О верности говорят вполголоса (СИ) [Кимел-А] (fb2) читать онлайн

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 1. Малая ==========

Есть такие места, которые одним только видом отпугивают людей, словно намекая, что чужим здесь делать нечего, а тем, кому не посчастливилось стать своим, дальше катиться некуда. Как и во многих трущобах, и в яркий солнечный день здесь было тускло. Даже в Сурибачи, городе, где жили отвергнутые нормальным обществом люди, было жизнерадостнее. Там они ещё на что-то надеялись, там люди сбивались в группы, помогая друг другу выживать. Здесь же казалось, что даже стены излучали сумрак, давили на случайных прохожих атмосферой отчаяния и безнадёжности. Район был откровенно паршивый, и Чуя сто раз говорил ребятам, чтобы не совались сюда без него, но… Поживиться здесь тоже было чем, и жажда лёгкой добычи снова застлала глаза Овцам. К тому моменту, как Юан прибежала к Накахаре, рассказав, что Ширасе и ещё пара ребят совершили вылазку, их не было уже несколько часов.

Чуя в раздражении пнул камушек, попавший под ноги. Всё, чего он хотел, – побыстрее найти своих ребят и вставить им по первое число, чтобы не лезли туда, куда и бродяги забредать опасались. Здесь даже он чувствовал себя неуютно, хотя чего было бояться человеку с его способностью?.. Камешек отлетел в сторону, но вместо удара об асфальт Чуя услышал короткий приглушенный всхлип и звук, похожий на сдавленное ойканье. Парень остановился.

– Кто здесь?

В переулке стало тихо, но теперь ему казалось, что он слышит чьё-то испуганное неровное дыхание.

– Выходи по-хорошему. Не то если я найду тебя сам… – Чуя не закончил фразу, предлагая неизвестному самому додумать продолжение. Не то чтобы он чего-то боялся, но оставлять за спиной потенциальную опасность, когда его ребята пропали, не хотелось. На его щедрое предложение не откликнулись, поэтому Чуя пожал плечами и шагнул к тому, что издалека казалось кучей мусора: – Ну, как знаешь.

Гораздо проще было бы поднять всё это с помощью способности в воздух да посмотреть, как завизжит от испуга невидимка. Но этот козырь Чуя собирался пока придержать: о районе ходили нехорошие слухи даже в той среде, где никого не пугали еженедельная поножовщина и перестрелки, а это что-то да значило. И зачем Ширасе только сюда понесло?

– Эй, – Чуя остановился в двух шагах от кучи, засунув руки в карманы, – правда считаешь, что это надёжное убежище?

Испуганный всхлип и зашевелившаяся гора подсказали, что здравый смысл у неизвестного всё-таки был.

– Давно бы так, – хмыкнул парень. – Ну, и кто… А? Девчонка?

Девчонке на вид было лет восемь, не больше. Худая и обряженная в серое тряпье, висящее на ней мешком, угрозой она не казалась. Впрочем, Чуя тоже до поры до времени не казался опасным.

– Эй, давно здесь торчишь?

– Н-не очень, – девчонка клацнула зубами, перед тем как ответить, и Чуя только сейчас понял, что её потряхивает не то от страха, не то от холода – для начала осени серый убогий костюм был уже слишком лёгкой одеждой. Да и глаза у неё были зарёванные.

– Ага, – кивнул Чуя. – Не видела здесь четверых парней моего возраста? Должны были пройти пару часов назад.

Мелкая обхватила себя руками, будто пытаясь согреться, скосила взгляд куда-то в сторону, а затем неожиданно прямо и твёрдо посмотрела в глаза и сказала:

– Может да, а может нет. Мало ли кто здесь ходит.

На секунду Чуя онемел, а потом залился хохотом от такой наглости:

– А ты смелая, малявка! И чего хочешь за информацию?

– У тебя тёплая куртка, – на этих словах она ещё удержала прямой взгляд, но потом потупилась будто в смущении, – а у меня нет другой одежды.

Чуя уставился на неё, размышляя. Что-то в мелкой торговке информацией было не так, неправильно. Вот она рыдала, а вот уже пытается выгадать что-то для себя. Но не уличная – такие, как Чуя и Овцы иначе держатся и стеснения не знают. Впрочем, на домашнюю избалованную девочку, каких он видел издалека на улицах города, тоже не тянула. Её одежда могла бы сойти за форму детдома, но приютских Чуя тоже видел: со взглядом загнанной в угол крысы или пустыми лицами сломавшихся и со всем смирившихся людей.

– Ладно, – тяжело уронил он. – Идёт. Честный обмен, если твоя информация того стоит.

Девчонка пожала плечами:

– Здесь был парень с такими странными волосами, как седыми. И ещё трое с ним, его явно слушались.

«Ширасе», – кивнул скорее себе, чем ей, Чуя.

– И куда пошли? – спросил Накахара, потянув за собачку замка.

– Говорили что-то о складе недалеко отсюда.

«Вот черт! Просил же не лезть!»

Склад с порно был под контролем одной из банд, которая не гнушалась не только покупать запрещённые диски, но и самим их снимать. Например, с подростками. Если парни кому-то попались… Чуя скинул куртку девчонке на плечи и рванул в сторону склада.

– Эй! Я же не сказала самое главное! – полетело в спину.

– Ну, что ещё?!

– Минут сорок назад они вышли обратно с набитым рюкзаком. Ты с ними очень удачно разминулся.

Чуя замер, будто врезался в кирпичную стену. Обернулся. Довольная малявка куталась в его куртку и разве что язык не показывала.

Восьмилетка обдурила Накахару Чую, подумать только! И даже придраться не к чему – честно рассказала, что знает, так что свою “плату” заслужила. Другое дело, что кто другой на месте Чуи мог и отпиздить малявку за хамство, так что будь она с улицы, улепётывала бы уже от Накахары, чтобы не отобрал свою вещь обратно. А эта смотрит и радуется своей победе.

Чуя фыркнул:

– Ладно. Значит, я никуда уже не спешу, – он подошёл ближе, и девчонка запоздало напряглась. Накахара только пожал плечами, откинулся спиной на стену ближайшего здания и вытащил сигареты. Курить он начал не так давно, с подачи Ширасе, кстати, но втянулся быстро. Девочка проводила сигарету задумчивым взглядом. – Ну, и откуда ты такая взялась здесь?

– Где взялась, там больше нет, – фыркнула в тон девчонка, настороженно косясь.

– Оно и видно, что не местная. Иначе бы знала, что район для мелких здесь небезопасный. Да и для взрослых тоже.

– А ты поэтому так рванул, когда узнал, что те четверо пошли на склад?

Чуя скосил взгляд на неё, оценил позу и выражение лица…

– Что, напугали они тебя?

– Нет! – фыркнула девочка.

«Да», – сказали её руки, обхватившие плечи в подобии объятий. Им Чуя поверил больше, чем словам.

– Ну и зря, – вместе с дымом выдохнул он. – Мы не трогаем младших. Наша банда была собрана, чтобы помогать выжить на улице другим детям.

Взгляд у неё при этих словах сделался странным. Недоверчивым, да, но ещё и как будто ироничным. Потом снова притянулся к сигарете.

– Хочешь? – широким жестом предложил Чуя.

– Нет, спасибо, – с долей сомнения протянула та. – Я ещё слишком маленькая. Говорят, те, кто начинает рано курить, перестают расти.

Настала очередь парня с сомнением смотреть на дымящуюся сигарету. Не сделав больше ни одной затяжки, он потушил её и отбросил в сторону. Улетевший к остальному мусору бычок оба проводили тоскливыми взглядами. Для надёжности оставшиеся полпачки Чуя решил отдать Ширасе. Сразу после того, как разъяснит с ним идею поисков приключений на свои и чужие задницы.

– Так тебе есть, куда идти, малая? – Чуя внимательно следил за реакцией. – Про семью не спрашиваю, но друзья-приятели… Может, приют?

– Только не в приют! – выпалила девчонка и тут же замолчала, когда поняла, что выдала себя. Выражение лица снова стало замкнутым и настороженным. Под взглядом Чуи она попятилась.

– Да стой ты! – с досадой позвал тот.

– Вот ещё. Какое тебе дело, куда я денусь? Не подходи!

Сделавший было шаг к ней, Чуя замер, засунув руки в карманы джинсов. Она просто себя не видела – храбрый воробушек в большой для неё куртке Чуи.

– Да мне плевать, куда ты пойдешь, – нарочито небрежно ответил он. – Просто совесть не позволяет оставить малявку вроде тебя в районе, где плохие дяди любят делать мерзкие вещи с попавшими в их руки детьми.

Она поняла. Это было заметно по взгляду – малявка сообразила, о чём Накахара не сказал, и запаниковала. Зрачки расширились, глаза забегали, словно она искала, куда сбежать.

– Эй, малая!

Девочка вздрогнула.

– Не дёргайся так. Хочешь, выведу тебя отсюда? Со мной можешь никого не бояться.

Она фыркнула недоверчиво, словно кошка, с сомнением поглядывающая на предложенное угощение. Казалось, ещё чуть-чуть – сморщит нос и чихнет, не приняв подачку.

– Что тебе до меня? – с досадой спросила она, наконец.

– Да жаль будет, если сдохнешь по глупости, – махнул рукой Чуя и, не дожидаясь ответа, пошёл к выходу из квартала.

Девчонка догнала его ещё до поворота, и Чуя незаметно сбавил шаг. Она всё равно держалась немного позади, постоянно одёргивая сползающую куртку.

– Ты хорошо знаешь город? – наконец, спросила она.

– Свой район – лучше всех. Хорошо ориентируюсь в соседних, а об остальных… Ну, всегда найду, у кого спросить, кто там главный, – удивление на её лице Чуя не заметил, потому что нарочито не смотрел на свою нервную спутницу. – Лучше скажи, как тебя зовут. Или так и называть тебя малой?

– Зови, как хочешь. Ты не знаешь, приют поблизости только один?

– Один, – без раздумий ответил Накахара. – И паршивый, насколько я слышал.

– Ага, – согласилась девчонка. – Прямо как этот район. Ой!..

Чуя сделал ещё несколько шагов после услышанного, прежде чем остановиться, но она все равно не успела вовремя притормозить, врезавшись носом куда-то в локоть.

– Нельзя ли предупреждать?!

Накахара молча посмотрел на неё. Вот оно. Для девочки из приюта она говорила очень странно. Слишком формально. Испуганная, но не травмированная. Другой приют она собралась поискать. Все, кого Чуя знал, от слова “приют” матерились и отплёвывались, не рассматривали его даже как временное убежище. А эту, видно же, сильно напугали тем, чего она и понимать-то не должна, но девчонка всё равно… не отметала возможность, что в другом приюте может быть лучше.

– Сколько тебе лет, малая?

Она равнодушно пожала плечами:

– Сказали, что восемь. А сама я не помню.

– Ясно, – Чуя кивнул и возобновил движение. На пустом месте память обычно не теряют. Он знает, он интересовался. – В пригороде приют один, так что всех беспризорников отправляют туда. Ещё один есть в Йокогаме, но велика вероятность, что тебя вернут в этот, если всплывёт, откуда ты сбежала.

Малая философски вздохнула:

– Что ж, это было бы слишком просто, да?

«Чёрт».

Чем больше Чуя думал, тем сильнее понимал, что отпустить её будет самой большой ошибкой за последнее время. При всех его недостатках, Накахара остро чувствовал, когда что-то происходило неправильно. Ранить, ограбить, даже убить человека из чужой организации не было для него проблемой. Эти люди сами выбрали такой путь, значит, должны быть готовы к ранам и смерти. Но втягивать в разборки обычных людей Чуя своим не позволял. Накахара терпеть не мог нытиков и слабаков, но уважал сильных людей, достойно держащихся в невыгодном положении. А ещё он ненавидел, когда из-за амбиций взрослых страдали дети.

Решившись, Чуя покосился на замолчавшую девчонку и на следующем повороте свернул не туда, куда планировал сначала. Та только бросила на него взгляд, полный сомнений, который парень не заметил. И промолчала.

– Мы долго идём, – заметила девчонка.

– Тебе вроде не хотелось привлекать внимание? Тогда в центр соваться не стоит.

– Ты лукавишь, – вздохнула она. – Не пойму только в чём.

Чуя бросил на неё косой взгляд. «Лукавишь»! Подросток с улицы сказал бы: «Пиздишь». Или «брешешь». Или «врёшь».

– Малая, – вместо ответа позвал он. – Не хочешь посмотреть, как я буду раздавать пиздюли напугавшим тебя парням за то, что лезут куда их не просят?

– Это приглашение? – подумав, спросила она.

Этот ребёнок Чуе нравился всё сильнее. Здравого смысла в ней как бы не больше, чем в его ребятах.

– Пока только предложение подумать.

Девочка вздохнула.

– Сколько я смогу думать?

– Недели хватит?

– Идёт.

Комментарий к Часть 1. Овцы в городе. Глава 1. Малая

Эту историю мы обсуждаем уже давно, так что есть много идей на разных этапах канона, которые мы бы хотели воплотить в текст. Отсюда следует две вещи:

1) история будет добавляться “частями”, каждая из которых будет нести относительно законченную мысль.

2) Со временем к нашему джену добавятся “элементы гета”, “элементы фемслэша” и чем ещё черт не шутит, когда герои “подрастут”.

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 2. Сурибачи ==========

Сурибачи – стихийно возникший после взрыва, случившегося по неизвестным причинам, городок. Японское общество, несмотря на эпоху глобализации, остаётся глубоко подверженным традициям. Японский менталитет зачастую оказывается непонятен иностранцам. И одна из особенностей национальной культуры породила традицию, которая у европейцев вызывает, мягко говоря, недоумение.

К началу XXI века ритуальные самоубийства по причине утраты чести происходили реже. Но всё равно Япония висела в первых строчках мировой статистики. Что говорить, если одной из жутковатых достопримечательностей страны считался Лес самоубийц? Однако даже среди людей, воспитанных в культуре, где потеря чести считается хуже смерти, не каждый способен убить себя. И тогда те, кто не могут продолжать жить в обществе и не могут совершить самоубийство, просто уходят. Они считаются без вести пропавшими, со временем объявляются погибшими, но продолжают жить без прежнего имени в городах, подобных Сурибачи.

Так что в городе-котловане вопреки убеждениям жили не только якудза и беспризорники. Селились здесь и те, кому некуда было идти, жили люди, не справившиеся с социальными ожиданиями и рассматривающие такое существование как искупление. Всё это не делало город абсолютно безопасным: преступления здесь совершались гораздо чаще, чем в Йокогаме, да и расследовала их обычно не полиция, а банды и организации, подобные той, лидером которой был Чуя. И девочке, идущей на шаг позади него, ещё только предстояло познакомиться с законами этого странного и чуждого ей социума. Впрочем, для неё сейчас любое явление казалось странным.

В возрасте, стремительно приближающемуся к третьему десятку, верить в чудеса, конечно, можно, но иногда банально некогда. Мечты о превращении в волшебную фею, которая непременно спасёт мир от какого-нибудь злодея, постепенно сменились мечтами об экзаменах, чудесным образом написанных на отлично без всякой подготовки, а потом и более приземлёнными размышлениями о том, что на ужин дома опять ничего нет и нужно либо перекусить в каком-нибудь кафе, либо убить несколько часов на готовку. Чаще всего решение принималось не в пользу домашней еды – было жалко времени, а сроки на работе горели. Выходные всё же отводились под воодушевляющее погружение в другие миры, но гораздо более прозаичным способом – чтением книг или просмотром сериалов. И, посмеиваясь, она думала, что, к счастью, в реальной жизни никаких попаданий не случается. Реальная жизнь имела по этому поводу своё мнение.

– Эй, – окликнул её Чуя, который и посвятил её в детали существования Сурибачи. – Так как тебя называть, малая?

«Как тебя назвать?» – тот ещё вопрос, предполагающий множество вариантов ответа. На самом деле, весьма великодушный, позволяющий и соврать, и сказать полуправду. Но…

Правда в том, что она оказалась в этом мире крайне удачно и неудачно одновременно. Она открыла глаза в день, когда её переправляли в приют. Задремала в автомобиле настоящая хозяйка тела, а открыла глаза уже она. Удачно, что её никто не знал в новом месте обитания – не возникло вопросов о нетипичном поведении. Да и слёзы, прорывающиеся по ночам, и удивление от быта сирот, и робкие вопросы списали на смену обстановки. А почему неудачно? Что ж, когда она только осознала и приняла произошедшее, решила, что будет сложно, но она вырвется. Японский, который она изучала скорее для себя, чем для работы, теперь звучал как родной, у неё был опыт взрослой жизни и понимание необходимости связей. Она готова была пахать, угождать учителям и воспитателям, лишь бы после вернуться к нормальной жизни. Но все эти мысли испарились, когда она поняла, что за внешне благочестивым фасадом скрывается что-то незаконное. Жестокое обращение, крысятничество между детьми – всё это и близко не казалось неразрешимым по сравнению с той ситуацией, в которую она угодила.

Возвращаясь к вопросу об имени… за всё время она так ни разу и не услышала его. В приюте обращались по фамилии. Называть своё настоящее имя сейчас – слишком выделяться из толпы японцев. А если переводить дословно… «Марина» значит «морская». Маритаими? Слишком длинное имя для малявки, какой она стала.

Чуя, разумеется, не знал, что поставил свою спутницу в тупик этим вопросом. Зато видел её реакцию. Девочка взглянула на него исподлобья, нахмурилась:

– Ну, зови Мари.

Чуя хмыкнул, подозревая, что ему сейчас назвали какое-то прозвище, но кивнул:

– Ага. А меня зовут Накахара Чуя, – он засунул руки в карманы, считая ритуал знакомства наконец законченным, и снова не обратил внимание, какую реакцию вызвали его слова у девочки.

Та замерла на мгновение, потрясённым взглядом глядя ему в спину, и беззвучно выдохнула:

– Накахара Чу-уя? – потом встряхнулась и поспешила за своим провожатым, уже смутно подозревая, с кем из его банды вот-вот познакомится.

Издалека Сурибачи был похож на свалку – строительный мусор, обломки зданий, нагромождение чего-то, во что и вглядываться не хотелось. Девочка передёрнула плечами – она думала, что знала, на что соглашается, думала, что альтернатива в виде приюта её пугает больше, но теперь снова задумалась, не стоит ли хоть попытаться попасть в йокогамский приют, объяснив, почему сбежала из первого. Но одна мысль об этом заставила обхватить себя за плечи, чтобы сдержать нервную дрожь. Вспомнилось обещание найти «мелкую тварь», стоит ей только показаться в городе, и устроить ей «райскую жизнь», подслушанные разговоры старших девочек, что самые красивые выпускницы куда-то пропадают. Если это не просто совпадения, то подобная система не то, с чем может справиться ребёнок её возраста. А вероятность велика. Господин, к которому привёл её директор, похоже, был очень уважаемым и богатым человеком. Так стоит ли возвращаться, если участь, её ожидающая, может оказаться даже хуже, чем беспризорничество в компании подростков?

Чуя, на удивление внимательный, пусть даже демонстративно на неё не глядевший, кажется понял охватившую тело дрожь по-своему:

– На это всё не смотри, – негромко заметил он, – там дальше устоявшие после взрыва стены зданий. С разбитыми окнами мы разобрались, так что у нас тепло.

Мари в его куртке покачала головой, сдержав пока вопрос, как они справляются с отсутствием отопления. Или с необходимостью помыться, например. Но от мысли, что не придётся жить в доме “из говна и палок” несколько полегчало.

По сторонам смотреть все равно не хотелось, но девочка пыталась найти хоть какой-то ориентир, чтобы знать, как сваливать в город при случае. Получалось откровенно плохо, Мари представить не могла, как здесь ориентируется Чуя, но тот шёл уверенно, не обращая внимания на редких встречных, быстро исчезавших с их пути. Видимо, и правда, было что-то в его обещании защищать Мари, пока он рядом, раз откровенно бандитской наружности мужчина, завидев Чую, поспешил свернуть на другую тропку, проложенную через горы мусора.

Всё это, чем дальше, тем больше напоминало ей одну слегка подзабытую историю. Про альтернативный мир и людей со сверхспособностями, про Отдел по контролю эсперов и преступные организации, заинтересованные в вербовке таких людей. И Мари мысленно добавила ещё один минус к предложению Чуи – если всё правда, банду Накахары ждёт не слишком приятное будущее. Хотя, с другой стороны, это были последствия их выбора. А с третьей, Йокогама, как ни смотри, через сколько-то лет станет весьма и весьма опасной для обычных людей. Впрочем, никто не говорил, что в остальном мире лучше.

– Пришли, – объявил парень, отвлекая от размышлений над этим мысленным кубиком-рубиком, где полностью подходящего решения попросту не было и каждая сторона складывалась из минусов и плюсов, – Держись за мной, – приказал Чуя, будто она куда-то собиралась идти. Но Мари кивнула и придвинулась ближе.

Чуя хмыкнул на внезапно образовавшийся хвостик.

– О, Чуя вернулся! – заметили его появление. Какой-то пацан с ёжиком волос и колечком в носу подбежал поближе. – А парни уже тоже… пришли. Кто это с тобой?

– Новенькая, – лаконично отрекомендовал Накахара. Бросил взгляд на девочку, сделавшую один шаг назад, и, видимо, чтобы не сбежала, взял за руку. Так они и вошли на территорию праздновавших удачный рейд Овец.

И ни один человек ещё не знал, что несколько лет спустя так они её и покинут. Вместе.

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 3. К слову о трофеях ==========

Появление Мари в банде встретили почти равнодушно – на фоне той головомойки, что Чуя устроил своим, новость о маленькой девочке, которая теперь будет с ними, никого не затронула. Ей выделили место, показали, куда за чем ходить, а выслушав на попытку забрать куртку Накахары гордый ответ, что девочка её заработала, только посмеялись. Чуя знал, что это ненадолго: эйфория от вылазки сойдёт, и девчонку кто-нибудь попытается прогнуть, – поэтому наблюдал он за ней пристально, хоть и, по возможности, незаметно. Накахара почему-то чувствовал за Мари ответственность. Или, возможно, дело было в том, насколько похожими были их истории. Чуя тоже знать не знал о своём прошлом.

Мари адаптировалась и уже к концу первой недели почти ничем не выделялась среди других детей: тоже бегала по поручениям старших, помогала, где могла, и будто бы очень легко усвоила местную иерархию и правила поведения. Поэтому, получив после оговоренного срока ответ, что она решила остаться, Чуя с чистой совестью отправил Мари к Юан – сменить убогий и явно форменный серый костюм на более подходящую сезону одежду. Честно, вот лучше бы он этого не делал.

Логика была проста: Юан – старшая, девушка, к тому же, вторая после Ширасе по значимости для Чуи. Кому как не ей доверить девчонку? И вроде бы всё даже прошло неплохо. Нашлись для Мари и джинсы, и толстовка, и даже почти новые кроссовки по размеру. И куртка с перчатками. Особенно Мари порадовалась шапке, которую она взяла привычку натягивать едва ли не на нос.

Малая поблагодарила всех за заботу и стала понемногу выбираться в город. Чуя ещё помнил, как ошеломила некоторых ребят настолько официально высказанная благодарность. Кто-то из парней даже хлопнул девчонку по плечу (та покачнулась, но устояла) и пробормотал что-то о том, что она теперь часть их банды, а для своих ничего не жалко. Мари наморщила лоб, снова поблагодарила и, кажется, сделала выводы. В течение следующих пары недель Чуя видел её внимательно слушающей и наблюдающей, а потом стал замечать то свои, то чужие словечки, постепенно разбавляющие очень правильную до этих пор речь.

Вообще, смена одежды пошла ей на пользу. По крайней мере, она меньше выделялась и перестала хлюпать носом по утрам. Но вот смена куртки Чую почему-то раздражала. Раньше он всегда находил Мари взглядом по ней, а теперь мог высматривать в толпе, прежде чем девчонка показывалась на глаза.

«Она просто ей велика», – раздражённо фыркал про себя Чуя, – «конечно, вещь по размеру гораздо удобнее. И теплее».

К быту Овец девчонка привыкала с большим трудом, чем к иерархии. Она не жаловалась, но мелочи выдавали, что ей некомфортно.

Заметил даже Ширасе.

– Чуя, откуда ты её привёл?

– Говорит, что сбежала из приюта. А что было до него, не помнит.

– Ага, – хмыкнул тот. – Может, и правда, не помнит, но тогда твоя новая подружка жила очень интересной жизнью, раз даже без памяти у неё остаются такие привычки.

Чуя понимал. Штаб Овец был их территорией, но когда большая часть детей радовалась, что он просто есть, что здесь безопасно, Мари искала способ сделать проживание комфортным. Он видел её спальное место, аккуратно застеленное одеялом. Знал из разговоров девчонок, что немногочисленные вещи она поделила на повседневные и тот комплект, в котором ложилась спать, не позволяя себе завалиться в грязном даже после выматывающих и сложных дней.

Даже несколько недель спустя, глядя на неё, Чуя видел образ чистенькой и хорошо воспитанной домашней девочки, пусть даже из бедной семьи. И знал, что кое-кого это может раздражать. Накахара уже не раз видел, как быстро беспризорники забывали о привычках домашней жизни, если вообще их знали. Но Мари не подстраивалась под окружающую среду, будто все эти мелочи были для неё естественны. И Ширасе был прав – это выдавало в ней человека из того социального класса, в котором дети редко оказывалися на улице. И даже когда она искренне старалась подстроиться, Мари выделялась, выделялась, выделялась.

Это могло привести к проблемам. Это должно было привести к проблемам. Но, на удивление, маленькая и умненькая девочка понравилась не только Чуе.

Довольно часто Накахара уходил от штаба. Овцы вообще в нём долго не находились, хотя всегда оставляли тех, кто мог бы защитить их собственность от других банд. Ребята искали еду и деньги, развлекались. К Овцам примыкали не только беспризорники, но и дети из неблагополучных семей, живущие со своими, так что эти ходили в школу. Чуя же искал информацию о своём прошлом или тренировал способность вдалеке от тех, кого мог случайно задеть. Возвращался обычно поверху, так что стал свидетелем интересного разговора.

– Эй, Мари, что скажешь? – девочка, сегодня ответственная за готовку, оторвала взгляд от огромной кастрюли с кипящим варевом.

Вообще у малой оказался талант – приготовленное ею выглядело жутко, но было вкусным и сытным, к тому же выходило дешевле. Её даже попытались сделать ответственной за готовку на постоянной основе, но некоторое время спустя как-то так оказалось, что парни чистят и режут для неё овощи, потому что с ножом девчонка обращаться не умела, тяжёлую кастрюлю и воду приходилось носить кому-то другому, а Мари только закидывала продукты и следила за тем, как они доходят до готовности. Получалось всё равно вкусно, но заняты оказались абсолютно все, кто хотел халявы.

Понаблюдавшая с неделю за этим цирком Юан хмыкнула:

– На ней где сядешь, там и слезешь, – и постановила порядок дежурства не нарушать.

Сейчас у девочки тоже были помощники, в одиночку вообще готовить было бы сложно, но Йоро, окликнувший малую, сегодня точно должен был быть свободен.

– Что принёс?

– Смотри, какой телефон сегодня вытащил, а? Классный!

Модель действительно заметно отличалась от обычных. Мари вытерла руки полотенцем, повертела, включила экран и, что-то рассмотрев, вернула Йоро.

– Срочно избавься от него. Продай, если хочешь, кому-нибудь, но так, чтобы с нами не связали.

– А? Почему? – вытянулось лицо у Йоро.

– Потому что у хозяина таких моделей есть возможность отследить свой телефон, стоит только добраться до интернета. И этот человек явно не простой.

– Вот чёрт! Чуя будет недоволен. Особенно если к нам кто-нибудь припрётся.

Накахара хмыкнул. Йоро тогда быстренько смылся, а вернулся с неплохой выручкой, поэтому Чуя сделал вид, что ничего не видел, но за любопытной парочкой компаньонов решил приглядеть. Судя по всему, оценивала его добычу малая не впервые.

А вот в другой раз Йоро его точно заметил, в отличие от Мари. Овцы тогда удачно обчистили машину одного растяпы и в штабе был праздник.

Малая незаметно отбилась от толпы, найдя укромный уголок. Заметивший это Накахара уже собирался подойти и заговорить с малой, но Йоро успел первым.

– Эй, чего со всеми вместе не идёшь? – Мари промолчала, и парень спросил : – Что, достают, да?

Девочка покачала головой.

– А хочешь, я с ними побазарю? Или – о! – не хочешь из девчачьей комнаты перебраться в мою?

– Щедро, но парни это не одобрят, – слабо улыбнулась Мари.

Йоро фыркнул:

– Вообще забей. Ты полезная и знаешь много. Они быстро оценят.

Чуя заинтересованно склонил голову. Значит, в оценке отношений Йоро и Мари он не ошибся.

– И всё же не нужно. Это всё… ерунда. Не обращают на меня внимание, я привыкла, так проще. Но если перееду, слишком сильно выделюсь. К тому же девочки правы. Мне здесь не место.

– Вот ещё! – возмутился Йоро. – Это не им решать! Тебя сюда привёл Чуя, он сказал, что ты теперь в банде, так что шли всех, кто говорит другое. Можешь к нему, если нахер не получается.

Мари тихо засмеялась.

– Спасибо за поддержку. Ты хороший парень, Йоро. Подумай о том, что я тебе сказала в прошлый раз: будет жаль, если ты не сможешь показать всё, на что способен.

– Ага, – фыркнул парень и явно передразнил её: – “Подумай о своём будущем”, да? А ты подумай о том, чтобы сказать Чуе про куртку, – Йоро поднял голову и, глядя Накахаре в глаза, сказал: – Юан не должна была отбирать твой трофей.

Слова Йоро малую явно не убедили. Но ушей того, кто действительно должен был их услышать, они уже достигли.

Комментарий к Часть 1. Овцы в городе. Глава 3. К слову о трофеях

Со всеми праздниками вас!..

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 4. Как часть банды ==========

Ещё в прошлой жизни Мари задумывалась о том, как так получилось, что в мире, где правили взрослые с паранормальными способностями, Овцы заняли такое положение на улицах города. Ведь, несмотря на то, что банда состояла из одних только подростков, даже босс Портовой мафии посчитал их достаточной угрозой, раз натравил Дазая Осаму.

Наблюдая изнутри, Мари, казалось, нашла ответ. Все (относительно) взрослые члены банды умели драться, в том числе немногочисленные девчонки – за счёт эффекта неожиданности и определённой хитрости. Но даже с учётом повального умения и готовности применить огнестрел и парочки гениев, изготавливающих самопальную взрывчатку, первая причина была очевидной. Если бы не мощная способность Накахары Чуи, с выдумкой им применяемая, вряд ли бы банда подростков добилась такого ошеломляющего успеха. Рано или поздно Овцы попали бы под опеку одной из более серьёзных организаций: кого-то бы ждала учесть пушечного мяса, кто-то бы пробился выше, но, так или иначе, как многие подобные банды, Овцы бы стали бойцами якудза или мафиозных группировок.

С Чуей они стали королями улиц. Неудивительно, что его признали лидером. Но в то же время Ширасе никогда не забывал напомнить, что именно Овцы были теми, кто принял Накахару. При всей своей силе, уме и таланте и некоторой безжалостности к врагам, себе и своим подчинённым, Чуя оставался удивительно порядочным человеком. Эта черта его характера безумно восхищала Мари, однако делала Накахару не только невероятно надёжным, но и открытым манипуляциям, особенно со стороны небезразличных ему людей. Он безусловно их видел, но и нельзя сказать, что слова Ширасе его не задевали. Чем неформальный лидер Овец и пользовался.

И не сказать, что Мари не понимала его. Известно, что если ты слаб и у тебя нет шансов это изменить, то должен найти того, у кого эту силу можно занять. Овцы нашли. Причём, Мари бы не удивилась, узнав, что изначально Чуе хотели искренне помочь. Банда, как оказалось, действительно помогала детям, оказавшимся на улицах, так что Мари была далеко не первым ребёнком, приведённым кем-то с улицы. Никто даже не возмутился по поводу появления лишнего рта, который может стать обузой. И после её вступления появилось ещё двое. Детей приводили, учили базовым правилам выживания на улицах и, если те усваивали законы банды, оставляли. Или отправляли к паре семей на своей территории, которых Овцы защищали.

И всё же, вспоминая слова того, двухмерного Чуи по ту сторону экрана, Мари согласно кивала головой: он действительно был единственным, кто разрушал организацию. Защищаемые им, Овцы понемногу наглели, забывая, что сила, которой они пользуются, заёмная, им не принадлежащая. Осторожным поначалу ребятам застилала глаза жадность, способность Чуи воспринималась как общее достояние. И Мари уже полтора года спустя отчётливо видела ростки будущих проблем организации. Достаточно будет пары слов, вовремя брошенных умницей-Дазаем, чтобы заставить Овец сомневаться в лидере, а Чую – перестать закрывать глаза на чужие манипуляции. Но пока всё ещё каким-то чудом держалось, она собиралась выжать из Овец максимальную пользу для себя.

Приняв довольно щедрое предложение Чуи, Мари, на самом деле, не планировала надолго задерживаться в банде. Она прекрасно помнила, что ждёт Овец в итоге, и смутно подозревала, что провокация Дазая нужна была и для того, чтобы избавить Чую от лишнего балласта. Раз так, то предавай – не предавай, а в мафии кучка подростков не нужна никому, если это не малолетние эсперы. Впрочем, с теми ресурсами, что, как она помнила, были у Портовых, не каждому эсперу повезло бы получить тёплое местечко.

Так что первоначальный план Мари состоял в том, чтобы выждать, пока утихнет возможный шум в приюте, обзавестись за это время знакомствами и хоть маленькой суммой денег и распрощаться с Овцами. И побыстрее.

Мари честно признавала себя неженкой. Жизнь на улице среди озлобленных подростков ей, человеку, в первой жизни натерпевшейся всякого дерьма, не сказать, что была невыносима, но определённо тяжела. Это к хорошему человек привыкает быстро, а когда к плохому – мучительно переламывает себя. Необходимость начинать всё, абсолютно всё сначала угнетала – она снова ребёнок, снова без прав и денег, но теперь у неё даже нет поддержки семьи или друзей. Абсолютно чужой мир, с какими-то другими правилами, где каждый десятый – обладатель метафизической способности, и даже она сама себе – чужая, а отражение в зеркалах и витринах заставляло дёргаться от неожиданности.

Конечно, у неё были некоторые преимущества перед другими детьми её возраста. Она представляла, как понравиться взрослым, цинично размышляя, что большинству из них нужен не тихий, ласковый и послушный, а попросту говоря удобный ребёнок. Она готова была таким стать, лишь бы получить лучшую базу для старта во взрослой жизни. Уж перетерпела бы как-нибудь лет десять. Терпела же она грымзу-декана, за что-то не взлюбившую девчонку-бюджетницу с первого взгляда, и козлов-начальников, которым казалось, что в обязанности переводчиков входят ещё и обязанности секретаря, и эскорт-услуги.

Но судьба в очередной раз посмеялась над её планами и вышвырнула черновик жизни в корзину, принимаясь за новый. И Мари очутилась на улице, с Чуей и Овцами, в самом центре детских интриг, казавшихся ей нелепыми и прозрачными, но всё равно опасными. Волчата в подростковых бандах мало что знали о жалости, а кусались больно. Юан тому подтверждение.

Мари искренне считала, что делить им нечего! Чуя, в жизни оказавшийся прямо-таки гипер-ответственным, хоть и со взрывным характером, проявлял к ней внимание не многим больше, чем к другим детям. Так девочке, по крайней мере, казалось. Она заранее не ждала от него или других Овец ничего более щедрого, чем разрешение к ним примкнуть. И потому, когда к её судьбе проявила заинтересованность девушка, близкая к лидеру, она слегка удивилась.

В подобранных Юан вещах было удобнее, чем в форме приюта, несмотря на то, что второй ей был по размеру, а первые – как пришлось. Но гораздо важнее было, что они грели. Так что, когда Юан сказала, что можно вернуть куртку Чуи, Мари это царапнуло, но возмущаться девочка не стала. То, что куртку попытаются забрать, она смутно догадывалась, понимая, что такие вещи в банде могут оказаться значимыми. А Юан обставила всё так, что согласиться было проще. И потому в тот момент, когда пару недель спустя очевидно недовольный Чуя зашёл в комнату, которая считалась девчачьей, и скинул эту несчастную куртку прямо на Мари, девочка сильно удивилась. Как и требованию никогда не отдавать ничего из того, что она честно заработала. Накахара тогда развернулся и вышел, следом за ним поспешила Юан, напоследок обжёгшая Мари таким взглядом, что в её последующее якобы раскаяние не поверил бы даже идиот. Заодно Мари поняла, что с девочками теперь можно и не пытаться наладить подобие дружеских отношений.

«Что ж, – подумала она даже с каким-то цинизмом, – буду дружить с мальчиками. С ними это выгодно».

Мари ни секунды не сомневалась в том, кто сдал Юан Чуе. И хоть Йоро добавил ей проблем, была приятно удивлена: не ожидала такой благодарности от мальчишки-вора.

Впрочем, теперь с её стороны было бы лицемерно бросаться такими обвинениями. Кто бы мог бросаться обвинениями, когда его самого учат ощупывать чужие карманы? Ведь стоило только немного привыкнуть к быту, как её стали не только отправлять по мелким поручениям, но и учить зарабатывать деньги. Сколько раз Мари прилетело по пальцам, когда в виде тренировки она вытаскивала бумажники у кого-то из Овец!.. Ей ужасно не нравился такой способ добыть деньги, но прослыть ещё большей чистюлей, чем её считали, могло быть опасно. Вот только страх попасться всё равно делал её малоэффективной. Насколько бы хорошо в итоге у неё не получалось вытаскивать мелочь и кошельки на тренировках, с улицы Мари приносила очень немного. Йоро над ней посмеивался, но другие были не столь доброжелательны. Пришлось думать, как ещё доказать Овцам, что от неё есть польза.

Готовка. В Японии большое значение придавали виду еды, поэтому даже для Овец её еда казалась жуткой. Зато она была горячей, дешёвой и настолько сбалансированной, насколько Мари могла себе позволить. Невзначай она подсказала, что оптовые закупки могут быть дешевле, так что после обсуждений в банде Чуя решил, что они могут крышевать один небольшой продуктовый магазин, договорились с хозяином. Чуть позже девочка нашла более безопасный способ заработка, одеваясь в чистенькое и строя из себя потерявшего деньги на проезд из школы ребёнка. Это было не так эффективно и приходилось постоянно искать новые места, но не так тревожило её совесть. То ли дело было в её новой внешности, то ли японцы в принципе были довольно доброжелательны, но ей всегда везло.

По крайней мере, Мари считала так, пока однажды Чуя не заинтересовался этим феноменом.

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 5. Проблемы и радости беспризорной жизни ==========

Полтора года спустя Чуя вёл по улицам своего найдёныша уже за руку. Мари, оставшаяся такой же мелкой, как и при первой встрече, что-то щебетала, привлекая к себе внимание людей. Малая фонтанировала радостью так, что редкий прохожий не улыбался ей в ответ. Сам Чуя предпочёл бы не привлекать столько внимания, но иначе было нельзя. Когда они, наконец, дошли до парка, парень, заметив быстрый взгляд, купил девчонке сахарную вату и позволил самой выбирать скамейку. Мари и выбрала – ближайшую из тех, что стояли в тени кустов. И стоило только Чуе опуститься рядом, беззастенчиво привалилась к его плечу.

– Я думала, у меня голова взорвётся! – пожаловалась девчонка.

Накахара пожал плечами:

– Ты знаешь, зачем это нужно.

– Легче от этого не становится, – надулась малая. Но через секунду на её подвижном лице отразилось предвкушение: – Хотя если ты после каждой тренировки будешь меня поддерживать таким образом, я готова учиться с тобой часами!

Чуя хмыкнул и отщипнул немаленький кусок ваты:

– Боюсь, у тебя что-нибудь слипнется, если так баловать.

Мари стала похожа на разгневанного хомячка:

– Я же не о вате!

– Тогда тем более слипнется, – фыркнул парень и вдруг потянул её за щёки. – Будешь корчить рожицы и останешься с таким лицом навсегда.

– Неправда, Чуя! – Мари попыталась отбиться свободной от сахарной ваты рукой, но силы изначально были не равны. – Пусти, пусти!

– Сдаёшься?

– Я страшно отомщу! – высунув кончик языка, пообещала девочка.

Чуя азартно сверкнул глазами:

– Проси пощады! Нет? Хе-хе, – в другой ситуации эта усмешка могла бы пугать. – Ну, сама напросилась, – Чуя потянул сильнее, словно заставляя Мари улыбнуться широко-широко. – Забыла, что твой главный козырь? Пока ты такая мелкая, можешь лапошить окружающих как милая беззаботная девочка. Кто захочет помогать надутому хомяку?

– Я не хомяк, – искренне возмутилась та.

– Да? Маленькая, с надутыми щеками и привычкой тащить всё полезное к себе под бок – по-моему, вылитый.

Мари зафыркала и внезапно сказала:

– Тогда Чую я тоже утащу себе, – и протянула руки, обнимая.

Накахара разжал пальцы, опустив ладонь на растрёпанную макушку:

– Ну, уже лучше, – и прищурился. – А скажи: ты случайно не прислонила сахарную вату к моей куртке?

– Хе-хе, – скопировала усмешку Чуи девочка.

Такие близкие отношениямежду Мари и Чуей сложились не сразу. Сначала Накахара, держа в уме возможную психологическую травму после приюта, просто приглядывал за благополучием девчонки, которую он сам привёл в банду. Нормальная практика в Овцах – привёл ребёнка, будь добр, проследи, чтобы тот влился в коллектив или покинул его.

Малая вроде бы неплохо справлялась для новичка – друзей не завела, но добилась нейтральных отношений, лишний раз не высовываясь, – но к Накахаре тянулась, даже если держала дистанцию. Не раз Чуя замечал, что за ним тайком следует хвостик, причём ничего особенного она не просила. Взрослые девочки, ровесницы Накахары, в этом отношении не раз открыто говорили, что хотят встречаться с ним, но парень знал, что девчонки влюблялись скорее в его положение лидера в банде, внешность и силу способности, а не в довольно сложный характер. Место его девушки могло бы дать кому-то свои бонусы, но Накахара со всеми держался одинаково. Показательное хлопанье ресниц, надутые губы и прочие прелести неопытного флирта он научился пресекать на раз. Мари, в отличие от остальных, явно не хотела привлекать внимание. Накахара подумал и решил, что, наверное, в его присутствии малой комфортнее, потому что это он её сюда привёл.

Притиралась к банде девочка с трудом. Но успех, как, впрочем, и все возникшие сложности, были результатом её собственного поведения. Чуя малую не оправдывал: она тяжело сходилась с детьми и вообще как-то выбивалась из всех знакомых Накахары. Было в ней что-то чуднОе. Чужое.

Когда Мари сталкивалась с чем-то, шокирующим её, она старалась держаться нарочито невозмутимо и безразлично. Это не всегда ей удавалось, но в большинстве случаев создавалось впечатление, что новенькой всё нипочём, хоть она и домашняя. И это умение практически спасло её, когда выделяющуюся на фоне Овец, как белая ворона среди чёрных, девчонку попытались прогнуть. Мари, недолго думая, собрала вещи и приняла предложение Йоро, переехав в комнату к парням, с которыми тоже успела найти общий язык.

Это не было хорошим решением, с точки зрение Чуи: разделение на комнаты мальчиков и девочек они не просто так ввели. Овцы себя считали взрослыми. И делали всё, что делают взрослые, особенно старшие ребята. Но Чуя решил выждать. Если проблемы в связи с переездом были, до Накахары парни их не донесли. В отличие от девчонок.

– Новенькая слишком много себе позволяет! – наябедничала Ая-чан как-то. – Она самовольно переехала в другую комнату!

– И почему же она съехала от вас? – хмыкнул Чуя, прекрасно понимая, что Ая не сама додумалась пожаловаться именно ему.

И второй раз после присоединения к Овцам, он заговорил с Юан как лидер, а не её друг, напомнив, что все девчонки – её ответственность и, если новенькая чувствует себя в безопасности с парнями старше её, то Юан не справляется с обязанностями. Они ругались второй раз – и снова из-за Мари. Чуя понимал, что лучше не делает, но после этого Юан поймала Мари и извинилась за доставленные неудобства. Малая извинения приняла, хотя ясно было, что не поверила.

Потом Мари начала приносить пользу и задевать её перестали. Домашняя девочка оказалась удивительно бесстрашной. Или безбашенной. То ли подученная парнями, то ли ещё кем, но больше она не позволяла себя обижать, не молчала, а больно била словами. А немногим позже Чуя сам показал ей пару приёмов для защиты от физической расправы.

Ради банды Мари научилась рисковать, отвлекая на себя внимание, пока парни чистили кошельки прохожих – схема, придуманная Йоро, стремившимся поддержать подружку; и хотя для неё это было опаснее всего (и запомнить могли, и легче всего вычислить, да и полиция могла бы обратить внимание), играла она так, что взрослые покупались каждый раз.

Потом Чуя понял, что замечает за ней странности. Странности, в отличие от просто нестандартных реакций, не объяснялись ни возрастом, ни психологической травмой, ни характером самой Мари, а потому настораживали.

Первый раз он заметил это, когда на них напали. Произошло это, когда Чуя отлучился по своим делам, оставив за главных Ширасе и Юан. Когда раздражённые последним успехом Овец, парни из другой банды атаковали, все старшие пытались дать отпор, а Мари собрала вокруг себя детей и новичков, чтобы увести в безопасное место. У Овец была ещё одна база, не такая комфортная, но там можно было переждать, и Чуя показывал её незадолго до этого. Тогда он хотел погулять один, а девчонка в очередной раз хвостом увязалась за ним. Не став делать вид, что снова её не заметил, Накахара велел следовать за ним, решив совместить приятное с полезным. Малая его не раздражала. С ней было комфортно молчать. Теперь Мари вела всех собранных туда, а Чуя буквально летел навстречу, узнав о нападении.

Дети даже не успели добраться до базы – Чуя врезался в толпу, его силуэт вспыхнул красным в глазах Мари, хотя в реальной жизни спецэффектов как в аниме, конечно же, не было.

– Чуя крут! – восхитился один из мальчиков, который был даже младше Мари, зато в банде оказался на полгода раньше неё.

– Ага, – согласилась девочка и потянула его за плечо, – надо уйти, чтобы он не боялся нас задеть.

– Раз Чуя здесь, то бояться нам нечего, – гордо заявил второй, будто это была его заслуга. – Я хочу посмотреть, что он сделает с этими придурками!

Мари беспомощно оглянулась по сторонам. Остальные четверо мелких пацанов окружили её со всех сторон и явно больше не были готовы отправляться в безопасное место. А её авторитета просто не хватило бы, чтобы их переубедить. Ещё и трусихой обзовут.

Девочка цыкнула и решила следовать древней мудрости: не можешь остановить – возглавь. К тому же, ей тоже хотелось посмотреть – ни разу ещё Чуя не использовал способность при ней.

– Идёт. Чур, я смотрю оттуда, – она ткнула пальцем в сторону одного из полуразвалившихся временных домов, покинутых хозяевами, видимо, после того, как это место заняли Овцы. С одной стороны, обзор оттуда должен был быть неплох – Чуя буквально парил над дерущейся толпой, щедро раздавая удары и, кажется, ломая кости, с другой, мелочь оттуда будет не так видно, так что место было ещё и безопаснее чем то, где они сейчас застыли.

– А чего это ты одна?! Мы тоже хотим!

Мари ухмыльнулась, когда пацаны побежали, чтобы занять лучшее место быстрее неё.

– Вот бы всё остальное решалось так же просто.

Накахара всего этого не знал: он был весь переполнен злобным предвкушением – напавшие были ему не ровней, Чуя уделал бы их в считанные минуты, если бы не заботился о сохранности штаба и своих ребят. Но даже так всё было кончено очень быстро.

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 6 (1). Большой секрет маленькой девочки ==========

Враги разбегались, пытаясь унести тех, кто идти не мог. Поскольку пришли к ним даже без пистолетов, а на два десятка человек была лишь парочка ножей, Чуя дал знак своим отпустить их. Это не мафия, а обычная шпана, не понимающая, на кого лезет. Что с них взять? Нет, парни, конечно, их ещё погоняют по району, чтобы лишний раз зайти боялись, но все останутся живы. Единственным, кого не забрали, был последний противник Чуи. Он шарил рукой по земле, видимо, пытаясь найти нож, и не подозревал, что способность Накахары сделала оружие недосягаемым.

Пнув его по рёбрам и придавив ногой к земле, Чуя мерзко ухмыльнулся:

– Ну, и чем ты так своим не угодил, что они тебя кинули?

Парень захрипел.

– Не слышу, – ухмылка стала шире. – Может, повторишь?

– Пошёл… кхкх… нахрен…

– Да ты смелый. Страх потерял, да? – рёбра под ногой Чуи отчётливо захрустели. – У вас там все такие долбоёбы или ты исключительный?

– Что будем с ним делать, Чуя? – подошёл со спины Ширасе.

– То же, что и обычно. Нечего на базе делать всякому мусору, раз он даже своим не нужен.

И вот тут придурка пробрало: видимо, в городе некоторые слухи об Овцах стали особенно интересными, раз так легко сломался. На Накахару и Ширасе полились оскорбления вперемешку с проклятиями. Заодно Чуя выяснил, что выловили они не абы кого, а того, кто и предложил пойти на Овец, пока Накахары нет рядом. А ещё услышал кое-что настораживающее. Похоже, Овец заметила Портовая мафия. Это уже были не просто второсортные банды, это могло сулить проблемы похуже. Но больше парень ничего не знал. В любом случае, с исполнителем какой-то странной попытки проверить Овец вряд ли кто-то стал бы делиться важной информацией. О планах Портовой мафии надо было узнавать у самой Портовой мафии.

И тут сбоку раздался судорожный всхлип. Чую буквально развернуло в ту сторону, он как-то сразу догадался, кого увидит. У малой были расширены зрачки, девчонку колотило как в ознобе.

– Заткнись, придурок, – приказал Накахара, добавив ногой по рёбрам. Вместе с парнем во время удара вздрогнула и Мари.

«Всё-таки для неё это первый раз», – подумал Чуя, отрешившись от проблем вероятных и сосредотачиваясь на настоящих. – «Для ребёнка её возраста она и так хорошо держится, когда попадает во всякое дерьмо».

Чуя оглянулся по сторонам: те, кто остался в штабе, уже приводили его в порядок. Все и так прекрасно знали, что делать. Кажется, Мари и сама куда-то шла, прежде чем её накрыло. Сплавить её на свободных девчонок? Нет, не лучший вариант. А те парни, которых обычно держалась малая, сейчас заняты, так что на базе Овец остался только один человек, от которого Мари обычно не бежала. Если только сегодня он не оттолкнул её своим поведением с врагами. Впрочем, был лишь один способ проверить, а Чуя всегда предпочитал словам действия.

– Разберись с этим, – негромко приказал Накахара Ширасе.

Друг нахмурился:

– А ты?

– Разберусь с парой дел.

Тот проследил за взглядом Чуи.

– Это не то, чем ты должен заниматься. Ты лидер. А сопли мелким и другие подтереть могут.

– Но это я её сюда привёл, – отрезал Накахара.

Ширасе не ответил.

– Малая! – позвал Чуя напряжённую девчонку. – Испугалась?

Та замотала головой, не отрывая взгляда от земли:

– Нет, Чуя, нет! Я же знала, чего ждать.

– Это нормально – бояться, даже если знаешь, чего ждать. Нормально бояться, даже если ты не в первый раз с этим встречаешься.

То, как она втянула воздух, снова больше напоминало всхлип.

– Но я не боялась! Ещё минуту назад не боялась.

– И такое бывает, – на самом деле, Накахара знал, что утешает он хреново. Но уж как умел. Вздохнул, вытащил руки из карманов и стащил с девчонки шапку одной, второй взлохматив волосы.

Мари подняла голову. Будь это сюжет какой-нибудь книги и читай Чуя когда-нибудь романы, он бы сказал, что в тот момент, когда он увидел своё отражение в глазах девчонки, мир сдвинулся и перевернулся. И, похоже, вовсе не для него: Чуе всего лишь достались последствия. Девчонка вцепилась в него, как обезьянка из зоопарка вцеплялась в ветку на дереве: внезапно, крепко, что не отцепишь.

– Чуя… Не отпускай меня, пожалуйста.

Парень нервно хохотнул, не понимая такой реакции:

– Да ты сама меня держишь!

– Ты такой… надёжный, – чужие руки обвились крепче, откуда только силы взялись в этом крупно дрожащем теле. – С тобой не страшно.

Чуя изумлённо поднял брови. Честно, это было похоже на наркотический приход. И это было ненормально. Вряд ли Мари кто-то успел угостить, в Овцах таких долбоёбов Чуя не держал. И он сильно сомневался, что Мари успел накачать кто-то из сбежавших неудачников.

– Так, малая, пойдём-ка, подышим свежим воздухом, – он подхватил ойкнувшую, но тут же обхватившую его за шею девчонку, облегчив себе жизнь способностью, и кивнул, поймав взгляд, Ширасе, намекая, что оставляет остальное на него. Делать вид, что Мари для него такая же, как и все остальные новички, всё равно было поздно.

Взлетев с зажмурившейся девчонкой повыше, Чуя выбрал площадку подальше от людей и поровнее. Приземление вышло мягким. Чуя сел, скрестив ноги, и усадил Мари, которая выглядела так, будто не разжала бы сейчас руки даже за все богатства мира.

– Рассказывай.

– О чём, Чуя? – шёпотом спросила девочка, уткнувшись ему куда-то в шею.

Тот пожал плечами.

– А о чём ты думаешь?

– Что не понимаю, почему мне стало плохо. Так страшно и больно, как будто ты меня ударил, а не того парня.

Чуя хмыкнул:

– Не похоже, что ты меня боишься.

– Я и не боюсь. Чуя… надёжный. И не вредит слабым, если те не нападают первыми. Почему я должна бояться? Но в тот момент…

Накахара покосился на каштановую макушку, мелькнула мысль, что если девчонка сейчас заплачет, придётся отдавать ей и вторую куртку, но уже из других соображений. Чуя осторожно поднял руку, чтобы погладить девочку по голове. Малая даже не вздрогнула. Значит, не врёт, правда, не боится. Парень ещё раз провёл ладонью по волосам. Мягкие. Пропустил сквозь пальцы прядки. Мари сопела под ухом, но понемногу расслаблялась в его руках. Странное чувство охватило Чую. Оно дарило удовольствие сродни тому, которое человек испытывает, когда надменная породистая кошка позволяет, наконец, себя коснуться, а потом обмякает на коленях и подставляет пузико.

– Чуя? – тихим шёпотом на грани выдоха позвала девочка, но парень услышал.

– Ммм?

– Что ты делаешь?

– Успокаиваю тебя. Работает?

На самом деле, умиротворение воцарилось и в его собственных мыслях.

«Так вот почему некоторые люди настолько любят кошек», – ухмыльнулся парень. –«Это действительно расслабляет».

– Ещё как, – призналась Мари. Потом заёрзала, устраиваясь. – А нас не потеряют?

– Они все знают, что делать. Если что, Ширасе разберётся.

Мари вздохнула.

– Хорошо, – и обняла его крепче.

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 6 (2). Большой секрет маленькой девочки ==========

С тех пор Чуя обзавёлся привычкой следить за состоянием девочки. Были у него кое-какие подозрения, которые нужно было подтвердить или опровергнуть. Он подмечал моменты, когда Мари в компании младших вдруг заражалась их нездоровым энтузиазмом, хотя большую часть времени оставалась на редкость разумным ребёнком. Обращал внимание, как каменеет её лицо, когда в банде случались ссоры. Мари, словно тонко настроенный прибор, платила окружающим тем же отношением, что и они ей. Запросто общалась с парнями и обходила стороной девчонок, не ведясь на фальшивые улыбки и притворную доброжелательность. И застывала, ошеломлённая, потирая виски, в толпе взбудораженных чем-то людей.

Так что однажды Чуя не выдержал, вывел недовольно кривившуюся Мари из штаба и прямо спросил:

– Малая, ты эспер?

– Я – кто? – подняла растерянный взгляд девчонка.

– Человек с особыми способностями. Как я.

– Я не умею управлять гравитацией, – пробормотала она.

Чуя фыркнул:

– Конечно, нет. Способности уникальны, так что твоя совсем другая.

У Мари было, что на это сказать. Вообще-то, она помнила, что бывают люди с похожими способностями или даже идентичными, что однажды так умрут двое эсперов, умеющих видеть будущее на пять минут вперёд… Но сейчас её больше занимала другая мысль: какую такую способность за ней заметил Чуя, о которой не знала она сама? В голову лезли дурацкие ассоциации со сценами из ситкомов: «Дорогая, я должен сказать тебе важную новость! У нас будет ребёнок!», – и она смотрит на свой живот на девятом месяце беременности и радостно удивляется.

«Ну и бред», – встряхнула головой Мари, чувствуя себя героиней такой комедии.

– Я ничего такого не замечала.

– Хм, – парень наклонился вперёд, пристально разглядывая её. А потом выпрямился, ухмыляясь и засовывая руки в карманы. – Похоже на то. Ума не приложу, как можно не заметить собственную способность. С другой стороны, она не имеет явных проявлений, а ты наверняка пользовалась ей как зрением или слухом – не задумываясь.

Сходство с ситкомом усилилось. Как наяву перед глазами Мари встала картинка, когда налюбовавшаяся своим животом молодая женщина спрашивает у мужа: «А что же ты раньше не сказал?!»

– О чём ты говоришь, Чуя?

– Хм. Хорошо, я объясню тебе. Но сначала ответь мне на пару вопросов. Почему вы не ладите с Юан? Она ведь старается с тобой подружиться.

Мари пробурчала что-то невнятное. Ладно, допустим, Чуя и сам неплохо понимал, почему малой с Юан лучше не дружить. Это явно был не тот случай, где обе стороны готовы зарыть топор войны. И хотя войны, как таковой, не было (Мари прекрасно понимала своё место в банде и не пыталась урвать незаслуженное, пользуясь расположением Чуи), их взаимные претензии накапливались. Однако со стороны всё выглядело несколько иначе. Не знай Чуя Юан столько лет, он бы, может, даже купился, потому что никогда особо не разбирался в девчачьих проблемах.

– Правду, Мари, – надавил голосом парень.

– Она меня недолюбливает после истории с курткой, – пробормотала девочка.

Накахара сыграл недоумение:

– Но она извинилась за это недоразумение тогда, и была с тобой ласковой всё это время, выделяя среди остальных новичков. Разве не она предложила тебя подстричь, чтобы было удобнее?

Быстрый взгляд, брошенный на него Мари, видимо, должен был передавать всё, что девочки думают о наивности парней в оценке девчачьих отношений, если речь заходила о борьбе за их внимание.

– Она делает так, потому что хочет нравиться Чуе.

– Юан? – подыграл ей Накахара. – Да брось, мы столько лет дружим, к тому же она нравится Ширасе.

Ещё один быстрый взгляд. Мари вздохнула, попинала носком кроссовка мелкий камешек под ногой и, кажется, смирилась с тем, что ей придётся объяснять очевидное.

– Юан может и не против ухаживаний Ширасе, ей приятно его внимание, а вот нравиться она хочет Чуе. А лучший способ понравиться мальчику – говорить о том, что ему интересно. Чуя говорил, что хочет байк, поэтому Юан принесла в комнату журналы про мотоциклы. Чуя как-то сказал, что девушкам идут длинные волосы, поэтому Юан стала их распускать…

«Да?» – удивился Накахара, который не помнил, когда такое ляпнул.

– А ещё Чуя почему-то выделил меня, – продолжала девочка, – поэтому Юан тоже стала обращать на меня внимание. Но если Чуе почему-то интересно, то для Юан я как камешек в ботинке – и мешается, и вытряхнуть нельзя, и показывать, что мешает, неприлично.

Сравнение Накахару развеселило, а вот Мари подняла голову и укоризненно сказала:

– Чуя, почему у меня такое чувство, будто ты смеёшься надо мной?

– А что заставило тебя сделать такой вывод?

Малая нахмурилась, подняла взгляд и смерила им Чую. Руки, скрещенные на груди, морщинка, прорезавшая лоб, и нахмуренные брови – всё говорило, что Чуя серьёзен. Но в то же время Мари готова была поклясться, что парень мысленно хохочет, едва сдерживаясь, чтобы не сделать это вслух.

– Из нашей банды только я, Ширасе и ты поняли, что Юан ты на самом деле не нравишься. А ещё ты легко поддаёшься эмоциям, когда находишься в толпе: злишься, когда кто-то рядом злится, грустишь одновременно с кем-то из других детей. И это и есть твоя способность, Мари. Удивлён, что ты действительно не поняла.

Девочка хлопнула глазами:

– Нет же! Я просто внимательная.

Чуя фыркнул:

– Вот уж нет! А голова у тебя болеть начинает только в толпе.

– Опустим вопрос, откуда ты это знаешь, – пробормотала малая, – но это из-за шума.

– То, что ты не заметила, говорит в пользу моей теории. Это не твоя внимательность, это способность ментального типа. Эмпатия или как-то так.

Недоверчивый взгляд был очень выразительным:

– Ну, допустим, ты прав. А дальше-то что?

– Хм, – Накахара был не из тех людей, что до последнего доказывают свою точку зрения. Обычно, если речь шла о нём самом, парень просто не спрашивал, а делал. А если о других, Чуя высказывал своё мнение, а право решать оставлял за теми, кому оно принадлежало, если это не касалось банды, конечно. Так что и в этот раз он засунул руки в карманы и просто сказал: – А ничего. Твоя способность – тебе с ней и жить. Но для начала… Попытайся понять, с чего вдруг ты внезапно меняешь решения и откуда берутся эмоции, которые ты испытываешь.

И не знал, что вызвал этим у Мари целую бурю сомнений.

Комментарий к Часть 1. Овцы в городе. Глава 6 (2). Большой секрет маленькой девочки

Когда хотел выложить главу, как только наберётся 300 ждунов, но это случилось быстрее, чем ты думал)

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 7. Маленькая девочка и крупные неприятности ==========

Заявление Чуи о её якобы существующей способности потрясло Мари. Почти неделю она пыталась просто забыть об услышанном, но невольно начала подмечать то, о чем говорил Накахара. И сомневаться: правда ли подростковые интриги такие очевидные, или же она верно оценивала происходящее из-за способности, очень напоминающей эмпатию? Правда ли она поймала раздражение Йоро из-за того, что не удалось подобраться и “пощипать” обеспеченно выглядящего парня, или это самовнушение, а Йоро она уже и так неплохо знает без всяких сверхсил?

С одной стороны, глупо было бы отрицать и не использовать свою способность. С другой – Мари отчаянно боялась на это надеяться. Это был бы слишком большой подарок от жизни, стабильно окунавшей её во всякое дерьмо с момента попадания в этот мир. Окажись все эти предположения ошибочными, разочарование её бы просто раздавило.

Чуя был единственным, кто мог её понять, а потому именно на него весь этот сумбур всё-таки вылился спустя какое-то время. Накахара только хмыкнул:

– А с чего ты решила, что твоя способность – это подарок? Как бы ещё больше проблем не принесла эта твоя эмпатия.

Мари задумалась.

– И что мне тогда делать?

– Я ведь говорил, – Чуя пожал плечами, – начни с того, что отдели свои эмоции от чужих.

Это было сложно. По сути речь шла о постоянном самоконтроле, но мало кто из людей готов каждую секунду отслеживать, откуда что в голове берётся. Этак и с ума сойти недолго.

«В Овцах у меня ничего не выйдет», – подумала Мари. – «Я слишком причастна к их жизни, мне сложно понять, действительно ли это не мои чувства».

Выход был в том, чтобы чаще гулять в городе. Она искала людей, чьи сильные эмоции не вызывали сомнения, и замечала, что действительно как будто заражается их настроением, но это всё ещё могло быть самовнушением. Вопрос о наличии способности решил неприятный случай.

В целом, для Овец, детей под защитой Чуи, Сурибачи был почти не страшен. Опасностей в городе-котловане хватало всегда, но если не нарваться самим, то связываться с ними рисковали либо новички, не получившие разгон от Накахары и нож под ребро от Ширасе, либо такие же подростковые банды, которым было, что делить с Овцами. Бизнесу настоящих якудза Овцы до поры до времени не мешали и их пока не трогали. Соблюдая разумную предосторожность и не портя отношения с соседями, в Сурибачи можно было жить. Так что для Мари, возвращавшейся домой (в штаб Овец) под вечер, стала неприятным сюрпризом волна боли, унижения и страха, накрывшая с головой гораздо раньше, чем она осознала, что означал хлюпающий звук за поворотом в грязный проулок на границе Сурибачи и обычного неблагополучного района города. Потом она различила плачущие стоны и весёлые голоса каких-то парней и, зажимая рот ладонью, чтобы случайно не выдать себя, по стеночке сдвинулась в тень. Страх не отпускал, как и чужая боль. Мари сжалась в комок, мечтая стать ещё более маленькой, чем есть, и желательно невидимой. Сейчас она прекрасно понимала слова Чуи, что от способности может быть больше сложностей, чем пользы.

– Пожалуйста, – услышала она слова, произнесенные заплетающимся языком, – у меня больше ничего нет!

– Жалкая сотня йен и старый кнопочный телефон? Этого мало, – нахально ответил кто-то, от кого так и пёрло глумливой самоуверенностью. – Пните его посильнее. Нет пользы, так хоть развлечёмся.

«Чуя бы не одобрил такое…» – мелькнула мысль в голове Мари и отрезвила. – «Надо убираться отсюда, а то у таких мудаков может возникнуть интерес и к маленькой девочке. Прости меня, незнакомец, но я сейчас не в том положении, чтобы спасать кого-то, кроме себя».

Взяв себя в руки, Мари юркой тенью скользнула мимо проёма в подворотни и поспешила к Сурибачи, всё ещё задыхаясь и прихрамывая от фантомной боли. А ещё она запоздало вспомнила, что уже испытала такой беспричинный страх и боль, когда на Овец напали.

«Так вот как Чуя догадался?»

Девочка постаралась пробраться в свою комнату никем не замеченной. Почти успешно даже.

– Эй, Мари, – ткнул её под рёбра Йоро, когда та уже лежала, завернувшись в одеяло с головой, чтобы хотя бы так попытаться отгородиться от чужих эмоций, – с тобой всё в норме?

– Всё в порядке, – пробормотала она. – Видела кое-что мерзкое в городе, хочу обдумать.

– А… – Йоро почесал в затылке, хоть Мари этого и не видела. – Слушай, если ты… ну… захочешь с кем-то обсудить, то можешь со мной. Объясню не хуже девчонок!

Мари закусила губу. Она была уверена, что Йоро чувствует неловкость.

«Он не понял! Подумал, что я о другом!»

Мысль, что пацан младше неё хочет объяснить ей о том, что бывает между мужчинами и женщинами, была забавной и слегка помогала отвлечься. Но само предложение не стало менее сомнительным.

– Нет, спасибо.

– Ну, как хочешь, – с явным облегчением выдохнул тот и отстал. Приятно иметь дело с понимающими людьми.

Итогом размышлений стал вывод, что Чуя дал дельный совет. Стоило избавиться от бардака в голове, чтобы не поддаться чужому воздействию. Биться в истерике вместе со всеми просто за компанию или заражаться страхом, даже разделить с Овцами их безбашенную самоуверенность, что с ними ничего плохого не случится, – всё это Мари не желала испытывать. Это засоряло мозг и делало её импульсивной, а ведь именно своими мозгами и терпением она заслуженно гордилась в прошлой жизни. Да, не гений, которых в этом мире, кажется, пруд пруди, но человек разумный и способный методично добиваться своего.

Нельзя было сказать, что у неё прямо так сразу стало получаться. Мари пыталась медитировать, как учило множество прочитанных фанфиков, но сложно это сделать, живя с толпой подростков. Найти укромное и безопасное при этом место оказалось практически невозможно. Но привычка считать до пяти каждый раз, перед тем как сделать что-то импульсивное слегка помогала. Помог неожиданным советом и Чуя:

– Научись строить мысленные стены, – мимоходом оборонил он, узнав о тренировках девочки. – Можешь с драконами. Как в твоих сказках для младших: с принцессой и кучей рыцарей, атакующих замок.

– Откуда Чуя столько знает? – вслух удивилась Мари. Было действительно странно, что парень, всегда живший на улице, никогда не ходивший в школу и не помнящий своего прошлого, в курсе таких вещей. В знаниях Накахары не было системы, но, казалось, всё, что нужно для выживания, он знал. По сравнению с ним и Юан, и Ширасе, и даже Йоро, просаживающий свои деньги в интернет-кафе в попытках узнать больше о современной технике, казались более ограниченными.

Чуя хмыкнул:

– Я же не спрашиваю, откуда столько всего знает и умеет девочка из приюта, потерявшая память полтора года назад.

– Похоже, мы квиты, – пробормотала Мари и убедилась, что у Чуи тоже есть какая-то тайна. Что-то, о чём Овцы не знали. Даже странно, неужели он им не доверял? А ведь казалось, что уж у него-то всегда было сердце нараспашку.

А потом случилось страшное: боевики Портовой мафии напали на них по приказу своего босса, спятившего старика, который хотел получить как можно больше новых бойцов или уничтожить потенциальную угрозу.

Это было ужасно. Якудза в костюмах просто открывшие стрельбу в штабе, пока все старшие пытались отбить нападение на подступах, не зная, что враги пробрались в обход. Парней хватали и тащили в машины, сопротивлявшихся убивали. Сжавшаяся в комок, Мари дрожала, прячась вместе с одной из девчонок за кучей тряпок, которые на них набросал Йоро, прежде чем рискнул прорваться к Чуе и прочим. И теперь всё зависело от него, потому что короткий бой наглядно показал, что кучка детей ничего не стоит против настоящих якудза.

Эхо боли, паники и ужаса дезориентировало, и Мари зажимала себе рот, чтобы случайно не выдать их ненадёжное убежище. Мысленные замки рушились, осыпались по камням, сводя с ума, будто творившегося ужаса было недостаточно, чтобы навсегда лишить разума. А потом, казалось, мир вспыхнул красным, и в мешанину боли влилась ослепительная ярость и желание уничтожить, стереть в порошок.

– Чу-я, – выдохнула Мари, цепенея от этой нечеловеческой ярости.

Рядом встрепенулась её соседка:

– Чуя? Это… он?

Их дом тряхнуло. Что-то пролетело мимо со звуком набирающей скорость боеголовки. Грохнуло, и на их убежище посыпались камни.

В памяти мелькнули воспоминания о чёрных дырах и кратерах, от них остающихся. Легко было представить такое на месте их штаба. Ведь в одном таком кратере и находился Сурибачи. А ещё…

Мари подскочила, старательно откапываясь из завала и не обращая внимания на крики:

– Что ты делаешь? Ещё может быть опасно!

– Хочешь оказаться под завалом – дело твоё, – отрезала Мари скорее на автомате, чем осознанно. Потому что в памяти держалась совсем другая мысль: если Чуя утратит контроль настолько, что выпустит Порчу, то сам остановить её не сможет. А Дазая поблизости нет, нечего и рассчитывать.

Найти источник столь сильных эмоций труда не составило: Чуя был весь в сражении, он убивал якудза, искривлял, казалось, саму реальность.

– Я и не думал, что Чуя настолько силён, – поражённо пробормотал Ширасе, и Мари мимоходом удивилась тому, что вдруг оказалась рядом и смогла расслышать эти слова.

– Чуя не в себе! – попыталась указать она, смутно надеясь на содействие, потому что соваться в этот ураган в наивной вере, что сможет добраться до центра, было самоубийственно глупо.

– И я его прекрасно понимаю! – отрезал негласный лидер Овец. – Ублюдки заслужили.

«Здесь я помощи не дождусь».

Мари глубоко вдохнула, набираясь моральных сил, и нырнула в поле хаоса и аномальной гравитации.

Она не помнила, как пробиралась через трупы, камни, по когда-то утоптанной ровной площадке, сейчас искорёженной будто после землетрясения. Безумный смех Чуи стрясал воздух, но где-то за бушующим желанием слепо убивать она ощущала более рациональную ярость Чуи. Он помнил об Овцах, и это обнадёживало.

Не обнадёживало давление, усиливающееся по мере приближения к Чуе. В какой-то момент Мари оступилась, кубарем покатилась по земле обдирая руки и царапая спину о камни, но когда подняла голову, обнаружила, что скатилась почти под ноги Чуе. Тот стоял, тяжело дыша, а вокруг крутились воронки воздуха, как маленькие ураганы. Это не было Порчей, но было так близко к ней, что заставило Мари напрячь дрожащие руки и, не обращая внимания на боль, усилием воли дотащить себя до парня.

– Чуя!

Тот отвёл взгляд от изломанного трупа, на который Мари и сама старалась не смотреть. Будто кто-то выжимал бельё. Только – человека.

Накахара смотрел так, будто не мог понять почему она здесь.

– Чуя, приди в себя!

Зрачки парня сузились, лицо исказилось от ярости. Девочка даже не успела испугаться больше, чем уже боялась. Раздался хруст, и за спиной Мари кто-то застонал, что-то захлюпало.

«Не смотри», – сказала она себе. – «Лучше подумай, как помочь ему вернуться».

Нечеловеческую ярость, исходящую от него, было тяжело переносить, но гораздо легче отделить от своих эмоций. Люди так не злятся. И как ни странно, пока это был Чуя, было легко отвлечься на его чувства и подавить собственный страх. Мари облизала губы. Надо было обратиться к человеческой части Чуи: пока Порча не выпущена, она должна быть сильнее Арахабаки, значит, воздействовать надо на самого парня.

Знание, что нужно делать, пришло само. Вот он – островок относительного спокойствия в центре душной ярости, Мари почувствовала и попыталась обратиться к нему. Пока – только своим слабым (так ясно она это сейчас ощущала), ещё не познанным даром, но так, как звала бы вслух.

Это был странный опыт, для которого она не подобрала бы слов. Но то, что она делала, можно было бы сравнить с попыткой новичка повторить трюк, выполняемый профессиональным спортсменом. Мари чувствовала, как, образно говоря, рвутся неподготовленные к такой нагрузке мышцы, и это было очень больно, но в то же время, никак особо не влияло на её физическое состояние. Важнее было не пропустить эту боль к Чуе, не показать, как тяжело Мари даётся это.

– Ты нужен нам, Чуя, – сказала она вслух, помогая себе, потому что от этой ментальной и фантастической хрени ум заходил за разум и текла носом кровь. В вязком и тяжёлом воздухе слова не хотели слетать с языка и как будто повисали в воздухе. – Ты нужен мне.

Парень замер, словно вслушиваясь в далёкий зов, и Мари, машинально утерев нос грязной ладонью, потянулась к нему, обвивая руками и прижимаясь так тесно, как ещё ни к кому в этом мире, повторяя это и на ментальном уровне, оплетая Чую как вьюн.

Мелькнула и пропала, не дойдя до Накахары, мысль, что этот эксперимент для них даром не пройдёт.

– Пожалуйста, возвращайся, – из последних сил попросила девочка, чувствуя, что вот - вот потеряет сознание. Ноги подкосились, но её поддержали крепкие руки.

– Малая?

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 8. Ветер перемен ==========

Чуя нёс её на руках, перелетая через выломанные куски земли и трупы якудза. И будь это сценой из аниме, картинка вышла бы невероятно красивой. Мари каким-то образом точно чувствовала, что делает и говорит Чуя, хотя в ушах шумело от тока собственной крови. Девочка знала, что это странное чувство синхронизации с Чуей скоро пройдёт, как знала и то, что какая-то связь навсегда сохранится. Это и радовало, и огорчало, потому что, если придётся уходить из Овец, как она планировала, рвать придётся по живому.

«Я подумаю об этом завтра», – сказала она себе так твёрдо, как могла.

Вернувшись в штаб, Чуя принялся раздавать указания: собрать раненых, организовать носилки, вытащить из руин всё самое важное, без чего не обойтись в ближайшее время, и организованными группами отправиться в новый штаб. То самое место, которое он показывал Мари, лучше укреплённое, но гораздо менее удобное для проживания. Отдельным приказом: если кто-то из посланного по их душу отряда остался в живых, добить без жалости. И всё это время Мари оставалась у него. Чуя выглядел как человек, которому нисколько не мешает ребёнок, занимающий руки: раненые взлетели и плавно опускались на носилки под его взглядом, завалы разбирались как будто сами собой – поэтому Овцы не осмелились напоминать Накахаре о Мари.

Они все ещё были шокированы случившимся, ещё пытались принять мысль, что даже близко не видели пределов силы Чуи, и Мари, для которой чужие эмоции сейчас были как касания к обгоревшей коже или тыканье пальцем в свежую рану, чувствовала, как наряду с уважением зарождается тень страха. Она не умела читать мысли, но практически слышала их сейчас: «Что если однажды эта сила обратится против нас?» А потом они начинали убеждать сами себя: «Не может быть! Чуя никогда нас не предаст! Овцы – его семья».

Мари слегка кривила уголок губ. Неприятно. Хотелось остаться одной, а желательно – с Чуей рядом, чтобы не видеть, не слышать, не ощущать никого, кроме него. Раствориться в этой мрачной решимости, отчего-то придающей сил. На этой мысли Мари вздохнула и задала себе резонный вопрос: «А ты-то почему не боишься?» Поискала в себе страх, воскресила в памяти вид переломанных трупов, но не нашла ничего, кроме усталости и смирения. То, что сегодня Чуя совершил массовое убийство, не пугало ни фактом, ни масштабами. Не после устроенного террора. Ей, пережившей этот ужас, добровольно сунувшейся под руку разъярённому Накахаре, оставалось лишь скромно порадоваться, что она осталась жива.

В полубредовом состоянии эти ленивые и не очень связные размышления принесли облегчение. Так ощущают себя пережившие катастрофу? У Мари не было сил чувствовать вину за то, что её не ужасает то, что раньше напугало бы. За то, что её не пугает Чуя. За то, что всеобщая мораль и нормы общества, о которых она знала побольше Овец, уже не кажутся столь незыблемо верными.

«Возможно, так и катятся на дно. Но тогда я буду человеком, спустившимся туда самостоятельно. По ступенькам».

Если бы были силы, она бы даже рассмеялась.

– Малая? – встревоженно спросили над головой и похлопали по щекам. – Малая, если ты не откроешь глаза, мне придётся вылить на тебя эту бутылку, – на лоб положили что-то холодное.

«Ай», – подумала Мари вяло, но не нашла в себе сил подать знак, что всё слышит.

– Малая, блин! – очередной хлопок по щеке вышел звонче, чем предыдущий.

– Чуя так громко кричит. Я просто чуть-чуть задремала, – пробормотала она заплетающимся языком.

– Ага, – согласился Накахара почему-то очень спокойно. – Давай, малая, выпей хотя бы воды и можешь спать дальше.

Её приподняли, подсунув что-то мягкое под спину, и прислонили ко рту бутылку. От первого глотка Мари чуть не захлебнулась, но Чуя быстро сориентировался. Пить, на удивление, хотелось невероятно сильно. Девочка жадно сглатывала, а когда вода закончилась, облизала губы и даже нашла в себе силы открыть один глаз, чтобы проверить, нет ли там ещё хоть капли.

– Ещё? – тут же спросил Чуя.

– Да, – всё ещё слегка хрипя.

Парень без вопросов достал ещё одну бутылку.

Уже чувствуя, что от количества выпитого похлюпывает не только в животе, но и в ушах, Мари задумалась о странности происходящего. Чуя выглядел уставшим, но не пропылённым после боя. Помылся? Ну, допустим. Тогда он точно должен был не с Мари здесь сидеть, а руководить остальными. А кстати, где это самое “здесь”? Не похоже на подобие полевого госпиталя, который организовывали в таких случаях Овцы. И на общую комнату – с Йоро ли, с остальными девочками – помещение похоже не было. Наконец, она обратила внимание на себя: на груди футболка с широким воротом, каких у неё не было, на ногах… ничего. Ноги прикрывало неожиданно сносное одеяло.

Мари нахмурилась. Подняла взгляд на молча разглядывающего её Чую. Чую, который умел заботиться о своих ребятах, но никогда не сюсюкал с ними. В его стиле было помочь зашить рану или кинуть аптечкой в сторону болезного, но никак не отыгрывать сиделку. Даже с Ширасе. Даже с Юан.

Рот открылся сам по себе, и хотя Мари по-прежнему чувствовала невероятную слабость, она была намерена узнать всё, что так её смущало. Но вместо этого широко и душераздирающе зевнула.

Чуя усмехнулся:

– Кажется, тебе нужно ещё немного поспать, – от этих слов Мари нахмурилась и попыталась возразить, но парень не дал ей ни шанса: – Давай, малая, нечего тут спорить. Считай это приказом лидера.

Под его взглядом Мари из положения полусидя съехала вниз. Глаза закрывались сами. Она вдохнула. Может быть, не так уж и страшно всё, если Чуя говорит, что она может поспать? Узнает всё завтра.

Чуя хмыкнул, услышав едва внятное бормотание девочки: «Завтра я всё-о выясню». Он тоже очень хотел кое-что у малой узнать. Но приходилось ждать. Может, и к лучшему, что маленький эмпат проспала разбор завалов и похороны трёх их ребят. Остальные были ранены, но чудом выжили.

Чуя сжал кулак. За это… боссу Портовой мафии и всем этим якудза… они всем им отомстят.

========== Часть 1. Овцы в городе. Глава 9. Эпилог ==========

Непростой разговор между Мари и Чуей пришлось отложить несколько раз. На новом месте проживания всё время находились какие-то дела. Овцы были подавлены: трое погибших, много тяжело раненых, которые не в госпитале лежали, а, по сути, на слегка облагороженной помойке. У кое-кого начали загнивать раны. Лекарства? О некоторых покупках Ширасе договорился с теми взрослыми, чьи магазинчики и лавочки охраняли Овцы. Но купить что-то действительно важное, помимо бинтов, без рецепта от врача было просто невозможно. И тогда прозвучала эта идея:

– У Портовой мафии есть своя больница. Там наверняка будут нужные лекарства.

У Мари едва не встали дыбом волосы. Она помнила, кто заведует этой отраслью в мафии, и считала крайне неразумным обращать на себя внимание этого человека. Даже если он ещё не стал боссом. А если уже стал? Так всё может стать ещё хуже.

– Может, тогда ограбим любой городской госпиталь? – робко предложила девочка воинственно настроенным Овцам. – Там наверняка будет меньше охраны.

– Нет! – отрезал кто-то из парней. – Это вина Портовой мафии, они должны поплатиться!

«Придурки!» – мысленно возопила Мари. – «Что за детские нападки? Так вы их только разозлите!»

– А что касается охраны, – добавила Юан, хватаясь за рукав сидящего рядом хмурогоНакахары, – то никто из них не сможет справиться с Чуей!

Овцы поддержали её согласными криками.

– Это очень, очень, очень, очень плохая идея, Йоро, – жаловалась Мари парню, лежащему со сломанной ногой, а потому не участвовавшему в “совете”.

– Почему? Ведь способность Чуи действительно никто не может победить.

Мари замялась. По-хорошему, ей неоткуда было знать то, что вертелось на языке, но Йоро уже давно понял, что в её голове хранится много такой информации, которую сложно найти в головах других девочек её возраста.

– Во-первых, я слышала, что больницей заправляет человек, страшный не своей способностью, а своими мозгами. Он жесток и коварен и, говорят, любит привлекать на свою сторону интересных одарённых. В методах себя при этом не стесняет. А Чуя – человек, один раз он уже не смог уследить за всеми. Мы просто не имеем права снова взваливать всю ответственность за наши жизни на него.

Йоро хмыкнул:

– Откуда такая информация, конечно же, ты мне сказать не можешь.

Мари беспомощно улыбнулась.

–Ладно, а во-вторых?

– А во-вторых, я могу назвать несколько способностей, с помощью которых можно одолеть и Чую. Да, может, сейчас в мафии нет таких людей. Но если будем сильно им докучать, то в порту могут и поднапрячься, чтобы нанять подходящих людей.

Йоро задумался. Было видно, как он размышляет над словами девочки, но потом парень усмехнулся и потрепал её по волосам:

– Ты слишком много думаешь об этом, Мари. Даже если на Овец нападут, теперь мы будем готовы.

«А? Почему он…» – Йоро обычно имел привычку воспринимать её всерьёз, потому они и общались, но сейчас парень сознательно отказался думать о худшем варианте.

Мари попыталась прислушаться к его эмоциям, вздохнула… и отступила. Йоро словно сам себя отговаривал от того, чтобы поверить ей. Словно говорил себе, что Мари может преувеличивать, что она ошибается. В эмоциях смятение и неуверенность боролись с убеждённостью и надеждой.

Он всё же был подростком. Подростком, так же, как и остальные из их банды, пережившим страшное. И если Мари за другими замечала что-то, по её впечатлениям похожее на посттравматическое расстройство, то с чего она решила, что Йоро этого избежал полностью? Девочка снова вздохнула. Зацикленность Овец на Чуе и его силе обрела новое объяснение, но, по сути, это ничего не меняло в будущем и всё ещё было отвратительно потребительским. Разве что оставалось надеяться, что хоть кого-то она сумеет убедить, что у Чуи есть право использовать дар и ради самого себя.

К счастью, набег на больницу Портовой мафии был успешен. А некоторое время спустя по улицам поползли слухи о том, что старый босс мафии умер. И возможно, от рук своего преемника. Так Мари поняла: скоро придётся уходить. Даже если для Овец всё закончится так же, как в каноне, и Чуя выкупит их жизни, вряд ли ей будет место в банде после его ухода. И вряд ли ей здесь понравится, даже если предложат остаться.

Однако уйти сразу не удалось. Во-первых, потому что она по-прежнему спала в той комнате, в которой пришла в себя в первый раз после нападения, в комнате Чуи. Должна была сразу уйти, конечно, но и без того редко его видя, Мари чувствовала себя опустошённой, будто потеряла где-то половину души. Постепенно это притяжение становилось меньше, как и другие последствия ментального перенапряжения вроде постоянной головной боли и чужих эмоций, прорывающихся какими-то острыми вспышками. Но уйти окончательно всё ещё было тяжело.

Во-вторых, сборам помешал сам Чуя, просто поймав однажды за шиворот:

– Почему у меня такое чувство, малая, будто ты собираешься сделать какую-то глупость?

Мари отвела взгляд. Как всегда проницательно.

– А ну-ка пойдём, – нахмурив брови, велел парень. – Давно пора было поговорить, но времени на всё в обрез было, да и мне казалось, что ты никуда не денешься.

– А теперь Чуе так не кажется? – уточнила девочка, перебирая ногами, чтобы поспеть за парнем. Если Накахара так хорошо её чувствует, могут быть проблемы. Сплошные сложности с этой метафизической хренью!

– Не кажется! – отрезал парень.

Устроились в комнате, на их общей кровати. Чуя скрестил руки на груди, молча сверля девочку мрачным взглядом, и Мари заёрзала.

– Что? – не выдержала она морального давления. Вероятно, потому что чувствовала вину.

Накахара вдруг тяжело вздохнул:

– Я напугал тебя, малая?

– А? Да нет, просто внезапно…

– Я про другое, – отмахнулся парень, и до Мари дошло, что больше Чуя не собирается ходить вокруг да около и хочет прояснить всё сразу.

– Ты вёл себя… неадекватно, – осторожно признала она, внимательно следя за реакцией.

Брови Чуи ещё сильнее съехались к переносице, а в эмоциях плеснуло что-то вроде: «Я так и знал».

– Гнев захлестнул тебя, такой сильный и… будто нечеловеческий, так что я… испугалась, что ты не вернёшься.

Теперь Накахара наклонил голову, будто читая её так же, как и она его.

– И всё?

– А… должно быть что-то ещё?

Мари искренне недоумевала, тогда как Чуя неопределённо хмыкнул.

– Ты понимаешь, как рисковала, выбежав ко мне? Недобитые якудза, перекорёженная земля – ты вывихнула ногу, а могла и сломать; и до кучи бежала навстречу эсперу, потерявшему контроль над даром.

– Потому и бежала, – вздохнула девочка. – И страшно боялась не успеть.

Чуя кивнул, скорее, сам себе, чем Мари.

– Тогда объясни мне, малая, как ты… вообще додумалась пытаться до меня достучаться своим даром?

Девочка пожала плечами:

– Я ничего такого не думала, даже не знала, что так умею. Просто действовала инстинктивно.

– И теперь тебе хреново.

– И теперь мне хреново, – согласилась Мари.

– Больше так не делай, – подумав, велел парень. – Обойдёмся без крайностей. Дар надо развивать постепенно.

Мари прищурилась:

– Я, конечно, не в восторге, но обещать могу, только если Чуя тоже не станет выпускать то, что сидит внутри него. Оно хочет всех уничтожить, а Чую – в первую очередь.

Накахара резко подался вперёд, впечатывая Мари в кровать и нависая над девочкой.

– Догадалась, значит. Поэтому сбежать хочешь?

– Нет, – Мари отвела взгляд, рассматривая чужую ладонь со сбитыми костяшками, упирающуюся в постель возле её лица. – И Чую всё равно не боюсь. Просто… я больше не доверяю Овцам.

– Ты… Почему?

– Чуя не чувствует их эмоций, а я… Мне всё это не нравится. Не нравится, как они относятся к Чуе.

Накахара пристально вглядывался в её лицо. Что он там искал? Кто знает…

– Держать силой не буду, – сказал он, наконец, – и если хочешь уйти, то вперёд. С отношением ребят я сам разберусь. Но, просто чтобы ты знала, мне бы не хотелось, чтобы ты ушла.

Чуя поднялся и вышел из комнаты, а Мари…

– Нечестно, Чуя. Совершенно нечестно.

Она решила остаться. Ещё чуть-чуть.

Комментарий к Часть 1. Овцы в городе. Глава 9. Эпилог

Закончена первая часть. Продолжение будет здесь же.

Вторая уже есть в набросках, так что ждать, вероятно, придётся ненамного дольше, чем обычные главы.

========== Часть 2. В Порту. Глава 1. Как аукнется… ==========

Комментарий к Часть 2. В Порту. Глава 1. Как аукнется…

Говорят, если за неделю успеть все по работе, в пятницу к ночи просыпается личная жизнь и даже, может, совесть.

Когда Чуя приглашал Мари стать частью их банды, он знал, что девчонка хороша. Она могла быть слабой, могла быть неприспособленной к уличной жизни, но это не отменяло, что Мари неплохо соображала. Выделяясь среди Овец как домашняя кошечка среди уличных полосатых разбойников, она оставалась гибкой, умелой и могла выцарапать глаза, защищая своё.

Неожиданно для себя Чуя тоже оказался в категории «своего», хотя, честно говоря, не сделал для неё ничего, чего не сделал бы для любого из Овец. Позже он с досадой сжимал кулаки, вспоминая свою эгоистичную просьбу остаться. Кто знает, чего бы могла добиться девочка, не попадись она на глаза Портовой мафии. Мари, ловившая его на подобной рефлексии, обычно совершенно по-кошачьи фыркала и напоминала, что ей тоже предлагали на выбор мирную жизнь и даже обещали оплатить обучение. Но Чуя резонно предполагал, что её отказ был следствием их совместной истории и той самой просьбы в том числе. В своё оправдание он мог только сказать, что и не представлял тогда, насколько хороша его маленькая подружка.

В то время каким-то совершенно естественным образом Мари осталась жить в комнате Чуи. Сначала парень просто приглядывал за перенапрягшей свой дар девчонкой, потом, пока обустраивали новый штаб, ей как-то не находилось места, а потом все привыкли, и даже Юан делала вид, что её не волнуют ночёвки Чуи с десятилетней пигалицей.

Жить с ней было комфортнее, чем с другими парнями: Мари не разбрасывала грязные носки (вообще говоря, очень щепетильно относилась к гигиене), не пиналась в кровати, а устраивалась компактным греющим бок клубком и не покушалась на личное пространство, когда Чуя был не в настроении. Идеальный сосед.

С другой стороны, скрыть от малой что-либо тоже было сложно. И если Чуя, цыкнув, уходил от веселящихся после очередной удачной вылазки Овец под предлогом того, что устал, на кровати его ждала аптечка, собранная слишком умной маленькой девочкой. Иногда она даже оставалась помочь, если была уверена, что Чуя не справится сам, и тогда молчаливое неодобрение повисало в воздухе. Гнать её от себя в такие моменты было бесполезно.

— Почему ты не хочешь, чтобы другие поняли? — спросила она однажды, обрабатывая рану на спине.

— Если узнают, что меня ранили, испугаются. Они верят, что благодаря способности я неуязвим для врагов. Пусть так будет дальше.

— Чуя слишком много на себя берёт. Неправильно думать за всех и сражаться вместо всех, когда они лезут на рожон.

Чуя кривился не то от слов, не то от боли:

— Это обязанность лидера. И моя ответственность.

И Мари замолкала. Замолкала, но в наступавшей тишине отчётливо читалось её несогласие. Малая вообще редко настаивала на своём: вероятно, следовала собственному правилу не пытаться вложить в чужие головы свои мозги. Однажды высказавшись при всех, что вылазки Овец ни к чему хорошему не приведут и долго продолжаться не смогут, больше не встревала, не получив отклика.

На самом деле, кое в чём Чуя был с ней согласен: провоцировать Портовую мафию мелкими укусами было недальновидно. Но не мог, не мог он позволить жить всякой мрази, нацелившейся на детей, а о похищениях заговорили не только в Сурибачи, но и в Йокогаме. Когда в Портовой мафии сменился босс, на первый взгляд ублюдки поутихли. Но через какое-то время, пока новый босс, по слухам, убивший предыдущего, был, очевидно, занят, всякая мелкая дрянь в конец потеряла тормоза. И Чуя лично заделался в палачи для такой мрази.

Наверное, поэтому в какой-то момент новый босс Портовой мафии обратил на него своё внимание. И для решения проблемы послал на Короля Овец ублюдка Дазая.

***

«Простое дело» от Мори оказалось с подвохом. Ожидаемо. Лидер Овец, напавший на него, захваченные в ответ Овцы (уж сколько поймали шестёрки мафии), и словно издёвка — совместная работа, обеспечивающаяся шантажом. Собственные мотивы, по которым Дазай согласился повестись на очередную уловку Мори, были понятны: скука. Но вот о причинах босса Портовой мафии заставить вместе работать своего ученика и лидера враждебной организации (пусть и состоящей из плохо организованных подростков), Осаму мог только догадываться. Часть он видел ясно, часть озвучил сам Мори, но остальное…

Дазай даже не сразу понял, почему наставника так привлёк этот раздражающий рыжий коротышка. Впрочем, пока разбирался с Рандо, имел возможность оценить. Вслух бы, конечно, ни за что не признался, но… Король Овец оказался немного не таким, каким ожидал его увидеть Дазай. Накахара Чуя — необразованный, шумный, но далеко не дурак. И своей силой он вовсе не был ослеплён, как казалось вначале. Скорее даже наоборот, он словно пытался принизить значимость своей способности, называл её всего лишь козырём. В общем, Накахара Чуя был интересным, хоть и раздражающим.

Конечно, скоро Дазай выяснил причину, по которой Чуя так старался умалить значение собственной способности. Встретился только с двумя причинами, но у него не было оснований полагать, что остальные Овцы ведут себя иначе. Слабые, ещё более шумные, чем Чуя, и непомерно наглые — эти дети пытались внушить Накахаре чувство вины и ответственности, даже не выяснив причин его поступков. Впрочем, Дазай пока тоже не до конца в них разобрался. Но нет ничего более отвратительного, чем видеть как моськи тявкают на слона, пытаясь указывать, куда ему идти. К тому же, если Накахара был силён и сообразителен, то такой балласт, как Овцы, Портовой мафии был не нужен. И Дазай решил: максимально эффективный способ от них избавиться — сделать так, чтобы Чуя сам отказался от людей, которые тянули его на дно. Будущий тёмный гений Порта, свои планы он приводил в действие моментально. Всего пара слов вбили клин между явным лидером Овец и скрытым.

Дазай полагал, что этого было достаточно, но день ещё не был на исходе, когда их, уже решивших разделиться для исполнения нелепого, но забавного спора, нашла очередная маленькая Овечка.

— Чуя! — девчонка вынырнула откуда-то из подворотни и буквально влетела Накахаре в объятия. Тот поймал, гася инерцию, так, будто делал это частенько. — Ты в порядке? Ребята вернулись, — на этих словах Дазай ухмыльнулся, ведь речь, скорее всего, шла о заложниках, — а ты нет. Йоро подумал, что это из-за какой-то твоей сделки с Портовой мафией, но Юан с Ширасе и слышать ничего не хотят. Чуя, ты…

— Я в порядке, — Накахара похлопал девчонку по плечу, бросив на ухмыляющегося Дазая убийственный взгляд. — С Юан и Ширасе… потом поговорим. Я пока занят. Малая, уведи всех младших до моего возвращения.

Девочка отстранилась и грустно сказала:

— Боюсь, я не смогу этого сделать, Чуя.

Что ж, похоже, его собственный план по избавлению от лишних людей начал работать. Накахара бросил на Дазая очередной злобный взгляд.

— Я понял. Тогда уведи тех, кого получится.

Хах, Чуя пока ещё пытается играть в защитника? Ну, посмотрим, насколько его хватит, когда эти дети предадут его. А в том, что это всего лишь вопрос времени, Дазай был уверен: он очень хорошо знал, какие чувства вызывает у людей большая сила. Пока они были уверены, что эта сила им подконтрольна, они могли мириться с ней, но Чуя дал понять, что у него есть личные интересы, ради которых он даже согласен сотрудничать с врагом, а Дазай подлил масла в огонь. Теперь осталось только дождаться открытых действий Овец.

— Как скажешь, Чуя, — девчонка встала на цыпочки и потянулась, чтобы обнять Накахару за шею, а потом шёпотом спросила: — Это ведь тот человек, из-за которого ты сотрудничаешь с Портовой мафией?

На её беду у Дазая всегда был превосходный слух:

— Да-да, и если он не поторопится, то рискует навсегда остаться моей послушной собачкой.

Чуя вспыхнул моментально:

— Кто ещё чья собака, придурок?!

— Ну, если ты и дальше будешь бесполезно трепаться с каждым встречным, то не успеешь найти подозреваемого. Может, сразу признаешь поражение?

— Не дождёшься!

Девчонка не отшатнулась от этих воплей маленького, но очень вспыльчивого парня, а только прижалась крепче. Дазай испытал иррациональное раздражение. Все эти детишки так цеплялись за Чую, будучи абсолютно беспомощными без Накахары. И что за привычка тискаться? То та, с розовыми волосами, теперь эта мелочь… фу.

— Будь осторожен, Чуя, — пробормотала девочка.

— За меня не беспокойся, — отмахнулся тот. — Сама никуда не вляпайся.

— Как скажешь, — не совсем в тему ответила подружка Накахары, и Дазай понял, что на его глазах только что обменялись какой-то информацией, а он и не понял, что именно сообщила девчонка, кроме того, что было сказано вслух, и каким образом это сделала. Тайный шифр? Казалось сомнительным, учитывая первые впечатления об Овцах, но всё может быть.

Девчонка исчезла так же быстро, как и появилась, а Дазай хмыкнул:

— А место лидера приносит неплохие дивиденды, а, Чуя?

— О чём это ты, чёртов Дазай?

— Девушки вокруг тебя так и вьются, — насмешливо прокомментировал он. — А иначе что их могло заинтересовать в крикливом коротышке?

Но в отличие от предыдущих реакций, когда Дазай подшучивал над чужим ростом, в этот раз Чуя только цыкнул:

— Посмотрим, что ты скажешь, когда я первым предъявлю обвинения преступнику.

Дазай хмыкнул, глядя ему в спину.

— Кажется, Чуя настроен очень решительно. Но не могу же я и в самом деле проиграть кому-то, кто пользуется кулаками вместо мозгов? — он достал телефон, находя нужный номер. — Рандо-сан? Я знаю настоящего преступника, но мне нужно ваше содействие в его поимке.

Комментарий к Часть 2. В Порту. Глава 1. Как аукнется…

Что скажете о новой части? Мнения, предположения? Мы вас очень ждем в комментариях. Заставьте нас посмотреть на наших героев со стороны. С вашей))

========== Часть 2. В Порту. Глава 2. Время слов заканчивается ==========

Сказать, что Мари была в ужасе от происходящего, значит, не говорить ничего. Меньше всего на свете в этой второй жизни она желала столкнуться с одним из главных героев этого мира. Да чёрт возьми, она даже поговорила с Дазаем, пусть и невольно! Благодаря этому столкновению она поняла, как сильно, оказывается, стала полагаться на свой дар. Жуткое ощущение. Она выскочила навстречу Чуе, потому что не чувствовала поблизости эмоций другого человека, а когда поняла, кого видит рядом с ним, поворачивать назад было поздно. Оставалось максимально размыто предупредить Накахару о проблемах, не выдавая наличие дара, а ещё слегка помочь Чуе, пока она была рядом.

Легендарные склоки Двойной Тьмы не на пустом месте были придуманы: Накахара действительно кипел от злости, пока общался с Дазаем. Вот только… в чужих эмоциях она читала и лёгкую заинтересованность, и жажду соперничества, неуверенность, странно сочетавшуюся с чувством собственного превосходства. Чуя впервые встретил равного соперника. Это не могло его не интриговать.

После ухода от колоритной парочки, больше напоминавшего побег, Мари схватилась за простенький кнопочный телефон:

– Йоро, видела Чую. Кажется, его довольно плотно пасут, так что ничего толком я ему не смогла передать. Что там с Юан и Ширасе?

– Хреново, – хмыкнул в трубку парень. – Собрали остальных на совет и обсуждают, как плохо Чуя поступил, не кинув Портовую мафию сразу после возвращения заложников.

Это было предсказуемо. Это было так мерзко. Овцы варились в этом котле уже довольно долго, и даже её лёгкие попытки экспериментировать с внезапно открывшейся стороной дара мало помогали.

Когда было время, Мари тренировалась под приглядом Чуи, пытаясь воздействовать на окружающих, внушая какую-то определённую эмоцию. Но человеческий разум не пустая тетрадь, в которой можно написать, что захочешь, а закрепить что-то, прямо противоположное желаниям человека, и вовсе было сложно. У Мари получалось лишь усилить чужие чувства или наоборот приглушить, но и только. Неудивительно, что попытка прочистить мозги банде взрывных подростков тоже слабо работала. Овцы просто не хотели признавать, что Чуя может проиграть врагам и что парень может не быть их собственностью. Возможно, будь у неё больше времени, что-нибудь и вышло бы, а так до сих пор поддерживал её лишь один человек, кроме, собственно, Чуи.

– Йоро, есть там хоть кто-то адекватный?

– Шутишь, да? Они всех завели, даже если кто и возражал, быстро захлопнулся под давлением остальных.

– Тц. А ты, Йоро? Ты на чьей стороне?

Парень, вышедший на улицу ради этого разговора, поднял глаза к небу. Он был тем, кто помог Мари незаметно сбежать из штаба и отчитывался ей о происходящем, будто это она была правой рукой Чуи, а не Ширасе или Юан. Разве что Мари хочет убедиться, что на него тоже не оказали … давление. Чутьё на ложь её редко подводило.

– На чьей я стороне? Ты знаешь ответ.

– Всегда на своей собственной, – продолжила девочка за него.

Йоро улыбнулся.

– Что скажешь, бизнес-партнёр?

– Собирай вещи, Йоро. Портовая мафия заинтересована в Чуе, но не в Овцах. Что бы дальше ни случилось, не успевших вовремя отойти в сторону просто сметут.

Так значит, всё серьёзно. Если Портовая мафия нашла, чем давить даже на Чую, Овцам действительно не продержаться. Йоро покосился в сторону штаба, где шло бурное обсуждение. Нет, если бы Овцы повели себя правильно, вспомнив, что Чуя – лидер, то у них был бы шанс. Но от страха они последние мозги, похоже, растеряли. Настолько уверовали в силу Чуи, что одновременно забыли и о собственной слабости, и о том, что на любую силу найдётся другая и у Чуи не всегда получится победить.

– Что хочешь забрать из штаба, Мари?

– Мой рюкзак и… – её голос дрогнул. – Йоро, мне нужен пистолет.

– Понял, – отозвался парень так, будто это ничего не значило. – Встречаемся, где обычно.

Йоро вернулся в штаб и, прислонившись к косяку, прислушался к патетической речи Ширасе. Если бы не звонок Мари, наверное, в какой-то момент он бы не выдержал и высказал бы всё, что думает об этих придурках. Столько лет видеть, как Чуя побеждает десятки человек, даже будучи безоружным и раненым, а тут надеялись убить его крысиным ядом и руками СБГ.

– Тц, вы сами это выбрали, – Йоро не было жаль, если всех этих идиотов поубивают. Даже если это сделает Чуя. До Овец он был в другой банде и отлично знал, как хреново бывает, когда каждый сам за себя. Знакомство с Накахарой, искренне оберегающим Овец, показало, что бывает и по-другому, но люди, вопреки мнению учёных, были ближе не к обезьянам, а к крысам. – Я тоже выбрал. Здесь мне делать нечего, – Йоро посмотрел на пистолет, который забрал для Мари. – А ты, похоже, выбрала свой путь, так?

***

Она не планировала заходить так далеко. План был в том, чтобы сбежать до появления Дазая и всего, связанного с Портовой мафией. Но… сначала она была шокирована всем, что с ней случилось за короткий промежуток времени – от осознания самого факта попадания до понимания, в какой мир её занесло, – потом решила дать улечься возможным слухам о её побеге из приюта и накопить денег. Последнее было очень сложно сделать, учитывая, что сама Мари «зарабатывала» мало, следовательно, и большой суммы, после того как часть она отдавала в банду, ей не доставалось. Всё-таки беспризорному подростку очень сложно добывать много денег регулярно. Особенно, если давит собственная совесть и моральные принципы, чёрт бы их побрал. Помимо сложностей с заработком обнаружилась способность, и Чуя взялся её тренировать. Время шло, пусть нелегко, но быстро. Слишком быстро. И с той же скоростью росла её привязанность, корнем которой была обычная благодарность.

Накахара Чуя. Уличный мальчишка, необразованный, не стесняющийся крепкого словца, в свои пятнадцать уже не раз убивавший… Кто вообще смог бы предположить, что вся такая домашняя и взрослая, не переносящая в первой своей жизни подростков, Мари привяжется к кому-то вроде него? Даже с Йоро и то было бы проще! Но не Йоро предложил ей помощь и приют на той улице, где Мари рыдала, трясясь от ужаса и осознания того, что с ней случилось. Не Йоро решал её проблемы и учил. В конце концов, способность сыграла с ней злую шутку: сложно не проникнуться симпатией в ответ по отношению к тому, от кого ежедневно как свои чувствуешь интерес, желание защитить, привязанность. Сложно не полюбить в ответ, будучи эмпатом.

Мари душой прикипела к Чуе, а потому не ушла вовремя, чувствуя, как накаляется обстановка в Овцах. Даже сейчас у неё ещё есть шанс сбежать с тем же Йоро – хорошим парнем. И пусть доверять ему до конца Мари не могла, всегда ощущая, что он в первую очередь блюдет свои интересы и ради них может подставить кого-то другого, он в определённой мере был надёжен. Но она не сбегает.

– На самом деле, выбор очень прост: Портовая мафия или жизнь беспризорницы? И так, и так мне будет нелегко. И в любом случае исходом может быть смерть.

На самом деле, выбор будет очень прост: одиночество и страх довериться или Чуя?

– Если я уйду, он поймёт, но вряд ли простит. Если я уйду, он будет предан всеми. И Дазай победит.

Мари смотрит на лунки, оставшиеся на коже от ногтей.

– Я уже выбрала, правда ведь? Я не смогу уйти, не узнав, что эта история закончилась благополучно, как в каноне. Я не хочу, чтобы Чую отравили крысиным ядом, даже если он оправится. И если я пойду за ним сейчас, уйти позже уже не смогу, – Мари невесело смеётся. – Значит, придётся убедить лидеров Портовой мафии, что я нужна им не только как приложение к Чуе. Значит, придётся… научиться убивать. Надеюсь, у Йоро получится достать пистолет.

========== Часть 2. В Порту. Глава 3. Делай выбор ==========

Глядя на город, лежащий вдали, с высоты обрыва, Чуя размышлял о человеке, едва его не убившем. Ненавидел ли он Рандо? Нет. Если убиваешь других, будь готов, что рано или поздно убьют и тебя. Чуя никогда не забывал об этом, даже если отступать было не в его привычках. Но он же не чокнутый Дазай, в самом деле, чтобы желать смерти. У Чуи есть незаконченные дела, и он не собирается их бросать.

– Даже после смерти от тебя одни проблемы. Все твои исследования загребла Портовая мафия.

Но Рандо был тем, кто сказал, что Чуя – только Чуя, кого бы ни заперли внутри него. И всё же Рандо был ублюдком. Человек, желавший сделать его своей марионеткой, зачем он сказал перед смертью такие слова? Как будто знал, почему Чуя ввязался в это расследование, согласился на этот идиотский спор, оставил своих ребят без объяснений.

– Тц. Вот чем я на самом деле должен заниматься, – поговорить с Овцами и избавиться уже от этой неопределённости. Либо ребята примут его, либо… Перед внутренним взором мелькнуло лицо маленькой девочки с серьёзными, взрослыми глазами. А Накахара и не заметил, когда оно стало появляться в его голове на равных правах с образами Ширасе и Юан.

И вдруг, словно отклик на его мысли, Чуя услышал голос, окликающий его.

– Ширасе?

***

Разговор с Овцами не задался.

– Угх… – Чуя тяжело опустился на землю, практически свалился, будто и не король гравитации. Ладонью он прижал рану от ножа, воткнутого бывшим другом, в напрасной попытке остановить кровотечение. Голос Ширасе, приказывающего всё обыскать, был отчётливо слышен сверху.

– Кажется, у тебя проблемы, Чуя? – чёртов Дазай со своим отрядом словно из-под земли вырос. Или откуда там выбираются бинтованные мумии?

– Что ты здесь забыл? – Накахара чувствовал досаду и был раздражён. В конце концов, именно слова Дазая спровоцировали Овец на предательство, и лучше бы тому после такого не попадаться Чуе на глаза. Тем более, когда сам Накахара в таком плачевном положении.

– Видишь ли, так уж вышло, что два наших врага объединились, а Портовой мафии не выгоден этот союз.

Чуя криво усмехнулся:

– Ясно. Хочешь, чтобы я остался должен, – он изначально догадывался, что за первым предложением работать на Портовую мафию последует и второе.

– Это не одолжение тебе, Чуя. Просто у нас нет лишних ресурсов, чтобы разбираться с теми проблемами, что они могут устроить. Поэтому босс отдал мне приказ устранить всех.

Чуя медленно поднял голову и переспросил:

– Всех?

– Да-да, и СБГ, и Овец, – ублюдок Дазай превосходно играл интонациями и голосом. Послушать его, так он как будто слегка сожалеет, что обстоятельства складываются таким образом. – Хотя, конечно же, если бы какой-нибудь из моих коллег вдруг намекнул, что у врага есть слабости, с помощью которых его можно держать в узде, босс мог бы передумать. Но только коллега. Чужим мы доверять не можем.

Это было просто смешно. В конце концов, они снова пришли к шантажу.

– Ну, так что ты скажешь, Чуя? Впрочем, мне нет необходимости ждать, не так ли? – Дазай наклонился к нему. – Достаточно приказать проигравшему, и тот выполнит приказ словно собака.

«Он… всё спланировал! Спланировал ещё тогда!»

Дазай отстранился, ухмыляясь, и гораздо громче сказал:

– К тому же, у меня есть кое-что твоё.

Чуя почувствовал, что не успевает за чужой мыслью.

– Кое-что моё?

Дазай махнул рукой. Толпа группы поддержки расступилась, и Накахара увидел человека, крепко держащего за шиворот ребёнка. Девочку.

– Мари?

Та послала ему полный тревоги и раскаяния взгляд.

– Она искала тебя здесь. С пистолетом, – прокомментировал Дазай. На мгновение Чуя почувствовал, как что-то скручивается в животе, и это точно не было ножом или ядом. Он не увидел её среди Овец, когда стоял на утёсе, но если она была здесь… – и когда её поймали, кричала, что я мешаю ей тебя спасти. Подумал, что ты не обрадуешься, если эта девочка по дурости попадёт в беду.

Чёртов… Дазай. Этот… гениальный мудак! Вопреки всей паршивости ситуации Чуя почувствовал непреодолимое желание рассмеяться. Что за сумасшествие? Будто он – Алиса из сказки, что Мари рассказывала детям.

– Малая, – ухмыляясь, сказал Чуя, – ты же не умеешь пользоваться пистолетом.

Девчонка насупилась.

– Как снять пистолет с предохранителя, мне показал Йоро. Где у него курок, знают даже дети. Для угрозы мне бы хватило.

Чуя перевёл взгляд на Дазая, разведшего руками, словно говоря: «Вот видишь». На стороне этого парня были все козыри – от проигрыша Чуи в споре до жизней Овец, которые легко могли прерваться по его желанию.

Накахара терпеть не мог проигрывать, но признавать поражение умел:

– Хорошо. Только не убивайте детей.

– Все слышали? – самодовольно спросил Дазай, с рожей, просившей кирпича. – Как я и сказал, детей убивать не нужно.

Когда бойцы разошлись, отпустив и Мари по знаку Дазая, тот внимательно посмотрел на Чую и впервые за этот день заговорил без глумливости:

– Я мог бы не говорить Чуе о его маленькой подружке. Или убить девчонку, потому что Портовой мафии неинтересны слабые дети. Но это было бы плохим началом для долгого сотрудничества.

Мари отвела взгляд. Дазай мог бы не продолжать ту фразу про пистолет и мог не позволить ей даже попытаться оправдаться. А Чуя после предательства Овец мог бы и поверить, по крайней мере, поначалу. Конечно, если бы он узнал правду (разумеется, узнал бы, ведь на этот случай Мари договорилась с Йоро), Дазая бы Чуя никогда не простил. Наверное. Вспышка сомнения Чуи неожиданно больно резанула по сердцу. Мари всё понимала, но это не значит, что ей не было грустно, когда её приравняли к остальным предателям.

– Я оценил, – ответил Накахара и как-то нехорошо побледнел.

– Кажется, моему псу нужен ветеринар, – вернулся к прежней клоунаде Дазай.

– Тц, ты!

– Верни мне мой рюкзак, – вмешалась в назревающий спор девочка. Вмешалась тихо, потому что всё ещё осознавала, как близко прошла смерть, и откровенно трусила перед Дазаем, но так твёрдо, как могла. Даже голос почти не дрожал.

– А что там у тебя? – заинтересовался тот. – Ещё один пистолет, которым ты не умеешь пользоваться?

– Аптечка, – старательно разжимая зубы, которые сводило одновременно от страха и злости, кратко ответила она.

– Да забирай. Он остался валяться там.

Мари проследила взглядом направление в ту сторону, где её поймали, посмотрела на Чую, убеждаясь, что тот плох, но в сознании и защитить себя сможет, и сорвалась с места, торопясь и оскальзываясь на камнях.

– Храбрый воробушек, – издал смешок Дазай. – Ну что, будем спорить, вернётся ли она к тебе или воспользуется шансом сбежать?

– Даже спорить не буду, – тяжело уронил Чуя, прислушиваясь к крикам и звукам выстрелов наверху. И прибавил с чувством: – Мудак.

– Что, думаешь, недостаточно напугал? Ты смотри, ей, может, лучше бы жилось без тебя. Выдержит ли девчонка в Портовой мафии?

Чуя рвано выдохнул.

– Будет достаточно, если выдержу я.

Дазай криво усмехнулся и ничего не сказал о любителях танцевать на граблях. Он и сам видел, что девчонка вернётся, несмотря на свой страх. А вот как устроить, чтобы она не сделала Накахару обузой для организации, вероятно, придётся подумать Дазаю.

========== Часть 2. В Порту. Глава 4. Своё место ==========

О том, что жизнь – редкостная стерва, Чуя знал всегда. Но о том, насколько эта стерва переменчива, он и не догадывался. Разве мог он подумать ещё неделю назад, что сегодня принесёт клятву верности боссу Портовой мафии – принесёт совершенно искренне, с чувством, что этот человек стоит того, чтобы вверить в его руки свою судьбу… и судьбу Мари.

От этой мысли Чуя ощутил себя неуютно, заворачившись на кровати. Вина покусывала его уже долгое время, ещё в тот момент, когда девочка подрагивающими руками пыталась наложить давящую повязку, а Накахара почему-то не решался ей сказать, что нож Ширасе был отравлен. Конечно, организм одарённого крепче, чем у обычных людей, а в Порту ему оказали медицинскую помощь, но… Чуя снова заворочался. Кому как не эмпату было знать, что он в ней усомнился? Парень по-детски глупо не решился обременять её ещё и этим знанием. Вот только после перевязки из своего рюкзака Мари молча вытащила самый дешёвый и доступный в аптеке адсорбент с бутылочкой воды.

Дазай посмотрел на это с интересом, нехорошим таким, Чуя буквально читал по его взгляду: «Тебя что, ещё и отравили? До чего же глупый пёс мне достался». Но вслух тоже ничего не сказал. Возможно, посчитал достаточной какофонию выстрелов и криков, доносившихся сверху.

Садясь в машину Портовой мафии вместе с остальными, Чуя крепко держал Мари за руку, ни единым жестом или словом не показав, что хоть сколько-то озабочен судьбой остальных Овец. Каждый делает свой выбор сам. И раз уж на его стороне оказалась девочка, подобранная Чуей три года назад, а не те, кого он знал столько же, сколько помнил себя, то так тому и быть. Слову Дазая Чуя верил, убеждённый, что тот не будет глупо подставляться, но это был последний раз, когда Накахара защищал Овец. Всё же хреновый из него получился лидер. Но, может, не совсем ещё хреновый человек, раз кто-то остался на его стороне?

Мари увели почти сразу же, стоило прибыть в Порт. Дазай сказал, что о девочке позаботятся, и Чуе пришлось поверить на слово. Потом была беседа с Мори, и не только о высоком предназначении лидера, но и более прозаичных вещах. Чуя себе цену знал, а у Портовой мафии было то, что ему нужно: исследования Рандо, тайна происхождения Чуи и его связи с Арахабаки. Не забыл парень поговорить и о судьбе Мари. Босс Портовой… в смысле, босс пообещал решить этот вопрос так, чтобы не только Чуя, но и сама Мари не осталась обиженной. Всё это заняло немало времени, так что к маленькой комнате с кроватью и столом, на котором ждал горячий ужин, его привели уже к вечеру. В соседней комнате, как сказал сопровождающий, уже отдыхала Мари.

Чуя не решился к ней заглянуть. «Завтра, – сказал он себе, – мы всё обсудим завтра. И я извинюсь». Но совесть не успокоили ни обещание, ни мысль, что малая может уже спать. А может, вообще не хочет видеть Чую?

Несвойственные обычно парню размышления о правоте и обидах прервал тихий стук в дверь. Накахара глянул на часы – глубокая ночь. Портовая мафия, конечно, тоже больше ночная организация, но вряд ли бы к нему стали ломиться с приказами в первые же сутки. Так что чувствуя странное предвкушение, будто получив долгожданный подарок, и лёгкое напряжение, что всё может пойти наперекосяк, Чуя открыл дверь.

Мари стояла в шортах и чуиной, между прочим, футболке, сползающей с плеча, с подушкой и одеялом в руках.

– Не могу уснуть на новом месте, – тихо сказала девочка, и Чуя посторонился.

В тишине малая прошла в комнату, окинула взглядом кровать и сдвинула подушку Чуи в сторону чтобы уместить свою.

– Тебя здесь не обижали?

– А похоже? – она подняла голову, чтобы посмотреть на парня, и вздохнула. – Нет, Чуя, со мной были вежливы. Я даже успела познакомиться с одной девочкой здесь и очень мило поболтать о куклах, сказках и друзьях.

– Это хорошо. Наверное, – Накахара редко чувствовал неловкость и рад был бы не ощущать её сейчас.

Мари снова вздохнула.

– Время ложиться спать, Чуя, – она взобралась на кровать и похлопала рукой по свободной половине постели. – Я взяла второе одеяло, чтобы ночью случайно не задеть твою рану. Её же обработали?

Ну, и кто из них взрослый?

– С этим… всё в порядке.

Чуя лёг, и к нему поближе тут же подкатился одеяльный колобок.

– Что бы ты себе ни выдумывал – прекрати. Я предполагала, что так всё случится, и всё равно решила пойти с тобой. Делай свой выбор, Чуя – видит бог, ты слишком долгое время думал о других в ущерб собственным интересам – а я последую за тобой.

Парень тяжело вздохнул:

– Малая…

– Я говорю это не для того, чтобы обременять тебя или возложить ответственность за мою судьбу, – не позволила вмешаться девочка. – Я говорю о том, что быть рядом с тобой – для меня такой же выбор, как для тебя – следовать за Мори Огаем. Это то, чего я хочу. Но ты вовсе не обязан пытаться отплатить за то, что я потакаю своим эгоистичным желаниям, – судя по голосу, Мари улыбалась.

– Тогда заботиться о тебе в ответ – это моё эгоистичное желание, – твёрдо сказал Чуя, а потом прижал к себе укутанную в одеяло девочку, слегка помогая себе способностью. Девочка пискнула от неожиданности и крепости объятия.

– Выходит, мы оба делаем, что хотим, – усмехнулась Мари. – А теперь, и правда, пора спать.

…Ночью малая, непривычная к тому, что в комнате может быть настолько тепло, раскрылась. А Чуя собственническим жестом подгреб её к себе.

***

«Всяк сверчок знай свой шесток», – думала Мари утром следующего дня, стоя перед красивой женщиной в традиционном кимоно. Необычными для японки были рыжие волосы. В общем, по этим двум приметам Мари и узнала «ту самую Озаки Кое». И именно эта женщина предлагала ей оставить Чую.

Нет, прозвучало это немного не так: Озаки щедрой рукой предложила девочке опекунов в лице состоятельной японской семьи, находящейся под патронажем Мори Огая. Хороший был ход, между прочим. Девчонке с улицы, потерявшей друзей, предлагали новую семью, обеспеченное настоящее и перспективы в будущем. Разве не такой был план у самой Мари, когда она ещё была в приюте? Показать себя с лучшей стороны, чтобы получить преимущество.

Мари стояла перед женщиной, которая обещала ей исполнить мечты. Только едва ли дело было так просто. Кроме того, Мари уже призналась себе, что будущее мечты для неё теперь выглядит не так. Соответственно, нет никакой необходимости оценивать соблазн с критической точки зрения и пытаться вычленить, может ли она безопасно получить хотя бы часть из обещанного.

– При всей моей благодарности, вынуждена отказать. Я не оставлю Накахару Чую.

– Девочка, – снисходительно ответила Озаки, – ты ведь представления не имеешь, что такое мафия. Не думай, что здесь сытнее и безопаснее, чем с этими… Овцами. Я предлагаю тебе лучший вариант. Пока предлагаю.

Мари покачала головой.

– Вы неверно оцениваете мою мотивацию. Если бы я хотела безопасности и спокойной жизни, я бы оставила Чую раньше. Я пришла сюда ради него, здесь и хочу остаться.

Читать эмоции Кое было сложно. Сдержанная внешне, она и внутри была очень спокойна. Необходимость возиться с ней вызывала у женщины лёгкую досаду, как и упрямство Мари, но общий фон практически не менялся. Однако в момент, когда Мари заговорила о мотивации, среди эмоций Кое мелькнул отблеск интереса.

– Вот как? Что ж, возможно… только возможно, я смогу предоставить тебе место среди своих ойран. Ты сможешь видеться с Чуей, когда пройдёшь обучение, и будешь ему полезна. Ойран много знают, а информация правит миром, – Кое осеклась.

С губ Мари против воли слетел совершенно невежливый смешок.

– Прошу меня простить, но это всё равно выглядит так, будто вы пытаетесь от меня избавиться, – девочка подняла голову, впервые глядя Озаки в глаза. – Я ценю ваше щедрое предложение, уже гораздо больше похожее на правду. Но я прекрасно представляю потенциал Чуи и силу его способности. Такая организация, как Портовая мафия, не смогла бы стать одной из сильнейших в Йокогаме, если бы не работала на перспективу. Я знаю, Чуя сможет стать офицером, и босс Портовой мафии дал ему достаточно важную причину, чтобы он постарался. Я не хочу быть полезной Чуе где-то и когда-то. Я хочу стать его опорой и поддержкой.

Теперь Кое была по-настоящему раздражена. С резким хлопоком она сложила раскрытый веер.

– Икаким же ты видишь своё будущее, девочка? – опасным тоном спросила женщина. – Без способностей, не умея защитить даже себя, что ты можешь предложить Портовой мафии, чтобы тебе позволили остаться здесь?

– Мафия – это бизнес в первую очередь, не так ли? Боевики важны, но сомневаюсь, что лишь на них держится организация. Испытайте меня. Наверняка в легальной части организации есть какие-нибудь тесты для новых сотрудников.

Кое изумлённо смотрела на неё. В эмоциях раздражение постепенно сменяло веселье, но внешне она все ещё, казалось, была зла.

– Где же я, по-твоему, найду тесты для… сколько тебе? Одиннадцать? Двенадцать?.. Для детей ничего подобного нет. Да и чем ты можешь меня удивить, с твоим-то образом жизни до этого дня?

Мари пожала плечами:

– Для взрослых или детей, мне всё равно. И четыре года на улице наверняка не прошли бесследно. Поэтому я предлагаю вам сделку: если ровно через месяц я покажу значительное улучшение в решении подобных заданий, вы позволите мне оставаться с Чуей. Если же результаты будут по-прежнему неудовлетворительными, я приму любое ваше решение о моей дальнейшей судьбе.

Это был немалый риск, да ещё во многом построенный на честном слове Озаки, но Мари не видела другого выбора. Не время строить из себя скромную милую девочку. Кое раздражала её непочтительность и наглость, но в то же время забавляла, и это был шанс. Возможно, единственный.

– И ещё, пожалуйста, пусть среди тестов будут и те, которые проверяют уровень владения иностранными языками.

– Я не сказала “да”.

– Английский, французский и, пожалуй, русский. Для начала.

Кое прищурилась. Через час Мари сидела в небольшой комнате с письменным столом, ручкой и несколькими комплектами заданий. Через сутки Озаки просматривала результаты, оценённые другими людьми, не знавшими, для кого проводился экзамен. Среди вполне ожидаемых низких результатов по родному языку и некоторым специфическим вопросам по функционированию корпораций, удивляли высокие показатели по иностранным языкам. Не без ошибок, но очень неплохие даже для выпускника. К тому же, школьные предметы, включённые для проверки общего развития, тоже были оценены ниже среднего – но не для двенадцатилетки, четыре последних года вряд ли имевшей возможность вдумчиво прочитать учебник.

– Хн, интересно.

Возможно, Кое бы не приняла сделку, предложенную девчонкой, тем более, в её результатах не было ничего выдающегося. Но новый воспитанник нравился ей, к тому же, был трогательно привязан к девочке. Лишний рычаг воздействия для пока неблагонадёжного Накахары Чуи и его мощной способности им бы не помешал.

– Ну что ж, никто не обещает ей тёплое местечко. Докажет, что хочет и может быть полезной, останется. А нет… что ж, в Портовой мафии и без неё много таких детей – беспризорных, способных и жадных до хорошей жизни.

Отдав соответствующие указания одной из своих подчинённых, Кое выбросила нахальную девчонку из головы. Её гораздо больше занимало обучение Накахары Чуи.

========== Часть 2. В Порту. Глава 5. В поисках себя ==========

«Человек – такая зараза, что ко всему привыкает», – думала Мари одним ранним утром, с ворохом бумажек скользя по коридорам. – «Даже к мафии».

Её обучение, за которое Коё назначила ответственной одну из своих девочек, было мало похоже на учёбу в родной школе или в приюте. На обучение в обычной японской школе оно, впрочем, тоже не тянуло. На самом деле, это больше напоминало Мари стажировку, во время которой нужно было узнать как можно больше того, о чём на обучении никогда не рассказывали, считая, что это не самое важное в работе. Ещё большему на стажировке нужно было научиться: к кому обращаться для решения вопросов, какова твоя зона ответственности, кого следует опасаться, а кого держаться – крупные компании прогибали новичков под себя, делая удобными, либо избавлялись от них. Мари, вспоминая прошлую жизнь, училась балансировать на грани между «удобно использовать в работе» до «неудобно использовать в своих целях» теперь уже в Портовой мафии.

Как ни странно, во многом Порт не отличался от любой другой крупной организации, подобных тем, в которых Мари работала в прошлой жизни. С поправкой на специфику и менталитет, конечно. Особенности менталитета вообще были особым разговором: раньше Мари изучала японский для себя, а не для работы, и потом на эти знания легли базовые умения и навыки тела, в которое она попала. Сама Мари никогда не говорила по-японски так хорошо, но подозревала, что если бы не занималась этим в прошлой жизни, рисковала бы прослыть ещё в приюте умственно отсталой.

Культура поведения в Японии – отдельный вопрос. Какие-то вещи девочка усвоила ещё в приюте, но в остальном полагалась на здравый смысл, просмотренные аниме и нормы, привитые в прошлой жизни. И на фоне Овец всегда считалась воспитанной.

Ага, сейчас. Первое, что сообщила ей наставница от Кое, что Мари ведёт себя вульгарно и неподобающе для девочки её возраста. Первое, что её заставили зубрить – стопки книг по поведению и этикету. С ужасом Мари обнаружила, что почти на каждое социальное взаимодействие существовали определённые рекомендации, которые необходимо соблюдать. Больше того, по нормам весьма традиционного общества, несмотря на эпоху глобализации, она действительно считалась невоспитанной и вульгарной. И тот факт, что ей никто об этом не сказал, просто говорил о том, что взрослые, имеющие право её поучать, сами не особо были знакомы с этими нормами.

Чуя, к слову, тоже. Но он как-то интуитивно вписался в другой образ – классического хулигана. Правда, Озаки уже взялась за его воспитание, так что Мари иногда замечала, как парень рефлекторно потирает затылок в ситуациях, где уже давно обругал бы всех.

Мари приходилось зубрить всё с нуля. Некоторые правила вступали в конфликт с ранее усвоенными, и то, что считалось вежливым, Мари воспринимала как самоуничижение. На лицо был культурный шок, с которым приходилось справляться самой. И всё же это было гораздо привычнее, чем жизнь с Овцами. И даже… сулило определённые перспективы.

Конечно, легко ей не было. Отказавшись от предложения Коё, взамен выдвинув своё, Мари поставила себя в положение, в котором постоянно приходится доказывать, что достоин того места, на которое претендуешь. Она хотела стать правой рукой человека, которого прочили в офицеры мафии, на один из высших постов. Не как боевик, потому что Чуе в этом деле не было равных, но и не в качестве секретарши. Мари понимала, что должна быть значима для организации сама по себе, приносить ей пользу не только как приложение к Чуе, и собиралась это доказать. Очень амбициозно, а потому, особенно для японцев, очень вызывающе.

Нагрузки у Мари были такими, что не каждый ребёнок с ними справился бы. Да и взрослый человек без её опыта работы рисковал надорваться, особенно если учесть, что пройти школьную программу её тоже обязали.

В этой атмосфере редкими лучиками в беспросветной бумажной работе были встречи с Чуей. Тот, закусив удила, тоже усердно работал. Пожалуй, Мари впервые видела его таким целеустремлённым. Овцы были его ответственностью, да, но они же были его цепями. Накахара всегда вынужден был ориентироваться на них, всегда помнил, что должен быть рядом, чтобы защитить. В Портовой мафии тех, кто не мог защитить себя сам и считал, что может паразитировать на силе других, сливали одними из первых. Никому не нужен был балласт.

Сейчас же у Чуи появилась цель. Причина, ради которой нужно учиться, и парень принялся за это с тем же упорством, с каким обычно брался за серьёзные дела. То, как Чуя поглощал предложенные знания, поражало Мари. Она была взрослым человеком, умеющим работать с информацией, тем более, что часть её просто приходилось переосмысливать с учётом специфики новой организации, но Чуя…

«Кто вообще в моей прошлой жизни придумал, что он не больше, чем недалёкий и слишком вспыльчивый боевик, продвинувшийся лишь из-за силы и преданности боссу?»

Умом Чуя не уступал признанному гению Дазаю. Просто был заточен на иное. Там, где Накахара не мог понять и уложить информацию сходу, он брал её, как рыцари брали крепости после осады. Мари иногда хотелось плакать от зависти: в эмоциях Чуи она различала злость, досаду, азарт, но вместе с тем всегда непрошибаемую уверенность, что всё это нужно в первую очередь ему. Никаких сомнений, никаких оправданий. Потрясающая работоспособность, при том что у Чуи никогда не было подготовки вроде прошлой жизни. Когда всё только началось, Мари почему-то ожидала, что ей придётся уговаривать парня, который как-то жил без базового образования всё это время и мог бы посчитать, что ещё столько же проживёт.

На деле, уговаривать приходилось Чуе.

– Я бездарна, – сообщил ему депрессивный кокон из одеяла, сидевший на полу в окружении стопок бумаг, от вида которых у Чуи, если честно, сводило скулы. – Абсолютно необучаема и бесполезна.

– Это тебе учителя сказали? – уточнил парень.

– Нет, они, – мотнул головой депрессивный одеяльный кокон в сторону бумаг. – Будь я проклята, если понимаю хотя бы половину из этого. Почему не сходятся цифры? Куда потрачены деньги? Минако-сан сказала, что здесь есть объяснение, почему при прошлом боссе эта гостиница стала чёрной дырой организации и почему её ни в коем случае нельзя было продать.

Чуя сунул нос в бумаги и поспешил вытащить малую из этого подавляющего царства уныния и не сходящихся цифр. Одеяльная гусеничка вяло трепыхнулась, но потом уткнулась носом в плечо и пробурчала:

– Опять ты меня утешать будешь.

– Ты против? – искренне удивился Чуя.

Мари засопела. Она чувствовала, что над ней подшучивают, а неспособность свести дебет с кредитом, одновременно решив определённо политическую задачку, из-за которой клятый отель и поныне числится за Портовой мафией, не впечатляет Чую настолько же, насколько и её.

«Это я должна быть тем, кто поддерживает».

– Завидую Чуе, – наконец, пробормотала она вслух. – У тебя есть цель, и ты так настойчиво к ней идёшь. А я только и могу, что тормозить и сомневаться.

Накахара удивлённо уставился на одеяльный кокон в своих руках. Потом на стопки бумаг со сведениями, которые (Чуя знал точно) мало кому дали бы как учебное пособие, даже если относились они к прошлому, а не настоящему Портовой мафии. Девочке в его руках было двенадцать, а на вид и того меньше – он до сих пор мог пересчитать пальцем её рёбра, несмотря на то, что кормили малую здоровой пищей теперь регулярно.

Чуя хмыкнул.

– На самом деле, вряд ли бы я держался так долго, если бы остался один.

Мари закопошилась и высунулась наружу, только чтобы с недоверием на него посмотреть.

– Ты же… Так уверен в себе.

– Конечно, – с лёгкостью подтвердил парень. – Не могу же я быть хуже, чем моя будущая подчинённая. К тому же, я должен дать тебе место, достойное твоих уникальных способностей, не так ли, малая? – заметив, что Мари несколько расслабилась, Чуя ущипнул её за щёку и потянул.

– Хы-ватит так делать каждый раз, когда я отвлекаюсь… Чуя!

– А ты не теряй бдительности, – усмехнулся парень.

– Прекрати! Ой! – Мари попыталась сползти, но одеяло играло против неё. Девочка едва не шлёпнулась на пол, но почти тут же воспарила в воздухе под воздействием чужой способности.

– По-моему, тебе надо развеяться, – посмеялся Накахара. – Иначе так и закиснешь со своими бумагами.

– Чуя, пусти!..

– Не раньше, чем смогу быть уверенным, что ты не проведёшь все выходные, зачахнув над работой, трудоголик.

Парень вышел из комнаты, а за ним, как гелевый шарик на ниточке, потянулась и притворно-разобиженная Мари. В итоге они и погуляли, и сходили в кино на последний вышедший боевик, а потом Чуя снова уехал на какое-то задание в пригород Йокогамы.

С Накахарой рядом Мари охотно забывала о проблемах, но стоило надолго остаться одной среди в лучшем случае равнодушных к ней людей, и сомнения в себе, своём решении возвращались. Мари казалось, что она топчется на месте без всякого прогресса, и она не была уверена, что выбрала правильно, став частью Портовой мафии. Почти год, а у неё не связи, а тоненькие ниточки – натяни и порвутся. Собственные достижения в организации казались незначительными. Зависимость от чужого мнения и настроения, порождаемая способностью, всё только усугубляла. Мари то злилась на себя за то, что, не сумев оставить рыжего мальчишку, отказалась от собственных планов на жизнь, то раздражалась на то, что позволяет способности понемногу уничтожать её решимость. Очень не хватало если не друга, вроде Чуи, то хотя бы приятеля.

И судьба её словно услышала.

– Это отчёты нашего рёкана за прошедший месяц, – хлопнула перед ней стопокой бумаг Минако.

Мари, уже неплохо понимавшая, как здесь работает обеспечение, подозрительно посмотрела на бумаги:

– И то, что нужно заказать на следующий?

– Всё верно. Мне некогда этим заниматься, так что проверь и, если что-то не так, исправь. Старик Аяме принимает отчёты только до конца этой рабочей недели, так что не затягивай с этим, – Минако поморщилась. У неё болела голова, и чувство это было не столько физическим, сколько психологическим.

– Что-то случилось? – осторожно спросила Мари, давя желание потереть виски. От чужой головной боли это всё равно бы не помогло избавиться.

– Кое-сан сказала, что мы удостоены чести принимать госпожу Такэда.

– О.

– Вот именно, – Минако махнула рукой. Госпожа Такэда была актрисой, очень высокооплачиваемой, но столь же капризной. Заполучить её на вечер было честью и одновременно – головной болью организаторов. – Так что оставляю рутину на тебя. Уж не развалишь рёкан за неделю, надеюсь.

Девочка хлопнула глазами. Даже если причина только в высокой загруженности, не слишком ли большая ответственность для двенадцатилетки? У Минако были и другие помощники. Больше похоже на какую-то проверку. Мари согнулась в традиционном поклоне:

– Положитесь на меня, Минако-сан.

Женщина только хмыкнула.

Так Мари внезапно обнаружила себя крайне занятой на весь срок отсутствия Чуи. Потому что, конечно же, недочёты нашлись, конечно же, пришлось всё перепроверить, и помимо основного задания Минако, не смущаясь и без предупредительного в воздух, сбросила на неё все текущие вопросы, не касавшиеся приёма госпожи Такэда.

Неудивительно, что с отчётом Мари неслась к кабинету Аяме-сана в последний день, проклиная запутанные коридоры офисных помещений и макулатуру, оттягивающую руки. Все её мысли были сосредоточены на том, чтобы успеть до обеда Аяме, на который вредный старик мог уйти раньше времени, а потому столкновение с таким же несчастным стало для неё сюрпризом.

Бам! В голове зазвенело, а листы отчёта, к счастью, прошитые, неровной стопкой упали на пол. Мари, не вставая с пола, прижала ладонь ко лбу и зажмурилась, чтобы разогнать звёздочки перед глазами.

– Смотри, куда идёшь! – возмутился кто-то.

– Сам по сторонам поглядывай, – огрызнулась девочка, но тут же подхватилась с места, собирая в кучу упавшее. Есть ли ей до каких-то хамов дело, когда счёт идёт на минуты, а от результата зависит жизнь рёкана на следующий месяц и её собственная судьба?

– Стой! Ты к Аяме-сану?

Мари притормозила.

– Ну?

Парень, с которым она столкнулась, широко улыбнулся:

– Тогда не ходи туда. Там сидит толпа, ждёт, когда старик вернётся, а он принимает в другом кабинете. Мне парни сказали, что здесь табличку поменять не успели.

Глаза Мари хищно вспыхнули. Конечно, не будь у неё дара, она бы начала подозревать, что этот парень просто хочет подшутить над ней из-за столкновения, но общий фон доброжелательности и уверенности в своей правоте говорил о его искренности.

– Куда идти?

Парень улыбнулся шире:

– Я покажу, только что оттуда.

Следуя за ним по коридорам, Мари исподтишка разглядывала нового знакомого. Типичная для японца внешность: чёрные волосы, карие глаза. По японским же меркам он считался довольно симпатичным. Не красавцем, но было в нём что-то располагающее. За то время, что парень тащил её по коридорам, он не замолчал ни на минуту. Мари узнала, что он пришёл сюда, чтобы тоже отдать отчёт, что старик Аяме вреден до невозможности и достал даже местных работников, что недалеко есть кафешка, где сотрудникам организации делают небольшую скидку в обед… И всё это почему-то не раздражало, хоть болтунов Мари не жаловала.

– Ну, удачи, – прошептал парень, стоя перед кабинетом, и подтолкнул Мари к двери, где поблескивала на солнце новенькая табличка.

– Спасибо, – также шёпотом ответила девочка и постучала.

Двадцать минут спустя морально уничтоженная, но всё-таки сдавшая отчёт Мари выбралась из этого ада и на выходе едва не споткнулась, завидев уже знакомого парня, улыбавшегося ей по-прежнему широко.

– А ты быстро! В моих отчётах он придирается за каждую мелочь. Пойдёшь обедать?

Мари хлопнула глазами. Если бы не яркое для неё сияние интереса и дружелюбие, она сочла бы это навязчивостью или подставой. Но этот парень действительно видел что-то любопытное в девчонке младше себя. Она вздохнула, преодолевая въевшееся глубоко в душу недоверие, и попыталась улыбнуться в ответ:

– Почему бы и нет?

========== Часть 2. В Порту. Глава 6. Мамору ==========

Его звали Мамору, четырнадцать лет, в мафии оказался с подачи дальнего знакомого пропавшего без вести отца и он никогда не подозревал, что его работой чаще будет служить мальчиком на побегушках, грузчиком и лишь иногда - массовкой в каких-то разборках. И то, в перестрелку Мамору попал один раз и только по собственной глупости – так-то его намеренно отсылали прочь. Услышав про грузы, Мари хлопнула себя по лбу и испытала желание ещё сильнее настучать себе по голове: с этим парнем она уже встречалась, он был одним из тех, кто заносил доставленные для рёкана ящики, которые Мари принимала вместе с ещё одной ученицей Минако. Она тогда больше была занята сверкой груза с накладной, но могла бы быть и повнимательнее. Снова.

Мамору был из того типа людей, которые легко находили себе приятелей и знали всё и обо всех. Попрощался с охраной на выходе, представил её в кафе, так что приятную скидку Мари получила и на свой обед, да ещё незаметно втянул её в разговор ни о чём. Излучаемый им оптимизм просто сшибал с ног, Мари испытывала рядом с ним ощущение человека, который щурится на яркое солнце, но не может отвести взгляд.

Через две недели они встретились уже в рёкане, и, завидев широкую улыбку одного из грузчиков, Мари невольно улыбнулась в ответ сама.

– Вау! – обрадовался парень совершенно искренне. – Так ты всё-таки улыбаться умеешь!

В общем, несмотря на некоторые недостатки, Мамору оказался очень приятен в общении для взыскательного вкуса эмпата.

Случайные встречи переросли в целенаправленные, и вот они уже сидят где-нибудь по выходным, если оба не заняты, вместе. Резались в видео-игры, болтали ни о чём. Мари иногда смотрела на приятеля с глубокой задумчивостью – раньше ей вряд ли понравился такой человек. Болтун, готовый улыбаться любому – она, не умея строить личные связи, подозревала бы его в неискренности. Но сейчас в его обществе было комфортно. Кроме того, начав общаться с Мамору, девочка мигом обрела целый ворох знакомств в других отделах. Там, где она сама говорила только по рабочим вопросам, Мамору умудрялся находить приятелей, и Мари училась, наблюдая за ним.

Со временем отношения приятелей стали ближе. Мари узнала, что работа в мафии его не слишком радовала: Мамору хотелось быть хорошим человеком, а не тем, кого могут послать убивать людей, пусть даже и в качестве группы поддержки. Не сказать, чтобы девочка его не понимала.

– Тогда зачем? – спросила она однажды, как-то услышав такую оговорку.

Мамору как-то неловко повёл рукой:

– У сестры лейкемия, а мама… Не то чтобы она не хотела о ней позаботиться, но…

Мари выдохнула, чувствуя вдруг навалившуюся усталость и глухое отчаяние человека, уже смирившегося с тяжёлой ношей. Девочка прикусила губу и сжала чужую руку, стремясь передать поддержку.

И, так уж вышло, что когда Мамору действительно пришлось впервые убить, защищая свою жизнь, именно Мари была тем человеком, который встретил его после. Это было случайностью, на самом деле. Они столкнулись в главном офисе, где группа Мамору сдавала отчёт. Парню там, в общем-то, делать было нечего, а сама Мари снова выполняла поручение наставницы. И вместо того, чтобы поприветствовать и разойтись, как это бывало, если они работали, затормозила, зацепившись взглядом за тусклую, натянутую улыбку, за которой – она точно знала – плескалось что-то страшное.

– Привет.

Мамору криво ухмыльнулся:

– Привет.

– Не проводишь меня до рёкана?

– Конечно, – без вопросов согласился обычно не замолкающий ни на минуту парень.

Шли в молчании. Мари отчиталась наставнице, получила разрешение отдыхать, а по дороге обратно к Мамору заглянула к одной из девочек, с которой успела наладить неплохие отношения. От неё Мари вышла со звякнувшей сумкой и краснеющими ушами – столько двусмысленных шуточек пришлось выслушать за короткое время. Но даже если этому телу и было всего двенадцать лет, даже если гормоны делали её импульсивной, а чужой менталитет всё ещё иногда ставил в тупик, Мари оставалась взрослым человеком, и она прекрасно помнила действенное средство от отчаяния. Пусть и не могла употребить его сама.

Мамору ждал её возле рёкана, как Мари и просила. Стоял, сгорбившись и засунув руки в карманы.

– Идём, – потянула она его за руку.

Пить в рёкане, где она обычно ночевала, если Чуи не было дома, ей никто бы не позволил. Так что оставалось только привести Мамору в их с Чуей маленькую комнату с кухней, почему-то считающуюся полноценной квартирой. Впервые она добровольно вела кого-то на их совместную территорию. Выставила на столик нехитрую закуску, традиционное саке, которое девочки рёкана предлагали гостям, и велела:

– Пей.

Только тогда Мамору очнулся.

– Мари, ты что творишь? – видимо, тоже считал распитие алкогольных напитков сомнительным развлечение для двенадцатилетней девочки.

– Или ты выпиваешь это сам, или я тебе помогу, – не растерялась та. Шантажировать людей, которые относятся к тебе хорошо, неправильно, но ведь это для его же блага, верно?

– Мари, ты… – Мамору покачал головой. – Ну, кто же так делает?

– Что, стыдно стало малолетку спаивать? Тогда смотри, – и она потянулась за чашкой.

– Стой! – маленький столик чудом не перевернулся. Чашечку у Мари отобрали и отвесили профилактический подзатыльник. – Ну, у тебя и методы заботиться, – проворчал парень. – Это тебя Минако-сан так научила?

«Нет, Чуя», – чуть не ляпнула Мари, вспоминая, что каждый раз, когда она была не в настроении, её хватали и тащили с собой на руках или способностью, тискали щёки (вообще-то, больно) или, в лучшем случае, садили на коленки, словно куклу, не отпуская, пока не полегчает.

– Зато эффективно, – сказала она вслух, пожимая плечами. – Ты пьёшь или как? А то у меня ещё одна бутылка есть.

– Ладно, ладно, – пробормотал Мамору. – Подумать только, меня спаивает мелочь на два года младше. А я был уверен, что это я научу тебя плохому…

Мари с многозначительным видом потянулась за чашкой снова. Сопротивление было бесполезно. Мамору, очевидно, не в первый раз пробовал алкоголь, но вряд ли когда пил такой крепкий, а не коктейли в жестяных баночках, которые были похожи со стороны на простой лимонад. Так что захмелел он быстро. А вытащить причину депрессии после этого труда для Мари не составило. Ничего хорошего или красивого в том, как давился пьяными всхлипываниями парень, не было. Он не погибшего жалел – не хуже Мари понимал законы улиц, он жалел себя. Что оказался в такой ситуации и вынужден был замарать руки в крови, что однажды сам может оказаться на его месте и не знает, будет ли кто-то о нём скорбеть. Но кто-то должен был выслушать это всё, и так вышло, что именно Мари оказалась ближе или просто внимательнее остальных.

В начале первого, когда Мамору слегка отпустило, в замке входной двери едва слышно щёлкнуло. Чуя неслышно дошёл до кухни и замер в проёме, скрестив руки на груди. Брови его изумлённо приподнялись при виде незнакомого парня, Мари, со сложным выражением лица поглаживающей того по спине, и столика с алкоголем. За секунду до того, как Чуя выдал ироничное: «Пьёте?», Мари обернулась, сияя глазами.

– Чуя! Ты смог вернуться пораньше?

– Кое-что пошло не так, – хмыкнул он, усаживаясь рядом с Мари, и по европейской традиции, к которой на удивление быстро привык в мафии, протянул руку для приветствия. – Накахара Чуя.

Парень со слегка стеклянным взглядом посмотрел на чужую ладонь, а потом, видимо, сообразил, чего от него ждут.

– Танака Мамору, – и глянул так, что Чуя сразу понял – узнал. – А вы… Э… Э… Живёте вместе?

– Чуя приглядывает за мной, – не вдаваясь в подробности, ответила Мари. Накахара мысленно хмыкнул: а вот он о новом приятеле малой знал. Хотя встреча всё равно была неожиданной. Девочка повернулась к Чуе. – Будешь пить с нами?

– Я-то не откажусь, но не рановато ли для такой маленькой девочки такие крепкие напитки, а? – подколол он, желая разрушить сложившуюся атмосферу. А то в воздухе отчётливо пахло унынием.

– Алкоголь пил только я, – с нервным смешком влез Танака. – Мари пила чай.

– Я догадался. Знаешь, – поделился Чуя, – когда ей было восемь, я предложил Мари сигарету. Так эта мелкая зануда не только сама курить не стала, она ещё и у меня отбила всякое желание когда-либо это делать.

– И с тех пор ты действительно стал немного выше, – фыркнула девочка, разливая саке.

– Только немного? – искренне возмутился Чуя и забрал одну чашку себе, оставляя вторую для Танаки. Понюхал. – Где взяла?

– У девочек Кое-сан.

– В рёкане? – уточнил на всякий случай Чуя и после кивка Мари, удовлетворённо хмыкнул: – Ну, там дерьмо приносить не будут.

Выпив вместе с немного дезориентированным приятелем малой, пока она сама обнимала ладонями кружку с чаем, привалившись к Чуе, Накахара поднял взгляд.

– Так и по какому поводу праздник? Или, скорее, поминки, судя по вашему убитому виду? – он-то хотел пошутить, но Мамору слегка вздрогнул, и Чуя понял, что вопрос попал не в бровь, а в глаз. – Что, кто-то умер?

Танака тяжело сглотнул:

– Да. От моей руки.

– А-а, – протянул Чуя. Сам он не испытывал угрызений совести, лишая жизни тех, кто на это нарывался, но люди, насколько он знал, обычно тяжело переживали первое убийство. – Да, достаточно дерьмово, чтобы так заканчивать вечер. Как это было?

– Напали из-за груза, который мы перевозили. Там ничего такого не было, стоящего, но нападали так, будто… – Мамору махнул рукой, замолчал, но всё же продолжил, с видом человека, подавляющего рвотный рефлекс. – На меня наставили пистолет, но… – парень снова сглотнул, – я успел первым.

Чуя сам налил им ещё.

Значит, Мари притащила сюда приятеля, чтобы оказать поддержку? Прямо сказать, не самая сильная её сторона в большинстве случаев. Недолго думая, Накахара потянул малую на себя, заставив пересесть, и уткнулся подбородком в пушистую макушку. Плечо прострелило болью, и девочка попыталась завозиться, но Чуя только хмыкнул:

– Сиди смирно, малая, не то отправлю спать.

Та вздохнула и замерла, отчётливо пытаясь не делать резких движений. Приятель Мари смотрел на это озадаченно.

– Может, я тогда пойду? Время, и правда, позднее.

– Оставайся, – тихо предложила девочка. – Я ведь пригласила тебя.

Пацан сдулся. Он очевидно не хотел оставаться один на один со своей проблемой.

Разговор клеился плохо, но Чуя подозревал, что и до его появления было так: Мари была не из болтливых, а пацан явно был не в настроении. Он иногда поглядывал на Чую, так что даже малая снова заёрзала, а потом невзначай сжала ладонь Мамору, подав новую бутылку и попутно придав парню уверенности. По крайней мере, так понял Чуя. Потому что минут через пять тот всё-таки собрался духом и спросил:

– Я слышал о некоторых ваших миссиях… Скажите, как вы с этим справляетесь?

– С необходимостью убивать? – вскинул брови Чуя, дождался кивка. – Я всегда считал, что если ты наставил на кого-то оружие, будь готов, что кто-то использует его против тебя в ответ. Безвинных в мафии нет, и каждого из нас есть за что убить. Но я предпочту видеть смерть врага, а не смерть друга или свою собственную.

– Вот как… – едва слышно пробормотал Мамору, опустив голову. – Но Мари ведь тоже часть мафии.

– И я свой выбор сделала с открытыми глазами, – твёрдо ответила малая прежде Чуи. – Я всегда помню о риске. Просто… Когда-то я решила, что этот риск стоит того, чтобы остаться рядом с дорогим для меня человеком. Ты ведь тоже здесь не ради себя?

Мамору снова бросил на них быстрый взгляд, словно говоря, что всё понял. Ни черта он не понял, на самом деле – Мари сидела на его коленях вовсе не потому, что так выражала привязанность. Скорее это была дань их обоюдной заботе друг о друге – малая больше не выглядела так, будто сама ищет способ утопиться, а эмоции Чуи не были сосредоточены на боли от пулевого ранения и досаде на ошибку, которую можно было избежать.

Но пацан криво улыбнулся и сказал:

– Ты права, Мари. Я помню, зачем я здесь.

Гостя, вопреки неубедительным попыткам уйти, уложили спать на диване. И только тогда Чуя зашёл в ванну, чтобы поменять повязку. Через несколько минут туда же просочилась и Мари, с бинтами и перекисью в руках.

– Покажи, – потребовала и нахмурилась, когда увидела пропитанные кровью бинты. – Ну и стоило строить из себя героя? Давно бы поменяли.

Чуя хмыкнул:

– Не к спеху было. К тому же, я почти ничего не чувствовал.

Злобный взгляд исподлобья заставил уже фыркнуть. Мари отвлеклась от снятия повязки:

– В следующий раз обойдёшься без обезболивания!

Чуя ухмыльнулся:

– Ты думаешь, это должно меня напугать?

После паузы, во время которой Мари аккуратно залила рану и привычно начала накладывать повязку, девочка вздохнула и честно признала:

– Боюсь, что нет, – бинты, удерживаемые её руками, один раз обернулись вокруг плеча Чуи, и Мари добавила: – просто ты вообще отбитый.

– Ха-х? Ты где таких слов набралась, малая? В рёкане? Или от своего приятеля?

– Где набралась, там больше нет, – показала язык девочка. – Я закончила.

Чуя придирчиво проверил, что повязка не спадёт, и протянул к Мари здоровую руку. Девочка с готовностью приблизилась, позволяя прижать себя к груди. Удивительно, ведь ни с кем, кроме Мари, Чуя не был настолько тактилен. Он и на похлопыванье по плечу мог огрызнуться. Но если малая была в поле зрения, то очень скоро оказывалась у него под боком, будто иначе и быть не могло.

– Мне кажется, что пока я на заданиях, то пропускаю всё самое интересное: как постепенно портится одна слишком хорошая девочка.

Мари фыркнула:

– Чуя, нельзя испортить человека, который этого не хочет, – зевнула. – Пойдём лучше спать.

Утром Мамору несколько мгновений наблюдал, как на футоне, предназначенном на одного человека, спит Мари, уткнувшись носом в плечо одного из самых сильных эсперов Порта. После этого парень максимально тихо и быстро собрался. Едва слышно хлопнула дверь, закрываясь.

Чуя зевнул, не открывая глаз:

– И чего пялился? – и сбросил закинутую на него ногу Мари.

========== Часть 2. В Порту. Глава 7. Просьба Мари ==========

По правде говоря, Чуя был рад, что у малой появился приятель, да ещё и почти одного с ней возраста. Мари всегда выглядела как человек, которому довольно и деловых отношений, но Накахара не хотел, чтобы он оставался единственным человеком, безвозмездно готовым помочь ей в случае неприятностей. Он эту дружбу даже поощрял, хотя малая не спешила сближаться с новым приятелем. Больше было похоже на доброжелательный интерес со стороны малой, чем настоящую дружбу на равных, хотя пацан, впечатлённый её поддержкой, явно старался и выделял Мари среди других. В какой-то момент Чуя вдруг подумал, что это больше похоже на то, что Мари завела питомца, а не друга, и даже замер от этой мысли.

Мамору пытался вытащить занятую бумагами малую на прогулку, а та отмахивалась. В конце концов, Чуя не выдержал и выпер из дома их обоих, кинув девчонке вслед куртку, и велел не возвращаться до темноты.

– Х-ха, – выдохнул Накахара, – а может, зря я считал, что общество ровесника пойдёт ей на пользу?

По крайней мере, больше было похоже на то, что, как и в Овцах, Мари относилась к детям в лучшем случае снисходительно.

– Ладно, захочет – сама решит, – определился Чуя, даже не догадываясь, насколько близок был в своих предположениях, что ничего хорошего из этой дружбы не выйдет.

Перед следующей длительной миссией с командой, к которой его отправляли всё чаще, Чуя полуофициально-полушутливо торжественно передал Мари с рук на руки Мамору, попросив приглядывать, чтобы та не заработалась. Парень просьбу воспринял с энтузиазмом, а Мари, хоть и заворчала, но улыбнулась. Ей было весело, а Чуе – спокойно, что девчонка не одна. Торжественный ритуал передачи обязанностей развлекать Мари состоялся ещё несколько раз ко всеобщей радости, пока однажды Чуя, вернувшись, не заметил, каким задумчивым, полным сомнения взглядом смотрит малая на своего приятеля.

– Что-то случилось?

Глупо было спрашивать, не обидел ли её кто. Мари и сама могла за себя постоять, это раз. И о проблемах, с которыми могла разобраться, обычно не сообщала. А во-вторых, обидеть её было непросто. Так что малая предсказуемо покачала головой:

– Ничего такого. Просто… есть кое-что, с чем я хочу разобраться.

Чуя хмыкнул:

– Не переусердствуй. И если что…

– Знаю-знаю, я не стану скрывать.

И действительно, не стала. Буквально через неделю она пришла, уткнулась Чуе лицом в спину и тихо спросила:

– У тебя ведь есть контакты Дазая? – Чуе показалось, что если бы не способность, то от таких запросов у него могли бы и волосы дыбом встать.

– Зачем тебе понадобилась эта чёртова скумбрия? Проще же самому удавиться, чем добровольно иметь с ним дело!

Мари завозилась, её руки обвились вокруг Чуи ещё крепче.

– Отвечаешь так, будто встречался с ним не на паре случайных миссий, – заметила она нейтрально.

Парень вздохнул:

– Я этого не говорил.

Миссии с Дазаем действительно случались гораздо чаще, чем он рассказывал малой, особенно в последнее время. Но большая их часть проходила под грифом секретно, а Чуя, даже если кипел от ярости после встречи с этой мумией, умел держать себя в руках и не распространяться о чём не следовало. И вот по той причине, что Дазая он знал лучше, чем хотел бы, он считал неудачной идеей привлекать его к какому бы то ни было делу. Особенно связанному с Мари. Но…

– Чуя, – едва слышно спросила девочка, – ты мне веришь?

Удар ниже пояса.

– Ты не представляешь, о чём просишь, малая. Неужели ты влезла во что-то такое, с чем я не смогу тебе помочь? Или твоя наставница?

– Боюсь, это тот случай, когда решать могут стоящие выше по званию, но мне не хотелось бы привлекать к этому внимание Кое-сан.

С точки зрения Чуи, лучше бы всё-таки ане-сан, но у Мари могли быть свои резоны.

– Аррргх, ладно! Ладно, малая, но я искренне надеюсь, что это стоит лишних минут общения с ним!

Отправляя Дазаю смс-ку, Чуя всё же надеялся, что тот будет занят. Поеданием чьих-то мозгов. Или очередной попыткой самоубийства. На крайний случай, он мог бы до сих пор быть в больничной палате, в конце концов, Чуя же сломал ему пару рёбер! Но, конечно, наивно было бы ожидать, что чёртова скумбрия не припрётся, едва Чуя намекнет, что не может с чем-то справиться сам.

– О, Чуя, – вваливаясь в кафе, где он назначил встречу, пропел Дазай, – твоё сообщение с просьбой о помощи просто согрело мне сердце!

– Кто тебя о помощи просил?! – огрызнулся Накахара. – Я сказал: «дело есть», это разные вещи!

В ладони тут же оказалась рука малой. Мгновенно закипевшего Чую словно овеяло прохладным бризом, и злость от сложившейся ситуации немного отступила.

Взгляд тёмного глаза Дазая, не скрытого бинтами, остановился на Мари.

– А ты та девочка?.. Маленькая Овечка, которая пряталась за Чую? Удивлён, что ты не нашла спину понадёжнее. Скоро этот коротышка даже тебя прикрыть не сможет, до того он мелкий.

– Кого ты назвал коротышкой, скумбрия? – возмутился Чуя, охотно поведясь на этот раз и отвлекая внимание на себя.

Но Мари уже поняла. Внимательный взгляд, кривая усмешка. Читать Дазая было сложно, не говоря уже о нейтрализации способности, но девочка была уверена: тогда то предложение Кое было сделано с подачи Дазая. Может, он сказал это прямо, как человек, вовлёкший в организацию Чую, может, просто намекнул, проходя мимо. Иметь с ним дело теперь хотелось ещё меньше, но после высказывания Дазая у Мари просто не было иного выбора, кроме как доказать свою полезность для Портовой мафии. Иначе случайной пострадавшей от дезинформации противника может стать и она. А Мари всеми силами пыталась избежать судьбы пушечного мяса – правда, обычно не такой ценой, какую она собиралась заплатить сегодня.

Девочка вдохнула, набираясь решимости, черпая её в тёплом прикосновении ладони Чуи. Что бы там ни говорил «Демонический вундеркинд» Портовой мафии, за спиной Накахары Мари чувствовала себя в безопасности. Но она не собиралась этим злоупотреблять.

– Я тоже вас хорошо запомнила, Дазай-сан.

И то, как он подставил Чую перед Овцами, и то, как шантажировал жизнями детей, и хладнокровие среди летящих пуль, когда Портовая мафия и новые союзники Овец расстреливали друг друга. Но в первую очередь сегодня Мари были нужны его гениальные мозги и право решать серьёзные вопросы в организации. Право, которое у Чуи было только во время миссий, а у неё самой предвидится не скоро.

Дазай апатичным взглядом посмотрел на неё, потом на Чую. Было бы довольно интересно наблюдать, как в этой тьме зарождается искра интереса, когда дело касается Накахары, если бы речь не шла о её судьбе.

– А Чуя уверен, что его маленькая подружка стоит таких проблем?

– Тц, не твоё дело, – это выражение на лице Чуи Мари знала даже без способности. Досада и что-то близкое к фатализму, переводилось как «мне это не нравится, но если другого выбора нет, я приму последствия».

– Ах, чиби-Чуя совсем не учится на ошибках! – эта манера вести разговор была действительно раздражающей. – Ну, и что же натворила маленькая Овечка, что мой рыжий пёсик запросил о помощи?

Сдерживать свою злость и чужую одновременно было задачей непростой.

– Э-эй, Дазай… – низким голосом начал Чуя. И будь Мари сейчас в Овцах, точно бы начала искать место, где переждать собирающуюся грозу. Потому что останавливать Чую, когда какой-то идиот его так разозлил, в другой ситуации она бы не стала.

А тут пришлось.

– Ясно, – негромко сказала она, глядя в стол и крепче сжимая ладонь Накахары, – вы считаете, что я ставлю Чую в неудобное положение, и всячески это демонстрируете.

– А разве нет?

Мари оценила добрую улыбку, пробирающую жутью. Природный талант, никакие актёрские курсы такому не научат.

– Чуя умеет брать ответственность за тех, кого считает подопечным, – согласилась девочка, посылая волну благодарности и тепла. – Но не всегда такое работает в одну сторону.

– Я вам не мешаю? – ядовито осведомился Чуя, скрывая смущение. Они все поняли, что стояло за намёком Дазая и ответом Мари. Но дело было в том, что Накахара и без того прекрасно знал, насколько малая отличается от остальных Овец, ему не нужны были иные подтверждения и заверения в вечной преданности. А объяснять всё это Дазаю, который при всей своей гениальности в некоторых вопросах был даже более отбитый, чем сосуд Арахабаки, Чуя считал лишним. – Давай решим твою проблему побыстрее и забудем эту встречу как страшный сон.

Мари улыбнулась одними губами:

– Боюсь, побыстрее не получится. Я прошу вас двоих вместе со мной проследить за одним человеком.

========== Часть 2. В Порту. Глава 8. Предательство ==========

Справедливости ради никто не уточнил у неё зачем. Чуя просто решил довериться, полагая что если бы причина была в простой слежке, то Мари не настаивала на присутствии Дазая. Тот в свою очередь пожал плечами, заявил, что это скучно, но если Чуя про-осит… Скрипя зубами тот вынужденно подтвердил. Их общение было действительно специфическим.

– Он знает меня, поэтому мне попадаться ему на глаза не стоит,– объяснила девочка. – Чую тоже, так что…

– А меня, значит, нет? – хмыкнул Дазай.

– Если представитесь, узнает моментально, – уверила его Мари.

– Значит, мелкая сошка из числа ваших с Чуей общих знакомых.

Мари помолчала. Слова Дазая заставили её сомневаться, что стоило привлекать именно его. С другой стороны, хоть и ученик Мори, он всё ещё не был даже исполнителем, не то что главой Исполкома. Зато, в отличие от подчинённых Кое, ему не нужны были доказательства, без которых её слова не примут во внимание.

– Да, – негромко признала девочка, – мелкая сошка, но очень общительная. Много знакомых в разных отделах.

Чуя бросил на погрустневшую малую взгляд. Общие знакомые? Было у него подозрение, о ком идёт речь, и смутное предчувствие неприятностей, если из-за него Мари потребовался Дазай.

– Ясно, – протянул Дазай, явно ёрничая, спросил: – и когда же мы идём на дело?

Мари автоматически глянула на время:

– Либо сегодня после пяти, либо через четыре дня.

Настала очередь Дазая сверлить девочку взглядом:

– Такая пунктуальность радует. Что ж, мне всё равно больше нечего было делать сегодня… хотя, конечно, я собирался стащить кое-что у Мори-сана, что могло бы помочь мне совершить…

Мари хлопнула глазами, потому что Чуя закрыл ей уши руками. Это было явно непреднамеренное действие, потому что слышала она вещи и похуже, но так мило, что она даже не стала сопротивляться.

– Скумбрия, – твёрдо сказал Чуя, хотя и сам понял, что это было несколько нелепо, – без подробностей.

– А что такое? – ухмыльнулся Дазай, похоже, обнаружив новое развлечение. – Боишься, что я уведу твою маленькую подружку? Или научу её плохому?

– А попытаешься предложить двойное самоубийство – решу, что ты не так уж нам и нужен, – пообещал Накахара.

– Ты переоцениваешь свою подружку, в этом смысле она вряд ли меня заинтересует. Оставлю Чуе возиться с малышнёй.

– Тц, – посчитав тему закрытой, Накахара не стал отвечать на этот выпад.

Когда Чуя отпустил Мари, Дазай посмеивался, а Накахара раздражённо фыркал.

– Ну, и где же наша цель?

– Одну минуту, – Мари потянулась за телефоном и набрала номер. – Мамору? Ты звал меня погулять, я сегодня раньше освободилась… Дела вечером? Ясно… – она казалась искренне расстроенной. – Но, может, хоть пообедаем вместе? Класс! Тогда буду ждать, где обычно.

– Зачем искать жертву, если можно заманить её к себе, да? – хмыкнул Дазай. – А Чуя не ревнует тебя к твоему дружку?

– Было бы к кому, – пробормотала Мари раньше, чем Накахара успел за себя ответить. – А теперь вам нужно будет уйти, потому что он придёт сюда.

– Она всегда так командует? – поддел Дазай, с улицы наблюдая за входом. – Так ты ещё и подкаблучник…

– Почему бы тебе не заткнуться, чёртов Дазай? – теперь, когда успокаивающее влияние Мари было далеко, держать себя в руках стало сложнее. – Это исключительный случай.

– Кажется, все подкаблучники так и говорят…

Коротко рыкнув, Чуя схватил Дазая за грудки и, глядя в лицо, низким голосом сказал:

– Слушай сюда, Дазай, если до конца сегодняшнего дня я услышу от тебя хоть одну шуточку про мой рост или мои отношения с Мари, сломанные рёбра будут самой меньшей из твоих проблем, ты понял?

– Понял-понял, – в примирительном жесте поднял руки Дазай, будто Чуя мог поверить, что эта скумбрия вообще умеет искренне раскаиваться. Но следующие слова заставили его отступить: – А разве это не тот тип, за которым мы следим?

Посмотрев на выходящих из кафе людей, парень кивнул:

– Да, он. Иди за ним, я прихвачу малую.

– Теперь и ты стал командовать? – протянул демонстративно отряхивающийся Дазай, но замолчал, увидев под носом кулак Чуи. – Понял, иду… Какой ты сегодня агрессивный…

Не тратя больше времени, Накахара нырнул в кафе.

– Идём.

– А?..

– За ним следит Дазай. Бегом, малая, – Чуя протянул ей кепку, точно такую же, как и ту, что сейчас скрывала его волосы. За ними парень успел сходить, пока Дазай караулил Мамору и Мари в кафе.

Малая понятливо кивнула и привычно поддалась, когда её потянули к выходу. Кольнуло ностальгией по временам в Овцах, когда они вот так же скрывались в толпе, выглядывая жертву, у которой кошелёк будет толще, или убегали вместе от преследователей – полиции или конкурентов-воришек.

В отличие от Дазая, который мог особо не скрываться, а изображать случайного прохожего, им приходилось сливаться с толпой, чтобы не привлечь внимание. Мамору шёл быстро, иногда сворачивая в закоулки, так что пару раз они его едва не потеряли, но Накахара каким-то невероятным чутьём находил Дазая, а тот всё время держался неподалёку от цели.

– А он хорош, – прошептала Мари, и Чуя промолчал, не став отрицать очевидное.

– Что важнее, здесь уже не территория Портовой мафии, – заметил парень. – Никаких дел шестёрке здесь бы не поручили. Если только твой приятель не живёт где-то неподалёку.

Мари покачала головой.

Чуя нахмурился и потянул её к укрытию Дазая.

– Я уж думал, что вы потерялись, – встретил их появление поблизости тот.

– Не дождёшься, – отрезал Накахара. – Идём за ним?

– Нет, там тупик, так что остаёмся здесь. Он явно кого-то ждёт. Эй, маленькая Овечка, не скажешь кого?

Мари покачала головой:

– Если бы знала, не просила об одолжении. Могу только предполагать.

– Вот как? Ну, тогда я предпочту увидеть сам! – жизнерадостно ответил Дазай.

Долго ждать не пришлось.

Ко входу того же тупика подошёл парень постарше, лет восемнадцати, и Дазай, а за ним и Чуя с Мари подтянулись ближе.

– Ну, что новенького в Портовой мафии? – спросил неизвестный у Мамору. – Нам очень бы хотелось знать, как поживают наши дорогие друзья.

– Ничего особенного, – Мари легко представила, как, по своему обыкновению, Мамору пожал плечами. – Поставки по графику и в прежних объёмах. Ни место, ни время не изменилось. Не вижу причин для личной встречи раньше срока.

– Как интересно, – проговорил Дазай вполголоса.

– Ну так уж и ничего особенного, – елейно протянул собеседник Мамору. – У тебя ведь много друзей в Портовой мафии, что же ты мне рассказываешь только о своей работе? Например, мы слышали, что в скором времени Портовая мафия будет принимать важных гостей.

Судя по тому, как вцепилась в ладонь Чуи Мари, это дело было поручено её рёкану.

– Просто кучка богачей.

– О, среди них есть человек, который нам интересен. Выяснишь, где его поселят или кто будет его обслуживать, получишь премию.

Дазай потянул Накахару и Мари за шиворот, намекая, что нужно спрятаться.

– Чуя, – негромко скомандовал он, – теперь и у меня есть предположения, кто бы это мог быть, но всё же проследи за тем любопытствующим субъектом. А я пока побеседую со вторым.

Накахара засомневался, явно не желая оставлять Мари с Дазаем.

– Не беспокойся, верну тебе твою подружку в целости и сохранности, – прекрасно понял его сомнения напарник.

– Тц, – Чуя скривился, – не сдержишь слово – бинты тебе в жизни не пригодятся.

Мари негромко вздохнула. Ей и самой не нравилось оставаться здесь с Дазаем, как не нравилось, что её предположения подтвердились.

– Ну что, поболтаем с твоим другом? – радостно предложил он и будто за один шаг преодолел расстояние в несколько метров, вынырнув рядом с выходящим Мамору. – Эй, приятель, не подскажешь мне, как пройти в библиотеку?

Мари нервно хихикнула, услышав вопрос, которым сама отвлекала потенциальных жертв Овец, и подумала, что знает, кто этому Дазая научил.

Мамору и вякнуть не успел, оказавшись обратно затолканным в тупик, из которого вышел. Странное звяканье заставило девочку поспешить за ними.

– Нож немногим лучше кухонного, но, пока нет Чуи, сойдёт. Что ж, приятель, как там тебя?..

– Мамору, – прошептала Мари сама, глядя на то, как профессионально прижимает того к земле Дазай.

– Ага, Мамору, – согласился тот, выкручивая руку своей застонавшей жертве. – Ну, и как тебе пришла в голову столь чудесная идея – заработать на Портовой мафии, раскрыв её секреты?

– Пошёл ты, – сдавленно, но как-то без огонька отозвался Мамору. – Мари, какого чёрта? Кто это?

Дазай усмехнулся:

– Узнать меня хочешь? – он повернулся к девочке, и та едва подавила дрожь, за которую даже не было стыдно. Теперь Мари видела, каким пугающим может быть этот человек, а Чуи, чтобы зачерпнуть хоть каплю его уверенности, рядом не было. – Иди-ка, постой на стрёме. Уверен, девочка из Овец знает, как это делается, правда? А то твой друг, кажется, питает странные надежды в отношении тебя.

Мари ничего не оставалось, кроме как кивнуть и чётко ответить:

– Есть.

Похоже, Дазая ответ удовлетворил, потому что он улыбнулся и милостиво добавил:

– Если будет слишком громко, можешь закрыть уши.

========== Часть 2. В Порту. Глава 9. За что боялись Дазая Осаму? ==========

Громко было. Мари сглатывала, но не позволяла себе малодушничать, сжимая руки в кулаки и вглядываясь в вечерний сумрак. Никто не спешил бежать сюда на звуки болезненных криков, никто не хотел огрести чужих проблем. Всё же этот район был немногим лучше, чем порт, куда полиция заглядывала редко и неохотно. Так что Мари слушала, слушала… про то, как, чуть не погибнув, Мамору решил, что Портовая мафия ему слишком мало платит, про то, как один знакомый из числа его многочисленных приятелей предложил подзаработать.

«Лёгкие деньги», – говорил тот человек. – «И безопасно: мы же не сообщаем ничего важного».

Самое страшное, что в мешанине боли, страха и злости, обрушившейся на девочку из-за способности, Мари не чувствовала ни капли раскаяния. Мамору казалось, что он поступил правильно.

– Ну, тут тебе соврали, – хмыкнул Дазай. – Важное или неважное не вам решать. И этого вполне достаточно, чтобы, например, убить твою подружку, пройдя в рёкан.

Мамору не ответил, и Дазай продолжил допрос. В какой-то момент Мари заметила возвращающегося Чую и махнула ему рукой. Тот быстро понял, чем занимается его напарник, так что невзначай положил руку на её плечо. Мари с благодарностью окунулась в чужое раздражение, сосредоточенность, лёгкий флёр презрения и заботу, обращённую к ней. Всё лучше того, что она испытывала вместе с Мамору.

– Эй, Дазай, не увлекайся. Хочешь устроить полноценный допрос – бери пацана и тащи к ане-сан. Улица – неподходящее место.

– А, ты вернулся, Чуя? Как результаты?

– Парень скрылся в баре. Когда я зашёл, в общем зале его уже не было. Выход для персонала тоже проверил, там он не появился.

– Ясно, – тот кивнул так, будто нечто подобное и предполагал. – В общем-то, больше мне ничего от него не нужно знать, думаю, дружок, который его свёл с тем парнем, расскажет больше. Мне больше интересно другое. Мари, подойди.

«Он запомнил моё имя», – первое, что пришло в голову. – «Чёрт, лучше бы всё так же звал подружкой Чуи!»

Девочка вздохнула и покорно повернулась. Судя по звукам и чужим ощущениям, она ожидала увидеть нечто более страшное. Но, несмотря на испытанную боль, Мамору выглядел вполне… он не выглядел разобранным на части, как ощущался.

– Расскажи мне, как так вышло, что из всех именно ты заподозрила его?

– На что это ты намекаешь, Дазай? – угрожающе прозвучало над головой, ладонь Чуи на её плече сжалась крепче, и на миг накатило облегчение, позволившее взять себя в руки.

Дазай определённо намеренно заставил её смотреть, чтобы запугать. Вероятно, считал, что так ей не хватит духу, чтобы соврать. Он не знал о способности, транслировавшей Мари чужой страх, не знал, что она уже достаточно напугана. В крайнем случае, ей придётся раскрыться Дазаю как эспер. Ей, конечно, влетит, потому что «важное это или неважное не вам решать», но предателем её не назовут.

– Всё в порядке, Чуя, – негромко сказала она, глубоко вдыхая и освобождаясь от чужой руки, чтобы подойти ближе к Дазаю. – Я тоже должна… дать показания. Некоторое время назад Мамору стал странно себя вести. Он из тех людей, у которых что на уме, то и на языке, врать тоже плохо получается, поэтому я подумала, что у него проблемы. Тем более, Мамору выглядел так, будто хотел мне о чём-то рассказать, но боялся. Я думала, дело в семье, у него сестра болеет лейкмией…

Мамору, который молча слушал это, зашевелился.

– Хватит! Заткнись, Мари!..

– Поздновато переживать о сестрёнке, не находишь? – ухмыльнулся Дазай.

–… я думала, нужны деньги на лечение, думала, к кому можно обратиться с таким вопросом, но Мамору продолжал молчать, и я взяла его телефон.

– Просто взяла телефон? – “удивился” Дазай. – И этот парень одолжил тебе то, в чём есть на него компромат?

– Мамору не знал, что я его взяла, – почему Дазай так хочет, чтобы она признала вслух очевидные вещи?

– То есть, он ещё больший идиот, чем я думал, и раскидывает свои вещи?

– Не больший, чем люди, которых в толпе обчистили карманники, – ответила Мари.

Чуя за её спиной фыркнул:

– А я знал, что в Овцах ты показывала большую неуклюжесть, чем есть на самом деле.

Мари слабо улыбнулась;

– Не хотела “щипать” прохожих на постоянной основе.

– Хн, значит, ты взяла его телефон, просмотрела его и вернула так, что никто не заметил?

– Верно. В Овцах был парень, который объяснял мне, что даже удалённые сообщения могут какое-то время храниться в памяти.

– А, Йоро, – вспомнил Чуя. – В какой-то момент увлёкся техникой, много чему научился. Находил удалённые сообщения, а потом шантажировал бывшего владельца, когда тот восстанавливал номер, если там было что-то интересное.

– А вы, смотрю, многопрофильной бандой были…

– Удалённые сообщения с требованиями о встрече «на прежнем месте» показались мне странными, так что я попросила Чую помочь мне со слежкой.

– Сука, Мари, какая же ты сука! Я ведь доверял тебе! – прорвало Мамору.

– Взаимно, – кивнула девочка, и в голос её прорвались настоящее разочарование и боль. – Я тоже думала, что нашла друга. Не ожидала, что ты захочешь предать.

– Да какая разница! Никому от этого плохо бы не было. Даже лучше, может быть! Никого бы не подставили как меня и парней на той перевозке! А я бы помог семье.

– Предательство есть предательство, Мамору. Какими бы благородными ни были твои мотивы. И то, что ты в мафии, не значит, что можно отказаться вообще от любых принципов и делать что вздумается.

– Пламенная речь, – усмехнулся Дазай, будто забавляясь. И хоть он был недоступен для её способности, Мари всей кожей ощутила проблеск чужого интереса. – Ты действительно так считаешь?

– Не люблю предателей, – просто ответила девочка.

– И что же, тебя не пугает, что своим решением в пользу мафии, а не друга ты фактически убила его?

– Вы всё верно сказали: сегодня враги просто не купились на дезинформацию, а завтра по его наводке они смогут пройти в рёкан Кое-сан и убьют кого-то из клиентов, девочек или меня. Идя за Чуей, я понимала, что могу погибнуть, но это не значит, что я не стремлюсь обезопасить свою жизнь или тех, кто мне важен.

С губ Дазая сорвался смешок.

– Подружка под стать Чуе. Что ж, раз ничего больше он нам всё равно поведать не сможет, а доказательства есть в телефоне…

– Дазай-сан, постойте.

– Что такое? Передумала?

Мари покачала головой, а потом полезла в рюкзак, с которым все время ходила.

– Вы позволите?.. Всё же у Мамору больная сестра…

Дазай с заинтригованным видом принял поданные документы. По мере чтения ухмылка его становилась всё шире, пока, в конце концов, он не засмеялся слегка безумно, невольно заставив Мари вздрогнуть, а Мамору испытать ещё больший страх. Невозмутимым остался только Накахара:

– Что, наконец-то, двинулся окончательно? Давно было пора, почему только именно в этот момент?

– Ты не понимаешь, Чуя, – скалясь, заявил его напарник. – Мари самое место в мафии, может, даже больше, чем тебе, хах. По крайней мере, подход у твоей подружки очень корпоративный! – Дазай вернул документы девочки. – Разрешаю, Портовая мафия может себе позволить выбросить труп предателя через неделю.

Девочка кивнула, вытащила из рюкзака ручку и протянула Мамору.

– Чт… заче…

– Тебе не спастись, – тихо и грустно сказала Мари. – И нельзя было спастись уже в тот момент, когда ты согласился предать Портовую мафию. Но, если ты действительно любишь сестру, подписывай.

Мамору неверяще посмотрел на бумаги, подсунутые под нос. Вчитался. И заскулил:

– Ты чудовище, Мари! Настоящее чудовище! Ты знала заранее…

– Да-а-а, – с наслаждением протянул Дазай. – Она это спланировала. И если ты собираешься подписать, то не тяни: слишком много возни с мелкой сошкой вроде тебя.

Если до этого Мамору было больно, теперь он сломался. Мари ощутила это так явно, будто услышала этот треск наяву. Она сглотнула, пытаясь даром эмпата дотянуться до Чуи, когда плеча коснулась чья-то рука, и в голове Мари впервые за долгое время осталась только она сама.

– Вот и хорошо, – Дазай сам забрал из трясущихся рук документы и ручку. Весело хмыкнул: – Пожалуй, я предложу твой метод боссу как поблажку перед казнью для особо отличившихся предателей. Разумеется, я сообщу ему, чья это была идея.

«Не надо!» – подумала Мари, чувствуя, как по спине ползут холодные капельки пота. Но вслух сказала, поднявшись с корточек и согнувшись в уважительном поклоне:

– Благодарю вас, Дазай-сан.

Вспышку тёмного удовольствия в чужом взгляде она тоже пропустила.

– Что ж, собаке – собачья смерть, так кажется говорят?

Губы Мари задрожали, когда она увидела, как Дазай ломает челюсть Мамору. Кровь, слюни, слёзы… она отступила на пару шагов назад, не в силах ни кричать, ни плакать, но в полной мере черпая то, что чувствовал агонизирующий бывший друг.

Дазай вдруг обернулся.

– Ты сказала, что понимаешь последствия своих поступков. И так громко заявила, как не любишь предателей. Раз так, я дам тебе возможность завершить начатое. Убей его, – и он протянул Мари пистолет.

========== Часть 2. В Порту. Глава 10. Покажи, на что способна ==========

Девочка замерла. Бесконечно долго до неё доходил смысл этих слов, громко, как стук колёс грузового поезда, билось в ушах собственное сердце, пока рука тянулась к рукоятке пистолета, потому что есть предложения, от которых не отказываются.

– Дазай, ублюдок, что ты творишь? – услышала она голос Чуи издалека, но в этот момент пальцы сомкнулись вокруг почему-то тёплого пистолета, и губы сами прошептали:

– Я никогда не училась стрелять.

– М-да? – удивился Дазай. – А я уж почти поверил, что подготовка у Овец была круче, чем у наших бойцов. Но это несложно. Я покажу.

«Концентрируйся на его голосе», – сказала себе девочка, потому что страшные звуки, издаваемые Мамору, разрушали её изнутри.

Дазай встал за её спиной, поправил стойку, своими касаниями обеспечивая почти блаженную тишину в голове.

– Держи крепче, – сказал он вполголоса, щекой касаясь её волос – настолько пришлось согнуться, чтобы сравняться с ней в росте и направить руку Мари своей. – Если у тебя есть время, целься в голову или сердце. Но сейчас всё гораздо проще, с такого расстояния не промахнёшься. Ты знаешь, сколько выстрелов нужно сделать?

– Три, – не веря, что это происходит на самом деле, ответила девочка.

– Молодец. Тогда стреляй.

Грохнуло три выстрела. Во рту было сухо от ужаса. В руку дала отдача, и, если бы не Дазай, Мари бы точно опустила её и наверняка бы прострелила себе или державшему её парню ногу, потому что на автомате продолжала нажимать на курок столько раз, сколько спросили.

Тишина после выстрелов казалось настолько абсолютной, что девочка на мгновение подумала, что оглохла. Но нет, конечно, это было не так, и тихое дыхание Дазая над её ухом было тому подтверждением.

«Не хочу смотреть», – подумала она, но вместо этого чуть подалась вперёд, широко раскрытыми глазами глядя на дело своих рук и слов. Казалось странным, что ещё несколько часов назад она обедала в кафе с человеком, чья голова теперь была буквально нафарширована пулями. От собственных ассоциаций её замутило.

– Достаточно, – сказал вдруг Чуя властно и за руку вытащил её из хватки Дазая. Кипящая лавой злость обожгла её кожу, когда Накахара буквально впечатал Мари носом в себя, а сверху накинул куртку, укрывая с головой. Прямо как в день знакомства. Оказавшись в искусственно созданном убежище, окружённая запахом Чуи и его эмоциями, с его рукой, лежащей на плечах, пока он держал её в объятиях, Мари почувствовала себя слишком близкой к тому, чтобы разрыдаться. – Что ты здесь устроил, ублюдок?

– Ничего такого, Чу-уя. Всё по обоюдному согласию.

Накахара издал звук, который лучше всего было охарактеризовать как гневное фырканье.

– Раз уж у вас тут всё по договорённости, выполняй свою часть и сделай так, чтобы раньше следующей недели это никто не обнаружил, зачем бы вам это ни требовалось, – и следующую часть Мари не столько услышала, сколько угадала – потому что Чуя сказал это почти беззвучно: – Ей двенадцать, мудак. Мы уходим.

Он так и повёл её, лишь развернул лицом вперёд, но по-прежнему прижимал к своему боку, сжимая рукой плечо и не позволяя убрать куртку. Мари брела, спотыкаясь, поддерживаемая рукой Чуи и вынужденная положиться на него в этой тьме. С иронией она подумала, что это стало метафорой её новой жизни. Мари шла за Чуей, сама не разбирая дороги, и тот был надёжным проводником, вот только уверенный шаг его всё ближе подводил их к той тьме, которую она так боялась.

– Ступеньки, малая, – предупредил Чуя, но после первой же попытки упасть плюнул на всё и использовал на Мари способность. Теперь она слегка, всего на пару сантиметров, плыла над землёй.

Когда Чуя на несколько мгновений отпустил её, чтобы открыть квартиру, девочка пошатнулась, будто без защиты Накахары тяжесть совершённого убийства упала на её плечи.

«Это был твой выбор», – шепнул внутренний голос, почему-то с интонациями Дазая. – «Ты могла сделать вид, будто ничего не знаешь, и он продолжил бы жить. Пока не попался кому-то другому. Ты могла бы донести на него, и его бы проверяли гораздо дольше и осторожнее, и он всё ещё был бы жив. Но ты решила пойти иначе: проверить его телефон, привлечь внимание Дазая… ты не просто избавилась от предателя, ты сделала это наиболее выгодным для себя методом. Да, как бы тебе не хотелось остаться чистенькой, тебе самое место в мафии, Мари. Мамору был прав: ты… »

– Ты не чудовище, Мари, – спокойно, будто знал о её мыслях, сказал Чуя. А потом взял за руку, как маленького ребёнка, и завёл домой.

Ей очень хотелось бы спросить, откуда Чуя может знать, но задавать такой вопрос ему было бы несправедливо. Только не Чуе, который так старательно искал свою человечность. Поэтому она промолчала.

Мари вяло стянула с себя обувь и замерла, словно сомневаясь, что делать дальше, пока Чуя, вернувшийся в прихожую, после того как открыл воду в ванной, не смерил её нечитаемым взглядом.

– Не раскисай, малая, – велел он, подтолкнув её к ванной комнате. – Иначе я решу, что мне нужно самому о тебе позаботиться.

– А… что? – Мари моргнула, глядя на текущую воду, обернулась к парню.

– Ну так что? Ты хочешь, чтобы я тебе помог?

Глаза девочки расширились, когда она поняла, чего от неё хотят:

– Нет! Я не настолько… Чуя, выйди!

– Хм. Ну, позовёшь, если что.

Шоковая терапия сработала. На какое-то время Мари хватило бодрости, чтобы вымыться до скрипа и завернуться в полотенце.

– Готова?

Она снова чувствовала себя маленьким ребёнком под защитой взрослого. Мари не была уверена, что даже в первом, настоящем детстве ощущала такую надёжность. В обычной ситуации она бы скорее расстроилась, что снова становится для него не поддержкой, а обузой, но сейчас с благодарностью принимала предложенное.

– Я могу сама, – пробормотала девочка, когда Чуя включил фен.

– В твоей самостоятельности я и не сомневаюсь. Сиди смирно.

Мари вздохнула. Чуя просушил волосы, потом отложил расчёску и фен и принялся разбирать пряди пальцами, постепенно перейдя на кожу головы и шею. И только потому заметил, что девочка тихо плачет. Она даже носом умудрялась не шмыгать.

Настала его очередь вздыхать. Накахара обнял её со спины.

– Зачем ты вообще пошла на поводу у Дазая? Отказалась бы, ничего тебе эта скумбрия бы не сделала.

– Рано или поздно всё равно бы пришлось. Я собираюсь быть частью мафии, не получилось бы не замарать руки.

Чуя не сразу нашёлся с ответом, офигевая от такой логики.

– Малая, ты такая умная, но иногда такая идиотка! Убить незнакомого человека или врага – совсем не то же самое, что убить близкого тебе.

– Значит, я была не права? – девочка сжалась.

– Да я вообще не об этом! Тот, кто однажды предал, заслуживает смерти, но ты… я не считаю, что заслуживаешь страдать вдвойне из-за того, что собственноручно убила его. Слишком много чести для подобного отброса, – Чуя выдохся, беря злость под контроль. Помолчал. – Но Дазая ты впечатлила по самое не хочу, малая, это да. Если начнёт к тебе таскаться и втягивать в свои безумные планы, разобью ему морду, поняла?

– Звучит так, будто ты ждёшь, что я начну отказываться от его планов из беспокойства о его здоровье.

– Звучит так, будто я в принципе не хочу, чтобы ты имела хоть какое-то дело с ним и его планами.

– Я поняла, Чуя, – слабо улыбнулась девочка.

– Очень на это, блин, надеюсь, – проворчал парень. – Потому что твоим боссом буду я, а не бинтованная мумия.

Чуя встал, разминая ноги:

– Разберись с постелью, пока я не вернусь. Спим сегодня вместе.

– Есть, босс, – хмыкнула девочка.

С кухни Чуя вернулся со стаканом.

– Пей залпом.

Мари без слов подчинилась и задохнулась от обжигающей рот и горло жидкости.

– Что это? – прохрипела она.

Накахара довольно хмыкнул:

– Не у одной тебя есть друзья. Один из парней, с которым я работаю, делает настойки. А теперь спать, малая.

========== Часть 2. В Порту. Эпилог ==========

Человек, который предположил бы, что у Дазая Осаму есть совесть, вероятно, был бы поднят на смех большей частью мафиози Йокогамы, причём не только в Порту. Он и сам полагал, что такое вредное для работы моральное качество у него не водится. Но почему-то последние пару дней перед глазами сама по себе выскакивала картинка того, как Чуя прижимает к себе свою малолетнюю подружку, а в голове звучал его голос: “Ей двенадцать, мудак”.

Двенадцать. Девчонке, которая фактически приговорила своего друга просто потому, что ненавидит предательство, спланировала операцию и выбила для сестры казнённого крупную выплату, что ценно – выбила не из Портовой мафии; девчонке, которая хладнокровно использовала то обстоятельство, что Чуя был напарником Дазая, и привлекала Осаму для решения своих проблем, было двенадцать. Она ни секунды не вела себя как ребёнок. Как напуганный человек – да, как неплохой исполнитель, имеющий представление о субординации, – да; как человек, разбирающийся в административной работе и в том, как функционируют крупные корпорации и страховые компании, как мафиози, в конце концов – да, ведь основная задача мафии это не убийства, что бы ни думали гражданские, а получение прибыли, с чем девчонка хорошо справлялась.

Ей двенадцать, и Дазай облажался.

Дело было не в том, что Осаму внезапно стало жаль девочку и её сложный нравственный выбор. Дело было в том, что он, оценивший её способности по достоинству, признал, что устранять её и убирать с глаз долой от Чуи – не лучшая идея. Он уже придумал место, на котором она могла бы пригодиться, и был почти уверен, что ане-сан каким-то образом поняла это раньше него. А теперь есть вероятность, что из-за своей провокации увлёкшийся Дазай её сломал. В конце концов, даже Мори, его жестокий учитель, не заставлял Дазая убивать в двенадцать – только наблюдать.

Дазай терпеть не мог, когда его планы шли прахом, особенно, если это происходило из-за его просчёта. Поэтому неделей позже, освободившись от срочной работы, навешенной на него Мори, Осаму захватил со спинки стула плащ и, насвистывая, отправился в гости к сестрице Кое. Ничего не стоило завести с ней разговор о Чуе, а уж от этой темы легко было оттолкнуться и узнать то, зачем Дазай пришёл на самом деле:

– Ты помнишь ту девочку, которая пришла в мафию с Чуей? Почему ты не отослала её, как я предлагал?

Сестрица всегда была умна. Она наклонила голову, будто поощряла за то, что Дазай, наконец, перешёл к цели визита.

– Что ж, у девочки оказался хороший потенциал и немаленькие амбиции. Я решила позволить ей доказать, что она имеет право на свои притязания.

– Притязания? – теперь уже Дазай подталкивал её объясниться.

Кое скрыла улыбку рукавом.

– Я предложила ей место среди своих девочек. Она уверила меня, что способна на большее. Тесты, которые она прошла, это подтвердили. Удивительные задатки для девочки из подворотни. Нет, они были бы удивительными и для среднестатистической школьницы.

– Хочешь сказать, она – гений?

– Не думаю, – покачала головой женщина, – её знания удивительны в её положении, но не были бы такими для девочки из хорошей семьи. Однако… Мари оказалась на улице в восемь прямиком из приюта. И она ничего не помнит о своём прошлом.

– Вот как.

Если предположить, что девчонку обучали до приюта, то скорость усвоения информации должна быть намного выше среднего. Как и память, ведь неиспользуемые знания имеют свойство забываться.

– А теперь, Дазай-кун, почему ты внезапно ею заинтересовался?

– О, думаю, тебе понравится эта история, – парень ухмыльнулся.

«Особенно в той части, где твоя подопечная обратилась за помощью в твоей специализации ко мне».

Дазай уже распрощался с Кое, когда на выходе столкнулся с предметом своих размышлений.

– Дазай-сан, – поприветствовала его девочка. Может быть, чуть более печальная, чем он запомнил по прошлым встречам, чуть более осунувшаяся, но всё же вполне адекватная на вид.

– Куда-то спешишь? – щурясь в улыбке, спросил парень.

– Минако-сан отправила меня сдать отчёт.

«Быстро сестрица работает. Захотела лично взглянуть на девчонку?»

– Что ж, не буду мешать, – с тенью ухмылки отозвался он.

– Дазай-сан? – позвала Мари и, поймав вопросительный взгляд, глубоко поклонилась: – Спасибо вам.

– За что? – заинтересовался парень.

«За урок? За то, что помог? За кошмарные сны?»

– За то, что сдержали слово. Страховая компания уже оформляет документы для семьи Мамо… предателя.

Ухмылка стала шире.

– Не за что. Мне ничего не стоило подождать неделю, в течение которой страховка не имела силу. А твой план – хоть какое-то развлечение.

Девочка даже не вздрогнула, хотя слова его приняла с явным неудовольствием. Дазай мысленно приплюсовал к уже известным качествам устойчивую психику.

– Прошу прощения, я должна идти. Хорошего дня, Дазай-сан.

***

– Вы хотели меня видеть, Кое-сан? – несколько месяцев спустя Мари стояла перед женщиной, которая имела право решать её судьбу.

Всё такая же изящная и невозмутимая, она смерила Мари нечитаемым взглядом:

– Здравствуй, девочка. Вот мы и встретились снова.

Мари молчала, глядя прямо перед собой и ожидая, когда женщина продолжит. Если бы не умение читать чужие эмоции, она бы сейчас изрядно нервничала, но по сравнению с прошлой встречей в этот раз к ней испытывали гораздо больше доброжелательности.

– Я внимательно следила за твоим обучением всё это время. Ты заявила, что хочешь быть подле Чуи-куна, когда он займёт причитающееся ему место. Но я всё же спрошу снова: не хочешь ли ты стать одной из моих подчинённых? Ты можешь занять здесь достойное место.

Этого она никак не ожидала!

– Со всеми уважением, Кое-сан, вынуждена отказаться.

– Почему? Думаешь, ойран быть унизительно?

Почувствовав, что ступает на тонкий лёд, Мари дала себе несколько минут, чтобы подобрать слова.

– Я общаюсь с девочками и знаю, как важно для Портовой мафии то, что они делают помимо своих основных обязанностей. Но, боюсь, сама я не смогу дать клиентам то, что они ищут. Я не умею подстраиваться под каждого, не умею притворяться, что рада видеть кого-то из них и, несмотря на все попытки девочек, ни флиртовать, ни кокетничать так и не научилась.

– Хм. Исчерпывающе, – Кое не улыбалась, но Мари чувствовала, что позабавила её своим осторожным ответом. – Тогда что ты думаешь о другой сфере моей деятельности в Портовой мафии?

– Допросы? Простите, Кое-сан, я не справлюсь, – последовал незамедлительный ответ. – У меня есть объективная для этого причина, но назвать её… не уверена, что я могу. Кроме того, я по-прежнему считаю, что моё место рядом с Чуей.

– Что ж, это ожидаемо, – Кое не выглядела оскорбленной повторным отказом. – Тогда перейдём сразу к делу. Я удовлетворена твоими показателями во время обучения, а также отчётами твоих учителей. А потому со следующего дня ты официально начнёшь подготовку к должности помощника офицера Портовой мафии. Для этого тебе придётся изучить структуру организации изнутри, так что какое-то время с ойран ты проведёшь и в допросной тоже побываешь. Но если и в дальнейшем проявишь себя, надолго в этих должностях не задержишься. Если же нет… Только от тебя зависит, успеешь ли ты стать достаточно квалифицированным работником, чтобы занять место рядом с Чуей, когда он перестанет быть рядовым членом Исполкома.

– Поняла, Кое-сан. Благодарю за представленную возможность.

– Благодари за неё себя, девочка, – усмехнулась та. – А если провалишься, то и вини в этом тоже только одного человека.