тебя. Тогда не собьешься с курса. Но это и самое сложное. Услышать верный голос.

Потом она шелестела картами Таро и делала расклады при скачущем огоньке свечи. Утверждала, что это ее инструмент услышать.

Может, моей проблемой всегда оставалось отсутствие необходимого инструмента.

Когда Мэдисон увидела индейца на пороге дома, она не удивилась. И сразу согласилась, едва он сказал, что хочет поговорить о местных легендах. Преданиях. О магии.

И только когда остальные ушли, а дом погрузился в вязкую тишину, Мэдисон подумала, это было не такой уж хорошей идеей. В конце концов, она ничего не знала о человеке, который назвался Джимом.

А теперь сидела с индейцем в комнате, которую разделяла с Эшем.

Тишину нарушила музыка, приглушенно донесшаяся снизу: видимо, Джей остался там. И звук невольно успокоил Мэдисон. Он был правильным, достраивал реальность до нужной. Даже делал присутствие Джима необходимым.

Мэдисон и не думала, что настолько привыкла к музыке за время общения с Эшем. Но наверное, иначе и быть не могло.

Джим занял единственный стул в комнате, так что Мэдисон устроилась на кровати, скрестив ноги.

— Так зачем ты здесь?

Пожалуй, это первый и самый прямой вопрос, который Мэдисон задала сегодня индейцу. Его невозмутимость даже не дрогнула — по крайней мере, внешне.

— Потому что ты маяк, — сказал он. — Все стремятся к маяку, чтобы выполнить свое предназначение. Иначе ждут только скалы и рифы.

— И в чем твое предназначение?

— Рассказать историю.

— Правдивую?

— Тебе решать.

Мэдисон не знала, что следующие минуты слушала тот же рассказ, который ранее Джим поведал Эшу.

— И что ты хочешь сказать? — Мэдисон скептически приподняла бровь. — Что здесь занимались черной магией?

— Те люди в нее верили.

— Одной веры маловато.

— Ошибаешься. Иногда вера — это всё, что необходимо.

Джим помолчал, задумчиво теребя кончик одной из своих черных кос.

— Мой отец родился в городе. А мать принадлежала к индейцам. Но они верили, что их совместная жизнь будет счастливой — так и случилось.

— Это называется любовью.

— Тоже волшебство, — не дрогнул Джим. — А еще мать верила, что нас окружают духи. Каждое дерево обладает собственным духом. Этот дом. И я верю, что те люди своими обрядами нарушили целостность места. Но главное, в это верят они.

Всю жизнь Мэдисон окружал магический салон бабушки. Именно из-за него она многое знала о магии — и еще к большему относилась скептически. Когда подбиваешь баланс за колдовские услуги, невольно воспитывается прагматизм.

Но последние слова индейца заставили Мэдисон встрепенуться. И судя по внимательному взгляду, Джим именно такой реакции и ожидал.

— Во что верят? И откуда ты знаешь?

— Отец рассказывал. Я был мальчишкой и заливал бензин, а отец частенько беседовал с Эстенвайсом, владельцем дома. Позже рассказал и мне. Они верили в свою магию. В то, что покоряют темные силы. Фотографировали их на полароид. Утверждали, что только так можно запечатлеть духов.Они показывали снимки отцу, но он говорит, там просто был дом, иногда смазанные кадры. Но это не уменьшало веры Эстенвайса и его друзей.

Индеец помолчал, а Мэдисон внезапно сделалось не по себе. Одно дело, смеяться над темной магией, и совсем другое — представлять, как эти люди ходили по лестнице в балахонах, сидели в этой же комнате и вычерчивали свои пентаграммы.

— Я не знаю, что произошло однажды, — продолжил индеец. — Может, им показалось, они что-то вызвали. Или Эстенвайсу всё это надоело, и он решил воспользоваться случаем. Или они действительно разбудили духов.

Если бы не мелодия снизу, Мэдисон точно стало бы не по себе. Но та приглушенно играла и успокаивала. Что бы ни творилось раньше, сейчас в доме царили только уют и музыка.

— Подруга Эстенвайса упала с лестницы, что-то сломала. И он продал дом. Уехал к себе и повесился спустя месяц после продажи.

— Дом купил Эш.

— Нет, это случилось лет пятнадцать назад. Но с тех пор дом кочевал от владельца к владельцу, никто здесь даже не жил. Пока его не купил твой друг. Но те люди, друзья Эстенвайса, они хотели вернуться. Они думают, что еще не закончили. Они мечтают подчинить силы, что они вызвали — как им кажется. Отец видел их в городе пару лет назад.

— Где же они пропадали предыдущие пятнадцать?

— Возможно, искали своего дьявола в других местах. Но не нашли. И вернулись сюда, где, как им кажется, были к нему ближе всего.

Мэдисон вспомнила, Эш говорил, что у него хотели купить дом. А он отказался. Неужели он прав, и теперь кто-то просто пытался выкурить их из дома? Чтобы они испугались, уехали, продали, наконец. И в притихшие коридоры, поскрипывая досками, вернутся люди. Сменят деловые костюмы на черные балахоны, спрячут счета и возьмут в руки свечи. Чтобы попробовать вернуть то время, когда они находили своего дьявола.

Вопреки ожиданиям, Мэдисон вовсе не ужаснула картина. Это всего лишь живые люди, с которыми можно справиться. Их стоит бояться, но их живые оставляют пугающие отметки на стенах, а вовсе не духи.

Увы, Эш снова не найдет своих призраков.

— А девушка? — встрепенулась Мэдисон. — Которую мы нашли.

— Видели, как она общалась с теми людьми в городе. Возможно, они замешаны в ее смерти. Может, это их жертва? Или Мэдди слишком много знала. Полиция занимается расследованием.

Так и хотелось спросить, в курсе ли полиция рассказов индейца. Но наверное, да. Он говорил так, будто его рассказ ни для кого не был секретом.

— Это нехорошее место, — вздохнул Джим. — Издавна нехорошее. Местные верят, что не стоит его тревожить. А тут проливалась кровь. Тут обрывались жизни. Трижды.

Мэдисон вспомнила рассказы Эша о какой-то девушке, которую убил тут любовник, еще до того, как построили дом. И труп, который они нашли. И… Мия?

— Хорошо, — неожиданно сказала Мэдисон. — И что дальше?

— Я хотел вас предупредить. Рассказал твоему другу, но только начало истории. Он не готов слушать остальное. Он ищет другое. Он ищет.

Индеец неожиданно подался вперед, как будто хотел стать ближе к Мэдисон, но с места не сдвинулся.

— А ты ничего не ищешь, ты — притягиваешь. Возможно, и местных духов.

— Ты в них веришь?

— Моя мать — индеанка.

— И что ты предлагаешь?

— Позвать духов. Ты их маяк.

— Зачем же их призывать?

— Только у них есть ответы.

Мэдисон ничего не понимала. Она не видела смысла с кем-то там связываться. Бабушка всегда утверждала, что не стоит трогать те силы, которые тебя не звали.

Ты будешь их маяком.

Все стремятся к маяку, иначе их ждут рифы.

Возможно, и ей стоит податься к собственному свету, чтобы избежать скал.

— И как? — вздохнула Мэдисон.

— У тебя есть бубен?

У нее и правда лежал. Старенький, подаренный еще давно бабушкой. С привязанными выцветшими перьями и крупными деревянными бусинами, пришитыми по ободу. Джим легонько встряхнул бубен, а потом начал отстукивать подушечками пальцев простой ритм.

Музыка снизу как будто стала тише, хотя Мэдисон знала, это не так. Но теперь комнату заполняли ритмичные удары бубна, и они казались самым важным на свете. Единственным важным.

Заставлявшим слушать удары собственного сердца. И затихать мыслям, чтобы рассмотреть нечто большее. Услышать себя.

Но потом обволакивающий кокон, созданный бубном, прорвал звук выстрела.

Мэдисон вздрогнула и моргнула, прогоняя наваждение. Пальцы Джима еще разок ударили по бубну и тоже застыли.

А потом прозвучал еще один хлопок, и теперь Мэдисон уже не сомневалась, что это выстрелы. Она повернулась к маленькому окошку над кроватью, выглянула на лес, откуда раздавались звуки, как ей показалось. Но Мэдисон видела только молчаливые темнеющие стволы деревьев.

А потом девушка поняла, что еще казалось неправильным. Музыка внизу больше не играла. Вправду стояла тишина.

— Джей?

Они крикнула и тут же устремилась из комнаты. Сбежала по лестнице в гостиную, на ходу заглянула на кухню.

— Джей!

На ее призыв никто не откликнулся, а входная дверь оказалась чуть приоткрыта. В доме остались только Мэдисон и Джим.

— Иди к ним.

Индеец медленно спускался по лестнице. И Мэдисон показалось, на его спокойном лице наконец-то появились эмоции. Но совсем не те, каких хотелось бы: беспокойство.

— Они в лесу. Выведи их оттуда. Стань их маяком.

Мне всегда казалось, у меня нет подходящего инструмента, чтобы услышать мир.

Но возможно, лучший инструмент — это я сама.

========== Лес ==========

Джей

Он заметил воронов, когда случайно посмотрел в окно. Предпочел сделать вид, что ему показалось. Но так и не смог сосредоточиться на нотах, которые изучал. Поэтому Джей прикрыл ноутбук и подошел к окну. Прищурился, но картинка ничуть не смазалась. Они были там.

Сидели на траве между домом и лесом. И дальше. Штук пять птиц кружили над одним местом в деревьях. Джей мог бы поспорить, что это вороны.

И наверняка галлюцинации.

Он почти ожидал услышать участливый голос Тео: «ты не забыл принять свои таблетки?» Но вместо этого звучавшая музыка откликнулась другой фразой:

— Следуй за воронами, тыквенный король.

Почему-то голос принадлежал Мие и звучал как будто не внутри черепа, а рядом. Джей повертел головой, но, конечно, он по-прежнему оставался один. Да и Мия давно мертва.

Джей снова посмотрел на лес и кружащих воронов. Он знал, там их дуб. То дерево, рядом с которым погибла Мия. Упала в ночи и сломала ногу. Потеряла сознание и попросту замерзла.

Несчастный случай.

— Следуй за воронами.

Джей с раздражением провел по волосам. Потом невольно поднял рукав и потер татуировку тыквы на запястье. Мысленно одернул себя, когда понял, что делает.

А потом замер, осознав.

Как он мог забыть?

Они делали татуировки вместе с Мией. Она смеялась и говорила, что раз ее брату можно, она тоже хочет. Тогда Джей набил на запястье тыкву.

А Мия — ворона.

— Следуй, тыквенный король. Следуй.

Джей выключил музыку, прихватил куртку и вышел на улицу. При его появлении вороны взлетели с травы и уселись на деревьях, но не исчезли. В последний раз взглянув на летающих над кронами птиц, Джей натянул куртку и углубился в лес.

Эйвери

Ей не нравилось происходящее. А напряжение, повисшее между друзьями, ощущалось таким густым, что хоть ложкой черпай. Хлоя шагала, смотря себе под ноги, и в какой-то момент Эйвери догнала ее и взяла под руку. Хлоя благодарно сжала ее пальцы. Хотя долго они так идти не смогли, слишком густой лес.

Эш решил вести их не тем же путем, а мимо дуба. Он хотел проверить, нет ли там в округе еще каких пентаграмм или свечей. Тео не возражал, но Эйвери видела, как он мрачнел, пока они приближались.

Он вряд ли бывал у дуба со дня смерти Мии.

Сама же Эйвери чувствовала себя растерянной. Как будто привычная реальность ускользала из-под пальцев, исчезала, распадалась. И если остальные воспринимали это нормально, всё глубже погружаясь в темные ритуалы и тайны, то Эйвери ощущала себя тонущей.

Остальные отдавали себя лесу. Но Эйвери, видимо, была слишком уж ребенком большого города.

Поэтому, когда она попросила остановиться и отойти в кусты, то достала из кармана телефон и набрала номер полиции. Сначала сигнал не проходил, и Эйвери с досадой решила, что придется сдаться.

Но потом ее запястья как будто коснулась чья-то рука, послышался печальный вздох, чем-то напомнивший Мию. Не успела Эйвери удивиться или испугаться, как телефон поймал сигнал.

— Это полиция? Здравствуйте.

Она рассказала о людях в охотничьих домиках. О пентаграммах… даже о том, что Мия встречалась с теми же людьми в ночь смерти.

Эйвери думала, ее поднимут на смех, максимум — скучающим тоном известят, что «примут к сведенью». Но к ее удивлению, девушка на том конце трубки оказалась крайне заинтересованной.

Эйвери подробно расспросили, а потом уточнили, нужна ли им помощь.

Она знала, с чего такой вопрос. А потом оглядела молчаливые ветви, вспомнила пентаграмму и снимки.

— Да, пожалуйста, приезжайте.

Когда Эйвери вернулась к остальным, то думала, они что-то услышали, скажут, но, похоже, кусты надежно скрадывали голоса. А Тео с Эшем были слишком заняты, обсуждая найденные фото.

— Пошли, — наконец, сказал Тео. — Быстрее осмотрим всё, быстрее вернемся в дом.

Палые иголки скрадывали шаги, так что четверка подходила почти бесшумно. Пока они не услышали выстрел. Совсем близко.

Первым и единственным желание Эйвери было убраться как можно дальше. Бежать к дому, ждать полицию. Но она не представляла направления, а Тео, Эш и Хлоя, наоборот, двинулись вперед. Мысленно Эйвери взвывала, что у них совсем отсутствует инстинкт самосохранения.

Лес насмешливо шелестел вокруг.

Когда они буквально вывалились на поляну, стоявшая там женщина обернулась. Лет сорока, невысокая, в неброских джинсах и куртке. Блондинка. Она сжимала в руках пистолет, а у ее ног лежал мужчина, по груди которого расползалось темное пятно. Его глаза невидяще уставились на дубовые ветви.

Эш всегда был их лидером. Во всем. Поэтому он сразу сориентировался и выступил вперед.

— Пожалуйста, опустите пистолет. Всё хорошо.

Лес насмешливо шелестел вокруг.

И Эйвери показалось, она услышала шепот:

— Лес, который дает тень, нельзя осквернять. Если осквернил лес кровью, ты можешь смыть оскорбление только кровью.

Не задумываясь, женщина подняла пистолет, направив его на Эша. И спустила курок.

Эш

Бок обожгло болью, и Эш покачнулся. А потом время замерло. Он с удивлением моргал, видя застывшую блондинку. Повернул голову, чтобы посмотреть на друзей. На лицах Эйвери, Хлои и Тео застыл ужас. Эш перевел взгляд на себя и заметил, что на левом боку куртка порвана и начинает пропитываться кровью. Только и та застыла.

Повертев головой, Эш с удивлением заметил Джея между деревьев, с другой стороны от дуба. Тот смотрел на Эша.

Все они замерли не двигаясь. Не шевелились ветви вокруг. Не пели птицы во внезапной тишине. Только лес тихонько хохотал.

Эш не мог сдвинуться с места, он только с недоумением оглядывался, а миг вокруг продолжал оставаться застывшим. Извернувшись, Эш даже разглядел чуть позади себя пулю, висящую в воздухе. Он подхватил ее рукой, поднес к глазам, рассматривая.

А потом заметил другое движение. И сжал пулю в ладони, опуская руку. Эш во все глаза смотрел на Мию.

Ее полупрозрачный силуэт стояла у дерева. Но она как будто не видела Эша. Нетерпеливо оглядывалась, чего-то ждала. Маленькая Мия с волосами цвета гречишного меда. С тонкими запястьями, на одном из которых красовался ворон. Юная сестра сурового брата.

Мия, силуэт которой сейчас разрезали застывшие солнечные лучи.

А потом появилось еще несколько. С удивлением Эш понял, что это та самая блондинка и мертвый мужчина у ее ног. Оказалось, женщина хромает и опирается на трость. Силуэты, не останавливаясь, прошли сквозь свои аналоги во плоти, даже не помедлив. Они приблизились к Мие.

И тут Эш понял, что лес показывает ему прошлое. Ночь, когда умерла Мия.

Силуэты что-то говорили, но поляну сковывала тишина. А потом как будто кто-то резко выкрутил ручку громкости.

— Девочка, успокойся, — говорила блондинка. — Мы всего лишь хотим купить дом. Всё честно. Наш друг владел им много лет назад. Тогда нас было больше… не все дожили. Но мы просто хотим дом. Как и говорили.

— А я вас слушала! — исчезнувший голос Мии. Не забытый Эшем. — Вы рассказывали, что хотите помочь…

— Конечно. Твоим друзьям. Это опасное место. Ты и сама это чувствуешь.

Мия растерянно кивнула. А блондинка также уверенно и спокойно продолжала:

— Чувствуешь, что надо уехать и никогда сюда не возвращаться. Тут опасно. Но знаешь, что стоит рассказать об этом твоему другу, он ни за что не уедет. Будет искать своих призраков.

В голосе блондинки слышалась откровенная издевка, а Эш с ужасом понял, что они говорят о нем. Но хуже всего, что они правы: если б два года назад Мия заявила нечто подобное, Эш только отчаяннее начал искать здесь что-то непознаваемое.

— Я знаю, что вы делаете, — взлетел звонкий голосок Мии. — Видела! Ваши обряды и свечи. Вы всерьез думаете, после этого я буду вам помогать? Да скорее, пойду расскажу полиции, кто бывает в их городе, а не буду уговаривать Эша продать вам дом. Я вам не помощник, вот и всё.

Блондинка вздохнула.

— Это зря. Но может, и без того послужишь делу? Наш бог любит жертвы и кровь. А друзья наверняка уедут и продадут дом, когда найдут твой труп.

Эш видел, как у силуэта Мии расширились глаза, на лице отразилось непонимание. До боли сжав руки в кулаки, Эш чувствовал, как пуля вжимается в ладонь, но его взгляд был прикован к тем троим.

Силуэт мужчины молниеносно кинулся вперед, ударяя Мию по голове. А когда тело девушки обмякло, достал шприц и что-то вколол в шею. Потом вопросительно посмотрел на женщину. Та указала тростью на место, где из земли поднимались переплетенные корни.

— Туда. Будет похоже, что она упала. Твоя же отрава — простое снотворное? Часть исчезнет из крови к утру?

— Остаток не вызовет подозрений.

Голос мужчины оказался грубоватым, слова звучали отрывисто. Он оттащил Мию к корням и небрежно кинул, будто мешок. Спрятал в карман шприц и сделал шаг назад. Блондинка подошла, слегка опираясь на палку. Несколько мгновений рассматривала спящую Мию, потом подняла трость.

Эш не сдержал стона, когда тяжелый металлический набалдашник ударился в ногу девушки. Мия зашевелилась, кажется, боль немного привела ее в чувство, но полностью сбросить оцепенение она не могла.

— Это сочтут несчастным случаем, — сказала блондинка. — Я знаю, куда бить, успела подготовиться. Несчастный случай. Никому не придет в голову копать под другую версию.

Они развернулись и ушли, оставляя Мию в полубессознательном состоянии. Они оставили ее умирать от холода меж корней деревьев. Долго умирать в одиночестве.

Эш ощущал, что ему тяжело дышать, спазмы душили, но он толком не мог сказать, чего ему хочется больше, зарыдать и закричать. Он не мог отвернуться от полупрозрачного силуэта Мии, пока тот не начал таять.

— Мой господин!

Снова силуэты блондинки и того мужчины. В другой одежде… как их прототипы, застывшие во времени.

— Мой господин! — повторил силуэт женщины. Она и мужчина стояли на коленях, спиной к дубу. — Мы возносили тебе молитвы. Мы воспевали твое имя. Ты позвал нас сюда, на место, где ты был к нам ближе всего. Мы пришли. Мы откликнулись на твой зов! Мы принесли тебе жертву два года назад. Мы принесли тебе жертву этим летом, когда чей-то любопытный нос снова полез не в свое дело… мы пока только не можем добраться до обители и открыть тебе проход в наш мир. Мы стараемся, господин! Подай знак. Что еще я могу для тебя сделать? Какую жертву принести?

Эш не слышал никаких голосов. Даже лес застыл в молчании, никто не откликался на молитвы.

Но женщина услышала, что хотела — или решила, что слышит. Она кивнула мужчине, и оба поднялись с колен.

— Как-то глухо, — проворчал мужчина. — Мы уже несколько лет пытаемся, а только трупы на руках.

— Жертвы. — Спокойно сказала женщина. — А ты, похоже, теряешь веру? Наверное, поэтому господин попросил такую жертву.

Мужчина отступил на шаг, наступая на собственное материальное тело. Блондинка повернулась и почти слилась со своим прототипом. Вытащила из кармана пистолет и почти в упор выстрелила в мужчину.

— Чертовы психи, — пробормотал Эш, не осознавая, что говорит вслух.

А потом снова увидел силуэт Мии. Теперь она стояла перед ним и смотрела точно на Эша.

— Ты искал призраков, — ее губы изогнулись в грустной улыбке. — Но не думал, что это буду я, правда, Эш?

— Мия…

Она развела руками.

— Не вини себя. Никто не виноват. Я слишком боялась потерять кого-то из вас, поэтому, чуя опасность, решила сделать всё сама. Разобраться. Как видишь, не смогла.

Она подошла ближе, так что Эш невольно протянул руку, но коснулся только пустоты.

— Мальчик со смертью в глазах, — почти нежно сказала Мия. — Ты нашел своего призрака. Но никогда не думал, что в твоих глазах отражается не чужая смерть, а твоя собственная?

Она отвернулась и подошла к застывшему Тео. Ничего не сказала, только тихонько коснулась его губ своими, полупрозрачными. И растаяла.

Эш снова почувствовал боль в боку. Опустив голову, он увидел стремительно расползающееся пятно. Время продолжило свой ход, и последнее, что услышал Эш перед тем, как его поглотила тьма, это шелест дубовых листьев над головой.

Джей

Он понятия не имел, кто эта женщина и мужчина у ее ног. Но видел, как она выстрелила. Как осел на землю Эш.

Хлоя вскрикнула от ужаса и тут же зажала рот ладонью, а рука с пистолетом тут же переместилась в их сторону.

Джей рухнул на колени в палую хвою и дубовые листья.

— Пожалуйста, — шептал он одними губами, сам не зная, к кому обращается. — Пожалуйста…

Но лес услышал. И в голове прошелестел голос.

— Ты привел воронов, тыквенный король. Тот, кто оскверняет лес, может искупить грех только смертью.

И ворон слетел на плечо блондинки, хотя она, похоже, ничего не замечала. Ворон каркнул, рука женщины дрогнула, выронила пистолет. А потом и сама блондинка как-то выгнулась, схватилась за сердце и упала к корням. Ворон исчез.

Первым с места сдвинулся Тео. Метнулся к Эшу, что-то шептал, зажимая рану. Хлоя застыла в ужасе, а Эйвери уже достала телефон и закусила губу, тыкая в кнопки.

Джей не вставал с колен, ощущая под собой влажную землю, а вокруг — шелест деревьев. Здесь никогда не было иной силы, кроме леса.

Он боялся подняться и подойти к лежащему Эшу. Но Джей первым услышал голоса за своей спиной. Он узнал один из них — Мэдисон.

— Говорите, Эйвери вам звонила? Да, точно сюда. Два выстрела, говорю вам.

Дневник Эйвери

Я помню полицию, появившуюся вместе с Мэдисон. Помню, как полицейский отстранил Тео, чтобы оказать Эшу первую помощь. Помню растерянного Тео и его руки, испачканные в крови.

Память не сохранила леса, только удаляющиеся огни полицейской машины — они сами увозили Эша, чтобы доставить в больницу. Кто-то из полицейских остался около дуба, один отвел нас в дом.

Помню хрипящую рацию, по которой они связывались друг с другом. И как Хлоя налила всем кофе, когда пришло сообщение, что Эш в больнице, и его жизни ничто не угрожает.

Наверное, именно в тот момент я наконец-то всё осознала, и ощущения вмиг обрушились. Каждая эмоция того проклятого дня. Помню, как я плакала на груди Тео и ощущала, что он сам до сих пор дрожит.

Много позже полицейские рассказали, что блондинка — бывшая подружка Эстенвайса. Какая-то модель, которой он оставил все свои деньги. Поэтому она жила припеваючи и была связана со многими друзьями бывшего покровителя. Они почти все умерли за прошедшие годы.

Она застрелила своего подельника, тоже бывшего знакомого Эстенвайса, который в прошлом частенько бывал в коттедже. И умерла от внезапного инфаркта — у нее были проблемы с сердцем, она наблюдалась у врачей.

— Нет, — сказал Джей.

Это было тем вечером, когда Эша уже выписали из больницы, и мы все вместе собрались в его доме.

— Нет, — повторил Джей. И рассказал про воронов. Про лес.

— Я тебе верю, — кивнул Эш.

Он говорил о том, что видел, когда его коснулась пуля. И никто из нас не сказал, что это было видением. Всего лишь мигом, когда перед глазами Эша пронеслась та версия события, которая могла бы быть и удовлетворяла тому, что мы знали.

Мэдисон, сидевшая рядом, только положила ладонь на руку Эша. Какими бы ни были его призраки — он их нашел.

Хлоя и Джей переглянулись. Как будто они знали о нашей реальности и духах что-то такое, недоступное остальным.

А стоявший позади Тео, положил руки мне на плечи. И в видениях Эша, и в его душе Мия обрела покой.

Даже я не стала возражать и говорить, что Эш мог видеть галлюцинацию. Потому что помнила, что полиция нашла в его руке зажатую пулю.