Касание любви (СИ) [Лекси Смит] (fb2) читать онлайн

Касание любви Лекси Смит

Глава 1

Эльвира

Просыпаюсь со звуком будильника. Даже не верится, что это мой последний год обучения в университете. Как же не хочется вставать в первый учебный день. Если бы меня хоть кто-то понимал, как это тяжело. Я радуюсь тому, что Нинка по- прежнему живет в нашей старой квартире. Небольшая трешка, в которой раньше мы жили все вместе. Она сама предложила мне жить с ней. Не захотела, чтобы я отдалялась от нее. С самого детства, я не считала ее своей теткой. Да, она младшая сестра моей мамы, но и разница между нами не такая уж и большая. Какие — то 11 лет. Поэтому мы стали подругами. У меня нет от нее никаких секретов. Да и после поступка отца, она стала моей единственной семьей, потому что дома у меня больше нет. И в какой-то мере, я даже этому рада…. Для меня, это шанс начать новую жизнь.

— Эль уже встала, — встречает меня с этими словами на кухне Нинка. Она уже накрывает стол к завтраку, ставит на стол чашки и бутерброды.

— Да, немного не привычно, — отвечаю ей. — Спасибо тебе, большое.

— Ну, ты чего? Мы же не чужие Эль, что это за настрой? — говорит мне. — Посмотри на меня. Я знаю, что тебе тяжело, но мы вместе и совсем справимся. Ты же помнишь, что мы делали, если нам нужно было поговорить?

Нинка улыбается, а я смотрю на нее и тоже начинаю улыбаться. Такое не забудешь. Это действительно было весело. Мы сидели под пледом спина к спине и начинали с самых нелепых и неуклюжих историй. Так, я впервые проговорилась про свой первый поцелуй. Но это было давно. Через месяц мне будет двадцать один…. И пока, что я не нашла для себя то, чем действительно хочу заняться. Мне потребуется еще немного времени.

Что-то я задумалась…. Слышу за спиной приближающиеся на кухню шаги и оборачиваюсь… На несколько секунд выпадаю из реальности, увидев мужчину с голым, накаченным торсом. Заметив его черные трусы, я заливаюсь краской…. Сердце начинает бешено стучать в груди от неожиданности. Откуда он вообще взялся?

— О Боже…. - произношу вслух и закрываю лицо руками глазами.

Черт. Я такого не ожидала от нее. Блин, окажись я в другой ситуации, наверное, засмеялась бы тоже. Но сейчас, пожалуй, не тот случай. Передо мной стоит полуголый парень, и я сижу перед ним как рак, красная от смущения.

— Пашка блин, — смеется Нинка. — Я же предупреждала тебя.

— Прошу прощения…. — произносит он.

Хотя по его голосу, я слышу, как он тоже пытается смеяться. Но мне как-то совсем не смешно. Полуголый, а точнее почти голый тут он, а неловкость и стыд испытываю только я.

— Сейчас все исправим.

— Нет! — вставляю свою лепту и продолжаю, — не нужно ничего исправлять, лучше одеться.

— А ты забавная, — отвечает и смеясь, удаляется.

Делаю глубокий вдох, а затем выдох. Убираю от лица руки и делаю глоток чая. Нинка смотрит на меня и улыбается. Ей следовало бы меня предупредить, что она ни одна. А теперь я вся красная. Так неловко получилось…. Подхожу к раковине и умываюсь прохладной водой.

— Нин, кто это? — спрашиваю у неё.

— Не обращай внимания, просто друг, — отвечает, продолжая смеяться. — Мы учились вместе. Теперь, он можно сказать частый гость здесь. Периодически спит на диване.

— А где мне еще спать? Ты знаешь, сколько мне до дома ехать.

Поворачиваюсь и вижу перед собой теперь уже одетого высокого мужчину. У него темные волосы, карие глаза и, он кажется мне довольно забавным человеком. Хотя, я могу и ошибаться. Обычно, первое впечатление всегда обманчиво. Может Нинка мне чего- то не договаривает…. В любом случае, у меня нет никакого права вмешиваться в ее жизнь.

— Мог бы и у младшего остановиться, — произносит Нинка.

— И смотреть на его гаремник, ты сейчас пошутила? Он уже не ребёнок, а мозгов у него как- то не прибавилось. Двадцать два года, а он все еще на четвертом курсе торчит. — отвечает. — А ты Эля? Я не ошибаюсь?

— Все верно — отвечаю ему и делаю глоток чая. — А, откуда Вы меня знаете?

— Давай на ты, — подмигнув, отвечает мне. — Нинка мне все уши прожужжала, что к ней приезжает племяшка. Чуть не забыл, я Павел.

Значит, Нинка про меня рассказывала. Приятно, но ей не стоило этого делать. В моей жизни изменилось многое. И я больше не та Эля, которую она знала. Новая жена отца Ксения, люто меня ненавидела. С того самого дня, как только она вошла в наш дом, я часто слышала, что очень сильно похожа на маму. Такие же русые волосы, родинка на шее и даже глаза голубые. Мачеха видела во мне призрак моей мамы. Домой, я приходила только, чтобы переночевать. Мне было обидно, когда родной человек, задвигает на второй план, а то и вовсе дальше. Отец во всем ей потакает. Ему даже было наплевать, когда она решила отправить меня учиться в школу — интернат. Если бы не тетя Зина, мачеха бы это и сделала. На меня много грязи и яда вылилось из ее уст. Зато сейчас, когда она узнала, что беременна, стала более спокойной. Рассказать об этом Нинке, я не могу. Знаю, что она может вспылить, поэтому не хочу.

— Эль, ты у нас на первый курс поступила? — интересуется Пашка

— А? Нет, я перевелась на 4

— Подожди, тогда тебе должно быть…. - удивленно смотрит на меня.

Не даю договорить и перебиваю. — Мне будет 21.

Удивление проскальзывает у него на лице. И от этого, мне хочется засмеяться. Подхожу к Нинке и, обхватив ее за плечи, утыкаюсь носом в ее плечо. После чего, мы вместе начинаем смеяться, глядя на него.

— Эль, послушай моего совета, держись там подальше от Дмитрия Михайлова и его компании — говорит, глядя мне в глаза.

— Не пугай Эльку. Да, твой младший брат не сахар, но не настолько же… — произносит Нинка.

— Поверь мне Нин, хуже и быть не может, — отвечает серьезно, что я начинаю ему верить.

Я знаю только одно, близкие люди знают куда больше и наговаривать не станут. Но и обстоятельства тоже разные бывают. К тому же, я уже не ребенок и так переживать за круг моего общения, которого у меня пока еще нет, не стоит. Разберусь как-нибудь сама. Мне кажется, что благодаря мачехе, я начала немного разбираться в людях. Так что, меня запугать не получится.

В комнате быстро переодеваюсь в джинсы и футболку. Честно, я была удивлена, когда впервые за столько лет вошла в свою комнату и увидела все на своих местах. Не изменилось ничего. Все стояло на своих местах, как и в день нашего переезда. Полки с игрушками и журналами. Мои детские записи. Для меня это многое значит. В них слишком много дорогих для меня воспоминаний. Нинка только заменила только мой старый диван, на новую кровать и подарила ноутбук. Подхожу к столу и провожу рукой по фотографии мамы. Мне не хватает ее….

— Я дома, мам…. — тихо произношу, глядя на нее.

Беру в руки сумку и выхожу в коридор. Достаю телефон. От отца много пропущенных сообщений, которые я игнорирую. Не хочу с ним говорить. Знаю, что это эгоизм с моей стороны, но я не хочу. Пусть со своей Ксюшей говорит, если бы не она, мама была бы жива. Но, как говорят, здесь виноваты оба. Отец из-за измен и мачеха, которая разрушила все. Ненавижу их.

— Нин, я побежала, опаздываю.

— Давай подброшу, мне всё равно на работу в ту сторону, — слышу голос Паши.

— Мне как-то неудобно….

— Эль, угомонись уже. Здесь все свои. По-моему будет неплохо, если наша компания немного разбавится — говорит Нинка. — Не паникуй, а то накрутишь себя. Втроем всегда веселее. Если хочешь, на выходных в кино сходим.

— Нин, давай об этом, потом поговорим? — произношу ей. — Ты же не хочешь, чтобы я опоздала, не так ли?

— Все идите, мне тоже нужно собираться, — говорит с улыбкой.

— Люблю тебя, — говорю ей в ответ.

Выхожу из квартиры и спускаюсь вниз. Паша выходит следом за мной и настойчиво ведёт к машине. Мне действительно неудобно. Кто он вообще такой? И с каких пор простые люди ездят на дорогих машинах? Я в этом не разбираюсь, но эта точно не из дешевых. Нинка мне точно, не все рассказала. Телефон в сумке вибрирует. Достаю и смотрю на входящий. Отец. Сбрасываю. Паша отпускает меня.

— Я, наверное, лучше пешком пройдусь.

— Садись уже, — говорит мне с улыбкой.

— Спасибо Вам, — отвечаю ему, сжимая в руке телефон.

— Эль, мы же договорились на ты.

Машина отъезжает от дома и на телефон приходит смс. Не хочу смотреть. Удаляю, не прочитав его. Замечаю, как Паша наблюдает за мной. Я не боюсь отца. Просто хочу, чтобы он забыл про меня, как в тот день забыл про маму. И привел эту мымру в дом сразу после похорон.

— У тебя проблемы? — спрашивает Паша. — Если есть, не молчи, скажи мне, я помогу.

— Нет, все хорошо. — отвечаю ему. — Просто…..

— Послушай, есть проблемы, которые в одиночку решить сложно. Поэтому, порой лучше выговориться, а не держать все в себе, — произносит мне

— Все, правда, хорошо, — отвечаю ему. — Спасибо тебе, что подвез. Я в долгу не останусь и постараюсь приготовить что-нибудь вкусное.

— Ну вот, уже другое дело, — улыбается. — За твои и Нинкины кулинарные новшества, готов возить хоть каждый день.

Улыбаюсь в ответ на его слова. Он действительно забавный. Будет здорово, если эти двое сойдутся. Они гармонично смотрятся, дополняя друг друга. Если это случится, я буду только за.

— Я побегу, спасибо еще раз, — произношу ему.

— Буду ждать вкусняшек, — отвечает мне. — И еще, улыбайся почаще.

Выхожу из машины и направляюсь в университет. Немного волнительно всё это…. Но бежать назад поздно. Это был мой выбор. Мне-то всего лишь и нужно, что просто продержаться год без приключений. Достаю из сумки листок с номером аудитории и направляюсь в корпус.

В небольшой, как оказалось, аудитории стоит тишина. Все сидят в телефонах и о чем-то шепчутся. Преподаватель готовится начать вести лекцию, но на него никто не обращает внимания. Да и народа для одной такой маленькой аудитории многовато. Свободных мест практически нет. Прикрываю за собой дверь, но она предательски скрипнула за моей спиной, чем и привлекла внимание некоторых студентов ко мне. В этот момент мне захотелось провалиться, потому что они так пристально меня рассматривают. А я чувствую себя немного глупо. Чувство неуверенности и страха в том, что меня не примут здесь, не покидает, а только усиливается. Делаю глубокий вздох, чтобы успокоиться, но это не помогает. Мне нужно скорее сесть. Ищу глазами свободное место и замечаю, как девчонка машет мне рукой, показывая, что я могу сесть рядом с ней. Очень неожиданно и немного настораживает. Направляюсь к ней и присаживаюсь рядом.

— Я Диана — произносит мне.

— Эля.

— Ой, а давай я тебя в групповой чат добавлю, — говорит мне. — Там порой много важной информации бывает.

Протягиваю ей телефон, и через минуту она мне его возвращает. Насчет полезного, кто знает, но я не против, если это мне поможет. Конспектирую лекции, стараясь не обращать внимания ни на что. Только после звонка, когда все стремительно начали покидать аудиторию, истинные лица некоторых одногруппников себя показали.

— А Зайцева это потому, что как заяц, всё по-быстрому? — произносит парень и с диким смехом покидает аудиторию вместе с другими.

Очень смешно. Сразу видно умом так и блещут. Я обращаю внимание на парня, который прошел мимо меня. На нем темные джинсы и белая футболка, поверх которой накинут бомбер. Он косо на меня посмотрел и ушел. А я встаю и не понимаю., что это сейчас было. Что это с ним? Он мне кого-то напоминает…. Неужели, это он младший брат Паши…. Вот ведь повезло….

Глава 2

Дмитрий

Как обычно зависаю со своей братией на парковке. Разговоры о девочках вперемешку с затяжками. И тут слышу, как въезжает машина. Оборачиваюсь на звук и вижу, как подъехала к универу до боли знакомая машина. Невероятно. Что ему нужно? Решил мне в очередной раз мозг промыть? Неужели ему еще это не надоело. Раздражает.

— Слушай Дим, это разве не твой брат? — спрашивает Тоха

— Он самый… — недовольно отвечаю ему. — Какого черта ему здесь нужно?

— Подожди, не спеши с выводами. — говорит Лекс — Это что за диво дивное только, что выскочило?

— Твой брат себе девчонку нашел? Вроде ничего так, — произносит Миха. — Поближе бы рассмотреть…

Твою же. Жду, пока девчонка скроется из виду, и быстрым шагом подхожу к Пашке. Мне плевать с кем он. Мне интересно совершенно другое. Какого черта сюда приперся…. Забыл маршрут до своей клиники? Карту нарисовать….

— Ты что здесь забыл?

— Это что за наезд? — повышает голос. — Совсем страх потерял?

— Что за чудо-юдо ты привез? — спрашиваю у него. — Мне знаешь, даже как-то интересно стало. С чего бы?

Вижу, как его это злит. Это даже куда интереснее, чем я мог себе представить. Кто же она ему, что так завелся. Явно не просто подвез. Благодетель из него никудышный. Думает, раз многого добился, то лучше меня. Как бы не так, он не учитывает обстоятельства.

— Послушай меня Дим, держись от нее подальше. Девчонка не из твоего круга. Не порти ей жизнь.

— Или, что брат? — спрашиваю у него. — Меня заинтересовала эта девчонка.

— Дим, я тебя предупредил!

Грозный голос брата меня удивил. Это становится интересно. Усмехаюсь. Он в кое ты веки, решил поволноваться за кого-то кроме Нинки. Ну раз не хочет говорить, выясню сам.

Усмехаюсь и удаляюсь. Странно, что он решил поволноваться за кого-то кроме Нинки. Миха верно подметил, девчонка ничего. А вот брат видимо забыл, что я могу получить любую девушку. Включая ту, что он привез. Видимо придется поиграть с ней…. Возвращаюсь к парням и подзываю их к себе….

— Ну, что кто она? — интересуется Тоха.

— Плевать. Можете делать ставки, Через неделю, она окажется у меня в постели… — произношу с ухмылкой на лице.

— Ты так решительно настроен против брата? — интересуется Миха.

— Нет, я просто хочу эту девчонку! — говорю им. — И да, я хочу его немного позлить.

Парни сделали ставки. Возвращаемся в Универ и садимся на свои места. Надо выяснить с какого потока девчонка. Это первая мысль, которая возникла в моей голове. Раньше действовал методом выборочно, и никто не отказывался. Теперь, мне интересно, что это за особа. И признаюсь, такого я не ожидал. Когда она зашла в нашу группу, меня будто током прошибло. Карты складываются, как — никак лучше….

— Знакомьтесь, Ваша новая одногруппница Эльвира Зайцева.

Эльвира… Эля…. Какое милое имя. Наверняка глупая девка, которой нужны только деньги. Брат мне еще спасибо скажет, что отвадил ее. Надо будет вечером полистать ее соцсети. Может, что интересное найду.

Открываю групповой чат и просматриваю знакомые лица. О, Дианка уже добавила её. Не стану скрывать не в моём вкусе девка, но она не дура, с этим не поспоришь. Может же думать головой, когда это нужно.

Выходя из аудитории под громкий смех друзей, смотрю на нее косым взглядом и удаляюсь. У нее необычные глаза. Завораживают.

— Ну, что Дим, какие планы? — интересуется Тоха. — Как девчонку разведешь на секс?

— Не лети вперед планеты!

— Ну ты это смотри, а то брат тебя опередит…. — говорит Миха.

Усмехаюсь над его словами. Слишком много он о себе возомнил. Эта будет моей, а уже потом неважно. Для начала подобраться к ней нужно, а дальше будет видно.

— Парни, как насчет вечеринки? — предлагаю им.

Знаю, что их заинтересует. Кому не охота склеить новых девчонок. Главное, чтобы чудо-юдо пришла на нее, а дальше все просчитано.

— Еще спрашиваешь? — отвечает Лекс.

— Мих, кинь в общий чат рассылку. Место и время назову позже.

— Не вопрос — отвечает Миха.

Облокачиваюсь на стену и жду, пока выйдет это чудо. Заинтересовала она меня. Хочу понять, что Пашка в ней такого нашел. Он же за Нинкой бегает. Внутри просто распирает от интереса. Прежде, чем действовать, мне нужно все проверить. Опрометчивость, это не по мне. А тут один неверный шаг и упустить можно. Потом и недели не хватит, чтобы приблизиться. Девчонка выходит и замирает, нервно сглотнув.

— Не бойся, не обижу, — ухмыляюсь, глядя на нее.

— Я и не боюсь! — отвечает уверенно, но по голосу слышу, как прыгает. — Ты преградил мне дорогу. Дай пройти.

— Разве преградил? Ты можешь спокойно меня обойти, тебе никто не мешает этого сделать, — отвечаю ей. — Но, при виде меня ты трясешься.

— Послушай, я не знаю, что ты от меня хочешь и, что у тебя на уме, но…

Не даю ей закончить. Смех забирает от ее слов. Она действительно ничего не знает и ей этого лучше пока что не знать. Но девчонка не теряется и знает, что ответить, мне это начинает нравиться.

— Прости, тебе плохо? Может позвать медсестру? — спрашивает у меня, скрестив руки на груди. — Я не знаю, что тебе нужно, но начинаю догадываться. Тебе интересно, почему твой брат привез меня сегодня. Наверняка, ты уже себе нафантазировал кучу всего, но смею тебя заверить, все не так. До сегодняшнего утра, я и понятия не имела, кто он такой, так же, как и ты. Но судя по шуткам твоих друзей, можно понять какой ты человек. А теперь дай мне пройти, я спешу.

Вот же…. Разжевала все по полкам меньше, чем за две минуты. Значит, с братом у нее ничего нет. Так даже лучше. План моих действий расширяется автоматически. Это будет захватывающая игра. Мимо нас проходят студенты и оборачиваются. Эля даже не представляет себе, что сейчас делает. Хочет подпортить себе жизнь? Ради Бога. Вмешиваться и вытаскивать не собираюсь.

Девчонка обходит меня, но и метра сделать не успевает, как оказывается прижатой к моей груди. Я дам ей возможность запомнить нашу первую встречу. Прижимаю ее к стене и целую. Отстраняюсь медленно и смотрю в эти голубые глаза. Она не двигается, после чего мне прилетает звонкая пощечина.

— Кто тебе позволял ко мне прикасаться? Что за самомнение Михайлов? Ты действительно думаешь, что тебе можно делать все, что вздумается? — срывается на крик, а я отхожу и смеюсь.

Она сейчас так похожа на злого ежика, что не могу удержаться. Опираюсь на противоположную сторону и продолжаю смеяться. Пока не замечаю влагу в уголках ее глаз. Внутри что-то наверное должно дрогнуть. Но этого нет. Ее вот эти действия и реакция вызывает у меня к ней только интерес. Я могу напоить ее и взять, а могу поиграть с ней в роль влюбленного мальчика. Думаю второй мне подойдет больше….

Элька убегает. А я, как идиот, смотрю ей вслед. Все становится довольно таки интересным…

— Дим, все хорошо? — спрашивает Дианка.

— Нормально, — отвечаю ей. — Что нужно?

— Я просто слышала, крики вот вышла…. — говорит не закончив.

— Вышла, вот и иди куда шла. Не выноси мне мозг — говорю и шагаю в другую аудиторию.

Надо же, какая обидчивая. Это был всего лишь поцелуй. Здесь нет ничего такого. В конце концов, я свои руки держал при себе. Хотя был бы и не против обследовать. Нужно узнать ее ближе и предпочтения, чтобы действовать. Иначе это будет бессмысленно.

Да, чтоб ее.

Рука у девчонки тяжелая. Щека до сих пор горит. Вот же колючка, но забавная. С этим не поспоришь.

— Дим, это тебя новенькая? — интересуется Тоха, повиснув у меня на плече.

Он с таким интересом рассматривает красный след на моем лице, что это просто выбешивает.

— Пол скользкий, под ноги смотри, а то мало ли, — говорю с некой угрозой.

— Да чего тебя забрало? — спрашивает Тоха.

— Вопросов много задаешь! — отвечаю ему. — Остальные где? Опять девчонок в подсобках клеят?

Вижу, как мнется. Значит, не ошибся. Ничего не меняется. Сколько раз говорил, где угодно, но не здесь. Видимо не услышали. Придется повторять.

Вот же балбесы.

Подхожу к подсобке и открываю дверь.

— Первый застукан! — говорю, глядя на Лекса, быстро подтягивающего штаны. — За мной топай!

Поднимаюсь наверх и открываю вторую подсобку. Достали уже. А Пашка что-то говорит про то, что у меня мозгов нет. Между нами разница в двенадцать лет, а он возомнил себя папочкой. До сих пор пытается контролировать. Раздражает.

— Второй застукан! — говорю Михе. — От тебя я такого ожидал меньше всего. Шевелись.

Захожу в мужской туалет и сажусь на окно. Как же достало все. Пора заканчивать эти игры в подростка. Последний год и на свободу с чистой совестью. Диплом в руки и развлекаться. Только сейчас задаюсь вопросом, зачем он мне? Раньше понятнее было из — за девчонок. А теперь что? Касаюсь щеки и понимаю, чтобы получить самый главный приз. Колючего ежика.

— Слушай Дим, я все понимаю, но это перебор! — говорит Миха. — Ты это понимаешь? Помешал на самом интересном моменте.

— И что дальше? — холодно спрашиваю у него. — Мне теперь, что? Найти для вас отдельное помещение во всем этом здании? Головой думать не пробовали? Я сколько раз говорил, засекут и вылетите, как пробки.

— Ну так не засекли же… — произносит Лекс. — Ведь так Дим?

— Идиоты! — повышаю тон. — Про камеры видимо не слышали. Что могу сказать? Поздравляю, вы оба стали звездами!

Вижу, как их лица изменились на удивленные. Ну, что же тут ничего не поделаешь. Спектакль пора заканчивать. Поиздевались и хватит.

— Выдохните! — говорю им. — Это был предполагаемый исход. — Но, возможный.

— Дим, ты чокнутый! — говорит Миха. — Кто так пугает?

— Я же сказал, выдохнули! — повышаю тон. — Камеры пока что не стоят на этих этажах, но в скором времени, будут и на них. Так, что радуйтесь, что это был я, а не кто-то другой. Рассылку сделал?

— Сделал! — отвечает. — В таком случае пошли по домам. И не забываем, что у нас послезавтра у Палыча тренировка.

Выхожу из туалета и встречаюсь с Элькой. Она отстраняется и неодобрительно смотрит в мою сторону. Мне нужно сделать вид, что я боюсь? Не подойдет. Не поверит.

— Эль послушай….

— Нет Михайлов, это ты послушай, — говорит перебив меня. — Я тебя очень прошу, держись от меня на расстоянии двух метров. Твое состояние вызывает у меня к тебе недоверие. Может тебе все же показаться доктору? Я слышала, что твой брат в клинике работает. Пройди обследование. Может там витаминчики пропишут или еще что- нибудь, чтобы не кидался на прохожих. Держись от меня подальше…

Подальше? Это мы еще посмотрим. Ты еще не знаешь, что я легко добиваюсь желаемого….

— И когда это я кидался на людей? — интересуюсь у нее, делая шаг в ее сторону.

— В общем, ты это, разберись со своим состоянием! Успокоишься, тогда может быть и поговорим, — произносит и снова сбегает.

Вот же колючка. Она мне нравится все больше. Забавная девчонка. Может к черту спор и себе ее забрать. А, что хороший вариант. Девчонка видимо не глупая…. Но и не такая доступная, как я рассчитывал. Выхожу из здания и иду к машине. Элька заворачивает за угол и быстрым шагом удаляется.

Глава 3

Эльвира

Заворачиваю за угол и вздрагиваю, услышав за спиной сигнал проезжающей машины. Оборачиваюсь и вижу улыбающегося Диму. Вот же ненормальный. Видимо, мне не понять его плоский юмор. Делаю глубокий вдох и перехожу дорогу. В кармане вибрирует телефон. Достаю и смотрю на входящий звонок от отца. Я знаю, что будет, если отвечу и понимаю, что он не успокоится, если этого не сделаю…. Не знаю, как мне быть. Я устала…. Устала от всего этого. Когда мне нужна была помощь, любовь и поддержка отца, он поворачивался ко мне спиной. А, сейчас, стоило мне уйти из дома, как он вспомнил про то, что у него есть дочь. Сколько еще, можно мучить меня? Чтобы он не говорил, я не вернусь домой. Мой дом здесь! Все, что находится за пределами, стало для меня чужим.

Отвечаю на звонок. Недовольный тон отца сорвавшегося на крик дает понять, что я приняла правильное решение….

— Эльвира!

— Что тебе нужно? — спрашиваю, хотя и сама прекрасно знаю ответ. Его женушке нужна помощь, она не справляется. Только мне нет до этого никакого дела. Она мне никто! Чужая, которая влезла в нашу семью и разрушила все. Эгоистка ли я после такого? Может быть! Но мамы не стало из-за нее. Мне было десять лет, и я всегда была для нее бельмом на глазу. Поэтому, пусть сами разбираются со своими проблемами. — Нам не о чем говорить! Домой, я не вернусь! Разве твоя эта, тебе не сказала? А впрочем, какая разница….

— Замолчи! Ты приедешь домой! — говорит серьезно. — Иначе….

— Что иначе папа? Мне ничего от тебя не нужно! Просто оставь меня в покое! Живи своей жизнью, а я буду жить своей, — отвечаю и сбрасываю.

Заношу оба номера в черный список и еду домой. Я не понимаю маму, она так сильно хотела сохранить брак с этим человеком. Для чего? Потому, что любила? Это не любовь. Я видел, как она убивалась. Плакала по ночам, когда отца не было дома. Скандалы на пустом месте, которые отец устраивал.

В чем была эта любовь?

Неужели мама терпела все это только из-за меня?

От одной этой мысли на глазах появляется пелена слез.

Мама притворялась счастливой только на людях. Улыбалась и смеялась, но только я знаю, что все это было маской. Отец разлюбил ее и просто мучил. Только на тот момент, он не думал о том, какого мне…. Видеть и слышать все, что происходит в доме, а за его пределами изображать счастливую семью, которой уже давно не стало.

Прохожу мимо детской площадки, на которой мы часто гуляли все вместе и на лице появляется улыбка. Пожалуй, это место единственное, куда я хочу возвращаться. Я слишком много думаю о прошлом, а должна жить настоящим и думать о будущем.

Поднимаюсь в квартиру. Нинки нет. Прохожу в свою комнату и падаю на кровать. Надо подумать, чем мне себя занять. Мне нужна подработка. Думаю, если мне удастся найти что-то на вечерние смены, будет замечательно. Знаю же, что Нинка не обязана мне ничем, а так у меня будет хоть что-то свое. Мне ведь все равно придется работать, а так хотя бы какой-никакой, но опыт будет. Главное подобрать то, что будет мне по душе. Я знаю, что студентам сложно найти подработку, но не сдаваться же мне от этого.

Переодеваюсь в домашнюю одежду и иду на кухню. Ставлю чайник и начинаю просматривать объявления. Ничего нет…. Требуются только на полный рабочий день. Ну, что же, это тоже результат. Завтра посмотрю, может, в кафе нужны официанты. А сейчас, пожалуй, пришло время выполнить обещание и приготовить что-нибудь. Заглядываю в холодильник и достаю нужные продукты.

Включаю музыку из плейлиста на телефоне и пританцовывая, начинаю готовить. Отправляю курицу в духовку и ставлю варить рис.

Слышу, как хлопнула входная дверь. Наверняка Нинка пришла, поэтому предупреждаю ее сразу:

— Нин, кухня занята, не заходи пока что…

Не люблю, когда мне мешают готовить, мама говорила мне, что готовка это своего рода искусство, а творить, я люблю на своей волне…. Только вот Нинка ничего не отвечает. Пожимаю плечами и продолжаю готовить. Проверяю кашу и слышу за спиной голос….

— Вкусно пахнет.

Вздрагиваю и поворачиваюсь. Паша стоит в дверном проеме и смотрит на меня. Я не знаю, что мне сказать. Чувствую себя чересчур неловко и не замечаю, как касаюсь кастрюли. Вскрикиваю:

— Ай…

— Извини, не хотел напугать, — произносит мне. — Покажи руку, я посмотрю.

— Не стоит, все в порядке, уже не болит, — улыбнувшись, отвечаю ему.

— Давай тогда помогу.

Паша, засучив рукава, подходит к раковине и моет руки. С удивлением смотрю на него. Впервые такое вижу, чтобы парень сам стремился помогать.

— Что такое? — смотрит на меня, а я улыбаюсь.

— Нет, ничего, просто я….

Не дает мне договорить и перебивает, — Не можешь поверить, что такие, как я способны на простой человеческий труд?

А потом Паша зажимает кран и на меня брызжет вода, отчего начинаю громко вскрикивать и смеяться.

— Прекрати, Нинка же убьет потом, — говорю ему, улыбаясь.

— Если это единственный способ, чтобы ты чаще улыбалась, ничего я не сделаю, — отвечает Нинка. — А вот инициатору, придется взять тряпку и вытереть здесь все.

Поворачиваюсь к плите и выключаю кашу. Уменьшаю огонь и выхожу с кухни прямиком в свою комнату. Снимаю мокрую футболку и шорты и переодеваюсь в сухую одежду. Как неловко вышло. Надеюсь, что он ничего не заметил.

Стук в дверь. Быстро натягиваю на себя топ и сухую футболку.

— Эль, это я. У тебя все хорошо? — интересуется Нинка.

— Да, заходи…

На самом деле, если скажу, как есть в действительности, это не понравится никому из нас. Но, пожалуй, с этими проблемами я разберусь сама.

— Эль, ты мне ничего не рассказываешь, закрываешься в себе… — произносит Нинка.

— Не волнуйся, все правда хорошо, — отвечаю, улыбаясь, но мне так хочется с ней поговорить о наболевшем, только я не могу. Мне не хватает смелости. Раньше я была ребенком, поэтому было проще, но не сейчас.

— Пойдем, нужно же курицу вытащить, а то сгорит…. — говорю ей и тяну за руку на кухню.

Нинка ничего не отвечает и молча следует на кухню. Проходим, а Паша уже все вытащил и расставил на столе. Смотрю, а у самой никакого аппетита нет.

— Девчонки, давайте за стол, а то я жутко проголодался, — произносит Паша.

— Ну, так ты всегда голодный, — отвечает Нинка. — Это уже не новость.

Смотрю на Пашу и вспоминаю Диму, они такие разные. Паша ответственный, спокойный и в меру может пошутить, чего не сказать о его брате. Он полная противоположность и мне, все же стоит обходить его стороной. Боюсь ли я? Нет, просто не переношу тех, кто считает себя центром внимания. И не понимаю их ход их мыслей. Почему они считают, что им все должны? Это же бред. Кто вообще придумал это глупое мнение. Хочешь чего — то иди и добейся. В чем проблема? Наверное, в том, что они боятся сложностей. Не каждый хочет марать свои ручки пыльной работенкой. Так, что тут скорее стоит подумать над собой. И нет, не критикую, у каждого свое мнение.

— Эль, не летай в облаках, — говорит Нинка, одернув меня.

Сажусь за стол и понимаю, что ничего в себе не поменяю, прошлое так и будет преследовать меня. Давно следовало все забыть, но это сложно, потому, что я не могу отпустить. Мне нужно опора под ногами, который поможет мне двигаться вперед.

— Эль, очень вкусно… — произносит вкусно.

— Подожди это же… — произносит Нина.

— Да, это мамин рецепт, — отвечаю ей. — Только прошу тебя, не спрашивай меня сейчас ни о чем.

Нина согласилась и быстро сменила тему разговора. После ужина убираю за собой посуду и иду в свою комнату. Сжимаю в руке телефон и захожу в контакт. Ну, что ж, посмотрим, что ты за человек. Перехожу на страницу Дмитрия Михайлова. Листаю фотографии и случайно, нажимаю на лайк.

Вот же черт!

Он еще и онлайн. Наверняка со своей кампанией. Мое сердце бьется так быстро, что вот-вот выскочит из груди. Осознание совершенной ошибки, настигает слишком быстро.

Вот же дура!

Надо было внимательнее за пальцами следить.

Вот и что мне теперь делать?

Убираю этот ошибочный лайк и отбрасываю телефон в сторону. Может быть, он не заметит? Но, если подумать, как тут не заметить? Уведомления никто не отменял. Прижимаю подушку к груди, и нервно в нее кричу, чтобы никто не услышал. Такая глупая и нелепая ошибка, может мне дорого обойтись.

Телефон молчит.

Неужели повезло?

Выдыхаю с облегчением, как в контакте приходит сообщение. И сообщение не от кого-то, а именно от этого Димы. Вот же… Слишком быстро я обрадовалась.

Открываю и читаю:

«Быстро же ты мнение изменение. Сначала понравился, а теперь разонравился? Быстро же вы меняете свою логику»

От его слов мне хочется провалиться. Так и хочется взять и выбросить телефон. Куда? Да хотя бы в окно и, чтобы по нему обязательно кто-нибудь проехался. А после хотя бы неделю не появляется университете, пока он не успокоится. Но только проблему это не решит.

«Я тут думал о тебе. Листал твои фотки в контакте. Понравились».

Кажется, что в комнате не хватает кислорода. Лицо краснеет от его этой фразы «Я думал о тебе». Какое мне до этого дело, о ком он думал, а о ком нет. Не хочу иметь ничего общего с этим парнем. Вся на взводе начинаю отвечать ему на сообщение:

«А вот я о тебе не думала. Этот лайк, нелепая случайность, о которой следует забыть. Не стоит возлагать надежды и думать, что такой, как ты может мне понравиться».

Что я несу? Кто вообще купится на эту ложь. Я ведь нарочно зашла на его страницу, чтобы посмотреть, что он из себя представляет. А теперь оправдываюсь перед ним через сообщения, как школьница. Бесит….

«Окажись это не так, ты бы не стала искать меня и листать мои фотки. Согласись хотя бы с этим. В прочем, то, что я занимаю твои мысли, уже какой-никакой толчок в мою сторону».

Выключаю светильник на тумбе и усмехаюсь над его словами. Какого же он все-таки высокого мнения о себе.

«Не говори ерунды Михаилов! ВК, если ты не заметил, выдает разных знакомых и, если ты есть в друзьях у моих знакомых, тогда не удивительно, что ты вылез в ленте возможных»

«Вот видишь, даже искусственный интеллект толкает тебя ко мне.»

Он вообще может быть нормальным, хотя бы минуту и не язвить. Но в чем-то он прав. Я слишком много о нем думаю и нет, он мне не нравится.

«Если хочешь, я честно отвечу на три твоих любых вопроса. Считай, что сейчас, я твоя золотая рыбка»

Очень смешно. Чем только думает, говоря мне все это. Внутри мне все закипает, но злиться мне следует не на него, а на себя. Это ведь я полезла к нему на страницу. Кроме себя мне больше не на кого. Пожалуй, я это заслужила….

Если честно, то я уже подумываю отправить его в черный список, чтобы не надоел. Но, этого мало. Он же так просто так не отстанет.

«Почему ты такой наглый? Не можешь быть проще?»

«Дай-ка подумать! Не могу! Я не привык долго ждать и предпочитаю получать все, что мне нужно за короткий срок»

Какой исчерпывающий ответ. Не слишком сильно он не заморачивался над ним. Пожалуй, доля правды в этом есть. Он сразу приступает к действиям. Вспоминаю поцелуй в коридоре, и лицо начинает краснеть. Я не понимаю, зачем он это сделал. Но повторения этому, не желаю.

«Зачем ты полез целоваться?»

«А ты мне понравилась! Или мне стоило разрешения спросить?»

«Представь себе, стоило! Потому что, ты меня видимо с кем-то спутал! Некого в постель затащить?»

На какой-то момент, повисло долгое молчание. Значит, я угадала. Удивляет ли меня это? Нет. Парни, они и есть парни. Только у кого-то совесть есть, а у кого-то напрочь отсутствует.

«И раз на то пошло, то я хочу заменить третий вопрос на просьбу. Держись от меня подальше, такие бабники, как ты, меня никак не интересуют!»

«Вот этого, я тебе пообещать не могу!»

Отвечает быстро. Так он еще и избирательный. Вот и почему через телефон нельзя материализовать вещи, я бы точно кинула в него что-нибудь тяжелое, чтобы отстал наверняка. Я планировала спокойно доучиться, а получается, что должна избегать встречи с Михайловым и его компанией. Повезло, так повезло.

«Спокойной ночи, ангелочек!»

Ангелочек? Он сбрендил? Ненавижу его. Ненавижу. Даже отвечать не стану. Захожу в профиль и нажимаю добавить в черный. Пусть там и остается, чертенок!

Убираю телефон в сторону и поворачиваюсь на бок. Может, стоит начать встречаться с кем-нибудь, чтобы отстал. Пожалуй, идея не плохая. И в любом случае, она куда лучше, чем бегать от Михайлова….

Глава 4

Дмитрий

Заинтересовала меня эта Эльвира. Открываю приложение в контакте, чтобы написать ей приветственное: «Доброе утро!», но эта зараза закинула меня в черный список. Усмехаюсь. Поверить не могу. Впервые за столько времени меня отправили куда подальше. И это, признаться бесит. Это так просто с рук ей это не сойдет. Я не собираюсь проигрывать спор и бабки, которые поставил на него. За этой «колючкой» еще остался должок.

Быстро привожу себя в порядок, перекусываю и спускаюсь вниз. Запрыгиваю в тачку и направляюсь в универ. Хочу поговорить с ней лично и понять, какого черта я оказался в черном списке. Она, видимо, меня еще не знает….

Включаю музыку и проезжаю перекресток. Стараюсь высматривать ее по сторонам. Но если ее привезет брат, то так я точно ничего не увижу. Доезжаю до универа и паркую машину. Впервые за все время приезжаю раньше всех. Это даже в голове не укладывается. Я точно рехнулся.

Выбираюсь из тачки и подхожу к главному корпусу. Сажусь на окно в тени и высматриваю девчонку. Уже полчаса прошло.

Где ее носит?

Бесит, что на меня все косо смотрят.

— Михайлов? К знаниям потянуло? — говорит Соловьев с параллельного потока.

— А что, так сильно заметно?

Не зная, что мне ответить, он молча заходит в здание. Понятное дело, никто не станет связываться со мной. Проблемы никому не нужны. Как в принципе и мне. Это отец настоял на этом универе. До сих пор вспоминаю его слова: «Брат закончил с отличием, и ты не подведи. В конце концов, бизнес перейдет тебе».

Оно мне надо?

Не готов я владеть акциями и управлять компанией. Только меня об этом не спрашивали. Запихнули, теперь крутись.

Слезаю с подоконника и вижу, как Эля, заметив меня, медленно идет к главному зданию.

Чего боится? Не съем я ее, только поговорю, пока что…

— Колючка, иди за мной. Разговор есть!

— Разве? Ты уже определись, «колючка» или «ангелочек». Но если ты запамятовал, то у меня есть имя, — говорит и направляется к входу.

Хватаю ее за предплечье и прижимаю к стене. Смотрю в ее голубые глаза и не могу оторваться. Красивые, зараза. Слишком красивые, чтобы быть правдой. Да и сама она ничего. Намного лучше тех, кого я встречал.

— Отпусти! Я тебе не музейный экспонат! — говорит, пытаясь вырваться.

— Успокойся! Я всего лишь хочу поговорить.

— О чем нам говорить? Такие, как ты, говорить не умеете! Сразу на людей кидаетесь. Вот как ты сейчас. Схватил своими лапищами и не отпускаешь. Что я должна думать по-твоему? — говорит, констатируя факты.

— Слушай, вчера у нас неудачно завязалось знакомство. Ты это, извини!

Не смотри на меня так, своими глазами. Вроде простая девчонка, но что — то в ней цепляет. Что же? Она даже не из нашего круга… Ей просто повезло сюда попасть. Чистая случайность.

— Хорошо, — отвечает легко и коротко. — Только отпусти меня.

— Вытащи меня из черного списка. Тогда, может, и поверю, что все хорошо…

Эля улыбается, а затем отворачивается. Достает телефон и заходит в свой профиль. Краем глаза вижу, как она возвращает меня обратно и поворачивается, тыча телефоном мне в лицо.

— Все, ты доволен? — спрашивает у меня. — Я утолила твою принципиальность? Теперь отстанешь от меня? Мне идти нужно. Не хочу пропускать лекцию из-за тебя!

— Идем!

Она смотрит на меня и не знает, что произнести. Кто же ты такая? Наверное, это первая мысль, которая пронеслась в моей голове. Но, черт возьми, все, что я делаю — это только ради выигрыша и чтобы позлить брата. Во втором случае у меня уже личная цель.

— Подожди! Ты хотел поговорить. Мы поговорили. Ты хотел, чтобы я вытащила тебя из черного списка. Я вытащила! А теперь будь так любезен и оставь меня в покое. Мне не нужно сопровождение, — произносит, отступая на шаг назад.

— Не понравился поцелуй?

Задаю вопрос и растягиваюсь в ухмылке. Я вижу, как она смущается, и слов не нужно, чтобы понять ее состояние. Еще немного, и ты будешь моей.

— Что ты от меня хочешь? Я же все тебе уже сказала…. — произносит мне, но я вижу, что она нервничает.

— Так- то оно, да. Только есть одно но, — произношу ей. — А может, ты мне нравишься. Кто знает….

Смотрю на нее и вижу, как она смущается. Ну вот, первый шаг сделан. Дело осталось за малым.

— Извини, но ты, видимо, меня неправильно понял. Ты мне не нравишься, и я не верю ни одному твоему слову, — отвечает мне. — А теперь отойди, я спешу.

Чего?

Стою, шокированный ее ответом, и не знаю, что должен делать. Бежать за ней, как идиот? Или же придумать новую стратегию, чтобы подобраться к ее сердцу. Но девчонка, я честно скажу, мне нравится. С перчинкой и характером.

Пропускаю ее в здание и усмехаюсь. Придется идти другим путем. Вижу, как подъезжают парни и паркуются, и подходят ко мне. С каждым обмениваюсь рукопожатием. Но вот выкинуть из головы слова этой колючки я не могу. Засела. Зацепила. Слов подходящих нет. Хочется с ней и поиграть подольше, и спор выиграть. Хотя и сам понимаю, что это глупо. Но когда меня это останавливало…. Надо подумать. Никогда!

— Ну что, как поговорили вчера? — интересуется Миха.

— Дай угадаю, небось отшила, — произнес Леха. — Отправила в пешее эротическое…

Засмеялся, и следом подхватили другие. Совсем, смотрю, распоясались. Ситуация действительно забавная. Но еще не все потеряно.

— Идем! Потом поговорим.

Поднимаемся в аудиторию, и застаю Элю за книгой. На зубрилку она не сильно похожа. Игнорирует меня всеми возможными способами. Мне это даже нравится. Получить любую можно всегда, а вот добиться одной всегда сложно.

Сажусь на свое место и достаю телефон. Набираю сообщение для колючки….

«Придешь на вечеринку? Мне будет приятно тебя там увидеть».

Поднимаю взгляд на Элю и вижу, как она с недовольным выражением лица пишет ответ. Набирает и стирает несколько раз. И только одно короткое сообщение с ее номера мне все же приходит:

«Не горю желанием».

Вот же…. С довольным выражением лица продолжаю набирать очередное сообщение. Я предполагал, что она выкинет что-то подобное….

«А каким желанием ты горишь?».

Ловлю на себе ее недовольный взгляд и улыбаюсь в ответ. Пусть мы и ведем себя сейчас как дети, но это весело. Наблюдать, как она пытается злиться. За этим смущением на ее лице….

«Интересный вопрос. Видимо, ответ на него тебе тоже понравится в виде повторного черного списка. Прекрати мне писать!».

Вижу, как она отложила телефон в сторону и продолжает слушать лекцию. Юдина сидит рядом с ней и постоянно заглядывает к ней в телефон. Терпеть таких не могу. Слишком любопытная и не в моем вкусе. Набираю колючке очередное сообщение и жду на него ответ:

«После пары нужно поговорить!».

Эля даже в руки телефон не берет, чтобы его прочитать. Вот же упрямая. Собираюсь набрать очередное сообщение, но не успеваю. В аудиторию заходит Палыч…

— Михайлов, Смирнов, Егоров и Николаев после пар в спортзал.

— Что на этот раз? — интересуюсь у него.

— Тренировки никто не отменял! Опоздавшим штрафное время, — говорит Палыч. — И никаких но.

Перебираю жевалками. У меня были совершенно другие планы. Ну, Палыч, любишь ты своими тренировками обломать всю малину. Перевожу взгляд на Элю и вижу ее удивленное лицо.

Что она там прочитала?

Прежде чем собрать свои вещи, пишу ей очередное сообщение:

«Что ты такого увидела? На тебе лица нет».

Ответа так и не последовало. По звонку Эля собрала свои вещии выбежала из аудитории. У меня было и до сих пор есть это желание бросить за ней следом. Но я слишком много сил потратил, чтобы пробиться в команду и стать лучшим. Да и если задержусь, Палыч снова начнет тренировку со свой пламенной речи:

«Все отношения оставляйте за пределами университета».

Это система рано или поздно рухнет. А давить на меня чем-то — пустая трата времени. И он, как никто другой это знает. Собираю свои вещи и направляюсь вместе с парнями за Палычем. Эли нигде не видно. Куда она убежала?

Глава 5

Эльвира

Вот же пристал. Какие у него могут быть чувства. Это просто бред. А играть с собой я не позволю. Пусть другую дурочку найдет для развлечений. У таких как он все написано на лице. Слишком многого они хотят. И плевать им на чужие чувства. Пашка совсем другой. Они даже не похожи между собой. Странно….

Беру в руки телефон и открываю сообщение от Димы:

«После пары нужно поговорить!».

Прочитав сообщение, я задумалась, стоит ли мне писать ему ответ.… Если отвечу, он достанет меня своими вопросами, а если нет, то снова подкараулит. Начинаю набирать сообщение и несколько раз стираю. Пока все же не решаюсь написать ему одно сообщение:

«Нам не о чем говорить».

Отправляю сообщение и убираю телефон в карман. Мне сейчас не до него. Самое сложное, что мне предстоит — это разговор с отцом. По словам мачехи, он решил наведаться ко мне лично. Только домой я не вернусь. И суть разговора мне более чем ясна. Он, видимо, не учитывает того факта, что я уже давно не ребенок и в няньке не нуждаюсь. Как и становится нянькой не собираюсь.

— Эль, ты идешь? На пару опоздаем, — говорит Дианка.

— Да, идем.

Медленными, но уверенными шагами захожу в аудиторию и сажусь за стол. Бывают такие моменты волнения. Возможно, что я просто не привыкла к остановке. Здесь много новых лиц, а поговорить особо не с кем. Друзья и бывшие одногруппники после моего отъезда не особо жаждут общаться. Так что, по сути, я одна. Все так глупо выглядит…

Мне нет дела до пиликающего телефона в моем кармане. Надоело уже все. Я просто следую по пути, который выбрала для себя. Еще после универа нужно зайти в кафе и уточнить насчет свободной вакансии.

— Эль тут свободно? — произносит парень.

— Ну же, Эля, ответь, — говорит Дима и, не дождавшись от меня ответа, садится рядом.

Я смотрю на этого наглеца в полном недоумении и не понимаю, когда он пришел и чего он добивается. Рядом с ним сердце в груди начинает биться сильнее.

Видимо, Пашка был прав. Мне следует держаться подальше от этого Михайлова. Чувствую, что это будет сложно….

Дима поворачивает ко мне голову и разводит губы в самоуверенной ухмылке. Тяжело выдыхаю. Смотрю на его ухмылку и чувствую, как у самой начинают гореть щеки. Вот же попала. Это безнадежно. Это точно будет безнадежно.

Что он о себе возомнил?

— Михайлов, может, оставишь девчонку в покое? Тебе что, баб мало? — заявляет парень. — Каждый день в клубах зависаешь.

Дима поворачивается обратно. От его взгляда даже мне не по себе. Неужели он даже одногруппников за людей не считает? Вот же самомнение…. Что — то мне даже не хорошо как-то стало….

— Свалил! Место было свободно, теперь занято. Вопросы еще есть? — говорит Дима холодным тоном.

От него так и веет угрозой и опасностью. Я не знаю, что мне от него ожидать, но точно ничего хорошего не стоит.

— Что тебе нужно? Насколько мне известно, тебя здесь быть не должно!

— Спрячь колючки, ежик. Я еще не забыл твою пощечину. Может, поцелуешь, чтобы прошло? — говорит с издевкой.

— В клуб сходи, там и зацелуют и приласкают…. Ты ведь всегда такой, да?

— Какой? — спрашивает у меня. — Отвечай, ежик! Я не переношу недосказанности.

— Как мне это знакомо. А вот я не переношу надоедливых и непонятливых. От них всегда только одни проблемы.

— Слышал, Маринов? А теперь вали, — говорит Дима.

— Вообще- то Михайлов — это камень в твой огород, — с насмешкой отвечает ему и удаляется.

После его ухода Дима снова обращает все свое внимание на меня. Тоже мне, гроза морей. Не до него мне сейчас.

— Михайлов. У меня нет настроения на разговоры. Не мог бы ты встать и уйти? Дверь вон там….

— Сначала поцелуй ежик, — говорит мне.

— Прекрати мне клички придумывать. Не буду я тебя целовать. Если что — то нужно,

возьми и, глядя мне в глаза, скажи это….

Дима смотрит на меня. Между нами повисло напряженное молчание. Воздух и разделяющее нас расстояние тяжелеет. Я стараюсь не всматриваться на него, но уже чувствую, как горят мои щеки. Смотрю ему за спину, но это не сильно помогает. Он как чувствует все… Неужели это реакция на вчерашний поцелуй? Никогда такого не было.

— Ну, тогда, ежик, на меня посмотри, — говорит спокойным голосом.

Что? Зачем мне смотреть на него. Я уже видела его глаза. Не хочу в них больше смотреть. А то еще затянет неизвестно куда…. Смотрю ему на лоб, стараясь миновать зрительного контакта, и задаю вопрос:

— Почему ты не можешь оставить меня в покое? Найди себе другое развлечение, у меня нет настроения, чтобы играть в твои игры. Тебя вообще сейчас здесь быть не должно.

— Ты права, не должно. Но я здесь. Так что, ежик тебе не отвертеться, — говорит, расплываясь в улыбке. — За тобой остался должок.

— Когда ты мне писал сообщения, про долг никакой речи не шло…

— А сейчас вот пошло, — говорит уверенно и, склоняясь к моему уху шепчет. — Когда я сказал посмотреть на меня, я имел в виду глаза, ежик. Глаза….

Слишком близко. Его поведение раздражает. От одного его взгляда сердце ускоряет свой ритм. Да, он симпатичный и любую девушку может свести с ума, но его манеры только отталкивают. Он ведет себя как подросток. Не думаю, что он обделен вниманием. Наоборот, у него его должно быть слишком много….

Дима отстраняется и, оперевшись одной рукой на стол, поворачивается ко мне всем корпусом. Он рассматривает меня, не стесняясь. Взглядом скользит по моим ногам. А такое ощущение, будто он лапает меня. Самым наглым образом. Так и хочется встать с места и удалиться куда-нибудь подальше. Только это мне не поможет….

— Говори, что ты от меня хочешь и уходи. Я не настроена на общение.

— Повторяю еще раз: спрячь свои колючки. Или ты боишься меня? — произносит с каким- то восторгом.

Замираю. Не знаю даже, что и сказать. Но если быть честной, то да, я его опасаюсь. И ему об этом знать не стоит. Делаю глубокий вдох, чтобы успокоить свои мысли, и отвечаю на его вопрос….

— Не боюсь! Только поговорить нам не удастся….

— С чего ты в этом так уверена в этом? — произносит и придвигается ближе.

Мысленно отсчитываю секунды до начала пары и вуаля. Раздается звонок.

— Началась пара, как видишь. А теперь я тебя очень прошу, уходи. Проблемы не нужны ни тебе, ни мне. В отличие от тебя, мои, кроме меня, никто не решает….

— После этой пары я буду ждать тебя во дворе. Сбежать не получится ежик, — говорит и уходит.

После его ухода ко мне подсела Дианка. Сказать, что все хорошо, ничего не сказать. Мне нравится этот парень, но в тоже время он и отталкивает меня. Глупое признание, но я ничего не могу с этим поделать. Я не знаю, какой он человек, но представление о нем складывается двусмысленное.

— Что он от тебя хотел? — интересуется Дианка.

— Поговорить.

— Ну так поговори с ним, в чем проблема? — спрашивает у меня. — А еще лучше забей на все и соглашайся на вечеринку. Вместе поедем, и мне скучно не будет.

— Не знаю. Есть у меня какое — то сомнение. Что-то грызет….

— Ты себя больше накручиваешь, — говорит мне. — Что плохого в том, чтобы развеяться?

Может, она права и действительно, ничего в этом плохого нет. В последние дни я сильно напряжена. Особенно после ссоры с отцом, которому плевать на все. Тяжело выдыхаю и соглашаюсь. Только желания все равно никакого нет. Меня напрягают его друзья.

Всю пару просидела, размышляя об этом. Я вот думаю, а что если Дима на самом деле совершенно другой человек? И он просто прячется за маской безразличия. Если взять все его выходки, которые он учудил в первый день и сегодня…. Блин. Я сама себя загоняю этими вопросами. Зачем мне вообще о нем что-то узнавать? Я вроде как из ума еще не вышла. Это бред какой-то. К тому же влюбляются не во внешность, а в поступки и поведение. От него пока ничего хорошего нет. Еще этот его поцелуй. Он точно сумасшедший, но мне почему — то это нравится….

После звонка все начинают расходиться. А я не спеша складываю тетради в сумку и смотрю на телефон, пока меня не отвлекает Дианка.

— Эль, ты домой? — интересуется у меня.

— Нет. Пойду насчет работы узнавать.

— Работы? — удивленно спрашивает, а затем резко меняет тему. — Ну ладно, тогда до завтра.

Забираю сумку и спускаюсь во двор. Не хочу никого видеть. Молча подхожу дороге и вижу до боли знакомую машину. Значит, не соврала мегера. Папочка решил заявиться сюда…

После всего того, что он сделал с мамой, ему хватает совести смотреть мне в глаза и указывать, что делать? Как? Для меня там больше места нет. Быть в качестве подай и принеси, меня не устраивает. Но это был его выбор. Выбор отца. Он не любил маму. Никогда не любил. А я всегда ждала от него внимания, которого не получала. Я ненавижу их…. Ненавижу обоих. За все, что они сделали с мамой. За то, что испортили мне жизнь…. Ненавижу…

— Эльвира! — раздается недовольный голос отца.

Глава 6

Дмитрий

Выхожу во двор. Взглядом высматриваю ежика, но ее нигде нет. Не вышла? Уже давно должна была. Решила сбежать от меня в очередной раз? Ухмыляюсь. Не выйдет. Такой радости я ей не доставлю. За ней должок, а долги я привык списывать по полной. Направляюсь в сторону стоянки. Рядом со стоянкой слышу знакомый мне голос. Голос ежика….

— Что ты хочешь от меня услышать? — произносит какому-то мужику.

Опираюсь спиной на угол и наблюдаю. Интересная картина. Ежик так суетится перед этим хмырем.

Боится его что ли?

Кто он такой?

И какого черта там происходит?

Смотрю на них и ухмыляюсь. Немой диалог между ними заканчивается, и я отчетливо слышу их разговор.

— Так вот куда ты сбежала! Возомнила себя взрослой?

— Хватит! Я уже давно выросла. Только ты этого не заметил. Тебе было плевать. Ты сделал свой выбор, когда женился на этой мегере. Ты предал меня! Ты предал маму! — вырывается из нее, а у меня внутри все вздрагивает после ее следующей фразы. — Ты правда думаешь, что я верю в тот несчастный случай? Если да, то ты сильно ошибаешься. Я не верю!!! И тебе тоже не верю… Это все ты. Ты и твоя мегера….

Звонкий звук, и я вижу, как ежик отвела голову в сторону.

В этот момент меня охватила злость. Это не мое дело, но блять, какой нормальный мужик себе такое позволит? Бесит.

— Не смей о ней так говорить! — выкрикивает мужик. — Ты вернешься домой! — это не обсуждается.

По ее лицу стекают слезы, но она терпит все. Улыбается. Собираюсь выйти, но ежик снова заговорила с ним. Лучше бы молчала, дура. Только больше нарывается.

— А знаешь, пап, твоя женушка была права. Мне не место в твоей жизни. И я больше не вернусь домой. Жить там, где полно лжи и лицемерия, где для тебя чужая женщина важнее собственной дочери. Я не стану. Живите счастливо….

Ежик поворачивается к нему спиной и собирается уходить. А я просто наблюдаю. Не Внутри все закипает. Жду, пока она уйдет. Ей не следует видеть того, что я сделаю.

— Остановись! Я тебя не отпускал! — повышает на нее голос.

— Ты сделал то, что никогда бы не сделал, — отвечает ему. — И еще, пап, я могу попросить у тебя об одном? Я знаю, что ты сможешь это сделать, поэтому я это и говорю.

— Что? — недовольно говорит ей.

— Просто считай, что в тот день умерла не только мама, но и я вместе с ней. Забудь о моем существовании и живи дальше…

— Эльвира, ты об этом можешь сильно пожалеть! — говорит мужик.

— Мне плевать. Это моя жизнь, — отвечает ему.

Ежик убегает. А я не выдерживаю и выхожу из- за угла. Ловлю ее за руку и прижимаю к своей груди. Ее сердце так бешено стучит, словно готово выпрыгнуть из груди. Меня переполняет злость. Поднимаю взгляд с ежика на мужика и смотрю на то, как он с недовольством кривится. Я так это не оставлю….

— Больно? — спрашиваю, касаясь ее нежной кожи лица. — Не молчи!

— Отпусти! — пытается вырваться из моих объятий.

— Иди к моей машине. Поговорим позже.

Выпускаю ежика из объятий, после чего она сбегает. Мои слова она значит проигнорировала. Ничего, так даже лучше для нее. Не увидит ничего лишнего.

Подхожу к ее папаше и, не сдержавшись, одним ударом сношу его с ног. Правильно. Так и должно быть. Никто не смеет так поступать со своими детьми. Накипело, так накипело. Мне это хорошо знакомо. Сам был в похожей ситуации….

— Кого черта? Ты! — недовольно выдает мужик.

— Я что-то не расслышал…. Видимо, со слухом проблемы.

— Да я тебя в порошок сотру! — встает на ноги и поворачивается ко мне всем корпусом.

— Многие пытались. И ни у кого не вышло. А попробуешь что-то сделать, тебе же хуже будет. Надеюсь, фамилия Михайлов тебе о чем- то говорит….

Смотрю на мужика, который стиснув зубы, молча стоит и смотрит на меня со всем своим ненавистным взглядом. Видимо, вспомнил или догадался. Но это уже неважно.

— Послушай меня внимательно: мне плевать, кто ты и как тебя зовут, но еще раз подойдешь к Эле и очень сильно об этом пожалеешь.

— Ты суешь свой нос не в свои дела, щенок! — выдает на полном серьезе.

— Разве? Не заметил, — отвечаю с сарказмом. — Теперь все, что касается этой девчонки, касается и меня. Запомни это.

Мужик подходит к машине и, стиснув от злости жевалки, садится в нее. Против меня никто не попрет. А если попытается, уладить вопрос — дело 5 минут. Я не шутил с ним. Последствия могут оказаться плачевными….

Мужик отъезжает.

Собираюсь вернуться к машине, как парни настигают меня куда раньше. Вовремя, как всегда…

— Вот ты где, — произносит Миха. — Чего такой хмурый?

— Отвали!

— Боже, да не будь ты таким злым. Кто тебе уже успел насолить? Колючка? — интересуется Лекс, повиснув у меня на плече.

— Да мать вашу! — выкрикиваю, скинув с себя этих двоих. — Какого хрена вы творите?

Смотрю то на этих идиотов, то на уезжающего старика ежика. Это просто невыносимо. Целый день у меня не получится осуществить задуманное. Задолбало уже все…. Вспоминаю, как ежик отвела голову и внутри до сих пор горит от ярости. Я видел, как слезы стекали по ее лицу, и как она терпела эту боль. Глупая. Видимо, мало я врезал старику. Надо было больше. Заслужил…

— О чем задумался? — интересуется Лекс. — О колючке, что-ли? Ты же не забыл про спор?

— Дим, спустись на землю. На тебя это не похоже, — говорит подошедший к нам Тоха. — Ты не влюбился случаем?

— Пошел к черту со своей любовью, — отвечаю ему. — Достали.

— Я — то пойду, а ты про спор не забудь. Уговор был до конца недели, — произносит с ухмылкой Тоха. — Иначе 20 штук….

Вот теперь мне как-то погано стало. Признаю. Видимо, я малость сглупил, когда поставил ежика на кон. Но, как ни крути, цепляет она меня. Что — то в ней есть.

— Все, я не могу на него больше смотреть! Дим, погнали в клуб, девчонок снимем, развлечемся, пар спустишь, — говорит Леха. — А то смотреть противно.

— А ты не смотри! — вырывается у меня. — Хотел в клуб? Собираемся вечером в 19 на центральной.

Сажусь в машину и делаю круг, где должна была проходить Эля, но ее нет. Черт, даже не верится в то, что я слышал. Пашка ведь наверняка в курсе. Добираюсь до его клиники. Смотрю на здание клиники и долго не решаюсь выйти. Впервые из-за девчонки подрываю свою задницу. У меня их пруд пруди, а появился ежик и все пошло по наклонной.

Слышу стук в окно и поворачиваюсь. Кто бы сомневался…. Решил покинуть свое рабочее место….

— И долго сидеть, намерен? — доносится голос брата.

Выхожу из машины и задаю прямой вопрос касательно ежика.

— Ты ведь Эльку хорошо знаешь?

— Ты меня, кажется, плохо понял! Я ясно тебе сказал, чтобы ты держался от нее подальше. Что из моих слов тебе было непонятно? — повышает голос.

— Ты в курсе, что к ней отец приезжал? Иначе я бы сюда не приехал. Мне как-то не заходит запах медикаментов.

— Да тебе кроме баб и выпивки больше ничего не заходит! Что с ее отцом? — спрашивает у меня.

Я бы мог ответить в рифму, но не здесь. В конце концов, но мы в приличном месте. И здесь кругом люди. Только раньше меня бы это не остановило. А сейчас меня многое напрягает.

— Что с ее отцом мне насрать на добром слове. Понятия не имею. Ты все равно у Нинки зависаешь, вот и поговори с ней. Мне до этого нет никакого дела. И так почти час убил….

— Дим, повторяю в последний раз: держись от Эли подальше и не смей ее втягивать в свои игры. Про твою давно известную игру затащи девчонку в койку на спор, мне известно. Узнаю, что ты и Элю втянул в это, не посмотрю на то, что ты мой младший брат, — предупреждает меня.

— А с чего такая забота? Тебе не кажется, что ты что — то путаешь… Не задумывался? Я не лезу в твои отношения, ты не трогаешь меня. Не наш уговор был?

Вижу, как Пашка злится. Я и сам не в восторге. У меня с ежиком своя игра. И на время этой игры, она моя. Так, что я даже брату не позволю к ней прикоснуться. Слишком она меня заинтересовала. Отступать поздно. Со спором что-то да решу….

— Ты действительно ни черта не понимаешь, — выдает Пашка. — Не трогай девчонку.

— Бывай! Сам решу….

Сажусь в машину. Не слышу ничего из того, что говорит брат. Врубаю музыку и мчусь к назначенному месту. Тянусь за телефон, чтобы написать ежику сообщение, но на перекрестке меня догоняет Тоха и сигналит. Мысленно посылаю его к чертям и подъезжаю к парковке. Охренели я смотрю за последнее время. Нужно будет и это решать. Покидаю тачку и направляюсь с парнями в клуб. В нашу обитель, в которой мы поселились в последнее время. Не стану скрывать, чтобы сюда попасть, нужны связи или деньги. Но когда у тебя и то, и то в немеренном количестве, любая дорога для тебя становится открытой.

Подзываю официанта и заказываю выпить. После нескольких стопок текилы, я направляюсь танцпол. Мне не нужно ничего делать. Девчонки сами липнут ко мне. Да и кто откажется денег. Так что ночка обещает быть горячей.

— Ну что, девчонки, прокатимся?

— А давай, — отвечают мне с улыбкой на лице.

Расплачиваюсь за выпивку и, прижав к себе девчонок, направляюсь к машине. В голове крутится множество мыслей. Стараюсь отбросить их все. Портить вечер тоже как-то не охота.

Девчонки запрыгивают в машину. Сажусь за руль и гоню домой. Поднявшись в квартиру, врубаю музыку. Достаю из шкафа выпивку и делаю несколько глотков. Девчонки висят на моей шее. Ну уж нет, такой возможности я не упущу. Развлекаться, так развлекаться.

Только первым делом беру в руки мобильник и набираю сообщение ежику:

«Добралась до дома без приключений?»

Откидываю телефон в сторону и поднимаюсь в спальню. Дальше меня накрывает по полной программе…..

Глава 7

Просыпаюсь от нежного прикосновения к своему торсу. Голова раскалывается. Видимо, виски был лишним. Но это не важно. Меня другое волнует. Ежик. Вот моя единственная проблема.

— Ты куда? — слышу женский голос за спиной. — А как же утреннее продолжение?

— Настроения нет, — отвечаю твердо. — А теперь быстро собралась, взяла подружку и на выход.

— Хам! — говорит с недовольством.

— Какой есть.

Снимаю с блокировки и смотрю на пропущенные от друзей. На пары все равно опоздал. Не вижу смысла появляться там сейчас. Перезваниваю Михе. Сам же откидываюсь на кровать и, прикрыв глаза, слушаю бесящий рингтон, установленный у него на вызове. Мысленно уже успел его обматерить, пока он не соизволил ответить.

— Ну, наконец-то ты решил спуститься на землю, — говорит Миха.

— По какому поводу долбились?

— Да так, интересно стало, — отвечает Миха. — Ты там со своим «Ежиком»? Свалил вчера из клуба и нас в известность не поставил….

Услышав про ежика, резко вскакиваю. Около минуты пытаюсь переварить то, что только что услышал. Только ничего не выходит. Причем здесь ежик и вчерашний вечер?

— Дим, ты еще здесь? Или снова укатил в нирвану? — с насмешкой говорит Миха.

— Я бы ответил тебе в рифму, но не сейчас, — отвечаю ему. — Что там с ежиком? И какого черта вы мне звоните на ее счет?

Очень хочет услышать вразумительный ответ. Я вроде как в няньки не нанимался. А выходит иначе. Ко всему прочему, все знают, если не отвечаю — занят. Столько лет вместе дружим, а запомнить никак не могут.

— А мне почем знать, что с ней? Не пришла она сегодня. Думал, ты ее уже, — говорит Миха.

— Что — то думалкой не пахнет, — говорю ему. — Давай по делу…

Пустой треп ни о чем. Раздражает. Открываю глаза и застаю девчонок в дверях спальни. Красивые блять, только не в моем вкусе. Сам не помню, как выбрал. А сейчас, если отбросить формальности, пустышки.

— Что встали? Выход там же, где и вход, — говорю им. — Не заблудитесь.

Девчонки разворачиваются и уходят. Мне нужно прийти в себя. Если пить, то не до такого состояния.

— Слушай, ты так и не сказал, что у вас вчера произошло? — интересуется Миха. — Ты на мужика на летел, не боишься проблем?

— Неважно. Мои проблемы решаются по щелчку пальцев, а вот о своих задуматься стоит.

— Дим, ты это, не нервничай, — произносит Миха. — Нервные клетки сам знаешь, не восстанавливаются, — с насмешкой говорит Миха, меняя тему разговора.

Сбрасываю звонок. И, не дослушав очередные подъебы, захожу в ВК. Сообщение так и висит в статусе непрочитанное. Перехожу в профиль. В сети была вчера утром. Это напрягает.

Усмехаюсь.

Встаю с кровати и плетусь в душ. Смываю с себя остатки сна и смотрю на руку. В голове всплывает весь их вчерашний разговор. Все как в замедленной съемке. Каждое слово, каждый жест. Все звучит как на повторе. Непроизвольно сжимаю пальцы в кулак и ударяю по стене.

Твою же.

Резко одергиваю руку, приводя себя в чувства. Нельзя. На нее нельзя давить. В этом и проблема. Она колючая в плане общения. И теперь, мне кажется, я знаю почему. Ее отец.

Да что же все сложно- то так, а?

Выхожу, обернув бедра в полотенце. Возле постели разбросаны использованные презервативы. Подхожу к окну и смотрю вниз. Угораздило же отца купить мне квартиру неподалеку от клиники брата. Бесит. Я в ней уже три года живу и за это время ни разу не заезжал домой. После одного неприятного инцидента. Мать звонит периодически, но с отцом у меня напряженные отношения. Мы не можем спокойно разговаривать. Его никогда не устраивали мои планы на жизнь. Из-за это он бесился. Ему нужен идеальный сын, который сможет управлять компанией в случае чего…. А мне нужна нормальная жизнь, чтобы расставить приоритеты. И если бы на меня не давили, это бы случилось намного раньше.

Надеваю чистую футболку, джинсы и вызываю клининговую службу. Больше ни одной бабы здесь не будет. Проще номер снять. Это вчера я что-то расслабился.

Сажусь в машину и еду в кафе. Парни должны подъехать сюда после пар. Нужно обсудить детали вечеринки. И я уже знаю, где ее провести.

Делаю заказ и захожу вконтакт. Листаю ленту. Ничего нового. Захожу в сообщения и мельком пролистываю их:

Лика: «Мы сегодня увидимся?».

Тоха: «Тебя где носит? Ответь на звонок».

Диана: «Эля сегодня не пришла».

Миха: «Бро, ты где?».

Анжела: «Я соскучилась. Позвони, как появится минутка»

Все одно и то же. Ничего не меняется. Откладываю телефон в сторону и делаю глоток горячего кофе. Пытаюсь думать о разном. Размышляю о дальнейшей жизни с выгодой для себя. Как брат я не собираюсь становиться. Это он у нас любитель помогать всем и каждому. В моем случае все иначе. Возможно, что отец тоже видит наши слабые и сильные стороны. И возможно, что это единственная причина, по которой он так решил.

Из мыслей меня возвращает только входящий вызов. Снимаю телефон с блокировки. И вижу, что ежик появилась в сети.

— Как же ты вовремя, — произношу, глядя на входящий вызов от отца.

Придется ответить. Иначе он снова пришлет ко мне своих парней для разъяснения всех обстоятельств и правил. Как это уже было пару лет назад. Ворвались в квартиру в самый неподходящий момент. Нотации долго выслушивал, что мне нужно взяться за голову. Пора взрослеть и все в этом ключе. Интересно послушать, что на этот раз.

Отвечаю на звонок.

— Что на этот раз? — говорю ему. — С чего ты решился позвонить мне.

— Сын, ты как с отцом говоришь? — слышу ноту возмущения. — Тебя не было на парах. В чем дело? Снова ночами зависаешь в клубах? Чего тебе не хватает?

— А чего мне не хватает? Довольно интересный вопрос, — говорю ему. — Мне свободы не хватает. Хватит меня контролировать. Мне 22 года, а ты до сих пор за мной бегаешь. Не надоело? И по-моему где я и с кем провожу время, тебя не должно волновать.

— Ты стал невыносимым. Нам нужно встретиться и поговорить, — говорит отец. — Как нормальные люди.

— Возможно.

Одно слово. Один ответ на все вопросы. У нас мало общих тем для общения. Но давление которое он оказывает на меня, слишком велико. Если дам согласие на интересующий его вопрос, тогда он станет лояльнее ко мне относиться. Но пока я держу свое мнение при себе, в покое он меня не оставит.

— Где и когда?

— Завтра после тренировки мой заместитель заедет за тобой и привезет в офис, — отвечает отец. — Я рад, что ты согласился на встречу.

— Радоваться или нет, видно будет завтра. У меня есть единственное условие касательно встречи.

— Говори, что ты хочешь, — интересуется отец. — Я надеюсь, это что-то стоящее.

Как сказать. Для кого — то может и нет, а для меня роль играет. Мне нужно, чтобы ежик туда пришла. Дальше уже сам разберусь, как мне быть. Главное все правильно организовать. Остальное дело техники.

— Мне нужен дом на вечер. Желательно наш загородный, — говорю ему. — Будет громко и шумно.

— Я сказал что-то стоящее, — недовольно произносит отец. — А ты решил организовать очередную вечеринку?

— Скажем так, тебе ведь нужно мое согласие? — выдаю ему. — Взаимопомощь, чем тебе не условие?

— Хорошо, — с недовольством выдает отец. — Приедешь завтра в офис, там все и обсудим.

Сбрасываю звонок, когда слышу до боли знакомую музыку. Лекс в своем репертуаре. Хорошо, что девок не захватили, от них одна головная боль. А нам нужно решать организационные вопросы.

— Дим, ну ты даешь! — говорит Тоха, протягивая руку.

— Что у тебя стряслось? — спрашивает Лекс.

— Как ночку провел? Чего на помощь не позвал? — с подколом говорит Миха.

Эти шуточки меня уже изрядно подбешивать начинают. Не до них сейчас. Мне нужно решать, как дальше быть. Я догадываюсь о том, какое условие мне выдвинет отец. Хочешь моего полного подчинения. Пусть попробует. Я могу согласиться, но ему придется нелегко. Торчать сутками в компании, впитывая знания и разглядывать его секретарш, пожалуй, не самое худшее. Одну я уже успел приметить. Кажется, ее Ингой звали. Если он ее не уволил, то нахождение там будет ярким и запоминающимся.

— В чем дело? — интересуется Тоха.

— Адрес нашего загородного дома, помните?

— Это тот, где охрененный бассейн и свой бар с барменом, — произносит Леха. — Такое навряд ли забудешь.

— Ну вот его и пиши. Миш, девок закажи, они понадобятся, — говорю ему. — Чую, это будет моя последняя вечеринка. Так давайте отгуляем на ней по полной, что думаете?

— Подожди, что значит последняя? Ты головой тронулся? Тебе твои ночные фурии мозг вытрахали? — интересуется Тоха.

Было бы лучше, если бы это оказалась так. Но тут дело в другом. Главное — ежика не упустить. Это веселье, пожалуй, будет не только для меня одного. А уложить ежика в койку — это теперь дело принципа. Мне хочется заполучить ее тело.

— То и значит. Давай, без лишних вопросов, — говорю ему. — Миш, с тебя музыка. И парни, все должно быть по высшему классу. Девчонок элитных. Деньги — не вопрос, сами знаете.

— И чего тебе это стоило? — интересуется Тоха.

— Сделки дьяволом, — отвечаю им. — Ну, если все решили, тогда по домам. Мне еще нужно кое- куда смотаться.

Встаю из-за стола и слышу в след….

— Ежику привет, — с насмешкой говорит Миха.

— В задницу его засунь.

Выхожу из кафешки и сажусь в машину. Пытаюсь пораскинуть мозгами. Мне нужно сделать все, чтобы ежик пришла. Абсолютно все…. Эта вечеринка поставит точку в нашем споре с парнями….

Глава 8

Эльвира

Не хочу сегодня никуда идти. Завариваю себе крепкий чай и сажусь за стол. Хочу отбросить все мысли в сторону, но не могу. Вчерашний разговор с отцом не выходит из моей головы. Я все ему высказала и не жалею об этом. На мгновение мне даже стало легче. Рано или поздно мне все равно бы пришлось это сделать. А сейчас, когда вспоминаю вчерашнее появление Михайлова, мне становится не по себе. То, как он прижал меня к своей груди, заставляя сердце биться чаще. Как провел рукой по моим волосам, вынуждая краснеть. Я хотела постоять так еще немного. Но мне не хотелось, чтобы кто-то видел меня такой слабой. Притворяться сильным, когда не можешь совладать с простыми эмоциями, тяжело.

Убираю за собой и плетусь в комнату. Смотрю на фотографии мамы. У меня столько вопросов к ней накопилось. И я не могу найти к ним ответы. Часть ее поступков мне до сих пор непонятна. К примеру, если она знала, что он изменяет, зачем продолжала терпеть все эти издевательства? Такие люди, как отец не изменятся никогда. Мегера хорошо поработала над ним. А теперь так вообще от счастья прыгать будет, что ноги моей не будет в их доме. Только это не она сделала, а я сама ушла. Сейчас же мне кажется, что я ждала этого момента слишком долго….

Включаю телефон и вижу входящее сообщение от Михайлова:

«Добралась до дома без приключений?».

Что мне ему ответить после всего того, что он увидел и что успел услышать из нашего с отцом разговора? Ведь я до сих пор никак не могу понять, чего он прицепился ко мне. Этот странный разговор перед парами. Потом сообщения. Видимо, он не знает, что такое понятие «личные границы».

Пробую написать ответ, но ничего не выходит. Несколько набранных сообщений, которые пришлось стереть. И все же у меня не получается понять, какой он на самом деле человек. Порой мне кажется, что его эмоции неподдельны, но своими выходками он разубеждает меня в этом. Вынуждает судить по тому, что видно снаружи. А это наглость и самоуверенность, которой у него хоть отбавляй. Да и жить так, постоянно бегая от него, тоже нельзя. Поэтому я взяла телефон и, отодвинув гордыню в сторону, пишу ему сообщение…

«Со мной все хорошо».

Я действительно чувствую себя лучше. Мне кажется, что за эту ночь я переосмыслила многое и нашла то, в каком направлении буду двигаться дальше. В детстве у меня была мечта. Может и не самая лучшая, но я хотела открыть свою фотостудию. Мне нравилось заниматься фотографиями. Ловить моменты из жизни и отображать их в фотографиях. Но после того, когда между родителями начались склоки, свидетелем которых мне доводилось быть ни раз. Жизнь перестала казаться мне яркой. Но сейчас я смотрю на все это иначе. Если красок в жизни нет, их ведь можно добавить в свою жизнь.

Откидываю телефон в сторону. Беру стул и лезу на шкаф. Если я правильно помню, то там должна лежать моя старая фотокамера, которую мне подарила мама. Слышу, как хлопнула дверь в коридоре.

Черт, где же ты….

Провожу рукой по верху и задеваю рукой небольшую коробку, которая летит на пол со звуком бьющегося стекла. Встаю на носочки и тянусь вперед. Кажется, нашла… Пытаюсь достать, но нога соскальзывает со стула, и я с криком лечу в знакомые мне мужские плечи.

— Поймал, — произносит Пашка. — Эль, что ты тут устроила?

— Ничего, просто камеру хотела достать, а у меня нога съела, — отвечаю ему. — А ты почему рано? Разве ты не должен был с Нинкой приехать?

— К твоему счастью, радоваться нужно, что я приехал. Иначе, как минимум, что тебя могло бы ожидать — это перелом лучевой кости. Что это за баррикады?

— Хватит, Паш. Женись уже на Нинке и отчитывай ее. Я не против. Лучше тебя она все равно не найдет никого. Конспираторы из вас двоих никудышные, — говорю, улыбаясь ему. — Только с условием: ты достанешь мою камеру и сделаешь меня фотографом на вашей свадьбе.

Пашка улыбается и чешет затылок. Значит, я попала в точку. Пашка забирается на стул и достает камеру. Забираю ее у него и открываю. Поломанный и разбитый объектив. Сажусь на кровать и с ухмылкой кручу ее перед собой. Вспомнила. Я ведь сама ее и разбила. Это было 11 лет назад. В тот день родители сильно кричали на весь дом. Звуки битой посуды, я помню очень хорошо. Мама кричала, что не вынесет больше этого фальшивого брака, что не сможет жить с человеком, который проявляет свою любовь только на людях. Отец кричал, что не даст ей развода. А если она попытается что- то сделать, то он заберет меня. Я помню, как выбежала перед ним и бросила камеру на пол с криком, что не хочу больше ничего этого слышать. Я уже тогда знала, что он не любил меня. Он просто манипулировал мной, чтобы удерживать маму.

Но, несмотря на все это, мне кажется, что есть в мире настоящая любовь. Без фальши, настоящая и искренняя. Будет глупо ссылаться на прошлое, когда время не стоит на месте. Если раньше было, то сейчас совершенно другое. А глядя на Пашку с Нинкой, я чувствую себя иначе. Радуюсь за них. Ведь ближе них у меня сейчас никого нет.

— Паш, — произношу ему. — Ты можешь сказать мне, что за человек твой брат?

— Эль, почему ты спрашивает? Он что — то сделал тебе? — насторожился он.

— Нет, просто хочу знать причину, по которой мне нужно держать от него подальше….

— Пожалуй, у него не самая лучшая компания для общения. Если он возьмется за голову, то из него может выйти хороший парень. Но его образ жизни, сильно отличается. Раньше он влипал в неприятности, впрочем, как и сейчас. Он привык играть с чувствами других не самым лучшим способом, — говорит Пашка.

Ну, то, что он говорит мне сейчас, пожалуй, это не новость. Я это заметила еще с первого дня. Мне непонятен смысл его слов касательно игр с чувствами. Хотя у нас в колледже что-то было похожее. Парни делали ставки на то, кто первым поцелует новенькую девушку. Глупая игра для идиотов. Так считали многие, и вскоре эти их игры быстро прикрыли.

— Не бери в голову, — говорит Пашка.

— Значит, на меня тоже сделали ставку? — произношу вслух, с легкой ухмылкой на лице. — Видимо, ничего не меняется….

— Эль, — произносит Пашка. — Ты сейчас о чем? Нет, просто мысли. Прошу тебя, прекрати так заботиться обо мне по просьбе Нинки. Ты ведешь себя как старший брат с гиперопекой. Мне это не нравится…

Пашка уходит. Встаю с кровати и подхожу к коробке, которая упала на пол. Открываю и нахожу старые семейные фотографии. Мама улыбается, стоя рядом с отцом и между ними я. Фальшивая семья. В которой не было любви. Ненавижу. Я ни один раз видела эту мегеру рядом с отцом. Видела, как она висла у него на руке и, как он улыбался ей. Только со временем я начала понять, что он изменял маме с ней. Что любил он не маму, а ее. У нее ведь есть сын, который старше меня. Никогда не видела его. Сводный брат, который так же как и она, не переносит меня на дух. Признаюсь, у нас это взаимное чувство. Беру в руки эту коробку и выношу ее на площадку. Открываю мусоропровод и выкидываю все ее содержимое. Там этим фотографиям самое место.

— Эль, что ты здесь делаешь? — спрашивает Нинка.

— Да так, избавляюсь от мусора, — улыбнувшись, отвечаю ей. — Решила провести день с пользой.

— Эль, ты меня пугаешь, — говорит она.

— Разве? — задумчиво отвечаю ей. — Просто я тут подумала и переосмыслила многое. Если жить, то с чистого листа, а раз на то пошло, то почему бы не избавиться от того, что удерживает в прошлом….

Нинка смотрит на меня, не зная, что сказать. А что? Что такого я сказала? Всего лишь высказала свою точку зрения. А она стоит и буравит меня своим взглядом. Лучше бы думала о Пашке. Им бы не помешало почаще проводить время вместе.

— Ах, да, забыла сказать. Я хочу снова заняться фотографией.

— Элька, — произносит, улыбаясь мне.

Заходим домой. Обе улыбаемся и сплетничаем о разном. Может поиск себя не такая уж и плохая штука. Главное все переосмыслить и попытаться найти себя. Но меня все же беспокоит одно, я хочу знать, Михайлов поступает так из- за пари или он сам себе на уме и не знает чего хочет. Возвращаюсь в комнату. Беру в руки телефон и набираю ему сообщение.

«Помнишь, ты хотел поговорить?».

Задаю вопрос и отправляю ему сообщение. Очень хочу услышать его ответ в живую. Посмотреть в его глаза и понять, правду он говорит или нет. У человека не лгут только глаза. Сердце может обмануть. Разум заставить сделать ошибку, но не глаза.

«Помню и я готов хоть сейчас это сделать».

«Тогда предлагаю поговорить на вечеринке, которую ты устраиваешь. Как тебе идея с темой вопрос — ответ».

«Согласен».

Глава 9

Дмитрий

Сижу за рулем машины и выруливаю на перекресток. До Нинкиного дома ехать минут двадцать. На автобусе выходит куда медленнее и дольше. Да я и был там всего несколько раз, и то стоял около подъезда. А теперь у меня есть причина наведаться туда. Ежик. Мне нравятся ее колючки. Без них она будет такой же пустышкой, как и все остальные.

Останавливаюсь на светофоре и жду, когда загорится зеленый. Смотрю по сторонам, наблюдая за милыми парочками, которые ни черта не понимают в свободных отношениях. Усмехаюсь. Обращаю внимание на оповещение в телефоне:

«Абонент снова в сети».

Ежик включила телефон в самый подходящий момент. Нам о многом нужно поговорить. Включаю и то, что она не послушала меня и сбежала. Собираюсь написать сообщение, но вижу, что она что-то пишет и стирает. Неужели не знает, с чего начать. Я думал она смелее, чем, кажется на первый взгляд.

Загорается зеленый. Продолжаю движение в ожидании ее сообщения, которое она так упорно пытается написать. Она там что, решила поэму настрочить? Но вместо длинного текста приходит всего лишь четыре слова:

«Со мной все хорошо».

Смеюсь. Столько времени выводить одно предложение, которое и предложением назвать сложно. Это просто смешно. Я даже начинаю сомневаться, что у нее все хорошо. Видимо, она слово хорошо забыло внести в кавычки. После того, что я увидел и успел услышать, нормальным не будет. И мне далеко побоку на ее проблемы. Только, мать вашу, не могу я оставаться в стороне. Бесит меня это все. До чертиков выводит из себя. Мой отец тоже не сахар. Но чтоб повести себя так, это как нужно себя не уважать….

Заезжаю в первый попавшийся супермаркет, чтобы чего — нибудь купить. Навряд ли такие как она вообще пробовали хоть раз что-то нормальное. Прохожу мимо стеллажей, а потом задумываюсь, нахрена мне это нужно. Вон пусть Пашка заморачивается. Оставляю корзину и выхожу на улицу. Меня беспокоит множество вещей, и после добавления пункта затащить ежика в свою постель, начинаю понимать, что он не такой уж и простой, каким кажется на первый взгляд. С ней все сложно. Хотя бы по той причине, что я ее не понимаю.

Докуриваю сигарету и откидываю в сторону. Нервы ни к черту. Это при Палыче курить нельзя, а не то загоняет своими тренировками. Но за пределами универа, мы вольны делать все, что нам вздумается. В нашей компании закон простой: ни одна девчонка не задерживается в постели больше чем на одну ночь. А сколько их было у меня? Черт его знает. Разные были. От девственниц до элитных шлюх. Всех не упомнить. Если жизнь и средства позволяют, почему бы не воспользоваться. Насильно никого не тяну. Сами готовы пойти ко мне. Да я и не против. Главное предохраняться, чтобы не решать потом лишние проблемы.

Сажусь в машину. Слышу очередное уведомление. Открываю и вижу сообщение от ежика:

«Помнишь, ты хотел поговорить?».

Странный вопрос. На счет поговорить ни черта не помню. А вот скрасить вечер приятным времяпрепровождением — только за. Но чтобы не омрачать все, отправляю ей сообщение с положительным ответом.

«Помню. И я готов хоть сейчас это сделать».

Жду от нее ответ, который приходит незамедлительно. И признаться, он меня приятно удивил. Не каждый раз меня вот так легко способны удивить девчонки.

«Тогда предлагаю поговорить на вечеринке, которую ты устраиваешь. Как тебе идея с темой вопрос — ответ».

Что сказать? Я польщен. Ролевые игры снова входят в тренд. Я принимаю эти условия. Но играть со мной не стоит ни в какие игры. Порой можно об этом пожалеть…. Пашка, видимо, не рассказал ей ничего. Так даже лучше. Она предложила, я согласился. Этого не изменить.

«Согласен».

Ежик молчит. Не знает, что написать? Или это был предел ее общения со мной? Глупышка. Сама же не понимает, во что решила сыграть. Главное теперь, чтобы парни ничего не поняли. И не стали вмешиваться. Это игра только наша. Моя и ежика. Всем остальным в ней нет места.

Разворачиваю машину и еду домой. Клининг уже давно должен был приехать. Парней напряг. Теперь главное, чтобы в нужный момент ежик не слилась. И пришла в назначенное время. Дальше уже все возьму под свой контроль. Скучать ей точно не придется. Об этом я позабочусь.

Паркуюсь возле дома. Выхожу из машины и поднимаюсь в квартиру. Захожу и наблюдаю, как рабочие заканчивают с уборкой.

— Дмитрий Константинович, мы закончили, — говорит девушка.

Расплачиваюсь за уборку и сажусь на диван. Включаю телек и залезаю в ВК с телефона. Захожу на страницу ежика. Фотографий у нее не так много. Но парочку я все же скачиваю. Пригодятся еще.

Приближаю фотографии и смотрю на каждую из них. Ее голубые глаза не выглядят живыми. Она улыбается, но не выглядит счастливой. Правду говорят, что глаза- это зеркало души. И если на душе неспокойно, значит и в жизни полная лажа. Но это чувство мне прекрасно знакомо. Особенно после того, как папочка решил проучить меня. В итоге все не так уж и плохо, как это казалось на первый взгляд. Я бы сказал, намного лучше.

До вечера провалялся в гостиной на диване. Идти в спальню, нет никакого настроения. Поднимаюсь, только чтобы открыть дверь.

Кого там принесло?

Открываю и вижу Пашку. Ухмыляюсь и не могу сдержать в себе сарказма в его адрес:

— Нянька решила почтить своим присутствием мою обитель похоти и разврата?

— Заканчивай этот цирк, — говорит серьезнымтоном.

— Зачем пришел? Я тебя в гости не звал….

Брат проходит на кухню. Ставит пакет на стол и садится на стул, скрестив руки на груди. Снова он за свое….

— Мне знаком этот взгляд. Что на этот раз? Отчитывать меня — пустая трата времени или до тебя не дошло еще?

— Дим, я тебя, кажется, предупреждал держаться от Эльки подальше. Что тебе непонятно? Ты решил ей жизнь сломать? — говорит с укором.

— Мне даже интересно стало, что такого я успел сделать? — спрашиваю с интересом. — Хотя нет, мне интересен твой взгляд на происходящее. Эля, насколько мне известно, не маленькая девочка и знает, во что лезет. Но предъявы ты кидаешь мне. С какого, спрашивается, хрена? С каких пор тебя стала волновать жизнь посторонней девчонки?

— Ты идиот. Жизнь тебя, видимо, ничему учит. Ты, видимо, не в курсе, мать Эли была родной сестрой Нины. Ты совсем не знаешь эту девочку, но готов втянуть ее во все это свое дерьмо. Тебе следует поучиться человечности. Твои друзья рано или поздно сыграют с тобой злую шутку, о который ты будешь жалеть.

Пашка уходит. Остаюсь на кухне, размышляя над словами брата.

Человечности, значит.

Достаю сигареты и прикуриваю. Достал своим нравоучением. Только, он, видать, забыл, как оставил меня одного с отцом, где мне приходилось потакать его прихотям, чтобы из меня вышло хоть что то стоящее. Все эти бизнес курсы, которые мне приходилось посещать, лекции от ведущих специалистов по маркетингу. А после университет, оконченный экстерном и очередной универ с уклоном в экономику. У меня не было времени заниматься своими делами. Это теперь мне кажется, что я наверстываю упущенное и пока не горю желанием меняться. Даже если заключу сделку с отцом, моего образа жизни это не изменит.

Я такой, каким меня сделали.

Сажусь за стол и заглядываю в пакет. Достаю записку. Узнаю врачебный почерк Пашки.

«Прежде чем будешь есть, подумай над моими словами. И да, это то, что приготовила Эля».

Стряпня ежика, значит. Попробуем, на вид вроде ничего. Черт, это все же вкусно. Оказывается, ежик еще и готовить умеет. Причем еще и не плохо.

Беру в руки телефон, чтобы отправит сообщение, но передумываю. Она захотела поиграть в игру вопрос — ответ. Так и будет. Осталось полтора дня до вечеринки. Буду надеяться, что парни не подведут. Это будет не просто вечеринка. Это будет вечеринка в честь меня….

Мой праздник с музыкой, выпивкой и доступными девчонками. Главное, чтобы парни не увлеклись. Остальное неважно…

Глава 10

Эльвира

Прохожу в аудиторию и сажусь за стол. После разговора с Пашкой я полночи не могла спокойно уснуть. Ворочалась с одного бока на другой. Меня напрягает, что Михайлов так легко согласился на мои условия. Теперь сиди целый день и ищи подвох в его словах.

Сажусь за стол и открываю тетрадь для лекций. До пары еще полчаса. Достаю наушники и включаю музыку. Пытаюсь успокоить свои мысли, пока рядом не появляется Михайлов. Один из наушников перекочевывает в его ухо.

— Не плохая музыка, — говорит мне, двигая головой в такт.

Сердце в груди ускоряет ритм. Какого черта он творит? Делаю глубокий вдох и ловлю на себе его взгляд. В памяти всплывает, как он меня обнял и гладил по голове. Почему именно сейчас, я это вспомнила. Нашла, блин, время. Возьми себя в руки.

— Верни наушник, — говорю ему. — Не помню такого, чтобы разрешала тебе прикасаться к моим вещам.

— Не будь колючкой, а не то мне подстричь твои иголки, — говорит самоуверенно.

— Вот скажи мне, тебе заняться нечем? — спрашиваю у него. — Найди себе занятие….

— Например? — задает вопрос, развернувшись ко мне в пол-оборота.

— Книгу почитай. В чем проблема?

Михайлов начинает смеяться. Смотрю на него и думаю, что ему от меня нужно? Отмираю, только когда он касается пряди моих волос.

— Тебе не кажется, что ты нарушаешь личные границы? — говорю, убрав от себя его руку. — Или ты не знаешь, что это такое?

— Ежик, я только обозначаю свои границы, — говорит мне.

— В таком случае, будь так любезен и обозначь их в другом месте. Здесь тебе ничего не светит.

Забираю наушник из его рук и вставляю обратно в ухо. Листаю тетрадь, но Михайлов по — прежнему сидит рядом и пялиться на меня. Это начинает раздражать. Я не люблю тех, кто висит над душой и мешает сосредоточиться на важном. Вот Михайлов именно это и делает.

Его компания просто невыносима. Смотрю на его постукивающий палец и закрываю тетрадь. Убираю наушники и поворачиваюсь к нему всем корпусом.

— Что тебе от меня нужно? Тебе мало того, что я согласилась прийти на твою так называемую вечеринку?

— Не нужно морщить лоб, тебе не идет, — говорит, касаясь моего лба.

— Прекрати меня трогать! Я уже сказала, не переходи границы.

— А мне нравиться их переступать, — отвечает, серьезно на меня посмотрев.

В груди все замирает от его взгляда. И это двоякое чувство, которое я сейчас испытываю, ставит меня в тупик. С одной стороны, мне хочется его ненавидеть, а с другой — мне это нравится. Его напористость, с которой он это делает, и завлекает, и отталкивает. Если бы Пашка не рассказал мне о нем, может, я бы и растаяла от этого. Но не теперь….

Собираю свои вещи и встаю с места, чтобы пересесть, но Михайлов, как назло потянул меня назад. Цепляюсь за стул и приземляюсь ему на колени. Он крепко держит свою руку на моей талии. И, судя по захвату, не спешит ее убирать. Пытаюсь встать, но не выходит.

— Не рыпайся, — произносит мне,

— Ты берега попутал? Отпусти меня, — говорю, глядя ему в глаза. — Немедленно!

— Не шуми так, — говорит Михайлов. — Ты же сама встать не можешь.

— Если не уберешь свою руку, закричу. Тогда понятие шум у тебя станет совершенно иным, — говорю с сарказмом.

Михайлов поднимает обе руки в воздух, показывая, что сдается. Быстро вскакиваю на ноги и отстраняюсь от него как можно дальше. Лицо начинает гореть. Возмущения в его адрес так и закипают внутри меня. Ну, это ни в какие ворота не лезет! Он точно спятил.

— Ой, Эль, ты уже здесь, а я тебя потеряла, — произносит Дианка, войдя в аудиторию. — А что это вы оба такие странные?

— Ничего, просто черта увидела.

— А ты разве не в курсе, что первой пары не будет? — произносит Дианка.

— Отлично, пойдем отсюда….

Направляюсь к выходу. Михайлов встает с места и напористым шагом идет за мной к двери. Ускоряю шаг и закрываю дверь прямо перед его носом. Даже знать не хочу, задела или нет. Карма — страшная штука….

Спускаемся с Дианкой во внутренний двор. Сажусь на скамью и делаю глубокий вдох.

Вот же черт!

Угораздило же меня связаться именно с ним. Делаю глубокий вдох и поднимаю голову наверх. Я не могу находиться рядом с Михайловым. Мало того, что его объятия не выходят у меня из головы, так еще и кошмары сегодняшнего дня преследовать будут. Вот и что мне с ним делать? Должен же быть предел его дурачествам….

— Эль, у тебя точно все хорошо? — интересуется Дианка.

— Вполне, просто немного задумалась, — отвечаю ей. — День какой — то напряженный. Не обращай внимания.

— Что с работой? Ты вчера на весь день пропала, — интересуется у меня.

— Ничего. Они взяли другую.

Кому какое дело до того, как я провела день? Что же это за привычка лезть туда, куда не просят…. Не понимаю я вот этого.

— Девчонки, а вы чего тут одни? — слышу мужской голос со стороны.

— Да вот, Элька захотела воздухом подышать, — говорит Дианка. — А ты чего не с остальными?

— Да ну, нах! Там Михайлов бесится, — отвечает, сдерживая смех. — Говорят, не вписался немного….

— Серьезно? — удивляюсь, посмотрев на него. — Видимо, карма прилетела. Ничего, на таких, как он, быстро заживет.

Парень садится с нами и начинается смеяться. Неправильно, но заслуженно. В следующий раз будет держать руки при себе. Встаю со скамьи и отхожу в сторону.

— Я пойду, мне нужно позвонить. Увидимся на паре.

Достаю из сумки телефон и вижу входящее сообщение от Михайлова. Открыть или не открыть, вот в чем вопрос…. Знаю, что ничего хорошего там не увижу, но каждый пожинает плоды того, что заслужил. Останавливаюсь у окна в холе и открываю сообщение….

«Тебя, где носит?»

«В карага….» — набираю и стираю, а потом пишу новое сообщение: — «Где-то, только бы тебе на глаза не попадаться. А то у тебя руки слишком длинные, мало ли что в голову взбредет».

Отправляю сообщение и смотрю в окно. Странно, он даже ничего не ответил. Поворачиваюсь и утыкаюсь в широкую грудь.

— Значит, руки длинные, — с ухмылкой говорит мне, прижимая к подоконнику.

— А что нет? Ты вон посмотри, какие длиннющие…. Скольких девчонок за раз можешь обнять….

Михайлов наклоняется ниже, прижимая меня к подоконнику. Приходится выгибаться, но чувствую, что это мой предел.

— Ревнуешь? — шепчет мне на ухо.

— Иди к черту! Было бы кого ревновать, — говорю ему. — Ты ведь до сих пор бросаешься на людей. Зажал девчонку у окна и висишь над ней. Совсем совести нет.

— Ты невыносимая, — говорит и притягивает к себе за руку.

— А ты святой, значит? — вырывается ненароком. — Не пробовал для начала за собой смотреть?

Он вообще понимает, о чем я говорю или ему плевать на это? Если он один раз увидел мои слезы и помог, то это не дает ему права касаться меня. А поговорим мы завтра, так, как он этого и хотел. Сегодня на общение с ним я не настроена.

— Ежик, не выпускай колючки, тебе не идет, — говорит Михайлов.

— У меня имя есть. Да и вообще, отпусти меня, — говорю ему. — Я спешу.

— Поцелуйтесь уже, — слышу голос со стороны.

— Потрясающе! У тебя в привычку входит ставить меня в идиотские положения? — спрашиваю у него.

Михайлов отпускает меня и смотрит на своих друзей. Вижу, как он насупился. Только мне нет до этого никакого дела. Мне просто обидно. Отталкиваю его в сторону и ухожу в аудиторию. Сажусь за стол и не могу перестать думать о нем. Михайлов дважды чуть не заставил меня растаять перед ним. Сначала на его коленях, а второй у подоконника, когда навалился на меня. И что я должна делать? Только на него отзывается мое сердце. И именно по этой я причине, как он говорит, я выпускаю колючки. Он своими действиями сдвинул меня с мертвой точки. И если раньше мне не хотелось никого любить, то, наверное, сейчас я готова ей поделиться.

— Эль, — говорит Дианка и садится рядом.

— А, что?

— Чуть не забыла спросить. Ты не передумала насчет вечеринки? — интересуется Дианка.

— Диан, давай не будем об этом говорить сейчас.

Открываю лекцию и читаю ее. Стараюсь не думать о Михайлове, но он, как назло, не покидает моих мыслей. Сидит там и смеется. Я не понимаю этого парня. Хорошо, я никого из них не понимаю. Раньше мне было проще общаться со всеми, но сейчас это дается мне не так легко, как хотелось бы. Не стану скрывать, он нравится мне, но порой его манеры отталкивают. Как сказал Пашка, он любит играть с чувствами, но мне почему-то кажется, что он не играет сейчас. В его глазах есть какая- то искра и блеск. И сердце, оно же не может ничего не чувствовать. Я почему- то в этом уверена….

Глава 11

Дмитрий

Я готов прибить идиотов, чтобы не встревали в самый неподходящий момент. Только какой в этом смысл? Ежик игнорирует не только мои сообщения, но все мои попытки с ней заговорить не увенчались успехом. Она просто бегает от меня.

— Дим, пошли уже, — говорит Тоха. — Или ты жаждешь получить нагоняй от Палыча?

— Свали, Тох, и других захвати, — говорю ему. — Мне нужно пару минут.

— А ты что, решил с Зайцевой пример взять? Все по-быстрому? — заржал Тоха.

— Заткнулся и свалил. Что непонятно?

Жду, пока все выйдут, и остаюсь один на один с ежиком. Идиоты. Ежик, одарив меня своим недовольным взглядом, обходит вокруг стола и направляется к двери. Перекрываю ей путь к отступлению. Хватит. Не маленькие дети, чтобы в догонялки играть.

— Останься, — начинаю разговор первым. — Поговорить нужно.

Ежик скрещивает руки на груди и встает в позу. Как она там у них называется: «Ну, говори»?

— О чем нам говорить? — спрашивает у меня. — У нас уговор, если ты не забыл. Ответы на вопросы каждый получит завтра.

— Не слушай этих раздолбаев, у них привычка ляпать все не по существу.

— А ты считаешь себя лучше них? — задает вопрос. — Нет, не подумай ничего такого. Мне просто интересно. Ты себя кем считаешь? Только прежде чем дать мне ответ, подумай об этом.

Ежик уходит. А в голове крутится ее вопрос…. Самому интересно стало, кем же я себя считаю? Выхожу из аудитории, громко захлопнув за собой дверь. Парни стоят в конце коридора и о чем- то говорят. Плевать. Только ежика пусть не цепляют. Остальное меня не волнует.

— Ну, рассказывай, — говорит Тоха.

— Топай к Палычу.

— Что-то ты не в духе в последнее время. Стоит упомянуть твою колючку, так ты поубивать готов всех. Не влюбился ли ты в нее часом? Девчонка симпатичная. Видная. Соколов даже к ней клинья подбивать пытался, — говорит Лекс и достает телефон.

На экране телефона я вижу, как Соколов сидит в обнимку с Юдиной и моим ежиком. На Юдину мне плевать, но ежик. Какого черта? Видимо, берега попутал. Забыл, о чем я его предупреждал. Сжимаю телефон Лекса в руке с такой силой, что тот издает нехарактерный звук.

— Эй, Дим, по легче. Это вообще — то мой телефон. Если хочешь я тебе скину фотку. Просто со своим телефоном можешь делать, что хочешь, а у меня здесь инфа важная. — завывает Лекс.

— Какая? Фотки девчонок, которых успел трахнуть и до которых еще не успел добраться, — говорю с сарказмом. — Какое достояние. Ты опускаешься все ниже и ниже. Займись чем- то более важным.

— Послушай, друг, я не лезу в твои отношения, а ты не лезь в мои. У каждого свои замашки. Давай не будем поднимать эту тему. — говорит Лекс.

Переодеваемся и выходим во двор. Палыч стоит со своим журналом и как всегда в не лучшем расположении духа. Зато я вижу здесь Соколова, которого готов поставить место своими методами. Не стоит тянуть клешни к моему ежику. Как странно звучит слово мое. От него даже как- то теплеет в груди. Бред какой — то….

Стоит только задуматься на минуту, как получаю подзатыльник от Палыча. Нервы бы, что- ли поберег свои …..

— Не спать и в облаках не летать, когда я говорю, — заявляет Палыч, стоя передо мной.

— А полегче никак?

— Тебе есть что беречь? — интересуется Палыч. — С твоим полетом мыслей и бабами, про карьеру можешь забыть. На поле посторонних мыслей быть не должно. Тренировка — это единственное, что должно быть у вас в голове. Что до тебя, Михайлов, ты ведущий игрок. Не заставляй меня повторять это дважды! Через неделю игра. Об этом подумай….

— Палыч, заканчивай. Я тебя услышал.

— Услышал или нет, это мы проверим на поле. Начали! — говорит Палыч, дунув в свой свисток.

Каждый раз одно и то же. Бегаем, гоняя мяч из одного конца поля в другой. Сейчас будет мой выход. Парни страхуют сзади. Подбегаю к Соколову и, сбив его с ног, забиваю мяч.

— Михайлов, — недовольным тоном обращается ко мне.

— На ногах стоять не умеешь, а к девкам пристаешь, — с сарказмом произношу ему. — Согласись, по-детски выходит.

— Какого черта? — пытается налететь, пока не вмешивается Палыч.

— Какого черта вы оба тут устроили? — одергивает нас, как пацанят. — Я вопрос задал…

— Моя тренировка на сегодня закончилась, — говорю и направляюсь к трибунам.

— Михайлов, что на тебя нашло? — возмущается Палыч. — Ты в своем уме? Вернись на поле.

В своем я уме или нет, это мне и самому предстоит узнать. Отец слов на ветер не бросает. Никак не может смириться с тем, что я больше не тот мальчик, который будет плясать под его дудку. Теперь правила устанавливать буду я.

— В чем дело, Влад? Боишься, что сбегу? — с сарказмом говорю ему. — Увы, вынужден тебя огорчить, этого не будет. Ты мне еще пригодишься.

— Нужно идти! Вас ждет Константин Васильевич, — говорят мне.

— Ага, только душ приму.

Смываю с себя все, а из головы не вылетает ежик. До сих пор перед глазами эта фотография. Злость берет от одной только мысли, что она свяжется этим тюфяком. Мне нужно ее забыть. Холодный расчет, вот что важно. Только с ней как- то не выходит. Цепляет, черт побери.

Собираюсь и выхожу из раздевалки. Достаю телефон, и пока мы идем к машинам, набираю ежику сообщение:

«Не опаздывай»

Отправляю сообщение, добавив к нему какие — то смайлы. Я уже убедился, что с ежиком нужно общаться по-особенному. Нежно, но только со мной нежности, это что-то запредельное.

— Садись, — говорит Влад.

— Я на своей. Не думаю, что соизволит подбросить до дома.

— Дмитрий Константинович, давайте не будем отнимать ни ваше, ни мое время, — говорит Влад.

Сажусь в машину, сжимая в руке телефон. Твою же! Такое чувство, что еду не к отцу, а на сходку местных бандюг, с которыми отец тесно общается. До меня дошли эти новости. И ничего позитивного в этом я не вижу. Он, видимо, не понимает, что рано или поздно они потребует большего. И что тогда? На что он рассчитывает?

Подъезжаем к компании. Выхожу из машины и направляюсь к лифту. Влад, как тень, следует за мной, которая готова доложить отцу абсолютно все.

Открываю дверь и прохожу в кабинет. Отец вальяжно поворачивается ко мне лицом, жестом приглашая сесть. Усмехаюсь. До сих пор смотрит на всех свысока. Время его не поменяло.

— Я слушаю тебя, отец, — произношу ему. — Что за условия ты решил мне выдвинуть?

— Присядь для начала, — говорит отец, скрестив руки в замок.

Сажусь. Сдается мне, что наш разговор затянется. По одному его взгляду вижу, как он ликует, предвкушая, что хоть кому — то из сыновей достанется его бизнес.

— Чего ты хочешь?

— Чтобы ты взялся за ум, — говорит отец. — Ты займешь мое место сразу же после выпуска из университета, а до этого момента будни начнешь проводить здесь, в компании. Влад начнет вводить тебя в курс дела.

— Перспектива так себе, — говорю ему. — Но здесь есть над чем поработать. А, что за спешка такая? В чем подвох?

— И еще в течение двух лет ты должен жениться. Мне нужны внуки, — говорит отец.

— Так вот тут ты перегибаешь палку! Какие внуки? Хочешь внуков к Пашке обратись, он тебе с Нинкой быстро настругает. Мне дети ни к чему. Я не готов к такому….

— Как баб трахать на это ты готов, как с друзьями девчонок на спор разводить на секс, это мы взрослые. А что дальше? Что ты будешь делать, если одна из твоих подстилок залетит? Об этом ты подумал? Мне не нужны внуки от неизвестно кого. Ты женишься на той, что тебе выберу я. — У тебя будет время с ней познакомиться и сблизиться за два года.

Ой, ей отец старческий маразм подцепил в свои то 55. Нужно срочно просить Пашку, чтобы обследовал его, пока еще не поздно. Твою же! Это слишком высокая цена за вечеринку….

— Не ожидал я от тебя такой подставы, — говорю с натянутой ухмылкой. — Продать сына за одну вечеринку. Ты случаем не бредишь? Где здесь взаимопомощь, на которую ты согласился вчера?

— Ты мне еще поговори, — говорит отец. — Это сделка сын, не больше.

— Ты переходишь грань, — отвечаю ему. — Занять руководящую должность — ладно, но жениться на твоем выборе — это уже перебор. Я женюсь только по любви, а невестки, которых ты выбираешь под свой вкус, мне не нужны….

Достаю телефон, игнорируя его слова, и смотрю на входящее сообщение от ежика:

«Михайлов. Тебе заняться нечем? Сколько можно меня донимать? Делом займись».

Усмехаюсь. Признаю, в кое то веки мне приятно общаться с девушкой. Не только трахаться молча, но и разговаривать. С ежиком я готов говорить даже на самые простые темы.

— Я с кем тут говорю? — отец повышает тон.

— А? Что? — интересуюсь у него. — Хочешь, чтобы я взялся за ум? Не вопрос. Но вот только детей мне родит любимая мной девушка, а не твой выбор.

— Хорошо, пожалуй, я пойду на уступки, — говорит отец. — Но учти, что мимолетные романы и фиктивный брак с ложной беременностью тебя не спасут. Нарушишь условия и женишься на той, что для тебя подберу я.

— Меня интересует один вопрос: С каких это пор тебя начала интересовать моя личная жизнь? — спрашиваю у отца. — Ты в таких подробностях ее описал, что мне пора опасаться слежки.

Отец откидывается на спинку стула и тяжело вздыхает. Плясать вокруг него не собираюсь. Наплясался в свое время от души. Играть пай — мальчика и выглядеть идиотом в универе, кадрить девчонок — это всего лишь маска. Ежик правильный вопрос задала. Какой же я на самом деле?

— Я так понимаю, на этом наш разговор закончен, — произношу отцу. — Ах да, не забудь предупредить соседей, завтра будет очень шумно….

Отец недовольно скривил губы в ухмылке. Встаю с кресла и направляюсь к выходу.

— Чуть не забыл. Мне нужен Влад. Одолжишь? — интересуюсь у него. — Моя машина осталась припаркованной на стоянке универа.

Отец кивает согласием. Выхожу из кабинет и, зайдя в пустой лифт, поворачиваюсь лицом к Владу. Хотелось бы переманить его на свою сторону как можно быстрее, но риск не всегда оправдывает средства. Я помню урок отца, который он преподал мне. Хищник всегда выжидает жертву. Полезешь на рожон и добыча ускользнет из под носа…. Что же, придется повременить с Владом. Больше всего меня сейчас интересует мой ежик. Есть в ней что-то необычное, что притягивает к себе…. Знать бы еще что…..

Глава 12

Эльвира

После вчерашнего сообщения Михайлова у меня было желание ответить ему, но я предпочла этого не делать. А сегодня он даже не соизволил появиться на лекциях. Как и вся его компания. Ну, скажем так, почти вся. Одного из них я сегодня уже видела.

— Эль, о чем задумалась? — интересуется Дианка. — Все думаешь о Диме?

— Что? Ты с ума сошла? — спрашиваю у нее. — С чего ты это взяла?

— Ты только и делаешь, что смотришь на его стол, — отвечает мне.

Полный бред. Я не думаю о Михайлове. Ну, может быть, вспоминаю иногда, но не постоянно. Мне нужно понять, он это все из — за спора делает? Или причина в чем — то другом? И если я не пойду на эту вечеринку, то так и не узнаю ничего. А понять человека, который мне все же нравится, хочется.

— Эль, вернись на землю, — произносит Дианка. — Признавайся, влюбилась ведь?

— Скажем так, не влюбилась, но что-то похожее на симпатию есть.

— А ты решила, в чем пойдешь? — спрашивает, быстро сменив тему разговора.

— Я не думала об этом, — отвечаю ей. — И вообще, тряпки, пожалуй, это самое последнее о чем я хочу сейчас думать.

Мне не нравится то, как Дианка сменила тему. Но и привычки задавать вопросы и вмешиваться в чужую жизнь, у меня нет.

На протяжении всей лекции я сижу, прикидывая в голове различные варианты поведения Михайлова. И каждый раз у меня возникает мысль, которая противоречит и перечеркивает все варианты до этого… Что если я действительно ошибаюсь на его счет? Если бы он хотел, то давно бы затащил меня в постель, но он этого не сделал. Знаю, что мысли звучат как- то по-детски, но все же, что, если все именно так?

Задумываюсь над этим и слышу, как на столе завибрировал телефон. Смотрю на входящее сообщение и вижу — Михайлов. Улыбка сама по себе проскальзывает на моем лице. Беру телефон в руки и читаю, что он прислал…

«Я буду ждать тебя, Эля».

На лице появляется легкий румянец. Поверить не могу, он впервые за эту неделю назвал меня по имени, а не по кличке.

«Больше не ежик?»

Отправляю ему. Интересно узнать, что же сподвигло его на это. Ответ приходит быстрее, чем я ожидала?

«Тебе не нравится?»

Приходит ответ, а следом и еще один…

«Я хочу увидеть тебя сегодня».

Он хочет, чтобы, я красная, сидела на паре? Не отрицаю, мне это нравится. Нравится, когда меня называют по имени. Но сейчас совершенно иная ситуация. И ее суть кроется в голове у Михайлова.

«Прекрати писать. Я на паре».

Отправляю сообщение и беру в руки ручку, но Михайлов чересчур настойчивый. В этом с Пашкой они очень похожи.

Стараюсь игнорировать входящие сообщения. Мне сейчас не до сообщений. Все и так косо смотрят на меня. А Михайлов, будто специально это делает. Звенит звонок. Собираю все свои вещи и, не обратив внимания на Дианку, выбегаю в коридор. Не читаю входящих сообщений от Михайлова. Пишу свое и отправляю.

Облокачиваюсь на подоконник и тяжело вздыхаю. Он издевается надо мной. Это точно…. У меня впервые такое сильное желание найти его и высказать все, что я о нем думаю.

Отхожу от окна и замечаю, что ко мне идет его друг. Не знаю, как их поименно зовут, не было времени спрашивать. Да и интереса тоже. Но если быть честной, я удивлена такому жесту. Потому что если судить по их манере общения, то навряд ли мне это сулит что-то хорошее. Наверняка ведь идет, чтобы сморозить очередную чушь. Собираюсь уходить, пока он не окрикивает меня по имени.

— Эль, — слышу за спиной, а потом тяжелая рука ложится мне на плечо. — Подожди! Это не займет много времени.

Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему лицом. Если судить по росту, то он немного ниже Михайлова. Да и говорить с его друзьями у меня нет желания. Они все из одной компании. Скажи что- то одному и узнают все.

— Что тебе нужно? Снова поиздеваться? — спрашиваю у него. — Ну, давай, ваша же компания только это и может.

— Ну, что ты завелась? — произносит мне. — Ну, было дело. Не с того начали знакомство. Я прошу прощение за выходку своего друга.

Пытаюсь понять, в чем подвох. Он не сильно похож на человека, который будет просить прощения. Но с другой стороны, это приятно, когда человек признает свои ошибки и может смело в них признаться.

— Хорошо, я услышала.

— Не опаздывай, Димон тебе сюрприз готовит, — говорит мне и поспешно удаляется.

Сюрприз? Чувствую, вечер будет забавным. Телефон снова начинает вибрировать. Достаю и вижу очередное сообщение от Михайлова. Если раньше они меня бесили, то сейчас наоборот, вызывают улыбку на моем лице. И это то чувство, когда не хочется с этим делиться. Но и слова Пашки я не могу выбросить из головы. Мне нужно лично в этом убедиться. Верить на слово в то, в чем не уверена, я не могу.

«Пары закончились. Можешь не игнорировать».

Улыбаюсь и пишу ему ответ:

«Я не игнорирую, просто ты слишком много пишешь. Сидел бы на паре, то наверняка бы так не был увлечен попыткой написать сообщение».

Отправляю и сразу же получаю ответ:

«Не занудничай».

«Мне пора. До вечера».

Убираю телефон в сумку и иду на остановку. Вспоминаю, что что-то забыла, только когда звонит телефон. Смотрю на номер, Дианка. Я совсем про нее забыла….

— Эль, ты куда рванула? — спрашивает у меня. — У тебя все нормально?

— Да, все хорошо. Извини, так получилось….

— Та, что ты решила насчет вечера? — интересуется у меня.

— Я поеду.

— Вот и отлично. За тобой заехать? — интересуется у меня.

— Если не сложно. Я буду рада….

— Договорились. Тогда в 19 я за тобой. Пришли адрес смской, — говорит мне и сбрасывает звонок.

Отправляю адрес и бегу к метро. Знаю, что это неправильно, но мне хочется увидеть его. Когда вчера она притянул меня к себе, я была готова ко всему, но не смогла из — за сомнений. Я не знаю, какой он человек, но очень хочу узнать. И больше всего мне сейчас хочется верить в то, что это все не игра. Что он действительно ко мне что- то чувствует. Ведь в тот день, когда приехал отец, Михайлов мог пройти мимо, но он не сделал этого. Наоборот, он помог мне. И я хочу верить, что он особенный, а не тот, кому нужен только секс.

Подхожу к дому и вижу машину Пашки. Что-то он рано. Обычно он приезжает позже. Поднимаюсь в квартиру и чувствую приятные запахи, наполняют ее квартиру. Прохожу на кухню и останавливаюсь в дверях.

— Готовишь сюрприз для Нинки? — улыбнувшись, спрашиваю у него.

— Все- то ты замечаешь, — улыбнувшись, отвечает мне.

— Ну, знаешь, тут такой запах стоит, что сложно не догадаться….

— Не нагнетай, — произносит мне. — Иди, переодевайся или что вы там обычно делаете, скоро ужинать будем.

— Ну, это вам придется без меня, — говорю ему. — У меня на вечер планы.

Пашка поворачивается и, скрестив руки на груди, ждет ответа. Он как взрослый нянь, в котором я не нуждаюсь. Я уже давно не ребенок.

— Ну и, что за планы? — интересуется у меня.

— Поеду с подругой на вечеринку. Разве мне это запрещено? В конце концов, я совершеннолетняя.

— Я не запрещаю, Эль, а всего лишь интересуюсь, — отвечает Пашка. — Это случаем, не на ту вечеринку вы собрались, что будет за городом в частном особняке.

Так он в курсе? Только я не думала, что это будет особняк. Мне никто ничего не говорил. Вот теперь, меня эта вечеринка начинает напрягать.

— Значит, я прав, — говорит Пашка. — Эль, ты понимаешь, какую ошибку совершаешь? Или тебе все равно, что потом будет?

— Понимаю, но только и ты можешь ошибаться. Что, если все не так, как ты думаешь?

— Черт, ты ведь все равно поступишь по своему, — произносит Пашка.

Киваю, соглашаясь с ним. Мы все учимся на своих ошибках, какими бы они не были. Потому что живем. А любить никто не может запретить….

— Послушай, Эль, мой номер у тебя есть. Если что-то пойдет не так, просто набери меня. Мы с Нинкой за тобой приедем, — говорит Пашка.

— Спасибо тебе, но, Паш, я ведь не ребенок. Со мной все будет хорошо, — произношу ему.

— Эль, это неважно, ребенок ты или нет. Даже взрослые попадают в неприятности, — говорит Пашка.

— Перестань, — улыбнувшись, говорю ему. — Я тебя услышала. А вы тут сильно не шалите в мое отсутствие.

Ухожу в свое комнату и достаю дневник, который начала вести с того дня, как приехала сюда. Не знаю зачем, наверное, мне просто хочется запечатлеть все события, которые со мной происходят здесь. То, чем я занимаюсь сейчас, то, чем решила заняться. Новые воспоминания порой бывают лучше старых. А иногда и наоборот. Жизнь идет своим чередом. Делаю небольшие заметки и подхожу к шкафу. Перед приездом я забрала все свои вещи, которых у меня было не так много. Отец, как я уже и упоминала, просто забыл меня. Вспоминал только, когда ему было что — то от меня нужно. Единственный подарок, который я от него получила, была камера. И то я разбила ее, когда застала их с мамой за ссорой. Я думала, что этим смогу все остановить, но я ошиблась. Когда человек не любит, ему плевать на все.

Достаю из шкафа платье цвета пудры и надеваю его. Делаю легкие макияж и жду Дианку.

Слышу, как домой вернулась Нинка, а значит, этим двоим скучать, точно не придется. Выхожу и встречаюсь с ее взглядом, полным непонимания.

— Что? — спрашиваю у нее, — Да, я иду с Дианкой на вечеринку. Голова на плечах есть. Поверь, я все это знаю.

— Слушай, я просто удивлена, — прерывает меня Нинка.

Телефон в сумке вибрирует. Достаю и отвечаю на звонок.

— Да, Диан, уже спускаюсь.

Сбрасываю звонок и смотрю на Нинку.

— Я тоже иногда себе удивляюсь, — произношу ей. — Если что, наберу.

— Эль, ты так похожа на маму, — произносит Нинка. — Не наделай глупостей, я очень тебя прошу.

Улыбнувшись ей, выхожу из квартиры и спускаюсь вниз. Такси стоит у подъезда, а в нем сидит Дианка и с кем — то переписывается. Заметив меня, она быстро прячет телефон. Мы с ней не настолько близки, так что ее можно понять. Сажусь в такси и мы, разговаривая о своем, отправляемся за город. А в голове у меня только одно: чтобы это все не оказалось игрой чувств, как говорил Пашка.

Глава 13

Дмитрий

Проверяю телефон. От ежика ничего нет. Не ответила ни на одно сообщение. Выхожу на балкон, где тусуются Лекс, Тоха и Миха. Парни просто облюбовали это место. Вид не спорю шикарный и на девчонок и на всё остальное. Но меня почему- то не интересует все остальные. Мне нужна только одна. И мне нравиться её имя — Эльвира… Эля… Да черт, я могу придумать сотню вариаций, как ее называть, но ежик мне нравится куда больше. Сажусь в плетеное кресло с напитком в руках и делаю пару глотков.

Давно я сюда не приезжал. Ничего не изменилось. Все как было на своих местах, так и осталось. Прямо ностальгия….

— Ни хрена себе! — раздаётся голос Михи.

Что его так удивило? Даже у меня на какой- то момент интерес проснулся. Обычно его такие выкрики во внимание не принимаю, но с учетом сложившихся обстоятельств и выкинутых на ветер бабок, не заинтересоваться будет как- то не комильфо.

— В чем дело?

— А твой ёжик оказывается во всё и не ёжик, — подхватывает Лекс.

— Не понял?

— Слушай, а может, к чёрту весь этот спор, — произносит Тоха. — По- моему нормальная девчонка. И знаешь, кажется, у нас у всех есть возможность к ней подкатить…. В универе вся такая неприступная, а сейчас смотрю на нее, и знаешь, мне начинает нравиться эта девчонка.

Вскакиваю с места, а после слышу ржач со стороны парней. Вот же черти. Убить мало. Их разговор действительно начинает подбешивать. Громкая музыка закладывает уши. Угораздило же установить оборудование прямо под балконом. Не могли в другом месте поставить…. Подхожу к перилам и смотрю вниз. Взглядом пробегаю по присутствующим и застываю, когда вижу её. В этом платье, она действительно прекрасна. Я не могу оторвать от неё взгляда.

— Дим, вернись на землю, — произносит Тоха.

— Сдаётся мне, что мы его теряем, — смеётся Лекс. — Вон как смотрит на нее. Может, тоже приударим за ней.

— Заткнись. Попробуешь что — то выкинуть, и ты меня знаешь, жалеть не стану….

Захожу в дом и спускаюсь вниз, где сталкиваюсь с ней. С ёжиком, при виде которого сердце разгоняет кровь всё быстрее.

— Привет, — произносит, слегка улыбнувшись. — Я приехала.

— Выпьешь со мной?

— Если только немного, — отвечает и прячет руки за спиной.

Заходим в дом и подходим к барной стойке, после чего она задает мне очередной вопрос:

— Почему ты не сказал ничего про загородный дом?

— А должен? Это вечеринка. Посмотри вокруг, всем весело. И ты повеселись….

Беру в руки по коктейль и вручаю ей один. Ежик берет его в руки и делает глоток. Улавливаю, как она слегка прищуривает, но не показывает виду. Неужели никогда не пробовала ничего подобного?

— Ты никогда не называешь меня по имени, почему? — спрашивает глядя мне в глаза.

Смотрю в ее голубые глаза и беру себя в руки. Делаю глоток напитка и ставлю его на стол. Не сейчас. Я отвечу ей, но не сейчас. Для начала я хочу узнать, что она из себя представляет.

— Ты можешь подождать меня во дворе? Я сейчас приду, — произношу ей.

Ежик выходит во двор. Выпиваю еще один коктейль, а сам прокручиваю варианты сегодняшнего вечера. В ее глазах слишком много тепла. Мне хочется утонуть в них после всего того дерьма, в котором я побывал и в котором мне предстоит тонуть. Отец чересчур большие надежды возлагает на меня. Но он не знает, что помимо универа и тренировок я уже три года поднимаю свое собственное рекламное агентство. С чего- то же нужно начинать. Странно лишь то, что до него еще не дошли эти новости.

Слышу дикий смех со стороны двора, а затем вижу, как Миха и Тоха выбегают сломя голову. Со словами:

— Идиоты, блять….

Твою мать, что там случилось? Куда охрана смотрит?

Выхожу во двор, когда голоса стихают. Слышу только голос Тохи.

— Ты в порядке?

Пробираюсь сквозь толпу и вижу его и Миху в мокрой одежде. Черт, только этого не хватало. Подхожу ближе и вижу ее…. Ежик сидит на бортике бассейна, вся мокрая и зажимается от всех. Миха отходит в сторону и с покрывалом в руках возвращается назад.

Какого черта?

— Что здесь произошло?

Ежик поднимает на меня свои глаза, а затем резко опускает голову.

— Я…. я упала в бассейн, — отвечает еле слышно.

— Давай не будем вот это? — говорит Тоха. — Кто тот парень, что столкнул тебя?

— Я не знаю. Я хочу уйти, — произносит и в слезах пытается прошмыгнуть мимо меня.

Ловлю ее за руку, как и в тот раз, и прижимаю к своей груди на глазах у всех. Плевать. Никто не смеет касаться моего ежика. Миха подходит ко мне и накидывает на ее плечи покрывало.

— Не снимай покрывало, — произносит ей, посмотрев в мои глаза.

Где Лекс, гадать не нужно. По взгляду Михи понятно, куда тот помчался. И, по всей видимости, он поймал этого ублюдка. Что ж надо с ним поговорить.

— Успокойся, я во всем разберусь, — говорю ей на ухо и кладу руку на ее мокрые волосы. — Все будет хорошо. Подожди меня наверху.

Из дома выходит прислуга и подходит ко мне. Главное, чтобы до отца новости не дошли. Со всем остальным сам справлюсь.

— Катерина, отведи девушку в мою спальню и дай ей что-нибудь переодеться.

Жду, пока ежика заведут в дом, и даю ди-джею знак, чтобы продолжал играть. Толпа быстро переключается. Следую мимо толпы за Тохой и Михой за дом, где Лекс начал развлекаться без нас.

— Отойди от него. Мне поговорить с ним нужно, а с покалеченного толку не будет.

— Как знаешь, но за такое и прибить мало, — заявляет Лекс. — Ты в курсе, что твой ежик плавать не умеет? Так он намеренно ее столкнул в воду.

Подхожу к парню и сажусь напротив него. Не хило так Лекс его разукрасил. Ничего, меня другое волнует….

— Так я теперь, вроде как спаситель, — улыбается Тоха. — Надеюсь, что поцелуй заслужил…

— Заткнулись все! — повышаю голос. — А теперь ты, расскажешь мне все сам. Со мной шутки плохи.

— Мне заплатили и попросили это сделать, — отвечает без приукрашивания.

— Кто заплатил?

— Я не видел его. Получил сообщение с неизвестного номера. Деньги, как и написано, лежали в саду под деревом, — выдает все. — Я не хотел никому навредить. Думал, что это всего лишь розыгрыш.

Ничего больше не хочу слышать. Дальше пусть охрана разбирается. То, что мне нужно было знать, я узнал. Дальше разберется охрана. Они для этого и стоят здесь, чтобы следить не только за порядком, но и происходящим.

— Тох, охрану позови.

— Послушай, Дим, мне бы переодеться, — говорит, указываю на свою одежду.

— Переоденетесь оба. Сначала этого убрать с вечеринки.

— Дим, я правда не хотел, — говорит парень. — Извини.

Пять минут выслушиваю нелепые извинения, от которых вот — вот проберет на смех. Мне по барабану на все его слова. Столкнуть в бассейн человека, который не умеет плавать, да еще и умышленно, вот о чем пусть подумает….

— Что здесь произошло? — интересуется охранник. — Дмитрий Константинович.

— Вот этого убрать с территории, — говорю серьезно. — И сообщи куда следует о преднамеренном причинении вреда здоровью. Запись с камер возьмешь у Толяна. Сделай только все по- тихому. И запись захвати с признанием.

— Дим, может, не надо? — произносит парень.

— Он еще здесь?

Разворачиваюсь и направляюсь в дом. Парни идут следом и ничего не произносят. А я то и делаю, что прокручиваю в голове варианты того, кто это мог быть…. Так подставлять девчонку это просто бред. Никто не смеет к ней прикасаться. Остается только понять, кому понадобилось это все. Мой голубоглазый ёжик, кто же тебя так недолюбливает.

— Дим, знаешь, мне как то не комильфо в мокром ходить. Я ещё планировал девчонок закадрить, — говорит Тоха.

Поднимаюсь на второй этаж и поворачиваюсь к парням.

— Стоять всем здесь! Приблизитесь к моей комнате, и я самих вас, как котят, искупаю в этом бассейне.

Захожу в комнату. Ежик сидит под одеялом и носа своего не хочет показывать. Испугалась. Понимаю. Все исправим. Молча подхожу к шкафу, достаю оттуда первое, что попадает под руку, и выношу парням.

— Ого, как расщедрился! — заявляет Тоха. — Не жалко?

— Купишь такие же новые.

— Зануда, — произносит Тоха.

— Как она? — интересуется Миха. — Может, поговоришь с братом?

— Разберемся. Спасибо.

Возвращаюсь в спальню и подхожу к ежику. Сажусь рядом с ней на пол перед большим панорамным окном моей комнаты. Раньше как- то не любил их. Но сейчас, они кажется мне особенными.

— Эль, — произношу ей. — Послушай, извини, что так вышло.

— Скажи мне, для чего все это? — произносит, еще больше кутаясь в одеяло. — Ты хотел поговорить со мной, помнишь?

— Помню.

От ее голоса внутри все замирает, будто она скажет что- то, что вынудит меня признаться ей в своей самой большой ошибке….

— Почему ты начал со мной общаться? — спрашивает спокойно. — Скажи, ты позвал меня сюда из — за спора?

Не ожидал я такого исхода. Да, я хочу эту девчонку. И не только из-за этого спора. В ней что-то есть, что притягивает меня к ней, как магнитом. Заставляет сердце биться чаще…. И с волнением ждать, пока она ответит на сообщения. Но после ее слов, я будто сам угодил в свою собственную игру…..

Глава 14

Да, я ввязался в спор. Поспорил, что пересплю с ней и сразу брошу. Это казалось легко и забавно. Со всеми так прокатывало. Да, я всегда так поступал с девками, особенно с теми, кто желал оказаться в моей постели. Некоторые были так удовлетворены моим телом и способностями в постели, что даже искали одноразовых встреч со мной. Секс без обязательств стал неотъемлемой частью моей жизни. Но теперь, узнав ежика поближе, я не могу поступить с ней так же, как поступал со всеми раньше.

Вспоминаю, как усадил ее на колени и посмотрел в ее сияющие глаза. В тот момент, мое сердце было готово отплясывать чечетку. Смущение на ее лице и милая улыбка. Все в ней, кажется таким идеальным. А сейчас впервые за все время, внутри меня прокрадывается сомнение на ее счет. Глупо, наверное, но именно с ней мне хочется простых, банальных отношений. Не секса на один раз. Нет. Мне хочется прижимать ее к себе, держать за руку и наслаждаться ее эмоциями. Она как наваждение, которое заставляет меня переосмыслить многое. Но ее слова, как большое жирное пятно, указывают мне на ошибку, которой до этого ни разу не было….

— Дим, ты не ответил, — произносит ежик. — Это правда?

— Прости, но ты уверена, что тебе действительно нужна эта, правда?

— Иначе я бы сюда не пришла, — отвечает и еще больше прячется под одеяло. — Я не люблю ложь, Дим. Скажи мне, как есть.

Тяжело вздыхаю. Сам же понимаю, что от лжи ничего хорошего не будет. Ежик меня своими словами, как ножом без наркоза режет. Но с ней мне хочется быть предельно честным. Тянет меня к этой девчонке. Как магнитом притягивает.

— Все, что тебе наговорил про меня Пашка, правда. Ты здесь только из — за спора. Но черт, — произношу, взъерошивая волосы на головы. — Я не могу так с тобой поступить. Понимаешь? Было бы лучше, если бы ты не приезжала.

Поднимаюсь на ноги и начинаю ходить по комнате. Понимаю, что невправе у нее что-либо просить и настаивать. Будет правильно, если она сама примет решение. Уйти ей или остаться. Опираюсь спиной о стену и сквозь отражение в окне наблюдаю за происходящим внизу. Народ веселится. Девчонки из эскорта развлекают парней своими танцами. Что еще нужно для полного счастья? Кажется, что все есть, но мне этого мало. Я поглядываю периодически на ежика и прокручиваю только одну мысль в своей голове: позвонить Пашке и попросить его увезти ее отсюда. Но я и этого сделать не могу. Не хочу отпускать ее…. Внутри какая- то взрывная смесь эмоций. Тишину прерывает только ее нежный голос:

— Знаешь, моя жизнь никогда не была наполненной яркими красками. Может быть, поэтому я и приехала сюда, — кажется, что в ее голосе я уловил сожаление. — Но, как бы ты себя не вел, мне хочется узнать тебя настоящего. Прости, если я говорю что — то не то….

— И что ты хочешь узнать? — спрашиваю у нее. — Разве Пашка тебе мало рассказал?

— Он мне ничего толком о тебе не рассказывал, — говорит мне. — И сейчас я здесь, а не с Пашкой и Нинкой.

Оборачиваюсь и замечаю, как ежик все сильнее прижимает к себе одеяло. Плачет, что-ли? Рядом с ней в груди все разрывается. Я будто ощущаю ее боль, которая вырывается с каждым ее словом на себе.

Сажусь рядом с ней и, приобняв за одеяло, произношу:

— Расскажи мне все о себе.

Ежик приподнимает голову, и я ловлю на себе ее взгляд. Под глазами мелькает дорожка от слез. Волосы на голове мокрые…. Ну точно, самый настоящий ежик. Улыбнувшись, вытираю большим пальцем влагу с ее лица, а у самого дикое желание поцеловать. Ощутить вкус ее нежных губ. Зарыться в ее русых волосах. Хотя я и отдаю себе отчет о том, что это бред. Влюбиться вот так просто. Такого не бывает…. Или я чего — то не понимаю…

— Ты уверен, что хочешь это знать? — спрашивает с каким — то отчаянием.

— Ежик, если сама не скажешь, выясню все сам.

— Мой отец никогда не любил маму. Я каждый день становилась свидетелем их ссор и скандалов. Я всегда думала, что родители любят своих детей, но меня любила только мама. Так получилось, что, когда мы вернулись домой, застали отца за изменой. Мама забрала меня и решила вернуться сюда. В тот день мы попали в аварию. Мама кричала, что тормоза не работают. В итоге я выжила, а она нет. Отец забрал меня, но мое существование для него было лишь призраком мамы. Он не обращал на меня внимания. А потом женился на любовнице. И как оказалось, у меня есть старший сводный брат, который так же, как и мачеха, ненавидит меня. Я для всех них обуза… — говорит и всхлипывает. — И знаешь, что самое ужасное… Я не знаю, почему?

Прижимаю ее к себе, а у самого все сдавливается от злости внутри. Не только на ее отца, но и на себя. За то, что хотел втянуть ее во все это дерьмо. Мне казалось, что хуже моей жизни быть и не может. Но она все перевернула. Абсолютно все. И если поначалу все это должно было быть простой игрой, то сейчас, я готов изменить многое, чтобы хоть немного заставить забыть ее эту боль.

— Прости, мне, наверное, лучше уйти, — произносит, пытаясь отодвинуться, но после всего услышанного я не собираюсь ее отпускать.

— Ты никуда не пойдешь. Останешься здесь. Утром я сам отвезу тебя домой. И никогда не извиняйся за то, в чем нет твоей вины, — говорю ей. — Я понимаю тебя. Моя жизнь тоже не сахар, как это может показаться на первый взгляд. Отец возлагает на меня большие надежды. С самого детства нанимал репетиторов, таскал за собой, как щенка на поводке, указывая, как должно быть….

Не успеваю договорить. Ежик выныривает из под одеяла и обнимает меня. Ее влажные волосы, касаются моего лица. На теле красуется моя футболка, с трудом прикрывающая ее ягодицы. Понимаю, что если все продолжится в том же духе, то это зайдет слишком далеко. Нельзя. Стараюсь держать своих демонов при себе.

— Что ты делаешь?

— Не говори больше ничего, — произносит мне на ухо и прижимается еще ближе.

— Ежик, не делай того, о чем потом будешь жалеть…

Осознав смысл моих слов, она отдаляется и снова кутается в одеяло, которое промокло от ее волос. Черт возьми, забавная она. Мне действительно стало легче после того, как выговорился ей.

— Подожди меня здесь.

Выхожу из комнаты и спускаюсь вниз. Нахожу Тоху и Лекса. А вот Михи нигде не видно. Он, видимо, времени зря не теряет. К черту, пора заканчивать весь балаган.

— Что ты быстро, — подколол Тоха.

— Заткнись! — отсекаю его. — Разгоняйте всех. Вечеринка закончилась!

— Ты чего, Дим? Еще время позднее, — произносит Лекс.

— Я вроде ясно сказал. Чтобы в течение получаса здесь никого не было.

Захожу в дом и подхожу к бару. В голове не укладывается, как я должен поступить с ежиком. Меня тянет к ней. Так сильно, что я не могу этому противиться. Ударяю по столу и прошу дать мне чего покрепче. Черт, неправильно все это….

— О чем приуныл? — интересуется Миха. — Никак ежика своего не уломаешь.

— Заткнись! Мы перегибаем с ней палку, — говорю ему, залпом выпивая очередную дозу алкоголя. — Сука, это же надо так облажаться!

— Что случилось то? — интересуется Миха. — Ты можешь внятнее говорить? Что не так то?

— Папашу моего помнишь? — говорю ему, — Так теперь представь все то же самое, только с ней и в два раза хуже….

Миха присвистывает. Пытается пошевелить своими мозгами, только легче мне не становится. На душе, блять, кошки скребут.

— Ладно, Дим, мы на тебя наседать не собираемся. Поступай так, как считаешь нужно, — говорит Миха. — Мы в любом случае поддержим…. Но спор ты просрал, так что должок все равно остается за тобой.

— Ну, что, Дим, гости разошлись, что дальше делать будешь? И что делать с телками из клуба? Они проплачены на всю ночь, — интересуется Тоха.

— Сами решайте, — говорю им. — Не до вас сейчас.

— Ну, бывай, а мы с девчонками покатаемся, — говорит Тоха.

Парни сваливают. В доме, кроме прислуги, охраны и срача никого больше нет. Только я и ежик. Беру в руки поднос с фруктами, бутылку красного вина и поднимаюсь в комнату. Никогда сюда никого не водил. Обычно снимал номера в гостиницах. А Ежика я хочу видеть только в своей комнате. Ощущать ее запах, смотреть в ее голубые глаза и видеть в них тепло, которое ей удалось сохранить.

Захожу в комнату и застаю ежика у окна. Она смотрит во двор и вытирает слезы со своего лица. Аккуратно ставлю поднос на стол и подхожу к ней.

— Что случилось?

— Ты из — за меня всех разогнал? — спрашивает, глядя в мое лицо.

— Хватит нести чушь, — говорю ей. — Разогнал, потому что достали.

— Ты ведь лжешь, — произносит мне.

Может быть. Я просто хочу побыть с ней наедине. Поговорить. Узнать ее получше. Беру ежика за руку и притягиваю к себе. Вдыхаю аромат ее волос и тяну танцевать. Наивно? Банально? К черту. Мне хорошо с ней.

— Проголодалась?

— Самую малость, — отвечает мне.

Открываю бутылку вина и разливаю по бокалам. Протягиваю один ежику и наблюдаю за тем, как осторожно она делает глоток за глотком. А самого начинает накрывать. То ли от алкоголя, то ли от того, что рядом со мной она…..

— Поцелуй меня, — произносит ежик.

Глава 15

Ежик смотрит на меня. В ее глазах мелькает надежда. Такая нежная и доверчивая…. Нет. Никто к ней не прикоснется, кроме меня. Я не готов делить ее с кем-то еще. Подхожу к ней вплотную и касаюсь кончиком носа ее нежной скулы. Ее ресницы задевают мою кожу. Красивая. И почему же я раньше этого не заметил…. Потому что идиот, видимо. Она смотрит на меня снизу вверх, а ее голубые глаза блестят. Собрав всю свою волю в кулак, я прерываю наше молчание…

— Что ты со мной делаешь? — шепчу ей и провожу пальцем по ее губам. Такие мягкие…

— Я не знаю, — отвечает мне, не отводя своего взгляда.

Касаюсь губами ее подбородка и покрываю поцелуями. Вдыхаю ее аромат и замираю, когда она ловит руками мое лицо и тянется к моим губам. Меня будто током ударило от прикосновения ее губ. Кровь быстро разгоняется по венам. И я понимаю, что если мы не остановимся, все перейдет за черту.

— Эля, послушай….

— Нет, пожалуйста, ничего мне не говори, — произносит мне. — Просто поцелуй. Я не прошу тебя о большем, — прижимается у моей груди, а я не в силах противиться этому. Она нужна мне.

Подхватываю ее на руки, прижимая к себе как можно ближе. Ежик обхватывает своими руками мою шею, а мне с трудом дается себя сдерживать. Если на любой другой я могу оторваться, то с ежиком, мне хочется нежностей, от которых самому сносит крышу…

Крепко удерживая на руках ежика, подхожу к столу. Беру виноградину в рот и целую ежика так, как никогда никого не целовал. С чувством и желанием. Проталкиваю виноградину в ее рот и жду, пока она ее съест…

— Что ты делаешь? — улыбаясь, спрашивает у меня. А затем начинает краснеть от того, как моя рука скользит по ее бедру. — Дим, я….

Не даю ей договорить и снова целую. Я чувствую, как бьется ее сердце. Она расслаблена и сама прижимается ко мне.

— Держись, — шепчу ей на ухо, — держись крепко.

Подхожу к кровати и аккуратно укладываю ежика, слегка навалившись на нее сверху. Ежик не сводит с меня взгляда. Снимаю с себя футболку и снова прижимаюсь к своему теплому ежику. Я готов целовать ее всю. Обнимать, спать рядом с ней, вдыхая ее аромат. Я готов на все. Впервые мне так сильно хочется кого-то по-особенному.

— Скажи мне, ты уверена в своем решении? — шепчу ей, оторвавшись на несколько минут от ее нежных губ. — Я не хочу, чтобы ты потом сожалела о том, что произойдет сейчас. И если ты не хочешь, только скажи, я распоряжусь, чтобы тебя отвезли домой….

Ежик касается ладонью моего лица и тихо произносит, — я хочу….

Мне большего и не нужно. Ее ответ — это то, что мне хотелось услышать. Знать, что она не сбежит. Хочет быть колючкой, пускай. Я не против. Только бы оставалась рядом….

Запускаю ладонь под футболку и медленно скольжу вверх к ее груди. Ощущаю, как ее тело покрываться мурашками. Как тяжело она дышит. Как хочет меня. Она идеальна для меня. Лучше многих, кого я встречал. Нежно сминаю ее грудь и целую ее живот. Ежик поначалу вздрагивает, а после, спустя несколько секунд, сама выгибается мне навстречу. Освобождаю ее от лишнего и любуюсь ее идеальным телом. Красивая. Слишком….

— Не закрывайся от меня, — шепчу ей и скольжу языком к ее груди. Медленно обвожу им по выпирающим соскам. Ежик вытягивается. Провожу рукой по ее бедрам, пока не останавливаюсь на трусиках. Снимаю их с нее. Они ей не понадобятся. Откидываю в сторону. Не спешу. Я хочу дать ей расслабиться. Надавливаю на ее чувствительный участок и слышу, как из ее губ срывается слабый стон. Улыбаюсь. Мне нравится ее реакция…. Круговыми движениями по клитору и легкими нажатиями, я наблюдаю за тем, как она выгибается. Как поджимает свои пальчики на ногах… Это невероятно красиво…

— Не сдерживайся, — шепчу ей.

Ежик выгибается со стоном, жадно хватая воздух. Мне нравится видеть ее такой открытой. Расстегиваю джинсы и избавляюсь от них напрочь вместе с боксерами. Покрываю ее тело дорожкой поцелуев и останавливаю у ее лица.

— Ежик, я даю тебе последний шанс все хорошо обдумать, — повторяю ее. — После, я не смогу тебя отпустить. Ты понимаешь? Не смогу вырвать из сердца, в которое ты пробралась….

— Я не хочу уходить. Пусть ты и тот еще приставучий идиот, но я не уйду, — говорит спокойно.

Провожу рукой между ее влажных складок. От моих прикосновений ежик еще больше прогибается в спине. Располагаюсь поудобнее и членом собираю ее влагу на кончик головки. Ежик замирает, когда я провожу им вверх и вниз, и замираю на входе.

— Доверься мне, — наклонившись, шепчу ей и подаюсь вперед.

Ежик сжимает руками простыни и закусывает нижнюю губу. Не могу оторвать от нее взгляда. Внутри будто все перевернулось. Эмоции смешались с желаниями. Она вытаскивает их из меня по крупице, заставляя чувствовать и любить…. И я не могу этому противиться. Целую ее скулы, шепчу, чтобы расслабилась, и впиваюсь страстным поцелуем в ее губы. Собираю каждую ее неподдельную и искреннюю эмоцию. Не спешу. Делаю все медленно, чтобы она запомнила нашу ночь, как самое приятное воспоминание… Она слишком тугая внутри. Медленно набираю темп. Ежик издает сладкие стоны и обхватывает меня ногами. Как же хорошо. Я готов раствориться вместе с ней. Забыть обо всех проблемах и просто наслаждаться совместным с ней временем. Угораздило же так влюбиться….

— Дим, я… — пытается что- то произнести, но не успевает. Ощущаю внизу мощный приток и, не выдержав, кончаю…. Ежик прогибается мне навстречу, а я в этот момент забываю обо всем…. Не хочу ни, о чем думать. Сердце бьется слишком быстро. В голове все смешалось…. Это просто незабываемое чувство.

Поднимаю одеяло и опускаюсь рядом с ней на кровать. Как же сладко она пахнет. Мной, нашей близостью…. Прижимаю ее к себе и накрываю одеялом.

— Что будет дальше? — тихо спрашивает у меня. — Скажешь всем, что переспал со мной…

— Я разве должен кому-то что-то объяснять? — отвечаю ей. — Ты теперь мой ежик, и сбежать не получится. Мне плевать на этот спор. Поначалу я думал, что это Пашка с тобой замутил, вот и решил ввязаться в спор, чтобы его позлить. Но когда начал узнавать тебя, понял, что сильно ошибся на этот счет.

— Глупо. И все потому, что ты идиот, — говорит и прячется лицом в подушку.

— Может быть. Но вот идиотом, меня называть не стоит, — с ухмылкой говорю ей. — Иначе, я буду красть твои стоны раз за разом, — целую ее в спину и следом задаю вопрос. — А теперь скажи мне: кто знает о том, что ты не умеешь?

— Я никому не рассказывала о своем прошлом. Даже Дианка не знает, — отвечает мне.

— А вот ей старайся ничего не рассказывать. Потом я тебе все объясню.

Жду, пока ежик уснет. Натягиваю на себя вещи и спускаюсь вниз. Сжимаю в руке в телефон и сажусь на диван…. Думай же, думай….

— Дмитрий Константинович, тут вещи девушки высохли, и телефон ее, — говорит Тамара.

— Давай сюда, и на сегодня можешь быть свободна. Утром закажи клининг, чтобы дом привели в порядок.

— Хорошо, все сделаю, — отвечает и уходит.

Ну что же, Дмитрий Константинович, пора в своей жизни что-то менять. Я сделал ежика своим. Теперь никто и посмотреть в ее сторону без моего ведома не сможет. Даже Тоха. А попытается и я не знаю, что с ним сделаю… Со всеми ними…. Никогда не испытывал такого сильно влечения к девчонкам. Для меня это было за гранью. Но ежик своим появлением вырывает мою душу из оков. И это чувство мне понять сложно. Она как магнит притягивает меня к себе. Поэтому я поплыву по течению, дальше видно будет…. Главное, что сейчас она со мной….

Глава 16

Эльвира

Просыпаюсь рано утром. Вспоминаю все, что произошло ночью и улыбаюсь. Он рассказал мне о себе и я верю ему. Не знаю, может из — за того, что мы в чем- то похожи. У обоих из нас нелегкая жизнь. Прошлого не изменить, а настоящее, я думаю можно попробовать.

— Красивая улыбка, — шепчет мне на ухо Дима. — Вспомнила что- то приятное?

— Может быть, — отвечаю ему и следом спрашиваю, — который час?

— Полдень, — отвечает мне.

От удивления сажусь на кровати и прикрываюсь одеялом. Поверить не могу. Нет, этого просто не может быть. Я не могла так долго проваляться в его постели. Поворачиваюсь к Димке и вижу, как он заливается смехом.

— Что смешного?

— Иди сюда, — произносит и тянет меня к себе.

Всего секунда и я лежу у него на груди. Рассматриваю радужку его глаз. Касаюсь пальцем его губ и скул. В нем все кажется таким идеальным. Глядя на него, мое сердце начинает бешено стучать в груди. Он первый, кто увидел меня такой. Первый, кому доверила свои чувства. Интересно, он испытывает ко мне хоть что-то?

Дима перехватывает мое запястье и переворачивает на спину. Не хочу, чтобы это заканчивалось. Больше всего я сейчас боюсь, что это окажется сном. Я проснусь, и жизнь снова станет серыми буднями…

— Ущипни меня, — прошу его. — Покажи мне, что это все не сон. Что все произошедшее между нами для тебя что — то значит.

Вместо ответа он целует меня, нежно прикусывая мою кожу, вызывая целую бурю по всему телу. Обхватываю его руками и позволяю его рукам бродить по всему моему телу. Знаю, что вчера он был осторожен со мной. И это чувство наслаждения, которое я испытала рядом с ним, засело глубоко в моей памяти….

— Ежик, не провоцируй меня своими вздохами, — шепчет мне в губы.

Я не могу ему ничего ответить. Он возбуждает меня. Так сильно, что я не могу этому сопротивляться. Слишком сладко и в тоже время горячо. Мое тело готово отдаваться ему раз за разом.

— Расслабься, больно не будет, — шепчет мне на ухо.

Он располагается между моих ног и подается вперед. Немного неприятное чувство, которое быстро проходит. Обвиваю его ногами и сама подаюсь на встречу. Дима улыбается и впивается в мои губы. Он не сдерживает себя, а наоборот, двигается быстрее, проникая все глубже с каждым толчком. Ловит мои стоны и эмоции. Прижимаюсь к нему от нарастающего внутри меня чувства…..

— Кончай, не сдерживай себя, — шепчет мне на ухо.

Делает несколько резких и глубоких движений, от которых через меня будто проходят разряды. Тело содрогается в легких конвульсиях, но Дима все равно продолжает двигаться. Я слышу его сбитое дыхание, а после его рык, с которым он кончает….

— Что ты сделал?

— Прими душ и тщательно все вымой, — шепчет мне на ухо.

— Отвернись, — произношу ему. — И не подглядывай!

— Ежик я там уже все видел, — усмехается мне в след, чем вгоняет еще больше в краску. — Продолжишь меня стесняться, я заберу тебя к себе и не выпущу, пока не перестанешь.

Знаю ведь, что он шутит. И мне плевать. Я начинаю понимать его. И мне хорошо с ним. Плевать на то, что скажут другие. Разве для того, чтобы любить нужно чье- то мнение? Я так не считаю. Выскакиваю из под одеяла и бегу в ванную. Открываю теплую воду и прижимаюсь к холодной стене. Стараюсь успокоить свои мысли, пока в ванную не заходит Дима.

— Ежик, я же просил тебя, — шепчет мне на ухо и скользит пальцами по моим бедрам. — Упрямая.

Он прижимается ко мне и касается пальцами чувствительной плоти, а после наглым образом проникает ими внутрь. Сжимая свободной рукой мою грудь. Его губы касаются моей шеи. Ноги подкашиваются от его прикосновений. Мне с трудом дается стоять на ногах. Все движения, они так отточены, будто он знает, что мне сейчас нужно. Знает, как довести мое тело до исступления. Он надавливает на клитор и отстраняется. Водит указательным пальцем и зажимает.

— Я…Я этого не вынесу, — дрожащим голосом говорю ему. — П. пожалуйста….

Дима надавливает на клитор, и очередной оргазм накрывает меня. Я падаю ему в руки не в силах стоять на ногах.

— Тебе нужно немного отдохнуть. Потом я отвезу тебя домой, — шепчет и прикрывает мое тело одеялом. — Теперь ты моя Эля.

Улыбаюсь на его слова и произношу, — может быть. Если все это правда, и ты не причинишь мне вреда, тогда я, пожалуй, соглашусь.

— Я не причиню тебе вреда, — говорит серьезно. — Тебе больше никто не навредит.

— Где мои вещи? Мне нужно собираться, иначе Инка с Пашкой оборвут весь телефон.

— Они сделали это еще в восемь утра, — улыбаясь, произносит мне. — Успокойся.

Черт! Встаю и быстро одеваюсь. Смотрит на меня Дима или нет, сейчас не так важно. Натягиваю на себя платье и пытаюсь застегнуть молнию, но у меня не выходит. Дима подходит ко мне и, пробежав пальцами вдоль позвонков, тянет собачку наверх, застегивая на мне платье. Его губы целуют мою шею.

— Ты прекрасна, — шепчет мне на ухо.

Я краснею от его слов. Услышать что-то подобное от него я не ожидала.

— Я, наверное, пойду. Спасибо тебе.

Отступаю от него на шаг и оказываюсь в капкане его сильных рук.

— Я сам тебя отвезу, ежик — шепчет мне на ухо. — И это не обсуждается.

Улыбаюсь, потому что мне нечего ему возразить. Я счастлива. Может это все глупо и многие посчитают дурочкой, но мне тепло с ним. Пусть он и задирает меня дальше, но я знаю, что он не такой. Что внутри Дима абсолютно другой.

Мы вместе выходим из дома. Я сажу в его машину и проверяю телефон. Нинка действительно звонила мне. И ни один раз. Даже кучу смсок прислала….

«Эль, у тебя все хорошо? Я волнуюсь».

«Только не наделай глупостей. Очень тебя прошу».

«Возьми телефон!»

Остальные предпочитаю не читать. Я не ребенок. Причем уже давно. Сжимаю телефон и смотрю вперед. Правильно мы поступили или совершили ошибку, покажет только время.

— Что- то случилось? — спрашивает Дима.

— Нет, — отвечаю ему. — Просто немного задумалась.

— Поделишься или у тебя от меня секреты? — спрашивает своей задиристой интонацией.

— Прости, но мы не настолько близки, чтобы доверять друг другу секреты, — отвечаю ему. — К тому же ты и так слишком много теперь обо мне знаешь.

Отворачиваюсь и улыбаюсь. Дима притягивает меня к себе и целует. Но на этот раз нежно. Наш поцелуй прерывает телефонный звонок.

— Это у тебя, — улыбнувшись, говорит мне, как следом раздается еще один звонок.

— А это у тебя.

Отвечаю на входящий звонок. И мне сразу становится не по себе. Потому что это мой сводный братец. Улыбка моментально исчезает с моего лица. Сбрасываю и смотрю на Диму, который не сводит с меня своего взгляда.

— Кто это был? — спрашивает, указывая на телефон.

— Номером ошиблись.

Не думаю, что он мне поверил. А распространяться о сводном братце, которого я вчера вскользь упомянула, не хочу. От него ничего хорошего ждать не следует. Наоборот, только одни проблемы.

Димка остановил машину у подъезда. Судя по тому, что я вижу впереди знакомую машину, Пашка тоже здесь. Открываю дверь, как Дима притягивает меня назад и целует.

— Хватит, — произношу улыбаясь.

— Ежик, ты сильно разговорилась! — заявляет мне. — Беги, пока тебя злой волк не съел.

— Тогда тебе не ежик нужен, а Красная Шапочка. А тут ты ее точно не найдешь….

С улыбкой выбегаю из машины и захожу в подъезд. Слышу, как его машина отъехала от дома и только после этого поднимаюсь в квартиру. Прохожу в квартиру и застаю Нинку в коридоре.

— Эля, черт возьми! Я звонила тебе, — говорит так, словно отчитывает меня.

— Нин, я дома, со мной все в порядке. Видишь, голова на плечах. В конце концов, я же не ребенок, чтобы меня контролировать.

— Дело не в контроле! Тебе двадцать, многие в твоем возрасте совершают ошибки, — говорит Нина.

— Как мама? — задаю вопрос. — Нин, не нужно читать мне нотации. Пожалуйста. Я очень устала.

Прохожу в свою комнату и плюхаюсь на кровать, не снимая с себя платье. Прижимаю к груди подушку и смотрю в потолок. Пока на телефон не приходит сообщение.

«Ты ведь пригласишь меня на День рождения, ежик?».

«Я подумаю».

Отправляю ответ и откидываю телефон в сторону. Я не сильно горю желанием праздновать его. Потому что до этого меня никто не поздравлял. А ворошить прошлое — это все равно, что вскрыть старые раны, которые я так упорно стараюсь залечить….

Глава 17

Дмитрий

За одну ночь ежик пробралась ко мне в душу и поселилась в моем сердце. Она рассказала мне о своих проблемах. Доверилась. И мне не оставалось ничего, кроме как поделиться с ней своей жизнью. Мы оказались в похожей с ней ситуации. И это только выводит меня из себя. То, через что ей пришлось пройти и то, на что ее обрекли, выводит меня из себя. Удивительно, что она смогла вынести весь этот груз в одиночку и не сломаться…. Сколько бы я не думал об этом сейчас, без нее я не смогу найти ответа на этот вопрос.

Включаю музыку и выруливаю в сторону дома. Но не думать о ежике не выходит. Она поселилась в моей голове. Вот же…. Подъезжаю к дому и застаю парней тусующимися около входа. Паркуюсь и выхожу из машины.

— Какого хрена вы тут забыли? — задаю вопрос, подходя к ним. — Не помню, чтобы приглашал кого — то из вас!

— Воу, воу! Не горячись Дим, — говорит Миха. — Мы не с пустыми руками.

Твою мать!

Усмехаюсь и захожу в вестибюль. Парни топают следом, перетирая что-то между собой. Не вдаюсь в подробности. Мне это неинтересно. Я планировал провести этот день в размышлениях. Меня до сих пор волнует только одно: правильно ли мы поступили, отдавшись друг другу. Внутри гложет чувство вины перед ежиком. Но, черт возьми, я не могу выкинуть ее из головы. Ни об одной девчонке так не думал, как о ежике. Мне кажется, я до сих пор слышу ее ласковый и нежный голос. Вспоминаю, как она выгибалась подо мной, обвивала мою шею руками, а бедра ногами. Какое удовольствие и наслаждение мы испытали оба. Ежик отдала мне себя. Я стал для нее первым и старался доставить ей удовольствие…. И только сейчас начинаю понимать, что я наделал…..

— Дим, может, откроешь дверь? — говорит Тоха. — О чем ты так задумался?

— Неважно!

Открываю дверь и прохожу в квартиру. Падаю на диван и запрокидываю голову на спинку. Но стоит мне закрыть глаза, как я вижу ее. Кажется, что ее запах забился у меня глубоко в легких и продолжает там оседать.

— Ну нет, друг так дело не пойдет, — говорит Лекс. — Что между вами произошло?

— Тебе оно надо?

Встаю с дивана и поднимаюсь в спальню. Достаю из сейфа деньги и возвращаюсь в гостиную. С самого начала я проиграл этот спор. А теперь, когда мне известно, что с ней случилось, я начинаю многое переосмысливать.

Слышу, как парни что-то бурно обсуждают, но при виде меня резко замолкают. Кладу деньги на стол и сажусь на диван. Беру бокал с виски и выпиваю. Мне хочется ненадолго забыться. Ведь я до сих пор вспоминаю слова брата:

«Ты совсем не знаешь эту девочку, но готов втянуть ее во все это свое дерьмо. Тебе следует поучиться человечности.».

Хотелось бы мне узнать, где человечность во всем этом мире. Мы получаем лишь то, что хотим. Выпиваю с парнями и задумываюсь. А ведь эта ночь действительно была особенной.

— Димон, спустись к нам, смертным, — подшучивает Миха. — Что за херня с тобой творится? Вон Тоха вчера с двумя развлекся….

— Просто заткнитесь уже все со своими бабами, — говорю им. — Слишком шумными стали. Меня подробности и детали мало волнуют. Я свечку не держал, и держать, не намерен.

— Вот это тебя понесло, — говорит Лекс.

— Мы ведем себя как обычно, а вот ты, друг, в потолке дыру просверлишь, если продолжишь в том же душе, — говорит Миха, залпом опустошая бокал. — Чем тебя твой ежик до такого состояния довел? То, что ты вчера сказал, это конечно, жестко. Такого и врагу не пожелаешь. А девчонка пережила все это….

Опустошаю бокал и с шумом ставлю на стол. Мне нечего им сказать. Все, что произошло, останется только между мной и ежиком. И парням туда лезть не следует. Что до ее папаши и мачехи с отпрыском, эту проблему я решу сам.

— Так и что ты решил? — интересуется Лекс.

— Присматривайте за ней издалека. И Юдину подальше держите от ежика.

— Димон, полегче, — говорит Миха. — В чем дело то? Решил в Шуры- муры с ней поиграть?

— Мих, заткнись! — говорю твердо. — Не до тебя сейчас.

— Да ты загоняешься по своему ежику, — говорит Тоха. — Хочешь или нет, но парни правы. Ты ни черта не рассказываешь. А стоит нам заговорить о твоем ежике, ты сам не свой. Бесишься и срываешься на других. Так кого черта с тобой творится? Ты понимаешь, что Палыч с нами сделает? После того, как ты свалил с подручным своего отца, он рвал и метал всех.

Это не новость. Палыч, как и любой другой тренер, печется о своих лучших игроках. Но, блять, как же все бесит. Взъерошиваю волосы и нависаю над коленями. Проверяю телефон на входящие вызовы. Никто не звонился. Уже хорошо.

— Слушай, Димон, с Юдиной ты что планируешь делать? — интересуется Миха. — Девчонка влюблена в тебя.

— Я ни раз говорил, мне она не интересна, — говорю, заправляясь вискарем. — Таких прилипал я на дух не переношу. Твою мать! Вы сюда на кой черт приперлись? Вот деньги за проигрыш берите и валите по бабам.

— Засунь себе эти деньги в зад! Думаешь, мы не видим, что твой спор перерос в нечто большее, — говорит Лекс. — Заканчивай комедию ломать. Мы ничего против не имеем. Хочешь замутить мути. Нужна помощь — поможем, но блять, вот этого не нужно….

— Что думаешь дальше делать? — интересуется Тоха. — Скрывать с ней отношения?

Скрывать. Поначалу я думал об этом, но сейчас понимаю, что в этом нет необходимости. Эля для меня как успокоение. Я могу довериться ей. Черт, никогда себя так паршиво не чувствовал, но и секса такого у меня еще ни разу не было. В голове как набат звучат стоны, а перед глазами ее нежное, прогибающееся подо мной тело. Я даже в душе не смог устоять перед ней. Как голодный волк накинулся. Взял, получил ее себе. Ее эмоции, чувства — это лучшая награда, которая может быть. Ежик не достойна, чтобы прятаться, а я хочу узнать ее ближе.

— С чего ты решил, что я собираюсь скрывать что-то?

— А разве нет? — интересуется Миха. — У тебя секретов больше, чем скелетов в шкафу.

Усмехаюсь. Мои скелеты — это закрытая тема и обо всех знать не следует. Есть в моей жизни моменты, о которых никто не должен знать. Еще отец со своей женитьбой пристал. Надоело все…

— Закрыли тему! — говорю им. — Просто присмотрите за Элей.

— Лады, — говорит Миха. — Кстати, Соколов из параллельной группы все же неравнодушен к твоему ежику.

— С Соколовым я разберусь сам!

Ставлю стакан на стол и направляюсь в ванную. Умываю лицо прохладной водой и смотрю на свое отражение. Ежик теперь мой. Мне нельзя так расслабляться. Наоборот, понадобиться холодная голова. Отец не просто так завел тему женитьбы. Он что-то задумал. А если расслаблюсь, то дам слабину и потеряю своего ежика.

Выхожу в гостиную и слышу, как в кармане брюк вибрирует телефон. Достаю и отвечаю…

— Ну, здравствуй, сын! Я надеюсь, ты распорядился, и клининг все уберет! — говорит серьезным тоном. — Ты знаешь мое отношение ко всем твоим выкрутасам.

— Завязывай, все сделал, — отвечаю ему. — Ты ведь мне звонишь не только по этому поводу….

— Все верно! — говорит отец. — Мне нужно будет твое присутствие на совещании через три дня.

— А я тут причем? Возьми Влада, он в этом шарит.

— Сын, ты, видимо, забыл про суть нашей сделки! — напоминает, повышая голос.

Про сделку я прекрасно помню, но я сглупил. Мог бы спокойно обойтись каким- нибудь клубом. Но эта ночь и утро оказались за гранью моей привычной жизни. Эля начинает заполнять во мне пустоту. Она не заметно касается не только моей души, но и сердца.

— Я помню. Все сделаю!

— Вот и славно. Во вторник за тобой приедет Влад. И смени свои джинсы на костюм. Ты не в клуб поедешь! — говорит отец и сбрасывает звонок.

Достал своими нравоучениями. Но прежде чем что-то предпринимать, мне нужно узнать все. Все транзакции и договоренности на ближайшие полгода. Он хочет, чтобы я занял место в его Империи. Но нет. Я построю свою собственную. И начало этому уже положено….

Глава 18

Эльвира

Встаю с утра пораньше и направляюсь в ванную. Я счастлива. И дело не в том, что произошло между мной и Димой, а потому, что мы смогли поговорить. Теперь я могу твердо сказать, что Пашка ошибается насчет своего брата. Дима, он не такой. Он рассказал мне о споре, вместо того, чтобы отпираться и лгать, как это бывает. И я сама захотела отдать себя ему. Подарить не только надежду, но и показать, что значит любить. Многие может, и считают, что секс это проявление любви, но я нет. Для меня любовь это особенное чувство. Оно прекрасно по — своему и описать можно по- разному. Но каждый раз, вспоминая о Диме, мне становится легче дышать. Знаю, что это может и по-детски, но мне хочется быть рядом с ним. Просто держаться за его руку. Слушать его рассказы. Да что угодно, лишь бы он был рядом. И это тепло на душе не оставляло меня.

— Эль, может, поговорим? — говорит Нинка. — Не закрывайся от меня.

— Я не закрываюсь, Нин. Я просто живу и наслаждаюсь этим.

— То, что ты вся светишься и наслаждаешься, я вижу, — говорит мне. — И такой ты стала после вечеринки.

— Нин, я прошу тебя, перестань! Я не ребенок, не нужно учить меня жизни.

Прохожу мимо нее в свою комнату. Я столько времени была закрыта от всех и не понимала, что значит действительно жить. Переходить черту я не собираюсь. Напиваться и приходить домой еле живой тоже не намерена. В конце концов, чувство гордости у меня тоже есть. Заправляю постельное и слышу, как открылась дверь в мою комнату.

— Нин, ну я же прошу, хватит. Не нужно нагнетать.

Оборачиваюсь, но вместо Нинки в дверях стоит Пашка. Его взгляд более серьезный, чем обычно, а руки скрещены на груди. Теперь понимаю, что от него так просто не отделаюсь.

— Эль, ничего сказать не хочешь? — произносит Пашка, закрыв за собой дверь.

— А что мне сказать? У меня все хорошо, — отвечаю ему. — Только я не понимаю вас обоих. Когда мне было тяжело, и я пыталась освоиться здесь, вы поддерживали меня. А сейчас, когда я только начала жить и налаживать отношения с друзьями, вы как будто сговорились.

— Эль, что ты подразумеваешь под словами налаживать отношения? Не имеешь ли ты ввиду ту ночь с Димой? — говорит серьезнее некуда.

— Нет! Я не это имею ввиду! И я не отрицаю того, что сделала! — говорю ему. — Мне не семнадцать лет. И заметь, я уже давно не ребенок. Никто из Вас даже представить себе не может, через что я прошла. Я не говорила об этом Нинке. Потому что уверена, что она ничего не сможет понять. Думаешь, мне было легко? Легко пережить это давление со всех сторон? Я не была для отца любимой дочкой. Никогда. Кроме ссор и криков я не видела ничего. Про мое день рождения помнила только мама. Так что не нужно мне говорить о том, что я совершаю ошибки. Паш, я прекрасно все понимаю и все знаю. Буду ли я жалеть об этом, покажет только время. А сейчас я просто хочу жить и немного свободы, а не контроля с вашей стороны.

Пашка запускает руку в волосы и не знает, что мне сказать. Все, верно, здесь нечего говорить. Я не проявляю эгоизма и не стремлюсь что- то там доказывать. Я просто хочу побыть счастливой хотя бы раз в жизни. Мы не можем знать, что нас ждет впереди, а потому нужно жить настоящим, какое бы оно ни было.

— Эль, ты ведь понимаешь, что сделала глупость, — говорит мне.

— А ты? Ты разве жалеешь об отношения с Нинкой? — задаю вопрос, на который не получаю ответа. — Вижу, что нет. Вы оба счастлива. Каждый человек может измениться, если его поддерживать, разве не так?

— Делайте, что хотите. Я сдаюсь, — говорит Пашка.

На радостях обнимаю его и целую в колючую щеку. Нинка заходит в мою комнату и смотрит на нас недоумевающе. А я отхожу от Пашки и обнимаю ее.

— Господи, поженитесь уже, — говорю ей так, чтобы услышали оба. — Я Вас так люблю, если бы ты знала…. Только в мою жизнь лезть не нужно….. А теперь очень Вас прошу покинуть мою комнату. Я не намерена опаздывать на пары по экономике. И еще, Нин, хватит подговаривать Пашку. Я не нуждаюсь в психологе. Когда придет время, я сама все расскажу.

Закрываю дверь и быстро переодеваюсь в платье. Беру в руки телефон и листаю сообщения. От Димы ничего нет. Сжимаю в руке телефон, размышляя о том, чтобы написать ему сообщение первой. Но при наборе текста, я останавливаю себя. Не хочу навязываться. Если захочет, сам напишет.

Выхожу из комнаты и иду на кухню. Пашка с Нинкой сидят на кухне и воркуют между собой. Такую идиллию я им портить не собираюсь. Стучу в дверной косяк и говорю:

— Я побежала. Воркуйте себе на здоровье.

Не дожидаясь ответа, выбегаю в подъезд и спускаюсь вниз. Выхожу во двор и не успеваю отойти от подъезда, как мои глаза накрывает чья- то ладонь. От страха вскрикиваю, пока не узнаю знакомый голос:

— Мой ежик соскучился?

Вырываюсь из его захвата и поворачиваюсь к нему лицом. Напугал до чертиков….

— Ты в своем уме? — говорю ему. — Ты напугал меня!

— Виноват, исправлюсь, — шепчет мне на ухо. — А если серьезно, то я планировал устроить тебе сюрприз.

— Сюрприз? Мне? — удивленно смотрю на него. — Ты! Ты сволочь Михайлов! Ты в курсе?

Отхожу от него в сторону и направляюсь в сторону метро. Дима догоняет меня и заключает в объятия. Прижимает к своей груди. Я слышу, как бьется его сердце и зарываюсь носом в его футболку.

— Скажи, что происходит?

— О чем ты? — интересуется у меня.

— Да так, ни о чем, — отвечаю ему и отхожу. — Я лучше на метро, тут недалеко.

— Стоять! — притягивает меня к себе и зажимает в капкан своих объятий. — А теперь рассказывай.

— Нечего рассказывать, — отвечаю ему. — Ты ведь и сам все понимаешь…. Только прикидываешься, пытаясь вытянуть из менять ответы. Разве не так?

— Прости, но мне пришлось пропасть на пару дней, — говорит мне.

Он смотрит на меня прямым и выразительным взглядом. А мне так и хочется прочитать в нем что-то еще. Да, он мне нравится, но я чувствую какой — то подвох….

— Прекрати дуться, — говорит мне. — Поехали, я отвезу тебя.

— Не буду, если ты снимешь уже эту чертову маску безразличия. Ты показал мне себя настоящего. Тогда зачем все это?

Вместе садимся в машину. Раньше ни за чтобы не села. А сейчас понимаю, что в чем — то ошибалась на его счет. Он может и со своими скелетами в шкафу, но он открылся мне. А я знаю, как это тяжело сделать. Дима поворачивается ко мне и поправляет прядь моих волос. Заливаюсь краской. Черт! Знаю, что смущаться уже бессмысленно. Он видел все. И не просто видел. От воспоминаний по телу пробегают мурашки. Дима обхватывает меня за талию и притягивает к себе на колени.

— Что ты делаешь?

— То, что хочу, пора бы запомнить это ежик! — говорит мне в губы. — Ты моя, и я не намерен тебя отпускать.

— Так не отпускай, — отвечаю, слегка улыбнувшись. — Только не сейчас. Я правда очень спешу. И ты тоже. Представляешь, что сделает Витольдовна, если мы опоздаем? А мне нужен этот диплом.

— Из-за отца? — меняет интонацию на более грубую.

— Нет, он здесь не причем! Это для работы, — говорю ему. — Я хочу сама твердо стоять на своих ногах и работать в той сфере, которая мне нравится.

Дима заводит машину, и мы отъезжаем от дома. Едем молча. Подъезжаем к светофору, пока мой телефон не начинает вибрировать. Достаю и смотрю на входящий вызов от Дианки.

— Кто там? — спрашивает Дима.

— Дианка.

— Ответишь? — интересуется у меня. — Может, случилось что-то…

— Смысл, если мы уже приехали, она вон стоит, — говорю, указав на ворота.

Дима улыбается. Паркуется и не спешит меня выпускать. Притягивает меня к себе и целует. Так, что я обо всем забываю. Мне совсем не хочется уходить, но и сидеть я не могу. С одной стороны без конца вибрирует телефон, с другой- его друзья, которые стучат в окно. С неохотой разрываем поцелуй и выходим из машины.

— Извините, если помешали, — говорит парень, что спас меня из бассейна.

— Послушай, Эль, мы неправильно начали знакомство, — говорит мне. — Я Михаил — Миха, это Леха он же Лекс, ну и Антоха — Тоха. Ты это извини за подкол.

— Шутка действительно оказалась нелепой и, я бы сказала, местами идиотской, но я не обижаюсь. Спасибо вам всем, что помогли мне, — говорю им. — Дим, я пойду, меня Дианка ждет.

— Не и не смей от меня больше бегать, фыркать, — шепчет мне на ухо и отпускает.

Поцеловав его в щеку, убегаю к Дианке. По выражению ее лица видно, что она недовольна. Но с кем не бывает. Я не всегда могу отвечать на звонок.

— Идем, а то опоздаем, — произношу ей. — Диан?

— Идем, — отвечает мне. — Ты ведь мне все расскажешь? Мы же подруги.

— О чем ты хочешь узнать?

— У тебя с ним серьезно? — задает вопрос.

А я смотрю на нее и не знаю, что мне ей ответить. Потому что сама не знаю ответа на этот вопрос….

Глава 19

Сижу на паре и думаю над словами Дианки. Мы не настолько с ним знакомы, чтобы признаваться в любви и прочее. Да, мы оба открылись друг другу, проверили ночь вместе. И я не знаю, значит ли это что-то для него. Сомнения. Меня одолевают одни сомнения. Не хочу сейчас ничего слышать. И настроения никакого нет.

— Зайцева, — говорит преподаватель. — Расскажи нам об основной функции финансовой системы.

Голос преподавателя возвращает меня в реальность. Почему именно я должна отвечать на него. Черт! Мне сейчас не до финансов. Я не могу разобраться со своими мыслями. Даже записать ничего не успела. Делаю глубокий вдох и собираюсь сказать, что я не могу дать ответа, но меня опережает Михайлов.

— Основной функцией финансовой системы является выполнение операций по переводу финансовых сбережений отдельных лиц и компаний в капитал (основные и оборотные фонды), т. е. превращение накоплений в физические активы (капитал), которые используются другими компаниями для производства продукции и услуг. Финансовая система обеспечивает инструмент и условия, с помощью которых лицо, имеющее денежные сбережения, может передать эти сбережения другому лицу, которое имеет производственные возможности и нуждается в финансах для использования или прироста, — выдает Михайлов. — Мне продолжить?

— Спасибо, Зайцева, — говорит преподаватель. — Только в следующий раз, я хочу услышать ответ не от тебя Михайлов. — Продолжаем тему.

Поворачиваюсь к Михайлову и шепотом говорю, — спасибо. Но ответ так быстро не поступает. Он достает телефон и что-то пишет. Беру в руки телефон и смотрю на входящее от него сообщение:

«Что с тобой сегодня? Ты как на иголках. Тебя кто-то обидел?».

«Нет, я в порядке. Просто немного задумалась. Спасибо тебе за помощь».

Дима усмехается и пишет новое сообщение. А я стараюсь хоть что — нибудь записать из сегодняшней темы. Продолжу летать в облаках и не сдам экзамены. А мне нужно их сдать. Мне нужен этот диплом. Телефон вибрирует на столе. Быстро беру его в руки и читаю сообщение от Димы:

«Не летай в облаках».

«Прекрати писать мне на лекциях».

Убираю телефон и игнорирую все входящие сообщения. Конспектирую слова преподавателя. Но сосредоточиться только на тексте у меня не выходит. Краем глаза я все же смотрю на него. Дима сидит, оперевшись на руку, и не сводит с меня взгляда.

— Эль, — говорит Дианка, толкнув меня в плечо.

— Что ты делаешь? — шепотом спрашиваю у нее. — Что на тебя нашло?

— А на тебя что нашло? — отвечает мне. — Ты только и делаешь, что пялишься на него.

Звенит звонок. Дима уходит из аудитории вместе со своими друзьями. Он не посмотрел на меня. Просто молча взял и вышел из аудитории. Укладываю в сумку тетрадь и заглядываю в телефон. Дажесообщение не написал.

Выхожу из аудитории и иду прямо по коридору, пока меня не берут за руку и не затягивают в темный угол. Зажмуриваюсь, оказавшись прижатой к холодной стене.

— Ежик, открой глазки, — говорит Дима. — Или ты ожидала кого-то другого.

— Это не смешно, — говорю ему. — Ты напугал меня?

— Тсс… — проводит большим пальцем по моим губам. — Ничего не говори…

Он наклоняется к моему лицу. Проводит носом по скуле и целует. С таким напором, что мои ноги начинают подкашиваться. Сердце бешено стучит в груди. Его рука скользит по моему бедру…. Возбуждая меня.

Нет. Так нельзя.

— Прекрати! Нас же увидят!

— Увидят и что? — отвечает мне, прижимаясь все ближе. — Не думай ни о чем.

— Дим, мы в универе, — говорю ему. — Поймают же.

— Не поймают, — шепчет мне на ухо и отстраняется.

Тяжело вздыхаю. Лицо краснеет при виде него, а он смотрит на меня и улыбается. Его забавляет мое смущение, а я не могу скрывать все это. С каждой минутой, проведенной рядом с ним, я ощущаю, как меня тянет к нему. И мне не хочется сопротивляться этому.

— Идем, — говорит Димка, взяв меня за руку.

— Куда ты меня тянешь?

— Туда, где нам никто не помешает, — отвечает мне. — Доверься мне.

— У нас пара скоро начнется.

Он берет меня за руку и притягивает к себе. Оказываюсь в его объятиях и не могу скрыть улыбки. Мне все равно, что на нас смотрят другие. Сейчас есть только мы двое. Его теплый взгляд, с которым он смотрит, прикосновения. Мне нравится в нем все.

Мы поднимаемся в пустую аудиторию на третьем этаже. Дима запирает дверь на ключ и подходит ко мне. С каждым его приближающимся шагом я будто ощущаю, как пол уходит из-под моих ног. Дима приближается и обхватив за талию, целует. Тело расслабляется рядом с ним. А мысли уносятся прочь.

— Что же ты со мной делаешь, — произносит мне в губы и целует, проникая языком в мой рот.

Свободной рукой пробирается под мое платье. По телу пробегает приятная дрожь. Понимаю, что хочу только его. Мне не нужен никто другой. Только он.

— Эль, скажи мне, чего ты хочешь? — шепчет мне на ухо.

На лице появляется легкий румянец. Я не могу вот легко взять и сказать ему это. Поднимаю голову и смотрю в его глаза. Не знаю, может, пытаюсь найти в них какой- то подвох…. Но я хочу быть честной не только с собой, но и с ним. Чтобы он тоже понимал мои чувства. Не хочу быть для него простым влечением….

— Тебя и только одного тебя…

— Так и должно быть ежик, потому что ты только моя. Я не потерплю, если к тебе прикоснется кто- то еще, — говорит серьезно.

— Тогда не позволяй никому ко мне прикасаться….

Дима усмехается и усаживает меня на стол. Я немного паникую, но в тоже время безумно хочу его. Не знаю, как это описать. Я понимаю, что правильно и что нет. Но с ним мне хочется перешагнуть через себя. Занять в его сердце маленький уголок.

Он стягивает с меня нижнее белье и наваливается сверху. Я слышу, как звенит пряжка его ремня, а после резким толчком заполняет меня без предупреждения, сорвав стон. Притягивает к себе поближе и начинает двигаться. Закусываю нижнюю губу, чтобы нас никто не услышал.

— Расслабься, ежик, — наклоняется и шепчет мне в губы.

Позволяю телу расслабиться. Но я не в силах сдерживать стоны. Это слишком приятно. Внизу живота зарождается что- то невероятное. Яркая вспышка сладостной агонии проносится по всему моему телу со стоном. Тело выгибается дугой, а Дима… Он делает толчок и замирает внутри меня. Мои мысли куда-то улетучиваются. Мне слишком хорошо с ним.

— Ежик, — шепчет мне на ухо. — Прости, не сдержался.

— Что мне теперь делать? — улыбаюсь, глядя на него.

— Не двигайся, — шепчет мне и осторожно выскальзывает.

Краем глаза замечаю, как он достает из своего рюкзака влажные салфетки и подходит ко мне. Ощущение прохлады между ног, где только что, я ощущала тепло, заставляет тело вздрогнуть.

— Дим, я сама вытрусь. Отвернись.

— Ежик, — говорит серьезно. — Не нужно стесняться. Я там все видел. И то, что сейчас случилось — это мой косяк. Но я не хотел покидать тебя. В следующий раз будем осторожнее. А теперь одевайся.

Быстро натягиваю на себя трусы и поправляю платье. Дима берет мою сумку и открывает дверь. Подхожу к нему, чтобы забрать сумку, но он не дает. Прижимает меня к стене и целует. А меня этот поцелуй, только больше заводит….

— Идем, — произносит мне.

Выходим из аудитории и спускаемся вниз. На первом этаже многолюдно. К тому же мы потратили свой обед на нас двоих. И я не жалею об этом. Может местами я и наивная, но я умею любить и дорожу каждой минутой, проведенной рядом с ним. Потому что для меня это самое дорогое.

— Эль, ты где была? — интересуется Дианка, подойдя ко мне. — Я тебя обыскалась. Ты на звонки не отвечала.

— Я немного заблудилась…

Вижу, как она закатила глаза. Больше, похоже, на ответ: «Оно и видно, как ты заблудилась!». Она смотрит сначала на Диму, а после на меня. Что она хочет увидеть? Я ее не понимаю. Все, что происходит между нами — это уже личное.

— Юдина, у тебя проблемы? — вмешивается Дима.

— Нет, просто, — начинает оправдываться.

— Раз нет, тогда займись своими делами, — говорит твердо.

Дианка уходит. Подхожу к Диме, чтобы забрать свою сумку, но он не отдает ее мне. Ну или не спешит отдавать. Я знаю, что Дианка, может, и не такая белая и пушистая, но все же, он мог как-то и помягче с ней поговорить.

— Дим, зачем ты так?

— Ежик, будешь много знать, затащу в чулан, — говорит с ухмылкой, от которой по телу проносятся мурашки.

Беру в руки сумку и собираюсь уходить, но мне снова не дают этого сделать. Только на этот раз его компания друзей.

— Ну, что голубки, как насчет встретиться в среду в кафе? — предлагает Тоха. — Посидим вместе всей компанией. Все равно практика намечается. Отметим.

— Я не могу, простите.

— Что значит, не могу, Эль? — интересуется Миха.

— Я не понял, вы какого хрена пристаете к моему ежику? — говорит Дима, обхватив меня за талию и притянув к себе.

— Успокойся, мы просто предлагаем посидеть вместе, отметить день начала практики, — говорит Лекс. — Или у Вас двоих свои планы намечаются?

— Я пойду, а вы тут поговорите.

Отхожу от Димы и направляюсь в аудиторию. В сумке вибрирует телефон. Достаю и вижу незнакомый номер. Отвечаю и слышу до боли знакомый голос….

— Здравствуй, сестренка!

— Олег, что тебе нужно? — спрашиваю у него. — Я уехала из дома. Ты доволен? И возвращаться не собираюсь. А теперь оставь меня со своей мамашей в покое.

— Попридержи коней, сестренка. Этого мало, — говорит мне. — То что ты свалила, меня, несомненно, радует. Но кто сказал, что это все?

— Чего ты хочешь?

— А ты подумай, сестренка. Вспомни все мои слова и подумай. Вроде бы не глупая была. А сейчас, что? Связалась с семьей Михайловых. Ты вообще понимаешь, куда нос навострила? Впрочем, не так уж и важно. Ты не будешь с ним иметь ничего общего, — говорит мне.

— Это не тебе решать. Ты мне никто!

— Ошибаешься, сестренка. Ты подумай над моими словами, — говорит и сбрасывает звонок.

Глава 20

Дмитрий

После разговора с парнями иду в аудиторию. Ежик не выходит из моей головы. Еще эта Юдина… Сует свой нос туда, где ему не место. Еще отец своими условиями. Одни, мать вашу, проблемы. Нужно избавлять от них по мере поступления. С отцом не так все просто. Придется повозиться. Для развития собственной кампании, мне нужно обзавестись связями. Переманить клиентов на свою сторону. Отец ведь хотел достойного сына, который будет зависеть от него. Но все будет идти не так, как он хочет. Я принял его условия.

— Михайлов! — слышу знакомый голос за спиной. Не придаю значения и поднимаюсь наверх. Не горю желанием тратить свое время на таких низших сошек.

— Михайлов, хорош игнорить. Разговор есть, — тарабанит Соколов.

Останавливаюсь на лестничном пролете и опираюсь спиной о стену. Скрещиваю руки на груди, давая понять, что я готов потратить на него время. Мне даже стало интересно послушать, что он хочет мне сказать.

— О чем ты хочешь поговорить? Только давай без соплей. У меня нет с собой платка, чтобы дать тебе сопли подтереть.

— Что тебе нужно от новенькой? Решил поиграть с ее чувствами? — задает вопрос, который вызывает во мне злость. Но нет, так просто срываться не стану. Знает же, что будет, если меня спровоцировать.

— Твое какое дело? Бесишься, что оказался не на моем месте…

— Да ты играешь с ней! Думаешь, я поверю, что у таких зажравшихся мажоров, которые кидают деньги налево и направо, могут быть чувства к простой девчонке? Кого ты пытаешься обмануть? — говорит Соколов. — Оставь Элю в покое.

Вижу, что Соколова начинает порядком заносить. Интересно, он сам- то хоть понял, какую ахинею сейчас сказал…. Вроде же нормальный был. Тусил с нами, пока его не прижали за хвост. А сейчас, видимо, совсем херово стало.

— Соколов, за словами следи. Может ведь и ответ прилететь, и такой, что сам не рад будешь, — говорю ему. — И если я еще раз услышу, что ты подбиваешь к Эльвире клинья. Жалеть не стану. Винить будешь только себя одного.

— Она мне нравится. — говорит Соколов. — Оставь ее в покое!

Усмехаюсь и, не сдержав порыв злости, ударю его. Вижу, как он зажимает нос. Плевать. Я предупреждал, и ни один раз, чтобы следил за словами. Но до него любые слова, видимо, плохо доходят. Хватаю Соколова за воротник и припечатываю к стене.

— А теперь слушай меня внимательно. Еще раз подойдешь к моей девушке, и я тебя уничтожу. Ты знаешь, что такое вылететь из- под крыла Палыча. Тебя никто не возьмет в команду. Это будет твой крест.

— Что, подключишь папочку, чтобы тот решил вопрос? — усмехается мне в лицо.

— Ошибаешься, — смеюсь ему в лицо. — Мы же с тобой давно не дети, чтобы прятаться за спинами отцов. И не скрипи зубами. Хорошие стоматологи могут быть тебе не по карману.

Отпускаю Соколова и отхожу назад. Каким был занудой, таким и остался. Дальше своего носа ни черта не видит. Поднимаюсь наверх и прохожу в аудиторию. Ежик сидит за партой и листает тетрадь. Забавная.

— Не боишься проблем? — интересуется Тоха. — Палыч живьем сожрет.

— Не нагнетайте, — отвечаю им. — Если Соколов под ноги не смотрит, проблема не моя.

Прохожу в аудиторию и подхожу к ежику. Она выглядит задумчивой. Не нравится мне это. Неужели Юдина что-то наплела…

— Все хорошо?

— Да, я просто задумалась, — отрывает свой взгляд от тетради и поднимает его на меня.

— О чем задумалась? — задаю вопрос. — Мне и самому это стало интересно.

— Нет, ничего. Не бери в голову, — отвечает так, словно пытается уйти от ответа. — Может быть, позже об этом поговорим? Сейчас не самое подходящее время, и на нас все смотрят.

Плевать я хотел на всех этих любопытных. Но и давить на нее тоже не хочу. Она не чья-то еще, а только. И я уверен в том, что так и будет дальше. А если хочет поговорить немного позже, мы поговорим. Тут я спорить не собираюсь.

Звонок на пару.

Сейчас это единственное, что я начинаю ненавидеть после Соколова. Наклоняюсь к ежику и, поцеловав ее, сажусь на свое место. Я уже говорил это, и мне это не надоест. Мне нравится наблюдать, как она смущается. Легкий румянец на лице, сияющие глаза. Она научится понимать, что мои действия куда важнее простых слов. Иногда лучше показать все поступками, чем сказать на словах.

— Дим, ты что делаешь? — произносит Миха. — Решил ее в краску вогнать? Не все девчонки это любят.

— Заткнись, Мих, — говорю ему. — Ты слишком много болтаешь? Просто за рыжей присмотрите.

— А ты не пробовал с ней поговорить? — интересуется Лекс. — Не думаю, что Юдина тебя не поймет. Она же тебе в рот смотрит.

— Давай без подробностей.

Очередная тема, которая не вызывает у меня никакого интереса. Я все это уже слышал и могу сдать экзамены хоть сейчас, но я этого не сделаю. Мне хочется узнать о ежике намного больше. Включая ее увлечения и хобби.

— Михайлов, к доске! — доносится голос препода.

Давно я так не стоял. Но отсюда прекрасно виден мой ежик. В ее глазах до сих пор мелькает смущение после поцелуя.

Отвечаю и удаляюсь на свое место. Одни и те же вопросы, и ничего не меняется. Но тут осталось потерпеть несколько дней до практики, а там ничего делать не нужно. Лезть из кожи вон, чтобы кому-то угодить. Увы, это не про меня.

Достаю телефон и набираю сообщение ежику…

«У тебя точно все хорошо? Или я переборщил?».

Ежик отвечает не сразу. Я вижу, как неуверенно она тянется к телефону, как будто чего — то боится. Папаша решил нарисоваться или сводный братец, про которого она рассказывала…

«Все хорошо».

«Ежик, я же вижу, что ты мне чего — то недоговариваешь».

«Все нормально. Мы же договорились, что поговорим позже».

Откладываю телефон в сторону и по звонку быстро все закидываю в рюкзак и подхожу к ежику.

— Так что ты хотела мне сказать?

Свободной рукой обхватываю ее за талию и прижимаю к себе. Вдыхаю ее запах и не могу отпустить…

— Что ты делаешь? — улыбаясь, спрашивает у меня. — Дим, щекотно…

Ее смех вызывает у меня внутри что-то теплое. И мне это чувство нравится все больше…

Глава 21

Эльвира

Дима прижимает меня к себе. В его объятиях так тепло. Не хочу все портить разговорами. Наоборот, мне хочется повернуться и обнять его. Зарыться носом в его футболку и помолчать, наслаждаясь этим моментом.

— Ежик, я ведь все узнаю, — говорит мне на ухо.

Поворачиваюсь к нему лицом и заглядываю в его прищуренные глаза. Улыбаюсь и касаюсь ладонью его лица.

— Все, правда, хорошо, — отвечаю ему. — А еще, я буду ждать тебя в среду.

Дима растягивается в улыбке и, обхватив за талию, прижимает меня к себе. Мне нравится видеть его таким искренним. Без масок и притворства. Они ему не нужны. То, что у него было в прошлом, надеюсь, там и останется. Сейчас я хочу только настоящего Дмитрия Михайлова, того, который стоит прямо передо мной.

— Повтори, что ты сейчас сказала, — шепчет мне в губы.

— Я хочу, чтобы ты пришел на мой день рождения.

Вместо ответа он целует меня, а после отстраняется и с довольной ухмылкой на лице говорит:

— Я знал, что ты это скажешь.

— Ты не мог этого знать, — отвечаю ему, улыбаясь. — Может быть, догадывался, но знать….

— Ежик, ты слишком много болтаешь, — говорит и снова целует.

Дверь в аудиторию распахивает, но Дима не реагирует. Пока до нас обоих не доносится знакомый голос…

— Дим, ты, где пропал, там Паа…лыч, — произносит Тоха, — Пардон.

Он выходит из аудитории и тихо прикрывает дверь. Мы разрываем наш поцелуй и улыбаемся, глядя друг на друга. Нам не нужны слова, чтобы выражать свои чувства. Достаточно просто оказаться рядом, прикоснуться и обнять. За нас все говорят наши действия, включая взгляд и эмоции. А слова — это лишь приятное дополнение.

— Мне нужно идти, — говорит и целует меня в макушку.

— Иди уже, — отвечаю ему, но никак не могу оторвать взгляда от его лица. — А не то опоздаешь, и Палыч тебя прибьет. Кто тогда будет меня любить?

— Желающих будет много, ежик, — говорит Дима. — Но я никому тебя не отдам, даже если захочешь, не отпущу. Ты моя…

После этих слов Дима уходит. Мое сердце бешено стучит в груди. Его последняя фраза: «Ты моя» заставила меня задуматься. Он ведь не шутил, а говорил серьезно. Собираю свои вещи и выхожу из аудитории.

Всю дорогу до дома я думала над его словами. И каждый раз, прокручивая фазу: «Ты моя» в груди разливается приятное чувство. Я уже слышала от него эти слова, но сейчас они звучат по-особенному. Кажется, что он вложил в них все, что у него на сердце. И это не может не заставить меня радоваться.

Подхожу к дому и достаю ключи. В сумке начинает вибрировать телефон. Достаю и смотрю на входящий. Снова Олег. Сбрасываю и поднимаюсь в квартиру. Я не намерена его слушать. Яблоко от яблони недалеко падает. Он точно сын своей матери. Такой же самонадеянный гавнюк, который хочет, чтобы все было так, как ему нужно. Один раз так случилось. Я ушла из дома. Забрала свои вещи и некоторые мамины. И я до сих пор их не открыла эту сумку. Положила в шкаф. Это единственное, что мне удалось сохранить после ее смерти. Я до сих пор помню, как отец привел ее домой. После похорон и сорока дней не пришло, а эта мегера начала устанавливать в доме свои правила. Велела избавиться от всех вещей, которые принадлежали маме. И мне до сих пор непонятно, за что отец поступил так с мамой. Сколько бы раз я не задавала себе этот вопрос, но ответ на него известен только отцу.

Прохожу в квартиру и закрываю дверь. Пашки и Нинки дома нет. Я одна. Захожу в свою комнату и сажусь за стол. Смотрю на фотографию мамы и вспоминанию, все самые лучшие моменты из своей жизни, которые связаны только с ней. У меня накопилось так много вопросов. А иногда мне не хватает ее советов. Она ведь всегда говорила мне, что папа любит меня, но я не видела этой любви. Не чувствовала ничего. В чем тогда была его любовь. Он с сыном любовницы проводил больше времени, чем со мной. Я всегда была пустым местом. Но одно знаю точно, если мне когда-нибудь доведется выйти замуж, я ни за что не позволю своим детям испытать все это на себе.

— Мам, как думаешь, я правильно поступаю? — произношу вслух и встаю с дивана.

Знаю, что ответ на этот вопрос только я смогу найти. И мне кажется, что я все делаю правильно. Я сделала то, что не смогла сделать мама. Ушла. От человека, которому я не нужна.

Беру в руки телефон и проверяю сообщения. Дима ничего мне не написал. У него ведь закончилась тренировка. Захожу в ВК и вижу новый чат, в который меня добавили его друзья, но написать им не решаюсь. Я верю Диме. Если он не написал, значит, у него что-то случилось. Я утешаю себя этими мыслями, но скрыть волнение, которое бушует в груди, не так то и просто. Мне нужно отвлечься.

Переодеваюсь и иду на кухню. Скоро должна прийти Нинка. Готовлю на ужин тушеные овощи и рыбу. Надеюсь, что у меня получится так же, как это было и у мамы. Книжка с ее рецептами у меня, но читать — это одно, а попробовать приготовить — совсем другое.

Подхожу к окну и выглядываю во двор. Это последняя теплая неделя. Дальше начнет холодать. Да и мне нужно что-то решать с работой.

Завариваю себе чашку чая и направляюсь в зал. Включаю телевизор и листаю каналы. Никогда не думала, что одной может быть так скучно. Раньше я просто приходила домой, чтобы ночевать. Оставаться наедине с мачехой…. Даже сравнивать не хочу. Сложно найти подходящие слова для такой, как она.

Смотреть нечего. Выключаю телевизор и иду к себе в комнату. Снова беру в руки телефон и проверяю сообщения. Дима молчит. В голове вырисовываются разные мысли, от которых мне не по себе. Потому что до сегодняшнего дня, он писал мне чуть- ли не каждые пять минут. Пробую написать ему сообщение, но перед тем, как отправить, стираю. И так несколько раз. Каждая попытка отправить ему сообщение первой заставляет меня задуматься. А что если я напишу какую-нибудь глупость? Это ведь оттолкнет его. И эта мысль останавливает меня. Глупо, конечно, не спорю. Но оттолкнуть человека, который дорог, больнее. Не все любят, когда им написывают по 20–30 сообщений с однотипным набором вопросов: Где ты? Что делаешь? Почему молчишь? И так далее.

Собираюсь убрать телефон, как приходит сообщение от Михайлова…

«Снова набираешь сообщение и стираешь?» — приходит с улыбающимся смайлом.

На лице появляется улыбка. Черт, я впервые испытываю такое душевное облегчение от его сообщения. Держу телефон в руке и не знаю, что мне ему написать. Эмоции переполняют.

Ничего не отвечаю на сообщение. Я просто не знаю с чего начать. Налетать на него с вопросами: почему ты ничего не написал? Или что-то в этом духе я не собираюсь. Это детский сад какой- то.

Телефон начинает вибрировать в руках. Отвечаю на звонок и слышу знакомый голос, который теплом разносится по всему телу….

— Ежик, в чем дело? Что-то случилось?

— Нет, ни в чем, а у тебя?

— Волнуешься за меня? — задает вопрос. Конечно, волнуюсь, разве может быть иначе…

— А ты как думаешь?

— Прости был занят. Я тебе все объясню, но не сейчас. Потому что сейчас, я хочу услышать твой голос, ежик. — говорит Дима, а у меня по телу проносится приятная дрожь от его слов. Лежу и, глядя на потолок улыбаюсь, закусывая нижнюю губу. Потому что я счастлива. Потому что я люблю его…

Глава 22

Дмитрий

После тренировки, как и обещал отец, в универ заявился Влад. Вся эта ситуация вызывает у меня смех. Я хорошо знаю своего отца. Знаю, на что он способен и как далеко готов зайти, если решился за что-то взяться. Но вот такого контроля мне нахер не надо. Он до сих пор не может смириться с тем, что мне далеко не восемнадцать. Я не нуждаюсь в его опеке и сам зарабатываю деньги. Только вот он этого не видит. Привык, что ему все подчиняются. Старый хрен. По-другому назвать человека, которого не было рядом со мной в трудные минуты, я назвать не могу.

— Дмитрий Константинович, переоденьтесь, — говорит Влад. — Вы ведь помните про условия сделки…

Твою мать!

Забираю костюм и иду в раздевалку. Быстро переодеваюсь и достаю телефон, чтобы написать ежику сообщение, но не успеваю. Парни заходят в раздевалку и с присвистом начинают хлопать.

— Димон, ты что это так принарядился? — задает вопрос Тоха. — Поди, на свиданку собрался…

— Ага, на две. Одна с компанией, вторая с отцом!

— Решил придерживаться своего плана, значит, — произносит Лекс. — Смотри, как бы не проколоться. Ты своего батю знаешь. Отжать у кого-то лакомый кусочек ему не составит труда.

— На этот случай у меня предусмотрен запасной вариант.

Собираю свои вещи в рюкзак и подхожу к двери. Я понимаю, на что намекают парни. Подставлять себя я не собираюсь. У меня есть четкий план, которого я намерен придерживаться.

— Бывайте. Позже спишемся или созвонимся.

Выхожу из раздевалки и сажусь в машину. Еду за ним в компанию отца, от упоминания которой уже тошнит. Столько времени таскал меня за собой на коротком поводке, что мое отношение к нему вполне очевидно.

Подъезжаем к компании и паркуем машины. Отключаю нахрен все эмоции и сосредотачиваюсь на холодном расчете. Другого выхода нет. Без борьбы не обойтись. Как я уже говорил, он хотел сына, которого будет держать на привязи. Не выйдет. Вместо этого, он получил себе конкурента.

— Дмитрий Константинович! — говорит Влад.

— Идем! Не будем заставлять отца ждать.

— Конечно, — отвечает, пропуская меня вперед.

Человеку, которому предстоит управлять компанией, не следует поддаваться эмоциям. Нужно отстаивать свое право и позиции, чтобы ни случилось. В этом плане мне неплохо все разъяснили.

— Ну вот. Наконец-то на человека стал похож. Сразу видно, чей сын, — говорит отец, похлопывая по моим плечам.

Так и хочется выдавить ухмылку. Но я этого не сделаю. Не сейчас. Чтобы он не говорил, мне нужно оставаться равнодушным.

— Влад, проведи экскурсию Дмитрию, — говорит отец.

— Хватит повторяться, отец! Я знаю здесь каждый угол. Если ты позвал меня сюда для того, чтобы твой помощник проводил мне экскурсии, то смею тебя огорчить. Я в них не нуждаюсь. — говорю открыто. — Можем переходить конкретно и ближе к делу. Может, хоть теперь объяснишь, что за срочность в твоем уходе с главного поста. То, что ты наговорил мне раньше, я прекрасно слышал, но уверен, что здесь есть что-то еще. Раз ты решил меня в это втянуть, я внимательно слушаю.

— Не неси чушь! Влад, введи его в курс всех дел. Познакомь с коллектив и покажи кабинет, где он будет работать, — говорит отец.

— Надеюсь, что кабинет с комфортом, а не будка в виде подсобки!

— Тебя никто не заставлял соглашаться на сделку, — заявляет отец.

— Просто кто-то не умеет быть нормальным отцом!

Выхожу из кабинета следом за Владом. Он что-то говорит себе под нос. Не придаю значения. Мне нужны документы. Это единственная причина, по которой я здесь, а не со своим милым ежиком.

— Ваш кабинет, — говорит Влад.

Прохожу в просторную коробку с видом на высотки и усмехаюсь про себя. Отец, видимо, ждал моего появления здесь.

— А секретарша где? — задаю вопрос. — Разве мне не положено?

— Дмитрий Константинович, не нужно паясничать. Я прекрасно понимаю, каким путем вы оказались здесь. Но давайте не будем устраивать каламбур. Документы, с которыми Вам сейчас предстоит работать, находятся у Вас на столе. Ознакомьтесь с ними. В конце дня нужно будет составить отчет, — говорит Влад.

— Это все?

— На текущий момент- да, — отвечает мне.

— Тогда свободен!

Сажусь за стол и пролистываю старые контракты отца. В основном все эти фирмы разорились. Решил посадить меня бумажки перебирать. Неужели секретарша не справляется. Однако, если подумать, то все не так уж и плачевно. Любую информация, если правильно отфильтровать, можно использовать повторно, не допуская старых ошибок. Но даже если ее использовать, отдачи не будет никакой. Мне нужны заказчики, готовые платить и получать тот результат, который они хотят видеть от работы.

Стоит мне отвлечься от этих бумаг, как в мыслях появляется мой ежик. Ее голубые глаза, в которых хочется утонуть, когда она смотрит на меня.

Черт возьми!

Смотрю на часы, а в мыслях только одно: поскорее бы свалить отсюда. Но, зная отца, он же подсуетится, чтобы практику я проходил в его компании. Когда же до него дойдет, что я не тот мальчик, которому можно указывать. Этот мальчик давно вырос и готов бросить вызов.

Еще целый час тут торчать. Бесит. Встаю из — за стола и, засунув руки в карманы пиджака, беру телефон и направляюсь в уборную, чтобы набрать ежика. Но мне не дают этого сделать. Обязательно появляется какой-нибудь гавнюк, который испортит весь настрой.

— Надо же, папенькин сынок решил спуститься к простым смертным, — слышу недовольство в свой адрес.

Как интересно. Ну, хоть какое-то разнообразие. Признаюсь, мне это даже нравится. Ничего приятнее за последние четыре часа не слышал.

— Сам в шоке! А у тебя, значит, стальные яйца, раз знаешь, кто я, и не боишься высказываться.

— А ты хочешь проверить? — заявляет с ухмылкой. — Вы вся семейка, смотрите на всех свысока. Думаешь, кто-то из Вас достоин уважения?

— Раз проблемы с яйцами, это явно не ко мне, — выдаю ему. — Что касается остального…. За языком бы последил, если хочешь работать здесь, — говорю, придавив его к стене плечом. — Тебе же лучше меня известно, как папочка проверяет сотрудников. Что до остального- разделяю мнение, но только касательно отца.

— Сильно умный, как я погляжу, — выдает, ухмыляясь в лицо.

— Сработаемся, — говорю и, захлопнув за собой дверь, направляюсь в свой кабинет.

Сжимаю в руке телефон и смотрю на часы. Собираю вещи и ухожу. Надоело. В мои планы не входило сидеть в кабинете днями. Отчет готов. Дальше сами разберутся. Выхожу из компании. Сажусь в машину и достаю телефон. Открываю ВК и вижу, как ежик упорно что-то пишет, а затем стирает. Ухмыляюсь. Все, как и в тот раз. Пытаюсь пошутить, но она не отвечает. Набираю ее номер и слышу длинные гудки, после которых задаю вопрос:

Ежик, в чем дело? Что-то случилось?

— Нет, ни в чем, а у тебя? — отвечает мне. От ее голоса по спине проносятся мурашки. Черт, как же мне не хватало ее голоса. Я готов слушать ее целый день. Не отпускать от себя ни на шаг. Но я слышу неуверенность, с которой она говорит все это.

— Волнуешься за меня?

— А ты как думаешь? — отвечает слегка дрожащим голосом. Глупая. Ну, что со мной может случиться? Могла сначала об этом подумать. Но и я хорош. Мог бы предупредить, что не смогу отвечать и писать. Но на ее сообщения я бы нашел время ответить.

— Прости, был занят. Я тебе все объясню, но не сейчас. Потому что сейчас, я хочу услышать твой голос, ежик.

Услышать то я готов не только ее голосок, но и звук ее бьющегося сердца, когда она лежит рядом со мной. От этих представлений все напряжение концентрируется в паху. Надо меньше фантазировать, но это сложно…. А еще я, кажется, влюбился в нее. Я испытываю к ней не просто влечение. Не так, что трахнуть и свалить восвояси. Я хочу засыпать с ней, чувствовать ее рядом и вдыхать ее аромат. Твою же… Кому скажешь, не поверят….

Глава 23

Эльвира

Просыпаюсь рано утром и тянусь за телефоном. Смотрю на часы и вскрикиваю…

Черт, я же опаздываю.

Почему? Почему не сработал будильник?

Мне нельзя пропускать последнюю лекцию перед практикой. Нинка могла бы, и разбудить, перед тем, как уйти с Пашкой. Как вообще я умудрилась проспать в свой собственный день рождения. Чёрт! Вскакиваю с постели и бегу умываться. При этом на ходу умудряюсь натянуть на себя платье. Время сейчас против меня. Вылетаю из ванной и пулей несусь за курткой и сумкой в прихожую. Вроде готова. Быстро выбегаю не лестничную клетку, и чуть было не сталкиваюсь с нашей соседкой.

— Элечка, осторожнее, — говорит мне женщина.

— Простите, я очень спешу, — отвечаю ей.

Не сбавляя темпа, бегу от подъезда до метра. Хорошо, что вместо туфлей я натянула кеды. В них куда удобнее. Слышу, как за моей спиной на всю улицу сигналит машина. Сначала один раз, потом второй, а когда я оборачиваю на третий раз, то вижу Диму. Он стоит рядом с открытой дверью своей машины и показательно сигналит еще раз. При этом ухмылка не сходит с его лица. Подбегаю к нему и обнимаю.

— Ну, что принцесса, садись в машину, — улыбнувшись, говорит мне.

— Ты мой спаситель, — улыбаюсь в ответ.

Сажусь в машину, и мы вместе едем в универ. В мыслях только одно: «Только бы успеть, только бы не опоздать».

— Ежик, тебе ведь понравился мой рассказ? — спрашивает, вгоняя меня в краску. — Я слышал, как ты стонала в телефон.

— Давай не сейчас, пожалуйста, — пытаюсь отвести тему разговора в сторону. От одной мысли, что я вчера делала, заливаюсь краской.

Дима смотрит на меня и улыбается, а мне не смешно. Я проспала. И если через 15 минут не окажусь на паре, это будет катастрофой.

— Не волнуйся ты так, — говорит Дима, сжимая мою руку. — У нас полно времени.

— Что?

— Загляни в телефон, — с ухмылкой говорит мне.

Смотрю в телефон и открываю будильник. Невероятно. Начинаю улыбаться и убираю телефон в сумку.

— Ты не проспала, глупышка, — говорит и останавливает машину у кафе. — И к тому же не позавтракала.

— Откуда ты… — не успеваю закончить, потому что мои губы оказываются в плену поцелуя. Все мое тело напрягается.

— Ты так бежала, что навряд ли успела даже перекусить, — отстраняется, поправляя прядь моих волос. — Идем, буду тебя кормить. Именинница.

Беру его за руку и выхожу из машины. Дима прижимает меня к себе и целует в макушку. Так приятно чувствовать его заботу. Он понимает меня, знает, что мне нужно. И я не хочу этого менять. Хочу просто наслаждаться этими моментами.

Заходим в кафе и садимся за столик. Он прижимает меня и, наклонившись, шепчет:

— Ежик, сегодня будешь наказана.

— Что? — удивленно смотрю на него. — За что это?

— Не стоило светить своим бельем. Я не люблю, когда кто-то смотрит на мое, — говорит и целует меня.

Наш поцелуй прерывают знакомые голоса. Так не хочется его прерывать. Но для нас это неизбежно.

— Влюбленные голубки. Может, отвлечетесь ненадолго? — слышу голос Антона.

— Заткнись, — отвечает Дима, отпустив меня.

— Ну, да. Заставил Эльку смущаться, — говорит Леша, а после обращается ко мне. — С Днем рождения, — протягивает мне маленькую коробочку.

Вопросительно смотрю на него и не знаю, что мне делать. Должна ли вообще принимать такие подарки. Это кажется немного странным.

— Эль, ты чего? Это всего лишь дружеский подарок на твой День рождения! — говорит мне. — Ничего личного, открой. К тому же, как я посмотрю, кое- кто даже не подумал, что нужно дарить подарки на в такие важные дни, — с ухмылкой говорит мне, глядя на Диму.

— Захлопнись! — говорит Дима, обнимая меня. — Не бойся, возьми подарок.

— Спасибо.

— Открой, — произносит Леша.

Открываю коробочку и достаю из нее браслет с гравировкой: «From friends». Меня переполняют эмоции. Это слишком дорогой подарок. И я не могу его принять. Сказать, что мы настолько лучшие друзья, я не могу. Но они открываются мне, пожалуй, с лучшей стороны.

— Эль, ты чего? — интересуется Антон. — Не понравилось?

— Нет, точнее понравилось. Просто дело в другом, — говорю им. — Это слишком дорогой подарок. Мне достаточно того, что все вы рядом.

— Какая же она милая, — говорит Антон. — Слушай, если этот тебя обидит, — указывает на Диму. — Ты не стесняйся и обращайся. Мы поможем.

— Сильно разговорились, как я посмотрю, — вмешивается Дима и надевает браслет на мою руку. — Не снимай его, — шепчет мне на ухо.

Мы сидим все вместе за одним столом. Пьем кофе с пирожными и просто проводим время весело. Я слушаю их истории и улыбаюсь. Они все оказывается нормальные парни. Просто обстоятельства вынуждают их быть таким в университете. К тому же, как я поняла из их рассказов, они давно друг друга знают.

— Ребят, а который час? — прерываю их оживленную беседу.

— Эль, что такое? — интересуется Миша. — Ты куда — то спешишь?

— Ребят, а вы про пары не забыли?

— Идем, а то и правда засиделись все тут, — говорит Дима, помогая мне встать.

Все вместе выходим из кафе и едем в универ. Его друзья сигналят и обгоняют. Я улыбаюсь, а Дима возмущается над тем, какие они идиоты. Глупо, не спорю. Но с ними весело. У них проскальзывает плоский юмор, который мне не понятен.

— Вот видишь, мы приехали, а ты переживала, — говорит Димка, улыбаясь мне.

— Я не переживала. Ты преувеличиваешь.

— Не выпускай колючки, — говорит и улыбается.

— Дим, поцелуй меня, — прошу и сама тянусь к его губам.

Все, чего мне сейчас хочется, — это чтобы он поцеловал меня. Шумно выдыхая, Дима незамедлительно целует меня. По крови разносится адреналин. А пульс частит так, что я будто на американских горках. Он прижимает меня к себе и тянет к себе на колени. Крепко обнимает за талию и прижимает к себе. Я запускаю ладонь ему в его слегка отросшие волосы на затылке и веду вверх. Ощущая, как по моей спине гуляет его рука. Я ощущаю жар от его прикосновения, даже сквозь платье.

Мы целуемся. Кажется, что мы умрем без этого поцелуя. Я через его джемпер чувствую, как сильно бьется его сердце. Мы не контролируем себя. Не можем остановиться.

— Ежик, — шепчет мне на ухо, оторвавшись от поцелуя. — Дождись вечера. Ты же не хочешь к себе привлечь лишнего внимания, — спускается к моей шее.

— Обещай, что придешь вечером.

— Я не только приду, но и заберу тебя, — говорит, глядя мне в глаза.

— Ты пообещал, — целую его и выхожу из машины.

Отхожу от машины и встречаюсь взглядом с Дианкой. Подхожу к ней, чтобы поговорить, но меня одергивает Мишка и заключает в дружеские объятие.

— Что такое девчонки? — говорит, глядя на нас.

— Отпусти! Что на тебя нашло?

— Разве, а мне показалось, вы тут скучаете, — отвечает уверенно.

— Прекрати, — говорю ему. — Диан, идем.

Поднимаемся в аудиторию и садимся за стол. Она выглядит потерянной. Это не мое дело, но я должна спросить у нее. Может, мне удастся помочь ей.

— У тебя что-то случилось?

— С чего ты решила? Я послала тебе поздравление, а ты даже не ответила на него, — говорит мне.

— Извини, сегодня день такой сумбурный. Я думала, что проспала.

— Ты не заходила в чат вчера? — спрашивает у меня.

— Заходила. Но, видимо, упустила этот момент.

Аудиторию заполняют одногруппники. Дима целует меня в макушку и садится на свое место. Чем только думает. Решил меня в краску загнать… У него это получается. Но, я успеваю заметить взгляд Дианки. Она кажется растерянной. И так всю пару, пока не звенит звонок.

— Диан, — одергиваю ее. — Ты в облаках витаешь. Влюбилась что-ли?

— Да, наверное, — отвечает мне. — Идем, прогуляемся.

Выходим из аудитории и направляемся во двор. Свежий воздух приятно обдает кожу. Прикрываю глаза на несколько секунд и наслаждаюсь моментом. Хочется, чтобы поскорее наступил вечер. Это первый день рождения, который мне не придется проводить в гордом одиночестве.

Глава 24

Дмитрий

После пар снова еду в компанию отца. И это вместо того, чтобы провести с ежиком больше времени. Я видел, как Тоха смотрел на нее. Бесит. Придушить готов только за один косой взгляд в ее сторону. Подъезжаю к компании и паркуюсь.

Захожу в здание и поднимаюсь наверх. Это даже смешно. Каждый день делать одно и то же. Отчитываться перед отцом. Раздражает. Он до сих пор видит во мне ребенка. Маленького мальчика, который, по его словам, ничего без него не может сделать сам. Какое заблуждение. У меня толком не было отца.

— Ты приехал, — говорит отец. — Как раз вовремя. Влад….

— Не надоело еще? — усмехаюсь и сажусь в кресле. — Столько лет прошло, а ты все никак не успокоишься. Неужели так нравится командовать людьми?

— Не забывайся! — говорит, ударяя по столу. — Ты стал слишком много на себя брать.

— Разве? По-моему, это ты привык помыкать всеми, — выдаю, скрестив руки на груди. — Ты не терпишь конкуренции. Готов раздавить любого. Уничтожить все, что мешает твоим планам. Ради чего?

Отец усмехается и садится в кресло, пристально рассматривая меня. Я хорошо его знаю. И знаю, что ему плевать на все, о чем здесь идет речь. Сколько с ним не говори, но разговор всегда сводится к условиям или сделкам. И эту черту в нем не изменить. Впрочем, как и не изменить тот факт, что он не отступится от задуманного.

— Ты действительно ничего не понимаешь? — усмехается отец.

— Только не начинай свою старую песню. Ты знаешь, как я к этому отношусь, — говорю ему. — Только твоя проблема в том, что тебя не сильно волнует мнение других.

— Ты еще молод и ничего не понимаешь, — говорит мне, начиная листать бумаги. — Через пару лет до тебя дойдет, о чем я говорю. Ты грамотно составил отчет, но недоработки все же есть.

— Ничего не меняется.

Встаю с кресла и направляюсь на выход. Влад стоит в стороне, молча наблюдая за нашим разговором. Сколько бы раз не пытались найти общий язык, у нас ничего не выходит. Только пустая трата времени. Он никогда не слышал нас.

— Остановись! — раздается голос отца за моей спиной. — Я тебя не отпускал.

— Но и не задерживал.

— Заканчивай паясничать! — говорит отец. — Ты умный парень, но не стоит заходить слишком далеко. Упрямство ни к чему хорошему не приводит.

— Решил мне нотации читать? А не поздновато спохватился?

Выхожу из кабинета отца и иду в выделенные мне четыре стены. Подарок от папочки. Сажусь за стол и вижу, как Влад заходит и останавливается у дверей. Если мне не изменяет память, то он работает с отцом уже лет пятнадцать, не меньше. Как только нервов хватает его слушать. Отец каждый раз перегибает. Его не волнуют планы, обстоятельства и прочее. Единственное, что ему нужно — это полное подчинение и выполнение обязанностей. Мне нужно как можно быстрее достать нужную информацию.

— Дмитрий Константинович, — говорит Влад.

— Чего тебе? — задаю вопрос. — Пришел по указке отца? Не удивительно.

Закидываю ноги на край стола и смотрю на Влада. Сам бы он сюда навряд ли пришел. Он как ручной пес на поводке у отца. Выполняет отданные команды. Я уверен, что большинство работников боятся высказать свое мнение. Интересно, были ли здесь те, кто не побоялся пойти и выразить свое недовольство.

— Не совсем, — отвечает мне.

— Тогда зачем явился? — задаю вопрос. — Если отец надоел, помочь не смогу. Это ты и сам прекрасно знаешь. А если решил промыть мне мозг нотациями о том, что отец с заботой все делает, то засунь ее куда подальше. — Беру в руки бумаги и начинаю просматривать. — Ничего личного, Влад. Но мое отношение к отцу тебе известно.

— Дмитрий Константинович, — говорит Влад. — Вы ведь прекрасно понимаете всю ситуацию. Да, ваш отец перегибает палку, но он создал все это и намерен оставить все вам. Вы должны понимать это.

— Здесь нечего понимать. Единственное, что ему нужно- держать меня на поводке. Но, увы, сыновья у него не заинтересованы этим делом. Старший занялся своим делом, а мне плевать на его хотелки. Я изучил достаточно документов, чтобы разложить все по полочкам вот здесь, — указательным пальцем касаюсь головы. — И знаешь, лезть с головой в омут с дерьмом, я не горю желанием.

— Дмитрий… — пытается что-то сказать.

— Если это все, что ты хотел сказать мне, тогда можешь идти!

Влад уходит. Откидываю голову на спинку и пытаюсь отбросить весь этот разговор в сторону. Включаю комп и залезаю в базу. Ищу необходимую информацию. И снимаю на камеру. Скачать или перекинуть на почту не выйдет. Его айтишники быстро меня раскусят, а вот посмотреть одним глазком — без проблем.

Выключаю комп и вижу входящий звонок от матери. Отвечаю.

— Дима, ты приедешь на семейный ужин? — интересуется у меня. — Мы так давно все вместе не собирались.

— Не получится. У меня планы.

— Планы! Что- то случилось, сынок? — интересуется у меня. — Дело в отце?

— Это неважно! Придет время, и я обо всем расскажу.

— Только возьми с собой Дианочку. Она хорошая девочка, — говорит мать. — Вы же так давно знакомы. Уже бы начали встречаться что-ли.

— Заканчивай! Меня сватать ни с кем не нужно! — говорю серьезным тоном. — То, что она дочь твоей подруги, меня не волнует.

— Я как лучше хочу, — говорит мать.

— Хочешь, чтобы было лучше? Тогда не нужно лезть в мою жизнь! И принимать решения за меня не стоит.

Мать завершает звонок. Снова эта Юдина. Раздражает до невозможности. А матери так и не терпится свести нас. Это как кошмарный сон, только в десять раз хуже. Потому что происходит в реальной жизни.

Пробегаю взглядом по документам. Усмехаюсь. Делаю на отдельном листке пометки, которые ему нужны, и выхожу из кабинета.

— Константин Дмитриевич, — говорит Влад.

— Вот эти бумаги можешь передать отцу, — говорю ему. — А меня нет. Ушел.

— Рабочий день еще не…. — не успевает договорить.

— Документы готовы, — отвечаю с ухмылкой. — Если надумает побеситься, коньяк знаешь где стоит. У меня было достаточно времени, чтобы все рассмотреть.

Выхожу из компании и сажусь в машину. Отъезжаю от компании и еду в ближайшийювелирный. Тоха, чтоб его, подговорил парней на общий подарок и ничего не сказал. Так даже и лучше. Я хочу подарить ей больше, чем просто подарок. То, что заслуживает только она…

Глава 25

Эльвира

Пашка и Нинка не пускают меня на кухню, откуда доносится чертовски приятный запах. Сижу в своей комнате, смотрю объявления о подработке. Мне нужно себя как- то отвлечь. Но тут везде висят объявления, что берут только с опытом.

Черт возьми!

А где взять этот опыт? Если работы нет. Должна же быть альтернатива всему этому. Ну не бывает такого. Откидываюсь на спинку стула и смотрю на потолок. Нужно мыслить здраво, но как- то не выходит. Я вспоминаю утро, когда неслась в универ, думая, что опаздываю. Поцелуй в машине. Подарок от теперь уже наших общих друзей. Провожу рукой по браслету на своей руке и улыбаюсь.

— Красивый браслет. От кого он? — слышу за спиной голос Нинки.

— Ты не поверишь, — улыбнувшись, отвечаю ей. — Но знаешь, для меня это слишком дорогой подарок.

— Ну, судя по его оформлению, представляю, — отвечает мне. — Идем к столу. У нас с Пашкой тоже для тебя подарок есть.

Встаю с кресла и иду за Нинкой на кухню. Странно, конечно, но я немного волнуюсь.

— Смелее, — шепчет Нинка.

Стол накрыт на троих, но здесь не хватает еще одного места. Дима обещал прийти. Не думаю, что он нарушит свое обещание. Достаю телефон и вижу входящее сообщение с неизвестного номера:

«С Днем рождения, сестренка! Отсчитывай дни до нашей встречи».

Ничего не отвечаю и удаляю сообщение. Я могла бы догадаться, что Олег выкинет очередную хрень. То, что другим причиняет боль, для него развлечение. Он ненормальный. Псих. Больной на всю голову. И ждать от него чего-то хорошего — полная бессмыслица.

— Эль, все в порядке? — интересуется Нинка. — Ты кого- то ждешь?

— Может быть, но я уже не уверена.

Пашка появляется в дверях, и Нинка подходит к нему. Они вместе начинают поздравлять меня, вручая цветы и подарок.

— Что это? — улыбаюсь в ответ.

— На то он и подарок, чтобы никому ничего не говорить, — произносит Пашка, обнимая меня.

— С днем рождения! — говорит Нинка, заключая меня в свои объятия.

Раздается звонок в дверь.

— Я пойду, посмотрю, — говорит Пашка и оставляет нас наедине. Я слышу только голоса, которые доносятся из коридора. — Какого черта ты здесь забыл?

— Я пришел ни к тебе! — слышу голос Димы.

Выхожу в коридор и замираю. Дима все-таки пришел. Еще и в костюме, что очень сильно удивляет. Никогда прежде не видела его таким. Мне неважно, в чем он пришел, главное для меня только его присутствие. Прохожу мимо Пашки и обнимаю Диму. Мне плевать, какие там у них отношения между собой, но сегодня мой день, и я никому не позволю его омрачать.

— Я же обещал тебе прийти, — шепчет мне на ухо и обнимает.

Отхожу от Димы и наблюдаю за непонимающим выражением лица Пашки. Да, он многое мне рассказал о Диме, но я верю лишь в то, что вижу. А рядом со мной Дима другой. Не такой, каким мне казалось на первый взгляд. И я даже рада, что ошиблась.

— Идем, — беру его за руку и веду на кухню.

Не знаю, какая собака пробежала между ними. Дима лишь в общих чертах мне все рассказал, а Пашка молчит. Он не сильно хочет говорить о прошлом. Возможно, что у каждого своя правда, но им определенно стоит выяснить свои отношения. Только не сегодня и не здесь.

Мы все вместе сидим за одним столом. Улыбаемся. Нинка с Пашкой что-то рассказывают друг другу, а я смотрю на них и умиляюсь. Пожалуй, для меня это самый лучший день рождения из всех.

— У меня для тебя есть сюрприз. Поедешь со мной? — интересуется Дима.

Ощущаю, как он кладет свое руку на мое колено и ведет вверх. Мне стоит больших усилий, чтобы не засмущаться и не выдать себя.

— Эль, все хорошо? — интересуется Нинка.

— Да, — отвечаю ей. — Просто задумалась немного.

— Нин, ты ведь не обидишься, если я украду Эльку? — говорит Дима.

— С одним условием! Голову на плечах держите, — отвечает, посмотрев на нас.

Не знаю, что задумал Дима, но мне уже это нравится. Он накидывает на меня куртку, и мы вместе спускаемся к его машине.

Открываю дверь и на мгновение застываю на месте. Мне показалось, что на углу дома стоял Олег. Но этого не может быть.

— Ежик, поехали, — произносит Дима.

Не знаю, сколько времени я стою и колеблюсь. Да, у меня есть сомнения по этому поводу. Потому что Олег способен на все. И я очень хочу ошибаться на этот счет. Сажусь в машину, и мы направляемся в центр города. Проезжаем мост над рекой, в отражении которой можно увидеть, как весь центр светится от огней. Это так красиво, что невозможно оторвать взгляда. Дима сворачивает за угол и останавливается во дворе элитной многоэтажки. Он смотрит в мои глаза. Ловит все мои эмоции, а я и не скрываю их. Пусть видит. Я раскрыта перед ним. И не хочу ничего скрывать.

— Ежик, если ты сейчас поднимешься со мной, то потом я тебя не отпущу, — говорит Дима, наклоняясь к моему лицу.

— Я знаю. Знаю это. Ты уже просил меня сделать выбор. Помнишь? На той вечеринке ты сказал мне: «Ежик, я даю тебе последний шанс все хорошо обдумать. После, я не смогу тебя отпустить. Ты понимаешь? Не смогу вырвать из сердца, в которое ты пробралась…» — напоминаю ему, его же слова. — А я ответила тебе: «Я не хочу уходить. Пусть ты и тот еще приставучий идиот, но я не уйду». И знаешь, мой ответ не изменится. Потому что я люблю тебя.

Дима целует меня, а после мы вместе выходим из машины. Заходим в здание и на лифте поднимаемся на самый верхний этаж. Дима открывает дверь, и я прохожу в просторную квартиру. Здесь красиво. Мне и не нужен свет, чтобы все рассмотреть. Достаточного лунного света, который через окна освещает гостиную.

— Не бойся, — шепчет мне на ухо и обхватывает за талию.

— Я не боюсь.

Снимаю обувь и прохожу вперед, в середину гостиной. Дима подходит ко мне спину и убирает мои волосы на одну сторону.

— Я же обещал тебе особенный подарок, — шепчет мне на ухо. — Закрой глаза.

Он оголяет мою шею, и я вздрагиваю, ощущая как что — то холодное касается моей кожи. А после я ощущаю его теплое дыхание на своей коже. Он ведет меня куда-то придерживая за талию, а после останавливается.

— Можешь открыть глаза, — шепчет на ухо.

Открываю и смотрю на своё отражение. Дима стоит сзади, продолжая удерживать меня за талию. Носом зарывается в мои волосы и вдыхает их запах, чем вызывает смущение. Улыбаюсь и касаюсь тонкой цепочки на своей шее. Спускаюсь ниже, пока не дотрагиваюсь до подвески в виде бесконечности.

— Она прекрасна, — робко произношу ему, не переставая смотреть на неё.

— Я хочу, чтобы ты знала, — говорит и разворачивает меня к себе лицом. — Я люблю тебя, ежик. И хочу, чтобы ты помнила, что моя жизнь принадлежит тебе.

От его слов на глазах выступают слезы. От него я такого не ожидала. Обнимаю его, утыкаясь носом в рубашку и шепчу:

— А моя тебе.

Дима подхватывает меня на руки и несет наверх. Рядом с ним я чувствую себя настоящей. Удерживая меня, Дима быстро преодолевает расстояние до спальни. Опускает меня на кровать и целует. Его губы такие мягкие и теплые, что мне не хочется прерывать наш поцелуй. Машинально тянусь к пуговицам его рубашки и расстегиваю их. Провожу рукой по открытому участку тела. И чувствую, как внутри все начинает сводить. Я хочу только его. Прижиматься к его телу и дышать только им.

Дима быстро избавляет меня от одежды и сам снимает свою. Не могу перестать смотреть на него. И не могу не волноваться.

— Ты вся мокрая. Так сильно хочешь меня? — произносит, глядя мне в глаза.

— Хочу, только одного тебя…

Не отводя от меня своего взгляда, Дима входит в меня. Тело со стоном выгибается ему навстречу. Дима заполняет меня собой. И каждый раз он открывает новую меня. Ту, о которой я и сама не знала. Обвиваю его ногами и не могу скрыть от него эмоции, которые вырываются наружу со стонами. Я растворяюсь в нем. Выгибаюсь навстречу, целую его, цепляюсь за плечи от накатившего внизу живота вихря.

— Дим, я…

Не успеваю договорить, как тело выгибается от оргазма и начинает дрожать. Дима не останавливается. Он двигается во мне, пока не замирает внутри.

— Что хочешь делай, но я тебя не отпущу, — говорит серьезно. — Где бы ты ни была, я найду тебя.

— Обещаешь, что не отпустишь?

— Ты мне не веришь? — усмехается, глядя мне в глаза.

— Верю.

Дима прижимает меня к себе и целует. А я только и могу, что на них отвечать. Потому что кроме него мне больше никто не нужен…

Глава 26

Прошло две недели после моего дня рождения. Мы с Димкой часто проводим время вместе. Мне больше и не нужно. Я счастлива, что он рядом. Просто рядом и держит мою руку. В кармане куртки вибрирует телефон. Достаю его и вижу одно непрочитанное сообщение. Открываю:

«Ну, что, сестренка, тебя можно поздравить, у тебя теперь есть еще один брат».

Видимо, этот ад никогда не закончится. Мне нет дела до этой семьи. Выключаю телефон и оказываюсь в теплых объятиях.

— Что прячешь? — интересуется Дима, прижимаясь ко мне.

— Ничего.

— Ежик, ты ведь не забыла? Никаких секретов, — напоминает Дима и берет в руки мой телефон. Открывает сообщение от Олега и перечитывает вслух. Знаю, ребенок не виноват в том, что его мамаша полоумная, а брат псих на всю голову. Про его отца я вообще промолчу. Не мне их судить. Время все расставит по местам, когда оно придет. — И как давно он тебе написывает?

— Не так часто, — отвечаю ему. — Ты же знаешь, что с отцом я не общаюсь после того, что произошло…

— Иди сюда, — обнимает меня и не спешит возвращать телефон. — Еще раз напишет, и сразу говоришь об этом мне. Мы с тобой об этом говорили, — напоминает мне о нашем разговоре.

— Хорошо, только отдай телефон, — тянусь за телефоном, но Дима не спешит мне его отдавать. — Дим, отдай телефон. Там очень много нужной мне информации.

Он наклоняется и целует меня. На глазах у прохожих, которые проходят мимо и возмущаются. А мне впервые в жизни наплевать на это. Я рядом с ним. И не хочу никуда уходить. Дима прерывает наш поцелуй и возвращает мне телефон.

— Идем, — берет меня за руку.

— Может, скажешь мне, куда ты меня ведешь?

— Это сюрприз, — отвечает, прижимая меня к себе.

В его объятиях так тепло, что мне не хочется их покидать. Наоборот, хочется зарыться в его куртку с головой и не высовываться.

— Пришли, — говорит мне.

— Снова воркуете, — слышу знакомый голос Антона.

— Ребята! — отрываюсь от Димы и обнимаю каждого из них. Неделю их не видела, а кажется, что прошла целая вечность. Они все поддерживают меня. Дима косо смотрит на них, а парни подыгрывают, обнимая меня сильнее. С ними скучать не приходится, наоборот, с ними здорово.

— И долго вы собрались обнимать моего ежика? — возмущается и заключает меня в свои объятия.

— А тебе жалко что-ли? — говорит Лекс.

— В собственники подался? — интересуется Антон.

— Давно-ли? — утрирует Миша. — Смею заметить, что Элька и наша подруга. Можешь не ревновать. Мы же не собираемся отбивать твою девушку. Хотя… — задумчиво тянет, а потом смеется.

— Мих, ты полегче, а то он шуток не понимает, — говорит Тоха.

Касаюсь ладонью лица Димы и смотрю в его глаза. С ним, я чувствую себя защищенной. Не боюсь ничего, что может со мной произойти. Я люблю его. Всем сердцем люблю.

Все вместе идем к торговому центру и улыбаемся, пока Дима не останавливается и не отводит меня за спину. Не понимаю, что происходит. Но при виде этого статного мужчины по моему телу проносится холодок.

— Ежик, ничего ему не говори, — говорит Дима.

— Что происходит? Кто этот мужчина?

— Это мой отец! — отвечает мне.

Его отец, от взгляда которого мое тело сковывает страх. Я каждой клеточкой чувствую испепеляющий взгляд отца Димы. До чего же неприятный и тяжелый тип…

— Ну, здравствуй, сын! Может, познакомишь меня с этой девушкой! Я должен знать, с кем мой сын развлекается в свободное от работы время.

После этих слов, Дима с силой сжал мою ладонь и посмотрел на парней.

— Ты, кажется, забыл одно условие: Не лезь в мою жизнь!

— Я и не лезу, сын. Иначе ты бы с ней не встречался больше! Понимаешь разницу? — говорит Михайлов- старший. — Я ведь, как лучше хочу для тебя.

— Парни, уведите Элю, — говорит Дима.

Я вздрагиваю от его слов. Мне хочется сбежать отсюда. Дима поглаживает кожу моей руки большим пальцем. Словно пытается успокоить, но это не работает.

— Эля, пойдем, — слышу голос Миши.

— Сын, ты совершаешь ошибку, — говорит отец. — Я не рассчитывал, что ты будешь спонсировать вот эту….

— Следи за языком, отец, — едва ли не рычит Дима. — Эля — моя девушка. И я не позволю тебе…

— Делаешь это мне назло? — перебивает его Михайлов — старший. — Либо ты ничего не понимаешь, либо ты полный идиот!

— Идем, Эль. Тебе не зачем это слушать, — говорит Миша.

Он берет меня за руку и уводит в сторону к парням. Мне действительно не стоило все это слышать. Это слишком. Внутри меня какая — то буря.

— Эль, послушай, — говорит Леша. — Ты не должна понимать это так, как звучит. Его отец…

— Я знаю, — говорю сдавленным голосом. — Знаю…

Я понимаю, в чем дело, но в тоже ничего не понимаю. Я запуталась в собственных мыслях. От каждого услышанного слова мне становится дурно. И сейчас они оба продолжают говорить это так, чтобы я слышала их даже на расстоянии:

— Только не говори мне, что весь этот фарс был ради простой нищебродки? Я еще разберусь, каким образом она попала в твою группу! — говорит Михайлов — старший, а я замираю на месте. Миша пытается что-то сказать, но я не слышу его. — Сколько у тебя таких, как она? С десяток? Ты привык менять баб, как только они надоедают тебе. Думаешь, я поверю в то, что на этот раз все серьезно?

— Эль, может, зайдем в кафе? — предлагает Миша.

Я вижу, что они тоже не в восторге от услышанного. Каждому наверняка есть что сказать. Но они молчат, будто от каждого их слова может что-то измениться. Да и не должны они мне ничего. Мы просто друзья. Здесь уже другая ситуация. И я в ней чувствую себя лишней.

— Миш, я, наверное, пойду домой, — говорю чуть — ли не шепотом, — Простите за испорченный день и настроение, — разворачиваюсь и бегу к метро. Краем глаза замечаю, как Дима пытается обойти отца, но ему не дают этого сделать. Сейчас это неважно. Я услышала достаточно. Мне больно от этих слов. Больно понимать, что для его отца я простая безродная нищебродка. Идеальных людей не бывает. И не все рождаются с золотой ложкой в руках. Но это не повод для оскорбления. Получается, если у тебя нет денег, то ты не человек? Видимо, он не знает, что некоторые люди из низшего социума куда добрее, чем все эти недобогачи.

На глазах наворачиваются слезы. Теряюсь среди толпы и только слышу, как телефон в сумке разрывается. Достаю и смотрю на входящий от Димы. А следом приходит сообщение:

«Ежик, ответь на звонок».

Опять звонок, а следом очередное сообщение:

«Ежик, не глупи. Я люблю тебя. Давай поговорим».

Не выдерживаю и сквозь слезы пишу ответ:

«Я не могу сейчас говорить. Мне нужно немного времени».

Добираюсь до дома и, ничего не ответив Нинке и Пашке, закрываюсь в своей комнате. Я не хочу сейчас ни с кем говорить. Мне нужно побыть наедине со своими мыслями.

— Эль, открой дверь, — говорит Пашка.

Ничего не отвечаю. Включаю музыку и ложусь в кровать. Через две недели мне нужно будет показаться в универе. Там и встретимся с ним. А сейчас я не готова. После всего услышанного мне не по себе. Боль ядом растекается в крови, уничтожая все мои глупые надежды и мечты о любви. Я понимаю, что сама виновата, но заставить себя, его не любить я не могу. Дима значит для меня слишком много. И поэтому сейчас меня разрывает на части. Я не знаю, что будет дальше. Хорошо или плохо. Сейчас, я ничего не знаю и не понимаю многого. Все так на меня навалилось, что я запуталась. И слова о любви кажутся мне только предлогом….

Глава 27

Дмитрий

Разговор с отцом затягивается. Каждые его слова в адрес моего ежика, заставляют меня выместить на нем все, что накопилось за долгие годы. Все эти слова отравляют мою кровь, вызывая отвращение к самому себе. Раньше я понимал отца. Уважал его решения и сейчас в какой — то мере благодарен за то, каким я стал. Но ненависти к нему слишком много. Я был лишен всего, чтобы твердо стоять на ногах. Всего, черт побери. И эта ситуация стала последней каплей. Это даже не просто случайность. Это катастрофа, которую он наверняка запланировал. Ежик ведь не знает, кто он. Она ничего толком не знает о моей семье. Но то, что произошло…. Неужели это…конец?

— Скажи мне сын, оно того стоило?

Спокойно говорит отец. Я смотрю вслед убегающего ежика и хочу побежать следом. Догнать и все объяснить, но отец не дает мне этого сделать. Мало того, он становится рядом со мной и смотрит туда, куда минут назад был прикован мой взгляд. На его лице нет сожаления. И за это мне хочется выместить на нем всю свою злобу. Излить все свои эмоции, чтобы он хоть что-то понял.

Ежик стояла рядом и держалась до последнего, выслушивая весь пафос моего отца. И сейчас я понимаю, какую боль и разочарование она испытала. Осознание всего этого убивает. Я понимаю, что частично виноват.

Мы не так давно вместе. И все это время я не лгал ей о своих чувствах. Я бы не смог. Она слишком многое перенесла. Натерпелась от своей семейки. Единственное чего мне хотелось, это окружить ее тем, чего она действительно достойна.

— Будь мужиком! Ты бы все равно не был бы с ней счастлив. Она не из нашего круга! — говорит отец, заставляя меня вернуть в реальность от мрачных мыслей.

— Не тебе об этом судить, — проговариваю каждое слово. — Ты ничего не знаешь.

— Ты в этом так уверен? — усмехается отец. — Эта девочка рано или поздно сломалась бы, а ты…

Это уже слишком. Он понимает, что я на взводе, и все равно продолжает провоцировать.

Не выдерживаю и, схватив отца за грудки, встряхиваю. Но это кажется мне недостаточным….

— Ты испортил мою жизнь! Испортил ее. Уничтожил все, что было мне дорого. И сейчас, к чему тебя привели твои чертовы интриги?

— В этом мы похожи, сын, — улыбается отец.

С отвращением отталкиваю отца и понимаю, что он прав. Он растил меня своей копией. Делал все, чтобы я был похож на него не только характером. Но ничего так и не вышло. Нервотрепки, которые я создавал ему в отместку за все, что он сделал, стало последней каплей. Он просто отправил меня жить в новую квартиру. Надеясь, что поумнею. Но и тут, я оказался в выигрыше….

А сейчас, каждое его слово, как яд растекается во мне…

— Похожи, говоришь, — усмехаюсь ему в лицо. — Нет, отец. В отличие от тебя, я соблюдаю каждое условие. А ты… Ты просто жалок. И в отличие от тебя, я все еще могу это исправить!

Отворачиваюсь от отца и иду к своей машине. Не обращая внимания на парней. С каждым шагом передо мной появляется лицо ежика. Разве она заслужила все это? Она не сломалась, пережив кошмар. Подарила мне всю себя без остатка, ничего не требуя взамен. И сейчас я понимаю, что могу все это просрать.

Достаю телефон и набираю ежика. Длинные гудки, но никакого ответа. Набираю еще раз. Снова молчит…

Ну же, ответь мне.

Ударяю рукой по рулю и набираю ей сообщение:

«Ежик, ответь на звонок».

Ответ не приходит.

Ну же, ежик, ответь хотя бы на сообщение. Я понимаю. Все понимаю. Ты можешь злиться на меня, ненавидеть. Но, черт возьми, я не врал тебе. Я люблю тебя…

«Ежик, не глупи. Я люблю тебя. Давай поговорим».

Вижу, что ежик появилась в сети и пишет сообщение.

«Я не могу сейчас говорить. Мне нужно немного времени».

Времени. Я понимаю, но, черт возьми, мы должны поговорить. То, что она услышала, это все ложь. Игры отца зашли слишком далеко. Он не ведает, что творит…. Не помню, как приехал к ее дому. Все это время был в раздумьях, а сейчас звоню в квартиру в надежде, что она выйдет, и мы во всем разберемся. Но вместо своего ежика, я встречаюсь с Пашкой.

— Что произошло? — задает вопрос, закрыв за собой дверь. — Рассказывай.

— Ничего, отойди, — обхожу брата, но тот не дает мне подойти к двери. — Паш, уйди, мне нужно с ней поговорить.

— Ничего не произошло, значит, — прижимает меня к стене. — Элька прибежала домой вся в слезах. Это ничего не произошло по — твоему? — говорит, встряхивая меня. — Я предупреждал тебя! Предупреждал, что ты причинишь ей боль…

— Да ты ничего не знаешь! — выкрикиваю в лицо брата и отталкиваю его. — Ты не знаешь, что произошло!

— Про отца, который поливал грязью твою девушку? Про то, как она убегала, и ты не попытался ее остановить? — говорит Пашка. — Послушай меня, Дим! Уходи! Не трогай Элю. Девчонка доверилась тебе. Она разве заслужила все это?

Пашка уходит. Остаюсь один на лестничной клетке и, черт возьми, не знаю, как мне быть. Я могу сделать по своему, но как это воспримет ежик. Она просто возненавидит меня.

Спускаюсь вниз и сажусь в машину. Я не могу перестать о ней думать. Не могу выбросить из головы ее взгляд, с которым она выслушивала отца.

До вечера колесил по всему городу, пытаясь придумать хоть что-то, но в голове полный бардак. Понимаю, что если буду мстить отцу, то окажусь не лучше него. Нет. Так я не поступлю. У меня есть нужные контакты. Осталось лишь правильно ими распорядиться.

Останавливаюсь у первого попавшегося бара. Не важно, дорогой или дешевый. Мне просто нужно выпить. Нужно подавить в себе боль.

— Виски со льдом!

Бармен подает стопку. Выпиваю. Следом еще одну. Я не замечаю движения вокруг. Меня это мало волнует. Хочет просто ненадолго забыться. Откинуть все эти чертовы мысли и подумать, как объясниться с ежиком.

— Дима? Что ты здесь делаешь? — слышу над ухом знакомый голос Юдиной.

Надо же. Ее только здесь не хватало. Сколько раз говорил, что не женюсь я на ней. Мне плевать, что она дочь какой- то там подруги матери. Пле-вать. Только какого черта ее сюда занесло. Неужто папочка подсуетился…

— Дим, хватит пить, — говорит слащавым голосом. — Идем.

— Слышишь, Юдина, — обращаюсь к ней. — Тебе что от меня нужно? Я ясно сказал, что ты не в моем вкусе…

— Ну и что, — отвечает мне. — Я бы сюда не приехала, если бы меня не попросили.

— Ну, так будь добра, свали отсюда!

Прошу повторить, а затем вижу, как стопку с виски перехватывает женская рука и ставит ее пустой обратно.

— Хватит раскисать! Мало ли что сказал твой отец, — говорит так, будто заучила чей-то текст. — Так, что, теперь все близко к сердцу принимать?

— Заткнись! Ты и мизинца ее не стоишь! — встаю со стула и нависаю над Юдиной. — Слышишь меня? Ты пустышка, а Эля… Она настоящая!

— Поехали домой! — берет меня за руку.

Расплачиваюсь за напитки и выхожу из бара. На улице прохладно. Юдина ведет меня к машине. Усмехаюсь. На что она рассчитывает? Думает, раз напялила на себя эту тряпку, то я трахну ее в качестве благодарности…. Размечталась девочка. Я не сплю с теми, кто мне не интересен. Так вот она номер один в этом списке….

Глава 28

Просыпаюсь утром от жуткой головной боли. Сажусь на кровати, взъерошивая волосы. В голове ни черта не укладывается. Оборачиваюсь и застаю в своей постели Юдину.

Твою же мать!

Пытаюсь вспомнить все, что произошло, но ни черта не выходит. После того, как сел в машину — провал полнейший. И только сейчас понимаю, что я в полной заднице.

— Вставай! — толкаю ее.

— Дима? Ты уже встал? — произносит своим елейным голосом, что от одного его звука блевать тянет. — Только не говори, что ты намерен все повторить, — прикрывается одеялом.

— Что повторить? — сомневаюсь в ее словах. — Ничего не было! Встала и пошла к черту!

— Ты охренел? Михайлов, ты в своем уме? Ты накинулся на меня, как только мы переступили порог, — начинает оправдываться. — А потом, черт возьми, это был мой первый раз…

Юдина встает с кровати и, укутавшись в одеяло, убегает в душ. На простынях следы крови. Вот же влип. Как мне в глаза ежика смотреть? Черт! Я виноват перед ней. Встаю и в ярости сметаю все с тумбочки. Поверить не могу, что предал ее. В голове полный бардак. Я бы помнил, если бы переспал с ней. Черт, еще ни разу не забывал секс. Только если он не с бревном.

Беру в руки телефон и набираю Тоху.

— Димон, какого черта звонишь в такую рань? — произносит с просони.

— Собирайся, и парней захвати. Я влип по самые яйца!

Говорю с Тохой, пока за спиной не появляется Юдина. Одна большая проблема и заноза в моей заднице.

— Дим, я пойду, — произносит мне.

— Свали и забудь про все это!

Юдина уходит. Слышу, как захлопнулась входная дверь, и возвращаюсь к телефонному разговору. Понимаю же, что влип. Такого не может быть. Невозможно.

— Дим, мне это не послышалось? — спрашивает Тоха.

— Тебе не послышалось!

— Ты в своем уме? Какого черта ты творишь! — чуть ли не выкрикивает в телефон. — Будем через полчаса. Надеюсь, этой там не будет.

Сбрасываю звонок и еще раз пытаюсь все вспомнить. Я даже дословно помню разговор с братом. А секса с Юдиной нет. Как будто и не было ничего. Не верю я ей. Ни одному ее слову. Но, сука, все доказательства здесь. Прямо перед моими глазами.

На ватных ногах плетусь в душ и привожу себя в порядок. В голове полная несуразица. Ничего не понимаю… В мыслях только одно: «Это не может быть. Невозможно». Даже буду пьяным, я ни за что бы не полез на Юдину. Да и зачем? У меня есть ежик. Кроме нее мне никто больше не нужен. Никто, черт возьми. Нужно поговорить с Пашкой. Надеюсь, он не откажет в помощи. Нужно решать это проблему как можно быстрее.

Одеваюсь и спускаюсь в гостиную. Завариваю крепкий кофе и выпиваю. Пытаюсь отвлечься от происходящего, но не выходит. Одна напасть за другой. Сначала отец, теперь еще и эта подлила масла в огонь. Все будто с цепи сорвались.

Подхожу к шкафу и достаю оттуда бутылку виски. Сажусь на диван и делаю глоток. Приятная горечь растекается по моему горлу. Но это не помогает. Даже от головной боли не спасает. Я отказываюсь верить в то, что это происходит со мной. Просто отказываюсь.

Слышу звонок в дверь и иду к двери. Открываю парням дверь и, сжимая бутылку, плетусь на диван. Парни проходят и окружают меня. Пытаясь понять, что за срочность.

— Я вижу, совсем хреново, — говорит Лекс.

— Может, расскажешь, какого черта я услышал на заднем плане голос Юдиной? — интересуется Тоха.

Делаю парочку глотков. Черт, я даже не знаю, что мне сказать. Ответь, что переспал? Черт его знает, спал я с ней или нет. Но, как я уже и сказал, доказательства здесь, в моей, черт побери, спальне, которую хочется спалить дотла. Единственная, кто может там находиться — это Эля.

— Ты не поверишь! Я ни черта не помню! Все как в тумане.

— Ну, да. И ты позвал нас всех, чтобы мы вылечили твою прострацию, — с сарказмом отвечает Тоха. — Говори, как есть. Что произошло?

— Нечего рассказывать! Вчера сел в такси, сегодня проснулся в одной постели с Юдиной, которая так и заливала, что мы переспали.

Только успеваю закончить предложение, как получаю удар от Тохи.

Заслужил! С этим не поспоришь….

— А теперь рассказывай! Что значит не помнишь? — говорит Тоха. — Какого черта ты на Юдину полез? Знаешь же, что теперь будет. А об Эльке ты подумал?

— Да знаю, самому хреново. Я ни черта не помню, — говорю, присев на диван. — В памяти, как провал.

Я ничего не помню об этой ночи. Совсем ничего….

— Хреново, говоришь? А ты подумай об Эльке. Нормальная девчонка, но что в итоге она получила? Оскорбления от твоего отца и тот факт, что ты член не смог удержать, — заявляет Миха. — Ко всему прочему, я не уверен, что она станет о таком молчать. Юдина давно на тебя глаз точит, а сейчас- вуаля! — размахивает руками. — Предохранялись хоть?

Вопрос Михи заставил меня задуматься. Я не помню ничего. Ни как попал в квартиру, ни как разделся, ничего. Массирую виски и пытаюсь вспомнить хоть что-то. Так сильно я еще не промахивался. Не совершал таких ошибок. А тут все как по чьей-то заявке. Прокручиваю еще раз вчерашний вечер, дословно рассказывая парня и про разговор с Пашкой, и про выпивку в баре. А дальше все. Ступор.

— Блять! — говорит Лекс. — Какого черта ты вообще один поперся! Как теперь разруливать все будешь?

— Не знаю. Но Элька ничего не должна узнать, — говорю им. — Слышите меня?

— А тебе самому перед ней какого будет? — говорит Тоха. — Она любит тебя, а ты со своим папашей просто на просто решили ее добить. И то, что ты получил от меня по морде, этого недостаточно. Запомни, Эля стала для нас всех подругой. И если ситуация потребует, мы все встанем на ее сторону.

— Я буду только рад этому!

— А теперь давайте думать, что делать дальше! — говорить Тоха. — У тебя всегда была привычка тянуть нас за собой в самое пекло.

— Да вы и сами не отказываете мне.

— Что делать, что делать. К брату тащить. Пусть анализы сдает, может, накачали чем. Тогда в случае претензий можно спокойно накатать заявление, — говорит Леха. — Другого варианта я просто не вижу.

— А если не накачали? — встревает Миха. — Что, если перепил и ни черта не помнит?

— Тогда может считать, что на одного друга у него стало меньше! — заявляет Тоха.

Все их слова в мой адрес заслужены. Сам виноват. Но чувствую себя паршиво. Встаю с дивана. Сжимаю в руке телефон и не знаю, что мне написать моему ежику. Я в полной заднице. Влип так, что врагу не пожелаешь. Все время держался как можно дальше от Юдиной и ее семейки, а сейчас на тебе, подарочек. Радоваться здесь нечему. Это было желанием родителей свести нас вместе. Не мое. Моего мнения никто не спрашивал. Это и стало причиной того, что я держался на расстоянии от всего, что навязывают мне родители. Даже открыв собственную фирму, я стараюсь работать с ней тихо, сильно не светиться. Если до отца дойдет новость. Он сделает все, чтобы подмять его под себя.

— Не смей Эльке ничего писать! Ей и так хреново после ваших диалогов, — говорит Тоха. — Лучше пытайся все вспомнить! Чтобы ты и не помнил своего секса. Такого я еще не слышал.

— Да сам в шоке.

Тоха забирает у меня бутылку и следом делает пару глотков. Не могу выкинуть из головы ежика. Не могу. Я виноват перед ней.

— Дим, от твоих раздумий легче не станет, — говорит Леха.

— Я просрал все. Все, даже ежика.

— Заканчивай нагнетать обстановку. Ты еще ничего не просрал, но можешь это сделать. Лучше подумай о том, чтобы Юдина не проболталась Эле о том, какую жаркую ночь вы провели вдвоем, — говорит с раздражением Тоха.

А мне и самому блевать охота от этих мыслей. Потому что знаю, что эта может сделать все, что угодно. Вот только причинить боль Эле я ей не позволю….

Глава 29

Я пытался вспомнить, что произошло в тот вечер, но все безрезультатно. В голове пустота. Будто это все не со мной произошло. Три дня прошло. Три гребаных дня, я сижу в квартире и ни черта не могу вспомнить. Сначала отец оборвал телефон. Потом Юдина звонила. А мне просто хочется взять и напиться. Я предал Элю. Предал свою девочку, которая доверилась мне и не могу этого вспомнить. Подниматься в спальню тошно. От одного воспоминания бросает в холодный пот. Я никому не звонил после той встречи с друзьями. Заходил в ВК и ждал, что ежик зайдет. Но все бессмысленно. Последний раз она была в сети три дня назад. В тот день, когда отец наговорил кучу всего.

Знал же, что подобное может произойти, но не предполагал, что отец будет следить за мной. Столько лет прошло. Вот и думай. Неужели отцовские чувства взыграли? Это просто смешно. Такие, как он не меняются. Сколько раз он изменял матери со своими помощницами и до сих пор продолжает. Собрать доказательства можно легко. Только мать инфаркт хватит, если узнает. Поэтому мне приходится молчать.

Черт возьми!

Прикидываю в голове варианты, как это все разрулить, но пока в голову ничего не приходит. Я даже не знаю, как себя назвать. С одной стороны хочется смеяться, с другой — осознание ошибки не дает покоя. Мои размышления прерывает звонок в дверь.

Встаю и на ватных ногах иду открывать дверь. Если это Юдина, тогда убью заразу. Мне еще никогда не было так хреново, как сейчас. Никогда. Распахиваю дверь и встречаюсь с Тохой.

— Дим, твою ж налево! — говорит Тоха. — Еще быстрее не мог открывать?

— Не мог.

Возвращаюсь в гостиную и сажусь на диван. Тоха падает рядом. Сейчас мне нужно поговорить с Элей. Объясниться и дать ей понять, что все не так. Но станет ли она меня слушать…. Я дважды просрал ее доверие.

— Вспомнил, что? — интересуется Тоха.

— Если бы, — отвечаю ему. — Полный мрак.

— Твою же, — выражается друг. — Ты мне скажи, на кой черт ты вообще с ней пошел? Думаешь, только тебе одному сейчас хреново. А об Эльке ты подумал? Какого ей было выслушивать все это…

Откидываюсь на спинку дивана. Нужно что-то делать. Сидеть и тупо таращиться в свой минимализм я не собираюсь. Мне нужно поговорить с Элей. С неохотой поднимаю в спальню и переодеваюсь. Она должна меня выслушать.

— Куда собрался? — интересуется Тоха, подпирая перила.

— Ты знаешь, где сейчас Эля? — интересуюсь у него. — Если знаешь, скажи мне.

— Слушай, Дим, я то скажу, — говорит Тоха. — Ты уверен, что она захочет тебя слышать?

— Меня она выслушает! — говорю серьезно. — А ты, я смотрю, слишком много брать стал на себя. Думаешь, если я сдал на несколько дней, это меня изменит? Я все тот же Михайлов. Только влюбился и готов бороться за своего ежика.

— Но учти, если сделаешь ей больно еще раз, разбитой губой не отделаешься! — говорит Тоха. — Пошли!

Еду за Тохой, прокручивая в голове варианты того, что скажу ей. Но, черт возьми, что, если он прав и Эля не станет меня слушать. Я слишком самоуверен в себе. Но отпускать ее не хочу. Я люблю ее. Люблю своего ежика.

Останавливаемся в соседнем дворе. Выхожу из машины и подхожу к Тохе. В кармане вибрирует телефон. Достаю и смотрю на входящий от матери. Стиснув зубы от злости, отвечаю на звонок. Я догадываюсь, о чем пойдет речь. Юдина, черт бы ее побрал….

— Сынок, это правда? — задает вопрос. — Скажи мне, у тебя, правда, что-то было с Дианочкой?

— Поговорим не сейчас, — отвечаю ей. — Я занят!

Сбрасываю вызов и опираюсь на машину. Зараза. Если бы я только знал, что все так выйдет. Что моя жизнь погрязнет во всем этом дерьме из-за одной ошибки, которую я даже не помню. Если бы только мог, я бы повернул время вспять. Изменил бы многое. Но, увы, такого не бывает. Мне нужно поговорить с ежиком, а после заняться вопросом с отцом.

— Что такое, Юдина хвост прижала? — усмехается, глядя на меня. — Поэтому друг, в бабах я избирательнее тебя.

— Только твои проблемы с этими избирательными, решаю почему-то я один.

— Да ладно тебе. Ну, было пару раз. Ты бы лучше о своей шкуре беспокоился. Сдается мне, что Юдина к тебе присосалась, так присосалась. Даже если хреном все обмажешь, не отсосется, — говорит Тоха.

— Сам знаю. С этой проблемой я тоже разберусь.

— И еще, Дим, я не шутил про дружбу! Ты ведь понимаешь, что будешь? Элька классная и если что — то пойдет не так, то извини братишка. Я встану за нее, — напоминает, хлопая меня по плечу.

Оборачиваюсь только когда слышу за спиной голоса Лекса и Михи. Какого черта они затеяли? Их игры всегда заканчивались тем, что я закрывал их задницы от проблем. Решили взяться за старое….

— Долго же ты, — говорит Лекс.

— Какого черта? Что вы тут забыли?

— А сам как думаешь? — интересуется Миха. — Тут не один ты страдаешь. Ей куда больнее. Ты так не считаешь?

Сжимаю от злости кулаки, потому что они правы. Во всем они сейчас правы. Только того, что произошло, я не могу изменить. И это не дает мне покоя. Мне противно от самого себя. Намного хуже того, когда наговорил отцу все, что думаю. И нисколько об этом не жалею.

— Дим, посмотри вон туда, — говорит Миха, указывая мне за спину.

Оборачиваюсь и издалека вижу Элю. Делаю шаг в ее сторону и на мгновение замираю. Парни о чем — то шушукаются за спиной, но я предпочитаю их не слушать.

Твою же! Это не может продолжаться…

Никогда же не волновался. Так какого черта сейчас со мной происходит. Усмехаюсь и уверенным шагом иду в сторону ежика. Я приехал, чтобы поговорить с ней. И мы поговорим. Быстрым шагом преодолеваю расстояние и подхожу к ежику.

— Ежик, — говорю ей.

— Дима? — удивленно хлопает красными от слез глазами. — Как ты здесь…

Обнимаю ее. Мне плевать, что она сделает. Хочет ударить — пусть бьет. Заслужил. Но рядом с ней я живу. И не хочу просрать это чувство.

— Прости, — шепчу ей. — Ты должна меня выслушать. Эль, все, что я тебе говорил — это правда. Отец, ты и сама видишь. Врагу не пожелаешь. Но мои чувства к тебе искренние. Не молчи.

— Дим, я верю тебе, но… — говорит мне.

— Посмотри на меня, — говорю, заглядывая, в ее красные от слез глаза. — Между нами нет никаких но. Их и не может быть ежик.

Все эти три дня без нее стали моим кошмаром. Я пытался все вспомнить. Отрицал действительность, но я не мог забыть моего ежика. У меня было такое чувство, будто от меня отрезали часть. Оставляя страдать от безысходности и шанса все исправить. Я злился, ненавидел, но в тоже время и осознавал, что она стала для меня большим. Стала частью меня.

А ведь я давал ей обещание, что она больше не будет испытывать боль. Хотел оградить ее от всех, но сделал только хуже. А сейчас смотрю на нее, и сердце щемит от нежности и любви. Потому что я скучал по ней!

Глава 30

Эльвира

Последние несколько дней я себя неважно чувствую. На еду смотреть не могу. От резких запахов выворачивает до невозможности. А сегодня еще в универ ехать. Это просто пытка какая-то. С неохотой встаю с кровати. От запаха жареной яичницы, который доходит до меня с кухни, бегу в туалет, и меня выворачивает. Так, что слезы выступили на глазах. Хорошо, что Пашки нет дома, а то бы пристал ко мне со своими диагнозами.

Натягиваю на себя джинсы и свитер и стараюсь не думать о запах. Захожу на кухню. Наливаю чай и выпиваю его.

— Эль, садись завтракать, — говорит Нинка.

— Нет, я не голодна, Нин. — отвечаю ей. — Это от яиц такой ужасный запах?

— С яйцами как раз таки все и в порядке, — отвечает мне. — А твое состояние меня беспокоит. Тебя третий день выворачивает. Ты остро реагируешь на запахи. Ничего мне сказать не хочешь?

— Я не беременна, — говорю, а сама начинаю в этом сомневаться. — Ладно, я побегу, а то опоздаю.

Накидываю куртку и выхожу из квартиры. В голове не укладываются ее слова. Мы только полторы недели назад помирились с Димой, после всех тех гадостей и унижения, которые я услышала в свой адрес от его отца. Мне было больно от этих слов. Я стояла, и мне казалось, что для меня снова открылись врата прошлого. Мне ни раз доводилось слышать что-то подобное, а то и вовсе хуже. А когда это говорит отец парня, которого я люблю, в десятки раз больнее. Я прибежала домой. Мне не хотелось ни с кем говорить. У меня не было ни сил, ни желания что-либо делать. Тогда я думала, что мой мир рухнул. Что я потеряла Диму. И моя жизнь стала прежней. Такой, какой и была до встречи с ним. И я не ожидала, что он приедет. Три дня разлуки. Ни слышать, ни видеть и не знать, что происходит с ним, были самыми кошмарными. Была ли я удивлена его приезду? Была. На тот момент меня будто парализовало. Слова путались, и говорить приходилось ему. Я видела Антона, Мишу и Лешу, которые махали нам руками, стоя у машин. А Дима… Он долго извинялся за своего отца. Но ему этого делать не нужно. Я понимаю, что отчасти его отец прав. У меня ничего нет. Я не родилась с золотой ложкой в зубах. Но единственное, чего я не могу понять, это такой агрессии с его стороны. Что я такого сделала?

Выхожу на улицу и слышу знакомый сигнал. Оборачиваюсь и вижу машину Димы. Мне с трудом удается натянуть улыбку. Несмотря на то, что я чувствую себя не очень хорошо. Он выходит из машины и обнимает меня. Запах его духов напоминает мне мяту, и от этого мне легче. Подступающая тошнота сходит на нет.

— Ежик, ты себя как чувствуешь? — обеспокоенно спрашивает Дима. — Ты вся бледная.

— Я в порядке, просто немного не выспалась, — отвечаю ему. — Отвезешь меня в универ?

— Куда же я денусь? — отвечает и с заботой целует меня в макушку.

Сажусь в машину и прикрываю немного глаза. Мне хочется немного забыть от всех этих мыслей. Но у меня не выходит. Ведь для отца Димы я всегда буду недостойной его сына. И этого, к сожалению, не изменить. Можно пытаться показать себя с лучшей стороны, только кому это нужно? Никому.

— Ежик, мы приехали, — шепчет Дима, нежно касаясь губами моего лица.

— Щекотно, — улыбаюсь и смотрю на него. — Ты давно на меня так смотришь?

— Нет, мы только подъехали, — говорит, опускаясь к моим губам, а после целует. Жадно, так как мне этого не хватало.

Мы прерываемся только на стук в окно. Выхожу из машины и замираю. Голова немного кружится, и мне это не нравится.

— Эль, ты в порядке? — спрашивает Миша, взяв меня под руку. — Лех, дай воды.

— Не нужно, я в порядке! Просто ничего не ела.

— Ежик, ты точно здорова? — задает вопрос Дима.

— Да, я здорова. Хватит задавать мне один и тот же вопрос, — говорю и встаю со скамьи.

Отхожу в сторону, пока Дима не останавливает меня. Он притягивает меня к себе и заключает в объятиях. Обнимаю его в ответ. Я просто не вынесу, если еще раз услышу, в порядке ли я. Слышать каждый день по нескольку раз одно и то же сведет меня с ума.

— Мне нужно идти, — говорю ему и, поцеловав Диму, направляюсь в здание.

Поднимаю наверх и достаю телефон. Нахожу свой календарь и смотрю на даты. У меня задержка и уже две недели. Как я могла не заметить этого… Подхожу к аудитории и останавливаюсь у дверей…

— Диан, ты серьезно? — спрашивает Ника.

— Да, вчера тест сделала. Я беременна. Дима будет рад. Родители ведь давно хотели нас поженить, а теперь будет им и повод, — говорит, а у меня сердце разрывается. Опираюсь на стену, чтобы не упасть. Я никогда не думала, что от предательства может быть так больно. Что меня будет так разрывать изнутри и что я не смогу ничего с этим поделать…

— А когда вы успели то? Он же встречается с новенькой, — интересуется Вася.

— Две недели назад, когда я застала его в баре. Черт, он был в хлам, нес какую-то чушь про люблю и не смогу… А когда приехали домой,он набросился на меня, — отвечает Дианка.

А эта, небось, не в курсе? — интересуется Ника. — Думаю, Дима будет этому рад…

Зажимаю ладонью рот, не в силах сдержать свою боль. Это ведь все ложь… Этого не может. Неужели все это было лишь игрой…. Я не хочу…. Не хочу в это верить. Пусть это будет сном. Не могу. Мне больно. Слишком больно, чтобы все это принять. А Диана… Я считала ее своей подругой, а оказалось, что я глубоко ошиблась.

— Ежик, — улыбаясь, произносит Дима, подойдя ко мне. Он тянется ко мне, а мне противно. Меня тошнит от всего этого.

— Это правда? — задаю вопрос. — Ты играл со мной все это время?

— Что ты несешь? — удивляется Дима, делая вид, что не понимает, о чем я.

— Ты спал с ней? Да? В тот день, когда я выслушивала от твоего отца, какая я нищебродка и не подхожу тебе… Ты переспал с ней?

— Послушай, Эль, — пытается что-то сказать.

— Нет, я больше ничего не хочу. Ни слышать, ни видеть. Ничего! — говорю ему, не сдерживая слез. — Просто скажи мне: За что ты так со мной? Что я тебе сделала? Я полюбила тебя. Открылась тебе, а ты вот так…

— Эля, — произносит Дима и получает от меня пощечину.

— Больше никогда, слышишь! Никогда не появляйся в моей жизни…

Отталкиваю его в сторону и убегаю. Слышу только, как меня окрикивают, но оборачиваться я не хочу. Не смогу всего этого вынести. Забегаю в женский туалет, и меня снова начинает тошнить. Я еще ничего не ела. Но эти запахи… Все здесь вызывает у меня приступ тошноты. Опускаюсь на пол и, прижав колени к груди, всхлипываю.

— Эль, — слышу рядом с собой голос Миши. — Что с тобой происходит?

— Вы все знали об этом? — сквозь слезы задаю вопрос. — Вы знали, что он переспал с Дианой? Впрочем, можешь не отвечать. Юдина беременна, Миш! — чуть ли не выкрикиваю и роняю телефон с открытым календарем. Миша подбирает телефон и переводит на меня взгляд. — Отдай!

— Эль, ты беременна? — задает вопрос.

— Отдай мне телефон, — говорю в слезах, после чего опираюсь на стену.

— Прости, держи свой телефон, — говорит Миша. — Идем, я отвезу тебя домой.

— Не говори ему ничего, пожалуйста, — произношу, пытаясь успокоиться. — Я не хочу им мешать… Не хочу быть третьей лишней.

Глава 31

Дмитрий

Черт возьми! Как? Как она узнала? Кто рассказал?

Делаю шаг, чтобы побежать за Элей, но Лекс останавливает и не дает этого сделать. Знаю, что виноват перед ней. Но я ни черта не помню. Вся прошедшая ночь как одно черное пятно в моей памяти. Я должен ей все объяснить…

— Лекс, отойди!

— Усмири пыл, Дим! — отвечает на мои слова. — Хватит! Ты сделал для нее все, что мог. Эля раздавлена, уничтожена той правдой, которую ты скрыл от нее. Что дальше? Планируешь ее сейчас окончательно добить?

Смотрю, как за Элей побежали Миха и Тоха, и меня переклинивает. Взъерошиваю волосы и со злости ударяю ладонью по стене. Осознание того, что я потерял ее. Потерял своего ежика окончательно, уничтожает меня изнутри.

Какого хрена все это происходит со мной?

Прислоняюсь спиной к стене рядом с аудиторией и слышу тошнотворный заливистый смех, прерывающий разговоры других.

— Диан, вы же подругами были? Новенькая тебе доверяла, а ты с ней вот так.

— Не начинайте. Кто она и кто я, — говорит Юдина, а у меня от ее слов внутри закипает.

Захожу в аудиторию и подхожу к этой овце. Сильно много брать на себя стала, так быстро крылья обломаю.

— Дима? — произносит, хлопая ресницами. — Что- то случилось?

— На выход!

— Не поняла, — отвечает, продолжая сидеть на месте.

— Собрала свои вещи и вышла! — говорю серьезно. — Или ты оглохла?

Закинув все свои вещи в сумку, выходит из аудитории. Взглядом обвожу каждую из болтливых, предупреждая, чтобы держали язык за зубами. У меня нет времени, чтобы разбираться еще и с ними. Мне бы с одной проблемой разобраться, а уже потом переходить к решению других.

Выхожу в коридор и прижимаю Юдину к стене, преградив ей пути к отступлению. Ей придется объясниться. Хочет она этого или нет. Хватит! Достали все. Та, в которой я нашел свое спокойствие, считает меня предателем. И она права. Я сделал ей больно, но я исправлю все. Докажу, что все не так, как она услышала.

— А теперь мы поговорим серьезно! И только попробуй мне соврать!

— Да что с тобой случилось? — задает вопрос и тянет ко мне свои руки, от которых я отстраняюсь. — Дим?

— Это ты ей сказала? — задаю вопрос. — Ты ляпнула Эле, что спала со мной?

Внимательно слежу за ее реакцией. Вероятность того, что она сейчас начнет отнекиваться, очень высока. И распознать, где правда, а где ложь, будет не так сложно! Я уже давно научился различать, когда она говорит правду, а когда лжет. Только та ночь… Сука! Я никак не могу разобраться в этом….

— Эм… Что, прости? — задает вопрос.

— Хватит выделываться! Я задал вопрос! — мне с трудом дается сдерживаться. Сколько раз говорил, что я баб не бью, но эта… Она так и нарывается на проблемы.

Злость закипает в венах и начинает разливаться по всему телу. И я не уверен, что смогу и дальше себя сдерживать. Это все слишком. Ладони автоматически сжимается в кулаки, а челюсть до боли смыкается в зубах. Она знает, каким я могу быть в ярости и пугается.

— Дим, полегче! — Леха одергивает меня за плечо.

— Не мешайся.

— Ну, что тут? — слышу голос Тохи.

— Эля где?

— Успокойся, Миха повез ее домой, — отвечает, но я не обращаю внимания.

Меня не волнует, о чем они там говорят. Все, что мне сейчас нужно — это ответы! И Юдина мне все расскажет. Вижу, как на ее глазах появляются слезы. А мне плевать. Не цепляет. Не волнует. Ничего этого нет. Только горящее пламя в груди, причиняющее мне адскую боль.

— Она тебя недостойна, ясно!? — выкрикивает мне в лицо. — Кто она такая? Нищенка, сбежавшая от своего отца, испугавшись каких — то там проблем. Вообще ничем не примечательная, ни кожи, ни рожи. Что ты в ней вообще нашел? Решил сжалиться? Таких как она сотни! Но к ним ты не бежишь…

— Отвечай на вопрос! Это ты ей сказала? — рычу сквозь зубы.

— Нет! Видимо, она просто подслушала наш разговор с девчонками, — отвечает, глядя мне в глаза. — Но знаешь, даже если бы она и не услышала этого, я бы сама ей все рассказала.

— Ты, блять, в своем уме? — встряхиваю ее. — Ты хоть осознаешь, что несешь!? — перехожу на крик.

— Дим! — Тоха одергивает меня назад от греха подальше.

— Что я несу? А ты? Что тебе мешало рассказать ей о том, что произошло между нами? — язвит, вытирая слезы с лица. — Ах, да, ты же боялся, что она сбежит. Так с чего бы тебе сейчас переживать за ее чувства? Ты же никогда никого не любил. Что в ней такого особенного? — говорит, выплескивая на меня всю свою злость. — А знаешь, ей полезно встряхнуться. Может, хоть начнет думать своей головой.

Пытаюсь вырвать из рук Тохи, но подключается Лекс. Сука! Как у нее только язык поворачивается все это говорить… Делаю глубокий вдох, чтобы подавить в себе злость, но у меня не выходит. Это стерва своим присутствие только больше раздражает.

— Ты злишься на меня! А ты? Думаешь, ты не виноват в том, что произошло? Хочешь правду? — задает очередной вопрос. — Мне ее не жалко. Она тебя недостойна!

— А кто меня достоин?

— Кто-то получше и поинтереснее, чем она. Та, которая готова для тебя на все, а не показывает свои истерики и не сбегает, когда ей это нужно. Этой девчонке нужно, чтобы ты бегал за ней. А кто она? Ты хоть раз думал о том, что она не такая безобидная овечка, как ты думаешь…

— Заткнулась! — говорит Тоха.

— Интересно, и кто же меня достоин? — усмехаюсь, глядя на нее. — На себя намекаешь?

Вижу, как она вспыхивает и заливает краской. Идиотка. Сколько раз говорил, что она меня не интересует. Отношения между родителями меня мало волнуют. Я стараюсь держаться в стороне от всего этого.

— Может быть и я, — гордо вздергивает подбородок. — Ты, когда меня в постель тащил, не думал о том, что я тебе противна. А теперь будь добр и возьми на себя ответственность за то, что ты сделал! — залезает в сумку и вкладывает в мою руку коробку, после чего уходит.

Я еще какое- то время стою на месте. Тело потряхивает от злости. Я знал, что Юдина способна на подлость и рано или поздно выкинет что- то подобное, но не думал, что она пойдет таким грязным путем. У меня даже в голове не укладывается.

— Что это? — Лекс указывает на коробку.

Открываю коробку и смотрю на положительный тест. Сука! Какого черта?

— Кто- то попал! — цитирует Лекс.

— Заткнись! — рявкаю на него, продолжая гипнотизировать тест. — Какого хрена?

— Дим! — поворачиваю на голос Тохи и получая удар. — Это тебе за Элю. Помнишь, что я говорил? Разбирайся со своими отсечками сам.

Молча выслушиваю, потому что сам понимаю, что налажал. Вытираю кровь с губы и поворачиваюсь к нему. От правды не убежать. Я виноват…. Парни уходят, оставляя меня наедине со своими мыслями. А внутри все медленно разрывается. Хочется кричать от боли. Я жалею, что не оттолкнул парней и не побежал за ней. Я снова оставил ее одну. Твою же мать…

Спускаюсь во двор, где сидит Юдина, и подхожу к ней.

— Что? Пришел выместить на мне злобу? — говорит, высмаркиваясь в платок.

— Заткнулась! Теперь будешь делать все, как я тебе скажу! — сажусь рядом. — Ты думаешь, что можешь держать меня за идиота? Нет! Готовься к аду! И если тест ДНК подтвердит, что ребенок не мой, ты заплатишь за все свои слова!

— К…Какой тест? — удивленно хлопает глазами.

— Я же сказал заткнуться! До этого времени будешь под присмотром! И не советую хитрить! Плохо закончится. Это не предупреждение! Это условие! Ты сама так захотела. Не стоило меня злить….

Глава 32

Эльвира

Мой мир стал каким-то неживым. Серым и тусклым. Мне не хочется ничего. Я лежу, свернувшись калачиком в своей кровати. Нет никакого интереса ни к чему. Кажется, что мне теперь не за что хвататься. Одиночество снова начинается проникать в мое сердце, которое только недавно билось от любви.

— Эль, вставай, — говорит Нина. — Так же нельзя.

— Оставь меня, прошу тебя, — говорю ей.

— Как я могу оставить тебя в таком состоянии? — задает вопрос и садится рядом. — Эль, ты мне ничего сказать не хочешь?

— Мне нечего сказать…

Тихо. Я снова остаюсь наедине со своими мыслями. И они каждый секунду причиняют мне боль. Каждая фраза, которую я слышала, до сих пор звучит у меня в голове….

Встаю с постели и на ватных плетусь в ванную. Чувствую себя ужасно. Смотрю на свое отражение и поверить не могу, что я так запустила себя. Под глазами черные круги. Щеки впали. Я не узнаю себя, будто в отражении совершенно незнакомый мне человек. Выхожу и замираю. В коридоре нашей квартиры стоит отец Димы и Паши.

Сердце замирает в груди. Вспоминаю слова, которые он мне наговорил в тот раз, и мне становится не по себе. Мужчина опирается спиной о стену и пристально смотрит на меня. А я… Я боюсь его…

— Что вы здесь делаете? — спрашиваю, стараясь не показывать своего страха.

— Ты куда босиком на холодный пол? — говорит Нина. — Забыла, где тапки?

— Все хорошо, оставь нас ненадолго, — прошу у нее.

— Здравствуй, Эльвира! — говорит серьезно. — Я не задержу надолго!

Когда Миша привез меня домой, я просто выбежала из его машины, не обронив ни слова. Не могла ничего сказать. Слишком больно было. А потом Нинка с вопросами. Единственное, что я смогла ей сказать, что мы расстались с Димой. Но то, что произошло на самом деле, не смогла сказать. Пашка пытался узнать, что случилось, но я не смогла говорить. Просто залезла под одеяло и пролежала под ним. Полтора дня. На еду смотреть не могу. Тошнит. Догадываюсь, что ничего хорошего я не услышу в свой адрес. Но пока Михайлов — старший не скажет мне того, зачем пришел, не уйдет.

— Я пришел поговорить с тобой, — говорит с прищуром.

— О чем вы хотите поговорить со мной? — интересуюсь, сложив руки на груди.

От его пронизывающего насквозь взгляда мне хочется спрятаться. Мурашки пробегают по всему телу только от одного его присутствия. И я боюсь, что не справлюсь с этим… Что поддамся эмоциям и покажу свои слабые стороны. Он не похож на моего отца. С этим человеком даже на расстоянии говорить тяжело. Кажется, что он вот- вот раздавит меня.

— Дима сюда приходил? — задает вопрос.

— Спросите у него! Причем здесь я? — отвечаю, отступив на шаг назад.

— Значит, не приходил, — говорит и выдыхает, будто камень с плеч уронил. Только мне от этого не легче. Пусть собирает свои камни и уходит вместе с ними. Ничего не хочу знать о Диме. Ничего. — Он ведь придет, и ты это прекрасно понимаешь! Захочет вернуть тебя! А ты должна… Нет! Ты сделаешь все, чтобы этого не произошло.

В его голосе столько уверенности, что меня передергивает. Я слышу в нем не только просьбу, это больше похоже на приказ, в котором скрыта угроза. Как же мне надоело это все. Если они решили меня добить, то у них это получается. Я итак уже опустошена морально. Что им еще нужно….

— Мне жаль, что так получилось. Но ты и Дима не пара! Ты не из нашего круга, — говорит с презрением. — Пойми уже это! И осознаний положение, в котором оказалась! Если нужно, я готов заплатить тебе, чтобы ты убралась из этого города. Назови любую сумму, девочка!

В моих глазах темнеет. Чувствую, как обида и злость переполняют меня. По мне будто трамвай прокатился. Переезжая раз за разом. Как? Как он может говорить мне эти слова? Родители ведь должны бороться за счастье своих детей, а здесь этого нет. Он что-то пытается говорить о Диме, но я не слышу его. Будто на какой-то промежуток времени выпала из реальности.

Я всегда думала, что мой отец самый ужасный человек, но он никогда так не унижал меня. Когда Дима впервые рассказал мне о своем отце, поначалу было сложно поверить. А теперь, когда довелось лично столкнуться с этим чудовищем, понимаю, как тяжело ему было.

Чувствую, как в коридоре накаляется атмосфера. Я сказала Диме, чтобы он не приходил, но сейчас он нужен мне. Пусть кто-нибудь придет, я не смогу все это вынести…. Михайлов — старший предлагает мне деньги в обмен на то, чтобы я исчезла из жизни Димы. Но мне ничего от него не нужно! Я не продам свои чувства и свое сердце. Пока в нем еще теплится надежда….

— Уходите! — твердо говорю Михайлову — старшему.

В ответ он качает головой. Все его притворство, с которым он смотрел на меня, сменило недовольство. Михайлов — старший видит, что я не оценила его благородства ради сына, и начинает выходить из себя. Он не собирается уходить. Делает шаг мне навстречу и говорит:

— Послушай меня внимательно, девочка! Ты, видимо, не понимаешь, с кем говоришь. Мало того, что меркантильная, так еще ни капли уважения к старшим нет! И не нужно на меня так смотреть. Думаешь, я не знаю о твоих развлечениях?

— Что? Какие развлечения? В чем вы меня обвиняете? — чуть — ли не выкрикиваю. — Вы пришли в мой дом и начинаете ставить мне условия, а сейчас заговорили об уважении? Какого уважения вы от меня хотите? Это вы оскорбили меня на глазах у многих. А сейчас хотите, чтобы я упала на колени и согласилась на все ваши предложения. Этого не будет. Дима не маленький мальчик и сам решит для себя, что ему нужно!

Глаза Михайлова старшего вспыхнули и наполнились яростью. А спустя секунду я вижу ухмылку на его лице.

— А ты не такая дурочка, какой я себе представлял! — говорит таким тоном, что меня бросает из жара в холод. Потому что я не знаю, чего мне ждать от этого человека. Он не простой. И не похож на отца. Каждая его фраза варьируется, и между строк слышится скрытая угроза.

— Уходите! — говорю ему.

— Хватит! Что вы себе позволяете?! — вмешивается Нина, заслоняя меня спиной.

— Я очень надеюсь, что ты не беременна от моего сына, — говорит со всей серьезностью. От его слов меня будто сковал ужас. Что он хочет этим сказать? — Иначе придется принять меры, о которых ты будешь не в восторге. Вбей это в свою крошечную головку. Ты и Дима не будете вместе. Запомни мои слова и подумай о последствиях! А тебе, Нина, нужно было лучше следить за своей племянницей. — бросает какие-то фотографии мне под ноги и направляется к двери. — Дима их уже посмотрел, можешь не утруждать себя.

Господи, да что же он за монстр такой? Как он может так говорить? Даже если я и буду беременна, то сделаю все, чтобы мой ребенок не узнал эту семью. Не хочу. Я ничего не хочу. Просто оставьте меня уже все в покое…

Михайлов старший ушел. Медленно по стеночке съезжаю на пол. Беру в руки фотографии и начинаю их просматривать. На них девушка, похожая на меня, и на каждой фотографии она с новым мужчиной. Это все неправда…. Нет! Я в это не верю… Голова кружится, а по щекам стекают слезы. Откуда в одном человеке может быть столько жестокости и ненависти… В чем моя вина? За что мне все это? Я ведь ни в чем не виновата. Внутри все сжимается до боли. Всхлипываю, что даже не замечаю, как ко мне подошла Нина.

— Эль… Эля? — говорит мне. — Не слушай его. Забудь! Слышишь меня?

— Нин, за что они так со мной? Это неправда! Ложь! Это же не я, Нин…

— Мне жаль, милая, — говорит, прижимая меня к себе. — Я верю тебе, успокаивайся…

— Я ведь люблю его, Нин! Люблю!

— Понимаю, вам обоим нужно время. Потерпи, — говорит Нина. — Ты мне лучше скажи, ты точно не беременна? Тебя выворачивает уже неделю. Списать все на простуду не получится. Симптомы мне вполне известны.

Собираюсь ответить, что сомневаюсь, но не успеваю. Ее телефон начинает разрываться. Слышу только, как она говорит с кем-то, что скоро будет… Захожу к себе и, закрыв дверь, залезаю под одеяло. Ненавижу! Мне тяжело все это пережить. Хочется кричать от всего этого обмана. И самое ужасное в том, что Дима… Он ведь поверит своему отцу, а не мне…. Слишком больно осознавать предательство со стороны тех, кому доверяешь и любишь. Хочется просто взять и забыться…

Телефон вибрирует где-то под подушкой. Достаю и вижу входящие сообщения от Димы:

«Как ты могла?! Твою мать, Эль! Я же доверился тебе….»

От его слов в груди все сжимается. Дрожащими руками и со слезами на глазах набираю сообщение:

«Это не я, Дим! Это все ложь!»

«Не попадайся больше мне на глаза».

«Почему ты не веришь мне?».

«Забудь все, что между нами было! Тебе теперь есть с кем скоротать время».

Глава 33

Дмитрий

Черт, до сих пор в голове не укладывается мысль о том, что Юдина беременна от меня. Это просто не может. Но блять ее длинный язык… Уже все в курсе этой новости. Парни приняли сторону Эли и я благодарен им, что они поддерживают ее. Но в тоже время я злюсь…. Злюсь на себя, зато что предал ее. Черт, я должен был с ней поговорить. А теперь все дошло до того, что я вынужден делить собственное жилье с той, которую знать не желаю.

Спускаюсь в гостиную и вижу, как Юдина копается в моем телефоне.

Какого черта?

— Ты что забыла в моем телефоне?

— Я…Я хотела посмотреть, подойдет ли твоя зарядка к моему телефону, — отвечает мне.

— Ты меня за идиота держишь? — повышаю голос. — Если ты что-то себе вообразила и на представляла, то мой тебе совет. Забудь! Избавься от своих джинов в голове. Ты здесь временно. И знаешь, что я с тобой сделаю, если ты мне соврала?

Вижу, как она нервничает, но ей этого знать пока не нужно. Узнает, когда договорюсь с Пашкой о нужных анализах. А до этого времени ей придется сидеть со мной под одной крышей. А это не очень хорошо. О том, чем я занимаюсь, ей знать не следует…. Как специально все подстроено.

Подхожу к ней и забираю телефон. Проверяю, что она делала и кому что пыталась написать. Если хоть слово написала Эле от моего имени… Я не знаю, что с ней сделаю. Она итак своим длинным языком наплела лишнего.

— Еще раз возьмешь в руки мой телефон и сильно об этом пожалеешь!

— А что ты мне сделаешь, Дим? — говорит, принимая вызов. — Я не понимаю тебя от слова совсем! Ты не думал о последствиях, когда ложился со мной? Конечно, куда там. Проще же сказать, что я ничего не помню….

— Заткнись, Юдина! Ты здесь только из — за моего отца! — подхожу к ней в плотную и наклоняюсь к лицу. — И как только я узнаю правду, как думаешь, что мне придется с тобой сделать?

Отхожу и падаю на диван. Не могу забыть лицо Эли, с которым она смотрела на меня. Сколько боли было в ее глазах. Сколько же еще это будет продолжаться. Сажусь на диване и опускаю голову. Пытаюсь собраться, но ничего не выходит. Я люблю ее. Меня мало волнуют интриги отца. А я уверен в том, что без него здесь не обошлось. Юдина не стала бы просто так болтать своим языком. Только чего отец решил этим добиться? Чтобы я женился на ней? Этого не будет.

Я уверен, что между нами ничего не было. Как я уже и говорил, даже напьюсь в хлам, но буду помнить секс. И неважно, какой он.

Закрываю глаза и вспоминаю секс с Элей в ту самую ночь. Как она доверилась мне. Наш поцелуй, выбивающий меня из реальности. Наша близость. Изгибы ее тела, стоны… Всей в ней было неподдельным. Таким искренним и настоящим. Я готов на все только ради того, чтобы вернуться в тот день и изменить все. Находясь рядом с ней, я понимал, что она та, которая нужна мне. Та, без которой я не вынесу всего того, что происходит сейчас. И если бы она только смогла поверить мне сейчас. Я бы все сделал для нее. Мне не хватает ее поддержки, улыбки и объятий, в которых хочется раствориться…. Неужели это и есть любовь? Если она именно такая, тогда я готов…. Готов все это испытывать, но только с Элей. Других рядом со мной быть не должно и не может.

— Дим, хватит уже дуться, — слышу голос Юдиной над ухом.

Ее руки обвивают мою шею, заключая в объятия. Только от этих объятий мне как-то хреново. Я ничего не чувствую к ней. Просто пустота. Повисла на мне, как якорь и тянет на самое дно…

— Руки убери! — говорю ей. — И в следующий раз держи их при себе.

— Да что с тобой не так? — отлипает и обходит диван. — Чем я хуже Эли?

— Я не приемлю ложь! — говорю ей.

— Ложь говоришь! А ты…. Ты, правда, думаешь, что твоя Эля вся такая святая? Белая и пушистая, как ты говоришь…. Да она та еще…

Не выдерживаю. Встаю с дивана и смотрю прямо в ее глаза. Хочу увидеть в них хоть долю правды. Но пока что я не вижу в них ничего, кроме лживых речей. И как назло, мне даже не с кем выпить. Просто чтобы забыться. Не слышать никакого бреда. Выпасть из этой чертовой реальности и забыть о проблемах. Поговорить с Элей и все ей объяснить. Дать ей понять, что все это ошибка. Но у меня не выходит…

Проблемы не решаться сами по себе, если их оставить не тронутыми. А мне нужно думать и искать пути к их решению. Помимо этого, пора включать в работу третье лицо. Но сделать это нужно без лишних и любопытных глаз.

Сжимаю в руки телефон и открываю телефонную книжку. Номер моего ежика стоит самым первым в списке вызовов. Смотрю на него, а пальцы так и тянутся нажать кнопку вызова. Но я не могу. Захожу на ее страничку и смотрю последнее посещение.

Была недавно.

На что я рассчитываю, оставаясь в стороне? Ни на что. Только больше оттолкну ее от себя. Признаюсь, я виноват перед ней. Сильно виноват. И я не могу перестать повторять себе этих слов.

Мои мысли прерывает телефонный звонок в дверь. Кого там еще принесло? Мне сейчас не до гостей.

Открываю дверь и встречаюсь с довольным взглядом отца и матери. Только их мне сейчас не хватало.

— Здравствуй, сын! — говорит отец. — И где тут моя невестка?

— Константин Васильевич? — слышу за спиной голос Юдиной.

Такое чувство, что я попал в дурдом. Нет. Это даже дурдом не назвать. Хуже. И мне не нравится этот визит. Отец не просто так заявился сюда. В этом я уверен. Решил в очередной раз мне насолить… Тут не чему удивляться. Он всегда бесится, когда что-то идет не по его планам. А я даже наоборот рад этому стараться. Из-за него у нас с Пашкой были сплошные проблемы, а мать просто стояла в стороне, боясь возразить. А теперь, когда мы выросли, он решил поиграть с моей жизнью, потому что брат стал для него своего рода недосягаем. И без помощи отца достиг того, к чему стремился…

— Держи, девочка, — протягивает ей букет алых роз. — Я надеюсь, что с моим будущим внуком все хорошо!

— Д…Да, — мнется, отвечая на вопрос.

— Дианочка, пойдем, обсудим вопросы касательно вашей свадьбы, — говорит мать и поднимается наверх.

— Не понял! Какой еще свадьбы?!

— Иди за мной! — вальяжным тоном говорит отец. — Нужно поговорить касательно твоей этой… Я был у нее сегодня. Не стану скрывать…

— ЧТО?! — задаю вопрос. — Какого хрена?

Состояние, будто меня окатили ледяной водой, приводит меня в чувство. Пытаюсь понять, что за игру затеял отец, но в голову лезут варианты, которые не имеют к этому никакого значения. Отец не мог догадаться о моей фирме. Не мог же он узнать о моих планах. Да это бред полный. Зачем же ему тогда встречаться с Элей? Зачем он включает ее в свои грязные замыслы ту, которую я люблю….

— Следи за словами! Не нужно забывать, с кем ты говоришь! — говорит отец. — Она должна все понимать и знать свое место! — говорит отец. — Не нужно опускаться до ее уровня.

— Она не собака, что знать место! — выкрикиваю ему в лицо. — Я люблю ее! Это тебе понятно? И если ты ей хоть как-то навредишь, я уничтожу тебя!

— Слишком громкие слова, Дима, — отвечает отец. — А теперь слушай внимательно! Ты женишься на Диане, если не хочешь, чтобы твоя Эльвира вылетела из университета. Поэтому, прежде чем что-то говорить, подумай о возможных последствиях. Мне хватает одного сына, который связался с такой же, но ты…. Ты другой. В тебе есть азарт и хватка, необходимые для ведения бизнеса. Так что сделай все, чтобы не разочаровать меня.

— Кх, — усмехаюсь на его слова. — Ты чего добиваешься? Хочешь, чтобы я женился на выгодной партии для тебя? Не смеши меня!

— Надо было думать головой раньше, когда ребенка ей делал, — говорит отец, хлопая меня по плечу.

— А знаешь, мне вдруг стало интересно: что ты будешь делать, если ребенок окажется не моим?

Смотрю за его реакцией и вижу некоторое сомнение в его глазах, которое он пытается тщетно скрыть. Если только это его не план… Сделать все, чтобы отдалить меня от Эли. Свести меня с этой семейкой, как это уже было прежде. Но только в тот раз ничего не получилось, и в этот им тоже ничего не светит.

— Дима, ты можешь подойти? — слышу голос матери.

— Сын, давай без глупостей, — предостерегает отец.

Сжимаю руки в кулаки, стараясь контролировать свой гнев. Мне нужно немного времени, чтобы придумать план, как действовать дальше. От Эльки я не отступлюсь. Я люблю ее. А вот игры отца зашли слишком далеко. Испугался конкурентов и решил за мой счет укрепить свое положение. Этого не будет… Поигрались в семейку и хватит. Семья теряет свой статус, когда дети в ней рождаются только ради выгодного предложения.

— Только прежде чем принять решение, хорошенько его обдумай! — говорит отец. — За тобой будут присматривать мои люди. И если рядом с тобой появится эта Эля, винить будешь потом только себя….

Глава 34

Эльвира

Мне тяжело смириться с тем, что сейчас со мной происходит. Слишком больно принимать предательство человека, которого люблю. Ощущение, будто меня разрывает изнутри. Хочется кричать. Выплакать все слезы, которые у меня остались…. Потому что эта боль невыносима. Дима ведь сам говорил мне, что не заставит меня плакать. Что не причинит мне боль. Но все его слова оказались ложью. Он соврал мне. Предал.… Отвернулся от меня… А мне… Мне хочется просто взять и исчезнуть. Убежать от всех этих проблем…

— Эля, — слышу голос Нины.

— Нин, оставь меня, — произношу сквозь слезы и от очередного приступа тошноты бегу в уборную.

— Эль, открой дверь, — говорит Нинка. — Ты ведь понимаешь, что так не может продолжаться. Я все понимаю. У них отец со своими странностями, и убедить его в чем-то чересчур сложно.

— Скажи мне, Нин: в чем моя вина? Что я такого сделала? — задаю вопрос. — Я не понимаю, за что они ненавидят меня. Ты ведь слышала, что сказал его отец. Если я окажусь беременной, то они примут меры. Какие меры? Избавятся от моего ребенка? Но почему? Знаешь, я думала, что хуже моего отца никого нет, но я ошиблась. Есть люди и по хуже. Знаешь, я запуталась, Нин. Потерялась во всей этой лжи. Столько раз Дима убеждал меня в том, что любит, но сейчас я понимаю, что ошиблась в его словах.

Слышу звонок в дверь и захожу в ванную. Мне нужно хоть немного успокоиться. Все мое лицо красное от слез, но я не могу выкинуть из голова слова отца Димы. Смотрю на свое отражение в зеркале, а в голове как набатом звучат его слова:

«Я очень надеюсь, что ты не беременна от моего сына. Иначе придется принять меры, о которых ты будешь не в восторге. Вбей это в свою крошечную головку. Ты и Дима не будете вместе. Запомни мои слова и подумай о последствиях!».

Не понимаю. Я не могу понять, откуда в человеке столько жестокости…. Эти фотографии, на них не я…. Если у любви такая цена, тогда почему мы любим? Зачем нужны эти чувства, с которыми мы не можем совладать….

— Эль, сделай тест! — говорит Нина, зайдя в ванную. — Ты ведь и сама хочешь узнать ответ. Не мучай себя. Тошнота не возникает по утрам просто так. И не длится полторы недели даже при пищевом отравлении. Инструкция и все остальное в коробке. Вперед. А я пока заварю нам чай. Поверь, нам, он потребуется обеим.

— У меня задержка, Нин! Больше двух недель уже…

— И ты молчала? — задает вопрос, повернувшись ко мне лицом.

— А что мне оставалось делать? Ты слышала, что будет, если об этом узнают. А я не хочу этого. Слышишь? Пусть я не знаю до конца, что Дима чувствует ко мне, но я…. Я люблю его…

Беру в руки коробку с электронным тестом и захожу в уборную. Я боюсь.… Нет, не результатов теста, а того, что может быть, если отец Димы узнает об этом. Выполняю все по инструкции и жду.

— Эль, ну что там? — слышу голос Нинки.

Сжимаю в руках электронный тест и смотрю на результат:

Беременна 3+

Это все будто происходит не со мной. Наш малыш, о котором Дима так и не узнает… От одной этой мысли мне становится неприятно и больно…. За что судьба так жестоко играет с нами?

Выхожу в слезах и отдаю Нинке положительный тест. Кладу руку на живот и ухожу в свою комнату. Не знаю, сможет ли Нинка понять меня или побежит к отцу Пашки и Димы… Единственное, что я могу услышать от нее, это то, что куда мне ребенок… На ногах не стою, учебу не закончила… Как жить дальше… Но это моя жизнь и мой выбор. Пусть в ней будет хоть что-то светлое…. Да и как я скажу об этом Диме? У него уже будет ребенок от другой… А я… Я для него никто.

— Эль, послушай меня, — говорит Нинка. — Ты должна ему сказать.

— Я знаю, Нин. Знаю. Но он не поверит мне после того, что ему наговорили. Да и Юдина отличилась, — говорю в слезах. — Подруга называется.

— Эль, так нельзя. Ты ведь понимаешь это — говорит мне. — Ты любишь его. Это его ребёнок. Он должен о нём знать.

— Нин, Юдина беременна от Димы! Понимаешь? — произношу ей, всхлипывая. — А теперь как ты себе это представляешь? Я приду вся такая и скажу: Дим, я беременна от тебя.

Он ясно дал мне понять, что между нами всё кончено. Сделал свой выбор, только не в мою пользу. Не поверил мне…. И оставил сгорать с этими мыслями в одиночку.

— Мне жаль, милая, — говорит Нинка и обнимает меня. — Мы что — нибудь придумаем, слышишь? А ты сейчас должна успокоиться и подумать об этом малыше. Мы его никому не отдадим.

— Я уеду, Нин. Туда, где нас никто не найдет.

— Хватит нести бред! Уедет она. А дальше что? Ты подумала об этом? Где ты жить будешь? Хватит! Или ты думаешь, я дам тебя в обиду этому Михайлову — старшему на съедение? Нет! Сейчас должен приехать Пашка, и мы все вместе что — нибудь придумаем.

Нинка уходит. А я пытаюсь собраться с мыслями. Мне нужно успокоиться. Да! Мне определенно нужно успокоиться. Смотрю на фотографию мамы и понимаю, что я не хочу быть как она. Не хочу делить того, кто отвернулся от меня. Кто бросил и предал. Я теперь начинаю понимать, что все это время чувствовала мама. Она знала об изменах отца и все равно терпела. А я не могу. Это слишком больно. Ощущение, будто не хватает воздуха, и если сделаешь вдох, то сердце не выдержит…

На кровати вибрирует телефон от входящих на него сообщений. Открываю и читаю каждое из них по порядку.

«Ну, что сестренка, тебя можно поздравить? Уютная квартирка. Нина ведь не для себя тесты заказала».

«Можешь и дальше молчать. Ты сама себя погубишь этим ребенком. Михайлов — старший не станет закрывать глаза на это».

«Подумай над тем, кто сможет тебе помочь. В конце концов, мы не чужие люди».

Не чужие люди? Так это теперь называется. Столько лет он со своей мамашей унижал меня. Показывал, что я пустое место в этой месте. Всего лишь тень второй семьи отца. А теперь? Что изменилось теперь? Он, правда, думает, что я стану играть по его правилам и делать все, что он скажет…. Нет. я сделаю все, чтобы защитить своего малыша. Мне неважно, кто мне будет угрожать. Он мой. Только мой….

— Эля, — слышу голос Пашки: — Посмотри на меня.

Поднимаю на Пашку глаза, но не могу сдержать в себе это отчаяние. Сейчас мне страшно. И я боюсь, что его отец осуществит свою угрозу.… Утыкаюсь носом в рубашку Пашки и не могу сдержать слез.

— Эль, успокаивайся, — говорит, гладя меня по голове. — Садись и расскажи мне, что произошло…. Нина лишь сказала, что нам всем нужно поговорить.

— Приходил твой и Димин отец, — говорю, всхлипывая. — Он намерен избавиться от него. Он сказал, что если узнает, то примет меры. Я не хочу, Паш, не хочу…

— Подожди. От кого избавится? — задает вопрос и смотрит на меня.

— Эля беременна, — говорит Нина, протягивая тест. — А твой отец притащил какие — то фотографии и открыто угрожал ей. Вот, что происходит. Он ясно сказал, если до него дойдет новость о том, что она носит ребенка твоего брата, то ты сам прекрасно знаешь, чем это грозит ей.

— Дима знает? — задает вопрос.

— Ему нет до этого дела. Юдина тоже беременна от Димы, — говорю, прикрывая руками живот. — А со мной он расставил все точки.

Вижу, как Пашка сжимает руки в кулаки, а после запускает их в волосы. Я не знаю, как мне быть дальше. Но мне некому доверять, кроме этих двоих. Пашка предупреждал меня, а я не поверила ему….

— Нин, я… — произношу, ощущая, как внутри сдавливает.

— Эль, ты побледнела, — говорит Нинка.

— Тебе нужно отдохнуть. Выкини из головы все свои плохие мысли. Все будет хорошо. Этого ребенка я не брошу, — говорит Пашка. — Кстати, у меня друг продает за городом дом. Может, переберемся туда? Тебе все равно нельзя здесь оставаться, Эль. Ты должна это понимать. А там тебя никто не станет искать. Но сперва ты пройдешь обследование. Нужно убедиться, что с тобой и с ребенком все хорошо.

— Паш, я боюсь, — произношу дрожащим голосом. — Я не хочу его потерять…. Понимаешь?

— Эль, ты его не потеряешь, я обещаю! — говорит мне. — А сейчас отдыхай. Мне нужно съездить в больницу и обо всем договориться. А тебе нужно отдыхать… Вы оба наделали делов уже. А теперь оба подвергаете опасности жизнь не родившегося ребенка.

Глава 35

Дмитрий

Отец так легко готов перечеркнуть мою жизнь ради своих планов, что от этого становится тошно. Невыносимое желание избавиться от этого груза. Балласта, который тянет меня на дно. Уверен, что он что-то задумал. Никогда его прежде не видел таким любезными с девчонками, которые моложе его в два раза. Аж тошно становится.

Мне нечему удивляться. Отец всегда нащупывает больное место и начинает на него давить. А я… Я, черт возьми, хотел оградить ежика от всего этого, но ничего не вышло.

— Дим, не нужно меня расстраивать своими выкрутасами, — говорит отец перед уходом. — Ты прекрасно понимаешь, что ответственность лежит целиком на тебе. Если ты выпил и ничего не помнишь, не снимает с тебя вины. Прими положение вещей такими, какие они есть на самом деле.

— Положение вещей, говоришь. Ты когда стал таким навязчивым? — задаю вопрос. — Неужели секретарши научили?

— Можешь говорить что угодно. Но этими словами меня не задеть, — говорит отец. — Будь выше этого!

— Только при этом ты сам опускаешься все ниже. Пытаетесь навязать мне брак с той, которую я на дух не переношу.

— Хватит вести себя, как мальчишка, — говорит отец. — О ребенке лучше думай. О наследнике! Тебя не заставляют любить Диану, но жениться ты должен!

Усмехаюсь на слова отца и опираюсь спиной о стену. Прикидываю в голове возможные варианты. Думаю, как провернуть все и доказать, что ребенок не мой. Что все это всего лишь игры отца и этой…. Я видел, как она смотрела на ежика. Видел в ее глазах зависть и ненависть. Предупреждал, что если попытается ей навредить, уничтожу. Но сейчас медленно уничтожают только меня одного.

А Эля… Мой маленький колючий ежик теперь и на шаг к себе не подпустит. Честно, хочется кричать от безысходности. Кричать от бессилия и боли, которую я испытываю в своей груди. Та любовь, которую я ей обещал, для нее будет казаться ложью и обманом. И все из-за ошибки, которой я не совершал. Но меня пытаются убедить в обратном.

— Дианочка, если тебе что-то понадобиться, позвони мне, — говорит мать. — Дима, а ты постарайся наладить отношения с девочкой. В конце концов, она носит нашего внука или внучку.

Сомневаюсь я в этом. Но сказать это матери в лицо, которая может не выдержать…. Придется ждать. Надеюсь, что Пашка все- таки поможет мне. Не станет гнуть свою линию. Одна надежда сейчас только на него. В других клиниках отец запросто может подкупить врача, а Пашка. Он ведь еще не знает о том, что мы более менее наладили контакт. Вот только сдается мне, что не все будет так гладко, как хотелось бы. Брат не упустит возможности почитать мне нотации….

— Ну, все, мы пойдем, — говорит мать и выходит из квартиры. — Дима, присматривай за невестой и следи за ее питанием. Это важно!

Выпроводив семейку за дверь, сажусь на диван и молча продолжаю смотреть в потолок. Думаю, что мне сказать ежику. Как объяснить всю сложившуюся ситуацию. Я не хочу, чтобы она считала меня предателем. Эля, она для меня все. Мой мир, моя надежда, мое все. И я не готов потерять ее. Нет. Этого не должно произойти!

— Дим, а пойдем гулять? — слышу голос Юдиной.

— Дверь там!

— А если мне станет плохо на улице? Ты обо мне подумал? — задает вопрос.

— Тогда поднялась в спальню и легла в постель! — осекаю ее попытки флирта. — Я тебе уже сказал, ты здесь только из-за моих родителей. А то, что у тебя в голове зреет какой-то план, можешь о нем забыть. Ничего не получится!

— Почему ты такой жестокий со мной? — задает вопрос. — Была бы здесь твоя Элечка, ты бы ее на руках носил!

— Да, носил бы. Потому что люблю ее, а не тебя! Уловила ход моих мыслей. В этом и разница, Юдина. Между любовью и навязыванием!

Юдина разворачивается и с недовольным выражением лица поднимается наверх. А чего она ожидала? Что я стану за ней на цыпочках бегать? Этого не будет. А так побесится и успокоится. После того, как отец спихнул ее сюда, именно так и происходит. Да и слишком уж сильно он за нее переживает.

Что, если это все подстроил отец?

Все мои мысли в голове приводят меня к тому, что слова отца и Юдиной начинают казаться мне более реальными. Но всегда это есть это слово «НО». Отец не стал бы марать руки в одиночку. Следовательно, я что — то упускаю….

Из хода мыслей меня вырывает звонок в дверь. С недовольством подхожу и открываю. На пороге стоит Пашка и выглядит он не таким дружелюбным, как обычно.

— Ты что творишь? — повышает голос и прижимает меня к стене. — Не наигрался еще в свои игры? Решил окончательно довести?

— Что ты сказал? — задаю вопрос. — Я люблю Элю.

— Любишь, говоришь, но при этом трахаешь, черт знает кого, — говорит Пашка. — Самому не противно от этой лжи. Элька в истерике уже больше суток.

Его слова не только бьют по больному, они отрезвляют и вызывают в груди жгучее чувство вины. Эля, мой маленький ежик страдает. И все из-за меня.

— Посмотри на все реальным взглядом. Ты хоть на минуту задумывался о том, что она испытывала все это время? — говорит Пашка. — А сегодня к ней с угрозами приходил отец. Наговорил ей черт знает чего.

— Я в курсе! Он сказал мне, что был у нее, — отвечаю брату. — Что он ей сказал?

— У отца спроси, что он ей сказал! — отвечает мне. — Вы оба переходите границы. И знаешь, что я тебе скажу: в таком темпе ты потеряешь их обоих. Дим, ты не глупый парень, но совершаешь так много ошибок, что они стали у тебя систематическими. А Эля, она ни в чем не виновата. Простая девчонка, которая доверилась тебе. Полюбила тебя. И в итоге подверглась нападкам.

— Ой, Паша! — слышу голос Юдиной за спиной. — Может, поужинаешь с нами?

— Не голоден, — отвечает Пашка. — А ты… Ты доиграешься. Но когда поймешь свои ошибки, может быть слишком поздно.

Пашка уходит. Как же все раздражает. Я не могу сконцентрироваться на работе. Если остановлюсь, то все, к чему я стремился, будет напрасным.

— Дим, может, хватит? — говорит Юдина. — Чего ты хочешь этим добиться? Вот скажи мне: в чем моя вина? Это ведь ты…. Ты затащил меня в свою постель, а теперь делаешь вид, что все было не так.

— Не переигрывай! Твой голос дрожит, когда ты начинаешь об этом говорить. Не нужно утопать во лжи еще больше. То, что я был в отключке, в этом нет никаких сомнений. А вот по поводу нашего секса сомнений много. И то, что ты носишь ребенка от меня тоже под вопросом. Поэтому даю тебя пару дней на размышление. Сказать мне всю правду или продолжить грязнуть во лжи. Но учти, что в таком случае тебе придется отвечать за ложные обвинения.

— Хватит! Хватит меня в чем-то обвинять! Ты ненавидишь меня, но что случилось, то случилось, — говорит мне и снова уходит.

Надоела своим нытьем. Достаю из холодильника сок и наливаю себе в стакан. Хотя я бы предпочел выпить чего- нибудь покрепче.

Задумываюсь над словами Пашки: «Ты потеряешь их обоих». О чем он вообще говорил? Я даже увидеть ее не могу, чтобы не причинить еще большего вреда. И это просто угнетает. Разрывает меня на части.

Сжимаю в руке телефон и захожу в общий чат группы. Листаю, пока не натыкаюсь на камни, летящие в адрес ежика:

«Ты ему не пара. Оставь их в покое. Думала, что, приехав в город, сможешь хорошо устроиться? Здесь такого нет!».

«Дима с Дианой ждут ребенка. Ты лишняя в их отношениях. Лучше отойди и не мешай им жить и строить семью».

«Эль как тымогла? Ты ведь знала, что Диана влюблена в Диму, зачем влезла в их отношения?».

«Дима еще не понимает, какое это счастье — держать на руках своего собственного ребенка. У меня сестренка младшая, так я из рук ее выпускать не хочу».

«Эль переведись из университета в другой. Может, там найдешь себе достойного парня. Ну, хотя бы своего уровня».

«Точно, здесь тебе ничего не светит».

От каждого сообщения внутри меня все закипает. Они понимают, что творят? Какого черта налетели всем скопом на ежика? Черт! Писать здесь все равно, что общаться с деревом. Они не поймут языка написанного текста.

Набираю Тоху. Он единственный, кто сейчас может мне помочь. Да, я помню, что он мне сказал. Но, черт возьми, без него мне никак не обойтись.

— Дим, ты, видимо, забыл, что я тебе сказал? — говорит Тоха.

— Речь пойдет не обо мне! — говорю ему. — Найди админа группы и почисти сообщения! Эля не должна их прочитать!

— Ты и сам можешь это прекрасно сделать, — говорит Тоха. — Или твоя беременная мегера не оставляет тебя ни на минуту.

— Иди к черту! У меня только одно желание — поскорее бы совсем разобраться и вернуть себе Элю!

— Так что тебе мешает поговорить с ней? — задает вопрос.

— Ни что, а кто? Мне нужно, чтобы вы присмотрели за Элей. Ко мне приходил Пашка. Отец наведывался к Эле и угрожал ей.

Слышу, как он возмущается, а после снова возвращается к нашему разговору.

— Присмотрим! — говорит серьезно.

— Спасибо!

Откладываю телефон в сторону и направляюсь в душ. Мне нужно смыть с себя все. Хоть на секунду забыться и не думать о плохом. Но даже сейчас, стоя под струей воды, меня гложет непонятное чувство. Слова Пашки не выходят из моей головы. Черт…. Накидываю на себя халат и выхожу в гостиную, где застаю Юдину с моим телефоном в руках.

— Что ты делаешь?

Глава 36

Эльвира

Я долго думала, стоит ли мне говорить об Олеге. Да, он всегда был со своими тараканами в голове, но сейчас они как-то активизировались. И я… Я ничего не могу с этим поделать. Не могу рассказать об этом Нине, иначе она начнет нервничать и пойдет на конфликт с человеком, которого до недавнего времени я считала своим отцом. Мне всегда хотелось найти у него защиты от нападок мачехи, но этого не происходило. А сейчас меня окутывают сомнения. Я не знаю, кому могу довериться теперь. После слов Димы, которыми он разбил меня, поверив своему отцу. О каком доверии мне можно говорить? А теперь из-за всей этой лжи и клеветы я даже не могу сказать ему, что беременна. Его отец мне все объяснил. Мой ребенок не нужен его семье. Даже если это их кровный внук или внучка. Я не из общества. Я никто….

— Эль, ты в порядке? — интересуется Нина. — На тебе лица нет.

— Я задумалась, извини.

— Слушай, сейчас придет Пашка, он присмотрит за тобой, — говорит Нина. — Знаю, что ты уже не ребенок, но сейчас нужно думать о малыше. Поэтому я тебя прошу, давай больше без истерик. Три дня прошло. К тому же Пашка сказал, что не даст в обиду твоего малыша.

— Знаю, Нин, — отвечаю ей. — Но мне все равно не спокойно. Я боюсь, что эта новость дойдет до их отца, и он заставит меня избавиться от него.

— Эль, ты думаешь о плохом, — говорит Нинка. — Попробуй подумать о чем-то хорошем. Положительные мысли благоприятно сказываются на беременности.

Может она и права. Но слова Олега не дают мне покоя. Он ведь не шутил? Кто знает, на что он готов пойти теперь. Знаю, что он не ровно дышит, но это не здоровая любовь. Это мерзко. Как он вообще может себе такое представить? И каждый раз, представляя себе его довольное лицо, меня начинает тошнить….

Слышу, как захлопнулась входная дверь, а после и голос Пашки.

— Эль, все нормально? — интересуется, стуча в дверь. — Я тебе витамины принес.

Выхожу из ванной и полотенцем вытираю лицо. Вижу, как подозрительно он смотрит на меня, и не знаю, с чего начать разговор. Но рано или поздно мне придется рассказать. Почему бы тогда не сделать этого сейчас…

— Паш, мы можем поговорить?

— Тебя что-то беспокоит? — интересуется у меня. — Эль, ты знаешь, что можешь мне обо всем говорить.

— Да, знаю. И я должна была сказать об этом раньше, но при Нинке не могла. Ты знаешь ее характер. Если она заведется, то ее и танком не остановить, — говорю Пашке.

— Есть такое, — отвечает мне. — О чем ты хотела поговорить?

Проходим на кухню и садимся за стол. Меня начинает немного трясти от волнения. Столько времени мне приходилось молчать, а сейчас не с того не сего решилась. Выглядит как-то по-детски и глупо, но от этого зависит жизнь моего ребенка. Будет только хуже, если я продолжу молчать и буду закрывать глаза на происходящее. Тогда Олег найдет способ свести меня с ума.

— Помнишь, я упоминала тебе про своего брата, который меня на дух не переносил вместе с мачехой. Я знаю, что должна была сказать раньше, но я боялась. Не хотела втягивать ни тебя, ни Нину. Я даже Диме ничего не говорила, потому что была уверена, что если он узнает, то создаст конфликт. А сейчас… Сейчас мне страшно, Паш, — говорю ему. — Потому что Олег в курсе всего, что происходит. Он знает о моей беременности, потому что видел тесты, которые Нинка заказала курьером. Он был здесь.

— Успокойся, — говорит, запустив руку в волосы. — Ничего не бойся. Ты правильно сделала, что не сказала ничего Нине. Я разберусь со всем, а ты постарайся не глупить. И не вздумай с ним разговаривать.

Пашка встает из-за стола и направляется на выход. Иду следом за ним и вытираю слезы, потому что не понимаю, что он собирается делать. Мне не нравится то, что он собирается сделать. Я не для этого рассказала ему все….

— Куда ты идешь? — задаю вопрос. — Паш, пожалуйста, не нужно ничего с ним делать. Он не здоров. У меня проблемы с головой. И я не пытаюсь его защищать. Я просто не хочу, чтобы он навредил тебе.

— Эль, что ты себе что уже нафантазировала? — улыбается, глядя на меня.

— А ты? Куда ты собрался?

— Эль, послушай меня внимательно. Сейчас я съезжу к одному человеку и улажу один вопрос, — говорит мне. — Захочешь прогуляться, предупреди меня или Нину.

— Но….

— Эля, я решу этот вопрос мирным путем, — говорит Паша и уходит.

Я остаюсь совершенно одна в пустой квартире и не знаю, что мне делать. Волнение и страх. Желание увидеть Диму и сказать ему, что все те фотографии — это всего лишь ложь. Все внутри меня перемешалось.

Вся моя жизнь была не такой, какой я себе ее представляла. Все эти улыбки на камеры — все было лишь иллюзией счастливой семьи. А теперь все повторяется. Диана получила свое. А я осталась одна с ребенком под сердцем от человека, которого люблю.

Почему? Почему все повторяется?

Беру в руки телефон и набираю Антона. Я не хочу ставить Диму перед выбором. Мне просто нужно вернуть ему то, что он дал мне…

— Эль, привет! — слышу голос Антона.

— Привет, Антон, — говорю ему. — Вы можете мне помочь?

— В чем дело, Эль? — спрашивает Антон.

— Мне нужно увидеть Диму, — говорю ему. — Это важно для меня. Прошу тебя, не отказывай мне.

Недолгое молчание на другой стороне сменилось тяжелым вздохом. Я понимаю, что это глупо с моей стороны. Что я снова буду испытывать боль, но если не сделаю этого, то буду питать пустые надежды…. Надежды на то, что у нас все наладится.

— Хорошо, через пару часов я и Миха подъедем к тебе, — говорит Антон.

Все это время я хожу по комнате и не могу найти себе места. Снимаю с себя его цепочку. Провожу по ней пальцами и вспоминаю его слова:

«Я люблю тебя, ежик. И хочу, чтобы ты помнила, что моя жизнь принадлежит тебе».

И я поверила ему. А теперь мне тяжело осознавать, что все это закончилось вот так просто. Перечеркнуть ведь всегда легко, но восстановить то, что когда-то было разрушено, практически невозможно.

До самого вечера я, одевшись потеплее сижу на кровати и жду ребят. Не знаю, как они относятся ко мне в действительности, но в отличие от Димы, от них я чувствую поддержку.

— Эль, я дома, — говорит Нина. — А где Пашка?

— Он ушел. Сказал, что скоро придет.

— Так, а ты куда собралась на ночь глядя? — задает вопрос. — Там вообще — то дождь собирается.

— Мне нужно сделать кое — что. Для меня это важно, Нин.

— Только не говори, что собралась к Диме, — говорит мне.

Ничего не отвечаю. Она итак прекрасно знает ответ. Пусть я совершаю ошибку, но мне нужно лично отдать ему это. Вернуть то, что он дал и уйти, оставив все позади.

— Эля, не делай этого, — говорит Нина. — Ты же потом жалеть будешь.

— Я уже жалею, Нин, — говорю ей. — Жалею себя за то, что все повторяется, как и у нас с мамой. Отец ведь тоже не любил ее. Ушел к любовнице, у которой от него был еще задолго до того, как он женился. Я не хочу для себя такой участи. Мне нужно его отпустить. И я поеду ни одна. Миша и Антон отвезут меня.

— Боже, милая, ты совершаешь ошибку, — говорит Нина.

— Я совершила ее, когда доверилась ему и не послушала тебя с Пашкой, — говорю ей, — А сейчас это скорее искупление совершенной мной ошибки.

— У меня сердце не на месте, — говорит Нина. — До беды, Эль. Не делай этого. Не хорошее у меня предчувствие.

Телефон в моих руках начинает вибрировать. На входящем вызове номер Антона. Сомневаюсь ли я в своем поступке? Возможно. Но как положить конец тому, что уже разрушено….

— Мне нужно идти, — говорит Нинке. — Я люблю тебя, Нин. Не волнуйся, я быстро.

Накидываю плащ и выхожу к ребятам. Мелкий дождь капает на меня. Он в точности передает мое настроение. Сначала разговор с Пашкой, теперь это желание завершить все. Именно этого и хотел отец Димы. Если это поможет мне сохранить ребенка, тогда я готова.

Сажусь в машину и вижу, как они оба напряжены, словно скрывают от меня что-то. Спрашивать об этом я не стану. То, какие отношения у Димы с Дианой, мне не интересно.

— Эль, ты уверена в том, что делаешь? — интересуется Миша.

— Да, — отвечаю ему. — Мне нужно это сделать. Иначе буду жалеть всю оставшуюся жизнь.

Парни, переглянувшись между собой, трогаются с места. А я сижу на заднем сидении и сжимаю в руках подвеску. Вспоминаю все, что между нами было, и кладу руку на живот.

— Эль, все хорошо? — интересуется Миша.

— Да, — отвечаю, спешно убирая руку от живота.

Мы проезжаем через весь город. Мимо всех тех мест, которые мы посещали с Димой. И от этого, я испытываю горечь. Неприятно и страшно осознавать, что все это происходит именно со мной. И самое ужасно, что мне не понятна причина. Мне хочется задать множество вопросов, но ответить на них могу только я.

Подъехав к дому, я выхожу из машины вместе с Мишей и захожу в здание. Там охрана и одну меня навряд ли пропустят.

— Дальше я сама, Миш. Спасибо тебе.

— Я подожду тебя здесь, — говорит Миша.

Поднимаюсь на самый верх и останавливаюсь перед дверью. Я была настроена решительно. А сейчас, стоя перед его квартирой, мне хочется убежать. Хочется забыть все, что между нами. Не чувствовать ничего…. Но я уже здесь. Поздно бежать.

Делаю глубокий вдох и звоню. За дверью слышится знакомый мне голос. И меня будто обливают холодной водой, когда я вижу Диану в ночнушке, открывшей мне дверь. В груди все сжалось с такой силой, что слова, которые я была готова ему сказать, остались где-то глубоко внутри меня.

— Кто там? — слышу голос Димы. — Эля?

— Я не задержу вас надолго, — говорю с легкой улыбкой на лице. — Я пришла только чтобы отдать тебе это….

Протягиваю руку вперед и разжимаю ладонь. Подвеска, которая должна была упасть в его ладонь, падает ему под ноги. А мне с трудом дается сдерживать свои слезы.

— Это все, что ты хотела? — задает вопрос Диана. — Если да, то мы тебя больше не задерживаем.

— Мне жаль, — говорю и убегаю.

Спускаюсь по ступеням и, чуть было, не столкнувшись с Мишей, выбегаю на улицу под самый дождь. Я не хочу больше ничего слышать. Такие как Дима навряд ли способны измениться. Он счастлив…. Счастлив с ней…

В кармане звонит телефон, входящий от Пашки. Дрожащим голосом отвечаю на звонок.

— Паш, прости, — говорю ему.

— Зачем же ты к нему поехала, дуреха, — говорит мне, а я то и дело, что всхлипываю.

— Я сейчас приеду, слышишь меня?

Пашка что-то говорит мне, а я не слышу. Мои волосы промокли. Пропущенные от Антона, Миши и Димы. Не хочу ни с кем не говорить. Подхожу к светофору и перехожу на зеленого человечка. Дальше удар и резкая боль во всем теле. Размыто, но я вижу, как машина продолжает движение. В стороне я слышу знакомые голоса, но ничего не могу сказать. Глаза закрываются, погружая меня в пустоту….

Глава 37

Дмитрий

Мне снится странный сон. Я стою в пустоте и ничего не вижу. Вокруг меня нет ничего, кроме пустоты. Я не знаю, куда мне идти и что делать дальше. Все это происходящее больше похоже на мою жизнь. Иду вперед, а зачем, сам не знаю. Шаг за шагом, которые с каждым разом становятся только тяжелее…. Я падаю, ощущая, как мое тело затягивает, пока передо мной не появляется Эля. Мне хочется объяснить ей все. Дать понять, что я не предавал ее чувства и люблю только одну ее. Но это всего лишь сон. В ее глазах слезы, все, как и тогда, когда она вернула цепочку, которую я подарил ей. Эля что-то мне говорит, но я не слышу ее. Пытаюсь до нее дотянуться, но не выходит. Я просыпаюсь от дверного звонка.

— Кого там принесло? — бесится Дианка. — Это просто невозможно!

— Уйди!

В дверь не перестают звонить. Дианка бесится. Не нравится мне все это. Кому вообще понадобилось ломиться ко мне в квартиру в двенадцатом часу ночи. Натягиваю спортивки и подхожу к двери. Открываю и встречаюсь с заплаканным взглядом Малининой.

— Нин, ты в своем уме? — задаю вопрос. — Ты время видела? Кто тебя пропустил?

— Ты! Это всё твоя вина! — в слезах, кидает мне какие- то обвинения. — За что ты с ней так?

Смотрю на нее и никак не могу понять, о чем она сейчас говорит. В голове какая — то каша с просони.

— В чем я виноват, Нин? О чем ты говоришь?

Вместо ответа получаю пощечину. Я мог принять ее от Эли. За все те страдания, которые она испытывает и переживает. Я не пытаюсь себя оправдать и никогда не пытался. Но Малинина. На нее, черт возьми, что нашло…

— Малинина, ты охренела?

— Что, Юдина тебе все мозги запутала? Как ты мог так поступить так с Элей? Она отдалась тебе. Полюбила тебя, а ты… Ты хоть осознаешь, что натворил с ее жизнью?

— Нина, тебе лучше уйти!

Замечаю на лестничной клетке человека отца. Я готов выслушать от нее все, что угодно, но не здесь и не сейчас.

— Это из — за тебя с ней это произошло! — выкрикивает мне. — Это все ты…. Ей не следовало связываться с тобой.

Нина уходит, а я стою и пытаюсь понять, о чем она говорила. Она винит меня в произошедшем, и это начинает меня напрягать. Все ее слова касательно Эльки вызывают в груди довольно странное чувство опаски. Эта нарастающая внутри меня тревога…

Черт возьми!

Накидываю куртку и выхожу на лестничную площадку.

— Вернитесь домой, — говорит человек отца. — Иначе, я буду вынужден доложить!

— Делай, что считаешь нужным! Мне плевать!

Бегу сломя голову по лестнице за Ниной. В голове крутятся разные мысли. Что если отец добрался до нее…. Черт возьми, откуда они только берутся… Видимо, по той причине, что я слишком хорошо знаю своего отца.

— Нина, стой! — кричу ей. — Объясни мне, что с Элей?

— Чем она тебе помешала? Так нравится играть с чувствами влюбленной девчонки? Она же беременна от тебя, а ты… — говорит, всхлипывая. — Если она не….

Беременна? Запускаю руки в волосы и не могу в ее слова. Я знаю, как делаются дети, и у нас были моменты, когда мы не предохранялись. Но почему она мне ничего не сказала? Почему промолчала?

— Скажи она тебе раньше, чтобы с ней сделал твой отец? Отправил бы на аборт? Ему не нужны внуки от такой, как Эля. Это были его слова. И если в произошедшем виноват твой отец, то это вина и твоя тоже!

В голове мелькает наша первая ночь. Я ведь видел, что с ней что-то не так. Почему же сразу не подумал этом…. Что за предчувствие не хорошее. Оно будто преследует меня.

— Скажи мне, где Эля? — спрашиваю у нее, а самого начинает трясти от страха, что с ней могло что-то случиться. — Что с ней, Нина?

— Ее сбила машина. Мажор ты недоделанный. Это всё из — за тебя!!! — выкрикивает и колотит меня в грудь. — Если она не….

Ее слова, будто ножом, режут по груди. Оставляя раны там, где их не должно быть, причиняя не мысленную боль. Мой ежик… Моя Эля….

— В какой она больнице? — выкрикиваю, не в силах держать эту боль. — Нина, скажи мне, где она?

— Она у Паши. Если бы он не поехал за ней, и твои друзья не оказались рядом, — говорит, глядя на меня.

Твою же. Достаю из кармана ключи и сажусь в машину. Несколько раз пытаюсь завести машину, но ничего не выходит. Ударяю руками по рулю и кричу про себя от боли, которая разъедает меня изнутри. Уничтожает. Оставляя только оголенные участки.

Завожу машину и лечу в больницу к Пашке. Проезжаю на красный, но не придаю этому значению. Мне нужно к ней. Нужно увидеть ее. Перед глазами пелена от слез. Элька. Моя Эля…. В памяти всплывает ее улыбка, глаза, полные смущения. Нет, я не оставлю ее. Не теперь и не сейчас.

Подъезжаю к больнице и выскакиваю из машины. Забегаю в здание, чуть — ли не сбивая с ног дежурных медсестер. Бегу наверх по лестнице, пока не сталкиваюсь с братом. Лицом к лицу.

— Что ты здесь забыл? — повышает голос и хватает меня за куртку.

— Где она? Где Эля!

— Как только совести хватило заявиться сюда, — кричит и ударяет меня. — «Забудь все, что между нами было! Тебе теперь есть с кем скоротать время». Это были твои последние слова, которые ты ей написал. А теперь пришел посмотреть на плод своих и папашиных стараний. Мой тебе совет: молись! Молись, чтобы не случилось ничего ужасного!

— Я должен увидеть ее, Паш, — говорю ему. — Не останавливай меня! Ты не знаешь, что я испытываю. Не понимаешь, какой ад сейчас творится у меня в груди.

С трудом сдерживаю свои эмоции. Но как унять бушующий шторм в груди. Страх, что я могу потерять ее… Что она уйдет и оставит меня. Слишком больно. Я вижу смятения брата. Но он не может понять, как меня рвет на части. Ему не понять этого чувства.

Пашка поворачивается ко мне спиной, сжав руки в кулаки. Каждый шаг, который я делаю, идя за ним, дается мне с большим усилием. Ноги будто прирастают к полу и отказываются идти вперед. Сердцебиение учащается. Я люблю ее. Только одну ее.

Захожу следом за Пашкой и замираю. Моя девочка лежит в трубках и не двигается. Нина была права. Это все моя вина. Я виноват в том, что не боролся за нас. Что допустил все это. Во всем виноват только я один….

— Держись, я прошу тебя, — говорю, опустив ладонь на стеклянное окно, разделяющее нас. — Ты не можешь оставить меня здесь. Не можешь этого сделать. У нас впереди еще долгая жизнь. Наш ребенок, Эль, — не могу сдержать слез, которые так и вырываются наружу. — Борись, я прошу тебя. Я никуда не уйду, слышишь меня. Никуда. Ты стала частью моей жизни. Той частью, которую я не готов потерять.

Внутри все сжимается. Касаюсь лбом холодного стекла и не могу бороться с тем, что происходит со мной. Эмоции вырываются из меня. Они как яд разносятся по всему телу. Нанося удары по открытым участкам.

— Прости меня! Я не должен был этого допустить. Мне следовала побежать за тобой. На этом месте должен быть я, но не ты… — сжимаю руки в кулаки.

— Дим, хватит, — говорит Пашка. — Идем!

— Не трогай меня! Я нужен ей….

— Ты ей ничем не сможешь помочь! Она в коме. У нее травма позвоночника. Нам с большим трудом удалось вытащить ее с того света и сохранить беременность, — говорит Пашка. — Чем ты планируешь ей помочь? Твоя исповедь ей ничем не поможет. Ты сделал достаточно, когда пошел на сделку с отцом. Он никогда не играет по- честному. Но ты, зная все это, все равно принял его условия. И к чему это привело?

Пашка не знает ничего. Эля, она моя жизнь. Только с ней я научился любить. Моя Эля… Мой ежик. Ты должна проснуться.

— Эль, — стучу в стекло. — Я люблю тебя, слышишь. Все те слова, которые ты слышала, они были правдой. Ты для меня все.… Борись!

Не могу перестать смотреть на нее. Не могу стоять спокойно. Она там, а я здесь. Она не может оставить меня. Ни сейчас, ни потом… Так не должно было быть.

Продолжительный одиночный звук наполняет помещение. Нет… Ты не можешь… Не можешь…. Нет… Нет…. Так не должно быть….

— Эль! — кричу ей. — Эля…. Эля….

— Реаниматологов сюда, быстро! — кричит Пашка, оттаскивая меня назад.

Я вижу, как к ней забегают врачи, но ничего не могу с собой поделать. Я должен быть рядом с ней. Кричу… Зову ее, пытаясь вырваться из захвата брата. Но он не отпускает. Выталкивает меня в коридор и обнимает. Я не могу принять это. Не могу смириться с тем, что происходит. Мне больно. Слишком больно. Слезы стекают по лицу. А я по-прежнему цепляюсь за брата, пытаясь найти в нем поддержку и надежду. Я не вынесу этого…. Не смогу….

Глава 38

Меня всего трясет. Внутри все разрывает на мелкие кусочки. Эля не может…. Не может оставить меня. Я ведь люблю ее. Люблю. Хватаю себя за волосы и прижимаюсь к холодной стене. Мне никогда не было так хреново, как сейчас. Я будто теряю весь смысл жизни вместе с Элей. Если это спасет ей жизнь, то я готов. Готов отдать все, что ей нужно…. Пусть заберет мою жизнь, но живет. Я должен был побежать за ней. Должен был ее остановить. Но не смог. Я дважды не смог удержать ее…. Дважды упустил. Ничего толком не объяснив….

— Дим! — слышу голос брата.

— Паш, скажи мне, что она жива, — хватаю его за ворот халата и смотрю прямо в глаза. — Скажи мне это…

— Ее вернули! — отвечает мне.

Его слова звучат для меня как спасательный круг. Но я не могу избавиться от боли, которую чувствую внутри себя. Которая сжигает меня изнутри и переламывает все до основания.

— Тебе следует ехать домой. Ты мне всех больных на уши своим криком поставил. Я понимаю твои эмоции. Вижу, как тебе больно, но это не отменяет того, во что ты ее втянул. С кем она, по-твоему, должна была развлекаться? Ты своей головой думал, когда отправлял ей эти сообщения?

— Хватит! Я не отправлял ей никаких сообщений! Слышишь меня? — говорю, не понимая, в чем он обвиняет меня. — Сколько еще, черт возьми, ты будешь винить меня в чем-то? Моя вина в том, что я не побежал следом за ней.

— Это, наверное, я ей прислал, — говорит и достает из кармана телефон Эли.

Беру в руки ее телефон и захожу в сообщения ВКОНТАКТЕ. И нахожу переписку, о которой говорил Пашка. Внутри все переворачивается, когда я читаю каждую строчку и представляю ее заплаканное лицо:

«Как ты могла?! Твою мать, Эль! Я же доверился тебе….»

«Это не я, Дим! Это все ложь!»

«Не попадайся больше мне на глаза».

«Почему ты не веришь мне?».

«Забудь все, что между нами было! Тебе теперь есть с кем скоротать время».

Юдина, твою мать! Мало того, что решила сломать мне жизнь, так еще и Элю добить решила. Возвращаю брату телефон и бегу к машине. Не знаю, что мной движет, но ярость и боль. Это единственные чувства, которые сейчас мной движут.

Беременна от меня, значит. Слишком быстро она забеременела. Заезжаю в ближайшую аптеку, беру тесты и еду домой. Хватит. Я дошел до критической точки. Откуда возврата назад нет.

Добираюсь до дома и поднимаюсь на лифте в квартиру. Распахиваю дверь и встречаю ее сидящей с телефоном в руках. Заметив меня, Юдина подрывается с места и бежит меня обнимать.

Что я должен сейчас испытывать? Вся моя жизнь стала лабиринтом. И пока я не выберусь из этого лабиринта, меня будут и дальше разрывать на части…

— Где ты был? — задает вопрос и трется о мою грудь. — Что у тебя с лицом? Что- то случилось?

— Не надоело еще делать вид, что ничего не знаешь?

— Дим, ты о чем? — отступает на шаг. — Что на тебя снова нашло?

— Говори правду! Я не в том состоянии, чтобы быть снисходительным! Из-за тебя и моего отца, с которым ты спелась, вся моя жизнь пошла наперекосяк. Поэтому тебе лучше сказать мне всю правду сейчас.

Вижу, как ее глаза забегали. У меня из памяти не выходит состоянии Эли. Ее неподвижное в проводах тело. Звуки мониторов…. Я будто умирал вместе с ней. И если у меня есть хоть малейший шанс или возможность искупить все, я воспользуюсь им.

— Если ты не врешь, тогда тебе нечего волноваться, — говорю ей и протягиваю пакет. — Иди!

— Что это? — берет в руки пакет и не отводит от меня взгляда.

— Тесты на беременность! Ты прямо сейчас пойдешь их сделаешь!

— Дим, я… — начинает суетиться.

— Да, ты! — осекаю ее. — Ты торчишь в моем доме. Ты отправила Эле сообщения с моего телефона. А сейчас стоишь передо мной и ждешь, что между нами что-то будет? У тебя 5 минут, чтобы предоставить мне результаты теста. Время пошло.

Смотрю на то, как она тушуется и прячет глаза. Все ее попытки вызвать у меня жалость не увенчаются успехом. Во мне не осталось этого чувства. Не осталось ничего, кроме боли.

Слышу за спиной быстрые приближающиеся шаги. А после на пороге появляются парни.

— Дим, не надо, — говорит Тоха, одернув меня за плечо.

— Говори мне правду, Диана.

— Что ты хочешь услышать? Был ли у нас секс? О каком сексе может идти речь? Ты до такой степени напился, что мне пришлось просить помощи у твоего отца, — говорит мне, отбрасывая в сторону пакет.

— Хочешь сказать, что легла под моего папашку? — усмехаюсь, глядя на нее. — Твою мать! Ты хоть представляешь, что натворила?

— Мне плевать! Я люблю тебя и всегда любила. А твой отец предложил мне выход. И знаешь, мне понравилось. Для меня та ночь, оказалась лучшей в моей жизни. Ты же не думаешь, что он просто так выставил охрану?

Каждое ее слово звучит облегчением и отвращением не только к ней, но к человеку, которого я считал отцом. Все начинает становиться на свои места. Все, кроме жизни Эли. Она не достойна того, чтобы с ней так поступали. И все из-за этой шлюхи. Делаю шаг в ее сторону, но парни останавливают меня. А я не могу. Не могу остановиться. Из-за ее игр с отцом Эля находится в таком состоянии. Это все из-за них.

— Дим, хватит, — говорит Миха. — Не нужно марать руки. Карма настигнет ее.

— Собирай свои вещи и катись к черту!

— На улице темно. Куда я поеду? — задает вопрос.

— Это твои проблемы! Ко мне они не имеют никакого значения.

Юдина поднимается наверх. Сажусь на диван и не могу трезво мыслить. Мой ежик сейчас борется за жизнь, а я ничего не могу с этим поделать. Не могу ей помочь. Я ничего не могу….

— Дим, — говорит Лекс.

— Вы все знали, что Эля беременна?

— Она не хотела тебе говорить. После того, как твой отец заявился к ней, она боялась даже сказать об этом, — говорит Миха. — Прости друг, я не успел остановить ее, когда она убегала от тебя.

Внутри все жжет. Запускаю руки в волосы и пытаюсь сосредоточиться, но ничего не выходит. У меня, кроме желания придушить эту заразу, ни о чем другом думать не выходит….

— Дим, не забудь сказать своему отцу о ребенке, — говорит Юдина.

— Ты еще здесь?!

— Дим, не надо! — говорит Тоха. — А ты проваливай!

Дверь захлопывается с обратной стороны. Встаю с дивана и выхожу на балкон. Мне хочется закричать от раздирающего изнутри чувства. Выплеснуть всю эту боль наружу. Не держать ее в себе. Ударяю по перилам руками, пока парни возятся в гостиной. Пора ответить той же монетой. В отличие от отца, опускаться вплоть до использования людей в грязных играх мне еще не доводилось.

Возвращаюсь в гостиную и открываю ноутбук. Снимаю с пароля и захожу в свой офис.

— Дим, ты точно готов? — интересуется Лекс.

— Это не имеет значения, — отвечаю на вопрос. — Для него мы всего лишь игрушки, которыми он рассчитывает управлять. Но он не знает того, кого взрастил собственными руками. Закрывать глаза можно на многое, но когда деятельность отца переходит границы, остановить его можно лишь одним способом…. Именно этим способом я и воспользуюсь.

Нажимаю кнопку запустить и слежу за тем, как акции моей собственной компании начинают подниматься, смещая акции компании в компании отца. Это должно вывести его из себя.

Но это лишь малая часть того, что я планирую сделать. Мне повезло записать пламенную речь Юдиной, где она созналась в том, что произошло. Когда знаешь врага в лицо, нужно быть готовым ко всему.

— Парни, — говорю им. — Спасибо, что не оставляли ее.

— Дим, она выкарабкается, — говорит Тоха.

— Надеюсь. У меня до сих пор перед глазами картина, как она лежит в этих проводах…. Я мог потерять ее сегодня…. Мог потерять Элю и нашего ребенка, если бы врачи не подоспели. И я не знаю, чтобы делал, если бы это произошло. Не знаю.… Морально я просто разбит.

Разбит в моем случае сказано слишком мягко. Отец ведь понимает, как много для меня значит Эля. И все равно делает все, чтобы нас разлучить. И если он замешан в том, что с ней произошло, ему придется об этом сильно пожалеть. Я уничтожу не только его компанию, но и репутацию, которой он так сильно дорожит….

Глава 39

Думал ли я о последствиях за все, что сейчас делаю? Думал. И понял, что сейчас меня это мало волнует. Я не могу не винить себя в произошедшем с Элей. Каждый раз я напоминаю себе о том, что должен был побежать за ней. Нельзя было оставлять ее одну. И сколько бы я себе этого не говорил, изменить того, что уже случилось, у меня не получится. Пашка был прав. Он, черт возьми, во всем был прав.

Не могу больше оставаться в этой квартире. Особенно после всего того, что узнал. Если раньше я искал спасение в этих стенах, то сейчас я четко понимаю, как они на меня давят….

Слышу звонок в дверь. Открываю и встречаюсь с недовольным взглядом отца. Вижу, что Юдина постаралась на славу. Настолько мрачным я его еще не видел.…

— Проходи, раз пришел, — пропускаю отца и подхожу к столу. — Выпить не предлагаю, самому, знаешь ли, мало.

— Щенок! Ты что себе позволяешь?! — срывается на крик. — Кто дал тебе право выгонять посреди ночи беременную девушку. Ты в своем уме?

С большим трудом подавляю в себе ухмылку. С шумом ставлю стакан на стол и смотрю прямо в его глаза. Хочу увидеть в них хоть немного сожаления и раскаяния, но кого я обманываю. В них нет ничего живого. И это просто выводит меня из себя. Все претензии отца, отправленные в мой адрес, только опускают его в моих глазах на самое дно.

— Кто знает, — отвечаю отцу. — Но раз ты сюда примчался, то должен быть в курсе всего, что здесь произошло. Странно, что ты не заявился посреди ночи, а дождался до утра. В любом случае, мне не до разговоров с тобой. Я спешу!

Закинув на плечи рюкзак с документами, выхожу из квартиры и сажусь в машину. Несколько раз ударяю руками по рулю, подавляя в себе желание, выйти и все ему высказать. Но я понимаю, что этого нельзя делать. Не сейчас. Еще не все подготовлено. Сделаю один неверной шаг и могу потерять все.

Завожу машину и еду в центр, недалеко от больницы Пашки. Мне нужно увидеть Элю, но сделать это так, чтобы никто не узнал. Отец наверняка отправил своих прихвостней следить за каждым моим шагом. Просто так он бы этого не сделал.

То, что вчера я запустил свой план в действие, должен пошатнуть выстроенную империю отца. Отвлечь его от того, чем я занимаюсь. А когда акции моей созданной компании взлетят, ему захочет заполучить их. И он пойдет на все. Только сможет ли он удержаться на своих ногах так же крепко, как держится сейчас?

Телефон в кармане начинает звонить и выводит меня из мыслей. Достаю и смотрю на входящий от Нины. Меня будто снова начинает лихорадить. Единственный мой страх — это потерять Элю.

— Нин, в чем дело? — задаю вопрос. — Что-то с Элей?

— Не приезжай в больницу. Ко мне приходил какой — то Влад и искал Элю. Дим, если ты ее любишь, то не подвергнешь ее жизнь еще большей опасностей. Ты ведь понимаешь, о чем я говорю, — дрожащим голосом говорит Нинка.

— Все будет хорошо. Я решу все вопросы. С Элей все будет хорошо! Нин, я прошу тебя, держи меня в курсе ее состоянии. Ты знаешь, что я не смогу без нее.

— Хорошо. Только прошу тебя, не глупи! — говорит и кладет телефон.

Твою мать! Он решил все предусмотреть. Черт бы его побрал. Останавливаюсь возле торгового центра. И, захватив ноутбук, поднимаюсь в кафе, где договорился с парнями о встрече с подменой. Но, по всей видимости, нам понадобится новый план. Нинка права только в одном: нельзя рисковать жизнью Эли.

Сажусь за стол в дальнем углу, откуда прекрасно видно, кто приходит и что делает. Здесь люди отца ничего не смогут сделать. Даже при всем своем желании.

— Дим, какого черта, ты все еще здесь? — интересуется Тоха, подсев ко мне.

— Скажи Михе и Лексу, чтобы шли сюда, — говорю ему. — Сегодня поход к Эле отменяется. Отец ищет ее. По всей видимости, Юдина рассказала ему о том, что Эля беременна. Мы не можем так рисковать. Я не могу рисковать ее жизнью.

— И что ты предлагаешь? — интересуется Тоха. — Ты же знаешь своего отца. Он сделает все, чтобы добраться до нее.

— Знаю. Поэтому мне нужен Миха и его ноут.

— Черт, я тебя не понимаю, — говорит Тоха.

Заказываю напитки, пока жду парней и внимательно смотрю за каждым присутствующим в зале человеком. Связываюсь со своим совладельцем и даю указания запускать рекламу на всех платформах. Это вызовет интерес у наших клиентов. Дальше работать будут наши операторы. Мы создадим свою базу данных и включим в нее все контакты, с которыми сотрудничает отец.

— Дим, что ты задумал? — интересует Лекс, садясь с остальными за стол.

— Больше ждать не имеет смысла.

— Дим, ты уверен в своих действиях? Осознаешь риски? — задает вопрос Миха. — Мы не сможем потом повернуть время вспять.

— Ничего поворачивать не нужно. Я знаю, что делаю. Для отца удержать компанию на плаву стоит на первом месте. Мне нужно лишь найти махинации, которые проходят в его компании, а дальше уже не наша работа. Здесь на флешке отчеты за последние несколько лет. Это единственное, что мне удалось вытащить. Теперь нам нужно найти все, что связано вот с этими людьми.

Парни смотрят на меня, а я не готов отступать. Они с самого начали знали, что я задумал. Теперь остается только ждать.

— Дим, ты здесь? — интересуется Тоха.

— Здесь.

— Если ты ее так сильно любишь, значит, с ней точно все будет хорошо, — говорит Лекс.

Я не могу нормально спать по ночам. Стоит мне прикрыть глаза, как я вижу ее…. Вижу, как теряю ее и не могу дотянуться. Мне нужна хоть одна положительная новость, чтобы хоть немного выдохнуть. Чтобы унять внутри себя чувство тревоги. Но я не могу себя обманывать. Эля не очнется так быстро. А мне… Мне так много хочется ей сказать.

Допиваем напитки и начинаем собираться. Отец… Может ли он быть причастным к аварии? Сколько бы ни думал об этом, у меня каждый раз появляются сомнения. Не думаю, что он стал бы так опускаться. Но зная его связи и людей, с которыми он работает, они способны на все. И это в какой — то степени напрягает.

Нельзя быть уверенным на все 100 % в том, что делаешь. А с отцом тем более. Мало того, что он оттолкнул от меня Элю, так еще и женить решил без моего согласия. Да и к тому же на той, с которой сам кувыркался. И самое ужасное в том, что я боюсь…. Боюсь, что когда она очнется, то возненавидит меня еще больше…

Подхожу к своей машине и сажусь в салон. У меня до сих пор в кармане лежит цепочка, которую она принесла мне в тот злополучный. Я не смогу его забыть. Не смогу забыть ее заплаканные глаза, которые я видел перед произошедшем. Не смогу.

Телефон в кармане разрывается. Хочется его просто взять и разбить, чтобы замолчал хотя бы на пару минут. Но с таким рвением мне может звонить только один человек.

— Зачем ты мне звонишь? Я же сказал, что у меня нет времени на болтовню с тобой!

— Ты нужен мне в компании. Срочно. У нас крупные неприятности, — говорит отец.

— Ты думаешь, что меня это должно как — то волновать?

Усмехаюсь, сидя в машине. Никто не говорил, что будет легко. Те, кто работают не на меня, а бок о бок со мной, знают, что нужно сделать, чтобы создать еще больше проблем….

— Ты забыл про наш уговор? — говорит отец.

— Ты нарушил уговор трижды, отец. Не нужно ждать от меня помощи….

Сбрасываю звонок и заезжаю домой за вещами. Оставаться в этой квартире у меня тоже больше нет никакого смысла. Забираю все самое необходимое и еду домой…. В тот дом, который должен был стать только нашим с Элей…

Глава 40

Две недели. Прошло целых две недели, за которые изменилось многое. Состояние Эли улучшилось, но она по-прежнему не приходит в себя. Это угнетает и причиняет боль. Я хочу увидеть ее голубые глаза, в которых утопал от любви. Хочу прижать ее к себе. Вся моя жизнь, наполненная яркими красками, без нее стала серой и обыденной. И если бы я только знал, как мне ее вытащить из этого состояния, я бы сделал для этого все…

Отец пытался связаться со мной, но все его попытки не увенчались успехом. Я ясно дал ему понять, что помощи от меня ему не будет. Но, видимо, он так сильно печется за свою репутацию, что мои слова его мало волнуют. Мать тоже отличилась со своими вопросами касательно моей женитьбы. Сказать ей о том, что отец кувыркается в постели сына с той, что в два раза моложе его, я пока не могу. Это новость может сыграть главную роль в будущем. И вываливать все козыри пока еще рано. Нужно быть готовым ко всему.

Подъезжаю на такси к больнице, чтобы не привлекать внимания, и поднимаюсь наверх. Он знает, что я приду. И не пытается меня остановить, за что я благодарен ему. После того раза я не видел ее. Все эти две недели меня ломало. У меня было желание сорваться к ней, но я не мог. Пока за мной стояла слежка, рисковать нельзя было. А сейчас я создал отцу проблемы и ему должно быть не до меня.

Прохожу в палату и сажусь рядом со своим ежиком. Она так похожа на спящую принцессу. Если бы она только знала, как мне плохо без нее. Беру ее за руку и прикасаюсь к ней губами.

— Эля, я знаю, что ты слышишь меня. Ты должна очнуться, — говорю ей. — Я так сильно люблю тебя, если бы ты только знала, как. Я виноват перед тобой. Мне не следовало отпускать твоей руки. Прости меня. Ты нужна мне, Эль. Только ты и наш ребенок….

Кладу руку на ее живот и осторожно поглаживаю его. Если бы я узнал о ребенке раньше, а не вот так…

— Я не хочу терять вас обоих, — говорю ей. — Ты дорога мне. Прости и за это…. Мне следовало сказать тебе эти слова раньше.

— Дим, хватит! — раздается голос Пашки, когда тот заходит в палату. — Держи.

Забираю у Пашки небольшой листок и внимательно его рассматриваю. Мне не нужно объяснять, что здесь изображено. Я и сам прекрасно все вижу. Это наш ребенок. Только наш с Элей….

— Держись, — хлопает меня по плечу. — То, что ей стало лучше и она дышит сама — это уже хороший знак. Но потребуется больше времени. Ты сам должен понимать. Реабилитация займет не один месяц.

— Я не оставлю ее, слышишь? — говорю брату. — Если потребуется, увезу туда, где ей смогут помочь. Сделаю все, что потребуется!

— Дим, спустись на землю! Ты, правда, думаешь, что отец позволит тебе это сделать? Он оборвал мне весь телефон в поисках тебя. Думаешь, он не ищет тебя? — говорит брат.

— Паш, мне плевать, что он там делает. Ему сейчас не до меня. И в ближайшее время так и будет!

Выхожу из палаты и спускаюсь вниз. Нельзя, чтобы кто-то видел меня здесь. Накидываю на голову капюшон и выхожу из больницы. Прохожу вдоль улицы и сворачиваю в компанию. Нет, к отцу она не имеет никакого отношения. Это моя собственная компания, которая в считанные дни может обрушить империю моего отца. Опустить его на самое дно и дать понять, какую ошибку он совершил. И если в нем еще есть хоть что-то человеческое, он все поймет. А если нет, то это неважно.

— Дмитрий Константинович, какими судьбами? — задает вопрос мой зам.

— Поговорим об этом позже. Сейчас мне нужна вся документация. Мы должны подготовиться к важной встрече, которая состоится в ближайшее время.

— Не пойми меня неправильно, парень, но твои игры с отцом могу обойтись тебе боком, — говорит Николай Вершинин. Он же тот, кто работал с моим отцом бок о бок больше десяти лет.

— Я знаю, но у меня есть козырь. Мне нужно лишь правильно все разыграть.

Прохожу в кабинет и сажусь за стол. Просматриваю один план за другим. Все идеи этих людей касательно благоустройства территорий и строительства новых зданий…. Все они имеют право на существование.

А теперь пришло время снять ширму рекламной компании. Как я уже и говорил ранее. Самое время показать всем, что есть еще одна компания, не уступающая ему в конкурентоспособности. Это мой второй шаг.

— Дмитрий Константинович, вы должны на это взглянуть, — говорит Юлия. — Акции растут в цене.

Я в этом не сомневался. Правильное вложение, приносит мне именно тот доход, на который я и рассчитываю. И если сейчас у нас получится выиграть тендер, это заметно пошатнет репутацию отца. Выведет его из себя и заставит совершить ошибку.

— Продолжайте следить за ростом и готовьте новую рекламу. Нужно играть на том, чего хотят сами люди. Проводите социальные опросы как в сети, так и не в ней. Люди — это наш козырь. Мы не должны руководствоваться только мнением тех, кто будет сверху. Мы обойдем их.

Не сегодня, так ближе к оглашению результатов, отец захочет встречи. И я буду к ней предельно готов. Потому что уже могу предугадать, каким может быть итог.

— Дима, люди, с которыми работает твой отец, — говорит Николай.

— Я знаю, — отвечаю ему. — И прекрасно понимаю, в чем они замешаны. Но у каждого человека есть свое слабое место.

— Подумай прежде делать следующий шаг. Они могут нанести удар, о которым ты будешь жалеть всю свою жизнь, — говорит Николай.

— Я уже чуть было не потерял все из-за отца. Его маниакальное желание руководить моей жизнью перешла границы. Тебе лучше всех известно, что он сделал с моей жизнью, — говорю ему. — Поэтому даже не думай меня отговаривать. Это не месть, а расплата за все, что он сделал. Бумеранг имеет свойство возвращаться. Так вот я и есть сейчас этот бумеранг. В папке лежат бумаги. Их нужно будет отвести к юристу. Он в курсе и сделает все быстро. Дальше работайте только над рекламой и ее продвижением. Остальное я возьму на себя. И постарайтесь сильно не шуметь.

Забираю свои вещи и выхожу на улицу. Прокручиваю в голове события и пытаюсь выстроить логическую цепочку. Я видел фотографии, окоторых говорил Пашка. Знаю о сообщениях, которые Юдина отправила Эле, но и ее связи с отцом. Окажись я в другой ситуации, то предпочел бы этого не знать.

Прохожу сквер и останавливаюсь. Я рассчитывал, что у отца хоть немного совесть заиграет. Но караулить меня возле моего же дома. Это даже для него низко.

— Давай поговорим! — говорит отец.

— А есть о чем? По — моему, мы все решили.

— Садись в машину, — говорит отец. — Хотя бы нормальной еды поешь.

— Нормальной говоришь, не смеши! — отвечаю и направляюсь в сторону дома, пока охрана не перекрывает мне дорогу. — Ты, видимо, не понимаешь слов, отец. Так решил действовать силой. Это ничего не изменит.

— Чего ты добиваешься? — задает вопрос.

— Кто знает. Время покажет.

Разворачиваюсь к отцу спиной и, растолкав охрану, направляюсь домой. Подхожу к подъезду и поднимаюсь в пустую квартиру. Принимаю душ и, переодевшись в чистую футболку и спортивки, сажусь перед ноутом. Просматриваю информацию, которую парни успели вытащить с флешки. Не так много, но на проверку документации хватит с лихвой….

Глава 41

Изучаю и сравниваю данные, которые парни смогли вытащить из документов. Стараюсь учитывать каждую деталь. Каждую цифру и букву, которая может сыграть важную роль в дальнейшем. На часах уже семь вечера, а я все сижу перед монитором и смотрю на эти цифры. Телефон на столе начинает вибрировать. Беру его в руки и смотрю на входящий от Пашки. По телу моментально проносится холодная дрожь.

— Паш, что с Элей? — отвечаю на звонок. — Что с ней случилось?

— Дим, Эля пришла в себя, — говорит брат.

От его слов сердце в груди начинает набирать обороты и разгонять кровь по всему телу. На глазах появляется влага от чувства, что она снова со мной, что не оставила меня одного в этом мире без поддержки.

— Дим, ты здесь? — задает вопрос Пашка.

— Паш, я должен ее увидеть.

— Нет, Дим. Я этого не могу допустить, — говорит мне. — Это ее желание, Дим. Она не хочет, чтобы ты видел ее такой. И пока отец не угомонится, держись подальше от больницы.

— Паш, ты сейчас пошутил? — задаю вопрос. — Что значит не хочет видеть?

— Дим, я говорил тебе, что у нее травма позвоночника. Шанс того, что она сможет ходить составляет 30 %. Это меньше половины. И пойми меня правильно, если начать реабилитацию, шанс может возрасти, но из-за нагрузок в ее положении. Это рискованно. Она это понимает и не хочет становиться обузой для тебя. Дай ей время, — говорит брат и сбрасывает звонок.

Не могу в это поверить, что Эля не хочет меня видеть. Я знаю, что виноват перед ней. Не объяснился с ней и сейчас расплачиваюсь за ошибки сполна. Но она не может так со мной поступить. Не может просто взять и вычеркнуть меня из своей жизни. Это неправильно. Если бы не игры отца, ничего бы не случилось….

Делаю глубокий вдох и пытаюсь успокоиться. Я не могу злиться на Элю или винить ее в том, что она отстраняется от меня. Сам же прекрасно осознанию, что в случившемся с ней виноват только я один. Нельзя было оставлять ее.

Одну ошибку я совершил, и второй не повторю. Я буду бороться за нее. Сделаю все, чтобы Эля встала на ноги.

Сжимаю в руке телефон и набираю парней. Мне нужна их поддержка. В одиночку я не справлюсь. Слишком тяжело. Быть на расстоянии от нее и нашего ребенка… Чем она только думает?

— Тох, бери парней и давай ко мне.

— Дим, твою дивизию, что за срочность? Я вообще-то не один сейчас, — отвечает мне.

— Эля пришла в себя.

— Что?! — говорит Тоха. — Ты серьезно?

— Такими вещами не шутят!

Убираю телефон и подхожу к окну. Если бы она только знала, как мне тяжело. Что я испытывал, пока не мог ее увидеть и прикоснуться. Какая боль сжигала меня изнутри. Как ядом растекалась по моим венам. Самый большой мой страх — это потерять ее. Что Эля рано или поздно уйдет. Исчезнет из моей жизни, и я не смогу ее найти.

Час спустя в дверь квартиры раздается звонок.

Открываю дверь и вижу парней. Все они выглядят радостными. Знаю, что я и сам должен радоваться этому. И я рад, но мне тяжело.

— Идем, расскажешь нам все, — говорит Тоха.

Проходим в небольшой зал и садимся за стол. Несколько минут молчания, которые прерывает парни.

— Рассказывай, как Эля? — интересуется Тоха.

— Она не хочет меня видеть.

— Дим, она только пришла в себя. Думаю, что это нормально, — говорит Лекс. — Сам посуди, она пробыла в коме две недели. Ей нужно время, чтобы немного оправиться.

— Знаю, но дело не во времени, — говорю им. — Эля не хочет стать для меня обузой. Шанс того, что Эля сможет ходить, не высок. Понимаешь?

Сажусь и запускаю руки в волосы. Черт, если бы я только знал, как ей помочь. И что должен сделать для этого. Пашка, верно, подметил, сейчас мне нужно быть на расстоянии от нее. Нельзя позволить отцу дотянуться до Эли. Через нее он может начать давить на меня.

— Дим, я уверен, что у вас обоих все наладится, — говорит Миха. — Посмотри на все под другим углом. Ты причинил ей не меньше страданий. Пока Юдина ошивалась в твоем доме, Эля страдала. Ей было тяжело. А сейчас вы поменялись местами. Дай ей время. Если она захочет с тобой поговорить, то сделает это. В конце концов, у вас будет общий ребенок.

— Может, оно и так…

— Ты решил, что с отцом будешь делать? — интересуется Лекс. — Что, если твой отец захочет встретиться с основным акционером компании?

— Он с ним встретится!

Иду на кухню и достаю из шкафа бутылку с виски. Возвращаюсь в зал и сажусь в кресло. Парни в недоумении смотрят на меня. Им нужен ответ, и я могу их понять. Мне и самому хотелось бы услышать ответы на многие вопросы. Но отец из тех людей, кто не дает ответов. Он может только требовать и давить.

— Дим, ты рискуешь, — говорит Лекс.

— Пока я ему нужен, он ничего не сделает.

— Завтра мне нужно будет, чтобы ты, Миха, поменялся со мной местами. Мне нужно попасть в больницу и увидеть Элю.

— Ты сам себя кидаешь в пекло, — говорит Тоха.

Делаю глоток, и обжигающая горло горечь приводит меня немного в чувства. Отец в любом случае может наведаться в больницу Пашки и найти там Элю. Он не остановится. Если не продолжать смещать его с должности, кто знает, на что он пойдет дальше. Про его измены мне известно давно. Но Эля… Я не понимаю, чем она ему мешает.… Он делает все, чтобы отдалить меня от нее. Вместо того, чтобы поддержать мой выбор. Он уничтожает мою жизнь и наслаждается этим.

— Дим, ты должен на это взглянуть, — говорит Лекс, указывая на ноутбук.

Разворачиваю к себе ноутбук и наблюдаю за тем, как мои акции взлетели выше отцовских и потеснили его на несколько строчек вниз. Остается теперь только ждать. То, что он захочет встретиться, в этом нет никаких сомнений. Отец не из тех людей, кто проглотит все это вот так просто. Но как он поступит с собственным сыном? Хватит ли ему духу избавиться от меня?

— Что ты задумал? — произносит Миха. — Ты хоть понимаешь, что отец с тобой сделает?

— Он ничего мне не сделает, а попытается, у каждого из вас будет флешка. На ней будет информация. Достаточно все это обнародовать, чтобы избавиться от него раз и навсегда. Засадить надолго.

— Так сделай это сейчас! Что тебе мешает? — задает вопрос Тоха. — Ты решил в мстителя поиграть? Нам известно, что тебе пришлось перенести. Но не забывай о Эле и вашем ребенке. Что с ними будет?

— Потребуется время. Я не собираюсь от них отступать. Теперь моя семья — это Эля и наш ребенок….

На телефон поступает звонок. Смотрю и вижу номер из компании. Неудивительно. Отвечаю на звонок без всяких колебаний и сомнений.

— В чем дело?

— Все, как вы и говорили. Константин Васильевич решил встретиться с вами завтра в 16:00, - говорит Николай.

— Замечательно. Подготовь завтра с утра все документы. Ближе к обеду я за ними заеду.

— Все сделаю, — отвечает Николай.

Откладываю телефон в сторону и делаю еще пару глотков. Парни смотрят на меня в ожидании ответа. Единственное, что я могу сказать, что все идет в соответствии с моим планом. Отец действует в точности, как я и предполагал. Главное, чтобы дальше так и было….

Глава 42

Эльвира

Мне тяжело признавать, что моя жизнь так сильно изменилась. Мне хочется стереть из памяти многое. Забыть все то, что мне удалось пережить и увидеть. Потому что понимаю, что дальше будет только больнее. Но я не могу закрыть глаза на чувства. Не могу перестать любить Диму. И как бы сильно мне сейчас не хотелось избавиться от этого чувства, ничего не выйдет. Какая-то часть его сейчас живет во мне. В нашем ребенке.

Сутки прошли с того момента, как я очнулась от собственного кошмара. Пашка пытался мне все объяснить, но я отказывалась его слушать. Мне хотелось побыть наедине со своим потоком мыслей. Осознать свои ошибки и смириться с тем, что больше не смогу встать на ноги. Во всем произошедшем со мной есть только моя вина. Из-за одной ошибки я могла потерять не только свою жизнь, но и ребенка. Нашего с Димой малыша. Я бы никогда не простила себе этого и не смогла бы с этим жить.

— Эль, послушай, — говорит Нина. — Ты не можешь продолжать винить себя.

— Нин, — не могу унять слезы. — Если бы я не побежала, ничего бы этого не случилось. Я поддалась своим эмоциям, понимаешь? Ты была права. Мне не стоило ехать к нему. Если бы я тебя послушала, то не оказалась бы прикованной к этой кровати.

— Успокаивайся. Ты встанешь на ноги, — говорит Нина.

— Нин, я видела ее…. Юдина живет с ним под одной крышей, — отвечаю ей. — Если бы он рассказал мне все сразу, я бы не испытывала такой боли, как сейчас. У меня будто душу выворачивают наизнанку и толкают в пропасть, из которой не дают выбраться. Мне так плохо, Нин…. Я не хотела, чтобы все так вышло. Не хотела….

— Я знаю, — говорит Нина. — Знаю….

Нинка наклоняется и обнимает меня за плечи. Пытается успокоить, но ничего не выходит. Я помню тот вечер. Помню все, что случилось. Даже машину, которая меня сбила. Нинка отходит от меня, когда в палату заходит Пашка.

— Эль, тебе нельзя сейчас волноваться, — говорит мне. — Послушай меня внимательно. Я не знаю, поверишь ты мне или нет, но мы приложим все усилия, чтобы к моменту родов ты смогла двигаться.

— А если ничего не выйдет? — задаю вопрос. — Я не хочу быть бременем, который будет тащить вас обоих назад. Я не хочу этого…

— Что ты несешь?! — выкрикивает Нина. — Подумай о ребенке. Мы справимся со всеми проблемами вместе. Слышишь меня? И никакие отказы тут не принимаются.

— Нин, ты не оставишь нас ненадолго? — говорит Пашка. — Нам нужно поговорить с Элей.

— Только ненадолго, — улыбается и выходит из палаты.

Остаюсь наедине с Пашкой. Вижу, что он хочет мне что-то сказать…. Вытираю слезы и смотрю на него. Если это касается моего состояния, я хочу знать все. Понимать все риски. И если до этого я не была готова к этому, то сейчас выслушаю все.

— Паш, сделай все, чтобы Дима ничего не узнал, — говорю ему. — Я не хочу, чтобы он был на две семьи. Понимаешь меня? Не хочу такой же жизни, какая была у мамы.

— Эль, мне жаль, — говорит Пашка. — Дима уже все знает. Даже о том, что тебе наговорил наш отец. И сейчас он затеял с ним игру, которая может выйти ему боком.

— Что? Что ты такое говоришь? — задаю вопрос. — Скажи, что это розыгрыш. У него будет ребенок. Пусть лучше думает о нем.

— Эль, о нем он сейчас и думает, — говорит Пашка. — Дима приходил к тебе. Сидел рядом с тобой и извинялся за то, что не смог удержать тебя в тот день. Он пытается защитить тебя.

Кладу руку на живот и сквозь пелену слез смотрю в потолок. Я не могу этого слышать. Не могу понять его поведения. Зачем он это делает? Он ведь понимает, что лучше от этого никому не будет. Дима только мучает меня. Его приход ничего не изменит. Не сможет все повернуть назад. А я… Я не смогу говорить с ним, как прежде. Потому что стоит мне подумать о Диме, как перед глазами всплывает картина, как Юдина обнимает его на пороге квартире.

Я такая жалкая…

— Эля, успокаивайся, — говорит Пашка.

— Я ведь не смогу больше ходить, — говорю ему, вытирая слезы. — Зачем тогда все эти ложные надежды?

— Послушай, шанс небольшой, но он есть, — говорит Пашка. — И мы воспользуемся им. А ты, даже не вздумай сдаваться. Если не ради себя, так борись ради ребенка.

— Мне страшно. Я боюсь, что у меня ничего не получится….

— Все будет хорошо. Сейчас у меня обход, а после мы с тобой обо всем поговорим, — говорит Пашка.

Соглашаюсь с ним.

Беру в руки свой телефон и включаю. Так много сообщений от ребят, но нет ни одного от Димы. Пашка сказал, что он заходил ко мне, но при этом ничего не написал. Глупо с моей стороны думать, что между нами что — то изменится. Собираюсь положить телефон на место, как получаю сообщение от Юдиной. Открываю его и внимательно читаю:

«Лучше бы ты не приходила в себя. Это все из-за тебя! Ты во всем виновата! Ты разрушила мою жизнь. Лучше бы тебя не спасали!»

Телефон выскальзывает из моих рук и падает на пол.

Ее слова эхом звучат в моей голове. Я не понимаю, о чем она говорит. Откуда она знает о случившемся? Голова болит от всех этих вопросов. Еще немного и она лопнет…. Мне хочется кричать от боли, которую я сейчас испытываю во всем теле.

— А вот и капельница, — говорит медсестра, а следом заходит Нинка.

— Эль, все хорошо? — произносит Нина — Эля… Эля… Позовите Павла Константиновича. Быстро!

— Мне больно, Нин, — говорю в слезах. — Почему мне так больно…

— Отойди! — слышу голос Паши. — Эль, сейчас все пройдет… Потерпи немного…

Я снова проваливаюсь в пустоту. Такое странное чувство, будто меня тянут туда — сюда, и я не могу понять, где реальность, а где сон. Но мне нужно выбраться. Ради него.… Ради моего ребенка.

Приоткрываю глаза и снова пытаюсь сфокусироваться на одной точке. Мне это дается тяжело, но все же у меня получается.

— Что со мной случилось?

— Твое подсознание напомнило тебе о том, что ты испытала в тот день. Это явление называется фантомная боль. Но в твоем случае она может навредить беременности, — отвечает Паша.

— Мне так не везет в этой жизни, но я не хочу его потерять, — говорю ему. — Знаешь, мне кажется, что я видела маму….

— Эль, не думай о плохом, — говорит Пашка. — Постарайся немного поспать. Лекарства тебе помогут. А завтра с тобой поговорит еще один врач.

Не знаю, кажется мне это или нет, но сквозь сон я отчетливо слышу до боли знакомые мне голоса…

— А вот и пропажа нашлась, — говорит отец Димы. — Сколько еще она проспит? Мне нужно с ней обговорить один важный вопрос!

— Убирайтесь отсюда! Вы уже достаточно сделали, — отвечает Нина. — Из-за вас она чуть не погибла и дважды не потеряла ребенка. Оставьте Элю в покое!

— Тебе следует следить за своими словами, Нина, — говорит ей. — Мы еще не закончили разговор. Передай Паше, чтобы лучше следил за ней. Мне нужен ее …

Ничего не слышу и погружаюсь в сон. Я хочу, чтобы все это закончилось…. Хочу, чтобы меня оставили в покое…

Глава 43

Дмитрий

Нервы начинают понемногу сдавать. Смотрю на время. Уже 11:00. Где, черт возьми, носит Миху. Времени и так немного. Раздается звонок в дверь. Открываю ему и достаю вибрирующий в кармане джинсов телефон. На входящем Пашка.

— Я скоро буду!

— Нет, Дим, — говорит Пашка. — Сейчас, кроме Нины я не могу к ней никого пустить. И если ты не угомонишь свою невесту, этим займусь я.

— Что случилось? Юдина пришла к Эле? Не молчи!

— Нет. Я отправил тебе скрин. Дим, я должен передать это органам власти. Ты понимаешь? — говорит Пашка. — Эля могла потерять ребенка. Уже второй раз. Эти стрессы доведут ее. Игру, которую ты затеял, тоже имеет последствия. Пересмотри свое решение. Ты рискуешь потерять ее.

Его слова снова выворачивают у меня все наружу. Заставляют гореть. Но мне нельзя останавливаться. Нужно довести все до конца и обезопасить Элю. Ее нужно оградить от всего, что представляю какую- либо угрозу.

— Паш, дай мне ее хотя бы увидеть. Ты можешь нарядить меня как угодно, но мне нужно ее увидеть.

— Подожди минуту, — говорит брат.

Ничего не отвечаю, но слышу до боли знакомый голос и ставлю звонок на запись. Прислушиваюсь и отчетливо слышу голос отца…. Невозможно….

— Ты меня удивил, сын, — говорит отец. — Прятать девчонку на глазах довольно рискованно, ты так не считаешь? Однако, я вынужден тебя похвалить….

— Что тебе нужно? — интересуется брат.

— Для начала научи манером свою Нину. А во — вторых, то, что мне нужно, я буду обсуждать уже не с тобой! — отвечает отец.

— Я надеюсь, мне не нужно выставлять охрану на территории больницы? — задает вопрос.

— Ответь мне на один вопрос. Ты причастен к аварии? — задает вопрос. — Можешь ответить или ты чего-то боишься?

— К аварии я отношения не имею, а вот тебе следую внимательнее следить за девчонкой. И без глупостей, Павел, — говорит отец.

Каждое слово отца вызывает во мне ярость. Яд так и находится в каждом его слове. Я не верю в его непричастность. Еще нужно посмотреть, что такого Юдина могла отправить Эле. Видимо, она плохо поняла, что было сказано.

— Ты сам все слышал, — говорит Пашка. — Дим, Эле небезопасно здесь находится. Как только ее состояние стабилизируется, мы уедем. И если у тебя есть более разумное решение, а у тебя его на данный момент нет, могу лишь сказать, чтобы ты не мешал мне. Эля хочет этого ребенка. Но учитывая планы отца надавить на тебя, то должен понимать, что с ней будет.

— Паш, присмотри за ней.

Отключаюсь и, запустив руки в волосы, пытаюсь придумать, как действовать дальше. Нельзя подпускать его к Эле. Он может забрать ее из больницы брата и перевести в ту, где он будет держать все под контролем.

— Дим, в чем дело? — интересуется Миха. — Что случилось?

— Все тоже, но добавилась еще одна проблема. Отец нашел Элю.

Сжимаю телефон в руке и пытаюсь остыть. Нужно думать холодной головой. С отцом действовать спонтанно нельзя. Это может привести к серьезным последствиям.

Открываю сообщение, которое прислал Пашка и внимательно в него вчитываюсь:

«Лучше бы ты не приходила в себя. Это все из-за тебя! Ты во всем виновата! Ты разрушила мою жизнь. Лучше бы тебя не спасали!»

От каждого прочитанного слова меня переклинивает. Думает, что ей все можно…. Убью заразу.… Теперь я знаю, кто причастен к аварии.

— Дим, ты вообще здесь? — говорит Миха. — Хватит в мыслях витать…

— Здесь я, — отвечаю ему. — Набери Тоху и Лекса. Мне понадобится ваша помощь.

— Без проблем, — говорит Миха.

Переодеваюсь в костюм и выхожу в коридор. Вижу, как присвистывает Миха. Только мне сейчас не до его шуток. И у меня совсем нет времени, чтобы что-то объяснять. Нужно заехать в компанию и забрать документы, а после успеть вовремя, добраться до выбранного отцом места. А это его любимый VIP ресторан. В противоположном конце города. Мне придется сыграть на опережение.

— Идем, у нас мало времени.

Выходим из квартиры и садимся в машины. Парни должны подъехать в указанное место. Сейчас главное нам добраться до места без эксцессов и не угодить в пробки. Мне сложно сейчас думать о чем-то другом, кроме Эли.

Нужно взять себя в руки. Это первое и главное, что нужно сейчас сделать. Мне нельзя допустить ошибку.

Подъезжаю к компании и встречаюсь с парнями.

— Дим, что за чертовщина? — интересуется Тоха.

— Отец нашел Элю, — говорю им. — Ко всему прочему, Юдина начинает слишком много болтать и выдавать себя.

— Ты о чем? — интересуется Лекс.

— Все о том же…

Захожу в здание и по коридору иду прямиком в кабинет Вершинина. Минуя сотрудников, у которых может возникнуть множество вопросов. Только у меня не так много времени, чтобы отвечать на них. Мне нужны документы….

— Николай. Я просил подготовить документы.

— Дмитрий, все документы готовы, — говорит мне. — Но позволь задать тебе один вопрос. Ты точно уверен в том, что делаешь? Обратного пути у тебя не будет.

Садится в кресло и смотрит на меня. Я знаю его слишком хорошо и разговор по душам мне сейчас не нужен. А даже если и нужен, то я воспользуюсь им в другой раз.

— Мне это известно. Но и другого пути у меня тоже нет.

Забираю документы и возвращаюсь к машине. Парни стоят у машин и чего-то ждут. Знаю, что сегодня я делаю решающий шаг, которого отец не может ожидать.… И дальше, они будут куда более серьезными.

— Дим, не облажайся, — говорит Тоха. — За Юдиной мы проследим.

Сажусь в машину и еду на встречу с отцом. Откидываю все эмоции на второй план и притормаживаю на светофоре. Меня не трясет. Ничего этого нет. И все мои действия идут не ради того, чтобы ему что-то доказать, а ради того, чтобы до него дошло, насколько сильно он заигрался.

Подъезжаю к ресторану и вижу, что машина отца уже на месте. Так даже лучше. Мне не придется его ждать.

— Дмитрий Константинович, — удивляется администратор. — Я сейчас доложу отцу о вашем приходе!

— Не нужно никому ничего докладывать. Я сам все сделаю….

Обхожу его и направляюсь в зал, который отец снял для переговоров. Подхожу к двери и тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, но не спешу этого сделать. Отец сидит ни один, и я отчетливо слышу, как они ведут беседу между собой.

— Если переговоры с этим ублюдком, у которого контрольный пакет акций не пройдет по плану, будем действовать по стандартной схеме, — говорит отец.

Усмехаюсь. Ничего так и не изменилось. Берусь за ручку. Сжимаю ее с такой силой, что костяшки на моей руке побелили. Делаю глубокий вдох и открываю дверь.

Отец прерывает свой разговор и переводит свой недовольный взгляд с компаньона на меня. Он явно не ожидал меня здесь увидеть. Сажусь напротив него и улавливаю удивление на лице его компаньона. Обстановка между нами накаляется. Отец начинает закипать и нервно постукивать пальцем по столу, дожидаясь от меня ответа. Эта его идиотская привычка стучать по столу, когда ситуации выходят из под контроля, у него до сих пор сохранилась. Но время его игр закончилось. Шах и мат…

— Ты что здесь забыл? — встает из-за стола и повышает голос.

— Сядь! Это ведь ты хотел встретиться с основным акционером, так он прямо перед тобой!

— Ты? — удивленно смотрит отец. — Так это ты тот самый основной акционер, скрывающийся за спинами моих бывших сотрудников.

— Удивлен? — задаю вопрос, сохраняя хладнокровие. — Ты хотел увидеть ублюдка с контрольным пакетом акций. Так он прямо перед тобой. Это твой сын. И что же ты предпримешь теперь?

Глава 44

Отец не сводит с меня своего взгляда. Он сидит напротив меня и не знает, что сказать. Знаю, на какой риск иду, но мне есть ради кого рисковать. А ему… Человеку, которому побоку на семью, который ради собственной выгоды готов женить сына на своей подстилке… Он уже сам все для себя решил. Мне нужна лишь его подпись.

— Оставь нас! — говорит своему компаньону, который встает со стула и выходит из зала.

— Ты мог его не выгонять. Мне он ничем не мешал.

Вижу его раздражение и усмехаюсь. Видимо, он не был готов к такому повороту. Увидеть собственного сына в качестве конкурента — это удар по его самооценке.

— Ты что творишь? — повышает голос.

— Разве? Я лишь использую знания, которыми владею, — отвечаю ему. — И заметь, у меня это неплохо получается.

— Щенок! Что ты задумал? — задает вопрос, ударяя по столу. — Ты это из-за той девки затеял?

— Какое теперь имеет значение, ради кого или ради чего всего это? — сохраняю хладнокровие. — Я уже здесь. И как ты наверняка понял, у тебя не получится что- либо изменить.

Отец встает из — за стола и начинает ходить из угла в угол. Мне прекрасно известно, что он попытается предпринять. Его основная цель — акции. Это именно то, ради чего он позвал меня сюда. Завладеть ими, несмотря ни на что.

— Моя компания должна была стать твоей! — говорит отец. — А ты, вместо того, чтобы помогать мне ее развивать, решил разрушить мои многолетние труды.

— Как и ты разрушил жизни многих людей, — говорю ему. — Но сейчас не об этом! Я приехал сюда не для того, чтобы выяснять отношения отца и сына, а исключительно по делу. Поэтому давай не будем отнимать времени друг у друга.

Отец садится напротив, выжидая моего следующего хода. Я прекрасно знаю, что со мной он не станет обходиться, как со своими конкурентами. А если попытается, то может сильно об этом пожалеть. Не только репутацией, но и свободой.

— Говори, чего же ты хочешь, сын, — говорит с нотой лицемерия. — Но прежде, подумай о последствиях, которые могут возникнуть.

— Ты сейчас пытаешься мне угрожать?

— Предупреждаю, сын, — говорит отец. — Я всего лишь не даю тебе совершить очередную ошибку!

Он может говорить мне что угодно, но моя связь с Элей не была ошибкой. Как я и говорил уже раньше, она показала мне, что значит любить. Доверилась и открылась. Стала тем миром, в котором я готов остаться только с ней. И если отец этого не понимает, мне его даже не жаль. В этом даже смысла никакого нет. Бездушный и алчный человек, который во всем ищет для себя выгоду. Как все банально и просто. Мы с ним слишком разные. У нас нет общих целей и интересов. Единственное, что нас сейчас объединяет — это сделка.

— Я не нуждаюсь в твоих советах! — отвечаю ему. — Я готов выкупить часть твоих акций.

На его лице начинают подрагивать мышцы. Это единственное, что я могу ему предложить. На большее может не рассчитывать.

— Ты понимаешь, что говоришь? — задает вопрос.

— Более чем. Насколько мне известно, у тебя начались проблемы в компании, которые ты не в состоянии решить самостоятельно. Единственное верное решение с твоей стороны — это продать мне часть своих акций.

— Щенок! — выкрикивает отец.

— Щенок, так щенок! — говорю, сохраняя спокойствие. — Я оставлю тебе копию договора для ознакомления.

Достаю из портфеля документы и кладу на стол. Мне есть, что ему сказать. Но этот разговор не для этого места.

— И пока не забыл, — говорю, нависая над столом. — Не смей приближаться к Эле. Если попытаешься навредить ей или моему ребенку, я уничтожу все, за что ты так сильно любишь цепляться. Твою репутацию, компанию и самого тебя!

Забираю портфель и, распахнув дверь, покидаю зал. Ему следует подумать о том, что я ему сказал, и обдумать риски. Слишком многое мне пришлось поставить на кон. Отец не станет упускать возможности, чтобы забрать у меня все. Но он может гордиться тем, кого сделал из меня. Теперь каждое мое действие будет зависеть только от него самого.

Выхожу из ресторана и сажусь в машину. Ударяю несколько раз по рулю. Черт. Я был готов сорваться в любую минуту. Глядя на отца, я то и делал, что прокручивал в голове его разговор с Пашкой. И когда встал из-за стола, у меня возникло дикое желание ему врезать. Но я сдержался. И сейчас жалею, что не сделал этого.

Достаю из кармана телефон и направляюсь к парням. В больницу пока ехать нельзя. Пашка не пустит меня к Эле, в этом я уверен. Да и отец наверняка приставил слежку. Нужно быть осторожным с любым шагом.

Подъезжаю к нашему кафе и выхожу из машины. Парни уже сидят за столом и ждут только меня. Кладу папку на стол и сажусь рядом с ними.

— Как все прошло? — интересуется Тоха.

— У кого-нибудь было такое сильное желание врезать собственному отцу?

— Дим, да мы и сами не прочь навалять твоему отцу. Но это ваши семейные дела, — отвечает Тоха.

— Были бы семейными, если бы это не касалось Эли.

Заказываю крепкий кофе и встряхиваю на голове волосы. Нужно просчитать все до мелочей. Каждый шаг, на который готов пойти отец. Он не согласится на мои условия так просто. Уж в этом я уверен на все 100 %.

— Так, подожди. Ты отдал ему копию договора? — интересуется Лекс. — Как он отреагировал?

— Это отдельная тема, — отвечаю им. — Но у него есть время, чтобы все обдумать.

— Что такого ты ему предложил? — интересуется Миха.

— Продать мне 50 % его акций!

Недолгое молчание, после которого Лекса забивает кашель. Тоха стучит ему по спине. В то время, как я молча смотрю на них все и пью кофе.

— 50 %. Да ты с ума сошел, — говорит Миха.

— И не говори, как только живым ушел, — прокашлявшись, выдает Лекс.

— А что мне оставалось? Пока его внимание все на мне, он не станет трогать Элю.

— Дим, тебе не кажется, что сейчас ты перегибаешь? — говорит Тоха. — Сейчас дело ведь не только в Эле. Не пойми меня неправильно, но сейчас все это больше, похоже, на месть отцу. Где ты просто прикрываешься Элей. И знаешь, я очень хочу ошибиться в этом предположении. Потому что если это так, то ты недалеко уйдешь от своего отца. А Эля, тебе не лучше нас известно, что она не заслуживает быть использованной.

Слова Тохи, как ножом режут по живому. У меня и в мыслях не было использовать ее. Все, что я делаю, это пытаюсь ее защитить. Спасти жизнь не только ей, но и нашему ребенку. Они все прекрасно знают, как я люблю ее. Так какого черта, сейчас только, что было?

— Дим, мы хотим, чтобы у вас двоих все наладилось, — говорит Тоха. — Но ты при каждой возможности приплетаешь Элю.

— Я тебя услышал.

Встаю из-за стола и забираю папку с документами. Мне нужно побыть одному. Отвлечься от всех этих мыслей. Парни что — то пытаются сказать мне вслед, на что я машу им в ответу и выхожу к машине.

Черт, как же мне это все надоело! Хочется уже простой и спокойной жизни с Элей. Увезти ее отсюда, как можно дальше….

Сажусь в машину и еду к Нинке. Мне нужно поговорить с ней касательно Эли. Проезжаю светофор и еду вперед. Не могу выбросить из головы фразу отца:

«То, что мне нужно, я буду обсуждать уже не с тобой!»

Он не стал бы искать ее просто так. Отец, узнав о ее беременности сразу, отправил бы Элю делать аборт. Еще и охрану бы приставил, чтобы проследили за всем. Что тогда? Неужели решил поменять свое решение? Маловероятно. Неужели будет просить Элю уехать отсюда… Черт. Я могу прикидывать хренову тучу вариантов, но какой из них тот, что мне нужен? Какой окажется правильным, я не знаю. Проверять их все у меня просто не хватит времени.

Подъезжаю к дому Нины и, захватив папку с ноутбуком и документами, выхожу из машины. Тяжело вздыхаю и захожу в подъезд. Поднимаюсь на третий этаж и звоню в квартиру.

Нина открывает дверь и не спешит меня впускать. Я могу ее понять. Наверное, я и сам бы так себя повел, окажись на ее месте. Но сейчас мне хреново, чтобы оставаться один на один со своими мыслями.

— Нин, впусти меня, — говорю ей. — Нам нужно поговорить.

— Дим, ты хоть понимаешь, что происходит? — высказывает мне. — К чему привели все эти твои игры?

— Понимаю. Именно поэтому я и приехал сюда, а не куда-то там еще. Ты должна меня выслушать…

Глава 45

Эльвира

Просыпаюсь все в той же палате. Мне так сильно хочется, чтобы все это оказалось сном. Чтобы в какой-то момент весь этот кошмар закончился.… Пробую дотянуться до телефона и задеваю графин с водой, который падает на пол и разбивается. Внутри все сжимается до слез. Я чувствую себя беспомощной…

— Эля, — слышу голос Пашки, но не придаю ему значению. Единственное, что для меня сейчас важно — это жизнь. Моя жизнь, которая разрушилась. И это больно. Мне больно принимать себя такой. И кажется, что с этим чувством я не смогу справиться. — Эль, что случилось? Не поранилась?

— Прости, я случайно, — отвечаю ему, всхлипывая. — Мне тяжело, Паш. Я боюсь, что не смогу справиться. Что останусь прикованной к кровати…

— Эль, успокаивайся, — говорит Пашка.

— А мой ребенок, Паш? — задаю вопрос. — Почему жизнь так не справедлива? За что я расплачиваюсь? Это ведь несправедливо.

Пашка обнимает меня, а я не могу унять слезы. Мне больно. Не физически, а душевно. Сам факт осознания и принятия того, что это все происходит именно со мной, делает меня слабой…

— Эль, все будет хорошо, — говорит Пашка. — Ты должна мне верить.

— Я не знаю. Я уже ничего не знаю, Паш.

— Ты рано сдалась, — говорит мне. — К тебе сегодня придет еще один врач. Он проведет твою эмоциональную оценку. Это необходимо сделать.

Вытираю слезы и стараюсь успокоиться. Я слишком часто поддаюсь эмоциям. И как мне удастся смириться со всем, идей пока никаких нет.

Пашка выходит из палаты, оставляя меня одну со своими мыслями. Если быть честной самой с собой, то мне тяжело. Я не уверена в том, что справлюсь. Не уверена в том, что смогу выбраться из этой трясины. И я не понимаю, в чем виноват мой ребенок. Отец Димы ясно дал мне понять, что не позволит его родить, что примет все меры, чтобы этого не произошло. Я не хочу считать свои чувства по отношению к Диме ошибкой. Все, что мне довелось с ним испытать, значит для меня слишком многое. Я люблю его. И навряд ли у меня удастся испытать такие же чувства к кому-то еще.

Раздается стук в дверь, после которого в палату заходит мужчина. На вид ему за сорок. Пашка ведь говорил, что ко мне должны прийти…

— Эльвира. Я присяду? — обращается ко мне и поправляет очки.

— Садитесь. У меня ведь все равно другого выбора нет. Я не могу встать и уйти, даже если захочу.

— Давай отойдем от вопросов в сторону и просто поговорим, — говорит мне. — Меня зовут Котов Андрей Викторович. Ты можешь не представляться. Я просмотрел твою медицинскую карту, а теперь лично пришел с тобой поговорить по просьбе Павла Константиновича. Но это твой выбор, говорить мне что- то или нет.

— О чем вы хотите со мной поговорить?

— Расскажи мне о том, что ты испытываешь, — говорит мне. — Что тебя тревожит?

Меня многое тревожит. Если я начну все перечислять, это займет слишком много времени. А воспоминания, пожалуй, не из самых неприятных. Мне не сильно хочется рассказывать постороннему человеку о том, какие у меня отношения с отцом и сводным братом.

— Эльвира, — произносит мужчина.

— Я не знаю, с чего мне начать, — отвечаю ему. — Я много думала о том, что жизнь несправедлива по отношению ко мне. Сначала мама погибла в аварии. Парень, которого я люблю и от которого жду ребенка, женится на другой. А теперь еще и авария, где последствия сейчас четко отражены на мне. Единственное, что я чувствую — это жалость и беспомощность по отношению к себе. Знаю, что с появлением ребенка все может измениться, но я боюсь, что не справлюсь.

— Тебя тревожит то, что ты не справишься с ребенком или то, что ты не сможешь ходить? — задает вопрос. — Здесь важна конкретика. Ты говоришь о беспомощности и жалости, но затем переходишь к ребенку и говоришь, что не справишься. Тебе нужно определиться. В моей практике были случаи, когда люди и без ног заводили семьи и растили детей. Да, тяжело, но это еще не конец света. Ты выжила. А это сейчас самое главное. Ко всему прочему, ты слишком рано решила сдаться. У тебя есть шанс встать на ноги. Он небольшой, но есть. Эти ведь уже говорили об этом.

— Говорили, но 30 % это даже меньше половины. Нет никакой гарантии, что случится чудо.

— Но чудо не случится, если ничего не делать, — говорит мне. — Ты уже сложила руки и считаешь себя загнанной в угол. Есть люди, у которых шанс на восстановление составляет всего 1 %. Подумай об этом. 1 % против 30 % разница же очевидна. Не нужно сдаваться. Нужно пробовать, — берет в руки бумаги и что-то изучает.

— Вы, наверное, спросите сейчас, помню ли я тот вечер, — говорю и замечаю, как мужчина переводит на меня свой взгляд. — Я помню все. Помню, как шел дождь. На светофоре горел зеленый для пешеходов. Я выбежала, а дальше была резкая боль, будто меня всю переломало. Я не могла вздохнуть. А машина… Она даже не остановилась. Просто поехала дальше….

Поправляю волосы и опускаю руки на живот. Я пережила многое, но я бы не смогла простить себе, если бы потеряла его. Для меня наш с Димой ребенок — это единственное мое спасение от одиночества. Единственное, ради кого я должна жить…

— Как будто меня там и не было…

Мне кажется, что каждый раз, когда я вспоминаю случившееся, из моей памяти будто стирается важная деталь. Я что-то забываю.

— Эльвира, что-то случилось? — задает вопрос.

— Я немного устала…

— Отдыхай. Мы продолжим наш разговор завтра, — говорит и встает со стула.

Смотрю в потолок и пытаюсь разобраться со своими мыслями, но у меня ничего не выходит. Я долго пыталась смириться с новой пассией отца, но так ничего и не вышло. Мы до сих пор ненавидим друг друга….

Слышу голос медсестры, которая пытается кого-то задержать и не впускать в палату, но у нее ничего не выходит. До боли знакомый голос отца Димы заставляет все мое тело вздрогнуть от ужаса. Беру в руки телефон и прячу под одеялом, чтобы в случае чего набрать Пашку.

— Ну, здравствуй, — обращается ко мне. — Я приятно удивлен, встретить тебя здесь.

— Что вам от меня нужно?

— Не нужно так нервничать, в твоем — то положении, — говорит и садится рядом. — Мне известно о том, что ты беременна от моего сына. И знаешь, я даже решил не прибегать к радикальным мерам. Но…

— Что еще за но? Чего вы добиваетесь? — задаю вопрос. — Вам мало того, что вы уже сделали?

— Сделал? Я еще ничего не сделал, но могу, — говорит мне. — Если ты не будешь меня слушать. Я могу забрать у тебя ребенка и лишить тебя всех прав на него. И тогда ты его не увидишь. Вот это я могу сделать без всяких проблем.

Его слова будто режут меня по больному. Нет. Этого не будет… Я не позволю этому случиться. Никто не сможет забрать у меня моего ребенка.

— Убирайтесь отсюда! — выкрикиваю сквозь слезы. — Хватит уже меня мучить! Я не вижусь с вашим сыном. Оставьте меня в покое!

Отец Димы встает со стула и направляется к двери со словами:

— Надеюсь на это!

Если бы я только могла ходить, то сбежала бы. Уехала бы как можно дальше отсюда. Туда, где меня никто не сможет найти. Неважно, что это за место. Пусть даже деревня, где нет никакой связи. Только бы подальше от всего этого кошмара…. Иначе я просто этого не вынесу. Не смогу побороть в себе этот страх.

— Что ты здесь делаешь? — слышу недовольный голос Пашки.

— Не вмешивайся в то, что тебя не касается!

— Хватит портить жизнь Эле. Она перед тобой ни в чем не виновата, — говорит Пашка. — Если у тебя проблемы с Димой, то решай их с ним. Не впутывай сюда Элю.

— Ты слишком сильно волнуешься за эту девчонку!

— Это уже не твои проблемы! Убирайся отсюда, пока я не вызвал охрану, — говорит Пашка.

Он заходит в палату и закрывает за собой дверь. Я не хочу ни с кем говорить. Но Паша, он всегда находит способ меня разговорить…

— Эл- говорит Пашка.

— Паш, я хочу уехать, — говорю, вытираю слезы. — Я не хочу участвовать во всех этих играх. Не хочу, чтобы твой отец забрал моего ребенка. Мне нужно уехать туда, где меня никто не станет искать. Неважно куда, только бы подальше отсюда и, чтобы Дима не знал о том, где я…

Глава 46

Две недели прошло. Я все это время лежу в кровати и смотрю в потолок. Да, я пробовала включать новости, но там кроме готовящейся свадьбы Димы и Юдиной ничего толком не показывают. Мне больно видеть все это. Каждый раз, когда на экране мелькают эти двое, у меня на душе становится тяжко. Кажется, что кислород перестает поступать в легкие, и я задыхаюсь от собственных мыслей. Я ведь до сих пор люблю его. Всем сердце люблю. Только имеет ли это сейчас значение? Дима столько раз уверял меня в том, что любит. Защищал меня от неприятностей. А итог… Я жду нашего ребенка, а он женится на другой. У меня было желание написать ему сообщение, рассказать о своих чувствах и сказать, что я не держу его, но у меня не выходит этого сделать. Мне не хватает на это сил.

Сколько бы раз я не пыталась доказать себе, что со всем справлюсь, появляется какая-то причина, которая меня в этом разубеждает.

— Эльвира, я вижу, ты снова подавлена, — говорит Андрей Викторович.

— Надоело лежать, но кроме этого, у меня ничего не выходит.

— Как насчет небольшой прогулки? — предлагает мне. — Подышать свежим воздухом и сменить обстановку. Я позову медсестру, она поможет тебе одеться.

Медсестра помогает мне одеться и пересесть в кресло. Даже дополнительно накрывает ноги пледом перед тем, как вывести из палаты. Сегодня первый раз, когда я покидаю палату и, если честно, не испытываю комфорта, пребывая среди других людей. Наоборот, меня это угнетает еще больше.

Андрей Викторович встает позади коляски и везет меня к лифту, откуда мы спускаемся во внутренний двор больницы. Я ощущаю легкую прохладу на своем лице и слегка усмехаюсь. Наверное, за те три недели, которые я провела лежа в кровати, оказаться на улице для меня не такое уж и плохое чувство.

— Сегодня прохладно, — говорит мне. — Если замерзнешь, скажи мне, и мы вернемся.

— Я столько времени лежала, что, пожалуй, прогулка мне немного не помешает, — отвечаю ему. — Но мы оба знаем, что вам от меня что-то нужно. Хотите услышать мое мнение касательно свадьбы? Если честно, его нет. Есть только душевная боль и любовь. Раньше, я думала, что отпустить человека, которого любишь, легко, но я ошиблась. Это слишком больно. Особенно, когда нас связывает слишком многое.

— Эля, ты не пытаешься закрыться, а это большой плюс, — говорит Андрей Викторович. — Но при этом, у тебя наверняка есть то, о чем ты не можешь или по какой-то причине не хочешь говорить мне.

— Как и у всех других людей, — отвечаю на вопрос. — Даже у вас тоже есть секреты, с которыми вы не можете поделиться ни с кем- то другим.

— Ты права, секреты есть даже у меня, — отвечает мне. — Только любые секреты при этом можно разграничить на личные и те, которые мы просто не можем рассказать, потому что не хотим. Один из примеров я тебе даже скажу: В этой больнице готовят самый отвратительный кофе. Не советую даже пробовать.

Впервые за долгое время я улыбаюсь. После всего того, что со мной произошло. Я не знаю, выполнит Пашка мою просьбу или нет, но мне нужно уехать. Для меня и моего малыша это будет единственным спасением. Быть вдали от всех неприятностей и понемногу начать менять обстановку.

Когда я вернулась сюда, мне казалось, что здесь мне удастся найти спасение. Найти друзей, которым я могла бы доверять. И такие есть, как и те, кто меня предали. В обществе не бывает идеальных людей. Кто — то всегда найдет способ, чтобы испортить тебе жизнь. Жаль только, что в моем случае это оказалась Юдина.

— Мне нужна смена обстановки и тогда, мне кажется, я смогу многого добиться.

— Ты пытаешьсябороться. Это не может меня не радовать, — отвечает мне. — Главное, не переусердствуй в своих начинаниях.

Андрей Викторович разворачивает коляску обратно в корпус. Да, мне нужно двигаться дальше. Если я этого не сделаю, то сама себя загоню в ловушку. Три недели я с ним разговариваю, и мне становится немного легче. Все эти физиотерапии, которые мне проводят, учитываю беременность, я даже не знаю, есть ли эффект от них. Иногда мне кажется, что проблема не столько физическая, сколько находится в моей голове. Только я не врач, чтобы судить. Это всего лишь мое предположение. Пашка ведь не просто так просил Андрей Викторовича разговаривать со мной. Он ведь ищет проблему в моей голове…

— Мы можем еще немного погулять?

— Не больше пяти минут, — говорит мне. — Иначе Павел Константинович меня уволит.

Смотрю по сторонам и вздрагиваю, когда вижу у ворот Олега. Сердце в груди замирает и медленно опускается вниз. Только не он…

— Здравствуй, сестренка, — говорит Олег, пытаясь прикоснуться ко мне.

— Не трогай меня!

Отворачиваюсь и пытаюсь отъехать от него, но он блокирует коляску и не дает мне проехать.

— Не спеши. Я пришел поздравить тебя лично, — говорит с нотой сарказма. — Я с радостью заберу тебя домой, как только тебя выпишут. Теперь точно не сбежишь. Я же тебе не сказал главную новость, у нас теперь есть младшая сестренка.

— Мне нет до этого никакого дела! Убирайся! Катись к черту! — выкрикиваю ему и замечаю знакомую машину.

Нет… Этого не может быть… Невозможно…

— Это был ты, — говорю еле слышно. — Ты сбил меня на машине…

По спине пробегает холодок. Дыхание сбивается. Руки начинают дрожать….

— Это был ты…

— Ты сейчас посмотришь на меня и заткнешь свой милый ротик до тех пор, пока я не позволю тебе его открыть! — говорит Олег.

Тело сковывает страх. Я знаю, что у него не в порядке с головой. Знаю, что его не стоит провоцировать, но я не поеду с ним никуда. Набираю в легкие воздуха и кричу, что есть мочи:

— Помогите!!!

— Заткнись! — срывается Олег и дергает коляску.

За спиной слышатся быстрые шаги. Олег пытается бежать, но охрана его скручивает. Меня всю трясет от страха.

— Эля? — взволнованно говорит Андрей Викторович. — Ты вся дрожишь. Посмотри на меня. Кто этот парень?

— Это он, — говорю еле слышно. — Он сбил меня в тот день… Это был он! Он! Это все сделал он!

Истерика накатывает на меня слишком быстро. Слезы дорожками стекают по моему лицу. Слышу за спиной обеспокоенный голос Пашки. Он касается моей шеи.

— Андрей, какого черта здесь произошло? — срывается на крик, а после переводит взгляд на медсестру. — Эля, все будет хорошо. Слышишь меня?

Все мое тело ватное. Я пытаюсь взять себя в руки, но ничего не выходит. Тело не слушается меня. Осознание того, что Олег сотворил со мной, загоняет меня в тупик. Я была готова ко всему…. Но не к такой правде.

Паша подхватывает меня на руки и заносит в здание. Я не могу унять дрожь в своем теле.

— Сейчас тебя отвезут в палату и прокапают. Я подойду немного позже, — говорит мне. — Слав, головой отвечаешь за нее.

Меня отвезли в мою палату и переложили в кровать. Медсестры сняли с меня верхнюю одежду и установили капельницу. Перед глазами все немного плывет.

— Как себя чувствуешь? — интересуется медсестра. — Ты бледная. Тебя что-то беспокоит?

— Я перенервничала. Где Павел Константинович?

— Сейчас мы все узнаем, — отвечает медсестра и выходит из палаты вместе со второй медсестрой. Оставляя меня в полном одиночестве. Позволяя оценить всю ситуацию.

Пашка пришел ко мне где- то через пятнадцать минут. Садится рядом и сжимает мою руку. Интересно, Дима бы тоже так реагировал на мое состояние…

— Успокоилась? — задает мне вопрос. — Руки согрелись. Уже хорошо. Эль, ты ведь понимаешь, что тебе нельзя волноваться.

— Знаю. Олега задержали? — интересуюсь у него. — Скажи мне, что его увезли…

— Его увезли и надолго, — отвечает мне. — Как только я буду уверен в том, что ты готова, я увезу тебя и Нину. У меня есть одно место, где вас обеих никто не найдет…

Глава 47

Дмитрий

Каждый мой шаг — это больше, чем просто риск. Свадьба с Юдиной, которую я подтвердил перед прессой, лишь часть моего плана. Мне нужно, чтобы все поверили в эту ложь, даже Эля. Я понимаю, что она возненавидит меня. Не захочет меня видеть, разговаривать и я это заслужил. Мне нужно было бороться за нее, но я этого не сделал. Не смог удержать ее в тот день из-за давления отца. И итог — я чуть было не потерял ее. Случись это, и вся моя жизнь перестала бы иметь значение.

Сидим с Тохой у меня на кухне перед открытой бутылкой виски и вспоминаем все трудности, через которые прошли все вместе. Знаю, что после тех переговоров с отцом мы все погорячились. Для меня его слова о том, что я прикрываюсь Элей, стали для меня большой неожиданностью. Им всем прекрасно известно, что она значит для меня больше, чем можно себе представить. Она моя опора, мой мир, мое все. И единственное, чего я хочу — это уберечь ее и нашего ребенка. Как я уже и говорил, отец может пойти на крайние меры. Именно по этой причине я действую на опережение и отвлекаю его внимание от Эли, принимая весь удар на себя.

— Дим, черт тебя побери, — говорит Тоха. — Какого черта ты вытворяешь? Ты в курсе, что новость о твоей свадьбе с Юдиной разлетелась по всем новостным каналам.

— В курсе. Отец постарался. Даже на радостях подписал договор о продаже 50 % акций своей компании.

— Ты же это все не серьезно? — интересуется, выпивая виски. — Твой брак с Юдиной. Ты ведь шутишь, да?

— А ты серьезно думаешь, что я головой тронулся, соглашаясь на все это? — усмехаюсь, глядя на него. — Мне нужно, чтобы все в это поверили, Тох. Знаешь, как говорят: «Чем выше взлетаешь, тем больнее падать».

— Как бы падать не пришлось тебе, — говорит Тоха. — Не забывай о том, какие люди стоят за твоим отцом.

Такое сложно не брать в расчет, но на любого злого пса есть свой намордник. Нужно лишь его подобрать. Сложно? Да. Каждый день я, черт возьми, мечусь между своими решениями. Оцениваю и просчитываю свои шаги наперед. Пытаюсь найти единственное верное решение, чтобы побыстрее со всем покончить. И оно у меня есть, но для этого потребуется время.

— Об этом не забудешь, Тох, — говорю ему. — Но ты должен понимать, что будет, если ничего не делать. Сидеть и смотреть на все эти выходки отца и мириться с ними… Не для этого я все это начал. Не для того, чтобы держать отца на коротком поводке. А для того, чтобы избавиться от него и вернуть себе Элю, Тох. И мне нужна будет ваша помощь в том, чтобы это сделать.

— Ты думаешь, что после всех этих новостей она захочет с тобой говорить? — усмехается Тоха. — Эля всеми силами держится за ребенка. Она борется только ради него. Я заходил к ней недавно. Видел, в каком состоянии она была. А еще, поймали того, кто ее сбил. Ты мне не поверишь, но это ее сводный брат. И, как думаешь, с кем он общался?

— Юдина…

— В яблочко, — отвечает мне. — Но если хочешь все наладить, не горячись и откинь нахрен все свои эмоции. Так, как ты это обычно привык делать.

Эля… От слов Тохи в груди все сжимается. Она столько всего перенесла, и снова на нее навалилось многое. Сначала Юдина, а после отец добавил ложку дегтя… Я столько раз винил себя за все, что с ней происходит. Ненавидел себя за это и понимал, что отец не оставит ее в покое. Он слишком сильно вцепился в нее свои когтями. И именно эти когти я намерен ему обрубить.

— Ты не представляешь, как сильно мне хочется придушить эту суку, — говорю, залпом выпивая виски из стакана. — Мало того, что решила ублажить отца, так еще и от Эли надумала избавиться.

Сжимаю стакан в руке и с шумом ставлю его на стол. Меня просто переполняет ярость, которую я с трудом сдерживаю.

— Дим, успокойся, — говорит Тоха. — Мы и сами были не в себе от этой новости. Но, черт возьми, ты должен держать себя в руках. Ты ввязал в схватку со своим отцом. Смог получить от него 50 % акций и готов на эмоциях все просрать?

Я слишком долго ждал момента, когда смогу дать отцу отпор. Этот ублюдок испортил жизнь не только мне с братом. Измены на стороне. Развлечения со своими секретаршами. А теперь еще и дочь друга в койку затащил. Обрюхатил и решил скинуть на меня. Такого человека даже отцом назвать сложно. Для него играет роль только дело принципа…

— Дим, ты в порядке? — интересуется Тоха.

— В полном… Завтра вернусь на старую квартиру. Нужно создать видимость счастливой будущей семьи и постараться не придушить эту сучку.

— А ты думай больше об Эле. О том, как ей хреново, когда она смотрит новости, — говорит Тоха. — Она до сих пор вспоминает, как пришла к тебе в тот день. Кстати, зачем?

— Вернуть его…

Достаю из штанов цепочку с подвеской и кладу на стол. Я до сих помню ее глаза, полные слез. Видел, что она хотела со мной поговорить, но эта Юдина… Убить готов…

— Дим. Эля — она самая лучшая девушка. И если честно, я даже завидую тебе. Если бы мы не остановили тот спор, может, у меня тоже был бы шанс встречаться с ней. Она достойна большего, чем все это дерьмо, в котором плаваем мы все.

— Я знаю, Тох, — говорю ему. — И пытаюсь положить всему этому конец.

— Но при этом ты только больше врагов себе наживаешь, — отвечает Тоха. — Я вот тебя слушаю и никак не могу понять одного: что ты будешь делать, если твой план не сработает?

Не сработать он не может, но и нельзя исключать непредвиденные обстоятельства, которые могут возникнуть. С учетом тех людей, которых отец пригласил на свадьбу, для осуществления плана придется немного попотеть. И это в прямом смысле слова.

— Знаю. Насчет плана. Мне нужно будет, чтобы кто-то из вас проник в рубку. И, как только речь дойдет до клятв, а если быть точнее, как только Юдина откроет свой рот, мне нужно, чтобы вы врубили запись с флешки. Это важно, Тох. Мне нужно, чтобы это услышали все, кто будет присутствовать на церемонии.

— Что за запись? — интересуется Тоха.

— А ты сам, как думаешь?

— Ты сошел с ума. Твой отец впадет в бешенство, — говорит Тоха.

— Плевать. Ты мне поможешь?

— Без проблем, — отвечает Тоха.

Выпиваем по стакану виски. Тоха начинает собираться, а я сижу за столом и болтаю стакан в руке. Пытаюсь думать о вариантах нашего разговора с Элей и прихожу к выводу, что Тоха все-таки прав. Я даже не знаю, станет ли она со мной говорить. Сможет ли меня выслушать.

Самое обидное, так это то, что я не могу навестить ее. Не могу обнять и сказать ей всей правды, как бы сильно этого сейчас не хотел. Я сам заставляю ее страдать. Сам отталкиваю ее, чтобы защитить. Понимаю, что это лишь временно и так нужно сделать. Только я не могу спокойно к этому относиться. Меня будто выворачивает наизнанку…

— Дим, только держи себя в руках. Не заставляй меня жалеть о том, что я тебе рассказал это, — говорит Тоха.

— Все нормально. Я держу себя в руках.

Пожимаем друг другу руки и закрываю дверь. Сворачиваю в спальню и падаю на кровать. В голове крутится множество мыслей касательно Юдиной, сводном брате Эли и отце. Я не могу закрыть на это глаза. Потому что мне не ясно, как так полиция не могла вычислить брата Эли сразу? Запускаю руки в волосы и сжимаю их у корней. Неужели отец и там приложил руку? Или же отец Юдиной приложил руку, выгораживая выходки своей дочери…

Твою же мать!

Глава 48

Эльвира

Я стараюсь не думать о предстоящей на следующей неделе свадьбе Димы и Дианы. Наверное, я просто решила закрыть для себя эту страницу. У меня есть теперь другие цели, и предстоит начать жизнь с чистого лица. Все те планы с престижной работой просто рухнули, как и то будущее, которое я пыталась для себя выстроить. В любом случае, что-то придется поменять. Сажусь на кровати, помогая руками свесить ноги, и ощущаю, как моих пяток касается что-то холодное.

Боже… Это ведь правда происходит со мной?

Улыбаюсь, сдерживая слезы на глазах. Мне не верится в то, что это происходит со мной. Я даже не замечаю того, что происходит вокруг. Просто ощущать хоть что-то уже значит для меня слишком много.

— Эля, — слышу голос Нинки за спиной. — Что ты делаешь? — подходит ко мне и помогает обратно лечь в кровать.

— Нин, у тебя руки холодные, — говорю ей, а сама улыбаюсь.

— Что ты сказала? — с удивлением смотрит на меня.

Прикрываю лицо руками и начинаю смеяться. Я просто не могу в это поверить. Не хочу, чтобы это оказалось сном.

— Эль, ты ведь не пошутила? Да? — повторяет Нина.

— Нет, Нин. Это правда. Это все, правда…

Нинка заключает меня в объятия, и мы обе сидим на кровати в обнимку и смеемся. Не знаю, что это и возможно ли такое, но я благодарна за это чудо.

Слышу стук в дверь. А после к нам заходит Пашка. Каждый день в одно и то же время он заходит ко мне и проводит осмотр.

— Девчонки, я вижу, вы обе в хорошем настроении, — говорит Пашка, рассматривая нас. — Нин, мне нужно ее осмотреть.

— Конечно, — отвечает и слезает с кровати.

Пашка приподнимает одеяло и начинает проводить ручкой по моим ногам. Прищуриваюсь от того, что спустя месяц начинаю хоть что-то ощущать.

— Эля, в чем дело? — интересуется Пашка.

— Щекотно. Я не знаю, как это объяснить, но я все чувствую, Паш. Прикосновение холода, то, как ты проводишь ручкой по моим ногам.

— Это очень хорошо, Эль. Попробуй пошевелить пальцами правой ноги, — говорит мне и внимательно следит за тем, как я пытаюсь это сделать. Но у меня ничего не выходит. Как бы сильно я не старалась, пока что у меня не получается.

— Я не могу, Паш. — Перевожу на него взгляд и хочу услышать хоть что-то в ответ. — Это ведь нормально?

— Эль, то, что к тебе вернулась чувствительность, это хороший показатель. Но на восстановление двигательной функции потребуется время. Сколько уйдет времени, я не могу тебе сказать. Извини. Все зависит от особенностей организма.

Не знаю. Наверное, где-то глубоко в душе я ожидала от него услышать эти слова. Да, мне немного обидно. Возможно, я слишком сильно переоцениваю свои возможности. Но я устала каждый день проводить в этой больнице.

— Я понимаю.

— Нин, ты все вещи собрала? — интересуется Пашка.

— Все, что нам потребуется, — отвечает ему. — Эль, тебе там понравится.

— Собирайтесь. Я пойду, оформлю твою выписку, и мы уедем. Эля, твой реабилитолог, будет приезжать на дом два раза в неделю. — Пашка заполняет бумагу и покидает палату.

Сажусь на кровать и чувствую, как сердце в груди пропускает удар ударом. Я на втором, почти на третьем месяце беременности, и мне было сложно принять решение уехать. Ведь Дима не будет рядом со мной, не сможет увидеть, как растет наш малыш. Кладу руку на живот и поглаживаю его.

— Эль, тебя что- то беспокоит? — интересуется Нина. — Я же вижу. Горюешь по своему Диме? Я ведь права…

— Знаешь, просто как-то все странно получается, — отвечаю ей. — Он столько раз говорил мне, что любит, а теперь женится на другой. Кроме того, он не увидит нашего ребенка. Не сможет ощутить, как он толкается, как развивается. Знаешь, не такой жизни я хотела для своего ребенка. Не для того, чтобы ему была уготована роль второго плана. Понимаешь меня?

— Я все понимаю, милая. Ты же и сама прекрасно понимаешь, что, если вовремя не отступить, боль будет сжигать тебя изнутри. А тебе нужны положительные эмоции. — Пытается меня успокоить. — Ты стала слишком восприимчивой ко всему, что тебя окружает. Так нельзя. Да, Дима поступил несправедливо по отношению к тебе, но Эль… Ты ведь любишь его. Просто спрячь это чувство и не показывай его никому. Иногда жизнь может измениться до неузнаваемости и переиграть многое.

— Нет, Нин. Навряд ли здесь удастся что- либо переиграть. Посмотри на меня. Разве я буду кому-то нужна такой? Ты слышала, что сказал Пашка. Неизвестно, сколько времени уйдет на реабилитацию.

— Эль, вот честно, ты себя накручиваешь. Продолжишь в том же духе, и я не знаю, что с тобой сделаю. Тебе 22 года, а ты уже себя закапываешь несуществующими проблемами. — Садится рядом и обнимает за плечи. — И знаешь, твоя мама точно бы не одобрила такой ход твоих мыслей.

Я даже не знаю, как бы она отнеслась к моей беременности и отношениям с Димой. Наверняка бы сказала: «Эль, ну куда ты лезешь? Неужели других не нашлось?». И в этом я ее понять могу. Она бы для меня сделала все.

— Так, давай собираться. Ты же знаешь, Пашка выписку оформит быстро, — выдает Нина. — Глазом моргнуть не успеешь.

— Слушай, Нин. Может, вы уже распишитесь? А то тянете кота за причинное место. И коту неприятно, и себя мучаете. А Пашка… Веришь или нет, но вы оба слишком хорошо смотритесь вместе. — Улыбаюсь, глядя на ее выражение лица. Она ведь прекрасно понимает, что я права. Отношения, которые между ними сейчас, сложно не заметить.

Надев на себя теплый свитер и штаны с вязаными носками, которые Нинка натянула на мои ноги, я снова чувствую какой- то подавленной. Может, погода так влияет на меня… В любом случае я не знаю. С одной стороны я безумно рада покинуть эти стены и сменить обстановку. С другой, внутри меня гложет чувство вины, что я уезжаю вот так, ничего не сообщив Диме и ребятам. Надеюсь, они все поймут.

Нинка помогает мне пересесть в коляску и укрывает мои ноги пледом. Мы обе сидим в палате в полной тишине, потому что я не знаю, что мне ей сказать. Мы все заложники того, что происходит вокруг нас. Знаю, в это сложно поверить, но по-другому назвать всю эту ситуацию, в которую мы угодили, не выходит. Мы все запутались в этой паутине. И выбираясь из сетей, мы попадаем в новые, которые удерживают нас гораздо сильнее предыдущих.

Пашка заходит к нам в палату уже одетый и с моей картой в руках. Смотрю на него и хочу верить в то, что он ничего не скажет Диме. Ему не нужно видеть меня такой. А мне стоит забыть его. Он сделал свой выбор. Принял важное решение в своей жизни — отправить нас на второй план, где я не могу оставаться. Я живой человек и у меня есть к нему чувства. Но любить и при этом страдать, на это я не соглашусь.

— Ну, что девчонки, поехали? — улыбается, глядя на меня.

— А как же твоя больница?

— Я взял отпуск. Ты же не думала, что мы оставим тебя одну в таком состоянии. — Обнимает Нинку за талию и подходит ко мне. — Эль, все будет хорошо. Верь мне!

— Увезите меня отсюда, — говорю Пашке. — Я больше не могу видеть одни и те же стены. Хочу уехать и начать свою жизнь с чистого лица.

Мы вместе выходим из здания клиники. Когда я в последний раз была на улице, случилось то, чего я меньше всего хотела увидеть. Тяжело осознавать и принимать за правду некоторые поступки не дорогих, но в какой-то мере родных по крови родственников. Пойти на такой шаг ради того, чтобы привязать меня к себе, не поддается никаким объяснениям. Он мог убить моего ребенка и меня вместе с ним. Я боюсь представить, чтобы было, не окажись в тот день никого поблизости…

Пашка помогает мне сесть в машину и садится за руль. Нинка садится рядом со мной, и мы уезжаем подальше от больницы. На удивление, за месяц проведенный в больнице, я как — то и забыла, каково это быть в городе.

— Все в порядке? — интересуется Пашка, посмотрев на меня через зеркало заднего вида

— Да, я просто немного задумалась.

— Андрей рассказал мне о твоих успехах, — говорит Пашка. — Уверен, что у тебя все получится.

— Со временем, возможно, так оно и будет. Только сейчас это мне тяжело дается. Я немного теряюсь, делая первые шаги. Бывают сомнения, а иногда нерешительность берет верх надо мной.

Отворачиваюсь к окну и прикрываю глаза. Я не пытаюсь бежать от проблем. Всю жизнь я с ними боролась. И делала это не для того, чтобы сдаться, а для того, чтобы бороться с трудностями, которые возникают на моем пути…

Глава 49

Дмитрий

Черт, в голове не укладывается, что сегодня я положу конец всем грязным делишкам своего отца. Понимаю, что при этом пострадает много людей. Пару дней назад я обратился в органы, которые уже давно пытаются подобраться к моему отцу. И вот теперь у них на руках есть все карты. Вся информация и доказательства, которая была им необходима. Правда, я отдал их не просто так. Осознавая все риски и последствия. После ареста отца и всех, кто был замешан в его делах, мне придется на время исчезнуть. Это вынужденная мера для моей же безопасности. Другого выхода нет. Я не только открыл карты, но и сделал из себя мишень. Поставил на кон собственную жизнь.

В комнате для жениха поправляю перед зеркалом галстук. Понимаю, что мне нужно выглядеть соответствующе. Это лишь игра, в которую должны поверить все, до определенного момента. Другого такого шанса у меня не будет. За спиной стоят парни и продумывают план действий. У каждого с собой есть флешка и кто-то из них включить запись вовремя.

— Дим, ты уверен в своем решении? — интересуется Тоха. — Другого шанса и выхода у тебе не будет.

— Выхода нет, Тох. Есть то, о чем даже вы не знаете. Я не стал вас троих втягивать во все это, но мне потребуется ваша помощь.

— Говори, мы поможем. — Миха хлопает меня по плечу.

— Найдите Элю. Мне нужно поговорить с ней и все объяснить.

— Не переживай, найдем, — улыбается Лекс.

Парни хлопают меня по плечу и отходят в сторону. В комнату заходит отец. Парни, сжав руки в кулаки, выходят в коридор, оставляя нас наедине. Отхожу от него и подхожу к столу с бутылкой виски. Она мне сейчас как кислород нужна, чтобы не сорваться. Делаю глоток виски и ощущаю, как горечь растекается по моему рту.

— Сын, я понимаю твое волнение. Вступление в брак — это ответственный шаг. И ты должен понять, что ваш ребенок должен появиться в любящей его семье. — Заверяет меня, хлопая по спине.

Черт! Я с трудом себя сдерживаю, чтобы не врезать ему. Любящая семья? Кх… Шутка не удалась. Мне плевать на его ребенка, если он вообще есть. Вместо того, чтобы жениться на любой беременной девушке, я расхлебываю всю ту херню, которую затеял отец. Он и эта его подстилка сделали все, чтобы навредить моей девочке. Я даже сам себе удивляюсь, как только еще не придушил эту суку. Из-за нее я мог потерять Элю и нашего ребенка. Перед глазами до сих пор стоит картина, как она лежит вся в трубках и этот долгий звук остановившегося сердца. Тогда мне чудом не снесло крышу, но я был близок к этому.

— Вы оба можете считать меня своим врагом, — говорит отец. — Но и ты должен меня понять, что я делаю это все для вашего блага. Ты и Павел… Вы оба мои сыновья. Да, где-то вам довелось допустить ошибку и связаться не с теми девушками, но все это поправимо.

— Заканчивай! — не выдерживаю и прерываю его монолог. — Отец, говоришь? Заботишься о нашем благе, толкая в пропасть. Умный ход. Только знаешь, в чем наша разница? Мы остаемся с теми, кого выбираем сами. Всегда и везде. Неважно, сколько бы времени не прошло, но мы найдем друг друга. А ты? Что есть у тебя? Деньги, долги и власть? По-моему ты уже давно решил, что для тебя важнее. Так что не нужно мне тут распинаться и пошли уже. Я намерен закончить все по-быстрому и вернуть домой.

Выхожу из помещения и направляюсь в главный зал. Гостей здесь порядком, как и прессы. Они в кое-то веки появились ровно в назначенное время. Поднимаюсь на сцену, украшенную аркой из белых роз и нежно- розовых роз. Аж тошнит.

Парни стоят позади меня и трое девчонок со стороны невесты. Узнаю их. Местная шайка сплетниц.

— Дим, я пошел, — говорит Тоха.

— Осторожнее там.

Стою на месте, пребывая в полном предвкушении от эпичного завершения этого кошмара. Начинает играть музыка. Из конца зала показывается Юдина. В белом платье со шлейфом, прикрытая фатой.

Не впечатляет. На ее месте должна быть Эля. От одного представления, что ко мне идет именно она, по телу проносится волна дрожи. Волнение накатывает с такой силой, что сердце сжимается в груди. Но, видя перед собой ту, которую готов собственными руками придушить, меня отпускает.

Лекс и Миха стоят за моей спиной, чтобы не только быть моими лже-шаферами, но и для того, чтобы не дать мне совершить ошибку.

Возвращаюсь в реальность из собственных мыслей, только когда слышу голос регистратора.

— Дамы и господа! Мы собрались сегодня здесь, чтобы соединить вместе два любящих сердца. Жениха Михайлова Дмитрия Константиновича и невесты Юдиной Дианы Валерьевны.

Уважаемые жених и невеста!

Сегодня — самое прекрасное и незабываемое событие в вашей жизни. Создание семьи — это начало доброго союза двух любящих сердец. С этого дня вы пойдёте по жизни рука об руку, вместе, переживая и радость счастливых дней, и огорчения. Создавая семью, вы добровольно приняли на себя великий долг друг перед другом и перед будущим ваших детей. Перед началом регистрации прошу вас еще раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным.

Прошу ответить Вас, невеста.

— Да, — улыбаясь, отвечает Юдина, глядя мне прямо в глаза.

Ну, же, Тоха, не подведи…

— Прошу ответить Вас, жених.

Только собираюсь ответить, как музыка в зале стихает и начинает играть запись нашего с Юдиной разговора. Да, именно те ее слова, которые она выдала, когда я выгнал ее из квартиры.

«— Что ты хочешь услышать? Был ли у нас секс? О каком сексе может идти речь? Ты до такой степени напился, что мне пришлось просить помощи у твоего отца.

— Хочешь сказать, что легла под моего папашку? Твою мать! Ты хоть представляешь, что натворила?

— Мне плевать! Я люблю тебя и всегда любила. А твой отец предложил мне выход. И знаешь, мне понравилось. Для меня та ночь, оказалась лучшей в моей жизни. Ты же не думаешь, что он просто так выставил охрану?»

Вижу, как в зале начинается ажиотаж. Родители Юдины пребывают в недоумении. Наверняка думают, как так получилось, что их любимая доченька, которая воспиталась в порядочной семье, ввязалась в авантюру.

Вижу, как мать дает отцу пощечину и высказывает ему все, что накипело за столькие годы.

— Ты! — выкрикивает отец, глядя на меня.

— Я… Все это с самого начала было фарсом. Понимаешь ли, отец, не все готовы плясать под твою дудку. Смирись с этим. А теперь еще одно представление…

Все оборачиваю к дверям, откуда врываются полицейские и начинают скручивать некоторых из гостей. Включая отца.

— Это все из-за нее? — стиснув зубы, задает вопрос.

— Из-за тебя! Ты испортил жизнь многим.

— Уводите, — говорит капитан Синицын. — Дима, идем!

— И эту прихватите! На флешке вся информация. Ложные обвинения, угрозы в адрес беременной девушки. Бонусом подстрекательство на убийство. Эльвира Зайцева, девушка сбитая машиной полтора месяца назад своим сводным братом. Пожалуйста. Эта тот персонаж, который дал ему информацию о ее местонахождении.

— Парень, тебе бы в органах работать. — Заявляет мне.

— Я над этим подумаю, когда вся эта чертовщина закончится!

Выхожу на улицу, не обращая внимания на прессу и папарацци. Мне нечего им казать. Все, что им нужно, они увидели и услышала. Дальше додумают. Им не впервой это делать.

Вдыхаю прохладный воздух и не могу перестать думать об Эле. Я заставил ее разочароваться во мне. Надеюсь, что увидев новости, она сможет меня понять. И я очень надеюсь, что Нина ей расскажет про эту свадьбу. Она единственная, кому я рассказал про план. Если бы сказал брату, тот начал бы отговаривать меня. Я действовал на свой страх и риск. И единственное, о чем я действительно жалею — это о нашем с Элей упущенном времени.

— Дима! — слышу за спиной голос матери. — Димочка… Господи, прости меня… Если бы я только знала…

— Знаешь, ты на многое закрывала глаза. И самое ужасное, что не узнав, какая Эля, вы оба решили оттолкнуть меня от нее. От той, которая ждет от меня ребенка. Твоего внука или внучку. Ты, наверное, даже не в курсе, что после того, как она пришла в себя, отец заявился к ней с угрозой.

— Дима, я… Я не знала этого, — говорит со слезами на глазах.

— Знала или нет, уже неважно. Паша увез ее, и даже мне неизвестно куда. Я вот только не могу понять, за что? Ты знаешь, как сильно я люблю тебя. Но все это… Я не готов пока говорить.

Спускаюсь по ступеням и сажусь в машину капитана. Осталось совсем немного, и мы снова встретимся, мой колючий ежик…. Я найду тебя, где бы ты ни была. И клянусь, что больше не отпущу…

Глава 50

Эльвира

Прошла неделя, как мы перебрались в небольшой загородный дом. Сеть здесь практически не ловит. Я столько раз пыталась зайти в социальные сети, но ничего не выходит. Пашка и Нинка отвлекают меня от всех мыслей, которые посещают мою голову. Только чувство тревоги я не могу спрятать. Дима женился, а мне только и остается, что сидеть и прятаться от его отца, которому нужен мой малыш.

Каждую ночь я просыпаюсь с криком. Один и тот же сон, где его отец наклоняется над кроваткой и забирает моего ребенка. Знаю, что этот страх находится в моей голове, но я не могу его побороть.

— Эль, все хорошо? — интересуется Нина, зайдя ко мне в комнату.

— Да, — отвечаю ей. — Нин, Пашка тебе ничего не говорил? Мы и Новый год здесь отмечать будем? Середина декабря уже.

— Снова начинаешь? — садится рядом со мной. — Ты ведь прекрасно понимаешь, что мы не просто так сюда приехали. Здесь тебя никто не найдет. К тому же к нам обещал заехать Герман.

— Тот Пашкин друг, который продал ему этот дом? — задаю вопрос, на который Нинка кивает головой. — Знаешь, Нин, я думала, что вдали от Димы мои чувства к нему начнут угасать, но этого не происходит. Мысленно понимаю, что все это неправильно, а вот сердцу не могу этого объяснить.

Нинка в кресло рядом со мной и берет мои руки в свои. Уезжая, я дала слово, что перестану думать о Диме. Думала о том, что мне будет легче, если уеду. Даже рассчитывала на то, что смогу легко перевернуть страницу этой жизни. Только это тяжелее, чем кажется. Подавить в себе чувства, от которых хочется кричать, тяжело.

— Ты его любишь? — задает вопрос, глядя на меня.

— Люблю, Нин. Только какое теперь это имеет значение? Он больше не мой. Когда человек вот так поступает, невольно начинаешь задумываться, а был ли он твоим все это время? Только я любила и до сих пор его люблю. Нин, будешь смеяться, но я доверилась ему. Рассказала то, что порой не могла сказать тебе. А итог — он женился на другой…

— Эль, ты много думаешь. Жизнь — сложная штука. У нее бывают развилки, но они порой приводят людей друг к другу. Так что хватит думать о плохом. Лучше скажи мне: не хочешь прогуляться? — предлагает мне. — Тебе нужно зайти занятие. Я сейчас, — говорит и выбегает.

В голове не укладывается, что пришло ей в голову. Двигаюсь к окну и смотрю, как снежные хлопья опускаются на землю. Хотелось бы мне, чтобы и мои проблемы также отпустили меня. Опускаю руки на все еще плоский животик и улыбаюсь, нашептывая:

Я никому тебя не отдам.

Неважно, мальчик ты или девочка, я буду любить тебя больше собственной жизни.

Выезжаю на коляске в гостиную и останавливаюсь у камина. Смотрю в окно и вижу, как Пашка колет дрова. Вот таким я его еще ни разу не видела. Нинке с ним явно повезло. Им бы больше времени проводить друг с другом, а не тратить его на меня. Меня не нужно жалеть. Этим они только делают хуже. А видеть от них вместо поддержки жалость и сострадание. Я не хочу. Устала от того, что со мной возятся, как с ребенком.

Собираюсь развернуться, чтобы поехать в комнату, но мое внимание привлекает машина, которая въезжает во двор. Смотрю, как из нее выходит высокий мужчина крепкого телосложения и пожимает Пашке руку.

— Эль, что ты там увидела? — интересуется Нинка.

— Рядом с Пашкой, кто этот человек?

— Это Рома, но зачем он здесь, я не знаю. — Отходит от окна. — Пойду, накрою на стол.

Нинка уходит в сторону кухни. А я замечаю, как Пашка и этот Рома идут в дом. В груди как-то неспокойно. Все сдавливает, и сердце начинает биться чаще, будто в любую секунду оно не выдержит. Нинка уходит на кухню, а я остаюсь в гостиной и слышу весь их разговор.

— Проходи, — слышу голос Пашки, доносящий у парадной двери.

— Паш, у меня не так много времени, — отвечает ему. — Ты в курсе, что начудил твой брат?

— Это его жизнь, Ром, — отвечает Пашка.

— Его жизнь говоришь, — с сарказмом говорит Рома. — Паш, Дима нажил себе проблем. Засадил за решетку вашего отца и всю группу лиц, которая была с ним связана. И будет чудо, если до суда его не найдут и не убьют. В этом деле замешаны лица, о которых тебе лучше не знать. А еще лучше не пересекаться с ними.

От услышанного мне становится не по себе. Я ощущаю, как по всему моему телу пробегает волна дрожи. В горле будто застревает ком, и у меня не выходит его протолкнуть. Кажется, что еще немного и меня охватит истерика.

Зачем?

Зачем он в это ввязался?

— От меня что нужно? — интересуется Пашка.

— Ничего. Твой брат сейчас в безопасности. Ты мне лучше скажи: Эльвира Зайцева здесь? — называет мое имя, отчего все моего тело вздрагивает.

— Только не говори, что ее втянули во все это.

— Те, кто попали под раздачу с твоим отцом, не собираются останавливаться, Паш. Они ищут ее, чтобы подобраться к Диме. Я приехал тебя предупредить. Здесь хоть и нет связи, но если что-то случится, ты даже полицию вызвать не сможешь. Я могу прислать из отдела людей для охраны свидетеля, но только этим не ограничиться. Ты ведь понимаешь, о чем я?

Слезы медленно стекают по моему лицу. Пашка проходит вперед и останавливается, заметив меня. А следом проходит и Рома. Я сижу и не знаю, что мне им сказать. Просто не мой крик, который я не могу контролировать в своей голове.

— Эля, — произносит Пашка и пытается ко мне подойти.

— Что с Димой?

— С ним все в порядке. Он в безопасности, — говорит Рома. — А вот ты не совсем. — Подходит ко мне и садится на корточки. — Ты ведь слышала наш разговор и должна понимать всю серьезность происходящего. Это, кстати, тебе. — Протягивает белый конверт. — Дима просил передать на тот случай, если я найду тебя раньше, чем его друзья, которым пришлось запретить к тебе приближаться.

— Зачем он все это затеял? Он же женился! Что ему еще нужно?

— Так ты не в курсе, — говорит мне. — Ладно, прочитаешь и сама все поймешь. Я пришлю людей для охраны дома и очень надеюсь, что ничего не случится и до тебя не доберутся.

Рома уходит, а я остаюсь сидеть в гостиной, пытаясь во всем разобраться. В каждом слове этого Ромы было предупреждение об опасности. Вот только я так больше не могу. Жить и понимать, что в этот дом могут нагрянуть люди, способные навредить не только мне, но и Нинке с Пашкой.

Нет… Нет… Нет…

Паника охватывает меня с головы до ног. Так не должно быть. Неожиданно для себя вскакиваю с кресла со словами:

— Подождите.

Глава 51

Мне страшно. Боюсь, что если пошевелюсь, то я упаду. А в моем положении падать нельзя. Мне тяжело стоять. Ноги подкашиваются, а сердце начинает бешено стучать в груди. Еще немного, и оно выпрыгнет.

— Кто — нибудь, — говорю еле слышно. — Пожалуйста…

Слезы выступают на глазах. Зажмуриваюсь, а после ощущаю, как меня подхватывают на руки. Я не знаю, кто это, но цепляюсь за его шею, как за спасательный круг, если бы тонула где — то в море. Не могу удержать потока слез, которые застилает глаза. Не могу поверить в то, что все это происходит со мной.

— Все хорошо, — слышу мужской голос и понимаю, что это не Пашка.

Делаю глубокий вдох и понемногу успокаиваюсь, все еще боясь разжать руки. Только когда ощущаю под собой мягкую поверхность, ослабляю хватку и отпускаю его.

— Все нормально? — задает вопрос, глядя на мое лицо.

— Ром, какого черта? — слышу голос Пашки.

— На ноги встала и чуть не грохнулась, — отвечает Рома.

В голове полный бардак. Я не знаю, как мне реагировать на это. У меня шок. Поверить не могу, но я стояла на ногах… Внутри меня какой — то водоворот эмоций, который я не могу унять. Пашка подходит ко мне и садится передо мной на корточки.

— Эля, посмотри на меня, — говорит Пашка.

— Я в порядке, — говорю ему. — Просто это все случилось так неожиданно. Я просто испугалась. Если бы не Рома, — перевожу на него взгляд, — спасибо, вам.

— Давай больше не падай, — говорит мне и уходит.

Пашка встает и уходит следом. Оставляя меня с Ниной. Сердце до сих пор бешено стучит в груди. Опускаю ладонь на живот и чувствую, как к горлу подступает тошнота. Стараюсь дышать глубже. В последнее время мне это помогало, и сейчас понемногу отпускает.

— Эля, — обнимает меня. — Ты встала.

— Я испугалась Нин. Не могла пошевелиться. Даже позвать никого не получилось, — говорю ей. — Так глупо…

— Послушай меня. То, что ты встала на ноги, говорит о многом! Те 30 %, о которых говорил Пашка, больше не играют роли. Ты будешь ходить, Эль, — говорит Нинка.

— Нин, не подашь мне конверт? Для меня это важно, прошу тебя.

Она встает с дивана и поднимает с пола конверт, который выскользнул из моих рук, когда я встала на ноги. Мне нужно знать, что там написано. Я не хочу тешить себя ложными надеждами. Все это время я старалась забыть Диму, но ничего не выходило. Он слишком глубоко забрался в мою душу. Украл мое сердце. Подарил мне видимость любви, в которую я поверила и была счастлива. А сейчас мне нужно принять решение…

Нинка протягивает мне конверт. Забираю его и ощущаю, как мои руки начинают дрожать от волнения. Здесь должен быть ответ на многие мои вопросы, и я должна их узнать. Мне нужно это, чтобы хоть немного понять Диму и причину того, как он поступил со мной. Я прошла через многие испытание, но самое ужасное в том, что я не была готова к такому испытанию. В одиночку для меня это просто непосильная ноша. И если бы не Паша с Ниной, я бы не смогла справиться.

Открываю конверт и достаю оттуда сложенный исписанный лист формата А4. Облокачиваюсь на спинку дивана и начинаю читать:

«Дорогая Эля!

Прости меня за все, что ты вынуждена перенести в одиночку. Я виноват перед тобой. Очень сильно виноват. И ты поступишь правильно, если будешь ненавидеть меня за всю ту боль, которую я тебе причинил. Судьба решила сыграть с нами в злую шутку. И я пишу не потому, что пытаюсь оправдать себя, а потому, что до сих пор люблю.

С самого первого дня, когда я только увидел тебя в универе, меня будто переклинило. Ты была как неприступная колючка, которую хотелось утешить, чтобы она спрятала свои иголки. И, когда ты их прятала, я испытывал маленькую победу.

А тот день, когда ты упала в бассейн, внутри будто что — то натянулось и было готово надломиться. Это уже после мне сказали, что ты не умеешь, поэтому я старался не водить тебя на водные аттракционы. Ты единственная, кому удалось заполнить пустоту в моем сердце. Не знаю, улыбаешься ты сейчас или плачешь, но Эль, я люблю тебя. Ты многого не знаешь, и я постараюсь тебе все объяснить.

То, что ты услышала от Юдины о беременности, это правда. Она беременна, только ребенок не мой. Отец решил все провернуть так, чтобы я поверил в то, что у меня будет ребенок от Дианы. С самого первого дня, когда я только увидел ее в своей постели, у меня появились сомнения. Знаю, что должен был сказать тебе это раньше. Только и ты должна понять, что я не мог этого сделать. Не мог поставить тебя под удар. Отец плотно прижал меня со всех сторон. Ты не должна плакать. Во всем произошедшем отчасти есть и моя вина. Я не смог уберечь тебя. Помнишь, в тот день, когда ты пришла ко мне и застала Юдину в моей квартире. За твоей спиной стоял один из подручных моего отца. Мне пришлось пойти на это. Оттолкнуть тебя. Вырвать из груди свое сердце и, закрыв глаза, прыгнуть в омут, который затягивал меня с головой.  К ни го ед . нет

Цепочка, которую ты отдала мне, до сих пор в моем кармане. Она как талисман. Каждый раз, сжимая ее в руке, я представляю тебя рядом со мной. Представляю, как ты улыбаешься и целуешь меня. Я не смогу без тебя. И в один из тех дней, когда Нинка прибежала ко мне и стала обвинять во всем случившемся с тобой, меня будто облили ледяной водой. А новость о том, что ты носишь нашего ребенка и напрочь выбила из-под ног землю.

Я сел за руль и спешил в больницу. Прости, что не побежал за тобой, что не смог остановить тебя в тот день. Когда Пашка провел меня к тебе. Я видел, в каком состоянии ты была. Лежа вся в проводах, словно принцесса. В тот день, если бы твоя жизнь оборвалась, я бы не смог простить себя. Не смог бы жить, понимая, что рядом со мной жила та, которая желала избавиться от тебя и нашего ребенка. Но теперь все иначе.

Свадьба, о которой говорят все папарацци — это фарс. Моя ловушка, в которую я планирую загнать всех врагов, о которых ты не должна не знать. В моей жизни только одна девушка достойна стать моей женой. И сейчас она всеми силами оберегает наше крошечное сокровище. И эта девушка — ты, Эля. Запомни, чтобы не случилось, я найду тебя, и мы будем вместе. Всегда. Я сделаю все, чтобы ты снова почувствовала мою любовь. Это уже будут не слова, а действия. Как только все это закончится, мы обязательно встретимся. Я люблю тебя, мой колючий ежик. Моя дорогая Эля».

От каждого прочитанного слова у меня в груди все сжимается. Слезы выступают на моих глазах. Все это время я думала о том, что Дима не любил меня. Играл с моими чувствами, но я ошиблась. И это осознание причиняет мне адскую боль. Выворачивает мою душу наизнанку.

— Эля, хватит слезы проливать, — произносит Нинка, обнимая меня за плечи.

— Я думала, что между нами все кончено, что Дима разрушил грань, соединяющую наши сердца, — говорю, всхлипывая. — Но я ошиблась. Все эти попытки забыть его — это моя большая ошибка. Нин, я не смогу без него.

— Я знаю, — говорит, гладя меня по плечу. — Знаю, как и он не сможет без тебя. Мне следовало тебе рассказать, но я не могла. Видела, как ты страдаешь, и у самой сердце разрывалось. Дима приходил ко мне за две недели до свадьбы. Просил, чтобы я ничего не говорила Пашке. Он знал, что Паша начнет его отговаривать от этой затеи, но ты же знаешь семью Михайловых. Никто из них не намерен сдаваться. Оба упрямые карьеристы. Если что-то решили, их уже не остановить. Нам остается только принять это как должное.

— И ты говоришь мне это только сейчас? — всхлипываю у нее на коленях.

— Пойми же, его отец настроен решительно. Ему нужен был ваш ребенок, как один из способов манипуляции над Димой. Тебя могли увезти куда- нибудь, и черт знает, что бы с тобой сделали после. Расскажи я тогда все сразу, ты бы приняла решение уехать? — задает вопрос. — Я тебяхорошо знаю, Эля. Ты бы осталась, питая надежду там, где ее почти не осталось. Нельзя было рисковать. Да, мы и сейчас рискуем, но здесь нас будет найти сложнее.

Вижу, как Пашка заходит в дом и подходит к нам. Просит Нину выйти и остается со мной наедине.

— Эль, ты ведь прекрасно понимаешь, что слезами не помочь в данной ситуации. Дима в безопасности. И как только он объявится, получит нагоняй не только за свои выкрутасы, но и за все остальное. А тебе следует успокоиться и подумать о ребенке, — говорит мне. — Любой стресс может сказать на беременности.

— Прости, это ведь из-за меня вы оба вынуждены идти на крайние меры и сидеть со мной, как в клетке…

— Эль, какая к черту клетка? — говорит Пашка. — Ты встала на ноги. Понимаешь, что это значит? Тебе радоваться нужно. Потому что теперь тебе придется постараться вдвойне. Будет больно и тяжело. Ты захочешь сдаться, но тебе самой принимать это решение. Выдержать или сдаться на полпути. Как бы сильно ты не хотела сейчас увидеть Диму. Это невозможно. Он под защитой и пробудет под ней до суда. Так что принимай решение, ежик.

— Не называй меня так.

— Ну, вот, ты улыбнулась, — говорит Пашка, растягиваясь в улыбке. — А сейчас мы пойдем обедать. И чтобы больше никаких слез.

Пашка умеет убеждать. Я не знаю, как ему это дается, но он всегда находит подход в общении со мной. Знает, как успокоить. Мне остается лишь сделать выбор. Нет, я его уже сделала…

Глава 52

Дмитрий

До сих пор не могу поверить, что все закончилось. Отца посадили со всеми, кому он помогал все эти годы. Рад ли я этому? Не знаю. У меня много мыслей касательно этого вопроса, но могу сказать только одно: — я не жалею о своем поступке. Мы все совершаем ошибки и должны нести за них ответственность. Пытаться исправить то, что натворили, пока еще не поздно. И я не уверен в том, что смогу загладить свою вину перед моим ежиком. Перед своей любимой девочкой, которой дорожу больше жизни.

Три месяца назад я просил передать Эле письмо. Знаю, что с моей стороны это было ошибкой. Мне следовало сказать ей все это в лицо. А теперь, спустя столько времени, я боюсь, что потерял ее. И это чувство гложет меня изнутри.

Каждый день на протяжении всех этих месяцев я не мог спокойно спать. Все мои мысли были только об Эле. Осознание того, что из-за моего поступка ей угрожала опасность, выводили меня из себя. Я знал, что рискую, но не предполагал, что отец опустится до того, чтобы угрожать беременной девушке. Впрочем, тут и нечему удивляться. Он уже угрожал ей. И вспоминая об этом, внутри меня все закипает. Эля ни в чем не виновата. На тот момент мне хотелось наплевать на то, что будет со мной. Я хотел защитить ее. Оградить от всех проблем. Эля не может ходить, если за ней придут, она ничего не сможет сделать. Эти мысли убивали меня. Выводили из себя и причиняли адскую боль, с которой я не мог совладать. Казалось, что в один из таких моментов я просто сойду с ума. Не смогу справиться, не зная, что с ней.

Теперь, когда я вернулся, мне нужно найти ее. Найти мою девочку. Я готов на колени упасть перед ней, чтобы она простила меня. Я люблю ее. Всей душой и сердцем я люблю ее.

Сжимаю в руке телефон и набираю Тоху. Надеясь на то, что он знает, куда Пашка увез Элю. Раз за разом набираю его номер. С трудом удерживая свои эмоции. Хотя мысленно уже представляю, как готов прибить засранца. И только с четвертого раза он отвечает на звонок.

— Какого хрена? — возмущается Тоха, а на заднем плане отчетливо слышится женский голос.

— Не рад меня слышать?

— Димон? — говорит в трубку. — Друг, это ты?

— Выходи, нужно поговорить, — отвечаю ему. — Я внизу.

Сбрасываю звонок и выхожу из машины. Я не видел Элю три с половиной месяца. Приезжал на квартиру к Нинке, но, как оказалось, там она не живет. Два дня я искал их. В больнице никто ничего не говорит.

Тоха спускается вниз и подходит ко мне, отправив девчонку на такси.

— Черт бы тебя побрал! Где ты был все это время? — задает вопрос и обнимает по-братски.

— Там, где тебе не советую оказаться, — отвечаю ему. — Ты знаешь, куда Пашка увез Элю?

— Дим, нам запретили в это вмешиваться, чтобы не подвергать ее жизнь опасности, — говорит Тоха. — Ты прекрасно понимаешь, какие люди прикрывали задницу твоему отцу. Выйди они на Элю, все могло бы закончится плохо. Ты ведь понимаешь, о чем я? За каждым нашим шагом следили.

Опираюсь спиной на машину и нервно потираю переносицу. Вокруг меня все перевернулось. Сердце вздрагивает каждый раз, когда я думаю о своей девочке. О том, как ей приходится тяжело и через что она проходит. Я виноват перед ней. И мне нужно с ней поговорить.

— Тох, мне нужно найти Элю, — говорю ему. — Я должен. И если ты что-то знаешь, скажи мне. Я не в том состоянии, чтобы разгадывать сейчас ребусы.

Слышу, как за спиной сигналят машины. Оборачиваюсь и вижу довольные физиономии Лекса и Михи, которые выходят и идут в нашу сторону.

— Димон, — говорит Лекс, обнимая меня.

— Иди сюда, Рэмбо недоделанный! — подхватывает Миха.

— Завязывайте со своими приветствиями, — говорю им. — Куда Пашка увез Элю? И не нужно мне говорить о том, что не знаете. Я двое суток колесил по городу в его поисках. Телефон недоступен ни у него, ни у Нины с Элей. Так что давайте, парни, мне нужно ее найти.

— Дим, ты уверен, что это не повлечет последствий? — интересуется Тоха.

— Сколько, мать вашу раз, мне нужно повторить, что я не стану рисковать ее жизнью в случае опасности?!

Разворачиваюсь к машине и ударяю по ней ладонью. Они ведь знают, где она. Какого хрена тогда весь этот спектакль? Им прекрасно известно, как сильно я люблю Элю. Она носит моего ребенка.

— Дим, не кипятись, — говорит Миха. — Пашка увез ее за город. Ты знаешь моего папашу. Тихие места и никакого интернета.

— Ты не говорил нам об этом, — говорит Тоха.

— А ты не спрашивал, — отвечает Миха. — Ты только посмотри на него. Хватит уже с них страданий. Эля тоже не чахнет без него. Молчание только все усугубит.

Черт!

Сажусь в машину и срываюсь с места, как ошпаренный. Парни едут следом за мной. Сигналю им, чтобы отвалили. Не до них сейчас. С трудом успеваю проехать светофор на зеленый. Я прекрасно знаю, где находится дача Михи. Тусовались там как-то с девчонками. Ему потом знатно прилетело на следующий день, когда его папаша с охраной приехал. Только кого это останавливало?

А сейчас я понимаю, каким идиотом был до встречи с Элей. Она изменила не только мою жизнь. Она изменила меня. Открыла мне глаза на тот мир, которого я не замечал прежде. Показала, что такое любовь. И я не готов потерять это чувство. Не готов отпустить ее. Мы вместе через все пройдем. Неважно, сколько преград у нас будет, но мы справимся. Больше я ее одну не оставлю. Ни при каких обстоятельствах. Буду держать ее руку столько, сколько потребуется. Пока она сама не захочет ее отпустить.

Выезжаю на трассу и на двадцать четвертом километре сворачиваю на проселочную асфальтированную дорогу. Проезжаю лесной массив и въезжаю в коттеджный поселок. Останавливаюсь в начале улице и сижу в машине. Сжимаю руль и чувствую, как сердце оттачивает чечетку раз за разом. Впервые за столько времени я боюсь. Выхожу из машины и замираю. Каждый шаг дается мне тяжело, но это ничто по сравнению с тем, что приходится перенести ей.

— Ты, шумахер гребаный! — выражается Тоха, одернув меня за плечо. — Ты еще убейся, тогда жизнь Эли точно заиграет красками. Какого хрена мы должны гнать за тобой? Проблем мало?

— Заткнись, Тох.

— Дим, ты точно уверен, что готов? — интересуется Лекс. — А то ты как-то побледнел.

— Потому что дебил и головой не думает, — выражается Тоха.

— Дим, ты это полегче, — говорит Миха. — Тох, у тебя, кажется, нашатырь в аптечке был. Возьми на всякий случай. Ему понадобится.

— Идиоты! — выдаю этой троице и на ватных ногах плетусь вперед.

С каждым шагом сердце сжимается в груди так, что я забываю, как дышать. Подхожу к забору и вижу ее. Эля сидит в плетеном кресле и укутавшись в теплый плед, поглаживает округлившийся живот. Что — то говорит ему, но я не слышу. Стою за кустом и наблюдаю за ней. Кажется, что все мое тело стало ватным. Она в паре метров от меня, а я только и делаю, что прячусь.

Хватит, Михайлов! — твердо заявляю себе. Эля всегда была только моей и больше ничьей.

Делаю шаг вперед и замечаю, как из дома выходит Пашка и подходит к ней. Я благодарен ему за заботу, но меня распирает ревность. Пока я занимался решением наших общих проблем, он все это время был рядом с моим ежиком. Знаю, что сам все на себя взвалил, но другого выхода не было.

— Что встал? Иди к ней, — говорит Тоха. — Или тебя через забор перекинуть нужно?

— Заткнитесь уже! Советчики хреновы!

Выхожу из — за кустов и меня прошибает мощным разрядом. Наши взгляды встречаются друг с другом. Я чувствую, как в этот момент внутри меня все сжимается, а земля начинает медленно уходить из — под ног.

— Дима? — произносит еле слышно.

А у меня все внутри шквал эмоций. Захожу на территорию и иду в сторону Эле, но перед этим получаю по морде от брата. Ударил не жалея, со словами:

— Какого хрена? Ты в своем уме? В подростковом возрасте в игры не наигрался?

— Я тоже рад тебя видеть. — Заявляю, вытирая кровь с уголка губ.

— Хватит! — выкрикивает Эля и резко встает на ноги.

Смотрю на нее и теряю дар речи. Забываю все, что хотел сказать брату. Она стоит… Эля стоит на ногах…

Как такое возможно?

Глава 53

Поверить не могу тому, что вижу. Эля стоит. Мы смотрим друг другу в глаза и не спешим что-либо говорить. Меня переполняют эмоции. Я ехал, чтобы поговорить с ней. Рассказать все, что не смог написать. Но сейчас, когда она стоит передо мной, я теряю дар речи. Все, что я хотел сказать ей, застревает где — то внутри.

Она делает шаг мне навстречу, а у меня наворачиваются слезы. В какой-то момент я даже вздрагиваю, готовясь подхватить ее на руки.

— Эля, осторожно, — говорит Пашка.

— Все в порядке, — отвечает ему. — Оставь нас ненадолго.

Я вижу, как в ее глазах блестят слезы. Эля всеми силами старается сдерживать свои эмоции. И я пойму, если она не захочет больше меня видеть. Все приму, потому что заслужил. Я совершил много ошибок, о которых до сих пор жалею. Втянул ее в свои проблемы, из-за которых она пострадала. Но я не готов потерять ее.

— Эля, послушай, — говорю ей.

— Нет, — говорит мне. — Дай мне свою руку. Я хочу, чтобы ты тоже почувствовал это.

Осторожно кладу руку на ее округлившийся живот и поглаживаю его, ощущая толчки нашего с ней малыша, которые переворачивают внутри меня. Выворачивают наизнанку душу. заставляют сердце биться чаще. Мне следовало отпускать ее. Нельзя было этого делать.

— Дим, это наш сын. Наш Михайлов младший, — говорит сквозь слезы. — Я должна была сказать тебе, что беременна, но не смогла. Боялась, что твой отец…

— Эля, забудь об этом, — говорю, вытирая большим пальцем ее слезы. — Ты все правильно сделала. Я не могу тебя в чем — то винить. Это мне нужно перед тобой извиниться. Когда ты убежала, — вспоминаю все те злополучные дни, которые разделили нас, и не могу перестать винить себя в этом. — Я был таким идиотом, Эль. Мне не следовало отпускать тебя. А теперь, когда все закончилось, нам больше никто не станет мешать.

— Нам? — удивленно спрашивает. — А есть ли мы, Дим? Я столько раз думала об этом. Без конца перечитывала твое письмо и до сих пор никак не могу понять, почему? — задает вопрос, от которого по всему телу проносится холодный пот. — Ты так много скрыл от меня, пытаясь оградить от проблем. Я понимаю это, но Юдина. Она столько раз… Боже, у тебя с ней что-то было? Скажи мне правду.

— Нет. С ней у меня ничего не было. Все, что ты слышала в универе — это правда. Диана была беременна, но не от меня, а от моего отца, — выдаю ей. — Они всеми силами пытались уверить меня в том, что этот ребенок мой. Пока после произошедшего с тобой она не призналась во всем. Об этом можешь, не беспокоится. Ее родители решили вопрос с беременностью. Принесли свои извинения и увезли отсюда свою дочь.

— Дим, я люблю тебя, — говорит, опустив взгляд на свой живот. — Но все очень сложно. Ты говоришь о том, что ее семья избавилась от ребенка. Твой отец тоже хотел это сделать с нашим ребенком. Понимаешь? Мне было страшно. Я каждый день боялась его потерять. Для меня этот малыш значит намного больше, чем ты можешь себе это представить. Мне нужно время, — шепчет, поглаживая живот. — На меня столько всего навалилось, и я только начала возвращаться к своей нормальной и привычной жизни. Пойми, дело не в тебе. Я не хочу отпускать тебя. Рядом с тобой мое сердце бьется чаще. Мне хочется зарыться в твоих объятиях, ощущать на себе прикосновение твоих теплых рук, но я не могу, Дим. Мне страшно. Три месяца я думала о том, что, как только мы встретимся, наша жизнь изменится. А теперь, когда мы встретились, когда я дождалась тебя, я боюсь, что все повторится. Мне нужно время, чтобы убедиться в том, что у нас все будет хорошо.

— Нет, Эля. Я больше не дам тебе ни секунды, — говорю твердо. — Я люблю тебя. Безумно люблю. Все эти четыре месяца без тебя были для меня кромешным адом. Сначала, когда тебя сбила машина, а после, когда меня три месяца держали вдали от тебя под охраной. Каждый день я думал о тебе. Боялся, что эти уроды найдут вас всех и что сделают с тобой. Эль, я думал, что сойду с ума от этой неизвестности. Я не знал, что с тобой. Не знал того, что здесь происходит. Я два дня искал тебя. Караулил у квартиры, в которой, как оказалось, вы не живете уже три месяца. Ты не представляешь, где я только не был. А теперь ты просишь у меня еще времени. Эля, мы стали заложниками амбиций моего отца. И, черт возьми, я не снимаю с себя ответственности за произошедшее, — говорю, глядя в ее глаза. — Но, Эль, не проси у меня о времени. Мы и так потеряли его слишком много.

Эля смотрит на меня. Она наверняка хочет воспрепятствовать этому, но не в этот раз. Пусть ненавидит, ударит, если ей станет от этого легче. Все готов принять, но я не вынесу одного — ожидания. После всего, что мы оба пережили, время — это непосильная роскошь.

— Тогда больше не отпускай меня, — говорит мне. Я вижу, как по ее лицу стекают слезы. — Держи мою крепче и не смей больше отпускать, — ударяет меня в грудь раз за разом.

Терплю. Знаю, что все это заслужил. Пусть выговаривает мне все, не держит в себе. Пусть выпускает свои колючки, как и прежде. Я буду им только рад.

— Не отпущу. Слышишь? Больше ни на шаг не отпущу! — обнимаю, вдыхая запах ее волос. — Это еще не все. — Достаю из кармана цепочку и показываю ее Эле.

— Ты все это время носил ее с собой? — удивляется, глядя на меня.

— Все, что я написал тебе в том письме — это правда. Ты должна была узнать ее лично от меня. Но так получилось, что нам не удалось поговорить. Единственное, что мне удалось сделать, это передать тебе письмо. Прости меня.

— Дим, хватит, — говорит Эля. — Я больше не хочу ничего слышать. Мне было тяжело все это время. Я встала на ноги, испугавшись за тебя. Мне было страшно и ужасно больно делать первые шаги, потому что я понимала, что рискую жизнью нашего ребенка. И если бы не Паша с Германом, не знаю, чтобы с нами было. Тебя не было рядом со мной. Ты не приходил в больницу, и я постоянно думала, что все они были правы. Я боялась, что не справлюсь. Ты не можешь себе представить, через что мне пришлось пройти. Я больше не хочу этого вспоминать. Не хочу.

— Эль, я рядом с тобой, — говорю ей. — Посмотри на меня. Ты мое все. Помнишь, что я как-то сказал тебе: «Я люблю тебя, ежик. И хочу, чтобы ты помнила, что моя жизнь принадлежит тебе» — цитирую дословно. — Так оно и есть. Моя жизнь принадлежит только тебе, а теперь еще и нашему ребенку. Не сомневайся во мне, ежик.

Наклоняюсь к ее губам и целую. Она стала частью моей жизни. И для меня важно знать, что она любит меня и готова остаться рядом. Это много стоит. А я… я готов подарить ей весь мир, если она этого захочет. Окутаю ее любовью, дам понять, насколько она важна для меня.

— Эль, — поворачиваюсь к ней. — Ты выйдешь за меня?

Вижу, как она прячет лицо руками и кивает согласием… Однажды, я уже потерял ее. А сейчас, когда она приняла мое предложение, я понял, что обрел нечто большее, чем просто любовь… Я обрел семью…

Эпилог

Эльвира

Два года спустя.

Я часто задавалась вопросом о том, что такое любовь? Иногда я думала, что это просто сон, после которого не хочется просыпаться. Порой задумывалась о том, насколько это сложное чувство. Ведь каждый описывает ее по — своему. Нам хватило лишь касания любви, чтобы понять, насколько сильно мы важны друг друга. Что нас связывает слишком много общего. Для кого-то это может показаться странным, но не для меня.

Мы с Димой прошли свой тернистый и долгий путь. Он полгода старался наладить отношения с матерью. А я… я так и не смогла простить отца. Как бы сильно мне этого не хотелось, но не могу. Он по-прежнему считает, что Олег непричастен к той аварии. Постоянно пишет мне, какая я неблагодарная дочь. Что он столько времени тянул меня на себе. Такое всегда больно слышать. А уж тем более от самых близких людей. Пусть даже если связь между нами разорвана, он все равно мой отец, и от этого не убежать.

Пашка с Нинкой поженились и ждут прибавления в семействе. Все кажется таким идеальным. Будто мы не расстаемся и всегда поддерживаем друг друга.

— Смотри, твои приехали, — говорит Нинка, указав на приехавшую машину.

Улыбаюсь и выхожу во двор. Дима выходит из машины и удерживая на руках Владика.

— Ты задержался, — целую его и перевожу все свое внимание на нашего маленького проказника. — Иди к маме…

— Эль, тебе нельзя, — говорит мне. — Как там поживает наша принцесса?

— Не будь как Пашка. Он Нинку уже замучил со своими нельзя и сядь.

— Ежик, когда в доме две беременные женщины, лучше лишний раз перестраховаться, — целует меня в макушку и кладет руку на живот.

— Где мой сладкий мальчик? — слышу за спиной голос свекрови, которая безумно любит нашего с Димой сына. Может быть, так она пытается искупить свою вину перед своими сыновьями. Я не знаю ответа, но Владику нравится находиться рядом с ней. А я не могу лишить его единственной бабушки.

Оборачиваемся, когда к дому подъезжает Миша, Антон и Леша. И как всегда с очередными подарками. Странно, что никто из них еще не женился. Хотя мне казалось, что Лешка женится на своей Маринке, но он так и не сказал, почему они разошлись. Мишка решил сосредоточиться на карьере, а Антон не знаю. Из того, что мне рассказывал Дима, у него какие — то сложности в отношениях.

— Вижу, вся семья Михайловых снова в сборе, — говорит Антон, доставая из машины пакеты.

— Эль! — зовет Нинка, выйдя на крыльцо. — Парни, вы как раз вовремя. Помощь нам не помешает.

Все смотрят то на меня, то на Нинку и пытаются подобрать нужные слова, но я слишком хорошо их знаю. Эта троица без шуток никак не может обойтись. Пожалуй, эта черта в них не изменится никогда.

— Дим, у меня в глазах двоится или Нинка тоже беременна? — спрашивает Леша.

— Тебе не показалось, — отвечает муж, обнимая меня крепче.

— Семья Михайловых решила повысить рождаемость, — подшучивает Антон. — Эль, где второй, там и третий. Я бы задумался.

— Эль, а именинник где? У меня для него подарок есть, — говорит Миша.

— С бабушкой, — отвечаю им. — Как же я рада вас всех видеть! — обнимаю каждого из них.

Хоть мы и видимся почти каждый месяц, но каждая наша встреча, имеет какую- то свою атмосферу. Нас всех многое связывает. И когда у меня были проблемы, они все поддерживали меня. По ним сложно сказать, но порой то, что мы видим, сильно отличается от того, что находится у человека внутри. И я лично в этом убедилась.

— Парни, вы там поосторожнее с будущей наследницей, — говорит Дима, осторожно притягивая меня к себе.

— Вот же собственник чертов! — говорит Антон.

— Сдается мне, женихов он и на порог дома не пустит, — смеется Лешка.

— Надо будет, не пущу, — говорит муж.

Смотрю на них и улыбаюсь. Кажется, что для нас ничего не изменилось. И я счастлива. Нет, мы счастливы. Я и Дима обрели то, на что не рассчитывали. Большую семью, поддержку и любовь. А теперь, нас ждет долгая счастливая жизнь…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Эпилог