Один день в тылу, или Назад в 43-й [Лада Баева] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Лада Баева Один день в тылу, или Назад в 43-й
Глава 1
Отец объявил за завтраком о предстоящей командировке в лесной край. – Пап, ты поедешь по дороге через Белохолуницкий район? – Как обычно. – Я с тобой, – заявил тринадцатилетний Радик. Так братья (младший и двоюродный) называли Родиона неформально. В целом мнения насчет имени старшего сына в семье разделились. Для мамы он был добродушный, отзывчивый Родя, для отца – чаще Радик – шустрый, смелый и находчивый, едва ли не радиоактивный. Мама радовалась, что со временем, взрослея, гиперэнергичный сын превращался постепенно в рассудительного и внимательного Родиона. – И яааа, – вторил старшему брату девятилетний Петька. – А учеба? – строго спросила мать Галина Петровна. – Наверстаем! – за двоих деловито ответил Радик. – Так, пацаны, если поедите, то с вас, – помощь бабушке и деду по хозяйству. – Грядки поможете вскопать. А если распогодится и поле вспахано, то и картошку посадите. – Заметано, – ответил Петька. – И где это, Петрушенька, наш таких выражений нахватался? – скрестив на груди руки, поинтересовалась Галина Петровна. – Где-где в Караганде… – продолжил ерничать Петька, за что уже отхватил отцовский подзатыльник. – Двадцать минут на сборы! – скомандовал Николай Борисович. И парни быстро собрали рюкзаки, похватав с собой на их взгляд все необходимое, включая рыболовные снасти.Глава 2
Славка обрадовался двоюродным братьям. Городские и шустрые, они всегда поддерживали его в проделках и выдумках, за что бабушка так и называла их, ворча и при этом пряча улыбку, – «выдумщики». Теперь есть с кем весну встречать! Хоть на великах на рыбалку, хоть в поход до соседней деревне, а там и на мопедах по угорам, может, прогнать посчастливится или на лодке сплав сделать. Бабушка напекла ватрушек со сметаной, они почему-то в деревне звались шанежки и пришлись по душе городским внукам Радику и Петьке. Вот и теперь три брата, оказавшись вместе за родным столом, уплетали окрошку на деревенском квасе, пили чай с бабушкиными сухариками, пропитанными чесночным маслом. – Сегодня после дождя, так понимаю, день от огородных работ свободный? – На правах старшего как факт обозначил Радик, оглядываясь на бабушку, словно ища подтверждению своему наблюдению. – Ладно, играйте сегодня. Молодо-зелено погулять велено, – улыбнулась бабушка Таисия. – Тогда, пацаны, может в войнушку, – озорно стрельнул глазами на братьев конопатый Петька. И как это частенько бывало в городе, Радик что-то смешное припомнил из своей городской дворовой жизни, отчего Славка зашелся заливистым смехом, а за ним прыснул Петька. Да так, что лежавшие на тарелке сухари разлетелись в стороны и большинство из них приземлялись на пол в разных концах кухни. – Когда я ему, я глух и нем, – хмуро сказал дед Тимофей, неодобрительно посмотрев на мальчуганов, прежде чем отхлебнул квасу. – Эх, баловни, вам бы в наше детство заглянуть хотя бы на денек… – грустно сказал бабушка Таисия. – Ща сухарики соберу, – шустро принялся убирать их с пола Слава. – Славик, там еще вон в углу. Ишь куда отлетело, прям, как из рогатки Петька шурнул. Собирай давай, а я выкину в окошко. – Шурнул бы я вам, сорванцы, – вздохнул дед. А бабушка расплакалась. – Ба, ты чего? – участливо спросил Слава. – Сухари – это хлеб. А обращаться с ним должно бережно. Знаете, как в войну берегли и по кусочку делили, просто чтобы выжить, – промокнула глаза фартуком Таисия Федоровна. – Ну бабуш, что было – то прошло. Что теперь горевать. Теперь зато всего в избытке. Захотел – купил хлеб, захотел – квас, а захотел – чипсы…. – Чипсы? – Ну это такая сухая картошка. Принесу потом попробовать. – А в войну мы, дети, только и мечтать могли о сухой картошке… Кстати, о картошке. Нужно будет спуститься в засеку. Уже обветрело, и пока дед будет растаскивать по полю перед вспашкой навоз, вы посадочную картошку в ящики наберите, а всю оставшуюся мелочь по ведрам соберите. А потом уже и гуляйте остаток дня, – давала указания внукам бабушка Таисия. Братья переглянулись. – Эх, накрылась сегодня, видать, наша рыбалочка, – недовольно пробурчал Петька. – Что поделать, отец привез нас в деревню именно с этим условием – помочь по хозяйству, – напомнил братьям Родион на правах старшего. И добавил – Не киснуть! Вот сгоняем только с речкой поздороваться, и потом быстро все переберем на три пары рук. – Ну-ну, – тихо проговорила бабушка, видимо, не очень веря в то что внуки сдержат сегодня обещанное слово. По опыту она знала, стоит им только умчать в сторону реки, как уже ищи-свищи. Выходя из-за стола, ребята заметили, ка дед подошел к окну и долго смотрел куда-то вдаль своими слабо видящими глазами. Братья уже накинули ветровки и собирались сбежать на речку, как в избу заглянул отец. – Так, сорванцы, чтобы помощь от вас была этому дому, иначе пойдете к другому! Уж найду способ обратно в город вас снарядить и за учебу засадить. В том, что отец не бросает слов на ветер все знали. – Батя, нам уже начинать, – поинтересовался Радик. – Ящики с картошкой набирайте и снашивайте из гобца. И мелочь выгрести из ямы не забудьте. – Сказали уже, – вздохнул Петька. И только Слава тихо радовался, что из города подоспела такая подмога. Иначе ему было бы не до книг и учебы и тем более не до речки – двенадцатилетний внучок был первым помощником по хозяйству в бабушкином доме.* * *
Парни полезли в подвал. Кромешную тьму подполья разбавлял дневной свет, проникающий из небольших оконцев, благодаря чему предметы в подвале становились различимы. – Ого, пацаны, да тут от засеки какой-то проход… – воскликнул Петька, включая на «сотовом» фонарик. – Говорят, что этот проход наклоняется книзу и если пробраться через низкий проем, то окажешься в еще более холодном подвале, расположенном почти что на самой земле, – пояснил Слава. – Тут по рассказам деда, которые я от него услышал только однажды, жители избы решили прятаться под землей в войну в случае нашествия фашистов. Но деревню, к счастью, участь фронтовой зоны миновала. – А бабушка все про войну вспоминает, хотя и фронта-то не видела, – проронил Славка. И вдруг сам пожалел о том, что выскочило. Наверно, бабушкино детство так или иначе было вовсе не таким, как у него. А он еще и жалуется на весенние работы-заботы. – Давайте туда залезем, может, что обнаружим из военных артефактов, – предложил Радик, и заметил, как шустрый Петька уже устранился в проем. Радику пролезать в отверстие пришлось труднее всех, поскольку он был напорядок крупнее своих братьев. В какой-то момент ему показалось, что он сейчас в проеме застрянет. Но потом парни пришли на подмогу, и буквально втащили брата. – Интересно для кого этот проход строили – для детей или лилипутов? – распрямляясь, заметил Радик. – Отсырело со временем видать. Стены дали усадку, – предположил Слава. – А ты, брат, шаришь, – согласился Петька. – Конечно, время и влага на все накладывают отпечаток. После осмотра прямоугольного помещения ребята быстро начали терять к нему интерес. Из артефактов обнаружили только керосиновую лампу и еще какие-то тряпки. – Портянки, – развернув их, констатировал Слава. – Пацаны, че я вижу! – Радик со Славой обернулись в сторону Петьки, который пытался отворить люк в низком потолке, накренившемся на дальнюю подвальную стену. – Интересно, а эта потайная дверь ведет в какое царство? Отвертка есть у кого? – Крестовая. Подойдет? – К удивлению городских ребят Слава достал инструмент из кармана дедовской куртки. А вместе с ней на всякий случай протянул оттуда же извлеченные пассатижи. – Кажется, могу предположить, для чего эта дверка… – произнес Слава, выдержав паузу, словно пытаясь тем самым подогреть у братьев внимание. Раньше наша деревенская изба была через подвальный коридор соединена с другим домом. – Что-то не приходилось этого наблюдать даже в детстве, – протянул Радик, не очень доверяя домыслам брата. – Так нас еще не было, – отмахнулся Слава. – А в какую-то голодную и морозную зиму в войну ту половину на дрова истопили. И теперь вряд ли нас куда-то выведет эта дверь из подземелья. – Ого! Это обещает быть интересным, – присвистнул конопатый Петька, словно пропустив мимо ушей слова, только что услышанные от брата. И братья устремились на помощь юному хозяину загадочного помещения. Когда проржавевший звонок после Петькиных манипуляций все-таки поддался, они все втроем поднажали руками на дверцу в потолке, похожую на железное оконце или посторонку от русской печки. Люк поддался, и они все втроем оказались в незнакомом помещении.Глава 3
Из открытого люка братья вылезли поочередно в закуток за печью. В комнате избы ютился мальчонка. Возле старинного сундука он сидел прямо на полу и перебирал какие-то тряпочки. Из приоткрытой двери доносились женские причитания, охи и стоны перемежались со слезами. – Простите меня, растяпу, родненькие. – Мам, мы так проходим. Не переживай, смотри, какие вымахали. – Васенька, вымахать вымахали, а без еды ни туды и ни сюды. Вот сварила из крапивы супчик, и тот разлила. Еще лепешки в печи остались. Пойду выну пока не сгорели. Правда, мучки в тесте немного замешано, тоже крапивные… – вздохнула женщина. – Сюда идут. Впечатываемся, – подавая пример, как вплотную прижаться к стене, сказал братьям Радик. Слава и Петька последовали его примеру. Прислонившись к печи, они видели, как в комнату через высокий порог прошаркала в дырявых обутках женщина в простом сером платье с гребнем в темных волосах. И судя по звуку они поняли, что она стала копошиться в печи. – Похожа на нашу бабушку, – одними губами сказ Слава. Вскоре женщина подошла к малышу. – Эх, внучок, снова на полу сидишь. Давай хоть на кружочек. Все один, пока мама твоя работает. А мама твоя кормилица. Потерпи пока. Все бы мы с голода загнулись без Машеньки. От глаз ребят не скрылось, как хозяйка отломила внуку часть лепешки, и на вид пятилетний мальчонка жадно вцепился в краюху зубками. – Судя по всему у них начался обед, – сказал Слава. – Пацаны, че делать будем? – Вариантов два. Пройдем к выходу через кухню. И тогда нас увидят. – Ага, примут еще за мародеров, вызовут полицию, – предположил Слава. – Да какая тут полиция. Ты говорил, что избы той не стало, на дрова ушла… – сказал Петька, который прийти в себя не мог от изумления, где он оказался. – Мне кажется, мы попали в машину времени, – пролепетал в оправдание Слава. – Ты че, хочешь сказать, что мы в сорок первом??? – уставился на него Петька. – Обстановка похожа на военное время по рассказам бабушки, – сказал Слава. – Да и женщина та мне ее напомнила, – не веря происходящему добавил Петька. – Но бабушке нашей в годы войны было лет тринадцать. – Тогда может это ее мать? Наша прабабка… – чуть не присвистнул от догадки Петька. – Вот это да… – Так или иначе, мы же не будем здесь стоять вечно, – напомнил братьям Радик. – Может, подождать, пока у них закончиться обед, и потом прошмыгнуть в дверь вслед за ними. – А ты уверен, что они все оттуда выйдут, я так полагаю, что их не мало. – Можно подождать. Лепешки съедят быстро, – добавил Петька. – Эх, надо было прихватить для них из подвала тушенку. А если нам сгонять за ней обратно? – предположил Слава. – А вот это идея. Хоть накормим людей. И картохи прихватим. Парни втроем старались, как можно незаметнее потянуть за люк. Но дверца не поддавалась, сколько бы они ни старались. – Да, видать, не накормим, еще и сами поди есть захотим… – предположил Радик. И ребята после нескольких безуспешных попыток открыть дверцу в полу, чтобы попасть в подвал обратно, опустились на пол, раздумывая, что им делать дальше. Вскоре из кухни донеслось: – Мам, ну мы пока в поле. В приоткрытую дверь братья увидели, как из кухни в коридор вышли двое молодых людей. – Ваня, Васенька, лучше до колхоза сначала дойдите. Все, что поручат – делайте. Помните, все для фронта – все для победы. – И так все для колхоза делаем, а сами лямку тянем-потянем. Может, когда-то это закончится… – горько добавил один их сыновей. Мы молодые – выдюжим. Тебя, мам, жалко. – А мне вас, деточки мои. Сейчас посмотрю, что там малой делает. И выйду в огороды, пора начинать вскапывать полосу под овес. Девки уже там стараются. Братья снова вжались в печь, а когда женщина подоспела к малышу, гуськом на цыпочках юркнули на кухню – будь, что будет. Но на кухне уже никого не было. И Славик с Петькой проследовали из избы во двор, едва успевая за Родионом.Глава 4
– Куда торопишься? – спросил Петька старшего брата, оглядывая покосившийся забор и сложенные около него жерди в напоминавшей поленницу стопку. – Давай, посмотрим, куда пойдет хозяйка. Как оказалось, женщина заглянула в сарай. И выйдя оттуда с граблями, вилами и самодельной лопатой прошла за изгородь. – Не закрывайте, – обгоняя братьев, обратился Петька. Хозяйка испуганно оглянулась и с недоумением уставилась на троих парней. Наконец спросила: – Вам кого? – Вас! Мы Вам поможем! – выхватывая вилы, сказал Петька. – Только скажите, что нужно делать? – Откуда взялись. С неба, что ли упали. Чистенькие какие, и в узких штанах. Нешто с Европы пожаловали? – продолжила ребят с интересом разглядывать хозяйка. – А мы дети бригадира колхоза! – нашелся Славка. – Дак, выросли у него дети-то, а внуки малы еще… – пожала плечами женщина. – Ладно, раз хотите работать – следуйте за мной. Девки, наверно, уж успели сегодня умаяться. – А мы из другого села, из другого колхоза, – добавил Петька для убедительности. – Ладно, ребятки, пошлите за мной. Только вилы не забирайте. В хозяйстве последние. Кормилец-то наш, муж мой, занемог, еще до войны слег. Вот теперь одни с детками и пластаемся, ладно хоть все взрослые. Вон уж внучок появился у одной дочки. – А всего сколько детей? – спросил Петька. – Восемь. – Ого, – присвистнул Родион. – Сейчас редко у кого бывает столько. За что тут же получил от Петьки подзатыльник. – Ты, че, брат? Тот в ответ подкрутил Радику у виска, мол, че несешь – на дворе другое время, попытался выразить он без слов свои мысли, чтобы еще больше не смущать хозяйку своим неадекватным восприятием того, что происходит. – Из них четверо парней. Все вас старше будут. Лишь бы на фронт не забрали родименьких. А то мало кто с войны этой возвращается. – А сейчас какой год? – решился задать вопрос Слава. Нужно же было точнее вникнуть в обстановку, в которой они оказались. – 43-й, – произнесла женщина. – Такой большой и неужто не знаешь, – пожала она плечами. Вскоре мы оказались на «пахоте», как она назвала обрабатываемый участок. – Лошадка одна была и ту в голодный год съели. Выбора не было. Голод ел нас. Так что теперь ребенков запрягаем. – Зоя, Катерина, передохните. В шкафу вам по лепешке крапивной спрятаны. Идите в избу, подкрепитесь. Братья все трое встали как вкопанные. Одна из девчонок, примерно на вид их ровесница была впряжена, вместо лошади, а другая тащила что-то вроде плуга. И под их неторопливым шагом, земля переворачивалась метр за метром. – Вот она, какая пахота, – произнес Слава, с жалостью глядя на девчонок. Потому как тружениц мотало из стороны в сторону, можно было понять, что девчонки трудятся на исходе сил. А может их шатало от голода. – Здорово, девчата. А ну показывайте, как тут впрягаться! – Слава подменил худощавую девушку с круглыми черными глазами, тащившую плуг. Славе показалось, что она глядела на него, как на избавителя каторги. Он, как сладкоежка, обычно таскал в кармане леденцы. Нащупав в курточке конфетки, он протянул пару леденцов девушке. И еще две карамельки ее напарнице. – Спасибо, – поблагодарила бледными губами красавица с густой темной косой. – Оо конфетки, как давно их не ела, – обрадовалась ее напарница, выглядывавшие рыжеватые кудряшки и зеленые глаза говорили о ее веселом нраве. – Так бы вас и расцеловала, – насмешливо сказала она, распечатывая конфетку. – Знал бы, что встречу вас, побольше бы прихватил, – сказал Славка. – Килограмм или мешок лучше, – добавил Петька и снял с себя спортивную куртку, надевая на плечи рыжеволосой девушке, которая начинала подрагивать, вероятно от ветра. – Держи, теплее будет. – Ну точно чудеса какие-то! А сам не замерзнешь? – Работать надо. Некогда мерзнуть, – схватил приспособление для вспахивания Петька, позади Славы. – А мне что делать? Самого старшего без работы оставили! Эх молодежь даешь! – проговорил Родион, следуя Петиному примеру. Подавая в руки свою толстовку девушке с черной косой. – Спасибо. Но вам самому нужна. – Бери, тебе нужнее. Слава решил последовать примеру братьев. И подал ветровку хозяйке. – Мне-то зачем. Что накину – то и ладно. Кто на старуху смотрит. – Вы не старуха. Можете отдать, кому нужнее. У вас ведь есть еще дочки… – Аннушка и кормилица Маша. – А куртка осталась только эта, одна… – с сожалением протянул Слава, чувствуя, как спину охватил холодный ветер. – Знал бы, принес на всех, много. И тут же получил от Пети подзатыльник, мол, за языком следить надо. – А работы хватит, – обратилась к ребятам хозяйка. Ты пока вперед беги, навоз под плуг подкладывай. – А потом, когда закончишь раскидывать – можешь грядку осилить. Посадим чего-нибудь понатыкаем. Вдруг что из позапрошлогодних семян своих и вызреет. А коль воды с речки наносите – цены вам не будет. Коромысло там, – махнула рукой женщина в сторону сараюшки. – А я пойду тогда скотинку подою, раз помощники пожаловали. Может, козлушка и даст стакан молочка для Митеньки. – Только вилы и лопату не ломайте, не забирайте. Потом в сарае спрячите или в избу занесете – лучше и того. – Не волнуйтесь, хозяйка, – заверил Петька. – Все вернем в целости и сохранности. – А плуг куда? – А плуг соседям передать можно. Дом от нас следующий, – женщина показала рукой, в каком направлении располагается изба. – На всю деревню два – вот и перепахиваем землю торопимся, чтобы всем успеть. Весенний день весь год кормит. Хотя сейчас в войну, это и не совсем так. И все же, как говорится, сделал дело – гуляй смело. Когда-то так и было. И когда только закончиться эта страшная напасть… – Хозяйка тяжело вздохнула.Глава 5
«Плуг» – так ребята назвали приспособление, которым перекапывали землю, оказался довольно тяжелым. От работы изнутри становилось жарко, а снаружи, несмотря на майское солнце, лицо, спину, руки леденил ветер. В ботинки насыпалась липкая земля. – Подожди, ботинок очищу, то и дело останавливал плуг Слава. И оба брата переводили дух. – Надо было сапоги натянуть. – Надо было много что сделать. Куртки прихватить теплые, сапоги, одеяла. Чтобы людям помочь. А мы о себе только печемся. Терпи, давай, люди вон вообще в портках и резиновых калошах здесь ходят, а кто и деревянных. Видел у хозяйки какие колодки. Земля у него набирается, – ворчал Петька, сам при этом вытряхивая землю из ботинок. Ребята, покряхтывая, то и дело останавливаясь на передышку одолели вторую после девчонок четверть поля. – Передых нужен, – простонал Слава. – Согласен, – тут же брякнулся прямо на полосу Петька. – Лучше бы сейчас деду помогали. Надеюсь, мы тут не задержимся. Дедушке Ефиму нашему помощь вообще-то также нужна. – О дедушке вспомнил… А ведь на речку все удрать мечтали, а я между прочим радовался подмоге из города. Вот и по делом сейчас, – съязвил Славик. И добавил. – Хозяйку-то ведь тоже сейчас не бросишь с девчонками. – И это верно. – Что перекур, салаги, затеяли? – присел к братьям Родион, который уже практически справился со своей задачей, растаскав навоз по пашне. – А ты как хотел, попробуй-ка землю повспахивать. – Пить хочется, надо, наверно, до речки дотопать, – еле шевеля языком, проговорил Славик. – К тому же хозяйка просила. Да и сами попьем. – Лежи, отдыхай, коняшка, силенки восстанавливай. Я схожу, – сказал Радик. – Я помогу, – встал, опираясь о землю, Петька. – Будем коромысло брать? – он покрутил в руках дугу, которую прежде видел только на картинках в детских книжках. Примерил на плечи. – Да ну ее. – Я также думаю, – отмахнулся от коромысла, как от безделушки, Радик. – Что воды не донесем что ли. И братья, взяв по ведру, поспешили в знакомом направлении журчащей под угором речки. Озираясь по сторонам, переглядывались, вроде и местность та же, но дворы другие, избы, изгороди. Вот она, знакомая с детства речушка, по которой они бродились с детства. Только настроение какое-то не столь беззаботное. Еще утром, приехав к бабушке и деду, они только и мечтали о рыбалке, об открытии в теплый майский день купального сезона. Но сейчас братья просто оба, не сговариваясь, припали к воде, набирая ее в ладошки и проглатывая. Казалось, ничего вкуснее они не пивали. Утолив жажду, наполнили ведра прозрачной речной водой. Когда возвращались по улицам к дому, к которому несли воду, навстречу им возле одного домика с потемневшими бревнами и покосившейся крышей, к ним подбежал чумазый мальчонка лет семи в одной майке, которая, по всей видимости, прежде была снята с дяди. – Помогите. Не проходите, – останавливая нас рукой, встал нам пути ребятам ребенок. – Но у нас нет с собой денег, – растерянно проговорил Петька. – Даже если бы были, вряд ли в годы войны на наши деньги кто-либо что-то купить сумеет, – добавил справедливо Радик. – И еды нет, – развел руками Петька. – На хоть бейсболку – он снял с себя головной убор. – И водолазку, – Радик снял с себя вещь из плотной вискозы, оставшись в олимпийке, радуясь тому, что он привык с детства одеваться, как капуста, а значит, есть возможность поделиться «лишним». – А сам не замерзнешь? – спросил брата Петька. – Ему нужней, – ответил Родион. – Где твои родители, – обратился он к мальчику. – Мама работает в поле. Папку на фронт забрали, – махнул куда-то в неведомом направлении ребенок. – А ты без присмотра остался? – Сестра ушла хлеб искать. А я тоже убежал из дома. Вдруг кто подаст. – Если нам его к хозяйке привезти, – предположил Петька. – Ты видел, что они сами крапивные лепешки делят… – неуверенно протянул Радик. – Думаю, они не обрадуются. Хочешь делать добро – делай его сам, а не взваливай на чужие плечи. – Вот именно. – Что ж делать-то будем? Вот бы домой попасть, всего набрать и принести им всем, – выпалил Петька. – Хоть бы нам вообще домой когда-нибудь попасть, – добавил Радик, которому уже становилось совсем не по себе от обстановки в которую попали. – Слушай, давай сейчас мимо дома пойдем, попробуем вход отыскать к бабушкиной половине, может, очутимся сразу в том месте и времени, где живем взаправду. – Хорошая идея, только… – Что только? – раздраженно произнес Радик, который ощущал, как желудок, напившись, напоминает о времени подступившего по расписанию обеда. – Да у нас же Славка на пахоте. К тому же хозяйка обрадовалась, что мы поле ей перекопаем. – И то верно. Славку здесь одного оставлять никак нельзя. Пропадет парень. И хозяйке дали слово – надо выполнять. Взялся за гуж – не говори, что не дюж… – и Радик снова приподнял наполненное водой ведро. – Мальчик, ты пойди домой, тут холодно, мы постараемся вернуться, что-нибудь придумаем, – виновато проговорил Петька, словно сам не веря своим словам. – Зачем зря обещаешь, – оборвал младшего брата Родион. – Если не уверен, то и не болтай.Глава 6
Заморосил дождь, земля с каждой каплей становилась все более липкой, а пашня – тяжелой. Теперь в упряжке работал Родион, отмеривая своими широкими шагами, ботинками, вязнущими в пахоте, метр за метром. А сзади уже шел Славик. Казалось, что половина полосы уже позади. Еще поднапрячься, и останется всего лишь треть. Но только чтобы поднапрячься, когда уже дюжая часть сил была отдана земле, приходилось нереально потрудиться. Когда у него стали заплетаться ноги, а руки опускались под тяжестью «плуга», ему на смену снова поспешил Петька. Только теперь он уже скорее плелся, утопая в глине. – Дойду до избы. Занесу воды, – сообщил Слава. – И может там в чем помощь моя нужна будет. – Побегай, конечно, – ответил Родион за обоих. – Отдохни и подсоби. На месте разберешься. Но в западню-то не пытайся уж без нас. – Понятен. Солдаты своих и в тылу не бросают, – ответил Славик.* * *
В избе на кухне сестры – с темной длинной косой и рыжими кудряшками чистили картошку. – Обед, барышни, готовите. Это очень кстати. Хоть картошка у вас есть, и то пища, лучше лепешек. – Эту картошку нельзя есть. – А что она ядом пропитана для гостей или золотой присыпкой? – попробовал пошутить Слава и судя по реакции девушек – у него это получилось неудачно. – Мы ее высушиваем в печи, и в колхоз сдаем, а оттуда солдатам на фронт попадает, – пояснила девушка с длинной косой, внимательно посмотрев в глаза Славе. – Себе только очистки и смеем оставить, – добавила она печально. То ли от ее разъяснения и своей неудачной шутки, то ли от этого прямого взгляда он ощутил, как щеки его зарделись. Чтобы как-то исправить свое положение, он предложил: – Давайте помогу. Есть еще ножик? Юная хозяйка с широкой косой подала ему предмет. И он принялся чистить картофель, нарочито срезая с очистками больше от картофелин, чтобы было чем семейству поужинать…* * *
Родион терпел без смены, тянул плуг, стиснув зубы. К низине земля казалась более рыжей и вязкой и все больше напоминала глину, отчего напрягаться приходилось все сильнее. В какой-то момент закружилась голова, и ему показалось, что земля его засасывает. Петька вовремя бросил плуг и подхватил теряющего сознание брата. Оттащив его к избе, прислонил к стене дома, сам просился в избу. – Вода нужна. – Так вот в бочок перелил, – указал Слава на железную емкость в углу кухни. – Что-то случилось. – Роде плохо. И братья оба ринулись на улицу с ковшами. Не усидели на кухне и девушки. После нескольких всплесков в лицо Родион открыл глаза, сделал несколько глотков и окончательно пришел в себя. – Где я? Что мы тут делаем? – пролепетал побледневший подросток с удивлением глядя на братьев и странно одетых в деревенские платья девушек. С картошкой Аня и Зоя уже разбирались сами. Родиона положили на полати – по их мнению, там ему будет спокойнее и теплее. Братья не спорили. Петька и Слава отправились возвращать плуг соседям. Так распорядилась хозяйка. Агрепина сказала, что соседям уже плуг нужнее, а остаток поля сыновья вскопают лопатой. – Сюда посадим что-нибудь из других овощей. Капусту или свеклу, а может воткну луку, если кто из соседей хоть чем-то поделится.Глава 7
На весу металлическую махину Слава с Петром долго нести не сумели. Едва оказавшись за воротами склонили набок и тащили волоком по свежей траве, стараясь приподнимать над встречавшимися корягами и камнями, чтобы инструмент не зацепило. Чтобы войти в соседский двор, достаточно было приподнять проволоку на калитке. А вот плуг парни протискивали вдвоем. – Здесь живут Петуховы. – Так точно, – послышался глухой голос. – Вам Шабалины плуг передали. – Бросайте в сенях. Помочь не могу. Петька со Славой открыли дверь в помещение. В коридорчике, который и назван был по всей видимости сенями, сидел мужчина в солдатской одежде. Курил трубку левой рукой. На месте правой свисал пустой рукав. – Теперь поняли, почему вам не помог, соколята. Вот хозяйку жду. Не знаю примет ли таким вот меня – для кого-то героем, для кого-то калекой. – Вы с фронта? – пролепетал побелевший Славик. – Сейчас с госпиталя. – А там страшно? – пробормотал уставившийся куда-то вниз, на солдатские сапоги, Петька. – Страшно, – скупо кивнул мужчина. И закурив, все же продолжил. – Страшно было с самого начала. Впереди были только немецкие блиндажи, извергающие из своих амбразур пулемётный и автоматный огонь. А мы, молодые солдаты, поднимались в атаку, и это страшная минута! Нужно встать в полный рост и двинуться вперёд на врага, когда смертоносным металлом пронизан воздух. Но мы поднимались и шли. – Вас тогда ранило? – осмелился задать вопрос Петька. Позже. Это была другая атака. Когда мы достигли указанного места, где я должен был установить пулемет, меня ослепила вспышка разорвавшегося снаряда. Тугой горячий воздух сбросил меня в окоп. Я потерял сознание… Очнулся, когда понял, что кто-то меня переворачивает и снимает с меня полевую сумку с документами, которую накануне мне отдал командир роты, так как писаря ранило. Я открыл глаза, но, не поняв, где нахожусь и что со мной случилось, стал хвататься за автомат. Не обнаружив его около себя, испугался и закричал. Этот момент так отпечатался в моей памяти, что до сегодняшнего дня я часто просыпаюсь ночью от своего крика. Вижу во сне, что на меня ползут немцы, а у меня нет автомата и мне нечем от них отбиваться. Когда окончательно пришёл в себя, то осмотрелся. Каски и шапки на мне не было. Шинель поперёк груди была разорвана осколками. Когда коснулся лица, то понял, что оно всё покрыто засохшей кровью, так как был ранен и в голову. Увидел, что около меня – наш солдат. Тогда только понял, где нахожусь и что я снова ранен. В траншее я разглядел свой автомат с разорванным пополам ремнём и сразу схватил его. Солдат объяснил мне, что многие видели, как взрывом снаряда меня бросило в окоп, и все подумали, что меня убило. Лишь к вечеру наши овладели этой высотой, и тогда командир роты приказал принести сумку с документами, находившуюся у меня. (В эпизоде о войне – воспоминания Аркадия Иосифовича Кононова, опубликованные его потомками в книге «Жизнь рядового пехотинца», – авт.). Дверь в сенях скрипнула. Мужчина приподнялся. В дверях оказалась моложавая женщина в платке с ведрами в руках. – Уф, корову подоила, – скидывая калоши, громыхнула она ведрами. – У нас гости? – Подняла глаза женщина. – Аркаша… – Она взлетела по лестницам навстречу мужу, обняв его руками. – Вера. В минуту встречи супругов Слава потянул Петю на улицу. – Жена его любит, – произнес Слава. – Конечно, – ответил Петька. – Муж живой вернулся. Это главное. – Эх, хотел бы я, чтобы в наше время девчонки так любили. Ну то есть у меня была верная подруга, которая бы, полюбив однажды, потом любого всегда ждала, как в стихотворении Константина Симонова «Жди меня, и я вернусь, только очень жди..». – А сам-то так смог бы, – вдруг пристально посмотрел на меня Петька. – Смогу. И много чего еще, если пойму, что это та любовь, которую стоит ждать, – серьезно сказал Слава. – Как у Асадова «Я могу тебя очень ждать. Долго-долго и верно-верно. И ночами могу не спать, год и два и всю жизнь, наверно…». Если это ей вправду надо. – Да, брат, ты романтик… – вздохнул Петька. – Пошли скорей лучше. Как там без нас Родя… Домой бы уже двигать надо. – Куда домой-то собрался? – решил уточнить Славик, который уже тоже мечтал снова оказаться в теплом бабушкином доме рядом с печкой, а которой наготовлено много вкусной деревенской еды. – Парни, айда сюда! – Нас зовут, – услышав окрик, неожиданно потянул назад за рукав Петка своего брата. – Это Вера. Может, что-то серьезное. – Спасибо за плуг. Ребята, вот молока возьмите. – И женщина протягивает подойницу. – Да вам, наверное, самим нужно… – У нас праздник сегодня – муж мой родимый вернулся, – просияла Вера. – Молочком с Шабалиными поделитесь. Они, наверно, впроголодь перебиваются, да внучок еще. – Это да, – согласился Славик. – Спасибо! Передадим обязательно. Можете не сомневаться, – застрекотал Петька. – И сами, ребятки, попейте, – крикнула им женщина вдогонку. Как только братья отошли, Петька припал губами к ведру и стал жадно пить молоко. – Ты что делаешь! – остановил его Славик. – Так нам же разрешили. – Очнись, Петро, ты еще успеешь насытиться, тут дети голодают. Пойдем лучше к тому мальчишке в тельняшке, ждавшего сестру, которого днем встретили просящим кушать. – Но ведро Шабалиным передать просили, – напомнил Петька с молочными «усами». – Значит, нужно перелить сколько-то… Еще бы найти во что. – Смотри, вон на огороде фляжка сохнет. Может, в нее? – привык с ходу решать проблемы Петька. – Так это ж чей-то огород и фляжка чья-то… – протянул сомнительно Славик. – А вон у изгороди банка стоит. Она больше похожа на бесхозную. Нужно только вымыть. – О, а я, кажется, колонку вижу. Братья промыли найденную банку под колонкой. Аккуратно наполнили ее парным молоком, стараясь не расплескать ни капли и направились к дому, возле которого днем встретили голодного мальчонку. Постучали в дверь. На пороге оказалась в легком дырявом платьице девочка. А следом вышел мальчик в знакомой водолазке. – Ребята, это вам. – Спасибо. – Девочка прижала банку к груди, словно куклу, поднесла ко рту, сделала маленький глоточек и подала братику. – На пей, Гриша. Господь нам посылал сегодня уже кусок хлеба, а теперь молочка. Ребенок жадно стал глотать молоко. Но видимо, не допил, и протянул сестричке. – До свидания, – попрощались с детьми братья. – Хотелось еще молока налить им, – признался Слава. – Но ведь и Шабалиным надо. – Прости, я отпил еще было… – виновато сказал Петя. – Да ладно, совсем не много. Я тебя вовремя одернул. – Правильно и сделал. Слав, ты чего там замешкался. – Сирень за изгородью красивая. Подумал, вот все как в мире удивительно. Где-то война, смерть, пули, – все то, о чем Аркадий сейчас рассказывал. – А небо вон как прояснило, чистое-чистое, и сирень цветет в мае, как ей положено. Жизнь идет своим чередом, несмотря на человеческие страдания. – Да ты, философ… Нарви лучше сирени, – надоумил брата Петька, который встал с ведром молока посреди дороги. – Это еще зачем? – Славик округлил глаза от изумления. – Хозяйским дочкам подарим. Для настроения. Пусть хоть улыбнутся. Весна все-таки. – А это идея, – и Слава сломил несколько пышных веточек, на ходу соорудив два нежных букета. – Ишь как стараешься! А я заметил, что она тебе приглянулась… – Петька подмигнул двоюродному брату и заметил, как Слава в ту же секунду вспыхнул румянцем – Кто? – С косичкой, конечно. Кудряшку-конопушку себе присмотрел, – довольно выпалил Петя. – Так, присматривай – не присматривай, все равно нам ничего не светит, – вздохнул Вячеслав. – Это еще почему? Подумаешь, постарше. Тебя-то всего на год или пару лет, может. А я… я вырасту успею! – приосанился Петя. – Вот увидишь. – Ага, ты сам-то подумай. Решил тут навсегда зависнуть? Когда вырастешь – Родину защищать запишут. А оттуда не много кто возвратится. Ну когда еще война закончится, если еще 43-й… – Так через два года. Ну кто меня на фронт таким отправит? Разве что в партизаны. – А домой, я так понял, возвращаться ты уже передумал? – уставился на брата Слава. – Ты, Петро, так не шути. Бабушка и твои предки сто шкур с нас с Родей снимут, если мы вернемся без малого… – Хм, ну да, оставаться здесь перспектива не из лучших, – согласился Петька. – Не то чтобы я струханул, но дома с мобильниками, компами как-то будет попривычней. Да и родители ждут нас, конечно, уже, наверное, все обыскались. – Вот именно. Идем давай. Нас заждался уже, наверно, Радик. Через несколько метров довольный Петька снова огорошил брата: – Слушай, Слав, есть идея и получше! – Ты снова про девчонок? – А давай и с собой в подвал заведем. И попробуем вывести с нами. Прикинь, как они удивятся, когда увидят деревенский дом с ванной и водонагревателем, а еще ноутбук и сотовые телефоны! – тараторил Петька с горящими глазами. – Решил удивить! А вдруг она окажется тебя не на четыре года старше, а прилично так. – В смысле? – Ну лет так на семьдесят семь! – выдал Слава. – Ты чего несешь такое? – возмутился Петя. – Сам-то посуди. Если мы вернемся домой, на что я, конечно, очень надеюсь, то на дворе будет XXI век. Сколько лет пройдет, если здесь мы оказались в тысяча девятьсот сорок третьем? – Хм, что-то есть в твоих расчетах, – задумался Петька. – И ты хочешь сказать, что из девчонок они сразу в старух превратятся? Мы же вроде в своем возрасте остались. – Ну нас тогда и в проекте не было, – ответил Славик. – А насчет девчонок – откуда же я знаю. Но рисковать бы не стал. И как в чужую жизнь полезешь. Или ты хочешь чисто на разведку? – Нет, я бы, пожалуй, когда вырасту, на рыженькой женился… – Да ты, Петя, фантазер! – Почему сразу фантазер! А сам-то для кого несешь цветочки? – подтрунил Петька в свою очередь над братом. И Слава повторно зарделся. – Ладно, рисковать не будет. Если, правда, состарятся, спасибо они и сами нам точно не скажут, – согласился наконец Петя. – Махнуться веками – дело серьезное. А у нас задача все-таки преодолеть пространство, чтобы попасть в свое время. Всему свое время, – философски заключил Слава.Глава 8
На подходе братьев к дому Шабалиных, им навстречу размашистой походкой шел Родион: – Привет, братва. Отнесли плуг? Молодца. Рад, что про меня не забыли. – О, Родь, ты ожил! – похлопал по плечу брата Петька. – На-ка, пивни молока. Слава согласно кивнул, мол, Радику нужно подкрепиться. – Не могу, – тихо ответил Родион. – Тебе плохо? – озадаченно спросил Славик. – Почему не лежишь? – Не могу, – Родион снова повторил ту же фразу. – Не могу, не могу, не могу больше тут находиться, – и тринадцатилетний подросток вдруг зарыдал навзрыд. – Родь, тебя кто-то обидел? – спросил Петька. – Да вы что не понимаете разве? – Братья смотрели на него с распахнутыми глазами. – Хоть мы тут и в тылу, но тут кругом беды. У хозяйки двух сыновей на фронт забирают. Ребята на несколько лет нас постарше. Думаете, живыми вернутся? Да они винтовки в руках не держали, – выпалил Радик. – Да там вся семья стонет и плачет. Мороз по коже, – поежился Радик. – В общем вот что решил, в западню нам обратно надо. Славик согласился с двоюродным братом: – Согласен. Толка от нас здесь все равно мало. Чем смогли – помогли. Объедать людей еще не хватало. – Сами в обмороки голодные попадаем. Уже есть один, – согласился Петька. – Удирать надо восвояси. Тем более, что дед с бабушкой, думаю, нас давно потеряли. – Вот только что делать с цветами… Теперь они не к месту, – произнес Слава. – Они и были не к месту, война ведь, – напомнил Петька. – Не бросай пока. Все трое, заходя в шабалинский двор, думали о том, что лишь бы в комнате народу не было, и люк в подвал отворился. – А если они все сейчас как раз в горнице, а не на кухне? – предположил Радик. – Как мы при них люком трясти будем. – Может, еще есть заход в это волшебное подполье. Братья решили оглядеть фундамент дома. С задней стороны избы увидели дверцу. – Я проверю, сказал Петька, – и юркнул в темное помещение. – Кажется, мой сотовый ушел вместе со спортивной кофтой… – То есть мы остались без фонарика или пойдешь за телефоном? – Добегу, – сказал Петька. И добавил, словно себе в оправдание. – Все равно им мобильник, как безделушка. Обнаружат и сочтут нас еще за иностранных шпионов. А мне еще пригодится. Если без него домой попаду, от отца схлопочу по полной. – Это точно, – согласился Радик. – Я мигом, – уже рванул Петька. – Цветы возьми, – крикнул вдогонку Славик. – Хотя я с тобой. Родион решил не отставать от братьев.Глава 9
Парни постучали в дверь. Навстречу вышла девушка с темной косой, кажется, ее звали Зоей. – Это тебе, – Слава протянул букет сирени девушке с выразительными глазами, и заметил, как уголков ее губ коснулась тень улыбки на мгновение. – Прости, но нам нужна спортивная курточка, точнее, то, что в ее кармане, – замялся Слава. Девушка приняла цветы, промолвив тихо «май, милый май на дворе», и молча начала снимать с себя подаренную ветровку. – Нет, не эту, – остановил ее уже Петя. – В кармане той, другой курточки, у твоей сестры. Вскоре в двери, словно бабочка, выпорхнула худенькая Анна и протянула куртку. Довольный Петька нащупал в кармане свой мобильник. Качнул головой, заметив, что телефон почти что разрядился. И все равно был доволен находкой – хоть отец ругать не будет. Он верил все еще, что вскоре окажется дома. – А курточка твоя теперь, – и он с трепетом подал ветровку обратно. – И цветы, пожалуйста, возьмите. – Спасибо, ребят. Надеюсь, вы не немецкие шпионы… – с насмешкой тряхнула рыжими кудряшками девчонка, пристально вглядываясь в странно одетых мальчишек, которые им почти всю полосу в огороде перекопали. – Зачетная шутка, – сказал Родион. – Спасибо за помощь, – произнесла Зоя. – У нас сегодня печальный вечер. Братья на войну завтра уходят, – грустно добавила она, вдыхая сирень. – До свидания… – До свидания, – успел ответить за всех Славик прежде чем девушки прикрыли изнутри тяжелые деревянные двери. – Ты что творишь, какое до свидания, – стучал кулаком по виску, уставившись на Славу, Родион. – Нам надо было проситься в подвал! Или ты хочешь, тут остаться навечно?Глава 10
– Но мы же приходили за сотовым, – попытался вступиться Петька за двоюродного брата. – Вот и уйдем с сотовым, который почти разрядился. Только далеко ли уйдем-то? Дед с бабушкой нас уже заждались и, наверное, родителям сообщили, – высказал веские доводы Родион. – Но как ты себе представляешь туда ломиться? Сестры нас уже за иностранных шпионов и без того принимают. К тому же в их доме и так сегодня печаль – братьев на фронт провожают. А тут еще из-за нас напрягаться, – пояснил Слава. – Так, пацаны, скоро темнеть начнет. Раз такие умные, говорите, что предлагаете, – казалось, Родион, больше не мог медлить ни минуты. – Родь, сейчас что-нибудь придумаем. Мы понимаем тебе, наверно, совсем фиговастенько после обморока. – Если вы снова начнете впахивать и к тому же впроголодь, следующий обморок может не только у меня случиться. А я как старший за вас пока в ответе! Славик с Петькой на этих словах прыснулисо смеху, глядя на растерянного Радика. – Ну что, щеглы, полетели! – Куда? – уставились на брата Петька с Славой. – Пойдем обследовать подвал, в который заберемся с улицы, – скомандовал вдруг Родион. – От вас новых предложений все равно вряд ли сумею дождаться.Глава 11
Петька снова первым проник в дверцу на стороне с торца дома, на полусогнутых ногах проник в подвал. Братья устремились следом за младшим. М помощью фонарика он осветил все стены подпольного помещения. И вдруг в самом дальнем углу за старой буржуйкой обнаружил люк. Заслонку тянули сначала поочередно. А потом начали все втроем. – Такое ощущение, что мы не можем выбраться из какого-то жуткого квеста, – отлетев в сторону брякнул Петька. – Ты че несешь! – завопил на него Слава. – Это не квест, а война. И мы, как слабаки, надо признать, с нее сбегаем. – Так, пацаны, не будем тягаться, как лебедь, рак и щука. Чем смогли – помогли. На фронт нас никто не отправит. Самим податься в партизаны это, конечно, можно, но сложно. И этот день нам показал, чего мы стоим, – Родион горько вздохнул. Слабаки – не слабаки. Возможно, мы просто дети своего времени. Городские баловни. – Я из деревни, – важно произнес Слава. – Ну раз из деревни, подсказывай, как отсюда нам выбираться? Как из этой деревни попасть в твою, родную. – Нашу, – добавил Петька. – Может, заслонку начнем пробивать, каким-нибудь ломом? – Ага, что все домочадцы сюда сбежались – и нас в плен, как шпионов? Или на расстрел сразу? – заметил Радик резонно. Ребята все втроем схватились за ручки люка. Их почему-то было две. – Раз, два, три, – считал Родион. – Ать, два, три, – перкрикивал старшего брата Петька. Наконец, заслонка брякнула. – Пацаны, поднатужились. Раз, два, три… – Ать, два, три… – считали все хором. И рывок на третий ржавая дверь в полу отошла, откуда крутая лестница вела в еще более глубокое подполье. На этот раз ребята неизвестности не пугались. Гуськом они спускались по ступенькам, придерживаясь за отсыревшую стену. – Дом, милый, дом, – бубнил Слава. Спустившись, оказались в темном помещении. Сотовый окончательно погас. – Брр, – как холодно, – поежился в одной футболке Петька. – Ладно, холодно. Темно, вот это проблема. – У меня есть спички, – Славик нащупал в кармане штанов коробок. – Чиркай, – одобрил Радик. Пламя каждой чиркнутой спички горело буквально несколько секунд, а ответ озарял только то, что было под носом. – Много спичек еще осталось? – поинтересовался озабоченно Славик. – Да почти полный, – отозвался Слава. – Все равно пока делаем не по уму. Перечиркаем, и будем куковать, так и не найдя отсюда подземный выход к своему дому. – И что предлагаешь? – Светить будешь исключительно возле стен и ближе к полу, а мы с Петькой на четыре глаза оглядывать поверхность в поисках заветного проема. – А если нет его, этого проема? – с опаской посмотрел на братьев Петька. – Так, малой, не наводи панику. Будет, – заверил Радик младшего брата. Братья, забывая о голоде и промозглом холоде, тщательно метр за метров, освещали стены подземелья в надежде найти проход. – Я больше не могу, – вдруг расплакался девятилетний Петька. – Давайте обратно, пока не умерли с голода. – А там-то нас кто накормит? – пробурчал Славик. – Крапивой питаться будем. Хозяйка из нее хоть лепешки с мукой готовит. А мы… Эх… – Славка свети, – сказал Родион. – Пусть Петро отдохнет. А мы все равно должны обойти помещение, тем более пока спичек хватает. – Скоро закончатся, – произнес Славик. – Штук десять – пятнадцать осталось. – Мдаа. Тогда так, светим, а я в диаметре нескольких метров стену ощупываю. Ок? Давай же. – И так стараюсь, – вздохнул Славка, продолжая чиркать по боковой стороне коробка, вызывая пламя. – Ну чего ты медлишь? – торопил брата Радик. – Да вся сторона исчиркалась. – По другой тогда наяривай. Или я давай! А ты стены помогай проверять наощупь. И братья на четыре руки проверяли стены. – Дыра какая-то в стене. Хоть бы проход. Господи, помоги нам! – воззвал от куда-то из глубины души Слава. – Точно. Надеюсь, мы спасены, – выдохнул Славик. И ребята друг за другом с полусогнутой спиной прошествовали по узкому коридору. После чего обрадовались сумеркам, наконец, оказавшись в родном подвале. – Урраааа, кажется, мы дома, – обнялись все трое.Глава 12
– Ну что, помогли тебе внучата? – послышалось сверху, когда ребята в полуобморочном от сосущих желудков состоянии поднимали ящики с посадочной картошкой, чтобы выставить их в горницу, а затем перенести на веранду перед, где она дожидается обычно непосредственной посадки. – Не было никаких помощников. Весь навоз сам по полю растащил, – прокряхтел дед. – Нешто на речку убежали. Надеюсь, хоть не самогону отхватили в голбце. А то поди лежат в подвале веселые сны наблюдают. Надобно бы проверить. – Открывай давай, лучше сами выберемся, – скомандовал Родион братьям не решавшимся никак открыть люк в горницу. – Так ведь журить сейчас будут, – замешкался Славик. – Ну иди обратно в сороковые годы двадцатого столетия. Там никто тебя журить не будет. – Нет, уж. Деда, привеет! – и с этими словами Слава открыл крышку. И на деревянный пол в комнате один за другим начали выставляться ящики с картошкой. – Ну что вы там, выспались что ли? – проворчал дед. – Или на речку удирали? Уж не самогону ли хрякнули? – Бабушка, дедушка, простите! – загалдели парни, озорно повыпрыгивавшие в просторную теплую комнату. – Мы все обязательно сделаем. – Все перекопаем. И картошку посадим! – Можете не сомневаться, – наперебой галдели ребята. – Ну уж хоть не сегодня. Вроде спиртом не пахнет, – принюхивалась к каждому поочередно бабушка Таисия. – Ладно, дружочки, не знаю, где вы там пропадали, но покормить вас надо. Идите ести, пока картошка горячая в чугуне. И пряжеников настряпать успела. Родион, Петя и Слава ужинали в полной тишине. – Вот смотри исправились, ишь ты. Жуют сорванцы молча, – заметил Тимофей Борисович, нарезая еще хлеба. – Бабушка, как вкусно, – нарушил, наконец, молчание Родион. – Очень, бабуль, подложи мне еще картохи с маслом, – попросил Петя. – Бабушка, я так счастлив жить и трудиться в наше время, – выдал Слава. – Ничего не ел вкуснее. Дед вытаращил глаза на внуков, постоянно отбрыкивавшихся от простой деревенской пищи, в угоду перекусов чипсами и прочей непонятной снеди. – С чего это вдруг? Нашкодничать али успели? Признавайтесь-ка, где вы были, – спросила Таисия Федоровна. – На войне, – признался Слава. На что Родион снова постучал себе у виска, предлагая брату подумать, а потом говорить. – Ну вот, говорю, сорванцы, играть удирали, – сказал дед с улыбкой. И добавил сурово. – В войну лучше не играть. Люди ради жизни воевали. – Да в тылу мы были, в тылу. В этой самой деревне, – добавил Петька, несмотря на запрет старшего брата. Слава уже хотел возразить. Но вдруг посмотрел в глаза бабушки. Как же они ей напомнили очи той девушки с длинной косой, для которой он нарвал сирени…* * *
Утром следующего дня все трое проснулись раньше обычного. Вячеслав куда-то утром исчез. Тем временем на вопросы деда и бабушки Родион с Петром отвечали, что им не спалось, и мол, пора идти работать – весенний день год кормит. А когда все собрались, умылись и сели за круглым столом по традиции пить чай с творожными ватрушками, на столе стоял букет с сиренью. – Повзрослели соколы, – любуясь на внуков, сказала бабушка Таисия.Послесловие
Книга посвящается моим бабушке Зое и дедушке Федору Коробовым – труженикам тыла. В повести описаны некоторые обстоятельства, рассказанные бабушкой и дедом, в которых им суждено было оказаться, как и тысячам других людей, будучи подростками в годы Великой Отечественной войны. В эпизоде о войне отражены воспоминания Аркадия Иосифовича Кононова, опубликованные его потомками в книге «Жизнь рядового пехотинца».Лариса Зорина. Строки посвящены Булдакову Андрею Степановичу – токарю секретного цеха на медеплавильном заводе города Карабаш.
Последние комментарии
15 часов 56 минут назад
16 часов 14 минут назад
16 часов 23 минут назад
16 часов 25 минут назад
16 часов 27 минут назад
16 часов 45 минут назад