Над Мерапи облака [Лев Михайлович Дёмин] (fb2) читать постранично

ЛЕВ ДЕМИН
НАД МЕРАПИ ОБЛАКА

*

Ответственный редактор

В. Г. Яковлев

М., Главная редакция восточной литературы

издательства «Наука», 1971

О заголовке книги (вместо предисловия)

Работа над заголовком составляет немаловажную часть творческого процесса автора, пишущего книгу. Опытные литераторы утверждают, что придумать удачный заголовок, в меру броский и небанальный, отвечающий общему замыслу и содержанию, не менее сложно, чем написать страницу или даже целую главу.

Перед тобой, читатель, не научное исследование, а лишь серия журналистских репортажей, очерков, новелл, зарисовок очевидца с действительными и вымышленными героями. Все они связаны общим стремлением автора рассказать о сложной, многогранной, насыщенной противоречиями и контрастами жизни современной Индонезии. Что получилось — пусть судит читатель.

Проще было бы написать на заглавном листе: «Индонезийские очерки и новеллы». Но подобный заголовок слишком бесстрастен и невыразителен. Ведь речь идет о стране, пережившей большую национальную трагедию, о стране глубоких социальных конфликтов, нерешенных проблем и огромных потенциальных возможностей, неожиданных зигзагов истории. Современная Индонезия — это нечто бурлящее в подспудной глубине, это спящий гигант, который, пробудившись, может быть и величествен, и могуч, и страшен.

Вот и пришло сравнение — вулкан. Кстати, индонезийские поэты, тонкие мастера поэтически-образного мышления, часто обращаются к образу вулкана, сравнивая с ним великий индонезийский народ. Кракатау, Мерапи, Мербабу, Бромо часто встречающиеся образы в стихах гражданственных, напевных. Мерапи — один из самых беспокойных вулканов на Яве. Недавно он пробудился, извергнув потоки лавы и град камней. А потом затих, окутанный облаками.

Над Мерапи облака…

Джакартские горизонты

Из окна самолета Джакарта напоминает пеструю, загадочную мозаику. Она выложена из красных черепичных крыш, зелени садов, серых полосок асфальта и голубоватых ниточек каналов. К окраинам города подступают разноцветные квадраты и прямоугольники рисовых полей: голубые, зеленые, золотисто-желтые. Снимать урожай риса на экваторе можно круглый год. Поэтому одни участки только что распаханы и залиты водой, другие уже покрыты нежными побегами рассады, на третьих зреют тяжелые колосья.

С волнением летел я в далекую Индонезию, где не был почти восемь лет. Насколько изменилась за это время индонезийская столица? Увижу ли я прежних друзей? Ведь за последние годы страна испытала немало бурных потрясений.

Конечно, перемены произошли. Появились новые, ультрасовременные сооружения из бетона и стекла. В центре города воздвигнуты новые монументы. Выйдя из самолета, я увидел большой аэровокзал, которого раньше не было. Потом мне показали внушительные здания новой гостиницы, банка, телеграфа, универсального магазина, каких-то правительственных учреждений. В разных частях города уперлись в небо мертвые, заброшенные каркасы. Еще во времена Сукарно власти размахнулись широко, решили воздвигать величественные здания министерств и отелей, первые джакартские небоскребы. Да потом спохватились — нет средств. Сейчас возле недостроенных сооружений кое-где еще торчат ржавеющие краны, строительные площадки заросли бурьяном.

В целом Джакарта остается прежним одноэтажным городом, городом контрастов. Уютные белокаменные особняки богатых дельцов, чиновников, генералов, иностранных дипломатов тонут в зелени пальм, магнолий. Вот перед открытой верандой дерево-павлин с огромным веером крепких кожистых листьев. Улицы-аллеи стройных слоновых пальм.

Трудящийся люд: рабочие, мастеровые, мелкие служащие, уличные торговцы — живет в так называемых кампунгах. Здесь нет водопровода, а часто нет и электричества. Легкие домишки из щепы бамбука, крытые тростником или пальмовыми листьями, тесно жмутся друг к другу. Нередко жесткая циновка-постель служит единственным убранством жилища бедняка. Извилистые улочки такие узкие, что на них не разъехаться и двум велосипедистам.

Город, как и прежде, оживлен. Велорикши (бечаки), продубленные тропическим солнцем, жилистые уличные торговцы, разносчики овощей и фруктов, оглашают город разноголосым шумом. Булочники с тележками, наполненными невесомым, словно вата, хлебом, водоносы с жестяными баками, лоточники с сигаретами, продавцы разной снеди — все они выкрикивают что-то свое, зазывая покупателей. А вот прямо на панели походная харчевня. Вся она — маленькая переносная жаровня и корзина с едой — умещается на гибком бамбуковом коромысле. Бечак или грузчик, присев на корточки, может подкрепиться. Горсть риса,