Лоскутки [Ольга Пойманова] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Ольга Пойманова Лоскутки
— Юлька, гляди, что я нашла! — мамка выбралась из недр старого бабушкиного шкафа с каким-то бумажным свертком. Я тоже бросила разбирать пожитки, повернулась к ней. Уж больно счастливое лицо было у моей родительницы, грех на такое не поглядеть. — Мам, это что ещё такое? — А ты открой! Разворачиваю старую газету. Мельком отмечаю, что она 1995 года. Ну надо же, древность какая! Сколько мне тогда было? Пять, я как раз в садик той осенью пошла. Бумага затертая, и серая типографская краска пачкает мне пальцы. Видно, бабуля не раз разворачивала эту свою драгоценность, любовалась, а потом снова прятала. Она вообще любила делать такие вот тайнички. Памятки, как она их называла. С ее уходом от нас мы с мамой откопали много удивительных вещей. Интересно, а тут-то что? Я осторожно отогнула край газеты. Какие-то картинки цветные… — Мам, да это же фотографии! Ты смотри! — Оооо… Вот это находка! Я думала, их нет давно, наши-то пропали при переезде! Юлька, это шик! Дай глянуть! Я отдала. В минуты волнения моя мамочка всегда выражалась как Эллочка-Людоедка. Если она говорит "шик", значит, случилось что-то запредельное. А уж если сказала "Блеск"… — Красотааа… — протянула меж тем моя любимая и подала мне снимок. Всё, теперь я знаю, зачем бабуля хранила эту газетку. А чтобы не запамятовать, в каком году все это приключилось! Так и есть. Мой сад. Огромная ёлка, живая, наряжена мишурой и флажками. А внизу… — Мам, это я, что ли? — пальцем показываю на малышку в костюме Белочки. Родительница заливается счастливым смехом. — Нет, не ты. Ищи! — Неужели эта? — палец переползает на Снежинку. — Мелко плаваешь! Вот ты! — и она передвигает мою руку. — Медведь? Серьезно? — я глазам своим не верю. В роскошных алых шароварах, в меховой безрукавке, с ушами от Чебурашки, с огромными щеками, с нарисованным черным носом никак не могу быть я! — А то! — убеждает меня родительница. Да ты всех конкурентов локтями распихала, на всех мальчишек наорала, воспитательницу укусила. А все потому, что снежинок, белочек и зайчиков было по два, а медведь один, да ещё в таких портках! А вот это на меня похоже! Я любовно погладила свои домашние штанишки в безумный горошек и страшно собой загордилась. — Я тебе больше скажу! — мамочка продолжала тешить моё самолюбие. — Ты и стихи медвежьи за вечер выучила! Обычно не заставишь, а тут запросто! Да ещё за нами с бумажкой бегала, чтобы мы тебя проверили! — Класс! Не посрамила отечество! — довольная, я взяла следующий снимок. Всё те же, всё там же. Только теперь рядом с нами стоял снеговик. Такой очень симпатичный снеговик, седой, как лунь, морщинистый, с добрым светлым лицом. И ведро на голове, а как же! — Ой, а я её помню! Это же Валентина… Как же её… — Ещё б ты не помнила! Ивановна она была. Самая любимая твоя воспитательница! Точно! Валентина Ивановна. Мой добрый ангел. Сколько сказок мы с ней прочитали в детском саду! Что ни день, то новая! Это же она меня читать-то и научила! Когда ей надоело, что я вечно бегаю за ней и прошу сказку, она взялась показывать мне буквы. Да так понятно объяснила, что вскоре уже за мной стали носиться дети, чтобы я им почитала вслух. Как же мне было это приятно! — Ну все ясно. Если ты ещё раз скажешь, что я люблю выпендриваться, я тебе покажу, кто меня к этому приучил! — шутливо грожу я маме пальцем! — Да уж прям, — она не в обиде. У меня мировая мама, и шутки отлично понимает. — Она, кстати, тоже роль снеговика с боем себе добыла, у физрука отобрала! Ты, говорит, молодой и темный, а я старая и белая! Мне вон даже на голову ничего кроме ведра не надо, я и так вся в снегу! Шикарная была воспитательница, всем бы такую! — А что с ней? Жива? — спросила я. — Кто ж знает… Лет-то сколько прошло! Сколько лет… Я вгляделась в фотографию. Кто эти дети, где они? Ой, а заяц-то, похоже, Максим! Ну, точно, Максим, мы же с ним в первом классе за одной партой сидели! Вон и уши его лопоухие из-под заячьей шапки видны! А остальные кто? Мама тоже этого не знала. Я взяла фотографию и приложила ее к стене. — Мам, а у нас рамки есть? Она отошла немного в сторону, прикинула, как будет смотреться. — А что, с настроением! Давай повесим! Тем же вечером, потягивая какао из любимой бабушкиной кружки, я любовалась делом рук наших. Уж больно хорошо выглядели снимки на стене. Было в них что-то волшебное. Словно старое кино смотришь. Уж знаешь его наизусть, а все равно радует. — Ведь не знаю ничего, — подумала я… Максимка проучился с нами три года, а потом его семья переехала. Последнее, что я помню о нем: он дарит мне шоколадку и линейку. Обычную пластиковую китайскую линейку с нарисованными зайчиками. Там даже сантиметры были неправильные, она как бы это сказать… Маломерила. — Так вот почему у китайцев вся одежда на пару размеров меньше, чем написано на бирке! Все оттуда, все из детства! — рассмеялась я. И вдруг мне стало- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (9) »
Последние комментарии
19 часов 16 минут назад
21 часов 33 минут назад
1 день 12 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 21 часов назад