Гарри Поттер и Орден Клюквы (СИ) [Samus] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

— Гарри, я всё понимаю, это шанс для тебя, да и Дамблдор плохого не предложит… — Гермионин бубнёж звучал под самым ухом. — Но подумай, пожалуйста, ещё раз — ехать не пойми куда, в неизвестность, отрываться от учёбы!..

Гарри вздохнул, пригнулся, чтобы не задеть головой низкий потолок подземного хода, и постарался пропускать слова Грейнджер мимо ушей.

— …Пятый курс очень важен, нам ведь С.О.В. сдавать, а ты неизвестно насколько выпадешь из учёбы, как потом навёрстывать будешь? — продолжала нудеть она. — Не пойми меня неправильно, твои сны тоже очень важны, но, честно говоря, твои оценки и так в последнее время…

— Гермиона! — не выдержав, рыкнул Поттер. — Не знаю, про какую учёбу ты говоришь. Вот уже месяц мне снится Волдеморт, как он пытает и убивает людей. Просыпаясь, я иду на урок к Амбридж, после которого гарантированно остаюсь на отработку, где пытают и мучают уже меня. Куда ни пойди — все смотрят, как на психа и лжеца, шарахаются. Какая учёба, я скоро на людей кидаться начну!

— Конечно, Гарри, я понимаю! Тем более что сам Дамблдор тебе предложил этот вариант, — горячо заверили его сзади. — Но ведь учёба тоже очень важна!

— О-ох, — Поттер закатил глаза. — Слушай, вот чего тебе от меня надо, а?

— Ну, я тут захватила несколько полезных книг и конспектов тебе в дорогу… — голос Гермионы теперь звучал даже немного смущённо. — Так что, когда у тебя будет свободное время, ты мог бы…

— Давай, — Гарри вытянул назад руку.

Проще согласиться, чем терпеть это капанье на мозги.

— Вот, держи, — в руке у него оказалась весьма увесистая сумка. Ручка была тонкой и неудобной, резала ладонь.

С учётом того, что на Поттера и так было навьючено порядочно вещей, а идти приходилось пригибаясь, хорошего настроения это ему не добавило.

— Там мои записи по Травологии и Зельям, ну, думаю, разберёшься, а вот по Трансфигурации ничего такого под рукой не оказалось, поэтому я просто учебник положила. Продвинутый, гораздо лучше школьного! А вот по Заклинаниям…

Идущий впереди Рон оглянулся и скорчил сочувствующую физиономию. Гарри страдальчески скривился в ответ. Рон отвернулся обратно и тут же остановился как вкопанный, принявшись отплёвываться и тереть лицо руками.

— Фу, блин, в паутину вляпался, — неразборчиво пробубнил он. И тут же обернулся снова. — Гарри! На мне паука нет? Он же не мог на меня спрыгнуть, да?

— Спокойно, — Поттер провёл палочкой с горящим Люмосом вдоль головы и рук Уизли. — Нет на тебе никаких пауков. Вон он, на стене сидит.

— Ага, точно, — облегчённо вздохнув, Рон двинулся дальше.

Паук, чью многодневную работу только что в буквальном смысле слова втоптали в грязь, остался неподвижно сидеть на стене. И только он был свидетелем того, как следом за троицей друзей прокрался кто-то ещё. Преследователь шёл тихо и Люмоса не зажигал, ориентируясь на чужие голоса и свет.

Вскоре в тоннеле вновь воцарились беспросветный мрак и могильная тишина.

========== Погоня ==========

На станции в Хогсмиде было пустынно.

Ничего удивительного — кому придёт в голову тащиться в такое место в ночь на Хэллоуин? Давно стемнело. Поскрипывая, покачивался одинокий тускло-оранжевый фонарь, и видны были падающие вокруг него частые капли дождя. Они глухо барабанили по рельсам и шпалам, то усиливая, то ослабляя напор.

Больше ничего не было ни видно, ни слышно. Только Гарри, Рон и Гермиона, а вокруг них — море тьмы, дождя и одиноко всхлипывающий фонарь.

Гарри зябко поёжился и обновил на себе согревающие чары. Проверил часы.

— Вроде уже должны быть…

— Ты уверен, что Дамблдор говорил именно про это время и место?

— Да, я ж тебе три раза уже рассказывал. «Один мой старый друг, быть может, окажется способен помочь вашей проблеме, мистер Поттер. Но путь будет не из лёгких. Если вы согласны рискнуть — будьте в десять вечера на станции Хогсмид. Во время праздничного ужина вашего отсутствия никто не заметит». Вот так сказал и письмо мне для этого своего друга с собой передал. Больше ничего не знаю, правда!

Где-то далеко в Хогсмиде тоскливо завыла собака.

— Но ты же сам видишь, что тут больше никого…

— Ш-ш-ш! — прервал их вялую перебранку Рон. — Слышите?

Друзья затихли и прислушались.

— Это… поезд!

Действительно, вскоре из пелены дождя показался силуэт паровоза. Двигался он, не зажигая огней, так что издали напоминал василиска, выползающего из темноты. По крайней мере, шипел очень похоже. В темноте любые, самые обыденные вещи казались страшными.

Гермиона, словно прочитав мысли Гарри, уже взмахивала палочкой:

— Люмос!

Круг света выхватил вползающий на станцию паровоз. Гарри назвал бы его старшим братом Хогвартс-Экспресса. Огромный, бочкообразный, с кучей царапин и щербин, он надсадно пыхтел, словно переводя дух после долгой дороги. На тупом круглом носу красовалась ярко-алая пятиконечная звезда. Вот на ней, в отличие от самого паровоза, не было ни царапинки. Словно только что отлили и покрасили. Из бокового окна высунулся какой-то старик с короткой и неопрятной бородой, окинул взглядом округу, сплюнул и скрылся обратно.

Паровоз прополз мимо, в последний раз вздохнул и замер. Стало видно, что к нему прицеплен всего один вагон — какой-то угловатый, обитый железом и с узкими щелями вместо нормальных окон. Тяжёлая дверь отъехала в сторону, и на землю спрыгнул мужчина.

Он придирчиво осмотрел сперва Гарри, затем Рона и Гермиону. Кивнул.

— Мистер Поттер, я полагаю?

— Это я, — настороженно отозвался Гарри.

— Хм, — мужчина вновь принялся изучать стоящих перед ним школьников, и те удивлённо уставились в ответ.

Был он высок и худощав, одет в какое-то чёрное кожаное пальто c алыми ромбами на лацканах. На широком ремне сбоку висела коричневая прямоугольная сумка шириной с тетрадь, а на голове — чёрная фуражка с алой пятиконечной звездой над козырьком, бросающим тень на глаза. Глаза же были…

Когда Гарри посмотрел незнакомцу в глаза, у него возникло какое-то непонятное и неприятное чувство. Поттер поспешно отвёл взгляд.

Мужчина одобрительно хмыкнул и шагнул ближе, ступив в лужу чёрным сапогом:

— Вижу, что вы действительно мистер Поттер, — проговорил он, поправляя фуражку. — Что ж, мы отправляемся через четыре минуты. Закидывайте вещи и прощайтесь с провожающими.

— Минуточку! — Гермиона обличающе ткнула в мужчину пальцем. — Куда вы его повезёте? Вы кто такой? Вы что, русский?

Мужчина перевёл на неё хмурый взгляд:

— Советский, — поправил он её. — Можете называть меня… Юрий. А куда повезём? Через… уже три минуты и десять секунд мы возвращаемся обратно в СССР. Если мистер Поттер всё же соизволит сесть в поезд, то именно туда мы его и повезём. Что вас удивляет?

— Но-но-но!.. Гарри! Тебе нельзя ехать! Это же ужасная тоталитарная страна, полностью лишённая каких-либо свобод! О чём только думал Дамблдор, когда предлагал тебе отправиться туда!

— Девушка находится в плену буржуазной пропаганды, — пожал плечами Юрий. — В мои обязанности не входит вас ни в чём убеждать. Решайте сами. Отправление через две минуты.

— Гарри, тебе ни в коем случае нельзя с ними еха…

— Кхе-кхе, — раздалось откуда-то сверху.

Из окна паровоза вновь высунулся старик. Оглядываясь по сторонам, он несколько раз сильно втянул воздух, словно принюхиваясь к чему-то.

— Nespokoyno mne chto-to, grazhdanin nachalnick, — непонятно проговорил он. — Kak by tsugundera kakovo ne vyshlo.

Гарри не успел заметить, как Юрий достал палочку. Мгновение, и он уже взмахивал рукой, затянутой в чёрную перчатку:

— Хоменум Ревелио! — а затем, мгновенно развернувшись, так, что аж полы пальто хлопнули, Юрий направил палочку на Рона. — Люмос, Ступефай! Мобилиарбус!

Рон Уизли выпучил глаза и обернулся. За его спиной висел в воздухе шар света, а из кустов медленно выплывало чьё-то тело.

— Так-так, похоже, за вами был хвост, — Юрий махнул палочкой, подтягивая висящее в воздухе тело поближе.

— Это же Малфой!

— Он, должно быть, от самого Большого зала за нами следил!

— Вот же хорёк паршивый!

— Кхе-кхе, — вновь прервал их кашель старика-машиниста. — Grazhdanin nachalnik, sovsem mochenki net, nado nogi delat!

— Что? Дело не в мальчишке? — Юрий торопливо огляделся, тоже втянул холодный ночной воздух, выдохнул клуб пара. — Скажите, мистер Поттер, у вас в Шотландии всегда так холодно в октябре?

— А? О чём вы… — начал было Гарри, но его уже не слушали.

Широко взмахнув рукой, Юрий отправил в небо сразу десяток ярко светящихся шаров. Они поднимались всё выше, к самым низко висящим тучам, и медленно разлетались в стороны.

Гарри похолодел, чувствуя, как его бьёт озноб, не снимаемый никакими согревающими чарами.

В облаках, сокращая дистанцию и стягиваясь всё ближе к земле, сновала целая туча дементоров.

— Blyat. Все в вагон, живо! — рявкнул Юрий.

Взмахнув палочкой, он небрежно закинул тело Малфоя в тёмный проём, а сам буквально взлетел вверх, мгновенно оказавшись на крыше и принявшись сдирать брезент с установленного там агрегата.

— Давайте, я прикрою, — Гарри подтолкнул друзей к поезду, а сам задрал голову вверх. Он уже давно не боялся дементоров, твёрдо зная, как с ними бороться. — Экспекто Патронум!

Ярко сияющий серебристый олень унёсся к облакам, низко склонив голову и атакуя дементоров раскидистыми рогами. В тот же миг навалившиеся со всех сторон холод и апатия словно отпрянули, точно так же, как раздались в стороны сами стражи Азкабана.

— Идиот! — Юрий перегнулся через парапет на крыше вагона и одним взмахом палочки втащил Поттера к себе. — Теперь они точно знают, где нас искать!

— Эй, отпусти Гарри! — так и не влезшая в вагон Гермиона тут же бросилась вперёд и скрылась внутри.

— С северо-востока — пятеро на мётлах. С севера — трое великанов, — процедил Юрий, продолжая лихорадочно освобождать агрегат в центре крыши от покрывающего его брезента. — Теперь они на всех парах летят сюда. Nikodim, huli ty moodishsya, trogay, blya!

Старик что-то неразборчиво проорал в ответ. Чихнув, поезд вздрогнул и тронулся с места.

Снизу послышались всё нарастающие по силе удары. После третьего люк, не замеченный Гарри, с грохотом распахнулся, и оттуда показалась взлохмаченная Гермиона:

— А ну, отпусти Гарри, ты!.. Ой, — она замерла, хлопая глазами, даже палочку опустила. — Это что у вас, пулемёт?

— Пять баллов Гриффиндору, товарищ! — весело рявкнул Юрий. — «Максим» калибр семь-шестьдесят два, образца тридцатого года.

Они с Гарри в четыре руки как раз стащили с непонятного агрегата брезент. Поттер вспомнил, что действительно видел похожие штуки в документальных фильмах про войну.

Дождь усилился, порой переходя в град. Налетал порывистый ветер, норовя вырвать из рук широкий брезент. Гарри кое-как свернул его, оттащил в сторону.

— Эй, что тут происходит? — вслед за влезшей на крышу Гермионой из люка показался Рон.

— О, ты парень, вроде, посильнее будешь. Сюда иди! — весело отозвался Юрий. — Как звать?

— Э-э… Рон Уизли, сэр.

— Слушай сюда, рядовой Уизли! Партия поручает тебе важное задание! Стрелять умеешь?

— Н-не-ет…

— М-да. Ничего, научишься, — продолжая говорить, Юрий быстро подсоединял к пулемёту какие-то ленты, левитировал из дальнего угла непонятные ящики и заливал воду в кожухи, непрестанно поглядывая на происходящее вокруг. — Вставай к станине. Вот так. Наводишь мушку на цель, а потом жмёшь вот сюда… стой!

Пулемёт рявкнул, выплюнув в небо четыре коротких огненных струи. Заоравший от неожиданности Рон отшатнулся и сел на задницу.

— Балда! Сначала на цель наведи! Не трать зазря патроны! Всё бы вам, молодым, баловаться, — рассмеялся Юрий, за шкирку вздёргивая Рона на ноги. — Смотри вон туда!

— Э-э?

— Видишь, трое великанов за нами бегут? Если догонят — нам конец. Заклинания их не берут. Вот, как поближе будут, я скажу, а ты по ним стрельнёшь, понял?

Не успел Рон и рта раскрыть, как Юрий уже развернулся к Поттеру:

— Так! На тебе все дементоры. Просто не подпускай к нам. Справишься?

Тот неуверенно кивнул. Серебристый олень в небесах уже тускнел, выдыхался, и чёрная туча дементоров стягивалась всё ближе. Но Гарри знал, что сможет призвать Патронуса ещё раз. Уж это заклинание он отработал на «Превосходно».

— А ты, девушка… шла бы ты вниз.

— Что?! Хотите сказать, я бесполезна? — обиделась Гермиона.

— Ох, ладно, — Юрий почесал затылок. — Левиосу знаешь? Будешь вот ему патроны подтаскивать.

Гермиона раскрыла было рот, чтобы высказать всё, что думает, но тут рядом с поездом грохнул взрыв. Высоко взлетели комья мокрой земли, хлестнули по бронированному борту.

— Бомбардами шарашат, svolochi! — заорал Юрий, посылая в сторону приближающихся пятерых волшебников на мётлах один луч за другим.

— Это Пожиратели Смерти! — закричала Гермиона. — Ступефай!

— Да неужели? А я-то думал, это ваши Холихедские Гарпии в квиддич погонять вышли, — расхохотался Юрий.

Странно, но чем ближе становилась опасность, тем веселее блестели его глаза, тем чаще он шутил и смеялся, ничуть не напоминая того холодного и хмурого, похожего на Снейпа мужчину, каким показался Гарри при встрече.

Поезд разогнался уже миль до тридцати в час и продолжал постепенно наращивать скорость, но ни от бегущих следом великанов, размахивающих огромными дубинами, ни тем более от Пожирателей так просто было не уйти.

— Экспекто Патронум! — заорал Гарри, почувствовав, что дементоровский холод оказался совсем близко и пьёт жизненные силы. — Экспеллиармус! Импедимента!

Пока Пожиратели ещё не сильно приблизились, Гарри, Гермиона и Юрий успевали отбивать прилетающие с их стороны редкие заклинания. Но с каждой минутой расстояние сокращалось.

— Рядовой Уизли! — заорал Юрий, швыряя в сторону Пожирателей ком синего пламени. — Целься! Огонь!

— А-а-а-а-а!!!

Загрохотав так, что уши закладывало, счетверённый пулемёт «Максим» изверг широкую огненную ленту. Причудливо изгибаясь, она вильнула раз, другой и краем задела одного из великанов по колену. Взвыв так, что было слышно даже сквозь грохот пулемёта, гигант покатился по земле и быстро скрылся за пеленой дождя. Оставшиеся двое резво подались в стороны, но их это не спасло.

Не переставая орать, Рон довернул стволы пулемёта влево, перечеркнув очередями второго великана. Дёрнул ручку обратно, но в третьего не попал, зато распугал приблизившихся было Пожирателей.

Зло перекрикиваясь, те метнулись в разные стороны и ускорились, настигая поезд.

— Сейчас Авадами садить начнут, — заорал Юрий. — Прячьтесь тогда за борта, они бронированные!

— Инкарцеро! — выкрикнула Гермиона. И восторженно завизжала, когда один из Пожирателей, спелёнутый вылетевшими из её палочки верёвками, не справился с управлением метлой и рухнул на землю.

А в следующую секунду крышу поезда буквально погребло под водопадом разноцветных лучей.

В первую очередь Пожиратели метили в Рона и пулемёт, но самого Уизли Юрий успел выдернуть из-под удара. Прижавшись к бортам, беглецы переждали шквал вражеских заклятий и принялись отстреливаться.

— Юрий! — крикнул Гарри, откатываясь в сторону. Туда, где он только что лежал, ударил зелёный луч. — Экспульсо! Протего! Давай вместе вон того!

— Давай! — Юрий перекатился и укрылся за искорёженными остатками пулемёта. — Раз! Два!..

— Три!!! — Гарри взмахнул палочкой, и круживший вокруг поезда серебряный олень кинулся Пожирателю в лицо. — Ступефай!

Враг отшатнулся от Патронуса, играючи отбил заклинание Поттера, но атака Юрия перерубила его метлу пополам. С воплем ужаса Пожиратель закувыркался и на полном ходу влетел в разлапистые и лишённые листьев ветви какого-то дерева.

Гарри радостно закричал, но тут же крик его перешёл в хрип. Схватившись за голову, Поттер упал на пол и сжался в комок.

Из-за тяжёлых чёрных туч вынырнула фигура в чёрной мантии. Поначалу она казалась всего лишь одним из снующих тут и там дементоров, но вскоре стали видны мертвенно бледное лицо и тонкие костлявые пальцы, сжимающие палочку. Безносая физиономия радостно щерилась, предвкушая скорую расправу.

Волдеморт быстро настигал натужно пыхтящий паровоз.

========== Ночной перегон ==========

Шрам болел так, словно туда гвозди забивали. Гарри застонал и почувствовал, как его тянут за плечо, помогая подняться на ноги. Кое-как нащупав лежащую рядом палочку, он встал, опираясь на руку Юрия.

— Задели, пацан? — участливо поинтересовался тот.

— Нет… это шрам… болит, когда Волдеморт рядом.

— Репаро.

— Репаро!

Гарри огляделся, щуря слезящиеся глаза. Пожиратели немного поотстали, поравнялись со своим господином и теперь летели по бокам от него. Поезд уже развил скорость миль в шестьдесят в час, в спину толкал мокрый встречный ветер, в горле першило от дыма из паровозной трубы. Мётлы у Пожирателей были отличные, и они, пусть и не так легко, как раньше, но всё же догоняли. Рон и Гермиона, пользуясь передышкой, возились с искорёженными останками пулемёта, пытаясь как-то его восстановить.

Помотав головой, прогоняя дурноту, Гарри высунул голову за левый бортик и полной грудью вдохнул свежий холодный и мокрый воздух. Вскинул палочку:

— Экспекто Патронум!

Приблизившиеся было дементоры вновь отпрянули в стороны, спасаясь от серебристого оленя.

— Ну, malyata, сейчас начнётся, — Юрий сплюнул и вскинул палочку.

Первые, пристрелочные лучи заклинаний взрыли землю у левого борта и оставили на крыше пару выбоин.

— Получилось! — торжествующе завопила Гермиона, отскакивая к бронированному бортику. — Инкарцеро!

— А-а-а-а-а!!! — вторил ей Рон, вновь давя на гашетку.

Из четырёх стволов пулемёта стрелять начали только два, да и то один из них почти сразу замолчал. Но наученные горьким опытом Пожиратели Смерти тут же порскнули в стороны, спасаясь от цепочки трассирующих пуль и длинных верёвок.

Уворачиваясь, Пожиратели вновь отстали от сильно разогнавшегося поезда и вынуждены были его с трудом догонять.

Вот только Волдеморт не обратил на потуги беглецов никакого внимания.

Ленивое движение кисти — и летящие в него пули и верёвки превратились в безвредный чёрный дымок и бессильно развеялись на ветру. Второй пасс — Рон с криком отскочил от пулемёта, обратившегося клубком шипящих змей. Третий взмах палочки, и Гарри не услышал даже, а скорее угадал по движениям безгубого рта слова:

— Авада Кедавра.

Гарри бросился вперёд, закрывая друга собой:

— Экспеллиармус!

Вновь, как это случилось полгода назад на кладбище Литл-Хэнглтона, красный и зелёный лучи заклинаний с грохотом и яркой вспышкой врезались друг в друга и замерли в шатком равновесии. Казалось, Волдеморт вот-вот пересилит…

— Аха-ха! Maladets, bilyad! — рассмеявшись, непонятно проорал Юрий, как раз закончивший разбираться со змеями. — Финдфайр!

Из его палочки выхлестнулась лента рыжего огня. Юрий взмахнул ей, словно огромной пылающей плетью, метя Волдеморту поперёк туловища. Тот злобно заорал и прервал противостояние с Гарри, вильнув в воздухе в сторону и избежав удара. Однако лишившееся противодействия заклинание Поттера ударило Тёмного Лорда в грудь и выбило у него из рук палочку.

Мгновение, и чёрная фигура скрылась за пеленой дождя. Рядом Юрий торопливо погасил огненную плеть и прокричал:

— Акцио!

Подождав немного, он покачал головой и тяжело перевёл дух:

— Первыми успели палочку подобрать, s-suki, — И тут же улыбнулся задорно: — Молодцы! Отлично сработано! Но не расслабляйтесь, сейчас ему палочку вернут и снова в погоню кинутся.

Словно в ответ на его слова, позади несущегося поезда в ночи зажёгся огонёк. Он всё увеличивался, и вскоре стало видно, что вслед за ними стелется над землёй гигантский змей, сотканный из багрово-красного пламени. Рукотворное чудовище быстро сокращало дистанцию, и над самой его головой, словно показывая дорогу, летел взбешённый Волдеморт.

— Эй, школота! Вы воду лить умеете? — весело поинтересовался Юрий, взмахами палочки заставляя взлететь и развернуться на полную ширину сложенный в углу брезент. — Давайте, вот сюда. И побольше.

— Агуаменти, — первой сориентировалась Гермиона.

— Агуаменти! — присоединились к ней Гарри и Рон.

Брезент быстро наполнялся водой, но огненный змей был уже совсем рядом. Он буквально летел над землёй в облаке пара — это вскипали падающие на него капли дождя.

— Nikodi-im! Gotov? — проорал Юрий, прищурившись, глядя в сторону врага.

— Tak tochno, grazhdanin nachalnik! — донеслось из машинного отделения.

— Poehali! — Юрий крутанул палочкой, выплёскивая всю набранную воду в морду нависшему над ними огненному змею. И выкрикнул в последний момент: — Глацио Максима!

В мгновение ока огромная капля затвердела, обратившись бесформенным куском льда, и тут же на полной скорости врезалась в пламенеющую чудовищную морду.

Грохнуло. В лицо Гарри ударило раскалённым паром так, что он не удержался на ногах и ударился спиной о железную крышу вагона. Торопливо поднявшись, Поттер огляделся, готовый вновь отбивать нападение Волдеморта и Пожирателей…

Никого. Только дождь, ночная тьма, свистящий в ушах ветер и стук колёс по рельсам.

Юрий с грустью разглядывал то, что осталось от пулемёта.

— Svolochi, какую машину загубили. Раритетная вещь была. Из него сержант Ярышкин «Юнкерса» сбил в сорок втором. Эх… — подняв глаза на Гарри, Рона и Гермиону, он ещё раз вздохнул и махнул рукой. — Спускайтесь, malyata, бледнолицые отстали, можно закапывать топор войны.

— Что вы сделали? — пристала к нему Гермиона. — Это какая-то магия была, да?

— Никодима спросите, он поболтать любит, — отмахнулся Юрий. Оправил своё странное кожаное пальто. И вновь сокрушённо вздохнул: — Нет, ну какая вещь была…

*

— Nash parovoz, vpered leti-i, — хрипло выводил старик Никодим, развалившись в кресле и с удовольствием поглядывая на проносящиеся за окном деревья.

В руке он сжимал увесистую железную фляжку.

— Эм-м… извините? — Гермиона замерла, но, не дождавшись ответа, потрясла старика за плечо и повторила погромче: — Извините? Вы Никодим? Вы по-английски говорите?

— А? О, йес, йес, спик! — старик расплылся в улыбке. — Вот нид ю, гёрл?

Рон толкнул Гарри локтем в бок:

— Ты понимаешь, чего он говорит?

— Я, вроде бы, поняла, не мешайте, — цыкнула на них Гермиона. — Скажите, пожалуйста, куда мы едем?

— Ась?

— Куда. Мы. Едем?!

— А-а! Хоум! Ферштейн? — старик приложился к фляжке, громко выдохнул и продолжил: — Морнинг ви хоум.

И зачем-то щёлкнул пальцами.

— Кажется, говорит, что утром домой приедем, — Гермиона взлохматила волосы, размышляя. — Они что, решили нас в Лондон отвезти? Хогвартс-экспресс примерно столько дотуда идёт.

Старик тем временем поднялся на ноги и, немного пошатываясь, прошёл в дальний конец помещения. Распахнул дверь и вышел. Переглянувшись, Гарри, Рон и Гермиона последовали за ним.

В соседнем помещении было темно и душно. Старик поплевал на руки, открыл ещё одну дверцу, совсем небольшую, и взялся за лопату. Помещение наполнилось всполохами пламени и яростным рёвом огня. Никодим с хеканьем принялся забрасывать в топку уголь, продолжая что-то при этом немузыкально напевать. Закончив, он захлопнул дверцу и поплёлся обратно. Наткнувшись взглядом на столпившихся в двери Гарри и его друзей, он, кажется, только тогда вспомнил об их существовании.

— Э-э, мистер Никодим, скажите, пожалуйста, как мы смогли сбежать от Волдеморта? — спросила Гермиона.

— А?

— Нас догоняли. Почти даже догнали. Потом почему-то отстали. Мистер Юрий сказал, что вы знаете.

— Ага! — закивал старик. — Ыскеп! Ыскеп лайк зет!

И он вновь щёлкнул пальцами.

Видимо, посчитав вопрос исчерпанным, Никодим протиснулся между Гарри и Роном и вновь вольготно устроился в своём кресле.

— Ну, и что он говорит? — Рон выжидающе уставился на Гермиону.

— Сам же всё слышал, — огрызнулась та.

— Да я-то слышал, только не понял ни драккла.

— Думаешь, я поняла?

— Ну, ты же говорила…

— Тихо! — Гарри приложил палец к губам. — Слышите?

Прислушавшись, друзья переглянулись и, не сговариваясь, рванули к двери в единственный прицепленный к паровозу вагон, откуда неслись сдавленные крики.

Глазам их предстала шокирующая картина.

— Кто послал? Имена, явки! — рычал Юрий.

— Никто! Никто меня не посылал! — извивался Драко.

Малфой сидел на стуле, прислонённом к стене вагона. Руки его были связаны за спиной. Юрий нависал над ним, светил Люмосом в глаза и, не давая опомниться, сыпал вопросами:

— Сам пошёл? Откуда дементоры? Кто ещё знал о твоей слежке?

— Юрий! Что вы делаете?! — Гермиона решительным шагом направилась к ним.

— А на что это похоже? — пожал плечами тот. — Допрос веду.

— Но он ведь даже ничего ответить не успевает!

— Девушка! Не учите меня добывать информацию!

Гарри кашлянул, привлекая к себе внимание:

— Вы не давали ему ни слова сказать в ответ… Как будто уже знали, что бы он сказал. Как будто… читали его мысли?

— Мысли нельзя прочитать, — отмахнулся Юрий. Кивнул одобрительно. — Но в целом ты прав. Можно просмотреть воспоминания и проследить ассоциативный ряд.

Он развернулся к Драко и опять вскинул палочку.

— Прекратите немедленно! — Гермиона аж ногой топнула от переполнявших её чувств. — Тут вам не ГУЛАГ!

— Разумеется, девушка, — криво ухмыльнулся Юрий. — Туда направляли уже после суда. А у нас только первый допрос.

— Как вы смеете!.. — задохнулась она от возмущения. — Это же!.. Гарри, скажи ему!

— Э-э… — замялся Поттер. — А что вы узнали?

И вжал голову в плечи от яростного взгляда Грейнджер.

— Узнал, что этот пацан увидел, как вы сбегаете из столовой, и пошёл следом, — ухмыльнулся Юрий. — Прошёл за вами подземным ходом. Ещё были воспоминания про какую-то жирную тётку в розовом платьишке. Как, её, стерву… Амрич.

— Амбридж, — глухо проговорил Рон. — Сдать нас хотел, мерзкий слизеринец.

Малфой затравленно молчал, переводя взгляд с одного лица на другое.

— Так если вы всё выяснили, то зачем его дальше, эм-м… мысли, то есть воспоминания читать?

— Затем, мистер Поттер, что мы так до сих пор и не поняли, откуда Волдеморт про нас узнал, — охотно пояснил Юрий. — А потому…

Он вновь поднял палочку. Малфой сжался и втянул голову в плечи.

— Не смейте! — Гермиона бесстрашно закрыла Драко собой. — Это же произвол! У него тоже есть права!

Юрий вздохнул.

— Вас убить хотели, девушка, — терпеливо, как маленькой девочке, объяснил он ей. — Понимаете? Убить. И кто-то рассказал вашим врагам, где вас искать и когда. Кто ещё знал про вашу поездку?

— Только мы трое и Дамблдор…

— Та-ак… интересно, — Юрий смерил их оценивающим взглядом и зачем-то шагнул в сторону.

Гарри запоздало сообразил, что так он прикрыл себе спину и теперь держал в поле зрения всех присутствующих.

— Похоже, тут перекрёстный нужно устра…

— Кхе-кхе.

Все пятеро обернулись и посмотрели на Никодима, опёршегося на дверной косяк.

— Eto hto iz vas za GULAG vspominal? — поинтересовался тот.

— Она вот, — кивнул Юрий. — Только не начинай…

— О-о-о, — Никодим закатил глаза и уставился на Гермиону.— Ай би ин ГУЛАГ файф ерс!

— Вы… — Гермиона прикрыла ладонью рот. — Вас подвергали репрессиям?

— Da! Йес! — жалостливо всхлипнул старик. — Репрессион! Тоталитаризом! Фор насинг!

— Какой ужас!

Юрий прикрыл лицо ладонью. Гарри и Рон недоумённо переглянулись. Посмотрели на Малфоя. Тот в ответ тоже пожал плечами.

Старик тем временем скрылся из виду, но через минуту вернулся, бережно неся в руках толстую папку из зеленоватого картона.

— Vot! — гордо провозгласил он, потрясая папкой. — Vsya pravda! Труф! Копия!

Гермиона осторожно заглянула ему через плечо. Виновато развела руками:

— Извините, но я тут ничего не понимаю.

Взгляды всех присутствующих скрестились на Юрии. Тот вздохнул и развёл руками:

— Davay suda, chto s toboy delat.

Он сдвинул на стене какой-то шпингалет и опустил деревянную панель, оказавшуюся столом. Затем выдвинул снизу вторую, обитую кожей, и с удобством на неё уселся. Подвесил над головой светлячок Люмоса. Приняв из рук подбежавшего Никодима папку, он подозрительно принюхался:

— Pil?

— S ustatku dyornul malost, — отворачиваясь, пробормотал старик.

— Na sobranii pogovorim, — поморщился Юрий. — Открыв первую страницу, он с выражением зачитал: «Леший, Никодим Волохович. Год рождения не установлен. Со слов задержанного — примерно девятьсот двадцатый. Национальность — древлянин. Задержан Вторым Особым Отделом ГПУ в городе Петрозаводске десятого июня тридцать восьмого…» так, это неинтересно… ага, вот. «Осуждён по статье пятьдесят восемь, часть пятая “Участие в организации или содействие организации, действующей в направлении помощи международной буржуазии, которая не признает равноправия приходящей на смену капитализма коммунистической системы собственности и стремится к ее свержению путем интервенции или блокады, шпионажа, финансирования прессы”. Осуществлял переправку ценностей за рубеж в особо крупных…» кхм.

В общем, за контрабанду взяли нашего Никодима. Несколько банд бывшие господские усадьбы грабили, да предметы роскоши в вагоны грузили. А наш фигурант — прямо вагонами во Францию переправлял, белогвардейцам. Да ещё магией себе помогал активно.

— Вы что? Правда вывозили драгоценности во Францию? — обернулась к старику Гермиона.

— Франсе? Уи! Лайк зет! — старик вновь щёлкнул пальцами.

— Так, что там дальше… — Юрий перелистнул страничку. — Ага, вот: «Осуждён на пять лет колонии строгого режима. Выпущен за примерное поведение и выдающиеся трудовые показатели в апреле сорок второго… награждён орденом Героя Социалистического Труда за…» ух ты! Nikodim, ty v Leningrad eshelony vodil?

— Paru raz, — старик шмыгнул носом. — Potom Annenerbe vsyo peregorodilo nagluho. S-suki.

— Погодите-ка, — Гермиона нахмурилась. — Вы сказали, что мистер Никодим сидел в лагере… а потом его отпустили и даже наградили орденом?

— Ну да, — Юрий пожал плечами. — Он водил поезда с провиантом в блокадный Ленинград, спас от голодной смерти тысячи людей.

— Da! — важно приосанившись, кивнул старик.

Гермиона беспомощно потёрла лоб.

— Что вас удивляет, барышня? — хмыкнул Юрий. — Тюремный срок ведь как раз и предназначен для того, чтобы помочь человеку осознать свою неправоту и исправиться, начать новую жизнь. Разве у вас в стране не так?

Драко неожиданно фыркнул, но, заметив, что все на него смотрят, стушевался и втянул голову в плечи.

— Неважно! — Гермиона тряхнула гривой. — Я вообще-то о другом хотела поговорить! Где вы нас высадите?

— Странный вопрос, — Юрий развёл руками. — У нас одна остановка — конечная.

— Но нам нужно обратно в Хогвартс! У нас завтра уроки!

— Ну так аппарируйте, кто вам мешает.

— Это на шестом курсе проходят, а мы только на пятом!

— Жаль, — Юрий пожал плечами, но видно было, что на самом деле ему совсем не жаль. — Никодим, мы где сейчас? Тьфу. Gde my seychas?

Старик приоткрыл форточку, выглянул, втянул воздух и вынес вердикт:

— В Лондоне.

— В Лондоне?! — воскликнула Гермиона.

Гарри тоже выглянул. За окном и правда проносились огни какого-то большого города.

— Ну, это там, где рыба, чипсы, дрянная погода, — начал было перечислять Юрий, загибая пальцы.

— Я поняла! — перебила она. — Мы едем чуть больше часа! Как мы могли так быстро в Лондоне оказаться?

— Джаст лайк зет! — Никодим ухмыльнулся щербатым ртом и щёлкнул пальцами.

Пейзаж за окном мгновенно сменился. Поезд ехал берегом моря. В чистом небе сиял яркий месяц, на воде серебрилась лунная дорожка.

— Морнинг ви хоум! — торжественно провозгласил старик. — Бэк ин Ю-эс-эс-ар!

========== Железный занавес ==========

— Гарри! Гарри, просыпайся! — Поттера потрясли за плечо.

— М-хм, — Гарри попытался перевернуться на другой бок, но его царапнула какая-то неправильность.

— Гарри!

Почему его будит Гермиона? Она что, в спальню мальчиков зашла?

Поттер сел, протирая глаза, спустил ноги на холодный, чуть покачивающийся пол и посмотрел на проплывающую за окном снежную равнину. Вспомнив, где находится, он пошарил у себя за спиной и достал очки с откидной полочки. Полочка была странной — просто нитяная сетка, натянутая на железный каркас — и Гарри с непривычки пришлось повозиться, выпутывая из неё дужки очков.

— …Они говорят, что мы скоро будем на месте, недавно Берлин проехали, а ещё ночью прилетал феникс от Дамблдора, ну, то есть я хотела сказать, Патронус. Он сказал, что нас с Роном и Драко отпустили как будто бы на каникулы вместе с тобой, и чтобы мы не волновались, хотя непонятно, что на это сказала Амбридж, но нам даже передали домашнее задание!

— Вот уж без чего я бы обошёлся, — пробормотал подошедший Рон.

Он уселся на полку напротив, скинул с ног резиновые шлёпанцы и пододвинул их Поттеру:

— Держи, Юрий сказал, что других нету. Туалет в конце вагона. Там холодно просто зверски — стена заклинаниями пробита в нескольких местах, — он снял висящее на шее вафельное полотенце и покосился на сидящую рядом Гермиону. — Ты вообще ложилась?

— Не могла уснуть, — пожала та плечами. — Спросила у мистера Никодима книжку, но их во всём поезде всего три штуки нашлось: «Краткий курс истории ВКП(б)», «Семнадцать мгновений весны» и «Убийство в Восточном Экспрессе». Правда, на английском только последняя. Ну, а после неё как-то не спалось. К тому же, Рон храпит.

— И ничего я не…

Коридор осветило серебристым светом, и в купе протиснулась полупрозрачная лохматая собака. Обведя присутствующих голубыми глазами, она проговорила голосом Юрия:

— Долго вас ждать? Поднимайтесь на крышу, я тут защиту от ветра организовал.

Гарри поспешил умыться и последовать за друзьями. Ещё раз выглянув в окно, он накинул на себя куртку, а затем и согревающие чары, и только потом вскарабкался по узкой винтовой лестнице к остальным.

Наверху оказалось совсем не так холодно, как ожидал Гарри. Дым, вылетающий из паровозной трубы, словно бы натыкался на невидимый пузырь, натянутый над крышей вагона, так что и дышать можно было вполне нормально. Посередине, там, где вчера был пулемёт, теперь красовался дубовый стол с когда-то белой скатертью.

— А, пришёл, — поприветствовал его Юрий. Судя по покрасневшим глазам, он, как и Гермиона, ночью спать не ложился. — Садись.

Взмахнув палочкой, он трансфигурировал из лежащего на полу полена крепкий деревянный стул с высокой спинкой. Точно такой же, как у остальных.

— Спасибо, — Гарри присел и посмотрел на стол.

В центре возвышался странный бочонок из желтоватого металла с узорными ручками. Гермиона, заметив, с каким недоумением Поттер его разглядывает, тут же принялась объяснять:

— Гарри, эта штука называется «samovar». Я в фильме БиБиСи видела. Русские из него пьют чай.

Она придвинула к бочонку странную кружку, нижняя половина которой была железной, а верхняя — стеклянной, и налила туда сперва заварки, а потом и кипятка из специального краника.

— Э-э… спасибо…

Помимо «samovar» на столе стояла пара открытых консервных банок, какие-то непонятные штуки в развёрнутой фольге. Более-менее знакомо выглядели только несколько варёных картофелин, соль и квадратное печенье с дырочками. За ним-то Гарри и потянулся, мимоходом обнаружив, что Рон и Гермиона его же и жуют с постными лицами.

— Сдаюсь, — не выдержал Юрий. — Вы, часом не евреи?

— Э-э… нет? — Гермиона удивлённо склонила голову набок. — А почему вы спрашиваете?

— Ха, теперь я засомневался, — ухмыльнулся тот. — Ну, вы и не мусульмане, правда же?

— Кто?

— Рон, я тебе потом расскажу! Нет, мы не мусульмане!

— Тогда чего salo не едите, chudiki? Специально ради вас достал.

— Вот это? — Рон поднёс к глазам белый ломтик и подозрительно осмотрел.

— С хлебом ешь, balda.

— Это хлеб?

— Ну.

— А почему он… чёрный?

У них на глазах кусок чёрного «хлеба» поднялся в воздух, на него шлёпнулись сразу три куска загадочного «salo», и вся эта конструкция улетела вперёд и юркнула в окно паровоза.

Юрий проследил полёт и пожал плечами, отвечая на заданный вопрос:

— Потому что чёрный, — он повысил голос. — Не аристократы, чай, чтоб от чёрного хлеба нос воротить.

Гарри оглянулся. На краю крыши стоял, скрестив руки на груди, Драко Малфой. Он глядел на оставляемые позади железнодорожные пути и старательно игнорировал всех присутствующих.

Поттер пожал плечами и принялся за еду.

— Скажите, а мы уже в России?

— С чего вы это взяли, барышня? — Юрий вскинул бровь.

— Ну… вокруг всё в снегу…

Окружающий мир на секунду расплылся, словно в быстрой перемотке видео, и вместо поля поезд теперь ехал через заснеженный ельник.

— Во-первых, не в России, а в Советском Союзе, — наставительно поправил её Юрий. — А во-вторых, ещё только к границе подъезжаем. Ночью мы с руководством обменялись шифровками. Нам откроют северо-западный коридор, оттуда до школы будет рукой подать.

— Э-это хорошо… наверное.

— Кстати, я, кажется, узнаю эти места. Смотрите.

Гарри обернулся туда, куда показывал Юрий, но ничего не увидел — только дым из паровозной трубы. Он открыл было рот, чтобы спросить, но тут железная дорога начала поворачивать влево, и дым тоже стало относить в сторону.

— Мерлинова борода… — выпучил глаза Рон.

— Это… это… — вторила ему Гермиона.

Гарри тоже не находил слов открывшейся перед ними картине.

Это напоминало огромное, раскинувшееся на полнеба северное сияние. Зарево охватывало весь восточный край горизонта, переходило от насыщенно-солнечно-жёлтого к алому с одной стороны и фиолетовому с другой. Находясь в постоянном движении, это свечение вместе с тем создавало впечатление прочности и надёжности, защиты.

— Что это? — выдавил, наконец, из себя Гарри.

— Железный Занавес, — с немалой гордостью ухмыльнулся Юрий. — Гениальное творение советских инженеров. Вообще-то, сам термин ваш Черчилль придумал, но мы решили, что название хорошее. Повезло, что утром подъезжаем, когда через него солнечные лучи преломляются. Обычно он полупрозрачный, как ртуть.

— Я никогда о таком не читала… — зачарованно проговорила Гермиона. — Зачем он нужен?

— Это защитный экран. Сплав современнейших достижений науки и магии. Он не пропускает через себя любые виды враждебного воздействия. Щит Родины, так сказать.

— Вы… хотите сказать… что это как стена вокруг всей страны? — переспросила она. — Чтобы люди не могли выйти наружу?

— Почему? У нас много туристов за кордон выезжает, — Юрий пожал плечами. — Это скорее для того, чтобы всякие Волдеморты не смогли пробраться внутрь. Его не пробить ни заклинанием, ни снарядом, ни даже ядерной бомбой. Мы испытания проводили со стороны Северного Ледовитого Океана.

— А что такое ядерная…

— Ох, Ро-он… ну, слушай, это такая…

Гарри привычно пропускал Гермионин трёп мимо ушей, во все глаза глядя на приближающийся Железный Занавес. Тот и впрямь вскоре потускнел, стал почти прозрачным. Видно было, что внутри он состоит из потоков текущей полупрозрачной энергии. Они были словно нити, из которых сплетена ткань. Игра красок и бликов завораживала, и Поттер потерял счёт времени, любуясь ей. Занавес приближался, и одновременно в груди нарастало чувство приближения к какой-то тайне, к чему-то неизведанному, что только ждётсвоего первооткрывателя. Словно на первом курсе перед Хогвартсом.

Паровоз оглушительно загудел, словно радуясь предстоящему возвращению домой.

*

— Подъезжаем! Смотрите внимательно, malyata! — Юрий кивнул на окно.

Позади осталась таможня и извилистый тоннель, ведущий сквозь Железный Занавес. Позади остались заснеженные леса и поля. Паровоз с красной звездой играючи преодолевал гигантские расстояния, попутно с лёгкостью уворачиваясь от столкновений с товарняками и электричками, словно увеличенная копия «Ночного Рыцаря». И вот они добрались до конечной цели своего путешествия.

— «Колдовстворетз» — так называется русская школа волшебства. Это слово образовано от слов «творить» и «колдовство», — с жаром рассказывала Гермиона. — Ученики из России часто занимают призовые места на международных соревнованиях по зельеварению. А ещё я читала, что в этой школе играют в квиддич не на мётлах, а на целиком вытащенных из земли деревьях.

Рон прыснул и торопливо зажал себе рот рукой. Притулившийся в уголке кабины Малфой громко фыркнул, показывая, что думает об умственных способностях этих русских. Гарри улыбнулся было, но одёрнул себя, не желая никого обижать. Покосился на взрослых.

Юрий тихо сказал что-то Никодиму, видимо, перевёл. Они переглянулись и нахмурились. Секунд пять в кабине висела напряжённая тишина, потом у машиниста стала как-то странно подрагивать борода и… вдруг оба русских в голос расхохотались.

— Аха-ха, na derevyah! — хлопал себя по ляжкам Никодим.

Гермиона обиженно надулась. Хорошего настроения ей не прибавляло то, что малфоевское ехидное фырканье только усилилось и теперь было направлено на неё саму.

— Что?! Я это в «Колдовском вестнике» читала!

— Ох, — Юрий утёр слёзы. — Нет, ничего, просто это… немного далеко от реальности. Впрочем, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Сами поймёте. Учтите только, что если ляпнете такое кому-то в школе, реакция будет такая же.

— Смотрите! — воскликнул Рон, прилипая к окну.

Гарри и Гермиона тут же последовали его примеру. Даже Малфой не удержался, покосился с деланной скукой.

— Он что… из дерева построен? — недоумённо спросил Рон минуту спустя.

Впереди и справа, на высоком холме была видна группа домиков, невысоких, этажа три или четыре, построенных из гладких и золотисто-свежих, словно только вчера срубленных брёвен.

— Не совсем, — прищурился Юрий. — Никодим?

Старик ухмыльнулся и потянул за специальную рукоятку. Раздался оглушительный гудок, а затем…

Сперва Гарри показалось, что началось землетрясение. Потом, что их поезд почему-то оторвался от земли и медленно дрейфует куда-то вбок. Понадобилось долгих полминуты, чтобы осознать происходящее.

Поезд всё так же ехал по рельсам. В движение пришли сами окружающие холмы.

Это было как во сне. Огромные массы земли и камня вздымались в воздух, с них осыпался снег, обнажая геометрически выверенный стальной каркас. Росший справа вековой лес за считанные секунды куда-то пропал, находившиеся в его основании титанические стальные плиты пришли в движение, стали складываться, словно конструктор, который дарили Дадли на десятый день рождения. И такое происходило повсюду, насколько хватало глаз.

За считанные секунды вместо пасторального пейзажа перед ними оказалась гора движущегося металла — шестерни, балки, плиты и антенны перестраивались в кажущемся беспорядке, однако подчинённые одному замыслу. Прошла едва минута, и перед ошарашенными англичанами оказалась огромная стальная крепость, высотой в полтора Хогвартса, ощетинившаяся антеннами и дулами пушек. На оставшейся нетронутой заснеженной макушке крепости всё так же стояли несколько бревенчатых домов.

— Это…

— «Горький-9», школа-интернат для энергетически одарённых детей, — подсказал Юрий. — «Колдовстворцем» её называли ещё до Революции, когда всего этого великолепия не существовало, а были только несколько теремков, которые, как видите, сохранены и по сей день.

Стальная гора развернулась, и в той её грани, которая теперь была обращена к ним, открылись широкие ворота. Над воротами сияли и переливались в солнечных лучах золотые серп и молот в окружении колосьев пшеницы.

Торжествующе прогудев напоследок, поезд въехал в ангар.

========== Окклюменция ==========

— Мне кажется, всё здание куда-то движется, — пожаловалась Гермиона.

— Это потому, что оно и правда движется, — пожал плечами Юрий. Взмахом руки он пригласил всех в лифт. — Видишь ли, «Горький-9» — это объект высшего класса защиты. Он почти никогда надолго не останавливается, всё время перемещается с места на место, чтобы злобные силы мирового капитала не смогли дотянуться.

Двери лифта захлопнулись за ними. Довольно ощутимо рвануло вверх.

— Глупости какие! Больно надо нашим странам охотиться на вашу школу! — вспыхнула Гермиона. — Да у нас никто не знает даже, как она выглядит!

— О, поверьте, барышня, кому надо, знают очень хорошо, — Юрий нажал какую-то кнопку на боковой панели.

Над дверью были написаны названия этажей. Сначала лампочка зажглась возле надписи «Главный ангар». Затем — возле «Третий реакторный блок», затем…

— Эй, я могу понять, что тут написано! — воскликнул Рон.

Гарри тоже вдруг сообразил, что надписи сделаны не на английском, но он их всё равно понимает.

— Молодец, рядовой Уизли, — хлопнул его по плечу Юрий. — Как ты можешь заметить, я и говорю с вами уже минут десять исключительно по-русски. Это особое заклинание, наложенное на школу. «Вавилонская Башня» называется. Его изобрёл советский волшебник Юрий Валентинович Кнорозов, когда пытался объяснить одному финскому туристу, что в озере, в котором тот хочет рыбачить, рыбы нет. Так что на территории школы можно говорить и читать на любом языке — тебя всё равно поймут.

— Круто! — в один голос воскликнули Гермиона и Рон.

Даже Драко выглядел впечатлённым.

Лифт тем временем добрался до этажа под названием «Столовая» и, тренькнув, остановился. Двери распахнулись, и перед Гарри и остальными оказался самого обычного вида коридор. Нижняя половина стен в нём была покрашена светло-зелёной краской, а верхняя, как и потолок, побелена.

Прямо у лифтовых дверей стояли две девушки. Обе были одеты в одинаковые коричневые платья с чёрными фартуками. У обеих на шее были повязаны красные галстуки.

— Здравствуйте, Юрий Владимирович, — хором поздоровались они.

— Здравствуйте, — степенно кивнул Юрий. — Гульмирзаева, Селезнёва… Значит, это вас мне на подмогу бросили, интуристов встречать?

— Ещё Филина из девятого «Б», — ответила та, что справа, с толстой чёрной косой на плече. — Но он сейчас в типографии, позже подойдёт.

— Хорошо. Тогда оставляю гостей на ваше попечение, — кивком попрощавшись со всеми, Юрий поспешил вперёд по коридору.

Повисло неловкое молчание.

— Здравствуйте, меня зовут Алиса, — представилась девушка с короткой стрижкой. — А это Адолат. Мы учимся в девятом «А» классе.

Она улыбнулась, и Гарри, сам не зная, почему, улыбнулся в ответ.

Гомоня, перебивая друг друга и продолжая знакомиться, они прошли по коридору и оказались в довольно большом помещении. Столовая была просторной, но самой обыкновенной — ни в какое сравнение не шла с Большим залом Хогвартса. Рядами стояли простые квадратные столы и табуреты с алюминиевыми ножками. Большая часть табуретов стояла прямо на столах, сиденьями вниз. В ответ на вопрос Гермионы Адолат пояснила, что сейчас в русской школе, вообще-то, каникулы, и бóльшая часть учеников разъехалась по домам.

Гарри изредка вставлял вопросы, но больше слушал, пытаясь уместить в голове чужие порядки. Оказывается, здесь каникулы четыре раза в год, а не два! И учатся в этой школе с семи лет, поэтому, хотя обе девушки и были их ровесницами, но учились магии уже девятый год!

Они подошли к широкой металлической стойке, и Алиса вышла вперёд, показывая пример. Гарри благодарно кивнул, в точности повторяя все её действия и составляя на разнос незнакомую еду. Идущая следом Гермиона подсказывала Рону, а оказавшемуся последним Драко помогала вторая местная девочка со странным именем Адолат.

Набрав еды, они расселись за ближайшим столом. Тут же в его центре материализовались шесть небольших хрустальных рюмок, доверху наполненных кристально прозрачной жидкостью.

— Эй, минуточку! — Гермиона, только начав садиться, тут же подскочила на ноги. — Это что… водка?!

— Обижаешь, Гермиона, — улыбнулась Алиса, как ни в чём ни бывало пододвигая одну рюмку к себе. — Это чистый спирт. Ну, ваше здоровье!

— Да что у вас за такие порядки, в этой вашей!.. — рявкнула Гермиона. — Это просто какая-то…

Алиса рассмеялась. Вторя ей, хихикала сидящая рядом Адолат.

— Все иностранцы покупаются, — пояснила она. — Почему-то уверены, что у нас водку даже грудничкам дают. А это живая вода просто. Особое зелье для поддержания иммунитета и здоровья. Яга… кхм, то есть Ядвига Гавриловна её изобрела давным-давно. Её все ученики обязаны пить трижды в день для профилактики.

Налитая в рюмках жидкость на поверку и правда не имела ни вкуса, ни запаха. Пожав плечами, Гарри, а за ним и остальные студенты Хогвартса опорожнили свои рюмки и принялись за еду, не забывая активно делиться друг с другом впечатлениями.

— Сейчас бы Прытко Пишущее Перо пригодилось! — сокрушалась Гермиона. — Понимаете, нам дали домашнее задание — подготовить доклад о различиях между вашей школой и Хогвартсом. И вы столько всего рассказываете, что очень хочется записать.

— Ну, это тебе лучше Сеню о помощи попросить, — рассудительно покачала головой Алиса. — Он у нас стенгазету выпускает и постоянно включает туда что-нибудь из истории «Горького». Опять же, для доклада фотографий поможет наделать — лишним это не будет.

— Здорово! — просияла Гермиона. — А где этого Сеню можно найти?

— Я с тобой, — вставил нахмурившийся Рон.

— Да он сам скоро подойти должен.

— Только… — Гермиона смутилась. — Видите ли, мы сами не ожидали, что с Гарри отправимся, и совсем ничего с собой не взяли — даже пергамента и перьев с чернилами.

— Канцелярия вся тоже у Сени в редакторской лежит, — пожала плечами Алиса. — Мы сами там постоянно ручки и тетрадки берём. А как получилось, что вы к нам поехали?

Гарри мысленно отметил, что русские пишут, как маглы, шариковыми ручками в тетрадях. И это, Мордред побери, был ещё один плюс в пользу их школы. Поттер до сих пор с содроганием вспоминал, как на первом курсе учился писать пером.

Разговор тем временем перетёк на события прошедшей ночи. Рон и Гермиона принялись в красках расписывать погоню, перестрелку с Пожирателями и битву с Волдемортом. Алиса и Адолат ахали, переспрашивали, снова ахали и почти не притрагивались к еде. Малфой слушал молча, только ответил один раз, что «в него в самом начале попали заклинанием».

Через двадцать минут, когда Гарри уже вчетвером уламывали показать заклинание Патронуса, в форточку протиснулась знакомая полупрозрачная лохматая собака с голубыми глазами. Приземлившись на соседний стол, она откашлялась и голосом Юрия скомандовала:

— Поттер, бегом к выходу из первого корпуса. Остальные — идите в общежитие заселяться.

— Вот и посмотрели Патронуса, — вздохнула Алиса.

— Это ведь лайка была, да? — обернулась к ней Адолат.

— Якутская охотничья, вроде бы. Гарри, тебе нужно выйти вон в ту дверь, пройти до конца коридора, и как раз окажешься, где надо.

— Э-э, спасибо… — Гарри беспомощно оглянулся на оставленный у стены рюкзак.

— Мы твои вещи донесём, — успокоила его Гермиона. — Иди.

Он благодарно улыбнулся в ответ и поспешил к выходу. Сердце стучало в груди. Неужели сейчас он встретится с загадочным другом Дамблдора?

*

— Ну что, малец, пойдём, — махнул рукой Юрий.

— Куда?

— Ядвига Гавриловна сейчас занята, так что опять мне отдуваться, — вздохнул тот и устало потёр лицо ладонью. — Но письмо мы вместе прочли, так что в общем и целом понятно, чего тебе нужно. Это окклюменция!

— Окклюменция?

— Да, это такой тяжёлый, муторный и трудный в освоении раздел магического искусства. Времени у нас не так, чтобы много. Готовься — учиться будешь день и ночь. С полным, так сказать, погружением.

Напоминание об учёбе слегка испортило настроение Гарри, но оно быстро исправилось за время прогулки. Всё вокруг было необычным и странным, не таким, как в Хогвартсе. Сугробы, искрящийся на солнце снег, дома из брёвен. Порой в сугробах что-то шевелилось. Пару раз взгляд Гарри натыкался на деревянные башенки с куполообразной крышей-луковицей и торчащим шпилем в форме креста.

— Правильно мы поняли — ты увидел во сне этого вашего Волдеморта, который на кого-то нападал, рассказал про это Дамблдору, и информация о нападениях подтвердилась? — поинтересовался Юрий.

— Да, в целом так, — Гарри не стал жаловаться, как трудно было добиться встречи с Дамблдором и какие ужасы творил Волдеморт.

— А этой ночью тебе ничего не снилось, так?

— Верно.

— Что и требовалось доказать. Осторожно, если с тропы сойдёшь, можно в берлогу провалиться, тебе там не рады будут, — Гарри придержали за плечо. — Значит, разум этого вашего Волдеморта как-то связан с твоим. Потому-то и нужна окклюменция, умение защищать свой разум.

— А почему я сегодня снов не видел?

— Потому что в поезде защитные экраны вот такенные. А уж Железный Занавес и подавно любую легилименцию на корню режет. Тем более у нас вон, видал, часовенки везде понатыканы, они положительные торсионные поля создают. Так что сейчас ты в безопасности. А вот когда в Англию вернёшься — всё по новой начнётся. До тех пор тебе нужно научиться окклюменции.

— А это сильно сложно?

— Да не очень, — ухмыльнулся Юрий. — Примерно так же просто, как не думать про белую обезьяну.

Всю оставшуюся дорогу они молчали, и Гарри, чертыхаясь про себя, пытался выкинуть мысли о белой обезьяне.

Мысли упорно не выкидывались, хотя Поттер мог поклясться, что до того он ни разу в жизни ни про какую белую обезьяну и слыхом не слыхивал.

— А вот и моя избёнка!

Бревенчатый дом чем-то напоминал хижину Хагрида, но вместе с тем выглядел новеньким, только что построенным. Должно быть, в этом тоже была замешана какая-то магия.

Юрий, поднимаясь на деревянное крыльцо с перильцами, притопнул несколько раз. Гарри поначалу решил, что это такой местный обычай — станцевать перед входом — и с ужасом начал вспоминать всё, чему научился перед Святочным Балом, но как выяснилось, Юрий просто сбивал снег с сапог.

— Добро пожаловать, — махнул Юрий рукой, распахивая перед Гарри дверь.

Распахнул ещё одну дверь, зачем-то сделанную сразу за первой, и Гарри неожиданно услышал музыку. Странную, совсем не мелодичную, дерганую, но ноги Гарри словно сами пустились в пляс, вприсядку, руки сложились на груди, а изо рта вырвалось непонятное:

— Казачок! Эх! Ух! Казачок!

Ноги вприсядку сами несли Гарри вслед Юрию, который спешно прошёл из коридора в просторную комнату. Там, возле печки, сидел настоящий медведь, игравший на странной треугольной скрипке, причем прижимая её к животу и вместо смычка дергая за струны когтями.

— Казачок! — выкрикнул Гарри.

— Как тебе не стыдно? — укоризненно спросил Юрий.

Он встал перед медведем, и правая рука его недвусмысленно легла на кобуру с палочкой.

— В доме холод собачий, стол не накрыт, а ты на балалайке тренькаешь! Да ещё и на вещдоке!

Медведь выронил скрипку и стыдливо прикрыл лапами морду. Гарри сразу прекратил танцевать, поднялся, раскрасневшийся.

— Маню я на перевоспитание взял, — пояснил Юрий, повернувшись к Гарри, — после того, как наши товарищи в Германии спасли его из жестокого капиталистического цирка. Да вот видишь, всё норовит к старым привычкам вернуться.

Он погрозил медведю кулаком:

— На стол накрой, да сходи реактор в подвале проверь, холодина такая!

Затем он снова повернулся к Гарри:

— Замерз, малец? Ну, сейчас согреешься, на-ко вот, накинь.

С этими словами он протянул Гарри какую-то толстую короткую шубу болотно-серого цвета, один рукав которой был порван.

— Ватник называется, — непонятно пояснил Юрий, — а что рукав порван, ты не обращай внимания, это я Маньку натаскивал врагов народа обезвреживать! Главное, что он русским духом пропитан!

Медведь, схватив огромную двурогую вилку, залез ей в печь и начал доставать котелки, словно для зельеварения, только с толстыми стенками. И в этих котелках вместо зелий была еда. Уже знакомая Гарри картошка, какая-то странная каша коричневого цвета и уже виденный в столовой густой красный суп, словно приготовленный на крови.

— Вас покормили? — уточнил Юрий и, дождавшись кивка, уселся за стол. — А я вот с утра не жрамши, начальству отчёт давал. Тебе не предлагаю.

С этими словами он налил себе в рюмку что-то очень похожее на уже виденную Гарри живую воду:

— На здоровье!

Крякнул, занюхал рукавом, а перед Поттером поставил большую кружку с крепким чаем. По телу Гарри и по дому постепенно разливалось живительное тепло, потянуло в сон. Вернулся перепачканный в чём-то медведь, заскулил жалобно, протягивая лапу к треугольной скрипке.

— А ну цыц! — строго сказал Юрий. — Не позорь перед гостем!

Медведь взревел ещё жалобнее, повалился на спину, задирая лапы.

— Эх, шельмец, — улыбнулся Юрий.

— Теперь мы будем учиться защищать разум? — спросил Гарри, едва дождавшись, когда хозяин дома доест и сыто откинется на спинку стула.

Юрий поднялся, задумчиво посмотрел на стопку писем, в беспорядке сваленных на тумбочке у дверей.

— Знаешь что, у меня тут ещё утренние доносы не разобраны и вообще дел полно… Разум защищать, хм… Ты потренируйся пока… на медведях! Маня, играй!

Гарри дёрнулся было, но опоздал. Медведь перекатился, быстро и проворно, подхватил треугольную скрипку и сразу заработал лапой, цепляя струны когтями. Руки Гарри словно сами собой сложились на груди, а ноги пошли вприсядку, взмывая вверх, под выкрики Поттера:

— Казачок!

— Не давай мелодии поработить твой разум, — рассеянно заметил Юрий, левитируя письма перед собой. — Если что, я в кабинете.

После чего скрылся за дверью.

========== Давний друг Дамблдора ==========

— Сла-авно-о-кха-кха мо-оре, священный Байка-ал! — хрипло выводил Гарри, сидя на полу.

Ног он уже не чувствовал. Спина болела так, словно Хагрида на закорках пронёс вокруг Запретного Леса.

— Сла-авен корабль, омулё-овая бочка-а! — Поттер поднял руку и утёр злые слёзы.

Он давно потерял счёт времени. Медведь всё играл и играл, а Гарри продолжал танцевать, не в силах остановиться. Это было похоже на то, как год назад лже-Грюм испытывал на нём заклятие Империо. Но тогда стоило Поттеру сказать «не буду», как Крауч переключался на следующего ученика.

А вот медведь Маня просто продолжал играть.

Рекордное время, которое Гарри смог продержаться, было примерно секунды четыре. Потом ноги вновь пускались в пляс. Поначалу он надеялся, что скоро просто упадёт от усталости, не в силах отплясывать вприсядку, но каждые минут десять-пятнадцать Маня менял наигрываемый мотив, и вместе с мотивом менялся и танец. Или песня. Ещё вчера Гарри и представить не мог, что запоёт по-русски.

Раз за разом протанцовывая мимо двери кабинета Юрия, Гарри пытался постучать, позвать на помощь, потом даже кинуть в дверь подвернувшейся под руку книгой. Один раз, оказавшись совсем рядом, он смог услышать доносящийся из кабинета негромкий храп и прекратил бесплодные попытки.

— Долго я тя-ажкие це-епи влачи-ил, — Гарри упал на спину и просто смотрел в потолок.

Маня сочувственно подвывал ему. При этом, кажется, даже лучше попадая в мелодию.

— Долго бродил я в горах Акатуя, — Поттер в сердцах хлопнул рукой по полу. И ещё раз. И ещё, раз за разом попадая в ритм песни.

Он не то что остановиться не мог — не мог даже переключить мысли и подумать о чём-то другом. Даже о белой обезьяне дольше одной секунды вспомнить не получалось. Только о мелодии, только о песне. Хорошо, что он успел скинуть ватник до того, как медведь стал играть. Но, к сожалению, палочка там и осталась в кармане.

Кажется, кто-то постучал в дверь.

— Ста-арый това-арищ бежать пособи-ил…

— Юрий Владимирович, вы тут? Ау! Гарри?

— О-ожил я, во-олю почуя-а!

Маня перестал играть и прислушался. Зевнул.

— Гарри, ты тут? — дверь комнаты открылась, и внутрь заглянула Алиса. — Меня Ядвига Гавриловна прислала, чтобы…

— Бежим! — прохрипел Поттер, перекатываясь на полу и с четверенек стартуя к двери.

— А? — Алиса широко распахнула глаза.

Брынь.

Гарри замер. Выпрямился, глядя Алисе в глаза. Та со всё возрастающим удивлением протянула ему руку и отставила ножку в сторону.

Маня радостно взревнул и вновь ударил по струнам.

— Что проис… ходит?.. — Алиса топнула трижды, крутанулась вокруг своей оси и пошла по кругу, громко притоптывая.

— Тренировка… — обречённо выдохнул Гарри, зеркально повторяя её действия. — Защиты разума…

— Мне Ядвига Гавриловна велела тебя привести, — Алиса подала ему руку, и Гарри повёл её вокруг себя. — Она там ждёт…

— Я бы с удовольствием, но, — они развернулись друг к другу спинами, и Поттеру пришлось повысить голос. — …Но не могу!

— Но она же ждёт! — Алиса тоже повысила голос. — Хотя, извини, это твоё дело, конечно, мне только передать сказали.

— Я… — Гарри аж задохнулся от возмущения, не в силах подобрать слов.

— Нет-нет, моё дело только передать, — она ещё пару раз крутанулась на месте, и Гарри почувствовал, что заливается краской.

Нет, юбка у Алисы была довольно длинная, ниже колена, но так кружиться…

— Как мне… перестать? — выдохнула она.

— Если б я знал…

— А ты не знаешь?! — вскинула она взгляд.

Поттер в ответ подпрыгнул и, крутанувшись, выписал в воздухе ногами странную фигуру. Получилось… не очень.

Они пошли по кругу теперь в обратную сторону, продолжая так же синхронно притоптывать.

— Хи-хи, — видно было, что Алиса сдерживается из последних сил, но на лицо её всё сильнее выползает предательская улыбка. — Ихи-хи… И-и давно ты… тут?..

— Вот как от вас ушёл, — мрачно отозвался Гарри.

— Пфкха, — она закашлялась, но в итоге не выдержала. — Аха-ха!

Гарри смотрел на заливающуюся смехом, продолжавшую исправно стучать по дощатому полу босыми пятками девушку и чувствовал, как губы сами собой разъезжаются в улыбку.

Через минуту они хохотали уже в два голоса.

— Идеи… есть? — пропыхтел Гарри, деликатно сжимая в руке её тонкие пальцы.

— Ага… — Алиса крутанулась вокруг своей оси раз, другой, выпустила руку Поттера, обошла его кругом и схватилась вновь. — Вот, например… сейчас!

Ещё раз ударив пяткой в пол, она опёрлась рукой на плечо Гарри и высоко подпрыгнула, поджав под себя ноги. Поттер тут же поймал её, одной рукой за талию, другой — за щиколотки. На секунду они замерли…

Стоило мелодии замереть, Алиса юркнула рукой себе в карман и взмахнула вытащенной оттуда палочкой:

— Silentium!

Маня тренькнул лапой по струнам, но никакого звука не вышло. Медведь попробовал ещё раз, ещё… обиженно посмотрел на ребят, открыл пасть и заревел… тоже беззвучно.

— Ух ты, — восхищённо выдохнул Гарри.

Зевнув, Маня отложил свой похожий на треугольную скрипку инструмент и, тут же улёгшись, свернулся в клубок и прикрыл морду лапой.

— Можешь уже, кстати, меня отпустить, — заметила Алиса.

Гарри встретился с ней глазами и почувствовал, что у него горят уши.

— И-извини, — он осторожно помог ей встать на ноги. И попытался пошутить: — За своё спасение могу тебя ещё на руках поносить.

— Хм, — Алиса открыто улыбнулась в ответ. — Сначала тебе нужно к Яге… Ядвиге Гавриловне. И принять душ. Даже, наверное, лучше сначала душ. Так что пошли сначала в общежитие, я покажу, в какой стороне душевые и куда бежать потом.

— А-ага, — промямлил Гарри, пряча взгляд.

— Собирайся, я сейчас Юрию Владимировичу записку оставлю.

*

— Явился, добрый молодец, — Ядвига Гавриловна смерила Гарри уничижительным взглядом. Втянула воздух кривым носом. — Не запылился.

— Э-э… здравствуйте, — выдавил он. Как ни торопился, но всё равно по самым скромным прикидкам ждала эта старуха его минимум час.

— Проходи уж, коли пришёл, чего мнёсси, — цыкнула она.

Комната, в которой Гарри оказался, напоминала одновременно кабинеты Снейпа и Трелони. Широкий стол с яркой скатертью и начищенным до блеска уже знакомым Гарри самоваром. Умопомрачительный аромат свежей выпечки и варенья… С другой стороны всю стену занимал огромный стеллаж, забитый всякими непонятными вещами: от банок с соленьями до ящика с патронами. Сбоку свисало с крючка кумачовое знамя с золотистой бахромой.

— Садись, чего вылупился, как баран на новые воротá.

Поттер послушно опустился на скрипнувший деревянный табурет и замер, разглядывая сидящую напротив старуху.

Морщинистое лицо, похожее на старое яблоко, огромная бородавка на носу, длинные узловатые пальцы, теребящие бахрому наброшенного на плечи пухового платка.

— Устал поди, с дороги-то? — неожиданно участливо поинтересовалась она. — На-ка вот, ватрушку скушай.

И пододвинула к Поттеру тарелку со странной выпечкой и кружку горячего чая с плавающей долькой лимона.

— Э-э… спасибо.

— От то-то и оно, что оголодал отрок, а одёрнуть бабушку боится. Воспитанны-ый, — со странной интонацией протянула она. — Наш-то бы давно уже рявкнул, мол, накорми его, напои да спать уложи. А ты вон, как воды в рот набрал. Ну, я-то вашего брата аглицкого повидала, меня таким не удивишь…

Гарри отхлебнул чаю.

— Ну, так молви, отрок, пошто ко мне, старой, пожаловал?

— Ну-у… меня это, — Поттер пожал плечами. — Профессор Дамблдор прислал из-за… моих снов. Он сказал, вы можете помочь.

— Эх, Алёшка… — Ядвига Гавриловна мечтательно закатила глаза. — Я-то его совсем молоденьким помню. Ну такой был красавец писаный! Рыжий, как огонь! Вот, помню, сидим мы ночью на завалинке, на Днепр смотрим, а я ему так ласково: «Алёшенька!» А он мне: «Ядвигушка!..»

Гарри закашлялся, силясь представить описанную картину.

— Ох, шельмец, заболтал совсем бабушку, — заохала Ядвига Гавриловна, подливая гостю чая. — Так что, говоришь, помнит меня Алёшка-то? Верит, что помочь тебе смогу?

Поттер осторожно кивнул.

— Оно и верно, — хихикнула старуха. — Тебе-то, отрок, помочь — оно ведь дело-то совсем нехитрое. Чик, и готово! Вот ты знаешь, отчего те сны видишь?

— Н-нет, — Гарри потряс головой.

— Во-от, — наставительно потрясли пальцем у него перед носом. — А потому и я не знаю, каким способом тебе помогать.

— Ну так может… самым простым и быстрым? — предположил Гарри.

Ядвига Гавриловна рассмеялась тихим дребезжащим смехом.

— Оно и верно, отчего же не самым быстрым-то! Васенька, золотце, помоги бабушке.

В ответ в тёмном углу что-то шевельнулось. Повозилось, пошуршало, и на свет показался огромный чёрный кот. Зевнув, он вопросительно уставился на хозяйку жёлтыми глазищами.

— А подай-ка мне, вон, шашечку-то, касатик, — проворковала старуха. — Я-то уж стара стала на верхотуру лезть.

Кот фыркнул, неспешно потрусил к стеллажу и в два прыжка взлетел по полкам под самый потолок. Затем схватился зубами за какую-то верёвку и, с грохотом спрыгнув, по полу подтащил к хозяйке указанный предмет.

— От и славно, от и ладушки, — потрепала его по загривку Ядвига Гавриловна. Перехватила одной рукой потёртую рукоять и легко выдвинула из ножен отполированный до блеска клинок. — Вот, отрок, и рецепт от проблемы твоей.

— М-меч? — нерешительно переспросил Гарри.

— Дурак, что ли? — старуха, кажется, даже обиделась. — Какой же это меч! Это ж шашка казацкая! Разницу понимать нужно!

— Извините, — пожал плечами Поттер. — А как она… ну, мне поможет.

— Да легко! — Ядвига Гавриловна неожиданно сноровисто выхватила из ножен длиннющий клинок и молниеносно взмахнула им так, что сверкающая сталь размылась в воздухе.

Гарри ощутил дуновение над головой.

— Вот так разок махну, только пониже малость, — старуха сунула Поттеру под нос клинок, на котором лежала чисто срезанная прядь его волос. — И не будет никаких снов у тебя. Для снов ить голова нужна, хе-хе. Быстро и просто.

— А можно что-нибудь… — Гарри сглотнул. — Не такое быстрое?

— Мо-ожно, — довольно протянула старуха, убирая клинок в ножны и кладя на стол. — Тем более, что хотел бы Алёшка тебе башку отчекрыжить, так, поди, и без меня бы справился. Только вот снова спрошу — от чего тебя лечить, касатик?

— Н-не знаю, — потупившись, признался он.

— От то-то и оно, — довольно ощерилась Ядвига Гавриловна. Поставила на стол перед Поттером какую-то тарелку и положила рядом спелое яблоко. — Потому, касатик, мы с тобой спервоначала поглядим, что же это за волчья морда тебя со свету сжить хочет. Бери-ка, давай, яблочко, вспоминай про вражину свово, да и запускай тогда по блюдечку с голубой каёмочкой.

— Э-э… Посмотрим? — Гарри ухватился за знакомое слово. — Это… как Омут Памяти, да?

— Навроде, милок, навроде того, — покивала старуха. — Не торопись. Вспомни хорошенько, да потом запускай.

Гарри глубоко вздохнул. В голове царил сущий кавардак. Он покосился на лежащий на столе не-меч. Взгляд так и норовил зацепиться за висящую на рукояти круглую медаль с красным крестом посередине. Гарри прикусил губу и прикрыл глаза. Не отвлекаться! Сосредоточившись, он осторожно катнул яблочко по тарелке. В следующее мгновение он уже стоял и, запрокинув голову, смотрел в огромное каменное лицо, древнее и смахивающее на обезьянье. У волшебника была длинная борода, очень длинная; из-под неё виднелись каменные ступени…

А между ступенями, лицом вниз, лежала маленькая фигурка в чёрной мантии и с огненно-рыжими волосами.

— Джинни! — прошептал Гарри, бросаясь к ней и падая на колени. — Джинни! Не умирай! Пожалуйста, не умирай, — он отбросил палочку в сторону, схватил Джинни за плечи и перевернул на спину. Лицо её было белым, как мрамор, и таким же холодным на ощупь, но глаза были закрыты, а значит, её не обратили в камень. Но тогда она, скорее всего…

— Джинни, прошу тебя, проснись, — в отчаянии шептал Гарри и тряс её. Голова Джинни безвольно покачивалась из стороны в сторону.

— Она не проснётся, — произнёс мягкий голос.

Гарри резко выпрямился и развернулся, не вставая с колен.

========== Клюква ==========

— Рон, ты мне друг, но истина дороже! — горячился Сеня Филин, тыча пальцем в страницы журнала. — Гамбит Ганди показал свою действенность буквально в прошлом году, на чемпионате мира! Каспаров точно так же сначала смеялся над этими ходами, как и ты!

— Да не может… — Рон перелистнул страницу и принялся разглядывать напечатанные там картинки с положением фигур на доске. — Хм-м…

— Извини, Гарри, — Гермиона отвела взгляд от спорящих парней и повернулась обратно к Гарри, с которым до того говорила. — Сегодня я не смогу помочь выяснить, что это за штука. Я обещала Сене, что…

— А что там? — вездесущий Филин заглянул в поттеровский блокнот. — Не, не знаю. Это тебе у Алисы спросить надо, она у нас главная отличница.

Гермиона поджала губы, но смолчала.

— Э-э, хорошо, а где её искать?

— О, тут рукой подать! Я сейчас всё объясню и нарисую даже, давай сюда блокнот!

*

Конечно же, Гарри заблудился. Словно первокурсник в стенах Хогвартса.

— Надо было сразу признаваться, что не понимаю я его каракули, — пробормотал он, вертя «карту маршрута» то так, то эдак.

Вообще, местные как-то странно относились к расстояниям. Для них «рукой подать» было всё равно, что для самого Гарри выбраться в Хогсмид по подземному ходу и вернуться обратно.

— Кто так строит? — хмуро пробормотал Поттер и двинулся дальше.

Из огромной оранжереи слева послышались голоса. Гарри поспешил ко входу, над которым красовались серп и молот в обрамлении колосьев пшеницы.

— Конечно, Травология — один из основных предметов С.О.В., и любой уважающий себя волшебник должен её знать, — прозвучал откуда-то спереди скучающе-надменный голос Малфоя. — Но сам я ей заниматься не намерен, вот ещё.

Гарри поспешил вперед. Звуки в теплице искажались, возможно, из-за того, что тут были собраны растения и деревья со всего света, и он выбежал на пустое пространство. Повернул направо.

— Ну и зря, — с жаром отозвалась Адолат. — Мои предки в Согдиане победили Александра Македонского, и они уже тогда не стеснялись пачкать свои руки киркой и мотыгой, чтобы пустынная земля орошалась водой и кровью врагов. Потому и Революцию приняли одними из первых, что труда никогда не чурались.

— Ма… Македонский? — голос Драко звучал ошарашенно.

Гарри вынырнул из кустов, обнаружив перед собой Адолат с тяпкой в руках и растерянного Драко, смотревшего на неё, приоткрыв рот. На несколько секунд повисла неловкая пауза.

— Прошу прощения, — откашлялся Гарри, — Я, кажется, заблудился. Подскажи, как Алису найти?

— Выйдешь из теплицы и сразу направо, потом прямо, третий поворот налево, на два этажа вверх, мимо шестого реактора, и затем направо, — охотно пояснила Адолат.

— Спасибо, — ответил Гарри и быстро пошел прочь, пока Малфой не успел ляпнуть что-нибудь ехидное.

— Ладно, давай помогу, — донёсся ему в спину голос Драко.

Голос его звучал неохотно, словно он делал величайшее одолжение.

*

— А он чо?

— Да, говорит, у них там, за кордоном, до сих пор, как на Диком Западе — индейцы за паровозами гоняются.

— Во дают! А ещё родина Шекспира! Но ты, Кузьма, с панталыку меня не сбивай! Ты пошто опять с Никодимом квасил? Опять тебя на собрании песочить будут, а мне краснеть!

— Ну Нафаня!..

Гарри посмотрел вслед двум коротышкам в косоворотках, волокущим какой-то толстый кабель, и отправился своей дорогой.

Коридоры Горького-9 были пусты, но в то же время полны жизни — прямо как в Хогвартсе. Только вместо картин перемигивались красные звезды, а ворчание Филча заменяло гудение реакторов и генераторов торсионных полей. Даже свой призрак нашелся, в виде медведя — вышел из одной стены, посмотрел на Гарри, тяжело дыша и высунув призрачный язык, и скрылся в стене реактора.

Гарри, кажется, был на правильном пути.

Лампочка зажглась возле надписи «Спорткомплекс». Лифт дзинькнул и остановился. Двери с лязгом ушли в стороны.

Гарри свернул направо, как подсказывали, и быстрым шагом направился вперёд.

Из-за каникул спорткомплекс русской школы волшебства сейчас пустовал. Но даже так впечатление производил поистине неизгладимое. По правую руку остались душевые и длинный пятидесятиметровый бассейн; по левую — теннисный корт и волейбольная площадка. Поттер шёл дальше, вертя головой из стороны в сторону.

Глядя на вот это всё… Неудивительно, отчего местные не жаловали квиддич.

Наконец он подошёл к кабинету «112а» и замер, не решаясь коснуться дверной ручки.

— Ах, Alice, вы сегодня невозможно рассеянны, — укоризненно прозвучало из-за двери.

— И ничего подобного, — раздался в ответ знакомый голос. — Это ты меня сама отвлекаешь.

— И дело, конечно же, совсем не в этом молодом англичанине, о котором вы только и говорите?

Гарри опустил уже коснувшуюся двери руку.

— Да что бы ты понимала! — фыркнули за дверью.

— Уж в этом-то я понимаю поболее некоторых, — хихикнули в ответ. — И раз, и два, и три, тянем ногу, тянем выше! И тогда к этим ногам даже цари будут падать!

— Пф-ф, — пропыхтели в ответ. — Какие цари, уже восемьдесят лет как нету их.

— А Ленин есть? — спросил строгий женский голос. — И па-де-ша!

— Ленин — живее всех живых! — сообщила Алиса.

— Вот и царь живее всех живых! А теперь манэж! — второй голос помолчал и продолжил: — Меня не покидает ощущение, Alice, что ваше отношение к этому английскому юноше вызвано тем, что он не подозревает о вашей известности.

— Вот и… дальше пусть… уф-ф… не подозревает!

Гарри понял, что это уже просто неприлично — так подслушивать, и, собравшись с духом, громко постучал и сунул голову в приоткрытую дверь.

— Э-эм, привет.

Стены зала были сплошь покрыты зеркалами. Алиса стояла на одной ноге, задрав вторую вертикально вверх, и медленно вращалась, придерживаясь за поручни, идущие вдоль одной из стен. Одета она была в какую-то обтягивающую одежду, названия которой Гарри не знал.

— О, ля пти гарсон! — хмыкнул призрак старомодно одетой дамы, оборачиваясь к нему и упирая руки в боки.

— Меня Гарри Поттер зовут, — проворчал Гарри. «Пти гарсоном» его дразнили весь прошлый год.

— Ой, привет!

Дама многозначительно кашлянула.

— Это Матильда Феликсовна, — спохватившись, представила Алиса призрака. — Я с детства балетом занимаюсь, а она мне помогает с тренировками, пока я в Горьком.

Повисла неловкая тишина.

— Я тут, в общем… — Гарри неловко кашлянул. — Хотел попросить тебя помочь узнать про один артефакт… когда будет свободное время, конечно. Я плоховато ещё ориентируюсь в вашей библиотеке.

— А я уже как раз собиралась заканчивать! — заторопилась Алиса. — Сейчас переоденусь и выйду.

Матильда насмешливо кашлянула ей вслед. Алиса с шага не сбилась, только уши её почему-то стали красными. Не оборачиваясь, она юркнула в неприметную дверь в другом конце зала.

— Ну-с, молодой человек, — призрак облетел Поттера кругом, придирчиво оглядывая. — А не подскажете ли мне…

Следующие пятнадцать минут тянулись для Гарри, казалось, вечность. Мучительно мямля и сбиваясь, он пытался ответить на сыпавшиеся на него как из рога изобилия вроде бы невинные вопросы, и с ужасом понимал, что не знает, что говорить.

Кем были по профессии его родители? Из древнего ли он рода? Есть ли у него недвижимость в Англии? Нет ли среди его родственников-маглов представителей английской аристократии? Верит ли он в Бога и к какой конфессии себя относит?

В общем, появление запыхавшейся Алисы с прилипшими ко лбу недосушенными волосами он посчитал настоящим счастьем.

— У меня было уже несколько занятий с профессором Ядвигой, — сбивчиво объяснял Поттер пару минут спустя, листая туда-сюда странички блокнота. — И несколько раз попадалась на глаза странная вещь, как будто медаль, что ли… Вот, я зарисовал по памяти.

— Хм… — Алиса задумчиво поскребла затылок.

— И только-то? — фыркнула Матильда, подплыв ближе и заглянув Поттеру через плечо. — Это же всего лишь клюква.

— Чего?!

— Ну, орден Анны четвертой степени так называли, «клюквой», — махнула рукой призрак. — Их молодым отличившимся офицерам давали, за подвиги. Это самый низкий ранг ордена, четвёртый — такие много у кого были. Обычно их на оружие вешали.

— Да, у профессора Ядвиги оно тоже на этой… «шашке» висело, — задумчиво пробормотал Гарри.

— И ради такой мелочи вы отвлекли Alice от занятий?!

— Ну, я же не зна…

— А мне, вообще-то, в библиотеку надо! — Гарри и слова сказать не успел, как его схватили за руку и потащили прочь из комнаты.

— Вам нужно отработать бризе! — неслось им вслед.

— Ха-а… вырвались, — выдохнула Алиса пару минут спустя и озорно улыбнулась. — Пойдём, что ли, правда, в библиотеку, посмотрим, что это за Орден Клюквы такой.

Через пару коридоров Гарри решился спросить:

— Слушай, а почему все говорят, что ты знаменитость?

— Ты уже знаешь, да? — поникла Алиса.

— Только краем уха слышал и решил у тебя спросить, — заверил её Поттер.

— Ну, в общем…

Оказывается, несколько лет назад про неё написали книгу, да ещё и стаким названием «Гостья из будущего»! Книга разом стала безумно популярной, сняли фильм, и в общем, все видели в ней теперь образ из книги, а не саму Алису, даже учителя стали дразнить, если она не делала домашку. Гарри шестым чутьем британской знаменитости ощутил недосказанное «Вот ты не знал, что я знаменитость, и все было так хорошо, а теперь станет плохо и напыщенно», и торопливо сказал:

— Как я тебя понимаю!

— Нет, не понимаешь.

— Прекрасно понимаю!

Гарри стал рассказывать, что в Британии его все знают, как Мальчика-Который-Выжил, что Гермиона при встрече первым делом сообщила, что про него в книжках написано, а уж что Рита Скиттер творила в прошлом году…

Незаметно рассказ перешёл на занятия с Ядвигой Гавриловной и встречи с Волдемортом, которых они успели посмотреть в блюдечке с голубой каёмочкой уже три штуки, и как-то так сложилось, что в тот день про орден Анны Гарри и Алиса так ничего и не нашли.

*

— Не Гарри! Пожалуйста… пощадите… пощадите… Не Гарри! Не Гарри! Пожалуйста — я все сделаю…

— В сторону. В сторону, девчонка!

Зелёная вспышка озарила комнату, и она упала так же, как её муж. Ребёнок не плакал, он стоял, опираясь о края колыбели, и смотрел на вошедшего с явным интересом. Возможно, он считал это какой-то игрой.

Волдеморт аккуратно направил палочку мальчику в лицо. Ребёнок заплакал, и он поморщился, как от зубной боли.

— Авада Кедавра!

Поттер вскочил, хватая ртом воздух, словно вынырнув из-под воды. Сердце колотилось, как бешеное.

— Испей чаю с мелиссой, отрок, он успокаивает, — пододвинула к нему кружку профессор Ядвига.

— С-спасибо, — Гарри заставил себя сесть.

— Ну что ж… — она задумчиво пожевала губами. Вздохнула тяжело. — Вот мы и увидели секрет, до которого так хотел дознаться тот юноша бледный.

Поттеру понадобилось мгновение, чтобы понять, что она говорит о Томе Риддле из его первого воспоминания.

— Вы хотите сказать, что знаете, что это была за магия? Которой мама меня спасла?

— Ма-агия… — протянула старуха с нескрываемым сарказмом. — Нет, отрок, бери выше. Эта штука посильнее. Любовь побеждает смерть.

— Э-э… — Гарри не нашёлся, что ответить. Только носом шмыгнул. — Профессор Дамблдор мне то же самое говорил.

— Да, Алёшенька мой всегда был не дурак, — мечтательно вздохнула профессор Ядвига. — Бегал тока за своим Гринькой… эх, грехи наши тяжкие… вот что, отрок.

Гарри подобрался, услышав, как поменялся её голос.

— Воду живую пьёшь, как я велела?

— Да, по одной рюмке до и по две после еды, — кивнул он.

— Хорошо, тебе сил много понадобится, — покивала старуха. — Но главную битву всё одно Алёшка будет вести, не ты.

Поттер кивнул. Конечно, профессор Дамблдор же — величайший в мире волшебник! Понятное дело, что он первый будет с Волдемортом бороться!

— Но и этот ваш Волчья Морда — колдун неслабый. А потому, — Ядвига Гавриловна положила на стол знакомый золотой кругляк с красным крестом посередине. — Нужно нам будет Алёшеньке оружие дать великое. Знаешь, что это, отрок?

— Орден Анны четвёртой степени, — честно ответил Гарри.

— Узна-ал, времени зря не терял, — старуха разулыбалась щербатым ртом, заговорила напевно. — Верно глаголишь, клюква энто. Севастопольским дымом пропитанная, кровушкой в Плевне политая, при Цусиме тонувшая да под Львовом горевшая. Неказистая, да смертельная, мала, да удала.

С шумом отхлебнув чая из блюдца, она продолжила:

— Силён был Гринька, чуть весь мир на колени не поставил. Шибко боялись его, ой, шибко. Всё Тёмным Властелином кликали да фюрером. Не побоялся Алёшка супротив него выйти. Да только знала я, что не победить ему. Тогда и дала ему с собой Аннушку энту, поверила, что не воспользуется ей во зло. Не подвёл меня Алёшка, вишь, вернул клюкву-то. Сказывал, не по плечу ему такая силушка.

Гарри поражённо уставился на призывно блестящий на столе орден Анны. Неужели это настолько мощный артефакт?

— Показал ты мне в блюдечке, как ваш Волчья Морда за поездом гнался. Силён он, ох, силён. Посему отправлю я Алёшеньке вдругорядь клюкву энту. Чтоб точно супостата одолел.

— Да, я понял, профессор Ядвига, — Поттер закивал. — Я отвезу ему Орден.

— Ишь, ты, прыткий какой! — шлёпнула она его по протянутой за артефактом руке. — Шиш тебе! Уж больно штука могучая — боязно мне её поездом отправлять. Нехай Алёшка жар-птицу свою пришлёт.

Гарри смотрел, как она кладёт Орден на полочку, и чувствовал, как скулы сводит от злости. И здесь ему не верят! Как будто он ребёнок!

— Это всё? — выдавил он.

— Всё, милок, всё, — замахала на него руками старуха. — Иди вон, окклюменцию тренируй.

Порывисто поднявшись, Гарри выскочил из её кабинета и хлопнул дверью.

— И живую воду пить не забывай! — донеслось ему вслед.

========== Засланный казачок ==========

— …Ваю мат, — неумело выговорил Гарри запомнившуюся русскую фразу.

Маня оскалился, продолжая наигрывать зажигательный мотивчик.

Поттер в десятитысячный раз постарался не следовать навязчивой мелодии, остановиться и дать отдых гудящим ногам. Но копящиеся злость и обида мешали сосредоточиться.

Он уже шестой день жил в русской школе волшебства и занимался какой-то бесполезной ерундой! Остальные были заняты чем-то полезным: Гермиона писала свой доклад, Рона Сеня утащил на районные соревнования по шахматам в Тверь, возле которой сейчас остановился Горький-9, а Драко таскали по музеям и показывали магическое оружие и технику русских времён войны с Гриндевальдом.

И только Гарри, дурак дураком, продолжал плясать под балалайку. Даже профессор Ядвига с того дня его на занятия не звала. А Юрий отмалчивался и отшучивался.

— Тук-тук, можно к вам? — весело раздалось от входа в спортзал.

Маня приветливо взревел и заиграл другую мелодию.

Алиса пошла по залу, притоптывая и кружась. Одна её рука была упёрта в бок, другая, сжимающая палочку, выписывала в воздухе хитрые вензеля. Туфли гулко стучали по деревянному полу, и вокруг разносилось гулкое эхо.

— Не знаю, как с защитой, а с русскими народными у тебя уже намного лучше получается, — хихикнула она.

Встретившись посередине, они покружились, сцепившись согнутыми локтями и высоко вскидывая ноги, затем вновь разошлись, каждый в свою сторону. Вот Алиса оказалась совсем рядом с бренчащим на балалайке медведем, взмахнула рукой…

И, развернувшись, затанцевала обратно, беззаботно улыбаясь.

Гарри ощутил, как в нём поднимается глухое раздражение, скопившееся за эти дни. Он пытается научиться сопротивляться Волдеморту, от этого, может, его жизнь зависеть будет! А эта грязнокровка над ним смеётся только.

Он поморщился. Ещё и слов гадких набрался. От Малфоя, не иначе.

— Ты там мозолей себе на пятках не натёр ещё? — Алиса показала ему язык.

— Слушай, может, хватит кривляться? — рявкнул Поттер. — Выключи уже звук, чего ты ждёшь?

— Хмф! — она обиженно фыркнула, но, улучив момент, крутанулась на месте и взмахнула палочкой: — Silentiom! Вообще-то это твоя тренировка, а не моя, так что это тебе надо учиться противостоять…

— Ой, спасибо, что напомнила, какая я бездарность! — Гарри раздражённо пнул шведскую стенку. — Ты всегда за других решаешь, что им надо и как им правильно поступить? По-моему, проблемы твои совсем не из-за фильма начались!

— Я… — у Алисы задрожали губы. — Но ты же…

— Что? Ещё ценные советы? — ядовито поинтересовался Поттер.

Развернувшись на каблуках, она кинулась к выходу.

Гарри посмотрел ей вслед, вздрогнул от звука хлопнувшей двери и бессильно опустился на пол. Привалился спиной к стене. Откинул голову и невидящим взглядом уставился в потолок.

— Что я творю?

Беззвучно подошедший Маня облизал ему лицо противно пахнущим рыбой языком.

*

Сегодня Гарри встал пораньше. Да и не спал он особо, если честно, переживая вчерашнюю ссору с Алисой. Поэтому, поднявшись в полпятого утра, тщательно почистив зубы и даже сделав неумелую попытку причесаться, он глубоко вздохнул, посмотрел в зеркало на свою виноватую физиономию и решительным шагом двинулся в сторону женского общежития.

Не желая никого переполошить, Поттер прокрался по коридору скорее на ощупь, в почти кромешной темноте. Поэтому он издалека заметил полосу света, льющегося из-за неплотно прикрытой двери.

— …ча, которую вам поручили, очень важна для страны, и вы своим безалаберным отношением ставите её выполнение под угрозу, — донёсся недовольный голос.

Гарри замер. Что Юрий тут забыл в такое время? Он надеялся переговорить с Алисой и извиниться наедине, и уж точно присутствие ехидного и наглого чекиста было совсем некстати.

— Не учите меня работать. Тем более речь идёт о том, в чём вы совсем не разбираетесь, — раздражённо прозвучало в ответ. Гарри даже сперва не узнал голос Алисы: настолько незнакомая интонация в нём звучала. — Никуда ваш Поттер не денется. Он сорвался и чувствует себя виноватым. Вот увидите, уже утром каяться приползёт.

Гарри ушам своим не верил. Что… что она такое говорит?!

— И правда, Юрий, вы слишком драматизируете, — прозвучал из комнаты третий голос. При его звуках у Гарри кровь отлила от лица. — Поттер тот ещё, как вы говорите, valenok. Я его как облупленного знаю.

Гарри трясущимися руками вытянул из кармана мантию-невидимку. Он должен был это увидеть, потому что совершенно точно не верил своим ушам.

— Ваши игры с Дамблдором меня не касаются, — отозвался Юрий. — И вообще моё о нём мнение изрядно упало. Агент Красный Воробей хотя бы подготовку прошла и знает, как вести объект и втереться к нему в доверие. Но поручать такое двенадцатилетним дилетантам… в высшей степени непрофессионально.

Задержав дыхание, Гарри ступил в комнату. Сердце колотилось как бешеное.

Это были они: Юрий, Алиса…

И Гермиона.

— Ой, да фто таково, — прозвучало сбоку. — Если вдруг что — можно ему просто память подтереть аккуратно, да и всё.

Гарри медленно обернулся. Рон сидел на табуретке возле тумбочки, застеленной сверху газетой, и со смаком жевал, активно жестикулируя рукой с зажатым в ней бутербродом. На газете рядом с ним лежали аккуратно нарезанные чёрный хлеб и сало.

— Чего уж тогда сразу Империус не наложить, — неодобрительно покачал головой Юрий.

— Дамблдору нравятся красивые комбинации, — пожал плечами Рон. — Это как в шахматах — фигура может как угодно тебя обсуждать, да хоть жесты тебе неприличные показывать. Но пойдёт она ровно туда, куда ты ей скажешь. Вот и наш ручной Избранный искренне предан «великому волшебнику Дамблдору» и ест у него с рук. Ну а мы… мы просто держим поводок.

Гарри сглотнул комок. Они все предали его.

Нет, хуже.

Они никогда и не были его друзьями. Это всё с самого начала была игра. Просто шахматная партия, разыгранная Дамблдором.

Вся его жизнь была ложью.

Трясущейся рукой он поднял палочку. Крауч научил его. Он не промахнётся. И сейчас у него уж точно не будет проблем с желанием убить.

— Вам не кажется, что всё это можно было бы обсудить в другом месте? — капризно поинтересовалась Алиса. Она повернулась к Гарри и, глядя в зеркало за его спиной, продолжила: — Я бы лучше вздремнула часок, чем вашу болтовню слушать. Мне ещё вашего валенка окучивать, имейте совесть.

Поттер широко распахнутыми глазами смотрел в ставшее вдруг таким незнакомым лицо, выражающее лёгкую брезгливость и скуку.

Он помнил его совсем другим. Гарри закрыл глаза и увидел, словно наяву, как Алиса смеётся, стуча босыми пятками по полу избы Юрия. Как убирает прилипшую ко лбу влажную прядь и, схватив его за руку, тащит прочь из танцевального зала; как горят при этом радостным озорством её глаза. Как со смесью смущения, веселья и какого-то подспудного предвкушения входит она в спортзал, где он безуспешно пытается освоить окклюменцию.

Это было физически больно. Настолько, что Гарри казалось, у него сейчас лопнет голова…

Он вскинул глаза.

— Да, лучше нам уйти, — проговорил Юрий, вставая с места. — Нехорошо будет, если кто-то увидит, и я бы предпочёл обойтись без стирания памяти…

Гарри не слушал. Взгляд его метался от одной фигуры в комнате к другой.

Ему было плохо, очень плохо. У него сильно болел шрам. Но почему, когда Гарри оклемался, присутствующие в комнате продолжили разговор с того же места?! Они что, просто молчали целую минуту?

Скинув мантию-невидимку, он взмахнул палочкой и заорал, выплёскивая весь ужас и боль, пополам с облегчением и радостью:

— Фините Инкантатем!

Комната исчезла. Остался только клубящийся со всех сторон тёмный туман.

— Надо же, догадался.

Гарри обернулся, уже зная, кого увидит.

— Не то чтобы тебе это чем-то помогло.

Позади него, презрительно скалясь, стоял Волдеморт.

*

— Этого не может быть, — Гарри отступил на шаг. — Железный Занавес не пропускает…

— Да мне наплевать, — провозгласил его враг. — Я — Лорд Волдеморт! Поделки красных колдунов мне не помеха. И уж тем более смешны твои жалкие потуги, мальчишка.

— Что тебе нужно?

— Что мне нужно, я уже взял, — хмыкнул Волдеморт. — Сейчас я контролирую твоё тело, а ты — беспомощно заперт внутри собственной головы. Как думаешь, кого из твоих друзей мне убить первым?

Мир вокруг поплыл, обретая краски, и Гарри увидел тёмные коридоры Горького-9. Они плыли ему навстречу, а Поттер словно бы смотрел на них изнутри, не в силах пошевелиться. Не в силах помешать Волдеморту.

— Вот, значит, как ты узнал, что мы будем на станции в Хогсмиде, — прошептал он.

— Открытый разум подобен крепости, ворота которой распахнуты, а стража — погрязла в беспутстве, — издевательски произнёс Волдеморт.

Тело Поттера открыло знакомую дверь и вошло в кабинет Ядвиги Гавриловны.

— Нет! Нет, только не это! Ступефай! — Гарри взмахнул палочкой, отправляя во врага красный луч, но Волдеморт лишь рассмеялся, расплываясь туманом и тут же собираясь обратно в метре справа.

— Тут не действуют заклинания, Поттер, — глумливо покачал он головой. — Только разум и воля. А за прошедшую неделю ты, полагаю, убедился, что здесь ты — ничтожество. Старуха не зря опасалась за свой артефакт. Мне он больше пригодится.

Гарри в отчаянии смотрел, как его собственная рука, выполнив палочкой несколько хитрых пассов, снимает со стеллажа шашку и аккуратно отцепляет от неё Орден Клюквы. Как заменяет его тут же трансфигурированной подделкой.

Волдеморт был прав — Гарри никак не смог бы состязаться с ним в окклюменции…

Стоп.

Но для чего тогда было то представление с предательством друзей? Уж не для того ли, чтобы Гарри даже не знал, что нужно сопротивляться?!

Что, если и сейчас Волдеморт ему лжёт?

Впрочем, даже если и так — Гарри всё равно не знал, что может ему противопоставить в битве разумов. Мордред побери, да у него всех тренировок-то было, что…

Поттер вскинул голову.

— Придумал, — мрачно улыбнулся он, глядя Волдеморту в глаза. — Раз мы в моей голове, то…

Мир вокруг вновь поплыл, превращаясь в до боли знакомую комнату.

— Твои жалкие попытки ничего…

— Посмотрим, — не дал ему договорить Гарри. — Маня, играй.

Радостно оскалившийся медведь ударил когтями по струнам. Гарри и Волдеморт синхронно стукнули пятками по дощатому полу:

— Казачок! Эх, казачок!

========== То, что сильнее магии ==========

Он не помнил, сколько времени прошло. Может, час. А может, и десять. Или сто. Гарри сосредоточился на мелодии и не спускал глаз со своего врага. Они не уставали и не задыхались, продолжая всё так же отплясывать под аккомпанемент радостно взрёвывающего Мани. Иногда казалось, что всё напрасно, что Волдеморт просто позволил ему считать себя победителем, а сам тем временем вершит свои тёмные дела.

Гарри не позволял себе сомневаться. Он будет держать Волдеморта столько, сколько нужно. И верить в то, что это не зря. А что ещё остаётся?..

Задумавшись, Поттер не заметил, как, не вписавшись в стену, неудачно махнул ногой и рассадил лодыжку об угол комода. Ногу пронзило болью. По доскам пола пролегла алая неровная дорожка. Она прихотливо вилась вслед за Гарри, повторяя причудливые выкрутасы, которые он совершал, танцуя.

Круг, второй, третий… Кровавая черта замкнулась, образовался какой-то невообразимый, состоящий из мешанины ломаных и кривых линий, но вместе с тем неуловимо гармоничный рисунок. Линии его стали медленно наливаться тревожным багровым светом. Оказавшийся в центре рисунка Волдеморт хотел что-то сказать, но смог только выкрикнуть в очередной раз про казачка.

В центре комнаты образовалась огромная, медленно вращающаяся воронка, пылающая тёмным огнём. Беспомощного Волдеморта стало засасывать туда.

Гарри упал на колени и закричал, схватившись за голову. Шрам пульсировал так, что, казалось, сейчас лопнет череп. Мир побелел от боли и крика…

И всё стихло.

Вокруг были тишина и темнота. Гарри стоял на четвереньках и тяжело дышал, а с его лба капала кровь. Капала, с глухим стуком разбиваясь о слабо светящийся в темноте Орден Анны IV степени. Он лежал на полу, в центре причудливого рисунка из алых линий.

— Справился, отрок? — сочувственно прозвучало рядом.

Поттер поднял взгляд. Ядвига Гавриловна повела рукой, одну за другой зажигая свечи в старом медном канделябре.

— Вы знали?

— Я и щас знаю, — ухмыльнулась она. — А про что?

— Про то, что Волдеморт до сих пор со мной связан.

— Балда ты, — вздохнула она. — Ясно же было сказано — не пущает Железный Занавес чужие наветы через кордон.

— Но он же… — Гарри осёкся.

— Внутри сидел, — покивала Ядвига Гавриловна. — То-то и оно. Заигрался ваш Волчья Морда в смерть Кащееву, слишком много наклепал. Вот и в тебя, мальчонку, кусок свово бессмертия упрятал. Потому его и убить было нельзя.

— Я… не понимаю, — честно признался Гарри.

— Тю, — хмыкнула старуха. — Запомни слово: «крестраж» оно по-вашему зовётся. Алёшку спросишь, нехай сам тебе расписывает. Главное, что из тебя мы эту гадость достали.

— Как?

— Сперва выпей, апосля расскажу — старуха поставила на стол полную рюмку. — Сил ты много потерял нынче, надобно восполнять.

— Да объясните вы по-человечески! — взвился на ноги Поттер.

— Да чего тут объяснять, — вздохнула старуха. — Сидел энтот змей в башке у тебя, с того самого дня сидел. А как я живой водой его стала напаивать — крепнуть стал и расти. Почуял себя в силах, да услыхал, что я Алёшке клюкву зашлю — не удержался, полез воровать. Тут-то мы его и словили.

Гибко согнувшись, она подхватила с пола Орден, нанизала его на суровую нитку и поболтала у Гарри перед глазами:

— Вот, туточки он теперь сидит. Выгнал ты его, отрок. Не сможешь ты больше со змеями гуторить.

— То есть… во мне сидел Волдеморт? — непонимающе нахмурился Гарри.

— Кусок его, — поправила профессор Ядвига. — Ну, как в дневнике том, который ты убил. Уразумел ли?

— Кажется, да, — он тяжело взгромоздился на стул и махнул стопку живой воды. — И что теперь?

— А всё, — щербато улыбнулась старуха. — отвезёшь цацку Алёшке да обскажешь всё, как есть. Домой тебе пора.

С минуту Гарри бездумно смотрел на Орден Клюквы, пытаясь уложить всё в голове. Значит, никаких больше кошмаров… значит… домой?

Вскинувшись, он дико посмотрел на Ядвигу Гавриловну, подпрыгнул, опрокинув табурет, и кинулся к двери. Замер:

— Стойте! Но как же теперь профессор Дамблдор будет использовать этот артефакт, если в нём кусок Волдеморта? Он же…

— Ой, такой большой мальчик, а всё в сказки веришь, — хихикнула старуха. — Ну какой тебе «артефакт». Так… любил один есаул пофорсить. Ох и франт был, ох и красавец… Вот и заколдовал цацку, чтоб всегда блестела, всегда в глаза бросалась да чужую зависть возбуждала. Даром, что и цацка-то — дешёвая, а туда же… ты беги, беги, куда собирался.

Рассмеявшись, Гарри выскочил из комнаты и припустил по коридору.

Ядвига Гавриловна осталась одна и долго ещё молча смотрела в окно, баюкая в морщинистой руке чашку с остывшим чаем.

— Да, эта штука посильнее, — пробормотала она.

Светало.

*

Постучавшись, он, не дожидаясь ответа, ввалился в комнату. Ученики ещё не вернулись с каникул, поэтому Алиса была здесь одна. В отличие от сна, который ему показал Волдеморт.

— Гарри?! — резко села она на кровати. Прикрылась одеялом так, что только нос и макушка были видны.

— Я… — он быстро подошёл к ней, опустился на колено, затем просто сел, опираясь о кровать одной рукой.

Все слова, подбираемые ещё со вчерашнего вечера, благополучно вылетели из головы.

— Зачем ты пришёл? — отвела она взгляд. — И у тебя что, кровь на лбу?

— Это неважно, — отмахнулся он. — То есть, чёрт, нет, это очень важно, я просто хотел сказать, что…

— Что?

«У неё глаза покраснели и веки опухли».

— Прости, — выдавил он, чувствуя, как жалко это звучит. Заговорил торопливо. — То, что я вчера сказал, это ужасно. И я на самом деле так не думаю. Честно говоря, я думаю совсем наоборот, что ты самый хороший и самый светлый человек, которого я когда-либо встречал, и как бы тупо это ни звучало, но тут во всём виноват Волдеморт, то есть, я, конечно, тоже, но просто…

Он говорил и говорил, сбиваясь и перескакивая с пятого на десятое. Говорил какую-то чушь, которую сам бы не вспомнил уже секунд через пять. Говорил, не отрывая взгляда от смотрящих, кажется, в самую душу голубых глаз. Он только видел, как разгорается в этих глазах задорно-радостный огонёк, и потому даже мысли остановиться у него не возникало.

Вдруг, склонившись вперёд, Алиса неуклюже ткнулась его в щёку тёплыми губами. И испуганно отодвинулась, забилась в угол кровати, отгородившись одеялом.

Гарри сидел и молча глупо улыбался. Кажется, запусти он сейчас Патронуса — тот будет сиять, словно солнце.

— А ты, — выглянув из-за своего укрытия, проговорила Алиса, — пойдёшь со мной сегодня… на демонстрацию?

*

И было утро, и был день. И горели в солнечных лучах алые звёзды на кремлёвских башнях, и ревела гигантская толпа, расцвеченная кляксами транспарантов.

Гарри никогда не видел столько людей разом. Человеческая река несла его мимо расцвеченных кумачовыми знамёнами зданий, мимо крепостных стен из красного кирпича, мимо возносящихся ввысь разноцветных куполов собора. Гуляющий по широким проспектам холодный порывистый ветер задувал в лицо и бодрил. Поттер крепко сжимал узкую девичью ладошку, смотрел в светящиеся радостью голубые глаза и улыбался в ответ. Оглядывался вокруг, и окружающие люди казались ему столь же счастливыми, как и он сам.

Неподалёку мелькнул Малфой. В пальто с чужого плеча и потрёпанной шапке он ничуть не напоминал того надменного говнюка, которым Гарри его всегда знал. Драко оглядывался вокруг с таким ошарашенным видом, что скорее походил на деревенщину, впервые попавшего в большой город. Вряд ли он когда-либо в своей жизни видел хотя бы сотую часть такой огромной массы народа. Идущая рядом с ним Адолат закричала радостно, помахала кому-то рукой и ввинтилась в толпу, потащив Малфоя следом, и вскоре оба скрылись из виду.

В тот день они, казалось, обошли половину города. Рон вволю нафотографировался рядом с разнообразной военной техникой на Поклонной Горе, приговаривая, что «отец с ума сойдёт». Гермиону, несмотря на все протесты, удалось затащить на огромный аттракцион в Парке Горького, а приглядывающий за ними Юрий умудрился между делом задержать и сдать постовому карманника.

Вечером, возвратившись порталом в Горький-9, гости из Англии вновь замерли от неожиданности. В школе кипела жизнь — массово возвращающиеся с каникул ученики обменивались друг с другом впечатлениями, мешая слова дюжины языков, сновали туда-сюда, сбивались в группы и тут же устремлялись куда-то ещё. Бегающие тут и там преподаватели, воспитатели и тренеры пытались как-то направить этот поток в мирное русло.

По ощущениям, народу тут было больше, чем в Хогвартсе, раз в десять.

— Ну, а ты что хотел? — ответила на его вопрос Алиса, беззаботно болтая ногами в воздухе. — Британия же меньше. И из соцлагеря к нам многие приезжают. Вон, смотри, кубинцы идут, например. А вон там — вьетнамцы. Их у нас мало, но прикольные такие!

Гарри только головой покачал. И сделал себе мысленную пометку одолжить у Дадли учебник по географии. Он не очень представлял, про какие страны она говорит.

Ещё раз посмотрев вниз, он полной грудью вдохнул похолодевший воздух, на всякий случай обновил на них обоих согревающие чары и замер, любуясь раскинувшимся перед глазами бескрайним простором.

Они сидели на самом верху радиовышки, выдвинувшейся из корпуса Горького-9, когда школа перешла в стационарный режим для приёма школьников. Вышка стояла на краю, и к её высоте прибавлялась высота самой школы, так что даже у привычного к полётам Поттера при взгляде вниз слегка захватывало дух.

Небо стало насыщенно-синим, показались первые звёзды. Постепенно утихала суета внизу.

Гарри и Алиса смотрели на перемигивающиеся вдали огни огромного города, словно на отражение звёзд, и говорили, говорили, говорили…

О том, какие заклинания лучше, и о том, какие мультики интересней. О том, что делать, если в газетах про тебя пишут всякую фигню, и о том, кто сильнее — василиск или дракон.

У них был белоснежный пуховый плед, трансфигурированный тут же из наметённого на площадку снега, термос с горячим крепким чаем, банка сгущёнки и две бумажные пачки квадратных печенек с надписью «К кофе». А главное — у них была целая ночь.

Над далёкой Москвой беззвучно распускались едва различимые отсюда цветы фейерверков.

========== Эпилог ==========

Утром их, охрипших и клюющих носами, ворчливо снимал с вышки Юрий.

— Мне говорили, конечно, что эта служба опасна и трудна, но отлавливать по всему интернату недорослей-интуристов — это перебор. Вот взять бы вас всех да сдать… Мане на перевоспитание.

Уже знакомый паровоз с красной звездой обнаружился в том же самом ангаре, где его оставили. Страдальчески охающий от каждого громкого звука Никодим сидел рядом на завалинке, прикладывая ко лбу гаечный ключ.

Гермиона прижимала к груди толстенную папку со своими заметками и фотографиями, которые Сеня успел проявить за ночь. Рон привалился спиной к борту вагона и, кажется, спал. Драко задумчиво вертел в руках чёрно-синюю узорчатую тюбетейку.

— Подарков я вам собрала, касатики, да поесть в дорогу, — Ядвига Гавриловна махнула рукой в сторону вагона. — А вот эту вещицу тебе, отрок, доверяю. Крепко береги её, да передавай враз Алёшке.

— Сделаю, — серьёзно кивнул Гарри, убирая Орден Клюквы за пазуху. Грудь в том месте сразу неприятно укололо и захолодило.

— До свиданья, — шмыгнула носом Алиса. Обняла Гарри и что-то неразборчиво пробормотала ему в грудь.

— Ну, будет, будет, — похлопала её по плечу Ядвига Гавриловна. — Дан приказ ему на запад.

— Я напишу, — пообещал Гарри и запрыгнул в вагон.

Пять минут спустя он и Малфой молча стояли в холодном тамбуре, глядя на убегающие назад рельсы.

Их ждала Британия.