Русские идут! [Пантелей] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (130) »
Пантелей Реванш Николая Романова Русские идут!
Глава 1
– Ох, вот ведь сука! Что-ж я маленьким-то не сдох! – прошипел Николай Романов сквозь ссохшиеся губы. «И где же это мы вчера умудрились так нажраться-то?» – Николай попробовал приподняться, но тщетно. Мышцы не слушались, перед глазами мелькали какие-то картинки. Голова не просто болела, она раскалывалась, как арбуз под наезжающей гусеницей танка. «Какого ещё, блядь, танка?» – спросил он сам себя и сам-же себе ответил, – «Т-72, или Т-90. Впрочем, арбузу хватит даже древнего Т-34. Помнишь такой? Его даже Третьему Рейху до Берлина по самые гланды хватило, куда уж там какому-то арбузу». Т-34? Картинка перестала мерцать и оформилась в конкретное воспоминание. 1945-й год, Берлин, старший лейтенант Николай Романов пишет, вернее, нацарапывает ножом на одной из уцелевших стен, на руинах Рейхстага, по-немецки: «Привет, кузен Вилли, вот я и здесь, как тебе и обещал. Берлин, май 1945. Ники». Картинки перед глазами перестали мерцать. Николай Александрович Романов, Наследник-Цесаревич Престола Российской Империи пробуждался в своём изначальном теле. Хотя, насчёт изначальности теперь возникали сомнения: «Значит, всё это правда? Это был не сон?» Четыре жизни, четыре судьбы и снова на старт… – Его Императорское Высочество очнулись, – раздался радостный возглас лекаря крейсера «Память Азова». «Как там его, смерда? Гирш, по-моему. Или не Гирш… Чёрт, какая-же каша в голове…» – Не орите, любезный, будьте так добры. Наше Высочество сейчас очень болеет головою. Велите-ка шёпотом подать нам опохмелиться и убирайтесь в свой лазарет, мы уж тут сами как-нибудь оклемаемся. Гирш (или не Гирш, как его там, смерда) испарился как снежинка при термоядерной реакции. – Как ты, Ники? «Георг. Граф Корфский. Мужик. Жаль, что не наследник Греческого Престола». – Пока сам не пойму, Жорж. Вели подать мне «шустовского», голова раскалывается. – Тебе нельзя, Ники. – Это ещё почему? – Ты ранен. Ничего не помнишь? – Пока нет, но обязательно вспомню. А пока вели подать мне «шустовского» и папиросу. – Тебе нельзя. Лекарь запретил. – Сальвадор Фёдорович. – Николай разглядел командира крейсера, капитана первого ранга Бауэра. – Слушаю, Ваше Императорское Высочество! – Немедленно удалите от нашего высочества всех лишних. Наше высочество тотчас желает поставить крейсеру боевую задачу. Бауэр распорядился, и пока публика покидала адмиральский салон, Николай прикрыл глаза. «Рана пустяковая, а невыносимая головная боль от вселения чужой для этой головы памяти, такое было уже трижды, и лечится это как похмелье, главное – мимо рота не пронести». – Помогите мне подняться, Сальвадор Фёдорович. – Вы уверены, Ваше Императорское Высочество? Вы ведь сутки без памяти пролежали. – Ну, тогда хотя бы сесть. Сутки, говорите? Государю-Императору сообщили? – Конечно, Ваше Императорское Высочество. – Оставьте титулование. Ответ от Государя получен? – Так точно-с, Николай Александрович! Велено возвращаться, как это только позволит ваше состояние здоровья. «Хорошо. Наше состояние позволит, когда я сам это решу. В прошлый раз я пошёл на обострение отношений с Японией в целом и с Микадо лично, хотя и тогда было очевидно, что это акция сумасшедшего одиночки, и закончилось всё это очень плохо. И для России, и, в итоге, для Японии, к вящей славе англосаксов.» – Будьте любезны, Сальвадор Фёдорович, налейте мне «шустовского». Да полнее, что вы как от сердца отрываете, ей Богу. Вот так, хорошо. Расскажите пока – что вы знаете о случившемся. «Через пару минут полегчает, проверено неоднократно. О как интересно: в этот раз, оказывается, я сам убил психа. Тростью. Через глаз прямо в мозг. Самурая (хоть и неуклюжего) с катаной (хоть и дерьмовой)! Такими тоненькими и беленькими ручками… Круто! Микадо со свитой и лучшими врачами прибыл в Киото и ждёт известий, готов лично прибыть на борт «Памяти Азова». А это, пожалуй, уже лишнее. Такая форма извинений для него уже на грани самоунижения. После этого уже я стану должником в его глазах. Нет уж, коллега, закрыть этот долг такой бесполезной ерундой я вам в этот раз не позволю». – Ух, полегчало, славно-то как, дай вам Бог здоровья, Сальвадор Фёдорович. Теперь помогите встать. Уверен-уверен. Нет, никого пока не зовите, в халате посижу. Пойдёмте за курительный столик и бутылку прихватите. Пишите телеграмму Государю: «Жив-здоров. Инцидент исчерпан, тяжкой вины принимающей стороны не усматриваю, считаю необходимым продолжить визит согласно плану. Николай». Бауэр одарил Цесаревича удивлённым взглядом, но ничего не сказал. «Он, да и не только он, а подавляющее большинство европейцев, сейчас считают японцев унтерменшами, если вообще людьми. И я так же считал, в чём сильно просчитался. Фатально просчитался. Катастрофически…» – Телеграмму Микадо: «Благодарю за заботу. Рана пустяковая,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (130) »
Последние комментарии
16 часов 17 минут назад
16 часов 33 минут назад
16 часов 46 минут назад
16 часов 51 минут назад
19 часов 23 минут назад
19 часов 27 минут назад