Точка [Александр Макаров Альманах "Удар"] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Александр Макаров Точка
I
В пятом году помню я себя веселым мальчишкой. Лежал я на бабушкиной печке, на широкой, подмосковной, — и казалась она мне не печкой, а зеленой степью, — изразцы молочные, синими травами расписаны. Жили мы в чужом домике окнами на пруд и снежное поле. И пришла к бабушке соседка. — Сын-то, Николай, из Москвы прибежал, в доме ево держать нельзя, ищут ево, к становому бумаги пришли… Поглядел я на нее: на морщинистом лице, как пот, выступили слезы. И голос и слезы были бедные. И одежа бедная… И, как птица, с лица моего слетело веселье. Сегодня я ничего не хочу выдумывать. Я буду писать правду. В нашем местечке жили семьи мясников и булочников. Мясники тогда впервые прославились, как черносотенцы; булочники, пекаря были в дружинах и дрались на баррикадах. Соседка утерлась концом головного платка, погладила рукой рыжую скамейку. — Дурак он, сколько раз говорила ему: «Миколай, будь посмирней», да рази нонешнюю молодежь заставишь слушаться? И делов-то никаких не наделал, а придется страдать. А кому больше всего? Матери! Материные слезы они понимают, что ли? Напротив их пекарни городовой стоял, — все его знали и он всех знал. Миколай у него иногда прикуривал… Когда забастовали, Миколай срезал у него погоны и револьверт, а шашку отнял. Вот теперь он и доказал на него. У бабушки на волосах приятная синь. Тряхнула она этой синью и говорит: — Я человек старый. С меня взять нечего, пускай приходит. Окна у нас на позадки, — никто не увидит. Зимние дни серые и короткие. В сумерки пришел Николай, высокий, в демисезоне, кепка по самые глаза нахлобучена. Разделся и лег на печку. Сбегал я за папиросами. Лавочник спросил для кого. И голос мой не дрогнул впервые сказать ложь. Спустя неделю пришел из Москвы его старший брат, токарь Петр. Глянул на печку, где мы лежим. — Ну, что? Вези, вези, а сам под телегу?.. Вояки! Вечером при мутной луне они ходили на пруд топить револьвер. Постояли у черной проруби и вернулись. Взяли топор и лопату, зарыли его под снежной ивой. Спустя полгода я его отрыл, ходил в лес стрелять, но никак не мог выстрелить. Поздно ночью мы трое бродили по полю. Иногда следы наши заметало мятелью и мы весело аукали снежную пустыню. Тут я впервые узнал стихи:II
После двухлетней отсидки в тюрьме, Николая сослали под надзор полиции куда-то за Волгу. Получал какие-то гроши на суточное питание. Пекарей на работу охотно берут. Но как глянут на волчий паспорт, отказ получай тотчас же. Слонялся из конца в конец, износился весь, сидит на тумбочке и плачет. И увидела его белошвейка Настя. — Молодой, такой красивый, а плачете? И увела его Настя к себе. Под окнами садик, а за садиком Волга, на зеленое стекло похожа. Настя барышня добрая: на работу его устроила, детей с ним прижила.* * *
В самый голод пришел я в обеденный перерыв домой, а матери нет. Кипячу чай, читаю газету. Входит мать с буханкой хлеба, радостная, так и сияет. — Откуда это у тебя? — Знаешь? Николай Тихоныч теперь коммунист и в Баумановском районе заведует всеми булочными. Вчера встретился мне и научил, как к нему притти. Сидит он это в отдельном кабинете, а к нему все народ приходит. Он и спрашивает меня: — «командировочная?» Как-будто не знает… Я говорю: «командировочная». Он пишет на талоне и дает, я иду в булочную и получаю. Долго смотрю на мою кроткую добрую мать, старую работницу, жену фабричного, которого убили на стенке, где теперь Волховстрой, на этом самом месте. Когда я сказал, что за это могут расстрелять, она испугалась и выдачи прекратились. Все мы глядим в одну и ту же точку. Только видим ее по разному. Потому что точка от нас — на разном расстоянии.III
- 1
- 2
Последние комментарии
19 часов 58 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 18 часов назад
1 день 22 часов назад
1 день 22 часов назад
1 день 22 часов назад