Злое море [Борис Степанович Житков] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (15) »
Борис Житков ЗЛОЕ МОРЕ
Мария и Мэри
Это было в Черном море в ноябре месяце. Русская парусная шхуна «Мария» под командой хозяина Афанасия Нечепуренки шла в Болгарию с грузом жмыхов в трюме. Была ночь, и дул свежий ветер с востока, холодный и с дождем. Ветер был почти попутный. Тяжелые, намокшие паруса едва маячили на темном небе черными пятнами. По мачтам и снастям холодными струями сбегала вода. На мокрой палубе было темно и скользко. Впрочем, сейчас и ходить было некому. Один рулевой стоял у штурвала и ежился, когда холодная струя попадала с шапки за ворот. В матросском кубрике[1] в носу судна в сырой духоте спало по койкам пять человек матросов. Кисло пахло махоркой и грязным человечьим жильем. Мальчишку Федьку кусали блохи, и ему не спалось. Было душно. Он встал, нащупал трап и вышел на палубу. Он натянул на голову рваный бушлат[2] и зашлепал босиком по мокрым доскам. Слышно было, как хлестко поддавала зыбь в корму. Федька хорошо узнал палубу за два года и в темноте не спотыкался. Море казалось черным, как чернила, и только кое-где скалились белые гребешки. Федька заглянул в люк хозяйской каюты. Там вспыхивал огонек папиросы. — Эге! — крикнул Нечепуренко. — Кто це? Хведька? А ну, ходы! Федька спустился в каюту. — Хлопцы огонь задули? Ну-ну! Жгуть дурно керосин, не в думках, что в деревне люди с каганцами живуть. Огня не было не только в кубрике, но не были выставлены и отличительные огни по бортам: справа зеленый и слева красный. По этим огням суда ночью узнают друг друга и избегают столкновений. — Як не спишь, — продолжал хозяин, — то уж не спи: тут могут пароходы встретиться. Поглядывай в море. Федька подошел к рулевому. — Что трясешься? — спросил рулевой. — Ямы боишься? — Та смерз, — сказал Федька. — А кака та яма? — Не знаешь? Федька много слыхал россказней про яму, не верил им, но все-таки любил послушать. А ночью так и побаивался, — а вдруг в самом деле есть? — Нема никакой ямы, — сказал Федька, — ты ее видал? — А вот и видал: там повсегда зыбь. Ревет! — аж воет. Я раз с греками плавал, видал, как судно туда утянуло. Хоп, и амба! — Брешешь? — испугался Федька. — Вот чтоб я пропал! Пароходы затягает. — А где ж она? — Аккурат посередь моря. Греки знают. — Да врешь ты! — отмахивался Федька. — Верное слово. Вот чего Афанасий не спит? — добавил рулевой вполголоса. — Накажи меня бог, ямы боится. — Федька! — крикнул из каюты хозяин. — Смотри огни! Уши развесил. Федька стал вглядываться в темноту, и действительно далеко впереди, справа, ему показался белый огонек. А сам прислушался, не гудит ли впереди яма.-----
Английский грузовой пароход «Мэри» с полным грузом русского хлеба шел, направляясь вдоль западного берега Черного моря, в Босфор, чтоб оттуда идти дальше в Ливерпуль. Зеленый и красный огни ярко светились по бортам: там горели сильные электрические лампы. Еще один белый огонь горел на мачте. Этот огонь на мачте носят пароходы в отличие от парусных судов, которым пароходы всегда должны уступать в море дорогу. Пароход был недавно построен, все было новенькое, и исправная машина работала как часы. На носу судна стоял вахтенный «баковый» и зорко смотрел вперед. Тут же висел большой сигнальный колокол, которым баковый давал знать вахтенному штурману, когда появится на горизонте огонь: ударит раз — значит огонь справа, два — слева, три раза — прямо по пути парохода. Молодой помощник капитана, штурман Юз, был на вахте и ходил взад и вперед по капитанскому мостику. Вдруг он услышал три спешных удара в колокол с бака[3]. Он глянул вперед: почти перед самым носом парохода слабо мигал зеленый огонек.— Лево на борт! — крикнул Юз рулевому, и пароход резко покатился влево. Реи парусника едва не задели пароход. — Проклятые! Дикари! Четвертый раз! — ворчал про себя Юз. — На курс! — скомандовал он рулевому. Рулевой повернул штурвал, закляцала рулевая машина, и пароход пошел по прежнему направлению. Капитан Паркер сидел на кожаном диванчике в своей каюте, которая помещалась тут же у капитанского мостика. Две электрические лампочки горели над полированным столиком, на котором стояла бутылка виски[4] и сифон содовой воды. Капитан курил из трубки душистый английский табак и записывал в свой кожаный альбом русские впечатления. Он боялся, что за длинную дорогу забудет и не сумеет толком рассказать своим ливерпульским друзьям про Россию. «На улицах громко говорят, кричат, — писал он, — на тротуарах толкаются и не извиняются»... Бах, бах, бах! — опять раздались три удара с бака. Капитан Паркер надел фуражку и выскочил из каюты. — В чем дело, Юз?
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (15) »
Последние комментарии
11 минут 40 секунд назад
6 часов 34 минут назад
6 часов 42 минут назад
7 часов 10 минут назад
7 часов 14 минут назад
7 часов 14 минут назад