Темный шаман на службе у Властелина Мордора (СИ) [Verdant_Lady] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

Ибо Тьма божественна, и Властелин её

в силах дарить своим верным слугам новые миры,

так что могуществу их не будет предела

Саурон

«Да, такой армии не было еще ни у одного властителя,» — с темным довольством думал Гул’дан, наблюдая за тем, как один за одним портала на Расколотых Островах выходили демоны Пылающего Легиона. После поражения Архимонда и Кил’джедена он взял их под свое командование, и в этот раз Азерот, казалось бы, не имел ни малейших шансов устоять перед их мощью. И он сам Гул’дан уже давно не тот ученик Нер’зула, света не осталось в его душе, а может никогда и не было? Единственное, чего всегда желал чернокнижник, — власть… Власть над целым миром. Он хотел захватить Азерот и единолично править им. Одной планеты было вполне достаточно: череда побед и поражений сделала колдуна мудрее и он наконец-то начал здраво оценивать свои собственные силы.

«Хватит предаваться мечтам о могуществе, тем более, что они скоро станут реальностью, — сам себя образумил Гул’дан. — Пора посмотреть, чем заняты мои верные слуги.» Чернокнижник сконцентрировался и надавил на сознание преданных ему. Первым откликнулся Артас, рыцарь смерти.

— Хватит сеять хаос и разрушение в тех землях, — сказал Гул’дан. — Ты нужен мне здесь.

Потом была Сильвана Ветрокрылая, королева Банши, принц Кель’тас Солнечный скиталец, Гарош Адский Крик, маршал Гартирос, Иллидан Ярость Бури, огр-маг Чо’Галл. Чернокнижник сверкнул своими красными глазами, поднял посох и во мгновение ока все его прислужники, независимо от того, где бы кто из них не находился, переместились на Расколотые острова. От сильного удара о землю даже самые крепкие из них пошатнулись и упали на колени. В дыму от постоянно извергающихся из-под черных камней лавы, перемешанной со скверной, их лица показались Гул’дану одинаковыми, одинаково исполненными покорности. Он собирал их по всему Азероту, выискивая существ отверженных, изгоев, с сомнительной репутацией, не способных сопротивляться собственным порокам, предателей, убийц, тех, кто вольно или невольно ступил на путь зла. Каждого из них колдун склонил на свою сторону, умело используя то кнут, то пряник. Он заглянул в их души и сумел пообещать то, чего они желали больше всего на свете. Глядя на то, как все эти могущественные существа разных рас стоят перед ним в коленопреклоненном виде, Гул’дан не смог сдержать улыбки. Когда-то он терпел косые взгляды орков своего клана, оскорбления и издевательства Оргрима Молота Рока, угрозы убить его, а теперь наслаждается восхищенными взглядами своих приспешников в преддверии самой сладкой победы, победы всей его жизни.

Из приятного оцепенения колдуна вывел треск камней — это Иллидан поспешил подняться. Его примеру последовали и остальные.

— Соратники мои! Я собрал вас здесь, чтобы вы присоединились к финальной битве и вкусили вместе со мной триумф. Азерот будет наш! — Гул’дан старался придать своему голосу торжественное звучание и отчасти ему удалось преуспеть в желаемом. — Вы будете стократно награждены за свою службу.

Такими словами чернокнижника потчевал когда-то владыка демонов Кил’джеден. Он обманул юного Гул’дана, сбежал и оставил его разбираться с огромной толпой голодных агрессивных орков в умирающем мире. Что-то подобное сам колдун планировал провернуть со своими приспешниками после установления своего владычества над планетой. Однако он более милосердный, чем эредар — он дарует им смерть, потому что не собирается делиться ни с кем властью.

— Нам не нужно иной награды, чем возможность видеть смерть наших врагов! — произнесла Сильвана, смотря почему-то в сторону Артаса.

— Однако, владыка Гул’дан, не рано ли считать, что мы уже победили? Альянс и Орда станут серьезным препятствиям нашим планам, — неожиданно сказал маршал. Чернокнижника разъярило сомнение в словах его слуги (наверное потому, что сейчас, как никогда, он боялся поражения), но он сдержал свои эмоции.

— Вместе, может быть. Тем не менее, даже когда эти фракции действовали вместе, они не смогли сплотиться до конца из-за того, что не доверяли друг другу. Смогут ли в этот раз?

***

В зале для заседаний крепости Штормград собрались лидеры Орды и лидеры Альянса. По одну сторону стола сидели Бэйн кровавовое копыто, Волждин, Лор’темар, Газлоу, Талисра, Рексар, Таланджи, Дрек’Тар и Тралл, а по другую — король Андуин Ринн, Джайна Праудмур, Мурадин, Генн Седогрив, Меггакрут, Майев Песнь Теней и пророк Велен. Хотя день был солнечный лица присутствующих в зале были мрачнее тучи. Ничего не нарушало тишины, кроме отголосков пения птиц, доносившихся из окон, и хруста бумаги. Все затаили дыхание — Тралл поставил на документе свою размашистую подпись и печать с гербом Орды. Мирный договор между двумя враждующими фракциями был заключен.

— Теперь нам есть, чем ответить чернокнижнику Гул’дану. Союз Орды и Альянса сокрушит Пылающий Легион в последний раз, — сказала с улыбкой Джайна.

— Однако как только закончится эта война, начнется новая, только уже между нами. А зло затаится, и, когда мы будем ослаблены собственными междоусобицами, оно снова поднимет голову и обрушится на Азерот, — ответил Го’Эл. Улыбка на лице волшебницы увяла. — Бумага ничего не значит.

Он отмахнул от себя договор, как будто тот был пылинкой.

— А что ты предлагаешь? У тебя есть идея получше? — слова девушки были насквозь пропитаны сарказмом. — Если да, то мы все готовы выслушать тебя.

Она оглядела своих соратников, ища поддержи на их лицах. И волшебница нашла ее: все глаза по одну сторону стола, начиная с голубых глаз Андуина и заканчивая зелеными Гелбина Меггакрута, выражали насмешку над словами лидера «дикарей».

— Я знаю, что способно навсегда положить конец вражде между Ордой и Альянсом, — Тралл выдержал небольшую паузу, как бы давая возможность слушателям подготовиться к тому, что он произнесет. — Джайна Праудмур, выходи за меня.

Король Штормграда оторопел: он был поражен дерзостью орка. Все головы повернулись в сторону девушки в ожидании ее ответа.

— Я согласна на твое предложение, — ответила она тоном, будто он предложил участвовать ей в военной кампании. Андуин Ринн не мог поверить своим ушам. Он ожидал какого-угодно, но только не такого ответа.

— Раз все вопросы уже обсудили, так может покинем дипломатический зал? Мне кажется, нашим гостям нужен отдых, — произнес король, ка ни в чем ни бывало. Он понимал, что еще немного и кто-нибудь из лидеров Альянса скажет что-то нелестное в адрес вождя Орды, выскажет то, о чем думает вся фракция. А соратники Тралла за словом в карман не полезут. И начнется то, что превратит дипломатические переговоры в подобие пьяной драке из деревенской таверны.

— Разумное предложение, — сказал Дрек’Тар.

«О Свет Великий! Никогда не думал, что найду опору в лице орка, ” — пронеслось в голове у Андуина. Двигаясь по коридору, он постарался нагнать Джайну.

— Мой отец пожертвовал жизнью ради Альянса. Ты же собираешься сделать нечто еще более самоотверженное, я бы даже сказал ужасное, — девушка сделала вид, что не слышала его слов и продолжила идти.

— Одумайся, ты, возможно, самая талантливая волшебница, правительница Кул-Тираса, дочь героя второй войны, красивая девушка, в конце концов. Не надо, не надо губить свою жизнь! — голос короля сорвался на крик.

— Ринн, хватит ломать комедию. Можешь говорить еще громче, чтобы тебя весь Штормград слышал? — Джайна словно насмехалась над ним.

— Скажи, что пошутила. Неудачно.

— В таких вопросах не шутят, Андуин, — слова девушки были тверды, как сталь.

— Я не думаю, что Альянсу будет лучше, если ты будешь страдать, — голос мужчины почти умоляющий.

— Я делаю это не ради Альянса.

— Ради Азерота?

— Нет, ради себя.

***

Тралл стоял посреди роскошного сада. Ему было очень важно побыть в одиночестве сейчас, после того, как его слова наделали такого шума. Да, предложение, которое он сделал, звучало немыслимо, но в нем состояло единственное возможное решение. Хорошо, что Джайна понимала его. Или, не только понимала, но и?.. Нет, даже в предсмертном бреду Тралл не смог бы поверить во взаимность своих чувств.

Орк провел рукой по бутону лилового пиона — цветок склонился, несколько капелек росы упало на землю. «Какое прекрасное место для размышлений, жаль только, что это всего лишь искусное творение рук садовников,» — подумал Тралл. Он резко обернулся, услышав чьи-то шаги.

— Джайна? Любишь гулять здесь?

— Нет, я искала тебя, — девушка подошла к нему ближе, чем было позволено этикетом, и прижалась своими теплыми мягкими губами к его губам. «Такими были бы, наверное, поцелуи с Таретой Фокстон,» — поймал себя на мысли Тралл. Он находил все больше сходства между своей погибшей подругой и волшебницей. Что-то медовое разлилось по телу Тралла, светлое, как летний день и улыбка ребенка. И вместе с тем он ощутил пыл, который испытывает воин во время битвы.

Все сомнения исчезли.

***

Джайна Праудмур без стука ворвалась в зал. Внутри царили первозданный хаос и витали винные пары. Среди кучи «бездыханных тел” он отыскала Тралла (по Молоту Рока, потому что лица всех присутствующих были зелеными, независимо от расы).

— Ты напился прямо, как… как орк, -сказала она очень строго. «Он и есть орк, если ты не заметила,» — промямлил кто-то из другого конца комнаты.

— Я трезв, дорогая, по сравнению с Андуином Ринном я трезв, как стеклышко, — ответил Тралл, пытаясь оправдаться.

— А где он? — Джайна озабоченно шарила взяглядом по комнате, не находя короля.

— Он под столом, после третьего ящика он оттуда и не вставал, — сказал орк.

— Кто знал, что люди такая слабая раса, — сказал, икая, король гномов. Его шатало, как осинку в чистом поле, но он все же держался на ногах.

— Ты что?! Вздумал мне лидеров Альянса споить? — никто никогда не видел Джайну настолько разъяренной.

— Женщина, вчера мы решили проводить холостую жизнь вождя. Так почему бы нам не пригласить наших новых союзников? — Вол’джин со спокойным лицом отхлебнул из бутылки немного вина.

Волшебница перевела свой разгневанный взгляд на Тралла:

— А что если войска Гул’дана вторгнутся прямо сейчас, когда вы находитесь в таком состоянии?

— Зато коллектив сплотился, — сказал Го’Эл, глядя на то, как одинаково блюют, что лидеры альянса, что лидеры Орды. — И боевой дух, кажется, поднялся.

Кто-то начал петь похабную песенку.

— Везде надо искать положительные стороны, — продолжил орк.

Дверь скрипнула — влетел гонец, весь в поту и грязной одежде.

— Соглядатаи доложили, что Гул’дан открыл Темный Портал на Расколотых Островах. Через неделю Пылающий Легион будет здесь.

========== Глава 1 ==========

Дирижабли Орды закрывали небеса. Союз двух фракций собрал верные им войска и собирался нанести удар раньше, чем Пылающий Легион ввергнет материки Азерота в пучину хаоса и разрушений. В капитанской каюте флагманского корабля Альянса король Андуин Ринн пытался собраться с мыслями перед грядущим сражением. Он склонился над письменным столом и, убрав со лба непослушную прядь светлых волос, принялся выводить в своем дневнике новую запись. На какую-то долю секунды Андуин остановился: его взгляд упал на Шаломейн. Глядя на меч, принадлежавший Вариану Ринну, он вспомнил, как в детстве просил Генна Седогрива давать ему уроки фехтования. Старый волк улыбнулся в ответ на его просьбу: маленький Андуин заменил ему погибшего сына, ровным также как и он постарался заменить мальчику отца. Юный король Штормграда вырос не только целителем, но и отличным воином. Он не забывал о том, что Гул’дан убил его отца и поклялся отомстить.

«Сегодня я стану на шаг ближе к своей цели. Отец, ты говорил, что нет ничего благороднее, чем стремление к миру, но за него нужно бороться. Я готов к этой борьбе. Своими собственными руками я убью проклятого Гул’дана, или погибну сам, » — король яростно сжал кулак и поставил в предложении точку. Чернильница перевернулась, огромное синее пятно растеклось по странице. Затряслись стены каюты, все предметы, которые там находились полетели в разные стороны.

— Что, черт возьми, происходит?!

Тем временем Тралл и Джайна находились на дирижабле Орды. Вождь испытывал те же чувства, что и король Штормграда. Чернокнижник был повинен не только в том, что продал свой народ в рабство демонам. Тралл пылал к нему особенной ненавистью, ведь он отдал приказ убить его родителей. Также вождь хотел отомстить за своего наставника Оргрима и за Громмаша. Больше всего его терзали мучительные воспоминания о смерти Адского Крика, ведь он сам убил его. Ему пришлось сделать это. Громмаш поддался на уговоры Гул’дана и выпил скверну, кровь демонов. Сила, которую получил орк, не помогла ему победить Тралла. Го’Эл со слезами на глазах занес Молот Рока над поверженным противником и опустил его на голову своему бывшему другу.

— Этим легендарным оружием я сломаю череп Гул’дана, — яростно прорычал Тралл.

— Я буду с тобой в этой битве, — сказала Джайна, пытаясь успокоить разгневанного орка. — Я буду с тобой до самого конца.

Волшебница светло улыбнулась, и Тралл сжал ее в своих объятиях.

— Демоны, летающие демоны!

Вождь и Джайна поднялись на палубу и увидели, как дирижабль со всех сторон осаждают крылатые твари довольно внушительных размеров. Бейн Кровавое копыто отбивался от демонов, размахивая своей булавой. Воевода Варок Саурфанг вместе с сыном Драношем яростно прочищали воздушный путь своими боевыми топорами.

— Лок’тар Огар, воины! — Тралл бросился в бой, посылая демонам мощные разряды молний.

Джайна стояла поодаль и с помощью магии осыпала врагов градом ледяных стрел. Несколько элементалей воды стали подкреплением.

На других воздушных судах лучники эльфов крови обстреливали демонов, пытаясь расчистить небо. Гоблины применяли свои алхимические знания и подрывали летающих тварей, иногда вызывая повреждения среди самих себя, или частично разрушая дирижабли, на которых находились.

Тралл, кажется, чихнул — недобитые демоны камнем полетели в море. «Блин, я случайно призвал стихию воздуха, » — подумал орк. Его спутники с облегчением вздохнули: от первой атаки удалось отбиться с минимальными потерями.

— Вождь, мы скоро прибудем на берег, — доложил Саурфанг.

Ожесточенное морское сражение, которое велось пока воздушные силы союза двух фракций боролись с летающими демонами, подходило к концу. Враги уничтожили практически половину флота. Оставшиеся корабли отстреливались из пушек в попытке превратить исполинских чудовищ в решето и пробиться к берегу.

— Получай, чмо болотное, — сказал седобородый дворф, поджигая фитиль. Залповый огонь из всех орудий судна разорвал демона на куски.

К счастью, корабль с королевой Таланджи и Волджином на борту отделался незначительными повреждениями. Герои высадились на незнакомый берег, где их поджидала опасность. Но пока Расколотые острова выглядели на удивление безлюдно. Только голые скалы и, торчащие словно зубы хищного зверя, башни замка — логова колдуна.

Выглядило это все совсем не воодушевляюще, потому что означало одно: Гул’дан задумал нечто коварное и заманивает их в ловушку.

— Почему мы не атакуем сразу? Войска противника сейчас измотаны. Мы могли бы нанести неожиданный удар и разнести их в щепки, — горячо произнес Волджин.

— Я вижу, друзья мои, что вам не терпится биться с врагами, но мы должны мыслить трезво и понимать, что на самом-то деле наши воины измотаны не меньше, чем приспешники чернокнижника, — ответил на его слова Тралл.

— К тому же, мы можем только предполагать, сколько демонов сейчас у Гул’дана и сколько он призовет из Темного портала, когда ему понадобится подкрепление, — продолжила за орка Джайна.

— Значит, и численное преимущество на стороне противника, — констатировал факт Генн Седогрив.

— Да и неожиданное нападение не такое уж неожиданное. Ощущение, что Гул’дан ожидает от нас именно этого шага. Мы не должны идти на поводу у врага, — страстно произнесла волшебница.

— У вас есть какой-нибудь другой план? — вмешалась в разговор Таланджи.

— Можно построить крепость и катапульты. Когда слуги проклятого колдуна выйдут из засады, мы не будем стоять на открытой местности, а будем обороняться из-за укреплений, — сказал воевода Саурфанг.

— А из чего все это будет строиться? — заволновался торговый принц гоблинов. — На островах совсем нет растительности. Вы видели здесь хоть одно дерево?

— Почему бы не использовать обломки от кораблей? Ещё можно разобрать на доски несколько дирижаблей. Если мы проиграем, они нам больше не понадобятся, а если выиграем, такие потери не будут иметь значения, — произнес Мегаккрут. Гоблин уже мысленно рвал на себе волосы, подсчитывая убытки.

— Разве дерево сможет сдержать врага лучше, чем железо? — сказал Бейн, поглаживая рукоять своей булавы. Ему видимо не терпелось испытать свое оружие в битве.

— Дворфы и гномы не дадут подойти неприятелю на такое расстояние, чтобы он смог разрушить укрепления — демоны превратятся в пыль прежде, чем успеют что-нибудь сделать, — рассмеялся Мурадин себе в бороду.

После совещания герои приступили к исполнению задуманного плана. Кадгар и Джайна создали непроницаемый купол, чтобы враги раньше времени не увидели их приготовлений.

***

Спустя три дня в логове Гул’дана…

— Повелитель, мы не зная отдыха обыскали каждый камешек на каждом острове, но не нашли ни малейших следов Альянса и Орды. Они будто под землю провалились, — натрезим склонился перед чернокнижником, ожидая вспышки гнева, но ее не последовало. Гул’дан был на удивление спокоен.

— Невероятно, они посмели сорвать мое наступление на земли Азерота, а затем затаились, как мыши. Ну ничего, я так долго ждал часа моего владычества, что могу подождать еще. Они пожалеют, что затеяли эту игру. Ступай, передай Сильване, чтобы пришла ко мне.

Натрезим поспешил исполнить поручение своего господина. Гул’дан остался в одиночестве. Он напряг свое сознание и обнаружил подозрительную магическую активность на востоке острова. «Ошибки быть не может. Это они, — улыбнулся колдун, радуясь своему открытию. — Но что могло их задержать? Они первым делом должны были бросить свои силы на мое уничтожение, а не играть в прятки. Хммм… Интересный план, но все же провальный.

Орк услышал звуки шагов:

— Проходи, Сильвана. Мне нужна ты и твои Отрекшиеся. Отправляйся на восток, в место, которое я укажу. Там будет потеха.

Комментарий к Глава 1

Дорогие читатели, даю вам первую главу, вы же дайте мне ваших ждунов, лайков и комментов, или же камней, брошенных в сторону автора-еретика, кому чего не жалко.

========== Глава 2 ==========

Стук топоров, молотков, треск, ломающейся древесины, голоса переговаривающихся рабочих, — все это мешало Траллу сконцентрироваться на предстоящей битве. Он решил покинуть лагерь и пройтись немного вдоль берега моря. Шум волн, соленые брызги волн и одиночество — именно то, что было ему нужно.

«Быть может, сегодня мой дух отойдет к предкам, » — подумал Тралл. Он закрыл глаза и перед ним мысленно перенеслись картины его прошлого. Вождь вспоминал о тех, кто сделали его тем, кем он является, о своих наставниках. Первым из них был Эделас Блэкмур: он растил его, как сына, но сделал рабом-гладиатором. Сержант учил Тралла обращаться с оружием, а Громмаш обучал языку и обычаям орков. Дрек’Тар направлял на пути шамана. Последним был Оргрим Молот Рока: он научил Тралла быть лидером.

«Теперь все они мертвы, кроме старика Дрек’Тара, » — мрачно подумал орк.

— Я остался один. Не смог остановить Гарроша, когда он убил Кэрна! Гром стал на сторону тьмы — я убил его! — прокричал он и пнул булыжник. Взгляд Тралла упал на амулет, висевший на шее. Его подарила Тарета Фокстон. Ещё один любимый человек, которого он потерял.

— Да на что я вообще способен?! Одни лишь беды сопровождают меня. Как дальше жить?! — прорычал орк.

— Чего ты кричишь, Тралл? — прозвучал мягкий голос волшебницы. Она уже давно стояла здесь и наблюдала за орком. Вождь почувствовал себя очень неловко: с одной стороны ему нужно было перед кем-то выговориться, а с другой — он не хотел, чтобы его слабость кто-то увидел. Но Джайне он может довериться. Девушка сделала пару шагов ему навстречу:

— На что ты способен? Ты объединил свой народ и спас его от оков рабства, нашел для него новую родину…

— Которой они лишатся, если я проиграю, — перебил ее Тралл.

— Ты не один, — она крепко обняла его. — С момента нашей первой встречи у оракула в Калимдоре, ты имеешь в моем лице самого верного своего союзника.

— Да, — орк улыбнулся. — Тогда я и представить не мог, что дерзкая девчонка Праудмур, говорящая о своем нежелании сотрудничать с «этими тварями», станет моим другом.

— И больше чем другом, — Джайна наклонилась к нему, будто пытаясь поцеловать, потом резко отпрянула.

— Кому-то пора остудиться, — она бросила в Тралла пригоршню воды, игриво улыбаясь.

— Ах та! Ты хочешь войны? Ты ее получишь!

Они брызгались водой и хохотали, как дети, пока волшебница не споткнулась о камень и не упала прямо в объятия вождя. Их лица оказались в сантиметре друг от друга. Орк чувствовал, что дыхание девушки такое же сбивчивое, как и его. Она нежно провел рукой по щеке Тралла, он наклонился чуть ближе и… услышал звуки беспорядочной пальбы из пушек.

«Черт побери! Очень вовремя, » — пронеслось в голове у Тралла.

***

— Какие-то войска приближаются, — Мегаккрут смотрел в подзорную трубу. — И это явно не демоны.

Вскоре стали различимы фигуры всадников на конях-скелетах и повозки, позади которых плелись сине-фиолетовые пехотинцы.

— Сильвана. Что задумал Гул’дан?

Действительно, что заставило его отправить туда Отрекшихся, когда в его арсенале было достаточное количество безупречных солдат Пылающего Легиона? Для этого решения было несколько поводов. Во-первых, он не хотел такой быстрой расправы над своими врагами: они не заслужили такой легкой смерти. Во-вторых, он хотел насладиться зрелищем масштабного побоища, когда Отрекшиеся будут уничтожать своих бывших союзников. В-третьих, он надеялся, что кто-нибудь из героев Альянса, или Орды убьет Сильвану Ветрокрылую. Эльфийка была ему, как кость поперек горла, потому что имела своенравный характер и присоединилась к Гул’дану скорее, чтобы насолить остальным, чем чтобы поддержать его. В любом случае, после войны придется от нее избавиться. Но все-таки лучше, если ее прикончит кто-нибудь другой и не придется марать руки.

Технологии гномов, гоблинов и дворфов обеспечивали беспрерывный огонь из всех орудий. Однако нежить не обращала никакого внимания на препятствия: многих из них разнесло на куски, но оставшиеся воины продолжали неуклонно приближаться. На расстоянии нескольких метров от первых сторожевых башен они остановились и начали выгружать содержимое повозок. Это были части каких-то механизмов, похожих на катапульты. Сильвана руководила работой своих воинов.

— Интересно, что они собираются делать такими машинами? — произнес король гномов, плохо скрывая сарказм. — Неужели штурмовать нашу крепость?

Его хохот подхватили механики Гномрегана. Тем временем Отрекшиеся уже завершили установку катапульт и принялись наполнять их снарядами. Улыбка сползла с лица гнома, когда первая «посылка» упала в опасной близости от него. Он увидел, какими «снарядами» враги заряжали свои механизмы. Наиболее хорошо сохранившиеся тела убитых отрекшихся посыпались на защитников крепости. Помимо зловония они источали и новый штамм чумы, разработанный алхимиками Отрекшихся. Все воины, оказавшиеся поблизости, погибали в ужасных муках. Началась паника. Они оказались заперты в ловушке. Несколько дворфов еще продолжало обстреливать солдат Сильваны, но их действия были бесполезны. Чума уже проникла в стены крепости и продолжала стремительно распространяться.

— Мы должны что-нибудь делать. Действовать решительно и прямо сейчас, — сказала Джайна взволнованно.

— Предлагаю открыть ворота и выйти в открытый бой с оставшимися солдатами. Пока у нас еще есть кем воевать, — Тралл сильнее сжал рукоять молота.

— Может лучше эвакуироваться на оставшихся дирижаблях? — торговый принц гоблинов серьезно нервничал.

— Нет, мы не созданы для того, чтобы прятаться, — произнес Варок Саурфанг.

***

Ворота со скрипом отворились. Мертвецы ринулись в атаку на героев, но Джайна использовала заклинание и заморозила их. Андуин Ринн исцелил всех зараженных:

— Святой Свет! Дай мне сил!

Чума отступила и шансы обеих сторон уравнялись. Альянс и орды схватились с нежитью врукопашную.

— Ставлю бочонок пива за каждого убитого мертвеца! — выкрикнул Мурадин Бронзобород, мощным ударом молота оттолкнув от себя неживого воина. Слова героя альянса воодушевили дворфов.

Генн Седогрив протолкнулся через толпу. Им двигала жажда мести. Он безошибочно определил Сильвану, хотя она пыталась скрыться. Прыжок — и он уже в шаге от эльфийки. Ветрокрылая не успела даже натянуть тетиву своего лука. Ворген набросился на нее со всей мощью своего волчьего облика, со всей яростью переполняющей его ненависти.

— За Варианна! За Гилнеас! За моего сына! — удар исполинских когтистых лап отбросил ее на несколько метров. Сильвана покатилась по земле, как мешок с мукой. Ее сломанный лук валялся в стороне и больше ничем не мог ей помочь. Девушка поднялась на коленях и подняла взгляд на Седогрива. Желтыми глазами Седогрива на нее смотрела сама смерть.

Когда-то Сильвана была предводительницей следопытов Луносвета и командиром армий высших эльфов. Все изменилось в тот день, когда Плеть под командованием рыцаря смерти Артаса вторглась в ее земли. Эльфийка храбро защищала свою родину, но солдаты тьмы оказались сильнее. Артас убил ее и превратил в свою послушную рабыню-банши. Хотя Сильвана со временем вернула себе свободу, ей уже не стать прежней. На ее теле все еще лежит проклятие нежити, а в душе царит всепоглощающая ненависть, посеянная Артасом в тот злополучный день. Она стала злодейкой, однако зло не может долго оставаться безнаказанным. Сейчас пришло время заплатить за все кровавые бесчинства, в том числе и за убийство Лиама Седогрива.

Ворген не дал ей подняться до конца. Какая-то доля секунды и лапы Седогрива сжали ее мертвой хваткой. Они терзали ее, глубоко впиваясь в плоть, но Сильвана не проронила не звука. Ворген явно превосходил ее в силе и возможность выбраться из объятий смерти казалась совсем ничтожной. Однако эльфийка не собиралась сдаваться. Один из парных кинжалов все еще находился у нее за поясом. Нужно всего лишь немного гибкости, чтобы достать его.

— Я переоценила тебя, Седогрив, — сказала она, всадив клинок под ребра воргена. Стальные тиски разжались и Сильвана получила свободу.

Герои были ошарашены настолько, что никто не успел остановить ее. Андуин кинулся к своему тяжело раненому наставнику. Седогрив был в своем человеческом облике. Его лицо выглядело очень бледным, правой рукой он сдерживал кровотечение, а на левую оперся, пытаясь подняться. Но он не смог устоять на ногах. Король Штормграда подхватил воргена и занялся его лечением. Остальные последовали примеру Андуина. Хотя Альянс и Орда одержали победу в этом сражении, далась она тяжелой ценой: многочисленные раненые нуждались в помощи, а многие воины и вовсе больше не вернуться домой.

***

— Им нет числа! Нам не выстоять! — произнес Андуин, задыхаясь. Лезвие Шаломейна стало зеленым от крови убитых демонов. Едва он успел перевести дух, огненный голем начал приближаться к нему.

— Что-то рановато надежда начала покидать тебя, — сказал Тралл. — Поберегись дружище!

Андуин упал, споткнувшись о чью-то тушу. Упал прямо под ноги исполинскому голему. Тралл протянул ему руку и оттащил его за секунду до неизбежного.

— О чем это ты так задумался? — с легкой тенью сарказма произнес орк.

«О том, что немного обидно умирать, когда тебе всего лишь девятнадцать лет, а в особенности, если ты девственник, » — подумал Ринн. А вслух сказал:

— О битве.

Превозмогая пламя, которое окружало голема, Андуин и Тралл поднялись к его голове. Меч короля рассек тело каменного воина, пока вождь отвлекал его ударами молота с другой стороны. Андуин открыл солнечный купол — врагов отбросило, а дружественные войска исцелились.

— Все это бесполезно, король. Убьем одних демонов — появляться следующие. Темный Портал открыт. Я чувствую это, — сказала Джайна.

— Мы должны разрушить его. Я делал это раньше, смогу и сейчас, — поддержал волшебницу Кадгар. Сейчас он архимаг Кирин Тора, а когда-то был всего лишь любознательным мальчишкой, учеником Медива. И Кадгар не должен повторять ошибок своего учителя.

— Я прикрою вас, — сказал Тралл голосом, не терпящим возражений.

— Я тоже последую за вами, друзья. Настал тот миг, когда все прошлые разногласия не имеют ни малейшего смысла. Неважно то, что наша кожа другого цвета, или то, что мы от рождения говорили на разных языках и верили в разных богов. Существование всего живого, свобода народов, населяющих Азерот находится под угрозой. Если мы проиграем, будет некому воспеть наши подвиги. Так отбросим всякие мысли о поражении и смерти. Вперед! К победе! - произнес Андуин и подумал, что отец мог бы им гордиться.

========== Глава 3 ==========

Герои с трудом перебили чудовищ, охраняющих подвесной мост — прямую дорогу к крепости Гул’дана. Они потеряли многих своих воинов. Тралл, Джайна, Кадгар побежали впереди остальных: волшебники боялись того, что опоздали и чернокнижник уже предугадал их планы, а Тралл был полон решимости защищать девушку до последней капли своей крови. Их шаги отдавались гулким эхом по базальтово-черным плитам. Одинокая фигура преградила им путь.

— Ты не пройдешь, Тралл! — указывал орк с топором на вождя. — Ты должен мне бой!

— Я не буду играть с тобой, Гаррош, — Го’Эл сделал шаг вперед, всматриваясь в знакомые черты лица. Глаза орка горели ненавистью, а его коричневая кожа казалась зеленой в бликах от разливающейся в расщелинах между камнями скверны, или все-таки не казалась?.. — это было в прошлом.

Ответ вождя еще больше разъярил Адского Крика. Звук, давший название грозному оружию клана Песни войны, сопроводил мощный удар. Едва Тралл успел увернуться, как Гаррош уже приготовился к прыжку и повалил бы его на землю, если бы сам не был сбит с ног. Бейн Кровавое Копыто, лидер тауренов, стоял возле них, дружески улыбаясь. Го’Эл мысленно благословил тот день, когда заключил союз с отцом Бейна.

— Бегите, молодожены! Я разберусь с ним и догоню вас, — сказал таурен, доставая булаву.

Как бы не было Траллу неприятно оставлять своего друга наедине с Гаррошем, он повиновался словам Бейна. Даже если юный вождь падет в поединке с Адским Криком, нужно сделать так, чтобы его жертва не была напрасной. Тралл последовал за магами, стараясь не оглядываться.

— Я, Бейн, сын Кэрна, отомщу за подлое убийство моего отца! — донесся до беглецов крик юного воина.

— Попробуй таурен! Я отправлю тебя к старику! — язвительно расхохотался Гаррош.

***

— Темный портал находиться в подземелье этой крепости, — посох Кадгара чертил на земле схему логова колдуна. — Туда невозможно пробиться боем. Даже если бы у нас была армия в сто раз превосходящая ту, которая сейчас в нашем распоряжении, мы все равно проиграли бы.

— Зачем нам полагаться на военную силу, когда есть магия? — сказала Джайна с лёгкой улыбкой.

— О, я понимаю к чему ты клонишь, волшебница. Открыть портал — и нет никаких проблем. Однако Гул’дан помнит мою энергию. Во время смерти Медива разум моего учителя был связан с разумом чернокнижника. Мне не удастся открыть портал. Орк заметит его и использует против нас.

— Но он ведь ещё не разу не сталкивался с Джайной Праудмур, — гордо произнесла девушка. — Я открою туда портал.

— У тебя хватит сил, чтобы пропустить туда нас всех? — сказал Кадгар.

— Я дико извиняюсь, что прерываю вашу дискуссию, но к нам приближаются войска чернокнижника, — произнес Тралл, готовясь дать отпор многочисленным врагам.

— Кадгар, ты пойдешь один, — резко выпалила Джайна. Не успел он опомниться, как был насильно втолкнут в только-что открытый портал. Гул’дан ощутил вспышку магической энергии. Она была настолько незначительной, что колдун не предал ей значения.

Темный портал пульсировал желто-зеленым цветом. Он представлял собой все ту же арку з обсидиановых камней, которую некогда создали орки-колдуны из Теневого Совета и хранитель Медив. При виде этой незамысловатой, но все же представляющей угрозу всему живому Азерота, конструкции, сердце чародея наполнилось ужасом. Но он не дал эмоциям взять над собой вверх.

«Первым делом нужно уничтожить плиты с магическими знаками, которые окружают арку, » — сказал он про себя и принялся за работу.

Тем временем Тралл и Джайна оказались в ловушке, приготовленной слугами чернокнижника. Артас и Сильвана даже вдвоем представляли грозную силу.

— Не знаю, что вы задумали, жалкие букашки, но мы не позволим вам нарушить планы нашего повелителя. Вы умрете, прежде, чем успеете хоть как-то навредить ему, — сказала эльфийка. Артас в подтверждение ее слов резко размахнулся Ледяной Скорбью, целясь в Джайну. Девушка поставила магический блок, но не удержав равновесие упала на одно колено. Принц воспользовался бы этой оплошностью, чтобы нанести последний удар, но Тралл прикрыл ее своим телом, как щитом.

— Орк, ты ведешь себя словно настоящий рыцарь, — с сардонической улыбкой произнес Артас.

— Если паладин начинает вести себя, как чудовище, то орку приходится вести себя с рыцарским благородством, которого тот лишился, — ответила вместо Тралла Джайна. Она не могла поверить, что когда-то любила Артаса Менетила, когда-то называла его своим другом и воевала с ним бок-о-бок.

Мертвенно бледное лицо принца передернулось: слова девушки явно задели его за живое.

— Много воды утекло с тех пор, как я придерживался глупого кодекса воинов Света. Ты тоже изменилась, Джайна Праудмур. К примеру, раньше ты могла сама постоять за себя.

— Меньше слов, Артас. Эти несчастные уже устали ждать своей смерти, — раздался голос Сильваны, звучащий будто бы из загробного мира.

— Я беру на себя принца! Ты займешься эльфийкой, — разряд молнии окружил Молот Рока. Джайна молча кивнула ему в ответ. Землетрясение ненадолго задержало союзников Гул’лдана: королева Банши продолжала осыпать дочь Кул’Тираса градом стрел, а волшебница обрушивала на Сильвану всю силу водной стихии. Тралл и Артас скрестили свое оружие в беспощадном поединке двух могучих воинов. Орк все еще твердо помнил уроки старика Дрек’Тара и опасался призывать стихии в мгновения гнева, а сейчас, как раз, была одна из таких минут. Сильвана и Артас хорошо работали в команде: Тралл все еще твердо держался на ногах, а вот Джайна была вымотана. Эльфийка воспользовалась минутой ее слабости и пнула волшебницу так, что она впечаталась в стену.

— Жена, — воскликнул Тралл.

— Не расстраивайся, ты скоро отправишься следом за ней, — рассмеялся Артас. Орк ощутил у своего лица запах тления и сильный удар о что-то каменное — это принц исполнил свое обещание, ударив его в живот.

«Черт, у колдуна сильные слуги! » — пронеслось в голове у вождя. Артса приблизился к своему поверженному врагу, чтобы одним ударом Ледяной Скорби забрать его душу. Сильвана поспешила добить Джайну Праудмур. Однако злодеи не успели совершить задуманное: на них обрушилась сила Света.

— Я не опоздал? — произнес Андуин Ринн, раскрывая Шаламейн. Камень, украшавший рукоять клинка, сверкал, как пламя.

— Нет, ты как раз вовремя, — сказал Тралл, поднимаясь на ноги. Его боевой дух вновь вернулся к нему и он готов был сражаться с приспешниками Гул’дана с удвоенным рвением. Андуин использовал свои способности жреца и исцелили своих союзников.

— Теперь потанцуем, — улыбнулся король, скрестив свой меч с проклятым клинком Артаса.

— Ого, у щенка оказывается есть клыки, — удивился Артас, отбиваясь от удара. Для принца Андуин был всего лишь помехой. Менетил хотел бы поскорее покончить с дерзким юнцом и заняться Траллом, которого он считал более опасным. Руки Артаса были обагрены кровью многих сильных воинов, в том числе и паладинов.

«А Ринн даже не паладин, он — жрец в латах, » — думал он.

Однако Андуин демонстрировал превосходные навыки фехтования: Артас едва успевал парировать его удары.

«Хорошо быть молодым, » — пронеслось у него в голове, когда Андуин воспользовался его заминкой и чуть не ранил его.

Видя, что ее союзник проигрывает, Сильвана решила вмешаться. Она натянула тетиву своего лука и уже потянулась к колчану за стрелой, как Тралл предугадал ее намерения. Эльфийка ловко увернулась от молота, летящего в ее сторону.

— У тебя есть вредная привычка кидать молоты в своих врагов, — рассмеялась она. Девушка не заметила, как орк приблизился к ней и прервал ее речь ударом в челюсть. Выведенная из равновесия Сильвана упала на землю, как осенняя листва летит с дерева при сильном порыве ветра. Ее рука потянулась к луку, но Тралл успел сломать его.

— Я впечатлена, — сказала девушка, сплевывая кровь.

Они продолжили поединок: эльфийка использовала парные кинжалы, а орк — Молот Рока. Ее движения были быстрыми и четкими, Сильвана ранила его правую руку. Тралл пошатнулся, но не выпустил из рук оружия. Не обращая внимания на боль, он сделал шаг вперед. Девушке не составило труда предугадать направление его удара. Она отбросила орка на землю.

— И это все, на что ты способен?! — Сильвана смотрела сверху вниз на своего врага.

Бушевавшая в орке ярость покинула его. Не потому, что он сдался, а потому что наконец-то смог понять эльфийку. Сильвана сражалась не ради тех, кого любила, не ради своей родины, и даже не защищая свою жизнь, а из-за ненависти ко всему живому. Она прожигала ее внутренности и направляла ее удары. Траллу стало жаль это несчастное создание. Милосердно будет даровать ей быструю смерть, которой она хотела, когда была предводительницей эльфийских следопытов.

— Нет, Сильвана Ветрокрылая, Орда сильнее, чем ты думаешь, — сказал он, выпустив огненный шар. Девушка подпрыгнула от неожиданности, а Тралл поднялся на ноги. Исполинские каменные руки схватили ее, мешая сбежать.

— Духи стихий! Дайте мне силу! — небо затянулось свинцовыми тучами. Раздался раскат грома, яркая вспышка молнии разрезала небосвод. Тело Сильваны корчилось под ударами тока.

— Нет, моя королева! — в ужасе воскликнул Артас.

— Ты проиграл, — Андуин Ринн ослепил рыцаря смерти и воткнул меч в его живот.

— Этого не может быть, — прошептал Артас, задыхаясь.

— Мы победили. Принц предатель и стерва мертвы, — сказал король.

***

Чернокнижник не мог поверить своим ушам. Только-что ему донесли, что его лучшие слуги пали от рук героев Альянса и Орды. Демоны гибли и на земле и в небе. Все его планы вот-вот пойдут прахом. Почему не приходит подкрепление из Темного Портала? Кадгар разрушил его и забаррикадировался в зале так, что ни один из элитных воинов Пылающего Легиона не смог помешать ему. Черт возьми, Гул’дан все-таки недооценивал своих врагов.

Однако он не был самим собой, если бы не имел запасного плана действий. Если, захватив с собой пару верных прислужников, скрыться в Запределье, можно накопить сил и ударить снова. Колдун спускался по потайной лестнице, ведущей из замка. Оставалось всего пару ступенек.

— Ты куда-то собрался Гул’дан? — тяжелая рука Тралла легла ему на плечо. Младенец, которого должны были растерзать в лесу дикие звери, избежал гибели, вырос, окреп и теперь представляет опасность. Вспышка желто-зеленой магии ослепил вождя. Чернокнижник искал спасение на другой стороне лестничного пролета, но путь ему преградило лезвие Шаламейна. Черты лица воина, сжимавшего легендарный клинок были ему знакомы. Все-таки Андуин очень походил на своего отца. Гул’дан усмехнулся: «Сегодня мальчишка отправится вслед за своими предками.» Но улыбка быстро сползла с его лица, когда он понял, что его посох горит.

— Хватит махать своей палкой, дедуля! У вас такое кислое выражение лица, будто кто-то наступил вам на мозоль. Помочь вам спуститься с лестницы? — глумливо произнес король.

— Сам дойду, щенок, — сквозь зубы процедил колдун. Были бы они один на один, это самодовольноевыражение быстро бы сползло с лица Ринна. Чернокнижник четко понимал, что вдвоем они сильнее его.

— Мак’гора, Гул’дан! Я вызываю тебя на дуэль чести, — прорычал Тралл.

«О, если бы я еще знал, что такое честь, » — подумал колдун.

— Черт! Куда ты делся чернокнижник?!

— Тралл, мне кажется я ослеп!

— Я тоже!

Колдун беззвучно рассмеялся. Он уже был достаточно далеко. Со скрипом отворил каменную дверь и принялся шарить по сундукам. С благоговением он взял в руки могущественный артефакт — скипетр Саргероса.

— Куда бы мне отправится?

— Открывай, чернокнижник! Мы знаем, что ты здесь.

Послышался скрежет металла о камень. Своды пещеры затряслись. Гул’дан уронил скипетр на пол. Материя между двумя мирами разорвалась, так же, как разлетелась на куски стена под ударами орудий гномов. Он сделал шаг в неизвестность.

«По крайней мере я буду жив. А даже ели мое тело не выдержит перехода, то я не попаду в руки моих врагов, » — пронеслось у Гул’дана.

Яркая вспышка света. Он потерял сознание.

Комментарий к Глава 3

https://sun9-21.userapi.com/8q0_Q46vbG_h9PWLWNmJejkJP7b-E2FQzD5mrQ/1_XYzG77bKk.jpg - арт Гулдана.

========== Глава 4 ==========

Джайна с трудом поднялась с земли, отряхивая с себя пыль и обломки. Она огляделась вокруг в поисках своих товарищей. Из-за густой дымки девушка ничего не могла разглядеть, но судя по звукам, доносившимся с разных сторон, многие из них были тяжело ранены и покалечены. На поверхности острова красовались глубокие трещины, из которых извергались потоки лавы. Солнце было затянуто свинцовыми облаками.

— Тралл! Ты слышишь меня?

— Да, Джайна, — голос орка был слышен откуда-то справа. Волшебница засветила свой посох, чтобы вождь мог добраться до нее без лишних приключений. Однако, когда он приблизился к ней на расстояние нескольких метров, Джайна поняла, что это явно не Тралл. Высокий темноволосый человек с тонкими чертами лица совсем не походил на вождя Орды.

— Что такое, Джайна? Почему ты так странно смотришь на меня?

«Голос Тралла, но внешность какого-то незнакомого мужчины. Как такое возможно?» — пронеслось в голове у девушки.

— Тралл, посмотри на свои руки.

Человек неуверенно выполнил ее просьбу. На его лице отразилось удивление. Огромные зеленые пальцы орка не идут в никакое сравнение с человеческими. Он тихо выругался на орочьем языке. Сомнения Джайны в том, что это ее муж, улетучились. Девушка взяла недоумевающего Тралла за руку и вместе с ним принялась исследовать местность. Вскоре выяснилось, что остальных орков, троллей и гоблинов тоже невозможно было узнать. Они преобразовались в дворфов и людей. Генн Седогрив, Волждин, Саурфанг и лидеры ночных эльфов были найдены мертвыми. Также погибли и слуги колдуна.

— Что вообще произошло? Последнее, что я помню, как проклятый Гул’дан сбежал.

— Думаю, что изменение в телах твоих воинов произошли после взрыва, — задумчиво сказала Джайна, обращаясь скорее к себе, чем к кому-либо из присутствующих.

— Взрыва?!

— Да, взрыва. Я слышала последние слова Гул’дана. Он сказал что-то вроде: «Я не смог завоевать этот мир, так пусть он умрет.» Мощный взрыв скверны, произведенный магией чернокнижника, привел к тому, что орки, тролли и другие расы мутировали. И, хотя, цель Гул’дана не была достигнута до конца, Азерот, по видимому, сейчас расколот на несколько частей и больше не пригоден для жизни.

***

— В нашей деревне не место таким дохлякам, как ты! — огромный орк сопроводил свои слова пинком. Гул’дан согнулся пополам, упав на одно колено. Мерзкое чувство собственной беспомощности овладело им. Он хотел побороть его, желал поднять голову голову и взглянуть в глаза своему обидчику, но бугай будто бы прочитал его мысли. Удар с колена в челюсть. Металлический привкус крови во рту. Весь мир вокруг поплыл. Гул’дан не был в силах пошевелиться, но инстинкт самосохранения заставил его двигаться, ползти, пока он все еще в сознании. Через несколько метров насмешки за его спиной умолкли. Молодой орк смог ненадолго перевести дух. Тот старый шаман посоветовал ему пойти к трону стихий, чтобы узнать свою судьбу. Так он и сделает…

Хотя Гул’дан единственный ученик всеми почитаемого верховного шамана Нер’Зула, к нему относятся с плохо скрытой усмешкой. Даже орочьи подростки удивляются тому, что же в нем нашел шаман. На вид он хилый, но на самом деле в его слабом теле скрывается дух, способный на великие деяния. Как жаль, что и сам его учитель не способен разглядеть в нем это. Что ж, такая слепота дорого ему обойдется. И пока Нер’Зул занимается самокопанием, думая о том, правильно ли он поступил, доверившись Кил’джедену, Гул’дан смело идет навстречу своему року. Что для него старый учитель и весь его народ, когда могущественный незнакомец обещает власть?..

Новая надежда расцвела в сердце чернокнижника. У Азерота нет ни малейших шансов устоять перед мощью Орды. Медив проведет их на ту сторону через Темный Портал. Военных победы и несметные богатства ждут их. И пусть Чернорук тешиться своим мнимым титулом вождя, пусть лидеры орочьих кланов наслаждаются силой, подаренной им Легионом, Гул’дан-то ведь знает, в чьих руках настоящая власть и настоящее могущество…

Еще немного и он станет подобен богу. Гробница падшего титана Саргераса поднята с морского дна с помощью его заклинаний. Гул’дану осталось только войти и забрать то, к чему он так стремился…

Мрак вокруг орка еще не рассеялся, но он уже слышал чьи-то звонкие голоса, пение птиц, шорох листьев на колышущихся ветвях. Легкий ветерок колыхал рукава и полы его одежды. Запах свежескошенной травы и садовых цветов ударил ему в нос. Солнечный луч, коснувшийся лица Гул’дана, заставил его открыть глаза. Мир вокруг был вполне пригоден для жизни, даже прекрасен, в отличие от тела колдуна. Он почувствовал ужасную слабость, ломоту в костях, голод и жажду. Как-будто это новое измерение добавило ему пару десятков лет, или чары темной магии ослабли и Гул’дан теперь чувствовал себя на свой настоящий возраст. Но кроме бремени лет орк ощутил чье-то присутствие. Маленькие, ростом не выше десятилетнего человеческого ребенка, существа внимательно разглядывали его.

«Почему эти коротышки не бояться меня?! Я же великий чернокнижник Гул’дан, тьма во плоти!» — он вскочил на ноги, разъяренный собственными мыслями. Крошечные создания в ужасе отскочили от орка, испугавшись его резких движений и пылающего взгляда.

«Черт! Поясницу прихватило — не надо было так резко вставать, — чернокнижник опустился на землю. — Что за?!» Он обнаружил, что его борода заплетена в мелкие косички, перехваченные цветастыми лентами и бантами. Вместо ожерелья из черепов на шее красовались бусы, а на голове — венок из ромашек. В этот момент Гул’дан был даже рад, что лишился всех своих слуг: они не могут видеть его теперешнего позора. Орк разорвал ленточки в клочья и принялся топтать цветы. Спустя пять минут гнев был выплеснут и колдун взял себя в руки. Куда бы его ни бросала судьба, какие разочарования ни ждали его, он всегда находил выход. И чем ужасней было его положение, тем грандиозней становились его злые деяния. Сейчас Гул’дан, казалось бы, пребывал на пике своих злоключений: без союзников, магия покинула его, находится непонятно где, да и уже и не молод. Слабая улыбка засветилась на лице чернокнижника. Он чувствовал, что этот новый мир скоро содрогнется от невиданных злодеяний.

***

Сэм Гемджи был сегодня в отличном расположении духа. Сутра он пропустил пару кружек пенистого пива в трактире «Зеленый дракон» и получил несколько двусмысленных улыбок Рози Коттон, которая ему очень нравилась. Казалось бы, ничего не могло испортить настроение Сэма. Даже просьба его отца прополоть грядки на огороде Бэггинсов в свой выходной день была принята им с энтузиазмом. Как никак, он любил работать с землей, да и рассказы мистера Бильбо о эльфах и далеких краях тоже, но их уже не услышишь.

«Эх, прошло уже целых семнадцать лет, как он ушел, » — пронеслось в голове у молодого хоббита.

Сейчас хозяином Бэг-Энда был Фродо Бэггинс, и злые языки поговаривали, что он такой же ненормальный, как и его дядя. Ну как злые, так говорили все, кроме Сэма. В глубине души юный садовник желал поучаствовать в таких приключениях, участником которых был Бильбо.

«Жаль, что это никогда не случиться. Картошка и морковка — вот мои заботы. Путешествия и битвы удел настоящих героев, а не таких хоббитов, как я, » — подумал он. Но погода была слишком солнечной, чтобы предаваться грустным мыслям. В каморке хоббит отыскал нужную ему тяпку. Насвистывая беззаботный мотив, он направился к грядке с морковью. Глаза Сэма на лоб полезли от удивления: какое-то зеленое существо, одетое в черные лохмотья, с аппетитом пожирало только что вырванные из земли корнеплоды.

«Может третья кружка пива была лишней?» — спросил хоббит сам себя. Он ущипнул свою руку, закрыл глаза и снова открыл их — странная картина не исчезла.

— Эй, ты, воришка овощей! Что ты делаешь на огороде мистера Фродо Бэггинса?

Создание прекратило уничтожение моркови и обернулось.

«Ух, ну и рожа!» — пронеслось в голове у Сэма.

Вор попятился и принялся бежать. Садовник не допустил побега пришельца: не совсем контролируя свои действия, Сэм хорошенько огрел его тяпкой.

========== Глава 5 ==========

В Хоббитоне царила атмосфера ленивого спокойствия. Лучи полуденного светила наполнили долину и золотистые головки подсолнухов потянулись им навстречу. Кругом не было слышно не единого звука, кроме разве что мерного храпа добропорядочных хоббитов, жужжания пчел, суетящихся над цветами, щелканья ножниц Сэмуайза Гемджи и кряхтения чернокнижника Гул’дана. Колдун буквально ходил по лезвию ножа: одно неверное движение и он свалиться с дерева прямиком на садовника, который, как и он сам, подслушивал разговор между Гендальфом и Фродо. Гул’дан пока ещё не знал их имен и регалий, но в уме называл старого мага — смесью Антонидоса и Мурадина, а хоббита — кудрявым коротышкой.

«По его посоху и важному виду можно предложить, что он волшебник. Это хорошо, потому что в мире, где есть магия — не все потеряно для меня,» — стройным потоком лились мысли орка. Они были даже слишком логичными для того, кто уже второй день прятался от фермеров, пытавшихся насадить его на виллы.

-…оно сильнее, чем я думал. Ни один из смертных не сможет владеть им. Наоборот, оно завладеет любым смертным, — сказал Гендальф, нахмурив брови.

Гулдан не понял ни слова, но речь мага в сером плаще становилась все более зловещей. Чернокнижник с интересом слушал историю о эльфийских кузнецах из Эрегиона, выковавших кольца власти. Реакции орка и хоббита были совершенно противоположными: Фродо молча бледнел с каждым предложением, а лицо Гул’дана расплылось в широкой улыбке и он едва сдерживал себя, чтобы сказать чего-то вслух. Магические артефакты этого мира весьма могущественны и один из них, самый главный, видимо, сейчас находится здесь, совсем рядом. Орк проглотил крик ужаса, когда Гендальф бросил кольцо в пламя, а потом укорил себя за этот глупый страх: разве может такой артефакт погибнуть в огне камина? Хотя, если никто не мог устоять перед влиянием кольца, то и Гул’дан не был исключением. Он переживал за судьбу кольца, как и хоббит, несмотря на то, что понимал: ничто не может причинить ему вреда. Орк желал бы хоть издали увидеть магический предмет, но Гендальф, как назло, зашторил комнату. Гул’дану пришлось судить о происходящем только по голосам и силуэтам.

— Это верховное Кольцо. Именно оно создано, чтобы сковать во тьме все остальные. Это его Враг потерял много веков назад, лишившись вместе с ним части своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен завладеть им.

Повисло гнетущее молчание. Гул’дан рисовал в своем воображении картины того, как выглядит тот враг, о котором говорил Гендальф. Наверное, могучего телосложения воитель и колдун одновременно, или хилый на вид бородатый чернокнижник, обладающий выдающимися магическими способностями.

-…вчера я говорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал и вернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призраком проходит по краю самых ваших древних преданий. После каждого поражения Мрак менял обличья и разрастался вновь.

Гул’дану совсем не были знакомы эти названия, но одно их звучание вселяло в него трепет. Он смаковал имя Саурона, как влюбленный парень, который произносит имя своей девушки. Орк никогда встречал имени больше подходящего злодею.

— Лишь бы этого не случилось! — закричал Фродо.

«Лишь бы это случилось, » — подумал Гул’дан.

В рассказе старого мага развернулась вся история кольца, тесно переплетенная с историей этого мира. Чернокнижник уже имел довольно четкие представление об его устройстве. Материк, куда его привел портал, назывался Средиземьем. Средиземье населяли эльфы, гномы и люди, судя по народам, которые получили кольца власти. К какой расе относился Гендальф, да и сам Саурон, Гул’дан затруднялся ответить. Орк испытывал все больше уважения к Властелину Мордора и твердо решил во что бы то ни стало встретиться с ним.

Гул’дан услышал о несчастной судьбе Смеагола-Голлума, который из добродушного хоббита превратился в создание, достойное только жалости и сострадания, и поразился злой воле, создавшей кольцо, способное совратить любого своего обладателя. Чернокнижник жаждал во что бы то ни стало завладеть им. Естественно, его привлекала перспектива стать новым Темным Властелином. Только о том, чтобы занять место Саурона, сейчас нечего было даже и мечтать. К Гул’дану еще не вернулись его способности чернокнижника, да он и не знал, будут ли они полезны в новом мире.

Тем временем беседа Фродо и Гендальфа достигла точки своей кульминации. Чтобы уничтожить кольцо, нужно было бросить его в жерло Ородруина, где оно и было выковано, то есть в самом сердце владений Саурона.

«Глупцы, у вас нет ни малейших шансов на победу. Думаю, мне стоит объединится с Темным Лордом. О, уж я-то найду, что ему предложить. Хотя, полагаю, мне не захочется расставаться с кольцом, » — пронеслось в голове у чернокнижника.

— Да на что я гожусь! Вот ты — сильный и мудрый. Может, ты и возьмешь его? — Фродо протянул кольцо Гендальфу.

«Кому ты его предлагаешь, дурень?! Лучше бы мне отдал, » — подумал Гул’дан.

Старый маг, как и ожидал орк, наотрез отказался даже взять кольцо на хранение. В первый раз в своей жизни чернокнижник был рад чьей-то принципиальности. Потом Гендальф и Фродо принялись обсуждать переезд хоббита и другие вещи, мало интересующие Гул’дана. Он ждал лишь того момента, когда волшебник оставит полурослика одного. Безусловно, Бэггинс будет чувствовать в безопасности, ведь в его тайну посвящен только Гендальф Серый, мудрый и добрый маг. По крайней мере, он так думал.

Орк был настолько доволен собственным планом, что даже чуть приподнялся, охваченный приступом бурных эмоций. Только сделал он это очень даже зря. Ветка, на которой он сидел, хрустнула.

-… не болтай даже с ближайшими друзьями. У Врага везде есть уши… — тут Гендальф осекся, видимо услышав шум за окном. Неслышно он подкрался и резко распахнул ставни. Спустя с пару секунд показалась курчавая голова Сэма, которого маг держал за то самое ухо, подслушивающее чужие разговоры.

— Разрази меня гром! — вскрикнул Серый.

— Не нужно грома, господин Гендальф, — была последняя фраза, брошенная Сэмом до того, как маг силой не втащил его в комнату.

«Пусть земля тебе будет пухом, парень, » — подумал Гул’дан и хряпнулся со всей силой гравитации на землю, прямо на то место, где только что стоял несчастный садовник.

***

Последующие несколько дней Гул’дан скрывался на приусадебном участке Фродо Бэггинса, подкрепляясь ягодами и вынашивая планы по захвату Средиземья. Его монотонное существование прервало появление Сэма Гемджи. Орк никак не ожидал увидеть здесь хоббита, ведь у него был сегодня выходной. Один удар тяпкой и глаза Гул’дана застелил мрак. Он очнулся на полу в гостиной Фродо Бэггинса. Там было довольно мило: паркет из отборной древесины застилал роскошный ковер, картины на стенах, часы с кукушкой, полки, уставленные книгами, медная люстра под потолком, стулья с резными спинками и даже подставка для зонтиков в углу возле зелёной круглой двери.

— Этот гад воровал у вас морковку, мистер Фродо! Я догадываюсь, что это уже не первый случай подобного: вся земляника вытоптана, у тыкв отгрызаны бока, а картошечка-то, картошечка, — воскликнул Сэм, схватившись за сердце, при мысли о любимом овоще, — вырвана до единого кустика.

Бэггинс уставился на лежащего у ног садовника Гул’дана. В течении нескольких минут Фродо молча смотрел на чернокнижника, а орк в свою очередь разглядывал хоббита. Лицо у Бэггинса было вполне сытое и доброе, как и у всякого представителя его народа. Но помимо этого оно ещё было отягощенно наличием интеллекта.

«Такой быть без разбора не станет. Значит, нужно давить на жалость, » — подумал Гул’дан. Орк подполз ближе к Фродо и обнял его за голени, уткнувшись головой в волосатые ступни. Время от времени он всхлыпывал, как ребенок, у которого отобрали сладости. Бэггинс решительно не знал, что ему делать: одновременно и мерзко, и жалко.

«Наверное нечто похожее испытывал Бильбо, глядя на Голлума, » — пронеслось в голове у хоббита.

— Сэм, я понятия не имею, кто он такой. Думаю, даже Гендальф не сумеет это нам растолковать. Явно не гном, и уж тем более не эльф, — задумчиво произнес Фродо.

— Мне кажется, что перед нами какое-то порождение Мордора, — резко выпалил Гемджи.

— Дядя описывал орков, но они совсем не похожи на него, — ответил ему Бэггинс.

«Орки? В Средиземье есть орки? Очень любопытно, » — заинтересовался Гул’дан. Он уже привык к тому, что понимает речь коротышек. На удивление, она была похожа на язык людей Азерота.

— Однако, кто бы он ни был, мы должны отнестись к нему дружелюбно, — продолжил Бэггинс после некоторой паузы.

— Мистер Фродо, вы что, спятили?! Вдруг это мордорский шпион, — сказал Сэм и лицо его раскраснелось от возмущения.

— Мордорский шпион? Да посмотри на него! Разве стал бы прислужник Врага воровать морковку на моём огороде?

— Конечно, их там кормят не очень, но… думаю, что вы правы. Я погорячился. С утра вот забыл о том, какая у нас миссия. Расслабился в последний раз перед вашим переездом, а тут это чучело рядом с Бэг-Эндом околачивается. После вчерашних разговоров Гендальфа я опасаюсь даже собственной тени.

«И правильно делаешь парень. Я действительно очень опасен, » — подумал Гул’дан.

— Сначала мы накормим его, потому что он овощи ворует явно не от сытой жизни, а дальше видно будет.

Сердце орка ликовало. Если ещё вчера его голова пухла от всевозможных вариантов того, как бы пробраться внутрь хоббичьей норы Фродо Бэггинса и похитить кольцо, то сейчас поведение толстого Сэма сыграло ему на руку. Мало того, что он безприпятсивенно проник туда, так ещё и не вызывал существенных подозрений.

Сэм с неохотой принялся помогать племяннику Бильбо накрывать на стол. Гул’дан с жадностью набросился на пищу, не успевая даже замечать вкус блюд. Он решил пока притвориться глухо-немым, потому что его знаний было недостаточно для того, чтобы придумать убедительную легенду о своем происхождении.

Фродо все это время утешал себя мыслью о том, что поступает правильно, проявляя жалость к этому созданию. Он вспоминал слова Гендальфа о влиянии кольца на своего обладателя и надеялся, что то, что он начал свой путь с доброго поступка сможет уберечь его от злой воли Саурона.

Когда Гул’дан насытился, Сэм предложил Фродо выкурить по трубке крепкого хоббитоского табака.

— Как раз то, что нужно после такого насыщенного событиями утра, — согласился Бэггинс.

— А наш…эм…гость, будет курить? — ехидно спросил Сэм.

— Предложи ему и узнаешь, — ответил Фродо, пуская колечки табачного дыма.

— Держи, — садовник протянул орку набитую трубку. Гул’дан в недоумении уставился на нее, но через несколько мгновений последовал примеру хоббитов. Сначала его, не привыкший к табаку организм, яростно отвергал курение. Он разразился кашлем, в него закружилась голова и вообще: орк решил, что его отравили. Но потом он втянулся и даже вошёл во вкус. Так и сидели они втроём на крыльце Бэг-Энда: Фродо, Сэм и Гул’дан. Пускали колечки табачного дыма и думали каждый о своем.

***

На следующий день Фродо Бэггинс, подписав договор купли-продажи, оставил нору в распоряжении вредной родственницы Бильбо, Любелии Саквиль-Бэггинс. Любелия давно мечтала завладеть этой жилплощадью и была несказанно рада и удивлена, когда Фродо сам изъявил желание продать свое наследство и переехать в Бэкланд. На самом-то деле весь его переезд был только прикрытием. Фродо Бэггинс и его опасный груз направлялся вместе со своим верным спутником Сэмом и попутчиком Гул’даном (его они тоже решили взять с собой, потому что не могли оставить его на произвол судьбы) сначала, конечно, в Бэкланд, но потом в Пригорье, в трактир «Гарцующий пони», где их должен был ожидать Гендальф Серый. Также с ними должен был отправиться Перегрин Тук, приятель Фродо. По мнению последнего, он ничего не знал ни о кольце, ни о их важной миссии и собрался с ними за компанию — проводить своего друга к новому дому и помочь ему перенести вещи.

— Я придумал прощальный подарочек для Любелии, — сказал Пиппин и в его глазах загорелись задорные огоньки.

— Какой же сюрприз? Мы и так чай пили и оставили ей не вымытую посуду, — ответил Фродо.

— Мелко ты мыслишь, дружище. Сейчас увидишь, что я приготовил, — он подмигнул им и направился к сараю.

— Фейерверк Гендальфа! — удивлённо воскликнул Сэм.

— Он самый! Ещё со дня рождения Бильбо спёр и ждал подходящего случая. Запустим, когда старушенция со своим белобрысым сыночком придут отпирать двери Бэг-Энда, который ты им продал.

Но планам Пиппина не суждено было сбыться. Гул’дан случайно уронил свою заженую трубку в коробку с фейерверками.

— Ложитесь, ребята! — закричал Тук, но орк не успел последовать его совету. Он остался жив, но в дальнейшем каждый раз, когда слышал слово «фейерверк», нервно подпрыгивал и его глаза начинали дёргаться в разные стороны.

========== Глава 6 ==========

— Осталось совсем чуть-чуть, — радостно сказала Джайна. — Талисра, помоги мне разложить камни с магическими знаками.

Пока две волшебницы возились над созданием сложного рисунка, Тралл смотрел на Андуина и, вопреки, серьезности их общего положения, не мог сдержать подступающие приступы смеха. Случилось так, что во время взрыва, сделанного чернокнижником, юный король Штормграда оказался ближе всех к эпицентру всплеска магической энергии. Он мог бы получить серьезные увечья, стать орком, или даже умереть, но судьба распорядилась иначе: Андуин Ринн значительно помолодел и стал выглядеть, как тринадцатилетний мальчик. Джайна и Тралл решили опекать его, как своего сына тем более сам король не сильно возражал, хотя иногда шутки его приемного отца выводили его из себя и он хватался за Шаломейн, который не мог даже поднять, что вызывало ещё больший комичный эффект.

Прошло полгода после исчезновения Гулдана и за это время герои Варкрафта не теряли времени. Использовав последние ресурсы умирающего Азерота Джайна, Кадгар и остальные маги построили портал в другое измерение.

Волшебницы положили последние амулеты и пространство между аркой заполнил ровный фиолетовый свет.

— Кто пойдет на разведку? — весело спросил Зекхан.

— Ну уж не ты, шутник, — резко ответил молодому троллю вождь Орды. — Останешься здесь пока старшие узнают пригоден ли тот мир для жизни.

«С тобой мне ничего не страшно, » — подумала Джайна и крепко сжала руку Тралла. Вместе они шагнули по ту сторону магического портала. Их встретило пение птиц и прохлада леса. Они светло улыбнулись друг другу, еще не зная, какие опасности будут подстерегать их…

***

— Что это так вкусно пахнет? Ммм… жаренные грибочки, — раздался голос Пиппина.

Гулдан давился слюной и с завистью думал о том, какими еще блюдами фермер Мэггот угощает своих гостей. Он сидел под забором дома, потому что хоббиты не взяли его с собой внутрь. Во-первых, его зеленая физиономия бы смутила хозяина дома, а во-вторых, его загрызли бы сторожевые собаки Мэггота. А это была бы слишком бесславная и слишком легкая смерть для такого порождения тьмы, как Гулдан. Так что он сидел вечером на холодине возле дороги и притворялся огородным пугалом. Спустя несколько часов дверь дома со скрипом отворилась и оттуда вышло четверо хоббитов: Фродо, Сэм, Пиппин и гостеприимный хозяин. Последний, по видимому, решил проводить гостей, провезя их в крытой телеге до самой переправы. Причиной такой заботы были черные всадники — слуги Саурона. Когда Гулдан в первый раз их увидел, он испытал легкий испуг вместе с восхищением. За свою долгую жизнь орк повидал множество порождений мрака, от вида которых стынет кровь в жилах, чудовищных монстров, сотворенных темной магией и злой волей, но ни один из них не смог сравниться с назгулами. Ничто не способно заставить сердце сжиматься с такой силой, как вид пустоты под башлыком капюшона. Она пугала больше, чем горящие желтым глаза, ужасные ожоги шрамы, следы гнойных язв, пустые глазницы черепов и рога натрезимов. Эта пустота была страшнее, чем полусгнившие лица нежити, потому что в ней не было ничего земного, материального — а все от мира призраков. Назгулы — призраки кольца, так их называли на темном наречии. Гулдан поразился тому, как оно способно источать тела людей, делая их частью потустороннего мира.

Кстати, насчет кольца. За эти два дня чернокнижник ни на шаг не приблизился к тому, чтобы завладеть им. Фродо никогда не оставался один: с ним был либо Пиппин, либо Сэм. И даже во время сна хранителя кольца, заботливый Сэм всегда просыпался, чтобы поправить одеяло своего хозяина именно в тот момент, когда морщинистая рука Гулдана тянулась к нагрудному карману на жилетке Бэггинса. Орк получал славный Сэмов подзатыльник и беззвучно корчился от боли на траве, пока Фродо мирно посапывал под надежным присмотром своих друзей.

Когда повозка была уже почти готова, фермер Мэггот думал трогаться. Гулдан полными грусти глазами посмотрел ей вслед: «Неужели эти коротышки забыли про меня?!» Но тут в последнюю секунду Фродо шепнул что-то Сэм и хоббит направился к нему. В руках у Гэмджи был какой-то сверток. Бить его явно не собирались, хотя Сэм отлично подошел бы для этой роли: за несколько дней, проведенных вместе, он проникся к Гулдану искренней антипатией. Тем не менее, садовник, морща лицо, помог ему взобраться на телегу и принялся зарывать его в сено для конспирации.

— Что ты возишься там, Сэм? — добродушно поинтересовался фермер.

— Ничего особенного, господин Мэггот. Просто нашел любопытное растение, — ответил Сэммуайз, с силой укутывая зеленую голову орка пучком сена.

— А покажи. Может, я подскажу, как называется. Я много растений знаю и целебных, и ядовитых.

«До чего же въедливый старик этот Мэггот. Просто так не отстанет, » — думал Сэм, наугад доставая былинку из кучи сухих стеблей.

— Тьфу ты. Это же обычный пырей! — фермер, видимо, потерял интерес и отвернулся.

Садовник уж было собирался занять свое место рядом с Фродо и Пиппином, но из стога сена раздался хриплый шепот:

— Жратву мне мою отдай.

— Что? Ты оказывается далеко не глухой и не немой?!

Ответом ему было гробовое молчание. Сэм на какую-то долю секунды даже стал сомневаться в ясности своего рассудка: не послышалось ли ему это? А может тот шепот был его собственным внутренним голосом? На такие глубокие философские размышления у садовника не было времени. Вредный Мэггот ели-ели отстал, а если Сэм будет и дальше стоять на одном и том же месте, он точно что-то заподозрить. А когда он заметит Гулдана, через неделю об этом узнает весь Шир. Потом всплывет история о кольце и тогда — пиши пропало. Поэтому рассудительный хоббит ничего больше не сказал, бросил в чернокнижника пакет с едой и занял свое место. Телега тронулась и время от времени Пиппин рассказывал свои анекдоты, иногда и не очень удачные, а Сэм и Фродо истерически смеялись — все, чтобы заглушить чавкание доносившееся откуда-то из кучи сена.

До парома оставалось совсем немного. Хоббитам казалось, что повозка двигается очень медленно, хотя Гул’дан не придерживался подобного мнения: на каждой кочке и ухабине задняя часть телеги стремительно подскакивала, и он боялся вылететь на дорогу. К тому же, его скудный ужин вот-вот готов был выплеснуться наружу.

Фродо находился в полудреме, Пиппин уже видел второй сон. Один лишь Сэм бодрствовал: он слушал, не доноситься ли подозрительных звуков из кучи сена. Издалека послышался топот лошадиных копыт, приближающихся со стороны реки.

«Черный Всадник! Он уже совсем близко, » — пронеслась в голове у Фродо тревожная мысль.

— Прибавьте-ка скорости, господин Мэггот. Авось отстанет! — выкрикнул Бэггинс. Фермер молча кивнул и последовал словам Фродо. Пони подчинились команде своего хозяина и пустились галопом. Качка усилилась во много раз. Гул’дан понимал, что если это продолжиться еще каких-нибудь пару минут, он точно окажется на обочине. В стороны летели клочья сена, развивались по ветру лохмотья чернокнижника. Вырывая ногтями кусок доски в отчаянной попытке удержаться, орк слетел с телеги и упал в грязь.

Клацанье копыт прекратилось. Преследовавший с разгону врезался в лежащего на земле Гул’дана. Его конь встал на дыбы и резко заржал. Мэггот остановил повозку, чтобы понять, что произошло с всадником. Фермер направил на него свет фонаря, и все присутствующие охнули от удивления. Перед ними стоял Мерриадок Брэндибак собственной персоной, близкий друг и родственник Фродо, который должен был ждать его в Баклэнде. Он купил и обустроил для Бэггинса уютный домик и хозяйничал там, пока не заподозрил, что с его товарищами что-то случилось, раз они до сих пор не добрались до нового жилища Фродо.

— Мерри! — воскликнули в один голос хоббиты.

— Он самый. Не понимаю, почему вы так вылупились на меня. Кого-то другого ожидали? — ехидно спросил Брэндибак.

Пока хоббиты любезничали друг с другом Гулдан приложил титанические усилия, чтобы отползти в туман.

Мэггот оставил Сэма, Фродо и Пиппина на попечение Мериадока и поспешил вернуться домой:

— Ну, доброй ночи господин Мерри, господин Фродо и прочие. Сами понимаете, за меня жена уже переживает.

Когда силуэт повозки фермера растворился в ночи, Брендибак решил полюбопытствовать, что за создание угодило ему под ноги.

— А ну, паршивцы, признавайтесь, что натворили?

Хоббиты в двух словах рассказали ему, что за существо обнаружили возле Бэг-Энда.

— Все больше диву даюсь, чего только нынче не встретишь! С востока идут невиданные чужаки, целыми толпами. Эльфы двинулись на запад, к гаваням за Белой Крепостью. Теперь вот такое чудо-юдо объявилось, — произнес Мерри и указал в сторону Гул’дана. — Стало быть, хотите Гэндальфу показать? Хорошее решение. Думаю, старина Гэндальф достаточно путешествовал на своем веку и знает все народы, населяющие Средиземье. Он и разъяснит. Одно жаль, больно редко он наведывается в Шир. Придется повозиться с чудиком, пока волшебник снова не объявится.

***

Ночной небосклон был усыпан звездами, когда Фродо и его спутники приблизились к Западным Воротам, ведущими в Пригорье. Они оказались заперты. Сторож услышал их стук и с фонарем в руках вышел навстречу.

— Куда едите? — спросил он.

— Хотим остановиться в вашем трактире. Едем на восток, а пока что приехали сюда, — ответил Фродо.

— Четыре хоббита, да еще из Шира! Ой, а кто это рядом с вами, весь укутанный в шарф? — поинтересовался привратник, удивленно глядя на Гул’дана. Он был одет в хоббитский костюм: коричневые бриджи, зеленую рубашку и жилет. Лицо его было полностью замотано шарфом.

— Это мой дедушка, — бойко сказал Мерри. Видно было, что он ни капельки не растерялся. Брендизайк сделал шаг вперед и прикрыл Гул’дана своей спиной. — Он сейчас приболел. Болезнь очень заразная, поэтому приходится прикрывать лицо тканью, чтобы не заражал окружающих. Хоббиты ее нормально переносят, а вот человеку, если он подхватит такую болячку, будет несладко. Вижу, что вы не верите мне на слово. Сейчас я на минуту размотаю шарф, и вы сами убедитесь, — Мерри уж было потянулся к конструкции на лице Гул’дана, но сторож резко остановил его.

— Нет, нет, нет! Ни в коем разе! Я вам верю, уважаемые господа. Проходите.

Хоббиты во мгновение ока прошли через ворота и провели своих пони с баклажей. Сторож облегченно выдохнул, когда пришельцы удалились на безопасное расстояние. Он направился к своей сторожке.

Перед ним возникла фигура Бита Осинника. Мутные косые глаза Осинника в упор смотрели на него.

— Ты совсем, что ли из ума выжил, Горри?! Пропустил хоббитов в селение и даже не поинтересовался их именами. А вдруг среди них был тот самый Бэггинс, что нужен хозяину?

— А… ты чего за мной следил? Ты сейчас должен выполнять свою часть плана. Назгулов-то я уже пропустил, будь они неладны, — сказал сторож, боязливо оглядываясь по сторонам.

— Планы-планами, а Саруман тебя по головке не погладит в случае провала. Даже руки об тебя марать не будет, а отдаст слугам Темного лорда.

— Еще не поздно все исправить, — проблеял Горри. — Отправь того полуорка-шпиона в трактир «Гарцующий пони». За пьяными разговорами в общем зале всплывает вся правда. А потом останется лишь дать назгулам номер их комнаты.

***

Фродо, Мерри, Пиппин, Сэм и Гул’дан шли по улицам Пригорья. Садовника шокировали трехэтажные дома и огромные громадины-люди, ведь он никогда не покидал пределов родного Хоббитона и все ему было в диковинку. Фродо размышлял о событиях прошедших двух дней. Это произошло так быстро: друзья раскрыли его секрет и вызвались идти в Мордор вместе с ним. Потом дорога через Вековечный Лес, где деревья так и наровять убить путников, встреча с добродушным Томом Бомбадилом, хозяином тех мест, потом могильники и нежить, пытавшиеся их убить. Фродо до сих пор помнил сырость склепа, тусклые золотые украшения на запястьях своих друзей и умертвие, пытавшееся их всех прикончить. Они спаслись только благодаря пронзительному крику Гул’дана, разбудившему Бэггинса и благодаря мужеству последнего, поборовшего соблазн надеть кольцо и исчезнуть. Том сказал, что их зеленый друг не из этого мира. Он несет на себе печать силы темной и могущественной и лучше бы ему вообще не родится. Но что бы то ни было, даже против своей воли он послужит добру.

Теперь хоббиты стояли на пороге трактира с вывеской «Гарцующий пони», не решаясь войти.

— Мы серьезно будем здесь ночевать? — Сэм недоверчиво покосился на огромное по его меркам здание.

— А чего нам опасаться? Трактир, как трактир. И Гэндальф говорил нам ждать от него вестей здесь, — сказал Фродо и переступил через порог.

========== Глава 7 ==========

Гул’дан сидел в номере трактира «Гарцующий пони» и впервые за свое пребывание в Средиземье чувствовал себя спокойным, может быть даже умиротворенным, если его злодейская душа вообще могла быть умиротворенной. Сэм, Пиппин и Фродо пошли в общий зал, а Мерри решил прогуляться по Пригорью, так что орк наслаждался одиночеством. Чернокнижник сбросил с себя все дурацкие тряпки, кроме рубашки, которая доходила ему до колен. Она была зеленого цвета, но не как скверна, а как свежая весенняя листва. Хоббиты вообще любили яркие цвета, вкусную еду, громкие песни и смех. Их жизнерадостность и склонность к веселью раздражала орка, ведь он давно уже позабыл, что такое быть молодым, а еще раньше позабыл о том, что такое испытывать радость от незатейливых мелочей жизни.

«Наконец-то можно перестать косить под слабоумного, » — Гулдан откинулся на спинку кресла и пододвинул свои старые ноги поближе к камину. -Компания этих добрых, но недалеких существ мне порядком надоела, хотя не могу не признать, что их простодушие идет мне только на пользу. Еще немного и я смогу осуществить свои планы. Осталось только дождаться удобного случая.» Он закурил трубку и среди клубов табачного в его воображении рисовались картины мирового владычества.

— Мерри, сколько раз тебя просил открывать форточку, когда куришь! — раздался недовольный голос Пиппина. Гулдан от неожиданности скатился на пол, потушив упавшую трубку собственным седалищем.

— А, это ты, чудик! Кури — не стесняйся, — сказал хоббит немного разочаровано. Видимо, он ожидал увидеть здесь своего лучшего друга.

— А куда Мерри делся?

Орк указал на дверь, потом на окно, которое открывало вид на ночное Пригорье и промычал что-то невнятное.

— Значит, прогуляться вышел. Свежего воздуха ему видите ли захотелось. Ну ничего. Мы и без него скучать не будем, правда, чудик? В общем зале веселье в самом разгаре. Мистер Фродо сейчас поет песню о мужике с луны. Если поторопимся то еще успеем на второй куплет, — Перегрин схватил чернокнижника за руку и потащил его к выходу прямо, как малого ребенка. Лицо Гул’дана выражало крайнюю степень отчаяния, но хоббит не обратил на это внимания. Орк промычал и указал пальцем на себя, намекая на то, что ему в таком виде мягко говоря не желательно показываться при посторонних.

— Сейчас быстренько подправим это дело, — сказал Тук, протягивая руку к вешалке с одеждой. — Готово!

«Просто великолепно! Без штанов, зато в шляпе, » — подумал чернокнижник. Такого зрелища Средиземье еще не видело.

В общем зале было очень шумно, очень душно и очень накурено. Никто не обратил внимание на Пиппина и его спутника, потому, что глаза всех присутствующих были устремлены на Фродо.

Старший из хоббитов напел веселую песню сочинения Бильбо Бэггинса и отплясывал на столе.

«Как?! Как можно вести себя настолько безрассудно?! Своим поведением он привлекает к себе лишнее внимание и ставит под угрозу всю нашу миссию. Нашу… ну однозначно мне не безразлична судьба кольца, как и Серому магу и коротышкам. Так что вполне можно так выразиться, » — орк оглянулся по сторонам. Казалось, только одного его беспокоило проиходящее, хотя Сэм тоже был слегка насторожен. Садовник заметил, что на всю их компании и, в особенности, на Бэггинса внимательно смотрит незнакомец, сидящий за кружкой пива в дальнем углу.

— Вот испил пивка лунарь,

Но беда не в этом.

Худо то, что он под стул

Закатился и уснул

И не встал с рассветом…

«Это уже заходит слишком далеко, — пронеслось в голове у Гул’дана. — Нужно что-то делать. Он размахивает руками и ногами так, что кольцо может вылететь из кармана.»

Орк под улюлюканье толпы с трудом забрался за стол. Он собирался остановить хоббита и отвести его в номер. К его удивлению, Фродо не был ни капли пьян, разве только пропустил пару кружек пива, но этого было не достаточно, чтобы захмелеть.

«Все-таки удивительные существа эти полурослики. Они могут творить в трезвом виде то, что пьяному в стельку орку в голову не придет.»

Вместо того, чтобы спуститься вниз, Бэггинс подхватил Гул’дана и закружил его в танце. Посетители «Гарцующего пони» надрывали свои животы от смеха, даже мрачный незнакомец слегка улыбнулся. Он был среди тех, кого называли следопытами. Жители Пригорья дали ему отчасти презрительное и отчасти сочувственное прозвище Бродяжник. Никто точно не знал, в каких местах он бывал и в чем заключалась его ремесло.

Тем временем Фродо продолжал петь:

— Спит лунарь — и ни гугу,

Как в своей постели.

Ну, подняли старину,

Зашвырнули на луну —

В самый раз успели…

Гул’дан никак не мог вырваться и прекратить безумный танец. Хоббит кружил его то в ту, то в другую сторону. Чернокнижник понимал, что испытывает нечто похожее на «морскую болезнь». В голове кружилась маленькая карусель, а к горлу подступала тошнота.

— Тут корова вдруг взвилась

В небо, будто птица.

Фродо неожиданно разжал руку и орк выскользнул из его объятий и полетел прямо над подносами с едой выпивкой. В последней попытке удержаться, он изрядно подпортил костюм мистера Бэггинса, оторвав с его жилета нагрудный карман. Кольцо вывалилось и покатилось по полу. Гул’дан пролетел четко над кольцом. Могущественное творение Саурона закатилось под стол Бродяжника. Чернокнижник заполз под него в погоне за ускользающим кружочком металла, но смуглая рука незнакомца опередила его двжения.

— Не это ли ищешь? — спросил мужчина у Фродо, который только что подошел к ним. Глаза хоббита на какую-то долю секунды выдали весь ужас, охвативший его, но быстро взял себя в руки.

— Да, господин. Спасибо, что подняли моюбезделушку.

— Такая ли уж это безделушка, мистер Бэггинс?

Фродо больше не мог скрывать своих эмоций. Подозрительный чужак знал его настоящую фамилию, хотя он ее никому не сообщал и даже снял номер в трактире под вымышленным именем.

— Отдайте, — произнес хоббит, пытаясь придать своему голосу твердость.

Незнакомец вложил кольцо в раскрытую ладонь Бэггинса, с нажимом согнув пальцы Фродо.

— Больше не теряй, — сказал мужчина. Чуть позже он добавил полушепотом:

— С твоей миссией стоило бы быть поосторожнее. У Врага везде есть глаза и уши, даже здесь.

Хоббит стоял перед незнакомцем ни жив, ни мертв. Пытаясь выглядеть спокойным, он неспешно запихнул оружие Саурона в карман бридж.

— Я могу предложить тебе свою помощь, — вновь заговорил чужак.

— И какую же?

— Например, довести вас до Ривенделла тайными тропами так, чтобы ты и твои спутники не попались на глаза черным всадникам.

Он знал слишком много. Определенно чересчур много и о компании хоббитов, и о их путешествии и даже о самом кольце. Их встреча в зале трактира никак не могла быть простым совпадением.

— Тебе ли предлагать помощь?! Может ты и есть пособник этих самых черных. Завидешь

нас в какую-то глухомань, стукнешь по голове и поминай, как звали! — сказал разгаряченый Сэм, который уже пять минут стоял и слушал разговор Фродо с незнакомцем, но решил вмешаться только сейчас.

— Я знакомый мага Гэндальфа, если это имя вам о чём-то говорит, — спокойно ответил мужчина.

— А где доказательства?

— Пойдемте отсюда. Здесь слишком много посторонних. Я покажу вам доказательства, когда мы останемся наедине.

— Я никуда не пойду с человеком, чьего лица я не видел, — сказал Фродо.

— Ха-ха-ха, тебя так просто не проведёшь, господин хоббит.

Мужчина откинул капюшон так, чтобы хоббиты, а заодно и Гул’дан, который лежал под столом и внимательно следил за всем происходящим, могли рассмотреть его.

Незнакомцу на вид было не больше сорока лет. Темные с проседью волосы витками ниспадали на плечи, обрамляя смуглое лицо с пронзительными серыми глазами, которые тщательно осматривали все вокруг. Весь облик мужчины дышал благородством и скрытой мощью.

— Что похоже на лицо прислужника Врага? — с вызовом спросил чужак.

— Нет, но внешность может быть обманчива. Как тебя зовут?

— Бродяжник.

— Хорошее имячко для «честного» человека, — хмыкнул Сэм.

Гул’дан, про которого все забыли, решил прогуляться по улице. Дело принимало нежелательный оборот. Орк раньше других понял, что Бродяжник действительно связан с Гэндальфом. А он-то быстро раскусит Гул’дана. Наверное, придется всё-таки сдаться на милость слуг Саурона, прежде чем хоббиты раскроют его истинную личность и намерения.

«Думаю, назгулы где-то неподалеку. Осталось только найти одного из них, » — думал чернокнижник, обходя все темные закоулки Пригорья.

***

— Надеюсь, после этого письма у вас нет никаких сомнений.

Фродо Бэггинс держал в руках чуть смятое письмо с почерком и печатью Гэндальфа. Старый маг подтверждал все сказанное Бродяжником и даже называл его настоящее имя — Арагорн, сын Араторна.

— А что, если ты убил настоящего знакомого Гэндальфа и сейчас пытаешься нам выдать себя за него?

— Хороший вопрос, Сэм. Если бы я хотел получить кольцо, то оно было бы моим уже прямо сейчас, — без тени волнения ответил Арагорн. — И вы все не наслаждались вкусом пирогов, как, например, любезный Перегрин, а…

— валялись под забором с проломленной головой, — закончил за него Гэмджи.

Бедный Пиппин чуть не подавился пирожком, который он жевал.

— Тут еще какое-то стихотворение есть с обратной стороны, — сказал Фродо, будто бы не замечавший происходящего конфликта. — Судя по стилю это поэтическое произведение принадлежало перу дядюшки Бильбо.

Хоббит решил продекламировать его вслух:

— Древнее золото редко блестит,

Древний клинок — ярый

Выйдет на битву король-следопыт:

Зрелый — не значит старый.

Позарастают беды быльем,

Вспыхнет клинок снова,

И короля назовут королем

В честь короля иного.

— Вот тот клинок, о котором говорилось, — Арагорн достал из-за пазухи сверток с обломками легендарного меча, который был сломан у самой рукояти. Даже в таком состоянии он вызывал восхищение. Некогда он назывался Нарсиль, сиял светом солнца и луны и внушал оркам ужас.

Все присутствующие вскрикнули от удивления. Больше ни у кого не возникало сомнений и хоббиты доверились следопыту.

— Подождите, а где же Мерри? — вскрикнул Пиппин. — Он все еще не вернулся с прогулки, а ушел уже достаточно давно.

— Что такое? — раздался сонный и испуганный голос из соседней комнаты. — Меня кто-то звал?

Арагорн и полурослики пошли на звук и увидели перед собой прелестную картину. Мериадок Брэндизайк расположился в кресле несколько минут назад спал сном младенца, даже не снимая с себя дорожного плаща.

— Мерри, ты же вроде бы по городу должен сейчас гулять? — удивился Пиппин.

— Вообще-то я уже полчаса, как вернулся, — хмыкнул Брэндизайк, недовольный тем, что его разбудили. — А кто этот человек?

Фродо кратко объяснил Мерри, кто такой Арагорн.

— А где наше чудо-юдо? — спросил Сэм. Хоббиты только сейчас заметили, что их подопечного нет рядом.

— Это тот, который зеленый, клыкастый и бородатых? — поинтересовался Бродяжник.

— Все верно. А ты откуда знаешь? — Фродо не успевал удивляться прозорливости Арагорна.

— Ну я же, как никак, следопыт. Успел его рассмотреть, несмотря на ваш маскарад. Честно говоря, никогда не видел тварей подобных ему. Он ваш пленник?

— Нет, что-то вроде домашнего питомца, — прохихикал Пиппин. — Он абсолютно безвреден. Даже Сэм и то более опасный, чем он.

— Может еще и знаешь, куда он ушел? — садовник пропустил мимо ушей шутку Тука.

— Знаю. Он вышел через главный ход и пошел по переулку на север от трактира.

Комментарий к Глава 7

Все стихи из этой главы взяты из книги Дж.Толкина “Властелин колец” в переводе Кистяковского и Муравьева

========== Глава 8 ==========

Долгие поиски Гул’дана привели их к самой окраине селения. Здесь было предельно тихо и безлюдно. Даже фонари не горели. Хоббиты хотели уже возвращаться обратно, как Арагорн что-то заметил, жестом дал полуросликам знак стоять на месте, а сам бесшумным шагом подошел к покосившемуся домику. Это строение принадлежало Биту Осиннику и пользовалось такой же репутацией, как и его хозяин, то есть — дурной. Под самим забором две тени волочили по земле кого-то третьего. Арагорн громко крикнул «караул» и они растворились в темноте, оставив свою жертву лежать на земле. Как и предполагал следопыт, Черные Всадники были уже в Пригорье и только что не уволокли Гул’дана в замогильный мрак. Он сам нашел слуг Саурона и слушал их разговор, не решаясь подойти ближе. Голос назгулов был похож на скрежет гвоздя о стекло, но вдруг он замолк. Один из кольценосцев заметил присутствие постороннего и направился в его сторону. Гул’дан упал в обморок прежде, чем назгул приблизился к нему. Всадники приняли его за хоббита, одного из спутников Фродо.

— Ты в порядке? — спросил до боли знакомый голос. Орк открыл глаза и увидел перед собой лицо Фродо Бэггинса на фоне убранства комнаты в трактира «Гарцующий пони». Он ожидал увидеть слуг Саурона, ну в крайнем случае загробный мира, но уж никак не розовощекого хоббита.

Орк кивнул, подтверждая, что чувствует себя хорошо.

— Ну вот, после того, как мы вырвали вашего подопечного из лап смерти, можно обсудить план дальнейших действий. Черные Всадники в Пригорье и они уже наверняка знают расположение ваших комнат. Значит, будем ночевать в зале, а двери в спальную комнату забаррикадируем мебелью. Постелите себе на полу. Я же спать не буду.

На следующий день полурослики проснулись от криков слуги, который принес им не завтрак, а тревожные новости.

— Господа хоббиты, произошли невиданные вещи! Кто-то взломал двери конюшен и угнал всех лошадей. Хозяин трактира возместит вам все убытки, за ваших украденных пони.

Бродяжник сидел в углу и флегматично курил свою трубку. Он заранее знал о том, что слуги Саурона непременно попытаются добраться до хранителя кольца.

— Какое-то слабое утешение, — буркнул Мерри.

— Еще кто-то выломал окна как раз на втором этаже. Вероятно, это окна вашей спальни.

Все присутствующие благодарно взглянули на Арагорна.

— Постарайтесь успокоится, скоро я принесу вам завтрак и горячую воду для умывания.

Пока расторопный слуга ходил за подносами с пищей и ковшами с кипятком, хоббиты отважились отпереть двери спальни. То, что они увидели там, заставило волосы на их головах пошевелиться. Оконные рамы были грубо выломаны, простыни, одеяла и подушки — разорваны в клочья, кувшин, стоявший на столике, — разбит в дребезги, какие-то странные следы на стенах, будто бы от огня и самая ужасная деталь — одежда Гул’дана, валявшаяся в центре. Только сейчас они осознали, что их спутник вчера остался спать в спальне и даже после того, как хоббиты с Арагорном обсудили дальнейший план действия, из их голов совсем вылетело то, что они должны были забрать из комнаты своего подопечного прежде, чем намертво закрыть ее.

***

Гул’дан услышал скрежет за окном, вся дремота сошла с него, он открыл глаза и в течении нескольких минут всматривался в темноту, рефлекторно сжимая в руке палку от метлы, будто бы это был посох шамана. Одно за другим они выломали окна, куски от деревянных рам и хрупкое стекло градом посыпалось на пол. Орк не мог их видеть, но он их почувствовал. Чувствовал еще до того, как они начали шуметь. Существа, которые уже наполовину в мире призраков, еще держащиеся за этот мир, — назгулы. Душераздирающая мысль о том, что сейчас придется в действительности познакомится поближе со слугами Саурона, только уже не в положении доносчика, а в положении жертвы, стрелой пронзила его рассудок. Хотелось бежать, но он почти не мог шевелится, парализованный паническим страхом. Тени приближались. Их было пять. Еще четыре, наверное, стерегут переправы у подхода к Ривенделлу.

Те, кто некогда были королями людей, обнажили свои клинки. Гул’дан съежился на кровати, уже чувствуя дыхание смерти, исходившее от проклятого оружия и зажмурил глаза, готовясь принять свою судьбу, как вдруг ощутил, что его силы чернокнижника вернулись к нему. Прошло уже две недели с тех пор, как он попал в Средиземье, крепкий сон и сытная хоббитская еда пошли ему на пользу и он достаточно восстановился. Одно усилие воли — и шторы загорелись желто-зеленым пламенем. Огонь перекинулся и на плащи назгулов. Призраки кольца не ожидали такого поворота событий и бросились бежать к единственному выходу — к окну. Когда ужасные слуги Темного Властелина скрылись, орк сбросил с себя одежду полуросликов и последовал примеру назгулов. Старческие ноги с трудом выдержали прыжок со второго этажа.

«Пришло время избавиться от этого жалкого тела,» — думал чернокнижник, отряхивая с себя пыль. В его воспаленном мозгу зарождался новый ужасный замысел.

***

Спустя два месяца в лагере героев Азерота

— О каком прощении ты нас просишь, Гаритос?! Разве не ты служил Гул’дану? Разве не ты безжалостно расправился бы с нами, будь у тебя такая возможность! Так почему ты просишь нас о милосердии?! — голубые глаза Джайны Праудмур сверкали от ярости. Маршал валялся на коленях перед волшебницей, но не чувствовал себя ни капельки униженным. Слова девушки будто бы пролетали мимо его ушей. Он не слышал ничего, кроме биения своего сердца и голоса в голове: «В гневе она еще прекраснее, чем обычно.»

— Почему ты молчишь?!

«Потому что потерял дар речи, как только увидел тебя, — подумал Гаритос. — Но какое дело было наследнице Кул-Тираса и талантливой волшебнице до простого вояки, пусть и дослужившегося до звания маршала. Тогда ты смотрела только на своего принца. С этим я еще мог смириться. Но когда ты связалась с зеленым проходимцем, заключив союз с Ордой, мое сердце не выдержало. я предал Альянс… Ох, даже сейчас, когда он стал выглядеть, как человек, у него все еще орочье нутро. Тралл не достоин тебя.»

— Уведите его, — сказала Джайна, — и заключите под стражу.

— Но куда его вести, леди Праудмур? Город все еще строиться. У нас нет ничего, похожего на темницу, — шепотом спросил солдат.

— Думаю, одна из сельскохозяйственных построек подойдет.

— Это курятник, что ли? — удивился воин.

— Он самый. Бравый маршал не заслужил большего.

— А что, если он сбежит?

— Отряд эльфийских лучников будет охранять его. Отряд эльфов крови. Тралл, ты же не против?

— Мне кажется, эльфы будут только за, — ответил вождь. Солдаты увели Гаритоса прочь.

— Позже, я надеюсь, мы сумеем придумать наказание, достойное его предательства, — отчеканила девушка.

— Сейчас есть гораздо более важные вещи, которые нужно обсудить, — сказал вождь.

— Хочешь созвать совет?

— Нет, хочу обсудить все наедине.

Джайна была немного удивлена его словами. Что такого он ей собирался сказать, чего бы она уже не знала? Они вышли за пределы непроницаемого купола и пошли по тропинке, петляющей среди деревьев с удивительными золотистыми листьями и серебряной корой. Прошло уже два месяца, как герои Азерота осваивали новый мир. Они решили не покидать пределов места, куда привел их портал и не обнаружить своего присутствия местным жителям, пока не будут достаточно сильны, чтобы защититься, если их встретят не очень дружелюбно. Первое поселение строилось под руководством лидеров фракций. За ними в новое измерение последовали также опытные воины, маги и некоторые крестьяне, которые должны были обеспечивать всех провизией. Когда первый укрепленный поселок будет построен, оставшиеся жители Азерота перейдут через портал и начнут изучать другие земли.

— Что случилось? Ты что-то хотел обсудить со мной. Ну же, говори, — произнесла Джайна после долгого молчания. Она видела, как Тралл был обеспокоен и хотела, что бы мужчина поделился с ней причиной своей тревоги.

— Любовь моя, в последнее время дурные мысли все чаще терзают меня, — ответил вождь.

— В чем причина? Я думала, что все плохое осталось в прошлом. Наши народы примирились и готовы начать в этом месте новую жизнь. Даже Андуин уже почти привык к переменам, что произошли с ним. Хотя все мудрецы Азерота до сих пор ломают головы над тем, как противостояние скверны и Света могло привести к таким последствиям. Но не об этом сейчас речь. Если речь идет о нашей безопасности, ты не должен молчать.

— Джайна, мои подозрения могут показаться тебе выдуманными, но… я чувствую присутствие Гул’дана. Он где-то рядом, очень близко.

Не успела девушка ответить на слова Тралла, как раздался чей-то звонкий голос, говорящий на незнакомом языке, но судя по интонации, отдававший приказ. Десяток высоких существ в светло-серых плащах, почти сливающихся с местностью, окружил их. один из отряд, по видимому, предводитель.

— Стойте на месте, чужаки, если вы не хотите быть пронзенными стрелами! — сказал он на общем языке с очень сильным акцентом. — Отвечайте, кто вы такие и, что делаете во владениях леди Галадриэль!

========== Глава 9 ==========

Гул’дан смотрел на свое отражение в железном тазике для мытья ног. То тело, которое его душа занимала сейчас, было однозначно лучше, чем прежнее, хотя тоже далеко не верх совершенства

«До чего же вонючий! Ощущение, что отродясь не мылся, » — думал усердно работая мылом в попытке перебить запах прежнего владельца. Когда водные процедуры закончились, чернокнижник принялся перебирать вещи бродящего торговца, которого он убил полчаса назад. Торгаш за годы своих странствий нажил немало: холщовый мешочек, наливавшийся тяжестью от золотых монет, пара кожаных кошелей, расшитых причудливыми орнаментами, поломанные карманные часы с серебряным корпусом, позолоченный кубок и кинжал гномьей работы, который он так и не спел пустить в ход. Имелся тут и его товар — множество разных тюков в табаком. Там были и «Южная звезда», и «Длиннохвостая травка», и «Старый Тоби». Стало видно, что скупщик трубочного зелья часто посещал селения хоббитов.

Полученных средств Гул’дану бы хватило на несколько лет беззаботной жизни, но его интересовали вовсе не деньги, а кольцо и его хранители. Он планировал присоединиться к хоббитам и войти к ним в доверие. Конечно, с помощью его колдовских способностей, он мог во мгновение ока завладеть желанным, убив всех, кто встанет у него на пути, но все они мелкие сошки по сравнению с Гэндальфом. Неприметный старик скрывал в себе огромную силу. Может быть, серый маг раздавит его, как червяка, кто знает. Гул’дан никогда не действовал в одиночку: рядом с ним всегда были слуги и союзники. Он не собирался в одиночку в этом чуждом мире. Путешествуя с Арагорном и хоббитами, он мог набраться нужного опыта и найти склонных к злу людей.

«Какую бы легенду мне придумать… Для следопыта я слишком плохо знаю местность, к тому же Арагорн наверняка знает всех странников, бродящих в этой округе. Даже для торговца табаком я слишком плох: не разбираюсь ни в сортах травки, ни в ценах. Что я умею лучше всего? Практиковать магию чернокнижников?.. Призывать демонов?.. Не подходит. Плести интриги, заговоры? Да. Но черед для них еще не наступил…» — думал орк.

— Ваш завтрак готов, господин! Пожалуйста, откройте дверь, чтобы я мог войти, — раздался голос из-за массивной дубовой двери.

— Проваливай отсюда, — грубо ответил ему Гул’дан. Бурчание желудка раздалось вслед за его словами.

«Пожалуй, я погорячился, » — пронеслось в голове у колдуна.

— Твоя взяла. Заноси свою жранину, — сказал чернокнижник, отворяя засов.

Слуга во мгновение ока накрыл стол съестным: жаренным мясом с кашей, парой ломтей белого хлеба, сыром, маслом и кружкой согревающей настойки. Гул’дан скептически осмотрел свой завтрак и жестом приказал помощнику трактирщика покинуть комнату.

— Обращайтесь, если что-то будет нужно! — крикнул тот, удаляясь.

«Фууу… Каша подгорела. Что у них за повар?! Даже я лучше бы приготовил! Точно. Повар — вот кем, я могу представиться. Родился в Пригорье. Никогда никуда не выезжал. В поиске новых трав-приправ для кушаний блуждал в лесу. Зашел в незнакомые места. Заблудился. В качестве благодарности за свое спасение готов последовать за ними и разбавлять их походный рацион своей кухней, » — чернокнижник потирал руки, довольный новой выдумкой.

Гул’дан не стал долго мешать и преступил к исполнению своего плана. Он накупил разных кастрюль, котелков и горшков. Тащить на себе такие тяжести даже в новом теле было тяжело, поэтому он начал задумываться о покупке транспортного средства. К несчастью, Назгулы распугали всех коней в округе. Пришлось довольствоваться единственным оставшимся пони в Пригорье — питомцем Бита Осинника. Тот, конечно, заломил за свою худую полудохлую животину цену, которая слишком высока даже для породистых ухоженных жеребцов. Но другого выхода у Гул’дана не было. У него чесались руки испепелить Осинника, однако он сдержался: в будущем ему предстоит притворяться добрым, так что лучше начать прямо сейчас. Чернокнижник выложил за пони солидную сумму и утешал себя робкой надеждой, что животное окупит, потраченные на него деньги.

***

— До чего же тяжело нести всю поклажу на себе, — сказал Пиппин жалобным голосом.

— А все потому, что какой-то мерзавец выкупил единственного оставшегося пони за двойную цену. Ох и огрел бы я его сковородкой! — произнес Сэм с угрозой.

— Лучше бы ты своей сковородкой убил парочку комаров! А то совсем обнаглели гады: прямо на лицо садятся. У меня уже на руках и ногах живого места нет.

Или ещё лучше приготовил бы что-нибудь, — Мери на на шутку разозлился.

— Из чего вам готовить?! Может из комаров? Они сейчас жирные стали от хоббитской крови, — парировал садовник.

— Интересно, кого они едят, когда рядом нет хоббитов? — задал риторический вопрос Пиппин.

— Арогорн, мы уже вторую неделю идёт по болотам, это и был твой блестящий план? — Фродо подытожил возмущения всех своих спутников.

— А вы бы хотели встретиться с черными всадниками снова? Если да, то можете и идти прямиком по тракту, где такая ровная дорога, нет комаров и полно постоялых дворов, где подают сытную горячую еду.

— Прости, Бродяжник… Ты столько сделал для нас, а мы…

— Ничего страшного, Фродо, нам всем тяжело сейчас.

Все они помнили о судьбе Гул’дана, от которого Назгулы не оставили даже костей, поэтому предпочли комаров.

***

Как тяжело было Гул’дану не мог представит никто из смертных. Он плелся за Арагорном и хоббитами на довольно почтительном расстоянии и временами терял их следы. Пони по кличке Билл растолстел и окреп, так что он мог ехать на нем верхом. Время от времени приходилось останавливаться ради ночлега и приготовления пищи.

‌Поначалу с готовкой у чернокнижника было все печально. «Такой едой скорее травить врагов, чем пытаться задобрить возможных союзников, » — думал он, морщась от очередной ложки похлёбки из кореньев и трав. После неудачного опыта с растительными блюдами, он решил создавать «шедевры» из мяса: убитые им с помощью магии белки и другие лесные зверьки отдавали скверной — вкус знакомый, но не очень приятный. Гул’дан и дальше продолжал бы упражняться в кулинарии, если бы в его мирную жизнь не вмешалось одно событие, которое чуть было не разрушило все планы колдуна. Когда Фродо и его спутники подошли к горе Заверть, оказалось, что не только чернокнижник шел по их следам: ужасных слуг Саурона притягивало кольцо. С тех пор, как к Гул’дану вернулась его магия, он желал померяться силами с Властелином Мордора. Если Назгулы завладеют кольцом, то чернокнижник окажется в проигрыше. Орк чувствовал с какой силой пульсирует каждая жилка его тела, когда видел, как фигуры в темных плащах приближаются к вершине. Он очень хотел вмешаться, но не мог: его магия выявит его натуру злодея раньше положенного времени.

‌ «Хвала тьме, все обошлось. Хотя из-за глупого поведения полурослика чуть все не погибло. А такой ли уж он и глупый? Я бы сам вряд ли устоял перед соблазном надеть кольцо, » — подумал Гул’дан, когда назгулы ушли ни с чем. Но Фродо был серьезно ранен моргульским клинком. Теперь отряд стал ещё медленнее и ещё уязвимее перед врагом. Под угрозой была цель путешествия, поэтому Гул’дан решил срочно вмешаться.

Фродо, Сэм, Мери и Пиппин замерли, услышав топот лошадиных копыт. Арагорн поспешил успокоить их:

— Что-то явно не похоже на черных всадников. Я слышу звон бубенцов. Это, наверное, Глорифиндель. Он эльфийский воин из замка Элронда.

— Картошка и морковка! Я наконец увижу эльфа, — лицо Сэма засияло от счастья. Арагорну пришлось даже подставить ему свое плечо, потому что садовник чуть не упал в обморок от переполнявших его эмоций.

Стук копыт приближался. Ему вторили позвякивания кастрюль и котелков новоиспеченного повара Гул’дана.

— Elen síla lúmenn’ omentielvo… — следопыт запнулся на последнем слове эльфийского приветствия, когда вблизи увидел того, кто к ним приближался.

— Билл, упрямая скотина! Хватит жевать мою штанину.

— Здрасьте, — неловко произнес Пиппин, глядя на то, как Гул’дан пытается справиться с капризами пони.

— И вам не хворать, добрые люди, — произнес чернокнижник, улыбаясь гнилыми зубами продавца табака.

— По виду какой-то бродяга. Гнать таких нужно, — полушепотом сказал расстроенный Сэм.

— Или ещё хуже — торговец. Как начнет нам выпаривать свои чудодейственные средства для по… — Мери не успел договорить, потому что его перебил Фродо.

— Друзья мои, не могли бы вы бить повежливе? — сказал он хоббитам.

— Добрый день, господин. Куда держите путь? — мягко спросил Бэггинс, обращаясь уже к Гул’дану.

— Заблудился я… Плутал несколько недель по болотам и лесным чащам. Уже отчаялся и думал о смерти, как услышал ваши голоса и пение.

Арагорн скептически осмотрел чернокнижника. Было видно, что он ему ни капельки не верит.

— Кто сам будешь? — холодно спросил следопыт.

— Мое имя Гулдин Грин. А профессия у меня самая обычная — повар. Работал я в одном трактире в Пригорье, пока новый хозяин не объявился и не выгнал меня и поставил своего приятеля на мое место. С тех пор я решил путешествовать…

— Я знаю все трактиры в Пригорье и что-то ни разу не видел тебя.

— Так вы ведь следопыты постоянно в странствиях, редко заходите в Пригорье. Со времени вашего последнего ухода много чего могло измениться, — без запинки пролепетал Гул’дан.

— Мы бы вывели тебя к ближайшему селению, но наш путь лежит совсем в другую сторону, — Арагорн пытался отделаться от приставучего незнакомца.

— Что ж, я не привередлив. Отведите меня в место, куда вы направляетесь.

Негодованию Сэма не было предела: подозрительный чужак нагло пытается им навязать свое общество. Он уже придумал достойный ответ и собрался было его произнести, но через секунду забыл обо всем на свете — мистер Фродо потерял сознание. Верный слуга едва успел подхватить его, иначе бы он упал на землю.

— Господину хоббиту совсем плохо. Я могу предложить своего пони, чтобы быстрее доставить его к селению, где ему окажут помощь, — произнеся эту трогательную речь, он выхватил Бэггинса из рук Сэма и усадил его на Билла. Ловкие пальцы чернокнижника успели прощупать все карманы жилетки хоббита — кольцо оказалось в правом кармане. Какой соблазн! Но Гул’дан решил играть свою роль до конца, потому придал своему лицу добродушное выражение и убрал свои руки на приличное им расстояние.

Больше никто не приставал к орку с расспросами: все очень переживали за жизнь Фродо, поэтому подозрительность уступила место благодарности. Осколок моргульского клинка двигался к сердцу. Хоббит превратиться в призрака, если они не успеют вовремя добраться до Ривенделла.

На следующее утро неплохо вписавшийся в компанию хоббитов Гул’дан приготовил жаркое из бельчатины.

«Средней паршивости, » — сделал вывод о блюде для себя Сэм.

Арагорн, морщась в попытке перебороть подступающую тошноту, горячо поблагодарил мнимого повара. Пиппина стошнило прямо в тарелку. Мери долго пытался уговорить Билла съесть свою порцию, но упрямое животное сопротивлялось. Брэндибак не отчаялся и нашел выход: вылил кушанье под ствол дерева, пока Гул’дан отвернулся. Болезнь Фродо освободила его от «вкусного» завтрака. Арагорн промыл его раны и наложил повязку из листьев ацеласа. Потом они продолжили свой путь. Когда дорога подошла к ущелью, путешественники услышали цоканье копыт.

«Слуги Темного лорда совсем близко. Видимо, мне придется вступить с ними в открытый бой. Удивительно: злодей идёт против злодеев. Думаю, награда за мое благородство не заставит себя ждать. Я узнаю, где находится оплот светлых сил этого мира и все их слабые места, » — думал чернокнижник.

— Скачи, Билл! Вперёд, мой верный пони, — крикнул Гул’дан. Животное послушалось его команды и промчалось по дороге, унося Фродо от преследователей. Друзья Бэггинса вынуждены были скрыться в лесной чаще, уступая дорогу слугам тьмы, с которыми они не в силах были бороться. Гул’дан побежал за ними с той скоростью, которую ему позволяли ноги. Он явил свою силу чернокнижника. На назгулов обрушилось демоническое пламя и, хотя они были наполовину в мире призраков, огонь доставил им боль. Пытаясь потушить свои горящие плащи, они бросились в реку. Бурные воды поглотили их. Из последних сил держащийся в седле Фродо, решил, что увидел галлюцинацию. Одно неловкое движение и он полетел в песок. Прежде, чем сознание хоббита окончательно провалилось во мрак, четкая мысль пронеслась в его голове:

«Убирайтесь к себе в Мордор!»

========== Глава 10 ==========

Сердце чернокнижника ликовала: он находился в замке Элронда и при этом на него не ложилось ни тени подозрений. По мнению Фродо Бэггинса он был героем, человеком добрейшей души и редкостной храбрости. Тоже самое о нем думали и остальные хоббиты, за исключением одного лишь Сэма. С одной стороны садовник был ему благодарен за спасение хозяина, а с другой стороны он чувствовал, что повар-путешественник Гулдин что-то скрывает. Интуиция Гэмджи ещё никогда не подводила, поэтому хоббит решил следить за своим новым знакомым. Тот же ничем себя не выдавал: общества не сторонился, хотя по большей части либо молчал, либо расспрашивал, досуг проводил на кухне — перенимал кулинарное мастерство эльфов, и его уроки даже имели результат. Например, вчера он порадовал всю их честную компанию вполне съедобными пирогами, и даже стал походить на настоящего повара. Формы его округлились, лицо подобрело — ни дать ни взять деревенский житель.

Гэндальф видел много чего на своем веку, так что его трудно было удивить. Элронд и остальные эльфы считали его безобидным. Если и было в поведении Гул’дана что-то странное, они относили это к тонкостям человеческой души, которую они, несмотря на свое многолетнее существование, не сумели до конца изучить.

Тем временем, колдун под прикрытием не терял времени по напрасну: притворялся спящим, чтобы подслушивать чужие разговоры, читал в библиотеке интересующие его книги, внимал рассказам Бильбо в каминном зале, даже песни эльфов давали ему информацию для размышлений. Жаль, что про Саурона не удалось узнать ничего нового. Его вообще не любили упоминать в этих стенах.

Здоровье Фродо стало улучшаться и на следующий день был назначен Совет. Приглашены были только дядя и племянник Бэггинсы, но Гул’дан все равно не собирался пропускать это знаменательное событие.

«Послушать болтовню эльфов будет очень полезно для меня, » — думал он, размышляя над тем, как проникнет в зал для совещаний.

Хоббит уже познакомился с представителями свободных народов Средиземья: в зале сидел Гимли, сын Глоина, эльф Гилдор из Серебряной гавани, эльф Леголас сын Трандуила, несколько советников Элронда и Боромир, сын наместника Гондора. Сначала речь шла об окраинных землях, о которых Фродо мало что знал. Затем, слово дали Глоину:

— Около года назад к Даину явился гонец из далекого Мордора. Он явился ночью, на черном коне…

Внезапно рассказ гнома был перебит: дверь зала распахнулась, дородный мужчина в белом фартуке вкатил огромную тележку. Он вез десятилитровую кастрюлю с неизвестным содержимым и стопку фарфоровых тарелок.

— Заговорились вы совсем, ребятишки! Пора дать перерыв и немного перекусить, — раздался голос Гул’дана.

Фродо едва сдерживал смех, Бильбо радовался перерыву, потому что его утомили длительные разговоры о вещах, в которых он не очень сильно разбирался. Гэндальф в первый раз своей жизни был ошеломлен от происходящего. Тот, который видел свет деревьев Лаурелина и Тэльпериона, приход эльфов и людей, основание, развитие и упадок многих королевств, не мог прийти в себя от наглости какого-то кашевара из Пригорья. Элронд впервые пожалел, что выбрал судьбу эльфов — бессмертие и дожил до дня, когда совещание в последнем оплоте светлых сил, обсуждавших спасение всего Средиземья, было прервано на обеденный перерыв. Гул’дан будто не замечал реакции окружающих: он суетился, расставляя тарелки и столовые приборы.

— Я придумал новый рецепт! Называется борщ. Кушай, ты такого точно еще не пробовал, — сказал чернокнижник, наливая Фродо обильную порцию. Он не обошел стороной и других участников совета: каждому досталось по пол литра.

— Это восхитительно! — произнес Гимли, доедая последнюю ложку.

«Отлично, если не удастся захватить этот мир, то обязательно открою трактир, » — утешал себя колдун.

— Митрандир, как он вообще узнал, где находится зал для совещаний? — шептал Гэндальфу Элронд.

— Люди — поразительные создания, — ответил ему волшебник, поглощая кулинарный шедевр Гул’дана. — Думаешь, что знаешь о них все, а они в самый неожиданный момент могут тебя удивить.

«В чем-то он прав. Хоть я и не совсем человек, но пару сюрпризов преподнести смогу, » — думал чернокнижник.

— Уважаемый Глоин, продолжайте с того момента, на котором вы остановились, — произнес Элронд, когда все закончили трапезу. Гул’дана никто выгонять не стал — он чуть подвинул Фродо и сел между ним и Арагорном. Наконец, колдун мог спокойно рассмотреть присутствующих и сделать кое-какие выводы о каждом. Гномы выглядели также, как дворфы Азерота, и он готов был биться об заклад, что у них хорошо развита металлургия, производство оружия и тому подобное. Эльфы чуть отличались от тех, которых Гул’дан видел раньше: внешним видом походили на людей, только более красивых, и уши у них были чуть заостренные, как древесный лист. Особо его внимание привлек золотоволосый воитель Глорфиндель, в чьем взгляде странный блеск сочетался с мудростью. Когда он смотрел на тебя, складывалось впечатление, что он прожил не одну, а несколько жизней.

Леголас был для Гул’дана, как открытая карта: для него все эльфы, живущие в лесу и имеющие тесную связь с природой, выглядели одинаково глупо.

— Посол Саурона обещал Даину Морийское царство и три кольца власти, принадлежавшие гномам взамен на информацию о хоббитах. Он говорил о каком-то мелком воришке, укравшем кольцо. Оно, якобы ничего не стоит, но нужно, чтобы удостовериться в будущей дружбе на деле, — закончил гном.

— Ты пришел вовремя. На сегодняшнем совете станет ясно, какое кольцо разыскивал Враг и, почему единственный выход — биться с ним. Враг у Средиземья один. А кольцо… Вы сами призваны, чтобы решить его дальнейшую судьбу, — сказал Элронд.

«Какой ушлый Темный Властелин! Говорит о своем величайшем сокровище, как о каком-то пустячке. Если слова серого мага о власти, которую дает кольцо, хоть наполовину правдивы, то… я должен заполучить его любой ценой. Почему я не отравил суп и не убил всех лидеров светлых сил за один раз?! Кольцо бы сразу стало моим. Но оно ведь необычно тем, что имеет свой характер, причем довольно стервозный. Как видно из рассказов Бильбо, кольцо может сменить хозяина по своему желанию. Голлум был слаб и жалок, поэтому он потерял его. И у Исильдура оно не спроста соскользнуло с пальца, когда он пытался спастись вплавь. К тому же, кольцо всегда стремиться к своему истинному хозяину — Саурону. Неизвестно, как оно повело себя со мной, » — думал Гул’дан. Рассказ Элронда дополнил его пробелы в истории Средиземья. Как-никак полуэльф был свидетелем Трех Эпох Средиземья и лично принимал участие во многих событиях. В монолог Элронда вмешался человек, которого чернокнижник раньше не замечал. Темноволосый и сероглазый, он чем-то напоминал Арагорна. Богатая дорожная одежда была заляпана грязью — он явно спешил, чтобы попасть вовремя на совет. Боромир, сын Дэнетора начал говорить о том, как Гондор окружила завеса тьмы и том, что только одно лишь мужество гондорских воинов сдерживает натиск Мордора. И вот Боромир провел сто дней в пути, но пришел он не ради военного союза, а ради мудрого совета Элронда. Ему и его брату Фарамиру приснился один и тот же сон. Они видели, как восточное небо потемнело и за гранью горизонта зарокотал гром, но на западе еще яснее засияла голубизна и звонкий голос негромко проговорил:

Сломал свой верный меч Элендил,

В бою себя не щадя,

А Исильдур в том бою добыл

Проклятие для себя.

Но в Имладрисе скуют опять

Сломанный меч вождя,

И невысоклик отважится взять

Проклятие на себя

— И вот мой брат вбил себе в голову, что мы с ним видели пророчество, а поэтому должна найти поселение эльфов Имладрис, основанное легендарно мудрым Элрондом, чтобы он правильно истолковал его, — окончил свой рассказ Боромир.

— И здесь тебе откроется много тайн, — торжественно произнес Арагорн, показывая гостям обломки Нарсиля. — Вот он, сломанный меч вождя!

Гул’дан видел Нарсиль не в первый раз, потому на него меч не произвел такого же впечатления, как на остальных собравшихся. Колдун вообще не понимал людей, которые восхищались древним, пусть даже легендарным оружием, будь то мечи, боевые секиры, копья и луки. По его мнению магия дает своему владельцу гораздо большее могущество, чем физическая сила, хорошее оружие, да и надежнее. К примеру, меч Элендила после того, как был сломан, годился только для того, чтобы срезать палец с кольцом у полуживого Темного Властелина.

Тем временем между Арагорном и Боромиром завязалась нешуточная словесная дуэль. Пока сын наместника выяснял, что связывает странника с Гондором, Гэндальф попросил Фродо показать кольцо. Бильбо поведал всем присутствующим правдивую историю о том, как он нашел его. Гости с интересом слушали его рассказ, в особенности Глоин. Гном и участник похода к Одинокой Горе слышал из уст старшего Бэггинса совсем другую версию.

Потом слово взял Гэндальф Серый:

— К сожалению, я очень долгое время был убаюкан словами Сарумана Белого, слишком поздно заметил опасность. Окончательно убедиться в том, что именно то кольцо, которое нашел Бильбо, и есть кольцо Саурона, мне помогли рукописи Гондора. Исильдур, единственный человек, который своими глазами видел Кольцо Всевластья, оставил запись с его описанием. Там говорилось, что тогда, когда оно попало в его руки, раскаленное, будто бы только что вышло из горна в кратере Роковой горы, Исильдур увидел на нем надпись эльфийскими буквами, но на мордорском языке. Однажды я бросил Кольцо в камин, и вот что мне удалось прочитать:

Эш назг дурбатулук, эш назг гимбатул, эш назг тхаратулук, агх выфзым-иши кримпатул!

— Ни разу не звучал этот язык в Ривенделле, — нарушил зловещую тишину Элронд.

— И надеюсь, больше ни разу не прозвучит. А теперь я хочу объяснить Хранителю кольца, почему он вовремя не смог получить моей помощи. Я, Великий Маг Гэндальф Серый, попал в ловушку. Радагаст Карий передал мне приглашение Сарумана. И я отправился в Орхтанк, надеясь на помощь мудрейшего из Мудрых. Но когда я оказался во владениях Сарумана, понял, что он предал нас. Волшебник предлагал мне присоединиться к Новой Силе и завладеть Кольцом Всевластья. Естественно, я отказался и стал пленником его башни. Однако Радагаст поручил Орлам помогать мне. Быстрейший из горных орлов ветробой унес меня оттуда.

— Ты поведал нам горестную историю, Гэндальф, — сказал Элронд.

Когда все присутствующие убедились в том, что перед ними было кольцо Врага, нужно было решить его судьбу. Кто-то предлагал отдать кольцо на хранение Тому Бомбадиллу, кто-то хотел бросить его в море, чтобы оно навек упокоилось там, но серый маг предложил безрассудный, но единственный правильный выход — уничтожить его в пламени Орудруина, где оно и было выковано. Фродо вдруг осознал, что сейчас поднимется и сам себе вынесет приговор — согласиться отнести кольцо в Мордор.

— Но вы же отправите его одного? — Сэм выскочил из своего укртытия.

— Конечно, нет, — ответил Элронд с улыбкой. — Если ты сумел пробраться на секретный совет, то будешь обязательно его сопровождать.

— С тобой будет мой меч! — сказал Фродо Арагорн.

— И мой лук! — отозвался Леголас.

— И моя секира! — добавил Гимли.

— И моя поварешка! — заорал Гул’дан.

***

Спустя два месяца…

Когда солдаты, охранявшие Гаритоса, обнаружили подкоп под курятником, предатель был уже далеко. Он понятия не имел, куда идти и что делать дальше, но желание спасти свое достоинство, а может быть даже и жизнь, двигало его вперед. Лес с золотыми деревьями скоро закончился и он вышел к реке, называвшейся Нимродэль. По преданиям эльфов воды Нимродэли исцеляют грусть и снимают усталость. Гаритос, хоть и не знал древнего предания, был очень рад, когда обнаружил, что в этом месте река не очень глубокая. Переправившись вплавь на другой берег, он развел костер, чтобы высушить одежду и согреться. Перед ним сверкали в лучах восходящего солнца пики Мглисты гор, а позади раскинулась речная долина.

Пламя костра немного ободрило его, но лучше бы он его не разводил. Дым привлек орков, карауливших второй выход из Мории. Гаритос обнаружил себя лицом к лицу с пятерыми пусть и не особо сильными на вид, но хорошо вооруженными кривоногими и косоглазыми существами. Один из них, видимо предводитель, улыбнулся, облизывая клыки в предвкушении вкусного завтрака из человечины. Орк достал свой острый ятаган и его примеру последовали остальные. Бывший маршал был абсолютно безоружен, но судьба решила, что для него попасть в желудки орков — слишком легкая смерть. Гаритос принялся обороняться чем-попало: бросал во врагов горящие ветви и уголья. Уродливые слуги Темного Лорда не ожидали такогоэнергичного отпора, поэтому немного отступили. Мужчина воспользовался этим и бросился наутек. Орки бежали за ним по пятам, однако страх придал ногам маршала немыслимую скорость. Он оторвался от преследователей и вбежал в проем Ворот, ведущий в Морию, и выбрал первый попавшийся коридор. На следующий день Гаритос пытался выбраться на поверхность, но запутался в ходах настолько, что оказался еще дальше от выхода. Прошло несколько суток. Точное их количество мужчина не мог определить, потому что находился в постоянной темноте. Орков он больше не встречал, еды и воды тоже не было — только пыльные коридоры, высеченные когда-то трудолюбивыми руками гномов. Спустя еще пару дней, бывший маршал увидел вдалеке голубой огонек. Сначала он принял его за галлюцинацию вызванную голодом и обезвоживанием, но вскоре понял, что это признак живых существ. Гаритос последовал за источником света и в одном из просторных залов обнаружил экспедицию Братства кольца. Хоббиты, люди, эльф, гном и волшебник мирно спали, а Гул’дан нес службу часового. Своего бывшего слугу он ожидал увидеть в этом месте меньше всего.

— Гаритос, ты ли сейчас стоишь рядом со мной? — шепотом спросил он.

— Откуда ты знаешь мое имя, незнакомец?! — сказал тот.

— Тише, мне не нужны лишние свидетели, — чернокнижник взял его за руку и провел в соседнюю комнату. Потом дал Гаритосу эльфийскую лепешку и флягу с водой.

— Спасибо за твою доброту, человек, — тепло поблагодарил его бывший слуга.

— Да не человек я! Я твой хозяин Гул’дан!

— Ты Гул’дан? Кто тебе поверит! Гул’дан был орк-чернокнижник, зеленокожий, с седой бородой, а ты толстый человек средних лет, — Гаритос за время пребывания в Мории начал сходить с ума, так что упоминание незнакомцем из этого мира имени, которое мог знать только житель Азерота, его ни капельки не удивило.

Колдун, видя скептицизм своего приспешника, решил доказать свою магическую силу. Одно мановение руки и факел на стене загорелся зеленым цветом. Гаритос упал перед Гул’даном на колени и воскликнул:

— Владыка! Я готов служить вам, как прежде!

— То-то же! В следующий раз, когда будешь сомневаться, кто перед тобой, я подожгу тебя.

Теперь у чернокнижника было новое тело, знания о Средиземье и верный слуга. Больше ничего не останавливало его от того, что он задумал совершить.

========== Глава 11 ==========

Когда во время привалов члены братства кольца слышали в коридоре позади себя гулким эхом отдающие шаги чьих-то босых ног, они все грешным делом думали, что это Голлум преследует их. Его притягивала «прелесть». И только Гул’дан знал, кто на самом деле идет за ними по пятам — Гаритос, его верный пес. Они еще долго беседовали в одном из залов Мории. Чернокнижник открыл ему часть своих замыслов, а маршал поведал ему о том, что тревожило его сердце.

«Вот юродивый! Влюбился в Джайну Праудмур! Нормальный злодей хотел бы власти, как я, или, на худой конец, богатства. Но желать сердце строптивой девицы — глупость!» — смеялся про себя колдун. Вслух же он всячески поддержал Гаритоса, обругал Тралла и вместе с ним всю Орду, пообещал, что маршал сможет им всем отомстить.

— Да, господин, этот мерзкий орк получит свое, но Джайна никогда не сможет полюбить такого, как я! — охал прихвостень Гул’дана.

— Не переживай на этот счет. Верно служи мне и волшебница ответит на твои чувства. Или ты сомневаешься в моих способностях?! — чернокнижник постарался изобразить грозное выражение лица, насколько ему позволяла его новая внешность. Выглядел он как повар, которому кто-то плюнул в суп. На Гаритоса его слова произвели чрезвычайно сильное впечатление: он упал на колени и поклялся в верности. Гул’дан не очень верил клятвам, но глядя на преданность, проявляющуюся в каждом движении маршала, надеялся, что тот не подведет его.

Сейчас чернокнижник думал, не захочет ли кто-нибудь проучить «Голлума». Это было бы очень не кстати, потому что Гаритос и бывший владелец кольца мягко говоря не очень напоминали друг друга. Но никто не собирался ловить Голлума. Все были заняты решением собственных проблем. Отношения между Боромиром и Арагорном накалились до предела. Гендальф уже устал от попыток примирить их. Он просто сидел в углу и нервно курил, пытаясь абстрагироваться от происходящего вокруг, чтобы вспомнить, какой из двух коридоров ведет на поверхность. Пиппин вместе с Мерри развлекались тем, что принимали ставки на того, кто победит. Сэм уже давно заметил, как недобро Боромир смотрит на Фродо, и хотел, чтобы кто-то хорошенько врезал по физиономии сына наместника. Садовник поставил на Арагорна весь свой паек.

— Думаю, у тебя кишка тонка идти со мной в Минас-Тирит, — с вызовом сказал Боромир.

— Ты сам прекрасно знаешь, что путь Хранителя лежит на восток. Посещение белой крепости — только отсрочка нашей истиной цели. И, в конце концов, Фродо решать, куда мы пойдем. Я поклялся его защищать и содержу свое обещание, — спокойно ответил Арагорн.

— Красиво говоришь, но Элендил и Исильдур доказывали свое мужество не словом, а делом, — с издёвкой сказал Боромир.

— К чему ты клонишь? Я знаю, что совсем не похож на каменные изваяния Исильдура и его отца, но я их потомок, — Арагорна уже начали раздражать слова гондорского воина.

— Так покажи, что достоин своих великих предков! Прими мой вызов! — Боромир обнажил свой меч. Его примеру последовал Арагорн. Их клинки скрестились и раздался звон стали.

Из-за шума проснулся Фродо. Сначала хоббит подумал, что на них напали орки, но потом понял, что с его друзьями и врагов не нужно. В первый раз за все время похода он смог уснуть без ужасных кошмаров с назгулами и Сауроном.

— Что вы делаете?! Пока вы ссоритесь враг набирает силу! — закричал он, но его никто не слышал. Неожиданно, ему на помощь пришел Гул’дан.

— Совсем вы распоясались, ребятишки, — по-доброму сказал чернокнижник и огрел обоих воинов поварешкой. — В наказание за ваше поведение вы будете мыть посуду.

Боромир и Арагорн посмотрели на гору грязных тарелок, скопившуюся за время их путешествия. Их лица сразу же приобрели тоскливые выражения, но колдун был непреклонен. Он ехидно улыбался, глядя на то, как мужчины возятся с посудой.

— Это унизительно, — ворчал Боромир, моя тарелки, — для такого воина, как я.

— Мне кажется, махать тряпкой у тебя получается лучше, чем махать мечом, — едко отвесил Арагорн. Сын наместника замахнулся на него свежевымытым блюдцем.

— Только попробуйте разбить мой сервиз! Я тогда вас на фарш пущу! — не на шутку разозлился Гул’дан.

Оба воина приутихли: они все еще продолжали перебранку, но так, чтобы не злить Гул’дана. Со времен мужчины перестали задевать друг друга и их разговор стал дружелюбнее.

— Я вспомнил! Нам нужно идти в правый коридор, — воскликнул Гендальф. Хоббиты и представители прочих свободных народов Средиземья принялись собирать свои пожитки: им не терпелось выйти на поверхность. Гул’дан, насвистывая какую-то веселую песенку вез тележку со своим поварским инвентарем. Тарелки сверкали от чистоты, так что колдун был в отличном настроении.

***

— Где же Митрандир? Я слышала, что он присоединился к Братству, — с удивлением спросила Галадриэль. Перед ней стояли Фродо, Сэм, Пиппин, Мерри, Гимли, Леголас, Боромир, Арагорн и Гул’дан. У всех них были понурые уставшие лица, но только у Гул’дана оно было фальшивым.

— Гендальф Серый вступил в сражение с багровым мраком в Мории. Его больше, — отвел за всех Арагорн. Слезы задрожали на ресницах хоббитов, даже такие суровые воины, как Гимли и Боромир с трудом сдерживали свои эмоции. Раздались удивленные выкрики эльфов: никто не мог поверить, что такая судьба постигла могущественного и мудрого волшебника, который не раз помогал всем им советом.

— Почему нам не сообщили об этом раньше? — поинтересовался муж Галадриэль, владыка Келеборн.

— Горе настигло нас внезапно, — произнес Арагорн и поведал всем присутствующим историю обо всем случившемся с отрядом, после неудачной попытки у перевала Карадрас. Он говорил о Балине, упомянул о схватке в зале Мазарбул, о пламени и о поединке на мосту.

Гул’дан и не подозревал, что подземелья, по которым они блуждали, служили обиталищем для ужасных чудовищ. Одни только орки, слуги Саурона, напоминали неудачный биологический эксперимент и чернокнижник даже испытал некоторое облегчение, когда его спутники убили нескольких из них. Сам Гул’дан умело оборонялся с помощью сковородки. Много его тарелок, чашек, ложек и кастрюль погибло, когда они убегали по мосту от слуг Саурона. Но орки с троллями оказались лишь началом: то создание, что шло за ними обещало быть ужаснее всего, что они испытали до этого. Больше того, даже мерзкие порождения тьмы боялись своего союзника. Они разбежались в ужасе и показался исполинский силуэт человека с крыльями в окружении пламени. В одной руке его был огненный меч, а в другой — бич. Гендальф выступил вперед, готовый принять вызов Проклятия Дурина, Морийского Балрога. Волшебник начал что-то говорить, про свет Анора, пламя Удуна, про то, что он не пропустит багровую тьму, и, казалось бы, почти победил. Но, когда балрог падал в пропасть с проломленного моста, он захватил кончиком своего бича Гендальфа Серого.

— Бегите, глупцы! — прокричал свои последние слова старый маг, прежде чем провалиться во тьму.

Гул’дан хоть и не был глупцом, стоял на месте, как завороженный. Внезапный ужас сковал его тело и он не мог пошевелиться, хоть и очень хотел. Казалось, что Пылающий Легион начал вторжение в этот мир…

Гул’дан не сожалел о смерти Гендальфа. Хоть маг и мог бы стать могущественным союзником, он никогда не согласился бы стать на путь зла. Таким образом, у чернокнижника стало одним потенциальным врагом меньше. Когда все члены Братства Кольца отдыхали после встречи с владыками Лориэна в своих шатрах, колдун думал о том, как ловко он провез своего слугу Гаритоса в тележке вместе с посудой. Гул’дан ещё не представлял, как маршал может ему пригодится здесь, но на всякий случай верный пёс должен быть под рукой.

И вскоре Гаритос ему понадобился. Когда в палатку зашел эльфийский посланник и сообщил, что леди Галадриэль хочет видеть Хранителя кольца, Сэма Гемджи и повара Гулдина.

Они как раз обсуждали встречу с владыками Лориэна. Особенно всех впечатлила леди Галадриэль. Гул’дан посмотрел на эту высокую эльфийскую женщину удивительной красоты с волосами цвета золота и понял, что, хотя она и не владеет ни копьем, ни мечом, гораздо более опасна, чем любой воин. Владычица Лориэна настоящая колдунья, или что-то вроде этого. Стоило лишь ей заглянуть в кому-нибудь в глаза, как она уже знала все мысли и желания того существа, даже самые тайные. Например, Сэму она посулила домик с садом, если он откажется от пути в Мордор, а Гул’дану — сковородку с антипригарным покрытием. А теперь леди хочет поговорить не только с Хранителем кольца и его верным спутником, но и с «простым поваром».

«Черт, она что-то подозревает… Эльфийская ведьма догадалась о том, что я из другого мира и теперь хочет испытать меня. Ну что ж, Гаритос, ты мне поможешь в этом,» — подумал чернокнижник. Слуга был не против поменяться телами с господином, но не понимал целей Гул’дана.

— Тупица! Она сразу же по одному взгляду моему поймет, что я злодей. Еще в толпе других я мог притвориться добреньким, а наедине эльфийская колдунья сразу раскусит меня. Твои же мысли не выдадут ничего секретного. Просто думай о Джайне Праудмур и мы будем спасены, — шепнул чернокнижник Гаритосу и дал ему пинка.

***

— Неужели мой разум подводит меня? Я не понимаю, как такое возможно, — сказала леди Галадриэль, когда осталась наедине с Джайной и Траллом.

— Расскажите нам, владычица, что случилось, — мягко сказала дочь морей.

— Среди членов Братства кольца я заметила того, кто показался мне очень странным. На вид обычный человек, но его имя было Гулдин.

— Гул’дан! — воскликнул Тралл.

— Тише, — Джайна положила руку на плечо своего мужа. — Если ты будешь так громко кричать, то нас обязательно кто-нибудь заметит и леди Галадриэль больше не сможет скрывать наше присутствие.

— Да, Тралл. Я тоже поняла, что это не совпадение, что имя чернокнижника, разрушившего ваш родной мир совпадает с именем человека из Средиземья. Мои решением было поговорить с ним наедине и испытать его с помощью моего зеркала.

— Но это же очень опасно! Гул’дан подл и очень искусен в магии чернокнижников, — произнес вождь Орды.

— В мире Арда правят другие силы и вся его мощь здесь практически бесполезна, — спокойно сказала Галадриэль.

— Я надеюсь, что вы правы, но что же было дальше? Вы узнали злодейские мысли Гул’дана? — поинтересовалась Джайна.

— Нет, в его помыслах не было той черноты, которая свойственна великим злодеям. Мне даже показалось, что единственное преступление на которое он способен — не доложить кусок мяса в рагу.

— А что? Что он увидел в зеркале? — воскликнула леди Праудмур.

— Он увидел тебя.

========== Глава 12 ==========

Through Rohan over fen and field where the long grass grows

The West Wind comes walking, and about the walls it goes.

‘What news from the West, O wandering wind, do you bring to me tonight?

Have you seen Boromir the Tall by moon or by starlight? ’

‘I saw him ride over seven streams, over waters wide and grey;

I saw him walk in empty lands, until he passed away

Into the shadows of the North. I saw him then no more.

The North Wind may have heard the horn of the son of Denethor.’

‘O Boromir! From the high walls westward I looked afar,

But you came not from the empty lands where no men are.’

From the mouths of the Sea the South Wind flies, from the sandhills and the stones;

The wailing of the gulls it bears, and at the gate it moans.

‘What news from the South, O sighing wind, do you bring to me at eve?

Where now is Boromir the Fair? He tarries and I grieve.’

‘Ask not of me where he doth dwell-so many bones there lie

On the white shores and the dark shores under the stormy sky;

So many have passed down Anduin to find the flowing Sea.

Ask of the North Wind news of them the North Wind sends to me! ’

‘O Boromir! Beyond the gate the seaward road runs south,

But you came not with the wailing gulls from the grey sea’s mouth.’

From the Gate of Kings the North Wind rides, and past the roaring falls;

And clear and cold about the tower its loud horn calls.

‘What news from the North, O mighty wind, do you bring to me today?

What news of Boromir the Bold? For he is long away.’

‘Beneath Amon Hen I heard his cry. There many foes he fought.

His cloven shield, his broken sword, they to the water brought.

His head so proud, his face so fair, his limbs they laid to rest;

And Rauros, golden Rauros-falls, bore him upon its breast.’

‘O Boromir! The Tower of Guard shall ever northward gaze

To Rauros, golden Rauros-falls, until the end of days.’

Песня на смерть Боромира, “Властелин колец: Братство кольца”

Братство кольца, одаренное прощальными подарками владычицы Лотлориэна, плыло по Андуину. Четыре легких эльфийских лодки рассекало воды великой реки: одна для Сэма с Фрода, другая для Гимли и Леголаса, третья для Мерри с Пиппином и Арагорном. Орк делил свое судно с Боромиром. Гул’дан рассматривал рисунок на деревянных досках у себя под ногами лишь бы не смотреть на лицо сына наместника. А смотрел Боромир на колдуна под прикрытием с явной неприязнью. Он все еще помнил ту кучу посуду, которую ему пришлось перемыть в Мории. Но сейчас к злопамятности гондорского воителя добавился перегруз лодки, вызванный внушительным весом Гул’дана. Так что Боромир с радостью сбросил бы своего соседа за борт. Повар тоже не питал к сыну Денетора дружеских чувств.

Настроение у чернокнижника было чернее, чем его душа. Хотя мысль о том, что кроме лодок леди Галадриэль вручила отряду и другие дары, слегка смягчала его гнев. К тому же, Гул’дан считал свой подарок одним из самых лучших.

«По крайней мере, в хозяйстве пригодиться, — заключил колдун, рассматривая сковороду с антипригарным покрытием — новейшее изобретение эльфийских кузнецов. — Сэму вообще подарили какие-то семена.»

К вечеру члены Братства кольца преодолели значительное расстояние и решили сойти на берег, чтобы отдохнуть и устроиться на ночлег. Гул’дан долго не мог уснуть и не потому, что кроватью ему служил плащ, расстеленный на земле, а потому что в его голове возникали навязчивые и противоречивые мысли. Чем ближе отряд продвигался к Мордору, тем сильнее колдун ощущал мощь Саурона и его Кольца. И чернокнижник больше не хотел встретиться с Темным Властелином, он желал стать им. Получить невиданная превосходство над всеми остальными и стать хозяином этого мира — вот предел его мечтаний. Но почему Гул’дан не решился завладеть Кольцом силой? Гэндельф, который мог остановить его, теперь мертв, эльфийская колдунья — далеко. Нет того, кто был бы способен противостоять ему. Так почему же орк медлил? Он сам себе задал этот вопрос:

«Неужели этот мир изнежил меня? Неужели превратил из ужасного чернокнижника в ленивого недохоббита?»

Гул’дан пришел к выводу, что действовать нужно немедленно, но ему было лень не то, что совершить какое-нибудь злодейство, он не в состоянии даже встать со своей импровизированной кровати.

«Завтра, завтра я покажу им всем, насколько они глупы и слабы,» — бормотал колдун, считая демонов Круговерти Пустоты, чтобы уснуть.

Но планам чернокнижника не суждено было осуществиться, потому что, хоть и Гэндальф, как считали все члены Братства кольца, погиб в Мории, другой не менее могущественный маг не хотел выходить из игры.

В то утро, сразу после завтрака, Арагорн сказал:

— Настал черед для Фродо избрать наш дальнейший путь: решить пойдем ли мы на Восток, в Мордор, или в Минас-Тирит.

— Мне кажется, что выбор очевиден, — вмешался Боромир.

— Именно Фродо Хранитель, именно он взял на себя эту тяжелую ношу, поэтому и он и будет принимать окончательное решение, — внешне Арагорн выглядел спокойным, хотя в глубине искренне переживал из-за того, что после смерти старого мага отношения между членами Братства стали давать трещину.

Сын наместника Гондора искренне недоумевал по поводу того, что судьбу всего Средиземья должен был решать какой-то полурослик, но вслух свое мнения не высказал, лишь произнес: «Я никогда не скрывал того, что направлюсь в Минас-Тирит, как мне это велит долг.»

— Я знаю, что мне нужно спешить, — сказал Фродо, — но, бремя, которое на меня возложили, слишком тяжелое. Дай мне немного времени на раздумья. Я хочу побыть один.

— Что ж, подумай в одиночестве, Фродо, сын Дрого, — согласился Арагорн, окинув хоббита добрым и сочувственным взглядом. — Мы подождем тебя здесь. Только не уходи далеко, потому что враги близко. Помнишь, как вчера светился твой меч?

Фродо молча кивнул ответ. Он знал, что его меч, а вернее кинжал, выкованный эльфийскими мастерами, издает голубое свечение, если орки находятся неподалеку. Но Бэггинс не мог принять решение среди своих друзей, потому что чувствовал, что многие из них предпочли бы последовать совету Боромира, избрать более безопасный путь. Однако в глубине души Фродо понимал: дорога прямиком в Мордор — единственный путь к спасению. Пусть сердце содрогается от одной лишь мысли о том, что им придется идти в землю врага, в само логово Саурона, в сосредоточение всей его злой мощи, пусть рассудок называет путь туда безрассудным — хоббит должен отвергнуть и доводы сердца, и доводы рассудка и довериться одной лишь надежде.

Эти мысли пришли в голову Фродо, когда он стоял на лужайке, на вершине горы. Внезапно ему стало не по себе: чей-то взгляд уперся ему в спину. Он резко обернулся и с невольным облегчением увидел перед собой Боромира.

***

Хранители волновались, потому что с момента ухода Бэггинса прошло уже больше часа. Неожиданно из-за деревьев вышел Боромир. На его лице читалась усталость и напряжение.

— Где ты был Боромир? — спросил Арагорн.

Гул’дан сдержал ехидную ухмылку: он-то прекрасно знал, куда подевался гондорец, пусть даже и не видел, куда сын Дэнетора ушел.

«Однозначно он пытался уговорить Фродо идти в Минас-Тирит и однозначно его план провалился, — подумал чернокнижник. — А теперь, когда хоббит остался один, настал мой черед действовать.»

И, пока члены Братства кольца допрашивали смущенного Боромира, орк незаметно покинул их.

Битый час Гул’дан бродил по лесу, но так и не нашел даже следов Фродо. Не успел он подумать о том, что может быть хоббит уже вернулся в лагерь и его усилия напрасны, как услышал звуки битвы. Колдун пустился в быстрый бег, не характерный для своего грузного тела. Спустя несколько минут он достиг места, где должны были оставаться Арагорн, Леголас, Гимли, Брормир, Сэм, Пиппин и Мэрри. Но, к своему удивлению, вместо своих товарищей по несчастью он увидел отряд орков, причем не таких, каких они видели в Мории. Эти прислужники врага были выше ростом и сильнее. Чуть поодаль Гул’дан заметил Боромира, который несмотря на огромное число стрел, пронзавших его тело, продолжал мужественно сражаться, защищая Мэрри и Пиппина.

Увидев чернокнижника, часть орков потеряла интерес к своим жертвам и направилась к нему. Спустя мгновение те, которые попытались напасть на Гул’дана, корчились на земле, терзаемые языками зеленого демонического пламени. Оставшиеся враги попытались скрыться бегстовом.

— Стойте, жалкие создание и я не причиню вам вреда! Все, что мне нужно — это, чтобы вы отвели меня к своему Хозяину.

Орки повиновались, изумленные его мощью. Под их изумленными взглядами он подошел к Боромиру, который уже испускал свой последний вздох. Гул’дан мастерски владел некромантией в своем мире. Он даже создал рыцарей смерти — ужасающее орудие Старой Орды, поместив в трупы падших воинов Альянса, души убитых чернокнижников из Совета Теней. Теперь же в его руках было тело превосходного воина. Грех не воспользоваться такой возможностью, потому что в Средиземье он не имел ни одного союзника, если не считать Гаритоса, и то бывший маршал — глуповат, рассеян и недостаточно предан. То есть, во всех отношениях плохой слуга. Именно поэтому ему нужен был гондорец, как говориться «живой, или мертвый».

Колдун провел рукой по лицу Боромира, который уже не мог сопротивляться. Орки, наблюдавшие за этим, замерли, а хоббиты забились в угол между деревьями. Затем Гул’дан начал вытаскивать из его тела стрелы, одну за другой и казалось, что он делал это целую вечность. Как только он извлекал из раны наконечник, новая струйка крови начинала течь, окрашивая траву в багровые тона. Когда чернокнижник откинул в сторону последнюю из стрел, он жестом подозвал двух орков, чтобы они помогли ему придать нужное положение телу славного гондорца. Прислужники врага дрожащими руками выполнили его желание. Бездыханный Боромир лежал у ног Гул’дана. Еловой ветвью он начертил вокруг него окружность и тайные знаки, известные только ему. Потом колдун начал читать заклинание. Его голос изменился и казалось, что он принадлежал другому существу, более жестокому, более могущественному, властному над жизнью и смертью. С каждым словом его крик становился все громче и когда он достиг самой высокой точки, орки, стоявшие рядом, упали замертво. А глаза воителя, прежде закрытые, отворились со странным зеленым свечением.

— Встань, Боромир, — сказал Гул’дан уже на понятном всем языке. — Встань, чтобы служить мне!

Тот, кто прежде был защитником Минас-Тирита, внял гласу чернокнижника и поднялся на землю уже как его слуга.

— Это ты призвал мою душу из пределов, откуда смертным нет возврата, поэтому отныне она принадлежит тебе, — сказал гондорец, згибась в поклоне.

— Чего уставились?! — раздраженно окликнул оставшихся орков колдун. — Вы должны обыскать все берега Андуина и найти мне хоббитов!

— Но они п-перед вами в-владыка, — сказал предводитель уродливых созданий, слегка заикаясь.

— Идиот! Огонь демонов на твою голову! Разве твой хозяин не знает, что их было четверо? Так почему же ты упустил еще двоих?!

Орки тут же засуетились и принялись обыскивать окрестности, заглядывая буквально под каждый камень. Гул’дан же обернулся к Пиппину и Мэрри, которые все еще сидели под деревом, пригвожденные его взглядом, не в силах пошевелиться.

— А с вами у меня будет отдельный разговор, «друзья мои».

Комментарий к Глава 12

Эпиграф к главе - песня на смерть Боромира из книги “Властелин колец. Братство кольца”.

========== Глава 13 ==========

— Господин, мы не нашли полуросликов. Только следы на песке от ног да еще одна лодка пропала, — произнес предводитель орков с таким лицом, будто только что этими словами подписал себе смертный приговор.

Гул’дан изменился в лице: оно стало настолько ужасным, что на него больно было смотреть. Но через несколько секунд он взял себя в руки и сказал:

— Глупцы, все равно вам не избежать своей судьбы. Нечего напрасно растрачивать свой пыл на них, когда меня ждет Саурон, пусть он еще и сам не знает об этом, — сказал чернокнижник негромко, обращаясь к самому себе.

— Твое счастье, что я не знаю дороги к твоему хозяину, иначе твоя голова бы уже торчала на штыке, отпугивая ворон. Поэтому не стоит испытывать мое терпение. Мы отправимся в путь немедленно, — произнес колдун, смерив их угнетающим взглядом, направленным на то, чтобы подавить все возражения, хотя никто и не собирался спорить.

— И приведите в порядок этих двоих, — Гул’дан указал в сторону, где лежали без сознания Мерри и Пиппин.

Орки грубыми пинками заставили двух хоббитов подняться, но спустя несколько минут стало очевидно что они едва ли способны сами стоять на ногах.

— Эти поганцы не хотят идти, владыка Гул’дан, — сказал здоровяк, глядя себе под ноги лишь бы не видеть разъяренного взгляда чернокнижника.

— Это твой промах, Углук, — процедил сквозь зубы колдун. — Если они не смогут идти на своих ногах, то ты понесешь их на своем собственном горбу. И поторапливайся, вы и так уже упустили двоих главных полуросликов. Не хватало еще и оставшихся угробить. Эх, придется самому браться за дело.

Закончив свою тираду перед группой ничего не понимающих орков, Гул’дан принялся за приготовления к задуманному. Он направился к тележке со своим поварским инвентарем и извлек из нее большой, до блеска начищенный, котел.

— Боромир, разожги костерь, — произнес чернокнижник, едва скрывая улыбку. Теперь у него появился хоть один расторопный слуга, которым он мог помыкать, как хочет. Спустя двадцать минут котел бурлил, из него валил дым, а запах, весьма специфический запах, раздавался на всю округу. Колдун зачерпнул один половник бурды неописуемого цвета и налил в железную миску. Хоббиты с ужасом следили за каждым его движением, в глубине души осознавая, что им придется стать жертвами его кулинарных экспериментов.

— Кушать подано, — сказал не своим голосом Боромир, пододвигая тарелки ближе к Мерри и Пиппину.

— Может лучше не надо? Мы не заслужили такой ужасной смерти! — заламывая руки, прокричал Пиппин.

— Смерти? — зловеще рассмеялся Гул’дан. — Пока что вы мне нужны живыми и будете делать все, что я прикажу.

Морщась, как от ужасных пыток, двое друзей ложка за ложка проглотили содержимое мисок. Едва их желудки наполнились колдовским варевом, он вскочили на ноги и побежали. Правда, не в сторону цитадели Хозяина орков, а к ближайшим кустам…

***

День близился к закату. Они без отдыха ходили по степи уже несколько часов. Даже чернокнижник уже измотался, хотя он был гораздо выносливее, чем хоббиты. Те шли, спотыкаясь на каждом камне, подгоняемые пинками орков.

— Пора передохнуть, — сказал Гул’дан и орки остановили свое шествие. Все расположились на ночлег: хоббиты калачиком свернулись на траве и уснули в тот же миг, как их головы коснулись земли, орки разожгли костер и, окружив его, принялись за вечернюю трапезу перед сном, чернокнижник расстелил тюфяк и вскоре его спутники были вынуждены слышать его размеренный храп. Лишь один Броромир не спал — он охранял хозяина, да несколько предводителей орков тоже бодрствовали — они устроили «совет». Ведь они были далеко не однородной группой, безоговорочной подчиняющейся Саурону, как думал Гул’дан. Орки из Мории, их сородичи из Барад-Дура и орки Сарумана едва понимали друг друга и им приходилось изъясняться между собой на общем языке. Но ни только языки, даже планы относительно пленников. Орки Сарумана хотели отвести хоббитов в Изенгард, как и приказывал им их господин, слугам Саурона не терпелось выпытать у полуросликов, где находиться Кольцо и забрать его себе, а обитатели Мории и вовсе желали съесть несчастных Пиппина и Мерри.

— Ишь чего удумали — сожрать пленников! Они принадлежат Белой Длани и я доставлю их в Изенгард, да так, чтобы с их бошек ни один волосок не упал, — разъярился Углук, предводитель орков Саурмана.

— Откуда такая верность этому колдунишке? — с презрительной ухмылкой сказал Гришнак, орк высокого звания, получавший приказы от самих назгул.

— Саруман кормит нас человеческим мясом, — ответил на издевку морийца Углук.

— Да мясо орков они жрут!

После такого громогласного заявления последовала потасовка, в пылу которой Гришнак, давно задумавший недоброе, решил выкрасть пленников и сбежать. Путь ему преградил рыцарь смерти.

Гул’дан, чей ночной сон прервали крики уродливых созданий и лязг их ножей, мечей и ятаганов, пребывал совсем не в благодушном настроении. Он тут же казнил нескольких зачинщиков бунта, выбрав наугад первых попавшихся под руку орков.

«Ну и дисциплина в армии Темного Лорда! Ему срочно нужна моя помощь, иначе силы Света одолеют его!» — думал чернокнижник.

Судьба распорядилась так, что среди пострадавших орков большинство оказались из Барад-Дура. Сам их предводитель, Гришнак, корчился на земле от языков желто-зеленого пламени.

— Так будет с каждым, кто осмелиться бунтовать против владыки Гул’дана! — леденящим душу голосом сказал Боромир.

Так как чернокнижник просил орков отвести их к своему хозяину, выжившие решили незамедлительно направиться в Изенгард, к своему создателю и властелину Саруману.

***

Курумо с минуты на минуту ожидал прибытия верных ему слуг, которые должны привести к нему очень ценных пленников, а вместе с ними и власть над всем Средиземьем. Пусть, как говорил Гэндальф, Саруман сошел «с пути мудрых» и вступил в сговор с Врагом, он не собирался ни с кем делиться тем, что так желанно Властелину Мордора, — Кольцом. Бывший глава Белого Совета уже предал своих соратников, а теперь, без малейшей тени колебаний он предаст своего нового Владыку.

С высоты Орхтанка Саруману открывался вид на долину Нан-Курунир, вернее на то, что от нее осталось после того, как он своими усилиями превратил ее в подобие мордорского Барад-Дура. Всюду дымились костры, безжалостно рубились деревья, грубые угловатые постройки заполонили пространство от башни до дороги, из тайных лабораторий раздавались жуткие звуки — там на свет производились уродливые творения злого гения бывшего Белого мага.

Неожиданно взгляд его упал не несколько десятков фигур, приближающимся к воротам. Сомнений быть не могло: отряд Углука вернулся, успешно выполнив свою миссию. Саруман приказал впустить их. Спустя через несколько минут двери одной из зал Орхтанка отворились. Курумо поднял взор своих черных пронзительных глаз на нововошедших. Он выглядел, как умудренный годами старик, а на самом деле его возраст исчислялся даже не сотнями и тысячами лет, ибо был он свидетелем не только всех эпох Средиземья, но существовал и до Арды и до самой вселенной. Но ничто за эти бесчисленный годы не смогло его удивить так, как человек, который только что вошел в зал.

Чуть лысоватый, чуть полноватый, среднего роста с жидкой бороденькой мужчина смело шествовал по комнате, нагло разглядывая Сарумана.

— Что-то не очень-то похоже на Мордор, — сказал он. — Уж не обманули вы меня, паршивые создания?! Вы познаете все виды страданий, если посмели насмехаться надо мной!

Хозяин Изенгарда не знал, что ему делать: в первые он сталкивался с таким поведением со стороны человека больше похожего на трактирщика, чем на… чем на… Саруман даже не находил подходящих слов, чтобы описать то, что происходило прямо сейчас перед его глазами. Но больше всего Курумо удивило поведение орков. Было видно: они боялись того невзрачного человека, причем боялись гораздо больше, чем его самого.

— Разве этот дедуля похож на Владыку Барад-Дура?! — задал риторический вопрос Гул’дан.

Подобное восклицание переполнило хрупкую чашу душевного равновесия Сарумана.

— Кто ты такой и как смеешь разговаривать в таком тоне с величайшим из магов?! — раздался голос Курумо.

Незнакомец заливисто рассмеялся в ответ: несколько минут его грузное тело содрогалось от спазмов смеха, его несколько подбородков будто бы соревновались в том, кто из них подпрыгнет выше, а желтоватые зубы бесстыдно демонстрировали свой оскал. Саруман чувствовал себя ужасно не комфортно.

— Боюсь, что у тебя устаревшая информация потому, что самый могущественный маг Средиземья — я.

Едва успел Гул’дан произнести это, как одно движение посоха заставило затылок чернокнижника поцеловаться с полом. Но в тот же миг, как Саруман силой мысли заставил противника упасть наземь, его борода загорелась.

Спустя полчаса безуспешных попыток одолеть друг друга, они решили заключить перемирие. Гул’дан выглядел очень потрепано — он поздоровался со всеми углами Орхтанка. Саруман тоже не отставал от чернокнижника — он напоминал лист обгоревшей бумаги.

— Ты… Ты не из этого мира. Я знаю всех, живущих здесь и ни один из них не обладает силой, подобной твоей, — задыхаясь пробормотал Курумо, прятавшийся за колонной.

— Ты тоже не промах, — сказал Гул’дан, усиленно терший ушибленные места. — Но все-таки ты не тот, кто мне нужен.

— Может быть два могущественных мага сумеют найти друг с другом общий язык? — произнес Саруман. — Расскажи, что привело тебя сюда и я смогу тебе помочь.

— Я хотел встретиться с Сауроном, но эти недоумки, — чернокнижник рукой указал на орков, — привели меня в твою башню.

— Этой беде я с легкостью помогу, — рассмеялся Саруман. — Отведите пленников в камеры, живо! Сейчас я хочу остаться один.

Орки с живым энтузиазмом принялись исполнять приказ своего повелителя.

— У меня есть то, что позволяет связаться с Темным Лордом в любую минуту, когда я этого пожелаю. Несколько лет назад я нашел один из палантиров, творений великого эльфийского кузнеца Феанора. У Владыки Мордора есть такой же, — Саруман извлек из складок своего балахона черный гладкий камень.

Руки Гул’дана тут же потянулись к нему.

— Ну уж нет, сначала ты мне расскажешь, кто ты такой и почему хочешь увидеть Саурона.

Когда Курумо до конца дослушал историю чернокнижника в его голове царила лишь одна мысль: «Какой же глупец Гендальф Серый! В этом мире появилась Та Сила, с которой никто не может противостоять и лучше к ней присоединиться.»

Наконец, Гул’дан держал гладкую поверхность видящего камня в своих ладонях. Палантир постепенно стал светлеть и вскоре вместо черного хрусталя чернокнижник увидел перед собой темное небо, потом высокие башни и звезды… Они были где-то далеко. Потом их стало заслонять что-то крылатое и оно заполнило все пространство. Девять крылатых теней кружились рядом с башней. Гул’дан ощутил странный трепет, который был вызван не страхом, а предвкушением. А потом вдруг все исчезло и появился Он. На черной руке не хватало пальца, а глаза прожигали насквозь багровым пламенем. Он не говорил не слова, но чернокнижник ощутил на себе железные тиски его воли.

— Почему ты не сообщал о себе так долго? — раздался голос в голове Гул’дан. А тот не знал, что ответить, очарованный могуществом чужого величия.

— Кто ты? — голос был очень настойчивым, настойчивым до такой степени, что чернокнижнику стало больно.

— Я — орк, — единственное, что сумел выговорить Гул’дан. В этот момент Саурон как будто увидел его.

— Я создал орков, — рассмеялся Он таким смехом, от которого тебя будто резали на части. — Поэтому ты не можешь быть одним из них.

Гул’дан набрался смелости и послал ему вместо со своей мыслью и воспоминание, в котором скрывался истинный облик орочьего чернокнижника, чтобы Саурон не обманулся тем жалким телом, в котором сейчас находилась его душа.

— Я из другого мира. Моя родная планета была расколота на части, а та, которая стала моим вторым жилищем, разрушена по моей воле. Враги собирались убить меня, но я им не дался. Случайно открытый портал привел меня в этот мир и последней своей волей я разрушил все, что так было дорого моим недругам. Теперь я здесь и у меня есть то, что тебе нужно, Владыка.

========== Глава 14 ==========

Черные Врата медленно открылись, выпустив полчища орков, направленных Сауроном на захват Минас-Тирита. Пусть они и были приземисты, ростом чуть ниже обычного человека, вид их длинных мускулистых рук, косых глаз и торчащих изо рта клыков не внушал ничего хорошего. В воздух вздымались бесчисленные количества копий и топоров, звенели при каждом шаге остро заточенные и, возможно, отравленные, ятаганы, излюбленное оружие орков. На доспехах ясно была различима эмблема Саурона — Багровое Око. Гул’дан хоть и был злодеем до мозга костей, не смог сдержать внутреннее содрогание: в тот момент, когда его глаза смотрели на марширующих солдат тьмы, он не завидовал тому, кто решиться встать на пути у такой армии. Чернокнижнику вспомнилась резкая, похожая на надрез улыбка, которая появилась на устах Властелина Мордора, несколько дней назад. Тогда колдун настоял на личной встрече с Темным Лордом. И, хотя Саурон мог надавить на сознание Гул’дана, чтобы выведать все, что было ему известно, он не сделал этого, не сделал, потому что пришелец из другого мира представлял для него большой интерес, возможно, даже больший, чем само Кольцо. Владыка не скрывал своего любопытства, ведь чернокнижник был для него чем-то неизведанным, чем-то необъяснимым, тем, что внесло новые ноты в его жизнь. Опасность, которую представляли для него свободные народы Средиземья, казалась ему мизерной. Военной мощи Мордора было достаточно, чтобы уничтожить любое сопротивление. Жалкие попытки Гондора противостоять Саурону вызывали у него лишь небольшой смешок, Рохан не придет на помощь: ложь Гримы Гнилоуста уже пустила свои ростки в сердце короля Теодена. Единственный, кто мог бы доставить Темному Лорду неприятности, — Саруман. Он во многом был похож на Саурона, например, свои стремлением к знаниям, овладению новыми искусствами и ремеслами. Владыка Мордора тоже ведь был когда-то учеником Аулэ, как и сам Курумо. Поэтому и неудивительно то, что именно он, а не, к примеру, Гендальф или Радагаст поддались Саурону. Враг знал, какие струны в душе Белого Мага стоит задеть, чтобы добиться желаемого результата, но он также осознавал, что Саруман далеко не послушная игрушка в его руках. Он лишь притворяется верным слугой и только и ждет того момента, когда можно будет подставить подножку своему новому хозяину. Наверняка он прибрал бы к рукам кольцо, если бы нашел его у пленных хоббитов. Но вот, Саруман отброшен в тень и на передний план выходит новая личность — чернокнижник из другого мира. Темный Лорд и не подозревал, что Всеотец сотворил иные миры, подобные их собственному. Но даже не существование иных измерений волновала Саурона в тот момент. Он места себе не находил от мыслей о том, как незнакомец повлияет на исход войны.

Тем временем Гул’дан думал о грядущей встрече с главным злодеем Средизмеья. Он уже лицезрел во всей красе армию Саурона, идущую, чтобы жечь, разрушать и убивать во имя их Хозяина, он уже видел могучие башни Мордора, своими черными сводами подпирающие небеса, его взору уже открылись склоны Роковой Горы Ородруина, извергающей на поверхность багровое пламя. Оставалось только увидеть самого Владыку Барад-Дура, Властелина Колец и черную тень, омрачающую жизнь эльфов, гномов, людей Запада и даже таких бесконфликтных и далеких от большого мира созданий, как хоббиты.

Гул’дан поднимался вверх по черным ступеням и его проводником был сам Ангмарец, ужаснейших из назгулов, ужаснейших слуг Саурона.

— Надеюсь, ты знаешь, какую большую честь тебе оказывает Король Людей и Властелин Земли, — проскрипел леденящий кровь голос.

«А неплохое самомнение у Властелина Мордора, раз он велит своим слугам себя так называть, — пронеслось в голове у чернокнижника. — До такого титула ему осталось всего лишь навсего покорить Гондор, Рохан, государства гномов и людей, а также хоббитов.»

Пока орк развлекал себя подобными мыслями, они дошли до комнаты.

— Можешь отдохнуть перед встречей с Владыкой. Радуйся, что Он в своей безграничной милости дает тебе такой шанс.

Гул’дан наконец-то остался наедине с самим собой. В комнате не было практически ничего, кроме черных стен и такого же цвета потолка с полом.

— Видимо, призрачные слуги Саурона не очень-то и нуждаются в удобствах, — сделал свое заключение колдун.

Однако ему вполне было достаточно предоставленных ему апартаментов для цели, которую он задумал. Гул’дан выровнял своедыхание, медленно закрыл глаза, сконцентрировался и призвал себе на службу энергию скверны. Почему-то в этом месте магия давалась ему легко. Когда колдун опустил свои руки в изнеможении вся комната на четверть была заполнена желто-зеленой светящейся субстанцией. Он опустил в нее свои руки и почувствовал, как силы струиться по его телу, как набухают мышцы, как кожа его приобретает несвойственный ей ранее оттенок. И, хотя Гул’дан не мог видеть себя в тот момент, он четко осознавал, что его вид наконец-то соответствует облику могущественного чернокнижника, каким он некогда был в Азероте только без следов старости.

— Теперь я готов предстать пред тобой Саурон!

***

Безмолвные слуги Темного Лорда открыли двери и Гул’дан вошел в просторный зал. В самом дальнем углу помещения стоял вытесанный из массивной гранитной глыбы трон, на котором восседал человек. Вернее, некто, отдаленно напоминающий человеческое существо. Ростом он был выше любого из людей. Плащ, который укутывал его с головы до ног, не скрывал его ужасного лика. Черты были чуть смазаны, будто бы их застилала дымка, лишь глаза выделялись на этом темном лице, глаза без ресниц, с ярко-красной радужной оболочкой и кошачьими зрачками. Чернокнижник осознал, что мордорские художники, изображавшие Око своего Владыки на бесчисленных доспехах и знамена не смогли передать и тысячной доли того страха, которые способны были внушить те две горящие точки в смотрящего на них. Когда Гул’дан вошел зрачки не дрогнули, меняя своего положения, лишь небольшой наклон головы свидетельствовал о том, что Саурон заметил присутствие гостя.

— Подойди поближе, не стесняйся, — раздался голос в голове у чернокнижника. Он проникал напрямую, без каких либо посредников в виде ушей. Колдун последовал указаниям голоса.

— Ты изменился со времен нашего первого разговора, — продолжил Властелин Колец. — Твои возможности… достаточно интересны.

Гул’дан сделал несколько шагов вперед. Было видно, что он размыслил какой-то план.

— Как называется энергия, которая позволяет подвергнуть тела живых существ таким метаморфозам? — Саурон казалось бы забыл, что собирался спросить о хоббитах, о планах Белого Совета, о Кольце.

— Скверна.

— И что же еще позволяет скверна?

— Вот это, — сказал чернокнижник и бросил сгусток желто-зеленой энергии по направлению к трону.

Раскаты душераздирающего смеха начали сотрясать своды зала. Во мгновение ока над Гул’даном выросла огромная фигура, одетая в массивные черные доспехи. Она поглотила скверну, не издав не единого звука, не дрогнув ни единой мышцей. Чернокнижник уставился на нависшую над ним угрозу, не в силах пошевелиться. Лицо его было искажено в гримасе ужаса, смешанного с крайней степенью удивления. Фигура подняла свою правую руку. Гул’дан увидел массивную булаву, занесенную над ним.

«У меня все еще есть магия скверны. Я могу противостоять ему,» — подумал чернокнижник.

Своей массивной рукой он задержал удар. Они сцепились в схватке. Черная фигура пыталась размозжить его череп булавой, а Гул’дан отчаянно пытался высосать жизненную энергию противника. Но даже в те редкие моменты, когда орк мог обхватить ее своими ручищами, магия не поддавалась ему. Она отказывалась работать. Это не было обычным живым существом. Оно не имело энергии. Или имело, но в каком-то особом, неизвестном для Гул’дана виде. Зато каждый раз, когда оно касалось его, орка обдавало нестерпимым жаром. Силы колдуна были уже на исходе. Вдруг он почувствовал присутствие кого-то постороннего в своем сознании. Чернокнижник явственно ощутил присутствие… Саурона! Он прекрасно владел искусством некромантии и даже получил прозвище Некромант в те годы, когда скрывался в Дол-Гулдуре. Саурон был способен изгнать душу и завладеть телом.

Боль стала невыносимой. Гул’дан упал на колени и потерял сознание. Когда он пришел в себя он увидел того самого Саурона с багровыми глазами, какой встретил его, сидя на троне.

— Теперь и ты узрел мою силу и будешь служить МНЕ!

========== Глава 15 ==========

Орки по одному выстраивались в очередь за зеленой жижей, которая варилась в котле Гул’дана. Рядом с чернокнижником стоял Король-Чародей. Ангмарец наблюдал за тем, как новый любимец Саурона воплощает в жизнь свой план по захвату Средиземья. Если бы назгул не был призраком, то сейчас выражение его лица было бы весьма удивленным и негодующим: он не понимал, как очередной кулинарный «шедевр» Гул’дана поможет Властелину Мордора улучшить свою армию.

— Кто желает обрести невиданную мощь? Кто желает крушить врагов лишь одним ударом кулака? — прокричал чернокнижник. Толпа ринулась вперед, сметая на своем пути более мелких орков, которые тотчас же оказывались под ногами своих более крупных собратьев. Видя, что такими темпами половина всего воинства Саурона погибнет, так и не вступив в битву, Гул’дан решил принять экстренные меры.

— Остановитесь, мерзкие отродья тьмы! — надрывал глотку Гул’дан, но орков было уже не остановить.

— И как Хозяин справляется с ними? — спросил он у предводителя назгулов.

— Только с помощью страха и ненависти, — ответил Ангмарец. — Они ненавидят ЕГО, поэтому бояться.

Лишь после того, как крылатая тварь, на которой летал назгул съела парочку слуг Саурона, остальные стали вести себя поспокойней. В этот раз Гул’дан решил не рисковать и не задавал риторических вопросов. Он схватил за руку первого попавшегося орка и подвел его к котлу. Им оказался одноглазый стражник Барад-Дура. Орк зачерпнул немного жидкости и выпил ее, вылив изрядную половину на свою одежду. Чернокнижнику было противно смотреть на то, как расходуется его драгоценное «зелье», поэтому он отвернулся. Единственная мысль утешала его: «Саурон вознаградит меня. Он назначит меня наместником всех земель, которые завоюет Новая Армия. Стоит всего лишь немного потерпеть этих криворуких тварей.»

Когда чернокнижник повернул свою голову вспять, он был доволен эффектом: испытуемый орк увеличился в размерах, бицепсы на его руках стали похожи на арбузы, кожа приобрела характерный зеленый оттенок, а глаза горели адской яростью берсерка. Судя по внешнему виду, он готов был тотчас зарубить десяток врагов, да что там врагов — он был готов убивать без приказа и без остановки.

«Теперь у меня есть непобедимая армия, — подумал Гул’дан и кончики его губ поползли вверх в некоем подобие улыбки, которая тут же погасла при новой мысли. — Не у меня, у Саурона.»

Прошла уже неделя, как судьба чернокнижника связалась с судьбой Властелина Мордора. Орк не понимал, откуда в нем раньше было столько уверенности в том, что он может говорить с Сауроном на равных. Что-то в Темном Лорде притягивало Гул’дана, что-то подчиняло. И, хотя колдун видел Властелина колец множество раз во время личных бесед в Барад-Дуре, он ловил себя на мысли о том, что едва ли мог бы описать его лицо. Это было нечто неосязаемое, нематериальное. Лишь глаза Владыки навсегда врезались в его память, вернее ощущения того страха, который окутывал все его естество в те моменты, когда Тот смотрел на него. После их встреч в голове у Гул’дана все еще звучал голос Саурона, а его душа все еще чувствовала на себе железные тиски воли нового Хозяина. Если бы орк был ему бесполезен, он бы убил его. Если бы чернокнижник был недостаточно силен, он бы сделал его своим рабом. Но он стал слугой с перспективой стать правой рукой Властелина Мордора, потому что информация, которую Гул’дан сообщил ему, не имела цены. Теперь Саурон знал, что кольцо находится у Фродо и Сэма, поэтому он поставил охрану у Роковой Горы, которая схватила бы хоббитов и тут же доставила их к нему, когда они подошли бы достаточно близко. Все таки, не стоит недооценивать врага, даже если это всего лишь пара полуросликов.

Когда Саурон наденет Кольцо, могуществу его не будет равных. Он, наконец, обретет стабильную физическую форму. Свободные народы Средиземья потеряют свою последнюю надежду. Гул’дану же она не нужна. У него есть новая, улучшенная версия орков, у него есть покровительство Саурона. Как никак, Властелин Мордора не такой уж и плохой хозяин. По крайней мере он не стремиться сжечь всю Вселенную, как этого хотел падший титан Саргерас. О нет, Властелин колец совсем не был нигилистом или анархистом. Напротив, больше всего он любил порядок именно эта его любовь привела его к тому, что он стал на путь злодея. Даже несмотря на то, что в жестокости и деспотизме Саурон зашел гораздо дальше тиранов-людей, он остался бы доволен рабами, поклоняющимися ему, как богу. А Гул’дан стал бы его наместником в завоеванных землях.

— Что будет дальше? — голос Короля-Чародей вырвал чернокнижника из его сладких мечтаний.

— Одного орка вполне достаточно, чтобы Темный Лорд убедился в эффективности моего метода. Если их будет больше, то они начнут уничтожать друг друга. Сгони оставшихся в казармы.

— Будет исполнено. Я передам Владыке, что ты готов к встрече с ним.

***

— Я видел твою работу и ей доволен, — монотонно сказал Саурон.

— Рад служить Вам, Милорд, — Гул’дан привык к раболепию и для него не составляло труда играть роль преданного слуги.

— Мне кажется, что в твоих мыслях есть что-то ещё, — холодный пот проступил на спине орка. Властелину Мордора невозможно было соврать или что-то утаить от его Всевидящего Ока.

— Да, Господин.

— Говори, — приказал он.

— Я знаю способ, как сделать вашу победу над Гондором ещё более быстрой, почти молниеносной.

— Каков этот способ, Гул’дан?

— Магический портал. Только у него есть один недостаток: кто-то должен открыть его с другой стороны.

— Совсем не составит труда. У нас есть Дэнетор.

— Наместник Гондора? — недоумевал чернокнижник.

— Да, тебе не послышалось.

— О, ваше могущество и коварство не знает границ, мой Повелитель! Вам удалось склонить на нашу сторону даже заклятого врага.

Саурон улыбнулся, услышав этот панегирик.

— Не совсем. Он сам повинен в том, что случится. Старик возомнил, что он может использовать палантир, хранящийся в Минас-Тирите, для того, чтобы узнавать о моих планах. Я же воспользовался его слабостью и показывал ему только то, что нужно было мне. Теперь он лишился всякой надежды. Он видел военную силу Мордора и рассудил, что его стране не тягаться со мной. Дэнетор почти на грани безумия и я столкну за пределы этой грани. Он поможет тебе открыть портал.

***

Наместник Гондора был в отчаянии. Он сидел в тронном зале своего государства и чувствовал себя последним человеком на земле. На его коленях лежал сломанный рог Боромира, сломленный так же, как и душевно был сломлен Дэнетор. Неужели его сын мертв? Сердце его отказывалось поверить этому, а разум настаивал на непогрешимости таких выводов. Зачем? Зачем он отправил Боромира в тот злополучный поход? Ведь другой его сын, Фарамир, сам желал отправиться в Ривенделл. Это он должен был умереть. Неужели в голову Дэнетора пришла такая кощунственная мысль? Да, она прорвалась из глубин его души, ведь втайне он любил своего старшего сына больше.

«Пока я тут предаюсь слезам, враги Гондора собирают свои армии. Дела государства должны быть выше личных чувств, — наместник попытался собраться с духом и заглянуть в палантир. — Может мне удастся увидеть моего Боромира?

Слабая надежда ещё теплилась в Дэнеторе. Но на горе он заглянул в видящий камень в тот вечер. Его неосторожностью воспользовался Саурон. Он связался с наместником и, несмотря на то, что Дэнетор обладал сильной волей, подчинил его себе. Старик начал двигаться, руководимый своим врагом. Он позвал своих слуг и велел позвать лучших каменщиков, которые тогда были в городе. Никто не заподозрил подвоха, потому что все восприняли его слова, как желание укрепить стены Минас-Тирита перед битвой с орками. Если бы они знали тогда, что человек, которому они доверяли, вел их к гибели.

========== Глава 16 ==========

С душераздирающими воплями орки прошли сквозь портал, расположенный в самом сердце Минас-Тирита, на площади рядом с засохшим Белым Древом. Впереди войска были Боромир и Гул’дан. Чернокнижник решил отправить своего рыцаря смерти на это задание, потому что находил забавным то, как этот город будет разрушен руками человека, который поклялся его защищать. Сам же он отправился сюда, чтобы насладиться своим триумфом.

Фарамир не ожидал того, что тревогу объявят со стороны… города?!

— Капитан Фарамир! Капитан Фарамир! Орки в крепости!

— Орки?!

Он вскочил с кровати и принялся одеваться, судорожно натягивая на себя форму с эмблемой белого древа. Это был его не первый бой с прислужниками Врага и, как Фарамир смел надеяться, не последний. И пусть доспехи, которые до него носил отец, защитят его от ударов врага в предстоящей сече.

Едва капитан успел спуститься по лестнице ведущей к выходу, он столкнулся с громадной тушей зеленокожего чудовища. Лицо мужчины передернулось от изумления. Страх парализовал его движения. Прежде чем Фарамир успел обнажить свой меч, монстр схватил его и сжал в своих ручищах. Сын Дэнетора уже готовился встретиться со своими предками, как вдруг исполин пошатнулся и, сделав несколько шагов назад, упал.

— Брат! — воскликнул капитан. Перед ним стоял Боромир с мечом, измазанным в крови чудовища. Но в облике, казалось бы, с детства знакомом и родном было что-то чуждое.

— Ты — наше спасение, — сказал Фарамир. В последнии два звука прокрались нотки неуверенности.

Боромир почему-то молчал. Младший брат начал всматриваться в черты его лица, пытаясь разгадать причину его необычного поведения. Почему он ничего не говорит? Неужели ему нечего сказать своему Фарамиру, которого он не видел почти год?

— Отец… Мы все думали, что ты погиб.

— Так и есть, — ответил Боромир. Только сейчас капитан заметил, что цвет его глаз изменился. Из серых они стали какими-то болезненно-зелеными.

— Прости, я бы ещё с тобой поболтал, но боюсь, что мой повелитель не одобрил бы задержки. А сейчас — защищался, — он бросил Фарамиру свой меч.

— Что происходит?!

— Сегодня я не на вашей стороне, — ответил Боромир, подняв с земли клинок, вероятно, выроненный одним из защитников Минас-Тирита.

Удар последовал незамедлительно. Фарамир едва успел отклониться.

— Но зачем? Зачем ты спас мою жизнь? — задыхаясь, прохрипел капитан, целясь в слабое место в доспехах брата. Боромир с лёгкостью парировал его удар, заставив Фарамира заметить, что он стал сильнее с момента их последней встречи.

— Потому что я не мог позволить этой мерзкой твари убить капитана Гондора, моего брата. И пусть я не могу ослушаться приказов моего хозяина, я предпочту самому стать орудием твоей гибели и принести тебе более благородную смерть.

Лицо Фарамира побледнело. Он отбросил от себя меч, звонко звякнувший о каменный пол.

— В таком случае я не собираюсь драться с тобой Боромир.

— Раньше ты бы с охотностью согласился на дружеский поединок.

— Но это не дружеский поединок, как ты сам сказал минуту назад.

— Не заставляй меня злиться, брат. Пусть наш город обречён на гибель, а все Средиземье окажется под гнетом Врага всего лишь через несколько дней, ты должен сохранить мужество даже в последнии мгновения своей жизни, даже если надежда умерла раньше тебя, как я сделал когда-то, когда ещё был живым.

Пытаясь сдерживать внезапно накатившуюся слезу, Фарамир поднял свой клинок.

— Я готов принять вызов.

Боромир лишь одними глазами ответил ему:

— Я горжусь тобой.

***

Гул’дан стоял посредине тронного зала Барад-Дура. Роскошная черная мантия придавала его фигуре величественный вид, седая борода была аккукартно расчесана. Ничто из его облика не напоминало того жалкого старика, каким он прибыл в Средиземье, того, над которым подшучивали хоббитами. Теперь он припомнит им все их шуточки. Нет, он не убьет их. Это было бы слишком легко. Они станут его слугами и Гул’дан каждую минуту их жалких жизней будет компенсировать то унижение, которое получил от них. Ещё одна мысль беспокоила его: хоббиты приучили его к табаку и чернокнижник никак не мог избавиться от этой вредной привычки. Так что ему был чрезвычайно необходим слуга, который бы набивал для него трубку и ещё один, который бы выращивал для него трубочное зелье.

«Фродо и Сэм отлично подойдут для исполнения моих прихотей. Только если смогут ходить после пыток,» — усмехнулся орк.

— Доложи мне об успехах, — приказал голос Саурона.

— Минас-Тирит взят. Боромир убил собственного отца. Выжившие обращены в рабство. Прикажите разрушить город до основания?

— Да. Как проходят поиски?

— К сожалению, тех двоих ещё не нашли. Но у них нет шансов. Рано или поздно они попадут в наши руки.

— Чем быстрее Кольцо окажется в моих руках, тем быстрее я стану полновластным властелином этого мира и награжу тебя, как своего верного слугу. О какой особой милости ты попросишь меня Гул’дан?

— Пощади тех двоих. Они нанесли мне личную обиду, — поспешил объяснить свое необычное милосердие чернокнижник, — поэтому я хочу мучить их собственноручно.

— Как скажешь. Только помни об одном: как только в твои руки попадет Кольцо, оно попытается соблазнить тебя. Ни в коем случае не поддавайся, потому что только я его истинный хозяин. Любой сомозванец умрёт. А ты умрешь, как предатель, который осмелился поднять руку на своего господина.

========== Глава 17 ==========

Фродо бежал не оглядываясь и не обращая внимания на колючие кустарники, которые раздирали в клочья остатки его лохмотьев и ранили руки вместе с ногами. Каждый его шаг сопровождался пульсацией крови в висках и ускоренными биениями сердца, готового вот-вот выпрыгнуть из груди. Улюлюканья орков и рычание волколаков осталось далеко позади, но в его голове все еще были слышны голоса мучителей. Хоббит остановился на мгновение, чтобы перевести дух и вытащить довольно-таки не маленькую занозу из своей ступни. Фродо громко выдохнул, прислушался к лесным звукам. Ничего подозрительного: только крики животных, пение птиц и шелест ветра. Кажется, он оторвался от погони. Душа хоббита ликовала: он сбежал, вырвался из лап слуг Врага. Но эйфория быстро прошла. Какая польза от его побега, если его очень скоро найдут? А потом замордуют в подвалах замка Гул’дана. Никакой пощады ему теперь не придется ждать. Он ослушался приказа господина и сбежал, а побег раба во время правления Саурона Великого был равноценен смерти.

— Но я не сдамся! — Фродо пнул ногой ближайший пень и ойкнул от боли. Следующую свою реплику он решил не сопровождать столь бурными проявлениями чувств, чтобы не нанести себе еще больше телесных повреждений.

— И ни за что не вернусь обратно!

Уже начинало смеркаться. Хоббит решил позаботиться об убежище, которое могло бы уберечь его от нападения диких зверей и не менее зверских орков. Единственным разумным выходом было забраться на дерево. Только вот придется не спать всю ночь, чтобы не упасть с веток. Однако Фродо был слишком слаб для ночного бдения. Его тело находилось на крайней стадии истощения. С тяжелыми мыслями о неясном будущем он поднял голову вверх, глядя на закатное солнце, пробивающееся сквозь листву. И вдруг его взгляд упал на дупло, находившееся у самой верхушки мэллорна. Только сейчас хоббит осознал, что находился в самом что ни на есть Золотом лесу Лориэне. Внезапно подступившая влага оросила глаза Фродо. Хоть он не понаслышке знал о судьбе, постигшей Средиземье, о владычестве Саурона, ему хотелось, чтобы светлый край, где некогда обитали эльфы остался нетронутым. Но несчастный Бэггинс был не в силах что-то исправить. Он был не в силах запретить мерзким отродьям Саурона или их лучше бы было назвать отродьями Гул’дана, потому что именно чернокнижник, прозванный темным шаманом, правая рука Властелина Мордора, усовершенствовал армию Темного Лорда, бродить по Золотому лесу.

Спустя несколько минут Фродо сумел вскарабкаться на ближайшую к дуплу ветку. Как только его голова коснулась импровизированного ложа из сухих листьев, он забылся тяжелым сном. Ему снились пытки в подвалах Барад-Дура и жестокий взгляд Багрового Ока, мстивший ему за то, что хоббит осмелился владеть его Кольцом. Потом образ Властелина Мордора уступил очертаниям Гул’дан с жестокой усмешкой чистившего свою трубку о голову Бэггинса. Затем побои орков, которые каждый раз обрушивались на него во время отсутствия темного шамана. Наконец кошмары рассеялись уступив место прекрасному сну. Фродо снова видел леди Галадриэль с ее мудрыми глазами, доброй улыбкой и чудесными золотыми волосами, старого друга Гендальфа в его остроконечной шляпе и с посохом в руках, смельчака Гимли с его косматыми бровями и густой бородой, благородного Арагорна в его одежде бродяги, зоркого Леголаса с луком наперевес, весельчаков Мерри и Пиппина и, наконец, верного Сэма, который делил с ним воду, лембас и пытки. С мыслью о садовнике он проснулся. Но почему-то черное отчаяние больше не терзало сердце Бэггинса. Откуда-то, из самых потаенных глубин души появилась надежда и озарила его утро. Оно было какое-то необычно светлое, праздничное, полное радостного ожидания. Хоббит поймал себя на том, что улыбался непонятно чему, улыбался так, будто бы наверняка знал, что сегодня встретит своих друзей, здоровых и невредимых.

Фродо порылся в своих потаенных карманах и нашел там маленький кусочек зачерствелого хлеба. За годы службы у Гул’дана он обзавелся привычкой прятать что-то со своих скудных завтраков, обедов и ужинов на черный день. Характер чернокнижника еще больше ухудшился, поэтому он наказывал своих рабов за малейшую провинность и мог запросто оставить хоббита без еды на несколько дней. Фродо поморщился при воспоминании о своем хозяине. Даже на свободе он все еще напоминал о себе. Бэггинс призвал имя Элберет, королевы звезд, благодаря ее за то, что он еще жив и имеет хлеб насущный, потом разломил мозолистыми руками засохшую лепешку и откусил маленький кусочек. И эта скудная пища в тот момент показалась ему вкуснее, чем объедки с пиршественного стола Гул’дана, который подбрасывал их, когда был в хорошем расположении духа, и почти такой же восхитительной, как эльфийские кушанья.

«После завтрака неплохо бы попить и искупаться,» — подумал хоббит. С легким шлепком он слез с дерева и отправился на поиски ручья. Орков, которые могли оказаться по близости, он почему-то больше не боялся да и сама атмосфера Лориэна располагала к спокойствию. Фродо в очередной раз удивился тому, что это чудесное место не оказалось оскверненным слугами Темного Властелина. Мэллорны не были срублены, звери и птицы вели себя как ни в чем не бывало, уродливые постройки не заполнили собой окружащее пространство, и карательных гарнизонов Саурона не было видно.

«Неужели время остановилось для этого места? Или я уже умер и попал в те края, откуда смертные не возвращаются?» — озадаченно покачал головой Фродо. Он петлял между деревьями и трава почти не подгибалась под его легкими шагами. И хотя хоббиты от природы наделены большой ловкостью, Бэггинс удивился тому, что не оставлял следов.

«Видимо, я постепенно превращаюсь в тень и рабство источает меня похуже моргульского клинка,» — про себя рассмеялся Фродо. Его слух уже уловил журчание ручья. Он ускорился, чтобы скорее насладиться близостью воды. Но не успел хоббит сделать и шага, как оказался поваленным на землю налетевшим на него молодым оленем.

— Черт! Опять упустили добычу, — выругался мужской голос на противоположном берегу. Фродо мгновенно вскочил на ноги, готовясь к тому, чтобы убежать. Но тут же снова упал на землю. Его хилое тело получило сильный ушиб во время падения, которые стал довершением его прошлых травм. Было похоже на то, что он не сможет ходить ближайшие несколько дней. Фродо зажмурился. Он отдал себя в руки судьбы. Сейчас ему было все равно на дальнейшие события. Хоббит надеялся лишь на то, что Гул’дан не сильно будет мучить его друзей после побега и скоро они присоединяться к нему в загробном мире.

— Хэй, там, рядом с деревьями кто-то есть! — воскликнул молодой звонкий голос по всей видимости принадлежавший юноше. — Пойдем на тот берег и посмотрим, отец.

— Хорошо, Андуин.

«Какое странное имя,» — подумал Фродо. В Средиземье никто не стал называть своего сына в честь реки.

Два человека приближались к нему. Хоббит не выдержал напряжения и чуть приоткрыл глаза, чтобы получше рассмотреть незнакомцев. Они были высокого роста и хорошо сложены. Тот, что постарше, имел темные волосы и небольшую аккуратную бороду. Тот, что помладше, был напротив светловолос. Оба мужчины носили простую, ничем не примечательную охотничью одежду. Лишь одно удивляло — необычный меч юноши, с двумя лезвиями с самоцветом, сиявшим подобно солнцу.

— Опусти меч, сынок, — шепнул один из мужчин другому. — Это существо может испугаться. Юноша сделал, как он велел. Теперь они подошли к Фродо почти вплотную. Их широкие фигуры отбрасывали на хоббита свои тени.

— Такой маленький человек! Почти, как ребенок! — удивился Андуин.

— Я вовсе не ребенок! Я — хоббит, — чувство собственного достоинства когда-то напрочь забытое неожиданно проснулось в Бэггинсе.

***

Тралл принялся собирать свое охотничье вооружение: лук, созданный искусными руками эльфов галадрим, кинжал, предназначенный для разделывания добычи и несколько ловчих сетей.

— Не забудь взять с собой немножко еды, чтобы подкрепиться, — Джайна заботливо протянула ему внушительных размеров корзинку, наполненную ее стряпней.

— Любимая, мы же с Андуином отправляемся на полдня, а не на неделю, — улыбнулся жене Тралл. Леди Праудмур одарила своего супруга таким красноречивым взглядом, что он благоразумно решил не спорить с дочерью морей. В конце концов это был чудесный день, который он собирался провести вместе с сыном, и не очень-то хотелось портить его ссорой с Джайной.

Тралл поменял свою пышную дорогую одежду на простую охотничью. В таком наряде он чувствовал себя гораздо свободнее от условностей и от всего остального, к чему его обязывала его теперешняя должность. Ведь быть вождем Орды и соправителем города — совсем разные вещи. Мужчина отбросил от себя тягостные мысли о ежедневной рутине и решил спуститься вниз со своего дома на дереве. Андуин уже ждал его внизу.

— Сынок, зачем ты взял с собой Шаламэйн? Мы собираемся охотиться, а не воевать с врагами. Или ты все еще не теряешь надежды совершить какой-нибудь подвиг и покорить сердце Тауриэль?

Юноша ничего не ответил. Лишь его густо покрасневшие щеки выдали его чувства. Андуин поспешил сменить тему разговора:

— А что это у тебя в руке, отец?

— Мама передала с собой на дорожку.

Юноша открыл крышку плетеной корзинки и ему в ноздри ударил запах пирогов с грибами. Причем ударил настолько сильно, что Андуин в ужасе отбросил от себя ее подальше.

— Эй, что ты творишь! — воскликнул Тралл, в глубине души радуясь тому, что они избавились от стряпни Джайны. Хотя девушка была отличным магом, на кулинарию ее талант не распространялся. Но бывший вождь Орды никогда не говорил ей об этом, чтобы не расстраивать.

— Я, конечно, понимаю, что мамины пирогами можно врагов пытать, но тот факт не отменяет того, что нужно вести себя прилично. Ты ведь мог случайно попасть в какого-нибудь почтенного эльфа, — Тралл принялся оглядываться по сторонам, чтобы убедиться в том, что общественный порядок не нарушен. Жизнь шла своим чередом: представители дивного народа и те, кто еще недавно принадлежал к двум враждующим фракциям — к Альянсу и Орде, мирно прогуливались, слышались выкрики торговцев, бойко предлагавших свои разнообразные товары, журчали фонтанчики с кристально чистой прохладной водой. Тралл с облегчением выдохнул, но ненадолго. Будто из-под земли выскочил Халдир. Го’Эл поприветствовал разведчика эльфов легким поклоном. Халдир ответил тем же.

— Какие новости на границах? — спросил Тралл.

— Магия леди Галадриэль и леди Джайны служат нам лучшей защитой, но сегодня утром мне доложили тревожные вести. Следы орков и волколаков были обнаружены неподалеку от наших кордонов, — ответил эльф.

— Естественно они не смогли пересечь Завесу, — сказал Тралл таким голосом, будто пытался успокоить сам себя.

— Да. Однако уже давно не слышно новостей от наших сородичей из Ривенделла и Лихолесья. С тех пор, как мы оградились от всего оставшегося мира прошло уже пять лет и за последний год посланцы наших братьев не пересекали границ Золотого Леса.

Глубокая морщина пролегла на лбу Го’Эла. Хотя он нашел себе приют в этом новом мире, он не был безопасным. Зло надвигалось из Мордора и Гул’дан был где-то здесь. Леди Галадриэль давно предусмотрела то, что два злодея захотели объединиться. Наверное, так и произошло.

— Халдир, доложи леди Галадриэль, что я хочу с ней поговорить после того, как вернусь.

Эльф молча кивнул. Вообще он был немногословен, лишних вопросов не задавал, за что его особенно ценил Тралл.

Разведчик пошел выполнять поручение, а Го’Эл неожиданно обнаружил отсутствие Андуина. Юношу утомил их разговор и он поспешил найти себе другое развлечение.

— Эй, сынок, опять флиртуешь с эльфийскими девушками.

Бывший король Штормграда бросил сердитый взгляд на отца, который положил ему руку на плечо под хихиканье эльфиек.

Спустя пятнадцать минут они оказались за чертой города. В этой части Золотого леса не было построек, животные без опаски ходили здесь. Звонкие голоса эльфов сменились звуками дикой природы — щебетом мелких птичек, прыгающих с ветки на ветку и будто бы переговаривающихся друг с другом, стуком дятла, писком довольной белки, которая отыскала желудь, шелестом золотистой листвы, качаемой ветром, и мерным шумом катящейся воды, свидетельствующим о близости ручья. Андуин отдался мирному созерцанию красоты леса, окружавшего его. В каждом изгибе ветки и в каждой травинке он находил что-то неповторимое, а потому — достойное восхищения. Тралл тем временем читал следы оленя, который недавно проходил по той же самой тропинке, что и они с сыном.

— Думаю, что у ручья мы настигнем этого зверя, — негромко сказал он, обращаясь к юноше, который почти его не слушал. Спустя несколько минут напряженных поисков Тралл и Андуин наконец нагнали оленя. Благородное животное пило воду, не подозревая того, что за ним велась слежка. Рука Го’Эла уже потянулась к колчану со стрелами, когда Ринн неосторожно наступил на сухую ветку. Чуткий слух оленя уловил приближение охотников, и он бросился наутек. Но Тралла уже больше не волновала неудача в охоте, потому что перед ним и Андуином раскинулось зрелище невиданное. Мужчина никогда прежде не видел хоббитов. Он и понял-то, что перед ним был именно житель Шира только после того, как тот назвался.

— Кто бы ты ни был, мы не бросим тебя в беде, — решительно сказал Тралл. — Ты сможешь идти?

— Если бы я мог идти, то убежал бы от вас, — ответил Фродо.

«Интересно, что бы было, если бы он увидел мой истинный облик орка. Наверное, бедный карлик упал бы в обморок,» — пронеслось у Го’Эла в голове.

— Не переживай, мы не причиним тебе зла, — мягко произнес Андуин, опускаясь на траву рядом с Бэггинсом. — Расскажи, что у тебя болит. Может быть я смогу помочь тебе.

— Все тело, — ответил Фродо и вдруг осознал, как ужасно сильно он хотел пить.

— Дайте воды, пожалуйста, — сказал он пересохшими губами. Тралл тут же поднес хоббиту рог с водой. Полурослик сделал несколько небольших глотков и улыбнулся.

— Так как идти ты сам не сможешь, мы отнесем тебя в город. Он здесь недалеко.

Хоббит ничего не ответил. Голова его склонилась на бок, а глаза закрылись. По сопению, которое он начал издавать стало понятно, что Фродо больше не в силах был бороться с усталостью и просто на просто уснул. Андуин бережно взял его на руки.

— Такой легкий… Эти лохмотья и худоба. Неужели его держали в плену, отец?

Тралл промолчал и лишь в выражении его глаз юноша прочитал ответ на свой вопрос.

***

Фродо пришел себя, вернее его призвал к жизни голос владычицы эльфов леди Галадриэль. Он очнулся в жемчужного цвета беседке с колоннами, покрытыми странными узорами. Хоббит внимательно осмотрел окружавших его людей. Их было двое. Помимо лориэнской колдуньи рядом с ним находился Гэндальф (!).

— Наверное, я еще не проснулся, — пробормотал он.

Старый маг развернулся в ответ на его слова. Фродо заметил насколько тот изменился. Волосы и борода его совсем поседели. Вместо серой мантии на нем были белые одежды. Колдун внимательно посмотрел на хоббита и добро улыбнулся.

— Неужели так принято приветствовать друзей после долгой разлуки? — спросил он.

— Гэндальф! Гэндальф! — Фродо, который еще недавно не мог встать на ноги, подпрыгнул и бросился старику на шею. — Ты вернулся! Я верил, что ты вернешься!

— Наверное, сначала ты подумал о том, что видишь призрака.

— Расскажи мне о случившемся в Мории после того, как мост разломился пополам.

— Был долгий бой… Я действительно покинул круги этого мира, но вернулся, потому что моя миссия еще не закончена. Лучше расскажи о себе, Фродо Бэггинс.

И хоббит поведал старому магу о том, что у Саурона появился новый союзник, о том, что вместе они захватили Минас-Тирит, их с Сэмом поймали на подходах к Ородруину. Кольцо отняли. В мрачных подземельях Барад-Дура их держали в отдельных камерах. Каждый день был пыткой и в прямом и в переносном смыслах. Пытали не чтобы узнать какую-то информацию, а чтобы сломить дух хоббитов, наказать их за то, что посмели противостоять воле Властелина Мордора. Фродо молил о смерти. Полуросликов бы действительно убили, если бы не Гул’дан. Саурон решил не отказывать своему слуге в таком пустяке, как пара рабов. У чернокнижника же были на хоббитов свои планы. Он заставил их служить себе: Сэма как садовника, а Фродо как пажа. И каждый день Гул’дан находил повод, чтобы жестоко наказывать своих слуг. Он припоминал им все свои мелкие обиды. К тому времени Саурон захватил уже почти все Средиземье. В качестве своей резиденции чернокнижник выбрал для себя замок, построенный по его приказу в Рохане. Были у него и другие дворцы в разных частях Средиземья.

— Но как тебе удалось сбежать, милый друг, — перебила его рассказ леди Галадриэль.

— Все началось с завтрака. Гул’дан приказал налить себе вина. Я не пролил не капли, хотя руки очень сильно дрожали после вчерашних побоев. Но ему нужен был повод, поэтому он попросил меня спеть застольную песню. Я начал петь старинную хоббичью песню, однако темный шаман опять был недоволен.

«Ты должен петь во славу Саурона Великого, короля Гондора, Рохана и правителя всего Средиземья, и его генерала Гул’дана, ” — сказал он мне.

«Король Гондора — Арагорн,» — ответил я. Не знаю, откуда во мне взялось столько храбрости в тот момент. Глаза Гул’дана налились кровью от гнева. Его тяжелый посох обрушился на меня. Он бил, пока его злоба не подутихла. Затем чернокнижник отдал меня на забаву своим оркам. Они решили устроить потеху и поохотиться. Только охотниками были они, а дичью — я. вместо борзых собак орки использовали своих волколаков. Убегая от их хищных зубов, я свалился в ущелье. Чудом выжил, потому что края моего плаща зацепились за ветку кустарника. Орки подумали, что я погиб, и ушли. Потом я выбрался и бежал пока хватало сил. И вот оказался в благословенном Лориэне.

— Орки не могут пересечь мою Завесу, так что здесь ты в полной безопасности, Фродо Бэггинс.

— Завесу? Твоя магия может сдерживать их?

— Следуя мудрым советам моих новых друзей, я окружила Лориэн магическим барьером, не пропускающим всякое зло. В дни моей молодости я была ученицей великой волшебницы Мелиан. Именно она научила меня этому.

— Твои друзья нашли меня в лесу?

— Да. И я верю, что скоро они станут и твоими друзьями тоже. Пять лет назад они пришли в Арду из своего гибнущего мира Азерота. Их мир погубил могущественный колдун Гул’дан, их злейший враг. Я решила сохранить местопребывание выходцев их другого измерения в тайне от всех. Вместе с моими эльфами они построили себе город и назвали его Азерот. Я надеялась, что в час нужды они помогут нам. И вот этот час настал.

Леди Галадриэль замолчала, чтобы Фродо смог поразмыслить над тем, что она ему только что рассказала.

— Одевайся, Фродо, — Гэндальф указал рукой на новую одежду, которая аккуратной стопочкой была сложена в уголке его кровати. — Сейчас подадут обед, а после него мы созовем совет и ты обязательно должен там присутствовать.

Комментарий к Глава 17

У авторов снова появилось вдохновение. Ждем ваших отзывов, лайков и ждунов : )

========== Глава 18 ==========

Практически гробовая тишина царила в зале, когда Фродо Бэггинс осматривал присутствующих на совете. Во главе стола сидела леди Галадриэль, по правую руку от нее — Гэндальф Белый, а по левую — ее супруг Келеборн. С противоположной стороны хоббит видел тех мужчин, что нашли его в лесу. Рядом с ними сидела женщина средних лет, волосы которой были заплетены в тугую косу. Белые пряди чередовались с золотистыми. Эльфийская владычица решила нарушить молчание и представить Фродо Тралла и Андуина, которых он уже встречал, а также Джайну Праудмур, которую он видел впервые. если на Совете у Элронда хоббит чувствовал себя неловко, находясь среди королей, воителей и магов, решающих судьбу Средиземья, то сейчас Бэггинс испытывал двойное смущение: во-первых он провалил свою миссию, их последнюю надежду на спасение, во-вторых Фродо не понимал, что они собираются здесь обсуждать, ведь зло уже победило, в-третьих хоббит ужасно смущался при одном лишь воспоминании о своей встрече с Траллом и Андуином. Каким же жалким он был в этот момент.

Когда все участники совета были названы поименно Галадриэль предложила каждой из сторон высказаться, а именно Джайне вместе с Траллом рассказать все, что им известно о их недруге Гул’дане, а Гэндальфу и эльфам поделиться информацией о их враге Сауроне.

— Если говорить кратко, то он самый могущественный из всех чернокнижников, нашего мира… — начал было Тралл, но его перебили.

— Простите старого мага за невежливость, — сказал Гэндальф, — но мне поподробнее хотелось бы узнать про саму суть их магии, столь чуждой нашему миру.

— Чернокнижники черпают свою силу из энергии скверны, разрушительной материи, которая являлась причиной разрушения первоначальной родины орков, Дренора.

— Орков?! — в один голос воскликнули жители Средиземья.

— Да, так назывался мой народ, который не имеет ничего общего со слугами Саурона, — поспешил успокоить присутствующих. — Орки Дренора изначально были свободным народом, который выше всего ставил честь. Но позже они поддались на ложь Кил’джедена, заместителя демона Саргераса, приняли дар скверны и превратились в кровожадных чудовищ. Гул’дан был одним из тех, кто добровольно изменил своему народ, купившись на обещания власти и могущества. Он предал и своего первого учителя, верховного шамана Нер’зула, а позже своего нового хозяина Саргераса. Клятвопреступник Гул’дан обманул нового вождя Орды Оргрима Молота Рока и бросил его в решающий час из-за чего орки проиграли и попали в положение рабов. Чернокнижник мой личный враг, виновный в гибели моих родителей, а также отца Андуина Ринна, Вариана. В конце-концов Гул’дан являлся причиной гибели нашего мира Азерота. Нет у нас врага ненавистней, чем он. Где бы он не скрылся, мы будем преследовать его и не остановимся пока он не окажется повержен окончательно.

Тралл закончил свой длинный рассказ и слушатели по недоброму блеску в его глазах, который сопровождал каждое упоминание имени чернокнижника, понимали, какой горячей ненавистью к нему пылало сердце бывшего вождя Орды.

— Опасный враг чародей Гул’дан. Он долгое время скрывал свою истинную сущность и сумел проникнуть в само Братство Кольца. Даже мудрейшие из нас не могли предвидеть такого. Сможем ли мы победить его? — в первый раз заговорил Келеборн.

— Сможем, — коротко ответила Джайна Праудмур. — Наши армии не раз побеждали его в открытом бою. Главное — это проследить, чтобы он не сбежал в этот раз.

— А что насчет вашего злейшего врага Саурона? — поинтересовался Го’Эл. — Признаюсь, я не встречал более скрытного злодея. То, что мне поведала о нем леди Галадриэль поражает. Он не человек, и не эльф, а существо более могущественное и древнее, даже отчасти участвовавшее в создании этого мира.

— Все верно. Он не смертный, а один из майар, как и я, которые помогали Властям* в обустройстве Арды. Изначально Саурон носил имя Майрон, что переводится, как «великолепный» и был помощником Аулэ, владыки земной тверди, гор и металла, величайшего кузнеца и изобретателя ремесел. Падший дух Моргот совратил его на свою сторону. Таланты Майрона стали служить злу, но на первый план он не выходил, оставаясь лишь тенью своегогосподина. Средиземье погрязло в войнах, в которых эльфы, объединившись с людьми, с переменным успехом боролись с Владыкой Тьмы и его ужасными слугами. В те времена лейтенант Моргота (так был он известен тогда) был мастером метаморфоз. Он мог принять облик огромного волка, змеи и летучей мыши-вампира. Но все еще был способен явиться в обличии прекрасного человека.

Лишь усилиями самих Властей удалось победить армии Моргота, развоплотить его и отправить его истерзанный дух в Пустоту. После поражения своего Хозяина тот, кого позже стали называть Сауроном, казалось было, раскаялся, но гордыня помешала ему предстать перед судом Властей, он избежал наказания, на время затаился, а потом продолжил свои злые дела…

— Неужели никому не удавалось победить его? Неужели зло все время оставалось безнаказанным? — Джайна Праудмур не выдержала и перебила волшебника.

— Не торопитесь, леди. Я еще не успел довести рассказ до того момента, когда король могущественного государства людей Нуменора, Ар-Фаразон, прозванный Золотым, не поверг Саурона.

— Человек смог победить такое существо?! — пришел черед удивляться пришельцам из Азерота.

— Не в одиночку, конечно. Нуменор был воистину благословенным богами островом, где продолжительность жизни превышала двести лет, земля обильно плодоносила, а дружба с эльфами помогала их технологиям достичь необычайно высокого уровня и возвыситься над остальными людьми. Племянник предпоследнего короля Нуменора, Ар-Фаразон, был очень воинственным и искусным полководцем, водившем свои полки в Средиземье, где они добыли несметные богатства. Большинство нуменорцев поддержало его, когда после смерти своего дяди он узурпировал власть. Саурон называл себя королем людей и грозился поработить Нуменор, что привело Ар-Фаразона в ярость. Он собрал огромное войско и двинулся на него. Слуги Саурона в страхе бежали, а сам падший майа вынужден был упасть на колени перед королем Нуменора и принести ему клятву верности. Ар-Фаразон не поверил ему и взял его с собой в качестве пленника. Это и стало роковой ошибкой. Саурон одурманил короля своими льстивыми речами и всего за три года поднялся от заложника до ближайшего советника Ар-Фаразона. Он желал уничтожить Нуменор изнутри и в итоге добился того, чего желал.

— Поразительное коварство, — произнес Тралл, ошеломленный печальной судьбой королевства. — Есть ли хоть какой-нибудь способ одержать над Сауроном окончательную победу.

— Существует единственный путь, ведущий к поражению зла, и все же ныне он недоступен нам, — вздохнул Гэндальф, явно раздосадованный тем, что его мудрость здесь бесполезна.

— Расскажи нам о нем! — взмолились Тралл и Джайна.

— Он известен всем, кто присутствовал на совете Элронда. Например, Фродо мог бы поведать вам о нем получше моего, ведь храбрый хоббит почти прошел тот нелегкий путь.

Впервые за все время разговоров глаза всех присутствующих обратились на Бэггинса, скромно сидевшего в уголке и не перебивавшим неуместными вопросами разговоры о делах древних и неизвестных ему. Фродо встал из-за стола. Стараясь придать своему голосу как можно больше уверенности, он произнес:

— Кольцо нужно уничтожить в том месте, где оно было создано, в пламени Ородруина. Но Оно уже вернулось к своему истинному Хозяину и Саурон ни за что не лишиться своего главного сокровища вновь.

— Но как же случилось, что Враг однажды потерял секрет своего могущества? — лицо Тралла все больше обличало удивление. Хотя он провел много времени в разговорах с Галадриэлью, эльфийская владычица предпочитала слушать его рассказы об Азероте, а не делиться историями своего мира.

— Люди и эльфы объединили свои силы, чтобы одолеть темное воинство Саурона. Когда Властелин Мордора заметил, что чаша весов склоняется далеко не в его сторону, он сам вышел на поле боя, поражая своей тяжелой булавой каждого, кто становился у него на пути. Владыка эльфов Гил-Галад и лидер людей Запада Элендил пожертвовали своими жизнями. И когда Саурон, изможденный борьбой с двумя столь сильными противниками, пал на землю, сын Элендила, Исильдур срезал с пальца Темного Лорда Кольцо. К несчастью для всего Средиземья, Исильдур отказался уничтожать свой, как он тогда думал, трофей. В дальнейшем Кольцо привело его к гибели, — Гэндальф закончил свою речь, которая далась ему нелегко, потому что на лице появилось несколько новых морщинок. Все присутствующие молчали. Ни один из них не знал, какое высказывание будет уместно в данной обстановке. Их вселенная сузилась до зала, где проходило заседание. Вокруг подступала непроглядная тьма, готовая поглотить их крохотный мирок и убить остатки надежды. Сердца сжались в предчувствии неотвратимого триумфа зла. И тут, неожиданно для всех, заговорил Фродо.

— Пусть я всего лишь маленький хоббит я не собираюсь так просто дать Саурону победить нас, поэтому скажу следующее. Если вы будете действовать сообща, то повторите подвиг древних мужей, окажитесь мудрее, чем Исильдур и уничтожите Врага. Пока есть даже самая маленькая надежда на победу, мы должны бороться!

Гэндальф Белый рассмеялся.

— Фродо Бэггинс из Шира оказался храбрее нас всех вместе взятых, — он ласково посмотрел в сторону хоббита. Все-таки не зря старый маг посвятил долгие годы изучению людей, а также находящейся с ними в родстве расы полуросликов.

— А теперь приступим к разработке стратегии, — пальцы Гэндальфа потянулись к трубке, ведь курение всегда способствовало его мыслительной деятельности.

***

Глаза Саурона пристально смотрели на Гул’дана, сидящего на втором конце длинного черного стола. Чернокнижник поежился от взгляда своего господина и сделал вывод, что если бы они играли в карты, то у орка не вышло бы мухлевать. Дрожащими пальцами Гул’дан подвинул фигуру коня, сделав, по его мнению, наиболее выгодный ход. Поверхность слоновой кости, из которой была сделан один из его шахматного воинства, приятно ласкала кожу ладони и очень не хотелось расставаться с этими ощущениями, но все же пришлось опустить фигурку на поверхность доски, потому что Саурон не любил, когда ему приходилось ждать одного хода больше получаса.

— За вами следующий шаг, повелитель, — Гул’дан раболепно улыбнулся. На лице Темного Лорда не отобразилось никаких эмоций. Саурон никогда не улыбался. Одно быстрое движение черной обугленной руки и чернокнижник лишился своего коня. Но ладно бы просто потеря фигуры…

— Шаг и мат, Гул’дан. Будешь отыгрываться? В этот раз ты проиграл с третьего хода. Рекорд.

Чернокнижник судорожно метался взглядом по клетчатой доске, пытаясь понять, какие есть пути для отступления. Их не было.

— И как тебе не надоело? Ты ведь даже в шахматы мне постоянно проигрываешь.

Да, Владыка Барад-Дура не был лишен чувства юмора в той же степени, как Гул’дану не надоедало проигрывать. Саурон ненавидел белый цвет, поэтому чернокнижнику приходилось уступать ему черные фигуры.

Раздался неожиданный стук в дверь. Властелин Мордора гневно повернул голову.

— Срочная весть! — гонец упал на колени перед Сауроном. — Войска повстанцев под предводительством воскресшего мага Гэндальфа Белого захватили Рохан!

— Ну хоть где-то белые выигрывают, — сказал Гул’дан.

Комментарий к Глава 18

*Власти - Валар.

========== Глава 19 ==========

Фродо с широко раскрытыми от удивления глазами наблюдал за тем, как маршировали ряды эльфийских лучников, мечников и копейщиков, а за ними двигались диковинные машины и катапульты, созданные искусными руками гномов Азерота. Следом за техникой следовали люди Тралла и Джайны: здесь шли бывшие тролли и эльфы, орки и дворфы. Войско поражало своей многочисленностью и уровнем подготовки.

— Ну как? Тебе нравится, Фродо? — спросил его Го’Эл, заметив, что хоббит, как завороженный наблюдает за подготовкой к освобождению Средиземья.

Бэггинс нервно сглотнул. Он не знал, что ответить на такой прямой вопрос. С одной стороны его радовал вид войска, способного противостоять Саурону, а с другой стороны он не питал иллюзий и понимал: этого не достаточно для победы.

Тралл правильно понял его молчание и сказал:

— Ты еще не видел их в бою. К тому же у нас уже есть хотя бы одно преимущество — неожиданность. Они ведь и понятия не имеют, что кто-то готов оказать им сопротивление, поэтому будут абсолютно не готовы к обороне, — мужчина пытался успокоить полурослика. Он прекрасно видел по нарастающей тревоге, отражавшейся на лице Фродо, что воспоминания об ужасах, пережитых в плену у Саурона, все еще очень ярки в его памяти. В этот момент к ним подошел Гэндальф и положил конец их разговору.

— Выдвигаемся через час, — сказал старый маг, деловито поглаживая свою белоснежную бороду. — Советую отдохнуть, потому что путь предстоит нелегкий.

Бэггинс посмотрел на волшебника с благодарностью. Немного спокойствия перед битвой ему точно не помешает. Тем более, что его присутствие обязательно. Фродо должен указать им безопасный путь, провести по тайным тоннелям под крепостью, если будет нужно, предупредить о ловушках и опасностях, которые, возможно, будут подстерегать их. К тому же хоббит просто не мог сидеть в пока еще безопасном Лориэне, пока его друзья будут сражаться со злом и отдавать свои жизни.

Решено было, что Фродо поедет вместе с Гэндальфом на гномьей самоходной повозке. Волшебника назначили командующим левым флангом войска повстанцев. Состояло оно в основном из эльфов-магов, легко-вооруженной конницы и пехоты. Управлять движениями правого фланга должен будет Халдир. Под его командованием собрались эльфийские лучники, разведчики и пехотинцы, вооруженные двуручными мечами. Центр должен контролировать Тралл, Джайна будет магом поддержки, который способен обрушить на врагов яростные атаки из града льда, или призвать элементаля воды, что сможет сражаться вместо нее. Значительным преимуществом повстанцев были сильные волшебники такие, как Кадгар и леди Праудмур, а также множество чуть менее талантливых чародеев из разрушенного Кирин Тора. Высшие эльфы, владеющие магией, друидизм ночных эльфов, огнестрельное оружие дворфов, машины гномов — Властелин Мордора ничего не мог противопоставить этой силе, ведь никогда не сталкивался с подобным противником.

— Харадцы со своими боевыми слонами не смогут противостоять творениям гномов, — сказал Тралл, похлопывая по люку механизма. Он, конечно, ни разу в своей жизни не видел союзников Мордора, а только слышал о них по рассказам леди Галадриэль, но почему-то был уверен в техническом превосходстве жителей Азерота. Даже сам Гэндальф, хоть и не являлся поклонником всякого рода машин, скрепя сердце согласился ехать на одной из них, понимая, что любые средства хороши в борьбе против Саурона.

Они выступили на рассвете следующего дня. Решено было разбить лагерь невдалеке от леса Фангорн. Тем временем, пока повстанцы обустраивали лагерь, разведчики отправились в окрестности заброшенного Изенгарда, чтобы узнать точное расположение врага.

— Об этом лесе ходят странные легенды, — произнес Андуин, насторожено оглядываясь, когда они оказались рядом с Фангорном.

— Если ты говоришь о пастырях деревьев, или как их по-другому называют — энтах, то рассказы вовсе не легенда, а самая что ни на есть правда. Но нам не стоит бояться их. Просто передай всем солдатам, что они ни в коем случае не должны срубить ни одного местного деревца, — пояснил парню Гэндальф. Тралл, который стоял рядом с ними молча кивнул, жестом подозвал к себе глашатая, пояснил, что от него требовалось. Тот бросился исполнять приказ, распространяя информацию о том, как не навлечь на их войско гнев деревьев.

***

Арагорн резко пригнулся к земле, удивив тем самым Гимли, Леголаса и хоббитов.

— Что случилось, Бродяжник? — спросил его озадаченный Пиппин.

— Тише, — мужчина приложил палец к губам, — я слышу какие-то шаги на опушке леса.

Следопыт начал двигаться в направлении шума, ступая при этом так аккуратно, что ни одна веточка не хрустнула под его сапогами.

— Орки? — предположил Гимли. Арагорн покачал головой:

— Они не стали бы так близко подбираться к Фангорну. Они ведь панически бояться деревьев.

Люди, которые подняли переполох среди пяти друзей, приблизились на такое расстояние, что Леголас, обладавший по истине эльфийской зоркостью, сумел рассмотреть их.

— Один в доспехах с эмблемой льва, — шепнул лучник на ухо своему товарищу. — Никогда не видел такого знака.

Заросли хорошо скрывали их присутствие, так что Леголас мог внимательно изучить двух незнакомцев, оставаясь при этом совершенно незамеченным.

— Второй в белом, — продолжал наблюдения эльфийский принц. — Издали напоминает Сарумана.

Все мгновенно насторожились. За годы, проведенные в лесу, они не слышали никаких новостей извне, в том числе и о смерти Сарумана Белого, предательство которого было очевидно и Белому Совету, и Барад-Дуру. Гул’дан убил волшебника в качестве своего первого поручения от Саурона.

Тем временем незнакомцы подошли достаточно близко, чтобы друзья могли слышать их разговор.

— Все твои страхи и сомнения развеются, когда ты увидишь энтов. Хоть они никогда не вмешивались в дела Большого Мира, надеюсь, что в этой войне они выступят на нашей стороне, — проговорил маг в белых одеждах. Высокий юноша со светлыми волосами шагал рядом со стариком и внимал его словам.

— Далеко ли еще, Гэндальф? — произнес человек в доспехах со знаком льва. Услышать имя погибшего мага из уст незнакомцев — такое могло повергнуть шок и гораздо менее впечатлительных созданий, а ведь партизанская жизнь в лесу расшатала нервы Арагорна и его четырех спутников, так что, отбросив всякую осторожность, они вышли из укрытия и преградили дорогу двум незнакомцам.

— Кто бы ты ни был, ты сейчас ответишь, по какому праву ты называешь имя нашего погибшего друга! — Арагорн вынул из ножен королевский клинок. Андуин тут же ответил ему тем же. Гимли, Леголас и двое хоббитов уставились в недоумении на мужчин, готовых вступить в бой. Куда подевалась мудрость сына Араторна, его рассудительность, спокойный нрав?

— Не хватало нам еще драки! — воскликнул старик. — И не стыдно ли потомку нуменорцев нападать на людей без всякого разбору, прямо, как разбойнику с большой дороги? А ты Андуин? Где твои навыки дипломата?

Теперь, когда Странник видел мага в белом всего лишь в нескольких шагах от себя, он совершенно четко осознал, что тот, кто стоит перед ним, никак не может быть Саруманом. Чуть позже пришло смущение: в первую очередь от своего поведения, а во-вторую — от внешнего вида. За время жизни в лесу у него, как и у его товарищей не было возможности получить новую одежду, так что его эльфийский плащ, рубашка и бриджи вскоре превратились в лохмотья, более подходящие нищему, чем королю в изгнании. Правда, иногда партизанам удавалось устроить несколько вылазок против орков Гул’дана, рыскающих в округе, и разжиться парочкой новых вещей, но сражаться с зеленокожими бугаями было очень опасно, так что в основном лесные затворники довольствовались тем, что имели.

— Гэндальф, неужели это действительно ты? — на глазах Арагорна появились слезы. После радостных приветствий и объятий волшебник проводил своих старых друзей в лагерь, попутно расспрашивая их о том, как сложилась их судьба. Выяснилось, что после того, как орки Сарумана захватили Мерри и Пиппина в плен, Арагорн, Леголас и Гимли преследовали врагов, надеясь освободить своих товарищей. Но тут в игру мага, предавшего Белый Совет, неожиданно вмешался Гул’дан. Чернокнижник сам связался с Сауроном через палантир, вступил с ним в союз, по его приказу развоплотил Курумо и отправился в Мордор. Оркам Сарумана, которые признали в Гул’дане своего нового повелителя, он дал инструкции, согласно которым они должны были избавиться от теперь уже ненужных хоббитов. Но Мерри и Пиппину, благодаря их природной смекалке, удалось сбежать. Они скрылись в лесу Фангорн, где позже встретились с Арагорном, Гимли и Леголасом. Пятеро товарищей знали, что у Фродо с Сэмом была своя дорога в Мордор, и они ни чем не могли помочь смельчакам. Оставалось лишь убивать, забредавших в лес орков, и ждать вестей. Однажды, когда партизаны допрашивали пленного орка, они узнали, что Фродо и Сэму не удалось довести до конца свою миссию, а Средиземье накрыла пелена Тьмы. С тех пор они жили под покровительством Древобрада и других энтов, считая, что остались единственными свободными обитателями Средиземья.

***

Гул’дан словно губка впитывал в себя рассказы гонца. Животный страх поднимался из глубин его естества и рисковал вырваться наружу. Как Гэндальф оказался жив?! Как он обрел новую мощь? О каких-таких невиданных механизмах говорили выжившие солдаты? Какое огнестрельное оружие может быть в Средиземье?! Женщина-маг, обрушивающая на своих врагов потоки града?! Неужели Джайна Праудмур? Почему его враги оказались даже в том новом мире, где он от них пытался скрыться? И пусть его Лорд силен, как никто другой, пусть у него есть несметные полчища солдат, но пока он успеет их собрать с отдаленных концов своих владений, недруги будут уже у самых ворот Барад-Дура.

— Ха-ха-ха-ха, — жуткий смех Саурона раздался под сводами Черной Крепости, вселяя страх даже в его собственных союзников. — Я уже думал, что властвование над Средиземьем успеет мне надоесть, как вдруг появилась неожиданная угроза. Подавление этого маленького бунта послужит неплохим развлечением, как ты считаешь, Гул’дан?

Капельки пота покатились по вискам темного шамана, когда на него упал взгляд кошачьих глаз Властелина Мордора.

— Кстати, если говорить на чистоту, то это твой просчет, мой беспечный слуга. Ты не досмотрел, значит ты и будешь карать наглецов, осмелившихся восстать против нашего владычества. Отправляйся на передовую и возглавь мои войска, генерал Гул’дан.

Зеленое лицо чернокнижника побледнело, когда он услышал слово «передовая». Сомнений не оставалось. Орк и так слишком часто обманывал судьбу, избегая старухи с косой. На сей раз ему не скрыться. Альянс и Орда объединились и жаждут его крови. Если бы он остался в Черной Крепости, то был бы уверен, что через неделю от восстания не останеться и следа, потому что войска Саурона задавят его своим количественным преимуществом. Но если Гул’дан столкнеться лицом-к-лицу с Траллом, Джайной, Андуином и остальными, даже вновь обретенное могущество не поможет ему. Ведь он уже проиграл им там, в Азероте. Теперь они стали еще сильнее. Чернокнижник не может сбежать в другое измерение, ведь у него больше нет могущественного Артефакта, посоха Саргероса. Он не может призвать Легион демонов из Круговерти Пустоты, ведь по словам Саурона у этого мира существую свои защитники, Власти, или, как их называют эльфы, — Валар. Они не вмешиваются в дела смертных, но если Арде будет угрожать серьезная опасность, то могут изменить очертания земли до неузнаваемости. Тогда всему придет конец. Нужно срочно бежать, но куда? Может далеко на Восток, в дикие и неизведанные земли, где ему удастся затеряться?

Гул’дан сделал вид, что подчинился приказу, но на самом деле уже обдумывал план побега.

***

Орк надвинул на лицо капюшон, чтобы скрыть свое лицо. До ворот, отделяющих Мордор от Кханда оставалось всего лишь несколько миль. Еще чуть-чуть и он окажется свободен. Часовые на башнях уже заблаговременно подкуплены и пропустят его без лишних вопросов. Чернокнижник поежился, мысленно представляя себе лицо Саурона, когда тот узнает о побеге своей правой руки. Затем Гул’дан уперся боками в стремена, подгоняя свою лошадь, покашлял, вдохнув придорожной пыли, и поспешил к границе. Когда врата оказались уже совсем близко, колдун заметил девять черных фигур, приближавшихся к нему наперехват с разных сторон.

— Проклятье! — конь колдуна сменил рысцу на быстрый галоп, но назгулы догоняли его. Даже он, величайший из всех чернокнижников, не мог один выстоять против всей девятки. Его накрыла тьма, которой он так ревностно служил…

И вот Гул’дан стоит на коленях, прикованный магическими цепями, которые может разрушить только создавший их. Перед ним его Властелин. Он безжалостен. Один лишь взгляд его настолько зол и колок, что способен был разрезать алмаз, не говоря уже о жалком слуге, валявшемся под его ногами.

— Неужели у тебя такая плохая память, что ты забыл мои слова?! У тебя был выбор: служба мне, или смерть. Ну что ж, ты выбрал смерть!

Пещера ходила ходуном от голоса разъяренного Саурона. Сюда почти не проникало света, а смрад, бывший неотъемлемой частью этого места, душил Гул’дана. Настолько резкий запах вызывал у орка слезы, столь не идущие его злодейскому лицу.

— Ты пытался сбежать, как последний трус! Даже если бы ты пересек границу, то рано или поздно тебя бы нашли и притащили ко мне, паршивый пес. Ведь не осталось земель, которые не покорились предо мной.

Властелин Мордора закончил свою тираду и решил не тратить больше времени на разочаровавшего его слугу.

— Шэлоб, моя кошечка, можешь подкрепиться свежим мясом, — Саурон сделал приглашающий жест, а потом вышел из пещеры. Каменная дверь закрылась. Вместо нее открылся один из туннелей. Гул’дан посмотрел в проем и к своему ужасу обнаружил там восемь горящих глаз, уставленных на него. Огромная паучиха приближалась. Орк начал судорожно пытаться освободиться из оков, но это было бесполезно. Мерзкая зловонная туша нависла над ним. Он потерял сознание.

***

Поле перед Черной Крепостью наполнилось духом битвы: всюду раздавался звон оружие, ржание боевых коней, стоны раненных, боевые кличи, в глазах воинов, сражавшихся у Мораннона рябило от многоцветия знамен, блеска доспехов и мечей.

Арагорн, Леголас и Гимли в новых доспехах убивали врагов с удвоенным пылом. Тут же было и эльфы из Лориэна под командованием Гэндальфа Белого (его назначила лично леди Галадриэль), жители Азерота во всем их многообразии, возглавляемые Траллом и Джайной Праудмур. Орки, приближавшиеся к Андуину Ринну тут же успевали узнать крепость его клинка Шаломейна. Никто не остался в стороне и силы Света как никогда сильно сплотились, чтобы уничтожить империю Саурона. Все новые и новые орды орков и людей направлял Темный Лорд, но упорство героев было сильнее, чем его злое коварство и жажда власти.

Владыка Барад-Дура заметил, что его воины отступают и решил вмешаться в битву, чтобы поднять их боевой дух. Черные врата отворились и все глаза устремились на фигуру высокого человека в тяжелых доспехах и булавой в его правой руке. Он начал пробираться сквозь ряды своих врагов и от каждого взмаха его оружия несколько десятков воинов падали мертвыми на землю. Саурон мгновенно определил, кто является командующим армии неприятеля и тут же отправился к Траллу.

«Убью их лидера и мгновенно покончу со всяким сопротивлением. Они разбегутся, как тараканы,» — думал Властелин Колец, расчищая себе путь.

«Воинов охватывает паника. Нужно что-то делать,» — пронеслось в голове у Тралла, когда он увидел, как Саурон вносит смятение в ряды его воинов.

— Всем вперед! Он всего лишь один. Прикончим их императора и победа будет нашей! — на одном дыхании прокричал Го’Эл, пытаясь подбодрить своих солдат. С боевыми кличами они ринулись вперед, но Саурон тут же, шутя, разбил их аттаку.

«Да кто он такой?!» — про себя сказал Тралл. Тем временем Властелин Тьмы все приближался.

— Ты не тронешь моего приемного отца! Я уже потерял одного и не собираюсь потерять другого! — Андуин преградил Саурону путь.

— Эй, сопляк, тебе совсем жить надоело! — прогремел голос Владыки Барад-Дура. Он обрушил на Ринна удар своей булавы и всем показалось, что парень сейчас станет расплющенным, как лепешка, но когда искры и пыль развеялись, оказалось, что бывший король Штормграда блокировал его удар, пусть и его корпус наполовину вошел в землю от ужасной мощи Саурона.

«Как он вообще мог парировать мои аттаки?» — удивился Владыка Тьмы.

Тем временем Андуин поднялся. Он создал Купол Света, который исцелил его союзников, их боевой дух возрос и он принялись теснить оркам к стенам Чёрной Крепости.

Саурон сделал шаг вперёд и выбил мечь из рук юноши. Его булава оказалась в нескольких сантиметрах от головы Андуина. Парень уже мысленно попрощался с жизнью. Но тут что-то отвлекло Властелина Мордора. Это была аттака Джайны, которая направила на него поток из кусков льда. Тех нескольких секунд Андуину хватило, чтобы подняться и отрубить Саурону палец с кольцом всевластья. Тело Темного Лорда упало на землю и задымылось. Тот, кто некогда вселял ужас во все Средиземье, превратился в пепел…