[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
========== Глава 1. «Я буду твоей смертью!» ==========
Ветер, резким порывом, погнал рябь по стеклянной поверхности реки, и смазал отражение девушки, который час сидевшей на ответвлении ивы. Ветер был до того холодным и пронизывающим, что даже очень тепло одевшийся человек старался меньше находиться на улице. Но этого нельзя было сказать о Даше, одетой в не очень плотное пальто, такие же штаны и тяжелые громоздкие сапоги, выглядевшие, словно уменьшенная копия солдатских берцев. Всегда одетая в черное, с длинными волосами, выкрашенными в тот же цвет, не большим пирсингом на левой брови и густо накрашенной подводкой для глаз. Это существо с затравленным вороватым взглядом, казалось мрачной тенью смерти, которая была лишней в пестром городе Крамлшире.
Болотистое захолустье, самая бедная и криминальная часть мегаполиса, а точнее его окраина, была не богата на людей, и это радовало посетительницу насиженного местечка на иве. Девушка из богатой семьи бизнесмена могла прожить всю жизнь в Крамлшире, даже не подозревая о такой его части, но волею не благосклонной судьбы, это место стало одним из самых любимых спасений, где Даша отпускала свои мысли на волю. Будучи еще маленькой девочкой, она приходила сюда поплакать, но сейчас просто молчала, давно возненавидев чьи-либо слезы.
На душе висел камень уже многие годы не позволявший ей улыбнуться, порадоваться простым вещам, почувствовать уют и заботу, и это, словно яд, травило и не давало расправить крылья. Порой, это чувство давило так сильно, что хотелось закричать, чтобы хоть кто-то заметил, как ей больно в душе, но Даша, так долго училась скрывать свои эмоции, что теперь никак нельзя было дать слабину.
Каждый день стал маленькой войной, которую надо было выигрывать у окружающих. Семья давно вызывала у нее только чувство ненависти. Хотя, в детстве все было иначе. Любящая, донельзя, своих дочерей мама. Папа, который проводил время с семьей. Родная сестричка — Лена, которая была тогда для всех нормальным ребенком и Даша — веселая и жизнерадостная девочка, пребывающая в своих мечтах и живущая беспечной спокойной жизнью.
Все это рухнуло, как карточный домик, развалилось за считанные месяцы, ушло, увы, безвозвратно. Сначала умерла мама, когда Даше было всего десть лет, а Лене – девять. Мало, чтобы понять все до конца, но много, чтобы запомнить мать, чтобы ее уход переживать так же мучительно, как и взрослые. Практически ничего не означающее для нее слово «рак» стало началом того Ада, в котором уже семнадцатилетняя Даша прибывала и поныне, в день, когда семь лет назад умер самый главный для нее человек на планете.
Потом была мачеха, интернат, поножовщина там, признание сестры — Лены умственно отсталой, ссылка ее в глухую деревню, где та превратилась в девушку легкого поведения и начала пить, несколько лет психбольницы для Даши — все это пронеслось в голове девушки, будто она быстро пролистала страницы книги и резко ее захлопнула. Она не хотела ворошить весь этот кошмар, длившийся уже седьмой год.
Неожиданно из туманных воспоминаний вырвали несколько холодных капель упавших на лицо. Даша подняла глаза и посмотрела на тучи, которые были до того темны, что создавали унылый грязно-фиолетовый цвет, предупреждавший о скором дожде.
В камышах, на другой стороне речушки послышались глухой шум и тихий разговор. Девушка недовольно посмотрела в сторону, откуда шел звук. Сегодня утром, после грозившей начаться расправе над мачехой, отец забрал ее нож-бабочку, без которого девушка чувствовала себя неуверенно, но в этой части города без средств защиты было попросту опасно находиться.
Она быстро спрыгнула на мокрую землю у края воды и пошла по тропинке, являвшейся старыми изрядно прогнившими досками. Девушка шла быстро, минуя брошенную стройку, узкие, заросшие кустарником улочки, несколько подворотен, и вот, она оказалась в старой части города, на одной из центральных старых улиц Крамлшира. Не обращая внимания на косые взгляды прохожих, девушка шла все так же быстро, будто опасаясь погони, но вперед ее подгонял начавшийся дождь.
Даша прекрасно ориентировалась в городе и домой дошла бы даже с закрытыми глазами, но испортившаяся погода заставила пожалеть девушку о том, что в кармане не было ни гроша денег. Поездка на автобусе была бы кстати. Могла она и позвонить водителю отца, который забрал бы ее на белом Range Rover-е, но это был бы явный проигрыш, по мнению девушки. Ее излишняя самостоятельность и независимость теперь играли с ней злую шутку. Дождь усиливался с каждой минутой, и стало ясно, что домой она вернется промокшая до нитки.
Тело зябло от порывистого ветра и крупных капель дождя, но в душе Даша чувствовала радость — такая погода ей по нраву. Злорадство и ликование окутывали сердце, при виде людей, пытающихся спрятаться от непогоды.
В суматохе ее внимание привлекла неподвижная фигура парня на мосту. Он показался ей знакомым и Даша, подойдя еще ближе, наконец, узнала его. «Максим!» — с ненавистью прошептала она.
Как-то еще в детстве, друг ее отца — Леонов, пригласил всех на вечеринку по случаю дня рождения сына. И этот, тогда еще ребенок, ужасно страдающий нарциссизмом, вызвал не детское отвращение. Из-за слишком тесной дружбы родителей, а ее мама на удивление тоже сдружилась с женой Леонова, видеть ненавистного человека приходилось часто, от этого вся их неприязнь с годами только росла и вырвалась наружу нешуточной дракой, произошедшей несколько лет назад. Момент, когда Даша, своим тяжелым ботинком, со всего размаху, ударила по припудренному личику Максима, оставляя огромные кровоподтеки и разбитую губу, положил край, той до фальшивости идеальной, дружбе семей.
Одна только встреча и предвкушение возможности отпустить колкость в адрес Максима во время нее, заставили девушку забыть об обещании вернуться не поздно домой и все еще не потерявшем силы дожде.
Подойдя уже вплотную к дрожащей, худощавой фигуре, в светлом пальто, кислотно–зеленых кроссовках и обтягивающих джинсах, стоящей на мосту, Даша заметила, что Максим находился за перилами, на маленьком парапете.
— Интересно, что таких, как ты заставляет совершать самоубийства? — с заинтересованным видом произнесла Даша, так, словно ее этот вопрос волновал долгие месяца, а не пару минут.
— Я… — промямлил Максим, но слезы, хлынувшие так же сильно, как и лил дождь, помешали закончить ему предложение.
— Да, ты. Я обратилась к тебе! — с недовольством прикрикнула девушка, ожидая ответа.
— Я попал в аварию… и теперь у меня на руке остался шрам от пореза стеклом. — запинаясь сказал Максим.
Даша бросила взгляд на руку парня, крепко вцепившуюся в красивую кованую решетку, выкрашенную в черный цвет, и увидела, еле заметную тонкую полосу на тыльной стороне ладони. Она немного прищурила глаза, снова обратив свой взгляд на заплаканное лицо.
— Если бы ты не сказал, я бы и не заметила, к тому же шрамы украшают мужчину, — безучастно бросила она парню, — Хотя, какой ты мужчина? Весь из себя, на свою прическу вылил столько лака, что даже под дождем держится, рыдаешь, как пятилетняя девочка, да еще и собрался прыгать в реку из-за маленького следа на руке. Видимо машину новенькую, подаренную твоим папочкой разбил на очередном стрит–рейсинге, вот и ноешь.
— Шрамы? Украшают? Что за бред, ты несешь. И вообще, уходи, а ни то я прыгну, и тебя обвинят в моей смерти.
Даша со злорадством, громко рассмеялась, будто бы ей сказали очень смешную шутку.
— Да, брось. Ты устроил этот спектакль, чтобы привлечь внимание, и чтобы тебя не убили дома за машину. Спрыгни ты, и все начнут жалеть тебя. Здесь до воды-то метра четыре, от силы. И в этой части города Глицерна совсем не глубокая. Да и тебе бы никогда не хватило сил покончить с собой, — произнесла девушка, подходя вплотную к Максиму, и переходя на зловещий шепот. — Поэтому… Я буду твоей смертью!
Она резким движением толкнула парня в спину и он полетел в холодную осеннюю воду в реке. Даша зловеще ухмыльнулась, спрятала руки в карманы и даже не обернувшись, пошла быстрым шагом дальше.
Дождь прекратился, словно кто-то просто его выключил, и закатное Солнце заиграло красками уходящего дня на остатках облаков, еще не ушедших с неба.
Барахтающийся и вопящий Максим, вызвал большой ажиотаж и привлек внимание зевак, которые слетелись, словно осы на варенье. Никому и в голову не пришло, что причиной всему была быстро удаляющаяся, неприметная фигура девушки, которую ждало очень много перемен.
========== Глава 2. Переезд ==========
Вся дальнейшая дорога прошла для Даши совсем без событий, а потому она пришла домой в хорошем настроении. Единственным, что действительно интересовало ее и ворошило любопытство была будущая поездка к ее дальним родственникам. Очередная попытка родителей избавиться от нее, только теперь не в такой жестокий способ, какие использовали они ранее.
Даша на секунду замерла, глядя с неприязнью на огромный пестро раскрашенный дом. Это место для девушки стало полем боя, где каждый день надо было находиться на линии фронта. Тяжело вздохнув, она открыла высокую калитку и пошла по дорожке выложенной плиткой песочного цвета. Открыв стеклянную дверь, девушка пошлепала грязными ботинками по дорогому паркету, отливающему чистотой.
— Даша, соберись, пожалуйста, тебя будет ждать мой водитель через час, возле гаража. Помнишь? Ты едешь к двоюродному брату моего троюродного дяди и будешь пока жить в его семье, потому что я боюсь, что ты убьешь, кого-то из нас. И переоденься, я не хочу, чтобы ты заболела. — произнес отец девушки совершенно спокойно даже не сделав ей замечание о грязных ботинках, которые она не сняла специально. Мужчине не хотелось начинать скандал в вечер отъезда дочери.
— Верни мне мой нож. — с недовольством, отчеканивая каждое слово, ответила ему дочь.
— Разуйся для начала, меленькая мерзавка! — крикнула из-за угла мачеха и подскочила к Даше.
— Ой, да пошла ты.— пренебрежительно бросила Даша и развернулась к отцу, с ожидание протягивая руку, — Я жду мой нож.
— Разуйся, выполни все, что я просил, и я его отдам. — все также спокойно ответил он.
— Что значит: «Я его отдам»? — рявкнула мачеха.
Папа девушки хотел было ответить, но непослушный подросток перебила его.
— Заткни свою проститутку, и идите с ней в жопу со своими условиями!
Даша почти бегом поднялась по лестнице, оставляя позади замолчавших взрослых. Прошла по коридору и улыбнулась, увидев свою разрисованную граффити дверь, которая явно не вписывалась в дорогой светлый интерьер. Это, когда-то давно мама решила, что дом будет таким — светлым и ярким. И дверь изначально была белой с не прозрачной стеклянной вставкой. Но почти пять лет назад, Даша, доведенная до отчаянья, когда мачеха сказала, что перекрасит ее салатовую комнату в розовый и привезет мебель для настоящей принцессы, купила красные и черные баллончики с краской и наляпала ее, сначала на дверь, а потом на мебель и стены. Обвешала их постерами с любимыми рок-группами и готичными картинками, и решила вести себя так, как она делает это по сей день. Так девушка похоронила добрую, маленькую, воспитанную и милую девочку Дашу, буквально за несколько дней превратившись внешне в гота. Закрыла свою душу на замок, завесилась грубостью и злостью от внешнего мира и стала, словно кактус с мягкой сердцевиной, но множеством иголок снаружи.
Девушка вошла в комнату, включила громко рок на музыкальном центре и с наслаждением упала на большую кровать с черным постельным бельем. Она закрыла глаза и решила поразмышлять над тем, какой будет ее «сестра»: «Она будет глупой. Да, такой глупой, что я буду троллить ее каждый день. Прямо до ужаса глупой. А еще она будет постоянно носить милые вещички, и растрепанный пучок на голове. Милая, сказочная и няшная просто до тошноты». В подобных размышлениях время летело быстро и, когда Даша открыла глаза, поняла, что прошел уже почти час.
Она кинулась быстро собирать вещи в рюкзак и сумку. Спешила она, потому что не хотела нового скандала. По правде говоря, Даше очень не нравились ссоры, но так как это было одной из ее форм протеста, то разгорались они практически на ровном месте. Девушка собралась действительно быстро, и ей невыносимо хотелось забрать с собой, как можно больше вещей, но она понимала, что всю комнату не увезешь, потому и ограничилась практически одной одеждой и ноутбуком, а компьютер папа обещал привезти позже, если девушка сможет там более-менее нормально уживаться.
На лестнице она снова столкнулась со своей мачехой, где между ними произошла перепалка с не цензурной бранью. Это послужило одной из причин для того, чтобы отец передумал отдавать Даше нож. Вся история кончилась тем, что она, высказав все, что думает о родителях, показала им средний палец, положила вещи в багажник и с окончательно уставшим и испорченным настроением уселась в машину.
Единственным человеком с кем девушка еще ни разу не сорилась из этого дома, был Сергей, он уже очень давно работал водителем у отца Даши и каким-то образом никогда не влезал и не попадал ни под чью горячую руку во время скандалов, поэтому Даша, сев в машину, практически сразу успокоилась. Белый Range Rover увозил ее на другую сторону Крамлшира в один из спальных районов города застроенный современными двадцатичетырехэтажками. Дорога была не близкая и девушка просто уставилась в окно на ночной город сиявший яркими огнями, и выяснив у тезки своего отца, сидевшего за рулем, что ехать еще несколько часов, одела наушники.
Дашу мучили не веселые мысли. Родители избавлялись от нее не первый раз, но тогда это были интернат и вообще психбольница, а что теперь? Семья каких-то дальних родственников, где она — седьмая вода на киселе. Ее решили отправить в нормальную семью, чтобы она перевоспиталась или ее отправили в семью с еще более ужасной обстановкой, чтобы девушку довели совсем до крайности, не прекращающиеся скандалы. Неожиданно Даша отметила для себя, что они уже миновали район с дорогими коттеджами, где она жила, старую часть города и были на дороге, которая заканчивалась разъездом влево — запущенное захолустье, где она была несколько часов назад и вправо — спальный район с новенькими двадцатичетырехэтажными домами.
В голове заметалась мысль, что сейчас Сергей повернет влево, что все было обманом, она окажется в какой-нибудь семье алкоголиков, ведь не зря же девушка никогда ничего не слышала об этих родственниках, но машина плавно повернула направо и Даша шумно выдохнула. Еще немного пропетляв по району, внедорожник остановился около, белого с оранжевыми полосами, дома.
«Даша, мы приехали».— сказал Сергей, но девушке перебила его слова музыка в наушниках. Он вышел и пошел доставать ее вещи из багажника, а Даше, хоть убей, не хотелось покидать автомобиль, но дверь возле нее была уже открыта водителем и она лениво вылезла под яркий свет фонарей. Спотыкаясь, плелась она за ним до дверей, ждала пока ответят водителю по домофону и откроют дверь, ехала в лифте, засунув руки в карманы и прислонившись к кремовой стенке лифта, а потом все также бесстрастно смотрела, как Сергей разговаривает с ее новыми родителями. Настроение подниматься не собиралось, поэтому девушка забрала сумку и рюкзак у водителя, нехотя вытащила наушники из ушей, оставив их болтаться на шее.
— Здравствуй, Даша. Проходи в квартиру, я проведу тебе маленькую экскурсию. — произнесла женщина средних лет с немного вьющимися каштанового цвета волосами и милой доброжелательной улыбкой.
— Спасибо, но мне никакие экскурсии не нужны, я сама разберусь, просто покажите мне мою комнату. — приторно растянув губы в улыбку, ответила Даша.
— Хорошо. Прямо по коридору, вторая дверь налево. Если что-то понадобиться, зови. Кстати, я – Кристина Сергеевна, а это мой муж – Вячеслав Иванович, но можно и без отчеств, чтобы было короче. Завтра познакомишься с нашей дочерью Настей, потому что сейчас она уже спит. А теперь, я думаю, что ты устала с дороги, иди к себе.
«Даже поспорить не из-за чего».— подумала девушка и пошла в свою комнату по коридору.
Открыв дверь, она некоторое время подождала пока глаза привыкнут к темноте, а потом решила нащупать выключатель на стене и включила свет. Комната была не большой, но вполне обычной и уютной. Возле двери стояла односпальная кровать, у окна письменный стол, куда видимо должен был стать ее компьютер, на другой стороне от кровати шкаф, этажерка с множеством полочек, а напротив стола кресло. Светло зеленые обои, без какого либо рисунка, с просто выдавленным на них витиеватым узором. Все было пустым, видимо ожидало ее вещей. На часах оказалось уже около часа ночи и Даше не хотелось заниматься раскладыванием вещей, но и спать она тоже почему-то не хотела и решила посмотреть сериалы на ноутбуке. Она достала его из сумки и поставила на стол. Сериалы были скачаны, поэтому даже не пришлось идти к «родителям» узнавать пароль от Wi-Fi.
Даша сняла ботинки и пальто, аккуратно закрыла шторы, и так же практически крадучись выключила свет. Ей не хотелось тревожить тишину, повисшую в воздухе, слишком уж умиротворенно и идеально все выглядело. Она воткнула наушники и окунулась в мир любимого кино.
Ночь проходила совсем без сна, а утром девушка собиралась отоспаться и осмотреть пустую квартиру, потому что был понедельник и «сестры», и «родителей» дома не было бы. Но Даша даже не подозревала, что судьба внесет в ее планы свои коррективы.
========== Глава 3. 8 кругов Ада и 10 кошачьих жизней ==========
Даша проснулась почти в одиннадцать часов утра, когда Солнце уже во всю свою слабую осеннюю силу грело растения и людей. Девушка подняла тяжелую голову с рук, и несколько секунд щурясь, смотрела на погасший экран ноутбука. Очень хотелось пить и болело горло, щеки пылали нездоровым румянцем. Заболеть было очень некстати, но все указывало на это, хотя Даша упорно отрицала первые тревожные звоночки. Она подбодрила себя мыслью об исследовании квартиры, и вяло поднявшись, побрела из комнаты на кухню. По дороге остановилась, и какое-то время рассматривала дверь, ведущую в комнату «сестры». Хотела войти, но услышала шум на кухне. Даша обрадовалась, что не успела совершить задуманное и избежала тем самым неловкой ситуации. Она украдкой пошла узнавать, кто же стал причиной шума.
На ее шаги обернулась девушка и уставилась пристальным изучающим взглядом, тоже сделала и Даша. Ее «сестра» оказалась немного не такой внешности, как нарисовало воображение. Настя была в красной клетчатой рубашке, одетой поверх белой футболки, в черных лосинах и тапочках со странным, зверьком. У девушки были длинные распущенный волосы, темно коричневого цвета и черный лак на ногтях, точь-в-точь, как у Даши.
Эту неожиданно повисшую в воздухе паузу прервал шум закипающего чайника и девушки, словно им кто-то снова нажал плей, неловко начали разговор.
— Привет. А ты Даша, да? — сказала Настя и мило улыбнулась.
— Да. А ты Настя? — неожиданно для себя, спокойно ответила Даша, хотя и собиралась сострить, но почему-то поддалась доброжелательному тону собеседницы.
— Хочешь чаю? Я как раз поставила чайник. Сегодня вот проснулась и поняла, что очень плохо себя чувствую. Оказалось температура. В школу естественно не пошла, — Настя стесненно улыбнулась, опустила глаза и подытожила, — Заболела.
Мысли Даши заметались между доброй и злой ее частью. Одна говорила, что надо грубо отказаться и показать этой ненавистно по-домашнему одетой собеседнице, что жизнь не такая уж и радужная. Другая, чувствуя, что и сама заболела, неожиданно осознавая, что доброжелательность ее «сестры» совершенно не сквозит фальшью, тянулась к горячему чаю и домашнему уюту, который, казалось, излучала эта девушка. И пока Даша, опять застыв, не знала, как же ей ответить, около нее на столе уже оказалась чашка, испуская приятный сладковатый аромат.
— Бери. Сейчас еще конфеты и печенье принесу. — быстро проговорила Настя.
— Ничего мне не надо. Сама пей! — все-таки девушка слишком привыкла быть на стороне агрессивности, чтобы так быстро растаять от хорошего отношения к ней.
Резко развернувшись, Даша вышла из кухни, но дойдя до своей комнаты, остановилась, почувствовав укол стыда, чуть ли не впервые в жизни. Она прижала отдающую приятной прохладой ручку и медленно, даже нехотя вошла во внутрь. Устало опустилась на кровать и ее мысли стали плыть медленно, а сердце все еще неприятно сжималось, не довольное произошедшим. Когда Даша устраивала ссоры с мачехой, это была обоюдная ненависть и девушка чувствуя постоянные попытки притеснить ее волю, считала себя несчастным борцом за добро, но сейчас, ситуация была совсем иной. Это она, подобно своей мачехе, накинулась на человека, который обращался с ней по-доброму, это она сама теперь стала злом.
Но все-таки, не привыкшая долго переживать и размышлять над скандалами Даша, быстро успокоилась и ее мысли совсем застыв, оказались в желе сна.
Проснуться было еще труднее, чем утром, потому что состояние стало хуже. Жутко тянуло вернуться в сон, ноги и руки стали, словно у набитой ватой куклы, энергию за несколько часов сна, видимо высосал вампир, а легкие то и дело сдавливал не сильный кашель. Теперь Даша уже по-настоящему сожалела, что не согласилась выпить чашку горячего ароматного чаю. Идти на примирение не хотелось, но это решение было наиболее разумным, и она отправилась на поиски «сестры».
Даша встретила Настю, когда та выходила из своей комнаты и, поймав на себе взгляд с укором, замялась и не смогла сказать дельное извинение. Мысли предательский путались, а слова цепляясь друг за друга, упорно не хотели сложиться в предложение, поэтому она нашла наиболее простое решение:
— Извини. — неожиданно и резко произнесла она на выдохе.
Но Настя ничего не отвечала, продолжая мерить ее взглядом. Она видела, что девушка уже сотню раз раскаялась в душе, но так как всегда была довольно гордой собой, считала обязательным поиграть на нервах собеседницы в назидательных целях.
Когда ей впервые сообщили, что у них будет жить одна девушка ее возраста, которая была их дальней родственницей, Настя очень разозлилась. Ревность напала на нее, и она всеми силами пыталась отговорить родителей от этого, а главным и неоспоримым аргументом стало: «Да, вы вообще представляете себе, что такое перевоспитывать трудного подростка!». Но родители ее были добрыми людьми и они не могли отказать отцу Даши в помощи, хотя и понимали, что совершают опасный шаг для своей семьи. Потом настроение девушки постепенно сменилось на милость, а после она и вовсе прониклась альтруистическим желанием родителей помочь.
И вот теперь этот человек стоял перед ней совершенно несчастными стушевавшимся, с бледным лицом, с ярким не здоровым румянцем на щеках, иногда немного подкашливая. Ей явно нужна была помощь и Настя, оттаяв, протянула:
— Ладно.
— Просто для меня так странно, что кто-то пытается помочь. — неожиданно для себя разоткровенничалась Даша.
— По-моему ты зря отказалась от чая. Выглядишь заболевшей. Да и лекарства тебе бы не помешали и… кажется, обедать пора.— скороговоркой ответила Настя, будто бы она и не заметила слов девушки, но в душе ужаснулась услышанному.
— Может, когда мама была жива, все и было по-другому, но сейчас, когда все, как бешеные собаки, которые с цепи сорвались, это правда странно. — отрешено ответила она.
— А твоя мама умерла? — с каким-то детским сочувствием в голосе спросила Настя.
— Да.— последовал печальный ответ.
— Ой, да, что мы тут стоим, я же говорила, что пора обедать. Я пока буду все готовить, ты мне расскажешь. — не уточняя, что именно, сказала Настя, — Ты же расскажешь? — задала она абстрактный вопрос заискивающим голосом.
Даша утвердительно кивнула, и они пошли на кухню.
Она неожиданно для себя поняла, что вот он видимо и настал момент той задушевной беседы, которой так не хватало в ее жизни. И ей попался человек, который не будет осуждать, а станет самым внимательным слушателем истории.
Настя суетилась, разогревала борщ и доставала посуду, но всем своим видом показывала, что готова слушать хоть сию секунду. Даша, однако, ждала пока сердце подскажет ей самый подходящий момент. А наступил он только тогда, когда девушки уже успели поесть и пили чай.
— Так ты расскажешь? — не выдержав и уже не скрывая чистого любопытства без капли сострадания сказала Настя.
Даше не понравился ее тон, будто бы она собиралась слушать о веселом приключении, а не о грустной жизни человека, но стоило ей только начать, как от возбужденного любопытства Насти не осталось и следа.
— Была я в детстве совсем обычным веселым ребенком. Заботливые родители, большой, просторный и светлый дом, забавная младшая сестричка — все, как и должно быть в нормальной семье. У папы свой бизнес — сеть ресторанов, в то время как раз пошел вверх, все новые и новые рестораны открывались. И тогда родители решили построить дом. Мама была известным дизайнером, поэтому в нашем коттедже она все интерьеры создавала, такие же легкие и добрые, как она сама. А сестра моя всего на год меня младше, и хотя мы очень разные, хорошо ладили. Я была такой… не то, чтобы совсем, но можно сказать пацанкой, а она — леди. Моя мама вообще была уникальным человеком. Она родилась в маленьком поселке, у не богатых родителей и сделала такую карьеру. Ей очень многие завидовали, как и вообще нашей семье. Слишком уж идеальная и правильная она была.
Все это просто обязано было разрушиться, потому что все-время белая полоса не может быть. Как-то в одну ночь маме стало плохо, папа вызвал скорую, причем я даже не знаю, что именно с ней случилось, просто помню серьезного папу и врачей у нас дома и ее забрали в больницу. А меня и сестру, перепуганных и ничего не понимающих, отправили к маминым родителям в деревню. Там нам было не очень хорошо жить, но почти через две недели нас забрали, и сказали, что мама умерла и у нее была последняя стадия рака крови. Наверное, она знала, но никому не говорила, а может, не знала. Но представляешь, каково это было узнать в десять лет, а Лене вообще тогда было девять, — Даша запрокинула голову и посмотрела вверх, чувствуя, как глаза стали наполняться слезами, — А примерно через полгода папа встретил эту Виолетту. Не знаю под каким забором он ее нашел, но вот она то и постаралась превратить нашу жизнь в Ад. Причем самое интересное, что когда она общается только с папой, она сама доброта, а, когда нас видела, у нее в голове, вроде бы кто-то переключателем щелкал на другой режим и она превращалась в адскую стерву. Мы явно не входили в ее планы, и она всеми силами пыталась сжить нас со свету, но пока безуспешно, — девушка ехидно ухмыльнулась, — Не знаю, она решила, что прутики ломать лучше по отдельности, чем вместе или она действовала по принципу «разделяй и властвуй», но только решила, что лучше нам не видеться часто.
И меня под предлогом получения хорошего образования сослали в какой-то интернат для богатеньких детей, где было куча таких же никому не нужных оторв. Только вся проблема была в том, что в таком закрытом обществе, сложилась своя иерархия. Они с первого класса видимо распределили «роли», кто крутой мажор, а, кто мальчик для битья. Естественно новенькая была в самом конце этой «пищевой цепочки». Надо мной издевались, меня гнобили и подставляли, а учителя это знали, но все-равно оставались на стороне «главных».
Один раз меня побили. Не сильно, но пара синяков осталось… у меня, а вот напавшим досталось гораздо больше. И они пообещали, что если я через неделю не стану на колени перед всем классом и не извинюсь перед «главными», то со мной уже разберутся по-настоящему. Это были не дети, а звериная стая, причем даже далеко не волчья. Меня спасло то, что на выходных детей можно было забрать домой, обычно мало кого забирали, но я обманула охранника, что меня ждут, на соседней улице, в общем, наплела всякой ерунды, и он почему-то даже поверил.
Пошла домой, но плохо знала город и свернула не туда. Оказалась в районе, где Глицерна еще напоминает болото, это не далеко отсюда, — и Даша, убедившись, что Настя утвердительно кивнула головой, поняла, что дальше можно не объяснять и продолжила, — Дальше все было еще более абсурдно. По идее меня там должны были убить или украсть, но все обернулось в мою пользу. Блуждая по тому, не очень благополучному району, я случайно вышла на их базар. Там в основном продавалась всякая ерунда, но один мужик, у которого на лице, скрытом под капюшоном, просто было написано, что он зек, продавал ножи, — и Даша весело улыбнулась, хотя Насте все происходящее совсем уж не казалось смешным, — Довольно не дорого, а у меня деньги были, папа то все еще заботился обо мне. И вот представь себе эту картину, а точнее абсурдность ситуации. Подошла к этому угрюмому типу двенадцатилетняя девочка, пытаясь сделать как можно более важный вид, пренебрежительно бросила внушительную сумму на прилавок и ткнула пальцем в самый, как мне показалось, крупный черный нож-бабочку. Уж не знаю, о чем думал в тот момент мужик, и тем более каким местом думала я, но приобретение удалось вполне. Видимо, продавца мало интересовало, кто покупатель, главное, что заплатили. Со своим новым оружием я почувствовала себя гораздо увереннее.
На столько, что, когда я выпутала из того странного местечка, я решила не возвращаться домой, чтобы попросить помощи у папы, да и вообще рассказать ему, что там происходит в этом интернате, потому что он не знал, а вернуться в интернат и дать бой мерзким одноклассникам. Тогда я злилась, и даже не понимала, к чему может привести мой план, но, что было, то было. На входе меня естественно никто не обыскивал, охрана там была скорее для видимости, комнаты наши тоже никто не осматривал, поэтому с моим секретом проблем не возникло. Их требования, понятное дело, я выполнять не стала, и через неделю ко мне нагрянули всем классом. В интернате везде были камеры, кроме душа и туалета, а те, что в комнатах, тоже можно было выключить самим. Вообще-то это сделали якобы из этических соображений, что, мол, дети будут переодеваться и на это время выключать камеры и потом опять включать, но все пользовались этим совсем в других целях, чтобы прикрыть, как кто-то всю ночь играл за компьютером, а то и косячок курил. Да-да, не делай такого удивленного взгляда, там и такие были.
Так вот, когда я зашла в комнату и увидела, что камера выключена, то все сразу поняла, потому что комната была двухместная, но я там — одна, а камеру никогда не трогала. Я ее включила, чтобы потом было алиби, что не я первая напала на нечастных одноклассников, и не сама билась в истерике об стены. Я бы конечно могла сразу кинуться в атаку на врагов со своим балисонгом, но дала им с минуту меня побить, чтобы можно было сказать, что просто защищалась. А потом, когда они повалили меня на пол, достала его из-под кровати, и просто наугад, полоснула одному мальчику, из «главных», по животу. Это хорошо, что он чисто случайно в тот момент увернулся, и я ему кишки не выпустила, а то папа меня точно не смог бы уже отмазать от убийства. Когда охранник увидел, что происходит у меня в комнате, туда сразу же набежала куча людей. И представь себе зрелище, я стою в углу с разбитым лицом и ножом в крови, несколько человек оттаскивают этого порезанного пацана, а там еще ковры были светло бежевые, почти белые, лохматые такие, и на них пятнами растекается кровь. Ужас, шок, скандал.
Чтобы история не вышла за стены интерната, родителям очень много заплатили, причем и моим, и того мальчика. Потому что все стороны считали себя пострадавшими, и видео это подтверждало. Поэтому я стразу тогда и не стала ножом махать. Меня, понятное дело, быстро забрали из того интерната.
Тогда Виолетта начала копать могилу моей сестре. У нее, как потом оказалось, был один хороший друг — глав. врач псих. больницы. Она этим просто не могла не воспользоваться и начала придумывать, что за Леной стала замечать какие-то странности, и что она вообще плохо развивается для своего возраста. Это была явная и абсолютная не правда, но она повела ее к врачу и ей поставили диагноз. Хотя любой дурак не поверил бы, что Лена умственно отсталый ребенок. Папа тогда стал открывать рестораны и в других городах, поэтому чтобы за всем следить очень часто уезжал на долго в командировки. Жалко, что он не понимал, как развязывает руки этой сволочи. И вот, когда он вернулся с очередной командировки, его ошарашили такой новостью. И тут же она стала говорить, что Лену надо запрятать как можно дальше, чтобы она не испортила имидж семьи. А журналистам и всем сказать, что пропала без вести. Так и сделали — Лену сослали к маминым родителям.
Но этого Виолетте показалось мало. Она кого-то наняла. Ее изнасиловали и отправили на панель. И Лена сдалась, она не захотела бороться с трудностями в жизни в отличие от меня, а потом она еще и пить начала. Я ездила туда в деревню, конечно, пыталась ей мозги вправить и словами, и пару раз даже силой, но знаешь, очень трудно вытащить на берег человека, который сам хочет утонуть. Виолетта упивалась с этого, а потом, сломав окончательно сестру, решила и за меня взяться.
У папы начались какие-то проблемы с постройкой ресторанов за границей, и он уехал на несколько месяцев, оставив меня с мачехой. А та решила, что если интернат меня «не взял», надо использовать более радикальные методы и она с помощью своего друга запихнула меня в психушку. Вот это уже было по-настоящему страшно, оказаться нормальному человеку среди кучи психов.
Первое время я сопротивлялась, но когда поняла, что меня пичкают какой-то гадостью, и я на несколько дней превращаюсь в овощ, перестала. За эти несколько месяцев борьбы я верила, что папа вернется и все исправит, но время шло, папа вернулся, а ко мне даже не приходил, я то не знала, что его просто не пускали ко мне под разными предлогами. Когда поняла, что меня бросили, и надежда на спасение пропала, стала вести себя спокойно, и практически впала в депрессию. Еще хуже было от мысли, что убежать из психиатрической больницы, как показывают это в фильмах, тоже не получиться. Правда, на мое удивление персонал больницы довольно быстро сообразил, что со мной все нормально. То ли потому что я была не первым психически здоровым человеком, которого там заперли, то ли потому что вела себя вполне адекватно.
Мой психиатр быстро раскусил, почему я там оказалась, и мы просто с ним разговаривали, когда я якобы ходила к нему на осмотры. Он мне рассказывал, что в мире делается, потом даже фильмы смотрела у него на компьютере, а еще у меня были хорошие «поставки» книжек. Наверное, если бы не этот человек, за два года нахождения там у меня бы точно крыша поехала, а так даже вполне сносное существование получилось. Иногда, я прямо, как крутой главный герой, какого-нибудь фильма, отжималась и приседала, и зарядку делала, — Даша усмехнулась, но ее улыбка быстро сникла, — Вот поэтому я осуждаю и презираю свою сестру, потому что она сломалась, а я нет.
Через два года мой тормознутый папа почувствовал неладное и меня вернули домой. Он ожидал увидеть все туже девочку Дашу, но ее больше не было. Как бы это странно не звучало, но пока я была в псих. больнице, я успела поднабраться мудрости. Виолетта же ждала, что я буду замученной и разбитой морально, как моя сестра, но очень ошиблась. Я вернулась, гораздо более умной, злой, и сильной, готовой бороться за свою жизнь и постоять за себя с умом, а не так как в интернате. Такого поворота событий она точно не ждала.
Теперь не было маленькой девочки Даши, которую при каждом удобном случае можно было пинком под зад отправить в свою комнату в наказание. И началось время бесконечных сор. Я постоянно меняю школы, потому что слухи распространяются быстро. И на человека со странной биографией смотрят везде настороженно. Если еще в простых школах это не доверие, и со мной просто никто не хочет общаться, то в школах, где учатся дети политиков и богатых бизнесменов, типа меня, начинают себя вести почти, как в том интернате, а меня переводят из одной в другую. Ну, и, наверное, я сама виновата в этом, потому что обычно во многих школах дают испытательный срок пару месяцев, а я веду себя не очень дружелюбно и постоянно прогуливаю. Иду якобы в школу, а сама на другую сторону города, к болотистой части Глицерны, там у меня свое насиженное местечко на иве. Вот так и спасаюсь от скандалов, да и, наверное, от всего мира. — закончила Даша.
Настя слушала весь этот рассказ с невероятным интересом, и вот, когда рассказчица замолчала, поняла, что очень многое ей хочется сказать Даше, но в воздухе повисло молчание, которое ни одна из девушке не решалась нарушить.
На город медленно опускался предшественник ночи — вечер. За окном шуршал прохладный осенний дождь, покрывая стекло десятками мелких капель, в которых, преломляясь, мерцал свет фонарей, а в комнате повисла приятная атмосфера тишины, тепла и уюта, пропитанная вкусом сладостей, историй и запахом ароматного горячего чая.
Но теперь Даша, поделившись своим рассказом с Настей, даже не подозревала, что еще не одну такую опасную и интересную историю им придется создать вместе.
========== Глава 4. От тепла лед тает ==========
За несколько дней общения девушки узнали, что общих интересов было у них очень много. Особенно Даша расцвела, когда зашла в комнату Насти и увидела там множество постеров с рок-группами, с теми же которые так любила и она сама. Потом оказалось, что им нравились одинаковые жанры фильмов и книг. Девушкам явно было о чем поговорить и что обсудить. А ко всему прочему Настя заметила, что Даша начала играть в туже компьютерную игру, что и она когда-то прошла, и делилась с «сестрой» советами.
От Настиной ревности не осталось и следа. Так удивительно много общего не могло не сблизить людей. А Даша не жалела, что рассказала ей о своей жизни. Она не просчиталась, это был действительно очень внимательный слушатель. Слушатель, которому суждено стать другом.
Дашин отец, который часто узнавал, как там она, у Настиных родителей, радостно думал, что непослушная дочь перевоспитывается, но секрет был совсем в другом. Все было, наоборот, до банальности просто, ей дали возможность быть собой. Никто не ругал ее за увлечения, никто не устраивал беспричинных скандалов, никто не влазил в ее жизнь и действия. Даша видела это отношение к себе и не могла вести себя так же, как с отцом и Виолеттой.
Она была просто счастлива, и терять это счастье, собиралась меньше всего, наоборот, пять дней общения с Настей и жизни в ее семье укрепили в ней веру в то, что и в ее жизни все может быть по-другому, и она может заставить судьбу вернуть ей белую полосу в жизнь.
Пять дней провиденных в Настиной семье вернули Даше веру в людей. И даже больше, ведь Настя убедила Дашу, что вместе, они должны попытаться вытащить ее сестру из пропасти, в которую та катилась уже много лет…
— Но это твоя сестра, ты же не можешь просто так все оставить!? Давай поможем ей! — не унималась Настя.
— Если бы она хотела помощи, если бы она хотела измениться, сама бы вышла из своего беспробудного запоя, я бы тогда помогла ей вернуться и доказать, что она не больна, но она сама же этого не хочет! Ты думаешь, что она одумается, если окажется в городе, но этого не произойдет! — злясь, ответила Даша.
— Все имеют право на еще один шанс. — обреченно сказала Настя, надеясь переубедить «сестру».
— Все, кроме этой дурочки. — тоже понижая голос, ответила Даша.
— Если бы тот психиатр в больнице рассуждал так же, как и ты сейчас, Даша, то ты бы из той психушки никогда бы и не вышла. — произнесла Настя свой последний суровый довод.
Дашу эта фраза задела за живое до того сильно, что больше она не сказала ни слова, а после, будто избавившись ото всех эмоций, холодным голосом произнесла:
— Ты права, только нам надо не просто приехать и забрать Лену, а поставить ей какое-то условие. Пусть докажет нам, что мы должны ей помочь.
— К примеру, напишем ей список дел или советов, по поводу того, какой должна быть жизнь нормального человека, и дадим неделю на выполнение. А еще надо постараться, чтобы она посмотрела на себя с другой стороны и если в ней осталась хоть капля человеческого, то она обязательно изменится. И только в этом случае ее заберем… да, хотя бы и к нам домой. — оживившись, сказала Настя.
— Хорошая идея. — ответила Даша, которой тоже передался Настин запал.
И девушки с радостью принялись за написание советов и подготовку затеи.
========== Глава 5. Враг разбит, друг пока тоже ==========
— Я поговорила с папой, водитель скоро приедет и заберет нас, потому что ни он, ни машина ему сегодня не нужны. Папа будет дома. Зато они нужны нам, это самый лучший способ добраться до необходимого места. — сказала Даша и улыбнулась.
Она была очень рада, что все идет по плану и так удачно складывается, но не успела Настя еще ничего ей ответить, как позвонил отец Даши и, как-то непонятно, ничего не объясняя, сообщил, что сам прямо сейчас куда-то едет. Больше всего Даше не понравилось это «куда-то». И девушка, пораженная и обиженная, со злостью кинула свой телефон на диван.
— Нет, извини Даша, мне надо ехать. — перекривила она слова отца, скорчив рожицу.
— За пару минут поменял свое решение? — заподозрила неладное Настя и удивленно подняла брови.
— Да, вот и я думаю, что странно это, как-то.
— По-моему, здесь только одно объяснение — Виолетта. — ответила Настя и покачала головой.
В комнате висело молчание. Обе девушки думали, как им поступить. Мысли в голове Даши метались и зло, и мстительно.
— Давай посмотрим, какие автобусы и когда едут до этого села, и подумаем, как нам лучше добраться.
— Нет. — отрезала Даша, потому что в это мгновение ее посетил куда более коварный план, — мы поедем на автобусе ко мне домой и тогда, папа уже не сможет отвертеться, что ему куда-то там надо, и обычно при мне он так сильно не попадает под влияние мачехи.
Настя понимала, что станет не желательным свидетелем чужой семейной ссоры, но и бросать Дашу, с которой она сдружилась, ей не хотелось, и она решила — будь, что будет.
А Даша желала мести. Она знала, что не так уж нужны ей машина с водителем, и даже желание помочь сестре поутихло на фоне прилива сил, который она получила от будущей победы над врагом.
Девушки быстро собрались и отправились на другую сторону города. Настя неплохо ориентировалась в городе, а Даша вообще знала его, как любой городской житель свой район, поэтому добрались они за несколько часов.
Отец и мачеха Даши сидели в круглой беседке перед домом и о чем-то разговаривали, но увидев, что в ворота вошла извечная нарушительница их идиллии, замолчали, а Виолетта даже замерла в неком оцепенении. Ей стало ясно без слов, что Даша обо всем догадалась. Она тихо прошипела несколько ругательств в адрес догадливой девушки, пока та еще только направлялась к ним.
Дашин отец решил во избежание чего-то плохого «поймать» девушку по дороге к беседке, но удалось это, когда она оказалась метрах в семи от места отдыха.
— Ты ведь уехал. — с укором сказала Даша отцу не дожидаясь приветствия.
— Да, ты знаешь, так получилось, что надо было, но потом все решилось. — совершил попытку оправдаться он.
— А я вот решила к тебе заглянуть вместе с Настей. — будто и не заметив жалкое оправдание отца произнесла девушка.
Эта была просто удивительная для нее минута триумфа. Отец Даши чувствовал стыд из-за этого. Мачеха видела, что девушка была в том ядовито саркастичном настроении, когда спорить с ней было бесполезно, потому что у нее всегда будут ответы. А Настя стояла поодаль и просто молчала, твердо решившая не влезать в семейные дела, но, так как ей передалось Дашино настроение, она тоже была готова к ответу при малейшей попытке ее задеть.
— Ну, что ж, если ты не поехал, то думаю, будешь не против. Я с Настей съездим к бедной Лене и проведаем ее. — с еще более беспечным и наивным тоном в голосе сказала она.
— Да, конечно-конечно. Езжай. Ничего ведь плохого нет в том, чтобы проведать свою сестру. — как бы спрашивая, сказал отец и обернулся к беседке, откуда уже выходила Виолетта, чтобы влезть в разговор.
— Есть и много. Она больна и мы спрятали этот неудачный момент нашей семьи, чтобы не испортить имидж, а вот такого рода поездки могут все мои усилия уничтожить. — сказала она, недовольно сжав губы.
— Во-первых, неудачный момент НАШЕЙ семьи это ты. Во-вторых, я еду проведать свою родную сестру, и мне совершенно фиолетово, что будет с имиджем, если тебя морально-родственные связи интересуют меньше твоего имиджа — это уже не моя проблема. И в третьих, ты здесь никто, просто какая-то из папиных любовниц, слова тебе не давали, а уж тем более ущербных никто не просил говорить. — ответила Даша, ехидно улыбаясь.
Виолетта хотела, что-то ответить, но такие доводы слишком сильно ударили по самолюбию и обидели, чтобы быстро найти нужные слова. Да и было ясно, Даша сегодня на одно слово против нее найдет десять в ответ.
Отец девушки быстро направился за водителем, не обращая внимания на маленькую перепалку, произошедшую между Дашей и Виолеттой, и после небольшого разговора, Сергей пошел в гараж, и, выехав во двор, остановился, ожидая девушек.
Они уже развернулись и пошли к машине, как вдруг…
— Да… Твоя подруга, Даша, судя по одежде, наверное, такая же, как и ты не воспитанная. Даже не поздоровалась, когда зашла. — сказала Виолетта, наконец-то найдя, чем же задеть Дашу.
Настя была одета довольно обычно, как и Даша. Рваные джинсы, кроссовки и песочного цвета пальто, но причем тут вообще была ее одежда? Сейчас, наверное, не могла сказать и сама Виолетта, быстро осознавшая всю бессмысленность своего упрека.
Девушки обернулись одновременно, как по команде.
— Мне надо было перебить разговор Даши с папой и заорать через весь двор вам: «Здравствуйте»? — с недоумением произнесла Настя.
— Ну, конечно же. Ведь Виолетте нормы морали и правила поведения не известны, кроме того, что надо здороваться. — съязвила Даша.
Виолетта совсем замялась, осознавая свою глупость и правоту девушек. Обе они были одеты довольно стильно и красиво. Мысленно она еще искала, чем бы новым их зацепить теперь уже обоих, но Даша и Настя подошли к машине. Сейчас она обязательно придумает и отпустит им вслед колкость, но неожиданно…
— Ах, да. — сказала Настя, стоя у открытой двери машины и готовясь сесть, но оборачиваясь в последний момент, — И, что касается, моей одежды. Если чувством стиля вы не обладаете совсем, то это еще не значит, что всех надо судить по себе.
И они сели в машину и уехали, оставив совершенно разбитую Виолетту, стоять чуть ли не с открытым ртом. Да еще и за спиной зазвучал тихий и одобрительный смех отца Даша.
Сергей знал, куда ехать, и навигатор тоже подсказывал маршрут, а девушки усевшись на заднее сидение, чтобы было удобнее разговаривать, поначалу были невероятно рады произошедшему, они продолжали шутить о Виолетте, но потом их настроение поднятое триумфом стало падать.
По дороге они заехали в торговый центр, где Даша накупила еды, одежды, обуви и еще очень много всего. Настя совершенно не поняла зачем. А Даша отмахнулась вместо объяснения и сказала только, что это на случай, если Лена действительно захочет измениться.
Настя видела, что Даша все меньше шутит и говорит, да и вообще становится слишком задумчивой и, понимала — разговор с Леной предстоит не из веселых. И Даша думала о Лене. Настя не шутила больше за компанию, но Даша… вот она-то знала, какой ужас им предстоит увидеть в деревне, с каким подобием человека им предстоит говорить. Поэтому, чем больше она думала о сестре, тем меньше у нее в душе оставалось того саркастичного веселья, которое она испытывала все это время. Весь разговор их медленно сошел на нет, и последний час до приезда в деревню они молчали.
— Представь себе, как мы сейчас будем выглядеть в деревне. — неожиданно оборвала молчание Настя.
— А что не так? — удивилась Даша, не сразу сообразившая в чем дело, после долгого пребывания в тумане своих мыслей.
— Две девушки, судя по виду, явно городские, приехали на шикарном белом джипе с водителем в забитую деревеньку, и пошли к местной особе ведущей явно аморальный образ жизни. — объяснила Настя.
— Ну, да. Вид у нас с тобой будет еще тот. — усмехнулась она, — А с другой стороны, побыть белой вороной тоже может быть полезно.
— Тебе особенно.
— Мне? Конечно. Зная диковатые нравы этого поселения, то я не удивлюсь, что надо мной сеанс экзорцизма проведут.
Девушки рассмеялись, а тем временем, машина остановилась у дома. Это было совсем не примечательное жилище, такое же, как и все остальные здания поселка. Маленький дом из красного кирпича стоял в глубине двора и выглядел заброшенным. С забора ободралась вся краска и только по маленьким, оставшимся там пятнышкам, можно было понять, что когда-то он был зеленого цвета. Все пространство перед домом заросло высоким густым бурьяном, а окна самого дома были грязными и заплетенными внутри паутиной.
Сергей остался у машины, а девушки забрав огромные пакеты, направились в дом. Даша шла первой, толкнула рукой, незакрытую, калитку. Им было трудно пробираться через бурьян по пояс, но они прошли к дому. На левой стороне было не большое деревянное крыльцо. Подруги поднялись на него по скрипящим ступеням, миновали темную прихожую, и прошли дальше в большую комнату.
Там стоял до такой степени густой, практически осязаемы запах алкоголя и сигаретного дыма, что Настя, сделав глубокий вздох, сразу же закашлялась, а Даша осмотрительно не стала так глубоко дышать, как не ожидавшая такого подруга. Вся мебель и деревянный пол покрыты до такой степени большим слоем пыли и грязи, что совершенно непонятно, какого цвета они на самом деле, потому что все было темно серым и даже, по какой-то причине, которую никак не могли понять девушки, стены тоже. В комнате царил полумрак. Свет практически не проникал сквозь толстые гардины, прибитые к деревянным рамам, двух не больших окон. По средине комнаты стоял стол, заваленный бутылками из под спиртного, а вокруг стола были неровно расставлены стулья, на одном из которых сидела девушка. Хотя, сложно было поверить, что это была действительно шестнадцатилетняя девушка.
Она до того нелепо и ужасно выглядела, что казалось ей уже все сорок лет. Темно коричневые волосы свалялись в какой-то непонятный клок, где видимо, когда-то была резинка и хвостик. Сама она была обута в черные резиновые сапоги и одета в бесформенную длинную, практически до пола ночную рубашку.
Лена медленно подняла опущенную голову, услышав шаги, но ее взгляд оставался блуждающим и туманным.
— Опять напилась. — первой прервала молчание Даша.
— Я, вообще-то… уже взрослая. — с трудом выговорила Лена.
— Да, конечно, выглядишь лет на тридцать пять. — недовольно ответила она.
— А, что? Мне даже паспорт дали.
— Жалко, что мозгов тебе к нему не дали по акции.
— По какой акции?
— По большой. — съязвила Даша.
—Кто большой? — не поняла ее Лена.
— Я, конечно все понимаю, но мы, по-моему, совсем не за этим сюда приехали. — не выдержав вмешалась Настя.
— Да, я понимаю, но надо ее в чувства привести. С этой пьянью сейчас, что говори, что нет, результат будет один.
— Это кто пьянь? Это ты так о родной сестре говоришь?
Лена казалась теперь злой, но она все еще выглядела жалко, а Даша уже не выдерживала этого вида и тоже злилась. Теперь она была не рада, что согласилась на уговоры Насти, да и та, тоже не ожидала настолько плачевного зрелища.
Неожиданно Лена потянула пустую бутылку со стола и то ли хотела ней угрожающе замахнуться, то ли кинуть в Дашу, но не удержала ее в дрожащей руке и уронила на пол. Бутылка разлетелась на множество осколков — это стало для девушки последней каплей.
— Ну, все! Ты меня вывела из себя, сестренка. Теперь не ной, если, что не так. – угрожающе сказала Даша.
Она подскочила к Лене и, схватив ее сзади за шею, куда-то потащила. Настя смотрела на все в недоумении, но никак этого не выказывала. Она поставила пакеты на диван, закрытый черной мешковиной, рядом с теми, которые оставила там Даша и пошла за ней.
Лена хотела сопротивляться происходящему, но так как стояла она на ногах очень неуверенно, то просто безвольно плелась, пытаясь возражать нечленораздельными звуками и бесполезными взмахами рук.
Даша вывела девушку из дома и направилась к большой железной бочке, наполненной дождевой водой, которая стояла около разлапистого клена. Тогда всем стало ясно, что именно она хотела сделать. Даже Лена начала упираться сильнее, увидев, куда ее ведут, потому что один раз уже была героиней такой процедуры.
Лена схватилась руками за края бочки и предприняла последнюю попытку сопротивления, но Даша макнула ее голову в воду и, подержав там несколько секунд, вытащила. Лена успела только сделать вздох, хотела, что-то сказать, но Даша снова макнула ее в бочку. Все продолжалось несколько минут, пока Даша не убедилась, что Лена более-менее стала говорить адекватнее.
— Ну, как, желание кинуть в меня бутылкой еще есть? — спросила Даша, не отпуская Лену.
— Убить тебя хочется. — зло сказала Лена, однако говорила она уже не таким заплетающимся языком.
— Ах, убить. Хорошо-хорошо. Сейчас я тебя еще пару раз мокну во что-то побольше бочки, может еще четвертовать захочешь.
И Даша потащила Лену за дом. Настя последовала за ними. Ей казалось, что все это слишком жестоко и ни к чему не приведет, но Даша была, видимо, очень довольна результатом и она снова не стала возражать происходящему. За домом был не большой садик и заросшая бурьяном площадка, которая когда-то была огородом. Они быстро миновали это место и оказались около калитки, а за ней был не большой луг, который плавно спускался к маленькой речке. Это место было таким маленьким и уютным, что Настя, наверное бы, осталась тут просто сидя и глядя на красивую природу, но спор двух сестер не дал ей возможности задуматься о чем-то отвлеченном и она пошла за ними. Когда девушки подошли к речке, Даша неожиданно со всей силы толкнула Лену в воду. Настя даже испугалась, ведь она могла утонуть, потому что девушка плюхнулась туда с головой, но Лена тут же вынырнула, а Даша попросила Настю найти лекарство снимающее похмелье. И Настя с радостью ушла, все происходящее ей не нравилось.
Девушка зашла в дом. Она нашла в серванте стакан, совершенно запыленный, но пошла к бочке и вымыла его. Даша бы так не сделала специально, но Настя была за гуманные методы воспитания. Она открыла бутылку с минеральной водой и налила, теперь в чистый, стакан, зашипевшую пузырьками, воду, а потом растворила в ней лекарство. В этот момент в дом ввалилась Лена с Дашей. Девушка все еще продолжала таскать свою сестру.
— Пей! – сказала ей Даша, тыкая в руки стакан.
— Ты мне, что теперь приказывать будешь?! — возмутилась Лена.
— Надо будет, я еще и насильно залью! — злилась Даша.
Она схватила стакан, и начала поить девушку практически выполняя свое обещание. Когда он опустел, Даша просто отпустила Лену и та, хоть уже хорошо стояла на ногах от неожиданности упала на пол.
— Все то, что в пакетах тебе. Через неделю мы приедем, и если ты не приведешь себя и все тут в порядок, я больше никогда в своей жизни сюда не приеду, и подыхай тут сама, спивайся дальше и катись на самое дно. Если я вернусь и увижу, что ты действительно хочешь жить по-другому, я заберу тебя в Крамлшир. Считай, что жизнь дает тебе последнюю возможность все изменить, но ты должна мне и Насте, доказать, что ты этого действительно хочешь. — сказала Даша и хотела уже уходить, но увидела, что Настя достает из кармана листок.
— А это тебе небольшой список в помощь, чтобы мы хотели видеть выполненным. — произнесла даже немного не смело Настя и положила листок на стол около пустых бутылок.
Настя и Даша ушли, и Лена услышала, как хлопнули двери машины и начал отдаляться от ее дома звук мотора.
========== Глава 6. Капля человеческого ==========
Девушка сидела на полу еще какое-то время в недоумении. Что ей делать? Злиться и дальше на сестру? Но в сущности, ничего ужасного она не сделала, это простая попытка ей помочь, хотя и грубая. Начать жить нормально? Но надо ли ей это, ведь живя вот так бесполезно и глупо, она освобождена ото всех дел и забот нормального человека. Не найдя ответ на вопрос, как же ей поступить, Лена пришла к выводу, что самым лучшим и простым решением будет встать с пола.
Она оглянулась вокруг себя и подумала, что сестра была права на счет дна, но разве может она поддаться каким-то уговорам злобной Даши? Нет, уж лучше пусть все будет, как раньше. А подняться все-таки надо было. Она отвела правую руку назад, чтобы опереться о пол и встать на ноги, но ладонь легла на холодный осколок бутылки. Лена резко отдернула руку, почувствовав боль, и испуганно уставилась на растекающуюся по руке кровь. Порез был не большим, но кровь надо было чем-то остановить.
Она медленно поднялась и подошла к серванту, но открывая все подряд дверцы, ни чего не нашла, кроме всякой ерунды и мелкой дребедени. Это вызвало легкую панику, хотя Лена понимала, что вероятно даже чего-то банального медицинского в доме не найдется. Она начала искать в шкафах в двух других комнатах, но результат остался таким же — кровь растекалась по руке, а что с этим было делать непонятно.
И вдруг ее глаза неожиданно наткнулись на пакет, даже не на большие кульки из супермаркета, а на меленький тоненький кулечек. Из него торчали спасительные упаковки со всевозможными лекарствами и Лена, порывшись там, нашла вату, бинт и перекись водорода. Она левой рукой с трудом открыла баночку, и полила прозрачную жидкость на порез, та защипала ранку, а Лена поморщилась от боли, но перекись хорошо справилась со своей функцией — кровь больше не текла. В завершение самолечения Лена на всякий случай плеснула перекись на вату и, приложив к порезу, примотала бинтом, что получилось у нее довольно не плохо.
Все случившееся было таким неожиданным, так много странного произошло за какие-то полдня, что Лена присела на диван и начала раздумывать. Раньше ей крайне редко приходилось заниматься такими вещами, но сейчас надо было принять решение. Но какое из них верное? Она невольно наткнулась глазами на большое зеркало и, взяв что-то наподобие тканевой салфетки, приобретшей за долгое время запыления вид тряпки, резкими движениями стерла внушительную часть пыли.
Только сейчас, увидев свое отражение, она осознала насколько жалко выглядела по сравнению с сестрой и Настей. Они были такими красивыми, так стильно одетыми, а она… она просто забыла о том, что жизнь может быть иной. И вот теперь, как назойливое напоминание у нее перед глазами маячили образы девушек и свое отражение.
Нет, так дальше жить нельзя было! Решиться, все изменить, и жить совсем иначе. Хватит лететь в бездну к чертям, надо было схватиться за последний луч света и идти вперед.
Все эмоции до того захлестнули Лену, что ее сердце начало биться быстрее, ей уже не хватало воздуха в душной комнате, а стены давили на ее освободившееся ото всех алкогольных оков сознание, и Лена выскочила во двор. Но там был высокий бурьян, и так необходимой свободы она не почувствовала. Выйти бы на улицу, но назойливая трава запутывался вокруг ног, и мешала пройти. И тогда Лена почувствовал злость. Она злилась не на траву, а на себя и на то запустение, которое царило повсюду, которое она сама впустила в свою жизнь.
Вдруг в голову пришла мысль, что в сарае за кленом была коса. И решение проблемы напросилось само собой. Она быстро пошла по-над домом, открыла деревянную дверь в сарай и практически сразу увидела искомый предмет. И принялась косить бурьян. Злость придавала Лене сил и даже забинтованная рука, казалось, ей совсем не мешала. Всего за пару часов весь небольшой участок вокруг дома был покошен. Лена посмотрела на свою роботу с удовольствием и пошла в дом.
Здесь снова к ней вернулось давящее чувство мрачности помещения, и она с таким же радостным настроением, как разобралась с сорняками, теперь решила продолжать борьбу со старой жизнью в доме.
В огромной куче кульков оказалось много моющих средств, но главное и самое первое, что было там — это большие мусорные пакеты. Вот с этого, пожалуй, она и начнет.
В них один за другим полетели все те странные, непонятные и не нужные вещи, которыми были наполнены полки и серванты. Весь хлам в виде кусочков веревочек, странных деталей, рваных кульков, практически без разбору наполняли пакеты один за другим. Потом к ним добавились развалившаяся обувь, одежда, поеденная в шкафах молью, пустые бутылки со стола и осколки с пола, несколько сгоревших чайников с кухни и пара прогоревших кастрюль. Лена отчаянно старалась выкинуть все то, от чего нормальный человек уже давно бы избавился и к вечеру ей это удалось. Под домом стояли кульки, ожидая, пока их вынесут в мусорный бак, а Лена была совершено уставшей, но довольной, что так много сделала за полдня.
Ей хотелось есть, и она уже думала, что холодильник пуст, но, оказалось, там была старая палка колбасы. По вкусу и запаху Лена сделала вывод, что она была вполне еще съедобной. Это конечно был совсем не значительный ужин для человека, который был занят тяжелой работой, но голод был перебит, а усталость брала свое и Лена пошла в комнату. Она упала на кровать, подняв облачка пыли, чуть не чихнула, но все же практически моментально заснула.
Ушедший день забрал много сил, много эмоций принес, но Лена не жалела о своем решении ни секунды более. Да, и о чем было жалеть. За следующую неделю дом засиял чистотой и порядком, в комнатах стало светлее из-за новых штор, повешенных, как им и положено, а не прибитых к рамам. В комнату через открытые окна проникал запах скошенной травы. А как преобразилась сама Лена. В новой одежде, с расчесанными и собранными в хвостик волосами, она выглядела совсем иначе. Всего неделя без алкоголя, с нормальной едой и сном привели к кардинальным изменениям во внешности.
Когда она тащила кучу пакетов в конец улицы к мусорным бакам, многие люди не сразу узнавали в ней ранее презираемую особу, и это еще больше убеждало Лену в том, что решение она приняла верное.
К концу недели она отнесла несколько, взятых два года назад, книг в библиотеку. Библиотекари были удивлены таким поступком, ведь на возвращение книг, через такой срок уже никто и не надеялся, но ей теперь важно было исправить в своей жизни все, что можно было, пусть даже такое, казалось бы, не значительное.
Наконец, собравшись с мыслями, она пошла к соседям, где жили ее бабушка и дедушка, и попросила их вернуться в дом. Однажды они, как и всегда пытались остановить попойку начатую Леной, и она на пьяную голову, выгнала их из собственного жилища, да еще и угрожала, что прирежет их, если они попытаются вернуться. Вот уже месяцев пять ее бабушка и дедушка жили у соседей. Теперь переживая самый жуткий стыд в своей жизни, она пошла просить прощение. Ожидала осуждения, но бабушка и дедушка неожиданно для нее восприняли все так, будто она вернулась из самого лучше университета мира, который закончила с отличием. Лена рассказал им все, что произошло с ней за эту неделю за чашкой чая, и этот милый семейный ужин показался ей самой лучшей наградой за проделанную работу.
А на следующий день должны были приехать Настя и Даша, поэтому Лена ложилась спать с легким волнением, но с практически полной уверенностью, что она все сделала правильно.
========== Глава 7. Жизнь в желто-зеленую полоску ==========
Девушки снова ехали к Лене. Осеннее небо, как и всегда, хмурилось. За давно ушедшей неделей болезни, незаметно пролетела и неделя каникул. А Даша не верила, что Лена могла исправиться. Причин для радости ей не удавалось найти вот уже пару дней. Девушку одолевало чувство, что вся затея пошла прахом и, приехав, она увидит туже мерзкую картину медленного распада личности, что и раньше. Она, как могла, оттягивала момент поездки, но Настя практически волоком потащила Дашу к машине. По дороге ее начало клонить в сон, но к тому моменту, как она, канула сознанием в морок, машина остановилась около дома, где жила Лена.
Даша лениво вышла из машины и, глянув на пространство перед домом, изумилась так, будто бы увидела во дворе дома дракона. Бурьяна не было, забор покрашен в зеленую и желтую краску и выглядел радостно полосатым. Она подумала, что это не тот дом. Неужели Лена действительно решилась на это?
— Вот видишь, а ты не хотела ехать и не верила, что она изменилась. — сказала Настя, кивая рукой в сторону забора.
Даша в это не верила, ей казалось, что сейчас она войдет и увидит туже картину, что и всегда, но этого не произошло. Чистота и порядок были повсюду и, услышав скрип ступенек на крыльце, к девушкам быстро выскочила Лена. В джинсах, желтой кофте и с собранными в хвост волосами она выглядела так неожиданно нормально, что Даша стояла и не могла поверить, что это не призрак, не мираж и не фантом, а на самом деле ее сестра.
Неожиданно для самой себя она подошла к Лене и, сжав ее в объятиях, почти шепотом, сквозь навернувшиеся на глаза слезы, сказал одно только:
— Прости.
— За что? — удивленно переспросила Лена.
— За то, что сомневалась в тебе.
Лена улыбнулась и посмотрела на сестру, немного закинув на бок голову.
— Это ты прости за то, что я творила столько лет.
— Идем. Поедем в Крамлшир. Поедем домой, и покажем этой сволочи, что она проиграла еще одну битву. — решительно сказала Даша.
Они не долго говорили с бабушкой и дедушкой. Пообещали приехать на следующих каникулах и помочь сделать в доме ремонт. А потом направились прочь из этого дома, поселка и кажется, из старой жизни тоже.
По дроге Даше хотелось пощупать руку Лены, ткнуть в нее пальцем и убедиться, что это все реально. Даже сценка, произошедшая несколько минут назад, показалась ей не достаточно убедительной.
По приезде домой ее ждал еще один сюрприз — Виолетта уехала на отдых, на целый месяц. Для Даши это был шанс сделать еще кое-что, посетившее ее голову во время поездки.
Она позвонила своему старому знакомому — психиатру из больницы. С радостью узнала, что он там уже не работал, но еще больше радости у Даши вызвала новость о том, что он был теперь одним из специалистов наркоцентра. В этом телефонном разговоре Даша договорилась со своим старым знакомым, что Лена пройдет курс реабилитации в течение месяца. А еще он поможет доказать, что диагноз Лены был подтасован.
Так удивительно и неожиданно Насте удалось помочь не только Даше, но и подтолкнуть ее к помощи Лене, девушка была так благодарна подруге за это, что, если бы Настя попросила ее покорить Эверест, она бы это сделала. Жизнь Даши приобрела новые яркие краски и уже не была черно-белой. Теперь ей казалось, что жизнь стала в желто-зеленую полоску, как забор у дома.
Все будто бы наладилось и стало прекрасным, но она не могла избавиться от одной мысли, которую хорошо усвоила в детстве, все не может быть хорошо. Эта мысль иногда захватывала целиком, словно колючая проволока опутывала душу и, хотя Даша прогоняла ее, как могла, новой буре суждено было сбыться.
========== Глава 8. Новая буря ==========
Отец Даши опять уехал на долго, а Виолетта должна была вернуться с отдыха, поэтому девушка переживала. Ее сознание пронзали иголки воспоминаний. Прошлые два раза, когда она с сестрой оставались под присмотром мачехи, это очень плохо заканчивалось. И Даша боялась повтора истории. Она старалась вести себя, как обычно, но волнение сказывалось в виде не внимательности.
Даша была уверенна практически на сто процентов, что после возвращения отца из командировки он просто выгонит Виолетту. Возможно, раньше он и любил ее, но терпеть скандалы и прощать ее выходки становилось все сложнее и сложнее. А последнее время девушка заметила, что они стали сориться между собой, и дело было не сколько в Дашином вызывающем и хамском поведении, на которое уже никто и внимания не обращал, а в том, что Виолетта хотела управлять семьей. Она не лезла в бизнес, но дома она должна была стать главной и указывать папе, что делать, а он такого ой, как не любил.
Но плохие новости не закончились с отъездом отца Даши, хотя ее и радовало то, что Лена уже была отправлена в наркоцентр. Настины родители тоже уезжали в бизнес поездку, поэтому ее должны были оставить у «сестры» на это время, а это значит с Виолеттой. Всегда оптимистично настроенная Настя старалась подбодрить Дашу, но она всегда смотрела прямо на ситуацию, и понимала, что защиты почти на месяц нет никакой. Да, еще и Виолетта после стольких поражений жаждет крови всех трех девушек. Она уже испробовала разные методы, но рано или поздно они проваливались, на что же она может пойти сейчас? Наверное, ей остается только…
— Несчастный случай.
— Что? — переспросила Настя.
— Я, что-то вслух сказала?
— Ты вроде бы сказала: «Несчастный случай».
Да, Виолетте оставался только несчастный случай, а это уже угроза жизни, если она конечно на такое решиться, и у нее нет еще каких-то заготовленных несчастий для Даши.
— Не бери в голову. — бросила она Насте.
Зачем лишний раз тревожить подругу такими мрачными догадками.
Когда девушки приехали домой к Даше, то у нее сразу же зазвонил телефон. Это была Виолетта:
— Алло, Даша, привет. Только не кидайся на меня стразу со своими глупыми обзывательствами. Я через пару часов приеду с кое-кем. Эти прекрасные люди помогут вам…
Даша сбросила. Она не хотела слушать Виолетту, не хотела даже думать о ней, а тем более о тех, кого она притащит к ним в дом. А вдруг она привезет тех, кто должен будет подстроить несчастный случай. А ее нож, как назло, у папы в сейфе, до него ей точно не добраться. Может быть сказать Насте о своих мыслях, а может и нет.
— Даша! — Настин голос пронзил слух, как иголка палец.
— Что случилось?
— Я уже несколько минут пытаюсь у тебя узнать, кто позвонил и, что сказали, а ты не реагируешь.
— Прости, задумалась.
— Что-то ты сегодня рассеянная какая-то, случилось что-нибудь?
— Нет пока. — буркнула себе под нос Даша, и Настя не разобрала ее слов, но и расспрашивать не стала, видя, что Даша точно не настроена на разговоры.
Угроза жизни, несчастный случай — вот, что без устали крутилось в голове девушки. А может все это ерунда? За своими мрачными мыслями Даша и не заметила, как она с Настей поднялись по ступенькам, как она показала ей комнату и как вошла в свою, и даже, что там делала несколько часов ускользнуло от ее памяти и скрылось за пеленой черных предположений. Правда по приезде Виолетты и «кое-кого» весь этот мрак вокруг сознания Даши раскрошился и, превращаясь в песок, рассыпался.
Виолетта вошла первой, а за ней женщина средних лет, одетая очень строго, а потом так же одетая девушка. В светло бежевой длинной юбке и такого же цвета блузке, скрадывающей хоть какие-то намеки на наличие стройной фигуры, и темно русыми волосами, заплетенными в самую обычную косичку, она походила больше на дочь графини, жившей в девятнадцатом веке, чем на современную девушку.
— Это Наталья Степановна — чудесная гувернантка моей дочери, которая будет обучать манерам и вас, а это моя дочь — Жанна, она будет жить здесь, чтобы у вас перед глазами всегда был хороший пример воспитанности.
Дочь Виолетты? Да еще и, похоже, такого же возраста, как и Даша. Девушка чуть не высказала все свое удивление вслух. Она и понятия не имела, что у нее есть дети. В Даше вулканом закипело негодование, она его старалась сдержать, чтобы не начать очередного скандала.
— Я уже немного рассказала о вас Наталье Степановне, и она пообещала со всей ответственностью взяться за ваше воспитание. И да, Даша, можешь не делать гневных звонков папе, он все знает и не против этого. Ну, что ж оставляю вас, мне надо ехать к моему косметологу. — и Виолетта крутнулась на месте и быстро ушла.
В воздухе повисла тяжелая пауза. Все смотрели друг на друга оценивающе, и видимо, заранее оценивали друг друга плохо. Настя спокойно и сосредоточенно молчала, будто все случившееся было в сериале, а не на самом деле. А Даша, как обычно кипятилась из-за случившегося, и будь она действительно чайником, то еще и с недовольным шипением выпускала бы пар из носика.
— Нам сказали занять комнаты под внутренним балконом и дали ключи. — не смело начала Наталья Степановна.
— Проходите. — на правах хозяйки дома сказала Даша.
Они двинулись туда, а Настя куда-то в сторону кухни.
— Настя! — шепнула Даша, не желая привлекать лишнего внимания, но девушка не отреагировала, — Эй, Насть, псс, есть идея! — и кивнула, призывая следовать за ней.
Они оказались в Дашиной комнате, и она взорвалась негодованием, уже не сдерживаясь.
— Ты видела это? Ее дочь! У этой проститутки дочка оказывается есть. А Жанну эту ты вообще видела? Забитая серая мышка. Вообще, наверное, ничего не знает в своей жизни только, как следить за правильным поведением. Видела, как она выглядела? Так в девятнадцатом веке служанки ходили, как она в двадцать первом. А эта Наталья Степановна будет из нас таких же делать дурочек беззащитных. Эту Жанну ударь, она и слова не скажет, а все потому что манеры. Разве так можно, вообще?..
— Даша успокойся. — сказала Настя, — ты по комнате мечешься, как животное в клетке, и не понятно на что злишься. Никто не может заставить тебя или меня делать то, чего мы не хотим. Никто не может заставить тебя заплетать косичку, как у Жанны и не слушать рок, смотреть мелодрамы вместо хоррора, и читать заунывные любовные истории вместо ужасов и фантастики.
— Да, но… — и аргументы у Даши неожиданно закончились, вместе со злостью, — ты права, что нам до этой Натальи Степановны, а если сильно будет воспитывать, то мы сами, кого хочешь перевоспитаем.
— Так о какой идее ты говорила?
— Точно. Я уже и забыла. Жанна пошла в комнату, как раз под моей. Может покормим ее немножко роком, — на лице Даши отобразилось радостное ехидство киношного злодея, — Я включу погромче, прибежит недовольная либо Наталья Степановна, либо Жанна, а когда на свои требования они ничего не добьются и пойдут к тебе, вместо недовольства встретят довольное подпевание.
— А, что? Я не против.
Первая часть плана с включением тяжелого рока погромче была выполнена точно. Но далее события стали развиваться совсем неожиданным образом.
========== Глава 9. Новый член банды или как серое в уверенно черное превратилось ==========
— Выключи эту ужасную музыку. — несмело произнесла Наталья Степановна, аккуратно войдя в комнату.
— Вам не нравиться? — совершенно спокойно спросила Даша, обернувшись от компьютера.
— Дарья, я приказываю вам выключить вашу музыку. — неожиданно осмелев ответила женщина и теперь уже точно приобрела вид графини.
Мало того, что к ней очень необычно обратились на вы так ей еще и приказывали. Приказывали человеку, который своей свободой дорожил больше, чем жизнью.
— Вы мне приказываете? — насмешливо переспросила Даша, и добавила еще громкости.
Наталья Степановна обиженно выскочила из комнаты, гордо задрав нос к верху. Даша удивилась реакции этой женщины и аккуратно пошла за ней. Но там девушку ждало еще одно удивительное открытие. Женщина с маленькой сумочкой, с криком: «Терпеть это, просто не выносимо!», выскочила из дома и ушла прочь.
На крик вышла Настя и, уставившись на Дашу не менее удивленно, спросила:
— А что случилось?
— Ты думаешь, я что-то поняла. — продолжая пребывать в недоумении, ответила Даша, а потом рассказала о случившемся.
После этого девушки вернулись назад, и Даша убрала звук так, что слышно песню теперь было только в ее комнате.
Дверь снова отворилась. На этот раз в комнату не смело вошла Жанна. Она стояла в дверях не в силах вымолвить ни слова, но потом собралась с духом и сказала.
— Вы тут музыку громко включали, — ее голосок звучал тихо и смущенно, — Я не знаю, как она называется, но мне очень понравилось, и я хотела спросить, а можно мне ее с вами послушать.
После ее слов девушки взорвались одобрительным смехом и фразами. Пригласили Жанну к себе в комнату и, как выразилась Даша, и к себе в банду.
Даша со всей ответственностью профессора на лекции провела для Жанны урок роковеденья. Оказалось, что она была не настолько безнадежно забитой серой мышкой, как могла подумать девушка, и они быстро нашли общий язык.
Наталья Степановна вернулась, когда уже отгорел закат, улицу покинул вечер, но небо оставалось еще светлым, сохраняя остатки голубизны, а через некоторое время вернулась и Виолетта. Но сколько бы они не отчитывали Жанну за общение с Настей и Дашей, было поздно. Она уже успела глотнуть тот до приятного дурманящий и одновременно освещающий запах свободы, забыть который становится не посильным трудом. Жанне не хотелось больше прежних поучений от ее гувернантки. Ничего такого бунтарского Даша, конечно, не собиралась пробуждать в девушке, но и противиться случившемуся она тоже не стала.
На протяжении всего проживания Жанны и Натальи Степановны у них дома, попытки женщины остепенить Дашу не увенчались успехом, да еще и Жанна отбилась от рук. Но так как закатывать скандалы, как Виолетта, которые со временем стали перерастать в комичные споры, ей не позволяло воспитание, она просто театрально уходила к себе в комнату.
Но больше всего Дашу интересовало одно — правда ли Жанна дочь Виолетты и действительно ли отец разрешил им жить у него дома. Она могла бы позвонить и спросить папу, но знала, что звонков во время рабочих поездок лучше не делать, чтобы не отвлекать отца от дел, поэтому девушка решила подождать его приезда.
========== Глава 10. До неба дотянуться рукой ==========
— Даша, Даша, вон она идет. — почти шепотом сказала Настя, и толкнула девушку в бок.
— Да не она это. — таким же приглушенным голосом ответила Даша.
Холодный осенний день недовольно пробирал пронизывающим ветром, и Даша ежилась от очередного порыва. Она присмотрелась и поняла, что Настя была права, по двору наркоцента идет сестра.
— Она! Это точно Лена! — радостно констатирует факт Даша.
Девушка приближается к ним быстрыми шагами, мелькая среди деревьев и кованного забора, и выходит из ворот на улицу.
— Оооооо подстриглась, перекрасилась под блондинку. Ты знаешь, что мы тут пол дня гадали, ты это идешь или не ты. — одобрительно сказала Даша сестре.
Лена только смущенно улыбнулась, но ничего не ответила.
— Ладно, давайте быстрее, а то водителю еще забирать вашего папу из аэропорта. — напомнила Настя.
— Точно он же прислал SMS, что прилетает сегодня. Надо спешить, чтобы мы вернулись домой пораньше. — согласилась Даша.
Дорога домой была не долгой, и по приезде в воздухе повисло веселое настроение, такое, какое обычно бывает только на Новый год, хотя на улице и был еще только ноябрь. В душе у всех царила атмосфера праздника. Ни Жанны, ни Виолетты, ни Натальи Степановны дома не было. И Даша подумав, что так даже лучше, предложила подготовить чаепитие к приезду отца. В комнате стало быстро темнеть, за окнами застучал дождь, и девушкам пришлось включить свет.
Даша вспомнила, как несколько месяцев назад в такой же дождь с чаем она рассказывала Насте свою историю, и теперь оценивала, как же правильно тогда поступила. Она в размышлениях побрела по дому, повернула направо от кухни и остановилась возле лестницы на второй этаж. Несколько минут она смотрела на двери комнат под балконом, а потом повернула голову в сторону стеклянной входной двери, вправо и влево от которой шли полностью стеклянные стены, завешенные светлыми струящимися до пола гардинами. Она тяжело вздохнула, снова вспомнив маму и то, с каким трепетом она относилась к этому дому.
Через пелену гардин и дождя Даша увидела, как белый Range Rover заезжает во двор, а за ним еще и черный SUV. Поначалу она насторожилась, но потом вспомнила, что это была машина настиных родителей и она поспешила вернуться на кухню, чтобы сообщить радостную новость.
День, не смотря на свою темноту и стену ливня, был очень радостным и все уселись в столовой пить чай и как сказал отец Даши обсуждать важные вопросы, но получился из этого не диалог, а монолог, где всем достались приятные новости.
— И так, девчонки, все вы думаете, что у меня была бизнес поездка, но это не так. Я был занят гораздо более важным делом, которое откладывал долгие годы и на которое закрывал глаза — это моя семья. Поэтому сегодня я скажу вам, что всем достанется по заслугам. Лена, документы о признании твоего диагноза подтасованным лежат у меня в сейфе. Я надеюсь, что после курса реабилитации твоя жизнь действительно измениться и скоро ты сможешь посещать нормальную школу. Даша, я знаю, что вы с Настей очень сдружились и хотели бы видеться, как можно чаще, поэтому ты пойдешь в одну школу с ней, но, чтобы тебе не приходилось ездить туда долго и рано вставать, я купли соседнюю возле ее квартиру. А что касается Виолетты, я подал на развод, и на нее уже заведено уголовное дело, и даже есть все основания для ареста. Пусть теперь отвечает за свои методы «сохранения имиджа».
Даша была невероятно счастлива, она практически чувствовала, как за спиной трепыхались крылья, ей казалось, что и море будет по колено, и до неба можно дотянуться рукой. А мозг упрямо не верил, что весь семилетний кошмар ее жизни наконец-то закончился. Как тут, неожиданно во входные двери вошла Виолетта, с Жанной и Натальей Степановной. В воздухе повисла пауза, а потом все пошли туда за отцом Даши и Лены, потому что стало очень интересно, что же будет дальше.
— Кто это? — спросил он серьезным тоном.
— А ты разве не знал, что виолеттына дочка — Жанна и ее гувернантка — Наталья Степановна у нас живут уже месяц? — сказала удивленно Даша.
— Виолеттына дочка? — еще более удивленно спросил Дашин отец.
— Я все объясню… — начала было Виолетта, и ее лицо приняло напускной жалобный вид.
— Нет. Я сыт по горло тем, что ты мне врала столько лет и тем, что ты делала, я ничего не хочу больше от тебя слышать. Сегодня вечером собери вещи,переночуете, а завтра уйдешь из моего дома навсегда. — сказал он спокойно.
Губы Виолетты нервно затряслись, она хотела, что-то ответить, но по ее щекам потекли капли слез и она, минуя всех, ушла тихо всхлипывая. Даша должна была радоваться такой победе над врагом, но за это время жизнь многому доброму научила, и ей по человечески стало жаль эту женщину, запутавшуюся в своих же сетях. Настроение Даши, казалось, сплыло вместе с виолеттыными слезам. И все серьезные и задумчивые разбрелись по комнатам.
Следующий день начался для Даши почти в семь утра, когда она еще спала спокойным сном, но сквозь его завесу услышала поначалу непонятный шум. Потом шум стал разрастаться, увеличиваться в размерах, и когда Даша, наконец, открыла глаза, приподнялась, а потом села на кровати, шум получил вполне узнаваемы очертания. Это были неразборчивые крики, хлопанье дверей, смесь каких-то голосов, но самое странное — шаги… глуховатый скользящий звук тяжелых ботинок быстро идущих по паркету. Это были берцы! Но, кто мог ходит у нее дома в берцах, кроме самой Даши? Ее сердце в ужасе сжалось, а потом начало биться быстро, как у напуганного кролика.
Она еще немного посидев, быстро встала, одела халат на пеструю пижаму, и аккуратно практически крадучись вышла из комнаты. Оказавшись на внутреннем балконе, Даша сразу столкнулась глазами с улыбающимся папой, стоящим внизу.
— Что, разбудили тебя? — спросил он, продолжая все так же радостно улыбаться.
— Кто это шумел? Что случилось? — продолжая находиться в недоумении, переспросила Даша.
— Оооо, тут очень много интересного произошло пока ты спала. Полчаса назад Настя с родителями поехали домой. Она оставила тебе записку на двери комнаты. Потом к нам в гости «на чай» заглянул спецотряд полиции. Они так прямо по киношному арестовали Виолетту. Она оказывается, замешана в махинациях за границей, а тут она просто пряталась от правосудия. Удивительно, что так долго ее не могли найти. И кстати, она не Виолетта, а Вероника. А гувернантка ее дочери, это бабушка Жанны, просто Жанна про это не знала. Они сейчас уезжают. Куда не говорят. Да, они, наверное, и сами не знают. Хочешь? Можешь попрощаться.
— А Лена?
— А Лена спит в своей комнате. — все таким же спокойным и веселым тоном сказал отец Даши.
И пошел во двор, где стояла Наталья Степановна. Даша обернулась, чтобы прочитать записку Насти. Она была написана на тетрадном листе в клеточку и приклеена кусочком скотча на дверь Дашиной комнаты.
«Даша, не знала, что домой уезжаем так рано. Попрощаться не успею.
Да, помни. Я положила мертвого паука тебе за шиворот.
(Даша испуганно потянулась рукой к спине, но пробежав глазами дальше, опустила руку и засмеялась.)
Это тебе следующая пасхалка к новой миссии. А теперь, когда ты уже поржала с этого…
Да прибудет с тобой сила, юный джедай.
Была хорошим подаваном ты и заслужила звание это.»
Даша рассмеялась еще сильнее. Ей было весело и хорошо. На душе распускались цветы, а в голове хрипловатый голос пел веселую рок-н-рольную песенку. И Даша стала тихо подпевать этому призрачному, но четкому воспоминанию песни, пока легко и быстро спускалась по ступенькам. Она вышла во двор и остановилась на ступенях возле своего отца.
Наталья Степановна и Жанна уже шли по дорожке вымощенной плиткой песочного цвета. Женщина, а точнее бабушка, отдергивала Жанну, которая выглядела так, как и в первую их встречу, только сверху блузки была одета курточка. Неожиданно Жанна отстала на пару шагов от Натальи Степановны, и обернулась. Она подмигнула Даше, показала козу и аккуратно бросила маленький листик. И не заметно, снова нагнала свою бабушку у большой калитки, и они ушли. Навсегда. Даша улыбнулась в ответ на жест девушки, но на глаза навернулись слезы. Она вряд ли узнает, что стало с такой классной дочерью такой мерзкой аферистки и стервы, как Виолетта. Наверное, ее дочь была похожа на своего отца, о котором она ничего не знала.
— У тебя сегодня день тайных записок, Даша. — произнес улыбаясь ее отец и, уходя в дом, добавил, — Только возвращайся быстрее в дом, а то прохладно.
А и правда, записка! Листик, который обронила Жанна, это, наверное, тоже записка, как и от Насти.
День на удивление выдался очень солнечным и даже теплым, насколько может быть теплым средина ноября. Даша стояла в тени от дома, быстро проскользнула по дорожке и увидела, что маленький листик упал на солнечную часть дорожки, куда тень дома уже не доставала. В записке было всего два слова: «Спишемся», и Id ее страницы в соцсети.
— Конечно спишемся. — шепнула Даша в ответ записке.
Она теперь тоже стояла на солнечной стороне дорожки. Солнце было на удивление теплым и даже прощально пригревало перед зимой, а небо было не характерно высоким и ярким. Но при этом оно было так близко. А за спиной, казалось, трепыхались и расправлялись большущие белые крылья. Еще немножко и они поднимут ее в этот бесконечный голубой океан, в голубую прохладу этого ясного осеннего утра и можно будет до неба дотянуться рукой.
Последние комментарии
5 дней 3 часов назад
5 дней 15 часов назад
5 дней 16 часов назад
6 дней 3 часов назад
6 дней 21 часов назад
1 неделя 11 часов назад