Вилы надежды [Денис Деев] (fb2) читать онлайн

Антибарин. Вилы надежды.

Глава 1

— Стреляйте, Георгий Архипыч, стреляйте! Уходят!

Со мной в погоне участвовало еще десять душ. Красноармейцы, не желторотики какие-нибудь, а что ни на есть обстрелянные ветераны. При мосинках. У меня же в кобуре болтался маузер. И как с него попасть шагов за сто по трем конным, скачущим во весь опор? Но разве может красный комиссар, герой Первой Мировой и Гражданской сознаться в том, что он чего-то сделать не в состоянии? Я натянул поводья, останавливая своего верного гнедого. Выдернул маузер, вдохнул, задержал дыхание и поймал в прицел скачущего впереди бандита. Скорее всего, это сам Леха Рябой, атаман шайки и известный душегуб. Гнали мы их через всю губернию, и сейчас в этой погоне пора было ставить точку. Я взвел курок и выстрелил.

Черт, взял заметно выше! Позади меня хлестнуло еще несколько выстрелов — все мимо! А кони бандитов уже выстукивали дробь по настилу мостика через безымянную речку-поганку. Секунда и они уже скрылись в растительности на берегу.

Рябого надо было брать любой ценой! Бандит совершенно озверел — в последнем налете шашкой распластал инкассаторов и девчонку кассира порезал. Хотя в этом никакой надобности не было, они руки подняли еще в самом начале ограбления.

— За мной, орлы! — я пришпорил гнедого.

Я заметил брод, перескочив через который, мы бы срезали путь и перехватили Рябого быстрее, чем он уйдет в открытую степь.

— Георгий, стой! — по голосу я узнал, что кричит Васька из первого взвода, — там Чертов Омут! Погибнешь!

Передние копыта гнедого уже пронеслись над урезом воды. Оглянувшись, я увидел, что отряд застыл на берегу. Вот олухи царя небесного, понавыдумывают себе чертовых омутов, русалочьих ручьев или опушек леших. А с другой стороны — что с них взять? Образование — в лучшем случае три класса церковно-приходской, вот и верят во всякую чепуху и Бабы Яги боятся. Взрослые же люди! Ну ничего, избавимся от белой сволочи и недобитков, откроем школы по всей стране и…

Гнедой, до этого резво рассекающий ленивое течение речки, начал вдруг тонуть. Конь испуганно заржал, забил копытами так, что взбил воду в пену. Это нам помогло мало, гнедого затягивало вниз вместе со мной. Конь как будто бы свинцовым стал, я попытался выдернуть ноги из стремян, но тут нас завернуло и утащило под воду. Я не понимал, как такое вообще возможно, в речке воды максимум по грудь было! Куда мы вообще умудрились провалиться⁈

Я бы выбрался. И Рябого бы поймал, а скорее всего, пристрелил как бешеного пса. Но меня сильно приложило головой о твердое дно. Искры из глаз, звезды, полный мрак и большое сожаление о том, что не довелось мне увидеть, как раздольно заживет рабоче-крестьянский класс в моей родной стране.

Мертвым не должно быть холодно, но у меня мерзла спина. Сильно мерзла, настолько, что я, превозмогая тошноту и головную боль, приоткрыл глаза. Светло… почему так светло под водой? Ну не в рай же я попал на самом деле!

Когда зрение сфокусировалось, я обнаружил, что этот свет я еще не покинул. С коня я, видимо, слетел, но барахтался и полз до последнего. В подтверждение этого факта говорили комья грязи у меня в ладонях. Пусть сознание я и потерял, но тело отказывалось сдаваться, я лежал на берегу по пояс в воде. Весенний ветерок холодил мне спину. Надо было срочно выбираться из воды, иначе я рисковал свалиться с воспалением всего на свете.

Руки слушались плохо, в голове набат гудел, но я на выбрался на траву и завалился на спину, чтобы восстановить дыхание. Солнце сияет, по голубому небу пташки друг за другом носятся — природе откровенно плевать на то, что я чуть только что с жизнью не расстался.

Я резко сел, а потом и встал — не время было отдыхать и видами любоваться. Ведь где-то рядом со мной рыщут трое зверей-бандюганов. Коня моего нигде не было видно. Или утоп или ниже по течению снесло. Да и меня тоже отнесло порядком, я не видел возле Чертового Омута низко склонившихся ив, которые росли тут. Причем ив донельзя странных, ни разу мне не приходилось на этих деревьях видеть мясистых розовых цветов. Отряд красноармейцев тоже испарился куда-то самым волшебным образом.

Я услышал человеческие голоса и всплески воды, недалеко, практически сразу за островком камыша. Стараясь не шуметь, я по мелководью начал огибать этот островок. Мало ли кто там мог в воде резвиться, не исключено, что и банда Рябого.

Однако меня ждал сюрприз — в речке беззаботно плескались девушки. Абсолютно нагие сельские девчушки! Правая нога увязла в иле, меня качнулось в сторону, и я ухватился за сухой пучок камыша, чтобы не упасть. Тот затрещал, купальницы обернулись на звук, потом с визгами прыснули на берег. Я хотел их было окликнуть, но понял, что так я их испугаю еще сильнее.

Чертыхаясь и увязая по колено в иле, я тоже начал выбираться на берег. У селянок я мог хотя бы узнать, куда меня вынесло течением. Осторожно пробираясь по мелководью, я услышал девчачий визг. Не иначе, как на шайку Рябого напоролись.

Девчонок надо было срочно спасать! Уже не таясь, я попер через камыш, как разъяренный кабан. Похлопав по кобуре, я обнаружил, что маузер я-таки утопил! Молодец, поздравляю, кобуру после промаха забыл застегнуть. Из голенища я вытянул нож, несерьезно, но хоть что-то. Тем более, что банда моего нападения точно не ожидала.

— Пусти, пусти говорю! — услышал я сдавленный девичий голосок.

Потерпи родная, мне недолго осталось. Я шагнул через невысокий кустарник на берег. Так и есть, угодила бабочка в ловушку. Хрупкая девушка с длинными черными волосами пыталась вырваться из лап… нет, это не бандит. Слишком уж холеный. У Рябого в шайке были сплошные оборванцы, а у этого козла рубашка шелковая имелась. С искрой, чистая-глаженная. Шапочка с двух сторон подбитая мехом, штаны в желтую полоску и начищенные черные сапоги. Морда пухлая, розовая, аж лоснится.

Но то, что он модно одет, не давало ему право лапать селянок и рот им ладонью зажимать.

— Эй! — окликнул я мордатого, — девчонку отпусти!

Модник и его жертва от неожиданности застыли. А девчонка не промах, цапнула мужика за палец, подхватила с земли рубашку и, пока он размахивал укушенной ладонью, нырнула в ближайшие кусты и была такова.

— Молодец, — крикнул я ей вслед, — не пропадешь!

Девушка мне ничего не ответила, видимо неслась по кустам как заяц. А вот мордатому все происходившее явно не понравилось. Перестав размахивать рукой, он спросил:

— Кто таков?

— Комиссар Климов, — представился я, — Георгий Архипович. Из чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюцией, бандитизмом и насильничеством.

Я думал, что мордатый хотя бы испугается. Ну или напряжется. Однако он широко улыбнулся и начал меня внимательно разглядывать.

— Георг⁈ Шутишь⁈ Или издеваешься?

Ничего шутливого или издевательского я в своем имени не наблюдал.

— Георгий, — поправил я мордатого, — для тебя Георгий Архипович. Повернись и руки за спиной скрести.

У мужика пояс был красивый. Витой, из золотых нитей. Вот им кабана и скрутим. А по дороге узнаю, где тут ближайшее селение. Для острастки я подкинул нож и поймал его за лезвие. Метать ножи, штыки и даже топоры с вилами меня штабс-капитан Черноус научил. Чудо-человек, чего только не умел и не знал. Слушать капитана у костра можно все ночь напролет было.

Но мужик и не подумал пугаться. Он потянул из-за пояса сабельку. Нехорошую такую, чудную, на мой взгляд сильно изогнутую. Такую я в детских книжках про арабских пиратов видел. Но несмотря на ее «сказочность», сабелька была опасная. Ей человека распластать от плеча до пояса — раз плюнуть.

— Беглый? — спросил он, покачивая сабелькой, — точный беглый. Поэтому и Георгом представляешься, скотина.

«Скотина» меня совсем не задела. А вот «беглый»… это что еще за словечко, у них тут в Самарской губернии до сих пор крепостные что ли имеются⁈ Да ну, бред, хотя мордатый на барчука похож. Только где они сейчас? Кто до Парижа эмигрировал, кто в степи с пулей лежит.

— За беглого — ответишь, — пообещал барчуку я, — и сабельку брось, пока не поранился.

Он и шага сделать не успеет, как я нож метну. С такого расстояния не промажу. Вместо того, чтобы оружие на землю швырнуть или пойти на меня, он положил два пальца в рот и лихо свистнул.

— Дуришь? — спросил я и вдруг услышал топот копыт. Ну конечно, барчуку не с руки пешком передвигаться. Коня он подальше спрятал, чтобы девок не пугать.

С конем я ошибся. Транспорт барчук спрятал, но то, что выскочило на опушку реки, лошадью было назвать никак нельзя. Передвигалось животное, как и конь, на четырех лапах, шею тоже похожую на лошадиную имело, но венчала эту шею морда похожая на дракона. Ну или на ящерицу с длинными усами и бахромой возле рта. И леший бы с ней, с мордой, если бы она не была отлитой из металла! Чистое серебро, честное слово! Новое, отполированное! Глаза — красные кристаллы, усы и грива — переливчатое золото!

Грудь у животного тоже была металлической. Это я на себе прочувствовал в тот момент, когда оно меня сшибло. Я как с паровозом столкнулся, в плече что-то хрустнуло и меня отбросило на заросшее ряской мелководье. Было больно, но не мне с четырьмя ранениями и восемью контузиями на боль жаловаться. Барчук бы точно не стал дожидаться, пока я скулить закончу. Добил бы, как есть добил.

Выплевывая водную растительность, я поднялся. В плече саднило так, что правая рука плетью висела, нож я потерял еще во время падения. Ничего, у меня еще есть кулаки, зубы и чистая пролетарская ненависть. В иных случаях она посильнее пистолета будет.

Ящероконь не помчался дробить меня на части копытами. Хотя морда у него чисто хищная, мог бы еще и покусать. Вместо этого он застыл подле хозяина. Тот вставил ногу в стремя, да и махнул в седло.

— Ну что, беглый, становись на колени и руки убирай за спину, — вернул он мне мое же предложение. А на губах у него так и играла гаденькая улыбочка.

С кулаками бросаться на конного затея глупая. И на берегу, как назло, ни камешка подходящего, ни топляка, чтобы барчука из седла выбить. Как говорил капитан Черноус: «Лучше сбежать, выжить и потом отомстить, чем гордо подохнуть». Шагах в тридцати начинался подлесок, добегу до него есть шанс затаиться или барчука из седла выбить.

Я и рванул туда без лишних слов и шуточек. Слышно было, как мордатый «коня» за мной пустил, существо не ржало, а пыхтело. Раз оно железное, значит и весить должно немало. А следовательно, юрким уж точно не было. Поэтому я несся не по прямой, а петляя.

Над головой у меня что-то загудело, на выстрел гул похож был мало. Я поднял голову и увидел падающее на меня огненное кольцо, я дернулся в сторону, но тщетно. Кольцо упало и крепко стянуло мою грудь. Мокрая тужурка запарила от касания огненного каната.

— Куда собрался, беглый⁈ — услышал я, потом рывок опрокинул меня на землю, — мы еще не договорили о том, как ты смеешь называть себя Георгом!

Уже лежа на земле, я обернулся. Второй конец горящего аркана держал в своих руках барчук. И судя по всему, пламя от веревки его нисколько не обжигало и не беспокоило. Моя, пережившая пули, клинки и прочие удары судьбы кожанка, начала дымиться. Да и я тоже постепенно закипал.

— Амба тебе, розовощекий! — я еще не знал, как я расправлюсь с барчуком. Руки у меня стянуты, оружие все порастерял, но я не сомневался, что победа останется за мной.

Барчук едва уловимо качнул кистью, по огненной веревке побежали красивые цветные искорки. Но мне стало не до красоты в тот момент, когда эта радуга по веревочке добралась до меня. Настолько адовой боли я не ощущал ни разу в своей жизни! Создавалось впечатление, что в меня впиваются одновременно сотни раскаленных и смазанных ядом игл.

Я рухнул на колени. С моего языка был готов сорваться поток ругани, но челюсти свел спазм, все мои мышцы стали деревянными.

— Что, беглый, больно? — барчук не спеша подъехал ко мне, наматывая огненный канат себе на руку, — погоди, это только начало.

Он спешился, обмотал меня пылающей веревкой, а потом закинул на спину коне-ящеру.

— Я тебе голову отверну, — пообещал я, глядя как у меня с губ на траву падает пена.

В ответ он лишь рассмеялся. Смех мне этот не очень понравился, слишком уж безумным он звучал.

Конеящер пустился вскачь. Я бился лбом о его железный бок и надеялся, что мне это поможет. Надо же — всего пару рюмок самогона и такое приключение! Вчера красноармейцы уговорили, пока на постое были. Говорили, что у бабы Нюры самогон высший класс, из картошки сама делает и вся деревня к ней бегает. А я сразу заподозрил неладное. Какой там высший класс! Мутный, воняет не пойми чем. Какая там картошечка, точно настойка из опилок и мухоморов. Иначе как бы мне это все привиделось? Ивы с розовыми цветками, смесь ящера с конем, да еще из металла отлитая. Разве могут статуи бегать? То и дело, что только в сказках. И барчуков мы давно извели, про лассо из огня и говорить нечего. Привиделось мне это все, брежу наяву. Только понять бы с какого момента? Как мы за Рябым погнались? Или весь этот ужасный сон начался с того момента, как мы с гнедым в воду влетели? Может я сейчас у той бабки Нюрки на сеновале рыгаю?

Чудо настойка меня не отпускала. Вокруг все реальное, лесок, дорога по которой мы скакали. Пару раз даже крестьян видели, но тоже чудных. Мужики, что вдоль дороги стояли нас пропуская, в кафтанах из синей ткани были, красной ниткой расшитых. Бороды они в косички заплетали, а в косичках тех ленточки. Цветные. Но кто так ходить будет? Скоморохи разве что. У баб платья тоже под стать, сверху вроде как еще ничего, а вот с талии раздутые. Смешные такие, от бедер до щиколоток будто шарики. И тоже вышивка на вышивке. Господи, да когда меня уже отпустит-то?

Господь на мой призыв не ответил, да и не верил я в его существование. Я же большевик-материалист! На мои видения это никоим образом не повлияло, они шли своим чередом. Ящер свернул с дороги в парк. Мы неслись по аллее, вдоль которой были высажены старые ветвистые деревья. И ведь вот же наваждение — они были похожи на дубы, но почему-то тоже поросли цветами.

Мы свернули к пруду, рядом с которым высился белый роскошный шатер. Барчук возле него резко осадил ящера и скинул меня на землю. Потом спрыгнул сам и поднял меня за ворот.

— Отец, смотрите, я беглого поймал! — крикнул он в сторону шатра, под сводом которого был накрыт стол.

Во главе стола на кресле с высокой спинкой восседал тучный старик с всклокоченной шевелюрой. В одной руке он держал хрустальный бокал с красным вином, в другой полуобглоданную птичью ножку. Старик вперил в меня водянистые выцветшие глаза. Позади него, слева вытянувшись стоял лакей в красной ливрее. На всякий случай он промокнул рот старика салфеткой. Справа от кресла стоял персонаж, который смог привлечь мое внимание. Высокий, поджарый, одетый в плащ из коричневой кожи. Лицо он прятал за широкополой шляпой, мне видна была только его черная борода. Свернутым кнутом он отбивал четкий ритм о свою ногу. Вся его поза говорила о том, что он ждет команды «фас». И рвать он после нее будет и кости наружу выворачивать.

— Кто такой? Как зовут? — старик спрашивал не у меня. И смотрел тоже мимо, на своего сына. Один мимолетный взгляд и я для него перестал существовать.

— Сказал, что Георгом, — хохотнул барчук.

Я не понимал, что не так с моим именем и почему он его намеренно каждый раз коверкал.

— Георгом, — покачал головой старик и сделал щедрый глоток из бокала. Немного перебрав, по его подбородку побежала капля, которую тут же смахнул слуга, — совсем вилане оборзели!

— Вздернем? — предложил сынок.

— Непременно вздернем. Но чуть позже, когда наши с поля вернутся. Чтобы урок для них был. А пока — высечь наглеца, — потеряв ко мне всякий интерес, старик впился зубами в куриную ножку.

Глава 2

Команда дана. Приказ принят. Мужик с кнутом, не поднимая глаз, двинулся ко мне.

— Он твой, Лука, — произнес барчук.

Я попытался встать, но одно легкое движение барчука и огненная петля снова вернула меня на колени.

Типа в шляпе упрашивать не надо было. Он на ходу развернул хлыст, крутанул его над головой и на меня обрушилась еще одна порция боли! На кончике хлыста, я разглядел железную бляху.

— Зря ты это, — прохрипел я, — я терпеть не могу, когда меня плеткой…

Следующий удар заставил меня замолчать, мужик в шляпе умудрялся отправлять кнут мне за спину глядя прямо в лицо. Спазм сжал горло, я покачнулся, но смог устоять.

— Стареешь, Лука. Стареешь, раньше тебе одного удара хватало, чтобы чернь с ног валилась, — отхлебывая из бокала, проворчал старый барин.

— На третьем не устоит, — пообещал Лука, взмахнул кнутом еще раз и мне на голову обрушилось небо.

Сознание мое угасало, но проваливаясь в черную бездну я услышал барчука.

— Ну вот! Убил! Перестарался ты, Лука!

— Ничего не перестарался. Перед казнью будет на ногах стоять.

Я с Лукой не был согласен, кажется, он грузиком мне череп раскроил. И не судьба мне больше на своих двоих стоять или бегать.

Однако, несмотря на мои предчувствия, в себя я все-таки пришел. Кое-как разлепив глаза, я обнаружил, что провалялся в беспамятстве целый день. А может быть и весь вечер. Глаза мои ничего не видели, но нос выхватил запах сена, скота и плесени. Я лежал на подстилке из скошенной травы, на которую меня швырнули лицом вниз. Перевернувшись, я увидел над собой дощатый потолок. Слева от меня, за стеной из досок, что-то то ли хрюкало, то ли ужинало. А может скотина делала и то и другое с огромным удовольствием. Я попробовал пошевелиться. Ноги и руки мне стянули со знанием дела. Все, что я мог, это извиваясь как червяк ползать по полу.

В том, что меня вздернут на веревке, в назидание крестьянам я ни на секунду не сомневался. Барская семейка, что сын, что папаша его, мне досталась на зависть. Пообщался я с ними всего-то несколько минут, но и их хватило, чтобы понять — они самые настоящие мироеды, кровопийцы и садисты! Одно не понятно, как их родовое гнездо смогло уцелеть почти в самом центре Самарской губернии⁈

Размышлять на тему уцелевшей барской усадьбы или огненных арканов можно было долго. Но в данный момент для меня гораздо важнее было выбраться из сарая. Я заметил деревянную балку, подпирающую кровлю. Изображая червяка, подполз к ней, перевернулся спиной и попытался разрезать путы на руках об острый обтесанный край балки. Ладони онемели у меня настолько, что не чувствовал, веревкой ли я еложу по балке или себе кожу сдираю. Но руки, пес ними, заживут. Из петли мне выбраться будет гораздо сложнее.

Я услышал какой-то скребущий звук и на секунду застыл. Неужели за мной уже пришли? Звук повторился, но он не был похож на скрипящие петли или открывающуюся дверь. Словно мышка скреблась. Ну мышка и мышка, мне до нее нет никаких забот. Поэтому я продолжил с остервенением тереть веревку о дерево.

— Эй! — раздался приглушенный оклик, — ты здесь?

Разговорчивая мышка попалась. И самое интересное — что ей ответить? Я-то тут, но меня ли она ищет? А если найдет, то что сделает?

— Не молчи, — продолжила добиваться от меня ответа «мышка», — ты хоть живой?

— Живой-живой, — ответил я.

— Хорошо, — обрадовалась мышка, — потерпи, я сейчас.

В углу сарая раздалась возня, я увидел, как кто-то снаружи отодрал доску стены. В образовавшуюся дыру протиснулся темный силуэт.

— Голос подай, — попросил он, — я ничего не вижу.

— Да тут я, тут.

Силуэт, пригибаясь подбежал ко мне, дернул меня за плечо и опрокинул на землю.

— Сейчас-сейчас, — я почувствовал, сначала мышка-спасительница разрезала веревку, связывающую мне руки. Потом она освободила мне и лодыжки, — идти сможешь?

— Еще как, впереди тебя побегу, — меня неплохо подгоняла картинка с виселицей на осине.

Ноги затекли адски, до стены сарая я чуть ли не полз за спасительницей на карачках, а в щель я просто вывалился как мешок. Зато отдышался и наконец-то смог рассмотреть, кто меня из коровника вытащил.

— Это же тебя на берегу… — хоть я и видел спасенную мною девчонку мельком, однако запомнить ее успел. Да и снаружи несмотря на то, что солнце почти село, было светлее.

— Помолчи! — шикнула девушка, зажав мне ладонью рот, — услышат же! Давай за мной!

На полусогнутых она перебежала к телеге с сеном, выглянула из-за нее и махнула мне рукой — мол, беги сюда.

Здорово же мне по лбу досталось. Меня мотало из стороны в сторону, когда я прислонился к колесу телеги, грудь у меня ходуном ходила, прогоняя воздух, как кузнечные меха.

— Нам туда, — прошептала девушка, кивнув на живую изгородь.

Туда значит туда. Меня упрашивать не надо было. Девчонка снова оказалась впереди, а я и не возражал, потому что с каждым моментом чувствовал себя все хуже и хуже. Не иначе, как сотрясение новое заработал. Я видел лишь спину девушки, пока мы пробирались по кустам, а все остальное было застелено туманом. Да и тошнота подкатывала к горлу так, что я буквально задыхался. Мозг не работал, как мы пробирались по подворью, я не запомнил вовсе, тело действовало само.

Более-менее я пришел в себя, привалившись к дереву. Вроде лес, но как я здесь оказался? Сколько времени мы вообще бежим? Однако спрашивать это у девушки я не стал. Подумает еще, что я совсем плох и бросит.

— Далеко нам еще? — ух, а голосок-то у меня хриплый, как после скарлатины.

— Нет, но ты отдохни. А-то я боюсь, что дальше тебя не дотащу.

Значит она меня еще и тащила, этого я совсем не помню. Девушка достала отрез ткани и протерла ею мой многострадальный лоб.

— Не глубоко, но кровит. Спину покажи.

— Нормально все со спиной.

— Да где ж нормально⁈ Кровь так и хлещет! Распороли ее тебе, изверги!

— Заживет…

— Вряд ли. Ну ничего, дед тебе ее вмиг заживит.

— Какой еще дед? — спросил я, но девушка уже поднялась на ноги и помогла мне встать самому.

— Ого, — меня повело вправо и только благодаря стволу дерева, я не упал, — все нормально. Все хорошо. Так и пойдем, от дерева к дереву.

— Это будет долго. Слишком долго, — девушка закинула мою руку к себе на шею, — обопрись на меня и шагай.

Пусть это и было унизительно, но без ее помощи я бы долго не прошел. Хотя и старался сильно на ней не виснуть. Вопреки моим стараниям, девушка быстро утомилась. Я не был против нашей вечерней прогулки, но опасался, что к нам могут присоединиться другие лица. Рано или поздно меня хватятся, а после этого пустятся в погоню.

— Знаешь, ты иди. Оставь меня вон под тем кустом и иди, — предложил я девчонке, — хочешь, завтра приходи меня навестить. И еды принесешь и попить чего.

— Под кустом? — из-под платка у девушки выбилась длинная прядь, упавшая прямо ей на глаза.

— Да-да, под тем.

— Хорошо, ты посиди пока, я мигом, — девушка помогла мне присесть.

— Вот, молодец, — я на самом деле думал, что она поступает мудро. Зачем нам обоим пропадать? Я попробовал ее спасти и у меня получилось. У нее… не очень. Но она же в этом не виновата. Это у меня вдруг ноги отказали.

Девушка, как мне показалось, с большим облегчением, сгрузила меня под кусток.

— Я вернусь!

Я кивнул, показывая, что я ей верю. Пусть ей на душе легче будет. Я прикрыл глаза, переводя дух, намереваясь сам потихоньку отползти куда-нибудь и найти новое, более надежное укрытие. Только я восстановил силы и был готов на еще один марш-бросок, я опять услышал приглушенный голос мышки-спасительницы.

— Эй! Ты тут?

Вот дуреха, совесть поди у нее взыграла, вот и вернулась.

— Тут-тут. Чего не убежала и…

Я осекся. Рядом с девушкой стоял настоящий леший! Грузный дед, заросший так, что сложно было определить, где заканчивается его борода и начинается седая грива. В отличие от остальных местных, предпочитающих цветастые наряды, дед был одет в серую, перепачканную бог знает в чем, робу.

— Это кто? — он вперил в меня грязный палец с обломанным ногтем.

— Ааа… эээ… — замешкалась девушка, с которой мы не успели познакомиться. А когда нам было реверансами заниматься?

— Георгий, — представился я, — Георгий Климов.

— Георг⁈ — кустистая бровь над правым глазом у деда выгнулась коромыслом. Он взял девушку за руку и потянул прочь, — а ну пошли отседова! Пущай этот дурень сам выпутывается!

— Георг⁈ — перевела на меня удивленный взгляд девушка.

— Не Георг! — мне это издевательство над именем уже порядком надоело, — Ге-ор-гий! Георгий! Чувствуете разницу?

— Георг, — разочарованно выдохнула девушка, но руку у деда выдернула, — он меня спас!

— Спас? От чего⁈ — удивился лохматый старик.

— От Гундара!

— Гундар⁈ — еще сильнее нахмурился дед, — что он тебе сделал?

— Ничего — Георг его остановил! Но если бы не он… то Гундар… меня…

— Поганец, — пробормотал дед, явно имея в виду не меня, — да и этот Георг не лучше.

На мрачном лице деда отражалась внутренняя борьба. Я знал, между чем он сейчас выбирает. Закопать меня прямо тут. Или дотащить до речки и утопить. Старый прохиндей отдавал себе отчет в том, что меня будут искать. И если найдут у него, то повесят нас на одном суку. Но девушка смогла качнуть чашу весов в сторону третьего варианта.

— Он меня спас! И я его вытащила, развязала…

— Тебя кто-нибудь видел⁈

— Вроде… нет… — неуверенно ответила девушка.

— Вроде-вроде, — передразнил дедуля девушку, — пугало в огороде! Эх, непутевая, вся в мать! Ладно, чего сидишь, вставай и потопали!

— Он не может, его Лука располосовал, — снова вступилась за меня девушка. И добавила, — из-за меня!

— Да причем тут ты! Над ним родители подшутили, Георгом назвав.

Дед, несмотря на древний вид, был еще тем силачом. Меня судьба тоже силушкой не обидела, весил я хорошо за центнер и ростом не подкачал. Но дедок меня, не крякнув, приподнял и на своей широкой спине разместил.

Тащил он меня недолго, до срубленной из стволов и присыпанной землей избушки, мы добрались за пару минут. Девушка, пробежала вперед и открыла низенькую дверцу. Дед занес меня внутрь, нечаянно приложив головой о дверную коробку. Моя буйная голова уже столько всего перенесла за день, что шишкой больше, шишкой меньше, уже было неважно.

— Прибери со стола! — крикнул он девушке.

Та не стала мелочиться и скинула всю посуду со столешницы прямо на пол. Раздался звон, дед пробурчал:

— Утварь-то зачем калечить, а? Плошку неси.

Внутри избушки имелась только одна комнатка. Света небольшие окна пропускали чуть да маленько, внутри царил полумрак, я различал лишь смутные очертания кровати и кирпичной печки в углу. Я услышал чиркающий звук и в этом царстве тьмы появился сияющий огонек.

Дед положил меня на столешницу, к нам подошла девушка с глиняной лампой в руке. Масло там было заправлено не минеральное, а растительное, по комнатке разнесся пряный травяной запах.

— Деда, ему по голове досталось. И по спине, — подсказала девушка.

— Вижу я, не слепой, плошкой не тряси, — проворчал старик, ощупывая мне лоб, — это ерунда, само заживет. Хотя с таким имечком — вряд ли до старости дотянешь…

— Да что с моим именем не так? — возмутился я, — вас самих-то как звать?

— О! Дожились! Спасают друг дружку даже имени не зная! Перевернись! — скомандовал дед, — хотя нет, сначала курточку сними. Пастух? Или охотник?

— А я — Рани! — не дав мне ответить, представилась девушка, — а это мой дедушка! Микаль его зовут.

— Мне приятно с вами… ох мать! — стиснул я зубы, дед Микаль начал ощупывать раны на моей спине.

— Терпи. А ты свети! — прикрикнул на внучку старик, — Лука бил?

— Он, — подтвердил я.

— Изверг проклятый, с оттяжкой всегда лупцует. Кожу он тебе изрядно порвал. Рани, неси мох болотный и свияру. Только не розовую, без лепестков.

— Хорошо, дедушка, — поставив плошку на стол, девушка ринулась выполнять его указания.

Я не сказать, чтобы пришел в восторг от методов лечения деда. Что такое свияра, я понятия не имел. Но мох, да еще и болотный? Что дед им делать собирался?

— Погодите, может забинтовать?

— Заби… что? Что это еще за слово такое? — Рани поставила на стол горшок, из которого дед зачерпнул дурно пахнущую жижу.

Он шлепнул мне ее на спину и начал активно растирать. Сначала раны запылали огнем так, что я чуть снова сознания не лишился. А потом я с удивлением отметил, что боль начала уступать место приятному покалыванию. Вроде дед понимает, что делает. Травник, наверное, какой-то. Но что-то слишком темный, пусть и живет в лесу. Как знахарь может не знать про такую простую штуку как бинты? Или придуривается?

— Подлатай меня дед так, чтобы я до Самары доехать смог, — попросил я старика, — а там мы управу на Гундара вашего и всю его шайку найду.

А заодно и квалифицированную медицинскую помощь получу.

— Что за Самара такая? — удивился дед.

Он что, вообще со своего леса сызмальства не выходил? Да не, быть такого не может, наверное, у старика маразм в голове вовсю бушует. Как бы там ни было, речка меня далеко отнести не могла. Ну максимум на несколько километров.

— Тебя видать крепко по голове приложили, ишь ты — самара, — дед из принесенной девушкой корзины достал клочки мха, которые начал прикладывать к следам от кнута. Операция была болезненная, потому что вдавливал он их с силой, — терпи, не крутись.

Однако крутиться я начал не от боли, я попытался поймать взгляд Рани.

— Послушай, ты мне просто направление покажи на Самару, дальше я сам. Больше беспокоить вас не буду.

Девушка не успела мне ответить.

— Конечно не будешь. До утра полежишь, оклемаешься чуток и чтоб духу твоего в моем доме не было. И если Гундар тебя поймает — знать про нас ничего не знаешь. Усек⁈

— Усек. И на том спасибо.

— И это, — смягчился дед, — за внученьку мою — спасибо. Хоть ты и дурень, и имя у тебя чудное, но смельчак. Один на гриммара полез!

— Прости, на кого я полез? — я не понял, что дед хотел сказать.

— На гриммара же. На Гундара, сына владетеля местного.

У меня то ли от лекарств знахаря, то ли от полученной информации, голова кругом пошла. Да кто такие эти гриммары?

— Дед, Рани, вы меня простите. Я совсем туго соображаю. Может мне действительно по башке треснули сильно. Я вообще где?

— А сам-то ты как думаешь? На, прикройся, — дед протянул мне серую, застиранную до дыр, но чистую рубаху.

Я встал со стола и надел подарок.

— Рубаха не простая. Из твина ткалась, с нею раны быстрее заживают, — просветил меня дед.

— Спасибо, — мне бы знать, что это за твин и как он выглядит, — я думаю, что я в Самарской губернии. В России, само собой.

— Где-где⁈ — маразм деда отпускать никак не хотел.

Я надеждой глянул на Рани.

— Самара, ну же? Где?

Она в непонимании замотала головой.

— Не знаю. Никогда о таком месте не слышала.

— Как… нет… постой… город такой — Самара. Да черт с ней, Москва где? Или Новгород?

— Все — спать. Совсем умом плохой стал, — поставил мне диагноз Микаль.

— Минуту, дед. Еще минуту, на пару вопросов мне ответьте и спать, хорошо?

— Ладно, задавай свои вопросы.

— Я… мы… вообще где?

— В смысле где? — старик мне отвечать не спешил, поэтому в разговор вступила внучка, — мы на Боргосе.

— Боргос? Что за Боргос?

— Остров. Боргос. Ты не местный? Откуда ты приплыл? — девушка за меня явно переживала.

Что я ей должен был ответить? Я даже не помню, как называлась речушка, в которую мы с конем влетели.

— Хорошо. Ладно. Боргос. Страна какая? — я цеплялся за последнюю соломинку. Не могла же та речка-поганка меня через границу унести⁈

— Элестия. Дол Элестия, — выдала какую-то бессмыслицу Рани.

— Дол Элестия? — повторил я.

И дед, и внучка одновременно кинули.

— Хорошо, пойдемте спать, — сказал я в надежде, что утро вечера мудренее. А там глядишь или последствия от удара пройдут. Или настойка из мухоморов наконец-то меня отпустит.

Глава 3

Старик перед сном дал мне отвар и сказал, что он поможет мне заснуть. Врал, чертяка — какое там «поможет». Я еле дошел до расстеленного на полу матраса, рухнул на него и провалился даже не в сон, а в темный-претемный овраг. Из которого меня вытащил опять же Микаль.

— Очнись! Вставай! Да очнись ты уже, окаянный! — тряс меня безостановочно дед за плечо, пока я не открыл глаза.

— Чего?

— Солнце всходит, вот чего. Пора тебе.

Я не сразу понял, куда и зачем мне пора. Потом события вчерашнего дня каруселью пролетели в моем сознании. И я понял — да, пора. Если я не хочу подставить под удар деда с внучкой, то мне надо уходить. Кстати, насчет нее — девушка поди вообще спать не ложилась. У стоящей рядом с открытой дверью Рани, под глазами будто углем черные синяки нарисовали. Девушка прислушивалась и приглядывалась к тому, что происходило снаружи.

Я поднялся и начал снимать с себя рубаху.

— Погодь, себе оставь. Подарок. Умойся вон, — дед мотнул головой на бадью с водой, — и в путь.

На этом поток подарков не иссяк. Микаль протянул мне плотно набитую котомку.

— Тут еда. И немного мха, приложишь, есть кровь пойдет.

— Спасибо, дед. Добр ты сегодня, может обнимемся на прощание? — предложил я быстро одеваясь.

— Чудная одежонка у тебя, — отметил старик, — чудная, но удобная. Где такую шьют?

— Далеко дед, очень далеко, — хотя я и провалялся ночь практически в беспамятстве, но думалка моя все равно работала. И выводы этой работы были неутешительные. Занесло меня, судя по всему, неведомо куда. Капитан Черноус как-то про книжечку английскую рассказывал. Там девочка то ли в нору провалилась, то ли в зеркало ее затянуло. И оказалась она в сказке, да-да в самой натуральной сказке. Мне эти басни Черноуса казались лютым бредом. Но меня вроде как тоже в сказку через тот омут затянуло?

— Я что-то слышу, — сказала девушка, едва я подошел к двери.

Я хотел и ей предложить обняться на прощание, когда услышал странный звук из чащи.

— И что это?

Девушка поднесла палец к губам, потом прислушалась.

— Гвены, — прошептала она, — их лай.

— Гвены⁈ — сорвался с места дед. Он подбежал к выходу из избушки и тоже прислушался, — но как… ох, проклятье — кровь! С него же кровь хлестала! Они идут по следу!

— Что нам делать⁈ — лицо девушки стало белее мела. Кем бы эти «гвены» не были, они испугали Рани до смерти.

Да и дед тоже в панике заметался по избе.

— Так-так-так, — пытался он на ходу придумать план спасения, — бегите! К реке! Перейдете, значит спасены! Они собьются со следа!

— А ты⁈ — девушка не спешила последовать его совету, — пошли с нами!

— Нет! — взревел дед. Сейчас он был похож на медведя, которого подняли посреди зимы, — я останусь, я их задержу!

— Они тебя убьют, — прошептала девушка и прижала ко рту ладонь. На ее глазах выступили слезы.

— Да кому я нужен? Скажу — ничего не видел, ничего не знаю. А вот если тебя Гундар увидит и Георгом… — старик повернулся ко мне, — уводи ее! Забирай с собой! Немедля! Туда! Держи туда! И беги со всех ног! Давай-давай!

Он силой вытолкнул нас из дома.

— Пошли! — я ухватил девушку и потащил за собой.

— Да спасет тебя Глимм!

— Да убережет тебя Лима, — ответил дед Рине.

А она молодец, я думал, что она сейчас забьется в истерике, усядется посреди леса и начнет рыдать. Нет, это девчушка была замешана из крепкого теста.

— Нам до реки шагов двести, — она вырвалась из моих рук и побежала так, что я едва за ней успевал.

— Добежим, — подбодрил я ее. И не стал спрашивать, что мы будем делать дальше. Насколько я успел понять специфику местных взаимоотношений, «беглых» тут не очень-то жалуют. Ладно я, но Рани потом куда податься? Но девушка действовала по правильной схеме — главное выжить сейчас, а как быть потом мы разберемся.

На бегу я услышал какой-то скулеж, мне он не показался жутко страшным, но девушка припустила так, что только пятки засверкали. Близко, ох близко эти гвены, раз мы их настолько хорошо слышим.

Скорее всего девушка вывела меня к той самой реке, в которой они с подружками купались. Честно говоря, совсем не серьезное препятствие. Русло метров двадцать всего, по виду пешком перейди можно, только на самой середине проглядывалась хоть какая-то глубина. Позади нас опять кто-то заскрипел-заскулил.

— Так, давай ты на ту сторону…

— А ты⁈ — уперлась девка.

Объяснять ей, что нам надо разделиться, чтобы сбить с толку преследователей, я не стал. Благо сам с собакой за зверем ходил и знал, как правильно потерянный след брать. Если мы перейдем вдвоем, то и преследователи за нами последуют. Их псы, если это псы конечно, снова возьмут след.

— Я пойду вниз по течению. Там перейду и встретимся, — пусть следопыты голову поломают, куда же мы на самом деле направились.

— Никаких «но»! — я столкнул девушку в воду, — быстро! На тот берег!

Да, я ее обидел. Но таким образом я, считай, ее спас. Собаки возьмут след сначала на нашем берегу, так что у девчонки шанс спастись был выше. Рина побежала по воде, споткнулась, поплыла, потом нырнула, скрывшись из вида. Молодец, девчонка, понимает, как выживать надо!

Я за Рани был рад безмерно, однако пора было и самому шкуру спасть. На мое счастье, у речки берег был пологий, петлять — милое дело. Пробежал десять шагов посуху, затем по мелководью десять. Псы будут регулярно след то терять, то находить снова, что задержит погоню.

Так-то я вообще герой и молодец, но преследователей я недооценил. Увлекшись запутыванием следов, я забыл следить за окружающей обстановкой — они успели подобраться слишком близко.

Над ухом свистнуло — как пуля пролетела, подняв голову я увидел огненную петлю! А обернувшись — барчука на его странном «коне». Рядом с ним стоял еще какой-то мужик, времени разглядывать которого у меня не было.

Мне повезло, что в этот момент я стоял по колено в воде, да и камыш хоть и немного, но скрывал меня от преследователей. Как стоял, так в воду и сиганул, я уже испытал на собственной шкуре, как может жалить аркан барина, повторять этот опыт совершенно не хотелось. Огненная петля шлепнула по поверхности воды, и та аж закипела! Плыть было неудобно, мелко, да еще и растения ноги руки опутывали. Я вынырнул и на этот раз Гундар не промахнулся, петля четко обхватила мою шею, к ее обжигающему эффекту добавилось и удушение. Конь барчука начал отходить от уреза воды, вытягивая меня из реки как откормленного сома.

В отчаянии я начал цепляться за все подряд, под правую руку попалась какая-то коряга, лежавшая на речном дне. Это замедлило барчуку «рыбалку», но ненадолго, меня потащило на берег вместе с корягой.

Выволок он меня уже полузадушенного и ослепшего от речной тины и ила. Петля вокруг моей шеи исчезла. Пока я отплевывался и протирал глаза, Гундар спрыгнул со своего скакуна и направился ко мне играющей походочкой. На его губах играла презрительная улыбочка. Лыбься, сволочь, лыбься. Чем дольше ты со мной провозишься, тем дальше Рани убежать успеет.

— А сейчас ты умрешь, — жаль, но Гундар оказался плохим котом. С пойманной мышкой он решил долго не играться.

Аркан он использовать не стал, а потянул из ножен саблю. Я поднялся на ноги, держа в руках поднятую со дна реки деревяшку. Гнилушка, честно признаться, была оружием никаким, но других вариантов у меня все равно не было.

Гундар пошел на меня и сделал обманный укол в живот. Потом его клинок описал дугу и обрушился мне на голову. Финт был слабенький, барчук особо и не старался, ведь кто ему противостоял? Полумертвый крестьянин с облепленной илом палкой.

Я уже и забыл, сколько раз мне приходилось участвовать в рукопашной. Так что противник что с сабелькой, что со штыком, для меня сюрпризом не был. Удерживая палку за оба конца, я вскинул ее над головой, надеясь на то, что смогу хотя бы немного ослабить удар. Хотя надежда это была призрачной, добрая сталь гнилуху перерубит и не заметит.

Также думал и Гундар, вложив в удар всю силу, у него лицо перекосило от напруги. Ударило по ладоням нешуточно, а вот следом я услышал странный звук. Словно кто хрустальный бокал об пол жахнул. Я поднял голову и чуть в лицо обломки стали не поймал. Сабля барчука переломилась пополам!

Ладно я удивился. Но и Гундар крутил в руке обломок с рукоятью и не мог понять, как же он умудрился саблю поломать. Что же я из ила выдернул — я опустил «гнилушку» на уровень глаз и осмотрел ее. Залепленное глиной древко венчало четыре коротких плоских зуба. Инструмент очень похож на наши обычные вилы. Пока я проводил осмотр, Гундар со мной решил поквитаться. С воплем обиды он попробовал ткнуть меня в грудь обломком сабли.

Древком я удар отбил, а зубьями перехватил клинок и провернув вилы, выбил его из рук барчука.

— А теперь ты умрешь, — вернул я обещание Гундару.

Тот попятился, взмахнул рукой и на его ладони появился гибкий огненный шнур. Все в этой сказочке не так! Вроде бы разоружил врага, а у него на этот случай волшебство имеется. Магия, етить ее разъетить!

— Нет, беглый! Это тебе сегодня не жить! — барчук не на шутку разозлился из-за потери оружия. Я бы на его месте тоже взбесился. Хороший клинок во все времена вещь недешевая. Хотя, может барчуку его из дерьма сковали, да рубинами с позолотой рукоять украсили. Иначе чего он от деревяхи вдребезги разлетелся?

Гундар швырнул в меня огненную петлю, я подставил под нее древко вил. Особо не надеясь, что оно огненную магию остановит. Петля обвилась вокруг рукояти и…

Мы с барчуком снова застыли от удивления. Аркан жег вилы, но с совершенно неожиданным результатом — ил, покрывший древко, начал мгновенно высыхать и отваливаться комьями. Под грязью проявилось похожее на темный орех дерево, покрытое спиральными узорами и буквами. Я таких в жизни не видел! Округлые, с завитушками. И при этом — светящиеся! Узоры и буквы переливались еле заметным синеватым светом.

— Это как⁈ — у барчука челюсть от удивления отвалилась.

А вилы продолжили очищаться. Ржавчина и грязь отвалились и с металлической части. Короткие зубья выглядели как наточенные мечи, само железо имело благородный глубокий черный цвет.

— А вот так! — я дернул вилы на себя, охватившая их огненная веревка лопнула с громким хлопком.

Я не знал, на какие еще фокусы был способен Гундар. Пока он был обезоружен и потрясен, с ним надо было заканчивать. Я развернул вилы и с размаху вогнал их ему в грудь.

Барчук открыл рот в безмолвном крике. И следом я чуть не заорал. Я убивал не в первый раз, попробуй, пройдя две войны и пару революций, руки кровью не запачкать. Но Гундар погибал страшно, его тело на глазах распадалось, осыпаясь на прибрежный песок серым пеплом. Мгновение и от него осталась только кучка праха.

— Лима милосердная! — услышал я возглас и обернулся.

Ох, черт, я и забыл, что Гундар гнался со мной не в одиночку. Его подельник выглядел донельзя странно — длинный холщевый плащ с нашитым на него сухими веточками, пучками листьев и коры. Голову незнакомца покрывал капюшон примерно с такими же«украшениями». Парень был высок и широк в плечах. В руках он держал лук со стрелой, но тетиву на нем натягивать не спешил.

— Ты с ним? — я кивнул на кучку пепла, развернулся и поудобнее перехватил вилы.

— Он меня нанял. Заплатил, чтобы я тебя нашел.

— И? — я приподнял вилы.

— Он не платил мне за твое убийство. Хотел прикончить тебя сам.

— Иии?

Вместо ответа мужик в плаще резко свистнул. На этот свист из камышовых зарослей выскочили две твари. Сначала я принял их за кенгуру, твари передвигались похожими скачками и имели смешные передние лапы, бесполезно болтавшееся на уровне груди. Но у зверюг не было меха, их тела покрывала радужно блестевшая мелкая чешуя. А хвост у этих скачущих крокодилов заканчивался массивным шаром с костяными шипами.

На меня они бросаться не спешили, зверюги уселись возле своего хозяина. Тот похлопал одно животное по вытянутой морде с длинными челюстями, украшенной двумя парами торчащих наружу клыков. Точь-в-точь как у кабана! Ящерица в ответ довольно зашипела.

Гады быстрые, я сомневался, что смогу от них отбиться, да еще и от стрелы уйти. И мои расчудесные вилы не помогут.

— И как мы поступим?

— Я тебе не враг. Разделим добычу и разойдемся, — предложил охотник за беглыми.

Он повесил лук на плечо и скинул капюшон. Волосы кудрявые до плеч, аккуратная бороденка как у испанского гранда. И глаза дико хитрющие. С таким делягой надо ухо востро держать.

— Добыча, — он кивнул на прах, оставшийся после Гундара.

Если тебе предлагают что-то, в чем ты вообще ничего не соображаешь, делай вид, что в курсе дел и важно надувай щеки.

— И как будем делить?

— Половина на половину, — предложил охотник.

— А жирно тебе будет? Что ты сделал? Взял оплату за мою голову и рядом постоял, когда я Гундаром дрался? Невелика заслуга, — я набивал цену на то, о чем понятия не имел.

— В твоих словах есть смысл. Но я предложу еще кое-что — я никому не расскажу о том, что ты убил гриммара.

Ага, значит барчуков в этом мире зовут гриммарами, хоть какая-то полезная информация появилась. Но сдавать свои позиции в споре, я не собирался.

— Ты мне предлагаешь на слово поверить охотнику за беглыми? Ты себе сейчас половину загребешь, а потом сдашь меня при первой возможности гриммарам и еще награду получишь!

Кудрявый вскинулся. За лук схватился, а его зверюги тихо, но угрожающе зашипели-заскулили. Умные заразы, чувствуют настроение хозяина.

— Никто и никогда не смеет обвинять меня в том, что я слово нарушил! Спроси любого — что Божан обещает, то выполняет всегда!

— Любого, значит, спроси? — я с сарказмом оглядел прибрежный луг, показывая, что народу на нем не счесть. И всяк за Божана поручиться может.

— Это правда, — вдруг раздалось из-за камыша. А голосок-то знакомый.

— Выходи, — произнес я.

Рани отсиживаться не стала, но вышла, понурив голову. Я же приказал бежать и держаться от меня подальше.

— Я увидела, что вы тут на берегу… вот и переплыла…

— Потом, — перебил я девушку. Ситуация была не из простых и знать, почему она решила меня ослушаться, мне было ни к чему. Пришла и пришла. И может мне помочь разобраться с местными обычаями, — ты его знаешь?

— Божан. Жестокий, но слово держит, — кратко описала охотника девушка.

— Он предлагает добычу разделить.

— Да, я слышала, — Рани подошла к кучке пепла и начала в ней копаться.

Мне все больше и больше начала нравится эта девчонка. Не истерит по любому поводу, в обморок при виде кремированного трупа не падет. Золото, а не девка!

Рани выудила из праха две вещицы. Одну из них бросила Божану, охотник на лету поймал вещицу. Раскрыл ладонь, на ней лежал перстень. Желтый металл, скорее всего золото, обрамлял дивной красоты камень. Темно-синий сапфир. Я человек простой и мог ошибаться, в драгоценностях я мало что понимаю. Но и одного взгляда было достаточно, чтобы понять — такая цацка стоила очень и очень дорого. Зря я мысленно похвалил Рани, как она посмела разбрасываться дорогими игрушками, не спросив у меня⁈

— Вы себе оставили больше, — охотник от счастья не запрыгал.

— Да, но нас двое. Нам и надо больше, — огрызнулась Рани.

— Да? Хорошо, — не стал продолжать спор Божан, — дам вам бесплатный совет — бегите! Как можно дальше, лучше на материк.

— Прямо сейчас и поплывем, — улыбнулся я.

Божан же оставался серьезен.

— Прямо сейчас. И, хотел вас предупредить, если меня наймут для вашей поимки, я отказываться не буду.

— Условия сделки ты не нарушаешь, — кивнул я и слегка покачал копьем, — но я тебе по-дружески не рекомендую за нами гоняться.

Божан мне ничего не ответил, натянул на голову капюшон, свистнул зверюгам и побрел прочь. Гвены последовали за своим хозяином.

— Ты что это перстнями раскидываешься? — прошипел я, не отводя глаз от Божана. Тип опасный, черт его знает, что выкинуть может.

— Так самое ценное я нам оставила, — девушка подошла ко мне, поднесла к моему носу кулачок и раскрыла его.

На ладони у Рани лежала тяжелая золотая пряжка. Тоже с синим камнем. Только наш камень был раза в два больше, чем тот, который мы отдали Божану.

— Красивый? — спросила девушка, глядя как я невольно залюбовался.

— Сапфир?

— Какой еще сапфир, — прыснула Рани, — это же кобаж! Настоящий!

— Дорогой?

— Конечно, дурень! Правда виланам его продавать нельзя, — у девушки веселья поубавилось, — если нас с кобажем поймают — живьем кожу сдерут.

Глава 4

Да уж. Дилемма. По словам девушки выходило, что мы стали наследниками великого сокровища. И она же предупреждала, что нам им владеть законы не позволяют. Но кое-что требовалось прояснить.

— Вилане… это кто?

— Как кто… мы с тобой!

— Ага. А почему мы вилане?

— Почему-почему. Потому что простые люди, без дара, — Рани с беспокойством посмотрела на мой лоб, — крепко же тебя Гундар приложил.

— Что такое дар?

— Видел, как Гундар аркан кидает? Это его родовой дар. Понятно?

Ну более или менее до меня начало доходить. Вилане это нормальные ребята. Поля пашут, скотину разводят. А гриммары это местные кровопийцы, которые народ эксплуатируют. Зато волшебство имеют. Все остальное запутанно, но расхлебывать эту кашу лучше где-нибудь в надежном убежище.

— Понятно. Где мы пересидим?

— Что сделаем?

— Нам надо найти место…

— Дед! Нам надо его выручать! — оборвав разговор, девушка развернулась и побежала вдоль речки.

Я мог крикнуть ей вслед, что возвращаться в лесную хижину опасно. Или пойти в другую сторону. Но я привык доводить начатое до конца и за девушку и ее деда нес кое-какую ответственность.

— Погоди! — я перебросил вилы в левую руку и побежал за девушкой.

Удивительно, но обратная дорога по ощущениям у нас заняла больше времени. Видимо сказывалось гнетущее предчувствие — а что там, в лесной избе? Гундар был еще тем типчиком и старика мог в гневе прибить на месте.

— Если он деда хоть пальцем тронул — я его… я его…

Я не стал напоминать Рани, что Гундар и так получил по заслугам со сторицей. Пусть она пар выпускает.

Дверь в избушку была настежь открыта. Сердце у меня екнуло, когда Рани присела возле нее и завыла. Тихо, но страшно. Я заглянул внутрь — посреди комнаты лежал лицом вниз дед Микаль. Его руки были широко раскинуты.

— Деда, — позвала его девушка.

И дед слегка шелохнулся. Мы ринулись к нему, я перевернул старика, Рани вскрикнула. От лба до челюсти через глаз его лицо пересекал полосой ожог. Старик застонал.

— Чего ждешь? Лечи — быстро! — крикнул я, чтобы вывести девушку из ступора.

Я поднял деда с пола и перенес на стол — я был в курсе, где в этом доме проводятся операции. Девушка вывалила на стол кучу склянок, горшков и корзинок. Чистой тряпкой, смоченной в отваре, она протерла ожог. Потом нанесла на него толстый слой голубоватой мази.

— Деда, глаз не спасти…

— Ну и гвен с ним, все равно ничего не видел, — простонал старик.

— Так у тебя и второй глаз не очень видит.

— Значит ничего не поменялось. Как не видел, так и не вижу. Вы зачем вернулись⁈

— За тобой, деда…

— Вам бежать надо! За вами Гундар…

— Нет больше Гундара, — попробовал я успокоить мечущегося на столе старика.

— Как нет⁈ Куды делся?

— Убили мы его… — ответила старику девушка.

— Как убили⁈ — подскочил со стола дед, — зачем убили⁈ Вы чего вообще наделали⁈

— Так получилось, дед. Либо мы его, либо он нас. Мы выбрали первый вариант.

— Ох-хо-хо, — закачался дед, обхватив голову, — горе, горе всем нам! Они были тут, Гундар в усадьбу гонца послал.

— Зачем⁈

— Он очень осерчал, когда я отказался вас выдать. Сказал, что это мятеж…

— Мятеж⁈ — девушка аж захлебнулась.

— Мятеж. Он решил, что мы с вами злобные мятежники. Старый доллен…

— Это кто? — я решил, что хватит с меня недомолвок. Чем больше я буду знать об этом мире, тем быстрее я в нем освоюсь.

— Доллен — глава дола, — попробовала объяснить Рани.

— Все равно ни черта не понятно. Дол — это земельный надел? И управляет им доллен?

— Откуда ты на наши головы свалился? — продолжил горевать дед Микаль, — как дитя малое… да какое там — и малое дитя знает, что доллен владеет долом. Четыре дола образуют квал. Главу квала кличут кваленном. Вот он и отправит к нам войска, если узнает, что у нас мятеж!

Голова шла кругом, но я понял, что у них тут замшелая феодальная система в ходу. Доллен — это что-то типа барона. А кваллен, наверное, целый граф.

— Если ква… ква… — попытался я выговорить незнакомое слово, — кваллен пришлет войска, что будет?

— Плохо будет всей деревне, бунтовщиков будут искать.

— Ну значит гонец не дойдет до усадьбы, — спася девушку из лап Гундара я запустил целую цепочку событий, которая могла привести к большим неприятностям для всего поселения. Как говорится — взялся за гуж, тяни лямку до конца, — Рани, ставь на ноги деда, как я вернусь — уходим.

— Куда уходим-то?

— А это вы думайте, я не местный. После… после Гундара нам здесь оставаться нельзя. Да и дружина местного квала нам ни к чему. Так что думайте, родные, думайте. Куда мы пойдем и кого в дороге изображать будем. У вас бродячие артисты есть?

У меня уже был такой опыт, когда я пробирался между отрядами махновцев. Акробата из себя изображал в кочующем цирке.

— Есть, но им кваллен выдает разрешение на прохождение по своей земле. Без разрешения путешествовать нельзя.

— Бродячим артистам нельзя? — уточнил я.

— Никому из вилан нельзя. У вас как-то по-другому?

— Я потом расскажу, как у нас, — ответил я девушке, — все, собирайтесь и ждите меня.

— Пропали мы, совсем пропали, — расклеился дед.

— Не дрефь и не из таких передряг выбирались, — похлопал я его по плечу.

Я пошел к двери и подхватил дожидавшиеся меня там вилы. Лучше бы, конечно, трехлинейкой разжиться. И десятью обоймами. Но имеем, что имеем.

— Это что? Стой, покажи! — дед зря на слепоту жаловался, вилы он-таки смог разглядеть. И разглядеть детально.

— Что показать?

— Вилы! Не строй из себя дурачка! Дай сюда! — потребовал дед Микаль.

Как бы я не торопился, но пришлось вернуться и показать деду обнову, которую я случайно нашел на дне реки.

— Где… где… где ты их взял⁈ — челюсть у деда ходуном ходила.

— Из речки вытащил, случайно. А что?

— Лучше бы ты в этой речки и утоп, поганец! Ну как так, а? Ну как так? Ты вообще кто такой? Зачем ты нам на голову свалился⁈

— Деда, ты не волнуйся… — Рани попробовала его обнять за плечи, но дед Михаль из успокоительных объятий вырвался.

— Я не волнуюсь, я уже жисть прожил. Но что с тобой будет, когда гриммары узнают, что вы вилы Уроша Проклятого нашли! Выкиньте их! Закопайте поглубже и место это забудьте!

— А кто такой Урош? — спросила Рани. Видимо у деда от нее были свои секреты.

— Не твоего бабьего ума, кто такой Урош. И имя это забудь! — топнул ногой Михаль.

— У нас еще вот что есть, — Рани показала деду пряжку Гундара.

Дед налился красным, словно спелый помидор. Еще немного и его удар хватил бы.

— Дорогая штука, да? Подумай, может подкупить кого сможем, — озадачил я деда на прощание.

Озадачил я его неплохо, но и сам, выйдя из избы толком не знал, что делать.

— Помочь? — за мной вышла и Рани, — дед сам соберется, вещей у нас немного.

Отказываться от помощи было глупо. Путь от усадьбы до избушки у меня в памяти отложился неважно, большую часть пути я прошел в беспамятстве.

— Проводи меня и все. Потом назад, домой, к деду.

— Хорошо, — девушку несло вперед как пушинку. Двигалась она быстро и тихо, лучше проводника и не сыскать.

— Не перехватим мы его, — у девушки дыхание даже не сбилось, хотя носится со мной целый день как угорелая.

— Не перехватим, — фора у гонца ого-го какая была. Пока мы с Гундаром разбирались, пока дед Михаль нам истории рассказывал — гонец уже давным-давно до усадьбы добрался. А дальше… дальше, как повезет. Успели ли к кваллену делегацию отправить или нет — вопрос. От этого вопроса зависит наша жизнь. Я думал, что старый барин перед тем, как переполох поднимать, обязательно должен будет молодого дождаться.

— А куда мы бежим? — продолжила удовлетворять свое любопытство Рани.

— На кудыкину гору, — я не собирался девчонке свои планы рассказывать. Иначе она, как и дед в горестные думы впадать начнет. Я их по своим родным селянам понимаю, для них помещик бог и дьявол в одном лице, существо высшего порядка. И то, что я этим существом собирался сотворить, смутило бы ум бедной крестьянки. Или виланки, так, кажется, правильно Рани надо называть?

Территорию усадьбы окружала живая изгородь. К которой меня Рани и вывела.

— Здесь есть лаз, — указала она на прореху в сросшимся кустарнике, — вроде бы ты должен через него протиснуться.

— Хороший вариант, но воспользуемся другим.

— Каким же?

— Самым обычным, — я подбросил вилы, а Рани их ловко поймала, — мы войдем через главный вход.

— Чего⁈ Как⁈ Ты с ума сошел⁈

— Почему? Люди всегда заходят через ворота, дверь или калитку. Это же нормально.

— Да, но не в нашем случае, — не сдавалась девушка, — тебя же ищут!

— В этом все дело!

Пока мы шли до центральных ворот я кратенько проинструктировал девушку. От моего плана она была не в восторге, но я ей просто не дал выбора. Я тянул и тянул ее за собой.

Ворота были чисто номинальными, два столба держащих балку с вывеской. За которыми располагалась будка. Нападения на имение никто не ожидал, поэтому в сторожевой будке дремал какой-то чумазый мужик. Сам по себе он бы и ребенка не напугал, но рядом с ним висел колокол, стукни он по нему молоточком и в усадьбе людишки забеспокоятся.

Он и сам напрягся, когда мы прошли под балкой.

— Эй! Вы куда? — окрикнул он нас.

Я только лишь поднял руки, а шедшая позади меня Рани слегка ткнула меня в бок вилами:

— Шагай давай! — она повернулась к мужичку сторожу, — доброго утречка! Вот — беглого поймала, вокруг двора ходил, смотрел чего бы стянуть.

— Беглого⁈ — мужик прищурившись меня разглядывал, — с чего ты решила что он беглый?

— Так он от доллена и сбежал! Его Лука выпорол вчерась, потом он сбег…

— Так, это этот беглый⁈ — мужик сделал попытку вылезти из будки, — давай я его отведу.

Рани развернулась и направила вилы уже на него.

— Ишь ты! А награду ты тоже за него сам получишь?

— А за него и награда обещана?

— Конечно, Лука выплатить грозился. Он там?

— Да-да, там, — закивал мужичок.

— Вот сразу и расплатится. Шагай давай! — Рани опять ткнула меня вилами в бок.

— Ай! — я попросил девушку вести себя натурально. Она и вела. И даже вилами орудовала натурально. Ткнула так ткнула! Они пролежали на дне черт его знает сколько времени, но их зубья были острые, как будто их наточили только вчера.

Сторож смотрел нам в след с сожалением. Упустил он возможность если не награду получить, то хотя бы выслужиться.

— Красота-то какая! — девушка залюбовалась окружающими нас видами.

Усадьба и правда была на загляденье. Но меня оно не зачаровывала.

— Ты здесь раньше бывала?

— Нет, в парк вилан не пускают. Мы не проходим дальше ворот.

— А вся эта красота сделана руками вилан! — мы шли по центральной алее одни, поэтому я смело рассказывал девушке принципы классовой борьбы, — считай, что тот фонтанчик десять лет строили твои дядя и тетя. А этот газон подстригали твои папа и мама… кстати, где твои родители?

— Долгая история, — буркнула девушка.

— Так нам и идти неблизко, — я разговорами девушку отвлекал специально. Когда человек выговаривался, он переставал нервничать и успокаивался. Да и нам действительно идти до барского дома было далековато.

— Сослали их, — Рани явно не хотела развивать эту тему.

— Сослали? За что? — из девушки информацию приходилось вытягивать.

— За голод! Доллен…

— Гундар? — я предположил, что во всех бедах девушки виноват убитый мной барчук.

— Нет, Гундар тут ни причем. Это старый доллен увеличил побор на три меры зерна. А год и так неурожайный был. Папа сказал, что кормить семью ему будет нечем. Начал спорить с господином. А ночью за отцом пришли… мама вступилась… обоих арестовали и отправили в Налым…

— Налым это что?

— Налым находится на севере острова. Туда всех недовольных вилан отправляют.

— Даже уж, голод не тетка, хочешь — не хочешь, а роптать начнешь.

— Ты откуда знаешь⁈ — психанула Рани.

Ну что же, настал и мой черед призраками прошлого делиться.

— У нас тоже неурожайные года случаются. А в один из таких еще и отец на войне был, — я сам не заметил, как начал погружаться в воспоминания, — я, мать и брат голодали сильно. Иной раз по три-четыре дня ничего не ели. Я подлатал старую мордушку и пошел на речку, чтобы хоть ершей наловить. Навара с них мало, мелковаты, но мы и им были рады. Только мордушку по глупости утопил. Веришь-нет, сел на берегу и заплакал от безысходности. Глядь, а там барин местный, ну доллен, по-вашему, со своими знакомыми гуляет. Шатер там поставил, стол с белой скатертью. Они уже поели к тому моменту, сидели в сторонке на гитарках бренчали, музицировали. Я через речку перебрался, тихо метнулся к столу и спер половину каравая. Но — попался. Барин приказал сначала меня розгами сечь… до Луки местным упырям, конечно, далеко, но кожу мне таки попортили. А потом постригли меня в солдаты на и на войну угнали.

— А мать? А братишка?

— С войны вернулся — дом пустой, две стены сгнили, крыша завалилась. Не нашел я, ни маму, ни брата.

— У вас тоже жить страшно.

— Как сказать, мы потихоньку порядок наводим. Барчуков наших поганой метлой погнали.

— Наших не прогонишь! — с горечью произнесла Рани.

— Поглядим, — уклончиво ответил я.

Местные кровососы ничуть не лучше наших были. Следовательно, и поступать с ними стоило как с бешеными собаками.

На лестнице, ведущей в трехэтажный особняк, суетилась челядь. Горшки с похожими на пальмы растениями выносили, дорожку ковровую начищали. Стоило нам подойти к ее подножию, как суета сама собою стихла. Дворовые смотрели на смелую девушку, ведущую опасного преступника, с открытыми ртами.

Кто-то из уже сбегал внутрь и предупредил о нашем появлении, поэтому встречать нас вышел никто иной, как главный надсмотрщик Лука. Он остановился наверху, нетерпеливо похлопывая себя кнутом по голенищу сапога. И сделал жест, приказывая нам подняться.

— Господин Лука, я привела к вам этого…

— Откуда ты знаешь, что я его ищу? — Луку было сложнее обмануть. Это тебе не сторож у ворот.

— К нам заезжал Гундар…

— Где он сейчас? — продолжил допрос Лука.

— Не знаю. Господин доллен отправился искать этого, — Рани кивнула на меня, — а он сам к нам пришел.

— Ты привела его и что ты хочешь взамен?

— Ну не знаю. Награду, — пожала плечами девушка, — зерно… или золото?

— Золото, — повторил за ней надсмотрщик, — золото.

Он начал медленно спускаться к нам навстречу.

— Ты же внучка Микаля-знахаря?

— Да, господин Лука.

— Тогда объясни мне вот какой момент — к нам прибежал гонец и сказал, что Микаль прячет беглого где-то в лесу. И где прячет — говорить не хочет. Скажи мне, кто врет? Гонец? Или… ты?

Лука упивался своей властью. Считал себя умным, жестоким и внушающим ужас. Отчасти оно так и было — Рина остолбенела, вилы опустила и глядела на Луку, как кролик на удава. Он же заметил ее растерянность. И продолжил давить.

— Я знаю, как мы поступим. Я тебя выпорю. И между третьим и четвертым ударом, ты мне расскажешь правду, — он двинул рукой, кнут размотался по ступеням лестницы.

Меня тоже когда-то пугал вид плетки. Лет в десять, а может и в двенадцать. Но с тех пор прошло много времени. Я развернулся и выхватил вилы из рук оторопевшей девушки.

— Ты можешь только женщин бить⁈

Если Лука и испугался, то вида он не подал.

— Почему же, тебя я лупил только вчера, — хищно улыбнулся Лука.

— Вчера я был связан, — в ответ улыбнулся я.

Кнут оружие дистанционное, чтобы ему эффективно противостоять, мне требовалось быстро сблизиться. Что я и сделал, шустро перебирая ногами по ступеням. Щелчок кнута, плечо обожгло болью. А Лука не только языком умел молоть, он был быстр и чертовски опасен! Двигался надсмотрщик как кот, пригибаясь и ловко шагая. Молниеносное движение рукой, и он снова попал почти в ту же точку! Левая рука онемела, этот гаденыш пытался меня обезвредить прежде, чем я до него доберусь.

— Щекотно, — оскалился я, — твоей плеткой только детей наказывать. Настоящая боль бывает от пули…

— Пули… о чем ты говоришь⁈

Мне удалось его чуть-чуть отвлечь, его следующий удар я поймал на зубья вил. Он было отдернул кнут, но не успел. Прокрутив древко, я намотал гибкий кожаный шнур на зубья, остальное за меня сделала заточка, порезавшая шнур на небольшие ремешки.

Глава 5

Лука замельтешил, отбросив кнут, он потянул из-за пояса нож. Большая ошибка — идти с коротким клинком против оружия пролетариата. Ну хорошо, не пролетариата, а крестьянства.

Надсмотрщик сделал выпад, я его отбил древком, обратным движением я пришпилил его правую стопу к полу. Лука завопил от дикой боли, но его крик продолжался недолго, выдернув вилы, я заехал ему древком по челюсти. Рот он захлопнул так, что зубы посыпались. Я крутанул вилы и вонзил их ему прямо в грудь. Потом выдернул и отступил на шаг. Лука захрипел и упал навзничь.

— Лима всемилостивая! — вскрикнула Рани, подбежав ко мне, — ты его убил!

— Есть такое дело. А ты бы предпочла, чтобы он тебя насмерть забил?

— Но… но… но так же нельзя!

— Людей кнутом бить? Полностью согласен, — я пошагал ко входу в особняк.

— Постой! Ты куда? Ты что удумал⁈

— Жди меня здесь, — я не хотел, чтобы девушка видела смерть Луки. Но по-другому я бы мимо него не прошел. Впереди меня ждали новые смертоубийства и психику девушки лучше было поберечь.

— Но…

— Не спорь! — я открыл дверь.

Мне очень повезло, что выставил перед собой вилы, прежде чем зайти. Из распахнутой двери, прямо мне в лицо вырвался могучий всеопаляющий поток огня. Дверь и рама мгновенно обуглились, мне и самому было бы несдобровать, но меня спасли вилы этого… как его там… Уроша! Кстати, надо бы у деда уточнить, чем он знаменит и за что его прокляли.

Урош был мужик не промах, таскал с собой не черти что, а настоящую волшебную вещицу. Она рассекала поток пламени, создавая за собой безопасную зону. Подняв вилы повыше, я сделал шаг вперед — огонь отступил. Зубцы вил раскалились добела, древко покрылось светящимися символами, но напор огненной стихии моя волшебная «палочка» держала.

Я пошел вперед, рассекая огненный столб пополам. Набранный из полированных досок пол вспучивался и дымился, того и гляди весь особняк сгорит дотла! И меня под собой погребет!

Но за виновником всего этого огненного безумия идти, как оказалось, было недолго. Шаг, еще шаг и через оранжево-красную пелену я разглядел старого барина. Если в прошлую нашу встречу он выглядел как утомленный жизнью старик, то сейчас он предстал в образе беса. С его широко раскинутых рук срывалась огненная волна, а глаза тоже горели… форменным безумием!

Я, честно говоря, так и не понял, то ли я разогнался порядком, то ли вилы сами по себе дернулись, но огненного «беса» я насадил на зубья с разбега. Старик сначала расхохотался, нехорошо так, с сумасшествием в голосе. А потом взгляд вниз опустил и увидел знаки на древке рукояти моего оружия. Он поник, а после осыпался пеплом. Точь-в-точь как его садист-сынок.

Я сам не ожидал, что наш поединок закончится столь стремительно, поэтому стоял, как громом пораженный. Хорошо, что в усадьбу я заявился не один. В зал забежала Рани, девушка подобрала один из ковров на улице. Она быстро сбила у очагов пожара. Отбросив прожженный ковер, она сделала то, что заставило меня еще сильнее остолбенеть. Она присела возле кучи пепла и начала в ней с интересом копаться.

— Эй, Санчо Панса, не слишком ли ты быстро мародерить научилась⁈

— Меня Рани зовут, — не оценила моего юмора девушка, она выпрямилась, держа что-то в руках, — вот, гляди!

Я подошел ближе и взял из рук девушки толстую золотую цепь, к которой крепилась табличка с вензелями. На табличке красовались сразу три синих кристалла. Они были еще больше того, что был на пряжке Гундара.

— Сокровище? — спросил я у Рани.

— Несметное! — выпучила она глаза для убедительности.

— Хорошо, — у нас с собой не было ни сумки, ни ранца. К разграблению барского поместья мы были не готовы, — надевай!

— Я⁈

— Да, мне кажется — тебе пойдет, — я озирался по сторонам, ожидая, что на подмогу барину бросится кто-нибудь из дворовых. Но пока горящих местью дворовых не наблюдалось.

— Зачем ты их убил?

— Чтобы они не послали за нами солдат. Пока суд да дело, мы с Микалем уже далеко будем, — мой план был в том, чтобы навести в рядах панику и полный раздрай. Не дать местному барончику запросить помощь у главы острова, а самому раствориться в утреннем тумане.

Задумка была хороша, если бы не одно «но» — когда мы выiли из барского дома, перед домом успела собраться толпа. Никакой агрессивности она не проявляла. Вилане просто смотрели на нас со смесью ужаса и восхищения.

— Они нападут? — тихо спросил я у Рани.

— Нет, ты что, они напуганы.

— Чем?

— Тем, что ты убил доллена.

— А чего здесь пугаться? Заживут без этого кровопийцы как люди, — не понял я причину для расстройства.

— Ты правда с неба свалился! Ты представляешь, что с деревней сделает дружина кваллена? Сожжет каждый второй дом!

Ближе всех к подножию лестницы стояла женщина, обнявшая за плечи мальчика. Ей было лет тридцать-тридцать пять. Свою маму я запомнил такой. Оттуда, где я стоял, были видны ее руки. Загрубевшие от тяжелой работы, покрытые морщинками. И брата своего я видел в последний раз тогда, когда ему было семь лет. Ровно столько и было, стоявшему рядом с женщиной пацану.

— Ох, блин-малина, — выдохнул я, осознав, что на какое-то время моя судьба будет накрепко связана с Элестией. Хочу я этого или нет.

— Не надо их убивать, а? — шепнула Рани.

— Дура ты, — беззлобно ответил я.

Все мы пожинаем то, что когда-то посеяли. Я половину жизни бился за то, чтобы скинуть эксплуататоров со спин эксплуатируемых. И вот тебе пожалуйста — скинул. Окончательно и бесповоротно. А они не то, что от радости чепчики в воздух бросают, а глядят на меня как овцы на волка.

— У нас тут это, — неуверенно начал я, — случилась смена власти. Вынужденная и насильственная. Нет больше вашего доллена…

— А сына его? — выкрикнул кто-то из толпы.

— И сына тоже нет, — донес я до селян горькую, но правду.

— Что же нам делать⁈ Как же мы теперь будем⁈ — пронеслось по толпе.

— Вы? Вы будете сами себе хозяева! Долой… долленов! — лозунг «долой господ!» с местным колоритом прозвучал несколько странно, но меня это не смутило, и я с жаром продолжил, — мы создадим орган самоуправления! Совет Элестии! По началу в него войдут депутаты от каждого домохозяйства, все решения будем принимать сообща и…

Люди сорвались с места и побежали, как будто бы спасаясь от лесного пожара! Бежали и простые вилане, и слуги из поместья!

— Эй! Вы куда? Я не договорил — выборы завтра утром. Можно провести открытое голосование…

— Они тебя не слышат, — подчеркнула мой ораторский провал Рани, — и слушать точно не будут — ты говоришь страшные вещи. Когда сюда придут люди кваллена, они сварят твоих «депутатов» в чанах с маслом!

— Значит надо так сделать, чтобы не пришли…

— Обед куда подавать? — раздалось за нашими спинами.

Я обернулся. Нашу с Рани беседу прервала старушка. Милая, ухоженная, в белом расшитом толстыми разноцветными нитями платье.

— Обед⁈ — несмотря на всю беготню, аппетит я нагулять не успел.

— Вы же новый доллен?

— С чего вы взяли?

— Ну как с чего? Вы убили старого, значит вы наш новый господин, — логика у бабули была железная.

— Вы меня, матушка, плохо слушали. Нет больше господ. По крайней мере в Элестии.

— Есть господа, нет господ — обед должен проходить вовремя! Для пользы здоровью и общей бодрости духа! — наставительно произнесла она, — в малом обеденном зале накрывать или в большом?

— Зачем же в большом?

— Ну у нас же гости, — бабулька кинула на Рани.

— Это не гости. Рани — своя. Поживет у нас какое-то время.

— Я? Здесь⁈ — изумилась девушка.

— Да, здесь. Так что подавай, матушка, в малом. Как, кстати, вас звать-величать?

— Лукорья, — старушка чопорно поклонилась.

— А вы не родственница… — я указал на лежащее на лестнице тело Луки. Если она вдруг ему тетей приходится, то с обедом придется повременить. Траванет, как пить дать, траванет!

— Глимм упаси! Я этому душегубу сто раз говорила, что он плохо кончит. Как он над людьми измывался, как измывался, ужас просто! — старушка демонстративно плюнула на труп Луки, — все так и вышло, благодаря тебе, новый доллен!

— Не называй меня так, — попросил я бабульку.

— А как тогда?

— Товарищ Георгий, — представился я.

— Георг… — казалось, что Лукорью не возьмет даже бронебойный снаряд. Но имя мое ее таки проняло, — не, я такое говорить не могу.

— Что у вас за проблема с моим именем? — настал момент разобраться в этой смешной проблеме.

Обе барышни насупились. Первой решилась заговорить Рани.

— Георг — это высший титул. Владыка над господами. Когда виланин себя так называет…

— Я не виланин, — напомнил я. Вот дела, я себя королем-императором называл, оказывается. Понятно почему имя мое так господ бесило, а вилан пугало.

— Гриммар? — старушка глядела на меня с подозрением.

— Ни рыба, ни мясо, — уклончиво ответил я. Ни к чему бабуле знать, откуда меня речка принесла, — что у нас на обед кстати?

— Стандартное меню из семи блюд, — немного высокомерно ответила Лукорья, — следуйте за мной в малый обеденный зал. Я также жду распоряжений насчет пленницы. Ее тоже покормить?

— Пленницы? Этот урод Гундар приволок сюда девушку для своих извращенных утех⁈

— Не просто девушку. Гриммара, — шепнула старушка так, словно кто-то мог нас услышать, — Гундар ее ночью вчера привез.

— Как… где ее держат?

— Прошу следовать за мной.

По дороге я взял со столика бокал и налил в него воду из графина. Бой со старым долленом был на самом деле жарким и в горле у меня основательно пересохло. Пока мы добрались до цели стакан был наполовину пуст.

Мы оказались перед кованой из темного железа дверью. Петли с мою руку, навесной замок — с голову.

— Лукорья, у вас ключ есть?

— У меня есть ключи от всех дверей в доме, — старушка вытащила увесистую связку, подобрала ключ и открыла замок.

— Оставайтесь здесь, — я не знал в каком состоянии находится пленница. Вдруг она там в луже крови плавает?

Ни Рани, ни старушка спорить со мной не стали. Они и сами понимали, что за дверью их может ждать крайне неприятное зрелище. Их ожидания не оправдались. Комнатка была ничего так себе, шкафы со свитками, небольшая кровать с балдахином из серебристой ткани и резной столик темного дерева. Уютно, комфортно… если бы не одна деталь — в комнате отсутствовали окна. Свет давала стоящая на столике лампадка, причем свет необычный, пламя над керамической плошкой переливалась всеми оттенками изумруда.

— Есть кто? — позвал я.

Покачнулся балдахин, из-за него сначала показалась ножка, а потом и ее хозяйка целиком. Если бы меня заранее не предупредили, что Гундар держит в заточении барыню, я бы и так догадался, что передо мной предстала не простолюдинка. Она была высокой, чуть ли не с меня ростом. Но не здоровенной, а утонченной и грациозной. В принципе, Рани ей в этом не уступит, но поди разгляди эту красоту под мешковатой надутой юбкой. У этой же особы все прелести идеально подчеркивались. Корсет одновременно поднимал пышную грудь и подчерчивал осиную талию. Юбка хоть и была длинной, но облегала широкие бедра незнакомки в обтяжечку.

Она знала, что она головокружительно красива и дала себя рассмотреть, но, как только мой взгляд поднялся к ее милому, белому как алебастр, лицу с очаровательными рыжими кудряшками, девушка сделала легкий пасс рукой.

Вода из стакана, который я держал в руке, нарушая закон всемирного тяготения, тонкой переливчатой струйкой поднялась к моему лицу.

— Занятный фоку…

Договорить я не успел. Точнее — не смог. Струйка ударила мне точно в нос! Потом вода растеклась по моему лицу, образовав тонкую, но непроницаемую для воздуха пленку. Я попытался вдохнуть — тщетно! Уронив стакан на бок, я попробовал рукой стереть пленку со своего лица, что также не увенчалось успехом. Во время этих манипуляций, особа в обтягивающим платье с интересом смотрела на то, как я задыхаюсь.

А я именно задыхался! У меня от недостатка кислорода потемнело в глазах, и тут я сообразил, что у меня с собой есть прекрасное средство от всякой ворожбы и волшебства. Никогда больше вилы не оставлю — это мой лучший и самый надежный друг! Осторожно, чтобы не рассечь себе лицо, я зубьями поддел водяную пленку, и она стекла в лужицу под мои ногами!

— Не вздумай! — покачал я светящимися вилами.

Вещица, видимо, была девушке знакомой. Если за моими страданиями она смотрела с улыбочкой, то светящиеся буквы на рукояти моего оружия ее напугали.

— Ты кто⁈

— Неверный вопрос. Задаю правильный — кто ты?

— Астрис. Астрис Леодан. Зачем ты пришел? Он послал тебя? — девушка опять забыла, что допрос все-таки веду я, — сам испугался, да?

— Если ты про Гундара…

— Да, про этого ублюдка! Если хоть на шаг ко мне подойдешь, то я тебе оторву…

Что собиралась сделать Астрис с моими органами, я дослушивать не стал.

— Гундара больше нет.

— И что же с ним произошло? — девушка мне не поверила. Стены в доме были из толстой каменной кладки, поэтому немудрено, что она не услышала звуков побоища.

— Я его убил, — не стал долго ходить вокруг да около я.

— Совсем⁈

— Совсем. Насмерть.

— Умница, — хищно улыбнулась девушка, — что ты хочешь за смерть этого мерзавца?

— Ничего. Дрянной он был человек, получил по заслугам.

— Тогда зачем ты меня побеспокоил? — Астрис вела себя так, будто находилась в своих личных покоях. А я явился к ней на прием.

— Обедать пора, — ответил я, открывая дверь, — прошу.

— Благодарю, — проходя мимо меня девушка спросила, — как зовут моего спасителя?

— Георгий, — я вызовом посмотрел ей в глаза.

— Георгий? — вдруг расхохоталась она, — видит Глимм, это хорошая шутка.

Перед обедом возник неловкий момент, когда я пригласил Лукорью сесть вместе с нами за стол.

— Что вы, товарищ Георгий, я не могу. Это же господский стол!

— И что? Тут господ… кроме Астрис и нет, считай.

— А эта, — кивнула аристократка на Рани, — тоже с нами обедать будет?

— И ужинать. И завтракать, — я решил систему каст разрушить раз и навсегда.

— Хорошо, просто спросила, — сказала Астрис и села за стол.

Повезло мне с аристократкой, у нее классовых предрассудков минимум. Однако с выводом я поторопился.

— Лукорья, дорогая, не могла бы ты подать травяного сыра? Спасибо, — Астрис не дала присесть старушке за стол.

— Да-да, хорошо, — подскочила та.

— А ты, — повернулась к Рани Астрис, — будь добра, налей…

— Хватит! — стукнул я по столу, — барских… долленских замашек за этим столом не будет! Кто чего хочет, встает и несет себе сам, не обломится!

— Ты действительно занятный, — ничуть не обиделась Астрис. Ей сразу перехотелось сыра и еще чего-то там выпить. Девушка спокойно довольствовалась тем, что уже было на столе.

— Ты тоже ничего так, — ответил я и девушка вскинулась, но промолчала, — скажи, а зачем тебя похитил Гундар?

— Чтобы взять меня замуж.

— Большая любовь? — у Рани была добрая душа, поэтому и предположения она строила исключительно исходя из этого.

Это развеселило Астрис.

— О да! Очень большая! Но не ко мне, а к долу моего отца. Они уже три поколения мечтают прибрать наше имение к рукам…

— И у них бы получилось, если бы не товарищ Георгий, — вставила в историю девушки свое замечание Лукорья.

— Я бы его убила. Так или иначе.

Сказала Астрис и я ни на секунду не сомневался, что Гундар бы пал от ее руки.

— Почему он хотел заполучить ваш дол? Что в нем уникального?

— Элестия соседствует с нашим долом с одной стороны. И с морем с другой. Без нас Элестия не сможет ни торговать, ни получать припасы. Все дороги сюда идут через землю моего отца.

— Вот как? Тогда нам надо с ним переговорить, — в горделивых словах девушки я услышал возможность. И за эту возможность надо было цепляться двумя руками.

— Он не будет говорить с виланом которого зовут Георгий. Мой отец — человек широких взглядов, но он прикажет вас высечь, как только вы появитесь на пороге нашего дома.

— Даже если я скажу, что спас от бесчестия его дочь?

Разозлить Астрис было проще простого. Аристократка умела себя контролировать, но ее выдал дар. Вино в ее бокале завилось в спираль.

Глава 6

— Ты тоже не местная? — подначила Арни аристократка.

— Почему? Местная. Просто никогда из Элестии никуда не выходила.

— Ну значит тебе повезло, хоть попутешествуешь с нами. Это — сады, — пояснила Астрис, — легендарные сады Ратбата.

— Сады? — удивилась Рани.

А я заметил, что опоясывающие пирамиды террасы утопали в зелени. Мне стало любопытно, и я пришпорил Булата, чтобы добраться до легендарных садов побыстрее.

Египетские пирамиды я на картинках видел. Эти от них отличались коренным образом. Они были ниже, шире и имели срезанную верхушку. Начиная с самого низа, через каждые десять метров по пирамиде располагались террасы, с посаженными тройными рядами невысокими деревьями, ветви которых были усыпаны синими плодами. С самой верхней площадки вниз текли многочисленные водопады, с террасы на террасу, Потоки воды были грязноватыми от намешанной в ней красноватой глины.

— Бандан, — сказала мне подъехавшая на коляске Астрис.

— Чего?

— Эти плоды называются бандан. Их можно есть сырыми. Можно делать из них джемы и повидло. Высушенные они могут храниться очень долго, за это ценятся у моряков. Но самое ценное в них косточки, из которых отжимается бандановое масло.

— Вкусное? — спросила Рани.

— Ты что, никогда его не пробовала? — удивился я.

— Виланам бандан не ко карману, — мне казалось, что Астрис испытывает удовольствие, подкалывая виланку.

— Да, — вздохнула та, — он очень дорогой.

Я подъехал к подножию пирамиды, привстал на стременах и сорвал с ветки несколько плодов. Они были похожи на крупный чернослив, при этом пахли медом. Я кинул несколько штук Рани, потом надкусил один плод сам.

— Вкуснятина, — девушка тоже впилась зубами в бандан.

Я был полностью с ней согласен, бандан отличался изысканным вкусом. Сладким, но не приторным, с медовым ароматом. Косточка у бандана была крупной и абсолютно гладкой.

— Эй! Наказание за воровство бандана — десять ударов плетей! За каждый плод! Подсчитайте, насколько вы наворовали.

— Мы другим расплатимся, — уплетая следующий плод, ответила Рани.

— Чем это?

— Тобой, — невозмутимо ответила виланка.

Астрис побагровела, ее кошачьи голубые глаза опасно сузились. Хоть она и смолчала, но дерзость виланке однозначно припомнит.

— Это вы обсудите с моим отцом. Сады — его гордость! И это он трудится над их возделыванием.

Ага, конечно. Трудится. Ходит поди и виланам ценные указания дает. Ветку подрежь, канал с водой почисть, что ты наделал, сукин сын! Знаем мы таких трудяг. Мысли свои я вслух высказывать не стал, от отца Астрис в моем плане зависело много, не стоило накалять обстановку.

Я насчитал порядка десяти пирамид и это были только те, которые мы увидели. Хозяйство здесь разительно отличалось от Элестии. Там я видел засеянные злаками поля. Немножко кривенькие, слегка косенькие, плохо ухоженные. В Ратбате же чувствовалась хозяйская рука и размах. Я уже предчувствовал непростые переговоры, скорее всего, отец у Астрис делец по натуре, а не дворянин.

Еще большее впечатление на меня произвел сам барский дом. Хотя какой дом — здание больше походило на замок. У него даже остроконечная башня имелась. Обитатели поместья заботились о своей безопасности, въезд во внутренний двор замка нам перекрывали высокие кованные ворота.

— Как ты вообще умудрилась в руки Гундара попасться? — я сомневался, что Астрис могли выкрасть из этой крепости. Стены у здания были отвесными, сложенными из серого кирпича, узкие окна больше напоминали бойницы.

— Здесь неподалеку есть озеро. Я люблю там проводить время одна…

— А Гундар любит подглядывать за купающимися девицами! — хихикнула Рани.

По пунцовому лицу Астрис, я догадался, что Рани попала в точку.

— Он подобрался ко мне, когда я…

Рассказать историю до конца, девушка не успела.

— Кто беспокоит… госпожа Астрис, это вы? — раздалось откуда-то сверху.

— Я-я, отворяй быстрее! — потребовала Астрис.

Приказы госпожи в замке было принято выполнять без промедления. Створки ворот заскрипели, открывая дорогу внутрь. Замок Леонадов жил по другим законам, нежели поместье в Элестии. Когда мы заехали в тесный внутренний дворик, я заметил трех стражников в кольчугах и со стальными шлемами на головах. Они расположились на помосте над воротами и вооружены копьями.

— Где отец? — спросила у них Астрис, спрыгивая с коляски.

Один из воинов указал на башню копьем.

— Ясно, опять занимается исследованиями. Идемте за мной.

Астрис провела нас через вымощенный булыжниками дворик к башне. Возле двери стоял еще один стражник, которому хватило одного кивка аристократки. Пройдя через обитую железом дверцу, мы оказались во внутреннем стволе башни. Полом, как труба. По его стенам наверх шла винтовая лестница. Немногонелепо смотрелся круглый фонтан, чаша которого стояла на земле внутри башни.

— К утру дотопаем, — задрав голову вверх объявила Рани.

— Вот вы и топайте, виланам не привыкать ноги сбивать, — хмыкнула Астрис.

— Разве есть другой путь? — спросил я.

— Как говорил мой учитель-философ — другой путь есть всегда.

Астрис подошла к фонтану и подняла руки.

— Чего это она… ого! — удивилась Рани, когда вода из чаши поднялась и раскаталась в тонкий блин. Довольно прочный — Астрис слепила из воды еще и лесенку из трех ступеней, по которой и забралась на эту импровизированную площадку. Слой воды в три-четыре сантиметра затвердел и спокойно выдерживал вес девушки, — вас ждать или вы ножками?

— Ждать конечно же! — прежде чем я успел хоть что-то ответить, Рани пулей взбежала по лестнице, — Георг! Давай!

Она несколько раз подпрыгнула, по поверхность застывшей воды не прогнулась. Я последовал за виланкой. Осторожно поставил ногу на первую ступень — держит! Как по граниту шагаешь!

Площадка, которую создала Астрис, была тесновата для троих, поэтому мне пришлось приобнять девушек, чтобы не упасть.

— Держись крепче! — Астрис сама ухватила меня за плечо, и мы полетели! Нет — мы вознеслись! Я был уверен, что девушка была в состоянии регулировать скорость подъема. Могла бы и бережно нас поднять, но у этой чертовой девки характер был горячий. Да и отомстить, хоть и по мелочи, она Рани точно хотела.

Как бы там ни было, но результат от нашего головокружительно подъема был совершенно противоположным. Рани визжала, но от восторга!

— У меня дух захватило! Вот здесь! — девушка приложила ладонь к своему животу, — а можно… а можно мы так еще покатаемся, а? Ну пожалуйста!

— Делать мне больше нечего, как вилан развлекать, — разочарованно пробормотала Астрис, — все — слезайте!

Наш круг из воды достиг края лестничной площадки. Хоть их и разделял всего один шаг, от взгляда у меня тоже захватило дух, настолько оставшийся внизу фонтан казался игрушечным. Этот шаг я сделал, набрав воздуха побольше. Как только мы перебрались на каменную площадку, Астрис щелкнула пальцами. Тонкий водяной блин превратился в шарообразную каплю и она, рассекая с шумом воздух, полетела вниз.

— Точно в фонтан! — сообщила Рани, глядя с восхищением на аристократку, — ты — невероятная!

— Правильно говорить, вы — невероятная, госпожа долнесса, — поправила ее Астрис, — с отцом говорить крайне уважительно. Строго по этикету. Иначе ваши головы украсят ворота дома. Все понятно?

С этими волшебными штучками я и забыл, что мне предстоит разговор с одним из местных баронов. И предупреждение Астрис было своевременным, болтать с ним как с виланами я не мог. Но, черт возьми, лебезить перед ним я тоже не собирался. Не такой у меня характер и жизненная позиция. Я собирался сделать его своим союзником, но союзников временным.

Астрис постучалась в дверь.

— Да? — раздался из-за нее басовитый голос.

— Папа, это я, — ответила Астрис.

— Заходи.

— Я не одна. Я с друзьями, — произнесла девушка.

Неплохо. Ведь могла сказать, что привела к отцу вилан. Или чернь.

Девушка открыла дверь, и мы зашли вслед за ней. Я думал, что на вершине башни должны находиться личные апартаменты дола. Ну или зал для приемов. Однако мы попали в помещение, напоминающее лабораторию. Вдоль стен выстроились заваленные свитками шкафы, в центре стоял стол. На столешнице которого были расставлены пузатые сосуды для проведения химических опытов. Под одной из колб горело пламя, внутри булькало какое-то малоприятное бурое месиво.

— Чем обязан? — произнес стоявший возле стола хозяин замка.

Глава 7

Я ожидал увидеть несколько другого персонажа. Избалованного владетеля, дельца, выряженного в золотую парчу. Однако отец Астрис больше походил на генерала. И дело даже было не в его сюртуке, похожем на китель без наград и знаков отличия. Сама выправка говорила о том, что перед нами бывший офицер. Взгляд — сталь. Нос как у орла. Курчавые седые волосы до плеч. Опытный ветеран, как пить дать. Мне отчего-то захотелось выпрямиться и отдать ему честь.

— Перед вами доллен Ратбата, Валдар Леодан, — представила своего отца Астрис. Потом она кивнула на нас, — а это Рани. И Георгий. Прошу сначала нас выслушать, а потом осуждать его имя. Меня… как бы это сказать… похитили.

— Эти⁈ — Валдар стал еще больше похож на хищного орла.

— Нет-нет, погоди. На меня вероломно напал Гундар и силой увез в свои владения. А Георгий и его спутница меня освободили…

— Я понял. Мне надо дать приказ страже…

— Не надо. Георгий позаботился о Гундаре.

Валдар наклонил голову, не понимая, о чем речь.

— И каким же образом?

Настал и мой черед поучаствовать в разговоре. Я сделал шаг вперед.

— Я убил его.

— Да⁈ А что с его отцом?

— Папа, он убил их обоих. Защищая мою честь, — Астрис решила принять основной удар на себя.

Помогло нам это мало.

— Ты убил двух долленов? — уточнил Валдар.

Я кивнул.

— Ты же понимаешь, что я обязан с тобой сделать?

— Нет, но догадываюсь, — я примерно предполагал, какая казнь ожидает убийцу владык долов.

— Я должен живьем спустить с тебя кожу, а потом четвертовать. Таков мой долг!

В беседе возникла пауза. Только по одному виду Валдара, можно было заключить, что он человек долга. И раз этот долг предписывает ему меня четвертовать — значит он меня четвертует.

— Есть выход, — вмешалась в разговор Астрис, — ты можешь сделать Георгия капитаном.

— Капитаном? За какие заслуги?

— Он спас меня. По-настоящему спас. Не руку подал, чтобы лужу перейти. А вытащил из логова нашего старинного врага. И это не все его заслуги, Георг…

— Я Георгий! — меня начало бесить то, как местные постоянно коверкают мое имя.

— Как скажешь, — спокойно отреагировала Астрис на мое замечание, — отец, приглядись внимательно к его оружию.

— Оружию? Это же обычные вилы… разрази меня Глимм! — Валдар подошел ко мне и требовательно протянул руку, — дай!

— Нет, — я вытянул руки с вилами перед собой, чтобы доллен смог их рассмотреть.

— Ага. Угу, — доллен коснулся символов на рукояти, — сейчас.

Он подошел к шкафу и начал перебирать разложенные там свитки.

— Вот! — он вытащил один из них. Подошел к столу и развернул его, — кажется это они.

На свитке имелся детальный рисунок вил… моих вил! Неизвестный художник запечатлел даже царапинки на зубьях и эти мелкие детали полностью совпадали с оригиналом. На свитке находился также абзац с текстом, но прочитать я его не смог. По отношению ко мне он был перевернут верх ногами, и буквы кто-то выводил с особым старанием, с завитушками и волнистыми черточками. Как вариант это был вообще не русский язык.

— Вилы Уроша, очень интересно. Где ты их взял?

— Нашел, — нисколько не покривив душой, ответил я.

— Нашел, — задумчиво повторил за мной Валдар, — и где же?

— Там больше нету, — пожал я плечами, давая понять, что свои тайны выдавать я не намерен.

— Немудрено, что нашел. Ведь, согласно легендам, с Урошем Проклятым расправились где-то в наших краях.

— Расправились⁈ — меня очень интересовала судьба предыдущего владельца вил.

— Ты бы лучше о себе сейчас думал, — справедливо заметил Валдар.

— Что это за Урош? — удивительно, но молодое поколение, почему-то про Уроша ничего не знало. Ни Астрис, ни Рани.

— Астрис — потом, — не стал отвечать на вопрос девушки Валдар. Он погрузился в мысли, качнулся вперед-назад на каблуках, потом подошел к стене и снял с нее длинный полуторный меч.

— Мы не враги! — напомнил я, поднимая вилы. Хотя это было спорное утверждение. Как-никак мы являлись как минимум классовыми и непримиримыми врагами.

— Я не желаю с тобой боя. Этот меч не наточен, — Валдар провел пальцем по острию клинка и показал мне, что порез отсутствует, — встань на колени.

— Не-не-не, не с того мы беседу начали. Я ни перед кем и никогда не вставал на колени. Хочешь драки — бей. Хочешь меня унизить… все равно бей!

— Гордый? Хорошо, я уважаю гордых, — подойдя ко мне, Валдар кончиком меча коснулся моего правого плеча, — я, Валдар Леодан, посвящаю тебя, Георгий… эммм…

— Климов, — подсказал я.

— Георгий Климов в капитаны дола Ратбат!

Церемония закончилась так же быстро, как и началась. Валдар вернул меч на его место на стене.

— А вот это все сейчас зачем было? — я немного не разобрался в цели посвящения.

— Затем, что ты стал капитаном моего отца. Единственным заметь, это большая честь.

Пояснение Астрис ясности мне не добавило.

— Вилан, ставший капитаном, поднимается над своим сословием. Конечно, он не становится ровней гриммарам, но приобретает дополнительные привилегии, — произнес Валдар, — в частности он может, защищая долллена или членов его семьи, нанести вред другому доллену. И за это он не будет наказан.

— Обычно этот пункт не работает, любой гриммар из любого капитана может душу одним мизинцем вынуть. Но ты… ты нас удивил, — дополнила слова отца Астрис.

— Благодарю. Спасибо за оказанную честь. Оправдаю, — мне эти церемонии и этикеты были как рыбе зонтик. Но если Валдару было спокойнее меня назначить капитаном — черт с ним, пусть балуется, — я еще хотел переговорить про будущее…

— Тебе и твоей спутнице будет предоставлена подорожная грамота и вы будете вольны отправиться туда, куда захотите, — проявил высочайшую милость доллен.

На которую я был вынужден ответить самым свинским образом.

— Спасибо большое, но мы остаемся.

— Что⁈ — изумилась Астрис.

— Я для этого и приехал сюда, чтобы все обсудить с глазу на глаз.

— Ну хорошо, — Валдар осознал, что быстро от нас избавиться не получится, — присаживайтесь, поговорим.

Настал самый сложный этап в переговорах. Как дворянину объяснить, что такое коммуна? Как донести мысль о том, что я ее собираюсь построить в поместье, окруженном аристократами? Вопреки моим ожиданиям, Валдар не смотрел на меня как на городского сумасшедшего. Он не задавал вопросов, просто временами кивал.

Когда я описал ему всю ситуацию, Валдар поднялся и жестом пригласил нас следовать за ним. Он подвел нас к внешней стене башни. У него в лаборатории было много диковинок, но та, что располагалась на полукруглой стене поражала искусностью изготовления. Мастер изготовил карту, используя разноцветные кристаллы. Моря он набрал из синих и голубых, горы из красных и коричневых, леса и поля из салатовых и зеленых. Мозаика переливалась и играла бесчисленным сонмом искорок.

— Это карта Белгази, нашего мира. Так откуда ты, говоришь, родом?

Вопрос доллена был с подвохом, да еще каким. Эх, знать бы, где я сейчас нахожусь, я бы ткнул пальцем в самую дальнюю точку от своего текущего местоположения. Сделать это было нетрудно, Белгази состоял из одного континента, окруженного большим количеством островов. При этом была заметна следующая тенденция — чем остров находился дальше от материка, тем он был меньше. Я собирался указать на какой-нибудь мелкий остров в углу карты. Пусть считают меня замшелым провинциалом.

— Он говорит, что родился в Самаре, — сдала меня с потрохами Астрис.

— Да, я оттуда, — отыгрывать назад было поздно.

— Никогда не слышал о таком месте.

— Я тоже, пап, — поддакнула отцу Астрис, — больше того, я думаю, такого города вообще не существует.

— Это не город, это остров, — врать так до конца, в этом деле нельзя сдаваться!

— Будь добр, покажи, где он находится. Мне это нужно… для восполнения проблем в образовании, — решила додавить меня аристократка.

— Госпожа, я карту-то в первый раз вижу, — меня штабисты-беляки допрашивали и к стенке со связанными руками ставили. При всем моем уважении к Астрис, ей до них далековато было, — я и не думал, что у нас столько островов!

— Скользкий ты тип, Георг, ой скользкий!

Отец не стал комментировать нападки Астрис.

— Вот наш Боргос, — он указал на карте на небольшой островок в правом верхнем углу карты. У меня внутри все похолодело, я ведь сам чуть не выбрал там островок поблизости, чтобы назвать его Самарой, — фактически мы глухая провинция. Нас не посещают высокие сановники, к нам никогда не прибывают люди георга с инспекциями. Все, что ты должен как доллен — вовремя платить в казну налог на поместье. И все — больше для канцелярии георга ты не представляешь никакого интереса. И именно расположение Боргоса может дать шанс твоей идее, дикой и нелепой. Мизерный, но шанс.

— Я уже говорила, что твой дол граничит только с нашим. Остальные твои владения выходят в море. Ублюдки, которых ты убил…

— Поосторожней со словами милая.

— Папа, ну все знают, что они были ублюдками. Это никакая не тайна. Так вот, эти уроды переругались со всеми соседями. И никто особо к ним в гости не ездит. И не приглашает. Так что ты можешь прожить полгода в изоляции. Рано или поздно убийство долленов вылезет наружу, но полгода у тебя есть точно.

— Мне больше и не надо. То есть вы кваллену о нашей маленькой коммуне сообщать не будете? — я полез в карман куртки и вытащил оттуда пряжку с синим камнем, — вот!

Я хлопнул ей об столешницу.

— Кобаж? — заглянув ко мне через плечо, спросила Астрис.

— Он самый. И он — ваш. Это благодарность за помощь, — по моему мнению молчание доллена и его дочери стоило того, чтобы расстаться с драгоценной побрякушкой.

Валдар взял пряжку, положил ее на руку и полюбовался на игру света в камне.

— Он стоит больше, чем получает мое поместье за десять лет, — сказал он.

— Ну и хорошо, — я удивился ценностью камешка, но вида не подал.

Валдар протянул пряжку мне.

— Забери.

— Почему? Что с ней не так?

— С ней все так. Я помогаю тебе не за деньги.

— Спасение дочери, понятно, но…

— Пойдем, — пригласил меня доллен на балкон.

Он остановился возле перил.

— Обычно я делаю это по вечерам, но ради вас я готов сделать исключение.

Валдар поднял руки и закрыл глаза. Ну вот, опять начались эти гриммарские фокусы! Вроде бы я к ним уже привык, однако на этот раз Валдар сомг меня впечатлить.

Вид с балкона открывался — залюбуешься, хоть бери и картину с него пиши. Луга, поля, леса. Пирамиды вдали. Небо голубое с пушистыми облаками, а по нему… что за черт!

— Это вода, вместе с илом. Отец зачерпнул ее с местной речки, — прошептала Астрис за моей спиной.

Зачерпнул⁈ Зачерпнуть можно в ладонь, ну или в ковшик. А тут по небу плыл грязный водяной пузырь размером с дирижабль!

— Как? Как он его удерживает? — не сдержалась Рани.

Я повернулся в Валдару. Удерживает, но тратит уйму сил — пальцы доллена подрагивали от напряжения. Лоб весь покрылся испариной. Что немудрено, учитывая сколько тонн воды он сейчас тащил по небу. Вот о чем говорила Астрис, когда я заявляла, что ее отец пашет как проклятый!

Доллен довел пузырь до пирамид и тот начал изливаться на их вершины ливнем. От одной к другой, пузырь становился все меньше и меньше, пока не исчез вовсе. Валдар пошатнулся и схватился за перила, чтобы не упасть.

— Надо тебе себя так мучить? — Астрис завела отца обратно в комнату, — вилане могут и ведрами натаскать.

Из открытого кувшина поднялась струйка красного вина. Она перетекла из кувшина в стоящий на столе бокал. Астрис, как и ее отец, мастерски управлялась с жидкостями.

— Что вы сейчас видели? — спросил Валдар устраиваясь в кресле и сделав глоток из бокала.

— Чудо! — выдохнула Рани.

— Обычную работу. И вот почему я согласен помогать вам.

— Вообще не уловил сути, — сознался я.

— Дары гриммаров одновременно являются и их проклятием. Мы почти что боги, мы можем многое. Но из-за этого наш мир стагнирует, не развивается. Сотни лет назад мои предки поливали и приносили плодородный ил в пирамиды похожим способом. Мои дети и мои внуки будут делать тоже самое…

— Не факт, отец. С нашей силой мы способны на большее, чем быть садоводами, — не согласилась с ним Астрис.

— Готова ли ты бросить вызов семьям с материка? Семье георга? Нет? Тогда ты будешь поливать пирамиды. Почему мы не можем придумать телеги, которые сами будут ездить к реке…

— Отец, это невозможно, — усмехнулась Астрис.

— Телеги, которые катаются сами по себе — возможны, — вырвалось у меня.

— Ты их видел? — Валдар ухватил меня за руку.

— В Самаре? — продолжила веселиться Астрис.

— Фух, это… это сложно объяснить. Но они действительно возможны.

— Георг… гий, — мое имя все еще сложно давалось Валдару, — приведи в мой мир телеги. Приведи к нам прогресс!

Я призадумался. Способен ли я, даже с толковыми подручными, создать автомобиль. Точно нет. А пароход? Смешно подумать. Все что я умею хорошо — это воевать. Уничтожать и убивать. Здесь же требовалось прямо противоположное — созидание. Но еще у меня замечательно получалось не сдаваться.

— Самокатных телег не обещаю, но сделаю все, что могу.

— Я хочу дать тебе один совет. Будь построже со своими виланами…

— Нет у меня никаких вилан! Они люди, они — свободны! — мне претила сама идея того, что я стану одним из барчуков и начну хлестать кнутом крепостных.

— Ты им обещал нашим свободу, а они все сбежали, — напомнила мне Рани.

— Не вали им на голову сразу все новшества. Они не справятся, их мир не должен рухнуть в один момент, понимаешь? — продолжил давать мне советы Валдар, — приучай их понемногу. Если вы останетесь на ужин…

— О нет, я не могу, прошу меня простить. У меня там целая деревня с ума сходит! Я заеду к вам позже, когда дела начнут налаживаться.

— Понимаю и принимаю твое извинение, — Валдар встал и протянул мне руку, — рад знакомству, сосед!

Рукопожатие у него было стальным.

Сбивать ноги на ступенях нам не пришлось, Астрис опустила нас с помощью водяного диска. Булат ожидал меня во дворе застывшим изваянием, но стоило мне подойти, как он ожил и забил копытом.

— Пора домой, мальчик, — я похлопал ящероконя по железному загривку.

Когда мы отъезжали от замка, я увидел одинокую фигурку у открытых ворот. Расстояние было большое, но мне показалась, что проводить нас вышла сама госпожа Астрис.

— Хорошо, что вы вернулись вовремя, — проворчала открывая дверь Лукорья, — а то ужин стынет.

— Спасибо за ужин, но у меня есть одна просьба — давай завтра с утра устроим общее собрание вилан?

— Чтобы ты опять намолол чепухи и испугал их? — Лукорья не бросилась со всех ног выполнять мое указание. Меня это только обрадовало — значит не все вилане имеют закостеневшее сознание.

— Нет, на этот раз я буду аккуратнее, — пообещал я.

— Ладно, тут вернулся мальчишка один. Заночевал в сарае. Отправлю его, чтобы позвал остальных. А теперь — будьте любезны, пойдемте уже трапезничать. Кстати, дед твой Михась, мне не поверил и прогнал. Так что его здесь нет, он остался в хижине.

Ужин был выше всех похвал, Лукорья была непревзойденной поварихой. Она выдала нам с Рани по ключу и проводила до наших комнат. В этом вечер я подумал, что не так уж и плохо быть барином. После всех злоключений, опуститься в ванну с горячей водой было настоящим раем на земле! А барская кровать? Казалось, я могу утонуть во всех этих перинах и подушках.

Проснулся я с первыми лучами зари, отдохнувшим и полным сил. Едва я сполоснул лицо в лохани с остывшей водой, в дверь постучали.

— Да?

— Товарищ-доллен Георгий, народ у дома собрался, как ты и просил, — через дверь сказала Лукорья.

— Еще пару минут и иду.

— И… ты готов?

Это был сложный вопрос. Я сам себе его успел с десяток раз задать.

— Готов-готов, сказал же, что иду.

В коридоре я встретил Рани, хорошо, что она проснулась и пришла, чтобы меня поддержать.

— Ты замыслил хорошее дело. Для Белгази немыслимое, но хорошее. Я всю ночь не спала, думала все над тем, что ты говорил в Ратбате. А под утро уснула и поняла — у нас все получится!

Глава 8

Я уже как-то раз стоял на вершине лестницы барского дома. И жутко обделался, что имело свои последствия. Если вчера перед домом собрались в основном старики, женщины и дети, то сегодня к ним присоединились и мужики. Причем стояли они рядом со своими семьями с недобрым видом. И как бы невзначай каждый мужичок с собой прихватил кто вилы, кто тяпку. Один, русый, розовощекий, похожий на сдобный пончик, держал на плечах молот. Ой не просто так, народ с собой инструменты прихватил. У меня возникло чувство, что если им не понравится то, что я скажу, меня на те же вилы поднимут. Для селян в этом был смысл — убийцу доллена поймали, казнили и сами ни в чем не виноватые. При таком раскладе они и наказание могли бы себе скостить.

На встречу с общественностью я тоже пришел не с пустыми руками. В этом странном мире без вил Уроша, я чувствовал себя раздетым, не знаю почему, но пропитанное волшебством дерево в ладони придавало мне уверенности.

— Здравствуйте, граждане вилане! — гаркнул я на манер военачальника, проводящего парад.

В ответ я не услышал ровным счетом ничего. Селяне продолжили окидывать меня хмурыми взглядами. Как пить дать на вилы поднимут! Тут мне вспомнились слова Валдара, о том, что рожденным в неволе людям свободу надо давать понемногу, чтобы у них голова с непривычки не закружилась.

— Вчера… вчера я был немного не в себе, — начал свою речь я совсем не так, как задумывал, — сами понимаете, бой был тяжелым и мне досталось. Но вчера это вчера. А сегодня… а сегодня я говорю вам — я ваш новый доллен!

Легкие шепотки, проносившиеся по толпе, мгновенно стихли. Не такого от меня ожидали селяне.

— Георг, ты чего⁈ — прошептала стоящая за моей спиной Рани. Я смог удивить и ее.

Да ничего. Если я дам слабину — мне конец. Может с помощью вил я и отобьюсь, но долго мне по местным лесам не пробегать.

— Вчера мои права утвердил сам кваллен! Выдав верительные грамоты на управление эти поместьем! — я не знал, как на самом деле работала местная бюрократия. Но был уверен, что крестьяне тоже не в курсе всех этих тонкостей.

— Доллен! Новый доллен! — зашептались селяне. Самые впечатлительные из них начали снимать шапки.

— И как ваш новый владетель, я хочу сказать, что я собираюсь сделать Элестию самым богатым и процветающим долом на Боргосе. Не скрою, для этого придется много работать, — я остановился и оценил реакцию слушателей. Она была абсолютно нейтральной. Смотрят, не мигают. Значит тяжелым трудом их было не напугать, — и вы! Вы станете самыми зажиточными жителями на острове!

Я ожидал, что хотя бы тут вилане хоть как-нибудь отреагируют. Похлопают или радостно поулюлюкают. Но они стояли с таким же отсутствующим видом, как и в самом начале собрания.

— Эй! Слышали, что сказал доллен⁈ Чего стоите, как пни? А ну живо за работу! — раздался голос из толпы. Я пригляделся и нашел говорившего. Им оказался дед Микаль!

Его короткий, но эмоциональный призыв был услышан. Народ зашевелился и направился к выходу из имения. Часть вилан, видимо дворовые, наоборот пошли к зданию.

Я махнул рукой деду, приглашая подняться. И сам пошел ему навстречу.

— Я думал, хуже уже не будет, — прошипел дед, приблизившись, — но нате-получите, вы опять отличились! Вы чем вообще думаете⁈ Собирайте манатки и бежим!

— Не можем, деда, — сказала подошедшая к нам Рани, — если мы сбежим, сюда придут отряды кваллена.

— Придут. Обязательно придут. Но хоть вы спасетесь!

— Не переживай, Микаль, у нас есть план. И я был бы рад, если ты нам поможешь.

— Помочь? Я? Как⁈

— Пройдем туда, где меньше ушей, — предложил я.

Дотерпел дед только до холла.

— Рассказывайте, что задумали! — потребовал он.

Оно попросил — мы с Рани сделали. Дед, после нашего рассказа, стоял минуты две открывая и закрывая рот, не произнося ни единого звука.

— Деревня? Без доллена? Да как… да как вы вообще до этого додумались?

— У меня в мире такое есть. Живут люди коммунами. У них все общее…

— Но тут не твой мир! Тут один доллен может в пыль стереть сотню, а то и тысячу вилан! — возразил дед.

— Не всегда, деда. Георгий уже двух победил! — напомнила ему внучка.

— Это везение!

— И кое-то еще, — ответил я, поглаживая вилы, — короче дед — будешь помогать или панику сеять?

— Я… да чем я вам помогу? Я обычный старик, — вдруг сломался дед Микаль.

— Ты мудрый старик. И самое главное — ты местный старик. Ты в курсе всех дел.

— И? — дед почувствовал подвох.

— Ты станешь новым управляющим поместья.

— Я⁈ — дед аж присел от неожиданности, — я знахарь! Я в лесу живу!

— И все равно разбираешься в хозяйстве лучше меня! Ты пойми, я с шестнадцати лет в окопах! Я кроме как воевать ничего больше не умею! — надавил я на деда.

— И чего надо-то?

— Проедься по поместью. Я тебе экипаж дам. Посмотри, что как. С людьми поговори, задания им раздай. Мне надо знать, как вообще дела у нас обстоят. Справишься же?

— Деда — пожалуйста, — умоляющим тоном сказала Рани.

— Управляющий, тоже мне придумали, — деда затея расстроила. Но отказать внучке они не смог, — прокачусь — но ничего не обещаю.

— Че удумали, а? Че удумали! — подкралась к нам Лукорья.

— Все хорошо, мать. Надо вот деда Михася коляской обеспечить.

— Пущай идет на улакшу. Выдадут.

— Вооот, хорошо. И нам тоже ревизию надо сделать.

— Ре… что? — Лукорья не поняла, о чем я говорю.

— Осмотр владений, — уточнил я, — ну что, пошли смотреть закрома?

Дом ожил. По нему сновали дворовые. Живые люди вели себя как тени. Они старались на меня не обращать никакого внимания, я тоже к ним особо не приглядывался. Пускай пока Лукорья ими командует, с чем кстати, старушка справлялась на «отлично» — слуги носились как ошпаренные, прибирая тот бардак, который мы сражаясь развели со старым долленом.

— Если вам что-то нужно, товарищ Георгий, то обращайтесь не к слугам, а ко мне, — предупредила меня Лукорья, ведя нас за собой в подвал.

— Почему?

— Потому что у нас так заведено. Да и вилане робеют, когда вы обращаетесь к ним напрямую. Могут чего и напутать, — старушка долго выбирала ключ на связке. Наконец нашла нужный и открыла дверь в подвал, — прошу.

С самого порога мне захотелось есть. И желудок заурчал, и слюна чуть на подбородок не побежала. Запахи в подвале стояли такие, что мне захотелось попросить Лукорью срочно накрывать обед. И сразу же полдник.

Старушка зажгла лампу и подняла ее повыше, освещая содержимое кладовой. Пламя масляной лампады не смогло осветить весь подвал, но и части увиденного мне хватило, чтобы присвистнуть от удивления.

— Это ж сколько здесь добра? — выдохнула Рани.

— Надолго, — ответила Лукорья, еще выше поднимая светильник.

Мне такого великолепия еще ни разу не доводилось видеть. Копченные целиковые туши соседствовали с гроздьями сосисок и колбас. На уходящих в темноту рядах выстроились глиняные горшки и кувшины, на полках лежали головки сыра и завернутые в хост куски неизвестно чего. Над ними висели веники из трав, которые и дополняли тот дурманящий разум запах своими ароматами. Ближе всего ко входу висели диковинные розовые коренья, завитые в спираль.

— У меня сейчас обморок будет! — заявила девушка, — я из этого всего только кортут ем!

Она показала на корни.

— Так пища наша такая виланская — кортут на завтрак, кортут на обед, — печально заметила Лукорья.

— Что еще за кортут? — я потрогал корни. Высохшие, почти невесомые, под пальцами начинали крошится.

— Так им у нас почти все поля засеяны. Как из земли достанешь, можно сырой грызть, — Рани пояснила мне всю прелесть корневищ, — высохшие перемалывают, из этой муки лепешки пекут. А самый вкусный кортут — запеченный на углях. Он жирный такой и сладкий!

Понятно, передо мной висел источник дохода поместья и по совместительству основная пища простого народа.

— А копчения или колбасы, вам что, барин не дает?

— Раз в год, на вечерню Лимы. И то по маленькому кусочку, — вздохнула Рани. На девушку было страшно смотреть, вот-вот и действительно в обморок упадет.

— Значит, слушай мой первый барский указ — выдать сегодня в честь моего воцарения по палке колбасы и головке сыра. В каждое хозяйство…

— По миру пойдем, — всплеснула руками Лукорья.

— Сколько у нас всего семей?

— Дык за сотню!

— А душ?

— Дык за шестьсот!

— Ладно, тогда ограничимся сыром. Колбасу будем выдавать за особые заслуги, — я немного поумерил свои аппетиты, — найдется с кем снедь по домам раскидать?

— Товарищ Георгий, за сыром они сами прибегут.

— Не надо сами, нам здесь толпы голодных вилан ни к чему. Так, что у нас еще имеется? Мебель и прочая утварь меня не интересует. Давай посмотрим на то, что в оборот можно пустить.

— Ой мамочки! — вдруг схватила меня за руку Рани, — это что?

Из темноты на нас вышло странное существо. Маленький белесый дракончик с подрезанный правым крылом и серыми глазами, которые затянула мутная пленка. Существо втянуло воздух и потеряло к нам всякий интерес.

— Это еще кто такой⁈

— Пещерный слепень. Мы держим их здесь, чтобы не дать расплодиться крулям, — Лукерья объяснила необходимость в дракончике.

— Ну да, крулей только допусти до съестного, все выжрут, — согласилась с ней Рани.

Следующая сокровищница находилась за небольшой дверью в личных покоях старого доллена. И спрятана она от чужих глаз самым прозаическим способом — за картиной! На ней был запечатлен сам барин, в стародавние времена, когда он был еще молод и красив. Восседал он на Булате и в руках держал острую сабельку. У всех мелких дворян, наверное, есть бзик на подобных батальных полотнах.

Картина отъехала в сторону, открыв нашему взору дверцу, больше подходящую размерами какому-нибудь гному, а не человеку.

— Открывайте, — отошла назад Лукорья.

— Что значит — открывайте? Все же ключи у тебя?

— Ты думаешь, что доллен доверял мне ключи от сокровищницы? Да он их собственному сыну не давал!

— Значит придется ломать? — дверь выглядела внушительно. Чуть ли не сплошная стальная плита. Мне вспомнился круглый крепыш, который пришел на собрание с молотом. Может его позвать?

— Зачем ломать, ключ у вас, — Лукорья меня успокоила.

— У нас?

— Вы же забрали пряжку с праха доллена? — подсматривала значит старушка за нашим сражением.

— Ну кажется забрали, — неуверенно ответила Рани, боясь признаться, что взяла в руки священный кобаж.

Лукорья указала на прямоугольную щель в двери.

— Сюда вставляй.

Нам повезло, что Валдар отказался от щедрого дара. Ломали бы мы сейчас стену или дверь выносили и времени бы на это у нас ушло вагон и маленькая тележка. Я достал пряжку и вставил ее в указанную Лукорьей щель. Раздался едва слышный щелчок и дверь приоткрылась. Я взялся за ручку и потянул — тяжелая собака! Интересно, как ее старик-то открывал?

Сокровищница была малехонькой. Два на два метра, не более. В углу стоял манекен, наряженный в порядный мундир, явно боевой. Награды на груди имелись, ленточка красная от плеча до пояса. Значит старый доллен повоевал в свое время. Большую часть комнатки занимал деревянный секретер с кучей мелких ящичков.

— И что тут где? — спросил я у Лукорьи.

— А знаю? Отродясь тут не была. Доллен в сокровищницу никого не пускал, хотя сам здесь сутками сиживал.

— Значит будем искать.

В большинстве ящиков хранилась всякая чушь. Старые от времени выцветшие письма, в которые я все-таки заглянул. Не в надежде найти там какие-нибудь тайны прошлых владельцев дола, а просто попробовать прочесть написанное. Грамоте я на фронте обучался, в окопах. Поэм написать не могу, но худо-бедно прочесть — запросто! Я водил пальцем по бумаге… и без толку! В итоге не встретил ни одной знакомой буквы!

— Это какой вообще язык⁈

— Как какой? Белгазийский, — ответила мне Лукорья, — мы на нем говорим.

— Я грамоте не обучена, — призналась Рани.

Еще одна заковыка — как я могу говорить на языке, который я не знаю и вообще первый раз про него слышу? Заострять внимание на этом вопросе я не стал, иначе мне пришлось рассказывать своим спутницам, кто я такой и как попал в их мир. И признаваться, что Самара далеко не остров.

— Хорошо, — я вытащил с другого ящика и открыл большую пыльную книгу. Ее страницы были также исписаны непонятными мне символами. Располагались они в три колонки, — а я это что?

— Книга учета. Доллен считал сколько мы заработали, а сколько потратили.

Полезная книга, но не для меня. Ладно язык, я надеялся, что смогу его выучить, что с такими штуками, как бухгалтерия, у меня всегда были сложности. Циферки это вообще не мое.

— Ты сможешь с ней разобраться?

— Разобраться?

— Мне надо понять, на чем мы зарабатываем себе на жизнь.

— Я тебе и так расскажу — весной высеваем кортут. Осень собираем корни и коробочки с семенами. И потом все по новой.

Нехитрое мироустройство. Но я понятия не имел, как в нем что-то поменять так, чтобы мы и налоги в казну выплачивали и сами жили на приличном уровне.

— Вот и почитай, сколько высаживаем, сколько собираем, — я вручил пыльную книгу Лукорье.

И открыл следующий ящик. В нем что-то звякнуло.

— Сокровища⁈ — Рани в предвкушении потерла ладошки.

— Сейчас поглядим, — я вытянул из ящика небольшой мешочек. Развязал на нем тесемки и высыпал содержимое на столешницу, — о! монетки!

Там на самом деле находились монеты. Большие, но не привычные мне кругляши, а золотистые восьмигранники. Я взял один из них — легкие, золото было бы гораздо тяжелее. Я подкинул и поймал монетку. На одной стороне я увидел незнакомый мне символ, на другой был еще один, но мне он был известен.

— Солнце, — изображение было примитивным, кружок с несколькими идущими от него линиями-лучиками.

— Это сол, точнее десять солов, — произнесла название монеты Рани, — а сзади символ Гримма.

Я покопался в кучке и вытащил из нее еще одну монетку. По цвету и весу она очень похожа на алюминий, на обороте я увидел еще одну знакомую символику.

— А тут — луна?

— Да. И монетка в пять лунт.

— А сколько здесь всего? — я поворошил кучку, — хватит, чтобы еще одно такое поместье купить?

Рани слегка замялась.

— Я не знаю, у вилан редко бывают деньги.

— Вот дела? А чем же доллен вам платил?

— Доллен? Платил? А за что он должен платить? Он дает нам еду, кров, защиту. И участки земли, на которых мы можем садить кортут.

Я перевел взгляд на Лукорью.

— Тут денег много?

Да с ответом не торопилась, а смотрела на меня с прищуром.

— Ты откуда такой, а? Товарищ Георгий?

— Мать, отсюда точно не видать. Так денег много у нас? Или мало?

— Скорее мало, чем много. Дела в поместье все хуже и хуже. Доллен говорил, что мы едва концы с концами сводим.

— Пересчитай. Запиши. И положи на место.

— Ты мне… деньги доверяешь⁈ — обычно спокойную Лукорью аж затрясло.

Вопрос был правильным и своевременным. Сколько я старушку знаю? День? Второй? Немного, учитывая, что я ей кассу всего нашего дола доверяю. А если, с другой стороны, посмотреть — куда ей бежать? И дело даже не в том, что у нее возраст почтенный, а в том, что у нее дорожной грамоты нет. Только выйдет она за пределы нашего дола, ее тут же схватят. И никакие деньги ей не помогут. Мерзко, конечно, пользоваться аналогами крепостного права, а что поделать — отчаянные времена требуют отчаянных решений.

Копируя Валдара, я поднял вилы и прикоснулся к плечу старушки.

— Назначаю тебя казначеем дола Элестия! — торжественно произнес я.

Я бы еще добавил и про оплату этой высокой должности, но промолчал, так как ничего вообще не понимал в ценности местных денег. Предложу ей пять лунтов, она обидится. Или наоборот — с ума от счастья сойдет. Так что расчет с работниками я перенес на потом. Платить я им однозначно собирался, ничто так не мотивирует на ударный труд, как достойная оплата этого самого труда.

Глава 9

Остальные достопримечательности барского дома на меня не произвели никакого впечатления. Ну подумаешь ванна из цельного черного камня, отполированного в зеркало. Я и в деревяной помоюсь, если вдруг приспичит. Гардероб тоже особого восторга у меня не вызвал. Это Рани, ничего кроме домотканого холста в жизни не носившей, от удивления минут пять нормально разговаривать не могла. Девушка ощупывала струящиеся и искрящиеся ткани и цокала языком от восторга. Женщины они во всех мирах женщинами и остаются. Покажи им яркую цацку они и сознание потеряют! Хотя я для себя приметил пару охотничьих костюмов из мягкой кожи, удобных и практичных. К ним комплектом и сапоги шли.

Утвари было много, барский дом был битком набит разными вещами. Но насколько они полезны или ликвидны, я понятия не имел.

Дед Микаль принес еще одну горсточку неприятный новостей. Вечером, когда мы собрались за столом, он начал свой неутешительный доклад:

— Значится так — зиму мы не переживем!

За столом собрался «Совет депутатов» в следующем составе: я, Рани, Лукорья и дед Микаль. И только я смог сдержаться и не запричитать о том, что мы все умрем.

— Дед, не сгущай краски, давай по существу и фактам. С чего мы это вдруг зиму не переживем? Я кладовку сегодня видел — там еды битком!

— Сравнил подвал доллена с запасами для вилан! У вас может тут склады и ломятся. А амбары у нас пустые! В прошлом годе урожай плохой был, да и крули постарались!

Второй раз за день я слышал о загадочных «крулях», что любят полопать за чуждой счет. Наверное какие-то местные вредители, на которых надо найти управу.

— А в этом году? С урожаем что?

— В этом не лучше, засуха. Кортут едва до пояса поднялся.

— До пояса… и что? — агрономом я тоже не был.

— А должен быть выше головы. Тогда и корневище большое будет, — пояснил дед.

— Мужики что говорят? Сколько соберем? — в этом вопросе я полностью полагался на мнение вилан.

— Мер три-четыреста. Не больше.

Я понятия не имел, насколько большая или наоборот маленькая была мера в этом мире. И выяснять это пока не хотел. Меня мучил другой вопрос.

— Мера корня сколько стоит? За сколько и где мы можем его продать?

В разговор, как более знающая, включилась Лукорья.

— По книгам выходит, что нам давали по четыре сола за одну меру.

Фууух, что-то мне сложнее и сложнее ориентироваться в этом мире. Ладно, переведем для себя в более понятном ключе — четыре рубля за пуд.

— И получается, что если мы продадим весь урожай этого года, то получим… — я призадумался, с цифрами у меня действительно сложные отношения.

— Тыщу шестьсот солов, — не зря я назначил Лукорью казначеем. Вон как лихо в голове целые тысячи слагает!

— А народ чем кормить зимой будем? — дед Микаль оказался настоящим депутатом, о народе-то как печется.

— Прокормим, не переживай. Полторы тысячи золотых значит, плюс-минус. А налогов за поместье сколько отсылаем в казну?

— Налогов? А я знаю? — развела руками Лукорья.

— Так выясни, в книге однозначно про это должно быть.

Старушка, беззвучно шевеля губами, начала перелистывать бухгалтерскую книгу. Мы же успешно прикончили мясной пирог. Что послужило ему начинкой, я уточнять не стал. Ящерка, наверное, но ящерка вкусная. Главное в голове ее образ не держать.

— Нашла! — обрадовалась Лукорья, — за год мы платим две тысячи солов.

— А зарабатываем тысячу шестьсот? Даже если народ без хлеба оставим? Интересная арифметика вырисовывается.

Людей не кормить я не могу. Кладовой доллена на такую толпу надолго не хватит. Но я кое-что вспомнил и в душе у меня загорелся робкий огонек надежды.

— У нас же еще монеты были! Мать, сколько насчитала?

— Семьсот двадцать с мелочью, — еще больше разочаровала меня Лукорья. Я так, как она, в голове числа складывать не мог. Но быстренько прикинул и понял, что все одно — маловато выходит. Не складывается у меня никак и с георгом рассчитаться. И в доле голодный бунт не получить.

— Хорошо, что-нибудь обязательно придумаем.

— Что уж тут придумаешь. Запасов нет, жара эта еще, засуха… — завел свою бурчальную пластинку Микаль.

— Засуха! — я хлопнул себя лбу, — а скажите, дорогие мои селяне, если мы сейчас поливать начнем…

— А как ты польешь? Ты поля-то видел? С ведрами не набегаешься!

— Зачем с ведрами…

Договорить я не успел.

— Не велено! — раздалось из-за двери, — доллен с друзьями трапезничает.

— Да отойди ты!

Слуге явно не удалось задержать незваного гостя. Дверь открылась, и я удивленно воскликнул, увидев, кто к нам пожаловал:

— Астрис⁈

— Не помешала? — девушка и не думала останавливаться. Она влетела в малый обеденный зал и уселась на свободное кресло.

— Да какой там не помешала, ты как мысли читаешь — нам нужна твоя помощь! — признался я.

— Мне бутылку красного! — Астрис отдала распоряжение застывшему в дверях слуге, потом повернулась к нам, — я знала, что ты увязнешь! Вилане частенько мнят себя великими правителями, считают, что доллен целый день валяется на кровати и ничего не делает. Но реальность такова — чтобы управлять долом, нужные неординарные мозги и навыки.

Высокомерность и заносчивость дочки соседа меня раздражали. Однако мне от нее было кое-что нужно, поэтому ее приходилось терпеть.

— У нас тут небольшие проблемы…

— Какой там небольшие… все плохо! — вмешался в разговор Микаль, — в амбарах крули хозяйничают, денег нет, жара и засуха…

— Засуха? — с улыбкой посмотрела Астрис на меня.

Чего от нее не отнять, так это неординарного мышления. Девушка практически мгновенно догадалась, какого рода помощь от меня требуется.

— Я поговорю с отцом. Один раз он поможет. Ну может быть два. Но бегать как гвен на поводке, он не будет. Так что ребятки, дальше вы сами.

Все верно она говорила. Вот только куда сами? Я и так не гений земледелия, а тут еще и совсем сказочные растения да диковинные зверюшки. Астрис сказала «гвен» — а кто это? Я смутно помнил, что вроде бы собака.

— Мы не против. Мы сами и хотим, — Рани стеснялась, потому что за столом с дворянами ей не каждый день приходилось, — но нам бы понять — как и куда идти?

Астрис продолжила смотреть только на меня. Неизвестно по каким критериям, она определила, что я ей ровня. Остальных же она старалась не замечать.

— У вас тяжелое наследие. Гундар был откровенным придурком, а папашу его разбил маразм. Я знаю, что у вас дрянь, а не поместье. Они не заморачивать с хозяйством, продавали то, что дарила земля и не задумывались о будущем.

— Откуда ты это все знаешь? — дома Астрис и ее бывших хозяев долгое время враждовали, поэтому к девушке она относилась с осторожностью, — вы к нам шпионов подсылали?

— Очень оно нам надо — к вам шпионов присылать. Чтобы узнать что? Что Гундар, да гореть ему вечно, очередную виланку обрюхатил? Полезные сведения, ничего не скажешь.

— Тогда откуда? — ответ Лукорью не удовлетворил.

— О! — повернулась к ней спиной Астрис, услышав, что открылась дверь, — одну принес? Беги за второй. Я предполагаю, чтовечер у нас затянется.

Пробка из бутылки, которую слуга держал на подносе, вылетела сама по себе. За ней вылетело и вино, умудрившись ничего и никого вокруг себя не забрызгать. Оно свернулось в сияющий шар, поплывший к нашему столу.

— Кто будет, поднимайте бокалы.

Бокал поднял только я. Видимо вилане с опаской относились к магии господ. Я пригубил — напиток на вино похож был мало, по вкусу он больше напоминал настойку.

— Так вот, чтобы узнать, чем вы живете и дышите, мне достаточно в Отверне ваши товарные накладные прочесть. Товары мы через один и тот же порт отправляем.

— Согласен, хозяйство у нас не в лучшем состоянии. Как мы это можем исправить?

— Перестать продавать кортут, — дала совет девушка.

Хорошо еще, что бесплатный. С чего я взял, что взбалмошная дочка хоть что-то понимает в зарабатывании денег? Ей с рождения все само падает в рот.

— Э… как это? Перестать? — ошарашенно спросил Микаль, — а на что мы жить будем?

— Я к тому, что перестать продавать сырой котут. Необработанный.

— А что еще с ним можно сделать?

— Самое просто — высушить и сделать из него муку. Она принесет вам за тоже количество в два раза больше прибыли.

Зря я плохо об Астрис подумал. Есть у девчонки коммерческая жилка!

— Ну это не получится. Доллен пробовал мельницу построить — нету у нас рукастых мужиков! Ветра у нас слабые, поэтому башню надо высокую ставить. Вот поставили…

— А через неделю она покосилась и рухнула! — дополнила его рассказ Лукорья, — раз у доллена ничего не получилось — нам-то куда? Камни складывать это ж уметь надо, а не просто так бам-бам и готова мельница.

— Это не проблема, — отмахнулся я от панических настроений, — а что еще можно с кортутом делать?

— Еще выгоднее собрать и отправить в речку, вымачиваться. Он распадается на волокна, волокна на сушку, потом из них плетутся нити. Хотите больше — сразу делайте ткань. Она ценится на материке. Кстати, кортут с островов именно за этим и покупается. А вы его сырым едите, — Астрис не могла обойтись без того, чтобы не подколоть вилан.

— Такое мы точно не потянем, из овощей веревки тянуть, это же сколько ума надо! — к этой идее Лукорья отнеслась еще более скептически.

— А ткать… из вас хоть раз кто-нибудь ткал? Нет? Вот и я о том же говорю. Идеи у вас госпожа красивые, но только вряд ли мы их потянем. Лучше вот что сделаем — позовем людей и пойдем в Рыжий лес. Грибочков наберем, ягод. Да и кору заготовим. Переживем зиму, даст Лима.

— Не все, — не согласилась Астрис, — на похлебке из коры долго не протянешь. Да и… горькая она наверное? Поешь и внутренности выворачивает, да?

Астрис сделала глоток и посмаковала вино.

— У нас в деревне есть рукастые мужики? — я повернулся к Микалю.

— Я же говорю — одни олухи… ну разве что Сиом, кузнец наш. Но он тоже окромя гвоздей и плугов отродясь ничего не делал. А уж мельницу сложить… не, куда ему.

— Нам не надо делать башню, — у меня второй раз за вечер случилось озарение, — дед Михаль, не в службу, а в дружбу, сгоняй за кузнецом.

— Без толку, все это, без толку, — проворчал дед, но из-за стола поднялся.

Михаль ушел, вместе с ним отправилась и Рани. Оставшаяся с нами Лукорья встала на сторону деда.

— Глупая затея мельницу ставить. У нас и крыльев для нее нет.

— Сделаем.

— А камни мельничные где возьмем? — продолжила проявлять она консерватизм.

— Купим, — улыбаясь и поднимая бокал, парировала Астрис.

— Купим, — повторила за ней Лукорья, — и последнее растратим.

Я не обратил внимания на старушечьи причитания.

— Астрис, зачем ты приехала?

— Посмотреть, как вы тут устроились.

— А помогаешь зачем?

Астрис поболтала вином в стакане, а потом вообще закрутила его в вихрь.

— Скучно. Ты не представляешь, как скучно жить в нашей глуши.

Я-то думал, что ею движет что-то хорошее, а этой дурой набитой движет скука! Я едва сумел злость в себе подавить. Терпеть, надо терпеть, Астрис может оказаться крайне полезной, учитывая, что остальные помощнички у меня такие себе.

— Я сегодня заночую у вас — девушка не спрашивала, она утверждала, — прикажите подготовить мне комнату, — девушка не спрашивала, она утверждала.

— Хорошо, — подскочила Лукорья, — я все устрою.

Она торопливо вышла, оставив нас с Астрис одних.

— Откуда ты так хорошо разбираешься в корнях, муке, тканях? — по моему мнению дочка аристократа должна иметь совершенно другие увлечения.

— Деньги моего папочки открыли мне путь в один из лучших университетов в империи. Знаешь, чему я там научилась?

— Понятия не имею. Я в университетах не обучался.

— Зря, у тебя есть задатки, надо было их развивать. Так вот — у моей семьи сильный дар. Но в академии были те, кто мог меня одним взглядом раздавить. Тогда я решила, что буду расти в другом ключе. Я буду знать больше них, уметь больше них и добьюсь всего, чего захочу!

Ага, теперь понятно, в чем тут дело! Барышня решила помогая нам, добиваться каких-то своих целей! Она просто использует мой дол, как ступеньку, чтобы подняться выше. Ну и пусть тренируется на нас, пока наши дорожки не разошлись. Только чует мое сердце, что с этой девчонкой надо быть всегда настороже.

— Ваши покои готовы, — приоткрыв дверь, сообщила Лукорья.

— Отлично, — встала из стола Астрис. Она помахала мне рукой, — до завтра. Утром начнутся великие свершения, будь к ним готов.

— Постараюсь подготовиться. Лукорья, будь добра, принеси перо, чернила и бумагу, — сказал я и тут же пожалел о сказанном. Черт его знает, что используют для письма в этом мире.

Однако я не сел в лужу, Лукорья, без лишних вопросов, принесла требуемое. Рисование, в отличии от математики, мне всегда давалось просто. К приходу кузнеца уже был готов набросок моей идеи.

Михаль и Рани зашли в обеденный зал, а здоровяк-кузнец остался в дверях, переминаясь с ноги на ногу. Он не знал, чего ожидать от странного доллена.

— Проходи, угощайся, — махнул я рукой в сторону стола, — меня… меня Георгием зовут.

Пускай привыкают к моему имени. Менять его я не намерен.

Кузнец подошел к столу и уселся на краешек стула.

— Господин…

— Георгий. Или товарищ, — поправил я кузнеца.

У того на лице появилось смятение. Назвать меня «георгием» — значит плюнуть в сторону правящей семьи. «Товарищем» — сделать тоже самое, но в мою сторону.

— Я… мне… велено было… вот… пришел, — бедняга начал заикаться от волнения.

— Хорошо, что пришел — смотри, — я подал ему листок с чертежом.

В него же заглянули заинтригованные Микаль и Рани.

— Каракули какие-то, — дал оценку моему творчеству дед Микаль. Ну конечно, что он там разглядит одним глазом, второй у него закрывала холщевая повязка.

— Интересно! — девушка напротив вдохновилась рисунком, — а что?

— Сейчас объясню. Вот глядите, это река…

— Какая еще река? — не дал договорить старик.

— Да какая разница! Любая, потом выберем. Вы принцип сначала поймите! — дед начал меня раздражать, — строим поперек течения дамбу. Вода поднимается, делаем по лотку сброс. Теперь самое важно — вот тут ставим водяное колесо…

— Какое-какое?

— Водяное. Круглую штуку такую с лопатками. Из хорошей тяжелой древесины. Есть у нас такая? — я спросил у деда, чтобы вовлечь его в беседу. А то он перебарщивал с критикой и сомнениями.

— В Рыжем лесу найдем, — пообещал тот.

Я был уверен, что с постройкой колеса я и один справлюсь, а с толковыми помощниками — тем более.

— Отсюда пускаем вал, насаживаем на него шестерню. Здесь еще одна, здесь снова вал и камень мельничный…

— Господин, — подал голос кузнец.

Я смирился с тем, что он называет меня господином. Хорошо еще, что сознание от страха не потерял.

— Ну? — подбодрил я кузнеца.

— Я бы вот так сделал, — он чертил по бумаге грязным от угольной пыли ногтем, — это вот сюда. Да еще бы пару шестеренок добавил.

— Как, говоришь, тебя звать? — спросил я и он стал белее бумаги, по которой водил пальцем.

— С… с… Сиом.

— Молодец, Сиом, голова у тебя варит! Как думаешь, сможешь такое построить?

— Я⁈ Один⁈

— Зачем же один? Помощников тебе дадим. Точнее сам выберешь. Я тебя бригадиром сделаю.

— Бригадиром… это как?

— Как капитаном, только не по военному делу. А по мирному, по строительству.

— Я… я смогу! — с трудом, но все-таки смог из себя выдавить Сиом.

— Я не сомневаюсь. Начинай думать, кого возьмешь себе в помощники. Тебе выдадут десять лунтов. Им по пять. Если в срок успеете мельницу построить. Пока только сам механизм. Испытаем и если заработает, то навес поставим.

— Нам дадут деньги⁈ — изумился кузнец.

— Конечно дадут — любой труд должен быть оплачен.

Уходя Сиом не переставая бил поклоны и благодарил, благодарил и еще раз благодарил доброго доллена. И непонятно было, чему он больше радуется. Тому, что сможет заработать. Или тому, что добрый господин дал ему шанс построить нечто невозможное. Нечто невероятное!

Глава 10

— Проснись! Вставай-вставай! Нам уже пора!

Я ночевал в барском доме всего один раз, но к хорошему привыкаешь быстро. Вот и я привык, что пока я не открою глаза, в доме царит полнейшая тишина. Слуги ходят на цыпочках, разговаривают шепотом, в общем делают все, чтобы барин нежился в объятиях сна. А тут, едва на улице забрезжил рассвет, в дверь забарабанили самым беспардонным способом!

— Кого там принесло? — буркнул я, не открывая глаз. Хотя я по голосу слышал кого. Еще вчера Астрис обещала мне какие-то незабываемые приключения. И похоже, что она решила сдержать свое слово, — потерпи немного, иду.

С кровати я вставать не торопился, решив дать себе поваляться еще пару минут и настроиться на эти самые приключения. Однако давать мне лишнее время Астрис не собиралась. Дверь с треском открылась — она что, ее выбила⁈

— Поднимайся! Ты пропустишь все интересное! На, надевай, — девушка швырнула на кровать ворох одежды.

— Зачем это⁈

— Ты же не хочешь поехать в Отверн…

— Куда⁈

— Отверн — это крупнейший порт Боргоса, торговый порт. Там мы найдем все, что нам необходимо. Но не стоит заявляться туда в той странной одежде…

— Нам⁈ — я не припомнил, чтобы я заключал с Астрис какие-нибудь конкретные союзы.

— Нам-нам, я решила плотно заняться твоим поместьем.

— Заняться⁈

— У меня есть богатая теоретическая база, пора ее применять на практике! Ну ты встаешь или нет⁈

— Может ты хотя бы отвернешься?

— Ой-ой-ой, какие мы, оказывается, скромные, — фыркнула Астрис, — жду тебя в обеденном зале. И не смей снова засыпать!

Девушка вышла из спальни. Чертовка, как есть, чертовка! Хотя мне такой помощник и нужен, чтобы и себе и другим застаиваться не давал.

Из вороха одежды, принесенной девушкой, я выбрал охотничий костюм из мягкой коричневой кожи. Остальную одежду мне происхождение надеть не позволяло, уж слишком много на ней было всяких бантов, оборок, шелка и бижутерии.

— Отлично выглядишь! — похвалила мой выбор, уплетавшая яичницу Астрис, — не стыдно будет с тобой в приличном месте оказаться.

— Вы куда-то собрались? — спросила Рани.

— В Отверн.

— Ой, а можно с вами? — селянка уже говорила, что никогда не бывала за пределами Элестии. Представляю, насколько ей было интересно отправиться в самый настоящий порт.

— Нельзя, — отрезала Астрис, — нам с собой только толпы ротозеев-вилан не хватает. Георгий сойдет за моего управляющего и сопровождающего. А вы…

— Я могу с собой вилы взять? — не дал я разгореться очередному классовому скандалу.

— Зачем… хотя, в порту всякого отребья хватает. Оружие лишним не будет. Лукорья, — пощелкала пальцами Астрис, — распорядись, чтобы Георгию для вил сшили чехол. Нечего проклятым артефактом на виду у всех махать.

— Кстати, что там с этим Урошем? За что его прозвали проклятым? — на мою голову столько информации свалилось, что я не успевал ее переваривать. И иной раз упускал что-то крайне важное.

Звякнула ложка, которую дед Микаль уронил в суп. Но только он открыл рот, как Астрис ледяным тоном произнесла:

— Потом. Об Уроше — потом. И не при всех!

Пришлось опять переводить тему для беседы. Про загадочного Уроша мы с Астрис можем поговорить по дороге в порт.

— Лукорья — остаешься главной в доме. К тебе может обратится Сиом — выдашь ему любой инструмент или материалы, какие попросит.

— Дожили, вилане из господского дома инструменты таскают, — вздохнула старушка.

Я пропустил причитания мимо ушей. Это только начало перемен в усадьбе, поглядим, как бедная старушка потом голосить будет.

— Дед, Рани — на вас поля. Считайте, что они остались без присмотра. А уход за ними никто не отменял, проконтролируйте, чтобы наш урожай не пропал, — я понимал, что фактически назначаю их на должность надсмотрщиков. Но что делать, вилане, после свержения предыдущего доллена напуганs и дезориентированы. Без направляющей их сейчас руки, урожай мы точно потеряем. И зимой подохнем с голода.

— Хорошо, — ответила девушка. Потупив взгляд и опустив голову.

— Рани, я обещаю — мы с тобой обязательно съездим в Отверн. В следующий раз.

— Да? — на лице девушки засияла улыбка.

Я кивнул.

— Прикажете Булата седлать? — спросила Лукорья, а я кинул еще раз.

— Булат это лух Гундара? Да уж, гениальность вилан во всей красе. А ты не догадываешься, сколько слухов пойдет, если ты в порту появишься верхом на нем? И первый из них будет звучать примерно так — а где Гундар? Уж не убил ли его случайно этот дерзкий, но глупый виланин? Лукорья — коляску готовь. И не мою, а вашу. Прокачусь за ваш счет.

Я с собой взял все имевшиеся в наличии деньги. И пряжку с цепью захватил. Когда мы выехали из поместья я украдкой показал их Астрис.

— Зачем взял? — мы с девушкой вдвоем сидели на козлах. Но управляла лошадьми девушка, так как я понятия не имел, где находится Отверн и как туда добраться. Дорог как таковых в Элестии не было, имелись лишь направления в виде еле заметных тропок.

— Я подумал, что у тебя в торговом порту могут быть люди, которые купят всякую всячину.

— Да. Есть. Но… ладно, придется тебе про кобаж рассказать поподробнее. В принципе его можно продать. Или купить. Но у каждого крупного камня есть свой владелец. Оформлением сделки занимается личная канцелярия георга. В Отверне есть ее отделение. К примеру, ты хочешь продать камень, я купить. Мы идем в канцелярию и камень переписывается на меня. Если вдруг выясняется, что ты хотел продать ворованный камень, тебя казнят на месте. По бумагам эти камни принадлежат Гундару и его отцу. Так что я тебе не советовала бы предъявлять их в канцелярии.

— Слишком много заморочек из-за каких-то побрякушек, — ответил я.

Наша коляска, ведомая двумя улаками, переезжала через мостик. Как и все в Элестии, он находился в запущенном состоянии. Правое колесо вообще едва не провалилось в прореху в настиле.

— Побрякушек? Что ты знаешь о кобаже?

— Красивый. Синий. Блестит.

— А еще дает своему владельцу силу.

— Какую еще силу?

— Магическую! Какую еще⁈ Гриммары рождаются сильными или слабыми, но каждый из них может усилить свой дар с помощью кобажа. Чем больше камень, тем большую силу он дарит своему владельцу.

— Что с ним надо делать? Тереть перед колдовством?

— Достаточно просто держать при себе. Без своего кобажа мой отец поднимает в два раза меньше воды, чем с ним.

— У тебя тоже есть камень?

Вместо ответа Астрис стянула перчатку с левой руки и продемонстрировала кольцо с темно-синим переливчатым камнем.

— Он меньше, чем был у Гундара.

— Это только начало. Скоро я вся обвешаюсь кобажами, — самоуверенность девушки поражала.

— Мелкими?

— От мелких почти нет никакой пользы. Их перемалывают в пыль и заливают бандановым маслом. Употребление такого напитка дает всплеск сил, но длится он недолго.

Я заметил на дорожном поясе девушки объемную цилиндрическую флягу.

— Там масло?

— Нет, мы себе его позволить не можем. Все что связано с кобажем — очень и очень дорого. Также он используется при производстве лухов. Большой камень позволяет оживлять крупного луха типа твоего Булата.

— Бывают лухи крупнее?

— Говорят у георга есть летающий дракон.

— Ты не видела?

— Кто я такая? Дочь провинциального доллена, кто меня к дворцу подпустит?

Вопрос был чисто риторический, но мне почему-то казалось, что пробивная Астрис ко дворцу все-таки протопчет дорожку своими прелестными ножками.

— То есть все колдовство замешано на кобаже?

— В том то и дело, что не все. Есть редчайшие исключения.

— Какие?

Девушка кивнула на чехол за моей спиной.

— Твои вилы. В них нет ни грамма кобажа, однако они магические.

— И как они работают?

— Понятия не имею. Насчет них поговори с отцом, он в таких делах лучше разбирается. Он тебе и про Уроша расскажет.

Что-то с этим Урошем не так. При одном о нем упоминании и гриммары и вилане начинают вести себя странно. Даже безбашенная Астрис и то глаза отводит. Надо обязательно выкроить время и навестить ее отца, чтобы разузнать побольше об Уроше.

По проселкам мы добрались до столба с указателем на его вершинке.

— Все, твои владения закончились, — произнесла девушка, а я почувствовал в воздухе запах соли и йода.

— Отверн стоит не на моей земле?

— Нет, все торговые города и гильдии находятся на земле георга. Он их и доит.

— А почему бы вам на своей земле не основать торговый пост, раз он приносит много денег…

— Основать-то можно, но как потом от гвардейцев георга отбиваться? Он не любит, когда кто-то пытается залезть ему в карман.

Чем мы ближе подъезжали к городу, тем более оживленнее становилась дорога. До она и сама преобразилась, превратившись из накатанной в траве колеи в брусчатку. Скорость пришлось снизить. Впереди нас катили забитые товарами телеги.

Покровительство георга отражалось на облике города. Стена больше походила на забор высотой мне по грудь. На въезде стояло два охранника в кольчугах. В руках они держали копья, щитов не имели. Они лениво досматривали телеги торговцев, при виде Астрис же вытянулись во фрунт, беспрепятственно пропуская нас внутрь.

Рани постигло бы разочарование, Отверн производил удручающее впечатление. К выстроенным вдоль дороги домишкам лучше всего подходило слово «трущобы». Срубы были старенькие, невысокие и кособокие. Убогости картине добавлял тот факт, что жители этих трущоб с санитарией не заморачивались. Мусор и помои они выплескивали прямо на брусчатку дороги.

— Вот это запашок! — скривился я.

— Возле моря будет полегче, — пообещала Астрис, — там ветерок гуляет. Потерпи!

Набрав больше воздуха в легкие, я старался больше не дышать. Хорошо, что по трущобам мы пропутешествовали не более десяти минут. И Астрис не обманула, как только впереди замаячил причал, дышать стало действительно легче. Трущобы уступили место самому оживленному району в Отверне — рынку. На коляске к нему было не подобраться, свое средство передвижения мы оставили на площади перед ним. Астрис кинула монетку подбежавшему пареньку.

— Сторожи хорошенько!

— Конечно, госпожа!

Ходить с Астрис по людным местам было одним удовольствием. Я не знаю, каким непостижимым образом, но окружающие узнавали в ней гриммара и расступались перед нами при приближении. Простым смертным приходилось стоять в длиннющей очереди, мы же прошли на рынок без промедления. Он начинался с открытых торговых рядов, на прилавках которых была разложена всякая всячина. Начиная от диковинных овощей и фруктов, до бытовых мелочей. Ряды тянулись до залива, над которым возвышались белые паруса.

— Там корабли, да?

— Конечно, это же торговый порт. Отверн это единственная ниточка, которая связывает нас с материком и другими островами. Дерьмовая, но какая есть.

— Так, нам нужны мельничные камни… где мы будем их искать? — я напомнил Астрис, зачем мы тут оказались.

— Искать — это не для гриммаров. Продавцы сами должны за нами бегать. Пошли, — пользуясь тем, что толпа перед ней расступается как волны перед носом корабля, Астрис быстрым шагом направилась к причалу.

Возле моря дома были гораздо приличнее, чем на окраинах города. Двух, а порой и трехэтажные здания, хоть и стояли близко друг к другу, но имели небольшие палисадники и опрятные, выкрашенные в пастельные тона фасады. Астрис уверенным шагом прошла в один из них. Звякнул дверной колокольчик, и мы оказались в конторке с зеленными тканевыми стенами. За стойкой посетителей ожидал скучающего вида паренек. При виде Астрис он буквально подпрыгнул на месте.

— Госпожа Леодан…

— Ирон у себя? — не снизошла до приветствий Астрис.

— Да-да, кончено…

— Веди.

Паренек выскочил из-за стойки, достал ключи и открыл боковую дверь.

— На верхний этаж, пожалуйста. Он обедает.

— Неплохо, мы тоже перекусим с дороги. Принеси нам чего-нибудь.

— Хорошо-хорошо, — поклонился парень.

Второй этаж мы пропустили и поднялись на третий. На лестничной площадке была всего одна дверь, которую Астрис и открыла без стука. У дух захватило от открывшегося вида! Мы оказались на террасе, с которой была видна почти что вся бухта.

Корабли в Белгази очень напоминали земные. И в порту их набилось всех разных типов и размеров, от небольших одномачтовых лодчонок, до пузатых трехмачтовиков.

— Да одарит вас Лима тенью в жаркий день, — раздалось из-за стоящего на террасе столика, — госпожа Леодан, какой сюрприз, какой сюрприз!

С кресла соскочил невысокий худощавый мужичок с седыми кудряшками до плеч. Его нос был похож на клюв у цапли, а мелкие, глубоко посаженные глаза успели оценивающе окинуть взглядом и меня и девушку.

— Какими судьбами? — он поцеловал руку девушки и не дожидаясь ответа, повел нас к столу, — прошу вас, присаживайтесь.

— Ирон, знакомься. Это мой управляющий — Кеорг, — Астрис, чтобы не шокировать собеседника, намерено исказила мое имя. А затем представила и его, — Кеорг, а это самый скользкий и пронырливый тип в Отверне. И зовут его, как ты уже понял, Ирон.

— Рад знакомству.

— Взаимно-взаимно, — Ирон не стал оспаривать звание главного проныры в порту, — давно, очень давно вас не было видно. Я, честно признаться, скучал, очень скучал.

Слуга принес дополнительные приборы и Астрис проделала трюк с наполнением бокалов.

— Все некогда было к вам выбраться, я тоже скучала, — сказала Астрис, обводя рукой с бокалом морскую панораму, — красиво здесь у вас.

— Вы прибыли как никогда вовремя! Я специально перенес обед сегодня на веранду. Ожидается прибытие кваллена, представляете? На его «Шиноре»!

— Любопытно будет взглянуть.

Разговор Ирон вел так, будто я пустое место. Или предмет интерьера, все внимание торговец уделял только госпоже Леодан. Этот факт не ускользнул и от Астрис.

— Мы с отцом…

— Да подарит ему Гримм долгие лета, — заискивающе воскликнул Ирон.

— Расширяем наше хозяйство. И нам кое-что нужно.

— Госпожа Леодан, вы же меня знаете, я могу достать, все что угодно. И лучшего, поверьте мне, лучшего качества. Ну и для вас — все по самым умеренным ценам. Что вам угодно?

— Я в этой ерунде не разбираюсь. Скучно это все. Мой управляющий знает, что нужно отцу, — Астрис все-таки заставила торговца обратить внимание на меня.

— Да? — Ирон был слегка сбит с толку. И соизволил повернуться ко мне, — что желает приобрести господин доллен?

— Нам нужны мельничные жернова. Большие, до двух-трех шагов в диаметре.

— Товар специфический, — замялся торговец, — не думаю, что мы их вообще сможем достать на Боргосе.

— Ты же говорил — что угодно? — напомнила ему Астрис.

— Я и не отказываюсь, просто прошу немного времени. Через три дня мельничные круги будут в вашем имении…

— Мы приедем за ними сами. Чтобы убедиться в качестве. Я, вряд ли, а вот Кеорг самолично их осмотрит. Если вы управитесь, то он же закажет у вас еще кое-какие штуки… я уже и забыла, как они называются.

— Управлюсь, конечно же я управлюсь. Как только мы закончим обед, я пошлю свой корабль на Марфос, там точно были такие камни в наличии. О! Смотрите! Кажется это «Шинора»!

Зрелище обещало быть необычным. Ведь даже Астрис встала из-за стола и подошла к перилам террасы. Я последовал за ней.

— Вот она! Красотка, а? — Ирон хвастался так, словно это его корабль заходил в бухту.

Я бы не назвал появившийся корабль красивым. Или изящным. Как по мне, он выглядел хищно или опасно. «Шинора» была вытянута и глубоко посажена в воду. Над водой торчал только таран, да двускатная крыша, обитая медью и закрывавшая корабль с носа до кормы. Этакий средневековый вариант броненосца. Но больше в конструкции «Шиноры» удивляло отсутствие матч и парусов, а шла она достаточно быстро. Магия? Или местные уже додумались до создания парового двигателя? Осмотрев приближающийся к причалу корабль, я решил, что все-таки волшебство толкает его вперед, так как труб и столбов дыма у него тоже не имелось.

Однако с выводами я промахнулся. Уже перед самим причалом впереди «Шиноры» вынырнуло змееподобное, покрытое синеватой чешуей тело! Рассмотреть толком я его не успел, оно быстро погрузилось. Но сбрую и идущие к кораблю толстые канаты я увидел. Это что же получается, они морских чудовищ в упряжку могут засовывать⁈

Глава 11

Я находился в непродолжительном ступоре после появления морских драконов. И от того, как их гриммары использовали. Однако Астрис быстро меня привела в себя. Подхватив меня за руку, она потащила меня прочь от перил.

— Вы пойдете встречать кваллена? — спросил Ирон.

— Всенепременно, только по пути забежим в еще одно место, — ответила Астрис.

— К моему конкуренту?

— Конечно, Ирон. Мы же должны получить лучшие условия. До свидания! Через три дня Кеорг приедет за нашим заказом.

— Если груз задержится, я пришлю гонца…

— Ирон — он не должен задержаться, ты меня понял?

— Конечно, госпожа Леодан, конечно, — начал бить поклоны Ирон, — не волнуйтесь, все будет в лучшем виде.

Распрощавшись с торговцем, мы вышли на улицу. Астрис торопливо пошагала по улице.

— Кажется, мы идем не к морю?

— Да, — коротко ответила девушка.

— А почему?

— Не хочу встречаться с квелленом.

— У вас вражда? — я еле поспевал за девушкой.

— Вражда? — девушка чуть ли не пинками отгоняла людей со своего пути, — хуже, у нас любовь!

— Тогда почему мы бежим в эту сторону? А не наоборот?

— Потому что у нас она односторонняя. У него два года назад умерла жена. И кваллен достал меня и отца намеками на то, что хотел бы видеть меня в его доме в качестве хозяйки.

— А ты против?

— Против.

— Но почему? Ты же хотела карьерного роста? Станешь женой хозяина острова — чем не рост? Тебе мало?

Девушка на останавливалась кинула монетку пацану, сторожившему наш экипаж. Потом она забралась на козлы.

— Мне мало быть не то что женой, а и хозяйкой Боргоса. Заштатный островок, серая жизнь.

— Твоему отцу на Боргосе вроде нравится…

Девушка зыркнула на меня так, что чуть две дыры не прожгла.

— У отца нет… не было выбора. У него есть могущественные враги при дворе георга. Так что он находится здесь чуть ли не в ссылке. Подержи поводья!

Девушка вытащила из коляски длинный плащ с капюшоном. Кваллен, видимо, приударил за ней не на шутку, потому что Астрис накинула плащ и натянула капюшон так, что он полностью скрыл ее лицо.

Интересный у них тут мир. Доллены долбят вилан, кваллены унижают долленов. Интересно, а кто понукает квалленами? Но узнать подробности о местной иерархической лестнице, я не успел.

Мы уже были на полпути к границам моего дола, когда мы догнали сгорбленную старушку, ковыляющую прямо посреди дороги.

— Эй! — громко крикнул я, — бабушка! Отойди в сторонку!

— С дороги, старая карга! — после того, как Астрис пришлось в спешном порядке покидать Отверн, настроение у девушки было хуже некуда.

Бабка то ли глухая была, то ли устала жить на этом свете. Она упорно продолжила ковылять по дороге. Астрис пришлось остановит коляску натянув поводья.

— Тебе совсем жить надоело, а⁈

Бабулька внезапно разогнулась. То шла, как погнутый гвоздь, а то вдруг скинула шаль и повернулась к нам. Бабулька оказалась не бабкой. И даже не дедкой. Перед нами натянув лук стоял мужичок лет тридцати.

— Что за маскарад? — спросил я, потихоньку вытягивая вилы из-за спины.

Мужичок качнул луком, острие стрелы направилось мне четко в лоб. Махать вилами мне сразу расхотелось.

— Доброго денька вам! — из придорожных кустов выбрались еще два мужика. Один тощий, как столб, второй наоборот — приземистый и здоровый. У первого в руках был топорик на длинной ручке, у его напарника оружие было донельзя прозаичным. Он не стал заморачиваться, выломав дубину, он даже сучки с нее не срезал.

— Ага и вам добрейшего, — ответил я.

Лучник остался на месте, а его подельники начали обходить наш экипаж с двух сторон.

— Совсем плоха стала… — продолжил беседу тощий.

Сейчас заведет разговор про свою матушку. Скажет, что болеет она сильно и ей на лечение срочно деньги нужны. В том, что нас грабят, у меня не было ни малейших сомнений. Однако, как оказалось, у бандита сердце за другое болело.

— Дорога-то, погляди, совсем износилась. Не следят за ней. А ездят!

Я глянул на пыльный проселок — дорога как дорога. Но худой считал по-другому.

— Ездят и ездят. А платить за ремонт не хотят!

— Не хотят! — поддержал своего дружка здоровяк.

— Ну и почем нонче проезд? — я решил им подыграть.

— Чего везете? — ушел от прямого ответа худощавый.

— Ничего. Пустые.

— Значит товар продали и с деньгами возвращаетесь, — сделал вывод худой.

— С деньгами, — обрадовался его дружок. Он похлопал дубиной по руке, а затем протянул к нам ладонь, — отдай!

Я оглянулся, как назло, на дороге не было ни одной телеги. Разбираться с душегубами нам придется один на один.

— Нету денег, — прищурился я.

— Как нету? — голос у здоровяка был как у обиженного ребенка.

— А так — прогуляли.

— Ну что ж. Бывает такое. Были деньги и нету, — хохотнул тощий, — тогда мы у тебя бабенку заберем. Не бойся, ненадолго, попользуемся и отдадим.

За ним было загоготал и второй, но мгновенно затих! Астрис действовала, не поднимая капюшона. Легкий пас рукой — из висевшей на ее пояса фляги вырвалась струя воды. На лету она сформировалась в лепешку, которая растеклась по лицу толстяка. Тот, выронив дубину, пытался ее снять. Ну что ж, удачи, я тоже как-то пытался.

Его приятель судорожно размахивал топориком, не зная, что предпринять. Однако реальную угрозу представлял для нас только лишь лучник, им Астрис и занялась. Тонкое водяное щупальце перерубило натянутую тетиву, та хлестнула лучнику по лицу.

— Глаза! Мои глаза! — он прижал ладони к лицу, — я не вижу! Я ничего не вижу!

Я вытащил вилы и сдернул с них чехол.

— У тебя есть только один шанс выжить, — я спрыгнул с коляски на дорогу, — бросай топор и…

Наверное, разбойник предпочел бы сдаться, я видел его белое лицо и бегающий взгляд. Но Астрис ему такого варианта не предоставила, водяное щупальце чиркнуло мужику по горлу. Брызнула кровь, он зажал руками шею, стараясь сохранить себе жизнь, но какой там. Кровь хлестала между пальцев, он зашатался и упал.

— Зачем⁈ — спросил я, обернувшись.

— Ты бы его в плен взял, да? Кормил бы его, крышу над головой дал. А он бы сбежал и…

Что сделал бы грабитель, Астрис рассказать не успела. В воздухе что-то свистнуло, следом я услышал глухой удар. И стон.

Огромная стрела с красным оперением пробила Астрис бок. Прошла она насквозь и пришпилила девушку к деревяной спинке козел.

Я круто развернулся и начал озираться. Если еще и я стрелу схвачу, мы с этой дорожки уже больше никуда не уедем. Стрелок был намного умнее своих приятелей, он отсиживался на ветке дерева во время нашей стычки. Сейчас же он шустро скатился вниз и бросился в чащу. Догнать бы его по-хорошему надо было, но помочь Астрис было намного важнее.

— Ты как⁈ — запрыгнул я обратно на коляску.

— Как-как? Ты не видишь⁈ Меня стрелой насквозь пробило!

— Надо стрелу выдернуть…

— Не трогай!

— Ты кровью истечешь!

— Ты забыл, что я гриммар?

Астрис могла не только с фонтанами баловаться и вино по стаканам разливать. Девушка вокруг раны волшебством скатала валик из собственной крови и остановила ее потерю!

— Сколько ты сможешь продержаться?

— Не знаю, — призналась она, закусив губу от боли, — я слабею.

Я порылся в дорожной сумке и протянул ей пряжку и цепь с кобажем.

— Держи! Поможет?

— Да, очень, — она зажала драгоценности в ладони, — едем в Ратбат.

— Нет, к нам намного ближе, — я решил гнать коляску к себе в усадьбу.

Всю дорогу мы неслись как угорелые, я пару раз чуть не перевернул экипаж, но когда мы подъезжали к парадной лестнице, Астрис находилась на пороге между реальностью и потерей сознания.

Мне повезло, что среди прочих встречать нас выскочил и дед Михаль.

— Дед, помогай! У нас раненные!

— Кто, а⁈

— Астрис! — я кивнул на девушку.

Дед забрался на коляску.

— Плохо дело, плохо, ты чего ее не перевязал?

— Она сдерживает кровь магией.

— Ненадолго это, как сознание потеряет, то все. Держи ее за плечи! — распорядился дед.

— Зачем? Что вы хотите… — обвела нас девушка мутным взглядом.

Я прижал ее к сидению, а дед резким движением сломал стрелу.

— Ай! — девушка ойкнула и потеряла сознание. Магия перестала сдерживать кровь, и она хлынула обильным потоком.

— Поднимай! — скомандовал Микаль.

Мы оторвали девушку от сидения. Дед заткнул рану тряпицей.

— Понесли ее в дом!

Пока мы тащили девушку по лестнице, я заметил, как Рани подобрала обломок стрелы с оперением. И зачем-то внимательно его разглядывала.

— Горячую воду! Стол освободите! — командовал Микаль.

— Если она умрет, Валдар нам этого не простит, — сказала Лукорья сметая со стола посуду.

— Женщина, прикуси язык! Рани, неси мою сумку! — крикнул дед после того, как мы уложили раненную на стол.

— Уже, дедушка! — Рани кинула ему котомку.

— Прикладывай мох, зажимай!

Я сделал правильный выбор. К Валдару я бы довез тело его дочери, а так — дед молодец! Он колдовал над Астрис почти час. Причем его волшебство не было даром, доставшимся ему просто так, от рождения. Он нарабатывал его десятилетиями, оттачивал сутками напролет.

— Будет жить, — произнес дед, с усилием отваливаясь от стола.

— Слава Лиме милосердной, — прошептала Лукорья.

— Давайте унесем ее на кровать…

— Не тронь! — перехватил мою руку дед, — не ровен час опять рана откроется. Пускай здесь полежит.

— Слава тебе, дед, а никакой-то там Лиме, — похлопал я его по плечу.

— Не святотатствуй, — обиделся Микаль, — мою руку направляла именно она!

— Подожди, так Лима и Глимм, которых вы постоянно упоминаете, это что — боги? Дед, у меня для тебя новость — богов нет. Религия — опиум для народа, эти сказки…

— Какие еще сказки? Глимм и Лима существуют, они живут на священной горе Утару… — начала проповедь Лукорья.

— Да-да, где-то там, за облаками…

— И раз в год, на свой день почитания, они являются людям, — не дослушав меня, продолжила Лукорья.

— Ты это видела? Или ты? — я перевел взгляд на Микаля, — то-то же, до седых волос дожили, а как дети…

— Я… видела Глимма… — раздался полувздох-полустон. Астрис пришла в себя гораздо быстрее, чем мы ожидали. Может быть ей кобаж помог? Ведь она продолжила сжимать камни в ладонях даже во время операции.

— Как⁈

— Вот как тебя сейчас. Они существуют, Георг, они существуют.

Неожиданно. Значит в этом мире не только волшебство, но и настоящие боги есть⁈ Но сдаваться я не привык.

— И что эти ваши боги делают? Фокусы? Так и гриммары это тоже умеют.

— Глимм и Лима каждый день восходят на небосвод. Глимм днем, Лима — ночью, — пояснила Лукорья.

— То есть… то есть… то есть, — меня конкретно переклинило, — Глимм это солнце, а Лима… луна?

— Все так, все так, — закивал Микаль, — Лима покровительствует виланам, а Глимм — больше гриммарам.

— А церкви, священники у вас тоже есть? — я уже особо и не скрывал, что не принадлежу этому миру. Какой в этом смысл, если любой желторотый мальчишка в нем ориентируется в тысячу раз лучше, чем я. Я думаю, что соратники уже давно поняли, что со мной что-то явно не так. А после нашего спора про богов, у них и малейших сомнений не останется.

— Под горой Утару есть храмы обоих. Люди приходят туда, чтобы поговорить с богами или попросить их о чем-нибудь.

— И те приходят? В свои храмы? — мои уши до сих пор отказывались верить услышанному.

— Иногда просящим приходится ждать годами… но да, приходят, — ответ Лукорьи окончательно выбил меня из колеи.

— Боги, угу. А лешие, кикиморы и русалки у вас есть?

Окружающие посмотрели на меня с сожалением, как не на совсем здорового человека.

— Георгий, ты как себя чувствуешь?

Как может чувствовать себя человек, мир которого только что разлетелся вдребезги? Учение исторического материализма дало трещину!

— Неважно я себя чувствую. Голова кругом. И вообще… отдохнуть мне надо, — я понял, что объем упавших на мою бедную голову новостей, превысил критический уровень. Магия, дубовое средневековье с крепостным правом, да еще и живые, беседующие со свой паствой боги. Все, я устал. В этом дурдоме любой устать может. Даже человек из стали или чугуна.

— Так ты иди, отдохни, полежи, — поглаживая меня по спине, предложила Лукорья. — а я на ужин супчик сварю. Из ежатника.

— Из ежатника?

— Ага, — подмигнул мне дед Михаль, — из него родного. Сам собирал.

Долго упрашивать меня не пришлось. Я кивнул всем присутствующим и отправился на покой. Но сказочная реальность достала меня и во сне. Воспаленный разум перенес меня на зеленую лужайку возле речки, где собралась вся наша честная компания. И вроде бы мероприятие проходило чинно — мы на огромном покрывале стол организовали со всякими яствами и питейными излишествами, но впечатление портил мангал. На котором дед Микаль жарил одетых на шампуры ежей при этом приговаривая:

— Кушайте-кушайте. Отменная ежатина! Сам ловил! Вот этими самыми руками!

Проснулся я еще более разбитым. И разбудил меня осторожный стук в дверь.

— Что, ежатина прожарилась? — сон все еще владел моим разумом.

— Да. Суп подали, мы тебя в обеденном зале ожидаем, — раздался сквозь дверь голос Лукорьи.

— Хорошо, иду.

Подозрения даром мучили мою мятежную душу. Ежатник был скорее флорой, чем фауной. Шляпки грибов, которые насобирал к ужину Микаль, были украшены щеткой похожей на иголки. Отсюда и происходило их странное название. На вкус грибы оказались очень недурны, я даже попросил добавку.

Еще больше мой аппетит разыгрался после появления Астрис. Может быть, в родном замке госпожа Леодан и соблюдала хоть какие-то правила приличия. В нашем же имении она окончательно распустилась, ибо явилась к столу в ночной пижаме! Пусть и приличной, с длинными рукавами и штанинами до пят. Но она ведь ситуацию быстро поправила! Девушка приподняла сорочку, демонстрируя идеальную талию и плоский животик.

— Вы чем меня намазали⁈

— Так ведь… это… как его… Лима заступница, — вид девичьего тела смутил деда Микаля.

— Ежатником, — подсказал я.

— Дык… ежатником, — брякнул, не подумав Микаль, — тьфу, какой еще ежатник! Мазь это, заживляющая.

— Понятное дело, что не отравляющая! Из чего делал⁈ — не отставала от деда Астрис.

— А… что, жжет? — неуверенно отбивался тот.

— Какое там жжет! Смотрите! — девушка настырно показывала свой живот, — рана! Она же уже заживает!

Я бы не сказал, что дыра в ее боку зажила, но она начала рубцеваться, что удивляло. Ведь с момента ранения прошло всего несколько часов. Я-то думал, что она минимум до утра проваляется, да еще и инфекцию подхватит. Ан нет, рана розовая, выглядит здоровой.

— Ты и меня таким мазал? — спросил я у деда.

— Вот еще. У тебя царапина была. У госпожи — серьезное ранение. Поэтому пришлось использовать слезу луны…

— Погодите. То есть у вас не только есть богиня-Луна, но она еще плачет и ее слезы обладают исцеляющими свойствами?

— Георгий, ты хорошо выспался? — Рани снова начала переживать за мое здоровье. Психическое прежде всего.

— Нет, не так? Жаль, теория была хорошая, — я пожал плечами.

— Теория, говоришь, как… — дед вовремя прикусил язык, — слеза луны это цветок такой, точнее нектар.

— И чтобы приготовить эту мазь, нужен лишь цветок⁈ — требовательно спросила Астрис.

— В общем-то да. Все остальное найти не проблема.

— Люди! — Астрис бухнулась на кресло рядом с дедом, — вы о чем думаете? Зачем нам нужен кортут этот дурацкий, возня с мельницей? Старик, я видела, как лечат гриммары, обладающие целительным даром. И знаешь что?

— Что? — прищурился дед.

— Твоя мазь лечит хуже! Но она может лечить и вилан!

— Ну и что?

— Как что? Гриммар никогда не будет лечить виланина! А твоя мазь — будет!

— Ты предлагаешь… — до меня начало доходить, на что Астрис намекала.

— Наделать кучу банок с этой мазью и заработать на ней гору солов! — на этой победной ноте Астрис откупорила бутылку с вином и направила красный поток к себе в бокал, — ну вы чего не радуетесь?

Глава 12

Пока мы аплодировали смелой идее Астрис, дед куда-то уковылял. Вернувшись, он поставил на стол баночку в пару сантиметров диаметром.

— Вот сколько я насобирал слез луны за прошлый год!

— Ну так ты один. И — старый, — парировала Астрис, — у нас много работников. Погоним за сбор всех!

— Только никто из них не вернется, — мрачно произнес дед.

— Это еще почему?

— Госпожа, вы хоть раз были в Рыжем Лесу?

— На пикник выезжали.

— На окраине? А в самой чаще, там, где начинаются Болота Отчаяния? — допытывался дед.

— Что там делать? Гнуса кормить?

— Гнус еще не самое страшное, госпожа. Там есть чудовища и пострашнее.

— А ну, расскажи.

И дед рассказал, как именно даются слезы луны.

— И ничего другого придумать нельзя?

— Мне не удалось, — развел руками дед.

— Теперь ты не один. Придумаем что-нибудь сообща.

Я в Астрис не сомневался. У девчонки светлый ум и нестандартный подход к решению проблем. Да и остальные мои соратники тоже не лыком шиты. Обсуждение закончилось лишь после полуночи. А вставать нам пришлось рано, по моему поручению дед Микаль набрал два десятка добровольцев, пообещав им немыслимую награду — деньги. Вилане внимательно выслушали наш инструктаж, подумали, что их новый барин свихнувшийся псих, но ради вознаграждения целый день бегали, как заводные игрушки. Тренировки мы проводили максимально приближенные к «боевым» условиям. Лишь к вечеру я решил, что они готовы.

Выезжали мыпоутру на следующий день, забрав из улакши все повозки, способные везти людей и грузы. Со мной отправился только дед Михаль, как незаменимый проводник. Астрис мы оставляли дома, несмотря на чудодейственную мазь, она была слишком слаба для тяжелых испытаний. Рани от деда получила жесткий наказ — в Рыжий лес за нами не соваться!

Лестной массив почти целиком находился в моем доле, лишь небольшой его краешек выдавался во владения Леоданов. Я ожидал увидеть обыкновенный лесок, но реликтовые великаны, которых за сотни лет ни разу не коснулось лезвие топора, впечатляли. Вершины деревьев я мог разглядеть лишь задрав голову к небу. Ветви переплетали лианы, создавая почти сплошной зеленый покров. Там что-то прыгало, летало и чирикало — разглядеть обитателей крон можно было бы только с помощью бинокля.

— Теперь надо сделать так, — дед повязал на лицо тряпицу так, чтобы прикрыть нос и рот. Помня инструктаж, мы все сделали также. Заодно поняв, почему пирушки под сенью этих великанов, проводить не стоит. А также то, почему лес назывался рыжим. Листья-то у деревьев были нормального, зеленого цвета. Но падающая с верхних уровней леса пыльца имела рыжеватый оттенок. Микаль говорил, что она почти неопасная, правда если вдыхать ее постоянно, начнется такой чих, что замучаешься с глаз слезы смахивать. Улаки на занавесу пыльцы никак не реагировали, поэтому им морды мы не закрывали. Но сами на лица навязали повязки.

В остальном же прогулка мне понравилась. Расстояние между стволами позволяло спокойно проезжать между ними на телегах. Опасного зверья тоже не было видно, по стволам и в ковре из листьев на земле сновали мелкие, но ярко раскрашенные ящерки. Дед сразу всех предупредил, что гоняться за ними и ловить ни в коем случае не стоит — среди них попадались и ядовитые виды.

Чем дальше в лес — тем быстрее наступает ночь. Смеркалось почти мгновенно, только что было светло и бах, как кто-то за рубильник дернул. К нашей удаче, до края Болот Отчаяния мы доехать успели.

— Стоооп! — зычно скомандовал Микаль, — вяжи улаков!

Если бы у нас не было проводника, я бы и сам догадался, что дальше дороги нет. Реликтовый лес резко сменился на чахлые, едва ли выше моего роста, покрытые лишайником деревца с отслаивающейся корой. Мы раздали мужикам заранее заготовленные шесты и оставили сторожить повозки пятерых пацанов. У двоих из них были дубинки, остальные обошлись тяпками.

Во главе нашей колоны пошел дед Микаль. И как пошел! Я-то думал, что он по кочковатому мху пойдет аккуратно, прощупывая шестом каждый шаг. А он попер, вышагивая как на параде, ориентируясь по одному ему понятным отметинам.

Я шагнул следом и почувствовал, как моя нога по щиколотку погрузилась в нечто мягкое и обволакивающее. А еще и сырое. Но идти было легко, мшистый покров стопу не засасывал и движения не замедлял. До поры до времени — один расслабившийся виланин перестал следовать за своими товарищами, сошел с проторенной тропы и ухнулся сразу по грудь! Хорошо, что у нас с собой были жерди, мужика вытащили вымазанного по пояс в черной дурно пахнущей жиже.

— С тропы не сходить! Идти след в след! — крикнул я, увидев черную шипастую спину, мелькнувшую в окошке воды, оставшейся на том месте, где провалился мужичок.

— Да, доллен! — дружно ответили вилане.

Мы прошли топкое место и вышли на остров из выветренного и размытого модой камня. Выходы породы крошились под ногами, оставляя после себя острые каменные щетки. Не дай бог по таким босиком пробежаться, весь запас лунных слез на лечение изведем. Остров порос кустарником, напоминающим можжевельник. Иголки у него были короткие, но очень жесткие. Дед о нем знал, поэтому все вилане были одеты в плотную одежду с длинными рукавами. Неизвестно какие твари тут обитали, но они пробили сквозь можжевеловые заросли тропинки, которыми мы и воспользовались. Но идти приходилось строго друг за другом, тропки были узкими.

Идущий впереди Микаль поднял руку.

— Стойте! Нашли первый!

Мы гуськом вышли на крохотную полянку. Посреди нее росло необычное растение, огромные мясистые листья которого стелились прямо по земле. И общего центра они росли «солнышком».

— Это — оно! Из серединки полезет, следите!

— Понятно. Первая пара — дежурите здесь, — распорядился я и два мужичка присели на краю поляны.

— Удачи вам, парни.

— Спасибо, доллен.

Я не стал их поправлять. Доллен, так доллен. Не так важно, как тебя называют. Важнее — как к тебе относятся. Мои подданные пока ко мне относились насторожено. Ну что ж, сегодняшнее приключение должно в корне поменять их мнение обо мне.

Полянки стали попадаться нам все чаще. На каждой мы оставляли по паре ребят и двигались дальше. В конце концов мы с дедом остались одни.

— А вот и наша остановка, — произнес я, выходя с тропинки на еще одну поляну, которую практически целиком заняло нужное нам растение. Я даже наступил на один из листов-лопухов. И он слегка дернулся!

— Не беспокой его. Полночь уже скоро, — день ткнул пальцем на небо.

Я поднял голову и невольно залюбовался здешней луной. Она была больше знакомой мне раза в два. Ее поверхность не была изрыта кратерами. Ровненькая, чистенькая с серебристым отблеском. Света она давала тоже больше родной земной. Теперь я понял, почему Микаль не распорядился взять с собой факелы — обратный путь по коварной трясине не должен был стать проблемой. Видимость была как в пасмурный день вечером.

Мы присели за можжевельником, дед Микаль сорвал с него тоненькую веточку и начал плести из нее фигурку. Чем занять себя, я не знал. Говорить дед запретил строго-настрого. По его словам, растение слышало звук.

Я думал, я дырки в Лиме-луне просверлю глазами. Сидеть пришлось около часа, за это время Микаль успел десять человечков накрутить.

— Глянь, — сказал он еле слышно, толкая меня в бок.

Я глянул. И поначалу ничего не увидел. Лопух как лежал, так и лежал… хотя, я вроде бы заметил, как затрепетали его листья. Из центра куста внезапно появилось свечение, мягкое, еле заметное. Оно сформировалось в светящий и быстро набухающий бутон.

— Началось, теперь главное не проморгать, — прошептал Микаль.

Бутон поднялся на добрых полтора метра над землей и раскрылся роскошной призрачной лилией! Лепестки ее были почти прозрачны и светились невероятно приятным для глаз розовым цветом.

— Давай! — хлопнул меня по спине старикан.

По его команде я сорвался с места, подбежал к лопуху и втянутыми вилами ткнул ему прямо в соцветие. И застыл, ожидая результата.

— Чего стоишь? Беги, дурень! — уже не скрываясь прокричал Михаль.

Я услышал рассерженное басовитое жужжание. Из завязи цветка вылезал жук размером с мой кулак, жвала что подкова. Дед рассказывал, что жук, охраняющий слезу луны опасен не своими внушительными челюстями, а тем, что подлетая к наглецу покусившемуся на нектар цветка, взрывается! При этот обдавая вора облаком жгучей как кислота гадости.

Мне с обожженной мордой жить ни к чему. Мне еще женится надо, благо дамы в Белгази встречаются довольно симпатичные. Астрис ту же взять или Рани. Я резво повернулся и устремился прочь от цветка к заранее замеченному ранее второму выходу с лужайки. По плану жук должен был погнаться за мной, давая деду время на то, чтобы собрать нектар. Именно эти маневры и отрабатывали вилане в усадьбе. Дед учил их, как орудуя флягой быстро «выдаивать» цветок.

Я влетел на тропу, услышал приближающееся жужжание и обернулся. Жук, расправив восемь радужных крыльев, летел довольно быстро. И однозначно меня догонял!

Перехватив вилы поудобнее, я припустил по тропке, не обращая внимания на хлещущие по куртке ветки. Кожа у нее толстая, иглы можжевельника не пробьют. Если с иглами было все понятно, то жук себя вел нестандартно. По заверениям деда Микаля, эта живая кислотная бомба обычно отгоняла незваного гостя на десять-двадцать шагов от цветка и с чувством выполненного долга возвращалась обратно. За это время дед должен был успеть собрать урожай.

Мне же попалась крайне вредная особь, решившая во что бы то не стало догнать и окатить меня кислотой. Жук поднялся над землей и отслеживал меня точно аэроплан воздушной разведки. Он начал догонять меня и, оказавшись над моей головой, вдруг резко спикировал вниз.

У меня было два варианта. Либо прикрыть лицо полой куртки. Либо атаковать летающую гадость в ответ. Я выбрал второй, подбросив и перехватив вилы, я метнул их в мелкого агрессора. Метнул удачно! Боковой зуб моего оружия пробил жучиный бок!

Взрывался жук почти беззвучно. Тихое «паф» и вот уже на его месте быстро распространяется клубящееся зеленое облако. Я рухнул на землю, накрыл голову курткой и затаил дыхание. Под газовые атаки я попадал на фронтах Первой мировой, поэтому знал, что в данной ситуации торопиться не следует — терпел до последнего, пока от недостатка кислорода сознание мутиться не начало. Только потом сел и осторожно раскрыл глаза. Ветерок развеял кислотное облако. Я вдохнул — никакой гадостью воздух не пах. Победу мою можно было назвать убедительной, если бы не одно «но» — вилы улетели в заросли можжевельника и как их найти я понятия не имел. А без них мне стало вдруг так тоскливо, что хоть волком вой. Не иначе опять какое-то волшебство сработало!

— Георг! — услышал я голос Микаля, — ты где⁈

— Здесь! — откликнулся я и направился к цветку.

— Ты чего вилами кидаешься⁈ — из-за поворота тропинки показался дед, несший в правой руке мои драгоценные и ненаглядные вилы.

— Я жука сбил.

— И чуть в меня не попал. Стою, нектар собираю и тут они с неба падают! Чуть ногу мне не прошили! Погодь, ты сказал, что ими в жука попал? Конец вилам, выкидывать можно. У жука такие газы, что любое железо вмиг съедают.

Я подскочил к деду и забрал у него свое оружие. В свете луны осмотрел зубья — все нормально, даже намека на ржавчину не появилось.

— Сильная штука, — уважительно сказал Микаль, вместе со мной разглядывающий вилы, — древняя и очень сильная.

— Говорят сам Урош…

— Стой-стой, — замахал на меня руками Микаль, — не произноси его имени. Особенно тут. Болота — место темное, всякое тут водится. А еще лучше — вообще забудь про этого Уроша. Был и был. И нету его больше.

Назад, к месту, где мы оставили повозки, каждая пара добытчиков добиралась сама. Мы бы не нашли друг друга в лаборантах тропок. Михаль уверенно вывел нас до болота, где мы встретили еще четверых участников сбора. Одному из них не повезло — близкий взрыв окатил кислотой ему руку и плечо. Домотканая рубаха не помогла, ткань обуглилась и рассыпалась черными хлопьями, плечо покрылось бордовыми пузырями ожогов. Но раненный не унывал, ведь им с приятелем за успешное выполнение задачи дадут… деньги! Целый сол. Каждому!

Микаль тут же приступил к оказанию первой помощи. Достав из котомки горшочек, он щедро покрыл плечо бедолаги толстым слоем мази, вонявшей прогорклым жиром.

— Поменьше болеть стало, — сообщил довольный пациент и мы отправились в путь по болотам. На этот раз обошлось без происшествий, дед вел нас уверенно и обходя опасные места. Честно говоря, я думал, что у нас могут быть потери. Но я недооценил вилан, среди ждавших нас у телег людей, обнаружился еще один раненный, над которым тут же кинулся колдовать дед Михась. А остальные участники нашей экспедиции были хоть местами и поцарапаны, но живы! Этот факт поднял нам настроение. А еще больше меня обрадовало то, что все наши двойки вернулись с добычей. Вилане ее сдали Микалю — набралась большая такая баночка, из которой дед пообещал сделать полный горшок чудодейственной мази. За добычу я расплатился тут же, выдав каждому мужику по золотой монете. Так они песни от радости орали до самой усадьбы! Мой авторитет взлетел выше серебристой луны!

— Спасибо вам, доллен! Зовите нас на следующую охоту! Мы за вас… мы за вас… ух!

— Спасибо вам ребята! Идите к семьям, отдыхайте! Обязательно всех позову на следующую охоту, только в этот раз еще и шашлыки с собой прихватим. Ах да, шашлыки, — я заметил, что вилане не понимают, что я имею в виду, — про них рассказывать бесполезно — попробуете, оцените. Короче — я приглашаю.

Зря я сомневался в существовании богов. Парни смотрели на меня реально как на бога.

И в доме нас с Микалем встречали как героев.

— Ну как? — в холе столпились все, включая нашу раненную героиню.

— Вот так! — поднял добычу над головой дед Микаль, — полная! Полная банка!

— Вы только нектар собрали? — со скепсисом спросила Астрис.

— Ну да… а что еще?

— Балбесы, — ласково произнесла аристократка, — не могли корень цветка выкопать? Или его детку найти?

До меня дошло, что мы и в самом деле балбесы. Вместо того, чтобы каждый раз бегать по болотам, рискуя шкурой, мы могли бы привезти цветки сюда. И организовать что-то типа оранжерей.

— Почему ты сразу это не предложила?

— Я тоже балбеска. Мне это в голову пришло после того, как вы уехали, — развеселилась девушка.

— Но идея хороша! Обязательно наберем корешков в следующую вылазку!

— Всех милости прошу на торжественный ужин, — позвала нас к столу Лукорья.

Однако подняться в трапезный зал мы не успели, за мой спиной раздался настойчивый стук в дверь.

— Я надеюсь, ты не додумался своих новых друзей в дом пригласить? — сказала Астрис, намекая на то, что вилан в барский дом приглашать не стоило.

— И что в этом такого? — мой ответ заглушил грохот, в дверь постучал так, что она чуть с петель не слетела, — да кто там такой наглый!

Я прошел к двери и открыл ее. На пороге моего дома стоял Валдар Леодан в сопровождении десятка стражников.

— Ого… то есть добрый вечер! Чем обязан?

— У тебя моя дочь! — Валдар отстранил меня и прошел внутрь.

— Пап? — дочку ему долго искать не пришлось. Ну и сама обстановка четко показывала, что у нас ничего предосудительного не происходило, — ты зачем приехал?

Валдар жестом показал охране, чтобы они закрыли дверь.

— Я прибыл, чтобы напомнить тебе, что нельзя оставаться ночевать дома у… у нашего соседа. Одной. Без сопровождающих лиц.

— Отец, мы просто… я немного задержалась потому, что меня ранили…

— Ранили⁈ — я заметил у него на поясе флягу с водой. Рука Валдара непроизвольно ее коснулась.

— Всех виновных я уже наказала, — Астрис торопливо добавила, — и Георг мне в этом помог.

— Хорошо. А как ты объяснишь то, что из Отверна прибыл гонец, сказавший, что мельничные жернова доставлены. Я никогда не хотел производить муку…

— Пап, это долгий разговор. Давай поужинаем?

Глава 13

— Вы заварили крутую кашу, Георгий, — посидев полчасика за столом и выпив пару бокалов, Валдар расслабился. По крайней мере его рука перестала тянуться к фляге с водой, — уверены, что справитесь?

— По-другому я не умею.

— Ваши устремления мне понятны. Но ты зачем в это ввязалась? — спросил он у дочери.

— Тренируюсь перед захватом мира, папа.

Валдар покачал головой.

— Мне это не нравится. Ты, — он указал на меня, — больше не будешь принимать мою дочь у себя. А ты отправишься со мной в замок. Немедленно.

— Расскажи Георгию про пирамиды.

— Астрис — остановись! — зыркнул на дочь Валдар.

— Хорошо — тогда я расскажу. Георг…

— Не при всех! — в голосе Валдара прозвучала угроза.

— Ладно, — поднялся я, не желая быть свидетелем интриг и семейных сор, — пойдемте ко мне в кабинет.

Есть еще один плюс в барской жизни — ты всегда можешь пригласить посетителей в кабинет. И переговорить там с глазу на глаз.

— Насчет пирамид… — начала Астрис, едва мы уселись в кресла.

— Я сам, — оборвал ее отец.

— Конечно-конечно, — Астрис изобразила из себя послушную дочь. Ей этот кроткий вид совершенно не шел. Мы с Валадаром прекрасно понимали, что она маску надела.

— Ты пирамиды в Ратбате видел? — без всяких прелюдий начал рассказ Валдар.

— Невероятные строения! — я не кривил душой, чтобы Валдару угодить. Его сады впечатлили меня до глубины души.

— И построены они не мной. И не моими предками, они уже были здесь, когда Леоданы получили в распоряжение дол. Их построила цивилизация, которая была до нас. До гриммаров.

— Как до гриммаров?

— Вот так. Мы не всегда населяли эти земли. Мы пришли сюда…

— Откуда?

— А это… скрыто. Вырезано, уничтожено во всех архивах! Я интересовался это темой, но практически ничего не нашел. Кроме исторических памятников, типа наших пирамид. Их однозначно возвела другая цивилизация!

Все это было безумно интересно, но эти предания старины седой меня интересовали в последнюю очередь. Была у Валдара история, которая для меня была более важной.

— Занятно-занятно. Но я хотел бы узнать про Уроша. Кажется, кроме вас никто не хочет со мной беседовать о нем, — задал я вопрос в лоб.

— Мне тоже не хотелось бы о нем говорить, — поморщился Валдар.

— А я о нем ничего не знаю, — призналась Астрис, — у нас в доме избегали разговоров о Проклятом.

— Это потому, что твой прадед его убил, — Леодан приоткрыл завесу тайны.

— Неожиданная новость, — прокомментировала откровения отца Астрис.

— Ну не лично он, но он участвовал в охоте на Уроша. Тот родился в семье гриммаров. Редко очень редко наши дети бывают лухарями…

— Это как? — слово звучало смешно и созвучно с «ухарями», что меня развеселило — у них лишнее ухо? Или третий глаз?

— Это значит, что они могут создавать лухи, — терпеливо объяснял Валдар, — не только использовать магию, но и помещать силу в неодушевленные предметы.

— Ааа, типа моего Булата? Ну лошади… точнее улака? — с третьего раза мне удалось сформировать мысль правильно.

— Да. Лухи бывают разные. Но их объединяет одно — жизнь в них вдыхает лухарь. А поддерживает ее кобаж. Чем крупнее камень, тем больше лух. И тем он сильнее. Твой Булат — сильный лух.

— Насколько я понял, лухарей мало и они в почете?

— Именно так. Как только георг узнает, что в какой-то семье родился лухарь, он присылает за ним гвардейцев. Лухаря маленьким ребенком забирают в Оборио, прекрасный замок, где он проходит обучение. И остается там на всю жизнь, производя лухов для георга и его семьи. Грубо говоря, у нашего владыки полная монополия на лухи. Он их продает или одаривает ими своих самых преданных сторонников.

— Хитрый жук, этот ваш царь-император. Подмял под себя выгодное дельце, — я сказал это не просто так. Я внимательно следил, как Валдар отреагирует на оскорбление императора.

— Да уж, лухи производить, это тебе маслом с мукой торговать! — с Астрис все было понятно. Мятежного духа в девчонке выше крыши было.

Отец же ее был более осторожен в суждениях.

— По преданиям первый лухарь родился именно в семье георга. И он, тот самый первый, передавал искусство и учил молодых лухарей. Урош тоже в своем роде был первым. Его мать скрыла его способности от всех, включая даже его отца! Обычно лухари попадают в Оборио едва выйдя из младенческого возраста. Урошу же удалось скрываться до двадцати…

— Погодите, вы говорили, что для работы луху нужен кристалл, — я похлопал по древку вил, — это же тоже магическая вещь? И в ней нет кристалла. Как оно работает?

— Вот за вилы Уроша и прозвали проклятым. Он обучался сам, непонятно как, но обучался. Урош пошел собственным путем и создал это, — Валдар кинул на вилы, — первой их жертвой стали гвардейцы, которых прислал за ним георг. Первая кровь, первые силы, которые вилы впитали в себя. Чем больше гриммаров они убивали, тем сильнее становились. Они поглощают силу убитых гриммаров!

— Жуть! — передернула плечами Астрис.

Как по мне жути тут никакой не было. Гриммары получили то, что заслуживали. Чудовища породили монстра, который начал их пожирать.

— Сами по себе вилы всего лишь инструмент. Страшнее было то, что задумал Урош — он хотел сделать равными гриммаров и вилан! Уничтожить георга и всю его семью!

О как! Оказывается, в этом мире были свои революционеры!

— Урош был силен. Очень силен! Он перебил не меньше двадцати гриммаров. Говорят, по силе он сравнялся с тогдашним георгом.

— И что? Георг вышел на бой с Урошем?

— Георг созвал отряд из самых могущественных гриммаров. И бросил их против мятежников. Гриммары разбили армию вилан, а самого Уроша они загнали как дикого зверя и уничтожили. Где-то в этих местах. Мой дед был один из тех, кто его добивал.

— И поэтому вилы валялись здесь! — лицо Астрис озарила догадка.

Это же надо же! Артефакт созданный Проклятым Урошем попал в нужные руки!

— Я рассказал почти все, что знаю об Уроше. Как ты понимаешь, подробности этой истории тоже вымараны из памяти целых поколений.

— Чисто теоретически — если я с помощью вил перебью кучу аристократов, я по силе сравняюсь с самим георгом?

— Ты — случай уникальный. Ты не гриммар…

— Как вы это определяете? — меня бесило это дурацкое классовое деление.

— У тебя есть дар? — спросила девушка.

— Да. И не один десяток. Я смышленый, с развитым тактическим мышлением, женщины, говорят, что я…

— Я про магию! — раздражительно произнесла девушка.

— Так я и говорю — я магически красив, — я откровенно насмехался над мракобесием гриммаров. Они-то считали, что наличие волшебства их делают людьми высшего сорта и порядка.

Валдар вдруг рассмеялся. Не только я, но и Астрис от вечно серьезного и даже мрачного отца, такой реакции не ожидала, поэтому воззрилась на него с недоумением.

— А он хорош, — аристократ погрозил мне пальцем, — слишком хорош. Я бы относился к нему с опаской, дочь моя.

— Я у тебя тоже не подарок, — возразила Астрис и ее отец кивнул, принимая правду.

Потом он снова вернулся к состоянию непроницаемой безэмоциональной глыбы.

— Об Уроше мне рассказал дед. Мы поговорили об этом все раз. И знаешь, о чем он жалел? О том, что они догнали Уроша. Дедушка оговорился, он сказал, что при Уроше все могло бы быть по-другому. Плохо. Или хорошо. Но по-другому.

С хлопком из фляги вылетела пробка. Из ее горлышка вылетел дротик из воды. Он застыл в нескольких сантиметрах от моего правого глаза.

— Ты можешь заниматься в своем поместье чем угодно. Эксперименты ставить любые. Но если ты захочешь из него выбраться…

— Ты меня убьешь.

— Нет. Повторяю, если ты захочешь, что-то там устроить в нашей империи, ты сначала придешь и посоветуешься со мной.

В принципе я держал в руках вилы. В принципе я был мог попробовать уклониться от дротика и ударить в ответ. Только на черта мне нужны все эти принципы, ведь я понимал, почему Валдар говорит со мной в настолько агрессивном тоне. Эта причина сидела и смотрела на нас широко открытыми глазами. Не за меня переживал Валдар и не судьбу империи. Он чувствовал, что его взбалмошную дочь тянуло если и не ко мне, то к тому действу, которое вокруг меня разворачивалось.

— Обещаю, — сказал я и вода вернулась во флягу.

Валдар не забрал дочь домой. И даже охранника с ней не оставил, уж не знаю, чем я заслужил его доверие. Наверное, он решил, что Астрис надо дать сбросить пар и перебеситься. И лучше дать ей сделать у себя под боком, занимаясь невинной деятельностью типа выращивания цветочков.

— Мне кажется, что вы с отцом подружились, — заявила Астрис, после того как мы проводили Валдара и его свиту.

— Ты так решила исходя из того, что он мне чуть глаз не выколол?

— Так ведь не выколол же — значит ты заработал его расположение. Или он выдал тебе доверие в кредит, смотри, процент по нему будет высоким. Ты, иди, отдыхай. А я пойду напрягать Микаля.

— Зачем?

— Продукт. Чудодейственная мазь. Мы должны отвезти ее в Отверн как можно скорее! Ты забыл, что сказал отец — Ирон привез наш заказ! Завтра мы должны его забрать!

— Может возьмем выходной? Мы скачем словно две блохи, но и у тех бывают передышки.

— Сделай сегодня то, что запланировал вчера. И никогда не откладывай на завтра. Вот такое правило успеха, — ответила строптивая девчонка.

Отлично! Хочет надорваться, пусть надрывается, нельзя мешать людям осуществлять свою мечту. Перед моей спальней меня поджидали. Рани, протянувшая мне большую чашку с дымящимся напитком.

— Корень залсы, помогает лучше уснуть, — протянула она мне чашку.

— Большое спасибо!

Чашку я поставил на прикроватный столик не отпив. Я банально не успел — едва моя голова коснулась подушки, я вырубился.

— Георг! Ваше величество! Открываем глазки и смотрим, что нам новый день приготовил!

У меня все чаще и чаще сжимались руки от звуков голоса Астрис. Мне хотелось ее натурально придушить! Я посмотрел в окно — блин дырявый, там ведь только-только светать начало!

— Уйди!

— Вы деду всю ночь спать не давали, теперь еще и Георга ни свет ни заря будите! — раздался из-за двери еще один голос. И я от неожиданности аж подскочил с кровати и заспешил к двери, дабы прекратить потенциальное смертоубийство.

От наглости виланки Астрис тоже обомлела, когда я открыл дверь, то увидел, что Астрис смотрит на Рани часто моргая. Я думаю, что она впервые в жизни услышала сто-то подобное от простолюдина.

— Хотела расширять горизонты? Расширяй, в том числе и в общении, — хохотнул я.

— Знаешь что… — пришла наконец в себя Астрис. Но я быстро потушил готовую было разразиться бурю, утащив аристократку за собой.

— Едем в Отверн.

— Едем в Отверн, — повторила за мной Астрис.

— А меня? Ты же обещал взять меня с собой⁈ — Рани все-таки последовала за нами.

Было. Обещал. Отрицать это бессмысленно. А брать ее с собой — самоубийственно. Между девчонками зарождался конфликт и в дороге они мне дадут прикурить.

— Прости, пока не обезопасим дороги, ты пока дома посидишь, — выпалил я первую же отговорку, пришедшую мне на ум.

— От разбойников невозможно избавиться!

— Возможно, вот увидишь, — дал я обещание, которое было сложно сдержать. Лихой люд есть, был и будет в любые времена. И в любых мирах. Как извести этих паразитов под корень, я не знал. Однако постараться стоило, хотя бы ради того, чтобы без опаски ездить из усадьбы в порт.

На этот раз в Отверн мы добрались без особых сложностей. Короткая дорога — знакомая дорога. Повозкой на этот раз управлял я. Астрис махнула рукой страже у ворот и мы оказались в вонючем пригороде, который пролетели на максимально возможной скорости. Стоянка для экипажей, пестрый шумный рынок и наконец — особняк Ирона.

Чего скрывать — мне у торговца нравилось. Его терраса всегда продувалась теплым морским ветерком. Ни холодно, ни жарко. Идеальный комфорт. И пусть это буржуйское мышление, но свою старость я хотел бы встретить не в Элестии, а в подобном доме на берегу теплого моря.

— Госпожа Леодан! Ваша энергичность поражает! Я только отправил гонца, и вы уже здесь, в моей скромной обители!

Ирон, наверное, обедал с утра и до самого заката. Ну или мы удачно попадали к торговцу в гости в тот момент, когда стол у него ломился от всякой снеди.

— И мы к вам не с пустыми руками, — Астрис без приглашения уселась за стол.

— Ооо! Мы же с вами не обозначили стоимость моих услуг, но поверьте, мои запросы более чем скромные…

— А у нас нет, — девушка достала из сумки горшок с лекарством и поставила его на стол, — у нас товар высшего качества и, соответственно, цены немалой.

— Дааа? — Ирон взял горшок, открыл его и понюхал содержимое, — приятненько. Это что? Косметика?

— Можно сказать и так. Сведет на нет порезы, раны и ожоги. Заживляет не хуже, чем лекари-гриммары. Обеспеченные вилане, типа тебя, в очередь за этой мазью встанут, — Астрис вела переговоры, я стоял за спинкой ее кресла, изображая преданного управляющего.

— Госпожа Леодан, все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Если бы такое средство существовало, то я бы о нем точно услышал.

— Ты и услышал. Только, что. От меня, — с нажимом произнесла Астрис.

— Я понимаю, понимаю, — засуетился торговец, — но я не могу продавать товар, в котором не до конца уверен. Но мы это быстро уладим! Эй, — Ирон защелкал пальцами, привлекая внимание слуги, стоявшего возле входа, — подойди-ка сюда!

Слуга рысью подбежал к столу.

— Будь добр, закатай рукав, — сказал Ирон, беря в руку нож из блюда с мясом, — немного потерпишь и получишь надбавку.

Я не хотел вмешиваться в разговор, да и с Астрис мы условились, что переговоры будет вести она. Управляющему не следует перебивать свою госпожу. Однако в данный момент я в стороне остаться не мог.

— Эй, Ирон!

Торговец вопросительно уставился на меня.

— Положи-ка нож на тарелку, — я старался унять нервную дрожь в голосе. Я — управляющий, следовательно мне по роду профессии положено вилан наказывать. И то, что я психую из-за какого-то слуги, могло навести Ирона на нехорошие мысли.

— Да ладно вам. И он не против, — торговец кивнул на слугу, — ты же не против небольшой царапины, правда ведь?

Я сомневался, что дело обойдется «небольшой» царапиной. Подобный сорт торгашей я знаю — испытывать, так испытывать! Прибыль превыше всего! Расковыряет он руку парнишке без всякой пощады.

Астрис зыркнула на меня — мол, не лезь! Ее я тоже понимал, ведь на кону была и ее репутация. Больше того — репутация всего дома Леоданов.

Я скинул куртку и закатал рукав рубашки.

— Режь!

— То есть как это? — Ирон вопросительно посмотрел на Астрис.

Та коротко кивнула.

— Ну если вы того желаете, — притворно вздохнул Ирон.

И с силой полоснул меня по предплечью. Я взял со стола тканевую салфетку и промокнул рану. Одним шрамом больше, одним меньше. У меня их была полная коллекция. И от штыка, и от пули, и от осколков.

Я опустил палец в горшок и нанес тонкий слой мази на порез. Потом забинтовал рану той же салфеткой.

— Эффект будет заметен уже вечером, — Астрис не упустила возможности прорекламировать наш товар.

— Замечательно! Но у меня есть одно условие — вы останетесь у меня в гостях на это время…

— Ты нам не веришь? — подняла бровь госпожа Леодан.

— Нет-нет, верю. Но хотелось бы убедиться…

— А сейчас говоришь, что я, Астрис Леодан, хочу тебя обмануть? Ты думаешь, что, выйдя из твоего дома, мы тут же побежим к лекарю?

И тут я четко осознал разницу между гриммарами и виланами. Ирон богат. Влиятелен. Осведомлен. Но стоило Астрис чуть повысить тон, и он как будто бы съежился в размерах. Старался стать маленьким и незаметным.

— Вовсе нет, — пролепетал Ирон, — я хотел проявить гостеприимство…

— Но ты увлекся. У нас в городе есть кое-какие дела. И надеюсь, ты сможешь мне посоветовать особое ателье, — Астрис сменила гнев на милость, благодаря чему тут же принудила Ирона оказать нам еще одну услугу, — очень особое, понимаешь?

Глава 14

— Зачем ты влез⁈ — шипела на меня Астрис, пока мы шли по рынку.

— Он бы того паренька порезал.

— А так он порезал тебя!

— Ты разве не понимаешь, что это дикость? Пороть людей кнутом, резать их ножами. Колдовством на части разрывать? — я попытался объяснить аристократке на мой взгляд вполне очевидные вещи.

— Слушай, ну это же вилане! С ними иначе нельзя! Они тупые, ленивые…

— Эй-эй-эй! Я тоже как бы виланин! — напомнил я девушке.

Мы начали ругаться прямо посреди торговых рядов, привлекая к себе ненужное внимание.

— Ты — нет! Ты… ты… ты… — лицо девушки вдруг залилось красной краской.

И с чего бы это такая реакция⁈

— Я тебе так скажу — тот, кто поднимает нож на своих братьев вилан, от ножа и погибнет! У меня на родине так и получилось, утонули мироеды в крови.

— Это я значит мироед? — голосок у Астрис начал подрагивать.

— Ты — нет. Ирон — да. Короче, давай эти разговоры на обратный путь оставим, — я заметил, что продавцы на нашу пару начали откровенно пялиться.

— Согласна, прибью тебя без свидетелей! — вспылила девушка.

Ирон объяснил нам путь подробно, мы обошли торговые ряды и вышли к мастерским, где прямо на брусчатке люд мастерил всякие бытовые мелочи. Отсчитав домишки, мы подошли к неприметной двери, обитой чешуйчатой шкурой какого-то ящера. Стукнуть в нее надо было ровно четыре раза, что я и сделал. Открывать нам не торопились.

Я постучал еще раз.

— Кого там принесло? — недовольно крикнули из-за двери.

— Нас Ирон прислал, — ответила Астрис.

— И мы деньги принесли, — дополнил я ее ответ.

— Это другое дело, — дверь отворилась. На пороге нас встретил субъект в пожженном кожаном фартуке, на голове у него красовалась серая шерстяная шапка с огромной распущенной дырищей. Субъект нам улыбнулся, продемонстрировав неполный набор зубов. Поэтому говорил он с присвистом, — проходите-проходите, господа хорошие.

Он выглянул наружу, повертел головой, удостоверившись, что за нами никто не следуе.

Я думал, что мы попали в мастерскую, однако темную комнатушку без окон таковой назвать никак было нельзя. Она была заставлена разместившимися друг на друге сундуками. И горами вещей, беспорядочно раскиданных по полу. Точно «особое» ателье, по-другому и не скажешь.

— Чего изволите? — спросил мужичок, обводя руками свои «сокровища».

— Нужна кольчуга. Тонкая, легкая. На меня, — Астрис не стала ходить вокруг да около.

— Кольчуга, кольчуга, кольчуга, — почесал шею продавец, — особая?

Да что за пароль-то такой?

— Особая-особая, — подтвердила Астрис.

— Хорошо.

Создавалось впечатление, что мужичок сам не знал, где у него что лежит. Он поковырялся в одной куче. Потом в другой. Затем бросил это занятие и полез в большой железный сундук, выбрасывая все его содержимое на пол.

— Вот! — он вытащил какой-то темный комок и протянул его Астрис, — как заказывали! Тройная! Если хороший кобаж, то и в четверо удар режет.

В руках Астрис комок с едва слышным звоном расправился. Она поднесла к лампе товар, чтобы его разглядеть. Мужик пытался втюхать нам какую-то туфту. Кольчужка была свита из тончайших звеньев черного металла. Врет продавец — какая она тройная⁈ Тонкая, как кружево. Пальцем пробить можно! Как дамский аксессуар — пойдет. Но как доспех… курам же на смех!

— Сколько? — спросила цену девушка.

Оно что, всерьез решила покупать это недоразумение⁈

— Двести.

Ну двести лунтов это нормально. Дерьмовая цена за дерьмовый товар.

Но, к моему удивлению, девушка достала золотые монеты. Всю свою наличность я отдал Астрис. Для местных было нормой, что золотом разбрасывается госпожа, а не управляющий-вилан. Я уже хотел забрать у нее деньги, мужичку высказать все, что я думаю о его барахле и откланяться. Но тут Астрис прислонила кольчугу к своей груди. И черный металл засиял радужными переливами. Ага, понятно, опять волшебство! Подтверждая мою мысль, кобаж в кольце у девушки тоже выдал несколько ярких искорок.

— Примерите? — похотливо облизнул губы мужичок.

— Обойдешься. Беру, — Астрис закинула приобретение в дорожную сумку. Потом указала на меня, — ему тоже броню надо. Кирасу или…

— Есть одна штука, — не дослушав, снова начал поиски продавец.

Он перерыл несколько куч, раскидал барахло из десятка сундуков и таки смог отыскать и для меня обновку.

— Держи, — протянул он мне какую-то рубаху с короткими рукавами.

Из-за полумрака, мне пришлось тоже подойти к лампе. А сорочка-то оказывается с секретом! На грубую тканевую основу были плотно нашиты костяные пластинки или чешуйки. Нашиты хитро, перекрывая друг друга. Даже острие ножа между ними не просунешь. Однако сам материал пластин не внушал мне доверия.

— А из стали такое же есть?

В ответ на мой вопрос мужик расхохотался. До слез.

— Есть. Полный базар!

— Надень, — чуть ли не приказала мне Астрис, — это же хашш?

— Да, госпожа. Чешуя самого Пожирателя Глубин, — ответил торговец, — двести пятьдесят монет.

— Ого! — в этом чулане мы оставим практически все мои деньги, — а поторговаться?

— Не хочешь — не бери, — категорично ответил торговец.

Я вещицу примерил, как назло сидела как влитая, не жала нигде и не болталась.

— Большое спасибо, — Астрис протянула мешочек с деньгами мужичку, — еще обратимся к вам за помощью.

— Благодарю, — торговец небрежно швырнул мешочек в груду вещей. По меркам этого мира четыреста пятьдесят солов небольшое, но все-таки состояние. У торговца какое-то странное пренебрежение к деньгам.

Мы еще немного походили по рынку, Астрис купила несколько безделушек для себя, потом угостила меня местным напитком, очень напоминающим пиво, но практически безалкогольным. Я был ей благодарен за эту небольшую экскурсию, она дала мне небольшую передышку и позволила собраться с мыслями. У Ирона мы появились гораздо раньше назначенного срока так как планировали выехать по светлому. Мазь деда Микаля действительно обладала чудодейственными свойствами. Рана выглядела свежей, но так, будто прошло несколько дней, а не несколько часов. Края ее уже сошлись и порозовели. Как же Астрис умела торговаться! Ей бы позавидовали все торговки на рынке Отврена. Сначала они с Ироном рубились за цену на горшочек с мазью. Потом сражение пошло в обратную сторону — на этот раз нападала Астрис, а проныра торговец отстаивал цену на мельничные жернова. Итогом этой эпичной битвы стала наша победа, домой мы ехали с мешочком, в котором позвякивало двести солов с небольшим.

Ну это Астрис считала нашу поездку в Отверн победой. У меня же арифметика в голове не сходилась.

— Мы из Элестии выехали с полутыщей золотых монет?

— Да.

— А возвращаемся с двумя сотнями. Учитывая еще те деньги, которые я мужикам за работу отдал, мы вообще заработали или нет?

— Ты даже не представляешь себе, что мы получили, — не согласилась с моими расчетами Астрис.

— Почему не представляю? Предоставляю — пару мельничных камней и две тряпки.

— Тряпки⁈ Тряпки⁈ Это конечно не лухи… но лух-доспех мы не купим, продав оба наших дола. Эти доспехи просто так не купишь, они запрещены к продаже…

— Но нам-то их продали! — заспорив с Астрис, я остановил телегу. Причем недалеко от того места, где в прошлый раз на нас напали грабители.

— По-тихому. Все из-под полы. За кольчугу из силина, это теневая сталь так называется, на позорном столбе повесят! Понимаешь в нашем мире не только кобаж в себе несет признаки силы. Теневая сталь, к примеру, чешуя хашша тоже. Намного слабее, но магия в них тоже есть. А магическими предметами могут торговать только фактории георга!

— Так может нам стоило обычные доспехи купить…

— Нет! Почему ты дешево ценишь свою жизнь? Она единственная. Неповторимая! Ты влезаешь в умопомрачительную авантюру и совсем не думаешь… да Глимм тебя разрази — ты ни ко ком не думаешь! Что будет с Рани, с дедом ее, со всеми виланами Элестии, если тебя вдруг убьют?

Я еще точно не убедился в том, есть ли в этом мире боги или нет. Но фатум здесь явно присутствовал. Не успела Астрис договорить, как я почувствовал, что что-то толкнуло меня в плечо. Удар был сильный, меня аж на козлах слегка развернуло. Опять магические проделки⁈

— Стрела! — закричала Астрис, спрыгивая с телеги.

Тот, кто по нам стрелял, был мастером своего дела. Пока мы озирались, он успел вторую стрелу пустить. На этот раз он выбрал своей мишенью девушку. И тут я смог убедиться, что мы потратили деньги не зря. Черная кольчужка, которую девушка накинула поверх своей одежды, вдруг пошла радужными разводами! Летящая в Астрис стрела вильнула в сторону буквально перед самой грудью девушки. Она вонзилась в борт телеги и завибрировала.

— Оттуда! — я, примерно оценив направление, махнул рукой, — оттуда стреляют!

Стрела летела сверху вниз, поэтому обстреливали нас, скорее всего, с крон деревьев. Перед выездом из города Астрис настояла на том, чтобы я свою обшитую чешуей рубаху надел, сказав, что в ней я выгляжу донельзя мужественно. Я не хотел, но она была настойчива. Доспех если и не спас мне жизнь, то помог избежать серьезного ранения.

В арсенале Астрис было кое-что посерьезнее доспехов, из фляги на ее поясе вырвалась струя воды, которая распласталась перед девушкой в тонкий блин.

— Георг! За меня! — скомандовала девушка.

Не привык я прятаться за женскими спинами, да и сомневался, что тонкий слой воды сможет остановить стрелу. Но Астрис смогла и меня и невидимого нам стрелка удивить. Денек был жаркий, но водяной блин вдруг покрылся изморозью. И захрустел, превращаясь в лед. Причем лед, абсолютно чистый и прозрачный, не закрывавший нам обзор.

Ну чистый до поры до времени — середину ледышки пробил наконечник стрелы! Однако ее древко в магическом щите все-таки застряло.

— Вон он! — глаз у Астрис оказался острее моего, она смогла найти стрелка. Он стоял на одном колене на широкой нижней ветви большого дерева и целился в нас из лука. Смелый тип, я бы увидев фокусы, которые вытворяла кольчуга Астрис и ее ледяной щит, давно бы уже пытался спешно ретироваться. Этот же оказался парнем упертым, его следующая стрела разлетелась в щепки от удара об ледяной круг.

— Не стой! — всю жизнь в обороне я отсиживаться не желал, — вперед-вперед-вперед!

Все-таки хорошо, что у Астрис был боевой характер, без тени сомнения она рванула вперед. Из остатков воды во фляге, она сформировала миниатюрный дротик, который подвесила над головой, выжидая момента для атаки.

Нервны у стрелка не выдержали, он змеей соскользнул по стволу на землю. И тут до меня дошло, что этого парня мы уже видели! Эта сволочь в момент нападения на нас разбойников, ранила Астрис.

— Он мстить пришел! — девушка тоже узнала замотанную в обрывки ткани, словно египетскую мумию, фигуру, — он нас ждал!

Зря он это, тягаться с магом — себе дороже. Дротик из воды мелькнул размытой тенью, разбойник закачался и рухнул в кусты.

— Добить! Надо добить! Нельзя дать ему уйти!

Я, хоть человек и некровожадный, был с Астрис полностью согласен. Раз грабитель решил охотиться исключительно на нас, то, чем быстрее мы его найдем, тем лучше. Иначе мне так и придется ходить в доспехе и постоянно оглядываться.

Астрис была на ногах быстра, она влетела в кустарник на пару шагов обгоняя меня.

— Ушел! Ушел гаденыш!

Мне в глаза бросились обломанные ветки на кустарнике.

— Туда!

Не подвела меня интуиция — мы выскочили на едва заметную тропинку, по которой несся разбойник с луком за спиной. Он прихрамывал. То ли упал неудачно, то ли его ногу удачно прошил водяной дротик. Будь он здоров, у него бы был шанс от нас уйти знакомыми тропами. А так, я уже предвкушал, как ловлю за шкирку этого поганца и вытряхиваю из него душу.

Есть такие хитрые птахи, которые умело прикидываются раненными. Взлететь не могут, крыло одно к земле прижимают. А все для того, чтобы хищника от гнезда или птенцов увести. Наш визави тоже хромал намерено, чтобы мы со всех ног и не разбирая дороги ломанулись за ним следом.

Сколько этот подонок копал волчью яму — уму просто непостижимо! А как он ее тщательно замаскировал ветками и листьями! Пока земля у нас из-под ног не начала уходить, мытак и не сообразили, что на всем скаку влетели в ловушку.

Астрис повезло, она бежала впереди и почти что проскочила ловушку. Когда полог из веток начал с треском проваливаться под нашими ногами, она сделала отчаянный прыжок и повисла, ухватившись руками за край ямы. Я же вляпался по полной. Падая, я увидел заточенные деревяные колья. Видеть то видел, а поделать уже ничего не мог. Ну только глаза закрыл.

В грудь садануло сильно, так, что в шее хрустнуло. От кола в груди даже расчудесная мазь деда Микаля не поможет. Открыв глза, я увидел, что доспех мне второй раз за день жизнь спас. Я умудрился упасть сразу на два кола. Если бы не чешуя, извивался бы я сейчас, как червяк на булавках.

— Георг! Ты живой⁈ — в панике закричала Астрис.

— Удивительное дело, но да, — я поднялся. Ребра ныли, но кажется были целы, — подсадить?

— Не утруждай себя, — девушка под своими ногами сформировала ступеньку из воды и на ней же вылетела из ямы.

— Тебе помочь? — раздалось снаружи.

— Было бы неплохо, — ответил я, поборов гордость. Или так, или пришлось бы карабкаться три метра по отвесной земляной стене.

Сверху опустилось прозрачное щупальце. Оно обвило мою руку, я почувствовал прохладу. Щупальце вытянуло меня из ямы и поставило лицом к лицу с Астрис.

— Мы должны найти его, — девушка стряхнула с плеча сухой лист.

Я наконец смог осмотреть свою обновку.

— Найти и вывернуть наизнанку! Вот урод! Столько денег коту под хвост! — несколько чешуек на рубахе было сломано, еще пара треснула. Попади теперь по расколотым пластинкам нож или та же стрела, они пропустят удар. С одной стороны основную функцию моя бригантина выполнила, с другой — денег на ее покупку было жалко до слез. Мое желание найти и придушить лучника собственными руками возросло в разы.

— Это мелочи, — заметив, что я рассматриваю покалеченную бригантину, произнесла Астрис.

Девчонка росла в роскоши, двести-триста монет для нее не деньги. Заработала бы она их собственными руками, рассуждала бы по-другому. Я не стал проводить воспитательную работу на тему «откуда берутся деньги» и «труд облагораживает человека». Оставим это до прибытия в поместье. Стрелок, не ровен час, может вернуться. Если он догадался ловушку на пути своего отступления подготовить, значит он настоящий человек леса. Такой подойдет, пустит стрелу, и никакая магия той же Астрис не поможет. Ни она, ни я его даже услышать не успеем, до того момента, как тренькнет тетива. И в этом заключалась наша основная головная боль — если он догадался на нас засаду устроить на торговом пути, то что ему помешает пробраться к нашему дому?

— Гнаться за ним по лесу бесполезно.

— И опасно, — согласилась со мной девушка, — давай к повозке вернемся, пока он улаков не перестрелял.

Отступали мы аккуратно, прислушиваясь к звукам, доносящимся из чащи. Астрис держала наготове свой щит из льда и тогда, когда мы сели в повозку и поехали.

— У отца есть знакомый, который может помочь нам найти этого горе-мстителя, — сообщила Астрис, когда мы отъехали от места стычки подальше. Щит девушка растопила, а воду отправила обратно во флягу. Я заметил, что она тяжело дышит, видимо использование дара изматывало гриммаров не хуже физических упражнений.

— Начальник стражи?

— Нет, некто по имени Божан, он…

— Охотник за беглыми виланами, — закончил я фразу.

— Откуда ты знаешь⁈

— Приходилось сталкиваться, — напустил я тумана.

Только по прибытию в Элестию, я понял, почему Астрис судьба моей дорогущей рубахи нисколько не опечалила. Спрыгивая с телеги, я заметил, что поврежденные чешуйки стали срастаться.

Глава 15

— Астрис, у меня… короче — посмотри сама, — я провел рукой по чешуе, защищавшую мою грудь.

Девушка в ответ окинула меня безразличным взглядом.

— Ну да, это же хашш. Смотри, как тебя встречают! — Астрис махнула в сторону лестницы, на которой выстроились все, кто жил и работал в барском доме, — становишься популярным.

— Что такое хашш и почему пластинки обратно срослись? — не обратил я должного внимания на всенародную любовь.

— Корабль кваллена помнишь? — напомнила мне про прибытие владыки острова в Отверн, — так вот его хашши и тянули.

— Это морские змеи, да?

— Угу, огромные злобные твари…

С лестницы скатился дед Микаль с внучкой.

— Ну что, можно поздравить? — шила в мешке не утаишь, а два здоровенных круглых камня в телеге тем более.

— Можно-можно, а вас? — в свою очередь спросил я у деда.

— Нас — тоже можно! Если не устал, давай прокатимся, — предложил тот.

— Не-не-не, спасибо, я сегодня накаталась-набегалась, — сразу пошла на попятный Астрис, — теплую ванну и спать. Хотя нет, Лукорья, будь добра, пришли мне гонца. У меня для него поручение будет. А потом — спааать!

— Залезай, дед. Привет Рани! — я сам тоже запрыгнул на телегу. Жернова снимать не стал, так как догадывался, что хочет мне дед показать.

Однако дед меня удивил, я начал подозревать неладное, как только он меня повез не к реке, на которой мы решили делать запруду, а наоборот от нее, в поля. Сюрприз же был приятным. Правда я сначала и не понял, что за конструкцию вдоль поля возвели. Жерди какие-то, вертикальные поперечные. И односкатная крыша, которая все это дело прикрывала сверху. Подъехав поближе, я соскочил с телеги. На горизонтальных жердях кое-что было подвешено. Подойдя, я заметил, что это небольшие корешки кортута.

— Вот, сушилку испытываем. К осени готовимся, — пояснил Микаль, — соберем с поля и сразу сюда. Ах вы паразиты!

Микаль с одним глазом успел заметить то, чего я с двумя не увидел. Старик проковылял к одной из жердей, снял спиральный корень и показал его мне. Конец корня был отгрызен.

— И кто это постарался?

— Кто-кто — крули! Чтоб они лопнули! Жерди надо выше поднимать, а то урожай весь пожрут.

— Хорошо, что поэксперементировали заранее. С этими крулями можно что-то сделать?

— Мама научила меня ловушки для них из прутьев вить, — подала голос Рани.

— Великая охотница была, благословленная Лимой, — с сожалением произнес Микаль.

Рани развернулась к нему и сжала кулачки.

— Почему ты так говоришь⁈ Почему — была⁈ Ты… ты не веришь… ты не веришь, что они с папой живы⁈

Старик сник. В его глазу мелькнула слеза.

— Налым не то место, где люди живут по сто лет.

Я уже что-то слышал про Налым и пытался вспомнить, что же именно. Это было как-то связано с родителями Рани… а точно! Их в этот самый Налым сослали!

— Нет никаких вариантов узнать, как они там? — я почувствовал себя бесчувственным болваном. Бегаю, решаю собственные задачи. А о том, что происходит с моими новыми друзьями спросить забыл. Ведь есть же какие-то варианты вызвать сосланных обратно в поместье.

Дед отрицательно покачал головой и теперь уже на глаза Рани навернулись слезы.

— Рудники в Налыме охраняют люди кваллена…

— Рудники? — как же этот мир похож на мой родной. И у нас дома и тут не принято, чтобы заключенные без дела сидели. Они должны приносить пользу обществу. И желательно, чтобы они это делали на самых тяжелых и вредных для здоровья производствах.

— Да, там добывают силиновую руду. Вредную, работники потом кровью кашляют, — Микаль совсем не щадил свою внучку. Ну или приучал ее к тяжелым реалиям.

— Все понял. Давайте сделаем так — немного здесь подразберемся с насущными делами и наведаемся в Налым.

— Спасибо! — вырвалось в девушки, — я тогда останусь, ловушки сделаю и развешаю.

Еще одно обязательство мне на шею. Но его я выполню с охоткой, правда не понимая, как с местным квалленом при этом не поссориться.

— Мельница?

— Поехали — покажу!

Сиом набрал в бригаду толковых ребят. С балбесами он вряд ли бы смог такого понаворотить. Дамбу они из крупных булыжников выложили. С цементом бы она бы лучше выглядела, да и прочнее держалась. Но худо-бедно свою функцию она выполняла, поднимая уровень воды. По установленному наверху деревяному желобу уже бежал поток, спадающий на колесо с лопатками и оно… вращалось!

Скрипело, раскачивалось из стороны в сторону, но вращалось! Ему требовалась балансировка, да и вал сидел неидеально. Но черт возьми, оно работало!

Утомившиеся от праведных трудов мужики лежали на берегу в тени деревьев. Определенный этап работ они уже выполнили. Жаль им было мешать, но пора было начинать и второй этап строительства.

— Сиом, — позвал я бригадира-кузнеца.

Тот приподнялся, повертел головой и увидев нас, рысью сорвался с места.

— Добрый день, доллен! — он начал кланяться за десять шагов до повозки.

Пора отучать его от этой дурацкой привычки. Я пошел ему на встречу и крепко пожал ему руку.

— Привет, товарищ! Гляжу вы потрудились на славу! Молодцы, просто слов нет, какие молодцы.

— Да… вот… работает, — огромный кузнец от смущения не знал, куда девать свои руки.

— А чего у нас бригада на пустой желудок загорает? — повернулся я к Микалю, — как в усадьбу вернемся, распорядись отослать им кругляк сыра и пару бутылок красненького. Заработали ведь?

— Еще как заработали, — ухмыльнулся дед, — мужики — сгружай жернова! Телегу освободить надо!

Стаскивали камни всем гуртом, едва не придавив деда Микаля. Причем случилось это от того, что я помогать кинулся, вилане впали в глубокий ступор, глядя на то, как барин вместе с ними жернова ворочает.

— Все сделаем! Сегодня жернова приладим, а завтра навес строить начнем! — бежал за отъезжающей телегой Сиом. В силу комплекции пробежки ему давались тяжело, но он не сдавался, — все в лучшем виде, доллен, будет!

— Товарищ, — напомнил я ему.

— Хорошо, товарищ доллен!

Бодрячком я держался при бригаде, как только мы выехали на дорожку, ведущую вдоль полей кортута, я почувствовал, как у меня глаза слипаться начали.

— Устал? — спросил Микаль, видя, как я носом клюю.

— Как собака, — признался я.

— Как кто⁈

— Как гвены, — вспомнил я, как называются местные ящеры, которых Божан использовал для охоты на беглых крестьян.

— Гвены не устают. Бегают сутками напролет.

— Значит я необычный гвен.

— Значит. Я с первого взгляда понял, что ты чужак. Не из соседней деревни. Или даже из другого дола. Ты совсем чужой чужак, — разоткровенничался Микаль, — ты откуда? Только не надо мне-то про Самару рассказывать. Все одно не поверю.

— Я на самом деле… — я не стал рассказывать, что это за Самара и где она находится, — я из другого мира, отец.

— И как ты к нам пролез?

— Не поверишь — через речку. Пошел купаться, затянуло там, а вынырнул здесь.

— Делааа, — протянул дед, — и как вы там живете в этом другом мире? Ногами по небу ходите?

— Нет, дед, — усмехнулся я, — живем, как и вы.

— И гриммары у вас есть? И магия?

— Магии нет. А гриммаров мы своих извели.

— Как извели⁈

— Как-как. Под корень. Кого вздернули, кто за границу убежал.

— Гриммаров? Выгнали? — дед выпучил единственный глаз, — иии… как?

— Не успел насладиться моментом, к вам перенесло.

— А ты не пробовал… ну обратно…

— Перенестись? Слушай, в ведь нет! — до меня только сейчас дошло, что можно было в речке понырять. Вдруг бы домой вернулся, — надо бы попробовать…

— Не смей! Как мы тут без тебя, а? Нам и с тобой-то страшно, а что дальше будет совсем непонятно.

Сам того не желая, я внезапно завел большую семью и кучу ответственности за нее.

— Никуда я не уйду, разве что ненадолго. Выспаться. И сразу назад.

Как приехали, я помнил плохо. Пошатываясь и позевывая, я добрался до опочивальни и рухнул на кровать, еще раз подумав, что в жизни барина есть свои плюсы. Только я положил голову на подушку, как суета в доме моментально стихла. Как они меня видят? Или просто чувствуют или голосом друг другу передают, что товарищ-барин ко сну отошел. Как бы там ни было, но в тишине отсыпаться было намного приятнее.

Во всех правилах бывают исключения, как приятные, так и не очень. Мое персональное исключение и наказание в одном лице звалось Астрис.

— Уходи или я сейчас в дверь выстрелю, — попробовал я ее прогнать.

— Из чего выстрелишь? Из лука? Так у тебя его нет.

Я не заметил у местных никакого другого оружия кроме луков и стрел. Надо будет хоть как-то эту ситуацию исправить.

— От отца прибыл гонец с известием. Нас ждут.

— Кто и где?

— Человек, которого ты знаешь под именем Божан.

Нужный человек, как бы мне не хотелось еще немного поваляться в кровати, пришлось себя оттуда силком вытаскивать.

— Как ты его так быстро нашла? — выйдя в коридор первым же делом спросил я.

— Это не я, это отец. Божан, видимо болтался где-то поблизости, вот и откликнулся. Сказал, что будет нас ждать возле Тысячелетнего Древа. Я к нему пойду одна, если хочешь, спрячься в повозке. Он не должен тебя видеть, чтобы не догадаться, что в Элестии новый хозяин…

— Он не догадывается, он знает, что я убил Гундара.

— Откуда⁈

— Он при этом присутствовал.

Мы шли по коридору, Астрис остановилась и резко развернулась ко мне лицом.

— И ты молчал⁈ Гриммар тебя побери! Ты же подставил не только себя, но и нас с отцом…

— Он забрал один из кобажей Гундара! Так что я не думаю, что он будет трезвонить об убийстве доллена на каждом углу.

На лице Астрис появилось задумчивое выражение.

— То есть ты отдал ему кобаж в обмен на молчание? Хитрый ход! По тебе не скажешь, что ты настолько дальновидный!

Я не стал уточнять, что поделиться с Божаном добычей придумал не я. Пусть Астрис будет поражена моим коварством.

Тысячелетнее Древо являлось по сути своего рода пограничным столбом между Элестией и Ратбатом. Я ожидал увидеть великана с кроной до небес, но реальность оказалась прозаичнее — от Древо остался лишь один полусгнивший пень, хоть и внушительных размеров.

К нему мы пришли не с пустыми руками. Чтобы пустить охотника по следу, мне нужна была хоть какая-нибудь зацепка. И такая у меня была. Я попросил у Рани обломок стрелы, который мы достали из раны Астрис. Уж очень у него было необычное оперение, красная щетина с черными прожилками. На мое удивление Рани сказала, что стрелу она не подбирала и ни о чем таком вообще не помнит! Мне захотелось допросить ее с пристрастием, но времени на это не было. Да и у нас была еще одна стрела, попавшая в телегу и там застрявшая. Но зарубку в памяти насчет странного поведения Рани я поставил.

Пень стоял на открытом месте, и мы сразу заметили одинокую фигуру, сидящую возле него. Но еще раньше нас заметили спутники Божана. Его гвены вскинулись, почуяв нас, но охотник отозвал их свистом.

Он продолжил сидеть, когда мы подошли, что было необычно. Я привык, что вилане вскакивают при приближении Астрис.

— Искали? — сказал он вместо приветствия. И если он и удивился, увидев меня вместе с Астрис, то никоим образом этого не показал.

— Да, Божан, — я кинул ему стрелу с красно-черным оперением, — нам нужен человек, который стреляет ими.

Охотник наклонился, поднял стрелу. Осмотрел, а потом сломал ее пополам и выкинул.

— Эй! Ты зачем…

— Я могу найти и привести к вам любого человека. Но вы ищете целую банду, с которой я связываться не хочу.

— Боишься? — пытаясь унизить Божана, спросила Астрис.

— Не боюсь, но точно знаю, что охота за Обреченными точно ничего хорошего мне не принесет, — Божан не поддался на провокацию.

— Кто такие эти Обреченные? — название банды мне сразу не понравилось. Обреченного человека сложно запугать и трудно заставить оступиться. Зачем они нам дорогу перешли и создали проблемы на ровном месте?

— Сбежавшие из Налыма вилане. Им бояться уже нечего. Поймают — повесят на ближайшем суку. Они сбились в стаю и потрошат мелких торговцев.

— Чего их не поймают?

— Как их поймать? Сидят в чаще, следов стараются не оставлять. Солдаты кваленна за ними гоняются, но без особых успехов.

— Ты же охотник на беглых? — Астрис решила глубже вникнуть в ситуацию.

Божан кивнул.

— Обреченные — беглые? — на всякий случай уточнила Астрис.

И удостоилась второго кивка.

— Мы платим тебе. Хорошо. Ты собираешь смелых парней, отслеживаешь этих пришибленных и уничтожаешь. В чем проблема?

— Я работаю один. И никогда не связываюсь с, как вы говорите, пришибленными. Я часто сплю в лесу и не хочу проснутся со стрелой в глазнице.

По плащу Божана и так было понятно, где он проводит все свое свободное время. Иначе зачем ему украшать плащ высохшими листьями, ветками и корой с деревьев? Маскировка вышла почти идеальная, но от обозленных Обреченных такая не спасет.

— Хорошо. Спасибо, что не помог, Божан, я запомню, — презрительно произнесла Астрис.

Она развернулась, чтобы направиться к коляске. Я же уходить не торопился.

— А если мы поручим тебе не убить их. А передать информацию?

— Информацию? О чем?

— О том, что новый хозяин Элестии, — я сделал ударение на слове «новый», — ищет с ними встречи. И мира.

— Это я сделать могу.

Я так и знал, что Божан что-то недоговаривает. Скорее всего, он как-то связан с Обреченными. Как-никак в одних лесах живут. Но это мне было и на руку.

Божан поймал, подкинутую мной золотую монету. Глянул наее достоинство и кивнул, удовлетворенный наградой.

— Хорошо, я постараюсь устроить вам встречу.

Домой я возвращался с чувством удовлетворения. Успел я за сегодняшний день немало. А учитывая то, как споро работает бригада Сиома, на завтра меня тоже ожидают серьезные подвижки. Мы болтали с Астрис о том, что неплохо было бы закупиться кортутом в Отверне и опробовать нашу мельницу. Мы еще за помол и заработать кое-что могли. Для Астрис это были сущие копейки, но она считала, что мы таким образом отработаем систему поставок и продаж.

Встретившая нас Лукорья сделала нам выговор за то, что к ужину мы опоздали. Я терпеливо относился к ее ворчанию, ведь делала она это не из-за злого умысла, а потому, что заботилась о нас, как о родных.

Удивительное дело, утром из кровати меня дернула не Астрис. Аристократка, нагулявшись вместе со мной на свежем воздухе, наконец-то не вскочила с кровати чуть свет. Однако у нее нашлись достойные подражатели.

Рани не смогла дождаться завтрака, чтобы похвастаться передо мной.

— Гляди! — протянула девушка мне плетенную корзинку, накрытую крышкой.

— Там что?

— Осторожнее! Крышку не открывай! Убежит! — накрыла ладонью мою руку Рани.

— Кто… убежит? — я услышал шорох внутри корзинки. Там явно было что-то живое.

— Кто-кто, круль! Я поймала, представляешь⁈

Я уже был наслышан о вредителях, на которых постоянно жаловались вилане. Мне стало жутко интересно увидеть, как же выглядели эти легендарные паразиты. Я аккуратно приоткрыл крышку. Оттуда на меня смотрели две черные бусинки.

— Чего⁈ — к двум глазкам бусинкам прилагались серая шерстка, длинный носик и лысый длинный хвост, — это не круль! Это крыса! Точнее — крысеныш! Мелкий еще!

— Да-да, они крупнее бывают. Прям такая напасть, если в доме заводятся, то все от них прятать надо.

Я приоткрыл корзинку еще раз. Ну точно — крыса крысой. Никакого отличия от тех, что на Земле водились. Вся живность в Белгази хоть немного, но отличалась от той, которая водилась в моем родном мире. А крыся-круль нет! Они была точной копией своих земных собратьев.

— Ее можно утопить, прямо так, в корзинке, — кровожадное предложение Рани никак не вязалось с ее ангельской внешностью.

— Топить, так топить. Нечего ей портить народное имущество, — мне от чего-то было жаль маленького круля. Но что с ним делать? Отпускать?

— Мне тоже их жалко. Они такие хорошенькие, пока не начинают грызть все подряд. Дед рассказывал, что как только они появились…

— Появились? То есть их раньше у вас не было?

— Нет, не было, — рассеяно ответила девушка, увидев, как сильно я разволновался.

Глава 16

Выяснилась одна интересная штука. Лет тридцать-сорок назад, ни в Элестии, ни по всему Боргосу знать не знали, кто такие крули. А потом они появились и заполонили собой весь остров. И у меня возникло подозрение, что явились они ровно оттуда, откуда и я. Крысы могли в реку свалиться или ее переплывать. Их в Белгази и затянуло!

— Рани, знакомься — это Крыс, — сам того не понимая, я дал крысенышу имя, — он родом оттуда, откуда и я.

— Из Самары⁈

— Дальше. Намного дальше. Слушай, а пойдем, прогуляемся?

— Наши на завтрак собираются…

— Ничего, позавтракаем позже.

Рани обрадовалась. В последнее время мы больше путешествовали с Астрой, а виланка засиделась в поместье. Душа девушки требовала своей порций приключений.

— Хочешь на Булате прокатиться? — я и сам скучал по стальному коню.

— Да! — девушка обрадовалась так, что чуть корзинку с крулем из рук не выронила.

На широкой спине Булата мы вдвоем разместились с удобством. Его седло изначально было рассчитано на двух наездников. И самое приятное — его не надо было седлать, упряжь на лухе болталась всегда.

— Мы едем не в ту сторону! — Рани старалась перекричать шум от копыт и ветер, — река там!

— Знаю, — ответил я, — я передумал его топить!

У девушки конечно же были вопросы. Но терпения Рани не занимать, она смогла с ними дотерпеть до конца поездки.

— Ты его хочешь живого в землю закопать? — накинулась она на меня с расспросами, едва мы остановились возле края леса, — или сжечь?

Сколько я сегодня нового-то о Рани узнал!

— Отпустить…

— Как отпустить⁈ Зачем я его ловила⁈ Чтобы отпускать⁈ — идея девушке пришлась не по вкусу.

Я спрыгнул с коня и подал Рани руку, помогая спуститься.

— Знаешь, я передумал его топить…

— Понимаю, это непросто. Надо было его проткнуть через прутья ножом…

— Как у вас там говорится — святая Лима, что с тобой не так? Это же единственное родное мне существо…

— Круль⁈

— Крыс! Знаю, не самое приятное существо в твоем мире. Да и в моем тоже. Но он один…

— Да их тысячи! По всему острову! — возразила мне девушка.

— Поэтому нестрашно, если мы отпустим одного, правда? Мы отвезли его далеко от поместья. Он не вернется…

— Вернется-вернется. Не к полю, так в дом. Эти гады всегда возвращаются!

Я открыл крышку и выпустил зверька к себе на ладонь. А тот, как знал, что я не желаю ему зла. Уселся и начал чистить себе мордочку лапками.

— Ну ты посмотри, разве он не милаха?

— Если ты не в состоянии с ним покончить, я помогу, — Рани нагнулась и нашла в траве булыжник.

Я взмахнул рукой и подкинул крысеныша. Он приземлился в кустарнике и бегать за ним было уже бессмысленно.

— Добрый ты, — вздохнула Рани, выбрасывая камень, — слишком добрый, когда-нибудь тебя это подведет.

— Тебя же не подвело. Был бы я недобрым, я не стал бы тебя спасать, — напомнил я девушке обстоятельства нашего с ней знакомства.

— Я про это и говорю — ты бросаешься помогать всем вокруг. Но забываешь о себе. Кто поможет тебе…

— Люди, мы научим их, что надо помогать друг другу и…

В дерево, возле которого я стол впилась стрела. Ее древко мелко вибрировало. А оперение было набрано из черных и красных щетинок.

— Ага, научим, — произнесла Рани, затравлено озираясь.

Стрелка искать долго не пришлось. Он сам вышел к нам, с луком в руках, тетива натянута, стрела смотрит мне в грудь. Мой доспех из чешуи морского дракона остался дома на вешалке. А вилы — на седле у Булата. Я уж было подумал, что в этом лесу и останусь, но вдруг стальной конь двинулся вперед, прикрывая меня телом.

— Прикажи ему остановиться, — потребовал лучник.

— Что за…

Голос! Точно не мужской! Так может говорить молоденький паренек… или женщина? Костюм у лучника был странный, будто его с ног до головы перемотали в грязные заношенные бинты. Такие же повязки скрывали и его лицо и искажали голос.

— Булат — стой! — я же сам попросил Обреченных прийти на встречу. И потом — если бы он, хотел, он бы меня спокойно пристрелил украдкой.

Конеящер послушно застыл.

— Все — мы готовы разговаривать, — я приготовился выслушать требования лесной бандитки. Я был уверен, что она потребует денег. Как минимум компенсацию за убитых нами товарищей-грабителей. И я готов был их ей дать. В обмен на кое-какие услуги и информацию.

Но к произошедшему в следующее мгновение, я готов не был. Вообще-то невозможно к такому быть готовым!

Стрелок ослабил тетиву и убрал лук за спину, а стрелу в колчан. Потом размотал повязку на своем лице. Точно — женщина, я угадал! Лесная тетка смотрела не на меня, а Рани. И девушка разглядывала лучницу с широко раскрытыми глазами.

— Мама, — едва слышно прошептала девушка.

Лучница в ответ слабо улыбнулась.

— Да дочка, это я.

Чтобы не упасть, мне пришлось опереться о бок Булата.

— Подождите, это как так? Ты же говорила, что родителей твоих…

И тут до меня дошло. Отца и мать Рани сослали на тот проклятый рудник, но им удалось бежать!

— Папа?

Лучница в ответ покачала головой.

— Как⁈ Что с ним…

— Нам о многом надо поговорить, девочка моя.

Лучница подошла к Рани и крепко обняла дочь. Потом увела ее за собой в лес. Я за ними не пошел, подумав, что им есть о чем поговорить с глазу на глаз.

Разговор продолжался долго, я даже успел вздремнуть, облокотившись на ствол дерева.

— Знаешь почему я тебя не убила?

Это я услышал вместо «доброго утра»! Я открыл глаза, передо мной стояла лучница. А в руке у нее блестел узкий кинжал.

— Я думал, что мы уже этап убийства друг друга преодолели.

— С чего бы это? — женщина-мумия не торопилась убирать кинжал в ножны.

— Я спас вашу дочь…

— Да, я это знаю. Рани рассказала мне. Но ты убил моих товарищей, — поигрывала ножом женщина. Не то, что мне было страшно. Я был уверен, что смогу ее обезвредить, но хотел решить наши разногласия миром. Кроме того глупого столкновения на дороге, нам с ними делить было нечего.

— Напоминаю, что это они на нас напали. Мы с…

— Гриммаркой. Ты был с гриммаркой.

— Да, я был с гриммаркой. Ее зовут Астрис, замечательная девушка…

Лучница посмотрела на дочь, та пожала плечами, мол эта гриммарка не настолько замечательная, как я про нее рассказываю.

— Кроме того, я убил Гундара. И папашу его.

— А какое мне до них дело? — мой подвиг лучницу не впечатлил, — ты их убил и занял их место. Хотя это неслыханно — виланин командует в Элестии! Только поэтому я в тебе и не выстрелила!

— Из любопытства значит?

— Ага, — женщина подкидывала кинжал и ловила его за лезвие. А ну как метнет? До нее всего пару шагов, увернуться будет сложно. Поэтому я продолжил беседу осторожно, чтобы ненароком не вызвать у нее агрессию.

У меня же по ходу беседы возник еще один важный вопрос — как местные определяют, кто перед ними? Виланин или гриммар? Я в данный момент вырядился в барский охотничий костюм. Одного взгляда на который достаточно, чтобы понять — вещь цены немалой. Тот же Ирон с иголочки и дорого одет, ухожен. Но аборигены, по крайней мере при мне, еще ни разу не ошибались с определением того, кто перед ними.

— И почему ты решила, что я виланин?

Женщина громко расхохоталась.

— Ну это же видно!

— Как видно⁈ — я на самом деле не понимал, как они простолюдинов от аристократов отличают.

Мать с дочерью переглянулись.

— Ты где его такого убогого нашла?

Это было очень обидно.

— Я же вроде простой вопрос задал. Зачем хамить?

— Он не простой, он… детский и смешной, — было заметно, что Рани подбирает слова, чтобы меня еще сильнее не занозить.

— Да почему? Я вот в барских шмотках, на железном улаке, а она сразу видит, что я виланин… как⁈

— Ты правда не знаешь, как⁈ — похоже мамаша Рани начала мне верить.

— Истинная правда! — я не солгал. Для меня — нарядить Рани, макияж ей сделать и будет барыня на загляденье. Той же Астрис она нисколько не уступит.

— Вокруг меня есть ореол Гриммара? Я похожа на дочь солнца? — спросила Рани, покрутившись на месте.

— Я этих ваших местных обычаев не понимаю, — признался я.

— Да каких обычаев, у него что, глаз нет⁈ — начала злиться лучница.

— Есть, вроде видит неплохо, — заступилась за меня Рани.

— Золотистое свечение вокруг Рани или меня есть?

— Э… — я присмотрелся повнимательнее, потом понял, что надо мной глупо шутят, — нет, конечно! Хватит из меня дурака делать!

— А вокруг Астрис? Видишь? — по голосу Рани было незаметно, что она глумится.

— И вокруг Астрис ничего не светится! — мне этот бесполезный разговор начал надоедать.

— Точно — слепой! — поставила мне диагноз лучница, — ладно днем не заметить, но ночью… она же горит вся, как и любой другой гриммар!

Мне потребовалось время для следующего вопроса.

— То есть вы хотите сказать, что все гриммары светятся? Точнее вы видите, что они светятся?

Мать и дочь синхронно кивнули. И вопросительно уставились на меня.

— Так. Секунду. А я свечусь?

Они опять же синхронно помотали головой.

— Ты — виланин! С чего ты будешь гореть?

— Не свечусь? — повернулся я к Рани.

— Нет, — развеяла она мои сомнения.

— Но ты какой-то странный виланин, — призналась мать Рани.

— Значит, все-таки свечусь?

— Нет. Я услышала твои слова, когда вы говорили с Рани. Ты хотел помочь остальным виланам в Элестии?

— Ну не только в Элестии…

— Вот поэтому я и не выстрелила.

— Я тебе за это признателен. Поехали в поместье?

— Ты меня за кого принимаешь? Я не понимаю, что там меня ждет засада?

— Да какая к чертовой матери засада! Вон у Рани спроси, что тебя там ждет.

— Мама, у нас сейчас все по-другому…

— Ровно до того момента, пока не придут солдаты кваллена!

— Об этом я и хотел с тобой поговорить. И кое-что предложить?

— Предложить?

— Да. Деньги. И место для жизни.

Если таланты Астрис по управлению поместьем превосходили мои, то как выживать на враждебной территории, меня учить не надо. Мне нужна была дружина. Любой отряд, который бы патрулировал поместье и предупреждал меня о появлении чужаков. Валдар уверял меня, что пока я исправно плачу налоги, то императору и его сановникам до меня нет никакого дела. Однако нельзя исключить случайности и различных искателей приключения.

— Ты хочешь нас купить? — спросила у меня лучница.

— Ты все неправильно поняла! Я не покупаю вас. Я даю вам работу. И цель в жизни! Или вы так и собираетесь вечно прятаться по лесам? Сами выберите место, построите себе дома. Будете приходит в поселок всегда, когда пожелаете.

— Мы станем свободными виланами? — с сомнением спросила женщина.

— Именно.

— Я не могу решить такое одна. Мне надо поговорить с людьми.

— Говори. И приходи в дом в любое время с ответом.

— В дом доллена⁈ — похоже у всех вилан был врожденный страх перед аристократами. Даже лучница, которая сбежала с рудников и черт его знает сколько времени скиталась по лесам, являться в барский дом опасалась.

— В мой дом, — уточнил я, — кстати, меня Георгий зовут.

Я протянул лучнице руку, до конца не будучи уверен, как принято представляться будущим друзьям в Белгази.

— Георгий? — я уже привык, как на мое имя реагируют местные, — слепой, без памяти, но шутник. Хорошо Георгий, я приду через три дня с ответом.

Я дал Рани попрощаться с матерью, тактично отойдя в сторону. До усадьбы мы ехали молча, девушке надо было усвоить все, что она услышала от матери.

— Деду расскажешь? — спросил я, подъезжая к конюшне.

— Мама просила пока не говорить, — деда все равно надо было подготовить к виду девушки. Выглядела она настолько потрясенной, что словно дьявола вдруг воочию увидела.

— Микаль мамин отец? — уточнил я.

— Нет, папин.

Ух, а ситуация у девушки непростая. Смотреть на деда и молчать о том, что его сын погиб, а сноха подалась в лесные разбойники, но живая — наверное ей сейчас очень тяжело.

— Потерпи три дня, хорошо? Я думаю, что твоя мать согласиться на мое предложение. И вы Микалю вместе расскажете… как отец погиб?

— При побеге, — хлюпнула носом Рани, — повел за собой от мамы гвенов…

Девушка чуть не зарыдала навзрыд, мне пришлось обнять ее и прижать к себе, чтобы ее плач не собрал всех вилан в поместье.

— Тихо-тихо-тихо, — я успокаивающе погладил ее по голове, — хочешь, пойдем погуляем?

— Погуляем?

— Да. Пройдемся, развеемся. На речке поплаваем?

Подняв заплаканное лицо, Рани довольно кивнула.

Лух-конь хорош, я только завел его в стойло и тут же вывел, и он не стал артачиться — надо, значит надо.

Я недолго размышлял куда бы отправиться, в доле было пока немного знакомых мне мест. Да и дорогу до них я помнил смутно. Но — у меня был великолепный проводник, зря что ли Рани в Элестии всю свою жизнь провела? Знала поди здесь каждый кустик наизусть.

Мы сели в седло и я попросил девушку:

— Сможешь отвести нас туда, где мы первый раз встретились?

— На речку?

— Ага.

— А зачем? — девушка смотрела на меня с подозрением.

— Да просто красиво там, — соврал я.

— У нас много, где красиво.

— Хорошо, заодно по дороге и посмотрим.

По дороге я убедился, что мне действительно красивая земля попалась. Носился я по ней все время как угорел и не понимал, что за счастье мне в руки пришло. Поля — до горизонта. И кстати кортут их только украшал, пирамидальные кусты с большими соцветиями алых цветов на вершинке смотрелись диво как хорошо. Леса пышные, деревья одно к одному, стройные, высокие, к небу тянутся. У меня было мелькнула мысль, а не наладить ли нам еще и выпуск досок или может быть и мебель сразу выпускать начать. Но сердце от этой мысли сжалось — жалко было такую красоту переводить. Пока мы ехали я заметил несколько крупных силуэтов зверья, мелькнувших за стволами деревьев. Рани меня успокоила, в лесах Элестии, опасных хищников практически не было, за исключением диких гвенов, да и те нападали только на раненных или сильно ослабших людей.

— Нам бы домик летний поставить, — доехав место я спрыгнул с коня и помог спуститься девушке, — хотя почему только летний, скажи — а зимой с рыбалкой тут как?

Едва слова сорвались с губ, мне за них стало тут же стыдно. Сам всю свою сознательную жизнь с помещиками-эксплуататорами боролся, а тут вдруг самого на роскошь потянуло! Моционы у реки, рыбалка с удобствами, вот ведь едрена вошь! Правду говорят, к хорошему быстро привыкают.

— Не знаю я насчет рыбалки. Рыбачить и охотиться в доле могут только доллены. Ну или их управляющие. Мама хоть раньше и била дичь, но делала это тайком.

— Менять надо эту порочную практику! Вернемся домой — напомни. Новый декрет издадим, что зверя бить всякий может, только нормы введем, чтобы не браконьерили.

— Мужики наши не очень охотится умеют. Только некоторые украдкой это делают. Как моя мама…

— Ничего, друзья твоей мамы научат, — сказал я и прикусил язык. Ну вот зачем я про охоту эту дурацкую заговорил? Я решил, что надо менять русло разговора, — когда зверя и рыбу не выбивают, ими леса и реки кишат. Я тоже по этому делу не мастер, но кое чему научить могу.

Вытащив вилы, я направился к берегу, на ходу подумав, что чем они не острога?

— Ты кого-то поймать хочешь? — девушка, позабыв о печали, бежала за как ребенок.

— Не знаю, кто у вас тут водится, но вон те камыши подозрительно шевелятся. Сейчас мы этого «кого-то» добудем. Эх жаль, что огня у нас нет…

При этих словах позади нас раздались звонкие удары. Обернувшись, я увидел, что Булат бьет копытом о торчавший из травы камень. Каждый удар сопровождался снопом искр. Конеящер оказался не просто болванчиком стальным, он какой-никакой разум имел!

— Живем! — обрадовался я, предвкушая запеченную на углях рыбу. Ну или что тут в местных речках водится.

Я скинул крутку и брюки, оставшись в одних трусах, собираясь зайти на мелководье с камышовыми зарослями.

— Надеюсь у вас в речках крокодилы не водятся, — до меня внезапно дошло, что я сам могу оказаться добычей.

— Крокодилы? Это что?

— Крупные хищники.

— Нет, у нас таких нету. Давай я коренья соберу…

Намечавшееся пиршество на берегу было прервано самым беспардонным образом.

— Посмотрите-ка, виланский роман, как он есть! — раздался насмешливый голос. Который я начинал люто ненавидеть! Этот же голос будил меня по утрам.

Со стороны наши с Рани намерения действительно, наверное, выглядели как свидание. Но это не повод, чтобы издеваться над нами!

— Чего тебе надо⁈ — крикнул я подъехавшей на улаке Астрис.

— Новость вам рассказать. Пока мы тут милуетесь, нашу усадьбу взяли в осаду!

Глава 17

Чувство юмора у девушки-аристократки еще то. Я пару раз чуть с Булата не слетел, пока несся до поместья. И знаете, что я там увидел? Десятка два оборванцев, возле которых собрались дворовые вилане. Никто никого не бил, народ даже не скандалил или руками размахивал. Все тихо мирно беседовали и похоже, что радовались. Особняком от этой группы стоял дед Микаль и мать Рани.

Я спрыгнул с коня почти что на скаку.

— Что за шум, а драки нет? — на всякий случай я держал в руках вилы.

На меня все посмотрели с недоумением, в духе — чудит барин. Ну и ладно, барин у нас хороший, пусть чудит.

По сгорбленным плечам Микаля было понятно, что мать Рани ему уже сообщила печальную весть, что его сына больше нет в живых.

— Что-то вы быстро, я вас через три дня ждал.

— Вольха, — протянула она мне руку, — меня зовут Вольха.

Этот жест, насколько я понял, означал доверие. Я пожал ей руку.

— Очень приятно, Вольха… и добро пожаловать в нашу коммуну!

— Коммуну? Про что ты говоришь…

— Не забивай голову. Давай лучше подумаем, где твоих людей разместить. Поживете пока в усадьбе, пока вам хутор не выстроим.

— Хутор? — Вольха запнулась о еще одно незнакомое слово.

— Точно хутор! — меня вдруг озарило, — казачий хутор мы вам отстроим!

Слово «казак» лучше всех подходило к той роли, которую я отводил отряду беглых. Они должны были охранять границы и обеспечивать безопасность нашей небольшой коммуны. Но какой же казак без коня?

— Микаль! Выдать нашему атаману лошадей!

Как бы деде не горевал, но мой малопонятный приказ вывел его из этого состояния.

— Кого выдать? Кому выдать? — оторопело спросил дед.

— Пару нет, тройку улаков выдать Вольхе!

— Зачем? Мы верхом ездить не умеем.

— Научитесь, в этом нет ничего сложного. И кстати, поздравляю, ты теперь атаман войска элестийского.

— Атаман⁈ — у матери Рани округлились глаза.

— Атаман, да. Самый главный командир. Сегодня остановитесь в главном доме. Поедите как люди. Помоетесь, отоспитесь. Микаль, а у нас баня есть?

По вытянувшимся лицам вилан, я понял, что это еще одно для них не знакомое слово.

— Хорошо, черти вы немытые. Микаль, после обеда позовешь Сиома, нам надо одну небольшую постройку организовать, — тут мне вспомнился живописный берег речки, и я осознал, что место для будущей баньки уже точно определенно.

— А нам вообще что надои= будет делать? — моя не совсем складная речь окончательно запутала Вольху.

— Мама! — взрезалась в новоиспеченную атаманшу Рани. Они крепко обнялись.

— Позже, все расскажу позже, — не стал я разрушать семейную идиллию, — после обеда сядем и более-менее прикинем.

Элестия преображалась! У нас появилась пусть и собственная, но армия! Правда по своим боевым качествам она пока никакая, но лиха беда начало. Среди беглых еще трое оказались уроженцами Элестии и их родственники были счастливы их возвращению. Я решил не мешать их общению.

— Еще раз так пошутишь… — тихо сказал я, подойдя к Астрис.

— И что ты сделаешь? На улакшу отправишь и выпороть прикажешь?

— Да хоть бы и так, — строптивую девчонку надо было приструнить.

— Попробуй, только не удивляйся потом, что на месте Элестии появится большое озеро.

— Ты правда на такое способна⁈

— Честно? Не способна. Но папа вряд ли откажет в помощи любимой дочери.

— Интересно, а сила дара у гриммаров от чего зависит? Ты говоришь, что отец сильнее, чем ты. Почему?

— Дар становится более могучим от многих вещей. От размера и чистоты кобажа, который гриммар при себе держит. От рождения дети бывают слабее или сильнее. Но самое главное — это его развитие. Тренируйся каждый день и через сорок лет станешь всесильным!

— Я ни разу не видел, чтобы ты тренировалась.

— А у меня и нет сорока лет. Мне нужно все и сразу. Ты зачем этих заморышей к нам в усадьбу притащил? У них же вши… или эти… как их — блохи!

— Ничего отмоем отстираем. Это, Астрис, наша армия!

Девушка едва сдержалась чтобы не рассмеяться в голос.

— Эти доходяги⁈ Армия⁈ Оборванная и голодная⁈ У тебя странное понятие об армии.

— В моем мире именно оборванные и голодные надрали задницу сытым и вышколенным. Этих, — я кивнул на грабителей, — знаешь, как называют?

— Обреченные, нам же Божан говорил.

— Правильно, обреченные. Таким как они нечего терять. Кроме своих цепей. Это самые опасные бойцы, которых только можно отыскать!

— Да-да, смотри, чтобы твои бойцы тебе ночью глотку не перерезали за кусок колбасы.

— Боюсь, что им нечем это будет сделать, — рассматривая пополнение, заключил я, — у них из оружия одни дубины. Слушай, мы можем в Отверне сабли для них прикупить?

— Сабли? Для этого сброда? Ты хоть представляешь себе, сколько стоит добротная сабля? А плохое железо не стоит и покупать. Сломается или сгниет через пару месяцев. Дай им копья. У тебя же есть кузнец?

Копья! Вообще мне эта мысль должна была прийти в голову! Лучшего оружия для новичка в средневековье и не сыскать.

— Спасибо, идея здравая. Копья это отлично, но что бы еще им дать?

— У тебя нет глаз, — второй раз за день мне вменили слепоту, — ты видел лук у этой виланки?

— Ее зовут Вольха, — мне надо было во что бы то ни стало заставить Астрис относиться к виланам более уважительно. Рядовые обитатели поместья это может и проглотят, но та же Вольха вспылит.

— Ольха-Вольха, какая разница как ее зовут? Ты не видишь возможностей, в этом твоя основная проблема! Эта Вольха смогла сделать лук. Одна, в лесу, без инструментов. Выглядит он не очень, но — дай ей помощников, материалы, девок посади под ее руководством стрелы строгать. Ты не только свою гвардию оружием обеспечишь, мы еще поставки оружия в Отверн наладим. И поверь — за качественные луки мы сможем выручить больше, чем за муку из кортута.

Почему у меня мозги устроены не так, как у Астрис? Глядя на Вольху и ее людей, я вижу лишь лихих рубак, которые будут охранять наше поместье. Вольных казаков, готовых по первому зову и живота своего не щадя защищать Элестию! Не сейчас, конечно, но в будущем. А она видит прибыль, находит ее там, где я ее в упор не вижу!

На моем лице отразилась вся гамма переживаемых мною чувств. И они не ускользнули от Астрис.

— Не переживай, мы отлично дополняем друг друга, — успокоила она меня, — в Отверн я бы съездила, но не за сабельками, а за кортутом.

— Зачем⁈ У нас своего мало⁈

— Мало. Для началасерьезного дела — очень мало. Знаешь сколько мельниц в округе Отверна?

— Эээ… откуда мне это знать?

— Ни одной. Мы хоть и дрянная, но монополия. Зачем нам ждать осени, если ты уже сейчас можешь начать зарабатывать деньги? Небольшие, но на первое время хоть что-то.

Вообще-то я планировал превратить Элестию в коммуну, а не в буржуйскую мукомольню. Купил кортут, смолол, муку продал, деньги в карман. Причем сделал ее не своими руками, а чужими! И прибыль в свой карман положил.

— Неправильно это.

— Чего… неправильно?

— На чужом труде наживаться, — вся моя натура протестовала против того, чтобы стать эксплуататором.

— Можешь не наживаться. Иди сдайся кваллену. Тебя заживо в масле сварят, остальным головы поотрубают. Но это ведь ерунда, правда?

— Но…

— Или вместо того, чтобы управлять поместьем, иди лес руби. Результат, впрочем, будет тот же — не получая налоги вовремя, георг пришлет инспекторов. И тебя…

— Зажарят в масле, а остальным бошки поотрубают. Я понял. Завтра едем в Отверн.

— Я знал, что ты победишь свою глупую скромность, — похлопала меня по плечу Астрис.

В том, что девушка была полностью права, я убедился за ужином. Вилане, только что получившие свободу, понятия не имели, что с ней сделать. И нуждались в чутком и постоянном управлении. У них ко мне накопилась масса вопросов, разгребая которые мы просидели до позднего вечера. К концу совещания я мечтал только об одном — чтобы у вилан появилось чуть больше самостоятельности. Они и шаг боялись сделать без высочайшего одобрения. Порадовал только Сиом, он по собственной инициативе приступил к постройке кровли для нашей мельницы. И был за это вознагражден лишним золотым.

По этой причине я предложил Астрис самой смотаться в порт, но девушка категорично заявила, что не будет носиться на побегушках у кучки вилан. Не для того ее в академии обучали всяким премудростям. Вилане это оскорбление проглотили. Точнее — для них это и не было оскорблением, а наоборот то, что госпожа Леодан решала наши проблемы являлось для них великой честью. У меня же выбора не оставалось, да и Астрис я все-таки смог убедить отправиться с собой. Местные обычаи по большей части оставались для меня загадкой и пытаясь поторговать я мог с легкостью дров наломать.

Вольха нас заверила, что кроме них других бандитов в округе не водилось, но мы все равно нацепили на себя доспехи. И вооружились. Астрис нашла в скоромном арсенале старого дола кинжал, который навесила к себе на пояс.

Приехав в Отверн к Ирону мы не пошли. Покупка-продажа корнеплодов и муки для Ирона не представляла никакого интереса. Поэтому нам пришлось побегать по торговым рядам, поспорить с торгашами, сбивая их цену. Причем мы убили двух зайцев разом — Астрис договорилась с одним купцом о поставках муки из корня.

— Поздравляю, — подала мне руку Астрис, уводя меня с рынка, — мы только что заключили свой первый контракт. Торговый путь, с которого начнется подъем Элестии! Именно отсюда начнется возникновение легенды, нового чуда…

— Хорош издеваться! — прервал я рвущийся из девушки поток слов.

— Я не издеваюсь, я мечтаю! Не мешай! Кстати, предлагаю отметить наше начинание бокалом вина и полной тарелкой морского винограда!

— Какого винограда? — удивился я.

— Ты даже для виланина темный, за мной, не отставай.

Астрис повела меня к причалу. Шел я за ней не хотя. На мой вкус вино к обеду подходило не очень. Желаешь выпить — пей вечером и ни в чем себе не отказывай. Хочешь до утра, а хочешь до понедельника.

— Ты уверена, что нам туда? — спросил я, увидел, что девушка вышла на дощатый причал, — вроде все закусочные остались на берегу?

— Не ходи без меня никуда ладно? Ты еще слишком выделяешься, — ну как можно было подумать, что госпожа Леодан будет обедать в тавернах?

— Госпожа Леодан решила прыгнуть с причала и самолично надергать немного морского винограда?

— Вон видишь тот роскошный корабль, это ресторан на плаву…

Среди рядов судов всех типов и размеров искомый мне разглядеть было сложно. У Астрис, скорее всего, была заготовлена фраза о том, что она попробует договориться, что в это шикарное место допустят и такого неотесанного недотепу как я. Но вдруг она прервалась на полуслове, развернулась и быстрым шагом направилась обратно к берегу.

— Эээ… ты куда?

— За мной, — сквозь зубы прошипела девушка и до меня дошло, что вопросы надо задавать позже.

Я пошел за ней и тут услышал чей-то окрик:

— Госпожа Леодан!

— Не оборачивайся! Не останавливайся! — Астрис ускорила шаг.

— Почему вы убегаете от меня, Астрис?

Девушка остановилась и обернулась, «включив» донельзя искусственную улыбку. Повернулся и я.

К нам, широко шагая, приближался седой мужчина. Не нужно было обладать никаким особым зрением для того, чтобы видеть «сияние солнца». И так понятно, что к нам направлялся аристократ. Хотя и одет он был скромно, черный камзол, серебряная цепь. Но кулон на этой цепи внушал уважение, это был самый крупный кобаж, который я когда-либо видел. Барин был невысок, зато широк в плечах. Да и вообще напоминал бочонок, в который квашенную капусту запихивали вдесятером ногами и приплясывая. При этом каждый из этих десятерых отличался огромной силой. На ремне, обтягивающем его необъятный живот, висел короткий меч.

— Господин Монфор, — поклонилась Астрис.

Неожиданный поворот! Сам по себе поклон уже был сюрпризом, но и куда делся высокомерный тон девушки? Астрис кротко смотрела в землю под ногами. Ну а я для бочкообразного дяди вообще был чем-то вроде воздуха. Прозрачного и совершенно незначительного. Астрис даже не пыталась меня ему представить.

— Почему вы меня избегаете, госпожа Леодан? — Монфор остановился не до ходя до нас пары шагов.

— Нет, что вы. Вам показалось.

— Отлично! Ищете, где бы пообедать?

— Не совсем так. Отец отправил меня получить груз… — начала на ходу придумывать Астрис и я понял, что с этим мужиком что-то не так. Уж не кваллен ли это?

— Дела-дела-дела. Скучные дела. Я уверен, что с получением груза справиться и ваш управляющий.

— Да, но…

— Брось, Астрис, у меня на корабле собралась замечательная компания, — мужик подошел и взял девушку за руку, — лучшие люди нашего острова! Скучно точно не будет!

— Я не могу… сейчас, — девушка сделала усилие и попыталась вырваться, но кваллен ее не отпускал, — доделаю дела и забегу к вам на «Шинору».

Я приготовился действовать. Нам повезло — по причалу ползла единственная тележка и виланин, который ее толкал, смотрел не на нас, а на берег. Если я сейчас пристукну кваллена, то свидетелей не будет. Единственное — надо делать все быстро и четко, без шума и криков, чтобы не привлечь внимание людей с кораблей. Быстрый удар в горло и от мерзкого кваллена останется лишь кучка пепла. Рано или поздно мы все равно с ним столкнемся, так почему бы не покончить с ним прямо сейчас?

Каким образом Астрис поняла, что я собираюсь сделать, я не знаю. Но девушка как бы невзначай положила руку на древко моих вил.

— Хорошо, Астрис, хорошо. Я буду ждать, но не заставляй меня ждать слишком долго, — мужик отпустил девушку.

— Я к торговцу и сразу назад, — пообещала девушка.

— Договорились, — стоящая перед нами фигура вдруг пошла волнами. Как мираж от перегретого и поднимающегося вверх воздуха.

Магия! Этот ублюдок использует магию! Но зачем и какую? На всякий случай я взял вилы наизготовку!

Образ аристократа слезал с тела, краски тускнели, формы менялись. Закончилось дело тем, что перед нами стояла старушка в длинном шерстяном платье. Она прошамкала губами, посмотрела на нас затуманенным взглядом и пошла куда-то по своим делам.

— Это что за чертовщина⁈ — сдавленным голосом спросил я.

— Личина. Способность Калона Монфора. Он может вот так переселяться в других людей. При этом он слышит, видит и ощущает все то, что и его двойник, — шептала Астрис, торопливо идя по настилу пирса, — подкараулил, сволочь!

— Я не понимаю, чего ты так убиваешься? Ну сватается он к тебе, скажи — не люб он тебе. И всех делов.

— Это у вас, у вилан — и всех делов! Не все проживают столь примитивную жизнь! У меня есть ответственность за наш дом. Отец и так в немилости у георга из-за своих взглядов. А кваллен наоборот язык из задницы правителя не достает! Только и ждет повода, чтобы на папу донос настрочить!

— Мерзкий тип, давай грохнем? — в шутку предложил я.

— Давай! Только как понять, когда перед тобой личина, а когда он настоящий? Давно бы уже льдинкой ему лоб прошила! — не оценила мой юмор Астрис, — идем к Ирону.

— Мы же не собирались…

— Нам надо где-нибудь отсидеться. У кваллена по городу полно доносчиков!

— Зачем нам прятаться у Ирона? — торговец меня бесил и раздражал, — давай просто уедем из города.

— У ворот больше всего шпионов. Ему тут же доложат, что я уехала.

— Ну доложат и доложат, мы-то будем уже далеко, — я не до конца понимал, в чем же проблема.

— Он обидится. Кваллен вообще очень обидчивый, почти как капризный мальчишка.

— Да пусть обижается…

— Нет, ситуацию с Калоном нам надо решить мудро! Ты не представляешь, на что этот гад способен!

Только из-за того, что Валдар меня принял, помог советами и фактически пошел ради Элестии на преступление, покрывая убийство другого доллена, я дал себя затянуть к Ирону. У него на приеме был другой гриммар, поэтому нам пришлось ждать пока он освободится в лавке на первом этаже. Во время этого ожидания я лихорадочно думал — о чем вы вообще беседовать с ним будем? Ведь в планах у нас вообще этого визита не было.

Глава 18

— Двадцать комплектов амуниции? — удивился Ирон запросам Астрис, — но помилуйте, я же полгода назад поставил примерно такое же количество доспехов для ваших стражников? Они их… потеряли? Испортили?

— Ирон — я тебе плачу деньги за вопросы? — Астрис умела ставить зарвавшихся вилан на место. Жаль, что с гриммарами ее тактика ведения переговоров не работала. Попробовала бы она так с квалленом поговорить.

— За товар, госпожа, я беру деньги за товар, — извиняющимся тоном произнес Ирон, — ну и иногда за информацию.

— Меня это полностью устраивает. Значит так — двадцать комплектов брони. Для стражников. Через пару дней мы приедем и посмотрим образцы. И Ирон — мы берем сразу двадцать, поэтому я надеюсь на хорошую скидку.

— Она будет. И кстати — ваше лекарство неплохо разошлось, когда ждать новую партию?

— Скоро, Ирон, скоро. Привезем сразу несколько горшочков, — Астрис, на мой взгляд, зря раздавала обещания, которые мы выполнить не могли. Ну или у девушки был план, как их осуществить.

Распрощавшись с Ироном, мы торопливо и не оглядываясь пробежались до стоянки телег.

— Зачем мы броню заказали? — спросил я, усевшись на козлы.

— Ты хотел армию?

— Но это же дорого!

— Армия — это всегда дорого! Знаешь, как надо достигать в чем-то успеха? Никогда себе не врать и не останавливаться на полпути. Ты называешь боевым отрядом оборванцев — значит ты врешь себе.

— Они ополчение…

— Вот! Ты так думаешь, значит и они также считают. А надо, чтобы они решили, что они самые крутые засранцы на этом острове! Мы дадим им эту уверенность!

Значит девчонка решила на себя и роль главнокомандующего примерить! Если дела и дальше так пойдут, то лидером в Элестии станет она, а не я. В какой-то момент Астрис может вообще решить, что я ей не нужен.

Ворота из города, как и обычно, охраняло два лоботряса-стражника. Досмотр прибывающих в город они производили спустя рукава, а уж на выезжающих и вообще не смотрели. Наша повозка у них не вызвала никакого интереса, если бы не еще одна парочка, крутившаяся возле стражников. Эти тоже были их охранников, но совсем другого качества. Глядя на них, я понял к чему клонила Астрис — воины, причем из обеспеченных. Оба были одеты в черную форму, у обоих имелись стальные нагрудники, покрытые опять же черным лаком. По центру нагрудника, как некий отличительный знак, шла серебристая полоса. Вооружены они были короткими, не больше локтя в длину, мечами. Один из них держал веревку, второй конец которой был обмотан вокруг шеи пожилой женщины с давно немытыми всклокоченными волосами. Тело женщины едва прикрывало ветхое грязное рубище.

Один из черных толкнул стражника и указал на нашу повозку. Тот вытянул руку показывая, что нам надо остановиться.

— В чем дело? — недовольным тоном спросила Астрис.

— Госпожа… тут такое дело… — замялся стражник.

— Какое?

Нас бы пропустили, не вмешайся в разговор воин в черном.

— Вам виланка не нужна? — он дернул за поводок, подтягивая несчастную женщину ближе к повозке.

— Зачем мне эта кляча⁈ Я начинаю терять терпение, — Астрис четко обозначила, что предложение ее не заинтересовало. И что она очень торопится.

— Наш господин его уже потерял, — влез в разговор второй черный, — он ждет вас с самого обеда.

— Это вообще не твое дело. Передай своему господину…

Черный вытащил из ножен меч, подошел к коляске и натянул вожжи, с явным намерением их обрезать.

— Мы получили приказ — пригласить вас к нему на ужин, — лезвие меча зависло над кожаным ремнем. Чиркнет и освободит наших улаков. Коняги убегут на свободу, а телега наша так и останется в воротах.

На моих глазах творилось невероятное — виланин дерзил аристократке! Я-то думал, что за подобное нахальство его на ближайшем суку на нежные части подвесят. Или, как минимум, Астрис его пополам водяной секирой разрубит. Однако девушка, к моему удивлению, с казнью не спешила.

— Немедленно отойди от моих улаков, — с хлопком вылетела пробка из фляги, водяная струя повисла копьем над левым плечом девушки.

Я бы на месте служивого меч бы в ножны убрал, зная о том, насколько была смертоносна магия Астрис. Но тот словно обезумел и продолжил с вызовом смотреть на девушку. Второй тоже решил присоединиться к веселью, он подошел к тележке и дернул за веревку, подтягивая за собой изможденную женщину.

— Слезай, — уже безо всякого уважения к Астрис, потребовал он.

Приказал он спустится ей, а спрыгнул с телеги я.

— Брось свои…

Я думаю, что он хотел потребовать, чтобы я выбросил вилы. Я их и выбросил, но не так, как он хотел. Убивать стражника я не собирался, на данном этапе ссориться с кваленном напрямую было бы опрометчиво. Но научить ребят хорошим манерам стоило. Древком вил я удар его по носку сапога. Не со всей дури, а так чтобы максимум палец сломать. От боли парня скрючило так, что еще немного и он бы носом в брусчатку уперся. Однако я ему это сделать не дал, мой правый боковой прилетел ему прямо в челюсть. Едва не вылетев из своих сапог он сделал почти полное сальто назад. Не совсем удачное, он треснулся затылком об дорогу, дернулся и затих.

Второй противник бросил вожжи и подняв меч с воплем кинулся на меня. Я был готов встретить его атаку, мое оружие давало мне немалое преимущество на дистанции. Но замер он на месте по другой причине — острие водяного копья остановилось в сантиметре от его глаза.

— Бери-ка своего дружка-калеку и ползите к хозяину.

Гонор с охранников кваллена слетел мигом. Они последовали совету Астрис, один повис на плече другого, и парочка заковыляла в сторону поста.

— П… п… проезжайте! — заикаясь городской стражник дал разрешение нам на выезд из города.

— Спасибо! — кивнула ему в коляски Астрис.

Я же помог забраться женщине в повозку, снял петлю с ее шеи и швырнул веревку на дорогу. Наше транспортное средство было забито мешками с кортутом, на которых спасенная тетка и разместилась. Похоже, что она сама в свое чудесное спасение не верила, поэтому сидела и молчала. Астрис же молчать не стала.

— Зачем ты влез⁈ Я же говорила, чтобы ты в мои дела с квалленом не лез! Тоже мне, защитник…

— Причем тут ты? Я не тебя защищал.

— А кого⁈ — голос Астрис дрожал от злости.

— Вас как зовут? — обернулся я к женщине.

— Да какая разница, как ее зовут⁈ Высадим за ближайшим поворотом! — Астрис нещадно нахлестывала улаков.

Она боится! Дерзкая, наглая и беспардонная до жути девушка испугалась не на шутку!

— Илара, — представилась оборванка, испуганно оглядываясь, ожидая погоню.

— Я — Георгий, — зря я это сказал. Только вогнал бедную женщину в еще больший ступор. Надо было ее из неадекватного состояния выводить, — вы не бойтесь, мы вас на высадим. Вы с нами поедите, в ваш новый дом.

— Да на кой она нам сдалась? Хочешь всех бездомных и бесполезных в Элестии собрать?

— Я не бесполезная, — тихо, осторожно, но в тоже время настойчиво, произнесла Илара.

— Вот видишь, она не бесполезная!

— Да? И какая от нее польза? — не сдавалась Астрис.

Я вопросительно посмотрел на женщину, мол давай, доказывай свою полезность.

— Я — бортник! — фраза хоть и прозвучала гордо, но мне почти ни о чем не говорила. Пасечник-бортник, что-то с медом связано, но каким боком, я не знал.

— Жужениц обираешь?

— Почему обираю? Забочусь, как о кормильцах.

Если бы только что не вломили людям местного царька, я бы с удовольствием узнал, что делают в этом мире бортники и как они заботятся о жуженицах. Но думал я больше над тем, чем для нас драка у ворот грозит. Если так подумать, то ничем серьезным. Побили мы не самого кваллена, а его челядь, так что вряд ли из-за этого война между дворянами начнется. Но крайне не хотелось бы, чтобы псы кваллена нас до Элестии выследили и поняли, что Астрис как-то с нами связана. Тогда возникнут ненужные вопросы на тему — что дочка Валдара делает в логове своего врага?

Однако Астрис заинтересовалась родом занятий женщины.

— Бортник — профессия почитаемая. Ими просто так не раскидываются. Почему Калон решил от тебя избавиться?

— Грустная история…

— Да глядя на тебя понятно, что невеселая. Старая стала, перестала урожаи приносить?

— Каждую неделю по два кувшина! Отборного лесного нектара! — похвалилась Илара.

— Да? — с сомнением спросила Астрис, — наш бортник вшестеро меньше приносит. Может его выгнать и тебя в Ратбат забрать?

Илара с испугом глянула на меня. Астрис ее откровенно пугала, а я вроде как свой выглядел. И не светился, как гриммары.

— Нет, не отдам я тебя никому, — я заметил, как быстро Астрис за тетку ухватилась. Скорее всего, бортники на Боргосе сильно ценились, — так что у тебя с квалленом случилось?

— Впервые за тридцать лет… — тяжело вздохнула женщина.

— Не тяни — рассказывай! — потребовала Астрис.

— Я принесла кувшин… я всегда их проверяю, правда-правда! — она и перед нами пыталась оправдаться.

— А в нектаре оказался живая жуженица⁈ — Астрис сама догадалась о том, что же случилось дальше.

Женщина кивнула.

— Впервые… за тридцать лет!

Астрис расхохоталась так, что чуть с повозки не свалилась.

— У куда она Калона цапнула? — сквозь слезы спросила она.

Насколько я понял причину веселья, жуженицы были чем похожи на наших пчел. Они производили мед-нектар и защищали его с помощью яда.

— В нос, — Илара до сих пор переживала за свой непрофессионализм. Разговор она продолжила стараясь на нас не смотреть.

— В… в… нос⁈ — Астрис едва могла дышать от гомерического хохота, — распух⁈

— Сильно. Кваллену пришлось ехать на материк. К лекарю.

— Георг, — Астрис похлопала меня по спине, — ты — мой герой! Спасти эту недотепу было гениальным решением! Я повторяю свое предложение — Илара, тебя всегда будут рады видеть в Ратбате!

— А мы сейчас едем…

— В Элестию! — я увидел, как на лице Илары промелькнул ужас. Поэтому добавил, — да ты не переживай, там хозяева поменялись.

— И кто новый доллен? — осторожно поинтересовалась бортница.

Астрис кивнула на меня. Илара охнула и замолчала. То ли от испуга, то ли от неверия.

— Нос у кваллена, наверное, с тарелку был? — смаковала ситуацию Астрис.

Илара кивнула.

— За такое он должен был тебя в Налым отправить.

— Господин кваллен сказал, что я для рудников слишком дряхлая. И отправил в порт…

— Приказал сдать охотникам на хашшей?

— Погодите, — я все еще терялся в местных названиях, — хашши это такие твари морские?

— Да, — понуро ответила женщина.

У меня в голове не укладывалось, как на «рыбалке» на столь могучих существ можно было использовать утомленную жизнью тетеньку. На ее месте должен быть какой-нибудь амбал с бугрящимися мышцами.

— Особо провинившихся вилан используют в охоте в качестве наживки, — увидев непонимание на моем лице, пояснила Астрис.

— Как… в смысле⁈ — у меня перед глазами мелькнула сцена, в которой людей пачками насаживают на гигантский рыболовный крючок.

— Беднягу сбрасывают с судна в воду, отплывают подальше и готовят гарпуны, — Астрис добавила деталей.

— И? — мой разум отказывался верить в то, что это не дурная шутка.

— Барахтанье наживки привлекает хашша. Он поднимается на поверхность и тут его подстреливают!

— А с приманкой что⁈

— Как повезет, — буркнула Илара, — если человек выживет, ему дают помилование и свободу. Он может жить в Отверне.

— Значит эта чешуя, — я ударил себя кулаком по прикрытой костными пластинами груди, — добыта таким образом⁈ Человека змею скормили⁈

— Хашш — не змей, строго говоря. Не раздувай проблему, у тебя мелкая чешуя, от подростков. Они ее сбрасывают, когда линяют, — Астрис решила меня успокоить, — недалеко от острова есть места массовой линьки, вот там за чешуей и ныряют…

— Половина ныряльщиков не возвращается, — резанула правду-матку Илара.

— С этим надо что-то делать… — меня ужаснуло спокойствие, с которым они вели этот страшный разговор.

— А что ты с этим сделаешь? Цены на чешую хашшей заоблачные. Это тебе не корешки выращивать и в муку их молоть, это доходное дело…

— Дело⁈ Вы змеям людей скармливаете! — это был самый настоящий крик души. Вырвалось так, что обе женщины чуть с повозки не слетели.

— Но нам же свободу потом дают…

— Кто дает⁈ Как ее можно дать или отнять⁈ Люди от рождения свободны…

— Георг, может быть они в твоем мире свободны, — перебила меня Астрис.

— В моем тоже не все замечательно. Но вы… вы нас однозначно переплюнули! И ведь вы обе не понимаете… — я задохнулся от злости. Какой толк от душеспасительных разговоров? Не беседовать надо, а действовать! Снести все к чертовой матери, до основания! Для начала на Боргосе, а там и поглядим, где еще можно разжечь пламя революции, — ладно, дамы, это все лирика. Сотрясать воздух не будем.

— Вообще не понимаю, чего ты так завелся. Спасли и спасли, доброе дело, так сказать, сделали. Радоваться же надо?

В ответ на высказывание Астрис женщина-бортник изобразила улыбку. Как по мне, больше похожую на оскал безысходности. До поместья мы доехали молча, каждый отягощенный своими мыслями.

Я привык, что «барина» встречают с помпой. По крайней мере на лестницу высыпал весь честной люд. А тут — тишина. В парке никто не копошится, на лестницу с радостными воплями не выбежали. Напрягся не только я. Астрис тоже привстала на козлах.

— И где все? Спать улеглись посреди дня? Вот и оставляй их одних — вилане, что с них взять. Ленивый народец!

Народец отказывался показаться даже в тот момент, когда мы подкатили к лестнице.

— Это не лень, — я вытащил вилы, — это что-то другое.

— Что-то случилось? — забеспокоилась Илара.

Астрис же повесила над собой копье из воды.

— Эй! Народ! Вы где? — выкрикнула девушка.

Ответом нам был странный низкий гул.

— Да что же это⁈ — запаниковала бортница.

— Сейчас увидим, — безмятежно ответила ей Астрис, уверенная в смертоносности своей магии.

Я уловил какое-то движение над крышей дома. Птица? Нет, летит как-то неуверенно, да и толстая слишком. Закрыв глаза от солнца ладонью, я смог лучше разглядеть существо. Оно оказалось мне знакомым!

— Жук! — заорал я, — там жук! Астрис — бей!

Реакция у девчонки была что надо. Копье пропело, рассекая воздух и пробило тушку жука. И он взорвался, забрызгав крышу зеленой кислотой! Кровлю теперь однозначно придется латать, но какого черта болотный жук делает в моей усадьбе⁈

— Ну вот, проблема была — проблемы нет, — самоуверенно произнесла Астрис.

— Мне так не кажется, — заметила Илара, — слушайте!

Она довольно быстро смогла вернуть должок. Мы спасли ее, она спасла нас. Каким-то непостижимым образом она смогла почувствовать или услышать приближение беды. И беда эта неслась по воздуху на крыльях! На десятках крыльев, если быть точным.

Над домом появился целый рой рассерженно жужжащих болотных жуков. Водяное копье Астрис разделилось на два. Вжух! Вжух! И еще на месте двух жуков появились вспухающие зеленые облака.

— Не над домом же, — вырвалось у меня. Кислотные пары опускались прямо на барский дом!

Хотя выбора у Астрис не было никакого, жуки перли на нас плотной толпой и в парке от них особо не побегаешь. Можно было конечно до пруда добежать и попробовать спастись под водой, но долго там на одном вдохе просидишь?

Астрис старалась вовсю. Копья носились туда-сюда, сбивая и пронзая одного жука за другим. Недостатка в воде не было, на наше счастье, по углам дома стояли бочки, в которые стекала дождевая. Астрис щедро оттуда зачерпнула и раскрутила вакханалию уничтожения. Первый, второй, третий и…

— Остановись! — заорал я, когда полчища насекомых зависли над нашими головами.

За что я вспыльчивую аристократку уважаю, так это за наличие мозгов. Соображалка у нее работала быстро! Поняв, что кислота от сбитых жуков польется на нас, она перестала их кроить струями воды. Вместо этого она закрыла нас водяной полусферой, которую тут же превратила в лед.

— Со мной не пропадете, — девушка тяжело дышала, но гордыня брала свое.

Да и повод для гордости был обоснован — поблескивающий от инея купол надежно прикрыл нас от назойливый насекомых.

— Все хорошо, только не можем же мы тут вечно сидеть…

И только я успел это произнести как по льду размазалось зеленое кислотное пятно. Наш щит начал пузырится и распадаться.

Глава 19

Я приготовился откинуть вилами первого пробившегося к нам жука. Однако это решение было временным. Ну пырну я одного, ну второго, а их там еще десятка два было.

— Уберите лед, — попросила Илара.

— Но…

— Я справлюсь! — ее голос звучал донельзя уверенно.

Я бы на месте Астрис ей конечно же поверил. Но ледяную защиту не убрал. Попробовал бы ее как-то нарастить, подлатать или… Что она могла бы еще сделать, я так и не узнал, потому что защита наша мгновенно растаяла и водопадом окатила траву.

— Вы что творите⁈ — выставил я вилы.

И тут Илара запела. Хотя пением, этот звук назвать было сложно. Она издавала низкий горловой звук, причем делала это то громче, то тише. Неплохо так справилась, ничего не скажешь. По принципу пропадать, так с песней!

— Они… они остановились! — радостно крикнула Астрис, — как ты это делаешь⁈

Илара не отвечала. Она закрыла глаза и продолжила песнопения. Которые удивительный образом действовали на жуков ­– они зависли в воздухе и раскачивались в такт горловой песни.

Мы же зависать не собирались. Сделав пару шагов в сторону и оттащив за собой Илару, я метнул вилы и сбил жука. Однако мои достижения меркли в сравнении с тем, что творила Астрис. Она не стала долбить жуков копьями. Астрис выкашивала загипнотизированных жуков водяным кнутом, создавая целые серии кислотных разрывов. У нее нашлись помощники — в воздухе свистнула стрела. Я проследил, откуда ее запустили. На втором этаже в окне сидела Вольха и точными выстрелами валила летучих паразитов. И не она одна пришла к нам на помощь, по лестнице с топором в руках слетел Сиом. Повезло ему, что Астрис успела со всеми жуками расправиться и небольшим дождичком кислотные облака смыть, ибо драться с ними на близкой дистанции самому дороже выйдет.

Я хотел ему вправить мозги, но когда кузнец подбежал к нам, мое внимание отвлекло оружие, которое он держал в руках. То, что издалека я принял за топор таковым, по сути, не являлось.

— Товарищ Георг…

— Георгий, — поправил я верного торопыгу, — георг товарищу не товарищ.

За кузнецом из дома высыпал и остальной народ. Ожидаемо, что бойцы из вилан были никакие, при первых признаках опасности они предпочитали надежно спрятаться. Я надеялся, что мне удастся их переучить.

— Что это у тебя? — спросил я, указывая на предмет в руках кузнеца. На коротком древке имелась и пика, и топорище. Благодаря чему оружие походило на младшего брата алебарды.

— Это… это сам сделал.

— Но мы же просили копья, — вконец засмущала кузнеца подошедшая Астрис.

— Дык это… это же лучше? Хочешь коли, хочешь руби.

— Сам придумал? — спросила девушка.

— Сам-сам, — поспешила сообщить запыхавшаяся Лукорья, — все запасы железа извел, бестолочь!

— Дай-ка, — я взял у кузнеца его поделку. Махнул ей раз-другой, — слушай, а ведь хорошая вещь получилась.

— Можно попробовать? — к нам подошла и Вольха.

Я подбросил алебарду-коротыш, она ее поймала.

— Мне нравится, баланс отличный. Правда сам придумал?

— Не совсем, вон же, — кузнец указал на стоящие по обе стороны лестницы скульптуры. Изваяния были солдатами и каждый держал на плече копию той штуки, которую изготовил Сиом.

— Это ж какие мозги надо иметь, чтобы на изваяния глядеть, когда копье куешь! — подоспевший к нам Микаль тоже почему-то точил зуб на кузнеца.

Но у меня и к самому деду вопросы имелись. И не у меня одного.

— А скажи-ка нам вот что — откуда жуки в усадьбе взялись⁈ — полюбопытствовала Астрис.

— Так это… вы же сами говорил, госпожа, что надо саженцы слез луны привезти. Мы и привезли, небольшие, с бутонами…

— Вместе с ними и жуков, — мне стали ясны причины химической атаки, — знакомьтесь — Илара! Значит так — она хорошо разбирается в жучках-паучках. Все работы с лунной слезой проводить только с ней!

Потом до меня дошло, что я чисто по-барски решил судьбу женщины, не спросив у нее, что она по этому поводу думает.

— Ты как? Не против?

— Не против… чего? — похоже Илара не поняла, о чем собственно речь.

— Своего назначения. У нас… — я осознал, что в двух словах процесс сбора нектара мне описать будет трудно, да и не зачем, — жуков видела?

Илара кивнула.

— Есть цветы, от которых их надо очистить. Остальное тебе дед Микаль объяснит, он у нас за старосту.

Старик приосанился.

— Почему дед? Можно просто — Микаль. Или староста Микаль. Или…

— Товарищ Микаль, — я закончил за него мысль, — должность это не привилегия, а ответственность. Нечего ей козырять. Товарищ…

— А почему не друг? — дед задал вопрос, который заставил меня застыть с открытым ртом.

— Ну… хорошо… друг Михаль будь добр, введи Илару в курс дела. Вы цветы куда привезли?

— Там они, — махнул рукой Михаль, — за домом. Пойдем.

Пара любителей леса удалилась, и я смог переключиться на Сиома и его творение.

— Что делаем? — спросил я у Вольхи, — нравится? Оставляем?

Мать Рани рубанула воздух справа налево. Потом прочертила воображаемый крест.

— Неплохо, — вынесла она вердикт, — но надо привыкать.

— Не привыкать, а обучаться. Нам нужен наставник, чтобы сделать из ваших ополченцев настоящих воинов.

Я мог считать себя ветераном и человеком, разбирающимся в военном деле. Но проблема была в том, что в моем мире войны велись преимущественно огнестрельным оружием. И артиллерией. И авиацией. Да и у меня дел было слишком много, боюсь, что муштровать новобранцев мне будет некогда.

— В Отверне мы такого человека можем нанять?

— Ветераны на торговых полках не валяются. С наживкой для хашшей в порту проблем нет, но стоящих работников надо хорошенько поискать. Есть другой путь — я попрошу отца выделить нам человека. Среди его стражи есть настоящие вояки. Но…

— Это будет стоить денег?

— У тебя столько все равно нет, — Астрис никогда не упускала возможности указать собеседнику на его бесполезность, — будешь должен отцу услугу.

— Я твоему папе уже должен дюжину. Одной больше, одной меньше — нестрашно, — я осознавал, какой долг я перед Валдаром накопил. Но его возврат может подождать, мне надо было решать более насущные проблемы. Я обратился к Сиому, — сколько ты их сделал?

— Пять. Сталь кончилась, — кузнец развел руками, как бы оправдываясь.

— Сталь мы еще закупим…

— Лучше теневую, — попросил Сиом.

— Ты окончательно сбрендил! — набросилась на него Лукорья, — хочешь, чтобы к нам гвардейцы георга заявились⁈

Кольчуга Астрис произвела на меня впечатление. И я не понимал, чего вдруг на кузнеца взъелась моя экономка.

— Почему нельзя работать с теневой сталью? — решил я прояснить ситуацию. Металл работает в паре с кобажем. Если наши крупные камни попилить и к поделкам Сиома приладить, мы получим самое настоящее волшебное оружие! Так почему бы и нет⁈

— Нельзя, — категорично ответила Лукорья.

— Почему нельзя-то? — пытался я докопаться до причины запрета.

— Нельзя и все. Запрещено. Если люди георга узнают…

— Если люди георга узнают, что в Элестии происходит, нам в любом случае голов не сносить. А запреты все, — я постучал себя по голове, — они здесь! Можно-нельзя — что за глупости⁈ Все можно, что не вредит тебе и другим людям. Хитрый гад ваш георг, подмял под себя все магические вещицы и ходит счастливый и богатый. А вам нельзя? С чего бы это вдруг? Вам можно все, что не вредит вам лично и другим людям. А на интересы георга нам начихать. Короче, где будем брать теневую сталь?

Я обвел своих сообщников взглядом. Но, не смотря на мою пламенную речь, никто советы давать не торопился.

— Руда есть в Налыме, — смелее всех оказалась Вольха, — от нее на руднике люди и погибают. Сначала кровью харкают, а потом…

— То есть это отрава? — уточнил я.

— Только когда пылит, как в слитки сплавишь — металл как металл, — высказал свое мнение кузнец.

— А ты откуда знаешь⁈ Откуда, откуда? — закудахтала Лукорья, — ты же никогда с теневой сталью не работал?

— Дед мой силин ковал, рассказывал.

— Мы в Отверне руду сможем купить? — повернулся я к Астрис.

— Вряд ли. Руду охраняют строже, чем самого кваллена.

— А кольчуга твоя…

— Сделана не здесь и тайно ввезена на остров. Причем это штучная контрабанда. А постоянный приток теневой стали обязательно найдут. Рискованно это занятие.

Если уж даже Астрис называла проект с магическим оружием рискованным, то для вилан он вообще казался чем-то чудовищным.

— Сколько на руднике народу трудится? — однако я отказывался сдаваться.

— Пару сотен душ, — ответила мне Вольха.

— А у кваллена сколько гвардейцев?

— Пять десятков, — в этом вопросе оказалась более сведущей Астрис.

— Занятная арифметика, — я почесал затылок, вызвав в рядах своих сторонников волнения и переживания. Надо было их успокоить, — это так, задел на будущее, не берите в голову. Что у нас еще стряслось?

— Мельницу запустили. Пока еще…

— Работает? — меня очень обрадовал доклад Сиома, — или?

— Все в порядке, товарищ Георгий. Можно проверять?

— А чего мы стоим⁈ Залезай на телегу!

— С мукой вы и без меня справитесь, — Астрис не изъявила желания к нам присоединиться, — я — нежиться в ванной.

Подъезжая к реке, я заметил, что работа еще не закончена. Но колесо крутилось! Вращались также и жернова. Мельник из меня был никакой, я себе с трудом представлял процесс. Однако с помощью подсказок мужиков, мы смогли получить из сушеного корня пригоршню сероватой муки. Сиом меня заверил, что остальные корешки они переработают без меня. И это было хорошо, потому что мне требовался отдых.

Возвращаясь в усадьбу, я встретил Астрис верхом на улаке.

— Эй, ты же собралась не вылезать из ванны? — спросил я, останавливаясь.

— Отец прислал гонца, просит срочно вернуться домой.

— Что-то случилось?

— Вряд ли, гонец бы обязательно это передал. Скорее всего, обычная рутина.

— Когда вернешься?

— Я еще не уехала, — Астрис подъехала ближе и, гарцуя возле телеги, усмехнулась, глядя мне в глаза, — а ты уже скучаешь?

— За тобой соскучишься, как же.

— В этом и есть мой шарм! Жди, я вернусь как смогу!

Девушка, подстегнув улака, понеслась во весь опор. Может это было и странно, но я чувствовал, что реально буду скучать по этой взбалмошной особе. Но одиночество мне не грозило, на улакше меня встречала Рани.

— Как мельница?

— Все отлично, пошла мука, — я передал повозку в заботливые руки виланина, — скоро мы будем богаты!

— На муке-то? Дааа, — захохотала Рани, — кстати, есть одно… деньги, что ты раздаешь…

— Я мало плачу? Или наоборот — много?

— Нет-нет, платишь ты нормально, но нам некуда тратить деньги.

— Чего? Как? — и тут меня как молнией по макушке стукнуло. В поместье я пробыл недолго, но я мог бы и обратить внимание на то, что я ни разу не видел магазина. Ни одной захудалой лавки! — а как вы деньги тратите? Где покупаете товары?

— Раз в год, на праздник Лимы, у нас устраивалась ярмарка, приезжают торговцы…

— Раз в год⁈

— Так и денег у нас почти не бывает. Вымениваем обычно. Вот я и подумала, может нам купцов к себе пригласим.

— Вообще не вариант. Торгаши народ болтливый. Сразу по всей округе разнесут, что у здешних вилан откуда-то деньги появились. Можно наших по выходным в Отверн возить…

— Не-не-не. Мужики выпьют, разговоры всякие вести начнут.

Я понял, к чему клонила Рани. Так или иначе, кто-нибудь из наших, особенно навеселе, обязательно проболтается. Да и визиты зажиточных вилан в Отверн тоже вызовут подозрение.

Мы уперлись в тупик. Деньги-то я людям плачу, но тратить им их некуда. Они пока радуются, как дети от новых ощущений, но скоро у них возникнет вопрос — а куда эти деньги девать? Разгадка этой задачи вдруг сама по себе пришла ко мне в голову. Я вспомнил, как Астрис выбирала у Ирона доспехи для наших казаков. Мы с ней рассматривали книгу, собранную из тонких дощечек, скрепленных медными скобами. На страницах-дощечках были изображены воины в различной броне, там же было описание и цена на элементы защиты.

— Я в Европе, в ихних трактирах видел такую штуку — меню, — начал я развивать мысль издалека, — то есть на кухню ходить не надо, чтобы поглядеть, что они там готовят. В этом меню все расписано, какие блюда можно заказать. Улавливаешь мысль?

— А у торговцев в Отверне есть такие меню?

— Если нет, то заведут. Торгаши они такие, прибыль никогда не упустят.

Пусть у Астрис была деловая хватка и блестящее образование. Идея, на которую меня случайно натолкнула Рани, тоже сулила большие барыши. Нам все равно надо было организовать регулярный рейсы в Отверн. Туда мы возили муку, а обратно забирали сушеные корни кортута. В Отверн отправились казаки, которым я выписал вольные. Ну как я — выписала Лукорья. И она же поставила печать барским перстнем. Так наши новоиспеченные ямщики получали право свободного передвижения по Боргосу. Договоренности с торговцами уже были, поэтому им надо было всего лишь отдать-забрать товар. Мельница крутилась круглые сутки с редкими перерывами на ремонты, у нас уже появилось целых три штатных мельника. Обучение проводилось с небольшими эксцессами и производственными травмами, но Микаль их успешно вылечил.

Так бы и моталась наша телега между Элестией и Отверном, если бы ямщиков не попросила о помощи одна старушка. Ей надо было не внучке пирожки отнести, а доставить груз с продовольствием в одно из поместий Боргоса. Ямщики не смогли отказать бабушке, при этом она еще и очень хорошо заплатила за крюк. Когда они принесли известие о новом клиенте, я попытался вилан расспросить о поместье и его владельце. Увы, знали они немного, потому что, как и Рани никогда не покидали пределов Элестии. Дол назывался Бомир, а управляла им женщина по имени Давина — вот и все, что мне удалось разузнать.

Я решил, что дождусь возвращения Астрис, узнаю о Бомире и его владелице подробнее и поеду с ней знакомиться. С соседями надо дружить, пусть они и барского рода-племени. Судя по всему, мадам Давина нуждалась в помощи, раз доверила доставку припасов первым встречным. Мы протянем руку помощи и ей, и ее виланам.

Хотя нам и самим помощь не помешала. Проблемы сыпались на мою голову как град. И каждый новый день приносил градину крупнее предыдущего.

— Доброго утречка! — Микаль как знал, где меня искать. И дед чувствовал, что я решил немного передохнуть, попивая травяной отвар на балконе.

— Доброго-доброго! — а я чувствовал, что старик меня отыскал не просто так. А чтобы подкинуть еще один каверзный вопросик, — что у нас нового?

— Все в порядке, товарищ Георгий. Болтные цветы прижились. Не без помощ Илары, большое вам спасибо за нее, такую помощницу нам отыскали! Она настоящий человек леса. Со зверьем и травами разговаривает и, клянусь Лимой, они ей отвечают!

— И это хорошая новость? — с надеждой спросил я, отхлебывая отвар из чашки, — а плохие будут?

— Есть маленько. Сегодня на работу в поле не вышло тридцать два мужика.

— Как так? Заболели? Или…?

— Или, друг Георгий, или. Лентяйничают. Знают, что их семьи и так пайку получат. Не можем же мы оставлять без еды женщин и детей малых. Вот и отлынивают.

— Неприятная ситуация. Как решать будешь? — я намекнул на то, что староста у нас как бы Микаль. И с этой проблемой он и должен разбираться.

— Найду пару крепких ребят. Выдам им кнуты, — дед Микаль сел за стол и нацедил себе отвара из чайника, — пройдемся по домам…

— Нельзя. Не по-человечески это.

— Да я понимаю, что не по-людски! Но как этих лоботрясов работать заставить? Вон даже господин Леодан работает, поля нам поливает, а эти что о себе возомнили?

На моих глазах коммуна разваливалась, еще не начав толком существовать. Лень человеческая — вот самый страшный грех! Мне-то как казалось — избавимся от баринов-бояринов, начнем сами на себя работать, процветать…

— Мы бить никого не будем, только попугаем немножко, — пообещал Микаль. По его скривившемуся лицу и побагровевшему шраму было понятно, что ему самому эта идея была не по нраву.

— Нельзя, — повторился я, — кнутом пугать тоже нельзя. Иначе чем мы лучше долленов?

Глава 20

У деда мыслей на тему того, как разрешить кризис, не было. Впрочем, как и у меня. Все, что пришло мне в голову — это отложить проблему на завтра. Обсудить за ужином с товарищами, как обойтись без кнута, используя одни лишь пряники.

Однако ситуация с лентяями и тунеядцами разрешилась сама собой. Причем самым неожиданным образом. Почти одновременно в усадьбу вернулись наша синяя телега из Отверна. И Астрис верхом на улаке. Телега была почти целиком забита мешками, но загружена она была не кортутом. На этот раз ямщики вернулись с тем, что ожидала увидеть вся деревня. За мою идею «меню с товарами» купцы Отверна ухватились. Быстроизготовили требуемое и отправили его к нам. Селение не спало до самого утра. Женщины и мужчины, дети и старики, водили пальцами по дощечкам, дивясь на одежку и предметы быта. Зарабатывали вилане в основной своей массе немного. Только исключительные специалисты типа Сиома или Микаля получили от меня золотые солы, остальных богачами назвать было сложно. Но все равно каждый дом хоть мелочь какую-то, но купил. И сегодня настал день, которого все ждали в Элестии.

Толпа окружила синюю телегу плотным кольцом. Ямщики выкрикивали имена и раздавали посылки по адресатам. Внимание людей настолько было приковано к товарам, что подъехавшую к лестнице Астрис никто и не заметил. Кроме меня.

— Как съездила? — спросил я, спускаясь навстречу девушке.

По лицу Астрис пробежала недовольная гримаса.

— Не очень удачно.

— Что-то случилось?

Астрис мотнула головой, мол — неважно.

— А у вас тут что за столпотворение? Еду даром раздаешь?

— Не еду. И не даром — они сами оплатили этот праздник.

Что бы я не говорил, вилане считали по-другому. Каждый отходящий с товаром от телеги считал своим долгом остановиться и горячо меня поблагодарить. Вилане искренне считали, что я в корне изменил их жизнь. Я в двух словах описал работу нашей «почты».

— Гениально! Нет, серьезно — гениально! Ты сам придумал?

— Рани на мысль натолкнула, — признался я.

— Рани⁈ А, это та девчонка с вечно грязными руками⁈ — чуть скривилась Астрис.

Я у виланки грязных рук никогда не видел, но спорить не стал.

— Для наших очень удобно…

— Да причем тут наши? Можно эти ваши телеги в другие долы засылать. С… как ты это называешь? Меню?

— Кстати про другие долы — ты с Давиной знакома? Которая из Бомира? Мы и ей грузы доставлять начали.

— Хорошая бабулька. Муж умер, сын погиб во славу георга в очередной стычке. Дол потихоньку чахнет, — дала краткую справку Астрис.

— Я себе где-то так и представлял. Помочь надо бабульке.

— Ты себе сначала помоги. И мне.

— Да что стряслось-то?

— Кваллен к отцу в гости приезжал.

Я почувствовал укол совести. Все-таки подставил я Валдара. Ладно, мой долг перед ним вырос, отслужу.

— И как разошлись?

— Он предъявил официальную претензию за нападение на его охрану у ворот Отверна. И не менее официально попросил у отца моей руки. Предложил за меня неплохой кусок земли. Плодородный, у реки.

— Неловкая ситуация. Что отец?

— Ответил, что я не виланка поэтому не продаюсь. Я Калону отказала, он жутко оскорбился.

— И эксцесс полностью исчерпан?

— Я надеюсь, — без особой уверенности сказала Астрис, — я очень на это надеюсь.

— А к чему вообще все эти переживания? Я видел на что способен твой отец. Он нам на поля целые озера по воздуху носит. У Калона же сила такая себе. Что он может? Натягивать свою личину на других людей и управлять ими.

— Это и есть настоящая сила! Управлять людьми… а у отца… фокусы. Впечатляющие, могучие, но фокусы.

— Нам надо организовать систему связи между нашими долами. Чтобы, если что, прийти на помощь друг другу.

— Так вот ведь она, эта система, — Астрис кивнула на синюю повозку, — надо только придумать, как ее назвать. Боргосский экспресс подходит? Как ты думаешь?

— Боргосский экпресс, Боргосский экпресс, — покатал я на языке придуманного девушкой название. Вообще я хотел использовать слово «почта», но экспресс звучало бодрее, — оставляем! Надо еще пару телег закупить.

— Пару? Ты меня разочаровываешь! Два десятка, сделаем Боргос своей вотчиной! Опутаем паутиной торговых путей! — глаза у девушки горели. Видимо она представляла себе бесчисленные караваны, везущие товары, которые накупили себе люди по «меню».

В том, насколько «Боргосский экпрес» оказался привлекателен для населения, мы смогли убедиться тут же.

— На сеновале провалялся, да⁈ — мы с Астрис оглянулись на крик.

И увидели интересную картину — тетка, в платье с яркой вышивкой, вытаскивала из толпы за шкирку тщедушного мужика в заляпанной рубахе.

— Мике вон муж сапожки купил, кожаные, красные! Ситоме платок брат взял! И бусы! А ты⁈

— А что я? — пискнул мужичок. И тут же получил в глаз!

— А ты, дерьмо гвенячье, ни одного лунта домой не принес! Спишь днем, а по вечерам бражку со своими дураками-друзьями пьешь! Быстро на поле!

— Но… — попробовал возразить мужик. И зря, два подбитых глаза никого не красят.

— Похоже мы решили проблему с тунеядцами.

— Какую проблему? — не поняла, о чем я веду речь Астрис.

— Забудь. Я думаю, женский коллектив за нас с ней разберется.

Так и получилось, за ужином Микаль сообщил, что практически все лентяи собираются выйти завтра на работу в полях. В общем и целом, жизнь в поместье налаживалась. Однако и неприятные сюрпризы нас стороной не обходили. По сложившейся традиции утром меня подняла Астрис.

— Отец должен был сегодня поля с кортутом полить, — не поздоровавшись со мной с порога объявила она.

— Слушай, я знаю, что я Валдару должен по гроб жизни…

— Я не про это! Водяные пузыри не прилетели!

— Как? — хоть я с долленом Ратбата был знаком шапочно, он производил впечатление человека долга. Обещал — значит сделает, — наверное дела возникли…

— Нет! Что-то случилось, — Астрис начала нервно расхаживать по коридору, — я поехала в замок.

— Ну хорошо, — тут я вспомнил про мои обязательства перед Валдаром, — погоди — я с тобой поеду.

Девушка сначала мотнула головой, потом кивнула.

— Спасибо!

Собрались мы наскоро, я раздал распоряжения своим помощникам и уже через минут пятнадцать мы с Астрис неслись по пыльной дороге. Скакали во весь опор, поэтому поговорить и предположить, что же могло случится в Ратбате не было возможности. Я оценил способности Булата — «конь» держал высокий темп, в то время как улак Астрис хрипел и шатался. До ворот замка он едва дотянул.

Ворота были отворены настежь, нас в отличии от прошлого раза заметили издали. Мы залетели во внутренний двор, Астрис спрыгнула с улака чуть ли не на скаку. К ней подошел седовласый стражник.

— У меня для вас печальные новости, госпожа, — поклонился он.

— Где он⁈ — Астрис мгновенно догадалась о ком идет речь.

— В своих покоях, госпожа.

Девушка бежала так, что я едва поспевал за ней. Мы влетели на третий этаж замка, Астрис неслась по коридору, не обращая внимания на слуг, прожимавшихся к стенам. Она толкнула створки большой двери и вошла внутрь.

Валдар лежал на кровати, укрытый по подбородок. Глаза его были закрыты. Возле изголовья кровати стоял старик в белой мантии. Увидев Астрис он произнес:

— Отравление. Алым льдом. Я сожалею, госпожа. Мы нашли доллена слишком поздно.

— Все. Вон, — ледяным тоном произнесла Астрис.

Старик поспешил к выходу. За ним отправился и я — девушке нужно было попрощаться с отцом. И делать это лучше без свидетелей.

— Алый лед? — спросил я, выйдя в коридор и закрывая за собой дверь.

— Крайне опасное вещество. Доллен использовал его в своих опытах. Если пары вырвутся из колбы, то один-два вздоха и все… сердце останавливается. Я говорил ему, я сто раз ему говорил…

— Погоди-погоди, — я-то думал, что Валдар погиб в результате покушения, которое устроил кваллен, — он экспериментировал с опасными веществами… зачем?

— Доллен хотел создать средство, которое позволит добывать теневую сталь, не жертвуя при этом шахтерами.

Хоть я господ терпеть не мог, Валдар был достоин восхищения. Рисковал своей собственной жизнью, чтобы спасти чужие. Нереально благородный человек!

— И… ему это удалось?

Старик мне ответить не успел. Открылась дверь спальни.

— В лабораторию, — бросила на ходу Астрис.

Мне ничего не оставалось как последовать за ней.

— Сказали, что это был несчастный случай…

— Отец всю свою жизнь работает с ядами и кислотами! Он знает… знал, как с ними обращаться!

Сколько веревочке не виться, а конец всегда один. Вслух я этот тезис, естественно, не произнес.

— Все мы люди, все делаем ошибки…

— Папа никогда не ошибался! — Астрис повернулась ко мне, — это — убийство! Мы должны осмотреть лабораторию и найти улики!

Если девушке так проще будет пережить смерть отца, то бог с ним, я помогу ей поискать улики и доказательства.

— Хорошо, давай попробуем.

Мы дошли до фонтана, располагавшегося внутри башни. Астрис создала «лифт» из воды и вознесла нас на вершину башни так, что у меня дух захватило.

— Подожди, — я схватил Астрис за руку, не дав открыть дверь, — там же отрава!

— Лед испаряется и выветривается быстро. Внутри безопасно.

— Ты уверена?

— Слуги уже заходили. Никто не умер, — ответила девушка и распахнула створку.

Запах в лаборатории был интересный, цветочный. На лабораторном столе я сразу увидел разбитый стеклянный сосуд, поросший красными кристаллами.

— Оно? — кивнул я на колбу.

— Да, — кусая губы ответила Астрис, — оно больше не опасно.

В лаборатории мы не нашли ничего подозрительного. Ни следов борьбы, ни кровавых брызг. Меня заинтересовала только повязка из ткани, пропитанная какой-то маслянистой субстанцией. Она однозначно предназначалась для лица и служила защитой дыхания. Не противогаз, но хоть кое-что.

— Это, наверное, для рудников, — взял я повязку в руки.

— Угу, — отрешенно ответила Астрис.

Девушка продолжала миллиметр за миллиметром осматривать комнату. Не обнаружив ни одной зацепки, она начала вызывать стражу и слуг и по очереди их допрашивать. Кто заходил, когда выходил и странно себя вел. Ничего необычного в процессе допроса мы не нашли.

Астрис не сдавалась, продолжая выбивать из слуг информацию, которую они дать не могли. Мне это надоело, и чтобы ей не мешать, я ходил и разглядывал всякие интересные вещи.

— Это же лух? — я остановился возле куполообразной клетки, в которой сидела птаха, сработанная из серебряных и золотых пластинок. Ее головку венчал хохолок из серебряных нитей и небольшой кристаллик кобажа.

— Да-да, — рассеяно ответила девушка.

Я постучал пальцами по решетки. Птичка ожила, раскрыла клювик и захлопала крыльями. И зачирикала.

— Абсолютно бесполезный лух. Отец подарил, когда я была маленькой, после смерти мамы.

— Почему бесполезный, занятная…

— Мы погибнем оба! — чириканье пташки вдруг превратилось в нечто осмысленное, — личина! Ты натянул личину!

— Чтооо⁈ — вскочила со своего места Астрис, — повтори!

Птичка особым умом не отличалась и команды не поняла. Она продолжила беззаботно чирикать. Пришлось мне за нее работу делать.

— Она сказала, что мы оба погибнем. И что-то про личину.

— Личина-личина-личина, — повторяла, как заведенная, Астрис, — Калон вернулся! Он коснулся одного из слуг, а потом вернулся!

Смысла в словах девушки я не увидел. Мне потребовалось объяснение.

— Калон? Коснулся?

— Ну да! — девушка говорила так, будто я самый тупой человек в Боргосе, — чтобы подчинить человека и натягивать на него личину, Калону надо его коснуться! Он коснулся слуги, потом перекинулся в него, зашел к отцу и разбил колбу!

Я прокрутил в голове ее слова. Вроде бы все логично, но есть и одна несостыковка.

— Если бы слуга разбил колбу он здесь бы и полег. Тело где?

— Тело? Точно — тело! — Астрис вышла за дверь и позвала стража. И распорядилась найти тело. Или прошерстить весь замок и понять, кто из слуг пропал.

Пропажу обнаружили довольно быстро, охрана нигде не могла отыскать работавшего на кухне поваренка. Пока его сбиваясь с ног разыскивало все население в замке, до меня дошла еще одна деталь.

— Не мог он далеко дойти. Яд же сильный. Он где-то тут… ну или едва за дверь успел выйти…

Мы с Астрис переглянулись, потом не сговариваясь рванули к двери, распахнули их и застыли на площадке, глядя вниз. Там плескался фонтан, с нашей верхотуры казавшийся игрушечным.

— Ты его осушить можешь? Полностью?

Для девушки это было легкой задачкой. Но за которой скрывались сложности. Воду-то она из фонтана вычерпнула одним мановением руки. И тело несчастного повара мы на его дне нашли. Все наши догадки подтвердились. Но возник серьезный вопрос — что делать дальше?

— Эй! — крикнула Астрис стоящему ниже по лестнице стражнику, — готовьте улаков! Вооружайтесь…

— Стой! — оборвал я ее, — сколько у тебя людей?

— Пятнадцать. Но они все обучены и преданы…

— Полтора десятка бойцов! Ты же понимаешь, что с горсткой людей замок не взять⁈

— А что делать⁈ Простить этой твари смерть отца⁈ — девушка замолотила меня кулачками по груди, — забыть⁈ Сделать вид, что ничего не было⁈

— Нет! — я схватил я заруки и встряхнул, — мы ничего не забудем! Мы никогда не забудем Валдара! И того, кто его подло убил! Мы отомстим! Не помрем в глупой попытке достать кваллена, а башку ему открутим!

— Да как⁈

— Умом! Твоим и моим! Возьми себя в руки, давай набросаем план. Вменяемый!

— Но-но…

— Убьешься об крепостную стену и считай отец погиб зря! Сосредоточилась! Быстро!

Мне удалось отговорить девушку от немедленно самоубийственной атаки на поместье кваллена. Однако я должен был предложить ей что-нибудь взамен.

— Во-первых, нам нужны деньги. Ты с этим вопросом прекрасно справляешься, да и мы не плошаем. Во-вторых, нам нужна армия. Люди.

— И где мы их возьмем? Вилан начнем тренировать? Это долго, если вообще осуществимо!

Тут я с девушкой был полностью согласен, вилане по природе своей были слишком кроткими и миролюбивыми. Сковать из них армию навряд ли получится.

— Нет, пойдем другим путем. Нам Валдар путь указал!

— Иии… какой?

— Пошли! — я вернулся в лабораторию и указал на лежащую на столе повязку, — вот! Мы направимся в Налым!

— И что мы там найдем? — не оценила мою идею девушка.

— Деньги. Руду, из которой сможем выковать магическое оружие. Отчаянных людей! Все, чтобы создать новую армию!

— Армию? Георгий, ты бы их видел — задохлики все как один. Работа на рудниках здоровее никого не делает.

— Ничего, подлечим. Я понимаю, что тебе надо остаться, чтобы…

— Останься со мной, — умоляющим тоном произнесла Астрис, — я одна… я одна не справлюсь.

Смерть отца девушку надломила и мне бы в голову не пришло оставлять ее с этим горем один на один. Астрис быстро раздала задания своим людям, войдя в роль владелицы замка моментально. Со мной у нее случилось мгновение слабости, но она быстро пришла в себя, вновь став девой из стали. Замок Ратбата переводился на осадный режим. Никого не впускать никого не выпускать — такова была команда Астрис. Она опасалась что враг ее дома снова совершит визит в ее родовое гнездо с целью нанести новый удар. У нас было преимущество перед Калоном Монфором — он не знал, что мы догадались о его непосредственном участии в гибели Валдара. Я хотел воспользоваться этим фактом и устроить на него засаду. Он ведь желал заполучить руку и сердце Астрис. Девушка могла ответить согласием и пригласить его в Ратбат для официального заключения брака и объявлении о том, что слиянии домов Леоданов и Монфоров.

План бы неплох, но я постоянно забывал, в каком мире я очутился. В Белгази бал правила магия, а Калон был хитрющим сукиным сыном и законченным психопатом. Астрис сказала, что он почти что никогда не покидал собственное имение, предпочитая отправлять на различного рода встречи личины. Поэтому вариант с ним поквитаться был только один — противостояние лоб в лоб. Копья на щиты, штурм крепостей и лихое рубилово. Все то, по чему я успел соскучиться!

Глава 21

На закате мы совершили печальный ритуал. Прощальный. С Валдаром.

Из ворот замка выплыл ледяной блок с водруженным на него телом доллена. За ним шли мы с Астрис, а уже за нами двигалась и остальные скорбящие. По их лицам было видно, что скорбели они по-настоящему, а не пытались из себя слезу выдавить. Валдар был настоящим отцом не только для дочери, но и для вилан Ратбата.

Процессия прошла недолго, возле родового замка находилось красивейшее озеро. Я думаю, что его создали искусственно. А как иначе мог появится среди зеленых полей развал со скалистыми берегами? Он вмещал в себя озеро с необычайно синей водой, что говорило о том, что водоем был очень глубоким.

Ледяной блок скользнул на воду и поплыл к центру озера, слегка покачиваясь на волнах. Едва он остановился, как под ним образовался водяной столб, поднявший куб на десяток метров. Всю эту магию творила Астрис. И делала это на пределе своих возможностей. Лицо девушки было покрыто черной вуалью, но даже под ней было видно, что ее лоб покрылся капельками пота.

Тело Валдара Леодана покрылось сначала инеем, а потом и толстым слоем льда. Замороженный куб ушел под воду, а оттуда, из глубин, на поверхность вырвалась синеватая вспышка.

— Прощай папа, — едва слышно прошептала девушка, — я отомщу. Я им всем за тебя отомщу!

На этом прощальная речь была окончена. Может в ней и не хватало теплоты. Или наоборот — трагедии. За то в нем было обещание, которое Астрис выполнит во что бы то не стало.

После похорон девушка осталась в Ратборе. На какое-то время, разобраться с делами. Ну а мы с Булатом отправились домой. Как же быстро я начал Элестию называть домом!

В поместье я прибыл не с пустыми руками. Я вез настоящее сокровище! Которое и показал своим товарищам в зале Советов. Я и начал заседание с того, что присвоил ему официальное звание и статус. Почему? Да потому, что мы именно советами и обменивались! После минуты молчания по долену Ратбата, я взял слово.

— Глядите, что у меня есть! — я бахнул перед соратниками свитки с рецептом Валдара и пропитанную антидотом повязку.

— И для чего это? — взял тряпицу в руки дед Микаль.

— Для рудников Налыма. Полностью задерживает пыль от руды.

— Нас что, всех ссылают⁈ — заволновалась Рани.

— Я туда не вернусь! — категорично заявила ее мать.

— Да погодите вы паниковать! Мы идем освобождать людей Налыма!

— Это… это… это же мятеж? — прошептал дед Микаль.

— Ну а мы с вами в последнее время чем занимаемся?

— Георг пришлет гвардейцев. Нам крышка, — без особого испуга предположила Лукорья.

— Не пришлет, есть у меня одна идея.

Мне повезло, что я очутился на острове. И еще больше повезло, что связь с внешним миром Боргос поддерживал через единственный порт. Если обрезать эту ниточку, то можно какое-то время скрывать то, что на острове происходит.

— Сколько у нас сейчас казаков в строю?

— Двадцать два человека, включая меня, — ответила атаман.

По большому счету — слезы. Нам и рудник штурмовать и город блокировать. И на все про все у меня два десятка человек. И черт его знает, где еще навербовать можно. Плюсом к тому и подготовка казаков была далека от элитной. Партизанить они еще были в состоянии, но одновременно штурмовать рудники и блокировать целый город горстка наших бойцов эффективно не могла.

— Нам надо сделать так, чтобы взять в осаду Отверн. Когда мы начнем атаку на рудники, в город не должен проникнуть ни один человек.

— Может Астрис своих стражников туда направит?

В Ратбате вояк едва ли больше, чему нас, поэтому в целесообразности такой идеи я сомневался.

— Она скоро вернется и решим. Пока думайте, ищите решения. Как нам не выпустить гонцов с острова. Но про хозяйство не забывайте — деньги нам еще понадобятся. Возим муку и мазь в Отверн не прекращая.

Насчет Астрис я ошибся. Девушка на следующее утро не явилась, но прислала весточку. Вместе с тремя стражниками Ратбата. Парни терпеливо дожидались пока я к ним выйду.

— Госпожа Леодан прислала нас, — вперед вышел седовласый, но все еще крепкий мужик.

— Для чего? — поинтересовался я у ветерана.

— Для обучения новобранцев.

Ого! А Астрис сильна. Несмотря на обрушившееся на ее плечи горе, она не погрузилась в тоску с печалью с головой и выполнила обещание. Каждый из трех бойцов был специалистом в своей сфере. Один из них мастерски владел луком, второй — копьем и пикой. Ну седой дядька умело размахивал мечом.

Стражники из ратбата попросили организовать тренировочную площадку. На ее обустройство были брошены все свободные от патрулирования казаки. Для седого ветерана у меня нашлось персональное задание.

— Интересное оружие, — он ловко раскрутил вилы, перехватывая их из левой руки в правую, — где ты их взял?

— Долгая история, — ушел я от ответа, — мне бы потренироваться…

— У госпожи Леодан богатая коллекция сабель и мечей…

— А у меня слабость к вилам, а не к саблям. Можешь помочь мне их освоить?

— Отчего бы не помочь, — стражник кинул мне вилы, а сам вытащил из ножен широкий меч, — первая позиция — нападай!

Из всех позиций в фехтовании, я знал только «беги-коли».

— Ладно. Начнем с азов, — произнес ветеран, увидев мои сомнения и метания.

То, что для него было азами, для меня являлось высшей математикой! Ложные выпады, финты, трюки — спуску мне седой не давал. Он бил только плашмя, но у меня все конечности покрылись синяками и нещадно болели.

— Месяц и, может быть, ты сможешь зацепить меня. Вскользь, но сможешь, — пообещал мне ветеран, после пары часов занятий.

Неплохое обещание, но проблема была в том, что вряд ли кваллен нам даст месяц на подготовку. Сначала он начнет разнюхивать, что происходит в Ратбате, ну а потом примется за нас. Этого ему позволить никак нельзя. Нам надо держать инициативу в собственных руках и удары наносить первыми, так у нас будет хоть какой-то шанс выжить.

Однако наш замысел забуксовал прямо на первом же этапе. Вернувшись в дом, я обнаружил небольшое собрание из Лукорьи, Арни и деда Микаля. Они разложили на столе свиток с рецептом Валдара и тихо меж собой перешептывались. Когда я вошел в зал, они быстренько попрятали глаза и понял, что что-то идет не так.

— Разобрались со смесью? Сможете такую же сварить?

— Да тут написано больно заумно, — Микаль попытался уйти от ответа.

— А подробнее?

— Дедушка читает плохо, — пояснила суть проблемы Рани.

— Плохо это как? Через слово? Или вообще ничего не понимает, кроме отдельных букв?

— Да я и буквы не все…

— Понятно, а ты грамоте обучена? — полюбопытствовал я у Рани.

— Кто бы меня обучал, — смутилась девушка.

— Угу, а вы, мадам Лукорья?

— Я -то читать умею. Но нормальные книжки. А тут что за ахинея и непотребство написаны⁈ Я и слов-то таких в жизни не слыхивала!

В принципе ожидаемо, что бабулька из глухой провинции не могла понять текст, написанный талантливым химиком и аристократом. Я бы тоже из трудов Менделеева мало что уяснил.

— Школа нам нужна. И казармы. И амабар. И стены… нооо, школа в первую очередь!

— Зачем нам школа? Мы что, гриммары, что ли?

— А вы им в чем-то уступаете? — ответил я вопросом на вопрос, заставив Лукорью задуматься, — ну ладно, вы уже… но о детях подумайте? У них же должно быть будущее!

— В Элестии? А какое у нас будущее? Кортут выращивать, нектар добывать, — Рани тоже засомневалась в необходимости образования.

— Так школой дело не закончится. Университет? А может и академия?

Трое вилан на меня смотрели как на умалишенного. Давить я не стал, им нужно время.

— А с рецептом что?

— Ждем Астрис, она поможет разобраться, — ответил я Рани, — что у нас с деньгами?

Не то, чтобы я относился к финансам пренебрежительно. Я прекрасно понимал, что мощь Элестии напрямую зависит от полноты нашей казны. Но мне физически было некогда сидеть и пересчитывать монеты. Раскладывать их по стопкам, любоваться отблеском, гладить…

— Есть. Немного, — поджала губы Лукорья.

— А мне и надо немного. Улаков два десятка купить.

— Чегооо⁈ — Лукорья к деньгам коммуны относилась как к своим собственным. Любые траты она воспринимала как оскорбление своих самых светлых чувств, — два десятка?

— Угу. И сбрую, — утонил я.

— Сбрую? А потом их еще и кормить⁈ По миру пойдем!

— Не пойдем, еще заработаем, — успокоил я Лукорью, — дед, улаков закажи в экспрессе. Где деньги взять знаешь.

Моя идея была проста — раз у нас мало бойцов, то они должны быть настоящей элитой. Пехота это неплохо, но кавалерии она в подметки не годится. Да и вообще, какой настоящий казак без коня? У меня была еще одна идея, как усилить мой небольшой отряд.

— Где бы мне Сиома отыскать? — мне так часто приходилось уезжать из поместья, что я до сих пор в нем плохо ориентировался.

— Где-где, в кузнице он торчит целыми днями после того, как мельницу закончили. Металл на ковырялки для казаков переводит, — сориентировала меня Лукорья.

— А где у нас кузница? — я понимал, что барин и хозяин из меня хреновый.

— Я провожу, — подорвалась с места Рани.

Мне льстило то, что девушке нравилось проводить со мной время. Хотя вопрос был спорный, кто ее привлекал больше. Я или Булат.

— Быстрее! Еще быстрее! — кричала она мне в ухо, сидя в седле позади.

Ход у луха был ровный, тряска как таковая отсутствовала. Но разгонялся Булат так, что дух захватывало и в глазах кусты на обочине размывались в цветовые пятна. Я ни разу еще не разгонял железного коня во весь опор, сейчас же он несся так, что мне становилось страшновато. Однако девчонка требовала его еще пришпорить. Хорошо, что до хутора, на котором обосновался кузнец, ехать было недалеко.

— Приехали, — с сожалением сообщила Рани, спрыгивая с коня.

Вилане в Элестии жили в разбросанных между полями хуторах, на пять-десять срубленных из стволов деревьев домов. Мне не надо было догадываться в каком именно живет Сиом, нас вела песня молота по наковальне.

Увидев меня, Сиом снял с наковальни заготовку и засунул ее в горн.

— Господин…

— Товарищ, — напомнил я.

— Друг Георгий, — определился кузнец, — приветствую!

Он протянул мне руку, покрытую кусочками окалины и угольной пылью,

— Что куешь?

— Кольца для сбруи. И углы для телеги, — мы расширяли Боргосский экспресс и закупили несколько телег, которые необходимо было усилить. Дело нужное, но у меня для Сиома было еще более важное задание.

— Надо лук сделать…

— Лук⁈ Я больше… по железу. С луком лучше к Вольхе…

— И хорошо, что по железу. Мы будем делать железный лук!

Я уже привык, что местные на меня глядят как на идиота. На словах объяснить задуманное было непросто.

— Есть на чем нарисовать?

Жена кузнеца смотрела на меня косо. Хозяйке было жаль скатерку, на которой мы рисовали схему будущего оружия черными угольками.

— Тут нужна пружина! –тыкал пальцем в часть чертежа Сиом.

— Может и нужна, — я доверял мнению самородка, — тебе лучше знать. Но когда я нажимаю на эту штуку, скоба тут должна соскакивать.

— Соскочит. А натягивать как? — спросил кузнец и мы заново приступили к конструированию на скатерти.

Провозились мы около пары часов.

— Когда сможешь первый сделать?

— Не знаю, друг Георгий. Если буду работать один, то…

— А если не один? Наберешь себе помощников.

— У меня уже как бы есть, — кузнец приложил пальцы ко рту и громко свистнул. Из дома выскочили двое мальчишек. Десяти и пятнадцати лет.

— Сыновья?

— Ага, — гордо ответил Сиом, — старший уже молот держать может.

— Погоди, еще и перо научится, — пообещал я.

— Грамоте учить будем?

— А как же, в настоящей школе. Это мы с тобой люди темные, углями по скатерти рисуем. А твои дети на чертежном столе всякие диковины создавать начнут.

Сиом смотрел на меня с неописуемым восторгом. Когда я ему золотой вручал, он тоже от счастья светился. Однако осознание того факта, что его дети будут как какие-нибудь гриммары, учиться в школе, было на порядок восхитительным! У них появится будущее, причем с безграничными возможностями.

— Конечно прямо завтра мы ее не откроем…

— Я готов своими руками ее строить! — тут кузнец вспомнил, что я только что нагрузил его срочным заказом, — по ночам!

— Погоди-погоди! По ночам надо спать, а то совершеннолетия сыновей не дотянешь. Перед стройкой надо с учителями определиться. Они важнее, чем стены и потолок.

Из многочисленных кандидатов, окружавших меня, на роль педагога подходил только один человек. И я дождался его приезда.

— Я⁈ Учитель в виланской школе⁈ — я предложил Астрис заняться обучением детей, сразу, как только она вошла в Дом Советов. И как я и предполагал, в восторг она от этой идеи не пришла.

— Понимаешь, у нас нет больше никого…

— Лукорья умеет писать. Правда коряво, но для виланки она неплохо владеет пером.

— Брось, ну какой учитель из Лукорьи.

— А из меня⁈

Своим предложением я намеревался убить двух зайцев. Нам действительно нужна была учительница. И Потом, мне казалось, что, начав возиться с детишками, Астрис хоть на время забудет о своем горе.

— Ты думаешь, я мечтала о том, что стану сельской учительницей? Ты в своем уме, что мне такое предлагаешь⁈ Мы планируем напасть на замок кваллена… а ты! Ты! У меня слов нет!

— Хорошо, сосредоточимся на кваллене, — соврал я, чтобы поберечь девушку. Пусть думает, что все силы мы направим на отмщение ее отца.

Однако девушка смогла меня удивить и продемонстрировать, что она способна думать не только о мести. Девушка из Ратбата вызвала экономку, пышную молодую женщину, которая, глядя на толпу жаждущих знаний детишек, растрогалась до слез. Подошла она на роль учительницы идеально. Дом Советов наполнился топотом маленьких ножек и криками ребятни, что немного мешало проведению совещания.

— И так у нас появилось два новых направления, на которые мы должны кинуть все свои силы…

— Откуда у нас еще силы? — задал вопрос с подвохом Микаль.

— Надо изыскать! Во-первых, нам надо блокировать Отверн, да так, чтобы туда, ни один гонец кваллена на проник…

— А если мы сделаем так, что из порта не сможет выйти ни одни корабль? — дед решил перебивать меня после каждого слова.

— И как мы это сделаем? — я начал потихоньку вскипать. Особенно меня разозлило, что дед и Илара переглядывались, как нашкодившие сорванцы, — флота у нас нет, а если бы и был, то корабль кваллена с морскими драконами легко с ним разберется.

— Нам не нужен флот.

— Нет, не нужен, — Илара вторила Микалю.

— Давайте вы перестанете развлекаться и расскажете, что вы задумали? — не одного меня раздражало поведение двух наших старичков-боровичков. Астрис считала, что они предложат какой-то бред. Но когда дед Микаль начал рассказ, мы умолкли. Сначала от недоверия, потом от потрясения, а далее от любопытства. Они предлагали нечто настолько сумасбродное, что едва ли мы могли воплотить их план в жизнь. Однако у нас не было другого способа взять Отверн в осаду.

— Ну что же, — сказал я, когда Микаль прояснил все детали, — надо пробовать? Как считаете?

Удивительным образом завершение нашего заседания совпало с окончанием уроков. Выйдя из дома, мы обнаружили большую толпу вилан, собравшихся перед лестницей. Наконец я смог увидеть практически всех своих подданых. Они встречали детей, обнимая и прижимая их к себе. Увидев меня, селяне начали вставать на колени.

— Эй! Не надо этого делать! Встаньте — немедленно встаньте, — потребовал я.

Из всех присутствующих со мной осмелился первым заговорить Сиом.

— Господин…

— Неверно!

— Друг Георг, мы не знаем, как еще выразить тебе благодарность за то, что ты делаешь для наших детей…

— Ну уж точно не на коленях валяться и не поклоны бить. Хотите отблагодарить? Засучивайте рукава и вперед! За работу!

— Конечно! Что нужно делать! Ты только скажи, друг! — загудела толпа.

Вперед вышел дед Микаль.

— Нужны добровольцы в экспедицию на Болота Отчаяния. Наши цветки пока дают слишком мало нектара. За ним и отправимся. Ну и еще кое-что оттуда прихватим.

Недостатка в волонтерах не было. С дедом вызвалось отправиться полсотни человек. Никто из них про жалование не спросил. Что было несомненным плюсом — деньги до усадьбы в последнее время из Отверна не доезжали. А сколько их предстояло влупить на планируемые операции, вообще счету никак не поддавалось.

Глава 22

Наши добровольцы поработали успешно. И набрали много так необходимого нам «кое-что». Теперь «кое-что» надо было использовать по назначению и с этим возникали определенные сложности. Которые я собирался решить с помощью Ирона.

— Зачем вам рыбацкая шхуна? — позевывая спросил торговец. Мы заявились в Отверн ни свет ни заря и подняли Ирона из кровати. После сухих слов о соболезнования, он предпочел сразу обсудить дела.

— Ирон, просто найди нам корабль. И продай, — не стала скатываться в детали Астрис.

— Я продам, но сезон лова закончился. Рыба ушла на глубину. Все, что вы сейчас можете достать из сетей — мелочь. Вы будете окупать шхуну лет пять, а у меня для вас есть более выгодное предложение…

— Мне не нужна выгода, я хочу развеяться, — стояла на своем Астрис.

— Ловя рыбу⁈ — я не знаю для чего, но Ирон решил сделать все, для того чтобы убедить Астрис отказаться от ее затеи.

— Да.

— Вам, наверное, рассказали про красивые закаты на море? Так плюньте в глаза тому, кто вам это наплел! Вонь на рыболовных шхунах такая, что дышать невозможно! Это не место для…

— Ирон! Давай я сама буду выбирать себе хобби. Найди мне шхуну! Только не самую дорогую, я хочу сначала оценить, насколько мне понравится новое увлечение.

— Я склоняю голову и подчиняюсь. Я найду вам лучшую…

— И не дорогую, — напомнила ему Астрис.

Капиталы Ратбата и Элестии мы объединили, в одиночку я бы такое мероприятие не потянул. Но наша идея упиралась не только в деньги. В обоих долах не было ни одного человека хоть что-нибудь смыслящего в мореплавании. И если «купить» учителя в Отверне было проблемой, то дефицита моряков там не наблюдалось. Можно было нанять, но Астрис настояла именно на покупке. Провинившихся вилан-моряков продавали практически как рабов. Мы выбрали троих матросов, самых побитых жизнью, потому что шанс, что они к нам в итоге присоединятся, был выше. Капитан, которого мы выбрали, вообще напоминал пирата. Его образ усиливала деревянная нога от колена.

Вилан из усадьбы мы с собой не брали. Нас сопровождало только несколько стражников Ратбата, но они в управлении судном не участвовали. У шхуны была всего одна мачта, поэтому управлять ей должно было быть несложно, но мы еле отошли от причала. Под смешки собравшейся там публики.

Наш рыболовецкий корабль неуклюже направился к выходу из бухты.

— Какие будут приказы? — капитан-пират обратился к Астрис. Для него именно девушка была хозяйкой корабля. А я был всего лишь ее слугой. И правильно — я же не испускал золотого свечения.

— Дойдем до туда и кинем якорь.

— Ха-ха, госпожа! Нам надо выйти из порта, чтобы ловить рыбу…

— А мы попытаем удачи в том месте, в котором я указала.

— Ха-ха, — смех у пирата был жутковатым, — пусто тама, нет ничего. Но как госпожа прикажет.

Пират на всякий случай глубоко поклонился.

Со стороны наши действия действительно смотрелись глуповато. Мы бросили якорь едва выйдя из порта. Вслед за якорем полетели и рыболовные сети. Потрепанные и дырявые.

— Они здесь рыбачить собрались! — донесся гогот с проплывавшей мимо нас лодки.

— А сети? Вы их сети видели?

Астрис сделала легкий пасс рукой, под лодкой начала вспучиваться вода.

— Стой-стой-стой, — я схватил девушку за руку, — мы приплыли сюда не за этим. Пусть смеются! Хорошо смеется тот, кто смеется последним.

— Я немного не поняла мудрости, заложенной в эти слова.

— Позже поймешь.

Мы дождались, пока лодка отплывет подальше.

— Начинаем, — объявила Астрис и за дело взялась ее охрана. Из трюма на палубу стражники Ратбата выкатили дюжину больших бочек. Они вышибли у бочек крышки и начали выливать их содержимое за борт. Вместе с грязной жижей из бочек выскальзывали длинные белесые тела.

— Это что⁈ — вылупился на это зрелище один из моряков.

— Наживка, — невозмутимо ответила Астрис.

— А почему мы ее на крючки не надели? — капитан тоже не понимал, каким образом мы собирались рыбачить.

— Потому что добыча слишком большая. Поднимайте якорь! — скомандовала Астрис.

— А как же сети⁈

— Сети… ладно, вытаскивайте сети, только быстро!

Команда вытянула сети. В них каким-то чудом запуталось несколько мелких рыбешек.

— Не стоим! Идем к причалу! — поторопил я матросов.

Сбитая с толку команда вытянула якорь и направила корабль обратно в порт. Наверное, это была самая быстрая рыбалка, которую видел Отверн. Наше прибытие в порту снова встречали усмешками, увидев наш улов, подбежавшие к пришвартовавшемуся кораблю торговки, разразились еще и проклятиями. Мол, зря только ноги топтали из-за нескольких рыбешек. Астрис с них пару лунтов за улов все-таки содрала. Мы должны были изображать, что таким нелепым образом зарабатываем деньги.

— Ну как, ты развеялась? — спросил я у Астрис, когда мы уселись за столик в береговом трактире.

— Нет, — напряженно вглядываясь в волны, ответила Астрис, — я развеюсь только тогда, когда голову Калонf на пику надену.

Я не стал говорить девушке, что это слишком оригинальное украшение для стен Ратбата. Но может у них так заведено, и башка врага на копье является абсолютной нормой.

— Мамочки! — идущая к нам трактирщица вдруг выронила поднос с заказом. Раздался звук бьющейся керамики, — глядите!

Люди повскакивали из-за столов и все как один смотрели в том направлении, куда указывала перепуганная официантка. Мы с Астрис тоже привстали. Момент был волнительный — впустую мы потратили кучу денег на корабль или все-таки получим с них кое-какой барыш?

Илара за свою долгую жизнь с каким только зверьем не возилась. Как-то она опекала даже детенышей хашшей. И знала, что нет для них лучшего лакомства, чем гигантские болотные слизни. В море эти комки слизи не водились, но видимо пахли чем-то особо приятным для гигантов. Именно слизней наловила отправившаяся на болота команда Микаля. Ну и запасы нектара пополнила, как без этого.

Если бы я знал, что морские драконы настолько быстро учуют наше подношение, то наш корабль от места «рыбалки» убегал бы гораздо быстрее. Вываленных нами за борт слизняков растащило на приличное расстояние, громадная спина дракона показалась совсем не в том месте, где мы «рыбачили». Она выгнулась в арку и быстро уходила вновь под воду.

— Хашши! На порт идут хашши! — завопила трактирщица.

После ее слов на площадке закусочной воцарилось молчание. Затем мы чуть не оглохли от криков ужаса. Переворачивая столы, посетители бросились на выход. Только мы с Астрис остались невозмутимы, нам надо было убедиться в том, что затея наша сработала.

— Ужас! — наигранно закричала девушка, мстя тем, кто усмехался, глядя на наши неловкие попытки поймать рыбу в сети, — они плывут сюда! Хашш в порту! Хашш уже в порту!

— Зачем ты это делаешь? — тихо спросил я.

— Чтобы у них не возникло подозрений, что хашши пришли в гости по нашему приглашению, — Астрис также тихо ответила мне.

А они пришли! Поверхность океана вздыбилась в другом месте, и мы увидели еще одну тушу, покрытую чешуей.

— Как думаешь, какой-нибудь дурак осмелиться из порта выйти, пока в бухте резвятся хашши?

— Погляди — команды бегут, бросая корабли, — обратил я внимание девушки на толпу народа, бегущую по причалу в сторону берега.

И так — операция по блокаде Отверна началась блестяще. Но с продолжением блокады существовали неприятные моменты. Мы не могли каждый раз выходить на шхуне, чтобы прикормить хашшей. Во-первых, наш корабль мог стать объектом атаки хашша. А во-вторых — местные могли связать наши выходы в море и появление громадных монстров. Однако у нас был запасной план.

Сиом начал создавать арбалет, которым я планировал вооружить казаков. Я выбрал это оружие потому, что обучение стрельбы из лука затягивалось. Это не самый простой инструмент для убийства себе подобных. А моей маленькой гвардии требовалось дистанционное оружие, способное удивить и потрясти местных. Ничего лучше, чем самострел, в мою голову не пришло. Но кузнецу пришлось переключиться на другую задачу.

По сути, ему не пришлось изобретать что-то новое. Сиому надо лишь сделать наш совместный проект масштабнее, больше, крупнее. Что и он и осуществил в диких горах к северу от Отверна. Из досок и железных пластин он собрал баллисту. Ну или ее отдаленное подобие. В отличие от ее земного варианта, боевая машина метала не стрелы, а бочонки.

На первый запуск мы с Астрис явились лично, прискакав ночью из Отверна.

— Запускай! — отдал я команду, когда Сиом с парнями закончили собирать баллситу и водрузили на нее первый бочонок. Конструкция не выглядела особо надежной, было заметно что баллиста собиралась впопыхах.

Лязгнул рычаг, распрямившиеся плечи баллисты послали бочонок куда-то в темноту. Особую точку прицеливания Сиом от меня не получал. Задача стояла такая — попасть в бухту. Стрельба в темноте имела свои минусы. Понять, попали мы или нет, мы сможем только утром. Задержатся хашши в бухте, значит мы молодцы. И к моему удивлению, баллиста не развалилась.

— Сейчас подтянем ремни, и она еще два раза стрельнуть может, — оценил состояние своего творения Сиом, — если повезет, то три.

— Закидывайте столько, сколько сможете. И сматывайтесь в Элестию. Сиом!

— Да, друг Георг?

Я никогда не научу их правильно выговаривать свое имя, пора с этим смириться.

— Не попадитесь на глаза! Никому! Бах-бах-бах, разбираете машину и растворяетесь в ночи. Хорошо, друг?

— Все так и будет, не сомневайтесь!

Нам с Астрис предстояло вернуться в Отверн. Надо было показать горожанам, что мы вместе с ними переживаем нашествие морских чудовищ. И не имеем к нему никакого отношения. Мы опять подняли Ирона из кровати, только на этот раз он только что лег.

На веранду для встреч он поднялся с красными глазами и имея донельзя помятый вид. Совершенно не стесняясь Астрис, он зевал не переставая. Со стороны моря раздался басистый раскатистый рык. Ирон испуганно захлопнул рот.

— Хашши? — участливо спросила Астрис.

— Да! Забери их Глимм! Убытки, вы представляете, какие я несу убытки⁈

— Почему? — у девушки замечательно получалось строить из себя дурочку.

— Как почему⁈ Ни один корабль, ни одна лодка не может выйти из порта! Эти трусы-капитаны отказываются даже команды на борт корабля отправить!

— Так может быть вы покажете им пример? Бесстрашно пробежитесь по причалу?

— Я⁈ — оторопело уставился на Астрис торговец. Девушка в ответ кивнула.

— Я не могу. Я пожилой и больной человек. Я бегаю очень медленно. Но они… молодые, пышущие здоровьем бездельники — им-то чего бояться⁈

— У кваллена же тоже есть хашши? — я вмешался в беседу, — ну те, которые тянут его корабль? Почему он не натравит их на диких?

— У кваллена щенки, а не хашши. Дикие их сожрут и не подавятся.

— Мы тебя спасем, Ирон. Мы привезли целую бочку лечебной мази…

— И что мне с ней делать⁈— торговец горестно закачал головой, — как я ее перенаправлю на материк⁈ Как мне оттуда отправят за нее солы⁈ У меня пустая касса, представляете⁈ Пустая! Мне не чем платить за вашу мазь!

— Зато у вас на складах скопилась куча товара, — Астрис подсказала ему решение проблемы.

— Склады забиты под потолок! Но в Отверне никто ничего не покупает! Торговля встала! — казалось еще немного и Ирон начнет себе на голове волосы от отчаяния рвать.

— А как же старый добрый бартер? — продолжила намекать девушка.

— Бартер⁈

— Мы даем тебе небольшую и очень ценную бочку. И забираем у тебя кучу ненужного хлама, который только место занимает. Обменяем товар на товар!

— Да? На товар? А… а что вам нужно?

— Ну у меня нет точного списка. Я и подумать не могла, что у вашего торгового дома вдруг не окажется наличности…

— Тогда, может быть, я выпишу вам долговую расписку? — заискивающе спросил торговец.

— Ты мне только что жаловался на то, что у тебя дела идут из рук вон плохо. Ты станешь банкротом…

— Не приведи Лима! — воскликнул Ирон.

— И у меня на руках останется ничем необеспеченная бумажка, — Астрис закончила свою мысль, — Бартер, Ирон, бартер.

— Когда бы вы хотели взглянуть на товар? — тяжело вздохнул Ирон.

— Сейчас.

— Сейчас⁈ — сморщился торговец.

— Да, я бы хотела выехать утром.

— Ну сейчас, так сейчас, — Ирон нашел в себе силы, проводить нас к складам торгового дома.

Ирон не догадывался, какой «хлам» мы с Астрис будем забирать.

— Вот эту всю стопку, — шла по проходу и указывала на требуемое девушка, — два этих стеллажа…

— Кольчуги? Латные рукавицы⁈ — Ирон удивлялся выбору девушки, — госпожа Леодан, зачем вам это все⁈

— Надо, — пожала плечами девушка, — эти три связки…

— Копья⁈ Если вы знаете что-то… прошу вас, расскажите мне! — Ирон пытался понять, зачем нам нужно такое количество брони и оружия, — я хорошо вам заплачу.

— Ты же говорил, что у тебя нет денег?

— Но… но… — торговец сам себя загнал в ловушку.

— Кинжалы? — заглянула в мешок Астрис, — берем. Все.

К нашим услугам сегодня были все телеги Боргосского экспресса, на которую служащие торгового дома Ирона сносили весь груз, закупленные нами. Из повозки ямщики вытащили бочку и сорвали с нее крышку.

— Ну как, пойдет? — спросила Астрис у Ирона.

Тот сунул палец в бочку, зачерпнув немного мази.

— Пойдет, — согласился он, — но если вы мне скажите для чего вам столько оружия…

— Для коллекции, Ирон, только для коллекции. Выдвигаемся, парни!

Ямщики попрыгали на телеги и наш небольшой конвой тронулся в путь. Уже за стенами порта к нам присоединились всадники. Астрис вызвала стражников из Ратбата. Дружину Леодан держал небольшую, но очень умелую. Парни уверенно держались в седлах, а их взятые наперевес копья должны были заставить задуматься любого, кто хотел замыслить против нашего каравана что-нибудь недоброе.

Смельчаков нас пограбить не нашлось, до Элестии мы добрались без приключений. Несмотря на поздний час, возле Дома Советов нас ожидало практически все население дола. За исключением детей — нечего им было на гору оружия пялиться. Образовав живую цепочку, мы быстро перекидали «товар», передавая его из рук в руки.

— Все, товарищи, спасибо! — отряхивая руки поблагодарил я собравшихся, когда мы закончили с разгрузкой, — можете расходиться по домам…

— А оружие раздавать не будете? — огорошил меня вопросом неизвестный мужик в красочно расшитом кафтане.

— Оружие? Зачем вам оружие?

— Ну не просто так вы его привезли, — пояснил виланин, — драться будем?

После его вопроса в воздухе повисла тягостная тишина.

— Драться? Нет, это запас. На крайний случай. И послушайте — фронт… он не всегда на передовой. В тылу тоже надо драться.

— Как? О чем он? — зашептались вилане.

— Ваша битва — здесь! В этих полях! На мельнице! В мастерской у Сиома… и мы еще много мастерских откроем. И фабрик! Да что там фабрик — заводы возведем. Ваш подвиг это труд! Ежедневный, иногда тяжелый… адски тяжелый труд! Вы думаете, только на войне совершаются подвиги? Нет, товарищи, подвиги творят рабочие! И крестьяне! За что вам низкий мой поклон!

Когда я взял, да и поклонился, вилане застыли с открытыми ртами. Как так, сам барин перед ними поклоны бьет.

— А теперь спать. Завтра тяжелый день и для меня. И для вас. Давайте отдохнем, товарищи.

Я слегка приврал — спать я пока не собирался. Я вернулся в дом и вызвал в малый зал стражника, который отвечал за подготовку казаков. Входя, он отдал честь, причем сделал это почти по земному, коснувшись шлема пальцами.

— Звали, товарищ?

— Присаживайся, — я указал на кресло, — звал-звал. Хотел узнать, как продвигаются тренировки? Готовы ли наши новобранцы к серьезным испытаниям?

— Смотря о каких испытаниях речь. Если им надо стоять плечом к плечу выставив копья — они с задачей справятся.

— А если им придется штурмовать укрепленный лагерь?

— Что? Штурмовать? Нет-нет, до этого им еще далеко, — рассмеялся стражник-ветеран.

— Насколько далеко?

— Два, а может быть и три месяца упорных занятий.

— Неплохо, у нас с тобой есть три дня. Как думаешь, уложимся?

Поняв, что я говорю абсолютно серьезно, стражник перестал хохотать.

Глава 23

Послушать бы мне ветеранов Ратбата. И дать им чуть больше времени на обучение людей Вольхи. Однако выбор у меня был невелик — либо успеть полностью подготовить людей, либо развивать свой успех, не давая кваллену опомниться. Основательный подход хорош, но я выбрал ошеломляющий. Пока противник даже не подозревает, кто на Боргосе воду мутит, надо не переставая давить, давить и еще раз давить!

С инструментами давления прямо скажем у нас была беда. Из Элестии выехало тридцать с лишним всадников. А до речки, возле которой я мечтал построить шашлычно-оздоровительную зону, доехали только стражники Ратбата. Сдались мои казачки, кто сам с седла сполз, кого улак скинул. В седле смогла остаться только Вольха.

— Мы продолжаем двигаться без вас, — гарцевала возле посрамленных вилан Астрис.

— Мало вас. И ты совсем не знакома с Налымом, — я попытался отговорить девушку от самоубийственного похода.

— Ничего, я ее с собой возьму, — Астрис указала на Вольху, которая старалась приободрить своих людей.

— Что значит — возьму? Я тебе, что — вещь⁈ — вспылила атаманша.

Обиды, которые гриммары веками наносили виланам, за один момент рассосаться не могли. Но мне надо было сделать все возможное, чтобы гасить любые конфликты среди своих соратников.

— Отставить! — гаркнул я, — разошлись!

— Я поеду одна, — настаивала на своем Астрис.

— Нет! — я теснил ее улака Булатом, — мы — один отряд! Одна команда! И у нее есть командир!

— Кто это⁈

— Я! — не то, что бы я стремился к какой-то верховной власти, но знал одно наверняка — стоит нам начать ругаться и нашей маленькой армии придет конец, — ты со своими спешиваешься и ждешь нас!

— Долго ждать? — насупилась девушка.

— Сколько потребуется! — я еще аз показал, кто в Элестии главный.

Если Астрис и обиделась, то обиду эту она смогла проглотить.

Нам повезло, что ямщики еще не успели вернуться в Отверн. Прискакав на Булате в поместье, я реквизировал «синие» телеги для нужд фронта.

— Мужики, простите… я вчера обещал, что не буду привлекать вас к боевым действиям. Так вот — я обманул. У нас есть затруднение одно… короче, без вас никак.

Я терпеть не мог кого-нибудь обманывать. Обещал же, что не буду привлекать к военным операциям гражданских.

— Все нормально, друг Георг. Мы поможем, — ответил старший из ямщиков.

— Доплату за риск — обсудим.

— Мы не ради доплаты с вами идем.

— Да? А ради чего?

— Моей спины кнут уже месяц не касался. Это — лучшая доплата, — забираясь на козлы сообщил ямщик.

Во всем плохом есть что-то хорошее. Сами того не понимая, мы тщательно замаскировали свой отряд. Местные привыкли к снующим по дорогам острова синим телегам Боргосского экспресса. Казаков в повозках мы закидали мешками, а стражники Астрис сошли за охрану «торгового» каравана.

Путь до Налыма занял трое суток. На ночь мы останавливались в чистом поле, выстраивая телеги в круг и по очереди дежуря. Поход сплотил людей. По началу казаки относились к стражникам с осторожностью, а те отвечали пренебрежением. Но разговоры у костра, общие трапезы и, самое главное, присутствие на наших сборищах Астрис, сделало наш отряд дружнее. По утрам мы также проводили тактические занятия. Дружба это хорошо, но пока наши бойцы не начнут слышать и понимать приказы, грош цена нам на поле боя.

На занятиях наши люди показывали приличные результаты, но, когда мы прибыли к руднику, моя уверенность в наших силах испарилась как снег под мартовским солнцем. По дороге нам уже встречались таблички, которые предупреждали, что проезд и проход по этим землям запрещен. Но Вольха нас вела тайными тропами. Она неплохо изучила эту территорию после побега.

Вольха провела меня и Астрис по оврагу на холм, с вершины которого я наконец увидел печально известный Налым.

— Как ты смогла бежать отсюда⁈ — мне одного взгляда хватило, чтобы понять — дело это было непростое.

Рудник, где добывали теневую сталь, находился в ущелье. С двух сторон его окружали отвесные скалы. Третья же была перекрыта частоколом из древен семиметровой высоты. В частоколе имелись ворота, справа и слева от которых к нему были пристроены две сторожевые башни. На площадках которых стояла охрана в черных доспехах.

— По реке. Через лагерь протекает речка, ее воды используются для очистки руды. Она выходит вооон там… погодите, что с рекой⁈

Вольха указала на участок стены, из-под которой вытекал небольшой грязный ручеек.

— Что с ней не так? — спросила Астрис.

— Она была намного больше! Сейчас воды практически нет.

— Летом воды меньше, осенью больше — это сезонное, — не придала значения этому факту аристократка, — так как ты сбежала?

— По реке. Вода в ней ледяная, отравленная рудой. Желоб под стеной перекрыт заостренными кольями.

— Звучит опасно.

— Плыть было еще опаснее. Мы сделали в бараке подкоп и ночью попрыгали в реку. Сорок человек прыгнуло — десять вынесло. Мой муж погиб остался в желобе навсегда.

— Мои соболезнования, — только и смог я выговорить. Мне всегда тяжело давалось выражать скорбь по поводу погибших. А Вольха значит придумала для Рани другую версию гибели отца, более красочную.

— Не надо соболезнований, — как дикая кошка прошипела Вольха, — сравняем это место с землей. Сожжем лагерь, снесем стены. Освободим людей. Пусть пепелище этого проклятого место будет памятником моему супругу!

— Ничего мы жечь не будем. Нам теневая сталь самим пригодится.

— Она же ядовита…

— Стоп, девчонки, все будем решать по этапам, — я загасил начинающийся спор, — давайте думать, как внутрь попадать.

— Дождемся ночи, заберемся на стены с помощью крюков, вырежем охрану…

— К ним раз в неделю припасы подвозят, — Вольха перебила полет фантазии Астрис.

— И что нам это даст? — доллнесса не поняла, к чему клонит наша атаманша.

Зато я понял.

— Нам не надо дожидаться ночи. И лазить по стенам.

Мы как были в походном порядке, так к стенам и подъехали. Единственное — стражники Ратбата стреножили улаков и оставили их в овраге. А сами перебрались в телеги и укрылись под мешками набитыми сухими листьями. Конными остались только я и Астрис. Булата я тоже оставил в овраге. Как бы мне не хотелось ринуться в бой на этом «живом» танке, но лух был слишком уникальный. Кто-нибудь из стражи мог знать, что он принадлежит Гундару.

— Какого Глимма вас сюда принесло⁈ — нас грозно окликнули со сторожевой башни, как только мы приблизились к воротам.

— Мы из Отверна, — сложив руки наподобие рупора, ответил я, — мы привезли припасы.

— Из Отверна?

— Да, порт заблокирован хашшами. На острове проблема с поставками. Господин кваллен приказал обеспечить вас запасами на месяц, — я легко вплел ложь в правду.

— Почему он не прислал вестника? — на башне не торопились верить в мою легенду.

— А я, по-твоему, кто? — нагловато ответил я.

— Я тебя не знаю!

— Я тебя тоже. Я работаю на Боргосский экпресс. Мне заплатили за доставку провианта. Хочешь — принимай. Не хочешь — я вывалю груз перед воротами и уеду.

— Перестань дерзить!

— Я не хамлю. Я тороплюсь. Мне необходимо вернуться в Отверн, загрузиться там и доставить провиант в замок вашему господину. Он хочет успеть накопить запасы до того, как начнется голод, — я намеренно сгустил краски.

— Голод⁈ — солдат на башне наконец-то проняло, — все так серьезно⁈

— Наверное нет, но вы же знаете, насколько предусмотрителен господин кваллен, — я видел Калона Монфора всего один раз. И изучить его толком у меня не времени. Но я надеялся, что человек, который управляет целым островом, имел предусмотрительность среди прочих своих талантов.

Наверху начали совещаться и активно жестикулировать.

— Хорошо, вы въезжаете, разгружаетесь и быстро уматываете! — вынес вердикт один из гвардейцев Калона.

— У меня нет причин задерживаться на вашем Глиммом забытом руднике! — ответил я.

— Поговори мне еще и ты здесь останешься! В качестве заключенного! — видимо на башне имелся кто-то из начальства.

— Я замолкаю — открывайте ворота, — пообещал я.

Окончательного решения охрана рудника еще не приняла. Потянулись минуты ожидания, мы слышали брань и ругательства. Слов было не разобрать, но через пару минут послышался грохот сдвигаемого засова. Створки ворот медленно начали отворяться.

— Заезжаем! — громко скомандовал я и махнул рукой.

Первыми заехали мы с Астрис. Девушка, чтобы не вызывать ненужных вопросов, прикрыла голову капюшоном. Поэтому именно мне пришлось делать первоначальную разведку.

— Вот черт! У нас проблема! — прошептал я.

Охрана сделала выводы после побега Вольхи и ее товарищей. Речку в ущелье перекрыли еще одним частоколом, укрепленным землей. Он образовывал дамбу, внутри которой скопилось настоящее озеро. Можно было подумать, что это озеро сделали для того, чтобы руду лучше промывать, но конструкция возле частокола навевала на другие мысли.

Больше всего она была похожей на молот, причем не обычный, а предназначенный для великана. Толстое бревно венчал громадный железный «кирпич», с другой стороны к бревну был примотан камень-противовес. Плотина возвышалась над бараками, снеси ее и вплеснувшаяся вода смоет весь рабочий городок! Вместе с людьми!

Заключенных мы не видели, их предусмотрительно загнали либо в бараки, либо в шахту, в зев которой вела единственная дорога в поселке. Шахту бы тоже залило в случае прорыва дамбы. А прорыв этот было устроить проще простого. Бревно удерживалось толстым тросом, переруби его и гигантский молот разогнавшись, врежет по плотине.

— Проезжай туда, — стражник, встречающий нас, махнул копьем, обозначая, куда нам надо проехать, — и…

Подать сигнал о том, что операция отменяется, я не мог. Поэтому казаки приступили к активным действиям сразу, как только последняя телега заехала в ворота. Мешки полетели прочь с повозок, наши люди посыпались на землю следом. В отличии от остальных, Вольха начала стрелять, присев на одно колено в повозке. Первой ее жертвой стал встретивший нас охранник. Продолжить говорить ему помешала торчащая из горла стрела. Бедняга все еще оседал, пуча глаза, а Вольха уже пустила новую стрелу.

С воплем со сторожевой башни во внутренний дворик грохнулся один из стражников. К стрельбе присоединились люди Астрис тоже неплохо умевшие обращаться с луками. Град из стражников резко усилился, причем на землю они падали в образе ежиков, настолько сильно их успевали шпиговать стрелами.

Те охранники, которые наблюдали за прибытием конвоя, погибли не успев оказать хоть какого-либо сопротивления.

— Туда! — крикнула Вольха, указывая на сложенное из камня здание, — перекройте вход! Никого не выпускать!

Тренировки не прошли даром, казаки немедля бросились к казармам. Выстроились полукругом и ощетинились копьями. Позади первого ряда копьеносцев выстроился второй. В нем было всего пять человек включая Вольху, но все они были умелыми лучниками. Я встал рядом с атаманшей держа вилы наперевес. Пустить их в ход я не успел. Из казарм выбежали трое охранников, они даже кольчуги накинуть не успели. Тренькнула тетива, охранники попадали прямо на пороге.

— Прекратите сопротивление! Сдавайтесь! — хоть меня Астрис и убеждала, что пленные будут нам лишь обузой и что люди кваллена ни при каких обстоятельствах не перейдут на нашу сторону, я был против резни. И потом, я сам был свидетелем, как пленные белогвардейцы, после соответствующих бесед, переходили на сторону рабочих и крестьян. Что нам с охранниками делить? Они же сплошь вилане! Нам объединятся надо против нашего настоящего и извечного врага, а не друг другу глотки рвать.

— Хорошо, мы выходим! — прокричали из-за двери.

— Без оружия! И тогда — будете жить! — я решил предупредить охрану трудового лагеря что шутить шутки с нами не стоит.

В дверном проеме показалась фигура с поднятыми вверх руками.

— Выходи! — не опуская вил Уроша, я двинулся к пленному, — становись вдоль стены! Рук не опускать!

Сколько мы планировали захват рудника в Налыме, сколько времени на это потратили и нервов пожгли, а все прошло на удивление просто. Насколько я успел заметить мы не потеряли ни одного человека!

Пленники выходили и становились туда, куда я им указывал вилами.

— Все? — крикнул я. В здание я заходить не хотел, потому что всегда найдутся тупицы, решившие стать героями. Засел сейчас такой в проходе с ножом и поджидает, — выходите немедленно! Казарму мы обложим дровами и подожжем!

Я врал. Поджигать я ничего не собирался. Как правильно заметила Астрис рудник я собирался использовать. Заживляющая мазь, мука из кортута и услуги ямщиков это неплохо. Но оружие, обладающее пусть и несильными, но все же магическими свойствами это совсем другой уровень!

Из казарм никто не выходил, и я хотел было уже отдать приказ о том, что охранников пора вязать и складывать в телеги. Но тут в проеме появился тот самый «герой».

— Ты задержался…

— Гриммар! — Астрис первой подала голос.

Вот ведь черт! Я же не отличаю крестьян от аристократов! Ну ничего, лекарство от этих тварей у меня с собой — я поднял вилы, но тут стены казармы взорвались каменным крошевом!

— Ложи-и-и-сь! — я сначала подумал, что в казармах пороховой склад взорвали. И уже падая на землю, я вспомнил, что в Белгази порох еще не изобрели.

За то у них имелось кое-что покруче. Магия, черти бы ее побрали! Хорошо, что она в обе стороны работала. По моей спине забарабанили осколки, но чудо-чешуя морского дракона выдержала! Хотя легкую контузию я заработал от небольшого камешка, прилетевшего мне в затылок. Говорила мне Астрис, береги себя, не экономь на здоровье! Выберусь из этого рудника и обязательно себе шлем куплю, желательно какой-нибудь волшебный.

Но это потом, сначала я «героя» должен завалить. Я поднялся, с трудом и покачиваясь. Разлетевшаяся на куски казарма подняла столько пыли, что я уже в шаге от себя ничего не видел. Но место, где стоял гриммар, запомнил. Может его собственной магией разорвало, но стоило в этом убедиться.

Не зря я назначил Вольху атаманшей. У меня над плечом свистнула стрела, даже не оборачиваясь я знал, кто первым очнулся и ее пустил. Она ушла ровно туда, где был дверной проем. И я услышал звук, очень похожий на то, как наконечник стрелы пробивает дерево. Но он слегка отличался. Стрельба попала в человеческое тело!

Надо завершить начатое, пока гриммар еще что-нибудь не взорвал. Я зашагал вперед. Силуэт передо мной возник внезапно, вроде бы из ниоткуда. Я ошибся, думая, что сила гриммара в том, что он может устраивать взрывы. Этот свалившийся на нашу голову гаденыш управлялся с камнями и землей так, как Астрис с водой.

Он поднял ком земли прямо из-под своих ног и швырнул его в меня. Хорошо, что у меня уже был кое-какой опыт сражений с колдунами. И верное подспорье — я вытянул вперед вилы. Как только ком коснулся их зубьев, он распался в пыль. В облаке которой пролетела еще одна стрела, пробившая грудь гриммара. Он стиснул губы, с них сорвался лишь скрипучий стон. Взмах руками, новый ком. Я уже приготовился отбивать и его, но у колдуна на уме созрел коварнейший план. Он хлопнул в ладоши, комок земли сплющился в диск.

Гриммар запустил его так, что он пролетел над моей головой. Промахнулся? Боль от ран помешала прицелиться? Ну ему же хуже, шанса повторить атаку я ему не дам.

— Канат! Он перерубил канат! — заорали у меня за спиной. Да с таким ужасом, что я не мог не оглянуться.

Колдун не промахнулся, просто он целился не в меня. Запущенный им диск угодил в трос, который удерживал бревно-молот. Противовес понесся к земле! От катастрофы нас отделяла секунда, но я сумел ею воспользоваться. Шаг, тычок вилами и гриммар начал оседать на землю облаком пепла.

Глава 24

Я развернулся к плотине ровно в тот момент, когда боек молота врезался в бревна. Удар был глухим, но громким. Бревна затрещали и мне показалось, что они выдержат. Однако треск начал усиливаться.

— Бежим! — закричал какой-то паникер.

Хотя почему паникер, его испуг можно было понять, меж бревен показался небольшой ручеек, но они заходили ходуном.

— Бежим, — тихо, для себя, сказал я.

Ручеек усиливался, треск переламывающих бревен звучал как раскаты грома.

— На гору! Все бегите на гору! — перекричала звуки разрушения Вольха.

Черт! А ведь это на единственный способ выжить! Хотя… мы же на руднике не одни!

— К баракам! Все — к баракам! Выводите людей! — крикнул я. И тут плотина рухнула. Пошатывалась-потрескивала и в одно мгновение начала рассыпаться. Сквозь не успевшие упасть бревна уже прорывался грязный поток, и я подумывал над тем, чтобы начать срывать с себя доспех из чешуи. Он весь такой замечательный, неразрушаемо-непробиваемый, но плавучести он мне точно не добавит. Хотя я сомневался, что смогу и без доспеха выплыть, над моей головой завис самый настоящий водяной вал. Одного его удара хватит, чтобы мне кости переломать. Завис и… не двигался!

— Не стойте! Бегите к баракам! — Астрис хрипела.

Я нашел ее взглядом. Девушка стояла, подняв руки так, будто удерживает весь небесный свод. Вот это да! Настоящая дочь своего отца! Понимая, что сил от нее магия забирает много, я погнал казаков жесткими приказами.

Дверь в барак, к которому я подбежал, была закрыта на замок. Ключ от него, скорее всего, остался под руинами казармы. И искать мне его было некогда. Я просунул зуб вил под скобу замка. Рычаг получился длинным, я надавил, замок лязгнул и слетел. Створка распахнулась сама, люди внутри только и ждали, что я их освобожу.

Их до смерти перепугали звуки сражения, и они ломанулись так, что чуть не сбили меня с ног. Паника, толпой овладела паника!

— Наверх! Карабкайтесь на скалу! — закричал я. Мне пришлось даже огреть какого-то оборванца по спине древком, чтобы хоть как-то направить поток людей в нужную сторону.

— Я долго не продержусь!

Я обернулся на крик Астрис и увидел, что девушка уже стояла на коленях. Да и руки у нее дрожали.

— Держись! Еще немного и мы всех вытащим! — я понятия не имел, сколько дверей мы успели открыть и сколько заключенных выпустить. Но девушку стоило подбодрить.

Я подбежал к следующей двери и сорвал замок.

— В гору! Бегите в гору! — кричали казаки и стражники.

Направлять и уговаривать толпу освобождаемых узников было некогда. Жизнь жестокая штука, в игре остаются лишь самые сообразительные и быстро ориентирующиеся.

— Всех выпустили! — я услышал сквозь гомон Вольху.

Проверять так это или нет, я не успевал. Для заключенных мы сделали все, что смогли, пора бы подумать и о себе. Обежав бараки, я убедился в том, что ради спасения собственной шкуры надо будет как следует попотеть. Как таковой дороги или тропинки на склоне не было, а сам он круто уходил в небо. Еще более осложняло ситуацию то, что на гору пыталось одновременно карабкаться сотня человек. Мы толкались, мешались, падали, скатывались и сшибали друг дружку.

— Все — не могу удерживать больше! — услышал я истошный вопль Астрис.

Я подхватил подростка, который поскользнулся на камнях прямо передо мной, и заработав вилами, как посохом, попытался подняться как можно выше. Я перебирал ногами до тех пор, пока не уперся в отвесную каменную стену. И только тогда я обернулся и посмотрел на то, что происходит в ущелье. Астрис выглядела как игрушечная фигурка. Несмотря на ее предупреждение, девушка продолжала удерживать волну воды, перемешанную с обломками плотины и грязью.

— Она… гриммар? И она нам помогает⁈ — спросил спасенный мной пацан.

— Какая разница? Гриммар, виланин. Она хороший человек… Астрис! — заорал я, увидев, как нависшая над лагерем волна, пришла в движение.

Силы у Астрис видимо кончились разом, поэтому и водяной массив, который она удерживала, рухнул на лагерь, погребая под собой и рудник и девушку. Поток бурлил, взбивая на своей поверхности серую пену. Вода уперлась во внешнюю стену лагеря, образовав огромный мутный пруд. Я тщетно высматривал на его поверхности Астрис среди мусора и обломков. Ее нигде не было видно! Девушка отдала свою жизнь в обмен на наши! Никогда бы не подумал, что она способна на самопожертвование.

Вода вроде успокоилась, через ворота, которые не успели за нами закрыть, она лениво вытекала за частокол.

— Люди! Там люди! — прокричали откуда-то сверху.

Я подскочил, чтобы получше увидеть картину происходящего и понять, как помочь пострадавшим. И понял, что никак. Поток воды выносил из ворот тела, недвижимые, плывшие в основном лицом вниз. Где-то там среди них была и Астрис, может быть еще живая и только оглушенная ударом стихии. Но как ей помочь⁈ Я посмотрел на подножие холма, уровень воды был еще высок, а выходящий из-за ворот поток и быка бы утащил с легкостью. Нам ничего не оставалось как сидеть и ждать, ведь по отвесным стенам ущелья вскарабкаться было невозможно. Наконец я осмотрелся по сторонам и смог лучше разглядеть тех, кого вы спасли.

Грязные, нечесаные люди в замызганных серых робах выглядели настолько одинаково, что не приглядываясь сложно было понять, где мужчина, а где женщина. Объединяло их одно — они находились на крайней степени измождения. Я себе примерно так и представлял их состояние. Пеший марш они бы не выдержали и для их вывоза я планировал использовать телеги Боргосского экспресса и рудовозы. Вольха рассказывала, что некоторое количество тяжелых повозок и мощных улаков всегда присутствовали в лагере. Но где теперь эти телеги и улаки? Все унесло водой. И я понятия не имел, что же делать с сотнями спасенных из заточения вилан. Как их довести до Элестии? Чем кормить, во что одеть⁈ Я очень надеялся, что нам удаться найти хоть что-то, когда вода уйдет. Также я надеялся, что я отыщу тело Астрис. Пусть род Леоданов и пресекся, но мы построим монумент ей и Валдару, чтобы навсегда оставить их в памяти народа. У людей Боргоса появятся первые настоящие герои!

Однако я рано взялся хоронить аристократку. На поверхности воды появился большой пузырь, он вынырнул наружу и внутри него я увидел фигуру Астрис. Она сформировала площадку из льда у себя под ногами и выплыла на ней из ворот. Мы, к сожалению, так путешествовать не могли, нам придется замочить ноги. Просить девушку о помощи, я тоже не стал — скорее всего она была сильно измотана.

— Казаки! Спускаемся! — Вольха и без меня справлялась с командованием. Увидев, что вода сошла, они двинула своих людей вниз по холму. За ними потихоньку последовали и перепуганные узники лагеря. Они вообще не понимали, что происходит, но других ориентиров, кроме нас у них не было.

Вода ушла, оставив после себя грязную жижу, доходящую до колена. Ближе выходу идти стало легче, грязи здесь осталось меньше. Астрис поджидала нас сразу за частоколом, стоя на ледяном островке.

— Я думал, что ты все…

— Что повелительница воды утонула? — девушка надо мной откровенно насмехалась.

— Никогда больше не буду за тебя переживать. Хоть тони, хоть гори…

— Гори — не надо. Гори — это другая история. Что будешь делать со всей этой толпой? — спросила Астрис, указывая на выходящих из ворот чумазых и промокших узников, — до Элестии они не дойдут. До Ратбата тоже.

— Вольха! — крикнул я, — Вольха, ты где⁈

Хоть бы наша бравая атаманша в итоге из лагеря выбралась, а то я наших служивых только в лицо знаю.

— Чего орете? — атаманша вышла из-за ворот. На плече у нее висела какая-то тетка.

— Собирайте людей, не дайте им разбрестись.

— Где собирать? Кого собирать?

— Всех. На любом сухом месте.

— А ты куда?

— Я с вами, а Астрис и ее люди отправятся за улаками…

— Нет, мы не сможем привести Булата, — напомнила мне Астрис.

Я забыл, что мой лух подчиняется только мне.

— Идите, — покачала головой Вольха, — мы справимся. Я переведу всех на тот холмик и буду вас ждать.

— Улаков собери, — подсказала ей Астрис, указывая на тушу утонувшей «коняги», — жаркое на камнях сделаете на всех.

— Отличная идея, — кивнула Вольха.

Телеги и тягловых животных было жаль до слез. Но после своей гибели наши улаки послужат полезному дело, что хоть немного, но утешало.

Своих коней мы укрыли в овраге неподалеку, но туда пришлось нестись сломя голову, потому что сейчас весь наш «табор» был особо уязвим. Во-первых, мы разделились, а во-вторых, у нас на шее висели практически недееспособные освобожденные узники. Чем быстрее мы дойдем до Элестии, тем лучше.

Мы бежали трусцой, но ровно до того момента, пока люди Астрис, а следом и она сама не остановились.

— Вы чего? — не понял я причины задержки.

— Чего-чего, — задыхаясь ответила Астрис, — мне нужно отдохнуть. Перевести дыхание.

Странное дело, я не чувствовал, что мне требовался отдых. Сердце стучало ровно, дыхание не сбилось.

— Я не устал.

— Вообще ни капли?

Я еще раз прислушался к своим ощущениям. Я бежал в «чешуе» с вилами в руках и однозначно должен был хоть слегка, но запыхаться.

— Странно, но нет, — признался я, — и откуда только силы берутся…

Астрис бросила взгляд на вилы, и я замолк.

— То есть… это из-за них⁈

— Можно проверить, дай их мне и побежали, — предложила Астрис.

— Э нет, давай эксперименты в следующий раз будем проводить, — помогали ли мне вилы или в моем сердце вспыхнул огонь классовой борьбы, не дававший мне отдыхать, я выясню в следующий раз. А в этот — лучше побыстрее добегу до стоянки улаков.

— Выдвигаемся обратно! — объявил я, запрыгивая в седло.

— До Элестии пешком неделя. А эти доходяги из лагеря и за месяц не дойдут. Павшие улаки не вечны, голода точно не избежать… — подъехавшая ко мне Астрис начала нагнетать обстановку.

Самое противное — она права, впереди нас ждут тяжелые времена. Но что нам делать, бросать освобожденных и бежать в Элестию?

— Я знаю, проблемы будут.

— А я знаю, как их решить! Мы не пойдем в усадьбу! — гарцевала довольная девушка.

— Да?

— Ага, ты едешь в Бомир!

— Куда⁈

— Бомир! Это владение Давины, — видя, что я не понимаю, о чем речь, Астрис добавила, — ну той старушки, которой экспресс товары возит. Ты хотел с ней познакомиться? Вот — отличный повод.

— Познакомлюсь и что? — я все равно не понимал, к чему клонит девушка.

— Попросишься переночевать. С друзьями.

— А друзей… — я примерно прикинул, сколько людей мы вытащили из лагеря, — человек триста⁈ Не многовато ли?

— Она находится в нужде. Купи ее преданность!

— Купить? Знаешь у меня в казне не так уж много денег…

— Разрешаю пользоваться моей, — Астрис передала мне под управление деньги Ратбата, — договорись с ней, купи ее с потрохами! А мы постараемся довести людей!

— Хорошо, только я понятия не имею, где этот Бомир находится.

— Тебе покажут, верхом вы до дола долетите быстро, — Астрис подозвала одного из своих людей и приказала сопроводить меня до Бомира.

После трех часов непрерывной скачки улак под моим проводником зашатался. Переживая за судьбу узников, я изначально взял слишком высокий темп. Стальной Булат его вытянул без проблем, а живой «конь» не вытянул.

— Товарищ, вам туда, — вынуждено останавливаясь, указал направление стражник.

— Там за леском? — уточнил я.

— Там деревня, проезжаешь по дороге и прямо к поместью выедешь, — ориентир был такой себе, но мы не могли позволить себе терять время.

Я кивнул, развернул и погнал Булата. Мне повезло, что, доскакав до леса, я обнаружил в нем какое-то подобие старой просеки. Какое-никакое, а направление. Однако солнце уже клонилось к закату и меня это сильно беспокоило, блуждать ночью, одному, в незнакомом лесу было совершенно идиотской затеей. Я и так едва угадывал куда мне надо ехать по пенькам спиленных деревьев.

Мне второй раз повезло, если конечно весь сегодняшний день в целом можно было назвать везением — лесок быстро кончился и я, как и обещал проводник, выехал к селению.

Мне казалось, что в Элестии хозяйство находилось в упадке, но увидев дома в Бомире, я решил, что мне достался вполне неплохой дол. Деревенька, в которой я оказался, смотрелась совсем заброшенной. Дома срубные, но уже буквально вросшие от старости в землю. Какие-то на бок съехали, у каких-то в крышах зияли прорехи. Ехал я поздно, копыта Булата выстукивали по дороге довольно громко, однако никто не выходил из покосившихся домишек, чтобы посмотреть, кто же к ним в гости пожаловал.

Я поежился — деревня смотрелась заброшенной, в таких только призраки да привидения живут. И мне показалось, что я увидел двух. В конце улицы на дорогу вышло пару силуэтов в свободных серых одеяниях. Ну ведь призраки, один в один! Подъезжал я к ним, сжал покрепче древко вил, надеясь, что мое волшебное оружие сработает и против нечистой силы.

Как оказалось, переживал я зря. На дорогу не приведения явились, а древние дедка с бабкой. Ветхие, как и окружавшие их дома.

— Доброго вам вечера! — поприветствовал я обитателей Бомира.

Те продолжили молча на меня пялиться. Точнее не на меня, а на Булата.

— Как проехать к хозяйскому дому? — спросил я останавливаясь.

Дед махнул себе за спину.

— Туда, да? Спасибо!

Они так и продолжали стоять и смотреть. Мне эта парочка действовала на нервы, поэтому ехал я постоянно оборачиваясь и переживая за то, что как бы они не превратились в упырей или вурдалаков.

Барский дом находился рядом с селением вилан, что меня удивило. Также меня удивило отсутствие всяких парков, фонтанов, клумб и скульптур. Никакого пафоса, присущего аристократам возле дома и близко не было. От домишек в деревне он отличался только размерами, этот сруб был двухэтажным. Бревна, из которых он был собран, были огромными, на века. Однако сплошь поросли мхом, который никто и не думал счищать. На окнах второго этажа сохранилось остекление, на первом же часть из них было затянуто полотнами ткани.

— Эй! — мне пришлось кричать, чтобы привлечь внимание обитателей дома, — хозяева! Есть дома кто?

Я рассчитывал на то, что на мой крик выйдет хотя бы дворецкий. Ну или любой другой слуга. Однако разорялся я зря, на мои крики никто не выходил. Умерла что ли бабулька-доллен? Я уже хотел вернуться к стоящим у дороги старикам и расспросить о судьбе их доллнессы, как услышал скрип входной двери. Скрипнуть-то она скрипнула, но выходить наружу никто не торопился.

Я осторожно подъехал ближе. Ну не призраки же в самом деле в доме живут?

— Здравствуйте, я сосед ваш. Из Элестии. Мне бы поговорить.

Дверь приоткрылась чуть шире. В щели я увидел уставившийся на меня глаз. Кажется, я смог привлечь внимание жильцов дома. Я прокручивал в голове, что же мне сказать дальше. Сходу говорить, что я «наследник» дола не следовало, я мог напугать стеснительных хозяев. Представиться работником Боргосского экспресса? Или…

Мои метания прекратились сами по себе — дверь широко открылась. На пороге стояла старушка в черном платье с белым воротником. Ее седые волосы были всклокочены, а глаза горели лихорадочным блеском. Она подошла ко мне и приложила ладонь к морде луха.

— Хороший, хороший, — она погладила Булата, потом подняла взгляд на меня, — Гундар?

Я хотел было ответить, что нет, быстро придумать и выдать историю о том, как Булат попал в мои руки. Но вдруг я увидел возможность, как без проблем и лишних разговоров подселить бывших заключенных в опустевшую деревеньку. И пусть для этого мне придется обмануть выжившую из ума старушку. Моральные принципы это важно, но спасение трехсот человек однозначно важнее.

— Да, госпожа Давина. Это я — Гундар, — наступив на горло своей совести, произнес я.

Глава 25

— Гундар, мальчик, зачем ты приехал? — старушка щурилась, разглядывая меня. То ли узнавала не до конца. То ли прикидывала насколько я возмужал после нашей последней встречи, — а где твой отец?

Я решил ей подыграть.

— Папа остался в Отверне. И передавал вам большой и пламенный привет!

— Польщена-польщена. А что за дела у него в Отверне?

— Новых вилан покупаем, — немедля соврал я.

— Новых вилан? Это хорошо! Это замечательно! Есть вилане — есть пища. А у меня их практически не осталось. Как сыночек мой пал в Ольском сражении, так и обветшал мой долл. Поля не засеиваем, урожаи не собираем, — пожаловалась мне старушка.

Да еще и слезу пустила! У меня рука сама к кошелю потянулась, чтобы пару солов ей на жизнь подкинуть. Но порыв этот я сдержал. Все-таки передо мной не вдова фронтовика стояла, а самая натуральная эксплуататорша! Пусть и в бедственном положении. Хотя у меня и был вариант, при котором она кушать будет вдоволь и на мягких простынях спать.

— У вас вон новые вилане, — продолжила давить на жалость Давина, — а мне…

— Мы можем часть к вам направить, — не стал я дослушивать причитания старушки.

— Как… направить⁈

— Ну не самую лучшую. Но часть. Заселим в ваши деревни. Пускай работают.

— У меня… я не обладаю необходимыми денежными средствами…

— Нам денег не надо, мы по-соседски помочь хотим.

Может быть, у Давины с головой был не полный порядок. Однако даже она подозрительно прищурилась — мол с чего бы такая щедрость?

— Измотанных вилан мы взяли. Дешево, но качество товара бросовое. Не дойдут они до Элестии. Было бы хорошо их у вас откормить…

— Откормить⁈ — оторопела Давина.

— Не переживайте, — поспешил я ее успокоить, — мы завезем провизию.

— Много? — мне показалось, что Давина начала торговаться.

— Много! И вашим и нашим хватит, — решил я проявить щедрость.

— Много! — на лице женщины появилось мечтательное выражение. Она что, голодает⁈

— Вилане начнут работать, создавать товар. Мы его продадим и прибылью с вами поделимся. Денег дадим.

— Денег? — Давина снова расплакалась, но это были слезы счастья.

В этом обещании я ее не обманывал. Какие-то деньги мы на ее содержание выделим. Мы же не звери. Но взамен мы фактически присоединим Бомир к Элестии и Ратбату. Наша комуна займет большую часть острова. Надо будет поинтересоваться у Астрис, кто владеет оставшимся четвертым долом и чем этот правитель дышит. Присоединим его к нашей коалиции и кваллен окажется в своем замке в осаде. Чертовски приятная перспектива!

— Деньгами не обидим, — размечтавшись о полном контроле над островом, я расщедрился.

— Ну хорошо… а… а… когда вы мне вилан приведете? — казалось, что старушка не верит с свое счастье.

— Скоро, вот прямо сейчас за ними отправлюсь!

Я развернул Булата и помахал рукой на прощание. Переговоры прошли… успешно? Вроде как да. Между нами осталось много всего недосказанного — представляю, как удивится Давина, когда увидит потрепанную жизнью и наводнением толпу. Из-за наших договоренностей, я решил поменять свои планы. Еда в Бомире требовалась немедленно. От жаренных улаков уже наверное не осталось ни одной целой косточки. А дорога до дола только разожжет аппетит людей. Да какой там аппетит — они придут сюда голодными, как волки!

Я встретил стражника Ратбата выезжая из деревни. Его улак двигался неторопливым усталым шагом.

— Все? Нам дали от ворот поворот? — у него оказался скептический настрой.

— Наоборот — мы договорились! Возвращайся к Астрис и скажи ей, чтобы вела людей сюда.

— К Астрис… а… а ты?

— Я еду в Элестию. Приведу оттуда помощь и припасы.

— Дорога долгая. Как ты один найдешь путь?

— Я не один. У меня есть Булат. Он найдет дорогу, — я был уверен в своем чудо-скакуне.

И он меня не подвел! Благодаря кобажу стальной улак обладал поистине бесконечным запасом сил. Вилы мне тоже помогли продержаться, как только я убирал их в чехол на спине, мои глаза начинали сами собой закрываться от усталости. Снова сжимал древко и получал заряд бодрости и прилив сил. Однако даже у древней магии существуют свои пределы — мне пришлось несколько раз останавливаться и устраивать короткие привалы. А в свой дол я прибыл, еле удерживаясь в седле Булата.

В холле меня встречали Рани, Лукорья и дед Микаль. Вид у них был крайне взволнованный. Оно и понятно — я явился один, по пути растерял весь отряд, да еще и в седле еле держался.

— Штурм… сорвался? Наших перебили всех? — Рани первой нашла в себе силы задать волнующий всех вопрос.

— Нет! Вы что⁈ Веселее друзья — мы всех победили!

— Всех? — с сомнением поинтересовалась Лукорья.

— Всех-всех. Людей освободили, рудник захватили.

— А где они тогда? Ну люди? — жизнь научила Лукорью, что во всем хорошем обязательно должен быть какой-нибудь малоприятный подвох.

— Уже должны быть в Бомире.

— В Бомире? — настал черед удивится деду Микалю, — как вас туда занесло?

— Бомир теперь вместе с Элестией! — объявил я, не будучи до конца уверен в том, что Давина на самом деле к нам присоединится. У старушки в голове может и просветление случится. А может и наоборот — в следующую встречу она меня вообще не узнает, — но нам кое-что туда отправить надо.

— Что именно? — прищурившись спросила Лукорья.

— Крепись, мать, — я знал, что мое решение возможно доведет Лукорью до инсульта, — нам нужна твоя кладовая!

— Кладовая? Какая еще кладовая⁈

— С едой конечно же! И еще, дед, нам нужен кортут…

— С едой⁈ — взбеленилась Лукорья, — опять раздавать будем⁈ Ты… ты… ты туда складывал, чтобы оттуда доставать, а⁈

— Георгий же не для себя! — вступилась за меня Рани.

— Понятное дело, что не для себя! Он у нас блаженный, ничего себе — все другим! А мы зимовать как будем, а? Без запасов, а?

Лукорья расходилась все больше и больше. Успокоить ее взялся дедМикаль.

— Да не переживай ты, лес у нас под боком. Сходим, заготовок наделаем…

— Сам грызи свою кору! И из кореньев похлебки делай! — напустилась на него Лукорья, — у меня уже не тот возраст! Я нормально питаться хочу…

— Там человек триста. Голодают.

— Ну и что? Они нам кто? Родня? Друзья? — не сдавалась Лукорья.

— Они наши товарищи. Вилане, которые попали в беду. Причем среди них есть и те, кто родился и вырос в Элестии! Неужели мы не протянем им руку помощи⁈ — меня возмутил мелкобуржуазный подход Лукорьи.

— Протянем! — с жаром ответила на мой призыв Рани.

— Ноги вы протяните, — покачала головой домоуправительница и по совместительству наш главный казначей, — ладно, пойдемте.

— Надо еще улаков и телеги подготовить, — повернулся я к Микалю.

— Сколько?

— Все, часть народа мы сюда заберем, — я планировал более-менее здоровых вилан забрать в Элестию, чтобы начать их тренировать. За пару недель мы из них настоящих бойцов конечно же не сделаем, но их можно будет оставить в усадьбе, чтобы высвободить для активных действий казаков и стражников. А действия эти нам были ой как необходимы. Не может Отверн и Боргос долго находится в блокаде. Рано или поздно георг пришлет кого-нибудь, чтобы разобраться и понять почему пропала связь с целым островом. Или кваллен найдет способ связаться с «большой землей». Я отдавал себе отчет в том, что воинство у меня слишком слабое, чтобы с ним пытаться замки штурмовать. Но победы одерживаются не числом. И даже не всегда умением. Чаще всего побеждает хитрый или просто удачливый.

Однако до штурма еще дотянуть надо было, а с этим случилась проблема. Ноги меня не держали, сила вил Уроша меня какое-то время поддерживала, но организм настойчиво требовал отдыха. Мое состояние заметила Рани.

— Тебе надо отоспаться, — поймала она меня перед самым выходом.

— Надо, — я не стал спорить, — но некогда.

— Ты из седла выпадешь! — девушка встала на моем пути.

— Выпаду, — согласился я. Я и так воспринимал окружающее как некий тягучий сон. Заберусь в седло, меня укачает. И я однозначно выпаду.

— Не пущу!

— Перестань…

— А ты подумал, как мы здесь без тебя⁈

— Как-как. Как-нибудь справитесь. Дед Микаль вон…

— Смеешься?

Рани была права, Микаль человек хороший, но вождь из него как из газеты зонтик.

— Тогда Астрис…

— Эта надутая кукла нас снова поработит!

— Возможно.

— И все, больше вариантов у нас нет!

— Ты честно скажи, ты меня потерять боишься? — сам не ожидая вдруг спросил я.

Рани густо покраснела.

— Дурак! Деда! — она развернулась и побежала к стоящим возле дома телегам.

Мы собрали весь транспорт, который только был в наличии в доле. Даже роскошные барские коляски пошли в дело — загруженные в него мешки с кортутом смотрелись нелепо. Микаль давал последние наставления возницам. Рани подбежала к деду и начала ему что-то быстро и горячо объяснять. Я шел к ним медленно, пошатываясь.

— Да, дело ты говоришь, положим его в телеге. Давай, неси одеяло…

— Эй! Погодите! Вы о чем договорились? — перебил я Микаля, подойдя ближе.

— Ты отправляешься спать в телегу, внучка права — ты в седле не доедешь, — ответил мне дед.

Я пожал плечами.

— Наверное, это лучший выход.

Как оказалось — не лучший. Булат слушался меня беспрекословно. Но только в том случае, когда я сидел в седле. Или находился рядом, но бодрствовал. Изначально я хотел выспаться, привязав своего стального коня к телеге. А потом на него пересесть. Но как только я закрыл глаза и задремал, Булат встал колом. Остановился и всю нашу колонну затормозил.

— Булата придется оставить, — слова Микаля прозвучали как приговор, — у нас есть другие верховые улаки. Пересядешь на них.

Обидно было до слез, но делать было нечего. Как только я засыпал, наша магическая связь с лухом тут же обрывалась. И Булат застывал самой настоящей статуей! Мне пришлось отогнать его в конюшню и вернуться на дорогу на телеге.

— В Бомир! — скомандовал я и мгновенно вырубился.

По дороге я выспался и пересел на улака. По сравнению с Булатом, тот полз как черепаха и трясся как ишак. В общем езда на нем была разочаровывающей настолько, что мне захотелось опять пересесть в телегу. Но командир не должен показывать свою слабость перед подчиненными, а наоборот — он обязан личным подвигом и примеров воодушевлять свой отряд. А где это делать? Совершенно верно — во главе того самого отряда.

Там я и находился. И в деревеньку я тоже заехал первым. С моего прошлого посещения тут все изменилось к лучшему, хотя времени прошло всего ничего. По заброшенным домам расселились новые жильцы и начали приводить их в порядок. Не сказать, чтобы деревня стала образцом ухоженности, но она обрела жилой вид. Мне навстречу выехали два казака.

— Добрый вечер! — поприветствовал я их.

— Добрый, друг Георгий! — ответили они.

Вилане путали «друг» и «товарищ», но мне эта ошибка нравилась. Друг звучало более тепло, чем товарищ.

— Как добрались?

— Потеряли несколько человек. Но в общем — сносно.

— Где Астрис?

— Она со стражниками и казаками поехала в Ратбар. Там они передохнут и потом направятся в Элестию.

— Плохо, очень плохо, — нам надо было что-то срочно решать со связью. Вестовых организовать, а еще лучше систему семафоров от дола до дола выстроить. Дорого, долго и накладно, зато такое нововведение позволит избежать ситуаций подобной этой, — как вы устроились?

— Заселились, но доллнесса нас уже начала проклинать, — ответил мне казак.

— Почему⁈ — неужели к старушке вернулся разум.

— Она переживает, что нас настигнет голод. И она, в общем-то, не зря беспокоится.

— Это горе, совсем не горе, — я кивнул на следующий за мной караван, — на первое время хватит, потом еще довезем из Ратбата и Отверна.

Наши запасы были скудны, а будут ли продавать еду в Отверне во время блокады — большой и открытый вопрос. Однако мои люди ни на секунду не должны были сомневаться, что мы выплывем из этой истории. И Давина не должна была колебаться. Надо срочно накормить и ее и народ.

— Давина в доме?

— Да, она оттуда не выходит.

— Отлично, — я пришпорил улака.

Казаки и караван последовали за мной. В отличии от первого раза мне не пришлось срывать глотку, пытаясь докричаться до доллнессы. Она, видимо, услышала топот копыт и вышла встречать нашу процессию сама.

— Здравствуйте! — я спрыгнул с улака, — видите, я держу свое слово!

— Еще люди⁈ — сознание Давины если и прояснилось, то не до конца, — я больше никого не приму! Уезжайте! И забирайте с собой всех остальных! Вы меня обманули! Набили дома в селении бесполезными бездельниками!

— Погодите-погодите, — я прошелся к телеге и взял с нее мешок. Потом вернулся к Давине, — вот, смотрите!

Я открыл мешок и показал его содержимое старушке. Та засунула туда свой нос. И учуяла нечто невероятно вкусное.

— Это… это колбаса?

— Да, копченная. А также сыры. И немного травяных приправ. У нас полные повозки с едой.

— И это мне⁈ — на глазах Давины выступили слезы.

— Да.

— А деньги? — хоть ум у Давины слегка помутился, но про важную деталь разговора, она не забыла.

— Будут и деньги после того, как вилане приступят к работе. Мы продадим урожай, который вырастим. И поделимся с вами.

Давина опустила мешок с провизией, подошла ближе и погладила меня по щеке.

— Добрый, очень добрый мальчик.

Хоть я ее в чем-то и обманывал, но я был растроган до глубины души. Надо же, оказывается среди гриммаров бывают пусть и слегка сумасшедшие, но милые люди. Моя мысль нашла подтверждение в следующий момент. Давина залепила мне такую пощечину, что у меня в голове зазвенело!

— Вы чокнулись окончательно⁈

— Добрый, но глупый! Совершенно глупый мальчишка! — она посмотрела мне куда-то за плечо, — Божан, заканчивай дело!

Какой еще к чертовой матери, Божан⁈ Старуха совсем с катушек слетела⁈ Я обернулся. Пока мы беседовали, к нам подобрался какой-то чумазый толстый виланин. На Божана он был ни грамма не похож.

— Тебе чего? — спросил я у чумазого. Пусть за нами наблюдали казаки и ямщики из Элестии, от сумасшедшей местной братии можно было ожидать чего угодно. Лучше сразу узнать у подкрадывающегося человека, что ему от меня надо.

Тот усмехнулся и… поплыл. Как растекается плавящаяся от жара свеча. Лицо смазалось, глаза опустились на нос, а затем и на рот.

— Что… что с ним? Он болеет⁈

Ответ на вопрос я получил сам. Под слетевшей маской, я увидел знакомые черты лица. Передо мной на самом деле был Божан! Точно также, как его лицо, изменилась и его одежда. Под расшитым цветными нитями рубищем, скрывался плащ охотника. С прикрепленными к нему листвой и веточками. Самое непостижимое заключалось в том, что вместе с Божаном менялось и поместье! Деталей я заметить не успел, но с окружающего мира как будто пелена спадала.

А еще Божан сжимал в руках деревяную дубинку, с обмотанным тряпками концом. Он замахнулся. Я потянулся за вилами, дернул за древко, но не успел. Дубинка прилетела мне прямо в лоб. Я увидел тысячи искр и потерял сознание.

— Спасибо, Божан. Ты как всегда бесподобен, — услышал я, проваливаясь в темноту.

Лучше бы я в себя не приходил. Виски ломило так, что мне казалось, что лучше бы я умер. С трудом сдерживая позыв тошноты, я открыл глаза. Перед глазами стояла муть, все плыло. Сволочь, он же мне мозги чуть не вышиб! Но раз мне больно, значит Божан вышиб их точно не до конца. Откуда он тут вообще взялся? И зачем Давина приказала ему меня вырубить? Чтобы захватить наши припасы? Бабка на деле оказалась матерой уголовницей? И лишь прикидывалась ненормальной?

Я попытался подняться и обнаружил одну неприятную деталь — кто-то надежно и туго связал мне руки за спиной.

— Лежи, — услышал я голос деда Микаля, — а то изобьют!

Завалившись на бок, я решил рассмотреть, кто тут еще такой борзый. Не одна же Давина с Божаном смогла обезоружить мой караван?

Глава 26

Через несколько вдохов-выдохов я смог унять головокружение. И все-таки осмотреться. Я лежал перед домом доллнессы, в толпе таких же повязанных по рукам и ногам людей. Моих людей! Рядом со мной валялся прямо в грязи и Микаль и ямщики из Элестии. Я поднял голову, на столбе у дома болтались в петлях два тела. Да это же казаки, которых Астрис оставила в Бомире!

— Что здесь произошло⁈ — спросил я у Микаля. По моим ощущениям я в отключке находился какие-то жалкие минуты. Конечно, человек, находящийся без сознания, терял связь с миром и лишался чувства времени, но не до такой же степени!

— Иллюзия, все, что мы видели было иллюзией, — шепотом ответил дед, — эта зловредная бабка все свое поместье накрыла мороком!

— Чего⁈

— Дар у нее такой, вот чего! Всех поселенцев к нашему приезду уже схватили и связали. Казаков, которые здесь оставались — повесили. А мы как дети малые заскочили в ловушку.

— Кто повесил? Кто связал? — один Божан столько бед точно натворить не мог.

— Как кто⁈ Вон, смотри, — скосил дед глаза в сторону.

Я перевернулся и посмотрел в ту сторону, куда указывал дед. Ничего себе — накрыла иллюзией! Я-то был уверен, что спасенные из Налыма люди обживали пустые дома. Я же видел это собственными глазами, когда в деревеньку заезжал. Но нет! Обманули меня очи мои ясные! Всех переселенцев построили вдоль забора и накинув петли на шеи, связали в единую цепочку. И сторожили эту цепочку люди в черных доспехах. С серебряной полосой.

— Солдаты кваллена⁈ Откуда⁈

— Я же говорю — наваждение! Они тут все были, когда мы приехали! Мы их не видели! Как охотник тебя вырубил, морок спал. Солдаты на нас набросились со всех сторон. Побили и скрутили.

— В следующий раз напомни мне обязательно, что надо сначала узнавать, какой силой обладает гриммар, а потом уже с ним знакомиться.

Я не то чтобы забыл, в какой мир попал. Просто еще не привык, что тут есть волшебники. И что дар их порой бывает непредсказуем. Больше без предварительной оценки ни в один дол не сунусь. Хотя, вряд ли для революции у меня будет еще одна попытка. К нам подошел Божан, он наклонился и крутанул в руках мои вилы.

— Предупреждал же тебя — не надо на меня заказ брать.

— Не удержался. Мне хорошо заплатили. А еще я получил это, — он покачал острыми зубьями прямо перед моим лицом.

— Ненадолго. Поверь, скоро я их себе верну…

— Божан! — окликнул охотника за головами подошедший к нам офицер в черных доспехах, — отдай это!

Он указывал на вилы.

— Это трофей…

— Это трофей кваллена, — офицер не стал дослушивать охотника, — отдай!

К офицеру подошел солдат с футляром в руках. Божан немного поколебавшись, протянул вилы офицеру. Тот уложил вилы в футляр.

— Видишь, вил ты уже лишился, — плюнув Божану под ноги, сказал я, — скоро лишишься и всего остального!

— За твое убийство, мне опять не заплатили, — покачал головой охотник, — ты должен к кваллену попасть живым. И желательно поумневшим.

Он вытащил из-за пояса дубину, обмотанную тряпкой.

— Божан — не балуй! Ты же один из нас! Как ты можешь…

— Я⁈ Один из вас⁈ — Божан, не дослушав расхохотался, — я — свободный человек…

— Продажная сволочь ты, а не человек! — высказал я о Божане все, что думал.

Он ответил мне своеобразным образом — засадив мне по лбу дубиной. Навык у охотника имелся. Вырубал он людей с одного единственного удара наглухо!

Я несколько раз приходил в себя, но видимо две затрещины по голове в день было перебором. Сознание возвращалось ко мне несколько раз. Меня закинул в телегу, из которой мне было видно, как за ней идет колонна с захваченными узниками Налыма. Колонну охраняли солдаты кваллена верхом на улаках. Я решил повернуть голову, чтобы посмотреть, кто движется во главе отряда. И сделал это зря, в висках заломило и измученный побоями мозг дал команду на отключение. Еще пару раз я в реальный мир возвращался. Но ненадолго, едва успевая увидеть дорогу и бредущих по ней вилан, я снова отключался.

Уже окончательно я очнулся на холодном полу. Встал, попробовал осмотреться. Но ничего, кроме яркого пятна где-то вверху не увидел. Зажмурился, проморгался и попытался вновь. Черная каменная кладка окружала меня со всех сторон. Я прислонился к стенке и доковылял до окошка, которое расположилось прямо под потолком. Мне до него было не дотянуться и не заглянуть — слишком высоко. И не подтянуться — руки у меня по-прежнему были стянуты веревкой за спиной. Бродил я по камере недолго, она была совсем небольшой. Три шага на два, сильно не разгуляешься.

То, что я оказался в тюремной камере, сомнений не вызвало. Вот только где эта камера находится? Куда меня отволокли люди кваллена и куда дели моих товарищей по несчастью?

Я сел на пол, прокашлялся и крикнул во все горло:

— Микаль! Дед! Отзовись!

Потом прислушался. Из окна доносились звуки какой-то суеты. Но ответа на мой призыв так и не последовало.

— Дед! — крикнул я еще раз.

На этот раз реакция была. Я услышал удар по двери камеры. Затем она отворилась и на пороге появилась пара солдат кваллена.

— Чего орешь, гнида⁈ — поинтересовался один из них.

— Холодно, — в камере на самом деле было сыро и прохладно, — согреться пытаюсь.

— Хорошее дело, нужное, — второй стражник подошел и рывком поставил меня на ноги, — вставай! Пойдем!

— Куда? — у меня был ответ на этот вопрос. Очень неприятный ответ. Вешать меня сейчас будут. На потеху солдатни.

— Туда, где потеплее, — усмехнулся первый и заехал мне кулаком в живот.

Я сложился пополам. Боль скрутила мои внутренности.

— За что? — я едва мог говорить.

— За наших ребят в Налыме, — ответил стражник и врезал мне по шее.

Они заломили мне руки и потащили в коридор. Значит они уже знают, что мы наведались в Налым и уничтожили этот гадюшник. Плохо. Ладно, со мной уже все кончено. Сил, чтобы меня освободить у Астрис нет. Договориться с упырем-квалленом тоже не получится. Но и Элестия не сможет сопротивляться вторжению. Партизанить с наличествующими силами Астрис еще могла, но сражаться лоб в лоб с гвардией кваллена — нет. За Элестией падет и Ратбат, стены замка ему выстоять перед превосходящим противников не помогут. По крайней мере долгой осады он точно не выдержит.

Мои ожидания не оправдались. Меня тащили не в двор, а на верхние этажи по лестнице. Вряд ли казни совершались внутри этой крепости. В том, что это именно крепость я не сомневался. Об этом говорила толщина стен. Да и окна в переходах были такими, что из них было удобно из лука стрелять, а не видами любоваться. Уж слишком они были узкими.

Стража затащила меня на третий этаж и провела меня по коридору до больших дверей, возле которых дежурило сразу четыре солдата. Они отворили двери перед нашей процессией.

Я-то думал, что меня ведут на эшафот, а оказался вдруг на пиру. Самом настоящем! Большую часть зала занимал стол, на котором были расставлены огромные блюда. Да не пустые, они парили-дымили и создавали в зале невыносимый головокружительный аромат. Я невольно задумался о том, когда я ел в последний раз. Выходило, что давно. Ко всем прелестям моего положения прибавилась еще и судорога, сведшая мой желудок.

За столом в основном собрались офицеры в черных с серебром мундирах, на которых частыми рядами висели золотистые украшения в виде наград. Во главе стола сидел персонаж, с которым я познакомился на причале в Отверне. Калон Монфор, кваллен острова Боргос, собственной персоной. Он разглядывал кусочек какого-то желе на маленькой двузубой вилке. И лишь потом только соизволил перевести взгляд на меня.

— Уважаемые дамы и господа! — к дамам кваллен обращался не просто так. По правую руку от него сидели три барышни. Одна дородная матрона и две худущих высоких девки. Скорее всего, на обеде присутствовала дочери Калона и их компаньонка или гувернантка, — позвольте вам представить сегодняшнюю нашу добычу…

Кваллен на секунду замялся.

— Тебя как звать вообще?

— Георгий Архипович Климов, — несмотря на то, что стражники продолжили мне закручивать руки, заставляя меня стоять согнувшись, я постарался выпрямиться, пусть и ценой захрустевших суставов, — комиссар Чрезвычайной Комиссии…

— Шут? Это наш новый шут? — перебила меня одна из девиц, — папенька, он забавный, но кажется, что ненормальный. Назвать себя Георгом это чересчур. Давайте его лучше повесим?

— Этот ненормальный, душенька моя, убил одного доллена, — не торопился с моей казнью Калон.

— Убил⁈ Он убил гриммара⁈ — зашептались-засуетились барышни.

— И это только один доказанный случай. Хотя я думал, что на его руках кровь как минимум троих гриммаров.

— Надо вешать, — мрачно заключила матрона.

— Только сперва сдерем с него шкуру! — потребовала девица, которая была старше.

— Надо, — согласился кваллен, — он бы уже давным-давно болтался на виселице. Но меня интересует одна деталь.

Калон сделал жест, два стражника поднесли к столу футляр и открыли его. Я уже знал, что там увижу. На черной подкладке лежали вилы.

— И так вопрос — где ты это взял?

Мне вообще не хотелось общаться ни с квалленом, ни с его садисткой семейкой. Но меня поторопили с ответом. Охранник врезал мне по затылку.

— В реке нашел, — я не стал скрывать правду.

Кваллен секунду просидел с задумчивым видом. А потом расхохотался. За ним рассмеялись и другие.

— Я так и знал, что без пыток не обойдется.

— Вы меня на куски будете резать прямо за обеденным столом? Дамы, вас не пугает вид крови? — я лихорадочно размышлял над тем, что мне скормить кваллену. Поэтому нес всякую чушь, лишь бы потянуть время.

— Если надо, я и кишки тебе собственноручно выпущу, — гувернантка оказалась той еще милашкой.

— А я ногти вырву! — и воспитанницы у нее были подстать.

— Но мы не будем заниматься этими малоприятными делами. У меня есть вариант получше и побыстрее, — кваллен хлопнул в ладоши.

Дверь позади меня открылась, и я обернулся, стараясь увидеть, кто в нее зайдет.

В зал завели деда Микаля. Охранник пнул деда под колено, заставив опуститься на пол.

— Вот как мы поступим, — сказал Калон, вставая из-за стола, — сейчас к нам будут приводить твоих людей. Одного за другим.

Кваллен подошел к нам и вытащил из ножен длинный тонкий кинжал. Он поднес острие кинжала к глазу Микаля.

— Я буду задавать вопросы. Ты отвечать. Если мне покажется, что ты врешь, этот старик лишится последнего глаза. Тебе все ясно?

— Обещаю отвечать предельно честно, — пообещал я.

— Дааа? И почему же?

— Этот старик дед моей невесты. Она расстроится, если ее родственник вдруг окончательно лишится зрения.

Дед Микаль от удивления выпучил свой единственный глаз.

— Как невесты⁈

— Позже, — кваллен нервно двинул кистью. Клинок коснулся века Микаля, — сначала будьте добры ответить на мой вопрос. Где ты это взял?

Он указал кинжалом на футляр с вилами. Я бы мог повторить, что нашел «орудие крестьянства» в реке. Нашел совершенно случайно, буквально рукой нащупал среди ила и грязи. Но скажи я такое и Микаль мигом без глаза останется. Может кваллен моему рассказу и поверит, но тогда мы ему будем абсолютно неинтересны. Нашел и нашел, повесят и забыли, как звали.

— Мне виллы вручили.

— Кто? — Калон Монфор пытался совладать с собственными чувствами, но я видел, как щека у него задергалась.

— Я уже говорил, к какому ордену я принадлежу? — ну фантазия родная, спасай-выручай. Мне сейчас все байки, которые я в окопах слышал, очень пригодятся. В особенности та, которую Черноус травил про орден средневековых рыцарей. Они что-то там с королем не поделили. Король их на кострах пожог. Но не всех, оставшиеся рыцари создали тайный орден и устраивали королевской династии всякие пакости. А потом так вообще тайно управляли всем миром. Я в эту историю не сильно верил, но сейчас она пришлась как нельзя кстати.

— К ордену? К какому ордену⁈

— К тайному, — я понял, что попал в точку. Что земные, что местные аристократы помешаны на всякого рода древних тайнах и заговорах.

— Не заставлять тянуть из тебя слова силком. Говори и не останавливайся, — кваллен вытянул свободный стул из-за стола и уселся на него.

— Можно и мне… — попросил я.

— Что?

— Присесть? Нет, не дерзости ради — ноги еле держат. Мне Божан два раза в лоб дубиной заехал, плывет все, боюсь сознание потерять. И не дорассказать вам самую увлекательную часть истории…

— Хам, — потряс головой Калон, — наглец и хам. Дайте ему стул!

Стражник поставил стул прямо напротив кваллена. Я сел на него и озвучил следующую просьбу:

— И руки бы развязать…

— А давай сразу обед из трех блюд закажешь? Не дерзи, рассказывай, где взял вилы Уроша?

Наступила кульминация моей басни, если кваллен у нее поверит, то у нас появлялся шанс.

— А кто тебе сказал, что это вилы Уроша? Копия да, но не оригинал.

Есть! Попался! Кваллен нервно сглотнул.

— Как… копия? — гомон за столом мгновенно стих.

— Ты думал, что Урош погиб и все? Закончилась история? — я покачал головой и зловеще улыбнулся, — а жену вы его нашли? А сына⁈

— Сына⁈ У Уроша был сын⁈

Моя афера была замешана на том, что до нынешнего поколения факты об Уроше почти не дошли. Все гриммарское общество всеми силами старалось забыть о предателе их рода, посягнувшего на устои, казавшиеся незыблемыми тысячелетиями. Валдар активно рылся в архивах и все равно практически ничего не знал о создателе вил. Я очень надеялся, что кваллен был осведомлен о жизни замечательного лухаря еще меньше.

— Сын. И он спасся. Его и мать отвезли на остров…

— Что ты несешь⁈ — Калон орал так, что слюна летела шага на три, — какой еще остров⁈

— Самара. Не напрягай память, его нет на картах. Он слишком мелкий.

— Самара… — прошептал Микаль. Похоже, что он тоже начал верить в то, что я несу.

— На Самаре сын Уроша основал новый орден, который назвал Чрезвычайной Комиссией.

— Глупое название, — высказался кто-то из офицеров.

— Глупое⁈ — а вот тут он умудрился обидеть меня до глубины души, за родное ЧК я готов глотку рвать, — Урош понимал, что надо ваш старый прогнивший мир снести до основания. Пока он сам себя не похоронил. И на этом пустыре построить новый! И он понимал, что откладывать с этим нельзя, что ситуация чрезвычайная!

— Ты к вилам вернись, — кваллена мало интересовали мои идеологические выкладки.

— Ну а что с вилами — понятно же, чем сын стал вооружать своих людей…

— Так он тоже лухарь⁈

— Еще какой. Отца превзошел. В Самаре живут и работают двадцать лучших лухарей в мире. Вы что, не знаете, сколько детей-лухарей пропало за последние сорок лет?

Я рассчитывал на то, что и эта информация для кваллена недоступна, ведь клан георга монополизировал творения лухарей и вряд ли будет распространяться о проблемах на этом поприще.

— Сколько? — потрясенно переспросил у меня Калон. Он мысленно уже, наверное, навешивал на свою грудь огромную звезду или чем там принято одаривать местную особо отличившуюся знать. Целый остров с подпольными цехами по производству лухов — да за раскрытие такого гнезда мятежников ему и титул герцога, и шубу с царского плеча пожалуют!

— Много! А рыцарей знаешь сколько он набрал?

— Кого?

— Людей, обученных убивать гриммаров, — пояснил я.

Кваллен старался держать себя в руках. Но получалось это у него не очень. Звякнул об каменный пол кинжал, который он выронил.

— Не бывает таких вилан…

— Я убил трех. Я один убил трех ваших. И Глимм знает, сколько еще убью. В Самаре есть еще сотня, таких как я. Каждый, ты понимаешь, каждый вооружен вот этим, — я кивнул на лежащие на столе вилы, — и они плывут сюда, Калон.

— Да что эта воображаемая армия забыла на Боргосе? — нервно хохотнул Калон Монфор.

— Ты до сих пор не догадался? Мы специально нагнали хашшей в порт, мы вас отрезали для того, чтобы захватить Налым. Нам нужна теневая сталь.

— Для чего⁈

— Чтобы ковать новые вилы! Нам нужны тысячи, нет — десятки тысяч таких вил. А когда мы закончим, то двинемся на материк!

Кваллен побледнел. Вместо большой золотой звезды перед его взором замаячили вилы, на которые его насаживают.

— Славься в веках дело Уроша!

Микаль, несмотря на почтенные годы, был крепок. Воспользовавшись замешательством как кваллена, так и его охраны, он отпихнул стражника, подхватил с пола упавший кинжал и в одном прыжке достал Калона, чиркнув острием по горлу.

Что же он наделал! Я всего лишь хотел запудрить Калону мозги и время потянуть, но дед настолько проникся идеями равенства и братства, что ни секунды не сомневаясь принес себя в жертву. И меня заодно. Глядя на то, как Калон Монфор заваливается на бок, прижав окровавленные ладони к горлу, я не сомневался, что стража в ярости нас разорвет на части.

Первая часть закончена.

Вторую можно найти здесь https://author.today/work/411958

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26