Жестокие кости (ЛП) [Никки Лэндис] (fb2) читать онлайн

Никки Лэндис Жестокие кости Королевские бастарды — 11

Перевод осуществлён TG каналом themeofbooks — t.me/themeofbooks

Переводчик_Sinelnikova

Copyright © 2022 Nikki Landis

История Твичи начнется в антологии МК Королевские блудницы(шлюхи), являющейся частью мира МК Королевских бастардов. Эта книга представляет собой кроссовер МК Королевские бастарды /МК Королевские блудницы, объединяющий истории Твичи и Аса(Эйса).

События в Жестоких костях происходят в те же временные рамки, что и в «Навечно моя» перед «Извращенным дьяволом». Настоятельно рекомендуется прочитать сначала их, также "Поездку дьявола", "Ярость ада".

От Грима и его жнецов можно ожидать гораздо большего.

1

Ветер выл и тряс кабельные линии возле офиса Коронера, я задрожала, из-за грохота над головой, и постучала в дверь. Тяжелая стальная дверь скрипнула под моим кулаком, когда я ударила во второй раз. Это был не главный вход, которым пользовались все остальные. У меня был собственный вход в дом смерти, когда я хотела, благодаря моей дружбе с Бладжем — сокращением от Бладжон. Не спрашивайте меня, почему лучший мастер по вскрытию костей в Вегасе получил такое имя. Это случилось задолго до того, как мы встретились.

В крошечном окошке наверху появилось изможденное лицо, и я заметила, как налитые кровью зеленые глаза смотрят на меня сужаясь.

— Чего тебе так поздно, Твичи?

— Черт возьми, Бладж. Впусти меня. Мои сиськи замерзнут окончательно, и у меня будет постоянная эрекция сосков до конца моих дней.

Раздалось фырканье, и замки щелкнули, прежде чем здоровенный ублюдок открыл дверь и отступил, позволяя мне проскользнуть внутрь.

— У тебя есть тело или что? Сегодня чертовски холодно, чтобы ходить туда дважды.

Я кивнула в сторону внедорожника, который взяла у Грима, президента клуба Королевские ублюдки. Он разозлится, когда поймет, что я не спросила разрешения, но я оставила свой байк на их территории, поэтому я решила, что это честная сделка, пока я не вернусь в Перекрёсток.

— Сзади.

Он быстро кивнул, а затем бросился к машине, открыл задний люк и схватил бедную девушку, которую я завернула в украденную мотельную простыню. Проклятие. Я действительно проживаю нездоровую жизнь.

Ему удалось защелкнуть заднюю стенку и ворваться внутрь с телом, пробираясь по коридору в свою лабораторию. Я закрыла за ним дверь и повернула замки, убедившись, что нас никто не побеспокоит.

— Где ты нашла тело? — Бладж уже осторожно разворачивал ее, оценивая тело женщины на предмет травм и причины смерти так быстро, что я уже знала: у него будут ответы для меня быстрее, чем я когда-либо смогу получить сама. Он был лучшим, когда дело доходило до опознания. Мне было полезно, что парень, на которого я больше всего полагаюсь, когда нуждаюсь в помощи в подобных обстоятельствах, также был коронером(1) Тонопы.

— В могиле Стефани Холлоуэй.

Он тихо присвистнул, качая головой.

— Нихуя себе? Девушки, которая пропала четыре месяца назад?

— Ага. Мне пришлось немного повозиться, но это не Стефани.

Он фыркнул, услышав двойной смысл.

— Посмотрим.

Одной мысли о Тени и воссоединении молодой пары было достаточно, чтобы мое черное сердце стало счастливым. Никогда не встречала парня, настолько влюбленного в свою девушку и готового умереть за нее так, как Тень. Может быть, когда-нибудь я встречу кого-нибудь, кто захочет меня с таким же уровнем убежденности. А до тех пор я буду счастлива оседлать любой член, какой захочу, и уйти, когда закончу.

— Мы не узнаем, что это не Стефани, пока я не введу ДНК во все базы данных, — возразил он, снимая порванную одежду и тщательно отделяя драгоценности и другие предметы с трупа. Я почищу и упакую их для семьи, как только Бладж внесет детали в каталог.

— Ну, я думаю, что знаю наверняка ответ на этот вопрос, так как мы только что спасли Стефани от торговцев людьми.

Его пристальный взгляд оторвался от того места, где он изучал кости, и, нахмурившись, остановился на моем лице.

— Блядь.

— Да. Русские, Скорпионы и целая куча неприятностей.

— Это дело блудниц или королевских бастардов? — Бладж возобновил изучение тела, документируя информацию и травмы, а также определяя причину смерти.

— Было ли когда-нибудь время, когда они не пересекались? — Спросила я с легким сарказмом.

— Не увивайся так вокруг меня, Твитч. Мы пели эту песню и танцевали слишком долго, чтобы дурачить друг друга.

— Я знаю, — призналась я, протирая глаза. — Я не сплю уже два гребаных дня. Мне нужно отдохнуть.

— У меня есть комната в задней части дома. Всегда свободна. Ты это знаешь.

— Я знаю.

— Тебе сейчас нужно быть где-то еще?

— Нет, не раньше завтрашнего полудня, — призналась я.

— Тогда иди отдохни несколько часов. Когда ты проснешься, я закончу. Ты должна мне завтрак.

Хлопнув его по плечу, я рассмеялась.

— Я позабочусь о тебе. — Приподнявшись на цыпочки, я запечатлела поцелуй на его щеке. — Спасибо, Бладж.

Он проворчал что-то в ответ, пока я тащила свою усталую задницу через комнату и дальше по стерильно чистому коридору к единственному месту, где я могла отдохнуть в обозримом будущем. Жизнь находила способ догнать меня быстрее, чем я могла бежать. Такими темпами я никогда не выполню данное мной обещание, и это было неприемлемо.

Всего несколько часов, это было все, что мне нужно.

Остальное дерьмо может подождать.

Что-то сильно ударило меня сбоку по черепу, и я что-то пробормотала во сне, переворачиваясь, чтобы плотнее натянуть подушку на голову. Дерьмо. Это не моя голова принимает удары на себя, а чертова дверь.

Я всегда была недовольна своим отдыхом и терпеть не могла, когда меня рано будили. Несколько проклятий сорвалось с моих губ, когда я попыталась заглушить громкие, неприятные звуки, доносившиеся из-за пределов комнаты, которая должна была стать моим временным убежищем. Мои глаза были залеплены тушью, и прошла минута, прежде чем я смогла проверить время на своем телефоне.

Четыре гребаных часа. Это был весь тот сон, который мне удалось заполучить, благодаря невоспитанному человеку, который все еще колотил кулаком в дверь, требуя, чтобы его впустили в морг. К этому времени я уже слышала, как парень кричал и угрожал Бладжу телесными повреждениями. Поднявшись с матраса, я подобрала свой пистолет и промаршировала по холодному полу, распахнув свою дверь, прежде чем протопать по коридору к боковому входу, которым я пользовалась ранее. Тот, кто был снаружи, знал, что нужно воспользоваться частным входом. Наружная дверь протестующе стонала при каждом ударе кулака о поверхность. Распахнув ее, я взвела курок своего пистолета и направила его на придурка, который посмел разбудить меня этим шумом.

— Какого хрена тебе нужно?

Если он и был удивлен, обнаружив полуобнаженную женщину, открывшую дверь в морг, то никак этого не показал.

— Черт возьми, сладость моя. Ты не можешь так открывать дверь. Это небезопасно.

Я смерила парня взглядом сверху вниз, раздраженная тем, что он был привлекателен во всех отношениях, которые я находила притягательными: широкие, рельефные плечи, щетина двухдневной давности на его угловатом красивом лице, гипнотизирующие голубые глаза и дерзкая поза, доказывавшая, что он любит неприятности и преуспевает в них. Его военная стрижка подтверждала, что он дисциплинирован и разбирается в огнестрельном оружии, что еще больше усилило мой интерес.

Мистер Сексуальнее-чем-трахаться-в-спальне-глазами уставился на меня сверху вниз, коротко моргнув, когда оценивал мою внешность, дьявольская улыбка искривила его губы. Нельзя было отрицать тот факт, что он разглядывал меня. Чертовски уверена, что ему нравилось видеть мои черные стринги и то, как мало ткань скрывала мои девчачьи прелести.

— Есть причина, по которой ты стучишь в дверь и прерываешь мой прекрасный сон? Сейчас четыре часа утра.

— Прошу прощения, что разбудил тебя, красавица. Если бы я знал, то подготовился бы к тому, что богиня будет стоять по другую сторону двери.

Он серьезно?

— Лесть на меня не действует, — прорычала я, раздраженная, но в то же время заинтригованная этим подтянутым военным и его слишком широкими плечами.

— Какая жалость, милая. Я думаю, ты, должно быть, встречалась не с теми мужчинами.

— Меня так и подмывает сказать тебе, что я лесбиянка, чтобы ты отстал, но правда в том, что мне слишком нравится член, чтобы шутить по этому поводу.

Он дважды моргнул, слегка опешив, прежде чем медленная, соблазнительная улыбка изогнула уголки его губ.

— Где ты была всю мою жизнь, красавица?

— Пыталась уснуть, — невозмутимо ответила я, крайне раздраженная его мальчишеской улыбкой и перекатывающимися мышцами.

— Я могу решить твою проблему. Тебе просто нужно достаточно сильно устать. — Он сверкнул волчьей улыбкой, а затем бросился вперед, обхватив меня рукой за талию и проталкиваясь внутрь.

Ровно через две секунды я была прижата к двери, как в клетке под его мощным телом. Моя правая рука сжала пистолет, но его ладонь накрыла оружие, удерживая ствол неподвижно и делая его бесполезным для меня. Толстые бедра прижали мои бедра с обеих сторон, когда он наклонился, ища в моих глазах ответы, которые я никогда бы не раскрыла.

— Ты просто адское пламя, котенок. Именно такой ожог мне и нравится. — Его ноздри раздулись, когда я толкнула его в грудь свободной рукой, не сумев сдвинуть его ни на дюйм. — Но у нас проблема, богиня. Мне нужно поговорить с Бладжем. Он единственный, кто может мне помочь.

— Как тебя зовут? — Спросила я, игнорируя жар его тела и желание прижаться ближе, поскольку он прогнал холод, витавший в воздухе.

— Ас(Эйс).

Слегка наклонив голову, я попыталась разобраться в мужчине, который, казалось, не спешил отступать.

— Просто Ас?

— Просто Ас. Я никогда не промахиваюсь мимо цели. В каждой всегда дырка, — прохрипел он, придвигаясь еще на дюйм ближе к моим губам. — Хорошо, что тебе это нравится.

Фыркнув, я нисколько не удивилась, обнаружив, что его эго соответствует его телосложению.

— Отпусти меня, или твои яйца пострадают от последствий. — Мое колено слегка приподнялось, и он повернул бедра, вгоняя свой толстый стержень между ног прямо в меня. Он козырял каким-то крупным деревом, и мне пришлось сосредоточиться, чтобы не скользнуть рукой вниз и не сжать его значительную выпуклость.

— Я не думаю, что ты хочешь играть так грубо, красавица. — Его свободная рука скользнула вниз по моей щеке, прослеживая линию подбородка, пока не остановилась на горле. — Или это то, что тебе нравится?

— Ты уже закончил с ней играть Ас? — Спросил Бладж раздраженным тоном. — Блядь, почему ты всегда выставляешь свой член напоказ перед дамами?!

Ас усмехнулся, отступая назад, его голодный, хищный взгляд скользнул вниз по всей длине моего тела.

— На этот раз я не просто играю. Я не хочу лизать леденец на палочке. Я хочу сожрать его целиком.

Бладж расхохотался и покачал головой.

— Перестань издеваться над Твичи. Она смертельно опасна.

— О, я в этом не сомневаюсь, — согласилась Ас. — Она украла мое сердце прямо из груди. — Он подмигнул в мою сторону, прежде чем развернуться, неохотно окидывая меня взглядом в последний раз.

Когда он последовал за Бладжем в его кабинет, я уставилась ему вслед, как девчонка, влюбленная в старшеклассника. Гребаные мужики. Иногда я действительно жалею, что так сильно люблю член. В противном случае, я бы избавила себя от многих неприятностей.

1. Коронер — в некоторых странах англо-саксонской правовой семьи должностное лицо, специально расследующее смерти, имеющие необычные обстоятельства или произошедшие внезапно, непосредственно определяя их причину.

2

— Куда ты убегаешь, богиня?

Хриплый, глубокий голос Аса, казалось, разносился по всему чертову зданию.

— Завтрак, — прошептала я, приложив палец к губам. — Я обещала Бладжу. Не буди его.

— Я пойду с тобой. Мне нужен кофе как можно скорее, дорогая. Дерьмо, которое он варит, ненамного лучше моторного масла, а в его холодильнике нет ни черта, кроме частей тел и крови.

Вот почему я не стала бы пить кофе Бладжа и ни к чему не притрагивалась в морге.

— Лучше поторопись. Я никого не жду. — Достав из кармана ключи, я первой вышла на улицу, навстречу яркому солнечному свету, струящемуся из-за горизонта, как пролитая пахта янтарного цвета. Все вокруг было окрашено бледным мерцающим сиянием, цвета молодого персика, как говаривала моя мама.

Ас не потрудился дотянуться до моих ключей, и мне понравилось, как он уверенно направился к пассажирской двери и скользнул на переднее сиденье, как только я нажала на брелок. Большинство парней, с которыми я встречалась, были мачо, жаждущими славы шовинистами, которым не нравилось терять контроль. Аса это нисколько не обеспокоило.

Черт…если бы это было не так привлекательно, как новенький блестящий пистолет.

Мы заехали в местную закусочную и заказали еду на вынос, и официантка предложила нам обоим кофе. Ас взял свой черный, но мне пришлось добавить немного сливок и пару кусочков сахара.

— Спасибо, — ответила я, взяв чашку и накрыв одним из гофрированных рукавов обжигающе горячую поверхность. Моя задница приземлилась на один из табуретов у стойки, где я потягивала кофеин и случайно взглянула в сторону Аса. Он смотрел на меня так, словно больше никого в ресторане не существует.

— Ты продолжаешь смотреть на меня так, словно я самая аппетитная закуска, которую ты когда-либо видел, и я могу начать думать, что ты хочешь большего, чем секс на одну ночь.

— Я уже говорил тебе, красавица. Я ввязался в это надолго.

Фыркнув, я подмигнула в его сторону.

— Тебе не нужно играть со мной в игры. Если я захочу трахнуть тебя, мы будем трахаться. Если нет, то мы этого не сделаем. И к слову, я не заинтересована ни в каких отношениях.

Ас нахмурился, наклонившись вперед и положил руку на стойку.

— Ты собираешься кое-что узнать обо мне, прелесть. Чем серьезнее задача, тем усерднее я к ней стремлюсь.

— Это могло бы сработать с милой попкой в любом из клубов, Ас. — Наклонившись ближе, я позволяю свободной руке погладить его по щеке, спускаясь к подбородку. — Я Королевская блудница. Я не подчиняюсь приказам. Я не раздвигаю ноги по чей-то прихоти. И я чертовски уверена, что не позволю мужчине контролировать ни черта из того, что я говорю или делаю. Ты будешь разочарован, с разбитым сердцем или останешься, держась за свой член гадая, что, черт возьми, произошло. Просто так эта штука работает.

Глаза Аса потемнели, превратившись в глубокие лазурные озера, и я не была уверена, было ли это желанием, вызовом, которого он явно хотел, или тем фактом, что он был чертовски возбужден. Я бы поспорила на то, что это, в какой-то степени, было все вместе.

— Твичи, детка, ты только что встретила свою пару. — В его глазах был намек на что-то темное и опасное, и черт бы меня побрал, если это не самое большое возбуждение.

— Завтрак готов. — Официантка поставила на стойку пару пакетов, набитых контейнерами. — Я положила тебе приправы и посуду. У тебя все готово.

— Спасибо, Дина.

— Увидимся, Твичи.

Я бросила на стойку пару двадцаток, но Ас покачал головой. Он взял одну, сунул ее в карман спереди моей кожаной куртки, а затем бросил еще две двадцатки на ту, что все еще лежала на прилавке.

— Оставь сдачу себе, Дина.

— Удачного дня, — объявила она, сгребая деньги и направилась к кассе.

Ас почти молчал всю дорогу, пока мы возвращались в офис Коронера. Когда мы прибыли, морг был наглухо закрыт, и я воспользовалась запасным ключом, который Бладж хранил в лаборатории. Как только мы попали внутрь, я повесила ключ обратно на маленький крючок над его столом.

— Ты думаешь, он уже проснулся? — Спросила Ас, отметив тишину внутри.

— Черт возьми, нет. Бладж похож на вампира. Никогда не видела его при свете дня, — призналась я со смехом.

— Тогда зачем ему завтрак?

— Я положу еду в пакет и оставлю у его двери. Как только он встанет, он все разогреет заново.

Наверно этого объяснения, было достаточно, потому что Ас кивнул.

— Ну, а я умираю с голоду. Давай посмотрим, что тут у нас.

В морге была отдельная комната отдыха для сотрудников, которую занял Бладж и превратил в извращенную версию фильма ужасов. Повсюду было дерьмо, и беспорядок был не самым худшим. Должно быть, Бладж был отчасти кладовщиком, потому что стопки газет, пластиковая посуда, бумажные тарелки, кофейные кружки и стаканчики для сливок усеивали все поверхности. Коробки с различными принадлежностями были разбросаны по всей комнате отдыха, а раковина выглядела так, словно он вымыл окровавленные руки, но так и не потрудился вытереть их. Кровь стекала по некоторым шкафчикам, и ручки на холодильнике тоже были в крови. Это выглядело так, словно кто-то забил другого человека дубинкой до смерти, и я была уверена, что мой любимый мастер по вскрытию оценил иронию. Забавно, что эта комната была такой ужасной, потому что остальная часть его помещения была безупречно чистой.

— Что за хрень? — Выпалил Ас, осматривая комнату во всей ее красе. — Это блядь мерзко.

— Ты что, никогда раньше здесь не бывал? — Спросила я, ухмыляясь при виде выражения его лица. — Я буду есть за столом без крови, но не более того. Бладж так занят, когда занимается делом, что не замечает беспорядка, который оставляет после себя, обычно только в комнате отдыха. Поверь мне, это не самое худшее, что я видела.

Ас провел рукой по одному из столов, и все полетело на пол.

— К черту все это. Я разделю с тобой этот чертов стол, но и только. Я не собираюсь убирать за его большой волосатой задницей.

Смешок вырвался из моего горла, когда я села напротив него и открыла пакеты, разделив контейнеры и расставив нашу еду на столе. Остальное я положила в пакет и завязала его.

— Итак, как вы с ним познакомились?

Ас покачал головой.

— Это безумие, думать, что он так методичен и осторожен в своей работе, и все же он самый грязный ублюдок, которого я когда-либо видел. Я был в его личной комнате. Там такой же беспорядок, как и здесь. — Ас покачал головой. — Бладж раскрыл для меня старое дело. Что-то личное для меня.

Кивнув, я не стала вдаваться в подробности. Это не мое дело.

— Он хорош в поиске ответов и кусочков головоломки, которые больше никому не под силу. Бладж разбирается в костях, и у него хорошее чутье и познания в анатомии. Вот почему он известен как человек, играющий в кости. Лучший в штате, насколько я знаю.

— То же самое. Вот почему я здесь.

— Что ж, тебе не придется долго иметь со мной дело. Мне просто нужно получить несколько ответов, — призналась я, принимаясь за яичницу с беконом и английским маффином, который я намазала яблочным маслом. — Он сказал, что даст их мне до того, как я уйду.

— Тогда ты ждешь заката.

— Нет. Он завел будильник и введет меня в курс дела после того, как отдохнет несколько часов. У нас есть система, которая работает. Бладж никогда меня не подводит.

Ас уже почти покончил со своей едой, размазывая подливку и кусочки колбасы по тосту.

— Понимаю. Что произойдет, когда ты найдешь те ответы, которые ищешь?

Проглотив свою еду, я запила ее глотком кофе. Это было все, на что я могла зайти в этом разговоре. Сказав что-нибудь еще, Ас подвергся бы риску. Не то чтобы я думала, что он не сможет постоять за себя. Я просто не шла против кодекса. Это был клубный бизнес, и Ас не был посвящен в информацию о блудницах или королевских бастардах. Пожав плечами, я встретила его любопытный взгляд.

— Я отреагирую.

— Это звучит опасно, красавица.

— Жизнь опасная штука.

— Конечно, — согласился он, отодвигая пустую тарелку в сторону. — С тобой все будет в порядке? Никаких проблем в твоем направлении?

Почему он спросил об этом?

— Ты знаешь что-то, чего не знаю я, Ас?

— Мне не нравится атмосфера, которую я ощущаю вокруг. Что-то не размешивается в Кул-Эйде(2).

А? Это было самое странное выражение, которое я когда-либо слышала.

— В смысле?

— Мне не нравится идея о том, что ты гонишься за смертью, маленький фейерверк. У тебя хватит на это смелости, в этом нет никаких сомнений. Но всякое дерьмо случается. Ты не можешь контролировать все.

Внезапно почувствовав себя неловко, я смерила его своим самым устрашающим взглядом.

— Послушай, роль альфа-самца-защитника довольно привлекательна, но мне не нравится чувствовать себя загнанной в угол. — Выхватив свой пистолет, я взвела курок и прицелилась ему в сердце. — Начинай рассказывать мне о том, что ты скрываешь. Кто ты, черт возьми, такой и какого хрена ты здесь появился? Не надо, блядь, покровительствовать мне и говорить, что это как-то связано с Бладжем. Ты пришел сюда ради меня. Признай это.

— Это уже второй раз, когда ты наставляешь на меня пистолет, красавица. Третьего не будет.

— Тогда ответь на мои вопросы. Это не моя вина, что мой палец на спусковом крючке имеет тенденцию немного подергиваться, — прорычала я, складывая руки вместе, чтобы прицелиться. — Я не промахнусь. Твое сердце будет разорвано в клочья за считанные секунды.

Он отодвинул свой мусор в сторону и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

— Ты в черном списке русских. Железная дорога черного рынка хочет, чтобы тебя устранили после всего того дерьма, которое ты натворила. Они это сделают. Ты все равно что ходячий мертвец.

Скрывая страх, который вызвали эти слова, я вдохнула и выдохнула, делая этот вдох приятным и медленным, чтобы успокоить свои нервы.

— И ты здесь, чтобы убедиться, что это произойдет?

— Нет, милая, — хрипло ответил он, наклоняясь вперед, чтобы схватить дуло моего пистолета. Его длинные толстые пальцы обхватили сталь, когда он выдернул его у меня из руки. — Я здесь, чтобы убедиться, что тебя не убьют.

Моргая, я переварила сказанные им слова и поняла, что он не представляет угрозы. Если бы Ас хотел моей смерти, он мог бы сделать это уже двадцать раз.

— Кто тебя послал? — Спросила я, слегка разозлившись.

Это Джорджия? Потому что она никогда не умела держать рот на замке. Или это мой президент? Потому что я была гребаным кочевником-изгоем, и мне это нравилось. Мне не нужно, чтобы все постоянно вмешивались в мой бизнес. Глядя на Аса сверху вниз, я ждала, что он ответит, подавляя желание ударить по чему-нибудь.

— Мерси, — прошептал он.

Весь воздух из моих легких со свистом вышел. Сказать, что я была шокирована, было бы преуменьшением.

— И Шакал.

Рухнув на стол, я изо всех сил пыталась дышать, когда мой живот уперся в холодную поверхность, а я ухватилась за края.

— Почему ты?

— Я думаю, это очевидно.

— Нет. — Моя голова качалась взад-вперед, как маятник. — Почему они послали тебя?

Ас положил мой пистолет на ближайший стол, а затем встал, прижимая меня к своей груди. Одним пальцем он провел по моей щеке, и когда наклонился, его губы зависли над моими собственными.

— Потому что я вызвался добровольцем.

— Ради меня?

— Чего бы это ни стоило.

— Ты говоришь загадками, — обвинила я, все больше расстраиваясь. — Ас…

Его губы прижались к моим, и я вздрогнула в его объятиях, пораженная, как молния, страстью, исходившей от этого сильного мужчины, который держал меня так, словно я была кем-то, кого он лелеял, обожал и не мог сопротивляться больше ни минуты своим чувствам. В этом не было вообще никакого смысла.

И тут меня осенило.

Это был не первый раз, когда Ас видел меня. Было невозможно чувствовать то, что чувствовал он, когда мы знали друг друга меньше суток. Ему не нужно было говорить ни слова. Я поняла все, что мне нужно было знать, по тому, как он обнимал меня, и по тому, как этот поцелуй вызвал глубокую внутреннюю реакцию. Он застонал, крепче прижимая мое тело к себе, не в силах скрыть твердость своего члена, по мере того как выпуклость в его штанах росла.

Положив руки ему на грудь, я толкнула его, эффективно разделив нас на несколько дюймов.

— Как долго?

— Как долго что, красавица?

— Как долго ты шпионишь за мной?

2. Фраза «выпить Кул-Эйд» чаще всего используется американцами для описания ситуации, когда кто-то бездумно идет за толпой, или как намек что кто-то сомневается в чьем-то здравомыслии.

3

Шестью месяцами ранее…

— Как долго ты с нами, Ас? — Спросил Мерси, опускаясь всем телом в толстое кожаное кресло за своим столом. — Три года?

— Пять, и ты это знаешь, — ответил я с ухмылкой. — Не надрывай мне яйца.

— С того самого дня, как тебя выписали. Разве это не так?

— Да. В чем дело, Мерси?

— У меня есть кое-что личного характера, и мне нужен кто-то, на кого я могу положиться. Человек, которому я могу доверять, будет осторожен и выполнит работу, сколько бы времени это ни заняло.

Откинувшись на спинку стула, я скрестил руки на груди.

— Я всегда здесь, для тех, кто ищет убежище. Никаких вопросов не задаю.

— Речь идет не о «Убежище Надежды».

Организация «Убежище надежды» была создана много лет назад и имела связи по всему миру. Мерси умел ладить с людьми, находить их, помогать им, спасать их, называйте это, как хотите. У этого человека был талант находить потерянное и сломанное.

В нем было что-то особенное. Возможно, дело было просто в том, как он заботился о других, особенно о тех, кто был слаб умом, телом или духом. Они, казалось, стекались к нему, и он был искусен в предоставлении именно того, в чем они нуждались.

Все это бесплатно.

Его компания финансировалась донорами по всему миру. Влиятельные мужчины и женщины, которые состояли из политиков, актеров, художников, музыкантов и высокопоставленных лиц. Они верили в работу, которую он выполнял, и это было одной из причин, по которой я остался здесь. Мерси участвовал в этом не ради денег. Он заботился о людях и был одним из немногих людей у власти, у которых действительно не было скрытых планов.

Его добровольцы были призраками. Безымянные и безликие души с одной задачей: спасать и помогать транспортировать жертв в их путешествии к новому дому. У нас не было настоящих личностей, и мы использовали друг для друга кодовые имена. Жертвы всегда называли нас “Призраками”. Мы никогда не раскрывали наши имена или какую-либо личную информацию. Вся заслуга была отдана убежищу Надежда.

В морской пехоте меня прозвали Асом за мою меткость и статус снайпера. Имело смысл использовать это прозвище в качестве моей призрачной личности. С того дня, как я приехал, я стал одним из самых занятых Призраков в группе Мерси. Может быть, это было все свободное время, которое у меня было, или, возможно, я просто вызывался добровольцем больше, чем другие, потому что мне не нравилось бездельничать. В любом случае, он доверял мне задания, о которых не знали все остальные.

— Тогда в чем дело? Что тебе нужно?

— Моя дочь, — прорычал он, поднимаясь на ноги. — Она Королевская блудница.

Моргая, мне потребовалось время, чтобы переварить информацию, потому что я не знал, что у Мерси есть дети. Я проработал с ним пять лет, и это была новость, о которой я до сих пор даже шепотом не слышал.

— Срань господня. У тебя есть ребенок?

— Двое, — объявил грубый голос, когда дверь открылась. Высокая, внушительная фигура Шакала двигалась с незаметностью и скоростью, которые почти не были человеческими. Его кожа была значительно светлее, чем у мужчины, стоявшего рядом с ним, и, возможно, именно поэтому я не замечал, насколько похожи их черты, пока не посмотрел на двух мужчин, стоящих бок о бок.

Я всегда знал, что они в каком-то роде родственники, но отец и сын? Нет, это был сюрприз.

Мерси был ростом 6 футов 5 дюймов и настоящим чудовищем. Он запугивал других просто тем, что возвышался над большинством из них. Он был выше меня всего на два дюйма. Черное сердце было вытатуировано у него под правым глазом и прикреплено к паутине, которая тянулась от нижнего угла по всей длине его шеи до того места, где паук "черная вдова" полз по большей части его горла с той же стороны. Под левым глазом были три слезинки по трем мужчинам, которых он убил в тюрьме, чтобы отомстить за женщину, которую любил и потерял. Это была история, о которой большинство из нас, Призраков, знало, но это не означало, что у нас были все подробности. Теперь, когда я знал, что у него есть дети, нетрудно было догадаться, что эта женщина, вероятно, была матерью его детей.

Его бочкообразная грудь была обтянута красной фланелью и длинным черным кожаным плащом, который касался верха армейских ботинок, которые он всегда носил. Темные джинсы обтягивали его толстые ноги, которые больше напоминали стволы деревьев, чем конечности. МЕРСИ был вытатуирован на костяшках его правой руки, в то время как другой паук "черная вдова" покрывал верхнюю часть его левой руки. Все его ногти были выкрашены в черный цвет.

Из-под куртки выглядывали кожаные наплечные кобуры, в которых хранились по меньшей мере два вида оружия. Я готов был поспорить, что у пальто было множество карманов, в которых хранилось еще что-то скрытое внутри. Совершенно лысый, он носил черные солнцезащитные очки, которые были сняты и засунуты в ближайший карман, обнажая льдисто-голубой цвет его глаз. Редкий атрибут для цветного человека. Все эти характеристики заставляли его казаться крупнее, чем в жизни.

Его сын выделялся гораздо более светлым цветом лица с медовым оттенком, и у него не было таких татуировок. Он держался с такой же уверенностью и таким же смелым, безжалостным характером. Однако глаза были другими, серыми, цвета грозовой тучи. Это должно было сработать намного раньше, и я чувствовал себя дураком из-за того, что упустил детали.

— Ну, черт возьми. Теперь я это вижу.

Мерси усмехнулся тем глубоким рокочущим смехом, который я хорошо знал. Шакал рассмеялся, и у меня по спине пробежали мурашки. Я бы никогда не захотел встретиться ни с одним из них в темном переулке наедине, если бы был преступником. Эти люди были смертоносны и без колебаний расправлялись с теми, кто охотился на слабых.

Мерси вернулся на свое место и жестом пригласил сына присоединиться к нам. Шакал сел справа от меня и вытянулся, скрестив ноги в лодыжках.

— Теперь я могу представиться должным образом. Я Дариус Мейвезер. — Он дернул подбородком в мою сторону. — Рад познакомиться с тобой, старший сержант Грейди Барнс.

— Черт. Я этого не ожидал, — признался я, качая головой. — Я думаю, мне нужно выпить.

Мерси хмыкнул в знак согласия и налил каждому из нас по рюмке виски. Как только мы опрокинули выпивку в себя, дискуссия стала серьезной.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Давина в опасности, — сообщил Мерси, наполняя его бокал во второй раз и осушая рюмку прежде, чем я успел моргнуть.

— Моя сестра отлично умеет находить неприятности. Нам нужно быть уверенными, что у нее есть помощь, если она решит продолжить свой путь.

— Какого рода неприятности? — Спросил я, задаваясь вопросом, какого хрена делает эта молодая женщина.

— Ты когда-нибудь слышал о железной дороге черного рынка?

Глядя в глаза Мерси, я кивнул.

— Дерьмо. Да.

— Она решила бороться со всеми ними в одиночку.

— Зачем ей это делать?

— Потому что она дала обещание, а Давина никогда не нарушает своего слова. Это будет нелегко.

— Ничто никогда не бывает таким, — пробормотал я, поднимаясь на ноги. — Я найду ее.

— Хорошо. Я предполагал, что ты согласишься.

— Потому что на меня чертовски можно положиться. — Пошутил я. — У тебя есть свежая фотография Давины?

— Да, — проворчал он. — Отправлю тебе сейчас.

Мой телефон завибрировал, и я провел пальцем по экрану, уставившись на красивую молодую женщину, которая была похожа на близнеца своего брата. Тот же медовый цвет лица и серые глаза цвета грозы. Соблазнительная и чертовски великолепная.

— Принял — спокойно ответил я, не выдавая своей реакции.

— Держи меня в курсе, Ас.

— Сделаю, — согласился я, вставая и направляясь к своему Харлею. Надевая солнцезащитные очки, я улыбнулся и сунул телефон в задний карман джинсов.

Берегись, Давина. Ас уже в пути.

Настоящее время…

Твичи была права. Я пришел в морг, потому что следил за ней с той ночи, как поговорил с Мерси и Шакалом. Более известных как отец и брат Давины Мэйвезер. Данте Мейвезер был легендой и человеком, которого я уважал. Он носил имя, которое много лет назад дали ему товарищи морские пехотинцы — Мерси (Милосердие). То есть он ничего не брал, а только предлагал, но этот человек был безжалостен. Его сын взял псевдоним Шакал, как только присоединился к другим Призракам.

Нас было гораздо больше и несколько Королевских бастардов, например, Папа, который выступал под псевдонимом Мститель. Я знал эту информацию только потому, что Мерси доверил мне то, что мне нужно было знать, чтобы помочь его дочери. В противном случае я все еще был бы в неведении.

Как только я узнал, что Твичи охотится за русскими торговцами людьми, доставляющими столько хлопот в Неваде, я понял, что должен принять предложение Мерси. Я ожидал встретить упрямую молодую женщину с твердостью характера и выдержкой ее отца. Я сделал это.

Чего я не ожидал увидеть, так это красивую молодую женщину, которая глубоко заботилась о других и проводила все свое свободное время, помогая жертвам. Она была Призраком без титула. Такая же страсть и сердечность к нуждающимся, как у ее отца и брата. Она была сладкой и пряной фантазией. Умной и смертоносной в реалии.

Мне потребовалось всего пять дней, чтобы найти Давину Мэйвезер. Четыре чтобы посмеяться над ее остроумием. Три дня, чтобы понять, что она особенная. Два, чтобы понять, что она крепка как сталь. Один день для того, чтобы убедиться, что она та, которая забрала мое гребаное сердце.

Я настоящий тупой ублюдок, потому что влюбился в эту дерзкую, сексуальную, великолепную, напористую девушку почти мгновенно, и я ни за что не собираюсь от нее отказываться. Она для меня не просто работа, где я спасаю женщин от насилия и жестоких мужей, это все про «убежище Надежды», она для меня нечто иное, история о нас.

Моей богине ничего не нужно от меня, кроме моей преданности, и я уже с радостью отдавал ее. Она понятия не имела, кто я такой, черт возьми, и мне следовало быть осторожным, но мое сердце не слушалось моего разума. По крайней мере, не то, что ниже моих плеч.

— Я присматривал за тобой в течение шести месяцев, — признался я, глядя сверху вниз в такие же красивые серые глаза, как у ее брата. Длинные ресницы затрепетали, когда я крепче прижал ее к себе. Мой член решил присоединиться к вечеринке, и я ничего не мог поделать со своей реакцией. — Шесть месяцев, и я узнал о тебе все, что мне нужно было знать. — Моя рука обхватила ее лицо, когда я смотрел в эти завораживающие глаза. — Я у тебя есть в качестве прикрытия на случай, если с русскими что-то пойдет не так, но я целую тебя не поэтому. Это тоже не причина, по которой я не могу держаться от тебя подальше.

Она прикусила губу, с любопытством глядя на меня снизу вверх.

— Ну, не оставляй меня в подвешенном состоянии.

Никогда.

— Я хорошо узнал тебя за последние шесть месяцев. Знаешь, что я вижу?

Она нахмурилась, положив руки мне на грудь, как будто не хотела слышать моих слов. Слишком поздно.

— Я вижу сильную, независимую, ослепительную женщину с самым чистым, благородным сердцем, за которым я когда-либо имел удовольствие наблюдать. Я встретил много призраков в "Убежище Надежды". Ни один из этих мужчин, даже при всех их благих намерениях и жертвах, не обладает таким уровнем преданности делу, как ты. Ты не отступаешь, красавица. Никогда. Ты заступаешься за каждую из жертв. Это чертовски великолепно.

Она фыркнула.

— Тебе, конечно, нравится слушать, как ты сам говоришь.

Широкая глупая ухмылка расползлась по моему лицу.

— Ага. Если это удержит тебя в моих объятиях, можешь не сомневаться.

Ее улыбка дрогнула, и я впервые уловил уязвимость, которую она скрывала.

— Русские? — Спросила она.

— Я слежу за этим. Пока что нет причин отклоняться от твоих планов.

— Тогда почему ты появился сейчас? Что сказал Мерси?

Там была одна история, и я хотел покопаться в ней, но знал, что время неподходящее.

— Он обеспокоен тем, что ситуация обостряется. Мерси велел мне ехать к тебе.

— Ты имеешь в виду, что он сказал, что пришло время привлечь меня ко всему этому? — В ее голосе звучало раздражение.

— Я не знаю, какие у тебя претензии к Мерси, но меня это не касается. Моя работа, оставаться рядом с тобой, и я намерен это делать.

— Мне не нужна нянька, Ас. Я вполне способна о себе позаботиться.

Я не стал возражать.

— Я знаю, что это так, — убежденно ответил я, — но, когда эти русские придут за тобой, это будет не с несколькими мужчинами. Они собираются прислать всех, и их будет чертовски много.

— Ладно. Пока что мы попробуем сделать все по твоему плану. Я могу использовать это время, чтобы наверстать упущенное со сном. В любом случае, пройдет несколько часов, прежде чем Бладж встанет. Будь начеку, сексуальный телохранитель.

Смешок сорвался с моих губ, когда я смотрел, как она уходит, покачивая своей прекрасной, округлой попкой из стороны в сторону. Мне не терпелось хорошенько шлепнуть ее и засунуть свой язык в ее киску. Держу пари, что внизу она такая же пряная и восхитительной на вкус, как и между губами. Пройдет совсем немного времени, прежде чем я узнаю об этом.

4

— Ты уверен в этом? — Спросила я Бладжа, опустив голову, когда узнала личность жертвы. — Она училась в той же средней школе, что и Стефани Холлоуэй.

— ДНК положительно. Стоматологические записи совпадают. Полгода назад ей только что удалили зубы мудрости.

— Блядь. Сукины дети! — Взревела я, поднимая пустую миску из нержавеющей стали и швыряя ее через всю комнату, почувствовав себя ничуть не лучше, когда она со звоном ударилась о стену, а затем приземлилась на пол. — Это не может быть совпадением. Должно быть, это та недостающая деталь, которую полиция не сообщает в новостях. Они отслеживают эту зацепку.

— Или они еще не поняли этого, — заметил Ас.

— Да, но не похоже на то, что мы можем пойти туда и рассказать им, откуда мы это все знаем. Нас всех арестуют, — не замолкала я, качая головой. — Это все ужасно.

— Я разберусь с этим, как и с другим, — ответил Бладж. — Анонимная высадка. Никто не узнает об этой связи, Твитч.

— Это не решает проблему, Бладж. Кто-то поставляет девушек русским. Я уже отследила ниточку, ведущую к Скорпионам. Тень и Королевские бастарды позаботятся об этом. Здесь что-то другое.

Оба мужчины кивнули. Ни один из них не возразил. На этот раз за похищениями стояли не Скорпионы. Эта пропавшая девочка из средней школы была совсем другим делом, даже если в нем были замешаны русские. Я планировала точно выяснить, как эта девушка была связана со Стефани Холлоуэй. С помощью этого кусочка головоломки я смогу определить, какой план действий последует дальше. Я ни за что не позволю другой молодой девушке стать жертвой.

С той ночи, когда я увидела фургон на тот Хэллоуин, я отслеживала исчезновения. Заметив среди них Стефани, я поняла, что должна помочь. Но мою потребность в ответах подстегнуло нечто большее, чем, то дерьмо, которое творилось с русскими. Я хотела заставить заплатить тех придурков, которые причинили боль моему двоюродному брату Ронину. Они были связаны: участники МК Скорпионов, которые перерезали ему горло и убили его лучшего друга, и русские, которые похищали молодых женщин. Мне нужно выяснить, как работает эта связь.

— Я хочу провести небольшую разведку.

Бладж покачал головой, закрывая дверцу холодильника, в котором хранилось тело девушки-жертвы. Она была готова к тому, что семья подтвердит ее личность, и это была та часть, свидетелем которой я так и не стала.

— Рискованно, милая. Ты уже знаешь, что я думаю. Нет смысла повторять, как часто мы расходимся во мнениях.

— Я все еще люблю тебя, Бладж.

Он хмыкнул, подходя к раковине, чтобы снять перчатки и вымыть руки.

— Это потому, что я самый сексуальный ублюдок, которого ты знаешь.

— Не могу этого отрицать, — ответила я, подмигнув. — Ты идешь? — спросила я Аса, подняв палец в воздух и согнув его несколько раз, чтобы он последовал за мной. — Нам нужно осмотреть школу.

— Не туда, куда мне бы хотелось, — невозмутимо ответил он, и я не смогла удержаться от хихиканья.

Ас вздохнул и последовал за мной из комнаты, а я послала воздушный поцелуй Бладжу. Он привык к моим импровизированным визитам и расследованиям, поэтому его никогда не волновало, как часто я прихожу и ухожу или пользуюсь его услугами. Я хорошо ему платила.

— Твои средства будут доступны завтра, — объявила я, и Бладж выкрикнул свою благодарность.

Я быстро остановилась, чтобы забрать свою сумку, а затем направилась на улицу. Ветер был не таким сильным, как прошлой ночью, что делало его значительно менее холодным. Я запрыгнула во внедорожник и одарила Аса улыбкой, когда он присоединился ко мне.

— Ты выглядишь так, словно что-то замышляешь в своей хорошенькой головке, — заметил он.

— Так и есть. Мне нужно перекусить. Много закусок. Скука может просто убить меня без шоколада, соленых картофельных чипсов и большого количества вишневой колы.

Ас откинулся на спинку сиденья, указывая на дорогу.

— Давай сделаем это, детка. Ночь не становится моложе.

Мне нравилось, как он говорил и просто уступал моим прихотям и желаниям, как будто ему доставляло удовольствие делатьменя счастливой.

— Спасибо, малыш.

— Мне действительно нравится слышать нежные слова из этих прелестных уст. Конечно, если ты предпочтешь выкрикивать мое имя, это тоже будет нормально для меня.

— О, неважно. — Мужчины и их эго.

Полчаса спустя мы остановились у школы без огней и нашли место, где можно было незаметно осмотреть территорию. Среди пустынных кактусов и перекати-поля было не так уж много мест, где можно было спрятаться, но мы нашли место, где были припаркованы другие машины, и постарались держаться подальше от посторонних глаз. Старое здание по большей части скрывало нас.

За первые два часа я съела половину закусок и выпила бутылку вишневой колы. Моих запасов должно хватить надолго, и я неохотно закрыла все упаковки, глядя на усыпанный звездами горизонт Невады. Самый красивый во всех пятидесяти штатах, если хотите знать мое мнение.

Я была бодра и внимательна, встревоженно постукивая пальцами по колену.

— У тебя все хорошо, красавица?

— Лучше не бывает, Ас.

Через четыре часа я была готова ко всему. К сожалению, скука грозила испортить мое веселое настроение.

— Хочешь о чем-нибудь поговорить?

Глядя на озорную ухмылку Аса, я решила, что у него только секс на уме. — Например, о чем?

— Разве я тебе не интересен?

Хм. Может быть, у него был не только секс на уме. Я определенно испытывала интерес к нему.

— Как ты познакомился с Мерси?

— Я думал, ты никогда не спросишь. — Он прочистил горло, немного приподнявшись, чтобы потянуться. — После того, как меня выписали…

— Ты морской пехотинец. Я так и знала. Прическа и манера поведения выдают тебя с головой. Вы, ребята, всегда готовы бросить вызов.

Он слегка усмехнулся, ничуть не смущенный тем, что я его перебила.

— Я уверен в этом, красавица. В любое время и в любом месте, в простынях и без них.

Закатив глаза, я игриво ударила его по руке.

— Ладно. Итак, ты уволился из армии, и у тебя не было ни хрена такого значимого, как служба в Корпусе. Я права? Тебе нужно было чувствовать, что ты что-то меняешь.

— Совершенно верно. Как ты догадалась?

— Это то, что я бы чувствовала. — Я пожала плечами, вытаскивая из пакетика лакричную полоску и откусывая огромный кусок. — Я не могу представить, как завербуюсь молодой и оставлю все, что я знаю, позади. Сколько тебе было лет, когда ты записался?

— Восемнадцать. Только что окончил среднюю школу. Я никогда не жалел об этом. Отдал одиннадцать лет Корпусу, но после этого почувствовал, что мне нужно что-то большее. Я пытался зарабатывать на жизнь в корпоративном мире, но это не для меня. Мне нравится пачкать руки.

— И все остальное, — размышляла я, хихикая.

— Готов поспорить на твою сексуальную задницу. — Он подмигнул, а затем дернул подбородком в мою сторону. — А как насчет тебя?

— Жизнь? Карьера? Цели? — Спросила я, когда он кивнул. — По правде говоря, я не знаю. Мне нравится моя жизнь такой, какая она есть. У меня много свободы, и я от нее не откажусь. Моя независимая натура, это дар моего отца.

— Это первый раз, когда я слышу, как ты называешь Мерси отцом, — задумчиво произнес он.

— Это потому, что у нас непростые отношения. — Признаться, это похоже на открытие банки с червями, мне не хотелось обсуждать, но только потому, что это были старые новости. Прошлое не определяло меня. Я предпочитала не зацикливаться на этом.

— Несложно догадаться.

Вздохнув, я закончила жевать лакрицу и сделала глоток своего напитка.

— Ему нравится контролировать меня. Мне не нравится, когда мной управляют. Это примерно подводит итог выше сказанного.

— Сколько тебе лет, сладкая? Мне тридцать шесть.

— Почти тридцать два, — ответила я с улыбкой. — Слишком старая, чтобы беспокоиться об этом дерьме, но я беспокоюсь.

— Вот что я тебе скажу, — ответил он, потянувшись через центральную консоль, чтобы схватить меня за руку. Он слегка сжал ее, а затем переплел наши пальцы. — Ты взрослый человек. Ты делаешь, что хочешь, Твитч. Сделай свое собственное сердце счастливым, и все остальное приложится.

— Это не так просто, — возразила я. — Ни с Мерси, ни с моим братом.

— Просто продолжай жить, детка. От одного дня к другому. Они любят тебя. Рано или поздно они поймут, что ты уже совсем взрослая.

В его словах был смысл.

— Что, если я просто хочу веселиться, трахаться и ловить кайф весь день?

Его губы дрогнули.

— Если ты убедишься, что я там. Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-нибудь плохое.

— Ты же понимаешь, что я шучу насчет наркотиков. — Но не всего остального.

Он хохотнул, точно поняв, что я имею в виду.

Прошло много времени с тех пор, как я вообще уступала какой-либо контроль в своей жизни. Ни Дариусу, ни моему отцу, ни даже парню. Мне не нравилось это странное жужжание, которое витало у меня под кожей. Ощущение, что стены смыкаются, и у меня вот-вот отнимут мою свободную волю. Я всегда держалась на расстоянии от других.

Взглянув на Аса, я ничего этого не почувствовала, даже когда его рука сжала мою. Я сжала его в ответ и улыбнулась нежному выражению его глаз. Может быть, я наконец-то нашла кого-то, ради кого стоит рискнуть, кого-то, кто любил бы меня, не пытаясь диктовать мои решения.

— Ты знаешь, чего я хочу?

Он наклонился ближе, подняв руку, чтобы погладить меня по щеке.

— Мои губы на твоих.

Поцелуй не был мягким или сладким. Ас уже понимал меня и то, как я работаю. Его рот прижался к моему с голодом, которого я не ожидала, но который был абсолютно взаимным. Наши языки соприкоснулись, и тихий стон вырвался из моего горла. Нет ничего сексуальнее мужчины, который может предугадать то, что тебе нравится и чего ты желаешь, и полностью это осуществить. Я была готова поспорить, что он перевернет весь мой мир между простынями.

Внезапный грохот снаружи внедорожника испугал нас обоих.

— Я думаю, твоя догадка была верной, — пробормотал Ас, когда мы отстранились друг от друга. — Мы здесь не одни.

Мы оба опустились на сиденья, мгновенно насторожившись. Когда я вытащила свой пистолет, у Аса в руке уже был 9-миллиметровый. Никто из нас не собирался быть застигнутым врасплох.

— Я не жалею о поцелуе, красавица, но нам следует быть осторожными.

Кивнув, я согласилась.

— Значит ли это, что ты не будешь прикасаться ко мне остаток ночи?

Озорная улыбка сверкнула в мою сторону вместе с ямочкой на его левой щеке.

— Это просто означает, что мы не будем сдерживаться, когда я останусь с тобой наедине. Я хочу тебя, Твитч. Это ни для кого не секрет. Если я не ошибаюсь, я думаю, ты тоже хочешь меня.

— Ты не ошибаешься.

— Тогда сосредоточься на настоящем, потому что позже ты не вспомнишь свое имя.

Дрожа, я прерывисто вздохнула. Этот человек был определенно порочен. Сжав бедра вместе, я подняла подбородок и подмигнула в его сторону.

— Хорошо.

5

— Не делай этого, — прошептал я, наблюдая, как Твичи приближается к складскому отсеку, где осуществлялись ежедневные школьные поставки. — Не ходи туда, блядь, одна.

Послушает она? Черт возьми, нет. Эта упрямая богиня подняла ладонь, как будто хотела помешать мне присоединиться к ней, и покачала головой.

— Твою мать, — выругался я.

Я собираюсь отшлепать ее маленькую сексуальную попку, когда все это закончится, и это не просто ради забавы.

Пять минут назад она заметила черный фургон, подъезжающий к школе и сдающий задним ходом к складу доставки. Двое мужчин, одетых в темные костюмы, вышли и поднялись по лестнице, войдя через заднюю дверь. Школа все еще была закрыта, и мы не знали, какой бизнес требовал их появления, но это не могло быть к добру. Был почти час ночи. Ни одна школа не получала доставку посреди ночи.

Твичи сказала мне оставаться на месте в машине, а сама выскользнула из нее, и я выругался себе под нос, вцепившись в руль, наблюдая, как она движется сквозь тени. Мне потребовалось все, что у меня есть, чтобы не броситься за ней, но ей нужно знать, что я не считаю ее слабой или неспособной, и я должен, черт возьми, доказать это.

Минуты тянулись медленно, и прошло еще долгих нескольких минут, прежде чем я открыл дверь и все равно пошел за ней, опасаясь, что она попадет в беду или будет загнана в угол. Я буду держаться в стороне, если она не нуждается во мне, но я не могу позволить никому причинить ей вред, когда я могу это предотвратить. Может быть, это говорил морской пехотинец во мне. Возможно, это из-за того, что я стал помешанным на контроле. Ничто из этого не было настоящей причиной.

Все чертовски просто. Твичи моя женщина!

Она может разозлиться на меня позже за то, что я последую за ней внутрь, видя, как ее сексуальная задница входит в ту же дверь, что и два придурка в темных костюмах. И она точно расстроится, когда я вытащу ее задницу из этого здания, если начнется стрельба. Она может быть жесткой, но не непобедимой. Пули могут убить ее так же, как и меня. Черт возьми, мне ненавистна мысль о том, что она в опасности.

Неудивительно, что Мерси беспокоится о своей дочери. Она была фейерверком до мозга костей и преследовала опасность так, словно была гребаным членом "Мстителей".

Держась в тени, как это делала Твичи, я добрался до здания меньше чем за две минуты, прокравшись в ту же дверь. Тяжелое дерево слегка скрипнуло, и я понадеялся, что никто не услышит моего неуклюжего появления. Мне следовало не торопиться, но я был слишком обеспокоен этой сексуальной маленькой блудницей, чтобы сбавлять темп.

Повышенные голоса в споре привлекли мое внимание, и я прижался к стенам, оглядывая каждую комнату, мимо которой проходил по пути к Твичи. Она не появлялась, и я надеялся, что она еще не попала в беду. Моя грудь вздымалась, когда я втягивал воздух, чертовски надеясь, что у нее хватит здравого смысла оставаться незамеченной.

На следующем повороте я остался на месте, отметив, что слева от меня тупик, за спиной стена, а справа тот же маршрут, по которому я пришел. Прямо впереди двое мужчин в костюмах что-то обсуждали с группой еще из трех человек. Троица была одета во все черное и говорила с русским акцентом. Блядь. В этом нет ничего удивительного.

Я ненавидел быть правым, но русская братва пустила корни в Неваде десятилетия назад, и теперь они действуют в каждом крупном городе штата. Я понял это несколько месяцев назад, когда выслеживал Твитч. Вот почему я и глазом не моргнул, когда увидел все эти костюмы. Шокирующей частью была женщина, которая присоединилась к ним, важно шествуя по бетонному полу в обтягивающем платье, чтобы присоединиться к группе.

Моя блядь бывшая. Какого хрена?

Сэмми Каттер стояла в золотом платье, которое почти не скрывало ее декольте, облегая тело до колен, обнажая стройные ноги и дорогие туфли на каблуках, которые она носила. Светлые волны обрамляли ее лицо, когда она покачивала бедрами и приподняла подбородок, сверкая той фальшивой улыбкой, за которую мужчины покупают крючок, леску и грузило. Она была яркой, жадной шлюхой, которая продала себя тому, кто больше заплатил.

Это не должно было стать таким шоком, увидеть, как она бочком подошла к одному из русских, который схватил ее за задницу и притянул к себе, но это было так. Я думал, она осталась в Вегасе, когда бросила меня ради крупного игрока за одним из карточных столов в казино во время нашего уик-энда почти год назад.

Очевидно, я был неправ.

Русский ухмыльнулся, схватив ее за подбородок и жестоко дернув его в свою сторону.

— Сергею нужны молодые, симпатичные девушки. Никаких проституток и поношенных кисок.

— Я поняла, — промурлыкала она, опуская руку к его промежности.

Он с рычанием схватил ее за запястье.

— Никаких игр, маленькая шлюшка. Девочки должны быть там вовремя.

— Так и будет, — пообещала Сэмми. — У них в Вегасе игра в волейбол. Маленький фургон с десятью девушками. Только две сопровождающие.

— Все женщины?

— Да, Степан.

Глаза русского загорелись, когда я напрягся, уверенный, что найду способ помешать этим придуркам выполнить их план.

— Хорошо. Сергей будет доволен.

Один из громил в темном костюме не выглядел счастливым, когда говорил это:

— Что насчет нашей доли?

Степан повернулся в их сторону, вытащил из-под куртки пистолет и выстрелил парню в лоб. Его спутник потянулся за своим оружием, но был недостаточно быстр. Пуля попала ему в сердце, за ней последовали еще три, и Степан улыбнулся, жестоко скривив губы.

— Вот почему я ненавижу американцев. Никакого терпения.

Двое русских рядом с ним хихикнули.

— Уберите этот беспорядок. Избавься от тел в пустыне.

Сэмми стояла неподвижно, ее рука дрожала, когда она убирала волосы с лица. Я не понял, была ли она шокирована, напугана или беспокоилась о своей собственной шее.

— Давай, сучка. Ты возьмешь сейчас мой член во все дырки. — Степан направился в мою сторону, а я развернулся и бросился в одну из пустых комнат в коридоре. Зазвонил его телефон, и он провел пальцем по экрану, говоря по-русски, когда завернул за угол и остановился менее чем в десяти футах от меня.

Дерьмо.

Я нырнул за старый письменный стол, тихо ругаясь и гадая, где прячется Твичи. Она не издала ни звука и не выдала своего местонахождения. Я отправил сообщение, но она не ответила.

— Па, — выплюнул Степан, расхаживая взад-вперед по пустому коридору за пределами комнаты. Было произнесено еще несколько русских фраз, но я понял только несколько слов. Кто-то закричал достаточно громко, чтобы его голос эхом разнесся по устройству Степана. — Нет, — наконец рявкнул он, выругавшись по-английски, — Черт. — Он закончил разговор и, схватил Сэмми за запястье, таща ее наружу.

Тихий вздох вырвался у меня, когда я взглянул на свой телефон, никаких сообщений от Твичи. Я был на грани срыва. Двое русских завернули тела и выволокли их из школы, пока я ждал возможности уйти. Двадцать минут спустя двое головорезов смыли кровь, и от побоища не осталось и намека. После того как русские ушли, я подождал еще десять минут, прежде чем встать и потянуться, осторожно пробираясь вокруг здания и шепча имя Твичи. Она так и не ответила.

К этому моменту я уже был в бешенстве.

Решив, что не имеет значения, позвоню я ей сейчас или нет, я набрал ее номер, но он сразу перешел на голосовую почту. Прошло несколько секунд, прежде чем она наконец ответила.

Твичи: Я в порядке.

Я: Где ты, черт возьми, находишься?!

Твичи: Внутри фургона.

Я: Какого фургона?

Твичи: В том, черном, тупица.

Ради всего святого. У нее что, есть желание умереть?

Я: Только не говори мне, что ты внутри гребаного фургона, который был припаркован возле школы.

Твичи: Хорошо. Я не буду.

Блядь! Что происходит с моей женщиной? Неужели она думает, что выживет, если они найдут ее?

Я: Они тебя видели?

Твичи: Нет. Они забросили тела внутрь и уехали.

Ущипнув себя за переносицу, я сосчитал до двадцати, стараясь не потерять самообладания.

Я: Куда ты направляешься?

Быстро шагая к ее внедорожнику, я почувствовал облегчение от того, что ключи все еще были у меня. Оказавшись внутри, я включил зажигание и выехал со стоянки, сворачивая на шоссе 95. Когда она не ответила, я отправил сообщение снова.

Я: Куда?

Твичи: Пустыня. За пределами Тонопы. На полпути к Хоторну.

Я: Хорошо.

Ударив по тормозам, я быстро развернулся и изо всех сил нажал на педаль газа. Машина накренилась, набирая скорость и инерцию по мере того, как я мчался к месту ее назначения.

Твичи: Фургон повернул налево, в пустыню. Быстрее!

Я: Я иду, милая. Я прямо за тобой.

Десять гребаных минут, я потратил впустую в этой школе. Достаточно долго, чтобы русские остановились, открыли заднюю часть фургона, обнаружили прячущуюся внутри Твичи и причинили ей боль за то, что она влезла в их дела. Я дважды стукнул кулаком по рулю, бормоча себе под нос проклятия и стараясь не паниковать.

Я уловил пыль, поднятую фургоном слева от меня, благодарный ветру за то, что песок не оседал слишком быстро. Это было гребаное самоубийство, подходить вот так, но я не мог терять времени. Мои фары покажут, что я приближаюсь, задолго до того, как я доберусь до них. Пустыня была черной, как деготь, даже в серебристо-сером свете луны. Выключить фары просто невозможно.

Впереди я уловил движение. Двери фургона были открыты, и я помчался по кактусам, перекати-поле, песку и неровной земле. Подпрыгивая вверх-вниз, как пробка в воде, я ударился головой о крышу чертова внедорожника и крепче сжал руль, полный решимости добраться до Твичи, пока не стало слишком поздно.

Раздалась стрельба, и я резко затормозил, уводя внедорожник вправо. Тормоза заклинило, и я несколько раз вильнул в сторону, прежде чем остановиться. Я распахнул дверь и побежал в ее направлении, наблюдая, как она присела на корточки с одной стороны фургона. Она продолжала выглядывать из-за дверей, быстро разряжая патроны. Одного из русских она ранила в грудь, и он споткнулся, упав на колени, прежде чем она выстрелила ему прямо между глаз.

— Черт возьми, — выругался я, пыхтя и разминая руки и ноги.

Другой русский приближался к ее местонахождению. Он обогнул ее спереди, а затем прыгнул в ее сторону, нажимая на спусковой крючок своего оружия. Твичи упала, и я выкрикнул ее имя. На секунду, от которой замерло сердце, я подумал, что в нее попали, но ее рука поднялась, и она трижды выстрелила, когда русский направил свой пистолет в мою сторону. Три пули в сердце, и русский упал, как тяжелый мешок с картошкой.

— Твичи!

Она вскочила на ноги, отряхивая пыль с джинсов, когда я приблизился.

— Что?

— Это что блядь, было? — Спросил я, указывая на фургон и тела.

— Может правосудие?

— Это не смешно. Тебе не нужно было рисковать так своей жизнью. Ты могла бы, черт возьми, умереть.

— Я не пойму, из-за чего ты злишься, Ас. Ничего не произошло. Я в порядке.

Она выглядела неважно. Ее рука дрожала, когда она убирала пистолет в кобуру. Адреналин бурлил в ее теле, и она выглядела так, словно вот-вот упадет. Она споткнулась о собственные ноги, прислонившись к кузову фургона и прерывисто дышала.

— Ты не в порядке.

6

— Я не понимаю, из-за чего ты злишься, Ас. Ничего не произошло. Я в порядке.

Отрицание, конечно, было легким алиби. Правда заключалась в том, что я не продумала это до конца и пошла на ненужный риск. Я просто не хотела, чтобы этим придуркам сошло с рук то, что они делают.

Запрыгивая в фургон, я подумала, что смогу почерпнуть ценную информацию, именно поэтому я это сделала, запрыгивая на задние сидение, пока эти два идиота убирали за своим русским боссом. Они были беспечны и торопились, даже не замечая моего присутствия. Записывая разговор, происходивший между двумя русскими головорезами и кем-то по телефону, предположительно Степаном, я надеялась, что мы узнаем об их планах, как только я переведу этот фрагмент разговора.

— Ты не в порядке, — прорычал Ас, приближаясь, когда я прислонилась к борту фургона, дрожа от избытка адреналина. В этом не было ничего такого, чего бы я не испытывала раньше.

— Отвали, Ас. — Он вел себя иррационально, и я не хотела разбираться с его драмой. Вот почему я всегда все делала сама.

— Ты не имеешь права рисковать своей жизнью и принимать подобные решения, не посоветовавшись со мной. Мы — команда. Я получаю половину решений и мнений. — Он практически прорычал свои слова, хлопнув ладонями по металлической боковой панели, охватывая обе стороны от моей головы. — ТЫ МОГЛА БЫ УМЕРЕТЬ!

Он произносил каждое слово, опустив голову, его голубые глаза потемнели от волнения. Мышцы на его предплечьях вздулись, когда он боролся за сохранение контроля.

— Но я этого не сделала, — указала я, прищурившись от его демонстрации тестостерона.

Его кулаки снова забарабанили по металлической поверхности, когда он зарычал, прижимаясь ко мне, и его большое тело заключило мое в клетку.

— Не в этом, блядь, дело, Давина.

Моргнув, я была застигнута врасплох, моя челюсть отвисла, а затем захлопнулась. Он назвал мое настоящее имя.

— Тебе не следовало так рисковать! Это моя работа, обеспечивать твою безопасность. Как, черт возьми, я могу это сделать, если ты собираешься делать это дерьмо сама? — На этом его тирада не закончилась. — Я работаю на Мерси. У Данте Мэйвезера могут быть секреты, но я знаю большинство из них. Я его главный призрак. Его самый доверенный человек, не считая Дариуса. Он послал меня защитить тебя. Как, черт возьми, я должен это сделать, если ты запрыгиваешь на заднее сиденье фургона и тебя чуть не убивают?

Я не пошевелилась, все еще зацикленная на том факте, что он назвал меня Давиной, а не Твичи.

— Ты произнес мое имя, — прошептала я, с удивлением глядя на него снизу вверх. — Почему?

Часть гнева рассеялась после моего мягко заданного вопроса.

— Это все что тебя блядь волнует?… Потому что я хотел, чтобы ты это услышала. Мне нужно, чтобы ты поняла, что я вижу тебя настоящую, Давина Мэйвезер. Ты не просто Твичи или Королевская блудница. Ты не просто дочь Данте Мейвезера, самого уважаемого человека во всем чертовом штате. И ты не кусок задницы, которому мужчина может приказывать, и не просто киска, которую мужчины хотят видеть у тебя между ног.

Его короткая речь зажгла что-то глубоко внутри, и я с трудом сглотнула.

— Тогда кто я такая?

— Сексуальная соблазнительница. Прекрасная богиня. Крутая байкерская сучка. Умная женщина. Ни что из этого не имеет большого значения.

— А что имеет значение, Ас? — Заглянув ему в глаза, я внезапно захотела знать, что я для него значу. Почему он погнался за мной и чуть не лишился рассудка, когда я села в тот фургон и рискнула своей жизнью?

— Грейди, — проворчал он.

— Хм?

— Старший сержант Грейди Барнс. Мое настоящее имя.

— Не просто Ас? — Спросила я с ухмылкой.

— Нет. Не для тебя, Давина.

Вау. Я прикусила губу, внимательно разглядывая симпатичного морского пехотинца передо мной. Он был гораздо большим, чем я думала изначально. Ас, Грейди, был именно тем типом мужчины, с которым я могла бы построить будущее, и это пугало меня до чертиков. И все же я не смогла сдержать своего любопытства.

— Скажи мне, что ты имел в виду минуту назад.

Одна из его рук опустилась и скользнула по моему плечу, лаская кожу на шее, прежде чем он наклонился, его рот завис в нескольких дюймах от моих губ.

— Ты зарылась глубоко внутри меня, сладкая. Пустила корни и приросла к моим костям и мышцам. Я не уверен, как тебе это удалось, но ты заняла место в моем сердце, которого не смогла достичь ни одна другая женщина. Мне нелегко это признавать.

Я открыла рот, чтобы спросить почему, когда он покачал головой, прижимая палец к моим губам.

— Я крепкий орешек. Это воспитывалось во мне с тех пор, как я поступил в Корпус. Я не занимаюсь нежными чувствами или сладкими разговорами в постели. Мне нравятся грубые и быстрые отношения, особенно с женщинами. Все изменилось, когда я впервые увидел твою кокетливую улыбку и нахальный настрой. После этого я, блядь, пропал.

— Ты, конечно, слишком много болтаешь для парня, который не знает, что я думаю или чувствую. Самоуверенный ублюдок, — пошутила я, наклоняясь к его ладони, и он обхватил мою щеку.

— Никогда не был парнем, который предпочитал медлительность и нежность. Просто это не в моем стиле. Но я мог бы научиться этому с тобой, моя богиня.

— Грейди?

Он на мгновение закрыл глаза, а затем снова открыл их, сосредоточившись на моих губах.

— Да, детка?

— Я тоже не люблю что-то мягкое, медленное и нежное.

Уголки его губ дрогнули.

— Я знаю это, прелесть, но, если ты передумаешь, дай мне знать.

Склонив голову набок, я протянула руку и схватила его напряженный член, оценивая его размер. У него не было недостатка в этой области.

— Трахни меня, Грейди. Трахни меня прямо здесь, посреди пустыни, напротив этого фургона, и не останавливайся, пока я не кончу на твой член.

Его рот обрушился на мой с такой силой, что у меня чуть зубы не застучали. Моя спина ударилась о прохладную металлическую поверхность, когда он снял с меня кожаную куртку, отбросив ее в сторону. Ткань разорвалась, и он стянул с меня рубашку, а затем расстегнул лифчик, и все это за то время, которое потребовалось мне, чтобы сделать пару прерывистых вдохов. Этот человек точно знал, что делал, и мне не терпелось пожать плоды.

Его язык скользнул по моей левой груди, когда он опустил голову, посасывая сосок, прежде чем прикусить мякоть, втягивая бутон в рот. Мое тело содрогнулось, а мои пальцы скользнули по его голове, касаясь шероховатостей на выбритых висках и разминая заднюю часть шеи, затем моя спина выгнулась дугой.

— Чертовски идеальные сиськи, — пробормотал он, переключаясь на другую мою грудь, сильно посасывая кожу в ложбинке, отмечая ширину обеих грудей, и я застонала. — Собираюсь оставить свой след на тебе повсюду и свою сперму между твоих бедер. Черт возьми, не оставляй никаких сомнений в том, что ты моя.

— Да, — со вздохом согласилась я, наслаждаясь тем, как его руки обхватывали мое тело, прикасаясь ко мне везде, где он хотел.

— У меня потребность быть внутри тебя. Прямо, блядь, сейчас.

— Тогда сделай это. Я хочу твой член, Грейди. Дай его мне.

Расстегнув брюки, я расстегнула молнию, и он последовал моему примеру. Мои ботинки и джинсы были отброшены в сторону, а его брюки упали до колен, и мой сексуальный Ас подхватил меня на руки. Повинуясь инстинкту, я обхватила ногами его талию, упираясь пятками в его задницу.

— Ты чертовски великолепна, детка. Ты такая с головы до ног. Я собираюсь полакомиться твоей киской позже, так что не думай, что я забыл об этом.

Он прижал меня к себе, мои груди прижались к его груди, мое тело было прижато к фургону, когда его рука скользнула вниз по моему нижнему белью и под верхний край. Три пальца нырнули в тепло и проникли в мою щель, впитывая влагу моего возбуждения.

— Блядь, такая влажная для меня. — Он почувствовал влагу на своих пальцах и зарычал. — Потрясающе.

— Прекрати болтать. Трахни меня, Ас. Я хочу, чтобы ты заставил меня кричать и кончать.

Материал порвался, он откинул шелк в сторону и выровнял свой член. Не было сказано никаких ласковых слов, да я в них и не нуждалась. Он и так сказал достаточно. Что мне было нужно, в чем мы оба нуждались, так это чувствовать друг друга.

Я вскрикнула, когда его толстый ствол погрузился в меня одним жестоким толчком, глубоко погружаясь, пока он держал меня за бедра, а затем выскользнул, снова вонзаясь в меня. Темп был жестоким. Красивый. Безжалостный. Он не останавливался, и я не хотела, чтобы он сбавлял скорость. Он входил в меня, пока я подпрыгивала вверх-вниз на его члене, и в этот момент я забыла все, даже свое гребаное имя.

Держась за его плечи, мои ногти впились в толстые мышцы, когда мое естество сжалось. Он попал в то самое идеальное место, и я в ответ стала еще влажнее, капая на его член, а он одобрительно хмыкнул. Я знала, что мой оргазм не заставит себя долго ждать. Я чувствовала, как давление усиливается, на моей коже начал выступать пот. Холодный воздух коснулся моих сосков, когда они затвердели, и я откинула голову назад, в отчаянии вращая бедрами.

— Дай это мне, детка. Обкончай, блядь, весь мой член.

Он не прикасался к моему клитору. В этом не было необходимости, и это было впервые. Обычно мне приходилось изо всех сил натирать себя, чтобы вот так отделаться. Только не с Асом.

Первобытное эмоциональное извержение вырвалось изнутри, я закричала, крепко сжимая его член, прежде чем выкрикнуть его имя в своем освобождении. Это произошло быстро и яростно, сотрясая мое тело мелкой дрожью, мои ноги дрожали, и я не могла перестать выкрикивать его имя. Мои бедра двигались в идеальном ритме с бедрами Аса, и мы покачивались друг против друга, постанывая одновременно от страсти и удовольствия. Его руки сжали мои бедра достаточно сильно, чтобы оставить синяки, но я не возражала. Наблюдать за тем, как этот человек теряет над собой контроль, было настоящим чудом.

В прошлом я слышала, как говорили, что только женщины кончают с выражением экстаза и удовлетворения, что мужчины выглядят искаженными и страдальческими, если не совсем странными. Не мой Ас. На его красивом лице отразилось явное удовлетворение, за которым последовало выражение чистой преданности. Его последние толчки соединили нас так, как я никогда не забуду, когда он жестко кончил, прижавшись своим ртом к моему в совершенно опьяняющем поцелуе. Такой поцелуй бывает перед сексом, а не после, но для Аса это не имеет значения.

Он поднял голову, когда наши губы разомкнулись, а затем еще раз поцеловал меня в кончик носа.

— Теперь тебе конец, богиня. Я пристрастился к этой киске, и я буду трахать тебя при каждом удобном случае.

Смех сорвался с моих губ, и я счастливо вздохнула, наклоняясь, чтобы обнять его крепче.

— Я буду настаивать на этом.

7

— Нам нужно поговорить о том, что будет дальше, — пробормотал я, запечатлевая поцелуй на макушке Давины.

— Из-за секса или тел? — Юмор блеснул в ее глазах, и она одарила меня озорной улыбкой. — Потому что я хороша в сексе. И еще много в чем. Теперь у тебя есть стандарт, который нужно поддерживать.

Я не смог сдержать мрачного смешка, который вырвался у меня, и я покачал головой, откидываясь назад и наблюдая за ее реакцией.

— Нет, прелесть моя. Это совсем другое дело.

Тридцать минут назад мы покинули пустыню после того, как бросили трупы русских в фургон и подожгли его. Ночное небо озарилось пламенем, когда в воздух поднялся темный дым, сигнализируя о пожаре на многие мили вокруг. Падальщики и хищники будут не единственными, кто займется исследованием и расследованием. Мы рассчитываем на то, что Степан узнает об этом, и русские разозлятся. Может быть, это их насторожит, но мне насрать. Я предпочитаю сражаться со своим врагом так, как я это делал за границей. Никакой пощады.

— Я не позволю тебе уходить и дать себя убить, так что нам нужен план.

Она вздохнула, на мгновение откинув голову на подголовник, прежде чем кивнуть.

— Ладно.

Удивленный тем, что она так легко сдалась, я сурово посмотрел на нее.

— Я серьезно.

— Я знаю. Что ты хочешь, Ас? Ты прав. Если мы собираемся спасти этих девочек, мы не можем быть беспечными или неподготовленными. Нам понадобится небольшая помощь, начиная с разговора на русском, который я записала.

Впечатленный, я наклонился и украдкой поцеловал ее.

— Черт возьми, детка. Ты чертовски изобретательна.

— Ты даже не представляешь как, — подразнила она. — Я звоню своему президенту.

— Дерзай.

Скользнув по экрану своего мобильного, она открыла контакты и нажала на имя Инферно. На линии раздались два гудка, прежде чем она ответила.

— Твичи — простонала Инферно, кряхтя, когда я услышал что-то влажное на заднем плане.

— Какого черта, президент, — выпалила Твичи, взглянув на меня и пожав плечами. — Застала тебя в неподходящий момент?

— Просто трахаюсь в задницу.

Черт. Эти девушки никогда не сдерживаются.

— Это в переносном смысле или метафорически? — Губы Твичи изогнулись в усмешке. — Потому что в любом случае это звучит болезненно.

— Девочка, у меня прорвало трубу в туалете клуба, и сейчас у чертова сантехника трещит задница отсюда до Невады. Я не могу не видеть этого дерьма.

Смех сорвался с моих губ, и я покачал головой.

— Президент, ты сделала мой день лучше, — объявила Твичи, ее глаза весело заблестели.

— Черт. Я действительно не хочу видеть карие глаза этого парня. Понимаешь, о чем я говорю?

— О, я понимаю.

Резкий смех вырвался из груди моей женщины, и я улыбнулся той нежности, которую услышал в ее голосе. Она заботилась об Инферно и остальных Блудницах.

— Что тебе нужно, Твитч? Что-то произошло. Я это чувствую.

Твичи вздохнула.

— Приходится иметь дело с кучей дерьма. Звоню тебе перед тем, как поговорить с Герцогиней.

Голос Инферно смягчился.

— В какие неприятности ты влипла? Чем я могу помочь?

— Ты же знаешь, что группировка торговцев людьми создает проблемы здесь, в Неваде?

— Железная дорога черного рынка верно? Думала, Королевские ублюдки уже все выяснили.

— Они работают над этим, президент, но я наткнулась на еще одну мертвую девушку. Она была похоронена в могиле Стефани Холлоуэй. Я помогла Тени найти ее в Вегасе после того, как ее похитили, помнишь?

— Да, я помню.

— Бладж опознал останки.

Инферно фыркнула в телефон.

— Как поживает мой любимый человек, нарезающий ломтиками и кубиками кости?

— Капризный и привлекательный, как всегда. Ты же знаешь, каков Бладж. Девочка, лежащая в могиле, ходила в местную среднюю школу. В ту же школу, где училась Стефани. Это никак не может быть совпадением.

— Черт, — выругалась Инферно. — Что теперь?

— Прошлой ночью я наблюдала за старшей школой. Угадай, кто там был?

— Гребаные русские, — выплюнула Инферно. — Кто-нибудь еще?

— Да. Пара головорезов в темных костюмах. Я все еще не знаю каждого кусочка головоломки. С этим придется подождать.

— Чего ты мне не договариваешь, Твичи?

Я положил руку на плечо своей женщины и сжал, оказывая молчаливую поддержку.

— Продолжай, — прошептал я.

— Выяснила, что одного из русских лидеров зовут Степан. Сергей Резников, очевидно, привлек больше людей, чтобы заменить тех, кого убрали Королевские бастарды. Это чертов бардак.

— Ублюдки! — Инферно разозлилась.

— Степан застрелил двух человек в костюмах, которые пришли вчера вечером, чтобы встретиться с ним. Они бросили тела в фургон и увезли их в пустыню. Не уверена, к какой организации они принадлежат. Выглядели как представители какого-то закона, даже несмотря на дешевые костюмы, которые они носили.

— Что ты наделала, Твичи? Все мои паучьи чувства обострены.

Паучьи чувства? Что с ней не так? Шутка о человеке-пауке между двумя женщинами?

— Я запрыгнула на заднее сиденье. Застрелила их обоих, когда мы остановились, а затем подожгла фургон вместе с телами.

— Я не знаю, разозлиться мне, впечатлиться или придушить тебя дуру за то, что ты так рискуешь своей жизнью.

Бросив на свою женщину взгляд типа "Я же тебе говорил", я скрестил руки на груди.

Твичи отшвырнула меня взглядом и скорчила гримасу.

— Это того стоило. Я записала их разговор на русском языке. Держу пари, там есть важные детали, которые нам нужны, чтобы предотвратить еще одно похищение.

— Черт. Какое похищение?

— Степан упомянул фургон, полный старшеклассниц. Молодых, хорошеньких и невинных. Он продаст их тому, кто больше заплатит, президент. Я не могу этого допустить.

Инферно вздохнула.

— Нет. Никто из нас не может. Позволь мне связать тебя с Джорджией.

— Это одна из причин, по которой я позвонила.

Телефон был переведен в режим ожидания, и я повернулся к Давине, лаская линию ее подбородка.

— Мы собираемся помочь этим девочкам. Не волнуйся.

Я знаю это, Ас. Я ненавижу не знать, сколько других находится в опасности. Конечно, мы спасем этих девочек, но скольких еще заберут, и мы никогда не узнаем, пока не станет слишком поздно?

Ее голос дрогнул, и я приподнял ее подбородок, запечатлев нежный поцелуй на ее губах.

— Помни, это не просто одна битва. Это гребаная война.

— Ты пойдешь со мной на войну, Ас?

— Можем поспорить на твою сексуальную задницу, что я так и сделаю, детка.

— Ты слишком хорош, чтобы быть правдой, — подразнила я, покусывая губы Аса. — Спасибо.

— Как будто я упустил бы возможность сразиться с этими русскими придурками.

Я уже собиралась ответить, когда хрипловатый голос поприветствовал меня снимая трубку с удержания.

— Привет, сексуальная мамочка. Что у тебя есть для меня?

— Мой персик Джорджия. Как ты, сладкая? — Спросила я, флиртуя с одной из моих любимых сестер в клубе.

— Будет намного лучше, если ты привезешь свою сексуальную задницу обратно в клуб.

Я не смогла удержаться от негромкого смешка, который последовал за этим.

— Не начинай говорить сладости и не заводи меня так сильно.

— У меня полно игрушек, которые помогут тебе кончить, милая, — протянула она тем чувственным тоном, которым была известна. Это заставило меня пожалеть, что я не бисексуалка, просто чтобы попробовать все то веселье, которое она всегда обещала.

— Приятно слышать Джорджия. У меня есть разговор на русском, который мне нужно перевести. Ты готова к этому?

— Конечно, обтягивающие штанишки. Я взяла блокнот и ручку. Воспроизводи запись, когда будешь готова.

Открыв видео, которое я сняла, прячась в подсобке за телами, я нажала воспроизведение.

Джорджия с минуту молчала, а затем попросила меня сделать паузу.

— Подожди. Я хочу перепроверить то, что только что сказал босс. Сколько времени нужно, чтобы его скопировать?

— Около двадцати секунд.

Я сделала резервную копию записи, заметив, что единственным видимым местом были задние сиденья в украденном фургоне. Я держала свой сотовый и повернула его лицевой стороной вперед, чтобы убедиться, что звук был четким. К счастью, эти тупые головорезы так и не включили радио. Большую часть поездки они были слишком заняты разговорами по телефону. У меня почти села батарейка, но у меня было десять минут диалога русских для анализа Джорджии.

Когда запись закончилась, Джорджия тяжело вздохнула.

— Первый тайм был не так уж важен. Дискуссия о стрельбе, телах, закапывании их в пустыне, чтобы их нашли мусорщики. Дерьмо вроде этого. Я знаю, что ты уже знаешь об этом так, как рассказала Инферно о телах. Далее мужчины продолжали ссылаться на входящую партию товара с девушками. Кто-то по имени Сергей был на заднем плане. Он говорил о высококачественном продукте и вывозе его за пределы США.

— Это то, чего я боялась.

Ас сжал мою руку, и я знала, что он тоже беспокоился об этом.

— Тот, что говорил по телефону, продолжал говорить о Степане и каком-то плане, с которым все были не согласны. Они спорили из-за перевозки новеньких девочек. Сергей хотел сохранить свои контакты в Канаде, пропуская товар через границу. По словам двух мужчин в фургоне, Степан утверждал, что это слишком рискованно. Когда они сообщили Сергею, он разозлился. Степан и Сергей недолюбливают друг друга, чего бы это ни стоило. Кто-то более высокопоставленный в организации потребовал, чтобы они работали вместе. Человек по имени Горбачев. Кем бы он ни был, они все уважают его.

— Никогда о нем не слышала, — призналась я, — но, возможно, Грим слышал. Стоит поговорить об этом с Королевскими бастардами.

— Они заберут девочек завтра во время их поездки в Вегас. Степан планирует следовать за их машиной до тех пор, пока они не окажутся на полпути к городу грехов, где на многие мили вокруг нет ничего, кроме пустыни. Они ударят по машине сзади. Когда женщины остановятся, они застрелят сопровождающих и заберут девочек. Меньше, чем через несколько минут их погрузят в грузовик и отвезут на север.

— Чтобы замести следы, — ответила я, поворачиваясь к Асу.

Он покачал головой.

— Мы остановим их, — беззвучно произнес он одними губами.

— Я слышала, они сказали, что маршрут проходит через Карсон-Сити.

— Спасибо, Джорджия. Не могла бы ты снова включить Инферно?

— Конечно, сладкие губки. Очень скоро увидимся.

Последовала пауза, а затем я услышала голос.

— Мы собираем вещи и направляемся в твою сторону, Твитч. Встретимся в Перекрестке. Дай мне около шести часов.

— У тебя это есть, президент. Будьте в безопасности.

Звонок закончился, и я раздраженно вздохнула, когда заметила легкую головную боль, пульсирующую у меня между глаз.

— Нам нужно найти какое-нибудь удобное место на несколько часов. Душ, горячая еда, немного энергичного секса, а потом ты звонишь Герцогине. Грим тоже может подождать. Ты упадешь через минуту, если не вздремнешь.

— Со мной все будет в порядке, Ас. Герцогиня не может ждать. Это слишком важно, но я помогу тебе принять душ и все остальное.

— Я так и думал, что ты согласишься. Давай найдем гостиницу.

Ас забронировал нам номер, и мы припарковались сзади, загнав внедорожник задним ходом на случай, если что-нибудь случится и нам понадобится срочно уезжать. У нас было не так уж много багажа, только спортивная сумка, рюкзак и маленький чемодан. Моя огромная сумка от Michael Kors пополнила скудный багаж. Никто из нас не был слишком озабочен своим гардеробом. Мы справлялись, и если что-то нуждалось в замене, то мы это покупали.

Я подавила зевок, когда Ас закрыл дверь и запер ее на ключ, плюхнувшись на двуспальную кровать, которую мы делили. После нашей возни в пустыне вряд ли имело значение, будем ли мы спать в одной постели. Девушка действительно не может жаловаться после того, как ее так трахнули. Я уверена, что хочу испытать это снова.

— Ты уверена, что не хочешь закрыть глаза на несколько минут, сладкая?

Подняв голову, я уловила беспокойство, которое он не потрудился скрыть.

— Пока нет. Мне нужно позвонить Герцогине.

— Сделай это быстро, или я укрою тебя под одеялом, и тогда у тебя не будет выбора.

Потрепав его по щеке, я подмигнула в ответ на его игривый тон.

— Милый, это мило, когда ты думаешь, что все контролируешь.

Ас шумно выдохнул.

— Ты оседлаешь мой член позже, и я прощу тебя за это.

— Ага. Так и сделаю.

8

— Чертова девчонка, где ты была?

Прошло слишком много времени с тех пор, как я слышала голос своей лучшей подруги. Жизнь встала на пути, и я скучала по тому, как раньше у нас было все время в мире, чтобы говорить о парнях, о нашем будущем и о том, как мы будем править дорогой как блудницы. Я скучала по тому, что она была достаточно близко, чтобы я могла дойти до ее дома пешком, и по тону ее голоса я могла сказать, что она чувствовала то же самое. Стефани Уинтерс была близкамне как сестра. Теперь я редко называла ее иначе, чем дорожным именем, но для меня она всегда была Стефани.

— Привет, Герцогиня. Осматривалась. Ты же меня знаешь.

— Конечно, знаю, детка. У тебя все в порядке?

— Хотела бы я сказать да.

— Введи меня в курс дела. — В Герцогине была такая деловитость, что хотелось выложить все начистоту. Она была тиха, точна, как гремучая змея перед тем, как поразить цель, и вдвойне смертоносна.

— Ты в курсе всего этого дерьма с русскими, торговлей людьми и прочим дерьмом в Неваде?

— Это все еще гребаная проблема? А как же Грим и его ублюдки?

— Мне пришлось рассмеяться, потому что Инферно сказала то же самое. Грим разозлился бы, если бы узнал, что блудницы сомневаются в его способности вести бизнес. Не то чтобы мы думали, что он на это не способен. Совсем наоборот. Их Жнецы разбирались с дерьмом на совершенно ином уровне, чем большинство из нас, и это была не шутка.

— Он работает над этим. Я встречусь с ним через несколько часов.

— Ладно. Проблема ведь не в этом, не так ли?

— Нет. Завтра из Кали(3) приедет Инферно. Русские планируют похитить фургон, полный девочек.

— Что за нахуй? Как ты узнала об этом?

Я прокрутила в голове все, что произошло за последние двадцать четыре часа, ожидая ее ответа, как только закончу.

— Ну, это полный пиздец.

— И не говори, детка.

— Не уж то эти русские бессмертные. Мы ни за что не позволим им забрать этих девочек.

— Не думала, что ты согласишься, — ответила я, испытывая облегчение от того, что она уже в пути и присоединится к нам, не дожидаясь приглашения. Не то чтобы она в нем нуждалась. Герцогиня ходила, куда ей заблагорассудится.

Нам понадобится вся помощь, которую мы сможем получить теперь, когда мы решили принять участие. Не то чтобы я уже не делала этого, когда запрыгивала на заднее сиденье того фургона. Расстрел двух этих придурков закрепил мое участие. Я тоже об этом не жалела.

— Будь начеку. Рулетка и Парамор тоже захотят поучаствовать в веселье.

— У меня есть бутылка «Файербола» с твоим именем на ней. — Мы обычно пьем «Файербол».

— О, я на это рассчитываю.

Герцогиня закончила разговор, и я плюхнулась обратно на кровать, вздохнув, когда мои глаза затрепетали. Теплые руки протянулись и притянули мое тело ближе, укутывая меня, когда я прижалась к груди Аса.

— Всего два часа. Это все, что у нас есть, — пробормотала я, когда он поцеловал меня в лоб.

— Я уже поставил будильник. — Его хватка усилилась, когда я удовлетворенно вздохнула. — Спи, моя прелесть. Я с тобой.

3. Кали — так называют штат Калифорния.

Пронзительный, ревущий вопль пробудил меня из глубин сна, и я толкнула источник, хихикнув, когда поняла, что чуть не столкнула Аса с кровати. Он сексуально зарычал и набросился на меня, осыпая поцелуями все мое лицо, и я завизжала, чтобы он остановился.

— Месть, моя сладкая. Я чуть не приземлился голой задницей на ковер.

Голой? Открыв глаза, я уставилась на джинсы, которые все еще были на нем.

— Твой член такой дразнящий.

— Я помню, как слышал, что ты пристрастилась к моему члену.

— Твоему члену? Я сказала просто член. Там не было никакой конкретики.

Ас перевернул меня и шлепнул по заднице.

— Теперь в твоей жизни есть только один член. Мой. Привыкай к этому.

Надув губы, я притворилась расстроенной.

— Но я люблю все виды членов.

Его глаза сузились.

— Детка, я с радостью подберу все игрушки, которые ты пожелаешь. Скажи мне, чего ты хочешь, и я это куплю. Мы можем экспериментировать и веселиться, но единственный настоящий член, заполняющий твою киску, будет моим.

— Серьезно? — Спросила я, изо всех сил стараясь не улыбнуться.

— Чертовски уверен.

— Ты такой пещерный человек.

— Тебе это нравится. — Выражение его лица стало серьезным, когда обе его руки обхватили мое лицо. — Ты все, чего я хочу, Давина. Если для тебя это просто интрижка, я не против. Я возьму все, что ты дашь. Возможно, моя большая задница разобьется вдребезги, но я не хочу никакой другой женщины, кроме тебя.

— Заткнись. — Обвив рукой его шею, я притянула его лицо ближе к своему. — Ты это все, чего я тоже хочу. Поцелуй меня, идиот.

Губы Аса встретились с моими в нежном, страстном поцелуе, от которого у меня чуть пальцы на ногах не подогнулись. Иногда этот человек удивлял меня во всех смыслах.

— Может потрахаемся? — Спросила я, хлопая ресницами.

— Господи. Раздевайся. Нам нужно принять душ, пока не стало слишком поздно.

— Даже не потрахаемся по-быстрому?

— Не заставляй меня снова шлепать тебя по заднице.

Глупое хихиканье сорвалось с моих губ, когда я соскользнула с кровати и разделась, наблюдая, как глаза Аса темнеют от голода.

— Черт.

— Что? — Невинно спросила я.

— По-видимому, ничего, кроме синих шаров.

— Я не говорила нет сексу. Ты сделал это.

— У нас нет времени, — пробормотал он, уставившись на место соединения между моими бедрами. — К черту все это. Иди в этот чертов душ. Я не могу целый день так ходить. Это причиняет неудобства.

Я не смогла сдержаться, когда из глубины моего живота вырвалось еще больше смеха. Ни один мужчина никогда не заставлял меня чувствовать себя такой легкой и счастливой, как Ас. Большую часть времени для мужчин я была просто красивой девушкой. С Асом было все по-другому, мы шутили, и тем не менее, он держал меня в напряжении. Было что-то честное и проникновенное в том, как он прикасался ко мне и использовал все эти ласковые слова. Искренность, смешанная с привязанностью и уважением. Он не хотел меня менять и принял мою независимость с изяществом, недоступным пониманию большинства мужчин. Ас был самым сложным и опьяняющим мужчиной, которого я когда-либо встречала.

Он включил душ и дал воде нагреться, регулируя температуру, прежде чем взять меня за руку и затащить внутрь. Под ровной струей он намочил темные локоны на моей голове и аккуратно намылил их, смыв шампунь перед нанесением кондиционера.

— У тебя хорошо получается, — заметила я, задаваясь вопросом, на скольких женщинах он практиковался в прошлом.

— Я научился этому давным-давно. На маленькой девочке, моей сестре, когда она была маленькой, на голове у нее были такие же густые кудри, как у тебя.

— Это восхитительно, Ас.

Он натянуто улыбнулся, и я подумала, что здесь что-то не так.

— Она умерла, когда ей было восемь. Лейкемия. — Он с трудом сглотнул, и я обвила руками его шею. — Никогда никому не рассказывал. Я не говорил о Лоре и Эми с тех пор, как завербовался в армию. Я не уверен, почему рассказываю тебе об этом сейчас.

— Иногда тебе просто нужно дать волю тому, что скапливается внутри тебя. Когда приходит время, ты отпускаешь, и боль больше не причиняет такой боли.

Рот Аса накрыл мой, когда он поцеловал меня, просовывая внутрь свой язык, углубляя поцелуй. Моя спина уперлась в кафельную стену, и он просунул колено между моими бедрами, раздвигая их шире. Одна рука шлепнула по плитке рядом с моей головой, в то время как другая обхватила мою грудь, разминая мягкую ткань, пока поцелуй продолжался. Я застонала, когда он ущипнул меня за сосок и медленно позволил своим пальцам спуститься вниз по моему животу и по холмику. Просунув два пальца в щель, он зашипел, обводя мой клитор, затем опустился ниже, чтобы проникнуть в стенки моей киски.

Моя спина выгнулась дугой, когда он входил и выходил, со знанием дела поглаживая чувствительное место. Его ладонь продолжала касаться бугорка наверху, и я прикусила губу, когда мои бедра начали раскачиваться взад-вперед. Входя и выходя, он скользил пальцами по моему крему и не сводил с меня глаз, не отводя взгляда. Ему нравилось наблюдать за моей реакцией, я подняла руки и сжала свои груди, постанывая от нарастающего внутри удовольствия.

Ас хмыкнул, и я заметила, как его твердый член покачивается, между нами.

— Ты трахнешь меня или нет?

Ободренный моими словами, его пальцы выскользнули из моих ножен, и он облизал их дочиста, развернув меня и положив мои руки на стену. Теплая вода лилась мне на голову и плечи, и он наклонил мои бедра. Ас заполнил меня одним быстрым движением, толкаясь в меня, когда я наклонилась еще больше, чтобы вместить его твердый, нетерпеливый член. Его член входил и выходил, яростно принимая меня сзади, в то время как я несколько раз вскрикивала и пыталась соответствовать каждому толчку своими бедрами.

Я была близка к тому, чтобы кончить, когда он вышел, и я обернулась, любуясь лукавым блеском в глубине его голубых глаз.

— Мне нравится трахать тебя, — объявил он, поднимая меня, когда мои ноги обвились вокруг его талии. Он прижал меня к кафелю и снова вошел внутрь, вбивая свой твердый стержень в почти зверском темпе, пока что-то не изменилось. Его темп замедлился, и он двигался медленнее, плавно входя и выходя, как будто больше не хотел торопиться. Его губы встретились с моими, и мы едва заметили, что температура воды стала прохладнее.

— Я люблю тебя, Давина. Да, наверное, еще слишком рано это говорить, но мне похуй. Сдерживаться не в моем характере.

— В моем тоже этого нет, — призналась я.

— Я в курсе, моя совершенная богиня.

— Я думаю, что тоже люблю тебя.

— Не говори этого, если не имеешь это в виду. Мне слишком легко угодить.

Его шутка предназначалась для того, чтобы разрядить обстановку, но я не лгала.

— Я уверена, Грейди. Я с каждым часом влюбляюсь в тебя все сильнее.

— Тогда продолжай, — съязвил он с дрянной ухмылкой.

Мы оба улыбнулись, а затем он снова ускорил темп, надавливая на мой клитор, и я впилась ногтями в его кожу, кончая так сильно минуту спустя, что я практически орала его имя. Глубокое рычание вырвалось из его груди, когда он еще несколько раз дернул бедрами, а затем заполнил меня, струи его спермы хлынули внутрь меня, я прижалась к нему верхней частью тела, подняв подбородок для поцелуя, которого, я знала, он хотел. Мы оба тяжело дышали, он прижимал меня к себе, поворачивая кран до тех пор, пока вода больше не перестала быть холодной.

— Хочу тебя спросить кое о чем?

— Спрашивай.

— Что имела ввиду Инферно говоря о паучьем чутье.

— Ты ждал, пока я разденусь и твой толстый член окажется у меня между бедер, прежде чем спросить об этом?

Ухмылка исказила его красивые черты.

— Может быть, я просто хотел сначала расслабить тебя.

— Ты трахал меня, — заметила я, слегка удивленная. — Ты бы поверил мне, если бы я сказала тебе что-то, что кажется невозможным?

— Я поверю всему, что ты мне расскажешь. Небо на самом деле фиолетовое? Окей так и есть. Конфеты действительно соленые, а не сладкие? Хорошо. У тебя есть способности Человека-паука? Нет. Я провожу здесь черту. Может вы связаны с Marvel?

— Ты уверен, что ты не инопланетянин? Я никогда не встречала такого парня, как ты.

— Я нахожу оскорбительным, что ты не воспринимаешь персонажей Marvel всерьез.

Я хлопнула его по руке.

— Ас.

Его глаза заблестели, когда он наклонился и поцеловал меня.

— Ладно. Я слушаю.

— Моя семья особенная. Мой отец и брат могут делать то же самое, что и я. Ты, наверное, заметил, что Мерси часто кажется, что она знает все далеко наперед. Он может предсказать, что произойдет, и он редко ошибается. Дариус такой же одаренный.

Ас моргнул, осмысливая все это.

— У моей семьи есть дар зрения. У каждого из нас это работает по-разному. У меня не бывает видений, но я знаю, когда что-то должно произойти, хорошее или плохое. Я чувствую, когда мне нужно принимать решения и в чем они заключаются, и могу сказать, насколько сильно мой выбор повлияет на результат. Вот почему я поехала в фургоне и прокралась на заднее сиденье. Я знала, что не умру.

— Ух ты, — прошептал он. — Это потрясающе.

На моих губах появилась робкая улыбка.

— И безрассудно не сказать мне об этом. Я зря волновался, прелесть моя. Вероятно, у меня прибавилось еще несколько седых волосков.

— Неважно.

Ас прижал обе руки к моему лицу, пристально глядя мне в глаза.

— Мне все равно, станешь ли ты зеленой, будешь ли светиться, будет ли внутри тебя жить монстр, подобный Яду, или будешь плести крошечную паутину. Ты моя Давина. Это точно. Со мной твои секреты в безопасности.

Блядь. Этот человек действительно проложил себе путь глубоко в мое сердце.

— Хорошо. Так что я не буду говорить своему отцу, что ты знаешь семейную тайну. Он может убить тебя.

Ас ухмыльнулся.

— Только не этот сексуальный ублюдок. Я просто женюсь на его дочери и присоединюсь к семье.

Мой рот открылся от шока.

— Ты серьезно?

— Как сердечный приступ, детка. Рано или поздно ты сделаешь татуировку на моем теле и наденешь мое кольцо на свой палец. Если ты мне не веришь, то твои эти паучьи чувства должны подтвердить это.

Я ждала, что какое-нибудь чувство опровергнет его слова. Но ничего подобного.

9

Твичи практически подпрыгивала на своем сиденье, когда мы подъехали к главным воротам Перекрестка. Она указала на стоянку и застонала от удовольствия, увидев свой Харлей, припаркованный в конце низкого ряда, хром и блестящий металл сверкали в лучах позднего утреннего солнца. Как и в пустыне Невада, даже в конце декабря было уже тепло. В этом году температура довольно сильно колебалась, и нам показалось, что у нас была необычная жара. Окно опустилось, и парнишка, которому на вид было не больше двадцати, бросил на нас испепеляющий взгляд.

— Думаю, теперь я знаю, что случилось с пропавшим внедорожником. Грим будет зол, Твичи.

— Да, да, да. Он переживет это. Как поживаешь, Призрак?

Он пожал плечами, бросив взгляд в сторону здания клуба.

— Беспокоюсь о Жабе, если честно. Ты с ним в последнее время не разговаривала?

— Нет. — Все поддразнивание исчезло с ее лица. — Что случилось с моим кузеном?

— Тебе следует спросить Грима.

— Я спрашиваю тебя.

Призрак покачал головой.

— Мне не нужно никакого дерьма от моего президента. Поговори с Гримом.

Твичи откинулась на сиденье, когда ворота открылись, и мы въехали на стоянку. Я припарковался на одном из мест перед автомастерской. Компания Reaper's Custom Rides & Repair была хорошо известна по всему штату. Лично мне показалось умным ходом, что они использовали этот логотип вместе с мрачным жнецом, едущим на Харлее. Запоминающийся, если хотите знать мое мнение. У них была репутация специалистов по мотоциклам и хот-родам, но они также регулярно проводили техническое обслуживание автомобилей. Если верить сплетням, они держали носы чистыми.

Когда я вышел из машины и впервые встретился с этими байкерами, я начал задаваться вопросом, правдивы ли другие слухи, которые я слышал, об этой грубовато выглядящей компании в коже и с множеством татуировок, бород и цепей. Один парень напоминал дьявола, раскрасив лицо красной и черной краской и одетый во все темное из джинсовой ткани. Кто-то назвал его Диабло, и я не сомневался, что у него была подходящая личность.

Твичи неторопливо шла впереди меня входя через парадные двери, по пути помахав нескольким членам клуба. Она была смелой и, не колеблясь, направилась к бару, требуя выпивку. Забавляясь, я знал, что она была блудницей, и поскольку они были связаны с Королевскими бастардами, это означало, что в некотором смысле это был ее клуб. Дом вдали от дома.

Перекресток был печально известен своим развратом, бурными вечеринками и множеством других безвкусных развлечений, но, осмотрев общую комнату, бар, бильярдные столы и остальную обстановку, я усомнился, что большинство из этих слухов были правдой. Людям нравилась драма, и они приукрашивали свои истории всего лишь для того, чтобы немного посмеяться.

— Грим, — крикнула Твичи, хлопая по спине крупного парня со светлыми волосами, доходившими ему до плеч, и глотая порцию виски. — Как дела, капризный ублюдок?

Он фыркнул, указывая на комнату.

— Живу своей жизнью, Твитч. Наконец-то вернула мой внедорожник?

— Ага. — Она схватила протянутую в ее сторону рюмку с крепким напитком и залпом осушила ее, попросив еще. Сделав два выстрела, она, казалось, немного ослабила напряжение в плечах.

Грим внимательно наблюдал за ней, словно разбирая сложную головоломку.

— Что случилось, Твитч?

Она повернулась в его сторону, оглядывая комнату. Высокий парень с темной бородой одарил ее улыбкой, обнимая за плечи пышногрудую брюнетку. Они направились к моей женщине, когда она улыбнулась.

— Рейт! Тауни! Так рада видеть вас обоих.

Она обняла Тауни и откинулась назад, открывая рот, чтобы заговорить, когда появился прихрамывающий молодой человек с темными лохматыми волосами и очень мрачной аурой.

— Твичи! Стефани только что спрашивала о тебе.

— Тень! Черт, все сегодня здесь, да? Где твоя красотка?

— Спит. — Он с трудом сглотнул, дернув подбородком в сторону Грима. — Обсуждение отложим на другой день. Поговори с президентом. Он поможет.

Мои глаза расширились, когда я понял, что он знал, почему она была здесь. Насколько мне известно, она никогда не связывалась с ним, так что это было более чем немного странно.

— Я сделаю это, Тень. Обещаю.

— Не откладывай. Это должно произойти сейчас.

Она кивнула, обняла его, прежде чем снова повернуться к Гриму.

— Нам нужно обсудить кое-какое дерьмо. Это важно. — Повернувшись в мою сторону, она помахала мне рукой. — Это мой парень, Ас. Ты можешь ему доверять.

Грим протянул руку, и я пожал ее.

— Ас.

— Грим. Рад наконец-то встретиться.

Он выгнул бровь, недоумевая, что я имею в виду.

— Я призрак, взывающий к милосердию.

— Ах, да. Я должен был понять это, когда ты вошел. У тебя такая же аура, как у Папы. Никакого дерьма. Военный. Защищающий до предела.

Я усмехнулся его точному описанию.

— Это примерно подводит итог.

— Хочешь выпить? Похоже, нам есть что обсудить.

Покачав головой, я понял, что мне нужно сохранять ясную голову.

— Может быть, позже.

Он встал, положив руку мне на плечо.

— Ловлю на слове. — Он поднес два пальца ко рту и резко свистнул. — Все вышли, кроме Раэля и Мамонта.

Общая комната опустела, за исключением двух мужчин, которых я раньше не замечал. Первый был самым большим ублюдком, которого я когда-либо видел в своей жизни. Он, должно быть, был шести с половиной футов ростом, с такими широкими плечами, что они были практически размером с небольшой автомобиль. Длинная борода доходила ему до груди, когда он, прищурившись, посмотрел в мою сторону.

Грим указал на гигантского человека.

— Мой вице-президент, Мамонт.

Имя подходящее.

Другой байкер вышел вперед, ухмыляясь слишком садистской улыбкой. Может быть, дело было в том, что он был не единственным членом клуба, которого я видел с раскрашенным лицом, или, возможно, в том, что он был похож на обезумевший скелет. Черно-белый грим придавал ему вид призрачного жнеца. Я не был уверен, к какому виду он стремился, но это определенно придавало ему устрашающий вид. Не то чтобы мне было насрать, но его готическая внешность меня не напугала.

Он не сказал ни слова, но бросился вперед и остановился в паре дюймов от моего лица, стоя нос к носу, как будто ожидал, что я вздрогну или отступлю. Я не пошевелил ни единым мускулом и не моргнул. Просто стоял в своей позе, в то время как мои губы медленно скривились в усмешке. Он напомнил мне нескольких парней, с которыми я служил во время действительной службы. Все они были на виду и получали удовольствие от своего положения. Этот парень был чертовски самоуверен, но я не испытывал к нему неприязни.

— Черт. Мне уже нравится Ас, Твитч. Он симпатичный ублюдок, — наконец выпалил байкер.

Смешок сорвался с моих губ, когда он сделал несколько шагов назад, прислонившись к ближайшему бильярдному столу.

— Мой сержант, Раэль. — Грим одарил Раэля ухмылкой. — Он любит развлекать себя сам.

Твичи покачала головой.

— Не поощряй его. Раэль процветает на этом дерьме.

Я в этом не сомневался.

Грим сидел за одним из ближайших столиков с бутылкой виски. Он налил пять стопок и передал их по кругу, когда мы заняли свои места. Моя женщина села ко мне на колени и поставила свой бокал на стол, как только он опустел. Грим налил еще, откидываясь на спинку стула, и Твичи вздохнула.

— Железная дорога черного рынка все еще находится в Тонопе, и я знаю имя ответственного русского. Парень Сергея Резникова.

Грим наклонился вперед, крепко сжав челюсти.

— Расскажи нам.

— Горбачев.

Мамонт зарычал, вставая и принимаясь расхаживать взад-вперед, с каждым шагом раскачивая свою тушу. Губы Раэля скривились в усмешке.

— Расскажи нам, что ты знаешь.

Твичи рассказала свою историю в третий раз, наклонившись над столом, когда закончила.

— Мы должны остановить этого русского придурка Степана. Он так же опасен, как и Сергей. Этим торговцам людьми все равно, скольким они причинят боли. У них связи по всему штату, и они никого не боятся.

— Сколько у нас времени, прежде чем они отправятся за девочками? — Грим казался напряженным, и я не мог его винить. Я был взвинчен по тем же причинам.

— Около четырех часов. Благодаря разговору, который перевела Джорджия, я знаю маршрут, по которому они пойдут.

— Четыре часа? Черт, Твитч. Нет ничего лучше, чем ждать до последней чертовой минуты, а?

Она отшила Раэля за его комментарий и не потрудилась ответить.

— Президент, — окликнул его Мамонт, — я должен знать, чего ты хочешь. Прямо, блядь, сейчас. С этим нельзя медлить.

Грим опрокинул в себя виски, которое держал в руке, и со стуком поставил стакан на деревянную поверхность.

— Мы заботимся о безопасности нашего клуба и старушек. Это гребаная война, братья. Так было уже долгое время. Так что, если нам предстоит еще одна битва, мы ее проведем.

Кулак Раэля взметнулся в воздух, и Мамонт резко кивнул.

— Вы будете не одни. Блудницы тоже придут, — объявила Твичи.

Грим выдохнул.

— Какие блудницы?

— Герцогиня настояла на том, чтобы быть здесь. И Инферно тоже.

— Что означает Рулетку, Парамор, Джорджию и Индиго, — добавил Раэль.

— Конечно.

Я слышал обо всех блудницах, кроме Индиго, и решил, что она из того же калифорнийского отделения, что и Твичи.

— Какова твоя роль в этом? — Спросил Раэль, садясь напротив меня. — Отношения с Твитч не означает, что ты лоялен ко всем остальным из нас.

В его словах был смысл, даже если мне это не нравилось. Смерив его тяжелым взглядом, я сказал ему правду.

— Поскольку я люблю эту дерзкую маленькую блудницу, она мой главный приоритет. Без обид, но я не собираюсь сосать ни один из ваших членов. Я буду выбирать ее вместо вас каждый чертов раз.

— Достаточно справедливо, — ответил Мамонт.

— Но, — добавил я, потрепав каждого из них по подбородку, — с этими русскими засранцами покончено. Они пробыли в Тонопе чертовски долго. Я стал Призраком, потому что мне не нравится видеть, как страдают невинные, когда я могу это предотвратить. Десять лет службы в Корпусе и боевых действий за границей научили меня чертовски многому в борьбе с врагом. Вам всем нужны мои навыки снайпера, и я не успокоюсь, пока эти девочки не будут в безопасности. Надеюсь, у меня тоже будет шанс всадить пулю Степану между глаз. Может быть, нам повезет, и его сучка Сережа будет с ним.

Раэль хихикнул, наклоняясь вперед, чтобы хлопнуть меня по спине.

— Черт возьми да!

Мамонт ухмыльнулся и повернулся к Гриму.

— Я дал ему разрешение, президент.

— То же самое. — Раэль встал, его улыбка погасла. — Есть о чем позаботиться, президент. Я прослежу, чтобы все были готовы.

— Клуб закрыт до тех пор, пока мы не спасем этих девушек. Семьи остаются в Перекрестке. Нужно, чтобы все были готовы через час, — приказал Грим.

Сержант и вице-президент оставили нас троих наедине, и Грим вздохнул, поворачиваясь к Твичи.

— Ты хочешь спросить о Жабе?

— Почему его здесь нет, Грим?

— Он залег на дно. Я сказал ему оставаться на месте.

— Залег на дно? Что он делает? Почему? — Твичи заерзала у меня на коленях, и я прижал ее крепче, заставляя расслабиться. — Что это значит? — спросила она.

— Хотел бы я рассказать тебе все, но я дал слово брату, — ответил Грим, сжимая кулаки, отказываясь давать больше информации.

— Это не так работает. Он Перспектива. Мой двоюродный брат еще не подключился.

— Я в курсе, Давина.

Ее плечи поникли, и она потянулась через стол, постучав по его сжатому кулаку.

— Позволь мне помочь ему. Скажи мне, куда он пошел. Если он в беде, он не должен быть один.

— Он не один, — тихо ответил Грим. — Ларами с ним.

Рука Твичи отдернулась, и она выругалась, спрыгивая с моих колен и вскидывая руки в воздух. Эта женщина была полна драматизма, но она определенно выглядела чертовски сексуально, расхаживая с важным видом по комнате.

— Ты ведь больше ничего не собираешься сказать, не так ли?

— Это не мое дело. Тебе придется поговорить со своим кузеном. Это слишком глубоко, Твитч.

Она опустила голову, несколько раз шмыгнула носом, прежде чем вздернуть подбородок.

— Отлично. Я сделаю это позже. Прямо сейчас мне нужно быть полностью погруженной в игру. Нам нужно надрать задницу русским.

Грим ухмыльнулся.

— Чертовски верно.

Вскочив на ноги, я схватил Твичи за руки.

— Мы что-нибудь придумаем.

Она приподнялась на цыпочки и прижалась поцелуем к моим губам.

— Спасибо.

— Я держу тебя, — заверил я ее. — Всегда.

10

— Черт возьми, малыш. Приятно, снова чувствовать тебя у себя между ног, — прошептала я, с любовью проводя рукой по блестящей черной краске и хрому своего Харлея. — Я обещаю, что больше не буду отсутствовать так долго.

Ас покачал головой, но милая улыбка задержалась на его губах, и он подмигнул.

— Ты готова к этому, сладкая?

Всякий раз, когда я собиралась сделать что-то опасное, я задавала себе один и тот же вопрос. Готова ли я? Я так не думаю.

Сделав глубокий вдох, я закрыла глаза, отгоняя от себя внимание других членов клуба и их боровов, красивое лицо Аса, свежий ветер, несущийся по пескам пустыни, и биение своего сердца. Я позволила всему этому исчезнуть и просто дышала. Мир перестал существовать, когда знакомое притяжение к моему сознанию принесло яркий свет и тепло, которые не могло имитировать даже солнце.

Не было и намека на уродство мира, которое могло бы омрачить красоту, которую я чувствовала, и мысленным взором я увидела свою мать, стоящую в ореоле золотых искр. Она никогда не говорила голосом, который можно было бы назвать человеческим. Я не думала, что она настоящая, что она призрак или даже ангел. Она просто существовала для того, чтобы обеспечивать комфорт, доверие и искреннюю привязанность, связь с тем даром, который мне был дан, и делиться его чудесными знаниями.

Покой снизошел на меня. Легкость, которая распространялась от моей сердцевины наружу, пока каждая мышца в моем теле не расслабилась. Волны спокойствия окутывали мою голову и плечи, и я знала, что все, что произойдет сегодня, произойдет именно так, как было задумано. Когда это чувство начало тускнеть, я протянула руку. Моя мать схватила ее и сжала, прежде чем улыбнуться. Ее присутствие исчезло вместе с золотыми искорками, и осталось только тяжелое, густое обещание кровопролития.

— Я в порядке. — Повернувшись к Асу, я послала ему воздушный поцелуй. — Самое время надрать кому-нибудь задницу.

Президент отделения в Тонопе сидел в седле своего Харлея, глядя на меня сверху вниз с проблеском беспокойства.

— Твитч?

Он хорошо знал меня и понимал серьезность того, с чем мы столкнемся сегодня. Я дернула подбородком в его сторону.

— Готова к поездке.

Королевские бастарды владели Большим бассейном и имели тайные убежища по всему штату. Они знали всех, имели связи во всех крупных организациях, и до недавнего времени закон держался на расстоянии. Это была совершенно другая тема. Суть в том, что клуб управлял Невадой. Даже пустыня не была чужда людям, которые правили с помощью насилия и проклятия Люцифера. Это был не мой секрет, но Ас, вероятно, сегодня станет свидетелем дерьма, которое, по его мнению, возможно только в художественной литературе.

Теперь это не имеет значения. Ас сделал свой выбор. Пришло время сосредоточиться на текущей задаче.

План был прост. Мы знали участок дороги, где Степан и его русские головорезы должны были остановить фургон и захватить девушек, но это были мили открытого шоссе 95. Чтобы все было как можно проще, мы выбрали место, где через каждые пять миль расставляли людей, разветвляясь поперек дороги, чтобы устроить засаду русским до того, как они успеют сделать свой ход. Множество перекати-поля, кактусов и камней скрывали всех. Мотоциклы были опущены набок, чтобы их не было видно.

Это было не идеально, но любые строения или транспортные средства были бы немедленно замечены. Единственной клеткой, которую мы оставили припаркованной на обочине дороги, был внедорожник, который я позаимствовала у Грима. Ас спрятался внутри с винтовкой и своим "Глоком", пока я притворялась застрявшей, подняв капот и стоя в коротком топе с низким вырезом. Мой байк был припаркован рядом с пассажирской панелью в грязи, ближайшей к пустыне, и я надеялась, что это не вызовет подозрений.

До расчетного времени, когда девочки должны были покинуть школу и отправиться в Вегас, оставалось менее тридцати минут. Я старалась не беспокоиться о том, что ничего не слышала ни от Инферно, ни от Герцогини. Они обе ехали издалека, а неприятности с клубом могли затормозить их отъезд.

Ас окликнул меня по имени, и я вздохнула, прислонившись к двери и проверяя обе стороны, чтобы убедиться, что к нам не приближаются машины. На дороге не было ни души, но скоро это изменится. Мы рисковали быть замеченными попутчиками, но с этим ничего нельзя было поделать.

— Я в порядке. Встревоженная, скучающая, обеспокоенная, может быть, — призналась я, отметив, что он выглядел таким же нетерпеливым, как и я.

— Мы собираемся остановить их, детка. Я знаю…

— Черт, — выругалась я, обрывая его. — Сюда направляется большой темный фургон.

Я притворилась, что работаю с двигателем, когда подъехал автомобиль, а затем притормозил, остановившись слева от меня.

— У тебя проблемы с машиной? Голос не принадлежал никому, с кем я официально встречалась до сегодняшнего дня, но от него у меня мурашки побежали по коже. Я узнала его акцент с той ночи, когда пробралась в похожий фургон, которым управляли два русских идиота, которых он оставил убирать за собой.

Я подняла голову и уставилась в лицо не кому иному, как Степану Уткину. Человеку, на моих глазах хладнокровно убившему двоих в старшей школе, прежде чем выставить за дверь какую-то блондинку, чтобы использовать ее.

— Я в порядке. Жду, когда мой парень привезет бензин и эвакуатор, — солгала я. Последнее, чего мне хотелось, — это вступать в разговор с убийцей и насильником.

— Ты уверена, что тебе не нужна помощь?

Черт возьми, нет.

— Нет. Спасибо! — Я помахала рукой, делая вид, что мне все равно, пойдет ли он дальше, когда я была практически готова выпрыгнуть из своей кожи. Как будто я бы подошла прямо сейчас и села в его жуткий фургон насильника-педофила.

— Я вернусь к тебе через час, когда буду возвращаться этим путем.

Держу пари, он бы так и сделал, чтобы запихнуть меня в фургон к остальным похищенным им девушкам.

— Э-э, спасибо! — Крикнула я, снова махая рукой, когда он умчался прочь.

Как только они отошли достаточно далеко, чтобы мой голос нельзя было расслышать, я позвала Аса. От его ровного, глубокого, страстного тона у меня по спине побежали мурашки.

— Ты молодец, моя прелесть. Я так чертовски горжусь тобой. Это было неожиданно, но ты справилась с этим как профессионал. Я уже написал Гриму. Он высматривает их фургон. Передал им эстафету, так что все в порядке. Ты можешь расслабиться.

Расслабиться? Верно.

На мой телефон поступил входящий звонок, и я вытащила его из заднего кармана, с облегчением увидев имя Раэля.

— Привет.

— Мы следим за девочками. Они только что вышли из школы.

Хорошо. Первая часть плана выполнена.

— Степан уже проезжал мимо на черном фургоне. Он будет их ждать.

— Но мы все ждем его. Мне это чертовски понравится, Твитч. Моему Жнецу не терпится поиграть.

— Ты же знаешь, что это чертовски жутко, верно? Нравится быть супер-темным и страшным?

Зловещий смех был его единственным ответом.

— Мы с Асом уже в пути. Кто еще заберется так далеко, кроме нас?

— Мамонт и Рейт дадут нам знать, если кто-нибудь будет возвращаться этим путем.

— Идеально. — Я повесила трубку и поспешила закрыть капот внедорожника, когда Ас скользнул за руль. Я написала Тени, попросив его забрать мой Харлей и вернуть его в Перекресток. Странное чувство закрутилось у меня внутри, и я поняла, что мне нужно остаться в машине с Асом. Никакие видения не отвлекали мое внимание от настоящего, но я чувствовала, что впереди надвигается что-то катастрофическое, и это были не русские.

Мы мчались по шоссе 95, пока не влились в поток машин, сбавив скорость до более обычной. Ас первым заметил черный фургон.

— Я думаю, нам следует держаться позади этих русских ублюдков. У меня странное ощущение внизу живота.

Это делало нас двоих. Возможно, у Аса и не было таких обостренных чувств, как у меня, но у него была интуиция. Его военные навыки только обострили его внимание к деталям.

— Ладно. Держи дистанцию. Постарайся, чтобы это не выглядело так, будто мы следим за ними.

— Богиня, ты слишком много беспокоишься.

Я хлопнула его по руке, и он засмеялся, потянулся к моей руке и нежно сжал ее.

— Может быть.

— Как твои паучьи чувства? Все кошерно?

— Ты говоришь самые странные вещи, — отметила я, скорчив гримасу.

— Просто отвлекаю, понимаешь? Сохраняя все реальным.

— Знаешь что? Я хочу разобраться с этими русскими, заставить их страдать, смотреть, как кровь и жизнь вытекают из их тел, а затем трахаться с тобой до тех пор, пока я не потеряю сознание.

— Черт возьми, детка. Ты чертовски идеальна.

— Я знаю, — подразнила я, поворачиваясь обратно к дороге, когда Ас нахмурился. — Что это?

— Напомни, как называется средняя школа девочек, играющих за волейбольную команду?

Как будто есть что-то еще, что имеет значение прямо сейчас.

— Джунипер-Спрингс. Сегодня на игру пойдут десять девушек и две сопровождающие.

— Черт, — выругался Ас. — Я вижу их фургон. Он примерно в полумиле впереди русских.

Где, черт возьми, Раэль, Грим и остальные члены клуба?

— Они набирают скорость! — Закричала я, почти готовая запаниковать.

— Мы должны остановить их, детка. — Ас сильно нажал ногой на педаль газа, когда мы рванули вперед.

— Я собираюсь врезаться в заднюю часть их фургона и замедлить их движение.

— Ты собираешься что? — Взвизгнула я, задаваясь вопросом, не сошел ли он с ума.

— У тебя есть идея получше? Мы не можем стрелять в них, чтобы привлечь их внимание, когда на дороге так много других транспортных средств. Там десятки людей. Я все еще могу стать причиной несчастного случая, но, по крайней мере, я не пущу пулю в какого-нибудь ребенка.

Кивнув головой, я с трудом сглотнула, надеясь, что мы не причиним вреда никому, кроме нашей цели, я знала, что он был прав, и согласилась.

— Сделай это.

Ас подъехал к фургону гораздо быстрее, чем я ожидала. Задние двери были закрыты, и там не было ни одного окна. Они не заметят, что мы на них наткнулись, пока не станет слишком поздно. Он вдавил педаль в пол, и мы врезались в заднюю часть, отчего фургон закачался из стороны в сторону.

— Этого недостаточно!

— Я знаю, милая. Поверь мне. Я хочу привлечь их внимание. Сосредоточившись на нас, они не смогут преследовать девочек.

Надежный план, верно?

Он завел двигатель и ударил по заднему бамперу с такой силой, что тот оторвался и отлетел в сторону, отскочив вниз по шоссе и скрывшись из виду. Второе попадание, должно быть, вывело их из себя, потому что задние двери распахнулись, и оружие было направлено в нашу сторону. Черный фургон вильнул, чтобы избежать очередного наезда, когда Ас прибавил скорость, двигаясь рядом с автомобилем слева. Шоссе 95 было всего в две полосы. Ему придется следить за встречным движением.

— Это все, к чему я позволяю тебе приблизиться. Задай им жару!

Мой пистолет уже был у меня в руке, и я высунулась из окна, стреляя по шинам, чтобы замедлить движение фургона. Ни одна из пуль не попала туда, куда я хотела. Несколько пуль пробили капот нашего внедорожника, когда они открыли ответный огонь, но нам удалось сравняться с ними в скорости и сохранить ее. Ас управлял одной рукой и стрелял из своего "Глока" в другой, нажимая на спусковой крючок быстро и с точностью, которой я завидовала. Наверное, я забыла, когда он сказал, что был снайпером в Корпусе морской пехоты.

Крик привлек мое внимание, когда та же самая светловолосая шлюха из старшей школы балансировала на краю задней двери фургона. Она вцепилась в одного из русских, который покачал головой и вытолкнул ее, смеясь, когда ее тело пролетело по воздуху и приземлилось на безжалостный асфальт. Она не была невинна, но и смерти не заслуживала. При той скорости, на которой мы ехали, у нее будут серьезные травмы, если не хуже.

Мы ничем не можем ей помочь, и я надеялась, что кто-нибудь другой позвонит в 9-1-1.

Ас стукнул кулаком по подоконнику, а затем поднял пистолет и выстрелил в лоб придурку, который толкнул ее. Русский вывалился наружу, шлепаясь, как тряпичная кукла, на шоссе, прежде чем другой торговец занял его место, быстро выпуская пули одну за другой. Одна из них прострелила нашу переднюю шину. Мы свернули, когда Ас попытался сохранить контроль.

— Блядь!

Машины направились в нашу сторону, и Ас дернул руль, выруливая на обочину. Грязь и песок смешивались с камнями, когда ходовая часть внедорожника мчалась вперед, получая повреждения, поскольку Ас изо всех сил старалась не разбиться.

Я воспользовалась расположением черного фургона, когда мы свернули в крайний левый угол, и оказались лицом к задней части с открытыми дверцами. Появился Степан и сразу заметил меня. Наши глаза встретились, когда замешательство промелькнуло на его лице. Секундой позже все щелкнуло, и он зарычал, поднимая свое оружие. Пуля вылетела из его пистолета как раз в тот момент, когда я произвела два выстрела.

Внедорожник резко затормозил, дернув мое тело вправо. Вся рама затряслась, когда лопнула шина, и я не знала, как Асу удалось уберечь нас от столкновения с другим автомобилем. Единственный вздох вырвался из моей груди, прежде чем я заметила, что он сделал.

Ас оказался на пути пули Степана, когда она пробила лобовое стекло, за ним последовало его правое плечо, прежде чем она вылетела и застряла на заднем сиденье.

— Ас! — Закричала я, слишком беспокоясь о нем, чтобы обращать внимание на хаос вокруг нас.

— Давина, детка, со мной все будет в порядке. Точный выстрел. Пуля прошла насквозь. — Он хмыкнул, когда внедорожник замедлил ход, а фургон рванул вперед, преследуя свою цель, поскольку жадность взяла верх над необходимостью убить нас обоих. Последнее, что я заметила, было выражение триумфа на лице Степана. Он вернется, чтобы закончить работу, как только девочки окажутся в его распоряжении.

Ас моргнул, ярко-красная кровь пропитала ткань его рубашки и закапала на обивку. Мы значительно замедлились, когда он убрал ногу с педали газа и поставил ее на тормоз, пытаясь остановить нас, не попав под поток машин. Мы выехали на разделительную полосу и сумели полностью остановиться без каких-либо дальнейших повреждений.

— Мне понадобится твоя помощь, богиня. — Его голос звучал невнятно, и я запаниковала.

— Грейди! Не смей умирать у меня на руках! Не смей!

— Этого не случится, Давина. — Его голова откинулась назад, когда он закашлялся. — Поцелуй меня.

Мои губы приникли к его губам, и он ответил на поцелуй на несколько секунд, прежде чем его рот расслабился. Совершенно обезумев, я начала кричать, умоляя Бога о помощи.

— Не забирай его! Пожалуйста!

11

— Как у него дела?

Я посмотрела на дверь, заметив Грима, прислонившегося к полированному дереву.

— Лучше. Он то приходит в сознание, то теряет его, но я думаю, что худшее позади. Я не знаю, что бы я делал без помощи Патриота. Он лучший, когда дело доходит до пулевых ранений.

— Могу себе представить.

Грим оттолкнулся от двери и сел напротив меня на пустой стул.

— Ты же не знаешь и еще не спросила, что произошло.

— Нет, я не знаю, — согласилась я. Слезы на мгновение затуманили мои глаза, прежде чем я сморгнула их обратно. — Я слишком беспокоилась за Аса.

— Я понимаю. Если бы моя старушка пострадала, со мной было бы то же самое. — Он прочистил горло, прежде чем выражение неприкрытой угрозы появилось на его лице. — Мы остановили фургон до того, как он подъехал к женской волейбольной команде.

— Я так и думала. Раэль целый месяц слонялся бы по клубу, если бы упустил свой шанс пожинать души.

Грим не смог скрыть своего юмора и издал короткий смешок.

— Точно. — Он неловко заерзал на стуле, и мне стало интересно, что еще у него на уме. — Я сам нашел Степана. Ублюдок смеялся, пока мой Жнец не забрал его душу.

В этом нет ничего удивительного. Я ненавидела что упустила это, но Ас нуждался во мне, и я не собиралась покидать его.

— Он легко отделался, если хочешь знать мое мнение.

— Я убедился, что это больно, — усмехнулся он. — Все люди Степана мертвы. Семь душ были посланы Люциферу для наслаждения. Мне не нужно говорить тебе, какие мучения выпадут на долю этих придурков. Мое черное сердце радуется, когда я узнаю, что мы спасли эту группу девушек от ужасной участи.

— Мое тоже.

— Резников никуда не денется. Сейчас мы на войне, и Королевские ублюдки не остановятся, пока все до единого из этих ублюдков не будут отправлены кЛюциферу в ад. Предоставь это нам. Это не проблема блудниц.

— Я не принимаю таких решений, Грим.

— Может быть, и нет, но у тебя есть влияние. Поговори с Герцогиней и Инферно. Мне нужно разобраться с этим до того, как на нашем пути возникнут новые неприятности.

— Я сделаю все, что смогу.

— Хорошо. Они обе сейчас в отключке.

— Его губы дернулись, как будто он сдерживал улыбку. — Никогда в жизни не встречал двух более чертовски сумасшедших женщин. — Он не ошибся. — Оставайся столько, сколько захочешь. Ас доказал свою состоятельность, и я хотел бы предложить ему шанс продолжить карьеру в клубе. Ты — семья, Давина. Мы заботимся о тебе. — Грим встал, и я поняла, что разговор окончен.

Тронутая его словами, я кивнула.

— Спасибо тебе, Грим.

Он пересек комнату, приподняв мне подбородок, прежде чем уйти и закрыть дверь. В комнате на несколько минут воцарилась тишина, пока я обдумывала его слова. Я понимала, что имел в виду Грим, но он не был обременен обещанием, которое ему нужно было выполнить. Я не нарушала своего слова. Не для Жабы.

— Эй, — прохрипел низкий голос, вырывая меня из мрачного пространства, в котором находились мои мысли, и я ахнула, поворачиваясь к Асу.

— Ты проснулся!

Он застонал, и я начала проверять его повязки, чтобы убедиться, что у него не течет кровь сквозь швы.

— Прекрати. Мне нужен поцелуй. Вот и все.

Мои губы жадно прижались к его губам, но я была нежна, боясь причинить ему еще большую боль.

— Что, черт возьми, это было? — Спросил он с ворчанием.

— Недостаточно хорошо?

— Черт возьми, нет. Переверни мой мир, детка.

Я опустила голову и подарила ему самый страстный, проникновенный, чувственный поцелуй, на который была способна. Когда наши губы разомкнулись, его голубые глаза остекленели.

— Блядь. Ты уверена, что я не мертв? Это был чистый рай.

— Нет, — хихикнула я, хлопнув его по руке. — Не думай, что ты так легко отделаешься. Смерть была бы милосердием после того, как я закончу с тобой.

Ухмылка появилась на его губах.

— Ой? О чем ты говоришь, богиня?

— Ты развернул машину, чтобы принять пулю, предназначенную мне.

— Каждый гребаный раз буду так делать, — яростно ответил он. — Лучше привыкни к этому.

Игривость исчезла, и я с трудом сдержала слезы, грозившие пролиться.

— Нет. Не делай этого больше, слышишь меня? Я никогда не хочу видеть, как в тебя стреляют и ты истекаешь кровью, в то время как я, черт возьми, бессильна что-либо сделать.

— Это был точный выстрел. Ничего особенного.

Схватив его за челюсть, я заставила его посмотреть мне в глаза.

— Я думала, что потеряю тебя, — выдавила я из себя. — Ты понимаешь? Ты мое сердце, Грейди Барнс.

Черты его лица смягчились, когда он с трудом сглотнул и потянулся к моей руке. Его пальцы сомкнулись вокруг моих, и он улыбнулся.

— Значит, я застрял с тобой, да?

— Лучше тебе это запомнить блядь! Ты просто целуй меня, люби меня, давай мне свой член каждый день, и мы будем жить долго и счастливо.

Тихий смех зарокотал в его груди, прежде чем он вздрогнул.

— Я думаю, что смогу с этим смириться.

— Всегда?

— Всегда, моя прелесть. Иди сюда.

— Я опустила голову на его левое плечо, заботясь о его ранах, он обнял меня за талию, крепко прижимая к себе.

— Да, Ас.

— Да, что?

— Я стану твоей женой. Ты купишь мне дурацкий, здоровенный бриллиант, чтобы скрепить сделку.

— Ага. При одном условии.

— Каком? — Спросила я.

— Мы оба испачкаемся чернилами. Я хочу, чтобы мое имя было на твоей красивой коже, и я не могу дождаться, когда вытатуирую твое над своим сердцем.

— Ты чертовски идеален, Грейди.

Его хватка усилилась.

— Вот почему нам так хорошо вместе, Давина.

— Итак, — протянула Джорджия со своим южным акцентом, — когда ты собираешься ввести нас в курс дела?

— Какого? — Спросила я, наливая каждой из нас по порции "Файербола" и пожимая плечами ей и моему президенту Инферно.

— Не притворяйся передо мной застенчивой, милая, — ответила она, откидываясь на спинку сиденья, когда Перспектива Призрак проходил мимо, и она шлепнула его по заднице. — Принеси мне кока-колы, будь добр, дорогой?

Он покраснел, быстро обошел ее и кивнул.

— Спасибо.

— Знаешь, может быть, ему не нравится, когда его шлепают по заднице, — задумчиво произнесла Инферно. — Парень выглядел немного испуганным.

Я фыркнула, соглашаясь с ней.

— Нет, с ним все в порядке.

— Откуда ты знаешь? — Спросила я, почти сразу пожалев о своем вопросе, когда она наклонилась вперед, указав подбородком в мою сторону.

— У него не было никаких жалоб, когда его член был у меня во рту.

— Ну, черт возьми, — фыркнула Инферно, хлопнув по столу. — Я думаю, это ответ на вопрос о том, где ты провела ночь.

— Черт возьми, да, это так. У меня нет никаких жалоб. Призрак позаботился обо мне.

Ухмыляясь, я склонила голову набок.

— Тебе нравятся молодые?

— Дело в том, сладкие щечки, что мне нравятся выносливые парни. Призрак продержался всю ночь. — Она широко улыбнулась, когда он вернулся, протягивая ей кока-колу. Когда их пальцы соприкоснулись, он нежно сжал их, прежде чем отпустить ее руку. — Когда я вернусь в Перекресток, я хочу тебя видеть.

— Конечно, Джорджия. Мне бы этого очень хотелось.

Она притянула его ближе, прижимаясь губами к его губам.

— Не забывай меня, красавчик.

Он казался ошеломленным.

— Я не буду.

Когда Призрак покинул нас, Джорджия открыла свою колу, налила половину в свой стакан, а остальное наполнила Файерболом. Она сделала глоток, наконец заметив, что мы с Инферно наблюдаем за ней.

— Что?

— Он молод, — предупредила Инферно.

— И он Перспектива, — добавила я.

Она хмуро посмотрела на нас обоих.

— Почему вы так надрываете мне яйца? Призраку двадцать два. Мне двадцать восемь. Не такая уж большая разница в возрасте.

Мои губы дрогнули. Она была права. Мне просто нравилось издеваться над ней. Как и Инферно. Мой президент откинулась назад, скрестив руки на груди.

— Он тебе нравится, дерзай. Мне насрать. — Она прикусила губу, и я знала, что с ее губ сорвется что-нибудь безумное. — Ему нравится домашнее хозяйство?

— Блядь, — протянула Джорджия, выпячивая свои сиськи так, словно это могло произвести впечатление на Инферно. — Я не собираюсь делиться, президент. — Его член только для меня.

Мы втроем рассмеялись, и я покачала головой. Джорджия была пышной блондинкой ростом 5 футов 4 дюйма с круглой задницей и яркой улыбкой. Она была милой, хорошенькой и всегда следила за своими манерами, настоящий персик с юга. Ни одному брату-бастарду королевской крови не удавалось затащить ее в постель.

— Он такой милый.

— И он большой мальчик, — добавила Инферно, ее взгляд блуждал по Призраку, когда он скользнул за стойку, чтобы пополнить запасы льда.

Призрак вовсе не был крупным, но у него было коренастое телосложение.

— Мне нравятся что у него все большое, — невозмутимо заявила Джорджия.

Я фыркнула, одарив ее улыбкой.

— Держу пари, тебе именно это и нравится.

Она хихикнула.

— У него также мечтательные голубые глаза. И, к счастью для меня, он всего в нескольких часах езды, если я захочу хорошенько и качественно потрахаться. Думаю, захочу обнять, прижать его к себе и оседлать его толстый член…Очень скоро.

Инферно издавала рвотные звуки.

— Прекрати. Пожалуйста. Я не могу слушать это дерьмо.

Рассмеявшись, я скрыла свое веселье за кашлем.

— А как насчет тебя, Твитч? Я хочу знать об Асе все.

— Ну, — начала я, выпрямляясь, — он настоящий зверь и в постели, и вне ее.

— Дааааа, — ответила Джорджия, поднимая кулак, когда мы стукнулись костяшками пальцев. — Я так и думала. Насколько я слышала, ты заполучила крутого морского пехотинца.

— Рассказывай, — добавила Инферно.

— Ты никогда в это не поверишь, но… — я сделала паузу с глупой улыбкой на лице, — я люблю его.

У Джорджии отвисла челюсть. Инферно низко присвистнула, ее руки опустились по бокам.

— Ни хрена себе.

Да, это было большое дело. Никогда не говорила этих трех слов ни одному другому парню, с тех пор как была подростком.

— Он сексуальный, обаятельный и чертовски самоуверенный, но его член, — я снова сделала паузу для драматического эффекта, — Вау!!!

— Трахните меня, — выпалила Инферно. — Теперь я просто завидую.

Джорджия хихикнула, допивая свой напиток.

— Сейчас я возбуждена. Я собираюсь по-быстрому найти Призрака.

Прежде чем кто-либо из нас успел ответить, она поднялась на ноги и неторопливо направилась к двери.

— Клянусь, ей нравится шокировать нас.

— Всегда, — согласилась я.

— Ас счастливчик. Ему лучше относиться к тебе правильно.

— Если не будет, я надеру ему задницу, — пообещала я.

Инферно кивнула.

— Отлично.

Я подняла свою рюмку и опрокинула ее в себя, и она смерила меня тяжелым взглядом.

— Я притворюсь, что не замечаю твоего материнского взгляда, президент.

— Ты никого не обманешь, Твитч.

— Ты о чем? — Спросила я, отодвигая бутылку "Файербола".

— Я не забыла, что случилось с твоим кузеном или с теми придурками, которые пытались его убить.

— Они перерезали ему горло, — процедила я сквозь стиснутые зубы. — Я этого так просто не оставлю.

— Так вот почему ты дала свое обещание в больнице?

— Он чуть не умер.

— Да, я понимаю тебя, детка. Ты это знаешь.

— Да, — призналась я.

— Тогда ты не будешь делать никаких глупостей, особенно в одиночку. Ты меня слышишь?

— Это приказ, президент?

— Черт, Твитч, не делай этого.

— Она этого не сделает.

Я повернула голову, уловив глубокий, скрипучий тон голоса Аса. Должно быть, ему все еще было больно, потому что он слегка покачнулся, прежде чем опуститься на стул рядом со мной.

— Мы в этом вместе, богиня.

Инферно выглядела довольной.

— Тогда проблем не возникнет, верно, Твитч?

— Конечно, — ответила я, кладя руку на плечо Аса и слегка похлопывая его. — У нас все хорошо.

12

— Это не тебе решать, Твитч.

— Грим. Мы говорим о моем двоюродном брате. Он моя семья.

— Разве мы тоже не семья?

Моргнув, я открыл глаза, уловив часть спора, который я слышал между Твичи и президентом "Королевских бастардов". Ни та, ни другой не очень хорошо справлялись с тем, чтобы говорить потише. Моя дерзкая богиня стояла в дверном проеме, прямо напротив меня. Ее спина была обращена в мою сторону, из-за чего она не подозревала, что я проснулся.

— Конечно. Нас связывает братство.

— Тогда в чем проблема с тем, чтобы позволить нам разобраться с Резниковым? Эти гребаные русские торгуют валютой в виде человеческой плоти. Ты не непобедима. Жнецы такие, Твитч.

Жнецы? Я не раз слышал разговоры о них, но не был уверен, почему отделение в Тонопе называло себя именно так. Было ли это их оружием? Я не знал, и это было наименьшей из моих забот.

Мое плечо запульсировало, и я поморщился. Колющая боль сменилась постоянным болезненным пульсом, от которого перехватывало дыхание всякий раз, когда я слишком много двигался. В меня и раньше стреляли, так что не то, чтобы я не мог с этим справиться, но это было в прошлом вместе с годами, которые я провел за границей. Дерьмо, о котором мне не нравилось вспоминать теперь, когда я вышел на пенсию.

Мое тело болело и было непривычным, одеревеневшим, как будто я неделями не вставал с постели. Я ненавидел это чувство. Это полный отстой. Я был активным парнем, тренировался почти каждый день и поддерживал отличную физическую форму. После стольких лет службы в Корпусе это стало рутиной. Физкультура была таким же образом моей жизни, как прием пищи три раза в день и чистка моего оружия.

Тихо вздохнув, я продолжил слушать Твичи, гадая, что происходит в ее хорошенькой головке. Когда она закончила разговор с Гримом и обернулась, я увидел усталость на ее лице. Вместо того чтобы задать кучу вопросов, я протянул руку. Она, не колеблясь, подошла ко мне и опустилась на кровать, и я притянул ее ближе здоровой рукой. Все еще немного плечо пульсировало, но я не жаловался.

— Закрой глаза, моя прелесть. Давай вздремнем.

Я думал, она откажется и изо всех сил постарается спрятать мысли о том дерьме, которое она обсуждала с Гримом, но она прижалась ко мне. Обхватила меня одной рукой за талию прижимаясь щекой к моему сердцу, она закрыла глаза.

— Ас?

— Да, сладкая?

Она замолчала, сделав пару вдохов.

— Спасибо.

— За что?

— За то, что рядом.

Легкий смешок сорвался с моих губ.

— Я весь твой, детка.

Я держал ее в своих руках несколько часов, то и дело дремля, пока Давина спала. За это короткое время я почувствовал удовлетворение, которого никогда не испытывал ранее до нашей встречи. Она дополняла меня, как бы глупо это ни звучало, и я надеялся, что она останется со мной надолго. Я никогда не был нуждающимся в отношениях. Черт возьми, я был настолько независим, насколько только мог быть независим такой парень как я. Я видел и делал такое, чего большинство мужчин никогда бы не испытали. Но Давина? Она потрясла мой мир, и я не хотел ее отпускать.

— Держу тебя, моя сладкая, — прошептал я, на мгновение крепче сжимая ее в объятиях. — Всегда.

— Запрыгивай в машину, — сказала Твичи, открывая водительскую дверь внедорожника, который она снова “одолжила” у Грима. Час назад мы поели после дневного сна. Все это время она ерзала на своем сиденье, и я заметил отсутствующий взгляд в ее глазах. Моя девочка была беспокойной.

Время выяснить, что ей нужно и как это ей дать, желательно, мы прорабатываем все детали, пока я трахаю ее. Конечно, это прозвучало грубо, но я был чертовски зависим от ее киски и не боялся признать это.

— Куда мы направляемся? — Спросил я, усаживая свою задницу на пассажирское сиденье.

— В Перекрестке недостаточно уединения. Нам нужно отвлечься.

Отвлекающий маневр?

— Тебя беспокоит Резников?

— Да, но что я могу с этим поделать, а? — Она разочарованно выдохнула, ударив ладонью по рулевому колесу.

— Эй, — упрекнул я, — что происходит? Ты можешь всегда поговорить со мной, — мягко напомнил я ей.

— Я знаю, Ас.

— Тогда что тебя беспокоит?

— Я ненавижу, когда я не контролирую ситуацию, — призналась она, скорчив гримасу. — Серьезно, мы спасаем этих девушек и убиваем нескольких торговцев людьми, но Резников убегает, и мы ни хрена не можем с этим поделать? Мы просто сидим и ждем, когда он сделает еще один ход? Мне это не нравится.

— Да, я понял тебя, прелесть. Это дерьмово. Не собираюсь лгать.

— Тогда ты понимаешь, как хреново я себя чувствую, я беспокоюсь.

— Конечно. Ты думаешь, морским пехотинцам не знакомо что такое терпение? Блядь. Девиз Корпуса "поторопись и жди". Сводил меня с ума, черт возьми.

Она ухмыльнулась.

— Держу пари.

— Но такова жизнь, красавица, — напомнил я ей. — Мы не можем контролировать ничего, кроме самих себя.

— Да, я думаю, ты прав.

— Скажи это еще раз.

— О, заткнись, — рассмеялась она. — Я достаточно уверена в своей женственности. Я могу признать, что мой мужчина знает свое дело.

— Что ж, спасибо тебе, дорогая, — прохрипел я со своим лучшим южным акцентом.

Твичи хихикнула.

— Спасибо. Мне это было нужно.

— Я знаю все, что тебе нужно, богиня. Давай найдем место, где можно переночевать, и я тебе покажу.

— Знаешь что? Я собираюсь поддержать тебя в этом.

— Сделай это, — простонал я, мой член напрягся, когда я представил все способы, которыми я скоро буду трахать ее.

— Черт возьми, Ас. Перестань так на меня пялиться, пока я не съехала на обочину, и мы не трахнулись в машине.

— Кто сказал, что мы не можем? — Спросил я с лукавой ухмылкой.

— Твое плечо, — указала она, бросив на меня строгий взгляд. — Мы должны быть осторожны.

— Разве я говорил, что хочу быть осторожным? Черт возьми, нет, детка. Ты съезжаешь на обочину и оседлываешь мой член. Прямо, блядь, сейчас.

Не давая ей возможности возразить, я расстегнул молнию на джинсах, вынимая свой член. Она посмотрела в мою сторону, прикусив нижнюю губу, и я начал поглаживать его по всей длине, зашипев, когда мои бедра дернулись.

— Ас.

— Нет, моя богиня.

Она застонала, съезжая с дороги. Тонировка внедорожника была довольно темной, но это не означало, что люди не могут нас увидеть, если присмотрятся достаточно близко. Мне было все равно. Пусть они смотрят.

— На заднем сиденье больше места, — объявила она, открывая дверцу и соскальзывая с водительского сиденья.

Я последовал за ней, стараясь не потерять джинсы, когда присоединился к ней. Моя задница опустилась, и она помогла мне раздеться, оставив рубашку, так как поднять руку было бы почти невозможно. Забинтованным плечом, я мог немного двигать, но делать что-нибудь еще, вероятно, заставило бы меня потерять сознание от боли.

Я проигнорировал боль, которую вызывало каждое движение, сосредоточившись на сексуальной обнаженной женщине, которая оседлала меня. Ее бедра покоились на сиденье по обе стороны от моих бедер. Мой взгляд сосредоточился на ее киске, уставившись на ложбинку между ее ног с нескрываемым голодом.

— Ты уже мокрая для меня? — Спросил я хриплым тоном, поднимая руку, чтобы провести по ее складочкам, скользя пальцами по разрезу. Я ощупал гладкую, шелковистую кожу, а затем скользнул двумя пальцами внутрь ее тугого влагалища, осторожно входя и выходя.

У нее перехватило дыхание, и голова Давины откинулась назад. Ее руки сжали мои плечи, когда ее бедра начали медленно покачиваться.

— Это то, что тебе нужно? — Хрипло спросил я, зарычав, когда ее киска капнула мне на пальцы.

— Ас.

— Скажи мне, — приказал я. — Опиши подробно, чего ты хочешь.

— Продолжай двигать пальцами и…

Визг сорвался с ее губ, оборвав ее слова, когда я надавил на ее клитор, потирая его, продолжая ускорять темп. Похотливая ухмылка расплылась по моему лицу, когда я услышал жадные сосущие звуки, издаваемые ее киской.

Мои пальцы резко выдернулись, и она ахнула, мне понравилось, что мы установили зрительный контакт.

— Так чертовски вкусно.

— Ас?

Я покачал головой. Она ничего не поняла. Я хотел услышать свое настоящее имя. Нет, мне нужно было, чтобы она выкрикивала мое настоящее имя, пока я жестко трахаю ее.

Мои руки потянулись к ее бедрам, и я усадил ее к себе на колени. Ее сиськи прижались к моей груди, когда она обхватила мою эрекцию, сделав пару глубоких рывков.

— Черт, — простонал я, с нетерпением ожидая почувствовать, как ее киска сжимает мой член.

Ее чувственная улыбка доказывала, что она точно знала, как подразнить меня. Она приподнялась на коленях, подставляя мой член. Не говоря ни слова, она начала вводить кончик в свое влагалище. Мне потребовалось все мое терпение, чтобы не ворваться в нее, взяв весь контроль на себя. Пот стекал по моей щеке, когда я смотрел ей в глаза, ожидая, что она продолжит.

Прошло три удара сердца, и пока ни один из нас не пошевелился, а затем Давина начала двигать своим телом, медленно приподнимаясь и опускаясь на коленях, с каждым толчком вбирая немного больше моего члена и вводя его в свою щелку. Такую чертовски мокрую. Такую чертовски тугую. Я схватил ее за бедра, не в силах сопротивляться.

А потом мы оба боролись за контроль.

Голова Давины откинулась назад, и она застонала, оседлав мой член, в то время как я покачивал ее вверх-вниз на нем. Каждый удар причинял одновременно боль и удовольствие. Мое тело не могло решить, что было важнее. Я зашипел, когда боль в моем плече усилилась, сочетаясь с тем, как сильно ее киска прижималась к моему члену. Так чертовски хорошо.

— Поиграй со своим клитором, — приказал я, наблюдая, как она скользнула рукой вниз по животу, дразня чувствительный комочек нервов.

Я наблюдал за ней, изучая скорость и ритм, которые ей нравится. Я сделаю это для нее в следующий раз, наблюдая, как она рассыпается на части подо мной, вероятно, пока я лижу и трахаю ее влагалище своим ртом.

Блядь. Я был так возбужден, что едва мог сосредоточиться на чем-либо, кроме всех тех грязных способов, которыми я хотел трахнуть ее в будущем. Мои бедра вращались, я продолжал толкаться, трахая ее, пока тихие стоны наполняли салон машины. Ее стенки трепетали вокруг моего члена, и я понял, что она скоро кончит.

— Дай это мне, Давина. Залей меня, черт возьми. Я хочу почувствовать, как ты душишь мой член, когда кончаешь.

Ее глаза вспыхнули желанием, я схватил ее за попку и погрузился глубже, наполняя ее до основания, одна из ее рук сжала мое здоровое плечо. Другая продолжала теребить клитор, пальцы быстро двигались, и она покачивала бедрами. Я почувствовал точный момент, когда она кончила. Ее киска сжала мой член так сильно, что я зарычал, затем последовал поток ее освобождения. Она хлынула на нас обоих, стекая по моему члену и по яйцам, возбуждая меня еще больше.

— Грейди!

Наконец-то. Она сказала это.

С силой, о которой я и не подозревал, я уложил ее на спину на сиденье, жестко трахая ее до самого основания. Все мое тело было охвачено пламенем, как удовольствия, так и боли, и я не мог больше сдерживаться ни секунды, заливая ее киску своей спермой.

— Давина, блядь! — Взревел я, врезаясь в нее еще несколько раз, прежде чем рухнул, моя голова была полна тумана, а тело измотано.

Мы дышали вместе, крепко прижавшись друг к другу, я поднял голову, захватывая ее губы в страстном поцелуе. Когда мы расцепились, я заметил милое, хорошо оттраханное, довольное выражение на ее лице.

— Ты увлекаешься, Грейди Барнс.

— Такой вывод только потому, что я трахаю тебя лучше, чем кто-либо другой, с кем ты когда-либо была? — Спросил я, чертовски самоуверенный.

Она подняла руку и обхватила мое лицо.

— Даже не буду этого отрицать.

— Чертовски люблю тебя, детка, — пылко ответил я.

— Замечательно, что ты это делаешь.

— Какой у нас план, красавица?

— Мы ищем место для ночлега. Мне нужно немного отойти от Перекрестка.

В этот момент мне пришло в голову, что Давина никогда не водила меня в свое собственное место. Я тоже еще не предлагал пойти ко мне, поэтому открыл рот, спрашивая, не хочет ли она пойти ко мне.

— Конечно. Пошли.

Поездка до моего дома заняла всего пятнадцать минут. У меня был хороший дом с тремя спальнями и пристроенным гаражом на одной из тех улиц, где много семей, низкий уровень преступности и красивые дворы, полные цветов. Здесь не было ничего такого, что выделялось бы на фоне бежевых оштукатуренных стен и отделки темным деревом. У меня была веранда вокруг дома и веранда на заднем дворе с грилем и множеством мебели, на которой можно было посидеть, а также очаг, которым я пользовался круглый год.

Твичи огляделась и задумчиво улыбнулась мне.

— Это милое местечко, Ас.

— Да? Переезжай. — Я, блядь, не шутил.

— Я подумаю об этом. — По тому, как она это сказала, я не был уверен, имела ли она это в виду или нет. Давина любила свою независимость, возможно, слишком сильно, чтобы когда-либо подумать о том, чтобы жить со мной. Я буду терпелив. Когда-нибудь она передумает.

— Да ладно тебе. У меня в холодильнике есть холодное пиво, и я хочу пить.

Она последовала за мной, я отпер входную дверь, она опустилась на диван, и я протянул ей бутылку холодного пива.

— Спасибо.

Остаток дня все было немного не так, но я не обращал на это внимания, проводя время с Давиной, мы посмотрели несколько фильмов. Возможно, мне казалось, что у нас не все хорошо после секса в машине, но она положила голову мне на плечо, и я убедил себя, что все в порядке.

Следовало бы обратить внимание на свое чутье.

Где-то поздним вечером мы оба задремали. Моя рана лишила меня сил после того, как я перестарался, трахая Давину. Я был измучен. Мое тело сосредоточилось на исцелении, и именно поэтому я так и не услышал, как она ушла. Обычно я спал чутко и замечал малейшие звуки. Сегодня ночью я спал так крепко, что было почти страшно.

Несколько часов спустя я резко открыл глаза и понял, что остался один. Мой желудок сжался, и я нутром понял, что произошло. Мне следовало догадаться раньше. Это было прямо передо мной с того момента, как мы выехали с Перекрестка.

Блядь.

Моя богиня исчезла.

У меня не было проблем с тем фактом, что ей нужно пространство. Я просто беспокоился, что она не вернется.

13

У моего двоюродного брата Жабы был дом в Голдфилде. Я знала секретное местоположение, трейлер, который он купил самостоятельно, и о котором мало кто знал. Он называл участок земли, которым владел, своим убежищем.

Я понимала, почему ему нужно было пространство. Беспокойные души, мы разделяли потребность в открытом пути, свободе, а иногда и в уединении. Мы были во многом похожи, и я знала, что если он приведет туда Ларами, то будут неприятности. Вся эта ситуация вернула меня к причине, по которой я с самого начала охотилась на этих гребаных русских и Скорпионов, они блядь причинили боль моей семье. Если быть точной, моему двоюродному брату Ронину. Он был для меня кем-то большим. Мы были близки, как родные.

Итак, когда я немного покопалась после того, как Ас заснул, порылась в своем телефоне и поговорила с несколькими доверенными контактами, я поняла, что девушка Ронина числится в списке заказа. Резников хотел заполучить ее, предположительно, не только чтобы пополнить свою сеть, но и для собственного удовольствия в первую очередь. Больной ублюдок. Я знала, что должна первой добраться до Ронина и Ларами и привести их в Перекресток. Его жилище было недостаточно безопасным. Если торговцы людьми и Скорпионы найдут их, они убьют моего кузена и заберут Ларами.

Я не могла этого допустить.

Моя голова повернулась, когда я выключила телефон, уставившись на спящего Аса. Его дыхание было спокойным и глубоким, он повернулся в мою сторону, положив руку мне на бедро. Мое сердце сильно забилось в груди, когда я подумала о том, как быстро и сильно я влюбилась в этого морского пехотинца. Он был моим представлением об идеальном мужчине. Если вы попросите меня собрать воедино все мои предпочтительные характеристики вместе с физическим описанием, у вас был бы мой Ас.

Я наклонилась, прижимаясь своими губами к его губам в нежном, как перышко, поцелуе.

— Прости, что бросаю тебя, — прошептала я, отстраняясь. — Но ты уже ранен, и я не позволю тебе сражаться за меня со всеми придурками мира, когда в тебе уже была пуля. Я вернусь, Грейди. Я обещаю.

Я встала, направляясь к его входной двери. В последнюю секунду я обернулась, улыбаясь, когда он прошептал мое имя во сне.

— Я люблю тебя.

Поездка в Голдфилд не заняла много времени. На дороге было не так много машин, и я вздохнула с облегчением, когда приехала, и мне показалось, что на территории Ронина все в порядке.

В трейлере брата было темно внутри. Никакого света. Я не волновалась, так как было еще рано, и он, скорее всего, еще не проснулся. Вероятно, провел ночь в постели с Ларами, что заставило мою улыбку стать еще шире. Самое время ему перестать отрицать то, что мы все знали. Ронин любил Ларами с детства.

Я постучала в дверь, хихикая, когда услышала, как он ругается и спотыкается внутри. Просто чтобы быть занозой в заднице, я снова постучала в дверь.

Она распахнулась, Ронин уставился на меня сверху вниз.

— Какого хуя?

— Ро, мне нужно с тобой поговорить! Это насчет Лар…

— Она здесь. — Он притянул Лару ближе и обеими руками обнял сзади. Я сомневалась, что лом смог бы их расшатать. — Расслабься. Успокойся, сумасшедшая. — Ронин поцеловал ее в макушку, и я не упустила нежности в его объятиях.

— Ну, черт. — Моя голова склонилась набок, с моих губ сорвался смешок. — Черт возьми, самое время. Я думала, ты никогда не сделаешь ни одного шага, Ро.

— Правда? — Спросила Лара, хихикая. — Это заняло целую вечность.

— Да, он такой, упрямый засранец, — согласилась я. — Впусти меня. Солнце пытается поджарить мне здесь задницу.

Ронин фыркнул, слегка отодвигаясь в сторону, но не отпуская свою девушку.

Я бросилась внутрь и захлопнула дверь, щелкнув замком, прежде чем плюхнуться на ближайший стул. Вздохнув, он последовал за мной к обеденному столу и выдвинул стул, потянувшись к Ларе. Она устроилась у него на коленях и положила голову ему на плечо.

— Это немного сюрреалистично, — прокомментировала я, наблюдая, как Ронин проводит рукой вверх и вниз по спине Лары. — Я рада видеть, что ты вытащил голову из задницы.

Он фыркнул, слегка удивленный.

— Что такого важного, что ты ломишься в мою дверь, как ненормальная?

Возвращаясь к делу, я подалась вперед, уперев локти в колени.

— Услышала какую-то серьезную хрень о, э-э, блядь, — выругалась я, мой взгляд метнулся к Ларами. — Я не хочу говорить слишком много.

— Перед Ларой, верно?

— Да.

— Эй, я не беспомощная. — Ларами села, вздернув подбородок. — Я уже знаю больше, чем ты думаешь. Если это из-за Скорпионов, то я думаю, что заслуживаю правды.

Я не смогла удержаться и бросила на нее недоверчивый взгляд.

— Я серьезно. Они убили моего брата, помнишь? А вчера они напали на меня в ресторане. Ронин спас мне жизнь.

— О, черт. Это плохо. Очень плохо.

Ронин напрягся.

— Что? — Осторожно спросил он, встревоженный, инстинктивно притягивая Лару обратно к своей груди.

— Скорпионы связаны с железной дорогой черного рынка. Ты понимаешь, о чем я говорю, Ро? Они хотят выставить ее на гребаный аукцион.

— Что?! — Взорвался Ронин, едва не опрокинув Лару, когда вскочил на ноги. — Ты должна быть в этом точно уверена, Давина. Я, блядь, серьезно говорю.

Использование моего настоящего имени произвело впечатление.

Я с трудом сглотнула, поднимаясь на ноги.

— Я уверена. В подполье ходили слухи. Мой собеседник сказал, что слышал о девушке, подходящей под описание Лары. Упомянули, что два года назад она потеряла брата, и Скорпионам нужно довести дело до конца.

Мой кузен, казалось, был готов сорваться с катушек.

— Блядь.

— В опасности не только она. Они хотят твоей смерти, Ро. — Я с трудом сглотнула, стараясь не заплакать. Я даже не упоминала об этом Асу. Я не хотела втягивать его в это дерьмо. Чем меньше Ас будет знать, тем лучше. — Я не могу защитить тебя в одиночку. Папа уже присматривается к некоторым из своих призраков на предмет дополнительной мускулатуры, но мы не можем быть везде одновременно, и мы не можем подвергать риску «Убежище Надежда».

— Да, — согласился он, — я понимаю.

— Тебе нужно добраться до Перекрестка как можно скорее. Посвяти Грима во все это дерьмо. Это его клуб в центре событий и его личная вендетта.

Его челюсть сжалась.

— Я все расскажу Гриму.

— Но он не поделится с тобой всем этим. Нет, пока ты не подключишься. Скажи ему, что ты готов. Заставь Диабло вступиться за тебя. Он твой спонсор. Когда весь клуб поддержит тебя, у тебя будет шанс справиться с тем, что необходимо сделать.

— Убить их всех, — прошептал Ронин, и Ларами ахнула.

— Это единственный способ, — твердо ответила я. — Я поеду с тобой до Перекрестка, но потом мне нужно уладить кое-какое дерьмо, и это не может ждать. — Как только этих двоих высажу, и они будут в безопасности, я сдержу свое обещание и позабочусь об этих придурках.

— Только не говори мне, что ты собираешься преследовать этих ублюдков в одиночку.

— Черт возьми, нет, у меня есть подкрепление.

Ага, конечно.

— Это не шутки, — отрезал он, бросив на меня такой взгляд, словно знал, что я задумала.

— Я буду осторожна, Ро. Я обещаю. Собери сумку. Нам нужно покинуть это место как можно скорее.

— А мой байк?

— Я обо всем позабочусь.

— В этой истории много чего есть — говорил Ронин, держа Ларами у себя на коленях лицом к своим братьям по клубу.

Грим провел нас внутрь после того, как мы прибыли, собрав всех в часовне. Двери за нами закрылись, и все расселись в конце длинного полированного дубового стола. В центре, выгравированная на дереве, была эмблема клуба, череп в короне с двумя мотоциклами, взрывающимися слева и справа. Дюжина стульев была занята по периметру, и каждый мужчина пристально смотрел на Ронина, когда тот начал свой рассказ. Я была единственной, кто стоял, прислонившись к стене, и ободряюще улыбнулась, когда он посмотрел в мою сторону. Пришло время Гриму узнать правду от Ронина. Больше никаких секретов.

— Нужна каждая деталь, сынок, — ответил Грим.

— Ничего не упускай из виду, — добавил Раэль.

— Он этого не сделает, — объявил Диабло, сжимая плечо Ронина. — Жаба не будет валять дурака теперь, когда у него есть его старушка. Так?

— Да, — подтвердил Ронин, качая головой. — Наверное, мне следовало рассказать это дерьмо давным-давно. Я просто не знал, как это сделать.

За столом последовало несколько кивков, как будто они поняли, что он имеет в виду.

— Большинство из вас знает, что у меня были дерьмовые родители. Мой старик бросил мою маму, когда я был маленьким, и она спилась, позволяла мне голодать и бродяжничать. Когда я познакомился с родителями Ларами, у меня был недостаточный вес, и, вероятно, я попал бы в приемную семью.

Я ненавидела эту часть истории. Это была единственная часть жизни Ронина, в которую я не была вовлечена.

— Мы с Блейком были одного возраста и имели одинаковые интересы. Мы были необузданными мальчишками. Вникали во все и никогда не могли усидеть на месте. Когда мы открыли для себя грунтовые байки, все изменилось. Это дало нам возможность заняться чем-то крутым, и нам это нравилось.

Эти слова сопровождались еще несколькими кивками.

— А потом я начал замечать другие вещи, особенно девушек.

Понимающие ухмылки украшали лица всех сидящих за столом. Один из парней, Тень, стукнулся кулаками с Ронином.

— Ларами была той, которая украла мое сердце. Никогда в сердце не было другой девушки, кроме нее, — признался он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в макушку, — и это чертовски напугало меня, поэтому я долгое время пытался убежать от этого.

— Я понимаю тебя, малыш, — ответил Диабло, когда Ронин ненадолго замолчал.

— Блейк был горячей головой. Он любил все быстрое: девушек, мотоциклы, травку, вечеринки. Мы обезумели, и именно тогда он встретил Джинни. — Голос Ронина стал холодным, и он с трудом сглотнул.

Джинни была рыжеволосой сучкой, которая использовала Блейка. Гребана сука.

— Она была плохой новостью. Я пытался рассказать Блейку и убедить его уйти, но он умолял меня вступить к Скорпионам, что мы и сделали.

Раэль покачал головой.

— Черт.

Мамонт, вице-президент, скрестил руки на груди.

— Как долго вы там продержались?

— Всего несколько месяцев. Не задерживался дольше этого срока, потому что Джинни предала Блейка. Она подставила его.

Грим вздохнул.

— Расскажи нам остальное.

— Блейк сильно запал на эту рыжеволосую. Он боготворил землю, по которой она ходила. Он сделал бы для нее все, что угодно, поэтому был шокирован, когда узнал, что она была старушкой одного из участников. Потрошитель воспринял это не очень хорошо.

— Потрошитель? — Раэль склонил голову набок. — Этот ублюдок тоже в моем списке дерьма.

— Весь этот чертов клуб в твоем дерьмовом списке, — невозмутимо заявил Мамонт, и последовало несколько смешков.

Ронин глубоко вздохнул, когда я напряглась, зная, что сейчас произойдет. Ларами выскользнула из его объятий, направляясь ко мне, и я протянула руки, чтобы обнять ее..

— Блейк запаниковал, когда Потрошитель позвонил ему на мобильный. Он повесил трубку, когда Блейк попытался объяснить, что не знал об измене Джинни. Он действительно этого не знал. Наверное, любовь ослепила его. Он вышел из себя, крича, что собирается уехать из города и попытаться избежать гнева Потрошителя. Он попросил меня присмотреть за Ларами, так как знал, что мы значим друг для друга.

Услышав его слова, Ларами резко обернулась.

— Блейк так сказал?

— Да, детка.

Она бросилась к нему, и он встал, заключая ее в свои объятия.

— Скорпионы прибыли прежде, чем он успел уйти. Дюжина этих ублюдков напала на нас на лужайке перед нашим домом. Стрелял Потрошитель, — он сделал паузу, выругавшись себе под нос. — Он дважды выстрелил в Блейка с близкого расстояния. Я ни хрена не мог сделать, чтобы спасти его.

Боль в его голосе была слишком сильной, когда он прохрипел, издавая странный горловой звук, и я возненавидела то, что они с ним сделали. Его шрамы были глубоки в душе, и мне нужно было возмездие за его страдания.

Ларами попыталась успокоить его.

— Это была не твоя вина.

Он кивнул, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.

— Именно тогда произошло нападение, которого я не ожидал. Я не заметил нож, который перерезал мне горло, и они оставили нас обоих умирать, истекая кровью на гребаной траве, как пару никчемных животных.

Диабло и Раэль оба поднялись со своих мест, каждый почти дрожал от гнева.

— Вы были всего лишь детьми, — выплюнул Раэль, явно разозлившись.

— Черт возьми, сынок, — выругался Диабло, бросаясь к Ронину, когда их лбы на мгновение соприкоснулись. — Я держу тебя, брат. Я, блядь, поймал тебя. Я спонсировал тебя, потому что знал, что у тебя есть все необходимое, чтобы быть королем. И ты не раз это доказывал.

Еще несколько человек выразили свое согласие.

Никто не заметил моего гнева или кулаков, которые я прижала к бедрам, обещая отомстить. Грим поднялся со стула, стукнув молотком в форме черепа по деревянной поверхности стола.

— Нужно проголосовать, братья мои. Все, кто за то, чтобы залатать Жабу, скажите да.

Каждый из них ответил.

— Все, кто против, скажите нет.

Никто не произнес ни слова.

— Тогда сегодня вечером мы устраиваем небольшую вечеринку, мои собратья-ублюдки. Потому что завтра, — усмехнулся он, кивнув головой в сторону Ронина. — Мы планируем, навсегда покончить с этими придурками.

— Это недостаточно быстро, — мысленно размышляла я.

— Хорошо. Мне нужно выпить, трахнуть Найлу, и еще кучу всякой хуйни приготовить, — объявил Раэль, а затем завыл, как волк.

Вокруг нас раздались смешки, и двери часовни открылись.

Мамонт крикнул в бар, требуя выпивки. Напитки передавались из рук в руки, пока в зале не воцарилась тишина.

— За нашего новейшего патча. Нашего брата Жабу, — объявил Грим.

Бокалы со стуком опускались после того, как опустели, наполняясь снова и снова, пока праздничная атмосфера кружилась вокруг нас. Ронина оттащили в сторону, а я взяла Ларами за руки.

— Какое-то время им придется обсуждать с ним кучу дерьма. Не волнуйся. Все это часть посвящения в члены клуба, — заверила я ее.

Диабло уже расставлял оборудование на столе, проинструктировав Ронина снять рубашку и присесть. Раэль сунул ему в лицо бутылку виски и велел сделать несколько больших глотков.

— Почему они называют его Жабой? Это как-то жестоко. — Спросила Ларами, практически крича, чтобы ее было слышно сквозь крики, музыку и низкое гудение машины, которой пользовался Диабло.

— Это его дорожное имя. Хочешь верь, хочешь нет, но это своего рода уважение и почет. Он был Перспективой больше года и доказал свою состоятельность, лояльность и преданность клубу. Это значит, что он принят, со всеми недостатками и прочим.

— Но они дали ему это имя до того, как он подключился.

— Да, они это сделали. Диабло верил в него. Он не ошибся насчет моего кузена. Ронин королевский бастард до мозга костей. Он был рожден для этого. — Гордость в моем голосе ни с чем нельзя было спутать.

Ронин был королевской крови. Не имело значения, были ли это бастарды или блудницы. Он был членом семьи.

— Да, я думаю, ты права.

По всей комнате разнеслось острое чувство сопричастности и дружбы. Братство, которое выходило далеко за рамки любви к мотоциклам. Они хлопали друг друга по спине, рассказывали истории, выпили тонну, выкурили еще больше и часами шутили. Кроме того, они испытывали искреннюю привязанность к каждому брату. Этот клуб был убежищем, местом, которое можно было назвать домом. Семьей.

Вот почему я знала, что нужно было делать дальше.

14

Два дня. Целых два гребаных дня с тех пор, как ушла Давина.

Расхаживая по гостиной своего дома, я старался не злиться. Она игнорировала каждый гребаный звонок и смс, которые я ей отправлял, и, если бы я не был уверен в том, что она чувствует ко мне, я бы чертовски волновался. Однако факты не сходились. Давина что-то скрывала от меня, и, если бы мне пришлось угадывать, я бы сказал, что это было из-за этих гребаных русских и ее семьи, не только блудниц и бастардов.

Я знал, что ее двоюродный брат был Перспективой, но я с ним еще не встречался. Его там не было в тот единственный раз, когда я был в Перекрестке. Но у меня было предчувствие, что сейчас он будет там, и мне нужна была его помощь. Может быть, Жаба поддерживает связь с Твичи и знает, где, черт возьми, найти мою женщину. Это стоило того, чтобы попробовать.

Я подъехал на своем Харлее к Перекрестку, и, к счастью, Перспектива узнал меня.

— Ты Ас, верно?

— Ага. У меня есть дело к Гриму по поводу Твичи.

— Заходи, чувак.

Припарковавшись в спешке, я едва успел опустить подставку для ног, прежде чем ворваться внутрь, поймав взгляд Грима, когда он встал и отошел от бара. Прежде чем мы успели заговорить, к нам подошел молодой человек с такой же улыбкой и темными волосами как у Давины. Отвратительный шрам пересекал его шею, и я знал, что, через что бы он ни прошел, это было какое-то серьезное дерьмо. Неудивительно, что Давина чувствовала себя защищающей его. Парень был весь в чертовых шрамах.

— Где она? — Потребовал он ответа, зная, что речь идет о Давине.

— Меня зовут Ас, — ответил я, в волнении проводя рукой по волосам, понимая, что если Жаба не получил от нее вестей, то это плохо. — Я думаю,Твичи впуталась в какое-то нехорошее дело. Я не могу ее найти и не могу с ней связаться. Она вне поля зрения. — Я с трудом сглотнул, стараясь сдержать свой закипающий гнев. — Я беспокоюсь, что она опять стала изгоем-кочевником.

Как королевская блудница, она была смертоносна. У Твичи была необузданная натура, и это было одной из черт, которые мне в ней нравились. Она была независимой и самоуверенной и делала все, что, черт возьми, ей заблагорассудится. Я просто надеялся, что она сможет оставаться в безопасности и невредимой, пока мы ее не найдем.

— Жаба, — хрипло ответил он. — Ее семья.

— Да, я вижу сходство.

— Ты уверен, что она пропала? — Спросил Жаба, хрустнув костяшками пальцев. Он казался расстроенным, и я не мог отрицать, что чувствовал то же самое.

— Да, Жаба. Она бы написала мне ответное сообщение. Я предполагаю, что ты тоже не можешь с ней связаться.

— Нет. — Он опустил голову, несколько раз глубоко вздохнув, прежде чем поднять подбородок. — Что ж, Ас, нам нужно придумать план, потому что мы собираемся найти ее.

— Я понял тебя, малыш.

— Хорошо, — прорычал он, поворачиваясь к Гриму. — Президент, у нас проблема.

— Что ты хочешь сделать, Жаба? — Грим встал перед ним, и я заметил, что в комнате стало тихо. — Она пошла за ублюдками, которые перерезали тебе горло. Она долго ждала отмщения.

— Черт! — Взревел он, топая к Гриму. — Мы должны помочь ей. Я не могу позволить Твичи пойти туда одной. Она сильная и свирепая, но это не ее битва. Это моя, — яростно доказывал он.

Грим вздохнул.

— Да, я знаю. Твитч всегда делает все, что, черт возьми, ей заблагорассудится. Все блудницы так делают. — Он ущипнул себя за переносицу. — Господи, — пробормотал он. — Ладно. Давайте придумаем план. Мы соберемся в церкви и обсудим это.

Обсудим это? Этого было недостаточно. Твичи была блудницей. Они были в долгу перед ней, и я почти открыл рот, когда Жаба опередил меня.

— Позволь мне прокатиться с несколькими моими братьями и Асом. Я найду ее, — пообещал он.

— Этого не случится, — объявил Грим, глядя на него сверху вниз. — Ты туда не пойдешь, сынок. Не прямо сейчас. Эти придурки напали на тебя. Сезон охоты открыт, когда ты покидаешь защиту Перекрестка. Я не могу этого допустить, пока мы не будем готовы.

— Я тоже не могу, — добавил мягкий голос.

Жаба повернулся к Ларами и вздохнул, увидев страх в ее глазах.

— Детка.

— Он прав. Ты не можешь уйти.

— Ее убьют, — ответил он в агонии.

— Нет, это не так, Жаба. Я отправляюсь за ней прямо сейчас. Я здесь просто для того, чтобы понять, какую поддержку я могу получить. — Я кивнул головой в сторону Грима. — Я морской пехотинец. Я знаю свое дело. Кого ты можешь дать в помощь? Мне нужна всего пара парней. Остальные должны остаться здесь, чтобы защищать Перекресток.

Грим выдохнул, явно взволнованный, но я не знал, какие из дерьмовых обстоятельств, происходящих вокруг нас, повлияли на его настроение. Может быть, все сразу.

— Рейт и Патриот идите с Асом. Найдите Твитч и приведите ее задницу обратно сюда. Нам нужно поговорить.

Прошло три часа, а у меня все еще не было моей женщины. Все, что было у меня в руках, это телефон Давины или то, что от него осталось. Мы нашли его за пределами комплекса Скорпионов. Устройство было разбито на несколько частей, а экран разбит вдребезги, но я все равно узнал его. На корпусе был выгравирован логотип Королевских блудниц.

Мои плечи расправились, и я прищурил глаза.

— Я иду внутрь.

— Подожди. — Патриот поднял руки, зная, что я больше не хочу иметь дело с задержками. — Эй, я понимаю. Я знаю, ты хочешь ворваться туда и надрать всем задницу. Это то, что мы сделаем.

Да, черт возьми.

— Тогда почему ты стоишь у меня на пути?

— Потому что, если ты пойдешь туда и начнешь стрелять, ты умрешь. Может быть, и Твичи убьют тоже, — объяснил Рейт. — Нас троих недостаточно. Нам нужно вернуть это Гриму.

— Что, черт возьми, он собирается сделать? — Спросил я, практически прорычав эти слова. — Я не допущу, чтобы с моей женщиной что-нибудь случилось. Давина может пострадать прямо сейчас. Кто, черт возьми, знает, что они с ней делают.

— Вот почему мы возвращаемся к Гриму и хватаем нескольких наших братьев. Сразимся с этими придурками и разнесем это место к чертовой матери.

Итак, я топал к двери Перекрестка, а Патриот и Рейт следовали за мной. Я не стал их дожидаться, войдя внутрь и позвав Грима. Несколько голов повернулись в мою сторону. К черту протокол. Давина попала в беду.

— Я слишком стар для этого дерьма, — пожаловался Грим, глядя на меня сверху вниз. — Ты не нашел Твичи?

— Нет. Не совсем, — ответил я.

— Что, черт возьми, это значит?

— Они схватили ее, президент. Я думаю, она заметила Потрошителя на их территории и решила встретиться с ним лицом к лицу. Ас нашел ее мобильный разбитым за воротами, — объяснил Рейт.

— Она там, президент, — добавил Патриот. — Нам нужно действовать быстро.

— Блядь! — Крикнул я, разбивая деревянный стул, расхаживая по общей комнате и перешагивая через обломки. — Тебе чертовски повезло, что я не бросился туда, Грим. Я, конечно, хотел этого. Рейт и Патриот удерживали меня, но нам нужно двигаться сейчас.

Грим зарычал, бросаясь вперед, когда оказался у моего лица, всего в нескольких дюймах от прикосновения.

— Это мой гребаный клуб. Ты меня слышишь? Не приходи сюда и не веди себя так, будто ты можешь управлять этим дерьмом. Я без колебаний надеру тебе задницу, понял меня?

Я не вздрогнул и не пошевелил ни единым мускулом. Моя челюсть изогнулась, и я усмехнулся.

— Да, я понял тебя, Грим. Так что помоги мне вернуть Твичи, или я займусь этим сам.

Грим хрустнул шеей, и я мог бы сказать, что он вот-вот потеряет самообладание.

— Эй, Ас, — вмешался Жаба, взглянув на Грима, прежде чем продолжить. — Есть протокол. Мы поможем. Ты думаешь, я не пойду и не буду готов причинить Потрошителю огромную боль? Я ждал этого два года. Мы вернем мою сестру. Остынь, черт возьми.

Я чуть не ударил его кулаком в лицо, пока не понял, что моя ярость загоняет меня в темное место. Я сделал несколько вдохов, успокаиваясь достаточно, чтобы понять причину. Я уеду меньше, чем через минуту и вытащу и верну Давину обратно. С королевскими бастардами или без них.

— Я больше не могу ждать, Жаба.

— Я знаю. Я тоже. — Он направился в мою сторону, остановившись, чтобы оглянуться на Грима.

Он кивнул, дернув подбородком в мою сторону.

— Давайте выдвигаться.

15

В комплексе Скорпионов сегодня вечером было тихо. Никаких диких вечеринок или криков, доносящихся изнутри. Никаких фургонов, набитых девушками, ставшими жертвами торговли людьми. Я не видела ни одного фургона русского босса или какого-либо намека на то, что они были здесь.

Ну, черт.

Была ли я неправа? Может Потрошитель в другом месте?

Скорпионы были похожи на Королевских бастардов со множеством отделений и несколькими клубами. У отделения в Тонопе было три отдельных помещения, которые они использовали для различных целей. Я могла ошибаться, полагая, что он предпочел именно это место.

Низко пригибаясь к земле, я обошла периметр. Несколько Перспектив прогуливались вдоль забора, и я молчала, не желая привлекать ненужного внимания.

Камеры включались через определенные промежутки времени, готовые заснять любого, кто подкрадывается к их местоположению. За три года, прошедшие после нападения на Жабу, я провела множество наблюдений. Потрошитель был хитрым сукиным сыном. Казалось, он знал, что я наблюдаю за ним и жду возможности нанести удар.

Я больше не потеряю времени даром. Теперь, когда Ронин заполучил Ларами, мне нужно было знать, что мудак, который его чуть не убил, не сможет вернуться и попытаться закончить работу.

Позади меня хрустнула ветка, упавшая на землю, и я обернулась, затаив дыхание.

— Привет, Твичи.

Блядь.

Он поднял руку и ударил меня прикладом своего пистолета по голове. Свет погас. Дура, подумала я. Мне не следовало приходить одной.

Некоторое время спустя жужжащий звук в моих ушах медленно вернул меня к настоящему. Застонав, я открыла глаза, несколько раз моргнув. Осознание приходило медленно, но, когда это произошло, ужас моих обстоятельств начал доходить до меня.

Мое тело было привязано к деревянному кресту. Крепко привязанная к раме, я не могла пошевелиться. Мои руки и ноги были широко расставлены, передо мной стоял Потрошитель с девятихвостым хлыстом. Посмотрев вниз, я заметила, что на мне не было никакой одежды, прикрывающей мое тело. Меня раздели догола. Страх змеей пробрался вдоль моего позвоночника, моя челюсть сжалась. Я изо всех сил сопротивлялась ограничителям, пытаясь ослабить кожаные ремни. Ничего не произошло.

Потрошитель взмахнул запястьем, и по моей коже пробежал огонь. Леденящий кровь крик сорвался с моих губ.

— Тебе следовало бы быть умнее, маленькая шлюшка. Теперь ты будешь страдать.

Он не колебался и не выдвигал требований. Потрошителя не интересовало ничего, кроме моих мучений. Часы за часами одно и то же. Я понятия не имела, как долго он держал меня здесь, привязанную, голую, без еды и воды. Мой разум взбунтовался, когда боль стала слишком сильной, и я перестала желать, чтобы кто-нибудь нашел меня. Даже Ас.

Почему я была такой гребаной дурой?

День перешел в ночь, и я знала, что это последние часы, которые я проживу, прежде чем он прикончит меня. Когда снаружи до моих ушей донесся шум, я не хотела в это верить. Спасение? Непостижимо. Что, если мне это почудилось?

Потрошитель выругался, услышав тот же хаос.

— Они здесь! — Объявила я, неуверенная, правда ли это, смеясь, когда Потрошитель поднял нож и полоснул меня по щеке.

— Я разберу тебя по частям. Они не найдут ни одной гребаной твоей части, которая останется нетронутой.

— Я сомневаюсь, что у тебя получится. Ты покойник.

— Идите! — Взревел Потрошитель, кипя от ярости. — Убейте их всех к чертовой матери! — Безумный смех сорвался с его губ.

Двери клуба с грохотом распахнулись, и многочисленные члены Скорпионов выбежали в ночь. Почти сразу же раздалась стрельба.

Жнецы здесь. Был ли мой Ас с ними?

— Они тебя не спасут.

Я осмелилась посмотреть в глаза Потрошителю.

— Даже если я умру, тебе не пережить эту ночь никогда.

Я услышала, как над нами распахнулась дверь и ударилась о стену. Торопливые шаги послышались внизу, в подвале. Смогут ли они вовремя остановить мою смерть?

Стена была забрызгана кровью от побоев, которым я подверглась за последние несколько часов, и я моргнула, с трудом соображая. Все мое тело сочилось кровью. Я сохраняла сознание, но едва-едва. Потрошитель поднял девятихвостый хлыст, готовый ударить меня снова. Я вздрогнула, когда плеть полоснула меня по грудной клетке, и закричала, когда последние остатки моего сопротивления рухнули. Я больше такого не переживу.

Застоявшийся воздух наполнился криком чистой агонии, и я, не глядя, поняла, кто это был.

Мой Ас.

Появился Жаба, врезавшись всем телом в Потрошителя, выбив у него оружие, которое упало на землю. Двое мужчин оказались на земле, колотя друг друга кулаками. Я попыталась сосредоточиться на своем кузене, но не смогла. Мир вращался вокруг своей оси, и я не думала, что пройдет много времени, прежде чем я закрою глаза, чтобы никогда больше их не открыть.

— Давина!

Я подняла голову и затуманенными глазами увидела Грейди.

— Черт, детка, — выругался он, выхватывая нож и начиная разрезать ремни. — Мне так жаль, что я не приехал сюда раньше. Блядь! — Зазубренный нож быстро справился с путами, и я начала падать вперед, врезаясь в него. У меня не осталось ни грамма сил.

Его лицо исказилось маской возмущения, когда Ас поднял меня, прижимая к своей груди.

— Я держу тебя. Я клянусь, любовь моя. Я заберу тебя в безопасное место. Все будет хорошо.

Я попыталась пробормотать что-то в ответ, но не была уверена, что у меня получилось. Наверху все еще слышалась громкая стрельба. Я слышала крики, звон бьющегося стекла и топот ног. Кто-то застонал, когда пуля сильно ударила куда-то в живот. Я надеялась, что это был не кто-то из королевских бастардов.

Когда Ас взбежал по лестнице, я почувствовала запах бензина.

Твою мать…

Все это место было готово вот-вот взорваться!

Ас выругался, выбегая наружу и крепче прижимая меня к себе, убегая от опасности. Эта толкотня посеяла хаос в моем разуме и теле. Я не понимала, что происходит. Стоны привлекли мое внимание, когда я поняла, что это я издаю болезненные, скулящие звуки.

— Подожди еще немного. Я держу тебя, Давина. Пожалуйста малышка, не плачь.

Неужели я плакала? Я не могла сказать наверняка. Мои руки отказывались слушаться, но я потянулась к лицу, чтобы проверить.

Мощный взрыв сотряс воздух и сотряс землю у нас под ногами. Темный дым заволакивал небо, когда я подняла глаза и увидела чернильные облака, плывущие по небу.

— Грейди, — прошептала я, выплевывая три слова, которые ему нужно было услышать еще раз, прежде чем я провалюсь во тьму. — Я люблю тебя.

Все, что я услышала в ответ, был его крик ужаса.

— Давина!

16

— Ты уверен в этом? Готов прокатиться с нами, ты, сумасшедший ублюдок?

Ухмыляясь, я кивнул.

— Да. Давай сделаем это.

Грим указал на открытую дорогу, и я последовал за ним, отметив, что большинство братьев-королевских бастардов последовали за нами. Мы выехали на шоссе 95 в длинном ряду стальных чудовищ, сотрясающих землю, когда пустыня проносилась мимо нас. Я задавался вопросом, для чего мы должны совершить эту дьявольскую поездку.

Традиция? Необходимость? Кто, черт возьми, знал?

Когда мы свернули в пустыню, я не знал, что сказать. Кактусы и перекати-поле вились вокруг нас, пока мы не остановились далеко в бесплодной пустоши Большого бассейна. Я открыл рот, чтобы что-то сказать Гриму, когда сцена перед моими глазами исчезла, и я уставился в багровые глаза зверя.

— Ого! — Закричала я, падая в сторону, прежде чем шлепнуться на горячий песок пустыни.

Я моргнул, из черепа зверя торчали темные рога. Какого хрена?

А потом… он исчез.

Мой разум не успел осознать, что происходит, прежде чем его место занял мужчина, уставившийся на меня тем же алым взглядом. На нем был накрахмаленный темный костюм, из-под грудины торчал кроваво-красный шелковый платок. Черные, как полночь, волосы были зачесаны назад, когда он ухмыльнулся. О, в нем не было ничего нормального или даже, черт возьми, человеческого. В его пасти появились акульи зубы, слегка щелкнувшие, когда наши взгляды встретились.

— Грейди Барнс. Герой. Крутой морской пехотинец. Любовник. Мне продолжать?

Ладно, значит, он знает меня.

— Нет. — я нахмурился, гадая, чего он хочет.

— Ты совершаешь дьявольскую прогулку верхом. На прослушивание, если хочешь.

— Прослушивание?

— Чтобы посмотреть, есть ли у тебя то, что нужно, чтобы стать Жнецом.

Жнец?

— Ты должен меня знать.

Что-то в моем сознании высвободило эту информацию. Люцифер. Дьявол.

— Вот оно. Видишь? Не так уж и сложно.

— Чего ты хочешь? — Спросил я немного настороженно.

— Осторожность…это хорошо. Правда, слишком много. Проблема.

— В чем дело? — спросил я.

Люцифер пожал плечами.

— Ты хочешь отомстить?

Я покачал головой. Человек, который причинил боль Давине, умер.

— Правосудие?

Дерьмо.

— Что, если я могу пообещать, что ты сможешь уничтожить тех, кто причиняет вред невинным? Что ты вырвешь их души из тел и отправишь в ад на вечное наказание? Насильники? Торговцы людьми?

Как ни странно, эта идея мне действительно нравилась.

Люцифер пожал мне руку, и в руках появился контракт.

— Подпиши это.

— В чем подвох? — Спросил я.

— Ни в чем. Ты отправляешь души, которые я помечаю для уничтожения, ко мне и устанавливаешь связь со Жнецом.

— Это звучит слишком просто.

— О, это так. Но для тебя у меня есть кое-что особенное.

— Что ты имеешь в виду?

— Это бонус. То, чего нет ни у кого другого. Особый подарок для Аса.

Я подумал о Давине и всех жертвах, которым я не смог помочь в прошлом, и понял, что сделал свой выбор, и он усмехнулся. Появился пергамент, выложенный золотом, и я поднял руку, удивленный, когда на кончике моего пальца появилась капля. Без колебаний я подписался своим именем, ожидая, что меня поглотит адское пламя или еще какая-нибудь сумасшедшая хрень.

Смех вырвался изо рта Люцифера.

— Скоро увидимся, Кость.

— Кость? — Спросил я, падая навзничь и грохнувшись на землю во второй раз. Подняв глаза, я заметил других королевских бастардов.

Их глаза расширились, и каждый из них сделал шаг назад.

— О, черт, — выпалил Раэль.

— Первый в своем роде, — объявил голос Люцифера, и мы все вздрогнули. — Этот бледный теперь Кость!

Я пытался понять, что он имел в виду, глядя на остальных.

— Что он имеет в виду?

Грим сглотнул, качая головой.

— Ну, Кость. Теперь ты Жнец.

— Просто немного отличаешься от всех нас, — добавил Рейт.

— Почему? — Спросил я в замешательстве.

— Потому что ты продался гребаному белому, — сообщил мне Диабло. — Белый альбинос с головы до ног.

Мои глаза расширились, и я выругался.

— Ну и черт с ним.

Перевод осуществлён TG каналом themeofbooks

Переводчик_Sinelnikova

Если вам понравилась история Аса-Кость и Давины-Твичи, то, для них это не конец, а только начало…

Оглавление

Никки Лэндис Жестокие кости Королевские бастарды — 11

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16