Ведьмовские развлечения [Светлана Сергеевна Графная] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Светлана Сергеевна Графная
Ведьмовские развлечения
"-Ты немедленно закроешь лицо подвенечным покрывалом и отправишься в церковь! - рассерженно вопил отец, злобно сверкая глазами на неестественно спокойную, бледную дочь.
– Нет.
– А я сказал, немедленно! - хватил тот кулаком по столу.
– Нет, - отрешенно повторила девушка.
Мужчина, не выдержав, подскочил к дочери и хорошенько потряс её за плечи:
– Ты хоть понимаешь, что ты делаешь, девка?!!!! Какой род осмеливаешься опозорить, не придя к алтарю?!!!!!!!!!
– Род не имеет значения. Да и позор - понятие относительное…
– Что ты несешь?!!!!!!!!! Ты сама себя понимаешь?!
– Да.
Отец, отчаянно зарычав, заметался по комнате, как волк в западне.
– Тебя никто больше не возьмет замуж! Будешь сидеть в старых девах всю жизнь! Хранящие, какой позор!!!! Как ты можешь?!!!! Ты же весь век будешь без мужика!!!!!!!
– А зачем он мне? - пожала плечами дочь, неспешно расставаясь с уже было надетым подвенечным платьем.
– Как - зачем?!!! - вконец опешил отец. - А защищать тебя кто будет, кормить, детей тебе кто сделает, в конце концов?!!!!!!!!!!!! Думаешь, их аист приносит?!!
Девушка спокойно пожала плечами:
– Мужчина - только лишняя обуза в жизни. Я сама себя сумею защитить. И заработаю на жизнь сама. А что до детей… Кто сказал, что без замужества это никак?!!
– Поговори ещё у меня!!!! - отец разъяренно замахнулся, чтобы дать ей затрещину - и вдруг оказался на полу с вывернутой за спину рукой.
– Не пытайся мной командовать, - отрешенно проговорила девушка, отпуская его. - Не пытайся меня ударить. Я - другая. И нам не по пути. Я буду жить по своим законам, не считаясь с твоими. А ты будешь меня бояться. Потому что я - другая.
– Ингра! - изумленно позвал отец, кое-как поднимаясь с пола и видя удаляющуюся спину дочери.
– Вот именно. Ингра. И с сегодняшнего дня это имя станет нарицательным.
…Через пятьдесят лет Ингру зарубили мечом. К тому времени у неё уже было больше сотни девушек-учениц, превосходящих силой, мастерством и ловкостью любого мужчину в королевстве. Ни один телохранитель не стоил так дорого, но ни один и не умел защитить Заказанного от тридцати воинов. Ингры умели…"
– Легенда существует вот уже больше тысячелетия. Клан ингр до сих пор живет и процветает на Ветке под названием Версар, - пресным тоном бубнил наставник, лениво косясь на часы. - Это очень самостоятельные девушки, не дающие никому власти над собой. Заключают договоры на бешенные гонорары и выполняют их построчно. Ни буквой больше, ни буквой меньше. Любая попытка их подчинить оканчивается плачевно. Мужчины им не нужны. Мужчин они используют и уходят, язвительно усмехаясь напоследок. А сейчас, если хотите, можете до конца урока поделиться друг с другом впечатлениями об услышанном, - и маг сладко зевнул, закрывая глаза.
С минуту класс молчал, проверяя, не шутит ли наставник. Потом загомонил. Сначала неуверенно, чуть слышным шепотом переговариваясь с соседом, потом - набирая силу и громкость, зашумел растревоженным ульем.
– А что, правильная постановка вопроса, - пожала плечами Ринца - студентка-семикурсница, сидевшая за первой партой. - Они на нас, чародеек, похожи. Только у нас магия, а у них - грубая физическая сила.
– А постановка вопроса с мужчинами мне вообще понравилась, - рассмеялась её соседка. - Правильно: связался на ночь, получил удовольствие - и гуляй, дорогой. Нечего розовые сопли разводить!
– Да, совсем как чародейки, - убежденно повторила Ринца, быстро запихивая учебники и свитки в сумку и подрываясь с места: - Кто в столовую? А то очередь набежит!
Через пять минут в аудитории никого не было. Кроме наставника и меня.
Я медленно подошла к столу преподавателя, нежно погладила затертый переплет зажатой в руке мага книжки. Задумчиво вздохнула.
Наставник заворочался, открыл глаза, обвел недоуменным взглядом опустевшее помещение:
– А что, Иньярра, уже был звонок?
Я только отрицательно покачала головой.
– А где все? - попытался рассерженно сдвинуть брови тот.
Я с грустной улыбкой растерянно пожала плечами, словно в первый раз увидев пустые парты и забытый, одиноко висящий на стуле плащ.
Наставник озабоченно нахмурился, смущенный моей неразговорчивостью:
– Иньярра, как тебе легенда?
– Большинство легенд выдумано. Не могу сказать, что эта очень красива, но чтобы оправдать существование клана она годится.
– А как тебе вообще ингры? Похожи ведь на ведьм, верно?
– Надеюсь, нет…
Под ноги необдуманно попался очередной булыжник, едва не заставивший Кидранна поближе познакомиться с брусчаткой. – Гварт бы тебя хватил! - яростно выругался молодой человек, подхватывая полы длинного плаща. Камень только ехидно перекатился на пару шагов вперед. И на кой свирт дяде понадобился этот спектакль с ингрой?! Чтобы в случае чего не слишком сурово спрашивать с собственной совести? Дескать, мальчик был под защитой, так что не моя вина, что… - и так далее. Да от чего вообще его, здорового парня, может защитить какая-то там воительница?! Добавив ещё парочку эпитетов в и без того переполненную копилку нелестных определений родственничка, Кидранн запнул невзлюбивший его камень под колеса ближайшей повозки и довольно фыркнул, услышав гневную ругань в свой адрес. Трактирчик "Незабываемая ночь" уже приветливо мигал яркой вывеской, вокруг толпился разношерстный люд от пьянчужки, выклянчивающего пару сантэров на опохмелку и до господ, брезгливо передергивающих плечами в шелках. Три ступеньки вниз - и оглушающий хрип очередного барда заставил забыть то, что было на улице. В нос ударил спертый запах непроветриваемого, насквозь прокуренного помещения, видимость резко сократилась до двух шагов - дальше все плавало в табачном дыме. – Чего желает господин? - подлетел к Кидранну мальчишка, едва не расстелившись по пути. – У меня здесь назначена встреча… - брезгливо поморщился тот. – Сейчас! - тут же вытянулся по струнке подавальщик, сообразив, что за птицу занесло попутным ветром. - Сейчас, господин, прошу, следуйте за мной! Кидранн быстро прошел за указывающим путь мальчишкой наверх, на второй этаж. Здесь все было куда приличней: отдельные кабинки с непрозрачными стенками, полная звукоизоляция в каждой и колокольчик для вызова официанта. Тихо звучала тягучая мелодия, оттеняя медлительное спокойствие и интимность обстановки. Самое то для важного разговора. – Прошу вас! - поклонился мальчишка, распахивая дверь одной из кабинок. – Спасибо! - кивнул Кидранн, бросив ему медную монету, и вошел внутрь. Кабинка?! Хмм… Пожалуй - комната, упрятанная в пространство четвероугольной сажени каким-то заклинанием. Столик с трехсвечным канделябром, бутылка дорогого вина, ваза с фруктами и несколько кресел, в одном из которых вальяжно расположился собственно дядя - зачинщик таинственной встречи с будущей телохранительницей. – На пять минут раньше, как всегда? - спокойно улыбнулся он, кивнув племяннику на одно из свободных кресел. – О, стоило бы опоздать! - раздраженно фыркнул Кидранн. - Ибо ближайшие полчаса мы с тобой будем сидеть в одиночестве! – Встреча назначена на восемь! - многозначительно прищурился Ликарт. – О, да! И именно поэтому ингра, как и всякая уважающая себя женщина, придет ровно к пол девятому! – Переведи часы! - спокойно раздалось из вновь распахнувшейся двери. На пороге стояла… стояло… Нечто. Черные волосы были вольготно распущены по плечами, если не считать несколько передних прядок, заколотых искрящимся гребнем. Длинное бордовое платье с разрезом до середины бедра мягко облегало изящную фигуру, заканчиваясь в паре вершков от высоких, острых, словно иглы, черных каблуков. Темные бездны глаз насмешливо сверкали из-под тонких угольных бровей. – И ты хочешь, чтобы ЭТО меня охраняло?!!! - возопил Кидранн, окончательно убедившись в дядином сумасшествии. – Да, - с удовлетворенной улыбкой оглядев девушку, ответил тот. Ингра невозмутимо, не дожидаясь от занятых внутренними разборками родственников приглашения, легко присела на подлокотник свободного кресла и закинула ногу на ногу. Разрез распахнулся на грани приличия, заставив Кидранна судорожно сглотнуть и подумать, что сотрудничество с ингрой могло бы ему и понравиться… Правда в несколько ином разрезе отношений… – И не мечтай! - отрезала девушка, вставая и наполняя три бокала вином. Кидранн раздраженно простучал пальцами столешницу прежде, чем решился пригубить из своего. Нервно хихикнул: – Значит… Значит, вы хотите меня охранять… – Меня наняли, чтобы вас охранять, - спокойно уточнила ингра, не распространяясь на тему собственных желаний и нежеланий. – И от чего же, позвольте спросить, - совершенно по-дурацки фыркнул от смеха Кидранн. – В мои обязанности входит ограждение вашего материального тела от любых повреждений, - веско уточнила она. - С духовными проблемами обращайтесь к психоаналитику… – А ты сама туда обращаться не пробовала?!!! - не выдержав, заорал парень. – Ингра не терпит грубого с ней обращения - пункт пятый договора о найме, - с отсутствующим видом отбарабанила та. – Отлично! - рассмеялся Кидранн. - Значит, этот самый пункт я стану нарушать так часто, что вам придется расторгнуть тот самый треклятый договор!!! – Договор, заключенный с ингрой, расторгнуть невозможно, за любое нарушение его со стороны Заказанного увеличивается оплата услуг ингры, - невозмутимо, словно даже не услышав его, продолжала девушка. – Вы хотите сказать, что я сошел с ума?!!! – Нет, - ответила ингра, впервые взглянув ему в лицо. Сверкнула бесовскими искорками в глазах и многозначительно добавила: - Ещё успеете! Ногти, легко барабанящие по тонкой хрустальной стенке фужера, были одного оттенка с рубиновым вином… И ОНА хочет сказать, что в силах охранить его?! Да это смешно!!!! Кидранн вскочил с кресла, несколько раз прошелся туда-сюда по комнате. – Голова закружится, - добродушно усмехнулся дядя. - И чего дергаешься, если все равно изменить ничего уже нельзя? Они что, сговорились, что ли?!! Это благодушное спокойствие первого и невозмутимая отрешенность второй сидит уже в печенках!!! Кидранн резко развернулся на жалобно всхлипнувших каблуках и зло глянул на ингру: – А что ещё я не имею права делать по вашему свиртскому договору?! – А ты почитай договор, - с непроницаемым лицом серьёзно посоветовала девушка, кивнув головой на стол. – "Вы"! - раздраженно исправил тот. – А кто второй? - изумленно глянула на него ингра. И, не дождавшись вразумительного ответа, заключила: - Значит - "ты"! Кидранн яростно скрипнул до боли сжатыми зубами и рванул на себя несколько скрепленных между собой листков, лежавших посреди столешницы. От души шибанул кулаком по скатерти, крепко выругавшись в мыслях. Столик, не привыкший к столь грубому обращению, неуверенно хрупнул, мгновение попытался устоять на двух ногах - и, не выдержав спора с гравитацией, опрокинулся прямо на… пол в вершке от Кидранна. Парень отупело покрутил головой, силясь справиться сразу с наплывом адреналина, куда-то растворившейся разом злостью и логическими выводами, упорно атакующими и без того перегруженный мозг: стол НЕ МОГ упасть не на него. – Я же говорил - не дергайся, - вздохнул дядя, протянув руку к колокольчику. Ингра сидела с той же позе, изредка подносила к губам фужер с вином и хранила равнодушное молчание. Кидранн, отбросив на время странные мысли, с головой погрузился в изучение документа… Так… ерунда, формальности, правовая основа - ничего интересного. Хотя… – Что?!! Она ещё и жить со мной будет?!! – Будет, - ответил дядя, пряча с усах смешок. – Может ещё и в одной спальне?!! – Можно в смежных, - безразлично уточнила ингра. Кидранну снова очень захотелось что-нибудь расколошматить, но столик уже и так пострадал, а бить кулаком в мягкие кресла будет только дурак. Хотя… вот дочитать до конца - и, пожалуй, не только в дураки запишешься… – Отлично, - убитым голосом заключил Кидранн, дочитав до последнего пункта. - Отлично. И сколько же времени мне нужно перед всеми притворяться, что я болен, и не выходить из дома?! – Неделю, - откровенно рассмеялся дядя. - Впрочем, не думаю, что ты выдержишь. И ещё - мне пора. Так что вы тут оставайтесь, знакомьтесь, готовьтесь к плодотворному сотрудничеству, вам сейчас новую бутыль вина принесут - а я пошел. Добро оставаться! – Доброй дороги, - отозвалась девушка. Кидранн только прорычал что-то нечленораздельное - и дядя захлопнул дверь. Минуту над комнатой висело молчание, ехидно щекоча тонкими перышками натянутые до предела нервы. Кидранн не выдержал: – Ну и что по этому поводу думаешь? – По какому поводу? - откликнулась девушка. – По поводу того, что мы вдрябались по самые уши!!!! - опять начал закипать парень. – С чего бы это? - насмешливо изогнула тонкую черную бровь ингра. – А как ты себе это представляешь?!! Чтобы я всем своим парням признался, что меня охраняет какая-то… девка?!!!! Глаза пыхнули страшным, неуемным огнем - и тут же погасли. Оплата оплатой, но уже из-за одного этого Кидранну здорово расхотелось впредь оскорблять девушку. – Если твои друзья - не дураки, - холодный голос выбрасывал слова, словно острые льдинки. Кидранну казалось, что он слышит стук, когда они ударяются о пол и распыляются в стеклянное крошево. - То они поймут, СКОЛЬКО стоят услуги ингры, и то, что ради банальных заданий и опасностей ингру нанимать не станут. - Ингра возвысила голос, не давая себя перебить: - А если же они дураки и не поймут, то в услуги ингры входит и то, что охрана, при желании Заказанного, может быть незаметной. Например, я вполне могу сыграть роль… спутницы. – По-моему, в самом начале нашего разговора мне запретили "и мечтать" об этом! - едко отозвался Кидранн. – Я сказала - сыграть на людях. Это совсем не одно и то же! – Отлично! Теперь меня ещё будут учить, как жить! – Живи как хочешь, - пожала плечами девушка. - Ты спросил совета - я дала. – Я не просил совета!!!! - заорал Кидранн. – Хорошо, - невозмутимо согласилась девушка. - Будем считать, что я не слышала, как ты минуту назад орал, словно потерпевший. Замечательно! И вот с этой язвой ему предстоит жить в одном доме следующую неделю?!!! Кстати… – Как тебя зовут? – Зови ингрой. А как мне тебя называть? – Почему - называть? Ингра легко встала с подлокотника, заметив, что он потянулся за висящим на спинке кресла плащом: – Потому что я не претендую на знание настоящего имени - мне достаточно просто не кричать в толпе: "Эй, ты! Да не ты - вон тот, в коричневых ботинках!". – Зови меня Кирн, - поморщился тот, силясь не рассмеяться. – Хорошо, - согласилась девушка. Кидранн недовольно оглядел раскуроченную комнату, разбитую бутылку, ковер, залитый сладким вином, обломки некогда милого столика… – Позвать кого-нибудь, что ли… – Не стоит, - опередила его девушка. - Всё равно после каждого посетителя здесь бывает уборщик. А так начнутся только ненужные вопросы: кто всё погромил да зачем… И поди докажи, что здесь драки не было… Кидранн внимательно всмотрелся в спокойное лицо ингры, задумчиво нахмурился - и вышел. Не захлопнув, впрочем, дверь у неё перед носом… …Дом выглядел старым, покосившимся и готовым обвалиться прямо мне на голову, заказчик - дерганным юнцом с комплексами, расцветающими с каждым днем, словно прыщи у подростка на носу, а ближайшее будущее… Вообще не выглядело. Оно сидело за углом и злобно огрызалось на малейшие попытки рассмотреть его получше. Жизнь прекрасна!!! Впрочем, я вроде бы сама этого хотела. "Гульнуть напоследок". Потому что при виде толпы наставников, мастеров и просто учителей, разом возжелавших "принять все меры по обеспечению безопасности Хранящей", мгновенно поняла, что, как только они наконец-то устанут перекрикивать друг друга и соберутся за круглым столом дабы принять судьбоносное для меня решение, свободы мне не видать как своих ушей. И, разумеется, предпочла сбежать до этого момента, тем паче, что и сам Храм, проникнувшись вдруг сочувствием к непутевой Хранящей, прикрыл отступление и пообещал, что позовет, если я ему понадоблюсь. А пока великодушно разрешил мне наслаждаться жизнью. Ага, наслаждаюсь… Как и всегда в подобных ситуациях, судьба действовала по принципу "Хотели?! - Получите, распишитесь!!!". А потом делайте с полученным все, что угодно. Мне было угодно пойти и утопиться… Заказчик попался преотвратный: во-первых, стойкое отвращение к ингре красочно высвечивалось в каждом сказанном слове, в каждом жесте и коррекции, похоже, не подлежало. И ладно бы только это! В конце концов, с какими только хамами ведьме за всю жизнь работать не приходилось. Но ведь существовало и во-вторых: настолько неуклюжего или невезучего парня я встречаю, пожалуй, впервые. Нет, я не хочу сказать, что все молодые люди должны, словно воспитанники (а в особо тяжелых случаях - и воспитанницы…) Храма, балансировать с мечом в руке и завязанными глазами на бревне шириной в четыре дюйма. Но ведь банально ходить уметь надо!!! За весьма и весьма пока недолгое время общения с Кидранном мне уже пришлось пять раз отшвыривать камни у него из-под ног, притормаживать во временном пласте две кареты и искажать траекторию падения мусора, выброшенного хозяйкой с третьего этажа. Про приснопамятный столик в трактире я уже и не говорю. Это, по-вашему, нормально?!!! Хотя… кто бы говорил о нормальности… Утешало одно: мне за это платят деньги. Причем такие деньги, за которые стоит потерпеть капризы работодателя. По крайней мере первое время… Кирн распахнул дверь (та опасно скрипнула, словно собираясь рассыпаться в тот же миг), и я быстро швырнула внутрь сигнальник. Опасность была. Небольшая, правда, но для Кидранна… – Позволь, я первая! - мгновенно решила я и проскользнула у него под рукой в дом прежде, чем он успел даже осознать мои слова. Кирн недовольно покачал головой, нахмурил брови и вошел следом. И, разумеется, тут же запнулся о высоченный порог! Чего и следовало ожидать. Ожидать и - вовремя оказаться на нужном месте, чтобы успеть подхватить под локоток прежде, чем он упадет, а дом не выдержит такого сопротивления и мстительно уронит нам на голову крышу. – Пусти! - яростно сверкнув глазами, Кидранн вырвался и взбежал по лестнице вверх. Хвала Хранящим, там возможности упасть или запнуться не было: перила по обе стороны, идеально гладкие ступени и ковер поверх. И к тому же сигнальник вернулся оттуда "чистым". Нет, ну надо же, какие мы нервные! Да если я каждый раз буду удерживать его от падения только магией (то есть без ущерба болезненно раздутому самолюбию), то резерв кончится прежде, чем я наконец-то доберусь до упомянутой смежной спальни! Кстати, надеюсь, у него в спальне кровать без балдахина? А то ведь ещё потеряется ночью, болезный, да грохнется на пол! А мне потом отчитывайся: почему не досмотрела. О, Хранящие! Ну почему из всех возможных вариантов Заказанных я выбрала самого непутевого?!!! "Потому что ты - это ты!" - радостно высунулся мой вечный собеседник. Кто бы сомневался!! А ты не подскажешь, умный мой, как бы мне несколько исправить ситуацию? "А зачем?" - флегматично отозвался голосок. - "Так тебе хотя бы жить не скучно. В конце концов, стоило ли сбегать из-под неусыпного надзора храмовых наставников, чтобы жить размеренно, тягуче и однообразно?" Нет! Куда уж нам! Это - не наша стихия. Мы лучше будем шишки на ровном месте набивать! "Абсолютно верно!" - одобрил он и удалился. Оставив меня наедине с собой, скрипящим домом и Заказанным. Короче - в зоопарке. Хруст почти сырой картошки при попытке насадить её на вилку заглушил мою злобную и крайне нецензурную ругань. Не в первый раз за сегодняшний ужин. И, похоже, не в последний… Готовила в доме единственная служанка, девица средней степени заморенности. Судя по всему, как только хозяин наплевал на собственное жилище, предоставив его заботам единственной горничной, та не менее благополучно наплевала на свои прямые обязанности, логично, в общем-то, рассудив, что все и сразу она толком не сделает, так что нечего и пытаться. Я понимаю, что салат можно пересолить (хотя умудриться пересолить его настолько, чтобы я отказалась от любимой кукурузы - это нонсенс!), я понимаю, что курица может пригореть (пусть даже и до микроскопических обугленных комочков), но недоварить картошку до того, что её ни раскусить, ни разломить, ни разрезать невозможно?!!!! М-да, у девушки явно талант… Со вздохом я отодвинула подальше полную тарелку, решив не дразнить голодный желудок видом весьма аппетитной внешне (за счет майонеза и зелени), но абсолютно несъедобной на деле пище. Кирн, недовольно поморщившись, повторил жест. Но - промолчал. Интересно, он ей так мало платит, что боится и заикнуться о том, что его не устраивает? Или ему настолько лень разбираться даже с собственным бытом? Больше похоже на второе… Что же, отвлечем хозяина от тяжких дум, созвучных с песнопениями желудочного сока. Заведем приятную, ни к чему не обязывающую светскую беседу… – А какие у тебя планы на вечер? - мило улыбнувшись, спросила я, протягивая руку к блюду с фруктами (искренне надеюсь, что их испортить даже теоретически невозможно!). Кирн поперхнулся глотком чая, с трудом откашлялся и уставился на меня как оборотень на полную луну: – А тебе какое дело? - грубо рявкнул работодатель. М-да, непринужденная приятная беседа скончалась, не родившись. Жуткой смертью. – Чисто профессиональное! - отрезала я. И, не удержавшись, съязвила: - Интересно, сколько раз ночью придется с тобой в уборную выходить, чтоб о порог не запинался! Глаза полезли из орбит и недовылезли самую чуточку: – Да ты… ты… ты… – Заикание врожденное - или будем лечить? - с серьёзно-сочувственной миной поинтересовалась я. Кирн выругался сквозь зубы, грохнул кулаком по столу (ну что за избитый жест?! На большее фантазии не хватает, что ли? Хорошо хоть здесь столы к подобному финту привычные: а то второй сломавшийся за вечер - это уже банальщина…), достал из внутреннего кармана небольшую фляжку с чем-то очень крепким, душевно отхлебнул. Судорожно выдохнул и, набравшись, видимо, смелости, подчеркнуто вежливо процедил: – Если вы спросили из профессионального интереса, то можете спокойно идти спать: до вечера я из дому не выйду, а здесь мне ничего не угрожает. Ага. Поверила и пошла спать. За кого ты меня держишь, мальчишка? Во-первых, я видела, как тебе дома "ничего не угрожает" - если ты с порога чуть на расшибся! А во-вторых… Неужели ты думаешь, что я поверю человеку, у которого вся аура пугливо сжалась, ожидая уличения во лжи?.. Да и зачем мне тебя в ней уличать? Нет, лучше думай, что я тебе поверила - меньше дергаться будешь. Ты когда меньше нервничаешь, меньше падаешь. – Что ж, тем лучше! - довольно потягиваюсь всем телом и зеваю напоказ. - Очень хорошо: я как раз сегодня ночью глаз не сомкнула - может, хоть теперь отосплюсь? А вымыться здесь нигде, кстати, нельзя? – Можно! - дурак. Даже не пытается скрыть радости по поводу моего скорого отбытия в мир снов. - Ленна согреет тебе воду. Девица глянула на меня таким взглядом, что чай - и тот бы прокис. Но наглая ведьма, видевшая в жизни и не такое, только мило улыбнулась в ответ: – Вы меня не проводите? – Конечно! - недовольно проскрипела Ленна, разворачиваясь ко мне не самой привлекательной, но самой необъятной частью тела… Улицы были залиты ярким электрическим огнем (я все никак не могла привыкнуть, что, в отличие от большинства миров, здесь использовалось и электричество, и магия. Как правило развивалась лишь одна наука: либо магия вытесняла собой физику, либо наоборот). Вокруг то и дело сновали деловитые горожане, подвыпившие компании и даже носилась не чуя под собой ног ребятня. Ни один нормальный конспиратор не стал бы назначать встречу в столь шумном и многолюдном месте, но… Моего подопечного было крайне сложно назвать нормальным. Знакомство же со мной вообще не способствует укреплению пошатнувшейся в глубоком детстве нервной системы. Но, несмотря на то, что в толпе очень легко спрятаться и незаметно продвигаться за охраняемым, я была крайне недовольна. Обстоятельствами, людьми вокруг и самой собой, что самое обидное. Желудок недовольно бурчал, то и дело поминая недобрым словом (в смысле - урчанием) пресловутый ужин, больше поспособствовавший выделению сока, чем удовлетворению насущных потребностей. Ванна (точнее, рассохшаяся и протекающая в трех местах бадья, которую в этом доме пытались выдать за ванну) оказалась немногим теплее лягушатника, причем вода была такой жесткой, что пришлось даже чуточку смягчить её заклинанием, иначе бы я сейчас оказалась счастливой обладательницей бодро вставших перпендикулярно к голове волос. А столь никчемные растраты резерва в свете весьма сомнительных планов моего подопечного на сегодняшний вечер выглядели… не лучшим образом. Кирн ушел из дома ("незаметно" спрыгнул из своего окна, едва не сломав себе шею и подняв неимоверный шум) слишком рано, и поэтому так и не просохшие до конца волосы теперь окончательно растрепались на ветру, придавая моему и без того не шибко добродушному виду злобной ведьминской пикантности. От тщательно выверенного утром образа выхоленной павы не осталось и воспоминаний. Что ж, как говорят, не садись на чужую вемиль - не придется отбиваться от разъяренной ведьмы, к которой эта вемиль тебя принесет. Пакостливо заржав на прощанье… Но всё вышеперечисленное, по сути своей, являлось мелочами, на которые я и внимания не обратила бы, не зрей внутри ядовитого стебля горького недовольства собой… Ну зачем, зачем, скажите, я с таким трудом сбегала из Храма и теперь постоянно тратила энергию на поддержание магического щита от вычисления моего местоположения?! Чтобы прозябать в каком-то, пусть и гремящим славой на всё Древо, но всё-таки для ведьмы - скучнейшем мире Версар?!! Хотелось подвигов, хотелось приключений "напоследок", хотелось… хотелось чего-то такого, чтобы аж дух захватывало от одних воспоминаний!!! Ингра в Версаре? Для начинающей ведьмы - опаснейшая и интереснейшая роль. А для меня… Тьфу ты, аж самой себе признаваться стыдно: повелась на баснословный гонорар… Кидранн в очередной (я уже и считать бросила, какой именно) раз едва не споткнулся и с изумлением уставился на ровное место там, где только что был поребрик. Подозрительно огляделся, покрутился на месте (пришлось шарахнуться в тень ближайшего дома), но ничего особенного не заметил и безо всяких опасений зашел в таверну. Пришлось поплотнее запахнуть плащ, чтобы скрыть изящество (если не сказать - худобу) женской фигуры, накинуть на голову глубокий капюшон и войти следом, грубым мужским голосом потребовав у разносчика кубок глинтвейна. На завернутого в забрызганный грязью плащ (и когда я только успела?!!) мужчину никто, кроме отосланного на кухню мальчишки, внимания не обратил. Кирн, заметно нервничая, подошел к столу, за которым сидели пятеро, и неуверенно присел рядом. Разговор меня по сути занимал мало, но… Не внушали мне эти личности доверия. Совсем никакого. А уж если учесть, что при его приближении ауры всех пятерых брезгливо колыхнулись… Сомнений не оставалось: мальчишку используют как шестерку. А когда он отыграет предложенную партию, задвинут, как марионетку, подальше от авансцены и забудут. И это ещё в лучшем случае. Судя по сурово-презрительным лицам, руки в кровь все опустили уже не по разу, так что удалить ещё одного ненужного свидетеля для них проблемой не станет. Нет, стоит, да ещё как стоит послушать беседу. А она непринужденностью не отличалась… – Ну, узнал?! - хрипел грузный, пропахший насквозь табаком, мужлан. – Да, - деревянно откликнулся Кирн. – И когда? – Сегодня утром… В ежедневнике у дядя подсмотрел… – Идиот!!! Когда у короля совещание, я спросил?!!!! Кидранн наклонился близко-близко к его уху и что-то прошептал. Моей магии не достало на то, чтобы расслышать… – Чего ты шепчешь?!! - презрительно фыркнул ещё один, тощий юнец, брезгливо пригубив вино в стеклянной чаше. - Говори толком! Чего, боишься вон того хлюпика в плаще?! - кивок в мою сторону. М-да… Если в женском виде я ещё что-то из себя представляла, то мужчиной являлась крайне непритязательным. Какой-то куренок ощипанный выходил. – Нет, - нахмурился Кирн и уже громко сказал: - Совещание будет через пять дней, в полдень. В это время королевские покои будут пусты… – Отлично! - расплылся в паскудной ухмылке толстяк. Остальные довольно потерли руки, переглядываясь. И Кирн не выдержал: – А зачем вам вообще это всё надо?! Ограбить королевские покои не так-то просто! Четверо тут же настороженно осклабились, непроизвольно потянувшись к припрятанному оружию (четырнадцать кинжалов на пять человек - не многовато ли для дружеской встречи в таверне?!). Пятый успокаивающе поднял руку ладонью вперед: – Не переживай. В своё время всё узнаешь. Четверка паскудно заржала, а Кидранн, недоуменно нахмурившись, поспешил откланяться, не забыв, однако уточнить место и время следующей встречи. Завтра здесь же, только на час позже. Подопечный вышел, а я, понадеявшись, что брошенное издалека заклятие повышенной удачливости позволит ему хотя бы без приключений добраться до дома, осталась. План компании относительно Кирна был достаточно прозрачен, а вот общая идея рисовалась пока не слишком ясно. Я предпочитала знать, что замышляет противник… Собутыльники заказали себе ещё бутылку шафранского и принялись довольно обсуждать планируемую операцию. М-да… такого размаха даже я не ожидала… – И долго он ещё будет болтаться под ногами? - недовольно пробурчал толстый, без смущения почесывая в паху. – Разве он нам так уж мешает? - тонко улыбнулся непонятный, скользкий субъект, коего я с первого взгляда безошибочно записала в главари. – Достал уже, - поморщился первый. – А меня весьма и весьма веселит вся ситуация, - спокойно заметил главарь. - Ведь дурак даже не представляет, кому он помогает на самом деле! И в чем помогает! – Вот грохнем его дядюшку - тогда и будем веселиться, - не отступал толстый. - А то ведь ещё догадается до чего-нибудь! – ОН?!!! Да он до сих пор верит в байку про ограбление короля!!! Хотя любой бы уже не раз задумался, что выясняем мы скорее время отсутствия в доме его дражайшего дядюшки, чем занятия Его Величества. – И всё-таки я в упор не понимаю, зачем нам устраивать засаду в доме, если можно спокойно воткнуть перо под ребра в любом темном переулке!!! – Сыч, если ты будешь так медленно соображать, то скоро опустишься на интеллектуальный уровень этого придурка! - поморщился главарь. - Если ты не в курсе, то на улице и, тем более, - в темном переулке министра финансов встретить невозможно! Он ездит в закрытой защищенной карете под надзором королевских телохранителей. Так что если мы хотим учинить маленький переворот и заодно посадить Ринца на тепленькое место, то "снимать" клиента надо в доме. – А ингра?! Он не так давно нанимал одну. С этими бестиями сложно управиться! – Он нанимал не себе и, по-моему, вообще так и не нанял. Услуги этих стерв стоят столько, что можно снять целый бордель на ночь! Причем как раз постельных утех они не предоставляют! – Свинство! - припечатал Сыч, отрыгнул и крепко приложился к кружке с вином. Пальцы, удерживающие нити связывающего заклинания, ощутимо дрожали от усталости. Я утомленно прикрыла глаза и распустила остатки силы, поддерживавшей обострение слуха. Основное было ясно, а детали меня пока не интересовали. М-да, встряла я в заварушку… И что теперь? Защищать сугубо своего Заказанного, наплевав на всех его дядьев, сватов - и прочих родственничков? Формально - имею полное право забыть обо всем услышанном и заниматься исключительно безопасностью Кидранна. Тем более, что она сейчас под угрозой. А на деле… "Ведьма, ну откуда, откуда взялся этот дурацкий альтруизм?!! Своих проблем мало, что ли?!!" - возмутился разум. Правомерно возмутился, кстати. Ну я только чуть-чуть… Совсем-совсем чуть-чуть! "Куда ты дела весь накопленный тяжким трудом и вытрепанными нервами цинизм?! Мало тебя кидали, что ли? Всё в благородство с благодарностью веришь?! Отработала от сих до сих, за сколько заплатили - а там гори всё хоть синим пламенем!!!!!" Знаю. Тут уж трудно не знать: когда судьба методично раз за разом тыкает носом в один и тот же урок, то не выучит его только полный идиот. "Так в чем дело?!" …Подвигов захотелось… "Вожжа под хвост попала!" - припечатал собеседник, опошлив благородный порыв. Да хоть и так - всё равно же полезу! Причем вдрябаюсь по самые уши! "Кто бы сомневался!" - привычно вздыхает голос. Не слишком-то, по-моему, огорченно. …Бросив на стол монету (мальчишка-разносчик недоуменно покосился на ничем не примечательного господина, расшвыривающегося золотом), я беззвучно выскользнула из таверны и облегченно вздохнула, сбросив на плечи осточертевший капюшон. В волосах намертво запутался ветер, плащ раздулся пузырем, сверху хлестали тонкие струи холодного дождя, но сейчас меня эти мелочи уже совсем не трогали: нужно было успеть добраться до дома прежде Кидранна. Иначе окажусь столь же кворровой конспираторшей… Кидранн осторожно переступил порог родного дома, в первый раз в жизни не запнувшись о него. Сегодня весь день вообще творились странные вещи! Начиная с того, что он всю вторую половину дня нигде не спотыкался, хотя эта его неуклюжесть была притчей во языцех, и заканчивая тем, что в первый раз, разговаривая с Вирдом, не ощущал себя одиноким кроликом перед клубком удавов. Плащ был насквозь мокрый и забрызганный по пояс. Кирн, брезгливо поморщившись, повесил его на спинку стула и взбежал по лестнице наверх, в спальню. А там ждала засада… – Вечер добрый, - холодно поприветствовала ингра, не сводя с него пронзительного взгляда. – Добрый, - несколько смутился он, приостановившись в проеме. Потом вспомнил, кто тут главный и, хорохорясь, развязно плюхнулся в кресло, закинул ногу на ногу. Девушка продолжала молчать, прожигая глазами. Кирн неуверенно нахмурился, сел нормально и недоуменно оглядел её с ног до головы. Алый атласный халатик наполовину просвечивал, при любых движениях четко очерчивая бедра и грудь девушки. Остальное без труда дорисовало воображение, и тут же пришлось вновь плотно закинуть ногу на ногу. Уже по необходимости скрыть от ингры некоторые… ммм… физиологические изменения… – А ты совершенно неэкономен в отношении финансов твоего родственника, - вдруг ни с того ни с сего заметила она, переводя взгляд на стену перед собой. – С чего ты взяла? - с задержкой, не успев толком переключиться от фантазий на реальность, спросил Кирн. – Седьмой пункт договора: ингра и Заказчик не имеют права лгать друг другу. Ты его нарушил. – С чего ты взяла?! - вскинулся Кидранн. Неуверенно вскинулся. Без огонька в глазах. – Уж ни с того ли, что последние два часа ты провел вне дома? - язвительно скривилась девушка, поведя плечами. Кирн, снова ощутив необходимость свести ноги, решил лучше смотреть куда-нибудь в сторону. Не на неё… Не на изящную шею… Не на приоткрывшийся разрез… Не на тонкие, до хрупкости тонкие, запястья… В СТОРОНУ, ИДИОТ!!!!!!!!!!!! Ингра хранила безмолвие, совершенно её, похоже, не тяготившее. Парень быстро начал перебирать в уме последние реплики и ничуть не удивился, что последнее слово осталось за ней. Вот только… – А ты тоже обязана отвечать на мои вопросы только правду?!! - вдруг загорелся он. – Да. В голове завертелись обрывки самых разных, от заумных до просто неприличных, вопросов, но ни один никак не мог сорваться с языка… Интересно в одночасье стало все: и её прошлое, и её происхождение, и планы на ночь, и предпочтения в мужчинах… – А ты не следила за мной? - вдруг неожиданно даже для самого себя спросил он. Девушка наградила его долгим изучающим взглядом и твердо ответила: – Нет. Кидранн вдруг почувствовал себя неловко. И сам не понял, почему. Словно заподозрил её в чем-то неприличном и оказался неправ. Потряс головой, сбрасывая наваждение, но оно никуда не уходило. Вцепилось в уши и жарко шептало: "Виноват, виноват, виноват.." Девушка легко встала с подлокотника кресла (у неё, видимо, была дурная привычка сидеть на подлокотниках) и, кивнув на прощание, направилась к двери в свою спальню. – Погоди! - вдруг позвал Кирн. Ингра удивленно обернулась. – Спокойной ночи, - смущенно отворачиваясь, бросил он. Девушка пожала плечами, цепко оглядела комнату и неслышно шепнула что-то в адрес кровати. И вышла. Кидранн вздохнул, усилием воли заставил себя выкинуть из головы все ненужные фантазии и, раздевшись, лег в постель. Вопреки обыкновению, не ударившись головой о прикроватную тумбочку. В жизни явно происходило что-то удивительное… Я в который раз приподнялась на локте и взбила подушку. Откинула одеяло, открыла окно. Дело было, конечно, не в подушке и даже не в духоте. Сон не шел совсем по другой причине: в голове царил полный кавардак. Эмоции бушующим морем разбивались о камни Логики, кольчужным кружевом отступаясь от берега Необходимости. Разговор в таверне, при всей своей ясности, не дал никакой конкретики: собираются ли они в конечном итоге убить и Кидранна, как дядю? Если собираются - то когда? И - каким образом? Собственно, когда и каким образом они собираются убить дядю, я тоже толком не знала, но Кидранн интересовал с более насущной точки зрения. Ибо есть правило магов: если притворяешься профессионалом чужой области, то будь добр работать не хуже, чем тот профессионал! Иначе могут пострадать те, кто страдать не должен. Итак, ведьма, пойдем с начала. Дядя Кидранна - Ликарт - министр финансов. И он кое-кому очень сильно мешает. Мешает протолкнуть на свое место нужного кодле человека. Зачем кодле свой человек в кресле министра финансов? Едва ли они так уж хотят порушить накворр всю денежную систему Версара. Им, скорее всего, просто нужен любой свой человек в министерстве. А то, что выбор пал именно на министра финансов… Может, по жребию, а может - его оказалось проще всего достать. Не важно. Засаду, скорее всего, готовят в то время, которое указал им Кидранн: через пять дней в полдень. Что же, по крайней мере время у меня ещё есть. Если его использовать по полной программе, а не про… водить в никчемных терзаниях, как я обычно делаю. Теперь - о самом Кирне. Он, судя по разговору бандитов, невинен как овечка: и понятия не имеет, что пилит сук, на котором сидит. Но, во-первых, не мешало бы это проверить, ибо даже члены одной и той же банды далеко не всегда знают, что на уме и другого. Очень не хотелось бы пытаться защищать (в глазах дяди, разумеется - от остальных защищать придется вне зависимости от того, хочется или нет) того, кто этого не стоит. Да и к тому же, какая из него вообще бедная овечка?! Пусть даже он не знает, против кого конкретно замышляют бандиты, но то, что ничего хорошего они замышлять не могут он знает при любом раскладе!!! Это что же получается, против дяди - нельзя, а против короля - пожалуйста?!! Не пойдет! И - главный вопрос на повестке дня (скорее - ночи)! Как меня угораздило во всё это встрять?!!! Хотя… Если взять желание вляпаться в приключения, да умножить на зашкаливающую степень вредности судьбы, да прибавить произведение таланта влипать во все неприятности без разбору на крайне неудачное положение звезд… Брр… Совсем я запуталась. "Ну так, может, ляжешь спать?" - подкинул здравую идейку разум (впрочем, это и есть его обязанность - здравые идеи подкидывать. Я ему за это деньги плачу! Ой, тьфу ты… В смысле, глюкозой кормлю во вред фигуре!). Ага, вот только усну ли? Ни кворра понять не могу! То все виноватые, то все правые! "А может, всё-таки плюнешь на это, а?" - безнадежно спросил тот. Плюну! - вдруг согласилась я. И тут же уточнила: - До утра! "Хоть так…" - убито вздохнул разум. - "А то я уж думал, ты меня до рассвета насиловать будешь!" Цыц, лентяй! "На себя бы посмотрела!" И посмотрю! Где зеркало?! Куда ты дел зеркало?!! М-да…Ну, подумаешь, замученная ведьма с кругами под глазами и красной от недосыпа радужкой… "Плохо, видать, смотрела!" - язвительно отозвался голос. - "Спать ложись давай!" Лягу… Но с одним условием! "Каким?" - подозрительно насупился он. Колыбельную спой! "Чего-о-о-о-о-о-о-о?" Ммм… Неплохо. Только "о" надо напевней тянуть… Солнце лениво мазнуло по векам хвостатым рассветным лучом, окончательно отгоняя и без того тревожный сон. Снились какие-то лабиринты, лабиринты, лабиринты… Подсознание явно не хотело давать даже короткую передышку замученному уму. Настроение было преотвратное. Началось оно с крысы у ножки кровати, ледяной воды в умывальнике, невесть куда запропастившейся сережки - и продолжалось в течение всего утра, достигнув апогея на завтраке. Чем Ленна решила "порадовать" нас на этот раз я даже и угадать-то не смогла. Однако один вид этого блюда (словно однажды уже еденного) вызвал у меня такие красочные воспоминания об арогриной молочной горошнице, что острые приступы тошноты пресекли даже малейшую теоретическую возможность угостить ЭТИМ мой желудок. Желудок же, согласный с тошнотой, свернулся тяжелым клубком и испуганно молчал, не решаясь даже вякнуть, тонко намекая на отсутствие в нем пищи вот уже вторые сутки. А учитывая, что вино я при этом пила уже два раза, причем не самого лучшего качества… – Предлагаю пойти в какой-нибудь трактир… - поморщившись, произнес Кирн. – Согласна, - подавленно кивнула я, вставая и спеша как можно быстрее вылететь из столовой. Даждень только-только начинался, и солнце отдавало мягко-бархатистые лучики тепла, не выжаривая мостовую. Я быстро шла по каменной отмостке какого-то административного здания, то и дело вжимаясь в стенку, и чувствовала себя сопливой двадцатилетней девчонкой. Потому что уже к тридцати я научилась на вполне удобоваримом по мнению Ильянты уровне (то есть в совершенстве) считывать мысли людей. И с тех пор мне ни разу не приходилось следить за объектом в глупой надежде, что он как-то выдаст, кто он такой и чего он хочет! Но увы, у главаря вчерашней банды в кармане или сумке находилось какое-то электрическое приспособление, что отшибало все мои магические способности напрочь. Я ему даже магическую подножку поставить не могла! Разумеется, пыталась, надо же мне хоть как-то проявить лучшие качества своего противнейшего характера! Вот за это я и не люблю "смешанные" миры.Нет, уж лучше напрямик: или магия - или наука. Потому что одно другому мешает, и даже очень сильно (например, от меня в Миденме телевизоры рябят). Пока же приходилось незаметно идти следом и запоминать маршрут. Главаря я увидела совершенно случайно, выходя из трактира с Кирном. И тут же, не давая никаких объяснений, рванулась следом, крикнув последнему, чтобы шел домой. Тот кивнул и тут же чуть не загремел на дорогу, запнувшись о несуществующий, по моему мнению, камень. Пришлось одаривать его очередным заклинанием удачливости (что я при этом в душе сказала, думаю, писать не стоит) и мчаться следом за главарем, уже успевшим к тому времени отойти на весьма и весьма приличное расстояние. Пока объект вел себя абсолютно спокойно и свободно: шел не спеша, ни от кого не скрываясь, несколько раз покупал у прилавков разные мелочи. Словом, обычный, ни с чем не повинный горожанин. Но ведьминская зрительная память (специально развиваемая десять лет в Храме) подвести не могла. Значит, оставалось следить и надеяться, что чем-нибудь он себя выдаст. За это, кстати, не слишком люблю города: будь мы в деревне - я бы уже отловила ближайшего мальчишку за рукав или угостила пивком завсегдатая корчмы - и все нужные и ненужные (вторых, к сожалению, как правило, бывает больше) сведения были бы у меня в руках. В городе, даже небольшом и численностью населения мало отличающемся от села, такой номер не пройдет: у людей совершенно другой склад ума. Так что в лучшем случае мне покрутят у виска (хорошо, если своего, а не моего), а в худшем начнут подозрительно выяснять, на кого я работаю и в чем хочу их обвинить. Одним словом, грымт мамрах выырз!!! Правда, это три слова… Главарь тем временем вольготно расположился в небольшом кафе на открытом воздухе, потягивая прохладное, судя по запотевшей кружке, пиво. Мне же оставалось только ругаться вполголоса и упрямо изображать горожанку, живо заинтересовавшуюся ирисами, невесть почему растущими на клумбе перед кафе. К объекту никто не подходил, но, тем не менее, он не спешил расплачиваться и выходить, наслаждаясь жизнью и заставляя меня изображать не просто упрямую, но и больную на голову горожанку! Ещё немного, и я бы присела на корточки пропалывать клумбу (ибо стоять, согнувшись в три погибели, вот уже десять минут было проблематично), но тут пиво наконец-то кончилось, а сам главарь, кажется, вспомнил о каких-то неотложных делах и заторопился. С деловитым видом выйдя из-под навеса, он значительно прибавил скорости, направляясь вниз по улице. Люди, заполнившие уже тротуары (видимо, начался обеденный перерыв), с выражением крайнего удивления на лице провожали взглядом девушку, пролетевшую сквозь толпу, как стрела, но при этом никого не толкнувшую, да чего там - даже не задевшую! Вроде и поругаться хочется, да и не за что… Главарь между тем схватил за плечо мальчишку в одежде посыльного и, быстро сказав ему что-то, сунул в руку серебряную монету. Паренек понятливо кивнул, быстро направляясь в мою сторону. Я осторожно отошла на несколько саженей назад и, когда он беспечно поравнялся со мной, цапнула за рукав: – Торопишься? – Да… - оторопело откликнулся тот. – Ммм… Может, окажешь мне кое-какую услугу? Мальчишка быстро окинул взглядом длинное бежевое платье с длинными же, расширяющимися книзу рукавами, перехваченными на запястьях тяжелыми браслетами, уложенные узлом волосы и золотистый пояс, перехватывающий тонкую талию (учитывая вынужденное голодание, последнее мне не стоило никаких усилий!) и, придя к выводу, что у горожанки есть деньги, осторожно заметил: – Я освобожусь минут через двадцать: мне необходимо передать одно сообщение - а потом я полностью в вашем распоряжении! Я насмешливо хмыкнула: все-таки иногда вид благопристойной горожанки играет на руку. – Нет, уважаемый, боюсь, ваша помощь мне нужна будет именно сейчас. Это не займет много времени: вы всего лишь ответите на пару вопросов. И заплачу куда больше того господина, - торопливо добавила я, заметив, что он собирается возразить. Мальчишка подумал, закрыл открывшийся было рот, решаясь: – Ну… Раз недолго - хорошо, спрашивайте. Я легко прокрутила в пальцах блеснувшую золотом монету, и мальчишка невольно отшатнулся: хотя официально магия в Версаре разрешена, чародейки здесь встречаются не так уж часто (многие заклятья из-за помех работают не так, как надо. Да и вообще, мы предпочитаем, чтобы на нас смотрели как на тринадцатое чудо Древа, а не как на низкопробный заменитель науки). Не удивлюсь, если он с магией вообще в первый раз в жизни столкнулся. – Что тебе сказал вон тот господин? - резко спросила я, прищурив глаза, и кивнула головой в сторону давно уже скрывшегося из вида главаря. Мальчишка судорожно сглотнул: – Но… леди, это не разглашается… – Да ну? - насмешливо приподняла бровь я, вкладывая в его вспотевшую ладонь сантэр и тут же материализуя ещё один. Мальчишка побледнел. В детской душе отчаянно боролись жадность и чувство долга. В конце концов, никто ведь не узнает, он спокойно отнесет донесение, а эта девушка… Да какое, собственно, ему дело, что ей надо? А два сантэра - это практически недельный заработок! – Хорошо, - решился он, тут же получив обещанную монету. - Этот господин сказал: "Лети на Тройскую улицу, дом семь и скажи некоему Кидранну, что Вирд передает ему новое место встречи: таверна "Морская дьяволица", потому что подозревает, что на старом их уже кто-то отследил", - и всё! Честное слово, он больше ничего не говорил! Я задумчиво хмыкнула и отпустила его движением руки. Парень полетел, как перепуганный заяц. Итак, Вирд. Что мне дает имя? Фактически ничего. Особенно учитывая, что я даже не знаю, насколько оно распространено на этой Ветке. А вдруг вообще поддельное? Можно, конечно, расспросить дядюшку Кирна, не знает ли он кого-нибудь, носящего это имя, но слишком уж гипотетична эта ниточка. И маловероятно, что от неё я распутаю весь клубок. Похоже, утро прошло зря. Разве что город немного узнала. И, плюнув вслед ушедшему Вирду, я пошла домой. Оставшаяся часть дня прошла невыносимо скучно: Кирн маялся дурью в доме, где любые его повреждения не заходили дальше ушибов (от особо сильных его страховало заклятье, а на слабые я уже перестала обращать внимание), и ждал вечера. Я же от нечего делать перебрала сумки с зельями и одеждой, вымыла волосы (ибо от вчерашней помывки остались только нецензурные воспоминания) и переоделась с учетом вечерней вылазки. Вечерами уже было холодно, так что утреннее платье дополнили мягкие полусапожки на извечных шпильках и шерстяная шаль на плечи, прихваченная у шеи аметистовой брошью, позволявшей практически без усилий создавать любые иллюзии. Часов в шесть по дому разлился подозрительный запах несъедобной пищи… Желудок жалобно взвыл, напоминая о моей святой обязанности закидывать в него что-нибудь хотя бы иногда, и я решила, что в понятие "ограждение материального тела от любых повреждений" входит и ограждение от голодной смерти. И пошла на кухню. Выгнала ничуть не расстроившуюся от этого Ленну, с брезгливой гримассой на лице выбросила с ведро то, чем она собиралась отравить нас, даже не удосужившись разглядеть, что представлял из себя очередной кулинарный шедевр, и с решительным видом упаковалась в передник. Картошка нашлась в корзине под кухонным столом, нож - на полке для утвари, а больше мне пока ничего надо не было, так что работа закипела. Через пятнадцать минут на железном листе, припудренная пряностями, кокетливо возлежала вычищенная и порезанная на пластики картошка, а я, отправив это чудо в духовку, металась по комнате в поисках чего-нибудь мясного. Не нашла, так что пришлось искать по всему дому Ленну (желудок громко вопил, что если я, в жадности помчавшись за мясом, сожгу и картошку, то он мне этого не простит), пять минут объяснять ей, чего я от неё хочу, чтобы в итоге услышать удивленное: – А я знаю, что ли?!! – Жрызтра фрахк!!!! - зарычала я, разворачиваясь на каблуках и спеша на кухню. Вяленый кусок мяса отыскался-таки в подполье, куда Ленна, судя по количеству свисающей со стенок паутины, не заглядывала лет этак пять. Возрадовавшись ему, словно блудному сыну, я тут же напластала с десяток кусков, художественно украсив тарелку петрушкой. Подоспела очередь и картошки: румяная, щекочущая ноздри аппетитным ароматом… Просто жалко было на стол ставить! …Через полчаса от шикарного (по местным меркам - вообще королевского!) ужина не осталось ни крошки, а Кидранн, похоже, смирился с наглой ингрой в собственном доме… Кусок мармелада упал на юбку, и я с трудом сдержала рвущееся наружу проклятье. Мало того, что он липкий и несладкий, так ещё и падает! Компания, сидевшая через три столика, взорвалась смехом. На четвертом жбане пива им (в том числе и Кидранну) море было по колено, океан по щиколотки. Трезвую голову сохранил только главарь, то и дело оглядывавшийся по сторонам, но и он с явной завистью поглядывал на развеселых товарищей. Эх, тяжела ты, царская доля… Таверна оказалась ничего так, получше вчерашнего трактира. На стенах была намалевана, соответственно, морская дьяволица, явно писаная художником в состоянии подпития: половину шедеврального полотна занимали растрепанные волосы и обнаженная грудь, в силу чего дьяволица поместилась на стене только верхней своей частью, а нижнюю великий творец был вынужден рисовать уже на другой стене (там, соответственно, половину картины занимали обнаженные ягодицы). В итоге получилась дородная баба с трезубцем (по размерам - вилкой) в руках и зверской харей. Колоритно, по крайней мере. Решив не смущать кодлу второй раз таинственным незнакомцем в плаще, я послушно изображала из себя расстроенную девушку, пришедшую на свидание и не обнаружившую там жениха. Вино с мармеладом шло приложением и средством утешения. Впрочем, судя по заинтересованному лицу молодого человека напротив, скоро расстроенной девушке светит придумывать причину, почему она не желает завести приятное знакомство… Я уже искренне жалела, что пришла: ничего здесь, судя по всему, с Кидранном особого случиться не могло, разбойники решили сегодня не обсуждать престоящую кампанию, а как следует надраться, так что сидение в полном одиночестве с фужером вина уже сильно напоминало уныло-бессмысленную трату времени с упором на алкоголизм… – Скучаете? - белозубо улыбнулся незаметно подошедший (и когда это я отвлеклась?) молодой человек. Я невольно отшатнулась, быстро собирая нервы в кулак: магией от него пахло. Но как-то мягко, снисходительно, не то что от магов, разящих грубой неотесанной силой. Как будто магия была его неотъемлимой частью, как у… ведьмы! Брр… Приехали! Ведьм-мужчин не бывает! И петухов-наседок тоже! – Скучаю, - хищно улыбнулась я, тут же прекращая ломать раскрытую комедию. - А что? Есть проблемы? Парень мягко улыбнулся и присел за мой столик, не обратив внимания на возмущенный взгляд. Темно-зеленая рубашка под цвет глаз мягко облегала рельефный торс и не по-мужски изящные руки. – Есть разговор, - спокойно, негромко сказал он. Я серьёзно вгляделась в невозмутимое лицо. Не молодой: глаза серьезные, хотя и пляшут на дне золотые смешливые искорки. Но и не старый: ни одной морщины ещё не легло на лоб. Хотя, у магов возраст всегда трудно определить: молодость у них длится до семидесяти. Вот только маг ли он?.. – Выкладывай. Парень легко, одними кончиками губ, усмехнулся: – Не здесь. Когда у тебя будет время и не придется делить внимание между мной и вон тем несуразным юношей. Я резко повернула голову, вглядываясь в глаза. Ничего. Ни насмешки, ни издевки. Просто спокойное внимание. И уверенность, что я соглашусь. Эээ, нет! Это меня не устраивает! Совсем не устраивает! Я недовольно прищурилась: – И с чего это, интересно, ты взял… – Тебе скучно, - невозмутимо перебил он. - И тебе нужна кое-какая информация, которой я располагаю. Мило. Особенно учитывая, что я и вправду соглашусь! Врупт рааз квыров!!! – Где и когда? Он улыбнулся: – Иди гулять по городу. Я сам тебя найду. – Отлично! - фыркнула я, отвернувшись и посчитав разговор исчерпанным. Но кое-кто, похоже, считал иначе. По крайней мере, подниматься и уходить он не собирался. Я раздраженно обернулась: – Какие-то ещё проблемы?! – Поиск хорошей компании… – Извини, не ко мне!!! - и, заметив, что разношерстная пьяная компания начинает расплачиваться, я быстро вскочила и прошмыгнула на улицу. Идти пришлось чуть впереди, дабы не смущать товарищей слежкой (до пьяных это дойдет медленнее, но зато и предпринятые действия интеллегентной лояльностью отличаться не будут), а направление отслеживать по общему эмоциональному фону идущей следом толпы. Впрочем, особо напрягаться в этом плане не приходилось: о том, куда направляется бравая компания, были очень даже в курсе все прохожие и владельцы домов по обочинам: – На-а-аправо! – Не-а-а! Опеть врешь, Хиляк! На-а-але-ево… – Напра-а-аво!!! – Налево-о-о! – Заткнитесь оба, - зло поморщился вожак. - Направо свернули, быстро. После минутного молчания (ребята, видимо, осознавали суть приказа) с троенной силой завыло: – Я же говорил: напра-а-аво! – Дура-а-а-ак! Ты говорил: нале-е-ево! – Напра-а-аво! – Нале-е-ево! Судя по звукам глухих ударов и смачной ругани, к согласию мирным путем спорщики так и не пришли… – А ну разошлись, гвырт бы вас побрал! - гаркнул Вирд. - Через полчаса сходка, а они мало того, что нажрались, как свиньи, так ещё и изучечить друг друга раньше времени задумали! Я напряглась, как заяц перед оборотнем, прислушиваясь к разговору и стараясь не пропустить ни слова… Вон что этот куренок, значит, задумал! Решил авторитет свой поднять! В драке уличной поучавствовать! Ну погоди ж, гаденыш, дома я тебя за шкирку оттаскаю… – А где мы собраться-то решили? - вдруг разродилась первым умным вопросом пьяная голова Кирна. – В Ведьминском проулке, - скрипнув зубами, терпеливо ответил вожак. - И если только вы сей же час не соскребете свои туши с дороги, то туда я пойду один! А вы валяйтесь тут, пока ближайший патруль, йыра им в печенки, не загребет всех без разбору!!! Бурный гомон неодобрения и порицания идеи остался за спиной: меня уже интересовали более насущные вещи, чем булыжники, о которые спотыкается Кидранн… Быстро (ибо несмотря на грозные проклятья со стороны Вирда (чего стоило хотя бы: "Всю жизнь один говрокх по ночам снится будет!!"), кодла еле тащилась) оторвавшись, я вздохнула спокойно: куда приятней гулять по ночному городу, если у тебя за спиной не топочут шесть слонопотамов! Равнодушно-бархатное небо быстро усыпал стеклянный бисер звезд, чуть припорошенный тонкой вуалью облаков… В стеклянных окнах дома напротив центральной площади суетливо метались в подсвечниках напуганные собственной дерзостью язычки пламени, облегченно затихая от усталого фуканья хозяев… По ночному городу можно гулять бесконечно… Сбросив надоевшие за день сапоги, пробежаться по нагревшемуся за день камню, разбудить зловещим ведьминским хохотом всю округу, оседлать чуткую, привычную к малейшим движениям пальцев, метлу… Э-э, ведьма! Ишь, замечталась! Тебя сюда не гулять звали, между прочим! А ну давай отрабатывай свой баснословный гонорар! Итак, Ведьминский переулок. Хорошее название, ничего не скажешь. Прям как специально кто подбирал… Высокие каменные дома сменились одноэтажными, а те - и вовсе деревянными по мере моего удаления от центра города. Широкие мощеные булыжником улицы постройнели, посмурнели, стушевались - и совсем превратились в узенькие лабиринты нищенских трущоб. Гулять в подобных переулках по ночам не рекомендовалось, если только ты не ведьма или не ищешь приключений себе на… истинное лицо. А уж ведьме, ищущей приключений… Сами Хранящие велели, одним словом. Ведьминский переулок мало чем отличался от соседних Вурдалачьего и Упырьего. Видимо, здешних грамотеев потянуло на нежить, или она и вправду не брезговала парой-тройкой куриц в месяц (будь "дань" больше - давно бы уже пожаловались городскому магу. А так - всё тихо, все молчат, вроде бы как довольны). Вот только каким боком связана хищная нежить с ведьмой?!!!! Впрочем, стоило разгоряченной мне влететь в переулок, тоскливо скрипнув кублуками на чересчур крутом повороте, как стало ясно, каким: тетка, случайно вышедшая на улицу в неурочный час (а может, бегавшая к кому на ночь, пока зарогатевший муж уехал), с воплем отпрянула от жуткого чудовища с всклокоченными черными волосами, развевающимися, аки вымпел в ночи, горящими злостью глазами и хищным оскалом. – Чур, чур меня! Хранящие, спаси-и-и-ите!!! - тоненько завыла она, бочком-бочком обходя меня по плетню ближайшего палисадника. – Щас, бегу и падаю, ждите! - фыркнула я. - И воздастся вам! Тетка противно завыла на одной ноте и кинулась наутек. С одной стороны переулка, вопреки всякой логике, оказавшегося сквозным, уже надвигались несколько серых теней. Судя по тому, что пришли они с противоположной стороны, да и пьяных возгласов слышно не было, я заключила, что это "не наши". "Наши" же, если верить приближающимся звукам, то шатко, то валко (чаще - валко. Подвыпивший разбойник с жуткой руганью валился на землю, а дружки с ещё более сочными эпитетами и красочными описаниями мест, куда бы следовало отправиться не держащемуся на ногах товарищу, поднимали, при этом валились уже дружки - и потеха шла по новой) подходили с другой стороны. Э-э-э!!! И куда же, позвольте, деваться бедной, всеми обижаемой ведьме, решившей остаться в строгом нейтралитете?!! Беззвучно, словно кошка, взвившись на ближайший забор, я оттолкнулась (забор оказался хлипеньким и заскрипел, заваливаясь на один бок) и уцепилась за край черепицы дома. Раскачавшись, закинула одну ногу (юбка послушно разошлась по магически скрытому большую часть времени разрезу), подтянулась - и влезла целиком. Ползком, нецензурно ругаясь вполголоса, добралась до трубы, испуганно замерла серой тенью. Как ни странно, маневр удался. Потери ограничились парой царапин на локтях и коленях да горестно покосившимся забором. А, ему поди и так недолго оставалось! Теперь главное определить расположение заведомо неравных сил. Причем неравных отнюдь не в сторону противника! Ибо одна-единственная ведьма стоит куда больше всех этих вояк, вместе взятых! И у ведьмы есть одна-единственная задача… С трудом различив среди едва ковыляющего пьяного сброда Кидранна, я набросила на него магическую "кольчугу" и, успокоив свою совесть, присмотрелась к лагерю противника. М-да, выглядели ребята попризентабельней… Кожаные куртки, такие же штаны и сапоги, кастеты или россыпь перстней на пальцах, ножи в рукавах, а у одного, кажется, даже лук за спиной… Да, экипировались парни не в пример лучше "моих" бравых молодцев. Впрочем, это их не спасет. Убивать, разумеется, я никого не собираюсь, но вот без пары переломов, вывихов и сломанного носа дело, похоже, не обойдется. Ммм.. Не люблю дворовые драки. Грубо, грязно, паскудно и… бессмысленно, что самое смешное! Банды тем временем наконец-то сошлись, главари сказали друг другу что-то остроумно-оскорбительное (с их точки зрения) - и началось… Вирда за его остроту тут же пырнули ножом в бок, но тот, к счастью, успел предугадать быстрое (но не молниеносное: я бы увернулась) движение противника, чуть отклонившись и подставив под удар руку, защищенную курткой. Ровная, тонкая полоса разрезанной ткани тут же обагрилась кровью, правда, судя по сохранившейся резвости его движений, рана была несерьезной. Впрочем, уже этого мне хватило, чтобы понять: шутить здесь никто не собирается. Хмель мигом повылетел из голов, ребята хмуро скучковались и пошли в атаку. Один "кожаный" согнулся пополам, получив ногой ниже пояса (ботинки с тяжелой подошвой - неплохая замена острым шпилькам), второй с шипением и руганью отступил, зажав руками живот. Хотя и в наших рядах не обошлось без потерь: Вирд, орудуя только одной рукой, с трудом отбивался от насевших на него противников, в Кидранна полетел нож и, недоуменно брякнув, отскочил от невидимой простым взглядом кольчуги. Сам Кирн ещё несколько минут упрямо разглядывал плечо, силясь узреть там застрявший клинок. Похоже, пора бы и мне вмешаться. Второго "кожаного" я сняла тихо и осторожно: никто и не заметил, как он, задев ногой невидимую энергетическую ниточку, осел на землю без сознания. Дальше пошло хуже: пришлось бросить на Кирна дополнительный щит, ибо этот олух теперь, обнаружив радостное свойство своего организма: невосприимчивость к колюще-режущим предметам, кидался под все ножи без разбору! И тут меня заметили… "Кожаные", не наши: нашим было не до того, чтобы смотреть, кто там на крышах сидит, а вот лучник заинтересовался скромной особой, косящей его собратьев за здорово живешь. – Ну, ехидна… - премерзко ухмыльнулся он, натягивая двумя пальцами тетиву. – Приятно попрощаться, - согласно фыркнула я, уворачиваясь сразу от двух стальных птичек, чирикнувших над грудью и под головой (по какой дуге выгнулось тело, даже представить себе не могу). Лучник оскорблённо вспыхнул, полез в колчан, но - поздно: белесая искра обездвиживания, каплей воды сорвавшись с моих небрежных пальцев, настигла его быстрее, чем он сообразил, что такое вообще творится. Между тем Вирд справился ещё с одним противником, а единственный оставшийся логично рассудил, что лучше уж он отнесет скорбную весть родственникам и близким павших в неравном бою - и драпанул куда глаза глядят. Победа была за нами!!!!! Правда о моем незначительном участии никто из прочих победителей не подозревал. Обидно, но… Наступим на горло мании величия… "Великие люди должны быть скромными!" - как всегда не ко времени высунулся мой голос разума. Молчал бы уж! Великий и скромный! "Ха! Да ты б меня тогда уже забила!" Вот именно! Так что сиди и не вякай! "Угу, си..дю. Давай лучше поговорим о другом" О чем, о другом? "Ну, например, о том маге, которого ты встретила в таверне…" С чего это мы с тобой должны о нем говорить?!! "Ну, вдруг ты решишь поделиться сердечными терзаниями…" - издевательски промурлыкал он, словно кот. Иди ты в…!!! "Мне и до туда недалеко…" …Пока я препиралась с самой собой, Вирд увел своих подопечных. То ли по домам разошлись, то ли опять пьянствовать - благо, повод теперь есть. Что ж, пора бы и мне уже слезать с этой осточертевшей крыши! А то там что-то в доме подозрительно шумят… Слезть я не успела. Из двери выскочил всклокоченный мужик с вилами наперевес, одной рукой держащий орудие защиты и нападения, второй отмахивающийся от выглядывающей из-за приоткрытой двери жены, а третьей придерживающий спадывающие штаны. Ей-ей, вид у него был до того эпотажный, что я бы расхохоталась… если бы не выглядела ещё смешнее. Стоит на крыше девка. Растрепанная, разрез на юбке до середины бедра развевается, шпильки по черепице скрипят, искры высекают. Страх, да и только! – Ты чаво туда залезла?!!!!!!!! – Я… эээ… да вот, - "поведьмачить чуток решила" - так и лезло на язык, но увы, учитывая название переулка, шутить с такими вещами не стоило. - Да я на спор! Пообещала на вашу крышу залезть! Спорили с одним недотепой, что он и трех шагов не пройдет по "высотке", а он - надо ж, гад какой! - четыре прошел! Вот и пришлось… Да вы не беспокойтесь, я ничего не поломала! …Забор не в счет - он от старости прогнил… Мужик смерил меня КРАЙНЕ недоверчивым взглядом ("смотри, девка: я тебя запомнил!") и решительно заорал: – Так слезай, дура! Или ты ещё и петухом там орать на рассвете подрядилась?!!! Я легко оттолкнулась и по-кошачьи мягко приземлилась на землю рядом с остолбеневшим от такого финта мужиком. Второй шов на юбке треснул, не выдержав тягот нынешней ночи. – Спокойной ночи, - страстно выдохнула я в лицо виловооруженному представителю местного населения и растворилась в ночи. – Чаво уставился, будто девок сроду не видал?! - тут же заорала на него жена, невесть когда успевшая найти скалку. - А ну шагай домой! – Ага, - потерянно откликнулся мужик, с сожалением вздыхая и заходя в избу. Звук скалки, отскочившей ото лба забывшегося мужичка, перепутать нельзя было ни с чем… Я устало привалилась к плетню соседнего огородика (предыдущий и так изрядно от меня пострадал!). Ну и денек выдался! Вроде бы все по мелочам, по мелочам, а усталость и раздражение копятся, чтобы вечером накинуться на тебя голодным волкодлаком и разодрать в клочья. Я тяжело вздохнула, отрываясь от полюбившегося заборчика. Зеленоглазый кот у обочины сочувственно мяукнул вслед. Кидранн не помнил, где они опять пили, да и что (судя по звенящей голове - какую-то дрянь), и сколько (опираясь на тот же факт - ОЧЕНЬ МНОГО) пили, тоже, собственно, не помнил. Но к дому ноги машинально принесли. Привычно споткнувшись о порог, он уже выставил было руки вперед, чтобы смягчить удар о пол, когда вдруг понял… что не падает. Подозрительно… И уже не в первый, между прочим, раз! Лестница жалобно заскрипела под тяжелыми ботинками, седьмая чуть подгнившая, продавленная ступенька совсем прогнулась, грозя переломиться пополам. Давно уже надо бы починить, да вот никак руки не дойдут. А у дяди просить денег на плотника неудобно… Весьма небрежно сбрасывая с себя одежду по пути к спальне (куртка осталась на полу в прихожей, ботинки повесились за шнурки на ручке двери в гостинную), Кирн на рогах дошел до своей комнаты, наощупь открыл дверь и плюхнулся в кресло. Абсолютно почему-то не удивившись ингре, непринужденно расположившейся на его кровати. – Как дошел? - скептически осмотрев хмельное тело, развалившееся в кресле и даже не могущее толком сфокусировать взгляд, спросила она. – Ыыы, - кивнул головой тот. – Мило!…Знать бы ещё, что это означает… – Ыыы! - начиная сердиться, повторил Кидранн. Голова болела, что никак не располагало к задушевным пространным беседам. – Я так и поняла! - насмешливо кивнула девушка. Ингра решительно встала, подошла к недовольно замычавшему Кирну и, сдавив холодными пальцами виски, прошипела что-то нечленораздельное (а уж для пьяного-то уха…). В голове словно в набат ударили. Звук раскололся об одну стенку точно пустого черепа, эхом откатился к другой, расплескался болезненными отголосками - и затих, будто круги на воде. А голова так и осталась пустой… но совершенно трезвой! – Как ты это сделала? - ошалело спросил Кирн, подняв глаза на неспешно расположившуюся снова на кровати ингру. – Есть способы, - пожала плечами она, потягиваясь всем телом, как кошка: от ушек - и до кончика хвоста… Брр! Какая кошка?! Ну и ерунда в голову лезет… – Так как ты дошел? – Нормально… Точнее - не помню! – Типичный синдром, - задумчиво подтвердила девушка. - Ничего, к утру вспомнишь! И, напряженно застыв, вгляделась прямо ему в глаза. Словно ниточку протянула взглядом… Кидранна вдруг странным образом потянуло рассказать всё, что было в этот вечер. Вспомнить, расписать, похвастаться, в конце концов! – Мы тут подрались ночью в переулке, - неуверенно начал он. – Я знаю, - раздосадованно перебила ингра, словно её поманили сантэром, а сунули в руку медяшку. Да ещё и пнули под зад на прощанье. Первое рвущееся "Откуда?!!", пройдя некоторую мыслительную обработку, трансформировалось в обличающее: – Ты за мной следила?! – Нет, - чуть прищурившись от любопытства, ответила она. И повторила, делая ударение на двух последних словах: - Я за тобой не следила. Кидранн внимательно всмотрелся в испытующие глаза, слегка изогнутые в вечной насмешке губы… – Что ты хочешь этим сказать? – Ничего, - улыбнулась ингра. - Ничего лишнего. Я ответила на вопрос. Так, как ты его задал. – А именно? Девушка тягуче, точно рысь, поднялась, села, мягко закинула ногу на ногу: – Задавать вопросы - это искусство. И большое искусство, надо заметить. – Да ну? – Ещё как! Потому что, если ты хочешь узнать мое имя, род и социальный статус, глупо спрашивать "Кто ты?". – Это ещё почему? – Потому что я отвечу "ингра", а кто-нибудь другой имеет полное право ответить "человек" - и будет прав! На все сто процентов! Кидранн сел прямее, пытаясь разобраться в хитросплетениях логики и риторики. На только-только протрезвленную голову, это давалось нелегко: – То есть получается, что ты… – Отрицаю факт слежки, - подхватила девушка. И, видя, что одному ему из софистических дебрей не вылезти, добавила: - Факт тайного следования за человеком с целью получения информации. – А если убрать "цель получения информации"?! - догадался Кидранн. Девушка довольно усмехнулась, вставая с постели и отправляясь в свою спальню: – Шевели почаще мозгами - и из тебя выйдет толк! Всю жизнь скрипевшая дверь беззвучно затворилась. …Итак, она за ним следила… Тьфу ты, то есть не следила, а… как это? Следовала. Впрочем, особой разницы Кидранн не видел. Следила, следовала, защищала, помогала… Стоп!!! Но ведь тогда получается, что и выигранная драка - совсем не его, Кидранна, заслуга!!!! Что это просто какая-то ингра помогла ему одержать победу, при этом не допустив появления на его теле ни одной царапины! Девчонка!!! А он тогда, выходит… Э, нет, так не пойде-е-ет!!!!! Кирн со злостью рванул дверь в смежную спальню, с порога заорав: – Да как ты вообще посмела?!!!!! – Что? - невозмутимо спросила она, поморщившись, но даже не пытаясь поднять только что скинутый халатик или прикрыться лежащей рядом ночной рубашкой. Кидранн конвульсивно сглотнул, подавшись назад. Помялся в дверях: ни туда, ни сюда. Но уйти было выше его сил! Равно как и продолжать разговор прежде, чем она, совершенно не торопясь, хотя и не растягивая удовольствие, надела через голову рубашку и села к трильяжу расчесывать волосы. – Так что я посмела? - нетерпеливо напомнила ингра, устало глядя на него из зеркала. Гребень легко проходил через, казалось, намертво спутанные прядки. – Ведь это только из-за тебя мы выиграли драку! - спохватился великий обличитель, растеряв и пыл, и львиную долю уверенности. – Ну и что? - спокойно пожала плечами она, даже не пытаясь отпереться. И, заметив растерянно-недоуменное выражение его лица, добавила: - Ты бы предпочел в гордом одиночестве её проиграть? – Нет, - вырвалось у него. Девушка, отложив в сторону гребень, непонимающе нахмурила смоляные брови: – Так в чем дело? Собственно, в чем дело, Кидранн уже и сам не знал, но осознание того, что его провели, как сопливого мальчишку, действовало на нервы сильнее, чем гарнец ртути на дракона. – Да как я теперь им на глаза-то покажусь?!! Наших там ножом истыкали, а я без синяка ушел!!! Трусом же окрестят, скажут, за чужими спинами отсиживался!!! Ингра тяжело вздохнула ("Как же у вас, мужчин, всё сложно!") - и решительно открыла ящик тумбы, безапелляционно приказав: – Садись в кресло! – С чего бы это… - начал было отбрехиваться Кирн, но под её раздраженным взглядом стих, завял и послушно сел. Девушка, достав какую-то небольшую сумочку, пристроилась рядом на полу. Закатала правый рукав его нательной рубашки, быстро перебинтовала руку от запястья до локтя, а при попытке раздраженно вырваться, ТАК посмотрела, что дальше Кирн предпочел сидеть молча и не играть в последнего из могикан. – Закрой глаза! – Зачем?!! – Затем!!!!!!!! Левый глаз слегка защипало, Кирн недовольно дернулся, но ингра зашипела разъяренной пантерой, так что прошлось сидеть смирно, даже когда было очень щекотно. Тоненькие волоски быстро-быстро порхали над веком, словно смахивая пыль. – Всё! - решительно заявила ингра, пряча что-то в сумочку и застегивая "змейку". - Надеюсь, теперь проблема исчерпана? – Каким образом? - скривился Кирн. Раздражение, накопленное за вечер, плескало через край. И всё мимо неё! – Скажешь, что тебя ранили в руку, - медленно, почти по слогам, словно очень больному на голову ребенку, объяснила ингра. Только что на пальцах не показала. Внутри забилась ярость. Да как эта девчонка, которая ни кворра не делает вот уже два дня, при этом получает бешенные деньги, может себе такое позволять?!!!!!!! – А кто-нибудь станет меня об этом спрашивать?!! Под курткой, между прочим, не видно!!!! Кирн резко рванулся - и тут же зашипел от резкой боли в перебинтованной руке. Это ещё что за взграхх?!! Неужели она… Да когда вообще успела?!! – Ты меня порезала?!!!!!!!! Ингра со свистом втянула воздух, медленно выдохнула, ещё медленнее поднялась с полу и отошла к кровати. Лениво откинула одеяло, залезла, недовольно поворочалась, взбила и без того высокие подушки… и только тогда удостоила возмущенного Кирна ответом: – Нет. - Коротко и по существу. – А что тогда? - совсем глупо спросил он, недоуменно кивая на ноющую руку. Девушка немного побуравила его сочувственно-презрительным взглядом, потом подняла глаза в потолок и тягуче, лекторским тоном, завела: – В обязанности ингры входит ограждение материального тела Заказанного от любых повреждений. Поэтому ингра не может нанести своему объекту никакого вреда. В силу наблюдений, сделанных за последние два дня, ингра пришла к выводу, что в Заказанном актер скончаться не соизволил, а посему Заказанному станет затруднительно с достаточной степенью достоверности сыграть ощущение боли. Плохая же игра Заказанного, учитывая настоящее положение вещей, может повлечь за собой тяжелые, а то и непоправимые последствия. Посему ингра, приняв во внимание, что ощущение боли - это не повреждение материального тела, взяла на себя смелость одарить этим ощущением Заказанного, дабы он мог правдоподобно отыграть дебют. Если Заказанный уверен в собственных силах, ингра в состоянии забрать ощущение боли назад. Кирн, с трудом отсеяв официальную шелуху, мешавшую пониманию, подумал, представил, как он, забывшись, размахивает во все стороны "больной" рукой… и не стал настаивать на своем. Пусть уж лучше болит! – Что же до видимости, - не обращая внимания на его моральные терзания, так же скучно и на одной ноте продолжала девушка, - то, чтобы увидеть результаты работы ингры, Заказанный может посмотреть на себя в зеркало. Кидранн, в этот раз и не подумав спорить, послушно подошел к трильяжу. Оба-на! Этакий фингал под глазом, зловеще переливающийся всеми оттенками лилового, не всякий получить сумеет! Синяк грозно обрамлял весь глаз, расходясь желтизной к щеке. Таким украшением сам Вирд бы не погнушался! Вот только… – Смоется, - мрачно буркнул Кирн, отворачиваясь от отражения. – Смой, - равнодушно отозвалась ингра, зевая и накрываясь одеялом. …Через пятнадцать минут безуспешных попыток отмыть неведомую краску, Кирн пристыженно вернулся в свою комнату и осторожно приоткрыл дверь смежной спальни… Черноволосая спала. Итак, "иди гулять по городу, я сам тебя найду!". Гуляю. Уже два часа гуляю. А толку - сами понимаете, сколько… На фоне утреннего раздражения (сначала я увидила, ЧЕМ собираются протравить меня в этот раз на завтрак, а потом Кидранн недовольно протянул: "А почему завтрак готовила не ты?!"!!!), злобности, равно как и вредности, мне это только добавляло. Погода в Версаре откалывала такие коленца, что оставалось только преклоняться перед неприхотливостью и долготерпением местных жителей. Я никак не могла привыкнуть к тому, что пробирающий до костей, позднеосенний ветер вечером совсем не означал, что утром будет зябко. Напротив - рассветные лучи решительно разгоняли небесную хмарь, щедро поливая землю плододарским теплом. А ведьме, решившей "предусмотрительно" взять с собой шаль, оставалось только тихонько ругаться сквозь зубы. Почему тихонько? Потому что здесь я не ведьма, которой позволено всё и ещё немножко, а ингра. Девушка-воин, живущая только по своим, но от того ничуть не менее - а то и более! - строгим законам морали. Этакая послушница с двумя вращающимися мечами в руках и арбалетом у пояса (вы можете представить себе такую картинку?.. Вот и я нет…). Дома сияли свежевымытыми стеклами: приближался какой-то городской праздник, и хозяйки расстарались на славу, кое-где даже украсив несколько вычурные и тяжеловесные, на мой взгляд, перила балконов яркими лентами и живыми цветами. Дворники, закончив утренний "моцион" с метлой, теперь умиротворенно сидели на лавочках и со злорадной ухмылкой на лицах наблюдали, как спешащие горожане поскальзываются на свежевымытой брусчатке. Я, прошедшая мимо на высоченных (по местным меркам: в Варильфийте на такое даже внимания бы не обратили) каблуках и даже ни разу не подвернувшая ногу, удостоилась уничижительного взгляда и презрительного плевка семечной шелухой вслед. Улица резко разошлась, раздвинулась и мягко перетекла в центральную площадь, главным украшением которой служил, разумеется, огромный фонтан. Ей-ей, из десяти городов на этой Ветке девять имеют на главной площади фонтан! Похоже, на большее у людей фантазии не хватает… Заметив скромно притулившуюся в уголке "Тайну луготравья" и, с трудом, но все же признав в ней лавку знахаря, я отложила осмотр фонтана на потом. Тем паче, что "гулять по городу" мне, похоже, предстояло ещё долго… За тяжелой дверью меня встретил сумрак и… вонь. Не скажу, чтобы последнее было так уж нехарактерно для подобных заведений, но эта вонь являла собой нечто совершенно непостижимое. Каждая лавка при создании профессионального ореола таинственности, как правило, выбирает один-два "ведущих" аромата. Лавочник, приходя на работу, просто сжигет веточку того или иного растения (его может в итоге даже не оказаться в составе ни одного рецепта) - и божественный (кстати, как ни странно, многие полагают, что, чем отвратительнее зелье на вкус и запах - тем действенней) аромат на весь день обеспечен. Потому что, что бы вам кто ни говорил, но в самой лавке ни один знахарь не станет готовить зелья: нужны определенные условия, утварь. Здесь их только продают, причем в плотно закупоренных баночках, изначально исключающими возможность распространения запаха (хотя бы потому, что для многих противоядий соприкосновение с воздухом губительно). А знахарская лавка, где ничем "эдаким" не пахнет, изначально вызывает подозрения у покупателей, не посвященных в подоплеку трудов травника - вот и выкручиваются торговцы, как могут. В этой же комнате пахло так, словно здесь сожгли не одну-единственную веточку, а целый веник! Впрочем, у факта было очень простое объяснение: стоило только перефокусировать глаза на "кошачий" взгляд, как сразу стало видно, что в одном помещении собрались сразу несколько травников, работающих в условиях жесткой конкуренции: постоянном присмотре за собственными снадобьями и непрекращающимися попытками плюнуть в ступку соседа. При виде меня тетка лет этак пятидесяти с явным сожалением оторвалась от вышеупомянутого занятия и подхватила потенциальную клиентку под локоток, жарко зашептав на ухо: – Чего, милка, хотела? Хошь, приворотное зелье продам, самое, что ни на есть, действенное?! Ей-Хранящие, я с ним всю жизнь не меньше, чем с тремя мужиками крутила! – Нет, спасибо, сама как-то справляюсь, - я аккуратно вытащила руку из цепких клешней торговки, скривившись при упоминании о Хранящих, как королевский отравитель при виде трупного яда. Тетка, не растерявшись, суетливо забежала за свой прилавок и, достав чуть ли не из кармана баночку крайне сомнительного вида, стала совать её мне под нос: – А вот, смотри, отличное средство от запора! Банка пахла поза-поза-поза-поза-позапрошлогодним сеном. Причем однажды пожеванным буренкой, но выплюнутым, ибо он не соответствовал вкусовым качествам еды. По крайней мере от корову это средство от запора однажды спасло… – Нет, спасибо! – Ну так глянь вот это! - очередной бутылек, вытащенный из-под полы, радовал паутиной на крышке и подозрительным болотно-коричневым цветом содержимого. - Все морщины враз разгладишь, будто утюгом по ткани! Я, содрогнувшись от садистского сравнения и праведного возмущения (в свои восемьдесят два я искренне считала, что в подобных вещах не нуждаюсь!), хищно прищурилась, перегнувшись через прилавок, наклонилась прямо к огромному уху торговки (от волос пахло дешевыми, значительно разбавленными духами), ехидно прошептала: – А что, неужели оно такое дорогое, что вы даже саму себя не в силах им побаловать? Или вы уже безнадежны? И, не дожидаясь, пока разевающая рот от переполнявшего её гнева торговка придумает что-нибудь в ответ, отошла от прилавка. Заспиртованные в стеклянных банках змеи меня не впечатлили, весьма посредственные чучела ворон с запыленными крыльями и повыдерганными перьми - тоже. Одним словом, обычная лавка. Но неужели здесь нет ни одного настоящего травника? Есть. Причем не просто травник, а Слышащий. Вот его-то мне и надо. Старичок в дальнем углу комнаты удивленно поднял карие глаза, когда я подошла и негромко хмыкнула над его плечом. – Вам что-то угодно? – Угодно, - улыбнулась я, чуть наклонив голову и пристально разглядывая выставленные на покрытом чистым отрезом хлопка столе бытулочки. - Настойку женьшеня, толченый корень белоцвета и листья ринницы. Слышащий внимательно присмотрелся к странной покупательнице и вдруг сказал: – Вам лучше обратиться к кому-нибудь из них, - широкий жест в сторону конкурентов. - Мои цены на порядок выше. – Знаю. И верю, что ва?ши травы того стоят. - Искра, проскочившая между выбивающими дробь по столу пальцами, наконец-то прояснила травнику, кто перед ним и почему этот кто-то готов заплатить столько, сколько потребуется, чтобы заполучить настоящие травы, а не перетертую в пыль траву. Травник улыбнулся, в глазах промелькнула хитринка: – Так что вы хотели? Повторите, пожалуйста… – Женьшень на спирту, корень белоцвета и ринницу, - послушно напомнила я. Травник отошел, завозился с мешочками: – А женьшень вам, не подскажете, для чего? – Подскажу, - усмехнулась я. - Иммунитет повышать. – ВАМ? - удивленно вскинул глаза травник. И тут же смущенно пояснил: - В смысле, что некоторые особенности организма, как я слышал… и вы ещё так молоды… – Зато здоровье ни к йыру, - пожала плечами я. - Да и потом, с нашей сквирьфовой работой год за два считать надо! Ясно, - улыбнулся травник, возвращаясь к прилавку с двумя бутылочками темного стекла и парой мешочков. - В дополнение к женьшеню для таких целей могу посоветовать экстракт релови. – Давайте, - кивнула я. – Итак, сколько же трав вам нужно? – Ммм… Пожалуй, лот белоцвета и пару золотников ринницы, - решилась я. – Хорошо, - флегматично кивнул Слышащий,отмеряя на весах чуточку больше того и другого… - Ещё что-нибудь? – Нет, спасибо. Сколько с меня? – Три сантэра… Я с сомнением оглядела настойки и травы: редкий, цветущий только неделю в году, белоцвет, дорогущую ринницу… И молча, словно в порядке вещей, выложила на стол семь монет. Его "конкуренты" с меня за труху больше бы содрали… Молчаливый договор завершился: травник убрал деньги со стола, открыто пододвинув к моим покупкам небольшую баночку с плотно притертой крышкой. Поднял глаза, пробежался по моей одежде, широкому каменному браслету, перехватившему запястье, и усмехнулся: – Янтарь… К лицу ли горечь мудрости столь молодой леди? Я невесело усмехнулась и наклонилась близко-близко к его лицу: – Те, кто так решил, умерли ещё во младенчестве. Спасибо. – Помоги вам Хранящие, - привычно благословил на прощание старик. – Да уж постараюсь! - пробурчала я себе под нос. Сгребла в кошель на поясе все покупки и, благодарно кивнув, вышла. Фонтан - это удивительное произведение искусства! За свою недолгую жизнь я успела перевидать никак не меньше сотни фонтанов! От конусообразных нагромождений камней под самое небо, между которыми брызжут струйки, расцвечивающие всё вокруг сотнями маленьких радуг, до миниатюрных эльфиек, льющих неиссякающий поток воды из маленького (но, по логике архитекторов, - бездонного) кувшинчика. От прямых струй, взрывающих темную зеркальную поверхность, до шутих, обливающих тебя в самый неподходящий момент водой, взявшейся просто из-под земли! От добрых чародеек (ха-ха и ещё раз хи!), одаривающих живительной влагой всех страждущих, до совсем уж непристойных плюющихся русалок и мальчиков, исторгающих воду из самых неподходящих мест. Фонтаны - это место бурной общественной жизни! У фонтанов ругаются насмерть и мирятся навсегда, встречают любовь всей жизни и расстаются навек, женятся и разводятся, приносят кровные клятвы друзья и расплевываются враги, пишут величайшие произведения ве?ка и топятся, но чуть позже, когда "век" пресловутые произведения не оценит (потом потомки найдут, прочитают и зальются слезами раскаяния), прощают великие обиды и вынашивают планы жестокой мести, разжигают конфликты кровопролитных войн и заключают мирные договоры, разрабатывают планы государственных переворотов и просто пускают по воде бумажные кораблики! В книгах фонтаны также занимают центральное место! У фонтанов встречаются главный герой с главной героиней (он её спасает или она его топит), у фонтанов они впервые ссорятся (т. к. она вовсе не тонула, а он хотел ещё пожить), у фонтанов же мирятся (иначе дальнейшее повествование зайдет в тупик), у фонтанов нас настигает кульминация произведения (придумайте сами, в меру своей распущенности), и там же, не отходя далеко, секут в капусту главных злодеев (а чего бегать-то?!). Но, как бы избито это ни звучало, я сидела на бортике фонтана. Фонтан откровенно не поражал воображение: в центре бассейна с небольшого, в пядь с кувырком высотой, возвышения стекала тоненькая струйка, поблескивающая на солнце. Единственное, чем мог похвастаться фонтан - это непривычная, никак не меньше косой сажени, глубина (видимо, чтобы топиться было сподручнее) и кристальная чистота воды. Впрочем, я подозревала, что второе - явление временное и продержится в лучшем случае до окончания праздника. Рыбок не было, лягушек, впрочем, тоже. На дне темнели, вспыхивая металлическим отсветом на солнце, монетки. Серебро и медь - золота, видимо горожане жалели. А если… "Ты что, с ума сошла?!!!" А почему бы и нет? Я же теперь богатая! Ингра, как ни как! "Транжирка ты, а не ингра!" Ну и ладно! "Ну зачем тебе это надо?" - горестно всхлипнул разум, осознав, что отговорить от дурацкой затеи меня уже не удастся. Не знаю! Но если я стану каждый раз задумываться и делать только то, что "надо", то перестану быть ведьмой! "А так ты будешь глупой ведьмой!" Умных ведьм не бывает! "Это камень в мой огород?!!" Ыгы. И, не дожидаясь, пока он придумает достойный ответ, я бросила в воду радостно сверкнувшую золотом монету. Фонтан благодарно булькнул, монетки чуть слышно звякнули, принимая новенькую в свои ряды. "Дура ты!" - обиженно решил разум. И ушел. "Навсегда". То есть до следующего самого неподходящего момента. – Не помешаю? - я, вздрогнув, резко повернула голову влево и обнаружила вчерашнего мага, непринужденно усевшегося рядом на бортик. – Ты что, с ума сошел?! Так подкрадываться?!! Он усмехнулся кончиками губ: – Что ты, я и не пытался! Ах, вот мы какие?! Отлично, сам напросился! Я медленно скрестила руки на груди, ехидно улыбнулась и, издеваясь, протянула: – А что ж ты так рано? Небось все ноги переломал в спешке? Тот, признавая поражение, развел руками: – До ног дело не дошло. Тебя не так просто найти. – С чего бы это? - искренне удивилась я. – Ты - ведьма, - просто пояснил маг. И значительно добавил: - Причем Настоящая ведьма. Я напряглась, вглядываясь в спокойные, кристально честные глаза: – Откуда тебе это известно? – Давай не будем настаивать на раскрытии маленьких секретов, - улыбнулся он. Я, прикусив губу, отвернулась. Посидела, отстукивая пальцами на мраморном бортике похоронный марш, и, устав ждать неизвестного, раздраженно спросила: – У тебя, кажется, был ко мне разговор? Он, будто уже успел забыть обо мне, сосредоточенно разглядывал небо, исполосованное высокими слоистыми облаками. – А? Что? Прости, я не расслышал… – Разговор, - терпеливо повторила я. – Ах, да! Я хотел рассказать тебе всё, что тебя интересует относительно шайки Вирда и её планов. – Да ну? С чего бы? - непонимающе нахмурилась я. Несмотря на всю самоуверенность, мне слабо верилось, что такие вещи подносятся на блюдечке за красивые глазки. Даже за очень красивые глазки. – Разве важно, с чего? - обескураживающе улыбнулся он. - Давай я расскажу, что сочту важным, а ты потом спросишь о том, что я забуду. Я пораженно молчала, а маг, не дождавшись ответа, невозмутимо продолжил: – Шайка Вирда сформировалась пять лет назад. Они называют себя "кулаки" и соперничают с "ножами" - с ними-то как раз и была драка вчера вечером. Впорчем, не так давно, насколько я знаю, "ножи" и "кулаки" хотели объединиться, но что-то там не склеилось. Наверное, главари не сговорились - или ещё чего. За пять лет "кулаки" успели многое: они возвысились над всеми остальными разбойничьими шайками, промышляющими по городу, и теперь им приходится постоянно отстаивать свое право на пальмовую ветвь первенства. С чем пока успешно справляются. Примерно полгода назад они решили выйти на более высокий уровень противозаконных работ, но для этого им понадобился "свой" человек в министерстве. Чтобы покрывать, доносить и защищать при случае. Выбор был невелик: все, кроме министра финансов, готовили себе преемника, и, если бы с ними даже что-то случилось, то тот занял бы освободившееся место. Есть подозрение, что именно министр финансов выбран и ещё по некоторым причинам, но о непроверенных фактах я лучше умолчу. А теперь можешь спрашивать. На кой йыр это ему понадобилось?!!!!!! "Только попробуй спросить такую ерунду, когда тебе готовы выдать любую государственную тайну!" - грозно возопил ушедший навсегда пять минут назад глас разума. И я в кои-то веки его послушалась… – Каким образом Кидранн оказался в шайке? Маг расплылся в довольной улыбке: – Теперь я вижу, чем профессионал отличается от обычной ингры… Я, с трудом сдерживая триумфальную ухмылку, серьёзно напомнила: – Я жду ответа… – Да-да, конечно, - тут же отозвался маг и, задумавшись на минутку, продолжил: - Так вот, Кидранн. Примкнул к "кулакам" месяц назад. Просто так, случайно познакомившись с Вирдом. Мотивация… Хм, вопрос сложный. Тут и желание доказать, что он чего-то стоит, и раздражение на опекающего его Ликарта… – Короче - ворох комплексов, - поморщившись, заключила я. Колдун неуверенно поскреб гладкий подбородок: – Да, если говорить утрированно, то так. В шайке его держат за шестерку, не ценят, что ты, в общем-то и сама видела. Он об этом смутно догадывается, но признавать не хочет. Я задумчиво качнула головой: – Ясно. А что насчет планов убийства? Во взгляде проскользнула нотка уважения: – Ты и об этом наслышана? Ммм… Кидранна, насколько я понимаю, они убивать не собираются. А вот дядю - ещё как! Устроить засаду в доме через три дня, во время совещания у короля - и застрелить по возвращении. Просто и без шума. – Совсем просто! - издевательски протянула я. – Для разбойников это не так уж сложно, да и совесть их едва ли замучает, - улыбнулся маг. - Ещё вопросы есть? – Полагаю, осведомителя ты мне не выдашь? – Зачем задавать вопрос, на который знаешь ответ? – Знания бывают ошибочными. – Бывают, - подумав, согласился он. - Но не в этом случае. Могу лишь сказать, что ты можешь рассчитывать на всё сказанное: это чистейшая правда. – Ыгы. Уже верю. Непонятно кому непонятно зачем сказавшему непонятно что. – А разве ведьмы не привыкли рассчитывать на интуицию? - лукаво протянул он. - Или она настроена против меня? Моя интуиция, заметно, кстати, усилившаяся с момента вступления в ранг Хранящей, была очень даже "за", но вот разум многое смущало. – Что ты хочешь? – В смысле? - назмурился маг. – Не изображай невинную овечку! Подобные услуги не оказываются за просто так. Чего ты хочешь в качестве платы? Маг внимательно всмотрелся в моё лицо: – Ты - первое существо, намерения которого я не угадал. А о мотивах даже задумываться не пытаюсь. – И что с того? – Полагаю, ты не дашь мне разрешения следовать за тобой и наблюдать? - напряженно спросил он. И тут же добавил: - Из чисто спортивного интереса, разумеется, не пытаясь использовать сведения против тебя ни косвенно, ни напрямую. – Зачем задавать вопрос, на который знаешь ответ? Колдун тяжело вздохнул: – Если бы знал - ты была бы мне неинтересна. – Боюсь, меня таким не оскорбишь! - фыркнула я. - Порой от этого самого "интереса" не знаешь, куда деться! – Вот именно, - тяжело вздохнул он, снова пристально вглядываясь в небо. Я тоже от нечего делать задрала голову. Небо как небо. Ярко-голубое, мягкое, как хлопок, и глубокое, словно океан. Облака за время нашего разговора разошлись, только кое-где приютившись пушистыми клочками сахарной ваты, уютное осеннее солнце не давило болью на глаза. По крайней мере, мои, с вертикальными зрачками. Шея затекла, и я опустила голову, медленно переводя глаза в обычное состояние и фокусируя взгляд. Маг уже не любовался небосводом - он откровенно разглядывал меня, словно силясь разглядеть что-то новое, скрывавшееся от него последние полчаса. – Что-то не так? - я резко щелкнула пальцами у него перед носом. Он вздрогнул, будто очнувшись: – Нет, всё отлично. Я, вглядевшись в побледневшее лицо, скептически уточнила: – Ты уверен? – Да, - рассеянно отмахнулся он. Тоскливо поглядел мне за спину, вздохнул, собираясь с мыслями… И тут же весь подобрался, вскочил, кинув на прощание: – Извини, я спешу. Береги себя, - и быстро зашагал прочь, в считанные секунды растворившись в толпе. А я осталась. Сидеть возле банального фонтана и собирать мысли по клочкам. Ни кворра понять не могу… Кто он такой? Что ему надо? И улетел ведь как ошпаренный! Я внимательно вгляделась в собственное отражение, равнодушно глядящее с поверхности фонтана: – Ну и кто из нас ненормальный?! Отражение пошло рябью. Словно плечами пожало. И усмехнулось. "Маги не имеют права использовать непроверенную информацию. Любая информация, пришедшая из третих рук - непроверенная!" - настойчиво бубнил нудный разум. Знаю! - раздраженно отмахнулась я и негромко, но выразительно выругалась, подвернув ногу на камнях мостовой. "Неужели ты собираешься слушать этого йырового мага?!!! Ты его даже не знаешь!! Да он вообще ненормальный почище тебя самой!!!!" - не выдержав, взорвался обычно терпеливый, хоть и язвительный голосок. А что мне осатется, если никто больше ничего говорить не хочет?!!!!!! "Искать ответы самой!" Каким, интересно, образом? - съехидничала я. - Видишь ли, вот этот увалень, идущий впереди, без меня за пять минут искалечится! Я вообще не понимаю, каким образом он благополучно (в какой-то мере) дожил до своих двадцати!!! И что будет, если я уйду из дома больше, чем на час "искать ответы"?! "Тогда думай! Должен быть какой-то выход!" Должен. Но я его не вижу. И вообще, чтобы думать, у меня есть ты! Вот и нечего отлынывать от своих прямых обязанностей! "Если бы я отлынивал, - вздохнул разум, - тебя бы уже убили раз… много", - и ушел. Думать. Надеюсь, по крайней мере… Ингра шла позади, в одном шаге, но присутствие человека за плечом совершенно не ощущалось. Как будто и нет никого. Наверное, они этому учатся не день и не два - растворяться в толпе настолько, чтобы быть незаметными даже собственному Заказанному. Кидранн был раздражен до невозможности. Злило всё: ужасный завтрак, утренняя отлучка ингры, странное письмо от дяди с просьбой немедленно прийти и тихая, незаметная поступь девушки за плечом. На кой йыр она здесь? Что делает? Почему не может идти нормально, как все люди, а едва-едва слышно, тягуче мягкой походкой плывет за спиной так незаметно, что иногда даже забывается, что он, Кидранн, здесь не один! Перед глазами мельтешили кареты, не сбивавшие его вот уже три дня подряд. Раньше такого не случалось. И это тоже злило. Бывают такие дни, когда хочется убить всех и повеситься самому ради красочного финала. Сегодняшний явно относился к таким: Кидранну хотелось убить Ленну, вконец забросившую работу по дому, дядю, как всегда не вовремя решившего повидаться с племянником, и ингру, невозмутимо кивнувшую на его зверский рык с порога: "Собирайся быстро - дядя ждет!". А больше всего хотелось убить себя. За нервозность, мелочность и свинское поведение. – Постой, - негромко произнесла девушка. – Зачем?!! - зло рванулся назад Кидранн но, тут же спохватившись и мысленно выругавшись на самого себя, постарался как можно спокойней спросить: - Извини, ты что-то хотела? Ингра вскинула тонкие черные брови, удивленная резкими перепадами его настроения: – Что-то стряслось? – Нет, - максимально спокойно и терпеливо ответил он, внутренне снова закипая. – Понятно, - вдруг с улыбкой протянула девушка. - Не переживай: сегодня Око Дракона входит в мужскую фазу - вот тебя и ломает. В астрологии Кирн был совсем не силен: даже названий звезд не знал. И уж тем более понятия не имел, какая разница между мужской и женской фазой Ока Дракона. А посему предпочел вернуть разговор в более понятное русло: – Зачем ты сказала остановиться? – А ты собрался идти к Ликарту с этим? - неопределенный взмах руки в сторону его глаза далеко не сразу был осмыслен Кирном как намек на его новоявленный шикарный фингал. – И что с ним делать? - хмуро спросил парень, сообразив наконец, о чем речь. - Он не отмывается, да и воды сейчас нигде не найдешь. – Проще надо быть, - тонко улыбнулась девушка, перебирая в воздухе тонкими пальцами. - Закрой глаза. – Опять?!! – А ты предпочитаешь, чтобы я тебе случайно выткнула глаз? Кидранн, вздохнув, закрыл глаза. Едва-едва ощутимое прикосновение прохладной руки - и… – Всё, открывай! – Уже?!!! – Ты думал, я три часа половой тряпкой орудовать буду? Кидранн, не придумав достойного ответа, сплюнул себе под ноги и позвонил в дверь. – Добрый день, кого вам угодно? - склонился в почтительном полупоклоне пожилой слуга, откывший дверь. – Дядю, - поморщившись, ответил таким же полупоклоном Кирн. Я, всю жизнь считавшая себя выше всевозможных формальностей, просто кивнула головой. – Прошу вас, проходите, - лакей отошел, давая нам войти. - Его превосходительство ещё отдыхать изволят, приказали не беспокоить, а ежели вы всё-таки придете, то сервировать чай в гостиной, дабы вы не заскучали, пока ожидать будете. – Вы хотите сказать, что мне ещё и ждать тут йыр знает, сколько времени, придется?!!! - возмутился Кидранн. Лакей, привыкший к подобным вспышкам гнева ещё на примере своего хозяина, только согласно склонил голову. – Прошу за мной. Дом был большим, поражал неискушенный взгляд великолепием: резные перила винтовой лестницы на второй этаж, картины и ковры, развешанные по стенам, ничуть не худшие ковры под ногами. Но я, уже зная, что? готовится здесь через три дня, смотрела на дом с чисто профессиональной точки зрения: с лестницы проще всего стрелять во входящего человека, а за огромным диваном можно спрятаться вдвоем или втроем, дабы, в случае промаха лучника, напасть сразу с трех сторон: обогнув диван по бокам и перемахнув через его спинку. Навощенные ступени лестницы помогут поскользнутся в самый неподходящий момент - и готово! Выписывайте путевку на тот свет… Ей-ей, устраивать коварную засаду здесь было одно удовольствие, казалось весь дом строился и обставлялся именно с этой целью! Но увы, у меня была диаметрально противоположная задача… Гостиная оказалась просторной, светлой комнатой, со стенами, задрапированными мягкими голубыми тканями; несколько кресел, стол и торшер составляли всю мебель. По полу были разбросаны бархатные подушки, высокие, от пола до потолка, окна заливали гостинную спокойным естественным светом. На столе, покрытом теплой, цвета топленого молока скатертью, разместились всевозможные печенья к чаю, россыпь колотого шоколада, ваза с фруктами и оплетенная бутыль с красным вином посредине. От вина я категорически отказалась, решив, что с меня и последних двух дней хватит. А то так и спиться недолго! Вместо этого я схватила гранат, горсть печенья - и залезла на высоченный подлокотник кресла. За неимением возможности сидеть на полу. У подлокотника есть как минимум два плюса: во-первых, я возвышалась над всеми (не духовно - так физически!), а во-вторых, с него вскочить и драпать при случае куда проще, чем с кресла: пока ты встанешь, пока выпутаешься из накидки - тебя застрелят пять раз! Кидранн, кое-как проглотив пару кусочков шоколада, раздраженно мерил комнату шагами. Нет, с парнем явно творится что-то не то. Ну не с чего ему так переживать! Вот мне, только-только вернувшейся со своей добровольно-вынужденной прогулки по городу и тут же получившей разнарядку на следующий рейс, очень даже есть, а ему - нет, не с чего. Гранат я под изумленным взглядом слуги, подбиравшегося с миниатюрным ножичком, привычно разодрала на две части, держа на вытянутых руках, чтобы карминные капли не летели на одежду. Одну половину положила обратно на стол, а крупные, сладкие, чуточку терпковатые зерна из второй принялась быстро выбирать, отправляя в рот. В комнату неспешно вошел слуга, оповестив: – Его превосходительство! Ликарт, недовольно помощившись при виде племянника, расхаживающего по комнате, словно узник по карцеру, уселся в кресло напротив: – День добрый. – Добрый, - кивнула я. Кидранн только рыкнул что-то нечленораздельно-агрессивное. – Кирн, что-то не так? - скептически приподнял брови Ликрат, явно привыкший к подобным выкрутасам племянника. – О нет, всё отлично! Только вот что ж ты так рано? Небось все ноги переломал в спешке? Я фыркнула от смеха, чуть не рассыпав сочные гранатовые зерна по ковру. Где-то я это сегодня уже слышала! – Я не рассчитывал, что ты соизволишь прийти так скоро, - спокойно парировал Ликарт, пододвигая кресло к столу и наливая себе чай. Слуга, дернувшийся было помогать, был отпущен небрежным взмахом руки. – А что мне оставалось, если в твоем письме через каждое слово пестрело "срочно!" и "как можно быстрее!", а мальчишка, стоило мне только дать ему ответ, задал такого стрекоча, что только пятки сверкали! – Раньше ты вопиющим образом игнорировал и "срочно" и прочие попытки тебя поторопить, - невозмутимо отозвался мужчина, блаженно вдыхая аромат дымящейся чашки. Жестом предложил мне шоколад. - Неужели с тех пор что-то изменилось? Кидранн только что-то злобно прорычал в ответ. – Вижу, вы отлично сработались, - продолжал тем временем Ликарт, отхлебывая между делом чай маленькими глточками. Я, последнюю четверть часа с молчаливой усмешкой на губах наблюдавшая за терзаниями подопечного, только рассмеялась. Кирн бросил на меня сердитый взгляд. – Я имею в виду то, что раньше без синяков он не ходил, - пояснил мужчина. "Да я его просто мороком пока скрыла!" - так и хотелось абсолютно честно ляпнуть мне. От совсем уж неприличного гогота спасло только то, что Кидранн, которому надоел этот спектакль (эх, не ценит человек искусство издевательства над ближним своим!), решительно плюхнулся на кресло и рубанул напрямик: – На кой йыр я тебе понадобился?! – Удостовериться, что с тобой все в порядке, - не моргнув глазом ответил Ликарт. – Ты и так сплавил мне эту… - от определения "этой" Кирн, на своё счастье, удержался, - и всё ещё считаешь необходимым разыгрывать из себя беспокоящегося родственничка?!!! – Почему же разыгрывать? - спокойно поинтересовался тот. – Потому что!!! - исчерпав все словесные ресурсы, Кирн привычно грохнул по столу. – Что за манеры! - поморщился его дядя. - Неужели так сложно вести себя прилично хотя бы в присутствии женщины?! – Ты хочешь, чтобы я вел себя прилично постоянно?!!! - возмутился Кирн. – Нет, Кирн, невозможного я не прошу, - вздохнул Ликарт. - Я просто хотел удостовериться, что с тобой всё в порядке, и предупредить: у меня дурное предчувствие. – И всё?!!!!! – И всё. – А с посыльным ты это не мог передать?!!!!!!!!!!!! Кидранн, окончательно потеряв контроль над бущующим внутри раздражением, вылетел из гостиной и помчался к выходу, пуская дым, как заправский дракон. Эх, говорю же: не ценит человек искусство издевательства над ближним своим! Тут у него такой пример перед глазами! Учиться и учиться бы… Про свою подлючественную персону я уже молчу… Ночь устало расплескалась темнотой по мостовым. В комнатах зажглись пугливые мотыльки свечных огоньков, кое-где разлился холодный желтый свет электрических ламп. Из окон, распахнутых весь день, повеяло прохладой, пришлось подняться с пола и прикрыть ставни. Вечер застал меня за совершенно нетипичным и даже неприличным занятием: я думала. Точнее - препиралась за право отдохнуть с одним крайне настырным товарищем. "Ну и почему же ты сидишь здесь и отдыхаешь вместо того, чтобы дышать в спину своему подопечному?" Затем, что, если я наконец не оставлю его в покое, то он меня убьет! "Ой ли?" Ну, тогда я его! "Вот это уже ближе к истине!" Сгинь, моралист! С какой стати я должна портить себе и ему кровь, если знаю, что ничего с ним такого не случится: заклинание я полчаса назад активировала. А опасности больше падения с лестницы не предвидится. "С чего это ты взяла?" - нахмурился разум, опять заводя бесконечный сегодняшний спор. С того самого, о чем ты подумал! "Как ты можешь…" - начал было очередную проповедь разум, но я перебила: А ты придумал, как я могу сама разобраться в ситуации, не опираясь на информацию из третьих рук и при этом не позволив убиться Заказанному, оставив его в одиночестве на пару часов?! "Мняммм…" - замялся тот. Вот и не вякай! Лучше дай подумать! "Над чем?!!" - так искренне поразился голосок, что я обиделась. Ни над чем! Иди ты… к йыру! "Нет, погоди, серьёзно?!" Серьёзно! Могу маршрут рассказать и планом местности снабдить! "Брось, я не шучу" Ты и не умеешь, рационалист треклятый, - уже переставая дуться, отбрила я. - Мне нужно подумать, что делать с покушением на Ликарта. "И сдался тебе этот Ликарт! На кой кворр?!" Ну может он мне симпатичен как человек, в конце концов?! "За безупречное владение искусством издевательства над племянником?" И за это тоже! "Ведьма не должна ввязываться в политические игры. И уж тем более - менять судьбы целых государств! Твоя привилегия - люди. А вдруг то, что ты сейчас делаешь, капитально аукнется Версару через десять лет?" Вот через десять лет приду и посмотрю! "И всё-таки, что тебе не сидится спокойно?! Отдыхай и расслабляйся!" Я ищу приключений, если ты забыл. А сидеть и расслабляться можно и в Храме, куда меня вскоре упекут, дабы никуда не делась и не убилась. "Вожжа под хвост попала!" - с привычным вздохом констатировал разум. Именно! - удовлетворенно подтвердила я. Внизу хлопнула входная дверь… Я, охваченная ужасным подозрением, кинулась к окну и… – Гвыздбр фрахк!!! Он ушел! "Проворонила?!!" А всё из-за тебя, из-за тебя, поганец! Кто меня отвлекал?!!! Я заносилась по комнате, в спешке сдирая с себя одежду: просто так мне Кидранна не догнать, не стоило и пытаться, а вот кошкой по крышам… "Но-но!!! Попрошу не спихивать на меня своё головотяпство! Я изначально настаивал, чтобы ты ходила за ним тенью!" Не зуди, и так тошно! Весь день на нервах, а он тут ещё сбежать вздумал, зараза! "Цепочку снять не забудь: золотая - жалко…" Сняла, сняла… Желтоватый диск бдительно охранял ночных тварей от любых посягательств на их законное время. В траве задумчиво стрекотали кузнечики, не в силах пересилить инстинкт продолжения рода даже когда на них с явным удивлением и недовольством смотрит черная кошачья морда. Последние, и так еле-еле различимые в темноте, цвета исчезли, слетев с мира, словно янтарная листва с осины. Вперед выступили невидимые прежде тени, запахи, звуки. Мир словно стал "глубже", острее, пряно закружив черную кошку в невесомых крыльях ночи. Под шерстью перекликались приятным напряжением несуществовавшие раньше мышцы, уши ни на миг не оставались в покое, настороженно поворачиваясь то в одну, то в другую сторону. Я, не в силах совладать с искушением, словно шаловливый котенок, перекатилась по ласково шуршащей листве, разметав хвостом облетевшие крылатки ижмицы. Крючковатые тени кустов давали прекрасное укрытие, при этом совершенно не мешая видимости. Хотя, мне будет удобнее на крышах: я же не собака, чтобы вынюхивать следы (хотя и могу, если очень уж надо), а видимость с крыши куда лучше… Я с упоением несколько раз втянула когти в подушечки лап и снова выпустила, взрыхлив землю пятью бороздами. Легко оттолкнулась, упиваясь легкостью тела и мягкостью, грациозностью всех движений - и одним движением вспрыгнула на забор. Сильно сжала дугами коготков тонкую планку под лапами, покрутила головой, высматривая, как бы получше забраться на криону, растущую возле дома, и пошла вперед, осторожно переставляя лапы. Дерево доверчиво протягивало ветвь к самому забору, чем черная кошка и не замедлила воспользоваться, во мгновение ока взлетев по стволу на уровень кровли. Так, теперь перелезть на противоположную сторону - и оттолкнуться! Мя-а-а-а-а-ау!!!!!!! Машинально вывернувшись в воздухе, приземлилась я на лапы, мягко спружинив. Ошалело подняла голову, обнаружила ветку, с которой сверзилась, четырьмя саженями без чети выше, и испуганно сглотнула. Неужели там правда так высоко?!! А ведь совсем не страшно было… Я быстро оглядела себя на пример повреждений, особое внимание уделила подло сорвавшейся в момент толчка задней лапе ("Ну что же ты, зараза! Из-за тебя не допрыгнули!!") и, пересилив липкий человеческий страх внизу живота, снова вскарабкалась на дерево. В конце концов, кошка я - или трусливая деревенская девка?!! Вторая попытка удалась куда лучше первой. Черепица словно сама встала под лапы в тот самый миг, когда я, обреченно закрыв глаза, уже приготовилась снова падать. Двумя скачками оторвавшись от опасного края, я развернулась и внимательно огляделась. Дома шли вдоль улицы, послушно изгибаясь согласно её завихрениям. Значит, заблудиться мне не грозит. А перепрыгивать с крыши на крышу и вовсе оказалось пустяком: в густонаселенных районах дома стоят почти впритык, а если нет, то можно прыгнуть на сарай - а с него уже на дом: мне-то без разницы. Страх пропал, сменившись диким восторгом: три стелющихся шага - и прыжок! - проносящиеся под брюхом кусты и заборы - толчок! - снова три шага… Ночь послушно скрывала черную тень, невесомо скользящую по крышам, едва-едва народившаяся луна окутывала темноту мягким призрачным маревом полусвета, не режущего глаза контрастными тенями. Двигалась я куда быстрее обычного человека или ведьмы на шпильках, дорога ближайшие три версты никуда не сворачивала, так что по логике я должна была догнать Кирна в самое ближайшее время… Осталось только предупредить об этом логику!!! Кидранна я нагнала только через полчаса, когда он уже стоял посреди банды "кулаков", смеясь шутке Вирда, в которой ни кворра не понял. Компания, вопреки обыковению, была трезва как стеклышко и оживленно перебрасывалась похабными шуточками: – Эй, Сыч, ты хоть на доску влезешь-то?!! А то гля, жопу отрастил - теперь центр тяжести смещен, равновесия кворр найдешь! – Заткнись, Щепь - вот спущу тебя башкой вниз оттуда - и будешь ржать внизу, отшибив себе главное достояние! – Ха! Мне оно хоть дорого как память, а тебе - и вовсе без надобности! Хошь, схемку нарисую, что у бабы под юбкой и чего с этим делать надо? Впрочем, с такой комплекцией, в таких премудростях тебе разбираться не грозит. Разве что снять кого… За тройную цену! "Кулаки" залились паскудным смехом. Сыч злобно развернулся: – Заткнись, я сказал!!! – Заткнитесь уже оба! - фыркнул Вирд, которому изрядно прискучили спорщики. Я медленно пошла следом, стараясь держаться в тени и смотреть в землю, чтобы не выдать себя отсветами глаз. Куда они идут? Куда собрались залезать и что себе отшибать? В смысле, не что, а зачем?! Что вообще собираются делать?! Ответ на последний вопрос стал понятен, как только "кулаки" пришли на место: утоптанную площадку с натянутыми между столбами или деревьями на разной высоте канатами и жердями. Я только злобно выругалась про себя. "Высотка" - любимое развлечение местной шпаны. Два недоноска на спор залезают с разных сторон на жерди, утончающиеся с каждой саженью и уходящие всё выше и выше. И - кто быстрее доберется до финиша. Или хотя бы продержится дольше, потому что до финиша дойти почти нереально. Номинально "высотка" - это спортивный снаряд, развивающий ловкость. На деле же - отличный способ покалечиться. Потому что, предположим, в Храме у студентов ещё есть возможность пройти все эти планки. У нас даже было подобное сооружение, но только с матами внизу и страхующим наставником рядом. А обычный человек такое пройти не может просто по определению! Тут уже или повезет - или не повезет. Причем удача имеет привычку поворачиваться не лучшей своей частью тела в самый неподходящий момент, а длина всего пути на высоте - не меньше десяти саженей. Так что шансов практически не было… – Ну что, Щепь - трусишь?!! - насмешливо крикнул Сыч, взгромоздившись на приступочек у старта. – Сам уже поди в штаны наклал! - зло отозвался тот, взбираясь на свой. – Всё, хватит! - властно поднял руку Вирд. Разбойники заткнулись. Харизматичная личность этот Вирд, надо отметить: власть в кулаке держит. - На счет "три". Раз… два… пошли!!!! Парни ринулись вперед. Впрочем, "ринулись" - это громко сказано: скорее осторожненько пошли, еле-еле передвигая ноги. С таким началом у "высотки" нам грозило зазимовать… Внизу, выкрикивая советы, столпились остальные "кулаки". – А ты боком, боком! – Не, какое "боком"? Он же пока развернется - пять раз грохнется! – Зато потом проще будет! – Потом ему будет уже наплевать! – Да чего вы под руку, тьфу, прыхт, под ноги говорите?! Пусть идет как идет. Только ноги побыстрей передвигал бы… Бу-бух!!! – Курц вырта миздагр!!!! - хрипло выругался толстяк, с трудом поднимаясь на ноги. Благо, далеко ни один ни другой уйти не успели, так что и падать было не слишком высоко. Щепь с противнейшим злорадным хихиканьем спрыгнул на землю, упер руки в боки и задрал голову петухом: – Я же говорил, развалюха ты заплывшая, что ни кворра у тебя не получится! – Да я тебя!!! - заорал Сыч, порываясь кулаками показать, кто тут главный, но его сразу же оттеснили: итоги "высотки" не оспаривались. – Так не честно! - вдруг крикнул Кидранн. Я, сообразив, что хочет сказать этот поборник справедливости, выругалась сквозь зубы. Дурак - это не плохое состояние интеллекта. Это особый способ его использования!!! - Щепь легче по весу - поэтому ему и проще. Надо было давать ему в соперники кого-нибудь такой же, как и он сам, комплекции. "Кулаки" вдруг резко развернулись, оборвав истерический гогот, и вперили в Кирна недобрые взгляды. – Может, сам хочешь попробовать? - насмешливо спросил Вирд, выразительно кивая головой на "высотку". Ребята одновременно закатали рукава, тонко намекая на последствия отказа… Кидранн конвульсивно сглотнул, оглядел окруживших его пятерых "кулаков"… И согласно кивнул. Отступать было некуда. Уууууууууууууу!!!!! Как холодно, юггр мамрахх продзань!!!!!!!!!!!! Оказаться обнаженной и босой на ночном дажденьском ветру - удовольствие очень небольшое!!! Волосы развеваются, лезут в глаза, пятки, примерзая к земле, теряют всякую чувствительность, а желудок недовольно ухает вниз, заставляя скрючиться, прижавшись лбом к коленкам. Но, что поделаешь: заклинания мне доступны только в человеческом виде. Представляю, как смотрелась бы черная кошка, с выразительным мявом тщательно выплетающая пассы растопыренными лапами! Купол невидимости тепла не давал совершенно, наоборот - утягивал энергию, холодя и без того покрывшуюся мурашками кожу. Ей-ей, как немного надо, чтобы жизнь перестала казаться медом!!!! Впрочем, обычно от неприятностей нас отвлекают новые. И, как только Кидранн шатающейся марионеткой взгромоздился на приступочек к "высотке", мне уже было не до собственных проблем, и перспектива заполучить воспаление легких незаметно отошла на второй план. Долг превыше всего!!!…Ммм, интересно, где я это читала?.. "Кулаки", предвкушающе потирая ладони, столпились под рейками, готовые в случае чего просто скинуть Кидранна, ежели вдруг покажется, что Щепь упадет первым. Сам разбойник, нахально расправив плечи, стоял на узенькой ступеньке так, словно мог пройти всю "высотку" с завязанными глазами. Йыра с два, между прочим! Я сама три раза падала, пока сдала этот кворров зачет… Вирд лениво поднял руку, позевывая во второй кулак: – Готовы? Раз… два… пошли! Ыгы, "пошли"! Полетели вниз головой, называется!!! Пара торопливых пассов не позволили Кирну сверзиться на первом же шаге, но лишили меня одного-двух миллионов нервных клеток. "А на кой йыр ты тут стоишь, как не страховать?" - удивился моему праведному возмущению разум. Страховать - не значит корректировать каждый шаг, изменять направление ветра и деактивировать силу притяжения, дорогой мой!!!!! "Ты же профессионал - вот и оправдывай оказанное доверие!" Ага, с такими оправданиями мне ауры и до середины пути не хватит! На кой свирт мне нужно такое доверие?!!!!! "Тебе за него платят!" Не в деньгах счастье!!! К тому же я уже начинаю сильно сомневаться, что те злосчастные пять тысяч сантэров возместят мне моральный и материальный ущерб! "Да ну? И какой же материальный ущерб ты понесла?" Начиная с порванной юбки - и заканчивая иммунитетом, полетевшим к мракобесам собачьим! Заговорившись с разумом, я как-то незаметно втянулась, вспомнила, как оно бывало в Храме (а там большинство зачетов сдавалось именно при умелой помощи сокурсников), выровняла движения и слова и уже почти машинально координировала перемещение Кидранна, каждый шаг с непомерным удивлением обнаруживавшего, что он всё ещё стоит на доске, а не шмякнулся на утоптанную в камень землю. "Кулаки" с явным удивлением наблюдали за увальнем, всю жизнь цеплявшим плечом каждый косяк, а теперь с удивительной везучестью прошедшего уже половину опасного пути. – У него, наверное, амулет удачливости… - нахмурившись, решил Сыч. – Едва ли, - задумчиво покачал головой Вирд, с опаской поглядывая на качающегося Щепя. - Ещё пять минут назад он едва не снес забор. – Наверное, он активируется только в крайних случаях… – Ты встречался с такими амулетами? - насмешливо спросил вожак. Сыч неуверенно покачал головой. - Вот и я нет… И творится у нас перед носом явно что-то странное… И не встретитесь, ребята!!! И вообще, что за неуважение - ведьму с каким-то квартовским амулетом перепутать! Да этот амулет, каким бы сильным он ни был, исчерпал бы свои резервы ещё на второй пяди! …Вот как тот, что лежит в кармане у Щепя… Хотя, надо признать, что и я этому немало поспособствовала… В меру скромных сил и возможностей… Разбойник с вибрирующим воплем сорвался вниз. "Кулаки", хотя и толпившиеся под рейками, даже не успели его подхватить: Щепь, с неестественно вывернутой рукой, распростерся без сознания под "высоткой". Рядом, ругаясь и злобно сплевывая на землю, скучковались остальные: – Вот кворр: и как мы теперь этого свирта на себе потащим? – А кто его туда пихал? Пусть тот и тащит! Я легонько подтолкнула Кидранна в спину, смягчив приземление: не век же ему на этой рейке стоять! А самостоятельно он был способен разве что распластаться не менее красочно, чем Щепь… – Никто его не пихал! Сам пошел! – А на кой йыр пошел?!! – Да вон, из-за этого! - обличительно ткнул Вирд в только-только поднявшегося на ноги Кидранна. "Кулаки", злобно переругиваясь остановили алкающие возмездия взоры на неуверенно переминающемся с ноги на ногу Кирне… Оба-на!!!! Вот тебе, Петька, и бутылка самогону!!! Только драки мне для полного счастья и не хватало!!! Впрочем, без неё тут, видимо, уже не обойдется… Вирд оказался на порядок выше всех своих пособников, тонко спровоцировав абсолютно естественную на первый взгляд ситуацию: ну, погорячились ребята, прибили сгоряча - не удивлюсь, если такое не в первый раз! А сам вожак сейчас, дабы не марать зазаря чистых ручек, тихонько отойдет в сторонку, сохраняя всё то же сосредоточенное ледяное спокойствие, могильным холодом которого от него веет вот уже весь вечер… И - дело в шляпе! Ненужный свидетель убит, причем совершенно случайно, даже по мнению самих убийц. А провокатор мирно уйдет в тень, добившись своего… Чистая работа, гварт бы его побрал!!!! Вот только, боюсь, есть одно маленькое неучтенное обстоятельство… Я. – Ээ, вы чего? - недоуменно отступая, начал было Кирн. – Ничего, - зловеще проскрипел Сыч, беззастенчиво разминая пальцы. - Сейчас у нас кто-то получит перца в зад! – Какого кворра?!!! – Такого, - спокойно объяснил Вирд, как я и предвещала, оставшийся в стороне от основного места событий. - Что этот кто-то не понять, с чего, влился в команду, начал на что-то претендовать, а в итоге - покалечил Щепя. – Я покалечил?!!! Да он сам туда полез!!!!!! – Если бы ты изначально признал свое поражение, он бы туда не полез! - прорычал Сыч. – А с какого перепугу я должен был… – Вот с этого самого перепугу ты сейчас и получишь!!! Та-а-ак, похоже, пора бы и мне вмешаться! – Хэээииииииеееехххх!!!!!!!!! - воздух взвился в перпуганное ночное небо диким ведьминским воплем. Купол треснул, осыпавшись обломками расплескавшейся силы под ноги, резкий свист клинка серебристым прочерком рассек темноту. – Эт-то ещё что за сквирьфь?!!! - пораженно выдохнул Сыч - и тут же застыл, получив обездвиживающую "звезду" в грудь. А я и сама знаю, что хороша!!! Растрепанные волосы едва-едва прикрывают грудь, босая, нагая, злющая, как дивизия мракобесов, девка со сверкающим мечом в руке. Меня даже не приняли всерьез, оторавашись от Кирна только из любопытства к новому действующему лицу. – Ну что, будем трусить - или получать что-то с какого-то перепугу? - невозмутимо поинтересовалась я. Разбойники потрясенно молчали, изредка исторгая из себя утробное мычание. Мое эффектное появление никого не оставило равнодушным. И прежде всего - Кидранна, красноречиво свалившегося в обморок. Тьфу ты!!! Тоже мне, мужчина! Остальные между тем оказались далеко не столь впечатлительными: посмотрев пару секунд на чудо-юдо и осознав, что исчезать оно не собирается, а мечом размахивает вовсе не в шутку, двое оставшихся "кулаков" (не считая Вирда), ругаясь сквозь зубы, вытащили ножи и пошли навстречу, норовя зайти чуть сбоку и взять "в клещи". Ха, ребята, за кого вы меня держите?! Я, медленно отступая, непрестанно выписывала мечом ровные "восьмерки", пока не уперлась спиной в стену забора. Теперь, по крайней мере, нападения сзади ждать не приходилось. Вирд, не будь дурак, пользуясь моментом, досконально рассматривал мою фигуру… – Итак, мальчики, что будем делать? - томно и страстно спросила я. Правый, окворрев от такого начала, недоуменно остановился, потеряв концентрацию - и тут же получил ногой в пах, горестно загнувшись. Я походя добавила рукоятью меча в спину, окончательно свалив парня с ног. – Тебя, дрянь, бить! - злобно ответил оставшийся, красноречиво помахивая ножом в воздухе. – Как всё банально, холера! - поморщилась я, в быстром выпаде рассекая ему куртку возле шеи. – Взграхх!!! - прошипел разбойник, зажимая рукой кровоточащее плечо и роняя из рук нож. – Полный! - радостно согласилась я, посылая его в мир горячечных иллюзий… И настороженно замерла, глядя в глаза главному действующему лицу сегодняшнего спектакля, пока с удивительной скромностью скрывавшегося за кулисами… – Неплохо, - оценил Вирд, неспешно вытягивая из ножен собственный клинок. Сделал пару взмахов, вспоминая форму рукояти и вес оружия… И во мгновение ока оказался рядом, рубанув в точности там, где только что была моя голова. Кошачий полуоборот главарь даже не заметил, пока не услышал мое насмешливое хмыканье над правым плечом. – Совсем хорошо, - ошарашенно проговорил он, уже не пытаясь взять скоростью, а по-человечески вставая в боевую стойку напротив. – А ты сомневался? - страстно прошептала я, хищно обнажая верхний ряд зубов. – Нет! - меч свистнул в полупяди от моего плеча - я даже не шелохнулась. А что, всё не так плохо, как казалось… Лезвие рубануло слева, чуть-чуть опередив мое уклончивое движение. По предплечью потекла карминная струйка… Всё гораздо хуже!!!! Лязг вгрызшейся в товарку стали - высверк летящих в глаза искр - ломота в напрягшемся до предела запястье - несусветная ругань. Следующие пять минут мы оглашали улицу скрежетом оружия и злобным шипением, попутно пополняя свой нецензурный словарный запас. Он мою оборону пробить не мог, а я, хоть и имела такую возможность, не нападала из принципа: рукоятью или плашмя мне не ударить, а если рубану - то убью. Он мне ничего не сделал. И он человек, а не нежить. Убить его- переступить черту, за которой ведьма - уже не ведьма, а… даже не хочу знать, что. Вирд, раздраженно зарычав, рванулся вперед, и клинок с плотоядным свистом полоснул меня по лицу… Точнее - по дереву, бывшему за моей спиной ещё мгновение назад. Я беззвучно взвилась в ночной воздух, в сальто перелетев через недоумевающего противника, и ехидно опустилась на чуть согнутые лапы, тьфу - ноги за его спиной. Язвительно хехекнула в ухо. – Какого йыра?!! - пораженно выдохнул Вирд, резко развернувшись и в очередной раз осознав, что решающего удара я не нанесла, хотя могла. Я не ответила, только дьявольски сверкнула вертикальными зрачками и иронично чиркнула лезвием клинка у его носа. Вирд, словно решившись, отошел назад на пару шагов, прежде, чем я успела что-либо сообразить, со свистом раскрутил клинок над головой - и разжал пальцы… – Просто услышь, куда он летит. Притормози вдоль лезвия своим клинком - и схвати за рукоять. – А если не схвачу?! – В медиологическом крыле ты уже как родная! – Очень смешно!!! Свист раскрученного клинка, всхлип стакнувшейся стали… И рукоять, тепло ложащаяся с испуганную ладонь… Учение - изучение правил, практика - изучение исключений. Клинок то ли был не так сбалансирован, то ли я не рассчитала скорость - но в ладонь он лег лезвием, полоснув по коже… – Иииаауууу!!!!!!! - с воплем выронив жестокую игрушку, я чисто машинально наступила на упавший к ногам меч. В глазах потемнело, грудь сдавило тошнотой. Невероятным усилием воли отогнав боль на задний план, я презрительно глянула на Вирда. Тот смерил взглядом клинок, прижатый босой ступней к земле, быстрыми ртутными шариками капающую с моих пальцев кровь… - и развернулся, уже через три шага растворившись в ночи. Головокружение, на пару с нечеловеческой усталостью из-за практически опустошенной ауры, набросилось с новой силой. Не удержавшись на ногах, я плюхнулась на землю, тупо глядя в одну точку и совсем не думая, что Вирд вполне мог где-нибудь притаиться, чтобы вернуться, как только я расслаблюсь… Впрочем, к счастью, на такое ему ума и не хватило… Придя в себя только минут через десять, я первым делом осмотрела руку. Ничего страшного, в общем-то: пара заклинаний, мазь, перевязка - и через три дня даже не вспомню. Могло бы быть намного хуже: руки мага - одна из самых необходимых и наиболее подвижных частей тела. Что было бы, повреди я сухожилья, - страшно представить. Меч я растворила в воздухе, клинок Вирда просто зашвырнула за ближайший забор: смотреть на него сил не было. Больше всего хотелось перекинуться в кошку, прокрасться огородами в дом - и развалиться спать на постели, даже не меняя мохнохвостого облика… "А Кидранн?!!" Что - Кидранн?!!! "К твоему сведению, он всё ещё лежит без сознания!" Вот и пусть лежит, трус позорный!!!!! "А толку тогда было всё это затевать?!" Ладно, ладно… Ведьмы - не тонут! Ведьмы - измеряют глубину!!! Отвесив Кирну пару душевных пощечин и обнаружив, что никакого результата, кроме морального удовлетворения, это не приносит, я с тихой руганью (на громкую уже попросту не оставалось сил) одной рукой взвалила его на плечо (тот ещё был спектакль!), предварительно истратив остатки сил на уменьшение веса с несколько раз, - и потащила домой. Прохожим, ненароком заметившим ночью нагую, перемазанную своей и чужой кровью, растрепанную ведьму, с злобным рычанием волокущую куда-то бездыханное тело, оставалось только посочувствовать… Прежде, чем облагодетельствовать мой организм, женьшеню выпала великая честь привести в сознание Кидранна. Ибо ничего больше резко пахнущего у меня под рукой не было, а оставлять его в обмороке до утра я побоялась. Парень недовольно сморщил нос, отворачивая голову от смоченной ватки, промычал что-то нечленораздельное, но явно неприличное. Я мстительно (по официальной версии - на всякий случай) протерла ему настойкой виски и запястья и, убедившись, что в скором времени подопечный соизволит вернуться с сей бренный мир, ушла в комнату - смывать кровь, перевязывать жутко ноющую руку и одеваться. Вода в бадье, приготовленной для моего омовения часа два назад, безнадежно остыла, но привередничать не приходилось. Подогреть её я тоже не могла, и без того ощущая, как пол медленно колышется под ногами от перерасхода энергии. Ещё немного - и женьшенем будут пользовать меня… Осторожно опущенную в лохань руку защипало с неимоверной силой, словно там была не обычная вода комнатной температуры, а концентрированная кислота. К горлу снова подкатила тяжелая тошнота. С трудом удержавшись от вопля, я сцепила зубы и быстрыми легкими движениями смыла с ладони запекшиеся сгустки крови, стараясь не повредить ещё только-только начавшую образовываться тонкую корочку. На глаза непроизвольно навернулись злые колючие слезы. Я, упрямо вытерев их тыльной стороной здоровой руки, легонько промакнула ладонь мягкой тряпицей, оставив на белой ткани кровавый отпечаток. С трудом распустив шнурок сумки, отсыскала в ней мазь и зубами свинтила невкусную крышечку. Юггр мамрахх продзань!!! Никогда мне не быть целительницей: равнодушно накладывать мазь на поврежденную кожу, попутно вспоминая побочные свойства, а не приплясывая с подвываниями и тряся кистью - это выше моих сил. Перевязать ладонь удалось с первого раза, и даже не слишком позорно. А те три свисающих кончика вообще почти незаметно… Тая, ты бы мной гордилась!!! Искренне понадеявшись, что мазь, как ей и предписано в инструкции, "снимет к утру любую боль", я с тихими постанываниями смыла с себя потеки крови, вытерлась мягкой простыней и накинула теплый махровый халат. Неудержимо захотелось залезть на кровать, свернуться калачиком, закрыть глаза и заснуть, как кошка у камина… Тяжелый день давал о себе знать головной болью и до предела напряженными нервами. Русло реки Усталость, перерезав течением смутную вереницу рутины, захлебнулось половодьем. Кое-как добравшись до кровати, я плюхнулась поверх одеяла, зябко подтянула колени к груди и пообещала, что до утра меня ни один некромант не поднимет… Дверь скрипнула, приоткрывшись меньше, чем на четверть. Интересно, это Кидранн бережет мой покой (притащив сюда горящую свечу!) или просто ещё не определился, стоит ли отрывать меня от дел государственной важности ради очередной ерунды? Решившись, Кирн вдруг пинком распахнул дверь, отчаянно заорав: – Кто ты такая?!!!!! В голове что-то хрупнуло, потемнело от разорвавшего и без того призрачное равновесие вопля. Перед глазами затрепыхалось багровое марево, я судорожно вдохнула, судорожно впившись ногтями в ладони - и взвыла уже в голос, когда левую руку электрическим разрядом прошила болевая судорога. Способность слышать вернулась через полминуты, видеть - ещё позже. Впрочем, лучше бы не возвращалась: увидеть у себя перед носом взведенный арбалет со стрелой, дрожащей почище щенячьего хвоста в морозы, - невелика радость. Кидранн, испуганный до смерти и собственным безумием, и моей, более, чем нетипичной, реакцией на простой, казалось бы, вопрос, уже неуверенно переминался с ноги на ногу, отступив на шаг назад. – Уходи, - невнятно прошелестела я, бессильно откидываясь назад, на подушки. – Не уйду, - уже на порядок тише, но с нескрываемым возмущением отозвался Кирн. - Пока ты мне всё не объяснишь! Я чуть не расплакалась. Мало того, что я из-за него вот уже три дня почти не сплю по ночам, срываю планы государственных переворотов, берегу его мужское достоинство, тратя собственную косметику на комуфляжные синяки, иду на контакт с какими-то странными личностями, падаю с крыш, зарабатываю себе воспаление легких, трачу йырову тучу энергии, не давая безголовому подопечному погибнуть во время очередного сумасбродства, сражаюсь с вчетверо превышающим численностью противником, не жалея собственной шкуры, тащу его на закорках домой, падая с ног от усталости, привожу в сознание (и зачем оно мне надо было, спрашивается?!) собственной настойкой - теперь ему ещё и всё объясни, расскажи да покажи!!!!!! – УХОДИ!!!!!!!!!!!!!!!!!! - как ни малы затраты энергии на голосовые эффекты, а в голове снова будто в набат ударили. Эхо разошлось кругами боли… Кирн горько усмехнулся, вдруг опуская арбалет: – И откуда мне знать, что ты не убьёшь меня во сне? Сил злиться не было. Объяснять ему его тупость по пунктам - тоже. Даже говорила я с трудом… Бесцветным от усталости голосом. – Куда проще и удобней это было сделать там, у "высотки", не утруждая себя переноской твоего отнюдь не бесплотного тела сюда. Но почему-то я этого не сделала. И уже жалею… Не знаю, как насчет всей фразы, но вот в последнее предложение он уверовал сразу, заторопившись к выходу. И, разумеется, споткнувшись на пороге! Арбалет неловко зацепился за дверь, ехидно тренькнув стрелой… Увидев, как я с закрытыми глазами машинально сцапала её в воздухе, позеленевший от ужаса Кирн испарился во мгновение ока. Несмотря на нечеловеческую усталость в теле и мозгу, сон не шел. Океан забытья равнодушно мыл песок побережья, изредка облизывая мои босые ступни и отступая на два шага назад, едва я пыталась приблизиться на один. После часа такого лежания меня сковала не то, чтобы дрема, но какое-то душное тягостное состояние, нависшее стеклянным куполом и рассыпавшееся острыми царапающими осколками при любой мысли или намеке на движение. Во рту пересохло, кровь перестала стучать в висках, сменившись отупляющей, ноющей, как Тая над фолиантом по нежитеведению, болью. Ладонь больше не вздрагивала огретой по загривку собакой при любом прикосновении - она просто онемела. То ли от чересчур давящей повязки, то ли так сказывалось действие мази. Промучившись так ещё с полчасика, я поняла, что заснуть сегодня мне не суждено. И, решив, что состояние полупьяного, отупленного воспрития мира как нельзя больше подходит, чтобы подумать, кое-как встала, нащупала халат, дошла по темноте до двери, сбивая по пути всё, что попадалось. Мысль сузить зрачки, переключившись на ночное кошачье зрение, даже не пришла в голову: наверное, последняя была слишком занята тщетной попыткой проверить, все ли свои части я подняла с кровати. Впрочем, стоять мне понравилось больше, чем лежать: вестибулярный аппарат, со вздохом прийдя к выводу, что без него мне сейчас никак не обойтись, перестал нагло отлынивать от своих прямых обязанностей, и ощущение бесконечного сплава на плоту по горной реке исчезло, притупившись и отступив на второй план. Дверь я, в отличие от Кирна, открыла бесшумно. В комнате горела свеча, растаяв белым воском почти наполовину. Кирн, вопреки ожиданиям, не спал, а лежал одетым в кровати. Рядом покоился давешний арбалет - пока, к счастью, без стрелы. Видимо, до парня дошло, что этак он и себя застрелить может ненароком. – Кто здесь? - настороженно спросил он, мигом подскочив и с подозрением уставившись на мою тень. – Твой глюк, - обреченно ответила я. – Аааа, - понятливо протянул парень. И замолк, боясь помешать Его Превосходительству Глюку. Я с сомнением покосилась обратно на дверь, вздохнула… А какая, собственно, разница? Объяснять всё равно придется: не сейчас - так утром. И почему бы не разделаться с неприятными делами немедленно, когда хуже уже быть не может - а значит, я имею полное право рассчитывать на лучшее?!! И, ничтоже сумняшеся, я плюхнулась в кресло. Перед глазами привычно потемнело. – Ну и чего не спишь? Кирн, ничуть не удивившись метаморфозе, превратившей его личный глюк в его же личную ингру, помолчал, подбирая слова. И, на всякий случай отодвинув подальше арбалет, решился: – Думаю. – Похвально, - усмехнулась я. - И о чем же, позволь спросить? Парень снова замолчал, рассеянно скатывая расплавленный воск в шарик. Неуверенно пожал плечами: – О жизни. Я горько усмехнулась: – Не надо думать о жизни. Надо ЖИТЬ. – Ну, тогда не знаю… Обо всём понемножку. О себе. О тебе. О дяде. О том, что было сегодняшним вечером. – И что же, по твоему мнению, произошло сегодяшним вечером? Он поднял на меня непривычно серьезные глаза: – Меня чуть не убили. – Не думаю, - нарочито беспечно отозвалась я. - Ты чуть не убился, когда залез на "высотку" - вот это да. Там мне было слишком сложно тебе помогать. А вот покушение они организовали совершенно головотяпски: ты мог пять раз сбежать, даже если бы я не стала с ними драться, а просто отвлекла на время. – Но я бы не сбежал, ингра, - с нажимом повторил он. - Ты видела, что там было. – Видела, - равнодушно пожав плечами, подтвердила я. - Но кто знает, что было бы, сложись всё чуть-чуть иначе? Организм, даже человеческий, - штука тонкая, умеющая так мобилизоваться в крайней ситуации, что просто диву потом даешься! - я возвысила голос, не давая себя перебить: - А ты увидел, что я там - значит, ситуация под контролем - вот и предпочел преспокойно полежать в обмороке. Судя по лицу Кирна, моё объяснение-оправдание ничуть его не убедило, но спорить не стал. Хотя бы из вежливости. Ибо спорить с умирающими - кощунство, а вид у меня наверняка ничуть не лучше, чем у свежего трупа. Да и зачем, я, собственно, пытаюсь его оправдать? Пусть себе думает, что он виноват во всем и вся. Тем паче, что это не так уж далеко от истины. На кой йыр мне понадобилось говорить, что это всё - просто неудачные обстоятельства? Не надейтесь: отнюдь не по доброте душевной и желании помочь ближнему своему. Просто я не переношу мужское нытьё. Если начинают плакаться мужчины, то что остается женщинам? – Зачем им это понадобилось? - глухо стенал между тем Кирн. - Что я им такого сделал? – Ты сделал всё, что от тебя требовалось, вот и всё, - фыркнула я. Поморщилась, отцепляя от волос запутавшуюся в прядке сережку. Та благодарно звякнула медными лепестками. - А ненужных свидетелей убирают с дороги. На всякий случай. Вдруг чего-нибудь… Кидранн поднял на меня недоуменные глаза: – А что я такого сделал? – Да ничего такого. Просто выложил им на блюдечке график присутствия и отсутствия Ликарта в доме. – Они спрашивали о короле! А не о дяде! - встревоженно возразил тот. – Не сомневаюсь. По-моему, я как-то уже говорила, что задавать вопросы - это искусство. – Ну и что? – Ну и то!!! - раздраженно огрызнулась я, не желая продолжать эту тему. – Ладно, - подумав, согласился Кирн. - А зачем тогда им знать, когда мой дядя дома, а когда - нет? – Затем, что он министр финансов. – Они что, думают, что все государственные финансы лежат у него дома?!! - рассмеялся Кирн. М-да, ночь для него - не самое лучшее время для мыслительной работы… – Нет, - с выражением крайнего сочувствия на лице к сирым, убогим и на головку тронутым отозвалась я. - Просто им надо его убить, чтобы посадить в кресло министра своего ставленника. А засаду проще всего устроить в доме! – Почему ты не сказала мне сразу?!!!!!!!! - завопил тот, даже не подумав ни секунды. Дивная способность за одно мгновение находить, на кого можно спихнуть всю вину! – А ты спрашивал? - резонно возразила я, глубоким вдохом отгоняя головокружение. – Ты не имела права утаивать от меня ТАКОЕ!!!! - продолжал гнуть свое Кирн. – Да ну? - я скептически вздернула бровь. - В обязанности ингры входит защита Заказанного от любых материальных повреждений. О его родственниках и близких в договоре нет ни слова. Кирн вдруг резко наклонился вперед: – А ты всегда делаешь только то, что предписывает договор - и ни на пядь больше?! – Смотря с кем я его заключила. Парень растерялся. Недоуменно нахмурил брови, пожевал губы, но не выдержал: – В смысле? Я поудобнее устроилась в кресле, запахнула плотнее халат и не спеша начала: – А зачем мне было это делать? И что бы я услышала в ответ? Сначала - возмущенный вопль: "Как ты смела за мной следить?!!", потом - ещё более гневное: "Ты не знаешь моих друзей, и не смей обвинять их!". А в итоге ты бы мне не поверил, я бы, раздраженная, точно перестала делать хоть что-нибудь сверх условий договора - и конец был бы, уверяю, самый, что ни на есть, печальный. Кирн, не споря больше, горько усмехнулся: – А что изменилось сейчас? – Для начала, полагаю, ты мне всё-таки поверишь. Потому что с пеной у рта отстаивать невиновность тех, кто несколько часов назад тебя чуть не отправил в иной, счастливый, мир будет только полный идиот. – А если я - он и есть? – Не стану спорить. Тем паче, что кто ещё мог ввязаться в банду, разрабатывающую план по убийству его собственного родственника! – Не сыпь мне соль на рану! - горестно провыл он. – Ещё и не начинала, - пожав плечами, отозвалась я. Мы помолчали. Свеча догорела, пришлось поставить новую. Хотя по мне - так темнота разговору совсем не мешает. Даже наоборот: знание, что собеседник не видит твоего лица, развязывает язык. – И что теперь делать? - тихо снова заговорил Кирн. – Да ничего страшного и особенного, - поморщилась я. - Пойти завтра к Ликарту и всё объяснить. – ВСЁ???!!!!!!!! - испуганно возопил Кирн. – А ты хочешь, как маленький, соврать, что это - не ты, а оно само, непонятно, как, разбилось? На Кидранна стало жалко смотреть. Губы жалко скривились, глаза смотрели в пол… Ни дать, ни взять - нашкодивший сорванец. Да, тяжко, тяжко платить по счетам. Тем более - таким глупым. – Ладно, - вздохнул он так тяжело, словно я только что огласила смертный приговор. – Вот и чудно, - кивнула я, потягиваясь. И снова зашипела: по вискам будто огненной плетью хлестнуло. – Ты чего? - нахмурился он. – Да так… Голова очень сильно болит. – Это из-за меня? - полуутвердительно сказал он. Я философски усмехнулась. Ну, из-за тебя. Ну и что? У меня работа такая. За которую ты, точнее - твой дядя, мне платит. И нечего тут сидеть, словно виноватый щенок. Ещё извиняться бы начал! Впрочем, зря надеялась. Кидранна интересовал совсем другой вопрос: – Слушай, если это так сложно - зачем ты вообще стала ингрой? Хоро-о-о-о-о-оший вопрос!!!!! Тем паче, что как раз ингрой-то я и являюсь… Но разве об этом стоит распространяться? – Видишь ли, ингра - это не просто профессия, - осторожно начала я. - Это мироощущение, отношение к людям, поведение. Жизнь, одним словом. Жизнь воительницы-одиночки, не считающейся ни с кем и ни с чем, кроме собственного устава и временного договора. Это сложно объяснить… – Мужика тебе надо, короче, - резко перебил вдруг Кидранн. Как мечом разрубил. Ну на-а-адо же, какие мы умные!!! И разбегающиеся во все стороны переулки лабиринта Жизни знаем, как свои пять пальцев!!! Ну-ну… – Первое определение, возникающее в голове при слове "мужик" - вонючий! - насмешливо отозвалась я. – А почему хотя бы не "крепкий"? - ошарашенно спросил Кидранн. Видимо, в его понимании, слово "мужик" было исключительно положительной характеристикой. – Ну хорошо. Пусть "крепко вонючий". Кирн развел руками и рассмеялся: – Ладно, признаю, я не так выразился. Тебе нужен не мужик, а мужчина, - и торопливо добавил: - Приятно пахнущий! Я скептически усмехнулась: – А зачем? Парень замолк. Думаю, над таким вопросом он до сих пор себе тоже голову не ломал. А зря. – Ну… Чтобы защищал… – Меня?!!!! - я искренне расхохоталась. - От чего?!!!! Кидранн, вспомнив, вечерний эпизод, смущенно прикусил губу. – Тогда хотя бы для того, чтобы скучно не было. – Мне, в отличие от многих, совершенно не скучно в своем обществе! Кидранн, словно что-то вспомнив, согласно кивнул собственным мыслям: – Наверное, ваша дурацкая вера придумала ответы на любые вопросы? – Не более дурацкая, чем какая-нибудь другая, - пожала плечами я. И замолчала. Дурак. Мужчина нужен не для того, чтобы защищать, хотя иногда до безумия хочется, чтобы мечом за тебя помахал кто-нибудь другой, а ты с дурацким хихиканьем стояла у него за спиной. И не для того, чтобы было хоть какое-нибудь общество: для этого есть друзья. Он нужен для того, чтобы знать, что ты имеешь право быть слабой. Что тебя понимают и прощают. Что ты НЕ ОДНА. Вот только, чтобы понять ведьму, нужно, как она, мотаться неприкаянной кошкой по Веткам, нигде не оставаясь надолго. Летать над тропинками жизни черным вороном, блаженно раскинув крылья и насмешливо каркая при виде пугол. Пряча горькую усмешку под крылом. А таких не бывает. Мужчины - существа статичные. Вечный путь - это не для них. Он для кошек, воронов и ведьм. На черном шелке небес серебряным бисером рассеялись крупинки звезд, золотыми нитями легли холодные лучи вечной скиталицы. Совсем такой, как я. Приходящей вороными ночами, сеящей в сердцах сомнения, страхи, тоску - и уходящей. Её никто не гонит. Её никто не ждет. Никто не любит. Не ненавидит. Её не замечают. Или с досадой отмахиваются, как от чего-то ненужного. С остервенением грозят кулаком. Или молятся, словно на святую. А она… Идет. Смотрит, пожимает плечами, удивленно вскидывает брови, скучает. Презрительно усмехается, глядя на таких одинаковых кого-то там, внизу. Верит, ждет, тоскует, сама не зная, во что, кого, по кому. И безмолвно рыдает, спрятавшись за вуаль облаков. А иногда тихонько, пугливым шепотом переговаривается с оборотнями и ведьмами. Настоящими. Я молча жаловалась луне, едва слышно всхлипывала, стенала, одними губами завороженно молилась. Чему? Зачем? Не знаю. Так приходят реазы. Завораживающим волчьим воем, чуть слышным щенячьим поскуливанием, говором ночной травы, тихим лунным плачем. Накрывают соленой волной безумия и отступают, оставляя на белесом песке колкие строки… Где ты? Кто ты? И откуда? Из далёких тех миров, Где все люди верят в чудо, И любви не нужно слов. И зачем тебя узнала? И зачем тебя звала? Я всю жизнь с огнём играла, Ветер на руки брала. А теперь - где то, что было? Где та лёгкость, смех и плач? Словно всё вокруг застыло, Лишь в окне луна-палач. Всего пять шагов разлуки Пережить я не могу: Как осока режет руки, Как след крови на снегу… Чернобыльником качаясь, Мы стояли на ветру, Серебра волос касаясь, Ты сказал мне: "Я приду" Где ты? кто ты? и откуда? Знаю, это сон и ложь, Но… тебя я жду, как чуда: Вдруг… ты всё-таки придёшь?.. Заснула я только, когда небо начало светлеть. Опустилась в пучину забытья, уронив лоб на руки… Я обожаю просыпаться по утрам. От неловкого движения мужских пальцев, осторожно перебирающих черные завитки на доверчиво уткнувшейся в грудь голове… От теплого мурчания пушистой кошки, пробравшейся погреться под боком - наконец-то нагулялась, рыжая, к рассвету-то… От ласкового фырчания Шэры, обшарившей карманы спящей на сеновале хозяйки и с разочарованием обнаружившей там только пару пакетиков яда. Яд она бы переварила, не задумавшись, но он на вкус противный… От задумчивого пения малиновки, безбоязненно усевшейся прямо на грудь спящей ведьме. Именно ведьме - к чародейке бы она на перестрел не приблизилась. Ааааа!!! Вот только гадить на меня не надо-о-о-о!!!! И даже (признаюсь, пока не слышит!) от Таиного "грозного": "Всё дрыхнешь, Бесхрамная?!!!" - и последующей драки за подло отбираемое одеяло. Лениво потянуться в первых рассветных лучах, зябко упаковаться по самый нос в измявшийся за ночь плащ, подставить бодрящему утреннему ветерку растрепавшуюся гриву волос… Но неуверенно сопящий над ухом Заказанный, притащивший в качестве компенсации за нарушенный покой тазик с холодной водой не первой чистоты - не лучшая альтернатива всему вышеперечисленному!!! Я недовольно перекатилась на другой бок, запахнувшись поплотнее в одеяло. Может, он постоит-постоит - и уйдет, а?.. Кворра с два! Подождав ещё минут пять и осознав, что его молчаливое присутствие в комнате совсем не мешает мне продолжать спать, Кирн решил перейти к более решительным действиям: осторожно потряс меня за плечо и тихонько позвал: – Ингра? А когда меня будят даже не моим именем, а пустым названием профессии, я вообще терпеть не могу!!!!! – Чего тебе? - такой тон любому, даже наивежливейшему, приветствию придавал смысл "а иди-ка ты в…!!!". Но парень в интонациях ни свирта не понимал, так что продолжал настаивать: – Вставай! – Зачем? - "а иди-ка ты,…, в…!!!!!!". Кирну надоело вести пустой разговор, так что он нагло попытался стянуть с меня одеяло!!!!! Я же, привыкшая к Тае, всегда знающей, чем окончится подобный маневр, и готовой увернуться или колдануть в ответ так, что мало не покажется, душевно засветила ногой куда-то, где, по моему мнению, должна была располагаться какая-то часть гнусного вредителя. Она там действительно оказалась, причем, судя по судорожно втягиваемому воздуху, весьма чувствительная… Впрочем, надо отдать ему должное: злобный комментарий был покорно проглочен. – Там Ленна уже обед приготовила, а ты всё спишь, - недовольно проскрипел подбитый. – Я не голодная! - "а иди-ка ты,…, в… и прихвати с собой …!!!!!" – Иди туда сама! - вдруг обиженно решил Кирн, демонстрируя прямо-таки удивительное просветление мозгов, и вышел из комнаты. Я поворочалась ещё немного из чистой вредности, но спать расхотелось, да и чувствовала я себя на диво бодро - это после вчерашней-то хандры! - так что пришлось вставать с постели (когда, интересно, я успела на неё перебраться? Совершенно не помню!), распахивать настежь створки окна, пахнувшие, увы, не утренней свежестью, а дневной суетой. Вода на поверку оказалась не грязной, а приправленной какими-то травками (полынь и крапива - остальные лень разбирать было) и оттого мутноватой. Кое-как умывшись одной рукой и пригладив вставшие за ночь дыбом волосы, я решительно уселась на покрывало и размотала бинт на левой ладони. Ух ты!!!!!!!! Тая, торжественно клянусь больше верить твоим рецептам!!! Да ближайшей простуды, по крайней мере… Розоватый шрам - вот и все, что напоминало о жестоко располосованной вчера коже. Причем я глубоко подозреваю, что к вечеру не останется и его… Недоверчиво повращав туда-сюда кистью, перебрав в воздухе чуткими пальцами, я легко выплела самый сложный и путанный экзорцизм (смешно признаться - отгоняющий комаров!) современности и, довольная собой, подошла к зеркалу. Уууууу… Как там меня учили? "Не говори: "Хранящие, какой кошмар!!!" - говори: "Я могла бы выглядеть лучше". Так вот: лучше я выглядеть не могла!!!! Потому что вместо ожидаемых темных теней под глазами и благородной вампирской бледности в зеркале отразилось вполне ведьминское лицо: черные пропасти глаз, иронический разлет бровей и изогнутый в усмешке рот. Конечно, гребень и тушь не помешают, но в целом - не так уж и плохо!!!! "Ну, раз всё так хорошо и замечательно, то, может, ты соизволишь подумать о действительно важных вещах?!" - ехидно высунулся из подсознания разум. Каких? - покладисто согласилась я. "Например о том, что нужно сделать сегодня…" Это важно?! Хорошо, сейчас придумаю… Пожалуй, я пойду с Кирном к Ликарту и предупрежу его о возможном покушении… "Ты так в нем уверена?" В Кирне? Или Ликарте? - тушь вывернулась из рук, вымазав черным салфетку на тумбочке. Я недовольно скривилась, прикидывая, застирывать - или сбагрить это на Ленну. "В покушении, дурочка!" Конечно уверена! - йыр с ним, мороком прикрою - а там пусть сами разбираются! "С чего бы это? То, что нам сказал тот ОЧЕНЬ ПОДОЗРИТЕЛЬНЫЙ маг совершенно не оправдалось! С чего бы оправдаться остальному?" Брось, у тебя мания преследования! Ну, ошибся человек - с кем не бывает? "А у тебя привычка разгильдяйства!!!" Не отрицаю, - рассмеялась я. - Но ты мне особо разгильдяйничать, увы, не даешь! "У меня работа такая!" - горделиво надулся он. - "А насчет мага ты всё-таки подумай. Странный он: с чего бы помогать абсолютно незнакомой девушке, пусть даже углядев в ней ведьму. И как, кстати, углядел?! На тебе же щитов и защит больше, чем на стражнике! Помощничек кворров!" А что поделаешь, если больше никто помогать не хочет?! - я со вздохом потянулась за гребнем. Разум, не найдясь, что ответить, согласно вздохнул и удалился. Гребень завяз в первой же растрепанной пряди. Интересно, когда я в последний раз расчесывалась? Явно не вчера… И даже не позавчера… Ыыы… Ну неужели НАСТОЛЬКО давно?!!!!! Пришлось, закусив губу, боем выдирать гребень из плотных объятий волос и, не жалея времени и заклинаний, осторожно разделять прядки, начиная с кончиков. Упрямо повоевав с нерадивой хозяйкой с четверь часа, волосы сжалились (а кто не захотел сжалиться - бесславно окончил свое существование, так что выбирать им особенно не приходилось) и потекли послушными темными змейками через костяные зубья. И всё-таки, странно… Что бы там ни плел разум, интуиция упорно настаивала на том, что маг мне не лгал. А на дилетанта, говорящего абы что, лишь бы сказать, он совсем не похож. И так запросто его дезинформаровать и сбить с толку мог либо ещё больший профессионал своего дела (тогда мне лучше в этот клубок вообще не соваться - всё равно кворр распутаю), либо полный идиот, сам не знающий, что и когда он сделает. Вот с этим мы бы ещё померялись силами! И эти его странные последние слова… Как там его? Такая бессмыслица, что я уже и не помню… Хотя, нет: самые последние помню. "Береги себя". – Второй закон мага: хранить собственную жизнь. Вирг, не отвлекайся! Поджечь уважаемому магистру Тертацу бороду ты всегда успеешь! Я даже заклинаньице симпатичное подскажу: как раз для таких случаев… Кхе-кхе… Дверь резко распахнулась, в проеме возник Арранал. Багровый от злости наставник, не находя слов, грозно потрясал обугленным остовом некогда толстенного и дорогущего, должно быть, фолианта. Впрочем, я отлично понимала того, кто его сжег: он оказал и мне, и всей группе, и последующим поколениям студентов неоценимую услугу: запомнить все названия всей существующей нежити было попросту невозможно. Эта пакость плодилась с невероятной скоростью, приспосабливаясь к абсолютно любым условиям и отличаясь порой сущей ерундой - наростами между пальцев! А некий изувер Д?алль не пожалел себя, положив жизнь только ради того, чтобы наставники мучили студентов, заставляя зубрить наизусть жуткую книгу "Обо всем неживущем". – Мирталл!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Это… - наставник заметил предвкушающие лица студентов, уже приготовивших перья, чтобы законспектировать компроментирующий комментарий, предоставить в школьный журнал, а потом втихаря вызубрить и пользоваться при необходимости или для поднятия настроения - и нечеловеческим усилием сдержался, мысленно выдав тройную порцию ругательств. - Опять ваши фокусы?!!!! Мирталл, специализировавшийся по огненной стихии и питавших непреодолимую слабость к новым, им самим придуманным заклинаниям, только философски пожал плечами. – Не исключаю. – Я попросил бы не отрабатывать свои подозрительные пассы на столь ценных и существующих только в единственном экземпляре (класс радостно вздохнул) книгах!!!!! - обличительно потряс тем, что осталось от "Нежитиков" (как называли книгу студенты), у Мирталла перед носом наставник. Пепел посыпался на пол и на ботинки обоих. Мирталл аккуратно отвел руку Арранала в сторону, "незаметно" вытер ладонь о штаны. Аудитория замерла, готовая взорваться тщательно сдерживаемым до сего момента смехом. – А, чтоб вас! - досадливо плюнул на нас всех Арранал, испаряясь вместе со своим фолиантом. Точнее, не своим, а Д'алля. Из коридора плеснуло неконтролируемой силой - явно постарался кто-то из первокурсников, без толку расшвыривающихся энергией - и телепортация, прервавшись, выплюнула Арранала назад. В этот раз он не сдержался, и класс с нескрываемым интересом выслушал, куда бы он с превеликим желанием отправил того, кто устроил ему эту гадость. Потом встал с пола, прижал к себе остатки "Нежитиков", словно самое драгоценное, что у него было - и уже по-простому вышел в дверь. – У уважаемого наставника Аррнала сегодня трудный день, - задумчиво протянул преподаватель. Класс, не выдержав, грохнул… Кое-как успокоив студентов, Мирталл продолжил: – Так на чем мы остановились? Ах, да: второй закон мага. Запомните: ваша жизнь драгоценна, она может спасти многие, так что вы не имеете права разбрасываться ею без разумения! – А если ты своей смертью поможешь выжить кому-то другому? - напряженно сощурилась я. – Одному? - настырно наседал на арифметику маг. – Пусть одному. – Не нужно спасать одного человека, если ты можешь спасти тысячу!!! - недовольно поморщился наставник: это ж надо, не понимать таких простых вещей! – Почему?! – Потому что ты ведьма, и не должна задавать глупых вопросов! А вы наставник, и не должны говорить глупостей. …Ведь, каждый раз приберегая свою жизнь для "тысячи", ты можешь не спасти ни одного… За окном призывно засвистела малиновка. Ну, чего тебе, родная? Крошек? Извини, нет… Не припасла… Слетай на кухню - там их навалом, честное слово… Птичка понятливо чирикнула, срываясь с ветки. На подоконнике белел листок. Это ещё что за кворрь? Залетел, что ли? Да непохоже как-то… Я, неуверенно прислушавшись к интуиции, но не почувствовав ничего такого, осторожно развернула сложенный вчертверо листок. "Извини, ошибся. В банде в последнее время творится что-то неладное: они хотели с кем-то объединяться или заключать договор, но потом что-то не склеилось, так что сейчас всё наперекосяк, и сказать что-либо наверняка невозможно. Они действительно сначала не собирались его убивать!!! Но на информацию о готовящемся покушении можешь смело полагаться. Береги себя." Подписи не было. Впрочем, она была и ненужна… В этот раз нас ждать не заставили: едва только Кирн с самым разнесчастным видом постучался к дверь, как её тут же распахнули, причем на пороге стоял сам Ликарт. В домашнем халате, тапочках и с надгрызенным копченым окороком в руке. – Эээ… Добрый день, - с сомнением протянул Кирн, во все глаза рассматривая явившееся пред наши очи чудо. Видимо, до этого дядя ему представлялся вечно деловым человеком, спящим в костюме классического покроя. Мужчина неподдельно смутился, отступая назад и неуверенно бормоча извинения за неподобающий вид: дескать, только проснулся от послеобеденного сна. Странно он как-то, между прочим, работал: весь день дома, спит, развлекается, над племянником под настроение издевается. А ведь между тем финансовым министром при Его Величестве Каком-то там (имена королей я выучивала исключительно перед личной аудиенцией и сразу по её окончанию благополучно забывала) числится! Впрочем, не исключено, что у него в подчинении рота помощников, выполняющих всю работу под неусыпным оком бдительного начальника. – Здравствуйте, - решительно поставила я жирную точку в детском лепете извинений одного и смущенных заверений, что всё так и надо, другого. - Извините за вторжение без предупреждения, но нам очень нужно сообщить вам кое-что важное. Ликарт сразу как-то подобрался, перестав казаться смешным даже в своем нелепом наряде. – Что-то случилось? – Пока - нет, - откликнулась я, сделав ударение на первом слове, и резко захлопнула за собой дверь. Кирн с сомнением покосился на тяжеленные дубовые панели, которыми она была обита, и зябко поежился. – Хорошо, - шумно выдохнув, решился Ликарт. - Проходите в мой кабинет. У Кирна, никогда, видимо, не бывавшего в святая святых, отвисла челюсть. Я тряхнула головой и, проходя мимо, ударом плеча вставила её на место. Возмущенный вопль закончился скулежом от прикушенного языка. – Не стоит благодарности, - язвительно пропела я, не оборачиваясь. - Я же обязана защищать твое материальное тело, не так ли? А мало ли, какая зараза через рот залететь может… Кирн, обиженно скуксившись, но так и не придумав ничего достойного в ответ, недовольно засопел следом. Ликарт, поднявшийся раньше, нашего диалога (а что? Почему это монолог? Стучащая челюсть в нем очень даже учавствовала!!!), к счастью, не услышал. Кабинет был ничего так: рабочий. Ничего лишнего. Огромный стол, почти не заваленный бумагами, в меру мягкое кресло для хозяина (чтобы не засыпал за работой) и совсем уж жесткие стулья для посетителей - нечего, мол, засиживаться, отрывая занятого человека от работы. Шкаф с книгами и свитками да настольная лампа. Я по-кошачьи плавно пристроилась на стуле в углу, подальше от выхваченного светом лампы круга. Ликарт прошел за стол, уселся, сложив холеные пальцы сферой. Я его забраковала: переход между средними и указательными был слишком резкий, без потерь энергии не обошлось бы. Но это уже так, чисто профессиональная вредность. Кидранн потерянно остался стоять посреди комнаты. – Садись, - удивленно кивнул ему на свободный стул Ликарт. Тот только отрицательно покачал головой в ответ. Так яростно, что я даже заподозрила его в эпилептическом припадке… – В чем дело? - недоумевающе обратился ко мне Ликарт, отчаявшись добиться от племянника хоть чего-то членораздельного. – Видишь ли, - с трудом взяв себя в трясущиеся, как у алкоголика, руки начал Кирн. - Я… Я вдруг, сама от себя не ожидая, вскочила со стула, словно пичужка, сорвавшаяся с ветки, и, оттеснив за спину Кирна, защебетала: – Видите ли, мы с Кидранном, - зверский взгляд за спину: "Да сядешь ты уже - или так и будешь мне по лопаткам дрожащими ручонками елозить?!!" - вчера совершенно случайно оказались в одной таверне и подслушали… точнее - совершенно случайно услышали, - с лукавой улыбкой поправилась я, - некоторые вещи, тут же нас весьма остро заинтересовавшие… Ликарт заинтригованно усмехнулся. О да, я его хорошо понимаю: начиная с того, что буквально минуту нахад я явно собиралась молчаливо отсидеться в темном уголке, издевательски ухмыляясь, до того, что ингры, как правило, следуют за Заказанными безмолвной тенью, не ввязываясь в людские передряги. Мне и самой интересно, откуда взялось это шило… под юбкой. Хотя… Какое, собственно, мне дело до их разборок и отношений? Кирн ни в чем признаваться не хочет: это видно невооруженным глазом и чувствуется невооруженными (увы!) лопатками, от которых он никак не хочет отлипнуть! А заставлять его? Зачем? Как будто мне больше делать нечего! Пусть живет как знает. А покрывать я привыкла всех и без разбору ещё с Храмовой скамьи, и оправдать могу что угодно. Главное - не тарахтеть пулеметом, спеша выплюнуть из себя только что придуманную версию, но и не растягивать слова, придумывая её на ходу. Говорить то, что на самом деле было. А шут его знает, может и правда было? А то, что не со мной - так это мелочи! – И что же такое вы… совершенно случайно услышали? - с довольной улыбкой спросил Ликарт. Я спокойно, наполняя рассказ подробными деталями (наполовину вспомнила, наполовину придумала - можно подумать, он проверять пойдет!) пересказала то, как я следовала за Кирном в таверну, как осталась, прислушавшись к разговору, и что из этого вышло. По моей версии, Кирн ходил в таверну исключительно в пресном одиночестве, горло промочить. Ликарт поморщился, услышав о подобных манерах племянника, но смолчал. Кидранн, к счастью, упокоился, до конца убедившись, что я не собираюсь его подло заложить, и оставил наконец мою заднюю (но не худшую!) половину в покое, усевшись на покинутый мной стул. – Скажите, а какой был на нем - Вирде - плащ? - вдруг прищурился Ликарт. Стоп, это что, проверка на вшивость?! Ха! К известию о готовящемся на него покушении мужчина, кстати, отнесся совершенно спокойно: то ли их устраивали по пять раз на дню, то ли давно об этом подозревал. – На нем не было плаща, - пожала плечами я. - Какая-то кожаная куртка. Но вообще-то там было темно, да и интересовало меня совсем другое. Но Ликарта, судя по всему, устроил и такой ответ. Он откинулся назад в кресле, подумал и снова обратился ко мне: – Скажите, ингра, ведь это совершенно не входило в ваши обязанности? Подслушивать разговоры, сообщать мне о планах злоумышленников. Зачем вы это сделали? Я язвительно умехнулась, не отвечая. Есть вопросы, лучший ответ на которые - молчание. Проще и естественней всего. Тем паче, что я и вправду не знала, что ответить… Ликарт расценил мою усмешку по-своему. – Думаю, вам за это следует дополнительно заплатить? - Министр финансов, что с него возьмешь! Я хотела было разыграть оскорбленную невинность, развернувшись на каблуках и "вылетев" из комнаты с таким рассчетом, чтобы меня успели поймать, остановить и извиниться, но… "Ты что, совсем с ума сошла?!!! Нам же потом полгода можно будет не работать!!!" А ты-то прям уработался! Не мешай душевному порыву! "Порыву идиотизма!!!! Какая ингра на твоем месте сейчас ушла бы от денег, которые сами плывут в руки?!!! Ты только вспомни этих стерв по контракту!!" Это значительно остудило мой запал. И вправду, я и так в роль до конца не вписалась, так ещё и тут такой промах допустить! Ни за что. Профессионал я - или актрисулька подзаборная?! "Шубу, сапоги и килограмм шоколада…" - тем временем уже блаженно подчитывал разум. Замолчи, циник несчастный!!! "Иди накворр, не мешай бюджет составлять!" - неприветливо послал меня он, снова углубившись в свои дебетно-кредитные дебри. Сам туда иди, - обиженно отозвалась я. – Так сколько? - продолжал настаивать Ликарт. – Ммм… Давайте как день работы, - решилась я. Ликарт прищурился, ступив на привычную денежную стезю: – А не мало? – А вам какое дело? – Не хотелось бы, чтобы вы остались внакладе! Ха! Да так я тебе и поверила! Просто никак не можешь понять, где тут подвох и откуда тебе ждать подлости. А я пока и сама не знаю, откуда. Но откуда-нибудь устрою, если сейчас же не отстанешь! – Позаботьтесь о себе, - лучезарно улыбнулась я, утверждая его в мысли, что где-то здесь порылась собака. Качественно, упорно и всеми четырьмя лапами. С минуту поиграв со мной в "гляделки" (ей-Хранящие, такого невинного взгляда я, даже разыгрывая наивную девственницу перед алтарем, не изобразила бы больше!), Ликарт со вздохом опустил глаза и сказал: – А давайте посутпим так: я увеличиваю ваш гонорар ровно вдвое, а вы приходите сюда в день покушения, - и торопливо добавил: - На всякий случай. Стражников я, разумеется, приглашу. Но… мало ли что… Я согласно кивнула: – Хорошо, пусть так. Ликарт расслабленно откинулся на спинку кресла, вспомнив наконец о племяннике, скромно спрятавшимся где-то за моей спиной (нет, это не у меня спина, как шкаф, а он в три погибели скорчился!). – Кирн, как дела? – Кворрово! - недовольно отозвался тот, невесть чем разозленный. Казалось бы: никто ничего так и не узнал, я его профессиональейшим образом покрыла, не затребовав пока взамен ни сантэра - а он всё равно будто гнилых помидоров объелся. Вот тебе и людская благодарность! – С чего бы? - исркенне удивился Ликарт. - С такой-то, - наглый взгляд, обшаривший мою фигуру с ног до груди (нет, голова мужчин, как известно, мало интересует!), - ингрой?!! Кирн,не вдаваясь в подробности, недовольно мотнул головой. Эк тебя от единственной попытки учинить расправу переклинило! А если бы еженедельно, как меня?! Эх, ей-ей, меня надо заносить в Спасательный Свиток как редкий, вымирающий вид камикадзе обыкновенного, ведьмоподобного! – Ну что же, тогда не смею вас задерживать, - пожал плечами Ликарт, так и не дождавшийся от Кирна более-менее вразумительного ответа. - Или вам есть ещё, что сказать? – А у вас есть желание послушать? - фыркнула я, направляясь к двери. – Слушать вас - сплошное удовольствие! - слащаво, но фальшиво соврал Ликарт, явно желавший вернуться в общество недогрызенного окорока. – Рада за вас, - небрежно бросила я, выходя из кабинета. Кирн облегченно вышел следом. В гостиной не было никого, даже слуги, воспользовавшись временной занятостью хозяина, втихую гоняли на кухне чаи. Так, значит это здесь они собираются устроить засаду? Скорее всего, да. Я легко взмахнула кистями, словно стряхивая воду. С пальцев и в самом деле слетели серебристые капельки силы - видимые только мне. Мягко разлеглись по всей площади, особое внимание ужелив окнам и дверям в доме. Спокойно дремлющие до поры до времени. До времени, когда у заклинательницы не возникнут проблемы, требующие срочной магической силы. Кирн удивленно посмотрел на меня, невесть с чего затрясшую руками. Я равнодушно пожала плечами и, для оправдания почесав левую ладонь с чуть заметным шрамом, вышла. Парень, снова вспомнив о вчерашнем промахе, покаянно опустил голову и вышел следом. Мало ли что… – Йыр побери, ты не можешь туда не пойти!!!!!!!!! - раздраженно выругалась я, изрядно злясь на сложившуюся ситуацию. – А что я там забыл? - внешне равнодушно спросил Кирн, закидывая ногу за ногу. Угу, поверила. Не заметила того, как ты прячешь глаза, как виновато-прощальным взглядом окидываешь комнату и отгораживаешься от меня крестами переплетенных на груди рук и ног (уже не на груди, но не важно!), и поверила, что тебе абсолютно наплевать на то, что произойдет через час в доме твоего дяди, и ты ничего не затеял, желая воспользоваться моим отсутствием. Кому ты врешь, в конце концов?!! Ладно, попробуем с другой стороны… – Неужели тебе совсем неинтересно? – Я что, драки ни разу не видел, что ли? - наигранно небрежно бросил он, плотнее запахиваясь в халат. - Увальни стражники вдесятером едва-едва поймают троих разбойников, причем ты там окажешься как нельзя кстати, потому что иначе самые сообразительные, вроде Вирда, сбегут сразу, как только запахнет жареным, а тормоза на службе этого даже не заметят, занятые "шестерками", всегда выпускаемыми вперед. Отлично, мальчик. Не будь я ведьмой - может, и поверила бы. – Ты, я вижу, высокого мнения о стражах порядка. Патриотизм хлещет ключом, и всё по голове! – Было бы что уважать, - поморщился он. - Напьются, как свиньи, да всю ночь боятся от своей сторожки отойти - там же СТРАШНО!!!! А по городу ночью хоть трава не расти… Убедительно. И даже вполне искренне. Но… это не главное. Так - качественная декорация, заслоняющая убогость и пустоту сцены. А настоящие актеры играют только в пустоте. Для пышных декораций им вполне хватает воображения. Но я-то слышу, как бьётся в обезумевшем теле испуганная, отчаянно кричащая Жизнь. Как птица в клетке над пропастью. Йыр с ней, с клеткой - только не сбрасывайте!!!! За что ты её так? За собственные ошибки? Из-за какого-то пустячного промаха убить и без того запуганную, разбившую крылья о железные прутья клетки птицу? Ворона? Чайку? Малиновку? Да какая разница, какую?!!! Ей же страшно… И она тебя любит. Не смотря ни на что. Потому что ты есть. Так почему ты держишь её в клетке, боясь, что упорхнет раньше времени? Просто протяни руку с зернами - и погладь второй по мягким перышкам… Вот и цепляешься взглядом за каждую мелочь: полуоплывшую свечу, ещё ночью ласково обнимавшую тебя светом, потрепанную книгу, до сих пор помнящую прикосновение твоих теплых пальцев, любимое кресло, столько лет с уютным скрипом принимавшее тебя в свои объятия - мучительно отпечатываешь их напоследок в памяти и душе. Вместо того, чтобы оглянуться по сторонам и рассмеяться собственной глупости, осознав, что Жизнь - это чудо… – Ладно, стражники - это, конечно, контингент тот ещё, достойный отдельного разговора. Но почему ты всё-таки так не хочешь пойти со мной?! Он кисло глянул на меня, засунув никак не находящие себе пристанища руки в карманы. – И чего тебе так приспичило меня туда потащить? Я тяжело вздохнула: – Как ни крути - а ты мой Заказанный. А значит, я должна всегда быть рядом. Не идешь ты - не иду я. И пусть они там разбираются сами, как знают. Страх за жизнь Ликарта почти в открытую боролся с желанием поквитаться с собственной на его лице. И так же ясно на ней нарисовался компромисс… – Хорошо, я пойду… Дурак. Если бы меня было так просто обмануть, кворр бы я до восьмидесяти лет дожила. А впрочем… Мне-то какое дело? Пусть он только сейчас пойдет со мной, а дальше уж йыра с два я его из виду выпущу, героя свиртского! – Отлично, - "облегченно" выдохнула я. М-да, опыт явно много значит: он-то мне безоговорочно поверил… В доме было ве-е-е-е-есело… Кресла вывернуты наизнанку, стулья перевернуты вверх ногами, разбитые впопыхах графины так и лежали осколками на залитых вином и водой дорогущих коврах. Люди носились загнанными белками, то и дело сталкиваясь со всем подряд: мебелью, стенами и другими людьми. Дальше события зависели от веса столкнувшегося. Был там один типаж в огромной кольчуге и с гигантской секирой у пояса, роняющий на своем пути всё: людей, кресла и даже стены (то-то дом мне ещё с улицы показался каким-то покосившимся. Да и несущая стена доверия больше не внушала…). Пока не натолкнулся на только что вошедшую ведьму, расценившую несущееся навстречу и грозно орущее: "Разойдись - зашибу!!" - существо как подлую угрозу её благополучию. Ничего не подозревающий мужик даже не заметил, как из-под него вылетела юркая тень, легко плеснув шалью в воздухе, и уж тем более - как она из вредности подставила ногу, отправляя его в свободный полет… Бу-у-ум!!!!! М-да, на месте заговорщиков я бы в такую покосившуюся дверь и заходить не стала… Ладно, совру, что так и было! – Это что? - подозрительно поинтересовалась я, невозмутимо выдергивая припозднившегося Заказанного из-под последователя того, что уже лежал у дверей. – Не знаю, - пожал плечами тот. Ей-Хранящие, с тех пор, как мы вышли из дома он вообще спокоен, словно лот велерии выкурил! – Мило, - фыркнула я, с трудом прокладывая нам дорогу мимо снующих вокруг людей. Вы видели когда-нибудь муровейник? Так вот: он - просто идеал строгости линий и точности углов! Ибо то, что творилось в доме Ликарта, ни понять, ни описать вообще невозможно!!! Если бы не интуиция и не кошачья привычка выворачиваться из любой щели в последний миг - свирт бы мы даже Ликарта нашли! …И веселая история окончилась бы, не начавшись… "А кворр вам!" - мысленно выругалась я в адрес высших сил, решивших лишить меня заслуженного спектакля. И с упорством гнома, копающего могилу только что прибитому троллю, продолжила пробиваться наверх, на второй этаж. – Ну зачем нам туда переться? - нудил за спиной Кидранн. – Цыц! - клацнула зубами я, награждая его очередным блоком от падающей справа этажерки. Тот меланхолично поглядел на грохнувшуюся почти ему на ботинки мебель, подумав, отпнул ближайшую кружку сапогом - и продолжил в том же духе. – Ну зачем нам это надо? - я с любопытством следила за полетом жалобно грохочущей обо все косяки кружки. - Давай лучше снизу посмотрим! А лучше - с улицы!!! Кружка нашла свое пристанище на носу у только-только поднявшегося, опираясь на совсем скособочившуюся дверь, товарища. Тот, разъяренно мотнув головой, зло чихнул и грозно огляделся по сторонам, ища автора сей пакости. И, разумеется, тут же наткнулся взглядом на меня, с интересом взирающую на происходящее! – Ррразойдись!!!!! - прогремело в воздухе. – Пошли! - рявкнула я, чуть не выдергивая ему руку из сустава. А знаете, имея такого вот товарища на хвосте, я вдруг поняла, как это просто, пробираться сквозь людей! Ей-ей, секундное дело!!! На втором этаже мы оказались меньше, чем через полминуты. Там народу было поменьше, так что в кабинет Ликарта мы влетели ещё прежде, чем настигающий стражник показался из-за угла, - и сразу же захлопнули дверь, подперев для надежности столом. Сам хозяин кабинета взирал на нас с умеренным любопытством, даже не пытаясь помешать или возмутиться. Я, не дожидаясь приглашения, уселась прямо на край стола, сквозь дверь слыша едва-едва различимую ругань возмущенно плюющегося стражника. – Что здесь, йыр вас возьми, творится?!!!! Ликарт с каким-то детским удивлением рассматривал стол подо мной. Потом потрясенно покачал головой, присвистнув: – Изумительно!!! – Что - изумительно? - непонимающе нахмурилась я, терзаясь между желанием тоже осмотреть стол и нежеланием с него слезать. – Он стоял прибитым к полу последние двадцать лет, - пояснил Ликарт, для наглядности кивнув на развороченные доски пола. Ну, подумаешь… И вообще, может, это не я?.. – Так что здесь творится? - уже спокойней, со злорадством прислушиваясь и пополняя лексикон за счет мающегося за дверью мужика, повторила я. Ликарт бессильно развел руками: – Я позвал городскую стражу и объяснил ей ситуацию… – И она решила вас заодно ограбить?!!! Раз уж всё равно, через три часа возмущаться будет некому… Ликарт, не сдержавшись, фыркнул: – Нет, ингра, сие действо номинируется как "возведение оборонительных сооружений в полевых условиях из подручных материалов". Проводка 120-47, учетный счет семнадцать… Учетный счет меня интересовал мало, а вот "полевые условия" были налицо! – Великолепно, - поморщилась я. - И почему вы не остановите это безобразие? Они вам скоро картины на бинты резать начнут, ковры уже залили! Зря я это сказала… – Ковры?!!! - схватился за сердце Ликарт, бросаясь к двери. Э - нет!!!! Силой усадив его снова в кресло, я вернулась на боевой пост у двери: – Вы что, с ума сошли?! Там под дверью стоит маньяк-убийца, а вы хотите добровольно к нему выйти?!!! – Какой убийца? - отрешенно спросил Ликарт, устало опирая голову на руки и выражая всем своим видом готовность убить любого убийцу, если это поможет хоть сколько-нибудь приблизить конец всего безумства… – Да так, - уклончиво отозвалась я. - Но вам лучше оставаться здесь, пока мы не наведем порядок там, внизу. – Это невозможно… – Ыгы, - кивнула я, за рукав оттаскивая Кирна за собой к двери. Йыр, ну за что я так люблю слово "невозможно"?… – Ага!!!!!! - радостно завопил мужик, завидя открывающуюся дверь, и замер, как кот над чересчур наивной мышкой, решившей, что хвостатому уже надоело ждать и он ушел по своим кошачьим делам. – Ыгы!!! - не менее радостно откликнулась я, просачиваясь в шелку и вытаскивая вслед за собой Кирна. – Угу… - задумался мужик, не понимая, с чего бы это мышка вылезла такая радостная. Грех было бы не воспользоваться замешательством в стане противника… – Как идет подготовка к атаке?!! - рявкнула я так, что даже Кирн подскочил и вытянулся в струнку. Про блюстителя порядка и говорить нечего: мужик, услышав родные и знакомые нотки в вопле, сразу принял меня за замаскированного командира, встал по стойке "смирно" и затараторил: – Идет, Ваше Превосходительство!!! Отряд людей под моим командованием уже практически окончил сооружение окопов! – В ДОМЕ?!!!!!!!!! - судорожно выдохнула я, сильно сомневаясь, стоит ли мне вообще спускаться - или лучше залезть в какой-нибудь шкаф и там забаррикадироваться, молясь, чтобы именно под ним не решили выкопать ловушку стратегического значения… – Так точно! - спеша выслужиться, гаркнул в ответ ничего не подозревающий стражник. – Отлично. Замечательно. Великолепно. Прелестно. Уггр зратья мритваль. Мужик подхалимски захихикал, тут же, впрочем, завянув под моим, не обещающим долгой счастливой жизни и смерти в окружении правнуков, взглядом. – И что дальше? - кисло поинтересовался Кирн. Стражник недовольно глянул на сопляка, осмелившегося обратиться ко мне без должного почтения. Я равнодушно пожала плечами: – Пойдем вниз. Или у тебя есть другие варианты? – Нечего было вообще сюда приходить… – Хватит ныть, а?! - не выдержала я, дернув его за руку. – Хватит мной распоряжаться!!! – Хорошо, могу бросить - и разбирайся тут сам, как хочешь!!!! – Вот и чудно!!! - окрысился он, вырываясь из железной хватки. Щассс!!!!!! Размечтался!!!! Я поудобнее перехватила его за другой рукав и, не обращая внимания на щенячьи писки и возмущенные повизгивания, потащила вниз. – Вот дождись конца недели - и иди, куда хочешь, и делай, что хочешь! А пока, к сожалению, я за тебя отвечаю!!! Он ощерился в ответ, намереваясь вякнуть что-нибудь с претензией на насмешку, но вдруг как-то скуксился и передумал. – Отпусти, - досадливо буркнул Кирн. - И так вон уже все таращатся… Я, подумав, отпустила его руку, сняла с пальца тонкое, перевитое искусно выкованной веточкой вольнеита, серебряное колечко. – Держи! – Зачем?! - опешил он, рефлекторно пряча руки за спину. – Надо! - отрезала я, силой впихивая ему в зажатый кулак прохладный ободок. - И только попробуй потерять! Кидранн брезгливо покрутил колечко: – И где мне его носить? Карманов нет, не в зубах же! – Ага, один след от зубов - и от тебя не останется даже их! - грозно пообещала я. Ещё не хватало мне в случае чего постоянно помнить о его неуклюжести! И так проблем, чую, будет выше крыши… Кирн с гримасой отвращения снова поглядел на кольцо. Дурак. Знал бы ты, сколько архимагов готовы отдать душу за такой артефакт… – Так как его носить?! – На палец надеть не пробовал? - ехидно поинтересовалась я, спускаясь вниз по лестнице. – А ты мои и свои пальцы сравнивать по толщине не пробовала? - передразнил он. Я резко развернулась и выбросила вперед руку с напряженными пальцами. Кирн рефлекторно отшатнулся, прикрыв грудь ладонью. – Предупреждать же надо!!!!! Я, привычно не обращая внимания на сявканье, приложила свою руку к его груди, сравнила кисти. – Мои длиннее, тоньше, чутче и холодней. – Вот именно! - тут же снова окрысился подопечный. - И как я должен надеть твое кольцо?!! – Ну хоть попробовать ты можешь? Или так и будешь трусливо отбрехиваться? – Я?!! – Ну не я же, - я пожала плечами и снова пошла вниз, украдкой поглядывая за спину через плечо. Кидранн с опаской посмотрел на колечко, протер о штаны (больше запачкал, чем очистил, ей-Хранящие!) и, закрыв глаза, осторожно надел на палец. Колечко брезгливо сжалось, отторгая чужую ауру, и едва заметно мигнуло, став обычным перстнем-печаткой. – Эт-то ещё что за холера? - ругнулся Кирн, спешно догоняя меня. – Ну как, примерил? – Ага, - осторожно ответил он, мучительно размышляя, сказать мне, какие финты откалывает мое украшение - или промолчать во имя собственной безопасности. Промолчал. Правильное решение. Объяснять взаимосвязь энергетических и эмоциональных потоков вокруг живых существ мне совсем не хотелось. Через десяток ступеней меня оглушили крики, ругань, грохот и звуки взрывающихся снарядов - уж не знаю, что они там делали, но звучало это именно так! Небоскребный мат - гулкий удар доски, грохнувшейся на чью-то спину или голову - вопль - мат, годящийся на небоскреб с чердаком… Разрушительная деятельность на первом этаже была в самом разгаре! Они ещё только что из окон бойниц наделать не догадались! Хотя… Что это вон тот длинный собрался стекло выбивать?.. – Стоять!!!! - уже отрепетировано гаркнула я, едва появившись на площадке за пролет до комнаты. Вояки реагировали на приказ спинным мозгом: главное - тон и ругань, а твой вид уже значит немного. Да и пока они сообразят, откуда, собственно, идет голос, отдающий приказы… После воплей и грохота наступившая тишина ударила по барабанным перепонкам сильнее пронзительного визга. За окном пели птицы… На пол медленно опускалось чуть шуршащее по воздуху перышко… – Что это за звук? - пораженно выдавил Кирн. – Тишина, - улыбнулась я, снова беря бравое командование в свои руки. - Так, вы! Если через пять минут в гостиной не будет такая же идеальная чистота, как когда вы в неё вошли - я за себя не отвечаю! Гул тут же возобновился с новой силой, но потерпеть его ещё пять минут я была согласна. Лишь бы дом перестал напоминать развороченное поле битвы. Казалось бы, чего проще: устроить засаду в доме? А вот поди ж ты! Тут скорее можно самому убиться, чем кого-нибудь убить! Не удивлюсь, если покушение сорвется по техническим причинам, а завтра Ликарт умрет, сломав позвоночник в одной из молниеносно нарытых десятью (всего-то!) вояками ям "для окопа"! – Эй-эй, ты, зеленый! - стражник, у которого, собственно, зеленой была только фуражка, удивленно остановился с сомнением покосившись на новоявленную командиршу: мол, это мне, что ль? - Тебя, тебя, - торопливо подтвердила я. – Я не зеленый! - удивленно, но вежливо (в общем, словно объясняя тему недоразвитой) ответил он. – Мне сверху только фуражку видно, - нахмурилась я. - И вообще, нечего к синекдохам придираться!!! Парень, явно принявший "синекдоху" за какое-то изощренное ругательство, уважительно глянул на меня снизу вверх. – Значит так, вон там, под лестницей лежит посох - положи его на панель над дверью. – Зачем? – Выполнять!!!!!!! – Слушаюсь! - тут же вспомнил о хороших манерах он, побежав под лестницу. – Эй-эй, ты, который у стенки! - на меня оглянулось с пяток человек. - Да не вы, а тот, что левее! Йыр побери, ну насколько же проще крикнуть "рыжий"! Так опять же обиды начнутся! – Так кого надо-то? - недовольно проскрипел один из стражников, которому прискучило стоять вполоборота. – Не тебя, - огрызнулась я. - А твоего соседа слева. – Рыжего, что ль? – Его! – Эээ, Рыжий! Тебя тут требуют! Рыжий резко повернулся, вытянувшись по струнке: – Чего изволите, Ваше Превосходительство? – Тебе мозги вправить! Как думаешь, выйдет? – Никак нет, Ваше Превосходительство! – Оно и видно, - вполголоса пробурчала я. - Так прекрати, дубина стоеросовая, диван к стенке сиденьем ставить! Это какая же дримфолфобия должна быть, чтобы запрыгивать на него через спинку?!! – Чего? - пораженно застыл стражник. – Боязнь упасть во сне, - недовольно пояснила я только что выдуманный для солидности термин. – Ааа… Мужик засуетился, переворачивая диван в нормальное состояние. Нет, это же надо было до такого додуматься!! У них в караулках что, вся мебель так стоит, что ли? Видимо, да. Чтобы не засиживались. – А ловко вы с ними… - присвистнул невесть когда спустившийся и вставший рядом Ликарт. - Их ведь кв… едва-едва раскачаешь… Я только пожала плечами: со студентами в Храме и сложнее бывает. И - ничего, справляются как-то. Ликарт с любопытством заглянул мне в лицо: – Большой опыт? "Восемьдесят лет!" - чуть горделиво не ляпнула я, но вовремя прикусила я. И язвительно вывернулась: – Талант! – Оно и видно, - усмехнулся Ликарт. - А где, кстати, Кирн? – Кирн? А разве он… - вопрос был снят с повестки, как только я огляделась: Кирн поблизости не околачивался. Жрызтра крухыхкатд!!!!!!!!! Ну и куда мог податься этот… Даже ругательств на него жалко!!! На улицу? Едва ли: я бы увидела. Наверх? Второй этаж? Третий? Четвертый? А что, интересно, там вообще находится?! – Ликарт, а что у вас на верхних этажах? Мужчина рассмеялся: – Да ничего. – Это как?! – Они муляжные, если можно так сказать: там даже перегородок и полов нет. Только лестница на крышу… Йы-ы-ы-ы-ыр!!!!! Я резко рванулась, злобно рыкнув что-то нехорошее, и бросилась наверх. Чудно! Замечательно! Великолепно! Йыр бы тебя побрал, ведьма!!! Куда ты катишься?! У тебя из-под носа сбежал какой-то сопляк!!! А ты стояла и моргала с невинным видом, идиотка!!!! Лестницу на третий этаж я разыскала без труда: на другом конце коридора. И, шмелем пролетев десяток ступеней, остановилась в недоумении: дальше пола не было. Были только балки, по которым пройти мог бы маг или специально обученный воин, но никак не обычный человек и тем более уж - Кирн. И что бы это значило? Что у глухо обычного парня вдруг открылся талант левитации? "А кто ему собственное кольцо ловкости и эльфийского шага силой впихал?!" - вызверился разум. Иди ты!!!! Без тебя тошно! Впрочем, мне туда лезть смысла не было: приставная лестница, которой, надо думать, воспользовался не летающий пока Кирн, валялась на третьем этаже. Сквозь дыры в полу (точнее - зияющие пропасти между тонкими балками) полюбовавшись на её красноречивые обломки, я зло сплюнула и, пробравшись к окну, спрыгнула на улицу, чуть не обеспечив инфаркт случайно оказавшимся поблизости прохожим. – Ничего, ребят, всё нормально, - приветливо улыбнулась я, одергивая задравшуюся сзади юбку. - Сейчас пойду и набью морду этому козлу, что меня скинул! Горожан как корова языком слизала. И правильно: от столь агрессивных ведьм лучше держаться подальше. Кое-как протиснувшись в щель между стеной дома и высоченным забором, я пробралась во внутренний дворик. В принципе, забор можно было и перелезть или перепрыгнуть, но… Как бы выглядела девушка, вполне пока приличного вида, нагло залезающая в чужой двор посреди бела дня?! Как ведьма. О, какой симпатичный кустик! Просто чудо! Опасливо кидая взгляды по сторонам, я быстро разделась и спрятала одежду под куст. Осторожно встала на четвереньки, прикрыла глаза. Вдох… Мырм… С трудом переборов желание шаловливо сцапать кончик собственного пояса, украшенный бисером и бусинами, я встряхнулась, качнулась пару раз вперед-назад, привыкая к новому телу - и помчалась вперед, прижимаясь к траве. Словно черный ветер всколыхнул изумрудные нити… В этот раз на дерево я взобралась почти профессионально: с первого раза и бесшумно. Правда, прыгать пришлось дальше, чем в прошлый раз, но вид стоящего у края крыши Кирна здорово придал мне прыгучести! Я крадучись подошла со спины, лихорадочно размышляя, что бы сделать. Идиот. Во-первых, четыре этажа - для Версара, конечно, высоко - но вот гарантии, что разобьёшься насмерть, никакой, а месяц в постели - не лучшая перспектива. Во-вторых, пытаться покончить с собой в нескольких саженях от собственной ингры - глупейшая затея. Даже если эти сажени идут в высоту. А в-третьих… Да просто идиот!!!!!!! Осторожно перекинувшись, я набросила на себя морок какой-то одежки, чтобы не шокировать парня лишний раз, и молча встала рядом. Помолчала. – Страшно? Он только усмехнулся. Качнул головой: – Не знаю. Я обреченно вздохнула. Парой оплеух тут не отделаешься. – Знаешь, я всегда мечтала быть птицей… – Почему? - безразлично отозвался он. То ли хотел оттянуть решающий момент, то ли вправду было интересно… Я отрешенно вгляделась в небо. – Распахнуть плащ крыльев - и распластаться в безудержном порыве ветра. Прочертить серебряную нить, пронзая колкую синеву сорвавшейся в гибельный полет стрелой. Вывязать узор бездумного полета, расколоть луну черным силуэтом смоляных острых крыльев - и кинуться грудью на острые утесы стального моря… Выкупаться в ледяном вихре облаков, со свистом разорвав рассвет гулким страшным хлопаньем отчаянно забившихся крыльев - и медленными сполохами раствориться за горизонтом… Раскричаться рыдающей вороной над полем битвы, ласково защебетать малиновкой, рассмеяться чайкой над свинцовой океанской гладью… Парить над миром, нигде не оставаясь, но везде будучи желанной… – Это невозможно. - Жестко. Жестоко. Категорично. Безжалостно. Я горько усмехнулась. Как всегда. Невозможно. Нельзя. Бессмысленно. Как всегда. Знаю. Но… хочу… – Ну и что? Разве нельзя мечтать? – Можно. Но глупо. – Почему? – Потому что это никогда не сбудется. – Не сбудется, - спокойно подтвердила я. - Если будешь постоянно себе об этом напоминать. – А если не будешь напоминать, то однажды дойдешь до грани - и прыгнешь вниз, надеясь, что тебя подхватит вожделенный ветер - и разобьешься насмерть. Не разобьюсь. Опущусь на четыре кошачьи лапы, мягко перекатившись по земле. Обман? Или - дар, призванный объяснить, кто ты такая на самом деле? Не знаю. Только знаю, что стою на чужой грани, сомневаясь, схватить за рукав - или отдать на волю провиденья? – Зачем ты здесь? - он в первый раз отвел глаза от горизонта, уставившись мне в лицо. – Тебе правда интересно? – Нет… Я помолчала, кусая губы и ища слова. Не просто общие фразы "жизнь прекрасна!", а те слова, которые поймет он. Искренние. Ясные. Простые. Терпкие. Как сама жизнь. – Знаешь, у воинов есть такой прием: поймать своим лезвием клинок противника, задержав на несколько мгновений, - и выхватить меч, разрубив противника инерцией завершенного круга. – Ну и что? – Когда на твой меч обрушивается сила удара - кажется, что руки не выдержат и сломаются, клинок выворачивается из холодеющих пальцев, в висках бьётся огнем кровь, и весь разум заполняет только одно желание: бросить. Бросить, чтобы не чувствовать этой раздирающей запястья боли. Бросить - и будь что будет. – Но ведь воин знает, что это скоро кончится, причем победой. – Знает. Но не всегда. …Я впервые отбила вражеский меч по наитию… Кирн тяжело вздохнул: – Зачем ты здесь? Зачем ты мне всё это говоришь? Я с грустной и немножко виноватой улыбкой пожала плечами: – Ну, вдруг хоть что-нибудь из всей той лабуды, что я наплела, тебе чуточку поможет? Он качнулся туда-сюда на носках и, резко развернувшись, схватил меня за плечи: – Я - подлец, понимаешь?!!!!!!! Подлец, предавший единственного человека, который так или иначе о нем заботился! Я мерзавец и трус, решивший проявить свою "взрослость" самым лучшим образом!!!!! Выпендриться перед самим собой: великий и ужасный йыр, трать-тарарать!!!!!!!! Показуха! Даже волки раздирают жертву молча - с дурным сявканьем по улицам только шавки носятся!!! Я спокойно выслушала, ни словом, ни жестом не пытаясь перебить или исправить. Задумчиво хмыкнула. – А тебе не кажется, что ты сейчас занимаешься тем же самым? Говоришь красивые слова, стоя на краю крыши. Кроешь себя всевозможной руганью, скрипящей пафосным картоном на зубах. Кирн горько рассмеялся. – Вот именно. Что такое жизнь? Разве я знаю? Я знаю только пачку книг про героев, выражавшихся именно таким языком, режущим слух патетичностью. И сам, как дурак, решил пойти по их пути. Приблизив его к обстоятельствам собственной жизни. А вышел… – Идиотизм, - послушно продолжила я. - Ну и что? Разве это повод так неэстетично оканчивать жизненный путь? – Почему неэстетично? - непонимающе нахмурился Кирн. – Ну, может быть кто-то и находит красочным пятно, оставшееся на каменной мостовой, но я - пас! Даже не улыбнулся. – Что мешает тебе просто выбросить те книги? - тихонько, медленно набирая силу убеждения, начала я. - Забыть обо всем, что было, затолкав обрывки мыслей в пыльный сундук памяти? И ступить на свой путь? – А он есть? - сомнение. Хвала тебе, ведьма!!! – Есть. Кирн пытливо прищурился: – А откуда мне не знать, что ты мне сейчас не лжешь? – А зачем? Рассмеялся. Наконец-то. – Действительно, зачем? Ты ведь всё равно не дала бы мне ничего сделать, даже если бы и захотел. – Почему же? Если бы ты меня убедил - то пожалуйста, могу и подтолкнуть для ускорения! – Серьёзно?! – Седьмой пункт договора: ингра и Заказанный не имеют права лгать друг другу. Но ты бы не убедил. Есть вещи, в которых ведьму не переспорить. …Птица успокоено сложила израненные крылья, доверчиво ткнувшись клювом в мою протянутую ладонь… Гостеприимно раскрывшаяся дверь встретила меня посохом, звучно припечатавшим по затылку. Гвыздбр фрахк лажгрыматзз!!!!! Прибью того придурка, что так "хорошо" его сюда положил! В гостиной уже было жарко: стражники вовсю рубились с разбойниками в количестве пяти штук, причем вторые пока если и не одерживали победу, то уж сдаваться не собирались так точно! Двое блюстителей порядка наседали на Сыча, бойко отмахивающегося длинным ножом от секир и невозмутимо обращавшего в обломки всё, что он случайно задевал. Кресло, горестно хрупнув, рассыпалось на щепки, Сыч недовольно поморщился, засадив с десяток заноз, стражники откровенно струхнули, решив, что имеют дело с каким-то невиданным воином. Н-да, если здесь все такие вояки, то я пришла совсем даже не зря! Щепь одной левой (правую он, видимо, повредил, грохнувшись с "высотки") расправлялся ещё с двумя, запрыгнув на стол и легко отражая неловкие удары. Противник неуклюже отклонился от колющего удара, потеряв равновесие - и тут же повалился на пол от обычного пинка. Судя по воплю и грянувшему вслед мату - неудачно, вывихнув лодыжку. Дальше побыть невозмутимым наблюдателем мне не дали: какому-то особо ушлому "кулаку" не приглянулась скромно ругающаяся у входа девушка, и он решил разрядить ситуацию, понадеявшись на отсутствие меча и искреннюю заинтересованность в распылении нехорошего посоха, чувствительно приложившим меня по затылку. Зря. Одной рукой задвинув что-то возмущенно вякнувшего Кирна за спину, я со свистом прочертила невесть когда очутившимся в руке мечом звонкую серебристую линию, полоснув героя по руке. Нож выпал, но разбойник, в лучших традициях романов - то бишь с редкостным идиотизмом - решил замочить "гвыброву выиирту" голыми руками, бросившись грудью на удивленно звякнувший от столь невыносимого маразма меч. В последний момент выхватив клинок из-под неосмотрительного противника, я чуть качнулась влево и с разворота засветила ему каблуком… Не увидела куда, но кулем на пол он свалился - а большего мне, собственно, и не надо было. – Эх, и почему у меня нет меча! - тоскливо провыл подопечный, наконец-то выпущенный из-за спины, для проверки слегка пиная кончиком сапога бездыханное тело. – И нечего, - ровно ответила я, переводя дыхание в обычный ритм. - А не то бы я с тобой вообще свихнулась! – Это ещё почему?! - но толком разыграть оскорбленную невинность ему не удалось: я, снова оказавшись на шаг впереди, начала боем прорываться к лестнице. Потому что с ужасом обнаружила, что среди дерущихся нет ни Вирда, ни Ликарта… – Какого йыра? - зашипел мне в ухо Кирн, отвлекая от торжественного отправления очередного разбойничка вниз по лестнице. - Что мы там забыли?! – Твоего дядю! Заткнись, пожалуйста! Кирн что-то проворчал, но заткнулся. Второй этаж поражал тишиной. Странной. Неестественной. Пугающей. Я, приложив на всякий случай палец к губам, поманила Кирна за собой, в этот раз поблагодарив небо за то, что моё кольцо помогает ему не спотыкаться на каждом шагу и приглушает стук сапог по деревянному паркету. Я же прекрасно обходилась и так. Дверь в кабинет, приветливо приоткрытая, казалась замаскированной пастью дракона: заходи, милости просим! Вот только выйдешь ли… – Не высовывайся, что бы ни случилось! Вопреки привычке, Кирн послушно кивнул и прижался спиной к стене. Хмм, а ведь ещё не всё потеряно! Я осторожно пробралась к самой двери и, приложив засветившиеся кончики пальцев к глазам, осмотрела кабинет… Волосы встали дыбом. Ликарт и Вирд сидели друг напротив друга, выразительно любовно поглаживая оголовья клинков, и РАЗГОВАРИВАЛИ!!!!!!!!!! Я, слегка подкорректировав заклинание и набросив сверху ещё одно, заставила голоса звучать на весь коридор. Кидранн удивленно вскинул брови, но промолчал и остался на своем месте. – Итак, уважаемый Виардерр, не сумев со мной договориться мирно, вы решили попросту устранить конкурента? - насмешливо полуутверждал Ликарт. – Что поделаешь, уважаемый, если слияние "ножей" и "кулаков" нам не удалось! В этом городе слишком тесно для двоих! - в тон ему отозвался Вирд. И паскудно ухмыльнулся. – Неужели вы решили, что с моей гибелью "ножи" распадутся? Как будто среди нас мало тех, кто способен стать во главе! Вирд скептически наклонил голову: – Не скажите, уважаемый! Как только погибает главарь - начинается раскол. Власти хотят слишком многие. Итог - раскол и образование двух разных, гораздо более слабых и враждующих друг с другом группировок. И это ещё в лучшем случае! – Да ну? - Ликарт откровенно посмеивался. – Именно, - невозмутимо подтвердил Вирд. - А в худшем - который, кстати, скорее всего и воплотиться в жизнь - вся банда просто распадется. – Малосимпатичная перспектива, - рассмеялся Ликарт. – Ничего, вам уже будет всё равно, - со зловещей улыбкой пообещал, медленно вытягивая меч из ножен. Другой, похуже. Видимо, тот, заброшенный мной за какой-то забор, он так и не нашел. Впрочем, не думаю, что Ликарт такой уж хороший мечник, так что… Противники невозмутимо встали друг напротив друга. М-да, Ликарт откровенно проигрывал: на фоне подсознательно выпрямленной спины и мягко пружинящих ног Вирда, его ученически тщательно вымеренное расстояние между ступнями и четко проверенный угол в девяносто градусов смотрелись глупо. Удар - ловко подставленный клинок, скрежет стали - отскок. Выпад - восьмерка - быстрая серия ударов. Вирд брал скоростью, Ликарт, как ни странно, - изворотливостью. Удар - шаг влево, укол - шаг назад, замах - клинок, обиженно лязгнувший об стену. Ликарт быстро развернулся, оказавшись за спиной разбойника, и полоснул наотмашь по открытой шее. По спине в последний момент кое-как вывернувшегося Вирда потекла теплая липкая струйка. – Йыр бы тебя побрал! - выругался тот, рукой отирая кровь. – И тебе того же - язвительно откликнулся Ликарт. "Да чтоб вас всех туда!" - мысленно кипела я, глядя на мертвенно побледневшего Кирна. И что мне теперь делать? Вмешаться? А на чьей стороне?!! Хрен редьки не слаще!!! Нет уж, пусть разбираются сами, как хотят! Вирд, отдохнув во время прослушанной мной перебранки, снова завертел клинок меленкой, вихрем кружа по комнате и в пыль разрубая все, с чем сталкивался. Ликарт неуверенно отступал, с трудом парируя удары. Один, второй, третий… – Взграхх!!!! - просипел мужчина, тяжело оседая на пол. Из разрубленной груди ключом хлестала кровь, заливая рубашку, пол, разбросанные, никому уже теперь не нужные бумаги… – А знаешь, мне почти жаль, - усмехнулся Вирд, легко вспрыгивая на подоконник. Правильно: зачем ему идти вниз? Куда проще воспользоваться загодя приготовленной веревочной лестницей. К тому же, судя по относительной тишине и душевной ругани, стражники уже одержали тяжелую победу над вдвое уступающим численностью противником. Гибкий силуэт на секунду задержался у окна, глумясь, прощально вскинул руку… Звякнуло, вспыхнуло, треснуло, блеснуло серебристо-голубым разрядом - и бессознательное тело кулем вывалилось наружу. Ртутная капелька силы не выдержала напора эмоций, высвободив энергию без моего ведома - и свернулась виноватой кошкой на подоконнике. Сил и желания удивляться или сожалеть уже не было. Было только жуткое чувство брезгливости и отвращения. Как будто меня всю, мои мысли, желания, цели взяли и окунули в болото. И ехидно посмеялись сверху. Что, ведьма, считала себя самой умной? Вершительница судеб, защитница сирых и убогих, разрушительница коварных планов злодеев - ну и как тебе красочный финал?!!!! Здорово, не правда ли? Я уже безо всякой опаски вошла в кабинет, равнодушно присела возле тела Ликарта. Надежный труп. Как, собственно, и все люди, в отличие от нежити, которая, даже издыхая, считает своим священным долгом вскочить и рвануть зубами и когтями напоследок, как только глупая ведьма решит, что победила. Авось - прихватить с собой за компанию. Или хоть настроение испортить… – Что с ним? - пересилив себя, спросил подошедший Кидранн. – Мертвый, - безразлично ответила я. – Да нет, я про того, - пугливый кивок в сторону раскрытого окна. – Пока не знаю, - на той же ноте сказала я, поднимаясь с корточек и подходя к окну. Вирд лежал на отмостке, раскинув руки и ноги в разные стороны, голова была неестественно вывернута влево, глаза закрыты. Кирн судорожно сглотнул и поспешил отойти вглубь комнаты: почему-то труп внутри его смущал меньше. – С этим то же самое, - констатировала я, отворачиваясь и обводя взглядом разгромленную комнату. Свитки, фолианты, книги, листы обычной бумаги перемешались на столе, частично изорванные, частично заляпанные сгустками темной крови. Кресло было разрублено напополам, стол изрядно покосился, припадая на подломившуюся ногу. Шторы, сорванные с гардины ещё до нашего прихода - видимо, залезал Вирд в кабинет тоже через окно - валялись под ногами, истоптанные, жалкие. И посреди этого всего - вчерашний хозяин. Сегодняшний гость. – Ну что, надули нас, как шарики ко Дню Равнолетия? - усмехнулась я, присаживаясь на край подоконника. Кирн неуверенно покачал головой и, закрыв глаза, прислонился спиной к стене: – Что теперь будет? – Ничего, - глухо отозвалась я. - Скажем тем, что внизу, что мы опоздали, когда пришли сюда, то Ликарт уже был убит, а Вирд свернул себе шею, пытаясь спастись бегством. Ты станешь единственным наследником баснословного состояния и займешься приведением этого дома в божеский вид. "Кулаки" и "ножи", потеряв главарей, разбегутся по углам, как крысы в чулане при звуке шагов. – И всё? – И всё. Только пусто и противно внутри. По тревожно темнеющим улицам торопливо сновал озабоченный народ. Кто-то спешил домой, кто-то в гости, кто-то - в корчму. Вечер, в пику всем предыдущим, выдался холодным: руки зябли, машинально пытаясь спрятаться в несуществующие карманы, изо рта при разговоре вырывались пугливые облачка пара, тут же оседающие влагой на наброшенном на голову капюшоне. Люди суетились, спешили, поскальзывались на впервые выпустившем скользкие белесые щупальца льду - и снова бежали. Успеть, добраться, спрятаться… Уф! Мы с Кирном, предусмотрительно набросив плащи и обувшись в сапоги, заметно выбивались из общего ритма, неспешно идя вдоль улицы и разговаривая. – Сколько тебе лет? – Это так важно? Кирн явно смутился, отведя глаза в сторону и спешно объясняясь: – Нет, я знаю, вопрос для женщины неприличный, но… ты же ингра? – Хм… Торопливо: – Но, разумеется, всякая ингра - это женщина! И вообще, мне уже неинтересно! Я чуть слышно фыркнула от смеха. Ну-ну, неинтересно ему… Да нет, я бы сказала, ведьмы на подобный вопросы отвечают с охотой, ставя собеседника в тупик, - но зачем так человека пугать-то? Он же ни в чем не виноват. Почти… Кирн неуверенно покосился по сторонам, в…-дцатый раз чуть не споткнулся о камень, лежащий посреди дороги. Ох уж, этот Версар! И физику они себе придумали, и магию не убили - а вот дороги расчистить до сих пор не могут! – Знаешь, наверное, я должен тебя как-то… - Кирн смущенно прикусил губу, подбирая слова, - отблагодарить. Я равнодушно пожала плечами: – За что? – Ну… По-моему, ты сделала куда больше, чем обычная ингра сделала бы по обычному договору… – Ты так хорошо знаешь, как ведут себя ингры? – Ты третья, - спокойно, без тени издевки, ответил он. Я изумленно закашлялась, торопливо отшвыривая магическим толчком палку у него из-под ног. Йыр побери, и тут опростоволосилась!!! Ну кто бы знал, что он такой спец?! – Ну… Будем считать, что я… неправильная ингра. Поэтому дополнительных денег мне не надо… Кирн удивленно смерил взглядом идущую бок о бок с ним девушку. То есть как это - не надо денег?!! Да любая ингра… – Давай, ты отблагодаришь меня немного по-другому… Ага, вот это уже чем-то похоже на правду… Кидранн тут же напрягся, ожидая подвоха: с этими местными валькириями только так, держи ухо востро - не то без штанов оставят!!! – И чего же ты хочешь? Девушка, заметив его опасения, рассмеялась: – Расслабься, душа и закладная на дом (что порой одно и то же) мне ни к чему. – А что тогда? - с трудом заставил себя натужно улыбнуться парень. Ингра скептически оглядела скрюченную гримасу, недовольно поморщилась, но решила удовольствоваться, чем есть. Уж лучше синица в руке… – Отпусти меня сегодня, - просто и без длинных выматывающих всю душу предисловий. – То есть как - отпусти?! - опешил Кирн. – Так, отпусти, - терпеливо, как умалишенному, принялась втолковывать она. - Наш контракт заключен до завтрашнего вечера. В качестве твоей благодарности, я прошу позволить мне уйти сегодня, не сокращая при этом моего гонорара. И всего-то?! А он-то уж надумал… – Ну… Хорошо, конечно… А что, я тебе уже так надоел? Ингра чуть иронично склонила голову: – Хм… Не то, чтобы "ТАК", но… Всё рано или поздно надоедает. Так я могу уйти? – Да, конечно, - растерянно кивнул Кидранн. – До свиданья, - усмехнулась на прощанье та. – Эээ… Я даже не знаю, что сказать… – Скажи: "Чтоб тебе, падали такой, провалиться ко всем мракобесам - век бы этакую пакость не встречать!", - с улыбкой посоветовала та. – Но я… До свиданья. Девушка в последний раз кивнула и отошла в сторону, почти слившись с людским потоком. Только развевающиеся полы плаща выдавали силуэт, отличая от остальных, замерзших, скрюченных фигурок. … Под ноги необдуманно попался очередной булыжник, едва не заставивший Кидранна поближе познакомиться с брусчаткой… Парень злобно выругался, недоуменно уставившись себе под ноги: он уже успел забыть, что такое падать на каждом шагу… Обернувшаяся на вопль ингра только улыбнулась и пожала плечами… Совершенно, кстати, скорее всего, напрасно тратила: не обеспечивай мне Храм своей защиты, меня бы уже давным-давно поймали и вернули. Но так запросто понадеяться на кого-то ещё, если всю жизнь рассчитывала только и исключительно на себя, никак не могла. А точнее благодаря тому, что бесграматная писцательнитса узнала о видовых отличиях переулков постфактум:-))) 1 гарнец=3,280 литра 1 лот - 12,8 грамма 1 золотник - 4,266 грамма Пядь с кувырком - 27см сажень без чети - 197см Перестрел - расстояние, которое пролетает выпущенная из лука стрела. Обычно тридцать-тридцать пять саженей. У эльфов как мера длины не используется, т. к. найти выпущенную стрелу и измерить расстояние до неё не представляется возможным. Спасательный Свиток - свиток, куда заносятся виды редких, вымирающих или очень ценных животных, нуждающихся в защите. Вместо предисловия - злобная ведьминская подлость в адрес чересчур нетерпеливых читателей. Большая ПРОСЬБА: воспринимать следующие несколькостроф как шутку!!!! Ибо на самом деле, если бы вы меня не торопили, то я бы, пожалуй, и к середине лета не соскребла бы со стенок замученного сознания вторую часть! А так - вот она, читайте!!! Так пишется мир Я прошу: не торопите - Мир не пишется так, в миг. Получить ведь не хотите Низкопробный боевик? Знаю я, как манят сказки, - Я читала их сама, Но… Чуть переложишь краски, И вот текст - всего слова. Просто слово, а не ветер, Прошуршавший между струн; Просто буквы, а не сети Разбегающихся рун… Я прошу: не торопите. Я ведь так же, как и вы Жду в зеркальном лабиринте Ведьмы легкие следы. Пусть соскучится чуть слово Перед тем, как выйти в свет… Всё, молчу: уже готово. Вот и сказки силуэт… Светлана Графная О змеях и ведьмах "На портрете моя жена и змея. Змея та, что справа!" Карты спутала лужа. Добропорядочная озероподобная лужа, с готовностью выпивавшая ватагу маленьких мутноватых ручейков и пару широких потоков, то и дело норовившая прихлебнуть воду подтаивающего по обочинам снега, подло раскинулась во всю свою болотную ширь, напрочь отгородив меня от оставшегося кусочка ведущей к селению дороги. Глубина её была по моим самым скромным прикидкам никак не меньше четверти сажени, где-то далеко внизу со зловещим шорохом перекатывались куски колотого льда… – Ну что, Шэра, вброд?.. Вемиль покосилась на меня с таким кислым выражением хитрой морды, что я поспешила ухватиться за гриву, дабы эта поганка даже не подумала меня скинуть. А такая мысль явно пропечатывалась на лошадином лбу. Причем сначала перепрыгнуть лужу, а потом - скинуть. Полетела бы я, соответственно, именно в неё, родимую. Весеннее солнышко шаловливо пускало лучики между черных ушек, играя серебристыми резкими отблесками на пряжке моего пояса. Погода радовала теплом, в воздухе витала характерная весенняя сырость, разве что ветер слегка портил настроение, забираясь под свободный черный плащ, длинные полы которого привольно расстилались по спине и крупу Шэры. Ветви недавно сбросивших снежное оперение деревьев влажно чернели на бессовестно чистом голубом фоне неба, то и дело норовя жестко хлестнуть недостаточно ловкую и проворную всадницу по лицу. Шэра ещё раз горестно посмотрела на меня, убедилась, что в хозяйке совесть не проснулась и эффектно колдануть, высушив к йыру всю лужу, она не собирается, и тяжело, почти по-человечески вздохнула. Подумала. Неуверенно тронула тоненькую корочку только-только подстывшего льда правым передним копытом - полукруглый следок тут же почернел, наполняясь ледяной влагой. Лошадь брезгливо отдернула ногу, презрительно фыркнула: "Ах, вот как?! Ну не говорите потом, что я вас не предупреждала!!!" - и взвилась над лужей, распластавшись по воздуху в невероятном прыжке. Пару раз взмахнула полупрозрачными крыльями - и легко встала по ту сторону препятствия, ехидно заржав напоследок. – Не вброд, а влёт, - задумчиво резюмировала я, машинально перебирая пальцами длинную шелковистую гриву. Лошадка самодовольно фыркнула и, не дожидаясь понуканий, бодро поцокала к виднеющимся недалеко домам, предоставив хозяйке витать в своих мыслях. Впрочем, виталось мне плохо: переменчивый пейзаж и бодрящий ветерок выбивали из головы все заботы, так что больше, чем на несколько минут, там ничего не задерживалось. А за такой промежуток времени придумать что-то гениальное, согласитесь, сложно. Названия селение не имело (или въехали мы в него не с той стороны, где шильда висит, а, как обычно, через…), ограничивалось тремя десятками домов, небольшим рынком да парой трактирчиков. Последнее было весьма кстати, ибо нормально поесть (да и вообще хоть как-нибудь поесть) мне не удавалось вот уже третьи сутки, а это даже для ведьминского организма чревато. Трактиры, как известно, бывают хорошими, дешевыми или хорошими и дешевыми сразу. Если найдете где-нибудь последний вариант - подкиньте адресок, хорошо? Я же пока терзалась между первыми двумя, стоящими друг напротив друга. Конкуренции, очевидно, не было - слишком уж разный контингент мог себе позволить пойти в тот и другой. Из правого выходили представительные субъекты в плащах и со звенящими шпорами на сапогах, деловито седлали дорогих холеных коней и со значительным видом отправлялись дальше; из левого неуклюже вываливались подозрительные личности в состоянии очень сильного подпития, падали на лавку у забора и начинали нести всякую околесицу; а я стояла и мучительно размышляла, куда мне податься. Деньги, вроде бы, были. Да и по внешнему виду я больше подходила тому, что справа. Но вот по ощущениям… Нет, уж лучше честная драка, чем надуманные улыбочки и вызубренные ещё во младенчестве приветствия для каждого случая. И я пошла по любимому направлению… Таинственный полумрак ловко скрывал от посетителей не отмывшиеся до конца пятна крови на лавках и скрадывал общую обшарпанность обстановки. Столы стояли в два ряда, причем многие столешницы трепетно хранили оставленные на вечную память зазубрины от мечей, пик и топоров, выдавая, что у трактира есть немало историй, которые так приятно рассказать и послушать у тепло шелестящего камина с кубком доброго вина в руке. С оформлением стен хозяин не стал особо мудрить, попросту прибив к ним рядами тарелки, вилки и ложки. Дешево и сердито. Даже оригинально, если особо не привередничать. Я опустилась за свободный столик, положив рядом свернутый плащ, и щелкнула пальцами, подзывая разносчицу. Девица не слишком-то торопливо подошла, почесала спину и выжидательно уставилась на меня: – Ну? Что будете есть? Я тонко усмехнулась, прокрутив в пальцах блеснувшую от магической искры золотом монету: – А что ты посоветуешь? Девушка тут же перестала вытирать руки о засаленный передник, наклонилась ко мне и подхалимски зашептала: – Капусту с утра потушили - ничего, вкусная. И котлеты сегодняшние. Чай с лимоном. А десерт не берите - вся выпечка с той недели сохнет. Я согласно кивнула, откидываясь на спинку лавки: – Тащи. Та с готовностью кивнула и умчалась на кухню. Я между тем лениво осмотрела комнату на пример завсегдатаев. Парочка пьянчуг, уже дошедшая до излияний любви пьяными слезами, полулежала на лавках в самом дальнем и темном углу, одинокий мужчина лет тридцати дожидался заказа, расположившись напротив меня, да трое парней в кожаных куртках сидели у стены. Им бы, кстати, больше подошла обстановка заведения напротив: слишком уж претенциозный вид был у новых, пахнущих дорогой кожей курток и блестящих, явно только-только от кузнеца или с ярмарки клинков. Впрочем, по виду не судят. Я скучающе зевнула и досадливо потянулась, широко раскинув руки назад. И надо ж мне было случайно совсем чуть-чуть задеть кончиком широкого шифонового волана на рукаве одного из "кожаной" троицы!! – Ты смотри, куда лезешь, дура!!! - зарычал он, подскочив как ужаленный. – Извините, - пожала плечом я. Было лениво, хотелось спать и перепалка или драка как её логичное продолжение в мои планы не входила. – "Извините" ей!!! - продолжал скакать вокруг горным козлом парень. - А ставни раскрыть никогда не пробовала?!! Я немножко потерзалась между желанием спокойно отдохнуть и желанием показать этому охламону, кто тут хозяин - и, брезгливо поморщившись, отдала предпочтение первому. Ну не хочется мне сейчас вставать, колдовать, вылетать наружу и выметаться из села пока трактирщик народ не скликал. Есть я хочу, в конце концов!! – Ты что, глухонемая?!! - наседал кожаный, у которого, видимо, шило в штанах заиграло. Я тоскливо покосилась на него, на свой свернутый плащ, на кухню, где безвозвратно испарилась моя подавальщица с обещанной котлетой и капустой - и, вздохнув, начала разминать пальцы, прикидывая в уме заклятье. – Ну и чего ты к ней привязался? - донесся спокойный голос из-за стола напротив. Кожаный с раздраженным рычанием развернулся к новому противнику, я же только смерила незваного заступника тусклым взглядом. – Отзынь!!! - проревел "мой" парень и снова рванулся было ко мне. Точнее - ему так только показалось, ибо через долю секунды он уже висел, прихваченный за шиворот на высоко поднятой руке незнакомца. Быстрое тягучее движение сумел поймать только ведьминский глаз. – Ещё какие-то вопросы возникают? - участливо поинтересовался мужчина, не ставя кожаного на пол. Тот отчаянно замотал головой, изо всех сил давая понять, что он уже всё осознал, уяснил, и вообще, его хата с краю. – Ну вот и прекрасно, - ласково сказал мужчина, аккуратно ставя парня на пол и ощутимым толчком в спину задавая ему направление к двери. Тот послушно открыл последнюю лбом и выкатился на улицу. Его приятели, переглянувшись, подхватили мечи и кинулись вслед за ним. – Извините его, леди, - белозубо улыбнулся незнакомец. - Допились до чертиков - вот и кидаются на всех подряд. – Спасибо, - искренне улыбнулась я, довольная, что не пришлось-таки подниматься и разбираться с обидчиком самой. – Не за что, - пожал плечами тот. - Если что - зовите. Я - Лири?дан. – Иньярра, - кивнула я, протягивая ему руку. Тот легко поднес её к лицу и прикоснулся губами, но не поцеловал. Знак уважения и интереса. Я кивнула ему на пустую лавку по ту сторону моего стола: - Вы присоединяйтесь ко мне, если хотите. – С удовольствием, - отозвался он и, быстро взяв со своего бывшего места куртку и сумку, сел напротив. - Осмелюсь спросить, куда держит путь леди в печальном одиночестве. Я с усмешкой пожала плечами: – Леди наслаждается последними днями свободы и одиночества, так что печальным его не назовешь. – Тогда, быть может, мне не нарушать сладких минут уединения? - насмешливо прищурился Лиридан. – Отнюдь, - рассмеялась я. - Одиночеством я называю то, что путешествую одна и без особой цели, а не полное отсутствие разумных и не очень существ на версту вокруг. – Так куда же путь держите? - напомнил он свой первый вопрос. – В город, - пожала плечами я. Не слишком люблю такие анкетные вопросы: ну какая ему разница, куда я держу путь, если через полчаса мы разойдемся и вряд ли ещё раз пересечемся в переулках судьбы? Разносчица наконец-то вспомнила о голодной ведьме и скучающем мужчине и принесла нам по котлете с гарниром и по глиняной кружке с чаем. Мы согласно замолчали, набросившись на еду. И та не разочаровала: котлета была по крайней мере съедобной, а капуста даже, можно сказать, вкусной. Минут через семь я с некоторым сожалением отодвинула пустую тарелку, потянувшись за кружкой с чаем. – Я, кстати, тоже, еду в город, - как бы между прочим сказал мой собеседник, тоже покончивший с едой. – Неужели? - насмешливо вскинула брови я. - А зачем, если не секрет? – Не секрет, - спокойным ровным баритоном отозвался Лиридан. - Хочу победить в Кубке рыцарей. Я исподтишка бросила несколько взглядов на ладную фигуру явно с затаенной внутри силой, не бросающийся в глаза, но очевидно не раз и не два побывавший в деле, тускло блестевший в полумраке клинок - и мысленно признала, что шансы у него есть. – Ну что ж, желаю удачи! - я решительно поднялась со скамьи, подхватывая плащ и бросая на стол монету. - И ещё раз спасибо, что помог избавиться от того типа. – Ещё раз не за что, - ответил мужчина, легко поднимаясь вместе со мной. - Знаешь, у меня есть предложение. – Прости, но руки и сердца уже в чересседельную сумку не влезают! - насмешливо посетовала я. – Впихнем! - подыграл Лиридан. - Но вообще-то я хотел предложить тебе приятную компанию для поездки в город. А то… Мало ли что ещё может произойти с одинокой беззащитной девушкой в лесу? Я серьёзно смерила его взглядом, прикидывая, насколько мрак может скрывать мою профессию, и равнодушно пожала плечами: – Почему бы и нет… – Обрежу к йыру эти волосы!!! Лиридан только усмехнулся, глядя, как я воюю с растрепавшейся гривой волос, пытаясь не выпускать из рук поводья - слишком уж Шэрка сегодня была послушной. Значит - жди подвоха. Характером моя лошадка вся в меня, а я доброй просто так не бываю. – Ну зачем же так категорично? Можно их просто заколоть. Я смерила ехавшего на полкорпуса впереди мужчину сочувственным взглядом. Как у него всё просто в этой жизни выходит! У меня так и в теории-то не получается, а уж на практике… – Если бы их можно было просто заколоть, я бы едва ли стала с ними мучиться вот уже битый час. А заодно и восемьдесят лет до этого. Я наконец-то кое-как отбросила длинные пряди за спину, накинула на голову глубокий капюшон и выпрямилась в седле. Поерзала, пытаясь хоть чуть-чуть размять изрядно затекшую от долгого сидения часть тела, заслужила недовольный трепыхающейся хозяйкой Шэрин взгляд и со вздохом привычно нахохлилась, перехватив поводья через рукава плаща, чтобы не так сильно мерзли руки - лезть в сумку за перчатками было лень. Каплезвон бодро стекал капелью в деревьев, теплым влажным дыханием проносясь над послушно тающими сугробами. В воздухе витала весна, нетерпеливо играющая алыми сполохами на стальных шпорах моего спутника, солнышко пригревало, но вот холодный сильный ветер не давал расслабиться, блаженно прикрыв глаза, и ехидно сулил если не простуду, то насморк точно. В целом, я люблю весну. Меньше, чем осень, но все равно люблю. Приятно глядеть на удивленные внезапным теплом деревья, с опаской подставляющие солнцу замерзшие за зиму веточки, приятно ловить лучики, ласково замирающие на доверчиво раскрытой ладони пригревшимся котенком, приятно вдыхать по-весеннему свежий воздух, шаловливо щекочущий ноздри прохладой… А вот лошадка моя к весне, тем паче - ранней, относилась крайне отрицательно. "Спасибо товарищу оттепели за скользкую противную дорогу, колющую льдом мои ноги!" - так и говорил весь её взъерошенный, недовольный вид. Лошадь вдруг споткнулась о какую-то выбоину передней ногой, недовольно фыркнула и тут же выровнялась, бросив на хозяйку опасливый извиняющийся взгляд: может, не заметила? – Заметила, заметила, - развеяла все сомнения я, потрепав её гриву, и озабоченно нахмурилась: - Шэр, что с тобой сегодня такое? Ты часом не заболела? Лошадь презрительно тряхнула головой, возмущенная таким предположением, и тут же демонстративно обогнала Лиридана, самодовольно махнув хвостом перед носом его жеребца. – Куда-то торопишься? - донесся до меня чуточку удивленный голос. – Нет, - качнула головой я, движением поводьев призывая расшалившуюся вемиль к порядку и заставляя её ехать бок о бок с гнедым конем. - Просто кое-кто черный решил молодецкой силушкой похвастаться. Кобылка обиженно всхрапнула и ощутимо поддала мне задом. Лиридан улыбнулся, протянув руку и погладив Шэрку по загривку. Та, обычно брезгливая к любой чужой ласке, в этот раз соизволила польщенно повести острым любопытным ухом. – Хорошая у тебя кобылка, симпатичная. Вемиль заинтересованно наклонила голову к моему собеседнику. Я рассмеялась, чуть распуская поводья: лошадь уже не пыталась ускакать куда подальше, махнув Лиридану хвостом на прощанье. – Вся в меня. Кстати, ты ей понравился. А такое бывает нечасто. Тот пожал плечами: – А меня все лошади любят. Правда, карьера талантливого конюха меня привлекала мало, так что пришлось сочетать приятное с полезным. – И становиться наемником? Он, словно сомневаясь, задумчиво поскреб подбородок рукой и не слишком уверенно кивнул: – Примерно. – Что значит "примерно"? - не отстала я, почуяв какой-то секрет за коротеньким словом. – Это значит, что до сих пор я был просто наемником, а сейчас еду на Кубок рыцарей, чтобы победить там и остаться в элитной страже города. Вот вам и разгадка. Как всё в этой жизни все-таки банально! Нет бы присочинил что-нибудь о родовой клятве, не дающей ему расслабиться ни на минуту, рыская по всей Ветке в поисках древнего артефакта или прекрасной дамы… Тьфу! – А просто так в неё вступить нельзя? - уже без особого интереса спросила я, затягивая потуже шнуровку рубашки под плащом: ветер легко пробирался под вроде бы непродуваемый материал, щекоча тело ледяными перышками. – Почему, можно, - откликнулся наемник. - Но так эффектней. Ясно. Родственная душа: я тоже предпочитаю знакомиться с нужными мне людьми не иначе, как спасая им жизнь. – По-моему, наемник - это романтичней. – Это смотря с какой стороны посмотреть, - не согласился Лиридан. - Не вижу ничего романтичного в ночевке под открытым небом, когда один бок отмерзает на стылой земле, а другой щедро орошается дождем. Ну что ж, где-то он, может быть, и прав. Действительно, не всё всегда так гладко, как видится на картинках или представляется, сидя у камина и глядя на землю, чернеющую где-то там внизу, из уютно затянутого тонким ледком Храмового окошка. Но вот только не думала, что наткнулась на такого непрошибаемого материалиста. – Хотя, выпадают, конечно, и загадочные лунные ночи, когда спать не хочется совершенно, душа почему-то тоскует и рвется завыть волком, - поспешил развеять мои сомнения спутник. - Да и байки у костра порой потравить приятно. Если есть, с кем. Я улыбнулась, чуть сжимая бока вемили коленями, чтобы та прибавила ходу: – Потравим, не сомневайся! Небо медленно выцветало сизо-серой шалью, проглатывая, словно бездонный колодец, последние лучи света. Сумерки сгустились быстро, обняв нас сырым холодным туманом. Лиридан последние полчаса смущенно оглядывался по сторонам в поисках удобного местечка для ночной стоянки, но найти его никак не мог. Я, уже как-то раз здесь проезжавшая, знала, что толку с этих поисков нет и не предвидится: везде будет такая же дорога с тянущимся лесом по обочинам; но не сообщала эту приятную новость спутнику: скоро сам убедится и придет к единственно верному решению - спать на краю дороги. Зачем лишний раз щекотать мужское достоинство? Пусть считает себя главным, я не против. Лишь бы слишком не зарывался. Еще через четверть часа безуспешных поисков солнце, блеснув на прощанье, скрылось за макушками легко касающихся небосвода деревьев, а Лиридан с виноватым выражением лица повернулся ко мне: – Знаешь, похоже нам придется спать на обочине… – Знаю, - согласно зевнула я, натягивая поводья и наконец останавливая сонную Шэру, последнюю версту трусившую уже чисто машинально. Та довольно всхрапнула и услужливо присела, чтобы хозяйке было легче слезть. – Откуда знаешь? - насторожился Лиридан, также спешиваясь. – "Знаю" - значит поняла, приняла к сведению и полностью согласна с принятым решением, - легко выкрутилась я, снимая с вемили седло и вешая его на ближайшую ветку. Шэра встряхнулась от кончиков ушек до хвоста, потом потянулась, словно кошка - и отошла поглубже в лес. – Потеряется, - кивнул в сторону исчезающей из вида кобылки Лиридан, расседлывая своего скакуна. – Куда уж там! - насмешливо фыркнула я, передергивая плечами от холодка. Нахохлившаяся ворона на ветке ели согласно вздрогнула, поплотнее запахнувшись в черные крылья. – Дело твое, - пожал плечами наемник, стреножив коня, и тут же, деловито оглядевшись, добавил: - Давай так: ты идешь за хворостом, а я разбираюсь со стоянкой и ужином. Я беспрекословно развернулась и пошла в лес. Тем паче, что всё равно в кустики захотелось… С кустиками я разобралась быстро, о хворосте же и думать не стала - я его всегда заклинанием собираю и в лес пошла просто чтобы ноги слегка размять. Всё-таки давненько я целый день на вемили на проводила. Поясница пока неясно ныла, обещая качественно разболеться к утру, если я сейчас же не приму должных мер. Но мне было не до неё: я увидела белку. Причем не классическую, рыжую, грызущую невесть откуда взявшиеся зимой орехи и глумливо запорашивающую шелухой глаза всем, кто умиленно взирает на сие действо снизу; а белку нестандартную, черную, увлеченно вынюхивающую что-то, распластавшись всем телом по земле. А может, это был хорёк? Я тоже понюхала. На всякий случай: вдруг пожар? Ничем не пахло. А может, надо нюхать именно внизу? Я не поленилась лечь, постаралась развернуть свой нос в ту же сторону, куда был направлен белкин, и принялась увлеченно нюхать. Пахло сырой землей и собственной дурью. Белка оставила свое захватывающее занятие и с непередаваемым интересом уставилась на сумасшедшую ведьму, потом неуверенно хмыкнула: ты, мол, что, совсем того? - и смылась на дерево. Позади раздалось знакомое презрительное фырканье и Шэра с ошарашенным видом ткнулась мне в плечо, предлагая подвезти до ближайшего дома скорби. – Да ну вас всех! - обиженно проворчала я, вставая и отряхивая изрядно выпачкавшийся плащ. - Уже и пошутить нельзя! Шэра успокаивающе положила мне голову на плечо, сочувственно вздохнув. Я удовлетворенно хмыкнула и направилась к оставленной минут десять назад опушке. Там работа кипела ключом: Лиридан уже успел то ли отпилить, то ли оторвать, то ли отгрызть (ибо стука топора я не слышала) несколько шикарных еловых лап и соорудить нам лежаки, достать откуда-то полковриги хлеба и несколько свежих огурцов и принести от журчавшего неподалеку ручейка котелок воды. На меня он уставился с удивленным осуждением: – И где ворох хвороста? – Сейчас будет, - улыбнулась я, перебирая в воздухе пальцами левой руки и шепча незамысловатое заклинание. Посреди нашей стоянки тут же материализовалась горка хвороста, сложенного "шалашиком". Чуть подальше выросла ещё одна, уже наваленная как попало - подбрасывать в потухающий костер. Лиридан недовольно нахмурился, а я поспешила объясниться: – Я ведьма… Но наемник уже сменил выражение лица и только досадливо махнул рукой: – Да знаю я. – Откуда?! Лиридан бросил на меня недоумевающий взгляд, потом в темно-зеленых глазах промелькнула досада, будто он в чем-то проговорился, и вскользь ответил: – Я видел, как ты монету в трактире материализовывала, да и лошади такие только у магов бывают… А что? Это военная тайна? Я пожала плечами и запалила костер. Не тайна, конечно, но я думала, что он пока не знает… Какого йыра тогда меня беззащитной называл? И вступался зачем? Впрочем, сейчас не было бы ничего глупее, чем начать задавать бесконечные вопросы, надоедая уставшему человеку. Да и какая мне, собственно, разница? Ну, знает и знает. Это избавляет меня от необходимости давать кучу никому не нужных объяснений, которых люди почему-то непременно требуют, встретившись с ведьмой. На первом месте по рейтингу гордо восседает вопрос: "А вы есть умеете?"!!! Поужинав, мы единогласно решили, что оба устали до смерти и байки лучше будем травить завтра. А сегодня оставалось только блаженно прикрыть глаза, чтобы полная луна не тревожила полуоборотническую сущность, тоскливо скребясь внутри черной кошкой…
Что-то мягкое неуверенно ткнулось в плечо и тут же испуганно отскочило, уставившись на мгновенно взвившуюся на ноги меня осоловелыми, чуть поблескивающими в темноте глазами. – Шэрка, трать-тарарать, ты что ли? - недовольно, но с ноткой облегчения прошипела я. - Ну нельзя же так пугать! Рискуешь вообще накворр без хозяйки остаться: инфаркт не дремлет, говрокх не спит! Вемиль виновато вздохнула, ещё раз ткнувшись мне в плечо шелковистой мордой, я машинально погладила её по крутой шее и только тут заметила, что лошадка моя вся в мыле, словно промчалась без остановки несколько верст, и ощутимо подрагивает от беспокойства. Это ещё что за шуточки?! Кто мог так напугать вемиль, чтобы она кинулась убегать? Тем паче - мою вемиль, прошедшую уже огонь, воду, море кое-как сляпанных порталов и ночной полет на раненом, то и дело ухающим в воздушные ямы драконе?!! Да и кто может сравниться в скорости и ловкости с летающей лошадью, причем даже не имеющей всадницы на спине? Странно… Очень даже странно… – Что стряслось-то? - шепотом спросила я у кобылки, особо, правда, не надеясь на ответ. Его и не последовало. Шэрка так же продолжала жаться ко мне да нервно приплясывала на месте. Я неуютно поежилась, прислушалась к интуиции и поняла, что ничего хорошего, светлого и оптимистичного меня пока не ожидает. Значит, надо обувать сапоги, поднимать с земли кое-как скинутый при внезапной побудке плащ и вытаскивать меч, дабы если что или если кто - то ого-го! Лошадка, убедившись, что хозяйка прониклась серьёзностью положения, сочла, видимо, свою торжественную миссию выполненной и отошла в сторонку, не мешая мне торопливо готовиться к худшему. Благо, опыт большой… Я зашнуровала до верха сапоги, накинула на плечи и хорошенько затянула у горла плащ, проверила наличие на пальце кольца, с помощью которого я всегда материализовывала меч, и подошла ко второму лежаку с намерением разбудить Лиридана: чувство опасности по мере того, как я окончательно просыпалась, никуда исчезать не захотело, а, наоборот, усилилось, так что рисковать не стоило. Лиридана на лежаке не было. Впрочем, так же как и не было его куртки и меча, так что думать, что его в полном боевом облачении, снятом на ночь, утащила нежить, не приходилось. И всё равно мне было неспокойно. Я отошла от его лежака, вытащила несколько охапок хвороста из огромной, наваленной как попало кучи и, сложив их "колодцем" подпалила магической искрой. Веточки охотно занялись, отбрасывая кругом густые, почти материальные, по-ночному страшные тени. И тут ему надоело просто молча наблюдать за копошащейся ведьмой, и оно напало. Сзади, беззвучно, мгновенно пролетев добрую сажень и уверенно располосовав мой плащ на ленты. – Вот сквирьфь!!! - выругалась я, сбрасывая неведомого противника со спины и широко расчерчивая темноту серебристым клинком. Тварь, размером с большую собаку, недовольно зарычала и припала к земле, беспокойно следя за мечом. Очевидно, она не привыкла принимать бой, нападая сзади и просто одним ударом сильной лапы сворачивая жертве шею. Что ж, в этот раз промахнулась… – Цыпа-цыпа-цыпа… - глумливо позвала я, отвлекая внимание зверя и одновременно прикидывая, добралась ли она в своем коронном прыжке до моей кожи, или же только разодрала одежду, и не ядовитые ли у неё когти. Зверь нервничал, рычал, раздраженно разметал сырую землю тонким, словно плеть, но сильным хвостом и никак не решался ещё раз атаковать. – Мы тут зазимуем, - недовольно проворчала я, подбирая полы разодранного в клочья плаща и идя на третий заход вокруг костра. И тут зверь снова прыгнул, видимо, решив, что пламя - достаточное прикрытие, чтобы я не заметила подлого маневра. Заметила, и на память он получил располосованное плечо. Зверюга обиженно взвизгнула, яростно завыв, и двумя длинными стелющимися прыжками скрылась в лесу. – Ну и йыр с тобой! - ругнулась я вслед. – Что стряслось?! - закричал запыхавшийся Лиридан, выламываясь из леса. Я брезгливо вытерла о траву меч, заляпанный темной густой кровью, с искренним сожалением покосилась на ошметки плаща и сонно зевнула: – Уже, в принципе, ничего. Лиридан обошел меня кругом, двумя пальцами подхватил один из лоскутов, художественно свисавших с моих плеч, и насмешливо хмыкнул: – Ну-ну, значит ничего… Я, пожав плечами, дематериализовала меч, сбросила плащ и пояснила: – Почти ничего. Какая-то тварюга выскочила из леса, разодрала мне на спине одежду, побегала тут вокруг костра, получила мечом в бок - и умчалась. – Сильно получила? - уточнил наемник. Я неуверенно покачала головой: – Едва ли. До утра, конечно, больше не вылезет, а там, глядишь, и оклемается. – Ну и йыр с ней, - решил Лиридан. - Дай-ка я лучше твою спину осмотрю: не дай Хранящие у этой твари ядовитые когти. – Я уже тоже так подумала, - вздохнула я, с трудом сдержав гримасу недовольства при упоминании о Хранящих, и послушно развернулась к нему спиной. Мне весьма бесцеремонно распустили шнуровку на боку, задрали рубашку и принялись внимательно осматривать спину. Легкие прохладные пальцы едва-едва касаясь бегали по коже, задерживаясь на наиболее подозрительных участках. Ночной холод, злорадно хехекая, разгуливал по моему животу, расписывая его красочными мурашками. Минут через пять Лиридан наконец-то облегченно выдохнул: – Нет, вроде бы всё в порядке, - и опустил рубашку назад. – Тем лучше, - благодарно кивнула я, затягивая завязки. - Кстати, а ты сам-то где был, пока мы тут с чудой-юдой боролись? Наемник отошел к своему лежаку, спрятавшись из выхваченного светом костра круга, и, неспешно расставаясь с курткой, объяснил: – Я проснулся с четверть часа назад, показалось, что что-то в темноте сидит. Что-то весьма неблагожелательно настроенное. Взял меч, пошел проверить, ничего не нашел. Потом возвращаюсь - тут уже без меня вопрос решили. Честь и хвала Вашему Ведьмовству! Я тихонько фыркнула от смеха, доставая из притороченной к седлу сумки нитки и иголку и устраиваясь на еловых ветках поближе к ровно горящему костру. Лиридан смерил то, что осталось от моего плаща, недоуменным взглядом: – Ты что, собираешься это зашивать?.. Я уверенно кивнула, откусывая тонко тренькнувшую нитку. – Конечно. Если бы я после каждой драки плащами разбрасывалась, то никаких гонораров бы не хватило, чтобы покрыть расходы! Наемник даже заинтересованно поднялся со своего импровизированного ложа: – И как ты собираешься это делать? Я привычно вывернула одежку на изнанку и принялась сноровисто сметывать неровно разорванные края крупными размашистыми стежками. – Очень просто. Мне главное чтобы они хоть как-то поначалу вместе держались, а магически спаять края - не проблема. Сколько раз он уже таким образом шитый-перешитый - не сосчитать! Лиридан некоторое время с интересом понаблюдал за моей работой, потом скучающе зевнул и улегся на лежак: – Ну ладно, ещё пожалует какая тварь - буди, не стесняйся. – Угу, - рассеянно отозвалась я, силясь отыскать упавшую куда-то в траву иголку. Ведь сама же потом сяду и буду ругаться!.. …Плащ я дошила почти к рассвету, когда глаза уже окончательно слипались, а игла то и дело норовила выскользнуть из уставших пальцев. Триумфально спаяв последний шов, я довольно оглядела свою работу, мысленно посетовала, что даже показать некому - и Лиридан, и Шэра, и чужой гнедой конь блаженно потягивались в предутреннем сне, - и, завернувшись в заново пригодный к использованию плащ, упала на лежак, да так в сапогах и отключилась… Простая житейская мудрость, изученная мною за восемьдесят лет вдоль и поперек, гласит: если можешь спать весь день - спи весь день; если не можешь спать весь день - спи двенадцать часов; если не можешь спать двенадцать часов - спи четыре часа; а если не можешь спать и четыре часа, то уж лучше не спи вообще!!! Видимо Лиридан на пару с подло ухмыляющейся кобылой этого не знали, беспардонно обрызгав меня ледяной водой через какие-то полтора часа поле того, как моё тело осчастливило своим весом еловые ветви лежанки. Но оба были тут же введены в курс, причем не в самой цензурной форме… Рука, опрометчиво высунутая наружу, наябедничала, что атмосфера для счастливого существования ведьм не приспособлена, и малодушно юркнула опять под плащ. Но вставать всё-таки пришлось. – Ты случайно не простыла? Что-то вид у тебя нездоровый… - озабоченно проворчал Лиридан, отходя к неохотно чадящему отсыревшими за ночь ветками костру. – Нет. Просто не выспалась, - буркнула я, сцеживая зевоту в кулак и с кислой миной поднимаясь на ноги. – Ты - "сова"? - полуутвердительно сказал наемник, вешая на жердь над костром котелок с водой, тут же расплескавший с десяток капель, заставивших пламя возмущенно, словно обиженная вемиль, расфыркаться. – Нет, - усмехнулась я, продевая руки в широкие рукава плаща и наклоняясь, чтобы затянуть шнуровку сапог. - Просто анти-анти-антижаворонок!!!! Лиридан рассмеялся, подбрасывая в огонь охапку хвороста. – Ясно. Умыться можешь вон там, - неопределенный кивок вправо. - Там ручей, холодный, правда, зараза… Я без особого желания удалилась по указанному направлению искать ручей. Нашла-то быстро, а вот уговаривать себя опустить в него хотя бы руку пришлось оч-ч-чень долго… Ругаясь сквозь зубы, кое-как привела себя в порядок и вернулась на место стоянки. – Держи, - Лиридан сунул мне в руки обжигающую кружку с каким-то варевом и кусок хлеба. – Спасибо, - машинально отозвалась я, с сомнением присматриваясь к содержимому чашки. Странновато оно как-то на вид… Какого-то серо-буро-зелено-малинового цвета в крапинку, да ещё и с пленочкой на поверхности. Мучительно раздумывая, рискнуть ли желудком или по-тихому вылить это нечто под куст, я задумчиво протянула: – Слушай, а это что? – А шут его знает, - по-честному признался наемник. - Валялся у меня в сумке порошочек какой-то, вроде бы как для киселя. Дай, думаю, сварю - вдруг что путное выйдет? В общем, не хочешь - не пей. Я старательно принюхалась к кулинарному опусу попутчика, но ничего однозначно несъедобного в запахе не обнаружила. Осторожно попробовала на язык, пожала плечами и - была не была! - сделала большой глоток. – Ну как? - боязливо поинтересовался более осторожный Лиридан, с сомнением обняв свою чашку ладонями. Я неуверенно пожала плечами: – Да вроде, ничего. Терпковато чуть-чуть, хотя пить можно… Наемник сделал смелый глоток, но тут же скривился и брезгливо сплюнул кисель под ближайший куст. – Ни кворра себе "ничего"!!! Да как ты такое вообще пьешь?! Я только хмыкнула, залпом допивая почти остывший кисель. Мои вкусовые пристрастия вообще не отличались заурядностью. Хоть тот же чернас, который большинство людей даже в рот-то возьмут только под страхом смерти! Лиридан с обиженным видом, словно это я ему сварила какую-то гадость и насильно заставила выпить, распутал ноги довольному таким поворотом событий коню, вытащил из-под своей лежанки потрепанное, но довольно удобное на вид седло и закрепил его на спине гнедого. Я осторожно подошла к жеребцу, стараясь не вставать позади, дабы не стать жертвой лягнувшей от переизбытка эмоций ноги, и, осторожно заглянув в глаза, спросила: – Ну, и как же тебя зовут-то, красивый? – Киан, - ответил Лиридан, вскакивая в седло. - Ты ехать собираешься? В городе в четыре вечера ярмарка открывается, если поторопимся - как раз успеем. – Угу. Я быстренько собрала свою сумку, накинула на Шэрку потник и седло и вспорхнула ей на спину. Лиридан легонько пощекотал жеребца шпорами, вемиль послушно двинулась следом без понуканий. …Мимо поплыли ели, ели, ели, кое-где встречались почти задушенные ими осинки или березки, но я уже мало смотрела по сторонам, погрузившись душой и телом в приятную дремоту, так хорошо знакомую всем, кто частенько проводит целый день в седле. Шэра шла осторожной иноходью, стараясь поменьше трясти всадницу, Лиридан молчал, пейзаж вокруг убаюкивал однообразием, а я тихонько дремала, машинально сжав в ладонях не нужные ни мне, ни вемили поводья… Удивительно, но до того, как мужчины открыли интуицию, женщины уже вовсю ею пользовались! Причем уверовать в то, что интуиция порой лучший подсказчик, чем рассудок, мужчины так и не сумели. – А по-моему, он всё-таки какой-то мелкий чиновник, - упорствовал Лиридан, подавшись вперед и с превеликим интересом глядя на обсуждаемый вот уже с четверть часа объект. Объект за это время под нашими пытливыми взглядами успел уже почесаться везде, где только сумел дотянуться, одернуть все свои одежки и теперь тоскливо озирался по сторонам, подумывая, куда бы сбежать. – Никакой он ни чиновник, - безапелляционно бухнула я, устало распрямляя спину и тщетно пытаясь хоть как-то размять свою нижнюю часть, изрядно затекшую от долгого сидения. - Купец. Даже на руки посмотри: он всё время пальцы скрюченными держит, словно деньги загребает. – Может, это от пера, - снова не согласился наемник. - Попробуй попиши целый день - и не так руки скрючатся! – Ага, ты лучше попробуй полдня писать, полдня заучивать магические пассы, полночи махать мечом, а оставшееся время отдыхать на кладбище в приятной компании скелетов и полуразложившихся "свежачков", - пробурчала я, с дрожью припоминая Храмовые будни. – Вот именно, - отозвался он. - Я и говорю, что он много пишет, значит - чиновник! – Может, он приходно-расходную книгу составляет! – Да лавочник я, лавочник!!! - не выдержала затравленная жертва оживленного обсуждения. - На Кольцевой улице мой магазинчик, перьями и пергаментами торгую!!!! Я с непередаваемым удивлением поглядела на бедного лавочника, не знающего уже, куда ему от нас с Лириданом деться, потом, словно очнувшись, ошарашенно схватилась руками за голову и расхохоталась. – Ты чего? - настороженно спросил сбитый с толку наемник. – Я-то? Ничего. Ты только вообще подумай, о чем мы с тобой уже полчаса спорим!!! На смуглом лице изобразилась усиленная работы мысли, после чего Лиридан усмехнулся уголком рта: – М-да, крыша едет не спеша… – Угу, - подтвердила я. - Спор - это прекрасная возможность ознакомить собеседника с большинством своих заблуждений. Впрочем, у нас с Лириданом было оправдание: трехчасовое стояние в очереди никому жизнь не облегчает, так что на исходе четвертого часа мы уже начали нести полную околесицу, лишь бы говорить хоть что-нибудь. Тихо-смирно хиреющий на отшибе Ветки городишко, готовый похвастаться ярмаркой, трактиром и здоровенными магическими воротами у входа, пользовался просто невиданной популярностью, стягивая к себе толпы разношерстного люда, словно паук, выплетающий липкую паутину. Длинная очередь у единственного входа растянулась больше, чем на версту, волнуясь и подрагивая, словно хвост не вместившейся полностью в нору гадюки. – Лучше длинная живая очередь, чем короткая шэритометная, - философски пожал плечами мой спутник, глядя вдаль, где стражники за приличную мзду пускали измученных бесконечным ожиданием людей и нелюдей в город. Я только вздохнула, в который раз подивившись, как много он знает о магах, если пользуется их любимыми словечками, фразами, ругается их языком и ничуть не удивляется любым моим фокусам. Шэрка не понимала, почему хозяйка предпочитает стоять здесь и ругаться сквозь зубы, то и дело поерзывая у неё на спине, вместо того, чтобы отойти подальше от толпы и втихую перелететь через не слишком-то высокую городскую стенку. Впрочем, вемиль не любила загружать свою черную голову ненужными вопросами и сейчас не терзалась в попытках понять ведьминскую логику, с увлечением пожевывая размотавшиеся кое-где тюки тканей на телеге купца впереди нас. Я, обнаружившая сей прискорбный акт вандализма слишком поздно, шикнула на кобылу, сильно дернув на себя поводья и постаралась хоть как-то иллюзией замаскировать безнадежно испорченный аршин материала. Вот ведь поганка! Казалось бы, какая ей разница, что жевать?! И тем не менее моя кобыла из всей россыпи свертков ситца, сатина, крепа и рулонов бязи всевозможных расцветок умудрилась откопать и загадить единственный тоненький, дорогущий батист! – Зараза ты! - беззлобно просветила Шэрку я, давно уже привыкшая к характеру кобылки и её вечным проказам. Та досадливо стригла ушами, тоскливо глядя на хозяйку и всем своим видом выражая нежелание и дальше скучать в этой огромной очереди. – Извини, летать нельзя! - я щелкнула кобылку длинным ногтем по носу, та недовольно расфыркалась и отвернулась. Летать-то, в принципе, наверное было можно, тем более - под куполом невидимости, но не хотелось бросать здесь Лиридана, с которым я неплохо сошлась за два дня и с которым мы собирались вместе побродить после обеда по ярмарке. К тому же магически защищенные ворота редко сочетаются с обычными полуразрушенными стенами, а воевать в Шэркином полете с каким-то неизвестным заклинанием мне совсем не хотелось. Утешало только одно: вожделенные ворота уже близились, отделенные всего несколькими телегами и парой всадников. Если в хвосте очередь была шумной, недовольной, говорливой, то и дело то тут, то там вспыхивали мелкие перебранки, то ближе к городу люди уже уставали и по большей части молчали, изредка перебрасываясь парой ничего не значащих фраз да тоскливо поглядывая по сторонам. – Девушка, вы платить будете? - тряхнул меня за плечо стражник. Йыр, и когда опять успела замечтаться?! – Да-да, конечно, - торопливо ответила я, щелчком поводьев заставляя Шэру отказаться от идеи стянуть из кармана стражника завлекательно торчащий свиток пергамента. - А сколько? Мужчина изучающе скользнул взглядом по плащу, холеной лошади, тонким чутким пальцам, унизанным кольцами, и, понадеявшись на богатый опыт в надувании проезжающих, нагло заявил: – Три сантэра! …Ну что ж, с опытом даже глупости получаются профессиональнее… – Ско-о-олько? - вкрадчиво переспросила я, щелчком пальцев материализуя в ладони Свиток, свидетельствующий об успешном окончании Восточного Магического Храма, и с опасным любопытством подаваясь вперед. – Госпожа ведьма? - полуутвердительно спросил стражник, склонив голову в почтительном поклоне. Я доброжелательно оскалилась во все тридцать три зуба, любезно протягивая ему пергамент: – Именно, милейший. Так сколько, вы сказали, за въезд? Милейший шарахнулся от Свитка, как от моровой язвы, и неуверенно пролепетал: – Маги - почетные гости нашего города, госпожа ведьма. И въезд, разумеется, бесплатный. Я, равнодушно пожав плечами, спрятала Свиток и деньги в сумку, притороченную к седлу: – Что ж, как хотите. Доброй службы. – Добро пожаловать! - вытянулся в струну стражник, шумно облегченно выдохнув, едва я отъехала на пару шагов. Лиридан, присоединившийся ко мне через несколько минут, уважительно хмыкнул и иронично приложил руку к воображаемому козырьку: – Куда прикажет идти госпожа ведьма? Я задумалась на пару секунд, а потом решила: – Сначала - на ярмарку, пока она совсем не закрылась; а потом поищем местечко, где можно перекусить: я голодная - просто страх! Лиридан четким выверенным движением склонил голову в почтительном кивке: – Желанье дамы - закон для офицера! – Ещё ногой шаркни, - ехидно посоветовала я, беря в руки поводья и направляя Шэру в общий поток людей, наверняка направляющийся куда-то в центр города. Лиридан согласно хмыкнул и последовал моему примеру. Гнедой жеребец недовольно сморщил морду, получив по наглому, чересчур любопытному носу черным Шэркиным хвостом. Хряк щерился кривыми потемневшими зубами, нагло демонстрируя миниатюрную черную дыру на месте переднего клыка и возмущенно кося закатившимся правым глазом на брезгливо застывшую подле прилавка ведьму. – Желаете приобрести, госпожа ведьма? - крутился возле меня продавец в заляпанном кровью фартуке, беспечно помахивающий мясницким топором вруке. - Берите, на студень - самое то! Я с сомнением оглядела громадную тушу, источающую тонкий аромат мертвечины, причем мертвечины несвежей, и заставляющую меня каждый раз задерживать дыхание, как только ветер приносил от неё благоухающие миазмы. Двумя пальцами провела по щетине на спине хряка и с отвращением потрясла кистью, стряхивая противное ощущение. – Нет, милейший, вы знаете, мне бы лучше что-нибудь другое. Менее…ээ-э… массивное. Вытяжку из кишечника живоперста, например, - как раз неделю назад последний флакончик извела… У вас не найдется? Продавец ошарашенно почесал маковку и с сожалением развел руками: – Нет, госпожа ведьма, извините, нету… – Ничего, ничего, - успокоила я. - Бывает. Лиридан, и притащивший, собственно, меня к этому прилавку, соблазнился каким-то мослом сомнительного вида и принялся с невероятным увлечением, напором и энергией торговаться, решив, видимо, урвать его как минимум за полцены. Продавец, тоже не будь дурак, охотно поддержал торг, споря до натужной красноты лица, но мало-помалу идя на уступки. Но когда цена упала до половины первоначального уровня, наемник вдруг потерял к товару всякий интерес, заорав на весь ряд: – Эй, народ! Тут мослы продаются за полцены, кому надо - налетай!!! Толпа, мирным муравьиным потоком сновавшая вокруг, вдруг взбурлила, взволновалась, подтягиваясь со всех сторон к прилавку и давая нам возможность нагло по-тихому ретироваться, так ничего и не купив. Боком проскальзывая мимо какой-то толстой старухи и здоровенной девахи, от которой за версту несло луковым духом, я краем уха услышала, как продавец, отстаивая свой товар, костерит Лиридана на все лады. Рыбные ряды пестрели красными полосами под жабрами, черными пятнами на спине и резкими отблесками серебристой чешуи, идти приходилось по масляным лужам, в которых плавали кружочки нарезанного лука, а нос упрямо утыкался в рукав, не желая вдыхать ароматы даров моря. Я рыбу и приготовленную-то никогда особо не уважала, а уж сырую, бездумно уставившуюся в небо налитым кровью глазом… Мрак. В молочном отделе повсюду возвышались горы белоснежного творога и горшки со сливками или сметаной; женщины в белых кружевных косыночках азартно зазывали народ "попробовать и купить", успевая одновременно расхваливать свой товар и чернить чужой; покупатели заинтересованно торговались, а мы шли сквозь всё это великолепие и не могли дождаться, когда же кончится кошмар под названием "пищевой рынок". Какой-то бойкий мальчонка бегал между неспешно разгуливающими, приценивающимися, брезгливо воротящими носы покупателями и раздавал пирожки из небольшого лотка, попутно зазывая в кондитерскую неподалеку. На дармовщинку народ всегда был падок, так что мы, поддавшись всеобщему примеру, отхватили себе по пирожку. Как утверждало почему-то мгновенно испарившееся дитя - с капустой. Я с сомнением надкусила предложенный пирожок, пожевала, скривилась и, оглянувшись по сторонам, незаметно сплюнула чудесную выпечку себе под ноги. – Ну и как? - съехидничал Лиридан, по моему примеру выбрасывая пирог и вытирая масленые руки носовым платком. – Как и вся халява, - пожала плечами я, брезгливо поморщившись. Дальше шли овощные ряды. Пробираясь между лотками, заваленными прошлогодними мочеными яблоками, соленой капустой, картофелем, морковью, перемерзшей свеклой и прочими прелестями погребов, приходилось всё время смотреть под ноги, чтобы не поскользнуться на каких-нибудь очистках или кожуре. Двое мальчишек перебегали от лотка к лотку, таская то яблоки, то соленые огурцы; на них почти никто не обращал внимания, только продавцы порой прикрикивали, но тут же возвращались к торгу. Воришки радостно хохотали. – Здесь что-нибудь кроме… этого… когда-нибудь будет?! - раздраженно шипела я, так и не сумев найти достойного названия "этому", которое выдавалось за продукты питания. – Будет, - успокоил меня Лиридан, за локоток удерживая от падения в подозрительно несвежую лужу, посреди которой, грустно глядя на меня пустыми глазами, плавала дохлая крыса. Крыс я ещё с третьего курса, когда мы их препарировали в бессчетных количествах, перестала бояться, но тем не менее перспектива загреметь в лужу с такой жительницей меня не грела. – Вот ещё до конца этого ряда - и там уже одежда, оружие и украшения, - продолжал наемник. Я только вздохнула, аккуратно обходя очередной прилавок и стараясь не смотреть на загнивающую на глазах редьку. – Хорошо бы. Хоть будет, на что посмотреть. А то здесь - только пугаться. Наемник согласно хмыкнул и, наконец-то преодолев последний отрезок тернистого пути через завалы покрытых плесенью помидоров, щедрым жестом заправской цыганки, разбрасывающей на шаль карты, обвел открывающиеся моему раздраженному взору ряды. – Ух ты! - пораженно выдохнула я, никак не ожидая после удручающего вида пищевого рынка наткнуться на такое великолепие. По левую руку от меня гордо блистали на солнце всевозможные цепочки, кольца, браслеты, серьги и тому подобные вещи. – Не пускай меня туда, пожалуйста, - на полном серьёзе попросила я Лиридана. - А то потом йыра с два вытащишь! – Слушаю и повинуюсь, - улыбнулся он, поспешно беря меня под руку и отводя вправо. Я тоскливым взглядом проводила уплывающее из-под носа великолепие, но мужественно сдержала рвущийся наружу страдальческий вздох. Теперь перед нами тускло поблескивали клинки, топоры, палаши, сабли, шпаги, бердыши и прочие обличия холодного оружия. Холодноватый мертвенный блеск разливался над прилавками с кольчугами и щитами, яркими золотыми отблесками слепили прихотливо изукрашенные пояса. К оружию я относилась достаточно равнодушно, раз и навсегда выковав себе серебряный меч и не без оснований полагая, что лучше мне все равно не найти. Лиридан же просто пожирал глазами всё вокруг, по несколько минут не отходя от чем-то глянувшегося ему клинка или топора. В итоге мы решили разделиться: я пойду смотреть одежду, а он останется здесь и будет любоваться оружием в свое удовольствие, не слыша нетерпеливого дыхания над плечом. – Смотри только к украшениям не ходи, - крикнул он напоследок, когда я уже почти скрылась в толпе. Я немного ещё побродила между рядами с броней, поняла, что никакая опасность не заставит меня носить на себе постоянно кольчугу, весящую как минимум четверть пуда, и безо всякого сожаления отвернулась от железных кружев. Ведьме порой легкость и ловкость служат куда лучшей защитой, чем железная рубашка, не дающая ни подпрыгнуть, ни увернуться. Пошатавшись по рядам с одеждой, приценившись ради любопытства там и тут, я соизволила-таки соблазниться широким черным корсажем и как раз примеряла его, когда меня нашел Лиридан. – Симпатично, - коротко и емко оценил он, бросив один только взгляд на меня. – Правда? - с сомнением переспросила я, крутясь возле зеркала, то так то сяк, но никак не в силах увидеть всю картину. – Правда, - подтвердил наемник и вдруг с живостью закопошился в ящике, откуда я не так давно выудила примеряемый корсаж. - Но здесь есть вещица и получше. – Какая? - рассеянно отозвалась я, снимая пояс и с нерешительностью крутя его в руках. Взять - не взять? Вроде бы смотрится ничего, не без изюминки, хотя и не так, чтобы аж дух захватывало… – Вот эта! - Лиридан с торжествующим выражением лица вытащил другой корсаж, темно-красный с черной отделкой, не в пример шире моего и со шнуровкой на спине. Я заинтересованно протянула руку, но он уже подскочил ко мне, накинул пояс прямо поверх льняной рубашки и принялся затягивать шнурки, словно на корсете. – Эй, а дышать-то я как-то должна?! - возмущенно прохрипела я, хватаясь за прилавок руками, чтобы не упасть. Столик несмело дрогнул, готовясь рухнуть на подкосившиеся ножки. Лиридан, спохватившись, слегка распустил шнуровку, завязал окольцовывающие пояс декоративные ленты сложным затейливым узлом и, довольный, отошел на два шага полюбоваться. Корсаж мы купили, не торгуясь… Вечерело. Блекло-фиолетовые сумерки лениво колыхались над торжищем, заставляя припозднившихся покупателей торопливо, почти не споря с торгашами, скупать товары, а неспешно собирающихся отправиться по домам продавцов называть сразу нижнюю цену, чтобы не ругаться с клиентом до посинения. Лиридан, поежившись, застегнул до верху куртку и направился к выходу с рынка, туда, где за определенную мзду нам разрешили поставить наших верных скакунов: не могли же мы с ними на поводу по рынку таскаться. – Ты сейчас куда? - устало зевнув, спросила я. – В харчевню, - помедлив, отозвался наемник. - Там на втором этаже комнаты есть, с хозяином я знаком - так что заселюсь на время турнира. Если хочешь - пойдем, и о тебе договоримся. Я только покачала головой, отвязывая повод от колышка и влезая в седло: – Нет, спасибо. Я пойду в гнездо, не думаю, что оно занято. Не такой уж великий город. – Ну смотри, как хочешь. Если что - Третья улица, седьмой дом, спросишь - скажут. Я искоса лукаво посмотрела на, казалось, слегка сбитого с толку Лиридана: – Хочешь сказать, что иначе мы больше не встретимся? Он смущенно пожал плечами, подхватывая поводья и заставляя ленящегося коня перейти хотя бы на легкую трусцу. – Ну… Не знаю. Я притворно вздохнула: – Эх, ты… А я-то, наивная, рассчитывала, что ты меня на Кубок посмотреть пригласишь… Намек был понят, усвоен и, пройдя творческую обработку, предстал в импровизированной форме: – Вам приглашение в письменном виде или по телепатическому каналу? Я устало рассмеялась: – Сойдет и в устной форме. Где и когда? – Завтра в десять утра регистрация на центральной площади. Приходи, я тебя сам найду. "Приходи - и я тебя сам найду" …Ммм… У меня дежа вю - или как?… Несправедливость начинается с арифметики: если пять не делится на два, то кому-то достанется меньше… В данном случае меньше досталось, а точнее - вообще ничего не досталось мне. Хозяйка дома, на мансарде которого располагалось наше гнездо, смущенно прятала глаза и разводила руками в знак того, что ничего не может поделать: гнездо было занято. – Кто там хоть живет-то? - со вздохом спросила я, внутренне смиряясь с мыслью, что придется-таки идти в харчевню и уговаривать хозяина, чтобы он пустил меня на постой. – Девушка, молоденькая совсем ещё, - с готовностью принялась объяснять хозяйка. - Три дня назад пришла. Работу вроде ищет, хотя я толком не знаю. "Йыр вас, ведьм, разберет", - мысленно с досадой добавила она. Я неуверенно перебрала пальцами по резным деревянным перилам, прикидывая, сразу ли мне развернуться и уйти или всё-таки попробовать поговорить с чародейкой. Хотя, шансы невелики: если молодая - значит амбиций и заносчивости немерено. Это с годами изначальная чародейская гордость и высокомерие сглаживаются, обтрепливаются, изнашиваются и отходят на второй план. Впрочем, и терять мне тоже было нечего, кроме времени, которого, честно признаться, навалом. – Можно я поднимусь и с ней поговорю? – Разумеется, - разрешила хозяйка. - Сумку можете здесь, на стуле оставить, лошадку к перилам привязать. Практического смысла в привязывании кобылы не было никакого, ибо она, будь желание, снесла бы к йыру весь дом, если бы он мешал ей убежать. Но, с другой стороны, привязь заставляла её понять, что хозяйка где-то недалеко и за ней вернется. Так что я смело затянула повод на узел вокруг фигурного столбика перил, скинула с плеча сумку и направилась вверх по внутренней лестнице. Я постучала в чуть приотворенную дверь мансарды и осторожно заглянула внутрь. На большой двуспальной кровати поверх покрывала полусидела-полулежала девушка, с выражением отвращения на лице подпиливавшая длинные ненакрашенные ногти. Коротко остриженные светлые волосы расплескались по декоративной подушке, черная кожаная куртка была аккуратнейшим образом повешена на спинку стула, сапоги стояли справа от порога, под углом девяносто градусов к стенке. Я ещё раз негромко постучала по уже открытой двери и слегка прокашлялась, привлекая внимание к своей скромной особе. Девушка настороженно вскинула голову и обвела меня удивленным полусонным взглядом серо-зеленых глаз. – Здравствуйте… Я мысленно хмыкнула, отметив, что с порога в меня шэритом не зашвырнули, так что есть надежда на определенную лояльность, и постаралась как можно приветливей улыбнуться: – Здравствуйте, риль. Можно я войду? – Конечно, - чародейка, смутившись, убрала ноги с кровати, отложила в сторону пилочку и кивнула мне на один из свободных стульев. Я вошла, осторожно прикрыла за собой дверь, но садиться не стала. – Видите ли, в чем дело… Меня зовут Иньярра, я ведьма… И я постаралась как можно тактичней изложить проблему, тонкими намеками дав указание к тому решению, на которое искренне надеялась. Результаты были просто ошеломляющими, превзойдя все мои, даже самые смелые, ожидания. Чародейка с серьёзным видом выслушала меня, покивала светлой головой, а потом встала с кровати, полувопросительно сказав: – То есть, видимо, мне надо уйти? Я оторопела, захлопав глазами и поспешно припоминая, что такого страшного я успела брякнуть. Ничего из ряда вон выходящего не припомнила и решилась вкрадчиво спросить: – А почему? Девушка посмотрела на меня очень удивленно: – Ну… Потому что вам негде остановиться. А я здесь уже третий день живу, так что будет нечестно, если я здесь и дальше останусь, а вы пойдете искать себе комнату в харчевне или где-нибудь ещё. Вот он, юношеский максимализм!!!!!! Я неуверенно кашлянула и предложила: – А может, нам просто вдвоем пожить в одной комнате? Пока я не уеду? Девушка смерила меня сомневающимся взглядом: – А вы не против? Я?! Да кто из нас должен быть против, в конце-то концов? Кто к кому вломился в дом, нарушая покой?! Впрочем, я уже давно заметила, что странностей у моих коллег гораздо больше, чем у любого среднестатистического человека, так что решила ни чему не удивляться и просто ответила: – Нет, конечно. – Тогда располагайтесь как вам удобней, - широкий гостеприимный жест. - Кровать здесь широкая, двуспальная, шкаф я на две трети вещами заняла, но их можно и поплотнее сложить… – Не стоит беспокойства, - усмехнулась я. - Чтобы разместить мои вещи с лихвой хватит и двух полок. Вы не думайте обо мне, я сама о себе позабочусь. – Ну… Тогда, конечно, как хотите. Я, уже выходя, чтобы забрать снизу сумку, обернулась: – Еще один вопрос.. – Да, конечно! - улыбнулась она, отрываясь от своих ногтей. – Давай перейдем на "ты"? Она удивленно обвела меня взглядом, прикидывая насколько я старше, и неуверенно согласилась: – Давайте… Тьфу, то есть, давай. – И ещё - как тебя зовут? – Власта. Тебя - Иньярра, я помню. Я улыбнулась и прикрыла за собой дверь. Комнатка оказалась небольшой, но довольно удобной и функциональной: шкаф с несколькими полками и отделением для верхней одежды, комод под белье, большое трехзеркальное трюмо с маленьким косметическим столиком, несколько деревянных стульев, уютное мягкое кресло, широкий дубовый письменный стол с несколькими особо отточенными гусиными перьями и кровать, беспорядочно заваленная прямо поверх покрывала копной подушек. Одна стена оказалась стеклянной от пола и до потолка, в ней же была проделана дверь на широкий балкон с вычурно коваными перилами. На ночь прозрачную стенку можно было задернуть длиннющими темно-зелеными портьерами с золотистой бахромой по низу. Словом, жить можно. Я, тихонько насвистывая, разложила одежду по полкам: трепетно хранимое платье из лилленского шелка - "подарок" Храма ко дню знакомства, две запасные льняные рубашки, брюки "раструбами", немного белья, паутинку-шаль. Остальную одежду я, не собираясь наведываться в жаркие или зимние Ветки, оставила в Храме. Пара фолиантов умостилась на нижней полке, снятый плащ я неаккуратно забросила на дверцу шкафа, а батареей всевозможных флакончиков с духами, кремами, лекарствами и прочей дребеденью уставила трюмо; туда же легли и украшения. Власта, с умеренным интересом с кровати наблюдавшая за процессом разбора вещей, удивилась: – И это - всё? Я только развела руками, не зная, что сказать: – Ну… Да. Я же не на год здесь остаться собираюсь. Её полки на фоне моих просто ломились от всевозможных штанов, рубашек, поясов и свитеров. Как и большинство чародеек, она одевалась в стиле унисекс, стараясь как можно больше походить на мужчину. Я же отлично чувствовала себя женщиной, не собираясь изменять древним привычкам отращивать волосы и носить юбки. Впрочем, это вечный спор между чародейками и ведьмами, так что лучше оставим его в покое. Напоследок ещё раз перебрав рубашки, я только-только собиралась уже закрыть шкаф, как заметила, что от одной из них отпоролась кружевная тесьма. Пришлось со вздохом выуживать из задвинутой было под кровать сумки иголку с ниткой, присаживаться на стул и тонкими легкими стежками приметывать. А то ведь ещё дальше оторвется - совсем тогда шить замучаюсь. За работой меня всегда тянуло поболтать, и этот случай исключением не стал, тем в паче, что, в пику всем моим скептическим стереотипам, Власта оказалась очень даже приятной в общении чародейкой. Разве что, чересчур правильной… – А ты здесь надолго хочешь остаться? - непринужденно начала я, воюя с ниткой, никак не желающей пролезать в ушко иглы. – Не знаю, как получится. Я вообще-то из Храма три месяца назад выпустилась, теперь брожу по Веткам, ищу себе место работы. – И как успехи? Она недовольно поморщилась: – Не очень-то. Или маги вообще не нужны, или предлагают разовую работу. – Разовая работа лучше, чем вообще никакой. – Да, но я-то ищу постоянное место. Страннического духа во мне маловато, чтобы всё время бродить с одного конца Древа на другой. Я сноровисто работала иглой, стараясь на смещать тесьму дальше от края, чем она была. А то ведь на хватит до конца… – Ну что ж, главное - не стоять на месте. Идти… – Искать новые тупики, - мрачно продолжила Власта. Я тихонько рассмеялась, оценив шутку: – Не без этого, конечно, но тем не менее. – Да я и сама понимаю, что иначе никак, - вздохнула чародейка. - Просто поднадоело мне это всё. Завтра я приглашена к градоправительнице, как туманно выразился посланник, "подработать по профессии". Судя по слухам, она - та ещё стерва. – Ну и что? Ты же - чародейка. И, если она тебя зовет, то, значит, ей нужна твоя помощь. И ты находишься в более выигрышном положении. – Так-то оно так, - тоскливо поморщилась Власта, поигрывая бахромой на покрывале. - Да только не греет меня всё-таки перспектива с ней встречаться… – Ну откажись. – Не могу: я уже передала с посланником, что я приду. Тесьма оказалась на редкость пакостливой, вопреки всякой логике закончившись не раньше, а позже ткани. Короче говоря, конец её свисал кривым обрывком, мало похожим на изначальную задумку швеи. – Тогда… Хочешь, пойдем вместе? Я, правда, завтра с утра с одним знакомым встречаюсь, но после обеда - свободна как ветер. Власта с сомнением закусила губу, покосившись на меня: – А это будет удобно? Я уголком губ усмехнулась её непрошибаемой вежливости: – Если бы было не удобно - я бы не предлагала. – Ну… Тогда - это было бы здорово. На том и порешили. Я наконец-то дошила свою рубашку, плюнув на тесьму и по-простому подогнув болтающийся хвостик, свернула её и убрала в шкаф, Власта тем временем расстелила постель и, умывшись над тазиком, мы улеглись в кровать. Только-только начинающая подтаивать справа луна косила белесым глазом, не давая мне уснуть, так что пришлось сонно, не раскрывая глаз, пробурчать формулу, и зеленые шторы с шорохом задвинулись, отгораживая меня от призрачного скитальческого света. Что за милое весеннее настроение поселилось сегодня в городе?.. Ласково дохнуло на улицы морозной свежестью под минус пятнадцать градусов, усыпало дороги, дома и людей весенней снежно-слякотной мрымзтью, хлюпающей под ногами и запорашивающей глаза, загнало нагло распевавших ещё вчера птиц под стрехи домов и с мрачной удовлетворенностью уселось прямо посреди центральной площади на макушку здоровенной ели, не забывая посматривать, чтобы никто из нынешних участников турнира не забыл упаковаться в кучу одежек по самый нос, и сбрасывая на головы самым смелым и закаленным охапки залежавшегося с зимы на крышах снега. Я, тихонько ругаясь, шла по периметру площади, прикрыв глаза от летящего в них противного снега и пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь эту грязно-бело-мокрую кашу. Площадь ради турнира была четко разделена на четыре части, словно прямоугольник, рассеченный диагоналями. В верхней части, у самой границы прямоугольника, вчера величаво возносила серебряную голову городская ратуша, а сегодня просто стояло какое-то довольно высокое строение, заметно посмурневшее, полинявшее и упавшее духом от чудесной погоды. Готические витражные окна казались заплаканными, покрытые разводами стены развенчивали все мифы о нерушимости, а деревянные, с ужасным скрипом открывающиеся двери просто молили о ремонте. В общем, испытания дождем, ветром и холодом ратуша не выдержала. В правой части площади стояло десятка два рослых лошадей разных мастей и пород. Все, как одна, необъезженные трехлетки. Кони недовольно фыркали, когда снег забивался им в ноздри, трясли головой и так и норовили лягнуть соседа. Конюхи, бродившие вокруг, лениво проверяли, правильно ли оседланы и взнузданы животные. Впрочем, народу между ними сновало мало, так что я справедливо решила, что их звездный час в этом турнире ещё не пробил. Левая четверть площади была подозрительно пуста, но зато ограждалась цепью стражников, трижды кольцующей странно пустынное пространство, покрытое не тронутым ни одним следом слоем снега. Магического поля, как я поначалу логично предположила, над ним натянуто не было. Вдвойне подозрительно. Зато последняя, нижняя часть была так запружена народом, что, вздумай какая-нибудь не в меру зловредная ведьма, пролетая над площадью на помеле, презрительно сплюнуть вниз - непременно попала бы кому-то на голову. Но, на счастье толпящихся рыцарей, единственная присутствующая поблизости ведьма была не в настроении, да и при полете плащ развевается так, что никакого толку от него попросту нет, а это в условиях нынешней теплой весны чревато чем-нибудь типа воспаления легких. Тогда меня Храм точно по головке не погладит. Да что там Храм - Таирна со свету сживет своими бесконечными притирками, декоктами и т. п. г. Регистрация участников началась в десять утра, я дальновидно пришла на сорок минут попозже, так что Лиридан, когда я к нему присоединилась, стоял уже в непосредственной близости от вожделенного столика, где желающие могли записать своё имя и фамилию (видимо дабы их потом упомянули где-нибудь в пыльном свитке с летописью и знали, что написать на надгробном памятнике) и получить полагающееся обмундирование: меч, кольчугу, пару кинжалов, шлем и кольчужные перчатки. Лиридан, хотя и изрядно подмерзший, просто сиял от радостного предвкушения состязаний: – Привет, соня! Как жизнь? – Бьёт ключом и всё по голове, - мрачно отшутилась я, зябко передергивая плечами. – А что же так нерадостно? - удивился наемник, незаметно за локоток затягивая меня в поток людей. Товарищи, ожидающие своей очереди за ним, недовольно завопили, что меня, мол, тут раньше не стояло, но им хватило милой улыбки, подкрепленной всплеском приворотного поля, дабы они уверовали, что уж кого-кого, а меня всегда и везде надо пропускать без очереди. Я мрачно покосилась на темно-серое, как мышиная тушка, небо и тоскливо протянула: – Да вот как бы погоду обозвать, чтоб природу не обидеть… – Да, весна нынче теплом не балует, - согласился наемник, проследив за направлением моего взгляда. - Но ничего: вот сейчас начнется турнир - и все думать забудут о погоде. Я как-то сомневалась в том, что получу удовольствие от наблюдения за состязаниями, если мне за шиворот добрый ветер то и дело будет забрасывать пригоршни мокрого снега, но решила не расстраивать человека и оставить свои сомнения при себе. – Итак, девушка, ваше имя? - между тем принялся трясти меня за рукав парень с пером за ухом, восседающий за столом, к коему так стремилась вся очередь. Я удивленно отшатнулась, выставив вперед Лиридана, словно заградительный щит: – А зачем оно вам? Парень непонимающе уставился на получившуюся рокировку: он теперь созерцал ухмыляющегося во весь рот Лиридана, а я вещала из-за широкой спины последнего, невидимая глазу. Потом подумал, неуверенно кашлянул и спросил: – Но вы ведь - чародейка? Я досадливо поморщилась, выходя из-за своего спасительного бастиона: – Ну, допустим. – Тогда разве вы не хотите зарегистрироваться? Я удивленно вскинула брови: – А разве ведьмам можно? – Разумеется! - воскликнул регистратор, с опаской глядя на волнующуюся очередь за нашими спинами. Гомон и ропот свидетельствовали о том, что народ не слишком-то интересовала тема нашей милой беседы, а вот мокнуть под не то снегом, не то дождем им уже изрядно надоело. - В Кубке рыцарей участие могут принимать все желающие рыцари, наемники, воины, маги или чародейки. Так как ваше имя? – Я не хочу участвовать, - с улыбкой отказалась я. - Но всё равно, спасибо за информацию. Парень равнодушно пожал плечами, мол, не хотите - как хотите, и быстренько зарегистрировал Лиридана. В качестве обмундирования ему были предложены: меч (кривая полуржавая железяка с однозначно тупым лезвием), кольчуга (треск проносившихся и разлезающихся на глазах скреплений между кольцами я слышала невооруженным ухом), шлем (без подшлемника и без прорезей для глаз и носа, так что я заподозрила, что это бывшее ведро, рассчитанное на железно-пустоголовых рыцарей) и два кинжала, на которые можно было безо всякой опаски садиться голой … истинным лицом. Я одним выражением лица забраковала напрочь всё это, и Лиридан поспешил со мой согласиться, сказав, что у него самого есть оружие и броня. Парень невозмутимо отнес обмундирование с сторонку (видимо - для следующего претендента) и дал нам краткие инструкции. Оказалось, что турнир начинается через полчаса: всех участников делят на две группы, сражающиеся друг с другом. Победители выходят в следующий тур. Я скептически хмыкнула, представив, каким образом собирается жюри разбираться в той куче-мале, которую непременно устроят рыцари, запакованные в железо, словно кильки в консервную банку, и торжественным жестом положила руку Лиридану на плечо, поздравив со вступлением в ряды идио… благородных воинов. Наемник только повернул ко мне изрядно скисшее лицо, но ничего не сказал. Полчаса мы провели, обходя кругом всю площадь. Ничего нового не увидели, но хоть время протянули, а то на этом ветру и холоде просто так стоять - это однозначно превратиться в ледышку, мне же такое как-то не улыбалось… Спустя положенное время герольд затрубил, глашатаи принялись скликивать участников, попутно объясняя, что из-за "неподходящих погодных условий" сама градоправительница (вопреки устоявшейся традиции) наблюдать за состязанием не будет, а передоверит обязанность определять победителей компетентному жюри. Жюри сидело тут же на креслах, прикрываясь от весенней небесной слякоти одинаковыми черными зонтами. – Конечно, в такую погоду добрый хозяин собаку на улицу не выгонит, - резонно заметил один из двух рыцарей, стоящих бок о бок со мной. - Только нашей Великой и Ужасной Альвире Батьковне могло хватить доброты душевной назначить на такой день открытие турнира! – А ведь прогноз-то, между прочим, хорошим был! - печально откликнулся второй, направляясь к месту всеобщего сбора, где уже шла раздача красных и синих карточек, определявших, за какую команду ты будешь драться. – У природы нет плохой погоды - у неё есть плохие предсказатели, - вполголоса прокомментировала я, поворачиваясь лицом к Лиридану. - Ну что, служивый, - удачи тебе! – Не помешает, - усмехнулся наемник и, шутливо отдав честь на прощание, растворился в толпе, устремившись к организаторам. Я, потыкавшись то там, то тут, наконец-то заняла наиболее удобный пост для наблюдения за предстоящей битвой и принялась увлеченно созерцать разворачивающееся действо. Наблюдение по жизни: то, что не удается довести до ума, часто доводят до абсурда. Именно такую ситуацию мне и выпала честь наблюдать на примере Кубка рыцарей. Сначала участников вытянули в две параллельные шеренги, потом заставили поклониться друг другу (представляю, как это было удобно делать, если даже руку поднять, не двинув соседа рядом по уху, было невозможно) и дали сигнал к началу боя. Линии гордо ощетинились тупыми мечами, ржавыми алебардами и погнутыми бердышами и рванули на абордаж. Заскрипели кольчуги, разрываясь от неумелого тыканья противника, заскрежетали мечи, неловко принимая на себя рубящие удары, заорали зрители, подбадривая обе команды. Разглядеть с такого расстояния, где "наши", а где "чужие" не представлялось возможным даже для ведьмы, так что мы вопили просто от переизбытка эмоций, швыряя в сражающихся лентами, серпантином и яблочными огрызками. Вот теперь-то я поняла, почему участникам выдавали исключительно тупое оружие - половина из них меча, похоже, никогда в руках не держала, так что они лупили как карта ляжет, даже не задумываясь, что могут и вправду убить человека. Шеренги схлестнулись, словно волны огня между сражающимися магами, но не отхлынули, как сделала бы магия, а намертво сцепились боками. Всё смешалось в жуткую, предрекаемую мной изначально кучу-малу, понять кого надо бить, а кому помогать, я думаю, в том бардаке было просто нереально, так что рыцари косили друг друга направо и налево, не размениваясь на мелочи вроде: "Ты свой?" - "Не, я чужой!" - "Ну тогда вот тебе, гад!". И вдруг в самый кульминационный момент битвы (уши уже просто закладывало от треска и скрежета, а рыцари матерились так, что заглушали оптимистичный вой ветра у меня под плащом) жюри бесцеремонно остановило бой, сказав, что принято решение о победе "синих". На каких основаниях принималось это судьбоносное для некоторых решение - йыр знает. Но Лиридан, по-моему, был "синим", так что лично у меня претензий к вердикту не возникло, а вот у десятка-другого "красных" рыцарей, сражавшихся ничуть, по сути, не лучше и не хуже своих оппонентов… Словом, жюри поспешило эвакуироваться каким-то тайным ходом, оставив бывших соперников разбираться друг с другом самостоятельно. Утратив интерес к происходящему (рыцари от переизбытка чувств принялись вновь увлеченно мутузить друг друга), я лениво посмотрела по сторонам и заметила маленькие крытые ряды, не отмеченные моим вниманием раньше. А может, раньше их тут и не стояло?.. Я машинально поискала взглядом в толпе рыцарей Лиридана, не нашла и решила, что по здравом размышлении наемник сам поймет, где стоит искать ведьму, у которой со вчерашнего утра крошки во рту не было. Кое-как прорвавшись сквозь толпу возбужденных болельщиков, подбадривавших радостными криками лупцующих друг друга рыцарей, я подошла к запримеченным торговцам и неспешно прошлась вдоль небольшого рядка. Торговали с крытых повозок, в основном - едой и питьем. Видимо, ушлые торгаши решили втридорога содрать с голодных и злых рыцарей. Я только-только собралась было соблазниться горячим пирожком с мясом, как услышала, что меня окликает женский голос: – Иньярра! На плечо легко легла тонкая женская рука в кожаной перчатке, я резко обернулась и удивленно отшатнулась от Власты, радостной и сияющей, как купол Храма на солнце. – Ты здесь откуда?! – Я? Оттуда, откуда и ты! Ты за красных или за синих билась? - с восторженным придыханием затарахтела чародейка, окидывая мою замерзшую, закутавшуюся в плащ по самый нос фигуру сочувственным взглядом и быстро стягивая с рук перчатки. Я скептически приподняла левую бровь. – Вообще-то я вовсе не билась. А ты, что, участница? – Конечно! Глаза закрой. Я послушно прикрыла веки, чувствуя, как на виски ложатся прохладные чуткие пальцы и слыша напевный речитатив формулы. В следующий миг меня словно прошило насквозь электрическим разрядом, мышцы содрогнулись в болевой судороге, а в голове словно взорвался огненный шар. Зато ещё через мгновение по всему телу заструилось долгожданное тепло, щеки порозовели, на губах заиграла слабая улыбка. – Это ещё что за судороги? - испуганно воскликнула Власта, торопливо убирая от меня руки. - Я, что ли, что-то напутала? Больно? Извини… Я только отмахнулась, показывая, что всё в норме и, совладав с перехваченным дыханием, объяснила: – У меня болевая реакция на творимую на мне магию противоположной стихии. Ты ведь "вода", не так ли? – Да, - судорожно сглотнула девушка и осторожно спросила: - Очень больно? Я пожала плечами: – Сейчас - уже нет. По крайней мере, тепло. А ты-то за красных или синих выступала? – За синих! - снова широко улыбнулась чародейка, горделиво расправив плечи. - Я теперь в следующий тур вышла! – Поздравляю! – Спасибо, - Власта непонимающе нахмурилась. - А разве ты не говорила, что у тебя с утра есть дела? Почему ты тогда здесь, если даже не участвуешь? – Я здесь болею за одного знакомого, - я беспокойно огляделась по сторонам. - И вообще-то этот самый знакомый уже должен был меня найти… На левое плечо с силой опустилась мужская рука: – Ты обо мне? Я здесь! Я быстро обернулась и обнаружила неслышно подошедшего Лиридана, которого я ждала совсем с другой стороны… – А кто эта милая девушка? - наемник ничтоже сумняшеся, словно заправский кавалер, поцеловал у Власты ручку, чем вызвал непередаваемое удивление последней: уж в ней-то не признать чародейку было невозможно. Коротко стриженные волосы, меч за поясом, короткая куртка с капюшоном, расшитая техническим серебром, и извечные штаны. Юбок чародейки не носят в принципе. Помнится, когда я как-то раз спросила у одной приятельницы, почему, то на меня вылили такой ушат возмущенных претензий, что вспомнить страшно: – Да как вы их вообще носите?!! Они же перекручиваются, словно флигель во время бури! А если булавкой к трусам приколоть - ещё и сползают, как будто на подол две гири нашиты!!!! Я тогда похихикала, но переубеждать не стала. На вкус и на цвет дуракам закон не писан. К тому же, о вкусах обычно не спорят. Их навязывают. "Милая девушка" между тем возмущенно выдернула свою лапку из рук галантного наемника и прошипела: – Иньярра, это и есть твой знакомый?!! Я удивленно, словно в первый раз увидела, оглядела Лиридана с ног до головы - тот подыграл, изобразив на лице зверскую улыбку, как на портретиках "Их разыскивает гильдия Магов", и глумливо раскланялся. – Да, как ни странно, я как-то раз уже встречалась с этим клоуном… Только тогда он вел себя приличнее. Лиридан, дурачась, принял вид виноватого школьника, которого поставили в угол, и горестно вздохнул: – Не любите вы меня… Уйду я от вас!.. – Куда ты денешься, - не выдержав, рассмеялась я. - Значит так: это - Лиридан, наемник с перспективой в рыцари элитной стражи города; это - Власта, чародейка. Прошу любить и не жаловаться. Друг друга при мне не убивать. Все жалобы на плохое поведение рассматриваются каждую третью пятницу-тринадцатое при совпадении её с полным лунным затмением! Вновь познакомившиеся смерили друг друга оценивающими взглядами и сохранили молчаливый нейтралитет. Я вздохнула и предложила: – Может, поедим где-нибудь? Идея была принята на ура, и мы тут же присоединились к длинной очереди, успевшей набежать, пока мы знакомились и выясняли отношения. Выбор был невелик: тетка в замызганном, хотя, вроде бы некогда белом фартуке поверх теплой телогрейки предложила нам горячие, завернутые в довольно чистые на вид тряпицы пирожки, стакан чая, сто грамм коньку и песочные коржики, но по секрету сообщила, что коржики она испекла ещё на той неделе, так что теперь их разгрызут только вампиры, если снова прилетят к ней за выпечкой в полнолуние. Я, знавшая несколько вампиров лично и находившая, что это совсем не плохие ребята, весьма скептически отнеслась к предположению, что клыкастые с энтузиазмом отнесутся к прошлогодней выпечке, но благоразумно оставила свои мысли при себе и купила пирожок с чаем. Власта последовала моему примеру, а Лиридан, брезгливо поморщившись при виде того, что мы с чародейкой гордо назвали сегодняшним обедом, обошелся одним коньяком, заявив, что уж лучше никакой еды, чем пирожок с Бобиком. Не на тех нарвался: если бы благородная дама после таких слов откинула злокозненную сдобу куда подальше и побежала судиться с торговкой, то ведьма и чародейка со здоровым цинизмом в крови только насмешливо хмыкнули, пожали плечами и пожелали приятно поголодать. Мы неспешно шли вдоль площади, плавно переходящей в главную улицу города, и разговаривали. Узнав, что Власта и я собираемся отправиться на аудиенцию к градоправительнице, Лиридан смерил нас таким искренним сочувственным взглядом, что даже мне почти стало страшно. – А вы уверены, что оно вам надо? - вкрадчиво поинтересовался наемник, пряча озябшие руки в карманы куртки. – Конечно! - задиристо встряла Власта, уже расправившаяся со своим пирожком и прихлебывающая чай из бумажного стаканчика. Я согласно кивнула головой, с сомнением разглядывая свой пирожок и никак не решаясь его надкусить. – А вы хоть что-нибудь слышали о ней? - между тем насмешливо спросил Лиридан. - Девушки, да лучше сунуться к химере в клетку, чем к нашей милой градоправительнице на прием!!! – Что, так уж страшно? - недовольно поморщилась чародейка, хмуро глядя на меня. – Не то слово!! - воскликнул наш "оптимистичный" спутник и следующие пятнадцать минут мы увлеченно внимали тому, каким чудовищем была Альвира - правительница в городе. И воинов-то она в тюрьмах гноила, и на проезжающих-то опыты ставила, и в больницах-то проводила политику "коли выздоровеет - так и сам выздоровеет, а коли написано на роду помереть - так чего же его лечить?", так что больные выживали скорее вопреки стараниям врачей. Словом, не женщина, а каторга какая-то! – И на кой йыр я согласилась! - в сердцах выругалась Власта, с круглыми от ужаса глазами слушавшая все эти жутковатые байки. Лиридан, напротив, гордо выпятил грудь колесом: мол, я же вам говорил! – Да ты его больше слушай, - поморщилась я. - Ну кто нам что сделает, в конце концов? Стража? Охрана? Сама Альвира ночной горшок прицельно метнет? Пирожок, уже остывший, как позавчерашний труп, пачкал маслом руку. Лиридан внимательно наблюдал за моей внутренней борьбой "съесть-не съесть, выбросить-не выбросить", не понимая её корней. В конце концов он вкрадчиво признался: – Иньярра, про Бобиков - это я пошутил. Так что ешь ты уже свой злосчастный пирог, не бойся! Я и не боялась. Просто тоскливо вспоминала прикупленный вчера темно-красный корсаж, так выгодно подчеркивавший осиную талию, и горестно терзалась между жадностью и эстетикой. – Я не боюсь, - проворчала я наконец. - Я думаю. – И о чем, позволь спросить? Я только тяжело вздохнула и выдала Великий Мысль: – О том, что всё, что в жизни есть хорошего, либо незаконно, либо аморально, либо ведет к ожирению… Но пирог не выкинула… Говорили, что она похожа на эльфийку. Гордая, заносчивая, нетерпимая. Да, эльфы - не сахар, они часто перегибают палку в своем стремлении обособиться, часто обдают крещенским холодом презрения, чересчур зацикливаются на собственном достоинстве… Но не до идиотизма же!!! Начать с того, что на пороге ратуши нас бесцеремонно обыскали на пример отсутствия оружия, отобрали у Власты меч, чем ввели чародейку в такое возмущение, что я поспешила подхватить её под локоток и увлечь прямо по коридору, пока она не решила гордо плюнуть за порог и удалиться. Возле дверей зала для аудиенций нас попытались облечь в какие-то жуткие ярко-синие тапки, мотивируя это тем, что внутри паркетный пол и мы можем поцарапать его своими шпильками. Такого уже не выдержала даже я, коротко, но емко послав дежурных куда подальше и подкрепив словесное пожелание парой иллюзорных молний, так яростно грохнувших посреди пустынного холла, что парни тут же посмурнели, посмирнели и мило согласились, что для нас, разумеется, может быть сделано исключение. И вот теперь, сквозь все тернии прорвавшись в вожделенную обитель, мы имели неудовольствие созерцать перед собой Её Надутость Альвиру Безвестную. Что не мешало последней почитать себя едва ли не за божество и возмущаться, когда кто-то типа пары не в меру наглых ведьм прозрачно намекал ей на обратное. Альвира была страшна, как бессонная ночь перед выпускным экзаменом. Длинные, выжженные невесть какой отравой волосы, видимо ежедневно заплетались служанками в смоченные пивом косички, благодаря чему только и могли ещё кое-как раскорячиться по спине, не повиснув окончательно коровьим хвостом. Изрядно постаревшее, исчерченное морщинами лицо было заштукатурено как минимум тройным слоем пудры, румян и теней. Создавалось ощущение, что тот, кто красил, действовал по принципу "меньше дюйма - не заметно, а больше - само отвалится!". Полускрюченные старческие руки с длинными, в полвершка ногтями прочно вызывали у меня ассоциацию с вьютрами - нежитью, у которой даже после смерти почему-то продолжали расти волосы и ногти, достигая просто невиданной длины. Если труп вьютры закопать, то через некоторое время, когда ногти отрастут до достаточной величины, эти твари могут разгрести сырую землю и снова вылезти на поверхность. Именно поэтому во всех справочниках по нежитеведению советовалось убивать их огнем или, по крайней мере, сжигать потом труп. Женщина на троне неприятно скривилась, завидев нас, и небрежно бросила Власте: – Ты - ведьма? – Я - чародейка, - с неприязнью ответила та, надменно скрещивая руки на груди. - И ты назначила мне аудиенцию. По лицу Альвиры проскользнула улыбка превосходства, она высокомерно тряхнула головой и лениво просветила: – Ко мне следует обращаться на "вы" и называть "Ваше Превосходительство". Власта нехорошо усмехнулась, притопнув носком ботинка, отчего по залу пронесся угрожающий гул: – В таком случае, ко мне тоже следует обращаться на "вы" и называть "риль". – Да что ты говоришь? - усмехнулась градоправительница, теряя интерес к яростно закипающей, словно пельмени на печи, Власте и поворачиваясь ко мне. - И ты - ведьма? Я легко усмехнулась уголком губ и только чуть склонила голову в знаксогласия. Градоправительница, явно ожидавшая ещё одного гневного всплеска, недовольно сдвинула брови и продолжила допрос: – Но ведь я назначала аудиенцию только ей? - отрывистый кивок в сторону только что не рычащей, как собака на цепи, Власты. И с чего, казалось бы, так уж злиться? Я и не с такими индивидами в жизни встречалась… Я снова молчаливо улыбнулась, соглашаясь. Альвира растерялась. Поведение ведьмы не укладывалось в привычные рамки. По её прогнозу мы уже должны были расплеваться с ней, как два перезревших диких огурца, и я бы раздраженно вымелась из зала с надменно поднятой головой, оставив поле битвы за горделиво усмехающейся соперницей. Планы пришлось менять. – Зачем ты пришла? – За компанию. – Я тебя не звала, - напирала на факт не-приглашения женщина, сама закипая быстро, словно подсолнечное масло. – Тогда попробуйте выгнать. Альвира прищурилась, просверлила меня испытующим взглядом и уважительно хмыкнула: – Ну что ж, может быть в этот раз мне повезло, и вы сумеете справиться с работой. – Тогда, может, вы уже соизволите сказать, что за работа? - язвительно встряла Власта. Альвира наградила её холодным, как ртуть в глазах дракона, взглядом и медленно, намеренно растягивая слова сказала: – Да, пожалуй… Ваша работа состоит в том, чтобы принести мне одно хм… украшение… Проблема в том, что оно находится в Склепе Змия - это такое сооружение неподалеку от города, которое, по поверьям, охраняется злыми духами и войти в него невозможно. Может быть, в этот раз мне попались не шарлатаны, выдающие себя за великих магов, а кое-что получше… Впрочем, наверное, слишком обольщаться не стоит… Девчонки… – Где этот твой йыров Склеп? - оскорбленно вспыхнула Власта, с трудом сдержав порыв развернуться и уйти. – Сядьте, - величественно тряхнула рукой Альвира, указывая на ряд стульев за нашими спинами. Я кивнула в знак благодарности и тихонько потянула Власту за рукав, шепча: – Пойдем! Та раздраженно вырвалась, только что не зашвырнув в меня шэритом с досады: – Не собираюсь я тут рассиживаться!!! Делать больше, как будто, нечего!!! Пусть объясняет, где этот свиртский Склеп - и всё! Я, пожав плечами, оставила её в покое и села, привычно закинув ногу за ногу и довольно равнодушно уставившись на потенциальную работодательницу. Альвира поморщилась, передернула плечами и продолжила: – Если вы выедете из Восточных ворот, то тогда вам следует ехать через Прямую Малую дорогу, свернуть на третьем перекрестке вправо… Словом, дальше шли нудные, глупые и абсолютно бесполезные инструкции, коими почему-то каждый работодатель спешит снабдить мага. Видимо, не подозревая, что тому, кто в подобной работе ни рожна не понимает, это и не поможет, а для ушей профессионала подобные слова звучат так же смешно, как и бестолково. Только раздражают, как отчеты лекарей, которые ещё никого не заставили бросить курить, но зато многим испортили удовольствие от курения! Власта напряженно слушала, в гордом одиночестве застыв посреди зала, аки селянка, в неурочный час повстречавшая голодного василиска. Я пропускала половину мимо ушей, зная, что дорогу всё равно придется узнавать у всех проезжающих-пролетающих-проползающих, и пытаясь дословно восстановить в памяти предыдущую фразу Альвиры. Что-то мне в ней не понравилось. К чему-то так и захотелось прицепиться, придраться, как магистру к безупречно до безобразия составленному зелью. Сундук памяти упрямо скрипел петлями, не давая откинуть крышку и зарыться в него с головой, но всё же потихоньку сдавался, неохотно, по кусочкам выдавая требуемое. И, когда Альвира наконец-то выдохлась, я слегка склонила голову на бок, вкрадчиво поинтересовавшись: – А что за украшение мы должны достать? – Зачем это вам? - тут же напряглась она, хотя и попыталась скрыть это за небрежностью. - Оно там одно, так что не перепутаете. – Чтобы достойно оценить стоимость собственной работы. Альвира нервно тряхнула волосами: – Не беспокойтесь, в накладе не останетесь! Так вы беретесь за это дело? Я выжидательно перебрала пальцами по сиденью соседнего стула и "задумчиво" нахмурилась, исподволь наблюдая, как Альвира, незаметно для себя самой, вся подалась вперед, напряженно ожидая судьбоносного решения. Что поделаешь: мой любимый музыкальный инструмент - это нервы. А уж не потрепать их такой "милой" особе, возомнившей себе невесть кем, - это вообще грех! Наконец мне надоел этот цирк и я медленно, веско, по отдельности роняя каждое слово, ответила: – Да, беремся. Но я не гарантирую, что, найдя этого вашего кота в мешке, я сочту необходимым принести его вам. Альвира вся передернулась, и черты её лица хищно заострились: – Оставишь себе, ведьма?! Учти: эту драгоценность могут носить только правители!!! Я, не ответив, смерила её холодным взглядом и, едва кивнув на прощанье, вышла из зала. Власта ехидно простучала каблуками за спиной. Сумерки неохотно касались седыми серо-фиолетовыми тенями земли и тут же отступали, словно кошка, отдергивая лапку. Грустный больной воздух, колкий из-за утренних заморозков, раздражал горло, щекоча стенки мельчайшими льдинками. Огромное, сизое, ватно-мокрое на ощупь небо старательно прочесывал гребень острых еловых макушек. Льдистая дорога холодно хрупала под копытами бодро трусящей вемили, убегая куда-то в серебристо-колючую даль. Как хорошо торопиться, сидя верхом на лошади! От тебя уже никто и ничего не зависит, в сознании не бьется гулким молотом: "Скорее! Скорее! Скорее!" - и мысли, смутившись и перепутавшись до конца, вдруг испарятся, оставив после себя стеклянную пустоту… Чуть ослабив тренькающие струны перетянутых нервов, распустить длинный хвост ежедневной усталости, недомолвок, обид, перепутать вздохи с цоканьем копыт… И под утомленно прикрытыми веками расцветают рубиновыми пятнами клочья вчерашних прописных истин, в бесконечном бессилии расходясь кругами по воде… Глупости? Поверьте, не бо?льшие, чем суетливая гонка за всем и вся, разрывающая на части душу и тело. Просто однажды вам и в жизни, как в дороге, захочется забыть, что за следующим поворотом - цель вашей поездки, а вы только-только вздохнули, облегченно ссутулив усталые плечи… Спешиться? Тряхнуть упрямой головой, накинуть на плечи надоевший плащ Всеготовности - и выйти в слякотную морось? Уважаю. Но я - останусь. Хотя бы из пустого любопытства: а куда меня приведет эта дорога, куда помчится вемиль дальше? Без остановки до самого конца, возмущенно загарцевав над обрывом в бездонную пропасть? Или по кругу дурной бесконечности? Самое смешное, что я даже не знаю, какой из двух вариантов предпочтительнее. А может, есть третий? Тот самый поворот судьбы, о котором так здорово мечтается, но совершенно не хочется быть втянутым в него наяву? Разумеется, есть. И я даже отлично знаю, чем он обычно заканчивается. Всё просто. И, как всё простое, невыполнимо. Бывает так, что несешься под парусами жизни: вперед, вперед! Не важно, куда, не важно, зачем - лишь бы вперед! Лишь бы в ушах свистел яростный ветер, волосы плясали в жутковатом танце бури, а на губах оседали капельки соленого моря. Пришпориваешь коня, прижимаясь к лоснящейся от пота шее, судорожно схватившись рукой за переднюю луку, чтобы не упасть. Вперед! Вперед! Промчаться яростным ураганом над полями повседневности, пресытиться неистовой силой быстроты - и рассыпаться на мириады крупинок, оседающих на пальцы… И что теперь? А теперь - сесть в добродушное кресло-качалку, укутаться в старый-престарый, полысевший местами плед, согреть руки глиняной кружкой горячего чернаса… Должны быть в жизни вещи неизменные, к ним так приятно возвращаться, до тошноты намотавшись по закоулкам жажды перемен! После долгих, бесконечных блужданий по брусчатке неизвестности, где под каждым камнем вполне может оказаться яма, хищно раззявившая голодную пасть на не незаменимый, но чем-то дорогой твоему сердцу каблук; после яростной борьбы с вредными порывами ветра за любимую юбку; после того, как ноги трижды погрузятся по щиколотку в ледяные лужи - так приятно и даже жизненно необходимо залезть в любимое кресло, снисходительно скрипящее на твои жалкие потуги угнездиться поуютнее, прижав колени к груди… Только где бы мне, страннице, взять такое кресло?.. – Иньярра? Ты спишь? - негромкий голос Лиридана вывел меня из сказительской задумчивости, заставив натянуть провисшие поводья, пока моя доброжелательная лошадка, воспользовавшись минутной слабостью хозяйки, не подралась с Властиной вемилью. А она вот уже с полчаса косила на неё злобным взглядом, что не давало мне обольщаться на тему "лошадки нашли друг друга!". – Нет, не сплю, - помедлив, отозвалась я. - Так, задумалась… Наемник скользнул по мне изучающим взглядом, почти с болезненным любопытством заглянув в глаза… Впрочем, может мне, не до конца пришедшей в себя, только почудилось. С чего бы его стали интересовать глюки случайно знакомой ведьмы? Лиридан со вздохом покосился на мрачную Власту, нахохлившуюся в седле, и заговорщически прошептал мне: – Слушай, может, хоть ты мне объяснишь, что там произошло, в ратуше? А то вылетели обе, как леший из пруда, одна злющая, другая ещё хлеще, рявкнули, что едем на Кудыкину гору - и думай тут, что хочешь! Я с улыбкой хмыкнула: – Да, уж. А ты, как и подобает благородному рыцарю, не посмел бросить двух беззащитных девушек в беде… – Беззащитных, как же… - недовольно проворчал наемник. – Всё просто: нас наняли. – И из-за этого нужно было срываться чуть не по темноте куда-то за город?!! Нашлись энтузиастки! Я негромко рассмеялась: – Ну… Как говорится, раньше начнешь - раньше гонорар… И потом, какая разница: сегодня - завтра… – Да уж, чем раньше мы отвяжемся от этой стервы - тем лучше! - с каким-то ожесточенным воодушевлением поддержала меня Власта. – Что, совсем плохо? - опасливо спросил у неё Лиридан, готовый к гневной вспышке. – Ещё бы! Я вообще не представляю, как там Иньярра умудрялась с ней спокойно разговаривать! Лично мне сплошные непечатности на язык лезли! Я иронично усмехнулась: – Власта, ну нельзя же быть такой нетерпимой! Будь альтруистом - уважай эгоизм в других! – Ага, дважды!!! Кворр дождется!!! Да как ты вообще могла с ней общаться?! Я неопределенно пожала плечами: – Опыт есть. Она же - типичный вампир… – КТО?!!… Я, заметив два ошалевших взгляда, поспешила пояснить: – Энергетический, разумеется… Чем больше ты при ней злишься - тем больше энергии она может у тебя выпить. – То есть она специально всех провоцирует? - прищурился Лиридан, ободряюще похлопывая коня по гордой шее. - Чтобы побольше высосать? Я с сомнением покачала головой: – Нет, не думаю… Не думаю, что Альвира вообще понимает, почему она всегда так себя ведет: резко, грубо, вызывающе. Это всё происходит на подсознательном уровне, но результат - эмоциональный подъем, прилив сил - её вполне устраивает, так что она и не собирается менять линию поведения. – Это гадко и противно… - с отвращением поморщилась Власта. Я промолчала. В конце концов, Альвира родилась такой. Может быть, она и могла измениться, но изначально была не в самом выгодном для этого положении. Обвинять же - самое простое. Особенно, если чувствуешь, что вела себя глупо и пытаешься как-то возвыситься в собственных глазах и глазах спутников. Но посвящать Власту во все эти хитросплетения психологий - глупо и бессмысленно. Собственные шишки всё равно набивать придется, да и запоминаются они куда лучше, чем чьи-то вдохновенные нравоучения. Темнота - друг молодежи… Видимо, именно такого принципа свято придерживались те, кто возводил эту йырову махину с оптимистичным названием "Склеп Змия". Факелы, услужливо загорающиеся при нашем приближении, ехидно гасли в трех шагах за спиной, оставляя ощущение, что проход попросту смыкается позади. Впрочем, не исключено, что именно так оно и было, но у меня не хватило решимости проверить и узнать наверняка. Неверного огненного света, разумеется, не хватало, а под ногами кишмя кишели всевозможные пресмыкающиеся гады, так что пришлось зажечь с дюжину световых шэритов, расстелившихся теплым золотистым ковром в пяди от каменного пола. Змеи пока вели себя не агрессивно, нервы у нас были если и не титановые, то из какого-то весьма близкого вышеупомянутому сплава, так что мы хладнокровно, сцепив зубы, аккуратнейшим образом обходили извивающиеся и грозно шипящие тела, брезгливо наступая на узенькие серые клочки незанятого ими пространства. Конечно, лично мне было бы проще вообще без света: кошачье зрение в темноте куда острее человеческого при свете, да и не пришлось бы делить внимание между очередным милым гадючьим клубком и концентрацией на поддержание заклятья. Но увы, из всех здесь присутствующих в темноте видела я одна, а Лиридан вообще магией не обладал, хотя и относился к ней с невозмутимым спокойствием знатока, так что выбирать особо не приходилось. Мы шли по довольно широкому (в косую сажень) коридору, без окон, стены педантично выбелены, но нигде никакой претенциозности вроде красочных останков умерщвленного милыми змейками или кем-нибудь другим рыцаря или изрядно погрызенных неразрубаемых доспехов. Стены арочно переходили в невысокий беленый же потолок, единственными украшениями по всему коридору могли служить всё те же факелы, дающие тоскливый, чадящий свет. Хотя мы шли вот уже с полчаса, дорога ни разу не разветвилась, на запуталась лабиринтом, не вывела к развилке - не менялось вообще ничего. Только не оставляло всё то же сосущее ощущение, что вернуться той же дорогой, что мы сюда и пришли, нам не дадут. Потому что этой дороги больше не существует. Судьба раскинула новый пасьянс, и глупо надеяться, что она вдруг вздохнет на середине и разложит все карты на свои прежние места. Тут уж, видимо, или пан - или пропал. – Как-то тихо здесь, - негромко проговорил Лиридан. – Лично мне вполне хватает шипения вот этих милашек, - брезгливо отозвалась Власта, аккуратно переступая свившихся в клубке змей. – Но зато кроме них - ничего и никого не слышно, - настаивал наемник. - Ни капанья воды, ни осыпающихся камешков, ни даже наших шагов. Я настороженно поглядела на него и прислушалась. Действительно: ничего. Я суетливо щелкнула пальцами - и не услышала собственного щелчка. Полная звуковая изоляция. Странно, что мы ещё можем друг с другом разговаривать… И почему, интересно, тогда слышно этих змей?! Я напряженно прищурилась, ловя за хвост мечущуюся в голове, словно крыса в клетке, мысль. Где-то я с таким уже встречалась. Не помню, где - то дела давно минувших дней, - но такое уже было. Интуиция упрямо отказывалась воспринимать копошащихся у моих ног змеек как что-то непосредственно опасное для моей жизни и беспечно советовала мне наступить на очередного ужа ногой. Ну что ж, лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас… – Не поминайте лихом - поминайте водкой, - скороговоркой выдохнула я и со всей силы долбанула каблуком по пучку сцепившихся хвостами змей… – Иньярра!!!!!!!!! - расколол своды Склепа сдвоенный вопль. Раздался звонкий щелчок - и змеи испарились, будто бы и не было… – Это ещё что за кворрь? - настороженно выдохнула Власта, небезосновательно ожидая от гостеприимного заведения очередной гадости. – Фантом, - коротко пояснила я. - Звуковой, разрушается от резкого соприкосновения с чем-то материальным. Грохнувший по полу каблук вполне подойдет. – И что дальше? - невозмутимо спросил Лиридан, словно мы не стояли в каком-то Хранящими забытом месте, а обсуждали планы на вечер. - Идем вперед? Я тяжело вздохнула и решила-таки признаться: – Да, идем. Потому что выбора у нас всё равно нет. – Как это - нет? - нахмурилась чародейка. - Мы в любой момент можем развернуться и уйти! – Не можем. Проход смыкается за нашими спинами. – С чего ты взяла?!! - ошарашенно выдохнула Власта. Я неопределенно пожала плечами: – Если не веришь, можешь послать назад сигнальник. Он возвращается через две секунды - значит, за нами свободного пространства от силы десять локтей. Чародейка не поверила, попробовала сама - и разочарованно скривилась. – Слушай, ну а как же закон Веды?! - возмутилась она. - Никакими силами нельзя сомкнуть такие стены! Можно только перекрыть проход препятствием, блоком или плитой, но сигнальник почему-то говорит, что за той преградой, на которую он натыкается, свободного пространства вообще нет! Я только вздохнула: – Слушай, согласно закону бутерброда, если намазать хлеб с двух сторон - то он зависнет в воздухе! И вообще, единственный действительно непреложный закон в этом мире - это закон подлости, и уж он-то нам показался во всей красе!!! – И что же теперь делать? - приуныла девушка. – Ничего, идти вперед. Из любого лабиринта всегда есть выход… – К Минотавру, - мрачно пошутила она, припомнив известную на всех Ветках легенду. – Слушайте, девушки, может мы уже пойдем хоть куда-нибудь? - не выдержал профессиональной полемики Лиридан. - Хоть к Минотавру, хоть к Змию, хоть к йыру на кулички! А не то мы здесь зазимуем! Мы послушно потупились с самым виноватым видом, на какой только были способны, и поспешно двинулись вперед. Лабиринт, неведомо как проведав, что мы разгадали его первую шараду, подстраивал "приятные" сюрпризы на каждом шагу: то плита проваливалась прямо под ногами - Лиридан едва успел меня подхватить и вытащить на твердую поверхность; то сверху обрушивался каменный град, заставляя в темпе вальса выстраивать мощнейший защитный купол; то на нас из темных углов внезапно кидались какие-то неизвестные даже мне, страннице со стажем, твари. Впрочем, здесь проблем не возникало: Лиридан укладывал их с одного взмаха меча, я только едва успевала заметить юркнувшую темную тень и звенящий молниеносный замах. Скорость реакции и движений выдавали в нем не человека, а как минимум полукровку. Только вот из какой расы? Сама я догадаться никак не могла, а спрашивать вроде бы неприлично… Мы с наемником обходили большую часть ловушек по наитию, а вот чародейке досталось нешуточно: дважды я в последний момент выдергивала её из-под ржавых, явно смазанных ядом шипов, мгновенно и беззвучно выстреливающих из стены и медленно, с разочарованным скрипом втягивающихся обратно. Власта мысленно ругала Альвиру, Склеп и нас с Лириданом за компанию на чем свет стоит, но виду не подавала, и мы с упорством червяка, насквозь прогрызающего яблоко, шли вперед. Лабиринт, причудливо извиваясь, плавно скруглился влево, потом туда же резко повернул и ещё через четверть версты вильнул направо. Причем - о чудо! - вскоре за поворотом сигнальник сообщал о довольно обширном зале или чем-то подобном: коридор должен был сильно расшириться, предоставляя нам место действия… Только для чего? Последний вопрос Власта задала вслух, а я только устало тряхнула головой: – Вот пойдем - и узнаем. Честно признаться, мне уже изрядно надоело вилять этими закоулками, спасаясь от камнепадов, гадюк и прочей мелкой гадости, так что пусть уж начнется хоть какое-нибудь развитие событий! Лиридан согласно кивнул, обнажая на всякий случай меч и выходя из-за поворота первым. Плеснуло ярко-синим агрессивным светом, лихорадочно озарившим коридор, раздалось жуткое, грозное шипение, от которого кровь стыла в жилах - и я, больше не раздумывая, кинулась следом за наемником. Ещё одна бешеная вспышка судорожно осветила довольно большой каменный зал, расплескавшись десятками мельчайших холодно-голубых брызг, рассеянных в воздухе. Что-то - едва ли здравый смысл, не разговаривавший со мной вот уже третий день, - подсказывало мне, что не стоит на них натыкаться. Источником всего этого безобразия был змей - жуткая гадина в две сажени длиной и толщиной с основание кисти руки. Змей возмущенно вскинулся и застыл посреди зала, любуясь результатами своей работы - по всей комнате в воздухе на разном уровне висели зловещие синие огонечки. Он был явным порождением магии, её дитя плоть от плоти: сине-сиреневая чешуя ластилась к тонкой гибкой голове с раздвоенным языком, хвост раздраженно бил по полу, вызывая небольшие и уже не столь смертоносные облачка ледяной магии. Каждый раз от такого удара комната озарялась ярким голубым светом, навевая ностальгические воспоминания о летних грозах. Я ужасно люблю такие грозы - безумную, яростную свободу природы, расчерчивающую темное бездонное небо серебристо-голубыми всплесками света, словно звонкое лезвие клинка, серебром вспарывающее ветхую темноту. Только ведьмы могут принимать и обожать природу во всей ярости, страсти и жестокости её красоты. Только ведьмы могут безумно хохотать, устроив шабаш посреди рушащегося осколками неба на землю ада, беспощадно вторя вспышкам разрушительной силы восторженной яростью полета. – Как думаешь, что будет, если на них наткнуться? - с сомнением спросила Власта, гибко уклоняясь от искр зависшей энергии. – Интересно - так попробуй, - мрачно предложил Лиридан, проделывая то же самое с невероятной ловкостью, пытаясь приблизиться к выжидательно застывшему змею на расстояние удара мечом. Тварь неуверенно шипела, тщетно пытаясь удержать в поле зрения всех трех противников и всё более и более нервно хлеща хвостом по каменному полу. – Народ, осторожней, - негромко, сквозь зубы процедила я, стараясь лишний раз не раздражать змея. - Чем резче мы двигаемся - тем больше он злится. – Предлагаешь отвлечь внимание сказками да пряниками сахарными и незаметно всадить клинок? - язвительно отозвался наемник. - Едва ли он настолько глуп! То ли змей понял, что его здесь оскорбляют, то ли ему просто надоело это бесплатное представление, но по залу прогрохотал взрыв, и от него кольцом во все стороны резко разошлась замораживающая энергия. Мы с Властой инстинктивно - клин клином вышибают - создали вокруг себя огненные щиты, а вот Лиридану повезло куда меньше: его словно вырвало из временного пласта, заставляя замереть в бесконечной доле мгновения - наемник так и остался стоять посреди зала, подавшись вперед в бесконечном стремлении завершить замах и разрубить тело змея. – Юггр мамрахх продзань!!! - яростно выругалась я, цепляя Власту за рукав и чуть ли не силой оттаскивая назад, за спасительный поворот коридора. Голубоватые блики гневно плясали вслед дезертирам по холодным каменным стенам. – Ты с ума сошла, йыр бы тебя побрал?!!! - заорала Власта, вырываясь из моих рук. - Он же там остался! – Я знаю, - хладнокровно ответила я, торопливо перебирая пальцами в воздухе, чтобы определить растраченность ауры. Результаты меня не порадовали: израсходована почти наполовину. - Поэтому ты сейчас создашь вокруг меня защитный щит огня и останешься здесь, а я пойду на абордаж. – Почему не наоборот? - Власта быстро взяла себя в руки, задавая вопросы только по существу. – Потому что ты, насколько я знаю, маг водной стихии? - Утвердительный клинок. - А змей тоже, так что с ним надо бороться огнем. Власта понятливо кивнула, начиная создавать вокруг меня чуть мерцающий оранжевыми сполохами купол. Виски заныли противной тупой болью, реагируя на чужеродную магию. В голове билось лихорадочное беспокойство за оставшегося там Лиридана, но торопить колдующую чародейку я не посмела: сама понимает, что надо спешить. Оставалось только надеяться, что змея не раздражает неподвижно застывшая фигура и он не станет добивать противника. – Готово! - хрипло выдохнула Власта, обессиленно приваливаясь к стене. Огненные чары ей давались, по видимому, трудно. - Ни пуха ни пера! – К йыру, - отмахнулась я, прижимаясь к стене и по-кошачьи мягко выходя из-за поворота. Змей не оценил моей деликатности, тут же запустив в меня серо-льдистым потоком энергии, разбившимся о Властин щит, словно волна о камень. Тот затрещал, но не дрогнул. Я же поняла, что надо спешить, ибо долго даже он не продержится, и кинулась вперед, на бегу выхватывая из воздуха клинок. Змей с раздраженным шипением шарахнулся в сторону, чуть не хлестнув меня хвостом по лицу, от него во все стороны расползались зловеще потрескивающие ледяные молнии, так и норовящие разлапистыми ветками ударить меня по ногам. – Курц вырта миздагр, дрянь ты этакая! - вполголоса ругалась я, прыгая между ними, аки горная коза, и между делом отмечая, что Лиридану, застывшему посреди зала, магия змея больше не приносит никакого вреда. И на том спасибо. - Врупт рааз квыров!!! Змей, словно понимая мою речь (что весьма сомнительно, ибо от переизбытка эмоций я начинаю выражаться ТАК, что даже бывшие однокурсники порой понять не могут), расстарался не на шутку, выплевывая ветвистые разряды со скоростью среднестатистической закоротившей розетки на Миденме. Я гневно ругалась, швыряя в отместку шэриты и тоскливо слушая, как с погребальным треском рушится вокруг щит. Но тут змей сменил приоритеты, перестав распускать искрящиеся молнии, гневно зашипел: мол, вот так тебе! - и поспешил отползти подальше. Мы постояли друг напротив друга, полюбовались, отдышались и поняли, что братская любовь вспыхивать не спешит, так что надо давать сюжету какое-то логическое завершение. Их, по сути, могло быть два. Вот только второе мне как-то не улыбалось… Я торопливым щелчком пальцев создала шэрит, слегка подкорректировала традиционную формулу и послала огненный сгусток прямо в морду язвительно высовывающего язык гада. Шэрит, не слишком обжигая, послушно расплескался по голове змея яркой вспышкой, не давая увидеть хоть что-то - и этого мгновения мне хватило, чтобы одним тягуче-мгновенным движением проскользнуть к гаду и резким росчерком меча снести ему голову. Длинное тело конвульсивно вздрогнуло - и расстелилось лабиринтом у моих ног. – Великолепно, - заценил удар Лиридан, магия с которого сбежала, словно вода с вемили, сразу же после смерти змея. – Угу, - угрюмо согласилась я, тщетно пытаясь заставить руки не дрожать. Получалось плохо: то ли от нервов, то ли от резкого расхода магии пальцы тряслись так, что меч колыхался развевающимся по ветру стягом. Я, досадливо ругнувшись, дематериализовала его. – Ну как вы тут? - из-за поворота наконец-то решилась выйти Власта. Выглядела чародейка ничего так, не то чтобы очень плохо. – Живы, - коротко резюмировал Лиридан, внимательно глядя на меня. - Иньярра, с тобой всё в порядке? – В полном, - заверила я, наконец-то взяв себя в руки, и огляделась по сторонам. Надо же наконец-то понять, за что мы здесь боролись? Никаких сундуков с драгоценностями поблизости не валялось, карты к зарытым пару веков назад кладам по стенам не висели, пресловутое украшение в углу не пылилось… – Вон там - магическая перемычка, - кивнула Власта на дальнюю стену, наполовину скрытую паутиной, и тут же, не дожидаясь ответа, решительно направилась к указанному месту. Я поспешила следом. Размяла пальцы, приложила ладонь к стене. Камень и камень. Ничего особенного. – Вот здесь дверь! - радостно воскликнула чародейка, ощупывавшая стену чуть правее. Я послушно приложила руку рядом с её. Камень тепло пульсировал, выдавая магию. – Что ж, будем взламывать, - пожала плечами я, отходя на два шага и прикидывая заклинание поуниверсальнее. Власта сделала то же самое. - Слушай, а что, если через Пятый закон попробовать? Удвоим константой, вектора так, на глаз прикинем… Власта заинтересованно склонила голову: – А что, можно… – Девушки, вы только давайте там без самодеятельности, - неуверенно заикнулся было наемник, но тут же скис под двумя насмешливо-профессиональными взглядами и забормотал что-то типа - Да я что - я ничего… Моя хата с краю… Мы с Властой решительно переглянулись, переплели руки и принялись негромко плести боевое разрушающее заклинание, направляя ударную силу волны в центр пульсировавшего магией кусочка стены. Ну чем не взломщицы?.. Дверь не просто открылась - кусок стены вылетел к йыровой матери, эффектно усеяв каменной пылью и крошкой несколько саженей пути впереди. Мы пораженно застыли, как благородные дамы перед мышью, лихорадочно размышляющие, завизжать - или сразу в обморок можно? – Хм, перестарались слегка, - смущенно пояснила ситуацию я, стараясь не глядеть на ошарашенного Лиридана. - Ну, с кем не бывает… – Я вас в следующий раз позову ратушу взрывать - опыт уже есть, да и горожан, готовых оплатить такое благое дело тоже хоть отбавляй, - выдавил Лиридан, кое-как приходя в себя, и приобретая обычную насмешливость. Я почти виновато вздохнула и первой прошла в образовавшийся пролом в стене. Вокруг царила ночь. Сумрачно-черное небо смущенно укрылось за несколько слоев обиженно надутых облаков, не показывая даже медленно идущей на убыль луны. Над сиротливо темнеющей дорогой холодный ветер нес случайно обломившиеся веточки и прошлогоднюю, почерневшую за зиму и вытаявшую с первым теплом листву. Шэрка, символически привязанная к какой-то тоненькой елочке, радостно заржала, увидев хозяйку, вышедшую из разлома в стене в трех шагах от двери, в которую она же зашла несколько часов назад… – Что скажешь? - иронично поинтересовался Лиридан, вставая за спиной и кладя теплую руку мне на плечо. Сказать хотелось многое, причем очень многое - в нецензурной форме. Но на меня вдруг навалилась такая сосущая усталость и равнодушие, что я только философски развела руками: – Что ж, отметим наши успехи минутой молчания… Власта пораженно молчала. Шэрка, да и остальные кони беспрекословно позволили себя оседлать и довольно бойко поцокали назад, в город. Чародейка утомленно дремала в седле, намотав поводья на переднюю луку, а мы с Лириданом вполголоса разговаривали. – Да не расстраивайся ты так! - убеждал наемник, окидывая меня сочувственным взглядом. - Ну не мир же клином на этом Склепе сошелся! Не вышло - ну и кворр с ним! Туда, может, вообще невозможно проникнуть, так зачем биться головой в наглухо закрытую дверь? – Незачем, - послушно согласилась я, усталой улыбкой благодаря за участие. - Но, видишь ли, весь Склеп просто насквозь пропитан магией. Значит, создавали его маги. – Ну и что? - не понял наемник. – А то, - продолжала я, - что маги никогда - никогда! - из принципа не создают лабиринтов, которые даже чисто теоретически нельзя пройти. Это было бы попросту нечестно. Значит, разгадка есть и у этой шарады. Надо только постараться найти её. Он с сомнением покачал головой, но возражать не стал: – Ладно, пусть так, но только давай ты будешь стараться завтра, хорошо? А то ты себя доведешь до чего-нибудь, пожалуй! Нельзя же колдовать, драться, да ещё и не спать по ночам! Вообще-то можно… Дней пять. Если у тебя есть потом неделя на беспробудный отдых. – Хорошо, - покладисто согласилась я, откидываясь в седле и смутно различая далеко впереди огоньки медленно приближающегося города. Лучик, эльфийским партизаном пробравшийся сквозь щель между не до конца задернутыми портьерами, лениво клюнул меня в щеку и яркой солнечной полосой перепрыгнул через одеяло, расплескавшись игривыми рыже-золотыми брызгами на россыпью разбросанной бижутерии и отразившись от зеркала широким белым потоком. Бессовестно неестественный голубой кусочек неба проглядывал через полосочку, не захваченную тяжелой зеленой тканью штор, в неё же нагло подсматривал чей-то счастливый черный глаз. На балконе озабоченно завозились и зашептались: – Глянь! Я же говорил тебе, что тут теперь кто-то живет! – Как живет, если здесь только ведьмы всегда живут?! - неуверенно возражал девчоночий голосок. – Значит, она и есть ведьма! - уверенно заявил обладатель черного глаза, выгибая шею так и этак, чтобы побольше рассмотреть сквозь узенькую щелку. Моего пробуждения этот бесцеремонный нарушитель спокойствия, похоже, не заметил. – Она?!!!! АААААААА!!!!! - заорала вдруг девчонка, перебудив, должно быть, полквартала. Мальчишка тут же подскочил к ней и зажал рот рукой. Некоторое время до меня ещё доносились сдавленные возмущенные барахтанья, но потом, видимо, девочка смирилась с моим небезопасным проживанием в комнате и перестала вопить, вместо этого подозрительно спросив: – А с чего ты взял, что она - ведьма? Я оскорбилась недоверием и, скатившись со скользкого покрывала на пол, подошла поближе к окну, прячась за шторами. – Да ты только глянь на неё! Ведьму - её за версту видно! - Я горделиво приосанилась, тряхнув головой. - Ещё позавчера я сюда ходил - была молоденькая, симпатичная, белокурая. А сейчас - какая-то жуткая, с черными длинными патлами и сине-фиолетовыми кругами под глазами! Видать, свое омолаживающее зелье выпить забыла! Я судорожно сглотнула, услышав такое независимое мнение, и мрачно пригрозила задернутым шторам кулаком: ну погоди ж ты у меня, зараза! – Ааа, - понятливо протянула девочка, полностью доверившись мужскому авторитету. Самая распространенная женская ошибка! - А что ведьмы умеют делать? – Как это, что? - презрительно отозвался мальчик, сверху вниз поглядывая на притихшую перед Великим Умным Благородным ним спутницу. - Порчу наводить… ("Умею," - мысленно не без удовлетворения отметила я, как раз прикидывая, какую бы навести на него самого)… детей воровать… (и на кой йыр они мне нужны? Ха, нашли идиотку!)…мечом махать (тут претензий не возникло)… А по ночам они вообще на метле по небу летают и хохочут! – УХ-ХА-ХА-ХА!!!!! - покладисто последовала я инструкции, резким взмахом обеих рук раздергивая шторы. Деревянные колечки на карнизе жалобно всхлипнули от столь неделикатного обращения. – ААААААААААА!!!!!!! - согласно поддержали вопль дети, резво сигая с балкона, будто это был первый этаж, и так вчистили отсюда, что только пятки сверкали! – Уууу, - передразнила я их вслед, широко потягиваясь и улыбаясь во весь рот. Как же всё-таки мелкие гадости поднимают настроение! Пробежавшись пальцами по прядкам столь бесстыже оклеветанных черных волос, я вздохнула, завернулась в слетевшее с кровати покрывало и подошла к зеркалу. Оттуда на меня с не меньшим любопытством уставилась типично ведьминская физиономия с бледной кожей, темнеющими кругами под чуть запавшими от усталости глазами и слегка растрепанными волосами. Ну и что им, интересно, не понравилось? Умыться-расчесаться-подкраситься - и хоть на бал! – Вы ещё Ильянту на выпускное утро не видели! - обиженно проворчала я в адрес бесследно сгинувших лазутчиков и принялась приводить себя в порядок. Внизу раздался жуткий грохот, плеск воды, сдвоенный вопль, а через пару мгновений - рулады отборных ругательств, то и дело перемежающихся словами: "Этих ведьм, мать-перемать…". Я торопливо отбросила гребень, завернулась поплотнее в покрывало, подметающее шлейфом пол сзади и путающееся в ногах впереди, и молниеносно сбежала вниз, для ускорение не сойдя с лестницы, а съехав по перилам. В кухне царил потоп… Весь пол был залит теплой полумыльной водой, тут же вымочившей низ моего "одеяния" и ноги по щиколотки. Под столом весело каталось пустое здоровенное ведро, жизнерадостно позвякивая железной ручкой о ножки стульев, на которые с воплями взгромоздились две дочери нашей хозяйки и один толстый рыжий кот, мертвой хваткой вцепившийся в ноги старшей из девочек. – Хватит вопить! - прикрикнула я, не зная, как остановить этот концерт без заявок. Вопли прекратились - вместо них на мою голову осыпался град такой ругани, какую этим юным леди и слышать-то не положено! Кое-как вычленяя из этого бессмысленного потока экспрессивности слова, наделенные смыслом, я поняла, что эти двое только-только собирались убрать кухню и вымыть пол, налили полное ведро воды, засучили рукава, как моя милая проголодавшаяся лошадка просунула голову в окно в поисках чего-нибудь съедобного и опрокинула к йыровой бабушке всю воду, за что и удостоилась той анафемы, заслышав которую, я примчалась сюда и попала по раздачу, получив уже свою порцию праведного негодования. Нет, Шэрка, конечно, поступила не самым лучшим образом, но догадаться поставить полное воды ведро на узкий подоконник перед открытым окном - это же просто верх мудрости!!! – Здравствуй, Ихтиандр, - фыркнула я, приподнимая уже безнадежно вымоченное покрывало и внимательнее оглядываясь вокруг. Шутка не прошла: девчонки только окрысились, с раздражением пытаясь втолковать непонятливой мне, что им тут работы как минимум на два часа - всё убирать, а я даже не извинилась и вообще имею наглость тут смеяться! Это не смешно! Это грустно! Я согласно покивала, виновато потупясь и вообще изобразив полную солидарность их горю, подняла ведро на стол, обвела комнату рукой, словно собирая что-то и, брезгливо выплюнув формулу заклинания, плюхнула всю воду обратно в ведро. Кристально чистый пол оптимистично заблестел в лучах утреннего солнца. Девочки, недоверчиво глядя на недовольно поморщившуюся ведьму, слезать пока не торопились. – Ещё какие-нибудь претензии имеются? - шутливо спросила я, горестно подволакивая за собой оставляющий на полу мокрую полосу "шлейф". – А может, вы нам уж до конца убраться поможете? - осторожно спросила младшая, с восторгом глядя на свежевымытый пол. – Только если моя кобыла ещё что-нибудь вам зальет или испортит, - отозвалась я и, подметив хищный взгляд в сторону маячившей за окном лошадиной морды, поспешила добавить: - Но провоцировать её на это не советую: она чужих не любит и кусается. Девочки разочарованно переглянулись, слезли со стульев и потянулись за тряпками. Я, хмыкнув, развернулась и поднялась к себе. "Как жизнь, Хранящая?" - легко толкнулось в виски, окутав всю голову мягким теплым маревом, не дурманящим, а уютным, как старый пушистый плед. – Хорошо, пока жива. "Рад за тебя, - с мудрой снисходительностью отозвался Храм. - Помощь не нужна?" – Нет, спасибо. А ты там как? "Скучновато, честно говоря. Ученики ничего толкового пока не умеют, учителя с ног сбились - тебя ищут, комиссия из Гильдии какая-то приезжать через два месяца собирается. Словом, обычная тягомотина". – Вот поэтому я там и не осталась, - грустно призналась я, садясь на кровать и сбрасывая с себя наконец-то этот мокрый балахон. "Боюсь, я должен тебя огорчить," - мягко начал Храм. – Что-то случилось? - насторожилась я, замерев с рубашкой в руке. "Не совсем. Просто тебе придется вернуться…" – Зачем? Храм помолчал, словно задумавшись, но всё же ответил: "Ты нужна мне". Я торопливо кивнула, не пытаясь перечить собственному Храму. В конце концов, я и так уже два месяца гуляю по всему Древу под его прикрытием, иначе меня бы уже давно поймали и водворили "на место". – Только когда? "Чем скорее - тем лучше. Постарайся завершить свои дела сегодня, - посоветовал он. - И телепортируй не позже, чем завтра". – Телепортировать?!!! - с ужасом воскликнула я, больше всех других заклятий боявшаяся именно этой йыровой телепортации. "Я тебя подстрахую", - с чуть ироничной, но доброй улыбкой пояснил он. Словно отец, пытающийся научить сына ездить на велосипеде. – Хорошо, - растерянно согласилась я. "Благословенна будь, Хранящая", - легкий гул в голове растворился, словно его и не было, оставив за собой только чувство какой-то теплой уверенности, что всё будет хорошо. Эй-эй-эй, ведьма! Нечего тут расслабляться! Нашла время! Когда рано утром меня разбудила Власта и потребовала выражения активной гражданской позиции на сегодняшнем втором туре Кубка рыцарей, я мученически промычала в ответ, что идти куда-либо не хочу, не могу и кворр заставите, так что чародейка, слегка попинав моё сонное тело, но не добившись ни малейшего результата, вздохнула и отступилась, решив, что сегодня они с Лириданом обойдутся без меня. А я на радостях (вот дура-то!) пожелала обоим удачи и пообещала подумать над задачкой, которую нам вчера подкинул Склеп Змея. И вот теперь, произведя акт воспитания подрастающего поколения и ликвидировав результаты нарушения административной дисциплины голодной кобылой, я пришла к выводу, что оттягивать дальше некуда и надо думать. Думать было лень. "Бороться с ленью лучше всего на чем-нибудь мягком!" - подсказал проснувшийся от долгой спячки глас разума, но я героически преодолела искушение снова развалиться на кровати, небезосновательно полагая, что тогда я сразу же отключусь. А надо думать. Сквозь гостеприимно распахнутые шторы в комнату яркими теплыми потоками вливался утренний свет, широким половодьем расплескиваясь по кровати, полу и стенам. Думать он не помогал, только расхолаживая ниточку рассуждений, обтрепывая факты солнечными зайчиками. Я основательно потрясла головой, сбрасывая с себя расслабленную лень, порылась в сумке и положила перед собой чистый лист плотной дорогой бумаги и перо. Привычными корявыми штрихами набросала план вчерашнего коридора, по памяти отметила большую часть ловушек, шипов, нападений неизвестных животных, поставила жирный синий крест на месте битвы со змеем. Не помогло: вдохновение не прилетало и одарить счастливыми идеями не спешила. Я педантично повторила все свои действия, включая встряхивание головой. Ещё раз. Ещё. Ещё… Через полчаса передо мной возвышалась стопка одинаковых закорючливых рисунков разного размера (это я пыталась масштаб менять), стопка чистой бумаги в сумке значительно уменьшилась, а волосы встали дыбом. Гадючливо свернувшийся коридор по-змеиному язвительно усмехался с эскизов, в очередной раз ехидно убеждая меня, что художник во мне скончался. – Ну и кворр с тобой! - раздосадовано заявила я, поднимаясь с кресла и подходя к окну. Солнце всё так же легкомысленно умывало улицы светом, и не задумываясь ни о каких темных коридорах в никому не нужных Склепах, и не вспоминая сине-сиреневую тварь, чуть не отправившую нас вчера на тот свет. Оно взирало на мир с философско-равнодушной точки зрения, мало понимая, зачем молодой симпатичной девушке в такую хорошую погоду сидеть дома и ломать голову над дурацкими вопросами. Я почувствовала себя ну просто полной дурой, что в радостный весенний денек сижу в душной комнате. И потом, кому нужно это моё самопожертвование?.. Позади скрипнула дверь, впуская воодушевленную чем-то чародейку. – А мы в следующий тур прошли!!! - пропела она с порога, чуть отодвигаясь и впуская в комнату Лиридана. Тот, бодро блеснув белыми зубами, шутливо отсалютовал мне мечом. – Чудно, - рассеянно отозвалась я, тщетно пытаясь собрать в кучу рассеявшиеся по закоулкам сознания клочки мыслей, разбежавшиеся во все стороны при скрипе двери, словно стая вспугнутых шорохом шагов колибри. Те напрочь отказывались собираться, склеиваться и вообще бесстыже посылали меня кудаподальше. Это уже высшая степень пренебрежения - когда тебя отправляют к йыру собственные же мысли! Положительно, пора серьёзно браться за их воспитание! Власта, не замечая моего состояния, певчей птичкой пролетела туда-сюда по комнате и удивленным изваянием застыла у кровати с разбросанными по ней неровным слоем листами: – Это что? Каллиграфией занялась? - со смешком спросила она. Я, смущенно кашлянув, подошла и постаралась отодвинуть свои художества в сторону, дабы на травмировать тонкую душевную организацию чародейки сим кошмаром в карандаше: – Эээ… Не совсем. А причем тут вообще каллиграфия? Власта, в хорошем настроении не имевшая привычке подолгу задерживать внимание на одном и том же предмете, тут же, словно вспугнутая бабочка, перескочила на другой: – Да ни причем, это я так. Ты любишь руну Миртл? Я пожала плечами, не понимая, с чего был задан такой вопрос, и жестом предложила сесть неподвижно стоящему в дверях немым сторожем Лиридану. Тот улыбнулся и оседлал ближайший стул задом наперед. – Так любишь? - никак не отставала чародейка, обегая меня и заглядывая в глаза. – Ну, люблю, - буркнула я. - У нас этой руной вход в подземный лаз до ближайшей корчмы в Храме был заговорен. Как только Храм опускался на землю - все ломили табуном туда, а возвращаться удавалось уже только на следующий день. Влетало от наставников жутко, ворота всё время стоянки они охраняли лучше, чем магические тюрьмы с особо опасными преступниками, но поймать нас с поличным им так и не удалось. За время моей учебы, по крайней мере… А что за интерес-то вдруг взыграл? Девушка удивленно посмотрела на меня, потом - на ворох исчерченных моими каракулями листочков и пояснила: – Ну вот я и смотрю, что ты тут эту бедную руну с какой только стороны не нарисовала! – Где? – Иньярра, что с тобой? Да вон, на кровати! – Ничего, - медленно ответила я, глядя на свои же рисунки новым взглядом. На всех была нарисована идеальная руна Миртл. Плавное подковообразное скругление влево, резкий поворот туда же - и небрежный завиток направо, словно раздосадованная кошка хвостом вильнула. - Всё нормально… – Точно? - скептически поинтересовался Лиридан. – Ага… Ребят, я знаю, как нам пройти этот йыров вчерашний лабиринт… – Правда?!! – Правда… Собирайтесь. Значит, Миртл… Деньги счастья не приносят, но значительно укрепляют нервную систему. Впрочем, нам, магам-воинам, все нервы напрочь повытрепали ещё где-то на третьем курсе, так что вопросами укрепления заниматься не приходилось. А вот заниматься добыванием денег - приходилось, да ещё как! – Всех денег не заработаешь! - как-то философски рассудил один из моих однокурсников, отказываясь от выгодной работенки в пользу очередного пьяного ночного шабаша. – Да, часть придется украсть, - со вздохом согласилась я. Лицо будущего коллеги вытянулось от удивленного негодования, я же, втихомолку смеясь в рукав, сохранила кристально серьёзную мину. Он поверил и с тех пор брезгливым святошей обходил зело падкую на деньги ведьму за четверть версты. Расстраиваться из-за такого типа не стоило: он был единственным из всего моего окружения, у кого ВООБЩЕ не было чувства юмора. Видимо, именно поэтому долго в нем и не удержался Когда меня ни с того, ни с сего начинали любить подобные личности, я первым делом проверяла, на месте ли у меня кошелек и чувство юмора, а потом проникновенным шепотом сообщала, что не одолжу конспекты по фантомоведению, на лекции по которому силы воли ходить хватало только у меня одной - учитель не отмечал прогульщиков и бубнил тему на одной и той же ноте, так что никто больше двух-трех занятий не выдерживал. А экзамены надвигались быстро, как голодная гарпия в бреющем полете. Обычно нежелательный элемент тут же скисал забытым на неделю под кроватью борщом и, бубня себе под нос что-то о сварливых жадных ведьмах, прекращал заслонять горизонт. В этом месяце мы с Мирой - моей очередной соседкой по комнате, а их за всё время обучения сменилось как минимум пять, ибо долго выдерживать мой характер не представлялось возможным - решили пустить стипендию на покупку новых портьер в комнату: старые в конец обтрепались и висели на гардине грустно, словно замерзший лисий хвост, пришитый к шляпе какой-нибудь фифы. Долго спорили, обошли все доступные нам магазины (учитывая ограниченность в средствах и времени - вернуться надо было до рассвета - их оказалось не так уж много), ругались, плевались, ворчали, кидали монетку - и в конце концов купили. Причем не нравилось то, что мы купили, ни мне, ни ей, но деваться теперь было некуда - приходилось вешать. И именно этим мы и занимались, когда в комнату, наплевав на все приличия типа стука или открывания двери, просочившись прямо через последнюю, влетел Доен: – Девчонки, вы пойдете? – Куда? - мрачно спросила я, качаясь на стуле туда-сюда и честно прикидывая, куда мне в случае чего лучше падать: на подоконник с кактусами или на кровать с вытащенным из ножен и всё утро тщательно полированным мечом. Обе перспективы гадливо скалились с ответ на мои тоскливые потуги провести сравнительный анализ . – Как, куда? В корчму, конечно! Сегодня же Скрадень - значит, впереди целых два дня - гуляем! - радостно пояснил парень, бесцеремонно плюхаясь в кресло и закидывая ноги на его подлокотник. От дурной привычки прыгать со всего размаху на мою только-только аккуратно заправленную кровать я его отучила ещё в прошлом году. Способ простой и надежный, как табуретка. А кто её, родимую, "случайно забыл" в тот роковой раз под кроватью, я так никому и не сказала. Ребро Доену срастили за неделю, но больше он с коронными прыжками на пружинные кровати не экспериментировал… – Идем, - ещё более мрачно подтвердила я, мысленно костеря злосчастные шторы на чем свет стоит. Пришитые к верхнему краю петельки язвительно загибались, не желая цепляться за крючочки, а последние с омерзением выскальзывали из пальцев, отскакивая дальше к стенке. Расшатанный стул довольно удобно вихлялся, позволяя мне дотягиваться до дезертиров, но где-то глубоко внутри меня зрело тревожное подозрение, что долго так продолжаться не может: несчастная мебель либо согласится с подлым законом притяжения и завалится на бок, либо попросту рассыплется прямо подо мной! – Ну так и хватит здесь из себя девицу-хозяйку изображать! - не выдержав, фыркнул от смеха однокурсник и, бесцеремонно сняв меня со стула, вспорхнул на него сам, всего за пару секунд прицепив эту злосчастную тряпку к карнизу. Честное слово, надо, надо заняться бытовой магией. А то ведь смеяться скоро начнут! - Значит так, девушки, вам три минуты на сборы, не успеете - через лабиринт пойдете в гордом одиночестве. И нечего фыркать, Иньярра. За тебя-то я не беспокоюсь, а вот Мира… Я со вздохом мысленно признала, что идти через лабиринт, думая только о себе - это одно, а постоянно держать под прикрытием дрожащую от страха и то и дело визжащую в ухо в самый неподходящий момент знахарку - совсем другое. – А раз три минуты - значит, брысь отсюда, - решительно выпроводила гостя я, кидаясь к шкафу. Через четверть часа в самом дальнем и темном углу первого этажа творилось йыр знает что: Доен и Мира уже исчезли в потайном лазе, когда на горизонте показался наставник, так что пришлось срочно тайный выход закрывать, врать что-то на тему "я-такая-бедная-несчастная-меня-никто-не-любит-пришла-поплакать-в-одиночестве-имейте-совесть-идите-отсюда-накворр!!!", с благодарным выражением лица слушать ответный опус на тему "и сие пройдет, бедное мое дитя" и уверять, что после его слов мне стало намного легче. Наставник с чувством выполненного долга удалился, а я с несусветной руганью полезла в лабиринт. Студенты имели милую привычку развлекать друг друга подчас странными способами. Например, этот лаз, за сохранность и безопасность которого отвечали мы, маги-воины, почти никогда не сохранялся одинаковым. Мы чуть ли не ежедневно меняли направление веток-ходов, замуровывая старые и открывая новые, и запускали внутрь разную мелкую нежить. Потому что просто так ходить по нему было не интересно: ну, лаз и лаз. А теперь поход в корчму превращался в целое приключение, причем нередко студенты вваливались туда в полуразодранной одежде, со следами крови на теле и костеря на чем свет стоит "добрых" собратьев. Знахари же в одиночку в лаз вообще не совались - страшно, жутко, и вообще, пить вредно для здоровья! Но, что поделаешь: курить - противно, пить - вредно, помирать здоровой - жалко… Я осторожно выпрямилась, услышала, как с тихим щелчком у меня над головой встала на место каменная плита - лабиринт умел хранить свои тайны - и с любопытством огляделась по сторонам. Слева, откуда сигнальник приходил довольно быстро, извещая о подлом тупике, доносился вой вурдалака. Справа сосредоточенно копошились упыри, а где-то впереди душевно выводили призывную песню вьютры и слышался пронзительный вопль в очередной раз не сдержавшейся Миры. Скучать мне нынче вечером, видимо, не придется… Этот лабиринт тоже не отличался любовью к постоянству. Ещё вчера он был сумрачным, темным и холодным, а сегодня на стенах везде сияли радостные иллюзорные окна, обливающие мраморный расписной пол струями иллюзорного же света. – Миленько, - иронично хмыкнула я, подходя к одному такому окошку и шутливо дергая за легкомысленно-голубую занавеску. Рука прошла сквозь мифический шифон, нащупав холодную каменную стену. Я презрительно сморщилась. - Но на скорую руку. Власта ошарашенно огляделась по сторонам: – Сотворить тако?е "на скорую руку"?!! Да здесь неделя работы! Я отрицательно покачала головой, искоса наблюдая за Лириданом, невозмутимо держащим меч наготове. Инстинкты наемника не купились на показную беспечность обстановки. – Нет, отнюдь. Если иметь опыт и парочку талисманов - можно за час управиться. Был у меня в Храме один знакомый любитель иллюзий. Ручаюсь, он бы тебе раскритиковал здесь всё в пух и прах. И окна-то слишком одинаковые - на настоящие не похожи, и занавески-то на них синхронно развеваются, и если внимательно поглядеть, то стена сквозь них просвечивает - словом, никуда не гоже! Власта хихикнула, согласно наклоняя голову. Сегодня её хорошего настроения на перешибло даже ожидание очередной пакости от Склепа Змея. Впрочем, на мой мрачно-скептический настрой эти веселенькие окошки тоже не подействовали. – И что мы будем делать? - негромко спросил Лиридан, внимательно оглядевшись кругом, но не найдя никаких особых дверей, отодвигающихся плит, потайных ходов и прочих атрибутов каждого уважающего себя лабиринта. "Наш" лабиринт себя, видимо, не уважал. Или тщательно это скрывал, дабы его не посмели обвинить в мании величия. – Вы - ждать, - отозвалась я, глубоко вдыхая и настраиваясь на рабочий лад. - А я - колдовать. – Тебе помочь? - подкинулась Власта. – Нет, спасибо. Думаю, сама разберусь. Я, кажется, знаю, где в этом лабиринте собака порылась. Если от меня останется кучка пепла, то можете считать, что я ошиблась… Судя по нахмурившимся лицам друзей, шутка не прошла. Я скептически фыркнула и, оглядевшись, отошла в самый дальний, темный и пыльный угол. Чародейка следила за мной испуганным взглядом, Лиридан, весь подобравшийся, как волк перед прыжком, смотрел сосредоточенно, сжав в руке клинок так, что побелели костяшки пальцев. Я осторожно присела, подобрав под себя полы плаща - стирка его пока не входила в мои планы - и подула на словно специально оставленную здесь для меня горсть пыли так, чтобы та разлетелась по полу ровным тонким слоем. Пыль послушно, как будто это происходило уже не в первый раз, легла легким налетом на мрамор, прикрыв собой небольшой кусочек, примерно пядь на пядь. Я удовлетворенно кивнула, сосредоточилась и быстро, как бы опасаясь передумать в самый последний момент, начертила на ней руну. Миртл. "Откройся". Лабиринт дрогнул, сверху посыпалась каменная крошка. Власта, коротко вскрикнув, бросилась было ко мне, но на неё прыгнул сзади Лиридан, прижимая своим весом к полу. Я инстинктивно взмахнула руками, создавая вокруг себя силовой щит, и вовремя: мелкие камни застучали по нему с той стороны, как круглые горошины града по подоконнику. Попадались булыжники и побольше, упади один такой мне на голову - и завтрашнюю проблему телепортации решать бы не пришлось. Камнепад остановился так же резко, как и начался. Лиридан недоверчиво поднял голову и оглядел пол, усеянный каменной крошкой, словно зал для отработки боевых заклинаний после практикума восьмикурсников. Под ним что-то сдавленно-возмущенное проскрежетала Власта, и наемник поспешил подняться и даже галантно подать ей руку, но разгневанная его бесцеремонностью чародейка не соизволила ею воспользоваться. Я мягким обволакивающим жестом обвела воздух перед собой, и защитный купол растворился в чуть искрящем от переизбытка магии воздухе. Руны всегда давали чересчур мощную отдачу в атмосферу, именно поэтому я не слишком любила ими пользоваться. Пройдет как минимум два часа прежде, чем энергия равномерно распределится по всему лабиринту и спичка не будет загораться просто от соприкосновения с пустотой. – Идем? - как ни в чем не бывало спросил Лиридан, небрежно кивая на открывшийся в результате устроенного мной маленького землетрясения пролом в стене. Я неуверенно тряхнула волосами, проверяя, не кружится ли голова, и серьезно кивнула: – Да. Я первая. Спорить никто не стал. В этот раз коридор отвечал моим представлениям о приличных лабиринтах: он был темным, путаным, со множеством развилок и тупиков. О последних меня пока послушно извещали сигнальники и интуиция, но совсем исключить возможность ошибки было, разумеется, невозможно. Вообще я чувствовала себя волчицей, уверенно идущей по следу: словно кто-то протянул через весь лабиринт не видимую никому, кроме меня, тоненькую ниточку, легкой тенью скользящую в двух шагах впереди. Мне казалось, что я сама даже мало что соображаю, полностью отдавшись на волю интуиции и рефлексов. Лиридан и Власта шли, иногда, чтобы не отстать, почти бежали за мной следом, стараясь ступать след в след, ибо небезосновательно полагали, что ловушек в этом, настоящем, лабиринте ещё больше, чем во вчерашнем, фантомном, меня же от них хранило то безумно взыгравшее шестое чувство, заставляющее тело мчаться вперед и вперед. Несколько раз Власта пыталась что-то сказать, попросить подождать: она запыхалась, но Лиридан тут же обрывал её, не давая договорить. Я их не слушала: мне было неинтересно, их разговоры отвлекали, сбивали с толку. Я летела вперед, чуя впереди магию, манящую меня так же сильно, как манит нежить запах свежей крови. Мимо проносились черные дыры ответвлений коридоров, пылающие зловещим красным светом на стенах руны, скрипели старые, заржавевшие решетки, кровожадно затягивавшие внутрь всякого, кто по глупости их касался. Я же только усмехалась в ответ: это всё казалось мне какими-то глупыми декорациями, они не могли причинить мне ни малейшего вреда, потому что та сила, которую я чувствовала почти как запах древесной коры, как легкий лихорадочный зуд на кончиках пальцев, как едва-едва ощутимое прикосновение пера к щеке, хотела, чтобы я добралась до неё. Коридор резко кончился, вытолкнув нас в широкий светлый зал. По стенам переливались золотистым мягким светом абстракционные линии, хаотично переплетающиеся друг с другом и выбрасывающие бутоны золотых искр в покрытый сияющим напылением потолок. Пол был мраморный, но теплый. Я по наитию скинула с ног сапоги и прошлась босиком. Мрамор мягко пульсировал под голыми ступнями, шлось легко, будто по батуту. Казалось, что если я прыгну - то улечу под самый потолок. Посреди зала на небольшом возвышении стояла статуя, величественно свернувшейся в узорчатые кольца змеи, высеченная из теплого пламенно-оранжевого янтаря. Янтарь считается самым "живым" камнем из всех поделочных. Ещё несколько столетий назад, когда велись магические войны, маги прятали души королей именно в янтарные статуэтки - тогда бездыханному, но не мертвому телу не грозила никакая смерть. Сейчас же маги несколько поумнели и предпочитают не вмешиваться так явно в людские дела: меньше людей погибает. Да и Гильдия, как бы я её не ругала, объединяет нас, заставляя действовать именно в интересах магии и мира, а не того несчастного королишки, которому ты служишь. Пасть змеи была открыта ровно настолько, чтобы хрупкий человек мог просунуть в неё руку до запястья. И, более того, я чувствовала, что не только должна и у меня нет другого выхода, но и могу это сделать. Я, а не кто-то другой. Не Власта, не Лиридан, не Альвира. Я осторожно вздохнула, подошла поближе и, шутливо подмигнув змее, с замиранием сердца положила руку ей в пасть. Змея дрогнула. Янтарные челюсти сомкнулись. Сначала я не почувствовала почти ничего: точнее - вообще ничего. Ни пола под ногами, ни зубов, схвативших запястье. Я словно вылетела из тела, удивленно глядя на него чуть со стороны. Зато ещё через мгновение… Глаза распахнулись широко, до отчаянья, зрачки расширились от жуткой, невероятной, невыносимой боли, приходившей толчками. Сердце судорожно, с перебоями билось в словно оледеневшей, твердой, неподвижной грудной клетке, загнанно ударяясь о бездушные неподвижные ребра. Дыхание перехватило. Казалось, что вообще нет больше ничего, кроме этих безумных, сильных, страшных, сотрясающих всё тело ударов сердца и… боли, мириадами тонких колких отравленных стеклянных искр вцепившейся в запястье. Руки я не чувствовала, словно её и не было - только дикая, расползающаяся ледяной змейкой по жилам от запястья к сердцу отрава, разрастающаяся в груди в огромный огненный шар, не дающий дышать, смотреть, думать, жить… Я, словно чувствуя и не чувствуя всё это одновременно, с удивлением смотрела на своё бьющееся в болевой судороге тело, на испуганно распахнутые глаза, на замершие в безмолвном вопле, болезненно искривившиеся губы… И вдруг вокруг меня - вокруг моего "второго", не связанного с телом, "я" сгустился холодно-серебристый кокон энергии, окутывающий меня, ластящийся к коже, словно чешуя… Меня с силой отбросило от статуи, швырнув на пол, как тряпку. Виски тупо ныли, правое запястье слегка зудело, локоть я ссадила об пол. Но это было просто ничто по сравнению с тем, что было ещё секунду назад. И, как ни странно, я всё ещё была жива… Я осторожно села, тщательно собирая себя с пола, подтянула колени к груди, убедилась, что мышцы, хотя и без особой охоты, но всё же слушаются, и только тогда решилась взглянуть на то, что осталось от моей правой руки. Она, вопреки моим пессимистичным прогнозам, всё-таки наличествовала, причем в довольно бодром и действующем состоянии. На внутренней стороне запястья нестерпимо блистала настоящим золотом величественно дремлющая змея. Это была инкрустация - хотя в первый раз слышала, что такое можно сделать на живом человеке - золото, вживленное под идеально гладкую на ощупь кожу. Страшно, жутко, дико, жестоко, неестественно, но… безумно красиво. Вот только пульс почему-то на этой руке больше не прощупывался… Я наконец-то вспомнила, что пришла сюда, вроде бы, не одна и удивленно огляделась по сторонам, но - ничего и никого не обнаружила. Ни Власту с Лириданом, ни довольно облизывающуюся сожравшую их тварь. Но долго логически рассуждать я сейчас была попросту не способна, так что молча пожала плечами и вышла из зала. Ну нет и нет, найдутся - не маленькие ведь. Как только я вышла из зала, за моей спиной со щелчком материализовалась плита, наглухо отрезая зал от коридора, а за руку меня схватила чуть не сошедшая с ума от беспокойства Власта: – Ты где была?!! Мы думали, тебя там уже сожрали без хлеба! – Подавятся, - рассеянно отозвалась я. Лиридан, немой тенью стоявший у стены, тремя скользящими шагами подошел ко мне, положил теплые ладони на плечи и, внимательно заглянув в глаза, серьезно тихо спросил: – Иньярра, всё в порядке? Я неуверенно пожала плечами, честно пытаясь ответить на этот вопрос хотя бы себе самой. – Не знаю… Наверное… Я молча протянула ему правую руку ладонью вверх, и цепкий взгляд наемника впился в моё запястье. Брови на мгновение вскинулись - и тут же опустились. А может, мне и показалось… – Ну и что тут не так? - непонимающе спросила Власта, тоже вскользь поглядев на золотую змею. - Кожа как кожа. – Ты ничего не видишь?! - пораженно спросила я. Та только удивленно отрицательно покачала головой. – И ты тоже?! - я резко повернулась к Лиридану. Он мягко провел по коже большим пальцем, осторожно заглянул мне в глаза и медленно ответил: – Нет, Иньярра. А что мы должны видеть? Запястье колко коротко опалил жар, змея недовольно махнула мне хвостом и зашипела, настаивая на сохранении тайны. Я резко несколько раз тряхнула рукой, остужая кожу. – Да так, уже ничего - я просто там кожу содрала, но уже, как видите, заговорила - даже сама не заметила, когда, - неуклюже соврала я, не зная, куда деть глаза от тревожно следящих за мной друзей. – Так всё в порядке? - ещё раз на всякий случай спросила чародейка, выжидательно наблюдая за выражением моего лица. – Да, конечно! - постаралась как можно беспечней улыбнуться я. - Представляете, влетаю туда, оказываюсь в каком-то огромном зале, там змея - типа вчерашней, только поменьше - пока её ухлопала, думала, с ума сойду! – А чем ухлопала? - во Власте тут же проснулся профессиональный интерес. – Мечом, разумеется! - тараторила я. - Сначала оглушила силовой волной - ну, по пятой аксиоме Вернера, помнишь? - а потом убила. Чародейка понятливо закивала, увлеченно прикидывая, какой силы должно было быть заклятье, а Лиридан только скользнул по моему лицу серьёзным внимательным взглядом. Не поверил. Но и с вопросами приставать не стал. – А вы тут без меня не выяснили, куда нам идти дальше? - я поспешно перевела разговор в другое русло, избегая смотреть ему в глаза. – Слева - тупик, - тут же пришла мне на помощь Власта. - Справа - коридор вроде бы и прямой, без ответвлений, но… как будто по спирали закручивается… Хотя не знаю: я туда не ходила, так - сигнальниками покидалась чуть-чуть. – Значит - идем направо? - подытожила я. – Направо, - твердо ответил Лиридан, будто невзначай кладя руку мне на плечо и легко подталкивая вперед. Я втихомолку облегченно вздохнула: слава Хранящим, не сердится. Обидеть ставшего почему-то болезненно дорогим сердцу наемника мне совсем не хотелось, но и рассказать всё, что произошло там, в зале, было выше моих сил. Да и не поверят. Коридор был ровным, довольно широким: шага три поперек. Все ловушки невесть куда сгинули, будто кто-то стер их со стен за ненадобностью так же легко, как мокрая тряпка стирает следы игры в крестики-нолики с запотевшего окна. У меня, конечно, было подозрение, до чего хотели раньше нас не допустить все эти твари, отравленные шипы, проваливающиеся под ногами плиты, но… Какой смысл пытаться преграждать дорогу той, кого зовет, как охотничий рог гончую, само охраняемое сокровище? Теперь же лабиринт расстался со своим главным секретом и не видел смысла и дальше чинить нам какие-то препятствия: ну пришли люди - пусть побродят. Может, они земную породу исследовать хотят?.. Коридор и вправду немного закручивался влево, слегка опускаясь с каждым витком, заставляя нас спускаться вниз, как по винтовой лестнице. Власта шла так же напряженно, как и до этого, я - довольно равнодушно, даже без особого любопытства смотрела по сторонам, неведомым, но невероятно сильным шестым чувством зная, что нам навстречу никто не выскочит, плотоядно раззявив зубастую пасть. Лиридан тоже заметно расслабился, выпустив из рук клинок и с любопытством поглядывая вперед. То ли мой спокойный вид придал ему такой уверенности, что всё в порядке, то ли что-то другое: что его интуиции может и ведьма позавидовать, я поняла уже давно. – Как вы думаете, что это за сокровище такое? - вдруг спросила чародейка, решив хоть немного разговором разрядить казавшуюся ей нервозной ситуацию. – Не знаю, - помедлив, откликнулся Лиридан. - Вообще, ходят слухи о каком-то браслете, который носить может только особа королевского рода. – А Альвира - королевского? - недоверчиво нахмурилась я. – О да! - усмехнулся Лиридан. - Она - седьмая вода на киселе какому-то хиленькому, давным-давно обнищавшему, завшивевшему, а может - и почившему уже в бозе королю. Ну так, знаете: на одном солнышке онучи сушили. Зато гордится этим непомерно! Хотя, сдается мне, если бы украшение действительно не давалось бы в руки никому, кроме дочерей королей, то Альвира бы вряд ли смогла щеголять им на балах. Артефакты - существа привередливые, их титулами не проведешь… "Что-то ты, подруга, ошиблась чуток! - мысленно обратилась я к лениво следящей за мной взглядом змее на запястье. - Уж у меня-то, поверь, король даже нашему конюху через дорогу двоюродным кузнецом не приходился!". Та только ехидно шевельнула в ответ высунутым раздвоенным языком: мол, уж я-то лучше знаю! – Да и вообще, титулы и звания придуманы для тех, чьи заслуги перед страной бесспорны, но народу этой страны неизвестны, - задумчиво отозвалась я. - Впрочем, иногда артефакты, даже заговоренные на кровь, ведут себя престранно… – Например? - оживился Лиридан. – Например, слышала я такую невыдуманную историю, что Сабля Беззвучного Наговора - это семнадцатый артефакт из Списка Тридцати Трех - была заговорена неким магом, считавшим, что болтливость женщины - это страшный грех, так, чтобы она убивала всех женщин королевского рода правящей тогда династии, если те будут изрекать больше одной фразы в тринадцать слов раз в месяц. Девушки от нечего делать перечитывали за свою жизнь всю придворную библиотеку, бродили в грустном немом одиночестве ночами под луной, сочиняли в мыслях стихи и говорили сплошными афоризмами: коротко, емко и мудро. За ними неизменно следовали недреманные писцы со свитками, дабы, не приведи Хранящие, не пропустить очередного Великого Слова и увековечить его для потомков. Замуж девушек отдавали просто со свистом: какому мужчине не хотелось иметь дома покорную, почти безмолвную жену? Королевство за счет удачных браков ширилось, процветало, пело и благоухало. Словом, всё было слащаво до отвращения. Но вот однажды очередной король вдруг заподозрил свою милую кроткую супругу в измене. То ли родила она раньше срока, то ли чересчур была послушной, словно кошка нашкодившая, то ли ещё там что-то не сошлось. Словом, пустяк, только мужчина со своим тупым педантизмом мог к такому прикопаться. И всех своих дочерей, как только им исполнялось года по два с половиной (чтобы могли хоть что-то членораздельно произносить), он заставлял говорить. Так и выяснял, его это дочь была - или нет. Правда, посмертно… – Грустно… - задумчиво отозвалась Власта. – И что выяснил? - с любопытством покосился на меня Лиридан. Я тихонько рассмеялась, предугадав этот его вопрос ещё на середине рассказа: – Все его оказались. А когда жена узнала, что он вытворил, пока её в гости сплавил, так отказалась больше ему детей рожать. С тех пор династия и прекратила свое существование. – Поучительная история, - хмыкнул Лиридан. - Не без морали. – И с какой же? - насмешливо прищурилась я. – Женщины - это зло. А молчаливые женщины - это зло затихарившееся, и оттого только ещё более опасное! Хотя… Бегать за дочерьми Евы ещё никому не повредило - опасно их поймать! – Что? - оскорбленно вспыхнула Власта, пропустив между напряженными пальцами раздраженную искру. - Думай, что говоришь!!!! Я же только ехидно улыбнулась, угрожающе ласково приобнимая его за плечи и нежно мурлыча в ухо: – Знаешь, есть два способа командовать женщинами… - Лиридан заинтересованно наклонился поближе ко мне, желая не пропустить ни единой детали. Я победно улыбнулась и с силой оттолкнула его, чуть не впечатав в стену: - Правда, их ещё никто не придумал!!!! – Молчу-молчу, - испуганно замахал руками наемник, показывая, что сдается. - А то ж вы меня тут прямо и убьете!!!! Мы с Властой самодовольно переглянулись и ударили по рукам в знак общей победы. Ворота выскочили перед нами мгновенно, йыр знает откуда, как выскакивает в темном переулке убийца или из-за угла наставник, резко грозно гаркающий прямо в лицо: "Опять прогуливаешь?!!!". Благонадежные, кованые, заговоренные на совесть: по суетливым переплетениям выгравированной вязи задумчиво текли, мерцая при столкновениях, искры магии. Словом, банальные до омерзения. – Ну и? - постучав по железным створкам согнутым указательным пальцем и недовольно поморщившись, обернулся к нам Лиридан. - Есть какие-нибудь гениальные предложения? Власта осторожно пропассировала сооружение сверху донизу на пример скрытых пружин, рычагов и прочих мелких радостей закоренелого вредителя, но таковых, к сожалению, не оказалось. – Может, просто силовой волной долбануть? - в задумчивости проговорила она. Я без особого рвения пожала плечами: – Попробуй. Против лома нет приема. Но результат не гарантирую. – Почему? – А ты никогда не замечала, что те, кто гарантирует стопроцентный результат, всегда требуют предоплаты?.. Власта хихикнула и согласилась: – Ладно, попробуем на свой страх и риск. Она отошла на несколько шагов назад, встала потверже, чтобы был упор - и резко всадила в двери силовую волну, энергоемкостью в половину ауры. Я знавала такие ворота, которые от такого толчка имели все шансы разрушиться до основания, но здесь… Не было ничего. Удар не срикошетил, отразившись, да ещё с удвоенной силой (есть такая привычка у некоторых магических щитов - всё удваивать в ответ), энергия не растворилась в воздухе, наэлектризовав его до предела, вообще создалось ощущение, что ворота впитали магию, как губка, - и сыто облизнулись, ещё ярче заблестев быстрее побежавшими искорками. – Не судьба, - коротко резюмировал Лиридан. - Есть ещё великие идеи? Я неспешно подошла к воротам и, иронично хмыкнув, негромко постучала в них костяшками пальцев, крикнув: – Эй, вы! Есть кто живой? Ау! – Гениально, - разочарованная провалом своей попытки, вполголоса проворчала Власта, скрывая смешок за кашлем. Ворота неуверенно скрипнули, размыкая давным-давно сроднившиеся друг с другом створки… Я поспешно отошла назад, давая им место, чтобы разойтись. – Откуда ты… - пораженно начала было чародейка, но я перебила её резким небрежным взмахом руки: – А, ерунда. Маги просто обожают ставить непроходимые препятствия, избежать которых может на деле даже ребенок. Это для них что-то вроде иллюстрации чьих-то там великих слов: "Будьте мудры, как змеи, и просты, как голуби". – Чьих? - негромко спросил Лиридан, не сводя настороженного взгляда с медленно, но верно раздвигающихся створок. – Да уже, честно говоря, и не помню… - я добросовестно сморщила лоб в бесплодном мыслительном усилии, но толку это не дало. Хорошая болезнь склероз: ничего не болит, и каждый день - новости. Створки с царапающим нервы шорохом распахнулись до конца и замерли, словно почетная стража у входа в святилище. Я глубоко вдохнула и послушно приняла на себя сомнительную честь первопроходца. Внутри оказалась обычная комната, не шокирующая ни размерами, ни обстановкой: мягкий пушистый ковер на полу, диван, пара кресел, торшер, стол, заваленный книгами, тарелками с едой и полуоплавленными свечками, и маг, сидящий на диване к нам спиной, едва завидя светло-русую макушку которого я принялась увлеченно, со вкусом, толком и расстановкой ругаться: – Юггр мамрахх продзань, прыхт мразть ритагхыв!!!!!!! Маг резко обернулся, увидел меня и без колебаний ответил: – Гвыздбр фрахк лажгрыматзз, врупт рааз квыров!!!!!!! …Торжественное приветствие было завершено… Мир тесен: всё время натыкаюсь на себя, своих врагов и своих же бывших однокурсников! Причем радость от встречи с любым вариантом из трех испытываю примерно одинаковую… Стол был застелен белоснежной кружевной скатертью и просто ломился от всевозможных блюд, как то: сельдь под шубой, гусь с яблоками, плов, салаты, пирог с капустой - и прочие радости желудка странника. Посреди величественно возвышалась обернутая тонкой холстиной бутыль старого красного вина, пыль веков на горлышке бутыли не имела ничего общего с обычной грязью, которой для колорита посыпают бутылки с вином в дешевых винных лавках. Прислуживали нам три обходящие стол по кругу соблазнительно полуобнаженные девицы пышных форм. Мы с Властой не обращали на них внимания, сразу ощутив, что это - фантомы; а Лиридан оценивающе оглядел всех троих, как только они появились, и равнодушно пожал плечами. Сдается мне, тоже понял, что дело тут нечисто. Лиридан с Властой спокойно, хотя и поглядывая на меня порой настороженно, поглощали еду, изредка вполголоса перебрасываясь ничего не значащими фразами: – Подай мне соль, пожалуйста. – Держи. Вот йыр - просы?пал! – К несчастью… – Хм. Чародейка - а в приметы веришь. Непрофессионально… – Иди ты… лесом! Я же затеяла с Доеном длинный, тоже бессодержательный по сути, но невероятно наполненный эмоционально и ассоциативно разговор. Звучало это примерно так: – Слушай, а что за вино? Маг с хитринкой в глазах улыбнулся, протягивая руку за моим бокалом и мелодично наполняя его темным почти до черноты, густым, терпким вином: – А ты попробуй… Я осторожно побултыхала напиток по широкому дну бокала, принюхалась к ни с чем не сравнимому, чуть с кислинкой, терпкому и теплому, как осенняя золотая листва под ногами, запаху истинного вина и сделала глоток. По горлу змейкой пробежало тепло, оставляя горячий след по пути к желудку… – "Медива"?!!!! Доен довольно улыбнулся: – Она самая! – А ты помнишь, как мы… – Помню, конечно… Тебя ещё потом седьмицу из карцера не выпускали!!! И так - про всё. За что бы ни зацепился мой взгляд, в обществе старого товарища и бывшего разгильдяя-однокурсника всё навевало теплые, мягкие и чуть горьковатые воспоминания о Храме. То ли он специально так сервировал стол, то ли просто у меня мозги зашкалило… Наконец насытившись, мы откинулись на спинки мягких кресел, и я поняла, что пришла пора вопросов. Слишком уж беспокойно, требовательно смотрела на меня Власта, да наемник, похоже, не слишком-то понимал, зачем мы теряем столько времени. – Доен, слушай… Он чуть прищурился, глядя на меня из-за яркого пламени свечки: – Не продолжай. Я тут живу. – Как? - тупо спросила я. – Ну вот так… Три недели я обязан тут жить… – Зачем? Доен тяжело вздохнул и зашел с другой стороны: – Иньярра, а зачем ты сюда пришла, а? Я пожала плечами, пригубив вино: – Меня наняли. – Ну вот и меня, можно сказать, наняли… Понимаешь, Гильдия - да, не морщись: я, в отличие от некоторых упорных ведьм, вынужден в ней состоять - так вот, Гильдия устроила в этом Склепе нечто вроде склада: хранят здесь различные артефакты, заговоренные доспехи и прочую чушь на случай войны. Не свалишь же всё это на заднем дворе Храма! Я недоверчиво пожала плечами: – Можно драконам отдать на хранение. – Можно, - покладисто согласился маг. - Но ты знаешь, какую дань они запросят за свои услуги?!! Окворреть! Вот и Гильдия и выкручивается, как может: наняла пять магов, каждый из которых должен жить тут по три недели, никуда не выходя. Скука смертная!!! Мне иногда кажется, что я с ума тут сойду! Потом три месяца гуляй, где хочешь, и снова на три недели сюда приходи! Я скептически сморщилась: добровольно позволить запереть себя на три недели в какой-то подземной камере?!!!! Да ни в жизнь!!! – И много за такое платят? Доен горьковато усмехнулся: – Прилично. По крайней мере то время, пока я не здесь, я могу развлекаться, как хочу, и не думать о деньгах… Значит - более, чем прилично. И тем не менее, не знаю, что должны были бы мне посулить, чтобы я согласилась похоронить себя в какой-то крысиной дыре без права покидать её на целых три седьмицы! Доен, словно прочитав мои мысли, неслышно вздохнул: – Да уж, я и сам иногда жалею… Но, что поделаешь: контракт подписал на десять лет вперед: на гонорар повелся, дурак! А расторгнуть его, разумеется нельзя. Вот так и живу… Кстати, а ты-то здесь откуда? Я пожала плечами и коротко пояснила, каким попутным корыстолюбивым ветром меня сюда занесло. На вопрос о том, что это вообще за украшение такое, Доен непонимающе нахмурился: – Понятия не имею… Здесь есть кольчуги, мечи, пояса - словом, броня и оружие, но украшений, даже артефактных, никогда не было… Змейка на запястье чуть нагрелась, привлекая мое внимание, и ехидно шевельнула тонким подвижным хвостом. Дескать, нечего задавать глупые вопросы тем, кто на них ответить не может и никогда не сможет. И вообще, хватит гоняться за этим неведомым украшением, если оно уже час, как у тебя на руке! – Значит, вы нам помочь не можете… - грустно подвела итог Власта. Доен беспомощно развел руками: – Увы… Боюсь, что ваш гонорар уплывет в неизвестном направлении… Впрочем, я могу попробовать вам это компенсировать! – Как? - усмехнулась я, уже подозревая, каким будет ответ. – Сходите в хранилище и выберите что-нибудь, что понравится! Всё равно там этого барахла столько, что никто и не заметит! Власта неверяще переводила взгляд с Доена на меня, а я только усмехнулась, легко поднимаясь с кресла: – Хорошо, и где тут у вас святая святых? – Левая дверь, по коридору прямо, потом направо. Там, правда, на двери смертельное заклятье, но вы его можете снять: ты их сама, Иньярра, такие на дверь спальни ставила, когда к экзаменам за одну ночь готовилась… Лиридан и Власта уставились на меня с непередаваемым ужасом в глазах, и я неуверенно прокашлялась: – Ладно, Доен, сниму - только давай оставим в покое мое темное прошлое, хорошо? – Хорошо, - острозубо улыбнулся маг. Я ничуть не менее плотоядно улыбнулась в ответ и направилась к указанной двери. Власта пошла следом, стараясь держаться от ведьмы, с дурной привычкой разбрасываться смертельными заклятьями на уровне автоматизма, на расстоянии хотя бы в сажень… Говорят, наводить порядок надо тогда, когда еще нет смуты. К той комнате, в которую мы, преодолев все препятствия, всё-таки вошли, о порядке не стоило даже воспоминать. Ибо момент, когда смуты ещё не было, был однозначно упущен, и теперь навести тут порядок было делом чрезвычайной трудоемкости. У нас, магов, трудолюбия, в принципе, хоть отбавляй, но вот только нам лень им пользоваться… Поэтому вся комната представляла из себя среднестатистическую кладовку, куда кое-как впихивают всё то, что, вроде, и не надо, но выкинуть жалко… Справа громоздились залежи всевозможной брони, слева - завалы оружия, а стена напротив была полностью скрыта горой абы как наваленных знамен, стягов и прочих, видимо, бесценных в историческом смысле простынь. – Прелесть какая, - скептически хмыкнула я, приподнимая один из таких пылесборников двумя пальцами и брезгливо отбрасывая назад. Вверх взвилось ехидное облачко пыли. - Апчхи! – Будь здорова, - рассеянно пожелала чародейка, недовольно оглядываясь по сторонам. - И как мы здесь должны хоть что-то найти? Я криво усмехнулась: – Ты просто не знаешь Доена. Чтобы он что-то сделал просто так, по доброте душевной - не дождешься. И даже не потому, что злой - ему это попросту неинтересно. А вот сделать широкий жест, да ещё вдобавок получить наконец-то убранное хранилище - это в самый раз! Так что так оно и было задумано, что мы либо брезгливо отвернемся и ничего не станем брать, либо, вздыхая и костеря его на все лады, примемся-таки за уборку, в процессе выбрав себе что-нибудь в качестве награды. – И мы будем убираться?!! Я искоса глянула на неё, хитро прищурившись: – Неужели ты думаешь, что Доен в Храме один был такой умный?.. Власта с любопытством приподняла брови, понимая, что пытка тряпкой и метлой ей уже не грозит. – И что же мы сделаем? – Ну… Сначала ты определишься, что же конкретно ты хочешь отсюда взять. Думаю, будет недурно подобрать что-то такое, что помогло бы тебе на завтрашних соревнованиях. Чародейка согласно кивнула, но тут же нахмурилась: – А это не будет нечестно по отношению к другим участникам? Тому же Лиридану, например? – Будет. Но я сейчас помогу тебе выбрать, что ты хочешь, а его приведу сюда, чтоб он тоже что-нибудь себе выбрал… в счет моего "гонорара". Так что вы будете на равных. Так что ты хочешь? Меч? Кольчугу? Пояс? Перчатки? Власта осторожно огляделась вокруг и с сомнением протянула: – Ну… Пожалуй, кольчугу. – Чудненько. Я смело подошла к груде кольчуг, панцирей, курток с заклепками и прочими прелестями защиты рубашечного типа и резко долбанула прямо в центр силовой волной, так бессовестно не оправдавшей наших надежд у ворот. И в этот раз заклинание не подкачало: с жутким грохотом и скрежетом куча разлетелась во все стороны, усеяв пол ровным слоем кольчужного богатства. Я с победной улыбкой на губах обвела получившийся бардак широким щедрым жестом: – Выбирай! В ассортименте!!! Чего только здесь не было!!! Тоненькие, словно шелковые кружева, кольчуги, полупрозрачные, как шифоновая шаль, плащи, заговоренные куртки, сплошь расшитые дорогим натуральным серебром, узкие длинные перчатки, так плотно облегающие кожу, как будто их и нет на самом деле, высокие шнурованные сапоги с заговоренными каблуками, придающими любой, даже самой заморенной лошади, невиданную прыть. Многие вещи были украшены прищепленными к ним лаконично-издевательскими записочками с пояснением, кто, когда и при каких обстоятельствах достал эту вещь для Гильдии. Например: "Куртка, полностью заговоренная от огневой магии (на дыру сзади, прожженную моим трехступенчатым огневым залпом, смотреть не рекомендуется. Может, она заговорена только от двухступенчатых? Ужасно хотела проверить, но добровольцев, готовых надеть её и побыть мишенью, увы, не нашла.) - ч. Ринда" или "Сапоги Быстрого Бега. Позволяют владельцу покрывать невероятные расстояния, не чувствуя усталости (лично я их снял с однокурсника, упавшего без сил на первом кругу утренней пробежки вокруг Храма. Пользуйтесь на здоровье!) - м. Вьянор". Впрочем, не всё было так уж безнадежно: попадались и вполне приличные вещи. Например, неразрубаемые доспехи (я не преминула продемонстрировать их прочность, душевно полоснув мечом, а Власта, не ожидавшая, что я выхвачу его у неё перед носом прямо из воздуха, тихо и мирно посерела, оседая на пол) или незамораживаемый плащ: никакой ледяной магии было его не пробить. После бесконечных примерок, поправок и переругиваний: – Ты смотри, как она сзади торчит!!! – Ничего не торчит! – Нет, торчит! – Ну, возьми вот эту. – Ты думаешь, я надену на себя такую орясину?!!! Власта выбрала наконец-то себе плащ, морочащий голову противнику: тот видел тебя всегда на шаг дальше, чем ты был на самом деле. Ехидная надпись на нем гласила: "Плащ Морока. Штука удобная для всего, кроме победных поцелуев после битвы: когда девушка раз за разом промахивается, утыкаясь губами в твое плечо, то скандала потом не избежать…" – Ничего, без поцелуев обойдемся, - пожала плечами чародейка, довольно оглядывая себя со всех сторон. - Интересно, а самонаводящиеся шэриты он тоже обманывает? – Сейчас проверим! - беспечно отозвалась я, вскидывая руки, и уже через пять минут с дикими воплями нарезала круги по хранилищу, спасаясь от разгневанной дымящейся чародейки. Плащ схалтурил… На ночь мы решили остаться в гостях у Доена, а по утреннему холодку прийти на ристалище, где завтра будет проходить третий и четвертый этап Кубка рыцарей. Ближе к полуночи Власта и Лиридан отправились спать. Точнее, их отправила я, ехидно подметив, что ещё час - и завтра кое-кто сонный, как младенец, с позором вылетит из соревнований, не дойдя финала. Оба тут же приняли выпад на себя и, оскорбленно переглянувшись, разошлись по спальням. А мы с Доеном остались сидеть друг напротив друга рядом с камином и, сонно щурясь на мягкое пламя, прихлебывать из кубков глубокое, терпкое вино, не дурманящее голову безудержным восторгом, а ласково раздвигающее границы, размывающее контрасты, окутывающее нежной ленью… Я старалась не смотреть на Доена в упор, сильно подозревая, что он увидит не обычные ведьминские, чуть тяжеловатые для обычного человека глаза, а вертикальные кошачьи зрачки, призрачно отражающие незримо колеблющееся пламя. Доен, прищурившись, посмотрел на меня, по-домашнему уютно подтянувшую колени к груди, и поднял наконец щекотливую тему, которую мы деликатно замалчивали весь день: – Иньярра, почему ты не Храме?.. Я глубоко вздохнула, отбросила тяжелую черную прядь со лба и честно ответила: – Не знаю. – Что значит "не знаю"? – То и значит… - я помолчала, подбирая слова. - Ну не знаю я, почему, но мне совершенно не хочется ехать в этот Храм, изображать там из себя йыр знает что, разбираться с кучей проблем местного значения… Просто отвращение вызывает даже одна мысль об этом. Он внимательно пригляделся к потрескивающим поленьям, изредка выплевывающим вверх маленькие снопы беспокойных искр, быстро потухающих в воздухе. – Тебе не нравится сам Храм? – О нет, с ним мы как раз отлично ладим. Особенно если учесть, что он-то меня и прикрывает от толпы разгневанных наставников, мечтающих водворить меня на официальное место и, желательно, приковать цепью потолще, чтоб никуда не делась в очередной раз. – А что тогда? Я неуверенно пожала плечами, легко пригубив вино. Рубиновая капля сорвалась с губ, расплывшись кровавым пятном по плащу. – Вот йыр, хорошо, что хоть черный - не так заметно… Он мягко улыбнулся, сразу разгадав мой маневр и не давая уйти от темы: – Так всё-таки? – Да Хранящие его знают, - тоскливо вздохнула я. - Я не могу принять сам факт того, что я - странница, ведьма - должна, обязана идти куда-то в определенное место, вместо того, чтобы бродить только там, где мне захочется. Кошки гуляют сами по себе, а если их заставить сидеть на привязи, то добром это не кончится. И потом, я ведь очень тяжелый человек, по сути. Я относительно легко схожусь с людьми только потому, что из всей массы подпускаю к себе только тех, кто в данный конкретный момент подходит мне по настроению, состоянию, ощущению… Сам ведь знаешь, как я могла в один день тебя чуть ли не обожать, а на следующий - гнать в шею. Просто потому, что на другой день у меня было другое настроение, и мне хотелось плакать, а не смеяться. Дайте каждому того, чего он хочет. Дайте птице - воздух, дайте волку - луну, дайте дракону - скалы, дайте ведьме - клубок дороги, разбегающейся мириадами развилок. И дайте право выбора, куда свернуть. Иначе она, запутавшаяся на ровных и прямых линиях рутины, попросту погибнет. Не умрет, конечно, но погибнет как ведьма, странница, кошка… Он слушал молча этот полуночный бред, поглядывая на меня так… Так, как смотрит уже семь лет как замужняя, располневшая, раздобревшая женщина с двумя-тремя детьми на свое старое, хрустально белое, тоненькое, как березка, свадебное платье, все эти годы бережно хранимое на самом дне сундука завернутым в тонкий батист и холст поверх. Дочке в приданое. Смотрит с какой-то щемящей душу тоской и в то же время пониманием, что эта ностальгическая жалость и грусть не имеет смысла: жизнь - не круг, а река. Полная резких поворотов, порогов и подводных камней, то бросающая в самый водоворот, придавливающая волнами ко дну, то выносящая на светлый пологий берег, такая разная и похожая… И никогда не возвращающаяся туда, где один раз уже была. – Знаешь, а ты ничуть не изменилась, - наконец-то проговорил он, подавляя в груди вздох и отводя глаза. - Такая же… неприкаянная… Я усмехнулась одними губами. Потому что внутри смеха и не бывало. – Я изменилась, Доен. Изменилась так сильно, что даже самой иногда страшно. Никогда не думала, что не продавая своих идеалов, не разбивая мечты, не уходя со своего пути, можно так измениться. Я отличаюсь от той Иньярры, которую ты раньше знал, так же сильно, как отличаются два внешне абсолютно одинаковых клинка. Только один - человеческий, стальной, а другой - эльфийский, неприметный с виду, но ложащийся в руку так же привычно и естественно, как младенец в колыбель. С серебряным, перевитым заговорами на крови, наконечником внутри. Он горько дернул уголком губ, на лбу залегла морщинка: – Что ж, а во мне, кажется, и клинка не осталось… Как можно было за какие-то полсотни - чуть больше - лет так опуститься? Знаешь, порой смотрю в зеркало - и хочется зашвырнуть в него чем-нибудь, лишь бы не видеть этой опостылевшей физиономии!!! Как дурак!!! Гонорары и пьянки - вот и все мои радости в этой жизни! Я тяжело вздохнула, не зная, что ответить. Да, он изменился, что и говорить, - это я заметила с порога, причем не в лучшую, с моей точки зрения, сторону, но… …Прочитать чужую книгу - это просто, приятно, познавательно, интересно - да и ещё мало ли как. Прочитать и высказать собственное мнение - это хорошо вдвойне, потому что такие действия предусматривают не только проглоченный суррогат информации, но и мысленную работу над ним. Похвально и полезно. Но советовать автору, что он должен в этой самой книге изменить… Ненавижу. Даже если просит. Даже если хочет и смотрит на меня просящими глазами ребятенка. Какое я имею право черкать и переписывать набело шуршащие утекающим песком клепсидры страницы чужой жизни? Я и со своей-то разобраться не могу… Но… как объяснить это, собственно, автору? Как растолковать обиженному творцу, что ты не даешь советы не потому, что тебе безразлична его книга, а потому, что ты просто не имеешь на это права? А он обижается! Искренне расстраивается, отворачивается к стене, бурчит что-то раздосадованное, скрывает рукопись пару дней - а потом снова бежит к вам за советом и приговором Высшего суда: быть - или не быть? И ты опять не знаешь, что ему сказать. Почему люди верят, что тот, кто просто спокойно относится к неспешному плетению собственной жизни и способен понять, что гложет хозяина соседней - вот он-то - гений! Последняя инстанция! И бог, и царь, и судия! Зачем, йыр побери? У каждого человека в жизни столько развилок, что он ошибается бесконечное количество раз! Так зачем собирать в русло своей жизни ещё и чужие ошибки, нелепости и оплошности??? Чтобы потом припомнить: "А! Это ты мне вот тогда-то посоветовал! И вот, что вышло!!!". Или просто осуждающе вздохнуть со страдальческим видом: "Нет, мол, я ни в чем тебя не обвиняю, но просто мне сейчас от твоего совета так плохо, так плохо, что хоть на стенку лезь!". Кому от такого может стать легче?!!! Лодочнику, послушно переплавившему лодку на другую струю течения и обнаружившему пробоину в днище? Или шкиперу, задавшему направление? Да никому… Доен со стуком отставил свой кубок и несколько раз сильно тряхнул головой: – Так, ладно, отставить пьяные излияния! Мне есть ещё, что тебе сказать. Я лениво приподняла левую бровь в знак того, что я слушаю. – Тебя уже ищут не только твои эти наставники, но и несколько представителей Гильдии. – Зачем? - почти испуганно вскинула голову я. - Они же от меня ещё тридцать лет назад, вроде бы, отстали! – Ха, размечталась! Они отстали от тебя тогда, когда ты была ещё просто ведьмой, странницей с довольно упрямым характером. Теперь же ты - третья Хранящая, и заполучить тебя каким-либо образом в союзники для Гильдии - цель номер один. Так что можешь морально готовиться. – Гвыздбр фрахк лажгрыматзз! - вполголоса выругалась я. – Как вижу, подготовка уже началась, - иронично усмехнулся маг. - Если что, то через пару месяцев Гильдия собирается провести осмотр нового Храма, причем запретить ты им этого не сможешь. Так что я бы всё-таки посоветовал тебя вернуться в Храм и хоть как-то успеть разобраться в ситуации за оставшееся время. Я бессмысленно теребила кончик собственного плаща, потирая другой рукой левый ноющий висок. – Да, конечно. Спасибо, что предупредил… Всё равно завтра - последний день. И его я выпью до дна, залпом, сразу, как и оставшееся в кубке вино… Солнце лениво-лениво облизывало первыми несмелыми лучиками покрытую тоненьким слоем припорошенного льда, убегающую вдаль дорогу. Шэра бодро цокала по льду копытами, мало смущаясь резкими поворотами или ухабами, повергавшими обычных коней в состояние скользящего шока. Я, сонно нахохлившись, для проформы сжимала в руке поводья, на деле предоставляя лошадке самой право выбирать, где и как ей бежать, и со смутным утренним любопытством вглядывалась в только-только разгорающийся день. Лиридан и Власта, на моем равнодушно-замученном бессонной ночью фоне смотрелись просто неприлично бодрыми и говорливыми. – И какую же, интересно, дрянь они нам нынче подсунут? - рассуждала вслух Власта, имея ввиду предстоящий третий тур. Насколько я поняла по их рассказам, в нем на то самое нетронутое поле, удивившее меня ещё позавчера, выпускают из клетки какое-нибудь чудище: нежить, зверя, или кого-нибудь вроде - а ты должен справиться с раздраженным голодом и ревущей вокруг толпой противником за как можно более короткое время. – Не знаю, - Лиридан с хрустом потянулся, чуть не потеряв равновесие. - Может, упыря, может, вурдалака, может - вообще просто медведя выпустят. Смотря кого они успели отловить. – Надеюсь, нежить, - мрачно сказала Власта. - Убивать ни в чем не повинного медведя ради всеобщей потехи мне как-то не слишком хочется. – Я вот что-то не понял: ты себя в элитную стражу города готовишь, или в пансион благородных девиц? – Иди ты… лесом! Лиридан протянул руку, чтобы потрепать её за плечо, но слегка промахнулся - и рукав его куртки полоснул чародейку прямо по глазам. – Ай! Юггр мамрахх продзань!!!!! - завопила та, утыкаясь лицом в тыльную часть ладони. - Лиридан, сквирьфь этакая, я ж тебя прибью!!!!!!!!!!! Наемник виновато что-то пробурчал, потом решил по мере сил помочь и достал из внутреннего кармана куртки свой носовой платок, протягивая его Власте. Но на это нечто мы обе уставились с таким выражением лица, что василиски - те бы обзавидовались!!!! Потому что лично мне в душу закралось глубокое подозрение, что этот платок принадлежал ещё бывшему хозяину куртки, видимо, снятой с мертвеца, ибо на нем был не только слой грязи, но и пятна крови, причем где-то в правой части зияла неоднозначная рваная дыра… – Лиридан, ты им что, дорогу вытирал? - наконец ошарашенно выдавила чародейка, от удивления забыв о своем покрасневшем глазе. Наемник рассмотрел свой щедрый дар поближе, едва заметно покраснел и поспешно спрятал назад, недовольно пробурчав: – Вот хочешь людям добро сделать - а наслушаешься сплошных гадостей! Мы с Властой в ответ только залились безумным смехом. Моя сонливость обтрепалась, размохрилась и сверкающей смешливой пылью осела на быстро убегающую под копытами вемили дорогу. Въехав в город, мы на время распрощались: Лиридан с Властой поехали получать причитающееся им обмундирование и инструкции, а я сказала, что мне надо заехать в гнездо и пообещала непременно быть на площади среди зрителей к началу состязаний. На меня строго зыркнули: смотри, мол! - и отпустили. В гнездо я действительно зашла: нужно было собрать сумку и настроить талисманы так, чтобы телепортировать можно было мгновенно и без проволочек. Потому что я глубоко подозревала, что, будь у меня хоть три секунды на раздумья и сомнения - и никуда я не отправлюсь. А так всё проще: как в воду с вышки прыгнуть. "Ты помнишь, Хранящая?" - мягко толкнулось в виски, как только я села на пол и вплотную пододвинула к себе талисманы. – Помню, конечно. Вот тут поднастроить кое-что решила. А то улечу к йыру на кулички - ищи-свищи меня тогда. "Не волнуйся. И талисманы оставь. Когда решишь телепортировать - просто подумай об этом." – А подумать - и потом передумать нельзя? "Можно. Но не стоит. Доверься мне, Хранящая. Знаешь, ты мне слишком необходима, чтобы я позволил тебе не добраться сюда благополучно" Я задумчиво потерла переносицу и задала давно гнездившийся где-то в подсознании, но никак не приходившийся к теме вопрос: – Скажи, а что тебе мешает просто прилететь за мной и забрать? Храм тихонько усмехнулся: "Не могу. Там, где ты сейчас, господствует Восточный Храм. Да и потом: в любом деле должна быть добрая воля" – Хорошо. Я приду, жди. Отодвинув от себя все талисманы, я ещё раз проверила, что всё на месте, ничего не осталось на полках шкафа, на трюмо или на спинках стульев, поставила сумку в дальний темный угол комнаты - и вышла. В городе царило хрустальное утро. Отражалось смеющимися лучами от витрин, бодрило дома со смело распахнутыми окнами, насмешливо светило прямо в глаз стражнику у ворот. Улицы были почти пустыми, только кое-где из питейных заведений вываливались странные субъекты в очень нетрезвом состоянии, бормотали что-то типа: – Шутки кончились - начинается лестница! - и отправлялись по домам. Только в одном трактирчике до сих пор цвела ночная жизнь, разливаясь по полутемной комнате тоскливой мелодией и низким, тягучим голосом: Сиротою в городе дождливом Встретившись с бесцветностью весны, Распластаться под дождем строптивым, Как душа под гнетом тишины… Нет, не менестрель, конечно, но песня - странническая, явно переписанная у кого-то из них. Я огляделась по сторонам, прикинула, что время у меня ещё есть и спустилась в трактирчик, попросив себе чашку чая. Сидела, неспешно прихлебывала горьковатый напиток, лениво подпирала голову правой рукой, слушала песню и… И, разумеется, опоздала к началу этих йыровых состязаний, за что была предана анафеме со стороны Власты и Лиридана, вышедших-таки в финал! Находилась-то эта парочка от меня, хмуро затесавшейся где-то на галерке среди зрителей, довольно далеко, но стоило только Лиридану случайно отыскать меня в толпе, как черты его лица удовлетворенно хищнически обострились, а Власта, услужливо подпихнутая локтем, одарила меня таким взглядом, после которого живут плохо, но недолго… – Друзья, называется! - обиженно проворчала я, отводя глаза. - Уж и опоздать на минуту нельзя! Герольд между тем назвал имена победителей во втором туре конкурса, поочередно потряс их руками в воздухе и тут же, без околичностей, предложил встать друг напротив друга и поставить точку в этой затянувшейся какофонии. Заклятые друзья противиться и ломаться: "Ой, а я ещё не готова!" - "Да, действительно, пусть носик припудрит, а то с ней такой, страшной, даже драться противно!" - "Я щас как дам кому-то мечом промеж глаз!!!" - не стали. Они хладнокровно вытащили мечи, иронически раскланялись друг перед другом (зрители тихо кворрели, не понимая, какого йыра эта парочка так ломается, а я давилась смехом) и разошлись. Хлопок вышедшей-таки сегодня к финалу Альвиры возвестил начало боя. Противники начали сходиться. Легко, безо всякой угрозы, словно бы и вообще глядя в другую сторону. Они шли по сужающейся спирали, медленно, очень медленно сближаясь. И вдруг Лиридан резко, хотя и по-кошачьи мягко скользнул вперед, едва не полоснув Власту по плечу. Та резко отбила его клинок одним коротким ударом и открыла серию быстрых длинных выпадов, ни один из которых так и не достиг цели. Противники разошлись на пару шагов с таким независимым и свободным видом, будто это вовсе и не они минуту назад едва не убили друг друга. И всё-таки в их движениях мне чудилась какая-то не то, чтобы фальшь, но некоторая скованность, ограниченность: они боялись действительно сильно и болезненно ранить друг друга. Остальные зрители этого совершенно не замечали, увлеченные яростным, красивым, профессиональным поединком. Наемник закрутил Власту несколькими обманными финтами и резким взмахом нанес рубящий удар. Плеснул серый магический плащ - и меч ещё только завершал дугу, а чародейка уже оказалась за спиной у противника, и её клинок, язвительный и подвижный, как жало на хвосте мантихоры, потянулся к шее Лиридана. Тот быстро интуитивно присел, одновременно с разворота пытаясь ударить по ногам - девушка ушла красивым высоким прыжком в сторону. Они дрались сильно, жестко, легко и грациозно. Как будто напоказ. Меня никак не покидало ощущение "ставленого боя", когда оба с самого начала знают, каким будет следующий удар или обманный трюк. Впрочем, разумеется, это на деле было совсем не так: просто соперники подобрались сильные и примерно равные. Власта, насколько я могла судить с такого расстояния, вовсю использовала магию для ускорения или удвоения силы ударов; а Лиридан просто был невероятно хорошим бойцом, да ещё и с великолепно развитой интуицией: например, он, как и я, видел сквозь обманную ауру плаща Власту именно там, где она стояла, а не там, где её видели все зеваки и жюри. Наконец я даже не столько увидела, сколько почувствовала, как Лиридан мысленно сказал самому себе: "Хватит". И при следующем направленном на него длинном, с протяжкой ударе, он не отбросил вражеский клинок веерной защитой или коротким блоком и не переместил центр тяжести назад, выполняя простейший уход, а, напротив, быстро шагнул вперед, принимая на себя удар, несильно полоснувший его по ноге. Разрезанная ткань штанов тут же обагрилась кровью, но рана - это я видела даже отсюда - была несерьезной: закроется через день-другой. – Ты сдурел?!!!! - завопила Власта, с испугом отбрасывая меч в сторону и кидаясь к поднявшему руки в знак поражения наемнику. – Мои поздравления, леди, - учтиво улыбнулся он в ответ, целуя её руку. Власта, растерянная, даже не сопротивлялась. Герольд радостно взревел, выкрикивая имя победительницы, толпа бесновалась, забрасывая опешившую чародейку лентами серпантина, блестяшками конфетти и горстями какой-то ритуальной на этой Ветке крупы. А я вдруг с грустью поняла, что дождаться их возвращения, сказать: "Прощайте" - и уйти я просто не смогу. Потому что не уйду. Значит, остается одно… И, глубоко вздохнув, я усилием воли заставила себя успокоиться, выровняла дыхание - и отчетливо сказала в пустоту: – Удачи! Благословенны будьте! И решительно отправила Храму мысленный импульс: – Начинай! Воздух передо мной тут же завихрился, расходясь изумрудно-голубыми разводами и образуя что-то вроде акварельного холста, куда мне следовало войти - и не мешкая, потому что сомнения - это самый короткий путь уйти от решения. Последнее, что я услышала, уже растворяясь в сине-зеленом потоке энергии, это дикий сдвоенный вопль посреди площади: – Не смей!!!!!!!!!!! - и ругань мужика рядом: – Вот развелось же этих стерв! Куда ни плюнь - ведьма!!! К нам едет ревизор. У всякого терпения есть одно непременное свойство: рано или поздно оно обязательно заканчивается. Звенящее лезвие уверенно выводило перед лицом восьмерки, неумолимо подписывая билет на тот свет… Длинный, на пол-локтя длиннее моего, клинок спокойно, завораживающе-мягко плясал перед глазами, насмешливо отвлекая внимание серебристыми спиралями - и резко нанося удар по невероятной траектории. Плеснула грива черных волос - я легким кошачьим вывертом оказалась у противника за спиной, тут же, пользуясь преимуществом неожиданности, сильно ударила плашмя - и клинок с обиженным звоном отскочил от торопливо подставленного в последний миг меча. – Неплохо, ведьма, - ровно, легко дыша, словно мы не выписывали кренделя по всему двору вот уже второй час, оценил противник. Его меч плавно завершил дугу вверх-назад - и подло ринулся на меня уколом справа, распоров плащ, и не сильно, но чувствительно ранив бок. - Но надо - лучше!! Быстрый толчок рукоятью довершил свое черное дело - и я, пошатнувшись, упала. Кожу на щеке прочертила кровавая царапина, в голове зашумело - утоптанная в камень площадка двора - не лучшая перина, чтобы грохнуться на неё с размаху. Волосы расплескались по земле, на которой кое-где всё ещё продолжала проклевываться упрямая травка, недовытоптанная нами. Я устало прикрыла глаза и мысленно послала всё к йыру. Больше я сегодня не встану. – Хватит придуриваться! - резко окликнули сверху. - Поднимайся давай! – Ага, уже встаю, - упрямо прошептала я, с ненавистью сжимая губы и заставляя непослушное тело подняться на ноги, не обращая внимания на текущую по правому бедру теплую струйку крови. Зеленые глаза удовлетворенно смерили взглядом поднявшуюся одной силой воли ведьму, железной хваткой обхватившую рукоять серебряного меча. Пальцы побелели от напряжения, к горлу подкатывала тошнота, в левом виске суетливо пульсировала тупая нитевидная боль. Мечник одобрительно кивнул: – Неплохо, ведьма. Заговаривай свой бок. Я, получив разрешение, не стала больше терзать себя и тут же снова упала на землю, болезненно поморщившись. Рана была неглубокой, вскользь. Кое-как сосредоточившись, я быстро отбросила меч, прикрыла разрезанную кожу "лодочками" ладоней - и принялась тихонько, нараспев нашептывать. Мечник довольно равнодушно взирал на это действо, давно привыкнув к тому, что большую часть травм я заговариваю прямо на месте, не изображая из себя смертельно раненную и не покрываясь ужасающей бледностью. Бок сильно-сильно защипало, кожа зачесалась до слез, я до скрипа сжала зубы - и упрямо дошептала заговор. Рана затянулась, оставив после себя розоватый след - через четверть часа не останется и его - да легкий зуд. Я глубоко вздохнула, выравнивая дыхание, подобрала меч и встала на чуть дрожащие от усталости ноги. Мечник спокойно принял боевую стойку, небрежно бросив: – Слева веерной. Я едва кивнула, быстро меняя позицию ног и рук, чтобы успеть отразить резкий, язвительный, словно жало скорпиона, удар, обрушившийся сверху. Отразить левой веерной защитой, которая вообще-то рассчитана исключительно на боковые, параллельные земле, удары справа. Клинки яростно вгрызлись друг в друга, проверяя в тысячный, должно быть, раз, что прочнее: сталь - или серебро. Прочнее всего - сила воли, не дающая отпустить рукоять клинка, так и рвущегося из пальцев. Противник отвел клинок так же резко и неожиданно, как и нанес удар. Коротко упрекнул: – Перетянула. Надо было спустить по длине. Я едва заметно пожала плечами. Может, часа два тому назад я бы ещё и смутилась от такой глупой ошибки, но сейчас подозрительный гул в голове не давал размениваться на глупости типа чувства вины. Хотелось упасть и громогласно заявить, что я не встану даже под страхом самой страшной смерти. Впрочем, здесь такой фокус не пройдет. Да я его себе и не позволю. Теперь удары уже сыпались отовсюду: слева, справа, сверху, выныривали из-под моего же локтя и разъяренной гадюкой норовили вцепиться в плечо. Действительность крошилась на куски, раздробленная бешенной пляской двух яростных, играющих нестерпимыми солнечными бликами клинков, и осыпалась мне на голову, оглушая, ослепляя, заставляя изворачиваться по невероятным траекториям, избегая соприкосновения с вражеским мечом. Я изредка прикрывала веки, спасая глаза от магических искр, высекаемых вцепившимся друг в дружку заговоренным оружием, и заново понимая, что зрение здесь особой роли и не играет: глаз попросту не поспевал за свистящим клинком, так что крутилась и отбивалась я больше полагаясь на интуицию и ведьминское чутье. Стальной меч взвился в прямом лобовом ударе - а я быстро скользнула под рукой мечника и коротко, несильно полоснула его по предплечью. Вспоротый рукав обагрился кровью, но он даже не вздрогнул, словно и не чувствуя боли. Зато его клинок, равнодушно довершив бесполезный уже, на мой взгляд, замах, предательски сменил направление и размашисто опустился плашмя на мой левый висок… В голове что-то хрупнуло - и под щеку послушно легла земля. С пятого раза она уже и не показалась такой уж жесткой… – Мелкое ранение не всегда выводит противника из равновесия, так что не рассчитывай на его беспомощность, - донесся ровный голос сверху. Потом мне, кажется, говорили что-то ещё, но я уже не слышала. Сознание медленно уплывало из истерзанного тела легкой тоненькой тучкой за горизонт. Невесомое серебристое перышко, медленно истаивающее на синем крепе небосклона, словно снежинка на теплой ладони… – Иньярра!!! - меня сильно тряхнули за плечо, и действительность тут же ударила по глазам болезненно-белым солнечным зайчиком с моего же, лежащего в двух шагах от меня клинка. Ярко-ярко-голубое небо смотрелось как искреннее издевательство над замученной вконец ведьмой. Вечная жизненная дисгармония. Словно ребенок на кухне: пахнет сладким кексом, а есть заставляют суп. Мечник внимательно посмотрел в мои мутные черные глаза и, подумав, опустился рядом на землю: – Ладно, третий час пошел - хватит с тебя на сегодня, не то не встанешь. Ты вообще как? Я равнодушно скосила глаза на его разрезанную куртку, медленно пропитывающуюся кровью. Я никогда не заговаривала ему раны. Предлагала пару раз поначалу, но он неуклонно, хоть и безупречно вежливо, отказывался. Может, не доверял моему врачевательскому искусству, может, не желал уронить авторитет. В знахарском крыле Храма он тоже не появлялся ни разу, но и раны его неизменно затягивались к следующей же тренировке. Каким, интересно, образом?.. – Э-эй!! - мечник резко щелкнул пальцами у меня над ухом. - Ты меня вообще слышишь? Ты как, я спрашиваю?! Я беззвучно горестно вздохнула, кое-как соскребла себя с земли, приведя тело в более-менее приличное сидячее положение, вдумчиво прислушалась к неясному звону в голове и честно призналась: – Как паук, у которого семь лап, причем все торчат в разные стороны. – Шутишь - значит, живая. А большего нам и не надо. Своё мнение по этому поводу я предпочла оставить при себе. Меня быть просто "живой" устраивало мало. Ещё нужно хотя бы добавить "целой" и "незамужней". Мечник легко поднялся с истоптанной его сапогами и изрытой моими тонкими острыми шпильками земли и протянул мне руку. Которую я гордо проигнорировала, поднимая меч и вставая без посторонней помощи. Обойдусь как-нибудь. Мечник равнодушно пожал плечами, убирая свой клинок в ножны за спиной и разворачиваясь к Храму. Я дематериализовала собственный, отправляясь следом. А вокруг благоухала весна, разбивая летний зеленый лагерь на ветвях окрестных деревьев и кустов - шли мы по лесу, сплошь покрывавшему всю Ветку. Птицы что-то шутливо насвистывали друг другу, легко перепархивая с одной еловой лапы на другую и то и дело наклоняясь почесать клювом перышки. Солнце упрямо светило прямо в глаза, заставляя щуриться даже меня, давным-давно уже обзаведшуюся вертикальными кошачьими зрачками. – Ранняя нынче весна, - озвучил мои мысли мечник, тоже с умеренным любопытством оглядывавшийся по сторонам. - Ещё три недели назад снег лежал, ты все проваливалась на своих каблуках. Я пожала плечами. На каблуках я проваливалась и сейчас, но научилась этого не афишировать. – Вообще-то снег тут лежал уж не три недели назад, а пять, как минимум, - машинально заспорила женская натура во мне. – А разве мы уже пять занимаемся? - удивился он, оборачиваясь. – Ещё бы! Через два дня будет три месяца, - просветила я. - И когда это уже, кстати, кончится? Он задумчиво почесал подбородок, помолчал и решил: – Ещё с месяц как минимум. Ты мало что знаешь: ни флюгерных финтов, ни скользящих уходов, ни змеиных выпадов… – Не поверишь, но, не зная этого, я уже прожила восемьдесят вполне счастливых лет! - не выдержав, съязвила я. – Это не делает тебе чести, - холодно отрезал мечник, снова разворачиваясь и отправляясь вперед. - И, между прочим, никто тебя не заставляет так над собой издеваться. Занималась бы спокойно по полчаса в день - всё равно бы осилила всю эту фисгармонию. Я брезгливо поморщилась: – Ага, года через три. – А что такое три года для ведьмы? Тебе уже восемьдесят - и хоть бы хны. – Не говори, чего не знаешь. На мое лицо наползло темное облако дурных воспоминаний. Да, не зря, ох, не зря я не хотела возвращаться в свой Храм! Потому что в первый же день был созван срочный совет для принятия решения: что со мной делать. И оный постановил, что ведьма я молодая (вот уж не думала до этого, что подобное может служить отрицательной характеристикой!), неопытная, так что поручиться за то, что где-нибудь на Пути меня не сожрет злобная нежить, никто не может. И мне предложили на выбор: либо я всю оставшуюся жизнь ни на шаг не выхожу из Храма вообще, либо прохожу курс самообороны. – А где тут, собственно, выбор?! - помнится, возмущенно спросила я. И вот уже третий месяц я истязаю своё тело, ауру и память, тщательно доказывая всем и самой себе в том числе, что я в состоянии защититься. Как будто мне десяти храмовых лет мало было!!! Но Гильдия в сочетании с наставниками собственного Храма оставались непреклонны. С одной стороны, четыре месяца занятий в обмен на свободу были ещё не такой уж высокой ценой. Но, с другой… КАКИХ занятий?!!!!!!!!! Каждое утро у меня начиналось с пятиверстовой пробежки, потом - двухчасовая тренировка на мечах. За следующие два часа мне предлагалось отдохнуть и привести себя в порядок, дабы к трехчасовому сеансу занятий теоретической магией я уже была свежа и бодра, как лес после дождичка летом! Сразу же за ним меня ожидало приятное общество наставника практической магии, обожавшего забрасывать меня смертельными заклятьями или накладывать порчу, не сняв которую за первые три минуты, дальше можно было не беспокоиться… Час отдыха, а вечером - ещё одна тренировка по фехтованию! И так - каждый день. Без отдыха и выходных. Когда я теряла от усталости сознание, меня наставник, в распоряжении которого я находилась в тот момент, равнодушно относил в мою же комнату, а наутро половина учителей Храма начинала уговаривать сменить темпы обучения. Я неизменно отказывалась. Четыре месяца - это ещё не смертельно, а вот несколько лет… Наставников я для себя искала сама: ни один из тех, кто работал в моем Храме, просто по субординации не мог себе позволить так измываться над Хранящей. А те трое, кто согласился со мной работать, обещая необходимый результат через четыре месяца, сразу же поставили условие: они собираются учить не сопливую девчонку, ноющую и жалующуюся по любому поводу, а ведьму. Я только сверкнула черными злыми глазами - и многообещающе улыбнулась: – Не волнуйтесь. Вы будете довольны. После того как я, охотно проработав над заклятьями три часа подряд, в первый раз молча и беззвучно упала в обморок от перерасхода энергии, наставники поняли, с чем имеют дело и научились время от времени сами спрашивать, как я себя чувствую. Впрочем, чаще всего получали в ответ безлико-угрюмое: "Жива". Солнышко припекало всё сильнее и сильнее, обещая жаркий цветеньский денек. Я, подумав, скинула с плеч черный плащ и перебросила его через руку. Волосы тут же прилипли к шее, лениво ворошась от набегающего волнами ветерка. Впереди заблистали ярко-золотые главы Храма, украшенные магическим символом: огненный шэрит. Храму приходилось специально из-за меня устраивать стоянку не на пять минут, как это делали его коллеги на Востоке и Западе, а на несколько часов, которые длилась утренняя тренировка. Впрочем, облететь всю "свою" территорию за оставшееся время он успевал легко, так что угрызениями совести я по этому поводу особенно не мучилась. Тем паче, что и стоял-то он по большей части не из-за меня, а из-за мечника. Я могла в любой момент очень ясно представить в мыслях своё гнездо - и оказаться в нем. Причем это была не телепортация, которой я боялась до смерти, а что-то качественно иное: ни тебе воронок, ни завихрений силы… А вот у Галирада такой возможности не было. Он не был даже магом, по сути. У ворот Храма топталась печально знакомая высокая, тонкая, словно спичка, фигура. Таррэ - представительница Гильдии, постоянно проживающая в Храме. Помнится, когда мы с ней встретились в первый раз, я ожидала чего-то авантажно-монументального. Официальный представитель Гильдии, как-никак. А завидев же ничем не примечательную, малосимпатичную, изрядно затрепанную жизнью и нервами чародейку, была несколько разочарованна. – У меня для вас неприятная новость! - многообещающе начала знакомство она. - Через несколько месяцев в ваш Храм придет комиссия из Гильдии - проверить соблюдение правил. А они нарушаются!!!!!!!!!!!!! Я, доставшая было новый, нетронутый, в первый раз в жизни заведенный для презентабельности блокнотик, вздохнула и убрала его назад, решив, что фраза Таррэ не достойна в нем увековечиться. Тем паче, что подобные новости из памяти не вылетят, как ты ни старайся, и записывать их куда-то нет смысла. Дальше шел длинный перечень всевозможных нарушений всевозможных правил, о которых лично я даже не слышала ни разу. Я, устав через пятнадцать минут их выслушивать, предложила Таррэ записать это всё на пергамент и принести мне, попутно набросав варианты их решения. Но уже на следующий же день, получив пухлый свиток и обещание принести завтра вторую часть, сильно пожалела о вырвавшихся сдуру словах… К настоящему моменту она уже настолько надоела мне всевозможными придирками, никчемными советами и организаторскими нововведениями, что, едва завидев её на горизонте, я старалась испариться быстрее, чем пролитый на горячую плиту спирт. И этот раз исключением, долженствующим быть в каждом правиле, не стал. Я торопливо сунула свой плащ в руки Галираду, скомканно попросив оставить его у дежурных, и тут же скрылась в лесных зарослях. Мечник даже удивиться не успел, не то что спросить о чем-то. Думаю, такая резвость на фоне совсем недавнего полного упадка сил показалась ему как минимум подозрительной, но… Пусть думает, что хочет. Встречаться с Таррэ - себе дороже. Большая часть Вехра?ды - Ветки, на которую опускался Срединный Храм - занимал лес. Можно даже сказать, что она была полностью захвачена в ветвистые лапы елей, сосен, осин и прочих представителей флоры. Посреди леса петляли тропинки: от Храма к корчме, от корчмы к Нови - деревеньке неподалеку. О дорогах, разумеется, говорить и не приходилось. Как и большинство новых Веток, эта только-только начинала опасливо расправлять плечи, вливаясь в шумное, говорливое, бойкое Древо. Вехраде ещё очень сильно помогли маги: как-никак, а здесь теперь находился третий их оплот. Так что на эту Ветку в первую очередь старались привезти людей, помочь им обустроиться на новом месте и зажить более-менее привычной жизнью. Привозить людей на новые Ветки было сложно, но никак иначе их было не заселить. Да и остальное Древо вздыхало поспокойнее, когда мириады существ, постоянно требующих пищи, воды, да ещё временами травящих само Древо электричеством или чем-нибудь похуже, наконец-то расселялись по Веткам хотя бы с относительной равномерностью. Люди покидали насиженные места неохотно, держась за родные стены до последнего. Да и сама перспектива опасного путешествия по морю мало кого радовала. А никак иначе перевезти смертных, не обладающих магической силой, с одной Ветки на другую было нельзя. Вода - это единственная стихия, которая может обойти любое препятствие: обогнуть, просочиться в малейшую щелку, размыть упорством рушащихся волн. Всё Древо окружено водой, лениво облизывающей соленой пеной его Ветви. Впрочем, на море тоже существуют свои магические перемычки - вот их-то маги и расширяют, позволяя пройти кораблям с людьми. Хотя дело это было небезопасное, без несчастных случаев не обходилось, так что неудивительно, что люди не горели желанием отправиться в дальнее, полное опасностей путешествие, чтобы получить у финиша какого-то кота в мешке. Где-то маги действовали уговорами, где-то - силой, где-то народ и сам был рад сбежать от очередного злобствующего на троне деспота. Но, несмотря на это, проблема переселения людей стояла в списках Гильдии на первом месте. Кроме леса Вехрада могла ещё порадовать привычный к однообразию взор гребнем сверкающих снежными вершинами гор, отгораживающих, словно частокол, от остальной части Ветки сверкающее холодноватым серебристо-сизым оттенком море. Именно к нему-то я сейчас и направлялась, уже давно полюбив спокойствие и уединенность берега. Мало кто решился бы пересечь горы ради того, чтобы нарушить покой ведьмы, равнодушно-расслабленно остановившей взгляд на размытой сине-голубой линии горизонта. Впрочем, я, разумеется, тоже не собиралась изображать из себя больную на голову горную козу, жизнерадостно скачущую с горки на горку. Тем паче, что горки там были высотой под две версты. Просто ещё месяц назад обнаружила узкую, крутую и основательно заросшую кустарником тропинку, доводящую до берега за четверть часа быстрого ведьминского шага. Не знаю, кто и для чего её вытоптал, но, судя по состоянию, ею уже так давно никто не пользовался, что, должно быть, и забыли, где она вообще есть. Кое-где тропка пробегала над самым-самым обрывом, так близко, что камешки из-под ног летели прямо в пропасть, где-то приходилось вскарабкиваться на саженные завалы, сдирая в кровь ладони, - но разве это может стать препятствием для ведьмы?.. Особенно, если ей ТАК все надоели, что она готова сбежать на край света, лишь бы никого не видеть… Тропинка наконец-то вильнула узким хитрым хвостом в последний раз, обогнула отвесную холодную скалу и выпустила меня на простор обрывистого побережья. Море ровной свинцовой гладью легло перед глазами. Только ветерок слегка морщил ровную поверхность, игриво рябя меленькими волнами. Наверное, в такую погоду плавать под парусом - лучше и не придумать. Даже на вид вода была упругой и скользкой, готовой легко удержать суденышко на поверхности и промчать его по ветру хоть тысячу верст. Но ни кораблей, ни парусников на горизонте, как и всегда, видно не было. Особо ценной рыбы здесь не водилось, берег для высадки не годился, так что я за весь месяц ни разу не видела ни единого корабля. Позади захлопали крылья, и на моё правое плечо тяжело опустился здоровенный черный ворон, больно вцепившись длинными когтями в кожу. – Эй, полегче! - вскрикнула я, пошатнувшись. - Меня и так ноги еле держат после этого Галирада. Он бы сам попробовал три часа на шпильках с мечом наперевес проскакать, а потом над ведьмами издевался!!! Ворон сочувствующе каркнул в ухо, чуть ослабляя когтистый захват. Познакомились мы с ним в первый же день моего прибытия в Храм. Ворон сидел на подоконнике моего нового гнезда и, увидев меня, почему-то сразу принял за свою хозяйку, нагло усевшись на левое плечо и ни под каким видом не желая с него слезать. Я, в общем-то, была и не против: вороны здорово смотрятся как неизменный ведьминский атрибут, но он был далеко не невесомым, так что таскать его целыми сутками на себе как-то не входило в мои планы! В итоге мы пришли к компромиссу: он не вцепляется в меня когтями и время от времени слезает с плеча, потому что осанка у меня и без того не идеальная, а если мне всё время ещё и одно и то же плечо оттягивать будут… Потом мне кто-то сказал, что его зовут Ве?лир. Уж не знаю, откуда это известно, но ворон с высоты своей птичьей снисходительности, соизволил отзываться - а большего мне и не надо было. Я, осторожно лавируя между огромными острогранными серыми валунами, пробралась к самой воде, уселась на холодный сырой камень, расшнуровала сапоги, силой мысли забросив их в сумку, и, блаженно прикрыв глаза, опустила босые ступни в обжигающе ледяную воду… Ходить в конце Цветня в высоких кожаных сапогах - удовольствие значительно ниже среднего, но выбирать особо не приходилось. Если бы я обула туфли на шпильках, то уже не раз и не два бы вывихнула себе лодыжку, прыгая по тренировочной площадке, аки мартышка по веткам. Сапоги же очень-очень плотно обхватывали голень, намертво скрепляя ногу с каблуком - так что он сидел как влитой, не подворачиваясь и не ломаясь в самый ответственный момент. Разве что зловеще высекал порой искры, скользя на камнях… Водичка мягко набегала на ноги, не обдавая крещенским холодом, но ласково притупляя бесчувственностью ломящую усталость и зализывая жгучее раздражение намозоленной кожи. Шелковистый ветер осторожно обвевал раскрасневшиеся от быстрой ходьбы щеки и шаловливо путался в длинных, то и дело падающих на лицо прядках тяжелых волос. Ярко-зеленые концы шифонового шарфа, который я не успела отдать Галираду вместе с плащом, лениво полоскались в потоках теплого воздуха. Я разомлела на солнышке, словно греющаяся кошка, и откинулась назад, тщетно пытаясь сдержать расплывающуюся по лицу бессмысленно-счастливую, глупую улыбку… Ворон тревожно каркнул и, глухо захлопав тяжелыми черными крыльями, сорвался с плеча. Я не обратила внимания: всё равно вернется. Хоть каркать под самым ухом не будет. Сзади послышались шаги. Четверо мужчин очень-очень тихо крались, обходя меня и беря в "клещи". Разговоров слышно не было, но действовали они так быстро и слаженно, что сомнений не оставалось: как-то они общаются. По-видимому, знаками. Я мило продолжала разыгрывать из себя ничего не замечающую дурочку, бессмысленно улыбалась в бессовестно голубое небо и шаловливо болтала ногами в волнах, а между делом напряженно разглядывала незваных гостей сквозь тоненькую щелочку между чуть приоткрытыми веками. Тень от длинных подкрашенных ресниц прекрасно скрывала мой маневр, хоть он и был стар, как Древо. Четыре фигуры, все, как один, одеты в черно-белые плащи до пола, на головы накинуты капюшоны, так что лиц не видно. Но, судя по резкости и размашистости движений, это былиименно мужчины. Велир разъяренно кружил над их головами, каркая и накликивая беду. Двое передо мной осторожно, почти беззвучно вытянули из заплечных ножен длинные клинки, а двое позади, судя по звукам, вытащили из-за пазухи сеть. Решили поймать "птичку" живой? Отлично!!! Я вам устрою это удовольствие!!!! Только потом чур не жаловаться, словно девчонка, которой продали хомячка, а вымахала из него крыса. Здоровенная, страшная, с красными злобными глазами и длинным жутким голым хвостом. Мужчина, стоявший впереди и чуть справа, резко взмахнул рукой - и сзади на меня полетела сеть, а спереди набросились двое, сноровисто связавшие по рукам и ногам. Подозрительное спокойствие и полное смирение жертвы их ничуть не смутило, видимо, его списали на шоковое состояние. Впрочем, правый-передний (он, кажется, был тут главным) слегка насторожился: – Эй, а она чего? – Да ничего, испугалась, - пожал плечами другой, увлеченно опутывая мне лодыжки. – Точно? - скептически уточнил первый. - Что-то она слегка… неживая. – Да вы что!!! - возмутился собеседник. - Только что тут ногами болтала! И, желая проверить свои слова на практике, он с силой тряхнул меня за плечо. Ха, ха и ещё раз хи! За кого меня тут принимаете?! За дрессированную собачку? – Ну так что? - обеспокоенно подскочил первый, тревожно склоняясь надо мной. - Может, у неё инфаркт? Сейчас!!!!! Кворр дождетесь!!!!!! Я, подождав, пока меня закончат связывать и опутывать, соизволила-таки открыть один глаз. Левый. – Ну? Разбойники ошалели. Я решила закрепить моральный перевес: – А дальше-то что, многоуважаемые?!! Развитие событий будет? Я тут уже, между прочим, замерзла на этом камне!! Кем бы ни были эти четверо, но в себя они пришли до неприличия быстро. – В лодку её, - коротко приказал главный - и меня тут же подхватили за руки и за ноги, потащив в неизвестную сторону. Велир надрывался в вороньем крике над нашими головами. – Тихо ты! - поморщившись, вполголоса одернула я. - Хватит истерику закатывать! Птица задумчиво замолчала и, подумав, опустилась мне на грудь, ластясь черными перьями к щеке. – Брысь! - махнул на ворона рукой один из разбойников, но Велир и не подумал бросать хозяйку в беде, только злобно щелкнув страшным клювом в сторону неосмотрительной руки. – Прикажи ему уйти или я его убью! - грозно приказал главный, решительно обнажая меч. – Только попробуй, - веско обронила я, угрожающе прищуриваясь. Велир согласно захлопал крыльями, описывая круг почета над его головой и возвращаясь на нагретое местечко. Разбойник смерил меня презрительным взглядом, но проиграл в "гляделки" на первой же минуте. Скептическое ведьминское хмыканье тоже не подняло его авторитета среди команды. Так что пришлось нам дальше сосуществовать в молчаливом воинствующем нейтралитете. Лодка оказалась небольшой, но юркой, чутко слушающейся малейшего движения весел. Меня кое-как усадили на лавку и предоставили собственным мыслям, изредка одаривая хмурыми взглядами. Я в долгу не оставалась. Небо небрежными завитками смешивалось с серо-серебристым, отливающим в сирень, морем, белые барашки шаловливо цеплялись за весла, размеренно и синхронно погружающиеся в воду. На горизонте, словно намеченный тремя-четырьмя вольными, смелыми масляными мазками, красовался гордый бриг. Ярко-черный парус соседствовал с таким же ярко-белым; на носу корабля, дерзко вскинув самолюбивую голову, всматривалась с неясную даль высеченная из дерева точеная женская фигура с длинными развевающимися волосами. – Нам туда? - меланхолично спросила я, кивая головой на горизонт. – Не твое дело! - нарочито грубо отрезал один из похитителей. Я ласково улыбнулась Велиру, брезгливо чистящему перья у меня на коленях и упрямо делающему вид, что его ничуть не смущает сплошная вода вокруг и утлое суденышко, готовое, казалось, перевернуться в любой момент. И удовлетворенно заключила: – Значит - туда. Пирату, обходившему меня вокруг и придирчиво осматривающего, словно купец породистую лошадь, на вид можно было дать лет тридцать. Ещё совсем молодое лицо уже прочертили не глубокие, но серьёзные, горьковатые морщинки на лбу, выдавая тревожную, полную опасностей и потерь жизнь. Резко выделяясь на смуглой загорелой коже, темно-серые глаза то и дело бросали на меня или по сторонам дерзкие, своевольные взгляды. Снежно-белая рубашка, стянутая на груди шнуровкой, оттеняла шелковый, прохладный на вид черный плащ, небрежно наброшенный на широкие плечи. На запястьях - наручья с метательными ножами, у бедра - кинжал. "Словно с обложки фолианта", - мелькнуло где-то на уровне подсознания. Пират наконец-то завершил свой пристальный осмотр и сел на кресло передо мной, пристально уставившись в мои глаза… Серый, с отливом в темно-голубой, глубокий и шутливо-саркастический взгляд тщетно пытался проникнуть в самую суть ведьминской души. Ибо сути ведьминской души на этом свете ещё никто не понял. Не победил никто. Просто через пять минут мы оба осознали, что хватит пялиться друг на друга, как два встретившихся в пустыне кита, а пора приступать к более цивилизованным и адекватным способам общения. – Кто ты? - устало проговорил он, откидываясь назад на спинку кресла. Я чуть пожала плечом, потревожив недовольно заворчавшего ворона. – Иньярра. Смоляная бровь иронически взлетела над правым глазом: – И всё?.. – А что ещё? - усмехнулась я. - Смотря, что интересует: возраст, состояние здоровья, перспективы карьерного роста, профессия или замужем-незамужем… Спрашивайте, уважаемый! Сегодня добрая - отвечу! Пират раздраженно сдвинул брови: – Много себе позволяешь, пленница. – Много, - с готовностью согласилась я. – Как ты оказалась в заливе? Откуда знаешь про тропу? Я тяжело вздохнула. Хоть бы сесть предложил, зараза! И без того уставшие ноги после морской болтанки окончательно подкашивались, не желая держать меня в вертикальном положении. – Гуляла. Шла. Смотрю - тропа. Думаю: "Пойду, посмотрю, что там!". Пошла. Пришла. Села на камень. Закрыла глаза. Дальнейшее развитие событий уже шло без моего непосредственного участия. Ещё что-нибудь вам объяснить? Пират недовольно посмотрел на меня, словно прикидывая, стоит ему простить ещё одну мою шпильку - или чашу терпения можно считать переполненной. А потом вдруг прищурился, криво усмехнувшись: – Эй, там! Развязать её! Загремела позади дверь, кто-то подошел ко мне со спины и ножом разрезал веревки на запястьях. Ноги мне освободили ещё в лодке, придя к логичному выводу, что это проще, чем таскать меня, увы, не бесплотную, на руках. Я поблагодарила пирата молчаливым кивком и принялась осторожно разминать онемевшие кисти. Хранящие его знает, когда придется колдовать, а с негнущимися пальцами мои шансы на успех стремятся к позорному нулю и уходят в дурную бесконечность. В ладони вонзились мириады ядовитых ледяных иголок. – Садись! - пират кивнул на один из подвешенных к потолку гамаков. Я, мысленно поблагодарив себя за то, что утром надела брюки, а не юбку, уютно угнездилась в гамаке, подтянув колени к груди. Пират помолчал несколько минут, словно ожидая вопросов от меня, но не дождался и заговорил: – Ты ничего не хочешь спросить? Я ехидно улыбнулась, покачав головой. Волосы расстелились по плечам. – Нет, не хочу. А ты хочешь мне что-то сказать? Он независимо пожал плечами: – Нет, не хочу. Но неужели в тебе молчит вечное женское любопытство? Обычно пленницы попросту забрасывали меня истеричными вопросами… – У вас тут что, целый гарем, что ли? - скептически фыркнула я. Пират оскорбленно сверкнул глазами. - А насчет любопытства… Как тебя зовут? – Фрель, - от неожиданности ответил он, но тут же досадливо поджал губы, чтобы не выболтать ещё что-нибудь. – Очень приятно, - флегматично отозвалась я, рассеянно оглядывая комнату, куда меня привели, как только лодчонка достигла корабля. Кресло, на котором сидел мой пират, явно было прибито гвоздями к доскам, вокруг висело несколько гамаков, один из которых занимала я, да по периметру стен кто-то прибил доски так, что их можно было использовать как столы. Гамак тихонько покачивался, мягкий плеск волн за кормой ласково напевал какой-то ненавязчивый мотивчик, и глаза закрывались против воли, послав пиратов и иже с ними куда подальше… – М-да, ну и экземпляр нам сегодня попался, - покачал головой Фрель. - Что-то мне это не нравится! – Не нравится - нечего было меня сюда тащить, - недовольно пробурчала я, лениво открывая глаза. - Я никого, между прочим, с мечом у горла не заставляла! Глаза пирата смешливо сверкнули. Ему явно нравились эти мои опасные, на грани приличия фразочки. – И что ты думаешь делать дальше? - с любопытством глянул он. Я пожала плечами: – Интересного мало. Всё банально и прозаично до одури. Через час у меня занятия, так что, боюсь, вам недолго осталось наслаждаться моим милым обществом. Фрель опустил на меня разом потемневший, тяжелый взгляд и веско напомнил: – Ты - пленница. – И что? Моё социальное положение, по-видимому, оставляет желать лучшего? - иронично хмыкнула я. – И ещё как, - медленно отозвался пират. - Судьба таких, как ты, обычно грустна и незавидна до крайности. Сначала с ними развлекаюсь я, потом - команда, а в конце концов - попросту выбрасываем за борт на съедение. Фрель внимательно вглядывался в моё лицо, ожидая, по-видимому, приметить первые признаки ужаса, брезгливости, отвращения… И ехидная улыбка, в которой искривились мои губы, мало оправдала его ожидания. – Прелестно, - язвительно протянула я, скептически вздергивая левую бровь. - А с учетом того, что в этом море ничего крупнее камбалы отродясь не водилось - просто великолепно!!! Уточни, пожалуйста, кто кого должен есть?! – Для обычной пленницы ты слишком языкастая. – Для обычного пирата ты слишком много со мной церемонишься. И вообще, я на твой корабль не рвалась. Сам подписался - сам и мучайся. – Слишком много церемонюсь? Отлично! Он одним быстрым, резким движением оказался рядом и, запрокинув мне голову, впился в губы поцелуем. Оригинальная реакция, не правда ли?! Но подобные действия были наказуемы, и ещё как наказуемы! Один несильный, но весьма болезненный электрический разряд отбросил пирата на пять шагов назад, так что тот едва удержался на ногах: – Что за… – Никогда. - Холодно, выбрасывая каждое слово как отдельную колкую льдинку, проговорила я. - НИ-КОГ-ДА не пытайся взять что-то у меня силой. Попроси. Заслужи. Выиграй. Но не бери просто так, "по праву сильного"! Никогда! Пират ошарашенно глядел на меня, не решаясь теперь сделать и лишнего шага. За дверью послышался тяжелый гулкий грохот сапог по деревянной палубе - и дверь с громыханьем раскрылась, впустив запыхавшегося пирата в черно-белом, как и все прочие на корабле, плаще: – Капитан! – Да, - негромко отозвался Фрель, не сводя с меня внимательного взгляда. – Там пришла "Веста" - точнее, то, что от неё осталось. Она наткнулась на патрульных - половина экипажа перебита, корабль в преотвратном состоянии, еле довели до сюда. Несколько раненых и умирающих. Что нам делать?!! Лицо Фреля резко помрачнело и даже как-то постарело: – Сколько убитых? – Не знаю, мы не считали. Около дюжины. Раненых - человек шесть. – Корабль примкнул к нам? – Конечно! Точнехонько, борт о борт! Не дожидаясь продолжения, я соскочила с гамака, по-кошачьи ловко просочилась мимо пирата в дверях и бросилась на палубу. Рядом с нашим кораблем и вправду стояло ещё одно судно. Но как оно всё ещё держалось на воде, я вообще не понимала: паруса были сбиты, в днище зияли три огромные пробоины, корма тоже заметно пострадала в схватке, зачерпывая воду завалившимся боком. Пираты уже соорудили что-то типа мостика, по которому медленно переходили на целый корабль те, кто ещё мог передвигаться самостоятельно. На плечо с силой опустилась тяжелая рука и одним резким нервным рывком развернула меня. Фрель стоял рядом, так рядом, что, не отшатнись я от неожиданности - и мы бы соприкоснулись телами. В серых глазах полыхал бессильный гнев и отчаянье. – Уйди! Иди, куда хочешь! Если не можешь уйти сама - вернись в каюту, и мы потом отвезем тебя на берег! Только уйди с моих глаз сейчас! Не мешай! Я жестко сжала губы, напряженно щуря глаза. – А лечить тех шестерых ты будешь сам? Или какой-нибудь незадачливый лекарь, вынужденный работать с пиратами, ибо нигде больше его на работу не брали за профнепригодность?!! - Я сильно тряхнула его за плечи. - Возьми себя в руки, Фрель!!! Это ты не должен мне мешать!!!!! В глазах пирата гнев медленно уступал место недоверию. Я, осознав, что это поле битвы осталось за мной, быстро развернулась к тонущему кораблю - и вовремя. Пираты как раз примерялись, как бы им половчее перенести раненых. – Стойте!!! Нельзя их трогать!!!! Пираты недовольно выругались, послав меня куда подальше, и продолжали заниматься своими делами. Но тут над палубой раскатился резкий, повелительный окрик: – Отойти от раненых! Не перечить девушке! Команда испуганно замерла, словно над головами людей в небе грянул гром. Не размениваясь даже на благодарности, я птицей пролетела по мостику и подсела к раненым. Фрель оказался рядом через мгновение. – У вас бинты есть? - коротко, не тратя сил и времени на разговоры, бросила я. Фрель кивнул одному из пиратов - и передо мной тут же оказалась горка чистых бинтов. Пальцы быстро, почти что машинально плели обезболивающую сетку на груди умирающего, пока Фрель рылся в моей наспех материализованной сумке в поисках нужных настоек. – Там темный такой маленький бутылек, пахнет отвратительно, - подсказывала я сквозь зубы, стараясь не спутать канву заговора. Умирающий блаженно прикрыл глаза, наконец-то получив избавление от изматывающей, рвущей на части тело и волю боли. Ловко плеснув на его рану дымящейся жидкостью из бутылька, я легко сомкнула края тяжелейшей рваной раны и "спаяла", словно прореху на своем плаще. – Переносите, но очень осторожно. Фрель кивнул двум пиратам, тут же аккуратно подхватившим пострадавшего на руки и понесшим на корабль. Вода, несмотря даже на короткие, но емкие распоряжения Фреля и все искренние старания команды, затопляла "Весту" быстро, быстрее, чем я рассчитывала. Приходилось работать на грани скорости, молясь только о том, что меня достаточно хорошо натаскали в Храме, чтобы я не спутала ни одного слова, ударения и жеста. Ибо от них сейчас зависели жизни. Прошло всего двадцать минут, а казалось, что я уже целую вечность кружусь среди стонущих людей, которым так нужна моя помощь. Нужна сейчас, сию секунду, а не через четверть часа, когда от неё уже не будет никакого толку. – Эх, Таю бы сюда, - себе под нос пробормотала я, с трудом отходя от последнего вылеченного пирата и удовлетворенно наблюдая, как его уносят на корабль. - Она бы мной гордилась. – Ты идешь?! - тряхнул меня за плечо Фрель. - Корабль затонет через минуту-другую, так что поторопись! – Ага… А перед глазами всё уже плыло, отправляясь в дальние чудные страны… – Какого йыра она вообще на "Весту" кинулась?!!! - размеренно, довольно равнодушно фыркнул кто-то над ухом. - Квартанка какая-то! "Мило!" - проскользнуло в голове. Я приходила в себя медленно, толчками, с порциями ритмично выбрасываемой сердцем крови. Первым вернулся слух, и его тут же принялись услаждать двое незнакомых мужиков, перемывающих мне кости. – Ты мне лучше объясни, какого йыра с он с ней так носится?! – А я знаю? Его вообще кто-нибудь на этом корабле знает? Сознание медленно расползалось по телу, возвращая мне не только слух, но и осязание. Я осторожно повращала кистями, проверяя, не связаны ли руки. Нет, до такой крайности дело пока ещё не дошло. Зато мои шевеления не укрылись от глаз сидящих. – Глянь, в себя приходит. – Точно. Надо пойти капитану сказать - а то получим потом перца! Две пары сапог прогрохотали по дощатому полу, с силой бабахнула дверь. Я медленно провела ладонью по правому боку, придя к выводу, что одета все в свою же хлопковую зеленоватую рубашку и лежу на чьей-то мягкой, застеленной свежим бельем постели. Дверь едва-едва слышно раскрылась, по полу прошуршали три осторожных, мягких шага. На лицо упала тень склонившегося надо мной пирата. – Иньярра? – С утра была ею… Я с неохотой разлепила веки и тут же наткнулась на настороженно-вопросительный серый взгляд. Фрель уже успел где-то снять свой плащ, оставшись в одной белой рубашке. Кинжал у пояса неясно бряцал при ходьбе. – Ты как? - осторожно спросил он, внимательно заглядывая мне в глаза. – Не знаю, - пожала плечами я. - Сейчас проверим. И долю секунды спустя я с зажженным в руке шэритом уже стояла у него за плечом, переметнувшись мгновенно, словно рыжий лисий хвост. Пират вздрогнул и резко развернулся. Я, неспешно гася шэрит, задумчиво проговорила: – Знаешь, не так плохо, как могло бы быть. Голова не болела, тело слушалось беспрекословно, аура успела восстановиться более, чем на половину. Нет, определенно, занятия теоретической магией пошли мне на пользу. Отдельное спасибо векторной постоянной энергосохранения. Фрель философски усмехнулся, пораженно покачав головой, и сел на столь эффектно покинутую мной постель. Судя по привычно закинутым на изголовье ногам - его же собственную. – Как раненые? - спросила я, осторожно подсаживаясь рядом. Пират оценивающе окинул взглядом пядь свободного пространства между нами, но отодвигаться ещё дальше не стал. – Живы и почти здоровы, - откликнулся он и, помолчав, словно с усилием добавил: - Благодаря тебе. Спасибо. – Из спасибо шэрит не сляпаешь, - машинально отшутилась я и, ощутив, что мне чего-то сильно не хватает, заоглядывалась по сторонам. Каюта небольшая, без окон, но подозрительно чистая и уютная, разве что на столе в беспорядке навалены всевозможные карты и свитки. Хотя, если вспомнить, что у меня самой на столе - а точнее, на заменяющем его подоконнике - делается… Там напрочь перемешаны конспекты, зелья, стрелы, меч валяется, а сверху сидит черный ворон и гнусаво каркает. Кстати, о вороне… – Фрель, а где Велир? – Велир? - непонимающе нахмурился он, но тут же спохватился. - А, это ворон? Он на палубе. Полетал над тобой кругами почета, убедился, что убивать тебя никто не собирается - и уселся на плечо нашей Лирте. Слетать не желает ни под каким видом. – А кто такая Лирта? - ревниво поинтересовалась я. До этого Велир демонстрировал похвальное равнодушие ко всем особам слабого пола за исключением меня. И меня этот факт более, чем устраивал! Пират пожал плечами, словно речь шла о чем-то общеизвестном. – Покровительница всех флибустьеров. У нас её фигура на носу стоит и по её же имени бриг называется. – А-а-а, - облегченно выдохнула я. - А поближе на неё взглянуть можно? – Конечно, - и Фрель легко поднялся с постели, распахнув передо мной дверь каюты. - Прошу! На палубе мне в лицо жизнерадостно ударил разгулявшийся ветерок. Раненых, видимо, разместили в каютах или ещё где-то, но в пределах моего видения их не было. Дали прояснились, и далеко до горизонта, покуда хватало взгляда, везде расстилалась ярко бликующая солнечными зайчиками морская гладь. "Веста" уже затонула, не оставив после себя никаких следов, так что, если бы не дурные воспоминания, денек мог бы быть просто великолепным. Велир и вправду сидел на плече женской деревянной фигуры, но, завидев хозяйку, тут же сорвался с насеста, променяв его на мое собственное плечо. Шифоновый шарфик жалобно заскрипел под вороновыми когтями. Солнце, ещё не докатившееся и до середины небосклона, говорило о том, что утро в самом разгаре. Странно… – Фрель? А я долго была без сознания? Пират подошел и оперся рядом о корму, тоже вглядываясь куда-то вдаль. – Нет. Минут десять-пятнадцать. Вряд ли больше. Я напряженно прищурилась, быстро просчитывая в мыслях варианты дальнейшего развития событий сегодня. Вот за это и не люблю быть привязанной к чему-то: только и делай, что считай собственное время, вместо того, чтобы равнодушно махнуть на всё рукой и по-страннически нахально рассмеяться над ворохом человеческих условностей. – Значит, я ещё всё успею, - пробормотала я себе под нос, с тяжелым вздохом вспоминая о море предстоящих дел. Фрель добродушно усмехнулся: – И что теперь? Я резко тряхнула волосами, приводя себя в рабочее состояние, и трезво посмотрела на него: – Теперь? А теперь я, пожалуй, воспользуюсь твоим любезным разрешением покинуть этот бриг и отправлюсь по своим делам. Усмешка на лице пирата растянулась ещё шире: – Покинуть этот корабль? Каким, интересно, образом? Вместо ответа я отыскала взглядом свою брошенную на палубе сумку, дематериализовала её щелчком пальцев, коротко попрощалась: – Удачи! - и закрыла глаза, мысленно взывая к Храму. Кажется, он что-то сказал в ответ, но я уже не слышала, во мгновение ока оказавшись в собственной комнате…
Последние комментарии
7 часов 58 минут назад
8 часов 15 минут назад
8 часов 27 минут назад
8 часов 33 минут назад
11 часов 4 минут назад
11 часов 8 минут назад