Когда цветёт цикламен (СИ) [Анилева 12] (fb2) читать онлайн

– Ты мог бы что-то с этим сделать, окликнуть его например! – женщина надменно сложила руки на груди и прищурилась, – Или ты и на это не способен?

Эдрик опешил от такого заявления матери.

«Супер! Считай меня виновником всех бед, если тебе так проще.»

Блайт встал из-за стола и просто вышел из кухни, у него не было ни сил ни желания спорить. Зачем он только спросил и на что вообще рассчитывал?

«Она же знает, точно знает, что с ним сейчас! Неужели ей так тяжело просто сказать?!»

– Эдри, всё в порядке?

Из гневных раздумий парня вырвала близняшка, поймавшая его на лестнице. Смысла оправдываться и говорить «ничего не случилось» не было, сестра всегда замечает и будто чувствует, что юноша не в духе. Но Эд всё же решил попробовать.

– Всё окей, – зеленоволосый поймал на себе недоверчивый взгляд Эмиры и вздохнул, –Правда…По крайней мере я надеюсь, что это так.

Девушка покачала головой, но ничего не сказала, а лишь кивнула в сторону двери Эмити.

– Мелкая пошла делать домашку, лучше её пока не трогать, ты знаешь как она не любит, когда её отвлекают.

– Знаю. Как же не знать, – хмыкнул Блайт.

– Ну, надеюсь ты то хоть со мной гулять пойдёшь? – в ответ на предложение сестры парень протянул долгий мычащий звук, – Ну, Эдриче-ек, ну пошли-и. Ну, а вдруг меня украдут, как же ты без меня?

– Ой, да кто тебя украдёт то? – хохотнул юноша и потрепал сестру по голове, ни капельки не жалея, что перерос её ещё в восьмом классе, – Ладно, сейчас рюкзак из комнаты возьму и пойдём.

– Ура, братец Эдри идёт со мной шляться по городу! – девушка хихикнула и убежала вниз по лестнице, – Мам, пап мы с Эдриком пойдём… – дальше её слов было не слышно, Эмира уже была в гостиной.

Блайт направился в свою комнату за рюкзаком с вещами, которые он хотел отнести домой завтра. Но раз они с Эм пойдут шататься где не попадя, то почему бы не зайти в квартиру и не закинуть их туда уже сегодня?

С каждым днём всё сильнее холодало. Парень выложил на полки шкафа стопку маек и шорт, ему всё равно нужна лишь парочка, дабы ходить по дому, на улицу то уже так не выйдешь. В рюкзак же полетела пару-тройку кофт, толстовка, тёплые джинсы и ещё некоторая мелочёвка. Он надел тёмно-синий свитшот поверх немного растянутой домашней футболки и посмотрел на себя в зеркало, висевшее на двери шкафа. В отражении он увидел вполне симпатичного паренька, у которого из-под кофты выглядывали края длинной футболки.

«Ой, да кто там под пальто её увидит» – махнув рукой, подумал юноша и закинул рюкзак за спину.

Когда Эд вышел из спальни, его уже ждала близняшка, нервно топая ножкой.

– Ну, наконец-то! Думала состарюсь тут, пока ты собираешься, копуша, – Эмира скрестила руки на груди, но в глазах парень не заметил ни капли раздражения или злобы. Сестра любит поворчать, но очень редко делает это всерьёз, когда дело касается его. С самого детства повелось так, что они не могут обижаться друг на друга подолгу, подуются пару часиков, ну, максимум дня два, а потом идут мириться, что выглядит достаточно забавно, так как обоим близнецам упрямства не занимать.

– Ой, ладно, ты один глаз красишь дольше, чем я одеваюсь. Лучше скажи, мы будем рядом с моей квартирой проходить?

– Хм, в принципе… Тебе что-то нужно там?

– Я хотел вещи занести и… Хотя думаю Хантер полил цикламен, если это было нужно, – пожал плечами Эдрик, спускаясь на первый этаж.

– А зачем ему поливать твой цветок? – удивилась зеленоволосая, – Погоди, это несчастное растение ещё не померло?!

– Да чего вы заладили все «несчастное, несчастное»? Нормально всё с ним, – фыркнул юноша и поправил упавшую на лоб чёлку, – Короче долгая история. В любом случае нам лучше идти уже сейчас.

∅ ∅ ∅

Свет в коридоре не горел, но, судя по висящей на петельке куртке и ботинкам, Голдман был дома.

– Ну, давай раскладывай свои вещички, а я пока пойду с твоим соседушкой поздороваюсь, если он вообще тут, – с этими словами Эмира направилась в сторону комнаты Хантера.

Изначально Эдрик планировал просто закинуть рюкзак в комнату и пойти, но раз его сестра нашла себе занятие, судя по тому, что из глубины квартиры доносился оживлённый диалог, то можно разложить вещи на нужные места сразу. В прочем много времени это у него не заняло, поэтому он уже было собирался идти за близняшкой, но вспомнил про недавно сделанный им рисунок, который не висел как положено, а валялся на столе по какой-то причине.

«Странно, никогда ещё не отклеивались, а тут–»

Размышления Блайта прервались, так как он заметил то, что не увидел утром, впопыхах собираясь к родителям. Рядом с портретом блондина лежала маленькая записочка, сделанная на одном из клеящихся стикеров, которые лежат на его столе.

«Ты слишком лёгкий, Блайт. Ешь больше, если не хочешь выглядеть так же вяло, как твой чёртов цветок.»

Осознание написанного пришло через несколько секунд, после чего он отскочил от записки, будто там написана самая страшная фраза в его жизни. Эдрик почувствовал как к щекам приливает кровь и, сам не зная зачем, стал растирать их ладонями.

Вот почему он не помнит, как дошёл до кровати и не оставил толстовку Голдмана в его комнате. Так же стало понятно это странное ощущение, будто его куда-то несли. Это Хантер притащил его сюда, поставил телефон на зарядку, оставил это небольшое послание… И кажется ещё снял рисунок, дабы рассмотреть тот получше.

«Твою мать, я что уснул в его спальне? Почему Хан просто меня не разбудил?! Значит видел эти каракули, а вдруг он подумал… Хотя что можно не так понять? Ну, подумаешь, нарисовал я его, и что с того? Почему я вообще думаю о чём-то не том?»

Блайт потряс головой выкидывая все ненужные вопросы из головы, поразмышлять об это он ещё успеет. Сейчас он спокойно идёт к сестре и они уходят. Всё.

– Эмир, мы можем идти? – Эдрик вышел из спальни, но сестры в коридоре не было, – Эмира! Ты меня слышишь?

– Да иду я, иду, – из комнаты Голдама высунулась зелёная макушка сестры, Эмира посмотрела на брата и ухмыльнулась, – Уже готов? Чудесно. Ой, а ты чего такой красный? Ты не заболел случаем?

Девушка обеспокоенно подошла к брату и приложила ладонь к его лбу.

– Кто там болеть собрался? – в голосе Голдмана, который вышел вслед за близняшкой, не было такого же волнения как у сестры, но чётко прослеживались нотки интереса,– У-у, что прогулка под дождём всё же дала свои плоды?

Блайт вспыхнул, как фонарик на новогодней гирлянде, от воспоминаний о вчерашней сцене на крыльце колледжа, чем ещё сильнее обеспокоил сестру.

– Ты что гулял под дождём?!

– Нет, мой зонт сломался, поэтому по дороге на учёбу я немного промок.

– Всё понятно. Так, гулять мы не идём, тебе нужно оставаться в тепле.

– Эми, я в порядке, просто, – слова застряли в горле юноши. Как ему объяснить эту ситуацию? «Я не заболел, просто лишь одна мысль, о том, что мой сожитель таскал спящего меня на руках и видел мои рисунки с его портретами заставляет мою персону сгорать от стыда»?

Зеленоволосый молчал, что всё больше убеждало Эмиру в её правоте.

«Лучше уж быть больным, чем произнести это вслух» – вздохнув, подумал Эдрик и стал стягивать кофту.

– Вот и славно, –победно улыбаясь, кивнула сестра, – Пойду поставлю чайник. Хантер, у вас есть что-то от простуды или типа того?

– Не стоит давать ему что-либо пока, давай лучше ограничимся чаем, а потом уже посмотрим, как он будет себя чувствовать, – возразил Голдман.

– Да, ты прав, – пока только чай с мёдом, – согласилась Эмира.

– У нас ещё был лимон.

– Прекрасно!

– Хей, я тоже вообще-то здесь, – фыркнул Эдрик, – Я вам маленький что ли?

– Иди за градусником, большой мальчик, – закатила глаза девушка и устремилась на кухню.

Зеленоволосый посмотрел на Хантера, тот усмехнулся и пожал плечами. Блайт сделал то же самое в ответ.

«Какая всё же дурацкая привычка» – подумал зеленоволосый, ища в тумбочке градусник и прекрасно зная, что тот не покажет ничего серьёзного, – «Дурацкая, но такая заразительная…»

∅ ∅ ∅

– Короче, родителям я написала, что ты сегодня на ночь у них не останешься, мало ли заразишь всех ещё, – сообщила Эмира, входя в гостиную, где на диване сидели её брат, закутанный в плед и его сожитель с градусником в руках.

– Температуры нет, – констатировал Голдман и встряхнул электронное устройство, дабы сбросить результат.

– Ладно, спасибо, что помог мне с этим. Но всё равно никуда ты, братец, не пойдёшь, вдруг разболеешься ещё.

– Эми, по моему ты драматизируешь, – Эдрик выпутался из объятий пушистого одеяла и нахмурился.

– Один раз ты так же говорил, а я взяла да, поверила, и что в итоге? Кто в больнице с ангиной лежал, а? Так что даже не спорь, – девушка тоже присела на диван и вздохнула, – Всё равно мы можем хорошо провести время дома, тем более с Хантером будет веселее, правда?

Блайт вяло кивнул и потянулся за кружкой чая. Та стояла далековато, так что ему пришлось тянуться за ней.

– Давай я, – блондин, сидящий по правую руку, сам подал Эду чай, аккуратно, дабы не пролить на диван ненароком, – А то мало ли ошпаришься ещё.

– Как заботливо с твоей стороны, – фыркнул зеленоволосый, отпивая из кружки, но, не рассчитав, сделал слишком большой глоток и обжёг кончик языка. Эмира лишь закатила глаза, когда её брат болезненно шикнул.

– Боже, Эдри, ты не человек, а тридцать три несчастья, – вздохнула близняшка и отпила из своей чашки.

– Может тебя застраховать, Эдрик? – спросил Голдман, из-за чего кончики ушей Блайта снова покраснели то ли от смущения, то ли от раздражения.

– Не надо.

– Как знаешь, – блондин улыбнулся и, тихо хихикнув, потрепал юношу по голове. Хотя больше это походило на то, будто он просто погладил того, настолько нежным и невесомым был этот жест.

Зеленоволосый нахмурился, чувствуя как тело снова начинает гореть, а сердцебиение сбиваться. Какая-то очень тактильная часть его хотела схватить руку блондина и вернуть её обратно к себе на голову, но всё же парень не совсем идиот, поэтому, скрестив руки на груди, совладал с этим странным порывом.

– Может приготовим ужин? – предложила Эмира.

– Хорошая идея, – согласился блондин и, посмотрев на Эда, добавил, – Давайте что-нибудь мучное, спагетти например. А то наш больной весит меньше, чем некоторые школьники при его то росте.

– Ого, ты можешь на глаз определить сколько человек весит? – удивилась зеленоволосая и поставила кружку с немного остывшим чаем на журнальный столик.

– М-м, типа того, – пожал плечами Голдман и встал с дивана, – Кстати, Эдрик, ты уже видел изменения в расписании? Советую глянуть.

С этими словами Хантер покинул гостиную, оставив близнецов наедине. Блайт сразу же схватил телефон и полез в беседу их группы, он знал, что блондин никогда не говорит что-то просто так.

– Ну, что там? – заинтересованно спросила Эмира, видя как недовольно скривилось лицо брата.

– Физ-ра в понедельник второй парой, так ещё и объединена с другой группой… 20.15? Погодь…

«Ой, да ладно! Каким богам я дорогу перешёл, что они так со мной обходятся?!»

Физкультура вместе с группой Голдмана и раньше показалась бы ему не самой радужной перспективой, а учитывая, что у него ещё и имеется конфликт с одним тамошним придурком, мысль о совместном занятии и вовсе вгоняла в уныние.

– Хей, ну хватит вешать нос, пошли лучше Хантеру с ужином помогать, а то мне и так скоро домой идти, – подтолкнула парня Эмира, – Уверена вкусная еда поднимет тебе настроение!

– Я на это очень надеюсь, – вздохнув, ухмыльнулся Эд и направился вслед за близняшкой.

«И правда, тоже мне, из-за какого-то кретина расстраиваться. Просто не буду обращать на него внимание и всё» – приободрял себя зеленоволосый, входя в кухню. Хантер уже поставил воду кипятиться и внимательно изучал две пачки с макаронами. Эта картина показалась Блайту забавной, – «Тем более там будет он, так что волноваться мне не о чем.»

Последняя мысль появилась как-то сама собой и так же непонятно куда испарилась из головы Эдрика, к сожалению или к счастью не давая ему обдумать себя как следует.

Комментарий к Дом,в котором всё по расписанию

Вот и конец этой главушки, а дальше, уж поверьте, будет ещё интересней! У меня на наших мальчишек большие планы))

Надеюсь вам понравилось и вы напишете об этом в коментах (да и если что-то не понравилось тоже пишите, критика никогда лишней не была). Прода может задержаться в связи с моей длительной поездкой к родителям на майские праздники, так что надеюсь на ваше понимание (◡‿◡✿)<3

Всем чмок в пупок и хорошего настроения! 💜💜💜

========== Меня не будет ==========

Комментарий к Меня не будет

Вокруг людей куча, но меня не будет ~ ♪♫*•♪

Минуточка музыкальной паузы. Я выспалась (невероятно, но факт) и написала вам главушку!

Приятного прочтения<3

Если бы Эдрику предложили составить список того, что он одновременно обожает и терпеть не может, то где-то в первых рядах, сразу после хурмы, стояла бы уборка.

Блайт любил это чувство удовлетворения и гордости собой, когда он смотрел на свою только что вылизаную во всех углах, чистенькую комнату, но был один нюанс – перед этим нужно убираться. Подметать, мыть полы, стирать, разбирать бардак в шкафу и на столе: упоминание всего этого бросало юношу в дрожь. Но делать нечего, иначе его спальня превратится в свинарник, а Эд этого точно не хочет, даже при всей своей искренней ненависти к швабре и тряпке.

Сегодня как раз был день уборки, и так как Блайт чувствовал себя хорошо (какой сюрприз, ведь он и не болел, а просто подыгрывал сестре), то он решил не нарушать традицию убираться в воскресенье. Поначалу дело шло туго, парень неоходно протирал пыль и орудовал веником, после его хождения со средствами уборки по квартире заметил Хантер и «заразился» слабеньким, но всё же энтузиазмом сожителя, из-за чего вылизывание квартиры стало уже занятием обоих. Как бы Блайт не убеждал соседа, что он сам уберётся в общих комнатах, Голдман был непреклонен и, чуть ли не отобрав у Эдрика швабру, стал мыть полы в гостиной. Блайту ничего не оставалось, как запустить стирку.

«Черное, чёрное, чёрное… Что у меня ещё есть из тёмной одежды?»

Взгляд зеленоволосого снова упал на толстовку сожителя. С одной стороны они с Хантером стирают вещи отдельно из-за того, что пользуются разными кондиционерами для белья и по-хорошему вещь Голдмана лучше полоскать её хозяину… А другой, это дурной тон: по пользоваться вещью и вернуть её грязной.

«Надеюсь Хан не будет злиться из-за того, что она будет пахнуть так же как мои вещи» – вздохнув, подумал Эд и положил кофту в кучу белья для стирки – «Да вроде не должен. Он, конечно, пахнет приятней,чем ягодный кондиционер, но всё же…»

Последнюю мысль юноша прервал, густо покраснев. Боже, Эдрик, о чём ты только думаешь?

⌀ ⌀ ⌀

– Вот, прости, что сразу не вернул.

Хантер, валявшийся на кровати в своей спальне, неохотно приподнялся на локтях. Парень только закончил драить свою комнату и прилёг отдохнуть, но не прошло и десяти минут тишины, как к нему постучались.

– О, моя толстовка.

– Да, извини, она была грязная, и я постирал её, – Блайт неловко повёл плечом и протянул вещь хозяину, – Возможно она теперь пахнет не так, как раньше, но думаю запах кондиционера скоро выветрится и…

– Да всё окей. Очень… Мило с твоей стороны, хотя мог и не заморачиваться, – блондин пожал плечами и, положив толстовку рядом с собой, лёг как прежде, – Что-то ещё?

Эд помотал головой и поспешил покинуть чужую спальню. Через пару секунд, после того как дверь в комнату захлопнулась, Голдман снова принял сидячее положение и взял кофту в руки.

– Пахнет не так, как раньше, – повторил парень и хмыкнул, – Как это «не так»? Разве она до этого как-то по-особенному пахла?

Хантера одолело по истине детское любопытство. Ну, вот зачем Блайт уточнил эту деталь? Осмотревшись и убедившись, что он точно остался наедине с собой, блондин поднёс толстовку к голове и уткнулся в неё лицом. В нос ударил слабый, но ощутимый запах клубники с примесью каких-то других фруктовых ароматов. И правда, совсем не как раньше.

«Неужели все его вещи пахнут так же?» – Голдман ухмыльнулся и снова упал головой на подушку, – «Большая зелёная клубника. Какая прелесть.»

∅ ∅ ∅

На ужин ещё оставались вчерашние спагетти, поэтому с готовкой сожителям заморачиваться не пришлось.

Парни сами не поняли как стали ужинать вместе. Сначала был договор о «расписании приготовлений обеда/ужина», и кашеварили наши хозяюшки поочереди, а потом оказалось, что ужинать они привыкли примерно в одно и тоже время, так и получился некий обычай трапезничать вместе.

Эдрику это нравилось, он даже не собирался данный факт отрицать. Сидеть за едой в одиночку, после многих лет проведённых за большим столом с родителями и двумя сёстрами было для него чем-то отвратительным. С Джербо они всегда ужинали вместе, и это хоть немного выгоняло его из тоски, поэтому юноша был чрезмерно рад, что и новый сожитель не прочь разделить с ним вечернюю трапезу.

– Слушай, Хан, – начал говорить Блайт, жуя макароны, из-за чего его речь была не совсем разборчивой.

– Не болтай с набитым ртом, а то подавишься, – спокойно прервал юношу сожитель и стал покорно ждать, пока тот сможет сказать ему, то что хотел.

– Да, точно. Так вот, я спросить хотел, ты не знаешь что у того придурка в голове перемкнуло? Тип, он с прибабахом или просто день не задался?

– Ты про Марка? – по взгляду Голдмана было понятно, что тот парень – бельмо на глазу. Блондин немного нахмурился и посмотрел на Эдрика, – Слушай, мой тебе совет, не ведись на его подначивания и не вступай с ним в конфликт. Как я понял, ты помешал его делам любовным, поэтому при любом удобном случае он будет тебя изводить.

– Делам… Любовным? – зеленоволосый удивлённо вскинул брови.

– Вайни – его девушка, – пояснил Хантер и намотал спагетти на вилку.

– И что ж теперь, с ней никто разговаривать не должен? – возмущённо воскликнул Эд, на что сосед лишь покачал головой.

– Я тоже не считаю это нормальным, но всё равно лучше не лезь к нему, не хочется чтобы ты пострадал.

Блайт опустил голову и уставился в свою тарелку. С одной стороны ему очень хотелось высказать этому Марку всё что он о нём думает, а с другой… Хантер вроде как попросил его не выступать.

«Пф, больно мне нужно что-то доказывать какому-то придурку с низкой самооценкой.»

Так подумал Блайт, но в груди всё равно неприятно крутило.

Плохое предчувствие не покидало его.

∅ ∅ ∅

– Я не хочу идти на эту физ-ру!

– Ты и так пропустил прошлую пару!

– Мне всё равно!

Баркус вздохнул, он уже минут пять наблюдал следующую картину: Эдрик упирался и хватался за выступ стены, пока Кара, с не меньшим упрямством тащила его за руку в сторону спортивного зала.

– Боже правый, ребят, на вас все люди пялятся, успокойтесь, – попытался угомонить друзей шатен.

– А ты вообще молчи! Это ты подал ему идею не идти, – фыркнула девушка.

– Барк, не лезь, а то и ты отхватишь, – зеленоволосый наконец прекратил попытки вырваться из цепких ручонок подруги и сдался, – Ла-адно, я пойду. Но знай, если со мной что-то случится виновата будешь ты!

– Ой, да у тебя каждый раз перед занятиями спортом «плохое предчуствие», – закатила глаза Кара, – Пошли уже, а то не успеем переодеться и раздевалку закроют!

Баркус с Эдом переглянулись и вздохнули, пока с ними их подруга прогулять пары не получится.

⌀ ⌀ ⌀

В раздевалке было тесно, что не удивительно, людей ведь в два раза больше. Выходить в холодный коридор Блайту, как и его другу не хотелось, поэтому они с шатеном устроились на скамейке в уголочке, дабы никому не мешать, и стали обсуждать всё что придёт в голову.

– Нет-нет, смотри в английском «a loaf» – это буханка, а «to loaf» – бездельничать, – с энтузиазмом что-то доказывал Баркус, пока Эд, зевая, смотрел по сторонам.

– Ну, и?

– Что «и»? Значит в английском есть невероятно точный аналог слова батониться! – довольный собственными умозаключениями юноша ждал реакции друга, но тот на него даже не взглянул, – Эдрик, мать твою, Блайт, ты меня вообще слушаешь?

Зеленоволосый и правда не слушал, он наблюдал за сожителем, который сидел на скамейке, но ни с кем не общался. Кажется ему сейчас не хотелось заниматься пустой болтовнёй, и он просто разглядывал помещение и находящихся в нём людей. В какой-то момент их взгляды пересеклись, и прежде чем Эд отвернулся, Голдман улыбнулся ему и кивнул.

– Ох-хо-хо, какие страсти, – заговорческим шёпотом пролепетал шатен, наблюдая за тем, как на щеках собеседника проступает предательский румянец, – Я смотрю, вы всё же поладили, м? А говорил, что терпеть его не можешь.

– Я этого не говорил, – фыркнул Эд, – И вообще, нет никаких страстей. Мы всего лишь знакомые и соседи по квартире. Всё.

– Будь это и правда так, ты не стал бы мне ничего доказывать, – хмыкнул Барк, ухмыляясь, – Ну, ладно, не дуйся. Пошли уже, скоро строиться будем.

Пара начиналась как обычно, за исключением того, что шеренга была длиннее. Преподавателю видимо совсем не нравился такой избыток народа, но ничего поделать мужчина не мог, и лишь недовольно потирал широкий подбородок, называя имена студентов и отмечая присутствующих.

– Откуда ж вас столько взялось, – раздражённо буркнул преподаватель и свистнул в свисток, – Итак, салаги, раз уж погода не даёт нам возможности позаниматься на улице, то сегодня будете работать с баскетбольными мячами. Но сначала медленный бег по кругу. Бегом, бегом, быстрее, быстрее!

Мужчина похлопал в ладоши, пригладив пятернёй свои седые волосы, опёрся о стену и стал что-то заполнять в журнале, иногда выкрикивая новые задания для разминки.

К удивлению Эдрика Марка было не слышно не видно, тот кажется даже не обращал на него внимания, и это одновременно и радовало и настораживало. Хотя может он зря переживает и парень уже забыл про тот инцидент? Возможно, но всё равно стоит быть на чеку.

Добрая часть пары была убита на разминку. Баркус и Эд переглянулись, зная, что сейчас будут однотипные задания, которые повторяются из занятие в занятие.

– Чур на парных упражнениях я стою с тобой, – сказал шатен и машинально потянулся поправить очки, не смотря на то, что снял их перед занятием.

– Понял, принял, обработал, – Блайт показал жест означающий «океюшки» и посмотрел на преподавателя, объясняющего что нужно делать.

Ничего нового. Сначала бросаете мяч в кольцо правой рукой, потом левой и бла-бла-бла… Всё это зеленоволосый уже знал, поэтому просто витал в облаках и разглядывал лица вокруг. Какие-то были хорошо ему знакомы, кого-то он и вовсе видел впервые. Его взгляд зацепился за уже в каком-то смысле родного человека, ему показалось, что Хантер был чем-то озабочен, хотя и старался этого не показывать. Излишняя дёрганость не была присуща блондину, а сейчас он то и дело тянулся покрутить кольца на руках, которые остались в раздевалке, так как все побрякушки их заставляют снимать. Эдрик хмыкнул и решил списать всё на собственные волнения.

«Просто кажется. Я сам себя накручиваю, вот и всё» – юноша хмыкнул и, покрепче ухватившись за мяч, встал в шеренгу, которая уже построилась перед центральной линией на полу.

Вот сейчас закончатся эти тупые броски, а потом может…

Сзади в голову парня прилетел мяч, не дав подумать про игру в баскетбол. Блайт даже не обернулся, такое часто бывает, он будто притягивает эти чёртовы резиновые шары. Юноша лишь сказал забеспокоившимся одногруппникам, что всё окей и ему даже не больно, что вообще-то было ложью, так как баскетбольные мячи отличались своей тяжестью. Парень потянулся потереть затылок и в ту же секунду ему по руке снова прилетело, только ещё сильнее. На этот раз Эдрик раздражённо повернулся, ведь если б не рука, удар опять бы пришёлся на голову.

«Господи, чтож за напасть то такая?!» – гневно восклицал в уме зеленоволосый, смотря на довольную мордаху Марка, с лица которого не сходила мерзкая ухмылочка. О случайности не могло быть и речи, даже при всей вере Эда в человеческое взаимопонимание и доброту.

– Ух ты! От твоей башки мяч отскакивает почти сразу в руки, – с ребячьим восторгом крикнул стоявший поодаль юноша, так чтобы Блайт точно его услышал, и с издёвкой провёл по своим светло-русым волосам, – Прям как от паркета, значит и правда деревянная!

Паренёк залился противным хохотом из-за чего на них обернулась добрая часть одногруппников. Эд посмотрел туда, где стоял преподаватель, но тот видимо ушёл относить журнал в свой кабинет, а значит мужчина не присечёт этот балаган.

«Ладно, как там Хан говорил? Не поддаваться на провокацию?»

– Послушай, чел, – зеленоволосый развёл руки в стороны и постарался дружелюбно улыбнуться, – Я не знаю, что там тебя укусило, но давай не будем конфликтовать и просто–

Юноша не успел договорить. Он не чувствовал боли и лишь машинально схватился на нос, по которому прилетело мячом. Злость заглушала все болезненные ощущения, поэтому парень выпрямился и быстрым шагом направился в сторону агрессора.

«Видит Бог, я пытался договориться! По хорошему мы видимо не понимаем.»

– Слушай сюда, придурок, – голос Блайта был звонким, поэтому на них обратила внимание уже вся группа, даже та часть, которая сидела на дальней скамейке с освобождением, – Я не е*у какая ху*та твориться в твоей башке и не уверен, что в ней вообще что-то есть кроме пустоты, но попробуй ка напрячь последнюю извилину своего мозга, размер которого, очевидно, соответствует грецкому ореху и подумай, какого чёрта ты творишь!

Блайт пытался держать себя в руках, но гнев внутри бесконтрольно бушевал, а наглая ухмылочка на лице Марка заставляла жжение в груди терзать его всё сильнее. Тот явно не чувствовал угрызений совести за возможно травмированный нос парня, наоборот, сломай он его, то счастью юноши не было бы предела.

– Какие мы агрессивные, какие мы злые! Обиделся? Ну, давай поплачь и пожалуйся своему очкастому дружку, – Марк с наигранно печальным выражением лица потёр кулаками уголки глаз, после чего снова рассмеялся.

Внезапно всё полыхающее внутри Эдрика пламя потухло. Перед ним стоял тот же парнишка, что и пару секунд назад, но если тогда ему хотелось свернуть тому шею, то сейчас вид корчащего издевательски грустную рожицу идиота вызывал у него лишь желание смеяться.

«Я что на серьёзных щах спорю с этим клоуном?» – зеленоволосый усмехнулся, что похоже не понравилось Марку.

– Чего ржёшь? – ехидная ухмылочка спала с лица юноши, что ещё сильнее позабавило Эда.

– Боже, подумать только… Нет, ты правда не представляешь, как я восхищаюсь тобой! – Блайт смотрел в растерянные глаза напротив и не мог относиться к ситуации серьёзно. Будто его инстинкт самосохранения отключился, и он нарочно хотел вывести парня из себя.

– Жаб, чо за херню ты несёшь?! – прошипел Баркус на ухо другу, но тот его кажется не слышал, – Ты глянь, как он на тебя смотрит, тебе ж сейчас морду набьют, а ты играешься.

– Нет, но я говорю чистую правду! – воскликнул зеленоволосый и сделал несколько шагов в сторону ничего не понимающего Марка, – Я восхищаюсь тобой – выставить себя таким придурком с самооценкой на уровне дна Марианской впадины всего за минуту! Это надо уметь! – Эдрик ухмыльнулся, наблюдая за тем, как сужаются зрачки собеседника.

Зеленоволосый хотел ещё что-нибудь добавить в адрес парня, но на его плечо легла чья-то рука.

– Так, Хаккинг, у тебя ещё будут возможности продемонстрировать свою горячность, а сейчас будь так добр – возьми перерыв.

Голос Голдмана был настолько ровным и холодным, что по телу Блайта пробежались мурашки. Его искренне поражало умение блондина так хорошо владеть своими эмоциями… Хотя возможно ему было просто плевать? В любом случае, спокойствие соседа никак не передалось его одногруппнику, того такое вмешательство наоборот лишь сильнее взбесило.

– Я не с тобой разговариваю, кретин, – рявкнул Марк, но его грозный вид нисколько не впечатлил Хантера, – Почему ты вечно возникаешь, когда тебя не просят?

– Не поверишь, обожаю встрявать в чужие споры. Хобби у меня такое, понимаешь? – пожал плечами Голдман и, сделав шаг в сторону от Эда, встал по правую сторону от него.

– Ты чё издеваешься?! Посмеяться решил, шутник, я щас тебе посмеюсь!

Хаккинг видимо намеревался схватить одногруппника за плечо и хорошенько тряхнуть, но Блайт перехватил его руку. Чисто на автомате, даже не осознавая этого. Эдрик просто увидел движение и машинально схватился за чужое запястье.

– Какого хрена, тебе жить надоело?!

– Ой, я…

– Достал, а ну отцепись от меня!

– Хей, что у вас там происходит?! – издалека послышался голос преподавателя, – Что это за сборище, почему никто не занимается?

Марк раздражённо фыркнул и оттолкнул зеленовласого. Бог его знает, специально ли или Хаккинг просто не рассчитал силу, но толчок вышел достаточно сильным из-за чего Блайт не устоял на ногах и упал, хорошо приложившись об скамейку затылком. В ушах у Эдрика зазвенело, где-то неподалёку послышался испуганный девчачий взвизг и ругань учителя. Юноша зажмурился и, присев, провёл ладонью от макушки до основания шеи. На пальцах осталось что-то водянистое и липкое.

– Хей хей хей, Жаб, ты как? – подскочивший Баркус аккуратно подхватил друга под локоть и помог встать, – Я думал дело до рукоприкладства не дойдёт… Блин, прости, чувак, надо было мне ему сразу вмазать.

– Всё окей, Барк. Если бы ты драку затеял, то точно бы потом по шапке схлопотал, – покачал головой зеленоволосый, о чём тут же пожалел, так как затылок снова пронзило острой болью.

– А так ты схлопотал, – в голосе друга одновременно читались и укор и волнение, – Твою мать, это что кровь?

Блайт не ответил он наблюдал за тем, как преподаватель переговаривается с Голдманом. Выражение лица последнего было всё таким же смиренным, он лишь периодически указывал рукой на Эда или Марка, не переставая говорить о том, что произошло.

– Ясно всё с вами, – мужчина потёр переносицу и подошёл к Эдрику, – Тебе, я смотрю, больше всех досталось. Так, Баркус, веди пострадавшего в медпункт, пусть его там подлатают, а потом к вашему куратору. Там уже решится, что с ним делать.

– Понял, принял, обработал, – шатен приложил руку к виску, якобы отдавая честь и покрепче ухватился за чужой локоть.

– К пустой голове руку не прикладывают, салага. Так, а ты, Хантер, берёшь этого драчуна под ручку и ведёшь к вашему куратору. Пусть решает вопрос, – обратился преподаватель к блондину, после чего повернулся к остальной группе, – А вы чего все встали, тоже головой шандарахнулись? А ну, быстро разбились по парам и отрабатывайте броски!

Студенты стали неохотно расползаться, пока зеленоволосый и Баркус направлялись к выходу из зала. Для того, чтобы попасть в медпункт им нужно было подняться всего на этаж выше, но шатену хватило времени что бы обсудить случившееся.

– Нет, ну ты подумай, этож каким кретином нужно быть! Чего он вообще к тебе привязался? – возмущённо восклицал юноша, следя за тем, как Эдрик поднимается.

– Хантер сказал, он боится, что я у него девушку уведу. Ну, Вайни помнишь? Вот её, – вздохнул Блайт, борясь с желанием вновь потереть затылок, чего не стоило бы делать грязными руками.

– Погодь… Серьёзно?! – Баркус всплеснул руками, – Вот так номер! Ну да, он же не знает, что тебя больше интересует другой экземпляр, учащийся с ним.

– Если ты на Хантера намекаешь, то клянусь, я–

– Заметь, это не я про него сказал, а ты, – подметил шатен и ухмыльнулся, – Ты может ему тоже нравишься? Он аж внимание этого мудилы на себя готов был перенять. Не бросил свою принцессу-лягушку в беде, так сказать.

Эдрик нахмурился, ему казалось, что всё было совсем иначе.

– Ага, ты его выражение лица видел? Да ему плевать с высокой колокольни, а влез потому что староста и должен порядок сохранять. Это его обязанность, вот и всё, – фыркнул парень и постучался в кабинет медсестры.

– Эх ты, никакой романтики в тебе нет, Жаб.

– А ей и нет места между мной и им.

«Даже если бы мне этого хотелось» – мысленно продолжил Блайт и вошёл в помещение медпункта, таща друга за собой.

∅ ∅ ∅

– Я всё поняла. Подумать только, покалечил студента ни за что.

Женщина преклонных лет вздохнула и, поправив очки, посмотрела на сидящих перед ней Хантера и Марка. Последний был явно недоволен исходом событий и то и дело ёрзал на стуле, сложив руки на груди.

– Хантер, ты вроде говорил, что подобное уже происходило. Расскажи ка поподробнее, – куратор снова уставилась в бумаги, но ждала ответа.

– Было. Даже не раз, – кивнул блондин, – Вы всё знаете, я лично приводил к вам студентов, пострадавших от его рук, но ему всё спускали…

– Да-да, я помню каждого. Но ты сам понимаешь, свидетелей не было, претензий после ребята тоже не имели.

– Извините, но не понимаю.

– В любом случае, – не дала сказать ему что-либо ещё женщина и обратилась к Марку, – Теперь ты, Хаккинг, под риском исключения. Такого разбойства на глазах у толпы студентов и преподавателя наш колледж не потерпит. Я уже сообщила директору, завтра мы рассмотрим этот инцидент с родителями пострадавшего мальчика и с твоими соответственно. А пока ты отстраняешься от занятий. Можете быть свободны.

– До свидания, – Голдман взял свою сумку и вышел из кабинета.

Юноша с облегчением выдохнул, Марк был настоящей мозолью их коллектива, а теперь его точно исключат. Дверь сзади захлопнулась со страшной силой, одногруппник вышел следом, недовольно бормоча себе что-то под нос.

– Хей, а ну стой, Золотой мальчик!

– Чего тебе ещё нужно? – немного раздражённо спросил Хантер и обернулся.

– Какого хера ты встрял? Чего ты так печёшься об этих слабаках, особенно об этой зелёной сопле? – на лице Хаккинга появилась ехидная ухмылочка, – Думаешь никто не видит, как ты на него глазеешь? Каждый раз как мимо проходишь, я это ещё тогда заметил, когда в первый раз этого идиота хотел проучить, а ты помешал. Не уж то втюхался наш Золотой мальчик?

Противный смешок одногруппника заставил Голдмана свести брови к переносице. Блондин знал, что Марк просто сыплет словами, смысл которых даже не понимает, но это не делало данный разговор менее неприятным.

– Молчишь? Ха, так я и думал! На первый взгляд такой весь из себя примерный, мечта любой бабы, а на самом деле обыкновенный п*дик, – выплюнув последние слова юноша прошёл мимо Хантера, задев его плечом.

– Информация занятная, но подача подкачала.

– Поверь, Золотой мальчик, если меня исключат, пойдут такие слухи, что тебе и не снилось. Кто знает, может и твоей «даме сердца» перепадёт.

Голдман не боялся его угроз. Его репутация в колледже была чиста, а слухи были и будут всегда. Пустая болтовня да и только. Только вот почему-то сердце у парня было не на месте. Он переживал, но не за себя.

Немного постояв, блондин направился к лестнице. Юноша спустился на второй этаж и постучал в дверь медпункта.

– Здраствуйте.

– И тебе не хворать, дорогой, – медсестра в белом халате оторвалась от заполнения бумаг и осмотрела парня, – Ну, что болит?

– У меня ничего, – Хантер помахал руками в отрицательном жесте, – Я хотел спросить про одного парня, его должны были привести к вам… Минут сорок назад.

– Ты про того крашеного? – без особого интереса уточнила женщина, – Высокий ещё такой. Эдриком звать.

– Да. Я хотел узнать как он.

– Да всё с ним в порядке будет, чего вы все переживаете то?

– Все?

– Ну да, перед тобой рыженькая девочка ещё забегала, тоже про него спрашивала. Да всё с вашим мальчиком нормально, рассёк немного затылок, так это не смертельно. Отлежится денёк, может два, и как огурчик будет. Слушай, если у тебя ничего не болит, то беги на пары и не отвлекай меня, – медсестра снова уткнулась в бумаги и помахала рукой в сторону выхода.

– Да, спасибо. До свидания.

Голдман вышел из кабинета и выдохнул. Чувство тревоги не исчезло полностью, хотя словам женщины он верил. С сожителем всё будет хорошо… Но всё же Хантеру хотелось убедиться в этом лично.

∅ ∅ ∅

– Мам, ещё раз повторяю, я не хотел устраивать драку. Точнее я её и не устраивал, это тот придурок меня толкнул!

Из мобильника снова послышался строгий и непреклонный голос Одалии, которая и слышать не хотела никаких оправданий.

– Я понятия не имею зачем вас вызывают к директору… Да, уже не школьник, я знаю… Да, я уверен, что не бил первым!… Ага… Давай, пока.

Эдрик отключился и, присев на край своей кровати, потёр переносицу. Этот разговор окончательно его вымотал и голова стала болеть ещё сильнее.

«Прекрасно, теперь моих родителей вызывают к директору колледжа. Супер, молодец, Эдри, так держать!» – парень откинулся на подушку, его разочаровывала собственная неспособность контролировать свой гнев.

В коридоре послышался звук проворачивания ключа в замке и скрип ручки входной двери. Блайт глянул на часы, Хантер говорил, что им отменили последнюю пару сегодня. Эдрик ещё думал, как парню повезло, и что было бы неплохо тоже уйти с последних уроков. Видимо накаркал…

В доме стояла тишина, поэтому Блайт слышал, как сосед повесил куртку на крючок и прошёл по коридору. Сначала он думал, что парень идёт на кухню, но в дверь его комнаты постучались.

– Не заперто, – ответил зеленоволосый, хоть и был немного удивлён визитом Голдмана.

Хантер вошёл в спальню и кивнул в знак приветствия.

– Давно не виделись, – усмехнулся Эд и сел, сложив ноги в позе лотоса.

– Ага, – блондин подошёл к парню и внимательно посмотрел на него, – Ты как?

– Нормально, только затылок немного побаливает, – отмахнулся Блайт, – Не стоит твоего беспокойства.

Хантер хмыкнул и присел рядом с хозяином комнаты. Зеленоволосому даже показалось, что парень немного переживает по этому поводу.

– Не нужно было тебе лезть на рожон. Всё же оно того не стоило.

– Знаю… Но он такой бесящий! Как ты ему ещё не врезал, за все те проблемы, которые он приносит вашей группе?

На негодование сожителя Хантер лишь вздохнул и посмотрел куда-то на пол.

– Я в принципе не могу решать конфликты кулаками.

– Почему? По моему с твоими физическими данными –

– Только самооборона, – отрезал Голдман, но увидев, что он заинтересовал Эдрика добавил, – Я могу рассказать тебе почему, но ты пообещаешь мне не встрявать больше в неприятности. Идёт?

Блайт интенсивно закивал головой, но в следующую же секунду схватился за виски.

– Ну, смотри. Ты пообещал, – Хантер поджал колени к груди и хмыкнул, видимо что-то вспоминая, – Если не вдаваться в подробности… Когда я был младшеклассником, то учился у нас один парень из параллели, противный такой, вечно надо всеми издевался. Я исключением не стал.

Эдрик внимательно слушал и смотрел на соседа, он не мог вообразить, что кто-то издевался над Голдманом. Хотя учитывая неразговорчивость и характер юноши… Это вполне возможно.

– В общем, – тем временем продолжал блондин, – Я однажды разозлился на него очень сильно и ударил. Это было на улице во дворе школы, поэтому он упал на камень и сильно повредил спину. Дядя сказал, что из-за этого у парня начались проблемы со здоровьем, какое-то время он даже не мог самостоятельно ходить… И пускай у его родителей претензий не было и они всей семьёй вскоре переехали, я все равно не могу вступать в драку, если ничего не угрожает моей жизни. Не хочу ещё кого-нибудь покалечить.

– Но… Ты же учишься на полицейского. Разве им не нужно постоянно применять силу и оружие? – спросил Блайт, переваривая всё сказанное Голдманом.

Блондин долго молчал, после чего повернулся к Эду. Его лицо было хмурым.

– Ты умеешь хранить секреты?

Зеленоволосый медленно кивнул, и на лице сожителя появилась лёгкая полуулыбка.

– После новогодних каникул меня здесь уже не будет.

Он подсел ближе к ничего не понимающему Эдрику и аккуратно провёл рукой около того места, где было рассечение на голове юноши.

– Дай ка гляну, – блондин беглоосмотрел уже начинающую заживать рану, – Н-да, ну ничего, тут и правда ничего серьёзного.

– Хантер, что это значит? Почему тебя не будет? – внутри Блайта всё замерло, он одновременно и хотел услышать ответ и боялся его. Юноша сидел спиной к Голдману, который продолжал молча гладить его по волосам.

– Я исчезну. Исчезну со всех радаров моего дяди и больше никогда не вернусь, – наконец ответил Хантер, – Сильно болит?

Эд даже не сразу понял, что тот спрашивает про голову, ведь в груди что-то защемило и ныло сильнее физической травмы.

– Хочешь сказать, что ты…

– Сбегу. Мой дядя видит во мне блюстителя закона, который кровожадно и безжалостно разделается со всеми, кто пойдёт против этого самого закона, вне зависимости от мотивов. К счастью есть один человек, который поможет мне… Испариться.

Блондин изобразил звук испарения и усмехнулся.

– Так сильно болит то? Если что, в аптечке есть обезбол.

– Болит, но не очень.

– Да? Ну, тогда обойдёмся лёгкой артиллерией, – блондин приложил ладонь к ране и стал тихо приговаривать, – У кошечки боли, у собачки боли, у лошадки боли, а у Эдрика заживи.

С этими словами Хантер чмокнул юношу в макушку, что заставило того рассмеяться.

– Заживляющий поцелуй – это обязательная часть.

– Я как будто вернулся в детский сад, честное слово, – улыбнулся Блайт.

– Всегда приятно окунуться в детство, – сожитель встал на ноги, – Ох, точно, у меня есть чай с липой. Он помогает от головной боли. Только его нужно заварить.

Блондин кивнул собственным рассуждениям и, выйдя из комнаты, направился в сторону кухни. С лица Блайта же сползла улыбка, и он посмотрел в окно. Солнце выглянуло из-за облаков и его лучи проникали в комнату, но почему-то на душе у парня было пасмурно.

«После новогодних каникул меня здесь уже не будет» – прокручивал раз за разом у себя в голове слова сожителя зеленоволосый.

Его совсем не волновал этот милый жест в виде поцелуя. Ему хотелось чтобы эти чёртовы каникулы никогда не наступали.

Комментарий к Меня не будет

Те, кто читают меня начиная с прошлых работ знают, как я люблю внезапно подкинуть драмы. Извините, люблю поиграться с чувствами персонажей, уж очень это занимательно(ᵔᴥᵔ)

Итак, надеюсь вам понравилась главушка, хоть и нашей лягушечке пришлось в ней несладко, проду постараюсь написать и выложить как можно скорее, но опять же ничего не обещаю(◡‿◡✿)

Всем чмок в пупок и хорошего настроения! 💜💜💜

========== Лечит ли больница разбитое сердце? ==========

Комментарий к Лечит ли больница разбитое сердце?

Обычно я пишу, что хочу спать, но сегодня я просто хочу конфетку. Пойду поищу конфетки, а вам, дорогие читатели, приятного прочтения:3

Двери городской больницы. Светлые и приветливые, они одновременно и притягивали и пугали Эдрика. В любом случае, сегодня ему нужно перешагнуть их порог, ибо за ними человек, который терзает его мысли и мысли его лучшего друга уже четыре месяца одним своим существованием. Но обо всём по порядку.

Октябрь и ноябрь для Блайта ещё никогда не были такими противоречивыми и долгими. В тот день, когда Хантер поделился с ним своим секретом время для парня будто стало идти как-то по иному. С одной стороны он радовался, что минуты, проведённые с сожителем, шли так медленно, давая насладиться этими моментами, а с другой… Он проклинал каждую из них. Эдрик не мог как раньше смотреть на Голдмана, ведь каждый раз он возвращался к осознанию того, что уже через пару-тройку месяцев тот исчезнет навсегда. И как на зло Хантер стал проводить больше времени с ним. Блондин понял, что на Эда можно положиться, так как тот не выдал его тайну. Блайт ощущал, что сожитель стал больше ему доверять, что его касания и улыбка с каждым днём становились всё мягче и теплее… И это заставляло сердце зеленовласого изнывать от неведомой тоски, из-за чего хотелось разорвать грудную клетку и вырвать перегоняющий кровь по телу орган, лишь бы тот наконец оставил его в покое.

«Это закончится. Он уедет, и это закончится» – раз за разом повторял себе Эдрик, лежа в своей кровати ночью и сжимая подушку до побеления костяшек, в попытке отвлечься от мыслей про сожителя.

Поэтому в какой-то момент он больше не смог. Не смог смотреть в эти глаза, которые так завораживающе переливались малиновым оттенком, не смог ощущать теплоту чужих рук на своих плечах и видеть эту улыбку, распаляющую в его сердце пламя, которое обжигало щёки румянцем. И он понял – выносить это нет сил.

Лучше закрыться в своей комнате во время ужина, притвориться спящим или больным, гулять по городу до поздна и передвигаться по квартире как мышь, но не разговаривать с ним и слышать теплоту в чужом голосе.

Вскоре эти изменения стали замечать друзья и родственники парня. Баркус и Кара всё чаще спрашивали про состояние Эда и хорошо ли тот спит, родители корили за нерасторопность и упадочное настроение, и лишь Эмира качала головой и сильнее прижимала брата к груди, когда тот в очередной раз молча падал в её объятия.

– Эдри… Ох, Эдри, что же с тобой происходит? – девушка проводила по волосам юноши и вздыхала.

– Не знаю, – отвечал Блайт, прикрыв глаза и прислушиваясь к чужому дыханию.

– Знаешь. Просто принять этого не хочешь и отмалчиваешься.

– Откуда тебе знать?

– Я чувствую.

Эдрик никогда не понимал этого её «я чувствую». Как можно почувствовать другого человека? Для него это было загадкой.

Уловил ли изменения в поведении парня Голдман? Может да, может нет, Блайт не знал. Не хотел думать об этом, просто боялся обнаружить, что блондину плевать.

Но в конце ноября произошло кое-что хорошее… Нет, просто чудесное!

Тот день не отличался особой красочностью, было пасмурно и дул ветер, но зеленоволосый всё равно шёл домой очень неохотно. Он бы и рад снова прогулять весь день где-нибудь в городе, но ему нужно было выполнить письменное задание по учёбе.

В квартире тихо, поэтому Эд понадеялся, что сожитель ушёл на тренировку. Юноша повесил пальто на крючок и хотел было уже пойти к себе но за спиной послышались шаги.

– О, ты пришёл, как славно, – голос Хантера был спокойным и немного уставшим. Видимо день в колледже у него не задался, – Тебе Эмира там дозвонится не может, уже мне набирала. Перезвони ей, будь так добр.

Блайт достал из кармана телефон, стоявший на беззвучном. И правда, сестра звонила ему семь раз, а мать аж десять. Что ж такого случилось?

– Оу, и правда. Спасибо, – с запозданием пробормотал юноша, так тихо, что даже не понял услышал ли его Хантер. В любом случае, тот пожал плечами и скрылся за дверью своей комнаты.

Эдрик закинул рюкзак под стол и, упав на кровать прямо в уличной одежде, набрал номер матери. Парень уже мысленно прощался с жизнью, когда гудки оборвались и на другом конце провода раздался раздражённый женский голос.

– Ну наконец-то! Я уже думала ты где-нибудь скопытился! – воскликнула Одалия.

– И тебе привет, мам.

– Ага, сразу к делу, – женщина равнодушно вздохнула, – Звонили родители Джербо и–

– С ним что-то случилось? – Блайт сел на кровати и стал нервно теребить край футболки.

– Да, он познакомился с тобой и твоей компашкой, вот что случилось, – раздражённо фыркнула женщина, – Его состояние давно стабильное, успокойся.

– Но он всё ещё в больнице… Вроде как. Я не знаю, ты мне не рассказываешь.

– Ой, не начинай, я уже говорила, что его родители против того, чтобы ты знал! А у тебя будто пластинку заело, достал, – взревела женщина, – В любом случае, это уже не важно, потому что они объявили нам с твоим отцом ультиматум. На выходных ты должен будешь навестить Джербо в больнице, а иначе они расторгнут с нами контракт.

Эдрик сначала не поверил своим ушам. Они хотят чтобы он… Что?

– Я правильно тебя понял? Ты хочешь…

– Я не просто хочу, я говорю, чтобы ты точно пошёл туда и поговорил с этим чертовым калекой! Адрес и дату я тебе вышлю SMS-кой, сил моих больше нет с тобой говорить, – фыркнула Одалия и бросила трубку.

– По… Пока, – в ответ парень услышал лишь короткие гудки.

Его даже не задело такое поведение матери, он был слишком воодушевлён возможностью увидеть друга спустя четыре месяца. Четыре месяца неведения и постоянных переживаний! Словами не передать как Эд был счастлив, в тот момент, все проблемы показались ему вовсе пустяковыми и невесомыми. Впервые за последние дни юноша улыбался искренне.

Всю следующую неделю зеленоволосый был вдохновлён мыслью о том, что он наконец увидит Джербо и сможет лично узнать у него, как он себя чувствует и скоро ли тот поправится. Единственное, что расстраивало в этой ситуации Эдрика, это то, что он не может поделиться этим с Баркусом. Таково было ещё одно условие родителей Джербо, никто не должен ничего знать… И это смущало не только Блайта.

– Ну, не знаю, странно всё это, – озадаченно хмыкала Эмира, отпивая кофе из своего стаканчика. В среду у неё было мало пар, как и у Эда, поэтому близнецы решили вместе прогуляться по городу, – Сначала они говорят, чтобы тебя и близко с Джербо не было, а теперь грозятся расторгнуть контракт, если ты не приедешь к нему. Так ещё и говорить никому ничего нельзя… Тебя это не настораживает?

– Немного, – честно признаётся юноша, но тут же задорно улыбается, – Да это не важно, главное я увижу его! Эмми, ты не представляешь как я переживал всё это время! И Баркус тоже… – последние слова заставили ухмылку сползти с лица Блайта.

– Вот именно! Я хоть и редко была в вашей компашке, но ясно увидела, что они с Барком дорожат друг другом, как и тобой. Почему тогда ты идёшь один?

– Слушай, я не знаю, – вздохнул Эд и пнул подвернувшийся под ногу камушек, – В любом случае, выбора у меня нет, мама буквально приказала мне туда идти в одиночку!

– А ты и рад, – фыркает девушка и, выкинув в мусорный бак пустой стаканчик, с волнением смотрит на брата, который, нахмурившись, опустил голову, – Эдри, знаю не заметно, но я рада, что ты наконец увидишь своего друга. Правда рада. Но, пожалуйста, будь осторожен.

– Да с чего ты вообще взяла, что со мной что-то случится?

– Не знаю. Я просто–

– Чувствуешь?

– Да.

– Ох, Эмми, ты серьёзно? – парень обреченно всплёскивает руками, но сдаётся, видя обиженное лицо сестры, – Ладно, я буду осторожен. Обещаю.

Эмира улыбнулась и обняла брата. От неё исходило такое родное тепло, что при всем желании Эдрик не смог бы нарушить данное им слово.

⌀ ⌀ ⌀

– Ого, ничего себе, это и правда очень неожиданно, – Хантер хмыкает и отправляет в рот кусок свинины в соусе терияки, наблюдая за улыбающимся во весь рот сожителем.

– Ага, это так здорово, правда?!

Все последние дни мысли зеленоволосого были заняты предстоящей встречей, вытесняя негативные, поэтому он решил, что было бы неплохо провести вечер четверга за ужином с блондином. В конце концов, кажется тот тоже был рад этому.

– Очень здорово, ты ешь, ешь, – Голдман указывает на нетронутую тарелку с ужином Блайта, – Сколько говоришь вы не виделись с момента аварии?

– Четыфе мефяца. С хфостиком, – с набитым ртом отвечает Эд, чем смешит Голдмана.

От этого хихиканья по телу Эдрика разливается приятное тепло. Он уже успел соскучиться по этому смеху, сдержанному, но такому приятному для ушей. Будто не было того разговора о побеге блондина, не было всех этих терзаний.

Тогда Блайту казалось, что жизнь потихоньку налаживается…

И вот он стоит перед дверьми той самой больницы. За этими дверьми у людей появляется шанс на выздоровление, кому-то буквально дарят вторую жизнь, а кто-то льёт слёзы счастья, ведь дорогого им человека вытащили с того света.

В груди у юноши всё трепещет. Он ждал почти неделю, но эти минуты до их с Джербо встречи самые невыносимые! Но Эд не спешит заходить в здание, что-то заставляло его замереть.

«Нужно унять волнение, а то я так тут до вечера простою», – парень глубоко вдохнул, после чего медленно выдохнул, – «Так, всё будет окей. Это же Джербо, мой друг!»

Блайт ещё раз взглянул на табличку рядом с дверью и вошёл в здание больницы.

В это время в квартире сожителей Хантер решил немного прибраться, чтобы завтра в «уборочное воскресенье» дел было меньше. Блондин протирал полки и раскладывал по ним книги в своей комнате, когда в окно что-то забарабанило. Голдман отвлёкся от уборки и подошёл к окну.

«Ну вот, всю неделю не слышно не видно, а как выходные так здрасте» – подумал парень, наблюдая за стекающими по окну каплями.

Его взгляд случайно зацепился за тёмно-зелёные листья цикламена. Парень ахнул и, аккуратно взяв цветок в руки, вышел из комнаты.

– Эд, ты должен это видеть! – Хантер не сразу вспомнил, что по сути разговаривает с пустотой,– Вот ты придурок, Хан, он же ушёл ещё час назад.

Юноша поставил цветок обратно на подоконник и, присев на кровать, снова выглянул в окно. Мысль о том, как бы наверное сейчас обрадовался Блайт заставила его улыбнуться.

«Видимо у него сегодня и правда счастливый день», – усмехнулся блондин, но его вдруг бросило в дрожь, – «Бр-р, чего это я? Не холодно ведь совсем.»

В рознь собственным размышлениям Хантер набросил на плечи плед. Погода всё сильнее портилась.

∅ ∅ ∅

В больничном коридоре было светло. Лампы неприятно светили в глаза, но это не убавляло оптимистичный настрой Эдрика. Юноша бодро шагал по этажу, ища нужную палату.

– Сказали, что в этой.

Юноша постучался и замер, дыша через раз.

– Входите, – послышался приглушённый голос внутри из-за чего зеленоволосый вздрогнул. Это был голос его друга.

Парень медленно открыл дверь в палату и увидел лежащего на больничной койке русоволосого юношу. Это был Джербо. Он спокойно смотрел на Эда, пока тот стоял как вкопанный и не мог поверить своим глазам.

– Ну, ты чего встал в дверях? Или уже забыл меня за эти… Сколько времени прошло? – Джербо отстранённо почесал подбородок.

– Четыре месяца, – Блайт сглотнул, так как в горле у него пересохло, – С хвостиком.

– То-очно. Ну, ты сядь хоть, я тебе руку не откушу, знаешь ли, – Джербо указал на стоящий рядом с постелью стул, Эдрик кивнул и покорно сел, не сводя взгляда с друга.

С минуту они смотрели друг на друга молча. Кажется Джербо хотел уже что-то сказать, но ждал, пока начнёт Блайт. Эд бы и рад, но из головы вылетели все мысли и темы, которые он так хотел обсудить с парнем.

– Ты… Ты живой.

– Спасибо, я вижу.

– Ох, прости, я просто… Боже, я думал, что никогда тебя больше не увижу, – зеленоволосый выдохнул и почесал затылок.

– Как ты? Как там Баркус? – в голосе русоволосого сквозило равнодушие. Эдрик заметил это, даже не смотря на всю радость встречи.

– Я? Оу, ну потихоньку… Баркус тоже. Переживает за тебя сильно.

– Ага, конечно, – фыркнул юноша.

Эдрик открыл и закрыл рот. Кажется друг был не очень рад его видеть.

– Знаю, не похоже, но это правда так. Мы хотели навестить тебя раньше, но твои родители не разрешали нам.

– Знаю, это я их попросил.

Блайту казалось, что он попал куда-то не туда. Это был какой-то другой Джербо, но точно не тот, которого он знал. Тот Джербо никогда бы так не сделал.

– Прости, я не совсем понимаю–

– Конечно ты не понимаешь, никто из вас придурков не поймёт этого! – Эд вздрогнул от крика друга, – Хочешь сказать, что тебе не было начхать? Да это всё чушь собачья!

– Что?.. Но мы правда волновались! – растерянный юноша отшатнулся от разозлившегося друга, – Я не понимаю, что с тобой?

– Что со мной?! О-хо-хо, я скажу тебе что случилось! – парень раздражённо хохотнул и посмотрел на Блайта глазами полными злобы, – Я провалялся в отключке почти два месяца, а теперь никогда не смогу встать на ноги! А вы всё это время спокойно и счастливо жили и будете жить полноценной жизнью!

– Почему ты говоришь так, будто это мы виноваты в произошедшем?! – растерянный Эдрик вскочил на ноги, негодующе и немного испуганно смотря на Джербо.

– Потому что так и есть! Почему вы не могли остановить меня? Посмотри на меня, Эдрик, я никогда больше не пройдусь по городу и не сыграю в футбол, а всё потому что никто из вас не удосужился меня окликнуть.

– Это был несчастный случай! – в отчаянии крикнул зеленоволосый, но льдинки в глазах напротив не дрогнули.

– Извиниться ты, я так понимаю не хочешь?

– Мне не за что извиняться.

– Ясно, я понял, – Джербо опёрся спиной о быльцу койки и отвернулся в сторону окна, – Можешь уходить. И передай Баркусу, что его я тоже видеть не хочу.

– Даже не скажешь ему лично? – отстранённо пробубнил Блайт, на что получил раздражённый смешок, – Не думал, что всё пройдёт так.

– А я не думал, что у меня такие херовые друзья, которые не могут признать своих ошибок, – отрезал русоволосый и лёг на подушку, – Зря я попросил тебя позвать. Уходи. Мне нужно позвонить родителям.

Эдрик ещё несколько секунд смотрел на человека, который так резко стал для него совсем чужим, после чего поспешно покинул палату.

«Неужели он всегда был таким?»

В голове Блайта была полная каша, ему казалось, что он спит. Никаких эмоций, только чувство пустоты внутри. В таком состоянии он вышел за входные двери больницы. Двери за которыми ужасы болезней, за которой люди провожают родных и близких в последний путь или и вовсе умирают в одиночестве.

Парень практически не помнил, как добрался до дома, и не чувствовал капель дождя, единственное что он осознал , наконец подходя к знакомому зданию, это то, что он всю дорогу прошёл пешком, не садясь на автобус или трамвай. Из некого транса юношу вырвал звонок мобильника, заставший его врасплох во дворе, когда Эд подходил к своему подъезду. Это была мать, и парень ответил скорее машинально.

– Алло? – Блайт нахмурился и оторвал телефон от уха, дабы не оглохнуть от крика Одалии.

– Ну почему?! Почему ты такой бестолковый?! – в ярости восклицала женщина.

– Что случилось? – голос Эдрика был к его собственному удивлению ровным и спокойным.

– Что случилось?! Родители Джербо расторгли с нами все контракты, вот что случилось, дубина! – юноша слышал шумное дыхание матери и её тщетные попытки успокоиться, – Мало того, что ты оставил их сына инвалидом, так ещё и наговорил тому гадостей! Боже, что ж ты за чучело такое?! Неужели ты не мо–

Голос в трубке оборвался, сменяясь коротким пиликаньем, означающим окончание телефонного разговора. Это Эд сбросил звонок.

Парень поднимался по лестнице, чувствуя как начинают дрожать губы.

«Нет-нет-нет, только не сейчас. Не время разводить сырость.»

Однако глаза застелила пелена слёз, единственное, что останавливало Блайта от того, чтобы разрыдаться в голос – страх быть кем-то услышанным.

Ключ в руке дрожал, но всё же парню удалось попасть внутрь квартиры. Захлопнув за собой дверь, Эдрик разулся и, осмотрев прихожую, заметил, что кед и куртки сожителя нет. Юноша достал из кармана пальто телефон и посмотрел на иконку с часами, Голдман как раз ушёл на тренировку.

В этот момент что-то внутри Блайта окончательно переломилось, по щекам потекли горячие слёзы обиды и отчаяния. Зеленоволосый зажал рот рукой и, прислонившись спиной к стене напротив входной двери, стал часто и прерывисто дышать в попытке успокоиться. Но было уже поздно, и он это знал, однако всё равно продолжал вжиматься в бетонную поверхность и лишь болезненно мычать в собственную ладонь, прерывисто всхлипывая. Обычно парень быстро приходил в себя, но сейчас в нем будто остались силы только для того, чтобы сползти по стене на холодный паркет и захлёбываться в собственных рыданиях. Осознание того, что проблемы никуда не делись за эту «чудесную неделю» в ожидании встречи с Джербо, а лишь приуможились, вытесняло из груди весь воздух. Его охватило всепоглощающее чувство отчаяния и одиночества. Стоило лишь вспомнить слова уже бывшего друга или матери, как из груди начинал с новой силой вырываться пронзительный вой.

«Может я и правда виноват в этом? Может они правы, и будь я немного внимательней то…»

Юноша в тщетной попытке сместить внимание с душевной боли на физическую стал расцарапывать ногтями лицо от висков до подбородка, но и это не сильно помогало, что пугало ещё сильнее.

Блайт всё же смог остановиться, когда услышал звук шагов на лестничной площадке, который стих рядом со входом в квартиру..

«Нет. Нет, пожалуйста! Это не может быть он, пускай это будет вор, маньяк, но только не он» – думал Эдрик, вжимаясь лицом в колени и дрожа всем телом.

Но это был не мародёр и не грабитель. Ручка двери, скрипнув металлом, отворила входную дверь, и Голдман вошёл внутрь.

– О, уже вернулся? Часы посещения закончились? А я вот сменную обувь забыл, представляешь, – блондин прищурился, в тёмной прихожей ему было плохо видно происходящее, – А… А ты чего на полу сидишь, да ещё и в пальто?

Эдрик хотел молча отсидеться, но предательский рваный вздох выдал его с потрохами. Блайт зажмурился, слыша, как к нему недоуменно подходит сожитель.

– Ты чего ревёшь что ли? – Хантер сел перед парнем на колени и резко, но аккуратно приподнял его лицо, заглядывая в блестящие от слёз янтарные глаза, – Боже правый… Ещё

и лицо расцарапано. Что стряслось?

Блайт честно попытался что-то ответить, но не смог связать и двух слов, так как к горлу снова подкатил ком, а глаза неприятно защипало. Эдрик всегда эмоционально реагировал на проявление к нему какой-либо, но заботы.

– Ну, ну, не плачь, – Голдман ещё сильнее растерялся, видя, что по щекам напротив начинают с новой силой бежать солёные капли, – Вот же чёрт.

Блондин нервно огляделся по сторонам, но не нашёл ничего, что могло бы ему помочь. Прейдётся успокаивать своими силами, хотя Хантеру было проще встать и уйти куда нибудь далеко-далеко, он не умел утешать людей.

– Хе-ей, ну чего ты? – Голдман нерешительно развёл руки в стороны, как бы приглашая в объятья, – М-может тебе обнимашки помогут?.. Бл*ть, я не знаю… Ну, Эдри.

Юноша неловко обхватил зеленоволосого руками. На самом деле Хантер не то чтобы часто обнимал кого-то, в его окружении не было особо тактильных людей, поэтому он понятия не имел оказывает это какое-то успокаивающее действие или нет. Но судя по тому, что Блайт прижался к нему в ответ, то хуже блондин точно не сделал. Хантер мысленно радовался тому, что по привычке снял куртку и остался в толстовке, ведь верхний элемент одежды был достаточно холодным и мокрым из-за пребывания на улице. Голдман чувствовал, как вздрагивает тело юноши при каждом всхлипе.

Вдруг Эдрик почувствовал тёплую ладонь на своём затылке. Он положил голову на плечо сожителю, не переставая шмыгать. Парень ощущал, как «ходит» чужая грудная клетка при дыхании, и как блондин трепетно проводит по его волосам, что практически свело истерику на нет, что удивляло Блайта, ведь ещё минуту назад он не мог её прекратить самостоятельно.

Парни молча сидели в обнимку, пока от недавнего состояния Эдрика не осталась лишь лёгкая дрожь в конечностях и рваное сопение. Блайту было нечего сказать, когда же у его соседа было достаточно вопросов.

– Что-то случилось с твоим другом? – спросил Голдман, не выпуская юношу из объятий, и затаил дыхание, опасаясь, что этот вопрос вызовет у зеленоволосого новую бурю эмоций, но никакой подобной реакции не последовало.

– Я не знаю как на это ответить, – голос у Блайта был уставшим, сравним с тем, который был бы у него, если бы он не спал несколько дней.

– Понял, давай спрошу по другому. Это… Это вообще связано с тем, что ты сегодня ходил в больницу к этому… Как его? Джери?

– Джербо, – Эд вздохнул и утёр нос тыльной стороной ладони, – Если честно, мне кажется то что произошло стало просто поводом, чтобы… Не знаю, просто давно поныть хотелось, наверное, не важно.

С этими словами парень отстранился от Голдмана и попытался встать, но чужая рука легла ему на плечо и усадила обратно. Пристальный взгляд красновато-малиновых глаз пробирал до мурашек. Хантер шумно выдохнул и притянул Эдрика к себе, укладывая голову того обратно к себе на плечо. Блайт не то чтобы сопротивлялся, у него не было для этого ни сил, ни желания.

– В жизни не поверю, что ты просто «поныть захотел». Люди просто так на полу, рыдая, не валяются. Рассказывай давай, – голос блондина был строгим, но в нём явно сквозили нотки беспокойства и теплоты.

– Почему ты пытаешься что-то делать для меня? Тебя здесь уже не будет через месяц, если не меньше. Неужели тебя правда волнует вся эта херня?

Наверное Блайт произнёс это с особой горечью и язвительностью, так как рука Хантера, оглаживающая его плечо, замерла, и тот молча уставился на сожителя.

– Да, волнует. А ты не хочешь, чтобы это было так?

Услышанное заставило Эдрика поднять до этого смотрящие в пол глаза на блондина. В выражении лица того юноша кажется видел ответ на многие свои вопросы и переживания, что парадоксально путало ещё сильнее.

– Хочу.

Голдман улыбнулся и утёр слезинку с чужой щеки. Эта улыбка была такой по особенному измотанной и нежной, что Блайта снова бросило в приятный жар.

– Знаешь, если ты не хочешь, то ничего не рассказывай. Правда, я не буду лезть тебе в душу, у каждого свои чёртики в сердце, – блондин о чём-то задумался и щёлкнул пальцами, – Но всё же я попытаюсь поднять тебе настроение!

Голдман аккуратно выполз из объятий и жестами попросил Эда сидеть на месте. Юноша унёсся к себе в комнату, но уже через перу секунд появился в коридоре снова. В руках у него был горшок с цветком.

– Смотри, у него кажется бутоны начинают появляться, – Хантер присел обратно рядом с Блайтом.

Зеленоволосый прищурился, в полумраке было тяжело что-то разглядеть, но как только парень увидел то, о чём говорил сосед, его на какое-то время одолел по истине детский восторг. Наверное это было удивление и радость от того, что в этом доме хоть одно растение не сдохло, что было огромной редкостью.

– Знаешь, а ведь до него у меня был кактус, – пролепетал Эдрик, как завороженный смотря на цикламен, стоящий на его коленях.

– И где он сейчас? – спросил Хантер и, взяв в руку чужую ладонь, стал водить большим пальцем по чужим костяшкам.

– В кактусовом раю. Его предшественник засох, поэтому этот я поливал чаще. Так часто, что он сгнил.

Голдман хихикнул, что заставило зеленоволосого улыбнуться.

– Эд, это… Прости, знаю я обещал не лезть в душу, но всё же можно задать один вопрос?

Эдрик не мог винить блондина в любопытстве, ведь понимал, что будь он на его месте, тоже хотел бы о многом спросить.

– Конечно.

– Окей. Я просто хотел узнать, – Хантер издал непродолжительный мычащий звук, подбирая слова, – Ты в последнее время был очень… Тихим. Знаю звучит некорректно, но поверь видел бы ты себя со стороны, то тоже посчитал это странным, – Блайт усмехнулся, он прекрасно знал, каким шумным может быть, – Я имею в виду, это как-то связано с этим Джербо и всей этой ситуацией с посещением больницы?

«Он ведь не знает, как давно мне поступило это «предложение» от родителей Джербо» – Эдрик поджал губы, сейчас он мог бы просто согласиться, и тема о его поведении была бы закрыта… Но что-то не давало ему ответить «да».

– Нет. Мне сообщили о необходимости пойти туда всего неделю назад.

– Ох, – по выражению лица Голдмана было понятно, что в его голове вопросов стало ещё больше, из-за чего Блайт ощущал себя грёбаным обманщиком.

– На самом деле… Если тебе интересно, – Эд неуверенно почесал подбородок, когда Хантер кивнул, показывая свою заинтересованность, – Когда ты сказал, что уедешь… Нет, исчезнешь. Мне стало не по себе, и наверное… Я так думаю, что возможно, мне бы не хотелось, чтобы ты пропадал, – парень нервно сглотнул, когда блондин недоумённо посмотрел на него, – То есть, да, звучит странно, окей. Просто, ну, я не знаю, мне стало… Грустно? Ох, Боже, как же ху*во звучит то, – зеленоволосый упал лицом в колени, пытаясь скрыть предательский румянец.

«Вот стыдоба. Ты б его ещё поцеловал, гений, это же совсем не звучало как гребённое признание восьмиклассницы!»

– Ты расстроился из-за того, что я уезжаю? – Хантер усмехнулся и убрал прядь волос парня ему за ухо, открывая вид на чужое порозовевшее лицо, – Мило. Знаешь,я думал об этом. В смысле, я тоже буду по тебе скучать, ты такое солнце, давно мне не доводилось общаться с подобными тебе людьми, – блондин приобнял сожителя за плечи и вздохнул, – Хочешь верь хочешь нет, но я правда расстроился, когда ты стал меня избегать. Всё же осталось не так много времени и… Я хотел бы как можно большую его часть провести с тобой. Если ты не против, конечно.

Удивлённый Эдрик повернулся к соседу, отказываясь верить тому, что услышал. Он точно всё правильно понял?

– Рад это слышать, – только и смог выдавить юноша.

– По твоему лицу видно, – Голдман с тёплой улыбкой прикоснулся тыльной стороной ладони к чужой щеке, – Ого, да у тебя температура, Блайт.

– Неправда, – фыркнул зеленоволосый и прищурился, – Сам вон весь красный.

И правда, даже в плохом освещении можно было увидеть яркий румянец на щеках Голдмана.

– Я знаешь ли не каждый день говорю людям о том, какие они солнышки.

– А я тоже не каждый день обнимаюсь с красивыми парнями, – Эд показал сожителю язык, на что тот лишь картинно цокнул.

– Ладно. Один–один, Эдри.

– Один–один, Хани.

Комментарий к Лечит ли больница разбитое сердце?

Офигенно писать главу, где Эдрик ревёт под песню «Мальчики не плачут». Просто 10/10, Алёночка лучшая <3

Итак, главушка вышла быстрее, чем планировалось, и надеюсь бессонные ночи на выходных прошли не зря, и она получилась сносной~(˘▾˘~)

А я не прощаюсь с вами и надеюсь увидидеться в следующей главе, а пока всем чмок в пупок и хорошего настроения 💜💜💜

========== Подарок от чистого сердца ==========

Комментарий к Подарок от чистого сердца

♪♫Кто приходит и заводит эти часы?

Словно наши дни возводит солнце на весы.

Дней до разлуки.

Как мы жили, не ценили

Каждый светлый час.

Мы с тобою позабыли

Всё, что Выше нас.

Так по вселенной ~♪♫

Ани Лорак , песня – “Солнце”

– Смотрю у тебя настроение снова под упало, – Баркус поправил очки и хмыкнул, – Жаб, не хочу быть навязчивым, но может расскажешь, что за билет на эмоциональные качели ты выиграл, и когда его срок иссякнет?

Эдрик нахмурился. Его друг никогда не был тактичен в своих высказываниях, в этом весь Баркус. С самого их знакомства Блайт заметил, что шатен очень прямолинеен, из-за чего частенько влипает в неприятности. Если человек ему не нравился, то он никогда не улыбался ему в лицо и не делал вид, что рад встрече. Эд даже иногда завидовал такой открытости, но потом видел, как его друг получал по шапке за неумение выбирать выражения… и решал, что всё таки роль самого честного человека не для него.

– Да ладно, чел, ты же знаешь, мне можно что угодно рассказать.

– Да, я в курсе, Барк, но не всё легко произнести вслух! – зеленоволосый фыркнул и, сложив руки на груди, опёрся о стену спиной.

Они с шатеном молча смотрели друг на друга, хмурясь, пока Кара, доедая булочку из буфета, всеми фибрами души ощущала эту недосказанность между друзьями.

– Не, ну давайте подеритесь ещё, нам же одной разбитой головы Эдрика было мало, – юноши одновременно повернули головы в сторону девушки, выдавшей столь саркастичную мысль. И правда, чего-то они вспылили.

– Лан, сорян, Жаб.

– Проехали, – вздохнул Эдрик, и посмотрел время на телефоне, – Мы на пару то не опоздаем?

– Вот-вот, давайте, шевелите булками! – Кара подтолкнула друзей в сторону лестницы.

– Единственная булка, это та, которая у тебя в руках, Рыжик, – хмыкнул Баркус, – И вообще, чего ты такая напряжённая? Расслабься, а то лопнешь.

Девушка цокнула языком и прошла мимо парней, оставляя их позади.

⌀ ⌀ ⌀

В этой части колледжа всегда было тихо, возможно потому что некоторые ближайшие кабинеты ни кем не использовались. Блайт открыл для себя этот уголок коридора четвёртого этажа ещё на середине первого курса и с тех пор приходил сюда, когда нужно что-то обдумать во время учебного дня или просто отдохнуть в относительной тишине. Обеденная перемена длинная, поэтому Эдрик, поевший быстрее друзей, решил поразмышлять над тем как рассказать Баркусу о том, что наговорил ему Джербо в субботу, и небольшое пространство между двумя выступами стены перед входом в опустевший старый кабинет физики стало идеальным пристанищем для парня. Он присел на корточки и, оперевшись спиной о пошарпаную деревянную дверь, откинул голову назад. На некогда белом потолке виднелись пятна ржавчины и разводы от воды, которая особенно сильно сочилась весной во время оттепелей и осенью из-за изобилия дождей. Эдрику нравилось здесь сидеть, проходящий мимо человек скорей всего даже не заметит его в проёме, так как эта зона была достаточно тёмной, поэтому юноша мог спокойно подумать.

Блайта бросало в дрожь от мысли, что ему придётся рассказать другу, который очень сильно переживал все эти месяцы за Джербо, о том что тот видеть его не желает. Нет, серьёзно, такое возможно сказать только человеку которого ты просто ненавидишь, ведь Эду и представлять не надо, как больно такое услышать.

«Боже, Джербо, какой же ты кретин. Чёртов трус, мог бы и сам ему сказать» – юноша тяжело вздохнул и потёр переносицу – «А сам то лучше? Точно так же боишься поговорить с собственным другом, вместо этого сидишь тут и п*здостраданиями занимаешься. Эдрик Блайт, ты бл*дская тряпка!»

Послышались шаги, кто-то неспеша шёл, стуча по полу широкими каблучками балеток. Парень не придал этому значения, ведь думал, что этот «кто-то» даже не заметит его и пройдёт мимо, и продолжил пялиться вверх. Когда же кто-то зашёл в проём, где он устроился и забавно ойкнул, Эд всё таки опустил взгляд на невысокий силуэт девушки. Они с Вайни молча смотрели друг на друга. Блайту не доводилось разговаривать с ней ещё с того дня, когда из-за него отчислили её парня, мудака Марка, не то чтобы это как-то повлияло на его с ней отношения, просто они в принципе не общались тесно, поэтому за рамки обыденного «привет», во время пересечения в коридорах их диалоги не выходили.

– Привет.

– Здравствуй, – Вайни поправила причёску и развернулась на пятках в сторону откуда пришла, – Смотрю этот укромный уголок уже занят, пойду поищу другое место.

– Извиняй.

– За что? – не поняла девушка и, приподняв бровь, уставилась на Блайта, – Это я нарушила твой покой, а не ты мой.

Эдрик пожал плечами.

– Если ты тоже хочешь просто посидеть здесь и тебя не смущает моя компания, то можем покуковать вместе, – юноша немного подвинулся к стене, освобождая место рядом с собой.

– Хм, мило с твоей стороны, – Вайни подошла к двери и, сев прямо на пол, так же прислонилась спиной к двери, – Спасибо.

– Было бы за что. А ты испачкаться не боишься? В этом углу полы наверное уже сотню лет не мыли.

– Ерудна, – лишь махнула рукой девушка.

С минуту они сидели в тишине, размышляя о чем-то своём. Никого из них присутствие друг друга не напрягало.

– Ты тоже любишь сидеть тут? – отстранённо спросила Вайни.

– Когда нужно что-то серьёзное обдумать, – кивнул Эдрик, – Ну, или когда хочется просто… Не знаю, сменить обстановку на более спокойную.

– Правда? Забавно. Сейчас ты тоже о чём-то важном думаешь?

– Очень, – юноша вздохнул, – А ты? Зачем ты сюда пришла?

– Примерно по той же причине. Здесь очень тихо и думается лучше.

– Это точно.

Неподалёку послышались шаги, но они быстро стихли, оставляя наших мыслителей наедине с шумами присущими любому зданию, в котором находится более сотни человек. Удивительно, это укромное местечко и правда очень хорошо скрыто от чужих глаз.

– О чём думаешь? – Блайт сам не понял на кой чёрт задал этот вопрос и поймав на себе взгляд полуприкрытых глаз девушки тут же добавил, – Прости, личное не публичное. Тупой вопрос.

– Да нет, всё окей, – хмыкнула Вайни и снова уставилась в точку перед собой, – Думаю, стоит ли мне переводиться в другой колледж или нет.

Парень удивлённо вскинул брови и уставился на девушку, но в ту же секунду осознал насколько глупа его реакция. Он забыл, что есть те, за кого не решают как им жить.

– А причина?

– Не моя профессия, – вздохнула Вайни, – Я очень хотела быть на страже закона, но сейчас понимаю, что это не моё. Я имею в виду, мне всё ещё нравится эта специальность, но… Просто уже не вижу себя полицейским.

– Понимаю, – это было правдой, как человек, изначально не хотевший идти учиться на адвоката, Эд прекрасно разделял терзания собеседницы, – На кого планируешь поступать?

– Я ещё не уверена стоит ли мне вообще уходить, а ты про поступать, – девушка усмехнулась и покачала головой, – Ну, если честно было бы славно работать с животными.

– Кинолог?

– Что-то типа того.

– Мило. Собачки, все дела.

– А ты чего голову повесил? – Вайни зевнула и посмотрела на свои наручные часы.

– Так заметно? – Эдрик обречённо выдохнул, когда собеседница утвердительно кивнула, – Да тут проблемка одна возникла… Точнее это даже не проблемка, это проблемище! – юноша раскинул руки в стороны, пытаясь всем видом изобразить что-то большое.

– Хм, и что ж за проблемища такая, если не секрет?

Блайт открыл рот и немного погодя захлопнул его. Стоит ли говорить с ней об этом?

«Я и так в ж*пе, хуже уже не сделаю.»

– Эм, ну, понимаешь, – парень неловко почесал затылок, пытаясь как можно точнее подобрать слова для описания ситуации, – У нас в компашке был парень, Джербо, с которым мы тусовались. Ну, точнее я и Баркус тусовались, Каре он почему-то не очень нравился… Вот. И его этим летом сбила машина, – Эд неосознанно сделал паузу, когда девушка ахнула, – Да. Он был месяца два в отключке, ему сильно досталось. Потом он очнулся, но его родители оборвали нам любые контакты с ним, и наши родители тоже не рассказывали что с ним, мама Барка не хотела, чтобы он на этом зацикливался, а мои предки просто ценят их сделку… Которой теперь уже нет.

Блайт вздохнул так тяжело, что у него даже немного заболело в груди. Вайни же, не отрывая взгляда, ждала продолжения.

– И что дальше?

– Ну, в субботу я встретился с Джербо в больнице. Его родители сообщили, что расторгнут сделку, если я не увижусь с ним… Я был очень рад это слышать, думал, что Джербо так сильно хотел увидеть меня спустя четыре месяца! Но…

– Но..?

– Он не был рад меня видеть. Наоборот, обвинил нас с Барком в произошедшем, – Эдрик нахмурился, обида всё ещё сидела в его сердце, – Из-за него сделка наших родителей развалилась, но мне как-то плевать. Я должен рассказать Барку всё то, что Джербо наговорил мне, ведь лично он этого не сделает. Знает же, что так сделает Баркусу больнее, сволочь.

– Отврат, – девушка скривилась и фыркнула, – Это как расстаться с девушкой, написав об этом SMS-кой! Он точно сам не поговорит с Баркусом?

– Точно.

– Мудила.

– Вместо тысячи слов, – горько усмехнулся Блайт и повернулся к Вайни, – А как там ваш му–… Марк.

– Не знаю, я его бросила, – хоть девушка и старалась этого не показывать, но Эд почувствовал некую гордость за себя в её голосе, – Пытался как-то до меня докопаться, но мой отец пригрозил ему полицией и он отвалил. Бр-р, даже вспоминать о нём не хочу!

– Прости, что напомнил.

– Да не парься. Та-ак, что планируешь делать?

– Не знаю, – честно сознался парень, – По хорошему надо всё выложить на чистоту, да я и понимаю, что так будет лучше всего, но… Я не могу. Это как щенка пнуть!

– Напишешь ему об этом?

– Нет! Это самое худшее, что я могу сделать, какой я друг после того, как возьму телефон, настрочу несколько строчек и отправлю, мол «Вот какой я молодец, всё честно тебе написал!» – Блайт вяло потёр переносицу, – Мне б пинок какой-нибудь, так, чтобы я точно отвертеться не мог. Тогда б всё мигом выложил… От безысходности.

– Н-да, тяжёлый случай, – хмыкнула Вайни, – Ну, ничего. Я знаю, что сегодня ты точно ему всё расскажешь.

– Почему?

– Предчувствие, – раздалась противная мелодия звонка, девушка поднялась на ноги и отряхнула джинсы, – Ладно, спасибо, чтовыслушал. Бывай.

Юноша помахал ей в след и вздохнул. Ему хоть и стало спокойней, но совсем немного.

Он медленно поплёлся в сторону нужного кабинета, на ходу придумывая правдоподобное оправдание своему опозданию. Из головы не выходили слова Вайни.

«Я знаю, что сегодня ты всё ему расскажешь.»

Звучало как пророчество, честное пионерское.

Юноша постучал в дверь кабинета и быстро зашёл .

– Извините, за опоздание. Можно сесть на своё место?

– Опять опаздываете, Блайт, – рослый мужчина преклонных лет свёл брови к переносице и отвернулся обратно ко всей остальной группе, – Ну, садитесь, раз уже отвлекли меня от лекции.

∅ ∅ ∅

Эдрик всегда больше любил лето.

Как бы парень не пытался себя убедить, что все времена года по своему прекрасны, когда начинались осенние дожди и ударяли предзимние холода, он мысленно молился, да бы скорее наступила весна, а за ней и тёплые летние деньки. Такие беззаботные и длинные…

Но сейчас Блайт мог о них только мечтать, смотря на то, как на небе сгущаются тучи.

– Вот срань, – бойкий голос шатена сильно контрастировал с окружающим из миром, время в котором казалось с каждым днём идёт всё медленней и медленней.

– Не матюкайся, дурак, – Кара укоризненно покачала головой, – Хотя погода и правда… Не очень.

– Ой, да полное г*внище погода, – фыркнул шатен, поправляя съехавшие на нос очки, – Ну, и чего мы на этом треклятом крыльце встали?

Юноша поднялся на пару ступенек вверх ближе к Эдрику, который стоял неподалёку от входа в учебное заведение.

– Лично я жду Вайни, чтобы мы вместе пошли на допы по английскому, – хмыкнула рыжеволосая.

– Я стою, потому что Жаб не идёт, – Баркус кивнул на Блайта, на что тот недоумённо вскинул брови.

– А я стою, потому что ты встал, – Эд указал пальцем на друга, на что тот закатил глаза.

– Ой, дурбецело-о, и главное стоишь молчишь!

Дверь позади неугомонного трио хлопнула, немного задребезжав металлом. Блайта позабавила шапочка только что вышедшей из здания колледжа Вайни с собачьими ушами.

– О, приветик, мальчики, – девушка помахала им рукой. Как только её взгляд упал на Эда, на лице той расцвела хитрая ухмылочка, которая Блайту не понравилась. Уж больно озорные огоньки блеснули в этих мутно-зелёных глазках.

– О, Эдрик! Ты уже рассказал ему?

Сердце парня ушло… Нет, рухнуло в пятки, когда Вайни указала на стоящего неподалёку шатена. Он не понимал чего та добивается, пока до него не дошло.

«Пинок. Я сам вырыл , себе могилу, когда сказал, что мне нужен волшебный педаль.»

– Рассказал что? – Баркус подошёл ещё ближе к другу и встал рядом с ним.

– Ну, про Джербо, – Вайни, заметив, как округляются глаза шатена, схватила руку Кары и понеслась вниз по лестнице, таща ничего не понимающую подругу за собой, – Ой, кажется я лишнего сказанула, прости, Эдри! Бай-бай!

Эдрик в оцепенении глядел им в спину, пока на него в, мягко говоря, шоке уставился друг. Блайту казалось, что к нему привязали несколько тяжеленных грузов, которые так и тянули его вниз. Ему хотелось прямо на ступеньках колледжа свернуться калачиком и орать от того, насколько безысходной была эта ситуация. Как и хотел. Боже, он обожал и ненавидел Вайни одновременно!

– Жаб, чё за х*йню она только что сказала?

– Чувак, перед тем, как ты что-то скажешь выслушай меня пожалуйста, – парень развёл руки в стороны в примирительном месте.

– Выкладывай.

От того, с какой интонацией было произнесено это «выкладывай», у Блайта по спине пробежались мурашки. Казалось о пронизывающий взгляд Баркуса можно было порезаться.

– Барк, тут такое дело… Джербо…

– Ты видел его? – шатен нахмурился, когда друг, опустив взгляд, кивнул, – В живую? – ещё кивок, – Ясно.

– Я хотел тебе рассказать ещё неделю назад, когда мне сообщили о предстоящей встрече с ним, – пролепетал Эдрик.

– Неделю?!

– Да, но послушай меня! – взвыл Блайт и схватил друга за локоть, – Чёрт возьми, чувак, я уже говорил, что не всё легко озвучить, а ты этому никак не способствуешь тем, что перебиваешь!

С минуту парни молча стояли и смотрели друг на друга, пока Эд наконец не отпустил рукав чужой куртки.

– Окей. Да, мама ещё неделю назад сказала мне о том, что я должен встретиться с Джербо. Мне было строго-настрого запрещено кому-либо об этом рассказывать, да и вообще я думал, что он вскоре и тебя позовёт, – юноша нервно сглотнул, морально подготавливаясь к тому, что ему придётся произнести, – Я… Я знаю, что это звучит как сс*ные оправдания, ведь это они и есть. Но проблема даже не в этом. Джербо сказал… Сказал, что это мы!.. Это мы во всём…

Эдрик смотрел, как в глазах напротив гаснет последняя надежда. Такое глубокое разочарование поселилось в этих зеркалах души друга, что слова просто застрявали в горле.

– Я понял. Серьёзно, Жаб, не мучай себя.

В голосе Баркуса сквозила неподдельная тоска, из-за чего Блайт, язык которого ещё пару секунд назад по ощущениям был завязан в узел, почувствовал отвратительное жжение в груди. Обида за друга и разочарование разъедали изнутри как кислота.

– Он видеть нас не хочет!

– Эд, я–

– Он сказал, что это мы виноваты, Баркус! Будто это мы толкнули под эту еб*чую машину! – ей-богу, Блайту казалось, что он сейчас начнёт плеваться ядом. Шатен же лишь вздохнул и кивнул, соглашаясь с разгорячённым юношей.

– Эдрик, я понял.

– Кретин.

– Я?

– Нет. Он.

– А, ну, тут спорить не стану, – Баркус потрепал друга по волосам и, положив руку на его плечо, стал спускаться по лестнице, таща Эдрика за собой.

Они молча шли по аллее. Всё как обычно, но при этом очень странно.

– Прости меня, пожалуйста, – пробубнил Блайт. Шатен лишь закатил глаза.

– Боже, да за что тебя извенять-то?

– За то, что я тебя расстроил.

– Жаб, твою мать, – Баркус издал отчаянный гортанный звук, – Ты – идиот! Ты правда думал, что я буду злиться на тебя, за то, что ты рассказал мне правду?!

– Да, – честно сознался юноша и опустил взгляд на ботинки.

– Жаб, ты… – шатен шикнул и несильно хлопнул друга по спине, – Да ты ж мой лучший друг, чувак! Я бы никогда не стал агриться на тебя из-за такой херни. В смысле, да, ситуация с Джербо – д*рьмо полное, да мне грустно и все дела, но ты ведь в этом совсем не виноват. Да и будь ты виноват, я бы ещё сто раз подумал перед тем как что-то тебе сказать. Жаб, я знаю тебя не так давно как, например, моих друзей из шараги, с которыми я прошёл девять кругов ада, но тебе я могу доверять сильнее чем многим из них вместе взятым! – Баркус выдохнул и посмотрел куда-то вверх на угрюмое серое небо, – Джербо был важен для меня. Он и сейчас для меня важен, и отрицать это глупо. Но пока у меня есть ты и Кара, у вас всегда буду я, и вы это знаете. Я люблю вас, чуваки.

Эдрик, сам того не осознавая, расплылся в улыбке.

Баркус всегда был резким и прямолинейным. Он всегда был честным и открытым. Всегда оставался настоящим другом.

– Я знаю, Барк. Я знаю.

∅ ∅ ∅

Два раза в неделю Хантеру регулярно примерно в одно и то же время поступали звонки от одного и того же человека. Сегодняшний понедельник не стал исключением.

Блондин, даже не взглянув на экран, снял трубку. Кому он ещё может быть нужен?

– Алло.

– Хей хей, привет! Как там поживает мой золотой мальчик? – задорный мужской голос казалось так и хотел вселить в парня немного жизнерадостности.

– Здравствуй, Дариус, – Хантер сел на свою кровать и почесал затылок, – Да так, потихоньку.

– Как всегда, ты бы чего-нибудь нового заучил, да более правдоподобного, – хмыкнул мужчина, – По голосу же слышу, что что-то не так. Ты точно хочешь–?

– Да, я точно хочу уехать. Железобетонно!

– Ну, смотри, месяц остался. Пути назад не будет, помнишь?

– Дариус, вы мне это говорите уже раз сотый.

– И скажу в сто первый! Парень, я знаю твоего дядю и прекрасно понимаю, почему ты хочешь свалить от него навсегда. И я помогу с этим, тебя никто никогда не откопает, если будешь следовать моим указаниям, но ты же понимаешь, как подставишь меня, если в какой-то момент решишь вернуться обратно.

– Понимаю.

На другом конце провода послышался уставший вздох Дариуса, чем меньше времени оставалось до «испарения» Хантера, тем сильнее мужчина нервничал.

– Ладно, поздняк метаться, сам же предложил, чего уж теперь отговариваю, – Хантер услышал, как собеседник издал смешок и сам невольно ухмыльнулся.

– Я не подведу вас. И я всё ещё уверен в своём выборе.

– А чего тогда такое настроение упадошное? Неу ж то стряслось чего?

Голдман поджал губы. Сейчас нельзя усомниться в правильности своих действий! Нельзя чтобы всё сорвалось! Следующий такой шанс на побег будет только ещё через несколько месяцев и не факт, что всё срастётся!

«Поздняк метаться» – продублировал у себя в голове Хантер слова Дариуса – «Он наверняка уже всё подготовил, разве можно отрекаться от задуманного плана?»

– Ничего. Серьёзно, я просто устал на учёбе.

Собеседник несколько долгих секунд молчал после чего шумно выдохнул.

– Окей, допустим я тебе поверил. В любом случае, разберись с этим до конца декабря. Бай-бай!

Послышались короткие гудки, юноша упал спиной на кровать и потёр переносицу.

– Месяц. Один жалкий месяц и меня здесь уже никогда не будет, – блондин улыбнулся этим воодушевляющим его словам, – Новый год я проведу уже вдали отсюда. Вдали от этого колледжа, от дяди, от Эдрика, от–

Хантер прервал поток мыслей в слух. Мысль о том, что он никогда больше не увидит сожителя, не шибко то его и радовала.

«Не думай об этом, Хан. У него есть друзья, у него есть сёстры, он вполне себе хорошо проживёт и без меня. Не удивлюсь, если уже вскоре после моего исчезновения, он спокойно будет пить чай на этой кухне с кем-то другим.»

Голдман сначала не понял, почему его щёки стали гореть, а брови нахмурились. Когда осознание всё же пришло, парень вскочил на ноги и стал расхаживать по комнате.

«Серьёзно? Ревность? Боже, да что за бред, Хантер! А ну сейчас же прекрати думать об этом, не хватало чтобы из-за какой-то глупой привязанности сорвался план, строящийся не один месяц!»

Входная дверь закрылась с тяжёлым хлопком, пуская Эдрика в дом. Голдман, не медля, вышел в коридор, беседа с Блайтом должна его отвлечь.

– Привет, – Хантер кивнул сожителю. Тот повесил куртку и повернулся к парню лицом.

– Приветик, – голос Эда показался блондину уставшим.

В прочем, гадать над этим долго не пришлось, так как Блайт повис на сожителе, заключая того в согревающие объятия. Таковыми они правда были только для пришедшего с улицы Эдрика, по спине Хантера же пробежались мурашки от прикосновения мертвецки холодных ладоней. Декабрь обещал быть морозным.

– Неудачный день?

– Даже не знаю, – Блайт шумно выдохнул, из-за чего левую сторону лица блондина, на чьём плече удобно устроил свою голову Эд, обдало горячим воздухом, – У нас ещё остался чай с липой?

– Конечно. Заварить?

– Было бы просто чудесно.

– Тогда тебе придётся выпустить меня из своих лягушачьих лапок, – усмехнулся Годдман.

– Хей, откуда ты знаешь про «лягушачие каламбуры»? – Блайт отпустил сожителя и удивлённо посмотрел на него.

– Вайни рассказала.

– Ох уж эта Вайни! – с чувством фыркнул зеленоволосый, скользя по паркету на кухню вслед за блондином, – Хотя если бы не она я может бы так и не смог ничего Баркусу рассказать… Но в любом случае это было слишком неожиданно!

– О чём речь то? Я мысли читать не умею, – Голдман протяжно зевнул и попытался достать мешочек с заваркой. Но, как оказалось, просить Эдрика убрать чай в шкафчик было плохой идеей, так как верхняя полка была рассчитана как раз под Блайтовский рост, но не как не под рост Хантера, который ниже него чуть ли не на голову, – Кхм. Подай табуретку, пожалуйста.

– Ой, прости, я по привычке туда закинул.

Парень подошел к шкафчику и лёгким движением руки достал матерчатый мешочек. Если начать его мять, то чай внутри забавно захрустит, а аромат липы станет ещё ярче.

– Как пахне-ет, – протянул Эд, когда Голдман залил смесь водой и закрыл чайничек для заварки крышкой.

– Может, пока чай подходит, расскажешь как твой день прошёл?

– Говоришь как моя мама, когда я был в школе, – Блайт сел за стол и стал водить кончиком чайной ложки по узору скатерти.

– Мило, она интересовалась как у тебя дела?

– Обычно всё ограничивалось вопросом о моих оценках и что нам задали.

– Оу, – улыбка умиления на лице Хантера сменилась досадой, – Так то жиза.

– Печалька.

Голдман сел напротив сожителя и подпёр щёку кулаком.

– Но всё же мне интересно как прошёл твой день, а не то, какой вам реферат нужно написать.

Эдрик улыбнулся и убрал непослушную зелёную прядь за ухо.

– Ну, раз интересно, то слушай…

∅ ∅ ∅

Эдрик мог заснуть практически в любом месте.

Это повелось у него ещё с самого детства. Маленький Блайт засыпал на скамейке в парке, когда садился передохнуть от игр с сёстрами, Эдрик часто проезжал свою остановку, так как засыпал в автобусе, задремать он мог и на уроке или же паре. Если Эдрик хочет спать, то он будет спать.

Вот и сейчас под шум телевизора юноша провалился в сон, так и не допив третью чашку чая с липой. А ведь на часах всего девять вечера. Хантер, сидящий рядом на том же диване, где дремал Блайт, даже немного завидовал такому умению. Для блондина, который привык всё держать под контролем, неожиданно заснуть – значит потерять бдительность. Может поэтому у него в принципе проблемы со сном?

Видимо в поиске ответа на этот вопрос, парень повернул голову на сожителя, который, устроив голову на быльце дивана, мирно сопел. Эд недовольно что-то пробурчал, когда Голдман попытался вылезти из под его ног, лежащих у блондина на коленях.

«Проснётся же, блин.»

Конечно, вряд ли Блайта, который и не думал просыпаться, когда его переносили, из-за того, что он уснул в чужой комнате, легко разбудить, но всё таки парню не хотелось рисковать и… Да кого он обманывает? Ему просто нравилась эта атмосфера, такая тёплая и домашняя, а Эдрик, периодически что-то бормочущий во сне, идеально в неё вписывался. Волей-неволей Голдман ловил себя на мысли, что было бы здорово остаться с этим неугомонным юношей ещё хотя бы пару-тройку месяцев, а не на… Сколько осталось, недели три с хвостиком? Каникулы у них в связи с некоторыми факторами в этом году начинаются чуть раньше, числа двадцать пятого декабря, а значит уже двадцать шестого Эдрик, по его же словам, поедет к родителям, у которых проведёт все выходные дни.

Хантера в городе не будет уже числа двадцать восьмого или на крайняк тридцатого. Главное уехать до Нового года, пока его дядя не вернулся от друзей из другой страны, у которых Белос и планирует отмечать казалось бы семейный праздник.

Парень ухмыльнулся, вспоминая, как будучи ребёнком мечтал провести Новый год, как другие дети. В узком кругу любящих людей, когда все дарят друг другу подарки, проводят забавные конкурсы, смеются… А теперь ему восемнадцать и он мечтает, начать новый год под другим именем в тысячах километров отсюда. Забавно, как со временем меняются ценности.

Голдман, не в силах отвести взгляда от чужих волос, неаккуратно падающих на лицо Эдрику, протянул руку и провёл ладонью по голове сожителя. Блайт забавно поморщился и что-то невнятно промычал. Казалось, что сон того нарушить очень легко, но при этом юноша и не думал просыпаться.

«Надеюсь твой Новый год пройдёт замечательно» – подумал блондин – «Надеюсь ты быстро про меня забудешь.»

∅ ∅ ∅

– Я расскажу вам на каникулах.

За последние три недели Баркус и Кара слышали эту фразу так часто, что у них от неё начинал дёргаться глаз. Каждый раз, когда они звали Эдрика прогуляться с ними после пар подольше, то с большой вероятностью юноша отвечал отказом, а на просьбу назвать причину кидал эту злосчастную фразу.

– Жаб, у тебя всё окей? – шатен поправил очки и подозрительно прищурился.

– Да всё окей, – отмахнулся Блайт.

– Ладно тебе, Барк, – поддержала Эда Кара, – Иди, братец Жаб, за нас не переживай, главное отдохни, если тебе это нужно.

Друзья обнялись на прощание и разошлись на перекрёстке, Блайт пошёл в сторону дома, а Кара и Баркус в их любимую кафешку. Блайт думал что они с Хантером будут смотреть сегодня первым, так как сожители договорились устроить вечер кино. Уже идя по их улице, парень вспомнил, что хотел купить чипсов, попкорна или другой вкусной гадости, которую хорошо жевать под очередную мелодраму или комедию, такую будто бы нарочито предсказуемую, чтобы была возможность во время просмотра обсудить это с тем с кем смотришь и вместе позабавиться с того, что вы угадали концовку ещё в середине.

Эдрик зашёл в квартиру, держа в руках пакет со снеками, и прислушался. В тишине гостиной кто-то шелестел страницами.

«Опять читает? Мне б его упорство, а то уже забыл, какую книгу последней в руки брал.»

Блайт разулся, повесил куртку на крючок и, закинув рюкзак в свою спальню, вошёл в просторную комнату, где на диване полулежал сожитель с книгой в руках. Хантер оторвал глаза от страниц и улыбнулся Эдрику. Что-то в груди Блайта трепетало от этой мягкой и расслабленной улыбки.

– О, Эдри. Я тебя как раз ждал, – Голдман отложил книгу в сторону и сел на край дивана, – Вас сегодня задержали? Семь вечера уже, неужели вас и правда так долго мучают?

Эдрику казалось, что он сейчас растает. «Я тебя ждал» – эта фраза из уст сожителя звучала как-то по особенному.

– Да нет, гулял с Карой и Баркусом. Он говорит, что надо нагуляться пока снег не пошёл, – Эдрик плюхнулся на диван рядом с Хантером и выдохнул.

– А когда снег пойдёт?

– Ничего не изменится, просто во время прогулки Барк будет жаловаться, что у него глаза слепит, потому что свет от снега отражается.

Голдман хохотнул и поднял крышку ноутбука, стоящего на журнальном столике.

– Сегодня твоя очередь выбирать, что мы будем смотреть.

– Хм, – Эд почесал подбородок и встал с дивана, – Я пока буду переодеваться подумаю. Кстати, я купил всякой дряни, из-за которой мы когда-нибудь заработаем гастрит.

– М-м, вкуснотища. Тогда иди переодевайся, а я разложу эту гадость по тарелкам.

Блайт хихикнул и направился в собственную комнату. За прошедшие две недели просмотр фильмов по вечерам стал уже некой мини-традицией.

Прилегающая нежно-голубая рубашка и узкие брюки быстро сменились растянутой годами носки футболкой и не менее потрёпанными шортами с бесячим бантиком, который уже который год не давал парню покоя. Ну, и зачем он нужен? Юноша скомуниздил эти шорты у Эмиры ещё в восьмом классе и с тех пор этот вопрос не покидал его, в любом случае, бантик обрезать он не спешил. Пусть уж будет.

Эдрик довольный снова упал на диван в гостиной и потянулся.

– Хани, а ты любишь дорамы?

– Не знаком с этим, – пожал плечами Голдман, – Я так понимаю спросил ты это не с проста.

– Ну-с, значит сейчас ознакомишься, – Блайт быстро закликал клавишами и нажал на уже явно знакомый ему сайт, – Я несколько серий посмотрел, но ради тебя готов пересмотреть их ещё разочек.

– Ты так великодушен, у меня просто нет слов.

– Славно, значит будешь смотреть, а не болтать.

– Трандеть весь фильм это по твоей части.

– Ах ты, зараза, – в Хантера полетела маленькая декоративная подушка, но тот успел её словить.

Парни ещё немного поприрекались, но всё же закутались в большой плед Блайта и принялись за дораму, поедая чипсы.

∅ ∅ ∅

«– Я люблю тебя, Цзиньлун!

– Ох, Сюин…»

На часах уже перевалило за одиннадцать часов вечера. Всё это время сожители не отрывались от действа на экране ноутбука. Ну, точнее это Эдрик смотрел, а Хантер глядел на парня, стараясь не показать виду.

«– Почему ты так жесток ко мне? Почему ты покидаешь меня?!

– Потому что я люблю тебя, Сюин! Так много скрыто от твоих глаз и мои тёмные секреты в том числе…

– Поведай мне о них, я обещаю, что постараюсь тебя понять!

– Ты будешь в опасности если я тебе расскажу, Сюин. Я уезжаю, возможно это разобьёт наши сердца в дребезги, но за то ты будешь в безопасности.»

Эдрик ахнул и приложил указательный палец к губам, как он обычно делал, когда был заинтересован, чем вызвал улыбку умиления у Голдмана. Тому было совсем не интересно что за драма происходит на экране, так как внутри у него самого пылали неподдельные эмоции.

«Хантер, чёртов ты идиот, хоть ради приличия погляди в экран немного, а не пялься, на этого парня» – одёрнул себя блондин и с трудом отвёл взгляд к ноутбуку.

«– Пожалуйста, Цзиньлун, всего один поцелуй… На прощание!

– Сюин…»

Высокий молодой человек на экране положил руку на щеку своей прекрасной возлюбленной и медленно, как бы дразня зрителя, приблизился губами к её лицу.

«– Всего один. На прощание.»

С этими словами мужчина прильнул к губам девушки, которая то ли от смущения, то ли от наслаждения прикрыла свои глаза-изумруды и обхватила руками шею любимого.

Блайт издал тихий писк восторга, но тут же прикусил кулак, не переставая счастливо улыбаться. А Хантер снова отвлёкся от дорамы и не мог перестать смотреть на него. Такого живого и очаровательного с ободком на голове в и очках, которые он только иногда одевал дома.

– Прости, наверное я веду себя как тринадцатилетняя девчонка, – смущённо усмехнулся Эдрик, когда серия закончилась.

- Тебе не нужно извиняться за то, что ты просто позволил себе побыть собой. Мне нравится любая часть тебя, даже та, которая ощущает себя тринадцатилетней девчонкой.

Парни молча смотрели друг на друга после чего резко повернули головы на экран ноутбука с остановленной записью, ведь ни один из них не хотел, чтобы другой видел как щёки заливает краской. Что-то внутри Голдмана колотилось с бешеной скоростью, это ж надо такое ляпнуть.

– Спасибо, – лишь и смог выдавить Эдрик, – Спокойной ночи, сладких снов.

– И тебе того же, – не менее напряжённо ответил блондин и проводил взглядом спину сожителя.

Как только дверь в комнату Блайта захлопнулась, Хантер уронил лицо в колени и шумно выдохнул. Его щёки по ощущениям были раскалены как атомный реактор.

«Придурок, придурок, придурок, ты вообще думаешь, что говоришь?!»

– Думал бы, такую херню не нёс, – пробормотал себе под нос Голдман и усмехнулся.

«Н-да, рядом с ним я вообще думать перестаю.»

Самобичеванием занимался не только Хантер, но и зеленоволосый юноша, ушедший по-французски.

– Дурак, дурак, ой дура-ак, – Эдрик упал лицом в подушку и сжал её края пальцами так, что костяшки на них побелели, – «Спокойной ночи», блин, хоть бы сказал «Чот я устал, спать пойду», так нет!

«Правду мама говорила, чучело я бестолковое, это ж надо, меньше двух недель осталось, а я умудрился накосячить…»

Вдруг внутренний монолог Блайта прервался и потёк в другое русло.

«Меньше двух недель. Боже как время летит. Скоро уже новый год…»

Внезапно в голове у парня что-то щёлкнуло, о вскочил на ноги и стал разгуливать по комнате.

«Это что получается, Хантер уедет и никто даже не сможет сделать ему подарок к празднику?» – Блайт всплеснул руками – «Ведь только я знаю о его побеге… Значит мне и нужно сделать это!»

Тем вечером Эдрик ложился спать с блаженной мыслью о том, как будет дарить Голдману красивую коробочку с лентой.

∅ ∅ ∅

Время до больших выходных пролетело как миг. До ухода на зимние каникулы оставалось несколько дней.

Как бы Эдрик не хотел этого, но чем ближе был тот день, когда он увидит Хантера последний раз, а после ничего о нём не услышит, тем тяжелее был груз на его сердце. Ему хотелось дольше оставаться в объятиях блондина и по возможности обнимать того вечно, и казалось Голдману хотелось того же… Но они оба знали, что ни один из них этого не скажет. Не всё можно произнести вслух. Иногда это слишком больно.

«Так и должно быть. Он уедет, и сердце будет колоть ещё сильнее, но у меня вся жизнь впереди! Я найду себе кого-нибудь… Такого же как он.»

Эти мысли должны были приободрять парня, но в какой-то степени они лишь удручали. Разве он найдёт кого-то, кто будет как Хантер? Юноша в этом очень сильно сомневался.

Со стороны могло показаться, что Голдману вообще плевать, но это было далеко не так. Каждый раз, когда взгляд блондина падал на цикламен в груди что-то неприятно сжимало.

– Вот, думаю теперь лучше перенести его в твою комнату, – как-то на неделе заявил юноша и вручил Блайту его же цветок.

Эдрик ничего не спросил по этому поводу, лишь кивнул и поставил цветок на подоконник своей спальни. Всё и так было понятно, ни к чему лишние распросы.

Оставалась пара дней, когда Блайт сел за стол и разложил перед собой всё, что он собирался положить в подарок сожителю.

Парень положил в коробку его портрет, который нарисовал вчера. Сначала он думал подарить блондину тот рисунок, который сделал ещё в сентябре, но потом понял, что за эти несколько месяцев стал видеть того совсем по другому. Нагловатая ухмылка сменилась нежной улыбкой, а во взгляде растаили льдинки.

Так же к нему юноша положил любимое угощение сожителя, небольшую мягкую игрушку в виде лягушонка в очаровательной шапочке-мухоморе и книгу в жанре фентези, которую очень рекомендовали в интернете.

И вроде всё готово, но чего-то не хватало. Казалось что какая-то частичка оставалась недоложеной.

Блуждающий взгляд Блайта упал на цикламен. Казалось, что его бутоны вот-вот должны раскрыться, но цветок с этим не спешил.

Парень подошёл к подоконнику и прошёл пальцами по зелёным листьям.

– Я так хотел, чтобы он увидел как ты цветёшь, – вдруг в голове юноши появилась необычная идея, – И может ему всё же доведётся это застать…

∅ ∅ ∅

– Жаб, ты только подумай, завтра последний день, а дальше салюты, подарки, Новый год, – Баркус мечтательно прикрыл глаза и вдохнул полной грудью, откинувшись на деревянную спинку стула, – Ещё бы снег пошёл и вообще красота.

В классе было тихо, поэтому на шатена обернулось несколько одногруппников, но через секунду они уже занимались своими делами.

– Ты же говорил, что не любишь снег, – хмыкнул Эдрик.

– Ой, да когда это было?

– Несколько дней назад.

– Жаб, ты знаешь что такок риторический вопрос?

– То вопрос, на который… А, я понял.

– Что-то ты какой-то загруженный. У тебя там всё окей? Может тебя этот белобрысый обижает? – Баркус прищурился и, поправив очки, скрестил руки на груди, – Одно слово, чувак, и он поплатится за это.

– Чт-Нет! Не обижает он меня. Просто задумался над тем, что сёстрам дарить буду.

– Ага, ну, тогда ладно, – шатен ухмыльнулся и, подперев кулаком щёку, посмотрел на друга хитрыми глазами, – Кстати о твоём любимом белобрысике, как там у вас? Раз не обижает, значит ублажа–

– Так, всё! – Блайт хлопнул ладонью по парте, – На каникулах расскажу.

– Тц, какой ты бука, – цокнул Баркус.

– Чего опять пререкаетесь? – спросила только что вошедшая в кабинет Кара, – Баркус, опять Лягушонка мучаешь? Ты объяснительную записку написал, почему тебя позавчера не было?

– Да напишу я, напишу, – пробубнил шатен, их диалог прервала трель звонка, – Только уже на следующей перемене!

Девушка покачала головой и села на своё место. Эдрик последовал её примеру. Парень уставился в конспект и стал повторять темы, пройденные на прошлой паре.

«Один день. Всего один чёртов день и моя жизнь станет такой же, какой была до появления Хантера в нашей квартире» – парень вздохнул и поправил себя – «Точнее, в моей квартире. Я же буду там один…»

∅ ∅ ∅

Эдрик сидел на кровати и держал в руке коробку с подарком. Всё было готово, но ему всё равно казалось, что чего-то не хватает.

Телефон пиликнул, оповещая о новом сообщении в их с Карой и Баркусом общем чате.

«Баркус, ты отдал записку? Ты её вообще написал?»

Это было сообщение от Кары, и шатен уже печатал ответ.

«Да»

«Врёшь! А ну сядь сейчас же и напиши объяснительную, меня уже староста задрала, ты её заблокировал, так она меня трясёт из-за тебя!»

Блайт ухмыльнулся и покачал головой. Ох уж этот Баркус.

«Записка. Точно записка!»

Юношу осенило, вот чего не хватало! Он хотел написать Хантеру записку и вложить её в коробку, в ней Эд хотел написать, как сильно благодарен за эти четыре месяца, проведённые под одной крышей.

Блайт сел за стол и достал блокнот с ручкой, первые строки пришли в голову сами собой.

“Дорогой Хани.”

Так, начало неплохое. Парень потёр кончик носа ручкой.

И вот прошла минута, две и на начале третей Эдрик стукнул себя по лбу, и вырвал листок. Мысли роились как мухи над… Как пчёлы в улье. Чем больше он думал, что ему стоит написать, тем меньше понимал, что хочет перенести на бумагу.

«Ну же, давай! Что там Эмира говорила? Когда мысли мешают друг другу лучше вообще не думать, или типа того?»

Сначала Эдрик фыркнул, вспомнив эту фразу сестры, но потом понял, что она не так уж и бессмысленна. Пусть пишет его сердце, а не мозг. Парень открыл новую страницу и принялся выводить строки, которые наверное никогда бы не заставил себя произнести.

“Дорогой Хани. Я пишу это, зная….”

∅ ∅ ∅

– Я сегодня еду к родителям сразу после колледжа.

Эдрик неловко переминался с ноги на ногу, смотря в пол, чтобы не видеть, как сожитель одевает форму.

– Ох, вот как.

– Да.

– А я сегодня не иду, дядя отпросил. Сказал, что хочет провести последний день перед отъездом со сной и своими партнёрами, – юноша вздохнул, – Короче будет таскать меня за собой, выставляя себя порядочным родителем. В любом случае, сейчас лучше быть паинькой, а иначе он разозлится и найдёт способ донимать меня даже из-за границы, а это прямая угроза плану.

Блондин затянул галстук и обернулся к сожителю. Повисла неловкая пауза. Оба понимали, что сейчас они видят друг друга последний раз и не хотели сказать лишнего.

– Я… Я тут кое-что приготовил для тебя, – Блайт наконец показал что прятал за спиной, а именно очаровательную коробку, перевязанную лентой и высокий, но узкий картонный пакетик, – Всё таки Новый год на носу так что… Это тебе.

– Оу, но у меня для тебя ничего нет.

– Ничего не нужно! Я ж так, от чистого сердца.

– Ох, спасибо, – блондин принял подарки и хотел было заглянуть в коробку, но Эдрик его остановил.

– Стой!.. Эм, прости, но мог бы ты не смотреть что в коробке до того момента, пока не уедешь?

– Не смотреть что в ней? – Голдман удивлённо вскинул брови.

– Да, пожалуйста. А то что в пакетике можешь посмотреть.

– Да, конечно, как скажешь, – Хантер положил на стол коробку с пакетиком и улыбнулся сожителю, –Спасибо, это очень мило с твоей стороны.

– Да не за что, – зеленоволосый смущённо опустил голову и улыбнулся, – Я… Я наверное пойду, а то в колледж опоздаю.

– Да, точно.

И снова молчание. На этот раз ещё более неловкое. Никто не решался сделать первый шаг.

– Обнимемся на последок? – Эдрик развёл руки в стороны.

– Обнимемся, – Голдман подошёл к сожителю и обхватил его руками.

Эти объятья были наверное самыми нежными и тёплыми за последние месяцы. Хантер положил подбородок на плечо Блайта, а последний же прислонил голову к макушке блондина.

– Я буду скучать по тебе.

В груди зеленоволосого от этих слов что-то защемило, но он лишь сильнее сжал ладони на рубашке Голдмана.

– Я тоже, Хани…Ну, удачи тебе там. Где ты будешь.

Юноша неохотно выпустил Хантера из объятий и сделал пару шагов назад, хозяин комнаты же стоял на месте, опустив взгляд в пол.

– Пока, – поникшим голосом почти прошептал блондин.

– Пока, – так же убито пролепетал Эдрик и вышел из чужой комнаты.

Юноша быстро схватил рюкзак и, даже не застегнув куртку, вышел за дверь. Он чуть ли не бегом спустился по лестнице, несясь по подъезду так, будто он опаздывает на самую важную встречу в его жизни. Только спустившись он остановился во дворе и выдохнул.

«Ну вот и всё.»

Блайт застегнул куртку и нормально надел сумку с тетрадями на плечи. В горле стоял ком, но парень старался не думать об этом.

«Каникулы, прогулки с Баркусом и Карой, посиделки с сёстрами: меня так много ждёт. Ты знал, что это случится, хорошего по немножко!»

Эд пытался всеми силами себя убедить, что всё здорово, хоть он и знал, что это не так. А что ему ещё оставалось? Он не мог предотвратить отъезд сожителя, да даже если бы и мог, то не имел бы права его отговаривать. Хантер будет счастлив далеко-далеко отсюда. Будет счастлив и без него.

∅ ∅ ∅

Когда Голдман зашёл в квартиру на часах было за полночь. Дядя никак не хотел его отпускать, как это обычно и бывает, уговаривал парня остаться ещё на чуть-чуть, естественно, чтобы показать партнёрам, как сильно он «любит» своего племянника.

Юноша скинул ботинки, прошёл по коридору в свою комнату и прямо в куртке завалился на постель. Он устал и хотел спать, но нужно ещё переодеться и чего-нибудь перекусить. Хантер сбросил верхнюю одежду на стул, а за ней туда же полетели брюки и рубашка с галстуком. Парень, облачённый в домашнюю одежду вдруг вспомнил про подарки Эдрика, которые таки не успел рассмотреть утром.

– Так, коробку он просил пока не трогать. А что здесь?

Блондин заглянул в пакетик и ахнул, когда увидел, что внутри. В маленьком горшочке прикрытый стеклянной баночкой стоял росток. Это был один из ростков цикламена. Бутон немного сник, но это нормально при пересадке, в целом растение было полностью здорово. Хантер вытащил его так аккуратно, будто оно было сделано из хрусталя.

«Сумасшедший. Эдрик, ты просто сумасшедший!»

Голдман поставил цикламен на стол. Почему-то вид этого росточка вызывал у него восторг. Парень посмотрел на коробку и закусил нижнюю губу. Он обещал Блайту не открывать её, но ему казалось, что он просто должен посмотреть, что внутри.

«Эдрик же не узнает когда я её открывал. Я всё равно уеду» – блондин огляделся, будто Блайт может материализоваться прямо у него за спиной и сел на кровать.

«Тряпка ты, Хантер. Но об этом никто не узнает.»

Голман сделал глубокий вдох, после чего поднял крышку коробки и отложил её в сторону. Первое, что ему бросилось в глаза – игрушечный лягушонок. Хантер улыбнулся и посадил его к себе на колени, продолжая изучать содержимое коробки. Любимая пастила с яблоком, которой он частенько угощал Блайта, его карндашный портрет, книга с очень красивой обложкой: всё это заставляло Хантера улыбаться так, что начинало сводить скулы. Но вот на дне осталось ещё кое-что – фиолетовый конвертик, запечатанный бумажным скотчем.

«Открытка?»

Голдман достал его и развернул, внутри был листок бумаги, на котором что-то написано. Хантер развернул его и принялся читать, даже не заня, сколько раз их перечитал Блайт перед тем как,скрепя сердцем, всё таки положить на дно коробки.

“Дорогой Хани. Я пишу, зная, что ты прочтёшь это тогда, когда слова,написанные здесь, наверняка не будут иметь никакого веса для тебя, если они, конечно, имели его вообще когда-либо. Я просто хочу быть максимально честен с тобой, как ты со мной, поэтому знай – всё написанное ниже: чистая правда.”

Голдман удивлённо вскинул брови и немного напрягся. Что ещё за «правду» ему хотел рассказать сожитель?

“До встречи с тобой всё было по другому. Жить было проще, так как с твоим появлением мне пришлось очень много обдумывать и решать, всё пошло наперекосяк. Всё пошло на перекосяк, и мне это нравится! Сначала ты был единственным человеком, который мог вывести меня из себя одним лишь молчанием, потом единственным кто заставлял меня метаться от одного мнения о тебе к другому,а затем ты стал тем, ради кого я был готов смотреть документалки, хотя терпеть их не могу. В какие-то моменты мне казалось, что ты идеален, в какие-то что неисправим. И только сейчас я понимаю, что и то и то правда, дополняющая друг друга.

Ты говорил, что тебя, наверное, здесь никто не любит и не заметит твоей пропажи. Просто знай – я замечу. Я замечу и буду рад, но не тому, что ты исчез, а тому, что ты наконец будешь счастлив, пускай и очень далеко отсюда.

Я… ”

Два слова после зачёркнуты, и как бы Хантер не пытался, разглядеть их не представлялось возможным, настолько жирно они были заштрихованы ручкой, поэтому парень бросил эту затею и стал читать дальше то, что было написано вместо тех загадочных слов.

“… надеюсь что у тебя всё будет хорошо. С новым годом.

– Лягушка Эдрик.”

Хантер понятия не имел, насколько сильно он покраснел, но ощущения были такие, будто если прислонить к нему кусок сырого мяса, то тот поджарится. В груди что-то не просто трепетало, а билось в конвульсиях в попытке выломать рёбра.

– Господи. Господи, что же ты со мной делаешь! – шептал юноша, тяжело дыша и пряча лицо в ладони, будто бы кто-то мог его сейчас видеть. Теперь Голдман понял, почему Эд просил его открыть коробку только после отъезда. Потому что рука блондина уже сама тянулась к телефону.

Парень замер, держа в одной руке мобильник, а в другой плюшевого лягушонка. Он не знал, что собирается сделать, точнее знал, но не понимал.

Гудки при вызове казались ему вечными, и вот наконец на другом конце провода послышались сонные ругательства.

– Боже, Хантер, ты время видел?! – Дариус был явно не в восторге от звонка в час ночи.

– Дариус!

– Тише ты, не кричи.

– Дариус, я..!

–Что случилось, ты чего такой взволнованный?

И правда, Хантер не заметил как перешёл на крик. Парень набрал в грудь побольше воздуха и продолжил настолько спокойно, насколько мог сейчас.

– Дариус, мне нужно кое-что тебе сказать…

Комментарий к Подарок от чистого сердца

Текст в начале – это текст песни под которую я писала почти всю эту главу, она у меня теперь ассоциируется только с моим фф))

Привет, мои солнышки! Итак, я знаю, что вам пришлось долго ждать проду, но прошу не кидать в меня тапками! Думаю вы заметили, что глава больше предыдущих почти в два раза, и она должна была быть ещё больше (!), но так как я понимаю, что просто не вывезу за столь короткий срок написать такой объём,да и вы изголодались по проде, то разделила финальную главу на две части. Да-да финальную! Вы уже совсем скоро узнаете, чем же закончится эта история, но думаю недельки через две, так как я правда сильно устаю из-за подготовки к зачётам( ཀ ʖ̯ ཀ)

Пишите понравилась ли вам глава, а я пока с вами не прощаюсь! Всем чмок в пупок и хорошего настроения! 💜💜💜

========== Ты здесь ==========

Комментарий к Ты здесь

Вы дождались))

– Новый год будем встречать с такой же кислой миной?

Эдрик ещё сильнее нахмурился и раздражённо зыркнул на мать.

Он находился в этом доме всего шесть дней, а ему уже хотелось кого-нибудь придушить. Парень просто не представлял как после окончания учебного года проведёт тут все летние каникулы.

«На себя лучше погляди, грозовая туча на ножках.»

– А что?

– Да ничего, смотреть противно просто, – небрежно фыркнула Одалия.

– Так не смотри.

Женщина оскорблённо ахнула, но промолчала и вышла из кухни, напоследок одарив сына самым свирепым взглядом. Эдрику было как-то плевать и на то что сегодня уже тридцать первое декабря, и на обиды матери. Та будто с цепи сорвалась, после того, как родители Джербо расторгли договор с ней, она и слушать не хотела объяснений сына поэтому парень просто забил на это. Не хочет слушать – пусть обижается дальше, ему извиняться не за что. Больше всего Блайта расстраивало то, что младшая сестра и отец тоже стояли на стороне Одалии. К сожалению, те смогли услышать только её версию произошедшего, а по её мнению Эдрик без зазрений совести специально промолчал, чтобы Джербо угодил подмашину, устроил скандал в больнице, а теперь ещё и хамит собственной матери! Каков подлец, не правда ли?

– Опять поссорились? – Эмира, мимо которой только что в коридоре пронеслась разъярённая мать, сочувственно положила ладонь на плечо брату.

– А мы мирились? – Блайт раздражённо усмехнулся, – Я что-то не заметил.

Девушка тяжело вздохнула и обняла брата, у которого в руках была наполовину пустая кружка с кофе. Эдрик положил голову ей на макушку, и они простояли так порядка нескольких минут в тишине.

– Почему вы не можете просто помириться?

У парня защемило сердце, настолько печальным был голос его сестры. Но он не собирался больше идти на поводу у матери и извиняться за то, чего не делал.

– Я… Я не знаю, Эми. Полагаю, у взрослых это не так работает, и мы не можем просто взять и–

– Почему?

– Потому что мы с ней уже слишком взрослые для «мирись, мирись и больше не дерись».

– Почему? – с бо́льшим нажимом и возмущением пробормотала девушка.

Эдрик вздохнул. Он не любил эту её игру в почемучку.

– Потому что.

Девушка нахмурилась ещё сильнее и, отойдя от брата на шаг, скрестила руки на груди.

– Это не ответ.

– Это ответ, но очень плохой.

– Если знаешь, что плохой, то почему так отвечаешь?

И снова это «почему». Блайт задумался и не нашёл ответа на вопрос сестры.

– Потому что.

Эмира фыркнула и вышла из кухни.

«Ну вот, расстроилась» – вздыхая подумал Эдрик. Он понимал, что сестре уже надоело метаться между двух огней, но пока ничего поделать не мог, из-за чего чувствовал себя тряпкой, которой отец моет полы в мастерской.

Парень продолжил нарезать салат к новогоднему столу как вдруг у него кольнуло в боку.

«Вот чёрт, это стало происходить всё чаще и чаще.»

Юноша закончил с салатом и, убрав тот в холодильник, отправился к себе в комнату, чтобы отвлечься от неприятных мыслей. Эдрик закрыл за собой дверь и осмотрелся. Зелёные шторы, зелёный паркет… Зелёный, зелёный, зелёный! Его уже начинало мутить от этого, как и от фиолетового, которого в их доме не меньше, чем этой грёбаной зелени, ведь даже его волосы выкрашены в изумрудный цвет.

Обстановка в старой комнате теперь казалась ему удручающей, все эти вычурные вещи и элементы мебели, которые так любила Одалия, давили на парня. Он любил что по проще, главное чтобы было уютно.

«Как просто. Не хватает тут чего-то, точно тебе говорю!» – вспомнил слова матери Блайт, тогда она впервые за полгода пришла к нему в квартиру, чтобы подготовить всё к переезду туда Джербо.

«Святая простота», так она его обычно и называла.

Парень упал на кровать и решил, что лучше лежать лицом в кровать, чем смотреть на свои пережитки прошлого. К сожалению, как только Эд уткнулся носом в подушку его стали терзать нынешние проблемы. Ему хотелось выть от тоски по Хантеру, стоило юноше только вспомнить о блондине, то в груди начинало болеть по настоящему. Эти шесть дней казались вечностью без сожителя.

«Я больше никогда его не увижу. Не смогу обнять. Он не подарит мне свою улыбку.»

Парень сильно зажмурился, сдерживая подступившие слёзы, и постарался выбросить это из головы. Нужно просто отдохнуть ото всех и вся.

В попытке расслабиться Эдрик даже не заметил, как стал медленно проваливаться в сон…

∅ ∅ ∅

Холодно. Как же холодно.

Город замело, а он даже не заметил. Мимо юноши, идущего босиком по снегу, проходили люди. Много людей. Но казалось никто его не видит, и Эдрик тоже не обращался к ним. Хотелось во что нибудь укутаться, но ничего не было, ощущение, что на нём вообще ничего не надето.

Он не понял, как оказался перед дверьми своей квартиры. Открыто на распашку, юноша бежит в свою комнату, хоть это и очень тяжело, так как ноги будто сделаны из ваты. Цикламен на том же месте, но он завял. Окно было открыто всё это время. Он замёрз. Он погиб.

Эдрик вздрогнул и распахнул глаза. В комнате было тепло, но парня всё равно трясло. Сон был таким реалистичным, будто он и правда шёл по снегу без ботинок.

Блайт принял сидячее положение на кровати и вытер холодный пот со лба. Давно ему не снились такие странные сны.

Парень отдавался храпу чуть больше трёх часов, на будильнике красным светились цифры 18:49. Чуть не проспал!

Эдрик вскочил на ноги и стал в срочном порядке собираться. Когда, юноша уже хотел было одеваться, то понял, что лучше бы ему сначала разведать обстановку в доме.

Блайт аккуратно спустился вниз по лестнице и осмотрелся. В прихожей никого не было. Парень прошёл в сторону кухни, из комнаты родителей доносились раздражённые голоса, но Эд лишь закатил на это глаза. Ничего нового. За обеденным столом сидела Эмира и хрустела печеньем, девушка нахмурилась, как только заметила брата, но ничего не сказала.

– Ещё дуешься? – парень встал рядом с сестрой и погладил её по голове, на что та лишь фыркнула, – И это меня ты называла несерьёзным и легкомысленным? Забавно.

– Я просто ничего не понимаю, а никто не может мне нормально объяснить, что происходит, – Эмира сложила руки на груди, наклоняя голову в сторону брата и подставляя макушку для почесушек.

– Я и сам не до конца понимаю если честно.

Эдрик сел на стул рядом с сестрой и положил голову той на плечо.

– Как думаешь… Когда мы начнём понимать их, – Эмира кивнула в сторону комнаты родителей.

– Хотел бы я знать. Но что я могу сказать точно так это то, что мы, походу, ещё недостаточно взрослые для этого.

– А может это они просто ведут себя как дети, а не мы не достаточно выросли?

Блайт молча смотрел в одну точку, переваривая услышанное, после чего беспристрастно пожал плечами.

– Возможно. Может все мы и правда не достаточно повзрослели, и разница лишь в том, что нам с тобой по восемнадцать, а им под сраку лет и у них трое отпрысков.

– Дети воспитывают детей?

– Звучит странно, правда?

Эм хмыкнула и отпила из кружки. Эдрик никогда не понимал, как они могут размышлять о таких вещах, они ведь совсем юны. И ладно, начни они думать о подобном пару лет назад, но их с сестрой умы были забиты подобным уже лет в десять. Разве в этом возрасте дети должны рассуждать о чем-то подобном, а не о каких-то глупостях? Забавно, но Одалия наступила на свои же грабли, всё время она твердила, что близнецы ведут себя недостаточно собрано и не рассудительно, хотя именно так и ведут себя обычные дети. Как же женщина обломалась, когда вместо спокойных, тихих подростков получила двух подросших лишь физически ребятишек, то и дело совершающих всякие шалости и глупости. Время не обманешь, оно рано или поздно возьмёт своё, на то и есть эти условности вроде «детства», «юности», «зрелости» и так далее, чтобы потом ничего не смешалось и не вышла каша по типу двух восемнадцатилетних юноши и девушки, у которых детство играет в одном укромном местечке.

– Эми, ты хочешь праздновать Новый год здесь? – спросил парень и отхлебнул немного из чашки, которую ему протянула сестра.

Девушка ничего не отвечала. Казалось, она пыталась понять скрытые мотивы этого вопроса и вроде даже осознавала что к чему, но не подавала виду.

– А что? – Эмира пыталась не показывать никакой заинтересованности, но Эдрик то знал свою сестру. Хорошо знал.

Юноша обхвалил руками плечи сестры, повиснув почти всем весом на ней, уткнулся носом в чужую ключицу и выдохнул.

– Хочу свалить отсюда.

– Если ты это сделаешь, то мама будет в ярости, – фыркнула сестра, – А если с тобой смотаюсь и я, то влетит ещё сильнее.

– Нас ждут Баркус, Кара… И Вайни, – гундосил Блайт, чем раздражал девушку.

– Они ждут тебя, а не нас. И кто такая Вайни?

– Пойдёшь со мной и узнаешь, – уклончиво ответил Эдрик, – Да ладно, ребята любят тебя, ты крутая.

Эмира саркастично хохотнула, но опустила голову, скрывая лёгкое смущение. Она была падка на комплименты, хоть и понимала, что брат просто хочет утащить её с собой.

– Как ты себе это представляешь? «Мам, пап, мы ушли гулять, вместо того, чтобы помогать в подготовке к празднику»?

– Ну-у… Я не подумал об этом.

– Так так так, вот оно что значит!

Близнецы вздрогнули и только сейчас заметили мать стоящую в дверном проёме кухни.

– О, давно не виделись.

– Ты мне не груби, чучело лохматое, хоть бы расчесался! – раздражённо прошипела женщина, – И куда это вы, мои дорогие дети, намылились?

– Гулять, – склонив голову, пробубнила Эмира, – Но мы собирались вернуться до полуночи, честно.

– Или не собирались, – почти шёпотом пробормотал Эдрик, наклонив голову набок и устремив взгляд в пол.

– Ага, взрослые значит уже чтобы с родителями встречать новый год. Ну, конечно! Лучше же по улицам шастать!

– Ой, ну хватит! – Блайт вскочил на ноги и сердито взмахнул руками, – Эм же сказала, что мы хотели просто встретиться с друзьями, да и вообще это я предложил, она тут не при чём!

Женщина победоносно упёрла руки в боки и ухмыльнулась. Казалось она только этого и добивалась.

– Я и не сомневалась, что это ты затеял. И ты, Эмира, туда же. Не стыдно?

Эдрик чувствовал, как закипает всё внутри. Он понимал, что та просто давила на их совестливость, но с нарастающей агрессией ничего поделать не мог. Какая разница, будут они или нет, всё равно каждый год всё повторяется: Одалия с бокалом шампанского в руке желает им не разочаровать её в новом году ещё сильнее.

– Ты просто хочешь в очередной раз испортить нам настроение за праздничным ужином и напомнить о том, что мы никчёмные и жалкие, и что не будь у вас с отцом таких денег, то мы бы в жизни ничего не добились.

Мать, изображая полнейший шок и оскорбление, устремила взгляд на Эмиру, но та не поддержала её и лишь отвернулась в сторону стены.

– Вот оно как, – женщина, которая вроде как была поражена до глубины души, хмыкнула, – Тогда может вы вообще уйдёте и не перейдёте на праздник? Раз вам тут так не нравится!

– Славно! – Эд прошёл мимо матери в коридор, – Хорошо вам отметить.

Одалия видимо не ожидала такого и растерянно снова уставилась на старшую дочь. Та проводила брата взглядом и, откашлявшись, тоже встала из-за стола.

– Пожалуй я тоже пойду. Видимо этоту новогоднюю ночь нам лучше провести порознь, – поникшим голосом пролепетала девушка и, проходя мимо Одалии тихо добавила, – Прости нас… Мам.

Эмира скрылась на лестнице второго этажа, а женщина так и осталась стоять посреди кухни. В этот момент в голове Одалии промелькнула призрачная мысль, что возможно она не права… Но женщина фыркнула и тут же о ней забыла. Она всегда права, всегда знает, что для кого лучше и у неё есть ответ на любой вопрос!.. Кроме того, почему её собственные дети лучше проведут эту ночь с другими людьми, а не с ней в родительском доме.

– Оди, – подошедший Аладор явно был в недоумении, – Почему близнецы расстроены?.. Опять.

– Потому что из-за твоих поблажек они выросли неблагодарными скотами, – гаркнула женщина, – Чего ты хочешь от меня?

– Я просто хотел сказать, что Эмити ушла к подруге и проведёт ночь там. Так что этот новый год будем встречать только с близнецами…

∅ ∅ ∅

– Вот, как-то так, – закончил Эдрик и выдохнул, – Поэтому этот год мы с Эм встретим подальше от родителей.

– Эмити отписалась, что дошла до Луз, – Эмира поёрзала на лавочке, усаживаясь поудобней между братом и Вайни.

– Так получается, что ваши предки тип остались вообще без детей сегодняшней ночью? – хмыкнул Баркус, – Интересно ли вообще встречать новый год с кем-то вдвоём? Помоему это как-то скучно.

– А мне кажется это романтичным, – возразила Кара и ахнула, – свет гирлянды, бенгальские огни, запах хвои и только вы вдвоём: ты и тот кто тебе дорог. Ну, разве это не прекрасно?

– Не в случае с нашими родителями, – Эдрик зевнул и нахмурился, – Не уверен, что они даже поговорят. Поужинают, посмотрят телевизор и спать лягут.

– Думаешь? – вздохнула Эмира и погладила брата по голове.

– Н-да, – наконец активизировалась Вайни, доселе сидевшая молча, – Некоторые взрослые такие странные. Я имею в виду, это ведь мучение абсолютно для всех, разве не проще развестись?

– Так говоришь будто это так просто, – хмыкнула Кара, – У тебя же родители в разводе, знаешь как это тяжело.

– Нисколечки, – помотала головой девушка, – Мои мама и папа спокойно разошлись и всё мне объяснили. Я рада, что они перестали нести на себе обречённый на провал брак и теперь счастливы. Тем более, хоть я и живу с папой, но с мамой вижусь постоянно, да и отношения у них хорошие, дружеские, – Вайни пожала плечами, – Простите, это наверное странно, что я так реагирую.

– Ничего странного, – Эмира улыбнулась девушке.

– Вполне нормальная реакция человека, у которого адекватные родители, – Эдрик посмотрел на часы в телефоне и поёжился.

– Замёрз? – Эмира положила голову на плечо брату и погладила того по руке.

– Ерунда, – отмахнулся юноша, но сестре это явно не понравилось.

– Вечно у тебя всё «ерунда» да «глупости», а потом с температурой лежишь.

– Не спорьте, – Кара встала на ноги и отряхнула куртку от невидимой пыли, – Эмир, тут рядом кофейня, пошли может чая горячего купим? Вай, ты с нами?

– Иду, – шатенка улыбнулась и, ухватив под локоть Блайт, подошла к рыжеволосой.

– Я с вами, – хотел было уже вскочить Эд, но друг сцапал его за плечо и усадил обратно.

Зеленоволовый заметил, как Кара и Вайни сначала посмотрели на его сестру прожигающим взглядом, после чего помотали головой. Юноша не совсем понял, что те хотели ей сказать.

– Я тебе возьму, – улыбнулась Эмира.

– Ты тут Баркуса по сторожи , – кивнула рыжеволосая, уходя в сторону.

– Ага, а то опять приключений на свою худощавую задницу найдёт, – хихикнула Вай и устремилась вслед за подругой, ведя Блайт следом за руку, под негодующее бурчание шатена.

– Не, ну ты слышал?! У меня худощавая задница? Да моим прекрасным ягодицам позавидовала бы сама Бейонсе! – Баркус сделал губы уточкой и нахмурился.

– Чувак, я переодевался с тобой в одной раздевалке, поверь уж мне тебе не нужно ничего доказывать, – хохотнул Эдрик.

– Чудесно, – друг ухмыльнулся, но, задумавшись о чём-то, сник.

Парни молча смотрели друг на друга, казалось Баркус чего-то ждал от Блайта, но тот не понимал чего. Наконец, шатен вздохнул и поджал губы, складывая руки в замок.

– Та-ак, ты не хочешь ничего мне рассказать?

Такой вопрос застал зеленоволосого врасплох, он не понимал, чего друг хочет.

– Я? Ну… Прикинь, я салат сегодня сделал! Такой вкусный.

– Очень занимательно, чел. Но я не про это, – шатен сделал паузу и издал мычащий звук, – Лады, давай скажу как есть. Короче, Жаб, мы заметили, что с тобой что-то не так. И когда я говорю «мы», я имею в виду всех: меня, Рыжика, Вай-Вай и, наверное, жабку близняшку тоже, ну, и мы подумали, что не могло же нам всем показаться! – парень эмоционально всплеснул руками, – Слушай, я девочкам об этой догадке не сказал, но всё таки, может у тебя что-то произошло с этим… Как его, бл*ть… Хантером! Во, вспомнил наконец.

Эдрик опустил взгляд и казалось сжался раза в два. Почему другу нужно было вспомнить его именно сейчас? Сам этого не осознавая, юноша начинал злиться.

– Прости, если я не прав, не подумай ничего, я против твоего сожителя ничего не имею… Пока что. Просто каждый раз, когда я или Кара о нём упоминали ты реагировал достаточно… Странно? Да, пожалуй это подходящее слово, – шатен выдохнул и потёр переносицу, – Жаб я знаю, что это тебя раздражает, но мы сильно волновались, девочки попросили меня поговорить с тобой и–…

– Бывший.

– Что? – Баркус с непониманием уставился на собеседника.

– Бывший сожитель, Барк. Его больше никогда не будет в моей квартире, – Блайт опустил голову и как-то рвано выдохнул.

– Та-ак, что-то мне твой тон не нравится, а можно поподробней? – шатен аккуратно положил руку на плечо друга, – Жаб?

– Да что тут не понятного?! – Эд раздражённо раскинул руки в стороны, чуть не зарядив Баркусу по носу, – Он уехал! Уехал, понимаешь? И я вообще-то не должен тебе это рассказывать!

– Чувак… Ты чего? – оторопевший от такой подачи информации юноша дотронулся до щеки зеленоволосого и стёр слезинку с чужого уголка глаза, – Ну-ну-ну, а ну не раскисай! Декабрь на дворе… Нет, уже январь почти! Реветь на улице холодно.

Шатен обхватил друга руками и вздохнул, прижимая того ближе к себе.

– Я не реву, – с надрывом, но всё так же упрямо ответил Эд.

– А кто ревёт? Я реву?

– Нет, ты не ревёшь.

– Я не реву?

– Нет.

– А кто ревёт?

Блайт немного помолчал, после чего громко шмыгнул носом.

– Я ревёт.

– Ты ревёт? А почему ты ревёт? – с лёгкой полуулыбкой продолжал спрашивать Баркус.

– Потому что я его люблю, – похныкал юноша, прижимаясь к плечу друга.

– О как. Так сильно любишь?

– Наверное. Да какая вообще уже разница?

– Один еб*тся, другой дразнится, – фыркнул Барк и вздохнул, – Ну, не плачь, а то слёзы в ледышки превратятся, и ресницы друг к другу примёрзнут. Придётся отлеплять.

Эдрик утёр глаза тыльной стороной ладони и ещё раз шмыгнул носом, пока друг, оперевши голову на кулак, смотрел на него.

– И давно?

– Что давно? – не понял Эдрик.

– Втюхался ты, говорю, в него давно?

– Да откуда мне знать?! – встрепенулся парень, – Я там помню что ли?

– Эх, а я думал скажешь что по типу «я влюбился в него с первого взгляда»!

– Очень смешно, – Блайт нахмурился.

– Ну, прости, я пытаюсь тебя развеселить. А чего нюни то распускаешь? Ну уехал и уехал, вон люди раньше письма в другую страну голубями слали, а тебе и этого не нужно: телефон, Телеграм, и вперёд! Номер его у тебя есть? И вообще, ты же к нему можешь поехать!

– Барк.

– Ну, что опять не так?

Зеленоволосый вздохнул и посмотрел в глаза напротив с такой печалью, что по телу шатена пробежались неприятные мурашки.

– Жаб, у меня и так уже сердце кровью обблевалось, хорош так глазеть.

– Баркус, ты не понимаешь, – Эд хотел было уже сказать, что он знать не знает, куда уехал Хантер, но рядом послышался кашель.

Парни и не заметили подошедших к ним подруг. На лицах тех читалось явное недоумение.

– Эдри, ты чего плачешь что ли? – ахнула Эмира и подсела к брату, – Хей, что случилось? Я тебе чай принесла, вот держи. Что такое, тебе плохо?

– Да в порядке я, Эм, – Блайт почувствовал как краснеют щёки, он что маленький, чтобы его так активно успокаивали?

– Баркус, – Кара, нахмурившись, зыркнула на шатена.

– А что я то? Это ты попросила меня с ним поговорить, между прочим! – принялся оправдываться тот, – И вообще чего вы на него налетели? Не видите – влюбился человек!

– В кого? – Эмира удивлённо вскинула брови.

Баркус открыл рот, но то, как на него посмотрел Эдрик, заставило парня замолкнуть. У Блайта чуть ли не на лбу было написано «заткнись, Баркус, просто заткнись». Друг с запозданием понял, что ляпнул лишнего.

– Эт секрет. И вообще, я только предполагаю, – шатен сложил лапки на коленях и отвернулся.

– Ну что хоть предполагаешь? – не унималась Эмира.

– Эмир, поверь мне, это бесполезно. Видишь как он сидит? Ты из него слова теперь не вытянешь, – хмыкнула Кара.

– Всё нормально, – подал голос Эдрик, – Я потом тебе как-нибудь расскажу Эм. Чуть позже.

Сестра посмотрела брату прямо в глаза, после чего улыбнулась.

– Как скажешь, братец. Но учти, я буду ждать!

Блайт вздохнул, и, подняв лицо к небу замер.

– Ух, ты.

Все тоже взглянули на верх. Баркус радостно хохотнул и хлопнул в ладоши. Кара улыбнулась и с тихим «наконец-то» присела на скамейку.

– Снег идёт, – констатировала Вайни и поморщилась, из-за того что ей на нос упала холодная снежинка.

Остальные ребята почти синхронно кивнули. Эдрик чувствовал как волосы Эмиры, чья голова лежала у него на плече, щекотят подбородок, а на другое плечо легла рука Баркуса, тот тоже опёрся на друга, вообще Эд не падал только за счёт того, что на него с с обоих сторон навалились сестра и шатен. А Вайни всё стояла и продолжала вглядываться в тёмное небо, как собственно все ребята. В глазах девушки будто бы блестели озорные огоньки восторга и радости, такой искренней и непорочной. Будто она маленький ребёнок, который впервые увидел, как падает снег.

В тот момент Эдрик поверил, что не существует взрослых людей, может только физически, но не душевно. Есть дети, которые перестали видеть маленькие радости, которые хотели любить и быть любимыми, но что-то не срослось, которые хотели стать значимее и рано выбросили свои игрушки, или это кто-то сделал за них. Но взрослых… Нет, их просто не бывает.

«Дети, забывшие каково быть ребёнком, воспитывают детей» – мысленно подправил мысль сестры Блайт и ухмыльнулся.

В тот холодный поздний вечер он поклялся себе, что некогда не забудет своего внутреннего ребёнка, чтобы, не дай Бог, не потерять его навсегда.

∅ ∅ ∅

На часах уже почти час ночи. Эдрик идёт по тротуару, припорошенному свежим снегом и ёжится, вдыхая морозный воздух.

Баркус, Кара и Вайни попрощались с ним и Эмирой ещё в одиннадцатом часу, всё-таки они хотели встретить новый год в семейном кругу, а не на улице. Конечно, ребята предлагали остаться с близнецами, но те отказались на отрез. Вот ещё, друзья будут ради них терять эти прекрасные часы в окружении родных и близких? Да не за что! Короче, брат с сестрой остались вдвоём и вот только пол часа назад распрощались. Эмира пообещала заскочить к нему завтра и отдохнуть с ним и Хантером, если тот будет дома… Ах да, сестре про сожителя он ничего не сказал, как собственно и Баркус, который и сам не знал всей правды. Блайт успел шепнуть тому, что бы тот никому не рассказывал о том, что Голдман уехал, на что тот лишь хитро подмигнул. Это значит, что он его понял и сделает так, как Эд просит.

«Я поговорю с ним об этом… Как-нибудь на каникулах.» – думал Блайт, заходя во двор.

Идти с каждым шагом было всё тяжелее и тяжелее. Парень остановился перед многоэтажкой и стал разглядывать её так, будто видел впервые. Ощущение такое, что из-за пропажи из неё лишь одного человека, та совсем опустела, не смотря на то, что в окнах мелькали силуэты освещаемые гирляндами. Все отмечали начало нового года. И Эдрику где-то на подсознательном уровне это казалось неуместным. Он прекрасно понимал, что никто из них не знал Голдмана и печалится им не о чем, но ему всё равно хотелось, чтобы весь мир замолк.

Вдруг Эдрику вспомнился его сон. Снег, улица, замёрзший цикламен…

– Твою мать… Форточка.

Блайт нёсся вверх по этажам так, как не бежал бы, гонись за ним кто-то с ножом. Парень открыл дверь ключами, которые выхватил из сумки на бегу и, наскоро сбросив ботинки, быстрым шагом проследовал к себе в комнату.

Такое облегчение юноша не испытывал даже тогда, когда выставляли оценки за экзамены. Цветок преспокойно стоял на своём законном месте по среди подоконника, гордо раскинув темно-зеленые листья.

«Странно, я был уверен, что оставил форточку открытой… Да не важно!»

Приглядевшись Эдрик заметил, что кое-что в цикламен изменилось. Разве у него были листья белого цвета?

– Цветёт!

Блайт подскочил к подоконнику и стал любоваться наиприятнейшей картиной: цветки наконец раскрыли бутоны, выпуская белоснежные лепестки во все стороны.

«Эх, останься Ханти тут ещё всего на недельку… »

Из раздумий Блайта вывел внезапный удар чего-то пластмассового о паркет в гостиной. Парень застыл, чувствуя, как сердце медленно опускается в пятки. Только сейчас он осознал, что свет на кухне и в гостиной был включён, значит в доме есть кто-то ещё. Эд снова вспомнил свой сон и открытую на распашку дверь в нём. Воры? Боже, неужели сон был вещий, и его что-то пыталось уберечь от встречи с грабителем?

Юноша, на немного дрожащих ногах, направился в сторону гостиной, захватив длинный зонт. Ну так, на всякий случай. Как на зло свет в коридоре не горел.

Вдруг прямо на глазах у Блайта некто прошмыгнул из гостиной в бывшую комнату сожителя, заставив Эдрика вспомнить все страшилки, прочитанные и перед сном. Он отказывался думать, что это был не «кто-то» а «что-то», но переставлять ноги стало заметно тяжелей.

«Лучшая защита это нападение. Лучшая защита это нападение. Лучшая защита это, бл*ть, нападение!» – прокручивал у себя в голове юноша, подкрадываясь к двери комнаты.

– А ну, стоять не двигаться! Руки с*ка за голову, морду в пол, стрелять буду!

Блайт, тяжело дыша, зажмурился, направляя на предполагаемого вора зонтик, в подобии ружья. Сердце колотилось как бешеное, а руки тряслись. Парень понимал, что должен открыть глаза, но не мог.

– Ох… Эм, Эдрик, я не уверен, что этим можно стрелять.

Знакомый голос заставил зеленоволосого разлепить веки и уставиться на сожителя собственной персоной. Голдман, знатно офигевший от такого яркого появления юноши, в одной руке держал большие наушники, а в другой ёлочную игрушку. Парни в шоке смотрели друг на друга, Эдрик только спустя секунд двадцать понял, что зонтик можно опустить.

– Спасибо, – кивнул блондин, когда юноша поставил зонт у стены – Хоть он и не опасен, но мне было не по себе, когда ты в меня им тыкал.

Блайт не верил своим глазам. Ему казалось, что он сошёл сума.

- Хантер, – осипшим от волнения и недавнего крика голосом пролепетал Эдрик, – Ты… Ты здесь.

Голдман улыбнулся парню и положил наушники и пластмассовый шарик на тумбочку.

– Хорошее наблюдение. Ты тако-ой внимательный.

Блайт почти не слышал того, что говорил блондин, это всё было слишком… Слишком. Внутри кипело столько эмоций, и вертелось так много мыслей, что хотелось кричать. Но вместо этого парень подлетел к сожителю и заключил его в крепкие-крепкие объятия.

– Хантер! Хантер, это ты! – только и мог повторять Эд, чуть ли не плача, сам не зная от чего.

– Да, да, да! Это я, – хохотал Голдман, сжимая юношу в ответных обнимашках, – Я так рад тебя видеть.

– Я тоже!.. Но, почему? Ханти, ты не уехал. Поче–

Взгляд Блайта зацепился за больно уж знакомую коробочку, стоящую на столе. Спустя пару секунд он понял, что эта та самая коробка из под подарка, а рядом лежала развёрнутая записка. Его взгляд уловил блондин и понял, куда тот так пялится.

– Ты… Ты открыл её. Ты читал письмо? – Эдрик отпрянул от юноши, краснея и прикрывая рот ладонью. Голдман стыдливо опустил глаза в пол, – Скажи! Скажи, ты читал? Читал ведь!

– Эдрик, послушай–

– Ты же не из-за неё остался?

– Эдри–

– Хантер, ответь мне, пожалуйста!

– Да! Да, я читал её! – воскликнул Голдман и вздохнул, – Я думал это просто открытка, и не подозревал что ты написал в ней… Ну…

Хантер замялся, что заставило сердце Эда сжаться ещё сильнее.

«Ему так тяжело об это говорить? Боже, да я наверное теперь кажусь ему таким смешным и глупым! Таким ничтожеством!»

Юноша попятился назад и, уперевшись спиной в стену, сполз по ней, закрывая порозовевшее лицо руками. Он написал слишком много, так ещё и это его идиотское появление с зонтиком…

– Позор, какой позор, – всхлипнул Блайт, прижимая колени в груди.

Хантер же застыл на месте, боясь что-либо делать. Это же надо, так испугать несчастную лягушку.

– Эдри… Ну, не надо вот это, – блондин аккуратно подошёл к юноше и присел перед ним на корточки.

– Стыдоба.

– Да ладно.

– Позорище.

– Не правда. Эдрик, посмотри на меня, – Хан вздохнул, когда Блайт, не убирая рук с лица, потряс головой в отрицательном жесте.

Зеленоволосый не двигался, пока на щёку ему не легла тёплая ладонь, проводя большим пальцем по скуле.

– Эдри, ну, пожалуйста. Мне нужно, чтобы ты посмотрел на меня.

И Блайт послушался. Он поднял голову и медленно опустил руки, одну ладонь парень положил поверх ладони сожителя, лежащей на его лице, а другую на собственное колено. Эдрик не без труда, но всё же перевёл глаза с пола на парня и увидел совсем не то, что ожидал. Ни отвращения, ни злости, ни насмешки… Только тепло. Льющееся через край, им так и веяло от улыбки, взгляда Голдмана, то с какой нежностью тот поглаживал щёку парня, успокаивая, заставляло Блайта таять.

– Эд, скажи, пожалуйста, что там было написано? – Хантер спрашивал мягко, без нажима, но достаточно уверенно.

– Где? – прошептал Блайт, плохо соображая, что вообще происходит.

– В записке. Там слова зачёркнуты, что там было написано?

Эдрик смотрел в глаза на против и осознавал, что Хантер всё понимает. Он не знал чего ему хотелось больше: отвернуться и убежать или прижаться к блондину и никогда не выпускать из своей хватки.

– Ты же всё знаешь. Ты ведь не дурак, правда?

Голдман молчал и продолжал упрямо смотреть прямо в душу.

«Хочет убедиться.»

– Люблю тебя, – одними лишь губами произнёс парень, не издавая при этом ни звука.

На лице Хантера отобразилось негодование.

– Прости?

Блайт устало выдохнул и, обхватив шею сожителя руками, притянул его голову так, чтобы ухо того было на уровне его губ.

– Я люблю тебя. Люблю, слышишь, – прерывисто, будто задыхаясь прошептал парень, кладя руку, лежащую до этого на ноге, на плечо юноше. Ему казалось, что из комнаты резко пропал весь воздух, настолько сильно пекло у него в груди.

Эдрик почувствовал, как блондин шумно выдохнул ему в шею. Напряжение Голдмана испарилось, плечи расслабились и тот, не выползая из чужой хватки, сел перед парнем на колени.

– Спасибо. Правда, спасибо что сказал, я так рад, – пробормотал Хантер, и обхватил Эда руками, – Тоже люблю тебя. Очень-очень.

Блондин выпрямился и чмокнул Блайта в лоб, после чего прижался к нему ещё сильнее.

– Прости меня. Прости, что я так сильно тебя напугал, – Хантер гладил немного подрагивающего юношу по волосам, стараясь унять колотящееся сердце, – Я занят был и в наушниках, даже не слышал как ты зашёл, прости меня, солнце.

– Да всё в порядке, – Эдрик вымученно улыбнулся и заглянул в лицо Голдману, – Ханти… А ты не уедешь?

– Никуда. Без тебя точно никуда.

– Я так волновался. Я думал, что никогда тебя больше не увижу и мне становилось физически больно, – парень чувствовал, как к горлу подкатывает ком, а глаза начинает щипать, – Боже, ты не уехал из-за меня, прости пожалуйста.

– Ты не виноват, я сам решил остаться. Ну, только не плачь, – Голдман поцеловал зеленоволосого чуть ниже уголка глаза и положил голову того к себе на плечо, – Тш-ш, ну-ну, всё хорошо, слышишь?

Блайт кивнул и прикрыл глаза. Так тепло, и хорошо, и Хантер рядом, о чём он мог ещё мечтать? Они просидели так минут десять, просто наслаждаясь объятиями друг друга, после чего Голдман провёл пальцем по щеке Эдрика, привлекая так внимание того.

– А знаешь, чем я был так занят? – хитро спросил он, на что ожидаемо получил отрицательное мотание головой, – Пошли покажу.

Блондин встал на ноги и помог встать Блайту, после чего за руку повёл его в гостиную.

– Смотри какая, я её час украшал.

– Ханти… Где ты достал ёлку? У нас же её не было, – удивлённо воскликнул Эд, рассматривая нарядную красавицу и главный символ зимнего праздника.

– Она пластмассовая, – махнул рукой Хантер.

– Так у нас и пластмассовой не было.

– Теперь есть, как видишь.

– Здорово, – улыбнулся зеленоволосый и аккуратно дотронулся до одной из веток, – В прошлом году этого очень не хватало.

– Ага, – Голдман прошёл мимо сожителя и присел перед ёлкой. В руках у него оказалась коробочка, совсем небольшая, неумело перевязанная ленточкой, – Подарок то открывать будешь?

– Это… Мне?

– А ты ещё кого-то здесь видишь? Лично я нет, – Хантер вздохнул , – Ну конечно тебе. Тебе и только для тебя.

– Спасибо, – Эд улыбнулся, принимая коробо́чек.

– Прости, с твоим он не сравнится, но я правда не знал, что тебе можно подарить, – почесал затылок Голдман, когда сожитель открывал подарочек, – А как это увидел, сразу про тебя подумал.

– Ханти, – Блайт замер, держа в руках очаровательный кулон с подвеской в виде лягушонка с клубничкой на голове, – Это самый лучший подарок, который мне дарили.

– Да прям уж.

– Серьёзно, правда спасибо!

Эдрик одел кулон и обнял Голдмана так, что у того вот-вот бы затрещали рёбра. Ему хотелось сотни тысяч раз повторять «спасибо», но это будет выглядеть глупо, поэтому он говорил это мысленно.

– Да не за что, – Хантер улыбнулся, но вдруг вспомнил то, о чём хотел спросить ещё тогда, когда Блайт только заявился в его комнату с воплем, – Эдрик, а почему ты так рано вернулся? Ещё и поздно. Разве ты не должен сейчас быть с родителями или типа того?

Этот вполне логичный вопрос застал расслабившегося юношу врасплох. Он отлип от сожителя и посмотрел тому в глаза, как бы говоря «давай забудем об этом вопросе, пожалуйста». Чтобы немного сместить разговор в другое русло Блайт наклонился и чмокнул блондина в щёку, компенсируя умалчивание от него столь интересной информации, тот кажется был не против такого ухода от вопроса.

Парни смотрели друг на друга, улыбаясь и краснея как два идиота, и ни одного из них это совершенно не волновало. Эдрик хитро усмехнулся и чмокнул Голдмана ещё разок на этот раз уже в кончик носа, а потом в щёки, уголки рта, он перестал зацеловывать Хантера только тогда, когда его собственные губы оказались в полусантиметре от чужих. Юноша неуверенно поджал их, не отдаляясь и не приближаясь, блондин даже не сразу понял чего от него ждут.

– Спрашиваешь разрешения? О боги, ты такой очаровашка.

С этими словами Голдман прижался своими губами к чужому рту, обхватив парня за плечи. По Блайту пробежались мурашки, приятно покалывая каждый сантиметр тела, юноши неловко соприкоснулись носами, что позабавило Эдрика, и он, невольно усмехнувшись в поцелуй, наклонил голову немного вправо. Дальше простого соприкосновения губ действо не заходило, но и этого было достаточно, чтобы у зеленоволосого стали подкашиваться ноги, и голова пошла кругом.

То что они чувствовали… Если это даже и можно описать, то всё равно эти строки не передадут всю картину целиком. В книгах обычно писали, что в подобные моменты люди так увлечены, что не видят ничего вокруг, что ж видимо это либо очень сильное преувеличение, либо юноши какие-то неправильные герои. Они были на стороже, но не потому что опасались друг друга, нет, скажи один другому прыгнуть в эту секунду из окна дома, при этом заверив, что всё будет хорошо, то второй бы беспрекословно прыгнул, парни боялись того, что сами случайно навредят или приведут в дискомфорт. Кладя руки на пояс блондину, Эдрик подумал, что так же осторожно люди ступают на минное поле.

Когда их губы наконец обмякли и разомкнулись, красный как помидор Блайт поймал себя на двух мыслях: первая, что он сейчас задохнётся, настолько горячим ему казался воздух в квартире, и вторая, что, наверное, они делают что-то не так. Всё затекло от того напряжения, которое он испытывал, и у Голдмана, судя по тому как он разминал шею, тоже.

Думаете юноши были этим недовольны? Ха, да прям уж, они были в восторге! Как ни крути это их первый поцелуй, не первый в жизни, а именно их первый. Самый ласковый, трепетный и нежный, не смотря на свою неловкость. Парни смотрели друг на друга, будто выискивая в лице напротив ответ на вопрос «а что это вообще было?», но, не найдя его, могли лишь глупо улыбаться. Хантер только сейчас заметил эти очаровательные ямочки на щеках Блайта.

– Я не очень-то в этом хорош, на самом деле, – сознался Голдман, обнимая своего парня и кладя голову ему на плечо.

– Я если честно тоже, – выдохнул Эдрик и провёл пальцами по чужим светлым волосам, – Видимо нам обоим придётся много практиковаться.

Блондин только и мог, что хихикнуть и сильнее прижаться к зеленоволосому юноше. У них будет ещё много подобных зимних вечеров и ещё больше самых разных поцелуев: дразнящих, страстных, нежных и опьяняющих, но этот они запомнят на всю оставшуюся жизнь и будут вспоминать не иначе как со смущённой улыбкой.

– Кстати, а ты видел, как зацвёл цикламен? – блондин воодушевлённо потянул Эдрика в сторону коридора, – У тебя кстати окно было открыто, я его закрыл – боялся, что цветок замёрзнет.

Хантер так пылко говорил об этом, поэтому Блайт просто не мог сказать, что уже видел эту прелестную картину. Пусть Хан покажет ещё раз, если для него это важно.

– Тада-а! Красивый, правда?

Да, красивый. Самый прекрасный и ароматный. Цикламен казалось стал ещё красивее, чем был пол часа назад.

– Очень, – только и мог ответить Эд, обнимая своего парня со спины и целуя того в макушку.

Крупные хлопья снега медленно опускались на землю. В каких-то квартирах не утихал шум праздника, в каких-то все уже давно спали, а в одной из квартир восьмого этажа два счастливых юноши стояли в обнимку, глядя на казалось бы самое обычное растение. Самое обычное для кого угодно кроме них, ведь теперь это их символ праздника и любви.

– С новым годом, Эдри.

– С новым годом, Хани.

∅ ∅ ∅

– Он там помер что ли? – раздражённо фыркнула Одалия, стуча в дверь квартиры сына.

Эмира и Эмити лишь вздыхали, окончание учебного года близнецов ещё никогда не было таким тяжёлым. Последний звонок второго курса прозвучал для Эдрика и Эмиры только вчера, и старшая из дочерей Блайт хотела бы многое обсудить с братом.

– Я нашёл ключ, – Аладор неспеша поднимался по лестнице, – Боги, почему тут нет лифта? На улице такая жарень, не слишком ли для июля?

– Тут всего девять этажей, какой лифт? – раздражённо фыркнула женщинами выхватила ключ из рук мужа, – Дай сюда.

Внутри тихо, казалось что жизнь в квартире замолкла уже давно, хотя, ещё вчера тут были два молодых человека. Одалия злобно протопала на кухню, потом в гостиную, в комнату сына… Женщина вышла оттуда немного удивлённой.

– Его нигде нет, но… Некоторые вещи кажется пропали.

Все члены семьи напряжённо вслушивались в звенящую тишину, не совсем понимая что происходит. Эдрика не было нигде: ни с друзьями, ни в колледже, ни дома. Где же он может быть?

– Может они с Хантером пошли погулять? – робко предположила близняшка.

– Наверное, – безэмоционально и потеряно согласился отец семейства.

– Тогда он сам придёт к нам, – хмыкнула Одалия, – Пошли.

Но в словах женщины уже не чувствовалось той уверенности, что минуту назад. Все это заметили, но никто об этом не сказал.

⌀ ⌀ ⌀

Эмира шла по улице, понурив голову. Её перетряхивало, когда она вспоминала последнюю их с Эдриком встречу, тогда она не придала значения тому, как он к ней ластился, лез обниматься и даже чмокнул в щёку на прощание, чего же сам просил не делать ещё класа с седьмого. Тогда она просто подумала, что брат в хорошем настроении, но сейчас это всё казалось ей каким-то нехорошим знаком. Парень так и не появился на пороге родительского дома, и она переживала.

Вдруг перед девушкой встали две фигуры: высокая и поменьше . В них Эм узнала Баркуса и Кару. На лице шатена к её удивлению не было привычной беззаботной улыбки.

– Приветик, – улыбнулась ей рыжеволосая, точнее попыталась это сделать.

– Привет, – Блайт помахала им ручкой, – Вы чего такие невесёлые? Каникулы же.

Друзья переглянулись. Баркус вздохнул и потянулся к карману джинс, Кара же со всей возможной серьёзностью взглянула на Эмиру, от чего той стало не по себе.

– Послушай, мы отдадим тебе кое-что. Никому это не показывай, в особенности родителям и Эмити.

– Что… Почему?

– От этого зависит безопасность и судьба твоего брата, – юноша извлёк из кармана бумажку, сложную пополам несколько раз, – Пообещай, что никому это не покажешь.

Блайт испуганно переводила взгляд с одного собеседника на другого, но те не спешили объяснять ей ситуацию.

– О-обещаю, – пролепетала Эм.

Баркус и Кара ещё раз переглянулись, после чего кивнули друг другу, и шатен отдал близняшке бумажку.

– Если кто спросит, то мы ничего не знаем.

Девушка и опомнитсяне успела, как эти двое ушли. Она судорожно спрятала передачку в сумочку и быстрым шагом поспешила к себе домой. Ей казалось, что она тащит бомбу, а не листок бумаги.

Как только Эмира захлопнула за собой входную дверь, то быстро сбросила туфли и, прихватив сумку, зашла в свою спальню. Девушка села на кровать и выдохнула, нужно было успокоится и всё обдумать. Что же там такого, что нельзя показывать никому и от чего зависит судьба Эдрика? Блайт решила, что лучший способ узнать это – прочесть записку. Она осторожно развернула её и, ещё раз глубоко вдохнув и выдохнув, принялась читать.

«Привет, Эми! Прости, я более чем уверен, что сейчас ты в смятении и не понимаешь что происходит. Я расскажу тебе в этом послании, но перед этим, прошу тебя, никому не рассказывай о том, что ты узнала.»

Девушка машинально кивнула, как бы давая соглание на молчание.

«Понимаешь, Эми, я ещё года три назад понял, что иду не туда. Я шёл и шёл по прочерченному пути и не видел света, но также и выхода я тоже увидеть не мог. Мне казалось, что у меня совершенно нет выбора, что я всю жизнь проживу по чужой указке в погоне за неким призрачным благополучием. Но в моей жизни появился человек практически с идентичной проблемой, и при этом он не спешил опускать руки! Он вдохновлял меня, Эми, и сейчас вдохновляет, этот человек показал мне, что выбор есть, просто иногда принять определённое решение очень трудно.

Когда случилась вся эта история с Джербо и сделкой наших родителей у меня с глаз будто слетела пелена. То как мама смотрела на меня… Она ведь не дура и прекрасно понимает, что от меня практически ничего не зависело, но она всё равно встала на сторону выгодную её бизнесу, при чём не только при родителях Джербо, но и при Эмити, при папе: при всех, кто знал и не знал, что произошло. Наверное, ты думаешь, что я говорю, как обиженный ребёнок. Думаю это так, в любом случае я решил, что лучше исчезну вместе с тем, с кем я чувствую себя счастливым и тем кто не называет меня чучелом.

Эмир, я люблю тебя. Я люблю Эмити, папу, маму, Кару, Баркуса и Вайни. Я правда очень вас люблю и буду скучать, но так же я чувствую, что моё место не здесь, а где-то далеко, под чужим именем и фамилией, рядом с моим парнем. Да, представляешь, у меня есть парень, он самый лучший и тёплый человек, которого я знал. После тебя, естественно. Знала бы ты, как я хотел тебе рассказать…

Эми, я пишу это, чтобы ты не переживала. На какое-то время я пропаду со всех радаров. Возможно на несколько месяцев, а то и на год, но клянусь я свяжусь с тобой, как только это предоставится возможным. Единственное о чём я хочу тебя попросить: никому ничего не говори. Пожалуйста, дай мне шанс начать жизнь с чистого листа. И прошу, живи как раньше, будто и не существовало никакого Эдрика Блайта. Надеюсь ты будешь счастлива, ведь ты этого заслуживаешь, сестрёнка, как никто другой.

–С любовью, твой глупый братец.»

Эмира чувствовала как по щекам текут горячие слёзы, они срывались с подбородка и капали на лист бумаги, который девушка сжимала в руках. Она не могла поверить, что такой родной человек как брат может просто взять и в какой-то момент испариться из её жизни. Пускай не навсегда, но так резко, девушка просто не была к такому готова. Эмира раз за разом прокручивала в голове прочитанное, пока не зацепилась кое за что.

«У моего брата есть парень. Человек которого он любит.»

Мысль об этом грела душу горюющей девушке, заставляя улыбаться сквозь всхлипы.

– Ты ведь всё знал за ранее? – спросит она потом у Баркуса. Тот сразу поймёт о чём та говорит и ухмыльнётся.

– Прости, что не сказали тебе раньше, но думаю ты понимаешь к чему была такая скрытность, – шатен проведёт пятернёй по волосам и вздохнёт, – Он был так счастлив, когда говорил о нём, Эм. Я уверен, что эти придурки и сейчас счастливы, где бы они не были.

– Я знаю, Барк.И я дождусь от него весточки, сколько бы времени не прошло.

– Кажется теперь я понимаю, почему он не побоялся рассказать тебе. Знаешь, Эдри ведь всегда говорил о тебе только хорошее.

И девушка рассмеётся, скрывая таким образом умиление и смущение. В тот момент она пообещала себе, что станет счастливой, не выкидывая брата из жизни. Она будет хранить память о нём в самых укромных уголках сердца, и никогда не перестанет улыбаться. Наверное, этого бы и хотел Эдрик.

∅ ∅ ∅

Звук постукивания колёс поезда о рельсы успокаивал и вгонял в сон. Жутко хотелось спать, но от волнения получалось только дремать и то очень чутко.

Эдрик устроился на нижней полке, поджав ноги к груди. Голова его лежала на коленях Хантера, тот гладил его по волосам, отгадывая кроссворд. Голдман заметил два янтарных глаза, смотрящих на него и улыбнулся своему парню.

– Ты чего ещё не спишь?

– Не могу, – Блайт перевернулся с бока на живот и уткнулся носом в чужое бедро.

– Тебе нужно немножко поспать, солнце, – вздохнул Голдман.

– Ты не спишь, и я не сплю.

– Мужская солидарность?

– Если мужская от слова «муж», то вполне.

Хантер тихо рассмеялся и потрепал парня по зелёным волосам.

– Когда-нибудь ты дошутишься, и я правда предложу тебе выйти за меня, Николас.

Зеленоволосый даже не сразу понял о каком Николасе речь, пока до него не дошло.

– Боже, к новому имени так трудно привыкнуть, – пробормотал юноша и лёг на спину, чтобы взглянуть на любимое лицо, – Пожалуйста, зови меня Эдрик, хотя бы пока мы не приехали на место.

– Как скажешь, мой дорогой Эдрик Блайт, – прошептал блондин и согнулся, быстро чмокая парня в лоб, так чтобы никто в поезде этого не заметил. Сейчас им не нужны лишние взгляды.

Они будут на нужном вокзале примерно через семь часов, потом сядут на автобус, на котором тоже проедут порядком дня. Но зато, когда они наконец доберутся до нужного места их встретит знакомая Дариуса, Эвервульф, и расскажет дальнейший план, составленный мужчиной. Юноши наконец смогут нормально выспаться, отдохнуть и начать обустраивать дальнейшую жизнь. Они решили, что найдут какую-нибудь подработку на лето и параллельно поступят в нужные им учебные заведения, где отучатся на специальность, к которой у них лежит душа. А когда парни после учёбы найдут более-менее стабильную работу, то смогут уже и расплатиться с Дариусом за его помощь и доброту.

– Если кольцо не будет в форме головы лягушки, так чтобы сочеталось с кулоном, то клянусь, я откажусь быть твоим мужем, – усмехнулся Эдрик, садясь на край полки и обнимая своего парня.

– Вот это я попа-ал, – протянул Голдман и расхохотался, – Хорошо, лягушка так лягушка.

– Ну смотри, ты пообещал, – Блайт положил голову на плечо блондину и взглянул на столик, на котором стоял горшочек с немного поникшим растением.

Отросток, который Эдрик подарил Хантеру на новый год за несколько месяцев окреп и парни решили взять именно его с собой в новую жизнь.

– С ним всё будет хорошо, просто ему тяжело перенести дорогу, – понял волнение Блайта блондин, – Как и нам, цикламену просто нужен хороший отдых.

Поезд стал тормозить и остановился на очередной станции.

– Кстати об отдыхе, пошли воздухом подышим и возьмём перекусить чего-нибудь, – Хантер встал и потянулся.

Парни выбрались из вагона с толпой других людей. Как только Эдрик ступил на платформу, в нос ему ударил вечерний июльский воздух. Аромат травы смешивался с пылью и механическими парами, создавая странный контраст. Пока юноша стоял, прикрыв глаза и оперевшись о металлическое ограждение, сделанное специально, чтобы никто не свалился с перрона, Голдман купил несколько пирожков. Хантер подошёл к своему парню и протянул тому лакомство, вкусный пирожок с яблоком.

– Спасибо, – Эдрик взял еду из чужих рук и откусил кусочек. Начинка так и таяла на языке, – М-м, вкуснятина! Хочешь кусочек?

– Я не голоден, – покачал головой блондин, – Ты кушай-кушай, я знаю, как ты их любишь.

– Да. А знаешь, кого я люблю сильнее?

– И кого же?

– Тебя, – Блайт улыбнулся и чмокнул столь любимого им юношу.

– Сладко, – фыркнул Хантер облизывая джем с губ.

Зеленоволосый обнял своего парня и положил голову ему на макушку. Вечерний закат переливался оранжевым и розовым, создавая до невозможности простую, но завораживающую картину. Люди проходили мимо, дети носились по платформе, жизнь текла своим чередом, и только для двух безнадёжно влюблённых парней мир будто сделал исключение и остановится, давая передышку, которая нужна им сейчас как никогда.

– Когда приедем, перекрашусь в голубой, – пробормотал Блайт, на что получил тёплую улыбку и поцелуй в висок.

Их ждёт ещё много испытаний и трудностей самостоятельной жизни, но они справятся. Потому что у Эдрика есть Хантер, у Хантера Эдрик, а у этих двоих есть их символ любви – цикламен. И даже если тот завянет, то не беда. Ведь сердца парней никогда не перестанут цвести друг для друга.

∅ ∅ ∅

А хорошая получилась история. Местами печальная, местами странная и глупая, но разве не такой и должна быть история настоящей любви? Само чувство «любовь» – темный лес, но кажется ещё двум сердцам оно стало понятно. Надеюсь оно открылось или откроется и Вам тоже, мой дорогой читатель, а пока мы с Вами можем понаблюдать, как другие творят историю этого прекрасного чувства.

– С любовью, ваша Анилева💜~