Сборник (СИ) [Теодор Гамильтон Старджон] (fb2) читать постранично

РОМАНЫ

Часть первая. Фантастический идиот

Часть вторая. Малышу – три

Часть третья. Мораль

Венера плюс икс

Синтетический человек

ПОВЕСТИ

Кейз и Мечтатель

Киллдозер

Ключи от Неба

Когда ты улыбаешься...

Окажись все мужчины братьями, ты бы выдал сестру за одного из них?

Руки твоей прикосновение

РАССКАЗЫ

Бизнес на страхе

Благая потеря

Бог микрокосмоса

Борговля тутылками

Быстрый, как молния, гладкий, как шёлк…

Время назад

Громы и Розы

Дело Верити

Дитя эфира

Дом с привидениями

Другая Селия

Золотое яйцо

Искусники планеты Ксанаду

Как пришить тётушку

Когда любишь...

Крошка и Чудовище

Летающая тарелка одиночества

Любимый медвежонок профессора

Медленная скульптура

Мистер Костелло, герой

Мое отмщение

Музыка

Настоящее ничто

Нерасторжимая связь

Образ мышления

Оракул и гвоздь

Особая способность

Пушок

Ракета Мяуса

Руки Бьянки

Сверхоружие

Скальпель Оккама

Сокамерник

Тайна планеты Артна

Таксидермист

Трио на фоне бури

Умри, маэстро!

Человек, который научился любить

Чернокнижник Смит

Шрамы

Это был не сизигий

notes

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

РОМАНЫ

Больше чем люди

Часть первая. Фантастический идиот

Идиот жил в черно-сером мире, который пронзали белые молнии голода и мерцающие зарницы страха. В его ветхой одежде зияли окна прорех. В них выглядывало то колено, угловатое и острое, как зубило, то частокол ребер. Долговязый, плоский парень. И на мертвом лице – застывшие глаза.

Мужчины откровенно отворачивались от него, а женщины не решались поднять взгляд. Лишь дети подолгу разглядывали идиота. Но он не обращал на них внимания. Идиот ни от кого ничего не ждал. Когда ударяла белая молния, его кормили. Пропитание он добывал сам или вовсе обходился. А случалось, его кормил первый встречный. Идиот не знал, почему так происходит, и не задумывался об этом. Он не просил, он просто стоял и ждал. И стоило прохожему заглянуть в его глаза, как в руке идиота оказывалась монетка, кусок хлеба или какой-нибудь плод. Тогда он ел, а неожиданный благодетель торопился прочь, охваченный смутной тревогой и недоумением. Изредка с ним пытались заговорить; иногда о нем говорили между собой. Он слышал звуки, но смысла для него они не имели. Он жил сам в себе, далеко-далеко, не ведая связи между словом и его значением. Видел он великолепно и мгновенно замечал разницу между улыбкой и гневным оскалом, но ни та ни другая гримасы ничего не значили для существа, лишенного сочувствия, никогда не смеявшегося и не скалившегося, а потому не понимавшего чувств своих веселых или гневных собратьев.

Страха в нем хватало ровно на то, чтобы сохранить целыми шкуру и кости. Он не умел предвидеть что-либо вообще. Так что всякая занесенная палка, любой брошенный камень заставали его врасплох. Правда, первое же прикосновение пробуждало его. Он спасался бегством. И не успокаивался, пока не стихала боль. Так он избегал бурь, камнепадов, мужчин, собак, автомобилей и голода.

Идиот ничего не желал. Вышло так, что жил он скорее в глуши, чем в городе; и поскольку жил там, где оказывался, получалось, что оказывался по большей части в лесу, а не где-то еще.

Четыре раза его запирали, и всякий раз это ничего не значило для него и ничего не меняло в нем. Однажды его жестоко избил сокамерник, другой раз, еще сильнее, охранник. В двух других местах был голод. Когда у него была пища и его оставляли в покое, он оставался. Когда наступало время бежать, он бежал. Средства для спасения предоставляла внешняя оболочка его