Слепое пространство (ЛП) [Мари Секстон] (fb2) читать онлайн

СЛЕПОЕ ПРОСТРАНСТВО

Автор: Мари Секстон

Перевод: Alex 3717

ГЛАВА 1

Пиратский корабль был длинным и поджарым. На его носу был ярко нарисован гигантский череп со скрещенными костями.

Он был каким угодно, но только не изящным.

- Мне это не нравится, - сказал я, по крайней мере, в пятый раз за этот день, стоя у иллюминатора каюты принца и разглядывая дерзкое чудовище. Солнце низко опускалось в небе над космопортом Роланда. Через час стемнеет.

- Мы слишком легкая мишень. Все, что им нужно делать, это следовать за нами.

- Вы слишком много беспокоитесь, капитан Келли.

Я не был удивлен такой реакцией. В конце концов, мы весь день ходили кругами вокруг этой темы. Я повернулся и посмотрел на Рикарда.

Принц Рикард. На самом деле он не был принцем, но предпочитал этот титул. Его отец был регентом Империи, одним из четырех самых могущественных людей в квадранте и одним из богатейших. Рикарду нравилось, чтобы об этом знали все.

- Что, если они узнают, что Вы на борту? – спросил я.

Рикард прислонился к своему комоду, одетый только в толстую меховую мантию. Она распахнулась, обнажая гладкую бледную кожу на груди. Его темные волосы были искусно взъерошены, хотя он весь день не выходил из своей каюты. Вид у него был невероятно скучающий.

- Откуда им знать? В любом случае, чем дольше мы здесь пробудем, тем больше вероятность, что они узнают. Лучше уйти сейчас, пока они не узнали о нас.

Я вздохнул. Да, это имело смысл. Возможно. Но как только мы покинем орбиту, станем легкой добычей. На борту нашего маленького корабля было немного оружия, но не было ничего, что могло бы противостоять такому кораблю, как у них. От их варварства нас защитил бы только наш кодовый замок. Все инстинкты подсказывали мне оставаться на Роланде, пока пираты не уберутся восвояси.

- Нет причин, по которым мы не можем подождать, - возразил я.

Рикард закурил одну из своих дорогих импортных сигарет и выпустил в мою сторону струю густого синего дыма. Он всегда так делал, когда я начинал ему надоедать.

- Я больше не хочу тратить время на эту захолустную планету.

- У Вас есть все время мира. Не имеет значения, прибудете ли Вы на Валлу на следующей неделе или в следующем месяце.

В конце концов, для него это была не более чем причудливая увеселительная прогулка. Не важно, что восьми гвардейцам, капитану Джеральду и мне пришлось покинуть свои дома, а некоторым и их семьи, чтобы сопровождать его в пути. Не важно, но, как капитан его гвардии, я был обязан указать на эти вещи.

- Будет безопаснее, если мы подождем!

Рикард закатил глаза и выдохнул еще одну струю дыма.

- Ваше возражение должным образом принято к сведению, капитан Келли. - Он отвернулся от меня, чтобы стряхнуть пепел в стеклянную вазу на комоде. - Сообщите капитану Джеральду, что мы отправляемся немедленно.

Я стиснул зубы и сжал кулаки, подавляя протест. Я понял, что потерпел поражение.

- Да, сэр.

Я был уже на полпути к двери, когда он окликнул меня.

- Трисси?

Это уменьшительно-ласкательное обращение всегда раздражало меня. Я остановился, но не повернулся, чтобы посмотреть на него.

- Да?

- Я ожидаю, что ты вернешься сюда, как только мы отправимся в путь.

* * * *

Доступ Рикарда к ресурсам регентства не включал в себя космический корабль, и он был вынужден нанять независимого пилота для своего путешествия. Джеральд не был членом регентства или его гвардии. Формально, у него не было власти ни надо мной, ни над моими людьми, но он с самого начала ясно дал понять, что он капитан своего собственного корабля. Он был не в восторге от решимости Рикарда отплыть.

- Он чертов дурак! - Джеральд выругался. - Он что, хочет, чтобы нас всех схватили?

Джеральд был как минимум на пятнадцать лет старше меня. Он был мускулистым, грубым, покрытым шрамами и циничным, и он заставлял меня чувствовать себя неполноценным всеми мыслимыми способами. Мы были примерно одного роста - около двух метров, но я всегда был худощавым. Независимо от того, сколько времени я проводил в спортзале, у меня никогда не было таких мускулов, как у него. Рядом с ним я чувствовал себя маленьким.

- Я пытался отговорить его от этого, - сказал я, только потому, что хотел, чтобы он знал, что я не такой дурак, как наш работодатель.

- Если эти ублюдки последуют за нами, нам крышка, - сказал Джеральд. - Мы не сможем от них убежать. Не сможем одолеть их. И никакого чертова патруля регентства в слепой зоне, который мог бы нас защитить.

- Я знаю.

- Между нами и ними нет ничего, кроме проклятого кодового замка, что не очень-то утешает.

- Я знаю, - повторил я.

Кодовый замок не позволит пиратам проникнуть на корабль, если нас схватят, но, как сказал Джеральд, это было слабым утешением. Мы все равно будем в их власти. Они могут взорвать люки и позволить космическому вакууму убить нас всех, а затем продать корабль на утилизацию.

Или же они могут просто держать нас в осаде. Как только на нашем крошечном суденышке начнут заканчиваться еда и воздух, кто-нибудь обязательно придет в отчаяние и откроет им дверь. Тогда пираты смогут получить за нас выкуп или продать работорговцам и делать с кораблем Джеральда все, что им заблагорассудится.

Джеральд тяжело вздохнул.

- Не уверен, что это путешествие того стоит. - Он повернулся к пульту управления и начал нажимать на кнопки с безжалостной деловитостью. - Двойная оплата не стоит того, если меня запрут в какой-нибудь пиратской камере или утащат и продадут на рудник в пустоте.

Его слова удивили меня.

- Вам платят вдвое больше? - Спросил я, стараясь, чтобы это прозвучало не слишком шокировано.

- Конечно, да! А вам? - Джеральд рассмеялся.

Конечно, нет. Я просил Рикарда о дополнительном жалованье для всех гвардейцев, но он поклялся, что не может себе этого позволить.

Ты же знаешь, что у меня маленькоесодержание, Трисси, - ныл он.

Жаловаться на то, как мало у него было денег от отца, было одним из его любимых занятий.

В любом случае,- сказал он, - как только мы туда доберемся, каникулы будут для всех!

По крайней мере, это было правдой. Как только мы доберемся до курортной планеты Валла, там будет, чем отвлечь мужчин от их скромного жалования. Именно по этой причине так много молодых гвардейцев ухватились за возможность сопровождать принца, в то время как старшие предпочли остаться дома. Регенты контролировали квадранты и обеспечивали в них относительную безопасность, но летать через слепую зону между ними всегда было рискованно. Какие бы удовольствия ни были на Валле, их, конечно же, можно было найти поближе к дому? В результате, большая часть моей команды, участвовавшей в этой миссии, была удручающе молода и неопытна.

- Я включу двигатель, - сказал Джеральд. - Но я не собираюсь отчаливать, пока не стемнеет. Если повезет, проклятые пираты будут пьянствовать и заниматься проститутками за пределами корабля и не заметят, как мы проскользнем прочь.

Этот план казался не хуже любого другого.

Я старался не возвращаться в каюту Рикарда так долго, как мог. Я нашел людей, игравших в карты, и сообщил им о приказах принца. Я отправился в свою каюту. Из всех людей на борту только у Рикарда, Джеральда и меня были отдельные каюты.

Моя каюта была крошечной, но остальные ютились по четверо. Я был благодарен за небольшую привилегию.

Я переоделся в спортивную форму и направился в комнату в глубине корабля, которая служила чем-то вроде спортзала для меня и моих товарищей-гвардейцев. Я занимался на беговой дорожке до тех пор, пока мои ноги не стали как резиновые, а легкие не начали гореть.

В двадцать пять лет я был слишком молод, чтобы стать капитаном личной гвардии принца. Я знал, что должен был бы быть доволен, и иногда так оно и было. Но в такие моменты, как этот, когда я застрял в консервной банке у черта на куличках только потому, что Рикарду надоели шлюхи дома, я не мог не пожалеть, что не стал лейтенантом в своем старом полку.

Вернувшись к себе, я принял душ и оделся.

Закончив, я встал перед зеркалом и поправил свою форму. Не уверен, зачем я это сделал. Я знал, что не смогу носить ее долго. Это была необычная военная форма. Это была форма личной охраны Рикарда.

Она была жесткой и громоздкой, в ней было слишком много слоев. Она была разработана для демонстрации, а не для использования в боевых действиях. Она была совершенно непрактична, но придавала нам респектабельный вид.

Рикард чувствовал себя важной персоной.

Я подумал о пиратах. Я видел их раньше, когда они занимались своими делами в порту. Если их корабль и был безобразен, то это было ничто по сравнению с ними самими. Их было невозможно не заметить. Почти все они брили головы по бокам и имели татуировки на черепах. Многие отрастили остатки волос в виде длинных ирокезов, либо с шипами, либо с зачесанными назад волосами, окрашенными в кричащие, неестественные цвета. На них были шелковые рубашки и изящные кожаные ботинки, несомненно, краденые, а мужчины, которых я видел, красились так сильно, что косметики на глазах было больше, чем у самой обычной шлюхи на родине.

Они были павлинами. Я находил их вызывающими.

Я в последний раз осмотрел свою форму в зеркале, раздумывая, стоит ли мне побаловать себя, хотя бы на мгновение. В конце концов, я решил, что нет никаких причин этого не делать. Серый металлический шкаф, встроенный в стену моей комнаты, служил мне комодом. Я опустился на колени и выдвинул нижний ящик. За ним была спрятана сумка. Когда я вытащил ее, мое сердце бешено заколотилось. Мой член затвердел в узких форменных штанах.

Брать эти вещи на борт было рискованно, но оказавшись вдали от дома на недели или даже месяцы, я не смог оставить их. Это было маленькое удовольствие.

Почему я должен отказывать себе?

Я сунул руку в сумку, и, ощупывая то, что было спрятано внутри, жалел, что не могу сделать большего. Жаль, что я не могу достать их и почувствовать на своей коже.…

Но этому не суждено было случиться.

Вздохнув, я положил сумку обратно в тайник и задвинул ящик комода, в котором она была спрятана. Прежде чем выйти из комнаты, я убрал свою опадающую эрекцию в штаны.

У меня была последняя обязанность, которую я должен был выполнить сегодня вечером.

* * * *

Рикард ждал меня. Он был слегка пьян, на нем все еще была только меховая мантия.

- Капитан Келли, - сказал он, хватая меня за ремень и втаскивая в дверь. - Вы заставили меня так долго ждать.

- Примите мои извинения, сэр.

- О, Трисси, - промурлыкал Рикард, придвигаясь ближе и начиная расстегивать мои брюки. - Не притворяйся, будто не знаешь, зачем ты здесь.

Он обнял меня одной рукой за шею и притянул к себе для поцелуя. Его губы были холодными, но язык - сладким и горьковатым от табака, который он курил. Мое тело начало реагировать на него, как это было всегда. Иногда я думал, что мой член делает это просто назло мне.

- Трахни меня, Трисси, - прошептал он. - Разве ты не хочешь трахнуть меня?

Хотел ли я этого? Это был вопрос, над которым я много размышлял, как до, так и после того, как я действительно это сделал. Я не любил принца - большую часть времени он мне даже не нравился, - и хотя время, проведенное в его постели, часто было похоже скорее на обязанность, чем на удовольствие, факт оставался фактом: когда Рикард сбрасывал халат, когда он опускался на четвереньки передо мной и умолял меня трахнуть его, у меня вставал каждый раз. Я знал, что это делает меня слабым, и все же это никогда не менялось. Когда я сжимал бедра принца и входил в него сзади, мне всегда было трудно вспомнить, почему я иногда испытывал к нему отвращение. Какими бы ни были его другие недостатки, этот мужчина был великолепным любовником. В постели он был настоящим демоном.

Конечно, когда все заканчивалось, Рикард закуривал одну из своих дорогих сигарет. Он снова надевал халат и отпускал меня легким движением своего тонкого запястья. Это никогда не ранило моих чувств. Но моя гордость? Моя гордость каждый раз немного страдала. Именно в такие моменты я всегда жалел, что был любимой игрушкой принца. Был момент, когда я задумался, не моя ли готовность в постели принесла мне повышение по службе, а не моя доблесть капитана.

- Давай, Трисси, - Рикард застонал, сильнее прижимаясь ко мне, глядя на меня остекленевшими, умоляющими глазами. - Трахни меня, детка. Я знаю, ты этого хочешь.

Его зрачки расширились. В его крови было нечто большее, чем алкоголь и импортный табак. Я знал, что это значит - любимый наркотик Рикарда делал его распутным и более чем отчаянным. Он усиливал его возбуждение, делая оргазм удручающе недостижимым.

Могло бы помочь, если бы я захотел попробовать что-нибудь из этого сам, но я ненавидел, как после этого чувствовал себя по утрам.

- Трахни меня, - снова сказал Рикард, наклонившись и начав поглаживать свой член. - Трисси, мне это нужно. Сейчас же!

Я вздохнул и начал расстегивать свой жесткий китель. Хорошо это или плохо, но мне предстояла очень долгая ночь.

ГЛАВА 2

Самое приятное, что он отпустил меня сразу. После секса мне нравилось спать в своей собственной постели. Я был готов трахать Рикарда, но был рад, что мне не пришлось имитировать с ним посткоитальную близость.

Несмотря на то, что вернулся в свою комнату слишком поздно, спал я хорошо. Я чувствовал себя хорошо. Мы вышли из порта без каких-либо проблем. Может, Рикард все-таки был прав.

Я усилил дополнительными людьми ночное дежурство, хотя даже не знал, что именно они стали бы делать, если бы пираты погнались за нами. Сейчас эти четверо мужчин спали, и смена снова состояла из двух человек. Чем дальше мы отдалялись от Роланда, тем более расслабленными все они становились.

Дни в пути были долгими и утомительными. На таком маленьком корабле, делать было особо нечего. Некоторые читали. Некоторые заполняли свое свободное время упражнениями. Но, несмотря ни на что, через несколько дней обстановка всегда становилась напряженной. Я часто думал, что команде было бы лучше, если бы они просто разделись и насладились добрым старомодным трахом, но они этого так и не сделали. Насколько я смог определить, ни один из мужчин в этой конкретной поездке не был готов развлекаться с другим мужчиной, даже если это было единственное, что стоило делать на борту. К тому времени, когда мы добирались до места назначения, все они становились невыносимыми. Шлюхи на Валле, в конечном итоге, примут на себя всю тяжесть мужского разочарования. Я надеялся, что они хорошо заплатят за их услуги.

Рикард не настаивал на сексе в эту ночь, и вместо этого отпустил меня сразу после ужина. Я ему явно наскучил, и он хотел найти кого-нибудь другого, кто бы развлекал его на Валле. Я испытал слишком большое облегчение, чтобы обидеться.

Я пошел в тренажерный зал и долго и упорно занимался.

Когда я, наконец, вернулся в свою каюту, то рухнул в постель, слишком измученный, чтобы побаловать себя тем, что было спрятано в ящике моего комода. Я крепко заснул.

Проснулся я от мужских криков, доносившихся, по-видимому, прямо по коридору от моей комнаты. Я не смог разобрать слов, но не мог не заметить их настойчивости. Крики мужчин не обязательно были признаком проблемы - скорее всего, это были просто разногласия между двумя мужчинами, как это часто это случалось, когда мы оказывались запертыми вместе в таком тесном пространстве на какое-то время.

Я уже натягивал брюки, когда завопила сирена. Громкий, пронзительный гудок заставил меня зажать уши руками. Все еще босиком, в одних форменных брюках, я, спотыкаясь, вышел в коридор и повернулся в сторону суматохи в конце коридора.

Пираты!

У меня было мгновение, чтобы увидеть все: Рикарда, полностью одетого, с завязанными глазами, со связанными за спиной руками, и пиратов в свободных шелковых рубашках со светлыми волосами, стоящими торчком. На всех них были зеркальные защитные очки, закрывающие глаза, и у меня было достаточно времени, чтобы понять, что это значит, но не хватило, чтобы что-то предпринять, прежде чем меня ослепил световой пистолет.

Световые пистолеты были излюбленным оружием пиратов - они ослепляли жертву, но ненадолго. При лазерном лечении зрение могло быть восстановлено почти сразу. Без лечения, зрение, как правило, возвращалось через четыре-шесть недель. Это выводило из строя, не снижая товарной стоимости. Даже зная, что это произойдет, внезапная потеря зрения была невероятно дезориентирующей. Я споткнулся и врезался в стену. Мне пришлось воспользоваться ей, чтобы удержаться на ногах. Я продолжал моргать - какая-то часть моего мозга, казалось, думала, что это поможет.

Вой сирены прекратился, оставив звон в ушах.

- Он последний? - спросил один из пиратов.

- Согласно нашей информации, да. Хорошая идея - поднять тревогу.

Они уже забрали всех людей с корабля не поднимая никакой тревоги? Как это было возможно?

Теперь я снова ориентировался. Я оттолкнулся и, прижимаясь к стене, пошел к середине коридора, чтобы найти место для борьбы с ними. Они уже забрали всех наших мужчин, но я не собирался сдаваться им так легко. Тот факт, что никто из них не стоял у меня за спиной, облегчал задачу.

Я слышал их шаги, приближающиеся ко мне.

Их было двое.

- Нет смысла драться, - сказал один из них.

Мило с его стороны заговорить, чтобы я знал, куда направить свою атаку. Я нанес ему сильный удар ногой в лицо. Я почувствовал, как его нос сломался под моей босой пяткой - мой инструктор по рукопашному бою гордился бы. Как и следовало ожидать, противник схватил меня сзади. Было достаточно легко перекинуть его через плечо. Я обрушил на него удар. Промахнулся мимо носа. Мне показалось, что вместо этого я попал ему в висок, но этого было достаточно, чтобы он выругался.

Конечно, остальные поняли, что сдамся я не так легко, как они надеялись, и набросились на меня все разом. Я отбивался от них, как мог, и был почти уверен, что некоторые из них получили локтями по лицу, но я не мог видеть, и они значительно превосходили меня числом, так что все закончилось ожидаемо: я был прижат к полу.

- Этот сукин сын сломал мне нос! - сказал один из них приглушенным голосом, вероятно, из-под собственных рук.

Другой засмеялся. Еще двое других стонали и бормотали проклятия. Пираты вывернули мне руки за спиной и связали запястья, прежде чем вздернуть меня на ноги.

- Вы закончили драться? - спросил один из них, явно забавляясь.

Хоть какое-то чувство направления осталось у меня после того, как я ослеп и был дезориентирован во время боя. Я ничего не видел. Мои руки были связаны.

Я знал, когда проигрываю.

- Да, - сказал я ему. По крайней мере, пока.

- Хорошо, - сказал он. Он взял меня за руку и повел по коридору. - Никогда еще слепой не доставлял мне столько хлопот. - Он все еще усмехался.

Мне хотелось, чтобы он разозлился.

- Полагаю, это научит их не брать на себя слишком много, - продолжил он.

- Меня не учили сдаваться.

- Никто из ваших людей не сражался так, как вы.

- Ебаные ублюдки! - Я не был уверен, имел ли в виду его или свою никчемную команду.

Он, очевидно, решил, что я имею в виду его банду пиратов. Он рассмеялся.

- Да, я полагаю, так и есть.

- Как вы взломали кодовый замок? - спросил я.

- Вам следует спросить капитана Йиму.

По правде говоря, мне не нужно было спрашивать капитана Йиму. Я и так знал. Кто-то дал им код. По-другому они не смогли бы так быстро и незаметно проникнуть на наш корабль. Вопрос был в том, кто именно? Кто-то из моих людей предал нас?

Наш корабль был маленьким. Даже слепой, я узнал наш маршрут. Он повел меня к воздушному шлюзу, это означало, что он ведет меня на свой корабль. Я услышал, как за нами закрылась дверь, затем меня обдало волной прохладного воздуха, когда дверь перед нами открылась. Пахло ужасно, какими-то фекалиями, и я поморщился.

- Извините за это, - сказал он, ведя меня через большое, гулкое помещение. - Нашей последней работой была перевозка стада овец. Не уверен, что мы когда-нибудь избавимся от этого запаха.

Я не ответил.

- Вы капитан Келли, да? - спросил он. Он был ниже меня на дюйм или два - я понял это по его голосу. - Я так и думал, - сказал он, когда я не ответил. - Вы достаточно молоды для капитана, не так ли?

Да, но я не собирался ему ни в чем признаваться.

- Очевидно, вы умеете сражаться, - сказал он. - Так вот почему вас повысили таким молодым?

И снова я предпочел промолчать.

- Лидерство может стать тяжким бременем. Особенно в таком юном возрасте.

- Что вы можете об этом знать?

- На самом деле, совсем немного, - сказал он, и я понял, что он снова развеселился.

Мы остановились. Я услышал, как передо мной открылась дверь, и он провел меня внутрь. Всего два шага, и мы снова остановились. Дверь за мной закрылась. В этой комнате запах овец был не таким сильным. Я не осознавал, что мы в лифте, пока он не начал двигаться. От резкого движения у меня подкосились колени. Мне показалось, что мы спускаемся, но я не был уверен. Я прижался к стене и попытался выглядеть менее обеспокоенным, чем был на самом деле.

- Скажите, капитан Келли, вы случайно не с Ганимеда?

Сначала этот вопрос совершенно застал меня врасплох потому, что этот термин использовался нечасто, а также потому, что была только одна причина, по которой он спрашивал, отдаю ли я предпочтение мужчинам в сексуальном плане. Мое сердце заколотилось от страха при мысли о последствиях. У меня пересохло во рту. Я хотел открыть рот и сказать «нет», что мне нравятся женщины, но было уже слишком поздно.

Что бы он ни увидел на моем лице, это единственный ответ, который был ему нужен.

Он издал низкий звук, похожий на рычание.

- Лучшая новость, что я слышал за всю неделю.

Я почувствовал, как его рука легла мне на локоть. Она начала медленно подниматься вверх.

- Не прикасайся ко мне, - процедил я сквозь стиснутые зубы, хотя мы оба знали, что угроза бессмысленна. Мои руки были связаны. Я был слеп. Что могло его остановить?

- Расслабьтесь, - сказал он. - Я не причиню вам вреда.

Я переживал не из-за того, что мне причинят боль.

- Ваше пребывание у нас не будет неприятным.

- Пошел на хуй! - Не самая остроумная моя реплика, но, пожалуй, единственное, что пришло мне в голову.

- Вы даже не представляете, насколько заманчиво это предложение.

Он отпустил мою руку. Я подпрыгнул, когда его палец оказался вместо этого на моей ключице. Он начал медленно спускаться по моей груди. Я попытался отодвинуться, но был прижат к стене лифта, и мне некуда было деться. Осознание того, что у меня нет возможности помешать ему прикасаться ко мне, и что в какой-то момент мое тело обязательно откликнется, хочу я этого или нет, приводило меня в бешенство. Плоть была слабой.

Разве Рикард не доказывал это мне снова и снова?

- Я должен сказать вам, капитан Келли, что нахожу вас…интригующим.

- Интерес не взаимный.

Он снова рассмеялся. Его пальцы добрались до пряжки на моих брюках и остановились.

- Я предлагаю вам воспринимать эту небольшую задержку чем-то вроде отпуска. Мы могли бы повеселиться, пока вы на борту.

Лифт, наконец, остановился, и дверь с шипением открылась. Я почувствовал облегчение, когда он убрал руку с моих брюк и снова взял меня за локоть.

- Подумайте об этом, - сказал он, когда повел меня… куда-то.

- Ни за что на свете, - сказал я. Опять-таки, не слишком остроумно, но это было единственное, что смог придумать мой разум.

Он вздохнул, в его голосе звучало искреннее разочарование.

- Поступайте, как знаете. - Мы снова остановились, и дверь перед нами открылась. Воздух, обдавший нас, был теплым и пах антисептиком. - Вот мы и пришли, - сказал он. - Ваш временный дом.

ГЛАВА 3

Комната была полна знакомых голосов. Я слышал страх, граничащий с паникой. Я почти ощущал, как комнату заполняет тревога.

Мой похититель передал меня человеку, которого он назвал Пирсом.

- Откуда взялась вся эта кровь? - Спросил Пирс.

Судя по его голосу, я мог бы сказать, что он на несколько дюймов выше меня.

- Он сопротивлялся, - сказал мой несостоявшийся соблазнитель.

Я думал, мне почудилось восхищение в его голосе.

- Может, мне оставить его связанным? - спросил Пирс.

- Хороший вопрос. Капитан Келли, остальные ваши люди развязаны. Однако, остальные ваши люди, похоже, не склонны создавать проблемы.

Возможно, позже нам придется вступить в бой, но сейчас, казалось, лучше подождать, пока я не узнаю больше: пострадал ли кто-нибудь из моих людей? Все ли они были слепы? Знали ли мы, сколько всего пиратов? Что они намеревались с нами сделать?

- Я буду хорошо себя вести, - пообещал я.

- Сделаешь какую-нибудь глупость, и я сам тебя свяжу. - Сказал Пирс, перерезая веревку, стягивавшую мои запястья. - И после этого начну ломать пальцы.

Я уже собирался сказать ему, чтобы он делал все, что в его силах, но он, казалось, предвидел мою реакцию.

- Я не говорю о твоих пальцах, - сказал он. - Посмотрим, насколько тебе понравится слушать, как плачут твои люди.

Это была умная игра, и она заставила угаснуть браваду в моей груди. Одно дело - подвергать себя опасности, но я бы не стал делать ничего, что могло бы навредить молодым людям, зависящим от меня.

Меня бросили в то, что казалось большой комнатой. Мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что большинство, если не вся команда, были здесь, со мной. Некоторые были напуганы. Некоторые были злы.

- Кто-нибудь видит? - Спросил я.

- Капитан Келли, это вы? - спросил один из них.

- Да, - сказал я и был удивлен звуками облегчения, которые услышал от стольких из них, как будто я мог каким-то образом спасти их.

- Кто-нибудь видит? - Снова спросил я.

- Нет.

Это был капитан Джеральд. Я различил в его грубом, скрипучем голосе нотки злого скептицизма.

- Они стреляли в нас из световых пистолетов.

- Кто-нибудь пострадал? - Спросил я.

Они заговорили все разом, но голос Джеральда перекрыл всех.

- Заткнитесь!

Он был капитаном нашего корабля, но в остальном у него не было власти над моими людьми, на что они обычно любили указывать при каждом удобном случае. Это свидетельствовало о том, насколько они все были напуганы, раз послушались его, а не стали спорить.

- Несколько парней получили по голове, - сказал он, - но сейчас все в сознании. Думаю, мы все в безопасности, если не считать того, что ослепли. Но мы ничего не слышали о принце.

- Он у них, - сказал я. - Я видел его до того, как они ослепили меня.

Нас прервал звук открывающейся двери, который ни с чем нельзя спутать, и шаги в тяжелых ботинках, раздавшиеся по полу.

- Я капитан Йима. - У него был громкий, раскатистый голос, и я представил себе мужчину, похожего на гигантского медведя. - Знаю, вы все расстроены, и я здесь, чтобы рассказать вам, что будет дальше.

- Что вы планируете с нами делать? - спросил один из моих людей. В его голосе отчетливо слышался страх.

- Я хочу вас успокоить по поводу одной вещи, - сказал Йима. - Мои люди и я не имеем дел с рабами. - Это откровенное заявление вызвало несколько вздохов облегчения у мужчин вокруг меня. - Слишком многие из моей команды видели, как их семьи продавались работорговцам, и мы не одобряем подобные вещи. Но мы, по-прежнему, намерены получить прибыль.

- Выкуп, - сказал Джеральд.

- Именно так. Я проинформирую регентство о наших требованиях.

Он замолчал, и я услышал звук его шагов, когда он расхаживал взад-вперед перед нами.

- Сейчас вы находитесь в нашем медицинском отсеке, - сказал он. - Вас десять человек, и у вас восемь коек, так что я позволю вам самим разобраться с этим. Здесь есть две ванные комнаты и душ. Мы будем приносить еду дважды в день. Если вы будете сотрудничать, то будете свободны в этом помещении. Если у вас возникнут какие-либо проблемы, мы ответим тут же. За дверью все время будет дежурить человек, так что нет смысла пытаться выйти. - Он перестал расхаживать по комнате, и я представил, как он смотрит на нас сверху вниз. - Чем спокойнее вы будете обращаться с моими людьми, тем легче им будет обращаться с вами, - сказал он. - Мы не ожидаем, что вы, ребята, пробудете здесь дольше недели. Мой совет - постарайтесь расслабиться. Вы очень скоро вернетесь в свои теплые постели в регентстве.

* * * *

Некоторые мужчины казались стойкими. Некоторые расхаживали по комнате беспокойно. Один из них, как я слышал, плакал. В другом конце комнаты двое приглушенно спорили.

Я обошел нашу комнату. Я успокаивал их так сильно, как только мог. Я сказал плачущему мужчине, что у него нет причин бояться, хотя и понимал, что мои слова звучат неубедительно. Я подошел к двоим спорящим последним. Они оба замерли при моем приближении.

- Кто это? - спросил один из них.

Его звали Онсло. Я узнал его по голосу, по тому, как он, казалось, насвистывал некоторые слова сквозь зубы. Он был самым старшим в нашей группе, не считая Джеральда. Он также был самым ленивым из моих людей, и я не удивился, почувствовав запах алкоголя в его дыхании.

- Это капитан Келли, - ответил я. - Что происходит?

- Кто-то здесь предатель, - сказал другой голос. Я не был уверен, кто это был. Томас или Франко. У него был медленный, осторожный тембр голоса и густые гласные, как у пьяного, который изо всех сил старается казаться трезвым. - Джеральд думает, что это мы, но это не так.

- Почему Джеральд так думает? - Спросил я.

- Потому что мы были на дежурстве, - сказал Онсло.

Достаточно справедливое предположение Джеральда, думал я, но это не делало его слова правдой. Конечно, тот факт, что они оба, очевидно, были пьяны во время дежурства, также не играл в их пользу.

- Как они взломали кодовый замок? - Спросил я.

Лишь тишина в ответ, хотя я слышал, как они переминаются с ноги на ногу.

- Ну, так как? - Спросил я.

- Я пошел в туалет, - сказал тот, кто не Онсло. - Это случилось, пока меня не было.

- Что насчет тебя, Онсло?

Онсло не ответил, но за него ответил тот, другой.

- Он спал, - сказал он.

- Ты имеешь в виду, без сознания? - Спросил я.

И снова никто не ответил. Это не имело значения. Сейчас с этим ничего не поделаешь.

- Это, должно быть, был Джеральд, - угрюмо сказал Онсло. - Он единственный, кто не спал.

- Точно, - сказал другой.

Конечно, они не могли знать, что все остальные спали. Это было всего лишь предположение, основанное на позднем часе. Я знал настоящую причину, по которой они подозревали Джеральда: он не был одним из нас. Он был независимым пилотом, а не регулярным членом гвардии регентства. И все же мне казалось, что это неправильно. Я не мог поверить, что он так поступил. И, в конце концов, казалось, не имело значения, кто впустил пиратов. Теперь мы были пленниками. Единственное, что меня волновало - как вернуть себе свободу.

- Перебрасываясь обвинениями, мы не вернемся домой быстрее, - сказал я им. - Отдохните немного.

Я оставил их. Нашел свободную койку и лег.

И, каким-то удивительным образом, я снова заснул.

ГЛАВА 4

Следующий день тянулся долго и утомительно, чередой мгновений, каждое из которых было мучительно похоже на предыдущее. Без зрения я не мог оценить ход времени. Каждая минута казалась мне вечностью. Пираты принесли нам еду - грубую, сухую, но съедобную, а также воду и немного дешевого эля. С элем, по крайней мере, было чем заняться, и кое-кто из мужчин решил напиться. Конечно, вскоре эль закончился, и, в конце концов, опьянение перешло в угрюмость. Когда меня позвали, у них как раз начиналось настоящее похмелье.

- Капитан Келли, - обратился ко мне Пирс, беря меня за локоть и поднимая на ноги. - Капитан хочет вас видеть.

В какой-то степени, я был рад отвлечься. Я был рад заняться хоть чем-то.

Пирс первым делом связал мне руки, но на этот раз не за спиной, а впереди.

- Что ему от меня нужно?- Спросил я Пирса, когда он вел меня по коридору, который я не мог разглядеть.

- Понятия не имею, - сказал он. - Все, что я знаю, это то, что он велел привести тебя.

В коридоре пахло резиной и металлом. Там было несколько поворотов. Мне показалось, что мы поднялись на лифте, хотя я не был уверен, потом еще один коридор с еще большим количеством поворотов. Я подумал, что заблудился бы, даже если бы мог видеть. Наконец, он остановился и постучал, предположительно, в дверь.

Ответа он не дождался. Я услышал его удаляющиеся шаги.

Я ждал что произойдет. Я внезапно очень хорошо осознал, как был одет. Я успел надеть только форменные брюки, прежде чем меня схватили пираты. На мне не было рубашки. Ни носков, ни обуви. Даже нижнего белья не было. Моя почти нагота, заставляла меня чувствовать себя крайне неловко, пока я ждал ответа от большого, грубоватого капитана.

Наконец, дверь со свистом распахнулась.

- Капитан Келли, - сказал он. - Входите.

Что-то было не так. Голос капитана Йимы был громким и хрипловатым и производил впечатление очень крупного мужчины. Это был совсем не его голос. Голос этого человека был мягче. В нем слышалось что-то, похожее на насмешку.

Что-то знакомое…

Чья-то рука взяла меня за локоть и повела в каюту.

В помещении пахло какими-то пряными благовониями. Пол под моими ногами сменился с резинового, как в коридоре, на жёсткие… волоски?

- Это мех? - Удивленно спросил я, глядя в пол своими слепыми глазами, как будто это могло мне помочь.

- На самом деле, так и есть. Несколько месяцев назад мы приобрели партию шкурок Марса. Я подумал, что они станут приятным дополнением к каюте. По утрам здесь не так холодно.

Мех на полу на мгновение отвлек меня от его голоса, но теперь я снова вспомнил об этом.

- Мне сказали, что меня отведут к капитану, но вы - не он.

На мгновение воцарилось молчание, а когда он заговорил снова, то в его голосе явно слышалось веселье.

- Я вижу ваше замешательство. Капитан Йима - командир этого корабля. Однако несколько человек на борту служили под моим началом в бригаде на Розене. Пирс один из них.

Розен был маленькой планетой, расположенной за квадрантами, которые были аннексированы Империей несколькими годами ранее. 10-я бригада Розена сражалась за сохранение независимости.

Это была короткая, кровопролитная и безрезультатная война, в которой силы Империи значительно превосходили в численности и вооружении.

- Вы были их капитаном в армии?

- Именно, - сказал он, и теперь в его голосе не было веселья. В его голосе действительно звучала грусть, или мне показалось? - От старых привычек трудно избавиться.

На некоторых отдаленных планетах появилось много недовольных из-за присоединения к Империи. С одной стороны, я понимал, что навязывание им нового межпланетного правительства, вероятно, казалось несправедливым. С другой стороны, это был прогресс, а, как много раз говорил мне мой отец, с прогрессом нельзя бороться. Казалось, что всем участникам было бы намного легче, если бы внешние планеты взяли на себя обязательство сотрудничать, а не позволять своему гневу разгораться. Теперь такие, как этот капитан и его люди, скорее присоединились бы к пиратству, чем к законному правлению Империи и ее регентов.

- Кто вы такой? - спросил я.

- Меня зовут Валеро.

- Валеро? Как топливная компания?

- Да. - Его раздраженный тон говорил о том, сколько раз ему обращали внимание на эту деталь. - Как в случае с топливной компанией.

- Держу пари, шутки с газом устарели.

Он рассмеялся.

- Верно. Рынок сбыта этой конкретной топливной компании не распространялся на Розен, поэтому мои родители не знали, что дали мне такое смешное имя.

Его веселый тон, наконец, задел какую-то струну в моей душе. Я вспомнил.

- Вы - тот человек, что привел меня на борт.

- Я, - сказал он.

Человек, приведший меня на борт. Человек, домогавшийся меня в сексуальном плане.

Мое почти обнаженное состояние внезапно показалось мне еще более унизительным. Мое сердце бешено заколотилось. Я был его пленником, слепым, мои руки все еще были связаны передо мной.

Никто не придет мне на помощь. Я полностью в его власти.

Я хотел сопротивляться, но знал, что это бессмысленно. Я попытался оглядеться в поисках выхода. Конечно, я ни черта не мог увидеть. Я яростно заморгал. Логически я понимал, что это ничего не даст, но мой мозг настаивал, что это может прояснить мое зрение.

Когда это не помогло, меня охватила паника. Я обнаружил, что хватаю ртом воздух.

- Расслабьтесь, - сказал он. Я подпрыгнул, когда он схватил меня за руку и потянул вглубь комнаты. - Я пригласил вас всего лишь на ужин. Сюда. Садитесь.

Я на что-то наткнулся. Наклонился и ощупал, насколько это было возможно со связанными руками. Мне показалось, что это какой-то гигантский шар.

- Садитесь, - повторил он. Он взял меня за руку, развернул к себе и нажал на грудь, толкая назад, на странную штуковину.

Она прогнулась подо мной, но только наполовину, образовав сиденье и подлокотники. Это было самое странное кресло, которое я когда-либо видел… ну, точнее, не видел. Я смотрел, все еще ожидая что-то увидеть.

- Я завяжу вам глаза, - сказал он.

- Что? - Спросил я. Не потому, что не понимал его, просто страх все еще затуманивал мои мысли. Кроме того, я уже был слеп. Чего он ожидал добиться, завязав мне глаза?

- Ваш мозг знает, что глаза открыты, и пока они открыты, он будет продолжать требовать получения информации. С повязкой ваши глаза будут закрыты, и мозг перестанет требовать информацию, которую не может получить.

Я не знал, есть в этом смысл или нет, но у меня не было причин спорить. Мгновение спустя я почувствовал, как кто-то положил на лицо мягкий кусочек ткани. Мои глаза инстинктивно закрылись.

- Расслабьтесь, - повторил он. - Я не собираюсь причинять вам боль.

Я почувствовал давление на свой затылок, когда он завязывал повязку. Я глубоко вздохнул. И еще раз.

Он был прав. Каким бы нелепым это ни казалось, с повязкой на глазах стало легче. Это дало более ясное объяснение тому, что я не мог видеть. И загнало угрозу паники обратно в угол.

- Это поможет? - спросил я.

- Так и есть.

- Хорошо. - Его руки опустились мне на плечи.

Они медленно двинулись вниз по моим рукам.

- Вы голодны? - Его голос изменился. Он стал тише. Хрипловатым.

Мое сердце снова забилось чаще, отчасти от страха, отчасти из-за... чего-то другого.

- Где принц? - Спросил я, скорее, чтобы отвлечься.

- На борту. В безопасности и удобстве. - Его руки прошлись по моим рукам, по плечам. Одна погладила меня сзади по шее. - Мы не причиним ему вреда, - сказал он.

- Я вам не верю.

- Мы надеемся получить довольно большой выкуп от его отца. Мы ничего не выиграем, если будем плохо с ним обращаться.

Я почувствовал, как он опустился на колени рядом с моим креслом, чуть впереди меня.

- Мы не собираемся плохо обращаться ни с кем из вас.

Его пальцы скользнули по моему плечу, обводя линию подбородка. Его большой палец коснулся моих губ. Я дрожал и ненавидел себя за это. Его прикосновения были приятными, и все же мысль о том, что я в его власти, вызывала у меня приступы желчи. Что он со мной сделает?

- Скажите мне свое имя, - попросил он. - Ваше имя.

Как бы жалко это ни выглядело, я хотел сопротивляться ему любым доступным мне способом.

- Нет.

- Жаль.

Теперь он был ближе. Слишком близко. От него пахло чем-то, что я не мог определить - это был чистый запах, почти мыльный, не совсем мятный, не совсем сладкий. От него пахло холодом, если у холода вообще есть запах.

- Я назвал вам свое имя, - сказал он соблазнительным шепотом. Его губы коснулись моего уха, заставив меня вздрогнуть. - Я бы все отдал, чтобы услышать его из ваших уст. - Его рука опустилась мне на колено и начала медленно скользить вверх по бедру. Я напрягся, желая, чтобы мое тело не реагировало. - Я бы хотел услышать, как ты вскрикнешь, когдакончишь.

Я почувствовал его губы на своем подбородке. Его волосы щекотали мою щеку. Кончики его пальцев коснулись моего паха. Это было уже слишком. Я инстинктивно дернулся назад, грубо оттолкнув его. Он не стал преследовать меня. Он разочарованно вздохнул.

- Что ж, - сказал он, - можете остаться на ужин.

Еда была не очень вкусной. Мои запястья все еще были связаны.

Я смог ощупать вокруг себя достаточно, чтобы определить, что в миске передо мной было что-то вроде макаронных изделий в виде ракушек. Также были вино и хлеб. Я ковырял вилкой в тарелке, и каждый раз подносил ко рту пустую. Предполагалось, что я буду есть руками?

- Извините, - сказал он, и, к его чести, это прозвучало искренне. - Я не предполагал, насколько это будет сложно.

- Все в порядке, - сказал я. На самом деле я испытал некоторое облегчение. Воспользоваться его гостеприимством было равносильно предательству по отношению к Рикарду и моим людям. Я съел только хлеб. Выпил только воду. И мне стало легче.

- Скажите мне, капитан Келли, как получилось, что такой прекрасный молодой солдат, как вы, вместо того, чтобы сражаться, охраняет избалованного богатого мальчишку?

Я задумался, что ему ответить и решил:

- Может, я не такой уж хороший солдат.

Он рассмеялся.

- Я видел, как вы сражались. Я сам когда-то был капитаном. Я узнаю хороших людей, когда вижу их. Вы когда-нибудь участвовали в военной кампании?

- Конечно.

- Что делали?

- Как обычно. Борьба с восстаниями и забастовками рабочих на планетах вроде Розена, которые не хотели быть аннексированными.

- Каким было ваше последнее задание? - спросил он. - Я имею в виду, перед охраной сына регента?

- Три года назад меня отправили на Фаллон.

- Во время их неудавшейся революции?

- Да.

- Успешная кампания, как я полагаю, с точки зрения Империи.

- Это было... - Я пытался придумать, что бы такое сказать. Да, это было успешно, но в то же время разочаровывало. - Моему отряду было приказано обыскать и обезопасить территорию. Разведка сообщила, что это база повстанцев.

- И так оно и было?

- Да. - Сказал я, но был рад, что мне не пришлось смотреть ему в глаза, когда я это говорил.

Это была база повстанцев, потому что там жили повстанцы, но это не было похоже на предыдущие задания, на которых я был, где нашей целью были исключительно боевики. Вместо этого мы оказались в коммуне - доме для десятков семей. Я вспомнил свой шок, когда ворвался в комнату с оружием наготове и увидел женщину, прижимающую к себе испуганных детей. Сыновья наблюдали, как их отцов арестовывали, а то и чего похуже. Крови было немного, но воздух был насыщен едким дымом от газовых гранат, которые мы использовали во время рейда. Дети плакали повсюду, куда бы я ни повернулся. Женщины плевали в нас, когда мы проходили мимо. Когда все закончилось, пятерых мужчин из моего отделения найти не удалось. Меня послали найти их, и я нашел. Они вытащили девочку, прятавшуюся у себя под кроватью. Она уже не была ребенком, но и не совсем женщиной, и ничто не могло оправдать то, что они с ней делали. Когда я пришел, последний как раз закончил, самодовольно улыбаясь, застегивая молнию на брюках. Она была жива, но ее глаза были мертвы. Что бы ни творилось у нее в голове, я надеялся, что она не почувствовала, что они с ней сделали.

- Капитан? - Спросил Валеро, и я подпрыгнул. Я погрузился в воспоминания о том дне.

Я потряс головой, чтобы прояснить мозги.

- Это было мое последнее назначение в армии. - На следующий же день я попросил о переводе, который был удовлетворен. Я также сообщил об этих людях, но понятия не имел, были ли они наказаны. - После этого меня назначили в службу безопасности отелей регентства.

Рикарду не потребовалось много времени, чтобы заинтересоваться мной и перевести меня в свою личную гвардию, и всего через год он назначил меня капитаном. Эта мысль напомнила мне о моем долге сына регентства.

- Откуда вы узнали, что принц Рикард был на борту нашего корабля?

- Мы не знали, - сказал он.

- Вы лжете.

- Возможно.

Мне хотелось, чтобы он перестал казаться таким чертовски веселым.

- Сколько человек на борту? - Спросил я.

Он рассмеялся.

- Вы же не ожидаете, что я отвечу, а?

Нет, я не ожидал ответа.

Когда все закончилось, он взял меня за локоть и поднял на ноги. Его рука погладила мою обнаженную руку.

- Могу я убедить вас остаться? - спросил он.

- А у меня есть выбор?

По-видимому, это был единственный ответ, который ему был нужен.

- Я отведу вас обратно в медицинский отсек.

Я видел, что он разочарован, но мне было все равно.

Он взял меня за руку и вывел из своей комнаты, по коридору, к лифту - я изо всех сил старался запомнить повороты. Я начал составлять в уме ограниченную карту корабля.

- Вот мы и на месте, - сказал он. - Я попрошу Пирса привести вас завтра ко мне на ужин.

Не уверен, испытываю ли я облегчение или раздражение.

- Зачем? - спросил я.

- Разве я не ясно выразил свои намерения?

- Вы напрасно теряете время.

Он рассмеялся.

- Меня это не беспокоит. Кажется, у меня его еще предостаточно.

Одной рукой он обнял меня за талию. Его чистый, холодный запах дразнил мои чувства. Он поцеловал меня в щеку. Пряди его волос коснулись моих щек. Я стоял совершенно неподвижно.

- Я не насильник, - сказал он. - Я не возьму вас силой. Но я намерен сделать все, что угодно, чтобы вы передумали.

ГЛАВА 5

- Капитан Келли, почему вы не едите?

Это был наш второй совместный ужин, и я гадал, пригласит ли он меня. Валеро явно приложил все усилия, чтобы приготовить еду, не требующую столовых приборов. На ужин он преподнес мне тарелку с сыром, оливками и сэндвичами.

Я подумал о своих людях. Я знал, что они едят именно то, что ели последние два дня: хлеб, твердый сыр, вяленое мясо, перезрелые фрукты. Я знал, что должен быть рад этому. Пираты могли обойтись с нами гораздо хуже.

И все же, мне казалось неправильным баловать себя за его столом.

- По крайней мере, попробуйте вино, - сказал он. Он сунул мне в руку холодный бокал.

Я заколебался. Выиграю ли я что-нибудь, отказавшись? Я поднес бокал к губам. Вино пахло не так, как обычное вино. Оно пахло слаще, почти как яблоки. Я сделал глоток. Вино на вкус оказалось не таким сладким. На языке оно было бодряще холодным, но в то же время теплым, когда скользило по горлу.

- Ледяное вино? - Удивленно спросил я. Это было редкое лакомство. До этого я пробовал его только однажды, на свадебном приеме у высокопоставленного чиновника регентства. Я присутствовал там в качестве охранника, но мне удалось тайком попробовать его.

- Так и есть, - сказал он, явно довольный собой. - С Церубиана.

Планета, известная своими чрезвычайно дорогими винами.

- Как вы его достали? - спросил я.

- А как вы думаете?

- Вы украли его?

- Мы освободили его, - сказал он, и я заметил, что он улыбается.

- Думаете, если назвать как-то по-другому, будет менее предосудительно?

Он на мгновение замолчал, и я пожалел, что не могу увидеть его лицо. Мне вдруг стало интересно, как он выглядит. Он был немного ниже меня. У меня сложилось впечатление, что он был более коренастым, хотя я не был уверен, почему так подумал. Его волосы были достаточно длинными, чтобы щекотать мне щеки, когда он целовал меня в шею. В остальном он был для меня обезоруживающе пустым местом.

- Позвольте мне рассказать вам о Розене, - сказал он. - Знаете, что является нашим основным экспортным товаром?

- Гелий.

Из-за своей легкости, гелий был излюбленным топливом для самолетов и космических кораблей. На планетах земной группы его редко можно было найти, поскольку сила тяжести не позволяла удерживать его в атмосфере. Запасы Земли были исчерпаны столетия назад. Он в изобилии содержался в звездах и туманностях, но никто не усовершенствовал метод его добычи из этих источников. Планеты, подобные Розену, с обширными подземными запасами газа, были редкими и ценными, пока запасов хватало.

- Гелий, - подтвердил он. - По сути, это был наш единственный экспорт в течение последних ста пятидесяти лет. Мы добывали его. Мы торговали им. У нас был выбор: отправлять его самим и брать более высокую плату или продавать дешевле людям, которые отправляли бы его для нас, а затем получали прибыль от перепродажи. Мы контролировали рабочую силу и ресурсы, и, следовательно, могли заключать контракты на них в той мере, в какой это позволял рынок.

- Монополия, - сказал я.

Он горько рассмеялся.

- Вряд ли. Розен - не единственная планета, где он есть, знаете ли.

Конечно, это было правдой. Розен, как и полдюжины других планет, славился своими богатствами.

- Это была не монополия. Но это был свободный рынок. Или что-то близкое к тому. Дело в том, что мы так жили. Конечно, у кого-то было больше, у кого-то меньше, но в целом наша экономика была сильной. Это было здорово. - Я слышал, как он налил еще вина. - А потом появилась ваша Империя. Они аннексировали нас и объявили, что шахты теперь их собственность, а не наша. Они были достаточно любезны, чтобы позволить нам продолжать их разрабатывать. - В его голосе слышался сарказм. - Они платят нам гроши. Конечно, они сделали то же самое с большинством планет, где было хоть сколько-нибудь стоящее количество газа. Теперь у них монополия, о которой вы говорили. Они берут столько гелия, сколько хотят, а остальное продают, и, смею добавить, с гораздо большей прибылью, чем когда-либо получали мы.

Возможно, все его слова были правдой, но я не был уверен, что это что-то меняло.

- И это дает вам право воровать церубианское вино у других?

- Я не знаю. Дает?

- Нет.

- Мы стараемся не нападать на мелких независимых грузоперевозчиков. Мы стараемся сосредоточиться на линиях снабжения регентства.

- А как насчет остальных ваших преступлений? - спросил я. - Убийства? Похищения? Изнасилования?

- Мы не убийцы и не насильники, - сказал он, и впервые я услышал в его голосе неподдельный гнев. - Может, пираты. Но наша команда никогда никого не убивала, и с нашими пленниками никогда не обращались плохо.

- А похищение людей? - спросил я. - Вы же не можете говорить, что никогда не практиковали этого.

- Очевидно, практикуем, - сказал он. - Выкуп, как правило, приносит очень высокую прибыль.

- Даже больше, чем кража?

- Вы же знаете, что мы осуществляем некоторые законные перевозки.

- А также некоторые незаконные.

- Вы предполагаете, что мы берем всех на абордаж и забираем все силой.

- Разве не так?

Он вздохнул.

- Кое-что из этого? Да. У нас также есть несколько женщин-членов экипажа, которые довольно искусны в том, чтобы убеждать неосторожных капитанов поведать коды доступа замков.

- Все равно это воровство.

- Да. И нет. Вы удивитесь, как много в этом замешано людей, капитан Келли. Империя и ее регентства нанимают множество людей для доставки товаров через слепое пространство, и большинству из них платят столько, что они с трудом покрывают расходы на топливо. Эти люди с радостью открывают нам свои шлюзы. Мы платим за то, чтобы отобрать у них товар, а они бегут домой, в свои квадранты, и кричат своим работодателям «Пираты!». В половине случаев люди, у которых его забрали, тоже оказываются в доле. Тем временем мы получаем небольшую прибыль, продавая товары не вашей жадной Империи, а тем, кто в них нуждается.

- Какие филантропы, - сухо заметил я. - В ваших устах это звучит как благое дело. Почему бы не отдавать все это, если у вас такое чистое сердце?

Он выругался. Это было слово на незнакомом мне языке, но оно явно было непристойным. Я услышал звуковой сигнал коммуникатора.

- Пирс, - сказал он, - капитан Келли готов вернуться к своим людям. - Он грубо схватил меня за руку и поднял на ноги, разворачивая меня к двери.

- Я не согласен с вашим воровством, поэтому вы отправляете меня домой без ужина? - спросил я. Я, на каком-то уровне, не мог не позлорадствовать, что, наконец-то, вывел его из себя.

- Вам удалось свести на нет удовольствие от попытки соблазнить вас.

Я пытался убедить себя, что не разочарован. Я хотел, чтобы он оставил меня в покое. Не так ли?

- Мы должны зарабатывать на жизнь, капитан Келли, - сказал он.

- Воровство - это лучшее, что вы можете делать?

- Не мы устанавливаем правила. Ваша Империя поглощает все ценные товары и раздает их небольшими порциями тем, кто больше заплатит. Не нужно быть гением, чтобы понять: постоянный спрос плюс ограниченное предложение равно рост цен.

- И кто-то вполне может нажиться на этом? - Спросил я, как раз когда Пирс постучал в дверь.

Он тяжело вздохнул.

- Вы слышали от кого-то жалобы? Планеты в пустоте, которым мы продаем? Нет! Капитаны кораблей, которые получают долю прибыли? Нет! Единственные, кто жалуется, это ваши чертовы регенты, но только потому, что мы возвращаем то, что, по их мнению, они абсолютно безнаказанно украли у всех остальных.

- Придумывайте красивые истории, сколько хотите, - сказал я. - Вы все равно не более чем мелкие воришки.

Дверь со свистом распахнулась, и он грубо толкнул меня сквозь проем. Я удержался на ногах только потому, что столкнулся с Пирсом.

- До свидания, капитан Келли, - сказал Валеро. - Приятного вам пребывания в медицинском отсеке.

ГЛАВА 6

На следующий день Валеро не вызвал меня к себе, и я поел вяленого мяса и выпил дешевого эля со своими людьми. Я говорил себе, что испытываю облегчение. В конце концов, разве не этого я хотел? Чтобы меня оставили в покое? Он преступник. Чем меньше внимания я получал от него, тем лучше.

Во всяком случае, мне хотелось в это верить.

Но по мере того, как я проводил время со своей командой, мой самообман начал ослабевать. Мои люди были обузой.

Изоляция и скука сделали их беспокойными и капризными. Они ссорились из-за кроватей, душа и эля.

Поскольку я был их капитаном, они обращались ко мне за разрешением каждого мелкого спора. Я ненавидел их за это.

Я поймал себя на том, что много думаю о том, что сказал мне Валеро. Я не мог не задаться вопросом, насколько все было правдой. На второй день после нашей с ним размолвки, я обнаружил капитана Джеральда сидящим в одиночестве на одной из раскладушек.

- Могу я задать вам вопрос? - Спросил я его, присаживаясь рядом.

- Больше нечего делать, - сказал он.

- Вы когда-нибудь имели дело с пиратами?

Он долго не отвечал.

- Вы меня в чем-то обвиняете? – наконец, спросил он холодным и резким от гнева голосом.

- Нет! - Вопрос настолько удивил меня, что он должен был понять, что мой ответ был искренним. Я был так занят размышлениями о том, что сказал Валеро, что даже не подумал о том, как мой вопрос может прозвучать для Джеральда. - Мне просто интересно, так ли это на самом деле. Вот и все.

И снова он не сразу ответил.

- Иногда, да, - сказал он. Я почувствовал облегчение, когда в его голосе не услышал злости. - Иногда это единственный выход.

- Нарушать закон - единственный выход?

Он вздохнул.

- Прежде всего, я говорю вам здесь и сейчас, что не давал пиратам код от нашего замка. Я хочу, чтобы это было понятно. Но есть причина, по которой я не часто берусь за работу перевозчика между квадрантами. Жизнь здесь, в слепом пространстве, не назовешь цивилизованной. Это ничейная земля.

- И вы думаете, это оправдывает воровство?

- Подумайте вот о чем, капитан. Большинство людей здесь пытаются заработать на жизнь, перевозя товары между квадрантами. Они перевозят товар через закрытую зону, но не платят никому.

- Значит, они его крадут?

- Кто у кого ворует, капитан Келли?

- Пираты...

- Я даже пока не говорю о пиратах.

- Вы имеете в виду грузоотправителей?

- Я имею в виду проклятую Империю и ее регентство. Они используют все ресурсы. Они устанавливают рыночную стоимость. Они контролируют поставки. И если кто-то осмеливается протестовать, они посылают своих гвардейцев, чтобы убедиться, что все согласны с их мнением. Дело в том, что правительство может ограничить доступ к ресурсам. Они могут сказать людям, что это ограничено или запрещено. Они могут даже объявить это незаконным. Но чего они не могут, так это фактически изменить спрос. И пока существует спрос, растет и рынок.

Это было практически то же самое, что сказал Валеро.

- Низкое предложение плюс высокий спрос означают более высокую цену.

- Именно так. Вполне естественно, что кто-то попытается воспользоваться ситуацией, и по определению этот человек будет вне закона.

- Так вы думаете, у пиратов есть право на то, что они забирают?

Он фыркнул.

- Право? Черт возьми, нет! Но у чертовых регентов тоже нет на это права. Они могут утверждать, что есть, но это не значит, что это правда.

- Но пираты…

- Послушай, парень, - сказал он, перебивая меня. - Есть пираты, а есть пираты. Если бы ты знал, что я слышал, ты бы свернулся калачиком в своей кроватке и плакал, как заблудившийся ягненок. Мужчин убивали. Женщин и детей продавали в рабство. Я встретил одну женщину, которая видела, как ее мужа и сына расстреляли прямо у нее на глазах. Экипаж по очереди занимался с ней такими вещами, которые ты не стал бы делать даже со шлюхой. В тот момент она даже почувствовала облегчение, потому что они изнасиловали только ее, а не ее дочь. Оказывается, они оставили девушку в покое только потому, что девственницы приносят больше прибыли на невольничьем рынке. Они оставили эту женщину истекать кровью, лежа на холодных телах ее мужчин, и она больше никогда не видела свою дочь.

При этой мысли у меня внутри все перевернулось.

- Это ужасно.

- Я не думаю, что это единичный случай, капитан Келли. Каждый год при спасении судов взрываются шлюзы, и все мужчины, женщины и дети, находившиеся на борту, пропадают без вести, и о них больше ничего не слышно.

- Почему мы ничего не слышим об этом?

- Потому что проклятому регентству на это наплевать, вот почему. Конечно, каждое регентство заботится о своем собственном секторе, но никому нет дела до того, что происходит в слепом пространстве между ними. В Империи полно мужчин. Они могли бы посылать сюда корабли с солдатами, чтобы сражаться с пиратами - избавляться от паразитов и одновременно защищать своих граждан, - но единственное, для чего они используют свои вооруженные силы, это расширение собственной власти.

Или охрана избалованных сынков регентов.

Но я не сказал этого вслух.

- Им все равно, что здесь происходит, - сказал Джеральд. - Их волнует только то, чтобы они получили свои товары и заплатили за них как можно меньше.

Я на минуту задумался над его словами.

- Но Вы же говорите, что пираты бывают разные.

- Вот именно. Слава богам, не все они кровожадные дикари. Некоторые из них просто честные люди, пытающиеся заработать на жизнь.

- Такие, как эти?

- Хрен бы я знал, - сказал он. - Думаю, мы это выясним. Но единственное, в чем можно быть уверенным, это то, что пираты контролируют определенные пути в открытом космосе. Они уважают территорию друг друга.

Наконец-то, пришло осознание.

- Итак, вы хотите сказать, что умный капитан предпочтет дьявола, которого он знает, тому, кого он не знает?

- Лучше заключить сделку с группой, которой ты можешь доверять, чем потерять свой корабль и свою жизнь из-за группы, которой ты не доверяешь.

ГЛАВА 7

Прошло еще два дня, прежде чем Пирс пришел ко мне и сообщил, что его капитан хочет снова меня видеть. У меня было много времени на размышления.

Прежде всего, я задумался о том, что рассказал мне Джеральд. Я никак не мог понять, что было правдой, а что нет. С одной стороны, мне было трудно поверить, что такое варварство могло продолжаться и люди не говорили об этом. С другой стороны, должен признать, что я не был образованным человеком. Я жил в замкнутом пространстве. Я никогда не пытался выяснить, что происходит во Вселенной. Я выполнял приказы. Это было так просто. Мне это нравилось. Все сводилось к тому, доверял я Джеральду или нет. На самом деле мне не хотелось ему верить, но какая у него была причина лгать?

Я также поймал себя на том, что задаюсь вопросом, кто сдал наш код блокировки. Это мог быть любой из моих людей, и все же это казалось маловероятным. Те, у кого было достойное будущее в гвардии, не стали бы рисковать, а те, у кого его не было, были не настолько умны.

Большинство из них считали предателем Джеральда. Я понимал, почему они автоматически указывали на него, но у меня были сомнения. Во-первых, я не услышал в его голосе лжи, когда он заявлял о своей невиновности. Во-вторых, если он был замешан в похищении, почему он все еще торчал в медицинском отсеке вместе со всеми нами?

Это привело меня к единственному человеку, которого не было в медицинском отсеке: Рикарду.

Я вспомнил ночь захвата. Световые пистолеты могли ослепить человека, даже если его глаза были закрыты. Единственными способами защитить свое зрение были зеркальные очки, как у пиратов, или плотная повязка на глазах, как у Рикарда. Это означало, что он, возможно, был единственным заключенным на борту, кто все еще сохранял зрение. Рикард так же был полностью одет, хотя было уже поздно. Я не видел его полностью одетым за все время, что мы были на борту, до той ночи.

Мог ли он пасть так низко? В это было нетрудно поверить. Хотя он был сыном одного из богатейших людей квадранта, его возмущало содержание, на которое отец заставлял его жить. Не важно, что это все равно было гораздо больше денег, чем большинство мужчин увидят за всю жизнь. Рикард растратил их. Он проиграл их в карты. Он всегда хотел большего. Он был самым вероятным кандидатом.

Следующий вопрос, который я должен был задать себе: так ли это имеет значение? Я был капитаном его гвардии и поэтому выполнял его приказы, но присягал я не ему. Я принес присягу регентству.

Не от меня зависело, как регентство обращалось с ней. От меня также не зависело, как Рикард использовал свою охрану. Если бы после нашего освобождения я был бы убежден в его виновности, я мог бы попросить о переводе. Но что бы ни совершил принц, в чем бы ни было виновато или не виновато само регентство, это было спорным вопросом. Имело значение только одно: я был приведенным к присяге офицером гвардии регентства.

Этот факт оставался неизменным.

У меня были смешанные чувства, когда Пирс пришел сказать мне о том, что его капитан хочет меня видеть. С одной стороны, в его отсутствие я набрался решимости и боялся, что он найдет способ заставить меня снова усомниться в себе. С другой стороны, мне было скучно сидеть в медицинском отсеке и абсолютно ничего не делать. Это было ужасно утомительно.

Я предполагал, что меня отведут в апартаменты Валеро снова. Я был удивлен, обнаружив, что он ждет меня прямо за дверью медицинского отсека.

- Я подумал, мы могли бы прогуляться, - сказал он.

Это показалось странным, но кто я такой, чтобы спорить?

- Должен признаться, - сказал он, когда мы остались одни в лифте, - я не рассчитывал увидеть вас снова.

Его слова почти заставили меня улыбнуться.

- Тогда почему мы здесь?

Он рассмеялся.

- Кажется, мое восхищение вами перевешивает мой гнев.

Лифт остановился, и он вывел меня из него. Я сразу понял, что мы оказались в таком месте, где я раньше не бывал. Во-первых, под моими босыми ногами был ковер. За исключением мехового коврика в каюте Валеро, ни на одном корабле, на котором я побывал, ковров не было. Воздух был прохладнее, чем в лифте, и пахло по-другому. Это был не запах антисептика и немытого тела, как в медицинском отсеке. И не запах резины и металла, который, казалось, пропитал коридоры корабля. Вместо этого воздух казался… пустым.

- Где мы? - Спросил я, и мой голос отдавался эхом, создавая впечатление большого помещения, похожего на трюм, только без запаха овечьего дерьма.

- Когда-то здесь была смотровая площадка, но теперь сюда никто не поднимается, если только мы не в порту.

Он взял меня за руку и повел через зал. Сделав двадцать восемь шагов, он остановил меня, положив мои связанные руки на металлический поручень передо мной. Я пошарил и обнаружил гладкое стекло, холодное как лед на ощупь. Я представил себе абсолютную, глубокую черноту пустого пространства по другую сторону.

- Я понимаю, что довольно грубо приводить слепого человека в комнату, предназначенную специально для того, чтобы обеспечить обзор, - сказал он, - но я хотел, чтобы мы остались наедине, и подумал, что вам будет удобнее, если мы будем не в моей каюте.

Я все еще был слеп. Я все еще был связан. Но он был прав.

Так или иначе, находиться здесь было не так страшно, как наедине с ним в его каюте. Возможно, это было просто осознание того, что кто-то может зайти в любой момент.

- Я ценю это, - сказал я.

- Чувствую, что должен извиниться за свое поведение прошлым вечером, - сказал он.

- Хотите, чтобы я сказал, что вы прощены?

- Я так понимаю, это не так?

Я не был уверен, что сказать. Я больше не возмущался его действиями так сильно, как раньше, но не был готов признать это.

- Не знал, что пираты жаждут прощения.

Он рассмеялся.

- Я тоже. Полагаю, для меня это щекотливая тема. Много говорят о том, что мы крадем, но очень мало упоминают о том, что у нас украли.

- И вы считаете, что из двух неправильных решений получается правильное?

- Не знаю, есть ли у меня на это право, но мне не стыдно признаться, что я предпочел бы остаться здесь и жить так, как живу, чем пытаться зарабатывать на жизнь, работая в шахтах дома.

Я не мог его винить, но предпочел держать рот на замке.

- А что насчет вас? - спросил он. - Откуда вы?

- Дельта-8.

- Действительно? Я ожидал, что вы назовете какую-нибудь планету Империи.

- Так и есть.

Он рассмеялся.

- Что ж, так оно и есть сейчас, но прошло не так уж много времени. Ваша собственная аннексия тоже прошла не слишком удачно, да?

Мне было тринадцать, когда Империя аннексировала Дельту-8. Войн, как в его мире, не было, но на улицах было много забастовок и беспорядков. Люди умирали, хотя никто из тех, кого я знал. Да, у меня были воспоминания об этом, но я мало понимал, что происходило.

- Это было очень давно.

- Это не оправдывает того, что было сделано.

- Империя растет с каждым годом. Мой отец говорит, что только дурак борется с прогрессом.

- «Если ты не можешь победить их, присоединяйся к ним»?

- Что-то в этом роде, полагаю.

Он рассмеялся, и я почувствовал, как он подошел ближе. Один из его пальцев прошелся по моему бицепсу.

- А если вы не сможете победить меня? - спросил он. - Тогда вы тоже присоединитесь ко мне?

- Я и не подозревал, что мы как-то соревнуемся.

- Вы правы. По правде говоря, я не соревнуюсь с вами, не так ли? Кажется, я соревнуюсь с вашим регентством. И вы - приз. - Он обнял меня за талию. Его губы коснулись моего подбородка. Волосы коснулись моей щеки. Его холодный, чистый запах защекотал мне нос. - Чем я могу подкупить вас, капитан Келли? Есть ли что-нибудь, чего вы жаждете, что не может дать ваше регентство?

Я держался совершенно неподвижно, не позволяя себе ответить на его прикосновение.

- Нет.

- Никакой роскоши, о которой вы мечтаете? Никаких желаний?

- Нет, - повторил я.

- Все ваши потребности удовлетворены? - Его тон был насмешливым. Я слышал улыбку в его голосе.

- Почти все, - сказал я.

- Все желания удовлетворены? Все, о чем вы когда-либо мечтали, удовлетворено?

Его рука на моей спине была слишком приятной. Его поцелуи нервировали меня.

- Да, - заставил себя сказать я.

- Неужели не осталось никаких фантазий, которые я мог бы воплотить в жизнь?

Нет. Я хотел сказать «нет». Но это было не так. Я обнаружил, что мои мысли возвращаются к тому, чем я никогда ни с кем раньше не делился: содержимому сумки, спрятанной в моей каюте. Я подумал о том, что лежало внутри, и почувствовал, как отреагировало все мое тело. Мой пульс участился, дыхание, казалось, застряло в горле. Мой член под форменными брюками стал твердеть.

- Все же есть что-то! - сказал он с явным удовольствием.

Он немного отстранился, как будто для того, чтобы лучше меня разглядеть, хотя одна рука по-прежнему лежала на моем обнаженном боку, а другая - на предплечье.

- Скажите мне, что это.

- Ничего, - сказал я, но мой голос прозвучал не совсем уверенно.

- Вы о чем-то думаете, - сказал он. - О чем-то, что вас заводит.

Я хотел сказать «нет», но содержимое сумки всплыло у меня в голове, и я не смог сдержать нахлынувшего возбуждения. И смущения.

- Ничего такого, - повторил я, а затем, поскольку это была очевидная ложь, добавил: - Я вам не скажу.

- Вы стыдитесь этого, - сказал он удивленно.

Конечно, я стыдился. Любой бы мужчина стыдился.

Я почувствовал, как напряглось его тело, и он отпустил меня, быстро отступив назад, так что мы больше не касались друг друга.

- Это касается детей? - спросил он, внезапно посерьезнев. - Или рабов?

- Нет! - Воскликнул я, потрясенный. - Ничего подобного!

- Это незаконно?

- Нет, - сказал я. - Это не незаконно. Это просто... - Я запнулся, не зная, что сказать. - Неловко.

- Неловко? - Он снова подошел ближе. Его рука легла на мою обнаженную руку. Его секундная настороженность исчезла. Он вернулся к своему намекающему, кокетливому тону. - И все же это вас заводит.

- Да, - сказал я, потому что не видел смысла врать.

- Какой-то фетиш?

Я почувствовал, что мои щеки краснеют, но сказал:

- Да.

Его рука скользнула по моей талии, и его губы снова тронули подбородок.

- Что бы это ни было, - сказал он, - просто назовите, и оно будет вашим. Скажите только слово, и я дам вам это. Я ничего так не хочу, как побаловать вас.

При мысли об этом мой пульс участился, но я встряхнул головой. Это было невозможно.

- Вы не поймете, - сказал я ему. - Можно подумать, я... - Что? Урод? Извращенец? Я не был уверен, что собираюсь сказать, но он не дал мне закончить.

- О, капитан Келли, - сказал он, целуя меня в шею. - Я на сто процентов поддерживаю все, что так сильно вас заводит.

- Нет. - Я мягко оттолкнул его связанными руками и почувствовал облегчение, когда он отпустил меня.

- Вы, правда, не хотите мне рассказывать?

- Нет.

Он вздохнул, но это прозвучало скорее театрально, чем искренне. У меня было ощущение, что ему очень весело. Он взял меня за руку и, развернув, повел обратно к двери.

- Я могу попросить Пирса привести вас ко мне в каюту на ужин сегодня вечером. Вы присоединитесь ко мне?

- А у меня есть выбор?

- Конечно.

- Вы намерены продолжать попытки соблазнить меня?

- Думаю, да, - сказал он, и я понял, что он улыбается. - Вы и дальше собираетесь говорить «нет»?

- Да.

- Хммм, - сказал он. Его рука дразняще прошлась по моей обнаженной спине. - Не уверен, разочарован я или доволен.

Я тоже не был уверен в своих чувствах по этому поводу.

ГЛАВА 8

Разговор с Валеро оставил у меня ощущение незавершенности. С одной стороны, я не мог выбросить из головы мысли о нем. Его вопросы о моих желаниях возбудили меня слишком сильно, и, хотя я не собирался рассказывать ему подробности своего фетиша, я не мог перестать думать об этом.

С другой стороны, он был пиратом, а я - приведенным к присяге офицером гвардии регентства. Принц Рикард был его пленником. Не имело значения, продал ли Рикард нас пиратам. Я присягал регентству, и мой долг был ясен. Я поклялся, что не позволю себе отвлекаться от этого простого факта.

Я был рад, когда Пирс, наконец, пришел за мной.

Хотя мне было больно это признавать, правда заключалась в том, что я устал проводить время с угрюмыми, постоянно ссорящимися мужчинами, находившимися под моим командованием. Они были как капризные дети, и я устал играть роль няни. К тому же, я начал уставать от этого запаха. Хотя у нас был душ, не было возможности постирать одежду, которая была на нас. Запах пота и кислого эля начал перебивать антисептический запах медицинского отсека. Я почти с нетерпением ждал, когда окажусь в каюте Валеро и почувствую запах благовоний, витающий там.

Пирс, как всегда, связал мне запястья спереди. Я последовал за ним в каюту Валеро со смешанным чувством вины и предвкушения.

Ужин был приятным. Я все еще почти ничего не ел. Я по-прежнему не пил вино, но, с другой стороны, я никогда не был большим любителем выпить. Тот единственный глоток, который я сделал за нашим последним совместным ужином, был первым глотком алкоголя, который я выпил за несколько месяцев.

Когда с едой было покончено, я отодвинулся от стола и сел в один из странных сгустков, который на самом деле был креслом. Это было мягкое и удобное кресло, приятно отличающееся от жестких сидений с прямыми спинками в медицинском отсеке.

- Уверены, что не хотите немного вина? - Спросил Валеро.

- Совершенно уверен.

Я услышал, как он поставил что-то на маленький столик справа от меня. Я почувствовал, как кончик его пальца скользнул вниз по моим рукам, к связанным запястьям, лежавшим у меня на коленях. Он раздвинул мои колени, и я почувствовал давление на внутреннюю сторону бедер.

Его руки поднялись от коленей к моему паху. Он стоял передо мной на коленях.

- Я угощаю вас лучшими винами из нашего запаса, - поддразнил он, - и все же вы отказываетесь их пить. Почему бы вам не выпить всего один бокал?

- Вы пытаетесь меня напоить? Надеетесь, что это ослабит мою волю?

Он рассмеялся.

- На самом деле, так и есть. Неужели так сложно побаловать меня?

Я не ответил. Я старался сосредоточиться на том, чтобы не реагировать на его прикосновения. Это было нелегко. Его руки лежали на моих бедрах, большие пальцы были слишком близко к моему паху. Я почувствовал, как его тело прижалось к моему, когда он наклонился вперед. Он поцеловал меня в ключицу. Я изо всех сил старался думать о Рикарде, который был где-то на корабле, в плену. Я изо всех сил старался сосредоточиться на своих обязанностях.

- Не думаю, что этот ваш фетиш связан с едой, да? - спросил он.

- Нет, - сказал я, качая головой.

- Очень жаль. - Он поцеловал меня в ключицу с другой стороны. - Скажите мне, что это?

- Нет. - Только одно слово, но мой голос дрогнул. Его язык дразняще прошелся по ложбинке у меня на горле.

- Хорошо, - сказал он. Он начал теребить пальцами мой левый сосок. Это было намного приятнее, чем следовало бы, и я сильно прикусил губу. Я приложил все усилия, чтобы сосредоточиться на этой боли, а не на его прикосновении.

- Тогда просто подумайте об этом, - сказал он. - Что бы это ни было, я хочу, чтобы вы подумали об этом.

- Нет, - повторил я, но это был слабый протест.

- Неужели это так ужасно - баловать себя?

Так ли это? Боги, так и должно быть. Каким бы соблазнительным это ни было, я не мог уступить ему.

Он отпустил меня, и тут я почувствовал, что с моих глаз снимают повязку.

- У меня есть кое-что для вас, но я хочу видеть ваши глаза, когда буду дарить это вам.

Как только повязка была снята, я открыл глаза. Я невольно моргнул в слабой попытке прояснить зрение, но перед глазами по-прежнему была только удручающая чернота.

Что-то коснулось моих губ.

- Откройте рот.

Я даже не мог сказать, почему повиновался. Что-то коснулось моего языка - что-то липкое и сладкое и, абсолютно божественное. Я обхватил губами его палец, начисто облизывая его. От удовольствия мои глаза закатились, а веки сами собой закрылись. Валеро застонал.

- Чего бы я только не отдал, чтобы быть тем, кто увидит это выражение на вашем лице, - сказал он, вытаскивая палец.

Я снова открыл глаза, несмотря на то, что это не принесло мне пользы.

- Это настоящий мед?

Настоящий мед все еще можно было найти только на Земле. Я никогда не пробовал его раньше, но это не могло быть ничем другим. Те подделки, которые я пробовал, даже близко не подходили.

- Так и есть, - сказал он. Я почувствовал, как он снова наклонился вперед. Его дыхание было теплым на моих губах. - Может, хотите еще? - спросил он.

Я знал, к чему это приведет. Я знал, что должен сказать нет.

- Да.

Ему потребовалась секунда, чтобы подчиниться. Я ждал, что он приложит палец к моим губам - мне было все равно, какие дешевые ощущения это ему доставит. Вместо этого он поцеловал меня. Мои губы были приоткрыты, и его язык легко скользнул между ними, касаясь моего, делясь медом, который оставался на нем.

Это было так восхитительно - мед, и вкус его губ, и его тяжесть на мне. Мне не следовало отвечать так, как я это сделал. Мне не следовало наклоняться к нему в поцелуе, впитывая его сладость. Мне не следовало гнаться за каждой каплей. Мне не следовало продолжать целовать его, даже после того, как мед закончился, но, по правде говоря, это было приятно. Я чувствовал его силу, когда он крепко прижал меня к себе. Я чувствовал его настойчивость. Он был в неистовстве, когда целовал меня, и какая-то часть меня, больше всего на свете хотела утолить его желание. Он расстроил меня, вызвав мои фантазии. Я хотел сделать то же самое с ним.

Он на мгновение отстранился, и я почувствовал, как капля приземлилась на мою обнаженную грудь. Его теплый рот последовал за ней, язык оставлял за собой прохладный, влажный след. Он намазал пальцем каждый из моих сосков, затем поднес палец к моим губам. Я втянул его в рот, наслаждаясь его сладостью, пока он вылизывал меня дочиста.

Это была одна из самых возбуждающих вещей, которые я когда-либо испытывал на своем опыте. Было что-то невероятно эротичное в том, что я ощущал, засасывая его палец глубоко в рот, когда он дразнил мои соски, один за другим, облизывая и покусывая их зубами.

Он высвободил палец и крепко поцеловал меня. Его язык проник в мой рот, и я поддался ему. Его тело на мне было тяжелым и напряженным. Его вес пригвоздил меня к креслу. Я выгнулся навстречу, и мне понравилось, как он застонал в ответ.

Его правая рука скользнула по моей спине, и я поднял свои бедра, прижимаясь к нему, позволяя ему наклониться и обхватить мою задницу рукой. Его губы скользнули к моей шее, ключицам, вниз по груди. Я был беспомощен перед ним.

Его язык обвел мой пупок, и я услышал свой скулеж. Он дотянулся до пояса моих брюк. Я поднял руки, чтобы дать ему доступ, выгибаясь навстречу, и он снова застонал. Я предвкушал, как он будет облизывать мой член, как он будет его обсасывать. От этой мысли мне стало больно. Я был в отчаянье. Я не мог дождаться, когда он вытащит мою возбужденную плоть из брюк.

Я почувствовал, как его пальцы расстегнули пряжку на моих форменных брюках, но он не стал их расстегивать. Вместо этого я почувствовал, как он снова поднялся. Я наклонился к нему, приоткрыв губы, ожидая, что он снова поцелует меня.

Он резко остановился.

- Капитан Келли, - сказал он, - назовите мне свое имя.

Мое имя. Такая крошечная штучка. Такой простой вопрос. Такой простой ответ на этот вопрос. И все же до меня вдруг дошло, что делаю - я был в его объятиях, ожидая его прикосновения, моя эрекция крепко прижималась к нему. Боги, я так сильно хотел его. Как я мог так легко попасться в его ловушку? Его губы снова коснулись моих, но на этот раз я не позволил ему войти.

- Просто назови свое имя, - сказал он.

Мне было стыдно за то, как легко ему удалось заставить меня реагировать на него сексуально. Плоть слаба, а моя, казалось, была слабее, чем у большинства. Мой член всегда имел надо мной больше власти, чем следовало бы, и я с внезапной болезненной уверенностью понял, что это единственная причина, по которой Рикард повысил меня в должности. Я не был капитаном. Я был всего лишь высокопоставленной шлюхой. Я думал, что задохнусь от стыда.

- Нет, - сказал я, отталкивая его. - Я бы хотел вернуться к своим людям сейчас.

Он разочарованно вздохнул.

- Ты уверен, что говоришьсерьезно? - спросил он.

- Да, - ответил я, и мне стало интересно, верил ли он мне больше, чем я верил себе. Я все еще хотел его. Отчасти, я желал, чтобы он отказался принимать «нет» в качестве ответа. Ему не потребовалось бы много усилий, чтобы превратить мое «нет» в «да».

Но оказалось, что мой пират был более благороден.

- Как пожелаете, - сказал он.

* * * *

Валеро не проронил ни слова, пока вел меня обратно в медицинский отсек, и я был рад этому. Когда жар желания угас, у меня остались только смущение и стыд. Я был подавлен тем, что мной так легко манипулировали, и зол на себя за то, что так быстро забыл о своем долге перед Рикардом и регентством. Давным-давно я дал клятву и не только нарушил ее, но и продолжаю нарушать, позволяя Валеро искушать меня.

- Увидимся завтра, капитан Келли, - сказал Валеро, прежде чем оставить меня с Пирсом.

- Нет, не увидимся, - сказал я. Я понятия не имел, слышал он меня или нет. Это не имело значения. В этот момент у меня не было ни малейшего желания возвращаться в его покои. Было ясно, что моей способности отвергать его ухаживания надолго не хватит, и поэтому я не должен позволять ставить себя в уязвимое положение. Если я откажусь идти, они все равно свяжут и потащат меня к нему?

Пирс отвел меня обратно в медицинский отсек и перерезал путы, освободив руки. Когда я вошел в комнату, мужчины спорили - то ли из-за коек, то ли из-за душа, то ли из-за чего-то еще, я не знал, да и мне было все равно. Когда я вошел, они замолчали. Я перебрался на дальнюю койку, подальше от общей суматохи. Некоторые из них шептались. Я сел на койку и обхватил голову руками. Мгновение спустя я почувствовал, как матрас зашевелился, когда кто-то сел рядом со мной.

- Как дела, сынок? - Спросил Джеральд, понизив голос, чтобы его не услышали, при условии, что поблизости никого не было.

- Хорошо, - сказал я, желая, чтобы он оставил меня в покое.

- Куда они тебя водили? - спросил он.

Я не ответил.

- Люди боятся, что тебя пытают.

Горький смешок вырвался из моего горла прежде, чем я смог его остановить.

- Да, - сказал я, - но не так, как они думают.

- Могло бы помочь, если бы ты поговорил с ними. Сказал им, что все будет в порядке. Установил некоторые основные правила для того, из-за чего они спорят.

- Почему я?

- Потому что ты их капитан.

Их капитан. Это было настолько абсурдно, что я снова рассмеялся.

- Не должен был быть, - сказал я. - Меня не должны были повышать.

- К кому бы они тебя ни отправили, - сказал он еще тише, чем раньше, - он пытается заставить тебя перейти на другую сторону?

Так ли это? Я вспомнил слова Валеро.

Е сли ты не сможешь победить меня, ты тоже присоединишься ко мне?

- Что-то в этом роде.

- Ты сделаешь это? - спросил он.

- Нет. - Но я знал, что это прозвучало неубедительно.

Он долго молчал, и я ждал, зная, что он хочет еще что-то сказать.

- Ты пытаешься быть верным, - сказал он, - и это не так уж плохо. Но, насколько я понимаю, идея верности сильно переплетается с идеей долга. И эти два понятия не обязательно идут рука об руку.

- Мне кажется, идут.

- Позволь мне помочь тебе разобраться в этом. Во-первых, у тебя есть подчиненные люди. Они беспокоятся о Рикарде - не потому, что им есть до него дело, а потому, что то, что с ним случится, повлияет на то, что случится с ними. Они беспокоятся о тебе по той же причине. Если тебя пытают, они боятся, что будут следующими. Как их лидер, ты, возможно, обязан сделать все возможное, чтобы развеять их страхи, но значит ли это, что ты обязан быть им преданным?

- Конечно.

- Уверен? - спросил он. - Потому что я скажу тебе прямо сейчас, что почти любой из этих парней продаст тебя, если это будет означать спасение его собственной шкуры. Они не преданы ни тебе, ни твоему принцу.

- Эта небольшая ободряющая речь должна была поднять мне настроение? - Спросил я, но он проигнорировал меня.

- Во-вторых, у тебя Рикард. Ты знаешь, где он и что с ним сделали?

- Я знаю только то, что они мне сказали, а именно, что он на борту и в безопасности.

- Как капитан его охраны, возможно, ты обязан попытаться найти и спасти его. Но позволь мне спросить тебя вот о чем: как думаешь, если он найдет способ выпутаться из этого, он хоть на секунду задумается о тебе? Или обо мне? Или о ком-то из присутствующих здесь мужчин?

Мне даже не пришлось об этом задумываться.

- Нет.

- Верно. Он тебе тоже не предан.

- Вы хотите сказать, что я должен пренебречь и верностью, и долгом?

- Я хочу сказать, что, по моему мнению, твоя преданность может быть ошибочной.

- Вы считаете, что Рикард этого не заслуживает?

- Я даже не говорю о Рикарде. Я говорю о твоем проклятом регентстве.

- Вы не думаете, что они сделали что-то, чтобы заслужить мою лояльность?

- Я хочу сказать, что на твоем месте я бы подождал и посмотрел, как регентство отреагирует на требования выкупа, прежде чем принимать решение о своей верности.

ГЛАВА 9

Этой ночью мне приснился Валеро. Во сне я снова мог видеть, но все равно не мог разглядеть его. Он был расплывчатым силуэтом, и каждый раз, когда я пытался сфокусироваться на нем, он уплывал прочь. Но я слышал его голос в ушах, он говорил мне обо всем, что хотел бы сделать со мной, обещал дать мне все, о чем я мечтаю. Я чувствовал на себе его руки и губы. В моем сне было пугающе легко признаться, как сильно я хотел отдаться ему.

Я проснулся, дрожа, мой член в брюках был твердым и ноющим. Я был рад, что не кончил во сне. Было итак достаточно отвратительно носить одни и те же брюки изо дня в день, даже не пачкая их спермой.

Я принял душ. Самое приятное в слепоте других заключалась в том, что, пока я контролировал свое дыхание, никто не мог знать, что я делаю. Я стоял в горячей воде, думая о меде и вкусе его поцелуев, пока ласкал себя, доводя до медленной и восхитительной кульминации.

И позже я не позволю чувствовать себя виноватым за это. Оргазм длился слишком долго.

Я был готов, когда Пирс пришел за мной вечером этого дня. Я самодовольно стоял, пока он связывал мне руки, как всегда делал, прежде чем отвести к Валеро. Мое сердце колотилось сильнее обычного. Я больше не мог отрицать, что хочу его увидеть.

Пирс молчал, пока мы шли по коридорам, но как только мы оказались в лифте, он заговорил.

- Знаете, он никогда раньше этого не делал.

- Чего он делал? - Спросил я, отгоняя от себя мысли о том, что может меня ожидать впереди.

- Проявлял интерес к таким заключенным, - сказал он. - Раньше он никогда не обращал на них внимания.

Я не задумывался о том, было ли соблазнение заключенного обычным занятием для Валеро.

- Никогда?

- Много лет назад у него был партнер, - сказал Пирс. - Еще на Розене. Его звали Стэнтон, и они были на седьмом небе друг от друга.

Я слышал, как приближается это «но».

- Что произошло? - Спросил я.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить. Я уже начинал думать, что он вообще не собирался отвечать. Затем я услышал щелчок - он нажал на одну из кнопок управления лифтом. Низкий гидравлический гул прекратился. Легкое ощущение движения исчезло, отчего у меня подогнулись колени. Пирс остановил лифт.

- Что вам известно о войне на Розене? – спросил он.

- Ничего особенного. Только то, что вы проиграли.

Его смех был горьким.

- Думаю, это все, что имело значение для Империи.

Однако, похоже, он не ожидал ответа. Он продолжил, прежде чем я успел ответить.

- Империя умна. Отдаю им должное. Они не могли разбомбить нас, не повредив шахты. Они могли бы отравить газом нас всех, но не захотели утруждать себя заселением планеты новыми рабочими. На земле, в основном, велась партизанская война. Они уничтожили наши базы. Вся наша армия была разбита на части и пряталась в джунглях. На каждый батальон сражавшихся солдат, приходилось по четыре человека в поселках и весях, которые делали все возможное, чтобы убедить гражданское население в том, что мы враги.

- Сердца и умы, - сказал я. Это была старая боевая тактика, о которой я узнал еще в учебном лагере.

Он снова смущенно рассмеялся.

- Наверное, - сказал он. - В любом случае, - и хотя я понятия не имел, как он выглядит, я мог представить, как он пренебрежительно машет мне рукой. - Мы знали, что проигрываем. Мы знали, что обречены. Но мысль о том, чтобы сдаться и позволить им отправить нас обратно в наши собственные шахты без оплаты хоть какого-то ебаного вознаграждения, была для нас невыносима, поэтому мы продолжали бороться.

Я мог это понять. Я мог понять людей, у которых хватило мужества противостоять обстоятельствам.

- Однажды ночью, ближе к концу, наш батальон выполнял обычное патрулирование, и они напали на нас из засады. Мы сражались с ними, капитан был сильнее всех, но нас было меньше, их, может, двадцать пять или тридцать, а нас всего десять. Имперский отряд убил двух наших людей и взял пятерых в заложники. Только троим из нас удалось спастись - мне, Стэнтону и капитану Валеро. И единственная причина, по которой они не схватили капитана, заключалась в том, что они думали, что он мертв. Кто-то пырнул его ножом, рассек шею сбоку, и он определенно выглядел мертвым. Все, что я мог сделать, это удержать Стэнтона и не дать ему наброситься на них. Этот человек мог драться так, как никто из тех, кого я когда-либо видел, и, возможно, он нанес бы много урона, но даже он не смог бы победить их всех. Конечно, в тот момент ему было все равно, жив он или нет, но я держал его, пока они не ушли, и мы, наконец, добравшись до капитана, поняли, что он вовсе не мертв, просто без сознания. Стэнтон плакал как ребенок, словно боги дали ему второй шанс. И я знаю, он думал о том, как близок был к тому, чтобы свести счеты с жизнью, потому что думал, что потерял Валеро.

- Мы доставили капитана обратно, они зашили его и сделали переливание крови, этот сумасшедший ублюдок должен был оставаться в больнице, по крайней мере, несколько дней, но он не остался. Он не собирался оставлять наших людей с Империей. И я скажу вам, что в тот момент Стэнтон был готов на все ради него. И сумасшедший он или нет, но он все равно был моим капитаном, а эти люди - моими друзьями.

- Вы пошли за ними?

- Пошли. И самое безумное, что у нас получилось. Только мы трое. Мы пробрались в их лагерь. Империя, возможно, и была одержима идеей победить нас, но большинству ее солдат было наплевать на нашу планету или на эту чертову войну. Они воевали, чтобы получить деньги. Мы подмазали кое-кого, и этого было достаточно, чтобы вывести наших людей. Но как раз в тот момент, когда мы возвращались в кусты, кто-то поднял тревогу. Нас ждал небольшой наземный транспортный корабль, но нам пришлось тащиться полмили, чтобы добраться до него, несколько наших людей были ранены, а парочка подверглась пыткам. Мы двигались медленно, и внезапно на нас навалился целый ебаный батальон.

- Но вы выбрались, - сказал я, потому что иначе он не стоял бы здесь и не разговаривал со мной.

- Все, кроме одного, - сказал он.

- Стэнтон?

- Мы прошли примерно две трети пути до корабля, они были готовы вот-вот сесть нам на хвост. Мы знали, что у нас ничего не получится. Мы все это знали. Капитан практически тащил на себе двух наших парней. Его рана снова открылась, и он истекал кровью, как сумасшедший. Я тащил на себе еще двоих. Мы могли бы бросить мертвый груз и бежать, и половина из нас выжила бы, но мы зашли так далеко. Мы не собирались сдаваться. Но, черт возьми, казалось, что с нами покончено.

- Что случилось?

- Внезапно Стэнтон останавливается. Хватает капитана. Собирает все оружие, которое было у Валеро, засовывает его себе за пояс и в карманы, а капитан говорит: «Какого черта ты делаешь? Мы должны уходить! Мы должны двигаться!» И Стэнтон сказал: «Кто-то должен их задержать». Я никогда не забуду выражение лица капитана в тот момент. Просто ужас. И я знаю, что он хотел протестовать. Я знаю, что ему это чертовски не понравилось. Но он оглядел всех, большинство из нас были окровавлены и напуганы, а пара мужчин плакали, как дети, при мысли о том, что их снова поймают или они попытаются сопротивляться, и Стэнтон сказал: «Это единственный выход, и ты это знаешь». Капитан собирался возразить. Я видел это по его лицу. Но Стэнтон тоже это понял и не дал ему шанса. Он схватил капитана и поцеловал его - вы должны понять, мы все знали, что между ними происходит, но это был первый раз, когда они позволили нам это увидеть, и было ужасно осознавать, что это все, что у них когда-либо будет - и Стэнтон сказал: «Увидимся в лагере». А потом исчез. Он развернулся и побежал прямо на тех людей, и каждый из нас знал, что он не вернется. Просто взглянув на капитана, я понял, что он тоже это понимает, но он посмотрел на всех нас, и, по-моему, едва мог говорить, но произнес: «Давайте двигаться». Мы слышали выстрелы и крики, но добрались до корабля. Мы загрузились, а капитан стоял в дверях корабля, оглядываясь на деревья, хотя ни черта не мог разглядеть, мы все знали, что надежды нет, и примерно в тот момент, когда мы запустили двигатели, стрельба просто прекратилась.

Я мог себе это представить. Я мог себе представить, как внезапно, когда бой закончился, воцарилась гробовая тишина.

- Я спросил: «Будем ли мы ждать?», и капитан ответил: «Если они поймают нас всех, он умрет ни за что». А потом он повернулся и пошел в заднюю часть корабля. Он заперся в туалете и не выходил оттуда, пока мы не вернулись на базу. Один из наших людей на обратном пути обмочился, но не попросил капитана выйти из туалета, и никто не сказал ему ни слова по этому поводу.

- Все эти люди все еще с ним? - спросил я.

Раздался щелчок, и лифт снова пришел в движение.

- Каждый.

Убийство его возлюбленного, безусловно, помогло объяснить враждебность Валеро по отношению к Империи и ее регентам.

То, что он пожертвовал Стэнтоном ради своих людей, также объясняло неизменную преданность его команды спустя долгое время после окончания войны.

Однако, было странно, что Пирс охотно рассказал так много о своем капитане, хотя он совсем не знал меня.

- Зачем ты мне это рассказываешь? - спросил я.

- Потому что я думал, что он сдался, пока не появился ты. Прошло восемь лет, и вдруг он ведет себя так, будто у него появился смысл жить.

Сказать, что я был удивлен, было бы преувеличением. Больше похоже на то, что я был совершенно ошеломлен.

- Думаешь, причина во мне?

- Я никогда не видел, чтобы он на кого-нибудь смотрел так, как смотрит на тебя.

Восемь лет, и я первый мужчина, к которому он проявил интерес? Это казалось маловероятным.

- Больше никого не было?

- Капитан посещает публичные дома, как и все мы. - Он рассмеялся. - Ну, те, что на другой стороне улицы, если ты понимаешь, о чем я. - Впрочем, это было сказано без насмешки. Только с уважительным изумлением. - Но что-то большее, чем быстрый перепихон? Нет. Я не знаю никого, кроме Стэнтона.

Мне и в голову не приходило, что интерес Валеро ко мне может быть глубже, чем просто перепихон.

Лифт остановился. Воздух, который обдал меня, когда двери открылись, показался мне другим, чем когда-либо прежде. Он был каким-то образом чище. До этого момента, я как будто задерживал дыхание, и вдруг смог дышать.

Пирс молчал, пока вел меня к покоям Валеро.

Я думал о словах Джеральда и Пирса. Я думал о Стэнтоне. Я думал о том, что значит верность для пиратов.

ГЛАВА 10

Поначалу Валеро держался от меня на расстоянии. Был немногословен. То, что он говорил, было почти по-деловому. От регентства по-прежнему не было никаких известий о выкупе; его люди начинали нервничать. У них закончился чай, что, по-видимому, было большой проблемой для некоторых членов команды.

В его голосе звучала грусть. Сначала я подумал, не почудилось ли мне. Я поймал себя на том, что задаюсь вопросом, вспоминал ли он человека, который когда-то был его любимым. Оплакивал ли он свою довоенную жизнь?

- По-прежнему не хотите пить мое вино, капитан Келли? - спросил он, когда мы закончили трапезу.

- Нет, спасибо. - Казалось, я едва мог контролировать свои позывы, даже будучи трезвым. Алкоголь мог привести только к неприятностям. - Мне нужно в туалет. - Такая глупость, и все же меня смущало, что я не мог просто встать и пойти туда. Я понятия не имел, где он, и поэтому мне пришлось спрашивать разрешения, как ребенку.

Он взял меня за руку и повел вглубь комнаты. Его рука гладила меня по спине.

- Прости, что был плохой компанией этим вечером, - сказал он.

- Не извиняйся, - сказал я. - Ты лучшая компания, чем мои люди.

Его смех был искренним. Он явно был доволен моим ответом.

- Рад, что ты так думаешь.

Он взял меня за руку и приложил к стене. Когда я пошевелил рукой, то понял, что это дверной проем.

- Нужна какая-нибудь помощь? - спросил он. Теперь он поддразнивал меня, и я был рад, что он, похоже, избавился от своей меланхолии.

- Я справлюсь, - сказал я, и он рассмеялся.

- Как хочешь.

Я смог добраться до уборной и закрыть за собой дверь. Я на ощупь добрался до унитаза, где мне пришлось сесть, потому что я не мог прицелиться. Я смог расстегнуть штаны, даже со связанными руками, но застегнуть их обратно оказалось, до смешного, сложно. Я не собирался просить его о помощи и, в конце концов, одержал верх. Закончив, я начал шарить по раковине. Я что-то нащупал - может, это был кран? Но когда я попытался схватить его, он опрокинулся, слетел со столешницы и разбился вдребезги об пол.

- С тобой там все в порядке? - позвал он, стоя прямо за дверью.

- Нет! - Сказал я в отчаянии. Я был уверен, что теперь весь пол усеян битым стеклом, и, конечно, я был босиком.

- Могу я войти?

Я вздохнул. По крайней мере, мои брюки застегнуты.

- Да.

Я услышал, как открылась дверь, и встал как вкопанный, и все же хотелось, чтобы мне не было так стыдно за то, с чем я ничего не мог поделать.

- Кажется, я что-то сломал.

- Только стакан, - сказал он. - Не двигайся, пока я все не уберу.

- Прости.

- Это всего лишь стакан, капитан Келли. Беспокоиться не о чем. - Я услышал, как осколки стекла звякнули друг о друга и упали в мусорную корзину.

Я, по-прежнему, не двигался.

- Ты закончил? - спросил он.

- Я пытался найти раковину.

Я почувствовал его приближение. Сначала руку на талии, так, как кладут руку на бок лошади, чтобы не напугать ее, когда проходят мимо, затем его твердость позади меня. Его дыхание на моем затылке. Он подталкивал меня вперед до тех пор, пока я не почувствовал, как столешница упирается в верхнюю часть моих бедер. Он потянулся за мной, и я услышал, как полилась вода. Он взял меня за руки и опустил их в поток воды. Затем появилось мыло. Я чувствовал себя ребенком, стоя так, пока он мыл мне руки. Но его тяжесть на моей спине? Это совсем не заставляло меня чувствовать себя ребенком.

Он выключил воду и сунул мне в руки полотенце, хотя и не отстранился.

- Мы обыскали ваш корабль.

- На борту почти ничего нет.

Он рассмеялся.

- В этом ты прав. Но у меня есть доступ в твою каюту. Хочешь, я тебе что-нибудь принесу?

- Я бы с удовольствием снял эти брюки. - Слова слетели с моих губ прежде, чем я осознал, как они прозвучат, и мне тут же захотелось взять их обратно.

Он рассмеялся. Одна из его рук скользнула по моему животу, но резко остановилась на поясе.

- Думаю, ты знаешь, как сильно я хотел бы помочь тебе в этом желании.

- Я только имел в виду...

- Знаю, - сказал он. - Я тебя не виню. Я бы дал тебе свои, но они будут слишком велики в талии и слишком коротки в штанинах. Я принесу что-нибудь из твоей каюты.

- Спасибо.

- Что-нибудь еще?

Было кое-что еще, и я чувствовал себя глупо, спрашивая об этом, но подозревал, что он поймет. Я повернулся к нему лицом, хотя и не мог его видеть. Пространство было крошечным. Мы стояли слишком близко друг к другу. Мои руки, сцепленные на талии, были зажаты между нашими телами.

- Я бы очень хотел иметь возможность побриться.

Он снова рассмеялся. Его палец коснулся моей щеки.

- Это правда, ты превратился из заросшего щетиной человека в совершенно неряшливого, - сказал он.

- Чешется. Это сводит меня с ума.

- У меня есть бритва, - сказал он, - но, полагаю, от нее мало толку, да?

Да. Я не мог представить, как бриться со связанными руками не видя ничего.

- Давай, я помогу тебе, - сказал он. Он мягко подтолкнул меня спиной к стойке. - Сядь здесь.

Столешница была узкой, не многим больше фута шириной. Я откинулся назад, насколько смог, и прислонился к стене позади себя. Она была гладкой и холодной, я был совершенно уверен, что это зеркало. Сразу же слева от себя я услышал, как полилась вода. Раздались всплески, когда он позволил раковине наполниться наполовину. Шкафчик открылся и закрылся. Вода выключилась.

Он схватил меня за колени, грубо развел их в стороны и втиснулся между ними. Внезапная близость заставила меня напрячься. Мои связанные руки лежали на коленях, и его пах прижимался к ним. У него была эрекция. Я инстинктивно отдернул руки и слишком поздно осознал свою ошибку. С тихим стоном он прижался ко мне, вжимая свой твердый член между моих ног. У меня перехватило дыхание, и мой собственный член стал твердеть. Он просунул руку под мое левое колено, подтягивая его к плечу, и потерся об меня. Его губы коснулись моего горла.

- Ты даже не представляешь, как это заманчиво, - сказал он, затаив дыхание. - Жаль, что у меня не было возможности помочь тебе снять эти брюки.

От этой мысли меня бросило в дрожь. Я не мог отрицать, насколько возбуждающей была эта идея, и все же я по-прежнему чувствовал, что не должен этого хотеть. Я определенно не должен хотеть этого так сильно, чтобы мысль об этом заставляла меня хныкать.

Он поцеловал меня в шею, снова прижавшись ко мне.

Мое сердце бешено заколотилось. Его поцелуи были приятны. Давление у меня между ног было божественным. Я поднял другое колено, симметрично с тем, которое он держал, позволяя своей заднице скользнуть к нему, а его паху сильнее прижаться ко мне, его эрекция оказалась между моих половинок, и он застонал. Он стал ласкать мой сосок свободной рукой, и я старался не хныкать.

- Капитан Келли, - сказал он, - назовите мне свое имя.

Я почувствовал себя на вершине холма, а подо мной был длинный скользкий склон. Я чувствовал, что падаю. Я хотел соскользнуть, к тому, что лежало внизу. Но, какая-то часть моего сознания взбунтовалась. Я вообще не мог говорить. Единственное, что мне удалось, это покачать головой.

Он снова застонал, на этот раз от разочарования.

- Ты понятия не имеешь, что делаешь со мной, - сказал он.

Он отстранился. Отпустил мое колено. Прекрасное давление между моих ног стало меньше. Я не хотел, чтобы оно прекращалось. Мне хотелось еще раз пережить этот момент. Как бы мне хотелось, чтобы на этот раз я смог произнести свое имя. Он остался между моими коленями, но не прижимался так сильно.

- Готов? - спросил он.

Я не был уверен, о чем он говорит. Был ли я готов к чему? Сказать ему, как меня зовут? Позволить ему прикоснуться ко мне? Скатиться с этого опасного склона?

- Посмотри немного вверх, - сказал он. Его палец коснулся моего подбородка, а затем он начал втирать прохладное, влажное вещество в мою бороду.

Чистый, холодный, мыльный запах лосьона для бритья был удивительно знакомым - именно этот запах ассоциировался у меня с ним. Я почувствовал, что расслабляюсь, несмотря ни на что. Я сидел там, слепой, с завязанными глазами, со связанными руками, совершенно беспомощный, пока он ухаживал за мной. Медленный, нежный ритм движения бритвы по моей коже действовал гипнотически, прерываемый плеском воды, когда он мыл бритву в раковине. Он ничего не говорил, но слегка наклонял мою голову пальцами, сначала вправо, затем влево. Его руки были нежными.

Я ощущал каждое прикосновение. Всякий раз, когда его правая рука останавливалась, чтобы промыть бритву, его левая рука ложилась на мое бедро. Каждый раз, когда это происходило, мое сердце замирало. Я стал очень внимательно следить за тем, чтобы его пах не касался моего, когда он двигался. Мой член был твердым, и, хотя мои связанные руки лежали на нем, мне было интересно, знает ли он об этом. Мне было интересно, как он выглядит. Он был гладко выбрит. Я знал это по тому, как временами он целовал меня в щеки и шею. Его волосы были достаточно длинными, чтобы касаться моих щек, когда он это делал. Кроме этого, я ничего не знал. Ничего, кроме пугающего удовольствия от его прикосновений.

- Готово, - сказал он, но слишком быстро. Он промокнул мое лицо полотенцем, стирая последние следы лосьона. - Намного лучше, - Он провел кончиком пальца по моей щеке.

Я почувствовал, как его другая рука легла мне на бедро. Боги, это было так приятно. Он обхватил мою щеку ладонью.

- Каждый раз, когда я вижу тебя, я хочу тебя все сильнее. Может, было бы лучше, если бы я оставил тебя наедине с твоими людьми и попытался забыть тебя. - Его большой палец коснулся моих губ. Я дрожал. Мог ли он заметить? - Я, должно быть, дурак, - сказал он. - Я думаю, ты приходишь сюда только для того, чтобы помучить меня, капитан Келли.

Он начал отстраняться, и я почувствовал вспышку разочарования. Я не хотел, чтобы этот момент заканчивался. Я обхватил его ногами, зажав между коленями. Я услышал, как у него перехватило дыхание. Я почувствовал, как его рука сжалась на моем бедре. Было невероятно легко позволить себе сорваться с катушек.

- Меня зовут Тристан.

Какое-то мгновение он никак не реагировал. Я сидел, сердце бешено колотилось в груди, и мне казалось, что я едва могу дышать. Я почувствовал, как он наклонился ближе. Я чувствовал его дыхание на своих губах.

- Тристан, - произнес он, и я услышал улыбку в его голосе. - Это было не так уж и трудно, правда?

Он поцеловал меня. Он не был агрессивен. Его губы были мягкими. Его рот был теплым. Кончик его языка дразняще прошелся по моим губам. Я забыл, что мои руки связаны. Я попытался раздвинуть их. Я хотел обнять его, прижать к себе еще сильнее, но узы не позволили мне этого сделать, и я застонал от разочарования. Мои руки были крепко зажаты между нами. Он обнял меня одной рукой. Другой рукой он обхватил мой затылок, слегка потянув за волосы, и я приоткрыл губы. Я позволил ему углубить поцелуй. Я позволил его языку коснуться моего и почувствовал, что теряю всякий контроль над собой.

Вся моя решимость остановить это, пока все не зашло слишком далеко, испарилась в одно мгновение. Я прижался к нему, всхлипывая, и почувствовал, как в нем что-то изменилось. Он мгновенно стал более напористым. Он зарычал и поцеловал меня крепче. Казалось, он никак не мог решить, что делать со своими руками. Они были повсюду, дергали меня за волосы, гладили по спине, дразнили соски. У меня закружилась голова.

Внезапно он прервал наш поцелуй, хотя и не позволил мне отстраниться. Он тяжело дышал, и мне казалось, я чувствую как он смотрит на меня.

- Ты даже не представляешь, как сводишь меня с ума, - сказал он. - Я не знаю, что с тобой сделать в первую очередь.

- Пожалуйста, - выдохнул я. Я не знал, о чем молю. Я знал только, что это связано с ним. - Пожалуйста, - повторил я.

- Тристан, - прошептал он. Он отстранился, но только для того, чтобы протянуть руку и коснуться узла на моих запястьях. - Осмелюсь ли я освободить тебя?

Да! Я хотел сказать ему «да». Я хотел прикоснуться к нему. Я хотел обнять его.

Да, развяжи меня. Да, делай со мной все, что хочешь!

Но именно в этот момент кто-то заколотил в дверь, достаточно громко, чтобы разбудить весь чертов этаж.

- Валеро, - крикнул незнакомый голос. - Капитан Йима хочет немедленно тебя видеть.

ГЛАВА 11

Мое сердце бешено колотилось в груди. Я пытался восстановить дыхание. Валеро положил голову мне на плечо и выругался - я не знал языка, но достаточно хорошо понял его интонацию.

- Валеро? - позвал снова голос.

Он отпустил меня и направился к двери, чтобы крикнуть:

- Иду! - Он взял меня за руку, и я позволил ему поднять себя с полки на ноги. - Тристан, - сказал он, и по тону его голоса я понял, что он собирается извиниться.

- Долг зовет, - сказал я, пытаясь пошутить, хотя мой голос дрожал. - Даже пиратов.

Он рассмеялся, но его голос звучал не более уверенно, чем я себя чувствовал.

- Надеюсь, что-то срочное.

Валеро передал меня мужчине у двери, который проводил меня обратно в медицинский отсек. Это был не Пирс - темп и тяжесть его шагов были незнакомыми, а дыхание слишком тяжелым. Кем бы он ни был, он не заговорил со мной. Я был рад. Я провел это время, сосредоточившись на том, чтобы контролировать свое дыхание и эрекцию.

Я не был уверен, что чувствовал. Желание, конечно. Я хотел его. Я не мог этого отрицать. Но под этим все еще скрывалось ноющее чувство вины - он был моим похитителем, и мой долг как офицера регентства был ясен. И все же, что я выигрывал, отказывая себе? Принц был в безопасности. Нам оставалось только дождаться выкупа, и тогда я вернусь домой. Вернусь в регентство. Вернусь в постель Рикарда, нравилось мне это или нет.

Почему бы мне немного не повеселиться?

Я не забыл слова Джеральда. В шестнадцать лет я отдал свою верность регентству, потому что это казалось мне единственным логичным поступком, но сделали ли они что-нибудь, чтобы заслужить это? Имело ли это значение?

На следующий день, ожидая его вызова, я не находил себе места. Мои люди переругивались. В комнате пахло потом и элем. Часы шли медленне, чем обычно, и казалось, что я каждую минуту думаю о Валеро. Наконец, молчаливый Пирс проводил меня до двери Валеро.

Валеро держался от меня на расстоянии. Это удивило меня. После того, что произошло во время нашей последней встречи, я ожидал, что он поцелует меня. Или, по крайней мере, пофлиртует со мной.

Вместо этого он взял меня за руку и повел к столу.

- Садись, Тристан, - сказал он. Голос у него был усталый. - Поешь.

- Что-то не так? - Спросил я, потому что явно было что-то не так.

- Сначала поешь, - сказал он. - Пожалуйста.

Я так и не выпил вина, но в кои-то веки съел то, что он положил мне на тарелку. Он был необычно тих, и я не мог не задаться вопросом, что же он хотел сказать.

- Мы получили сообщение от регента, - сказал, наконец, он.

По его тону я понял, что это не очень хорошо.

- И?

- Они согласились заплатить выкуп за принца, - сказал он. - Но не за тебя.

- Не за меня? - спросил я. - Они думают, я предал его? - Конечно, возможно, я и предал, но не так, как они, вероятно, думали, и откуда им было знать?

- Прости, - сказал он. - Я не совсем ясно выразился. Я имел в виду, что они отказались платить за всех, кроме Рикарда.

- Но... - Я запнулся. - Почему?

- Точное сообщение гласит: Никто из экипажа не представляет достаточной важности, чтобы требовать такой экстравагантный выкуп.

Я потерял дар речи. Да, Джеральд намекал, что возможно это случится, но я, честно говоря, не ожидал, что регент так бессердечно лишит жизни людей, которые на него работали.

- Что теперь будет? - спросил я.

Он вздохнул.

- Это зависит от тебя и твоих людей. Мы не имеем дел с работорговцами, но рассчитываем получить прибыль.

- Как?

- В принципе, каждый сам за себя. У каждого из них будет возможность сделать предложение. Возможно, кто-то другой предложит за них выкуп, или они могут использовать свои собственные деньги, если они у них есть. Информация полезна, но если у них есть конкретные сведения о поставках или транзакциях, мы могли бы извлечь выгоду из этого.

- А что произойдет с людьми, у которых нет ни того, ни другого?

- Их оставят в следующем порту.

- Заброшенном? - спросил я.

- Это будет действующий порт. А не какой-то заброшенный форпост в пустоте. Есть множество способов для здоровых мужчин желающих найти дорогу домой.

- Даже если они ничего не видят? - Спросил я, не удержавшись от сарказма.

- Да, - сказал он холодным и твердым голосом. - Вот так это работает.

Я наклонился и обхватил голову руками. Джеральд был прав. Регентство доказало, что не достойно моей преданности. Я и мои люди больше не были у них на службе, а это означало, что я больше не был их капитаном. Только одна ниточка связывала меня с моей прежней жизнью. Я сел и посмотрела на Валеро, хотя и не мог его видеть.

- Мне нужно увидеть принца.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы ответить.

- Зачем? - спросил, наконец, он.

- Мне нужно знать, не он ли нас предал.

- Я мог бы рассказать тебе...

- Я хочу услышать это от него.

Я слышал, как он встал и обошел стол, направляясь ко мне. Он взял меня за локоть и помог подняться на ноги.

- Я отведу тебя к нему. - Он немного поколебался, затем спросил: - Ты вернешься сюда со мной потом?

В его голосе было столько сдержанной надежды. Это заставило меня улыбнуться.

- Да, - сказал я.

- Хорошо. - По его тону я понял, что он тоже улыбается. Он отвел меня в угол комнаты. - Я принес кое-что из твоих вещей.

- Надеюсь, чистые брюки?

- Помимо всего прочего. - В его голосе звучало странное удивление, когда он говорил это. Он погладил мою обнаженную руку. Его мягкие губы коснулись моих. Его пальцы теребили пряжку на моих брюках. - Могу ли я, наконец, помочь тебе их снять?

- Да. - Я приоткрыл губы и позволил ему поцеловать меня. Мне нравился его чистый запах. Мне нравился его вкус и то, как он вздыхал у моих губ, когда его язык находил мой. Он стянул мои форменные брюки с бедер, позволив им упасть на пол, оставив меня обнаженным, если не считать повязки на глазах и узла, которым были связаны мои запястья.

- Ты все это время был голый под этими штанами?

- Я очень торопился, когда одевался.

Он хрипло рассмеялся. Он погладил мои бедра руками, целуя в подбородок.

- Рад, что не знал, - сказал он. - Это свело бы меня с ума.

Он немного отстранился от меня, хотя его рука он все еще лежала у меня на спине.

- Мне ненавистна мысль о том, что придется снова надевать на тебя одежду, - сказал он. - Я так усердно работал, чтобы избавиться от нее. Но полагаю, ты предпочел бы быть одетым, когда мы увидим Рикарда?

- Определенно. - Не то чтобы Рикард никогда не видел меня обнаженным, но я точно не хотел, чтобы меня выставляли напоказ всему кораблю в таком виде.

- У меня здесь кое-что из твоей одежды, - сказал он. - Но я подумал, что есть еще кое-что, что могло бы тебе понравиться в первую очередь.

Его тон был странным. Отчасти дразнящим. Отчасти, наводящим на размышления. Слегка удивленным, как всегда.

- Что? - спросил я.

- Это. - Он взял мои связанные руки и положил их поверх чего-то мягкого. Со связанными запястьями это было непросто, но я чувствовал, что находится под моими руками.

Ткань. И не просто ткань. Шелк. Атлас. Кружево.

- Я нашел твой фетиш, - сказал он, - спрятанный в ящике комода.

Пакет! Секрет, который я с таким трудом скрывал. Мое сердце тут же бешено заколотилось. Я отдернул руки.

- Это не мое, - сказал я.

- Конечно, твое, - сказал Валеро.

- Это принадлежало девушке, - Оправдание прозвучало слабо даже для моих собственных ушей, и Валеро перебил меня.

- Тебе не обязательно лгать. - Его голос низко, хрипловато шептал мне на ухо. - Может, ты и слепой, но я-то - нет. Я вижу, как это тебя заводит. - Я вздрогнул, когда он коснулся моей шеи. - Я вижу, как краснеют твои щеки и учащается пульс. - Его губы заменили палец. Дразнящее ощущение теплого, влажного языка, скользящего по моей шее, заставило меня застонать. Валеро провел пальцами вниз по моей груди, животу. Кончик его пальца коснулся головки моего возбужденного члена, и я застонал. - Это твое, - сказал Валеро.

- Нет. - Мои протесты становились слабее с каждой минутой.

- Тебе не нужно стесняться меня, - сказал он, продолжая целовать мою шею, подбородок, ухо. - Я мужчина, умеющий ценить, - он властно сжал мою шею сзади, - красивые вещи.

Мог ли я ему верить? Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но в его голосе не было смеха. Никакой насмешки. Только возбуждение. Я застонал, когда его теплая рука обхватила мой ноющий член и начала двигаться.

- Неужели ты не хочешь хотя бы потрогать их? - прошептал он.

Мое сопротивление длилось всего мгновение. Валеро целовал меня в шею, его рука гладила мой член. Мне предлагали единственную сексуальную разрядку, о которой я всегда мечтал, но которую так и не получил. Я медленно протянул руки и положил их на груду кружев и шелка передо мной.

Мне нравилось это ощущение - всегда нравилось, - но это было тем, чем я никогда не делился ни с кем из своих любовников. Никто из них бы этого не понял. Не то чтобы мне нравилось одеваться в женскую одежду. У меня не было желания носить платья или пыточные приспособления, которые выдавались за женскую обувь. Но нижнее белье? Нижнее белье мне очень нравилось: трусики, колготки и корсеты тоже. Мне нравилось ощущать его на своей коже и то, как оно, казалось, ласкало мои самые интимные части. Иногда я позволял себе надеть что-нибудь из белья под множество слоев жесткой, накрахмаленной формы, но в основном я прятал нижнее белье подальше, доставая его только в темном уединении своих личных покоев. Прикосновение к кружевным изделиям заставило меня задуматься о том, как приятно их носить, и мысль о том, чтобы надеть их, взволновала меня больше, чем я мог выразить словами.

Рука Валеро продолжала двигаться по члену. Его губы коснулись моего уха.

- Они все черные, - сказал он.

Да. Всегда черный. Я не мог объяснить, почему только черное белье так сильно меня возбуждало. Я погладил ткань, представляя, как приятно было бы надеть что-нибудь из этого.

- Держу пари, ты выглядишь в нем потрясающе, - сказал он. - Надень одно из них для меня. Пожалуйста.

- Тебе не противно? - Спросил я, мой голос был едва слышен.

Звук, который он издал, прижимаясь ко мне, был больше похоже на рычание, чем на стон.

- Определенно нет. Я уже говорил тебе, что я за все, что тебя возбуждает.

Это, права, возбуждало меня. Он меня возбуждал. Его руки были такими приятными на ощупь. Его губы были восхитительны на вкус. Шелковое и кружевное белье под моими руками было еще приятнее. От одной мысли о том, что меня будут трогать, ласкать, целовать и трахать, пока я буду в нем, перехватывало дыхание.

- Давай, - сказал Валеро. Его голос звучал все громче. - Выбери что-нибудь одно. Покажи, что из этого твое любимое.

Я боролся с желанием сказать ему, что у меня нет любимого. Я хотел было возразить, что не знаю всех деталей, но это было бы ложью. Я глубоко вздохнул и начал перебирать предметы. Из-за слепоты и связанных запястий это было сложнее, но я знал на ощупь ткань, шелк, атлас и кружева разных форм - мягкие, грубые, эластичные и не очень. Я нашел то, что искал, - не самое модное в моей коллекции, но элегантное в своей простоте.

- Это, - сказал я, хотя мой голос прозвучал как шепот.

- Надень.

Я дрожал, пока надевал - отчасти от смущения, отчасти от возбуждения. Из-за того, что мои запястья были связаны, было трудно, так как я ничего не видел, но Валеро помогал мне, направляя мои ноги в отверстия. Он натянул их на место. Это были трусики - ничего больше. Небольшие. Но они были сшиты из эластичного черного кружева. Они плотно облегали кожу, и мне нравилось, как при каждом шаге слегка шероховатая ткань терлась о мой член. Мне нравилась ее упругость вокруг моих яичек. Мне нравилось, как натягивались кружева, когда я становился твердым, точно так же, как это было сейчас. Я стоял, изо всех сил стараясь держаться прямо. Изо всех сил стараясь не смутиться. Валеро издал низкий, протяжный свист, и я подпрыгнул, почувствовав, как чей-то палец скользнул по моей груди.

- Ты просто чудо, - сказал пират.

Я почувствовал, как он придвинулся ближе. Я почувствовал его возбужденный член у своего бедра. Его губы прикусили мое ухо. Его рука скользнула вниз по моей спине. Он схватил меня за задницу и сильно сжал. От этого плотная, грубая ткань натянулась у меня между ног, грубо скользя по моему члену, и я задохнулся от удовольствия.

- О, - сказал Валеро довольным голосом, снова прижимаясь ко мне. - Неужели так просто?

Он снова сжал, натягивая ткань сильнее, и я услышал свой стон от ощущения, чтокружево натягивается на мою эрекцию. Я столько раз мастурбировал в нижнем белье, но ничто не могло сравниться с тем, как другой мужчина прикасается, пока я в нем.

- Не могу дождаться, когда смогу избавить тебя от этого, - сказал Валеро, и в этот момент я не был уверен, что смогу дождаться, но он внезапно отстранился. Я не смог сдержать стон разочарования.

- Сначала, - сказал он, - позволь мне помочь тебе одеться.

Потребовалось мгновение, чтобы эти слова пробились сквозь пелену возбуждения, затуманившую мой разум.

- Зачем?

- Потому что я обещал отвести тебя к твоему принцу.

Я был рад, что Валеро помог мне, потому что мне пришлось бы бесконечно возиться, чтобы одеться со связанными руками. Вскоре на мне были великолепно чистые брюки, Валеро застегнул их за меня, хотя, конечно, он не поленился подразнить мой член пальцами. Затем он сунул мои ноги в ботинки. Я не мог нормально надеть рубашку со связанными запястьями, но Валеро накинул мне на плечи что-то вроде плаща - на ощупь это был мех - прежде чем взять меня за руку и вывести из комнаты. Он повел меня по коридору. При каждом шаге тугое кружево трусиков соблазнительно натирало мой член, но я изо всех сил старался не обращать на это внимания. Я заставил себя сосредоточиться на нашем маршруте. Я уже привык к лифту и поворотам между моей камерой и каютой Валеро. Я сразу понял, что, где бы ни находился принц, он не был рядом с тем местом, где держали меня и других людей. Все повороты, которые мы делали, были не теми. Казалось, лифт поднимался вверх, а не вниз. Я потерял представление о том, где именно мы находимся в своей мысленной конструкции корабля. Я знал только, что мы находимся выше, ближе к корме корабля, чем к его брюху. Наконец, мы остановились, и я услышал, как Валеро постучал, как я предполагал, в дверь.

Ничего не произошло. Тишина, казалось, длилась вечно. Я заерзал, переминаясь с ноги на ногу, стараясь не обращать внимания на легкое движение кружева в паху. Я подпрыгнул, когда чья-то рука легла мне на задницу. Пальцы Валеро скользнули вниз, между моих половинок, он сжал их, отчего кружево, которое было на мне, задвигалось и натянулось невероятно возбуждающе. Мой пульс участился. Мой член снова стал наливаться в штанах. Я подавил желание застонать. Я подавил желание податься бедрами навстречу его ласкающей руке.

Внезапно дверь открылась, и Валеро быстро отпустил меня. Воздух, ударивший мне в лицо, был насыщен сладким запахом дорогого табака, который любил Рикард.

- Да? - Это был голос Рикарда, в этом не было никаких сомнений, и он явно был раздражен тем, что его прервали, хотя, казалось, быстро пришел в себя. - Капитан Валеро. Капитан Келли, - сказал он.

Мне показалось, что на этом корабле слишком много капитанов. Но это мое мнение. Он, очевидно, прозрел.

- Я могу что-нибудь для вас сделать? - спросил он.

- Тристан спрашивал о вас. - Голос Валеро был напряженным, совсем не таким беззаботным и дразнящим, к которому я привык. - Я хотел, чтобы он знал, что мы хорошо к вам относимся.

- Полагаю, достаточно хорошо. - Лед звякнул в стакане. Звук донесся из глубины комнаты, из-за спины Рикарда. Очевидно, он был не один. - У меня почти закончился табак. Интересно, есть ли у вас что-нибудь в запасе?

- Не знаю, - ответил Валеро. - Но принц может посмотреть сам.

Это означало, что Рикард мог свободно передвигаться по кораблю.

- Хм, - сказал Рикард, и мне не нужно было видеть его, чтобы понять выражение раздражения и отвращения на его лице. Принц терпеть не мог, когда ему приказывали что-то делать самому. - Почему у капитана Келли завязаны глаза?

Я сделал все, чтобы мой голос звучал вежливо.

- Они стреляли в нас из световых пистолетов!

- Ну, полагаю, могло быть и хуже, Трисси, - сказал он, и я вздрогнул от сокращения моего имени, стиснув зубы от гнева, поднимающегося во мне. - Это все? - Спросил Рикард.

Никто не ответил, и я понял, что они, наверное, оба смотрят на меня. Это было еще не все. Я хотел задать еще один вопрос.

- Вы дали пиратам код от нашего замка?

На мгновение воцарилось ошеломленное молчание, а затем:

- Трисси, как ты вообще мог спросить о таком?

Одно предложение. Этого было достаточно. Я тоже его хорошо знал. Если бы он был невиновен, он бы оскорбился. Он бы напал. Переход к обороне означал одно: он лгал. Я получил свой ответ.

ГЛАВА 12

Валеро молчал, пока вел меня обратно в свою каюту. Он не прикоснулся ко мне, только провел в лифт и дальше по коридорам, где пахло резиной и металлом. Он не произнес ни слова. Я вздохнул с облегчением, когда мы добрались до его апартаментов. Его комната со слабым запахом ладана была мне знакома настолько, что казалась убежищем.

- Не знал, что ты его любовник, - с горечью сказал он, как только мы оказались внутри.

- Нет.

- Трисси?

Я вздохнул. На обратном пути я воспринял его молчание как знак того, что ему нечего сказать. На самом деле, в нем зрела ревность.

- Если под словом «любовник» ты имеешь в виду, что я испытываю к нему какие-то романтические чувства, то нет. Но если под «любовником» ты подразумеваешь, что я делал все, что он мне приказывал? Тогда да. - Мне было неприятно произносить это вслух, но это была правда. - Я трахался с ним. Много раз.

Он на мгновение замолчал.

- Прости, - сказал, наконец, он, и злость исчезла из его голоса. - Это было несправедливо с моей стороны. - Я услышал, как льется жидкость. - Вот.

Он сунул мне в руки бокал, и на этот раз я выпил. Это было вино, несомненно, вино, которым он пытался угостить меня за ужином. Я не оценил его по достоинству, выпив одним глотком, как будто это был всего лишь дешевый эль.

Валеро взял у меня стакан, и я услышал его шаги, когда он пересек комнату, чтобы поставить его на стол.

- Ты в порядке?

Был ли я в порядке? У меня было свое мнение относительно лояльности Рикарда, или, точнее, ее отсутствия, но на поверхность всплыло множество других вопросов.

- Он живет так с тех пор, как мы поднялись на борт?

- Конечно. Сначала его поселили в комнате поменьше, но он пожаловался, и бедняге Джаку пришлось добровольно поменяться с ним местами. Каждый вечер он ужинает по правую руку от капитана. Сушеного мяса и твердого сыра, что давали тебе и твоим людям, тоже не было. Я говорю о настоящем пиршестве - жареном мясе, свежих овощах, коньяке и шоколаде на десерт. Он пробовал все самое лучшее из наших запасов, включая вино. Этот жадный ублюдок уже опустошил все наши запасы сербского красного. Он перешел на более дешевое вино. И не перестает жаловаться. - Он фыркнул от отвращения. - Это не его чертово регентство. Мы пираты, черт возьми. Единственное, что у нас есть, то, что мы крадем или продаем. Ему и в голову не приходит, что у нас ограниченный запас товаров. И, конечно, его, похоже, не волнует, что все, что он потребляет, сокращает нашу долю прибыли. Он бы потреблял меньше, если бы мы вычли это из его доли.

- Ему причитается доля?

- Конечно. Все похищение было его идеей.

- Сколько?

- Половину.

- От всего?

- Что ж, это стало предметом спора, - сказал он, отчасти с горечью, отчасти с удивлением. - Он все еще считает, что должен получить половину от всех возможных выкупов. Капитан Йима считает, что он должен получить только половину того, что заплатит регентство, что значительно снизит его прибыль от этого предприятия.

- Представляю, как он разозлился, - сказал я. Мысль об этом заставила меня рассмеяться. - Я рад, что регентство отказало в выкупе.

Я почувствовал, как Валеро снова придвинулся ко мне. Пальто все еще висело у меня на плечах, и Валеро сбросил его. Он притянул меня к себе. Его тело было таким твердым и сильным. Мои руки оказались зажатыми между нами. Он прижался к ним пахом. Его рука скользнула вниз по моей спине, чтобы обхватить мою попку. Я почти забыл о черных кружевных трусиках, которые были на мне, но когда он сжал их, кружево натянулось у меня между ног, и я застонал. Мое сердце бешено заколотилось. Я почувствовал, как мое тело под кружевом становится твердым. Пальцы Валеро начали расстегивать пуговицы на моих брюках, и у меня перехватило дыхание.

- Знаешь, он не один. - Губы Валеро коснулись моего подбородка, двигаясь к уху. - Он не терял времени даром, соблазняя Ракса. И Янус тоже. Одну ночь в его постели мужчина, а следующую - женщина. Иногда оба сразу. - Его руки стянули мои брюки с бедер, позволив им упасть на пол. Он схватил и сжал мои ягодицы, слишком туго натянув кружево на моем напряженном члене, отчего я застонал. - Нет причин, по которым ты не можешь немного позабавиться.

Он был абсолютно прав.

- Я устал говорить «нет».

Очевидно, это все, что ему нужно было услышать. Он отпустил меня. Я услышал шуршание ткани, глухой стук ботинок об пол, когда они отбрасывались в сторону, звук расстегиваемой пряжки ремня, который ни с чем нельзя спутать - он раздевался. Мысль об этом сделала меня слабым. Я не мог дождаться, когда он снова прикоснется ко мне. Он снова схватил меня и поцеловал, прижавшись своим твердым телом, обнаженным и теплым. Его руки сжали и потянули за кружево, отчего оно натянулось на моем члене. Он проложил дорожку поцелуев вниз по моей груди, останавливаясь, чтобы подразнить каждый из сосков, пока они не заболели, а я не задышал под ним.

Наконец, он опустился на колени, чтобы помочь мне снять ботинки и брюки, которые все еще были спущены до моих лодыжек, оставив меня дрожащим и обнаженным, если не считать трусиков, повязки на глазах и тугого ремня на запястьях.

- Ты самый сексуальный из всех, кого я когда-либо видел, - сказал он. Его губы обвели мой пупок. - Ты хоть представляешь, насколько ты великолепен?

Он положил руки мне на бедра и туго натянул ткань трусиков, я ахнул. Его зубы прикусили мой живот. Его теплый язык оставил прохладные влажные пятна на моей плоти. Он обхватил мою задницу обеими руками, мял и тянул, заставляя ткань двигаться на моем члене, сначала натягивая ее вниз и обратно, затем на мгновение ослабляя. Вниз и обратно, затем ослабляя. Я обнаружил, что мои бедра двигаются в такт с его руками, подчеркивая трение ткани. Это было так невероятно чувственно и эротично, что я застонал. Это сделало меня слабым. Его губы и зубы опустились ниже, и я снова ахнул, когда я почувствовал тепло его дыхания на своем члене. Кружево все еще прикрывало меня, но я чувствовал жар его рта. Я почувствовал влагу, когда его язык ласкал мой кончик сквозь тонкое кружево. Внезапно мне больше всего на свете захотелось увидеть мужчину у моих ног.

Я опустил руки, обхватив связанными запястьями шею Валеро, притянул его ближе. Я застонал, когда тепло его языка распространилось по головке моего члена. Валеро застонал тоже. Он стал еще неистовее. Он набросился на меня через кружево, облизывая и покусывая мой член, сильно натягивая ткань.

- О боги, - простонал я.

Внезапно он встал, с силой оттолкнув меня. Мои руки по-прежнему были у него на шее. Его руки сжали мою попку еще крепче, чем раньше. Его пальцы скользнули вниз, между моих ног, и он начал сжимать и разминать, заставляя тесные кружевные трусики тереться об меня. Сжимая и разминая, в непрерывном ритме. Я ахнул от этого ощущения, выгибаясь навстречу своему похитителю и вскрикивая от удовольствия. Валеро прижался ко мне, сильно прижимая свой член к моему, в то время как его руки продолжали действовать.

Боги, как же это было приятно! Мои ноги больше не держали меня. Только стол позади и вес навалившегося на меня Валеро, удержали меня от падения. Я обхватил его ногами, и он стал тереться об меня сильнее, обхватив руками мою задницу, чтобы прижать плотнее. Он что-то шептал мне на ухо тихим, настойчивым шепотом на незнакомом мне языке, настолько погруженный в удовольствие, что, казалось, его не волновало, что я не понимаю его. Мне было все равно. Меня не волновало ничего, кроме того, как ткань натирала, как руки Валеро мяли меня, как его член сильно прижимался к моему. Мои руки были связаны. Я ничего не видел. Я ничего не мог дать взамен. Я мог только цепляться за него, наслаждаясь удивительным эротическим наслаждением от прикосновения кожи и кружев к моей обнаженной плоти, отдаваясь неоспоримой потребности, которую разжег во мне Валеро. Я хотел большего.

Валеро закричал мне в ухо хриплым голосом. Его ритм сбился, и он напрягся, прижимаясь ко мне. Я почувствовал, как теплая влага коснулась моего живота, когда он кончил, толкаясь в меня второй, третий раз. Я был близок с тому, чтобы кончить. Кружево возбудило меня, подвело к краю, но я жаждал настоящего контакта. Желание кончить внезапно стало таким сильным, что я застонал.

- Пожалуйста, - все, что я смог сказать.

Он грубо толкнул меня обратно на стол, и прежде чем я успел ответить, его руки сдернули ткань, освобождая мою эрекцию. Теплый, влажный рот Валеро накрыл мой член и принялся жестко сосать. Это все, что мне было нужно. Я использовал свои связанные руки, чтобы насадить его на член до упора, когда кончил. Внезапная интенсивность моего оргазма заставила меня вскрикнуть. Его губы и язык, казалось, освободили его. От облегчения я чуть не расплакался - не потому, что это был самый сильный оргазм, который я когда-либо испытывал, а потому, что он был самым раскрепощающим.

Каким-то образом, несмотря на то, что у меня были завязаны глаза и связаны руки, несмотря на то, что я был прижат к столу человеком, который держал меня в плену, я почувствовал себя свободным.

- Должен признаться, - сказал мне Валеро, когда мы оба смогли перевести дыхание, - не так я представлял наш первый раз.

Я не удержался от смеха.

- Я тоже.

- Подожди здесь.

Он ушел, и секунду спустя я услышал, как в ванной открылся и закрылся шкафчик, полилась вода. Он вернулся, а я лежал на столе, все еще переводя дыхание, пока он вытирал мне живот. Закончив, он помог мне подняться на ноги. Он снова поцеловал меня, с нежностью, которая меня удивила, и, когда он это сделал, его руки скользнули вниз по моим рукам к узлу на запястьях.

- Я хочу развязать тебя, - сказал он. - Но я все еще беспокоюсь, что это не более чем уловка, чтобы тебе добиться свободы.

Я покачал головой.

- Это не так. - Какой в этом смысл? - Но не развязывай меня пока.

- Почему нет?

- Мне нужно вернуться к моим людям.

Я не мог видеть, но каким-то образом почувствовал его разочарование. Он внезапно замолчал и отстранился от меня. Оно сквозило в тоне его голоса, когда он сказал:

- Два шага вперед, один шаг назад. Так вот как это будет? - Больше, чем разочарование. Ему было больно.

- Это в последний раз, - сказал я. - Просто дай мне час побыть с ними. После этого я... - Что после этого? Я вернусь? Я стану его рабом? Я пока не мог об этом думать. - Позвольте мне самому рассказать им о выкупе, - сказал я. - Думаю, они заслуживают от меня хотя бы этого.

Я почувствовал его ладонь на своей руке.

- Полагаю, что да, - сказал он, и по его голосу я услышал, что он понял.

Он снова придвинулся ближе. Его губы коснулись моих, и я наклонился к нему, приоткрывая их, не просто позволяя ему целовать меня, но и целуя его в ответ. Мне понравилось, как его язык скользнул по моему небу, и как он обхватил мой затылок одной рукой, удерживая на месте. Мне понравился этот намек на доминирование. Мне понравилось, как его вторая рука ласкала мою руку, словно в награду. Он не требовал от меня подчинения - он даже не просил об этом, но я знал, что будет принято, если я решу подчиниться. Твердость его хватки на моей голове, мягкость его прикосновений говорили мне о том, что он не только примет это - он оценит это как подарок. Он вознаградит меня за это. Он не заставит меня подчиняться Он заставлял меня желать подчинения, и внезапно мне больше всего на свете захотелось сделать именно это.

Ему было бы легко заставить меня передумать возвращаться к моим людям, но он прервал наш поцелуй, отстраняясь.

- Я помогу тебе одеться. - Его рука скользнула по моей спине. На мне все еще были кружевные трусики, и он снова сжал мою попку, хотя сразу после оргазма это ощущение скорее смутило меня, чем возбудило. - Но я хочу, чтобы ты не снимал их.

Просьба вызвала у меня улыбку.

- Вполне справедливо.

- Боги знают, как сильно я ненавижу снова одевать тебя, но, полагаю, чем скорее я отведу тебя к твоим людям, тем скорее ты вернешься в мою постель.

ГЛАВА 13

Моя команда восприняла новость так, как и ожидалось. Некоторые были шокированы. Некоторые разозлились. Джеральд фыркнул, как бы говоря, что именно этого он и ожидал.

- Значит, они бросают нас на милость пиратов? - спросил один из них. - Что с нами будет?

Я рассказал им о вариантах, которые обрисовал мне Валеро: кто-то другой заплатит выкуп или заплатить самому, или обменять свою свободу на информацию

- Они хотят, чтобы мы предали регентство? - спросил один из них.

- К черту регентство! - Сказал Онсло, и пара из них поддержали это мнение. - Они предали нас.

- Вас предали больше, чем вы думаете, - сказал я, и они все замолчали. Я мог представить, как их слепые глаза повернулись на звук моего голоса. - Это Рикард дал им код от нашего замка.

Это было встречено всеобщим ошеломленным молчанием, но не Джеральда.

- Я, черт возьми, так и знал! - сказал он. - Этот избалованный сукин сын...

- Ты уверен? - спросил один из них.

- Уверен, - ответил я. - Он продал нас за часть выкупа.

- Он бы не стал!

- Он сделал это! – сказал я. - Прямо сейчас он находится в отдельной каюте, по крайней мере, четырьмя этажами выше нас. Он курит табак пиратов и пьет их вино. Каждую ночь двое из них согревают его постель. И он может видеть! Есть ли какое-нибудь другое объяснение?

Они снова замолчали. Я чувствовал их замешательство, гнев, недоверие. Я чувствовал, что они нуждаются в каком-то руководстве. В утешении. Мне нечего было им дать. Я встал и направился к двери. Я знал, что Пирс ждет с другой стороны, чтобы отвести меня обратно к капитану Валеро.

- Капитан Йима пришлет людей завтра, - сказал я Джеральду и ребятам, которые были моей командой. - Вас будут выводить по одному и дадут возможность высказать свои предложения. - Что еще я хотел сказать? Ничего. Я постучал в дверь, чтобы дать Пирсу понять, что готов уходить. - Удачи вам всем.

- Ты уходишь? - Спросил Онсло.

- Да, - признался я, когда дверь открылась.

- Но капитан Келли...

- Я больше не ваш капитан.

* * * *

- Как все прошло? - Спросил Валеро, когда я вернулся в его каюту.

- Думаю, настолько хорошо, насколько это возможно, - сказал я.

По правде говоря, для меня это не имело значения. Больше нет. Я имел в виду именно то, что им сказал: я не был их капитаном. Я знал, что меня с самого начала не следовало повышать в должности - меня учили следовать, а не руководить, и теперь, когда регентство отказалось от нас всех, не было смысла продолжать этот дурацкий спектакль.

- Что ты собираешься делать? - спросил он.

- С чем именно? - спросил я. - Они больше не моя проблема.

- Я говорю не о них. Я говорю о тебе. - Я почувствовал, как он придвинулся ближе. Он погладил мои обнаженные руки. - Тристан, есть ли кто-нибудь, кто заплатит за тебя выкуп?

Я старался не думать об этом. У моих родителей было слишком много детей и слишком мало денег. У меня были свои деньги, но мысль о том, чтобы отдать их пиратам, для того, чтобы я мог вернуться на работу в регентство, вызывала у меня тошноту.

- Нет, - сказал я. - У меня никого нет.

- Знаешь, у тебя есть другой вариант. - Его голос звучал странно. Он явно нервничал.

- Что ты имеешь в виду?

- Тебе не обязательно уходить, - сказал он. - Ты мог бы остаться со мной.

При этой мысли у меня екнуло сердце. Что именно он имел в виду?

- Остаться здесь с тобой в качестве кого? - спросил я. - Твоего катамита?

- Нет, - сказал он. - Как один из нас.

- Пират?

- Да.

Он сказал то, что я подумал?

- Как твой любовник?

Лишь мгновение тишины, а затем:

- Да.

Мое сердце бешено колотилось. Это было иррационально. Это было безумием. И все же…

- Ты меня даже не знаешь, - сказал я.

Его руки скользнули по моим рукам, по плечам. Он обхватил мое лицо ладонями, как будто мог заставить меня посмотреть на него и по-настоящему увидеть.

- Я знаю, - сказал он. - Но возможность узнать тебя, кажется... - Он замолчал, и я представил, как он запинается, подыскивая слова.

- Важным? - Предположил я.

- Как судьба.

Как бы безумно это ни звучало, я точно знал, что он подразумевал. Мысль о том, чтобы остаться, наполнила меня светом. Я думал о том, чтобы переехать на новое место. О новом доме. Никакого регентства. Никакого принца. Я бы начал все сначала. С Валеро, человеком, которого я едва знал и никогда не видел. И все же, это казалось правильным.

Я думал о том, что Джеральд говорил мне о долге и верности. Я думал о том, что Пирс рассказывал мне о своем капитане. Я думал обо всех тех людях, чьим приказам я слепо подчинялся на протяжении многих лет.

- Тристан, я бы все отдал, чтобы узнать, о чем ты сейчас думаешь.

Его слова заставили меня улыбнуться. Никто никогда раньше не говорил со мной так. Мне было легко принять решение.

- Я был верен многим людям, потому что это было моим долгом, но не думаю, что кто-то из них этого заслуживал.

- Я тоже этого не заслуживаю, - тихо сказал он. - Я - тот человек, что похитил тебя, помнишь?

Конечно, это было правдой, но в нем было нечто большее, и хотя я беспокоился о том, как он отреагирует, я знал, что должен ему сказать. Я глубоко вздохнул и сказал:

- Я знаю о Стэнтоне.

Я почувствовал, как он напрягся. Я слышал, как он резко втянул воздух. Он попытался отстраниться, но я предвидел его реакцию. Я схватил его за руку так крепко, как только мог, и он замер.

- Он не имеет к этому никакого отношения, - сказал он.

Его голос дрожал. Я чувствовал, что он весь дрожит. Тот факт, что имя Стэнтона так сильно встревожило его, только укрепило мою уверенность в том, что я делаю правильный выбор.

- Он имеет к этому самое непосредственное отношение, - сказал я.

Он тихо выругался. И снова его слова прозвучали на другом языке. Я не понял их, но уловил интонацию. Он не был зол. Он был потрясен и, возможно, немного ошеломлен. Я ждал, жалея, что не могу его увидеть. Мне бы очень помогло, если бы я мог прочесть выражение его лица.

- Твои люди верят в тебя, - сказал я. - Я тоже в тебя верю.

Какое-то мгновение он не отвечал, но затем снова подошел ко мне. Он обнял меня сзади за шею и притянул к себе, чтобы поцеловать. Это не был долгий поцелуй. Он был коротким и нежным, и в нем было обещание.

- Клянусь тебе, Тристан, я тебя не подведу.

ГЛАВА 14

Этот момент исчез так же быстро, как и наступил. Он отпустил меня, отступив немного назад, чтобы взять за руки. Кто-то дернул меня за запястья. Щелчок. Узел перестал давить. Я был свободен.

Его руки переместились на мои, чтобы потереть место, где только что был узел, я остановил его, схватив за руку. Я не мог его видеть, но, наконец, у меня появилась возможность по-настоящему прикоснуться к нему.

Я начал с его руки, исследуя ее.

У него были длинные тонкие пальцы с грубыми костяшками, крупные сильные запястья. Я медленно провел рукой вверх по его руке. На его предплечье были волосы, но не слишком много, а затем моя рука оказалась в его рукаве, который на ощупь был как шелк. Я поднял руку выше. Его предплечье было массивным и твердым. Я сдвинул руку выше, исследуя его плечо. Мне всегда казалось, что он коренастее меня, и, ощупывая его сейчас, я понял, что был прав. Он был немного ниже меня, но гораздо шире в плечах. Я опустил руку на его грудь. Его рубашка была расстегнута, и я почувствовал гладкую кожу на твердых мышцах. На его груди почти не было волос. Оба соска были проколоты тонкими металлическими кольцами. Я медленно провел рукой вверх по нежной коже его шеи. Мои пальцы нащупали странный выступ в том месте, где шея переходила в плечо. Я перестал его ощупывать.

- Это шрам, - сказал он. - После войны. Я чуть не умер от потери крови.

Я знал об этом шраме больше, чем он предполагал. Я поднял руку еще выше. У него было проколото ухо в двух местах, простая шпилька в мочке и кольцо повыше. Я почувствовал кончиками пальцев его волосы. Мой большой палец был у него на виске, и я провел им назад, вдоль его виска. Он не был выбрит полностью, волосы там были короткими. Выше они были длиннее, очевидно, уже начали отрастать и торчали вверх. Неудивительно, что я чувствовал их на своих щеках, когда он целовал меня в шею. Мои пальцы прошлись по ирокезу у него на затылке. Волосы там свисали на несколько сантиметров ниже затылка.

- Какого они цвета? – спросил я.

- Черные. - Он рассмеялся. - В основном. - Он взял мою руку и поднес ее к своему виску. - Красные здесь. - Он поднес мою руку к месту у себя за ухом, почти на затылке. - Фиолетовые здесь. - Он снова засмеялся, и я понял, что он смутился. - Я тщеславный человек, Тристан. Я провожу перед зеркалом до смешного много времени, прежде чем ты приходишь, хотя знаю, что ты меня не видишь.

Это признание заставило меня улыбнуться. Я пошевелил пальцами, с нетерпением ожидая возможности внимательно изучить его лицо. Это было странно. Я раньше никогда не ощупывал ничьих лиц, поэтому понятия не имел, как воплотить в образ все, что я чувствовал. Я остановился на том, что мне было легко представить: тонкие брови, гладкие щеки, крошечная ямочка на подбородке. Его губы…

Я знал, на что они похожи. Я наклонился и поцеловал его. Раньше всегда между нами были мои связанные руки. Наконец, я смог почувствовать его тело рядом со своим и обнять его.

Он крепко прижал меня к себе. Это было восхитительно, но этого было недостаточно. В нем было так много всего, чего я до сих пор не знал.

Я прервал наш поцелуй, упав перед ним на колени.

Я расстегнул его рубашку и ощупал его живот. Он был гладкий и плоский, но не слишком твердый. В нем чувствовалась какая-то мягкость, намекающая на относительную роскошь, в которой он жил. Я нащупал пуговицы на его брюках и расстегнул их.

- Тристан, - сказал он хриплым от возбуждения голосом.

- Ш-ш-ш, - сказал я. Чего бы он ни хотел, это могло подождать. Я расстегнул его брюки и провел руками ниже по животу.

Волосы начинались чуть ниже его пупка - не густые, но и не просто дорожка. Редкие волоски внизу живота становились все гуще по мере того, как мои руки медленно опускались ниже. Мои пальцы, наконец, нащупали его член, толстый и твердый в том месте, где он выглядывал из-под жестких волос, которые, как я теперь знал, должны были быть черными.

- О боги, Тристан, - простонал он, когда мои пальцы двинулись вверх по его стволу к кончику.

В головке его члена было толстое металлическое кольцо. Он не был обрезан. Большинство мужчин не были обрезаны, но иногда все же попадались мужчины без крайней плоти. Я провел пальцами по стволу до упора. Я почувствовал, как его пальцы вцепились волосы, притягивая меня к нему. Я открыл рот и впустил его внутрь.

Он был плотным и солоноватым. Металлическое кольцо на моем языке было холодным. Хотя он крепко сжимал пальцами мои волосы, его бедра не двигались. Он стоял совершенно неподвижно и позволял мне исследовать всю его длину ртом и руками. От него исходил потрясающий мускусный мужской запах. Я позволил его длине скользнуть глубоко в горло, зарываясь носом в его густые волосы. Его запах был сильным и невероятно возбуждающим, и я застонал.

- Тристан, - повторил он хриплым шепотом. Он запустил руку в мои волосы, чтобы оторвать меня от своего члена. Он приподнял мою голову, словно заставляя посмотреть на него. - Не наденешь ли ты что-нибудь еще для меня?

Одна только мысль об этом заставляла меня слабеть от возбуждения. Он должен был видеть, что это со мной делало - как учащалось мое дыхание, какую слабость это во мне вызывало.

- Да.

Он поднял меня на ноги. Он остановился, чтобы поцеловать меня, но это длилось всего мгновение, а потом его руки начали срывать с меня одежду. Я помогал ему только тем, что стоял неподвижно и покорно, пока он раздевал меня. Его прикосновения были восхитительными. От его тихих, негромких стонов, пока он обнажал меня, у меня кружилась голова. Мысль о том, что должно произойти, причиняла мне боль. Он что-то вложил мне в руки. Я ощупал это, определяя, что это за предмет из моей сумки. Ткань была тонкой и эластичной, слегка шероховатой и колючей. Это были колготки, полностью сшитые из черного кружева. Было нелегко найти пару, которая подошла бы мне по размеру. Он прижался ко мне, и мне показалось, что я почти могу почувствовать, как он напряжен.

- Пожалуйста, - сказал он, и его голос дрогнул.

- Мне будет легче надеть их, если я сяду.

Он провел меня в комнату, в тот угол, где я никогда раньше не бывал, и мягко подталкивал меня назад, пока я не сел на то, что могло быть только его кроватью. У меня перехватило дыхание, когда я понял, где нахожусь и куда направляюсь. С ним.

Мне потребовалась минута, чтобы разобраться с колготками, но, в конце концов, я отделил переднюю часть от задней. Первые несколько раз, когда я пытался надеть колготки, я рвал их, пытаясь натянуть их прямо по ногам, но с тех пор я научился делать это правильно. Я собрал ткань в руках, чтобы можно было просунуть пальцы ног прямо в нижнюю часть чулка. Сначала в один чулок, затем в другой. Я встал, чтобы натянуть их до конца. Они были сшиты для стиля, а не для удобства. Кружево было эластичным и немного грубоватым, доходя до самой талии. Они обхватывали мою мошонку и восхитительно потерлись о мой возбужденный член. Я стоял неподвижно, ожидая, что он что-нибудь скажет.

- Пресвятая матерь богов, - сказал, наконец, он, - ты восхитителен. - Это замечание заставило меня улыбнуться. - Повернись, - сказал он. - Я хочу посмотреть со спины.

Я подчинился и услышал, как он застонал.

- Забирайся на кровать, - сказал он.

Я забрался на нее на четвереньках, повернувшись задницей в направлении его голоса. Он снова застонал.

- Тристан, каким бы самоконтролем я ни обладал, я потеряю его в тот момент, когда прикоснусь к тебе.

Его слова заставили меня вздрогнуть. Я не был уверен, что мои руки смогут меня удерживать.

- Хорошо.

Звук, который он издал, был больше похож на рычание, чем на стон.

- Ложись, - сказал он.

И я подчинился.

ГЛАВА 15

Я лежал на животе, дрожа в предвкушении. Колготки заставляли чувствовать себя безвкусной дешевкой, и все же я обнаружил, что это ощущение дешевизны, в свою очередь, невероятно возбуждает меня. Я хотел, чтобы меня трахнули.

Я слышал, как Валеро стоит у меня за спиной. Я слышал, как открывается ящик стола, звук открываемой крышки стеклянной банки. Я надеялся, что это смазка. Я надеялся, что он скоро прикоснется ко мне. Я уперся своим возбужденным членом в кровать и услышал, как позади меня застонал Валеро.

- Пожалуйста, - сказал я. Я не мог придумать ничего, кроме этого единственного слова.

Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Кровать зашевелилась, когда Валеро забрался на нее. Он раздвинул мои ноги. Его руки прошлись по моим ягодицам, и я застонал, так сильно ожидая, чтобы он прикоснулся ко мне еще раз. Я потянулся и схватился за спинку кровати. Я почувствовал необходимость успокоиться, как-то закрепиться, чтобы меня не смыло течением. Руки Валеро добрались до моей задницы. Они ласкали, поглаживая ее, и я обнаружил его в постели.

- Я никогда никого не хотел так, как тебя, - сказал он низким и хриплым голосом. - Ты даже не представляешь, что ты со мной делаешь.

- Пожалуйста! - Повторил я.

Руки Валеро сжались. Его большие пальцы грубо толкнулись мне между ягодиц, заставив ахнуть, и он туго натянул колготки между ног. Кружево натянулось на моем члене, и я выгнул спину, подставляя свою задницу рукам Валеро, даже не понимая, чего именно хочу, зная только, что сейчас я хочу этого. Мне это было нужно сейчас.

Валеро снова сжал меня, и я застонал, прикусив губу, чувствуя, как гудит каждый дюйм моего тела. Я держался за спинку кровати, пытаясь сильнее вжаться в руки Валеро. Внезапно его хватка изменилась. Ткань натянулась сильнее, чем раньше. Он рванул ткань. Я ощутил прохладный воздух комнаты на своей коже. Это было похоже на насилие - разорвать кружево, зная, что моя задница обнажена и доступна, в то время как все остальное тело все еще ощущало чувственное прикосновение черного кружева. Это заставило меня задрожать и застонать. Я хотел, чтобы меня насиловали сильнее. Желание и нужда затмевали все остальное. Я хотел, чтобы меня оттрахали так, как я никогда не хотел этого раньше. Я боялся, что разрыдаюсь, если это не произойдет в ближайшее время.

- Пожалуйста! - сказал я в третий раз.

Валеро зарычал. Он схватил меня за половинки, притягивая к себе, они были так широко раскрыты, что я задохнулся, отчасти, от боли. И тут он, наконец, дал мне то, чего я так отчаянно желал. Он протолкнул в меня свой член. Он не замедлил движения. Он не стал дожидаться, пока я скажу, что все в порядке. Он погрузился в меня, задержавшись всего на секунду, прежде чем начал входить быстро и глубоко, жестко трахая меня, продолжая говорить, его слова лились потоком на незнакомом мне языке. Мне не нужно было понимать слова, чтобы понять, что он был охвачен тем же отчаянием, что и я. Он был неистов; его иностранные слова перемежались с неустанными толчками его члена. Он дергал меня за волосы. Он пустил в ход зубы. Он трахал меня так, как меня еще никто никогда не трахал, с безрассудной страстью, которая была почти жестокой. Он врезался в меня с такой чудовищной силой, что у меня перехватило дыхание. Я отдался этому. Я чувствовал, что могу никогда не оправиться от того, что он со мной делал, и мне было все равно. Я сдался под его натиском, потеряв для него всякое представление о себе. Не было ни передышки, ни мгновения нежности - было только безжалостное наслаждение от того, как он трахал меня, пока мы оба не вспотели, тяжело дыша, и не выдохлись. Моя задница болела. В горле першило. Я кончил так сильно, что, казалось, вот-вот закричу. Колготки были в полном беспорядке. Чулки все еще были целы, но все, что было выше, было порвано Валеро или испачкано моей спермой.

Только тогда, когда буря утихла, он наклонился и поцеловал меня в затылок.

- Тристан, - мягко спросил он, - с тобой все в порядке?

Я чуть не рассмеялся от абсурдности этого. Мое тело болело, но на сердце было легко. Мой разум был совершенно ясен. Я никогда не чувствовал себя лучше. Это был момент абсолютного умиротворения. Я не испытывал страха. Мне не было стыдно. Какая-то часть меня освободилась, и я осознал с внезапной, болезненной ясностью, что я хотел не расставаться с ним никогда. Я не мог этого объяснить. Я знал, что это иррационально, но это ничего не меняло. Единственное, что меня волновало, это остаться с Валеро.

Когда мы оба отдышались, он перекатил меня на спину. Он не произнес ни слова, стаскивая испорченные колготки.

Я услышал, как он пошел в ванную. Он вернулся, и я лежал, чувствуя себя тяжелым и удовлетворенным, пока мой похититель использовал мокрую тряпку, чтобы вытереть меня. Руки Валеро были нежными, когда он касался моего члена, яиц и задницы, вытирая сперму и смазку. Движение мокрой ткани по моей плоти было на удивление чувственным

- Спи здесь, - сказал Валеро нежным голосом. И, похоже, у меня не было другого выбора, кроме как подчиниться.

Это был глубокий, безмятежный сон без сновидений. Спал как убитый - это выражение показалось мне подходящим.

Когда я проснулся, мне показалось, я проспал целую вечность. Мне было тепло, я был сонный и довольный. На моей спине ощущался приятный вес, чья-то рука обнимала меня за талию. Я сонно заморгал. Почему было так темно? Мне потребовалось некоторое время, чтобы вспомнить, что я слеп. Я был пленником. Но как только я вспомнил об этом, мне потребовалось всего мгновение, чтобы понять, что я никуда не хотел уходить. Я не хотел анализировать причины, стоящие за моей уверенностью, что мне это не нужно.

В этом была прелесть свободы, которую он мне дал. Я вздохнул, поерзал на кровати, теснее прижимаясь к его теплому телу. Мой мочевой пузырь был полон и требовал, чтобы я встал, но в остальном мне было так уютно и спокойно, что я не хотел двигаться. Я боялся, что, покинув постель Валеро, разрушу те хрупкие чары, которые мы соткали.

- Ты проснулся, - сказал Валеро.

Его рука скользнула вниз по моему животу. Моя утренняя эрекция уже угасала, уступая место гораздо более низменной потребности. Даже прикосновение Валеро не могло успокоить настойчивости моего мочевого пузыря.

- Подожди, - сказал я.

Я встал и на ощупь направился в ванную. Я на ощупь искал унитаз. Я был в его ванной только один раз, и я все еще не был достаточно знаком с ней, чтобы пользоваться, не нащупывая бесконечно. Это раздражало, и еще больше раздражал тот факт, что, поскольку я ничего не видел, мне приходилось сидеть даже для того, чтобы пописать.

- Здесь.

Я не слышал, как Валеро встал с кровати, но внезапно он оказался позади меня. Он положил одну руку мне на спину, а другую на руку, чтобы направить меня на шаг влево. Он толкнул меня в спину. Одна рука погладила мой живот. Другая спустилась к моему члену. Не погладила. Это была не ласка. Его пальцы только держали.

- Давай, - прошептал он мне на ухо.

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он имел в виду, и когда я понял, мое лицо загорелось от смущения. Никогда еще другой мужчина не держал меня, пока я мочился. Это казалось неправильным. Это казалось странным. Это казалось…

Сбивающе с толку эротично.

Мне потребовалось еще мгновение, чтобы расслабиться достаточно, чтобы довести дело до конца. Я прислонился к Валеро, уронив голову ему на плечо. Я сделал глубокий вдох и осознанное усилие, чтобы расслабиться. Просто расслабиться. Когда я, наконец, это сделал, то почувствовал себя потрясающе. Облегчение заставило меня застонать. Пальцы Валеро на моем члене заставили меня задрожать. Это не было сексуальной разрядкой, но это была близость, которую я никогда ни с кем раньше не испытывал, и мне хотелось продлить ее. Это было необъяснимо хорошо.

Эрекция Валеро упиралась в мою задницу, и когда мой мочевой пузырь опустел, я потянулся за спину, просунув руку между нами. Я сжал его член и услышал, как у него перехватило дыхание.

- Все в тебе меня возбуждает, - сказал он хриплым шепотом мне на ухо. - Я не понимаю, почему ты заставляешь меня чувствовать себя так.

Его пальцы заскользили по моему члену и я застонал - отчасти от облегчения, отчасти от разочарования - когда мой ручей иссяк.

Валеро поцеловал меня в плечо. Его пальцы скользнули по моему члену медленной лаской. Я удивился, как что-то настолько низменное может быть таким чувственным.

- Я хочу сделать это снова, - сказал я.

Валеро рассмеялся.

- Я тоже.

Теперь, когда мой мочевой пузырь опустел, мой член быстро становился твердым. Сильная рука Валеро начала поглаживать меня, и я ответил тем же, заставив его застонать. Моя голова все еще лежала у него на плече. Я повернулся к нему, и он поцеловал меня. Его губы были мягкими и нежными. Его рука скользнула вниз по моему члену и обхватила мою мошонку.

- Тебе не слишком больно?

Я улыбнулся. Да, больно. Но слишком больно?

- Нет.

Я позволил ему развернуть меня в этом маленьком пространстве. Он подтолкнул меня на стойку, как он сделал в тот день, когда помогал мне бриться, целуя меня при этом. Я слышал, как он шарит левой рукой, открывает шкаф, вещи падали на стойку. Он выругался, и мне пришлось рассмеяться. Хотел бы я это видеть.

Он отпустил меня на минуту. Я понятия не имел, что он делает. Наконец, он схватил мою правую ногу и приподнял ее, прижимая мое колено к плечу. Я почувствовал его пальцы у своего входа, холодные и скользкие от чего-то, хотя я понятия не имел, от чего. Затем давление, когда он прижал свой твердый член к моему входу. Я поднял вторую ногу, так же как ту, которую он держал, когда он медленно вошел внутрь.

Я ожидал, что он трахнет меня так же, как прошлой ночью, жестко и грубовато, но я не мог ошибиться сильнее. Он был нежен. Его руки ласкали меня. Его толчки были долгими и медленными. В них не было настойчивости. Это было мягко и нежно. Я понял, что он не опорожнил свой мочевой пузырь перед тем, как мы начали, и понял, что из-за этого ему потребуется больше времени, чтобы достичь оргазма. Я прислонился к зеркалу позади себя и позволил ему сделать все, как он хочет. Он целовал мою шею, губы и ключицу. Он шептал мне на ухо, занимаясь со мной любовью, и хотя большинство из слов были на другом языке, они звучали мило. Язадавался вопросом, говорит ли он, что любит меня. Я надеялся, что да.

Когда все закончилось, он обнял меня и положил голову мне на плечо. Я притянул его к себе, крепко обнимая. Никто из нас не произнес ни слова. Я чувствовал, как он дрожит, я подозревал, что его прерывистое дыхание было вызвано не только сексом, я замечал, что его щеки влажные, но я предпочел не говорить ничего.

Нежные ласки и слова, произнесенные шепотом, предназначались для меня, но слезы были из-за кого-то другого.

ГЛАВА 16

После этого все мои связи с реальным миром испарились. Раньше мое времяпрепровождение было отмечено сном в медицинском отсеке, обедом с моими людьми и ужином с ним. Теперь здесь был только он.

Мы спали. Мы ели. Но в основном, мы теряли себя в удовольствии. Наша взаимная потребность друг в друге стала всем, что я знал. Иногда он одевал меня в черное кружево. Иногда я ходил голым. В любой момент он мог толкнуть меня на кровать или на толстый меховой ковер трахнуть или отсосать мне. Он позволял мне отсасывать ему, что нравилось мне не меньше. Он просил меня подрочить, чтобы он мог смотреть. Он усаживал меня на столешницу в ванной, чтобы снова побрить меня, а затем раздвигал мои ноги. Он облизывал меня и трахал пальцами до изнеможения и вонзал в меня свой член, когда кончал. Он отводил меня в душ и мыл каждый дюйм моего тела, прежде чем снова трахнуть. Он трахал меня, как только я просыпался, каждое утро и перед сном. Он трахал меня, пока я не перестал понимать, где заканчивается удовольствие и начинается боль.

Это была самая восхитительная пытка, какую только можно вообразить. Я думал, что нахожусь на небесах.

Мои дни были долгими, насыщенные периодами удовольствия, прерывающимися пустыми отрезками времени, когда я сидел один в его покоях, ожидая, когда он вернется. Ждал, когда он прикоснется ко мне. Он оставлял меня, пока занимался своими делами на корабле. Он приносил еду. Он кормил меня. Все это было препятствием на пути к тому, чего я хотел. Каждое мгновение каждого дня я хотел его. Я не мог сосредоточиться на том времени, когда был не в его постели. Мое тело было больным и уставшим, и все же оно постоянно жаждало большего. У меня не было объяснения той неоспоримой потребности, которая, казалось, управляла мной.

Иногда я беспокоился, что все, во что я превратился: ноющая дырка, ожидающая, когда ее заполнит твердый член Валеро. Наркоман, чью потребность мог удовлетворить только мужчина, которого я даже никогда не видел. Я лежал тоскуя, умоляя мысленно, если не наяву, желая, трепеща при мысли о наслаждении еще до того, как Валеро коснется меня. Валеро трахал меня, сосал и использовал, и я чувствовал, что вся моя сущность разрушилась. Все, чем я был в прошлом, перестало существовать.

Пока что я был всего лишь сексуальной игрушкой для пирата, держащего меня в плену. Я был открыт, обнажен, перерожден. Я хотел принадлежать ему всеми мыслимыми способами, и хотя он всегда относился ко мне с уважением, когда я лежал под ним, чувствуя, что вот-вот разрыдаюсь от удовольствия от того, что он делал со мной, я знал, что нет предела тому, что позволю ему делать. Я бы отдал все, что бы Валеро ни попросил. Он был больше, чем просто моим любовником. Он был моим похитителем, моим правителем, моим кормильцем. Он был моей жизнью.

Капитана Келли больше не существовало.

- Тристан, нам нужно поговорить, - сказал мне Валеро где-то на пятый день. Или на шестой. А может, это было на восьмой.

Я сидел на одном из его странных выпуклых кресел и почувствовал, как он опустился передо мной на колени. Он обхватил мое лицо своими теплыми руками. Мне хотелось увидеть его. Как он мог стать для меня целым миром, когда я даже не знал, как он выглядит?

- Тристан? - сказал он. - Ты меня слышишь?

- Да, - сказал я.

Поцелует ли он меня сейчас? Я надеялся, что он это сделает. Или что он трахнет меня. Или что он повалит меня на пол и засунет свой член мне в рот. Я надеялся, что он отведет меня в свою ванную и будет держать меня, пока я справляю нужду. Я надеялся, что он возьмет меня с собой в душ и отмоет дочиста. Он сделал это вчера. Или это было сегодня утром? Это было божественно.

- Тристан, ты должен сделать выбор.

Он говорил о сексе? Я не мог сделать выбор. Он решал. Я делал все, что он хотел. Я надеялся, он использует свои пальцы в душе. Мне нравилось, когда он это делал.

- Тристан, послушай меня! Ты слушаешь?

- Да.

- Ты хочешь, чтобы за тебя заплатили выкуп?

- Нет. - Он знал это. Мы уже говорили об этом однажды. - Я хочу остаться с тобой.

- Тристан, я тоже этого хочу, но я не уверен, что это полезно.

Это было вредно для здоровья? Быть без ума друг от друга было нездоровым? Желание быть с ним при каждом удобном случае было нездоровым? Желание сделать его счастливым было нездоровым?

- Ты хочешь, чтобы я ушел, - сказал я, и мое сердце упало. - Я тебе больше не нужен.

Он рассмеялся. Однако это был не беззаботный смех. Он был напряженным и немного грустным.

- Я хочу тебя каждую секунду каждого дня.

Вот почему это было так прекрасно. Он позволит мне поцеловать его сейчас?

- Тристан, если ты собираешься остаться на борту, ты должен стать одним из нас. Ты понимаешь, что это значит? Ты больше не мой пленник. Ты свободен.

Не пленник? Как это может быть? Я не хотел быть свободным. Я хотел принадлежать ему.

- Ты хочешь, чтобы я ушел, - повторил я.

Он разочарованно вздохнул.

- Я держал тебя здесь слишком долго, - мягко сказал он. - Пошли. - Он встал, потянув меня за собой. - Давай-ка тебя оденем.

Одеться? Каким бы абсурдным оно ни было, это слово прорвалось сквозь легкий туман.

Одеться. Мне нужно было одеться. В одежду.

- Мы собираемся куда-то пойти? - Глупо спросил я.

- Да, - сказал он. - Я отведу тебя на кухню, и ты сможешь познакомиться с другими.

Другие люди. На корабле.

Я потряс головой, пытаясь прийти в себя. Я потер глаза тыльной стороной ладони, отчаянно желая видеть. Инстинктивно я знал, что это могло помочь.

На корабле были и другие люди. Конечно, на корабле были и другие люди. Но, каким-то образом, я упустил из виду этот простой факт. Остаться с ним - означало остаться с ними. Это означало стать пиратом. Это значило нечто большее, чем просто согревать его постель.

- У меня нет никакой одежды, - сказал я.

Это внезапно показалось абсурдным. Как долго я был здесь, в этой каюте, одетый только в редкие кусочки черного кружева?

- У меня есть кое-что, - сказал он, явно испытывая облегчение от того, что я начинаю приходить в себя. - У меня есть кое-что из твоей формы...

- Нет! - Я не хотел возвращаться к этому.

- Тем лучше, - сказал он. - Другим это показалось бы странным. У меня есть другая одежда, которая, думаю, подойдет.

- Чья она? - спросил я.

Он рассмеялся.

- Понятия не имею, кому она принадлежала раньше, но теперь она твоя. - Он взял мою руку и вложил в нее что-то. Я узнал грубое кружево трусиков, которые надевал для него в первую ночь. - Я подумал, ты мог бы надеть это под нее?

Да. Я мог сделать это прямо сейчас. Я улыбнулся этой мысли.

- Хорошая идея.

Он дал мне брюки, которые на ощупь напоминали мягкую замшу, только были эластичными, и свободную рубашку, которая на ощупь напоминала шелк. Затем последовали толстые носки и пара ботинок. Одежда казалась странной и непривычной для моей кожи. В отличие от моей формы, она была мягкой и податливой. Кружевные трусики под ними казались идеальной вещью, которую можно было бы надеть с нею.

Я пожалел, что не вижу, как выгляжу. Я поднял руку и провел пальцами по волосам, гадая, не растрепались ли они. Валеро рассмеялся, очевидно, угадав мои мысли.

- Все в порядке, - сказал он. - Ты выглядишь вполне респектабельно по сравнению с остальными, поверь мне.

Он вывел меня из каюты и повел по коридору. Ему не нужно было держать меня. Большую часть времени я мог идти за ним по пятам. Только когда возникал неожиданный поворот или лестница, ему приходилось помогать. Знакомый, но забытый запах коридора - резина и металл - был шокирующим. Это помогло мне прийти в себя. С каждым шагом, удалявшимся от его жилища, туман в моем мозгу, казалось, рассеивался все больше. Как долго я был запертым в его каюте? Что именно произошло? Я мог вспомнить огромное удовольствие - настолько сильное, что воспоминание об этом сейчас заставило меня покраснеть, - но больше почти ничего.

- Сколько времени прошло? - спросил его я.

- Шесть дней прошло с тех пор, как они отказались от выкупа. Регентство согласилось заплатить за принца, но они так и не перевели деньги. - Его голос был жестким. В нем отчетливо слышались нотки раздражения. Он был обеспокоен. - Люди начинают нервничать, - сказал он. - Это должно было быть легко и быстро.

Я слышал голоса впереди нас, шум какой-то большой группы мужчин, смеявшейся и хвастающейся. Я вспомнил, как Валеро рассказывал мне, что принц обедал с капитаном.

- А Рикард там будет?

- Нет. Он привык прятаться в своей каюте. - Его голос звучал странно, и я не мог понять почему, пока он не произнес следующие слова. - Он спрашивал о тебе. Я знаю, что должен был сказать тебе, но...

- Я не хочу его видеть, - сказал я. Он был частью моего прошлого. Я не собирался возвращаться туда.

- Все в порядке. - Не думал, что мне почудилось облегчение в его голосе.

- А что насчет остальных?

- Мы поговорили с ними со всеми. У них есть разные планы. Это должно быть легко, но сначала мы должны избавиться от твоего чертового принца.

- Он больше не мой чертов принц, - сказал я, и он рассмеялся.

Громкость звука, когда мы вошли на кухню, была ошеломляющей. После того, как я целую неделю не слышал ничего, кроме мягкого голоса Валеро, это сбивало с толку. Он подвел меня к столу и усадил.

- Будет проще, если ты подождешь здесь, пока я принесу еду, - сказал он. - Ты же знаешь Пирса.

- Капитан Келли, - сказал Пирс. Казалось, он сидел прямо напротив меня. - Я боялся, что капитан съел вас целиком.

Я покраснел от его слов. В некотором смысле, он был прав.

- Полагаю, я был не в себе, - сказал я.

- Такое случается с большинством людей, когда они оказываются в плену, - сказал кто-то слева от меня. - Особенно когда они ничего не видят.

- С большинством из нас было так. - Это прозвучало с другого конца стола, от того, кто сидел справа от Пирса. - Ну, может быть, не совсем так, как с тобой, - поддразнил голос слева от меня. - Большинство из нас не были в постели капитана.

Я почувствовал, что снова краснею, но они все рассмеялись. Это не было жестоко или насмешливо. Это казалось достаточно дружелюбным.

- Не беспокойся о нем, - сказал Пирс. - Фрэнси бы прыгнул в постель к капитану в мгновение ока, если бы капитан его принял.

- Вряд ли, - сказал Фрэнси. - Вот если бы у него были большие мягкие дыни...

- Ты не единственный, - тихо произнес новый голос справа от меня, и я с радостью повернулся в его сторону, чтобы прекратить обсуждение дынь.

- Не единственный? - спросил я. Я подумал, возможно, он имел в виду, что я был не единственным, с кем Валеро трахался, и эта мысль наполнила меня ужасающим чувством страха.

- Не единственный член вашей команды, кто дезертирует.

Мой мгновенный страх сменился удивлением.

- Правда?

- Двое из ваших людей уже присоединились. И капитан вашего корабля тоже может.

- Это нормально, - сказал Пирс. - Всегда есть несколько человек. За них либо некому заплатить выкуп, и они решают присоединиться к нам, чтобы не быть брошенными на произвол судьбы, либо они видят, что мы живем чертовски хорошо.

Мне стало легче, когда я понял, что такой не один. Мне стало интересно, кто из них дезертировал, но прежде чем я успел спросить, вернулся Валеро с подносом, полным еды. Я привык искать еду на ощупь, когда в его каюте были только мы вдвоем, но внезапно стало неловко. Тем не менее, ничего нельзя было поделать. Пока я ел, вокруг меня продолжались разговоры.

Еда была вкусной. А вино помогло мне расслабиться. К тому времени, как мы закончили, я чувствовал себя… не таким, как прежде. Это было неправильно. Я чувствовал себя лучше, чем старый я.

- Прости, - сказал я, как только мы вернулись в его каюту.

- Не извиняйся, Тристан. Это была моя вина.

- Не знаю, что со мной случилось.

- Я уже видел такое раньше, - сказал он.

Я почувствовал, как он приближается. Он обхватил мою щеку ладонью.

- Я знал, что происходит. Мне следовало вывести тебя раньше. Но было так легко ложиться с тобой в постель каждый раз, когда я возвращался.

Да, это было легко. Для нас обоих.

- Тристан, - сказал он, и его голос был напряженным. - Мне нужно, чтобы ты подумал об этом. И мне нужно, чтобы ты был честен. Ты хочешь, чтобы тебя выкупили?

Внезапно у меня в горле застрял комок.

- Нет, - сказал я хриплым шепотом.

- Ты не подумал.

- Мне и не нужно. Я не собираюсь возвращаться.

- Ты уверен?

- А что? - спросил я. Я не мог не заподозрить неладное. Я знал, что это прозвучало горько. - Ты хочешь, чтобы я ушел?

- Нет, - сказал он и прижался своим лбом к моему. Его рука на моем затылке была теплой и твердой. - Но если ты останешься, я хочу, чтобы на это были веские причины.

Какие веские причины? Была ли «веской» причина оставить всю свою жизнь и последовать за ним, куда бы он ни вел? Бросить карьеру в регентстве, чтобы стать преступником? Я не был уверен. Я только знал, что мысль о том, чтобы уйти от него, заставляла мое сердце сжиматься в груди. Мысль о возвращении к своей жизни в регентстве наполняла меня самым мрачным ужасом, который я когда-либо испытывал. Это был не вариант. Но я понимал, что рутина, в которой я пребывал последние несколько дней, была нездоровой. Он, конечно, был прав. Если я останусь с ним, это означает стать одним из пиратов, а не прятаться в его каюте. Я принадлежал ему, но не он. Я должен был выбрать стать его партнером, а не рабом.

- Я хочу остаться с тобой, - сказал я.

Он неуверенно рассмеялся. Это был звук облегчения, подкрепленный чем-то более сильным. Казалось, он почти плакал. Он обнял меня за талию и крепко прижал к себе.

- Ты даже не представляешь, насколько я счастлив.

ГЛАВА 17

Три дня.

После того, как я вышел из оцепенения, у нас было три дня абсолютного блаженства. Мы обедали с его командой. Я начал осваиваться на его корабле. Мы все еще проводили время наедине, трахаясь как сумасшедшие.

Конец застал меня врасплох.

Я был один в его каюте, когда сработала сирена. Я был голым, но не потому, что все еще проводил много времени так, а потому, что собирался принять душ. У меня было достаточно времени, чтобы найти свои штаны, прежде чем ворвался он.

- Тристан, - сказал он, - они идут.

- Кто?

Он не ответил мне. Он схватил меня за руки, и я почувствовал знакомое давление вокруг запястий. Он снова связывал мне руки? Мое сердце бешено заколотилось в груди.

- Что происходит? - спросил я.

- Я собираюсь ударить тебя, Тристан, - сказал он. - Приготовься.

- Что?

Он не лгал. Он ударил меня по лицу.

Сильно. Один раз. Другой. Третий удар сбил меня с ног. Он попал мне прямо в переносицу, мои глаза наполнились слезами.

- Что за хуйня? - закричал я. - Ты что, с ума сошел?

- Они не должны знать, - сказал он, схватив меня и потащив через комнату. - Они должны думать, что ты все еще пленник.

- Кто?

Он втолкнул меня в тесное пространство. Я почувствовал его руки на своих щеках, и он поцеловал меня.

- Я люблю тебя, - сказал он.

Это напугало меня больше всего. Это было слишком скоро. Мы никогда даже близко не подходили к этому слову раньше, я знал, что он никогда бы не сказал мне его, если бы не боялся, что у него больше не будет другого шанса.

- Валеро?

Раздался металлический лязг, словно захлопнулась дверь, а затем не осталось ничего, кроме темноты и тишины. Где я находился?

Я начал ощупывать все вокруг, и мне потребовалось всего лишь мгновение, чтобы понять. Я в крошечном шкафу. Дверь была плотно закрыта. С моей стороны не было ручки. У меня не было возможности выбраться. Я был животным, запертым в клетке, и я сделал то, что сделало бы любое животное: я запаниковал.

В этом не было смысла. Я был слеп почти три недели. Я привык к темноте. И все же, почему-то, сейчас было еще хуже. Мой мозг знал, что со мной все в порядке, что вокруг полно воздуха, что это только временно, но он не мог справиться с окружающей меня темнотой. Тьма была не только в моих глазах. Она была вокруг меня. Она была на мне. Она наполняла мои легкие, когда я вдыхал, и забирала часть моей души, когда я выдыхал. Она била меня. Полностью стирая меня. Я обезумел. Мне нужно было выбраться!

Я кричал. Я колотил в дверь. С внезапным и неоспоримым ужасом я понял, что умру один в темноте. Я свернулся калачиком и зарыдал.

* * * *

Мое лицо болело. Мое тело болело. Мой мозг боролся, как бешеное животное, чтобы держаться подальше от чего-то, какого-то воспоминания, которое могло поглотить меня. Я не хотел знать, что это было.

Я открыл глаза, и мне показалось, что меня озаряет яркий белый свет, пронзая мой череп.

Я закричал. Я закрыл глаза руками. Я попытался перевернуться, зарыться лицом в подушку, но упал с узкой койки, на которой лежал.

Послышались торопливые шаги, кто-то подбежал ко мне, а затем на мою спину легла рука, а в ушах раздался голос, который должен был успокаивать.

- Вы в порядке. Теперь вы в безопасности. Теперь никто не сможет причинить вам боль.

Это был незнакомый мне голос. Женский голос. Не тот единственный голос, который я хотел услышать. Нет…

Все вернулось ко мне в одночасье - воспоминание, с которым я боролся - не быть обнаруженным в шкафу Валеро.

Голоса, полные беспокойства. Все говорили мне, что все в порядке, что все кончено. Я вспомнил их крики, полные шока и растерянности, когда я пытался вырваться. Все, что я мог сделать, это звать Валеро, пока не почувствовал, как игла вонзилась мне в шею. После этого у меня потемнело не только в глазах.

- Где я? - спросил я.

- В медицинском отсеке.

- Чьего корабля? - спросил я.

- «УРС Сантьяго».

- Черт возьми, леди, не название. Чей это ебаный корабль?

Я услышал удивление в ее голосе, когда она ответила.

- Регентства, конечно.

Регентство. Вот кто пришел. Вместо того, чтобы заплатить жалкий выкуп за сына, регент приказал гвардейцам силой захватить корабль Йимы, что, несомненно, стоило в пять раз больше выкупа. Все дело было в политическом заявлении.

- Где мои люди? - спросил я.

- Они тоже на борту, - сказала она. - С большинством из них все в порядке.

- С большинством?

- Перебежчики были заключены в тюрьму вместе с пиратами.

Перебежчики.

Я был перебежчиком. Я был пиратом.

- Где Валеро? - спросил я.

Ее рука на моей спине была нежной. Я хотел повернуться обхватить и сломать ее хрупкие запястья.

- Он больше не сможет причинить вам вред.

Я обхватил голову руками и разрыдался. Я плакал до тех пор, пока не почувствовал, как игла снова вонзилась мне в шею.

* * * *

«Стокгольмский синдром».

Мое подсознание смутно осознавало, что где-то звучали голоса, но эти два слова потрясли меня.

Стокгольмский синдром?

Я начал открывать глаза, но свет был слишком ярким. Они восстановили мне зрение, но глазам потребуется время, чтобы привыкнуть. Я решил держать их закрытыми. Голоса раздавались позади меня, и я лежал совершенно неподвижно, прислушиваясь.

- Что с ним будет? - спросил второй голос. Мужской голос. Глубокий баритон.

- Со временем он должен прийти в себя, - сказал первый голос. Тоже мужской, но он был выше, в нем звучала напускная обеспокоенность.

- Сколько времени? - По делу. Только и всего.

- Трудно сказать. В крайних случаях жертва так и не восстанавливает свою личность полностью…

- Он был пленником не так долго.

- Нет, - вздохнул другой мужчина. - Но суровость его заключения: быть слепым и запертым в шкафу. Избитым. Есть много синяков и следов, э-э-э, сексуального насилия.

- Варвары!

- Тем не менее, как вы сказали, это было недолгое заключение. Это полностью зависит от капитана Келли. Это состояние может затянуться на неопределенный срок, или позже он может проснуться сегодня, готовый вернуться к своим обязанностям.

Мгновение молчания, а затем более низкий голос сказал:

- Хорошо. Держи меня в курсе.

Стокгольмский синдром.

Впервые с момента «спасения» я стал размышлять о своем затруднительном положении. Я спрашивал о Валеро, человеке, которого они считали моим похитителем, моим обидчиком и моим насильником с момента, как они нашли меня. Валеро намеренно устроил все так, чтобы я не выглядел перебежчиком. Люди, известные как перебежчики, были заключены в тюрьму вместе с пиратами, и если только что-то не пошло ужасно-прескверно (а мой разум отказывался даже рассматривать такой вариант), Валеро тоже был с ними.

И я был на свободе.

Если я продолжу спрашивать о нем, они подумают, что я сумасшедший. Они продолжат накачивать меня наркотиками. Они отправят меня к психологу. Они будут следить за каждым моим шагом. Моей единственной надеждой было дать им то, что они хотели.

Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. И открыл глаза.

ГЛАВА 18

Однажды, чтобы убедить их, что со мной все в порядке, я сказал все, что они хотели услышать от меня: было так темно. Я заблудился. Я ничего не видел. Я понятия не имел, сколько времени прошло. Это было ужасно. Я был так напуган.

Это был плохо написанный сценарий мелодраматической пьесы, но у меня была небольшая аудитория, и они купились на это. Они практически устроили мне ебаную овацию.

Еще один день, чтобы убедить их, что я могу покинуть медицинский отсек. «УРС Сантьяго» был огромным. Мне предоставили роскошную каюту и сказали отдыхать столько, сколько мне нужно.

На третий день я убедил их, что хочу вернуться на службу, потому что это был единственный способ получить необходимый мне доступ. Мне отказали в полном допуске и праве носить оружие, пока не будет проведена психологическая оценка, но они выдали мне новую форму, как будто это был самый большой подарок, который они могли дать. Меня перевели на легкую работу. Это все, что мне было нужно.

Поначалу, возвращение зрения было почти таким же обескураживающим, как потеря его. Свет казался слишком ярким, цвета слишком кричащими. Я быстро привык к этому, но мой слух все еще оставался обостренным. В моей реальности появился новый слой, о котором я раньше не подозревал. Я начал понимать, как часто то, что я видел, не соответствовало тому, что я слышал - люди улыбались, когда лгали, и за их смехом скрывалось беспокойство. Весь мир казался мне ложью. Облачение снова в форму показалось мне самой большой ложью из всех. Это была кожа, которая мне больше не подходила. Она была тесной и накрахмаленной. Каким-то образом, она стала слишком мала в талии, слишком коротка в промежности, слишком жесткая в плечах. Я едва мог дышать.

Моя «свобода» была похожа на ад.

Прошло всего двадцать дней с тех пор, как пираты взяли нас в плен. Казалось, это было целую вечность назад. Мое прежнее «я» ощущалось на расстоянии световых лет, мертвым и похороненным, как давно потерянный родственник. Теперь я носил его кожу. Я носил его личину. Но это был не я.

Мне нужно был увидеть Валеро.

«Сантьяго» был не просто кораблем. Это был маленький город в железной банке. На нем размещалась несколько сотен гвардейцев регентства, от рядовых до полковников. Вместе с ними пребывали их семьи и достаточное количество гражданских лиц, чтобы все они были сыты и счастливы. Здесь были учителя, портные, повара и художники. Здесь были парикмахеры, инструкторы по теннису и первоклассные шлюхи. Здесь была набережная с магазинами и несколькими пабами. Здесь было множество причалов для судов, как военных, так и гражданских. Здесь даже был бассейн, освещенный лампочками, имитирующими солнечный свет. Можно было получить настоящий загар, если тусоваться достаточно долго.

Корабль был слишком большим, чтобы они могли слишком пристально следить за мной.

Мне не составило особого труда найти, где заключены пираты. К моему огромному облегчению, я также узнал, что никто не был убит.

Я был в полном парадном облачении. Я шел с твердой решимостью гвардейца регентства. В моей груди бешено колотилось сердце. Я был в ужасе от того, что кто-нибудь остановит меня и потребует объяснений, но никто этого не сделал. Допрашивал меня только охранник на стойке регистрации.

- Вы уверены, что хотите их видеть, капитан Келли?

- Там несколько моих людей, - сказал я.

- Вы имеете в виду двух перебежчиков? - спросил он.

Нет.

- Да.

Он выглядел должным образом сочувствующим.

- Они будут казнены вместе с остальными, - сказал он.

Казнены. Без сомнения, после фарса судебного процесса, который должен был состояться через три дня.

- Я хочу дать им знать, что я понимаю, - сказал я, и когда увидел потрясенное выражение на его лице, заставил себя улыбнуться. - Возможно, они немного успокоятся, зная, что их капитан простил их.

Он кивнул, нахмурившись.

- Вы хороший человек, сэр.

Этого было достаточно, чтобы меня стошнило. Я надеялся, что он не заметит отвращения на моем лице.

- Хотите, я провожу вас внутрь, сэр? - Это было еще одно, чего я боялся - что они не пустят меня туда одного.

- Нет, капрал. Не утруждайтесь.

Это было так просто. Он пропустил меня через дверь и я вошел.

* * * *

Я резко остановился в дверях, сердце стучало в груди. Я не подумал об этом заранее. Передо мной тянулся длинный, плохо освещенный коридор. По обеим сторонам были камеры, и в каждой из них было полно мужчин, которых я никогда не видел. Мужчин, которых я не знал.

Сильно подведенные глаза, крашеные волосы, стоявшие торчком, шелковые рубахи и высокие кожаные сапоги - вот с кем я связал свою судьбу. Казалось, все они смотрели на меня с жестокой враждебностью. Мне вдруг захотелось бежать. Несмотря на все, что я сделал до этого момента, я боялся войти в камеру. Я боялся их. Одним из этих мужчин был Валеро. Откуда мне было знать, кто из них он?

Я закрыл глаза и призвал образ Валеро: это был грубый образ в моем сознании. Я не знал его в лицо, но знал его голос и знал его прикосновения. Я знал, что хочу быть с ним, где бы он ни был.

«Теперь эти люди — твои друзья» - напомнил себе я.

Они твои союзники.

Одним из них был Пирс. Другим был Йима.

Я обедал с некоторыми из них. Я смеялся с ними. Я планировал провести с ними свое будущее. И неважно, знал ли я, кто они, или нет, можно было поспорить, что большинство из них знали, кто я. Это беспокоило меня, но также придавало сил.

Я открыл глаза. И заставил себя войти.

Все они наблюдали за мной. Некоторых из них я мог бы исключить, опираясь на рост или цвет волос, но было пугающее количество мужчин, которые могли бы быть им. Я заставил себя посмотреть им в глаза. Большинство из них смотрели на меня со скукой или подозрением. Некоторые, казалось, узнали меня, но никто ничего не сказал. Мое сердце бешено колотилось, когда я медленно шел по проходу между камерами.

У четвертой камеры слева от меня один из них окликнул меня:

- Тристан. - Я повернулся, чтобы посмотреть на него, сердце у меня подкатило к горлу, но мужчина, который стоял и смотрел на меня, был слишком высок. У него были ярко-рыжие волосы. По бокам его головы были вытатуированы молнии. - Капитан беспокоился о тебе, - сказал он.

- Ты Пирс? - спросил я.

Он улыбнулся.

- Полагаю, они вылечили тебе глаза.

Я подошел ближе, чтобы говорить тише.

- Где он?

Он указал на другой конец коридора, на две камеры дальше. Двое мужчин стояли и смотрели на меня. Оба, в какой-то степени, соответствовали моему представлению о нем, но ни один из них, похоже, не был особенно рад меня видеть.

Сердце бешено колотилось в груди. Я засунул руки в карманы, чтобы никто не видел, как они дрожат. Я заставил себя подойти к камере. Один из мужчин улыбнулся, обнажив три золотых зуба. Другой - нет. Оба они отошли от передней части камеры, и я понял, что в камере было еще двое мужчин. Они сидели на скамье у задней стены, склонив головы друг к другу и разговаривали.

Золотозубый толкнул меньшего из них носком ботинка и когда мужчина поднял на него глаза, Золотозубый кивнул в мою сторону. Мужчина посмотрел на меня.

- Тристан?

Его голос был таким знакомым. Он встал и подошел к прутьям, протягивая мне руку, явно обрадованный, увидев меня. Я стоял как вкопанный, уставившись на него, не в силах пошевелиться.

Кое-что в нем было правильным: его рост, темные волосы с торчащим ирокезом, широкие плечи. Но кое-что было совершенно неправильным: его кожа была темнее, чем я себе представлял. Он казался старше меня на семь или восемь лет - почему я никогда не задумывался о его возрасте? Его рубашка была расстегнута до пупка, открывая огромную татуировку в виде дракона. Голова дракона покрывала половину его груди зелеными и фиолетовыми переливающимися чернилами. Его длинное змееподобное тело исчезало за его правым плечом. Одно из крыльев поднималось по шее, проходя за ухом, скрывалось в волосах.

- Тристан? - повторил он.

Я слышал беспокойство в его голосе. Я закрыл глаза. Я вложил свою руку в его и позволил ему притянуть меня к решетке. Его рука обхватила мой затылок, а он прижался лбом к моему.

Меня трясло. В горле стоял ком. Все было не так, как я себе представлял. Я хотел, чтобы он точно соответствовал образу, который я создал в своем воображении.

- Поговори со мной, - сказал я хриплым от слез голосом. - Мне нужно знать, что это ты.

- Думаешь, я бы солгал? - спросил он, и хотя казалось, что он отчасти шутит, в его голосе слышалась боль.

Что я должен был сказать? Конечно, я не думал, что он лжет, но какая-то детская часть моего мозга настаивала на том, что это никак не может быть он. Все, что я мог сделать, это покачать головой. Я крепче сжал его руку.

- Пожалуйста.

Ему потребовалась секунда, но затем он отпустил мою руку. Обнял меня за талию. Другая его рука все еще была у меня на затылке, и он взял меня за волосы, чтобы повернуть голову так, чтобы мое ухо оказалось напротив его губ.

- Какое на тебе нижнее белье? - спросил он. Его рука скользнула вниз по моей талии, чтобы обхватить мою попку. - Я вижу, что не то, что нужно. - Нет. Даже если бы у меня было какое-нибудь нижнее белье, я бы не осмелился его надеть. - Когда я выйду отсюда, я украду каждый дюйм черного кружева в этом квадранте. Я никогда больше не позволю тебе носить что-либо другое. - В его тон не было двусмысленности. Это было скорее поддразнивание, чем что-либо еще, я, каким-то образом, осознавал абсурдность этого разговора в таком ужасном месте, но это помогло. Его голос и прикосновения были как возвращение домой. Они успокаивали меня. - Я хотел бы, чтобы ты был здесь, со мной, - сказал он, все еще шепча мне на ухо. - Я бы раздел тебя догола и облизал каждый дюйм твоего тела. Я бы встал на колени и отсосал у тебя на глазах у всех этих мужчин, просто чтобы они увидели, как ты великолепен, когда кончаешь. - Я не смог сдержать улыбку, и он тихо рассмеялся мне в ухо. - Я ненавижу эти прутья сейчас.

- Я тоже.

Я повернулся к нему, не открывая глаз, и он поцеловал меня. Это был короткий поцелуй, но я узнал прикосновение его губ. Я узнал его вкус. Я открыл глаза. Он смотрел на меня с другой стороны решетки. Его глаза были карими и густо подведены черным. Он выглядел обеспокоенным. Я снова оглядел его, позволяя кусочкам встать на свои места - шрам на его шее, который я знал на ощупь, и татуировка на другой стороне, которую я не ожидал увидеть. Волосы были такими, какими я представлял, и все же очень неожиданными. Я положил руку ему на плечо. Я погладил его шею, проводя пальцами по шраму.

- Все это время я готовился, когда ты не мог меня видеть, а теперь можешь, и так и должно быть, - сказал он, и каким-то образом я услышал улыбку в его голосе раньше, чем увидела ее на его лице.

Это был Валеро.

Мой Валеро. Я знал его. И моя решимость быть с ним была абсолютно непоколебима.

- Я скучал по тебе, - сказал я, и улыбка на его лице стала шире.

- Я волновался, - сказал он. - После того, что я сделал, а потом ты не пришел...

- Они поместили меня в лазарет. Они думали, что я...

Они думали, что я сошел с ума, и, возможно, так оно и было.

- Они вылечили мне глаза.

- Я рад, - сказал он. Его улыбка померкла. - Скажи, что ты прощаешь меня за то, что я сделал.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он имел в виду, но потом вспомнил, как он ударил меня и затолкал в свой шкаф.

- Конечно, я прощаю тебя, - сказал я.

Если бы он этого не сделал, я был бы заперт с ним в камере. В некотором смысле, я бы предпочел это. И все же, если бы меня тоже заперли, я бы не смог вытащить его. Я знал, что мне нужно делать.

- Кто из них капитан? - Спросил я, и когда его брови дрогнули в замешательстве, я рассмеялся. – Настоящий капитан.

* * * *

Капитан Йима оказался четвертым заключенным в камере - тем самым, с кем Валеро разговаривал, сидя на скамейке в глубине камеры. Он был именно таким, каким я его себе представлял: огромный, с бочкообразной грудью. На вид ему было около пятидесяти лет. У него была густая черная борода и совершенно лысая голова, покрытая татуировкой в виде красных и золотых языков пламени. Татуировка была сделана яркими металлическими чернилами, и пламя, казалось, мерцало на свету, когда он поворачивал голову.

- Я знаю, что похищение было идеей Рикарда, - сказал ему я. - Но мне нужно знать, есть ли у вас какие-либо доказательства.

- У меня есть сообщения, - сказал он, - но какой от них толк?

- Они на корабельных серверах?

Он рассмеялся.

- Неужели я выгляжу так глупо, малыш?

- Где они? И смогут ли они доказать, что он был в этом замешан?

Он перестал улыбаться. Он прищурился, глядя на меня, словно пытаясь определить, насколько серьезно можно меня воспринимать.

- Они находятся на сервере, не принадлежащем регентству, под анонимной учетной записью, - сказал он. - В сообщениях Рикарда указано, кто он, но они были отправлены с общедоступного компьютера, поэтому их невозможно отследить. Все, что ему нужно сделать, это сказать, что кто-то его подставил.

- Кроме того, - сказал Валеро, - мы все равно никогда до них не доберемся. Они не дадут нам доступа к компьютеру.

- У вас есть право представить факты в свою защиту…

Йима фыркнул.

- Ты, правда, думаешь, что эти сообщения когда-нибудь увидят свет? - спросил он. - Я могу гарантировать, что регент позаботится о том, чтобы они исчезли.

- Жадный ублюдок, - сказал Валеро. - Сначала он продал нам своих людей, а потом повернулся и продал нас регентству.

- Что ты имеешь в виду? – спросил я.

- Кто-то дал регентству код от нашего замка, - сказал Йима. - Мы ожидали, что ваш принц окажется не совсем честным. Мы никогда не сообщали ему код, и у него не было доступа к компьютеру, но мы совершили ошибку, доверившись нашим собственным людям.

Я посмотрел на Валеро, ожидая объяснений, и он указал по проходу в камеру в конце коридора. Там было полно женщин. В отличие от пиратов-мужчин, которые, казалось, все следовали кодексу о том, как должен выглядеть пират, женщины были разношерстной группой. На одной из них не было макияжа. Ее волосы были коротко стрижены. На ней была невзрачная мужская одежда. Я мог бы принять ее за молодого парня, если бы встретил в коридоре. У одной из них был такой же яркий ирокез, как у мужчин. Остальные выглядели как любая другая женщина, которую можно встретить на тусовке в регентстве.

- Там не хватает одного члена экипажа, - сказал Валеро. - Янус. Женщины, согревавшей постель твоего принца.

- Он не мой принц, - сказала я.

Валеро продолжил, как будто я его не перебивал.

- Ему стало скучно. То, что, как он думал, продлится всего несколько дней, растянулось на недели. У него закончились табак и вино. Наши люди не потакали ему, как он ожидал. После того, как регентство отказалось от большей части выкупа, он, очевидно, решил сократить свои потери и вернуться домой.

- Значит, он убедил Янус связаться с регентством?

Валеро пожал плечами.

- Это наиболее логичное объяснение.

Меня отвлекло движение в камере напротив женской. Двое мужчин стояли у решетки и смотрели в мою сторону. Они не были похожи на других пиратов. Они были молоды. Без татуировок. Без ирокезов. Без макияжа. На самом деле, один из них был одет в куртку гвардейца регентства. Это были перебежчики.

Я направился к их камере. Томас и Шеймус, двое самых молодых из моих людей. Они оба уставились на меня испуганными глазами. Я уставился на них в ответ, не зная, что сказать. Первым заговорил Шеймус.

- Капитан Келли...

- Я больше не ваш капитан.

Услышав это, они оба опустили головы, и я понял, что они неправильно поняли меня. Они думали, что я имел в виду то, что они дезертировали, хотя на самом деле я имел в виду то, что я сказал. Я подошел поближе к решетке.

- Послушайте меня, - сказал я, и они оба посмотрели на меня с надеждой в глазах. - Я заберу вас всех отсюда, как только смогу, но гвардия никогда не примет вас обратно. Вам, ребята, нужно решить сейчас, пойдете ли вы с пиратами или у вас есть кто-то другой, к кому вы можете бежать. Вы понимаете?

Они оба кивнули, но ответил Томас.

- Да, сэр, - сказал он. - Понимаем.

ГЛАВА 19

Стоя перед комнатой Рикарда, я испытывал жуткое чувство дежавю. Я поправил форму, по меньшей мере, в третий раз. Я пригладил волосы. Сколько раз я делал это, прежде чем меня пускали в его каюту, иногда по делам, иногда по чему-то большему? Я не хотел его видеть, но не мог придумать другого способа получить то, что мне было нужно.

Я глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и постучал в его дверь. На стук ответила женщина. Очевидно, она приложила все усилия, чтобы одеться как респектабельный член общества регентства, но нельзя было не заметить розовую полоску в ее волосах. Ее макияж был слишком густым и темным.

- Ты, должно быть, Янус, - сказал я.

- Да. И что? - Она положила руку на бедро. - Кто ты, черт возьми, такой?

Это был хороший выпад, но недостаточно. Я мог бы сказать, что она нервничает. Она была далеко за пределами своей зоны комфорта и изо всех сил старалась скрыть это бравадой.

- Мне нужно увидеть принца Рикарда.

Я надеялся, что попытка вести себя официально выведет ее из себя, но я слишком поздно осознал свою ошибку. Если бы я вел себя хорошо, она, возможно, смягчилась бы, но, столкнувшись с жесткостью, уперлась. Она скрестила руки на груди.

- Он занят.

Как будто Рикард когда-либо был занят чем-то другим, кроме как скрашиванием своего досуга.

- Скажите ему, что с ним хочет поговорить капитан Келли.

- Он занят, - повторила она. - А теперь проваливай.

Она начала закрывать за мной дверь, но я не успел зайти так далеко, чтобы быть отвергнутым пиратом, напускающим важность. Я распахнул дверь и протиснулся мимо нее в каюту.

- Что за черт? - огрызнулась она. - Я могла бы тебя арестовать...

- Ты можешь попытаться.

- Я вызываю охрану.

- Плохая идея, - сказал я. Я повернулся, чтобы посмотреть на нее. - Как думаешь, кого они послушают? Офицера регентства или пиратскую шлюху? - Она уже не выглядела такой храброй, как раньше. Я шагнул к ней, и она попятилась. - Что заставило тебя продать свою команду, Янус? Что он тебе пообещал? Деньги?

- Нет! - Она практически выплюнула это слово в мой адрес.

- Он говорил, что любит тебя? Он обещал жениться на тебе?

При этих словах она отвернулась, поморщившись, и я понял, что угадал правильно. Я рассмеялся, хотя и знал, что это жестоко.

- Ты дура, - сказал я ей. – Ты, правда, думаешь, что ты первая шлюха, на которой онобещал жениться? Он заменит тебя в течение месяца.

Тогда фасад начал трескаться. Ее глаза метались по комнате. У нее задрожал подбородок.

- Достаточно, - сказал Рикард у меня за спиной.

Я повернулся к нему лицом. На нем был тот же меховой халат, в котором он был на корабле Джеральда. В руке он держал одну из своих дорогих сигарет, хотя она не была зажжена.

- Янус, - сказал он, - почему бы тебе не сбегать на третий этаж и не купить немного того малинового вина, которое ты так любишь? Нам с капитаном Келли нужно немного побыть наедине.

Он даже не взглянул на нее. Его взгляд был прикован ко мне. Она опустила голову, но спорить не стала. Она молча взяла шаль, расшитую бисером сумочку и вышла из комнаты.

- Ну что ж, - сказал он, когда она ушла. - Это было довольно неприятно, да? Пока нет нужды ее раздавливать. Она все еще может оказаться полезной.

- Ты бессердечный ублюдок.

Он пожал плечами, явно не впечатленный анализом его характера. Он оглядел меня с головы до ног, закуривая сигарету.

- Ты хорошо выглядишь, - сказал он. - Я и не знал, что ты вернулся на службу.

- На легкую работу, - сказал я, но по его лицу я понял, что он уже знал об этом.

- В ожидании психологической экспертизы, - сказал он. Он выпустил струю дыма в потолок, перекатывая сигарету между пальцами и разглядывая меня. - Ты поэтому пришел? - он спросил. - Ты хочешь, чтобы я подергал за какие-нибудь ниточки и восстановил тебя в должности капитана.

- Нет, я здесь не за этим.

Его брови слегка приподнялись.

- Правда? - Его взгляд был оценивающим. Наконец, он улыбнулся. Он положил сигарету в пепельницу. Он подошел ко мне с блеском в глазах, который я слишком хорошо знал. - Не думаю, что это визит вежливости? - спросил он.

- Не тот, о котором ты подумал, - сказал я, и он остановился как вкопанный. Его улыбка погасла.

- Я начинаю уставать от твоей игры, капитан Келли. Чего ты хочешь?

- Денег.

На мгновение он уставился на меня широко раскрытыми глазами, но затем запрокинул голову и рассмеялся.

- Денег? - сказал он. - И это все? Что-то, что поможет продержаться, пока тебе не восстановят полное довольствие?

- Вряд ли, - сказал я. - Мне нужны кредитные чипы. Пять штук.

Смех на его лице угас, сменившись чем-то гораздо более коварным.

- За что?

- Это тебя не касается. Пять чипов, каждый привязан к отдельному счету. В независимых от регентства банках.

Наличными было бы лучше, но вряд ли на борту «УРС Сантьяго» было так много наличных. Придется довольствоваться кредитными чипами.

Взгляд Рикарда стал задумчивым. Он взял свою сигарету и затянулся, наблюдая за мной. Он оценивал ситуацию, пытаясь определить, сколько я знаю, как далеко я могу зайти, что именно я планирую.

- Сколько?

- Двадцать тысяч кредитов, - сказал я.

Он улыбнулся.

- На каждом.

Он перестал улыбаться.

- Сто тысяч? Ты же не серьезно.

- Именно.

Его смех был резким и горьким. Его притворная игра ушла. Теперь он стал весь такой деловой. Он выпустил в мою сторону густой синий дым.

- У меня нет доступа к таким деньгам. - Сказал он. - Ты это знаешь.

- Ты можешь их получить.

Он облокотился на стол, подперев правый локоть левой рукой и посмотрел на меня. В его глазах был вызов, и я знал, что он собирается уличить меня в том, что я блефую. Я был прав.

- Зачем мне это? - спросил он.

- Потому что я знаю обо всем, что ты сделал. У меня есть все сообщения, которые ты отправил капитану Йиме, жалуясь на то, что тебя не хватает денег отца. Я знаю, что ты дал пиратам наш код от замка. Я знаю, что ты организовал похищение в обмен на половину выкупа. А когда твой отец отказался платить, решил сократить свои убытки и уговорил Янус связаться с регентством.

Его не удивили ни мои слова. Он улыбнулся мне.

- Значит, ты собираешься меня шантажировать, - сказал он. Это было скорее утверждение, чем вопрос. - Но кто тебе поверит, капитан Келли? Всем известно, в каком состоянии тебя нашли. Твое психическое состояние неустойчиво. Как думаешь, кто-нибудь поверит в твою историю?

- У меня есть доказательства, - сказал я, и его улыбка чуть дрогнула. - Я сохранил копии всех транзакции на трех разных серверах, не принадлежащих регентству. Они будут отправлены в течение часа, если я их не остановлю.

- Кому?

- Одно - твоему отцу, - сказал я. - Два других - его противникам в регентстве. Уверен, они найдут твои выходки весьма забавными.

- Сто тысяч кредитов, - медленно произнес он, затушив сигарету в пепельнице рядом с собой. Он тянул время. Я знал его достаточно хорошо, чтобы понимать это. Он поднял на меня глаза, и я практически мог видеть, как он перебирает варианты, обдумывая какие из них мог бы использовать: снова разоблачить мой блеф, арестовать меня, сделать, как я просил, обсудить другие условия.

Но, как и любой самоуверенный игрок, он остановился на том же приеме, который использовал каждый раз: соблазнении.

- О, Трисси, - сказал он, поднимаясь с места, на котором сидел, облокотившись на стол. Он медленно подошел ко мне, на ходу развязывая свою меховую мантию. - Почему мы должны ссориться? - спросил он. Он прижался ко мне всем телом. Потянулся и обнял меня за шею. - Это из-за Янус? - спросил он. - Ты знаешь, что прав насчет нее, Трисси. Она мне совершенно безразлична. Она была средством для достижения цели. - Он теребил пуговицы на моем кителе. - Я отошлю ее, если хочешь. Я восстановлю тебя в должности. Я дам тебе прибавку к жалованью. Я дам тебе все, что ты захочешь, Трисси. Я даже назову тебя своим супругом, если хочешь.

Он привстал на цыпочки и поцеловал меня. Все это было так знакомо. Сладкий, дымный вкус его поцелуя. То, как он застонал, когда его язык нашел мой. Ощущение его стройного тела, прижатого ко мне. То, как его рука скользнула по моей груди к паху.

И впервые за все время мое тело не предало меня. Плоть, может, и была слаба, но я, наконец-то, нашел что-то покрепче.

Его правая рука лежала на моей шее, и, целуя его, я потянулся левой рукой, чтобы взять ее. Я провел пальцем по его запястью. Убедился, что удерживаю его правильно, прежде чем схватить за руку и отдернуть ее от себя, прижимая к его плечу.

Я всегда был хорош в рукопашной, и это был простой прием, которому обучают новобранцев в первую неделю их службы. Если бы он сам когда-либо проходил обучение, он бы знал ответный выпад, но он этого не знал. Сработало идеально. Он закричал, пытаясь отступить, но я дернул сильнее, повернув ладонь его руки к себе и наружу, толкая ее обратно к плечу, и он упал на одно колено передо мной.

- Пять чипов, - сказал я. - По двадцать тысяч кредитов на каждом. Банки, не принадлежащие регентству.

В его глазах стояли слезы, когда он посмотрел на меня.

- Тристан, у меня нет таких денег.

- Ты можешь достать их.

- Не без того, чтобы это заметили.

- Мне все равно, заметят или нет. Ты достанешь мне деньги. Мне все равно, кого тебе придется подкупать. Мне все равно, кого тебе придется трахать. Ты достанешь мне эти чипы к завтрашнему дню, или все в регентстве узнают, что ты сделал.

Он крепко зажмурился, чтобы сдержать слезы, и когда снова посмотрел на меня, я понял, что он побежден.

- Я не смогу сделать это так быстро, - сказал он мягким голосом. - На то, чтобы обезопасить счета, уйдет двадцать четыре часа. Еще несколько - на проверку переводов.

Я повернул его руку немного сильнее, недостаточно, чтобы действительно причинить боль, лишь настолько, чтобы напомнить ему, кто здесь главный.

- Когда? - спросил я.

- Два дня, - сказал он.

Два дня. Суд должен был состояться через три.

После этого пиратов казнят или отправят в тюремную колонию. В любом случае, они будут вне моей досягаемости. Два дня - это слишком, но это лучше, чем ничего.

Я посмотрел на Рикарда. Слезы все еще текли по его лицу. Его меховая мантия распахнулась, обнажив бледную кожу груди, по бокам виднелись ребра. Мне почти стало жаль его.

- Не делай глупостей, - сказал я. - Я принял меры предосторожности. Не пытайся добиться моего ареста. Не пытайся меня убить. Если я исчезну или обнаружусь мертвым, эти письма попадут к тем, кто в них нуждается. Лучшее, что ты можешь сделать, это дать то, что мне нужно. А потом мы сможем жить дальше и забыть, что мы когда-либо знали друг друга.

Он кивнул.

- Я сделаю то, что ты хочешь.

- Хорошо. - Я не стал выкручивать ему руку дальше, но крепче сжал его запястье, просто чтобы привлечь его внимание. - Если обманешь меня, то пожалеешь об этом, - сказал я. - Я переломаю тебе все кости, и мне все равно, повесят меня за это или нет. Все ясно?

- Кристально, - сказал он. - Ты получишь свои деньги.

ГЛАВА 20

Следующие два дня были напряженными. Несмотря на все мои ужасные угрозы, у меня действительно было очень мало чего на Рикарда. И, несмотря на его заверения, я все еще не полностью доверял ему. Я не покидал своей каюты, ничем ни занимался, кроме как спал, да и то с самодельным оружием в руках. Я был на взводе, и мне едва давалось поесть, но в конце второго дня Янус появилась у моей двери.

По ее лицу текли слезы. Она уронила пять маленьких чипов мне в руку. Она повернулась и ушла, не сказав ни слова.

Теперь наступило самое трудное.

Я купил столько шляп и невзрачных курток, сколько мог, не привлекая внимания.

Люди могли заподозрить неладное, если бы потрудились обратить на это внимание. После недолгих споров я купил одежду и для себя. Моя форма давала мне доступ и определенную свободу от праздных вопросов. Однако она делала меня узнаваемым, и бороться с этим было бесполезно.

Глубокой ночью, переодевшись в гражданское, я покинул свою каюту в последний раз. На плече у меня висела сумка с одеждой, а карман набит кредитными чипами. Казалось, этого совершенно недостаточно для побега из тюрьмы, но сойдет. Я направился к тюремному корпусу, где содержались Валеро и его люди. Там было двое охранников - один у главного входа, а другой за столом в приемной.

До встречи с Валеро я полагался на боевые навыки, но я знал, что есть и другие способы.

Первый охранник посмотрел на чип, который я ему протянул, голодными глазами, но он колебался.

- Я сделаю так, чтобы это хорошо выглядело, - сказал я. - Если ты сможешь вытерпеть немного боли.

Он облизал губы, затем посмотрел на меня с улыбкой.

- Делайте все, что в ваших силах, сэр, - сказал он и рассмеялся. - В разумных пределах.

С другим охранником все было не так-то просто. Он начал тянуться к сигнализации, и я вернулся к тому, что знал. Я ударил его по носу основанием ладони, почувствовав, как ломается кость, затем сбил с ног. Он упал на землю, вне досягаемости сигнализации.

- Открой дверь, - сказал я первому охраннику, поднимая второго на ноги.

Пираты развалились на полу. Большинство, казалось, спали, но несколько голов повернулись в мою сторону, когда мы вошли.

- Тристан! - произнес кто-то у двери - голос, я узнал, но не смог связать с каким-то конкретным лицом. Мужчины в камерах у двери быстро вскочили на ноги и просунули руки сквозь прутья, чтобы разбудить мужчин в соседних камерах.

- Открой камеры, - сказал я первому охраннику. Я немного волновался, что он вместо этого включит сигнализацию - тогда нам крышка, но он этого не сделал. Он хотел получить кредиты больше, чем славу от поимки еще одного плохого парня. Он начал нажимать на кнопки, и щелчки открываемых замков эхом разносились по рядам камер.

Я засунул истекающего кровью охранника в пустую камеру. Я показал кредитный чип.

- Держи язык за зубами насчет другого охранника, - сказал я, засовывая его ему в карман. - Пусть это успокоит твою совесть.

Кому-то выпала честь ударить первого охранника несколько раз по лицу, а потом я запер его в отдельной камере.

- Удачи, капитан, - произнес он, сквозь окровавленную руку, в то время как я вложил чип в другую.

- Я больше не капитан.

Я развернулся и наткнулся прямо на Валеро. Он схватил меня и поцеловал - коротко и быстро - и потом мы занялись делом. Я вытащил шляпы и куртки, и они принялись прикрывать самые заметные из ирокезов и шелковые рубашки. Мы все еще не были похожи на мирных жителей, но и на пиратов тоже.

- Все сразу мы привлечем к себе внимание, - сказал я. - Нам следует идти небольшими группами.

- Нет, - сказал Валеро, качая головой. - Нет, если только у тебя не будет достаточно чипов, чтобы дать каждой группе для взяток.

- Осталось всего три, - сказал я, протягивая их Валеро.

Однако их забрал Йима.

- Тогда мы пойдем вместе, - сказал он. Он оглядел свою группу. - Фрэнси, Сэл, Дэни. - Трое из них вышли вперед, один мужчина и две женщины. Я знал по столовой, что Фрэнси - мужчина.

Казалось, он весь состоял из мускулов. Шрам превратил правую сторону его лица в ухмылку. Одна из женщин была маленькой и похожей на беспризорницу и могла сойти за четырнадцатилетнего мальчика. Другая была ее полной противоположностью, пышнотелая и чувственная, с большим декольте. Каждому из них был вручен чип.

- Поднимите головы, - сказал Йима, оглядывая всю свою команду. - Старайтесь выглядеть так, будто точно знаете, куда идете. Не сбивайтесь в кучу. Тристан прав - небольшие группы привлекут меньше внимания, поэтому мы немного рассредоточимся, но не настолько, чтобы потерять друг друга из виду. Вы все знаете, как это работает.

И вдруг все они посмотрели на меня. Валеро улыбнулся мне.

- Показывайте дорогу, капитан Келли.

- Я больше не капитан, - сказал я. Но повел их к двери.

Из двух моих перебежчиков один решил пойти с нами. Другой пожал мне руку в коридоре.

- Куда ты пойдешь? - спросил я.

Он улыбнулся мне.

- У меня кузены во втором квадранте, - сказал он. - Осталось только найти корабль, на котором я смогу забронировать место.

- Удачи.

Он пошел в одну сторону, а мы с пиратами - в другую. Они преуспели, и мне пришлось задуматься, сколько раз они уже проделывали подобные вещи раньше. Мы с Валеро пошли первыми, а Пирс и группа мужчин сразу за нами. У всех них была такая же смуглая кожа, как у Валеро, а те волосы, что не были окрашены, были черными. Их глаза были всех оттенков зеленого и коричневого. Его люди из 10-й бригады Розена.

За ними следовали остальные. Одна группа мужчин вела себя как пьяные, вплоть до того, что тащили одного из своих мужчин за собой, смеясь по пути. Некоторые шли парами с женщинами, склонив головы друг к другу, как любовники.

Если бы это было днем, мы бы никогда не сделали этого. Как бы мы ни старались не выглядеть гигантской группой, нас было слишком много, и мы были слишком близко друг к другу. Но поздним вечером это сработало. Мы прошли мимо группы мужчин, которые были настолько пьяны, насколько пираты притворялись. Они даже не взглянули на нас второй раз. Мы прошли мимо одной женщины, которая, очевидно, была девушкой по вызову. Она прикрыла лицо рукой, имитируя шоры, которые надевают на лошадей, и прошла мимо нас, не сказав ни слова. Нам пришлось спускаться на лифтах, что оказалось самой нервной частью. Было три лифта, каждый мог вместить одновременно восемь человек. Нас было тридцать четыре, так что потребовалось два захода, чтобы доставить всех на этаж, где хранился корабль, а ожидание внизу остальных, казалось, длилось целую вечность. Наконец, мы снова собрались все вместе, и я повел их по другому коридору.

- Почти пришли, - сказал я им.

Мы завернули за угол и наткнулись прямо на охранника, выходившего из туалета. Я увидел, как его руки потянулись к поясу, нащупывая оружие. Его глаза расширились, когда он оглядел нас. Я мог бы легко справиться с ним, если бы поторопился, я как раз шагнул вперед, когда почувствовал руку Валеро на своей.

- Подожди, - сказал он, кивая в сторону трех человек - Фрэнси, Сэла и Дани.

Вот почему они поделили взятку. Им потребовалась всего секунда, чтобы решить, какую уловку использовать. Это был страстный поцелуй.

- Привет, малыш, - сказала она, подходя к нему. - Позволь мне скрасить твой вечер.- Она поцеловала его, прижав к стене, ее руки потянулись к его поясу.

Остальная группа подалась вперед, протискиваясь мимо, они даже не взглянули на меня.

- Дани хороша, - сказал Валеро, взяв меня за руку и ведя по коридору. - Она подкупает их дважды. С деньгами в кармане и спермой на штанах, он не потрудится поднять тревогу, прежде чем пойдет домой переодеться.

Я удивленно посмотрел на него, он пожал плечами.

- Никто ее не заставляет это делать, - сказал он. - Думаю, она получает от этого удовольствие.

Я был парнем, которому нравилось носить женское нижнее белье. Кто я такой, чтобы судить?

Мы добрались до стыковочного отсека корабля. И вот тут нам пришлось остановиться. Я не рассчитывал на то, что корабль охраняется, но это было так. Мы столпились в коридоре, по очереди заглядывая в окошки на дверях. В вестибюле, ведущем к воздушному шлюзу, находилось, по меньшей мере, полдюжины охранников. Моей первой мыслью было, что Рикард или Янус рассказали кому-то, что мы можем попытаться сбежать, но в этом случае они бы приставили дополнительную охрану к тюремному отсеку, а не к кораблю.

- Зачем так много охраны? – спросил я.

Валеро и Йима рассмеялись.

- Ты хоть представляешь, что у нас было на борту? - спросил Йима. - Груз на этом корабле, вероятно, стоит несколько сотен тысяч кредитов. И можешь не сомневаться, регентство тоже не хочет, чтобы что-то из этого просочилось на черный рынок.

Я оглянулся через дверь на охранников. Их было шестеро, но ни один из них не выглядел настороженным. Они сидели за столом и играли в карты.

- Я могу взять их на себя, - сказал я Валеро.

- До того, как они поднимут тревогу?

Это было бы нелегко, но и не невозможно.

- С помощью…

- Если бы мы могли перескочить через них все сразу, это могло бы сработать.

- Но мы не можем! - перебил меня Пирс. - Дверь откроется недостаточно быстро. Первые двое войдут по одному, и это даст остальным время поднять тревогу.

На самом деле было только одно решение.

- У нас будет время, - сказал я. - Сработает сигнализация, но я смогу позаботиться об остальном, пока вы все поднимаетесь на борт.

- У них будет готов запасной вариант, прежде чем я смогу запустить двигатели, - сказал Йима.

Неважно, поймают ли меня. Я все еще мог разыграть карту Стокгольмского синдрома. Пощечина, несколько консультаций, и через несколько недель я смогу улизнуть на частном самолете.

- Я могу задержать их, пока вы не улетите.

- Нет! - начал было Валеро.

- Это единственный выход! Я могу встретиться с тобой позже...

- Нет! - повторил он, хватая меня. - Ни в коем случае!

И в этот момент глубокий, хрипловатый голос позади нас спросил:

- Куда именно, по-вашему, вы собрались?

ГЛАВА 21

Я потянулся за своим оружием, но тут же вспомнил, что у меня его нет. Мужчины выругались. Я увидел, как Сэл, похожая на беспризорницу женщина, и Фрэнси обменялись взглядами, пытаясь решить, страх или жалость были ключом к нашей свободе. Но что-то в этом голосе…

Я обернулся и увидел Джеральда, стоящего в дверях, на его широком лице расплылась ухмылка. Я не был уверен, что когда-либо видел его улыбающимся.

- Я был рядом, - сказал он. - Я слышал слух, что вы все, возможно, пытаетесь сбежать.

- Ты пришел нам помочь? - спросил я. Это казалось слишком хорошим, чтобы быть правдой, но с ним не было никакой охраны.

- Быть ​​всего лишь независимым грузоперевозчиком, да еще и жертвой пиратов, имеет свои преимущества, - сказал он. - Они вернули мне корабль несколько дней назад.

Йима встал рядом со мной, выглядя таким же удивленным, как и я.

- У тебя есть разрешение на посадку в док?

Улыбка Джеральда стала еще шире.

- Все чисто. Я не сотрудник регентства, и у них не было причин приостановить действие моей лицензии. Итак, - он прислонился к стене, чтобы окинуть нас всех взглядом. - Что важнее? Ваш корабль или ваша свобода?

- К черту корабль, - сказал Йима. - Я куплю новый.

Джеральд рассмеялся.

- Так я и думал.

* * * *

После этого весь побег оказался смехотворно разочаровывающим.

Джеральд повел нас обратно в главный коридор, вниз к еще одному ряду лифтов и по другому коридору к корабельному причалу, построенному для не регентских кораблей. По пути мы встретили пожилую женщину, которая остановилась и смотрела на нас широко раскрытыми глазами. Сэл подошла к ней, низко опустив голову и постукивая носком туфли по полу. Я не расслышал, что она сказала, но, в конце концов, дама взяла предложенный ей чип и закрыла на это глаза. У воздушного шлюза мы обнаружили Янус. Ее глаза были красными, она обхватила себя руками, повернувшись к нам лицом.

Мужчины остановились, и я с удивлением увидел, как женщины из группы проталкиваются вперед. Их было всего пятеро. Они стояли бок о бок, каждая из них скрестив руки, уставилась на нее.

- Позвольте мне пойти с вами, - сказала она.

- Ни в коем случае, - сказала женщина, которая больше всего походила на мужчин-пиратов. У нее был ярко-синий ирокез с шипами и пирсинг в ушах, носу, губе и брови. - Ты продала нас.

Остальные женщины кивнули, нижняя губа Янус начала дрожать.

- Это она дала мне знать, чтобы я присмотрел за вами, - Сказал Джеральд. - Если бы не она, вы бы до сих пор стояли на том причале и ждали, пока охранники заметят вас.

Первой дрогнула Сэл.

- Она совершила ошибку, - обратилась она к другим женщинам. - Но она одна из нас.

- Откуда нам знать, что она не «совершит ошибку» и не продаст нас снова? - Спросила Дэни.

- Мы не укрываем предателей! - сказала девушка с ирокезом.

Янус расправила плечи, и хотя ее голос все еще дрожал, она заговорила.

- Ты не капитан, - сказала она. Она с надеждой посмотрела на Йиму.

Йима посмотрел на Валеро. Валеро выглядел смирившимся, но было ясно, что у каждого из них свои роли, и эта была его. Он подошел к ней. Обнял ее за плечи и отвел от двери шлюза, что-то тихо говоря. Джеральд открыл шлюз, и все гуськом вошли внутрь.

Я ждал Валеро. Я понятия не имел, о чем они говорили, но, в конце концов, Янус обняла его.

- Спасибо тебе! - сказала она. - Большое спасибо.

- Не благодари, - сказал он. - Но и не заставляй меня пожалеть об этом.

Она не смотрела на меня, когда поднималась на борт корабля, остались только Валеро и я, стоящие одни в шлюзе.

- Еще один преданный? - спросил его я.

Он рассмеялся, качая головой.

- Иногда второй шанс - это все, что нужно человеку.

Второй шанс. Я чувствовал, что это то, что он дал и мне.

Он посмотрел на меня, его карие глаза были полны любви. Это был наш первый момент наедине с тех пор, как его схватили, и больше всего на свете мне хотелось, чтобы он прикоснулся ко мне или поцеловал, но прежде чем мы успели сказать хоть слово, Джеральд крикнул:

- Что, черт возьми, там происходит? Мы взлетаем или нет?

* * * *

Нам было тесно с одиннадцатью людьми борту. Крошечный корабль Джеральда был переполнен. Теперь нас было около сорока человек. Тем не менее, он доставил нас туда, куда было нужно. Мы все еще находились в зоне видимости, и после пары напряженных часов, в течение которых мы каждые несколько секунд проверяли, не сидит ли кто-нибудь у нас на хвосте, мы все вздохнули с облегчением. Кажется, у нас получилось.

- Что теперь? - спросил я Джеральда и Йиму.

- Первое, что нам нужно сделать, это избавиться от этого корабля, - сказал Джеральд. - К утру они объявят тревогу. - Он посмотрел на Йиму. - У тебя достаточно денег, чтобы купить корабль самостоятельно?

Йима пожал плечами.

- Как только мои люди объединят все, что у них есть, то сможем. - Сказал он. - А что? У тебя есть предложение?

- Мы можем продать этот, и я пойду с вами.

- В чем подвох? - Спросил Йима.

- Я капитан собственного корабля, - сказал он.

Йима улыбнулся ему.

- Я капитан команды.

Позади меня кто-то прочистил горло. Я обернулся и обнаружил Пирса позади себя. За ним стояли еще двое, в которых я узнал людей Валеро. Я огляделся и понял, что самого Валеро среди них нет. Я не был уверен, когда он выскользнул и куда направился.

- Ты не капитан всех людей, - сказал Пирс. - У нас есть свой капитан.

Йима пожал плечами. Он снова посмотрел на Джеральда.

- Тебя это устраивает?

- Вполне, - сказал Джеральд и протянул Йиме руку для рукопожатия.

- Подождите-ка, - сказал я. - На одном корабле не может быть трех капитанов!

Йима ухмыльнулся мне.

- Это не твоя гвардия, парень. Мы пираты. Мы можем делать все, что нам, черт возьми, заблагорассудится.

- А как насчет тебя? - Спросил меня Пирс. - Ты тоже капитан. Полагаю, это значит, что четверо.

Я не смог удержаться от смеха.

- Думаю, что трех капитанов достаточно.

ГЛАВА 22

Для такого маленького корабля было удивительно трудно найти Валеро. Наконец, я остановился перед дверью, что когда-то было моей каютой. Его охранял один из его людей - тот, что с золотыми зубами.

- Он там, внутри? - спросил я.

Он оглядел меня с головы до ног. Он точно не выглядел дружелюбным, но отступил в сторону.

- Он сказал, никого, кроме тебя.

Прежде чем я успел открыть дверь, он поднял руку и ткнул пальцем мне в лицо.

- Не смей его подводить, - сказал он. - Я спущу с тебя шкуру живьем, и я не шучу.

- Не буду, - сказал я, и это было правдой.

* * * *

Он сидел на кровати, уперев локти в колени и обхватив голову руками. Когда я вошел, он взглянул на меня, и я увидел печаль в его глазах, хотя он быстро отвел взгляд.

- Хочешь, чтобы я ушел? - спросил я.

Ему потребовалось много времени, чтобы ответить.

- Нет, - сказал, наконец, он. - Я не хочу, чтобы ты видел меня таким, но не хочу, чтобы ты уходил.

Я сел рядом с ним. Я ждал, когда он заговорит, но вскоре понял, что мне придется ждать вечно, если не подтолкну его.

- Поговори со мной, - сказал я.

Он покачал головой.

- Это кажется неправильным, - сказал он. - Я не хочу, чтобы ты думал...

Он замолчал. Он все еще держал голову руками. Я не мог видеть его лица и понял, насколько стал искусен в интерпретации оттенков его голоса.

- Это насчет Стэнтона, - сказал я. У него перехватило дыхание, и он, казалось, весь сжался. Я положил руку ему на плечо, он вздрогнул, но не отдернул ее. - Ты можешь рассказать мне все, что угодно, - сказал я.

Ему потребовалась минута, но, в конце концов, он опустил свои руки. Он по-прежнему не смотрел на меня, но сел немного прямее. Он расправил плечи.

- Все, что у меня было, было на корабле Йимы, - сказал он.

- Ты имеешь в виду, все, что у тебя осталось от него?

Он кивнул.

- Там было немного, но у меня были вещи, которые он мне подарил. У меня была его фотография. - Он вытер глаза, но продолжал прикрывать их рукой. - Прости, - сказал он хриплым голосом. - Это несправедливо по отношению к тебе...

- Я не ожидаю, что ты вдруг забудешь о его существовании, - сказал я. Я протянул руку и оттянул воротник его рубашки от шеи. Я коснулся толстого шрама в верхней части его плеча. - Он все еще с тобой.

Он рассмеялся. Это был не совсем счастливый смех, но он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Всего лишь мгновение, а потом он снова отвернулся, глядя на свои руки, но я был рад видеть, что он все еще улыбается.

- Ты похож на него, в чем-то, - сказал он. - Не во всем. Он был шумным и любил выпить. Ему нравилось выводить людей из себя. Он терпеть не мог выполнять приказы. - Он снова рассмеялся, покачав головой. - Его бы вышвырнули из армии, если бы у нас не было недостатка в мужчинах. - Он посмотрел на меня. - А как ты сражался, когда мы взяли тебя в плен? Он бы так и поступил. - Его улыбка погасла. - В этом ты слишком похож на него, - сказал он. Он снова покачал головой. - Ты напугал меня сегодня, Тристан.

- Когда? – спросил я. - Что ты имеешь в виду?

Он повернулся ко мне - не только лицом, но и всем телом. Он протянул руку и обхватил меня за шею. Он притянул меня ближе, заставляя посмотреть ему в глаза.

- С этого момента, либо мы бежим, либо мы боремся, но делаем это вместе, - сказал он. - Никогда больше не проси меня оставить тебя. Никогда. Потому что я этого не сделаю.

Как я мог не уловить связи между просьбой оставить меня и тем, что сделал Стэнтон? Неудивительно, что он выглядел таким расстроенным.

Я улыбнулся и придвинулся ближе. Я оседлал его, оказавшись у него на коленях. Я обнял его за шею.

- Не буду, - сказал я.

Его взгляд смягчился. Там все еще была скорбь, но было и облегчение. И привязанность.

- Если ты в итоге меня бросишь, это одно. Но я не могу допустить, чтобы на моей совести была еще одна смерть. Особенно твоя.

- Ничего из этого не случится, - сказал я, наклоняясь вперед и касаясь его губ своими. - Я никуда не уйду. - Я расстегнул его рубашку и поцеловал его. Я стянул ее с его широких плеч. - Ты можешь застрять со мной.

Он рассмеялся и обнял меня.

- Боги, я так на это надеюсь.

После этого мы больше не разговаривали. Мы раздели друг друга. Я хотел рассмотреть его до мельчайших подробностей. Он смеялся надо мной из-за этого, но за все то время, что мы провели вместе, я ни разу не смог его увидеть. Мне нравился контраст черных волос с загорелой кожей его ног и рук. Мне нравилось, как сверкали его карие глаза, когда он смеялся. Я проследил за татуировкой на его плече. Переливающийся дракон цеплялся за его спину. Казалось, его когти пронзают кожу. Капли крови стекали по его смуглой плоти. Его хвост спускался по правой стороне его задницы. Он обвивался вокруг правого бедра и заканчивался чуть выше колена. Я хотел запомнить каждую черточку.

Я толкнул его обратно на кровать. Обычно, когда мы занимались любовью, вел он, но на этот раз он лежал, тяжело дыша, самодовольный, пока я исследовал его тело. У него были крепкие и мускулистые бедра, слегка покрытые черными волосками. Кожа на его члене и мошонке была еще темнее, чем на всем остальном теле, а кольцо, пронзающее его головку, было золотым. Волосы между пупком и пахом были еще сексуальнее, чем я себе представлял. Я поднялся обратно по всей длине его тела, мимо мерцающего дракона на его груди, чтобы поцеловать его. Я обхватил рукой оба наших возбужденных члена. Он положил руку поверх моей, и мы начали поглаживать друг друга.

Это было идеально. В некотором смысле, все было так же, как и до того, как регентство вернуло мне зрение. Я вспомнил, как он сжимал мой затылок, когда мы целовались, удерживая меня на месте. Я чувствовал его дыхание, вкус его губ и прикосновение его обнаженной плоти к моей. Я слышал тихие, хриплые звуки, которые он издавал, и тихие слова, которые он шептал мне на ухо. Я знал, как он вздыхал и напрягся перед тем, как кончить. Но теперь, когда я мог видеть его, было еще лучше. Мне нравилось, как он приоткрывал свои мягкие, полные губы, когда стонал. Мне нравилось, как его безумно яркие волосы рассыпались по подушке, как его длинные темные ресницы трепетали на щеках. Мне нравился яркий дракон, охраняющий его сердце, и то, как напрягались мускулы на его руках, когда он крепко прижимал меня к себе.

Больше всего на свете мне нравилось то, что я видел в его глазах, когда он смотрел на меня.

Я не скажу, сколько шума мы произвели, но когда мы вышли обратно в коридор, мужчина, стоявший на страже, казалось, не мог смотреть нам в глаза.

Мы обнаружили, что большая часть команды забились в крошечное пространство, которое служило кухней. Они передавали друг другу бутылку, и как только мы вошли, они зааплодировали.

- Выпей немного! - сказал Пирс, сунув мне в руки кувшин.

- Я вообще-то не пью... - начал говорить я, но Валеро хлопнул меня по спине, обрывая мои слова.

- Тебе это нужно, - сказал он. В его глазах было озорство. - Поверь мне. Хлебни побольше.

Что бы ни происходило, я знал, что потерпел поражение. Я запрокинул кувшин, намереваясь сделать лишь маленький глоток.

Это был крепкий зерновой спирт. Он обжег мне горло. Прежде чем я успел его поставить, Пирс просунул руку под донышко кувшина, наклонил его, пролив немного на мой подбородок, а больше в рот. Мне удалось проглотить все, прежде чем я закашлялся. Они смеялись надо мной, и некоторые из них хлопали меня по спине, когда я кашлял.

- Хочешь еще? - Спросил Пирс. Его зеленые глаза резко контрастировали с его ярко-красным ирокезом, и в них тоже было озорство.

- Нет, - сказал я. - Этого достаточно.

- Хорошо, - сказал он. Он взял кувшин из моих рук и передал его Валеро. Валеро не смотрел на меня. Он улыбался, его щеки покраснели, но я заметил, что он избегает встречаться со мной взглядом. Он отступил на шаг.

Я начал что-то подозревать.

- Что происходит? – спросил я.

Вот тогда-то они на меня и набросились. Мое инстинктивное желание драться длилось всего секунду. Они очевидно, не собирались причинить мне вред. Во всяком случае, не слишком сильно.

Они смеялись, когда тащили меня к столу. Все что там стояло, было сметено на пол. Они прижали меня к поверхности, по одному человеку на каждую руку и по два на каждую ногу.

Валеро забрался на меня, усевшись поперек моих бедер. Он улыбнулся, глядя на меня сверху вниз. Его растрепанные волосы торчали во все стороны. Темная подводка вокруг глаз, возможно, и придавала ему угрожающий вид, но в его взгляде не было злобы. Только вызов и много смеха.

- Доверься мне, - сказал он.

И я поверил. Я достаточно натерпелся дедовщины в армии, чтобы знать: лучшее, что я могу сделать, - это не шевелиться и изо всех сил делать вид, что мне не больно, что бы со мной ни делали.

Они выбрили мне волосы по бокам головы, сначала с правой стороны, затем с левой, смеясь при этом. Когда они закончили, Валеро наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза.

- Обычно мы бы следом сделали тебе татуировку, но у Джеральда нет оборудования, так что нам придется импровизировать.

Ослепляющая боль в левом ухе, я чуть не закричал, но это длилось всего секунду.

Они отпустили меня, смеясь и хлопая по спине, когда я сел на столе. Мое ухо словно горело огнем. Я поднял руку и коснулся его - какой-то гвоздик был продет сквозь мочку. Я отдернул руку и посмотрела на капли крови, размазанные по моим пальцам.

Похоже, я официально стал пиратом.

Я поднял глаза и увидел, что Валеро улыбается мне.

- Не думаешь, что мог бы предупредить меня? - Спросил я, потирая рукой только что подстриженную макушку.

Он рассмеялся.

- Конечно, нет. - Он обнял меня за шею. - Ты хорошо выглядишь, - сказал он. - Совершенно респектабельно по сравнению с остальными.

Я потянулся и дернул его за рыжую прядь на виске.

- Это еще ни о чем не говорит, капитан.

Его улыбка изменилась. Она не то чтобы померкла, но, из полной смеха, она превратилась в осторожно удовлетворенную. Он придвинулся ближе, чтобы понизить голос.

- Я не капитан, - сказал он.

- Для своих людей - да, - сказал я. - Пока ты следуешь за Йимой, они тоже будут следовать за тобой, но они преданы тебе, - я притянул его ближе, заглядывая в его глаза. - Я предан тебе.

- Ты, правда, так сильно веришь в меня?

Мне даже не нужно было думать об этом.

- Верю.

Он наклонился ближе, запустив руку в мои волосы, повернув мою голову, чтобы он мог шептать мне на ухо.

- Обещаю, Тристан, что не подведу тебя.

Он пока не нарушил своего обещания.

конец