«Голос партизана» [Михаил Ефимович Зуев-Ордынец] (fb2) читать онлайн
Книга 492602 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
М. Зуев-Ордынец «ГОЛОС ПАРТИЗАНА»
Партизаны рвались к голове белой колонны. Там, на повозке, охраняемой конными казаками, стояли два больших ящика. Партизаны решили, что в ящиках ручные гранаты. Ванюшка Золотарев налетел на рослого вахмистра, отбил винтовкой свистящий взлет его шашки и ударил прикладом в висок, в пышный расчесанный казацкий кок. Вахмистр рухнул тяжко под копыта своего коня. Папаша Крутогон сорвал метким выстрелом с козел кучера-казака и подхватил вожжи. Телегу угнали в лес, в горы. Здесь, в безопасности, без спешки рассмотрели добычу. В одном из ящиков нашли тэб, — складную офицерскую резиновую ванну. Ее тотчас поделили честно на подметки. Над вторым ящиком заспорили. — Дробь! — сказал папаша Крутогон. — Только почему шибко крупная? На слонов, не иначе. — Сам ты слон таежный! — сказал презрительно пулеметчик Вакулин. — Это буквы для галош. Только почему они толстые и черные? Пулеметчик Вакулин был городской житель, работал в Перми полотером, и спорить с ним никто не решился. Буквы для галош, пускай буквы! Но в это время подошел к отбитой повозке командир отряда, земляк Вакулина, пермский наборщик Неподступаев и тоже наклонился над ящиком. — Это шрифт, кегель в 36 пунктов! — сказал командир. — Погоди, ребята. Тут и вторая касса, с корпусом. И бостонка тут же! По видимому, у белых газета выходила. — Выходила, выходила, а теперь вся вышла! — съязвил Золотарев. Неподступаев улыбнулся Ванюшке, пересыпал любовно с ладони на ладонь шрифт и настороженно играя глазами, тихо сказал: — А не выпустить ли и нам, ребята, газету, свою, партизанскую? А? В наступившей тишине слышно стало, как щиплют с хрустом траву выпряженные из повозки кони. Первым очнулся Ванюшка Золотарев. — Газету?.. Свою?.. Партизанскую?.. — восторженно крикнул он. — И-эх, вот бы… Но его тотчас одернул пулеметчик Вакулин: — Для газеты типография нужна. Киоски тоже. И продавцы. Сам жил в городе, знаю! А зачем, спрашивается, нам газета? Для какой надобности? Остренькая как сабля бороденка придавала лицу Вакулина что-то угрожающее, и никто не стал с ним спорить. Человек городской, знающий, тертый калач! Лишь Ванюшка сморщился так, словно захотелось ему не то чихнуть, не то выругаться. — Хоть ты и пулеметчик, а рассуждаешь, как несознательный полотер. Извини, не серчай. Зачем нам газета? А затем, что ежели дали тебе пулемет в руки, то надо дать тебе идею в голову, как бы вдохновение, чтобы знал ты, за что сражаться и кровь проливать. Понятно или повторить? Это сказал, конечно, командир, бывший пермский наборщик, товарищ Неподступаев.
* * *
Место для типографии и редакции выбрали глухое (чтобы белые не пронюхали), в дремучей тайге, на берегу горной речушки Мойвы. Неохватный кедровый пень изображал редакторский кабинет. На нем резали хлеб, огурцы, баранину, писали заметки, фельетоны, передовые. Впрочем, передовую товарищ Неподступаев набирал прямо в верстатку. Назвал он ее очень решительно:«Давно назревший шаг».В передовой своей Неподступаев разъяснял белым солдатам, за кого и против кого они воюют. Он призывал их повернуть штыки против офицеров. Передовая получилась простая, понятная и, как увидим ниже, имела кое-где огромный успех. Посмеивающийся, ехидничавший пулеметчик-полотер Вакулин вдруг тоже воодушевился, «дал толчек мозгам», как он выразился, и разразился статьей о международном положении, о союзниках, помогавших Колчаку. Закончил он свою статью замечательными словами, которыми после откровенно гордился:
«Товарищи рабочие, крестьяне и прочие пролетарии! Хапалы-союзнички вместе с золотопогонной офицерией захапали наш Урал. Уничтожайте их натло, как бешеных собак! Освобождайте наш родной и дорогой Урал! Вот в чем соль и ребус современного международного положения».В статью свою Вакулин вложил много пылу и жару. Когда статья Вакулина была набрана, Неподступаев схватился вдруг за голову: — Батюшки, а печатать-то на чем? Бумаги ж нет! Папаша Крутогон, лежавший около редакционного пня, разгладил решительно мундштуком трубки прокуренные усы и поднялся: — Бумаги, говоришь, нет? Будет бумага! Давай отпуск на сутки. — Куда ты? — удивился Неподступаев. — В село, в Черепаново, — пристегнул натронный подсумок Крутогон. — В самое пекло? К белым в пасть? — Небось, подавятся. Я жилистый! — взял папаша винтовку. — Говори, какой у нас пропуск? Он ушел. Повеселевший Неподступаев заставил. Золотарева изготовлять краску. Ванюшка целую ночь держал над керосиновой коптилкой лист железа, соскребал с него осторожно хлопья копоти, драгоценную сажу в собственную суповую чашку и затирал ее на керосине. Краска получилась замечательная. Ровно через сутки явился папаша, Крутогон. Голова его, как чалмой, была окутана почерневшим от крови полотенцем. — Что у тебя с башкой-то? — забеспокоился Неподступаев. — Царапнуло. Пустяковина, — отмахнулся Крутогон и сложил к ногам командира добрую сотню свертков обоев. — На селе у лавочника аннулировал. Друга сторона белая. Печатай! Тогда в дремучую таежную тишину ворвался небывалый шум. Стучала бостонка, шелестели отпечатанные листы газеты. Вертел бостонку взятый с «губы», арестованный взводным за спанье на посту, партизан Сеня. На этой «должности» он остался до конца, до прекращения выпуска газеты, за что и получил от партизан кличку Сеня-Мотор. А утром, около походной кухни, партизаны чуть не дрались из-за газеты. Папаша Крутогон, на правах заведующего экспедицией, кричал свирепо Бакулину, пытавшемуся захватить два экземпляра: — Эй, полотер, куда две тащишь? Коли мед, так и с ложкой? — Мы тоже писали, не гуляли! Читай, если грамотный! — обиделся Вакулин. Газетка получилась живая и веселая… Заголовок
«ГОЛОС ПАРТИЗАНА»Неподступаев пустил добротным кегелем в 36 пунктов и подчеркнул жирной линеечкой, затем шел хлесткий лозунг:
«Честь и слава красным героям-партизанам, зверски сражавшимся за революцию!»Затем шла неподступаевская передовая, а вакулинскую статью пустили подвалом и заголовок ей дали грозный —
«Долой с Урала!»Тут, кстати, выяснилось, что Вакулин не пожалел, — таки запятых для своего произведения. Статья кишмя-кишела запятыми. Что ни слово, то запятая. Хроника была и отрядная, и боевая, и из жизни окрестных сел и заводов — там белые выпороли крестьян, здесь вернувшийся заводчик десятки рабочих упек в тюрьму, тут каратели повесили двух бедняков и т. д. Был в газете и литературный отдел, — песня, сочиненная Ванюшкой Золотаревым. Начало было не очень:
Редакция газеты «Голос, партизана». Прием днем и ночью, ежели редакция не в бою находится.Об этому времени на редакционном кедровом пне появились заметки бойцов отряда и окрестных крестьян — первых военкоров и селькоров. Пора было приниматься за второй номер…
Последние комментарии
20 часов 59 минут назад
21 часов 34 минут назад
22 часов 27 минут назад
22 часов 31 минут назад
22 часов 43 минут назад
22 часов 56 минут назад