Часть 1
Про таких, как я, говорят: языкастая злоехидная зараза — и это правда на все сто процентов, я даже не возражаю. А что остаётся делать на пенсии, вот вы мне сами скажите! Нет, конечно, в жизни после семидесяти — множество плюсов и безудержных развлечений. Да тут каждое утро — квест и занятие продвинутой йогой на уровне бога! Какие там ямы, ниямы, асаны и пранаямы, когда каждая клетка и бацилла в твоём теле воет, кряхтит и матерится на трёх языках, разминая онемевшие атомы.
Ну да, вот такой я продвинутый пользователь собственного мозга: выучил, кроме родного великого и могучего, ещё и английский (ради работы) и японский (ради хохмы) — уж очень мне нравится, как звучит простое «здрасьте» — словно я хочу откусить кому-нибудь голову. Круче только любовные баллады на немецком в исполнении Рамштайна.
Так вот, с развлечениями у меня было всё замечательно: обычно я троллил своих подружек-соседок по дому. А чё? Я их с горшка знаю, заселялись наши родители все вместе, после того как построили один очень важный объект в столице. Вот всем работникам ДСУ и выдали квартиры скопом — чтоб не разбазаривать ценные кадры по всему микрорайону.
Родители, заимев собственную жилплощадь, тут же шустро начали клепать детёнышей, чтоб не заржавело в пороховницах. И мы, как образцовые личинки человека, не заставляя их ждать, проклюнулись с разницей в несколько месяцев.
Так что в детский сад, а потом в школу отправились вместе; по институтам, училищам и техникумам расползлись, но всё равно долгие годы общались. Получили в наследство квартиры, сами стали взрослыми, а потом и противными занудными стариками.
Мои бывшие подружки-соседки полюбили сидеть на лавочках и обсуждать всех мимо проходящих на предмет их морального облика и внешнего вида. Но я-то не дремал: Капитан Зараза всегда на страже чужой нравственности!
Идёт, к примеру, молодая девица из третьего подъезда вся такая готично-потрёпанная: чёрные джинсы с дырками, чёрная майка с дырками, чёрные кеды с потёртыми носками и лохматящимися шнурками, чёрные волосы висят непонятными жгутами. Знаю, что дреды, но бабкам-то не докажешь, вот и начинается:
— Вот, глянь, Петровна, какая она страшная!
— И не говори, Михална, ворона как есть!
— И дырья, дырья кругом!
— И глазюки размалёваны, а на губах кило помады!
— Небось шалава та ещё!
Бедная соседка, между прочим, отличница и почти красавица-комсомолка, начинает бледнеть-краснеть под слоем штукатурки, готовясь ринуться в бой против ненавистных сплетниц. А тут я!
— Ой, девоньки (это я старушкам-подружкам), кому ж, как не вам-то, знать всё-превсё про шалав! Помню, как вы обе по молодости-то бегали за иностранцами на Олимпиаде! Вот смеху-то было, когда тебя мать била полотенцем, поймав с каким-то негром! А тебе отец всыпал ремня за то, что родила китайчонка, хотя что жених русский, что остальная его семья — коренные адвокаты! Как там твои внучата? Вернулись к истокам?
После моей тирады про чёрную-пречёрную девчонку тут же забывали, переключая внимание на меня-негодяя. А я чё? Я ничё! Хоть чё говорите, а я своего прошлого не стыжусь! Хоть про школу, хоть про армейку, хоть про институт, хоть про… — мне на всё монопенисуально покласть!
Так вот. Аукнулось мне всё моё злоехидство очень странным вывертом посмертия. Я и не помню, как откинул коньки, вернее, палки для скандинавской ходьбы, нарезая круги по пришкольному стадиону. Шёл я, шёл, а потом словно попал в какой-то туман или марево, а когда сделал следующий шаг, то увидел перед собой аудиторию, забитую детьми.
Хотя, оглядевшись, я понял, что это не совсем малышня, а подростки лет… хрен знает скольки. Одеты они были очень странно: в какие-то дурацкие балахоны с широкими рукавами и в шапки, похожие на конусы.
В голове у меня что-то щёлкнуло, когда я понял, что форма у них отличается цветами аксессуаров и гербами на мантиях. Точно! Робы-мантии! Полосатые галстуки! Колдовские колпаки! Перья! Палочки на столах! Поттериана, мать её Джоанну растак!
А я тогда кто?
Я быстро окинул своё тело взглядом и чуть не взвыл, узрев полупрозрачный силуэт. Я — призрак, и раз нахожусь в аудитории, а дети косятся на меня, как те кони, лиловыми глазами, то, значит, я — профессор Биннс со странным имечком Катберт!
Вот это я попал так попал! Слюны, чтоб плюнуть в кого-нибудь, — нет. Тела тоже нет. Базовые потребности отсутствуют. Зато есть пожизненная (посмертная) бесплатная работа без предоставления соцпакета и сорокадневного отпуска. Ну, я так не играю, где тут профсоюз привидений? Требую жалобную книгу!
Тем временем, пока я истерил внутри собственной туманной субстанции, ученики занимались своими делами, не обращая внимания на моё молчание. Только одна девчушка сверлила меня взглядом, будто я у неё денег занял и пытаюсь замылить этот факт.
Ну нет, раз я попал в такую жопу, кхм, странную ситуацию, то и действовать буду по обстоятельствам. А для начала надо провести урок, раз уж памяти старичка Биннса мне при переселении никто не выдал. Халтурщики!
— Итак, дети, кто сегодня дежурный? — задал я вопрос, поразив учеников. Они вылупились на меня с таким немым удивлением, что я побоялся, что кое у кого глаза вывалятся и будут болтаться на ниточках, как в мультфильмах про Тома и Джерри.
— Дежурный? — переспросила та девчонка со взглядом личинки великого инквизитора. — У нас нет дежурных.
— Во-первых, представьтесь, мисс.
— Грейнджер Гермиона, Гриффиндор, — произнесла та чуть обиженно, словно я должен был помнить её невзрачно-лохматую личность.
— Итак, мисс Грейнджер, доложите, кто отсутствует с вашего курса.
— Эм, нет Поттера и Уизли, а со Слизерина Нотта. С Рейвенкло… все на месте. Хаффлпафф — тоже все.
— Вот и чудненько. А сейчас, кто желает рассказать мне, о чём была речь на прошлом уроке? — Я окинул взглядом склонившиеся головы, послушал шуршание лихорадочно переворачиваемых страниц. Какой бы ни был мир, а школьники везде одинаковы.
Руку снова подняла Грейнджер и какой-то пацан с зализанной причёской, словно его мама-кошка зверски отлюбила, прежде чем выпустить в полный опасностей мир.
— Драко Малфой, Слизерин, — представился последователь батьки Лукашенко. — На прошлом занятии вы рассказывали о войне между кланами гоблинов Железнорука Триждырождённого и Кривозуба Кровавого.
Ох ё! Вот это у них имена! Прям так и представляется по аналогии: Прямохрен, Горбонос или Крюкохват — в общем, что вижу, о том и пою. Ладно, я подлетел к невысокой кафедре, на которой лежал настоящий учебник. Интересно, а как я должен его листать?
Оказывается, очень даже легко! Я-Биннс — что-то типа полтергейста, и поэтому могу уплотняться, чтобы спокойно брать, переворачивать и иными способами взаимодействовать с материальными предметами. А я-то в прежней жизни, смотря кино про мальчика-со-шрамом, всё никак не мог решить: как призрачный профессор проверяет бесконечные эссе, которые пишут сотни учеников? А оно вона чё.
Читать с листа мне было не привыкать — опыт огромный, да и чего уж сложного? Бормотал-бормотал, усыпил ползала, остальная половина занималась своими делами. Одна лишь Грейнджер что-то строчила, как завзятая Анка на своём любимом пулемёте. Оторвалась только, когда прозвучал удар колокола, возвещающий окончание урока.
Дети рванули на выход, по пути перелаиваясь, как дворовые псы. Я медленно полетел за ними, не забыв захлопнуть дверь за собой. Как-то было пока страшновато проходить сквозь стены, вдруг чего сломается, и я застряну в кладке на веки вечные. Тот ещё карьерный рост: из обычного привидения в привидения межкирпичные.
Так вот, летел я за толпой детишек, которые бодро топали в одном и том же направлении. Это как с поиском станции метро: если куда-то с почти одинаковой скоростью движутся несколько не связанных между собой человек, то через сотню метров ты увидишь заветную букву «М» над входом в преисподнюю.
О чём это я? А! Все шли и шли и наконец пришли в огромный зал с длинными столами, за которыми сидели несколько сотен едоков. Вот ты какой, Большой зал — столовка, по-нашему.
Потолок зачарованный — одна штука. Царь-государь на златом троне — одна штука. Двоедушец в лиловом тюрбане — одна штука. Носатая недовольная шпала — одна штука. Худая старушка в шляпе — одна штука. Толстая старушка в шляпе — одна штука. Плод межрасового секса — одна штука. Хмурые жующие морды — в ассортименте.
— Приятного аппетита, коллеги, — проскрипел я своим шелестяще-потусторонним голосом и прошёл за стол, типа усевшись на свободном стуле. Как ни странно, но передо мной появились приборы и тарелка с мясным соусом, картофельным пюре и зелёным горошком. На пробу я закинул в рот кусочек мяса, который прокатился сквозь меня и упал на пол. Прикольно!
— Профессор Биннс, давно вы не присоединялись к общей трапезе! — добродушно улыбнулся царь, задорно сверкнув стёклышками очков.
— О да, мальчик мой, — изобразил я улыбочку на полупрозрачных губах. — В каком же году я обедал со всеми? Кажется, это было тогда, когда Гораций рассказал Тому Риддлу о крестражах?
Все замерли, не донеся вилок-ложек до рта. Выпученные глаза и отвисшие челюсти стали мне долгожданной наградой за мучения, которые я испытывал, смотря по телевизору все части «Гарри Поттера» подряд. А что поделаешь? Люблю я сказки, да ещё и многосерийные, а «Властелина колец» показывают намного реже!
— К-как? — промямлил двоедушец, когда отдуплился. Я так и видел над его тюрбаном шкалу заполняющейся загрузки файла.
— Квиринус? — спросил я у него, добродушно качая головой, словно добрый дедушка, встретивший любимого внука. — И Том? Как я рад видеть вас обоих! А вам не тесно в одном теле? Или это сейчас так модно? Так, может, возьмёте меня третьим? Очень уж хочется снова насладиться вкусом мяса и хорошего вина!
И чего, спрашивается, все так переполошились? Начали швыряться заклинаниями, орать, вызывать собаку с милицией и всячески проявлять панические настроения! Детей перепугали, те от нервов чуть не разнесли весь замок — стихийные выбросы у гормонально нестабильных подростков.
Меня даже на допрос вызвали, хотели веритасерумом напоить, идиоты! Я им и без бесполезных капель такую историю сбацаю — закачаются!
— Начальник аврората Руфус Скримджер, — представился мне высокий немного сутулый мужчина с целой копной рыжих волос. Выглядел он грозно, вот только мне похрен, на какую сторону у него тюбетейка надета, пока я призрак.
— Профессор Биннс, — сообщил я, поддерживая ролевую игру в допрос партизан.
— Откуда вы узнали, что в Квиринусе Квиррелле обитает злой дух?
— А это была тайная операция аврората или невыразимцев? Простите, что помешал, — покаянно развёл я руками. — А то Альбус знает, Минерва тоже в курсе, вот я и подумал, что это какой-то эксперимент, вроде обучения оборотня вместе с обычными учениками Хогвартса.
— Кого?! — подскочил на месте Скримджер. — Какого ещё оборотня?! Когда?!
— Так хороший мальчик Римус Люпин, гриффиндорец, староста и отличник! — похлопал я призрачными ресничками. — Для него же и Воющую хижину построили, чтоб детишкам было весело бегать всем вместе в полнолуние!
— С кем?! — снова рявкнул бедняга, уперевшись подрагивающими руками в стол.
— О Мерлин! Так вы не знаете, что анимагам не страшны укусы оборотней? — картинно удивился я, прижав руку ко рту. Прикольное ощущение: как будто прохладное желе погружается в такое же прохладное желе. — Не переживайте, с детишками всё было в порядке!
— Кто был анимагом? — чуть спокойней спросил Скримджер.
— Так вся компания золотых гриффиндорцев: Джеймс Поттер — олень, Сириус Блэк — пёс и Питер Петтигрю — крыса. Кстати, Питер совсем не изменился за прошедшие годы, такой же милый пушистый зверёк! Правда, он уже закончил школу, но мы всегда рады видеть бывших учеников!
— Где? — просипел Скримджер, скрипнув зубами. Бедняга, мне его даже немного жалко с такой нервной работой.
— Так на Гриффиндоре же! Вернулся на родной факультет вместе с Роном Уизли, а до этого приезжал с его старшими братьями. Мальчик так любит Хогвартс, что уже много лет возвращается сюда, как в родной дом!
Начался очередной этап веселья: авроры побежали в гриффиндорское общежитие, выловили Петтигрю и задержали всех четверых Уизли для допроса в аврорате. Это меня хрен куда транспортируешь от места привязки, а вот мальцов — за милую душу.
Хотя меня не выпускали из кабинета, настойчиво попросив никуда не… утекать. А мне что? Я и сидел спокойно, вернее, висел над стулом, чуть покачиваясь от сквозняка. Охраняющий меня аврор молча косился то на меня, то на дверь, но с места не двигался.
Наконец вернулся грозный глава аврората и устало плюхнулся на стул, совсем не куртуазно закурив магловскую сигарету. Он меланхолично смотрел на меня сквозь клубы дыма, будто мы с ним какие-то заговорщики на конспиративной квартире. Помощник принёс ему кружку кофе, словно нельзя было озадачить этим делом домовика. Выпив пару глотков крепкого напитка, аромата которого я не чуял, Скримджер глубоко вздохнул, подперев щёку кулаком. Картина маслом «Уставший мужик хочет борща и рюмку водки, а ему до ужина ещё пять часов работать».
— Профессор Биннс, я бы хотел попросить вас рассказать обо всех странностях, которые вы заметили в школе, — попросил он негромким голосом. — Вы не представляете, что сейчас творится в министерстве. Но поверьте, это только начало больших перемен к лучшему.
— Кхм, — откашлялся я, перебирая воспоминания о поттериане. Что там было такого в каноне, что может озадачить начальника силовиков? — Даже не знаю… Василиск считается за странность?
— Да, — обречённо кивнул Скримджер, активируя самопишущее перо. — Как я понимаю, он тоже живёт в замке?
— Конечно! Это же фамильяр самого Салазара Слизерина, обитающий в Тайной комнате основателя Хогвартса! Кто ж его прогонит? — возмущённо нахмурился я.
— И вы, профессор Биннс, совершенно случайно знаете, как туда попасть?
— Вы меня обижаете, — всплеснул я руками в притворном расстройстве. — Ничего случайного! Я всё же историк, и неплохой, смею заметить! Но чтобы открыть вход в нужное подземелье, нам понадобится змееуст и крестраж, который сделал Том Риддл, будучи ещё школьником. Он тогда убил бедняжку Миртл, чтобы провести ритуал.
— Это не ту ли, чьё привидение живёт в туалете? — совершенно спокойно поинтересовался Скримджер. Кремень-мужик — уважуха!
— Да-да, именно она! Такая славная девочка! — кивнул я ему, выкладывая правду-матку. — Только в её смерти обвинили полувеликана Рубеуса Хагрида, а показания пострадавшей никого не интересовали.
— Вот как. Это же было при директоре Диппете?
— При нём, совершенно верно!
— Профессор, вы просто кладезь ценнейшей информации, — устало улыбнулся Скримджер. — Ещё что-то?
— Пока нет, но если вспомню, обязательно сообщу! — заверил я его. — Я — законопослушный гражданин нашей страны!
— Прекрасно, профессор. Я оставлю для связи одного дежурного аврора, он будет всегда находиться в школе и присутствовать на ваших уроках. — Скримджер тяжело поднялся со стула и откланялся, а я бодро полетел в сторону Большого зала — время ужина пришло!
За столами было намного веселее, чем несколько часов назад на обеде. Царь чуть побледнел, увидев мою прозрачную болтливую личность. Изобразив не слишком сияющую улыбку и покосившись на хмурого аврора, усевшегося рядом со мной, он всё же выдавил приветливое:
— Профессор, вы снова решили почтить нас своим появлением.
— Да, мальчик мой, я понял, что надо быть ближе к коллективу! К тому же моя деятельность приносит много пользы, как заверил меня милейший Руфус! — я поднял вверх указательный палец, хотя при взгляде на кислую морду царя хотелось выставить средний.
— Эм, это прекрасно, — промямлил тот, окинув взглядом зал. Все присутствующие даже не ели, затихнув как мыши под веником, лишь бы не пропустить ни одного слова из нашей беседы.
— Всё это ради всеобщего блага, как говорил твой любимый Геллерт Гриндевальд, мальчик мой, — улыбнулся я ему сочувствующей улыбкой. — Так жаль, что вы расстались, не выдержав отношений на расстоянии. Вы так подходили друг другу: оба красивые, умные и перспективные — золотая пара! Впрочем, смерть Арианы вбила меж вами клин. А кто её всё же умертвил? Ты или твой любовник?
В полной тишине послышался звон упавшей на пол вилки. Я посмотрел в сторону звука. Так-так-так… и кто это у нас? Лохматые волосы, круглые очёчки, шрам на лбу, потрёпанная одежда и разбитые кроссовки — Гарри Поттер во плоти!
Я медленно слетел со своего места; аврор шёл за мной, как привязанный, не упуская ни одного моего движения. Когда я остановился перед замершим испуганным ребёнком, он медленно достал волшебную палочку.
— Мистер Поттер? — спросил я его громко и, дождавшись кивка, продолжил: — И снова Том. Приятно, что наши бывшие ученики так стремятся вернуться в родную школу, что подселяются в тела нынешних студентов.
Глаза бедного ребёнка закатились, и он бы грохнулся в обморок, если б его не подхватили соседи. Из палочки аврора вырвалась какая-то полупрозрачная птица, которой он быстро надиктовал послание для шефа. Через пару минут в Большой зал стремительно вошёл Скримджер, который, по-видимому, даже не успел покинуть замок.
— Что опять? — спросил он устало, а пятёрка служивых за его спиной цепко оглядела всех присутствующих.
— Ещё один одержимый, — чётко отрапортовал мой «конвоир» и указал на очнувшегося Поттера.
Скримджер выругался так витиевато, что я даже заслушался. Потом вдруг понял, что со стороны преподавательского стола доносится какой-то шум. Оказалось, что царю стало плохо, и его откачивают с помощью зелий. Он был бледным и дрожащим, словно смерть свою увидел, — но живой, так что всё в порядке.
Поттера подхватила парочка авроров и потащила в магическую больницу, несмотря на слабые возражения царя. Дети бурно обсуждали произошедшее, преподаватели пытались их успокоить и разогнать по общежитиям. Деканы отправились на совещание с директором в больничное крыло.
Я тихо полетел по коридорам, пока не выбрался на какую-то смотровую площадку высоко над замком. Это и есть знаменитая Астрономическая башня? Красиво…
Вдали темнела громада Запретного леса. Звёздное небо куполом нависало над долиной и зеркальной гладью озера. Сияли огоньки далёкой деревни, где-то подвывали оборотни или волки. Полнолуние. Магический мир. Волшебная школа.
А что, неплохое посмертие досталось болтуну и злоехидной язве.
Примечание к части
Теперь я есть на https://boosty.to/pak.yeon.hee
Если вы хотите читать работы в процессе написания и поддержать меня материально, то добро пожаловать на мою страничку! Все впроцессники доступны по подписке за двести рублей в месяц.
Сейчас идёт выкладка макси про попаданку в Гермиону (кроссовер со "Мстителями"). На фикбуке эта и все остальные новые истории появятся после завершения написания и редактирования.
Часть 2
***
Пусть боги понедельника будут к вам добры! Хорошего настроения!
***
Уж не знаю, за каким таким хреном администрации школы был нужен учитель-призрак, но меня никто не пытался изгнать.
Царь-государь, выписавшись из больничного крыла, пытался воззвать к моей совести. Наивный, откуда ж ей взяться у меня? Пригласил честь по чести со всем уважением в свою девичью светёлку в башне и начал заливать про всеобщее благо, но тут я фыркнул, и он понял, что этот гриндевальдовский лозунг лучше не поминать.
Тогда он зашёл с другой стороны, рассказывая о том, что из-за моей болтовни сейчас происходит разброд и шатание в умах не только бедных нестабильных подростков, но и их несчастных родителей.
В министерстве кого-то там увольняют, а кое-кого даже взяли под стражу. Начался шумный процесс по пересмотру дела собаки Блэка, и тот того гляди вырвется на свободу с чистой репутацией, да ещё и отхватит компенсацию, а в госказне нету ничего. Всё мыши пожрали, пока коты их не ловят, занятые войной за светлые идеалы.
Бухтел он, бухтел, сверкал глазами, очками и ещё чем-то во рту — зуб золотой у него, что ли? Не разглядеть издалека. Так я приблизился вплотную и засунул свой туманный глаз прямо в его челюсть. Царь (ладно-ладно, буду звать тебя Альбусом, не плачь) шарахнулся так, что долбанулся затылком о спинку своего трона.
Скажу я вам: в подобном случае что светлейшие волшебники, что портовые грузчики выражают своё мнение о сложившейся ситуации одинаковыми словами. Поэтому я выслушал британско-магический вариант малого петровского загиба — песня и сказка просто, — надо выучить наизусть, пока со мной делятся жемчужинами мысли.
В общем, на этом нашу содержательную встречу на высоком уровне пришлось завершить, потому что в кабинет влетел мой «конвоир», услышавший ругань на повышенных тонах. Не знаю, как там ему Скримджер хвост накрутил, но охраняли меня словно прекрасную принцессу Марджину от сорока разбойников и Али-Бабы до кучи.
Увидев, что с моей драгоценной личностью всё в порядке, аврор убрал палочку, но за дверь не вышел, как бы намекая, что время уже позднее и приличным призракам надо быть в своих девичьих спаленках, а не болтать с неженатыми одинокими самцами. Альбус немного обиделся, но попрощался, издав горестный вздох, от которого заколыхались не только занавески, но и весь призрачный я.
Отпустив служивого отдыхать, я начал бродить по своим покоям. Не, реально, у меня были собственные апартаменты в одной из башен! Клянусь своим зубом! Всё равно их нет… Так вот, у меня-привидения было аж три комнаты: гостиная, спальня и кабинет, и это не считая ванной!
Вот скажите мне, на хрена призраку унитаз? А ванна? А кровать? Не, я, конечно, могу имитировать лежание посредством горизонтального висения, но, пардоньте, зачем?! А стулья? А кресло у камина? А стол?
Впрочем, про письменный стол я погорячился, эссе сами себя не проверят и оценки не выставят. Эти самые эссе выводили меня из себя даже больше того, что я не чувствую вкус и запах, с чем можно было смириться, представив, что у меня злейший насморк. Но вот футы пергаментов, исписанных детским почерком — это уже за гранью добра и зла. И ладно бы просто проверить факты и даты, но магические личинки британских волшебников были очень отдалённо знакомы с такими понятиями как грамматика, пунктуация и орфография. И это я ещё про кляксы и помарки молчу!
Вот, к примеру, читаю работу всенародно признанного (в моём прежнем мире) героя — мистера Уизли номер шесть.
«Кагда тот гобл заарал Бей казлоф вся армия кинулась бить морды врагам! Патом они навалили кучу багатства в углу залы и каждый раз все туда падкладывали. Кагда Железнарог вызвал на бой Кривазуба тот одел кожаные штаны и пашол на бой. После сигнала рога они разашлись и началась битва! Но тут в лагерь прилители два гипагрифа эта были сынавья Железнарога».
Клянусь вам, из моих призрачных глаз текли слёзы, когда я читал эти перлы! И ведь он был такой не один, в смысле, я не про количество детей у Уизли, а про число грамотеев в Хогвартсе. Многие потомственные волшебники не ходили в школы, а на репетиторов не у всех деньги есть. Да о чём я, даже в моём мире дети писали так, будто впервые из лесу вышли, причём в сильно лютый мороз.
Так что первым делом я хотел научить юных недорослей не истории, а правописанию, или уж попросту выпороть розгами, чтоб компенсировать потраченные силы. Я хоть и мёртвый, но нервные клетки и у меня не восстанавливаются после эдакого стресса! И вообще, это вам не это!
Хорошо, что мой личный аврор помогал в проверке эссе, чтобы поржать и не свихнуться от скуки. Ну да, вот ему развлечение — всюду сопровождать скрипучего древнего призрака с синдромом недержания информации. Кстати, о развлечениях: после того, как Квиринуса вместе с подселенцем и Гарри с тем же подселенцем утащили на опыты, стало очень весело.
Вечно недовольный хмырь в чёрной сутане устроил истерику с битьём посуды в директорском кабинете. Что он там только не орал, как обманутая жена пред ложем, на котором застукала неверного мужа с любовницей на пять размеров худее неё.
Я, конечно, подслушивал, а чего? Правда, до этого убедился, что, согласно напутствиям товарища Коврова, умею проходить сквозь стены в режиме «Вижу цель, верю в себя, не замечаю препятствий». Так и пошёл на разведку: задница торчит из каменной кладки, а голова, вернее, ухо — внутри помещения, где разворачивается драма и ангст в одном флаконе.
— Я вам всю молодость отдал! — орала обиженная «жена» Снейп.
— Да я её не брал! — возражал изменщик Дамблдор.
— Вы мне обещали сохранить жизнь Лили, а за это я спасу её щенка от Тёмного Лорда! И что? Тёмный Лорд спокойно живёт себе в башке этого шрамоголового героя, и ещё неизвестно, кого из них надо спасать в первую очередь!
— Мальчик мой…
— И я уже давно не мальчик, Альбус! Вы меня во все дыры, фигурально выражаясь, поимели, так что обязаны на мне жениться или выплатить компенсацию как честный человек!
И в таком духе целый час крику, был бы живой — утомился бы висеть в одной позе. А так ничего, даже радуюсь, что помер: ревматизм не крутит, гастрит не печёт, варикоз не тянет, импотенция не тревожит — одни плюсы в этом посмертии!
Через несколько дней настали новогодние каникулы или, как их тут зовут, — рождественские. Дети свалили домой, даже те, кто хотел на халяву отпраздновать в Хогвартсе. Замок заполонили компетентные специалисты с настоящим индусским факиром во главе. Именно так я его и представлял: на геройских узеньких плечиках плащ из златотканой парчи, на башке тюрбан с пером и алмазом размером с голубиное яйцо; сам весь в перстнях и бусах, с длинной бородой и в тапках с загнутыми носами — прям брат-близнец светлейшего Альбуса!
Малфой притащил чёрную тетрадку (это снова я на него Скримджеру настучал). Факир зашипел. Невыразимцы и авроры выставили вперёд свои мудрёные приборы и палочки. Лаз открылся, и все начали по одному туда нырять, ну и я присоединился. А чё? Где я ещё столько развлечений увижу?
Внизу все перестроились в «свинью», взяв в центр факира и Малфоя с тетрадкой. Идём. Факелы горят, люмосы светят, мы с Миртл тихонько сияем. Ну да, она тоже решила посмотреть на своего убийцу, а то древняя защита не пропускала в Тайную комнату посторонних призраков без пропуска с печатью.
Так вот, дверь внушала уважение: защищена семью змеями, толщиной с метр, из какого-то ценного сплава — невыразимцы её чуть ли не облизали. После очередного пароля нас впустили внутрь. Малфой выставил вперёд тетрадь, как проповедник библию перед аборигенами-каннибалами. Факир зашипел. Эх, надо было вместо японского парселтанг учить, звучит круче немецкого рока.
Рот огромной каменной маски открылся, и из него выполз змей…
И ни хрена он не змей, в смысле, тело-то у него длинное как шланг, вот только на этом сходство и заканчивается.
Во-первых, он покрыт чешуйками, как Смауг. Во-вторых, у него полная пасть острейших зубов, как у Смауга. В-третьих, у него костяные рога-наросты на башке, как у Смауга. В-четвёртых, он вполне себе говорит по-человечески, как Смауг. В-пятых, он такая же злобная злоехидная тварь, как Смауг. В-шестых…
В общем, это родной брат Смауга, только без ног-лап и крыльев, так что нам всем хана!
Срать он хотел на дневник с Астрономической башни! И на змееуста ему покласть! И на невыразимцев с «непобедимыми» артефактами плевать! И на авроров с палочками он забил!
Ух, как все весело скакали по Тайной комнате, куда там олимпийским чемпионам по бегу с препятствиями! Мы с Миртл отлетели к потолку и оттуда наблюдали за весёлой игрой в салки, где во́да — здоровенный ядовитый червяк, способный убить взглядом, просто целиком сожрать или банально раздавить, как асфальтоукладчик. Его дублёную шкуру не брали никакие заклинания, а дырки в чешуе, чтоб воткнуть чёрную стрелу, у него не было.
Потом в подхемелье припёрся весь такой пафосный феникс типа оказывать посильную помощь. Вот только этот гад немного покрутился вокруг нас с Миртл, оценил обстановку, да и свалил от греха подальше, обогреватель блохастый!
Тут я понял, что мужиков надо спасать, а то зверюгу разбудили, а что с ней дальше делать — никто не в курсе. Недолго думая, я врубился прямо ей в голову. Знаю, ощущение так себе: как будто резко выпил литр алмагеля и сверху обдолбался ментолово-мятным коктейлем.
— Ты х-х-хде? Ты ш-ш-што? — закрутился на месте василиск.
— Прекращай бесоёбить! — заорал я ему прямо в мозг. Да уж, могу теперь в резюме писать: «Видел глубокий внутренний мир короля змей».
— Уш-ш-ходи!
— А ты не нападай на людей!
— Ш-ш-ш-ш-хуй! — выматерился василиск и обиженно затих, дёргая кончиком хвоста. — Вых-х-ходи, с-с-сволощ-щь…
— Сам такой, — откликнулся я, вылетая из его тела и отряхиваясь: казалось, что на мне налипли ошмётки его мозгов.
— Профессор Биннс, — послышался голос Скримджера из-за колонны. — Уже безопасно?
— Относительно! — крикнул я в ответ. — Побудьте пока в укрытии, а мы тут побеседуем с этим мальчиком-из-подземелий. Слышь, чего ты кидаешься-то, как дикий? Ты ж вроде защитник замка.
— Скуш-ш-шно… — Василиск свернулся, как гигантский корабельный трос, и положил свою несимпатичную бошку на собственный хвост. Хотя у него всё туловище — хвост, там, где не голова.
— И чего? Надо было народ пугать? Они к тебе со всем почтением. Вон, даже факира с целым Малфоем притащили, а ты драться.
— Я факироф-ф-ф-ф не ем, — вывалил он язык и потрогал им воздух и меня заодно. — А Малфоев тем более. Они противные.
— Позвольте! — раздался оскорблённый голос из-за колонны, но тут же затих после глухого удара.
— Так тебе жрать хочется? — догадался я.
— А ты как думал? Полс-саю тут с-сотни лет, крысами давлюс-сь, думаеш-ш-шь, приятно? — обиженно прошипел василиск. — А ведь С-с-сала-с-с-сар обещал полное довольствие до с-с-скончания веков.
— Обманул, гад, не зря про него говорят, что был злодеем и тёмным магом, — согласился я. — Так чего тебе хочется?
— Барана! — обрадовался василиск. — Нет! С-с-свинью! Две! Каждую неделю!
— Во тебя попёрло! — рассмеялся я и крикнул в сторону укрытия: — Господин Скримджер, вы сможете обеспечить две свиньи еженедельно для защитника Хогвартса? А он с вами поделится ценными ингредиентами!
— Кровь не дам! — сразу пошёл в отказ василиск. — Вдруг кто порчу наведёт! Я боюс-с-сь.
— А яд, слюну и дерьмо? — поинтересовался я.
— Этого добра не ш-ш-шалко, черес-с него не проклянут, — согласился «склад ингредиентов».
— Слышали? — крикнул я.
— Так точно, мы согласны! — ответил Скримджер и выбрался из-за колонны. Осторожно подошёл к нам, стараясь всё же не глядеть василиску в глаза. — Сегодня же доставим первую партию корма. Ещё будут какие пожелания?
Змей промолчал, были бы плечи — пожал бы в недоумении. А вот я огляделся, почесал призрачный затылок и предложил:
— Убраться бы тут. Да и нормальный вход обустроить, а то как дураки по канализационным трубам ездите. И можно что-то вроде поста охраны поставить.
— Ес-с-сть туннель в с-с-сапретный лес-с-с, — поделился василиск. — Раньш-ш-ше С-с-салас-с-сар с-с-со мной там гулял.
— О! — вспомнил я ещё один баг Хогвартса. — А акромантулов ты любишь?
— Обош-ш-шаю… — облизнулся тот. — Хрустящ-щ-щие и вес-с-сёлые, бегают с-сабавно… Давно их не ел…
— Какие ещё акромантулы? — грозно взглянул на меня Скримджер.
— Так колония, которую развёл наш Рубеус Хагрид в лесу. Там вожак говорящий, такая прелесть! — тут же сдал я все явки и пароли.
— Та-ак… говорящий… Хагрид… — раздул ноздри Скримджер. — Я ненадолго отлучусь, а потом мы снова побеседуем с уважаемым защитником Хогвартса и с вами, профессор. После обеда, уборки и обследования территории.
— Увидимс-с-ся… — помахал кончиком хвоста василиск, изобразив улыбку во всю свою сотню клыков. — А ты не с-с-спеш-шиш-шь?
— Я уже помер, куда мне спешить? Да и каникулы на дворе, так что гуляем! Тебя как зовут?
— Ас-саах, а ты?
— Катберт Биннс, профессор истории, призрак и просто хороший человек, — представился я. — Поболтаем, а потом ты поешь и снова поболтаем, пока авроры не позовут на охоту на акромантулов.
— Отличный план! — одобрил Ассах.
И мы начали болтать, пока вокруг сновали невыразимцы и авроры, исследуя больше не тайную комнату великого Слизерина и его любимого василиска.
Часть 3
Возвращение освобождённых от Тома счастливчиков пришлось на пятничный завтрак. Дверь в Большой зал распахнулась, и в ней, как на картине, замерли: министр, Гарри с Квиринусом, пятёрка авроров; несравненная мисс Скиттер, похожая на ядовитую древесную лягушку своим ярким одеянием, и её фотограф с допотопным аппаратом наперевес.
Они вошли в помещение, сияя в лучах собственной крутости, как семейка супергероев-Мстителей перед отправкой в прошлое. Чуть в стороне держался Скримджер, который стал мне кем-то вроде любимого внука. Уж не знаю, что происходит с его карьерой, он и так глава правоохранительного отдела министерства, но смотрит он на меня очень… Не просительно, но так проникновенно, как пёс, наблюдающий за мясом, жарящимся на гриле.
А я что? Я же не могу отказать такому хорошему человеку и окончательно убить в нём веру в добро, Деда Мороза и всеобщее благо!
Так вот, делегация, сопровождающая больше не двойных засланцев, дружно вошла в зал, печатая шаг. Наш дорогой Альбус поднялся с трона и раскинул руки, как добрая Матушка Гусыня, приветствующая потерявшихся в ночи гусят.
— Дорогие мои, вы наконец с нами! — воскликнул он своим хорошо поставленным голосом. — Руфус, мальчик мой… — начал он, а я в унисон подхватил:
— Прости, я так давно оторван от мира людей, что даже не знаю: есть ли нынче какая-то организация по защите волшебных животных? Вот помню, в мои времена для драконов создавали заповедники, где растили их с заботой, как любимых котят и щеночков!
— Это вы к чему, дражайший профессор? — тут же напружинился Скримджер, осматриваясь вокруг бдительным взглядом. Его подчинённые, которые теперь постоянно сопровождали начальника с палочками и защитными артефактами наизготовку, моментально заняли оборонительную позицию.
— Так я о том, что наша Великобритания — самая великая Британия на всём свете! — выдал я патриотический лозунг, вытянувшись во фрунт всем своим полупрозрачным телом. — Что же произошло за последние полвека, что яйца драконов высиживают полувеликаны?! Или это как с василиском: жаба-мама плюс куриное яйцо-зародыш равно наш миляга Ассах?
Хагрид, которого отпустили из аврората после допроса под поручительство светлейшего Альбуса, начал уползать из большого зала, изображая гигантского краба — бочком, бочком…
— Стоять! — рявкнул Скримджер, моментально догадавшись, что за наседка обитает в Хогвартсе. Его бойцы шустро направили палочки на замершего у двери лесника, который испуганно забегал глазками по лицам врагов. — Смит, обыскать дом лесника и доложить. Профессор, я правильно вас понял?
— Конечно, уважаемый Руфус, что ж тут не понять? А малыша теперь передадут в заповедник? Я так хочу, чтоб он прожил счастливую жизнь, пока его не разберут на ингредиенты для палочек и зелий! Помнится, когда я был ребёнком, моя дражайшая матушка всякий раз говорила, что мои домашние жабы и ящерицы переезжают на специальную ферму, где у них много вкусных стрекозок и букашек. Ох, что-то на меня накатили воспоминания… — вздохнул я печально.
А тут и директор пришёл в себя и начал приглашать главу аврората в «нумера», то есть в свою башню. Вот только он не на тех напал, и нас со Скримджером было невозможно оторвать друг от друга. Так что в кабинет мы проследовали дружной толпой: царь, и.о. царицы и Мальчиш-Кибальчиш с командой — то бишь Руфус, его подчинённые и я. А в роли Мальчиша-Плохиша, естественно, наш дорогой Хагрид, только без креста на груди. Чуть в сторонке от нас торопливо стучала высоченными каблуками мисс Скитер, семенил её фотограф с камерой наперевес, и одышливо пыхтел министр Фадж.
Усланный на обыск Смит вернулся так скоро, словно на «Нимбусе» слетал до домика и обратно. Присоединился он к нам ещё до того как вся почтенная компания скрылась за дверью, охраняемой големом. Перед собой он бережно левитировал закопчённый котёл, в котором покоилось оно — Кощеево яйцо!
Вернее, драконье, конечно, я ж не в ту сказку попал, чтоб познакомиться с жизненно важным органом русского некромага. Подумать только, бедняга Том делал свои крестражи из артефактов основателей Хогвартса и прочих значимых для него вещей, а русский приколист взял и по-простому упрятал свой в обычную иглу! Никакого пафоса и страданий, не то что у всебританской королевы драмы и ангста!
Устроились мы честь по чести, как старые бабки на деревенском кругу, ну или как гопники на сходках — только семок, кепок, шлёпок и штанов с лампасами не хватало. Хагрид сиротливо сжался в уголке, жадно поедая глазами свою прелесть, установленную посередине чайного столика.
— Итак, мальчик мой, — начал свою журчащую речь Альбус, а я вдруг понял, что это обращение срабатывает на мне, как фраза-активатор Зимнего Солдата. У него: «Желание, ржавый… — а у меня: — Мальчик, мой…» Он впадает в модус робота, а у меня открывается шлюз красноречия, куда там до него сбросу воды с Волжской ГЭС! Так что я тут же подхватил в унисон:
— Как же ты мог так поступить, нарушить закон? Как тебе не совестно оставлять свои служебные обязанности так надолго? А кто должен кормить Пушка и Клыка, пока ты прохлаждаешься в Азкабане и играешь там с собакой Блэком?! Разве директор Дамблдор тебя не предупреждал, что Сириус совершенно безответственный молодой человек, который бросил своего крестника, лишь бы поймать Питера? Хотя он и тут сплоховал, не доловил друга, такая досада!
— Сириуса Блэка перевели в камеру аврората, пока не будет проведён пересмотр его дела. Скоро его освободят, сняв все обвинения. — Руфус просканировал меня взглядом и с надеждой спросил: — А кто такие Пушок и Клычок?
— Ох, Клык чудесный пёсик, как и Пушок! — всплеснул я руками и полюбовался унылым выражением лица Скримджера, который словно вылинял от разочарования в жизни. Чтобы не расстраивать хорошего человека и не разочаровывать Альбуса, я благодушно добавил, сложив свои полупрозрачные руки на полупрозрачном же животе: — Да, церберы вообще милашки, особенно щеночки. У них такие симпатичные мордашки и очень-очень ценная слюна и шерсть!
— Цербер?! — мгновенно встрепенулся глава аврората. — И где же спрятан такой полезный источник ингредиентов? Не в хижине же лесника? — взглянул он на Смита, который отрицательно замотал головой.
— О! А вы ещё не играли в нашу полосу препятствий, созданную для маленьких героев? — обрадованно воскликнул я. — Так давайте же пойдём и оценим задумку дорогого Альбуса. Он ночами не спит, всё думу думает: как бы выдрессировать… гм, воспитать истинных гриффиндорцев из маленьких сирот!
Бодрой кавалькадой мы порысили на четвёртый этаж к Запретному коридору. Как известно, счёт этажей в английском языке начинается не с первого, а как бы с нулевого, или «земляного» этажа («ground floor»). Следовательно, «third-floor» — это четвёртый этаж.
Лестницы отчего-то сворачивали куда-то не туда, пока нетерпеливый Руфус не пригрозил арестом всем, начиная с домовых эльфов и заканчивая факультетскими привидениями. После этого мы всё же проследовали в то место, где каждому грозит мучительная смерть.
Пока авроры воевали с непокорными лестницами, к ним присоединились очень невзрачные невыразимцы в своих неприметных серых мантиях. Вот уж кто порезвился на славу, добившись разрешения на исследование старинного замка. Раньше в Хогвартс не допускали никого из проверяющих, кроме членов попечительского совета, но теперь пошла такая пьянка, что Дамблдор не мог запретить доступ наглым силовикам и хитрым агентам, о которых никто толком не знает ни их полномочий, ни круга их обязанностей, ни с кем они соприкасаются. В общем, те ещё Неуловимые Джо.
Фотограф лихорадочно щёлкал затвором камеры, стараясь не упустить ни единого важного момента; Рита чуть не подпрыгивала от возбуждения на своих десятисантиметровых каблуках. Я даже уважительно улыбнулся этой неугомонной особе, которая может передвигаться в такой пыточной обуви и не падать носом вперёд. Впрочем, дамы всегда восхищали меня своей стойкостью в борьбе за красоту, куда до них вейлам с их колдовским гламуром.
Фадж молчал, словно под «силенцио», с трудом переводя дух после длинного забега по этажам замка. Скримджер посматривал на его пыхтящую тушку, словно примерял на себя его котелок, клетчатый костюм, шерстяную мантию и кресло британского министра Магии. Сдаётся мне, что такими темпами мы получим нового главу правительства на пять лет раньше каноничного срока.
У двери, отпирающейся обычной «алохоморой», мы задержались ненадолго — профессионалы прекрасно знали, как безопасно обезвредить щеночка цербера. Над зарослями дьявольских силков долго охал какой-то носатый тип из невыразимцев, кляня злодеев, поместивших ценное растение в неподходящие условия.
Остальные препятствия преодолели за несколько минут, добравшись до финала и получив в награду вытянутое лицо и трясущиеся руки главы Отдела Тайн. Тот, обнаружив ценный артефакт, пропавший из их хранилища ещё в прошлом году, буквально завибрировал каждой ниточкой своей серой мантии.
— Но как же! Это же Еиналеж! Да я уволил столько народа, пока шло расследование похищения, а оно тут стоит! У меня всё больше вопросов к вам, Дамблдор, — грозно нахмурился он, глядя на безмятежно улыбающегося директора. — Руфус, Корнелиус, я требую вызова на допрос главы Визенгамота!
— Мальчик мой…
— Как ты можешь так говорить о человеке, пожертвовавшем всем ради всеобщего блага! — тут же активировался мой внутренний Зимний Солдат. — Альбус ночей не спит, всё думает, как бы поймать все кусочки Тома, а ты не ценишь его подвиг! Кстати, а вы уже изъяли крестраж, спрятанный в хогвартской Выручайке?
— Не многовато ли Волдемортов на одну школу? — грозно нахмурился Скримджер. — Дух в Квиррелле, крестраж в Поттере, теперь ещё один в Комнате-по-требованию! Это не считая шестнадцатилетнего Риддла из дневника, конфискованного у Малфоев!
— И не забудьте про сейф Беллатрикс Лестрейндж и хижину древнейшего и благороднейшего рода Гонт, там тоже есть кусочки темнолордовского пирога, — напомнил я, нисколько не смутившись взгляда своего новоприобретённого «внучка», обещающего мне очередной допрос с пристрастием.
Пока мы мило обсуждали текущие задачи, Альбус вдруг выкинул коронный финт, призвав свой читерский транспорт. Скрылся он в
сиянии перьев блохастой грелки, оставив с открытыми ртами всех, кроме меня. Нет, я, конечно, подозревал, что что-то тут не так, слишком уж царь был спокоен и благодушен, но до дезертирства не додумался.
Тем временем я припомнил, что внутри магического зеркала есть очень ценная начинка, с помощью которой можно сотворить себе тело. Интересно, как это сделать? Не то чтобы я так сильно желал возродиться в теле старичка Биннса, но на всякий случай, вдруг там можно как-то подрегулировать базовую комплектацию…
Поэтому я тихонько подлетел к своему некровному родственнику и тихо спросил:
— Руфус, если я тебе открою ещё одну малюсенькую тайну, обещаешь взамен немного мне помочь?
Тот смерил меня задумчивым взглядом, видно прикидывая, с чего это мой бескорыстный трёп вдруг приобрёл какие-то условия.
— Обещаю, если это не навредит мне, моим родственникам и близким людям, — наконец всё же кивнул он.
— Спасибо, — церемонно склонил я свою призрачную голову и прошептал: — Внутри зеркала Еиналеж хранится философский камень. Если он настоящий, сотворите мне новое тело? Конечно, после того как приготовите себе достаточно Жизненного эликсира и заполните золотом столько сейфов, сколько смогут предоставить гоблины.
Оглавление
Часть 1
Часть 2
Часть 3
Последние комментарии
12 часов 26 минут назад
18 часов 48 минут назад
18 часов 56 минут назад
19 часов 24 минут назад
19 часов 28 минут назад
19 часов 29 минут назад