Полное собрание сочинений. Том 1 [Павел Александрович Новиков] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (119) »
Предисловие
Всегда интересно откуда-что начинается. Откуда вот так сразу и пять томов добра? И кто это наделал? Что ж, не буду плодить секретов. Сотворил сие я, т.е. Новиков Павел Александрович; личность, пожалуй, малоинтересная. А вот начиналось всё куда интереснее. Ещё на первом курсе института захотелось мне научиться играть на гитаре. На каких же песенках учиться? Тысячи их, но среди них, обязательно, есть «Гражданская оборона». С этого-то и началось. Очень запало в душу творчество тов. Летова, а где Летов, там и психоделика с одной стороны и желание творить самому – с другой. Далее увлечение психоделикой неизбежно перетекает в чтение «серьёзной» литературы, а писание песенок в писание маленьких рассказов. После начинается увлечение философией, во всём её неумолимом разнообразии, и желание написать тоже что-то более или менее объёмное. Пусть сначала не эссе, не роман, но хотя бы повесть с претензией на глобальность. И надо же так совпасть, что в ту же студенческую пору устроился я работать сторожем. Делать было нечего, только собак покормить, телевизора в сторожке не было, а смартфонов в ту пору (2002 год) ещё не изобрели. Следовательно, чем заняться, кроме как читать и Творить? Вот так Летов и совратил меня с пути праведного, так оно и пошло-поехало. Дальше – больше. Первый роман, второй, третий… Всё написано в сторожке, тёмными зимними ночами. Презабавное было время. Чтение философии, психологии, депрессивно-самокопательный период и вот уже эссе. Снова романы, ещё эссе… Жгучее желание заняться философией профессионально, аспирантура, диссертация… Но всему свойственно заканчиваться. Среда «профессиональных философов» оказалась днищем, аспирантура была брошена в ужасе от увиденного, нужна была нормальная работа, сторожба закончилась, а с нею и писанина. Что было написано, но не успело напечататься, так и не было «издано» даже на домашнем принтере. В итоге, несколько романов, несколько эссе и целая философская система, разумеется, всё даром никому не нужное. Так оно началось и так закончилось. Прошли годы, был отдельный всплеск творчества в части сценариев (о чём будет в пятом томе), но ничего интересного более не создавалось. Точнее – совсем ничего. И вот сейчас, по прошествии более чем десяти лет после написания последних строк, мне внезапно подумалось: а что оно лежит лежмя? Времена меняются, интернет, электронные книги, почему бы не выложить? И вот он итог: пять томов добра. Забавы молодости, наивные труды, глупые претензии на Стоящее… Наивный чукотский мальчик, не иначе. А может глубочайше-шикарные вещи, с собственной философской системой, ещё и созданной в возрасте около 20 лет. Тогда гений, не иначе. Как оно есть? Теперь не важно. Уж что вышло, то вышло. Но как гласит народная мудрость: «не хошь кулеш – ничё не ешь».
Витая в облаках
«Очень уж утомительна жалость, когда жалость бесполезна» Альбер Камю, «Чума».
Глава 1
– Вась, ну что ты там встал, как вкопанный? Василий не спеша направился к ящикам. – Давай быстрей! Ща Лексеич придёт, он тебе устроит райскую жизнь. – Это он запросто, – промямлил Василий. Василий Иванович нехотя взял тележку, гружёную ящиками с апельсинами, и потащил её на склад. Санёк же в это время просто стоял и курил, частенько поглядывая на часы. К нему незаметно подошёл Михалыч, как его все тут величали, так как лет он был уже немолодых, с почти полностью поседевшей головой и хриплым прокуренным голосом. – Санёк, через час по домам, а сегодня же праздник. – Какой? – приободрился Санёк. – Ну как же, день медицинской сестры. – О-о, – протянул он. – Это святое. – Вот именно. – И что думаешь предпринять по этому поводу? – Я сейчас вон ту фуру разгружу,– он качнул головой на дальний конец склада,– и буду ждать у проходной. Васька не забудь прихватить. – Как же я могу забыть хорошего человека? Кто же нам ещё про Ницше, Гегеля и прочих Шопенгаров рассказывать будет? – Во-во. – Хотя он, наверное, не пойдёт. – Пойдёт, хотя бы чисто символически. – Ладно, будем. Михалыч кивнул и, подкурив папиросу, подался разгружать фуру. Только Санёк собрался таскать ящики, как к нему подошла грузная и, как всегда, весёлая тётя Клава. – Сань, ай опять пить собрался? Ты ж только сегодня утром был страшён как сто чертей. – Да ладно тебе, Клав, ты прям совсем как жена моя стала. Смотри погода то какая хорошая, посидим маленько в садочке и по домам. – Ой, Санёк, тебе ещё и сорока нет, а вон уже и проплешина появляется. Меньше б пил, красивше б был, а то прям и смотреть не на что, – тётя Клава весело засмеялась. – Ох, ты какая! – Да, уж какая есть. – Ты мне смотри, а то мужу-то всё расскажу, ты меня до греха не доводи, – тоже засмеялся Санёк. – Тоже мне грешник-Казанова. Ладно, иди, а то Васька-то на тебя уже посматривать косо стал. – Иду, иду. – Тунеядец. – Всю работу не переделаешь. – А ты старайся. – Ой, какая же ты всё– таки нудная,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (119) »
Последние комментарии
7 часов 26 минут назад
8 часов 1 минута назад
8 часов 54 минут назад
8 часов 59 минут назад
9 часов 10 минут назад
9 часов 24 минут назад