Просто добавь исекая [Сим Симович] (fb2) читать постранично

Просто добавь исекая

Глава 1

Смерть, словно чернильное пятно на фоне бескрайних просторов, стояла у окна. Небо сливалось с горизонтом, а земля исчезала в тумане. Её резная трость из слоновой кости, украшенная замысловатыми узорами, медленно постукивала по полу, словно отсчитывая мгновения вечности. Этот звук напоминал биение сердца, которое, казалось, всё ещё жило в её руках, но уже не принадлежало этому миру.

— Пророк, — прошелестела она. — Подойди. Твоя жизнь не останется без оплаты. Ибо любая жертва благородна. — равнодушно молвила Смерть.

Молодой человек приблизился, его шаги — едва слышный шепот по мраморному полу, будто призрачные тени, скользящие по холодной поверхности. В его облике сквозила пугающая неестественность: кожа приобрела восковой оттенок, а черты лица стали острыми и угловатыми. Глаза, некогда живые и полные эмоций, теперь светились холодным, потусторонним огнем, словно две черные дыры, поглощающие свет. В их глубине мерцали искры, которые, казалось, вот-вот вырвутся наружу, превращая его взгляд в нечто чуждое и угрожающее.

— Благородная жертва, говоришь? — усмехнулся Пророк, его голос сочился горечью. — Скорее, глупость смертного, не понимающего цену своих желаний.

Смерть повернулась, и её мрачная аура окутала всё вокруг. Воздух стал густым и тяжёлым, словно пропитанным холодной сыростью могилы. Даже Пророк, чьи глаза уже не светились прежней ясностью, почувствовал, как его душу сковывает леденящий ужас. Взгляд, казалось, проникал в самые сокровенные уголки его существа, обнажая страхи и сомнения, которые он пытался скрыть даже от самого себя.

— Цинизм не изменит твоей судьбы, — отрезала она.

— Как и моя прошлая наивность, — парировал Пророк. — Что на этот раз? Еще одна «великая миссия»?

— Российская империя. Магия. Царь, продавший душу Инферно.

Пророк рассмеялся, но в его смехе не было веселья.

— Очаровательно. И дайте, я угадаю — мне нужно его убить?

— Устранить, — поправила Смерть.

— Какая изящная формулировка для убийства, а с другой стороны убийство может быть и политическим, но кого волнуют эти детали, не так ли? — Пророк скривил губы. — И как же я, по-вашему, должен это сделать?

Смерть взмахнула рукой, и перед глазами предстал величественный Санкт-Петербург, город, окутанный мистикой и историей. Как будто сама вечность остановилась на мгновение, чтобы показать свое творение. Каменные фасады дворцов, устремленные ввысь, отражали свет тусклого неба, создавая причудливую игру теней и света. На берегах Невы, словно в зеркале, мерцали ледяные узоры, напоминая о холоде и самой вечности. Вдали, за шпилями соборов и крыш домов, виднелись силуэты мостов, соединяющих берега, словно руки, протянутые к небу.

— Ты войдешь в тело умирающего дворянина.

— Прекрасно. Ещё и трупом придется быть.

— Это восстановление баланса, — строго произнесла Смерть.

— Конечно, — Пророк закатил глаза. — Потому что убийство монарха всегда приводит к равновесию. Особенно в России.

Смерть положила руку ему на плечо, её холодное прикосновение было подобно ледяному ветру, проникающему сквозь одежду и кожу. Реальность начала расплываться, как мираж в пустыне, теряя свои очертания и формы. Время словно замедлилось, каждый миг растягивался в вечность, а звуки вокруг стали приглушёнными и далёкими. В этот момент он почувствовал, как его сердце окончательно замерло, а дыхание стало прерывистым. В голове мелькали обрывки воспоминаний, словно кадры из старого фильма, который кто-то перематывает, не давая ему сосредоточиться и досмотреть.

— Не подведи меня, — прозвучал её голос.

— Как будто у меня есть выбор, — пробормотал Пророк, чувствуя, как проваливается в небытие.

Тьма поглотила его. Она уносила его в новую жизнь, полную опасностей и интриг, где каждый шаг был испытанием, а каждое слово — угрозой. В его душе теперь жил не наивный герой с мечтами о справедливости, а циничный исполнитель воли самой госпожи Смерти. Он знал, что мир полон лжи и предательства, и его миссия требовала не только силы и решимости, но и умения скрывать свои истинные намерения. Он стал тенью, скользящей в ночи, его шаги были бесшумны, а взгляд — холоден. Его сердце больше не билось в такт с человеческими чувствами. Теперь он был оружием в руках судьбы, готовым на все ради выполнения своей зловещей миссии.

* * *

Сознание Пророка медленно всплывало из тьмы, словно пузырек воздуха со дна глубокого озера. Первое, что он ощутил, — запах. Смесь антисептиков, лекарств и чего-то неуловимо магического. Затем пришли звуки: приглушенное гудение каких-то приборов, далекий шум города за окном, тихое дыхание других пациентов.

Наконец Пророк открыл глаза. Вернее, открыл глаза уже Артур Иоаннович Барклай, чье тело теперь занимал Пророк. Он лежал в просторной палате, явно предназначенной для состоятельных пациентов. Белые стены были украшены изящной лепниной, а --">