Отдел К9: Убийство с привкусом феромонов [Антонио Морале] (fb2) читать онлайн

А. Морале Отдел К9: Убийство с привкусом феромонов

Глава 1. Стоять! Работает отдел К9!

— Ну что, парнишка? Будешь брать или как? — щуплый мужичок с бегающими глазками недовольно нахмурился и запахнул свой серо-коричневый плащ. — У меня лучший товар! Такого больше нигде не найдёшь. Ну?! — нукнул он, заметив сомнение, промелькнувшее на моём лице.

Чёрт! Брать? Знать бы ещё, что брать? Да и вообще — что я тут делаю? И как я здесь оказался… Ну и вопрос на миллион — где это «здесь»? Хм… И парнишкой меня никто не называл уже как минимум четверть века. Забавно.

Я покрутил головой, наткнулся взглядом на кирпичные стены с обеих сторон этого симпатичного переулка, яркое небо над головой, затянутое тучами, и почему-то глянул на свои руки… Это явно не мои руки!

Мои руки — это руки сорокалетнего следака, слегка уставшего от жизни, перевитые венами, с мозолями на ладонях и грубой загорелой кожей. А это руки… Руки какого-то конторского служащего или коммерсанта из кооператива, который ни дня в своей жизни не работал руками, максимум — считал рубли и ставил подписи на бланках. Причём, какого-то достаточно молодого коммерсанта — годков эдак двадцати, двадцати пяти от силы. Я в чужом теле? Как?

— Эй, парень! У тебя наличка вообще есть? Учти, я в долг не даю и оплаты картой не принимаю! Или ты передумал? Слушай, у меня так-то кроме тебя ещё клиенты есть. Последний раз спрашиваю, берёшь или как? — незнакомец снова распахнул плащ, и я мысленно порадовался тому, что под плащом у него имелась ещё и самая обычная одежда, а не только волосатая сморщенная писька.

Хотя баночки, пробирки, колбочки и таблетки, развешанные на внутренней стороне подкладки, словно гирлянды на новогодней ёлке, меня всё же немного смущали и заставляли недоумённо хмуриться. Что он пытается впарить мне? Наркотики? Экстази? Сраные америкашки, понавезли в страну мусора!

— Сомневаешься? — снисходительно ухмыльнулся мужик в плаще, вылепленный словно по лекалам методички по извращенцам и педофилам. — Понимаю. Первый раз, наверное? Ладно, проведу тебе краткий ликбез…

Мой новый знакомый дёрнул из закреплённой петельки стеклянную баночку с пипеткой-дозатором и продемонстрировал мне пузырёк на вытянутой руке.

— Это капли — незаметные, без вкуса и запаха. Действуют минут через пятнадцать. Накрывают не сразу, а по нарастающей, но продолжительность действия часа три — этого более чем достаточно. Удобно добавлять в еду или напитки…

Хм… Значит, всё же наркотики…

— А вот таблетки, — продемонстрировал он мне фольгированную запаянную упаковку на пять капсул, — но сам понимаешь — эффект хуже, погрешность выше, нужно точно рассчитать дозировку, сопоставить с весом, да и добавить незаметно сложнее. Но зато — в два раза дешевле. Побочки и от капель, и от таблеток — это головная боль после, сухость во рту, ну и учащённое сердцебиение. Ничего серьёзного — как после самого обычного похмелья…

Как я вообще очутился в этом переулке? Последнее что помню — это промзона, тёмное морозное ночное небо над головой и пар изо рта…

Помню, как мы с парнями сидели в засаде, отогревая замёрзшие кончики пальцев своим дыханием, и ожидали стрелку между цеховиками и бывшими спортсменами. Как в темноте заурчали движки жигулей, и на пустырь с одной стороны выкатили две Нивы, а с другой «Копейка», «Тройка» и новенькая, вишнёвая «Восьмёрка». А потом воздух прорезала автоматная очередь, звякнул свинец по металлу и что-то горячее обожгло мне плечо и грудь…

Откуда у бывших спортсменов автоматы, интересно? Может самопал? Или прикупили на распродаже на армейской базе. Солдатики сейчас голодные, продают всё, что не прикручено и что плохо лежит…

— А это — новинка на рынке! — с гордостью произнёс барыга, спрятав пузырёк и блистер с розовыми таблетками и достав небольшой баллончик без надписей и опознавательных знаков, компактно помещающийся в его ладони и похожий на обычный дезодорант. — Спрей! Но с ним нужно быть осторожнее — действует как оружие массового поражения, а не точечно, в отличие от таблеток и капель.

До чего только барыги не додумаются! Уже и спрей наркоманский придумали…

— Можно распылить прямо в воздухе или на одежду. После распыления аэрозоль активен десять-пятнадцать минут, потом распадается на безобидные алкалоиды — ни одна экспертиза не найдёт. Действие схожее с каплями, но в отличие от капель, поражает всех, кто вдохнёт. В общем — массово, дорого и сердито. Есть с клубничным, банановым и арбузным ароматом. Как говорится — всё для клиента!

— А что ещё есть? — всё же заинтересовался я ассортиментом, впервые услышав свой новый, непривычный мне молодой голос.

— Да много чего… — пожал мой новый знакомый плечами. — Вот это например — действует две недели, а не жалкие три часа. Это, — ткнул он в очередную коробочку на подкладке плаща, — действует мягко и незаметно, естественно, без побочек. А это… Хм… Это тебе ещё рано, парнишка. Так что? На чём остановился? Если хочешь попробовать первый раз, то советую капли «Мисс Дейзи». А если хочешь уложить наверняка, то лучше воспользоваться «Мадам Баттерфляй» — действует даже на тех, у кого повышен естественный порог чувствительности. Гарантирую!

— Значит, капли?.. — задумчиво пробормотал я и растерянно похлопал себя по карманам непривычной мне одежды в поисках денег, пытаясь потянуть время и хоть как-то въехать в ситуацию.

— Капли, капли… Чёрт, парень! Ты не в себе? Дерьмо! — замер мой собеседник, уставившись куда-то мне за спину. — Копы! Ты, с-с-сука! Ты меня подставил!

— Я? — удивлённо нахмурил я брови, на миг обернувшись и заметив в конце длинного переулка две стройные девичьи фигурки в синей форме. — Я не…

Закончить мысль он мне не дал. До моих ушей донеслось противное «п-ш-ш-ш…», а в глаза и рот ударила вонючая струя со сладким привкусом и ароматом клубники, заставив меня непроизвольно закашляться, зажмуриться и резко дёрнуться в бок, поддавшись рефлексам…

Чёрт! Вот что за чудак на букву «м»?! Не очень вежливо начинать знакомство с «черёмухи» в глаза. Хотя ладно, на «черёмуху» это походило лишь отдалённо, но глаза всё равно жгло, будто от перцовки…

Э, стой! Ты куда это? Пшикнул в морду — и тикать? А поговорить?

— Стоять! Полиция! — подтвердил мою мысль громкий женский окрик в спину убегающему по длинному переулку мужичку в плаще. — Стоять! Работает отдел К9!

Отдел «К9»? Не слышал о таком.

Я мысленно прикинул варианты, оценил перспективы, разодрал глаза, проморгался и сделал то же, что сделал бы любой здравомыслящий человек в такой ситуации — последовал примеру своего старого нового знакомого и рванул следом за ним, стараясь избежать тесного знакомства с представителями закона. А то мало ли что — упекут в каталажку, и разбираться особо не станут. Знаю я их…

Рывок в сторону… Обманный манёвр… Толчок руками от кирпичной стены…

Приятное ощущение кстати — шершавая прохладная поверхность, лёгкая боль от острых крупинок застывшего цементного раствора и слегка оцарапанная кожа… Боль — это хорошо. Это значит, я не сплю и мне это точно не снится…

— Стоять! — донёсся мне в спину новый окрик, заставивший меня лишь ещё больше ускориться…

Поворот… Какие-то коробки, мусорные баки… Тупик… А нет — не тупик… Нырок в узкий проём и снова бег…

Чёрт! Куда этот хмырь свернул — направо или налево? Ладно, попробуем налево…

— Стоять! Полиция!

Серьёзно? Это вообще срабатывает хоть когда-нибудь?

Кстати, форма у дамочек странная. И дубинки… Зачем им дубинки? Они же не демонстрацию прибыли разгонять… Хм… Странно.

Чёрт! Теперь точно тупик…

«Вж-ж-жу-у-ух!» — просвистело сбоку в сантиметре от моего виска.

Чёрт! Как грубо!

«Вж-ж-жу-у-ух!»

Уворот от летящего мне в лицо обрезка трубы, рывок вперёд и быстрый удар в челюсть.

Хм… А рефлексы у этого тела неплохие. Прям, как у меня в молодости…

Мужик в плаще ударился затылком о кирпичную стену, поплыл, выпустил обрезок металлической трубы из рук и уставился на меня каким-то детским, обиженным взглядом.

Вот только давай без этого! Ты первый начал в живых людей тыкать ржавой железякой. Так что не строй из себя обиженку! Тут у нас, кстати, налицо Статья 206 часть вторая — хулиганство с применением предметов, используемых как оружие. До пяти лет лишения свободы, между прочим, гражданин…

— Так! Вот вы и попались, голубки! — раздался у меня за спиной мелодичный, совсем не запыхавшийся женский голосок, с плохо скрываемой усмешкой. — Эля, пакуй этого, в плаще, хватит с ним церемониться. А я заберу парнишку.

— Эй! Почему мне снова тип в плаще? — произнёс слегка капризный второй женский голос, заставивший меня обернуться и удивлённо посмотреть в сторону двух стройных представительниц закона в синей форме, перекрывших мне единственный путь к побегу.

Да уж… Отбегался, голубчик. Пора сдаваться коллегам. Правда, что я им скажу и как объясню эту всю катавасию, я и сам не знаю.

— Потому, как я старшая по званию, — резонно заметила обладательница первого голоса, угрожающе похлопав тяжёлой резиновой дубинкой по своей раскрытой ладони, не спуская с меня пристально взгляда ярко-голубых глаз. — Всё ясно?

— Так точно, госпожа сержант, — вздохнула вторая девушка.

— Вот и славно. Так, мордой к стене, руки за спину, — сделала шаг в мою сторону сержант и бесцеремонно дёрнула за плечо, разворачивая лицом к кирпичной кладке. — Напомню, вы задержаны отделом «К9» по подозрению в скупке и продаже незаконных стимуляторов. Всё, что от вас требуется — это чётко следовать моим инструкциям и приказам. Не заставляйте нас применять спецметоды. Всё ясно? Ну! — больно ткнула она меня в спину кончиком дубинки.

— Всё, — подтвердил я.

— Ну и отлично. Значит, в отдел доставим без переломов и увечий. Капитан последнее время не очень любит, когда мы привозим ваших дружков слегка помятыми и с неполным комплектом зубов.

На моих запястьях клацнул холодный металл, меня бесцеремонно развернули, похлопали по карманам и коротко резюмировали:

— Чисто! У тебя что, Эль?

— У меня целый набор! — хвастливо произнесла стройная блондинка с дерзко болтающимся, тугим хвостом светлых волос за плечами, демонстративно распахнув полы плаща барыги на обозрение напарницы.

— Ого! — восхищённо покачала головой брюнетка, придерживая меня за шкирку и с интересом поглядывая в сторону коллеги. — Неплохой улов. Попали вы ребятки!

— Не дёргайся! — прорычала девушка в форме мужичку.

— Вы чё творите, сучки? — завопил мой знакомый, придавленный к асфальту женским, но от этого не менее грубым и жёстким коленом. — Это не моё! Это всё его! — кивнул он в мою сторону. — Это он подставил меня!

— Ну да, не твоё… — лениво протянула блондинка, обыскивая карманы барыги. — Тебе подбросили, друг попросил подержать, пока в туалет сбегает, да?

— Именно! Я просто…

— Заткнись, — рявкнула сержант. — Пункт 51 Кодекса, подпункт 3.1. Хранение и сбыт стимуляторов РОСТа в общественном месте. До десяти лет на руднике, без пересмотра.

— Десять?! — растерянно пробормотал мужик в плаще, глянув на блондинку и получив от той утвердительный кивок в ответ. — Но…, но как так? Каких десять?!

— А нужно было раньше об этом думать, — равнодушно произнесла брюнетка, всё ещё придерживая меня цепкими пальцами за локоть, будто я мог куда-то деться с браслетами на запястьях, — до того, как ты взялся толкать стимуляторы по переулкам, идиот!

— Это не моё! Это его! — остервенело замотал головой барыга, злым взглядом глянув в мою сторону. — Сука! Вы… Вы заодно! Это вы всё подстроили! Это подстава! Суки!

— Да, да… — равнодушно отмахнулась блондинка, рывком подняла арестанта с асфальта и небрежно толкнула его в спину в направлении выхода. — Давай! Иди! И под ноги смотри! Не хватало мне потом ещё отчёты писать — почему у тебя вся рожа в крови, почему я опять задержанных избиваю, и почему они у меня вечно падают мордой в асфальт…

— Ты тоже, красавчик! Или тебе особое приглашение? — слегка подтолкнула меня брюнетка, широко улыбнувшись и незаметно подмигнув.

Что здесь происходит? И почему меня не покидает странное чувство нереальности происходящего? Почему мне кажется, что всё это неправильно? Да и вообще, с каких пор в патруль набирают таких симпатичных девчат? Они же сунутся в первую подворотню и там же и останутся. Народ нынче у нас недобрый…

Из переулка мы вышли минут через пять, немного попетляв по его кирпичным джунглям. Я получил ещё один лёгкий тычок дубинки между седьмым и восьмым позвонком, и обречённым шагом побрел следом за мужичком в плаще в сторону двух припаркованных у тротуара… нет, милицейскими машинами у меня бы язык не повернулся их назвать.

Какая-то помесь обычного советского милицейского «бобика» и старенького, потрёпанного, побитого жизнью и временем четырёхместного багги. Эдакий транспорт позднего апокалипсиса. Хотя, даже не апокалипсиса, а чего-то из фильма «Безумный Макс» — явно самодельные, без стёкол, с дугами безопасности, неровными сварочными швами, вмятинами по кое-где изъеденному ржавчиной корпусу, заклёпками и ободранной надписью «Police» на дверях…

— Эля, пакуй продавца к себе, а покупатель со мной поедет, — бросила напарнице сопровождающая меня брюнетка.

— Принято, сержант! — отрапортовала блондинка, распахнула боковую дверь своего автомобиля и ловко запихнула барыгу внутрь, не особо с ним церемонясь.

Хлопнула дверью, обошла авто слева, кивнула напарнице, прыгнула на переднее сиденье, и её полицейский багги с заметным ускорением рванул с места…

— Отлично справился, Грабовский! — ободряюще похлопала меня по плечу девушка в форме, едва мы остались с ней одни на пустынной улице какой-то промзоны, судя по кирпичным стенам и большому зданию с трубами, виднеющимся за высоким забором.

— Я? — осторожно посмотрел я на служительницу закона, прикидывая, шутит она или нет, и вообще, разговаривает со мной, или с кем-то по рации.

— Ну не я же! — усмехнулась брюнетка. — Даже я поверила. А почему ты убегал, кстати?

— Я? — снова повторил я свой коронный вопрос.

— Ты! — подтвердила сержант. — Повернись.

На моих руках щелкнули отмыкаемые наручники, и я механически потёр свои освобождённые запястья.

— Да так… — красноречиво пожал я плечами. — Все побежали, и я побежал.

— Ясно, — усмехнулась девушка. — Ладно, садись — поедем в отделение…

— Назад? — на всякий случай уточнил я, кивнув на заднее зарешёченное мелкой ячеистой сеткой окно.

— Зачем назад? Наперёд.

— Наперёд… — задумчиво повторил я, проводив по-спортивному крепкую фигурку девушки в облегающей форме внимательным взглядом, вздохнул, дёрнул ручку двери и забрался на переднее пассажирское, утонув в мягком кожаном сидении.

Хм… Очень даже ничего. Комфортно…

— От тебя приятно пахнет… — наклонилась ко мне сотрудница полиции, на миг прикрыв глаза и втянув воздух своим симпатичным женским носиком. — Земляника?

— Клубника… — зачем-то поправил я девушку. — Наверное. Не уверен…

— Ну, пусть будет клубника… — не стала спорить она со мной, и я на секунду засмотрелся на её симпатичное юное лицо. Сколько ей? Лет двадцать, двадцать пять? Явно не больше. — Ладно, погнали в отдел… Нужно ещё бумаги заполнить… Отчёты… А у тебя самого ещё работы выше крыши, наверное. Капитан и так будет недовольна, что мы тебя от твоих прямых обязанностей отвлекаем и дёргаем по своим делам. Но тут сам понимаешь — на живца ловить всяко проще.

Отдел? Бумаги? На живца? Так я что, действительно работал под прикрытием? И судя по её словам, это не моя работа — а так, подработка в свободное от работы время.

Всё чуднее и чуднее… Ещё от этой клубники в носу печёт до сих пор, и одежда вся провонялась, будто я клубничный диллер.

Кстати о клубнике…

Этот мудак пшикнул мне в морду дрянью из баллончика, но я пока ничего не ощущаю, кроме надоедливого клубничного аромата. Да и что я должен ощущать? Головокружение? Эйфорию? Как там девчонки сказали?

«Вы задержаны по подозрению в скупке и продаже незаконных стимуляторов…»

То есть, это не наркотик? Но что тогда стимулируют эти стимуляторы? Непонятно… Но следить за своим состоянием всё же стоит — вдруг глюки какие начнутся.

Да уж… Мне бы чая сейчас горячего. С лимоном. А потом в душ и переодеться… И переварить где-нибудь в спокойной обстановке всю полученную информацию… Эх! Мечты, мечты…

Я с интересом посмотрел, как девушка в форме нажала кнопку под рулём, ощутил, как мы бесшумно и плавно тронулись с места, почему-то подсознательно ожидая услышать рокот двигателей, рёв выхлопной трубы и скрежет амортизаторов, удивлённо хмыкнул про себя и задумчиво повернулся к боковому окну…

Вопросов к этому месту у меня становилось всё больше и больше…

Погодите! Полиция?! И почему я такой тугодум? У неё на спине большими буквами написано «Police», а до меня только сейчас дошло?! И на машине… И сотрудницы постоянно кричали мне в спину «Полиция, полиция…».

Я что, в Штатах? Хотя, общаются со мной, вроде, на русском, хоть и на каком-то слегка непривычном и не совсем родном. Значит, это не Америка. Но почему тогда полиция? Что за бред?! Где я? Где может одновременно быть в ходу русский язык и по улицам ходить полиция? Точно ни в одной из союзных республик — у нас нет полиции. Может Югославия? Или Польша, например… Хотя, нет — не похоже…

Тогда что? Русский язык, полиция, новое тело, которое моложе моего прошлого лет на двадцать, странные стимуляторы… Я попал в прошлое? В Царскую Россию 1917 года? Не сходится — в то время точно не было такой формы и таких автомобилей. Но если это не прошлое, то…

Я в будущем? В каком-то неправильном будущем, судя по всему. Если это будущее… Оно мне явно не по душе! Полиция… Это же надо додуматься! Вы тут совсем охренели, товарищи?! Верните мне мой 1987 год!

Интересно, когда это в СССР родную милицию переименовали в заморскую полицию? И зачем? Мой отец в гробу бы перевернулся, узнав, что по городу полицаи разгуливают. Пусть даже такие симпатичные полицаи… Или полицайки…

Я задумчиво покосился на сидящую слева от меня девушку, вздохнул и едва заметно покачал головой. Да уж… Будущее… Кто бы мог подумать!

Глава 2. Отдел

В отдел мы прибыли минут через пятнадцать. Самое обычное, я бы сказал — типичное здание. Два этажа, высокие потолки, из-под земли виднелись зарешёченные окна полуподвальных помещений, на парковке стояло несколько полицейских багги, а на крыльце топтались люди в форме, что-то оживлённо обсуждающее между собой. Хотя, я бы даже сказал, не люди, а девушки. В этом отделе явно не хватает мужиков — не удивлюсь, если тут и начальница женщина…

— Хай, Земская! — поздоровались с моей сопровождающей девчонки в форме.

— Хай, девочки! — кивнула брюнетка.

— Халло, Ник! — улыбнулась мне тёмненькая шатенка с большими васильковыми глазами и короткой стрижкой. — Я к тебе на десять записана?

— Привет! Да, наверное… — отстранённо буркнул я и неопределённо пожал плечами.

Надеюсь, я тут не маникюр делаю, а то прозвучало как-то не сильно многообещающе. Чёрт! Как же сложно вот так сходу въехать в ситуацию. Остаётся просто соглашаться со всеми и надеяться, что никто ничего не заподозрит…

По пути в участок я как раз успел слегка отойти от первого шока и привести мысли в порядок. Мы выехали из промзоны, пересекли заброшенный пустырь, выбрались на широкую и ровную, без единой ямочки дорогу, и на всех парах понеслись сквозь оживлённый город. Даже не город, а скорее городок. Но сути это не меняло…

Симпатичный, скромный, ухоженный и ровный, словно выстроенный по линеечке. Кирпичные трёхэтажные дома, не привычные мне хрущёвки, но что-то похожее, высокие деревья вдоль бульвара, самые обычные люди вокруг… Но словно чего-то не хватало…

Нет троллейбусов, нет проводов, нет привычного запаха бензина, нет рёва машин, да и самих машин как таковых — только бесшумные автомобили на электрических двигателях. Нет плакатов с надписями «Перестройка. Гласность. Демократия» или «70 лет Октября — 1917–1987». Нет мусора, грязи и серости, к которой я успел привыкнуть в своём 1987-м.

Климат был каким-то непривычным — воздух горячий и сухой, полное отсутствие ветра, будто затишье перед бурей, и слишком яркое солнце. Да и земля какая-то странная… То ли земля, то ли песок…

Может я где-то в средней Азии? Или вообще в Австралии? После смены тела меня уже ничего не удивит. Наверное…

— Грабовский! — окликнула меня девушка на проходной. — Тебя госпожа капитан уже три раза спрашивала. Сказала, чтобы зашёл к ней, как объявишься.

Ну вот — накаркал…

— Хорошо, зайду… — кивнул я очередной незнакомке, просочился через вертушку и замер на развилке. Ну и куда дальше — направо или налево?

— Шайсэ! — выругалась моя сопровождающая слева от меня. — Похоже, нам влетит… Пойдём, я скажу, что это мы тебя попросили провести операцию… — вздохнула она, повернула по коридору направо и уверенным шагом двинулась куда-то вглубь здания.

Ну и славно! Проводник до кабинета капитанши у меня теперь есть…

Поворот направо, поворот налево, пару встреченных по пути сотрудниц, обменявшихся приветствиями с моей спутницей — и мы остановились у широкой двустворчатой двери с красноречивой табличкой «Капитан полиции Соколова Светлана».

Моя новая знакомая вздохнула, набираясь смелости, глянула на меня и решительно постучала костяшками по дереву, дёрнув ручку и толкнув правую створку от себя.

— Госпожа капитан… — робко произнесла девушка, просунув голову в широкую щель. — Можно?

— Заходи, Земская, — донёсся до меня слегка уставший, но приятный и властный женский голос. — Что ты опять натворила?

— Мы Ника брали на одно мероприятие… — пропустив меня внутрь и протиснувшись следом за мной, нерешительно замерла у двери брюнетка.

— Опять ловлю на живца устраивали? — глянула на нас симпатичная блондинка в строго выглаженной белой блузке, сидящая у стены за большим, массивным столом.

— Угу… — виновато пробормотала моя спутница.

— Я же запретила.

— Простите, госпожа капитан… — потупилась брюнетка.

— Ладно, иди… А ты, Ник… Тебя я попрошу остаться, — мимоходом бросила хозяйка кабинета, уткнувшись в бумаги на своём столе и словно потеряв к нашей парочке всякий интерес.

Сержант Земская подбадривающе сжала кулачки, подмигнула мне и пулей вылетела из кабинета, торопливо хлопнув дверью на прощание.

— Присаживайся, Грабовский… — донеслось до меня.

Да уж… Как говорится, Штирлиц никогда ещё не был так близок к провалу…

Я вздохнул и неторопливой походкой тронулся к столу капитанши, попутно оглядывая помещение и пытаясь выстроить хоть какую-то логическую цепочку и сформировать более-менее цельное представление об этом мире…

Простой, просторный кабинет. Белые стены, большое светлое окно с деревянной рамой. На стене большие круглые часы с арабскими цифрами, а сразу под ними портрет женщины в строгом деловом костюме. Широкий, массивный рабочий стол с разбросанными на нём в хаотичном беспорядке бумагами и жёлтыми папками, скрепки, кнопки, карандаши, телефон и графин с водой.

На углу стола примостился новенький, современный компьютер, какие я видел всего пару раз в жизни, да и то, на кафедре НИИ, куда меня заносило по службе. Справа у стены — большой металлический сейф с замочной скважиной и массивной ручкой.

И сама хозяйка кабинета, в сторону которой я бросил быстрый изучающий взгляд. Годков эдак тридцати, правильные, я бы даже сказал, скандинавские черты лица, густые светлые брови, длинные ресницы, бледно-розовые пухлые губы и слегка впалые щёки, высокий лоб, острые скулы, подбородок с едва заметной ямочкой и светлая коса за плечами.

Я осторожно опустился на край свободного стула, стоящего перед столом, и скромно сложил руки в замок, скрестив пальцы.

— Ник… — произнесла хозяйка кабинета моё имя, глянула на меня и откинулась на спинку своего кресла, задумчиво повертев карандаш между пальцев. — Я же сотню раз тебе говорила, не нужно им помогать! У тебя своя работа, у них своя!

— Да, знаю… — осторожно произнёс я, пытаясь поймать нужное настроение и не выдать себя каким-то лишним, нехарактерным мне движением или словом.

— Они пользуются твоей безотказностью…

— Знаю… — виновато вздохнул я.

— Ну раз знаешь, то зачем идёшь у них на поводу? И ты не смотри, что они девушки! Они этим пользуются — пользуются своим положением, а ты им потакаешь! — отчитала меня начальница отдела. — Ладно… — вздохнула она через секунду. — Сегодня у тебя много человек на приёме?

— Да… Не больше обычного, — пожал я плечами, внимательно наблюдая за реакцией на её лице.

Вроде, ответил верно. Угадал.

— Хорошо, — кивнула капитан Соколова. — Иди работай…

— Ещё одно… — набрался я смелости и пошёл ва-банк. Терпеть этот клубничный запах не было уже никаких сил.

— Да?

— Могу я принять душ?

— Душ? — удивилась моя начальница.

— Да… Пришлось побегать по подворотням с утра. Вспотел…

— Да, конечно, — равнодушно пожала плечами това… госпожа капитан. — Если время позволяет — принимай.

— Отлично. Спасибо! — поблагодарил я, поднимаясь со своего места. — А то один дебил окатил меня какой-то гадостью из баллончика, теперь от меня несёт каким-то тройным клубничным одеколоном…

— Что?! — в ужасе отшатнулась от меня капитанша, словно от прокажённого, побледнела и торопливо прижила к лицу неизвестно откуда взявшийся платок.

Едрёна мать! Вот нахрена я это брякнул?! Прокололся на самом простом…

— Ты почему сразу не сказал, идиот?! — невнятно пробормотала Соколова сквозь слой ткани.

— Что не сказал? — включил я дурачка.

— Что тебя из баллончика обрызгали!

— А что? Ты думаешь, это яд? Я отравлен? — в ужасе округлил я свои самые честные и наивные глаза.

— Ты, мать твою, с ума сошёл, Грабовский?! Хватит дурачиться! — заметно успокоилась хозяйка кабинета, видимо решив, раз я ничего не сказал, то и опасности нет. — Давно это было?

— Да уже с полчаса прошло точно.

— Хм… Ладно… — облегчённо выдохнула девушка, убрала от лица платок и кинула его на стол. — Но если я начну чесаться через пять минут, я тебя точно уволю! — строгим тоном произнесла она.

— Чесаться? Да он, вроде, не перцовый был… — пожал я плечами. — Клубничный, я ж говорю…

— Не смешно! — слегка порозовела блондинка и осуждающе покачала головой. — Чувство юмора у тебя, конечно… идиотское. Иди уже в душ, нечего мне тут гадость всякую по отделу разносить.

— Понял, госпожа капитан! — едва не отсалютовал я, сдержался, поднялся со стула и двинулся к выходу.

Знать бы ещё, где у нас этот самый душ… Спрашивать у начальницы я не решился, и так едва не прокололся на мелочах… Поэтому, будем использовать старые дедовские методы и обыщем здание тщательно, методично и неторопливо…

Я вернулся в фойе, или как оно тут называется, потолкался возле стенда «Разыскивается», понаблюдал немного за сотрудниками, ничего нового для себя не почерпнул и двинулся по длинному коридору дальше.

Сшиб с ног выскочившую мне навстречу из-за поворота и не смотревшую под ноги худенькую девчонку в короткой расклешённой клетчатой юбке и чёрной кожанке, накинутой на белую кофточку, и едва успел увернуться от брызг разлетевшегося по всем сторонам кофе из маленького бумажного стаканчика. Ну как сшиб… Не сшиб, а просто остановился, заметив её и надеясь, что она поступит так же, ну или как минимум обойдёт меня. Но получилось, как получилось.

— Чёрт! Смотреть под ноги не учили?! — гневно прошипела сидящая задницей на полу девушка с удлинённым каре и разноцветными локонами волос на голове. — Всю кофту мне заляпал. Вот дерьмо! Ну?! Чего уставился? Помоги встать!

— Прости, красавица! — виновато пробормотал я, протянув руку, помогая ей подняться и стараясь не смотреть на бесстыдно задравшуюся юбку и уголок белоснежных трусиков, показавшихся из-под неё. — Я не специально.

— Своё прощение можешь засунуть себе в задницу, урод! Дай пройти! Стал он тут…

— Да пожалуйста, — сделал я шаг в сторону.

— Где здесь лаборатория? — раздражённо фыркнула и смерила меня ненавидящим взглядом.

— Не знаю, — пожал я плечами. — Но, наверное, где-то в подвале.

— Спасибо! — язвительно скривилась незнакомка с цветными волосами. — Это я и без тебя поняла бы!..

Я задумчиво посмотрел вслед удаляющейся по коридору девушки, покачал головой, поднял стаканчик с пола, отправил его в мусорную корзину у кофейного аппарата и побрёл дальше.

Изучение полицейского участка отняло у меня ещё минут пятнадцать, но зато я узнал, где находится пожарный выход, где кабинеты оперативников, куда ведут две боковые лестницы, как пройти к комнате отдыха и найти туалет…

Душевая оказалась на втором этаже, возле спортзала. Логично. Знал бы я, где спортзал, нашел бы душевую гораздо раньше.

Единственная дверь не блистала информативностью, хотя я на всякий случай и поискал классические таблички с мальчиком или девочкой под душевой лейкой. Не нашёл, глянул по сторонам и уверенно шагнул внутрь, через мгновение оказавшись в самой обычной раздевалке с белыми кафельными стенами, полом, двумя десятками шкафчиков и парочкой длинных деревянных лавок в проходе.

Неторопливо разделся, скинул вещи, которые, кстати, вонять стали заметно меньше, сложил их в стопочку, взял с полки одно из белых полотенец, пузырёк с шампунем, судя по запаху и консистенции, и двинулся на звук капающей воды…

Большая душевая без перегородок и кабинок, встретила меня тишиной, безлюдностью, лёгким паром и двумя десятками душей по обе стороны стены.

Я выбрал ближайшую стойку и крутанул блестящий хромированный вентиль. Тщательно намылился, стал под горячие струи и подставил лицо льющемуся с потолка потоку воды…

Да уж… И что мы имеем?

А имеем мы непонятный мир, непонятное время, непонятное сообщество, в котором родная милиция сменилась на заморскую полицию. А ещё автомобили на электродвигателях, сухой климат и господ, сменивших товарищей…

Что мы имеем в сухом остатке, товарищ Грабовский? Пока непонятно. Ясно лишь одно — нужно больше информации для анализа. Ещё и эта странная фамилия — Грабовский. Ник Грабовский… Где я мог слышать её?

— Грабовский! — прервал мои размышления знакомый, томный женский голос, хозяйка которого стала рядом со мной, включила соседний душ и без стеснения оглядела мой голый торс, ничуть не смутившись и облизнув сухие губы длинным гибким язычком…

Да уж… Бабы в наше время были поскромнее…

— Не потрёшь мне спинку, Грабовский? Мр-р-р… — промурчала она.

— Мур? Серьёзно? — удивился я, не став скромничать в ответ, глянул на ладную, хорошо сбитую, атлетически сложенную фигурку девушки, стройные ноги, округлые бёдра, упругие, подтянутые ягодицы, рельефный живот и симпатичную, пышную грудь как минимум третьего размера, запнувшись лишь на каком-то отрешённом, немного безумном выражении её глаз.

Хм… Что-то не то… С ней что-то не то…

Расширенные зрачки, учащённое дыхание…

— Ты пьяна, сержант? Или под каким-то препаратом? — на всякий случай поинтересовался я. — Выглядишь странно…

Гибкое, крепкое женское тело молча прильнуло ко мне, руки обвили шею, а в мои губы впились горячие женские губки…

Всё, что произошло дальше, сложно описать словами… Произошло то, что чаще всего и происходит между двумя взрослыми обнажёнными людьми в тесной комнате или под покровом ночи…

Земская ушла минут через десять, оставив меня одного. Я постоял ещё пару минут, оперевшись ладонями о стену и подставив макушку под тяжёлые струи, выключил воду, тщательно обтёрся полотенцем и вернулся в опустевшую раздевалку.

Оделся, раздражённо поморщившись от лёгкого клубничного аромата, так до конца и не выветрившегося с одежды, и вышел в коридор…

В общем, можно сказать — план минимум я успешно выполнил.

Изучил здание, с сотрудниками, вернее сотрудницами, познакомился поближе, если можно так сказать. Да, не стоило этого делать на рабочем месте, как-то это не этично. Но что если это здесь в порядке вещей? Или мы встречаемся с товарищем сержантом? Мог я отказать, не сильно портя свою легенду? В теории, мог конечно. Но на практике, когда на тебя в душе вешается обнажённая симпатичная девушка, устоять практически невозможно. Особенно, если у тебя молодое и готовое к размножению тело.

Осталась лишь одна маленькая загвоздка — среди всех этих блужданий, дверей и коридоров я так и не нашёл свой кабинет, если он у меня был, конечно. И я до сих пор даже не представлял, кем я здесь работаю и кем числюсь по штатному расписанию.

Хотя, капитан обмолвилась о приёме. Приём пациентов? Может я здешний врач?

— Грабовский! — разнёсся громкий выкрик по коридору, прокатившийся эхом от стены к стене и заставивший меня непроизвольно вздрогнуть. — Тебя капитан вызывает! Что ты там такого натворил? — торопливо приблизилась ко мне дежурная с проходной и с живым интересом заглянула в мои глаза.

— Я? Да ничего, вроде… — задумчиво нахмурился я, пытаясь вспомнить все свои последние косяки. Может зашёл куда-то не туда? Не в ту дверь, например. — Только в душ и успел сходить, — честно признался я, так и не вспомнив за собой ничего криминального.

— Ну не знаю… — с сомнением протянула дежурная. — Она злая, как чёрт! По её виду — ты как минимум осквернил могилу её родителей и предал родину на сдачу. В общем, я тебе не завидую…

— Да я сам себе не завидую, — вздохнул я, мысленно проложив маршрут к кабинету начальства и двинувшись по коридору в сопровождении хитро поглядывающей в мою сторону полицейской…

Глава 3. Личный кабинет

Я свернул за угол, остановился у аппарата с водой, нажал кнопку, дождался, пока дозатор с фырканьем выплюнет мне в стакан порцию воды с пузыриками и сделал пробный глоток под пристальным взглядом дежурной. Хм… Холодненькая.

А тонкие стаканчики из прозрачной пластмассы — это они ловко придумали. Мыть не нужно, вода экономится. Да и просто приятно то, что до тебя у этого стаканчика никого не было и ты у него первый. Лепота!

— Ник! Капитан ждёт! — нетерпеливо поторопила меня девушка.

— Знаю. Дай хоть горло промочить, — сделал я неторопливый глоток колючей воды, не убирая стаканчик ото рта, и ненадолго задумался.

Интересно, по какому поводу меня может вызывать капитан? Мы с ней виделись всего полчаса назад. Что могло произойти за эти полчаса? Или она узнала о моих бесцельных блужданиях по участку, и ей это не понравилось, или вскрылось что-то старое, к чему причастен старый Ник, не я…

— Ник!

— Да иду, иду… — вздохнул, одним махом допив воду и отправив стаканчик в мусорное ведро.

Ладно, скоро узнаем, что именно нужно от меня Соколовой…

Дежурная довела меня до кабинета начальства, будто боясь, что я могу улизнуть, постучала, распахнула передо мной дверь, дождалась, когда я переступлю порог и лишь после этого оставила меня в покое.

Дверь за моей спиной тихонько хлопнула, и я легонько покашлял, привлекая внимание к своей скромной фигуре.

— Ник! Ты идиот?! — хозяйка кабинета оторвала взгляд от выпуклого монитора на своём столе и пристально посмотрела на меня. — Ты нахрена занимался соитием с Земской?

— Я? — удивлённо пробормотал я. — Соитием?

— Ты! — поиграв желвакам и померявшись со мной взглядами, госпожа капитан резко крутанула монитор в мою сторону.

«Хм… А растяжка у брюнетки ничто так…» — задумчиво склонил я голову набок, разглядев на голубом экране чёрно-белую запись того, что мы вытворяли с товарищем сержантом в душевой, во всей красе и без цензуры, и пытаясь понять, как это она так выгнулась и умудрилась не упасть. Хотя, стоит признать, тут и моя заслуга была — не зря же я её крепко фиксировал за задницу в процессе…

— А это законно? — нахмурился я.

— Заниматься спариванием на рабочем месте с сотрудником отделения? — с сарказмом хмыкнула блондинка.

— Камеры в душевой, — пояснил я, удивлённо отметив странные и непривычные обозначения для простого слова «секс» и сделав пометку у себя в голове — разобраться с этим позже. — Это законно?

— Опять этот твой идиотский юмор, — недовольно поморщилась госпожа капитан. — Я тебя не узнаю — обычно ты тихий, молчаливый, застенчивый… А сегодня, будто подменили. Что с тобой, Ник?

— Всё нормально, — отмахнулся я, без приглашения присаживаясь напротив капитана.

— Ничего не нормально! Это соитие без согласия, Ник!

— Да я не буду на неё заявлять, — пожал я плечами. — Ну выпустили пар, по обоюдному согласию — прошу заметить… У меня нет претензий. Взрослые же люди…

— Грабовский! — рыкнула моя начальница, привстав с места, уперевшись кулаками в стол, нависнув надо мной и побагровев от гнева. — Ты идиот?! Сейчас и правда не до шуток! Прекращай!

— Прости, — виновато произнёс я.

— Что на тебя вообще нашло?! Ты зачем к ней полез?

— Я? Погоди! Так ты меня хочешь виноватым сделать? — удивился я. — Она сама на меня запрыгнула. Видно же по записи.

— Ты идиот?! Конечно она сама запрыгнула. У неё пиковая фаза РОСТа. Наверное, надышалась стимулятора, когда везла тебя в отделение. Тебя же как раз прямо перед этим опрыскали из баллончика?

— Опрыскали? — переспросил я, пытаясь потянуть время и начиная потихоньку догадываться, что произошло и на кого должен действовать препарат барыги. Не на меня… Чёрт! — Ну да…

— Манда! Нахрена ты с ней в машину сел?

— Тупанул, — честно признался я.

— Зрачки у неё долго в изменённом состоянии были во время вашего соития? — продолжала допрос капитанша.

— В изменённом? — снова как попугай повторил я.

— Вертикальные, Грабовский!

— Не долго, — вспомнил я лицо девушки. — Когда она уходила, уже были нормальные.

— Это хорошо, — кивнула своим мыслям хозяйка кабинета. — Значит, действие стимулятора прошло. Тебе повезло, Ник! И это опять же вопрос к тебе — почему ты не доглядел? Это твоя прямая обязанность! А если бы мы её потеряли? Пошла бы она в патруль и не вернулась. Ты понимаешь, чем это грозит тебе?

— Увольнением? — робко предположил я.

— Если бы, — вздохнула капитан Соколова, тяжело опустившись на своё место. — Голова с плеч, — провела она пальцем по горлу. — А следом за твоей и моя. Ладно, Грабовский… В этот раз я тебя прикрою. Всё! Свободен!

— Свободен? — недоверчиво переспросил я. — Отделался только выговором в личное дело?

— Не беси меня, Ник! Я вот прямо на грани сейчас! Иди работай!

— А что с записью? — кивнул я на монитор, всё ещё проигрывающий сцену нашего секса в душевой.

Хм… Странно, мне казалось, мы справились быстрее. Или это повтор пошёл?

— Не переживай. Видео никто не увидит — я позабочусь. А Земская ничего не вспомнит…

— Не вспомнит?

— Да что с тобой сегодня? — нахмурилась хозяйка кабинета. — Постоянно всё переспрашиваешь. Не выспался?

— Неважно себя чувствую, — поморщился я. — И голова болит, как будто в неё ваты набили… Ещё один вопрос можно?

— Что ещё, Грабовский? — устало вздохнула блондинка.

— А где мой кабинет, не подскажешь? — пользуясь моментом и собираясь свалить частичную потерю памяти на своё плохое самочувствие, произнёс я.

— Ты сейчас серьёзно? — удивлённо уставилась она на меня.

— Ну… Я же говорю, голова не соображает. Может это из-за того спрея.

— Ты же не девушка, с чего он на тебя должен действовать?

— А с чего этот идиот мне его в рожу распылил? Может в том баллончике ещё какая-то гадость была намешана.

— Хм… Ну может… — задумчиво произнесла Соколова. — Сейчас как себя чувствуешь?

— После душа полегче, но мысли всё ещё путаются…

— Я распоряжусь, чтобы лаборатория тщательно проверила все изъятые сегодня стимуляторы. Может и правда эти твари новую формулу придумали… Шайсэ!

— Так, а что с моим кабинетом? — напомнил я.

— По коридору прямо до конца, потом направо — дверь с матовым стеклом… — неопределённо махнула она рукой куда-то в сторону. — Если будешь хуже чувствовать себя — дай знать. Это не шутки, Ник!

— Хорошо…

— Всё, иди!

«Тук-тук» — прозвучал глухой стук и в дверную щель протиснулась темноволосая женская головка.

— Можно, госпожа Капитан? — робко произнесла девушка, и я торопливо развернул монитор экраном от себя.

— Сержант? Заходи… — кивнула Соколова, обменявшись со мной многозначительным взглядом. — Что-то случилось?

— Кажется, у меня первая фаза цикла началась, — прикрыв дверь и войдя в кабинет, растерянно пробормотала брюнетка.

— Почему ты так решила? — участливо поинтересовалась Соколова.

— Да… Какие-то провалы в памяти… Помню, как приехала с задания, потом в душ зачем-то пошла… Потом уже очнулась на лавочке в раздевалке, быстро оделась и пошла в оружейную. Ещё и слабость во всем теле — ноги дрожат, голова не соображает… Может пусть Ник меня посмотрит? — кивнула брюнетка на меня.

— Нет! — слишком резко отреагировала хозяйка кабинета и тут же торопливо взяла себя в руки. — В смысле — лучше я! Садись. У Ника и так много работы.

— Хорошо… — покорно согласилась Земская, усаживаясь на пустой стул рядом со мной.

— Молоко будешь?

— Молоко? — повторила девушка.

— Оно облегчает симптомы.

— Тогда буду…

— Ник, принеси из комнаты отдыха пакет молока… — отдала распоряжение госпожа капитан.

— А где у нас комната отдыха? — нахмурился я, старательно изображая на лице напряжённый мыслительный процесс.

— Да вашу мать! — выругалась Соколова. — Детский сад какой-то, а не отдел полиции! Ладно, иди. Я сама разберусь…

— Есть! — коротко отрапортовал я, поднялся со своего места и двинулся в сторону выхода…

Дверь за моей спиной тихонько хлопнула, отрезав меня от кабинета начальницы, и я облегчённо выдохнул. Да уж… Выкрутился. Хотя, дров наломал — мама не горюй! Штирлиц в этот раз был близок к провалу, как никогда…

Ладно, куда там дальше?

«По коридору прямо до конца, потом направо — дверь с матовым стеклом…» — вспомнил я слова блондинки, развернулся и уверенным шагом направился по длинному коридору в дальний конец здания…

* * *

Мой кабинет… вернее, кабинет настоящего Ника Грабовского, тихого и скромного парня, чьё тело я каким-то макаром занял, выглядел как типичныйкабинет мозгоправа — диван у окна, кресло, журнальный столик, на полу комнатные цветы с большими листьями в больших горшках, рабочий стол и рабочее кресло на колёсиках.

Значит, я штатный психолог полиции? Или что-то в этом духе? Хм… Ну, чего-то подобного я и ожидал…

Из окна пробивался яркий солнечный свет, подсвечивая плавно взлетевшие в воздухе пылинки, на столике тихо тикал механический будильник, отсчитывая секунды.

Стены увешаны красивыми сертификатами и грамотами в рамочках. Пара вымпелов за участие в марафоне и почётное третье место, грамота за участие в чемпионате по настольному теннису.

На рабочем столе в строгом педантичном порядке лежали тетрадки, блокноты и книги по философии и психологии. Справа у стены примостился большой шкаф со стеклянными дверцами и ровно расставленными по полкам папками…

Хм… Картотека? Досье на сотрудников или пациентов? Да ещё и в алфавитном порядке. Да ты был дотошным парнем, Ник Грабовский.

Я подошёл ближе, настежь распахнул стеклянные дверки и пробежался пальцами по подписанным корешкам…

Аниськина Ю., Андросова М., Бауман С., Волошина А., Грязева Ж., Дёмина… Донцова… Дрозд… Земская… Земская… Ага, вот! Земская А.

— Анна? — вытащив папку и прочитав полное имя брюнетки на обложке, задумчиво пробормотал я. — Ну, теперь я хоть знаю, как тебя зовут, товарищ сержант…

И её напарница — Эля, кажется… Ага, вот! Рощина Элеонора…. Так, хорошо… Возьму ещё несколько наугад и… О! Соколова? У него даже на начальницу досье есть? Интересно…

Я прикрыл дверки шкафа, подошёл к рабочему месту Ника, уселся в его кресло и поставил на стол перед собой стопку папок. Откинулся на спинку и тяжело вздохнул.

— Психолог, значит… Черт! Где я и где психология? Я вообще о психологии ничего не знаю. Ладно, полистаем пока досье на сотрудниц, может чего умного или полезного подчерпнём…

Я положил первую папку из стопки перед собой и перевернул страницу, задумчиво уставившись на чёрно-белое фото моей недавней знакомой по душевой…

«Земская Анна.

Звание: Сержант

Возраст: 24 года

Рост/вес: 168 см / 56 кг

Цвет глаз: карий

Группа крови: 0(I)Rh+

Стаж службы: 2 года, патрульное подразделение «К13»; 1 год, Отдел «К9».

Навыки: рукопашный бой — базовый уровень; стрельба — высокий уровень; вождение — средний уровень.

Характеристика: эмоционально лабильна, импульсивна, склонна к риску. Имеет аналитический склад ума.

Проблемы: заниженная самооценка; склонность ориентироваться на внешнюю оценку и мнение окружающих.

Рекомендации: 4–6 сеансов наблюдения у психолога в течение месяца; коррекция самооценки; развитие уверенности в собственных решениях.

В партнёрских отношениях не состоит…

Последние фазы Р.О.С.Т. а: 21 мая — 04 июня, 16–30 ноября.»

Хм… Информативно. Я перелистнул несколько страниц, пробежался по записям о прошлых сеансах, закрыл папку и взял со стопки следующую.

«Рощина Элеонора.

Звание: младший сержант

Возраст: 22 года

Рост/вес: 172 см / 53 кг

Цвет глаз: карий

Группа крови: A (II)Rh+

Стаж службы: 1 год, Отдел «К9».

Навыки: рукопашный бой — средний уровень; стрельба — высокий уровень; тактическое вождение — высокий уровень.

Характеристика: ответственна, дисциплинирована, склонна к контролю над ситуацией.

Проблемы: повышенная тревожность; склонность брать на себя чрезмерную ответственность за напарницу; трудности с эмоциональной разгрузкой.

Рекомендации: 3–4 сеанса психологических бесед в течение месяца; работа над снижением уровня тревожности; обучение методикам саморегуляции; рекомендовано чередовать нагрузку и отдых.

В партнёрских отношениях не состоит.

Последние фазы Р.О.С.Т. а: 22 мая–5 июня, 25 ноября — 8 декабря.»

Хм… Самое обычное досье на рядового сотрудника.

Я отложил папку в сторону, порылся в стопке и извлёк из неё досье капитана…

«Соколова Светлана.

Звание: Капитан. Руководитель отдела полиции, командир подразделения «К9»

Возраст: 29 лет

Рост/вес: 175 см / 55 кг

Цвет глаз: тёмно-голубой

Группа крови: B (III)Rh−

Стаж службы: 8 лет, из них 3 года — в должности капитана, руководитель отделения.

Навыки: управление подразделением — высокий уровень; огневая подготовка — высокий уровень; тактическое планирование — высокий уровень.

Характеристика: властная, требовательная, дисциплинированная; склонна к жёсткому контролю подчинённых.

Проблемы: высокий уровень стресса, вызванный постоянной ответственностью за коллектив; трудности с делегированием полномочий; эпизодические вспышки раздражительности при перегрузке.

Рекомендации: 2–3 консультации в течение квартала; работа над управлением стрессом; упражнения на эмоциональную разгрузку; рекомендовано временное распределение части обязанностей на заместителей.

В партнёрских отношениях не состоит/не состояла

Последние фазы Р.О.С.Т. а: н/д. Цикл нерегулярный. Хаотичный.

Примечание: наблюдаются нестабильные проявления.

Рекомендации: пока отложить медикаментозное вмешательство. Продолжить наблюдение.»

Странно, что у всех указан возраст, но ни у кого не указана дата рождения. Что если этому досье три, пять лет? Как понять, сколько сотрудницам лет на данный момент?

Хотя, судя по состоянию исписанных вручную ровным, каллиграфическим почерком листов, досье свежие и собраны совсем недавно…

Ладно, продолжим. Но текущий год, город, страну и часовой пояс всё равно неплохо было бы найти…

— Роджер Грин… — задумчиво прочитал я вслух мужское имя на обложке.

Что? Мужик? Ну наконец-то! Я уж думал, что попал в какое-то бабье царство… Так, получается, Ник и по мужикам тоже? В смысле, специализируется. Хотя, если он штатный психолог, то почему нет? У мужиков же нет этой стадии Р.О.С.Т. а, я надеюсь? Если я правильно понял из отрывочных сведений, это они так старый добрый ПМС переименовали, что ли. Ну или нет… Тут бабка надвое сказал — что-то не складывается… Нужно найти больше информации по этой теме…

Итак…

«Грин Роджер.

Звание: Старший лейтенант полиции. Заместитель начальника отделения.

Возраст: 35 лет

Рост/вес: 182 см / 88 кг

Цвет глаз: серо-зелёные

Группа крови: AB (IV)Rh+

Стаж службы: 12 лет, из них 2 года — в должности заместителя начальника.

Навыки: управление подразделением — высокий уровень; ведение допросов — высокий уровень; тактическое планирование — средний уровень; огневая подготовка — средний уровень.

Характеристика: амбициозен, склонен к соперничеству; с женщинами учтив и вежлив, с мужчинами — недоверчив и агрессивно настроен, видит в них конкурентов.

Проблемы: выраженная антипатия к коллегам мужского пола; склонность к придиркам и формальному применению дисциплинарных мер; конфликтность в мужском коллективе; избегает посещения психолога.

Рекомендации: УВОЛИТЬ НАХРЕН!!! Какие ещё могут быть рекомендации?! Непонятно, почему Светка его держит при себе.

(так, это потом не забыть исправить)

В партнёрских отношениях состоял восемнадцать раз.

Примечание: сеансы не посещает.»

Хм… Американец, что ли? И судя по заметкам Ника, они были не в ладах с Роджером. И это ещё мягко сказано. Если остальные досье были заполнены профессионально и аккуратно, то в досье Грина парень явно отошёл от привычного шаблона и выпустил на волю эмоции. Интересно…

И, кстати! В мужском досье нет ни слова о Р.О.С.Т. е! Выходит, я был прав — это именно женская особенность…

— О! А эту я тоже знаю, — радостно хмыкнул я, словно встретил старую знакомую. — Это же та подруга с цветными волосами, которая сшибла меня в коридоре и едва кофе не облила…

«Мельник Ольга.

Возраст: 21 год

Рост/вес: 164 см / 52 кг

Цвет глаз: серо-зелёные

Должность: Криминалист лаборатории.

Группа крови: A (II)Rh+

Стаж службы: 1 год, лаборатория отдела полиции.

Навыки: работа с лабораторным оборудованием — высокий уровень; криминалистическая экспертиза — средний уровень; аналитическое мышление — высокий уровень.

Характеристика: тихая, замкнутая, не склонна к общению; усидчивая, дисциплинированная; в работе — исполнительна и изобретательна, склонна к нестандартным решениям.

Проблемы: избегает общения, неохотно идёт на контакт с коллегами; на психологических сессиях отмалчивается, предпочитает «пересидеть» положенное время; трудности с установлением доверительных связей.

Рекомендации: продолжить наблюдение; 6–8 сеансов в течение квартала с акцентом на развитие коммуникативных навыков; рекомендуется групповая терапия для включения в коллектив.

В партнёрских отношениях не состоит.

Последние фазы Р.О.С.Т. а: 18–30 мая, 18–30 ноября.»

— Тихая и замкнутая? — удивлённо пробормотал я, захлопнув папку криминалистки.

Эта тихоня в коридоре меня чуть ли не трёхэтажным матом обложила. Это точно её досье? Хм… И она уже год здесь работает. Странно, что она не знала, где её рабочее место. Очень странно! Нужно приглядеться к ней получше. Что-то здесь не чисто…

А теперь вопрос на миллион. Какой сейчас год? Я повертел головой и ещё раз внимательно оглядел кабинет. Ни настенного календаря, ни подсказок, ни журналов, ни газет. Перебрал бумаги на столе, проверил выдвижные ящики, пощупал дно столешницы… Тщательно проверил канцелярию, карандаши и ручки на предмет наличия даты выпуска…

Должен же быть год и дата хоть на каком-то бланке или еженедельнике? Должен… Но его нет. Да уж…

Точно!

Я резко поднялся с места и похлопал по карманам лёгкой курточки, которую так до сих пор и не снял. Не знаю, что за материал они тут используют, но ветровка была лёгкой и совсем не жаркой. Ладно, что-то я отвлёкся…

На стол легла связка из трёх ключей, какая-то квадратная металлическая карточка с именем «Ник Грабовский», фантик от жевательной резинки и смятый, выгоревший чек с полустёртыми надписями. Всё что удалось разобрать — это время покупки, наименование самых обычных продуктов и, видимо, цену в «18 рублей». Не густо.

Ни документов, ни квитанций по оплате за квартиру, газ или радио, ни даже за телеграммку или отправку посылки… Ни-че-го!

Я опустился обратно на стул, задумчиво погладил полированную столешницу ладонями и заглянул под стол. Бинго!

Небольшой, металлический квадратный сейф, прикреплённый к задней стенке стола, призывно смотрел на меня из полумрака.

Я торопливо отодвинул стул в сторону, опустился на колени и с интересом провёл пальцами по панели с выпуклыми механическими кнопками. Десять клавиш от нуля до девяти… Если шифр из четырёх цифр… это десять тысяч комбинаций, если из шести — уже миллион. Пытаться подобрать правильный — смысла практически нет.

Просто ради спортивного интереса, я наугад набрал несколько цифр, дёрнул за ручку… и через секунду попробовал ещё раз. Хм… Чуда не произошло…

Знавал я одного старого медвежатника, который вскрывал сейфы, как грецкие орехи.

— Люди тупы и ленивы, — говорил он, сидя на допросе в моём кабинете и попивая свежезаваренный чифир. — Очень часто в качестве шифра они используют самые привычные для них числа — дни рождения, памятные даты, иногда даже оставляют заводские четыре нуля…

Да уж… На словах легко. Вот только я не знаю, какие числа привычны для Ника. Когда у него день рождения, когда дата смерти любимой собачки…

Хм… Я приблизился к дверке сейфа и вгляделся в матовую панель. Четыре кнопки выглядели более стёртыми, а значит, ими пользовались гораздо чаще… Сколько комбинаций это нам даёт? Всего двадцать четыре! Это заметно упрощает дело. Но при условии, что шифр действительно состоит из четырёх цифр. Если какие-то кнопки использовались дважды и шифр состоит из шести цифр, то комбинаций может быть… хм… тысячи полторы-две, если я не разучился считать. Да уж… Ну хотя бы не миллион — это радует.

— У всякой защиты есть слабые места, — всплыл в моей голове голос старого медвежатника. — А каждый сейф, даже самый надёжный, имеет свои конструктивные слабости… Где-то нужно стукнуть, где-то магнитиком поводить, а где-то и добрым словом приласкать, — хитро улыбался мне дед. — А иногда… иногда сами производители оставляют себе лазейки, чтобы в случае чего, можно было отворить нужную коробочку без шума и пыли. Моя работа — знать все эти лазейки и слабые места, начальник…

Много чего он мне тогда рассказывал и показывал. Решил, видно, поделиться мудростью на старости лет. А может ему просто мой чай нравился. Не важно. Но кое-что из его уроков я запомнил, осталось найти подходящий инструмент… Молоточек, магнит помощнее, дрель на крайний случай и кусок стальной проволоки. Ничего сверхсложного.

Хотя, не думаю, что овчина будет стоить выделки. Вряд ли парень хранил там что-то важное для меня, скорее закрытую для посторонних информацию или досье на важных пациентов. Но заняться вскрытием всё же нужно. Но, как-нибудь потом. На досуге…

«Тук-тук» — прервал мои размышления осторожный стук по стеклу двери моего кабинета.

— Да? — откликнулся я.

— Можно? — робко просунулась в дверную щель головка незнакомой мне девушки. — У меня сеанс на десять. Я же не рано пришла?

— Нет, конечно! В самый раз. Заходи, присаживайся, — указал я своей первой пациентке рукой на кушетку у окна и окинул взглядом симпатичную худенькую девушку в полицейской форме и буквой «К» на погонах.

— Сюда? — на всякий случай уточнила незнакомка, присаживаясь на край и скромно сложив руки на коленках.

— Сюда, — подтвердил я. — Ложись, не бойся…. Ну-с? Рассказывай. Что у тебя? — забросил я ногу на ногу, взял в руки блокнот с ручкой и приготовился записывать. Видел в каком-то американском фильме, как работают психологи — слушают, кивают, делают заметки. Думаю, я как-нибудь справлюсь с этим.

— Последнее время я…

— Погоди, — перебил я девушку. — А давай поступим иначе… — медленно проговорил я, словно переваривая только что пришедшую мне в голову, гениальную мысль. — Я задам тебе несколько простых вопросов, а ты ответишь на них. Попробуем новую методику разминки перед сеансом, чтобы разгрузить мозг. Говорят, помогает.

— Хм… Давай, — не стала спорить со мной моя гостья.

— Отлично, — поудобнее уселся я в кресле. — Только отвечай быстро и не задумываясь. Готова?

— Да.

— Хорошо. Какой сегодня день недели?

— Вторник.

— Число?

— Пятнадцатое.

— Имя твоего начальника?

— Здесь или в академии? Я просто у вас на стажировке, а мой непосредственный начальник…

— Не важно. Я же сказал — отвечать, не задумываясь. Первое, что придёт в голову.

— А! Хорошо. Тогда, Светлана.

— Что тяжелее — килограмм ваты или килограмм гвоздей?

— Одинаково, — усмехнулась девушка, заметно расслабившись.

— Какой сейчас месяц?

— Май.

— Твой любимый цвет?

— Бирюзовый.

— Сколько планет в Солнечной системе?

— Восемь.

— Восемь? — удивился я.

— Да.

— Хорошо.

— Расшифруй мне аббревиатуру Р.О.С.Т.

— Репродуктивно-овуляционный синдром трансформации.

— Какой сейчас год?

— 2734-й.

— Отлично. Разминка окончена. Теперь рассказывай, с чем ты пришла… — произнёс я, стараясь не выдать своего волнения.

— Последнее время я…

2734-й год и восемь планет в Солнечной системе… Интересно, куда они дели девятую? Хотя, хрен с ней, с этой планетой. 2734-й год! Меня занесло на 750 лет вперёд? В будущее? Как это вообще возможно?

— Господин Грабовский! — окликнула меня девушка.

— Что?

— Я говорю, что вы посоветуете мне делать?

— Делать с чем?

— Ну, с тем, о чём я вам только что говорила?

— А ты знаешь, есть одна интересная техника… Чтобы разобраться с проблемой, нужно два-три раза проговорить её вслух. Давай попробуем?

— Ну давай, — неуверенно произнесла моя пациентка, поёрзала на кушетке и заговорила: — Последнее время я часто…

Первую в своей жизни пациентку я отпустил через час. Дал пару советов и отцовских наставлений с высоты своего опыта, переварил полученную информацию и пару минут просто сидел в кресле, глядя в стену, размышляя что делать дальше и как быть…

А потом ко мне в кабинет потянулась нескончаемая вереница новых пациенток, каждая со своими проблемами и переживаниями, и думать мне банально стало некогда…

У одной сдохла комнатная ящерка…

У второй съехала подруга и теперь она была в жуткой депрессии…

У третьей слишком властная мать заставляла девушку в кратчайшие сроки вступить в партнёрство и подарить ей внуков…

У четвёртой имелись штрафы за превышение должностных полномочий и немотивированное применение силы при задержании. Пришлось провести беседу, рассказать, что избивать людей нехорошо, подписать своей лёгкой рукой бумаги на допуск к работе и отпустить…

Проблемы с партнёром…

Проблемы с родителями…

Проблемы с выбором из двух парней…

Проблемы…

Проблемы…

Проблемы…

За весь день я всего дважды успел отлучиться к автомату с кофе, один раз в туалет и… и на этом всё…

Поток пациенток спал лишь к шести…

Я устало потянулся, лёжа на кушетке, размял косточки, честно выждал ещё полчаса, поднялся, накинул на плечи свою потёртую курточку и вышел, закрыв кабинет на ключ.

Прошёл тихими, опустевшими коридорами по полицейскому отделению, миновал вертушку на проходной, расписался об уходе и махнул рукой новой дежурной на посту.

— Чао, Ник! — улыбнулась она мне.

— Чао, красавица с проходной…

Вышел из участка, вдохнул воздух свободы полной грудью и тихонько выдохнул. Этот бесконечный день, наконец, закончился… Пора домой.

— Чёрт! — опомнился я, не сдержавшись и выругавшись вслух. А как я попаду домой? Вернее, где мой дом? — Мать вашу!

— Ник! — окликнул меня знакомый женский голос откуда-то сбоку, и я непроизвольно повернул голову вправо. — Долго тебя ещё ждать?

— А ей что от меня нужно? — пробормотал я, обращаясь к самому себе.

— Садись! — высунувшись из бокового окна с водительской стороны, похлопала капитан Соколова рукой по двери странного угловатого внедорожника на больших колёсах, слегка побитого ржавчиной и усиленного на швах корпуса металлическими заклёпками.

— Я? — на всякий случай уточнил я.

— Ник! Хватит строить из себя идиота! — строго произнесла блондинка.

— Действительно, чего это я туплю… Ладно, поехали… — согласился я, пожав плечами, спустился по ступеням, уверенным шагом пересёк разделяющее нас расстояние, забрался на переднее пассажирское и уставился перед собой, стараясь не смотреть на свою начальницу.

— Ремень!

— Да, точно. Безопасность — наше всё! — хмыкнул я, щёлкнул замком ремня безопасности, почувствовал ускорение, вжавшее меня в сиденье, и украдкой глянул в сторону довольно улыбающейся Соколовой. — Позвольте поинтересоваться… А мы куда направляемся, госпожа капитан?

— Хватит дурачиться, Ник, — отмахнулась от меня госпожа капитан, словно от назойливой мухи, резко дёрнула руль в сторону, свернула на перекрёстке и снова ускорилась. — Сначала в магазин заедем, — произнесла она, через пару секунд, не отрывая взгляда от дороги, — нужно запасы пополнить. Потом домой…

— Ясно, — механически кивнул я.

Значит домой…

«Погодите-ка! — мысленно одёрнул я себя, почувствовав пробежавшие по хребту мурашки. — В смысле домой? К ней или ко мне? Что за чёрт?! Мы что, встречаемся? Или ещё хуже — живём вместе? Охренеть!»

— Ты чего побледнел, малой? Плохо чувствуешь себя? — приложила она ладонь к моему лбу. — Я же говорила, если будет хуже — сразу сообщи!

— Да нормально всё, — отмахнулся я. — Просто голова закружилась от твоих виражей. Помедленнее езжай, пожалуйста…

— Да мы уже приехали, — усмехнулась Соколова, паркуясь возле череды магазинчиков с яркими неоновыми вывесками, пестрящими в вечернем полумраке. — Всё. Пошли по магазинам. Тебе фруктовый лёд купить, как всегда?

— А пиво есть? — проворчал я.

— Пиво? — удивлённо глянула на меня блондинка. — Ни кислородный коктейль, ни ягодный смузи? Пиво? Точно?

— Угу. Пиво, — подтвердил я.

— Ник Грабовский, ты меня удивляешь! Ты с каких это пор пиво начал пить?

— С сегодняшних.

— Ясно. Ну, будет тебе пиво. Заслужил. Девочки говорят, ты сегодня прям решил рекорд по приёмам поставить? Обычно две-три пациентки в день, а сегодня сразу десять?

— Двенадцать, — поправил я.

— Ого! Тогда даже две бутылки тебе куплю. Только смотри — потом не жалуйся утром на головную боль и похмелье.

— Когда это я жаловался, интересно? — усмехнулся я, вылезая из странного автомобиля…

Ник Грабовский… Чёрт! Откуда я знаю это имя?

Ник Грабовский… Ник Грабовский… Ник Грабовский — лучший агент «Интермыши»… Точно! Вот откуда. Из детского мультфильма…

Глава 4. Я попала

Утро как-то не задалось с самого начала. И не потому, что мы с девчонками чилили вчера дружной компанией и насвинячились до поросячьего визга, отмечая сдачу сессии. И даже не потому, что к нам клеились два дегенерата, которые не понимали слова «нет». Ау, джигиты! 2025-й год на дворе! Девушки имеют права и своё мнение! Или вы думаете, что глупенькие и пьяненькие студентки мединститута становятся безотказными после пары шотов текилы? Нее-е-ет! И даже наоборот — я, например, чем больше, тем сильнее сжимаются мои коленки…

И нет, не потому что я проснулась в чужой квартире, в чужой постели, с болью во всём теле и твёрдым желанием сдохнуть. Боли, кстати, как раз таки и не было — ни похмелья, ни сушняка. И вот это было странно, потому как выпили мы вчера изрядно — намешали мартини с пивом, бейлиз с самбукой, и шлифанули всё это абсентиком…

Вот именно поэтому! Кажется, я реально сдохла! Откинула копыта, отправилась к праотцам, склеила ласты… Иначе, как объяснить абсолютно идеальное самочувствие и то, что из зеркала на меня смотрела не моя заспанная физиономия, а какая-то незнакомая девчонка с цветными локонами волос. Это вообще сейчас модно, так красить волосы? Или я пропустила какой-то новый тренд в тиктоке? А может это какой-то дурацкий пранк? Зеркало не настоящее?

Не, ну а что? Повесить экран вместо зеркала, спрятать за ним скрытую камеру, вывести изображение на экран и пустить его через нейросеть, изменив лицо и волосы. Сейчас этих пранкеров развелось — хоть жопой жри! Хотя… Нет…

Изображение-то подделать можно, а как быть с ощущением чужого тела? Тут дурацким пранком всё не объяснить…

Фак! Как так?

Нет, ну как так-то?! Этого не может быть! Что за нах?!

Отрицание. Гнев… Это я уже всё прошла. Вон даже скол на зеркале виднеется от запущенного в него сгоряча расчёской. Что там дальше по списку, депрессия или торг?

Фа-а-ак!

Как говорила моя мама — допьёшься до потери пульса, доченька… Допилась…

А я же ещё совсем молода. У меня столько всего впереди…

Первый секс… ладно, не первый, но с Валерой всё равно не считается — это был сплошной кринж, а не секс. Я его стручок только в ладошки взяла, как он забрызгал мне все ляжки. А с Димкой мы просто подурачились без проникновения. Да и когда-то было-то — года три назад… Так что да, можно сказать — первый…

Первый нормальный отпуск без родителей.

Первый айфон, купленный не в кредит и не на родительские деньги.

Первый краш, который обратит на меня внимание и не сольётся через неделю…

Да даже первый диплом — и тот впереди был!

И что теперь? Всё? Гейм овер? Конечная станция?

Рука уже, кстати, была вся исщипана. Правда, помогало это слабо. Вернее, вообще не помогало. Не сплю я, не сплю… Уже сотню раз проверила.

Радует одно — я не в аду и не в чистилище. Каким-то чудом я оказалась в чужом теле, а значит, не всё ещё потеряно… Угу… Чужое тело… Подумать только!

Нет, я, конечно, почитывала иногда все эти новомодные женские романчики: «Невеста дракона», «Попаданка в жену Дракона», «Попаданка в злодейку. Любимая дракона-императора», «Развод с драконом», «Кавказ. Попаданка в кавказскую принцессу»…

Но я никогда не думала, что это произойдёт со мной.

Ну где я, и где все эти принцы, драконы, кавказцы, женихи и прочая нечисть, которая борется за внимание наивной попаданки? Фак! Да мне все эти принцы и драконы нафиг не упали! Не хочу я себе трёх мужей и пятерых фаворитов.

Я хочу обратно — учить лекции на своём четвёртом курсе медунивера, изучать судебную медицину, препарировать земноводных, пить вино из пластиковых стаканов на крыше многоэтажки и троллить в телеге всяких мамкиных экспертов.

Верните меня обратно! Пожалуйста! В мой 2025-й! Это для меня ту мач!

Я больше не буду пить, прогуливать пары, писать «крч» в сообщениях и ругаться матом… Честно! Ну, если только иногда. По праздникам. Или наоборот, кроме праздников. Ну пожалуйста…

Ага… Вот мы и добрались до стадии торга… Что там у нас дальше по списку? Принятие?

Я тяжело вздохнула, капнула зубной пасты на щётку и принялась чистить зубы. Да-а-а… Никто и не думал, что всё будет так просто…

С зубами я покончила за две минуты. Налила воды из крана в стаканчик, прополоскала рот, скинула серую пижаму из какой-то грубой и жёсткой ткани, вытянула руки к потолку и медленно покрутилась перед зеркалом, разглядывая в отражении обнажённую стройную, спортивную фигурку.

Хм… А неплохо! Грудь даже побольше моей прежней будет, и талия узкая, и даже рёбрышки просвечиваются где надо. А задница какая! Была бы я парнем, я бы за такой точно приударила! Спортсменка, комсомолка… Как там дальше? Красавица? Ну пусть будет красавица…

Быстро приняв душ и помывшись земляничным мылом, я немного постояла под горячими струями воды, приводя мысли в порядок, выбралась из душевой кабинки, протёрла запотевшее зеркало ладонью и укоризненно уставилась на своё отражение.

— Да уж, подруга… Сиськи у тебя — что надо! — ещё раз взвесила я в руках теперь уже свои тяжёлые, упругие груди. — Загляденье просто! Но всё остальное… Запустила ты себя, мать. Это ведь рэд флаги для парней! Или ты не по парням? Но всё равно. Даже для других девушек это уже давно не комильфо. Небритые подмышки и ноги — это прошлый век, подруга.

Хотя, ладно, это мы сейчас исправим…

Я решительно опустилась на корточки, распахнула дверки старенького комода и принялась исследовать его безразмерные полки…

Мыло, мыло… Снова мыло… Ещё раз мыло…

Ты тут что, к концу света готовилась? Нахрена столько мыла?

Зубная нить, туалетная бумага, полотенца… О! А вот и оно… Набор простеньких одноразовых бритв.

— А зачем тебе бритвы, подруга, если ты ими даже не пользуешься по назначению? — укоризненно посмотрела я на отражение в зеркале. — Хотя, не нужно — не отвечай.

Ну что же… Приступим? Фак! А ни геля для бритья, ни пенки я не видела. Чем прикажете пользоваться? Хотя… Воспользуемся дедовским методом, тем самым, которым я пользовалась ещё в пятнадцать, когда мои волосы ещё не превратились в шерсть медведя и их можно было брить чуть ли не на сухую…

Я взяла мыло, намылила мышки, вздохнула и подмигнула своему отражению.

— Не обессудь, подруга. Если ты завтра проснёшься в своём теле, а я в своём — не обижайся. И поверь — так лучше. В первую очередь для тебя же самой. Это банальная гигиена и красота. Мало иметь хорошее тело, нужно ещё за ним ухаживать…

С бритьём я управилась минут за двадцать, затупив и потратив весь запас одноразовых станков. Нужно будет, кстати, купить ещё. Если, конечно, я здесь задержусь.

Мышки нещадно пекли, ноги горели огнём. Про зону бикини я, пожалуй, вообще промолчу — там будто косой косарь прошёлся тупой косой. Кровищи было столько, словно я свинью в ванной зарезала. Ну ладно, может чуть меньше. Но, зато, теперь всё гладенько и чистенько — как попка младенца. Фак! Когда же оно печь перестанет? И кремушка никакого нет как назло…

Я замоталась в полотенце, вышла из душевой и придирчивым взглядом оглядела единственную в квартире жилую комнату. Да уж… Прибраться не помешает…

Быстрая уборка, хотя убирать особо было нечего, отняла у меня ещё минут пять. Я помыла стакан из-под воды, стоящий на прикроватной тумбочке, убрала тарелку с остатками тортика и горсть рассыпанных по полу таблеток, задумчиво повертев пустой пузырёк без опознавательных знаков в руках.

— Хм… А что это ты удумала, подруга? Самоубиться? Это не богоугодная херня, детка! Так нельзя!

Ладно. Теперь самое главное. Нужно понять, где я, кто я, что я здесь делаю и что делать дальше.

Я поправила съехавшее полотенце и принялась за обыск. Хотя, обыскивать по большому счёту было нечего — квартира состояла из санузла, спальни и маленькой кухонки два на два метра, в которой с трудом поместился холодильник, электропечь, стол и два стула…

Задумчиво оглядела по-спартански скромную комнату, в которой из мебели была лишь одна тумбочка, кровать, стул и письменный стол, и решительно двинулась к большому шкафу у стены…

Одежда… Одежда… Снова одежда… Какие-то безвкусные рубашки, серые брюки, туфли… Даже мою бабку в гроб наряднее одевали…

Хм… А трусиков можно было бы и побольше. И какие-то они все слишком простенькие, целомудренные. Где танго, стринги? Что за бабушкины семейники?

Да уж… Зато всё аккуратно и чистенько. И вещи только женские. Это хорошо — это значит, я живу одна. Хоть одна приятная новость за всё утро…

Я поднялась с пола, закончив потрошить ящики, снова поправила сползшее полотенце и направилась к окну.

Хм… Первый этаж трехэтажки, судя по окружающим нас аналогичным соседним домам, похожим между собой, словно братья близнецы… Так называемые хрущёвки… или сталинки… Знать бы ещё, чем они отличаются…

Решётки на окнах, высокие деревья, спортивная площадка. Дамочки спешат на работу… Одежда у них, конечно… Моя бабка такую носила — строгий покрой, как после войны, блеклые цвета. Ни джинсовых шорт тебе, ни коротких юбок, ни колгот в крупную клетку. Да уж… Ни драконами, ни драконьими яйцами тут и не пахнет… Где очередь из женихов за моим окном, выстроившихся в попытке заполучить руку, сердце и промежность попаданки?

Что-то не то… Что-то я упускаю… Как будто чего-то не хватает…

Кстати! А где все гаджеты? Компьютер, ноут, телефон, наушники, часы? Где это всё, я спрашиваю? Я что, вместо крутого футуристического будущего, романтического Средневековья с балами и принцами или хотя бы фантастического мира с магией и драконами, попала в древний СССР? Что у них там было-то? Еда по талонам, три канала на ТВ и железный занавес? Что за нах?! Мы так не договаривались! Хотя, дед рассказывал, жилось им не плохо… Бесплатное образование, МИР, ТРУД, МАЙ. Ни безработицы, ни преступности… Ну, посмотрим…

Фак! А у меня, наверное, и работа имеется. Или учёба. Да уж… Где-то же я видела женскую сумочку… А, вот и она…

Я подошла к столу, сняла висевшую на спинке стула сумочку из материала, похожего на эко-кожу, клацнула застёжкой, перевернула и вытряхнула содержимое на столешницу…

Хм… Интересно…

Пачка конфет «Мяу-мяу», флакончик духов… Фу! Вонючие какие! Сразу в мусор… Чеки из прачечной и магазинов… Тоже в мусор. Ручка, карандаш, расчёска, стеклянная бутылка с водой… Хорошо хоть, не разбилась. Карточка… Это что, кредитка? Странная какая-то — квадратная и металлическая… О! А вот это уже лучше…

— Удостоверение сотрудника отдела полиции К9, — прочла я вслух. — Ого! Хм… Криминалист лаборатории Мельник Ольга… Приятно познакомиться, Ольга. Погодите, что?! Какой год рождения? 2713-й год? Это по какому календарю? Майа? Фа-а-ак! Это даже для меня ту мач!

Это что же получается? Это не другой мир с драконами и принцессами? Это другое время? А как же Санька, Ирка… Родители… Я их больше не увижу? Вот дерьмо!

И где же тогда все современные компьютеры и телефоны, раз это будущее? Или настолько всё модернизировалась, что интерфейс просто встроен в мозг?

— Эй! Алиса, Алекса, Сири? — посмотрела я в потолок. — Ты тут? Активация! Алиса, какая погода сегодня? Сири, статус! Алекса, курс биткоина?

Понятно…

Фак! Какое-то странное будущее. И совсем не светлое…

Ладно, раз я сотрудник полиции, значит, мне нужно на работу. Верно? Верно. Тогда мне нужно одеться и… Да блин! Одежда! Я должна носить вот то убожество из шкафа? Ну уж нет!

Я развернулась, поправила на груди съехавшее полотенце, сбегала на кухню, взяла нож и вернулась в комнату. Распахнула дверки шкафа, выбрала самую приличную блузку, отчекрыжила рукава и сделала вырез на груди побольше. Откопала в дальнем углу длинную клетчатую юбку, единственный яркий предмет одежды в гардеробе, и без зазрения совести укоротила подол до неприлично провокационной длины.

Скинула полотенце, натянула самые нарядные из всех убогих трусики, ненадолго задумалась над выбором лифчика, выбирая между страшненьким и дырявеньким, и махнула на это дело рукой. Пошло оно всё! С такой грудью носить позорный лифчик — это выше моих сил!

Быстро втиснулась в юбку и блузку, накинула на плечи чёрную кожанку, влезла в поношенные, слегка потёртые сапожки, загрузила всё своё нехитрое добро обратно в сумочку и двинулась на выход из квартиры…

Удивлённо замерла у двери и задумчиво подёргала задвижки странного замка… Это что ещё за хрень?! Механический таймер? Зачем? Зачем на двери, вернее замке, таймер? Чтобы что? Да я даже чисто теоретически не могу представить, зачем человеку может понадобиться таймер на двери. Это же не микроволновка. Чтобы нельзя было выйти? Бред! И слава богу, сейчас он был не активирован, иначе я так и просидела бы здесь один, семь или четырнадцать дней, судя по засечкам на реле…

Я осторожно потянула рычажок замка, распахнула дверь наружу и шагнула за порог своей маленькой квартирки навстречу приключениям нового мира…

А! Я же говорила, что день не задался? Угу… Говорила…

Так вот — это ещё не конец! Адрес полицейского участка я узнала без проблем. Как говорят, язык и до Киева доведёт. Но на этом всё хорошее и закончилось. Мой лимит везения был исчерпан до критически низкого уровня.

До отделения полиции пришлось топать битых полчаса. По жаре! В сапогах! Ох и духотища же здесь! Автоматы с водой, стоящие практически на каждом углу, упрямо отказывались принимать карточку, требуя кэш в виде монет. Вот только монет у меня не было!

Уже через пятнадцать минут я думала, что сдохну от жажды, но упрямо продолжала идти в направлении полицейского участка.

Выбритые ноги не переставали чесаться, а пах горел огнём. На проходной меня отчитала за опоздание какая-то прошмандовка. Как будто она моя начальница. А потом ещё какой-то идиот облил меня кофе.

Ну как облил… Сшиб наглухо! Вместо того, чтобы под ноги смотреть, он витал в облаках. Ещё и поганенько так лыбился! Явно потешался, глядя на меня сверху, пока я там как дура раскорячилась на холодном полу голой задницей. Ещё и на мои ноги пялился! Придурок!

— Фак! Смотреть под ноги не учили?! — не сдержалась я, добавив в голос побольше яда. — Всю кофту мне заляпал. Вот дерьмо! Ну?! Чего уставился? Помоги встать!

— Прости, красавица! — пробормотал придурок, протянув руку, помогая мне подняться и не переставая бесстыдно пялиться на задравшуюся юбку и мои стройные, хоть и воспалённые после недавнего бритья ноги. — Я не специально.

— Своё прощение можешь засунуть себе в задницу, урод! Дай пройти! Стал он тут…

— Да пожалуйста, — сделал он шаг в сторону и снова поганенько усмехнулся.

— Где здесь лаборатория? — раздражённо фыркнула я, теряя остатки контроля.

— Не знаю, — пожал придурок плечами. — Но, наверное, где-то в подвале.

— Спасибо! Это я и без тебя поняла бы!..

Я ещё раз окатила придурка гневным взглядом, развернулась и двинулась по длинному коридору на поиски лаборатории.

В подвале? Серьёзно? Да он у нас капитан очевидность, прям… Фак! Надеюсь он не мой начальник, как в этих поганеньких турецких сериалах, которые пачками смотрит на телефоне моя соседка по комнате… Вернее, смотрела. Иначе, будет неловко.

Вход, точнее спуск в полуподвальное помещение обнаружился в самом конце коридора. Я спустилась по лестнице на нулевой этаж, толкнула распашные двери, похожие на двери в операционную… хм… ну или в морг, и очутилась в царстве порока и разврата. Ладно, не было здесь ни порока, ни разврата.

Был приглушённый свет, идущий из больших плафонов под потолком, тихий гул вентиляции, были стойки, пробирки, колбы, треножники со спиртовками, весы, микроскоп советского образца.

Вдоль стен стояли металлические шкафы, холодильник с крючковатой ручкой, явно для хранения биологических образцов, и два горизонтальных холодильника, утопленные в стене. А в углу бурчал древний центрифужный аппарат, похожий скорее на стиральную машинку времён Хрущёва, чем на современное оборудование.

На противоположной стене висела доска для заметок, приколотые кнопками фотографии, отпечатки пальцев, клочки бумаг с каракулями.

Боже! Какое же оно всё древнее! Тут явно проблемы с финансированием. Или кто-то слишком много ворует…

В дальнем углу стояла парочка письменных столов и… О чудо! Боги услышали мои молитвы. Компьютер! Правда, выглядел он как какой-то динозавр из Парка Юрского периода — большой выпуклый кинескоп с синим экраном, квадратный системный блок, массивная клавиатура и… Готова поспорить, там и мышь будет шариковая. Никогда не видела шариковую мышь вживую. Хоть бери — и желание загадывай.

— Госпожа Мельник!

— Ох, фак! — подпрыгнула я на месте, резко развернувшись на звук незнакомого голоса, и удивлённо уставилась на стоящую напротив меня девчонку в белом халате.

Лет восемнадцать, не больше. Погодите-ка! Госпожа? То есть, я ещё и старше её по должности? Интересно…

— Вы сегодня немного опоздали… — произнесла девушка.

— Угу, спасибо. Мне уже сообщили, — проворчала я. — Но есть и хорошая новость. Не я одна.

— В смысле? — непонимающе произнесла девушка.

— Ну, остальных я не вижу. Значит, я не одна опоздала.

— Остальных?

— Ну да. Остальных сотрудников лаборатории.

— Уже все здесь. Вы и я. Мы вдвоём работаем. Вы себя хорошо чувствуете, госпожа Мельник? И выглядите как-то необычно, — нахмурилась моя собеседница.

— Решила поменять жизнь. Надоело быть серой мышью. Вот образ сменила… Погоди, так никто больше не придёт?

— Из нашего отдела — нет. Может кто-то из оперативников спустится, чтобы узнать результаты экспертизы… Вы точно хорошо себя чувствуете?

— Да, всё хорошо. Не переживай, — отмахнулась я. — Просто с подругами вчера чилили допоздна. Выпили немного…

— Понятно…

— Что у нас сегодня по плану? Напомни-ка… — распорядилась я.

— Вскрытие. Нужно узнать причину смерти по делу «2-2-113», — тут же отрапортовала мне моя подчинённая. — И нужно провести два теста ДНК по тем двум убийствам. Мы уже неделю тянем. То реактивов нет, то времени… И ещё госпожа Соколова распорядилась проверить снятые отпечатки по базе — сегодня доставили ещё одного дилера стимуляторов. Но ничего срочного…

— Хорошо. Займись. А я пока посижу за компьютером, — кивнула я в сторону старичка с голубым экраном. — Нужно кое-что проверить.

— Хорошо. Я могу идти? Начать со вскрытия?

— Да, иди… Начни… — отпустила я сотрудницу, ещё раз оглядела своё новое место работы и двинулась к столу с компьютером.

Интересно, есть ли в интернете информация за 2025-й год? Должна быть… Я бы не прочь узнать, что стало с миром за эти 700 лет, куда делись мобильники, что с моими родителями, сестрой… И что случилось со мной в далёком 2025-м году…

Глава 5. Дом, милый дом

Домой мы приехали около восьми вечера… Поднялись на третий этаж кирпичного многоквартирного дома, зашли в квартиру, я занёс пакеты с покупками на кухню и незаметно пробежался по квартире с небольшой ревизией, пока Соколова была в ванной комнате.

Самая обычная квартира-сталинка, в которой пахло старым паркетом и домашним уютом. Высокие потолки, две раздельные комнаты, одна общая, что-то вроде гостиной с диваном, журнальным столиком и телевизором, балкон и небольшая кухня. Всё чистенько, аккуратно, мебель не самая новая, но явно ухоженная и прочная, которая прослужит своему хозяину или хозяйке ещё не одно десятилетие.

Отсутствие межкомнатных дверей одновременно и радовало, и навевало какие-то тёплые, уютные воспоминания из детства. Как ни крути, а в старых домах был свой шарм, в отличие от этих новомодных холодных панельных коробок, в которых двери лепили и на спальни, и на коридоры, ведущие в спальни, и на прихожие, ведущие в коридоры.

Я прислушался к шуму воды, доносящемуся из ванной, быстро заглянул в первую комнату, отодвинув в сторону тонкую полупрозрачную занавеску, и следом проверил вторую.

Две самые обычные, я бы сказал типичные спальни с большими окнами и стандартным набором мебели: кровать, шкаф, рабочий стол и стул. Одна явно мужская, судя по подборке книг на книжной полке, паре гантель в углу, самой обычной полуторной кровати с сеткой и семейным трусам на спинке стула. Вторая в той же мере женская — на подоконнике стояли горшки с цветами, а на широкой полутораметровой кровати лежало простенькое женское платье.

— Ник! — окликнула меня Соколова, выйдя из ванной с мокрыми волосами в простеньком, коротком домашнем халате. — Я ужин приготовлю, а ты можешь принять душ, пока напор воды нормальный.

— Угу, — бросил я, проводив девушку задумчивым взглядом в сторону кухни.

В домашней одежде она выглядела лет на пять моложе и казалась более женственной что ли — миниатюрной, хрупкой, как девочка-подросток, совсем не похожая на грозного и страшного капитана полиции, управляющего целым полицейским участком. И от этого диссонанс становился ещё сильнее и разительнее. Да уж…

На кухне загремела посуда и зашумела вода. Я ещё постоял секунду, пожал плечами и двинулся в сторону ванной.

Интересно, кто она мне? Судя по разным комнатам, точно не жена и не подруга. А если отталкиваться от разных фамилий, то даже и не родственница. Хотя, фамилия — то такое… Но всё равно непонятно. Может я у неё комнату снимаю? Или она у меня? Хм… Как вариант…

Я быстро принял душ, нашёл чистую мужскую одежду на полке, переоделся, глянул на непривычное, совсем ещё молодое отражение в зеркале, ничем не напоминающее меня прежнего, кинул бельё в стирку и вышел из ванной…

Ужинали мы в той самой гостиной с диваном, сидя перед чёрно-белым экраном телевизора ипросматривая старый фильм о жандармах с Луи де Фюнесом. Светка Соколова всё время что-то комментировала, тыкала пальцем в экран и возмущалась, периодически вставляя «это же не по уставу», «да я бы за такое три наряда впаяла» и «ну да, это же кино, в жизни всё по-другому»… А я тихонько удивлялся тому, что спустя семь сотен лет люди до сих пор смотрят классику на старых советских Рубинах. Ну, или на чём-то похожем.

Интересно, этот архаизм — сталинки, одежда, Рубины… Это какая-то дань традициям или людям просто удобнее пользоваться старыми, надёжными, проверенными временем вещами?

Я думал, будущее будет несколько другим — полёты на Марс, колонизация новых планет, порталы на другие планеты, летающие автомобили в конце концов… А тут… будто время пошло вбок, в сторону практичности и упрощения, а не прогресса.

Еда, кстати, тоже была самая обычная и уже готовая, разложенная по картонным коробкам. Какие-то мясные палочки в сухарях с травами, лапша в коричневом соусе и салат. Минут через двадцать Соколова тяжело вздохнула, посмотрела на настенные часы, одним глотком допила остатки пива в своей бутылке, сыто рыгнула и поднялась с дивана.

— Уберёшь тут всё, малой? — ткнула она пальцем в пустые тарелки на столе.

— Уберу, — не стал спорить я с начальницей.

— Хорошо. Ладно, я побежала. Ты остаешься за старшего. Телевизор долго не смотри. Буду поздно.

— Побежала? Куда? — удивлённо покосился я в сторону прошмыгнувшей в свою спальню девушки, ненароком разглядев в щель между занавесками её стройное обнажённое тело, и торопливо отвернулся.

— Да мы с девчонками в кино собирались, а потом гулять пойдём… — Соколова вышла из своей спальни, на ходу поправляя плечико платья, подошла ко мне и быстро чмокнула меня в лоб. — Все, пока… Не скучай. Будь умничкой.

Через пару секунд хлопнула входная дверь, и я остался в чужой и незнакомой квартире один. Да уж…

Неторопливо собрал посуду со стола, помыл тарелки, сложил картон в мусор, навёл порядки и двинулся по квартире, заглядывая в каждый укромный уголок и неприметную щель…

Осмотрел свою комнату, не нашёл ничего интересного, кроме пары помятых мужских журналов под матрасом и книжки, на обложке которой была нарисована зелёная марсианка сразу с тремя оголёнными грудями, проверил шкаф и ящики рабочего стола. Ни-че-го…

Подошёл к окну и выглянул наружу. Тёмный двор с ржавыми качелями и мерзкой трансформаторной кирпичной будкой посередине, спортивная площадка, несколько скамеек и высокие деревья, достающие макушками до нашего этажа.

Проследил за парочкой пацанов с мячом и двинулся дальше…

Зашёл в комнату Соколовой, клацнул выключателем на стене и огляделся. Неторопливо подошёл к столу, сел на стул, глянул на фотографию в рамочке, с которой на меня смотрела Светка в окружении смеющихся подруг, смахнул пару соринок со столешницы и дёрнул ручку нижнего ящика. Чёрт! Рыться в чужих вещах, это, конечно, перебор, но у меня чисто профессиональный интерес…

В самом нижнем ящике лежало несколько аккуратно сложенных тетрадей с заметками. Толстые, в клетку, исписаны ровным, аккуратным почерком. Под тетрадками нашлись черновики протоколов и служебных бумаг, аккуратно подколотые скрепками.

В следующем ящике обнаружилось два толстых справочника по кодексам, уставам и должностным обязанностям, с закладками, заметками и пометками на полях. Ничего необычного. Сверху справочников лежал бронзовый с позолотой служебный жетон с непонятным мне гербом, большой надписью «К9» в центре и табельным номером снизу.

В верхнем ящике лежала пачка поздравительных открыток, самая верхняя из которых гласила — «С Новым 2734 м годом!». И блистер с тремя розовыми таблетками, похожий на тот, что показывал мне барыга в переулке. Хм… Светка балуется стимуляторами? Зачем ей это? Или это просто что-то похожее?

Я задумчиво повертел в руках упаковку, не обнаружил на ней никаких опознавательных знаков или названия, и вернул находку на место. Интересно…

Слева от пачки открыток лежал пухлый альбом с фотографиями. Я извлёк его из ящика, положил перед собой на стол, раскрыл первую страницу, перелистнул ещё пару и непроизвольно нахмурился.

На некоторых фотографиях ещё совсем маленькая Светка была с родителями. Улыбалась, смеялась, корчила рожицы… Потом девочка немного повзрослела, на одного родителя на фото стало меньше, а в глазах будущей капитанши появилась едва заметная грусть.

Ещё несколько страниц, и на фотографиях рядом с уже совсем взрослой, выглядевшей лет на пятнадцать-шестнадцать, по подростковому угловатой девушкой и её мамой появился хмурый мужчина и какой-то семи-восьмилетний пацан. Ник? Точно… Выходит… Хм… Интересно… Выходит Ник и Светка — брат и сестра? Сводные?

Я перелистнул ещё две страницы. Фотографии стали появляться заметно реже. Вот Светка в курсантской форме… Вот она чуть старше, с гордостью держит в руках красный дипломом. Здесь ей лет двадцать. Рядом с ней Ник и всё ещё молодая, почти не постаревшая мать, больше похожая на старшую сестру. Интересно, куда делся отец Ника?

Вот взрослый Ник — в квадратной шапке выпускника и дипломом психолога в руках. Гордый и слегка смущённый от свалившегося на него внимания. Рядом с парнем улыбающаяся и счастливая Светка. А вот их совместное фото на пороге отделения полиции. Хм… Понятно… Это многое объясняет. И разные фамилии, и общее жильё, и их отношения. И даже то, почему она прикрыла его, то есть меня, за то происшествие в душе.

Я закрыл альбом и положил его на место. Поднялся из-за стола, вернул стул в первоначальное положение, верхний ящик оставил на миллиметр приоткрытым, таким, каким он и был до меня, выключил свет и вышел из спальни.

Занятно… Вот я и получил ответы на часть своих вопросов. Пойти прогуляться что ли по ночному городу? В душной квартире всё равно сидеть не хочется, а так хоть на людей посмотрю…

Я вернулся к себе, переоделся в уличную одежду и вышел в прихожую. Накинул курточку на плечи, сунул ноги в лёгкие кожаные ботинки, порылся в карманах и нашёл карточку. Кажется, именно такую использовала Соколова для оплаты в магазине, засовывая её в щель на кассе.

Если я правильно понял, это что-то похожее на нашу сберкнижку, которой можно расплачиваться, а не только снимать деньги в кассе. Это что, та самая, знаменитая американская кредитная карта American Express? Никогда раньше в руках такую не держал.

Ну что сказать… Удобно! Американцы неплохо придумали. Значит, деньги у меня есть, по крайней мере, должны быть на сберегательном счету. Надеюсь, на стаканчик кофе в кафе хватит, а больше мне и не нужно…

Я протянул руку, собираясь погасить свет, и замер, уткнувшись взглядом в неприметную дверь за вешалкой с одеждой. Гардеробная? Как я раньше её не заметил?

Сделал шаг вперёд, провернул вставленный в замочную скважину ключ, клацнул выключателем на стене, опустил ручку и толкнул дверь от себя. Хм… Не похоже это на гардеробную. На что угодно, но только не на неё.

Какой-то чулан два на два метра, без окон, с откидной кроватью, как в одиночной камере, и небольшим унитазом в углу. Одна навесная полка с аккуратно сложенной на ней одеждой и комплектом постельного белья, две чистые железные миски и алюминиевая кружка. Тут либо огромную псину держали, либо… Либо тут не очень любят гостей…

Опять же — ни унитаз, ни постельное бельё, ни сменная одежда собаке не нужна…

Кажется, совсем недавно я говорил, что вопросов стало меньше? Так вот, только что их снова стало больше. Гораздо!

Ладно…

Я кинул последний взгляд на странную комнату, автоматически отметил хитрое устройство замка, который отпирался только снаружи, и отсутствие дверной ручки с внутренней стороны, прикрыл дверь, выключил свет и вышел из квартиры…

Спустился по ступеням на первый этаж и недолго постоял на крыльце, наслаждаясь непривычной тишиной. Дневная духота уже спала, воздух не дрожал от жары, а освежал лёгкой прохладой и каким-то неуловимым, незнакомым травяным ароматом.

Я мысленно прикинул направление и неторопливым шагом двинулся в сторону оживлённой улицы, с интересом поглядывая по сторонам…

Широкий бульвар встретил меня ровными рядами фонарей и ухоженными аллеями, по обе стороны тянулись трёхэтажные дома из оранжевого кирпича и сияли яркие неоновые вывески, словно соревнуясь между собой в цветах и оттенках — «Одежда», «Канцелярия», «Книжный», «Чайная», «Пирожковая», «Блинная».

Чуть дальше бульвар расширялся в небольшую площадь с журчащим фонтаном и забавной каменной скульптурой двух ангелочков.

Сразу за фонтаном притаилась закусочная на колёсах — что-то вроде старого фургона, облепленного плакатами с картинками пирожков, пончиков и сладких оладушек, облитых прозрачным сиропом. Запах свежей выпечки разлетался по всей округе, заманивая к окошку мамочек с детьми и вечно голодных подростков.

За фургоном тянулся сквер с аллеями и скамейками. Я машинально отметил странные, незнакомые мне деревья похожие на помесь сосны и пальмы, хмыкнул и неторопливым шагом двинулся дальше.

По аллеям неспеша прогуливались девушки в лёгких, простых ситцевых платьицах и сарафанах. Несколько небольших групп подростков катались на досках, гоняли мяч, толкались и громко, увлечённо спорили между собой.

На многочисленных лавочках сидели совсем немногочисленные влюблённые парочки, держась за руки и щебеча о чём-то своём, не замечая ничего вокруг. Жизнь бурлила, но как-то без суеты и бессмысленной спешки. Да и народа было не так уж и много.

Бросалось в глаза большое количество девушек, малая численность парней и молодой возраст встреченных мною людей. Девушек было в два, а то и три раза больше, чем представителей мужской части населения. А стариков я вообще не повстречал. Что это? Новый город? Молодое поселение, в котором население ещё не успело состариться? Да и что это за город? Вот в чём вопрос…

Я зацепился взглядом за пустующую лавочку под тенью дерева, стоящую в небольшом кармашке сбоку аллеи, заметил белеющий бумажный прямоугольник, оставленный кем-то на деревянном сидении, и уверенно двинулся в сторону скамейки.

Сел, закинув ногу на ногу, взял в руки слегка смятую газету и с интересом пробежался глазами по заголовкам…

«ИзвЪестия» — большими чёрными буквами красовалось название издания в самом вверху страницы.

Ну надо же… Время идёт, а мода на старину не меняется…

«14 мая 2734 года…»

Да, теперь, когда это уже не важно, дата будет попадаться мне на каждом углу…

Я хмыкнул, покачал головой, глянул по сторонам, надеясь, что хозяин не вспомнит про забытую на лавочке газетёнку и не поспешит обратно, чтобы вернуть её, и погрузился в изучение свежей прессы…

«Добыча Гелия-3 на рудниках выросла на 21 %.

Комбинат «№ 7» отчитался о перевыполнении плана по итогам прошлого квартала. По словам начальника смены, объём добычи достиг рекордных показателей…»

«Конкурс талантов в Доме культуры.

Главный приз, недельную поездку в санаторий «Берёзка» — завоевала студентка медицинского института Алиса Суворова с песней «Мой дом».»

«Долгожданная пельменная ярмарка, которая пройдёт на площади Независимости уже в эти выходные.

Организаторы ярмарки обещают дегустацию пятидесяти видов пельменей, от классических до экзотических с фруктами и икрой. Главный приз — годовой запас муки и сахара. Но не отчаивайтесь, даже если вы не получите главную награду ярмарки! Для всех участников ожидаются поощрительные призы, а для гостей — бесплатная дегустация блюд, конкурсы, катания на санях и ещё много-много интересного. Не пропустите!»

« На заводе „Мотор“ наконец-то наладили выпуск новой, долгожданной двухместной модели электромобилей — „Дуэт-01“

Теперь ещё дешевле и с гораздо большим запасом хода! Первая партия в сто единиц поступит в автосалоны уже на следующей неделе. Инженеры завода обещают, что новые машины будут «надёжными, как бронетехника, и доступными, как пылесос»».

Хм… Интересно…

Я ещё несколько минут порассматривал забавные чёрно-белые фотографии с конкурса талантов, с завода «Мотор» и будущей пельменной ярмарки, перелистнул страницу и уткнулся в новый раздел…

«Криминальная хроника.»

«Террористический акт в кафе „Заря“.

Массовое отравление. Тяжёлое отравление получили 13 человек. Все пострадавшие госпитализированы в Первую Городскую Клинику. Состояние пострадавших крайне тяжелое. Полиция ведёт расследование.»

«Полицейский рейд.

Вчера благодаря нашему образцовому полицейском отделу «К1» была накрыта очередная подпольная лаборатория по производству стимуляторов. Двенадцать задержанных отправятся на рудники уже завтра — «искупать свою вину честным трудом», как заявили представитель суда и прокурор.»

«Общая криминальная статистика за прошедшую неделю.

По данным Управления полиции Комсомольска-на-Скале в городе зарегистрировано:

Убийств — 5 случаев;

Похищений — 12 случаев;

Незаконное применение стимуляторов — 86 случаев.»

«Ну и позитивная новость.

За прошлую неделю наш город пополнился 15 новыми жителями. В Первой Городской Клинике родилось 15 младенцев!»

Я перелистнул ещё несколько страниц и бегло пробежался по следующим разделам.

Поздравления…

Частные объявления…

Несколько рекламных блоков…

И результаты еженедельной лотереи.

Выигрышные номера: 5, 13, 17, 21, 30.

Да уж… Не всё так гладко в королевстве Датском. Семь веков минуло, а проблемы всё те же — терроризм, убийства, насилие… Странно, что нет грабежей и воровства. Или это в статистику не попало, или тут нечего воровать. И какое-то количество новорожденных маленькое. Сколько тут население? Тысяч пятьдесят? И Комсомольск-на-Скале… Странное название — никогда о таком не слышал…

— Извините, у вас не занято?

— Что? — оторвал я взгляд от газеты, посмотрев на двух подошедших к моей лавочке девушек в коротких летних платьях. — А, да… Не занято, — пробормотал я, подвинувшись к краю и освободив незнакомкам место слева от себя.

— Шайсэ! — судя по интонации, выругалась одна из девушек, присаживаясь на скамейку и склоняясь над правой ступнёй. — Вот знала, что эти босоножки своё отходили… Но нет, надела… Что мне с ремешком делать, Нин? — подняла она голову на подругу.

— Да просто оторви его и иди так. Делов-то!

— Хм… Оторвать?

— Угу!

— Жалко…

— Купишь новые.

— Дорого! — жалобно произнесла девушка.

— Ну а что поделать? А вообще знаешь что? — озарилась неожиданной мыслью вторая девушка.

— Что?

— У меня дома есть пара таких же. Я брала по распродаже, но они мне маловаты оказались. Я их тебе отдам.

— Правда? — обрадовалась первая.

— Конечно! Пошли ко мне, тут недалеко…

— Сейчас, только дух переведу чуть… Садись! — похлопала она ладонью по деревянной лавке рядом с собой.

— Молодой человек очень заинтересованно нас слушает, — заметила вторая девушка, присаживаясь рядом с подругой и прыская от смеха.

— Наверное, хочет познакомиться, но не решается, — в унисон подруге, усмехнулась первая и выглянула из-за её плеча. — Ну же, молодой человек, смелее! Мы не кусаемся! — подбодрила она меня.

— Кхм… — для проформы прокашлялся я, собираясь воспользоваться случаем, раз он сам так удачно идёт мне в руки. — Милые барышни…

— Ого! С козырей зашёл! — усмехнулась первая, ткнув подругу локтем в бок.

— Да погоди ты, может дальше ещё лучше будет. Дай договорить, не смущай парня…

— Милые барышни, — повторил я, — а вы не расскажете мне о вашем замечательном городе? А то я приезжий…

— Приезжий?! Серьёзно? — прыснула первая.

— Такого глупого повода для знакомства я давно не слышала. Приезжий! — подтвердила вторая.

— Ну а что? Может я и правда приезжий! — обиделся я.

— Ну и откуда ты приехал?

— Из другого города, понятно же, — резонно заметил я.

— Ну да, конечно! В следующий раз попробуй что-то другое, приезжий! — фыркнули подруги, синхронно поднялись со скамьи, окатили меня насмешливыми взглядами, вильнули попками и ушли в закат, оставив меня растерянно моргать им вслед…

Хм, похоже мое природное обаяние дало сбой. Или осталось в прошлом теле. Хотя, возможно вкусы у людей за 750 лет поменялись и Ник не такой уж красавчик по здешним меркам…

— Да я и правда хотел о городе узнать. О его истории… — пробормотал я, покачав головой. — Что за народ пошёл?

— О, молодой человек интересуется историей нашего города? — словно чёрт из табакерки, держа солидную деревянную трость с тяжёлым набалдашником, к моей лавочке с аллеи свернул колоритный старик в потёртом пиджаке с латками на локтях, с аккуратно причёсанной седой бородкой и такими же взъерошенными, седыми кудрями волос на голове, через мгновение присев рядом со мной, вытянув ноги перед собой и с живым интересом в глазах, посмотрев на меня.

— Интересуется, — подтвердил я.

— Надо же! — всплеснул руками мой новый знакомый и протянул мне ладонь для рукопожатия. — Колоссальная нынче редкость — любопытство и тяга к истории! Пётр Андреевич Васнецов! Я тридцать лет преподавал историю в школе, и всю жизнь твержу одно — кто не знает прошлого, тому тяжело жить в настоящем!

— Ник, — представился я. — Ник Грабовский…

— И что вас конкретно интересует, молодой человек?

— Как я и сказал — история города, — пожал я плечами. — С момента его основания.

Если подумать, я бы мог выкатить целый список того, что меня интересует — население, экономика, государственное устройство, внешняя политика, уровень ВВП, часовой пояс, климатическая зона, долгота и широта… Но боюсь, он меня не так поймёт. Или наоборот, слишком правильно. Так что не буду зарываться — мне пока и короткого экскурса в историю хватит…

— Хм… История… Ну это не сложно. Наш несомненно прекрасный город Комсомольск-на-Скале был основан почти четыре века назад, — старик откашлялся, сложил ладони на набалдашнике трости и заговорил хорошо поставленным голосом, будто читал лекцию перед студентами университета. — Изначально это был самый простой рабочий посёлок, куда ссылали нежелательные элементы искупать свою вину перед обществом — преступников, бедняков, политических противников.

Людей использовали как дешёвую рабочую силу для тяжёлых работ — условия были суровыми, с жёсткой дисциплиной и примитивным бытом. Смертность зашкаливала. Редко кто мог прожить здесь более двух-трёх лет.

Но постепенно, поселение начало приносить прибыль, и очень неплохую, скажу я вам. Сюда потянулись добровольцы, люди, желающие подзаработать, наёмники… Постепенно посёлок разрастался, рудник расширялся, обнаруживались богатые залежи и открывались новые шахты.

— Рудник по добыче Гелия-3? — проявил я осведомлённость.

— Именно, молодой человек. Но это даже школьники знают… Гелий-3 — это очень ценное топливо для термоядерных реакторов. Как вы знаете — очень ценное! Это и привлекло внимание корпораций и инвесторов — поселение расширили, прислали больше народу, нагнали техники. Наш город активно доили, не побоюсь этого слова — две сотни лет. Понятно, что такими темпами залежи быстро истощились, интерес инвесторов угас, финансирование и поддержку свернули. Если бизнес становится не рентабельным, то его сворачивают. Таковы правила. Но на тот момент на этом месте уже вырос целый город!

Да, мы и сейчас добываем Гелий, но это крохи. Этого едва хватает для поддержание внешней торговли.

Самое страшное — люди раньше думали, что живут и работают в нечеловеческих условиях, и гибнут под действием радиации, как мухи… Но это были цветочки. После того, как корпорация бросила нас умирать здесь, всё стало в стократ хуже. Наш город начал вымирать в прямом смысле этого слова…

— Нельзя было просто уехать? — осторожно произнёс я.

— Уехать? — удивился старик. — А куда? Это наш город, наша земля. Кому мы нужны ещё? Нас бросили. Но мы нашли выход! Наши лучшие умы не сдались. Генетика! — многозначительно произнёс Пётр Андреевич. — Я не сильно разбираюсь в этом, но наши генетики подшаманили с кодом и усилили тела шахтёров. Количество смертей сократилось в десятки раз. Это был прорыв!

И с тех самых пор город начал потихоньку оживать и возрождаться к жизни. Да… Было время… — мечтательно вздохнул Васнецов, будто сам застал события двухсотлетней давности. — С тех пор наш город сильно преобразился. Это уже не тот зачуханный рабочий посёлок. Да и люди больше не гибнут на рудниках. По крайней мере, не так, как раньше. А я ведь тоже успел поработать на рудниках пару лет, — заметно оживился он, прищурившись и с хитринкой посмотрев на меня. — Пришлось искупать грехи молодости…

— Что за грехи, если не секрет?

— Да там… По глупости, — отмахнулся старик. — По глупости приударил не за той девчонкой. Симпатичная была, зараза! А я — молодой и глупый. Ну и пожаловалась она на меня куда следует. Впаяли мне два года шахт. И это я ещё легко отделался!

— Просто за то, что за девушкой приударил? — удивился я.

— Не просто, — поморщился мой новый знакомый. — Родители у неё оказались не самые простые, — опасливо оглянулся он, словно боясь, что его снова услышат родители той девушки. — Но не будем об этом. А то беду накличем…

— А что по самому городу? Он большой? В смысле, сильно он вырос за последнее время?

— Вырос, конечно… Сейчас у нас есть пять районов, — он помедлил, пересчитывая по пальцам и бесшумно шевеля морщинистыми губами. — Центральный — это где мы с тобой сейчас, значится. Здесь и аллеи, и фонтаны, и ярмарки всякие, и чайные, и книжные лавки — культурные места в общем, сердце города. Тут и люди одеваются модно, и образование получше будет, и безопасность, какая-никакая — можно спокойно гулять по городу, ничего и никого не боясь.

А вот Западный район… — Васнецов поморщился. — Западный всегда было рассадником порока. Туда лучше не соваться, если ты там не родился и не вырос. Незаконная торговля людьми, подпольные лаборатории, которые наполняют город дрянью, бордели с похищенными девушками… Никто из полиции даже не думает вытаскивать девушек, хотя все прекрасно знают, что они там. Потому как если туда сунуться, то половина наших там и поляжет сразу. Все это знают и предпочитают молчать, держать паритет. Но это чёрное пятно на нашем городе, не будем о нём…

На юге у нас Промышленный район, — оживился старик. — Заводы, копоть, стук металла. Непрерывный гул машин, запах масла и гари. Зато работа. Настоящая! В Восточном — бараки и копальни. Там живут те, кто кормит город, но не ждут от жизни много — шахтёры. Люди простые, тяжёлые, но честные, как я люблю говорить. Хоть многие из них пошли в рудники не по велению сердца, а ради искупления грехов. Но рудники меняют людей — это я уж знаю не понаслышке.

Ну и Северный район остался, его ещё Торговым кличут. Там у нас порт — оттуда наши грузы уезжают и возвращаются. Каждый район — свой быт, свои законы, свои люди. Разные миры в одном городе, молодой человек. И всё это — один наш общий дом… наша Родина! А вы говорите — уехать!

— Ну да, — согласился я. — Что-то я погорячился. А что с населением за последние годы? Выросло?

— Выросло, конечно! — гордо приосанившись, произнес старик. — В лучшие годы, ещё при корпорации, насчитывалось сто пятьдесят тысяч жителей. Город шумел, рудники гудели денно и нощно, а по вечерам улицы светились, будто праздничные гирлянды. Но всё хорошее имеет конец. Как только корпорация свернула свою работу — двадцать тысяч специалистов, инженеров и конторских крыс вместе с семьями уехали сразу, даже оглянуться не успели. Им наш город был ни к чему.

А оставшиеся… Тяжко им пришлось. Рудники без надзора начали губить людей десятками. Кто от пыли в лёгких помер, кто под завалом остался, а кого радиация сожрала заживо. За пять лет мы потеряли ещё тридцать тысяч — считай каждого четвёртого. На улицах было пусто, а в бараках — холодно и голодно. Казалось, всё, конец…

И только когда генетики вмешались — вот тогда ситуация выправилась. Подкрутили нам кровь да кости, сделали крепче. Через десяток лет нас стало уже сто двадцать тысяч, а через полвека мы вернулись к прежним ста пятидесяти. Потом — двести, потом триста… И сейчас, спустя двести лет — нас уже поди четыре сотни. Не меньше!

— Ого! Неплохой прирост, — восхищённо покачал я головой, откинувшись на спинку деревянной лавки.

— И не говори! Но только то раньше было. Сейчас молодёжь уже не та. Девки рожать не хотят, на парней не смотрят… — старик разочарованно вздохнул, хлопнув себя ладонью по колену. — Девки теперь другие. Раньше к двадцати — и семья, и детки, и дом. А сейчас — фаза РОСТа, карьера, работа, поиски себя. Не хотят рожать, хоть ты тресни!

А про прошлое я тебе так скажу, — пустился он в философские размышления. Раньше всё одно было лучше! Люди работали, но честно. Учителя учили не для отчёта, а потому что любили детей. На улицах было скромно, но безопасно. Сейчас всё изменилось… Ещё и погань эта завелась, девок воруют постоянно, стимуляторы эти ещё… Откуда они на нашу голову свалились?

В общем, молодой человек, — он передёрнул плечами и устало улыбнулся, — Комсомольск-на-Скале красив и горд, да не без недостатков. Любить его — значит видеть и свет, и тёмные углы…

— А что другие города? Кто соседи? Далеко мы от столицы, отец?

— Да уж… Я думал — я с серьёзным человеком говорю, стремящемуся к знаниям… А ты, молодой человек, решил подшутить над стариком?! — строго произнёс мой собеседник, тяжело поднялся, посмотрел странно, укоризненно, развернулся и ушёл вдаль по аллее, не прощаясь…

И что я такого сказал? Может зря его отцом назвал? Или про соседей спросил? Здесь так не принято? Да уж… Знать бы ещё местные обычаи и нравы. Вроде, всё похоже, но чем-то неуловимо отличается — и в мелочах, и по крупному…

Чёрт! Нужно было его за Р.О.С.Т. спросить — что это такое, с чем его едят и почему всё как будто вокруг него вертится. Хотя, это уже слишком примитивные вопросы, который каждый местный должен знать по умолчанию. За такие вопросы он мог меня и сдать, куда следует. И так, можно сказать, по самому краю прошёлся…

Я поднялся со скамьи через минуту. Ещё немного прогулялся по району, сделал небольшой круг и неспеша двинулся обратно по бульвару. Окинул взглядом яркие витрины и на миг задержался у закусочной с жёлтым светом в окнах. Симпатичное местечко. Механическим движением похлопал по карманам, проверяя наличие кошелька, нащупал карточку, кивнул сам себе и шагнул внутрь заведения.

Меня встретила тихая, незнакомая мелодия, доносящаяся от стоящего у стены музыкального автомата, несколько скучающих посетителей, лампы с матовыми плафонами, мягкий тёплый свет и вертящиеся барные стулья у стойки.

Я успел сделать несколько шагов, поймал себя на мысли, что непроизвольно улыбаюсь, торопливо стёр глупую улыбку с лица, и сел на один из свободных стульев у стойки.

— Бонжур, комрад! — тут же подскочил ко мне бармен в белом фартуке и смешной белой шапочке, напоминающей берет моряка. — Что будешь заказывать?

— Чай, — коротко пробормотал я и ткнул пальцем в стеклянную витрину с десертами, — и кусок пирога с… с чем они у вас?

— С ревенем! — с плохо скрываемой гордостью в голосе произнёс бармен.

— С ревенем, — согласился я.

— Отличный выбор! — похвалил он меня, поставил передо мной чашку чая, маленькую десертную вилку и блюдце с пирогом. — Приятного аппетита.

— Спасибо! — поблагодарил я, сделал глоток из чашки, отломил вилкой кусок пирога и отправил его в рот.

Ну и гадость! Какая-то кисло-сладкая бурда с водянистой структурой. Не, ревень это точно не моё…

— Вкусно? — поинтересовался женский голос, принадлежавший сидящей слева от меня на таком же крутящемся барном стуле девушки.

— Очень! — честно соврал я, не желая расстраивать местных любителей ревеня.

— Ты же, кажется, наш штатный психолог?

— Угу… — подтвердил я, глянув на девушку с разноцветными волосами. — Ты уже год работаешь у нас, регулярно ходишь ко мне на сеансы и не можешь меня запомнить?

— Да я просто… — замялась наша штатная криминалистка. — Память у меня на лица плохая.

— Ясно…

— Грабовский, да? — зачем-то вспомнила она мою фамилию.

— Грабовский, — не стал я спорить, протянул руку и пожал её мягкую, горячую ладошку. — Приятно познакомиться. Снова.

— Как из того старого мультика про мышей и котов?

— Угу.

— Смешно! — радостно произнесла Ольга Мельник. — Даже имя совпадает — Ник Грабовский. Родители решили подшутить?

— Наверное, — неопределённо пожал я плечами.

— А как ты здесь оказался? Живёшь где-то рядом?

— Угу. За углом.

— Хм… И я. Прикинь?!

— Какая-то ты разговорчивая сегодня… — удивлённо посмотрел я на коллегу, вспомнив заметки из досье. Может Ник что-то перепутал? Или она на работе тихоня, а в жизни любит погулять и повеселиться? — Обычно молчишь, слова лишнего от тебя не услышишь…

— Да чего ты прицепился? Хочу — молчу, хочу — говорю! Всё? — завелась она с полоборота.

— Ты первая разговор начала, — напомнил я.

— Как начала, так и закончу! Просто увидела знакомое лицо… Хотела поддержать беседу. А ты…

Обиделась? Или сделала вид, что обиделась? Никогда не понимал девчонок, тем более, молодёжь. У них свои тараканы в голове.

— Ясно… — всё же не смог смолчать я, сделал глоток из чашки и погрузился в свои мысли.

— Хоть бы за кофе извинился, — донеслось до меня.

— За какой кофе?

— Который ты вылил на меня сегодня утром.

— Ты сама виновата. Нужно под ноги смотреть.

— Серьёзно?! — возмущённо округлила она свои серо-зелёные глаза, не моргая уставившись на меня.

— Угу. И я уже извинялся. Мне что, красную дорожку извинений тебе выстелить?

— Да пошёл ты! — девчонка резко поднялась со своего места, фыркнула, развернулась и торопливым, раздражённым шагом покинула закусочную.

— Да уж… Девушки… — пожал плечами бармен, протирая тряпкой барную стойку рядом со мной. — Ещё пирога?

* * *

Ольга

Фак! Ну что такого? Просто хотела нормально поговорить, поддержать разговор… Нет! Начал доказывать, что уже извинялся, что я сама виновата. Токсик какой-то!

Хм… А может у меня ПМС? Всё раздражает, бесит и хочется кого-нибудь убить… Ещё писька колется после этой тупой бритвы. И зачем я её брила? Ходила бы так… И этот тип… Грабовский! Возомнил себя великим психологом!

«Что-то ты много говоришь! Бе-бе-бе…»

Это равносильно сказать — закрой рот, дура! Тоже мне — психолог, а не знает, как с девушками общаться.

Нет, ну реально выбесил вот этой своей снисходительной ухмылкой и самоуверенностью. И воротит от него… Прям хочется вмазать кулаком по его самодовольной роже! Чёрт! Может я по девочкам? Почему меня к парням не тянет? Вернее, не я, а это тело… Но проверять я это точно не буду! По крайней мере, не сейчас…

Фа-а-к! А может он догадался, что я это не я? Я могла себя чем-то выдать? Какие-то словечки старые ввернуть, или поведение… Ну конечно, он же психолог! Я же к нему на сеансы хожу, он знает меня от и до… Вот дерьмо! Нужно держаться от него подальше…

Ещё и голова кружится, и живот болит… Хочется напиться горячего чая с лимоном, укутаться пледом, свернуться клубочком и заснуть… Точно ПМС! Нужно что ли тампонами запастись, а то что-то дома я их не видела… Есть тут вообще круглосуточные магазины? А, вон, вроде, отрыто ещё…

Психолог хренов!

Глава 6. Утро

Я лежал в своей постели, уставившись в потолок, и не спешил вставать, прислушиваясь к тому, что происходит вокруг. Дом казался пустым и чересчур спокойным. Где-то вдали поскрипывали половицы, хлопали входные двери, громко переругивались соседи, но всё это было не здесь — не в нашей квартире. Ещё и за окном висела какая-то непривычная тишина — ни утреннего пения птиц, ни курлыканья горлиц, ни даже шума ветра или шелеста листвы. И это почему-то дико нервировало и настораживало…

Вспомнив, что со мной вчера произошло, резко оторвал голову от подушки, огляделся и торопливо ощупал себя, словно надеясь, что всё это мне приснилось или привиделось. Не привиделось. Я по-прежнему в чужом, молодом теле, в старой сталинке, в незнакомой мне постели…

Я рывком поднялся с постели, не став заниматься самокопанием, потянулся, услышав приятный хруст молодых суставов, неторопливо прошёлся по комнате босыми ногами, прислушиваясь к скрипу отзывавшимся коротким эхом деревянных половиц, и вышел из комнаты…

На диване в прихожей тихонько посапывали две девушки в полицейской форме, ещё одна лежала у них в ногах прямо на полу, свернувшись калачиком и подложив под голову скомканную полицейскую куртку.

Ещё две сотрудницы доблестной полиции обнаружились на нашей и без того тесной кухне, устроившиеся на тонких туристических матрасах.

Я переступил через неподвижные девичьи тела, взял с полки гранёный стакан, грюкнув посудой и услышав за спиной недовольное ворчание, налил воды из-под крана и сделал несколько жадных глотков. Обернулся, опёрся задницей о край столешницы и задумчиво оглядел эту импровизированную вакханалию.

Да уж… Я словно снова в своём родном РОВД проснулся. Только у нас девок, конечно, было поменьше. В основном суровые мужики… А тут… будто попал в тридевятое бабское царство…

— Так, девчата! — резко произнёс я командным голосом, с шумом опустив стакан на стол и расплескав остатки воды. — Па-а-а-адъём! Давайте, давайте! — громко похлопал я в ладоши, подбадривая сонные лица. — Поднимаемся, принимаем вертикальное положение, выпиваем по чашечке горячего чая, если есть желание, и расходимся. Кто на службу, кто домой! Здесь у нас не ночлежка!

— Ой, Ник… — сфокусировала на мне взгляд ближайшая брюнетка. — А чего это ты в таком виде? Не стыдно?

— Мой дом, моя кухня, — равнодушно пожал я плечами, оглядев свой наряд, состоящий лишь из семейных трусов в крупный горошек. — Как хочу — так хожу. Я тут хозяин!

— Там твой хозяин, — ехидно заметила девушка, — выглядывает из правой трусины.

— Пусть выглядывает, — отмахнулся я. — Я его по утрам выпускаю свежим воздухом подышать.

— А чайку нам не сделаешь? — уселась на полу вторая служительница закона, прислонившись спиной к стене.

— Сами, всё сами! — отрезал я. — Тут вам не семизвёздочный отель. Вот чайник, вот вода… Ну или дома попьёте!

— Грубиян! — фыркнула девушка.

— Давайте, давайте! — снова громко захлопал я в ладоши. — Просыпаемся, собираемся — и на службу! Труба зовёт, город ждёт вашей защиты, дети боятся выйти на улицу, старики трясутся по углам!

— Све-е-ет! — донёсся возмущённый голосок из прихожей.

— Госпожа капитан! — ещё один.

— Нас тут ваш братец терроризирует!

— И правильно делает! — отозвалась Соколова из своей спальни. — Вам через полчаса нужно на службе быть. Если кто-то вдруг забыл — у нас тут не курорт!

— Ну Свет… — заканючил женский голос. — Может хоть сегодня прогуляем?

— Я вам дам — прогуляем! А кто в патруль выйдет? Кто задержанных оформит? А ну-ка быстро, взяли свои симпатичные задницы в руки — и бегом!

— Злюка!

— Вредина!

— Змея подколодная…

Нестройной гурьбой, постанывая и ворча что-то себе под нос, рота девчонок в полицейской форме выстроилась в коридоре, покрасовалась перед зеркалом, расталкивая друг дружку локтями, обулась и через минуту покинула наше скромное жилище, оставив после себя лишь лёгкий аромат смеси женских духов…

— Сколько времени, Ник? — показалась из своей комнаты заспанная мордашка сестры Ника.

— Семь-тридцать.

— Шайсэ! — засуетилась Соколова. — И правда нужно уже бежать… Ты тоже давай не задерживайся. Чтоб без опозданий сегодня!

— Как прикажете, госпожа капитан…

— Не ехидничай! Я серьёзно! — строго пригрозила мне пальчиком блондинка. — И не вздумай снова влезать в мутные схемы этих двух твоих подружек.

— Да я и не думал.

— Знаю я тебе! — проворчала девушка. — Не думал он… Ты понял меня? Не вздумай!

— Да понял, понял…

— Ну и хорошо! Я в душ… — исчезла она за дверью ванной, даже не прикрыв её как следует за собой.

До меня донеслось фырканье воздуха из крана, недовольное ворчание сестрёнки на слабый напор и звук полившейся воды. Я вернулся на кухню, поставил чайник на плиту, дождался, пока он закипит, залил две кружки кипятком, бросил сахар и по пакетику чая в каждую, нашёл в холодильнике свёрток сыра и кусок обветренной колбасы, достал нарезанный хлеб из хлебницы, сварганил несколько простеньких бутербродов и уселся на табуретку, неторопливо размешивая чайной ложечкой кубики сахара и наблюдая, как они постепенно растворяются в тёмной воде…

Соколова вылетела из душа минут через пять, в полотенце на голое тело, не утруждаясь как-то прикрыть свои очень даже фигуристые и симпатичные формы. Плюхнулась напротив, укусила бутерброд, хлебнула чай и зашипела.

— Ай! Горячий!

— Только заварил… — осуждающе покачал я головой. — Дуй!

— М-м-м… — замычала моя начальница, отставив на время кружку, запихнув сразу весь бутерброд в рот, облизнув кончики пальцев и тут же схватив со стола следующий.

— Ты где была? — закинув ногу на ногу, сделав глоток чая и пристально посмотрев поверх чашки на сидящую напротив блондинку, поинтересовался я.

— А что? — невинно похлопала она своими тёмно-голубыми глазами.

— А то! Ты вернулась с подружками в пять утра.

— Ну загулялись немного. Ты что, переживаешь? — с усмешкой на губах, парировала блондинка.

— Я серьёзно, ты где была? — не повёлся я на детскую провокацию.

— Я же говорила, в кино… Потом мы в кафе посидели, потом выпили немного…

— Девчонки в форме были.

— И?

— Они в форме в кино ходили? Двое даже оружие и наручники прихватили с собой.

— Шайсэ! — выругалась Соколова, перестав дурачиться и мгновенно выйдя из образа дурочки-веселушки. — Прокололась, да?

— Да.

— А с каких это пор ты такой наблюдательный стал? — подозрительно прищурилась она, сделав осторожный глоток чая из своей кружки.

— С сегодняшних. С кем поведёшься, как говорится…

— У нас облава ночная была, — вздохнула Светлана. — Не хотела тебе говорить, чтобы ты не волновался.

— Ясно, — задумчиво покивал я головой.

Не знаю, почему я так напрягся. То ли выработанная годами чуйка, то ли паранойя… Но утром, когда увидел пятерых сотрудников в форме, я уже был готов брать одну из них в заложники, сигать из окна и уходить в одних трусах огородами. Пронесло… У них действительно было самое обычное ночное задание, и они пришли не по мою душу, занявшую тушку несчастного Грабовского…

— Да уж… — усмехнулась Соколова. — Я и не заметила, как мой младший братишка вырос. Допрос мне тут устроил, как настоящий профессионал… У меня аж мурашки по коже побежали. Смотри! — сунула она мне свою руку.

— Вижу, — буркнул я, сунув в рот бутерброд и запив его чаем. — Слушай, а почему мы вдвоём живём? — заметно осмелел я для следующего вопроса. — В смысле, мы же взрослые люди…

— Ты — взрослый? — хмыкнула капитан полиции. — Не смеши меня, Грабовский! Тебе всего двадцать два… Ну и так проще, если честно. Квартира казённая, а после смерти родителей я привыкла за тобой приглядывать… Погоди! Я поняла к чему ты клонишь! — взметнула она свои густые брови вверх.

— Да? — удивился я.

— Да.

— И к чему же?

— Ты хочешь съехать. Я права?

— Ну… — протянул я.

— Хочу напомнить тебе, Ник Грабовский, — произнесла сестрёнка строгим тоном, — что отдельная квартира тебе не по карману! А если ты хочешь в общежитие…

— То?

— То я не подпишу тебе бумаги на выдачу комнаты в этом клоповнике! Даже не думай!

— Это ещё почему? — удивился я, с интересом наблюдая за игрой эмоций на лице девушки.

— Потому! Нечего тебе по общагам шляться! Там одни тараканы и алкаши! А я не хочу, чтобы ты или спился, или ещё чего…

— Но из-за меня у тебя никакой личной жизни… — осторожно предположил я, поставив себя на место взрослого, двадцатидвухлетнего парня, живущего вместе с сестрой.

— Личная жизнь? — удивилась Соколова. — А зачем она мне? Пф-ф-ф! Ну и с тобой удобнее… — тут же смутилась девушка, уткнув взгляд в поднесённую к губам кружку.

— Удобнее?

— Ты за мной приглядываешь во время РОСТа. А так мне придётся искать либо партнёра, либо партнёршу. Таблетки, сам знаешь, какие сейчас — половина подделок, а вторая половина часто не помогает.

— Угу… Знаю… — подтвердил я, хотя нихрена из сказанного не понял и тем более, не знал.

Какие таблетки? Для чего? Почему все боятся этого Р.О.С.Т. а, как огня? Она оборотень? Или сумасшедшая, с весенними обострениями? Да уж…

Хотя… Пришла пора разложить информацию по полочкам. Что я успел узнать о Р.О.С.Т. е? То, что он длится две недели у каждой женщины дважды в год. И то, что его полное название — репродуктивно-овуляционный синдром трансформации… Хм, одно название о многом говорит — репродуктивный и овуляция…

Получается, во время этого цикла или фазы, не знаю, как правильно, женщины себя что ли не контролируют в сексуальном плане? Может и не только в сексуальном, но пока других данных у меня нет. Стимуляторы, которыми торгуют барыги в подворотнях, вызывают краткосрочную активацию цикла, чем и пользуются некоторые индивиды… Тут целый чёрный рынок вырос на этом…

Признаки Р.О.С.Т. а — учащённое дыхание, ускоренное сердцебиение, вертикальные зрачки… Навязчивое, непреодолимое желание секса. Как следствие — полная потеря памяти на этот период. Что-то мне это всё напоминает, только не пойму пока, что…

Хм… Получается, чулан с кроватью в нашей квартире именно для этого? Чтобы самоизолироваться на время цикла?

Остаётся ещё несколько вопросов. Почему так происходит? Откуда взялся этот Р.О.С.Т? Есть ли ещё какие-то побочки и последствия… Может это из-за рудников? Радиация?

Чёрт! Если это правда, если я всё правильно понял… То как они живут и как уживаются? Это же чертовски сложно!

Но это всё пока просто мои догадки и умозаключения… Фактов мало, чтобы подтвердить теорию, а спросить не у кого… Хотя…

— Слушай, Свет… — осторожно начал я.

— Да?

— Да нет, ничего… — начал, и тут же передумал. — Ты на работу опаздываешь.

— Ох ты ж шайсэ! — подскочила она с места, ударившись коленями о стол и в последний момент успев придержать едва не соскользнувшее с неё полотенце. — Всё, я побежала! Сам доберёшься до отдела?

— Доберусь.

— Отлично! Всё, пока Ник! Спасибо за завтрак! — донеслось уже из её комнаты.

Я молча поднялся из-за стола, прибрал остатки нашего роскошного завтрака, вымыл кружки и неспеша побрёл в душ…

* * *

В отдел я прибыл в половине девятого. Поздоровался с девчонками на входе, перекинувшись с ними парой незначительных фраз, отметился на проходной, поставив подпись в журнал, и собирался уже пойти в свой кабинет, чтобы в тихой и спокойной обстановке разобраться с сейфом моего предшественника… Но не срослось…

— Капитан искала тебя, — закрыв журнал и спрятав его под стойку, обрадовала меня девушка в погонах младшего сержанта за стойкой дежурного. — Просила зайти к ней, как только объявишься.

— Опять? — удивлённо пробормотал я. — Только ж недавно виделись…

— Там какую-то лабораторию накрыли прямо в центре. Шуму было! Ты даже не представляешь. Соколову уже из самой мэрии дрючили!

— Ясно… А я тут каким боком?

— Боком?

— Ну, я тут при чём?

— Да я откуда знаю. Просто предположила, что это может быть связано.

— А! Ну может. Пойду узнаю…

Я кивнул девушке, имя которой до сих пор так и не узнал, миновал вертушку и направился по коридору в сторону кабинета капитана Соколовой. По пути встретил парочку вчерашних пациенток в полицейской форме, перекинулся с девчонками парой слов и через несколько минут уверенно постучал в кабинет сестры Ника.

— Вызывали, госпожа капитан?

— Заходи, Грабовский! — не отвлекаясь от перебирания бумажек на рабочем столе, махнула мне рукой Соколова.

Я зашёл в кабинет, прикрыл за собой дверь, немного помялся на пороге, дожидаясь хоть каких-то распоряжений или указаний, не дождался, подошёл к столу руководителя и молча сел на стул…

— Вот! — спустя несколько минут тишины, протянула мне Соколова три одинаковые папки, раскрытые веером.

— Что это? — подозрительно поинтересовался я, приняв папки из рук блондинки.

— Ты должен провести психологическое тестирование и выбрать, кто из девушек может стать матерью.

— В смысле? — слегка опешил я, замерев с протянутой рукой.

Штирлицу наверняка было бы стыдно за меня сейчас. Главное правило шпионажа — всё воспринимать как должное и ничему не удивляться. И я это правило благополучно спустил в унитаз…

— Ник! — осуждающе произнесла Соколова. — Просыпайся уже! Девушки подали заявку на материнство в этом месяце. Ты должен выбрать только одну из них.

— Не припомню, чтобы я этим раньше занимался, — пошёл я ва-банк, чтобы прояснить для себя ситуацию и понять, какие вопросы можно задавать, а какие нет.

— А ты и не занимался, — успокоила меня блондинка. — Раньше это я делала, но теперь у нас есть ты — и это твоя прямая обязанность!

— А обязательно выбирать? Сразу троим нельзя одобрить заявки?

— Нельзя, Грабовский! — возмущённо прошипела капитан. — Во-первых — это распоряжение мэрии. У нас и так перенаселение — город не резиновый, ресурсы не безграничные! А во-вторых, если каждый месяц у меня по три человека в декрет будет уходить, то через год тут только я и ты останемся. У меня квота — один сотрудник в месяц!

— Ладно, не кипятись. Сделаю.

— Хорошо… — выдохнула Соколова и тут же снова возмутилась: — Погоди, ты мне что, одолжение делаешь?

— Ой, только не начинай… — отмахнулся я. — Лучше скажи, по какому принципу их отбирать?

— Проведи собеседование с каждой, — тяжело вздохнула хозяйка кабинета. — Посмотри, чтобы кандидатка была готова к материнству и морально, и психологически. Опроси, узнай о потенциальном отце, о жилищных условиях… Там нет ничего сложного.

— Да уж… И когда это нужно сделать?

— Вчера! — недовольно посопела Соколова.

— А если вчера уже прошло?

— Не беси меня!

— Ладно, сегодня сделаю…

— Нет! — тут же категорично заявила блондинка.

— Нет? — удивлённо повторил я.

— Завтра. Я скажу, они завтра с самого утра зайдут к тебе. Примешь их по одной вне очереди.

— Да у меня и нет там очереди особой, — пожал я плечами. — А почему не сегодня, кстати? Ты же только что сказала, что это срочно.

— Сегодня у тебя будет другое задание.

— А! Понятно… Уже весь в предвкушении. Что может быть важнее разрешения на создание полноценной ячейки общества?

— Не умничай, Ник! Правда! Я и так на взводе с самого утра, ещё если и ты…

«Тук-тук» — прервал речь капитана стук в дверь.

— Светлана… — произнёс хорошо поставленный, с легкой хрипотцой мужской голос. — Не занята?

— Не очень, — вздохнула блондинка. — Что у тебя, Роджер?

— Горячая булочка и крепкий кофе! — с лёгкой усмешкой произнёс мужчина за моей спиной, прошёлся тяжёлыми шагами по кабинету и поставил на стол перед Соколовой желтоватый пакет и большой красивый стаканчик с крышечкой.

— Булочка с клубникой? — мечтательно протянула госпожа капитан, принюхиваясь к запаху свежей выпечки и с интересом заглядывая в пакет.

— Конечно, как ты любишь! — усмехнулся высокий, симпатичный, атлетически сложенный, хорошо одетый и приятно пахнущий мужчина.

Роджер Грин собственной персоной… Вживую он ещё симпатичнее, чем на фото в досье. Вот хмырь! Девчонки, наверное, по нему с ума сходят…

Чёрт, Грабовский! Ты что, ревнуешь сестру? Да ещё и не свою?

— Свет, так мы как? — напирал Роджер на блондинку, не переставая улыбаться своей белозубой улыбкой. — Поужинаем сегодня?

— Может не сегодня, Родж? — робко произнесла девушка, делая глоток кофе из стаканчика и прищуриваясь от удовольствия. — Дел столько навалилось… Ещё из мэрии звонили по поводу лаборатории у нас под боком… — поморщилась она. — Давно я сколько матов не слышала за пять минут времени.

— Хм… Ну это да, — задумчиво покивал старший лейтенант и по совместительству заместитель Соколовой. — Да ты не переживай, я наших лучших людей туда отправил. Всё будет хорошо. А мэр… ну покричит, да и забудет. Работа у неё такая. Так что насчёт ужина? Давай завтра? Я закажу столик в «Централе»…

— Кхм… — покашлял я, привлекая внимание.

Не люблю, когда люди делают вид, будто меня нет в комнате.

— О, Никки! — фальшиво обрадовался Грин. — Я тебя не заметил. Как поживаешь? — уселся он задницей на край стола, сложил руки на груди и уставился на меня, со снисходительной усмешкой на лице.

— Жив-здоров, — пожал я плечами. — Спасибо за беспокойство, господин старший лейтенант.

— Отлично! А скажи, ты почему с отчётностью задерживаешься? Я тебя когда просил все отчёты мне на стол положить?

— Когда?

— Неделю назад!

— И я не положил?

— Иначе я бы не спрашивал!

— Звучит логично, — согласился я.

— Чтобы сегодня к вечеру всё было у меня на столе! Понял? — строго произнёс Грин, нахмурив лоб.

— Понял… — вздохнул я.

Знать бы ещё, что это за отчётность такая…

— Ну всё, иди! — махнул он рукой в сторону двери. — Нечего тут слушать, о чём взрослые дядя и тётя шушукаются. Ты ещё маленький!

— Родж! — одёрнула своего заместителя Соколова, покончив с булочкой.

— Что, Свет?

— Я ему указания даю на сегодня.

— А! Прости, — ничуть не смутился старший лейтенант.

Да уж… В моё время старлеи вели себя с начальством более сдержано.

«Тук-тук» — в который уже раз за утро, откликнулась стуком входная дверь кабинета начальника отдела полиции.

— Госпожа капитан? — донесся робкий женский голос со стороны двери. — Вызывали?

— Да, Мельник. Заходи! — приглашающе махнула рукой Соколова. — Оль, бери нашего психолога, — кивнула она на меня, — и езжайте с ним на место преступления. Туда, где наши девчонки накрыли сегодня подпольную лабораторию. Ты там должна собрать все улики на экспертизу и сделать фото. Справишься сама? Или возьми свою стажёрку…

— Справлюсь, — отмахнулась криминалистка и враждебно посмотрела в мою сторону. — А психолог там зачем?

— Есть две пострадавшие, на которых тестировали препараты, — пояснила капитан, заметив недружелюбный взгляд криминалистки. — Они слегка не в себе, может понадобится помощь опытного специалиста. Ещё вопросы, Мельник?

— Никак нет, мэм.

— Вот и езжайте! Грабовский? — взглянула она на меня.

— Понял. Уже иду… — поднялся я со стула, кивнул Грину, развернулся и двинулся к выходу…

Глава 7. Лаборатория

— Подожди меня на улице, — отрывисто бросила Ольга, едва мы покинули кабинет Соколовой, молча развернулась, не дожидаясь моего ответа, и свернула по коридору в сторону лестничной площадки.

Я кивнул, проводил девушку в короткой клетчатой юбке задумчивым взглядом и двинулся в сторону выхода…

Вышел на крыльцо полицейского отделения, успел перекинуться приветствиями с молоденькими полицейскими, пересчитать машины на стоянке и даже немного заскучать…

Криминалистка объявилась минут через пять, сжимая в руке ручку металлического чемоданчика. Покрутила связку ключей на пальце и кивнула в сторону припаркованного у входа полицейского багги.

— Взяла ключи у дежурной, — хмыкнула она. — Не охота пешеходом тащиться — ноги-то не казённые. Водить умеешь, Грабовский?

— Не люблю водить, — соврал я.

Не хватало завалить свою легенду на такой мелочи, как вождение незнакомого транспорта. Ещё перепутаю педали или сверну против движения…

— Ясно, — хмыкнула девушка, легко сбегая по ступеням. — Ну тогда, если что, не жалуйся! С меня тот ещё водитель…

Криминалистка закинула чемоданчик в багажник, уселась за руль и отрегулировала водительское сиденье. Посмотрела в зеркало заднего вида, недовольно сморщила носик, будто увидела там не то, что ожидала, пристегнула ремень, дождалась, пока я сяду и захлопну дверь, и вдавила кнопку зажигания под рулём.

— Знаешь куда ехать? — на всякий случай поинтересовался я.

— Ага! Тут недалеко, на проспекте Отто фон Бисмарка…

— Бисмарка? — удивился я.

— Ага, — подтвердила девушка. — Ты знал, что в строительстве нашего города участвовала небольшая немецкая коммуна то ли мормонов, то ли протестантов? Вот они и попросили у мэрии разрешение назвать одну из улиц в честь своего кумира…

— Не знал…

— У-у-ух! — радостно воскликнула сотрудница лаборатории, выкрутив руль, выехав с парковки на ровную прямую, вдавив педаль акселератора в пол и вжавшись спиной в сидушку от лёгкого ускорения. — Поберегись!

— Слушай, Оль… — нарушил я молчание уже буквально через минуту. Ты ведь у нас криминалист…

— Потрясающая наблюдательность, Грабовский! — язвительно усмехнулась криминалистка. — Тебе бы в полицейские детективы пойти. Не думал об этом?

— Думал, конечно, — пожал я плечами. — Как только всех психов вылечу у нас в отделе, так и пойду. У тебя, кстати, приём завтра на десять. Не забыла?

— Не забыла… — недовольно проворчала девушка, хотя никакого запланированного приёма и в помине не было, повернула голову и окатила меня пренебрежительным взглядом. — Так что ты там хотел спросить?

— За дорогой смотри! — резко выкрикнул я, схватившись за руль и чудом уворачиваясь от встречной машины.

— Да смотрю я, смотрю. У меня всё под контролем! Я умею водить, просто руль немного непривычный… и педали… Я раньше на таком не ездила… И руки убери, ты мне мешаешь рулить!

— Убрал… — выдохнул я, на всякий случай проверив застёжку своего ремня безопасности, недовольно посопел, убедился, что она следит за дорогой и слегка успокоился. — А вы там у себя в лаборатории проводили исследование стимуляторов?

— Ну проводили.

— И как? По какому принципу он работает и что в составе? Можешь объяснить?

— Изи!

— Изи? — не понял я.

— Легко! — недовольно вздохнула криминалистка, бросив в мою сторону раздражённый взгляд. — Про состав препарата я тебе не скажу, а то мало ли, ещё надумаешь у себя дома сварганить, — поморщилась она. — А как он действует… Запускает у женщин гормональный буст…

— Буст?

— Ну-у-у… мощный выброс половых гормонов, которые воздействуют на центры мозга, отвечающие за поведение и удовольствие. По сути — препарат действует как наркотик и кратковременно активирует Р.О.С.Т. вне цикла. А дальше сам знаешь, что происходит — беспорядочные половые связи, секс без обязательств, тусовки и так далее, и тому подобное… Единственное отличие — он не вызывает привыкания и действует исключительно на женщин. От вас, мужиков, вечно одни проблемы.

— От нас? — удивился я, посмотрев на сосредоточенное лицо девушки. — Мы тут при чём?

— Ну а кто мог придумать такую гадость? — хмыкнула она. — Женщина? Оно ей надо?

— Может это случайно вышло. Многие препараты получаются случайно или совсем не с тем действием, на которое рассчитывали изначально… — не стал я отмалчиваться. — Вот, например, пенициллин вообще никто не искал, его случайно обнаружили. Или… не помню название… препарат сначала создали для лечения язвы, но он был не очень действенным. И только спустя какое-то время обнаружили, что он хорошо помогает от давления.

— Миноксидил, — недовольно произнесла Ольга. — Его потом ещё для лечения облысения использовали.

— Для лечения облысения? — удивился я. — Язва, давление — а закончили облысением?

— Угу. И причём, очень популярное и хорошее средство. Было, в своё время, — поспешно добавила криминалистка. — Ладно, Грабовский… Давай просто будем игнорить друг друга? Я что-то не настроена спорить с тобой и вести бессмысленные научные дискуссии, — раздражённо бросила она. — Просто знай — ты в корне неправ!

— Оль… А я тебя чем-то обидел? — всё же не смог я смолчать. — Или ты на всех мужчин так реагируешь?

— Так — это как?

— Ну не знаю… — пожал я плечами. — Озлобленно…

— Нормально я реагирую! — недовольно посопела криминалистка, покрепче вцепившись в руль пальцами. — Просто ты мне не нравишься. Ну и к тому же — ты реально задрот какой-то. Ничего личного, не воспринимай это близко к сердцу, меня так-то все мужики бесят… почему-то… — задумчиво нахмурилась она. — Но ты прям возглавляешь этот рейтинг бесячих мужиков! Ты прям как босс на финальном уровне. Понял? Ничего личного!

— Ничего личного. Понял, — повторил я. — А кто такой задрот?

— Ну вот видишь! — радостно улыбнулась девушка. — Вот опять! Ты вроде ничего такого не сказал и не сделал — поддерживаешь беседу, улыбаешься… А я уже хочу тебе ебучку расквасить…

— Ясно, — проворчал я себе под нос. — Хорошо. Рад что мы всё прояснили…

— Угу… — буркнула Ольга, нахмурилась и сбавила скорость, заметив у тротуара как минимум полдюжины полицейских машин. — О, кажется, мы приехали!

Очередной крутой вираж, наверняка оставивший мне на память ещё пару седых волос, и криминалистка припарковала полицейский багги у обнесённой полосатой ленточкой хлебопекарни. Невозмутимо вышла из автомобиля, хлопнув дверью, взяла из багажника чемоданчик, закрыла машину на ключ, проскользнула под ленточкой и уверенным шагом двинулась к темнеющему сбоку входу в подвальное помещение…

— Стоять! Куда?! — перегородил нам дорогу бугай в форме патрульного. — Идут следственный действия. Посторонним сюда нельзя.

— Мы не посторонние — мы из К9, дурень! Я — криминалист! — фыркнула девушка, сунула патрульному удостоверение под нос и не дожидаясь, пока тот зашевелит извилинами и что-то решит, отодвинула его плечом со своего пути и пошла дальше.

— М-м-м! — понятливо промычал парень ей в след и кивнул мне: — А ты?

— А я с ней.

— Тоже криминалист?

— Типа того.

— Хм… Ну иди…

Ольгу я догнал уже в самом низу, спустившись в подвал по широкой каменной лестнице. Проморгался, привыкая к неяркому освещению, поморщился от запаха гари, сгоревшего пороха и какой-то химии, ударившего в нос, и с интересом покрутил головой по сторонам.

Подвал оказался не таким уж и маленьким, как я подсознательно ожидал увидеть. По просторному помещению, метров двадцать на тридцать, отражаясь от бетонных серых стен без окон, разносился нестройный шум голосов и монотонный гул вытяжки, а с высокого потолка свисали толстые, помятые гофры и большие плафоны ламп с мертвенно-белым светом.

Копы оккупировали помещение по полной — одни упаковывали и сортировали улики, другие щёлкали вспышками камер, делая фото, третьи составляли списки и заполняли бумажки, четвёртые стояли у стены, стараясь не мешать и тихо переговариваясь между собой. Среди как минимум дюжины девушек я заметил лишь троих парней и снова мысленно удивился такому перекосу по половому признаку. Это что получается — в полиции работают в основном девчонки? Странно…

В дальнем углу подвала высились до потолка металлические клетки с толстыми ржавыми прутьями, больше похожие на камеры предварительного задержания из моего времени. Дверки камер были распахнуты настежь, а на полу я заметил смятые полосатые матрасы и металлические миски с водой. По моей спине пробежал предательский холодок от осознания, кого именно держали в этих камерах и для чего, и я непроизвольно нахмурился ещё сильнее.

Слева, вдоль стены расположились длинные столы, заставленные ретортами, пробирками, мутными склянками и самыми обычными весами с гирьками. На полу валялись несколько вскрытых ящиков, набитых блистерами с таблетками и небольшими аэрозольными баллончиками без маркировки…

А прямо в центре всего этого бардака лежало три мужских тела в белых халатах с дырками от пуль, явно не совместимыми с жизнью.

— Оль, Грабовский! — встретила нас внизу сержант Земская, в разгрузке, бронежилете, с автоматом наперевес и слегка усталым, но жёстким, профессиональным взглядом колючих глаз.

— Привет, — кивнула брюнетке криминалистка. — Что нужно делать?

— Всё как всегда — собери образцы, проверь следы на столах, сними отпечатки. Пробей по базе. Может всплывут ещё работнички, кроме этой троицы, — кивнула сержант в сторону трупов.

— Поняла. Сделаем, — коротко отозвалась Олька и через мгновение нырнула в толпу копов, растворившись в общей суматохе вместе со своим блестящим чемоданчиком.

— Ник… — странно прищурившись, посмотрела на меня Земская.

— Ань… — выдержал я её взгляд.

— А у тебя ведь нет постоянной партнёрши?

— Вроде нет… — осторожно произнёс я.

— Хм… Может выпьем как-нибудь по чашечке кофе? Вдвоём.

— Может и выпьем, — согласился я.

— Хорошо…

— А как эти умерли? — кивнул я на троицу мужчин, стараясь уйти от скользкой для меня темы.

— Оказали сопротивление, хотели убить заложниц, — пожала брюнетка плечами, — пришлось действовать жёстко и решительно.

— Всех уложили, или кого-то удалось взять живым?

— Всех, — поморщилась девушка.

— Жаль. Мертвецов не допросишь.

— Это точно…

— Как они вообще додумались открыть незаконную лабораторию в самом центре в подвале пекарни?

— Наверное думали, что на виду спрятаться легче, а запах свежей выпечки и хлеба перебьёт вонь химикатов и реактивов. Да и с улицы ничего не слышно и не видно… Неплохо придумали, кстати. Если бы не случайность, мы бы их и не нашли.

— Случайность? — переспросил я.

— Да. Одна из пленниц умудрилась сбежать и позвать на помощь.

— Кстати. Зачем им пленницы?

— Тестировали на них стимуляторы. Твари! О! Тебя же для этого прислали, наверное? Чтобы ты успокоил и разговорил их?

— Угу, — подтвердил я. — Где они?

— Да вон, в углу… Иди поговори, а то из них слова живого не вытянешь… Мы пытались, но результата ноль, — развела сержант руками в стороны.

— Понял. Сделаю… — коротко кивнул я, развернулся и двинулся в сторону двух босых девушек, замотанных в одеяла и сидевших в обнимку справа у стены, предоставленных самих себе и поглядывающих на полицейских какими-то затравленными, зашуганными взглядами побитых щенков… — Чёрт! Их хоть покормили? — обернулся я к следовавшей за мной по пятам брюнетке.

— Не знаю… — нахмурилась Земская.

— Ладно… — тяжело вздохнул я, замерев на полпути. — Я сейчас…

Я резко развернулся и торопливым шагом направился к лестнице. Взлетел по ступеням, выбрался на свежий воздух и огляделся по сторонам. Заметил стоящий за полосатой ленточкой небольшой, расписанный надписями фургончик с горячими бутербродами, как гласила вывеска, перемахнул через ленточку, дождался, пока девушка передо мной заберёт свой заказ и пробежался взглядом по меловой доске, которая заменяла здесь меню…

Заказал два стаканчика чая, две горячие булки с сосиской, сунул карту в щель кассы, подождал каких-то 30 секунд… Чёрт! А удобная это штука — карта! И побежал обратно…

Земскую в этот раз не нашёл, и сразу двинулся к своим потенциальным пациенткам. Накормил девчонок, напоил… Отметил, как они подобрели, и начал потихоньку налаживать контакт…

С ними я просидел несколько часов, а может и больше… Пока вошёл в доверие, пока растопил лёд простенькими фразами и шутками… Чёрт! Да я не психолог, я не знаю, как общаться с людьми в таких ситуациях!

После обеда к нам подошли пара офицеров и осторожно, поглядывая на меня и стараясь не касаться больной темы, начали общаться с девушками и задавать им вопросы…

— Имя?

— Где работаете?

— Как давно здесь?

— С кем можно связаться и кому сообщить?

— Что именно с вами делали, можете перечислить?

После этого вопроса девчонки затряслись и опять едва не замкнулись в себе. Пришлось вмешаться, ненадолго отослать полицейских куда подальше и снова успокаивать своих пациенток…

— А можно нам ещё чаю и по хот-догу? — робко произнесла одна из бывших пленниц.

— Можно, — усмехнулся я и снова двинулся наверх…

Допрос, вернее опрос, мы возобновили лишь через час, но ничего полезного полицейские так и не узнали. Ни имен, ни описаний лиц, ни каких-либо подробностей пострадавшие не помнили.

Офицеры тщательно записали все показания, попрощались и оставили девушек в покое, пообещав в течение часа прислать кого-то из социальной службы.

На улице уже вечерело…

— Они часто ругались… — пробормотала одна из пленниц, выглядывая из-под одеяла.

— Часто? — удивился я. — По какой причине?

— Вот тот, самый мелкий, — кивнула девушка на пол, откуда только совсем недавно убрали троицу трупов, — всё время нервничал.

— Он боялся, что их накроют, — подтвердила вторая. — Говорил, что нельзя было вот так открывать лабораторию в самом центре, на виду у всех.

— А бородатый говорил, чтобы он не боялся. У них всё схвачено.

— Схвачено? — снова удивился я.

— Да, — подтвердила одна из пленниц. — Он говорил, что у них в отделе есть свой человек.

— Свой парень, — уточнила вторая. — Он говорил — свой парень. И что он даже может любого человека вытащить из-за решётки и им нечего бояться.

— Он уже делал так! — снова заговорила первая девушка. — Кого-то из них вытаскивал. Ну, они между собой это обсуждали, я слышала.

— Парень? Так и сказал — парень? — по очереди посмотрел я на двух сидящих передо мной девушек. — Ни девушка, ни человек, ни полицейский?

— Нет, — уверенно помотала головой бывшая пленница. — Именно парень.

— А вы не видели, приходил этот парень сюда?

— Нет, — дружно помотали пленницы головами.

— А из какого отдела, должность или звание?

— Мы не знаем… — виновато произнесла одна из пленниц.

— Простите… — робко пискнула вторая.

— Ну ладно, спасибо, — задумчиво пробормотал я. — Если что-то ещё вспомните… Звоните в отдел. Хорошо?

— Хорошо!

Хм… Свой человек в полиции, который может всё? Кто-то из начальства? У нас в отделе служит как минимум ещё пять мужчин, кроме меня и Роджера Грина — я проверил по личным делам в своём кабинет. Нужно будет сказать Соколовой — если это кто-то из наших, можно постараться вычислить крысу. Должны остаться какие-то денежные следы, внезапные отлучки, повышенный интерес к делам, связанным с подпольными лабораториями и стимуляторами…

Но если это парень из другого отдела, то количество подозреваемых станет в разы больше. Всё усложняется ещё тем, что никаких сведений, кроме того, что он просто существует… если существует… больше нет. И то, только со слов девушек, которые что-то слышали… Да уж…

— Ник, — легла мне на плечо тёплая женская ладонь.

— Да? — обернулся я на голос Земской.

— Как они? В норме?

— В норме, — подтвердил я. — Но лучше отправить их в больничку. Пусть врачи за ними присмотрят пару дней.

— Ну это понятно, — кивнула сержант, нахмурив брови. — Отправим. Ладно, дальше мы уже сами. Можешь быть свободным, — хлопнула она меня по плечу. — Спасибо!

— Да не за что, — хмыкнул я, поднимаясь на затёкшие от долгого сидения на корточках ноги…

Попрощался с девушками, пообещал, что всё будет хорошо, и двинулся на выход. Мог бы справиться и быстрее, но было просто интересно украдкой понаблюдать за работай коллег из будущего и почерпнуть для себя что-то новое, авось и пригодится в один прекрасный момент…

Несмотря на не очень благоприятные обстоятельства, приведшие меня в этот район, на улице царил приятный вечер, а по тротуарам шагали беззаботные и весёлые люди.

Я вдохнул тёплый вечерний воздух полной грудью, прикинул направление и побрёл в сторону дома, с интересом разглядывая по пути яркие неоновые вывески, кирпичные дома, магазины, кафе, высокие деревья, сидящих на лавочках симпатичных парней и девушек, счастливо живущих своими жизнями, женские платья и причёски.

После целого дня, проведённого в подвале, захотелось просто прогуляться, проветрить голову и подумать…

Итак, что мы имеем? И нет, я не о подпольной лаборатории сейчас…

Интересно, могу ли я как-то вернуться домой? Нет, то, что у меня молодое тело, а вокруг новый, необычный мир, это хорошо… Но чисто в теории. Могу? И ещё вопрос… За этим всем кто-то стоит? Какой-то кукловод…

Ну разве мог я вот так просто перенестись на 750 лет вперёд? Должна же быть какая-то логическая причина этому… Узнать бы её… Только как?

Хм… Ладно, пока минимальный план — это интегрироваться в это необычное общество. Жить самой обычной жизнью, работать, гулять с друзьями, и не отсвечивать. Вести самую обычную жизнь самого обычного парня. А там уже видно будет. Может какая-то информация и подвернётся…

Не хочется всю жизнь плыть как какашка по течению и ждать, когда в один прекрасный день меня бросит назад в 1987-й, например. А если я здесь успею обзавестись друзьями и семьёй? Я их потеряю? Нет, так не пойдёт. Не люблю, когда от меня ничего не зависит. Предпочитаю контролировать ситуацию…

— Ник! Ник! — услышал я окрик через пару кварталов, обернулся и заметил бежавшего в мою сторону и махавшего мне руками долговязого, худощавого парня с забавно растопыренными лопоухими ушами. — Ник, ну ты чего?! — обиженно пробормотал незнакомец, догнав меня и крепко вцепившись в моё плечо.

— Чего? — вернул я вопрос парню.

— Фух… Погоди… — тяжело дыша, согнулся незнакомец, отпустив, наконец, моё плечо и оперевшись ладонями о свои коленки. — Ща, отдышусь…

— Я не тороплюсь, — усмехнулся я, с интересом рассматривая парнишку.

Высокий, кучерявый, совсем ещё молодой, годков двадцати, одетый в полосатую рубашку с высоким воротником и расклешённые брюки, а-ля шестидесятые, подпоясанные широким плетёным поясом.

— Ник! Ну где ты пропадал? — обиженно произнёс он, переведя дух, выпрямившись и посмотрев на меня сверху вниз. — Почему вчера не пришёл на встречу?

— Дела были… — буркнул я.

— Дела у него, — проворчал незнакомец, неопределённо махнув рукой куда-то в противоположную моему маршруту сторону. — Ладно, пошли.

— Куда?

— Ты забыл? О, Ник! — театрально закатил парнишка глаза под лоб. — У Эндрю сегодня была премьера спектакля. Мы должны поддержать друга. Мы же договаривались, Ник!

— Договаривались? — на всякий случай уточнил я.

— Ну да!

— Хм… Ну пошли тогда…

Буду социализироваться, заводить друзей и внедряться в общество…

Ольга

— Что будете заказывать?

— Что? — недоуменно посмотрела я на бармена в белом фартуке, отведя взгляд от большого окна, за которым бурлила и кипела вечерняя жизнь Комсомольска на долбаной Скале.

— Что будете заказывать? — повторил высокий, симпатичный, широкоплечий блондин с голубыми глазами, при взгляде на которого ничего в моей робкой девичей душе даже не йокнуло и не шевельнулось.

Э-э-эх! А ведь в прошлой жизни такой типаж был моим крашем… Чисто Тор с рекламной афиши о Мстителях… Может ферритинчик в крови проверить? Или это от радиации, идущей от этих долбанных рудников…

— Латте на кокосовом или овсяном молоке, или хотя бы карамельного рафа у вас конечно же нет, — горько усмехнулась я.

— Карамельного рафа? — вопросительно поднял одну бровь молоденький бог грома.

— Это когда сливки взбиваются с эспрессо и… А! Не важно, — махнула я на него рукой. — Давай просто чёрный кофе и этот ваш фирменный тошнотворный пирог с…

— С ревенем? — радостно улыбнулся бармен.

— С ним родимым… — тяжело вздохнула бедная девочка Оля.

— Сейчас сделаем!..

Фак! Вот что за день сегодня? Ещё и этого тупицу мне в напарники дали. Не совсем напарники, конечно… Но всё же… И почему он меня так бесит, интересно? Раньше я за собой такого не замечала. Может с этим телом что-то не так? Нужно проверить кровь и гормоны, у меня в подвале целая лаборатория для этого есть! А то я так скоро на людей кидаться начну без причины…

Нет, ну вот почему я его понимаю, а он вечно переспрашивает? Я что, непонятно говорю? Ладно, Оленька! Успокойся, выдохни… Не заводись… Снова!

Фак! Нужно, наверное, следить за языком и поменьше употреблять непривычные для этого времени словечки… Да и вообще, хватит уже дурочку валять — пора брать себя в руки. Эта защитная маска легкомысленной дурочки тебе не к лицу, Оленька! Это не сон и не игра, ты реально попала в это время и назад вряд ли вернёшься. Я бы сказала, вероятность этого ничтожно мала. А это значит — нужно браться за ум.

Нужно узнать, что тут происходит и как правильно адаптироваться. Нужна информация. Много информации, а не те крохи, которые я нарыла в том древнем ПК в лаборатории!

Чем больше информации, чем больше знаний — тем больше контроля над ситуацией и шансов не просто приспособиться, а выжить.

Сначала была робкая надежда на то, что я тут просто почилю и пофлексю, натворю делов, поставлю истинную владелицу этого тела в дурацкое положение, заставив испытывать лютый кринж, и исчезну, оставив её расхлёбывать всё, что я здесь натворила… Но теперь уже нет…

Всё, Оленька! Смирись! Домой ты не попадёшь. Нужно обживаться и приспосабливаться здесь… И самое главное — нужно понять, как я здесь очутилась и почему это произошло именно со мной. Это не может быть простой случайностью! Вот не верю я в это, хоть убей…

— Ваш пирог и кофе…

Глава 8. Ужин с приду… с друзьями

Путь до кафе занял у нас минут пятнадцать. Кучерявый парнишка не замолкал ни на секунду, рассказывая мне все последние новости и сплетни, начиная от распродажи модных рубашек, на которую он так удачно попал, и заканчивая богемной жизнью города — какой спектакль на прошлой неделе имел успех, а какой провалился в первый же день премьеры.

Если бы в его словах был хоть малейший для меня смысл, он был бы бесценным источником информации. А так… А так я просто кивал, поддерживая беседу и разглядывал вечерние улицы и людей вокруг.

Мы свернули на очередном перекрёстке, и через несколько секунд мой юный кучерявый друг распахнул передо мной тяжёлые стеклянные двери небольшой кофейни, расположившейся на первом этаже самого обычного, типичного трехэтажного жилого дома.

Я шагнул внутрь, погрузившись в приятную, какую-то по-домашнему уютную атмосферу, и с интересом оглядел небольшой полупустой зал со скрипучими деревянными половицами, театральными и киношными плакатами на стенах, десятком столиков, плафонами с тёплым мягким светом под потолком, ненавязчивой музыкой, доносящейся из музыкального автомата, приютившегося в углу, негромким гулом людских голосов и витающим в воздухе запахом корицы, перемешанным с лёгким ароматом хмеля.

Кучерявый парнишка хлопнул меня по плечу, торопливо обогнул справа и решительным шагом направился к столику у окна.

— Серёга! — радостно завопила четвёрка парней, повскакивав со своих стульев и бросившись обниматься с моим кучерявым другом.

Выглядели они, конечно… странновато даже для меня. Одежда а-ля шестидесятые, свободные рубашки, широкие, расклешённые брюки, пышные причёски, будто каждый из них только что слез со сцены старого рок-фестиваля. Местные хиппи, что ли? Хотя, от друзей Ника я другого и не ожидал…

— Ни-и-ик! — заметив меня, радостно выкрикнул высокий блондин, улыбаясь во все тридцать два и приветливо распахнув руки в стороны.

Ну-с… Пора вживаться в роль…

Я натянул на лицо дежурную улыбку, сделал выражение попроще, подражая блондинчику, растопырил руки и шагнул ему навстречу. Мы поцеловались в щёки, обнялись и похлопали друг друга по спинам. Я механически повторил всё это ещё три раза, стараясь не выдать, что вижу этих парней впервые в жизни, и уселся на свободный стул, поближе к окну.

— Как дела, дружище?

— Да всё хорошо, — пожал я плечами. — Дом-работа, работа-дом. Вы же знаете.

— Как твоя старшая очень важная сестрёнка? Всё ещё не нашла себе партнёра? — подмигнул мне коренастый толстячок с пухлыми розовыми щёчками.

— Ждёт, когда ты наконец осмелеешь и пригласишь её на чашечку кофе, — хмыкнул я, и парни за столом дружно прыснули от смеха.

— Э, нет! — ещё сильнее покраснел толстячок. — Если честно, я её слегка побаиваюсь. Она у тебя хоть и красотка… Но уж больно строгая и суровая.

— Это да, — подтвердил я. — Я и сам иногда её боюсь…

Парни снова весело засмеялись и спустя пару секунд принялись о чём-то оживлённо спорить, видимо вернувшись к прерванному разговору.

Через минуту к нашему столику подошёл официант, неся на подносе шесть бокалов пива. Поставил перед нами миску с орешками, тарелку печенья и через секунду исчез. Я сделал неторопливый глоток пива и с интересом пригляделся к своим новым друзьям, не забывая прислушиваться к разговорам за нашим столиком. Иногда, а вернее очень часто, можно узнать очень много из самого обычного разговора в кофейне или баре…

Итак… Значит, моего кучерявого друга звали Сергей. Чем он занимался, я так и не понял. А вот толстячок по имени Игорь имел какое-то отношение к театру — был то ли помощник режиссёра, то ли был как-то связан с декорациями. Высокий блондин, который встретил меня первым, отзывался на имя Клим и работал в администрации города каким-то мелким принеси-подай. То ли секретарь, то ли референт…

Ещё один блондин, симпатичный широкоплечий красавчик, виновник нашего сегодняшнего маленького сабантуйчика, называл себя Эндрю, хотя пару раз кто-то из парней обращался к нему как к Андрею, и красавчику это определённо не нравилось, судя по тому, как он недовольно морщился. Эндрю-Андрей у нас был начинающим актёром театра, подающим надежды и блиставший на подмостках уже не в первый раз.

Ну и четвёртый, тихий и молчаливый брюнет Эдуард. Парень работал техником на заводе и, как я понял, с помощью паяльника и молотка мог починить всё, что угодно, начиная от пишущей машинки и заканчивая телевизором или даже новеньким компьютером…

Не знаю, что собрало вместе такую разношёрстную компанию — может они учились в одной школе или жили в одном дворе, но смотрелись парни забавно и колоритно…

Первые минут пятнадцать они ворчали о девчонках и на девчонок. Жаловались на отсутствие нормальных должностей, на то, что все самые «хлебные» места в первую очередь распределялись между девушками. На то, что нет никакого равноправия, что мужчины всегда на вторых ролях…

— Ну не знаю, — пожал плечами красавчик, наверное, устав слушать нытьё друзей о такой несправедливости. — Меня всё устраивает.

— Ещё бы тебя не устраивало! — хмыкнул Игорь. — Тебя дамочки берут в партнёры на две недели, пользуют и отпускают…

— Да никто меня не пользует! — возмутился Эндрю.

— Да? А сколько у тебя партнёрш было за последний год? — не желал так легко сдаваться толстячок.

— Ну… Много… Двадцать три… Хотя, нет! — задумчиво нахмурил лоб молодой актёр. — Был один забавный случай с близняшками — у них цикл РОСТа совпадал. Ох и порезвились мы с этими двумя кошечками! — мечтательно улыбнулся парень. — Так что, выходит двадцать четыре.

— Кхр… кхр… кхр… — подавился пивом не вовремя сделавший глоток Клим.

— Ну вот! А у меня сказать сколько? — обиженно посопел Игорь.

— Сколько?

— Ровно на двадцать четыре меньше!

— Это сколько? — не сразу понял красавчик. — Одна что ли?

— Если бы… — фыркнул толстячок.

— Ник, а правда, что сегодня в центре накрыли подпольную лабораторию? — с интересом посмотрел на меня второй блондин.

— Угу, — подтвердил я.

— Шайсэ! Я же говорил! — Клим легонько стукнул кулачком сидящего рядом с ним Эдика. — А ты — не может быть, не может быть… А как там всё было, расскажи!

— Да особо нечего рассказывать, — пожал я плечами. — Три трупа, две спасённые девушки, на которых тестировали стимуляторы, куча таблеток, спреев и порошка.

— Ник, а правду говорят, что девчонок по городу воруют и заставляют работать в борделях в Западном? Или это просто очередная страшилка?

— Никто их не заставляет работать, — вместо меня ответил молчаливый Эдик. — Их держат под стимуляторами, они сами добровольно работают.

— Ничего себе, добровольно! Это же низко! — удивлённо округлил глаза Клим.

— Бывал я в таком борделе однажды… — хмыкнул Эндрю и тут же выставил руки перед собой в оборонительном жесте: — Эй! Не смотрите так на меня! Я не специально. Наша элита туда частенько наведывается. Вся эта шушера, — брезгливо скривился он, будто был не одним из них, — актёры, музыканты, чинуши, детишки богатых родителей…

— А тебя как туда занесло? — заметил Игорь. — Захотел приобщиться к высшему свету?

— Да нет! — поморщился парень. — Я не знал, куда мы едем. А когда понял, уже было поздно спрыгивать. Но райончик там, конечно… Как будто после апокалипсиса, — покачал Эндрю головой, взяв небольшую театральную паузу и сделав несколько глотков пива из бокала. — Противотанковые ежи на улицах, колючая проволока. Повсюду оборванцы и нищие, дома с пустыми оконными проёмами без стёкол… Мы через блокпост проезжали — так там такое вооружение, скажу я вам! Там и армия не пройдёт!

— А что с борделем? — поинтересовался кто-то из парней.

— В смысле? — не понял блондин.

— Ну, какой он?

— А! Да ничего так, симпатичный… Я бы даже сказал — по высшему уровню! Солидное такое двухэтажное здание за двухметровым забором и охраной, похожее на частный особняк. Ковры везде, картины на стенах, новенькая мебель, серебряные подсвешники… А такой коньяк, как там, я больше нигде не пил.

— Да уж… — покачал головой мой кучерявый друг, открыв от удивления рот и ловя каждое слово Эндрю.

— Девочки все ухоженные, разодетые в прозрачное бельё, которое совсем ничего не скрывает… — продолжал делиться впечатлениями служитель Мельпомены. — Да ещё и красотки! Ластятся ко всем посетителям, как ручные кошки… Но я не смог… — покачал молодой актёр головой. — Не моё это, хоть и красиво обставлено. Я-то понимаю, что они это не по своей воле делают, а из-за стимуляторов. В общем, напился я там до беспамятства, отключился, а очнулся уже под утро, когда мы обратно ехали…

— Ох и друзья у тебя, Андрюх! — хлопнул по плечу сидящего рядом парня толстяк.

— Да я сам не рад… — виновато улыбнулся Эндрю.

— А вообще, говорят, раньше до всего этого, — наклонился над столом и зашептал Клим, — девчонки занимались сексом просто так!

— Так? Это как?

— Да так! Хоть каждый день, а не только во время этого поганого РОСТа! Нахрена вообще его придумали?!

— Чтобы ты, идиот, от радиации не сдох! — хмыкнул Эдик.

— Да пусть бы лучше сдох! Никакого равноправия! Они сами выбирают себе партнёров, они спариваются только во время своего сраного цикла! Они выбирают только лучших, как в магазине! Заботятся о своём потомстве, якобы. Хрень полная!

— Так, этому больше не наливать! — громко произнёс Игорь, демонстративно ткнув в друга пальцем. — А то он тут быстро нам революцию организует.

— Нет, ну а что я — не прав? — обиженно пробормотал Клим. — Они вообще хорошо устроились — живут себе спокойно и девяносто процентов времени даже не думают о сексе! А я о нём круглыми сутками только и думаю! У меня молодой, здоровый организм!

— Ну ты загнул! — усмехнулся Сергей. — Зато они оставшиеся десять процентов своего времени себя вообще не контролируют и ничего не помнят об этом. Ты уверен, что хотел бы так?

— Ну, может, и хотел бы… — неуверенно пробурчал блондин.

— Да ничего подобного!

— О! — довольно потёр руки друг о друга Эндрю, увидев идущего в нашу сторону с большим подносом официанта. — А вот и горяченькое…

Погодите… Что-то я не понял…

Я уткнулся в свой бокал, сделал несколько неторопливых глотков и ещё раз прогнал разговор парней в уме…

Это что у нас получается? Женщин теперь в обычное время совсем не интересуют мужчины в плане секса? Могут только выпить пивка, посмотреть футбол, похлопать по плечу… То есть, секса теперь в стране действительно нет? И только в жалкие две недели цикла они ведут себя как течные кошки? Ещё и с памятью проблемы… Чёрт! Ох и выразился…

Хотя, у кошек ведь тоже непонятно, может и у них с памятью проблемы во время течки… ладно, не течки, а эструса. Кто это проверял? Никто…

Но при таких вводных не удивительно, что приходится контролировать рождаемость и выделять квоты, иначе они бы каждый год беременели не по своей воле. Как так вообще получилось? Где человечество свернуло не туда за эти 750 лет?

Да уж…

Ужин с друзьями Ника затянулся ещё на пару часов. Можно сказать, посидели мы хорошо. Поздравили Эндрю с успешной премьерой в театре и разошлись уже ближе к девяти вечера.

Я попрощался с парнями и двинулся в сторону своего дома, размышляя по пути о человечестве и о том, как это всё могло произойти и почему…

* * *

Домой я вернулся ближе к десяти и сразу попал на какую-то вечеринку, словно снова очутился в студенческой общаге моей молодости…

Дюжина девчонок оккупировала нашу маленькую кухню, каким-то чудом умудрившись на ней поместиться, из-за стены доносились визгливые тосты, смех и чоканье бокалов, а старенький кассетный магнитофон хрипел незнакомой мне музыкой,периодически перебиваемый не попадающей в ноты живой подпевкой.

Я глянул на всё это безобразие, буркнул что-то наподобие «ага… понятно» и пошёл к себе в спальню. Спать…

Ночка выдалась… весёлой. Смех и песни не смолкали почти до утра, прерываясь лишь звоном стаканов, а в потолок то и дело врезались пластиковые пробки, заставляя девчонок визжать от удовольствия и дурости.

Посреди ночи меня кто-то бесцеремонно растолкал в плечо и ещё менее бесцеремонно потребовал уступить место…

— Ник! Спишь? — прошептал знакомый голос Соколовой в темноте.

— А сама как думаешь? — проворчал я.

— Значит нет, — резюмировала девушка и тут же требовательно добавила довольно пьяненьким голосом: — Подвинься, я лягу.

— Сюда? Ко мне? — громким шёпотом удивился я, хотя шептать в этом хаосе не было никакой нужды.

— Ну не на пол же мне ложиться! — логично заметил заплетающийся голос блондинки.

— А с твоей кроватью что не так? — не желал я слишком уж легко сдаваться.

— Я её девчонкам отдала… Так ты подвинешься или как?

— Ты хоть не голышом? А то я придерживаюсь старых взглядов и не понимаю вот этих ваших молодежных веяний… — по-стариковски проворчал я.

— Дурак ты, Грабовский! — фыркнула Соколова. — И шуточки у тебя дурацкие. Двигайся давай!

— Ладно… — позорно сдал я свои позиции. — Только ноги не забрасывай не меня ночью. И не храпи!

— Ноги не обещаю, а храп… тут уж как получится… — усмехнулась сестрёнка, плюхнувшись рядом со мной, ещё больше продавив многострадальную сетку и прижав меня к стене…

Поспать удалось от силы часа три, не больше, но проснулся я, как ни странно, бодренький и свеженький, как малосольный огурчик.

Утро не встретило меня ни тишиной, ни спокойствием — магнитофон всё так же хрипел, хоть и чуточку тише, а в квартире по-прежнему ощущалось присутствие гостей. Они вообще спали? Не похоже…

Я высвободился из цепких объятий Соколовой, скинул с себя её ногу, перебрался через спящую красавицу и двинулся на кухню прямо так, в чём мать родила — в одних семейных трусах в забавный горошек.

По пути мне то и дело попадались пьяные… ладно, может, и не пьяные девчонки, но фонило от них выпивкой и мужским перегаром за километр. Да и видок у них был… тот ещё!

Кто-то разгуливал по нашей маленькой квартирке в форменной полицейской рубашке, забыв надеть юбку или брюки, кто-то — наоборот, в одной юбке. Но большинство просто щеголяло в нижнем белье, не шибко стесняясь присутствия в квартире особи противоположного пола.

Одна девушка тихонько стонала, лёжа на диване, вторая пила жадными глотками воду из полупустого графина, третья промчалась мимо меня в сторону туалета, прикрывая рот ладонью и выпучив глаза.

В туалете, кстати, уже было небольшое столпотворение и девушки, похоже, меня абсолютно не стеснялись, судя по распахнутой настежь двери. Одна стояла у раковины, рассматривая своё отражение в зеркале, вторая примостилась у стены, устроившись задницей прямо на полу и вытянув ноги перед собой, третья тихонько журчала, сидя на унитазе со спущенными до пола трусиками и сведёнными вместе коленками, о чём-то оживлённо переговариваясь с подругами…

Но даже несмотря на всё это, выглядели девчонки, как будто только навели лоск в лучшем салоне города, сверкая свежими и бодрыми лицами, без следов ночной гулянки и усталости. Добавить чуть-чуть косметики, и можно хоть сейчас на обложку модного журнала.

Да уж… Хорошо быть молодым…

Я заглянул на кухню и задумчиво поскрёб макушку. У противоположной стены выстроился ровный ряд пустых бутылок — вино, вино… шампанское… снова вино, а на кухонном столе валялись подсохшие бутерброды, стояли грязные кружки и стаканы.

Интересно, и часто у нас ночует добрая половина отдела? А то я тут вторую ночь, и обе ночи у нас гости…

— А что за повод для гулянки? — всё же решил полюбопытствовать я, ни к кому конкретно не обращаясь.

— День рождения у твоей сестрёнки, Грабовский! — подсказал мне чей-то услужливый девичий голосок.

Чёрт! А я ей даже подарок не подарил… Хотя. Откуда мне было знать? Да и с подарками тоже беда — я же не знаю, что сейчас принято дарить и принято ли вообще…

— Что, съел, Грабовский? — ехидно произнесла и остановилась напротив меня девушка в одном нижнем белье, с которой мы спорили вот так же вчера на этом же самом месте. — В эти игры можно играть вдвоём!

— Ладно, твоя взяла… — сдался я, развернулся и двинулся обратно в свою комнату. — Пойду оденусь…

— Ха! — мстительно усмехнулась она мне вслед.

— Ладно, девочки! Организованно собираемся — и на выход! — прокатился по квартире знакомый командный голос Соколовой.

— Ну Свет! — заканючили в ответ наши гостьи.

— Ну можно мы ещё…

— Ну пожалуйста…

— А мы Катьку за винцом отправили как раз…

— Вы время видели? — строго гаркнула хозяйка квартиры. — Быстро приводите себя в порядок и на службу! Если я приду в отдел раньше вас — пеняйте на себя!

Толпа девчонок вяло зашевелилась и задвигалась, изображая броуновское движение и тыкаясь по углам в поисках одежды. А через пятнадцать минут квартира опустела — словно по мановению волшебной палочки…

— Ник! Сделай мне кофе, — выкрикнула из прихожей Соколова, захлопнув за гостями входные двери. — И уберись в квартире, пожалуйста…

— Я? Уберись? — удивлённо выкрикнул я в ответ, как раз снимая закипевший чайник с плиты.

— Ну не я же! Мне на работу нужно…

— А мне не нужно?

— Ты можешь опоздать, тебе начальство разрешит и ещё премию выпишет. А у меня нет такого начальства.

— Ладно, я приберусь, — легко согласился я. — Но я поеду с тобой. Мне тоже нужно пораньше. Ты же сама меня вчера работой нагрузила…

— Хорошо. Я в душ!

— Иди… — вздохнул я, оглядывая батарею бутылок, разбросанные по полу пробки и обёртки от конфет, и размышляя, куда бы это всё запихать по-быстрому…

Из душа донёсся звук воды, я налил в кружки кипятка, кинул по ложке растворимого кофе, нарезал бутерброды и принялся за уборку. Да уж… Мир перевернулся…

В отдел мы приехали без четверти восемь. Я отметился у дежурной, пожелал сестрёнке Ника хорошего дня и помчал в свой кабинет, собираясь заняться своим любимым делом — сводить концы с концами, искать улики, выискивать закономерности и вычислять воров, бандитов и убийц методом голой логики и дедукции. Но! Не тут-то было…

В коридоре возле двери моего кабинета собралась маленькая толпа, состоящая из трёх девушек в форме и щуплого, зашуганного мужичка в штатской одежде.

Я не сразу разглядел, но мужчина только на первый взгляд казался щуплым. Если бы он не сутулился и не бегал глазками по сторонам, с его правильными чертами лица, высоким лбом, ровным аристократическим носом, тонкими усиками и широкими плечами вполне мог сойти за какого-то графа, князя или популярного среди девушек актёра эпохи чёрно-белого кино.

— Вы ко мне? — осторожно приблизился я к явно поджидавшим меня людям, просочился через их стройный ряд и сунул ключ в замочную скважину двери. — У меня, вроде, не назначено…

— Мы за разрешением! — решительно произнесла симпатичная, миловидная блондинка, нахмурив свои светлые бровки.

— За разрешением? — удивлённо повторил я за девушкой, провернув ключ, дёрнув ручку и толкнув дверь от себя.

— Мы подали заявку на материнство, — пояснила она. — Нам нужно пройти тестирование и получить разрешение…

— На ребёнка, — подсказала фигуристая брюнетка, с широкими бёдрами и стройными ножками, выглядывающими из-под форменной юбки, взяв стоящего позади неё мужчину за руку.

— А! Точно… — вспомнил я и тяжело вздохнул.

Чёрт! Я и забыл про них… Вот нужно оно мне? Ну сестрёнка, ох и удружила!

— Ладно, заходите по одной… — сдался я, войдя в кабинет и оставив дверь за собой открытой. Пусть сами выбирают, кто там будет первым, кто последним. Мне как-то всё равно…

Первой зашла бойкая блондинка, сразу принявшись строить мне глазки и демонстрировать глубокое декольте в вырезе форменной рубашке. Хм… А говорят, мужчины сейчас недополучают внимания… Женщины как были женщинами, так ими и остались, даже спустя семь с половиной веков. Когда им нужно охмурить мужчину — они не стесняются пускать в ход свои чары…

А уже через пять минут Марина, так звали блондиночку, получила от меня отказ и пометку в личное дело «Отказано, в связи с отсутствием постоянного партнёра». Церемониться я с ними не собирался, а если что-то не нравится, то пусть жалуются на меня Соколовой.

Марина недовольно скривилась, тяжело вздохнула и покинула мой кабинет, гордо задрав голову и вильнув тяжёлыми бёдрами…

Следующая зашла Стелла из архива — слегка пухленькая, скромная и робкая шатенка. Девушка не хотела заводить ребёнка, считала, что она слишком молода для этого и не готова ни морально, ни физически. Вот только её партнёр думал иначе. Пришлось отказать и ей, с формулировкой — «как сама захочешь, тогда и одобрю, а партнёру скажи, пусть не выпендривается».

Стелла совсем не огорчилась моим вердиктом, радостно улыбнулась, горячо поблагодарила и убежала, чуть ли не в припрыжку…

Юлия Минина и Альберт Шмидт зашли в мой кабинет последними.

— Альберт… Эл для друзей, — робко протянул мне руку мужчина, усаживаясь в кресло напротив моего рабочего стола…

— Ник. — представился я. — Для друзей тоже Ник…

Юлия была готова стать матерью и подходила по всем параметрам. Вывалила мне кучу справок и документов на стол, предъявила своего партнёра и уселась рядом с мужем… Тьфу! Партнёром! С выражением «Только попробуй мне отказать, жалкий мозгоправ!» на лице.

Видимо, она проходила эту процедуру уже не раз.

— Когда планируете беременеть? — соблюдая формальность поинтересовался я, внося мелкие детали в досье Мининой.

— Юля уже в фазе РОСТа, — на удивление, ответил мне мужчина, а не девушка, отвернувшаяся от меня к окну и сложившая губы бантиком. — Первый день. Поэтому я с ней и хожу везде, — пояснил Альберт.

— Понятно, — буркнул я, делая очередную пометку в досье. — Я и не заметил…

— Она на таблетках, которые притупляют фазу, поэтому и незаметно. Нам врач выписал, ты не подумай! — торопливо заверил меня Шмидт. — Но они в любой момент могут отказать. Надёжности никакой, — сокрушённо покачал он головой. — Да, дорогая?

— Да…

— Хм… Ясно… А она сама этого хочет? — кивнул я в сторону девушки.

— Конечно хочу! — моментально завелась Минина. — Я уже четвёртый раз подаю заявку за последние два года. В прошлый раз нам одобрили, но у нас ничего не получилось! Да, Альби? — язвительным тоном произнесла девушка, посмотрев в сторону партнёра.

— Моя вина, — виновато поморщился мужчина. — Меня срочно вызвали по работе… Мне пришлось уехать…

— Уехать ему пришлось… — проворчала Юля. — Сделал бы дело, а потом ехал! Неужели это так сложно?

— В общем, никаких противопоказаний я не вижу… — подвёл я итог нашей короткой встречи.

— Заявка одобрена? — на всякий случай уточнила Юлия, прищурив глаза и недоверчиво посмотрев на меня.

— Одобрена. Я занесу документы Соколовой, — похлопал я ладонью по папке.

— Мы можем идти?

— Идите, — кивнул я в сторону двери и едва слышно пробормотал: — Плодитесь и размножайтесь, дети мои…

— Альби! — строго произнесла девушка, поднявшись с места и протянув руку мужчине. — Идём!

— Спасибо, Ник, — скромно улыбнулся мне счастливый будущий отец. — Если будут какие-то проблемы, я могу звонить тебе?

— В любое время дня и ночи! — легко разрешил я, пожал протянутую мне сухую, крепкую мужскую ладонь, проводил парочку влюблённых взглядом и поднялся со своего кресла.

Отстрелялся! Проще пареной репы! А ты боялся, Ник…

Я прошёлся по кабинету, достал из шкафчика шесть мужских досье, вернулся к столу и разложил их перед собой веером.

Пробежался взглядом по именам и фотокарточкам, побарабанил подушечками пальцев по столешнице и задумчиво нахмурился.

Итак, парни… Кто из вас может быть крысой?

Сложно сказать. Досье скудные, нет ни личных привычек, ни проблем. Только общие сведения. И что делать? Идти с догадками к Светке? Придётся… В любом случае мне нужно рассказать ей о том, что в её отделе завёлся стукач, который сливает сведения владельцам подпольных лабораторий…

Глава 9. Крыса

— Свет! — заглянул я в кабинет Соколовой после короткого стука в дверь.

— Заходи, Ник, — махнула мне сестрёнка рукой. — Одобрил заявку на материнство? — кивнула она на пачку папок в моей руке.

— Угу, — подтвердил я, подошёл к столу Соколовой и протянул ей досье девушки. — Юлия Минина…

— Минина? — повторила за мной блондинка, взяв папку и пробежав взглядом последнюю страницу с моей резолюцией. — Хорошо. Согласна. Что-то ещё? — вздёрнула она брови домиком.

— Да, — кивнул я, усаживаясь в свободное кресло, и положил на стол Соколовой шесть папок на сотрудников мужского пола.

— Что это? — нахмурилась блондинка.

— Ты что-то можешь рассказать мне за каждого из них? — кивнул я на досье.

— Могу, конечно… А зачем тебе?

— Есть подозрения… — осторожно начал я. — Что у нас в отделе завелась крыса, сливающая информацию и предупреждающая об облавах изготовителей стимуляторов…

— Хм… — сразу посерьёзнела и заметно подобралась Соколова. — А вот с этого момента давай поподробнее, Грабовский…

Следующие пятнадцать минут я излагал ей свои мысли и догадки, рассказал об упомянутом пленницами из лаборатории «своём парне» в полиции и слушал краткую характеристику пятерых сотрудников отдела…

— А что насчёт Грина? — абсолютно нейтрально произнёс я, выслушав уверения Соколовой в том, что никто из её сотрудников не может работать на изготовителей стимуляторов.

— Роджера? — уточнила блондинка. — А что с ним?

— Он мог бы?

— Грабовский, не выдумывай! — отмахнулась от меня девушка. — Я знаю Роджера три года. Мы вместе пришли в этот отдел, когда он только открылся. И ни разу! Ни разу я не усомнилась в его честности и преданности полицейскому значку… Погоди, — сощурила она глаза. — Ты же не ревнуешь меня к нему?

— Да при чём здесь это! — недовольно скривился я. — Я хочу рассмотреть все варианты.

— Хорошо, рассматривай, — легко согласилась Соколова. — Грин честный и порядочный полицейский. Да, иногда его заносит… Но ничего страшного и тем более незаконного в этом нет. Да и зачем ему это? У него от потенциальных партнёрш отбоя нет. Зачем ему связываться со стимуляторами?

— Может его купили, запугали, заставили… — пожал я плечами. — Ты знаешь его финансовое положение, чем он интересуется в свободное время, есть ли у него какие-то зависимости или слабости…

— Ник… — тяжело вздохнула блондинка, глядя на меня сочувственным взглядом, словно на несмышлёного ребёнка. — А ты вообще уверен в показаниях девушек? Может они ошиблись или солгали? Может тот, кто сливает информацию вообще не из нашего отдела?

— Может, — не стал спорить я.

— Ладно, я подумаю над твоими словами и проведу аккуратную проверку всех сотрудников. Спасибо, что сообщил…

— И это всё? — удивлённо взглянул я на сидящую напротив меня девушку.

— А что я могу сейчас сделать?! Могу отстранить от работы всех мужчин, и тебя в том числе. Кто тогда вас всех заменит? Правильно — никто! — развела она руками в стороны. — Ник, у меня связаны руки. Я приму к сведению твою информацию, сообщу девочкам, чтобы были осторожны, подмечали все детали и присматривали за мужчинами. И всё!

— Нельзя сообщать никому, — помотал я головой.

— Почему? — нахмурилась Соколова.

— Если кто-то из девчонок проболтается, крыса может залечь на дно. Нужно действовать сейчас. Ковать железо, пока горячо!

— У меня нет ресурсов, Ник, — поморщилась блондинка. — Что я могу? Вызвать сюда отдел СБ? Чтобы они тут мне всё вверх дном перетрясли и начали допрашивать всех подряд, отвлекая девочек от работы? Ну уж нет!

— Ты можешь устроить проверку. Может, вкинуть какую-нибудь дезу, чтобы крыса занервничала, и посмотреть, кто и как отреагирует на это. В крайнем случае, устроить обыск личных вещей…

— Дезу? — вопросительно нахмурилась девушка.

— Дезинформацию, утечку, — пояснил я.

— Хм… Поняла… — Соколова задумчиво побарабанила пальцами по столешнице. — Можно организовать обыск — это проще всего. Но ты сам сказал, если он поймёт, что мы кого-то подозреваем в сливе информации — станет осторожен.

— Не говори, что мы ищем стукача. Скажи, что расследуешь воровство или ищешь стимуляторы. Якобы, утром пришло распоряжение сверху, проверить всех сотрудников-мужчин. Но так как ты в своих сотрудниках уверена — это просто формальность. Обыск личных вещей может быть проблемой?

— Нет, — помотала Соколова головой. — Внутренний Кодекс Департамента прямо разрешает обыск или досмотр вещей сотрудников. Для этого даже не нужен ордер. Пока человек служит отделу — у него не может быть секретов от коллег или начальства, ведь доверие — основа нашей работы!

— Кодекс процитировала? — усмехнулся я.

— Угу, — улыбнулась блондинка. — А что именно ты хочешь найти?

— Да что угодно! Чеки из магазина рядом с подпольной лабораторией, необычные покупки, незарегистрированное оружие. Копии документов или отчётов, списки рейдов, которые он собирался слить, досье на торговцев. Опять же — стимуляторы, если нам прям очень повезёт, а крыса окажется идиотом и притащит это добро в отделение.

— Хм… — задумчиво хмыкнула сестрёнка.

— Любая, даже маленькая, незначительная зацепка даст нам повод и развяжет руки. Ну и ты сама сказала — мы ничем не рискуем, досмотр вещей сотрудников отдела — это не проблема.

— Ник, ты меня удивляешь всё больше и больше! — удивлённо покачала головой блондинка. — Откуда ты этого всего набрался? Ты понимаешь, что только что сделал?

— Понимаю, — поморщился я, стараясь не подавать вида, как мысленно матерю себя и называю последним идиотом.

— Ты только что дал совет начальнику К9, как ему нужно действовать и как выявить стукача в отделе. Ты метишь на моё место, Грабовский?!

— Угу. Подсиживаю потихоньку. Надоело тебе завтрак готовить и прибирать за тобой. Вот думаю — займу твоё кресло, а тебя оправлю в бессрочный отпуск. Будешь ты мне завтрак в постель носить и подносить домашние тапочки…

— Да уж… Пригрела змеюку на груди… — улыбнулась Соколова и поднялась с места. — Ладно. Идём со мной…

Мы вышли из кабинета, Светка закрыла за собой дверь на ключ и повела меня длинными коридорами. Мы заглянули по пути в один кабинет, во второй… Соколова недовольно поморщилась, решительно развернулась и направилась в противоположную сторону…

— Где все свободные оперативники? — строгим командным голосом поинтересовалась она у вздрогнувшей от неожиданности дежурной на посту КПП. — Или все на выезде?

— Никак нет, госпожа капитан, — испуганно пробормотала девушка. — В комнате отдыха.

— Громов, Сидоров, Злобин, Разин и Шафранек в отделе?

— Только Разин и Шафранек. Остальные уже в патруле.

— Ясно, — кивнула Соколова, развернулась и снова повела меня за собой вглубь здания…

Комната отдыха встретила нас запахом свежезаваренного чая и щебетом девчонок.

— Так, девочки… — Светка обвела собравшихся за столом пятерых девушек задумчивым взглядом, вздохнула и начала короткий инструктаж. — У нас небольшая проблема…

* * *

Обыск мы начали со шкафчиков четырёх патрульных… Оперативницы слаженно рассредоточились, без лишних слов вскрыли замки и принялись проверять содержимое…

— Чисто! — через минуту отрапортовала одна из девушек, осматривавшая шкафчик Громова М. и точно знавшая, что именно нужно искать и на что обращать внимание, помимо банального поиска стимуляторов.

— Чисто! — отрапортовала вторая.

— Чисто!

— Госпожа капитан… — осторожно произнесла Земская, сделав шаг в сторону. — Тут второе дно… Какие-то документы и папки. И ампулы…

— Чей это шкаф? — хмуро бросила Соколова.

— Шафранека.

— Шафранека ко мне! Быстро! — прошипела начальница отдела полиции.

— Я здесь, мэм… — донёсся до нас голос широкоплечего парня в форме патрульного, стоящего у стены в компании ещё одного своего коллеги.

— Это твоё? — шагнув к шкафу, быстро пролистав содержимое папок и осмотрев два запаянных блистера с ампулами, обернулась Соколова к парню.

— Никак нет, мэм, — нахмурился патрульный. — В смысле, вещи мои… А ампулы и папки я первый раз вижу.

— Откуда это взялось?

— Никак не могу знать, мэм…

— Шайсэ! Так, этого под арест, — распорядилась Соколова, ткнув пальцем в сторону патрульного. — Мне придётся вызвать СБ, Шафранек.

— Я ни в чём не виноват, — набычился парень.

— Они разберутся. Ты временно отстранён до выяснения обстоятельств. Шайсэ! — выругалась Светка. — Ладно, здесь сворачиваемся. Дальше нет смысла продолжать…

Оперативницы послушно кивнули, взяли в оцепление Шафранека и повели его по коридору.

— Мне дежурить сегодня самому, госпожа капитан? — робко произнёс замерший у стены парень.

— Да. Завтра подберём тебе напарницу, Разин. Иди, не мозоль мне глаза… — вздохнула капитан полиции.

— Понял. Принял, — коротко кивнул патрульный, поправил ремень, развернулся и торопливо покинул раздевалку, оставив нас с Соколовой наедине.

— Шайсэ! В моём отделе крыса, Ник… — устало опустилась блондинка на лавку, обхватив голову руками, словно из неё выдернули внутренний стержень. — Я хреновый начальник? Как я могла не доглядеть?

— Бывает, — пожал я плечами. — Ты не виновата в этом. Он же не ходил по отделу с транспарантом и не кричал на каждом углу о том, что сливает информацию. И на лице это не написано. А каждый день проводить обыски — сама понимаешь, не вариант. И это… Я бы ещё кабинет Грина осмотрел, Свет, — напомнил я сестрёнке.

— Тогда и твой заодно осмотрим, — язвительно произнесла она.

— Ничего не имею против, — равнодушно качнул я головой.

— Мы взяли его, Ник. Всё! На сегодня хватит.

— Как скажете, госпожа капитан, — вздохнул я.

— Люди из СБ приедут в течение получаса. На такие вызовы они реагируют быстро. Как стервятники на тухлятину. Нужно подготовиться… — поднялась Соколова на ноги, моментально взяв себя в руки и перестав заниматься самобичеванием.

— Я ещё нужен?

— Пока нет. Зайди ко мне через час, — распорядилась девушка, двинувшись в сторону выхода.

— Понял, — кивнул я, проводив сестрёнку взглядом, задумчиво почесал затылок и заглянул в распахнутый шкафчик Шафранека.

Как-то всё слишком просто вышло. Как будто кто-то специально положил все нужные доказательства на самое видное место. Хотя, ладно — не на самое… Но нашли мы их без особого труда.

Получается, или парнишка действительно настолько туп, что хранил все улики на себя в своём же шкафчике, или нам просто повезло. Или… Да уж… Третий вариант был самым неприятным — наш противник предусмотрел возможность обыска и заранее позаботился о том, чтобы подозрения пали на кого-то другого.

Хотя, оставался ещё маленький шанс на то, что в папках не содержалось ничего важного, а в ампулах была просто дистиллированная водичка или безобидные лекарства.

Чёрт! Неужели я сам себя загнал в чужую ловушку? Ладно, отставить панику! Разберёмся. В крайнем случае, разберётся СБ — они на этих делах собаку съели. Но у Светки всё равно нужно будет уточнить, что было в документах и сдала ли она ампулы на анализ…

Я кивнул сам себе, прикрыл дверку шкафчика Шафранека и неторопливым шагом направился в свой кабинет. Соколова просила зайти через час — у меня как раз есть время заняться своими прямыми обязанностями и немного поработать на благо отдела…

* * *

В кабинет Соколовой я пришёл ровно через полтора часа, успев принять пару пациенток, выпить чашку крепкого кофе и увидеть в окно, как хмурые люди в строгих серых костюмах сажают в машину закованного в наручники патрульного.

— Шафранека забрали? — поинтересовался я у Светки, хотя и так знал ответ на этот вопрос.

— Угу, — буркнула блондинка. — Будут крутить его, пока не добьются правды. Почему так хреново на душе, Ник? Будто кошки нагадили…

— Он был свой, — пожал я плечами, усаживаясь в кресло напротив стола Соколовой. — Предательство всегда оставляет горький привкус, Свет. Кстати, давно он у нас работает, а то я что-то не припомню? — закинул я пробную удочку.

— Пару месяцев назад перевёлся из К13. Был там на хорошем счету.

— Ясно… А что было в шкафчике?

— Формулы стимуляторов, подробные инструкции по изготовлению, планы и схемы для организации лаборатории и несколько адресов. Я уже отправила туда патрули, проверить. Думается мне, к вечеру мы накроем ещё пару лабораторий, — тяжело вздохнула хозяйка кабинета, откинувшись на спинку стула. — А! И ещё две анонимные платёжные карты. Там наверняка деньги от продажи стимуляторов. Шайсэ! — зло выругалась девушка, стукнув кулачком по столешнице. — И это всё у меня под носом, Ник!

— Хм… — задумчиво хмыкнул я.

— Что?

— Как-то всё слишком просто, — пояснил я. — Зачем Шафранек хранил это всё в участке?

— Это было спрятано за двойной стенкой. Не так уж и просто, — недовольно нахмурилась блондинка. — Если бы мы специально не искали, то и не нашли бы.

— А как добыл всё это? Схемы, стимуляторы… Он ведь обычный патрульный.

— Эти вопросы уже не к нам, Ник. Пусть этим СБ занимается. Мы свою работу сделали.

— Свидетельницы говорили о человеке с высоким доступом, который мог вытащить кого угодно из-за решётки, — осторожно намекнул я. — Речь точно шла не о простом патрульном, Свет.

— И что? — пожала блондинка плечами. — Твои свидетельницы могли что-то не так понять или додумать. Напомнить, в каком они состоянии были и что с ними делали?

— Не нужно.

— Ну и хорошо. Да и потом, Шафранек мог и приврать своим подельникам, чтобы продемонстрировать свою важность и значимость. А чтобы освободить задержанного по подозрению в изготовлении стимуляторов без моего ведома… — покачала она головой. — Я даже не знаю, кто это может быть. Это невозможно, Ник!

— Ла-а-адно… — протянул я. — А доступ к шкафчику имел только он?

— Грабовский, я тебя не понимаю. Чего ты добиваешься? — гневно глянула в мою сторону Соколова.

— Может его подставили? Или он работал не один…

— Слишком сложно, — поморщилась блондинка. — Есть такой принцип бритвы Оккама. Слышал?

— Слыхал, — подтвердил я. — Не плодить сущности и всё такое. Чаще всего, самое простое объяснение — самое верное.

— Именно! Так что ступай и не морочь мне голову, — небрежно махнула она рукой в сторону выхода. — Если что-то не так, СБ разберётся.

— А можно мне взглянуть на бумаги, которые нашли у Шафранека?

— Зачем? — нахмурилась девушка.

— Может, что-то замечу необычное… — пожал я плечами. — Свежий взгляд, всё-таки.

— Ник! Ты обычный психолог, не оперативник. Иди уже! Не мешай. Мне и без тебя теперь бумажной работы прибавилось… — недовольно пробормотала она.

— Тогда пойду поем в кафе, заодно проветрю голову, — вздохнул я, поднимаясь с кресла.

— Хорошо, — бросила сестрёнка, снова уткнувшись в бумаги на своём рабочем столе.

— А Грин имел доступ к шкафчику Шафранека? — вполне невинно произнёс я, не тронувшись с места и глядя на макушку склонившейся над документами блондинки. — Чисто теоретически…

— Ник! — Соколова подняла на меня возмущённый взгляд. — Это уже реально не смешно! Ваша с Роджером вражда и взаимная неприязнь переходит все разумные границы. Перестань уже наговаривать на него! — гневно нахмурила она свои бровки.

— А ты перестань истерить и посмотри на ситуацию трезво! — не сдержался и слегка повысил я голос, заметив промелькнувшее удивление в глазах девушки. — Если он мне не нравится, это не значит, что он невиновен по умолчанию!

— Так… — померялась она со мной взглядом. — На этом наш разговор предлагаю закончить, пока мы с тобой не погрызлись окончательно!

— Как скажете, госпожа капитан… — тяжело вздохнул я, понимая, из этой ситуации я больше ничего не выжму, развернулся и направился к выходу. — А ампулы проверили? — обернулся я уже в дверях. — Там точно стимуляторы?

— Проверили. Вот как раз отчёт из лаборатории пришёл, — кивнула Соколова на папку на своём столе. — Стимуляторы, причём, очень и очень качественные. Из новых… Шайсэ! Я из-за этих сволочей боюсь девчонок в патрули лишний раз отпускать. Пшикнут такой гадостью в лицо — и всё. И утащат в бордель… Твари!

— Ясно… — задумчиво пробормотал я, пару секунд постоял на пороге и покинул кабинет начальника отдела, прикрыв за собой дверь…

А вот дальше события понеслись галопом. Да так, что я едва успевал их отслеживать и понимать. И вроде началось всё вполне буднично и безобидно…

Я вышел из отделения, присмотрел симпатичное кафе на противоположной стороне улицы, перешёл дорогу, почувствовал затылком какое-то внимание к своей персоне, будто мне прожигали взглядом спину, и сменил направление, свернув в неприметный переулок за ближайшей трёхэтажкой.

Чувство чужого взгляда ненадолго пропало, и я притаился за массивным мусорным контейнером, вспоминая, что такого я мог заметить, что меня насторожило и почему я не сразу обратил на это внимание…

Возле отделения стояли полицейские багги и парочка сотрудников. Ничего необычного… Машин на дороге было умеренно… Тоже ничего… Никого из знакомых я не встретил… Хм… А вот в тени дерева на противоположной стороне дороги, как раз напротив кафе, стоял ржавенький автомобиль…

И нет, в самом авто ничего необычного не было — такие машины здесь сплошь и рядом. А вот пассажир и водитель выглядели как-то не так. Двое парней слишком уж старательно изображали, как сильно они мной не заинтересованы — и мне это совершенно не понравилось…

Чужие торопливые шаги за углом вырвали меня из размышлений, я сгруппировался, несколько раз сжал и разжал кулаки, разгоняя кровь, покрутил запястьями, разогревая суставы, и принялся терпеливо отсчитывать последние секунды…

Глава 10. Слежка

Сначала в поле моего зрения попала чужая ладонь, с зажатой в ней коротким ножом. Потом рука до предплечья… Плечо… Профиль и открытый правый бок высокого широкоплечего парня.

Пора!

Рывок. Удар. Подсечка. Уворот от летящего мне в рёбра лезвия и прямой хук в челюсть. Удар в висок… Контрольный. Снова уворот, перехват руки и удар лбом в переносицу…

Я быстро отшвырнул ножи носком ботинка в дальнюю часть глухого переулка, от греха подальше, и уселся на корточки над двумя поверженными противниками, с интересом рассматривая лежащих на асфальте парней то ли в робе, то ли в каких-то рабочих комбинезонах.

Один стонал, зажимая разбитый нос рукой, второй был явно без сознания, но дышал, судя по вздрагивающим векам. А в моей груди громко стучало сердце, отзываясь эхом в барабанных перепонках.

Да уж… Давненько я не применял приёмы боевого самбо, вбитые тренером в подкорку головного мозга ещё в школе милиции… Но это, наверное, как езда на велосипеде — если умел когда-то, то уже хрен забудешь. Особенно, если у тебя новое молодое тело…

— Ну что, ребятки, потолкуем? — усмехнулся я, заметил торжествующую ухмылку на лице парня с расквашенным носом, услышал свист над головой, почувствовал волосками движение воздуха, успел пригнуться и втянуть голову в плечи, но всё равно не успел.

Что-то твёрдое и увесистое тяжело скользнуло по моему затылку, голову обдало огнём, из моих глаз посыпались искры, а моё сознание вспыхнуло чёрной пеленой, отправляя меня в спасительное беспамятство. Мои ноги подкосились, крепкая мужская рука резко дёрнула меня за шиворот, опрокидывая спиной на твёрдый асфальт, но всего этого я уже не чувствовал и не видел…

Очнулся я на полу немилосердно трясущегося на кочках грузового микроавтобуса. Неровный пол больно впивался в мои многострадальные рёбра, по которым, судя по всему, неплохо так прошлись ботинками, пока я был в отключке, а полутьма кузова без окон не добавляла оптимизма.

Глаза упорно не хотели раскрываться, а из головы словно вынули весь мозг и заполнили черепушку стекловатой. Хотя, судя по тому, как я по-идиотски подставился, вата в голове у меня была и до этого…

Мои руки и ноги были крепко перетянуты толстой верёвкой, а слева и справа от меня на жёстких деревянных лавках сидели два уже хорошо знакомых мне по переулку парня…

— Он очнулся, Гриш! — выкрикнул в сторону водителя парень с разбитым носом, недобро посмотрев на меня.

— Вот и хорошо, — отозвался хриплый, прокуренный голос.

Микроавтобус резко затормозил, а я застонал от очередного приступа боли в голове…

— Значит, слушай сюда малой, — перебрался к нам в кузов мужик с водительского сиденья, с чёрной щетиной на обветренном, грубом лице и густыми чёрными бровями, нависнув надо мной, словно скала. — Расскажешь нам всё, и мы тебя отпустим.

— Хм…

— Не хмыкай. Это правда, — подтвердил парень с разбитым носом. — Нам не нужен ни мёртвый коп, ни неприятности с Отделом. Одно дело похищение и избиение, другое убийство. За убийство твои товарищи устроят нам такие проблемы, что мы и рады не будем. Перетрясут весь Западный…

— Так вы из Западного? — удивлённо пробормотал я пересохшим горлом, приподняв голову и заново рассматривая новых для меня персонажей, словно они были не из соседнего района города, а с другой планеты. Хотя, мне простительно — я ещё не встречал людей с Западного…

— Какой наблюдательный, — усмехнулся водила. — В общем, ты понял.

— А если не расскажу? — на всякий случай поинтересовался я, ещё даже не зная, что они хотят от меня узнать.

— Тогда мы тебя слегка покалечим, сломаем пару рёбер и десяток пальцев… Но ты рано или поздно всё равно ответишь нам на все наши вопросы. Тебе выбирать, — равнодушно пожал плечами переговорщик, бывший у этой троицы за старшего, судя по всему.

— Ладно, спрашивайте, — обречённо вздохнул я, опустив затылок обратно на твёрдый и неровный пол.

— Что у вас за шухер был сегодня в отделе? Почему приезжала СБ?

— В отделе нашли стукача.

— Стукача? — недоуменно переглянулась троица.

— Стукача, крысу, крота, продажного копа, который сливал информацию организаторам подпольных лабораторий, — пояснил я.

Скрывать настолько простую информацию я не видел смысла. Да и водила был прав — если они захотят, и если умеют, то они всё равно выбьют из меня всё, что нужно. Это вопрос времени. А играть в героя и партизана, тянуть время и выкручиваться не было никакого смысла…

— Дерьмо! — выругался парень с разбитым носом. — Они нас опередили, Гриш!

— Похоже на то, — задумчиво нахмурился здоровяк, посмотрев на меня. — И кто это был? Фамилия, должность?

— Патрульный Шафранек.

— Патрульный? — удивился он.

— Угу…

— Дерьмо! — повернулся здоровяк к своим парням. — Почему вы не смогли вычислить какого-то патрульного?

— А как, Гриш? — растеряно пробормотал один из них. — У него на лбу не написано…

— Он разве не ваш? — пришла моя очередь удивляться.

— Не наш… дерьмо! Не ты тут вопросы задаёшь, пацан! — опомнился водила. — Понял?

— Понял… А зачем он вам тогда? — всё же не сумел я сдержать любопытство.

— Тебе мало было? — удивлённо пробормотал водила, перелезая через небольшой бортик и возвращаясь на водительское место. — Могу добавить!

— Не нужно, — поморщился я.

— Что с ним делать будем? — кивнул в мою сторону парень с носом.

— Выкинем где-нибудь по пути назад…

— Погодите! — снова удивился я. — И это всё? Ради этого вы похитили меня средь бела дня?

— Да мы не именно тебя хотели взять, — поморщился водила. — Ты просто показался самым беспечным и безобидным. Такой себе мамин пирожочек, — усмехнулся он.

— Угу, — недовольно пробормотал сидящий слева от меня парень. — Пока мне нос не сломал. Сволочь!

— А нехрен с ножом по переулкам шляться, — пожал я плечами и поморщился от боли в висках. — Так, а зачем вам Шафранек?

— Ты идиот? — удивлённо вздёрнул брови водила. — Мить, стукни его чем-нибудь, чтобы он заткнулся наконец.

— Ладно, молчу… — сдался я.

— А может скажем ему, Гриш? — пробормотал парень.

— Нахрена? — обернулся к нам водитель с водительского сиденья.

— У них бабы всем заправляют, — заметил мой новый знакомый. — Их же если носом не ткнуть, они даже не догадаются.

— Это ты о чём сейчас? — не понял водитель фургона.

— О том, что они повесят всё на нас и спустят расследование на тормозах. Пусть тоже ищут Химика!

— Химика? — снова не сдержал я своё любопытство.

— Помолчи! — недовольно рыкнул водила на меня и снова перевёл на своего подельника. — И?

— Пусть этот скажет своим, что мы тут не при делах! — кивнул парень в мою сторону. — Не мы делаем эти сраные стимуляторы! Мы и сами теряем бабло на этом!

— Ты точно ничего не теряешь, — усмехнулся водитель. — А вот наши боссы… Они реально — да… Ну скажи, — задумчиво поскрёб он щетину на лице и отвернулся к лобовому стеклу.

— Значит слушай сюда, шустряк, — парнишка без раздумий пнул меня носком ботинка по рёбрам, привлекая моё внимание. — Примерно год назад на рынке стимуляторов появился новый игрок. Наглый и слишком дерзкий. Насколько нам известно, у него лаборатории по всему городу, причём, не у нас на Западном, а у вас под носом! И никто его даже не ищет. Все думают на нас…

— А вы там все белые и пушистые? Ни борделей у вас нет, ни лабораторий? — хмыкнул я и тут же получил ещё один ощутимый тычок.

— Слишком умный, да? — язвительно произнёс парнишка. — Я такого не говорил. Но у вашего Химика точно есть покровители или в мэрии, или в полиции. Иначе, как это ещё объяснить?

— Или они просто тупы, как пробки, — подал голос водила.

— Как вариант, — согласился с ним парнишка. — А самое хреновое, что товар у вашего Химика лучше и дешевле…

— Он испортил вам всю торговлю? — догадался я. — А за отделом вы почему следили?

— Прошёл слушок, что вы взяли распространителя, не из наших, — пояснил водила. — Мы думали, его выпустят рано или поздно, и тогда мы просто возьмём его и выйдем на его хозяина.

— Хотите устранить конкурента?

— Угу… Хотим сделать вашу работу за вас, раз вы с ней не справляетесь, — усмехнулся здоровяк. — Вы же за год даже ни одной его лаборатории не накрыли! А у него их пять, как минимум!

— Одну накрыли, — не стал скрывать я.

— Да слышали мы, — поморщился водитель. — Это вышло случайно, так что вашей заслуги здесь точно нет.

— В общем, ты передай информацию своему начальству, — снова ткнул меня по рёбрам парнишка с разбитым носом. — Пусть извилинами там пошевелят на досуге и сложат два и два…

— Вряд ли до них дойдёт… — вздохнул водила, запуская двигатель микроавтобуса и трогаясь с места.

— Попытка не пытка… — вздохнул парень и подозрительно ухмыльнулся. — Улыбнись, сейчас вылетит птичка, — весело заявил он.

— Птичка? — нахмурился я в ответ, успел не увидеть, а скорее почувствовать какое-то движение справа и через мгновение ощутил резкую обжигающую боль в своём многострадальном затылке.

Чёрт! Опять по голове! Да сколько можно-то!..

Очнулся я где-то на обочине пыльной, старой дороги, укатанной колёсами многочисленных автомобилей. Медленно поднялся на ноги, отряхнул пыль со штанин, поморщился от боли во всей голове, на автомате приложил ладонь к затылку, нащупал что-то тёплое, липкое и влажное, и ещё раз поморщился, на этот раз скорее от обиды и злости, чем от боли.

Похлопал по карманам куртки, облегчённо выдохнул, обнаружив на месте карточку для оплаты в магазинах и ключи от квартиры, и огляделся по сторонам, пытаясь сориентироваться на местности.

Слева дымились высокие трубы какого-то завода, а справа, где-то совсем вдалеке, виднелись трёхэтажные городские дома, выглядевшие отсюда совсем крошечными…

Выходит, я где-то за чертой города или ближе к югу, там, где по рассказам моего давнего знакомого Петра Андреевича Васнецова расположен Промышленный район. Да уж… Занесло меня… Вернее, занесли…

Со стороны завода над дорогой взвилось в воздух оранжевое облако пыли, а через десяток секунд я заприметил движущийся в мою сторону старенький пикап, весело подпрыгивающий на неровной дороге. Вытянул в сторону сжатый кулак с выставленным на американский манер большим пальцем и принялся ловить попутку до города…

— Куда? — остановившись и обдав меня клубами пыли, весело поинтересовался водитель, высунувшийся в боковое окно.

— Домой… — вздохнул я.

— Да без проблем… Залезай! — похлопал он ладонью по металлической обшивке двери.

Дважды мне предлагать не нужно. Я коротко кивнул, обошёл пикап спереди, забрался на переднее пассажирское и хлопнул дверью.

— Спасибо! — поблагодарил я своего спасителя, хмыкнувшего в ответ и резво тронувшего авто с места.

«А-а-а! Я ж не сказал ему адреса! Куда он меня везёт?» — всплыла в голове фраза Семён Семёныча Горбункова, заставившая меня улыбнуться.

— А поконкретнее, куда подбросить? — разочаровал меня водитель через секунду.

Чёрт! Я ведь даже адреса своего не знаю…

— В центр подкинешь?

— Подкину… Что, грабанули? — усмехнулся водитель, парень лет тридцати с шикарными чёрными усами, одетый в рабочий комбинезон, измазанный пятнами мазута.

— Угу… — вздохнул я.

— Бывает… — философски заметил мой спаситель и уткнулся взглядом в лобовое стекло, задумавшись о чём-то своём.

Дальше мы ехали молча…

Можно было попросить его подкинуть меня прямиком в отдел, но объяснять сестрёнке, которой наверняка сразу доложат о моём не самом презентабельном внешнем виде, что со мной случилось, почему голова разбита, а одежда в грязи, не было ни малейшего желания…

Водитель пикапа высадил меня у кафе, в котором мы встречались с Мельник. Я ещё раз поблагодарил его, пожал протянутую мне мозолистую руку, проводил бесшумно тронувшийся с места пикап взглядом и двинулся в сторону дома, не обращая внимания на любопытные, адресованные в мою сторону взгляды случайных прохожих…

Прошёлся вдоль аллеи, свернул в знакомый переулок и уже через десять минут поднимался по ступеням на третий этаж, мечтая принять горячий душ, переодеться и с новыми силами двинуться на своё законное рабочее место…

— Ты что здесьделаешь? — удивлённо произнесла Соколова, встретив меня на пороге квартиры и окинув цепким профессиональным взглядом.

— А ты? — не менее удивлённо пробормотал я, скидывая ботинки и захлопывая за собой дверь.

— Заехала за кое-какими документами… Погоди! Ты мне зубы не заговаривай, Грабовский! — строго нахмурилась блондинка. — Ты что, под машину попал, растяпа?

— Почти…

— А ну-ка, иди сюда… — Светка схватила меня за руку и потащила за собой на кухню. — Садись! — командирским тоном распорядилась она, поставив стул посреди комнаты. — У тебя вся бошка в крови! Шайсэ! Я так сама вся измажусь… Сиди ровно, не рыпайся…

Сестрёнка шустро вылетела из кухни, зашуршала одеждой в своей комнате, хлопнула дверками шкафа, что-то пробормотала себе под нос, похожее на обвинения в сторону бестолкового младшего братишки, и через минуту вернулась в одной длинной рубашке, едва прикрывающей задницу и совсем не скрывающей её длинные стройные ноги.

— В окно смотри, Грабовский! — недовольно пробормотала она, став позади меня и запустив тёплые твёрдые пальцы в мою шевелюру. — Правду говорят, что у мужиков только одно на уме…

— Не только, — обидевшись за весь мужской род, фыркнул я.

— Рассказывай! — приказала блондинка. — А я пока тебя зашью и рану обработаю…

— Ай! Больно! — зашипел я, ощутив укол иглы и противную тянущую боль, будто кто-то пытался медленно вырвать по одному волоску из моей головушки.

— Терпи! Тут просто царапина, — недовольно посопела Соколова, склонившись над моим ухом.

— А нахрена тогда зашиваешь?

— Ну… Может и не совсем царапина… Тебя что, в комбайн головой засунули?

— Типа того, да… Ай! Да больно же, говорю! — снова возмутился я.

— Не ной! Ты и в детстве такой был. Чуть коленку поцарапаешь — так сразу в слёзы.

— Уж лучше б коленку…

— Угу… — буркнула девушка и снова потребовала: — Рассказывай давай!

Мой рассказ занял от силы минут пятнадцать. Я в красках описал, как отважно сражался с тройкой бандитов в тёмной подворотне, стараясь, чтобы мой голос слегка дрожал от возбуждения и отдавал лёгкой бравадой, присущей молодому двадцатиоднолетнему человеку, не встревавшему раньше в такие передряги. В красках описал нечеловеческие пытки в фургоне, то, как я их стойко перенёс, и как я профессионально, используя навыки и приёмы психологии выведал у похитителей причины нападения и слежки за нашим отделом.

Судя по периодическому ироничному хмыканью у меня за спиной, Соколова мне ни на грамм не поверила, но суть истории и мораль уловила верно…

— Значит, им нужен химик? — закончив с раной и затянув последний шов, задумчиво пробормотала Светка, став напротив меня, оперевшись задницей о подоконник и сложив руки на груди.

— Угу… Я тоже так подумал, — пробормотал я, стараясь не пялиться на её длинные ноги. — Думаю, они не просто хотят его грохнуть, как пытались убедить меня. Хотя, может и грохнут, но сначала вытрясут из него все формулы и схемы по изготовлению.

— Или увезут к себе, запрут в подвале и заставят работать на их картель… — выдала ещё одну крутящуюся у меня на языке версию блондинка.

— Или так, — подтвердил я. — То есть, ты знала, что это не они бадяжат стимуляторы?

— Знала, конечно, — пожала Соколова плечами. — У них стимуляторы совсем другого состава. Это как небо и земля. Наш Химик явно не просто химик. Он не просто использует готовые рецептуры от предшественников, а сам разрабатывает новые формулы. Чтобы создавать настолько высококачественные стимуляторы без особых побочных эффектов, без аллергических реакций и перегрузки организма, мало просто разбираться в химии. Он явно на короткой ноге с генетикой, у него есть правильное понимания мутаций, гормонов и взаимодействия с ДНК. Понимаешь?

— Угу… Нужно найти Химика раньше их… — сделал вывод я.

— Верно мыслишь, Грабовский! — усмехнулась Соколова. — Может пойдёшь ко мне в оперативники? — удивлённо произнесла она.

— А у них тоже есть свой отдельный кабинет и диванчик?

— Кабинет есть, только не отдельный, а на четверых сотрудников. А вместо диванчика — стулья…

— Тогда я пас, — покачал я головой.

— Ясно… Почему-то я так и думала, — усмехнулась Светка. — Ладно, завтра же дам девчонкам распоряжение — трясти всех информаторов и заглядывать в каждую щель. Нам нужно найти нашего химика раньше западных!

— Угу, — кивнул я.

— Ладно, я поехала… — оторвалась Соколова от подоконника, направившись на выход из кухни.

— Меня подбрось, — крикнул я ей в спину. — Я только в душ быстренько схожу…

— Куда?! — возмущённо обернулась сестрёнка в дверном проёме. — Будь дома! Тебе нужно отлёживаться!

— Да не болит уже, — поморщился я.

— Ник!

— Светка!

Мы померялись с ней взглядами, я, кажется, выиграл, и блондинка обречённо вздохнула, недовольно нахмурив брови.

— Ладно, поехали… — сдалась она. — Ложись у себя в кабинете на свой диванчик и спи. Не перенапрягайся. Понял меня?!

— Понял… Полежу чуток, потом буду работать…

* * *

В отдел мы вернулись как раз после обеда. Я заперся в своём кабинете, завалился на диван и через минуту вырубился, как будто не спал несколько суток подряд…

Зато проснулся посвежевшим и бодреньким, словно не получил совсем недавно несколько раз подряд тяжёлым металлическим предметом по темечку. Голова совсем не болела, а звон в ушах и небольшая потеря резкости в глазах прошли, словно ничего и не было.

Я глянул на часы, отметил четверть седьмого и неторопливо потянулся. Да уж… И стоило сюда ехать, чтобы просто поспать?

Ну, зато, чувствовал себя прекрасно. То ли руки Светки обладали какими-то лечебными свойствами, то ли моё молодое тело и молодой организм легко справились с травмами. А может мне не так уж и сильно досталось…

Я легко поднялся с дивана, накинул курточку на плечи, выключил настольную лампу на своём рабочем столе и вышел из кабинета.

Прошёл по опустевшим коридорам, отдающим эхом, отметился на проходной в журнале регистрации и развернулся в сторону выхода, попрощавшись с дежурной на посту.

— А! Ник! — словно что-то вспомнив, окликнула меня в спину девушка.

— Да? — обернулся я.

— Тебе звонили, — плюнула она на пальцы и торопливо перелистнула несколько страниц в блокноте. — Да, точно! Нашла! Просили перезвонить, как только ты объявишься.

— Кто? — поинтересовался я, вернувшись к стойке и заглянув в окошко, пытаясь разглядеть записи в её блокноте.

— Партнёр этой… Юльки.

— Мининой? — удивлённо нахмурился я. — Альберт?

— Да, он, — подтвердила дежурная.

— И что хотел?

— Не сказал, — отрицательно покачала девушка головой. — Но нервный был какой-то и дёрганый. Всё время заикался и что-то невнятное бормотал.

— Давно звонил?

— Последний раз минут пятнадцать назад. А до этого ещё раз пять или шесть…

— Ну набери мне его, — обречённо вздохнул я. — Узнаю, что там у них случилось…

— Держи, — девушка сунула мне в окошко трубку на длинном шнуре и торопливо принялась набирать номер на дисковом телефоне…

Глава 11. Альберт

Ничего внятного Альберт по телефону объяснить мне так и не смог. Только твердил, как заведённый: «Приезжай, пожалуйста! Это важно!».

Что у них там могло случиться?

Я взял у дежурной адрес семейства Минина-Шмидт, потому что мой взволнованный друг так и не удосужился мне его назвать, уточнил направление, вышел, наконец, из отдела и двинулся неторопливым шагом по вечернему городу в сторону Садовой «15», вдыхая свежий воздух полной грудью и с интересом отмечая для себя отличия между моим временем и этим…

Отличий было не так уж и много. Странные и непривычные электрические автомобили, идеальная чистота на улицах, малое количество ребятни, более приветливые, улыбчивые и менее озадаченные проблемами выживания люди и… и, пожалуй, всё… Всё остальное было будто под копирку — дома, одежда, магазины и рестораны, аллеи и деревянные скамейки… Хотя, я бы даже сказал, это время больше походило на 50-е или 60-е годы моего столетия…

Дом «15» по улице Садовой я нашёл без проблем. Немного постоял у противоположного подъезда, понаблюдав за двориком и проходившими мимо людьми, не спеша поднялся на второй этаж, внимательно осмотрев лестницу и соседние площадки, и только после этого вдавил кнопку звонка на двери с циферками «2» и «1», услышав приглушённую мелодичную трель по ту сторону.

— Ты приехал! — через три секунды распахнул передо мной входную дверь хозяин квартиры, затравленно заглянув мне за спину и быстро зыркнув по сторонам.

— Ты же просил. Сказал, это срочно, — пожал я плечами. — Что у вас случилось?

— Заходи! — распахнул он дверную створку пошире, сделав шаг в сторону.

Я секунду поколебался, прикидывая в уме все «за» и «против», отметил бледный, взъерошенный вид Шмидта, его слегка трясущиеся руки, растерянное, даже скорее обречённое выражение глаз, вздохнул и решительно шагнул внутрь чужой квартиры.

Как говорится, волка бояться — в лес не ходить. Да и чего мне вообще бояться какого-то интеллигента, который, судя по всему, даже муху не в состоянии обидеть.

Хотя, если он зарубил или придушил свою жену… тьфу ты, партнёршу… в процессе страсти, то может и нужно…

— Идём на кухню, — пряча взгляд в пол, проронил Альберт, закрыв входную дверь на три замка и увесистый металлический запор. — Я как раз чайник поставил…

— Грабовский! — выскользнула из соседней комнаты хозяйка дома в коротком халатике, едва прикрывающем задницу, вильнула этой самой задницей, игриво улыбнулась мне и двинулась неторопливым шагом в сторону кухни.

— Минина, — кивнул я девушке в спину.

Угу… Жива… Значит, дело не в её убийстве. Это радует…

— Идём, — повторил Шмидт, протиснулся мимо меня и последовал за своей супругой… Тьфу ты! Партнёршей!

Я ещё пару секунд нерешительно потоптался в коридоре, скинул обувь и двинулся на звук посуды…

Самая обычная кухня, площадью, наверное, метров семь или восемь, встретила меня весёленькими занавесками, простеньким советским кухонным гарнитуром, запахом травяного чая, сидящим за столом Альбертом и суетящейся у плиты хозяйкой.

Я уселся на свободный стул, сложил руки перед собой и вопросительно взглянул на замершего напротив меня мужчину.

— Чай, мальчики, — снова хитро улыбнулась мне Минина, поставив перед нами на стол две чашки чая и случайно коснувшись моего плеча своими широкими бёдрами.

— Ты позвал меня сюда чаи гонять? — удивлённо посмотрел я на Шмидта, из вежливости к гостеприимной хозяйке дома сделав небольшой глоток из своей чашки.

— Сейчас всё объясню, — одними губами прошептал мне Альберт, многозначительно кивнув в сторону девушки. — Дорогая?

— Да? — радостно обернулась Юля, уже рьяно приступившая к выполнению своих супружеских обязанностей — натиранию досуха вымытых белоснежных тарелок, возвышавшихся стопкой на столе.

— Ты не оставишь нас с Ником наедине? У нас серьёзный мужской разговор, — выдавил Шмидт дежурную улыбку из себя.

— Да, конечно! — счастливо прощебетала девушка, оставила в покое посуду, чмокнула мужа в щёку и через мгновение покинула кухню, оставив нас с Альбертом наедине.

— Ты же знаешь… — начал Шмидт издалека, кинув в свою чашку кубик сахара из сахарницы и неторопливо помешав чай ложкой. — У Юлии начался цикл…

— Знаю, — подтвердил я, сделав ещё один осторожный глоток чая.

— И она… то есть мы… хотели завести ребёнка.

— И это я тоже знаю…

— Я… у меня… в общем — я не смог! — выпалил Альберт на одном дыхании и опустил плечи, уткнувшись взглядом в свою чашку.

— Э-э-э-э… — озадачено протянул я. — В смысле — совсем?

— Совсем… — поник мой собеседник ещё сильнее.

— Ну… Бывает, наверное… Может тебе таблеточки какие попить? Травы лечебные… Или отдохнуть… Помогает иногда, — пожал я плечами. — Ты же ещё молодой, Эл. Не стоит так убиваться…

— Да не в таблетках дело! — поморщился Шмидт.

— Бесплодие?

— Не совсем…

— Ладно… — тяжело вздохнул я. — Ну, может в следующий раз получится. Нужно пробовать, не опускать руки и всё такое, — утешил я своего нового друга, как настоящий квалифицированный психолог.

— Ты не понимаешь… — вздохнул Шмидт, глянув мне за спину. — Если и в этот раз она не забеременеет, она точно что-то заподозрит…

— Заподозрит? Что? Что у тебя не стоит?

— Ты дурак, Грабовский?! — резче, чем следовало бы, парировал Шмидт, на миг сверкнул в мою сторону гневным взглядом и тут же стушевался. — Прости. Просто… Я… Меня не возбуждают девушки. Я не могу с ними спариваться.

— В смысле? — не сразу понял я, о чём он говорит. — Ты что, из этих? Меньшинств?

— Что? — возмущённо поднял брови Альберт. — Каких меньшинств? Нет! Просто мне нравятся только другие мужчины…

— Я так и сказал… Ну и зачем тогда всё это? — обвёл я комнату круговым движением указательного пальца. — Зачем ты согласился быть её партнёром?

— А как иначе? — пожал Шмидт плечами. — Я люблю её… Как подругу. Правда люблю! Нам хорошо вместе… И я же не могу заявить во всеуслышанье, что я иной…

— Иной, — хмыкнул я. — Почему?

— Ты точно дурак! — фыркнул Эл. — За это пять лет рудников дают!

— Да? Однако… Но мне же ты признался…

— Ты… — вздохнул Шмидт. — Я не знаю почему, но я тебе верю. Да и выбора у меня особого не было…

— Я-а-асно… — протянул я. — И давно ты с Мининой в партнёрских отношениях?

— Три года…

— И за эти три года у вас ни разу ничего не было? — удивился я.

— Она раньше не хотела детей, — непроизвольно дёрнул Шмидт щекой. — Да и я тоже. Так что раньше мы обходились без спаривания… Вернее, она думала, что мы спариваемся во время цикла, а я не разубеждал её. Она всё равно ничего не помнила потом. Так что… Как-то так.

— Хорошее прикрытие ты себе нашёл, дружище!

— Угу… — виновато пробормотал он.

— Ладно… Так, а я чем могу помочь?

— Ну… — помялся Альберт, глянув на настенные часы и на мою почти опустевшую чашку. — Этим! Только всё должно происходить в моём присутствии! — торопливо добавил он.

— В смысле? — не понял я. — Что происходить?

— Ну это… Ты бы мог сделать Юльке ребёнка вместо меня…

— Погоди, ты мне сейчас предлагаешь переспать с Мининой? Или стать донором?

— Каким донором? О чём ты? — непонятливо нахмурился Альберт. — Просто займись с ней спариванием, да и всё. Одного раза будет достаточно — ты же знаешь, у них во время цикла стопроцентная фертильность.

— Ты дурак? — не сдержался я, едва не поперхнувшись остатками чая.

— Ну а что тут такого? — невинно захлопал глазками взрослый на вид мужик.

— Да иди ты! — резко поднялся я со стула, противно скрипнув ножками по деревянному полу, и пошатнулся от на миг затмившей зрение мутной пелены.

Давление, что ли скакануло?

— Я знал, что ты откажешься… — вздохнул Шмидт.

— Что ты мне подмешал в чай, дебила кусок? — грубо произнёс я, нащупав рукой стену и оперевшись о неё для большей устойчивости.

— Ничего такого… — судя по мутному движению в моих глазах, пожал он плечами. — Обычный транквилизатор. Да ты не переживай — всё будет хорошо…

В голове помутнело, в глазах зарябило серыми мошками ещё сильнее, я ощутил, будто куда-то уплываю, торопливо сунул два пальца в рот, потерял равновесие и медленно начал заваливаться на спину…

Дерьмо!

Очнулся я в чужой кровати, даже примерно не представляя, сколько времени пробыл в отключке, связанный по рукам и ногам, и… совершенно голый. Вот прямо в чём мать родила!

Дёрнулся несколько раз, проверяя верёвки на прочность, ощутил впивающиеся в кожу крепкие узлы и обессиленно уронил голову на подушку. Да уж… К таким ситуациям жизнь меня явно не готовила…

— О! Ты уже очнулся? — донёсся до меня жизнерадостный голос хозяина квартиры, стоящего на пороге спальни с чашкой чая в руках. — Вот и хорошо… Дорогая! — выкрикнул он, слегка повернув голову вбок.

Из коридора донеслись торопливые босые шаги по паркетному полу, а через мгновение в комнате на одного человека стало больше.

— Смотри! — кивком головы указал Шмидт в мою сторону.

— Это мне? — счастливо улыбнулась сотрудница полиции Юлия Минина, с интересом разглядывая голого меня.

Вот дерьмо!

— Да… — усмехнулся Альберт. — Можешь использовать его по прямому назначению.

— Уи-и-и-и! — радостно завизжала брюнетка, подпрыгнув на месте, хлопнула в ладоши, чмокнула мужа… или кем он там ей приходился, сука… в щёку, на секунду повиснув у него на шее, повернулась ко мне и оскалилась в хищной ухмылке.

Уверенным движением дёрнула поясок на своей талии, скинула на пол халатик, небрежно переступила его на цыпочках, и неторопливой, грациозной походкой, бесстыже демонстрируя мне своё стройное девичье тело с плоским животиком, двинулась в мою сторону.

* * *

Домой я вернулся лишь под утро, подарив счастливой ячейке местного общества шанс создать полноценную семью. Ну, если можно так сказать. Подарил… Как будто, я сделал это добровольно. Хотя, ладно… Мне уж точно грех жаловаться. При этом, я не переставал всю дорогу удивляться возможностям своего молодого тела. На что оно ещё способно?

Меня похитили, меня били по голове несколько раз, меня выкинули на обочину без сознания, травили транквилизаторами… А потом я налегке выдержал ночной марафон с ненасытной девушкой. Такое вообще возможно? Да и уставшим я себя после всего этого даже не ощущал. Что такого придумали местные генетики? Хотя, если теперь люди могут спокойно работать в радиоактивных рудниках, это не удивительно…

Да уж…

— Ник, ты где пропадал всю ночь? — встретила меня вопросом Соколова, сидя на широком подоконнике кухонного окна в одном нижнем белье, держа в одной руке кружку с кофе, а во второй какие-то рабочие документы.

— Тебе лучше не знать… — вздохнул я, распахнув холодильник и задумчиво почесав затылок.

— О-о-о-о! Кажется, мой глупенький братишка попался в сети какой-то кошечки? — усмехнулась Светка. — Или опять со своими дружками играли в настольные игры всю ночь? — тут же недовольно нахмурилась она. — А ну колись, Грабовский!

— Давай поговорим о чём-то другом? Я злой, я не выспался, и я хочу жрать. Есть чё пожрать? — разочаровавшись в холодильнике, я небрежно захлопнул его дверку и посмотрел на сестрёнку.

— Поехали на работу, мы уже опаздываем, — легко спрыгнула она с подоконника. — Пожрёшь из автомата, как все нормальные люди.

— Там только печенье и какие-то тошнотворные энергетические батончики. И кислый кофе… — поморщился я. — Это не еда!

— Я и сама в сухомятку питаюсь. Вон, на одних бутербродах сижу из-за тебя, — кивнула Соколова на подсохший ломтик хлеба с колбасой и сыром, взяла его со стола, демонстративно повертела им у меня перед лицом и откусила солидный кусок, впившись в чёрствый хлеб ровными жемчужными зубками. — Фсё! Поехали! — пробормотала она с набитым ртом.

— Ладно, иду… — вздохнул я, вырвал у неё из рук бутерброд, вернее, его остатки, и забрал полупустую кружку с остывшим кофе, сразу же сделав жадный укус и торопливый глоток. — Иди одевайся, а я доем за тебя…

— Нахал! — фыркнула девушка, развернулась и двинулась в сторону своей комнаты.

— Свет! — опомнился я спустя несколько секунд, ринувшись следом за Соколовой, и прямо с недоеденным бутербродом и кофейной кружкой вломился в спальню девушки. — Чёрт! Прости… — виновато пробормотал я.

— Ник! — возмущённо выпалила блондинка. — Стучаться нужно!

— Да я бы и рад, но дверей-то у нас нет.

— Ладно, что хотел? — сжалилась сестрёнка. — И отвернись уже, я оденусь.

— Понял, — кивнул я, повернувшись спиной к Соколовой. — Слушай, Свет… А помнишь того торговца стимуляторами, которого мы недавно с девчонками взяли?

— Я вроде на память не жаловалась пока, — зашуршала она одеждой у меня за спиной.

— Угу… Это хорошо. А он ещё у нас в отделе?

— У нас. Куда ему ещё деться?

— Это хорошо… — задумчиво протянул я. — А то я думал его уже отпустили или перевели куда-то.

— Никто его никуда не отпустит! — хмыкнула у меня за спиной Соколова. — Я же говорила тебе, не может такого быть, чтобы из отдела кто-то мог задержанного без моего ведома выпустить.

— Да? Ну ладно… А я могу с ним пообщаться?

— Ты? — удивлённо переспросила девушка. — Нет, конечно!

— Ну, Свет! — заканючил я. — Мне бы всего пару минут поговорить…

— Нет, я сказала! — строго отрезала Соколова и через секунду отодвинула меня плечом в сторону, выйдя из спальни. — Поехали! Мы уже опаздываем! — недовольно произнесла она…

Глава 12. В камере

В отдел мы добрались за десять минут… Да уж… Как же скучно живут люди — дом/работа, работа/дом. Хотя… Ник Грабовский точно не жил скучной жизнью — у него и работа под прикрытием была, и свой кабинет, и какие-никакие друзья, и похищения, и даже необычные просьбы от мужей пациенток… Хотя, может это мне так везло, в кавычках, а старый Ник вёл более спокойную и размеренную жизнь? Теперь уже и не узнаешь…

Я приветливо улыбнулся девушке-дежурной на посту, поставил подпись в журнале регистрации и двинулся по длинному коридору на своё рабочее место…

Кабинет встретил меня тишиной и спокойствием. Я открыл окно на проветривание, поправил неровно стоящие папки в шкафу, нашёл небольшую метёлку и прошёлся ею по слегка пыльным поверхностям, наводя порядок.

Сел на своё рабочее кресло, заглянул под стол и подёргал дверку запертого сейфа, вспомнив о нём и надеясь, что за это время он каким-то чудом сам себя открыл… Не открыл.

Разочарованно вздохнул, откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову и задумчиво уставился в потолок. Нужно где-то раздобыть молоток и магнит и закрыть, наконец, этот вопрос с сейфом…

Встряхнулся, перебрал несколько папок на столе и раскрыл досье Роджера Грина, ещё раз пробежавшись по нему взглядом. Так себе досье… Кроме странного имени, в нём практически ничего нет… Наверняка у Светки есть досье потолще, только она мне его точно не покажет. Мне кажется, я и так исчерпал лимит её доверия после того случая в душе.

Кстати, об именах… Грабовский, Грин, Шмидт… Это ведь не русские фамилии. Что они здесь делают? Потомки людей, работавших когда-то на рудниках, куда ссылали неугодных? Там вполне могли оказаться иностранные граждане. Хм… Вполне возможно. За эти 750 лет могло много чего произойти…

Дверь в мой кабинет без стука распахнулась, и в комнату вальяжным шагом вошёл Роджер Грин собственной персоной. Я торопливо захлопнул его досье с фотографией, прикрыв сверху парочкой нейтральных папок, и с вопросом посмотрел в сторону гостя:

— Чем могу помочь, господин старший лейтенант?

— Ого! Ты наконец-то начал обращаться ко мне уважительно? Похвально… — покачал Грин головой, усевшись в кресло напротив меня и закинув ногу на ногу. — Где отчёты, Грабовский?

— Вечером занесу… — вздохнул я, в душе не е… не подозревая, о каких отчётах идёт речь.

— Хм… Ну ладно… — на удивление легко сдался мой визави, не став угрожать ни штрафными санкциями, ни небесными карами. — Слушай… Я зачем пришёл…

— Удиви меня, — усмехнулся я.

— Ты ведь до сих пор с сестрой живёшь, если я не ошибаюсь, — задал вопрос Грин, но по его тону было понятно, ответ он знал и без меня.

— Допустим, — нахмурился я, пытаясь понять, куда он клонит.

— А это не слишком… по-детски, держаться за юбку сестры? — наивным тоном поинтересовался Роджер.

— Зависть — плохое чувство, господин старший лейтенант! — усмехнулся я, не купившись на простенькую попытку задеть меня.

— Да нет, — отмахнулся Грин, слегка поморщившись. — Просто хотел поговорить с тобой, как старший товарищ, и дать совет. Я вот тут что подумал… — сделал он небольшую паузу. — Ты бы поискал себе новую квартирку, что ли. Ты же взрослый парень…

— Давай я сам разберусь, лады? Раз я уже взрослый, — перебил я его, не став слушать до конца.

— Хм… Ну смотри… — тяжело вздохнул старлей, поднялся с кресла и направился к выходу. — А, да! Забыл сказать… — обернулся он в дверях. — Ты сегодня вечером домой не торопись. Погуляй пару часиков где-нибудь — встреться с друзьями, если они у тебя есть, или сходи в кино… Лады? — перекривлял он меня.

— Это ещё почему?

— Твоя сестра пригласила меня на ужин. Кажется, я скоро стану частью вашей маленькой дружной семьи, если всё пройдёт, как я думаю, — ухмыльнулся он. — И я почему-то уверен, что пройдёт. Ладно, бывай, Никки! И про отчёты не забудь!

Да уж! Теперь я понимаю, почему Ник и Роджер не ладили. Даже мне хотелось вмазать по его самоуверенной, наглой морде. А я знал его всего пару дней, да и виделся два или три раза, мельком. По-любому в сейфе есть какой-то компромат на этого типа, нарытый моим предшественником и прибережённый до лучших времён. Нужно вскрыть уже эту сраную металлическую коробку!

— Ник? — коротко постучав, заглянула в приоткрытую дверь моего кабинета сержант Земская, едва шаги Грина затерялись где-то в лабиринтах коридоров. — Не занят?

— Проходи, Ань, — махнул я девушке рукой. — Привет, кстати. Мы же с тобой сегодня не виделись.

— Точно! Халло! — улыбнулась Земская, слегка смутившись. — А чего это Роджер к тебе приходил? — прикрыв дверь поплотнее, брюнетка преодолела разделявшее нас расстояние и села в кресло напротив моего стола, которое совсем недавно занимал Грин. — Опять у вас с ним какие-то конфликты на почве взаимной нелюбви?

— Та не… Нормально всё, — отмахнулся я, не став вдаваться в подробности. — Требовал отчёты…

— Ясно, — хмыкнула девушка. — А ты знал, что все девчонки в отделе присматриваются к нему как к потенциальному партнёру? Он умный, симпатичный, высокий… Отличный генетический набор для будущего ребёнка. От него всегда приятно пахнет… И я сейчас не об аромате одеколона. От него пахнет силой, уверенностью и спокойствием… Женщины такое хорошо чувствуют и подсознательно тянуться к таким мужчинам.

— Хм… А от меня чем пахнет?

— От тебя? — задумчиво нахмурила лоб брюнетка. — Даже не знаю… Ещё неделю назад я бы сказала, что ты пах растерянностью, постоянным раздражением и затаённой обидой… Как испуганный, недолюбленный домашний мальчик. А сейчас… Сейчас ты больше похож на Грина… Сейчас ты пахнешь как настоящий мужчина, — усмехнулась девушка.

— Ясно… — равнодушно буркнул я. — Ты тоже присматриваешься к Грину?

— Я? Нет! — скривилась брюнетка и тут же продемонстрировала мне наигранный рвотный рефлекс. — Бу-э-э! Не лежит у меня душа к нему. Слишком он самоуверенный и властный, хоть и тщательно скрывает это. А когда представляю, что он со мной под одной крышей живёт — аж мурашки по коже бегут! Не, Грин точно не в моём вкусе, — уверенно помотала она головой. — Пусть его другие себе забирают!

— Ясно… — усмехнулся я. — А ты по делу? На приём пришла? — я порылся среди небольшого хаоса на своём столе, извлёк папку с именем «Земская Анна», и раскрыл досье, положив его перед собой. — Так… Что тут у нас?.. Хм… Как себя чувствуешь, Ань? У тебя ведь скоро цикл РОСТа.

— Угу… — подтвердила девушка. — Через неделю. Хочу найти себе партнёра на это время… Может и не только на это — может на год или два… Как пойдёт.

— Зачем? — поднял я на неё взгляд, снова невольно вгоняя её в краску. — Хочешь завести ребёнка?

— Не. Мне ещё рано! Просто… — брюнетка нерешительно помялась. — Просто девочки говорят, что это полезно для здоровья — расслабляет, раздражение снимает. Цикл с партнёром и без партнёра — это как небо и земля.

— Говорят? — удивился я. — А ты сама не замечала? Погоди, у тебя не было партнёра?

— Нет, — снова покраснела она.

— Хм… Ну, может девчонки в чём-то и правы.

— Угу… Ну и опять же — так спокойнее. Всегда есть кто-то рядом, кто за тобой присмотрит.

— Можно же скооперироваться с подругой — ты присматриваешь за ней, она за тобой.

— Можно, конечно, — пожала Анна плечами. — Проблема только в том, что циклы в основном у всех девочек совпадают. Так что проще всё же с партнёром.

— Ясно… Воды? — предложил я, наливая себе в стакан воду из графина.

— Нет, спасибо…

— Ладно, тогда расскажи, есть какие-то жалобы, проблемы? — задал я стандартные вопросы, которые задавал девушкам на сеансах.

— Последнее время мне снится один и тот же сон, — задумчиво нахмурилась Земская и замолчала.

— Какой?

— Как мы с тобой занимаемся этим в душе.

— Кхп… Кхп… — поперхнулся я водой и закашлялся.

— Причём, он такой яркий, — не обратив на меня внимания, продолжила брюнетка, — что я даже слышу и чувствую все запахи, звуки и ощущения даже после того, как проснусь… Это всё так… реалистично…

— Бывает… — вынес я своё экспертное мнение. — Такое бывает, когда давно нет постоянного партнёра. Организм требует.

— А почему именно ты мне снишься? — нахмурилась девушка.

— Классическая эротическая фиксация на фигуре терапевта, как на мужчине, который имеет в твоих глазах определённый авторитет и влияние.

— И что мне с этим делать? — растерянно посмотрела на меня Аня.

— Расслабься, — пожал я плечами. — Прими тёплую ванну перед сном, выпей бокальчик вина… И приходи, наверное, ко мне ещё и завтра на приём. Мне нужно понаблюдать за тобой.

— Хорошо, приду, — улыбнулась мне полицейская.

— Что-то ещё? — на всякий случай поинтересовался я, видя загадочную улыбку на её лице.

— Ага… Что посоветуешь насчёт партнёра?

— Найди. Хорошая идея… — кивнул я, делая пометки в её досье.

— А ты не хотел бы… — робко произнесла Земская.

— Я?

— Ты!

— А нам разве можно? — задумчиво поскрёб я затылок. — Я ведь твой психолог, а ты моя пациентка…

— Шайсэ! — выругалась девушка. — Действительно… А если мы никому не скажем? — с надеждой в голосе предложила она.

— Нет, — отрицательно мотнул я головой. — Так нельзя.

— А если я поговорю с Соколовой? Точно! — ухватилась она за спасительную мысль. — Светка не откажет!

— Хм… Я подумаю…

— Подумает он! — фыркнула Анна. — Смотри! Будешь слишком много думать — останешься ни с чем! Я такое не каждый день парням предлагаю. — обиженно надулась она.

— Ладно, не кипятись… Дай мне пару дней всё обдумать.

— Хорошо, — примирительно улыбнулась Земская и заметно расслабилась.

— Кстати, Ань…

— Да?

— А тот парень, которого я помог взять пару дней назад… Он же ещё у нас?

— Ну да.

— Что-то рассказал?

— Не-а. Молчит, как рыба. Завтра его увозит на рудники исполнительная служба. Приговор по его делу уже вынесли.

— На рудники?

— Угу.

— Быстро у вас, — удивлённо произнёс я. — Слушай… А могу я поговорить с ним?

— Ты? Зачем? — удивилась брюнетка.

— Ну… Может мне получится разговорить его… Узнаем, где он берёт товар, где находятся лаборатории, на кого он работает…

— Бесполезно всё это, — отмахнулась девушка. — Ничего он не скажет. Да и не положено тебе без прямого приказа Соколовой…

— Ну, Ань… — сделал я жалостливое лицо. — А я тебя на кофе свожу…

— Эх, Грабовский… — обречённо вздохнула полицейская. — Что ты со мной делаешь, гад?! Ладно, только чтобы никто не узнал! Тем более твоя сестрёнка. А то она с меня погоны только так снимет и разжалует в постовые.

— Я нем, как могила! — пообещал я. — И если попадёмся — смело вали всё на меня. Говори, что это моя инициатива, что я тебя вынудил своими психологическими штучками, и ты вообще не помнишь ничего.

— Хорошо, — поднялась она с кресла, сдерживая улыбку на лице. — Пошли.

— Сейчас? — удивился я.

— Ну а когда? Его могут забрать не сегодня завтра.

— Ты же сказала — завтра?

— Сказала, — не стала спорить Земская. — Но кто этих прокурорских знает. Пришлют машину сегодня, да и всё.

— Ясно. Ну пошли… — захлопнул я досье, встал следом за девушкой и двинулся на выход из кабинета.

Анна подождала, пока я запру кабинет на ключ, по-хозяйски взяла меня под руку, улыбнулась и уверенным шагом повела меня вперёд…

— Погоди… — остановился я посреди коридора, повертев головой. — Чёрт! Не могу никак сориентироваться в этих лабиринтах, всё время путаюсь… А где у нас медпункт?

— Медпункт? — удивилась Земская. — Медмодуль что ли?

— Угу, он самый.

— Пошли… — вздохнула брюнетка, развернулась и повела меня в противоположную сторону…

Медмодуль… Чёрт! Ох и название-то придумали! Чем им медпункт насолил, интересно? Ладно, медмодуль, расположенный на этом же этаже, мы нашли быстро. Сержант кивнула на матовую стеклянную дверь, встала спиной к стене и замерла в таком положении, словно на стрёме. Я толкнул стеклянную створку, просунул голову, оглядел комнату и шагнул внутрь.

Медкабинет был просторным и совершенно пустым — ни врача, ни медсестры, только пара кушеток, рабочий стол у окна и два стеклянных шкафа. То, что нужно.

Я осторожно прикрыл за собой входную дверь, пересёк свободное пространство и распахнул дверку одного из шкафов. Скрупулёзно перебрал баночки и склянки на полках, изучая этикетки, нашёл физраствор, какие-то тест-наборы, седативные, антисептики, коробочку с давно просроченными витаминами, предназначенными для внутримышечных инъекций, и задумчиво вздохнул. Да уж… Не густо. Хотя…

Я распахнул ещё один блестящий ящик, достал из него два пятикубовых стеклянных шприца, по очереди наполнил их витаминными коктейлями и сунул себе в карман.

— Ник! — просунулась в дверную щель головка Земской.

— Можем идти… — кивнул я девушке, вернул всем ящичкам и баночкам первоначальный вид, прикрыл дверки и двинулся к выходу из кабинета.

— Я прям задницей чувствую, — прошептала брюнетка, — что мне влетит из-за твоих непонятных махинаций, Грабовский.

— Прости, — виновато пробормотал я, просачиваясь в дверную щель.

— Прости в карман не положишь, — философски заметила девушка. — И одним кофе ты теперь точно не отделаешься!

— Намёк понял, — усмехнулся я. — Так мы идём, или здесь будем торчать?

— Иди за мной, — хмыкнула брюнетка…

Мы спустились по ступеням в подвальное помещение, свернули и прошли длинным полутёмным коридором без окон. Анна постучала кулаком в массивную металлическую дверь, дождалась, пока с той стороны скрипнут тяжёлые засовы, и через мгновение шагнула в низкий дверной проём, не забыв пригнуть голову, в отличие от меня, больно черканувшего макушкой острый край металлической рамы.

— Торговец стимуляторами, которого мы взяли пару дней назад в какой камере? — сухо произнесла Земская, обращаясь к двум девушкам на посту.

— В тринадцатой, — смерив меня заинтересованным взглядом, ответила одна из охранниц.

— Проводи нас, — коротко распорядилась брюнетка.

— Распишись, — равнодушно бросила одна из девушек, сделав пометку в толстом, с пожелтевшими страницами журнале посещений и развернув его на затёртой от времени металлической столешнице в нашу сторону. — Этот тоже идёт? — кивнула она на меня.

— Да, — дёрнула плечами Земская, ставя подпись напротив своей фамилии.

— Зачем задержанному психолог? — произнесла молчавшая всё это время охранница.

— Нужно провести психологическое тестирование, — пояснила Анна.

— Что-то я не припомню, чтобы вы раньше такое делали, — переглянулись охранницы между собой.

— Теперь делаем, когда есть подозрение на невменяемость или суицид.

— Да?

— Да…

— Хм… Ну ладно. Подпись поставила?

— Поставила.

— Тогда пойдёмте…

Девушка-охранница сунула висящий на поясе ключ в замочную скважину, открыла ещё одну дверь, пропустила нас вперёд и пристроилась позади нас.

— Тринадцатая камера в конце, — подсказала она.

— Я знаю, — буркнула Земская.

Мы преодолели узкий и тесный коридор с ржавыми дверями, остановились в маленьком тупике у стены и терпеливо дождались, пока наша сопровождающая откроет очередной замок.

— Можете проводить ваше тестирование, — усмехнулась охранница, дёрнув в сторону тяжёлый засов на дверях. — Я жду снаружи.

— Спасибо! — успел я поблагодарить в спину удаляющуюся от нас неторопливым шагом девушку и переглянулся с Земской. — Можно я сам поговорю с ним?

— Да иди уже! — вздохнула брюнетка.

— Спасибо! — благодарно улыбнулся я ей, толкнул тяжёлую дверь, пригнулся и шагнул внутрь…

Тесная, тёмная и неуютная камера пахла пылью, бетоном и мочой из отхожего места. На потолке висел плафон, разгоняющий по помещению неяркий жёлтый свет, у стены на креплениях болталась одна единственная койка, рядом стоял металлический умывальник и узкая дырка в полу — а-ля, деревенский сортир.

На тонком полосатом матрасе лежал мой старый знакомый — барыга из переулка. Первый человек, между прочим, которого я увидел, когда попал сюда.

— Ты что здесь делаешь, легавый? — уселся на койке мой старый знакомый, удивлённо уставившись в мою сторону.

— Пришёл проведать старого друга, — хмыкнул я, неторопливо пройдясь по камере и осмотрев здешние достопримечательности.

— Хромая псина тебе друг, а не я. Гнида! Это ты! Гад. Ты сдал меня! — сжал он кулаки и скрипнул зубами.

— Ну и чего ты злишься? — я сел на койку рядом с ним, краем глаза отметив, как он испуганно дёрнулся и отстранился. — Ты же сам себе выбрал такую жизнь. Никто не заставлял тебя торговать стимуляторами.

— Да пошёл ты, мра… Кх… — закашлялся он, не успев договорить и получив удар под дых.

Чёрт! Не люблю я эти методы, но иногда так проще всего получить нужные ответы. Да и безнаказанно выслушивать бесконечные оскорбления в свой адрес — такое себе. Чем больше ты терпишь — тем больше ты терпила, тем больше тебя перестают воспринимать всерьёз. Простая психология стаи.

— Ну-ну… — бережно придержал я согнувшегося барыгу за плечи. — Дыши ровно, сейчас полегчает… Такое бывает, когда слишком много гавкаешь и не следишь за языком.

— Что… Что тебе нужно от меня… — отдышавшись и зло глянув на меня снизу вверх, произнёс заключённый.

— Мне нужно знать, где ты берёшь товар.

— Да пошёл ты! — упрямо нахмурился мой собеседник и отсел от меня подальше, аж на целые двадцать сантиметров, уперевшись плечом в шершавую кирпичную стену. — Я тебе нихера не скажу!

— Зря… — вздохнул я.

— А что ты мне сделаешь? — ухмыльнулся он. — Снова бить будешь? Бей! Я и так из-за тебя схлопотал максимум, ублюдок! Пять сраных лет на рудниках!

— Ты торговал препаратами для изнасилования, мразь! — зло бросил я, напомнив ему, за что его взяли. — Пять лет рудников — это ты ещё легко отделался. Могло быть и хуже.

— Куда уж хуже! — недовольно посопел барыга.

— Вышка, например.

— Что? Какая вышка? — удивлённо вскинул он брови.

— Высшая мера — расстрел или смертельная инъекция, — взял я его на понт.

— Да чё ты несёшь! Какая, нахер, инъекция?!

— Вот такая, например… — усмехнулся я, коротко замахнулся, зажав в руке незаметно извлечённый из кармана шприц, вонзил иглу в бедро мужичка и надавил большим пальцем на металлический поршень.

— А-а-а! — завопил барыга, неверяще уставившись на торчащий в его ноге и слегка раскачивающийся из стороны в сторону стеклянный шприц, с силой вырвал его и бросил на матрас рядом со мной. — Ты что сделал, урод?!

— Вколол тебе препарат для смертельных инъекций. У тебя ровно две минуты, сто двадцать секунд, чтобы сказать мне правду. Потом уже никакой антидот тебя не спасёт, — достал я из кармана второй шприц, покрутив у него перед глазами.

— Херня! В полиции так не делают, — не совсем уверенно заявил он и тут же торопливо добавил, будто пытаясь убедить сам себя: — Вы не имеете права так делать! Вы… Вы… Полиция не может вот так просто казнить людей в подвалах!

— Ты идиот? Ты видел меня в форме? Я не работаю на полицию. Сто секунд, — сообщил я ему, заставив нервничать ещё сильнее.

— А на кого ты работаешь? — облизнул заключённый пересохшие губы.

— На Западный, — произнёс я, заметив, как взбледнул мой собеседник. — Угу… Вижу ты понял, каким людям перешёл дорогу.

— Я никому не переходил! — истерично взвизгнул барыга.

— Твой поставщик перешёл. У него лучше товар, дешевле цены… Он наращивает объёмы производства каждый месяц. Да ты и сам это знаешь, — равнодушно пожал я плечами. — Мы теряем деньги из-за него… Не смотри на дверь, тебе никто не поможет, — усмехнулся я. — Здесь все копы куплены. Они закроют глаза, даже если я тебя буду резать по кусочкам, — я ухмыльнулся и снова сообщил ему: — Восемьдесят секунд.

— Что ты хочешь знать? — сглотнул он слюну, заставив скакать кадык по тонкой шее вверх-вниз.

— Так-то лучше… Я знал, что мы договоримся, — усмехнулся я, покрутив шприц в пальцах и едва не выронив его на бетонный пол. Было бы неловко… — Ты берёшь товар в лаборатории?

— Нет, — поморщился мой собеседник. — Мы встречались с курьером в кафе. Он оставлял препараты, я деньги. Но лаборатория была недалеко.

— Откуда знаешь? — удивился я.

— Проследил один раз за ним на всякий случай, думал, может пригодится, — поморщился барыга. — Видел, как он входил в подвал жилого здания, а через полчаса вышел с точно такой же сумкой, как передавал мне. Видно, у него была ещё одна встреча с распространителем.

— Хитро… — покачал я головой. — Адрес?

— Комсомольская, 32.

— Это адрес дома или кофейни? — на всякий случай уточнил я, заметив какое-то колебание в его взгляде.

— Кофейни, — нехотя признался барыга. — Лаборатория через дорогу — Комсомольская, 19…

— Ясно, — задумчиво пробормотал я.

— Антидот! — напомнил мне заключённый, кивнув на шприц в моей руке.

— Погоди, — отмахнулся я. — Как выглядел курьер?

— Да… обычный мужик средних лет.

— Причёска, одежда, какие-то особые приметы — шрамы или родинки?

— Да не было у него никаких примет! Самая обычная причёска — светлые волосы… Ну, не совсем светлые, а как у тебя. Брюки вот эти модные, сраные колокольчики или как они там называются, и бежевая или жёлтая рубашка с широким воротником. Сраный модник!

— Рост, вес? Толстый, худой?

— Я тебе что, робот, чтобы всё запоминать?! — раздражённо огрызнулся заключённый. — Самый обычный мужик среднего роста и среднего телосложения!

— Что-то ещё? Адрес не перепутал? — внимательно посмотрел я на барыгу.

— Да не перепутал я ничего! Больше ничего не знаю! У меня десять секунд осталось! —истерично выкрикнул он.

— Откуда знаешь?

— Я считал!

— Ладно, держи… — сжалился я и кинул шприц вскочившему с места и испуганно замахавшему руками бедолаге, едва поймавшему драгоценный антидот.

— Я сам должен уколоть? — растерянно посмотрел он на меня, крепко сжимая шприц и боясь его уронить.

— Ну не я же, — пожал я плечами.

— Я боюсь уколов.

— Тогда тебе не повезло, дружище.

— Шайсэ! Ублюдок! — рыкнул бедняга, зажмурился и вогнал иглу себе в ляху, нажав пальцем поршень и облегчённо выдохнув. Опустился на нары рядом со мной, откинулся затылком на стену и притих.

— Ты живой там? — на всякий случай поинтересовался я.

— Да пошёл ты! — огрызнулся он.

— Значит, в порядке, — пришёл я к логичному выводу, кинул использованные шприцы в карман, поднялся с койки и направился к выходу.

Пару раз стукнул кулаком по металлической двери, дождался, пока она щёлкнет засовами, распахнётся, и покинул тесную, душную камеру…

— Ну как? Узнал что-нибудь? — с заметным интересом произнесла Земская, закрывая за мной дверь камеры на засов.

— Нет, — покачал я головой.

— Ник! — строго нахмурилась девушка. — Я же вижу, что узнал.

— Как это ты видишь, интересно? — хмыкнул я.

— По глазам!

— Ладно, узнал один адрес… — признался я на тот случай, если она слышала наш с барыгой разговор в камере. — Но хочу сначала сам всё проверить.

— Что ты замышляешь, Грабовский?

— Да ничего я не замышляю… — изобразил я самый невинный вид. — Просто надоело мне в этом пыльном кабинете сидеть, хочу чем-то интересным заняться, побыть детективом… Или оперативником, как вы. Если что-то интересное узнаю — тебе первой сообщу, — пообещал я.

— Я пойду с тобой!

— Что?! — удивился я. — Нет! Зачем?

— Затем! — категорично заявила брюнетка. — Если с тобой что-то случится, Соколова мне голову оторвёт! Оно мне надо?

Я посопел, меряясь упрямым взглядом с оперативницей, и тяжело вздохнул.

— Ладно, давай сегодня вечером, после работы… Ты же ничем не занята?

— Ничем, — помотала она головой.

— Ну и отлично. Встречаемся на выходе после шести… Погоди! — окликнул я девушку, уже развернувшуюся в сторону выхода с довольным видом.

— Что?

— А ну посмотри на меня! Вот сюда на свет, — аккуратно взял я её за подбородок, повернув лицо к лампе на потолке. — У тебя глаза пожелтели и зрачки сузились в вертикальную щель…

— Шайсэ! — выругалась брюнетка, крепко зажмурившись и похлопав ладонью себя по щекам. — А сейчас? — снова распахнула она глаза.

— Сейчас, вроде, норм…

— Это всё из-за тебя! — обиженно произнесла девушка.

— Из-за меня? — удивился я.

— Ну… — смутилась Анна. — Ты рядом трёшься… А у меня цикл скоро… Но неделя у меня ещё точно есть в запасе, — торопливо заверила она меня.

— Точно?

— Точно, не переживай! Просто у меня всегда так начинается. Долго заводится, — усмехнулась Анна.

— Поэтому ты мне глазки строишь?

— И ничего я не строю! Ещё чего! Так, Грабовский! — строгим тоном парировала брюнетка. — Будешь умничать, я всё Соколовой расскажу!

— Ладно, ладно… — поднял я руки. — Молчу.

— Вот и молчи! И — да…

— Да? — не понял я.

— Ответ на твой вопрос, — пояснила она. — За неделю до цикла я всегда немного рассеяна, витаю в облаках… Ну и на парней начинаю поглядывать… У всех девчонок по-разному — кто-то злится и на людей кидается, кто-то сонный ходит всю неделю, кто-то становится слишком добренький…

— Как ты?

— Как я, — недовольно нахмурилась девушка. — Зря я тебе вообще разрешила допрашивать осуждённого без разрешения Соколовой…

— А сексом ты пробовала заниматься в этот период?

— Грабовский! — возмущённо округлила она глаза.

— Что, Грабовский? Я чисто с медицинской точки зрения интересуюсь, как штатный психолог.

— Не пробовала! — фыркнула Анна. — Не тянет. Просто хочется нежностей, обнимашек, горячего чая и чего-нибудь сладенького. Чтобы кто-то побыл рядом, укутал тёплым пледом и погладил по головке… Вот примерно такие ощущения. Спариваться не хочется! — строгим тоном закончила она.

— Понял, — кивнул я. — Отмечу в твоём деле. Спасибо за пояснения…

— Всё, идём! Мы и так тут задержались. Встречаемся в шесть! Не забудь!

— Не забуду, — вздохнул я, двинувшись следом за брюнеткой…

Глава 13. Охота на Химика

Да уж… Прям вспомнились старые добрые денёчки, когда мы с парнями кололи маньяков и матёрых рецидивистов у нас в отделении. Бывало, и на понт брали, и грозились слушок распустить нехороший среди сидельцев…

Один раз даже устроили у нас в подсобке импровизированную пыточную с пилами, молотками, медицинскими инструментами, отрубленными пальцами на полу, и кровью на стенах. В качестве жертвы выступал однорукий Григорий Савельевич из архива, а в качестве реквизита мы взяли из морга те самые пальцы и даже одну руку. Мертвецам они всё равно без надобности, а так хоть послужили для благого дела.

Правда, рука нам досталась правая, а у Савелича не хватало левой, и пальцы были не первой свежести, слегка посиневшие и с душком… Но это были уже мелочи…

Ох и влетело нам тогда от начальства! Ну а что поделать — нам нужны были результаты, а мы были молоды, отчаянны и дурны на всю голову. Но зато наш «клиент» сознался в трёх убийствах, которые мы уже думали записывать в висяки, и показал места захоронения трупов…

Да уж…

Я вышел из отделения на улицу немного проветрить голову после душного вонючего подвала, заметил фургончик с едой, припаркованный на углу, и бодро спустился по ступеням, направившись в его сторону. У меня, можно сказать, маковой росинки во рту не было с самого… хм… вчерашнего вечера, получается… Да и ночка выдалась ещё та. Хотя, ладно, на ночку я точно жаловаться не буду. Но жрать всё равно хотелось…

— Одну булку с сосиской и кофе, — сделал я заказ, сглотнув слюну от бьющего в нос одуряющего запаха варёных колбасок и поджаренного хлеба, и ощутил, как урчит мой живот.

— Горчица, кетчуп, лук?

— Давай всё! — махнул я рукой девушке в фартуке и белой пилотке.

— Пять-пятьдесят, — объявила продавщица, протянув мне через минуту в окошко свёрток с булкой и большой стаканчик горячего кофе. — Оплата картой или наличными?

— Картой, пожалуйста, — достал я из кармана свою карточку и сунул её в щель кассы, уже заранее ощущая вкус обжигающе горячего напитка на своём языке.

— Не проходит платёж, — нахмурилась продавщица.

— В смысле? — не сразу понял я.

— Деньги есть на счету?

— Наверное, — пожал я плечами.

— Попробуй ещё раз.

Я снова сунул карту в щель на несколько секунд и вопросительно взглянул в лицо девушки.

— Не проходит… — повторила она, вбивая гвоздь в мой гроб с надеждами на вкусный перекус.

— Чёрт! — выругался я. — А в долг никак? Я работаю в отделе, — кивнул я себе за спину, — завтра отдам.

— Коп? — удивилась продавщица и скептически оглядела меня с ног до головы. — Что-то ты не сильно похож на копа.

— Почти коп, — вздохнул я. — Работаю под прикрытием.

— Ну да, конечно… — усмехнулась девушка и настойчиво всунула мне в руки стаканчик и свёрток. — Бери, сегодня угощаю…

— Спасибо! — поблагодарил я работницу общепита, сделал глоток и с заметно поднявшимся настроением двинулся обратно в отдел.

А вот с отсутствием денег на карточке нужно как-то разобраться…

Я развернул пакет, впился зубами в тёплую, слегка сладкую булку, и не заметил, как проглотил её за один миг.

С сожалением скомкал бумагу, вытер губы и отправил мусор в стоящий сбоку от пешеходной дорожки мусорный бак. Сделал глоток кофе, взбежал по ступеням в отдел и направился по коридору в кабинет сестрёнки…

«Тук-тук!» — постучал я костяшками, распахнул дверь и заглянул внутрь, обнаружив Соколову за своим рабочим столом в гордом одиночестве.

— Свет, — смело шагнул я в кабинет, на ходу готовя список крутящихся в голове вопросов, — а что у меня с деньгами?

— А что с ними? — блондинка оторвала взгляд от бумаг и удивлённо посмотрела на меня.

— Я ведь зарплату получаю, не на общественных началах же я у тебя работаю? — уселся я в кресло напротив её стола и сделал ещё один глоток кофе.

— Дай! — требовательно протянула сестрёнка руку в мою сторону, получила желаемое и жадно приникла губами к моему стаканчику. — Ох! Вкусно! — покачала она головой. — Получаешь.

— Каждый месяц?

— Каждый месяц.

— На карточку? — уточнил я.

— На карточку.

— У меня ноль на карте, — развёл я руками, забрал со стола блондинки свой стаканчик, с сожалением заглянул в него, увидел дно, вздохнул и метким броском отправил его в мусорное ведро.

— А я тебе говорила, что ты живёшь не по средствам! — усмехнулась сестрёнка. — Ну потерпи. Зарплата через неделю.

— Через неделю? — в ужасе произнёс я.

— Угу…

— То есть, мне неделю питаться воздухом? Или может у нас в отделе есть какая касса взаимопомощи?

— Какая касса? — нахмурилась начальница отдела.

— Взаимопомощи, — повторил я с опаской.

— Да уж… — покачала она головой. — Ладно… Вот держи… — Соколова открыла ящик стола, пошуршала в нём и через мгновение протянула мне квадратную металлическую карточку. — Там немного, но до зарплаты тебе хватит. Чтобы ты делал без мудрой старшей сестрёнки, Грабовский?

— Даже не знаю, — вздохнул я, неуверенно беря карточку и удивлённо рассматривая её. По форме похожа на мою, но без имени и фото, только цифры. — Это хоть не твои последние?

— Не переживай, не последние. Я, в отличие от тебя, умею экономить. Вернее, не транжирить…

— Хм… Ну спасибо! — поблагодарил я сестрёнку, пряча карточку в карман. — А сколько у меня зарплата, кстати?

— А ты не помнишь? — усмехнулась она.

— Да просто раньше как-то не задумывался об этом, — легко соврал я.

— В этом твоя проблема… — вздохнула Соколова. — Тысяча триста рублей.

— А у тебя?

— Две пятьсот.

— Ясно… А у нашего уборщика сколько? — решил я мысленно составить примерную шкалу доходов и уровень зарплат местных рабочих.

— Тысяча двести.

— Тысяча двести?! — удивился я. — То есть… Хотя, ладно… — я тяжело вздохнул и слегка пригорюнился.

Да уж… Зарплаты дипломированного психолога и самого обычного уборщика почти не отличались. Кажется, коммунизм так просто не искоренить, как ты не пытайся…

— А это что? — обратил я внимание на прозрачную запаянную стеклянную ампулу на столе Светки.

— Да так… — заметно смутилась блондинка, — Стимулятор РОСТа…

— Зачем тебе? — недоумённо нахмурился я.

— Я пригласила Роджера к нам на ужин…

— Я уже наслышан об этом. И как стимулятор связан с ужином?

— Ты же взрослый мальчик, Ник. Должен понимать… Я хочу побаловать Роджа. Для этого мне нужен препарат…

Да уж… Дважды за день меня очень давно не называли «взрослым мальчиком»…

— Дура? — лаконично произнёс я.

— Это ненадолго, всего на пару часов, — скривилась Соколова. — Взрослые пошалят, выпустят пар и разойдутся.

— Тебе это зачем? Ты же всё равно ничего не вспомнишь потом.

— Физическая разрядка полезна для организма, даже если я ничего не запомню. Ты же психолог — должен понимать это как никто другой! Да и мужчинам это нужно, — пожала она плечами.

— Ты сейчас не шутишь? — на всякий случай поинтересовался я.

— Нет, — покачала Светка головой, покрутив ампулу между пальцев.

— То есть ты хочешь использовать стимулятор и переспать с Грином… Чтобы что? — удивлённо взметнул я брови вверх.

— Чтобы дать ему понять, что я готова стать его партнёршей, — терпеливо пояснила блондинка, — ну и дать ему маленький бонус перед началом отношений.

— Угу… Пробник. Мини тест-драйв… — проворчал я. — Это вообще законно?

— Спать с мужчиной? — невинно похлопала Светка глазками.

— Использовать стимулятор, пусть даже для личных целей.

— Незаконно, — признала она, нахмурилась, дёрнула ручку ящика и закинула ампулу в стол.

Чёрт! Если Грин — крыса… Если это он подставил Шафранека… Если он получит прямой доступ к Соколовой, то сможет тут натворить таких делов!

Да уж… Не нравится мне это всё. Нет, я не ревную, но с чисто прагматичной точки зрения — мне это не выгодно по целому ряду причин.

Мне придётся искать новую квартиру. Возможно, мне придётся уйти с этой работы, и найти новую. А у меня нет времени этим заниматься сейчас. Я так погрязну в рутине с головой и мне некогда будет заниматься тем, чем я планировал заняться — понять причину своего появления здесь! Чёрт!

Ну и Светка тоже… Это тоже веская причина. Она вроде как родной мне человек, не могу я её вот так бросить один на один с Грином. Да и просто жалко её… Она хорошая девчонка…

Нужно как-то аккуратно и деликатно разорвать их намечающийся союз…

— Слушай, Соколова… — протянул я. — А тебе действительно нравится этот лощёный хмырь?

— Это ты о ком?

— О Роджере.

— А! — улыбнулась девушка. — Ну, он симпатичный, и физические данные у него превосходные. Хорошая генетика для будущего потомства…

Это я уже где-то слышал сегодня…

— В досье Грина написано, что у него было восемнадцать партнёрш, — напомнил я.

— Я знаю, — пожала Светка плечами. — И заметь, ото всех у него только положительные характеристики — он заботлив, вежлив, хорош в постели… Так что, это ещё один балл в его пользу… И даже не один. На время цикла или для создания семьи — такой партнёр очень ценен!

— Понятно… Чем же?

— Он будет присматривать за мной, заботиться, смотреть, чтобы я глупостей не натворила. Он как ты, только с ним я ещё и заниматься любовью смогу, — усмехнулась Соколова.

— А откуда женщины знают, что он хорош в постели, если ничего не помнят об этом периоде?

— Многие ведут дневники.

— И ты?

— И я, — хмыкнула девушка.

— Дашь почитать?

— Что?! — моментально покраснела она. — Нет, конечно! Это личное! Прости, Ник… Но я там иногда такой бред пишу, что самой читать стыдно.

— Например?

— Давай без примеров.

— Ну хоть один, — не желал я так просто сдаваться.

— Ну… — недовольно посопела Соколова, закинув руки за голову и откинувшись на спинку своего кресла. — Фантазии… Разные… Иногда не очень… целомудренные. Описываю во всех красках и деталях, чего мне хочется. Это очень… очень интимно, Ник. И в нормальной жизни, вне цикла, ничего подобного у меня в голове и близко нет! — поспешила она заверить меня. — Ну и последнее время я его не веду…

— Почему?

— Не знаю. Я же не помню. Но за последний год там ни одной новой записи.

— Хм… Это не странно?

— Нет. Мало ли что у той меня в голове. Может обиделась на что-то, или ещё что…

— Ясно… — задумчиво протянул я и вздохнул. — Ладно, Свет… А можно мне сегодня пораньше с работы уйти?

— А у тебя разве нет пациенток?

— Нет, — покачал я головой. — Перевыполнил план ещё вчера-позавчера. Твой Роджер…

— Он не мой… — фыркнула Соколова. — Пока…

— Не важно, — отмахнулся я. — Твой Роджер с отчётами какими-то наседает, но что-то у меня вообще нет никакого настроения их писать…

— Хм… — нахмурилась блондинка. — Ладно, иди… С Роджером я поговорю по поводу отчётов…

— Спасибо, сестрёнка! В смысле, спасибо, госпожа капитан Соколова! — отдал я честь, поднявшись с кресла.

— Иди уже, — махнула она в мою сторону рукой и помимо воли улыбнулась. — Пока я не передумала и не нашла тебе работу.

— Есть, мэм! — щёлкнул я каблуками, развернулся и двинулся в сторону выхода.

Через секунду покинул кабинет Соколовой, прошёл по длинному коридору, отметился на проходной и с чистой совестью вышел на улицу.

Пора заняться своими делами…

— Грабовский! — окликнул меня в спину знакомый женский голосок.

Чёрт! Накаркал. Занялся, называется…

— Земская… — обернулся я, улыбнувшись своей самой невинной и наивной улыбкой.

— Кинуть меня решил? — нахмурилась девушка, быстрым шагом приблизившись ко мне и с прищуром глянув в мои самые честные глаза.

— Нет! — возмущённо удивился я. — Как ты могла такое обо мне подумать, Земская?!

— Я узнала у дежурной — ты расписался в журнале и ушёл, а значит, возвращаться не думал.

— Хм… Возможно… — задумчиво поскрёб я затылок. — Сам не знаю, что на меня нашло…

— Мы же договаривались, Ник!

— Прости! Не хотел тебя подставлять ещё больше, — вздохнул я.

— Не хотел он! — проворчала девушка. — Правда не хотел?

— Угу…

— Хм… Ну ладно, поехали тогда, — кивнула брюнетка в сторону стоящего на парковке отдела багги.

— Куда? — не понял я.

— Адрес проверим, который ты узнал у нашего арестанта…

— А разве тебе не нужно работать?

— Девчонки прикроют, не переживай! — легко отмахнулась полицейская.

— Ну поехали, коль не шутишь… — вздохнул я и обречённым шагом поплёлся следом за Земской…

Забрался на переднее пассажирское сиденье, пристегнулся и задумчиво уставился в лобовое стекло.

— Ник! — окликнула меня Аня.

— Что?

— Адрес какой?

— А! Точно… Комсомольская, 19…

— Комсомольская, 19? — удивлённо переспросила девушка.

— Ну да, так мне сказал наш общий друг. А что не так?

— Да всё так… — озадаченно пробормотала брюнетка. — Это наш район… Снова. Уже третья лаборатория у нас под носом… Шайсэ! — покачала она головой, клацнула кнопку зажигания и вдавила педаль в пол, мастерски выруливая с парковки на оживлённую улицу.

Багги резво рванул с места, а я по привычке принялся мысленно раскладывать полученную информацию по полочкам в своей голове…

Почему мне так важно это расследование? Даже сам не знаю. Какая-то чуйка, ментовская интуиция. Как будто это как-то связано с моим появлением здесь, только я не знаю почему. Хотя, если подумать…

Я появился в этом мире сразу рядом с барыгой. Это раз.

Как? Почему именно в этом теле? Куда делся прошлый владелец, по крайней мере, его разум? Это два.

Я хочу разобраться и убрать с дороги Грина, он мне реально мешает. Это три.

Ну и самое главное — мне нужен Химик раньше, чем до него доберётся полиция или Западные.

Если он разбирается в генетике, а он точно разбирается, судя по тому, что рассказывала о нём Соколова, он мне очень сильно нужен! Вполне возможно, моё появление здесь — это результат какого-то генетического эксперимента? Может и нет, конечно. Но в любом случае, мне нужен какой-то учёный, профессионал, который разбирается во всём этом дерьме лучше меня и который сможет мне всё объяснить. Которому я смогу спокойно и не боясь задать все интересующие меня вопросы.

И нелегальный Химик, который не будет болтать языком где зря, мне для этого идеально подойдёт. Осталось только найти его…

— Ник? — окликнула меня Земская.

— Что?

— Мы приехали…

— Угу, — буркнул я, рассматривая самое обычное, типичное для этого города трёхэтажное жилое здание с магазинчиками, кафешками и ресторанчиками на первом этаже. — Наш друг… Как его звать-то? — удивлённо глянул я на сидящую за рулём девушку.

— Семён Рогозин, 2682-го года рождения, временно не работающий и дважды осуждённый за мелкие правонарушения, — протараторила Земская.

— Погоди… Так ему пятьдесят два года, получается?

— Получается, — кивнула брюнетка.

— Неплохо он сохранился, — усмехнулся я и заметил удивлённый взгляд брюнетки, направленный на меня. — Что? Он действительно хорошо выглядит — лет на тридцать пять максимум.

— Смешно, — хмыкнула девушка.

— Ладно, проехали, — вздохнул я. — Рогозин говорил, что лаборатория в подвальном помещении. Ты видишь здесь вход в подвал?

— Справа в торце здания, — кивком головы указала она в сторону. — Идём?

— Идём, — согласился я.

Мы вышли из машины, одновременно хлопнув дверями, переглянулись, пропустили мамашку с детской коляской, и словно два воришки, замышляющих ограбление кассы, двинулись к торцу здания…

Спуск по бетонным ступеням, приоткрытая тяжёлая металлическая дверь, предательски скрипнувшая ржавыми петлями, и мы замерли на пороге, снова переглянувшись, обменявшись условными знаками и поняв друг друга без слов.

Земская достала оружие из кобуры, приложила указательный палец к губам и шагнула в темноту первой. Я быстро оглянулся и через мгновение последовал за девушкой.

Глаза перестроились и привыкли к темноте практически сразу, хотя я думал, придётся тыкаться, как слепой котёнок. В нос ударил вязкий химический запах разлитых реактивов, серы и лёгкой гари, как в школьном кабинете химии после лабораторной.

Под высоким потолком тускло тлели дежурные лампы, освещая огромное пространство подвального помещения с равномерно рассыпанными по нему колоннами, между ламп тянулись гофры вентиляции, где-то вдалеке на грани слуха гудели вытяжки.

Кое-где у стен стояли длинные металлические столы и высились стеллажи с пустыми полками, а пол был усеян осколками стекла, битыми пробирками и колбами. Складывалось впечатление, будто кто-то сворачивал лабораторию впопыхах, не особо заботясь об оборудовании, а лишь о конечном результате.

— Кажется, мы опоздали, — пробормотала Земская, придя к тому же выводу, что и я.

Какой-то неуловимый, почти неслышный и заглушаемый шумом вытяжки шорох, донёсшийся слева, заставил меня непроизвольно напрячься и скосить глаза в сторону звука. На периферии зрения мелькнула какая-то тень, чьё-то смазанное движение, и я инстинктивно оттолкнул свою невольную напарницу в сторону, присев на корточки и рывком уходя за спасительный бетонный столб справа от меня.

Глухие выстрелы прошили тишину, а в то место, где мы стояли мгновение назад, ударила очередь, выбивая бетонную крошку из стен.

Земская огрызнулась короткой очередью в ответ, пригнулась и перебежкой переместилась ко мне, прижавшись плечом к столбу.

— Где он? Ты его видел? — грозно сдвинув брови, произнесла девушка.

— Мельком, слева от входа, — помотал я головой. — Но он наверняка уже…

Брюнетка высунулась, не дав мне договорить, дважды выстрелила, и снова спряталась, а по нашему укрытию полоснула ещё одна глухая очередь.

— Будь здесь, — помедлив несколько секунд и приняв какое-то решение, решительно нахмурилась брюнетка, — я попробую его обойти…

— Поздно… Чёрт! — выругался я, заметив мелькнувшую уже по эту сторону тень.

Кажется, наш неизвестный противник пришёл к точно такому умозаключению, что и Земская, вот только действовать начал на пару мгновений раньше…

Словно в замедленной съёмке, я увидел, как мужчина в бежевом плаще поднимает дуло короткого автомата с глушителем, встречается со мной взглядом, удивлённо таращится на меня, мешкает долю секунды и нажимает на спусковой крючок.

Я успеваю пригнуться, дёрнуть на себя Земскую, почувствовать над головой вгрызающиеся в бетонный столб свинцовые пули, ощутить на своей шкуре секущие кожу бетонные крошки, выхватить оружие из руки падающей к моим ногам девушки и сделать несколько выстрелов в ответ, целясь по ногам противника…

Сука! Ты нужен мне живым!

Непривычная рукоять чужого пистолета играет против меня, две мои пули уходят в «молоко», а вместо третьего выстрела пистолет щелкает вхолостую.

Незнакомец победно ухмыляется, забавно склоняет голову набок, играя с нами и намеренно растягивая миг своего триумфа, и снова нажимает пальцем на спуск.

Воздух оглашается сухим щелчком… ещё одним, и триумф на лице мужчины в плаще сменяется лёгкой досадой.

Закончились пульки? Бывает… Вот дерьмо!

Незнакомец выдёргивает из кармана плаща круглый предмет, коротко замахивается и небрежно швыряет его в нашу сторону.

Граната! Дерьмо! Это конец…

Последняя разумная мысль, которая приходит в мою дурную голову — это желание спасти девчонку. Я уже своё пожил, а у неё ещё вся жизнь впереди…

Я вдавливаю Земскую в бетонный пол, прикрывая своим телом, чувствую, как она пытается сопротивляться и дёргается подо мной, дура, и слышу, как звонко цокает по полу граната, подскакивая по бетонному полу, словно теннисный мячик…

«Цок…»

«Цок…»

«Цок…»

Взрыв в метре от меня ударяет по барабанным перепонкам, оглушает, дезориентирует, по глазам бьёт яркий белый свет, а в ушах ноет противный, громкий писк…

Сука! Светошумовая… Флешка… Жить будем…

— Грабовский! Грабовский! Да слезь ты уже с меня! — доносится до моего сознания голос сержанта, словно сквозь толстый слой ваты.

— Живая? — приподнялся я на руках, пытаясь сосредоточить взгляд на лице брюнетки.

— Живая! Слезай!

Я заторможенно сполз с девчонки, уселся задницей на холодный пол и прислонился спиной к многострадальному бетонному столбу, потряхивая головой и открывая рот, словно рыба… Звон в ушах ещё стоял, но уже не такой громкий и противный, а зрение постепенно возвращалось в норму.

— Он ушёл, Ник! Сволочь! Шайсэ! — возмущённо фыркнула Земская, отряхиваясь от бетонных крошек.

— Угу… — признал я, покрутив головой и никого кроме нас больше не обнаружив в этом подвале.

— Нахрена ты вообще меня дёрнул?! Я его уже почти достала?

— Или он тебя.

— Не факт! — упрямо пробормотала брюнетка. — Шайсэ!

— Ну прости… — пожал я плечами, не став спорить, и задумчиво уставился на характерные отверстия, оставшиеся в стенах после перестрелки. — Пули?

— Что тебя удивляет? — проследила за моим взглядом девушка.

— Да так… На дворе 28-й век, а преступники до сих пор пользуются огнестрелом? А где же бластеры, плазмомёты, дезинтеграторы?

— Похоже, тебя контузило чуточку сильнее, чем я думала, Грабовский.

— Ага…

— Слушай, Ник! — озарённая неожиданной мыслью, потрясла меня Земская за плечо.

— Ну?

— А может мы ещё разок допросим Рогозина, пока он не уехал на рудники? Может он ещё что-то расскажет?

— Не думаю, что из него можно ещё что-то вытянуть… — покачал я головой.

— Да? — нахмурилась брюнетка.

— Угу…

— Жаль… И это, Ник… — замялась она.

— Что?

— Спасибо, что прикрыл…

— Да не за что. Ладно, — пробормотал я, поднимаясь с холодного пола, — давай тогда хоть осмотримся здесь, может что-то найдём.

— Ник… — окликнула меня в спину осторожным голосом Земская. — А мне показалось, или этот тип…

— Узнал меня? — усмехнулся я, заметив, как она нерешительно коснулась оружия в своей кобуре.

— Угу… Ты его знаешь?

— Первый раз видел, — честно признался я.

— Точно?

— Да точно, точно!

— Хм… Тогда почему?

— Я и сам бы хотел это знать… — задумчиво пробормотал я, двинувшись по почти пустому подвалу.

Чёрт! А ведь она верно подметила, этот хмырь меня явно узнал и был не особо рад нашей встрече. Мы с ним встречались раньше? Это один из странных друзей Ника? Если друг, то почему не попытался договориться или вступить в диалог? Кто он, мать его, такой?!

Я задумчиво ковырнул носком ботинка лежащий на полу лист металла, повертел головой по сторонам и направился в сторону стеллажей.

— Соколовой расскажем? — пристроилась рядом со мной Анька, стараясь не отставать ни на шаг.

— Что именно? Что мы решили сами провести расследование, облажались, упустили подозреваемого и остались с голой жопой?

— Хм… Ну если так это преподнести, то выглядит не очень, согласна… — задумчиво посопела девушка. — То есть, ничего не будем говорить?

— Пока нет.

— Хорошо, — легко согласилась она…

Осмотр бывшей лаборатории ничего толком не дал. Всё было вылизано и вычищено, будто Химик заранее знал о нашем визите. Хотя, может это было простое совпадение, и он зашевелился, как только начались облавы или после того, как накрыли их две прошлые лаборатории…

Через четверть часа мы выбрались из полутёмного подвала на свежий воздух, я смахнул с волос своей напарницы бетонные крошки, задумчиво глянул на безмятежно бредущих по улице и занимающихся своими делами людей и разочаровано вздохнул.

Да уж… Химика упустил, где его теперь искать и что делать дальше — не знаю. Это тупик… Прекрасно провёл операцию, дружище! Так держать!

— Что будем делать? — бодрым голоском поинтересовалась брюнетка, словно прочитав мои мысли.

— Я же обещал тебя в кафе пригласить, — напомнил я.

— Сейчас? — удивлённо пробормотала Анна.

— А когда?

— Ну я даже не одета нормально… Хотя, — задумчиво наморщила она свой лобик, — давай заскочим ко мне, я переоденусь и буду целиком и полностью в твоём распоряжении.

— Давай… — согласился я…

Глава 14. Роджер. Светка. Олька

Остаток дня и вечер мы провели с Аней вдвоём. Забавная девчонка, а ещё и весёлая, и симпатичная, особенно когда без формы. Нет, не в том плане, что без одежды, а в платье.

Мы поужинали в простеньком кафе, погуляли по незнакомым мне улочкам и умудрились попасть на какую-то городскую ярмарку. Покатались на каруселях, выпили глинтвейна, я выиграл в тире огромного плюшевого медведя и вручил его девушке, чем поверг её в дикий восторг и снова получил возможность лицезреть её изумрудно-жёлтые глаза и вертикальные зрачки.

Есть у меня одна теория на этот счёт… Мне кажется, вертикальные зрачки сигнализируют о сильном сексуальном влечении и желании. Хотя, может я и ошибаюсь, конечно. Нужно будет осторожно поспрашивать у Соколовой…

Около восьми вечера я проводил Аню до порога её квартирки, деликатно отказался от приглашения на чашечку чая, и неторопливым шагом двинулся в сторону своего дома…

В голове, на заднем плане постоянно маячила мысль об упущенном Химике, но я старательно гнал её от себя прочь. Самокопание — плохой выход. А рано или поздно я всё равно на него выйду…

Мысль о том, что стрелок в подвале мог быть кем-то другим даже не рассматривалась. Не знаю почему, но я был твёрдо уверен, что стрелок — это Химик! Вернее, знаю, конечно. Уж очень он походил лицом, повадками и движениями на человека, который большую часть жизни провёл не с оружием в руках, а в согнутом положении над лабораторным столом, перебирая пробирки и химические реактивы…

Осталось только найти его…

Домой я вернулся без четверти девять. Открыл своим ключом входную дверь и через мгновение окунулся в клубящиеся в воздухе ароматы печёного мяса, приправ и свежей выпечки.

Задумчиво скинул обувь, прошёл на кухню и удивлённо оглядел сервированный на две персоны праздничный стол с белоснежной скатертью, фарфоровыми тарелками, неплохим выбором блюд и бутылкой красного вина.

— Ого! Ты, оказывается, умеешь готовить? — удивлённо покачал я головой.

— Пф-ф-ф! Я много чего умею, — обернулась на мой голос хлопочущая у плиты в цветном фартуке Светка. — Просто времени нет…

— А что у нас за праздник, если не секрет? — взял я со стола дольку порезанного яблока и с хрустом отправил её в рот.

— Руки! — возмутилась Соколова. — Это не для тебя!

— Не для меня? — удивился я ещё сильнее.

— У меня встреча с Роджером.

— Точно… Роджер…

— Ладно, я в душ, а ты… — блондинка скинула фартук, оглядела скептическим взглядом нашу маленькую кухню и ткнула в мою сторону указательным пальцем, строго сдвинув брови. — Не вздумай ничего трогать на столе!

— Вот так всегда… — вздохнул я вслед промчавшейся мимо меня девушки.

Через несколько секунд из душевой донёсся шум воды, я закинул в рот ещё одну дольку яблока, взял про запас ещё несколько и уверенным шагом направился в спальню Соколовой.

Первым делом проверил карманы её рабочей одежды, задумчиво хмыкнул, прошёлся внимательным взглядом по комнате, заметил небольшой кожаный портфель с документами на полу, поставил его на стол и клацнул замочками.

Распахнул его пошире, сунул руку внутрь и через секунду извлёк на белый свет ампулу со стимулятором Р.О.С.Т.а. Достал из кармана своих штанов ампулу с физраствором, которую я так удачно и предусмотрительно умыкнул из медпункта после нашего со Светкой разговора в Отделе, сверил с ампулой препарата и удовлетворённо хмыкнул. Отличия есть, но не принципиальные.

Подменил стимулятор физраствором, защёлкнул замочки, вернул портфель на место и с чистой совестью вышел из комнаты.

В дверь несколько раз настойчиво постучали, я сунул ампулу препарата в карман и двинулся на стук.

— Родж?! — удивлённо воскликнул я, распахнув дверь, лениво оперевшись плечом о дверной косяк и надеясь, что я не переигрываю. — Привет! Как делишки?

— Света дома? — нахмурился старший лейтенант.

— А ты даже цветы не прихватил? Что за мужики пошли, — вздохнул я.

— Так она дома или нет? — раздражённо повторил мой коллега, заглядывая через моё плечо внутрь квартиры.

— Слушай, Родж… — поморщился я. — Тут такое дело… Ты же взрослый мальчик… Если тебе дверь открывает не девушка, а её брат… Что это может значить?

Грин сжал губы, встретился со мной упрямым взглядом, нахмурился и демонстративно поиграл желваками. Хм… Наверное, надеялся напугать меня, глупышка. Одного злого взгляда для этого мало…

— Ладно, — вздохнул я, — скажу так, чтобы не сильно огорчить тебя. Так сказать — сладкая ложь, вместо горькой правды… У Светки что-то голова сильно разболелась в последний момент. Это всё магнитные бури на Солнце, наверное. Она просила извиниться за неё и всё такое. До встречи в отделе! — улыбнулся я своей самой неискренней улыбкой и захлопнул перед носом Роджера дверь.

Чёрт! Как же это по-детски. Но ничего лучше в мою голову за такое короткое время просто не пришло. Да уж…

Я ещё некоторое время постоял перед дверью, ожидая очередного стука, не дождался, как ни странно, сел на пуфик в коридоре, неторопливо натянул на ноги ботинки, ещё раз вздохнул, осуждая сам себя за эгоистическое вмешательство в чужую личную жизнь, поднялся и вышел на лестничную площадку…

Глянул между перил, поискал взглядом Грина, не нашёл, почему-то улыбнулся такой маленькой победе и всё же спустился на первый этаж.

Постоял минут десять на крыльце дома, подышав свежим вечерним воздухом, подумал, правильно ли я поступаю, послал себя нахрен, развернулся и неторопливым шагом двинулся обратно по лестнице…

— Ник? — встретила меня Соколова в нашей маленькой уютной гостиной, одетая в нарядное короткое платье, едва прикрывающее её задницу, и совсем не скрывающее длинные стройные ноги.

— Да?

— Роджер не приходил?

— Я отправил его домой, — честно признался я, скинув обувь и повесив курточку на вешалку.

— Что?! Зачем?! Что ты наделал? — возмущённо замерла она посреди комнаты.

— Да как-то само вышло, — пожал я плечами. — Слушай, Свет. Давай начистоту. Хочешь заводить парня — заводи. Только не Грина! Он мне не нравится. Мутный он какой-то, — недовольно проворчал я.

— Ник!

— Что?

— Я уже приняла стимулятор!

— Не переживай, — отмахнулся я. — Я подменил его на обычную воду.

— Обе ампулы? — подозрительно прищурилась девушка.

— Обе? — недоуменно посмотрел я на неё. — У тебя было две и ты обе приняла? Зачем?!

— Чтобы наверняка… Шайсэ! — выругалась Соколова и принялась нервно расхаживать по гостиной. — Сколько сейчас времени? Он ещё не мог подействовать… Фак!

— Антидот есть какой-то? — на всякий случай поинтересовался я.

— Да нет никакого антидота! — раздражённо фыркнула блондинка. — По крайней мере, не у нас дома! Что у меня с глазами? — остановилась она передо мной и широко распахнула свои пожелтевшие, с изумрудными вкраплениями, глаза.

— Жёлтые… С вертикальными зрачками, — констатировал я.

— Фак! Шайсэ! — Светка сделала глубокий вдох и медленный выдох. Взяла себя в руки, нахмурилась и сухим командирским тоном принялась раздавать указания: — Значит так! Запрёшь меня в кладовке. Если я буду просить, умолять, угрожать… Не выпускай! Ты понял? До самого утра!

— Понял, — подтвердил я.

— Точно понял? Это будет очень плохо, Никки! Очень!

— Да понял я. А зачем запирать?

— Ты идиот, Грабовский? — удивлённо вытаращилась она на меня. — Я буду не в себе и попытаюсь тебя соблазнить!

— Ты думаешь, я не смогу удержаться? Я твой брат…

— Сводный! Это ещё хуже! А если не сможешь? Будет очень плохо, Ник! — затараторила блондинка. — Я возненавижу и тебя, и себя. И обратно уже мы ничего не вернём…

— Слушай, ну я же не дурак.

— Я тоже не дура, Ник! — не желала она слушать меня. — Я капитан полиции! Если я не соблазню тебя, я найду другой выход. Вырублю тебя, свяжу, воспользуюсь тобой… Сбегу в конце концов, если ничего из вышеперечисленного не получится сделать…

— Не нужно продолжать, — остановил я её. — Я и так понял. Пошли, запру тебя…

— Погоди! — резко отшатнулась она от меня.

— Свет! Не шали! — строго предупредил я сестрёнку.

— Да это не то, что ты подумал, — усмехнулась Соколова, развернулась и быстрым шагом направилась в кухню.

Прихватила в охапку бутылку вина, взяла пакет с печеньем, обвела кухню задумчивым взглядом и повернулась ко мне.

— Что? — удивлённо посмотрела она на меня. — Напьюсь и вырублюсь до утра. Надеюсь, что вырублюсь…

— Ясно, — кивнул я.

— А утром, — строго произнесла она, — мы с тобой серьёзно поговорим обо всём, что ты натворил!

— Я натворил?

— Ты! Ладно, пора… Хотя… — Соколова медленно протянула руку и осторожно погладила меня по щеке, задумчиво прикусив нижнюю губку и нахмурив лоб. — Если ты твёрдо пообещаешь не поддаваться моим уговорам, можно и не запирать меня… Шайсэ! — резко одёрнула она руку, словно ужаленная. — Нет! Нет, нет, нет! Пошли быстрее, я уже начинаю терять остатки адекватности…

— Да ты и до это была не сильно адекватна, — хмыкнул я. — Особенно, когда решила добровольно стимуляторами закинуться.

— Грабовский! Идём! — Светка торопливо развернулась, прошмыгнула мимо меня, забежала в каморку, облегчённо выдохнула и махнула мне рукой. — Всё! Запирай меня. И чтобы до утра не открывал!

— Да понял я, понял… — проворчал я, захлопнул перед носом Соколовой дверь и дёрнул засов.

Да уж… Чёрт-те что!

— Ник! — донеслось из-за двери буквально через секунду.

— Да? — осторожно откликнулся я.

— Слушай… А ты что, правда запер меня? Я же пошутила… Выпусти меня.

— Э-э-э… — на секунду растерялся я и тут же твёрдо произнёс: — Нет!

— Никки… Ну милый… — заканючила Соколова с той стороны. — Тут темно и тесно… Я не люблю замкнутых пространств… Ну выпусти… Я обещаю — я буду вести себя хорошо… Ну милый…

— Нет! — категорично отрезал я.

— Никки… Я же знаю, как ты меня хочешь… — голос Соколовой стал тише и звучал с придыханием. — Открой дверь, пожалуйста… Я уже голая и мокрая… Мы же взрослые люди… Давай просто займёмся этим… Хотя бы один раз… Никки…

Вот чёрт!

Я растерянно посмотрел на запертую дверь, сглотнул подступивший к горлу комок, развернулся, сунул ноги в ботинки, прихватил курточку и через пару секунд пулей вылетел из квартиры.

Нужно немного проветрить голову после всего услышанного и увиденного. К такому жизнь меня явно не готовила…

Несмотря на позднее время, жизнь в городе бурлила и била ключом. По бульвару гуляли весёлые компании, у фонтана собралась шумная молодёжь, а кофейни и забегаловки встречали посетителей.

Я проводил взглядом парочку влюблённых, молодого парня, крепко придерживающего свою спутницу под локоть и ревниво поглядывающего на прохожих, его девушку, обладательницу неплохого бюста и изумрудно-жёлтых глаз с вертикальными зрачками, мило улыбнувшуюся мне, и снова вернулся мыслями к Химику.

Было бы неплохо поспрашивать друзей Ника о стрелке. Может они знают высокого сутулого парня в бежевом плаще, худощавого телосложения, с острыми скулами, ростом под сто девяносто и возрастом около тридцати. Вот только я ничего о них не знал, кроме их имён.

Эндрю-Андрей, Сергей, Игорь, Клим и Эдуард… Эндрю выступал в театре, только в каком? Непонятно. Хотя…

Я замер на месте, прикинул направление, развернулся и уверенным шагом направился к ресторанчику, в котором мы встречались с друзьями Ника в прошлый раз. Путь туда занял каких-то пятнадцать минут, но никого из парней в ресторане я не обнаружил.

Постоял немного на пороге заведения, посматривая по сторонам, и без особой цели двинулся в обратный путь по бульвару.

Да уж… Хотя, я же не думал, что будет так легко? Не думал…

Минут через десять я свернул на знакомую улицу, заметил в большой витрине забегаловки знакомую разноцветную причёску, на мгновение запнулся, глянул по сторонам, пропуская бесшумно крадущийся по асфальту электрический автомобиль и перебежал через дорогу.

Дёрнул дверку заведения, услышал радостный звон колокольчика над головой и шагнул внутрь.

— Привет, криминалист, — усмехнулся я, усаживаясь на стул рядом с девушкой.

— Опять ты, Грабовский, — разочарованно вздохнула Ольга. — Слушай, неужели других заведений нет?

— Есть…

— Ну вот и шёл бы туда, — недовольно скривилась она. — Правда, и без тебя тошно… голова не соображает, живот крутит…

— Настроения нет, — продолжил я список.

— Настроение, как раз, в полном порядке!

— Может отравилась?

— Я разве спрашивала твоё супер-экспертное мнение?

Чёрт! Да что с ней не так? Зачем вести себя как стерва? Коллеги же, вроде. Или мой предшественник ей успел дорогу перебежать, а я теперь расхлёбываю? Как вариант…

— Я тихонько посижу тут, — вздохнул я, уже жалея о своём решении зайти в это кафе. — Лезть не буду. Обещаю.

— Ну ладно, сиди… Фамилия у тебя странная, кстати, — окинула она меня внимательным взглядом.

— Знаю. Она мне от отца досталось, а ему от деда. Это у нас семейное.

— Я так и поняла, — не оценила криминалистка моей шутки.

— Что будете заказывать? — приветливо улыбнулся бармен, возникнув с обратной стороны стойки.

— Чай, пожалуйста.

— Сейчас сделаем…

В большом хромированном аппарате что-то зашипело, из трубки повалила струя пара, бармен что-то там подшаманил, хмыкнул, подставил куда нужно чашку, выждал какое-то время и через минуту поставил на барную стойку передо мной горячую кружку с темным ароматным напитком.

— Спасибо! — поблагодарил я, сделал глоток и хрустнул небольшим печеньем, лежавшим на блюдечке.

— Слушай, Грабовский… — задумчиво произнесла сидящая справа от меня криминалистка. — А может сексом займёмся?

— Кх-кх-кх… — захлебнулся я очередным не вовремя сделанным глотком, расплескав чай по стойке.

Чёрт!

— Не переживайте. Я уберу! — подскочил бармен, ловко смахнул тряпкой капли состолешницы, забрал мою кружку и тут же заменил её свежей.

— Что ты сказала? — повернулся я к Ольге вполоборота.

— Ну а что? — совершенно буднично пожала она плечами. — Ты мальчик, я девочка…

— Что у тебя с глазами?

— А что с ними?

— У тебя вертикальные зрачки.

— Как у кошки? — радостно улыбнулась девушка.

— Скорее, как у козы!

— Эй! У козы горизонтальные! — обиженно надулась криминалистка.

— Ну а у тебя как у козы, только вертикальные, — мстительно произнёс я. — Ты ничего не принимала сегодня?

— Ну… Пива чуток выпила…

— А стимуляторы?

— Я что, дура по-твоему? — возмутилась девушка. — Нет, конечно!

— Какое сегодня число?

— Восемнадцатое мая, — задумчиво наморщила она лоб, — вроде… А что?

— У тебя цикл начинается восемнадцатого.

— Цикл чего? Погоди! Ты что, маньяк? Ты шпионишь за мной?!

— У тебя это в досье написано, дура! — поморщился я.

— Сам дурак! Хоть и симпатичный… Слушай, Грабовский… А чего мы раньше с тобой ссорились? Ты же нормальный парень… — игривым голоском произнесла криминалистка и наклонилась к моему уху. — Может пойдём уже к тебе? Я дважды предлагать не буду.

— Нет! — помотал я головой, мысленно прикидывая, что мне делать в этой ситуации.

С одной стороны — это не моё дело. Пусть сама расхлёбывает. С другой — не могу я вот так бросить её, зная, чем это всё кончится.

— Пф-ф! То же мне — целочка! — фыркнула Мельник. — Значит, найду себе кого-нибудь посговорчивее…

Ольга поднялась с места, растерянно похлопала по карманам своей крутки и недоумённо нахмурилась.

— У тебя кэш есть, Грабовский?

— Кэш? — не понял я.

— Деньги, бабки, наличка, мани…

— Есть…

— Оплатишь за меня? — кивнула она в сторону барной стойки с недоеденным пирогом и недопитой чашкой кофе. — А то я карточку дома забыла…

Ольга

Чёрт… Что-то голова совсем не варит, а жопу тянет на приключения… Ещё и состояние сегодня какое-то лёгкое… А Грабовский ничего так… Симпатичный… И чего он раньше меня бесил? Может замутить с ним? Или с барменом? Хм… Оба такие красавчики. Как тут выбрать? А может не выбирать? Может устроить тест-драйв обоих?

Фак, Оленька! Что ты несёшь?! М-м-м… Ну а если очень хочется? Может хотя бы на полшишечки…

— Слушай, Грабовский… А может сексом займёмся?

Фак! Это я сказала? Да и хрен бы с этим… Хоть бы согласился! Хоть бы согласился!

— Нет!

Не согласился… Вот урод! Хоть и симпатичный. Да и похрен! Мужиков на белом свете дохрена, найду себе кого-нибудь. Фак! Как же мужика хочется, хоть на луну вой!

— У тебя кэш есть, Грабовский?

— Кэш? — не понял тупица.

— Деньги, бабки, наличка, мани…

Боже! До чего же он тупой! Хоть и милый…

— Есть…

— Оплатишь за меня? — кивнула я в сторону барной стойки. — А то я карточку дома забыла… Всё! Чао, Грабовский!

Я мысленно вздохнула, развернулась и уверенным шагом направилась к выходу! Ух! Берегись Комсомольск! Оленька идёт на охоту…

Улица встретила меня свежим воздухом, яркими огнями и обещаниями приключений. Хотелось творить и вытворять. Ох и оторвусь я сегодня!

Фа-а-ак! Как же хочется секса! Аж ноги сводит, а трусики хоть бери и выжимай… Что угодно бы сейчас отдала просто за то, чтобы меня…

— Оль! ОЛЬ!

— А? Что? — недоуменно взглянула я на стоящего рядом со мной парнишку. — А, это ты, Грабовский! Передумал?

— Угу…

— Правда что ли?

Фак! Сердце едва не выпрыгнуло из груди. Если он сейчас скажет, что пошутил, я ему всю рожу исцарапаю! Клянусь!

— Правда…

Ох ты хрень! Он сказал — правда!

— Ты где живёшь? Давай провожу тебя…

Это ловушка, Оль! Не говори ему!

— А зачем тебе? Не! Я так не играю. Идём к тебе!

— Ко мне? — удивлённо похлопал глазками красавчик.

— Да! И решай резче, пока я не передумала!

Ух! Как я его на понт взяла, а?! Фак! Да я в секунде от того, чтобы сбросить трусики и отдаться ему хоть в соседней подворотне!

— Ладно, пошли! — сдался мой Никки.

Уи-и-и! Блин! Какой же он лапочка…

* * *

Утро выдалось… слегка хмурым.

Соколова вышла из душа, вытирая мокрые волосы полотенцем, прошлась по квартире, словно не зная, куда приткнуться и с чего начать, зашла на кухню, уселась за обеденный стол напротив меня, закинув ногу на ногу, отобрала у меня чашку кофе и сделала большой глоток.

— Что было ночью? — как бы между прочим поинтересовалась она.

— Ничего, — пожал я плечами. — Ты скреблась в дверь примерно до полуночи и просила тебя выпустить. Сначала что-то там обещала, потом угрожала увольнением и выселением. Потом опять умоляла и рыдала, говорила, что я неблагодарная скотина.

— Шайсэ! — выругалась блондинка. — А что у нас в квартире делает наша криминалистка?

— У неё начался цикл.

— Естественный или под стимулятором?

— Ну… — задумчиво помолчал я, сделав глоток из своей чашки. — Мне кажется, только ты у нас умудряешься добровольно вливать в себя стимуляторы. Это же надо додуматься до такого, — осуждающе покачал я головой.

— Ник! — строго нахмурилась Светка.

— Да не ори! — поморщился я. — Естественный у неё цикл. По графику.

— Хм… У вас с ней что-то было?

— Нет… Просто привёл к нам, потому что она наотрез отказалась говорить свой адрес. Да и толку, если бы я её домой отвёл — она бы без присмотра пошла шляться по улицам.

— Хм…

— Хотел запереть её вместе с тобой в кладовке… Но в последний момент передумал и уложил в твоей комнате.

— Это правильно… Точно ничего не было? — прищурилась Соколова и кивнула на хлопочущую и плиты девушку.

— Да не было ничего! Ну, технически…

— Это как? — удивлённо замерла Светка, блымая глазками.

— Она припёрлась ко мне посреди ночи и забралась голышом под одеяло. Я только под утро понял, что рядом со мной спит кто-то ещё, нагло забросив на меня ногу.

— Ногу? — всё ещё удивлённо переспросила блондинка.

— Ногу, — подтвердил я.

— И она была голышом?

— Голышом…

— И у вас ничего не было?

— Свет! Ну хватит уже. Сказал же — не было! Тычинки не опыляли пестики! Она просто пробралась ко мне, устроилась под боком и заснула. А я двое суток не спал! Вырубился, как только до кровати добрался.

— Тебе повезло — начало цикла более мягкое и щадящее… — примирительно вздохнула Соколова. — Первые дня три-четыре. Но уже через неделю, если не дать ей того, чего она хочет, этот милый ангелочек, спящий у тебя под боком, превратится в озабоченную, наглую и агрессивную демоницу. Хотя, ладно — не мне тебе рассказывать, ты и так знаешь. Так что думай, что с ней делать…

— Сдать в поликлинику, — пошутил я.

— В центр передержки? Не вариант, — покачала головой блондинка. — Девушки часто сбегают оттуда или соблазняют персонал.

— Тогда домой отведу. Ты адрес её не знаешь, случайно?

— В отделе кадров можно узнать… Но тоже так себе вариант. Ладно, — вздохнула Светка. — Пусть побудет у нас несколько дней. Кладовка теперь свободна, запрём её там. Только еды нужно прикупить, а то у нас в холодильнике мышь повесилась…

— Никки, госпожа капитан… — обернулась к нам Ольга, одетая в одни лишь трусики и кухонный фартук, демонстрирующий её обнажённую спину и большую часть груди сбоку. — А вы гренки сильно или не сильно зажаренные предпочитаете?

— Откуда у нас яйца, кстати? — задумчиво нахмурился я.

— Оттуда же, откуда и кофе, и вино, — усмехнулась наша гостья.

— Э-э-э… — я на секунду растерялся, пытаясь разгадать ребус. — Кто-то в магазин сбегал ночью? Так вы же не в состоянии были.

— Из порошка! — вздохнула Олька, покачав головой. — Нашла у вас в шкафу. Прикольная штука, кстати — добавил воды, раз и готово! Так что с гренками? Зажаренные или не очень?

— Зажаренные, — опередила меня Соколова.

— Не очень, — буркнул я.

— Тогда, будет не очень, — улыбнулась мне криминалистка. — Всё для тебя, Никки!

— Никки! — усмехнулась Светка, стукнув меня ногой под столом. — Кажется, у моего братишки появилась первая девушка. Да, Никки?

— Да иди ты! — недовольно проворчал я.

— Только согласие у неё получи, когда она вне цикла будет, — сурово нахмурилась Соколова.

— Ага! Девушка! — обиженно произнесла Олька, ставя передо мной тарелку со слегка подрумяненным в яйце хлебе и наклоняясь так, чтобы в вырезе фартука была видна её грудь. — Он даже на меня не смотрит! А я, между прочим, к нему голенькая ночью пришла! — пожаловалась она Светке. — Представляете, госпожа капитан?

— Представляю, — усмехнулась блондинка. — Негодяй какой!

— Угу… — Ольга тяжело вздохнула. — В моё время парни за девушками бегали, а не наоборот…

— В твоё время? — нахмурилась Соколова.

— Ну да, — простодушно пожала плечами криминалистка. — В 21-м веке. А если точнее, в 2025-м году от Рождества Христова…

— Ник, — снова пнула меня Соколова ногой под столом, кивнув в сторону вернувшейся к плите девушки. — Бред и галлюцинации не характерны при цикле. Ты бы проверил её — это по твой части…

— Проверю… — задумчиво посмотрел я в спину криминалистки. — Проверю…

Глава 15. Неловкий разговор

Следующие три дня пролетели, не принеся никаких новых открытий. Ну, кроме того, что девчонки в цикле те ещё болтушки, не способные держать язык за зубами и не думающие о последствиях. Находка для шпионов, блин! Ну и то, что я, оказывается, не единственный здесь попаданец…

Я каждый вечер ходил в тот ресторанчик в поисках друзей Ника, и наведался в пару театров. Эндрю никто не знал. Либо парень был не такой уж звездой, как рассказывал, либо… Либо мне банально не везло… Хотя, если подумать — когда мне вообще в чём-то везло?

Да уж…

А ведь я так и не вскрыл сейф в своём кабинете. Просто потому, что позавчера была суббота, и после обеда в честь короткого рабочего дня мы всем отделом пошли пить пиво и горланить песни в бар. К слову, одну песню, про коня, даже я знал.

Вчера было воскресенье, и соответственно выходной, который я потратил на поездки по магазинам вместе с Соколовой, болтовню с её подружками и приглядыванием за Олькой. Чёрт! Завел на свою голову ручного питомца себе, который только и думает, как меня соблазнить, пошло шутит и сыплет непонятными мне словечками. И нахрена, спрашивается, я с ней возился? Мог бы закрыть в чулане, и открыть через две недели — она всё равно ничего не вспомнит. Так нет же — я не так воспитан!

А сегодня был понедельник, и мне пришлось разгребать накопившиеся дела и за субботу, и за воскресенье. И на вскрытие сейфа у меня банально не было времени. Но завтра! Завтра я точно с ним разберусь! Надоело ходить вокруг него и гадать, что такого мог припрятать там мой предшественник.

А пока… Пока я коротал вечер понедельника в тесном семейном кругу. Олька хозяйничала у плиты, напевая под нос какую-то песенку и повиливая бёдрами в такт мелодии, Светка сидела за обеденным столом напротив меня, держа бокал вина в одной руке и изучая документы по работе, а я без аппетита ковырялся вилкой в тарелке… Идиллия, мать его!

— Никки! Котлетку ещё будешь? — Оля ловко сгребла со сковородки очередную партию своих мясных шедевров и принялась лепить следующую.

— Нет… Наелся уже, — буркнул я.

— Но ты же ничего не съел! — обиженно надулась девушка, мельком глянув в мою тарелку.

— Да нормально я поел!

— И для кого я тут готовлю? — недовольно проворчала криминалистка, тут же забыла об этом и снова принялась напевать незнакомую мне мелодию.

— Сколько у твоей подружки времени прошло с начала цикла? — закрыв папку и сделав глоток вина, задумчиво глянула на меня Соколова.

— Она не моя подружка, — обречённо повторил я. — Трое суток.

— Хм… — хмыкнула Светка, поднялась со стула и вышла из кухни, а через минуту вернулась, положив на стол передо мной блистер с тремя розовыми таблетками. — Вот.

— Что это? — поинтересовался я.

— Препарат для отмены цикла, — пояснила Соколова. — Очень дорогая штука и не совсем законная. Я иногда… иногда использую, когда работы много. И не смотри на меня так! — недовольно нахмурилась она.

— Как?

— Осуждающе. Я тоже человек.

— А три дня назад ты не могла об этом сказать? — кивнул я на таблетки.

— Нельзя. В первые три дня цикла это бесполезно. Там уровень гормонов такой, что ничего не поможет. Сейчас уже можно. Просто дай ей, — кивком головы указала Соколова на Ольгу, — приведи в порядок, и пусть выходит на работу и съезжает от нас. У меня этими котлетами уже вся одежда провоняла.

— Эй! — возмущённо обернулась к нам криминалистка, угрожающе ткнув вилкой в сторону Светки. — И ничего мои котлеты не воняют! Никки, скажи ей!

— Не воняют, не воняют, — обезоруживающе подняла руки блондинка. — Пахнут. И котлеты, и одежда, и волосы, и даже мои подмышки… Мне кажется, мы от этого запаха уже никогда не избавимся.

— Но вкусно же! — обиженно посопела Оля.

— Вкусно. С этим я точно спорить не буду… В общем, дай ей таблетки, — снова повернулась Соколова ко мне, — а завтра утром уже проведёшь полное обследование и тестирование у нас в отделе. И дашь мне письменное заключение — может она работать или нет. Всё ясно? Это официально, Ник! Ты же знаешь, у нас с этим строго.

— Так точно, мэм! — отсалютовал я.

— Не дурачься, Грабовский!

— Понял… Сразу три давать? — задумчиво повертел я в руках блистер с таблетками.

— Нет. Одну сегодня перед сном, и одну утром. Утром она уже должна быть в норме. Ну и третью пусть сама примет завтра вечером…

— Хорошо, — кивнул я.

— Ну, раз всем всё понятно — я спать… — поднялась Светка со стула. — Надеюсь, мне хоть сегодня не будут сниться котлеты… Всем спокойной ночи…

— Спокойной ночи, — почти одновременно с Олей пожелали мы удалившейся в сторону своей спальни девушке.

— Никки, а мы спать идём? — с хитринкой во взгляде, поинтересовалась моя головная боль.

— Идём, — вздохнул я.

— Правда? — обрадовалась криминалистка.

— Правда. Ты в кладовку, я к себе.

— Так нечестно! — возмущённо округлила глаза девушка. — Ты же обещал!

— Что я обещал? — недоумённо нахмурился я.

— Ну… Ой, всё! — фыркнула Ольга. — Всё! Я спать!

— Погоди…

— Да? — с надеждой в глазах и улыбкой на лице замерла она напротив меня.

— Таблетку выпей, — протянул я девушке одну таблетку из блистера.

— Ещё чего! Тебе надо — ты и пей!

— Я тебе разрешу посмотреть, как я в душе моюсь.

— Правда?

— Да. Только без рук!

— Без рук? — разочарованно протянула Олька. — То есть, трогать нельзя?

— Нет. — помотал я головой.

— И даже спинку потереть?

— Нет.

— Ну а хотя бы…

— Нет.

— Какой же ты… Гад! — сердито посопела девушка. — Ладно, давай свою таблетку…

Она ловко закинула лекарство в рот и запила чаем из моей чашки.

— Проглотила?

— Да.

— Язык покажи, — требовательно произнёс я.

— Ме-е-е! Убедился?

— Да.

— Пошли в душ! — потребовала она в ответ. — Ты обещал!

— Может завтра, — с надеждой в голосе произнёс я.

— НЕТ! НЕТ! И ещё раз — НЕТ! — возмущённо выпалила девушка, схватила меня за руку и потащила за собой…

* * *

Утро встретило меня запахом блинов и звуками женских голосов, доносящихся со стороны кухни.

Я рывком поднялся с кровати, накинул штаны, добрёл до санузла, спустил кипяток в унитаз, умылся, задумчиво поглядел в зеркало, раздумывая, брить мне сегодня рожу или походить ещё денёк так, махнул рукой и двинулся на запах еды.

— Твоя подопечная выпила вторую таблетку и приготовила нам завтрак, — в шутку отчиталась передо мной Соколова.

— Как она? — кивнул я в сторону криминалистки, сидевшей за обеденным столом слева от Светки с нахмуренным и слегка озадаченным видом.

— Да вроде адекватная уже, — пожала блондинка плечами.

— Оль, пошли переспим?

— Ты дурак, Грабовский? — окатила меня девушка ошарашенным взглядом.

— Может придуривается? — поинтересовался я у Соколовой.

— Не… — помотала она головой. — Не похоже.

— Ясно.

— Света рассказала мне, как я тут у вас очутилась, — подала голос наша гостья. — Ну и ввела в курс дела в общих чертах, а то я ни черта не помню… Спасибо, Ник… — нехотя выдавила она из себя.

— Да не за что, — пожал я плечами, усаживаясь за стол и подвигая к себе тарелку с блинами. — Кстати, — произнёс я с набитым ртом, откусив сразу половину свёрнутого в трубочку блина, — а какое твоё последнее воспоминание?

— Я сижу в кафе, — наморщив лоб и изобразив на лице бурную мыслительную деятельность, произнесла криминалистка, — и размышляю, кто мне больше нравится, ты или бармен. А потом темнота… Следующее, что помню — это сегодняшнее утро и вашу кладовку. Света говорит — три дня уже прошло.

— Угу, — подтвердил я.

— Охренеть! — покачала девушка головой. — И меня никто не искал? Ну… На работе там, например…

— А кто будет искать? — пожал я плечами и кивнул в сторону блондинки. — Твоё начальство в курсе, психолог тоже.

— Ты так удивляешься, будто у тебя это впервые, — усмехнулась Соколова, поднимаясь со своего места. — Ладно, голубки… Я помчала на работу. А вы… чтобы без опозданий! У меня для вас есть одно важное задание. Всё, я полетела…

Я сунул в рот очередной блин, Оля сделала скромный глоток чая из своей чашки, усердно пряча от меня свой взгляд, а через пару секунд хлопнула входная дверь, оставляя меня наедине с девушкой…

— Ты — попаданка из 2025-го года! — без хождения вокруг да около, выдал я, ткнув в сторону сидящей напротив меня девушки свёрнутым в трубку блином.

— Я — кто? — удивлённо вздёрнула брови Ольга, старательно изображая полное непонимание на своём лице.

— Не строй из себя дурочку! — усмехнулся я.

— С чего ты это вообще взял? — недовольно поёрзала она на стуле.

— Ты знала, что девушки во время цикла становятся озабоченными, неуправляемыми дурочками, у которых нет никаких запретов, ограничений и тормозов? В том числе, они не контролируют, что говорят — это их попросту не волнует.

— Чёрт! Я что, всё разболтала? — обречённо вздохнула она.

— Не всё, только сам факт. Я не стал тебя подробно расспрашивать, хотел поговорить, когда ты будешь во вменяемом состоянии.

— Вот дерьмо! Соколова тоже в курсе?

— Нет.

— Ты меня сдашь?

— Кому?

— Ну… Вашим, — на миг растерялась Ольга. — Кто у вас там попаданцами занимается?

— Я подумаю… — хмыкнул я. — Но сначала давай поговорим.

— Давай, — снова вздохнула она.

— Начнём по порядку… Как давно ты попала в это тело?

— Ну… Во вторник, вроде. В тот день, когда мы с тобой столкнулись у кофе-автомата и ты сшиб меня.

— Во вторник? — удивился я.

Значит, мы с ней попали сюда одновременно? Это как так? Что за аномалия?

— Что-то не так? — отметив моё задумчивое молчание, поинтересовалась девушка.

— Да нет, всё хорошо. Есть идеи, как ты сюда попала?

— Нет. Но владелица этого тела явно покончила с собой. Я попала в пустую оболочку. Скажи это своим, если это на что-то повлияет, конечно.

— Скажу. А почему ты решила, что она покончила с собой?

— Рядом с кроватью были разбросаны пустые пузырьки и таблетки, — пожала Ольга плечами.

— Хм… Действительно, похоже на суицид. Что ты успела узнать за это время об этом мире?

— Да ничего особенного…

— Знаешь о цикле РОСТа?

— Знаю.

— Почему тогда не позаботилась о том, чтобы обезопасить себя? Почему дома не сидела?

— Да я откуда знала, что у меня тоже это будет?! — раздражённо фыркнула девушка. — Я думала, меня это не коснётся.

— Серьёзно? — удивлённо посмотрел я на неё.

— Ну прости, тупанула… — поморщилась Ольга. — Да и как-то невероятно это звучало — я не поверила, наверное. Я же разумный человек, как я не смогу сопротивляться обычному желанию? Думала, справлюсь, переборю… А оно как-то разом накрыло…

— Смогла узнать, откуда вообще взялся этот РОСТ?

— Смогла, конечно, — небрежно хмыкнула девушка. — Ещё в первый день. У нас в лаборатории древний компьютер стоит — вытащила из него кое-какую информацию о вашем мире.

— И?

— Это всё генная инженерия. Нужно было как-то адаптировать людей к изменившимся условиям и работе на рудниках. Люди теряли зрение, координацию, здоровье, ну и дохли как мухи. Средняя продолжительность выживания на рудниках составляла три года. А средняя продолжительность жизни в городе не превышала тридцати лет. То есть, люди даже состариться не успевали. Перед генетиками поставили задачу. Они попробовали несколько вариантов, и выбрали кошек в качестве генетического донора.

— Кошек? — удивился я.

— Угу… Кошки — оптимальная модель. У кошек улучшенное ночное зрение, развитое обоняние, особенно у самок, повышенная по сравнению с человеком и большинством хищников ловкость, гибкость, реакция и координация, устойчивость к стрессу и боли, повышенный болевой порог. Метаболические особенности и неприхотливость к пище, экономия энергии в условиях ограниченных ресурсов. Они легко адаптируются к экстремальным температурам и к дефициту кислорода. Кто-то из генетиков обнаружил устойчивость к радиации и даже зашитую, но спящую в ДНК кошек способность к быстрой регенерации и заживлению ран. Это тоже пригодилось.

— Внушительный список, — покачал я головой.

— А я о чём! А самое удивительное, что все эти свойства организма удалось извлечь и привить человеку! — восхищённо произнесла Ольга, как самый настоящий, одержимый знаниями учёный. — Но появилось одно небольшое «но». Побочка. Модифицированные женщины стали восприимчивы к гормональному циклу как самые обычные кошки — повышенная сексуальная возбудимость, вплоть до беспричинной агрессии, зависимость от запаха феромонов в определённой фазе цикла, неконтролируемое половое поведение в течение 1–2 недель и потеря памяти.

— Да уж…

— Хотя ходят слухи, что это не совсем побочка, и всё это было исполнено в рамках задуманного. Полезный побочный эффект — вспышка фертильности в условиях низкой рождаемости. Женщины стали более плодовитыми и менее привередливыми в выборе партнёра, что оправдывается с этической точки зрения, если общество находится на грани вымирания.

— То есть, ты хочешь сказать, что люди теперь не люди, а люди-кошки?

— Нет, не совсем, — покачала Ольга головой и тут же нахмурилась. — Погоди! А чему ты удивляешься? Ты этого не знал?

— Как бы тебе это поделикатнее сказать… Я тоже попал сюда сравнительно недавно и тоже в чужое тело.

— Что?! Ты?! Ты тоже попаданец?! — вытаращила она на меня свои глазища. — Охренеть!

— Угу, — подтвердил я. — И тоже в тот день, когда мы столкнулись с тобой у автомата.

— Чёрт! Серьёзно?! Это что же получается, мы с тобой попали сюда в одно время, неделю назад?

— Получается.

— Совпадение? Не думаю! — нервно хмыкнула Ольга.

— Опять какой-то ваш современный сленг?

— Не важно! Забей, — отмахнулась она и тут же нахмурилась. — Погоди… А ещё есть попаданцы, кроме нас с тобой?

— Вроде, нет. Хотя, я не уверен… Можешь поспрашивать, — усмехнулся я. — Аккуратно…

— Ещё чего! — округлила она глаза. — Чтобы меня упекли в какую-нибудь лабораторию для исследований? Я не хочу! — помотала она головой. — Лучше просто буду наблюдать. Если кто-то ведёт себя так же странно, как и мы… Тогда подумаю, как осторожно вступить с ним в контакт и стоит ли…

— Так, а что с кошками? — напомнил я. — Люди теперь люди-кошки?

— Люди не кошки, — поморщилась девушка, — просто они привили себе кошачьи свойства. Это сложно объяснить, но это не полноценное скрещивание геномов, а именно прививание определённых черт, — Ольга на миг задумалась. — Вот для примера, если тебе сделают прививку от оспы, она тоже оставит след в твоём ДНК, но это не значит, что ты станешь наполовину вирусом, а наполовину человеком.

— А почему именно кошки? — задумчиво пробормотал я. — Не тигры, не пантеры? Почему обычные кошки?

— Если бы искали прожорливость и немотивированную агрессию, то может взяли бы и пантер, — усмехнулась Ольга. — К тому же, они генетически дальше от человека, выше риск мутаций, летальности эмбрионов и психических отклонений. А кошки — оптимальная модель для генной инженерии. У них есть ночное зрение, регенерация, гибкость, устойчивость к радиации — всё в одном маленьком геноме. У тигров и пантер это всё тоже есть, только, как ни странно, в два-три раза слабее. К тому же, у них большой и сложный геном, который гораздо тяжелее разбирать на составляющие и интегрировать в геном человека.

— Хм… Понятно. Слава богу они не додумались привить людям гены богомолов.

— Это ещё почему? — непонимающе нахмурилась Оля. — А! Я поняла! Смешная шутка… — улыбнулась она спустя секунду. — Но тут было без вариантов — либо люди вымерли бы все, как мамонты, либо так. Ну и заметь, не всё так плохо. Генная инженерия не просто вытащила человечество из глубокой задницы, а неплохо так прокачала.

— А ты в этом во всём разбираешься, я смотрю. В гормонах, геномах и ДНК?

— Я была студенткой в мединституте, готовилась стать врачом, — пожала девушка плечами.

— В 2025-м?

— Угу.

— И как оно там, в 2025-м? — заинтересовался я.

— В смысле? — растерянно пробормотала Ольга. — А ты разве не из моего года? Я думала, раз мы попали сюда в одно время, то и…

— Нет, — покачал я головой. — Я из 87-го.

— Две тысячи восемьдесят седьмого? — не менее удивлённо пробормотала Ольга.

— Что? Нет. Из тысячи девятьсот восемьдесят седьмого.

— Охренеть! — выдохнула она. — Мы с тобой из разных эпох!

— Угу, — буркнул я.

— Слушай, а тебе сколько лет-то было? Ну, до того, как ты сюда попал.

— Сорок.

— Сорок?

— Угу.

— Хм… Ну не такой уж и старый. Хотя… Ты… Вы… Получается вы родились в 1947-м году?

— Получается, — согласился я.

— Кринж полнейший! — произнесла девушка, удивлённо покачав головой.

— Что? — не понял я.

— Ой, простите… Постараюсь говорить по-вашему, по-стариковски, — усмехнулась Олька. — Ежели, не дай бог, стыдоба… Кринж — это стыдоба по-вашему, если что.

— И в чём ты видишь стыдобу в этой ситуации?

— Вы родились в сорок седьмом году. У меня дед на десять лет младше вас.

— Ясно, — вздохнул я. — Ну, физически мы сейчас с тобой одного возраста примерно, а если считать от даты нашего рождения, то нам обоим за семь сотен лет, так что давай на «ты».

— Ну это да. А как мы сюда попали вообще? Есть мысли? Может вспышка на Солнце? — удивлённо посмотрела она на меня. — Такое возможно?

— Возможно, — пожал я плечами. — Пред тем, как попасть сюда, ты видела какую-то вспышку или слышала о ней?

— Слушай, да не знаю я, если честно. Просто ляпнула первое, что пришло в голову. Ну вот, например, в твоём времени была вспышка, потом в моём, и здесь. Вот нас сюда и занесло — круг замкнулся.

— Как вариант, — хмыкнул я. — А почему именно мы?

— Ну… — задумчиво почесала она переносицу. — Тут пока без вариантов…

— Ясно… — вздохнул я. — Пока ясно только одно — домой мы вряд ли уже вернёмся…

— Да? — удивлённо посмотрела она на меня. — Точно… Бли-и-ин… А у меня там Альберт остался…

— Альберт — это твой парень?

— Кот, — хмыкнула девушка. — Надеюсь, он с голода не умрёт. Жалко его. Я его во-о-о-от таким малюсеньким на мусорке подобрала три года назад, — продемонстрировала она мне ладошками размер кота.

— Боюсь тебя огорчить… Но думаю, он всё же умер.

— Почему это? — нахмурилась Ольга.

— Потому как семьсот лет уже прошло.

— А… Точно… — погрустнела она.

— Что ты ещё узнала об этом времени?

— Да много чего! Знаешь, что удивляет?

— Что?

— То, что здесь как будто всё деградировало — техника, технологии, знания… Да даже люди стали проще, наивнее и доверчивее.

— В твоём времени всё было иначе? — удивился я.

— Ещё бы! Наши технологии были на голову выше и ваших, и ихних! Мобильные телефоны, планшеты, цветные плоские телевизоры….

— Планшеты, телефоны и телевизоры и в моё время были… — пожал я плечами.

— Да? Я и не знала… Не, ну про телевизоры знала, конечно… А ещё у нас были сенсоры в каждом устройстве, интернет и соцсети! Куда это всё делось? Да у нас холодильник сам еду из магазина заказывал. А ещё технологии умного дома, виртуальные помощники, нейросети, электромобили с автопилотом, а не эти ржавые самопальные поделки. Да мы даже на Марс как туристы летали… Ну не мы, а миллионеры… собирались по крайней мере… А телевизоры? Ты знаешь, какие у нас были телевизоры?

— Без понятия.

— Огромные, во всю стену, но при этом тонкие и лёгкие, передающие настолько яркие и реалистичные изображения, что просто не верилось глазам! А не эти ваши пузатые чёрно-белые деревянные ящики с кинескопами. Мы как будто в позднем СССР оказались!

— Ну, в моё время электрических машин не было, — проворчал я. — По крайней мере, в таком количестве, как сейчас. Так что не очень то это и похоже на СССР.

— Электромобилей, — поправила меня Ольга.

— Угу, мобилей… — задумчиво согласился я. — Как-то это неправильно всё и нелогично.

— У меня такое же чувство… — согласилась со мной Оля. — Постоянное чувство нереальности происходящего и какое-то дежавю.

— Дежавю? — удивился я.

— Ну да, это когда…

— Я знаю, что такое дежавю. Просто у меня то же ощущение, будто этот разговор у нас уже был… И не раз…

— А может мы вообще в прошлом? — неожиданно предположила моя подруга по несчастью. — Хотя, нет, — тут же помотала она головой, отвергнув эту версию. — А может в мультивселенной или в параллельном мире?

— В мульти… Где? — не понял я.

— Ну, есть теория такая, что миров множество и каждый пошёл своим путём развития. Ещё Лукьяненко об этом писал, потом Голливуд кучу фильмов снял. Популярная тема в общем.

— Хм… И это научно доказано?

— Нет, что ты! Это фантастика.

— Угу… Значит, это не наш случай.

— И что тогда?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Может какая-то война, которая откатила человечество в каменный век. Или добровольный отказ от технологий.

— Ну не сильно они и отказались, — скептически хмыкнула Ольга. — Генная инженерия у них будь здоров!

— Это может быть остатки былой роскоши. Если был серьёзный катаклизм или война, то осталась самая простая, самая надёжная и самая ремонтопригодная техника. Вот эти твои мобили и телевизоры были достаточно надёжными?

— Это вряд ли, — подтвердила Ольга мои догадки. — У сотовых вообще срок службы пару лет от силы.

— Ну вот! Плюс, они наверняка были не такими уж простыми. Готов поспорить, на коленке их не воспроизведёшь. А старое железо работает десятилетиями, чинится отвёрткой, паяльником и матерным словом. Вот те же самые обычные кинескопы, например, устойчивы к перегрузкам, радиации, солнечным бурям. Они стояли ещё на первых космических кораблях. Старое лучше нового, особенно в суровых условиях!

— Ой! Мой дед так всегда говорил — раньше было лучше!

— Ну а что? — удивился я. — Разве не так?

— Ну-у-у… — задумчиво протянула Ольга. — Может ты в чём-то и прав. Современная техника, вернее, техника моего времени — это целая сверхсложная цепочка производства, редкоземы, полупроводники, сенсорные матрицы. Если это было потеряно или разрушено, то воспроизвести всё «с нуля», без гигантских фабрик и глобальной логистики практически нереально. Получается, был какой-то катаклизм или война?

— Получается, — согласился я.

— Я тут полазила у них в сети… Но ничего такого не нашла. Ни про войны, ни про катаклизмы.

— Где полазила?

— В сети… Ну! Сеть… Интернет… Чёрт! У вас не было интернета?

— Не припомню такого, — покачал я головой.

— Это что-то по типу справочника или мировой библиотеки, к которой подключены все устройства и компьютеры, и в которой есть ответ на любой вопрос. Ну, там не только ответы, конечно. Там и порнушка, и телевидение, и новости — в общем, вся информация в мире.

— Тут тоже есть эта сеть? — заинтересовался я.

— Есть, но из-за древних технологий она и сама какая-то допотопная, что-то типа локалки — информации мало, а базы данных какие-то неполные.

— Ты же сказала — есть ответ на любой вопрос, — разочарованно произнёс я.

— Ну, сказала… В моё время так было. Сейчас не так. У них тут даже соцсетей нет!

— Соцсетей?

— Ты сейчас серьёзно? — нахмурилась Ольга. — Не рофлишь?

— Слушай! — вздохнул я. — Мой мозг сейчас взорвётся! Я только что узнал, что такое интернет, не успел узнать, что за соцсеть такая, а ты уже какой-то «рофлишь» приплетаешь! Ты же не выдумываешь слова на ходу, я надеюсь?

— Не выдумываю! — обижено посопела девушка. — Ладно, давай по порядку. Хочешь знать, что такое соцсети?

— Не особо. Если только это напрямую относится к этому времени и как-то поможет лучше понять, что тут происходит и как мы здесь очутились.

— В общем, соцсети это… Как бы тебе объяснить… Это такой справочник…

— Ещё один справочник?

— Угу. Только немного другой. Как дневник друзей. Знаешь, что это такое?

— Это когда в твоём блокноте все друзья пишут о себе краткую информацию и вклеивают свои фотографии. В милиции это называется — досье, — усмехнулся я.

— О! Именно! — обрадовалась Ольга. — Это как досье на каждого человека, только его может открыто посмотреть любой. Там есть всё — твои привычки, твои фото, фото твоих друзей, семьи, где ты был, что делал, что ел на завтрак…

— Где посмотреть?

— Ну как где? В… компьютере или на телевизоре. Захотел ты посмотреть чьё-то досье — включил телевизор, подключился к сети, через поисковую программу нашёл человека по имени и смотри себе на здоровье.

— И это всё в открытом доступе? — удивился я.

— Угу. В любой точке земного шара. Причём на миллионы, миллиарды человек! В ваше время это назвали бы «колодец информации»…

— Кладезь, — поправил я девушку.

— Ага! Точно, кладезь.

— И как вообще людей смогли заставить пойти на это? Это же личная информация.

— Ты не поверишь, но их не только не заставляли, но люди сами как одержимые по несколько раз в день обновляют информацию в соцсетях и демонстрируют свою жизнь другим.

— Зачем? — всё ещё не понимал я всей системы.

— Да просто! За просмотры, комментарии и лайки. Ещё и хвастаются друг перед другом — у кого больше зрителей на «досье», тот и круче. Особенно девчонки.

— А лайки — это же не собаки? — на всякий случай уточнил я. — Просто из контекста понятно, что не о животных речь, но суть я всё равно не уловил. Это деньги? Вместо рублей?

— Почти, — усмехнулась Ольга. — Это отметки — понравилось кому-то твоё фото или досье, или нет. Если понравилось, человек ставит лайк. Всё ещё непонятно?

— Пока не очень, — признался я. — Куда его ставить, как, зачем?

— Ну… Лайк — это сердечко или плюсик под фото. Это как одобрение или похвала. Типа, тебе понравилось — ты поставил сердечко или плюсанул.

— А не понравилось — минусанул? — усмехнулся я.

— О! Ты уловил суть. Но минусы раньше были, потом их убрали.

— Зачем?

— Чтобы не травмировать ранимую и не сформировавшуюся психику подростков, наверное. Ну и чтобы самооценку повышать.

— Да уж… — вздохнул я. — А если человек сам создаёт досье о себе, он же может соврать?

— Может. Ну и что?

— Тогда это досье не такое уж и ценное.

— О! Поверь! Там много ценной информации!

— Поверю на слово, — усмехнулся я. — И нет никого, кому это кажется подозрительным и нелогичным?

— Есть конечно. Такие староверы, как ты. Но их единицы. Но это в моё время так было, я ж говорю. Тут что-то с этим глухо — ни соцсетей, ни нормального интернета.

— Наверное, люди поумнели.

— Угу. Наверное… Но ты не думай, это миллиардный бизнес. Создатели соцсетей были долларовыми миллиардерами!

— Ого! Ну это и не удивительно — иметь досье на каждого человека в мире и при этом сделать так, чтобы люди сами его постоянно пополняли и актуализировали… И всё это за бесплатно…

— Ну чего ты такой токсик? Во-первых, это модно! Люди делятся своей жизнью с другими. Актёры, певицы, политики. Девушки выкладывают фото с пляжей, хвастаются своими фигурами, мотивируют, парни демонстрируют мышцы и учат других зарабатывать. Даже у президентов и Папы римского там есть страничка с досье.

— Серьёзно? — удивился я.

— Ага, — самодовольно усмехнулась девушка.

— Охренеть!

— Ну да. Удобно ведь. Там можно безнаказанно повозмущаться, написать кому-то гадость, высказать мнение, вести свой кулинарный канал, рассказывать о политике, делиться мыслями и фоточками голой задницы…

— Своей задницы?

— И своей, и чужой. По-разному.

— Вуайеристы, что ли?

— Ну, типа того, да. А во-вторых, это всё не за бесплатно! Самые популярные люди зарабатывали там миллионы! Чем больше у тебя фолловеров… Ну, тех, кто подписан на тебя… Ну, кто смотрит твоё досье и ставит тебе лайки, — пояснила Ольга, наверняка заметив выражение полного непонимания на моём лице.

— А! — дошло до меня.

— Ага! Чем их больше, тем больше ты денег получаешь.

— За что?

— Как за что?

— Ну, за что деньги?

— Как же с тобой тяжело, — вздохнула девушка. — За рекламу! У тебя много последователей, значит, на твоём досье можно за деньги показать кучу рекламы. Часть из этих денег получаешь ты. Понятно?

— Вроде как.

— Ну вот.

— И здесь этого нет?

— Нет.

— Ну и слава богу, — облегчённо выдохнул я. — А то эти ваши соцсети — это какая-то бесовщина. Нужную информацию мы и так рано или поздно добудем, без всех этих лайков и хренайков…

— Нужную?

— Хочу понять, как мы здесь с тобой очутились и почему, — пояснил я. — Не нравится мне всё это…

— А! Это да. Согласна… О! А знаешь, что самое интересное я узнала об этом времени?

— На закуску оставила? — усмехнулся я.

— Ага! — хитро улыбнулась мне Ольга. — Ты сейчас будешь очень удивлён. Готов?

— Да мне кажется, что после публичного досье на Папу римского и голых жоп, которые люди добровольно показывают на весь мир, меня уже ничего не удивит…

Глава 16. Сейф

— В общем… — сделала Ольга загадочную паузу, поднялась со своего места, подошла к плите, разлила по двум чашкам кипяток, кинула по чайному пакетику, по два кусочка сахара и вернулась обратно к столу, поставив одну чашку передо мной. — Благодаря генной инженерии здесь больше нет болезней как таковых, а у людей очень крепкое здоровье, хорошая регенерация повреждённых тканей и очень высокая продолжительность жизни! Ты знал об этом?

— Высокая? — удивился я. — Насколько высокая?

— Ну… Теоретически… — наморщила лоб девушка. — Прям очень! Я нашла пару досье у нас в базе на господина Васнецова и Янсена. Обоим уже под три сотни лет. Но и это не всё! — самодовольно улыбнулась она.

— Что ещё?

— Они тут не стареют! Ты видел хоть одного старика?

— Ну… Одного как раз видел.

— Наверное, один из первых, который получил изменения в ДНК уже в преклонном возрасте.

— Вообще не стареют? — задумчиво поинтересовался я.

— Угу.

— Это точно?

— Да точно! — обиженно надулась Ольга. — Я тоже сначала не поверила, полезла искать. Васнецова не нашла, зато Янсен… — замолчала она.

— Ты каждый раз будешь делать такие драматические паузы? Если что, я уже впечатлён — это не обязательно.

— Ну прости! — улыбнулась мне Ольга.

— Так что с Янсеном? — напомнил я.

— Генрих Янсен это свёкор нашей градоначальницы!

— Мэра?

— Угу. Его я не видела, да и фото в досье не было. Но зато видела мэра и её супруга, который как раз приходится сыном тому самому Генриху Янсену, вчера на городской ярмарке. Вернее, не вчера, — снова нахмурилась Ольга, — а в пятницу. Он вместе с супругой перерезал ленточку и открывал пельменный фестиваль или что-то такое.

— И? — не понял я, к чему клонит Олька.

— И… Сын Генриха симпатичный такой молодой человек, высокий, светловолосый. На вид лет тридцать или тридцать пять.

— И?

— И! По документам ему двести тридцать один год! — усмехнулась Ольга, с удовольствием глядя на моё слегка озадаченное лицо.

— Это точно? — на всякий случай уточнил я.

— Точнее некуда!

— А мэру тоже за две сотни?

— Не, — помотала Олька головой. — Она чуть старше меня.

— Хм… — задумчиво хмыкнул я. — Интересно выходит… Значит, будущее не такое уж и отсталое, как я думал…

— Угу. Так что ты смотри — будь аккуратнее. Замутишь с симпатичной молоденькой девчонкой, а она окажется двухсотлетней бабулькой. Это будет лютый кринж!

— Замутишь… Кринж… Мы с тобой как будто на разных языках говорим, — вздохнул я. — Иногда я тебя понимаю, а иногда только догадываюсь.

— Не ворчи, дедуль! — усмехнулась Олька.

— Что-то ещё есть интересное? — пропустил я её издёвку мимо ушей.

— Да, вроде, ничего такого кардинального, — пожала моя собеседница плечами. — Люди живут, работают, развлекаются, строят планы, ходят в кино. О чём задумался? — поинтересовалась она, наверное, заметив мой отрешённый взгляд.

— Я видел досье на сотрудников нашего отдела. Им всем в действительности не больше тридцати. Они молоды.

— А, это! — легко отмахнулась Ольга. — Наш отдел относительно новый. Его открыли всего-то года три назад. Укомплектовали выпускниками из полицейского училища, добавили молодых сотрудников из смежных отделов, поставили молодого капитана госпожу Соколову у руля, и пустили «К9» в свободное плаванье. Мэр несколько таких отделов по всему городу открыла из-за заметного роста преступности в последнее время.

— Хм… Ясно… — протянул я. — Ну, тогда всё сходится.

— Угу. А забавно, да? — снова загадочно улыбнулась Олька, поставив ноги на табуретку и выставив над столешницей свои острые коленки.

— Что именно?

— Ну, Соколова.

— Не понимаю, о чём ты, — покачал я головой.

— Ну… Светка Соколо-о-ова, у-у-у! Розовые р-о-озы, у-у-у! — пропела она с озорной улыбкой на лице. — Розовые розы, однокласснице мое-е-ей! Ну?

— Я всё ещё не понимаю, — вздохнул я.

— Да песня такая есть. Старая. Ты разве не слышал?

— Нет.

— У-у-у! Какой же ты древний! — осуждающе покачала она головой.

— Какой есть. А что насчёт экономики и политики? Узнала что-то?

— А должна была? — вопросом на вопрос ответила Ольга.

— Это же самое важное, — удивлённо посмотрел я на неё. — Какая геополитика в мире, какие сейчас страны у руля, коммунизм или капитализм на дворе? Какие у нас сильные экономические стороны, какие слабые. Кто наши политические партнёры, а кто враги. Воюем мы с кем-то или нет.

— Да я как-то не сильно вдавалась втакие дебри… — растерянно пробормотала девушка и тут же упрямо насупилась. — Сам-то ты что узнал за неделю?

— То, что город был основан вокруг рудника по добыче гелия-3 четыреста лет назад и насчитывает на данный момент чуть больше четырёхсот тысяч жителей. Сам город делится на пять районов и… пожалуй всё…

— И всё? А как же геополитика, экономика? Чем ты занимался всё это время? — язвительно усмехнулась моя коллега по несчастью. — Прокрастинацией?

— Опять ты то ли ругаешь, то ли название срамных болезней мне называешь. Серьёзно? В ваше время так общались?

— Да не… Прокрастинация — это безделие. С латинского — «откладывать на завтра».

— Ясно, — покачал я головой. — Ничего я не откладывал. Просто старался не светиться и сильно не высовываться, не менял привычки, занимался работой…

— Пф-ф-ф! Я тоже не высовывалась, но узнала больше, чем ты.

— Это не соревнование, Оль… Ну и про твоё «не высовывалась», — поморщился я. — Это ты не высовывалась? Ты в первый же день начала вести себя иначе. У первого встречного спрашивала, где ты работаешь и ругалась, как сапожник, хотя прошлый владелец… владелица этого тела лишний раз даже рот не открывала.

— Ну может я чуть увлеклась… — признала девушка. — А вообще я тут подумала ещё знаешь о чём?

— Удиви меня.

— Ты же слышал про Химика? Который организовал вот ту подпольную лабораторию, которую наши девчонки накрыли?

— Слышал.

— Мы можем его найти? Вдвоём. По-тихому…

— Хм… Зачем?

— Ты не понимаешь? — удивлённо посмотрела Оля на меня. — То, что с нами произошло, это не просто так. И я не верю в магию и во все эти высшие силы, — продемонстрировала она мне пальцами в воздухе скептические скобки. — А раз их нет — значит причины нашего появления здесь можно объяснить с научной точки зрения. И единственный учёный, который нас не сдаст правительству и с которым можно поговорить — это Химик!

— Зачем тебе узнавать причины? — как бы невзначай поинтересовался я.

— А как? Я не хочу остаться здесь, завести семью, детей, кота… А потом в один прекрасный день снова переместиться на 700 лет вперёд или вообще просто исчезнуть.

— Хм… Я думал об этом и пришёл к точно таким же выводам, — согласился я с Ольгой. — Нельзя всё пускать на самотёк. Нужно разобраться…

— Вот! Молодец! — радостно воскликнула девушка. — А я уж думала, что ошиблась в тебе… За грубой мужской твердолобостью, оказывается, скрывается холодный и практичный ум аналитика!

— Давай только без лести, мелкая, — поморщился я.

— Оки, напарник! — хмыкнула она. — Ну и паровозом неплохо было бы узнать, как местные добились таких успехов в генной инженерии.

— За эти знания можно и по шапке получить.

— Ну и что? Интересно ведь! Мы попали в новый мир, в новое общество! Тебе не хочется узнать, как они этого всего добились, что именно сделали? Да даже банальное — как они так изменили геном человека и сделали людей практически бессмертными? А если мы всё же однажды вернёмся в наше время, да ещё с такими знаниями? А?!

— Хм… В этом есть смысл… — согласился я. — Чёрт!

— Что?

— Снова это дежавю… Вот хоть убей — мне кажется, мы уже сидели с тобой в такой же комнате и разговаривали о чём-то подобном.

— В этой комнате? — нахмурилась Ольга.

— Нет… Не знаю… — помотал я головой.

— Может это последствия перемещения и слияния сознаний с прошлым владельцем? Твой и моя могли дружить и общаться.

— Хм… Ну может, конечно… — согласился я.

— Вот! Вот ещё одна причина, зачем нам нужен свой карманный учёный!

— Угу… — буркнул я.

— Не парься, напарник! — преувеличенно бодро произнесла Олька. — Мы со всем разберёмся!

— Точно? — улыбнулся я девушке.

— Честное анимэшное!

— Что?

— Ну, в ваше время было «честное пионерское», а в наше «честное анимэшное». Запомнил?

— Запомнил, — тяжело вздохнул я.

— Повтори!

— Да не буду я этот сатанизм повторять!

— Ну, как знаешь… — пожала она плечами, сделав очередной глоток чая из своей чашки.

— Ладно, давай собирайся. Нам в отдел пора, — глянул я на настенные часы, поднимаясь со своего места. — И так мы с тобой тут заболтались.

— Это точно. И это, Ник…

— Да?

— Ещё раз спасибо. И прости, что вела себя как истеричная сучка.

— Проехали, — пожал я плечами. — Это всё из-за гормонов перед циклом. Сейчас как себя чувствуешь?

— Да нормально, вроде, — на секунду прислушавшись к себе, кивнула Ольга.

— Ну и хорошо… — склонился я над столом, ободряюще похлопал её по руке и тут же замер, заметив, как лицо девушки приобрело мертвенно-бледный оттенок. — Оль! Всё хорошо?

— Вот… Вот только не делай так больше… — слегка хриплым голосом произнесла она, заторможенно приподняв и медленно спрятав руку под стол, сглотнув подступившую к горлу слюну.

— Как? — не понял я.

— Не трогай меня…

— Почему?

— Я… Я чуть не отдалась тебе прямо на этом столе… Еле сдержалась… Фа-а-ак! — удивлённо выдохнула Олька. — Когда там третью таблетку пить?

— Светка сказала вечером.

— А пораньше нельзя?

— Вряд ли…

— Фак… Ладно… Пойду-ка я в душ.

— Ты разве уже не была?

— Была… Но теперь мне снова нужно… — пробормотала девушка.

— Спинку потереть? — усмехнулся я.

— Грабовский! — рыкнула она в мою сторону, резко вскочила с табуретки и с грохотом и шумом скрылась в душевой…

* * *

До отдела мы прогулялись пешком, ещё немного поболтав по дороге, обсудив планы на будущее, местных жителей, дома, непривычные деревья и не очень разнообразное меню в ресторанах. Хотя, последним меня сложно было удивить.

Я расписался на проходной, проводил Ольгу взглядом и двинулся в свой кабинет. Уже привычным мне движением открыл ключом дверь, кинул курточку на вешалку и уселся за свой рабочий стол, сложив разбросанные папки в одну стопку.

— Так… — задумчиво пробормотал я вслух. — А что я хотел сделать первым делом? Точно! Сейф…

Я резко поднялся со своего места, отодвинул кресло, опустился на колени, ещё раз оглядел кнопки и принялся перебирать комбинации…

На двадцать четыре варианта у меня ушло чуть меньше пяти минут, но ожидаемо, результата это не принесло. Я тяжело вздохнул, ввёл наугад ещё несколько комбинаций из шести цифр, разочарованно поморщился и вылез из-под стола.

Ладно, приступаем к плану «Б». Только где взять инструмент? Хотя…

Я вышел из кабинета, прошёл по длинному коридору до конца, вышел на лестничную площадку и через десяток секунд спустился в подвал. Толкнул двустворчатые двери, с интересом оглядел лабораторию, заметил сидящую за мерцающим монитором компьютера криминалистку, ещё одну незнакомую девушку, что-то увлечённо рассматривающую в зрачок микроскопа и не обратившую на меня никакого внимания, и шагнул внутрь.

— Привет, девчонки!

— Привет, Грабовский! — повернувшись на звук моего голоса, улыбнулась уголками губ Ольга.

— А у вас не найдётся молотка и большого магнита?

— Вон там на полках посмотри, — кивнула моя подельница в сторону стены.

— Спасибо! — поблагодарил я, подошёл к высокому, забитому разным хламом стеллажу и задумчиво замер, размышляя, с какой стороны лучше начать поиск.

— Так ты сейф не вскроешь, — донеслось мне в спину.

— Сейф? Я не говорил о сейфе, — обернулся я и глянул на столь юное и догадливое создание с микроскопом.

— Не говорил, — усмехнулась девчушка. — Но всё равно так ты его не вскроешь.

— А это кто? — повернулся я к Ольге, кивнув на незнакомую девушку.

— Стажёрка моя.

— Хм… А как вскрою? — снова обратился я к девушке.

— А никак, — пожала она плечами. — Но я могу помочь.

— Серьёзно? — удивился я.

— Угу.

— Оль, а дашь мне свою сотрудницу на часок?

— На пятнадцать минут, — поправила меня девчонка.

— Да забирай! — легко разрешила мне криминалистка.

— Меня, кстати, Соня зовут. Ну или София, — представилась стажёрка.

— Ник, — не остался в долгу я.

— Я знаю, — усмехнулась девушка.

Я дождался, пока стажёрка Ольги соберёт небольшой чемоданчик с инструментами и через минуту повёл её в свой кабинет…

— Ну, и где твой сейф? — едва переступив порог и с интересом повертев головой по сторонам, деловым тоном произнесла девушка.

— Под столом.

— Оки, — коротко кивнула стажёрка, выдув большой розовый пузырь из жевательной резинки, и уверенно двинулась к моему рабочему месту.

— Я пока на диване подожду, — на всякий случай обозначил я своё ближайшее местоположение.

— Оки…

София поставила свой чемоданчик на пол, клацнула замочками, хмыкнула, извлекла какие-то инструменты и нырнула под стол. До меня донеслось кряхтение, стук, звук тишины, а буквально через минуту характерный щелчок отпираемого замка.

— Вуаля! — донеслось из-под стола. — Принимай работу, хозяин!

— Так просто? — удивился я.

— Да тут старая модель… Это я ещё долго провозилась, — хвастливо сообщила мне стажёрка Ольги.

— Спасибо! С меня ведро кофе или… или чего сама пожелаешь.

— Да ладно, не нужно. Мне и самой было интересно… Шайсэ! — выругалась девушка.

— Что?

— Тут… Хм… — вылезла София наружу, укоризненно посмотрев на меня. — Мог бы и предупредить…

— Предупредить о чём? — всё ещё не понимая, о чём речь, растерянно пробормотал я.

— Там секретик стоял. Фосфор и детонатор… Если открыть сейф и не нажать предохранитель в течение пары секунд… — покачала она головой.

— Рванул бы?

— Не думаю. Но руки и сетчатку бы точно пожог. Ну и всё содержимое сейфа заодно.

Чёрт! Это что же ты там такого хранил, Ник, раз поставил фосфорную ловушку?

— Прости, — виновато развёл я руки в стороны. — Я не знал.

— Не знал, что в твоём сейфе? — удивлённо нахмурилась София, пряча инструменты обратно в чемоданчик.

— Забыл… — пожал я плечами. — Сто лет его не открывал. А почему детонатор не сработал? Или ты успела нажать предохранитель?

— Не успела, — вздохнула стажёрка. — Слишком поздно заметила. Просто повезло. Какой-то дилетант ставил, видимо. Там контакт от аккумулятора отошёл. Так что… — ещё раз вздохнула она, поднимаясь на ноги. — Ведром кофе тут точно не отделаешься. С тебя литр чего-нибудь покрепче.

— Понял… — улыбнулся я.

— Ну я пошла?

— Угу. Спасибо ещё раз!

— Да ладно — свои же люди… А, да… Код «4-1-4-1-6-9». Советую сменить на что-то попроще, чтобы снова не забыть.

— Спасибо, — удивлённо пробормотал я, дождался, пока девушка покинет мой кабинет, поднялся с дивана и нетерпеливым шагом приблизился к столу.

Нырнул под столешницу, распахнул настежь слегка приоткрытую металлическую дверку и выгреб содержимое сейфа на пол…

— Мать твою! Грабовский… — растерянно пробормотал я, разглядывая бумаги в папках и пачку аккуратно сложенных стопочкой и перетянутых резинкой фотографий. — Какого хера?!

— Ник! — после короткого стука распахнулась дверь моего кабинета и в дверную щель протиснулась головка Ольги. — Нас Соколова вызывает. Мы вообще должны были к ней сразу зайти, как только явились на службу. Ты забыл?

— Забыл, — честно признался я, торопливо пряча документы и фотографии обратно в сейф. Поднялся на ноги, вернул кресло на место и двинулся в сторону выхода, не переставая думать о содержимом металлического ящика…

В кабинет Соколовой мы пришли минут через пять. Правда, перед этим я остановился у автомата с газированной водой, опустошил сразу два стаканчика, и только после этого продолжил путь.

— Госпожа капитан, по вашему указанию прибыли! — отчеканила Ольга, не переставая дурачиться и едва сдерживая ухмылку на своём лице.

— На час позже, чем я просила, — недовольно глянула на нас хозяйка кабинета. — Значит так, голубки, — откинулась она на спинку своего кресла. — Поедете в порт, там нужно встретить груз и проконтролировать разгрузку-загрузку.

— Мы? В порт? — удивился я, хотя, казалось, сегодня меня больше ничего уже не сможет удивить.

— А почему мы? — поддакнула мне Олька.

— Май на дворе, Грабовский!

— И? — не понял я.

— Вот тебе и «и»! У меня половина сотрудниц в цикле. Людей даже на патрули не хватает. А по протоколу там должно быть два наших человека. А вы двое как раз слоняетесь без дела. Ещё вопросы?

— Так, а что нам с грузом делать?

— Вам — ничего, — терпеливо повторила Соколова. — Просто посмотрите, чтобы выгрузили контейнеры, загрузили наши, проследите, чтобы не было никаких эксцессов, поставьте подписи и можете быть свободными.

— Хм… Звучит несложно, — хмыкнула справа от меня Олька. — Да, Ник?

— Так и есть, — подтвердила капитан. — Было бы сложно, я бы сама туда отправилась.

— Кажется, — задумчиво пробормотала Олька, — такими вещами таможенники должны заниматься или…

— Грабовский! — повысила голос Соколова.

— Да, госпожа капитан?

— Вы получили приказ?

— Получили.

— Ну и идите исполнять! Дайте мне уже поработать… — жалобно добавила Соколова.

— Прости, Свет… — вздохнул я. — Мы уже идём…

— Нет, ну а правда, — не захотела так легко сдаваться Ольга, — а почему…

Я сгрёб в охапку свою напарницу, заметив, как она снова тяжело задышала, побледнела и покрепче вцепилась в мою руку, вышел из кабинета и отпустил девушку.

— Прости, — виновато пробормотал я. — Забыл, что ты ещё слишком… чувствительна.

— Да ничего, — устало улыбнулась Оля и облегчённо выдохнула: — Фух! Интересно, если заняться сексом, станет легче?

— Оль? — осторожно произнёс я.

— Да нормально всё! — отмахнулась девушка. — Это чисто гипотетически. Не переживай, Грабовский. Твоя невинность останется при тебе!

— Дура, — покачал я головой. — Ладно, поехали в порт?

— Поехали, — согласилась со мной криминалистка.

— Дорогу знаешь?

— Спросим у дежурной, всё равно у неё ключи от тачки нужно взять…

* * *

Дорога до порта заняла у нас минут тридцать… Мы подъехали к широким трёхметровым воротам, окрашенным облупившейся зелёной краской, вышли из машины и постучали в окно дежурки, привлекая внимание сидящих в ней охранников.

Два здоровых парня в брониках и с оружием за спиной тщательно проверили наши документы, позвонили в отдел полиции, удостоверились в том, что мы те самые люди, которые и должны были приехать, и всё же поинтересовались у нас, почему к ним прислали не оперативников, а дохлого психолога и тощую криминалистку.

Выслушали вежливые и развёрнутые объяснения Ольки, особенно тот момент, в котором она рассказывала, куда им следует пойти, что сделать, потом поменяться местами и сделать это снова, переглянулись, громко расхохотались, утирая скупые мужские слёзы, и через две минуты мы уже въезжали на обнесённую высоким забором территорию.

В нос ударил запах топлива, гари, мазута и палёного электричества. Сквозь потрескавшийся бетон пробивалась зелёная трава и жёлтые головки одуванчиков, а где-то вдали виднелась вереница ангаров и кучка погрузчиков с вилами.

— Куда дальше? — задумчиво пробормотала моя напарница. — Что-то я не вижу ни верфи, ни даже моря… Может мы не туда приехали?

— Охрана же нас пустила, — не менее задумчиво ответил я, осматриваясь по сторонам.

— Это да…

— Давай вон туда, — указал я рукой на суетящихся у большого ангара рабочих.

— Оки… — кивнула девушка, утапливая педаль акселератора в пол.

— Эй, парни! — высунулся я из окна, едва мы подъехали к группе мужчин в рабочих комбинезонах. — Мы из К9. Где здесь груз нужно принять?

— Да здесь и примем, — хмыкнул один из них. — Не просто так же мы тут все собрались. Верно?

— Здесь? А когда?

— Мить, когда кораблик ждать? — обернулся он к товарищу.

— Да с минуты на минуту, — кивнул тот на небо, и я непроизвольно проследил за его взглядом, поморщившись от поднявшегося на улице ветра.

— Оль… — толкнул я девушку локтем в бок. — Выходим. Мы приехали…

— Так, а где верфь? — ворчливо пробормотала бывшая студентка мединститута, выбираясь из машины, удивлённо глянула на задравших лица к небу мужчин и непроизвольно последовала их примеру. — Я хотела на море хоть одним глазком…. Ни-и-ик!

— Что? — отозвался я, глядя на расширяющуюся с каждой секундой дыру в небе, похожую на диафрагму фотоаппарата, и тёмную пустоту за ней.

Поток ветра заметно усилился, а уши неприятно сдавило давлением. Пыль и мелкие каменные крошки, поднятые ветром, больно секли кожу и щёки, но я этого почти не замечал.

— Ник… Мы на другой планете? Не может быть! Я бы поняла это… — пробормотала незаметно подошедшая, прижавшаяся ко мне плечом и слегка подрагивающая девушка.

— Как?

— Да хотя бы по звёздам, Солнцу, Луне. Они должны быть другими!

— Они и есть другие, — кивнул я на небо, усеянное незнакомыми созвездиями. Ты хоть раз до этого момента видела небо без туч? Тут всегда облачно.

— Фак! — выругалась Ольга. — Действительно… То есть, ты хочешь сказать, что мы в космосе?

— Ну Земля так-то тоже в космосе.

— Но мы не на ней? Мы на другой планете? Небо не наше, Ник!

— Угу… — буркнул я.

— Фак! Так вот почему город называется «На Скале»! Порт… Порт… — нервно хихикнула Оля. — Я думала, порт — это порт, а не долбанный космопорт! Ты знал?

— Нет… — покачал я головой.

— Другая планета… — восторженно выдохнула моя напарница, глядя в небо и не обращая внимания на развевающиеся на ветру волосы.

— Вряд ли это планета, — заметил я. — Что-то поменьше…

— Астероид? — посмотрела она на меня, нахмурив брови и заглянув в глаза.

Диафрагма замерла, перестав расширяться, а через секунду словно выплюнула из темноты огромный транспортный космический корабль…

— Фа-а-ак!

Глава 17. Дневник

— Скорее на планетоиде, — пробормотал я. — Он гораздо больше. Или на спутнике, который вращается вокруг какой-то планеты…

— Откуда такие выводы? — удивлённо посмотрела на меня Олька.

— Логика, — пожал я плечами.

— Может мы в виртуальной реальности?

— В какой реальности? — не понял я.

— Ну… Искусственный мир, который существует только в компьютере, в который загружаются сознания пользователей и в котором всё ненастоящее. Все ощущения, зрение, слух и осязание, весь мир — генерируются компьютером. Это всё не настоящее! Даже мы с тобой.

— Слишком сложно, — помотал я головой. — И я точно ощущаю себя настоящим.

— В этом и суть виртуального мира — если ты в нём, ты не отличишь реальность от виртуальности. Это как сон. Во сне же ты не понимаешь, сон это или… Ай! — вскрикнула девушка, схватившись за руку. — Зачем ты меня ущипнул?

— Проверил, в реальном мы мире или нет, — пожал я плечами.

— Это так не работает! — насупилась Олька, не переставая тереть руку.

— А как работает?

— Да я откуда знаю?! — фыркнула она.

— А про виртуальный мир откуда тогда знаешь? В ваше время были такие технологии?

— Не было, — недовольно скривилась девушка. — Но многие фантасты об этом писали. Ладно, но если мы в космосе, — пошла она в атаку, заметив скептическое выражение на моём лице, — откуда тогда здесь земля? На астероидах земли точно нет. Как её сюда завезли? А?

— Не земля, а почва, — поправил я.

— Один хрен! Как?

— Почва — от грибов на реголите.

— Что? Какой реголит? — непонимающе нахмурилась криминалистка. — Это как?

— В серый астероидный песок, реголит — сеют споры грибов и специальные бактерии. Грибы прорастают, бактерии разлагают и перерабатывая камни, вытягивают полезные минералы и микроэлементы. Через несколько месяцев грибы становятся перегноем и процесс повторяется. И так цикл за циклом, пока безжизненный грунт и звёздная пыль не превратятся в плодородную почву. Всё просто, — пожал я плечами.

— А откуда тогда все ресурсы? У нас тут целый полумиллионный город! Не могу же их доставлять транспортниками? А гравитация? А небо? А деревья?

— Небо — обманка, имитация. Либо генерируются облака, либо это проекция на куполе. Гравитация искусственная. Тут я точно не скажу, как её реализовали, может вращением, как в цилиндрах, а может какие-то антигравы придумали. Флору и фауну генетически адаптировали. Как ты знаешь, генетика тут развита даже лучше, чем в твоём времени. А ресурсы добывают все здесь. Наверное, не просто так выбрали этот планетоид — тут не только залежи гелия-3, но и вся таблица Менделеева. Ну а если чего-то не хватает, тогда покупают или обменивают.

— Откуда ты это всё знаешь? — подозрительно глянула она на меня.

— Ходил в молодости в кружок по моделированию и астрономии, — усмехнулся я. — У нас был очень хороший преподаватель, Пал Андреич. Он очень много и интересно рассказывал. Эх, знал бы Андреич, что почти все его теории воплотятся в жизнь…

— Теории?

— О том, что люди начнут колонизировать дальний космос, расселяться на звёздах, летать на огромных космических кораблях. Многие в это не верили.

— Хм… А кислород откуда и вода? На планетоиде этого точно нет. Да насколько я знаю, у нас то и планет с кислородом не так уж и много, не то что какой-то планетоид или зачуханный спутник.

— Изначально вода могла быть добыта из подземных льдов. Потом уже пускается по замкнутому циклу с очисткой и переработкой. Тут скорее всего замкнутая экосистема. Кислород и азот восполняются из реголита или биореакторами и водорослевыми циклами.

— Это сколько же энергии на всё это нужно? На чём всё работает? Ядерные реакторы?

— Мы живём в колонии по добыче гелия-3.

— И? — нахмурилась девушка, глядя за приземлением огромного транспортника.

— Синтез гелия-3 в теории даёт больше энергии, чем ядерные реакторы, тем более, он гораздо чище.

— Серьёзно? — удивлённо посмотрела на меня Ольга, оторвавшись от созерцания космического корабля.

— Угу.

— Ну или всё это огромный виртуальный мир, а моё бедное тельце лежит сейчас себе в виртуальной капсуле и ждёт, когда…

— Когда что? — не дождался я окончания мысли и задал встречный вопрос.

— Да хрен его знает, чего оно ждёт, как бы я туда попала и зачем… — вздохнула Ольга и посмотрела на меня. — Мы не в виртуальном мире, да?

— Вряд ли, — пожал я плечами.

— Ясно…

— Господа полицейские! — донёсся до нас голос одного из рабочих.

— Да? — откликнулся я.

— Идёмте принимать груз…

* * *

Что нам привёз транспортник, откуда, и что мы грузили в огромных, тяжёлых контейнерах, мы с Ольгой так и не поняли. Просто проконтролировали трёхчасовую разгрузку-загрузку, поставили подписи в бланках и остались недоумевать на обочине дороги.

Рабочих разговорить не удалось, они лишь отмахивались от нас и просили не мешать, а парочка людей с транспортника держались в стороне и не делали попыток войти с нами в контакт…

Через три часа мы проводили взглядами взлетающий к куполу грузовой космический корабль, прыгнули в полицейский багги и неторопливо покатили на выезд из космопорта.

— Ну что, напарник? — преувеличенно бодро произнесла Ольга, выруливая за шлагбаум. — Есть идеи, как нам найти Химика раньше нашей доблестной полиции?

— Угу… Есть.

— Серьёзно?! — удивлённо глянула она на меня. — И как?

— Я знаю, где находится ещё парочка его лабораторий.

— О! Ништяк! — хмыкнула девушка.

— Только заедем сначала в отдел.

— Зачем?

— Нужно взять оружие, — пояснил я. — Не хочу снова к нему с голой жопой соваться.

— Круто! Если что, и на меня возьми. Предпочитаю M-16 или Glock. Но если будет что попроще, тоже разберусь.

— Умеешь стрелять? — удивился я, заново присмотревшись к своей коллеге по несчастью.

— Пф-ф-ф! — фыркнула Ольга, гордо выпятив грудь. — Я в 2024-м дважды брала серебро в женском дивизионе ESL, на Faceit в моей лиге стабильно вхожу… входила в топ-3 по хедшотам с AWP. Дай мне оптику, я тебе ван-тап в любую башку устрою!

— Круто! — покачал я головой. — AWP я тебе не обещаю, но что-нибудь подберём…

Мы вырулили на прямую трассу, Ольга вдавила педаль акселератора в пол, резво набрав скорость, а я новым взглядом уставился в стекло бокового окна. Это не только другое время, это совсем другой мир — чужая маленькая планетка на краю галактики. Интересно, как там сейчас на Земле и реально ли туда вообще вернуться? Да и где та Земля вообще…

Да уж…

В отдел мы прибыли через двадцать минут. Я кивнул дежурной и быстрым шагом двинулся в свой кабинет. Провернул ключ в замке, дёрнул дверь и рывком влетел внутрь.

Подошёл к столу, отодвинул кресло, опустился на колени и ввёл код на дверке сейфа. Вытащил всё содержимое на стол, достал пару пистолетов, похожих на старые добрые ПМ, предусмотрительно припрятанные моим предшественником, хоть за это ему спасибо, и пару запасных магазинов.

Отвёл затвор на пару мм назад, глянул в смотровое окошко, отметил патрон в патроннике и свежую смазку, щёлкнул предохранителем вниз-вверх и передёрнул затвор, услышав характерное клацанье. На лету поймал ладонью вылетевший патрон, вставил обратно в магазин, загнал магазин в рукоятку, до щелчка, и протянул один из пистолетов Ольге, с интересом наблюдавшей за моими действиями.

— Держи…

— Макаров? — удивлённо пробормотала девушка, осторожно беря из моих рук огнестрельное орудие.

— Угу.

— Ого! Тяжёлый… А тут есть предохранитель и как обойму менять не подскажешь?

— Ты же говорила, что умеешь пользоваться, — нахмурился я, глядя на то, как она неумело вертит в руках самый обычный пистолет.

— Ну… Умею… На компьютере оно проще — «R» нажал, перезарядил и в бой. А тут…

— На компьютере? Погоди. Ты не в реальных соревнованиях участвовала?

— Ну… Не совсем… Надеюсь ты не будешь меня шеймить за это?

— Оль!

— Ну что?! — недовольно фыркнула криминалистка.

— Ладно… — махнул я на неё рукой. — Вот предохранитель. Это кнопка извлечения магазина. А это спусковой…

— Курок! Это я знаю. Не учи учёного!

— Ну пусть будет курок, — вздохнул я.

— Да не ссы, дедуль! — весело отреагировала Ольга, нажав на кнопку и едва не выронив на пол магазин. — Разберусь! Понаделаю дырок в нашем Химике, как в старом решете.

— Этого я и боюсь. В спину только мне не шмальни.

— Обижаешь, начальник! — хмыкнула девушка, вернув магазин на место, сунула пистолет за пояс и прикрыла его курточкой. — Это этот сейф тебе моя стажёрка помогла вскрыть? — кивнула она в сторону сейфа.

— Угу…

— И что там ещё было интересного, кроме оружия?

— Много чего, — вздохнул я и протянул Ольге пачку полароидных снимков. — На, посмотри…

— Ого! Погоди… — нахмурилась криминалистка, рассматривая фотографии. — Это же… Соколова?

— Угу… — буркнул я.

— Погоди… То есть… — нахмурилась она ещё сильнее. — А это ведь не ты на фото?

— Не я…

— Ах он подонок! Вот же мразь! Больной ублюдок! И он ещё фотографировал, как он с ней занимался сексом?! Да ещё так! Фак! И судя по её глазам и взгляду, она не сильно понимала, что с ней происходит?

— Вообще не понимала, — подтвердил я.

— Слушай, ну тебе точно не повезло с твоим аватаром.

— С кем?

— С оболочкой. Капец, в такого мудака попасть!

— Угу… Это ещё не всё. Ты дальше смотри, — протянул я ей небольшую тетрадку в твёрдом переплёте.

— Он ещё и дневник вёл?

— Как видишь.

— Охренеть! Чёрт! — выругалась девушка, перелистнув несколько страниц, исписанных неровным почерком…

«02 мая.

Сегодня в отдел доставили одного парня. Я поспрашивал — это любитель побаловаться с генетикой. Пришлось попотеть, чтобы вытащить его. Пара документов исчезла, пара бумажек отправилась не туда и затерялась, пару подписей подмахнула Соколова… Хорошо, что она этого не вспомнит. И нужный мне человечек на свободе.»

«03 мая.

Встретил его сегодня «случайно» в баре. Завербовал. Рассказал, благодаря кому он вышел на свободу. Пообещал дать ему лабораторию. Ничего сложного — немного угроз, немного шантажа… И он мой. Наконец! С генетиком теперь мы можем работать более продуктивно.»

«13 ноября.

Чёрт! Препарат не работает! Даёт сбои. Пробовал его на сестрёнке дважды. Кажется, она что-то помнит на утро, препарат не до конца стирает память, не до конца активирует цикл и сексуальное желание, да и срок его действия не всегда стабилен — может действовать час, а может и десять минут. Этого мало! Но пока она думает, что это были сны. Так рисковать нельзя. Нужно напрячь этих идиотов! Дебилы! Полгода работают, а всё не могут дать стабильный результат!»

«21 декабря.

Наконец! Семь месяцев кропотливой работы! Эта дура вечно жрёт таблетки, чтобы отменить цикл. Но теперь… Теперь посмотрим… Действие препарата длится 8-10 часов, как утверждает Химик. Если я дам ей вечером…. У меня будет вся ночь впереди. А утром она пойдёт на работу и даже ничего не поймёт… Надеюсь, препарат сработает. Если нет, я реально сожгу лабораторию к херам! Вместе с сотрудниками. Новых найти не проблема…»

«22 декабря.

Дерьмо! Это была лучшая ночь в моей жизни! Препарат работает! Соколова спала в моей кровати, как ручной котёнок. Хотя, ладно — будем честными. Спали мы этой ночью мало! Ох и оторвался я на ней за все годы воздержания и передёргивания в душе! За всё!»

«26 декабря.

Препарат работает стабильно. Как и обещал Химик, никаких побочек. Ну если не считать того, что Соколова не высыпается уже пятую ночь подряд и ходит на работу сонная, как муха. Нужно дать ей небольшой перерыв, что ли…»

«27 декабря.

Ну… Прости, сестрёнка. Я не выдержал. Ладно, сегодня точно дам ей перерыв. А то она уже на ногах еле стоит. Да и нужно наведаться в лабораторию — пора налаживать промышленное производство… Чёрт! Я даже не представляю, сколько денег это мне принесёт… В теории, очень много! Пора искать дилеров, распространителей, разработать каналы… Работы предстоит много!»

«10 мая.

Так… А вот это уже хорошая новость. Не зря я этого генетика вытащил год назад из клетки. В этот раз он решил действовать нестандартно и изобрёл что-то новенькое. Препарат для мужчин. Нет, на это я не жалуюсь — всё у меня работает хорошо. Но иногда всё же промахи случаются. А не хотелось бы!»

«14 мая.

Пора! Да и всё равно, что ещё сырой вариант. Я же вижу — на мышах он работает. Значит, нужно пробовать. Сегодня вечером попробую на себе…»

«15 мая.

Кажется, что-то пошло не так. Ночь прошла, как в аду! Сраные умники! Напортачили! Голова разрывается! Мысли… Сука! Мысли путаются… Если до вечера не пройдёт… Сука! Я за себя не ручаюсь! Заставлю их самих сожрать всю партию! Дебилы! Сука! Генетик сука! Если он сегодня ничего не исправит, проще его кончить…»

— Погоди… — оторвалась Ольга от чтения, подняв на меня взгляд. — Пятнадцатое мая — последняя запись в дневнике. Это же тот день, в который мы сюда попали?

— Угу.

— Выходит, он сдох? Сразу после того, как принял препарат?

— Получается, — пожал я плечами.

— Забавно. Но… — девушка нахмурилась. — Это препарат недоработанный или… Что думаешь?

— Кажется, нашего паренька тупо слили. Слишком он много о себе возомнил, и от него попросту избавились.

— Да уж… Ну, как говорится — собаке собачья смерть. Мне его ничуть не жаль. Расскажешь капитанше?

— Пока не знаю, — задумчиво покачал я головой, пряча бумаги и фото обратно в сейф. — Рассказать ей, значит раскрыть наши реальные личности.

— Хм… Ну я считаю, ей стоит знать. И вообще, мне кажется, нам нужно ей довериться. Она нормальная девчонка.

— Я подумаю, — вздохнул я. — Ладно, пошли к Соколовой. Доложимся по порту и отпросимся, что ли…

— Пошли… — согласилась со мной моя напарница.

Мы вышли из моего кабинета и двинулись по длинному коридору. Встретили пару знакомых девчонок по пути, перекинулись приветствиями и через пару минут я уже стучал в дверь кабинета Соколовой.

— Хм… — задумчиво пробормотал я, безуспешно подёргав ручку двери.

— Может на обед ушла? — предположила за моей спиной Ольга.

— Пошли узнаем у дежурной, — решил я, развернулся и направился в сторону проходной…

— Ник, — удивилась дежурная, увидев меня. — И чего тебе в кабинете не сидится… Был бы у меня такой кабинет, я бы из него даже не вылезала! Снова уходишь?

— Да пока тут, — помотал я головой. — Слушай, Юль… А где наша начальница?

— Соколова?

— Угу, — подтвердил я.

— Да часа полтора назад вышла на обед…

— Ну! — хмыкнула Олька. — Я же говорила.

— Полтора? — уточнил я у дежурной, проигнорировав слова криминалистки.

— Полтора, — подтвердила девушка.

— Странно… — пробормотал я, хлопнув ладонью по стойке. — Ладно, спасибо…

Я задумчиво посмотрел на свою напарницу и едва заметно кивнул в сторону выхода.

— Что не так? — поинтересовалась Ольга, как только мы вышли на улицу и остановились на ступенях участка.

— Не похоже это на Светку, — вздохнул я, глядя перед собой и ощущая неприятное, сосущее чувство под ложечкой. — Она же трудоголик. Какой обед на полтора часа? И машина её здесь стоит, — кивком головы указал я в сторону автомобиля блондинки.

— Ну, может у неё ещё какая встреча была…

— Может… О! Девчонки! — увидел я пару знакомых патрульных, идущих с пакетами еды и стаканчиками кофе в нашу сторону. — А вы Соколову не видели?

— Видели.

— Давно?

— Да где-то с час назад… — охотно произнесла одна из девушек, махнув рукой в сторону парковки. — Она собиралась куда-то ехать и к ней какой-то мужчина подошёл. Они с ним о чём-то поговорили, госпожа капитан вышла из машины и пошла за ним.

— За мужчиной? — уточнил я.

— Ага.

— А как он выглядел?

— Да как… — девушки переглянулись между собой, остановившись внизу ступеней. — Обычный. Высокий, слегка сутулый, в бежевом плаще…

— Спасибо! — поблагодарил я, отходя в сторону и пропуская девушек в здание отдела. — Чёрт! Это Химик!

— Ты уверен? — удивлённо посмотрела на меня Ольга.

— Да.

— Зачем ему Светка?

— Мы же знакомы с ним. Вернее, не я, а мой предшественник. Наверное, он хочет через неё выйти на меня.

— А зачем она пошла с ним?

— Скорее всего, он использовал на ней какой-то препарат.

— Вот дерьмо! И что будем делать?

— То, что и собирались. Едем искать две его оставшиеся лаборатории, адреса которых были в сейфе Грабовского.

— Думаешь, он может быть там?

— Других вариантов у нас всё равно нет.

— Тоже верно… Ну тогда поехали, напарник!

Глава 18. Химик

Первый адрес оказался пустышкой. Подвал жилого здания, переоборудованный под лабораторию, выглядел брошенным второпях, с плохо заметёнными следами. На полу кое-где валялись битые пробирки, пустые картонные коробки, а в воздухе витал характерный химический запах реактивов и спирта…

В поисках следующего адреса нам пришлось немного поблукать по городу, а нужную улицу мы нашли лишь минут через тридцать.

Мы припарковались у невзрачного серого здания с решётками на окнах, я кивком указал Ольге на тонкую полоску света, пробивавшуюся из щели подвального окна, и жестом приказал ей обойти дом с противоположной стороны.

Моя напарница коротко кивнула, проверила оружие за поясом и через несколько секунд скрылась за углом. Я немного выждал, глянул по сторонам, отметив отсутствие прохожих, и осторожным шагом направился к неприметной металлической двери, ведущей в подвал…

С дверью пришлось немного повозиться, но толстый металлический прут, прихваченный мной в паре метров от входа, кусок кирпича и правильно приложенное усилие на импровизированный рычаг сделали своё дело. Язычок замка предательски хрустнул, и я через мгновение бесшумно проскользнул в распахнувшуюся передо мной дверь, не став дожидаться возвращения своей напарницы.

Да уж… безопасность здесь хромает на обе ноги. Хотя, мне точно грех жаловаться…

Я пару секунд постоял, привыкая к полумраку и прислушиваясь к звукам, и двинулся по полутёмному коридору, стараясь не шуметь…

Поворот… Ещё один…

Спуск по металлическим ступеням и ещё один длинный проход…

На середине пути я замедлился и прислушался к двум хорошо различимым голосам, ведущим разговор на повышенный тонах.

— Что тебе нужно от меня, мразь?! Как ты меня вообще сюда умудрился затащить? — донёсся до меня голос Соколовой.

— А ты не помнишь как? Странно… — усмехнулся крепкий мужской голос в ответ.

— Всё я помню. Я не понимаю, как я могла пойти за тобой!

— О! Это забавная история! — обрадовался мужской голос. — Я тут над одним новым препаратом работал… Он активирует цикл, вызывает сумасшедшее, неконтролируемое желание, но при этом купирует функцию потери памяти… Ты разве не помнишь, как тёрлась об меня и просила, чтобы я тебя…

— Всё я помню! — перебила собеседника Светка.

— О! Ну отлично ведь! Это моя новинка, над которой я работал последний год! — с гордостью произнёс мужчина. — Достало уже, что вы не помните, как ведёте себя во время течки! — бросил он брезгливо. — А ведёте вы себя, как последние шлюхи. Только предпочитаете не помнить об этом. Удобно, не правда ведь? А если бы помнили, может и вели себя поскромнее — не так надменно, не так высокомерно. Знали бы своё место!

— Ты — Химик! — произнесла Соколова, наверняка пытаясь заговорить ему зубы и узнать как можно больше, выжав из своей ситуации максимум.

— Это вопрос или утверждение? — с лёгкой усмешкой поинтересовался мужчина.

— Это утверждение.

— Ну… Я бы сказал иначе — генетик… Но если хочешь, называй Химиком. Твой братишка тоже называл меня так — у вас это семейное, наверное.

— Мой брат? Ты знаешь Ника? — удивилась Светка.

— О! Не просто знаю, — самодовольно хмыкнул мужской голос. — Мы с ним очень долго и плодотворно сотрудничали. Но если честно, мне не нравилось с ним работать. Слишком уж он у тебя… с гнильцой. Даже я по сравнению с ним божий одуванчик.

— Вы сотрудничали? — удивлённо пробормотала Соколова. — Как?

— Ты и сама уже поняла, как. Мы разрабатывали новые, более совершенные стимуляторы РОСТа. Верее, я разрабатывал, а твой Ник занимался распространением, финансовой и организаторской частью…

— Ты врёшь! Ник не стал бы!

— Зачем мне врать? — удивился Химик. — Хочешь, спроси у него сама. Ни-и-ик! Долго ты нас там подслушивать будешь? Я тебя на мониторах ещё четверть часа назад срисовал. Выходи, мой мальчик!

«Чёрт!» — мысленно чертыхнулся я, достал пистолет и осторожно высунулся из-за угла.

Выстрел с глушителем прозвучал, словно хлопок бумажной хлопушки, по лицу секануло бетонной крошкой, и я едва успел спрятаться обратно за спасительны угол.

— Ник! Ну что ты, правда? Выходи! — донёсся до меня насмешливый голос Химика.

— Чтобы ты снова выстрелил? — обиженно отозвался я.

— Ну а какой у тебя выбор? Или ты выйдешь, или я пристрелю твою подружку.

— Я его сестра! — недовольно поправила мужчину Соколова.

Я пригнулся и рывком вылетел из-за угла, проскользнул внутрь большого помещения, быстро оценил обстановку и перекатом ушёл за ближайшую бетонную колонну, услышав или даже скорее почувствовав просвистевшие в считанных сантиметрах от моей черепушки тяжёлые свинцовые пули…

В этот раз лаборатория была что ни на есть настоящая. На металлических столах громоздилось оборудование, микроскопы, центрифуги, реторты и пробирки. Какие-то жидкости бежали по змеевикам, в большой стеклянной колбе над компактной газовой горелкой что-то бурлило, а обнажённая сестра Ника стояла посреди лаборатории, держа закованные в наручники руки перед собой.

За спиной девушки стоял высокий, слегка сутулый мужчина, одной рукой обхватив блондинку за талию, второй прижимая ствол автоматического пистолета к её виску. Херовая ситуация.

— Давай поговорим! Не стреляй! — выкрикнул я.

— Поговорим? С тобой? — удивился мой невидимый собеседник.

— Ну а с кем? — заметил я. — Других людей я здесь не вижу.

— Ну давай поговорим, Ник! — сделал он ударение на моём имени.

— Слушай, а почему девчонка голая? Ты успел пошалить? Я, если что, не в обиде, но просто интересно. Не сдержался?

— Да не… Просто хотел её немножко унизить, чтобы сбить спесь.

— Ну и как? Унизил?

— Да не особо… — честно признался Химик. — Ты кто такой, парень?

— Я Ник Грабовский, — пришёл мой черёд удивляться. — Я думал, ты знаешь…

— Ник Грабовский? — донёсся до меня преувеличенно весёлый голос собеседника. — Не смеши меня! Я убил этого ублюдка неделю назад! Повторю ещё раз и пущу пулю в лоб этой дуре. Ты! Кто! Такой!

— О чём ты, дружище? Я же жив!

— Да? Ну и скажи тогда, Ник! — снова сделал он акцент на последнем слове. — Как моё полное имя?

— Да у меня плохая память на имена, ты же знаешь…

— Смешно… А настоящий Ник сказал бы… Ладно, выходи. Обещаю не стрелять. Мне очень интересно, кто ты такой на самом деле, почем похож на моего бывшего ублюдошного партнёра и зачем тебе это…

— Почему ты думаешь, что я не Ник? — я сделал осторожный шаг, выйдя из-за колонны, и слегка поднял руки с зажатой в правой ладони Макаровым над головой. — Я Ник Грабовский…

— Не ври мне! — чуть резче, чем следовало, выкрикнул Химик, вдавив дуло своего оружия в висок Соколовой. — Ник должен был превратиться в овощ ещё неделю назад. Он сдох! По крайней мере, его разум. Мои препараты точны и действуют без промаха!

— Ник мёртв? — недоумённо пробормотала Светка, вглядываясь в моё лицо. — О чём вы?

— Помолчи, женщина! — недовольно скривился Химик. — Тебе слово не давали! Вы вообще слишком много власти получили в последнее время и забыли, кем были раньше. Лет 400 назад вам даже голосовать было нельзя. Эх, золотое было время… Ладно, вернёмся к моему вопросу. Кто ты? — оторвал он ствол от виска блондинки и перевёл его на меня. — Кто! Ты!

— Ты не поверишь, — усмехнулся я.

— А ты попробуй!

Из-за спины мужчины показалась довольная и сияющая мордашка моей пропавшей напарницы, Олька хитро подмигнула мне, коротко замахнулась и силой опустила тяжёлую пистолетную рукоятку на голову Химика, целя точно в правый висок. Ноги моего собеседника подкосились, и он кулем рухнул на голый бетонный пол.

— Ну! — самодовольно хмыкнула криминалистка. — Я же говорила, что умею пользоваться оружием.

— Угу… Говорила, — подтвердил я, подскочил к Химику, носком ботинка выбил оружие, зажатое в его руке, проверил пульс на его шее, обыскал, достал из кармана ключи от наручников, освободил запястья так и не шелохнувшейся Соколовой, накинул браслеты на руки своего нового бесчувственного знакомого и только после этого удивлённо выдохнул. — Фух! Молодец! — похвалил я слегка покрасневшую отмоей простенькой похвалы Ольгу.

— Вы кто такие?! — строго произнесла за моей спиной обнажённая Соколова, направив на нас с Олькой автоматический пистолет Химика.

Вот чёрт!

— Она что, не узнала нас? — недоумённо переглянулась со мной криминалистка.

— Я вас узнала! Но вы не Ник Грабовский и Ольга Мельник. Вы — не они! Кто вы?!

— Фак! Мы спалились, Ник, — шёпотом произнесла моя напарница, прячась за мной.

— Это я и без тебя понял, — проворчал я, поворачиваясь к Светке лицом и демонстрируя ей свои раскрытые ладони. — Свет…

— Заткнись! — перебила меня блондинка, всматриваясь в наши лица. — Вы, двое! Почему вы так похожи на настоящих Ника и Ольгу? И где мой Ник? Он мёртв?

— Боюсь, да… — виновато пожал я плечами, хотя моей вины в этом точно не было.

— Кто ты такой? Ты убил моего брата, мразь!

— Послушай, ты! — повысила голос Ольга, отодвинув меня плечом в сторону и сделав два шага вперёд.

— Не надо, Оль! — попытался я удержать девушку за руку.

— Нет! Пусть знает! — отмахнулась она от меня, нырнула рукой в карман своей куртки, извлекла несколько бумажных прямоугольников и протянула их Соколовой. — На, смотри!

— Ты спионерила фото из сейфа? — строго глянул я на криминалистку.

— Взяла парочку… — неохотно призналась Ольга. — Не, ну а чё? Пусть знает!

— Что это? — растерянно нахмурилась блондинка, осторожно взяв снимки из рук девушки и вглядевшись в них.

— Это то, что твой любимый братец делал с тобой каждую ночь, — охотно пояснила Олька. — Ты не заметила слабость, постоянный недосып, нигде ничего по утрам не натирало и не болело?

— Что? Нет! Он не мог! — перевела она растерянный взгляд на меня, на Ольгу и снова на снимки в своей руке, всё ещё держа нас под дулом пистолета.

— Мог! Ещё как мог, — мстительно хмыкнула Олька.

— Ник… Это правда?

— Да… — подтвердил я.

— Кто… Кто вы такие? — снова нахмурилась Соколова.

— Мы… — переглянулась со мной криминалистка. — Скажем ей?

— Да говори уже, — обречённо махнул я рукой. — Теперь без толку что-то скрывать.

— Мы попали в эти тела неделю назад. Как ты понимаешь, бывшие владельцы уже были либо мертвы, либо были на грани. Твоего братца убил этот, — кивнула Олька в сторону всё ещё бессознательного, распростёртого на бетонном полу химика. — А моя сама отравилась. Таблетками. Мы этого не хотели, и не знаем, как именно это произошло. Но мы здесь и с этим ничего не сделаешь! А твой драгоценный братец был тем ещё ублюдком, — не удержалась и добавила она через секунду. — Я тебе потом дам его дневник почитать. Там всё в деталях написано, что и как он с тобой вытворял. Прости, подруга… — Оля сделала шаг вперёд, игнорируя направленное в её грудь оружие, и обняла Светку. — Мне правда очень жаль…

— И Ник… Мой Ник уже не вернётся? — пробормотала Соколова, глядя на меня поверх плеча прижавшейся к ней Ольги.

— Не думаю, — покачал я головой. — Прости…

— Шайсэ! — выругалась Светка. — Теперь я поняла, почему у тебя были провалы в памяти и почему ты казался мне странным. Никаких провалов не было, ты просто не он. Ты не Ник…

— Тебе бы в полиции работать, с таким идеальным логическим мышлением, — усмехнулся я.

— Не умничай! — обиделась блондинка. — И что нам теперь делать со всем этим?

— Да ничего, — пожала плечами Ольга, отстранившись от Соколовой. — Давай сделаем вид, что ничего не произошло…

— Ничего?

— Угу…

— Это как-то неправильно.

— А как правильно? — хмыкнула Ольга. — У вас есть какие-то инструкции или директивы для таких случаев?

— Нет… Наверное… — растерянно пробормотала Светка и кивнула в сторону Химика. — А с ним что?

— Ну… — протянула криминалистка, бросив в мою сторону заговорщический взгляд. — Мы можем взять его себе?

— Зачем? — нахмурилась Соколова.

— Мы хотим понять, как мы сюда попали.

— А он знает?

— Он может помочь узнать.

— А где вы его собираетесь держать?

— Пока в клетке, — кивнул я на решётки в углу лаборатории. — А завтра утром я уже плотнее пообщаюсь с ним.

— Утром? — удивилась блондинка.

— Угу. Пусть ночку посидит, подумает над своим поведением. Дозреет.

— А если он сбежит или его освободят подельники?

— Найдём его ещё раз. Какие у нас ещё варианты? Не домой же его тащить.

— Хм… Тоже верно…

— Тебе бы одеться, Свет, — заметил я.

— А? — растерянно оглядела себя девушка, словно только сейчас осознав, что стоит перед нами абсолютно голышом. — Точно…

* * *

Из лаборатории на белый свет мы выбрались лишь через полчаса. Я запер нашего очнувшегося арестанта в клетке, провёл небольшой обыск, нашёл документы, узнал его имя и место жительства, пообещал вернуться завтра утром для более тесного разговора, выключил химические горелки и только после этого вместе с девчонками двинулся в сторону выхода.

Даже если он как-то сбежит, мы по большому счёту ничего не теряем. Нам он нужен не для суда и следствия, а для поисков ответов на наши с Олькой вопросы. И просто так их не получить. Придётся заинтересовать его и как-то уговорить сотрудничать с нами. Да уж… Работать с таким типом — так себе идея. Но других вариантов я пока просто не вижу. Ладно, разберёмся…

— Что делаем дальше? — осторожно поинтересовалась Соколова, стоя на выходе из подвала и дожидаясь, пока я починю выломанный мною же замок на металлической двери.

— Готово! — хмыкнул я, закрыв наконец дверь на изъятый у нашего пленника ключ.

— Вы как хотите, а я хочу наведаться домой… Принять ванну и выпить пивка… — мечтательно протянула Олька. — А вам двоим я бы посоветовала поговорить с глазу на глаз и разобраться во всём…

Я глянул на блондинку — девушка едва заметно кивнула мне и торопливо отвела взгляд в сторону.

— Хорошо, — согласился я со своей напарницей. — Тебя подбросить?

— Не. Я сама как-нибудь. Держи, — кинула она мне ключи от багги. — Чао, Грабовский. До завтра, госпожа капитан, — усмехнулась Ольга, помахала нам рукой и неторопливым шагом, выдувая розовые пузыри жевательной резинки, двинулась по широкой аллее в сторону центра города.

— Свет? — вопросительно произнёс я, повернувшись к блондинке.

— Поехали, — задумчиво кивнула Соколова. — Нам действительно нужно о многом поговорить… После смены, — через секунду добавила она.

— В отдел? — на всякий случай уточнил я.

— Угу… Работу никто не отменял…

Весь путь до отдела Светка украдкой поглядывала на меня, задумчиво смотрела в лобовое стекло и то и дело хмурилась…

Через двадцать минут я припарковал автомобиль напротив отделения полиции, проводил Соколову взглядом и неторопливым шагом побрёл на своё рабочее место.

Принял несколько пациенток, успел выпить несколько стаканов поганенького кофе из кофе-автомата, дождался конца рабочего дня, подсознательно ожидая, когда в дверь моего кабинета вломится отряд СБ или спецназа, и только ближе к семи часам вечера облегчённо выдохнул, увидев на пороге своего кабинета Светку Соколову.

— Поехали домой, — коротко бросила мне блондинка. — И возьми фото, о которых ты говорил, и его дневник. Я хочу убедиться во всём лично…

Мы заехали в магазин, купили продуктов и уже через час сидели за обеденным столом на нашей маленькой кухне, напряжённо поглядывая друг на друга.

Светка рассматривала разложенные перед ней в хаотичном порядке фотографии, иногда морщила носик и периодически делала неторопливые глотки чая из своей кружки…

Фото были… очень откровенные. Почти на всех была запечатлена обнажённая Светка во всевозможных позах и ракурсах.

На одной она совершенно голая у него на коленях… Качество и резкость хромали, видно делали на расстоянии вытянутой руки, но всё равно черты лица были легко узнаваемы.

На другой — она ластится к нему, как кошка…

На третьей стоит задом, растопырив ноги, а уже на следующей скачет сверху — видно её стройное тело целиком и часть мужского торса…

— Ты знала об этом? — нарушил я затянувшуюся тишину.

— Что?! Нет, конечно! — уставившись на очередную фотографию, помотала она головой. — Как он мог… Я же верила ему…

— И даже не догадывалась?

— Я… — Светка поморщилась. — Я отказывалась верить… Дура!

— Не вини себя, — пытаясь хоть как-то утешить её, произнёс я.

— Ты… — она замялась, отложив фото и посмотрев мне прямо в глаза. — Ты занял его место навсегда? В смысле, он не может однажды вернуться?

— Честно? Я не знаю, — пожал я плечами. — Но думаю, шансов на это мало.

— Но на сто процентов ты не можешь знать? — не сдавалась Соколова.

— Не могу…

— Если он вернётся, я придушу его собственными руками! — твёрдо и уверенно пообещала блондинка, сердито нахмурив лобик. — Ты спас меня. Почему?

— А разве можно иначе?

— Ты мог пройти мимо… Мог не бежать сломя голову за мной и не подставляться под пули… Я поспрашивала у девчонок в отделе и немного восстановила ход событий. Почему ты это сделал?

— Не знаю, — пожал я плечами и усмехнулся. — Я… Может я просто вжился в роль твоего брата за эту неделю и успел привязаться к тебе.

— Странный ты… — усмехнулась Соколова. — И ты совсем на него не похож.

— У вас странный мир, — не остался в долгу я.

— У нас? То есть, ты не отсюда? — тут же ухватилась за мои слова Соколова, став в стойку, словно гончая.

— Нет…

— Откуда ты?

— С Земли 1987 года. Я был там капитаном полиции, вернее, тогда это называлась милиция.

— Ого! Далеко же тебя занесло.

— Угу…

— Как такое возможно? Переселение душ? Или какая-то аномалия?

— Пока не знаю. Но слишком много странных совпадений, чтобы это было чем-то случайным, — покачал я головой, не вдаваясь в детали.

— И как оно у вас?

— Да… Сложно сказать. Ваш мир чем-то похож на наш. Только у нас девушки не впадают в цикл сексуального безумия, — усмехнулся я.

— Повезло вам.

— Но и у вас есть свои плюсы.

— Ты про крепкое здоровье и долгую жизнь?

— Угу.

— Если тебя это утешит, это только в нашей колонии. Остальные не имеют этой технологии.

— Остальные? — удивился я.

— Остальные люди. Ни на Земле, ни в других колониях этого нет.

— Хм… Интересно… — я задумчиво нахмурился, пытаясь ухватиться за промелькнувшую в голове мысль. Как будто это какой-то ключик, ответ на мои вопросы… Только я пока не знаю, какой ответ… Чёрт! Нужно подумать…

— Спасибо! — произнесла внимательно наблюдающая за мной Соколова.

— За что?

— За то, что не бросил… Ты правда не похож на моего брата… Как я раньше этого не видела.

— Ты видела, просто не придала этому значения, — я тяжело вздохнул. — Наверное, мне нужно съехать от тебя. Есть тут у вас отель или что-то типа того? Правда, не уверен, что у меня хватит денег. Одолжишь?

— Можешь остаться… На пару дней.

— Точно? — на всякий случай уточнил я.

— Точно!

— Спасибо! А можно тогда ещё об одном одолжении попросить?

— О каком? — подозрительно прищурилась Соколова.

— Могу я взять твою машину? Хочу завтра утром химика перевезти в более надёжное место и поговорить с ним по душам.

— Бери… — поднялась она со своей табуретки, вышла из кухни, а через минуту вернулась, положив ключи от авто передо мной.

— Спасибо. Тогда я схожу в душ и спать… Устал я что-то…

— Иди… — кивнула мне девушка, проводила задумчивым взглядом и через пару секунд зашумела посудой и водой из-под крана…

* * *

Я долго не могу уснуть, лежа в своей кровати и пялясь в тёмный потолок, прогоняя в голове события прошедшего дня, размышляя, правильно ли поступил и пытаясь понять, что же я упускаю… Что-то не сходилось. Головоломка никак не хотела собираться в единое целое…

— Ник… — донеслось от дверного проёма.

— Да?

— Спишь?

— Нет.

— Ты помнишь что-то из того, что знал Ник?

— Нет.

— Вообще?

— Вообще.

— То есть, его память и разум стёрлись окончательно?

— Скорее всего… — подтвердил я и замер, вслушиваясь в тихое дыхание девушки, замершей на пороге моей комнаты.

— Хочу поговорить с тобой… — спустя долгую минуту тишины, произнесла Светка. — Можно?

— Сейчас? — удивился я.

— Да!

— Хм… Ну давай поговорим.

Тёмная тень промелькнула у меня перед глазами, моё одеяло бесцеремонно откинулось в сторону, а через мгновение я ощутил рядом с собой в кровати гибкое женское тело.

— Что ты делаешь, Свет?

— Я приняла стимулятор…

— В смысле? — не понял я, пытаясь разглядеть лицо и глаза девушки в темноте.

— Новый. Который Химик на мне применил.

— Откуда он у тебя?

— Взяла в лаборатории, пока ты там обыск устраивал.

— Химик сказал, он не стирает память, — задумчиво произнёс я.

— Угу.

— То есть, ты сейчас в цикле, но при этом всё осознаешь и ничего не забудешь, когда действие стимулятора закончится?

— Насчёт осознаю — тут всё сложно.

— Почему?

— Сейчас мне хочется только одного, я прекрасно понимаю, почему это происходит, но сдерживать и контролировать себя практически не могу…

— Зачем тебе это?

— Хочу, чтобы в этот раз я не была беспомощной жертвой и всё было по моим правилам. Это моё взвешенное решение. Я сама приняла стимулятор и сделала выбор.

— Это… Это неправильно… — покачал я головой, чувствуя тепло обнажённого женского тела рядом с собой.

— Ты ведь тоже хочешь меня, и ты тоже с трудом сдерживаешь себя?

— Допустим…

— Значит, мы в равных условиях. Просто у тебя это естественный процесс, а у меня… в какой-то мере тоже естественный, только запущенный мной вручную. Что здесь неправильного? Ого! Какой он твёрдый… — опустив ладонь ниже моего живота, восхищённо пробормотала Светка. — И горячий…

— Вызывает какие-то желания? — усмехнулся я, чувствуя сомкнувшиеся на своём органе цепкие женские пальчики.

— Вызывает. И ещё какие! Это… интересно… — тяжело дыша, прошептала девушка. — Если Ник больше не вернётся… Я хочу, чтобы ты стал моим партнёром. Официально. Чтобы я больше не воспринимала тебя как старого Ника.

— Это что-то типа предложения руки и сердца?

— Типа того, да. Только без бумажек и брачных церемоний — у нас давно не принято их проводить.

— Ясно… — вздохнул я. — Тут ещё одна проблемка с этим…

— Какая? — нахмурилась Соколова.

— Земская…

— Аня? Что с ней?

— Кажется, она неровно ко мне дышит. Она тоже предложила партнёрство…

— После того, как вы с ней в душе занимались сексом?

— Да, кажется.

— Она чувствует вашу с ней связь, даже если ничего не помнит.

— Угу… Ясно… И что мне делать?

— Придётся нам искать квартирку побольше, — пожала блондинка обнажёнными плечиками в темноте. — Эта будет мала для троих.

— В смысле? — не понял я. — Ты не против?

— Нет. Аня хорошая девочка. Нам будет весело…

— Да уж…

— Пригласи её на чашечку кофе и поговори с ней… Хм… — задумчиво хмыкнула Светка. — А ведь есть ещё и Ольга…

— Эй! — возмутился я. — Не вешай на меня всех собак! С ней у нас ничего не было.

— Но искры между вами проскакивают. Если что, я не против и её.

— Я против! — возмутился я. — Я советский человек! У нас не распространено многожёнство!

— Ну смотри… — усмехнулась Соколова. — Так что? Ты согласен на партнёрство?

— Согласен. Но если ты завтра утром передумаешь, когда протрезвеешь — скажи.

— Уже не передумаю… Прежде чем принять стимулятор, я взвесила все последствия своего решения. Я так хочу. Мне это нужно… Ник… Как тебя звали в прошлой жизни?

— Алексей… Алекс…

— Алекс… Красивое имя… Я буду называть тебя так. Ты не против?

— Нет.

— Что мне нужно делать дальше?

— В смысле?

— Ну я как бы первый раз это делаю в здравом уме и трезвой памяти, если можно так сказать…

— Хорошо, я покажу. Иди сюда… — обнял я девушку и прижал к себе, ощущая, как она задрожала в моих объятиях.

— А-а-ах! Как же это… приятно…

* * *

Соколова.

Капитан полиции, глава отдела К9 Светлана Соколова проснулась в чужой постели, прислушалась к ощущениям, поймала себя на мысли о том, что всё это время глупо улыбалась, оглядела своё обнажённое, стройное, бесстыжее тело и потянулась. На душе было приятно и как-то спокойно. У неё был секс! Настоящий! Да ещё и не один раз, а целых три за ночь! И она помнила всё в мельчайших подробностях о каждом из них!

«А где Ник… то есть Алекс?» — промелькнула мысль в голове девушки, и она непроизвольно нахмурилась, на секунду перестав улыбаться.

— Алекс? — позвала Соколова, оторвав голову от подушки. — Алекс!

«Наверное, уже уехал. Да, точно. Он же взял машину, чтобы перевести Химика в другое место… Шайсэ!»

Света уронила голову обратно на подушку, снова улыбнулась своим мыслям, а щёки девушки залила легкая краска стыда.

Что они вытворяли ночью, даже вспоминать стыдно! Но было очень приятно… Кажется, она влюбилась. И даже если сейчас ей не хотелось секса, действие стимулятора прошло, она бы не отказалась просто поваляться со своим мужчиной в постели, поболтать ни о чём и понежиться. Просто побыть с ним рядом, почувствовать его запах и тепло… А вечером можно ещё раз принять стимулятор и всё повторить… Теперь она всё помнит…

Соколова мечтательно вздохнула, глянула на настенные часы, тихо зашипела, словно рассерженная кошка, рывком поднялась с постели и побежала в душ. Она уже опаздывает на работу!

Торопливо привела себя в порядок, оделась и через пять минут выбежала из дома. Сегодня на работу придётся добираться пешком…

— Госпожа капитан! — встретил Соколову взволнованный голос дежурной на проходной полицейского отдела.

— Да, Мия? — нахмурилась блондинка, предчувствуя что-то нехорошее.

— Час назад в центре города взорвали автомобиль.

— В центре? Взрыв? Почему мне сразу не сообщили?

— Не знаю, — растерянно пожала дежурная плечами.

— Пострадавшие есть?

— Только водитель и пассажир.

— Сильно?

— Насмерть…

— Шайсэ! — выругалась и ещё сильнее нахмурилась Соколова. — Тела опознали?

— Госпожа капитан… — проблеяла девушка-дежурная.

— Да говори уже! Что?!

— Это ваша машина… Один труп неопознанный… А второй… Мне кажется… второй — это ваш брат…

— Ник? Нет, этого не может быть.

— Специалисты опознали тело… Ошибка исключена. Мне очень жаль…

— Кто? Как? — Соколова непроизвольно впилась пальцами в деревянную стойку проходной, не заметив, как жалобно хрустнуло дерево под её нажимом.

— Свидетели говорят, была погоня. Стреляли из гранатомёта… Били на поражение.

— Кто?

— Западные…

— Хорошо. Наша криминалистка здесь?

— Она на месте взрыва с самого утра, как только услышала.

— Я выезжаю туда же! Дай мне дежурную машину…

— Так точно, госпожа капитан…

* * *

Ольга.

Ольга сидела на корточках над своим чемоданчиком и уже в третий раз переделывала тест ДНК. Она отказывалась верить в то, что обгоревший, обугленный, обезображенный до неузнаваемости труп — это Ник.

«Как так? Почему? Почему так глупо? Что ей теперь делать самой? И как она справится со всем без него…»

Мысли роились в голове девушки одна за другой, а прибор в её чемоданчике настойчиво выдавал совпадение по базе. Обгоревший труп был ни кем иным, как Ником Грабовским. Технику не обманешь…

— Мог он подстроить свою смерть, чтобы… — раздался над головой Ольги знакомый голос капитана отдела К9.

— Чтобы что? — подняла девушка глаза, встретившись взглядом с Соколовой.

— Чтобы исчезнуть, затеряться…

— Зачем?

— Да я откуда знаю! — не выдержала капитан полиции, повысив голос, и тут же смутилась всплеска своих эмоций. — Прости. Это точно он?

— Точно…

— А пассажир?

— Наш Химик. Это тоже точно. Я пробила по базе.

— Значит, Алекс мёртв? — пробормотала Соколова, приехавшая на место взрыва пару минут назад и поняв всё, взглянув лишь на обугленный скелет своего автомобиля. Выжить в таком пожаре не мог никто.

— Алекс? — удивлённо переспросила Ольга.

— Это его настоящее имя, — пояснила капитан.

— Алекс… — повторила девушка, поднимаясь с земли. — Алекс мёртв, Свет… Точно. По-настоящему. Безвозвратно…

Глава 19. «Сварог»

Внешняя орбита планетоида KX-1128.

Радиус удержания: 4200 км (за пределами сектора обнаружения).

Исследовательский крейсер корпорации «Сварог», борт CL-05, серия «Альтаир». Лабораторный модуль 3/5.

Бортовое время: 07:42.

— Да уж… Подкинул парнишка нам проблем… И недели не прошло…

— И что теперь? Программу придётся сворачивать?

— Сворачивать? Нет, конечно! Цели не достигнуты, миссия не выполнена… Перезапускаем. Стандартная процедура, ничего необычного.

— А нам не нужно для этого получить одобрение руководства или какой-то официальный приказ?

— Ну какой приказ, стажёр?! Я же сказал — это стандартная ситуация, прописанная в инструкции. По протоколу — первые три загрузки на наше усмотрение, если ничего внештатного не произошло, и наши агенты себя не скомпрометировали. А они не скомпрометировали.

— А как же эта… — молодой парень, лет двадцати, с копной рыжих волос и едва заметным пушком усов на верхней губе, недоумённо нахмурился. — Капитан отдела К9? Соколова, вроде.

— А что с ней? — удивлённо посмотрел мужчина лет пятидесяти в белом лабораторном халате и бейджиком «Старший научный сотрудник Гаврилов С. А.» на сидящего рядом с ним за мониторами рыжеволосого парня.

— Агенты признались ей в том, что они подставные лица.

— Ну и что? Больше они ничего не сказали. А то, что они подставные… Так это можно списать на психологические расстройства или даже на банальный розыгрыш. Ничего внештатного не произошло, — повторил Гаврилов, — всё в рамках допустимого сценария.

— Ну а хотя бы причины провала узнать нужно? — не сдавался рыжеволосый парень с надписью «Стажёр» на бейджике.

— Мы их знаем. Случайность, неудачное стечение обстоятельств, погрешность… Такое бывает. Ничего необычного. Подай мне вон тот планшет.

— Этот?

— Да… Угу… Сейчас проведём калибровку, прогоним стандартные тесты, подберём оболочку и сделаем перезапуск… Так… Что тут у нас… Погоди… А ну-ка, давай, помогай! Держи… — Гаврилов сунул электронный планшет в руки стажёра и вальяжно развалился в своём кресле.

— И что мне с ним делать? — растерянно пробормотал парень.

— Займись поиском подходящей оболочки для нашего подопечного… Задай нужные параметры… Вот здесь и здесь… — ткнул мужчина пальцем в экран планшета. — И включи поиск.

— Параметры?

— Чёрт! Чему вас только учат… Пол — мужской, биологический возраст — от 20 лет… Сниженные жизненные показатели… Вот тут нажми… Да… Молодец! Понимаешь, что мы ищем?

— Ну… В общих чертах.

— Понятно… — вздохнул учёный. — Система ищет слабые мозговые импульсы — людей на грани смерти, в коме, умственно отсталых или в депрессии, а ты задаёшь основные параметры. Что сложного?

— Да ничего… Мне просто не по себе оттого, что у меня за спиной на столе голый мужик лежит и блымает глазками, — попытался оправдаться стажёр.

— Это не мужик, а био-оболочка для временного хранения разума агента, — вздохнул Гаврилов. — А лежала бы на столе голая баба, — учёный снисходительно усмехнулся, — тебе было бы легче?

— Ну… Возможно, — парень неуверенно пожал плечами.

— Ладно, не обращай на него внимания. Он безобидный.

— Точно?

— Точно.

— А если он сейчас вскочит с места и начнёт нас душить?

— Не вскочит. У этой оболочки все мышечные функции отключены. Это просто искусственная, бесполезная болванка с поддержкой жизнедеятельности и минимальной мозговой активностью.

— А нельзя просто хранить его сознание на сервере? Зачем использовать живое тело?

— На сервере? Ты фантастики перечитал, парень? — снисходительно усмехнулся Гаврилов. — Нет рабочей технологии, способной держать разум человека на сервере в виде цифры, без потери качества и постепенной деградации. Попросту нет! На данный момент био-оболочка, как временное хранилище — это самый надёжный и единственный способ.

— Ясно… — виновато протянул стажёр. — Я просто думал…

— Думал он! — перебил Гаврилов. — Ты вообще понимаешь, как работает эта технология?

— Ну-у-у… Био-оболочка — это аналог носителя информации. Жесткий диск, только не цифровой, а белково-нуклеиновый. Информация, разум с био-носителя копируется…

— Не копируется! — скривился Гаврилов. — Она полностью переносится. В этом и разница между цифрой!

— Да, точно, — смутился стажёр. — Разум носителя переносится с био-оболочки в разум живого носителя. Био-оболочка остаётся пустой и готовой к новой записи. Если агент погибает или активность его мозга падает ниже определённого порога, срабатывают наши аварийные сенсоры и система выгружает его сознание обратно на био-болванку. Но получается… — задумчиво нахмурился рыжеволосый парень и замолчал.

— Я знаю, о чём ты сейчас подумал.

— Эту технологию можно использовать, чтобы жить вечно? — осторожно произнёс стажёр. — Просто переносить свой разум из одной оболочки в другую? Одно тело состарилось, ты переписываешь разум в новое — молодое и сильное, и живёшь дальше?

— Не всё так просто, — поморщился Гаврилов. — Проблема в том, что лишь один процент людей переживает процедуру био-переноса сознания. Должен совпасть целый ряд факторов — нейропластичность мозга, высокий уровень IQ, гибкость мышления, низкий нейротизм, отсутствие эго-структур, квантовая когерентность. И наши агенты как раз и есть этот один процент. Ну и самое главное — механизмы нейронного самосохранения не позволяют просто так переписать или выгрузить сознание человека на био-болванку в любой момент. Это можно сделать только в момент критической опасности или смерти. Этот защитный механизм организма — одна из главных загвоздок.

— Да уж… Ну, может оно и к лучшему…

— Воистину! — усмехнулся Гаврилов и кивком головы указал на экран планшета. — Что с поиском?

— Ещё ищет…

— Ясно. Хорошо… — задумчиво произнёс учёный, придвинул кресло к терминалу и забегал подушечками пальцев по сенсорной клавиатуре. — Хм… Интересно… — нахмурился он.

— Что-то не так? — встрепенулся стажёр.

— Какая-то аномалия… Да ты сам глянь! — повернул Гаврилов огромный монитор с диаграммами и графиками в сторону рыжеволосого парня.

— И что я должен тут увидеть? — нахмурился стажёр.

— Мозговые волны… Вот здесь и здесь… Такое впечатление, что он всё слышит и осознаёт… Вот! Смотри! Опять! Он явно занервничал! Видишь этот пик?

— Угу…

— Это любопытно… — вскочил со своего места старший научный сотрудник, подошёл к лежащему на столе обнажённому, худощавому телу с отсутствующими первичными и вторичными половыми признаками, и склонился над его бледным неподвижным лицом, пощёлкав пальцами перед глазами. — Эй! Ты тут? Грабовский! Или как там тебя… Хм… Похоже, он в сознании. Странно…

Учёный ещё несколько секунд постоял над телом, задумчиво пошебуршил пальцами свою окладистую козлиную бородку и вернулся обратно кресло.

— Это не опасно? — опасливо покосился стажёр в сторону подопытного.

— Что именно?

— Ну он же нас слышал, наверное.

— Да плевать! — небрежно отмахнулся Гаврилов. — Временная память всё равно не сохраняется.

— А это вообще нормально? — недоверчиво переспросил рыжеволосый парнишка.

— Хм… Да, это странно. Но не критично. Система никаких сбоев не регистрирует, — внимательно посмотрел Гаврилов на мониторы, — а значит, всё в пределах нормы… Ладно, не важно. Лучше скажи, что там с поиском?

— Всё ещё ищет, — глянув на планшет, произнёс стажёр. — А для чего всё это, Савелий Анатольевич?

— Что именно? — почесал Гаврилов макушку.

— Для чего мы внедряем агентов в колонию?

— Хм… У тебя уровень допуска какой? — надменно глянул учёный на своего стажёра.

— Третий. Вот! — парень с гордостью извлёк из нагрудного кармана халата прозрачную карточку с зелёной голограммой цифры «3» по центру. — Вчера вечером получил.

— Хм… Третий… — задумчиво покачал головой учёный. — И тебя не ввели в курс дела?

— Только в общих чертах. Сказали что-то про промышленный шпионаж и…

— Мы не занимаемся промышленным шпионажем, — не дал договорить парню Гаврилов, с опаской глянув на видоискатели камер под потолком. — Это корпоративная разведка и аналитика перспективных технологий.

— Да, точно! — усмехнулся стажёр. — И какую перспективную технологию мы анализируем в этой отсталой колонии у чёрта на куличках?

— В этой отсталой колонии, как ты выразился, генетикам удалось кардинально модифицировать геном человека, усилить регенеративные функции человеческого тела, подавить механизмы клеточного старения и обеспечить организму практически неограниченный ресурс обновления. По сути, если говорить простыми словами, жители колонии KX-1128 получили потенциально бессрочный жизненный цикл с вечной молодостью. Как тебе такое от отсталой колонии у чёрта на куличках? — усмехнулся Гаврилов.

— Неплохо! — восхищённо покачал головой рыжий парнишка. — А почему Корпорация просто не купит эту технологию у колонистов?

— Нельзя, — поморщился Гаврилов. — Есть определённый перечень того, чем может торговать колония. И технологии в него не входят и не будут входить ещё лет сто, согласно Декларации Независимости Свободных Колоний.

— Ну, можно тогда просто высадиться на планете, похитить их специалистов, выкачать информацию и подтереть память, — усмехнулся рыжеволосы парень. — Технически, это не торговля.

— Ты идиот?! — удивлённо вытаращился на собеседника Гаврилов. — Напомнить тебе, кто у нас сейчас у руля и кто занимает должность генерального Канцлера Содружества?

— Госпожа Третьякова, — поморщился стажёр. — Старая сука!

— Вот-вот! — усмехнулся старший научный сотрудник Корпорации. — Бабка очень скора на расправу, и методы у неё будь здоров…

— Не, ну а как они узнают? Местные пожалуются? Если всё сделать тихо, то и не к чему будет придраться.

— Лет пять назад мы так и сделали, — вздохнул Гаврилов. — Ты, наверное, не помнишь ту шумиху в новостях, тебе лет пятнадцать было на то время…

— Это когда Корпорация нарвалась на многомиллиардный штраф и два члена совета директоров покончили с собой?

— Именно! Только они не сами покончили, — хмыкнул учёный.

— Не сами?

— Говорят, им помогли…

— Ого!

— Ага! Корпорация тогда решила исследовать технологию квантового переноса материи, разрабатываемую в колонии KX-0057. Группа наших исследователей проникла на объект, получила информацию и подтёрла все следы своего пребывания. А потом оказалось, что за планетой наблюдала Служба Безопасности Канцлера, и мы не первые, кто попался на эту удочку. Корпорация купилась на примитивную провокацию и дорого поплатилась за это!

— Это была провокация?

— А то! Канцлер просто решила пополнить бюджет Содружества за счёт корпоративных средств. Ловко, да?

— Серьёзно? А я не знал! — удивлённо покачал головой стажёр.

— Конечно не знал. В новостях рассказали ровно то, что должны знать простые обыватели. Что жадные Корпорации обидели бедных колонистов и за это были справедливо покараны и оштрафованы…

— То есть, — задумчиво нахмурился рыжеволосый парень. — Сейчас мы ничего не нарушаем?

— Сейчас мы всё делаем по уму! — поучительным тоном произнёс Гаврилов. — Никакого физического контакта, никакого вмешательства или шпионажа с помощью технических средств. Ну кто догадается, что мы загружаем наших агентов в местных жителей? А даже если и догадается, то это невозможно доказать. Агенты с нами никак не связаны и ничего не смогут о нас рассказать. Они ничего не помнят и ничего не знают. Всё чисто!

— Кстати об этом — всё хотел спросить… — оживился стажёр, поёрзав в кресле. — Зачем стирать им память каждый раз после миссии и откатывать всё до нуля? Разве не проще сделать так, чтобы они всё запоминали и накапливали опыт? Со временем это принесёт свои результаты и повысит успешный процент выполнения миссий.

— Думаешь, самый умный? — усмехнулся Гаврилов. — Тысячи учёных разрабатывали этот метод, а тут ты такой пришёл, и говоришь — эй парни, а вы всё неправильно делали последние триста лет!

— Да ничего я не говорю, — обижено насупился парень. — Просто спрашиваю…

— Ладно, не кисни… Ты в чём-то прав, — признал мужчина. — Мы не стираем им память, а просто угнетаем формирование новых воспоминаний, блокируя их консолидацию в гиппокампе. Поэтому у агентов и возникает иногда чувство дежавю. Это не баг, а фича. Понимаешь?

— Понимаю…

— И ты прав — агенты накапливают опыт и развиваются. И даже если они не помнят детали, мозг всё помнит и быстрее адаптируется. Плюс, рефлексы, нейронные связи — это всё никуда не девается, а даже наоборот, тренируется и развивается. Да и истерик стало заметно меньше. Раньше агенты после внедрения часто перегорали — кто-то истерил, кто-то попадал в дурку, кто-то сыпался на мелочах и его забирали спецслужбы, а нам в экстренном режиме приходилось делать извлечение и уничтожать оболочки силами других агентов. Понял, стажёр?

— Да понял, конечно, — пожал рыжеволосый парень плечами. — Примерно так я и думал. И сколько внедрений уже было у этого агента? — кивнул он в сторону бесполого тела позади себя, всё так же беспомощно блымающего глазами в потолок.

— Около восьмисот, как и у его напарницы.

— Ого! Восемьсот?

— Ага, — самодовольно хмыкнул Гаврилов. — Это наши уникумы! Обычно, агенты не переносят больше двух-трёх десятков внедрений. А эти двое… — восхищённо покачал он головой. — Словно слеплены из другого теста.

— И они всегда работают в паре?

— Так результативность выше, — пожал учёный плечами. — Они словно дополняют друг друга.

— Но они не помнят о том, что знакомы?

— Нет, конечно. — усмехнулся Гаврилов. — И самое забавное, они всё равно пересекаются в каждой миссии и начинают сотрудничать. Необъяснимый парадокс.

— Слушай, а откуда у вас вообще полицейский из СССР восьмидесятых годов двадцатого века и студентка из далёкого двадцать первого? Или это созданные воспоминания и сгенерированные личности?

— Обижаешь! Самые что ни наесть настоящие! Наша гордость! Опер был подстрелен на службе и пролежал в коме почти 40 лет. Не знаю, кто на это пошёл и почему. Там кажется какой-то эксперимент был. Но факт в том, что в двадцать пятом году двухтысячного он стал одним из первых, чей разум перенесли на прототип первой био-болванки.

— А студентка?

— А студентка была подопытной в то же время в том же эксперименте. Добровольцем. Решила подзаработать, но что-то пошло не так и она прямо на столе дала дуба. Наши спецы успели выгрузить её разум, но им пришлось подчистить немного её память, удалить момент смерти и все воспоминания о связи с Корпорацией, чтобы не было никаких следов, сам понимаешь…

— Бедняги… — вздохнул стажёр.

— Я бы так не сказал, — поморщился Гаврилов. — Они получили шанс прожить новые жизни, увидеть новые миры и побывать на сотнях планет. Просто они об этом не помнят. Чем плохо?

— Ну, тоже верно… — согласился рыжеволосый парень. — А какова вообще вероятность того, что наши агенты раздобудут нужные данные? Они ведь на дороге не валяются. И как вынести их с планеты? Какой носитель информации используется? Я что-то не пойму…

— Носитель у них в голове! — Гаврилов постучал пальцем по своему виску.

— В смысле?

— Никаких сторонних носителей мы не используем. Сам знаешь почему. Но разумы агентов модифицированы под определённые задачи.

— Модифицированы? — нахмурился стажёр.

— Да. Они впитывают информацию, как губки. Скорее даже, как пылесосы. Всё, что они видят, даже мельком или случайно, всё что слышат — всё это остаётся в их памяти. Они даже сами этого не осознают и не понимают, потому как не могут обращаться к этим скрытым участкам мозга. А мы можем. По окончании миссии и возвращению агентов, нейросеть перебирает записи их мозга и извлекает нужную нам информацию. Всё просто.

— И как долго они должны находиться там? Год? Пять лет?

— Нет! Ты что! Стандартное время для таких миссий — это месяц.

— Месяц?! — удивлённо посмотрел стажёр на своего более опытного коллегу.

— Максимум, что я помню — это три месяца, — признал Гаврилов. — Да и то, это была сверхсекретная военная информация. Нам пришлось заслать агентов на подземную военную базу Китайского Анклава. А Китайцы, сам знаешь, те ещё параноики.

— То есть, никаких реальных следов и доказательств причастности Корпорации к добыче информации нет? — подвёл итог разговора стажёр.

— Именно! Единственный след — это нахождение нашего исследовательского крейсера поблизости колонии. Но у нас на это есть официальное разрешение — мы исследуем туманность ZX-18. Все официальные бумаги у нас на это оформлены.

— Да уж… Ловко придумано… А если агенты всё же ничего не узнают?

— Сделаем повторную загрузку. И ещё раз, если понадобится, и ещё…

— А если опять не узнают? Какова вообще вероятность того, что эти двое будет искать именно ту информацию, которая нам нужна?

— Я же сказал уже… — начал Гаврилов, но стажёр перебил его.

— Да, я понял — впитывают, как губка. Но что, если они вообще будут там только жрать, срать и трахаться? Не выходя из дома.

— За идиотов нас не держи. Все наши агенты подобраны по специальным психотипам. Они любознательны, любопытны, они не могут сидеть без дела, у них повышенное чувство справедливости… Если хочешь, я дам тебе досье каждого — почитаешь на досуге. Но если кратко — то даже неосознанно они добывают нужную нам информацию.

— Ясно…

— Ещё вопросы? — усмехнулся учёный.

— А если, в смысле, когда агенты всё узнают и добудут нам всю информацию? Что будет дальше?

— В смысле? — нахмурился Гаврилов. — Поясни.

— Ну, если мы добудем технологию, то и остальные смогут. Или, когда она выйдет на рынок, знающие люди могут понять, откуда она взялась.

— Хм… Ты задаёшь опасные вопросы, стажёр, — покосился в сторону камер на потолке учёный. — Ходит слух, но это только между нами, не вздумай ляпнуть это где-то!

— Да я могила! — клятвенно заверил стажёр.

— Так вот… Ходит слух, что сразу после окончания нашей прошлой миссии, в колонии на миллион жителей, в которую мы внедряли агентов, произошла какая-то техногенная катастрофа. Ни один человек не выжил — планета просто взорвалась изнутри, как гнилое яблоко.

— Чёрт! — выдохнул парень.

— Это миллиардный бизнес, стажёр! Тут всё серьёзно… Но это лишь обычное совпадение! — преувеличено бодро произнёс Гаврилов. — Так что не забивай себе голову этой чепухой, а просто делай свою работу. Ферштейн?

— Ферштейн, Савелий Анатольевич.

— Ну и отлично! Что там с поиском?

— Закончен. Есть одно совпадение. Западный район… Рик Санчез. Мужчина. 27 лет. Отёк головного мозга. Начинаем загрузку?

— Да, начинай… И не забудь обнулить ему память перед загрузкой. А то мало ли… Знаешь, как?

— Знаю, конечно…

* * *

Чёрт! Голова трещала, как будто меня кто-то много, интенсивно и настойчиво бил по ней носком армейского ботинка… Ещё и этот дурацкий сон… Космический корабль, агенты, корпоративный шпионаж… Я лежу на холодном столе, словно препарированная лягушка, и не могу пошевелить даже пальцем. Приснится же такое… Ещё и звон этот в ушах… И крик толпы… Чёрт! А крик толпы тут откуда? Я же…

Я оставил Светку досыпать в постели после нашей с ней бурной ночи, взял машину и поехал за Химиком. Мы с ним немного поговорили, даже в некотором роде нашли общий язык, и поехали к Ольке… Слежку я заметил сразу, пытался уйти хитромудрыми переулками, но схлопотал заряд из гранатомёта прямо под днище автомобиля Соколовой. Вот чёрт! Я что, снова умер? Снова? И почему у меня опять это дежавю? Об этом говорили те двое в лаборатории? Чёрт! Мне вообще это приснилось или нет? Что происходит?

Я поднял голову, оглядел незнакомое помещение, два ряда шкафчиков, ощутил характерный для мужских раздевалок запах пота и неторопливо поднялся с длинной деревянной скамейки, слегка пошатнувшись от ощущения чужого тела.

Заметил на дверке одного из шкафов большое зеркало, подошёл к нем и уставился на отражение здорового широкоплечего метиса с перекатывающимся по телу буграми мышц.

Чёрт! Значит, не приснилось…

— Эй, Рик! Мой дружище, сам Рик Санчез! Ты идёшь с нами выпить?! — с шумом ввалилась в раздевалку толпа парней, громко о чём-то споря и поздравляя друг друга с победой и удачной ставкой. — Бахнем по стаканчику и пойдём в бордель. Говорят, там новеньких девок завезли. Нужно проверить. Да и победу твою не помешает обмыть как следует.

— Какой сейчас год? — произнёс я, словно со стороны услышав свой новый, незнакомый и непривычный мне голос.

— Год? Ого! Неплохо тебя Дик по прозвищу Пик по голове приложил, да? — радостно усмехнулся незнакомец, подойдя ко мне ближе и похлопав по плечу.

— Год какой?! — рыкнул я чужим голосом.

— Да не кипятись ты так… — испуганно отшатнулся он на шаг назад. — Год всё тот же, что и с утра был — 2734…

— Мы в Комсомольске?

— А где нам ещё быть, дружище? В нём родимом. В самой лучшей его части — в Западном районе. Ты как?

— Нормально всё… — вздохнул я.

— Ну и слава богу! А то наш доктор что-то там бормотал про кровоизлияние в мозг, не жилец и овощ! А я ему сразу сказал — наш Рик ещё тебя переживёт! Верно?

— Угу… — буркнул я, пытаясь разложить по полочкам информацию в своей голове и понять, почему мне не стёрли память после прошлого внедрения, как говорили те двое, и почему я всё помню.

— Хотя, глаза у тебя и правда красные… Ладно, пошли. — снова хлопнул меня по плечу незнакомец. — Выпьем — и всё пройдёт. Сегодня я угощаю! Знаешь, сколько я на тебя поставил?

— Сколько?

— Дохрена, дружище! До-хре-на! И выиграл тоже не мало!

— Знаешь, как попасть в центр? — определившись с дальнейшими действиями, задал я парню вертящийся на языке вопрос.

— В центр? Конечно знаю. Но это уже не сегодня.

— Мне нужно сегодня! — настойчиво повторил я.

— Ну, прости, дружище, — равнодушно пожал плечами незнакомец. — Подземка туда ходит только раз в сутки. Так что, придётся потерпеть. Так как? Ты с нами?

— С вами… — вздохнул я.

До завтра, действительно, можно и потерпеть…

Эпилог

«Сообщение в Центр СБ.

Задание выполнено. Данные отправлены.

Удалось провести маленькую диверсию — один изподопытных получил доступ к памяти и информацию о своём статусе.

Если нам нужен будет свидетель в деле против Корпорации, он у нас есть.

Жду дальнейших указаний.

Агент Рыжий.»

«Данные получены.

Миссию сворачивать.

Возвращайся на базу первым транспортом.

Мы запустили процесс расследования.

В ближайшее время Корпорация получит повестку и предстанет перед судом.

В этот раз им не отвертеться.

Спасибо за работу, Агент!

Центр.»

«Что с подопытными?

Будут какие-то указания на их счёт?

Нужно их вытаскивать?

Агент Рыжий.»

«На данный момент в этом нет необходимости.

Они нам не интересны.

Оставь.

Центр.»

«Понял.

Выполняю.

Отправляюсь на базу первым транспортом.

Агент Рыжий.»

Понравилась книга?

Присоединяйтесь к каналу

Книжная полка дозора

Книги для Вас!

Если Книги после прочтения Вам понравились, купите их в бумаге (если есть), электронную у автора или задонатьте ему, на ресурсе АТ еще можно наградить автора, лайкнуть книгу (цикл) и положить к себе в библиотеку. Или проявите положительную активность на других ресурсах где официально публикуется автор тем самым поддержите хорошую и качественную литературу!

_{Мы не бандиты!}

_{Мы благородные пираты!}

_{(из м/ф: Тайна третьей планеты)}

Оглавление

Глава 1. Стоять! Работает отдел К9!

Глава 2. Отдел

Глава 3. Личный кабинет

Глава 4. Я попала

Глава 5. Дом, милый дом

Глава 6. Утро

Глава 7. Лаборатория

Глава 8. Ужин с приду… с друзьями

Глава 9. Крыса

Глава 10. Слежка

Глава 11. Альберт

Глава 12. В камере

Глава 13. Охота на Химика

Глава 14. Роджер. Светка. Олька

Глава 15. Неловкий разговор

Глава 16. Сейф

Глава 17. Дневник

Глава 18. Химик

Глава 19. «Сварог»

Эпилог