Как победить вне поля (ЛП) [Сара Ней] (fb2) читать онлайн

Сара Ней Как победить вне поля

ПРОЛОГ

ТЕСС

Мне было одиннадцать, когда я впервые встретила близнецов Колтер.

Моего брата Грейди записали играть в футбольную лигу, потому что наша мама считала, что он недостаточно общается, и ей надоело, что он все время сидит в своей комнате и играет.

Она хотела, чтобы он занимался спортом.

И знакомился с людьми.

И вот, на третьей неделе занятий футболом, мама пригласила всех игроков на вечеринку с пиццей, и я помню, как члены команды прибывали один за другим, как родители высаживали их у нашего дома, и помню, как Колтеры входили в дверь.

Высокие, даже в тринадцать лет.

Загорелые от постоянного пребывания на улице.

Один из них был тихим и носил брекеты; другой начал болтать без умолку, как только переступил порог кухни, где подавали пиццу.

Я была на другом конце комнаты, топчась в дверном проеме прачечной, слишком напуганная всеми этими мальчишками-подростками, чтобы взять кусочек моей любимой пиццы — с сыром, колбасой и ананасами. Мама заказала ее специально для меня, зная, что большинство мальчишек не захотят есть ананас в пицце, но я была слишком труслива, чтобы взять кусочек.

— Кто это? — спросил один из них. Я не помню, кто.

Грейди посмотрел в сторону пальца парня и бросил на меня взгляд через плечо.

— О. Это моя сестра.

О.

Это моя сестра...

Но ведь я и была его младшей сестрой, а в том возрасте была маленького роста. И очень застенчивой.

Помню тогда они все перестали пялиться на меня, и вернулись к поглощению пиццы, но я не могла оторвать глаз от близнецов.

Они были такими милыми.

Буквально самые красивые мальчики, которых я когда-либо видела за всю свою жизнь.

Мое лицо стало ярко-красным, как только тот, что в серой футболке, оглядел небольшую группу парней и поймал мой взгляд в углу, улыбнувшись после нескольких секунд неловкого разглядывания.

Я была слишком напугана, чтобы улыбнуться в ответ.

Это был Дрю.

Позже я узнала, как его зовут — того, что с брекетами, — и всю ту ночь пролежала в постели, глядя в потолок своей спальни и повторяя про себя это имя. Дрю.

Дрю Колтер.

Мне было интересно, какое у него второе имя.

Он был тихим Колтером, который ничего не говорил, если его не спрашивали. Обычно он позволял своему более громкому и несносному брату говорить за них, как это иногда делают близнецы.

И я наблюдала за номером двадцать девять на каждой игре моего брата, на которую ходила, мысленно аплодируя, когда Дрю блокировал соперника или получал удар и поднимался на ноги без единой царапины.

Дрю Колтер.

Вздох.

Когда мне было четырнадцать, и мы все учились в старшей школе, я каждый день молилась, чтобы встретить его в коридоре между уроками. Но это случалось очень редко, потому что у девяти и одиннадцатиклассников занятия проходили на разных этажах, и все были разведены по корпусам. Девятиклассники ели с девятиклассниками, десятиклассники — с десятиклассниками, и так далее.

И вот однажды, во время обеда, в передней части кафетерия, возле торговых автоматов, возникла суматоха, и вошла небольшая группа футболистов в игровых футболках и с листовками в руках.

Среди них был Дрю Колтер.

Я сразу поняла, что это он. В нем не было того высокомерия, что было у его брата Дрейка, и он держался в стороне от группы, как обычно.

Я наблюдала, как парни ходят от столика к столику, раздают флаеры, улыбаются симпатичным девушкам и флиртуют.

— Боже мой, они такие. Горячие.

Мои подруги Черити, Бев и Тоша перестали хихикать над историей, которой делилась Черити, и уставились на парней. Все мы затаили дыхание, глядя, как футболисты снуют туда-сюда, словно боги среди нас, ведь футбол — единственное, на что всем в этом городе было не наплевать.

Через три столика.

Два.

— Привет, Тесс. — Дрю протянул мне флаер с улыбкой на пухлых губах, сквозь которое проглядывали белые зубы.

Я открыла рот, чтобы ответить, но он уже ушел.

— О. Боже. Мой, — драматично произнесла Черити. — Дрю. Колтер. Знает. Твое. Имя.

Я закатила глаза, притворяясь невозмутимой.

— Я сестра Грейди. Он просто вежлив со мной.

Мой брат и Дрю быстро подружились в тот вечер после вечеринки с пиццей три года назад, проводя большую часть своего свободного времени за игрой в его комнате, тусуясь в нашем подвале или дома у Дрю, плавая в его бассейне.

Колтеры жили на ранчо, и их отца никогда не было рядом, но это был просторный дом с огромным бассейном, в котором была даже одна из тех горок, которые можно увидеть в аквапарке. А еще там был домик у бассейна с кухней, полной закусок.

Я была там всего один раз, когда Колтеры устраивали вечеринку. Миссис Колтер нужна была помощь, и мама притащила меня в качестве дополнительного помощника.

Я отказалась снять футболку и шорты, чтобы залезть в бассейн.

В тот год мне было двенадцать, я была плоскогрудой и не хотела, чтобы кто-то смотрел на мои худые, бледные ноги. Кроме того, мама разрешала мне носить только цельный купальник, а я считала его нелепым и детским, и это было неловко.

Так я и стояла, припекаясь на техасском солнце, и смотрела на Дрю и его сверкающую кожу, пока он плескался в голубой воде бассейна.

— Он не обязан быть с тобой милым, — заметила Бев. — Его брат — нет.

— Дрейк Колтер не любезен ни с кем, с кем не встречается, — заметила Тоша.

— Дрейк Колтер ни с кем не встречается. — Бев рассмеялась.

— Вот именно. — Тоша громко рассмеялась, и я оглянулась на мальчиков, чтобы убедиться, что они нас не слышали.

Но они уже ушли, и я взяла листовку, пробежав взглядом по надписи: «Клуб «Гридирон» нуждается в тебе!».

«Гридирон» — это клуб футбольных спонсоров, которые собирали деньги на освещение футбольного поля, поддержание продовольственных запасов в киоске и обеспечение команды новой красивой формой каждый сезон.

— Они собирают деньги для команды, которая даже не является частью школы. — Бев фыркнула. — Отстой.

Я сложила листовку и положила ее в свою коробку для ланча.

Я знала, что не смогу пойти на сбор средств, если только мои родители не планируют там присутствовать, но все равно решила сохранить ее — потому что Дрю лично вручил её мне.

«Привет, Тесс».

Он помнил мое имя.

Мы никогда не разговаривали, а он помнил мое имя!

Позже я взяла эту листовку и нарисовала на ней его имя рядом со своим.

Дрю + Тесс.

Тесс Донахью + Дрю Колтер.

Тесс Колтер.

Тесс Мирабель Колтер.

Тесс Мирабель Донахью-Колтер.

Сердце.

Звезды.

Больше сердец.

В тот вечер я открыла дневник и написала:

Дорогой дневник, это снова я.

Дрю и его приятели пришли сегодня в кафетерий и дали мне эту листовку. То есть, это было адресовано не конкретно мне, но он протянул её мне и сказал: «Привет, Тесс», и я подумала, что сейчас умру.

Он такой милый.

Я до сих пор ничего не сказала девочкам о том, что влюблена в него. Не хочу, чтобы они подумали, что я сошла с ума. Он Колтер, а Колтеры любят только одно — футбол.

Приближается школьный бал, и мама сказала, что в этом году я могу пойти с Бев, Черити и Тошей, но я не хочу идти, если Дрю не идет, а я сомневаюсь, что он пойдет, потому что, как мне кажется, он ни с кем не встречается.

Грейди идет с Бет Ньюман. Терпеть не могу эту Б. Она такая грубая и обращается со мной, как с ребенком, а она всего на год старше. Мой брат — идиот с ужасным вкусом на девушек, и как думаешь, он прислушивается к моим советам? Нет. Потому что у Бет Ньюман большие сиськи и она смеется над каждой его глупостью. Думаю, она заметила, как я закатила на нее глаза, но неважно.

Ну, Дневник, мне пора спать.

Утром у меня урок тенниса, и мама сказала, что я не могу его пропустить, хотя будет жарко, как в аду. Не знаю зачем все это, я же не собираюсь играть профессионально.

XХ Тесс, 14 лет

Я сложила футбольный флаер, испещренный сердечками, каракулями и нашими именами, аккуратно положила его в дневник и спрятала.

ГЛАВА 1

ДРЮ

«Я НАЧИНАЮ ДУМАТЬ, ЧТО ОДИНОК, ПОТОМУ ЧТО НИКОГДА НЕ ПЕРЕСЫЛАЛ ТЕ ПИСЬМА СЧАСТЬЯ, КОТОРЫЕ ПОЛУЧАЛ В ШКОЛЕ...»

Я последний оставшийся.

У трех моих братьев есть девушки, включая моего близнеца — парня, о котором никто не думал, что он заведет отношения, а он нашел себе лучшую половину.

Ирония судьбы...

Предполагалось, что это я должен быть в отношениях, а не Дрейк. Все знают, что мой брат совершенно не интересуется свиданиями! Он из тех, кто никогда не хотел встречаться с одним и тем же человеком дважды или спать с одним и тем же человеком ночь за ночью. Дрейк не стал бы искать любовь в приложениях для знакомств. И зашел на сайт только для того, чтобы притвориться мной.

А теперь посмотрите на него: носится по кампусу довольный, как слон, хотя намеревался найти девушку для меня.

Вселенная — ветреная любовница.

Нет. Вселенная — сука.

Но я же не могу испытывать горечь, правда?

Я рад за этого жалкого ублюдка.

Что?! Я правда рад!

А как иначе? Он мой брат, в конце концов, и не просто брат, а мой близнец. Честно говоря, я рад за этого засранца, даже несмотря на то, что он действовал за моей спиной и лгал мне и своей девушке — до того, как она стала его девушкой (очевидно).

Он пытался помочь тебе.

Но сделал это, не сказав мне...

Он сказал. Просто ты не воспринял его всерьез. Ты думал, что он лжет, когда он говорил правду, а потом обвинил его во лжи, когда узнал, что он действовал за твоей спиной.

Потому что на самом деле я не думал, что Дрейк встречается с кем-то и притворяется мной.

Ха!

Упс.

В общем. Я отвлекаюсь. Нет смысла расстраиваться по этому поводу. Многие люди одиноки, так что не похоже, что я один такой. Просто, понимаете, я чувствую себя готовым? Да, да, я знаю. Любовь находит тебя, когда ты ее не ищешь, по крайней мере так говорит мой брат, который теперь стал экспертом в вопросах любви. Он считает себя живым тому доказательством.

Я вздыхаю и запихиваю кроссовки в черную сумку, а затем перекидываю ее через плечо. Телефон пикает с уведомлением, когда выхожу через входную дверь спортзала.

Это Грейди Донахью, мой лучший друг.

Мы с Грейди знаем друг друга со средней школы, когда играли в футбол в Младшей лиге. Он больше не играет. Более того, даже не учится в университете, как я. Вместо этого парень работает на полную ставку, снимает собственную квартиру и сам оплачивает счета.

Мое сердце сжимается.

Я с нетерпением жду такой же независимости.

Грейди: Чувак, что делаешь в эти выходные?

Он сразу переходит к делу. Никаких «доброе утро», «привет, чувак» или «как дела?» в качестве прелюдии к этому разговору, никаких деликатностей, как это делаю я, когда пытаюсь получить от кого-то информацию.

Дрю: Как обычно? Тусуюсь.

Грейди: Тебе стоит вернуться домой. Я устраиваю мальчишник для Лукаса. Ты должен быть здесь.

Лукас Джонс — еще один наш приятель из школы. Он работает в строительной компании своего отца и в прошлом году обручился со своей школьной возлюбленной. Должно быть, они готовятся связать себя узами брака, если устраивают мальчишник.

Я слышал об этом, но на саму свадьбу меня не пригласили.

Дрю: Братан, разве не странно появляться там, когда я не иду на свадьбу?

Грейди: Чувак, они едва пригласили его бабушку на церемонию. У них все скромно. Я сто раз тебе об этом говорил.

Да, он действительно говорил мне это сто раз, но я все равно не из тех, кто приходит, когда меня не пригласили, мальчишник это или нет.

Грейди: Ты можешь позволить себе перелет. Просто приезжай домой на выходные. Я знаю, что ты устал, так что дай себе передышку. В понедельник занятий нет.

И снова он прав, я выгорел — из-за новых отношений моего брата, футбола, тренировок, спортзала, игр, из-за груза семейного наследия, который давит на мои плечи.

Мне действительно нужен чертов перерыв.

Не уверен, что возвращение домой станет тем самым перерывом, который мне нужен, если я все еще буду окружен шумом и людьми.

Дрю: Откуда ты знаешь, что в понедельник у нас нет занятий?

Это праздник, и в большинстве университетов занятия не проводятся.

Грейди: Потому что Тесс вернулась домой.

Тесс — его младшая сестра, и я почти слышу, как Грейди ковыряется в зубах зубочисткой. Южный мальчик до мозга костей.

Дрю: Я подумаю об этом.

Грейди: О чем тут думать? Ты уже сказал, что у тебя нет планов в эти выходные.

Дрю: Но это не значит, что я хочу сесть в самолет и лететь в Техас, братан.

Грейди: Значит, предпочитаешь лежать на диване, засунув руку в штаны???

Дрю: Это дешевле.

Грейди: Не смеши меня. Мы оба знаем, что твоя мама заплатила бы, чтобы ты прилетел домой. Когда ты видел ее в последний раз?

Не знаю.

На Рождество?

Но в этом нет ничего необычного для студентов из других штатов, которые живут за сотни миль от своих родителей, пока учатся. И не то, чтобы у меня было свободное время.

Просто так получилось, что прямо сейчас это так.

Дрю: Да, но на один уик-энд?

Грейди: Да, на один уик-энд. Не притворяйся удивленным. Я говорил тебе об этом, так что ты знал, что это произойдет. Дрейк уже ответил на приглашение.

Дрю: Да?

Это меня удивляет. Обычно мой близнец не умеет отвечать людям, если только они не задают ему вопрос в лицо.

Дрю: Что он сказал?

Грейди: Как ты думаешь, что он сказал? Он сказал: «отвали, у меня есть дела поважнее».

Дрю: LOL

Грейди: Просто шучу, Дрейка не пригласили. Мы все знаем, что он влюблен в Дейзи. И я точно знаю, что у тебя нет дел поважнее. LOL

Дрю: Да пошел ты, чувак...

Грейди: Не дождешься.

Дрю: LOL

Грейди: Но, если серьезно. Тащи свою задницу на самолет. Можешь остаться у меня. Большинство парней будут здесь. Будет весело, и кто знает, может, ты кого-нибудь встретишь.

Дрю: Вау… Я не собираюсь встречаться с кем-то в Техасе.

Грейди: А, кто говорил о свиданиях?

ГЛАВА 2

ТЕСС

ОДИНОЧКА В СЕНТЯБРЕ. ТОЛЬКО Я В ОКТЯБРЕ. БЕЗ МУЖЧИНЫ В НОЯБРЕ. БЕЗ СВИДАНИЙ В ДЕКАБРЕ… УРА МНЕ, Я НА ВЫСОТЕ.

— Ты сказал, что Дрю приедет в эти выходные? — Я смотрю на брата через стол в мексиканском ресторане, где мы обедаем — он угощает, — и буррито застревает у меня в горле от новости, что Дрю приезжает в город.

Дрю Колтер.

Моя детская влюбленность.

Не то чтобы мой брат знал об этом. По его мнению, Дрю был ему как брат. Ему и в голову не могло прийти, что я вынашивала фантазии о нем с тех пор, как мы учились в средней школе.

Фантазии, которые держала в секрете от него, но не от своих лучших подруг. Все они знали, что я безумно влюблена в него, и никогда не позволяли мне забыть об этом.

Но то было тогда, а это — сейчас.

Я стала старше, мудрее.

Выше.

Не та наивная девочка, которая практиковалась в разговорах с ним у зеркала в своей спальне. «Привет, Дрю, как дела?» и «О, у меня?! У меня все хорошо. Просто замечательно».

Я с ним покончила.

Как можно любить парня, которого не видела четыре года, если не больше?

В последний раз я была в одной комнате с Дрю на выпускном вечере моего брата, и даже тогда мы в основном находились в разных концах зала. Он кивнул мне несколько раз — поздоровался, когда пришел, очевидно, — но в остальном...

В то время я интересовала его так же мало, как сейчас интересуюсь Брайаном Фландерсом, занудой-технарем, который работает в компьютерном классе кампуса и пялится на меня каждый раз, когда я захожу к нему за помощью.

А помощь мне, к сожалению, нужна часто.

Вздох.

— Ты вообще слушаешь, что я говорю? — спрашивает брат, подталкивая меня под столом носком своего ковбойского сапога.

Мы живем в Техасе, а ковбойские сапоги и кроссовки взаимозаменяемы, хотя я перестала носить свои в тот день, когда уехала в колледж.

— Я тебя слышала. — Я вгрызаюсь в буррито, который взяла со своей тарелки, и задумчиво жую. — Дрю действительно летит домой? Только на выходные?

Он кивает.

— Как ты убедил его сделать это?

Грейди просто пожимает плечами.

Он всегда пожимает плечами. Это его ленивый способ давать уклончивые ответы или не отвечать вообще.

— Я думаю, ему нужен перерыв.

— Перерыв? От чего?

Еще одно пожатие плечами.

— Учеба. Дрейк. Девушка Дрейка. Футбол. — Он перечисляет множество причин, по которым Дрю Колтеру «нужен перерыв».

— Это практически все.

— Если спросишь меня, я думаю, что он вообще не хотел играть в футбол, но ты же знаешь, каким был его старик. И он не может избежать этого, как и каждый Колтер, играющий на поле.

— Значит, он летит домой, — констатирую я. — Когда прилетает?

— В четверг. Он пропускает занятия в пятницу. — Брат ковыряется в своем тако, удаляя половину листьев салата. — Можешь сделать мне одолжение?

И вот оно.

Грейди что-то нужно.

— Я должна была догадаться, что ты пригласил меня сюда, чтобы попросить сделать что-нибудь для тебя. — Угостить меня обедом? Да ладно, насколько предсказуемым может быть этот парень?

— Это неправда. Я хотел тебя увидеть, и это дало мне прекрасный повод. — Его улыбка очаровательна, и я улыбаюсь в ответ.

— Что?

— Можешь забрать его из аэропорта?

Я бросаю салфетку.

— Грейди, нет! — Откинувшись назад, я скрещиваю руки, надув губы. — Нет.

— Да ладно, сестренка. Мне нужно работать. И он и твой друг тоже, ты же знаешь.

Едва ли.

Я бы не назвала дружбой детскую влюбленность и следование за ним по пятам, как собачонка. Парень с трудом переносил меня, а его брат-близнец и того меньше. Они везде ходили вместе, вместе с моим братом, Лукасом и всеми остальными футбольными болванами, которые передвигались стаями.

Они ели вместе. Тусовались вместе. Тренировались вместе. Все свободное время тоже проводили вместе. Они жили и дышали ради этой игры, и Колтеры до сих пор живут ею.

Футбол у них в крови.

Их отец играл, и старшие братья близнецов тоже играют.

Они похожи на одну из тех знаменитых футбольных семей, которые можно увидеть по телевизору, когда два брата играют в противоположных командах, а камеры всегда направлены на маму и папу, которые сидят и болеют. Или сокрушаются.

Таковы Колтеры.

У меня никогда не было ощущения, что Дрю это так сильно волнует, но, тем не менее, похоже, что он все равно будет играть профессионально. Нравится ему это или нет.

Я вздыхаю, откусывая от своего буррито.

— Во сколько?

— В час дня.

Уф!

— Честно говоря, ты мог бы выбрать более неудобное время? Это прямо посреди чертова дня, Грейди Донахью.

— Я его не выбирал. Это он выбрал. Успокойся. Если не хочешь этого делать, ничего страшного. Я могу узнать, свободна ли Сисси Ланкастер.

Сисси Ланкастер?

О, черт возьми, нет.

Сисси — лучшая подруга невесты Лукаса, и всегда готова вцепиться в свежее мясо. И хотя Дрю вырос в этих краях, и у меня больше нет к нему чувств, это не значит, что я хочу, чтобы Сисси Ланкастер забирала его из аэропорта.

— Мы с тобой оба знаем, что, если Сисси заберет его из аэропорта, он никогда от нее не избавится.

Это правда.

— И что? — Брат фыркает. — Скорее всего, он не захочет от нее избавляться.

Грейди произносит это так небрежно, как будто хочет, чтобы я проткнула его своей вилкой.

Я не ревную. Не ревную.

Как я уже сказала, я не видела Дрю целую вечность, и за это время встречалась со многими другими парнями.

— Она тебе не нравится? — самодовольно спрашивает он.

Мой брат не может знать, что в какой-то момент нашей жизни я была влюблена в его лучшего друга... хотя ведет себя так, будто знает, но по выражению его лица трудно сказать наверняка.

Он знает?

Правда?

— Конечно, она мне нравится. Она всем нравится. — Это немного раздражает, но я слишком вежлива, чтобы сказать об этом вслух.

— Тогда я просто попрошу ее забрать его. Она ведь сама предложила.

Я перестаю жевать буррито и смотрю на брата, приподняв бровь.

— Она предложила? О. Ну тогда... Тогда почему ты спрашиваешь меня?

Серьезно.

Доставлять мне неудобства, если кто-то другой может забрать его из аэропорта?

Грубо.

— Потому что. Когда она вцепится в него когтями, он не сможет сбежать, а мне хотелось бы хотя бы дать ему возможность. — Грейди смеется.

Как будто это так смешно, что Сисси намного харизматичнее меня, и сексуальнее, и лучше общается с парнями, да и вообще с людьми. Если была вечеринка, Сисси была там.

Девушка из женского общества, президент своего дома.

Богатые родители. Красивые волосы, ногти и кожа.

У нее, наверное, за всю жизнь не было ни одного прыщика, я в этом уверена, и на ней всегда идеальный наряд.

Я же все время хожу в удобных штанах и толстовках, а на кончике носа у меня гноится прыщ, который станет бичом моего существования, когда у меня начнутся месячные.

Но, конечно.

Позвольте мне поехать в аэропорт и забрать парня моей мечты. Парня, который не давал мне спать по ночам, о котором я писала в своих дневниках.

Мои дневники.

Черт, где они?

Что, черт возьми, я с ними делала, когда переехала в колледж?

— Тесс. Ты снова это делаешь.

— Что делаю?

— Не обращаешь внимания.

— Прости. Я думала.

— Думала о том, чтобы... забрать Дрю из аэропорта в четверг?

Он постукивает по столу лезвием тупого ножа для масла, который лежит вместе с другими столовыми приборами.

— Хорошо.

Его брови поднимаются, и он перестает постукивать по деревянной поверхности.

— Серьезно?

— Да. Почему бы и нет?

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Сегодня в школе у меня начались месячные, и я не была к этому готова.

Это чертовски ужасно, и у меня не было тампона в рюкзаке. К счастью, у Кирры, девушки из моей биологической лаборатории, был один в сумке, потому что это было почти чрезвычайное происшествие: НА МНЕ БЫЛИ БЕЛЫЕ БРЮКИ. Представляешь? Мой учитель естествознания мистер Д. не хотел выпускать меня из класса, потому что они не хотят, чтобы дети оставались без присмотра в коридоре, а три девочки попросились в туалет раньше меня, но Кирра пробормотала, что тетя Фло в гостях, он смутился и выдал мне пропуск. СРАБАТЫВАЕТ КАЖДЫЙ РАЗ...

x Тесс

ГЛАВА 3

ДРЮ

«МНЕ НЕ ХВАТАЕТ ВСЕГО ДВУХ ДЕВУШЕК ДЛЯ СЕКСА ВТРОЕМ».

Это будет здорово.

Это будет весело, и я получу удовольствие.

Мне это нужно.

Да. Я сделал правильный выбор, вернувшись домой. Увидеться с ребятами — именно то, что мне нужно.

Не то чтобы я не любил своих университетских друзей, но быть в родном городе с парнями, с которыми вырос, это совсем не то же самое, не так ли?

В любом случае.

Обвожу взглядом плотный поток машин, заполнивших зону прибытия в Терминале 4, высматривая серебристый внедорожник, за рулем которого, по словам моего лучшего друга, будет сидеть его сестра, и проклиная огромное количество проезжающих мимо серебристых машин.

— Не помешал бы номер машины, придурок, — ворчу я, закладывая сумку на плечо.

Черт. Смогу ли я вообще вспомнить, как выглядит Тесс Донахью? Я почти не обращал на нее внимания, когда мы росли. Что, если она проедет мимо, а я ее не увижу?

Какого цвета у нее были волосы? Каштановые?

Нет, темные, почти черные волосы, как у ее брата.

Брекеты, но их, наверное, уже нет, да?

Не могу вспомнить, высокая ли она, но это неважно. Единственное, что помню о Тесс Донахью, это то, что она всегда была немногословной и заикалась, когда иногда говорила со мной.

Ремень сумки впивается мне в плечо. Она набита всем, что мне нужно на четыре дня, учитывая, что я не планирую останавливаться в мамином доме. Грейди сказал, что у него дома достаточно места для меня, что меня вполне устраивает.

Черт, как хорошо будет выпить слишком много, не спать допоздна и громко врубить музыку.

Я снова осматриваю улицу.

Серебристая машина, серебристая машина… где она, черт возьми?

Дрю: Грейд, скажи Тесс, что на мне ярко-синяя толстовка.

Я нажимаю «Отправить», удивляясь, почему, черт возьми, он не дал мне ее телефон.

И тут.

Серый кроссовер подъезжает — или пытается подъехать — как можно ближе к обочине и ко мне, стекло со стороны пассажира опускается.

— Дрю! — Водитель выкрикивает мое имя и слегка машет рукой. — Привет!

Я хмурюсь.

Опускаю взгляд на свой телефон, когда тот жужжит с ответом моего приятеля.

Грейди: Она найдет тебя, не волнуйся. Не похоже, что ты сливаешься с толпой.

Я ухмыляюсь, убираю телефон в задний карман и перекидываю сумку с плеча на руку, неся ее к машине с Тесс Донахью за рулем.

Улыбаюсь, когда открываю дверь со стороны пассажира.

— Да это же малышка Тесса Линн Донахью.

Уже не такая уж и маленькая.

— Никто больше не называет меня Тессой Линн, Дрю. — Она закатывает глаза так сильно, что боюсь, что они застрянут в ее черепе.

— А вот и та Тесс, которую я помню.

— Да ладно, — насмехается она. — Я бы никогда не стала поправлять тебя, когда была ребенком.

Перекинув сумку через сиденье на заднее, я втискиваю свое массивное тело в ее машину и пристегиваю ремень безопасности, не отрывая взгляда от дороги, чтобы не поддаться искушению пялиться на нее.

Черт.

Она выглядит совсем не так, как я помню — не то чтобы я мог вспомнить о ней хоть что-то, и не то чтобы я сказал это вслух. Не хочу оскорбить ее, подразумевая, что она не была... запоминающейся.

Прочистив горло, я украдкой бросаю взгляд.

На лице Тесс застыло милое выражение. Я не уверен, потому ли это, что она сосредоточена на дороге или из-за того, что собирается сказать дальше.

— Как прошел полет?

— Хорошо.

Без происшествий. Скучно.

— Я спал.

Она кивает, ее длинный темный хвост слегка покачивается.

Тесс загорелая, и я вспоминаю, что раньше она играла в бейсбол. Интересно, играет ли она до сих пор, но не спрашиваю ее об этом. Меньше всего мне хочется задавать ей странные, случайные вопросы.

Я зеваю, изо всех сил стараясь вытянуть свои длинные ноги в том небольшом пространстве для ног, которое есть в ее машине, но мне было тесно на протяжении всего полета сюда, так что еще двадцать минут не убьют меня.

— Была турбулентность?

— Ничего страшного.

Не то что этот мучительный разговор.

Я ломаю голову.

— Как продвигается планирование мальчишника?

Рядом со мной она поднимает подбородок и поправляет зеркало заднего вида, бросая взгляд на машины позади нее, выезжающие на шоссе с главной дороги аэропорта.

— Хорошо, я думаю. Грейди нравится. Как будто он шафер или что-то в этом роде.

— А как к этому относится шафер?

Тесс улыбается.

— Кажется, ему все равно. Лукас праздновал свою свадьбу весь прошлый месяц.

— Мой брат также отмечает наш день рождения. — Дрейк празднует весь чертов месяц, как будто это следующее пришествие Господа, а не только в этот день или в выходные. — Любит выходить и объявить всем, что у него день рождения весь май.

Между прочим, сейчас май, а я еще ни разу не праздновал.

Наш день рождения через две недели.

Не то чтобы меня это волновало или я считал.

Тесс ведет машину.

— Ребята ждут тебя дома. Думаю, Грейди планирует заказать пиццу и пиво. Обычно он работает до четырех, но сегодня закончит немного раньше. Ты не будешь долго один, к тому же есть собака. — Она щурится, перебирая в памяти информацию, которой ее пичкал Грейди. — Завтра начнется веселье. Лукас хочет пойти поиграть в гольф, но Грейди не ходил туда уже много лет, так что он отказался. Ты должен дать им знать, если захочешь присоединиться.

Все это Грейди мог бы рассказать мне сам в сообщении, но очевидно ему было лень. Или был слишком занят.

Неважно.

Я откидываюсь на спинку кресла.

— Я вздремну, когда доберемся туда.

Эти выходные не для того, чтобы валятся в кровати. Речь идет о том, чтобы оторваться и повеселиться на полную катушку. Но для этого мне нужно отдохнуть! Поскольку Грейди все еще работает, можно не спешить.

— Спасибо, что забрала меня, — говорю я. — Я мог бы взять такси.

Тесс смеется.

— Как будто Грейди бы это позволил. — Она фыркает. — Без проблем. У меня на сегодня не было планов.

— Что будешь делать, пока дома?

Она молчит, включив поворотник и ожидая, пока левая стрелка светофора загорится зеленым.

— Пойду на девичник, конечно. Мы все одеты в белое, и на всех фата. Это будет очень неловко. — Она смеется.

— Это там, где будет мальчишник?

— Не уверена, что вы начнете там, но полагаю, что именно там вы закончите.

Полагаю, что именно там вы закончите...

Я откидываюсь на сиденье и на несколько секунд закрываю глаза. Я не слышал техасского говора с тех пор, как в последний раз был дома на каникулах, не считая моего брата.

Это приятно.

По-настоящему хорошо.

— Думаю, так и будет.

ГЛАВА 4

ТЕСС

ПРИВЕТ ВСЕМ ОДИНОКИМ ДАМАМ, КОТОРЫЕ ЖАЛУЮТСЯ НА ТО, ЧТО ОНИ ОДИНОКИ, НО НЕ ХОТЯТ ВЫХОДИТЬ НА УЛИЦУ, А ПРОСТО СИДЯТ ДОМА И ЖДУТ, КОГДА МИСТЕР ПРАВИЛЬНЫЙ ВОРВЕТСЯ В ИХ ДОМ.

Боже мой.

Присутствие Дрю Колтера в моей машине оказалось хуже, чем я думала. Когда высадила его у брата и направилась к своей подруге Миранде, я чувствовала запах его одеколона. Я махнула ему рукой, когда он всунулся через открытое окно, чтобы еще раз поблагодарить меня, и не могла не смотреть, как он идет к дому.

Эти джинсы.

Эта задница.

Черт.

Я думала, что покончила с этой дурацкой влюбленностью!

Так и есть.

Так и есть!

Уф.

Я подъезжаю к дому Миранды. Я остаюсь у нее на выходные, потому что у меня нет желания оставаться с родителями. Последнее, чего мне хочется в ночь девичника, это пробираться в дом посреди ночи и получить нагоняй за то, что так поздно пришла. Как будто я все еще ребенок и у меня есть комендантский час, родители следят за каждым моим шагом, когда я дома.

Как быстро они забыли, что мне уже двадцать один.

— Ну, если это были одни из самых неловких и болезненных тридцать минут в моей жизни, то я не знаю, что это было. — Я шлепаю сумочку на кухонную стойку Миранды, тут же иду к холодильнику и достаю бутылку белого вина.

Моя лучшая подруга выходит из своей спальни, собирая волосы в беспорядочный пучок на макушке.

— Не может быть, чтобы все было так плохо.

Теперь я уже у шкафа, достаю бокалы и со звоном ставлю их на стойку.

— Да. На самом деле так и было.

Она смеется, ступая босыми ногами по кафельному полу.

— Рассказывай.

Миранда переехала в Бельведер, когда мы были старшеклассниками, поэтому не была здесь свидетелем самых мучительных лет моей влюбленности в Дрю. Она слышала только несколько ужасных историй.

Подруга усаживается за стойку, опираясь на локти, и смотрит, как я наполняю наши бокалы.

— Мы почти не разговаривали. Все было ужасно.

— Почти не разговаривали? Как это возможно?

— Э-э. Ну. Он сел, я спросила, как прошел полет, и он ответил, что хорошо. Потом я спросила, не было ли турбулентности, он ответил, что нет, и поблагодарил меня за то, что я его забрала. — Я опускаю мелкие детали, например, то, что не смотрела на него, даже когда высаживала. Даже когда махнула ему рукой на прощание. Я слишком торопилась покончить с этим испытанием.

Миранда причмокивает губами после первого глотка дешевого вина, словно это был изысканный сорт.

— Какая разница? Ты же с ним покончила. К тому же в эти выходные ты его почти не увидишь. — Она делает паузу, размышляя. — Если только тебе не придется отвозить его обратно в аэропорт, и в этом случае ты сможешь реабилитироваться.

— О, я увижу его в эти выходные. Мы с ним встретимся. — Я наклоняю свой бокал к ней. — Он будет на мальчишнике, который, как мы все знаем, закончится в «Бут-скут-буги».

Так всегда бывает.

БСБ был самым популярным танцевальным залом с конца шестидесятых, и это не изменилось с годами. Тот же танцпол, та же сцена, те же подковы, прибитые к дверям туалетов для «Жеребцов» и «Кобылок».

— Итак... — Она все еще наклоняется вперед, взбалтывая напиток в своем бокале. — Как он теперь выглядит? Стал еще уродливее?

Я стону.

— Нет. — Кажется. — Я особо не рассматривала его, но, предполагаю, он стал выглядеть лучше.

Это заставляет Миранду рассмеяться.

— Ты такая неловкая.

— Видишь! Я об этом и говорю! Это было ужасно. Он тоже не проявлял ко мне интереса, так что, думаю, мы квиты.

— Подруга, ты забрала его из аэропорта. Конечно, ему было неинтересно, он устал.

Я стряхиваю воображаемую пылинку со своей футболки.

— Я могла бы встретить его голой, и он бы все равно не обратил на меня внимание.

— Прости, я запуталась. Ты хотела, чтобы он тебя заметил?

Ну да.

— Разве девушка не всегда хочет, чтобы парень обратил на нее внимание?

— Не каждый парень. Только определенные. — Она вздохнула и сделала глоток. — Ты должна принять решение. Будешь ли притворяться, что он тебе больше не нравится, или будешь действовать?

Действовать?

Нет.

Идти напролом никогда не было моим стилем, потому что, СРОЧНЫЕ НОВОСТИ: У меня нет стиля.

У меня нет игры.

— Я никогда не собиралась действовать. — Ни с Дрю, ни с кем бы то ни было.

— Видишь, Тесс, вот почему ты до сих пор одна. — Она отпивает еще вина. На самом деле заглатывает его залпом, и ей уже требуется добавка.

Я наливаю ей еще, чтобы занять себя, и пополняю свой бокал.

— Я не поэтому одна.

По правде говоря, понятия не имею, почему одинока. То есть… хорошо, я знаю. Я недостаточно агрессивна. Пассивна, если хотите. Никогда не знаю, когда парень флиртует, не могу понять намек, пока кто-нибудь не скажет прямо: «Тесс, ты пойдешь со мной на свидание?».

А этого не происходит.

Уже давно.

Самое близкое, чего я добилась, это несколько пьяных и нечастых слюнявых: «Ты такая горячая, хочешь пойти ко мне?».

Некоторые девушки, возможно, сочтут такой подход лестным, но я — не большинство девушек.

Сэр, если ваше жилье — крошечная комната в общежитии или грязная квартира, которую делите с тремя братьями по братству, то мой ответ — нет.

Не принимается.

— Тогда почему? И не делай вид, будто мы не обсуждали это уже дюжину раз.

Я закатываю глаза и игнорирую ее вопрос.

— Почему ты ведешь себя так, будто сватать меня — это твоя работа? Меня вполне устраивает то, какая я есть.

Миранда фыркает.

— Тогда почему тебе было так неловко встречать Дрю Колтера из аэропорта и вести светскую беседу как нормальный человек?

Потому что.

— Я даже не знаю его. По сути, я была для него водителем такси.

— Думаешь, парень не оценил, что младшая сестра его лучшего друга забрала его? Да ладно. Уверена, он был бы рад пофлиртовать.

— Причина, по которой мы не попросили Сисси Ланкастер заехать за ним, заключалась в том, чтобы он не оказался в машине с пускающей слюни фанаткой.

— О. — Подруга откидывается на спинку барного стула, и на ее лице появляется выражение понимания. — Так вот почему ты не флиртовала? Не хотела быть пускающей слюни фанаткой? Это более логично.

— Нет, это не... — Уф. — Я сдаюсь.

— Да, похоже на то.

Я смотрю на нее пустым взглядом.

— Тебе легко говорить, ведь знакомства и флирт для тебя естественно. — Миранда — горячая штучка. Парни ее обожают.

— Думаешь, что мне не нужно работать над этим?

— Нет, ты не работаешь над этим.

Она прихорашивается, принимая это за комплимент.

— О, боже, спасибо. — Перебрасывая волосы через плечо, она говорит: — Нужно много работать, чтобы выглядеть так, будто я не прикладываю усилий, но поверь мне, это утомительно.

Я пью свое вино, размышляя.

— Ты скажешь Зеро, чтобы он зашел завтра?

Зеро — ее парень, и он именно такой, каким вы представляете себе парня по имени Зеро: татуировка на шее. Пирсинг. Волосы черные, как смоль. Он играет в хоккей за университет и, вероятно, станет профессионалом, если сможет держаться подальше от неприятностей в социальных сетях.

В общем, Дэйв Наварро, если вы вообще знаете, кто это такой, только круче. Он также последний человек, от которого можно ожидать, что он зайдет в такую забегаловку, как «Бут-скут-буги», но в том-то и дело, что Миранде и Зеро нет до этого никакого дела.

Абсолютно никакого.

Я дуюсь, желая быть такой же крутой.

— Да, он заглянет. Ему нравится, когда я ношу ковбойские сапоги. — Она тянется вперед и берет виноградину из вазы на стойке. — Они серебристые.

Конечно, серебристые.

Мои розовые — очень милые, правда? Но не думаю, что завтра надену эту пару. Я оставила их в доме родителей, не планируя заходить за ними.

— Тесс, что самое худшее может случиться, если ты... ну, знаешь, скажешь Дрю, что безумно в него влюблена?

Я смеюсь.

— То же самое, что и в прошлый раз, когда я пыталась.

Она наклоняет голову.

— Когда это было?

О, боже.

— Я не хочу об этом вспоминать.

— Повесели меня...

Я делаю паузу.

Колеблюсь, подыскивая не только воспоминания, но и слова, чтобы рассказать об этом...

— Я была в девятом классе, а он в одиннадцатом, на два года старше, но такой милый. Добрый. Высокий. Хорошо выглядел в нетрадиционной манере. У него всегда была свежая стрижка, всегда был выбрит, в отличие от его брата-близнеца с неухоженными волосами и щетиной на подбородке. Он был мальчиком моей мечты и снился мне почти каждую ночь.

Миранда слушает, как завороженная.

— Друзья моего брата всегда были у нас дома. У нас был огромный бассейн, и мама всегда предпочитала иметь полный дом гостей, чем не знать, куда мы отправляемся. Поэтому каждые выходные, после всех игр, Грейди приглашал своих товарищей по команде. Иногда приходили и девушки.

Я вздыхаю.

— В общем, в тот вечер наши родители пошли ужинать. Они были недалеко от дома и доверяли нам, поэтому решили, что все будет нормально. Нам запрещено было находиться в бассейне, но они разрешили ему пригласить друзей посмотреть кино. Так что в итоге Грейди так и поступил. В какой-то момент я вышла из своей комнаты, а они уже перестали смотреть фильм и хотели поиграть в игры. «Семь минут на небесах» или что-то в этом роде.

Боже, об этом так неловко говорить.

Я никогда не рассказывала об этом ни одной живой душе.

Даже не писала об этом в своем дневнике. Вот как унизительно я себя чувствовала.

— Грейди не хотел, чтобы я играла, но его приятели и девчонки настояли. Ведь там было много девочек моего возраста, а он не говорил им сидеть на диване в одиночестве. Так что я, как и все остальные, встала на колени на ковре и играла в игру, как и все остальные. Лукас положил на пол книгу, а сверху — пустую бутылку из-под колы. Ну, знаешь, чтобы крутить. Там был Дрю.

Или мне показалось, что это был Дрю.

— Когда он раскрутил бутылку, и она указала на меня, мое сердце перестало биться. Каждый нерв в теле гудел, клянусь.

Миранда протягивает руку и сжимает мою ладонь, уголки ее губ приподнимаются, как будто она хочет сказать: «О, это так мило».

— Боже мой, я так нервничала. — Я прочищаю горло. — Подумала: «Вот оно. Сейчас мои губы коснутся губ Дрю Колтера.

Мой первый поцелуй.

Или было бы так, если бы он действительно поцеловал меня.

— Мы оба встали и направились к шкафу. Зачем старшеклассникам играть в эту дурацкую игру, ума не приложу, но проходя через дверь того шкафа, мне казалось, что меня сейчас вырвет.

— И что случилось? — шепчет Миранда.

— Я так нервничала, что начала лепетать. Он был таким высоким и симпатичным, и в глубине души я удивлялась, как его волосы стали такими длинными, хотя я могла поклясться, что они были короче. И все пошло наперекосяк. Вместо того, чтобы просто поцеловать парня и держать рот на замке, я пролепетала: «Я люблю тебя, Дрю Колтер» прямо там, в шкафу.

Миранда ахает и прикрывает рот рукой.

— Нет.

Я торжественно киваю.

— Да. О да, так и сказала.

— Прекрати.

— Все так и было.

Губы Миранды раздвигаются.

— И что потом?

— Потом он положил руки мне на плечи, посмотрел в глаза и тихо сказал: «Тогда ты будешь очень разочарована, дорогая, потому что я не Дрю. Я Дрейк». — Я подражаю его глубокому баритональному тембру. — Он постучал по своим передним зубам, где была щель, а потом сказал: «Не волнуйся, малышка, я ничего не скажу». — Я проглотила ужасное воспоминание, а затем глотнула еще вина. — По сей день я думаю, что он сдержал свое обещание, потому что мой брат никогда не говорил об этом и не дразнил меня, а Дрю вел себя со мной так же, как и всегда. — Я пожимаю плечами. — Так что да. Вот такая история.

— Святое дерьмо, Тесс. Вот это да.

— Ты мне рассказываешь? — Я громко вздыхаю.

Хмурюсь.

— Ладно, — соглашается Миранда, избегая моего взгляда. — Я беру назад все свои слова о том, чтобы действовать. Может, не стоит связываться с ним? Найди кого-нибудь другого.

Точно мои мысли.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Я не писала несколько дней, потому что была очень занята. Вчера вечером наконец-то в гости с ночевкой пришли мои подруги, и мы не спали до двух часов, болтая о школе и мальчиках, ха-ха. Бев встречается с Джастином Уайлдером, и он пытался поцеловать ее под трибунами на футбольном матче, и мы все просто обалдели. Она сказала, что он пытался засунуть язык ей в рот, и это было отвратительно, поэтому мы сидели и смотрели видео на YouTube о том, как правильно целоваться.

Мы умирали от смеха, это было так уморительно.

Потом Бев набрала ему в FaceTime и порвала с ним, потому что у нее нет времени учить подростка целоваться. И он разозлился, что она позвонила ему в комнате, полной ее друзей, а не наедине, но мы же все друг другу рассказываем, так какая разница? Парни такие тупые.

Грейди был дома и постоянно заходил в гостиную, где мы спали. Я думаю, он запал на Тошу, и это так странно. Ему лучше держаться подальше от моих друзей, они ПОД ЗАПРЕТОМ! Мысль о том, что он встречается с одной из моих подруг, отвратительна, к тому же она на 3 года младше, ОТСТАНЬ, ГРЕЙДИ.

В общем.

Ложусь спать, утром перед школой у меня собрание ученического совета, и мама сказала, что перед этим возьмет меня выпить тыквенный латте. Я такая заурядная!

XХ T.

ГЛАВА 5

ДРЮ

ТЫ ВЕРИШЬ В ЛЮБОВЬ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА ИЛИ МНЕ НУЖНО ПРОЙТИ МИМО ЕЩЕ РАЗ?

Когда Грейди сказал, что придут несколько человек, я предположил, что он имел в виду пять или шесть. И определенно не думал, что их будет десять или двадцать, или такой аншлаг, который окружает меня сейчас.

Черт возьми.

Они отрываются так, словно находятся в студенческом городке, а это дом братства.

— Ты пригласил всех соседей, чтобы они потом не вызвали полицию? — спрашиваю я, легко поднимая только что доставленный бочонок пива на заднее крыльцо.

— Нет. А надо было?

Он что, серьезно?

— Чувак, да, ты должен был пригласить соседей. По крайней мере, некоторые из них могли бы прийти, а другая половина не удивится, когда станет шумно. Ты сказал, что у тебя будет всего несколько человек...

Он пожимает плечами, как будто в этом нет ничего особенного.

— Я ничего не могу поделать, если слухи распространяются.

Черт.

Я действительно хочу быть здесь, когда на эту вечеринку явятся копы?

Потому что так и будет, и я буду стоять здесь с рукой на члене, пока копы арестовывают нас за то, что в доме Грейди собралось слишком много людей, в то время как семьи по соседству пытаются спать и отдыхать дома.

Он смотрит на меня.

— Ты говоришь, как чья-то мамаша. Тебе действительно нужен перерыв, брат.

Он не ошибается. Ни в одном из пунктов.

Честное слово, повсюду люди, которых я не знаю, кроме Лукаса, Дебтса — одного из наших школьных приятелей, играющих в футбол в Кентукки, его девушки, Деб, и еще четырех человек.

Плюс Тесс.

Я ее еще не видел, но ее лучшая подруга, Миранда, подошла и представилась, как только они вошли в дверь. Она поприветствовала меня в городе, сказала, что много слышала обо мне и не может дождаться завтрашнего девичника.

Парень с ней? Выглядит так, будто проходит прослушивание в панк-металлическую группу после вечеринки; как будто он тусуется в темных подвалах и совершает туры по подземельям по выходным.

Но я отвлекаюсь.

Поставив бочонок на пол, я вытираю руки о джинсы, поправляю его так, чтобы он был надежно закреплен и не скатился вниз по ступенькам, если кто-нибудь на него наткнется.

Грейди добавляет приспособление для подсоединения шланга, и мы готовы начинать.

Я выпрямляюсь, засовывая руки в карманы.

Где-то в доме включается музыка. Конечно, это кантри, ведь мы на юге. Я не знаю ни единой живой души, которая слушала бы что-то другое, если не считать того чувака, похожего на любителя хэви-метала, но не думаю, что он отсюда родом.

Достаю пластиковый стаканчик и наливаю себе пива.

Я стою на том же месте и думаю, какого черта я все еще стою на том же месте, когда должен общаться с людьми, которых раньше знал. Мне следовало смеяться и веселиться. Я ни в коем случае не застенчивый и не тихоня. Но по какой-то причине меня сейчас не тянет к общению, и я просто наблюдаю за происходящим.

Я допиваю второе пиво, когда Тесс подходит к бочонку с пустыми руками. Моему мозгу требуется несколько секунд, чтобы понять, что это она. Волосы, которые девушка раньше собрала в хвост, теперь распущены и спадают длинными темными волнами по плечам.

Она поднимает руку и заправляет прядь за ухо, и я замечаю, что на ней большие золотые серьги-обручи, которые блестят на свету. Макияжа немного, ресницы у нее длинные и черные, а щеки румяные. Глянцевые, пухлые губы.

Тесс гораздо выше, чем я помню ее в детстве, и, опустив глаза, я вижу, что на ней нет высоких каблуков. На ней шлепанцы, а ногти на пальцах ног выкрашены в ярко-розовый цвет.

Она замечает мой взгляд и шевелит ими.

— Привет, незнакомец, — говорит она с улыбкой. — Часто здесь бываешь?

Это классическая фраза пикапера, знакомая каждому. Хотя я знаю, что Тесс просто дружелюбна, а не флиртует.

По крайней мере, я не думаю, что она флиртует со мной. Трудно сказать наверняка по милому выражению ее красивого лица.

Вот, я это сказал. Тесс милая.

Младшая сестра моего друга очень красивая.

— Я нечасто здесь бываю. — Я смеюсь, потому что мы оба знаем, что я не был дома с рождественских каникул, то есть через тридцать шесть часов после того, как мы сыграли в солнечной Аризоне. — Хочешь пива?

Она кивает с кривой улыбкой.

— Не мой любимый напиток, но если это все, что может предложить мой брат, то конечно. Я возьму пиво.

— Это все, что он может предложить. — Я снова смеюсь и тянусь к шлангу, или крану, или как там это называется.

— Думаю, бюджет этого сборища был несуществующим, — говорит Тесс, забирая у меня из рук красный пластиковый стаканчик. — Наверное, откладывает деньги на завтрашний мальчишник. Ты же знаешь, как это бывает, — продолжает она. — Все вы, братаны, покупаете своему братану следующую порцию и пытаетесь выглядеть круто.

— Братаны покупают пиво братанам? — переспрашиваю я. — Вообще-то, не знаю. Я никогда раньше не был на мальчишнике.

Ее глаза расширились от моего признания.

— Что? Ты серьезно? Ты действительно никогда не был на мальчишнике?

— Нет, мэм. Никто из парней, с которыми я сейчас общаюсь, даже не помолвлен. Лишь некоторые из них встречаются. — Я прислоняюсь к перилам крыльца, скрестив ноги в лодыжках. — Думаю, большинство из них ждут до нашего выпуска, хотя полагаю, что, скоро хотя бы один из моих старших братьев обручится? — Я говорю это как вопрос, впервые произнося слова вслух. Мне не нравится думать о том, что два моих старших брата обручатся, потом поженятся, потом, возможно, заведут детей. А хотят ли они вообще детей? Мы нечасто говорим об этом, но по какой-то причине эта мысль всплыла у меня в голове.

Черт, даже Дрейк может жениться в ближайшем будущем.

— Позволь мне обрисовать тебе картину, раз уж ты раньше не был на мальчишнике. — Тесс прочищает горло и откидывает волосы, и когда она это делает, мой взгляд следует за длинными волосами, рассыпающимися по ее плечам и спускающимися к груди. — Представь себе развратную версию вечеринки братства, — говорит она мне, когда я снова поднимаю глаза к ее лицу. — Мужчины ведут себя также глупо, но с большими расходами, провоцируя друг друга на глупые поступки, например, подходят к женщине за деньгами — для жениха, конечно — или напиваются до беспамятства. Или они просто идут играть в гольф.

— То есть они либо идут куда-то и ведут себя глупо, либо просто идут играть в гольф?

— В основном и там ведут себя глупо. Ездят на гольф-карах слишком быстро или опрокидывают их. В прошлом году Грейди был на мальчишнике, и кто-то съехал на каре в пруд. После этого они попали в черный список и больше не могут туда заходить.

Хм.

— Не знал, что Грейди играет в гольф.

Честно говоря, многие мои приятели действительно играют в гольф в свободное время. Но я не подозревал, что мои школьные приятели тоже играют в гольф. Может, завтра утром мы сможем сыграть...

— Он и не играет.

Ну и ладно.

— А как насчет тебя? — спрашиваю я. — Что ты делаешь в городе?

— Приехала на девичник.

Я ломаю голову в поисках последующего вопроса.

Хм.

Это не должно быть так сложно. Я ходил на множество свиданий с незнакомками и могу вести пустую светскую беседу, так почему же придумать, о чем поговорить с Тесс, так чертовски сложно?

Потому что она выглядит лучше, чем ты помнишь.

Она старше.

Не тот ребенок, которого ты помнишь.

Красивая.

Я неловко отодвигаюсь.

Перестань думать о сестре своего лучшего друга. Братский кодекс, чувак.

Она так сильно изменилась, или я просто не замечал раньше?

Ее майка ярко-зеленого цвета, как свежескошенная трава, а плечи загорелые. Ткань спускается спереди, открывая мне вид на ее декольте.

Девушка одета в джинсы, и вид у нее такой непринужденный, какой бывает, когда тебе комфортно в собственной коже и удобно в своей одежде, потому что она хорошо сидит.

— А потом я останусь с Мирандой, потому что у меня нет желания оставаться дома с родителями в эти выходные.

Ее рот шевелится, но я едва слышу, как он произносит слова.

— Прости, что? — У меня хватает наглости спросить и чувствую себя гребаным тупицей, делая это.

Девушка выглядит такой же растерянной, как и я, и склоняет голову набок, рассматривая меня.

— Ты спросил, что я делаю в городе в эти выходные?

— Черт, прости, я слушал, клянусь. Просто...

Я не могу перестать пялиться на тебя.

И награда «Неловкий человек года» достается мне.

За то, что я долбаный идиот.

ГЛАВА 6

ТЕСС

Я ГОТОВА К СЛЕДУЮЩИМ ТОКСИЧНЫМ ОТНОШЕНИЯМ. ГДЕ ТЫ, ТОТ САМЫЙ ПСИХ?

Почему Дрю так смотрит на меня?

Он не смотрит на тебя, Тесс. Он решает, что сказать дальше.

Я буквально вижу, как он думает. Такое у него выразительное лицо.

Внезапно я жалею, что не надела тот наряд, который подобрала для меня Миранда: что-то черное и сексуальное, но не слишком, а не эту кофточку и простые джинсы. И шлепанцы… Ну зачем я надела эти дурацкие шлепанцы?

Моя лучшая подруга пыталась убедить меня, но я не слушала, уверенная, что, когда столкнусь с Дрю, он не будет интересоваться тем, что на мне надето. Скорее всего, он вообще не обратит на меня внимания, учитывая то, как мало мы общались ранее в моей машине.

Парень почти не разговаривал со мной тогда, не разговаривает и сейчас, но что-то в том, как он смотрит на меня...

заставляет меня желать выглядеть сексуально.

Вместо этого я выгляжу как чья-то младшая сестра.

Если бы у меня под ногами был камень, я бы пнула его.

Словно призывая мою лучшую подругу, она появляется через дверь заднего дворика, ее взгляд мечется между мной и Дрю. Ее брови на месте, хотя я готова поспорить на двадцать баксов, что она бы их подняла, если бы не думала, что я ее убью.

— Эй, вы, двое сумасшедших детей. — Она берет красный стаканчик с соседнего столика и протягивает мне. — Ты бармен?

— Похоже, что да. — Дрю наполняет ее стаканчик; пивная пена проливается через пластиковый край на верхнюю часть бочонка.

Наполнив стаканчик, он передает его ей.

— Итак... — Миранда делает большой, звучный глоток, отпивая пену. После него у нее остаются пенные усы. — Дрю.

О, нет.

Я узнаю этот взгляд.

Мы с Дрю ждем, что она скажет.

— Ты с кем-нибудь встречаешься?

Если бы я сделала глоток из своего стаканчика, то наверняка подавилась бы.

Как она может вот так, не задумываясь, вывалить случайное дерьмо?

Сжимаю губы, чтобы не сказать что-нибудь вроде: «МИРАНДА» и не обругать ее, тем самым выдав себя.

Я изображаю невозмутимость, скрещиваю руки на груди и придаю лицу нейтральное выражение.

Дрю качает головой.

— Нет.

Миранда прищуривается.

— Типа... на самом деле ни с кем не встречаешься или «не встречаешься»? — Она использует воздушные кавычки в конце, подразумевая, что он должен признать, что у него есть девушка, о которой он нам не говорит.

Это дерзкий вопрос, заданный без видимой причины.

— Типа на самом деле ни с кем не встречаюсь. Что еще ты хочешь узнать? Например, во сколько я ложусь спать и что ел на завтрак? — поддразнивает он.

— Да, вообще-то, что ты ел на завтрак?

— Ну, поскольку я был у Грейди, а он дерьмовый хозяин, я съел шесть яиц, потому что это все, что у него было. Я проснулся в шесть — сила привычки — пошел на пробежку, съел яйца, сходил в душ. — Его брови взлетают вверх. — Дай-ка подумать, что еще...

Дрю поднимает руку, чтобы потереть подбородок.

— Пошел на пробежку, съел яйца, сходил в душ. Похоже, утро выдалось продуктивным. — Миранда смеется.

— Пришлось самому о себе заботиться. Когда я проснулся, хозяина дома не было.

— Не было? Это так грубо.

Я стою как вкопанная, наблюдая за происходящим, но ничего не предпринимая.

Вступай в игру, Тесс.

Вступай в игру.

— Ты можешь остановиться у меня, — непринужденно говорит она. — У нас полный холодильник. Даже есть протеиновые коктейли и батончики.

Дрю выглядит впечатленным.

— Протеиновые коктейли? Сделаем вид, что ты мне не говорила.

— Я говорю. И я тоже работаю днем, как и Грейди. Так что Тесс только и делает, что ждет, когда я приду домой. — Она делает паузу. — Вам двоим стоит заняться чем-нибудь днем. Не стоит ждать, пока Грейди вернется домой, когда ты проделал весь этот путь, чтобы увидеться с ним.

Клянусь, если бы моя челюсть не была прикреплена к черепу, она бы упала на пол. Миранда только что подошла к нам, предложила ему пожить у нас, а потом посоветовала нам провести вместе весь завтрашний день.

Нет, она не могла этого сделать.

Разве я не рассказала ей свою историю ужасов о путанице с близнецами? Неужели нет?

Она ведь сказала, что разрешает мне оставить все как есть!

Уф...

— Неплохая идея. — Парень смотрит на меня. — Ты можешь показать мне все вокруг.

Показать ему все вокруг?

— Чувак, мы оба отсюда.

— Да, но я уже сто лет не был дома.

— Но я тоже учусь в другом городе. И уже понятия не имею, что к чему.

Чей-то локоть врезается мне в бок, и я бросаю свирепый взгляд на Миранду.

— Что?

Ее ноздри раздуваются.

— Будь милой.

Мой рот открывается. Когда это я не была милой?!

Это возмутительно.

Поджав губы, я беру Миранду за руку и дергаю ее.

— Мне нужно в туалет. Хочешь пойти со мной?

Она собирается протестовать, но я тяну ее за собой.

— Никуда не уходи, — говорит она Дрю через плечо. — Мы ненадолго.

— О, да, конечно, — ворчу я под нос, открывая дверь во внутренний дворик и заходя на кухню к брату, а моя лучшая подруга идет за мной по пятам.

Я тащу ее через весь дом, поднимаюсь по лестнице и попадаю в ванную комнату второго этажа, расположенную в спальне моего брата.

— Эй. — Я закрываю за собой дверь. — Что ты делаешь?

Я возмущенно размахиваю руками.

— Прекрати спорить, — требует Миранда. — Как я могла не знать, что ты слишком драматичная?

Я дуюсь, складывая руки на груди.

— Что ты там делала, пытаясь смутить меня? И разве не ты сказала, цитирую: «Может, не стоит связываться с ним? Найди кого-нибудь другого».

Миранда молчит несколько секунд.

— Это было до того, как я увидела вас вместе.

— Вместе... у бочонка. Мы не флиртовали. Он не собирался приглашать меня на свидание. Дрю Колтер не интересуется мной.

Улыбка на ее лице самодовольна.

— Я бы не была так уверена в этом.

Я все еще дуюсь.

— Эта вечеринка дурацкая. Я хочу уйти.

— Только через мой труп. Ты вернешься туда, найдешь его и будешь флиртовать, как нормальный человек.

На это я фыркаю.

— Как нормальный человек, — повторяю я, не найдя ничего более умного. — Если бы я умела флиртовать, это было бы здорово. Но я не умею, и он тоже, если ты не заметила.

— Вообще-то, я заметила, что он пялится на тебя. Как думаешь, почему я подошла? Потому что тебе нужна была моя помощь.

Ну.

Может, нужна, а может, и нет.

— Может, тебе стоит размяться с кем-нибудь другим? — Миранда уже стоит у унитаза, расстегивает штаны и садится писать, а я поворачиваюсь, чтобы посмотреть в зеркало, поправляя свои длинные волосы.

— Флиртовать с одним из друзей моего брата? Да я лучше засуну палец в розетку. Ты видела, с кем он тусуется?

— Да, горячие штучки. — Она вытирается, натягивает штаны и смывает. — Ты могла бы найти парня на несколько лет старше. Может, поэтому ты до сих пор одна. Парни нашего возраста просто... — Она корчит рожицу, высунув язык. — Ты старая душа, Тесс, и, наверное, всегда такой была.

Это правда.

Я и есть старая душа.

Когда была моложе, я предпочитала сидеть на кухне, когда к моим родителям приходили друзья, и общаться с ними, а не с детьми моего возраста. Или сидела дома и читала по вечерам в пятницу и субботу, пока мои друзья закидывали туалетной бумагой чей-то двор, загорали на пляже или ходили в кино.

Я редко бываю в социальных сетях.

— Слушай. Не переживай из-за Дрю. Да, он симпатичный. И да, возможно, когда-нибудь он станет богатым. Но что с того? Иди вниз и флиртуй с кем-нибудь отстойным, кто никогда не уедет из этого города и, скорее всего, в итоге будет работать на твоего брата.

Я сузила глаза.

— Да иди ты.

Миранда смеется.

— Если хочешь уйти, мы можем уйти. Пойдем есть пирог или займемся раскрашиванием для взрослых. Это звучит веселее, чем возвращаться на эту дурацкую вечеринку, полную людей, которых ты знаешь всю свою жизнь, или новых друзей?

Я смотрю на нее испепеляющим взглядом. Ненавижу, когда в ее словах есть смысл. Это раздражает.

Новые друзья.

— Пытаешься заставить меня вернуться на вечеринку, остаться и повеселиться?

Ей даже не хватает приличия выглядеть виноватой.

— Это на сто процентов то, что я делаю.

— По крайней мере, ты не приукрашиваешь.

— А когда такое было?

— Никогда. Вот почему я люблю тебя.

Она корчит гримасу.

— Прекрати. Меня сейчас стошнит.

— Слишком слащаво?

— Слишком. Для такой хрени я не еще настолько пьяна.

ГЛАВА 7

ДРЮ

ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ СОВЕТ В ОБЛАСТИ ЗНАКОМСТВ ОТ МОЕГО БРАТА: ПРОСТО НЕ ДЕЛАЙ ЭТОГО.

Не могу оторвать глаз от Тесс Донахью.

Я пытаюсь, поверьте, но не получается.

И я стараюсь не быть занудой. Не то чтобы я откровенно пялился на нее, но, боже, я не видел ее годами, а теперь, когда увидел, противоречивые мысли о ней, которые возникают у меня в голове, выводят меня из равновесия.

Кроме того, я выпил несколько порций пива, так что это не помогает утихомирить мысли в моем мозгу.

Грейди хлопает меня по спине, смеясь над какой-то глупостью. Его смех громкий и неприятный, в основном потому, что он почти пьян. Но разве это новость? Я люблю Грейди, но он не может пить столько, сколько ему хочется, без того, чтобы уровень алкоголя в крови не поднялся быстрее, чем это происходит с человеком моего роста и веса.

Он не крупный парень, ни в коем случае, поэтому не может пить, как остальные из нас.

Парень снова смеется, фыркая.

— Ты должен пойти туда и поговорить с ней, чувак. Она все время смотрит сюда, — говорит он мне не слишком тихо и в присутствии других людей.

Я растерялся.

— О ком мы говорим?

— Лиззи.

Кто такая Лиззи?

— Я ни хрена не понимаю, о ком ты говоришь.

Не обижайся, Лиззи. Уверен, что ты хорошая девушка.

Грейди закатывает глаза.

— Я думал, смысл твоего возвращения домой в том, чтобы немного развеяться. А ты всю ночь прячешься в углу. Не пытайся это отрицать.

А что, если так? Я не чувствую себя комфортно, находясь в центре внимания толпы, и, к счастью для меня, большинство людей оставили меня в покое. Никто не вешается на меня так, как это делают в универе. Девушки не пытаются схватить меня за причиндалы, не шлепают по заднице и не добиваются моего внимания, надеясь, что я отведу их домой.

Это всегда действует мне на нервы.

С другой стороны, мой близнец? Раньше он просто упивался этим дерьмом.

Самое смешное, что теперь, когда у него серьезные отношения, это не мешает девчонкам приставать к нему, хотя все вокруг знают, что у него есть постоянная девушка.

«Спортцентр» растиражировал эту историю и симпатичное личико Дейзи во всех вечерних новостях.

А здесь я не чувствую этого отчаяния.

Никого здесь не волнует, что я играю в футбол, потому что буквально все здесь играют в футбол.

Несколько парней здесь играют за другие университеты — некоторые из них соперники Висконсина по конференции. Дело в том, что через несколько месяцев я вернусь в Техас, чтобы сыграть с одним из них...

Так что да.

Здесь я обычный парень, и они дают мне это понять.

— Лиззи — это вон та цыпочка в розовом платье.

Я прослеживаю за его взглядом на другую сторону комнаты, к группе девушек, собравшихся у основания лестницы, и быстро рассматриваю девушку в розовом платье.

Маленькая.

Стройная.

Блондинка.

— Она не в моем вкусе, — наконец говорю я, чтобы заставить его слезть с моей задницы.

— Чушь. Она всем нравится.

— Но не мне. — Серьезно, то, что она симпатичная, не означает, что мой член автоматически станет твердым.

Вот идиот.

Я искоса смотрю на Грейди.

— А как насчет тебя, брат? Ты один. Почему не следуешь собственному совету?

Он наклоняет голову, чтобы скрыть ухмылку.

— Я вроде как кое с кем общаюсь.

— Погоди. — Мои брови удивленно поднимаются. — Ты с кем-то общаешься и не сказал мне об этом?

— Чувак, не так громко.

Я шлепаю его по плечу.

— Чувак, никто не слушает. Скажи мне, с кем ты общаешься. Где ты с ней познакомился?

— В приложении. — Он явно смущен.

— Почему ты смущаешься? Дрейк познакомился с Дейзи в приложении. — В наши дни практически невозможно встретить кого-то лично. Даже если встречаете их в обычной жизни, нет никакой гарантии, что на первом свидании между вами возникнет химия.

Мне ли не знать.

Первую половину этого года я потратил на то, чтобы выставлять себя на всеобщее обозрение и приглашать девушек на свидания, и посмотрите, к чему это привело. Мой брат встречается с девушкой, которую подцепил от моего имени.

У него хватает наглости закатывать на меня глаза.

— Кейси настоящая.

— Хорошо. Я просто говорю... Не хочу, чтобы ты тратил время, если эта Кейси ненастоящая, когда настоящая девушка прямо перед тобой, и ты упускаешь свой шанс.

Он усмехается.

— Послушай своего собственного совета. — Он подталкивает меня локтем. — Ты ведешь себя как старик, у которого отсох член.

Я подталкиваю его в ответ.

— Чья бы корова мычала. Ты стоишь здесь прямо рядом со мной, засранец.

Грейди смеется.

— Эй, мы здесь ради Лукаса. Не для того, чтобы трахаться.

Я похлопываю его по плечу.

— Я здесь в основном, чтобы увидеть тебя. Мне плевать на Лукаса. Ты был прав, когда сказал, что мне нужно развеяться, но... — Мои плечи двигаются вверх-вниз. — Не знаю, как это сделать. Мне просто нужно расслабиться и не думать обо всем.

— Не знаешь, как? Брат, ответ прямо здесь! — Он поднимает свой красный стаканчик. — Слушайте все, — кричит он. — Нашему другу Дрю нужна помощь, чтобы расслабится. Кто хочет быть первым, кто поприветствует его дома?

Толпа сходит с ума, аплодисменты заполняют весь дом. Но если учесть, что помещение забито до отказа, я не удивлен.

Глупая ухмылка делает мою улыбку еще шире, но, клянусь богом, я был бы совершенно шокирован, если бы мое лицо сейчас не было ярко-красным. Мысль о том, что я нахожусь в центре внимания, почти парализует. Обычно я не такой замкнутый, но мой брат обычно со мной.

Будучи близнецами, мы везде бываем вместе. Если он идет на вечеринку, я иду туда же. Если я иду заниматься в библиотеку, он тоже идет. Дрейк зашел так далеко, что появился на одном из моих свиданий, чтобы проверить ее, придурок, украл свидание, как будто моя личная жизнь и то, с кем я встречалась, были его чертовым делом.

Так что тот факт, что здесь на этой вечеринке я один, не говоря уже о том, что улетел в наш родной город без него на выходные...

С ума сойти.

Толпа скандирует, люди обступают меня, и я переношусь в Висконсин, прямо в университет, где в общественных местах все узнают меня как часть наследия Колтеров, братьев, которые не могут сделать ничего плохого. Королевские особы кампуса.

Люди окружают меня, внезапно желая поболтать и развлечься. Мне суют в руки напитки, хотя я уже держу пиво.

В конце концов я забываю о своих запретах.

Забываю, что на другом конце комнаты стоит Тесс Донахью и выглядит ужасно мило. В конце концов я забываю, какая она красивая и сексуальная в этом зеленом топе, и что она младшая сестра моего лучшего друга.

ГЛАВА 8

ТЕСС

НА ПЕРВОМ СВИДАНИИ Я ВСЕГДА СКРЕЩИВАЛА ПАЛЬЦЫ, МОЛ, ПОЖАЛУЙСТА, ПУСТЬ ОН БУДЕТ ТАКИМ ЖЕ СТРАННЫМ, КАК Я.

На следующее утро я встаю рано.

Не по своей воле, конечно. Изначально я планировала поспать допоздна, учитывая, что мы вернулись домой только после часа ночи. Я даже была не в состоянии снять макияж, если это о чем-то говорит... а я почти всегда снимаю макияж.

Я выжата, как лимон.

Вымоталась от смеха и выпивки, в ушах до сих пор гудит от громкой музыки.

Первым пунктом моего плана на день должно было стать: ничего не делать. Лениться. Выпить кофе или латте. Поиграть на телефоне. Почитать. Бездумно посмотреть какое-нибудь шоу.

Но все планы идут коту под хвост, да?

Точно.

Потому что моя соседка по комнате (на выходные) проснулась рано утром неизвестно когда, бодрая и болтливая, и разбудила меня, подпрыгивая на краю моей одолженной двуспальной кровати.

— Проснись и пой, лютик!

Ей чертовски повезло, что она с улыбкой сунула мне в руку свежий латте, прежде чем я успела запротестовать.

Конечно я поворчала, но кто может сердиться на того, кто приносит тебе сладкий кофе по утрам?

Не я.

— Зачем ты меня будишь? Я в отпуске.

Смех Миранды заставляет матрас двигаться вверх-вниз.

— Видела бы ты себя с этими ужасными кругами под глазами от туши и подводки.

Ну, спасибо.

Я бросаю на нее сердитый взгляд, потягивая холодный латте из чашки, которую сжимаю в ладонях.

— Я слишком устала, чтобы умыться.

— Ну, ты не можешь валяться в постели все утро. Дрю скоро приедет, чтобы забрать тебя.

Клянусь, я подпрыгиваю на кровати.

— Приедет забрать меня?

Миранда только смеется.

— Шучу. У него нет машины, помнишь? — Она закатывает на меня глаза. — Я просто хотела увидеть выражение твоего лица.

Я хватаю подушку и швыряю в нее.

— Ты сучка. Тем более зачем ему за мной заезжать?

— Помнишь, вчера вечером я сказала ему, что вам двоим стоит потусоваться, раз уж обоим нечем заняться, пока мы с Зеро отвозим его бабушку на прием к врачу, а Грейди работает? Эй, ты собиралась сидеть на жопе ровно и ничего не делать, так что не стоит благодарности за организацию этого свидания.

— Это не свидание, и я никуда с ним не пойду. Это неловко и невесело. — Я прижимаю руку ко лбу. Неужели она не видит, что у меня похмелье? Если не от алкоголя, то от громких звуков и веселья?

Есть что-то, что можно сказать о вечеринках с друзьями из дома, в отличие от тех, что в колледже. Мы здесь не для того, чтобы произвести на кого-то впечатление, поэтому вчера вечером ни у кого не было никаких запретов.

— Это не то, что ты ему сказала.

— И что это значит? — Я ломаю голову в поисках любого воспоминания о разговоре с Дрю, в котором мы могли бы строить планы, и единственное, что могу вспомнить, это первое упоминание об этом до того, как мы выпили все пиво.

Лично я считаю, что Миранда несет полную чушь, но у меня нет никаких способов доказать это.

— Мы определенно поговорили с ним, как только я закончила читать тебе лекцию в туалете о том, что ты не любитель вечеринок.

Ага, она точно врет.

— В любом случае, — продолжает она, — мне пора идти. Зеро будет здесь через три минуты. Но ты должна заехать к своему брату и забрать Дрю, так как у него нет машины.

— Да, я в курсе.

Я моргнула.

— Так что мы будем делать на этом... нашем свидании?

— Не знаю. Наверное, убивать время.

— Отлично. Убивать время. Потрясающе, это не будет похоже на наблюдение за высыханием краски.

— Эй, хватит жаловаться. Ты проводишь день с любовью всей своей жизни. Считай, что тебе повезло!

— Он был любовью всей моей жизни в средней школе, ясно? Я это пережила.

В основном.

Вроде того.

Миранда мне не верит.

— Хочешь сказать, что у тебя ничего не екнуло, когда он смотрел на тебя прошлой ночью?

Я киваю.

— Да, именно это я и говорю.

— Да, ладно, лгунья. — Она встает, разглаживая короткую джинсовую юбку, надетую вместе с обрезанной концертной футболкой. — Будь у него дома к одиннадцати.

Когда подруга выходит из маленькой гостевой спальни, я могу только пялиться ей в след с открытым ртом.

Она одурачила меня. Обвела вокруг пальца.

Заманила в ловушку.

Черт побери!

Откинув одеяло, я поднимаюсь с кровати и направляюсь в ванную, чтобы взглянуть на свое отражение.

— Вот дерьмо.

Подводка для глаз по всему лицу.

Я беру ватный диск и вытираю все это безобразие, прежде чем включить душ. Жду, пока вода нагреется, а затем снимаю футболку и шорты для сна и залезаю внутрь.

Если собираюсь провести день с Дрю Колтером, то должна хотя бы выглядеть прилично, верно?

Даже если мне все равно, что он обо мне думает.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Сегодня было так неловко, и я скажу тебе, почему.

Мама уехала за город на выходные с подругами по колледжу, а папа не захотел оставлять меня дома одну, хотя я уже достаточно взрослая, и взял меня с собой на футбольную тренировку. КАК БУДТО Я ХОЧУ ВСЕ УТРО ТУСОВАТЬСЯ С ГРЕЙДИ И ЕГО ПРИДУРКОВАТЫМИ ТОВАРИЩАМИ ПО КОМАНДЕ. Папа помогал тренеру пересчитывать снаряжение и прочее и взял меня с собой, чтобы я помогла, а мне хотелось заползти в нору. Было очень жарко, а парни тренировались в одних щитках, и, клянусь богом, у меня изо рта текла настоящая слюна. Конечно, я написала девочкам, и Бев сказала: «Снимай, или этого не было», но я же не могу просто так взять и начать фотографировать, чтобы это не стало очевидным. Папа до смерти смутился, когда поймал меня на том, что я пялюсь, и ему пришлось несколько раз кричать мое имя, чтобы привлечь мое внимание, а мне хотелось, чтобы земля поглотила меня.

Почему он не мог просто ОСТАВИТЬ МЕНЯ ДОМА? Он такой раздражающий. Клянусь, если он еще хоть раз на этой неделе приведет меня на это чертово футбольное поле, я уйду. Не знаю, куда пойду, но это не важно...

XХ Тесс

ГЛАВА 9

ДРЮ

ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ОДИНОК, КОГДА У ТВОИХ ПУЛЬТОВ ЕСТЬ СВОЯ СТОРОНА КРОВАТИ.

— Эй?

Я слышу голос в то же время, когда закрывается дверь заднего дворика, и раздаются мягкие шаги по кафельному полу.

Я замираю с пультом в руке, направленным на телевизор.

Кладу его на журнальный столик и поднимаюсь.

— Тесс?

Ее голова появляется в гостиной, где я все утро просидел на заднице, с ума сходя от скуки, отсчитывая часы до возвращения Грейди с работы и начала мальчишника, которого все с нетерпением ждали с тех пор, как Лукас обручился.

— Привет!

Голос у нее веселый, но радостное приветствие не доходит до ее глаз, когда девушка оглядывает комнату.

— Грейди здесь нет, — сообщаю я ей, потому что очевидно, что именно поэтому она здесь.

— Я знаю. — Она проходит через всю комнату. — Эм. Я думала, мы должны были что-то сделать сегодня?

— Должны были?

Я стою здесь в шортах и майке, которая на самом деле принадлежит моему брату. Босиком.

Небритый.

Уставший и, возможно, немного страдающий от похмелья — не то, чтобы я мог вспомнить, что такое похмелье, ведь прошло так чертовски много времени. Но я уверен, что это именно оно.

— Миранда сказала мне... — Она делает паузу. — Вот засранка. — Ее голова слегка покачивается. — Неважно.

Тесс выглядит растерянной.

— Давай сделаем это. Пойдем, займемся чем-нибудь, — решаю я, выключаю телевизор и бросаю пульт на диван. — Дай мне несколько минут, чтобы умыться и переодеться.

У нее открывается рот, как будто девушка не ожидала, что я добровольно соглашусь потусоваться с ней. Даже несмотря на то, что ее подруга Миранда беззастенчиво подталкивала нас к этому вчера вечером. По какой-то причине.

Может, она действительно переживает из-за того, что нам с Тесс не с кем пообщаться днем, пока наши друзья заняты? Да, сегодня суббота, но Грейди пришлось на несколько часов забежать в свой офис, чтобы оформить разрешение, которое нужно в понедельник, и это не могло ждать.

И вот мы здесь.

В свободном полете.

Вместе.

Я умываю лицо, провожу мочалкой по подмышкам, потом наношу лосьон после бритья и одеколон, хотя я не брился. Затем смачиваю волосы и укладываю их, чтобы не торчали во все стороны.

Стоя над своим чемоданом, решаю, какую одежду надеть.

Черт, у меня ничего нет, ведь я взял одежду только для главного события. Я даже не захватил чистую, свежую одежду для завтрашнего дневного рейса в Висконсин.

Придется обойтись вчерашними шортами. Плюс эта братанская футболка, которая не самая лучшая, но и не самая худшая.

«ЧЁРТ, БРО», — так гласит надпись. Мой брат-идиот решил, что будет забавно купить всем Колтерам по одной, и я уверен, что эта на самом деле его, потому что она белая, а моя серая и зарыта в самом низу моего шкафа.

Потому что это отстой.

Когда я выхожу из ванной, Тесс стоит на том же месте, где я ее оставил, возится с ключами в руках и выглядит так, будто готова броситься бежать.

— Готов? — Она бросается в бой, возвращается на кухню и идет к холодильнику. Схватив бутылку с водой, протягивает ее мне, а затем берет другую для себя. — Я хочу выпить кофе, если ты не против?

Мой желудок урчит.

— И поесть, надеюсь?

— Конечно, в кофейне есть еда. — Она смеется и ведет меня к выходу.

Мой взгляд скользит по ее спине, по заднице и дальше по загорелым ногам. Девушка одета в короткую джинсовую юбку, шлепанцы и белую майку с круглым вырезом, спадающую с одного плеча.

Хватит пялиться на задницу Тесс Донахью. Это младшая сестра твоего лучшего друга.

Младшая сестра, которая уже выросла.

Грейди надрал бы тебе задницу, если бы поймал за тем, что ты пялишься на нее.

Надрал бы? Откуда ты знаешь?

Потому что я бы надрал ему задницу, если бы он пялился на мою сестру, — если бы у меня была сестра, на которую он мог бы пялиться.

Это не одно и то же, к тому же я видел его в ярости только один раз.

Все бывает в первый раз...

Я запрыгиваю на переднее сиденье машины Тесс, пристегиваюсь и смотрю прямо в окно.

— Куда едем?

Она тоже смотрит вперед. Сжимая руль, постукивает пальцами по кожаной оплетке.

— На самом деле у меня нет плана. Я... — Она разводит руки в стороны и сгибает пальцы, разглядывая свои ногти. — Хочешь маникюр?

— Что, прости?

— Нам нужно сделать маникюр.

Хм.

— Нужно?

Тесс заводит двигатель своей машины и решительно кивает.

— Да. Это отличная идея. «Старбакс» и маникюрный салон. — Она смотрит на меня, на мои колени. Потом на ноги. — Педи для нас обоих?

Никогда о таком не слышал.

— Что такое «педи»?

— Прекрати. — Она смеется. — Ты знаешь, что такое педикюр.

Мы заезжаем в кофейню за латте и сэндвичами для завтрака. Я заказываю два, со шпинатом и с беконом, яйцом и сыром, а затем мы отправляемся в маникюрный салон — место, в котором я никогда раньше не был. Это как попасть в другое измерение. Знаете ли вы, что там есть гигантские массажные кресла, в которых вы сидите, погрузив ноги в ванночку с водой?

Нам не пришлось долго ждать. Чудесным образом у них нашлись свободные места для нас обоих, что, как уверяет Тесс, не совсем обычно, поскольку это суббота и всегда много народу. Но люди, которые должны были прийти, не явились, и вот я здесь, усевшись задницей в бордовое массажное кресло.

— Как мило. — Я пытаюсь устроиться поудобнее, погрузив ноги в самую горячую воду, в которую когда-либо их опускал. Женщина на маленькой скамеечке передо мной улыбается мне так, что у меня не хватает духу сказать ей, что она меня обжигает. — Я мог бы привыкнуть к этому.

— Вам делать окрашивание? — спрашивает женщина.

Я бросаю взгляд на Тесс.

— Э-эм...

— Нет. Просто отполируйте их, — отвечает она за меня, беря на себя ответственность. — Никакого цвета.

— А вам?

Тесс перебирает такие странные маленькие пластиковые палочки, к концам которых приклеены ногти, и каждый из них окрашен в разные цвета. Ее ногти на ногах окрашены в розовый цвет, и она смотрит на меня, протягивая одну из пластиковых палочек.

— Что ты думаешь об этом розовом цвете?

— Мило.

— Или сделать белые? — Она показывает мне белую.

— Или розовые?

Похоже, она размышляет над этим, покусывая внутреннюю сторону щеки, потягивая свой латте, полностью в своей стихии.

Тем временем мне щекочут ноги.

Нет, не щекочут. Женщина шлифует их какой-то каменной штукой, проводя ею туда-сюда по ступням, сводя меня с ума, потому что: «ЧЕРТ! ЭТО ЩЕКОТНО!»

Все поворачивают головы.

Все они.

Все присутствующие уставились на меня.

Дерьмо.

Я сказал это вслух?

Но, черт возьми, это реально щекотно.

Я запихиваю в рот остатки шпината, чтобы заткнуться, пока эта дамочка меня мучает. Я думал, это должно быть расслабляюще!

Нажимаю кнопку на массажном кресле, и оно включается, твердый шарик вдавливается мне в поясницу и поднимается вверх, вибрируя. Все мое тело гудит и дрожит.

— Как можно покрасить пальцы ног человека, когда все его тело дрожит? — спрашиваю я у женщины, которая все еще возится с моими ногами.

— Годы тренировки. — Она ухмыляется.

Я выключаю кресло и наблюдаю как женщина берет металлическую терку и проводит ею по моей пятке, вперед-назад, вперед-назад.

Интересно.

— У вас много натоптышей.

Да, и это хорошо, потому что, если бы у меня их не было, моя обувь была бы ужасно жесткая, и у меня были бы волдыри.

— Не убирайте их. Наверное, мне стоит их оставить. — Я морщусь, потому что это звучит просто по-идиотски. — Извините. Я спортсмен и не хочу, чтобы у меня на ногах появились волдыри.

Она опускает терку в банку с голубой жидкостью.

Я не могу понять, раздражена ли она, когда снова погружает мою ногу в воду и начинает тереть ее какой-то зернистой, песочной грязью.

— Что это?

— Сахарный скраб, — объясняет Тесс. — Он отшелушивает кожу, чтобы ноги были мягкими.

Я опускаю взгляд на ее ноги — мягкие, гладкие, загорелые и длинные. Они погружены в воду так же, как и мои, а женщина, делающая педикюр, проводит по ним ладонями вверх-вниз.

Я смотрю слишком долго.

Прочищаю горло.

Затем специалист вынимает обе мои ноги из воды и насухо вытирает их полотенцем, а затем подпиливает ногти на ногах. Это тоже щекотно — хотя и не так сильно, как та каменная штука по подушечкам моих стоп.

Мои ногти подпиливают. Мои ноги растирают. Может, это и не пытка.

Ногти Тесс покрасили в светло-розовый цвет, который она сама выбрала. Это не тот цвет, который она мне показывала, но все равно розовый. Милые пальчики.

Милые ножки.

Я не любитель ног, но ее чертовски очаровательны.

Девушка шевелит пальцами, когда замечает мой взгляд.

ГЛАВА 10

ТЕСС

Я ТАК ПРИВЫКЛА БЫТЬ ОДИНОКОЙ, ЧТО ДАЖЕ НЕ ЗНАЮ, ЧТО БЫ ДЕЛАЛА С ПАРНЕМ. ВЫГУЛИВАТЬ ЛИ ЕГО? НУЖНО ЛИ ЕГО КОРМИТЬ? Я НЕ ГОТОВА.

Мне кажется, или Дрю разглядывает меня?

Нет.

Не может быть.

«Но почему это невозможно?» — шепчет мне на ухо голос Миранды, как моя совесть. — «Ты чертовски сексуальная и хорошая добыча».

Я шевелю пальцами, когда замечаю, что он смотрит на мои ноги, и парень быстро отводит взгляд, как будто его застали за разглядыванием моей задницы — чего я, честно говоря, очень хотела бы. В зависимости от чувака я не против того, чтобы меня немного сексуально объективизировали, ха-ха.

Когда его ноги готовы, Дрю ждет меня на диване в холле. Когда лак на моих ногтях заканчивает сохнуть, парень поднимается, когда я подхожу, и с бумажником направляется к кассиру за импровизированной стойкой у входа.

Он протягивает женщине кредитную карту прежде, чем я успеваю покопаться в своей сумке, и я кладу руку на его предплечье в знак протеста.

— Что ты делаешь? Я собиралась заплатить.

— Ты не должна платить, потому что я только что заплатил.

— Но это я заставила тебя прийти сюда.

— Ты не заставляла меня делать массаж ног. — Он постукивает картой по стойке, когда женщина возвращает ее, а затем засовывает обратно в свой черный кожаный бумажник.

Мы не можем стоять здесь и спорить, но я чувствую себя неловко, когда он платит за мои ноги. Мне нанесли на них гель, который стоит дороже обычного лака. Если бы я знала...

— Перестань беспокоиться об этом и просто скажи спасибо.

— Я… — Я сглатываю. — Спасибо.

Я не могу признаться, что ни один парень никогда раньше не платил за мои ногти, и не могу признать, что я никогда не сидела с кем-то рядом, чтобы мне их делали, и это был странно приятный опыт.

— Не за что. — Дрю открывает входную дверь, придерживая ее для меня и двух только что прибывших женщин.

Я чувствую себя неловко, идявпереди него к своей машине и ломаю голову над тем, что делать дальше. Мы убили всего два часа, а впереди еще целый день, пока наши друзья не вернутся с работы и не начнется празднование мальчишника. И что дальше?

Что теперь?

Чем заняться в этом городе?

Пивная? Нет, сегодня мы достаточно выпьем. Нет необходимости начинать так рано.

Зоопарк? Эх.

Обед? Возможно.

Шопинг? Ни в коем случае.

Я не хочу, чтобы он думал обо мне как о девушке, которая ходит по магазинам в выходные, вместо того чтобы заниматься чем-то практичным, хотя я как раз такая девушка, которая любит ходить по магазинам в выходные. Мне также нравится ходить в библиотеку, но не будем об этом. Скажем так, у меня много свободного времени...

Мини-гольф?

Хм, это может сработать. Это точно займет нас, и мы наверняка будем смеяться.

— Хочешь поиграть в патт-патт? — спрашиваю я с легким смешком, забираясь в машину и пристегиваясь.

— Патт-патт?

По выражению его лица я вижу, что он понятия не имеет, о чем я говорю. Или, по крайней мере, это не укладывается в его голове.

— Мини-гольф?

— А-а-а, мини-гольф. Я на секунду растерялся. — Он кривит лицо. — Мой мозг не подумал о гольфе, когда ты сказала «патт-патт». Не знаю почему.

Я сворачиваю направо с парковки маникюрного салона и еду на окраину города, где находится известное поле для мини-гольфа.

На следующем перекрестке я включаю поворотник и поворачиваю еще раз направо. Еще три мили по дороге, и мы на месте, заезжаем на парковку и оцениваем толпу.

Неплохо.

Здесь совсем не многолюдно, что просто замечательно.

Мы быстро расплачиваемся — на этот раз я опережаю его — и выбираем снаряжение.

— У них есть клюшки достаточной длины?

— Клюшки? Они называются паттеры. — Он смеется, наблюдая за мной. — Ты ведь совсем не играешь в гольф, не так ли?

— Нет. Но мне нравится иногда устраивать мини-сессии.

Я выбираю лаймово-зеленый мяч, а он — неоново-оранжевый.

— Игра началась, — говорит он у первой лунки, бросая свой мяч на искусственную траву под нашими ногами. — Сначала дамы.

Я киваю и делаю шаг вперед. Мой мяч падает на землю рядом с его мячом, и я расставляю ноги на ширину плеч, как будто собираюсь сделать удар на всемирно известном поле для гольфа.

Для пущей убедительности даже виляю задницей, как будто это поможет мне попасть в лунку.

Но это не помогает.

Мой мяч летит по фервею, отскакивает от бетонной стены и катится обратно в мою сторону, что чертовски унизительно.

— Проклятье, — выдыхаю себе под нос, надеясь, что он меня не слышит.

— Уже проклинаешь, Тесс? Прошло только три минуты.

Я вздергиваю нос, но игнорирую его, иду к мячу, как только он перестает катиться, и снова наношу удар. Мяч приближается к лунке, но не попадает в нее.

Еще один удар.

Потом еще один.

— Проклятье.

— Это два.

— Нет, четыре. — Я сделала паузу. — О, ты считал мои ругательства?

Он смеется, встает на позицию для удара, и его мяч уверенно катится к лунке в земле, останавливаясь у ее края.

— Черт.

— Это был один. — Я самодовольно наслаждаюсь этой новой игрой.

Два удара, и его неоновый шарик опускается в лунку. Я не могу не восхищаться его гладкими загорелыми бицепсами, когда парень наклоняется, чтобы достать его.

Мы переходим к следующей лунке, и эту я тоже не покоряю быстро. И теперь понимаю, что это была плохая идея, учитывая, что в мини-гольфе я полный отстой.

— Не помню, чтобы я так плохо играла в патт-патт, — говорю я ему, пока мы идем к четвертой лунке, переходя по крошечному мостику через искусственный журчащий ручей. Я вижу мячи, лежащие на дне и ожидающие, когда их извлекут.

Дрю подносит клюшку к губам и дует на нее, словно на дымящийся пистолет.

— Мы не можем быть хороши во всем. Уверен, у тебя есть другие таланты.

Я закатываю глаза, но втайне мысленно начинаю перечислять свои другие таланты.

Танцы.

Выпечка — я готовлю потрясающие торты и умею украшать их как профессионал.

Хм.

Я умею кататься на роликах.

Раньше играла в футбол.

Я не боюсь высоты и пауков.

Черт, это не таланты, но поднимите руку, если считаете, что они должны быть!

— Кроме футбола, чем еще ты занимаешься? — интересуюсь я вслух.

— Мне нравится наука. Меня завораживает Солнечная система.

Мои брови поднимаются вверх.

— Это, конечно, интересный факт. — И неожиданный. — Если бы ты не играл в футбол, чем бы занимался в своей жизни?

— Я бы также учился в колледже, очевидно, изучал бы естественные науки. Может быть, я бы стал инженером? Хотя это трудно представить, ведь мне не позволяли думать самостоятельно.

Он говорит это так небрежно, что до меня сначала не доходит, но, когда доходит, я замираю над мячом, по которому собираюсь ударить, и смотрю на него.

— Что это значит?

— Это значит... — Он не уверен, что ответить. — Неважно.

Теперь мои руки лежат на бедрах, нога упирается в бетонный бордюр, а клюшка используется как трость.

— Ты собирался что-то сказать, так скажи. Что ты имел в виду, когда сказал, что тебе не разрешали думать самостоятельно?

— Ты знала моего отца.

Четыре слова.

Короткие слова, которые бьют по сердцу.

Я медленно киваю.

Я действительно знала его отца, но никогда не встречалась с ним лично. Если бы встретила, то, наверное, намочила бы штаны. По словам Грейди, который проводил больше всего времени в доме Колтеров, он был жутким засранцем.

— Не хочу оскорблять его дух, говоря о нем плохо, но... — Он пожимает плечами. — Мой отец хотел, чтобы мы играли в мяч. И мы все играли в мяч, и точка. Он даже нечасто бывал рядом, но если бы узнал, что мы проводим время как-то иначе? — Дрю тихо присвистнул. — За это пришлось бы заплатить.

Знаете. Вы видите таких людей, как Дрю Колтер... и его братьев, которые занимаются одним и тем же видом спорта. И никогда не задумываетесь, что происходит за закрытыми дверями. Все, что вы видите, это четыре симпатичных (очень симпатичных) брата, выросших в богатой семье со знаменитым отцом и красивой матерью, и никогда не задумываетесь о том, какое эмоциональное давление это могло оказывать на них.

На всех них.

Представьте, что у вас нет выбора.

Конечно, у всех нас есть выбор, но представьте, что у вас его нет. Каково это?

— Мне жаль.

Он отряхивается от этого с этой приятной, красивой ухмылкой.

— Не забивай себе голову. Все обошлось.

Я все еще застыла на одном месте, как статуя.

— Но...

Он склоняет голову набок, ожидая моих следующих слов.

— Ты вообще хочешь играть в футбол?

Проходит секунда.

Потом еще одна, потом двадцать.

— Наверное.

На самом деле это не ответ — не совсем — особенно когда ему потребовалось так много времени, чтобы ответить на вопрос. Но я всего лишь младшая сестра его лучшего друга. Мы не друзья в прямом смысле слова, и я не его доверенное лицо. Кто я такая, чтобы лезть в его личные дела?

Его ответ заставляет меня грустить.

Но я улыбаюсь.

Затем прикусываю нижнюю губу и наношу удар по мячу.

ГЛАВА 11

ДРЮ

МОЮ ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ МОЖНО ОХАРАКТЕРИЗОВАТЬ ОДНИМ ПРЕДЛОЖЕНИЕМ: ЧТО Ж, ВСЕ ПОШЛО НЕ ТАК, КАК ПЛАНИРОВАЛОСЬ.

«Ты вообще хочешь играть?»

Я заколебался.

«Наверное».

И зачем я только взяла и ляпнул такое?

Наверное.

Лучшим ответом было бы: Да, конечно! Да.

Все ответы лучше, чем «наверное».

Я идиот, но она заставляет меня нервничать. От ее пристального взгляда я судорожно сжимаю в руке клюшку.

«Ты вообще хочешь играть?»

«Наверное».

Уф.

— Конечно, я хочу играть в мяч. Я бы не стал этого делать, если бы не хотел.

Тесс не выглядит убежденной, но пожимает плечами и идет ставить свой маленький зеленый мячик к следующей лунке. Технически это должен был быть легкий бросок, но она промахивается, потому что слишком сильно замахивается, и мяч отскакивает от задней стены. Она не так уж хороша в мини-гольфе, но я считаю, что это потому, что она не любит соревноваться и, следовательно, не концентрируется и не пытается победить меня.

Похоже, она предпочитает вести беседу, а не играть в эту игру.

Мой взгляд останавливается на задней части ее юбки и ягодицах, которые, кажется, хотят пофлиртовать.

Когда снова наступает моя очередь, я чудесным образом загоняю мяч одним ударом, как будто мини-гольф был моим вторым навыком.

Я без всякой причины вскидываю кулак, расхаживаю по искусственной траве как павлин, чтобы позлить Тесс.

Она не ощетинивается.

Только улыбается.

И тогда я понимаю, что она вовсе не робкая. Девушка просто добродушная и по-настоящему милая — в отличие от своего брата, который может быть огромным засранцем. Который иногда не уступал моим братьям-засранцам.

— Значит, футбол тебе нравится, но ты не увлечен им. Тебе нравится наука. — Тесс загоняет мяч в лунку. — И ты ни с кем не встречаешься? — Она смеется. — Прости. Это слишком личное?

Я смеюсь, потому что это совсем не личное. На самом деле, этот вопрос мне задают часто, особенно представители СМИ. Людям интересно узнать о моей личной жизни, личной жизни Далласа и Дрейка. Как ни крути, нас об этом постоянно спрашивали.

— Это не слишком личное, и нет, не встречаюсь. — Я все еще одинок.

В прошлом семестре я с ума сходил от отсутствия девушки. Не знаю, почему меня это так чертовски беспокоило, но так и было. Я дрочу один в своей спальне по ночам, иногда утром, иногда в душе.

Я смотрю фильмы в одиночестве. Ем в одиночестве.

И у последнего человека на земле, который хотел иметь девушку, то есть у моего близнеца, теперь она есть, и он сделал это прямо у меня под носом.

— А ты? — спрашиваю я, мне любопытно, как у нее обстоят дела с отношениями. Я бы не смог представить, что у молодой версии Тесс есть парень, но у этой — вполне могу себе представить.

Высокая. Сексуальная.

Милая.

Она кажется настоящей находкой.

— Сейчас нет. В прошлом году я встречалась с одним парнем, но он был в братстве, а ты знаешь, какими бывают эти парни.

— Не могу представить тебя с парнем из братства.

Это заставляет ее хихикать.

— Не можешь представить меня с парнем из братства? Ты едва меня знаешь. С чего ты взял, что я не отвязная тусовщица? Или любительница выпить? Или девушка из сестринства, которая встречается только с «Каппами»?

Мои брови поднимаются.

— А ты такая?

— Нет. Но ты ведь этого не знаешь. Ты не видел меня уже... сколько лет? — Тесс тащит клюшку к следующей лунке. — В последний раз, когда мы были в одной комнате, у меня были брекеты, а ты не удостоил меня даже взглядом.

— Когда это было?

— Помнишь, как Грейди пригласил вас всех, когда мы купили новый квадроцикл? И вы по очереди гоняли на нем по участку? У меня рука была по локоть в картофельных чипсах, и никто из вас даже не заметил моего присутствия.

Я прекращаю игру, смотрю на нее, опираясь на клюшку, и говорю:

— Но ты же младшая сестра Грейди.

Тесс закатывает глаза.

— Нет, я понимаю. Я была тихой мышкой. Конечно, вы бы меня не заметили.

Подождите.

Я в замешательстве.

— Что ты хочешь сказать?

— Ничего. — Она фыркает и убегает к последней лунке — маленькой копии датской ветряной мельницы с крутящимися колесами.

Я не очень разбираюсь в женщинах, но знаю, когда одна из них психует, а Тесс по какой-то причине вдруг стала язвительной.

— Хочешь сказать, что хотела, чтобы мы обратили на тебя внимание?

Под «мы» я подразумеваю себя, но не собираюсь говорить об этом прямо. Я не собираюсь предполагать, что она... ну, знаете, хотела, чтобы я обратил на нее внимание. Нет, это бред.

Она не хотела.

Вместо этого Тесс пожимает плечами.

— Неважно, я была молода.

— Так что... это значит «да»?

На самом деле, объясните мне по буквам, потому что я парень и иногда веду себя как идиот. Если только это не черное или белое, я нечасто вижу серый цвет. Большинство парней не видят.

Не проще ли просто сказать, что у тебя на уме, а не ходить вокруг да около?

— Я не знаю. Наверное. — Она стоит спиной ко мне, пытаясь вести себя непринужденно. — Как я уже сказала, я была молода.

— Справедливо. — Это ответ на мой вопрос, но не совсем. Как я уже сказал, мне любопытно, но не в моем характере лезть глубже. Я едва знаю Тесс.

Может, тебе стоит узнать ее получше? Так завязывается дружба, тупица.

Дружба? Серьезно, чувак, это то, о чем ты думаешь?

Мой взгляд путешествует к ее заду, наслаждаясь видом гладких ног, к которым я сидел так близко и знаю, что они свежевыбриты.

Нет, дружба — это не то, о чем я думаю, но Тесс — сестра Грейди. Формально мы никогда не говорили о том, что с Тесс нельзя ходить на свидания, но я слышал, как он говорил другим парням оставить ее в покое, а в таких разговорах я не хочу принимать никакого участия.

Точно нет.

Или да?

Нет.

ГЛАВА 12

ТЕСС

МОЙ ПАРЕНЬ ТАКОЙ КРАСИВЫЙ И СЕКСУАЛЬНЫЙ, НО ВЫГЛЯДИТ КАК НЕВИДИМКА И ВСЕ ТАКОЕ.

«Хочешь сказать, что хотела, чтобы мы обратили на тебя внимание?»

Представляете, как трудно было ответить на этот вопрос честно? Или хотя бы намекнуть, что я на самом деле хотела, чтобы он обратил на меня внимание.

Да, мой ответ был слабым, но я же не стану сразу признаваться ему в лицо, что была влюблена в него в юности.

Он ненамного старше меня, но мне всегда казалось, что до него целая вечность. На самом деле два года. Я на два года младше Дрю и на три младше Грейди.

Я должна была сразу сказать «да».

Должна была сказать: «Да, я хотела, чтобы ты обратил на меня внимание».

Но я этого не сделала, мой ответ был расплывчатым, и теперь он не узнает, что я запала на него с тех пор, как была ребенком.

Нет, не ребенком.

Подростком с хорошим вкусом.

Дрю всегда был хорошим парнем и, судя по тому, что я видела и слышала, таким и остается. Насколько мне известно, у него было не так много подруг, и те, с кем он встречался, никогда не говорили о нем ничего плохого после расставания. И Грейди, конечно, никогда не говорил о нем гадостей. К тому же он очаровашка.

Если можно назвать «очаровашкой» человека выше шести футов двух дюймов.

А я могу.

Если в подростковом возрасте Дрю казался мне симпатичным, то сейчас его можно назвать сексуальным. Первоклассный красавчик.

Прекрати пялиться на него.

Прости, но ты видела его руки в этой футболке?

Он должен был сойти с самолета, выглядя жалко, и должен был оказать мне услугу, ведя себя как придурок. Но он не такой. Если уж на то пошло, Дрю стал выглядеть лучше, потому что теперь он больше мужчина, чем ребенок.

Что бы он сделал, если бы я...

...заигрывала с ним?

Хоть немного?

Не то чтобы я умела флиртовать, но...

Хотя бы раз.

Или два.

Это не повредит, верно? К тому же завтра он уезжает, и я не увижу его еще неизвестно сколько времени. Он не приглашен на свадьбу Лукаса, только на мальчишник сегодня вечером, так что шансы благоприятны. Во время каникул у них с братом обычно игры, так что его тоже нет дома.

— Я была молода, — повторяю я. — Но с тех пор выросла.

Я откидываю волосы на плечо, затем окидываю его взглядом, даря ему самую кокетливую улыбку, на которую только способна.

Черт.

Алкоголь бы помог.

Но ты не любительница выпивки, Тесс.

Сейчас самое время начать. Ха!

Дрю наблюдает за мной, выражение его лица непоколебимо и трудночитаемо.

Серьезное.

Всегда такой серьезный...

Настала его очередь забрасывать мяч в маленькую голландскую ветряную мельницу, и я подкрадываюсь к нему сзади, когда он наклоняется, чтобы сделать замах, и стукаю его по заднице своей клюшкой, или ракеткой, или паттером, или как там эта штука называется.

Я шлепаю его прямо по ягодицам, довольная, когда он вздрагивает, и его мяч отлетает в сторону. Он рикошетит от вращающегося колеса, затем летит вправо, отскакивает и катится к его ногам.

Я ухмыляюсь.

— Зачем ты это сделала? — ворчит он.

— Я дразнила тебя. — Ну да. — Хотела посмотреть, на столько ли ты невозмутимый.

— Невозмутимый? Что это значит?

Я не знаю точного определения, но уверена, что это значит «спокойный». Звучит примерно так.

— Это значит, что ты крутой. — Я подмигиваю ему.

Да, именно так, я подмигнула Дрю Колтеру.

Затем я смотрю на него широко раскрытыми глазами.

— Разве ты не собираешься ударить по мячу?

Его рот открывается от моей наглости, затем закрывается, как будто он хочет сказать что-то еще, но не может решить, что именно, и мой желудок трепещет. Честное слово, трепещет.

Парень колеблется, прежде чем мягко ударить по мячу в сторону лунки под ветряной мельницей. Мяч проскакивает мимо медленно вращающихся лопастей и исчезает в темноте.

Я делаю то же самое.

Ну. Я промахиваюсь, очевидно, потому что я отстой.

Проходит не менее четырех попыток, прежде чем мне удается загнать мяч в основание ветряной мельницы, и это конец.

Игра окончена.

Или игра продолжается?

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Опять я. Сегодня ходила в торговый центр с Тошей, Бев и нашей новой подругой Мэдисон, а потом на 3-й фильм про Барби.

Я купила новый бюстгальтер сегодня в торговом центре, когда была там с подругами — он розовый, кружевной и такой чертовски милый, что мне не терпится его надеть, хотя никто его и не увидит. Брэндон Тайсон пригласил меня на Зимний бал, но я еще не сказала ему «да». Я беспокоюсь, что, если скажу «да», Дрю узнает и подумает, что я встречаюсь с кем-то другим, а это может разрушить мои шансы с ним — на случай, если он надумает пригласить меня на свидание. Тоша сказала, что он смотрел в мою сторону во время баскетбольного митинга, так что ШАНС ВСЕГДА ЕСТЬ.

XХ Тесс

ГЛАВА 13

ДРЮ

ТЕКУЩИЙ СТАТУС ОТНОШЕНИЙ: ПРИГОТОВИЛ УЖИН НА ДВОИХ. СЪЕЛ ОБЕ ПОРЦИИ.

Дрейк: Брат, что делаешь?

Дрю: Ничего. Принял душ и готовлюсь к мальчишнику. А что?

Дрейк: Я звоню.

Мой телефон звонит, и я вижу, что это мой брат, не тратя времени вызывает по видеочату, потому что он просто невыносим.

Я кладу телефон на стойку в ванной, поверх бутылочки с мужскими витаминами, и нажимаю «Принять».

— Что?

— Разве я не могу просто позвонить, чтобы узнать, как у тебя дела?

Наверное, да, но это все равно странно.

Я закатываю глаза на своего близнеца, который, оказывается, нежится на своей кровати.

— Ты что, такой несчастный?

Я хватаю дезодорант и снимаю крышку, натирая одну подмышку, затем другую.

— Я не несчастный. Я только что закончил играть в гольф с Тесс.

Брови Дрейка с любопытством поднимаются вверх.

— Играть в гольф с Тесс? С каких это пор кто-то из нас играет в гольф?

— В мини-гольф, — уточняю я.

— С Тесс? — пробурчал мой брат. — Кто такая Тесс?

Он что, серьезно?

— Сестра Грейди? — Я говорю это как вопрос, потому что как он может не помнить Тесс Донахью? Но, конечно, я сам почти ничего о ней не помню, но все же.

— Почему ты провел день с Тесс, а не с Грейди? Что делал этот тупой ублюдок?

Мой брат определенно знает толк в словах.

— Работал.

— Все это время или пару часов?

— Все время.

Дрейк качает головой, потом почесывает ее.

— Так какого черта он убедил тебя проделать весь этот путь за свой счет, а потом не появляться рядом?

— Потому что он парень и пригласил меня сюда на мальчишник. Он не обещал, что мы будем держаться за руки и устроим пикник в парке.

— Что? Он просто сводит тебя со своей сестрой и ждет, что ты не будешь против?

Я киваю, смачивая лицо, чтобы побриться.

— Ха-ха.

— Кто забрал тебя из аэропорта?

— Она.

Дрейк молчит несколько секунд.

— И теперь ты проводишь с ней все свое время?

— Да, почти все. — Я беру с полки крем для бритья, набираю немного в руку и наношу на лицо. Щеки. Подбородок. Шею.

— Так... ты не собираешься рассказать мне, какая она?

Я пожимаю плечами, доставая бритву.

— Она классная.

Мой брат выглядит недовольным.

— И?

— И... — Я провожу бритвой по щеке, затем постукиваю ею о раковину под струей воды, чтобы промыть лезвие. — Она не такая, какой я ее помню. Типа. Совсем.

Его брови снова поднимаются.

— О? Расскажи мне больше.

Я могу признаться в том, что он наверняка узнает, когда я вернусь домой.

— Когда он сказал, что его сестра заберет меня из аэропорта, я представил себе Тесс, которую помню с тех пор, как мы были моложе: брекеты, растрёпанные волосы. Невысокая.

Дрейк уже цепляется за каждое мое слово.

— Но она выглядит совсем не так, как в детстве. — Я хихикаю, проводя лезвием по горлу. — Совсем не так, как я помню.

— Что это значит? Как она выглядит?

— Она высокая и... очень милая.

— Милая?

Я вздыхаю. Он такой утомительный.

— Да, милая. Горячая, красивая, великолепная, выбирай, чувак.

— О, держу пари, она была бы так польщена.

— Да пошел ты. Я сказал, что она милая. Это ты заставил меня сказать другие прилагательные.

Дрейк разразился смехом.

— Успокойся, брат. Я пошутил.

Я продолжаю брить лицо, стараясь не обращать на него внимания.

Ему нравится меня подзадоривать и заводить, не то чтобы это было трудно.

— Что еще?

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Ты мне позвонил, так почему это я должен поддерживать разговор? Я бреюсь.

— Какие планы на вечер?

— Не знаю. Выпиваем, погуляем по барам, заглянем в «хонки-тонк».

— Уф, «хонки-тонк»! — хнычет Дрейк. — Я тоже хочу пойти. Почему меня никто не пригласил?

— Потому что ты бы не приехал.

Он кивает.

— Да. Но мне все равно нравится, когда меня приглашают.

Мой брат любит говорить людям «нет».

Он такой придурок.

— Вернись к теме Тесс Донахью.

— Что еще ты хочешь знать?

Он бросает на меня взгляд, который говорит: «Ты, блядь, издеваешься надо мной? Что, по-твоему, я хочу знать, идиот?»

— Ты ей нравишься? — Дрейк делает паузу. — А еще лучше, она тебе нравиться?

Я снова вздыхаю.

— Отлично. Если тебе действительно нужно знать, то да. Думаю, да.

Он корчит гримасу.

— Э-э. Что именно?

— И то, и другое? — На самом деле… — Я не знаю.

— Чувак, вот почему ты одинок.

— Нет, я одинок, потому что ты встречаешься с моей девушкой. — Я смеюсь, вспоминая тот факт, что он собственноручно выбрал для меня девушку, а потом влюбился в нее. Но я не люблю вспоминать прошлое, и вообще-то ничего не знал о Дейзи, когда он ухаживал за ней, мне просто нравится его подкалывать, потому что так поступают братья.

— Ай. Это задело меня, вроде как.

Ему нравится это говорить.

— Я не знаю, нравлюсь я Тесс или нет. — Я возвращаюсь к первоначальной теме. — А то, что она ткнула меня клюшкой для гольфа в задницу, считается?

Дрейк обдумывает эту информацию и медленно кивает.

— И как далеко она вошла?

Я на секунду задумываюсь.

— Эм, между ног, я бы сказал.

Он кивает.

— Она определенно флиртовала. Она что-нибудь сказала?

— Да, я спросил ее, зачем она это сделала, и она ответила: «Я дразнюсь, чтобы посмотреть, насколько ты невозмутим».

— Что это значит? — спрашивает мой близнец.

— Именно это я и сказал!

— И что же это значит?

Я перестаю брить шею, чтобы ответить ему.

— Она сказала, что это значит, что я крутой. А потом подмигнула мне.

— Подмигнула тебе?

— Да.

— Хм. Это сложно. Она может дразнить тебя, но не быть увлеченной тобой.

Это правда.

— Она флиртовала с тобой в другое время?

— Не особо? Не думаю.

Дрейк смотрит на меня через телефон.

— Вообще-то, это был глупый вопрос, потому что ты не поймешь, что девчонка с тобой флиртует, пока она не ткнет тебя в задницу клюшкой для гольфа.

Он не ошибся.

— Чувак, это не помогает.

Брат пожимает плечами.

— Так ты пытаешься к ней подкатить или как?

Подкатить к Тесс?

— Это плохая идея, — говорю я ему.

— Почему?

— Потому что она сестра Грейди.

Дрейк фыркает, очень громко и неприятно.

— Во-первых, к черту Грейди. Во-вторых, его даже нет рядом, ты сам сказал. Если бы ему было не насрать, он бы не стал тебя с ней сводить, верно?

Я не могу не кивнуть.

— В-третьих, это гребаная свободная страна. Если тебе нравится девушка, ты имеешь право быть с ней. Ты из всех людей? Пожалуйста, ты последний человек, который будет паковать и маркировать.

Паковать и маркировать?

О чем черт возьми, он говорит?

Брат закатывает на меня глаза.

— Я имею в виду переспать с кем-то и не перезванивать ему. Поймал и отпустил. Секс на одну ночь. — Ему явно претит моя неосведомленность. — Чувак. Да ладно.

Он, конечно, прав, интрижки на одну ночь — не мой стиль, но и нарушение кодекса брата тоже. Обычно это касается бывших девушек твоих приятелей, или женщин, которых они трахали, мам или тех, в кого влюблен твой друг или с кем пытается замутить.

Я добавил Тесс в этот список из уважения.

— Грейди тебя не уважает, чувак. Если бы уважал, то тусовался бы с тобой. Он знает, что твое время ценно, потому что у тебя нет свободного времени, так где же он, черт возьми, пропадает?

Мне наплевать на это.

Мне все равно нужен был перерыв.

Нужно было отвлечься от учебы, соседских девчонок, моего брата, наших товарищей по команде, бесконечной череды одного и того же дерьма, день за днем. Так что какая разница, что моего друга нет рядом. Он не обязан меня развлекать, не так ли?

— Значит, Тесс не в твоем вкусе?

— Нет... она в моем вкусе.

Мой тип: неприхотливая, добрая, веселая, с прекрасным характером. Брюнетка с длинными волосами. Я любитель длинных, стройных ног и сисек. Мне нравятся общительные девушки, но не громкие и несносные.

— Тогда скажи мне, в чем проблема.

— Проблема в том, что она подает мне неоднозначные сигналы.

Теперь уже Дрейк тяжело вздыхает.

— И ты слишком труслив, чтобы сделать шаг?

Я обдумываю это.

— Я не собираюсь видеться с ней после этих выходных, так какой в этом смысл?

Мой брат ухмыляется.

— Именно в этом и есть смысл.

ГЛАВА 14

ДРЮ

Я ТАК ДОЛГО БЫЛ ОДИНОК, ЧТО ЗАБЫЛ, КАК ПИШЕТСЯ «ИМЕТЬОТНОШЕНИЯ».

Если раньше я был сбит с толку, то теперь я в еще большем замешательстве.

В баре шумно и многолюдно, но Тесс невозможно не заметить, когда она появляется с большой группой молодых женщин. Сцена, которую они устраивают, когда входят в двери, достаточно привлекательна, чтобы привлечь внимание всех присутствующих, несмотря на громкую музыку, льющуюся из динамиков.

Будущая невеста идет впереди всех, одетая во все белое с лентой через плечо, на которой написано «НЕВЕСТА», а ее подружки — с лентами, на которых написано «ПОДРУЖКА НЕВЕСТЫ» или «ГЛАВНАЯ ПОДРУЖКА». Все они одеты в одинаковые наряды.

Белые.

Я опускаю взгляд на свою рубашку и жалею, что не взял более нарядную одежду, потому что внезапно эта рубашка кажется какой-то неправильной. Слишком маленькая, короткие рукава сдавливают мои бицепсы, потому что она не подходит по размеру.

Это рубашка-поло, но все равно.

Слишком маленькая.

Она неудобно перетягивает грудь, а может, я просто чувствую себя неловко после дневного свидания с Тесс.

Она шлепнула меня по заднице и подмигнула.

Что, черт возьми, это могло значить?

Она флиртовала?

Не может быть.

Она не...

Она не может быть увлечена мной.

Грейди впихивает мне в руку бутылку пива, хлопает меня по спине и направляется к массе подружек невесты, но не для того, чтобы поприветствовать невесту.

Отлично.

Я буду лежать на диване и слушать, как он трахает одну из этих цыпочек, кем бы она ни оказалась.

Я делаю глоток пива, отводя взгляд, чтобы никто не заметил, как я пялюсь на группу девушек, или чтобы ненароком не встретиться взглядом с Тесс, потому что, честно говоря, я не могу отвести от нее глаз.

Если бы она не была сестрой Грейди, я бы ни за что не догадался, что она младшая сестра. В этом есть хоть какой-то смысл?

Она не похожа ни на чью младшую сестру...

Она выглядит взрослой и сексуальной, и я дергаю за воротник этой чертовой рубашки, которая душит меня, и не дает дышать.

Белое платье.

Тонкие бретельки.

Я не вижу никого, кроме Тесс, стоящей среди этой группы девушек. Она широко улыбается, смеется, откинув голову назад, и не перестает осматривать комнату, словно ищет кого-то.

Чувак, остановись. Посмотри в сторону.

Я смотрю в сторону танцпола, наблюдая за танцами в «Бут-скут-буги» — так на самом деле называется бар, в котором мы находимся. Несколько раз за вечер они исполняют песню, одноименную этому месту — всегда так было и, вероятно, всегда будет. Толпе это нравится, и это заряжает энергией.

Раздаются радостные возгласы, люди собираются на танцполе, чтобы отталкиваться ногами, шагать, прыгать.

Вдруг чья-то рука обхватывает мое предплечье, и меня тянут за собой.

— Пойдем, потанцуем.

Я не танцую, и на мне нет ковбойских сапог. Танцевать в Техасе без них — кощунство. Я уверен в этом на тысячу процентов.

Даже Тесс надела их со своим сексуальным платьем на бретельках. Ярко-розовые, с металлическим отливом, они блестят мне с ее ног.

Черт, она такая милая.

И все же я позволяю ей потянуть меня за собой.

У нее в руке бокал, и я думаю, не пьяна ли она. Наверное, потому что уже одиннадцать, а они начали свой девичник в то же время, что и мы — в семь часов, с ужином, выпивкой и все такое.

Лукас и его невеста хотели закончить вечер вместе, и вот мы все здесь.

Тесс ведет меня на середину площадки, дергает за собой, пока мы не становимся частью общей массы, толкает меня бедром, чтобы я принял нужную позицию. Она смеется.

— Видел бы ты свое лицо, — кричит она сквозь музыку.

— А что с моим лицом?

— Ты выглядишь испуганным.

Она, должно быть, имеет в виду, что я в ужасе от того, что нахожусь на танцполе.

А разве это не так?

Не совсем.

— Я не танцевал уже много лет.

Я не очень любил танцевать, когда был моложе, но мы приходили сюда в старших классах, чтобы понаблюдать за толпой. Туристами. Конечно, мы катались на механических быках, ведь в маленьком городке, где мы выросли, было не так много развлечений, а вечера пятницы были посвящены футболу и мало чему еще.

В этом штате, где мы живем, «хонки-тонк» на окраине города — один из основных видов развлечений, и даже когда не достигли возраста, когда можно пить, мы приходили посмотреть, стоя вдоль разделительных перил, окружающих танцпол из твердого дерева.

Тесс выкрикивает начальные слова песни в стиле кантри, на которой мы выросли, покачивая бедрами, показывая жестами, пытаясь заставить меня тоже подпевать. Она напевает ее не в такт и не в темпе, что я нахожу просто чертовски очаровательным.

И я сдаюсь.

Почему бы, черт возьми, и нет?

— Здесь есть «хонки-тонк», — кричу я вместе с остальной толпой, потому что именно так мы и делаем. Мы кричим. Мы пьем. Мы танцуем.

Как при езде на велосипеде, движения возвращаются ко мне, и мое тело двигается в такт, мои длинные ноги постукивают и шагают в стороны, назад, вперед — синхронно с толпой.

В другом конце комнаты я вижу блондинку, обхватившую Грейди за плечи, с наклоненным лицом, которая слушает, что он ей говорит.

— Черт, какой же он быстрый, — бормочу я, ноги двигаются на автопилоте в такт музыке, как будто я делаю это регулярно.

Эти ноги всегда должны были быть на игровом поле, но почему-то мне кажется, что это тоже правильно.

Странно, не правда ли?

Как возвращение домой делает все лучше?

Я чувствую себя расслабленным, и это не из-за пива, к которому я почти не притронулся.

Но оно холодное, поэтому я делаю еще глоток, наслаждаясь тем, как оно попадает в горло, потом в живот, согревая меня изнутри.

Когда песня заканчивается, тут же начинается другая, но она медленная. Я не хочу делать ничего странного, снова приглашая Тесс на танец. Это слишком интимно, и мы не в том месте, несмотря на то, что она вытащила меня сюда.

Я приподнимаю перед ней воображаемую шляпу и ухожу с танцпола, оставляя ее позади.

Или, по крайней мере, мне так кажется.

Девушка следует за мной по пятам, пробираясь через переполненный танцпол позади меня, коктейль все еще в ее руке.

Я делаю большой глоток из своей пивной бутылки, чтобы опустошить ее, а затем выбрасываю в ближайшую мусорную корзину.

Черт, это было вкусно.

Холодное.

Правильный выбор.

— Ненавижу, когда играют медленные песни, — ворчит Тесс одной из своих подруг — брюнетке, которую я не узнаю. — Брианна, это Дрю. Дрю, это Брианна, одна из подружек невесты Морган.

К нам подходит еще одна девушка.

— А это Сисси.

Я киваю им обоим, в душе южный джентльмен, и снова приподнимаю воображаемую ковбойскую шляпу в их сторону.

— Дамы.

— Дрю Колтер, глазам своим не верю.

Сисси, с которой я никогда не встречался и о которой только слышал, выглядит так, будто ей самое место в студенческом городке в женском обществе. Такую южную девушку можно увидеть кричащей в клипе Rush Tok, и такую девушку вы стереотипно видите встречающейся со спортсменом. С любым спортсменом, потому что это единственный тип парня, с которым хочет встречаться такая девушка, а я за милю чую «охотниц за бутсами».

«Дрю Колтер, глазам своим не верю». Мы даже не знакомы, так о чем эта она вообще говорит?

— Прости, — говорю я. — Мы знакомы?

Она хихикает, качая головой.

— Пока нет, но я столько всего о тебе слышала.

Могу поспорить, что слышала, в произвольном порядке:

1. У меня знаменитая семья.

2. Мой отец был введен в «Зал славы» футбола.

3. Мои братья богаты и играют в футбол.

4. Мой близнец играет в футбол.

5. Я играю в футбол.

6. Мой близнец, возможно, будет играть в профессиональный футбол.

7. Я, вероятно, буду играть в профессиональный футбол.

Она никак не могла услышать ничего другого, тем более ничего личного, как будто моя публичная персона — это единственное, что важно знать.

К несчастью для Сисси, она лишь одна из многих, кто изо всех сил пытался — и не смог — произвести на меня впечатление.

Мне плевать, красивая она или нет.

Я вернулся домой не для того, чтобы меня окружали такие женщины, как она, не в моем «заднем дворе», где большинство людей знают меня — настоящего меня — и знают, что лучше не фанатеть.

Я подражаю своему брату-близнецу, который всегда лучше меня умел отвязываться от прилипал. Я всегда слишком мил, слишком вежлив и слишком беспокоюсь о том, что думают люди.

Но сегодня я не в настроении.

Не сейчас, когда Тесс смотрит на меня своими широко раскрытыми глазами и в розовых ковбойских сапогах с металлическим отливом.

— Так много слышала, да? — Я наклоняю голову. — Например?

В самом деле, расскажи мне все обо мне.

— Я просто слышала, что ты очень хорош в футболе.

Я фыркаю.

— Хорошо.

Сисси тянется вперед, чтобы сделать то, что делают девушки, когда думают, что флирт и прикосновения заставят тебя распластаться у их ног и бежать за ними просто потому, что она хихикнула и провела ногтем по твоей руке.

Я отстраняюсь, засовывая руку в карман.

— Было приятно познакомиться. Пойду выпью еще чего-нибудь.

Все трое остаются смотреть мне вслед, и я выдыхаю воздух. Черт возьми, не могу поверить, что я только что это сделал! Это было так грубо!

— Сожалею на счет нее. — Тесс подходит ко мне и ставит свой запотевший бокал с коктейлем на барную стойку. — Она всегда такая.

Да, похоже на то.

Я киваю.

— Все в порядке.

— Тебе весело?

— Думаю, да.

Это заставляет ее смеяться.

— Ты так думаешь?

— Да, — поправляюсь я. — Мне весело. Лукас выглядит счастливым, а его невеста кажется классной.

— Она очень классная. — Тесс кладет руки на барную стойку и постукивает кончиками пальцев, пока не подходит бармен.

Он улыбается, протирая стойку белой тряпкой для посуды, наклоняется вперед и широко ухмыляется, одетый в клетчатую рубашку с обрезанными рукавами. По сравнению с ним я чувствую себя ботаником в своей рубашке-поло.

— Эй, дорогуша, что тебе принести?

— Да, пожалуйста. — Она откидывает волосы. — Я буду водку с тоником, а мой друг... — Она ждет, пока я заполню пробел в заказе напитка.

— Пиво.

— А мой друг возьмет пиво. — Тесс подмигивает мне, и я задаюсь вопросом, это у нее такая привычка часто подмигивать или она решила, что это забавно — заставлять меня ерзать.

— Водка с тоником и пиво сейчас принесу. — Парень идет за нашими напитками, но останавливается, оборачивается и прищурившись смотрит на меня через барную стойку. — Эй. Ты не один из парней Колтера?

Я киваю.

— Я Дрю. — Протягиваю руку через бар, чтобы пожать его. — Приятно познакомиться.

— Я Диллон. Большой поклонник твоих братьев, и твой, конечно. Ты один из близнецов, верно?

Я снова киваю.

— Да, один из близнецов.

— Это чертовски круто! Что ты делаешь в городе? Разве вы, мальчики, не играете за Висконсин?

— Свадебная вечеринка.

Его взгляд скользит поверх моей головы и шарит по комнате, пока он не замечает стайку девушек, одетых в белое, с лентами подружек невесты, но, с другой стороны, сегодня вечером здесь проходят и другие девичники, так что наш ничем не отличается.

— Понял. — Он постукивает тремя пальцами по барной стойке. — Я принесу вам напитки.

Губы Тесс шевелятся, но я не могу расслышать, что она говорит, поэтому наклоняюсь.

— Что?

— Я сказала, что, должно быть, приятно, когда тебя узнают.

Я пожимаю плечами.

— Эм. Иногда, но не всегда. — Я делаю паузу. — Ты что, не видела, как та цыпочка Сисси отреагировала на меня? Такое дерьмо случается в большинстве случаев, и тогда не очень-то приятно, когда тебя узнают.

— Она тебя не узнала. Она просто людоедка. — Тесс смеется. — Она со всеми такая, без обид.

Диллон приносит два напитка и ставит их на барную стойку.

— Это за счет заведения.

— А в таких случаях приятно, что тебя узнают? — Она помешивает свой коктейль тонкой черной соломинкой, покачивающейся туда-сюда в бокале, и тычет концом в лайм внутри.

— Думаю, да. — Я достаю из бумажника десятидолларовую купюру и шлепаю ее на стойку в качестве чаевых. — Спасибо, чувак. — Я поднимаю бутылку пива, наклоняю ее в его сторону в знак признательности, а затем стучу ею по бокалу Тесс. — Итак выпьем.

— Выпьем за что? — Она отпивает глоток.

— Выпьем за... черт, не знаю. За то, чтобы расслабиться и повеселиться?

— Я выпью за это, но не похоже, чтобы ты расслаблялся и веселился. — Она смеется, оглядывая меня с ног до головы и видимо оценивая меня как немного скучающего.

— Что мне нужно сделать, чтобы выглядеть так, будто я веселюсь?

— Не знаю. Можем вернуться на танцпол, и покажешь мне на что способен.

— Показать на что я способен? Дорогая, у меня ничего нет.

Тесс хихикает, я в этом уверен. Я не слышу, но вижу, как загораются ее глаза.

— О, я бы не сказала, что у тебя ничего нет. У тебя много чего в запасе. — Девушка снова хватает меня за руку, как и раньше, тянет за собой в сторону чертова танцпола. Заставляя меня задуматься, зачем я открыл свой тупой большой рот.

Звучит песня о рыбалке в темноте — песня, старая как мир, но ставшая классикой кантри, — и люди вскидывают руки в воздух, крича и притопывая ногами в такт мелодии, выкрикивая слова припева, большинство фальшивя.

Так чертовски весело.

Я чувствую себя гигантской глыбой среди невысоких людей, возвышаясь над большинством из них, пока танцую и пою, потягивая пиво, чтобы еще больше раскрепоститься.

И позвольте мне уточнить: два пива не помогут мне ни опьянеть, ни тем более напиться, особенно когда я потею.

На этот раз, когда темп песни меняется, я не ухожу с танцпола.

Я смотрю на Тесс, а она поднимает на меня глаза и кладет мою руку на свое бедро, в то время как свободной рукой скользит к моему плечу.

Ну что ж. Похоже, мы танцуем медленный танец.

ГЛАВА 15

ТЕСС

«КАК ТАК ПОЛУЧИЛОСЬ, ЧТО Я ДО СИХ ПОР ОДНА?». РЖУ НЕ МОГУ. СКОРО ТЫ ЭТО УЗНАЕШЬ, СИДИ СМИРНО, ПРИЯТЕЛЬ.

— Это похоже на выпускной. — Я улыбаюсь Дрю, чтобы не создавать неловкости, и шучу о том, как странно это выглядит, хотя на самом деле это совсем не странно.

— Выпускной? Слишком официально.

— Ладно, может, встреча выпускников?

— Все равно слишком официально.

Я смотрю на него прищурившись.

— Ты вообще ходил на танцы в старших классах?

— Нет. — Он смеется. — Ну, нет. Это не совсем правда. Мама несколько раз заставляла нас наряжаться, чтобы узнать, каково это — фотографироваться перед танцами. У нее не было девочек, и ей всегда казалось, что она что-то упускает.

— Бедная ваша мама, застряла с вами, четырьмя монстрами.

Он издал низкий свист.

— Да, с нами было нелегко, но, если честно, я никогда не доставлял ей особых хлопот. Даллас и Дрейк были худшими.

Я слышала о неприятностях, которые они доставляли в подростковом возрасте. Даллас Колтер, его второй по старшинству брат, был легендой нашего городка по части озорства. Есть песня в стиле кантри о том, как парень разрисовал водонапорную башню, и Даллас Колтер в качестве шалости старшеклассников пошел и сделал то же самое, нарисовав на ней свой футбольный номер, как какой-то идиот.

— Серьезно. Кто рисует свой собственный номер на водонапорной башне и надеется, что его не поймают?

Дрю прекрасно понимает, о чем я говорю.

— Знаешь, как разозлился наш отец? Господи, Далласу чертовски повезло, что его не отчислили и позволилизакончить школу, но только потому, что команда шла на чемпионат штата и не хотела проиграть.

Я поджала губы.

Вот что я ненавижу в этом городе: к футболистам относятся как к чертовым королям и святым, даже когда они ведут себя как мудаки и засранцы и занимаются таким дерьмом, как разрисовывание государственной собственности. Неужели в наше время им все еще должно сходить с рук такое дерьмо?

Нет, не должно.

— Что твоя мама делает в эти выходные?

Дрю пожимает плечами.

— Наверное, путешествует. Мой брат на тренировке, а его невеста присматривает дома в пригороде, так что, думаю, она проведет выходные в Далласе. Она не знала, что я возвращаюсь домой. Я не хотел жить под ее крышей, ведь она бы точно назначила мне комендантский час.

— Ух, это буквально та же причина, по которой я не хотела проводить выходные дома. Я остаюсь у Миранды, которая пропала.

Его глаза расширились.

— Серьезно?

— Нет, она, наверное, трахается со своим парнем в кузове его пикапа.

— Кроме шуток?

— Да, кроме шуток. — Я смеюсь над его выбором слов. Иногда он говорит так по-южному и по-техасски. А иногда совсем нет.

Видимо, юг из мальчика не вытравишь... Один из его братьев играет за Техас, и мне интересно, будет ли Дрю тоже жить здесь, когда закончит учебу, или уедет на Восток, как его старший брат.

Так много мальчиков Колтер!

И все, кроме одного, заняты, а этот самый милый из всех...

ПРИВЕТ, ДНЕВНИК, ЭТО Я.

Не хочу постоянно говорить о парнях и прочей ерунде — надеюсь, что скоро буду писать о других вещах, но Дневник. Дрю Колтер был сегодня в доме один, и я чуть не умерла. Я вышла из спальни, а он сидел за стойкой один, и никто не сказал мне, что он будет там. Я была в штанах и толстовке. Он разговаривал по телефону, ожидая, пока Грейди закончит что-то делать, а я просто стояла там, потому что не знала, что сказать, а потом он подняла глаза и сказал: «привет», я сказала: «привет», и он вернулся к телефону.

Это было так неловко.

После этого они пошли в гостиную смотреть фильмы, и именно туда мама отнесла пиццу, которую мы заказали на ужин, но я ни за что не пошла бы туда после такого УНИЖЕНИЯ.

XO Тесс

ГЛАВА 16

ДРЮ

Я В НЕЗАВИСИМОМ ВЛАДЕНИИ И УПРАВЛЕНИИ.

Я чертовски потею. Почти так же сильно, как когда пробегаю пять миль по жаре, чтобы набрать мышечную массу для своей позиции. И мне так же жарко, как когда приходится надевать спортивный костюм, чтобы сбросить вес за счет воды.

И все потому что я танцевал.

Линейные танцы подо все, что сейчас в десятке лучших кантри-чартов. Ну, знаете, как обычно.

Тесс выглядит так же сексуально — как в прямом, так и в метафорическом смысле. Ее длинные волнистые волосы убраны назад и заплетены в косу, чтобы не мешали, розовые ковбойские сапоги с металлическим отливом сняты и отставлены в сторону.

Мы пили воду, но я все равно чувствую головокружение и жестом показываю ей, что собираюсь уйти с танцпола в сторону менее людной зоны, где посетители общаются, а не танцуют.

Грейди нигде не видно.

Черт, я даже не знаю, остался ли этот ублюдок в зале или вернулся к себе домой с той девушкой, с которой целовался во время ча-ча-ча.

Мне нужно что-то холодное.

Нужен ветер в лицо.

И определенно нужен душ.

— Хочешь уйти?

Тесс оказывается рядом со мной, находит кувшин с водой, который кто-то поставил на соседний столик, наполняет наши стаканы до краев и подталкивает один в мою сторону.

— Пей.

— Я уже достаточно выпил.

— Ну так пей еще. Не хватало, чтобы ты свалился от теплового удара.

Не желая спорить с дамой, я пью еще.

Ей приятно, что я ее слушаю, и девушка улыбается, отпивая из своего стакана, а потом говорит:

— Кажется, мой брат ушел.

— Да, думаю, ушел.

— Почти уверена, что он отправился домой с Таррин. Или она ушла с ним к нему домой.

Возможно.

— Парни часто так делают? Оставляют друг друга в подвешенном состоянии, чтобы перепихнуться?

Мои брови взлетают вверх.

— Это то, что, по-твоему, он делает?

Она смеется.

— Именно это он и делает.

Я опираюсь локтем на стол и смотрю на нее.

— А где твоя подруга? Та, с которой ты меня познакомила и которая пыталась играть в сваху? — Я не могу вспомнить ее имя даже, чтобы спасти свою душу. — Которая встречается с тем парнем-барабанщиком со странным именем.

— Эм, тоже где-то трахается. Наверное.

Она милая.

И забавная.

И пот, поблескивающий у нее между сисек, тоже не так уж плох.

— Хочешь подвезу? Не думаю, что кто-то из этих идиотов в состоянии вести машину, и ты точно не хочешь застрять с ними в Uber.

Я прочищаю горло.

— Я был бы полным идиотом, если бы отказался от поездки с симпатичной девчонкой.

— Девчонка. — Она усмехается. — Ха.

ГЛАВА 17

ТЕСС

ОДИНОЧКА. НЕ ХОЧУ СМЕШИВАТЬСЯ С ТОЛПОЙ…

Моего брата и след простыл.

Он уехал и оставил Дрю без машины.

Еще не поздно. Даже не полночь. Но если Грейди ушел с женщиной, значит, он наверняка трахается у себя дома, и Дрю придется слушать это всю ночь, а это противно и раздражает.

— Я был бы полным идиотом, если бы отказался от поездки с симпатичной девчонкой.

— Девчонка. — Я издаю горловой звук. — Ха.

Раньше он заставлял меня чувствовать себя милой девочкой, но сегодня я почувствовала себя женщиной. Несмотря на то, что это не было... романтично или... чрезмерно кокетливо, у меня возникло ощущение, что Дрю по какой-то причине сдерживается.

— Дай мне ключи, я поведу, — предлагает он, протягивая руку.

Я смотрю на его массивную ладонь, мозолистые большие пальцы.

Дрожу.

— Хорошо.

Если бы Дрю был сексистским придурком, я бы отказала ему в ключах, но он не такой. Он позволяет мне вести себя и командовать собой, но в то же время он джентльмен и относится ко мне как к сексуальной женщине.

Но не предпринимает никаких шагов. Он слишком вежлив для этого.

Но если думает, что я не заметила, как он разглядывает мои сиськи, пусть подумает еще раз.

Парень хорошо скрывает это, но не настолько.

И когда Дрю кладет руку мне на спину, проводя через дверь и выводя на огромную, переполненную парковку, я снова дрожу.

Он оставляет ее там, пока мы идем по длинному ряду к моей машине.

Открывает для меня дверь со стороны пассажира, а затем закрывает ее, пока я пристегиваю ремень безопасности.

Нам нечего сказать, пока он садиться за руль, пересекает парковку и сворачивает направо, на главную дорогу. Дрю знает дорогу к дому моего брата, но кое-что не дает мне покоя.

Я не готова к тому, что он уйдет.

Не готова к тому, что он вернется к Грейди.

И к тому, что завтра он поедет в аэропорт.

Черт.

Не то чтобы мы были пьяны; мы много танцевали и вывели из себя почти весь алкоголь, пока не стали такими же трезвыми, как в начале дня, так что какое у меня оправдание тому, что я собираюсь сказать?

Ему не нужно идти со мной домой.

Мы не лапали друг друга. Не целовались (как Грейди). Не обжимались на танцполе, как бы мне этого ни хотелось.

Ха!

К черту.

Я просто сделаю это.

Не будь слабачкой, Тесс.

Пригласи его домой.

Это не твой дом, а Миранды.

Ей будет все равно. Ты же не спишь на ее диване, как Дрю на диване Грейди; ты в свободной спальне.

Я сжимаю руки на коленях, раздумывая.

Вино.

У Миранды есть вино. Может пригласить его выпить немного?

Ты не пьешь вино, и он тоже.

Уф.

— Если не хочешь возвращаться к моему брату и слушать, как он занимается сексом «хонки-тонк», то можешь пойти со мной к Миранде, там тихо, — наконец-то говорю я.

Дрю разражается хохотом.

— Секс «хонки-тонк»? — повторяет он. — Что это, черт возьми, такое?

— Ну, знаешь, найти кого-то в танцевальном зале и трахнуть его.

— Та девушка ведь тоже была на свадебной вечеринке, да? — Он смотрит на дорогу, и встречные фары творят чудеса с цветом его глаз и темными линиями бровей. Парень выглядит загадочно и сексуально.

— Значит... секс свадебной вечеринки?

— Это больше похоже на правду, — заявляет он. — Та блондинка, не знаю, как ее зовут.

— Челси, — отвечаю я.

— Всегда есть какая-нибудь Челси, не так ли? — Дрю изучает дорогу, и я ценю тот факт, что безопасность — его главный приоритет. Он не флиртует со мной, но украдкой взглянуть на меня было бы неплохо. — Конечно, я бы не отказался от тишины и покоя. — Его руки сжимают руль. — И, может быть, ополоснуться в душе?

Мое лицо краснеет.

— Да, душ звучит потрясающе. Думаю, парень Миранды тот, что мечтает стать рок-барабанщиком наверняка оставил какую-нибудь одежду.

— Тот чувак? — Дрю смеется. — Он же крошечный. Раза в два меньше меня.

— Я просто пытаюсь быть полезной. Ты же не захочешь валяться в этой вонючей рубашке-поло после того, как ополоснешься?

Он потянул за воротник.

— Что? Думаешь, я вонючий и мерзкий?

— Я еще не успела как следует тебя понюхать, — поддразниваю я. — Займусь этим, когда доберемся до дома.

Я ловлю его улыбку и изучаю его профиль.

Такой красивый.

— На светофоре поверни направо.

Он кивает.

— Понял.

ГЛАВА 18

ДРЮ

ВЫ БЫ ПОВЕРИЛИ МНЕ, ЕСЛИ БЫ Я СКАЗАЛ, ЧТО ОДИНОК, ПОТОМУ ЧТО НИКТО НЕ ВЕРИТ, ЧТО Я ОДИНОК?

Я едва помещаюсь под душем, но справляюсь, мне все равно нужно только сполоснуть верхнюю часть тела и опустить голову, чтобы намочить волосы. Я сказал себе, что все будет быстро, не желая усложнять ситуацию полноценным душем. Вода стекает по моему телу и скапливается у ног, а затем исчезает в сливе.

Смотрю на свой вялый член.

— Извини, чувак. Сегодня тебе не обломиться.

Мой член не реагирует. Бедный позабытый ублюдок.

Тесс удалось раздобыть пару чистых боксеров, а попрошайкам выбирать не приходится, поэтому, вытершись полотенцем, я беру их со столика в ванной и тщательно осматриваю.

— Они мне не подойдут, — ворчу я. — Она что, спятила?

Футболки нет, только шорты, и это нормально. Я иногда хожу по спортзалу без рубашки, а здесь гораздо менее публично.

Не хочу хвастаться, но у меня отличное телосложение, и мне нечего стыдиться.

Тесс лежит на кровати в свободной спальне, когда я выхожу из ванной, и пар клубится вокруг меня, как из дымовой машины. И когда она садится с пультом от телевизора в руке, ее пристальный взгляд заставляет меня переосмыслить мудрость отказа от футболки.

— Извини, что я в этом, — начинает она. — Но это все, что у меня было, я не ждала гостей.

Я сглатываю, медленно продвигаясь по ковру к кровати, оглядываюсь в поисках, ну, не знаю, стула, стола или конторки. Что-то еще, кроме кровати, пока она сидит там в этом... этом...

Это нижнее белье?

Нет, не может быть. Она бы не стала путешествовать в этом, верно?

Но майка тонкая, а шорты не оставляют места для воображения. Лавандовые шелковые трусы, едва прикрывающие ее задницу.

Майка с глубоким вырезом.

Она извиняется, но я не уверен, что верю ей.

В этой пижаме нет ничего милого.

Ее сиськи больше, чем я думал, и, будем до конца откровенны, я думал о том, как они выглядят. И я бы, блядь, соврал, если бы сказал, что не представлял, как Тесс выглядит голой, но теперь заперт в комнате с ней, а на мне нет ничего, кроме этих чертовых боксеров, которые выжимают жизнь из моих яиц.

Остынь, братан.

Все мирно и спокойно, и не похоже, что у нее есть какие-то скрытые мотивы.

Как и у тебя.

Лжец.

Боже, какой же я лжец...

ГЛАВА 19

ТЕСС

МОЖЕТ, Я СМОГУ СОБЛАЗНИТЬ ЕГО СВОЕЙ НЕУКЛЮЖЕСТЬЮ…

Мое сердце вырывается из груди.

Что заставило меня надеть это перед ним? Не то чтобы у меня не было выбора, прошлой ночью я легла спать в футболке, которая была мне велика на три размера и спортивных штанах, которые стащила у Миранды. Так что этот маленький, едва заметный комплект, который я бросила в сумку на ночь, мог бы там и оставаться.

Дрю выглядит как животное, загнанное в угол, которое боится сделать еще один шаг в мою сторону.

— Ты уже что-то смотришь?

Парень стоит у края кровати, упираясь коленями в матрас, а мой взгляд устремляется на пояс тех плохо сидящих трусов-боксеров, которые он осмелился надеть.

У меня слюнки текут, будь я проклята, если это не так, когда опускаю взгляд еще ниже.

Я буквально вижу очертания его члена.

Слюноотделение усиливается.

Я трогаю уголок рта, надеясь, что не выгляжу как помешанная на сексе маньячка, но как бы вы себя чувствовали, если бы делили спальню со своей детской влюбленностью?

У вас бы тоже потекли слюнки при виде него.

От того, что парень так вежлив, мне хочется стянуть боксеры с его бедер, повалить его на матрас и...

— Обожаю это шоу. Уже просмотрел первый и второй сезоны. А ты сейчас на каком?

Он плюхается на дальний край кровати, смотрит на экран телевизора, на реалити-шоу о сексе и свиданиях, которое я включила. Горячие одиночки «застряли» на острове, и им запрещено трахаться, целоваться или прикасаться друг к другу.

— Хм. На четвертом.

Дрю кивает на экран.

— Кто это?

— Челси. — Я смеюсь.

— Видишь! Всегда есть Челси...

Я устраиваюсь поудобнее. Дрю тоже.

Вентилятор на потолке включен, так что не слишком жарко и не настолько холодно, чтобы забираться под одеяла, но я не уверена, что смогу лежать здесь вот так. Такое ощущение, что я на пляже в бикини и понятия не имею, как себя вести и как двигать телом.

Черт.

Я идиотка. Надо было надеть футболку.

— Пойду возьму воды на кухне. Хочешь чего-нибудь?

— Конечно, если ты будешь воду, я тоже буду.

Я скатываюсь с кровати, закрываю за собой дверь и иду на маленькую кухню, и когда наклоняюсь, чтобы достать две бутылки воды, Миранда входит через дверь.

— Привет, соседка, я дома, так что... — Она останавливается как вкопанная. — Вау. Ах ты, маленькая шлюшка. — Она делает рукой круговое движение. — Покрутись для меня разок.

Я качаю головой.

— Боже мой. — Ее взгляд переходит на две бутылки с водой. — Ты с кем-то? — шепчет она. — Ты привела кого-то домой?

— Ш-ш-ш, потише, — шиплю я.

— Потише? Я буквально шепчу. — Она ухмыляется от уха до уха. — Так кто там в спальне? У вас уже был секс? Подожди. Только не говори мне, что это шафер Билли.

Я закатываю глаза, как будто я приведу этого идиота Билли к ней домой.

— Это не Билли. Это... — Я шевелю губами, но не издаю ни звука. — Дрю.

— Кто?

— Дрю, — снова произношу я одними губами.

— О боже, говори громче.

— У моего брата дома девушка, и я пригласила его сюда, чтобы он мог побыть в тишине и спокойствии.

— Так кто в спальне?

— Дрю, — произношу я так четко, как только могу, чтобы не пришлось произносить имя вслух. Миранда ведет себя чертовски громко.

— Подожди. Черт. У тебя в комнате Дрю Колтер, а на тебе это?! — Ее взгляд блуждает по моему телу. — Если это надето на тебе, то что, черт возьми, надето на нем?

Я пожимаю плечами, на бутылках с водой в моих руках начинает собираться конденсат.

— Боксеры?

— О боже, какие боксеры?

Я снова пожимаю плечами.

— Не знаю, боксеры Зеро?

— Ты что, блядь, серьезно? Он надел шорты Зеро? — Подруга качает головой в недоумении. — Я должна это увидеть.

Я хватаю ее за руку, когда она пытается направиться в спальню.

— Не смей!

— Ну, пожалуйста. Я должна посмотреть. Не может быть, чтобы этот парень поместился в трусы моего парня. Ни за что, черт возьми.

— Ты права, он еле влез в боксеры Зеро, — поспешно говорю я. — И сомневаюсь, что он захочет, чтобы ты совала туда свой нос.

— Но это мой дом, и какой же хозяйкой я буду, если не поздороваюсь?

— Ты пьяна, и сомневаюсь, что он хочет, чтобы ты пялилась на его голое тело.

— ОН ГОЛЫЙ? — кричит она. — ДА ИДИ ТЫ!

Я снова затыкаю ей рот.

— Ш-ш-ш, о боже, на нем боксеры. Мы только что говорили об этом. Мы просто смотрим телевизор, хорошо? Успокойся. Ничего не будет.

— Ты с ума сошла? Серьезно, ты блядь буквально спятила? Ты вообще видела свои сиськи? Я натуралка, но ради тебя в этом топе я бы стала лесбиянкой.

Она протягивает руку, чтобы потрогать одну, но я со смехом отбиваю ее руку.

— Ничего не будет.

— Тесс, я люблю тебя. — Ее рука ложится мне на плечо. — Так что выслушай то, что я сейчас скажу, потому что я скажу это только один раз. Если ты не трахнешь этого парня, я никогда тебя не прощу.

ГЛАВА 20

ДРЮ

МОЙ УРОВЕНЬ ФЛИРТА — ЭТО КОГДА Я НАХОЖУ КОГО-ТО ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОЙ И МОЛЮСЬ, ЧТОБЫ ОНА ОКАЗАЛАСЬ ХРАБРЕЕ МЕНЯ.

Из кухни доносится смех, значит, соседка дома, но не похоже, чтобы ее парень был с ней, а если он и там, то не проронил ни слова.

— ОН ГОЛЫЙ? ДА ИДИ ТЫ!

Я подавляю улыбку, откидываясь к изголовью кровати и терпеливо ожидая, когда Тесс вернется с водой.

Напрягаю слух, чтобы услышать, о чём они говорят, и они не разочаровывают.

— Ш-ш-ш, о боже, на нем боксеры. Мы только что говорили об этом. Мы просто смотрим телевизор, хорошо? Успокойся. Ничего не будет.

— Ты с ума сошла? Серьезно, ты блядь буквально спятила? Ты бы видела свои сиськи? Я натуралка, но ради тебя в этом топе я бы стала лесбиянкой.

Миранда права. Тесс и ее сиськи выглядят в этой майке просто потрясающе, и я бы тоже стал геем ради нее, если бы уже не был натуралом.

Подождите.

Это бессмысленно...

— Ничего не будет.

— Тесс, я люблю тебя. Так что послушай то, что я сейчас скажу, потому что я скажу это только один раз. Если ты не трахнешь этого парня, я никогда тебя не прощу.

Ну что ж. По крайней мере, у них хватило приличия перешептываться. А если что-то и было сказано после этой последней части, то я этого не уловил, потому что в дверь вошла Тесс, запыхавшаяся, как будто пробежала марафон, и прислонилась спиной к двери, закрыв ее за собой.

— Эм. Привет. Извини, что так долго.

«Если ты не трахнешь этого парня, я никогда тебя не прощу».

Я вижу ее соски сквозь майку. Цветовой силуэт, твердые бугорки, очертания ареол.

Черт.

Я любитель сисек.

Я любитель ног.

Я любитель задниц.

«Ничего не будет».

«Если ты не трахнешь этого парня...»

— Эй, я вернулась! — Тесс стоит в дверях, ее глаза не выдают ничего из того разговора, который она вела на кухне.

Как ей удается вести себя нормально?

Я бы покраснел с ног до головы.

Но Тесс просто стоит в дверях и смотрит на меня с двумя бутылками воды, по одной в каждой руке, прежде чем войти.

— Миранда заходила. Она ночует у своего парня и хотела взять свои средства по уходу за кожей.

О.

Средства по уходу за кожей...

Я наполовину ожидаю, что она скажет мне, что перейдет в комнату своей подруги и даст мне возможность уединиться, но вместо этого Тесс протягивает мне бутылку с водой, пересекает комнату и опускается на кровать с другой стороны.

Матрас прогибается.

Дверь распахивается, и Миранда просовывает голову внутрь.

— Боже мой, мне так жаль. — Нет. Ее взгляд мечется по комнате. — Я уже ухожу, но хотела, чтобы у вас, детки, было это.

Она бросает в нас книгу, и попадает мне в икру.

— Упс. Не делайте того, чего не сделала бы я. — Ее голова исчезает, а потом появляется снова. — Вообще-то, делайте то, чего я бы не стала делать. Поживите немного, сойдите с ума.

Дверь захлопывается.

Тесс застыла на кровати, бутылка с водой на полпути к губам, глаза расширены, как будто она в ужасе. Или в шоке, что одновременно и различно, и одинаково.

— О боже, — шепчет она. — Пристрелите меня прямо сейчас.

Ее выражение лица заставляет меня рассмеяться и потянуться за книгой.

— «Сексуальные и заставляющие задуматься вопросы, которые нужно задать человеку, с которым вы встречаетесь».

Хм. Ладно.

— Очевидно, она хочет, чтобы нам не было скучно.

— Очевидно, она хочет многого, что никогда не произойдет. — Тесс издала смешок, взяла книгу из моих рук и прислонилась к изголовью кровати, прежде чем открыть ее и пролистать несколько страниц.

«Если ты не трахнешь этого парня, я никогда тебя не прощу...»

Тесс ничего не читает вслух, поэтому я подталкиваю ее.

— Что там написано?

— Эм… хм. — Она перелистывает страницу. — Какая последняя сексуальная мысль была у тебя о твоем партнере? — Она поднимает брови. — Видишь ли, мы не можем играть в это, потому что ты не мой партнер.

— Может, и нет. Но я могу ответить на этот вопрос, — выпаливаю я.

Тесс удивленно смотрит на меня.

— Можешь?

Я фыркнул.

— Легко. Последняя сексуальная мысль, которая у меня возникла, была о твоих ногах. — И о твоих сиськах, потому что я вижу твои соски, и, если посмотрю на них еще раз, мой член станет твердым, так что, пожалуйста, перестань извиваться, твои сиськи покачиваются.

— Мои ноги? — Она двигает ногами, скрещивая их в лодыжках. — Ха.

Да, ха.

Тесс снова зарывается носом в книгу.

— В чём ты обычно спишь?

— В пижаме. — Я делаю паузу. — А ты?

— Ни в чём.

Она не смотрит на меня, когда отвечает.

— Ты спишь голой? — Я моргаю. — Даже зимой или только летом?

— Да. — Тесс смеется. — А ты спишь в пижаме? В какой пижаме?

О, Господи. В дурацкой.

— Фланелевые штаны и футболка. — Которые моя мама, наверное, купила на распродаже в «Костко».

— Фланелевые штаны? Даже летом или только зимой.

— Да. — Я смеюсь, подражая ее ответу.

— Справедливо. — Она возвращается к книге. — Какая черта привлекает тебя в другом человеке?

— Мужчина или женщина?

Она прикусывает губу.

— Женщина.

Теперь похоже мы куда-то движемся.

— Меня привлекают веселые люди. И брюнетки с длинными волосами. — Тесс — брюнетка, и у нее длинные волосы. Она прикасается к ним, пока я продолжаю, проводя пальцами по ним, как расческой. — Милая улыбка — это бонус. Мне также нравятся веснушки. Невысокие девушки — это мило, но мне нравятся те, кто немного повыше.

Меня не покидает мысль, что я только что описал младшую сестру своего лучшего друга.

— А как насчет тебя?

Она прижимается к подушке, книга лежит у нее на груди.

— Мне нравятся высокие парни. Эм. — Ее взгляд скользит на мою сторону кровати, пробегая по передней части моего тела, прежде чем встретиться с моими глазами. — Высокий, темноволосый. Красивый.

Я закатываю глаза.

— Значит, тебе нравится ходячее клише.

— Ты ходячее клише. — Она усмехается, прежде чем успевает остановиться. — Вот, возьми это. Если только не хочешь посмотреть телевизор.

Мне плевать на телевизор.

Я беру книгу. Начинаю с самого начала и читаю несколько страниц:

• Поцелуйте своего партнера по-французски.

• Сделайте ему минет в течение 30 секунд.

• Что бы вы предпочли: поиграть в «Что бы вы предпочли» или ответить на интимные вопросы?

• Если бы вы могли что-то изменить в себе, чтобы это было?

— Что ты так долго. — Тесс нетерпелива. — Читай тот вопрос, на котором сейчас остановился твой взгляд. Вперед.

— Здесь говорится: «Прошепчи комплимент на ухо своему партнеру».

Достаточно просто, но как-то слишком интимно.

— О, я получу комплимент? Ура! — Тесс наклоняет голову, подставляя мне ухо, чтобы я мог наклониться и что-то прошептать в него.

Мне приходится подумать несколько мгновений, не желая говорить ничего слишком откровенного, слишком извращенного или слишком личного.

Я придвигаюсь к ней, чтобы быть ближе; достаточно близко, чтобы мог легко наклониться и сказать ей на ухо.

Первое, что замечаю, это то, что она пахнет просто охренительно. Как сладкие духи, но без перебора. Идеально.

Ее волосы тоже хорошо пахнут.

— Ты только что понюхал мои волосы?

Ну…

— Они же прямо перед моим носом.

Ее тихий смех посылает небольшое покалывание вниз по моему животу и в пах.

— Давай посмотрим, — говорю я тихим голосом ей в ухо. — Если бы я... — Я проглотил свои следующие слова. — Если бы я...

Тесс замирает.

— Если бы ты...

— Если бы я жил поближе, думаю, я бы... очень хотел встречаться с тобой.

Черт.

Это было больше похоже на признание, чем на комплимент. Определенно не комплимент.

Я отстраняюсь.

— Прости. Не думаю, что это соответствует правилам.

Она выглядит такой же ошеломленной, как и я, произнеся эти слова вслух; слова, о которых я думал с тех пор, как забрался в ее машину два дня назад в аэропорту. И это признание не имеет никакого отношения ни к ее длинным каштановым волосам, ни к шикарным сиськам, ни к гладким длинным ногам.

Нет, все дело в том, какая она милая. И терпеливая. И добрая. Тесс всегда улыбается и не сказала ничего плохого с той самой минуты, как я ее увидел.

Она милый человек, красивый внутри и снаружи.

Я снова беру книгу в руки, отводя взгляд от низкого выреза ее топа и округлости этих милых сисек.

— Какой секрет ты никогда не рассказывал человеку, сидящему напротив?

— Это уловка? Это может быть что угодно. Мы с тобой почти не разговаривали.

— Отвечай, как хочешь.

Я весь внимание.

Я все еще ощущаю покалывание от шепота на ухо, мои соски твердеют от запаха ее духов. А потом она наклоняется ко мне, чтобы лечь на бок, и мне открывается прекрасный вид на ее грудь, край ареолы выглядывает из-под прозрачной ткани.

— Хм. Один секрет, который я тебе никогда не рассказывала... — Она поднимает палец и стучит им по подбородку. — Обещаешь, что не будешь держать это против меня, и все не станет странным?

Вот дерьмо.

К чему это она клонит?

Я выдавливаю из себя смешок.

— Теперь мне страшно.

— Ха. Не бойся. Просто пообещай, что не будешь вести себя странно.

— Ты же знаешь, что нам с братьями не разрешали быть бойскаутами, верно? Я не могу нести всю эту чушь о чести скаута, но могу поклясться на мизинце.

Я протягиваю руку, чтобы она могла обхватить мизинцем мой.

Но она не делает этого.

Тесс просто улыбается, хватает лежащую рядом подушку, прижимает ее к груди и выдыхает. Для пущей убедительности зажмуривает глаза. Как будто не может решиться что-то сказать, глядя прямо на меня.

— Я была влюблена в тебя когда была подростком.

Подождите.

Что?

— Повтори?

— Я сказала, что была влюблена в тебя, когда...

— Нет, я тебя услышал, просто... — Я сделал паузу. — Что?

Как я мог этого не знать?

И.

Имело ли бы это значение, если бы я знал?

Наверное, нет, когда она была младше. В детстве меня не интересовали свидания, и уж точно не тогда, когда был жив наш отец, он бы никогда этого не допустил. Мы даже не ходили на выпускной или школьные танцы — во всяком случае, не с девушками. Дрейк ходил с одной девушкой, но она была просто другом.

Наш отец никогда бы не позволил нам заводить серьезные отношения с кем-либо. По сути, никто из нас ни с кем не встречался до самой его смерти. Как бы чертовски грустно это ни было. У него случился сердечный приступ, и он умер, а у нас появилась личная жизнь и мы влюбились.

Ну. Не я.

Но мои братья.

— Ты знаешь, как это бывает, когда ты молод.

— Нет, я не знаю, как это бывает, когда ты молод, — говорю я, хотя, как только эти слова вылетают из моего рта, я понимаю, что это неправильные слова.

Тесс пытается объясниться, не то чтобы она должна была это делать.

— Мы не знаем ничего лучше.

Мои брови поднимаются к линии роста волос.

— Я не это имела в виду. — Она смеется. — Но, когда ты молод, а человек, в которого ты влюблен, даже не знает, что ты жив, это сильно бьет по самооценке.

— Ты... ты же сестра Грейди.

Я говорю, как идиот.

Я прекрасно знаю об этом факте.

Мне кажется, что этого достаточно для объяснения. По крайней мере, в моем мозгу оно имеет смысл.

— Я не просто сестра Грейди, — тихо говорит она. — Я еще и твой друг.

Она, конечно, права, но это не мешало мне все эти годы думать только об одном. Не думаю, что хоть один парень из нашей дружеской компании когда-либо смотрел на Тесс Донахью в романтическом ключе, даже в эти выходные, когда она выпятила сиськи и надела сексуальное платье на девичник. А если и думали об этом, то никто не сказал ни слова.

— Ты мой друг, — тупо повторяю я.

Подушка внезапно исчезает, и ее рука оказывается в центре кровати, обводя один из вышитых цветов на покрывале, скользя розовыми ногтем указательного пальца туда-сюда.

Девушка протягивает руку и забирает книгу, кладет ее на покрывало, прижимает ладонь к страницам, чтобы удержать их открытыми, а затем читает вслух.

— Когда у тебя в последний раз был секс?

— Не помню, — отвечаю я машинально и честно, потому что буквально не могу вспомнить.

Она хмурится.

— Что значит не помнишь?

— Я имею в виду... это было давно. — Я неловко ерзаю на кровати; ее взгляд переходит на мой твердый пресс. — Ты не можешь задавать мне все эти личные вопросы, не отвечая на них сама, маленькая мисс Проныра.

— Конечно, могу.

От ее поддразнивания у меня в животе порхают бабочки, и мне становится немного не по себе.

— Нет, не можешь.

Тесс обдумывает вопрос.

— Я делала это всего несколько раз, а последний раз... — Она, прищурившись, смотрит в потолок. — Может быть, полгода назад с придурковатым парнем из студенческого братства, вот.

ГЛАВА 21

ТЕСС

МОЙ ЛУЧШИЙ ФЛИРТ: МНЕ НЕ НРАВЯТСЯ МНОГИЕ ЛЮДИ... НО ТЫ МНЕ НЕ НЕ НРАВИШЬСЯ.

Он не может вспомнить, когда в последний раз занимался сексом?

Как такое вообще возможно?

Дрю — самый сексуальный парень, которого я когда-либо видела. Его брат-близнец не в счет, хотя они и похожи, потому что у Дрейка есть щель между зубами, а щели — это не мое.

Так что, на мой взгляд, Дрю намного сексуальнее.

С большим отрывом.

Слова Миранды продолжают звучать в моем мозгу, как эхо по кругу: «Тесс, я люблю тебя. Так что выслушай то, что я сейчас скажу, потому что я скажу это только один раз. Если ты не трахнешь этого парня, я никогда тебя не прощу».

Если я не трахну Дрю Колтера...

Кто говорит такую чушь?

И, что еще лучше, кто, ложась в постель с парнем, думает о том, чтобы соблазнить его, чтобы сохранить лицо перед своей подругой утром? Потому что Миранда придет домой и наверняка спросит об этом. А что скажет мой брат, если узнает?

Подумаешь. К чёрту моего брата, из-за него половина парней отказывалась приглашать меня на свидания.

Из-за него Дрю никогда не воспринимал меня всерьез.

Но сейчас его здесь нет, и квартира в нашем полном распоряжении. Никто не услышит нас, кроме стен.

Дрю продолжает сохранять дистанцию, словно между ним и мной воздвиглась невидимая стена. Он не сдвинулся ни на дюйм, даже когда я положила руку на середину матраса, чтобы оценить его интерес.

Он словно окаменел.

Уф.

Это настоящая пытка. Я хочу забраться на него сверху, потереться сиськами о его лицо, заставить его захотеть меня.

Что нужно сделать, чтобы заставить этого парня прикоснуться ко мне?

Особое приглашение?

Да, идиотка.

Это называется согласие, а он не из тех, кто просто так, без мигающего зеленого света, сделает шаг.

— Мне... нужно в ванную, — выпаливаю я, вставая с кровати. Обхожу ее и направляюсь к двери, которая находится ближе к его стороне в маленькой спальне.

Комната кажется еще меньше, когда нас в ней двое; когда здесь была только я, она казалась просторной. Добравшись до ванной, смотрю на себя в зеркале...

Вау.

Черт возьми, Миранда была права, мои сиськи действительно выглядят фантастически в этом топе! Я даже не представляла, насколько он прозрачный, но, о боже!!!

Я поворачиваюсь туда-сюда, выпячиваю грудь, как павлин, любуюсь своими сиськами, на самом деле мне не нужно в туалет, но нужна была секунда уединения, чтобы собраться с мыслями.

Что мне теперь делать, когда призналась, что была влюблена в него, а он почти не отреагировал на это?

«Ты же сестра Грейди».

«Ты издеваешься?», — хотела сказать я. — «Большое, блядь, дело».

Но я этого не сделала, потому что я леди и меня так не воспитывали.

Пфф.

Младшая сестра Грейди, моя задница.

На мне стринги под этими короткими, едва заметными шортиками, бог знает по какой причине. Я поворачиваюсь спиной к зеркалу и смотрю через плечо, чтобы полюбоваться собственной задницей.

Шлепаю по ней для пущей убедительности, настраивая себя на то, чтобы вернуться в ту комнату и наброситься на Дрю Колтера.

Это мой единственный шанс.

Одна ночь.

Одна возможность.

Когда еще я смогу остаться наедине с ним в спальне, когда он в одних трусах-боксерах и без какой-либо другой одежды?

Самое худшее, что может случиться — он скажет «нет», что ему неинтересно, и мы оба ляжем на свои стороны кровати и заснем. Но я видела, как парень смотрел на меня в «хонки-тонк», и выражение его глаз нельзя было спутать ни с чем. Единственное, что сдерживает Дрю, это Грейди, а его здесь нет, чтобы контролировать ситуацию, не так ли?

Конечно, я буду унижена, если он отвергнет меня, но, с другой стороны, возможно, меня вообще не отвергнут.

— Ты сексуальна. Ты одинока. Ты... — Я ищу подходящее слово. — Готова к общению.

О, боже.

— У тебя получится.

«Сними шорты и иди туда в стрингах», — кричит мой похотливый мозг. — «Иди туда и покажи ему, что ты одета для работы, которую хочешь».

Я стягиваю шелковистые шорты с бедер и сбрасываю их на пол.

Теперь только я, мои стринги и полупрозрачный топ...

Я считаю до трех.

Открываю дверь ванной и выхожу в коридор.

И тут же жалею, что сняла шорты.

— Черт.

Хм.

И что теперь?

Шаг за шагом, вот что. Ты соблазняешь парня, в которого была влюблена с одиннадцати лет.

Я также подбадриваю себя в коридоре, но это не совсем то, что нужно. Если мне приходится подбадривать себя, то стоит ли вообще этим заниматься?

Да, идиотка, ты уговариваешь себя только потому, что никогда раньше никого не соблазняла. Нужна практика!

Если эта скудная одежда не привлечет его внимания, то я не знаю, что поможет. Она посылает четкий сигнал: потрогай мою задницу. Потрогай мои сиськи. Потрогай мои бедра...

Прикоснись ко мне.

Везде.

Где угодно.

Я ставлю одну ногу перед другой и прохожу в дверь, держа голову так высоко, как только могу, не сбиваясь с шага, чуть не спотыкаясь о ковер в истинной манере Тесс.

Только я могла споткнуться и чуть не упасть на пути к соблазнению.

Только я...

Я стою в дверном проеме. Не переминаюсь с ноги на ногу, но близка к этому, ожидая, что Дрю заметит меня.

У него в руке пульт, и парень направляет его на телевизор, сидя у изножья кровати, и я рада видеть, что он не покинул спальню. Перебравшись на диван, ведь если Миранда не ночует в своей квартире, то технически нет никакой необходимости делить эту кровать.

Но он не сдвинулся с места.

И на нем все еще нет рубашки, и теперь у меня слюнки текут…

Эта грудь.

Эти мускулы.

Толстые бедра.

Я уже упоминала о них?

О... Толстые бедра — моя слабость, самая недооцененная часть тела парня, по моему профессиональному мнению.

Дрю требуется несколько секунд, чтобы оторвать взгляд от телевизора. Дело не в том, что он не заметил моего присутствия, а в том, что не заметил, что на мне больше нет шорт и я стою здесь в одних стрингах.

И что теперь?

Я закрываю за собой дверь на случай, если Миранда снова появится, и прохожу в спальню, как ни в чём не бывало, словно только что не раздевалась до трусов.

Легко наблюдать за игрой выражений на его лице. Они меняются от нейтрального до «что, черт возьми, происходит?» и «что, черт возьми, мне делать?», когда я медленно подхожу к тому месту, где он сидит, чтобы пройти...

ДНЕВНИК...

Это Тесс.

Тебе не кажется странным, что каждый раз, когда я пишу тебе, я говорю: «Дорогой дневник»? LOL.

Поскольку это моя книга, и я единственная, кто ее видит? Я подозреваю, что кто-то мог найти ее, потому что СПЕЦИАЛЬНО поставила ее на полку, расположив под определенным углом, и она была немного сдвинута. Так что, ГРЕЙДИ, ЕСЛИ ТЫ ЭТО ЧИТАЕШЬ, Я ТОЧНО УБЬЮ ТЕБЯ! КАК ТЫ ПОСМЕЛ РЫТЬСЯ В МОИХ ЛИЧНЫХ ВЕЩАХ. Не могу этого не подчеркнуть, я УБЬЮ тебя.

Я знаю, что мама сказала бы мне не выбирать насилие, но серьезно, Грейди, читать мой дневник??? Я знаю, что уборщиц сегодня в доме не было, так что это должен был быть ты.

Ладно. Теперь, когда мы разобрались с этим делом, произошло кое-что важное, и это не то, что ты думаешь. Это еще хуже! Повторяю: он был поставлен под определенным углом, и его немного сдвинули с места!!!

Кому можно доверять, если ты не можешь доверять своей собственной СЕМЬЕ.

#Предательство

ГЛАВА 22

ДРЮ

ТВОИ ОБНАЖЕННЫЕ ФОТКИ В БЕЗОПАСНОСТИ СО МНОЙ.

Что, блядь, происходит...

Мне кажется, или она действительно полуголая?

Выпятив ягодицы, выставив сиськи, Тесс стоит передо мной, как будто ей нужно пройти, хотя все, что ей нужно сделать, это плюхнуться на кровать, чтобы вернуть себе место.

Я сижу на краю, потому что хотел сдвинуть телевизор; он стоит на комоде, но под странным углом, и я просто подумал...

Я подумал...

Я...

Тесс пытается обойти меня, но мои руки каким-то образом оказываются у нее на бедрах. Чтобы помочь ей? Чтобы остановить ее?

Не знаю.

Раздвинув ноги, я притягиваю девушку к себе.

Должно быть, я выпил больше алкоголя, чем предполагал, или, может быть, она выпила больше, чем планировала, или, может быть...

Тесс наклоняет голову. Наклоняется, прижимаясь тазом к вершине моих раздвинутых бедер, неуверенно целует кончик моего носа. Оставляет легкие поцелуи на моих скулах.

Я на мгновение закрываю глаза и, раскрыв ладони, провожу ими вверх и вниз по ее голой попке. Она гладкая и идеально ложится в мои руки.

Тесс Донахью.

Малышка Тесс Донахью...

...целует меня в губы, и когда я приоткрываю свои, чтобы поцеловать ее в ответ, по позвоночнику пробегает электрический разряд. Совершенно неожиданный толчок. И мой член оживает. Дергается в этих узких трусах-боксерах, где места для его роста почти не осталось, но каким-то образом ему это удается.

Я открываю рот.

Она открывает свой.

Язык.

Медленное скольжение языков. Никогда не думал, что мне так нравятся французские поцелуи, и это меня возбуждает. Двигаю руками вверх, перемещаясь от ее голых ягодиц к грудной клетке.

Тесс кладет руки мне на плечи. Они тоже сдвигаются, пока не оказываются у меня за головой, и она целует меня, слегка царапая ногтями затылок.

Я притягиваю ее еще ближе.

Пальцами заигрываю с подолом ее тонкой маячки, или топика, или как там эта штука называется. Ткань такая же шелковистая, как ее кожа, и я запускаю руки под нее.

Сначала осторожно.

Проходит совсем немного времени, и кончики моих пальцев касаются нижней части ее сисек. Провожу по её гладкой плоти. Пальцы касаются сосков.

Затем накрываю руками ее сиськи.

Они идеально ложатся в мои ладони, как и в те несколько раз, когда я представлял, как они выглядят, как ощущаются, каковы на вкус. Черт возьми, прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз щупал сиськи, и все причины, по которым я пытался с кем-то встречаться в прошлом году, вернулись, и секс был одной из них.

Секс.

Привязанность.

Физические прикосновения.

По сути, это одно и то же, просто по-разному преподносится.

Я стону, когда ее ногти царапают кожу моей головы. Черт, это так приятно…

Она тоже стонет, когда я щиплю ее за сосок, и теперь я хочу посмотреть, как выглядят ее сиськи, и тянусь, чтобы поднять подол ее «едва заметной» маечки над ее головой.

Черт.

Вид не разочаровывает, как и вес ее груди в моих руках.

Серьезно.

Лучшие сиськи на свете.

Или я под кайфом?

В любом случае, она чувствуется потрясающе, прижимаясь ко мне, позволяя мне проводить руками по ее телу, хотя мои ладони огрубели от футбола и спортзала.

— Так приятно, — бормочет она, прежде чем наши губы снова соединяются.

Я тяну ее, усаживая на себя, обхватывая руками ее задницу.

Тесс медленно двигается над моим членом, извивается, как будто танцует танец на коленях, вращает бедрами. Мои пальцы на ее ягодицах теперь в опасной близости от ее щели.

Она стонет.

Подняв голову, я облизываю один из ее великолепных сосков. На мой взгляд, они идеальны: идеальный цвет, идеальный размер. Само совершенство.

Я лижу.

Сосу.

Тесс снова стонет, давая мне понять, что ей это нравится.

Не то чтобы ее появление в спальне почти голой не давало мне понять, что она не против, но этого словесного сигнала более чем достаточно, чтобы возбудить меня.

Тесс продолжает двигаться на мне. В моей голове мелькает образ Грейди, но я быстро отмахиваюсь от него, пытаясь сосредоточиться на том, как она чувствуется на мне.

Никто — и я имею в виду, никто — не хочет, чтобы брат девушки, сидящей на нем верхом, блокировал его, даже мысленно.

Я больше не могу этого выносить.

Как бы мне ни нравилось это ощущение, я больше не могу лежать здесь и позволять ей мучить меня таким образом.

Я встаю, увлекая ее за собой, поднимаю и поворачиваюсь к кровати. Опускаю Тесс на матрас и смотрю на нее сверху вниз, наблюдая за тем, как вздымается и опускается ее грудь.

Лифчика нет.

Обтягивающее нижнее белье.

Длинные волосы разметались вокруг нее.

Она чертовски великолепна, я уже говорил об этом?

Тесс раздвигает ноги, и я забираюсь на кровать к ней, мой член пульсирует, а лицо оказывается у ее киски. Мои руки уже на внутренней стороне ее бедер, пальцы уже стягивают трусики.

Я уже целую вечность не ублажал девушку ртом.

Что, если я не смогу вспомнить, как это делается?

Что, если ей не понравится?

Она нетерпеливо покачивает бедрами, и я с радостью зарываюсь в них лицом. Снимаю стринги. Целую внутреннюю поверхность ее бедер; они гладкие, и она пахнет детской присыпкой, духами и правильным женским запахом.

Я хочу поглотить ее.

И пожираю ее, раздвигая двумя пальцами, лаская языком.

Губами, руками, пальцами.

Надо мной Тесс зарывается пальцами в мои волосы. Наверное, нужно подстричься, но кто думает об этом?

Вкус ее киски просто охренительный, и я не стесняюсь признать это, и я бы сказал это вслух, если бы мой рот не сосал ее клитор прямо сейчас.

Охуенно вкусно.

Тесс толкает меня в плечи.

Нет, она тянет.

Дергая меня за плечи, она пытается подцепить меня под подмышками, чтобы я мог снова забраться вверх по ее телу.

Я борюсь с собой: с одной стороны, я хочу, чтобы она кончила. Отчаянно хочу, чтобы она кончила... С другой стороны, зачем я ей нужен там, наверху? Я вполне доволен тем, что вылизываю ее киску, пытаясь подтолкнуть ее к краю пропасти.

А если серьезно, зачем я ей там нужен?

Чтобы потереть мой член между ее ног, чтобы она почувствовала, каково это?

Я не собираюсь и не планировал заниматься с ней сексом, так не лучше ли мне просто остаться здесь, внизу, где мне хочется быть, где хорошо, уютно и тепло, и доставлять ей удовольствие, пока она не начнет выкрикивать мое имя?

Но у Тесс другие идеи.

Я отодвигаюсь, убираю свой рот — так грустно уходить — и позволяю ей командовать мной. Я следую ее зову и двигаюсь вверх по ее телу, потому что она этого хочет, пока мы снова не оказываемся лицом к лицу, и мой рот мгновенно находит ее.

Боже, ее губы идеальны.

Этот чертов рот...

Язык.

Тесс скользит руками вверх и вниз по моей спине, дергая за пояс моего тесного нижнего белья.

Она хочет снять эти трусы.

Блядь.

Черт, так хорошо...

Слишком хорошо.

Она такая теплая.

Горячая.

Ее идеальные сиськи снова в моих руках, и я ласкаю их, когда начинаю двигать тазом, покачивая бедрами, а член, как ракета, устремляется к вершинке ее ног.

— Так чертовски хорошо... — стонет она. — Снимай трусы.

Снимай трусы.

Поиграй с огнем.

Заставь ее почувствовать себя хорошо.

Позволь ей сделать тебе хорошо.

Внутри меня бушует битва: ее руки на моей заднице, ногти царапают кожу, губы посасывают шею.

Интересно, останется ли засос?

— С тобой так хорошо... — бормочу я.

— Снимай трусы, — снова говорит она, теперь более требовательно.

— Зачем, чтобы ты могла трахнуть меня? — шучу я, наши языки встречаются между словами.

— Да, чтобы я могла трахнуть тебя.

ГЛАВА 23

ТЕСС

ЛАЙФХАК ДЛЯ ОНЛАЙН-ЗНАКОМСТВ: ПОЗВОЛЬТЕ ВАШИМ ДРУЗЬЯМ, СОСТОЯЩИМ В ОТНОШЕНИЯХ, ПРОЛИСТАТЬ ВАС ВМЕСТЕ С ИХ ПАРТНЕРОМ. ЭТО ВЕСЕЛО ДЛЯ НИХ И МЕНЬШЕ РАБОТЫ ДЛЯ ВАС.

Я хочу его чертовски сильно, и плевать, что я иду напролом.

Тяжесть Дрю, лежащего на мне, опьяняет, и я могла бы упиваться этим ощущением каждый день чертовой недели.

— Да, чтобы я могла трахнуть тебя...

Его член без колебаний вжимается в мою киску, желая скользить внутри меня, входить и выходить, горячий и твердый.

Сделай это, Дрю.

Сделай это.

Перестань быть хорошим парнем.

Хоть раз стань плохим.

Забудь о моем тупом, глупом брате и трахни меня.

Твой член хочет трахнуть меня, так почему ты его не слушаешь?

Он умный мальчик.

Очень умный мальчик.

Я надуваю губы, когда Дрю колеблется, не торопясь решать, что ему делать. Он отстраняется, и я вижу сомнение в его глазах. Это Грейди его сдерживает, или он на самом деле не хочет заниматься со мной сексом? Потому что я очень хочу его. Я хотела этого парня десять лет, и если это всего лишь одна ночь, я и на это согласна.

— Ты уверена? — наконец произносит он, глядя мне в глаза, спрашивая моего согласия, хотя я его уже дала.

— Да.

Дрю приподнимает нижнюю половину тела, и я тянусь между нашими телами, чтобы помочь спустить его трусы-боксеры. Они чертовски тесные, и спустить их с его бедер нелегкая задача, и мы смеемся.

Боже, какой у него красивый член.

Я не отношусь к тем девушкам, которые находят члены привлекательными, но этот?

От этого у меня слюнки текут.

— Подожди, — говорю я ему, надавливая на центр его груди, чтобы он перевернулся на спину.

Я хочу, чтобы его член был у меня во рту, хотя бы на несколько секунд. Минуту.

Ладно, на две.

ГЛАВА 24

ДРЮ

ВСТРЕЧАЙТЕСЬ С ТЕМ, КТО ВЫЗЫВАЕТ ТАКИЕ ЖЕ ЧУВСТВА, КАК КОГДА ВЫ ВИДИТЕ, КАК В РЕСТОРАНЕ НЕСУТ ВАШУ ЕДУ.

Тесс укладывает меня на спину, трусы спущены до лодыжек.

Я лежу на спине и с затаенным дыханием жду, что она будет делать дальше.

Сосать мой член, видимо...

— Ох, бля, — громко стону я, втягивая воздух, когда ее теплый, влажный рот опускается на мой член. Ее голова покачивается вверх-вниз — не до конца, мой член, похоже, не помещается в нее полностью, — но девушка начинает обрабатывать его и рукой, и ртом, и это захватывающее зрелище.

Я наслаждаюсь таким поворотом событий.

Блядь...

Боже, это фантастическое ощущение. Срань господня.

Святое дерьмо.

Я здесь ради шоу, хочу запустить руки в ее волосы, стянуть в хвост, прижать ее рот к моему члену — все первобытные желания, которым я сопротивляюсь. Достаточно просто смотреть. Зрелище того, как она отсасывает мне, похоже на мою версию порно. Не то чтобы я смотрел порно, но если бы смотрел, то увидел бы именно это, и именно это меня возбудило бы.

Сексуально.

Горячо.

Влажно.

Уф.

Моя голова падает на подушку, и если я не уберу ее от своего члена, то кончу ей в горло, хотя лучше бы это сделать внутри нее, и Тесс, похоже, тоже хочет именно этого...

И чего бы она ни хотела, я хочу дать ей это.

Мои пальцы перебирают ее волосы. Нежно. Нежно?

Тесс смотрит на меня, мой член во рту, глаза расширены.

Она отстраняется и облизывает губы с медленной улыбкой.

Ползет вверх по моему телу.

Я помогаю — потому что я такой джентльмен — беру ее за талию и поддерживаю, пока она опускается на мой член, подстраиваясь так, чтобы она могла скользить дальше. Поскольку она уже мокрая и скользкая, а я тверд как гребаный камень, это не составляет труда. Лишь на мгновение я задумываюсь: «Она принимает таблетки? Принимает ли она какие-нибудь противозачаточные средства? Есть ли у нас презерватив?», но мой мозг и рот не работают в связке.

Потому что, черт возьми, она такая тугая.

Такая тугая, что я не знаю, как долго продержусь. Такое ощущение, что она сжимает основание моего члена, и это просто охренительное ощущение. Клянусь, если мои глаза не закатятся в заднюю часть моего чертова черепа, это будет просто чудо.

Я громко стону, откидывая голову назад.

Тесс трахает меня, двигаясь вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад в ритме, от которого изголовье бьется о стену, и этот звук сам по себе возбуждает.

Мои яйца напрягаются.

Покалывают.

Я зажмуриваю глаза, чтобы переключить внимание, концентрируясь на том, чтобы не кончить — хочу, чтобы Тесс была первой, ведь она явно хотела потрахаться. Боже, что если я кончу, а она разозлится? Такое иногда случается с моим братом, если он кончает раньше своей девушки. Я слышу, как они ругаются из-за этого.

Не кончай, блядь, не кончай, блядь, не кончай....

— О, боже, — задыхаясь, произносит Тесс. — Так глубоко.

Она наклоняется, чтобы поцеловать меня, прижимаясь сиськами к моей груди. Снова стонет мне в ухо, и это возбуждает меня еще сильнее, клянусь гребаным богом.

Я хватаю ее за задницу, втягивая ее еще глубже.

Она снова стонет, громче.

Еще громче.

— О, блядь... о, Дрю... о, боже мой...

— В тебе так чертовски хорошо, детка, — хриплю я, несмотря на то, что она не моя «детка», я понятия не имею, как говорить непристойности.

«В тебе так чертовски хорошо, детка» — это самое непристойное, что может быть.

Я шлепаю ее по заднице, и девушка хнычет.

— Я сейчас кончу, — стонет она. — О боже, это так приятно...

Тесс хватается руками за изголовье, и толкается быстрее и быстрее, двигаясь вперед-назад.

— Не останавливайся, — умоляет она. — Я так близко... вот так... да, о боже...

О боже, точно.

Вот так...

Блядь, да...

Да, боже...

Мой мозг сейчас не работает. Я не могу думать, отупел. Как меня зовут?

Как ее?

О, черт, это приятно.

Так чертовски хорошо.

Тесс снова громко стонет, положив руки мне на плечи, когда ее настигает оргазм, полностью погруженная в свое удовольствие, и вскоре я следую за ней. Я не могу ждать ни секунды дольше, иначе, черт возьми, умру. Конечно, умру.

Я сжимаю ее бедра, стоны вырываются из моей груди, нижняя часть тела сотрясается от дрожи, когда я кончаю в Тесс Донахью.

ГЛАВА 25

ТЕСС

ПЛЮСЫ ЗНАКОМСТВА СО МНОЙ: Я ПОЗВОЛЮ ТЕБЕ ПОТРОГАТЬ МОЮ ГРУДЬ.

Мы все еще голые.

Так и заснули, никто из нас не спешил надевать одежду. Я была на удивление расслаблена после того, как мы закончили; ни малейшей неловкости или смущения, и Дрю тоже.

Честно говоря, я удивлена.

Я думала, что он сделает то, что обычно делают мужчины, когда оправдываются и перечисляют все причины, по которым им не следовало с тобой заниматься сексом, целоваться или извиняются за секс с тобой, потому что просто хотят быть друзьями.

Но Дрю не стал этого делать.

Вместо этого он потянулся, чтобы выключить свет, натянул на нас покрывало и поцеловал меня.

Мы целовались в темноте, ничего не говоря, но и не нуждаясь в этом, держась за руки под одеялом, пока оба не уснули.

Это было хорошо.

Не так хорошо, как мой оргазм, но...

Вы понимаете, о чём я.

Я не могу сказать, сколько сейчас времени, но сегодня день, когда Дрю снова едет в аэропорт — правда, на этот раз не я его везу. Это делает мой брат.

Грейди, с которым Дрю почти не проводил времени и которого почти не видел, мой брат-засранец, работающий все выходные или трахающийся с какой-то случайной девушкой у себя дома, вместо того чтобы быть достойным другом своему приятелю, который проделал весь путь сюда.

Ну и ладно.

Моя выгода.

Зябко поеживаясь, я двигаюсь к теплу.

Крупное тело Дрю, простыни вокруг его талии, красивая грудь медленно поднимается и опускается.

Мои веки отяжелели, но я могу разглядеть это в тусклом свете, который с трудом пробивается сквозь плотные шторы.

М-м-м, так уютно...

Он такой теплый.

Я поворачиваюсь так, чтобы моя задница была прижата к его бедру, когда он сворачивается, притягивая меня к себе, кладя свою большую ладонь на мое бедро. По крайней мере, именно с этого начинается — с моего бедра. Ладонь греет мою кожу.

Мои глаза остаются закрытыми, так как глубокая ночь не дает мне полностью проснуться. Такая сонливость.

Так комфортно.

Так тепло.

М-м-м...

Очевидно, мы все знаем, что произойдет дальше, когда я вжимаюсь в его большое тело, а его руки начинают блуждать, потому что я его разбудила. Было ли это намеренно? Возможно. Мир никогда не узнает, но нет ничего лучше, чем теплое тело — поправка: теплое обнаженное тело — прижатое к твоей спине, особенно если оно связано с красивым членом, который был внутри тебя.

Я чувствую, как он двигается, этот его член, и улыбаюсь в простыни, которые прижимаю к груди.

Я слегка шевелюсь, чтобы дать Дрю понять, что не совсем сплю, но и не совсем бодрствую, немного сдвигая простыни вниз по телу на случай, если он захочет начать играть с моей грудью. Вообще-то, он может играть со всем, с чем захочет. Нет ничего лучше, чем ленивый секс посреди ночи и раннего утра. По крайней мере, на мой взгляд, а еще слишком рано думать о том, что может быть лучше.

Мой мозг сейчас не совсем работает. Я еще не выпила свой латте, и все, чего я хочу, это чтобы Дрю снова был внутри меня.

Разве можно винить меня?

Господи, даже в полусне я разглагольствую...

Дрю стонет.

Я спиной чувствую урчание глубоко в его груди. Не знаю, потому ли это, что он спит, или потому, что просыпается; полагаю, оба варианта хороши, но последний был бы лучше.

Слегка покачиваю бедрами, чувствуя себя немного властной, даже во сне.

Я не полная идиотка и не хочу полностью будить его, если он отключился и мертв для мира, но я также не прочь случайно потыкать медведя.

Удивительно, как одно маленькое движение может заставить мужчину проснуться. Все тело Дрю слегка напрягается, пытаясь понять, что происходит, его эрекция усиливается, а рука перемещается с моего бедра на живот.

Его большой палец начинает медленно кружить вокруг моего пупка.

Восхитительный сонный секс...

Я жажду его.

Жажду этой близости, одновременно проклиная расстояние, которое вот-вот окажется между нами.

Мне так нравится Дрю.

Ужасно, что эти последние два дня не помогли мне избавиться от привязанности, которую я всегда к нему испытывала, от этой влюбленности.

А сегодня он уезжает.

То есть я тоже уезжаю в колледж, но дело в том, что он снова будет за сотни миль от меня, и понятия не имеет, что я чувствую на самом деле, потому что до этой пятницы видел во мне только скучную младшую сестру Грейди Донахью.

Ну, теперь я не такая уж и скучная, правда?

Ха.

Рука Дрю ложится на мою грудь, и я выгибаю спину, наслаждаясь игрой с сиськами. Ух, сколько времени прошло с тех пор, как их ласкали в последний раз, а у меня красивые сиськи, им стоит поклоняться.

— Ты не спишь? — его хриплый шепот доносится до моего уха и вызывает дрожь во всем теле.

Я пытаюсь застонать в сексуальной, сонной манере.

— Угу.

Его губы у задней части моей шеи, целуя. Он отводит мои волосы в стороны, чтобы иметь лучший доступ.

О, боже...

Очевидно, меня очень легко сделать влажной.

Дрю целует мою шею, и скользит ладонью по моему животу, поднимаясь вверх. Ласкает грудь, затем снова опускается вниз... касается пупка... задевает место между ног, средний палец — по крайней мере, я предполагаю, что он использует именно его — входит в мое тело.

Я слегка раздвигаю ноги...

Он нежно вводит в меня палец, в то время как его член вжимается в мой зад, твердый и жаждущий, моя киска становится все более влажной.

Его большой палец совершает небольшие круговые движения по моему клитору.

О...

Да...

Я тянусь к нему сзади и придвигаю его голову ближе, царапаю ногтями кожу его головы.

Наши губы встречаются в темноте.

Потом.

Я двигаюсь.

Встаю на четвереньки на матрасе, выгибаю спину, и Дрю следует моему примеру, двигаясь так, чтобы оказаться позади меня. Он притягивает мой таз ближе, вводя свой член в меня сзади.

Мне приходится помогать ему, он не находит вход с первой попытки, но когда находит...

О.

Боже мой.

Боже.

Мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть к его члену; он не массивный, но в этой позиции я чувствую себя... полной... как будто он огромный, хотя это не так — рост, вес и член пропорциональны, — но даже в этом случае мне приходится замереть на секунду.

— Подожди секунду, — говорю я ему, сонная и уставшая, но возбужденная, и тянусь к прикроватной тумбочке.

Я положила туда вибратор, когда приехала, спрятав его в ящик, чтобы Миранда не доставала меня по этому поводу, несмотря на то, что у нее тоже есть целый ящик, полный этих штуковин. Я точно знаю, что у нее не меньше девяти вибраторов и фаллоимитаторов, потому что ходила в секс-шоп и покупала их вместе с ней.

Как думаете, откуда взялся этот розовый?

— Хочу использовать эту штуку, — шепчу я, поскольку еще рано и пока еще почти темно. В основном я проснулась, но все еще вроде как сплю.

Я нажимаю маленькую скрытую кнопку включения, пока не раздается тихое жужжание.

Наклонившись вперед, я прижимаюсь щекой к матрасу, пока Дрю стоит на коленях позади меня и трахает меня раком.

Это так называется? Раком? Вы удивитесь, если скажу, что никогда раньше я не занималась сексом в этой позе? Но предполагаю, что Дрю занимался. Не хочу строить предположения или создавать стереотипы, но даже если парень сказал мне, что не помнит, когда в последний раз занимался сексом, это не может быть правдой, не так ли?

Он популярен.

Он великолепен.

Он одна из самых известных фигур в футболе просто из-за своей фамилии, если не из-за своего мастерства.

Так что, несомненно, он перетрахал немало женщин таким образом...

Господи, Тесс, возьми себя в руки.

Прости, я отвлеклась.

М-м-м...

Он сжимает мои бедра, чтобы удержать меня, не то чтобы, вбиваясь в меня, но и двигаясь не совсем нежно.

Это хорошо.

Мне нравится.

Я сосредотачиваюсь на жужжании, гудении и пульсации между ног. Концентрируюсь на том, чтобы удерживать розовый вибратор на своем клиторе, прикусывая нижнюю губу, пока напряжение внутри меня нарастает.

— У-ух.. — стону я в подушку.

— Как ощущения? — бормочет он, его голос хриплый со сна. Низкий и сексуальный баритон, более глубокий, чем обычно, потому что еще так рано.

— Очень хорошо. — Так хорошо, детка, не останавливайся.

Продолжай.

Убираю вибратор от своей киски, чтобы не кончить так скоро, желая растянуть удовольствие. Подразнить себя.

Если буду держать его там, то кончу раньше, чем он, а я хочу, чтобы мы кончили одновременно, если это в моих силах...

Пожалуйста, пусть мы кончим одновременно, я так хочу этого.

Я хочу чувствовать себя связанной с Дрю... и хочу, чтобы он тоже чувствовал себя связанным со мной, хотя это очень маловероятно, не так ли? Учитывая, что до пятницы он едва знал о моем существовании.

Я теряю себя в Дрю.

В том, что он внутри меня. Возможно, это единственный раз, когда я занимаюсь с ним сексом, провожу с ним выходные или сплю с ним в одной постели, и я планирую наслаждаться этим.

Он мне так нравится...

Я так хочу его.

Я останавливаюсь и оглядываюсь через плечо, наблюдая за ним несколько мгновений, прежде чем сказать:

— Остановись.

Парень замирает.

— Я хочу, чтобы ты был на мне.

Перекатившись на спину, мы меняем положение. Я раздвигаю ноги, чтобы он мог устроиться у меня между бедер. Дрю ласкает мою грудь, нежно пощипывая соски.

Я закрываю глаза, запечатлевая этот момент в своем сознании, где планирую сохранить его, чтобы вспоминать позже. Это пригодится, когда я снова останусь одна и буду доставлять себе удовольствие...

ДНЕВНИК...

Сегодня мне поставили брекеты. Да, брекеты. И как мне теперь смотреть Дрю Колтеру в глаза? Ладно, хорошо. Мы оба знаем, что на самом деле я не смотрю ему в глаза, но ты понимаешь, о чём я. Это унизительно, он подумает, что я страшная, и если КОГДА-НИБУДЬ он подумает поцеловать меня, что если будет беспокоиться о металле у меня во рту? УХ.

Мама говорит, что они будут у меня только год. Мне поставили их не из-за кривых зубов, а из-за челюсти, но КОГО ВОЛНУЕТ ПРИЧИНА, он этого не узнает!!!

Я буквально плачу, это моя слеза -> *капля слезы*

Я даже не могу говорить с тобой сейчас, так я расстроена.

Пока.

T.

ГЛАВА 26

ДРЮ

Я НАХОЖУСЬ НА ТОМ ЭТАПЕ СВОЕЙ ЖИЗНИ, КОГДА ДУМАЮ: «ТАК МЫ ДЕЛАЕМ ЭТО ИЛИ НЕТ, ПОТОМУ ЧТО У МЕНЯ КУЧА ДРУГИХ ДЕЛ».

Я бы убил за то, чтобы у меня была девушка, которая смотрела бы на меня так, как сейчас смотрит Тесс.

Как будто она...

Как будто...

Как будто она влюблена в меня.

С ума сойти, да?

Тесс Донахью не влюблена в меня.

Но на несколько секунд я представляю себе это. Позволяю себе поверить в это. Я позволяю себе упиваться тем, как зажигается ее взгляд, когда я вхожу в нее; позволяю себе наслаждаться тем, как приоткрываются ее губы. Как она тянется вверх, чтобы запустить пальцы мне в волосы.

Я хочу называть ее малышкой, крошкой и шептать ей другие ласковые слова, но сдерживаюсь, зная, что ей неинтересно их слушать.

Тесс хочет от меня секса и ничего больше.

Она не использует меня, ну... может быть, чуть-чуть.

— Ты такой красивый, — шепчет она, снова глядя на меня своими ласковыми глазами — глазами, которые, вероятно, будут преследовать меня в моих снах после этой ночи. А как иначе?

Никто еще не смотрел на меня так.

Никто.

Не то чтобы я спал с кучей женщин, но не спал ни с кем, кому было бы действительно не наплевать на меня.

Например, девушки, которые живут по соседству. Золотоискательницы, охотницы за бутсами и джерси — трио, которое своими интригами чуть не разрушили шанс моего брата на любовь.

Тесс не такая.

Занимаясь с ней сексом, я не чувствую, что трахаюсь. Это похоже на что-то совсем другое, чему я не могу дать название...

— Мне нравится смотреть на тебя, — говорю я ей. — Ты такая красивая, Тесс.

В ответ она тянется и целует мое плечо.

Шею.

Мои губы.

Я целую ее, пока трахаю, и жужжащий вибратор снова оказывается в ее руке.

Она просовывает его между нашими телами, и я освобождаю ей место. Откидываюсь назад, чтобы она могла приложить его к своей киске, и все это время вхожу и выхожу из нее.

— Ты чувствуешь это? — спрашивает она, когда розовая штучка начинает жужжать быстрее.

— Вроде того. — Я не думаю, что вибраторы оказывают такое же действие на мужчину, как на женщину, но сейчас не время говорить ей об этом.

Девушка кивает и облизывает губы: они пухлые и влажные, что чертовски возбуждает.

Ох, черт...

Смотреть на нее сверху вниз, пока вколачиваюсь в нее, это так заводит. Если бы мой член не был уже твердым и не был в ней, у меня был бы самый большой стояк на нее.

Есть ли что-то более сексуальное, чем пара красивых сисек, покачивающихся в ритме толчков?

Нет.

Нам обоим не нужно много времени, чтобы кончить — мы делаем это одновременно. Тесс громко стонет, извивается и издает массу звуков, когда ее настигает оргазм.

Когда я кончаю, это так сильно, что сначала из моего горла не вырывается ни звука; я зарываюсь лицом в ее шею. И стону.

Ее руки лежат на моей заднице, пальцы мнут ягодицы, отчего по телу бегут мурашки.

Я дрожу.

Так сексуально...

ГЛАВА 27

Дрю: Привет. Просто хотел написать тебе и сказать, что хорошо провел время на прошлых выходных. Извини, что так долго не писал тебе.

Тесс: Привет! Я все думала, получу ли от тебя весточку. Не хотела предполагать...

Тесс: Как дела?

Дрю: Хорошо. Все по-прежнему, ну ты знаешь, как это бывает. Тренировки, тренировки, учеба, еще тренировки...

Тесс: Но ведь ваш сезон еще не начался...

Дрю: Нет, но мы всегда либо готовимся к его началу, либо находимся в его разгаре. Так что он никогда не заканчивается, даже когда у нас есть свободное время. Как только вернулся в воскресенье, я пошел в спортзал, чтобы отработать пиво.

Тесс: Ты пошел в спортзал? Черт. А я вырубилась.

Дрю: LOL у меня не было выбора. Мой чертов брат ждал меня, когда я вошел в дверь с сумкой. Он такая заноза в заднице.

Тесс: Он всегда был таким, не так ли? Я не видела его несколько лет, так что, конечно, не знаю, изменился ли он.

Дрю: Не изменился. По-прежнему лезет в мои дела, по-прежнему громкий, как черт, по-прежнему псих, когда дело касается футбола. Он живет и дышит им. Слава богу, у него теперь есть девушка, она помогает ему держать себя в руках.

Тесс: Правда?

Дрю: Нет, не совсем. LOL

Тесс: Он никогда не был сдержанным, правда?

Дрю: Ни капельки...

Тесс: А что насчет тебя?

Дрю: Я определенно скромный тип.

Тесс: Я бы не стала с этим спорить. Ты такой хороший парень. Не вижу в тебе ничего, кроме скромности...

Дрю: Ух, «хороший парень». Это что, поцелуй смерти?

Тесс: Нет! Я хотела сказать комплимент...

Дрю: Потому что ты знаешь, что говорят о хороших парнях.

Тесс: Что? Что они странные, и их нужно остерегаться? Ха.

Дрю: Нет. Говорят, что хорошие парни заканчивают последними.

Тесс: Правда? Хм, не слышала ;)

Дрю: Ты забавная.

Тесс: Просто дразню тебя...

Дрю: Итак. Говоря о странностях — стоит ли нам поговорить о том, что произошло в эти выходные?

Тесс: А что случилось в эти выходные?!

Дрю: Ты милая, знаешь об этом?

Тесс: **пушит волосы** Я стараюсь.

Дрю: Я серьезно. Может, поговорим об этих выходных?

Тесс: Ну, мы можем, если ты хочешь, но я боюсь.

Дрю: Боишься? Почему?

Тесс: Я боюсь, что ты скажешь мне забыть об этом, это было просто весело, без обид, давай останемся друзьями, не делай из этого ничего странного.

Дрю: Хочешь кое-что узнать?

Тесс: Что

Дрю: Это именно то, чего я боялся, что ТЫ мне скажешь

Тесс: Серьезно? Или ты издеваешься надо мной?

Дрю: С чего бы мне тебя разыгрывать? Я говорю серьезно. То, что я парень, не означает, что я хочу быть отвергнутым.

Тесс: Ты не просто парень. Ты же Дрю долбаный Колтер.

Дрю: Дрю ДОЛБАНЫЙ Колтер? LOL

Тесс: Хватит вести себя так, будто ты обычный. Все относились к вам как к богам, и ты это знаешь.

Дрю: Не я. Мои братья — да. Я — нет.

Тесс: Я так сильно закатываю глаза сейчас. Вы все одинаковые. Без обид, но...

Дрю: Ладно. Я застрял с фамилией Колтер, и ты права, это связано с некоторыми... недостатками.

Тесс: Недостатками? Ты так говоришь, как будто это плохо.

Дрю: Это долгая история, в которую нам необязательно сейчас вдаваться, но, честно говоря, бывают дни, когда я жалею, что не родился в нормальной семье, которая не возлагала бы на меня таких больших надежд.

Тесс: Уверена, это было тяжело.

Дрю: Да.

Дрю: Нет такого понятия, как взять выходной.

Тесс: Мне очень жаль.

Дрю: Не стоит. Это то, что есть.

Тесс: Звучит удручающе, когда ты так говоришь.

Дрю: Да, но это так LOL

Тесс: Я ЗНАЮ, но ты не должен так говорить!

Дрю: Тогда сменим тему.

Тесс: Давай вернемся к первоначальной теме: к той, где ты боялся, что я скажу тебе, что эти выходные были просто веселыми, давай останемся друзьями, не делай из этого ничего странного.

Дрю: Ты забыла про «не говори Грейди».

Тесс: С какой стати я должна рассказывать своему брату? Подожди. Разве он не спросил, где ты был, когда ты не вернулся к нему после?

Дрю: Вообще-то нет. Он просто решил, что я пошел с кем-то домой и трахнул ее.

Тесс: Но... ты это и сделал.

Дрю: Ему необязательно это знать. Я не нуждаюсь в том, чтобы мне надирали задницу.

Тесс: Не смеши меня. Грейди не смог бы надрать тебе задницу. Ты в два раза больше его.

Дрю: Неважно, насколько он большой. Если он достаточно разозлится, то, наверное, сможет надрать мне задницу.

Тесс: Эх, сомневаюсь.

Дрю: Но ты понимаешь, о чем я. Меньше всего мне нужно, чтобы мой лучший школьный друг узнал, что я трахнул его младшую сестру.

Тесс: Эй. Давай проясним одну вещь: это я трахнула тебя, хорошо?

Дрю: ЭТО ЗВУЧИТ ЕЩЕ ХУЖЕ.

ГЛАВА 28

УТРЕННЕЕ СООБЩЕНИЕ ОЗНАЧАЕТ НЕ ТОЛЬКО «ДОБРОЕ УТРО», НО И: «Я ПОДУМАЛ О ТЕБЕ, КОГДА ПРОСНУЛСЯ».

Дрю: Доброе утро...

Тесс: О, привет. Доброе утро тебе!

Дрю: Ты рано встала. Обычно встаешь в 7?

Тесс: Нет, но мой телефон завибрировал, и мне стало любопытно посмотреть, кто пишет мне в 7 утра.

Дрю: Во сколько у тебя первое занятие?

Тесс: В восемь.

Дрю: Вот видишь, ты бы все равно скоро проснулась...

Тесс: Правда...

Шестнадцать часов спустя.

Дрю: Вернулся с вечерних занятий. Чем занимаешься?

Тесс: Распаковываю вещи после приезда. Моя соседка по комнате пошла за продуктами. Она тоже ездила домой на выходные.

Дрю: Странно знать, что у тебя есть соседи по комнате, с которыми я еще не знаком.

Тесс: Да LOL вся эта жизнь в колледже. Такое безумие.

Дрю: Я не об этом. Часть меня постоянно напоминает себе, что ты сестра Грейди, а другой части нравится узнавать о тебе все те вещи, о которых я раньше не знал.

Тесс: Ну, это вроде как мило.

Дрю: Правда?

Тесс: Я сказала «вроде как» LOL

Дрю: Очаровательно

Тесс: Да, я само очарование. Спасибо, что заметил LOL

Дрю: Так ты распаковываешь вещи в десять вечера?

Тесс: Когда вернулась, мне было лень, и в итоге я завалилась на диван, посмотреть телевизор, а теперь хочу лечь спать, но у меня на кровати куча всего, и мне нужно все это убрать.

Дрю: Ты не из тех, кто «смахнул на пол и забыл об этом»?

Тесс: Точно, нет. Грейди такой, и это сводило меня с ума. Помнишь, как нам пришлось жить в одной комнате, пока мы не перешли в среднюю школу?

Дрю: Да, помню.

Тесс: Он был таким неряхой, что превратил меня в чистюлю, и вот я на ночь глядя убираю вещи. Чем ты сейчас занимаешься?

Дрю: Лежу в постели и общаюсь с тобой.

Тесс: А что делал до этого?

Дрю: Тренажерный зал. Еда. Душ

Тесс: Трудный день?

Дрю: Уже нет 😉

Тесс: Ты ФЛИРТУЕШЬ со мной? Потому что это было бы круто.

Дрю: Ты ХОЧЕШЬ, чтобы я с тобой флиртовал?

Тесс: Типа того.... Это ПЛОХО?

Дрю: Неплохо. Просто у меня это плохо получается.

Тесс: Как это ты плохо флиртуешь?

Дрю: Я не знаю, как это делается. Все, что я умею, это общаться с людьми и поддерживать беседу. Как парень флиртует?

Тесс: Я не знаю. Давай погуглим.

Тесс: Хорошо. Я нашла эту статью.

Тесс: ** Отправляет ссылку **

Дрю: «Десять способов флирта с объектом вашей симпатии, которые позволят быстро привлечь к себе внимание»? LOL серьезно? Быть собой? Это не способ флирта.

Дрю: «Предложить потусоваться в группе»? О, так сексуально. LOL этот список полная чушь.

Тесс: Я пытаюсь быть полезной.

Дрю: Ничего из этого не помогает.

Тесс: Если ты можешь лучше, то сделай это.

Дрю: ** Отправляет ссылку **

Тесс: 5 способов стать мастером флирта! Хорошо, надеюсь, это будет хорошо…

Дрю: Мне нравится номер 1.

Тесс: Наклонить голову?? Какой же это флирт?

Дрю: Это показывает, что ты вовлечена в разговор, а также что у тебя длинная сексуальная шея.

Тесс: О боже... длинная сексуальная шея? Прекрати.

Дрю: Номер 3: Наклониться.

Тесс: Так ты сможешь увидеть мои сиськи? Принято к сведению.

Дрю: Да, мэм.

Тесс: А как насчет номера 4? Прикосновения... Ты прикасался ко мне, когда мы были вместе? Эх, едва ли.

Дрю: Да, но я не флиртовал. Я старался держать руки подальше от тебя из уважения.

Тесс: Хорошо, но ты хотел прикоснуться ко мне?

Дрю: Очевидно.

Тесс: Когда?

Дрю: Когда мы играли в мини-гольф. Ты не видела, как я пялился на твою задницу в тех коротких шортах?

Тесс: Это были НЕ короткие шорты LOL, а обычные джинсовые шорты.

Дрю: Если ты так говоришь.

Тесс: Я так говорю.

Дрю: Но я все равно хотел потрогать твою задницу в них. Или шлепнуть по ней.

Тесс: Видишь, вот об этом я и говорю. Главное вовремя отвести взгляд.

Дрю: Серьезно?

Тесс: Да, серьезно. И, возможно, я также хотела, чтобы ты прикоснулся ко мне. Типа случайно коснулся моей груди проходя мимо меня, когда была твоя очередь бить по мячу.

Дрю: Я думал, что ты случайно задела меня.

Тесс: Один раз и то случайно, так что не думаю, что это считается.

Дрю: Подожди. Я запутался. Ты говоришь «случайно», но имеешь в виду... специально?

Тесс: Теперь до него дошло...

Дрю: Ха. Никогда бы не догадался. У тебя хороший покер-фейс.

Тесс: Никто не любит, когда его отвергают, Дрю.

Дрю: Не знаю, как бы я себя повел, если бы ты сказала что-то, когда мы ели или играли в гольф.

Тесс: Видимо, все получилось так, как и должно было получиться.

Дрю: Когда ты в следующий раз будешь дома?

Тесс: День благодарения? А ты?

Дрю: Хороший вопрос. Не знаю. Обычно в День благодарения у нас турнир, что отстойно, но так уж сложилось.

Тесс: Да, это действительно отстой. Было бы здорово увидеть тебя.

ГЛАВА 29

ДРЮ

«ЕСЛИ ПАРЕНЬ ЗАПОМНИЛ ЦВЕТ ТВОИХ ГЛАЗ ПОСЛЕ ПЕРВОГО СВИДАНИЯ, ЗНАЧИТ, У ТЕБЯ МАЛЕНЬКАЯ ГРУДЬ».

— ДРЕЙК КОЛТЕР.

— Я должен кое в чем признаться.

Я сижу на кухне за столом с братом и ковыряюсь в жареной курице, слишком ленивый, чтобы приготовить нам настоящую еду.

Девушки другого нашего брата и нашей соседки по комнате, Райанн, сегодня нет дома, так что мы вдвоем должны справляться сами, не то чтобы она готовила нам еду.

Обычно мы чередуем эти обязанности.

Но когда Райанн нет дома, мы вообще ничего не готовим. Иногда я даже ем ужин из банки.

— В чем? Что поссал с опущенным сиденьем унитаза?

— Ха-ха, очень смешно. — Я засовываю в рот кусок мяса и жую. — Нет.

— Или что забыл перенести напечатанные заметки в письменные?

Я вытираю пальцы и смотрю на него.

— Серьезно? Думаешь, я способен только на ботанское дерьмо? Ну, спасибо.

Дрейк смеется, берет с моей тарелки кусок курицы, который я старательно отделял от костей, и кладет себе в рот, прежде чем я успеваю выхватить его обратно.

— Извини. Это единственное, что пришло мне в голову.

Я сжимаю губы.

— Я переспал кое с кем, пока был дома.

Дрейк моргает.

Отставляет бутылку с водой, из которой делал глоток, и снова моргает.

— Переспал?

Я киваю, хотя я бы не назвал это перепихоном — звучит слишком... слишком... несерьезно. Или как будто переспал с кем-то, на кого мне наплевать, или кого не хочу вспоминать.

— С кем? Ты хоть имя ее узнал?

— Да. — Я немного оскорблен тем, что он думает, будто я спал с кем-то, не зная ее имени, но неважно. — Тесс Донахью.

Дрейк начинает кашлять, почти захлебываясь воздухом, лицо краснеет, когда он бьет ладонью по столу.

— Что?

Я протягиваю ему бутылку воды, и он делает из нее глоток.

— Тесс Донах...

— Я слышал тебя. — Брат вытирает рот.

— Тогда почему ты...

— Черт возьми, Дрю, — перебивает он. — Нельзя срать там, где ешь!

Срать там, где ем?

Поговорим о мелодраматизме.

— Заниматься сексом с Тесс — это не срать там, где я ем. — Я ковыряюсь в еде. — И с каких это пор тебя волнует, родственник это кто-то из наших друзей или нет. Разве это имеет значения?

До того, как у него появились отношения, Дрейк был немного распутником, спал с соседскими девчонками и с любой симпатичной девушкой, которая попадалась ему на глаза. Он поклялся не связывать себя узами и играл для меня роль свахи, что было гораздо интереснее, пока не влюбился в свою девушку.

Засранец.

Мой брат-близнец сардонически смеется.

— Ладно. И что ты скажешь Грейди Донахью, когда он узнает, что ты трахнул его сестру, а потом уехал из города?

— Все было совсем не так. — Я делаю паузу, подбирая следующие слова. — Это она соблазнила меня.

Глаза Дрейка округляются.

— Это... это точно приведет к тому, что ты получишь кулаком по своему милому личику. Ты не должен говорить такие вещи.

— Грейди не узнает. — По крайней мере, я не собираюсь быть тем, кто скажет ему об этом.

Мой брат фыркает.

— Он узнает. Поверь мне.

Узнает? От кого.

Я очень сомневаюсь, что Тесс расскажет брату. Она точно расскажет Миранде, в этом нет сомнений. Разве девушки не рассказывают друг другу обо всем?

Но брату?

Не-а.

Не думаю.

И все же эта мысль не дает мне покоя весь день. И когда я ложусь в постель, она не выходит из головы. Даже когда открываю книгу, чтобы почитать, она все еще там. Я пытаюсь отвлечься, не хватаюсь за телефон и не отправляю сообщение Тесс.

В последние несколько дней мы довольно много общались, что, конечно, идиотизм, учитывая, что нас разделяют сотни миль, и как отношения на расстоянии вообще могут сработать?

Особенно с таким парнем, как я, который все время занят и имеет реальные обязательства, помимо посещения занятий и содержания дома, в котором мы живем, в общем, надрывает задницу и не развлекается.

Ну, те выходные были веселыми.

Мне было приятнее проводить время с Тесс, чем с лучшим другом, которого я редко видел, что оказалось к лучшему. Нужно поблагодарить Грейди за то, что притащил меня домой, и я от души повеселился с его младшей сестрой, да еще и перепихнулся.

Но единственная проблема, с которой я теперь сталкиваюсь?

Я не могу перестать думать о ней.

Если мы продолжим общаться, разве не логично, что у нас появятся чувства друг к другу?

Я листаю свой телефон, приложения для знакомств, которые установил для меня Дрейк. Открываю то, в котором у меня больше всего совпадений, и прокручиваю профили моих собеседниц, ни с одной из которых я не встречался лично с тех пор, как Дрейк объявил, что он притворялся мной в интернете.

Просто не было сил, хотя намерение всегда было.

Общаться в чате несложно. Что тебя останавливает?

Тесс Донахью...

Но она на другом конце Соединенных Штатов, а эти девушки здесь, и некоторые из них менее чем в ста футах от меня.

Ближе.

Но Тесс из твоего родного города. Она будет там, когда ты закончишь учебу.

Ты не знаешь, что будешь делать после окончания, придурок. Ты можешь оказаться в Нью-Йорке. Или в Вашингтоне.

Или в Сиэтле.

Почему эта мысль так угнетает?

Потому что твое сердце больше в этом не участвует. Теперь, когда отца нет, никто не заставляет тебя оставаться в игре.

Но на что, черт возьми, ты еще способен?

Я отмахнулся от этой мысли и уставилась на открытые страницы своей книги.

Тесс: Быстро, скажи мне, о чем ты только что подумал.

Дрю: Черт. Хм. Что я буду делать после окончания учебы.

Если закончив учебу, не пойду в профи.

Тесс: Черт, Колтер, почему ты такой серьезный?

Дрю: Просто как-то подумалось. Без причины.

Вот только я думал о ней и о свиданиях, и поэтому мои мысли переключились на то, что буду делать со своей жизнью после колледжа.

Дрю: А ты?

Тесс: Хм, ничего такого философского. Я думала о том, хочу ли принять душ или просто сразу надеть пижаму. Душ кажется мне слишком тяжелой работой.

Дрю: Ты признаешься в том, что не любишь принимать душ?

Тесс: Это совсем не то, что я имела в виду. Я ПРИНИМАЮ ДУШ! Мне просто лень... к тому же я все равно хорошо пахну.

Дрю: Ты действительно хорошо пахнешь.

Тесс: Откуда ты знаешь?

Дрю: 1. Ты только что сказала мне и 2. Я помню.

Тесс: Воспоминание выжжено у тебя в мозгу?

Дрю: Да. У меня в мозгу много чего выжжено.

Тесс: Например, что еще?

Она явно напрашивается на комплименты, и я совсем не возражаю. Я готов ей потакать. Что в этом плохого?

Мне нравится эта девушка.

Она милая, веселая, умная.

И она на расстоянии.

Дрю: Например... как твойголос поднимается на октаву, когда ты притворяешься взволнованной, хотя это не так. И твой смех. И какие у тебя мягкие руки.

Какими мягкими и нежными были ее руки, когда она скользила ими по моей груди. Я помню, как это вызвало дрожь в моем теле, а член дёрнулся.

Тесс: ВАУ, это...

Тесс:Не ожидала, что ты все это скажешь.

Черт. Не ожидала?

Дрю: Прости.

Тесс: Дрю, не извиняйся! Это мило. Это... ну, знаешь, было давно. Когда мы недавно говорили о флирте, я поняла, что тоже не умею этого делать, несмотря на все мои старания.

Дрю: Ты пробовала флиртовать со мной?

Тесс: Да, там в баре я решила напиться и пофлиртовать с тобой, но оказалось, что не сделала ни того, ни другого. Если не считать того, что я затащила тебя на танцпол.

Дрю: Думаю, это считается.

Тесс: Хорошо. Потому что «А»: я хотела танцевать и «Б»: я пыталась флиртовать.

Дрю: Миссия выполнена...

Дрю: Не хочу создавать неловкость, но...

Тесс: О боже. Что? Просто скажи это.

Дрю: Как давно ты на меня запала?

Тесс: ЗАПАЛА на тебя?! О, ты начинаешь говорить, как Дрейк.

Дрю: Ну, мы с ним похожи.

Тесс: Ха.

Тесс: И… я не знаю. Я была увлечена тобой в средней школе.

Тесс: И в старших классах. Но это было безобидно.

Дрю: Прости, я понятия не имел.

Тесс: С чего бы тебе извиняться? Ты был занят и почти не смотрел на девушек.

Дрю: Это правда. По-моему, я не ходил на настоящие свидания, пока не поступил в колледж, и видишь, как хорошо это у меня получается. LOL

Тесс: Я думаю, что люди ожидают от тебя определенного поведения, а ты просто не такой, поэтому у девушек есть ожидания, и если ты им не соответствуешь, то это НЕ твоя проблема. Это их проблема.

Дрю: Что ты имеешь в виду под ожиданиями?

Тесс: Ты большой, симпатичный парень, всегда в центре внимания (за неимением лучшего термина), и они ожидают, что ты будешь наглым (как твой брат) и уверенным в себе, но на самом деле ты немного застенчив, немного сдержан и уж точно не заигрываешь со всеми подряд.

Тесс: Как МОЙ брат. С кем он вообще пошел домой в тот вечер?

Дрю: Понятия не имею. Какая-то рыжая...

Тесс: Челси, кажется, она подружка невесты. Так много подружек невесты, что я не могу за ними уследить.

Дрю: Это объясняет, почему она не выглядит знакомой...

Тесс: Тебя давно не было.

Дрю: Да. Иногда я думаю, была ли это хорошая идея.

Тесс: Что ты имеешь в виду?

Дрю: Иногда я думаю, может, мне стоило пойти в государственный колледж и играть в мяч ради удовольствия, не в высшей лиге. Просто веселиться, а не быть в месте, где чувствую все это давление. Возможно, я смог бы поддерживать отношения и заниматься более нормальными вещами...

Тесс: Думаешь, что занимаешься ненормальными вещами?

Дрю: Не совсем. То есть да, но принадлежность к дуэту Колтеров делает нас заметными. Даже люди, которые не смотрят футбол и не являются фанатами, знают, кто мы такие. Я даже не могу забежать в магазин без того, чтобы кто-нибудь не сказал что-нибудь или не заглянул в мою корзину.

Тесс: На твой крем от сыпи?

Дрю: Именно.

Тесс: Так сексуально.

Дрю: Ты так думаешь?

Тесс: Ха-ха, да. Я думаю, что все, что ты делаешь, сексуально, Дрю Колтер...

ГЛАВА 30

ТЕСС

УВИДЕВ ЕГО ВПЕРВЫЕ, Я ПОНЯЛА, ЧТО ДАМ ЕМУ НЕ ТОТ НОМЕР ТЕЛЕФОНА…

Тесс: У меня есть безумная идея.

Уже поздно, но я ни капельки не устала. И не видела лица Дрю с тех пор, как он уехал, и было бы здорово поговорить с глазу на глаз.

Дрю: Что за безумная идея?

Тесс: Хочешь пообщаться по видеосвязи?

Затаив дыхание, я жду его ответа, не будучи уверена, что он ухватится за возможность увидеться со мной лично.

Разве это странно, что я... скучаю по нему?

Нет, не скучаю. Дело не в этом.

Правда?

Этого просто не может быть.

Я совершенно не из тех девушек, которые считают физическую близость настоящей близостью или думают, что секс с парнем делает нас ближе. И уж точно я не настолько глупа, чтобы думать, что Дрю может почувствовать связь со мной из-за того, что мы переспали.

Я вижу три крошечные точки на экране телефоне, когда он отвечает.

Дрю:Конечно. Давай.

— Ура! — Я взвизгиваю, потому что не могу остановиться, и отбрасываю ногами одеяло в изножье кровати, испытывая головокружение от того, что мы увидимся впервые за неделю. — Вот дерьмо!

Вскакиваю с кровати и бегу к зеркалу над столом, поправляя волосы и воротник майки.

— Не самый лучший вариант, но и не самый худший.

Приглашение пообщаться было спонтанным, так что я одета не для милого видеосвидания. Пальцами заправляю прядь волос за ухо и беру золотые серьги-обручи, лежащие на столе.

Надеваю их одну за другой.

Желудок сжимается в комок от нервов.

Узнаваемый звук звонка телефона пугает меня. Хотя я и ожидала этого, не думала, что он позвонит первым.

Я запрыгиваю на кровать, кладу голову на подушку. Делаю несколько глубоких вдохов и нажимаю «Принять».

— Привет. — Я говорю так, будто пробежала километр или убегала от дикого животного.

— Привет. — Парень поднимает руку, чтобы помахать, и я отмечаю все: во что одет, его волосы, ладонь, которую он поднял в знак приветствия.

Белая футболка с синим воротником.

Его темные волосы торчат в стороны, как будто он провел по ним рукой несколько мгновений назад.

Я помню, как эта рука ощущалась на моем теле, мозолистая и грубая.

Мне это нравилось...

— Выглядишь мило, — говорит он. — Чем занималась?

Буквально ничем.

Абсолютно ничем.

— Просто болтала с тобой.

— То же самое. — Он улыбается мне.

О боже...

Это.

Вот, почему он мне так нравится. Парень не только безумно красив, но и чертовски мил, добр и заботлив, и ух, эта улыбка! Не хочу показаться банальной, но она может буквально осветить комнату, а то, что она направлена на меня?

Просто умопомрачительно.

Дрю смотрит на меня через камеру, и я улыбаюсь в ответ, чувствуя себя немного скованно.

Что происходит в его мозгу?

О чем он думает?

— Ты сова или жаворонок? — спрашивает он, нарушая тишину.

— Обычно сова. Всегда была такой. А ты?

Он пожимает плечами.

— Нет, не совсем. Обычно я засыпаю гораздо раньше, но ты меня отвлекла.

Я хмыкаю.

— Ты всегда спишь в майке? Что еще на тебе надето?

Я опускаю взгляд вниз по телу, на белую рубашку в рубчик. Он не видит того, что вижу я — мои соски сквозь ткань, и я знаю, что если немного сдвину телефон, Дрю увидит их. А я хочу этого, поэтому медленно двигаю телефон, чтобы его взгляд скользил по моему телу, хотя мы и не вместе в одной комнате.

— Иногда сплю без ничего, иногда в пижаме. Мама всегда покупает мне милые пижамки. Это что-то вроде ее фишки. — Я делаю паузу. — У меня есть одна пара красных штанов, на которых вышиты маленькие белые снежинки. Я так часто их ношу, что на коленях и заднице в буквальном смысле появились дырки.

Он широко улыбается.

— Думаю, мне придется как-нибудь взглянуть на них самому.

— Думаю, тебе стоит.

Это флирт?

— Ты дома один?

— Нет, мой брат здесь, и мне показалось, что я слышал, как Райанн копошится в своей комнате. Она в другом конце коридора, но выходит редко. — Он ерзает на подушке, заложив одну руку за голову. — Много времени проводит, болтая с моим братом. Она скоро заканчивает учебу, так что мы редко с ней видимся.

— Я с нетерпением жду окончания учебы, — говорю я ему, хотя он и не спрашивал. — Не знаю, хочу ли остаться в Техасе. Наверное, посмотрю, какие предложения по работе мне поступят.

— Какая ты говорила у тебя специальность?

— Я не говорила. Английский язык. Скукота.

— Почему ты выбрала английский язык, а не что-то вроде, ну, не знаю, преподавания?

— Хороший вопрос. Я задаю его себе почти каждый день. — Я вздыхаю. — Я много читала, когда росла, была настоящим книжным ботаником. Поэтому думала, что специализация по английскому языку — это продолжение моего увлечения, но оказалось, что это не так. Не знаю, чем буду заниматься, но у меня есть немного времени, чтобы разобраться.

— Ты определенно могла бы стать учителем.

Я корчу гримасу.

— Не могу представить себя формирующей неокрепшие умы.

— Почему нет? Ты была бы самой сексуальной училкой в школе.

Я смеюсь.

— Ну да, ведь именно таких ищут при приеме на работу. Сексуальных училок.

Нет.

Он смеется, низко и раскатисто.

Пытаясь выглядеть мило и гламурно, я еще больше вжимаюсь в подушку, волосы разметались вокруг меня.

Взгляд Дрю блуждает, и я представляю, что, будь он здесь, то уставился бы на мою грудь.

— Итак, твой брат и соседка дома. — Я тереблю бретельку своей майки. — Мои соседки по комнате обе ушли. Они нечасто здесь бывают, так как обе работают.

— Чем они занимаются?

— Одна — няня у профессора, а другая работает в закусочной. Во вторую смену, когда все бары закрываются.

— Райанн работала в подобном заведении. Именно так она познакомилась с моим братом.

— О? — Я чувствую, как мои брови поднимаются от интереса. — Не думаю, что знаю эту историю.

— Ты же знаешь, какой Даллас. Такой крутой, ни с кем не встречался.

— Хм, похоже на всех вас, мальчиков Колтер.

Он кивает.

— Ага. В его команде был один тупица, не помню, как его звали, но он встречался с Райанн и хотел ее бросить. И вот он заплатил моему брату, чтобы тот ее бросил за него, а Даллас явился к ней на работу и устроил засаду после ее смены или что-то в этом роде.

— Появился на ее работе?

— Ага. Как я уже сказал, он тупица.

— Нет, ты назвал тупицей парня из его команды.

— О, ну. Даллас тоже тупица, но все обошлось, потому что теперь они влюблены и все такое. Съедутся, как только Райанн получит диплом, поэтому она так занята и пытается быстрее закончить учебу. — Он закатывает глаза. — Ты бы слышала, как они общаются между собой.

Держу пари, это мило.

— Что ж, я рада за них, даже если тебе это противно.

Дрю качает головой.

— Нет, нет, мне не противно. — Он прочищает горло. — Это то, из-за чего мне тоже захотелось с кем-то встречаться. Из-за них и Дюка, который тоже живет со своей девушкой.

— Кажется, я читала о Дюке и его девушке. Разве она не была его соседкой по комнате или что-то в этом роде?

Он кивает.

— Ему нужно было где-то переночевать, и он снял ее квартиру, но она была там все время, и теперь они живут в Далласе и все такое.

— Так что, получается, три из четырех?

— Ага, — говорит Дрю, напряженно изучая меня через камеру. — Знаешь, Тесс, я хочу извиниться.

— За что?

— За то, что... не замечал тебя.

Я моргаю, перебирая слова в уме. За то, что не замечал тебя.

— Что ты имеешь в виду?

Дрю сдвигается на кровати, убирая руку за голову. Мой взгляд не может оторваться от его бицепсов, которые слегка выпирают, напрягаясь.

— Я не знаю, как сказать, чтобы не показаться полным придурком, но ты знаешь… — Он выглядит неловко, пытаясь подобрать слова. — Мне жаль, что я не видел тебя такой, какая ты есть, и что воспринимал тебя как сестру Грейди. А не как женщину.

Женщина.

Буквально никто и никогда не называл меня женщиной.

Юная леди, конечно, но это тоже странно.

Женщина?

Этот термин я бы отнесла к своей матери, но понимаю, что он пытается мне сказать. Дрю говорит мне, что видит во мне самостоятельную личность, сексуальную, с собственным умом и мнением, а не просто девушку на заднем плане, на которую можно не обращать внимания.

Он видит меня.

— Я тебя не виню. — Все, с кем общался мой брат, обычно смотрели сквозь меня, и не помогало даже то, что моя мать говорила что-то вроде: «Тесс, оставь своего брата и его друзей в покое», как будто я была занудой-прилипалой, а не почти их ровесницей. — Мой брат всегда вел себя так, будто я ему мешаю. — Я фыркнула. — Он всего на три года старше, а не на тридцать.

Нет причин, по которым я не могла бы дружить с ними. Рядом были другие девушки, так почему же я не была достаточно хороша, чтобы быть среди них?

— Ну, в общем. Мне жаль и... я рад, что узнал тебя на выходных.

— Узнал меня, да? — Я хихикаю. — Я бы сказала, что ты более чем узнал меня.

— Ты знаешь, что я имею в виду.

— Ты что, покраснел? — Я подношу телефон ближе к лицу, чтобы лучше разглядеть его. — Дрю Колтер. Ты покраснел?

— Не знаю. Мое лицо кажется горячим. Это считается?

— О боже, ты слишком милый.

— Милый. — Он усмехается. — Никто никогда не называл меня так.

— Эм. Почти уверена, что называл.

— Кстати, о милых, я говорил тебе, какая ты красивая?

Я...

Эм...

Он считает меня красивой?

— Остановись. Иначе заставишь меня покраснеть.

— Я уже видел, как ты краснеешь.

Правда?

— Когда?

— Когда ты разделась и пришла в спальню. У тебя была краснота на груди, вот здесь. — Он проводит рукой по грудным мышцам, указывая на то место на моем теле, где я покраснела.

— Да, я обычно краснею, когда умираю от смущения.

— Ты смущалась? — Он выглядит удивленным. — Никогда бы не подумал.

— А ты думаешь, я регулярно соблазняю парней? Пожалуйста, отдай мне должное. Я так нервничала, что хотела описаться. — Или блевануть.

Да что угодно.

— Я не это имел в виду. — Он улыбается. — Ты милая, когда взвинчена.

— Я взвинчена? — Или просто снова смущаюсь, потому что он обвиняет меня в том, что я его соблазнила? — И это было мое самое первое соблазнение, ясно?

— Лично я считаю, что все прошло очень хорошо. Десять баллов из десяти я бы рекомендовал.

— Тогда оставь мне отзыв в интернете, — поддразниваю я, прикусывая нижнюю губу, наслаждаясь этой частью разговора, которая стала кокетливой и веселой. — Я ценю обратную связь.

Это легко.

И комфортно.

— Хочешь больше отзывов? Потому что я могу это обеспечить.

— Да?

Он кивает.

— Хорошо. Порази меня основными моментами.

— У тебя отличные сиськи.

Боже мой. Я не ожидала, что он это скажет.

— И... — Он замялся. — Аппетитная попка. Я не был уверен, что тебе это нравится, поэтому не стал... ну, знаешь, шлепать по ней.

У меня что, челюсть отвисла прямо сейчас? Дрю не говорит непристойностей, но он впервые разговаривает со мной таким образом, поэтому все мысли сразу забивают мой мозг.

— Может, вернемся к тому, что тебе нравятся мои классные сиськи?

Он смеется.

— Конечно.

— Что именно тебе в них нравится?

— Все. Они помещаются в моих руках. — Он поднимает руку, чтобы продемонстрировать, как будто обхватывает одну из моих сисек. — И мне понравилось, как они ощущались у меня во рту.

Здесь жарко?

Я что, потею?

— Температура только что поднялась на несколько градусов? — дразню я, пряча лицо.

— Не думаю. — Он ухмыляется. — Но позволь мне сказать тебе вот что. Как только я увидел тебя в аэропорту. — Дрю издает низкий свист. — Все ставки были сделаны.

— Ставки были сделаны? — Что это значит?

— Я знал, что не смогу удержаться от... ну, знаешь. Не думать о тебе.

— То есть, как я понимаю, хорошо, что ты забил гол в ночь перед отъездом.

Он забил.

Я забила.

Все в выигрыше.

Забавно, как это работает, правда?

— Значит, тебе нравятся мои сиськи и моя задница. Думаю, мне стоит сделать тебе пару комплиментов, а?

Дрю пристально смотрит на меня через телефон. Нет, он ловит каждое мое слово, ожидая, что я скажу дальше. Правда в том, что мне в нем все нравится? Как сделать ему комплимент, не переборщив?

О, боже, неужели это делает меня похожей на преследовательницу?

— Комплимент? Мне нравится, как это звучит.

— О боже, список бесконечен, — поддразниваю я, но на самом деле так оно и есть.

С чего бы мне начать?

— Дай-ка подумать... — Я постукиваю себя по подбородку, как будто мне нужно хорошенько подумать об этом. — Мне нравится твоя улыбка и эм...

— Только моя улыбка? Она такая же, как у моего брата.

— Это неправда. — Я качаю головой. — У него есть щель между зубами.

Когда мы были младше, это был единственный способ отличить их друг от друга.

— Ладно, убедила. — Дрю смеется. — Продолжай.

Он взмахивает рукой, и я продолжаю.

— У тебя отличная грудь.

Отличная грудь? Фу, это звучит так глупо.

Тем не менее, он выпячивает ее от гордости.

— Спасибо.

— Я могла бы целый день тереться грудью об эти грудные мышцы. — Черт, девочка.

Я мысленно похлопываю себя по спине за то, что это звучит так уверенно и сексуально.

— Ого. Это быстро обострилось.

— Ну, это правда. — Я смеюсь. — Когда ты втиснулся в боксеры Зеро, я сразу поняла, что мне просто не терпеться их снять.

— Снять, да? — Он откидывается на кровати, такой ленивый и сексуальный, его веки внезапно закрываются. — Я чувствую, что мне нужно напоминание о том, как прошла вся та ночь. У меня ужасная память.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Я не нравлюсь мальчикам.

Ясно, что меня это не волнует, потому что я влюблена в Дрю Колтера, но разве не было бы здорово, если бы кто-то влюбился в меня для разнообразия? Не слишком ли многого я прошу, и не факт, что я отвечу взаимностью? Но это было бы здорово. Я влюблена в этого тупого идиота уже три года, а он смотрит сквозь меня, как будто я невидимка, и каждый раз, когда приходит в мой дурацкий дом, меня как будто и нет, а он здесь только для того, чтобы повидаться со своим другом.

X Тесс

PS: Мне очень жаль, что я назвала его тупым идиотом. Беру свои слова обратно. Мне не следовало этого говорить, что, если я сглазила себя, и он собирался пригласить меня на свидание. #КАРМА

ГЛАВА 31

ДРЮ

СОВЕТ ПРОФИ: ЕСЛИ БЫ КАЖДАЯ ДЕВУШКА СПОРИЛА СО СВОИМ ПАРНЕМ ТОПЛЕСС, ОНИ БЫ ВЫИГРЫВАЛИ СПОР КАЖДЫЙ РАЗ.

Не могу вспомнить ни одного случая, когда бы у меня был секс по телефону с женщиной. Я точно знаю, что у Далласа и Дюка это было, поскольку в то или иное время у них были отношения на расстоянии. Мы с Дрейком слышали, как Райанн в своей комнате разговаривала с моим братом по видеочату, и я не идиот, знаю, чем это заканчивалось. Я просто не знаю, как это сделать самому.

Тесс выглядит великолепно, как обычно, и в настроении пофлиртовать, если судить по ее поддразниваниям. Я не могу разглядеть ее белую майку, но ее соски затвердели, я вижу маленькие выпуклости через ткань.

Для меня этого достаточно.

— Почему ты так смотришь на меня? — спрашивает она, глядя на меня в ответ.

— Честно говоря, ты просто очень красивая. Я все продолжаю корить себя за то, что не замечал этого раньше.

— Это не твоя вина, Дрю. Все забывали обо мне, если рядом был Грейди, никто не собирался связываться с его младшей сестрой.

— Самое смешное, что он никогда не предостерегал нас от тебя. Я думаю, это было просто естественным пониманием. Типа кодекс братана. Как встречаться с чьей-то бывшей девушкой или что-то в этом роде. Ты просто не делаешь этого и все.

— Ну. Слишком поздно. — Она смеется. — Мы сделали это.

— Теперь уже слишком поздно, — соглашаюсь я. — Так что можем продолжать веселиться, да?

— Да. — Тесс колеблется. Кажется, она набирается храбрости, чтобы спросить: — Что дальше? Может, мне снять топик?

Девушка смеется, но я думаю, что она говорит серьезно.

— Если хочешь показать мне свою красивую грудь, кто я такой, чтобы возражать?

— Я сниму свою, если ты снимешь свою, — предлагает она, одна рука исчезает из виду, чтобы потянуть за подол ее белой майки.

Черт, это было легко.

Я спешно стягиваю с себя футболку и бросаю ее на край кровати, а когда возвращаюсь к своему телефону и снова смотрю на Тесс, то у меня перехватывает дыхание.

— Черт, ты такая горячая.

Сексуальная.

Красивая.

Я не могу видеть всю ее грудь целиком, но это и не нужно — она дразнит меня, и я возбуждаюсь. От ее дразнилок мне хочется снова увидеть все это вживую. Вблизи.

Я снова хочу трахнуть ее.

Вместо этого мне приходится довольствоваться единственным, что я могу получить прямо сейчас — это пялиться на нее через экран телефона. Я возьму то, что могу, и прямо сейчас это демонстрация ее достоинств. Всех ее лучших частей...

Она быстро опускает телефон, чтобы дать мне возможность взглянуть на ее сиськи, но поднимает его так быстро, что я не успеваю ничего разглядеть.

— О, да ладно тебе! — практически кричу я. — Нечестно.

— Нужно быть быстрым и не отвлекаться от приза.

Приз? Это уж точно.

В ответ я напрягаю грудные мышцы, заставляя ее рассмеяться.

— Никогда бы не подумала, что ты способен на такое.

Я снова напрягаю их, заставляя танцевать вверх-вниз.

— Я знаю, это глупо. Но ничего не могу с собой поделать.

Тесс смеется, а потом снова опускает телефон в тот момент, когда я не смотрю.

— Черт возьми, прекрати!

И в этот момент в мою комнату врывается мой гребаный брат, с грохотом распахивая дверь, заполняя собой все пространство.

— Что ты делаешь? — Он смотрит на меня, но, слава богу, не заходит внутрь.

— Ничего.

— Пфф. — Он прислоняется к дверному косяку и скрещивает руки. — Ты с кем-то болтаешь по телефону?

— Да.

— Почему ты полуголый?

— Я не полуголый.

Он фыркает.

— Чувак, на тебе только трусы, и я могу сказать, что ты держал руку на своем члене.

Я не держал руку на своем гребаном члене.

— Как, черт возьми, ты можешь сказать, была ли у меня рука на члене или нет? Ты что, экстрасенс?

— Нет, я близнец. — Он закатывает глаза, все еще оставаясь на том же месте. — Ты занимаешься сексом по телефону?

— Нет. А даже если бы и занимался, это не твое собачье дело.

Мой брат смеется.

— Нет, занимаешься. Не ври.

— Нет.

Он стоит в дверном проеме, и я проклинаю себя за то, что мне не хватило предусмотрительности запереть эту чертову дверь.

— Чувак, ничего страшного. Мы с Дейзи делаем это постоянно, а мы даже не на расстоянии.

Откуда он знает, что я разговариваю с кем-то на расстоянии? Думает, это кто-то, с кем я познакомился в дурацком приложении для знакомств, которое он установил на мой телефон?

Которое я удалил на прошлой неделе.

— Ты ворвался сюда, чтобы что-то мне сказать, или просто любопытствуешь?

— Просто любопытствую. Я услышал голоса, так что, естественно, мне нужно было посмотреть, с кем ты разговариваешь. — Дрейк делает паузу. — Так кто там у тебя?

Я бросаю на него взгляд, который говорит: «Ты знаешь, с кем я говорю», но он не понимает намека заткнуться.

— Это Тесс Донахью? Что я тебе говорил насчет того, чтобы гадить там, где ешь?

О боже...

— Ну. Если ты собираешься завалить сестру своего лучшего друга, а потом трахнуть ее по видеочату, то лучше постарайся извлечь из этого максимум пользы. — Он расцепляет руки, чтобы отдать мне честь. — С богом, мой друг.

Он выходит, закрывает за собой дверь, но она не защелкивается.

— ЗАКРОЙ ЭТУ ЧЕРТОВУ ДВЕРЬ! — кричу я ему вслед, и, слава Богу, он возвращается, чтобы закрыть ее как следует.

— Извини. — Еще один салют, и он уходит.

Я вдыхаю и выдыхаю, задыхаясь от напряжения.

Боже, какой же он несносный.

Тесс прочищает горло на заднем плане.

— Вау, — наконец говорит она, и я замечаю, как девушка прикусывает нижнюю губу, что я нахожу чертовски сексуальным.

Она выглядит невинной, но я знаю, что это не так.

— Так, что он там говорил о сексе по телефону? По-моему, это прекрасная идея, как думаешь?

— Да, но я не знаю, как я к этому отношусь, когда он прячется в коридоре.

— Его спальня наверху, рядом с твоей?

— Нет, рядом спальня Райанн. Он, наверное, нагадил у меня в ванной, потому что говнюк. Его комната внизу, возле кухни.

Это рассмешило Тесс. Она всегда так делает, смеется над глупостями, которые я говорю.

— Похоже, Дрейку действительно нравится секс по телефону.

— Я думаю, ему нравится секс в целом. Он гораздо похотливей, чем я.

Тесс наклоняет голову.

— Это потому, что ты не любишь случайный секс или потому, что просто не думаешь об этом? Потому что я знаю, что у тебя нет недостатка в возможностях.

Она права. У меня нет недостатка в возможностях.

— Я не люблю случайный секс. — Я пробовал, и мне это не нравится.

Я не могу этого делать.

— Я тоже.

Мои брови взлетают вверх. Ничего не могу с собой поделать. Разве, когда мы занимались сексом это не было случайным? Как она может считать это чем-то иным, если мы не встречаемся и большую часть времени не находимся рядом? До прошлых выходных я вообще не думал о Тесс. Ее не было на моем радаре.

— Ты не в счет, — добавляет она, прежде чем я успеваю поспросить. — Ты мне нравился с незапамятных времен.

— Могу с уверенностью сказать, что если бы в юности я вытащил голову в задницы, то, возможно, тоже запал на тебя.

— Теперь ты просто любезничаешь, — возражает Тесс.

— Я не такой, как мой брат, но у меня также нет привычки пускать дым в глаза только для того, чтобы сделать ему приятное.

Она ухмыляется в камеру телефона.

— Думаю, это заслуживает небольшого вознаграждения, не так ли? — Тесс снова опускает телефон, наклоняя его, чтобы я мог рассмотреть ее тело.

И я наслаждаюсь видом ее прекрасной груди.

Сглатываю.

— Нравится то, что видишь?

Она уже спрашивала меня об этом, или мой мозг совсем умер?

— Да.

Мой член мгновенно становится твердым. А как иначе?

— Клянусь, твои сиськи идеальны.

Так и есть.

Круглые. Полные.

Увенчанные самыми великолепными темными ареолами. Как две вишенки на мороженом, мой рот наполняется слюной при воспоминании о том, как я лизал и сосал их.

Член становится еще тверже...

Моя рука движется вниз, останавливаясь на трусах, пока я обдумываю варианты: начать трогать себя и все станет странным, или не трогать себя и страдать от того, что у меня твердый, как камень, член.

— Сделай это, — говорит она, словно читая мои мысли.

— Что сделать?

— Потрогай себя.

— Я потрогаю себя, если ты потрогаешь себя, — бросаю я вызов, не желая дрочить по телефону в одиночестве.

— Давай я возьму свой вибратор.

— Розовый?

— Нет. Другой, не такой интенсивный. Не хочу быстро кончать... 

ГЛАВА 32

ТЕСС

НЕТ НИЧЕГО ОПАСНЕЕ СИМПАТИЧНОГО МИЛОГО ПАРНЯ...

Никогда в жизни я не разговаривала с парнем вот так.

Так свободно, не задумываясь о том, как он воспримет мои слова.

Потому что я знаю, что Дрю меня не осуждает. Дело не в его личности — он буквально самый лучший.

И самый сексуальный.

Его глаза прикрыты, когда его рука исчезает из виду, и я представляю, как он скользит ей животу, вниз к поясу своих трусов.

— Какого цвета у тебя боксеры? — спрашиваю я.

Он двигает камеру, чтобы я могла увидеть: темно-синие в синюю полоску.

Обтягивающие.

И с его рукой спереди.

О боже...

Так сексуально...

— Может, тебе стоит спустить их?

Дрю кивает.

— Да. Хорошая идея.

Я не могу наблюдать, как он это делает, поскольку он мне не показывал, но тот факт, что я знаю, что он это делает...

У меня слюнки текут.

— Мое личное порно, — бормочу я.

— Правда?

— В моих снах...

— Например? Что за порно? — интересуется Дрю, голос низкий и хриплый.

Я пожимаю обнаженными плечами.

— Не знаю. Наверное, такое, где парень лежит в постели и дрочит, а дверь открывается, и одна из его соседок по комнате застает его за этим занятием и присоединяется к нему.

Он кивает.

— Что дальше?

— Эта девушка-соседка — я. И меня обычно нет дома, а все остальные ушли на вечеринку. Я пришла в комнату в поисках тебя, потому что мне нужна была помощь.

— Помощь в чем?

— Снять платье. У тебя всегда были такие умелые руки, — тихо говорю я ему, наслаждаясь выражением его лица, когда в его голове разыгрывается фантазия.

— Угу. Тебе нужна помощь с платьем, а я лежу на кровати. Я голый?

— На тебе только боксеры, как и сейчас. И я не знаю, что делать, когда вхожу, потому что удивлена.

Он кивает.

— Ага.

Облизывает свои пухлые губы.

— Ты гладишь себя? — тихо спрашиваю я.

— Да. — Он делает паузу. — А ты взяла свой вибратор?

— Да, — шепчу я, нажимая на кнопку, чтобы включить его, и двигая им по своему телу. — На мне стринги бежевого цвета. Выглядит так, будто я голая, — говорю я ему, чтобы он мог наглядно представить. — Тебе нравится, когда я в стрингах?

Дрю снова облизывает губы.

— Нравится.

Хорошо.

— Что ты делаешь, когда я случайно вхожу в комнату?

— Извиняюсь.

— Извиняешься? За что?

Дрю не уверен и тратит несколько секунд на то, чтобы придумать ответ. Очевидно, я лучше него разбираюсь в порно сценариях.

Он отступает, меняя свою историю.

— Когда ты случайно заходишь в комнату, я продолжаю гладить свой член и смотрю тебе прямо в глаза, чтобы узнать, что ты будешь делать. Решаю просто посмотреть, смутишься ли ты и убежишь ли. А может, присоединишься ко мне.

— Мы такого типа соседи?

— Пока нет. — Он смеется.

Но его смех звучит сдавленно, потому что он так возбужден, что едва может говорить.

— Понятно. — И я вижу это. Я легко могу представить себе этот сценарий, потому что он так похож на то, что произошло в те выходные. — Я закрываю за собой дверь на случай, если кто-то придет домой, и запираю ее. Ты смотришь, как я стою спиной к двери и продолжаю наблюдать за тобой. Я все еще не знаю, что мне делать.

— Ты знаешь, что тебе следует делать.

— И что же?

— Ты должна подойти к кровати, встать у изножья и медленно стянуть мои боксеры с бедер.

— О, это горячо...

Я закрываю глаза, чтобы представить себе это. Взяв маленькую вибрирующую игрушку, я помещаю ее между ног, располагая над своим клитором и позволяя ей тихонько жужжать, вибрируя.

Мои глаза все еще закрыты, когда Дрю мягко рассказывает мне, что произойдет, когда боксеры будут спущены с его бедер, и я могу увидеть это в своей голове.

Я, стягивающая голубые шорты. Наблюдаю, как его прекрасный член вырывается на свободу. Я хочу взять его в рот и жадно смотрю на него.

Даже не подозревала, что я такая любительница членов, но это так.

Вибратор продолжает жужжать, заставляя меня мурлыкать.

Дрю молчит.

Его телефон двигается в ритме, который я могу определить только как движение его тела в такт движениям руки.

Он стонет.

— Значит, я встану в изножье кровати и медленно сниму с тебя боксеры?

Я солгала, когда сказала, что он не очень хорош в ролевых играх. Парень профи.

Нам стоит как-нибудь разыграть этот сценарий лично.

О, девушка может помечтать?

— Да, ты опускаешь их, и у тебя слюнки текут.

— Надеюсь, не в буквальном смысле.

Дрю смеется.

— Боже, надеюсь, что нет.

— Я бы никогда не пускала слюни, стоя над тобой вот так. А вот если бы твой член был у меня во рту, это была бы уже другая история.

— Отличная мысль.

Он продолжает гладить себя.

Я кружу вибратором по клитору. Моя киска сжимается.

— И что дальше?

Теперь это его фантазия.

— Ты начинаешь снимать с себя одежду. Сначала рубашку, так что остаешься только в лифчике. А потом лезешь под юбку и снимешь трусики.

Я в юбке?

— Затем забираешься на кровать на четвереньках, подползаешь к моему члену, берешь рукой у основания и облизываешь его.

Так горячо.

Так сексуально.

— В течение нескольких минут ты отсасываешь мне, а я беру в руки твои волосы и двигаю твоей головой вверх-вниз по моему члену, проталкивая его глубже в твое горло.

Ужас.

Хорошо, что это всего лишь фантазия, потому что я бы, наверное, задохнулась.

Хотя, это был бы не самый худший способ умереть...

— Я чувствую, как мои яйца напрягаются, потому что уже близок к тому, чтобы кончить, поэтому прошу тебя остановиться.

Я киваю, покалывание в нижней части тела усиливается, пока неоново-голубой вибратор работает с каждым нервом в моем теле, заигрывая с оргазмом, прежде чем снова отступить.

Это так дразнит.

— Я знаю, что будет дальше, — шепчу я. — Я забираюсь сверху, поднимаю юбку и опускаюсь на тебя.

— Хорошая девочка, — выдыхает он. — Такая хорошая девочка.

Правда?

Не совсем.

— И я двигаюсь на тебе медленно, потому что тоже хочу кончить. Я хочу, чтобы ты кончил в меня, но не хочу, чтобы это быстро закончилось. Хочу растянуть удовольствие. — Я хнычу. — Это было бы так хорошо...

— Так хорошо. — Он стонет, нахмурив брови. Его стон долгий и протяжный. — О, черт, как бы это было приятно.

— Лучше, чем раньше, когда я скакала на тебе, а изголовье билось о стену.

— Боже, мне понравилось это слышать. Так, блядь, горячо.

— Да, это было горячо.

Интересно, что подумали соседи Миранды? Меня бы чертовски раздражало, если бы я пыталась заснуть в соседней квартире и была вынуждена слушать, как кто-то занимается сексом через стену.

Я увеличиваю скорость своего вибратора, и он вибрирует немного быстрее.

— Насколько ты близко? — спрашивает Дрю.

Клянусь, я вижу капельки пота на его верхней губе, или мне это кажется?

— Близко. — Я могу стать еще ближе одним нажатием кнопки.

— Я тоже, — отвечает он. — Покажи мне свои сиськи.

Я опускаю телефон, чтобы он мог увидеть мою грудь. Это простая просьба, и выражение его лица меня не разочаровывает.

Он выглядит так, словно ему больно, его взгляд прикован к моей груди, рука работает быстрее.

— О, черт, Тесс. Боже, у тебя отличные сиськи. Я хочу их пососать.

— Угу, — отвечаю я, вспоминая тот момент, когда он опустил голову, чтобы прижаться губами к моим соскам. В тот момент, когда я запустила руку в его волосы, наблюдая, как он сосет и лижет мою грудь, а место между моими ногами становится мокрым.

— Я так хочу кончить.

Стон.

— Тогда сделай это.

Я не знаю, кто издает больше звуков — Дрю или я, когда мы одновременно доставляем себе удовольствие. И не знаю, сблизит ли это нас или отдалит друг от друга.

А также не знаю, была ли это хорошая идея.

Все, что я знаю, это то, что оргазм, который настигает меня, такой же сильный, каким он мог бы быть, если бы парень входил и выходил из моего тела.

Дрю кончает со стоном, его тело содрогается от оргазма. Гораздо тише, чем, когда мы занимались сексом на самом деле.

Интенсивно.

Для меня это впервые.

И, надеюсь, не в последний раз.

Мы лежим, насытившись, не говоря друг другу ни слова. Затем, после нескольких минут молчания, Дрю наконец произносит:

— Не знал, что я такой любитель сисек.

Я тихо посмеиваюсь.

— Мы каждый день узнаем о себе что-то новое.

ГЛАВА 33

ТЕСС

...ОН ДОЛЖЕН БЫЛ ВЫТАЩИТЬ.

У меня задержка.

И я не имею в виду «задержка на занятиях» или «задержка с платежом по кредитной карте».

Я говорю о месячных.

Это странно, потому что в большинстве случаев у меня все работает как часы.

Не может быть...

Но прошло уже четыре дня и...

Ничего.

Ни малейшего признака того, что месячные скоро пойдут.

Солнце опускается за горизонт над соседним многоквартирным домом, заливая мою квартиру теплым золотистым светом. В это время суток здесь красиво, и обычно я люблю закат, но сейчас мне хочется блевать.

Я нервничаю.

Сидя на диване и крепко сжимая телефон в одной руке, другой бессознательно потирая лоб.

Серьезно, слава богу, что моих соседок нет дома. Меньше всего мне хочется рассказывать им о своих подозрениях, пока у меня нет доказательств, потому что вдруг мне это только кажется? Что, если я просто перенапряглась? Такое бывает, так ведь?

Если честно, то в первые несколько раз, когда у меня был секс, я думала, что могу быть беременной, ха!

Сердце бешено колотится, когда я набираю номер Миранды, а в животе бурлит от тревоги и неуверенности.

Ее телефон звонит. Гудки все идут и идут пока, наконец, не отвечает ее певучий голос:

— Что за срочность? Почему звонишь, а не пишешь? — поддразнивает она игривым и беззаботным тоном. — Что случилось?

Я делаю глубокий вдох.

Понятия не имею, как начать. Или как сказать об этом.

Это может быть пустяком!

Прошло всего четыре дня...

— Миранда... — начинаю я, уже чувствуя, что теряю контроль. — У меня задержка, прошло уже четыре дня.

На другом конце линии повисает пауза, и я почти слышу, как у моей лучшей подруги в голове крутятся колесики.

— Подожди, ты говоришь то, что я думаю?

Я киваю, хотя она меня не видит.

— Что, если я... — Я даже не могу произнести эти слова. — Что, если я... ну, ты знаешь?

Беременна.

О боже.

— Ты не беременна, — заверяет она меня, потому что мысль о том, что это может быть правда, слишком сюрреалистична. — Не может быть.

Но в том то и дело, что может.

Потому что мы не предохранялись.

— Но что, если это так?

С ее губ сорвался тихий выдох удивления.

— Вау, это... это... ты уверена?

Я откидываюсь на диванные подушки, в голове проносится миллион мыслей.

— Ну, я еще не делала тест, но что-то не так. Мое тело просто... знает, есть ли в этом смысл? Я тут с ума схожу, Миранда.

Встаю, вышагивая по гостиной, сердце колотится от беспокойства. Мне нужно кому-то довериться. Господь свидетель, я не могу рассказать об этом ни брату, ни родителям, по крайней мере, пока, а Миранда всегда первая, кому я звоню, когда возникают проблемы.

Она все знает.

А еще знает, что у меня очень низкие шансы забеременеть.

В трубке раздается успокаивающий голос Миранды.

— Ну же, расслабься. Этого не может быть, Тесс. Помнишь, как мы смеялись над так называемыми «симптомами беременности», когда ты занималась сексом с тем парнем, Полом? Это просто твое тело играет с тобой злую шутку.

Я вздыхаю.

— Да, но в этот раз все по-другому.

Она хихикает.

— Поверь мне, судьба выберет лучший момент. Давай не будем торопиться с выводами. Помни, на следующие выходные у нас запланирован девичник, и ты будешь чувствовать себя нормально. Мы еще посмеемся над этим, обещаю.

Ее оптимизм работает; он начинает растворять мои тревоги, и я слегка улыбаюсь.

— Ты всегда знаешь, как сделать так, чтобы мне стало лучше, Миранда.

— Конечно, для этого и нужны лучшие друзья. А теперь иди, побалуй себя шоколадом, посмотри какой-нибудь пошлый романтический фильм и расслабься. Все будет хорошо.

Послышался какой-то фоновый шум, и кажется, что она двигается.

— Слушай, я бы хотела прийти, но только что зашла в химическую лабораторию на экзамен. — Она понижает голос. — Эй, все будет хорошо. Прежде всего, ты говорила об этом с врачом?

— Нет, — признаюсь я, чувствуя укол вины за то, что не обратилась к специалисту раньше. — Разве сначала не нужно сделать тест?

— Обычно, да. — Она смеется. — По крайней мере, я так делала, но у тебя были проблемы по женской части. Тебе стоит пойти и поговорить о том, что происходит с врачом.

С каких это пор она вдруг стала такой ответственной?

— Ты права. Я определенно должна это сделать. — Когда-нибудь.

Только не сейчас.

Сейчас я слишком напугана.

— А пока давай не будем торопиться с выводами. Помнишь, мы думали, что у тебя редкое тропическое заболевание после возвращения из Канкуна, а оказалось, что это было сильное пищевое отравление?

Я усмехаюсь при воспоминании, несмотря на сложившуюся ситуацию.

— Да, помню. Наверное, у меня действительно есть склонность время от времени все преувеличивать.

— О, это точно. Но именно для этого я здесь — чтобы держать тебя в тонусе и напоминать, чтобы ты не впадала в безумие от мыслей «что-если».

У меня в груди все сжимается от теплых чувств. Она такая чертовски хорошая подруга.

— Спасибо, Миранда. Не знаю, что бы я без тебя делала.

— Наверное, сходила с ума, — тихо замечает она. — А теперь пообещай мне, что запишешься на прием к врачу. Не надо срываться и бежать делать тридцать тестов. Возможно, у тебя просто стресс.

— Обещаю.

Но мои пальцы скрещены за спиной.

— Хорошо. И даже если случится худший сценарий, в чем я очень сомневаюсь, ты будешь не одна. У тебя есть я, у тебя есть Грейди и все наши друзья.

Грейди.

Зачем ей понадобилось упоминать моего брата?

Он не только взбесится до чертиков, но и разозлится на Дрю.

Мой желудок завязался в узел.

Разговор продолжался, плавно переходя от моих тревог к более легким темам, и я слышу большинство слов. В основном.

В конце концов Миранде приходится завершить разговор, и когда она это делает, я стою посреди гостиной с телефоном в руках. Конечно, я чувствую облегчение от того, что подруге удалось немного меня успокоить, но это не мешает мне снова погрузиться в реальность ситуации.

Я действительно могу быть беременна.

И как бы сильно я ни хотела, чтобы это было неправдой, я не могу отмахнуться от этого.

Потому что мое тело просто знает.

Я кладу руку на живот.

Я, девушка, которая едва может сохранить жизнь кактусу, потенциально могу быть ответственной за крошечное человеческое существо.

Черт.

Я драматично вздыхаю и снова растягиваюсь на диване, уставившись в потолок.

— Ну и вляпалась же ты, — бормочу я про себя. — Зачем ты позволила ему трахатьтебя без презерватива, идиотка? Кто так делает?

Только потому, что он — влюбленность всей твоей жизни и твоя детская фантазия, еще не значит, что ты не можешь забеременеть или заразиться венерической болезнью.

Даже не начинай...

Я закатываю глаза от внутренней мелодрамы, но в глубине души не могу не чувствовать трепет волнения под слоями тревоги.

Мне говорили, что я никогда не смогу забеременеть, поэтому не буду лгать и скажу, что мысль о маленькой версии меня, бегающей вокруг, одновременно пугает и странно... возбуждает. Я уже представляю, как «мини-я» требует сказки на ночь и настаивает на мороженом на завтрак.

Нет.

Боже, тебе всего двадцать один.

Родители будут в бешенстве.

Кстати, о мини-мне, я практически слышу голос своего брата в голове, в сочетании с его фирменным хмурым выражением лица. Грейди просто с ума сойдет, когда узнает. Он был в режиме старшего брата с тех пор, как мы были детьми, и от мысли о том, что его младшая сестра станет матерью, он точно взорвется.

Но есть еще Дрю.

Ох, Дрю.

Парень, который ворвался в мою жизнь как вихрь и перевернул все с ног на голову. Что, если я собираюсь перевернуть его жизнь с ног на голову, хотя все, чего я хотела, это одна ночь с ним?

Не будь смешной. Ты не разрушишь свою жизнь, если узнаешь, что беременна. Многие люди, не состоящие в отношениях, прекрасно справляются с этим.

Я, конечно, не знаю таких, но они есть.

Ха!

Всплеск симпатии согревает мою грудь, когда я думаю о его глупой улыбке, о том, как загораются его глаза, когда Дрю рассказывает о своих любимых книгах для ботаников, и о том, как он восхищается своими старшими братьями, потому что их объединяет футбол.

Я почти вижу неверие на его лице, его выразительные брови, взлетающие к линии роста волос, его сжимающуюся сильную челюсть.

Пока продолжаю дрейфовать в море своих мыслей, комната вокруг меня как бы расплывается на заднем плане. Возможности и проблемы будущего танцуют перед моими глазами — калейдоскоп эмоций, которые одновременно радуют и ошеломляют меня.

Решительно усмехнувшись, я поднимаюсь с дивана и направляюсь на кухню.

Пришло время встретить эту ситуацию лицом к лицу, вооружившись здоровой дозой юмора, поэтому я поступаю так, как поступила бы любая современная девушка. Беру телефон, тыкаю в приложение доставки и открываю его.

Добавляю в корзину тест на беременность.

Один.

Нет, два, на всякий случай.

Отлично. Лучше сделать три.

На всякий случай...

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Фрамк Филлипс пригласил меня на выпускной, и я не знала, что ответить. Он спросил меня об этом на уроке физкультуры, когда мы пробегали милю, что показалось мне странным. У него хватило наглости сказать мне, что если я соглашусь, то он сделает настоящее предложение, но он не хочет делать его сначала и тратить свое время и деньги, если я скажу «нет».

Что за хрень?

С другой стороны, он единственный, кто меня пригласил, и я хочу пойти на танцы с парнем, у всех моих друзей в этом году есть пары. Тоша сказала, что я должна сказать ему, чтобы он отвалил, и что говорить мне, что он не хочет тратить деньги, чтобы пригласить меня на свидание, было грубо, и он меня не заслуживает. Наверное, она права? Я рассказала об этом маме, и она сказала: «Парни — идиоты, ты видела, как ведут себя твой брат и его друзья, это не должно тебя удивлять».

Она права, но от этого не легче. Я сказала Фрэнку, что мне нужно подумать об этом. И всю ночь во сне ходила по магазинам платьев. ХАХАХАХАХАХ

Буду держать тебя в курсе.

xx Тесс

ГЛАВА 34

ДРЮ

*МЕНЯ ИГНОРЯТ* Я: СПАСИБО ЗА БЕСПЛАТНУЮ 15-ДНЕВНУЮ ПРОБНУЮ ВЕРСИЮ, НО Я БЫ ПРЕДПОЧЕЛ УСЛЫШАТЬ ТВОЕ МНЕНИЕ.

Я не получал известий от Тесс по крайней мере две недели.

Это странно, потому что мы разговаривали каждый день с тех пор как я вернулся из поездки домой, и разве можно забыть ту ночь, когда мы занимались сексом по телефону?

Почему она меня игнорирует?

Я же не чужой человек, и если бы я сделал что-то не так, разве она бы не сказала?

Мне казалось, что мы находимся на том этапе, когда становимся друзьями, открытыми и честными друг с другом. По крайней мере, я так считаю. Я могу ошибаться, но мне кажется, что мы... подошли к тому моменту, когда можем стать чем-то большим?

За последние четыре недели мы обсудили все: семья, учеба, карьера, цели. Чем хотим заниматься после окончания колледжа, где хотим жить. Места, которые хотим посетить, путешествуя. Любимая еда. Хобби.

Тесс забавная. Мы провели большую часть времени, смеясь.

Определенно, я стал лучше флиртовать.

Мы много общались по видеочату, и в какой-то момент она показала мне свои сиськи. Возможно, я слишком оптимистичен, но мне кажется, мы приближались к тому, чтобы заняться сексом по телефону... снова. Я думаю, мы приближались к тому моменту, когда... мне было бы удобно попросить ее прилететь и увидеться со мной.

Я бы купил билет на самолет, конечно, ведь это я попросил бы ее бросить все дела, чтобы приехать ко мне, а перелеты в наше время не дешевы.

Но у меня не было такой возможности, потому что ни с того ни с сего Тесс Донахью перестала со мной общаться.

Грейди тоже.

До него тоже не дозвониться, и теперь я начинаю беспокоиться, что, возможно, случилось что-то серьезное. Кто-то из них заболел? Что-то случилось с их мамой? С отцом? Кто-то из них попал в больницу?

Господи, я не могу перестать волноваться, и мне хочется, чтобы кто-нибудь из них ответил на мои чертовы сообщения или звонки.

— Она перестала отвечать на мои сообщения, — говорю я брату, откладывая телефон на журнальный столик, желая забыть, что я был настолько глуп, что отправил еще одно сообщение.

— Чувак, она, наверное, начала встречаться с кем-то другим, и у нее просто не хватило духу сказать тебе об этом.

— Ну, спасибо. — Я сделал паузу. — И мы не встречались. Мы просто общались.

Дрейк пожимает своими большими плечами.

— Разве есть разница? Она ведь тебе нравится, правда?

— Да.

— Значит, вы встречаетесь. — Он запихивает в рот горсть картофельных чипсов. — Вы говорили о том, чтобы не встречаться с другими людьми?

— Нет.

Он снова пожимает плечами.

— Ну, тогда в этом-то и проблема. Цыпочки не умеют читать мысли. Откуда ей было знать, что ей нельзя встречаться с другими парнями? Ты же не в армии, она не должна ждать тебя.

— Я и не жду, что она будет ждать меня. Я лишь сказал, что она не отвечает на мои сообщения. И Грейди тоже.

На этот раз Дрейк хмурится.

— Хм. Это странно. Этот чувак обожает переписываться. Он отвечает на смс до безобразия быстро.

— Очевидно, уже нет.

Мой брат откладывает чипсы и поворачивается ко мне лицом.

— Как скоро после того, как ты трахнул ее по телефону, она перестала тебе отвечать?

Я пожимаю плечами.

— Не знаю. Несколько дней?

— Возможно, она смутилась. Некоторые девушки совершают импульсивные поступки, а потом чувствуют себя виноватыми за это. Может, в этом проблема?

— Спасибо, Эйнштейн, я в курсе. — Но Тесс не извиняется, она — ответственная девушка, которая знает, чего хочет. Она хотела меня, и добилась своего. Так что ей ни за что на свете не могло быть стыдно немного помастурбировать вместе по телефону.

— Жаль, что ты не можешь спросить ее, в чем проблема. — Его рука снова в пакете с чипсами, и когда он запихивает их себе в рот, то громко хрустит.

Мне хочется его ударить.

— Ты идиот.

— Что? Это правда.

— Думаешь, я не написал ей, чтобы узнать, в чем проблема? Черт, да ты знаешь, как трудно было написать Грейди? Он увидит все насквозь и поймет, что между нами что-то было.

Я подталкиваю брата.

— Ты напиши ему. Спроси, все ли в порядке с его сестрой.

Дрейк закатывает глаза, но берет со стола свой телефон, листает его и набирает сообщение нашему другу.

Проговаривает вслух, пока набирает текст.

— Привет. Грейди. У. Тебя. И. Твоей. Сестры. Все. В порядке. Вопросительный знак. — Он смотрит на меня. — Отправил.

Кладет телефон обратно на кофейный столик.

— Он сказал мне отвалить.

Черт.

— Так и написал?

Дрейк ухмыляется, откидываясь на спинку дивана.

— Эй, сначала ты просишь у своего старшего брата совета по поводу свиданий. А теперь ты выглядишь отчаявшимся.

— Отчаявшимся? Да пошел ты. Я всего лишь спросил, в чем, по-твоему, может быть проблема.

Дрейк кладет руку на сердце.

— Ах, испытания и невзгоды современного смс-романа на расстоянии. Как трагично.

Я смеюсь, чувствуя, как исчезает прежнее напряжение.

— Да, да, смейся сколько хочешь. Просто помни, когда тебе понадобится помощь в расшифровке любви Дейзи к кошачьим мемам, я буду здесь со своей всемирно известной экспертизой мемов.

Дрейк поднимает руки, притворяясь, что сдается.

— Справедливо. А теперь давай серьезно. Какой у тебя план, как заставить Тесс написать тебе ответное сообщение? Я имею в виду, чувак, может, тебе стоит просто забыть об этом? Найти кого-нибудь здесь. Разве не таков был первоначальный план?

Нет, это был его первоначальный план, и этот план потерпел грандиозное фиаско.

Показательный пример: он встречается с единственной достойной кандидатурой, которую нашел для меня.

Я хихикаю, качая головой.

— Думаю, я начну с того, что пошлю ей эмодзи баклажанов¹. Тонко, но проникновенно.

Дрейк фыркает.

— Ах, язык любви. Ты настоящий поэт, брат.

Пока мы продолжаем подкалывать друг друга, я понимаю, как мне повезло, что у меня есть такой брат, как Дрейк. Тот, кто всегда может рассмешить меня, даже в самый разгар романтических перипетий.

— Знаешь, к кому нам стоит обратиться за советом?

— Кому?

— К Дюку.

— Нет. Черт возьми, ни за что. — Я смеюсь, потому что эта идея звучит отвратительно. — Только через мой труп.

— Это можно устроить.

— Чувак. Все, чего я хочу, это хоть какой-то ясности: если она действительно не хочет иметь со мной ничего общего, то я хочу знать, чтобы жить дальше.

Но если повезет, мы с Тесс скоро вернемся к переписке, флирту и, смею надеяться, к видеочату в обнаженном виде.

ГЛАВА 35

ТЕСС

БРОДИТЬ КАК ПРИВЕДЕНИЕ В ОКТЯБРЕ? ТАК ПРАЗДНИЧНО. БУУ!

Дрю: Привет, Тесс! Давно ничего не слышно. Ты меня игноришь или что-то с телефоном? С тобой все в порядке?

Дрю: Привет. Просто проверяю еще раз. Я... сделал что-то, что тебя обидело?

Дрю: Слушай. Я не хочу показаться странным или продолжать преследовать тебя, если ты не заинтересована, но теперь я начинаю беспокоиться, что не все в порядке. Напиши мне.

Я смотрю на текстовые сообщения, которые Дрю прислал мне. Их полдюжины, и каждое из них заставляет мое сердце разрываться еще сильнее.

Я не знаю, что ответить.

Очевидно.

Но и не могу продолжать молчать. Я обязана объяснить ему, почему не отвечала, но ни за что не смогу рассказать ему правду.

Не всю.

Не сейчас.

Тесс: Привет, Дрю! Прости за молчание. Никаких игноров, обещаю! Просто попала в жизненный хаос. Ты так просто с крючка не сорвешься. Ха-ха.

Дрю: Фух, я уже думал, что стану звездой сиквела «Как потерять друга за 10 сообщений». Жизненный хаос, да?

Тесс: Ха-ха, не волнуйся, так просто ты от меня не отделаешься. Последние несколько дней в учебе была запара, а потом моя машина решила устроить драматическую поломку на самой оживленной улице города. В общем, типичная комедия ошибок.

Почему я лгу?

Бог покарает меня за то, что я наплела чушь этому заботливому, милому парню.

Уф.

Я ненавижу себя, но он возненавидит меня еще больше, когда узнает правду.

Дрю: Драматическая поломка машины? Черт, в чем же в итоге была проблема?

Тесс: Ничего серьезного. У меня закончился бензин. Миранда пришла мне на помощь, но это заняло несколько часов, и все это было кошмаром.

Дрю: Хорошо, что ты не злишься на меня.

Тесс: Нет, Дрю. Здесь нет никаких тайных обид. Просто жизнь, как обычно, непредсказуема.

Я пишу на автомате, давая ему заготовленные ответы.

Дрю: Рад это слышать! Я уже начал думать, что случайно обидел тебя своей голой грудью или что-то в этом роде. Так, когда мы сможем официально объявить войну хаосу и выпить кофе?

Тесс: Как мы можем выпить кофе, если я здесь, а ты там? Ты планировал вернуться домой в эти выходные?

Дрю: Хотелось бы. Нет, я подумал, что было бы здорово, если бы у нас было свидание. Настоящее свидание. Мы могли бы пойти в кафе, взять что-нибудь выпить, посидеть и поговорить, пока будем общаться по видеосвязи?

НУ ПОЧЕМУ ОН ТАКОЙ МИЛЫЙ?

Тесс: Такая милая идея. Просто я безумно занята.

Дрю: Понял. Ну. Дай мне знать.

У меня такое чувство, будто я только что пнула щенка.

Тесс: Обязательно. Я бы с удовольствием наверстала упущенное, Дрю. Спасибо за понимание и за то, что ты такой замечательный.

Дрю: Спасибо за понимание и за то, что я такой замечательный? Ты уверена, что с тобой все в порядке? Тебя больше ничего не беспокоит?

Да, кое-что еще меня беспокоит, но говорить ему об этом в текстовом сообщении — не лучший вариант.

Я должна найти способ, но также знаю, что нужно подождать.

Я не на таком сроке, чтобы быть уверенной в том, что все получится; все, что я читала, говорит о том, что нужно подождать, по крайней мере, до десяти-двенадцати недель, так что именно это я и планирую сделать, как бы тяжело это ни было.

ГЛАВА 36

ДРЮ

Я ПОЛНОСТЬЮ ПРИВЕРЖЕН НАШИМ ОТНОШЕНИЯМ ИЛИ ПОВТОРНЫМ ВСТРЕЧАМ НА ОДНУ НОЧЬ.

Сердце бешено колотится в груди, когда смотрю на экран своего телефона.

Черт.

Имя «Грейди Донахью» мелькает на экране.

Он никогда мне не звонит.

Кто вообще делает это в наше время? Если тебе что-то нужно и это важно, все знают, что нужно писать сообщение.

«Расслабься», — говорю я себе. — «Дрейк написал ему, чтобы узнать, все ли в порядке. Возможно, дело именно в этом».

Правда, он сразу же ответил и сказал Дрейку, чтобы тот отвалил, но так было всегда.

Я отвечаю на звонок, стараясь говорить непринужденно, хотя мое чертово сердце вот-вот вырвется из груди.

— Привет, Грейди, как дела?

— Не надо мне тут «привет, Грейди, как дела?», — практически рычит он в трубку. —Я только что узнал от Тесс о том, что произошло во время того чертова мальчишника. Пришлось вытягивать из нее подробности.

— Вау. Стоп. Спокойно. Что ты имеешь в виду?

Я знаю, что он имеет в виду. Просто слишком труслив, чтобы признать это. Сначала хочу узнать, что знает он.

— Ты переспал с моей сестрой, ублюдок.

Мое сердце падает в желудок, и хочется блевать.

— Слушай, Грейди, я могу объяснить...

— Объяснить? — перебивает он, в его голосе недоверие. Он издает сардонический смешок. — Думаю, ты ищешь слова вроде: «Грейди, у меня, наверное, вылетело из головы, и я забыл сказать тебе, что переспал с твоей сестрой». — Он делает паузу. — Ты переспал с моей сестрой, Дрю!

Ему не нужно повторять это.

Не то чтобы я и так этого не знал.

Я был там.

— Да, я знаю, но...

— Как долго это продолжается, а? — требует он, снова прерывая меня. — Как долго ты тайком встречаешься с Тесс за моей спиной?

Я делаю глубокий вдох.

— Это было всего один раз, чувак. В выходные на мальчишнике был первый и последний, клянусь.

Если не считать секса по телефону, когда мы дрочили одновременно?

Упс.

— Всего один раз? Не может быть, — рычит он. — Тесс больно, чувак. В последнее время она ведет себя странно, и я наконец-то выпытал у нее, что вы двое... трахались. — Он снова замолкает. — Господи, не могу поверить, что произношу эти слова. Мне хочется блевать.

А мне нет?

— Я понимаю, Грейди, правда понимаю. Мне очень жаль, — признаюсь я, в моем голосе звучит сожаление. У меня на языке вертится мысль сказать что-нибудь глупое, вроде «я облажался» и «я сожалею об этом», но на самом деле я не сожалею.

Конечно, я жалею, что разрушил эту дружбу.

— Я очень забочусь о Тесс. И я никогда не хотел, чтобы все произошло так, как произошло.

— Так говорят виноватые мудаки.

— Чувак. Почему ты так злишься? Это был ее выбор. И это не случайная встреча, мы заботимся друг о друге.

Вот. Я сказал это.

Тесс мне небезразлична.

Жаль, что первый, кому я в этом признаюсь — ее брат-питбуль, который даже не удосужился, провести со мной время за те выходные, что я был дома.

Я его почти не видел.

Конечно же, я сблизился с его сестрой.

— О, ты «очень заботишься о Тесс»? Это круто. — Он такой саркастичный. — А ты «заботился» о ней, когда трахал ее у меня дома, за моей спиной?

— Это было не у тебя дома, а у нее. — Я совершаю ошибку, говоря это.

— Пошел ты.

— Ладно, я это заслужил. — Но я чертовски расстроен, и этот разговор ни к чему продуктивному не приведет. — Грейди. Брат. Я честен с тобой. Это была ошибка, глупая ошибка, и я беру на себя всю ответственность за нее.

— Ты чертовски прав, ты берешь на себя ответственность, — огрызается он. — Но это не отменяет того факта, что ты предал мое доверие, Дрю. Я думал, мы друзья.

— Мы друзья, Грейди, — настаиваю я. — Я никогда не хотел причинить боль ни тебе, ни Тесс, но, при всем уважении, дело не в тебе. Речь идет о нас с ней.

— Прости?

— Речь идет о нас с Тесс.

Грейди смеется.

— Клянусь богом, я всегда считал Дрейка самым наглым из вас двоих. Оказывается, все это время ты был тем, кому нельзя доверять.

— Почему ты так злишься? — выпаливаю я. — Это был секс между двумя взрослыми людьми. И мы заботимся друг о друге. Это был не трах на одну ночь. Разве она не объяснила тебе это?

Я буквально слышу, как он вдыхает и выдыхает.

— Все, что я знаю, это то, что она много плачет в последнее время, и это как-то связано с тобой.

— Это какая-то бессмыслица, — говорю я себе под нос. — Все, что я пытаюсь сделать в последнее время, это связаться с ней. Она мне не отвечает. Игнорирует меня. Проверь ее телефон. Я отправил чертову кучу сообщений.

Он тяжело вздыхает, и напряжение в его голосе наконец-то уступает место чему-то, напоминающему смирение.

— Тебе предстоит пройти долгий путь, чтобы все исправить, Дрю. Тесс больно; я понятия не имею, почему, но планирую докопаться до сути.

Я киваю, хотя он меня не видит.

— Вполне справедливо.

— Я не знаю, будет ли она готова простить тебя и когда.

С трудом сглотнув, я чувствую, как сжимается горло.

— Я понимаю. И обещаю дать ей пространство, в котором она нуждается.

Он замолкает на мгновение, и я почти слышу, как вращаются шестеренки в его голове. Наконец он говорит:

— Хорошо. Вот что ты сделаешь. Ты загладишь свою вину перед Тесс и сделаешь это так, чтобы не испортить все еще больше. Ты причинил ей боль, и если причинишь ее еще раз, я прилечу в Иллинойс и надеру тебе задницу. Понял?

— А как это сработало в последний раз, когда ты пытался?

— Пошел ты, чувак.

Я слышу ухмылку в его голосе, хотя он, скорее всего, не признается в этом.

— Просто говорю. Тебе придется застать меня врасплох, если хочешь получить честный бой.

Он усмехается.

— Послушай. Я ненавижу, что ты и моя сестра... ну, ты понимаешь. Чертовски ненавижу. Но еще больше ненавижу то, что она расстроена. Я никогда не видел ее такой.

— Какой?

— Плачущей. Несчастной. Больной.

Больной?

Странно.

— Она ничего не говорила мне о том, что болеет. Сказала, что была занята учебой, а тот вечер, когда у нее закончился бензин, окончательно ее добил.

Грейди замолкает, задумавшись.

— Кончился бензин? Когда это было?

Я пожимаю плечами.

— Не знаю, может, недели две назад?

— Хм... — Он молчит. — Странно.

— Я обещаю, Грейди, — искренне говорю я. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы все наладилось между нами — тобой и мной. Мной и Тесс.

— Хорошо, — говорит он. — Потому что Тесс заслуживает лучшего, чем тот, кто заставляет ее чувствовать себя дерьмово, и ты, черт возьми, прекрасно это знаешь.

— Я знаю, — говорю я, и в моем голосе слышится раскаяние. — Я думал ей со мной хорошо. Дерьмо. Я не имел в виду то, как это прозвучало, я имел в виду, что думал, что мы заставляем друг друга смеяться. Она чертовски веселая и хороший друг.

— Хороший друг, — пробурчал он.

— Опять же, я не это имел в виду.

Господи, этот парень.

Он набросился на меня.

Не то чтобы я этого не заслуживал, но, черт возьми, Тесс мне нравится. Почему это проблема?

На мгновение воцаряется тишина, и я почти ощущаю тяжесть его пристального взгляда в телефонной трубке.

— Лучше бы так и было. И если снова причинишь ей боль, тебе придется иметь дело не только со мной. На твоей заднице будет висеть вся футбольная команда.

Я смеюсь, несмотря на всю серьезность ситуации.

— Ты уже забыл, что больше не играешь в футбол?

— Я имел в виду внутреннюю лигу, в которой я играю по выходным, умник.

— Эм. А разве там в основном не папаши и бывшие парни из студенческого братства?

— Заткнись. Я, не колеблясь, нанесу тебе удар посильнее, чем любой другой полузащитник.

Я не могу не рассмеяться от этого мысленного образа.

— Договорились, Грейди. Ты выиграл. Никаких ударов от тебя или твоей отцовской футбольной команды; я буду вести себя как можно лучше и сделаю все, что потребуется, чтобы вернуть Тесс.

— Не уверен, что хочу, чтобы ты завоевывал ее, но я бы хотел, чтобы моя сестра вернулась. Меня все это расстраивает, чувак.

— Понял, — отвечаю я с кивком. — Спасибо, что дал мне шанс все исправить, Грейди.

— Пока не благодари меня, — предупреждает он. — Я умираю от желания надрать тебе задницу.

— Да, ты говорил это уже раз двенадцать.

— Пошел ты.

— И это ты тоже говорил двенадцать раз.

Я в замешательстве, когда мы заканчиваем разговор.

Что, черт возьми, происходит, и почему Тесс мне об этом не рассказывает? О чем она может плакать? И когда она собиралась сказать мне, что заболела?

Больна.

Чем она могла заболеть?

У нее Ковид, и она не хотела, чтобы я знал?

Черт.

Мне нужно сдать анализы?

В голове проносится миллион мыслей, и я с трудом засыпаю, когда наконец заползаю в постель, а в мозгу мелькает разговор с Тесс после того, как мы занялись сексом той ночью — в первый раз, не во второй.

— Я не могу забеременеть.

— Что значит «не можешь забеременеть»? — Я повернул голову, чтобы посмотреть на нее. — С чего ты взяла?

— У меня был эндометриоз в подростковом возрасте, и у меня низкий прогестерон. Доктор сказал, что шансы невелики. Просто супермаленькие.

— Но это не исключено?

— Думаю, не исключено, но, согласно моим исследованиям...

Тесс не может быть беременна.

Я бы знал это.

Она бы мне сказала.

ГЛАВА 37

ДРЮ

НА САМОМ ДЕЛЕ, ЭТО НЕ БЫЛО СЕКСОМ НА ОДНУ НОЧЬ, УЧИТЫВАЯ, ЧТО УТРОМ МЫ ПОВТОРИЛИ ЭТО СНОВА.

Я лежу, растянувшись на кровати, и читаю роман, когда дверь в мою спальню распахивается. Я вздрагиваю, едва не выронив книгу, когда в комнату врывается мой брат Дрейк со своим обычным талантом драматичного появления. На его лице — фирменная ухмылка, которая обычно означает, что он собирается втянуть меня в какой-нибудь безрассудный план или высмеять мой жизненный выбор.

— Дрю, дружище! — восклицает он, опускаясь на край моей кровати и беря пульт с тумбочки. — Ты не поверишь, что сейчас показывают по телевизору!

Я поднимаю бровь, в животе поселяется настороженность.

— Что ты сделал?

Он ухмыляется, как Чеширский кот, триумфально размахивая пультом.

— О, я ничего. Просто подумал, что ты захочешь узнать последние новости. Поверь мне, эту историю ты не захочешь пропустить.

Прежде чем я успеваю возразить, он нажимает на кнопку, и телевизор оживает, выдавая слишком знакомую мелодию спортивного канала. Мои глаза расширяются, когда я смотрю на экран, сердце колотится в груди.

— Срочные новости: Дрю Колтер, звездный квотербек футбольной команды колледжа, оказался в центре неожиданного скандала, — объявляет ведущий новостей. На экране появляется моя фотография рядом с заголовком: «Незапланированный тачдаун Дрю: Девушка из родного города заявляет о беременности».

Моя челюсть практически падает на пол.

Я сажусь на кровати.

Встаю.

Сажусь.

— Какого черта?

Дрейк хихикает, явно наслаждаясь моей ошеломленной реакцией.

— Прости, чувак, но это уже облетело все социальные сети. Дюк первым увидел и написал мне.

Я выхватываю пульт из его рук и выключаю звук на телевизоре, в недоумении глядя на экран.

— Как такое вообще возможно? Я ничего не слышала от Тесс о беременности.

— Потому что это нереально, братан. Ты же знаешь весь этот медийный цирк.

В животе снова возникает знакомая тяжесть, и я осматриваю спальню в поисках ближайшей урны на случай, если меня стошнит.

Хватаю телефон с тумбочки и судорожно набираю номер Тесс. Телефон звонит, и я чувствую, как внутри меня зарождается смесь тревоги и растерянности.

Голосовая почта.

Почему она обратилась к прессе, даже не поговорив со мной?

— Ты это видишь, Дрейк? — Я указываю на телевизор, моя рука дрожит. — Серьезно, какого черта?!

— О, я определенно вижу это, братишка. И позволь мне сказать тебе, что мир получает еще одно представление о семейной драме Колтеров.

Он совсем не воспринимает это всерьез.

Он вообще ничего не воспринимает всерьез. Для моего брата все — чертова шутка.

Сначала Дюк, когда он переходил из одной команды в другую и прятался в пригороде. Потом Даллас, взявший деньги, чтобы порвать с девушкой своего товарища по команде, а затем подкупивший ее, чтобы она якобы встречалась с ним. Потом сам Дрейк, который притворялся мной в приложениях для знакомств, хотя СМИ так и не узнали об этой маленькой хитрости.

Я бросаю на него свирепый взгляд.

— Это не смешно, Дрейк. Это очень серьезно.

Моя голова сейчас взорвется. Сюжет по телевизору, кажется, повторяется: то один репортер, то другой комментируют и высказывают свое мнение о достоверности слухов.

— Я не говорил, что это не так, но да ладно. Ты же знаешь, как это бывает. — Он опускается на кровать рядом со мной, наконец-то нацепив на лицо мрачное выражение. — Ты всегда был золотым мальчиком, мистером Совершенство. Конечно, они почувствуют малейший намек на скандал и раскрутят его. Это просто добавит пикантности твоему безупречно чистому образу.

— Я не хочу добавлять пикантности в свой образ. — Я качаю головой, ничуть не забавляясь. — Ты понятия не имеешь, что происходит, да?

Мой близнец закатывает глаза.

— Просвети меня.

Я разочарованно вздыхаю, проводя рукой по волосам.

— Это, должно быть, Тесс. Вот почему я ничего не слышал от нее уже несколько дней.

Недели.

Глаза Дрейка расширяются от удивления, а ухмылка исчезает.

— Подожди, что? Ты что, издеваешься надо мной прямо сейчас?

Я качаю головой, на сердце у меня тяжело от смеси эмоций.

— Не могу поверить, что она обратилась к прессе с этим, даже не поговорив со мной. — Мой голос срывается на шепот, горло сжимается.

Черт, кажется, я сейчас заплачу.

Действительно заплачу.

Выражение лица Дрейка меняется с удивленного на искреннее беспокойство.

— Черт, Дрю. Это ужасно.

Я стону, зарываясь лицом в ладони.

— Расскажи мне об этом.

Он похлопывает меня по спине, на удивление успокаивающим жестом.

— Слушай, братишка, я понимаю, что все это очень сложно, но ты справишься. Ты ведь сталкивался с более сложными проблемами на поле, верно?

Сейчас не время для его тирад в раздевалке и пустых разговоров ради хорошего настроения. Но оставьте Дрейку возможность взглянуть на вещи в перспективе, даже если он делает это в присущей ему манере.

— Да, ты прав. Может, это не она обратилась к прессе, а? Может, это...

Я делаю паузу.

Грейди Донахью. Гребаный ублюдок.

Он не мог.

Он бы не стал...

Это точно был он.

Он был так зол по телефону, но он же обещал, что позволит мне все исправить.

— За такие истории людям платят большие деньги, — тихо говорит брат, словно читая мои мысли. — Ты же знаешь. И если ей нужны деньги...

— Не она, — шепчу я. — Он.

— Кто «он»?

— Гребаный Грейди.

Мой брат пожимает плечами.

— Эй, драма хорошо продается. И очевидно, что она ищет свои пятнадцать минут славы.

Я не поправляю его.

Вполне возможно, что она не возражала, чтобы ее брат обратился к папарацци и продал эту историю. Если Тесс действительно беременна, то несколько сотен тысяч долларов, вероятно, покажутся очень хорошей сделкой. Достаточно хорошей, чтобы испортить жизнь своему другу.

И любовнику.

И отцу своего ребенка.

Мой ребенок.

О боже, меня сейчас стошнит.

— Драма хорошо продается. — Я слабо улыбаюсь Дрейку, его юмор рассеивает тяжелую атмосферу в комнате. — Да, ну, она получила свои пятнадцать минут. Теперь весь мир знает.

Дрейк игриво подталкивает меня.

— Так какой план действий, суперзвезда? Как собираешься справиться с этим скандалом?

Я опускаюсь на кровать, смотрю в потолок и провожу рукой по волосам.

— Во-первых, нужно поговорить с Тесс. Выяснить, почему она так поступила, если поступила, и почему не сказала мне о... беременности. А потом, я думаю, нам нужно будет решить, что делать дальше.

Дрейк приподнимает бровь, в его глазах появляется озорной блеск.

— Знаешь, ты всегда можешь проконсультироваться с экспертом по скандалам в нашей семье.

Я хихикаю, качая головой.

— Ты имеешь в виду себя?

Он ухмыляется, явно довольный собой.

— А кого же еще? Ну да. Я пережил свою долю драмы. У меня есть советы, хитрости и несколько креативных прикрытий в рукаве.

Я бросаю на него скептический взгляд.

— А твои «креативные прикрытия» законны?

Он пренебрежительно машет рукой.

— Детали, детали. Давай сосредоточимся на текущей задаче. Во-первых, позвони Тесс еще раз. Узнай все факты из первоисточника. А потом мы обмозгуем стратегии контроля ущерба.

Например, нанять адвоката.

Позвонить агенту Дрю.

Позвонить маме и братьям.

Предоставьте Дрейку возможность превратить потенциально катастрофическую ситуацию в чуть менее пугающую.

— Ладно, хорошо. Я позвоню ей. Но никаких темных делишек, пока мы не докопаемся до правды, ладно?

Он поднял руки в знак капитуляции.

— Ты — босс. Никаких темных делишек. Только обаяние Колтера.

Он подмигивает.

Я с трудом выдавливаю из себя улыбку.

— Не могу поверить, что я действительно слушаю твои советы.

Он ухмыляется и игриво подмигивает мне.

— Эй, я ведь не просто так старший брат, верно? А потом мы можем позвонить в «Спортцентр» — мир ждет, чтобы услышать твою версию истории.

Набирая номер Тесс, я чувствую странную смесь нервов и решимости.

С Дрейком рядом, вооруженный его уникальными советами и идиотским чувством юмора, возможно, я смогу пережить этот скандал так, что меня не вырвет в мусорное ведро.

Я нахожу контакт Тесс в своем телефоне.

Нажимаю «ВЫЗОВ».

Слушаю, как идут гудки.

И гудки.

И звонок отправляется на голосовую почту.

Я бросаю на брата нервный взгляд, когда телефон подает сигнал, чтобы я мог оставить сообщение.

— Привет, Тесс, это я. Дрю. Эм… Колтер. — Я идиот. — Я смотрел «Спортцентр», и, э-эм, там была история обо мне, и я подумал, не знаешь ли ты что-нибудь об этом? О том, что от меня забеременела девушка? Серьезно, Тесс, пожалуйста, перезвони мне, я немного схожу с ума. Дай мне знать, что с тобой все в порядке. Нам нужно поговорить. Если они говорят не о тебе, то я в полной заднице. Ладно. Хорошо. Позвони мне. Пока.

— Ну, ты точно не получишь никаких наград за написание речей.

— Да пошел ты.

И тут мой желудок переворачивается. Сжимается.

И опустошается.

Прямо в мусорную корзину.

ГЛАВА 38

ТЕСС

«СЕРДЦЕ БЫЛО СОЗДАНО ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЕГО РАЗБИВАЛИ».

– ОСКАР УАЙЛЬД

— Почему ты продал эту историю? Зачем, Грейди?

Я не понимаю.

К тому же срок небольшой, и все может случиться...

Я рассказала ему по секрету, потому что Миранда убедила меня, что так будет правильно. И что первым делом делает мой брат?

Продает историю прессе.

Я в полном замешательстве.

«Привет, Тесс, это я. Дрю. Эм… Колтер. Я смотрел «Спортцентр», и, э-эм, там была история обо мне, и я подумал, не знаешь ли ты что-нибудь об этом? О том, что от меня забеременела девушка? Серьезно, Тесс, пожалуйста, перезвони мне, я немного схожу с ума. Дай мне знать, что с тобой все в порядке. Нам нужно поговорить. Если они говорят не о тебе, то я в полной заднице. Ладно. Хорошо. Позвони мне. Пока».

Я видела, как зазвонил мой телефон, и видела, что это Дрю; видела, как на моем телефоне загорелось уведомление о новом голосовом сообщении, и с ужасом прослушала его.

Его голос.

Он звучал так...

грустно.

И растерянно.

Похоже у нас это общее.

— Он чувствует себя преданным. Думает, что это я так с ним поступила! — Я кричу на своего брата, который имеет наглость спокойно сидеть на кухне моей лучшей подруги и выглядеть ничуть не затронутым созданной им драмой.

— Действия имеют последствия, — заявляет Грейди, хватая банан с прилавка и очищая его от кожуры.

Мой брат ненавидит бананы, поэтому я знаю, что он делает это только для того, чтобы казаться незатронутым и скучающим.

Когда он успел стать таким придурком?

— Это не то, что мне сейчас нужно.

— Ты явно не знаешь, что тебе нужно, — говорит он мне, сканируя взглядом переднюю часть моей рубашки.

Там пока ничего не заметно, но от этого его пристальный взгляд не становится лучше. Он осуждает меня.

Сначала он осудил меня за то, что я переспала с его другом, который мне очень дорог. Потом, когда узнал, что я забеременела.

Брат года не иначе.

Когда это произошло?

Я думала, у нас все хорошо, у него и у меня. А теперь он вдруг постоянно злится и обратился к прессе, не предупредив меня. Это унизительно и непростительно.

Я не хотела, чтобы Дрю узнал об этом. Тем более вот так.

Я планировала прилететь в Иллинойс и сообщить новость лично, как только буду уверена, что останусь беременной.

Теперь, когда Грейди вынудил меня, у меня нет другого выбора, кроме как сделать это раньше.

— Сколько они тебе заплатили? — спрашивает Миранда моего брата.

Он пожимает плечами, выглядя немного смущенным.

— Достаточно.

— И я полагаю, ты не собираешься делиться со своей беременной сестрой.

— Я не хочу иметь ничего общего с этими деньгами, — говорю я сквозь стиснутые зубы.

Миранда встает между мной и братом, пока я не выцарапала ему глаза.

— Тебе пора идти.

Я смотрю, как моя лучшая подруга провожает его до двери и захлопывает ее за ним.

— Вот зараза, — начинает она. — Я и понятия не имела, какой он засранец, а ты?

— Нет. — Я прохожу к дивану и сажусь, тупо уставившись в телевизор.

Миранда садится рядом и обхватывает меня за плечи.

— Тебе лучше остаться здесь на ночь. Я не хочу, чтобы ты ехала обратно к себе, когда так расстроена. Ты можешь спать со мной в моей комнате, хорошо?

Я киваю, потому что у меня нет сил спорить и, честно говоря, я бы предпочла не возвращаться домой к соседям по комнате.

Я все еще не сказала им.

Они и не узнают, пока я не скажу. Они не следят за спортом и понятия не имеют, кто такой Дрю Колтер, и уж точно не знают, что несколько недель назад у меня с ним был секс.

Трезвый секс.

Я даже не могу использовать алкоголь в качестве оправдания...

Обычно теплые глаза Дрю теперь горят гневом, а напряжение в воздухе можно резать ножом.

Я делаю глубокий вдох, набираясь смелости, чтобы произнести слова, тяготившие меня...

Мне приходиться сделать еще один вдох.

— Дрю, — начинаю я, мой голос дрожит, — есть кое-что, что ты должен знать.

Он смотрит на меня, стиснув челюсти.

Почему он уже злится? Я же ничего ему не сказала?

— В чем дело, Тесс?

Мои мысли бегут, слова вырываются изо рта.

— Я беременна. И... ты — отец.

Цвет исчезает с его лица.

— Беременна? Ты, наверное, шутишь. — Он делает паузу. — Подожди. Почему ты мне это говоришь?

— Потому что он твой.

— Мой?

Я киваю, слезы собираются в глазах.

— Да.

— Как?

Я закатываю глаза.

— Ты знаешь, как.

— Какой срок?

— Десять недель или около того? — Именно столько времени прошло с тех пор, как мы были вместе.

— Я не знаю, что значит «десять недель».

— Это примерно два с половиной месяца.

— Не может быть.

— Мне жаль...

В его голосе внезапно появилась горечь.

— Как ты могла скрыть от меня такое? Ты не представляешь, что ты наделала.

— Дрю, я не знала, как тебе сказать. Я боялась твоей реакции и думала... Я думала, что справлюсь с этим сама.

Он усмехается, в его голосе слышится разочарование.

— Справишься сама? Полностью отгородившись от меня? И где, черт возьми, был твой брат, Грейди, во всем этом? Это он тебя подговорил?

Я качаю головой, отчаянно пытаясь объяснить.

— Нет, Дрю, Грейди здесь ни при чем. Он даже не знал об этом до недавнего времени. Пожалуйста, постарайся понять.

— Ложь! Он взял деньги, когда продал историю, не так ли? Перестань выгораживать его. — Он практически выплевывает слова. — Ты держишь меня в неведении о чем-то судьбоносном, о том, что касается меня, и хочешь, чтобы я понял?

Слезы текут по моему лицу, когда я тянусь к нему, мой голос дрожит от эмоций.

— Дрю, я все испортила, я знаю это. Но я не хотела, чтобы все так обернулось. Я никогда не хотела причинять тебе боль.

Он отступает назад, его гнев все еще кипит под поверхностью.

— Причинить боль? Тесс, ты предала мое доверие самым худшим образом. Ты и твой чертов брат!

Мое сердце разрывается от его обвинений, и теперь он направляет свой гнев и на Грейди.

— Дрю, пожалуйста, не вини Грейди.

— Не винить Грейди? Забавно. — Он проводит рукой по волосам, на его лице написано разочарование. — Я не могу в это поверить, Тесс. Я доверял тебе, а ты скрыла от меня нечто столь важное.

— Мне так жаль, — хриплю я сквозь слезы. — Я знаю, что не могу исправить то, что сделано, но хочу, чтобы ты участвовал в жизни нашего ребенка. Я хочу, чтобы мы разобрались во всем вместе.

Гнев Дрю, кажется, на мгновение ослабевает, сменяясь смесью грусти и растерянности.

— Я не знаю, смогу ли я это сделать, Тесс. Это все меняет.

Я делаю шаг к нему и тянусь рукой.

— Дрю, я знаю, что тебе нужно время, чтобы все это обдумать. Но, пожалуйста, не отгораживайся от меня полностью. Наш ребенок заслуживает того, чтобы в его жизни были мы оба.

— Наш ребенок. — Он смотрит на меня, и его взгляд ищет в моем хоть какой-то признак искренности. — Наш ребенок? Ха. Мне нужно время, Тесс. Мне многое нужно принять.

Я киваю, мое сердце тяжелеет, но надежда все еще теплиться.

— Бери времени столько, сколько тебе нужно, Дрю. Просто знай, что я никогда не хотела, чтобы все это произошло именно так. Я никогда не хотел причинить тебе боль.

Как только я произношу эти слова, сон начинает исчезать, ускользая сквозь пальцы, как песок.

Наш ребенок? Ха.

— Тесс, проснись. Тебе приснился кошмар.

Голос звучит знакомо и очень похож на голос Миранды, и когда я наконец открываю глаза, в ее спальне царит кромешная тьма.

— Тебе приснился кошмар. — На мой лоб кладут холодную ткань. — Уф, ты такая горячая. Пойду включу вентилятор.

Матрас шевелится, когда подруга поднимается с кровати, чтобы пересечь комнату.

Я могу только кивнуть, снова медленно погружаясь в сон.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Оказывается, Фрэнк Филлипс был единственным парнем, который пригласил меня на выпускной.

Логично, правда?

Последний парень на земле, с которым я хотела пойти — единственный, кто пригласил, и, конечно же, я согласилась. Не то чтобы у меня был выбор. Хорошая новость в том, что я хорошо провела время, и он ни на что не покушался. Я все время боялась, что Фрэнк поцелует меня, или, что еще хуже, попытается лапать меня или еще что-нибудь. Или, может быть, я насмотрелась фильмов, где на выпускном парни только и делают, что пытаются перепихнуться, но Фрэнк не такой. На самом деле я думаю, что он боялся прикоснуться ко мне. Во время фотографирования его мама заставила его обнять меня, и именно ОНА вручила мне букет цветов (который подходил к моему платью), потому что он умирал внутри. Это было довольно мило, и я простила его за то, что он был засранцем с приглашением на выпускной. Которое он в итоге и вручил, хотя оно было в виде банальной открытки с шаблонной надписью **закатываю глаза**.

Мы пошли на ужин с его друзьями, большинство из которых, очевидно, футболисты, и все они из нашего класса. Дневник, я должна сделать признание, которое заставит меня выглядеть худшей парой на свидании: я искала Дрю Колтера весь вечер, думая, что, может быть, он будет там, хотя Грейди сказал мне, что его отец не разрешает им ходить на танцы. Боже, если бы у меня был такой отец, ух. Я слышала, как папа называл мистера Колтера яростным придурком, и слышала, как оба моих родителя осуждали его за то, что он требователен, но никогда не бывает рядом. Что не имеет для меня никакого смысла. Как отец может быть контролирующим, если уезжает на работу и нигде не появляется?Но... не мне судить, понимаешь? Кроме того, я рада, что Дрю там не было, потому что у меня было свидание, а кто хочет, чтобы парень со свидания болтался рядом, когда ты пытаешься заставить любовь всей своей жизни обратить на тебя внимание??? Не я.

Ладно, дневник, пора спать.

XOXOXO Тесс

ГЛАВА 39

ДРЮ

САМОЕ ПЕЧАЛЬНОЕ В ПРЕДАТЕЛЬСТВЕ ТО, ЧТО ОНО НИКОГДА НЕ ИСХОДИТ ОТ ТВОИХ ВРАГОВ.

— И что ты собираешься делать? Нужно выяснить, правда это или нет.

Я сижу на скамье для поднятия тяжестей в спортзале и смотрю на себя в зеркало, а мой брат стоит позади меня, готовый меня подстраховать.

— Я не знаю.

— Ты говорил об этом с Илаем?

Илай — его агент. Я еще не подписал с ним контракт, но должен. Единственное, что меня сдерживает, это то, что я не уверен, что профессиональная игра — это то, чем я хочу заниматься.

С другой стороны, я не уверен, что у меня хватит квалификации для того, чтобы заниматься чем-то еще в своей жизни.

— Да. Он сказал, что я должен сделать заявление для «Спортцентр», чтобы они могли узнать мою версию истории.

Дрейк переминается с ноги на ногу.

— И какова же твоя версия?

Я ложусь на скамью, готовый к тому, что он передаст мне штангу.

— Моя версия в том, что я понятия не имею, правда ли все это, поскольку ничего не слышал от Грейди, а последний раз, когда я получал сообщение от Тесс, она вела себя так, будто все в порядке, и ее просто напрягает учеба.

— То есть он хочет, чтобы ты опубликовал опровержение?

— Типа того.

Что, по-моему, было бы довольно глупо с моей стороны. Господи, а что если она и правда беременна, и это мой ребенок, а я публично объявлю всему миру, что он не может быть моим. Разве это не смутит ее? И сделает все еще хуже?

Жаль, что она не выходит со мной на связь.

Она была больна...

Болела.

Утренняя тошнота?

Я снова сажусь, не готовый делать повторения, когда триста фунтов металла дополнительно давят мне на грудь. Не думаю, что смогу выдержать этот вес.

Он меня раздавит.

Мне все равно.

Ее тошнит.

Черт.

Все мое нутро говорит мне, что это правда.

Тесс, должно быть, беременна. Не знаю, кто нас продал, она или кто-то другой, но...

Черт.

— Что случилось? — спрашивает Дрейк, нахмурив брови.

— Я просто... — Я качаю головой. — Чувствую себя определенным образом по этому поводу.

— Я бы тоже так себя чувствовал, если бы какая-нибудь цыпочка, которую я трахнул, говорила людям, что я ее обрюхатил.

Я бросаю на него хмурый взгляд. Он говорит громко, а мне не нужно, чтобы мои товарищи по команде подслушивали наш разговор.

Это чертовски неловко.

И очень личное.

Никогда еще я не чувствовал себя таким незащищенным.

Люди смотрят на нас; кажется, что все женщины в комнате наблюдают за нами и перешептываются.

Отлично.

Представляю, что творится у них в головах: «Этот кусок дерьма Колтер, который был настолько туп, что попался в ловушку охотницы за джерси».

Они не знают, что Тесс не такая.

Но я не могу ходить с табличкой на спине и утверждать обратное. Люди будут верить в то, что хотят.

Я поднимаюсь со скамейки, беру мобильный телефон с полки, где мы храним полотенца и бутылки с водой, и направляюсь в коридор, где можно позвонить.

На этот раз, когда я набираю ее, раздается всего три гудка.

— Алло?

Очевидно, она уже знает, что это я.

— Привет.

Я закатываю глаза, потому что говорю, как идиот.

— Привет, Дрю. — Ее голос звучит отстраненно.

Не то чтобы я винил ее.

Очевидно, в ее мире произошло много всего.

— Привет, Тесс. — Я понятия не имею, с чего начать, поэтому говорю: — Я понятия не имею, что сказать прямо сейчас. — Кроме, может быть. — Это правда?

Далее следует самая длинная в мире, самая оглушительная пауза.

— Да, — шепчет она.

Я вдыхаю.

Черт.

— Это... — Мой?

— Да, — шепчет она еще тише.

Мой рот приоткрывается.

Закрывается.

Я прочищаю горло.

— Не хочешь объяснить, почему я узнал о твоей беременности из новостей?

Мой вопрос прозвучал резче, чем я хотел, но это не то, что вы репетируете или планируете, если только вы не одна из тех пар, которые пытаются завести ребенка.

Но мы не пара, и мы, блядь, не пытались завести ребенка.

На другом конце линии повисла долгая пауза, прежде чем она наконец заговорила.

— Послушай, Дрю, я не хотела, чтобы до этого дошло, но я чувствовала, что у меня нет выбора.

Нет выбора?

Что это значит?

— Это была ты? Или ты рассказала кому-то, кто продал эту историю? — Я уже знаю, как это дерьмо работает, и оба ответа могут быть правдой.

Она колеблется, взвешивая ответ.

— Второе. — Ее голос такой тихий, что мне приходится напрягаться, чтобы расслышать его в гулком хаосе тренажерного зала. Тренажеры, ворчание людей, музыка.

— Не было выбора? О чем ты говоришь? — требую я, когда разочарование нарастает. — Мы должны были поговорить об этом до того, как это стало достоянием общественности.

— Я знаю, знаю. — Она вздыхает, звуча пораженно. — Но я не знала, как тебе сказать. А потом рассказала брату, и он пришел в ярость, а я запаниковала.

Я провожу рукой по волосам, пытаясь осмыслить ее слова.

— И этот тупой придурок решил, что обращение к прессе — лучшее решение?

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя в ловушке или обязанным.

Слишком поздно, блядь, для этого.

Мой телефон разрывается. Мои братья угрожают прилететь сюда ближайшим рейсом, а мама хочет подать на Донахью в суд за клевету, ложь и оскорбления.

Товарищи по команде.

Мои тренеры.

Все, включая СМИ, вцепились мне в задницу.

Я испускаю разочарованный вздох, разрываясь между гневом и странным чувством понимания.

— Тесс, — говорю я спокойно. — Мы в этом деле вместе, нравится тебе это или нет. То, что Грейди обратился к прессе, даже не поговорив сначала со мной, было дерьмовым поступком. Пожалуйста, скажи мне, что ты не знала об этом.

— Я не знала.

— Пожалуйста, скажи, что ты не брала денег за эту историю.

— Не брала.

Я вздохнул с облегчением.

Слава богу.

— Мне очень жаль, — говорит она тихим голосом. — Я все испортила, Дрю, и очень сожалею об этом.

Я вижу, как Дрейк пристально наблюдает за мной через стеклянные двери спортзала, явно уловив напряжение в разговоре. Его инстинкт близнеца, вероятно, работает на пределе.

Я бросаю на него пристальный взгляд, безмолвно прося оставить меня наедине с Тесс. Мне не нужно, чтобы он выскочил в коридор, чтобы прервать разговор или высказать ей свое мнение по этому поводу.

— Тесс, — говорю я, немного смягчив тон. — Нам нужно разобраться во всем вместе. Вся эта история — сплошная неразбериха, но... давай обсудим наши возможности и разработаем план.

Я слышу ее тихий смех на другом конце.

— Почему ты всегда такой рассудительный?

— Потому что я скучный Колтер, помнишь?

Тихий, добрый брат, который не может удержать себя в штанах и попадает в неприятности.

Тесс колеблется, и я практически слышу, как она размышляет на другом конце линии.

— Ты прав. Нам нужно поговорить с глазу на глаз. Когда я смогу прилететь к тебе?

Я бросаю взгляд на Дрейка, который делает вид, что увлечен журналом.

— У нас еще межсезонье, так что пока все не так уж и плохо. Я могу приехать.

Остаться с мамой.

Разобраться во всем.

Спрятаться на время.

— Тесс?

— Да?

— Прости.

— За что?

Боже, с чего мне начать?

— За то, что не был рядом, когда был тебе нужен, когда ты узнала. Не был рядом, когда увидел историю в новостях.

Она снова смеется, но это не веселый смех.

— Да, это было не очень хорошо.

— Я... — Я смотрю на брата через стекло и показываю палец, чтобы дать знать, что я почти закончил. — Подумаю, когда смогу приехать, и дам тебе знать.

— Хорошо.

— Хорошо.

Так неловко.

— Я буду держать тебя в курсе.

— Эй, Тесс?

— Да?

— Как ты?

Я должен спросить об этом, верно? Дело не во мне и не в том, как меня поимел мой приятель, и не в том, что она держала беременность в секрете.

— Мне уже лучше.

— Как ты узнала?

— У меня не было месячных, и я поняла, что что-то не так. Потом сделала тест, или пять, или миллиард. Я не могла спать несколько дней. Это было очень плохо. Я была в шоке.

— Не сомневаюсь. — И что мне теперь сказать? — Грейди сказал мне, что ты была больна.

— Утренняя тошнота, — говорит она. — Но он не знал, что именно это было. Я ему еще не говорила.

— И что он сказал, когда ты ему рассказала?

— Пришел в ярость. Он уже был в бешенстве от того, что мы переспали. Он сам догадался. Не знаю, как. Так что история с ребенком подлила масла в огонь. — Тесс сделала паузу. — Я всегда думала, что он поддержит меня, несмотря ни на что, но оказалось, что это не так.

— А что насчет твоих родителей?

— Мама плакала, но, честно говоря, она очень рада. Мы не думали, что я смогу иметь детей, помнишь? Она видит в этом благословение.

— Это потрясающе. Я рад.

— А что насчет твоей мамы?

Эээм.

— Это сложно.

Я не могу сказать, что моя мама уже потребовала тест на отцовство, адвокатов, контракты, соглашения о неразглашении и хочет заставить Донахью замолчать с помощью денег.

Но Тесс не охотница за деньгами. Я знаю это в глубине души.

Девушка молчит.

— Я представляю, что для твоей семьи это сложно.

— Все будет хорошо. — Я не позволю им преследовать тебя...

Мой брат стучит по стеклу, пожимает плечами и одними губами произносит: «Чувак, что происходит?», потому что этот болван никогда не хочет оставаться в стороне. Но я, пожалуй, закончу этот телефонный разговор, пока мы еще в хороших отношениях.

— Я постараюсь приехать поскорее.

— Как скоро?

Я прикусываю губу, перебирая в уме календарь.

— Посмотрим, сегодня вторник? Значит... не знаю, может быть, в эту пятницу?

— О, это уже скоро. Я подумала, может, ты попытаешься приехать сюда в следующем месяце.

В следующем месяце? Она что, спятила?

— Мы должны все выяснить.

И должны сделать это лицом к лицу.

Мне хотелось увидеть ее.

А теперь мне придется ее увидеть.

Все надежды, которые у меня были на то, чтобы встречаться с ней, веселиться с ней — все эти надежды рухнули. Но, по крайней мере, мы можем быть друзьями, да?

— Хорошо. Я подожду твоего звонка.

— Тебе не нужно ждать моего звонка. Ты можешь писать или звонить, когда захочешь.

— Хорошо.

— Хорошо.

— Спасибо, что позвонил.

Я смотрю на своего брата-близнеца, чье лицо прижато к стеклу.

— Скоро поговорим.

Закончив разговор, я кладу телефон в карман и возвращаюсь в спортзал. Часть напряжения с моих плеч спала, но не настолько, чтобы выкинуть скандал из головы. Я никогда не перестану думать об этом, даже на секунду.

— Похоже, все прошло хорошо? — Брат хлопает меня по спине.

Я киваю.

— Да, все прошло хорошо.

— Ладно. Я рассчитываю на тебя, чтобы эта семейная драма не превратилась в цирк.

Дрейк ухмыляется, его глаза искрятся озорством.

— Не волнуйся, Дрейк. Я буду надежным распорядителем манежа. — Я качаю головой, и на губах появляется небольшая улыбка. — Просто следи за тем, чтобы львы и акробаты были в узде.

— Есть, капитан! — кричит он, шутливо отдавая мне честь. — Львы и акробаты под контролем.

Кто бы мог подумать, что романтическая комедия может принять такой неожиданный поворот?

ГЛАВА 40

ТЕСС

Я ЛЮБЛЮ ЕГО, И ОН ИСПЫТЫВАЕТ ЧУВСТВА КО МНЕ, ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ ВСЕ ЭТО НЕ ТАК ПРОСТО?

Я думала, что схожу с ума, когда узнала, что у меня будет ребенок, но сейчас, когда жду Дрю из аэропорта, я просто вся на иголках.

Вся эта ситуация безумна, но теперь уже ничего не поделаешь...

На выходные я приехала к Миранде. Это безопасное место, где мы сможем уединиться. Никто не знает о его приезде — ни мои родители, ни соседи по комнате, ни брат.

Миранда останется у Зеро, так что у нас с Дрю будет свободное место. Я буду спать в ее комнате, а он может спать в свободной спальне, так что это не должно быть неловко.

Эмоции переполняют.

Я осмеливалась надеяться, что у нас может быть что-то большее, настоящие отношения, не ограничивающиеся секретом, который мы хранили от Грейди, но все это разрушилось благодаря вмешательству моего брата.

Я до сих пор не знаю, как смотреть Дрю в глаза после этого медийного фиаско.

Опускаю взгляд на свой телефон, который дразнит меня своим молчанием.

Дрю уже несколько часов не отвечает на мои сообщения. Неужели он уже пожалел, что согласился приехать?

Приехал ли он поговорить о том, что натворил мой брат, или собирается вообще порвать с нами отношения?

Сердце бешено колотится, и я опускаюсь на диван, зарываясь лицом в ладони.

И тут раздается стук в дверь.

Я поднимаюсь, вытирая руки о леггинсы.

Но когда открываю дверь, с другой стороны стоит не Дрю, как я ожидала.

Это Грейди.

— Привет, Тесс. — Он прислонился к дверному проему, на губах играет самодовольная ухмылка. — Ты не собиралась предупредить старшего брата о своем приезде в город? Как грубо.

— Чего ты хочешь, Грейди? — огрызаюсь я, мое разочарование достигает точки кипения.

Он вваливается в квартиру Миранды без приглашения, совершенно не обращая внимания на мое явное раздражение.

— Просто проверяю, как там моя любимая племянница или племянник.

О, он теперь комик?

— Ты буквально последний человек, которого я хочу сейчас видеть. — Моя рука все еще сжимает дверь.

Я не хочу ее закрывать. Не хочу оставаться в ловушке с этим придурком. Я думала, что знаю его, но деньги делают с людьми безумные вещи, и мой брат доказал, что он не исключение из этого правила. Он воспользовался первым же шансом, чтобы заработать на мне.

На своем лучшем друге.

— Может, этого бы не случилось, если бы ты не пряталась. Думала об этом?

— То, что я делаю в спальне и с кем я это делаю, не твое дело.

Он издает звук, похожий на зуммер.

— Неправильно. Это мое дело. Я твой брат. А Дрю был моим лучшим другом. Тебе не кажется, что я имею право знать, что ты крутишь романы за моей спиной?

— Как это касается тебя?

Серьезно. Я бы хотела знать.

— Как то, что мы спим вместе, хоть отдаленно влияет на твою жизнь?

Его взгляд блуждает по моему телу. Конечно, влияет, потому что он незрелый и хочет доказать свою правоту.

Грейди поднимает брови.

— Кто ты вообще такой? Где мой заботливый брат? Почему ты так себя ведешь?

Наши родители тоже потрясены. Не только я. Особенно после того как глава семьи Колтер, Изабель Колтер, вручила им запрет на разглашение информации, и теперь никто из членов моей семьи не должен общаться с прессой.

Что ж, слишком поздно для этого...

— Ты, блядь, все испортил, Грейди. У нас с Дрю был шанс, а теперь... теперь я даже не знаю, на чем мы остановились.

— Вау. Следи за языком.

Мне плевать на нецензурные выражения.

— Ты предал меня.

Грейди встречает мой взгляд.

Его выражение смягчается, как будто он не задумывался об этом раньше.

— Ты взял деньги и продал историю о своей сестре, ни на секунду не задумавшись о том, что за этим может последовать буря дерьма. И когда я говорю «говношторм», я имею в виду не то, что Дрю разозлился. Я говорю о ненавистниках и троллях, которые присылают мне сообщения и электронные письма. Люди в кампусе называют меня золотоискательницей. Это унизительно.

И ужасно для ребенка.

Ребенка.

— Из-за тебя я так увлеклась драмой и медийным цирком, что у меня не было времени насладиться моментом как следует. Ты вообще знал, что я не знала, что могу забеременеть? Врачи говорили, что у меня мало шансов, так что тот факт, что... — Моя рука лежит на животе. — Ты украл у меня счастливую новость. Я даже не смогла сначала сказать маме и папе.

Хмуро смотрю на него, желая, чтобы он убрался из квартиры.

Я с нетерпением жду приезда Дрю и не хочу, чтобы они видели друг друга.

Это была бы чертова катастрофа.

— Тесс. — Мой брат выглядит потрясенным. — Тесс, я не хотел, чтобы все так получилось. Я подумал, что если расскажу об этом, вы двое будете вынуждены признать ситуацию.

Это самая глупая логика, которую я когда-либо слышала.

Что за идиот?

Я качаю головой, чувствуя прилив разочарования и грусти.

— Противостоять ситуации — это одно, Грейди. Разрушить все шансы на будущее между нами — совсем другое.

Он потирает виски, его ухмылка исчезает.

— Я все испортил, ясно? Теперь я это понимаю. Но я не хочу, чтобы мы... Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.

Слишком поздно.

Я смотрю на него, мое терпение истощается.

— И как именно ты предлагаешь спасать этот бардак? А? Ты уже несколько раз угрожал выбить все дерьмо из Дрю.

Его челюсть сжимается.

Я хмуро смотрю на него.

— Я не могу избавиться от ощущения, что все изменилось, что назад дороги нет.

— Ты знаешь, что говорила бабушка. Ты застилаешь свою постель, тебе и ложиться в нее.

У меня отвисает челюсть.

— Разве ты только что не говорил мне, что не хочешь, чтобы между нами все было ужасно? Что ты не хочешь, чтобы я тебя ненавидела, но это забавный способ показать это.

— Чего ты хочешь от меня? А?

— О, боже, убирайся. Все, что ты сделал, ты сделал только ради себя. Мне это сейчас не нужно.

Дверь в квартиру Миранды все еще открыта, и в дверном проеме появляется фигура со спортивной сумкой через плечо. Дрю опускает ее на пол, переводя взгляд с Грейди на меня и обратно.

Его внезапное появление наполняет комнату смесью напряжения и предвкушения. Я одновременно нервничаю и радуюсь его появлению, надеясь, что нам удастся как-то уладить ситуацию с моим братом. Но честно говоря, он волнует меня меньше всего.

Я знаю, что все наладится. Ему просто нужно взять себя в руки.

Но прежде чем успеваю произнести хотя бы приветствие, гнев и обида Грейди переполняют его, он сжимает кулаки. За секунду он набирает скорость от нуля до ста.

— Какого черта ты здесь делаешь? — Он делает шаг к Дрю.

— Грейди, не надо, — умоляю я, почти шепотом, но он уже потерял рассудок, а при появлении Дрю стало только хуже.

Уже слишком поздно.

Грейди бросается на Дрю, и его кулак врезается ему в лицо прежде, чем кто-либо успевает среагировать. Время словно замедляется, когда Дрю отшатывается назад, шок и боль искажают его красивое лицо. Мое сердце бешено колотится, когда я бросаюсь вперед, инстинктивно протягивая руки.

— Дрю! — кричу я, в моем голосе смешались ужас и неверие. — Грейди, что, черт возьми, с тобой происходит?

Дрю поднимает руку к щеке, из раны возле губы сочится кровь. Он смотрит на меня, в его глазах смесь боли и растерянности, и меня переполняет чувство вины.

Этот беспорядок, эта боль — все это моя вина.

Все, что мне нужно было сделать, это быть честной и сказать ему.

Вместо этого я сказала брату-болвану, и теперь посмотрите, что мы имеем.

Грудь Грейди вздымается, когда он смотрит на Дрю, его гнев не ослабевает.

— Ты думаешь, что можешь просто прийти сюда и испортить жизнь моей сестре, а потом уйти как ни в чем не бывало?

— Я не уходил как ни в чем не бывало. Я понятия не имел, что происходит, пока не увидел это в новостях, придурок. Пошел ты.

Дрю делает глубокий вдох, его голос напряжен.

— Ты думаешь, я хотел, чтобы все это случилось? Я забочусь о Тесс. Господи, чувак, сбавь обороты.

Я наблюдаю за реакцией моего брата, сжимая кулаки.

— Грейди, ты не имеешь права его бить! — Дрю может выдвинуть обвинение, черт возьми. — Мы все здесь взрослые. Мы можем справиться с этим без насилия.

Ноздри Грейди раздуваются, когда он сердито смотрит на Дрю, но в конце концов брат отступает назад, медленно разжимая кулаки. Дрю вытирает с губы небольшое количество крови, не отрывая взгляда от лица Грейди.

— Думаю, будет лучше, если ты уйдешь, — говорит Дрю напряженным голосом.

Я поворачиваюсь к нему.

— Дрю, мне так жаль. Я не хотела, чтобы все это произошло.

— Значит, я должен уйти, а ты останешься? Это просто пиздец. Мы семья.

— Ну, вся эта ситуация — полный пиздец, так что вот так. Смирись с этим.

Гнев Грейди оставил после себя след разрушений, яркое напоминание о последствиях наших действий. Я поворачиваюсь к Грейди, мой голос дрожит от гнева и разочарования.

— Ты не имел права, Грейди. Ни малейшего. — Я не могу перестать говорить это, потому что он, похоже, не понимает.

Он смотрит на меня, его гнев медленно сменяется раскаянием.

— Тесс, я просто пытался защитить тебя. Я не хотел, чтобы ты пострадала.

— Защитить меня, взяв деньги?

Забавно.

Мое разочарование зашкаливает.

— Ты не можешь принимать решения за меня, Грейди. Не можешь играть в героя и разрушать все в процессе.

Слезы застилают глаза, и я выбегаю из комнаты.

Боль Дрю и гнев Грейди переплетаются с моей собственной, и мне остается только собирать осколки. Я чувствую себя такой одинокой, хотя двое мужчин, которых я люблю, стоят так близко.

Я провожу рукой по животу.

— Прости меня, горошинка.

Раздается тихий стук в дверь.

Я открываю глаза и понимаю, что в комнате Миранды уже стемнело, и я, должно быть, заснула.

— Привет, соня. — Голос Дрю тихий, как будто он чувствует себя виноватым за то, что разбудил меня. — Можем поговорить?

— Который час?

— Около шести?

Шесть!?

Я сажусь и киваю, сердце бьется где-то в горле.

— Да, конечно. Заходи.

Я пододвигаюсь на кровати, давая ему место, чтобы он мог сесть, не садясь на мои ноги.

Тишина затягивается между нами, как тяжелый туман.

— Как твоя губа?

Дрю прикасается к ране пальцем.

— Нормально. Честно говоря, бывало и хуже. Заживет через несколько дней.

Он ведет себя так, будто ничего страшного не произошло, но это не может быть дальше от истины.

Мой брат ударил его.

— Я знаю, о чем ты думаешь, и для протокола скажу, что Грейди не в первый раз бьет меня.

— Не в первый?

— Нет. — Он смеется. — Он любит потасовки. Ему следовало бы стать борцом, а не футболистом.

— Я и не знала, что он любитель драться.

Дрю пожимает плечами.

— Ну. Ты же знаешь, какие бывают парни.

— Это не оправдание для того, чтобы быть засранцем, и уж тем более не оправдание для того, чтобы бить людей.

Он соглашается, коротко кивнув, и проводит рукой по волосам.

— Я много думал обо всем, — начинает он, в его голосе звучит неуверенность. — О нас и ребенке.

Я не могу не заметить, что Дрю не брился уже несколько дней, а его волосы слишком длинные. Парень выглядит усталым, как будто не спал нормально уже очень давно.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свои нервы.

— Дрю, я хочу, чтобы ты знал: я не хотела, чтобы все произошло так, как произошло. Не хотела, чтобы Грейди обратился к прессе, и уж точно не хотела скрывать от тебя правду.

Он вздыхает, опустив взгляд на свои руки.

— Я знаю, Тесс, но... я действительно был в шоке.

— Я понимаю, — мягко говорю я. — Мне следовало быть с тобой откровенной с самого начала. Но, пожалуйста, не позволяй действиям Грейди определять то, что мы будем делать дальше.

Он протягивает руку к моей, и я чувствую искру химии.

— Нам нужно многое выяснить. Мы живем так далеко друг от друга, и это отстойно, потому что я не хочу, чтобы ты проходила через это в одиночку.

— Да, я тоже не хочу проходить через это в одиночку. — Я смеюсь. — Это пугает меня до чертиков.

Он кивает, его хватка на моей руке слегка ослабевает.

— Я знаю. Я тоже боюсь.

И пока мы сидим так, переплетя руки, меня охватывает чувство осторожного оптимизма.

ГЛАВА 41

ДРЮ

ВСТРЕЧАЙТЕСЬ С ЧЕЛОВЕКОМ, КОТОРОГО, КАК ВАМ КАЖЕТСЯ, ВЫ ХОТЕЛИ БЫ РАЗДРАЖАТЬ ВЕЧНО…

Сейчас не время говорить ей, что моя семья хочет, чтобы она прошла тест на отцовство.

Не сейчас.

Это дерьмо может подождать.

Все стало напряженным с тех пор, как я приехал сюда, и ее брат врезал мне по физиономии.

Я не хочу говорить Дрейку, по крайней мере, пока, но мой близнец уже знает, что что-то произошло.

Дрейк: Ты в порядке?

Дрю: Да, а что?

Дрейк: Не знаю, я чувствую себя странно.

Дрю: Может, потому что ты и есть странный?

Мы не можем подделать связь между нами или чутье, когда что-то неправильно или не так. Он, должно быть, почувствовал это по своему лицу, когда я получил удар в свое.

Вот как это дерьмо работает.

Безумие, правда?

Приняв душ и приготовившись ко сну, я лежу в постели, глядя в потолок, а мягкий лунный свет проникает сквозь занавески. Пора спать, но сон сегодня кажется далеким спутником, я ни за что не усну в ближайшее время.

В голове неспокойно, мысли о Тесс не дают покоя, как это было на протяжении последних двух недель.

Ранее, когда мы болтали в гостиной, я украдкой поглядывал на нее. Наблюдал за тем, как она говорит, неоднократно извиняясь за то, как вел себя ее брат, хотя в этом нет ее вины. Я это понимаю. Я знаю это. Попробуйте сказать это моей семье, но в глубине души я знаю, что проблемы Грейди — это его проблемы и не имеют никакого отношения к Тесс.

Кажется, он сошел с ума, но это его проблема.

Тесс выглядит по-другому, она словно светится. Не думаю, что это потому, что ее переполняет радость, но, может быть, это просто гормоны?

Как она может быть счастлива со всей этой драмой?

Это не может быть полезно для здоровья, да?

Проклятье.

Что за бардак?

Я представляю себе ее маленький беременный животик. Он едва заметен под рубашкой, но не может быть более очевидным.

Я закрываю глаза на мгновение. Ее образ впечатался в мое сознание.

Не то чтобы Тесс не привлекала меня раньше. Она всегда обладала магнетическим обаянием, которое притягивало. Но теперь эта связь между нами никогда не прервется, что делает ее еще более прекрасной для меня.

Странно.

Мы с ней едва знаем друг друга, но каким-то образом знаем?

Или нет.

Только время покажет, но теперь мы связаны.

То, как Тесс смеялась над моими шутками и нежно, рассеянно трогала свой живот, заставляло меня испытывать такое желание, какого я никак не ожидал. Дело не только в физическом влечении, хотя это, безусловно, часть этого. Это то, что я хочу быть рядом с ней, поддерживать ее в этом путешествии, разделять предвкушение и радость.

Если бы Дрейк услышал мои мысли, его бы сейчас стошнило.

Слабая улыбка появляется на моих губах, когда я представляю ее в другой спальне. Мысль о том, чтобы быть рядом с ней, обнимать ее и чувствовать тепло ее тела рядом, разжигает во мне огонь. Я хочу поцеловать ее, чтобы она перестала беспокоиться, чтобы почувствовала себя желанной и любимой, потому что до сих пор у меня это плохо получалось.

Но мы не можем игнорировать сложность нашей ситуации.

Вмешательство Грейди и тот колоссальный провал, который он устроил — все это стоит между нами. Это барьер, который я не знаю, как преодолеть.

И еще — практичность всего этого. Как у нас все получится, если мы живем так далеко друг от друга?

Пока ворочаюсь в кровати, мой разум мечется между желанием и неуверенностью.

Это больше, чем просто физическое влечение. Это желание соединиться на более глубоком уровне, преодолеть разрыв. Я хочу быть рядом с Тесс не только как отец ее ребенка, но и как человек, которому небезразлично ее благополучие и счастье.

Это странно?

Лунный свет переливается, отбрасывая узоры на стены, пока я погружаюсь в размышления. Я знаю, что это будет нелегко. Мы движемся по неизведанной территории, пытаясь найти путь через неразбериху. Но я как никогда решительно настроен посмотреть, куда приведет этот путь.

Вздохнув, я закрываю глаза, но образ улыбающейся Тесс все еще жив в моем сознании. Тяга между нами неоспорима, и, погружаясь в сон, я не могу не надеяться, что каким-то образом, вопреки всему, мы найдем способ быть вместе. Не просто в другой спальне, а так, чтобы охватить все сложности наших чувств и будущего, которое мы могли бы разделить.

Не ходи в ее комнату.

Пусть она спокойно поспит.

Но она не была уставшей, когда мы прошли в постель. Она выспалась днем.

Я могу проверить ее. Это ведь не преступление?

А если она не спит и не устала, мы можем поговорить еще. Господь знает, что у нас впереди еще много лет, чтобы все обсудить.

Я стою перед дверью ее спальни, сердце колотится о грудную клетку.

Стоит ли мне вообще это делать? Что, если она хочет побыть одна?

Мне нужно знать, как она себя чувствует, все ли с ней в порядке и есть ли у нас шанс преодолеть пропасть, образовавшуюся между нами. Не зря же меня называют чувствительным Колтером...

Тихо выдохнув, я осторожно стучу в ее дверь.

— Тесс?

— Да?

Она не спит, и телевизор светится как ночник.

Я открываю дверь, и передо мной предстает Тесс в свободной рубашке, которая подчеркивает ее очень маленький бугорок. Ее волосы слегка растрепаны, а в глазах — смесь удивления и любопытства.

— Дрю? Все в порядке? — Ее голос мягкий, с оттенком ранимости.

— Да. Да. Все в порядке. Просто не мог уснуть, — признаюсь я, переведя взгляд на нее. — И подумал... может, мы могли бы поговорить? Если ты не слишком устала.

Комната залита светом телевизора, создавая уютную атмосферу, которая резко контрастирует с напряженностью, царившей вокруг нас. Я бы хотел сказать что-нибудь смешное.

— Нет, я уже вздремнула, помнишь? — И все же она зевает, что является хорошим знаком, учитывая, что уже так поздно.

Она похлопывает по матрасу.

— Иди сюда. Садись.

Я сажусь и откидываюсь, когда она освобождает для меня место.

— По шкале от одного до десяти, насколько ты устал? — спрашивает она.

— Почему ты спрашиваешь меня? Это ведь ты беременна. Все, с чем мне приходится иметь дело, это тролли и моя семья. На тебе... физическая сторона всего этого.

— Так что, четверка? — Она смеется.

— Скорее твердая пятерка. Или шестерка. А у тебя?

— Двенадцать. — Девушка снова смеется, откинув голову на подушку, а рука ложится на живот.

— Тесс, — начинаю я шепотом, — я знаю, что это прозвучит странно, но можно мне... потрогать твой... ну, ты понимаешь... живот?

Тесс поднимает взгляд, в ее глазах мелькают удивление и неуверенность, но затем на ее губах появляется теплая улыбка.

— Да, конечно. Ведь это и твой ребенок тоже.

Может быть, но это не мое тело, и мне страшно прикасаться к ней.

Но ее разрешение — это все, что мне нужно, и я успокаиваюсь, мой взгляд фиксируется на ее животе. Крошечная жизнь растет внутри нее, и я протягиваю руку, мои пальцы на мгновение зависают над ее животом, прежде чем соприкоснуться с ее футболкой.

Меня охватывает благоговение и удивление.

Я чувствую тепло ее тела под кончиками пальцев, мягкий изгиб ее живота под моим прикосновением. Это дико: связь, не похожая ни на что, что я когда-либо испытывал, осязаемое напоминание о жизни, расцветающей внутри нее.

Частичка ее и меня.

Безумно.

Невероятно.

Неожиданно.

Страшно до жути.

У Тесс перехватывает дыхание, когда я касаюсь ее, и я поднимаю взгляд, чтобы встретиться с ней взглядом. В ее глазах светится смесь эмоций — уязвимость, благодарность и что-то еще, чему я не могу дать определение. Как будто это простое прикосновение открыло дверь, позволив нам разделить этот интимный момент вместе.

Один шаг за раз, брат.

— Это потрясающе, — бормочу я, мой голос едва превышает шепот. — Честно говоря, я не могу это осмыслить. Ты чувствуешь, как он бьется?

— Э-э, нет, еще слишком рано для этого. И не уверена, что я уже в безопасности. Еще довольно рано, понимаешь?

— В безопасности? Что это значит?

Она неловко сдвигается с места.

Моя рука все еще лежит на ее животе.

— Ну, знаешь, мы еще не в безопасной зоне.

— Что за безопасная зона?

Она хихикает.

— Я подумала, что если использую отсылку к футболу, ты поймешь.

— Я не понимаю. — Я смеюсь, водя рукой маленькими кругами по ее животу, хотя бы ради того, чтобы просто прикоснуться к ней.

— Безопасная зона — это обычно двенадцать недель.

— А что происходит после двенадцати недель?

— Будет меньше шансов на... ну... ну, знаешь… выкидыш.

О.

— Черт. — Мне не нравится, как это звучит. — Звучит ужасно. И что ты должна делать? Оставаться в постели следующие несколько недель?

Тесс снова смеется.

— Нет. Остальное зависит от судьбы.

Мне не нравится, как это звучит, но она, кажется, не против.

— Я не волнуюсь, — уверенно говорит она мне.

Улыбка Тесс становится шире, с ее губ срывается мягкая усмешка.

— Только не начинай планировать игровых свиданий.

Игровые свидания?

Боже правый. Не думаю, что у меня они были, если не считать игру в футбол.

— Ну, кто знает, что ждет нас в будущем, верно?

Мои пальцы вычерчивают нежные круги на ее животе, и меня переполняет чувство защищенности и привязанности, особенно после того, как она заговорила о «безопасности в конечной зоне».

Речь идет уже не только о нас с Тесс. Речь идет о зарождающейся жизни, о крошечном биении сердца, которое эхом отдается внутри нее.

Это ответственность, подарок и связь, которая выходит за рамки всего, что я когда-либо знал.

Пока продолжаю трогать ее животик, рука Тесс накрывает мою, ее прикосновение теплое и ободряющее. Наши взгляды встречаются, и в этот момент кажется, что все сложности и неуверенность исчезают. Между нами возникает чувство единства, общее понимание того, что мы вместе, что бы ни ждало нас впереди.

— Дрю... — Голос Тесс мягкий, ее взгляд устремлен на меня. — Спасибо, что приехал. Ты был нужен мне здесь.

— Мне жаль, что меня не было здесь раньше.

Некоторое время мы лежим в уютном молчании, ощущая тяжесть момента, повисшего в воздухе. Нам еще столько всего предстоит выяснить, столько проблем преодолеть, но сейчас, в этом маленьком, интимном пространстве, все это не имеет значения. Все, что существует — это наша растущая жизнь и надежда на то, что мы найдем способ разобраться во всем.

Вместе.

В конце концов я убираю руку с ее живота.

И сразу же ощущаю потерю нашей связи, но не хочу делать это странным или навязываться ей, хотя я бы предпочел остаться.

Я улыбаюсь ей в почти полной темноте.

— Наверное, мне стоит дать тебе немного отдохнуть.

Тесс кивает, ее улыбка смягчается.

— Это был долгий день.

— Долгая неделя, — поправляю я.

— Долгий месяц!

Я начинаю отстраняться от нее, мое сердце тяжелеет от чувства тоски.

— Дрю?

— Хм?

— Может, останешься? Ты можешь спать здесь. Я имею в виду, что самое худшее может случиться? Мы займемся сексом, и я забеременею?

Я уставился на неё.

— О, мы теперь шутим об этом?

Она кивает, ухмыляясь.

— Слишком рано, да?

Я качаю головой, усаживаюсь обратно, подтягиваю к голове подушку и взбиваю ее.

— Нет. Это твоя история, а не моя. Можешь шутить сколько угодно.

Она наклоняется вперед и оставляет поцелуй на нижней части моего подбородка, и мне хочется прикоснуться к тому месту, где ее губы согревали мою кожу.

— Спи.

Я пальцами перебираю ее волосы, и она закрывает глаза. Нежно глажу ее длинные шелковистые пряди, пока девушка не начинает тихонько похрапывать, вдыхая и выдыхая.

ГЛАВА 42

ТЕСС

Я ЛЮБЛЮ ЕГО. И ЭТО ЛИШЬ НАЧАЛО ВСЕГО…

Я думала, что никто не знает, что Дрю здесь, но ошибалась.

Миранда: Тебя снова показывают в новостях.

Тесс: Что? ПОЧЕМУ???

Миранда: Успокойся, все не так уж плохо. Фотографы сняли вас с Дрю на качелях в парке и держащимися за руки, когда вы шли к машине.

Тесс: Почему ты не начала с этого? Боже, у меня чуть сердечный приступ не случился.

Миранда: Полагаю, они следили за тобой? И теперь у них есть компромат, но, по крайней мере, вы двое выглядите уютно, и они не смогут напечатать о вас ничего пикантного, верно?

Тесс: Конечно. Наверное.

Мы провели день вместе в местах, которое казались нам тихим, уединенным и удаленным.

Кофейня.

На берегу озера.

В парке.

Разговаривали, гуляли, держались за руки, пытались понять, что нам делать с...

Обо всем.

В какой-то момент нашей прогулки Дрю притянул меня к себе и поцеловал. Интересно, попадет ли эта фотография в новости?

Почему вообще кого-то волнует, что Дрю делает в своей личной жизни? Для меня это безумие. Он даже не в профессиональной команде. Просто студент колледжа.

Невероятно.

Это навязчиво и, честно говоря, немного пугает, когда не знаешь, кто за тобой наблюдает и откуда.

Я никто.

Мне не нужно, чтобы за мной следили папарацци.

— Ты можешь быть еще милее? — спросил меня Дрю, когда мы качались в парке, наши кроссовки ударялись о древесную стружку под нами, когда мы лениво двигались взад-вперед.

— Ты думаешь, я милая? — поддразнила я, напрашиваясь на комплимент.

— Прекрати, ты же знаешь, что да. — Он потянулся за цепочкой моих качелей и притянул их к себе, чтобы поцеловать меня в губы.

— Ух ты. Моя беременность тебя возбуждает.

— Мое возбуждение не имеет буквально никакого отношения к твоей беременности. — Он сделал паузу. — Ух, это предложение такое странное. Не думал, что произнесу его, пока мне не исполнилось тридцать пять.

— Тридцать пять? Ты никогда не представлял себя отцом или как?

— Да, конечно, я всегда думал, что у меня будут дети. — Он стал тихим и задумчивым. — Вообще-то, из нас четверых, наверное, логичнее всего, что именно я стану молодым отцом.

— Почему?

— Потому что, знаешь, я всегда был тем, кто хотел отношений, в то время как остальные трое этого не хотели. По иронии судьбы, у них были постоянные подружки, а я был один каждую ночь. Поворот сюжета: собираюсь стать отцом. Девушки все еще нет.

Все еще нет девушки.

Все еще.

Нет.

Девушки.

Ой.

Немного задело, несмотря на то, что это правда.

Я не девушка Дрю.

Я даже не могу назвать себя девушкой на одну ночь, потому что посмотрите, чем это обернулось для нас обоих.

Поучительная история о том, как трахаться без защиты.

Ха.

Забавно, но совсем не смешно.

Но все же. Между нами словно возникло магнитное притяжение, и я задалась вопросом вслух:

— Что, по-твоему, произошло бы между нами двумя, если бы мы сделали это раньше?

— Забеременели раньше?

— Нет. — Я рассмеялась. — Встречались бы. Или... если бы я сказала тебе, что ты мне нравишься, и ты бы тогда что-то предпринял.

— Может, у нас не было возможности встречаться до всего этого, но я верю, что все происходит не просто так.

Я наклонила голову.

— И какая причина, по-твоему, привела нас сюда, Дрю?

— Я не знаю. — Он рассмеялся. — Я просто стараюсь быть оптимистом. По крайней мере, это даст нам чертовски интересную историю, которую сможем рассказать нашему ребенку, когда он подрастет. Этакая история из «Как я встретил вашу маму».

— Вот только ты уже знал меня.

— Я имею в виду, встретил, зная тебя, если ты понимаешь, о чем я.

Я шлепнула его по руке, потянулась через качели, и он воспользовался этой возможностью, чтобы снова меня поцеловать.

Это.

Это все, чего я хотела — получить шанс поцеловать его и позволить ему прикоснуться ко мне.

Будьте осторожны в своих желаниях, верно?

Я мечтала, чтобы Дрю Колтер обратил на меня внимание, а он обратил!

И теперь я должна сказать ему, что СМИ тоже обратили на нас внимание.

Я вхожу в маленькую кухню Миранды, готовая сообщить новости.

— Нам нужно поговорить.

Парень собирался проверить свой телефон, но увидел меня и отложил его.

— Опять? — Он ухмыляется, но на его лице появляется озабоченность, когда замечает мое выражение. — Черт. Прости, что происходит?

Я сажусь напротив него, нервно постукивая пальцами по столешнице.

— Когда мы были в парке, нас... сфотографировали. — Я произношу это слово шепотом, как будто кто-то собирается выскочить из шкафа и сделать еще больше снимков.

Он выглядит озадаченным.

— Сфотографировали? Кто?

— Папарацци, — признаю я, мой голос едва превышает шепот. — Они сфотографировали нас. Миранда прислала сообщение.

Дрю берет со стойки свой телефон и смотрит на экран, протягивая его мне. У него на экране миллион уведомлений о текстовых сообщениях.

Черт.

Он гораздо популярнее меня, ха.

Его челюсть сжимается, выражение лица меняется от растерянности до гнева.

— Как можно вот так вторгаться в личную жизнь? Мы в центре Нигде, штат Техас. Как они меня нашли?

Дайте-ка я посчитаю способы...

— Тебя трудно не заметить, и я уверена, что тебя заметили в аэропорту, все твои шесть футов с чем-то. Без кепки, Дрю? Стыд и позор.

Он проводит рукой по волосам, его волнение ощутимо.

— Черт возьми. Именно этого я и боялся.

— Итак... что нам делать?

Прятаться?

Покажем средний палец следующему папарацци которого увидим?

Парень разочарованно вздыхает, его взгляд устремлен на стол.

— Мы не можем просто оставить это без внимания. Я должен что-то с этим сделать.

— Дрю, я понимаю, что ты злишься, — говорю я мягко, — но что мы можем сделать? Папарацци неумолимы, и противостояние с ними может только усугубить ситуацию.

Он смотрит на меня с решимостью в глазах.

— Я могу поговорить с агентом Дрейка и попросить его разобраться с этим. Нам нужно защитить нашу частную жизнь, Тесс. Особенно сейчас, со всем, что происходит.

— Я понимаю, Дрю, но если мы будем преследовать их, это привлечет к нам еще больше внимания. Мы и так в самом центре шумихи из-за новостей о ребенке, и нам не нужна еще одна драма.

Он крепче сжимает телефон, его разочарование очевидно.

— Тесс, я не могу позволить им вот так просто вторгаться в нашу личную жизнь. Это неправильно.

Прикусив губу, я обдумала его слова.

— Хорошо, я понимаю тебя. Может, мы сможем найти золотую середину? Давай посмотрим, сможем ли мы сделать это незаметно, не привлекая к себе лишнего внимания. Потусуемся в парке и пригласим их на пикник?

Серьезно, вы можете себе представить?

Взгляд Дрю смягчается, когда он смотрит на меня.

— Ты права, Тесс. Я не хочу усугублять ситуацию. Но, черт возьми, это бесит.

Я ободряюще улыбаюсь и осторожно сжимаю его руку.

— Нам просто нужно залечь на дно.

Он кивает, его разочарование постепенно утихает.

— Никакого дна. Мы будем делать все, что захотим, и ты не должна бояться выходить на улицу.

Возможно, у нас нет ответов на все вопросы, и дорога впереди может быть неровной, но, слава богу, мы идем по ней бок о бок.

У Дрю звякает телефон, и он смотрит на экран, а затем переводит взгляд на меня с небольшой ухмылкой.

— Это агент Дрейка. Похоже, он уже этим занимается.

Наблюдаю, как он набирает ответ.

Я хихикаю, испытывая облегчение.

— Видишь? Командная работа.

Он протягивает кулак через стол, чтобы стукнуться со мной.

Я смотрю на его кулак.

Пихаю его обратно в его сторону.

— Эм, это заставляет меня чувствовать себя во френдзоне.

Он разражается звонким смехом, поднимается со своего места, подходит ко мне и целует в щеку.

— Думаю, можно с уверенностью сказать, что ты уже вышла из зоны дружбы.

Наши губы встречаются, и мне кажется, что он уже целую вечность не целовал меня в губы. С тех пор как мы занимались сексом в то утро, когда он уехал в Иллинойс, в выходные, когда проходил мальчишник.

Поначалу поцелуй получается неуверенным, он пытается понять, хочу ли я его целовать, и я поворачиваюсь на своем месте, раздвигаю ноги, чтобы он мог встать между ними, и скольжу руками за его шею.

Его губы касаются моих в нежном, легком прикосновении.

Это мягкий, исследовательский поцелуй, намек на нечто большее. Я отвечаю ему взаимностью, мои губы слегка приоткрываются, словно приглашая его приблизиться. И когда он принимает приглашение, углубляя поцелуй медленным, обдуманным движением...

...дрожь пробегает по позвоночнику, когда язык Дрю касается моих губ.

Не раздумывая, я открываю рот, позволяя ему углубить поцелуй еще больше. Наши языки танцуют чувственное танго в страстном ритме, который разжигает во мне огонь.

Я чувствую его руки на своей талии, его прикосновения одновременно нежные и твердые, когда парень притягивает меня ближе. Чувствую его между ног, как его желание от сладкого поцелуя переходит к полуэрекции, которая упирается в мои раздвинутые ноги.

Восхитительно.

Между моих бедер поднимается жар.

Скольжу пальцами к затылку Дрю, запутываясь в мягких прядях его волос. Я притягиваю его к себе, и наш поцелуй становится еще более страстным. Его руки перемещаются с моей талии на поясницу, и от его прикосновений меня пронзает электрический разряд.

Каждое ощущение усиливается, каждое прикосновение посылает волны удовольствия по моему телу.

Господи.

Эти гормоны беременности делают меня чертовски возбужденной.

Дрю отрывается от моего рта, оставляя дорожку горячих поцелуев вдоль линии моего подбородка, вниз по шее. Я откидываю голову назад, предоставляя ему лучший доступ. С моих губ срывается тихий стон, когда его зубы касаются чувствительной кожи моей шеи.

Сочетание его поцелуев и легкого покусывания зубами вызывает восхитительную боль.

Прямо.

В.

Моей.

Вагине.

Да, я сказала это.

Его руки поднимаются выше, пальцы запутываются в моих волосах, когда он снова захватывает мои губы, и моя грудь тяжелеет, желая, чтобы к ней прикоснулись.

Поцелуй голодный, смесь тоски и желания. Я тихонько хнычу, потому что не могу насытиться им, мое тело выгибается в его руках.

Я хочу большего.

Остынь, девочка.

Это всего лишь поцелуй...

Наше дыхание становится прерывистым, когда мы разрываем поцелуй, наши лбы прижимаются друг к другу. Его глаза потемнели от желания, грудь быстро поднимается и опускается.

Мое собственное сердце колотится в груди, а тело гудит от желания.

— Дрю, — шепчу я, мой голос едва слышен в воздухе между нами.

Он смотрит на меня, его взгляд наполнен смесью тоски и неуверенности.

— Да, — говорит он. — Я знаю.

Хорошо.

Он тоже этого хочет.

Я ободряюще улыбаюсь ему, нежно проводя пальцами по линии его челюсти.

Все сомнения улетучиваются.

Губы Дрю снова прижимаются к моим, и мир вокруг нас исчезает, оставляя только нас двоих и пьянящий жар нашего желания. В этот момент нет места ни сомнениям, ни тревогам. Есть только всепоглощающее ощущение того, что тебя хотят, что ты желанна, и обещание связи, которая только начинает разгораться.

Дрю тянется вниз и делает то, что я хотела от него с тех пор, как он прикоснулся своими губами к моим; он просовывает руки под мою задницу и поднимает меня, усаживая на столешницу.

Тянет меня вперед.

Снова встает между моих ног.

Я обхватываю его ногами за талию.

Игра.

Началась.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Так странно, что все ребята уехали. Они выпустились в июне, и без них в школе как-то не по себе. Как-то тихо. Вчера вечером я много плакала, потому что Грейди сказал мне, что Дрю и его брат наконец-то уехали в колледж, а это около двадцати часов езды. А это значит, что они вообще не вернутся домой, и каковы шансы, что я когда-нибудь снова встречусь с ним? Все, чего я хотела, это чтобы он пригласил меня на ОДИН дурацкий танец, а теперь этого никогда не случится, потому что никто из тех, кто учится в колледже, никогда не возвращается домой на танцы в школе. Пойду поплачу пока не усну, пока. 

ГЛАВА 43

ДРЮ

ТЫ БЫЛ РОЖДЕН, ЧТОБЫ БЫТЬ НАСТОЯЩИМ. НЕ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ БЫТЬ ИДЕАЛЬНЫМ.

Тесс обхватывает меня ногами за талию, и вы знаете, что на ней шорты, поэтому мои руки автоматически тянутся к ее гладким ногам. Я провожу ладонями по бедрам, обхватившим меня, вперед-назад, и наши поцелуи становятся все более жаркими.

Я достаточно высокий, и когда я подаюсь вперед, моя эрекция трется о ее киску, и чертовски жаль, что ее шорты джинсовые, потому что, я бы с удовольствием почувствовал ее через более тонкую ткань.

— Я сейчас так возбуждена, — стонет она. — Ты даже не представляешь.

О, я представляю.

— А ты?

С тех пор как она встретила меня в аэропорту, между нами возникло магнитное притяжение; ток возбуждения, который невозможно игнорировать. Я делаю шаг ближе, мое сердце колотится, когда я протягиваю руку, чтобы заправить прядь волос ей за ухо.

Она такая чертовски красивая.

Ее дыхание сбивается, когда я перемещаю свои руки, скользя ими по ее талии и грудной клетке.

Наши языки сливаются... горячо, влажно и неистово.

Тесс обхватывает мои плечи, притягивая меня еще ближе, как будто это вообще возможно. Желание течет по моим венам. В мою нижнюю половину.

К моему члену.

Очевидно.

Я углубляю поцелуй, запутываюсь пальцами в ее волосах, и теряю себя в ее вкусе и ощущениях. В нашем поцелуе чувствуется срочность, отчаяние, которое нарастало между нами с момента нашего знакомства.

Мы задыхаемся, прижавшись друг к другу лбами.

Я мог бы буквально сорвать с нее одежду прямо сейчас. Я так сильно хочу ее.

— Я так хочу тебя, — признаюсь я, мой голос звучит как шепот в тихой комнате. — Я хочу обнимать тебя, целовать и прикасаться к тебе.

Будь я проклят, если это не так.

— Скажи «да».

И затем, слегка кивнув, ее губы снова находят мои, поцелуй становится более глубоким и пылким. Наши тела прижимаются друг к другу, что является ощутимым напоминанием о связи, которая установилась между нами.

Скольжу руками по ее спине, пальцами прослеживая контуры ее тела, и с ее губ срывается тихий стон. Этот звук посылает толчок желания прямо в мое сердце, и я углубляю поцелуй, проводя губами по ее челюсти и шее.

Пальцы Тесс нащупывают подол моей рубашки, и ее прикосновение разжигает во мне огонь. С чувством неотложной необходимости я отстраняюсь, чтобы избавиться от разделяющей нас ткани, стягиваю ее через голову и бросаю на пол кухни.

Затем снимаю ее футболку.

Она заводит руки за спину, и через несколько секунд лифчик присоединяется к нашим рубашкам на полу.

Кожа к коже, мы медленно, почти нерешительно, исследуем тела друг друга.

Меня переполняет смесь желания и нежности.

С одной стороны, я хочу жестко трахнуть ее.

С другой — она беременна.

Я не хочу причинять ей боль.

Ты не можешь причинить ей боль. И ты не можешь сделать ее беременной. Она уже беременна, идиот.

И все же.

Желание быть нежным заставляет меня неуверенно податься вперед, проследить пальцем ее ключицы до груди. Я прослеживаю изгиб, провожу линию к ее соскам, огибаю ареолы.

Такая красивая...

Ее дыхание сбивается, когда девушка наблюдает за моими прикосновениями, ее спина выгибается.

Это не просто физическая близость — это способ преодолеть пропасть, которая образовалась между нами.

Способ восстановить связь.

Из всех Колтеров я самый сентиментальный, и да, это может затянуть, но может и спасти ситуацию.

Тесс скользит пальцами по моей коже, ее прикосновения заставляют гореть каждый нерв в моем теле.

Я воспламеняюсь.

Наши поцелуи становятся томными, наполненными смесью тоски и желания, и вполне логично, что мы оба немного отчаялись.

Ее руки лихорадочно тянут за пояс моих боксеров.

Как я уже сказал — в отчаянии.

А может, это только кажется.

Никакой прелюдии. Мы слишком заинтересованы в том, чтобы раздеться и ввести мой член в ее влагалище. Предварительные ласки могут быть позже, а сейчас Тесс хочет...

Боже, как приятно чувствовать, как ее тело прижимается к моему, как холодный воздух обдувает мои ягодицы, когда шорты сползают до лодыжек.

Мой член такой твердый...

Он жаждет ее тепла, потому что для этого он и был рожден.

Тесс придвигает свою задницу ближе к краю прилавка, покачивая бедрами, все еще в шортах. Их нужно снять.

Она приподнимает бедра, вцепляется пальцами в пояс джинсовых шорт и тянет их по бедрам, неистово пытаясь снять.

Теперь мы оба голые, со штанами на лодыжках, как два жаждущих подростка, которым приходится трахаться тайком от родителей и делать это быстро, чтобы никто не вошел.

Богом клянусь, я уже двигаюсь, но еще даже не вошел в нее…

— Сделай это уже, — хнычет она. — О боже, прости, я не хотела этого говорить.

Все в порядке. Серьезно. Она говорит только то, о чем я думаю. Что я хочу уже сделать это, блядь, и погрузиться в нее...

Я вхожу в нее без презерватива, и она такая мокрая. Такая влажная и горячая, но я все равно медленно двигаюсь вперед, не желая причинять ей боль, хотя она и поторапливает меня.

— Слава богу, я не могу забеременеть. — Она смеется, но в то же время дрожит, стонет, когда я вытаскиваю... и снова ввожу...

Вхожу...

Выхожу...

Я слегка выгибаюсь, чтобы не быть слишком низким, трахая ее стоя, и убеждаюсь, что мой таз и ее киска на одной линии. Не нужно ломать свой член ради быстрого траха, а?

Мне это не кажется забавным, ни капельки.

— Быстрее, — требует Тесс.

Я толкаюсь быстрее, яйца уже покалывает.

Это не очень хороший знак. Значит, я скоро кончу, и, возможно, раньше, чем она, что будет чертовски неловко.

— Сильнее, — говорит она мне. — Сильнее, Дрю, о боже...

Ее голова откинута назад, глаза закрыты, губы выглядят так, будто их хорошенько целовали. Пухлые. Сочные.

Я наклоняюсь вперед и прижимаюсь к ним еще одним поцелуем, и ее губы приоткрываются, язык сплетается с моим.

Я обхватываю ее и притягиваю к себе.

Полностью оторвав ее от столешницы, я поворачиваюсь и иду к стене, все еще погруженный в нее.

Прижимая ее спину к стене, я приподнимаю ее.

Двигаюсь вперед и назад…

Вхожу и выхожу...

Она стонет.

Я стону.

Она мычит.

Я мычу.

— О, блядь...

Я трахаю Тесс у стены, не отпуская ее, не останавливаясь, пока мы оба не кричим, не стонем и не кончаем одновременно. Я изливаюсь в нее, сжимая бедра, пока мое тело бьется в конвульсиях от удовольствия.

Затем мы замираем, и я дышу ей в шею.

Ее тело тоже дрожит.

— Черт, — говорит она. — И что теперь?

— Что ты имеешь в виду?

— Как только ты вытащишь, вся сперма стечет по моей ноге.

Я разражаюсь низким смехом.

— Это то, о чем ты беспокоишься?

— Ну, я же не могу забеременеть.

— Туше. — Я делаю паузу, никогда раньше не сталкиваясь с этой проблемой. Буквально ни одна девушка никогда не говорила, что ее беспокоит, что сперма стекает у нее по ноге. — Что ты хочешь, чтобы я сделал?

— Ничего. Я разберусь с этим.

ГЛАВА 44

ТЕСС

ЕГО ВОЛОСЫ. ЕГО ГОЛОС. ЕГО УЛЫБКА. ЕГО СМЕХ.

Я серьезно только что сказала: «Как только ты вытащишь, вся сперма стечет по моей ноге»?

— Ты не должна говорить все, что приходит тебе в голову, Тесс, — напоминаю я себе, умываясь в ванной и приводя себя в порядок, чтобы вернуться в спальню и снова забраться в постель.

У меня никогда не было секса у стены, и теперь я могу с легкостью дать ему четыре звезды.

Не скажу, что это был лучший секс в моей жизни, я легче кончаю, когда нахожусь сверху, но это был самый захватывающий секс, который у меня был до сих пор.

Послушайте.

Не осуждайте меня за то, что у меня посредственная сексуальная жизнь. Ванильная, если хотите.

Не то чтобы у меня была масса возможностей для дикого, сумасшедшего секса, но даже если бы они были, я не уверена, что воспользовалась бы ими.

Ванильный и обычный меня вполне устраивает, спасибо большое.

Приведя себя в порядок, я возвращаюсь к нему в спальню, забираюсь под одеяло в футболке и чистом нижнем белье.

Он притягивает меня ближе, мы оба лежим лицом друг к другу.

Его выразительные голубые глаза смотрят на меня, и я не могу удержаться от нервного хихиканья.

— Ну, думаю, тот факт, что мы продолжаем заниматься сексом, делает нашу историю еще интереснее, не так ли?

Он ухмыляется.

— О, безусловно. Я всегда знал, что нашей истории не хватает классического тропа «неожиданная беременность».

Троп «неожиданная беременность»?

— Ну, что все началось с тайного ребенка, — игриво поддразниваю я, подталкивая его локтем.

— О, теперь ты думаешь, что это смешно, да?

Он ловит мою руку и прижимает ее к своей груди, над бьющимся сердцем.

Я чувствую, как оно бьется под моей ладонью.

— Послушай. Мы преодолели много дерьма, как по отдельности, так и вместе. Экзамены, практика, мои братья, твой брат, тролли в социальных сетях. Мы справимся.

Я накручиваю прядь волос на палец, а в голове проносятся мысли о том, что ждет меня впереди.

Реальность такова, что это никуда не денется, и мы не обсуждали будущее. А ведь именно за этим он сюда и приехал, не так ли?

— Серьезно, Дрю, что мы будем делать? Я только-только переехала из общежития, а теперь у меня на подходе ребенок.

Он наклоняется ближе, его пальцы рассеянно вырисовывают узоры на тыльной стороне моей руки.

— Прежде всего, нужно сделать глубокий вдох. А потом мы разберемся во всем вместе.

Не совсем план действий, но это начало.

— Хорошо, я дышу. — Глубокий вдох и выдох. — И что теперь?

— Ну, мы станем профессионалами в смене подгузников и пеленании ребенка. И я слышал, что кормление в два часа ночи — это просто супер!

— Это был сарказм, Дрю Колтер? И как ты собираешься быть рядом во время двухчасового кормления? — Я смеюсь. Неужели он об этом не подумал?

— Понятия не имею. Мы оба можем закончить колледж, даже если для этого придется немного скорректировать наши планы. У нас невероятная система поддержки, и мы в этом вместе.

— Но мои родители живут не рядом с колледжем, а у меня осталось два семестра.

У него остался один.

А потом будет драфт...

Мы вообще не говорили о его будущем, только о моем.

— Это как планирование свадьбы, — сообщил он мне. — Давай возьмем большую папку и заполним ее информацией.

Я снова смеюсь, откидываясь на кровати.

— Папку? Прекрати.

Хотя он не совсем неправ. Думаю, процесс потребует тонны планирования, потому что мы так далеко друг от друга.

— Я возьму голубую папку. Ты можешь взять розовую.

— Почему моя папка должна быть розовой? Почему она не может быть голубой? — Или желтой, или с блестками.

— Ты можешь взять любой цвет, какой захочешь. — Дрю заправляет прядь волос мне за ухо, его прикосновение нежное и успокаивающее. — Мы позаботимся о том, чтобы наш ребенок знал, что его любят и о нем заботятся на каждом шагу.

Наш ребенок...

Я дрожу.

— Все это сюрреалистично. И если быть честной, я не чувствую себя готовой к этому, совсем. Я хотела... хотела...

— Чего ты хотела?

— Встречаться с тобой и, типа, заставить тебя влюбиться в меня, и тогда мы могли бы жить долго и счастливо. Мы еще даже никуда не ходили, ни на ужин, ни в кино, и мне как-то грустно от того, что все это прошло мимо.

Я не хочу говорить «все это испорчено», потому что эта мысль заставляет меня чувствовать себя виноватой, как будто я как-то нехорошо отзываюсь о своем нерожденном ребенке.

— Да, в идеальном мире все было бы именно так. Я имею в виду, ты бы влюбилась в меня и все такое.

Он подмигивает, наши пальцы переплетаются.

Я подношу свою руку к его лицу, чтобы провести по ране на его губе, где его ударил мой брат.

— Все еще болит?

— Нет.

— Ты говоришь правду?

— Да. — Он усмехается. — Знаешь, сколько раз я был близок к нокауту от удара или получал сотрясения мозга от столкновений? Десятки. Это всего лишь маленькая царапина. Обязательно скажу об этом Грейди.

— Боже, пожалуйста, не надо.

Он ухмыляется, в его глазах мелькает знакомый блеск.

— Ну, если тебя это как-то утешит, то наше будущее только что стало сюжетом по-настоящему увлекательной романтической комедии.

Правда?

По крайней мере, он оптимист и, по крайней мере, сейчас он здесь, со мной.

— Я не могу представить, как справлюсь с этим в одиночку. — У меня есть Миранда, есть родители, но это не одно и то же. — Наверное, мы герои своей собственной уникальной истории.

— Мы даже толком не встречались, а теперь у нас будет ребенок, — говорит он, в его голосе смешались недоверие и неуверенность. — Серьезно, что мы будем делать?

Мое сердце трепещет в груди, как пойманная в ловушку птица, пальцы перебирают замысловатые узоры покрывала, а мысли мечутся в поисках нужных слов.

— Понятия не имею.

Эти слова повисают в воздухе, отягощенные подтекстом.

Я перевожу взгляд на окно, где мир, кажется, простирается в бесконечной неизвестности.

— А как же мы? Что с нашей дружбой?

Голос Дрю мягкий, успокаивающий бальзам для моих мечущихся мыслей.

— Дружбой? — Он прочищает горло. — Ты снова отправляешь меня во френдзону?

Я издаю дрожащий смешок.

— Ты не хочешь, чтобы мама твоего ребенка дружила с тобой?

— Не совсем.

— Так чего же ты хочешь? Быть моим парнем?

Как ни парадоксально, это кажется слишком рано.

Мы пропустили миллион шагов в этом процессе, сразу перейдя к «пожизненным обязательствам» в виде потомства, и это в миллион раз усложняет ситуацию.

Свидание. Ребенок. Учеба. Футбол.

Семья.

Рассказывать людям. Не говорить людям. Держать это в тайне. Вторжение в нашу личную жизнь, и наши лица, мелькающие в новостях.

Моя крошечная квартира. Мои соседи по комнате.

Занятия.

Утреннее недомогание. Походы к врачу. Тот факт, что мы живем на расстоянии.

Да. Нам определенно нужны папки.

Или пять.

Голова идет кругом.

— Я бы хотел быть твоим парнем.

Я прищурилась на него.

— Ты говоришь так только потому, что обрюхатил меня перед нашим первым свиданием?

Он пожимает плечами, что комично.

Насколько это реально в сложившихся обстоятельствах?

«Я бы хотел быть твоим парнем».

Его слова окутывают меня, словно успокаивающие объятия, напоминая, что сила часто заключается в готовности столкнуться с неизвестностью, а ему ее уже довелось испытать, будучи футболистом в одной из университетов «Большой десятки».

Дрю улыбается.

— Я не буду притворяться, что у меня есть ответы на все вопросы, Тесс, и мы не обязаны выяснять все это прямо сейчас. Но я знаю, что я здесь ради тебя, ради нас. И вместе мы во всем разберемся.

«Вместе мы во всем разберемся».

Но когда?

— Почему ты всегда говоришь идеальные вещи?

Дрю хихикает, его пальцы переплетаются с моими.

— Это не так, спроси Дрейка. Я говорю много глупостей, и у него наверняка есть скриншоты большинства из них.

Пока мы лежим бок о бок, вся тяжесть ситуации становится немного легче.

— Эй. Пообещай мне кое-что, — говорит Дрю.

— Что именно?

— Пообещай мне, что мы будем честны друг с другом, что бы ни случилось. Что мы будем общаться и ничего не будем скрывать друг от друга. Узнать об этом из прессы было ужасно не только потому, что я чувствовал себя преданным, а потому, что думал, что ты сделала это специально. И я знаю, что это не так, но... больше никаких сюрпризов.

— Больше никаких сюрпризов. — В уголках моих глаз появляются слезы, я тронута глубиной его просьбы. — Я обещаю, Дрю.

Его улыбка похожа на восход солнца, теплая и полная обещаний.

— Тогда у нас есть это. И мы есть друг у друга.

ДНЕВНИК...

Почему мне так грустно в последнее время? Это мой предпоследний год, я должна радоваться — остался один год до окончания школы, но я не могу выбраться из этого состояния.

Мне было все равно, когда Грейди переехал, но я не могу перестать чувствовать... пустоту внутри, когда мальчиков Колтер больше нет в школе, и я не вижу их в коридоре. Не мальчиков Колтер. Одного Колтера. Единственного Колтера для меня.

Дрю.

Теперь я вижу его по телевизору. В новостях рассказывают об их первом курсе в Висконсине, и они ведут себя так, будто они второе и третье пришествие Христа, но я не вижу в этом ничего особенного. Всем нужно перестать относиться к ним как к богам, Дрю бы этого не хотел. Он самый приземленный, милый парень, и я знаю, что внимание, должно быть, убивает его.

Не Дрейк — он, наверное, упивается этим, LOL. Но Дрю…

Он всегда мне нравился, потому что чувствительный, и когда я вижу его по телевизору, мне хочется... протянуть руку и обнять его, понимаешь? Я могу сказать, что он не счастлив, не спрашивай меня, откуда я знаю. Он никогда не говорил мне и десяти предложений, но я просто...

...знаю.

Хотела бы я быть достаточно смелой и умной, чтобы подать заявление и поступить в Мэдисон, но мы все знаем, что в этом семестре я не получу ничего выше 3.0.

Пойду еще помучаю себя, просматривая социальные сети в поисках постов с мальчиками по тегам.

Целую, Т.

ГЛАВА 45

ДРЮ

ЕЕ ГЛАЗА. ЕЕ ВОЛОСЫ. ЕЕ ВЕСНУШКИ. ЕЕ ГОЛОС.

Я чувствую мягкую руку под подолом своей футболки, которая медленно поднимается по животу к груди.

Я ворочаюсь, зевая.

В спальне Тесс кромешная тьма, и я почти ничего не вижу, когда открываю глаза.

Я ничего не вижу, но чувствую.

Обожаю эти пять чувств, обостряющихся в темноте...

— Что ты делаешь? — шепчу я, голос хриплый ото сна.

Я снова зеваю.

Тесс придвигается ближе, прижимается ко мне, проводит рукой по моей груди, перебирая пальцами сосок.

— Ну, во-первых, я думала сделать это.

Прижимается поцелуем к моему подбородку.

Ее пальцы скользят по моей коже, вызывая дрожь, которую я не могу унять.

— Неужели?

Я чувствую, как она склоняется надо мной, запечатлевая на моих губах долгий поцелуй.

— Угу. А потом, может быть, немного этого.

Ее пальцы продолжают свое исследование, выводя дразнящий узор вдоль моей ключицы.

— Напомни мне еще раз, почему ты надел футболку в постель, — шепчет она. — Я едва могу просунуть руку под нее из-за веса этих дурацких одеял.

Я тихонько хихикаю.

— Знаешь, именно так мы и попали в беду в первую очередь.

— Верно, а это значит, что у наших действий больше нет последствий.

— Я бы так не сказал. У меня такое чувство, что когда вернусь в универ, там будет полный бардак.

Тесс стонет.

— Мы можем не говорить об этом посреди ночи?

Я снова смеюсь.

— Это ты ко мне пристаешь. Я просто лежал здесь и занимался своими делами. — Не то чтобы я выталкивал ее из постели за то, что она снова хочет заняться сексом. Я просто указываю на очевидное.

— Мне было одиноко, и я не хочу, чтобы меня игнорировали, — шепчет она мне на ухо. — Поиграй со мной.

Я притягиваю ее к себе, обхватываю руками ее бедра и перетаскиваю на себя.

Тесс опускается на мои бедра.

— Так лучше.

Она покачивает бедрами.

— И на этот раз мне даже не нужно снимать трусики.

Мои руки движутся на юг и обнаруживают, что на ней их нет. Единственное, что нас разделяет, это мои дурацкие трусы, и она права — не стоило их надевать.

Не знаю, нормально ли это для беременной женщины — хотеть секса на таком раннем сроке беременности, или у Тесс обычно высокое сексуальное влечение, но я готов к этому, несмотря ни на что.

Она двигается надо мной, располагая свою киску над моим твердым членом, трется вперед-назад, вперед-назад, имитируя секс.

Это не то же самое, но также возбуждающе, мой член ноет от желания быть внутри нее и умоляет трахнуть его.

Бедный маленький чувак вынужден ждать. Тесс хочет поиграть и подразнить. Она может дразнить сколько угодно, но...

— Детка, осторожно, я не хочу, чтобы мои яйца натерлись.

Нижнее белье и жесткий петтинг — не самое лучшее сочетание.

— О, ты назвал меня «деткой». — Она делает паузу. — Это так сексуально.

— Правда?

— Угу. Не думаю, что кто-то называл меня так раньше.

— Нет? — Как такое возможно, Тесс чертовски крутая, и если бы мы учились в одном колледже, я бы давно на нее претендовал. — Я буду тебя так называть, если хочешь.

Это меньшее, что я могу сделать.

— Ты сделаешь это? — мурлычет она, мягко раскачиваясь взад-вперед на мне.

Ее пальцы возится с передней частью моих трусов, оттягивая ткань в сторону, а затем Тесс опускается на меня.

— Мы что, серьезно собираемся трахаться со мной в нижнем белье?

Она смеется.

— Это слишком хорошо, чтобы остановиться...

Да, я не то чтобы ненавижу это.

Тесс может трахать меня, пока я полностью одет, мне все равно. Я не собираюсь жаловаться на ее ненасытность ни сегодня, ни завтра, и, вероятно, никогда.

ГЛАВА 46

Тесс: Что ты делаешь? Что-нибудь интересное?

Дрю: Сижу на уроке. Ничего интересного.

Тесс: На каком?

Дрю: Массовые коммуникации. Признаюсь, это уже второй раз, когда мне приходится его сдавать.

Тесс: Что?! Почему?

Дрю: Потому что в прошлом семестре я часто прогуливал, и Дрейк меня заменял, в итоге получил двойку.

Тесс: Вот дерьмо. Это отстой...

Дрю: Да, это так, потому что этот профессор — придурок и любит слушать только себя.

Тесс: А разве они не все такие?

Дрю: Этот написал учебник и хочет, чтобы все его знали.

Тесс: Оооо, один из этих...

Дрю: Да, один из этих.

Дрю: А ты чем занимаешься?

Тесс: То же самое. Сижу на уроке. Правда, он легкий, английская литература. Я практически задремала, и мне нужно отвлечься.

Дрю: А, так вот почему ты заглянула в мои сообщения, LOL. К счастью для тебя, я эксперт в искусстве отвлечения.

Тесс: О, пожалуйста. Я видела твои попытки отвлечь.

Дрю: Ай. Как насчет увлекательной беседы?

Тесс: Увлекательной беседы? Ты что, тезаурус? *зеваю* Думаю, меня можно уговорить.

Дрю: Ты никогда не задумывалась, что инопланетяне тайно живут среди нас, выдавая себя за обычных людей?

Тесс: LOL о боже, классическая теория инопланетного заговора. Я уверена, что встречала несколько инопланетян в кампусе.

Дрю: То же самое. Возможно, этот профессор реально один из них. Возможно, они здесь, чтобы собрать сложные уравнения и забрать их на свою родную планету.

Тесс: Логично. Это единственное логичное объяснение их присутствия.

Дрю: А ты, моя дорогая, явно их лидер, собирающий информацию о квадратичных функциях.

Тесс: Тсс, не раскрывай мое прикрытие. Я глубоко внедренный агент.

Дрю: Я сохраню твой секрет. Но только если ты пообещаешь, что в следующий раз, когда мы увидимся, я снова увижу эти потрясающие сиськи.

Тесс: Мне льстит, что ты все еще думаешь о них...

Дрю: С тех самых первых выходных.

Тесс: Ооо... ты говоришь самые приятные вещи.

Дрю: А еще говорят, что у моего брата самые лучшие ходы. Ха.

Тесс: Говоря о лучших ходах, я уже на грани того, чтобы заснуть... если это случится, я буду винить ребенка.

Дрю: Не волнуйся, я здесь, чтобы спасти тебя из лап скуки. Как насчет того, чтобы сыграть в игру?

Тесс: Игра, говоришь? Я слушаю....

Дрю: Игра в вопросы. Я только что нагуглил: «Лучшие вопросы, которые нужно задавать на первом свидании».

Тесс: Это и есть наше настоящее первое свидание?

Дрю: Боже, надеюсь, что нет.

Дрю: Черт. Я должен был пригласить тебя на него, когда был там. Я такой долбаный тупица. Черт, Тесс, мне так жаль.

Тесс: Слушай, мой брат тебе губу до крови разбил. Я бы сказала, мы в расчете?

Тесс: Давай просто поиграем в игру, LOL. Мне нужно отвлечься.

Дрю: Первый вопрос: если бы ты попала на необитаемый остров, какие три вещи ты бы взяла с собой?

Тесс: Черт, не знаю. Ты отвечаешь первым.

Дрю: Это просто. Гамак, нескончаемый запас солнцезащитного крема и руководство по выживанию под названием: «Как сбежать с необитаемого острова для чайников».

Тесс: Амбициозный выбор. Хорошо, следующий вопрос: Если бы ты мог отправиться в путешествие в любую точку мира, куда бы ты поехал?

Дрю: В Новую Зеландию. Это как фантастический мир, полный потрясающих пейзажей и хоббитов.

Тесс: Хоббитов? LOL. Настоящая мечта искателя приключений **закатываю глаза** Я начну откладывать деньги на нашу поездку в Новую Зеландию.

Дрю: Звучит как план. Ладно, следующий вопрос: Какая твоя любимая песня в караоке?

Тесс: О, теперь ты действительно глубоко копаешь. Я бы сказала «Livin' on a Prayer» группы Bon Jovi. Мне нравится представлять, что я рок-звезда из 90-х.

Дрю: Рок-звезда, да? На следующем вечере караоке я определенно попрошу исполнить ее на бис.

Тесс: Тебе лучше поверить мне на слово. Ладно, твоя очередь спрашивать.

Дрю: Хм, дай подумать. Если бы ты могла путешествовать во времени, ты бы отправилась в прошлое или будущее?

Тесс: А, вечная дилемма путешествия во времени. Я бы отправилась в прошлое. Там так много истории, которую можно изучить и узнать. И, может быть, я бы заставила тебя надеть презерватив?

Дрю: О. Боже мой, Тесс, это же ЖЕСТОКО. Черт. Ой.

Тесс: Я шучу, но и не шучу. Бвахахахаха. Прости, я не хотела испортить момент. Следующий вопрос.

Дрю: Хорошо, последний вопрос от меня: Какой твой любимый способ провести ленивое воскресенье?

Тесс: Валяться в удобной пижаме, смотреть киномарафон (реалити-шоу) и поглощать нелепое количество попкорна.

Дрю: Настоящая чемпионка воскресного дня. Ладно, думаю, мы успешно справились с вопросами первого свидания. Должен сказать, что, исходя из твоих ответов, я бы назначил тебе второе свидание.

Тесс: Ну вот, ты очаровал меня до снятия трусиков... но знаешь. Я могла бы придумать список вопросов получше, чем эти.

Дрю: Что значит «лучше»?

Тесс: Ну, знаешь... более пикантные.

Дрю: ** смеющийся эмодзи** Сделай все, что в твоих силах.

Тесс: Хорошо. Я начинаю. Начну с самого скромного...

Тесс: Ты предпочитаешь целоваться или обниматься?

Дрю: Я предпочитаю обниматься, пока целуюсь. Это считается? LOL

Тесс: Да?

Дрю: А ты?

Тесс: Я не против обниматься, особенно когда это происходит на диване, за просмотром одного из моих сериалов, по локоть погрузившись в попкорн. Буквально идеальный вечер. Готов к следующему вопросу?

Тесс: Когда ты впервые представил меня голой?

Дрю: Наверное, когда мы играли в мини-гольф.

Тесс: ЧТО??? Ты выглядел таким... ну, как будто ты вообще на меня смотрел? Я не заметила.

Дрю: Как будто я бы позволил тебе заметить, что я смотрю на тебя. Мы уже выяснили, что на тот момент ты все еще была у меня в коробке «Сестра Грейди», и я поставил ее на полку.

Тесс: Справедливо. Но, черт возьми, я в шоке.

Дрю: А ты? Когда ты впервые представила меня голым?

Тесс: В десятом классе? LOL Ты уже знаешь, что я в тебя втюрилась, так что это не должно быть сюрпризом. Готов к следующему?

Дрю: Ага.

Тесс: Какая твоя наименее любимая поза?

Дрю: Черт, ты не лукавила, когда сказала, что можешь придумать более пикантные вопросы. Мои были такими убогими по сравнению с этими.

Тесс: Да, они были... Итак. Каков твой ответ? Хватит тянуть время.

Дрю: Эээ. Я не знаю. Есть ли такая вещь, как наименее любимая поза? Я бы выбрал анальный секс.

Тесс: Анал??! Когда у тебя был анал?

Дрю: Никогда. Вот почему это наименее любимое, потому что все они довольно хороши.

Тесс: Боже LOL Достаточно справедливо, я думаю. Моя... наверное, миссионерская LOL

Дрю: О, Боже...

Тесс: Где ты любишь, чтобы тебя трогали?

Дрю: Кроме моих причиндалов?

Тесс: Нет, я думаю, «причиндалы» считается ответом.

Дрю: Мои причиндалы. Мои ноги. Моя... задница? Ты?

Тесс: Сиськи. Задница. И моя киска...

Дрю: Мы так хорошо ладим.

Тесс: Да, и мой растущий живот тому доказательство.

ГЛАВА 47

ТЕСС

МОЕ СЕРДЦЕ БЫЛО ПЕРЕПОЛНЕНО, А ПОТОМ ОНО РАЗБИЛОСЬ.

О, нет...

Это то, о чем я думаю?

Я резко вдыхаю, не понимая, на что смотрю, и, чтобы убедиться, гуглю в телефоне, глядя вниз между ног.

А я-то думала, что это будет обычный поход в туалет.

Никаких признаков того, что это произойдет, если не считать...

Это.

Я просто сижу здесь, рассуждаю, рассуждаю и рассуждаю, не зная, что делать в первую очередь.

Что мне делать?

Как мне реагировать?

Я не была готова к беременности, но и к этому тоже не готова.

Позвонить маме?

Соседям по комнате?

Позвонить Дрю?

Вытереть.

Смыть.

Написать сообщение?

Поплакать?

Да, я определенно собираюсь плакать...

ГЛАВА 48

ДРЮ

ДУМАЮ, ТО, ЧТО Я ТАК СИЛЬНО СКУЧАЮ ПО НЕЙ, ЭТО НАПОМИНАНИЕ ВСЕЛЕННОЙ О ТОМ, ЧТО Я ВЛЮБИЛСЯ В НЕЕ.

Слишком поздно для дружеского звонка.

Поэтому, когда звонит телефон, я спешу ответить, сердце колотится от волнения и дурных предчувствий, когда вижу имя Тесс, высвечивающееся на маленьком экране. Я улыбаюсь, несмотря на усталость, отвечаю на звонок и, зевая, прижимаю телефон к уху.

— Привет, — приветствую я ее, стараясь, чтобы мой голос был ровным, несмотря на трепет в груди. — Все в порядке?

Вопрос, который задают все, получив случайный звонок в определенный час дня, да?

— Привет, — отвечает она, но в голосе есть какая-то нотка, намек на что-то, что я не могу определить. — Нет, не думаю... что все в порядке.

Я наклоняюсь, включаю прикроватный светильник и откидываюсь на подушки, прислоненные к изголовью кровати.

— Что происходит?

На другом конце повисает пауза, тягостное молчание, затянувшееся на мгновение. Мои мысли мечутся, воображение рисует тысячи вариантов — как обыденных, так и таких серьезных, от которых замирает сердце. А может, я просто чертовски устал?

Сегодня у нас была первая тренировка.

И еще встреча, и я вырубился после переписки с Тесс, тогда все казалось в порядке. Что могло пойти не так за те несколько часов, что я провалялся в постели?

— Твой брат что-то сделал? — спрашиваю я, сразу же подозревая Грейди в очередной словесной перепалке.

— Я... я даже не знаю, как это сказать, — начинает Тесс, и голос ее дрожит. — Я была в туалете, и что-то было не так.

Я была в туалете...

Что-то было не так...

— И?

Я не совсем понимаю, что значат ее слова.

Но мое сердце все равно учащенно забилось, а по позвоночнику пробежал холодный озноб.

Я была в туалете...

Что-то было не так...

Ее слова повисли в воздухе, наполненные смыслом. Тысяча мыслей проносятся в моей голове, когда я пытаюсь понять смысл ее слов.

— Что-то было не так? — повторяю я, мой голос едва превышает шепот.

— Да, — отвечает она, в ее голосе смешались ранимость и неуверенность. — Мне жаль, Дрю...

— О чем?

— Может быть, я просто недостаточно далеко зашла...

Недостаточно далеко?

Незаконченное предложение повисло в воздухе. Это тяжелое молчание, наполненное словами, которые она не может вырвать из своего горла, и я закрываю глаза, как будто это поможет моему разуму собрать головоломку воедино.

Слишком рано делать поспешные выводы, слишком рано позволять страху и беспокойству взять верх, но ее слова висят в воздухе, как проклятая грозовая туча, грозящая разорваться.

Я делаю глубокий вдох, мой голос ровный, несмотря на царящее во мне смятение.

— Ты говоришь то, что я думаю? — Снова шепот.

— Думаю, да.

Значит ли это, что она больше не беременна?

Я прочищаю горло от образовавшегося там комка, нуждаясь в том, чтобы действительно спросить то, что только что прозвучало в моей голове.

— Значит ли это, что ты больше не беременна?

Тесс делает паузу, и я клянусь, что слышу, как она кивает.

— Думаю, да.

Думаю, да.

Она больше не беременна.

На кончике моего языка вертится вопрос: «Как?». Или «Почему?», но это только заставит меня звучать глупо и, возможно, бесчувственно, поэтому следующее, что вылетает из моего рта:

— Мне очень жаль.

Хотя...

Мои плечи опускаются.

От облегчения?

От горя?

Понятия не имею.

Знаю только, что у меня начинает болеть живот.

Как бы мне хотелось дотянуться через телефон и обнять ее, чтобы утешить и успокоить, в чем, я знаю, она нуждается.

— Мне правда очень жаль, — снова говорю я, потому что буквально не знаю, что еще сказать.

Может, я и чувствительный Колтер, но я никогда не утверждал, что умею обращаться со словами.

— Честно говоря, я все еще не была у врача, полагая, что дюжины тестов будет достаточно, — говорит Тесс, шмыгая носом. — И я, знаешь, погуглила после того, как сходила в туалет, потому что не была уверена, а потом позвонила маме, потому что мамы знают все. И да, вот что это было.

Она говорит по кругу, слова и мысли не имеют для меня смысла, но я не прерываю ее, чтобы задать вопросы, держу рот на замке и позволяю ей говорить.

— Я рад, что ты позвонила маме. Что она сказала?

— Она сказала то же, что и в интернете: что я могу сделать тест через несколько дней, чтобы быть уверенной, что я больше не беременна, но только через несколько дней, потому что в моем теле все еще полно гормонов.

В этом есть смысл.

— Что мне сделать, Тесс? Тебе нужно, чтобы я прилетел?

— Нет. Нет, нет, со мной все будет в порядке. Все будет хорошо. — Она делает паузу, вдыхая длинный вдох. — Могу я быть с тобой откровенной?

— Да, конечно.

— Я запуталась.

— Правда?

— Да. Я знаю, что мы не были готовы, и мы едва знаем друг друга, хотя я знаю тебя половину своей жизни, а теперь я просто схожу с ума, потому что не хочу тебя потерять, потому что чувствую, что ты мне нужен. Вот что первым пришло мне в голову, понимаешь? Насколько это плохо?

Я слышу сопение на другом конце линии.

Она плачет.

— Нет, это не плохо, — мягко говорю я, успокаивая ее. — Тебе позволено чувствовать то, что ты чувствуешь.

— Как и тебе. Я не виню тебя за то, что ты злишься.

— Тесс. Не хочу показаться банальным, но...все происходит не просто так. Ты забеременела не просто так, и ты... перестала быть беременной тоже не просто так. — Я не знаю, как еще это сказать. — Так устроен мир, и, наверное, не стоит вмешивать сюда Бога, но у него есть план, понимаешь?

Я не буду плакать. Я не буду плакать.

Надеюсь, она не подумает, что я проповедую, но я искренне верю, что вещи, которые с нами происходят, люди, которые приходят и уходят в нашей жизни — все это не просто так, независимо от обстоятельств.

Я чувствую себя чертовски ужасно, в основном за нее.

Мне было легко, если считать, что быть преследуемым СМИ, получать по заднице от своих тренеров, братьев, матери и всех остальных, кто имеет отношение к моей футбольной карьере, — легко. Придется и в этом случае устранять последствия, но это пройдет само собой, как всегда бывает. Для меня, но, возможно, не для нее.

Мне оставалось только сидеть и терпеть. Слушать, как мои тренеры и братья лезут в мою личную жизнь.

Оставалось только смириться и держать свои мысли и мнения при себе перед лицом стольких людей, которые срывались на мне, читали мне нотации, говорили, что я, возможно, разрушил свою карьеру.

Тесс? На ней лежала большая часть эмоциональной и вся физическая нагрузка.

— Ты ведь понимаешь, что ты ни в чем не виновата, верно? — говорю я, мои слова звучат ровно и искренне. — Я не хочу, чтобы ты испытывала чувство вины или сожаления из-за того, что произошло. Жизнь непредсказуема, и то, через что мы проходим, это не то, за что тебе следует винить себя.

Разве я не звучу альтруистично?

Потому что так и есть.

И она ни в чем не виновата.

Я ни черта не знаю о беременных, но знаю, что все может измениться в мгновение ока, и так оно и случилось.

— Я ценю твои слова. Но трудно не чувствовать себя ответственной, понимаешь?

— Я знаю, — мягко отвечаю я. — Но знай, что я не злюсь и не хочу, чтобы ты чувствовала себя виноватой. Мы в этом вместе, и мы встретим все, что нам предстоит, как одна команда.

— Команда, — повторила она.

— Ты улыбаешься?

Она фыркает.

— Если бы я улыбалась, как бы ты мог это определить?

— Я просто могу.

На другом конце провода раздается тихий вздох, и я представляю, как она понимающе кивает.

— Могу я просто сказать... я очень рада, что именно ты обрюхатил меня.

— Я очень польщен. — Я смеюсь.

— Нет, на самом деле. Если мне и предстояло пройти через это дерьмо с кем-то, то, слава богу, это был ты, потому что я не могу представить, чтобы какой-то мудак бросил меня. Или обвинил меня, или сказал, что ребенок не его. Ты мог бы сделать все это. — Она снова фыркает. — Даже несмотря на то, что ты, вероятно, планировал заставить меня сделать тест на отцовство.

Я смеюсь.

— Ну, не я, а моя мама. — И еще несколько десятков человек.

Ха!

— Что мы будем делать дальше? — Слова Тесс повисают в воздухе, неся в себе груз неуверенности. Я слышу уязвимость в ее голосе, невысказанный вопрос, который застывает между нами.

Я на мгновение замираю, мои мысли мечутся в поисках нужных слов.

— Тесс, — мягко отвечаю я. — То, что мы физически далеко друг от друга, не означает, что у нас нет причин не разговаривать каждый день. Если уж на то пошло, наша связь более... — Я подыскиваю подходящее слово. — Важнее, чем когда-либо. Мы же друзья.

— Друзья, да?

— Я не это имел в виду. Не в этом смысле, это не было оскорблением. Я имел в виду, что мы теперь связаны. Ты не избавишься от меня только потому, что больше не застрянешь со мной на следующие восемнадцать лет.

— Надеюсь.

Я поджимаю нижнюю губу, пока мой мозг разлетается в десяти разных направлениях.

— Так что ты собираешься сказать своему брату?

— Ничего. Попрошу маму рассказать ему. Мы с Грейди не разговариваем, и я не думаю, что буду готова говорить с ним, пока он не придет извиняться.

Я потираю то место на лице, где мой лучший друг ударил меня.

— Да, я бы тоже не отказался от извинений, хотя сомневаюсь, что он их принесет.

— Подожди и увидишь. Он будет чувствовать себя полным дерьмом, когда узнает новости. В глубине души они все были рады, что у них будет... внук или внучка. Племянница или племянник.

В ее голосе столько грусти.

Я делаю паузу, не будучи уверенным, что то, что собираюсь сказать, не ухудшит разговор, но это должно быть сказано.

— Теперь ты знаешь, что можешь забеременеть. Кто сказал, что однажды ты не сможешь забеременеть снова, когда наступит подходящий момент?

— А может, это у тебя суперсперматозоиды?

Суперсперматозоиды.

— О. Мне нравится, как это звучит. Можно я напечатаю это на футболке?

Тесс не может удержаться от смеха.

— Пожалуйста, не надо.

А может, и напечатаю.

— Это будет одна из тех футболок с двумя большими пальцами, направленными внутрь, и надписью «Знаете, у кого суперсперматозоиды? У этого парня!».

— Я бы тебя убила. — Она смеется, говоря это.

— Скажи мне это в лицо. — Я издаю звук «пффф». — Не давай обещаний, которые не собираешься выполнять.

— Просто никогда больше не говори «суперсперматозоид».

— Я буду повторять это снова и снова, начиная с завтрашнего дня.

Мы продолжаем смеяться, настроение улучшается.

Я делаю глубокий вдох.

— Мы должны заключить договор.

— Какой договор? Типа обещания на мизинцах?

— Типа того. — Я смеюсь. — Неважно, куда нас приведет жизнь, мы будем продолжать быть частью жизни друг друга. Будем делиться успехами, проблемами — всем, что будет между ними. Расстояние не должно определять нашу связь.

Ведь теперь она, по сути, часть меня.

Наступает короткое молчание, а затем я слышу голос Тесс, мягкий, но решительный.

— Ты прав. Я не хочу терять то, что у нас есть, только потому, что обстоятельства изменились.

— Мы не потеряем, — успокаиваю я ее. — Так что давай продолжать общаться, делиться новостями и поддерживать друг друга, независимо от того, сколько миль между нами. — Я колеблюсь. — Знаешь, если бы Дрейк был здесь, он бы издавал рвотные звуки на заднем плане.

— Неважно, он идиот. Это мило, и теперь я не буду чувствовать себя одиноко.

Я знаю, что на самом деле она не одинока, но понимаю, о чем она говорит. Миранда, ее родители и другие друзья никогда не узнают, через что мы прошли.

Только я.

— Знаешь, что тебе нужно сделать? — говорю я, чувствуя себя смелым. — Ты должна приехать ко мне в гости. Согласна?

Мгновение я жду ее ответа, и волнение в моей груди грозит вырваться наружу. Секунды тянутся, пока девушка обдумывает предложение.

— Возможно, это именно то, что нам обоим нужно.

Я выдыхаю.

Я рад, что она согласилась, потому что, предлагая это, чувствовал себя ослом.

— Я приглашаю тебя на свидание, — объявляю я. — На настоящее.

— Настоящее? Мы никогда не были на свидании, и точка. — Она обиженно фыркает. — Самое меньшее, что ты можешь сделать, это сводить меня куда-нибудь, где есть десерты. — Пауза. — И я, наверное, возьму два.

— Ты можешь взять столько десертов, сколько захочешь.

— Хорошо. Да. Я приеду к тебе.

ГЛАВА 49

ТЕСС

ЧЕРТ. Я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СКУЧАЛА ПО НЕМУ.

Не могу поверить, что я здесь.

В Иллинойсе, я имею в виду.

Родители предложили оплатить поездку, потому что думали, что мне будет полезно навестить Дрю, но именно он купил мне билет.

Первый класс.

— Ты ведь понимаешь, что нашим семьям есть что сказать по этому поводу?

Он заколебался.

— Да, у них могут быть свои сомнения. Но что за жизнь без небольшого бунтарства?

Я ни разу в жизни не была бунтаркой, и Дрю тоже.

За исключением одного случая, когда я сделала то, о чем никто в моей семье и подумать не мог: забеременела от секса на одну ночь, а отцом стал лучший друг моего брата.

Был другом.

В прошедшем времени.

Очевидно, они не общаются, но в основном потому, что мой брат вел себя как мудак.

Меня удивило, что он отнесся ко мне с уважением во время нашего вчерашнего телефонного разговора — последнего звонка, которого я ожидала.

— Привет, сестренка, — раздался голос Грейди, непринужденный и знакомый, но в то же время незнакомый. В последние несколько недель мне кажется, что я его совсем не знаю.

— Привет, — ответила я, мое сердце слегка колотилось. — Что случилось?

— Ничего особенного, — сказал он. — Просто хотел поговорить с тобой кое о чем.

В моей голове пронеслись мысли о том, о чем может быть этот разговор.

— Конечно, давай.

Я стояла у кухонной стойки в своей квартире, скрестив руки и лодыжки, как будто он стоял в комнате и говорил со мной один на один, а я должна была обороняться.

Наступила короткая пауза, прежде чем Грейди заговорил снова.

— Мама и папа рассказали мне о твоих планах навестить Дрю.

Мои брови взлетели вверх.

— Да, это правда.

— Должен признаться, я был удивлен, — сказал Грейди легким тоном. — Я имею в виду, что ты садишься на самолет, чтобы увидеться с парнем, от которого забеременела. Иллинойс — не совсем типичное место для отдыха.

Место отдыха?

Что за идиот?

Я не могла удержаться от фырканья.

— Да, наверное, это не совсем обычное место для отдыха. Много фермерских полей и скота, как я понимаю.

То же самое, что и здесь.

— Но если серьезно, Тесс, — продолжил Грейди. — Ты уверена в этом? Я знаю, что ты взрослая и все такое, но не могу не волноваться.

— О чем волноваться?

Со мной больше ничего не могло случиться. Этот месяц был для меня одним из самых дерьмовых за всю историю дерьмовых вещей, которые со мной происходили. Не получить предложение от моего приоритетного женского общества, которое я выбрала на первом курсе, раньше было на первом месте в списке.

Ха.

А я-то думала, что это было тяжело...

Какой же дурой я была.

— Мама и папа рассказали мне о... ну, ты понимаешь. Обо всем. О ребенке и прочем.

О ребенке и прочем...

Я стряхнула ворсинки со своей толстовки.

— Я ценю твою заботу, Грейди, но... ты знаешь Дрю лучше, чем кто-либо другой, и я хочу его видеть. Он хочет видеть меня. Нам нужно... побыть вместе, чтобы...

Черт, как бы это сказать?

— Исцелиться.

Это слово кажется мне таким чуждым; я никогда не думала, что буду использовать его по отношению к себе, своим чувствам или своему состоянию, но вот она я, нуждающаяся в исцелении и не желающая делать это в одиночку.

— Послушай, — сказал он, его тон смягчился. — Может быть, я и не раз говорил тебе о твоем выборе, но я люблю тебя, понимаешь? И я... я поддерживаю тебя.

Я позволила тишине занять место во вселенной, чтобы он мог выбрать следующее предложение.

— Просто пообещай мне, что будешь осторожна, хорошо? Я знаю тебя, Тесс. Ты прыгаешь в воду с головой, и я не хочу, чтобы ты пострадала.

— Прыгнуть в воду с головой? — Я рассмеялась. — О чем ты вообще говоришь? Не знаю, говорила ли я тебе когда-нибудь об этом, потому что это не твое дело, но я была влюблена в Дрю Колтера со школьных лет.

Я улыбнулась, несмотря на серьезность разговора.

Затем понизила голос, став серьезной:

— Послушай. Я обещаю, что буду осторожна. Я хочу, чтобы ты подумал о том, чтобы связаться с Дрю и извиниться. Не думаю, что у нас с тобой все наладится, пока ты этого не сделаешь.

Если бы было возможно услышать кивок через мобильный телефон, то я его услышала.

— Хорошо.

— Хорошо.

— Хорошо, — повторил он. — И лучше привези мне какой-нибудь сувенир. Я уже много лет не был на Среднем Западе.

Я рассмеялась.

— Посмотрю, что можно сделать. Может, брелок или открытку из аэропорта?

— Ну вот, это другое дело, — сказал он. — Тесс?

— Хм?

— Мне действительно чертовски жаль. Обо всем.

— Я знаю.

Это был первый раз в нашей жизни, когда мы поссорились, и это был один из самых одиноких моментов, когда я не чувствовала его поддержки, потому что он очень переживал из-за Дрю.

Изменилось бы что-нибудь, если бы меня обрюхатил какой-нибудь другой парень?

Может быть.

А может, и нет.

— Черт возьми, Тесс, я не видел тебя несколько лет. Дрю не шутил, когда говорил, что ты уже совсем взрослая.

Дрейк Колтер, так похожий на своего близнеца, но в то же время так не похожий на него, обнимает меня, его массивное тело поглощает меня целиком.

Я не была уверена, каким он будет.

Дрейк не такой теплый и пушистый, как Дрю, и со всеми этими драмами и волнениями, которые происходят, я не была уверена, как он примет меня.

Мои опасения исчезают, когда я прохожу через их дверь.

Поднимаюсь наверх, в его комнату.

Первое, что я замечаю, это связка из воздушных шариков, парящий в воздухе над столом. Я быстро пересчитываю их и прихожу к выводу, что их шесть, один из них сорвался и подпрыгивает у потолка, когда мы проходим через комнату.

Серебристые и фиолетовые сердца.

А еще есть цветы.

Лавандовые розы в стеклянной вазе.

— Я не знал, какой у тебя любимый цвет, поэтому выбрал фиолетовый, — говорит он сзади меня, ставя мой чемодан у шкафа.

Я даже не знаю, что сказать.

Поворачиваюсь к нему лицом.

— Никто еще не дарил мне цветы.

— Не может такого быть.

— Может. — Я смеюсь, складывая руки перед собой, не зная, что с ними делать. Я хочу... обнять его. Поцеловать.

Поэтому я сокращаю расстояние и приподнимаюсь на цыпочки, прижимаясь губами к нижней части его челюсти, его щетина царапает мне рот.

— Спасибо.

— Не за что. — Его голос низкий и хриплый, в нем смешались смущение и счастье.

Он целует меня неистово, его губы встречаются с моими с такой силой, что у меня по спине пробегают мурашки.

Этот поцелуй не похож на те возбужденные, полуалкогольные поцелуи, которыми мы делились в ту ночь, когда занимались сексом у Миранды. Он не похож на те поцелуи, которые мы разделили после того, как я узнала, что беременна.

Это не мимолетное прикосновение. Его ладони нежно обхватывают мое лицо, как будто я нечто драгоценное, то, чего он ждал очень давно.

Я чувствую всю тяжесть наших эмоций в этом поцелуе — он тяжелый, если это вообще имеет какой-то смысл.

Наша тоска, страсть, невысказанные слова, которые, я уверена, мы скажем друг другу позже, сегодня вечером, за ужином.

Он словно пытается передать все, что мы чувствуем в этом поцелуе, каждую мысль, проносящуюся в его голове. И в этот момент я понимаю его.

Его губы прижимаются к моим.

Мои пальцы нащупывают путь к его волосам, которые он, кстати, подстриг, а сердце колотится синхронно с ритмом нашего дыхания. Этот поцелуй говорит о многом, преодолевает пропасть между нами, стирает все сомнения в том, что мне не стоило приезжать в Иллинойс, чтобы увидеть его и все уладить.

По мере углубления поцелуя я чувствую, как его сердце бьется в груди, и его ритм совпадает с моим собственным. Или, может быть, мне это кажется из-за нашей связи и столь сильных эмоций.

Когда мы наконец отстраняемся, это происходит медленно.

Я смотрю в его глаза.

В них новое понимание, общее знание, которое выходит за рамки слов. В этом поцелуе мы сказали больше, чем когда-либо могли произнести вслух. И пока я стою здесь, чувствуя тепло его прикосновения, все еще остающееся на моих губах, я взволнована... всем.

Как будто я вернулась в прошлое, и мы начинаем все сначала — если это вообще возможно.

«Все возможно», — шепчет маленький голосок в моей голове.

Из коридора доносится стук в стену.

Удар кулаком.

— Эй, не дурачьтесь там! — кричит Дрейк из коридора со смехом в голосе.

Дверь распахивается, и он окидывает комнату взглядом, похоже, разочарованный тем, что мы стоим посреди нее, а не лежим на кровати.

— Всегда хотел ворваться к нему и застать его за сексом, — шутит Дрейк, прислонившись к дверному косяку.

— Серьезно? — саркастически спрашивает Дрю. — Это то, чего ты всегда хотел?

— Всю мою жизнь. — Он закрывает глаза и прижимает руку к сердцу, как настоящий скаут.

Дрю фыркает.

— Брат, тебе нужно поднять свои стандарты.

— О, мои стандарты и так высоки, спасибо тебе большое. — Он скрещивает руки на груди. — Что вы собираетесь делать? Хотите чем-нибудь заняться?

— У нас есть планы, — говорит Дрю своему близнецу. — Мы идем на свидание.

— О. Свидание?

— Заткнись, придурок, ты знаешь, о чем я.

Таких Дрю и Дрейка я помню с юности — поддразнивания, язвительность, саркастические перепалки.

Мой взгляд мечется туда-сюда, когда они спорят, пока, наконец, Дрю не выталкивает брата обратно в коридор и не захлопывает перед его носом дверь.

И запирает ее на ключ.

— Наконец-то одни, — шучу я, подходя к столу и тыкая в один из шариков кончиком ногтя.

— Не привыкай к этому. Он огромная заноза в заднице и не может быть счастлив, если не лезет в мои дела.

Да, Грейди по большей части такой же. Я не хочу упоминать его имя, потому что не знаю, как Дрю к этому относится, и мое внимание переключается на рану на его губе —напоминание обо всем, что произошло в последний раз, когда они были вместе в одной комнате.

Впрочем, она уже заживает.

Я выглядываю из окна спальни на задний двор, откуда открывается вид на задний двор соседнего дома.

Четыре девушки загорают, несмотря на то, что температура на улице не слишком благоприятствует принятию солнечных ванн.

Я опускаю занавеску на место.

— Кто это?

— Раздражающие соседские девчонки.

— Раздражающие?

— Сплошные неприятности. — Он подходит к своему столу и нюхает розы. — Ты даже не хочешь знать.

— О да, хочу. Очень хочу. Выкладывай.

Теперь я лежу на кровати, занимая большую часть пространства, подперев подбородок рукой, и внимательно наблюдаю за ним, пока он суетится по комнате.

— В общем, если вкратце, две девушки пытались заманить моих братьев в ловушку отношений. Это было чистое зло.

— Как? — Я чувствую, как у меня расширяются глаза.

— Шеннон отправила в СМИ фотографию, на которой выглядело так, будто они с Дрейком целуются на крыльце нашего дома, и это вызвало огромную ссору между ним и Дейзи. Полный бардак.

— СМИ?

— Да. Отправила это в таблоиды, а «Спортцентр» подхватил. По сути, она подставила его в том, чего он не делал, чтобы его девушка порвала с ним, а она смогла влезть.

— Это... это... — Узел вины сжимает мой желудок.

Я ведь не так с ним поступила, верно?

Я не обращалась в СМИ, но Грейди обратился, и чуть все не испортил.

Слава богу, это было недолго. Не знаю, как бы мы выжили, если бы Дрю был не таким, как сейчас. Понимающим, добрым и совершенно классным.

Он смотрит на меня, когда я ненадолго замолкаю.

— Тесс?

Я слегка качаю головой.

— Что?

— Не сравнивай себя с троллями по соседству. Они даже не должны быть здесь. Они уже должны были выпуститься. Типа, переезжай, чувак, ты здесь больше не учишься.

Я смеюсь, несмотря на мысли, проносящиеся в моем мозгу.

Их очень много.

И я опускаю голову на его плед.

ГЛАВА 50

ДРЮ

МЫ ПОЛУЧАЕМ ВТОРОЙ ШАНС, КОГДА НЕ ГОТОВЫ В ПЕРВЫЙ РАЗ.

— Проснись, просыпайся...

Ее веки трепещут, но она не открывает их.

— Эй, Спящая Красавица, нам нужно готовиться к ужину. У нас же свидание, помнишь? То, где ты заказываешь девять десертов, а я не жалуюсь?

Это привлекает ее внимание.

Она шевелится.

Я наклоняюсь и нежно целую ее в щеку.

Лоб.

Губы.

— Просыпайся, соня, — шепчу я, мой голос — мягкий шепот.

Она издает еще один довольный стон, но не открывает глаза полностью, а просто лежит, словно в стране грез.

Я не чувствую себя виноватым за то, что пытался разбудить ее. Продолжая свое нежное нападение, я провожу губами по ее коже в серии легких, как перышко, поцелуев. На ней свитер с круглым вырезом, который свисает с плеча, обнаженная кожа так и просится, чтобы ее осыпали поцелуями.

— М-м-м, — снова бормочет она, и на ее губах появляется медленная улыбка.

— Проснись и пой, красавица, — шепчу я. — Пора просыпаться.

Тесс наконец-то приходит в себя, ее глаза открываются.

Несколько секунд она смотрит в потолок, а затем поворачивает голову и смотрит на меня.

— Привет. — Ее голос сонный. — Который час?

— Четыре.

— Хм. — Она тянется ко мне, притягивая к себе, обхватывает руками мою шею. — Ты такой теплый.

И она тоже.

— Я чувствую себя такой ленивой. — Тесс зевает.

— Хочешь остаться здесь? Мы можем заказать пиццу, пасту или что-нибудь еще? — Все, что она захочет.

— Нет. Нет, я хочу пойти куда-нибудь. Если мы останемся дома, то будем просто лениться, а я здесь не для этого.

Когда она садится на кровати, я снова целую ее обнаженное плечо, позволяя своим губам задержаться там.

— Все, что мне нужно, это быстрый душ, и я буду готова.

ГЛАВА 51

ТЕСС

Я СОБИРАЮСЬ ПРИНЯТЬ ГОРЯЧИЙ ДУШ. ЭТО КАК ОБЫЧНЫЙ ДУШ, НО С НИМ ВО МНЕ.

Теплая вода каскадом льется на меня, дневной стресс от путешествия смывается в канализацию вместе с пеной, каждая капля воды, попадающая на мою кожу, согревает меня, как одеяло.

Закрыв глаза от брызг, я наслаждаюсь простым удовольствием от этого момента одиночества.

Я обнимаю себя.

Отплевываюсь, когда вода попадает мне на лицо, рука тянется за гелем для душа на полочке.

Улыбка появляется на моих губах, когда я беру коричневый флакон с деревянным оттенком и открываю его, чтобы понюхать. Он напоминает мне о Дрю, смесь земли и свежести, которую я привыкла ассоциировать с ним. Конечно, Дрейк мог бы пахнуть так же, но сейчас я думаю не об этом.

Ха!

Я ставлю его обратно на полку и беру женский гель для душа — несомненно, от Райанн — и нюхаю его.

— Намного лучше.

Я не намыливаю мочалку, не желая пользоваться чужой, не зная, кому они принадлежат. Это все равно что одолжить чью-то зубную щетку? Я не подумала взять с собой что-нибудь для душа...

Я погружаюсь в свои мысли, пока мое внимание не привлекает тихий звук открывающейся двери ванной.

Я замираю.

Провожу рукой по стеклу, чтобы стряхнуть конденсат, и больше ничего не мешает обзору.

Мое сердце буквально замирает при виде Дрю.

Раздевшись, сняв футболку, затем шорты, он стоит в одних трусах у раковины и смотрит на меня.

— Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе? — спрашивает он, его голос — низкий рокот, от которого у меня по позвоночнику бегут мурашки.

Я никогда раньше не принимала душ вместе с кем-то.

— Конечно. — Я киваю и кривлю губы в улыбке. — Здесь уже немного тесновато со всеми этими мочалками, но, думаю, мы справимся.

Он хихикает, и звук заполняет пространство между нами, когда он открывает дверцу и делает шаг под струи воды. Я зачарованно наблюдаю, как он тянется за своим гелем для душа, мышцы его рук напрягаются, когда он намыливает его.

Я смотрю вниз.

Оцениваю его живот, пупок, бедра, ляжки...

Словно повинуясь инстинкту, я придвигаюсь к нему ближе, наши тела едва касаются друг друга.

Вокруг нас поднимается пар, создавая почти сказочную атмосферу. Его глаза не отрываются от моих, когда он поднимает руку, и его пальцы медленно проводят по моей руке.

Я дрожу.

Не говоря ни слова, он берет серую мочалку, надавливая на нее, чтобы создать легкое трение, когда он проводит ею по моей коже.

Вверх по руке.

Вниз по руке.

Над ключицей.

Его прикосновения нежны.

— Хочешь, я потру тебе спину?

— Конечно.

Никто еще не мыл мне спину.

Очевидно.

Моя голова наклоняется вперед, когда он медленно разворачивает меня так, чтобы я была к нему спиной, и губка касается моей кожи, проводя по центру спины. Он проводит ею по кругу, по плечам, позвоночнику, вниз, к изгибу над моей попкой.

Я наклоняю голову вперед, предоставляя ему лучший доступ, пока он скользит вниз по моей спине, его движения неторопливые и успокаивающие.

Это близость, которая выходит за рамки слов, связь, которая настолько же физическая, насколько и эмоциональная.

Наконец я поворачиваюсь к нему лицом, и наши тела прижимаются друг к другу.

Его руки обхватывают меня, а мои — его, и мы стоим, обнявшись, под струями воды. Когда мой лоб прижимается к его груди, я почти слышу, как бьется его сердце.

Слезы падают, но быстро смываются водой.

Его руки сжимаются вокруг меня.

Его губы целуют мою макушку.

Я просто хочу быть рядом с ним.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Сегодня в школе было хреново. Почему девочки так жестоки друг к другу?

Тоша и Черити спорят из-за пары джинсов, которые им обоим идут, и вся эта ссора настолько неуместна, что я не хочу иметь с ней ничего общего. Я не могу дождаться, когда поступлю в колледж и уеду из этого города. Я имею в виду, я люблю своих друзей и все такое, но нам нужно отдохнуть друг от друга. Кто-нибудь в этом городе уезжает, кроме футболистов??? Я не выпускник, так что пока не пришло время, но, черт возьми.

Вытащите меня отсюда!!!

Грейди работает и отказался от частичной стипендии в Техасском университете. Говорит, что он недостаточно большой — ну, по габаритам? — и не хочет сидеть на скамейке запасных всю свою футбольную карьеру, что бесит маму и папу, потому что это БЕСПЛАТНЫЕ деньги на учебу, а они хотят, чтобы он получил образование. Я понимаю его точку зрения. Если он хочет заниматься машинами и владеть магазином, работать руками, то какая разница, будет ли он играть в футбол? С другой стороны, это же колледж? Я не знаю, просто здесь много криков, и это вызывает у меня сильное беспокойство, и я ненавижу это.

XХ

T 

ГЛАВА 52

ДРЮ

Я ПРИНИМАЮ ДУШ ГОЛЫШОМ.

Вода из душа сделала свое дело, кожа Тесс блестит, а волосы влажные.

Мы выходим из душа, и я хватаю пушистое полотенце, широко распахивая его, готовый укутать ее в него.

— Время для церемонии высыхания, — объявляю я, игриво подергивая бровями. — Полный спектр услуг специально для вас.

Я целую ее в макушку.

Тесс улыбается, глаза загораются.

— Правда? И что же включает в себя эта церемония? — Она использует воздушные кавычки вокруг слова «церемония».

Я все еще держу полотенце открытым, ожидая, когда она войдет в него.

— Ну, мы начнем с классического вытирания насухо. — Я демонстрирую это на себе с помощью преувеличенных движений, а затем похлопываю ее влажную руку, словно пытаюсь потушить крошечный пожар.

Она кивает, внимательно наблюдая за происходящим.

— А-а-а, понятно.

— Далее мы переходим к технике мягких поглаживаний. Я провожу полотенцем по ее руке, стараясь, чтобы мои движения были излишне театральными.

— Очень хорошо, что у меня нет аэрозольного загара, — говорит она. — Иначе ты бы стер его этой техникой.

— Стер? — Я очень деликатен.

— Ага. Наверное. — Она с весельем наблюдает за тем, как я медленно провожу полотенцем по ее коже, чтобы вытереть ее насухо. — Ты действительно настроен на это, не так ли?

Я стою на коленях, чтобы можно было обработать переднюю и заднюю часть ее ног.

Ее попку.

— Повернись, пожалуйста.

Тесс поворачивается, разводит руки в стороны, чтобы я мог вытереть ее спину.

— Мило. Мне нравится то, что я вижу.

— Не пялься на мою задницу, — говорит она.

— Слишком поздно. — Я вытираю ее, уверенный, что достаточно позаботился о ее задней части. — Повернись, пожалуйста.

От нее приятно пахнет мылом и шампунем.

Чистотой.

Я смотрю на ее тело, провожу руками по животу.

Наклоняюсь вперед и целую чуть выше пупка.

Прижимаюсь лбом к ее животу.

Тесс кладет руки мне на голову, нежно перебирая пальцами мои волосы.

Несколько мгновений мы ничего не говорим.

Потом…

Я поднимаюсь с колен и заканчиваю вытирать ее полотенцем.

ГЛАВА 53

ТЕСС

НЕ ОТКАЗЫВАЙСЯ ОТ ЧЕГО-ТО, О ЧЕМ НЕ МОЖЕШЬ НЕ ДУМАТЬ НИ ДНЯ. ИЛИ ОТ КОГО-ТО.

Мне всегда хотелось побывать в таком месте, но никогда не было возможности, и под «возможностью» я имею в виду: я никогда не встречалась с парнем, который:

1. Мог бы себе это позволить

2. Прилагал такие усилия.

Не то чтобы я знала, что Дрю мог себе это позволить, но я предполагаю, тем более что именно он оплатил мой авиабилет и не потребовал возмещения.

Это место крутое во всех смыслах.

Стильное.

Элегантное.

И шикарное, как и большинство старых заведений.

— Мой брат всегда приходит сюда, когда приезжает в город.

— Какой брат? — У него их три.

— Дюк.

О.

Мягкое освещение ресторана отбрасывает теплый отблеск на все, от начищенного столового серебра до безупречно белых скатертей.

Я судорожно сжимаю салфетку, ткань гладкая под моими пальцами. Я чуть не забыла положить ее на колени, когда садилась.

Вот оно — наше первое настоящее свидание.

Я взволнована, нервничаю и испытываю смешанные эмоции одновременно.

Уф!

Нервы, уходите...

Дрю выглядит невероятно красивым в хорошо сидящем костюме. Я была потрясена, когда он вошел в гостиную в этом костюме, а также почувствовала себя недостаточно одетой.

Я в джинсах и нарядной блузке, а он в костюме — одет, чтобы произвести впечатление, и, черт возьми, он выглядит так хорошо, что у меня слюнки текут.

— Я уже упоминала, что ты хорошо выглядишь?

— Разве ты не помнишь, как мы в старших классах наряжались на выездные матчи?

Он подражает моим движениям, разворачивая столовое серебро и расправляя салфетку на коленях.

— Вообще-то, нет.

— Ну, ты тоже отлично выглядишь. — Он явно нервничает. — Великолепно.

И я чувствую себя сегодня красивой. После всего того ада, через который я прошла, и американских горок эмоций, мне приятно чувствовать себя человеком. И красивой. И собранной.

Я снова чувствую себя молодой — не как молодая женщина, которая забеременела после секса на одну ночь и об этом узнал весь мир.

Глубокий румянец пробирается по моим щекам, и я опускаю взгляд на меню.

— Спасибо. Я просто... очень рада, что мы это делаем.

— Я тоже, — говорит он, его тон смягчается. — И знаешь что? Давай договоримся — никакого давления, просто два человека наслаждаются приятной едой вместе.

Его слова успокаивают мои нервы, и я встречаю его взгляд с благодарной улыбкой.

— Договорились.

Пока мы ждем еду, наш разговор течет естественно, представляя собой смесь смеха и легкого подшучивания. Это напоминание о том, как хорошо мы друг другу подходим и как легко можем говорить обо всем и обо всех. Мы делимся историями из нашего прошлого, обсуждаем любимые фильмы и даже вступаем в острую дискуссию о достоинствах ананаса в пицце.

А потом, лукаво ухмыляясь, Дрю наклоняется ближе.

— Знаешь, этот ресторан напоминает мне одну историю...

— О, расскажи, — говорю я, испытывая любопытство.

Дрю откидывается на спинку стула.

— Несколько лет назад мой брат и его девушка решили, что было бы неплохо заняться сексом в туалете ресторана, когда они были на свидании.

Я поднимаю бровь, мой рот открывается от удивления.

— Серьезно?

Дрю кивает, на его губах появляется ухмылка.

— Ну. Думаю, на самом деле все произошло так: он делал ей куни в кабинке туалета, и их чуть не поймали.

— Как?

Я выбираю кусок хлеба из корзины, стоящей в центре стола, намазываю его маслом и жду подробностей.

— Они думали, что ведут себя тихо и осмотрительно, но наделали больше шума, чем предполагали, и, очевидно, мой брат не маленький и буквально не может делать ничего изящно.

Я прикрываю рот рукой.

— О боже. Не могу себе представить.

Дрю откидывается назад, явно наслаждаясь моей реакцией.

— Итак, они в кабинке, он стоит на коленях, пытаясь доставить ей удовольствие, открывается дверь, и кто-то входит.

— Они просто стояли и ждали?

— Нет. Думаю, он продолжил.

— НЕТ! — выдыхаю я. — Я бы умерла.

— Да, я почти уверен, что мой стояк съежился бы, так что, если у тебя есть какие-то идеи насчет того, чтобы потрахаться в туалете, то тебе, наверное, стоит подумать еще раз.

— Эм, не волнуйся. Думаю, я как-нибудь обойдусь без этого.

Но теперь, когда он упоминает об этом, мой взгляд устремляется через ресторан в коридор, где расположены туалеты.

— Думаешь, это был этот ресторан?

— Скорее всего. Это он дал мне его название.

Я делаю мысленную пометку заглянуть в туалеты. Не то чтобы я хотела, заняться там сексом, но мне любопытно. Какая уважающая себя девушка отказалась бы от этого?

— Не могу сказать, что это входит в мой список развлечений, которые нужно попробовать, но опять же, что я знаю? — Я изумленно качаю головой, все еще посмеиваясь. — Но, думаю, это один из способов сделать ужин незабываемым.

Мы оба смеемся, когда нас прерывает чей-то голос:

— Привет, ты Дрю Колтер?

Рядом с нашим столиком стоит мужчина, его глаза, его глаза расширены от узнавания и волнения, что дико, учитывая, что он ровесник моего отца и не является молодым фанатом.

Дрю поднимает взгляд, и теплая улыбка озаряет его лицо. Он откладывает нож для масла и откидывается на спинку стула.

— Да, это я.

— Черт, я не мог понять, ты это или твой брат. — Мужчина ухмыляется, явно взволнованный. — Чувак, я твой большой поклонник! Огромный. Я следил за твоей карьерой целую вечность. Это безумие, что все вы играете в футбол.

— Я знаю, что у людей сносит крышу от того, что все четверо из нас играют в футбол. Как братья Мэннинги или братья Келсы, только нас в два раза больше. — Он вежливо улыбается.

Кажется, он не возражает, что его прерывают, и такое впечатление, что это случается с ним достаточно часто.

— Я Марк, — говорит мужчина, протягивая руку Дрю, который с дружеской улыбкой пожимает ее. — Мой сын Кайл тоже твой большой фанат. Ему восемь лет.

— Ну что ж, передайте Кайлу привет. Он играет в футбол?

Марк с энтузиазмом кивает, его взгляда блуждает по сторонам.

— Слушай, я не должен быть здесь. Я направляюсь в туалет, а моя жена сказала, что я не должен прерывать ваше свидание.

Он что-то бормочет, но Дрю, похоже, не возражает.

— Все в порядке.

— Могу я попросить тебя что-нибудь подписать? — Он похлопывает себя по карманам, как будто в одном из них волшебным образом появится ручка. — Черт, у меня нет ручки. И бумаги тоже.

Официантка, стоявшая неподалеку, видимо слышала их разговор. Покопавшись в своем фартуке, она достает не только ручку, но и блокнот для заказов. Она отрывает от него лист бумаги и передает Марку.

Тот передает его Дрю.

— Я подпишу Кайлу. — Он быстро что-то пишет. Его автограф — это острые углы и один длинный росчерк.

Это мужская подпись, и я смотрю на его руки все время, пока Дрю пишет записку Кайлу. Эти грубые руки были на моем теле. Большие. Сильное.

Способные.

И послушайте меня, я сексуализирую его руки, когда он всего лишь пишет свое имя.

Ух. У меня как будто несколько месяцев не было секса, настолько я его объективирую.

Дрю передает лист бумаги Марку.

— Рад был познакомиться с вами, Марк. Это моя подруга детства, Тесс, — говорит ему Дрю.

Я перевариваю услышанное.

Его подруга детства?

Мое сердце замирает, будь я проклята, если это не так, и я перестаю слушать, о чем они говорят.

Подруга детства.

Хм.

Не почти мать моего ребенка? Не потенциальная будущая девушка?

Он мог бы просто сказать: «Это моя подруга, Тесс».

Но он этого не сделал.

Марк пускается в страстный монолог о своей любимой футбольной команде, который заставляет Дрю кивать в знак поддержки. Рассказывает о других игроках команды Висконсина, об их лучшей игре в прошлом году и о тех незабываемых моментах, которые сделали его убежденным болельщиком.

Я раздражена.

Подруга детства.

То есть, да, это правда, но я думала, что я нечто больше. Мы разве не на свидании? Разве это не должно было быть романтично?

Дрю внимательно слушает Марка, задает вопросы и участвует в разговоре с неподдельным интересом, затягивая встречу еще дольше. И ладно. Ну и что, что я не могу не восхищаться его способностью устанавливать связь с людьми на личном уровне, даже когда его узнают?

Когда Марк заканчивает свой восторженный монолог — который почти усыпил меня, ха-ха — он наконец отступает от нас.

— Черт, мне лучше вернуться за свой столик. Жена меня убьет. — Он снова протягивает руку для пожатия. — Было очень приятно познакомиться с вами обоими. Можно сфотографироваться?

Дрю кивает, и Марк начинает возиться со своим телефоном, быстро делая селфи с Дрю, а затем с нами обоими. Он горячо благодарит нас, его волнение по-прежнему заметно в каждом слове.

Боже мой.

В конце концов Марк уходит, оставляя нас наедине до тех пор, пока к нам не подходит официант с нашими блюдами.

Я ковыряю спаржу на тарелке вилкой, размышляя, как начать разговор или оставить все как есть.

Это не так уж и важно.

Не страшно.

Так почему же мне кажется, что это так?

Если Дрю и заметил мое молчание, то не подает виду. Он режет ножом свой стейк и с удовольствием отправляет кусок в рот, задумчиво жуя и улыбаясь мне через стол.

Ненаблюдательный.

Как типичный мужчина...

Но это наше первое свидание, и я не хочу его портить.

А еще во мне бушуют гормоны. В конце концов, на прошлой неделе я была беременна. Я буквально не могу побороть эту волну эмоций, независимо от того, насколько банальной она может быть или не быть.

Дрю ерзает, когда я хмуро смотрю на него, и я возвращаюсь в старшую школу — в тот вечер, когда я наблюдала из угла нашего подвала во время вечеринки, как он пытался подкатить к одной из популярных девочек в их классе, а она его отшила.

— Как твой ужин? — спрашивает он, а у меня в голове каша.

Это моя подруга детства...

Дрю — парень моей мечты, а теперь он говорит людям, что я его подруга детства, что, по сути, равносильно: «это младшая сестра моего друга».

Боже, я в полном дерьме.

Эмоциональный беспорядок.

Почему он не мог сказать: «Это моя пара, Тесс?»

Сделало бы это меня счастливой?

Да.

На сто процентов да...

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Я думала, Дрю приедет домой на выходные. Ведь это Рождество, почему бы и нет? Поэтому, как идиотка, я записалась на срочный прием, чтобы сделать прическу (мои корни выглядят ужасно), подстриглась и купила новый наряд в торговом центре, думая, что, может быть, я увижу его? В ночь перед Рождеством все, кто возвращается из колледжа, всегда собираются в закусочной, чтобы потанцевать и выпить, и я — идиотка, потому что думала, что Дрю будет там. Кто не приезжает домой на праздник??? Это же Рождество, черт побери. Но нет. У Колтеров игра за Кубок, и мы должны смотреть ее по телевизору вместе со всей страной, а это несправедливо, правда?

Как глупо я себя чувствовала, стоя в новом платье и ожидая мальчика, который не собирался появляться. Идиотка.

Я сдаюсь...

x Тесс

ГЛАВА 54

ДРЮ

СМОТРИТЕ, КАК Я ВСЕ ИСПОРТИЛ. ШОУ НАЧИНАЕТСЯ ЕЖЕДНЕВНО В 7 УТРА.

Стоя здесь, зашнуровывая бутсы и ощущая в воздухе тяжесть предвкушения, я не могу не задаваться вопросом, почему Тесс стала такой отстраненной во время нашего свидания. Когда мы сели за стол, она была в одном настроении, а когда ушли — в другом. Ее смех и непринужденное течение беседы все еще звучат в моей памяти.

Может, это я что-то не то сказал?

Я ломаю голову, зашнуровывая второй бутс.

Что-то изменилось.

Словно туча опустилась на ту связь, которую мы начали строить.

Черт.

Мы готовимся к первому в сезоне матчу, но все, о чем я могу думать, это Тесс. Я теряюсь в мыслях о том, что могло измениться.

Я что-то сказал или сделал не так?

Может быть, я пропустил какой-то намек, который мог сбить нас с пути? Ритмичный стук моего сердца, кажется, повторяет ритм работы моего мозга, пытающегося осмыслить эту внезапную перемену.

Адреналин должен быть в крови, но по другой причине. Я должен взять себя в руки, иначе могу оказаться в полной заднице.

Меня окружает товарищеский дух моих товарищей по команде, их смех, шутки и общее волнение резко контрастируют с тем беспокойством, которое я испытываю. Капитан нашей команды пытается всех подбодрить, подготавливая нас к тому, что тренер придет и скажет свою речь, прежде чем мы выбежим на поле. Пастор кампуса также присутствует здесь, чтобы провести молитву.

Перед тем, как ушел из дома и оставил ее с Райан и Дейзи, она болтала с ними обеими, одетая в позаимствованную у меня командную одежду — одну из моих толстовок, которая на три размера ей велика.

Она улыбалась, но как-то по-другому — сдержанно, может быть, принужденно? Я хотел отвести ее в сторону, чтобы спросить, все ли в порядке, но это было не то место, и у меня не было времени. Теперь я не увижу в течение следующих четырех часов, как минимум.

Что бы ее ни грызло, надеюсь, Тесс обсудит это с кем-нибудь из девочек.

Они знают, что это за жизнь. Кто может быть лучше подружек братьев?

Что, если я слишком много думаю?

Что, если это вообще не имеет ко мне никакого отношения?

То есть, скорее всего, не имеет.

Я не сделал ничего плохого.

Но вчера она была такой отстраненной, я думал, она хотя бы прижмется ко мне в постели? Обнимет меня или хотя бы позволит мне обнимать ее.

Мне нравится обниматься и что с того?

Хватит об этом думать.

Я вытряхиваю пыль из своего мозга.

Глубокий, ровный тембр голова тренера прорывается сквозь мою задумчивость. Пришло время сосредоточиться и включиться в игру.

Я направляю свое внимание на него. Он говорит слова о мужестве, решимости и стремлении выложиться по полной.

— Сегодняшний день знаменует начало нашего путешествия, первый шаг к достижению наших целей. Мы упорно тренировались, оттачивали наши навыки, и теперь пришло время показать миру, на что мы способны. Помните, что настоящаяпобеда заключается в нашем единстве и непоколебимой решимости. Оставьте на поле все: пот, сердце, душу. Играйте друг за друга, за команду. Верьте в те бесчисленные часы, которые вы потратили. Играйте умно, яростно и, самое главное, играйте как единое целое. А теперь давайте выйдем и заявим о себе. — Когда тренер делает паузу, можно услышать, как падает булавка. — А ТЕПЕРЬ ИДИТЕ И ЗАДАЙТЕ ИМ ЖАРУ!

Раздевалка взрывается радостными криками.

Мои товарищи по команде и я сам стучим по своим нагрудным пластинам, еще больше заводясь.

Я выбегаю на поле, сжимая в руке шлем, и напоминаю себе, что не могу позволить тому, что происходит с Тесс, помешать моей игре.

Это соревнование требует моего полного внимания, и я намерен выложиться на полную, невзирая на вопросы, остающиеся в моей голове без ответа.

— Чувак, что происходит? — Внезапно мой брат оказывается рядом, сжимая руку на моем плече, как будто мы единственные два человека на этом стадионе, переполненном тысячами и тысячами людей.

— Ничего.

Он шлепает меня по плечу.

— У нас нет времени валять дурака. Просто скажи мне, что происходит.

Фанаты шумят так громко, что почти оглушают.

— Я понятия не имею, что происходит, — честно отвечаю я, потому что буквально не знаю.

Дрейк смеется.

— Добро пожаловать в прекрасный мир отношений. Поздравляю, брат. Добро пожаловать в клуб.

— Что, черт возьми, это значит? — Должен ли я забавляться? Потому что я просто в замешательстве.

— Это значит, что женщины — это загадка. Не пытайся их разгадать. Когда она будет готова сказать тебе, в чем проблема, она сама тебе скажет. — Он натягивает шлем на голову, защелкивая подбородочный ремешок. — Соберись, парень. Ты что, хочешь, чтобы тебя травмировали?

— Нет.

— Тогда включайся в игру. — Он снова бьет меня по наплечникам. — Пришло время задать им жару.

ГЛАВА 55

ТЕСС

НЕ БУДУ ВРАТЬ, ЕГО БРАТ ТОЖЕ ЧЕРТОВСКИ КРУТ.

Из всех людей, которые, как я думала, будут читать мне лекции о том, как выражать свои чувства, никогда бы на миллион лет не подумала, что это будет Дрейк Колтер.

Дрейк.

Из всех людей.

Дрейк Колтер, которого я помню по нашей юности, был дерзким, самонадеянным засранцем, у которого никогда не было времени ни на что, кроме футбола.

Конечно, у Дрю его тоже не было, но он хотя бы не был придурком.

Но когда я слоняюсь по спальне Дрю, неловко ожидая, пока он закончит принимать душ, дверь со скрипом открывается, и на пороге стоит Дрейк, его брат, и одаривает меня загадочной ухмылкой, на которой словно написано: «Я здесь, чтобы сунуть нос в твои дела».

— Развлекаешься? — говорит он, небрежно прислонившись к дверному косяку, скрестив громоздкие руки на груди.

Я замечаю, что у него есть татуировки, чего раньше не знала.

Щель между его зубами словно подмигивает мне.

— Развлекаюсь? — Я бы не назвала сидение в спальне в ожидании, пока парень выйдет из душа, моим представлением о веселье, но все равно. По крайней мере, я здесь.

Я стараюсь не обращать внимания на внезапное появление Дрейка в дверном проеме, но на самом деле он всегда меня пугал. Вероятно, из-за его неприступного отношения, которое я так и не смогла преодолеть.

— О, просто наслаждаюсь атмосферой комнаты твоего брата.

Он хихикает, проходя в комнату, как будто это место принадлежит ему.

Технически, наверное, так и есть.

Дрю говорил, что дом принадлежит их старшему брату Дюку, и им разрешено жить в нем бесплатно, пока они в команде и учатся в колледже.

Дрейк уже у стола и наклоняется, чтобы понюхать розы, которые все еще стоят в центре стола Дрю.

Мои цветы.

— Знаешь, я всегда считал, что истинную сущность человека раскрывает его спальня, — начинает он. — Многое можно расшифровать по книгам, которые он читает, одежде, которую носит, и сомнительному декору, который выбирает.

Он тычет пальцем в конструктор Лего «Тысячелетний сокол» из «Звездных войн».

Переходит от стола к книжной полке.

Я недоуменно приподнимаю бровь.

— Итак, какова сущность твоего брата, судя по его комнате?

Он с серьезным видом оглядывается по сторонам.

— Ну, я бы сказал, что Дрю — это «постмодернистский минимализм в сочетании с хаотичной кучей белья».

Я не могу удержаться от смеха, когда он говорит:

— Ему стоит заняться декорированием. Его комната намного лучше моей.

Намного лучше, чем моя...

Он прислонился к комоду, и выражение его лица смягчилось.

— Что происходит между тобой и моим братом?

— Я... — Не знаю. — Ничего.

Теперь он приподнял бровь.

— Забавно, но именно это он сказал сегодня утром, когда я спросил его о том же.

Мой рот открывается.

Закрывается.

— Ты спросил его, что происходит? — Я делаю паузу. — И что он ответил?

— Он сказал: «Ничего». То же самое, что и ты.

Я вздохнула, уставившись в пол. Мой взгляд блуждает к книжной полке. К двери шкафа.

— Это... сложно.

Дрейк вскидывает бровь, скрещивая руки на груди.

— Сложно, да? В последнее время я часто слышу это слово.

Я поднимаю на него взгляд, мое любопытство разгорается.

— Что ты имеешь в виду?

Он наклоняет голову, изучая меня с минуту.

— Я знаю, что у тебя много всего произошло из-за ребенка, но ты не единственная, кого это затронуло. Дрю стал вести себя по-другому после вашего вчерашнего свидания.

Я нахмурилась. Я думала, что дело только во мне.

— Как по-другому?

Он вздыхает.

— Слушай, конечно, я не знаю никаких подробностей, но знаю, что между вами что-то произошло.

Он не ошибается.

— Я чувствую это нутром. — Он пожимает массивными плечами. — Интуиция близнецов.

Я неловко переминаюсь с ноги на ногу, внезапно почувствовав себя беззащитной.

— Я бы солгала, если бы сказала, что ты ошибаешься, но я пытаюсь разобраться во всем.

Дрейк смотрит на меня несколько мгновений. Скрещивает и расцепляет руки.

— Из нас двоих он всегда был самым чувствительным. Я не говорю, что ты не можешь положиться на меня, но если спросишь кого-нибудь, кто самый надежный, он почти наверняка скажет, что Дрю.

Я молча киваю.

Он не говорит мне ничего такого, чего бы я уже не знала.

— И до того, как я встретил Дейзи, до того, как мы начали встречаться и узнавать друг друга, я знал, что Дрю переживает трудные времена. Он никогда не говорил об этом прямо, но мне кажется, что он подумывал об уходе из команды.

Мои глаза расширились.

— Об уходе?

Он упоминал о том, что был несчастен, но ничего не говорил об уходе из команды.

— Как я уже сказал, он не говорил мне об этом прямо. Просто у меня было такое чувство, и я хотел, чтобы он был счастлив. Поэтому скачал приложение для знакомств и начал общаться с девушками ради него, и так я познакомился с Дейзи.

Это я знала.

— И у меня возникло ощущение, что, хотя он был рад за меня, Дрю был немного подавлен тем, что теперь он единственный из Коултеров, у кого нет никого, кого можно было бы любить, кто любил бы его в ответ.

Я ловлю каждое его слово.

— Слушай, я знаю, что это не мое дело, но когда Дрю вернулся с холостяцких выходных Логана, на которые я, кстати, хотел бы получить приглашение, не то чтобы я жаловался. Но я бы пригласил.

Это то, что он пытается донести?

Сомневаюсь.

— Когда он вернулся с тех выходных, он был взволнован. Это было видно. Так что я не знаю, что происходит и связано ли это с ребенком. Но он, похоже, тоже не понимает, что происходит, и я знаю, что это не мое дело, но это как бы... Скажи ему.

Мои губы раздвигаются.

— Вчера вечером, когда мы ужинали, он представил меня поклоннику, как свою...

— Девушку? — перебивает меня Дрейк.

— Нет. Как свою подругу детства.

Он ждет, как будто хочет еще что-то услышать.

— И это тебя расстроило.

— Вроде того.

— И теперь ты позволяешь этому гноиться, вместо того чтобы поговорить с ним об этом.

Я знаю, что мои чувства не банальны, но причина, по которой я не заговорила о них, в том, что не уверена, что имею право претендовать на нечто большее для него. Я знаю, что он считает меня другом, и очевидно у нас было много секса. Но что, если это просто дружеские отношения с выгодой?

Это не то, чего я хочу.

— Я пытаюсь все обдумать, прежде чем поднимать эту тему.

— Ну, это не улучшит ситуацию. Какой бы сценарий Дрю ни придумал в своем воображении, он будет гораздо хуже правды, как это часто бывает у нас, парней. — Дрейк усмехается. — Знаешь, если уж на то пошло, Дрю не очень хорошо владеет словом. Возможно, он даже не понял, что расстроил тебя, представив как подругу. Наверное, он думал, что это просто вежливость.

Я улыбаюсь, несмотря на нервозность.

— Может быть.

Выражение лица Дрейка смягчается, и он делает шаг ближе.

— Знаешь, я пришел сюда не для того, чтобы высмеивать вас. Если тебе небезразличен мой брат, а я могу сказать, что небезразличен, может, тебе стоит проявить инициативу и начать разговор? — Он драматично вздыхает. — Я чувствую себя чертовым психотерапевтом по отношениям.

Я встречаю его взгляд, удивленная искренней заботой в его глазах.

— Я хочу, но не знаю, как поднять эту тему. Это звучит так глупо, когда я говорю об этом вслух. Типа: «Дрю, мне не понравилось, когда ты называл меня своей подругой детства. Я почувствовала себя твоей сестрой».

Я корчу гримасу.

Уф.

Парень снова ухмыляется, это его фирменное выражение.

— Ну, ты всегда можешь взять страницу из книги Дрейка Колтера и просто сказать: «Эй, давай поговорим о наших чувствах как взрослые люди».

— О боже, ты не хочешь говорить о своих чувствах.

— Ну, нет, не хочу. Но иногда у меня нет выбора. Дейзи не дает мне париться из-за всякой ерунды. — Он закатывает глаза. — Благослови ее сердце.

Он так похож на своего брата, что это просто безумие, и все эти сходства путают мой мозг. То, как они начинают предложения со слова «ну», как он вздыхает и закатывает глаза.

Те же глаза.

Тот же нос.

Та же щетина на лице.

Из соседней комнаты доносится звук выключаемого душа, и мы с Дрейком переглядываемся.

— Ну, мне пора идти, пока он не вернулся. Он захочет узнать, какими идеями я пытался наполнить твою голову. — Дрейк добродушно смеется.

— Да уж.

— В любом случае. Подумай о том, что я сказал. Я не думаю, что это большая проблема, что он назвал тебя подругой детства, потому что это так и есть, да?

— Да.

Но то, кто я есть, и то, кем я хочу быть — две разные вещи.

Разве я не хотела бы быть такой девушкой, которая могла бы просто выпалить все, что она чувствует, когда бы она это ни чувствовала?

Но, конечно, моему мозгу нужно работать в усиленном режиме, анализируя все возможные варианты развития событий, воспроизводя каждый наш с ним разговор, и это сводит меня с ума.

Это похоже на ментальную петлю, которая не останавливается, и я застряла в этом круговороте сомнений и разочарований.

Подруга детства.

Уф. Почему я не могу отпустить это?

Я понимаю, что это глупо и мелко.

Дрю, наверное, и понятия не имеет, что сказал хоть что-то, чтобы задеть меня или заставить почувствовать себя ничтожной, как будто в последнее время нас не пропустили через мясорубку!

Дрю даже не догадывается, что я сейчас нахожусь здесь, охваченная торнадо эмоций, и пытаюсь сохранить внешнее спокойствие. В смысле, я веду себя так, будто у меня все в порядке и у нас все хорошо.

Но в глубине души все по-другому.

Наверное, я еще более не уверенна в себе, чем думала, и несправедливо по отношению к нему, что я не делюсь с ним своими мыслями.

Но хотят ли парни слышать наши мысли? Разве слова: «О чем ты думаешь» и «Что у тебя на уме» не заставляют их член сжиматься?

Ха.

Теперь, чем больше я пытаюсь отключить свой мозг, тем больше вещей снова лезут в голову, насмехаясь надо мной за то, что я такая чертовски... ну, инфантильная.

Мелочная.

Серьёзно? Это и есть взросление? Потому что если это так, то я хочу вернуть деньги.

Ну и что, что он назвал меня подругой детства? По сути я ей и являюсь.

Вроде того.

Ладно, не совсем, мы никогда не были друзьями. Он дружил с моим братом, но, возможно, в его мозгу это одно и то же.

Я ловлю себя на том, что украдкой поглядываю на него, когда он не видит, а сегодня, наблюдая за тем, как он играет в футбол... это было просто сюрреалистично.

Признаюсь, я впервые оказалась на футбольном стадионе. Насколько это ужасно? Техасская девочка, выросшая на «Огнях ночной пятницы», ни разу не была на матче? Когда большинство друзей детства ее брата ели, пили и мечтали об игре? Включая моего брата?

Включая Дрю.

Его братья.

Для меня это впервые.

То, как Дрю двигался на поле; уверенность, излучаемая им, это было все равно, что увидеть его с другой стороны, потому что со мной он дает мне возможность принимать решения, позволяет мне соблазнять его, позволяет... немного командовать им.

Это было по-другому.

Это заводило меня.

Мальчики Колтер были в своей стихии, и внезапно я поняла, из-за чего вся эта шумиха. То, как легко он ловит мяч, как направляет игру, как легко держится на ногах.

Аплодисменты толпы.

Адреналин в воздухе.

Электрическая атмосфера.

Каждый раз, когда Дрю делал игру — или делал ее вместе со своим братом, — по стадиону прокатывалась волна восторга, и я оказывалась на ногах, крича вместе со всеми.

И все это время он не уверен, что хочет продолжать играть в эту игру, хотя очевидно, что парень был рожден для этого.

Они оба были рождены.

Это заставило меня понять, сколько страсти Дрю вкладывает во все, что делает, и как он принимает вызовы всем сердцем, независимо от того, его это выбор или нет.

И вот я здесь, застряла в этом замкнутом круге: хочу сказать ему о своих чувствах и хочу притвориться, что все хорошо. Прекрасно.

Я словно стою на краю обрыва, колеблясь между тем, чтобы сделать этот прыжок веры и отступить на более безопасную землю.

Но, по крайней мере, у меня есть гордость, верно?

Да, это успокаивает, когда все, что я хочу сделать, это выбросить ее в окно и дать волю своим эмоциям, которые могут быть просто гормонами.

Подруга детства?

Далеко не так.

Почему для таких случаев не существует учебника? Пошагового руководства, как справиться с этими чувствами, не чувствуя себя так, будто я брожу по минному полю и все испортила в процессе.

ГЛАВА 56

ДРЮ

САМЫЕ ЛУЧШИЕ ОТНОШЕНИЯ — ТЕ, О КОТОРЫХ ТЫ И НЕ МЕЧТАЛ.

Я так чертовски устал.

1. Потому что вчера мы гуляли допоздна, учитывая, что сегодня у меня игра.

2. И вымотался после игры, получив несколько ударов, на которые не рассчитывал.

Я знаю, что Тесс хочет поговорить со мной, но у меня не хватает душевных сил — не то чтобы она поднимала какую-то тему, но сегодня мы легли спать, не разговаривая, проведя тихий вечер в постели, смотря телевизор, как пара стариков, у которых нет жизни.

Не как два человека, которые без ума друг от друга и только что начали встречаться.

Почему это так чертовски сложно?

Потому что она забеременела от тебя еще до того, как ты пригласил ее на нормальное свидание, ты, гребаный идиот.

Она имеет право быть капризной.

Угрюмой.

И это все?

Мои веки тяжелеют, и последнее, что я слышу, это Лана, говорящая, осуждающая виртуальная ведущая из «Испытание соблазном» — шоу об одиночках, живущих на изолированном острове в течение двух недель. Им запрещены любые поцелуи, сексуальные контакты или самоудовлетворение, а если они это делают, то каждый раз теряют непомерные суммы денег.

Камеры следят за каждым их движением.

За каждым прикосновением.

Ведущая объявляет, что два участника поцеловались, что обошлось группе в две тысячи долларов. Остальные участники спорят о том, что их предали.

Рядом со мной уже спит Тесс.

Мои веки закрываются.

Я так устал.

Но, возможно, мне следовало еще раз спросить ее, что случилось.

Потому что я знаю, что что-то произошло.

Сквозь сонные веки я вижу, как она улыбается мне. Ее задница в джинсовых шортах на поле для мини-гольфа, ее грудь в платье, которое она надела в «хонки-тонк»...

Она со мной на танцполе, наши ноги двигаются, тела прижаты друг к другу. Смеется. Тесс делает шаг ко мне, на ней только этот облегающий шелковый топ и стринги, попка выставлена напоказ, приглашая мои ладони...

Тесс кладет руки мне на плечи. Они тоже сдвигаются, пока не оказываются у меня за головой, и она целует меня, слегка царапая ногтями затылок.

Я притягиваю ее еще ближе.

Пальцами заигрываю с подолом ее тонкой маячки, или топика, или как там это называется. Ткань такая же шелковистая, как ее кожа, и я запускаю руки под нее.

Сначала осторожно.

Проходит совсем немного времени, и кончики моих пальцев касаются нижней части ее сисек. Провожу по ее гладкой плоти. Пальцы касаются сосков.

Затем накрываю руками ее сиськи.

Они идеально ложатся в мои ладони, как и в те несколько раз, когда я представлял, как они выглядят, как ощущаются, каковы на вкус. Черт возьми, прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз щупал сиськи, и все причины, по которым я пытался с кем-то встречаться в прошлом году, вернулись, и секс был одной из них.

Секс.

Привязанность.

Физические прикосновения.

По сути, это одно и то же, просто по-разному преподносится.

Я стону, когда ее ногти царапают мне кожу головы. Черт, как же это приятно...

Она стонет, когда я щипаю ее за сосок, и теперь я хочу посмотреть, как выглядит ее грудь, и тянусь, чтобы поднять подол ее едва прикрытой рубашки через голову.

Черт.

Вид не разочаровывает, как и вес ее груди в моих руках.

Серьезно.

Лучшие сиськи на свете.

— Моя наименее любимая поза — миссионерская, — шепчет она, упираясь руками в мою грудь, пока скачет на мне, обожая быть сверху. — Тебе лучше быть осторожным, а то я забеременею от тебя.

Забеременеет от меня.

Это я могу сделать.

Мои пальцы вычерчивают нежные круги на ее животе, и меня переполняет чувство защищенности и привязанности, особенно после того, как она заговорила о «безопасности в конечной зоне».

Речь идет уже не только о нас с Тесс. Речь идет о зарождающейся жизни, о крошечном биении сердца, которое эхом отдается внутри нее.

Это ответственность, подарок и связь, которая выходит за рамки всего, что я когда-либо знал.

Пока я продолжаю трогать ее животик, рука Тесс накрывает мою, ее прикосновение теплое и ободряющее. Наши взгляды встречаются, и в этот момент кажется, что все сложности и неуверенность исчезают.

Между нами возникает чувство единства, общее понимание того, что мы вместе, что бы ни ждало нас впереди.

На заднем плане раздается смех Дрейка, потому что он ненавидит, когда я так говорю. Он считает это глупым и банальным.

— Что случилось?

— Тесс потеряла ребенка.

— Потеряла? — Он звучит растерянно.

— Я даже не знал, что хочу быть отцом, пока она мне не сказала. Я не знал, — повторяю я. — Я не знал, Дрейк.

Богом клянусь, из моих глаз текут слезы. Я не плакал уже много лет. Годы.

Когда я плакал в последний раз? Когда это было?

Я сломал ногу в нескольких местах, а мой отец был так чертовски зол, как будто это была моя вина, а не что-то, не зависящее от меня. Я ничего не мог поделать с тем, что полузащитник врезался в меня. Это была не моя вина. Я не заметил, как он подошел.

Слезы текут по моим щекам.

Я мечусь.

Ворочаюсь.

Потянулся к Тесс, но ее там нет.

— Это моя подруга детства...

Ребенок.

Наш ребенок, которого больше нет. Почему я думаю об этом только сейчас? Почему так долго?

Потому что ты думал только о себе, а не о ней, и теперь она отдаляется. Ты все испортил. Грейди был прав, ты ее не заслуживаешь, и тебе не следовало к ней прикасаться.

Я должен был оставить ее в покое.

— Этот поцелуй будет стоить тебе две тысячи долларов.

Если бы ты был ей нужен, она бы тебе сказала.

— Благодаря тебе у нас больше нет денег. Ты должен был держать свой член в штанах, придурок! Это стоило двадцать пять тысяч долларов.

Тупица.

Идиот.

— Мне жаль...

Мне жаль.

— Мне жаль.

— Дрю, проснись. Детка, проснись.

Кто-то трясет меня за плечи, и я слышу голос Тесс. У нее усталый и растерянный голос. Обеспокоенный.

— Хм?

— Тебе приснился кошмар.

Я поворачиваюсь к ней лицом, моргая, чтобы проснуться.

— Ты назвала меня деткой?

Тесс отстраняется от меня, чтобы не смотреть мне в лицо, и смеется в темноте.

— Ты спишь как убитый, но слышишь, как я называю тебя деткой?

— Я слышу то, что слышу.

— Это просто вырвалось, — пробормотала она. — Прости.

Я подкатываюсь ближе, кладу руку ей на талию.

— Не извиняйся. Мне понравилось.

Детка.

Я всегда завидовал своим тупым братьям и их дурацким ласкательным словам, вынужден был слушать, как они называют своих девушек «милыми», «малышками» и «детками», а теперь она называет меня ласковым прозвищем?

Буквально то, чего я всегда хотел.

— Может, мне тоже называть тебя малышкой? — поддразниваю я на полном серьезе, давая глазам привыкнуть к темноте.

Тесс молчит, и на мгновение я задумываюсь, сплю ли я все еще.

— Тесс? Я пошутил.

— Правда?

Нет.

— В смысле, я пошутил, только если ты не хочешь, чтобы я называл тебя малышкой, — пытаюсь я снова, но получается не очень логично. Но уже поздно, и мы оба полусонные, по крайней мере, я. Не знаю, как она, может, все это время лежала и слушала, как я дышу.

Я отключился, как только моя голова коснулась подушки.

— Значит, ты шутишь, но ты не шутишь?

В ее голосе есть нотки, которые заставляют меня искать ее лицо в темноте. Уже поздно, поэтому я не хочу включать свет.

— Что-то не так?

Я знаю, что она ведет себя странно, но до сих пор она не признавалась в этом. Я не хочу давить, но она скоро уезжает, и у нас мало времени. Я не хочу, чтобы это время было потрачено впустую, или потрачено на споры, или наполнено напряжением.

Она двигается на кровати, перекатываясь на спину. Не отдаляясь от меня, но и не приближаясь ко мне.

— Помнишь тот вечер, когда мы ужинали?

«Ужинали», а не «когда мы были на свидании».

— Да. — Конечно, помню. Я думал, мы хорошо провели время.

— Когда тот фанат брал автограф и рассказывал о своем сыне, ты представил меня как свою подругу детства.

Я моргаю.

И снова моргаю, пытаясь вспомнить тот разговор.

— Я так представил?

Правда?

Это плохо? Я боюсь спросить об этом вслух.

— Я почувствовала себя оскорбленной.

Оскорбленной?

— Почему?

Она двигается, на этот раз ко мне, опираясь на локоть, как будто действительно видит меня и хочет сказать мне в глаза, несмотря на кромешную тьму в комнате.

— Потому что. Я думала, что я для тебя нечто большее.

— Так и есть.

Этих двух слов кажется недостаточно, и ее молчание доказывает это, но по какой-то причине мой мозг не может придумать ничего более весомого, чтобы сказать.

Блядь, блядь, БЛЯДЬ.

Думай, думай, думай.

— Я совсем не это имел в виду. — Я тянусь к ней, нащупывая ее руку. — Совсем не это.

Те же слова, но в другой формулировке.

— Ты не просто подруга детства.

Она тихо смеется.

— Если честно, я вообще не думала, что мы были друзьями, когда были детьми.

— Разве нет?

— Нет. Я была твоей подругой по умолчанию, из-за Грейди, но мы не были друзьями. Когда мы хоть раз проводили хоть секунду вместе, наедине, вплоть до последних нескольких месяцев?

— Никогда.

— Когда мы смеялись и веселились в компании, когда были моложе?

— Никогда.

Она хмыкает.

— Ладно, я понял. — Я все еще не уверен, безопасно ли шутить, не то чтобы я такой уж смешной. Не то что мои братья. Они забавные, а я...

Самый тихий из них.

— Тесс, тебе действительно кажется, что я не забочусь о тебе?

Она усмехается.

— Конечно, я думаю, что ты заботишься обо мне. Ты же хороший парень. Ты заботишься обо всех.

Я делаю паузу.

— Ты что... закатываешь глаза?

Я слышу, как она хмыкает.

— С чего ты взял?

— Я это слышу.

На этот раз она смеется.

— Да, я закатила глаза.

— Разве это плохо, что я хороший парень? — Неужели она не понимает, как хреново иногда быть тихим, добрым братом? Тем, кого люди не замечают, потому что он не громкий?

Любимый сын мамы, но только потому, что чаще всех пишет ей сообщения из чувства долга?

Брат, которого остальные достают, потому что считают подлизой?

Тот, кто потерял девственность последним, потому что всегда был слишком напуган, чтобы сделать первый шаг, и не умел вести игру?

Я такой парень.

И быть милым уже надоело.

— Конечно, это не плохо. Почему ты так думаешь?

По всем причинам, которые я только что перечислил в голове и не сказал вслух.

— Почему я так думаю? — Я подтягиваю руку под подбородок и обдумываю ее вопрос. — Вообще-то, неважно. Давай вернемся к актуальной теме.

— Какой?

— Почему тебя беспокоит, что я представил тебя как подругу детства.

— Потому что... я не чувствую себя просто твоим другом.

— Очевидно, что мы не просто друзья. — Давайте подумаем, как мне это сказать? — По правде говоря, слова вылетели у меня изо рта раньше, чем я успел о них подумать. Я не собирался впервые называть тебя своей девушкой в присутствии какого-то незнакомца, и мне не нужно было, чтобы Марк взял нашу фотографию и продал ее таблоидам, как это сделал Грейди, основываясь на том, как я тебя представил.

Гребаный Грейди Донахью до сих пор не связался со мной, чтобы извиниться, урод.

Я уже говорил об этом?

Потому что меня это бесит.

— Я не думала об этом в таком ключе, — говорит она.

— У нас не было разговора на эту тему. Разве люди не делают этого? Не разговаривают?

— Ты имеешь в виду статус наших отношений? Да, я думаю, некоторые люди так делают. А некоторые нет. — Она зевнула.

— Это было наше первое свидание, так что я не собирался... ну, знаешь. Я не собирался делать все неловким. Тот парень был незнакомцем. Ему не нужно знать о наших делах.

Я также почти уверен, что, если только Марк нежил под камнем, он сложил два и два в своем мозгу и понял, что, возможно, Тесс — та самая девушка из репортажа «Спортцентр», который разлетелся по всему чертову интернету и социальным сетям.

Нам просто придется приготовиться к тому, что Марк окажется продажным...

— Хорошо. Представь, что мы делаем все заново, ужинаем, подходит Марк, и ты представляешь меня. Что ты скажешь?

Вот черт, она меня проверяет.

— Э-э-э... — Я идиот и должен остановиться, чтобы подумать. — Я бы сказал: «Это моя пара, Тесс».

— Правда?

— Да, потому что ты моя пара, и тебя зовут Тесс.

Она смеется, слава богу, и внезапно напряжение исчезает, и она ласкает кончиками пальцев верхнюю часть моей руки.

— Это было бы здорово.

Было бы, но я тупица, так что... все было не так.

— В следующий раз, — говорю я, когда она придвигается ко мне, прижимаясь ко мне грудью и всем телом.

ГЛАВА 57

ТЕСС

Я РЕДКО ВЛЮБЛЯЮСЬ, НО ЕСЛИ ЭТО ПРОИСХОДИТ, ТО В ЛУЧШЕГО ДРУГА МОЕГО БРАТА.

— В следующий раз, — повторяю я, прижимаясь к нему.

Дрю обхватывает меня руками, притягивая к себе и оставляя поцелуй на моем лбу.

От него хорошо пахнет, свежестью, как после душа, который он принимал ранее. Лосьоном после бритья и стиральным порошком.

От него пахнет теплом и уютом, как будто я скучала по нему последние двадцать четыре часа, хотя мы почти все время были вместе.

Его пальцы прочерчивают узор вдоль моей спины, вверх и вниз по позвоночнику, вызывая каскад мурашек.

— М-м-м... — Это приятно.

Я прижимаюсь ближе. Он чувствует себя уверенно.

— У нас все хорошо? — спрашивает он, и низкий тембр его голоса отдается вибрацией в груди, заставляя меня снова задрожать.

Мне нравится звук его голоса.

Всегда нравился.

Он глубокий, сексуальный и... мой.

Я киваю, прижимаясь к его груди.

— У нас все хорошо. Прости, что я была сложной. Я просто погрузилась в свои мысли.

Как я могу объяснить все эмоции, которые бурлят в моем мозгу, если половина из них — гормоны? Как выразить словами то, что я чувствую, не показавшись при этом нуждающейся, навязчивой или желающей слишком быстро продвинуться к финишу?

Его пальцы нежно приподнимают мой подбородок, как будто он ищет мой взгляд в темноте, и все, что я могу сделать, это представить их, прекрасные голубые глаза, в которые я была влюблена с тех пор, как была подростком.

И тут, словно прочитав мои мысли, он прижимает свои губы к моим в нежном, неуверенном поцелуе.

Мягкий, сладкий и извиняющийся.

Слишком мягкий.

Слишком сладкий.

Я отстраняюсь, наши лбы все еще соприкасаются, пока я перевожу дыхание.

— Еще, — шепчу я, мой голос едва слышен, но я знаю, что он меня слышит. — Я хочу больше.

Я чувствую, как он улыбается.

— Больше?

Я киваю, мое сердце бешено колотится.

— Да.

Сильнее.

Быстрее.

Не останавливайся...

Я хочу наверстать упущенное время. Восполнить то, что мы потеряли.

Его руки сжимают меня сильнее, словно он пытается удержаться на плаву в этот момент.

А потом его губы снова находят мои, и на этот раз они голодны.

Наши губы прижимаются друг к другу в страстном танце, явно подпитываемом желанием, похотью и гормонами.

Мягкость нашего первого поцелуя уступила место чему-то первобытному и более настойчивому, потому что теперь Дрю знает, что именно так мне и нравится.

Я хнычу, нуждаясь... в чем-то.

— Мы не торопимся, — шепчет он мне на ухо.

Я киваю, в какой-то степени понимая, что собиралась использовать секс как пластырь, чтобы залечить свою боль, отчаянно нуждаясь в близости, потому что мое сердце и тело все еще должны исцелиться. Я знаю, что это может быть неправильно, но в то же время... я тоскую по нему.

— Объясни мне, почему мне потребовалось столько времени, чтобы понять, насколько ты чертовски сексуальна. — Его голос звучит прямо мне в ухо и проникает в мой мозжечок.

— Потому что Грейди и его друзья — идиоты? — Я издаю тихий смешок, проводя пальцами вдоль его челюсти.

— Вау. Эй, не все из нас такие, а только большинство. — Я почти вижу, как озорно сверкают его глаза, когда он притягивает меня ближе, его дыхание согревает мое ухо. — Мне повезло, я единственный умный, кто вовремя догадался об этом.

— Пфф. Только миллион лет спустя.

Он отстраняется, положив руку на мою грудь.

— Ты опять закатываешь глаза?

Я смеюсь.

— Ничего не могу с собой поделать!

Откуда он знает?

Дрю зарывается пальцами в мои волосы, притягивая меня ближе, так что наши тела прижимаются друг к другу, а руки обвиваются вокруг друг друга.

Наши дыхания смешиваются, неровные и отчаянные вдохи, его рот покидает мой, чтобы поцеловать мою шею. Ключицу. Плечо.

— С тобой все будет хорошо, Тесс, — говорит он мне в волосы, его глубокий голос звучит низко.

— Я знаю.

И я действительно знаю.

У моего тела была неделя на восстановление, и я чувствую, что поступила правильно, рассказав маме, семье и Дрю, вместо того чтобы держать все в себе и разбираться с ситуацией самой.

Я не могу представить, как справилась бы с этим в одиночку, и не могу представить, что меня не будет здесь, с ним в этой постели.

Мы почти ничего не говорим.

Просто обнимаем друг друга, как обнимались в душе, моя голова покоится на его груди, а его губы прижимаются к моим волосам.

Большой плюшевый мишка.

На этот раз я чувствую ритм его сердца.

ДОРОГОЙ ДНЕВНИК...

Давно я не писала... Я приехала домой на выходные и подумала, что будет забавно открыть его и перечитать все, что написала за последние годы. Ух ты, в юности я была целеустремленной штучкой, сейчас почти не осталось страниц, на которых я могла бы писать. Дневник, если и есть совет, который я бы дала своей юной «я», то он таков: если ты безумно влюблена в парня, который не замечает, что ты жива, ты должна сказать «да» свиданию с парнем, который замечает. ЧТО Я ДЕЛАЛА ВСЕ ЭТИ ГОДЫ, ВЛЮБЛЕННАЯ В ДРЮ КОЛТЕРА? Теряла время, вот что.

Серьезно, Тесс. Парень не знает, что ты жива. Не смотрит на тебя, не разговаривает с тобой, не приезжает домой, потому что не может, а если бы и приехал, то никогда не пригласил бы тебя на свидание. Я могла бы стоять голой в его комнате, и он прошел бы мимо меня из уважения к брату.

И вот я снова говорю о нем. Как полная дура, всегда желала и надеялась, что увижу его, когда он приедет домой, чего он никогда не делал, LOL. Представляешь, сколько раз мои друзья говорили мне забыть об этом? Даже Миранда, девушка, с которой я познакомилась в общежитии на первом курсе, ничего не зная о нем, сказала, что мне нужно двигаться дальше. Она сказала: «Чтобы забыть парня, нужно найти нового».

В основном она была права, но случайный секс никогда не был моим коньком. Несколько выходных назад я выпила на вечеринке и решила, что парень, с которым познакомилась, достаточно симпатичный, чтобы привести его домой на ночь; оказалось, что он не мог продержаться дольше нескольких минут, и мне пришлось кончать САМОЙ с помощью вибратора. Уф. Я лежала в постели рядом с ним, отсчитывая часы до рассвета, когда можно будет выгнать его. Вместо этого он пытался тусоваться, хотел позавтракать, типа, чувак, нет. ИДИ ДОМОЙ. Ты кончил через две минуты, с чего бы мне хотеть, чтобы ты был рядом?! Ты не подходишь на роль бойфренда.

В общем. Суть в том, что я пытаюсь. Мне буквально неловко за себя, когда я читаю некоторые из этих записей, но, наверное, мы не можем вернуться в прошлое и все изменить. Не то чтобы я поступила по-другому, разве что... может, сказала ему что-нибудь? Призналась ему. Самое худшее, что могло бы случиться, он бы мягко меня отшил.

Хорошо. Проведу выходные с семьей, а вечером пойду ужинать с бабушкой и дедушкой. Бабушка наконец-то уходит на пенсию с работы, на которой проработала миллиард лет.

Это Тесс, я заканчиваю...

ГЛАВА 58

ТЕСС

ЖИЗНЬ КОРОТКА. КАКИМ НЕ ДОЛЖЕН БЫТЬ ВАШ ОРГАЗМ.

Это наша последняя ночь вместе перед тем, как я уеду в Техас.

За последние несколько дней у нас с Дрю были взлеты и падения, и я до сих пор не совсем понимаю, где мы находимся, но, по крайней мере, все стало более нормальным, чем, когда я приехала.

Что-то в этом роде.

Не хочу сглазить, но парень, в которого, как мне казалось, я была влюблена в детстве? Он оказался намного лучше, чем я могла предположить.

Более чувствительным.

Более заботливым.

Нежным.

Терпеливым.

Сегодня вечером он пригласил меня на очередное свидание — что-то вроде повторения первого свидания, — но сказал, чтобы я не наряжалась и вела себя как обычно. Я понятия не имею, что мы будем делать и куда пойдем.

Дрю одет во фланелевую клетчатую рубашку и джинсы, рабочие ботинки и бейсбольную кепку, и выглядит великолепно.

— Так куда ты меня ведешь? — спрашиваю я, бросая на него игривый взгляд искоса, когда мы выезжаем с его подъездной дорожки.

— Маленькая мисс Проныра, это секрет. Скоро ты все узнаешь.

— Это секрет, но я все равно хочу знать. Ненавижу сюрпризы. — Я скрещиваю руки, надувшись. — Ну же, дай мне хотя бы намек. Хоть один маленький.

Он делает вид, что размышляет, и поджимает губы.

— Ну, скажем так, это место, где нас никто не побеспокоит, кроме природы, а ты можешь стать частью шведского стола.

— Значит ли это, что вы отвезете меня в поле, чтобы убить? — Потому что это звучит ужасно. — Это худший намек, который я когда-либо слышала.

Он сосредоточен на дороге, его рука небрежно лежит на рычаге переключения передач.

— Просто расслабься.

Я не могу.

Я не могу расслабиться, только не с ним.

В детстве я буквально потратила бесчисленное количество часов на то, чтобы написать об этом человеке в своем дневнике, а во взрослой жизни с ним нет никакого спокойствия!

Грузовик продолжает ехать, тихие моменты между нашими шутками наполнены уютной тишиной. Но вскоре его пальцы начинают постукивать по рулю в ритме, слышном только ему.

— Что происходит в твоей голове? — спрашиваю я, игриво ухмыляясь.

Он смотрит на меня и улыбается.

— Просто думаю о том, как мне повезло провести этот вечер в такой потрясающей компании.

У меня внутри все тает.

— Лесть поможет тебе везде.

Он хихикает, его взгляд возвращается на дорогу.

— Приятно слышать.

Когда мы приближаемся к светофору, он протягивает руку и заправляет прядь волос мне за ухо, от его прикосновения у меня по позвоночнику пробегает дрожь. Не хотелось бы, чтобы он так легко вызывал у меня мурашки по коже. Разве я не должна играть в недотрогу или хотя бы сделать себя менее доступной?

Слишком поздно для этого, Тесс. Ты уже побывала в аду с этим парнем. Не стоит отступать и бросать ему новые вызовы.

Ты проиграешь.

Так написано в твоем дневнике.

«Дорогой дневник, мне кажется, я люблю Дрю Колтера, а он не знает о моем существовании...»

Я, 11 лет.

13 лет, 17 лет.

Ну, теперь-то он знает. Я просто не знаю, как он ко мне относится.

Дрю встречает мой взгляд, и на его губах появляется игривая ухмылка.

— Это будет что-то романтическое. — Он делает паузу. — По крайней мере, я думаю, что это романтично. Дейзи мне немного помогла. Я взял кое-что из закусочной, где она работает.

Дейзи.

Интересно, что она думает обо мне, Дрю и нашей ситуации?

Неважно, что думают другие. Все, что имеет значение, это мы сами и то, что мы думаем. Трудно думать так, когда я хочу быть включенной в их семью, и чтобы я им нравилась. Быть принятой ими. Я хочу, чтобы они знали, что я желаю Дрю только добра, потому что он мне очень дорог.

Я всю жизнь боготворила этого парня, и думаю...

Он дошел до того момента, когда тоже боготворит меня.

— Мы едем в какую-то глушь? — Потому что именно так это и выглядит. Городские огни исчезают позади нас, здания становятся все дальше и дальше друг от друга, пока улицы не исчезают в зеркале заднего вида.

— Похоже на то, да?

Хм. Мы не можем ехать на пикник. Сейчас самый разгар вечера!

Или можем?

— Мы едем на пикник? — Он упомянул еду из закусочной Дейзи, и мы едем в грузовике.

Колесики в моей голове вращаются с той же скоростью, с какой вращаются колеса этого грузовика, несущегося по длинной проселочной дороге.

— Да, мэм.

Пикник? Посреди ночи?

Я задаюсь вопросом, как он собирается провернуть это, когда включается поворотник, и Дрю притормаживает, сворачивая с дороги на то, что выглядит как въезд на поле.

Нас встречают открытые ворота.

Это похоже на дом, на ранчо, где мы живем: грунтовые дороги, заборы из штакетника, скот, бродящий в высокой траве.

Мы едем и едем, наезжая на выбоины, а потом дорога становится ухабистой, когда он съезжает с дороги и едет по полю к вершине подъема.

Вверх и вверх.

Затем он замедляет ход и останавливается. Выбрав идеальное место, он выключает двигатель и фары и поворачивается ко мне.

— Оставайся на месте, хорошо?

Я киваю, рот слегка приоткрыт.

— И не подглядывать.

Еще один кивок. Что же он задумал?

Дрю вылезает из грузовика, спрыгивает на землю и исчезает в темноте.

Я слышу, как открывается задний борт кузова, затем скрежет металла о металл.

Стук.

Парень забирается наверх, потом спрыгивает вниз.

На несколько мгновений становится тихо, а потом Дрю снова забирается в кузов, перекладывая вещи.

Я сижу лицом вперед, хотя у меня возникает соблазн оглянуться.

Так и подмывает, потому что, как он сказал, я любопытная.

Но в хорошем смысле.

Внезапно, после некоторого количества стука и шума, дверь со стороны пассажира открывается, и Дрю протягивает мне руку.

— Миледи, ужин ждет вас.

Я понятия не имею, чего ожидать, когда выхожу из грузовика, и ничто не могло подготовить меня к тому зрелищу, которое меня ожидает: одеяла, расстеленные в поле, сложенные на земле, и садовый столик, поставленный в центре с двумя стульями.

Скатерть.

Свечи в центре.

На земле расставлены фонарики, от которых исходит яркий свет.

Горит несколько тики-факелов, всего четыре, по одному в каждом углу импровизированной столовой.

— Я... — Я потрясенно вдыхаю. — Вау. Дрю, что все это значит?

Он берет меня за руку и ведет к столу.

— Это романтический ужин для двоих.

Романтический — это мягко сказано. Когда я осматриваю окрестности, нас не окружает ничего, кроме фермерского поля и открытого неба. Кроме фонарей и звезд, мерцающих в небе над головой, вокруг царит кромешная тьма.

Честно говоря, от открывшейся передо мной картины у меня перехватывает дыхание. Я с трудом могу поверить, что кто-то мог приложить столько усилий, чтобы создать такой момент.

Для меня.

Что это за жизнь?

Когда я вхожу в мягко освещенное пространство, наши глаза встречаются, и в его взгляде появляется смесь предвкушения и уязвимости. Как он мог хоть на секунду усомниться в этом? Как мог подумать, что мне это не понравится?

Дрю отодвигает мне стул, его пальцы касаются моих.

Наклоняется ко мне сзади и целует в шею.

— Добро пожаловать, — говорит он немного формально, как если бы он был официантом в шикарном ресторане. — Надеюсь, тебе понравится.

Понравится?

Он что, серьезно?

Мне очень нравится.

Я буквально теряюсь в словах, глядя на эту сцену. Звезды над нами мерцают с одобрением, как будто они наблюдают за моментом, который так же волшебен, как и они сами.

— Я чувствую себя такой особенной.

Дрю занимает место напротив меня, расстилая на коленях салфетку.

— Я и хотел сделать для тебя что-то особенное, что-то, что позволило бы тебе понять, как много ты для меня значишь.

В моем горле образовался комок, настолько я потрясена глубинойего чувств.

— Дрю, это... это самая романтичная вещь, которую кто-то когда-либо делал для меня.

Мягкая улыбка появляется на его губах, когда он тянется через стол, чтобы взять мою руку в свою.

— Ты заслуживаешь этого.

— Откуда все это взялось? — И как я не заметила ничего из этого в кузове грузовика?

Разнообразие блюд просто невероятно, их более чем достаточно для двоих. Он установил блюдо с миндалем, крекерами, сыром и разными видами мяса. Виноград. Абрикосы. Мини-соленья, оливки, некоторые другие овощи.

Нарезанные яблоки.

Я не могу поверить своим глазам.

— Очевидно, мне помогли. — Он прочищает горло. — Я думал, что на здешних дорогах половина вещей сломается. Каждый раз, когда попадал в выбоину, я чуть не обделывался.

— О.

Дрю протягивает мне тарелку из небольшой стопки и несколько столовых приборов. Несмотря на то, что это можно есть руками и вилки не нужны, атмосфера здесь просто неземная.

Потрясающая.

— Ты расстроился, что я уезжаю завтра после того, как устроила ту маленькую истерику?

— Я не думаю, что это была истерика. Ты имела полное право расстроиться из-за того, что я назвал тебя другом.

— Я действительно слишком остро отреагировала.

Он не соглашается со мной, но и не опровергает мое заявление.

— Ты выглядишь сегодня мило.

Я широко развожу руки.

— Ты сказал мне одеться удобно и непринужденно, вот я и оделась.

— Я хочу обнять тебя.

— И обнимешь?

— Да, конечно. После того как мы закончим есть.

После того как мы закончим есть?

— Планируешь уложить меня на сеновал?

— Нет. — Он кладет в рот оливку и задумчиво жует. — В кузов грузовика.

Я перевожу взгляд на заднюю часть грузовика. Там полно одеял и квадратных подушек.

— Подумал, что мы могли бы понаблюдать за звездами.

Понаблюдать за звездами?

Я чувствую прилив предвкушения.

— Это так романтично. — Клянусь, я чувствую, как мое сердце трепещет в груди. И в желудке тоже.

Он бесстрастно пожимает плечами.

— Эй, это классический киношный ход, и не зря.

— Это была твоя идея?

Еще одно пожатие плечами.

— В основном. — Он делает паузу. — Дрейк и Дейзи помогали. Он хотел, чтобы я развесил гирлянды и включил музыку, но у меня не было времени разбираться во всем этом.

Беспроводная колонка?

Колонка из грузовика?

Прекрати, Тесс.

— Что ж, все идеально. Я бы ничего не стала менять.

Он обдумывает мои слова.

— Если бы ты могла изменить что-то одно в последних трех месяцах, чтобы это было?

О, мы переходим к серьезным темам, да?

Мне нужно подумать над его вопросом, потому что если бы что-то было сделано по-другому или изменилось, мы могли бы не находиться здесь, в этот момент. А именно здесь я и хочу быть.

— На самом деле, я не знаю. Наверное... — Я думаю. — Наверное, я бы раньше сказала тебе о своих чувствах к тебе. И я бы позволила тебе первым начать действовать, а не набрасывалась на меня, как озабоченный подросток. — Я смеюсь, несмотря на то, что говорю серьезно.

— Не думаю, что на свете найдется мужчина, который возражал бы против того, чтобы умная, веселая и красивая девушка набросилась на него.

— Я знаю, но ты понимаешь, о чем я.

Он кивает.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

— А как насчет тебя? Что бы ты сделал по-другому, если бы мог вернуться в прошлое и все изменить?

Он делает задумчивое лицо.

— Понятия не имею. Может быть, то, как все сложилось с Грейди. Мы долгое время были друзьями, и нет никакого смысла в том, что он злится из-за того, что мы вместе. Он знает меня. Он знает, какой я парень, и его гневу нет логического объяснения.

Мой взгляд перемещается на место на его губе, где была рана, и я вздрагиваю.

— Ты самый лучший парень из всех, кого я знаю.

Я говорю это, потому что это правда.

Дрю Колтер — лучший парень из всех, кого я знаю, и последние две недели доказали это.

— Перестань, ты заставляешь меня краснеть, — упрекает он, опустив голову.

— Но это правда. — Я съедаю оливку.

— Все было бы проще, если бы он не вмешивался.

Тоже правда.

Пока длится вечер, мы разговариваем и смеемся, наши слова несут в себе груз общих чувств. С каждым мгновением я чувствую, как связь между нами становится все крепче, как углубляются наши отношения в этой чарующей обстановке.

А как могло быть иначе?

И тут Дрю достает из кармана маленькую коробочку. Мое сердце учащенно бьется, когда он открывает ее, показывая изящное золотое ожерелье. На нем висит крошечный кулон в виде звезды с маленьким бриллиантом в центре.

— Знаю, это может прозвучать банально, — говорит он с самоуничижительной улыбкой, — но... — Он прочищает горло. — Каждый раз, когда ты будешь смотреть на него или надевать, я хочу, чтобы ты вспоминала эту ночь, эти звезды... — Его голос дрогнул. — Детка. И как сильно ты мне дорога.

Слезы наворачиваются на глаза, когда я дрожащими пальцами беру у него коробочку.

— Дрю, я не знаю, что сказать, — шепчу я.

Он встает, подходит к моему краю стола, встает позади меня и дрожащими руками достает ожерелье.

— Тебе не нужно ничего говорить. Просто знай, что я имею в виду каждое слово.

В этот момент, под звездами и в окружении мягкого сияния свечей, Дрю Колтер — мальчик моей мечты — застегивает золотую цепочку, когда я поднимаю волосы.

Кулон висит на моей шее, там, где бьется пульс, и я прикасаюсь к нему, зная, что, скорее всего, никогда его не сниму.

— Тесс Донахью?

Мой пульс учащается.

— Ты будешь моей девушкой?

О, боже, почему я такая эмоциональная! Серьезно!

— Да!

Тысячу раз «да».

— Я буквально с одиннадцати лет ждала, что ты спросишь меня об этом.

Конец...

Это только начало.

Notes

[

←1

]

Смайлик с изображением фиолетового баклажана. В социальных сетях его часто используют как эвфемистическую или наводящую на размышления иконку во время секстингов, чтобы представить пенис.

Оглавление

ПРОЛОГ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

ГЛАВА 26

ГЛАВА 27

ГЛАВА 28

ГЛАВА 29

ГЛАВА 30

ГЛАВА 31

ГЛАВА 32

ГЛАВА 33

ГЛАВА 34

ГЛАВА 35

ГЛАВА 36

ГЛАВА 37

ГЛАВА 38

ГЛАВА 39

ГЛАВА 40

ГЛАВА 41

ГЛАВА 42

ГЛАВА 43

ГЛАВА 44

ГЛАВА 45

ГЛАВА 46

ГЛАВА 47

ГЛАВА 48

ГЛАВА 49

ГЛАВА 50

ГЛАВА 51

ГЛАВА 52

ГЛАВА 53

ГЛАВА 54

ГЛАВА 55

ГЛАВА 56

ГЛАВА 57

ГЛАВА 58