Волчья Яма [Альтер-Оми] (fb2) читать онлайн

Альтер-Оми Волчья Яма

МИР (ВИКИ)

От Автора: Хотя эта вики и напоминает жесткую фантастику, на самом деле она представляет собой лишь сжатое изложение событий. Роман, который лежит в основе вики, больше похож на простую историю о встрече двух людей в этом мире, их отношениях и последствиях, которые они за собой влекут. Простой на первый взгляд любовный роман постепенно превращается в событие, затрагивающее целый агломерат. Повествование идет больше от лица мужчины.

Чуть позже добавлю описание персонажей. Визуалы будут в дополнительных материалах.

Мир после катастрофы:

В 2030 году произошла катастрофа, разрушившая почти всю Землю. Две крупные страны, не выдержав напряжения и конфликта, обменялись ядерными ударами. Ядерные взрывы вызвали не только массовое разрушение, но и тяжёлые природные катаклизмы, которые усилили масштаб трагедии. Технологические сбои и экологические аномалии превратили некогда процветающие города в руины, оставив за собой лишь обугленные остовы зданий и зловещие, мёртвые пейзажи.

Среди хаоса и опустошения немногие выжившие стали собирать осколки разрушенной цивилизации. На уцелевших территориях они создали зоны проживания, укреплённые поселения, где можно было спрятаться от радиации, постоянных угроз и опасных мутантов — существ, которые появились в результате ядерных мутаций и экологических изменений.

Спасение и открытие суперспособностей:

Человеческая цивилизация была на грани окончательной гибели. Но когда надежда почти угасла, появились люди из других миров — зидманны, которые не могли допустить полного исчезновения землян. Оказалось, что Земля находится под наблюдением трёх высокоразвитых цивилизаций, поручившихся за неё перед галактическим советом.

Через пространственные врата зидманны пришли на помощь, обучив немногочисленных выживших новейшим технологиям. Под их руководством на уцелевших территориях были построены современные города и агломерации, приспособленные к суровым условиям нового мира. Зидманны также открыли людям путь к осознанию скрытых способностей организма. Уже в детстве новорождённым вводили специальную сыворотку, которая выявляла и активировала у некоторых детей уникальные способности.

Однако способности проявлялись далеко не у всех, и не каждая из них была полезной или сильной. С течением времени, когда новые города стали крепче, зидманны удалились, оставив троих наблюдателей. Способности определяются генами и с 80 % шансом передаются от родителей детям.

Разделение общества:

Но человечество не могло долго существовать в гармонии, и вскоре общество разделилось на два слоя:

Виронты — люди со способностями, живущие в городе будущего под названием Анольсиор, агломерации, расположенной на территории современной России. Помимо Анольсиора, существуют ещё 27 таких агломераций, разбросанных по всему миру на территории бывших крупных государств.

Анольсиор и столицы агломераций:

Анольсиор олицетворяет надежду на светлое будущее. Город построен с учётом передовых технологий и научных достижений. Энергию здесь добывают из чистых возобновляемых источников, транспорт работает на электричестве и антигравитации, улицы чисты и безопасны. Система здравоохранения и образования находится на высочайшем уровне. Каждый одарённый человек находит своё место, применяя свои способности на благо города. Управление Анольсиором осуществляется советом из богатейших семей агломерата. Чтобы сохранить мир и гармонию в городе, городские власти установили специальный излучатель. Это устройство воздействует на эмоции людей, вселяя в них ощущение счастья и спокойствия.

Кварталы:

Жители кварталов живут в нищете. Большинство зданий здесь полуразрушены, инфраструктура отсутствует, а доступ к медицине и образованию минимален. Кварталы — это старые города, застывшие на уровне 2030 года, которые разделены на районы, управляемые кланами. Здесь царят бедность и отчаяние. Агломерации снабжают кварталы минимальными ресурсами: продовольствием (низкого качества), электричеством и другими ресурсами, но в крайне ограниченных объёмах. В кварталах на момент действия истории существует два сильных клана: Клан Волка, контролирующий район Волчья Яма, и Клан Хлыста, удерживающий район Реус. Несколько более мелких кланов стремятся к независимости и тоже борются за власть в кварталах.

Хотя кварталы описываются как мрачные места, на самом деле они представляют собой наши провинциальные города с разбитыми дорогами и невзрачными многоэтажками. Эти кварталы застыли на определённом этапе своего развития, и, конечно, они проигрывают новым современным городам. Именно поэтому в начале может возникнуть ощущение, что читаешь современный роман.

Конфликт:

Между двумя слоями общества — виронтами и жителями кварталов — назрел серьёзный конфликт. Жители кварталов чувствуют себя униженными и никому не нужными, они презирают виронтов за их привилегии и роскошь, в то время как сами вынуждены выживать в условиях разрухи и бедности. Виронты, в свою очередь, видят в кварталах угрозу стабильности и стремятся сохранить порядок в Анольсиоре, используя для этого любые методы. В 2033 году, после жестоких бунтов, устроенных жителями кварталов, власти решили отделить их от города стеной. Доступ жителей к городу теперь возможен лишь в строго определённое время и через специальные пропускные пункты.

Надежда на объединение:

Несмотря на разобщённость, как среди виронтов, так и среди жителей кварталов есть те, кто надеется на объединение и восстановление единства человечества. Некоторые виронты начинают осознавать свою ответственность перед обычными людьми и пытаются им помогать. В то же время среди жителей кварталов находятся те, кто готов забыть вражду и работать на общее благо, ища пути к примирению.

Есть и агломерации, где виронты и обычные люди живут вместе, не признавая деления на классы. Ближайший к Анольсиору пример — агломерат Ноин, где жители осознанно избегают разделения на классы. Вдохновлённые этим примером, многие люди с обеих сторон начинают осознавать, что единственный путь к решению проблемы — это объединение.

Кланы (см. схему)

Кланы в этом мире напоминают мафию — их структура и функции взяты именно с этой модели. В истории США был период, когда мафия фактически взяла на себя управленческие функции, и это были не просто банды, а организованные системы с продуманной структурой. В книге кланы тоже играют роль структурированной управленческой силы, а не группировок, вытягивающих с людей последнее. Они представляют собой хорошо продуманную организацию, которая управляет всем: от рынков и продовольствия до недвижимости, строительства и снабжения энергией.

Кроникс в кланах исполняет функции своего рода губернатора, ответственного за порядок в квартале. Выше него находятся только правоохранительные органы и совет Анольсиора. Но поскольку городу нет дела до жизни в кварталах, именно клан берёт на себя почти все вопросы управления и защиты.

Поэтому кланы содержат бригады и поддерживают внушительное количество бойцов. Это позволяет решать две ключевые задачи: защиту территории и административную деятельность. Бойцы бригад не только выполняют роль охраны, но и фактически работают местной полицией и патрулируют улицы ночью.

Например, клан Волка располагает 14 бригадами: тремя элитными (по 25 человек каждая) для быстрого реагирования на чрезвычайные ситуации и одиннадцатью стандартными (по 20 человек), которые занимаются рутинными обязанностями.

Даты:

2030 год:

Произошла ядерная и климатическая катастрофа.

Деду Алана 42 года, отцу Алана — 18 лет.

2032 год:

Бунты в Анольсиоре, людей без способностей и бунтовщиков выселяют в кварталы.

Здесь деду Алана 44 года, отцу Алана 20 лет.

2033 год:

Построена стена между кварталами и землями агломерата.

Деду Алана 45 лет, отцу Алана 21 год.

В этом году также проводятся выборы кроникса, и дед Алана занимает эту должность. Организация кланов.

2042 год:

Отец Алана женится в возрасте 30 лет.

2044 год:

Через два года после свадьбы рождается Алан.

2072 год:

Начало книги, когда Алану исполнилось 28 лет.

2075 год:

Алану 31 год, он выходит из тюрьмы.(2 глава)

Глава 1

Алан шёл по тропинке через лес, уже темнело. Но бабка-знахарка, к которой он ходил, жила далеко, и на машине туда было не добраться. Он прекрасно понимал, почему старуха забилась в этот забытый всеми уголок. Лихих людей вокруг было много, да и просто невменяемых хватало. О том, где она живёт, знали только проводники. Они встречали клиента в назначенном месте, завязывали глаза и вели до самой избушки.

Даже с ним поступили так же. Он возмутился, но проводник лишь пожал плечами: «Исключений нет». Он, конечно, мог приказать прочесать весь лес, но понимал, что после такого старуха едва ли стала снова помогать ему. А вот сосчитать количество шагов никто не мог запретить.

Его отец болел уже второй год, и ничто, кроме снадобий старой знахарки, не приносило облегчения. Её травяные настои ненадолго заглушали боль, но вскоре она возвращалась с новой силой, и ему приходилось всё чаще отправляться в лес за редкими травами. Он был готов отдать всё, лишь бы спасти отца, но в Волчьей Яме не было хороших тиасорсов*, а в городе, где могли помочь, им отказали. С такими, как они, не церемонились — просто выбрасывали на улицу, оставляя умирать без помощи.

Самое обидное, что у его семьи было полно денег, но даже они не смогли помочь. Людей из кварталов запрещали лечить и вообще хоть как-то помогать им. Они пытались обучать своих тиасорсов* или привлекать чужих, но судьба таких людей была незавидна. Обязательно приходили те, кто забирал их. Все попытки бунтовать, сопротивляться или дать отпор неизменно заканчивались поражениями. В последней такой битве погибло половина клана, и после этого было принято решение прекратить сопротивление.

Таких, как старуха-знахарка, сарконты* уничтожали на месте, считая опасными, как и любого человека, который не подчинялся им. В кварталах оставляли лишь людей с боевыми способностями. К такому виронту* присматривались, брали его на учет и некоторое время следили. Если способности росли, его забирали в Анольсиор*, и больше о нём никто ничего не слышал.

На мелочь же попросту не обращали внимания, угрозы они не представляли, а без кланов и установленного ими порядка пришлось бы охранять и эти районы. Поэтому такие люди пополняли главный состав кланов, укрепляя их. Некоторые виронты*, не согласные жить под постоянным контролем города, сбегали и прятались, но мало кому удавалось выжить. Так что он хорошо понимал, чего опасалась старуха.

За спиной послышался легкий шорох, словно кто-то неуклюже наступил на ветку. Алан моментально схватился за оружие и обернулся.

— Выходи! — громко, но спокойно крикнул он.

Ответом была лишь тишина, нарушаемая шёпотом леса. Повернувшись обратно к дороге, он буквально столкнулся нос к носу с девчонкой лет пятнадцати. Две густые тёмные косы спадали ей на плечи, а голубые глаза смотрели на него с любопытством. Выругавшись про себя, что был столь неосторожен, Алан убрал оружие и настороженно начал рассматривать её. Вряд ли эта пигалица хотела причинить ему вред.

— Испугался? — спросила она, неверно истолковав его молчание.

— Тебя? — искренне удивился Алан.

Девчонка только кивнула, еле сдерживая улыбку.

Вздохнув, он осторожно отодвинул её и пошел дальше. Конечно, встретить кого-то посреди леса в такой час — случай не самый обычный, но неужели ему бояться какой-то девчонки… или всё-таки стоит? Подсознательно, когда за его спиной стоял чужак, он ждал подвоха, и даже сейчас несмотря на то, что это была малявка, он мысленно сжался. Враги порой использовали даже детей.

— А ты куда ходил? — услышал он беззаботный голос сзади и снова остановился, но лишь на мгновение, а потом зашагал быстрее, не желая поддерживать разговор.

Но девчонка и не думала отставать. Сначала она пыталась выяснить, откуда он пришёл, затем — куда направляется, а вскоре и вовсе принялась болтать ни о чём, как это частенько любят делать женщины. Алан даже поймал себя на том, что пару раз невольно улыбнулся. Но внезапно разговор оборвался, и наступила тишина. Пройдя ещё немного, он не выдержал и обернулся.

Девчонка сидела на поваленном стволе дерева, роясь в потрёпанной сумке. Увидев, что на неё наконец обратили внимание, она засмеялась и поманила его пальцем с такой непосредственностью, что он не выдержал и подошёл ближе. Уже давно никто не позволял себе подобной вольности. Родные и близкие любили его, остальные — боялись. Он даже не мог вспомнить, когда в последний раз кто-то общался с ним столь спокойно и непринуждённо.

— Вот! — девушка протянула руку, сжав кулак, а затем, с лукавой улыбкой, разжала его. На её маленькой ладони лежал мешочек из грубой мешковины, перевязанный синей верёвочкой. Именно в таких выдавала ему лекарство старуха.

— Что это? — Алан протянул руку и взял мешочек.

— Это бабушка Фарин велела передать и наказала хорошенько отругать тебя, — девушка вскочила с дерева и, вытянув руку, погрозила пальцем у него перед носом. — Совсем растяпой стал… Всё забывает… Вечные дела… Вечно хмурый… — она ловко передразнивала старуху, снова вызвав у него улыбку. — Вот! Забыл, и мне пришлось тебя догонять.

— Ты проводник? — поинтересовался Алан, засовывая мешочек в карман куртки.

— Нет, — замотала она головой, так что две косички забавно запрыгали из стороны в сторону, — я просто иногда помогаю ей по хозяйству, травы собираю… Ну и продукты ношу.

— Спасибо, — поблагодарил Алан и, отвернувшись, вновь зашагал по дороге.

Сзади снова послышался девичий голос. Сначала она рассказывала истории о старухе, затем — о каких-то странных людях, которых он даже не знал. Краем уха слушая ее успокаивающую болтовню, Алан снова погрузился в свои мысли.

В последнее время всё шло наперекосяк. Разборки между кланами усилились, передел сфер влияния достигал своего пика. Силы распределились почти поровну, оставались лишь несколько мелких районов, которые упорно отказывались мирно присоединиться к большим кланам. Алан как раз обдумывал, как уговорить одного из крониксов, когда снова услышал её голос.

— А я живу с бабушкой и семилетним братом.

Почему-то эти слова застали его врасплох.

— А отец? А мать? — спросил он, не оборачиваясь.

— Отца я вообще не помню, может, и не видела его никогда. А мама умерла четыре года назад.

— Заболела? — автоматически переспросил Алан. Большинство смертей случалось из-за болезни и нехватки лечения.

— Нет… — Девушка замолчала, и он невольно покосился на неё. Она стояла, нахмурившись, с опущенной головой.

«Сейчас заревет», — с тоской подумал Алан.

Но слёз не последовало.

— Её сбил автомобиль. Пьяный мужчина не заметил, что она шла по обочине. Лучше бы она просто болела… — с горечью добавила девушка.

— Пойдем, — кивнул Алан. — Время позднее, я тебя провожу. На улицах опасно.

— А ты правда никого не боишься?

— Боюсь, — усмехнулся он.

— Кого? — Удивлённо уставилась она на него.

— А вот этого не скажу. Пошли. Ты ведь из Волчьей Ямы?

— Ага, — девушка тут же оживилась и, казалось, позабыла о всех горьких воспоминаниях.

До первых домов она все так же шла за ним и что-то говорила. Любую другую он бы уже прогнал, но ее болтовня успокаивала. Автомобиль Алан не брал специально, лес находился недалеко от дома. Зеленые деревья и трава нравились ему больше, чем серые однотипные постройки квартала. Хотя он и вырос здесь, эти здания навевали тоску.

Люди по вечерам старались не выходить из домов, боясь попасть под разборки, и то, что эта девчонка так спокойно себя чувствовала, удивляло. В какой-то момент он поймал себя на мысли, что уже не понимает, кто кого провожает — они почти дошли до его дома, а она всё не отставала. Наконец, Алан не выдержал и спросил, где она, собственно, живёт. Оказалось, что совсем рядом, через дом. То, что он никогда раньше не видел её, было неудивительно — на простых людей он редко обращал внимание.

— Я провожу тебя до подъезда, — предложил Алан.

— Не нужно, — отмахнулась она. — Я часто возвращаюсь поздно.

Он только покачал головой.

— В любом случае, скажи, что ты под защитой Волка.

— Ага, — кивнула она с улыбкой и, повернувшись, направилась к своему дому.

Алан еще какое-то время смотрел ей вслед, пока за ней не закрылась дверь подъезда. Потом, завернув за угол, он остановился: у его дома стояли два кефрина* сарконтов*.

Этот визит был предсказуем, но ожидали их только утром. Постояв перед дверью с минуту, он толкнул её и вошёл в прихожую, обставленную красивой мебелью. Дом уже давно принадлежал его семье. Три этажа были объединены в одну просторную квартиру с большими комнатами, огромной гостиной и уютными спальнями. В сравнении с простыми людьми, ютящимися в однокомнатных и двухкомнатных квартирах, его жильё выглядело по-настоящему королевским.

Дверь в гостиную тихо отворилась, и в прихожую скользнула мать. Её лицо было мокрым от слёз, но, увидев сына, она тут же бросилась к нему, крепко обняла и прижалась к его груди.

— Сынок… — пытаясь сдержать рыдания, выдавила она из себя.

— Мама, — он нежно приобнял её, — всё будет хорошо. Это всего лишь три года. Ты сможешь приезжать ко мне, когда захочешь.

— Это целых три года, — не выдержала она и разрыдалась.

— Всего три года, — Алан крепче прижал её к себе. — Я вернусь, и всё будет как прежде. Главное — следите за отцом. Кстати, насчёт отца… — Он достал из кармана три мешочка, аккуратно перевязанных верёвками. — На неделю хватит, а потом Игорю придётся снова наведаться за ними. Я предупредил. Ты убери это подальше, чтобы они… не заметили. И берегите старуху. Без неё всем будет тяжело.

Он вложил мешочки ей в руки и, осторожно отодвинув в сторону, открыл дверь в гостиную.

Казалось, что здесь собрались друзья, чтобы вместе скоротать скучный вечер. Стол был уставлен вкусными закусками, а в бокалах плескалось красное вино. Четверо мужчин играли в карты, при этом со стороны их можно было принять за лучших друзей, хотя они являлись злейшими врагами. Двое сарконтов*, удобно устроившись в кожаных креслах, явно ощущали себя хозяевами положения. Они смеялись, запивая свой выигрыш вином, и с лёгкой насмешкой смотрели на хозяина дома.

Алан прекрасно знал правила: играя с этими людьми, нужно всегда уступать, чтобы не вызвать раздражения и не задеть их самолюбие. Отец уже давно привык к этой необходимости и, казалось, даже находил удовольствие в общении с ними. А вот младший брат сидел с мрачным выражением лица и поджатыми губами. Будучи азартным по натуре, он с трудом переносил проигрыш, тем более тому, кого презирал и ненавидел.

— Сын! — воскликнул отец, протягивая к нему руки. Он бы с радостью встал, чтобы обнять его, но уже третий год ноги ему не служили, и здоровье с каждым днём всё ухудшалось.

— Отец, — Алан подошёл ближе, наклонившись, чтобы тот мог обнять его, а затем дружески похлопал брата по плечу, заставляя подняться. — Там матери нужна помощь. Я пока заменю тебя, — спокойно произнёс он, усаживаясь на его место.

Они ели, пили и играли в карты почти до полуночи. Даже Алан немного расслабился и начал зевать — прошлой ночью он почти не спал и сейчас отдал бы многое за мягкую постель. Внезапно его застал врасплох голос одного из сарконтов*.

— Ну что? — развалившись в кресле, он лениво ковырялся в зубах. — Поехали? Дежурство скоро заканчивается.

Алан молча поднялся, взял свой бокал с вином, допил остатки и закусил кусочком колбасы.

— Сейчас, только книги захвачу.

— Книги?! — правоохранители переглянулись и расхохотались.

— Зачем тебе книги? — нагло спросил один из них.

— Учиться буду, — спокойно пожал плечами Алан.

— Учиться в тюрьме! — оба сарконта снова заржали. — Давай быстрее!

Алан вышел из гостиной, и как только за ним закрылась дверь, учтивая гримаса тут же сменилась на выражение бессильной злобы.

— Давай их прямо здесь уроем! — раздался голос Игоря из полумрака коридора.

— Тогда они уничтожат всех, — вздохнул Алан, взглянув на брата. — Семья и клан теперь на тебе. Слушайся отца.

Тяжёлой походкой он зашёл в свою комнату, кинул в сумку, заботливо собранную матерью, несколько любимых книг и ненадолго замер у окна, глядя в густую тьму ночи.

Месяц назад, как всегда, были разборки между кланами, и он случайно избил человека, не имевшего никакого отношения к кварталам. Тогда он не знал, что этот человек с Анольсиора, тем более он нарочито лез вперед, калеча его ребят. Алан шибанул по нему своими слабыми способностями и лишь потом узнал, что это чужак. Ему повезло, и парень выжил, но, хотя он и сам влез в чужую драку, виноват, конечно, оказался Алан. Они с отцом сошлись на том, что это была подстава, уж больно чужак лез именно под его удар.

— Они будут предлагать тебе сотрудничество и обещать золотые горы, — предупредил отец, — выбор, конечно, за тобой. Но знай, что они обязательно обманут, и все кланы станут презирать тебя, если согласишься.

Алан и сам не собирался сотрудничать с сарконтами и ненавидел их еще с детства, помня, как они избили отца и у того стали отказывать ноги. Его приговорили к трем годам, и за себя он не беспокоился. Кроникса* — одного из самых серьезных кланов — в тюрьме встретят хорошо, а три года пролетят быстро. Он почему-то вспомнил девчонку с косичками, взял в руки сумку и вышел из комнаты, осторожно прикрыв дверь.

Термины:

Кроникс — глава клана. Кроникс в кланах исполняет функции своего рода губернатора, ответственного за порядок в квартале.

Тиасорс — человек, обладающий лекарскими способностями (стоит намного выше простых врачей).

Виронт — человек со способностями.

Сарконт — представитель власти (полиция).

Анольсиор — (город и агломерация) находятся на бывшей территории России. Высокоразвитый технологичный город. (см. МИР (вики))

Кефрин — летающий транспорт сарконтов.

В ВК-группе есть музыка к книге. Адрес смотрите в анотации. В дополнительных материалах стоят визуалы персонажей (тем, кто предпочитает сам представлять, как они выглядят, заглядывать туда не стоит).

Глава 2

Прошло три года.

Выйдя за ворота тюрьмы, Алан облегчённо вздохнул. Нет, ему не было там плохо. Как кроникса одного из самых влиятельных кланов, его приняли неплохо: отдельная камера, свобода перемещения по территории колонии и почти постоянный доступ к всемирной сети. Мать и брат навещали его каждую неделю, иногда приезжали друзья или даже синтар*.

Часто они занимали отдельную комнату, часами обсуждали дела и порой напивались. Иногда ему приходилось решать споры между кланами или разнимать жесткие замесы внутри самой колонии, а порой даже участвовать в них. Жизнь мало чем отличалась от прежней, за исключением того, что он не мог выходить за пределы этих серых и мрачных стен. Но именно это его и тяготило. Ограничение свободы было невыносимым — он задыхался. И теперь, выйдя за ворота, Алан поднял голову и полной грудью вдохнул пьянящий воздух свободы.

Три тёмных автомобиля стояли у ворот, поджидая его. Подойдя к первому, Алан сначала намеревался сесть на место пассажира, но потом передумал, открыл водительскую дверь и жестом попросил брата пересесть.

— Алан! — радостно воскликнул Игорь, крепко обнимая его, как только он уселся в мягкое кожаное кресло.

— Только не говори, что соскучился, — усмехнулся тот, заводя машину.

— Конечно соскучился! Брат! — Игорь снова потянулся обнять его.

— Хватит! Хватит! — остановил его Алан. — Ведёшь себя как девчонка.

Игорь тут же нахмурился и обиженно уставился вперёд.

— Там и мама скучает, весь день еду готовит. И отец тоже соскучился. Но тебе, как всегда, всё равно.

— Не всё равно, — Алан похлопал его по плечу, разворачивая автомобиль и нажимая на газ.

Автомобили он любил и частенько носился, нарушая правила. Вот и сейчас, после трёх лет заключения, наслаждался скоростью. Два других автомобиля не отставали, держась следом.

— Ребята вечером решили в честь тебя закатить праздник, погуляем, — сообщил Игорь, мечтательно закатывая глаза. — Девочки…

Алан промолчал. Он не любил все эти тусовки и старался избегать их, но понимал, почему другие любили погулять. Молодые парни — что с них взять? Он усмехнулся.

«Думаю о себе как о старике. А ведь мне всего тридцать один».

Отец начал болеть примерно шесть лет назад. После избиения сарконтами, сильный как медведь, мужик почти превратился в калеку. Будь у них в то время нормальный врач или

тиасорс, они бы быстро поставили его на ноги. Но Анольсиор не спешил помогать отребью, живущему у них под ногами. Больше того, город мечтал, чтобы кварталы с их нищетой и преступностью исчезли.

Но они все жили и жили, рожали детей, влюблялись и справляли праздники. Беда лишь больше сблизила всех, заставляя ценить жизнь и не бросать слов на ветер. Отец даже заключил договор с кланом Реус о прекращении бессмысленной вражды, и теперь самые сильные кланы мирно сосуществовали, за исключением случайных драк и споров.

Алан покосился на брата, который беззаботно насвистывал модную мелодию, уставившись в окно. Игорю было двадцать шесть. Красавец, любимец девушек, да и в клане его уважали за добродушный и весёлый нрав. Когда-то Алан был таким же, но в двадцать семь ему пришлось повзрослеть. Отец тогда ещё мог ходить, но вскоре совсем перестал вставать с кровати. Год спустя он официально объявил Алана своим преемником, и бригады поддержали его. С тех пор беззаботность осталась в прошлом.

Конечно, отец и раньше привлекал его к делам, но Алан и не представлял, как это изматывает. Бывали дни, когда он едва добирался до постели и засыпал, не успев поесть, а ночью ему снились люди, чего-то от него требующие. Наутро он просыпался таким же уставшим и снова брался за дела. Мать не раз плакала, глядя на то, как её любимый сын исхудал и ходит с постоянными кругами под глазами.

Отец пристально следил за ним, но скрывал беспокойство и помогал, чем мог. Алан был ему за это благодарен. В то время он часто ошибался, и его позиции самого молодого кроникса были неустойчивыми. Отец не раз уберёг его от серьёзных промахов и помог завоевать уважение бригад.

Непростыми были отношения с ральдором* и синтаром* клана. Владимир, ральдор клана, был искренне убеждён, что именно он должен был занять место отца, и первое время саботировал практически все решения молодого кроникса, порой вызывая у Алана приступы ярости. Однако ему хватило ума не показывать раздражения, и со временем тот притих. Особых иллюзий, что они сработаются, Алан не испытывал и дал себе слово со временем заменить этого человека.

С Вениамином Сергеевичем, синтаром клана, ситуация была гораздо сложнее. Скорее это он мог диктовать условия, чем ему. Было трудно понять его отношение к новому крониксу. Некоторое время синтар сохранял нейтралитет, что вызвало немало пересудов. Но однажды Алана пригласили в кабинет отца. Вениамин Сергеевич уже был там и, потягивая белое вино, холодно разглядывал его своими бесцветными глазами.

Алану не хотелось признаваться даже себе, но он побаивался этого человека с детства. Высокий, сухопарый, с бесстрастным лицом и пристальным взглядом, синтар пугал детей одним своим видом. О нём рассказывали мрачные истории, и при его приближении дети норовили спрятаться. Даже став взрослым, Алан робел перед ним. Он не помнил, чтобы на этом бесстрастном лице когда-либо мелькнула хоть капля эмоции — одна и та же непроницаемая маска. Тем не менее Вениамин Сергеевич был умен и не раз помогал решать сложные вопросы, что делало его незаменимым для клана.

Он не особо церемонился и высказал обоим всё, что думает об Алане. Мнение было далеко не лестным, если бы не последние слова: синтар в целом одобряет нового кроникса и не станет мешать ему набираться опыта, но оставляет за собой право вмешиваться в дела, которых раньше не касался. Правда, в конце он добавил, что, если Алан проявит себя достойно, они смогут сработаться. Видимо, тот действительно показал себя хорошо, потому что Вениамин Сергеевич редко вмешивался в дела клана. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.

Вдали замелькала Волчья яма: те же серые коробки высоток, разбитые дороги и унылый вид. Алан мечтал засадить дворы деревьями и цветами, хоть немного оживить эти пыльные бетонные улицы, но отец вовремя остановил его. Воды не хватало даже для людей, и расходовать её на это было бы ошибкой. Скорее следовало подумать о качестве воды и пищи для жителей. Но Алану всегда не хватало зелени, поэтому он построил себе дом в лесу, на берегу озера, и проводил там большинство времени.

Подъехав к родительскому дому, Алан сбавил скорость и осторожно въехал во двор. Там уже собрались бригадиры, встречая кроникса: одиннадцать человек из обычных бригад и трое из элитных групп быстрого реагирования. Как только Алан вышел из автомобиля, они выстроились в чёткую колонну, встречая его молчаливым приветствием. Он окинул всех взглядом, одобрительно кивнул и зашёл в дом.

Как же здесь пахло… Детством, ванильными булочками, пирожками с мясом. Алан остановился на пороге и закрыл глаза, наслаждаясь этим забытым, родным ароматом. Именно этого ему не хватало в тюрьме — запаха, уюта и тепла родного дома. Он даже не подозревал, насколько это для него важно.

— Эй! — Игорь слегка подтолкнул его в спину. — Чего застрял?

— Тебе не понять, — улыбнулся Алан, потрепав брата по волосам и, сняв обувь, вошёл в гостиную. Отец сидел в кресле, нарядно одетый и аккуратно причёсанный. Увидев сына, он заулыбался и, забыв о своей болезни, вцепился в ручки кресла, пытаясь подняться.

— Папа! — Алан бросился к отцу.

— Я скучал, — улыбнулся тот.

— Не говори так, — засмеялся Игорь. — А то он и тебя девчонкой назовёт.

В этот момент открылась дверь, и на пороге появилась мать с тарелками в руках. Увидев сына, она на мгновение застыла, и Алан заметил, как задрожали её руки. Казалось, сейчас будет много осколков, но она нашла силы дойти до стола, осторожно поставила посуду на край и тут же бросилась к нему.

— Ну ты чего? — Алан крепко обнял её и, прижав к себе, попытался успокоить. — Мы же виделись каждую неделю.

Через несколько минут вся семья уже сидела за столом, с аппетитом уплетая пельмени. Игорь смешил всех своими глупыми историями, а Алан был благодарен им, что никто не стал расспрашивать о жизни в тюрьме.

После завтрака он решил пройтись по району, не взяв с собой даже брата. Иногда накатывало желание побыть одному — просто прогуляться по знакомым улицам или на пару дней уединиться в доме посреди леса. Сейчас же нужно было обдумать, как действовать дальше.

Раньше он не сдерживался и порой сам вступал в драки вместе с бригадами, несмотря на настоятельные рекомендации синтара воздерживаться от подобных поступков. В тюрьме Алан часто размышлял об этом и, в конце концов, признал, что тот был прав. Именно на этом его и подловили. Да, бригадиры и бойцы были довольны, что молодой кроникс стоял с ними плечом к плечу в любых разборках, но отец всегда держался в стороне или поручал подобные дела ральдору, не желая полжизни проводить в тюрьме. Теперь и Алану стоило быть осмотрительнее, если он не хотел вновь попасть за решётку.

Он шёл по тротуару, всё больше и больше погружаясь в свои мысли, и вдруг прямо на его ботинки полилась вода. Вернее, её просто выплеснули из грязного ведра. Изумлённо повернув голову, он увидел девушку, стоявшую в дверях небольшой кондитерской. Она смотрела на него с открытым ртом и, казалось, вот-вот рассмеётся. Так с ним ещё никогда не поступали. Мужикам можно было просто набить морду, но что делать с девушкой? Не бить же.

Её лицо выглядело знакомым, но вспомнить, где ее видел, он не мог. Не придумав ничего лучшего, Алан просто пошёл дальше, желая быстрее избавиться от насмешливого взгляда этой пигалицы, как вдруг услышал мужской голос, переходящий почти на визг:

— Ах ты безрукая каракатица! Криворукая идиотка! Как ты посмела…

Алан остановился. Этот голос он узнал бы из тысячи. Толстяк Тин был одним из самых влиятельных торгашей клана, заведующим многими магазинами и рынками. Личность достаточно отвратная, но лучше него это дело никто не знал.

— Господин! — протяжно возвопил Тин, бросаясь к Алану.

Тот поморщился и остановился. Этого ему еще не хватало.

— Всё нормально, — взяв себя в руки, попытался успокоить он старика.

— Но как же так?! — Тин с ужасом пялился на мокрые брюки и ботинки кроникса и выглядел настолько жалко, словно сам был готов упасть ему в ноги и начать всё вытирать.

— Всё нормально, — уже жестче повторил Алан, ощущая себя участником дешёвого шоу. На другой стороне улицы начал собираться народ, с интересом наблюдая за происходящим.

Тин не унимался.

— Да я… я её выпорю! Уволю! — бушевал он, размахиваясь руками.

Но Алан уже не слушал его гневные выкрики, с интересом наблюдая за девушкой. Та в ответ на каждое слово старика то округляла глаза, изображая искреннее изумление, то закатывала их к небу, то преувеличенно вздыхала. В конце концов, она и вовсе принялась передразнивать Тина, копируя его жесты и кривляния так метко, что Алан едва сдержал улыбку. Но стоило старику обернуться, как девушка тут же изобразила раскаяние, опустив голову.

— Она больше не будет! — истолковав молчание Алана как знак недовольства, воскликнул в отчаянии Тин. — Так ведь, крокодилица?

Девушка согласно закивала головой, но глаза ее смеялись. Алан не выдержал и расхохотался. Испорченное настроение исчезло, будто и не бывало.

— И все-таки я где-то раньше тебя видел, но не могу вспомнить, — отодвинув Тина в сторону, он подошел к девушке, пристально всматриваясь в нее.

— Ага! — задорно улыбнулась она, разделив свои длинные черные волосы на две пряди и положив их на грудь, закрутив словно косы.

Еще пару секунд Алан непонимающе смотрел на нее, а потом улыбнулся во весь рот.

— Девчонка из леса, три года назад! — изумленно воскликнул он.

— Вспомнил! — обрадовалась девушка.

— Ты меня поэтому облила водой?

— Я нечаянно, не посмотрела, что кто-то идет, — тут же нахмурилась она. — Извини.

Он рассматривал ее с нескрываемым интересом. Тогда, в лесу, она показалась ему совсем девчонкой — не больше пятнадцати. Теперь же перед ним стояла настоящая красавица лет двадцати, с густыми тёмными волосами и яркими синими глазами.

— Хорошо, — улыбнулся он и, повернувшись, зашагал дальше по улице, но потом остановился и, посмотрев на Тина, произнес: — Не увольнять и не ругать!

Зайдя еще в пару мест, он вернулся домой. До вечера еще оставалось немного времени, а значит, можно было поспать.

Термины:

Организация клана взята со структуры мафии (смотрите главу «МИР» (вики), там есть схема).

Синтар — советник Кроникса (консельери). Стоит на равном положении с Крониксом и имеет такой же сильный голос в решении проблем клана.

Ральдор — помощник кроникса (в случаи с Владимиром его роль сведена к минимуму)

Глава 3

На вечеринке было весело. Вокруг собралась внушительная толпа, хотя Алан сомневался, что большинству из них действительно было до него дело. По сути, многие никогда с ним не общались. Даже его бойцы могли обращаться к крониксу только через бригадира, а простые жители, мелкие «винтики» в отлаженной системе, могли и вовсе не знать его в лицо. Тем не менее это не мешало им прийти, чтобы повеселиться и бесплатно поесть.

Такие развлечения время от времени устраивались от имени клана — дешёвый популизм, работавший безотказно, чтобы хоть немного разбавить будни этих бедолаг. После того как Алана избрали крониксом, он перестал ходить на них, но сегодня был вынужден сделать исключение. План был простой: немного постоять, оплатить всем выпивку и тихонько уйти.

На входе, когда бойцы приветствовали его громким возгласом, он поднял руку в ответ. В толпе сразу же раздались свист и топот — ох уж эти ритуалы. Алан прошёл к стойке, заказал простой водки и огляделся. Многих из присутствующих он помнил, но некоторых видел впервые. Молодые, подросшие за время его отсутствия, с удовольствием отплясывали рядом со «стариками». В такие моменты он почти жалел, что не мог расслабиться, как они.

— Босс, — услышал Алан рядом и обернулся.

Перед ним стояли три бригадира элитных бригад. Он знал их с детства, а один из них был его лучшим другом. Ребята проверенные и серьёзные — их бойцы составляли костяк клана и участвовали во всех стычках.

— Сергей, — Алан протянул руку тому, кто первым заговорил с ним, затем пожал руки двум остальным. — Тимур, Крен, — произнёс он, называя их по именам. Это был своего рода знак уважения к подчинённым.

— Мы рады, что ты вернулся, босс, — улыбнулся Сергей. — Мы не допустим, чтобы ты снова оказался в такой ситуации. В этом есть и наша вина.

Алан уже было открыл рот, но быстро сообразил, что оправдываться ему не стоит. Он лишь коротко кивнул, затем повернулся к бармену и заказал ещё три рюмки водки и закуску. Когда все четверо выпили и, наконец, отбросили формальности, завязался непринуждённый разговор.

Чуть дальше, за одним из столиков, сидели три симпатичные девушки. Две крашенные блондинки и брюнетка. Блондинки, не затыкаясь, болтали, а вот брюнетка молчала, с тоской оглядывая зал. Каждые пять минут, когда включали медленную музыку, к ней обязательно кто-то подходил, пытаясь пригласить на танец, но она всегда отказывала. Некоторые извинялись и уходили, а другие начинали ругаться и хамить. Тогда брюнетка манила их пальчиком и что-то шептала на ухо. После этого незадачливые ухажёры поспешно исчезали.

Одна из блондинок в конце концов не выдержала:

— Ты опять им врёшь и прикрываешься Волком?

— Ну и что? — брюнетка приподняла изящные брови. — Он сам разрешил мне это три года назад.

— Подозреваю, он не знал, что ты будешь использовать это для отпугивания ухажёров.

Брюнетка лишь пожала плечами.

— А знаешь что? — вмешалась вторая блондинка. — Мне кажется, ты просто врёшь.

— Я? Вру? — возмутилась брюнетка, уставившись на подругу. — Да я сегодня вылила на него ведро воды, и он мне даже ничего не сделал! — парировала она.

— Да ну! — изумлённо выдохнула первая блондинка.

— Да опять врёт, — усмехнулась вторая. — Он только что вышел, где бы она его встретила? Вон, видите Оксанку? — кивнула она на девушку в центре танцпола. — До тюрьмы он, кажется, с ней крутил, и говорят, она его ждала всё это время.

Первая блондинка и брюнетка повернули головы в сторону танцпола. Оксанка была высокой девушкой с роскошной копной рыжеватых волос до пояса и внушительным бюстом. Мужчины, стоявшие рядом, не могли отвести от неё жадных взглядов, а она лишь смеялась, извиваясь своим красивым телом.

Брюнетка только хмыкнула и отвернулась.

— Она мне не соперница!

— Вот это самомнение! — рассмеялась вторая блондинка. — Значит, простые парни тебя не устраивают? Ни бойцы, ни бригадиры? А как же Игорь? Он, между прочим, глаз с тебя не сводит, — добавила она, кивнув в сторону столика, где отдыхали бригадиры и Игорь.

Брюнетка мельком взглянула в сторону столика и, поймав его влюблённый взгляд, тут же отвернулась.

— Значит, младший брат тебе не нужен, и ты замахнулась сразу на кроникса? — покачала головой первая блондинка. — Но говорят, он не заводит отношений надолго. Так, проведёт пару ночей, подарит что-нибудь и исчезает. Да и вообще, ты просто врёшь и никогда его не встречала. Смотри, правда всплывёт — и тебе не поздоровится!

— Ах, вру, значит? — вспылила брюнетка.

— Конечно, — усмехнулась вторая блондинка. — Вон он у барной стойки. Если ты настолько хорошо его знаешь, что прикрываешься его именем, то подойди и пригласи на танец.

— И подойду! — упрямо ответила брюнетка, поджав губы.

— Не подойдёшь, — с усмешкой бросила вторая и, поймав раздражённый взгляд, расхохоталась.

Каково же было её удивление, когда заиграла медленная музыка, брюнетка поднялась со своего места и решительно направилась к стойке бара. Подойдя к четверым мужчинам, оживленно беседующим о своих делах, она остановилась напротив Алана и деловым тоном произнесла:

— Пойдем?

Беседа оборвалась, и все четверо уставились на дерзкую девчонку, прервавшую их разговор. Однако в присутствии кроникса бригадиры не могли ей ответить, тем более она явно обратилась именно к нему. Алан, нахмурившись, оглядел девушку, он ее узнал, и, в очередной раз поразившись то ли наглости, то ли непосредственности, холодно произнес:

— Я занят, — и тут же отвернулся.

Девушка от возмущения раскрыла рот, но, увидев, как один из мужчин едва заметно покачал головой, будто предупреждая, что лучше промолчать, опустила глаза. Щёки пылали от стыда, когда она вернулась к своему столику. Увидев сочувствующие взгляды подруг, девушка едва сдержала слёзы, но, взяв себя в руки, села, делая вид, что всё в порядке.

— Вот видишь? — заговорила первая блондинка почти шёпотом. — Он поступил с тобой, как со всеми.

— А знаешь, почему? — рассмеялась вторая. — Потому что ты его не знаешь. Волк никогда не танцует. Если бы знала, не стала бы его приглашать. Сама виновата. Врушка!

Брюнетка нахмурилась, налила себе вина из бутылки и выпила его залпом. Потом ещё один. Через пять минут она уже была пьяна.

«Как он посмел? Так с ней поступить? Да он…»

Девушка подняла глаза и, заметив встревоженный взгляд Игоря, не выдержав, показала язык, чем только рассмешила его. Схватив вторую бутылку, она зубами вытащила пробку и налила себе ещё в бокал. Подняв взгляд на подруг, уже хотела сказать им, какие они стервы, но не успела — рядом послышалось:

— Пошли?

Она резко обернулась и, увидев Алана, стоявшего прямо перед ней, чуть не расплескала вино. Ловко перехватив бокал, он аккуратно поставил его на стол и спокойно повторил:

— Пошли!

Девушка встала, не веря в происходящее, но, увидев вылупленные от удивления глаза подруг, выпрямилась и, мило улыбнувшись, подала ему свою руку.

— Конечно… милый.

Алан чуть не расхохотался, это выглядело так театрально, как в тех фильмах о любви, которые он смотрел в детстве. Но, сдержавшись, он повёл «актрису» в середину зала. Народ на их путирасступался, с изумлением глядя на кроникса.

— Попроси включить что-то медленное, — наклонился Алан к стоящему рядом пареньку, и тот радостно бросился исполнять его просьбу.

Алан и правда никогда и ни с кем не танцевал в последние годы. Но так было не всегда, а лишь после того, как он вступил в должность кроникса. До этого он развлекался как мог и не пропускал ни одной красивой девушки.

Зазвучала медленная музыка, и, приобняв «актрису», он осторожно повёл танец. Наконец-то он мог рассмотреть её лицо. Она была красива. Тонкие черты лица, большие голубые глаза и чувственные губы. Природа знатно постаралась, создавая её, и не пожалела ни красок, ни форм. Но самым приятным был её запах. Она не пользовалась дешёвыми духами, как большинство девушек, пришедших сюда, а от неё пахло лесом и травами. Алан сам не заметил, как прижался ближе только для того, чтобы более явно почувствовать этот аромат.

Девушка тоже внимательно рассматривала его, не отводя взгляда и даже не пытаясь скрыть своё любопытство. В ней не было ни капли жеманности или притворства, и она не предлагала себя ему, а как бы говорила всем своим видом, что они равны и ей плевать, кто тут кроникс. Это было забавно и непривычно. Да и вообще, он едва ли понимал свои поступки сегодня.

Сначала он разозлился, когда его облили водой, но спустя пару минут уже смеялся, наблюдая, как она задорно передразнивает Тина. И сейчас… Прерывать его разговор с бригадирами не решился бы даже Игорь, а эта девчонка просто подошла и спокойно выпалила: «Пошли». Вспомнив выражение лица Сергея, Алан едва удержался от смеха. Она не просто нарушала правила — она с лёгкостью сносила все преграды. Конечно, он понимал, что такое поведение вряд ли приведёт к чему-то хорошему, но пока она забавляла его.

— Ты поспорила с подругами, что будешь со мной танцевать? — нарушил он молчание.

— Откуда ты знаешь? — её глаза расширились от удивления.

— Я видел, как вы переговаривались, — улыбнулся Алан. В детстве он с друзьями баловался чтением слов по губам, и хотя не стал в этом мастером, слово «врушка» прочёл очень чётко. — Так что ты им наврала?

— Я не врала. Просто сказала, что знаю тебя и… что вылила на тебя воду.

— И всё? — Эта девушка всегда поднимала ему настроение, и сейчас он с удовольствием играл с ней, как кот с мышкой.

— А ты помнишь, что сказал мне тогда? В нашу первую встречу?

Алан судорожно попытался вспомнить, не давал ли он ей каких-нибудь обещаний, но, так и не вспомнив, непонимающе уставился на нее.

— Ну, там, когда мы расстались около дома… Ты крикнул, что если будут неприятности, я могу назвать твоё имя, и ты вступишься.

Алан смутно припомнил что-то подобное и кивнул.

— Так вот, — она поманила его пальцем ближе и, дождавшись, пока он наклонится, прошептала, словно боялась, что их услышат сквозь музыку, — когда ко мне кто-нибудь пристаёт, я называю твоё имя, и они сразу отстают, — добавила она с заговорщицкой улыбкой.

Алан даже остановился, а потом расхохотался так, что ближайшие пары обернулись в их сторону. Взяв себя в руки, он снова приобнял ее и, наклонившись, так же шепотом спросил:

— И многие пристают?

— Ага, — закивала она, — и твое имя их отпугивает.

— Да, натворила ты дел, девочка. Как тебя хоть зовут? — как бы невзначай спросил он.

— Никки.

— Странное имя для наших мест.

— Не более странное, чем Алан.

— Мама у меня оригинальничает.

— А меня, говорят, отец назвал.

Алан заметил, как улыбка сошла с ее лица.

— Хорошо, — тут же отреагировал он, — я разрешаю тебе прикрываться моим именем. Ты только пожёстче с ними.

Оба посмотрели друг на друга и весело рассмеялись, но музыка закончилась, и пришлось остановиться.

— И еще, — Алан с сожалением выпустил ее из своих рук, — никогда не подходи, когда я разговариваю с другими мужчинами, тебе может не понравиться результат.

— Мы еще увидимся? — Никки смотрела на него словно щенок, которого бросают на дороге.

— Не знаю, — пожал плечами Алан, — пока мы постоянно сталкиваемся. Ты только в следующий раз не выливай на меня воду.

— Хорошо, — улыбнулась она, — я постараюсь.

Алан отвёл ее к столику и, подмигнув блондинкам, удалился.

Девушки ошарашенно молчали.

— Говорите, вру? — прервала тишину Никки.

— Но он ведь никогда и ни с кем не танцевал, — прошептала одна из блондинок.

— А вот со мной — танцевал, — с победной улыбкой ответила она.

Алан постоял ещё минут пятнадцать, затем тихо выскользнул в коридор, а потом и на улицу. Он почти дошёл до машины, когда его окликнули.

— Ты домой? — Игорь, судя по всему, был уже пьян.

— Да. Поедешь?

— Нет, я ещё побуду. Скажи матери, что не приду.

— С каких пор ты перед ней отчитываешься? — удивился Алан, открывая дверь автомобиля.

— С тех пор, как тебя посадили, — Игорь криво усмехнулся. — Она всё боялась, что со мной тоже что-то случится, и я начал ей говорить. Теперь она привыкла.

— Ладно, скажу, — Алан уже занес ногу, чтобы сесть, но тут Игорь тихо, будто стесняясь, произнёс:

— Ты с девчонкой танцевал. Откуда ты её знаешь?

Алан обернулся и, облокотившись на крышу машины, уставился на брата.

— А тебе какое дело?

— Да там все только и обсуждают, что ты танцевал, — Игорь ухмыльнулся. — Новость дня.

— Я думал, новость дня — моё возвращение.

— Ты же знаешь их, любят сплетни.

— Вот оно что. Я её видел третий раз в жизни. Первый раз — в лесу три года назад, в день, когда меня забрали. Сегодня утром она случайно облила мне ноги грязной водой, а теперь подошла и просто пригласила танцевать.

Алан заметил, как по лицу брата пробежала тень беспокойства.

— А-а… А я-то думал, — пробормотал он, опуская глаза.

— Эй, давай колись, почему она тебя так интересует, — прищурился Алан.

— Ну… — Игорь замялся, подыскивая слова. — Я влюблён.

— В эту ненормальную? — брови Алана поползли вверх.

— Ага.

— Так чего ждёшь? Я не припомню, чтобы мой брат испытывал проблемы с девушками. Ты же их любимчик.

— Так-то оно так, — согласился Игорь, поджав губы.

— Неужели она тебя отшила? — рассмеялся Алан.

— Ага, — грустно кивнул Игорь. — Она всех отшивает. Говорит, у неё жених в тюрьме, и она ждёт его возвращения. Ты же знаешь наши правила: у своих девушек отбивать нельзя.

— Кто такой?

— Не знаю, имени она не называет.

— Так узнай! Ты как-то странно себя ведёшь. Никогда не думал, что ты можешь быть таким… робким.

— А-а, — махнул рукой Игорь, — сам не понимаю. С любой другой уже давно бы разобрался, а вот с ней… Соберусь, подойду, но как только вижу её глаза, стою, как дурак, и молчу. А она смеётся.

— Да ты и правда влип! Но если её жених и правда сидит, да ещё и из клана, то правила нарушать нельзя.

— Знаю, но как подумаю, что она с другим…

— Эй, — Алан положил руку ему на плечо. — Девчонка — заноза, может, и наврала. Говорю же, сначала узнай всё, а потом думай. Займись этим.

— Ладно, — обрадовался Игорь. — А между вами точно ничего нет?

— Нет, конечно! Никаких серьёзных отношений. Ради минутной слабости я не стану переходить дорогу брату. Похоже, ты и правда влюбился. Это выглядит забавно.

Лет в двадцать Алан решил, что серьёзные отношения и семья — не для него. Он серьёзно поговорил с отцом и матерью, выслушал их гневные тирады о наследниках, надёжном тыле и прочих бла-бла-бла. Пережил все обвинения и остался при своём мнении.

Да и девушки, которая бы всерьёз завоевала его сердце, так и не встретил. Со временем он только больше убеждался в этом решении. Хотя, если честно, на него сильно повлияла мать: все эти годы он видел, как ей нелегко. Она переживала за отца, потом за одного сына, затем за другого. И такой участи для своей жены он не хотел. Брат и правда был другим, и Алан от всей души желал ему счастья.

— А, да… — вспомнил он. — Я позволил ей использовать моё имя, чтобы отгонять ухажёров.

— Ну, на меня это не действует, и ей не поможет.

— Дерзай, брат, — Алан наконец уселся в машину.

— Ладно, я пошёл, — Игорь выглядел довольным.

Алан ехал по ночной улице — людей почти не было, а кварталы освещались тускло, экономя свет и воду. Едой их снабжали в достатке, но её качество было таким, что люди часто болели, а лечить их было некому. Конечно, они сами что-то выращивали, но это была лишь крохотная часть от всего продовольствия. Алан сжал зубы. Ненависть к этому городу в нём поселилась ещё с детства, и он не знал ни одного человека, который думал бы иначе. Самое поганое — они ничего не могли с этим поделать. Их старое, примитивное оружие было бесполезно против новейших лучевых пушек, энергетических барьеров и психологических гранат.

Он ещё помнил времена сопротивления. Ему было около семи, когда в одном из боёв погибла почти половина клана. Тогда они пытались отнять у властей тиасорса — мальчишку, который вырос в районе и лечил всех, кто нуждался в помощи. Но его забрали, и бригады ничего не смогли сделать. Отец тогда поклялся, что больше не станет мешать властям забирать виронтов. Долгое время он бродил по улицам, где стояли гробы и плакали матери. С тех пор таких ожесточённых боёв и бунтов больше не было, но люди продолжали умирать от болезней.

Редкие тиасорсы, которые решались противиться приказам города, убегали в леса и скрывались там до тех пор, пока их не находили. Но самым ужасным было то, что Алан ничего не мог с этим поделать. Он с силой нажал на газ, пугая редких прохожих.

Глава 4

Утром Алан проснулся с первыми лучами солнца — хорошая привычка, которой его научила тюрьма. Раньше, если не было срочных дел, он мог проспать полдня. Мама уже хлопотала на кухне. Ей давно предлагали взять помощницу, но она отвергала одну лишь мысль о том, что незнакомая женщина будет убираться или готовить в её доме.

«Пока у меня есть силы, я буду ухаживать за вами. А потом делайте что хотите!» — ворчала она.

— Мама, — Алан осторожно обнял её сзади.

— Что-то ты рано, — удивилась она, продолжая мыть посуду.

— Привычка.

— Привычка, а вот твой брат даже не соизволил появиться дома.

— Извини, — когда Алан вернулся вчера, мать уже спала, и он не стал её будить, чтобы передать слова Игоря.

— Ты-то за что извиняешься?

— Он просил сказать, что не придёт домой, но ты уже спала…

— Да какая разница, — вздохнула мать. — Он, конечно, хороший мальчик и старается не расстраивать меня, но вы оба уже взрослые. Ты куда-то собрался?

— После обеда у меня встреча с бригадирами, потом поедем на полигон. Вот видишь, и я перед тобой отчитываюсь, — улыбнулся он, поцеловав её в щеку и усевшись за стол.

— Есть хочешь?

— Пока нет, поем с отцом. Но от кофе не откажусь.

Через десять минут они сидели друг напротив друга, потягивая кофе из чашек.

— Отцу всё хуже и хуже. Даже травы от старухи почти не помогают. Он делает вид, что всё нормально, но я вижу, что ему больно, — печально вздохнула мать.

— Я пытался узнать в тюрьме о врачах или тиасорсах, которых можно подкупить. Но городские на это не пойдут. В законах прописана смертная казнь за лечение жителей кварталов без официального разрешения. А у нас самый сильный тиасорс — это старуха, — виновато опустил он голову.

— Жениться тебе пора, сынок.

— Мама! — Алан с силой поставил чашку на стол, чуть не расплескав кофе. Затем, опомнившись, повторил уже мягче: — Мама, ты же знаешь, мы уже всё обговорили. Моё решение неизменно.

— Но… — мать чуть не плакала, — наш род должен иметь продолжение, у тебя должны быть дети. Даже твой отец, насколько суровым был, но женился.

— На тебе бы я тоже женился, — улыбнулся Алан, не зная, как её успокоить. — Но где найти такую же? Второй такой нет.

Мать попыталась улыбнуться.

— Есть Игорь. Я уверен, что он скоро женится, нарожает тебе много детишек, и ты будешь счастлива.

— Но я хочу видеть именно твоих внуков.

Ох уж этот взгляд. Он помнил его с детства. Если мама что-то вбила себе в голову… Его спасло лишь то, что заскрипела дверь, и ввалился полупьяный Игорь.

— Вот твоя надежда, — кивнул Алан, глядя, как брат старается аккуратно поставить ботинки.

Услышав его голос, Игорь поднял глаза и, увидев их, улыбнулся.

— Мама, брат… Я немного задержался, — подойдя к столу, он схватил чашку Алана с уже остывшим кофе и почти залпом опустошил её. — Есть хочу.

Мать встала и молча пошла к шкафу.

— Ты вовремя вернулся, меня тут очередной раз женить решили, — облегчённо вздохнул Алан.

— Да? А на ком?

— В том-то и проблема, что не на ком, а то бы уже давно женили. Так что очередь за тобой.

— Мне тоже не на ком, — опустил голову Игорь.

— А Никки? Ты же ещё вчера вечером говорил, что влюблён.

— Прогнала, как всегда. Вот не пойму, что ей нужно? Я что, страшный? Денег у меня нет? Глупый?

В этот момент послышался тихий скрип, и в столовую въехала коляска с отцом.

— Как же хорошо, когда все дома. Кто-то посмел назвать моего сына глупым? — он подъехал к столу и, улыбнулся жене.

— А… — махнул рукой Игорь. — Плевать на неё…

— Девушка, — отец состроил понимающую гримасу, — если девушка считает тебя глупым, значит, это не твоя девушка.

— Да не называла она меня глупым, просто не пойму, почему она меня гонит. Что со мной не так?

— Первый раз слышу, чтобы ты говорил о девушках в этом доме, — удивился отец. — Видимо, и правда задела. Я её знаю?

— Вряд ли, — вмешался в разговор Алан. — Молоденькая совсем. Сколько ей сейчас? — посмотрел он на брата.

— Двадцать исполнилось месяц назад.

— Думал, она младше, — пожал плечами Алан.

— Ну вот, может, хоть он женится, — мать начала накрывать на стол. — А то Алан такой упрямый…

— На ком, мам? — возмутился Игорь. — Она меня видеть не хочет.

— Да ты подожди. Женщины они такие. Главное — не сдавайся, — погладила его мать по голове, ставя перед ним тарелку с тушёной картошкой.

— У тебя когда встреча с бригадирами? — отец тут же забыл о младшем и переключился на старшего сына.

— В три часа в моем доме, — Алан с удовольствием втягивал запах тушёной картошки.

— А почему не здесь? — отец любил участвовать в обсуждениях и часто давал мудрые советы. Именно поэтому Алан не хотел собирать бригадиров у себя дома. Иногда ему нужно было поговорить с ними наедине. Не то чтобы наставления отца мешали, наоборот, они часто помогали. Но сегодня он хотел поболтать с ребятами по душам, а потом поехать на полигон и потренироваться вместе. Отец был недоволен, что кроникс и бригадиры общались на равных, и всё время ворчал по этому поводу. Но Алан никого не слушал — ни отца, ни синтара. Он не спорил и не настаивал на своём, но делал так, как считал нужным.

— Да просто соскучился по дому, и маме меньше работы будет, и тебе спокойнее, — соврал он.

— Вам что-то приготовить? — тут же засуетилась мать.

Это была ещё одна причина, почему Алан не хотел проводить такие встречи дома. В клане числилось одиннадцать простых бригад и три элитных. Готовить на пятнадцать человек, а потом всё это убирать… Он никогда не понимал, зачем. Вернее, зачем угощать гостей было понятно, но непонятно, зачем напрягать этим мать.

— Не, мам. Не нужно. Мы уже заказали еду у толстяка Тина.

— Ну вот куда это годится? Едите что попало, а домашней еды не хотите! — ворчала она.

Мужчины заулыбались. Они каждый раз пытались хоть как-то облегчить ей жизнь, но она всё равно была недовольна. Накрыв на стол, мама села рядом и, подперев подбородок руками, уставилась на Алана так, что ему кусок не лез в горло.

— Мам, — не выдержал он, — ну не смотри на меня так.

— Никак не могу привыкнуть, что ты дома, — вздохнула она, опустив глаза и начиная подкладывать ему оладушек, — похудел.

— Ничего, на такой еде скоро растолстею.

— Там полигон отстроили, даже меня возили, показывали, — перебил их отец.

Было видно, что ему не терпится обсудить новости. Он хоть и отошёл от дел, но полностью их бросить не смог и всегда расспрашивал сына о том, что происходит в клане. Да, Алан и сам часто приходил за советом, зная, что сделает отцу только приятно. Правда, иногда они спорили так, что их разъярённые голоса разносились по всему дому. Но в основном их мнение сходилось, и они с удовольствием обсуждали подробности.

— Полигон и будем обсуждать сегодня, да мелочи еще. Насколько я понимаю, всё спокойно, и перемирия никто не нарушал.

— Перемирие, может, и не нарушали, но Хлыст в наш район как домой теперь ездит, — Игорь оторвался от еды.

— Хлыст? — удивился Алан.

Хлыстом прозвали Лыкова Петра Аркадиевича, кроникса не меньшего по влиянию клана Реус. Именно с ним они вынуждены были делить своё влияние. Большой дружбы между кланами Волка и Реусом не было, но, заключив несколько лет назад договор, жили они вполне мирно. А если и случались какие инциденты, то они решались общим советом. Однако между ними всегда ощущалось соперничество. Конечно, появление Хлыста в их районе не являлось чем-то предосудительным, но и не считалось нормальным.

— Ага, приезжает каждую пятницу вечером. Никого не предупреждает.

— И что ему надо?

— Угадай, — Игорь ухмыльнулся.

— Хватит тянуть, — прикрикнул на него отец.

— К Никки ездит, говнюк! — нахмурился Игорь.

— Опять она, — Алан поджал губы. — Странная девчонка. Я видел её перед тем, как меня посадили, и вчера тоже постоянно натыкался на неё. Хлыст, конечно же, разрешения не спрашивал?

— Нет, конечно! — Игорь рассмеялся. — Этот тип приезжает к ней с горой подарков, а через пять минут вылетает от неё злой, с теми же коробками в руках. Но упорно возвращается снова и снова. Ты бы видел его возмущённое лицо! Ребята его не трогают, да и кроме тебя ему предъявить некому, но колеса его автомобиля не раз оказывались проколотыми, а двери покарябанными.

— Мелкое хулиганьё, — Алан снисходительно улыбнулся. — Смотри, досмеёшься — увезёт девчонку в другой квартал.

— О ком это вы? — вмешалась мать, явно заинтригованная разговором.

— Вот, кстати, мам, первый кандидат в твои невестки, — усмехнулся Алан, указывая на Игоря. — Она ему очень нравится. Наш малыш, как подойдёт к ней, так краснеет.

— Да? — мать с интересом посмотрела на младшего сына. — Ну-ка, рассказывай. Мне же интересно!

— Мам, — тут же заканючил Игорь, зло зыркнув на Алана. — Девушка как девушка. Просто красивая…

— Я её знаю? — удивлённо всплеснула руками мать.

— Вряд ли, — ответил за брата Алан. — И не уверен, что она тебе понравится. У девочки явно не самый покладистый характер. — Он поднялся с места. — Ладно, я ушёл, ещё в магазин заехать надо, хоть что-то из одежды купить.

— А я спать, — Игорь вскочил со стула, прекрасно понимая, что, как только брат уйдёт, мать примется пытать его вопросами.

— Надо было родить девочку, — вздохнула она, глядя им вслед.

Алан шел по улицам, порой ему доставляла удовольствие такая прогулка. Люди спешили по своим делам, но, завидев его, останавливались и провожали взглядом. В самом начале такое внимание раздражало, теперь он уже привык и просто шел мимо, не обращая внимания на любопытных. Магазинчик Инги находился недалеко от его дома.

Инга… Красивая, шикарная даже в свои сорок лет. Первая женщина, с которой он переспал. Алан даже не помнил, она его соблазнила или он был таким прилипчивым, что она не устояла. Скорее всего, второе, нужен был ей прыщавый подросток с обожанием, бродивший за ней следом.

Но однажды ему повезло. То ли у Инги был неудачный день, то ли она разругалась с очередным ухажером, но он случайно оказался у неё в кровати. Даже сейчас он готов был покраснеть, вспомнив, как вёл себя тогда. Это повторилось ещё пару раз, но потом его безжалостно выгнали из «рая».

Как же он тогда злился и грозился убить любого, кто подойдет к любимой. Инга лишь рассмеялась, узнав об этом, но положение его отца она не могла игнорировать и однажды, затащив его в свой магазинчик, доходчиво объяснила, почему их связь невозможна. Алан тогда ничего не хотел слышать и чуть не натворил множество глупостей, но вовремя встретил свою вторую любовь и забыл о первом печальном опыте. Со временем они стали друзьями, и за одеждой он ездил только к ней. Именно благодаря ему в магазине стали появляться кожаные куртки и одежда в стиле милитари.

Инга вначале кривила рот от его вкуса на одежду, пытаясь поставить в пример отца, предпочитавшего классику. Но со временем она смирилась и даже выделила часть своего магазина под «дворовый стиль» нового кроникса. Жалеть ей не пришлось — вскоре почти весь клан начал одеваться у неё, принося хозяйке немалую прибыль.

Толкнув дверь, Алан зашёл внутрь. Как всегда, здесь звучала классическая музыка, а в воздухе витали экзотические ароматы. Именно Инга привила ему вкус к этим странным, терпким ароматическим палочкам, и вечерами, отдыхая у себя дома, он часто зажигал одну из них, выбирая запах по настроению.

— Ты уже вернулся? — послышался мягкий голос, и из полутьмы подсобки появилась хозяйка. Как всегда безупречно одетая и накрашенная. Скромное платье из белого ситца, выгодно облегающее её фигуру, на ком-то другом выглядело бы простовато, но именно Инга украшала его, а не оно ее. Светлые волосы до плеч были уложены волной, а пухлые красные губы и большие серо-зеленые глаза завершали образ. Алан всегда восхищался ею, но с тех пор, как они расстались, она больше не пускала его в свою постель. Между ними порой буквально искрило, но это были её принципы, и он их уважал.

— Тут всё по-прежнему, — улыбнулся Алан, пожирая её глазами.

— Ты так говоришь, будто пробыл в тюрьме вечность, это всего лишь три года, — тихо рассмеялась она, подходя ближе.

— Целых три года, три года моей жизни, — поправил он.

— Ничего, ты вырос, пора привыкать, — она смахнула с его куртки несуществующую соринку и, протянув руку, показала вглубь магазина: — Я там новой одежды привезла к твоему освобождению. Есть интересные.

— Я доверяю тебе. Пришли всё ко мне в дом.

— Я бы хотела, чтобы ты примерил пару вещей.

Это была вечная игра между ними. Инга умела держать мужчину в напряжении, но в то же время не подпускала близко. Она просто манипулировала ими как хотела. Алан понимал это, но не желал отказываться от этой игры. В редкие моменты их встреч он доверялся этой женщине, и, если бы она захотела пойти дальше, он бы согласился. Но она была слишком умна для этого и провела между ними невидимую черту, которую никогда не переступала.

Вот и сейчас Инга наслаждалась его возбуждением. Алан не был в неё влюблён и вне этого магазина почти не вспоминал об этой женщине. Но как только переступал порог, сразу попадал под её влияние.

— Нет, — улыбнулся Алан. На сегодня с него было достаточно.

Инга с лукавой улыбкой положила руку ему на грудь и, глядя в глаза, произнесла:

— Знаешь, иногда мне кажется, что я отдала кому-то очень красивую и редкую статуэтку и теперь наблюдаю за ней издалека.

— Но ты можешь не только любоваться ею, — не выдержал Алан и потянулся к ней, он всегда поддавался на её провокации.

— Пожалуй, я полюбуюсь издалека, — тут же охладила она его пыл.

— Как всегда, — вздохнул он и, получив в ответ только улыбку, пожал плечами.

— Я соберу всё и пришлю. Тебе к родителям или в дом?

— В дом, я поживу там несколько дней.

— Родные были слишком тебе рады, и ты бежишь?

— Мама не оставляет попыток меня женить, не хочу пока слышать об этом.

— На то она и мама. Пусть Костя заедет часов в пять, я всё подготовлю.

— Может, сама вечером привезёшь? — не сдавался он.

Инга лишь снова улыбнулась и скрылась в той же подсобке, из которой появилась.

Алан вздохнул и направился к выходу. Закрыв за собой дверь, достал мобильный.

— В пять заедешь к Инге, заберёшь вещи и отвезёшь в дом. Потом свободен до завтра.

Костик был его личным шофёром с самого начала избрания крониксом. Но так как Алан любил водить сам, то он скорее превратился в мальчика на побегушках и большую часть дня проводил дома. Впрочем, всех и всё устраивало. Алан не переносил, когда за ним кто-то ходил хвостом, а Костик был ленив и с удовольствием полдня просто дрых.

— Да, босс! — зевая, произнёс он.

— Хватит спать! — гаркнул на него Алан и сам зевнул.

Подойдя к своему дому, он помахал матери, которая смотрела на него из окна, и, сев в машину, поехал по дороге в сторону леса.

Глава 5

Ребята приехали ровно к трём, а через пятнадцать минут привезли доставку от толстяка Тина. Две привлекательные девчонки занесли пакеты внутрь, аккуратно расставили всё на большом столе и с лукавыми улыбками покинули дом. Алан с интересом наблюдал за своими бригадирами — ни один не остался равнодушен к красавицам.

«Павлины», — подумал он, постучав рукой по столу.

Все сразу обернулись, сделав серьёзные лица.

— Едим, обсуждаем дела и на полигон. Что-то я по нему соскучился.

— Волк, вот увидишь, тебе понравится!

Они тут же забыли о девушках и принялись оживлённо хвалить полигон.

— Хватит! Хватит! — прикрикнул на них Тимур. — Весь сюрприз испортите!

После обеда обсудили текущие вопросы. Ничего серьёзного не произошло, а с мелкими инцидентами бригадиры справлялись сами. Зашла речь о появлении Хлыста в квартале, но Алан заверил, что разберётся с этим лично.

— Завтра вернётся Вова, — сообщил он.

— Интересно, с какими новостями, — усмехнулся Сергей.

— Какие бы ни привёз, всё равно новости, — отозвался Тимур.

Крапов Владимир Олегович был ральдором Алана, перешедшим к нему от отца. И если с синтаром Алан нашел общий язык, то с Владимиром всё было сложнее. Он хоть и исполнял приказы нового кроникса, но делал это нехотя, затаив злобу. Держать такого человека возле себя было опасно и недальновидно, но разжаловать его значило заиметь серьезного врага. К тому же он слишком много знал о делах клана. Конечно, его можно было устранить — тем более что грехов за ним числилось немало, — но отец был против.

Перед своим освобождением Алан отправил Владимира осмотреть территории мелких кланов, которые не желали присоединяться ни к одной из сторон. Их клан хотел прибрать эти земли к рукам, но и Хлыст тоже не сидел спокойно. Им нужно было всё обсудить, чтобы мирно разделить эти зоны и оставить только два квартала. Именно поэтому Владимир отправился туда, чтобы попытаться убедить несогласных.

— Всё! На полигон! — Алан поднялся. — Интересно поглядеть, что вы там натворили.

Кортеж из пятнадцати тёмных автомобилей заставлял остальных водителей поспешно прижиматься к обочине. Пешеходы с интересом провожали их взглядами. Все прекрасно знали, кто едет, и старались вовремя уступить дорогу.

Полигон находился всего в двадцати минутах езды от квартала. Его специально построили чуть дальше, чтобы отсечь любопытных. Но мальчишки всё равно находили лазейки, подглядывая через дырки в заборе за тренировками бойцов. Каждый мечтал, что когда-нибудь тоже окажется здесь, среди сильнейших. Их не гоняли — порой даже подкармливали чем-то вкусным, зная, что через десять лет именно эти ребята смогут встать рядом, плечом к плечу. Внутрь, конечно, молодёжь не пускали, но во дворах для них оборудовали тренировочные площадки, а специальные кураторы с десятилетнего возраста примечали крепких мальчишек, которые со временем могли бы пополнить ряды клана.

Массивные ворота из тяжёлого металла распахнулись, пропуская кортеж, и тут же захлопнулись, как только последняя машина проехала внутрь. Этот огромный участок в двадцать гектаров присмотрел ещё отец Алана. Его расчистили и переделали в мощную тренировочную базу для бригад. Но Алан пошёл дальше, решив построить настоящий тренировочный лагерь. Тюрьма не позволила ему участвовать в строительстве лично, и теперь он с интересом разглядывал то, что раньше видел лишь на чертежах.

Два барака для солдат располагались рядом со столовой и небольшим зданием для бригадиров. Чуть дальше виднелись бассейн и крытый тренажёрный зал. Алан сузил глаза от удовольствия: если честно, он не до конца верил, что всё это удастся воплотить в реальность. Стройка оказалась головной болью — порой даже достать обычное стекло превращалось в проблему. Но тут выручил Хлыст: на его территории находился завод по производству блоков. Конечно, содрал он с них немало, но сделка того стоила. Разобрали и несколько заброшенных домов на окраине, а остальное Вениамин Сергеевич помог достать через свои каналы в городе.

Половина активов клана ушла на эту стройку, но никто не возмущался. Решение было принято единогласно и поддержано бригадами. Теперь это был настоящий военный лагерь.

— Волк! — нетерпеливо воскликнул Крен. — Моя бригада хочет быть первой!

— Составим график. Две бригады будут тренироваться здесь по три дня, назначим ответственных, — Алан с интересом осмотрел бараки и зашёл в небольшой домик для бригадиров. Здесь не было излишеств, но всё необходимое для комфортного проживания присутствовало.

— А там… — Широко улыбаясь, Тимур указал в конец барака. — Тебе подарок.

— Подарок? — Алан приподнял брови и направился в ту сторону.

В конце дома пристроили две отдельные комнаты с душем и туалетом.

— Это твоё, — Тимур внимательно следил за его реакцией.

— Зачем? Я бы мог жить со всеми, — проворчал Алан, но было видно, что ему приятно.

— Всё правильно. Вениамин Сергеевич постоянно ворчит, что ты слишком близок к бригадам, а крониксу так не положено, — добавил Крен, покачав головой.

— Да мало ли что он ворчит, — нахмурился Алан. Отец и так прожужжал ему все уши на эту тему.

Несколько следующих часов он провёл на тренировке. В тюрьме тоже был спортзал, но до возможностей полигона ему было далеко. Наконец, измотанный, он завалился в один из гамаков, развешанных на металлических столбах по краям площадки. Глядя в голубое небо, Алан задумался.

Отец и Вениамин Сергеевич беспокоились за него, стараясь держать подальше от бригад и бригадиров. Он понимал, чем это вызвано. Кроникс должен быть беспристрастным судьёй и в нужное время решить любой спор справедливо. Когда ты сближаешься с кем-то, то уже не можешь идти против него. Алан рос с этими ребятами и некоторое время состоял в одной из бригад.

«Из тебя вышел бы хороший бригадир, но не кроникс!» — Как-то в сердцах бросил ему отец.

Он был полностью с ним согласен. Вот это была его настоящая жизнь: полигон, друзья, тренировки до изнеможения. Он видел, как жил отец, и знал, что такой путь ему не подходит. Кроникс вынужден был опасаться всех вокруг — и друзей, и ральдора, и синтара. Почти полное одиночество, если не считать семью, и постоянное ощущение, что кто-то хочет тебя убрать. Алан решил выбрать другой путь: быть ближе к бригадам и завоевать их доверие. Удивительно, но после долгих раздумий Вениамин Сергеевич поддержал его решение, чем удивил и Алана, и его отца.

— Не дави на него, — сказал он отцу. — Пусть попробует. Он рос с этими ребятами, для них он свой. Может, держать бригады на расстоянии — не всегда лучшее решение. А ты… — обратился он к Алану, — будь осторожен. Это правило возникло не на пустом месте. Люди разные, и будут те, кто станет завидовать, ревновать, желать тебе смерти просто потому, что ты кроникс. Но, с другой стороны, может принести тебе преданность лучших. Только помни: угодить всем ты не сможешь. И это придётся принять.

Алан понимал, но не мог заставить себя отказаться от этой жизни. А может, и не хотел. Предложение поставить его во главе клана исходило от отца, и он согласился. Ему льстило стать самым молодым крониксом в истории кланов. Но если бы отец выздоровел, он бы без раздумий вернул ему власть. Только ему — никому другому. С остальными он готов был сражаться и уничтожить любого, кто осмелится встать на его пути.

Незаметно для себя Алан задремал, несмотря на шум вокруг. Ему снилось, что он купается в озере рядом с домом; вода была холодной, но это не пугало. Когда он уже подходил к берегу, в дверях дома увидел отца. Тот стоял и махал ему рукой — здоровый, весёлый. Алан заулыбался, но тут же замер. Позади отца появилась фигура в чёрном и приставила пистолет к его затылку. Алан стоял, не в силах пошевелиться, выстрел прогремел словно гром и еще долго звучал в ушах.

Почувствовав толчок в грудь, он резко открыл глаза. Фигура в чёрном стояла прямо перед ним. Он схватил её за руку и сжал изо всех сил, пытаясь выбить оружие.

И тут фигура вскрикнула женским голосом, а на Алана пролилось что-то тёплое. Очнувшись окончательно, он увидел, что вцепился в руку Никки, которая с ужасом смотрела на него. Не понимая, как она здесь оказалась, Алан резко разжал пальцы.

— Больно, — только и сказала она, потирая запястье.

— Какого ты здесь делаешь? У меня ощущение, что ты меня преследуешь. Я вижу тебя каждый день. — Алан вылез из гамака и недовольно посмотрел на свою мокрую одежду.

— Вот ещё! — фыркнула Никки. — Сильно надо — преследовать тебя!

— Это ты мне?

Два синих глаза уставились на него с вызовом.

— Ну всё, сейчас будем тебя пытать! — Попытался пошутить Алан.

Никки сначала застыла от страха, а затем резко начала пятиться и, развернувшись, бросилась наутёк.

Не понимая, что происходит, он с изумлением наблюдал, как она бросилась к воротам. Однако, увидев, что они закрыты, в панике начала оглядываться по сторонам, пытаясь найти выход.

— Тимур, — рявкнул Алан так, что все обернулись. — Веди её сюда! — Он ткнул пальцем в сторону Никки.

Через минуту сопротивляющуюся беглянку буквально принесли к нему. Алан хмуро смотрел на неё, недоумевая, что могло вызвать такой страх и внезапное бегство.

— Есть хочу, — наконец произнёс он, глядя в ее глаза, наполненные ужасом.

— Так это, босс… — Тимур выглядел озадаченным. — Там девчонки от Тина еду привезли, на кухне возятся. Эту вот послали тебя разбудить и кофе принести, пока не остыл.

— Разбудила, — проворчал Алан. — Веди её за мной.

На кухне три симпатичные девчонки суетились вокруг еды, раскладывая её по тарелкам. Несколько бригадиров сидели рядом, травя пошлые шуточки. Увидев в дверях Алана с Тимуром, все сразу замолчали и уставились на них.

— А мы тут еду разогревали, кухня хорошая, удобная, — нашлась одна из девушек.

Алан обвёл всех тяжёлым взглядом и коротко скомандовал:

— Тимур, девушку ко мне в комнату и еду туда же, — и, развернувшись, вышел из столовой.

Девушки многозначительно переглянулись, а мужчины заулыбались.

Никки уже не пыталась вырываться. Она и сама не до конца понимала, почему так бурно отреагировала на его слова. Вернее, понимала, но…

— Сядь и не двигайся! — строгим голосом сказал Алан, когда они оказались в его комнате.

Никки кивнула и с интересом огляделась. Комната была небольшой и скромно обставленной: стол, пара стульев и диван. И пахло… непонятно чем, то ли клеем, то ли цементом.

Тем временем Алан вышел в коридор.

— Тимур, — обратился он к бригадиру. — Пусть принесут другую форму и поесть, — на секунду он запнулся, но потом добавил, — на двоих.

Тимур кивнул и поспешил исполнять приказ.

Вернувшись в комнату, Алан подошёл к Никки и, подняв указательный палец, тихо, но чётко произнёс:

— Сидишь на этом стуле и никуда не уходишь. Даже не поднимаешься с него. Поняла?

Она послушно кивнула, но, увидев, что он по-прежнему смотрит на неё с подозрением, кивнула ещё раз.

Только тогда Алан оставил её в покое и, зайдя в душ, сбросил с себя липкую и мокрую одежду. Он не пил сладкий кофе, но именно такой Никки случайно вылила на него. Горячей воды не было, и он быстренько ополоснулся под ледяным душем. Потом с удовольствием закутался в тёплый халат, надел тапочки, которые кто-то заботливо приготовил, и вернулся в комнату.

Никки сидела на месте, как он и приказал. Но, увидев Алана в халате, она испуганно вылупилась на него и открыла рот, словно он был совершенно голым и собирался сделать с ней что-то ужасное.

— Ты чего надумала?! — рявкнул Алан, словно угадав её мысли. — Это ты меня облила, не ходить же мне в мокрой одежде! — под её пристальным взглядом ему вдруг захотелось запахнуться ещё плотнее.

Никки закрыла рот, и испуг на её лице сменился на растерянность.

— Ну я… — начала она мямлить, опуская глаза.

— И запомни: я пью кофе без сахара! — он уселся за стол напротив неё.

Раздался стук, и в комнату вошел Тимур с новой формой, а за ним одна из девушек, несущая поднос с едой в руках. Оба застыли на пороге, не понимая, помешали или нет. Алан насмешливо посмотрел на них, представляя, что они себе напридумывали.

— Босс, вот одежда, — сказал Тимур, осторожно кладя вещи на диван и с любопытством глядя на Никки.

Она совсем недавно появилась у Тина и, насколько Тимур знал, ни с кем пока не встречалась. Это было странно — девушка красивая, ухажёров у неё хватало, но она всех отвергала. Причём каждый раз в качестве самого убедительного аргумента звучало имя Алана, хотя ходили слухи, что у неё есть жених. А теперь она сидела здесь, с полуодетым крониксом, а если вспомнить, что недавно они ещё и танцевали…

От размышлений его отвлёк голос Алана.

— Тимур…

Тимур улыбнулся и кивнул девушке, указывая, чтобы она накрывала на стол. Та не заставила себя ждать. Ловко расставив тарелки, она тихо вышла из комнаты.

— Если что, босс, мы в столовой, — кивнул Тимур и тоже пошёл к выходу.

Алан молча смотрел на Никки. Каждая встреча с ней оборачивалась для него маленькой катастрофой. За несколько дней с момента его освобождения он видел её чаще, чем собственных бригадиров. Вздохнув, он взял вилку и подцепил немного лапши из тарелки. Никки не растерялась и тоже начала есть. Его всегда поражала её простота и непринуждённость. Другие девушки либо терялись в его присутствии, либо старались казаться утончёнными и загадочными, но она вела себя так, будто знала его всю жизнь, и не пыталась произвести впечатление.

Усмехнувшись своим мыслям, он с аппетитом начал уплетать лапшу с мясом. После тренировок аппетит был зверским, а готовили у Тина великолепно. Время от времени он поднимал глаза на Никки, и их взгляды встречались, но никто не нарушал молчания. В конце концов, первым не выдержал именно Алан. Он взял чашку с кофе и, слегка прищурившись, поинтересовался:

— И что нам с тобой делать, Никки?

— Было вкусно, спасибо, — улыбнулась она.

— Ты недавно работаешь у Тина?

— Да, примерно два месяца, — Никки тоже взяла чашку и, подцепив из вазочки конфету, бросила её в рот.

— А до этого где работала?

— В больнице, — ответила она, отхлебнув кофе и довольно зажмурившись.

— В больнице? — удивился он. — И почему ушла?

— Бабушка потеряла работу, а у меня ещё младший брат. Всё просто — были нужны деньги. У Тина платят больше всего.

— Знаешь, зачем девушки хотят устроиться к Тину?

— Слышала, как девчонки болтают, — кивнула Никки.

— И зачем? — Ему было любопытно услышать её ответ.

— Мужей ищут, — не смущаясь, ответила она, беря ещё одну конфету. — Самые богатые женихи — в клане.

— А ты ищешь?

— Я? Нет, конечно. — Кофе в её чашке кончился, и она с сожалением взглянула на неё.

— Почему нет? Ты молода, красива.

Её лицо стало серьёзным, а в глазах появилась тоска.

— Не могу. Да и не особо хочу.

— Вот как? — Алан усмехнулся. — А я думал, в твоём возрасте для девушек это главное.

Никки пожала плечами.

— Возможно. Они часто об этом говорят.

— Но я слышал, что у тебя есть жених.

— Жених? — Она смотрела непонимающе.

Алан налил ей ещё кофе.

— Говорят, ты ждёшь жениха из тюрьмы и поэтому всем отказываешь.

— Ну… — Её глаза забегали, и она вдруг уставилась в чашку.

— Наврала? — удивился Алан.

Никки молчала, но, поняв, что от неё не отстанут, неохотно ответила:

— Не совсем.

— Это как это «не совсем»? Либо врёшь, либо нет.

— А я обязана отвечать? — возмутилась она.

— Мне — да, — он попытался состроить суровое лицо.

Но Никки, нисколько не смутившись, ехидно усмехнулась и отчеканила по слогам:

— Не хо-чу.

Алан растерялся, хотя и старался не подать виду. Обычно, если кроникс спрашивает, ему отвечают, а с этим «не хочу» он не знал, что делать.

— Так есть у тебя этот жених или нет?

— Считай, что нет. Но… — Она подняла палец, направив его прямо на него. — Ты ведь сам разрешил использовать твоё имя.

— Я помню.

— Вот я и намерена его использовать.

— Хорошо, — Алан решил сменить тему. — Тогда объясни, почему ты сегодня так отреагировала на мои слова?

Никки допила кофе и, поставив чашку, поджала губы.

— Испугалась.

— Боишься? — вспомнил он их разговор в лесу три года назад и усмехнулся.

— Тебя? — её глаза хитро прищурились. — Иногда.

— Тогда чего же ты испугалась?

— Девчонки у Тина постоянно болтают о твоих ребятах и рассказывают… как те иногда их, ну… пытают на полигоне, — глаза Никки забегали, и в конце концов она опустила взгляд в стол.

— Пытают? — переспросил Алан, явно не понимая, о чем она говорит.

— Ну… да, «пытают», — запнулась она, пытаясь подобрать правильное слово. — Уединяются, — добавила с лёгким раздражением, а затем, всплеснув руками, выпалила: — Но девчонки всегда говорят: «Пошёл её пытать!»

Алан был не из тех, кого легко удивить, но Никки явно преуспела. Его брови взлетели от изумления, а взгляд стал таким, будто он готов не только «пытать», но и задушить ее на месте.

— Пытают, значит! — наконец произнёс он и, резко поднявшись, направился к выходу, но уже на пороге вспомнил, что одет в халат и тапочки. Вернувшись, он схватил свою одежду, переоделся в душе и отправился в столовую разобраться, что эти девчонки понимают под словом «пытать».

Бригадиры только поели и, наслаждаясь выпечкой с кофе, оживленно болтали.

— Встать! Построиться! — Войдя в столовую, Алан остановился и бросил тяжёлый взгляд на присутствующих.

Некоторые тут же вскочили с мест, но другие замешкались, не понимая, что происходит.

— Встать! Построиться! — Еще раз, но более медленно, повторил Алан.

Когда бригадиры наконец выстроились в колонну по двое, он повернулся к ним и тихо, но так, чтобы все услышали, спросил:

— Напомнить вам правила клана? Один из пунктов гласит: во время службы, работы или тренировок запрещены любые связи, личные дела и развлечения. Для этого у вас есть два клуба, казино и гостиница, — он внимательно всматривался в их лица. — Я не собираюсь терпеть никаких «пыток», девочек и утех на полигоне.

При слове «пытки» он заметил, как несколько человек опустилиглаза.

— Тимур! — рявкнул он. — Выяви виновных и лиши их половины зарплаты на месяц. Остальные должны передать это сообщение бойцам и всему персоналу полигона. Считайте это приказом!

Тимур растерянно кивнул. Ведь одним из тех, кто ввел эти «пытки», был он. И лишаться половины зарплаты не хотелось. Но он прекрасно знал, что Кроникс не любит, когда работу путают с личным, и понимал, чем вызвано такое поведение.

Алан еще раз осмотрел всех и молча ушел. Он знал, что порой его называют сухарем, и был уверен, что сейчас именно так о нем и будут говорить, но считал, что работу и развлечения стоит разделять.

Зайдя в комнату, он зло уставился на Никки.

— Значит, ты… решила, что я буду тебя «пытать»?

Та кивнула, не понимая, на что он злится.

— Уходи! — почти спокойным тоном сказал Алан, стараясь не сорваться.

— Но… — она хотела что-то сказать.

— Пошла вон! — всё так же спокойно сказал он, но было понятно, что сейчас ему лучше не перечить.

Никки встала со стула, широко улыбнулась, демонстративно взяла из вазочки горсть конфет и, не глядя на Алана, вышла из комнаты.

Глава 6

Алан сидел, злясь непонятно на что. Его раздражение почему-то было направлено не на тех, кто ослушался приказов, а на Никки. Эта выскочка решила, что он её хочет и будет «пытать», а потом испугалась и дала дёру. Но скоро до него дошло, что она убежала, потому что не хочет его и боится. Алан не мог понять, что его больше бесит: то, что девчонка возомнила себя невесть кем, или то, что он ей не нравится. В конце концов, он разозлился на себя за то, что слишком много думает о Никки, и её поведение его сильно задело.

Выйдя на площадку, Алан ещё немного потренировался и поехал домой, на берег озера. Позвонив матери, успокоил её, а потом зашёл в свой кабинет, взял первую попавшуюся книгу и попытался вчитаться. Но эта девчонка не выходила у него из головы. Психанув, он с силой захлопнул ни в чем не повинный томик и, бросив его на стол, подошел к окну. Красивый закат над озером позволил ненадолго забыть о случившемся сегодня.

Немного подумав, Алан набрал номер.

— Приезжай, — только и сказал он, а затем нажал отбой.

Минут через тридцать у дома остановилась машина и, высадив девушку, сразу уехала.

Девушка уверенно подошла к двери и, открыв её, тут же бросилась Алану на шею.

— Дорогой! — громко и немного театрально воскликнула она.

Алан только улыбнулся. Оксана всегда приносила в его жизнь шум и хаос, и именно за это он её ценил.

— Значит, ты всё-таки соскучился? — Она прошла внутрь, не утруждая себя снять туфли. — Тут ничего не изменилось.

Алан окинул её взглядом: шикарная фигура, густые рыжие волосы, пухлые губы. Оксана, заметив восхищённый взгляд, лукаво улыбнулась и поманила его пальцем.

— Сначала поедим, — покачал головой Алан, — я уже накрыл.

Закатив глаза, гостья прошла на кухню.

— Ах, мой любимый фруктовый салат! — воскликнула она с восторгом и, устроившись на стуле, принялась игриво накручивать прядь волос на палец.

Раньше Алан находил её привычки забавными, но сейчас эта манерность раздражала. Усевшись напротив, он вглядывался в её красивое лицо. Оксана была яркой, задорной и очень любила выпендриваться. Когда четыре года назад Алан обратил на неё внимание, она была в восторге. С тех пор он предпочитал её общество, но не потому, что был влюблён, а потому, что не видел разницы между ней и другими женщинами, которые пытались привлечь его внимание. Оксана была сексуальной и часто его смешила. Когда он сидел в тюрьме, она даже пыталась навестить его, но, получив указания больше не приходить, не стала настаивать. За это Алан был ей благодарен.

Но сейчас, сидя напротив, он с раздражением наблюдал за тем, как она манерно приоткрывает рот, строит ему глазки и томно выдыхает после каждого глотка вина. На кухне стоял густой аромат её духов, перекрывая запахи еды и свежести леса. Вдруг он невольно вспомнил Никки и, сам того не желая, начал сравнивать этих двух совершенно непохожих девушек. От Никки исходил аромат свежих трав, и она всегда выглядела естественной и искренней. Осознав, что его мысли вновь возвращаются к этой дерзкой девчонке, Алан нахмурился и резко поднялся из-за стола.

Оксана тут же вскочила со стула и, виляя бёдрами, направилась в спальню. Алан постоял несколько секунд и пошел за ней. Она прекрасно знала, как угодить мужчине, и раздражение от её присутствия понемногу отступило. Однако в самый ответственный момент он закрыл глаза и, застонав, пробормотал:

— Никки…

Оксана мгновенно замерла, вскрикнула и соскочила с кровати.

— Никки? — взвизгнула она, в мгновение превратившись в разъярённую фурию. Её красивое лицо исказила ярость, казалось, ещё мгновение — и она набросится на него.

Алан видел её в таком состоянии впервые.

— Что случилось? — спросил он, растерянно глядя на неё и не помня, что шептал в пылу страсти.

— Никки! Ты сказал «Никки»! — не унималась Оксана. — Думаешь, я не заметила, как ты танцевал с ней, а ко мне даже не подошёл?

— Извини, — попытался успокоить ее Алан. — Просто с ней сегодня были проблемы.

— Проблемы? И это причина шептать её имя в постели?

Увидев, как изменилось выражение его лица, Оксана поняла, что перегнула палку. Она бросилась к нему, надеясь исправить ситуацию, но было поздно. Стоило ей прикоснуться к его плечу, как Алан вздрогнул, резко отстранился и встал с кровати.

— Уходи, — процедил он сквозь зубы, быстро надевая брюки.

— Ну, милый… — зашептала Оксана, бесстыдно растянувшись на кровати в попытке вернуть его расположение.

Алан уставился на неё и обманчиво спокойным тоном произнёс:

— Уходи.

— Но я же люблю тебя, — засюсюкала Оксана, пошло извиваясь на кровати.

Сейчас эта женщина вызывала у него не просто раздражение, а едва сдерживаемую злость.

— Убирайся! — рявкнул он, указав рукой на дверь. — И чтобы я тебя больше не видел!

Оксана замолкла, никогда прежде она не видела его таким злым. Стараясь выглядеть обиженной, она медленно встала и начала одеваться, всем своим видом показывая, как ей плохо. Это ещё больше разозлило Алана, и, не желая наблюдать за её жалкими попытками вызвать сочувствие, он выскочил из спальни.

Выйдя на небольшой балкон второго этажа, Алан глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Внизу тихо плескалось озеро, отражая свет луны. Послышался звук закрывающейся двери, и он с облегчением вздохнул. Спустившись вниз, вышел на небольшую террасу у дома и, устроившись в шезлонге, стал смотреть на звёздное небо. Мысли вновь возвращались к Никки. Неужели он действительно шептал её имя? Неужели всерьёз думает о ней? Ведь он не был влюблён в эту дерзкую выскочку… Или всё-таки?

Врать себе он не привык, но сейчас изо всех сил пытался сделать это. Чем больше он вспоминал её недостатки, тем отчётливее понимал, что они ему нравятся. Даже её дерзость была… привлекательной, будоражащей. Но нужны ли ему сейчас новые отношения? А ещё Игорь… Брату она нравилась, и, похоже, серьёзно. Если бы он тогда не признался в чувствах к ней, всё было бы куда проще. И, наконец, сама Никки… Алан вспомнил её слова о том, что она не хочет заводить отношения и что они ей не нужны.

О чём он вообще? К его услугам полно красивых девушек, только помани. Но стоило подумать об этом, как в памяти всплыли её синие глаза и взгляд, который она бросила на него, когда он вышел из душа. Мысли возникали сами собой: он то смеялся над собственной глупостью, убеждая себя, что завтра забудет Никки, то чувствовал внезапное желание увидеть её снова.

Когда-то он умел влюбляться, но в последние годы женщины сами добивались его, и Алан не собирался ничего менять в своей жизни. Так он провёл ещё полчаса, стараясь убедить себя, что всё в порядке и Никки — лишь досадная погрешность, которую он уже завтра забудет. А потом уснул прямо в шезлонге.

Следующая неделя прошла почти спокойно. Никки он не видел и почти забыл о ней, лишь изредка вспоминая её взгляд, полный испуга и восхищения. Тем временем вернулся Владимир, как и ожидалось, с отказами от кланов. Предстояло готовиться к силовому захвату территорий. Алан избегал насилия и использовал его лишь в крайнем случае, но сейчас это было неизбежно. Дело было не в самих землях, хотя они и представляли собой лакомый кусок; мелкие кланы слишком часто мешали его планам и путались под ногами. Он до последнего надеялся, что их удастся присоединить добровольно, но время переговоров истекло. Да и Хлыст поторапливал его, смеясь над попытками решить всё миром.

«Мы слишком долго были с ними мягки, — напоминал он. — Это дало им иллюзию вседозволенности и безнаказанности. Не успеешь оглянуться, как они уже будут хозяйничать в твоём квартале».

Алан и сам это понимал, но тогда медлил, а затем попал в тюрьму. Теперь времени на раздумья не оставалось: Хлыст уже прибрал к рукам несколько соседних районов. Бригадам был отдан приказ на усиленные тренировки в ближайшие недели и тщательное изучение карты местности. Хотя мелкие кланы не могли оказать серьёзного сопротивления, Алан понимал, насколько опасна недооценка противника. Даже самый слабый враг способен нанести подлый, но точный удар.

Каждый вечер в гостиной родителей собирались отец, Вениамин Сергеевич, Владимир и сам Алан. План был предельно ясен: три элитные бригады под командованием Тимура, Сергея и Крена должны были последовательно захватить район за районом. Плохо вооружённые, неопытные противники вряд ли могли устоять перед их силой.

— В истории не раз случалось, что мелкие кланы объединялись, — заметил Вениамин Сергеевич, сидя в большом кожаном кресле и неторопливо потягивая красное вино.

— Сомневаюсь, что они способны на это, — возразил отец.

— А я согласен с Вениамином Сергеевичем, — вмешался Алан. — На случай непредвиденного союза у нас будет готов резерв: ещё три бригады в полной боевой готовности.

Вениамин Сергеевич одобрительно кивнул.

— Опасность представляют только клан Орла и Ящериц. Похоже, это они подогревают сопротивление, не позволяя решить дело миром. Остальные — просто сброд, — добавил Владимир, невысокий, крепкий мужчина лет сорока с вечно взъерошенными темными волосами и беспокойным взглядом. Многие недолюбливали его, но отец Алана ценил за хитрость и изворотливость.

— В любом случае, надо составить план и пригласить Хлыста на встречу, — предложил Вениамин Сергеевич.

— Пока тебя не было, он захапал две территории, и, заметь, даже не советовался с нами! — возмущённо вставил Владимир.

— Вот это ему и предъявим, — отозвался Алан. — Хлыст хитрый, но не жадный. Думаю, он уступит, — Алан сделал паузу, глядя на собравшихся. — Никому из нас сейчас не нужны конфликты внутри.

— Так-то оно так, — Вениамин Сергеевич, допив вино, аккуратно поставил бокал на небольшой столик рядом с креслом. — Но территория с нашей стороны больше, чем у Хлыста. Ему будет трудно удерживать эти районы. Возможно, получится выкупить их?

— Активы клана сейчас не в лучшем состоянии. Строительство полигона съело почти половину средств, — возразил отец.

— Ничего страшного, — Вениамин Сергеевич достал из внутреннего кармана пиджака сложенный лист бумаги и положил на стол. — Вот, почитайте на досуге. Я провёл кое-какие расчёты: новые территории позволят нам окупить все затраты всего за четыре месяца. А ещё, по своим каналам я узнал, что на этих землях есть нефть. Немного, но вполне хватит на пару десятков лет.

— У нас всё равно нет оборудования для добычи, — усмехнулся Алан.

— А вот это можно обсудить на совете, — Вениамин Сергеевич не сводил с него цепкого взгляда. — Прошу поручить добычу мне. Хочу заняться этим лично.

— И зачем тебе это? — насторожился отец, приподняв бровь.

— Не хочу, чтобы это досталось Хлысту, да и добычу смогу организовать только я.

— А куда потом сбывать? — заинтересовался Алан.

— Это уже моя забота, — Вениамин Сергеевич поднялся. — Как только составите полный план, пришлите его мне и позовите, когда приедет Хлыст.

Все знали, что это видимое равнодушие исчезнет, как только ему предоставят готовый план. Тогда он наденет очки и будет дотошно вчитываться в каждую деталь, добавляя свои правки. Спорить с ним было бесполезно: логика и опыт Вениамина Сергеевича всегда были безупречны. Со временем Алан научился воспринимать его не как соперника, а как мудрого советчика. После того как синтар ушёл, они ещё немного посидели, а затем разошлись.

Алан выпил травяного чая и попытался заснуть, но сон почему-то не шёл. Проворочавшись полчаса, он поднялся и вышел на улицу. Ночь была удивительно тихой: лишь стрекот сверчков нарушал покой, а лёгкий ветерок обдавал свежестью. Он даже не заметил, как ноги сами привели его к дому Никки. Остановившись, Алан поднял голову и стал смотреть на её окна, не понимая, зачем делает это.

В конце двора показалась пара подвыпивших бездельников: они шли, поддерживая друг друга, и громко хохотали. Приглядевшись, он узнал Игоря и его дружка Славика, пытавшихся что-то петь. Получалось плохо, и их пьяные голоса постоянно срывались на фальшь.

— Эй, бездельники! — окликнул их Алан.

— Босс! — Славик тут же выпустил Игоря и попытался выпрямиться.

— Брат! — Игорь, лишившись опоры, чуть не потерял равновесие, но, удержавшись на ногах, потянулся обниматься.

— Ты когда домой появишься? — Алан пытался выглядеть строгим, но не выдержал и заулыбался.

— Я? Да я вот вроде шёл. А ты чего тут посреди ночи торчишь?

— Не спится. В понедельник оба — трезвые как стёклышко и с самого утра на полигон. Понятно?

— Есть, босс! — отрапортовал Славик и, не в силах больше держаться на ногах, опустился на ближайшую скамейку.

— А что происходит? — Игорь вцепился в брата, чтобы не упасть.

— Если бы ты чаще появлялся дома, то знал бы. Протрезвеешь — расскажу. Но имей в виду: с тебя спрос будет не меньше, а даже больше, чем с других. И завязывай с пьянками.

— Ага, — Игорь рассмеялся и, отпустив руку брата, огляделся. — Ух ты, где мы стоим! Прямо под окнами этой ненормальной.

— Ненормальной? — переспросил Алан, отлично понимая, кого он имеет в виду.

Игорь вздохнул.

— Так Никки прозвали. Странная она, всех от себя гонит. Друзей нет, даже домой никого не пускает. У неё брат мелкий, и того в сад не водят, с бабкой дома сидит. Пошла к Тину работать, но всех ребят отшивает. Вот за глаза и называют ненормальной.

Игорь задрал голову, вставил два пальца в рот и оглушительно свистнул.

— Ты что творишь?! — одёрнул его за руку Алан.

— А что она? Всем недовольна, даже я ей не подхожу!

Игорь резко нагнулся, схватил с земли камень и швырнул его в окно на третьем этаже. Раздался звон разбитого стекла, и в окне Никки вспыхнул свет.

— Бежим! — радостно воскликнул Игорь и, схватив брата за локоть, рванул прочь. Славик еле успевал за ними, плетясь позади.

Алан не знал, зачем бежит и от кого, но всё равно не отставал. За спинами доносились возмущённые крики разозлённой бабки, кричавшей на них из разбитого окна.

Глава 7

Как только Алан проснулся, первым делом позвонил и договорился, что в квартиру Никки установят новые стёкла, причём разбить камнем их будет сложно. Нет, его не мучила совесть из-за вчерашнего. Детская выходка Игоря насмешила, и он снова почувствовал себя подростком. Но строительство стоило немалых денег, а стёкла обходились в целое состояние. Дом Никки был одним из самых бедных, и у неё вряд ли были деньги на новые стёкла.

Его больше беспокоил брат. В свои двадцать шесть он был всё ещё мальчишкой, не хотевшим взрослеть. Конечно, его баловали все. Даже Алан закрывал глаза на его проделки. Отец ворчал, но что он мог поделать с великовозрастным шалопаем? Синтар предупредил сразу, что Алану ещё можно дать шанс, а вот Игорю никогда не стать крониксом и, скорее всего, даже бригадиром. Но Игорь и не переживал по этому поводу.

После завтрака Алан отправился на полигон. Сейчас была важна подготовка бригад, и бойцы тренировались без перерывов, даже по выходным. Вернувшись вечером к родителям, он застал Игоря, причёсывающегося перед зеркалом.

— Куда собрался? — спросил Алан, усаживаясь за стол.

— Сегодня же воскресенье — в бар, конечно.

— Завтра ты должен быть трезвым. Ваша бригада заступает на трёхдневные учения.

Игорь поморщился.

— Помню.

— Может, останешься дома?

— Ну уж нет. Надо как следует погулять перед этой тягомотиной.

— Тягомотиной?! — возмутился Алан. Для него тренировки всегда были отдыхом.

— Ладно-ладно, — Игорь заулыбался, сообразив, что брат сейчас начнёт читать нотации. — Ночевать буду дома, а утром вместе поедем.

И тут неожиданно для себя Алан выпалил:

— Я пойду с тобой.

— Что?! — изумился Игорь. — Ты же почти никогда туда не ходишь.

— Решил присмотреть за тобой, чтобы ты много не пил, — соврал Алан. На самом деле он прекрасно знал, зачем собирался в бар. Ему хотелось увидеть Никки. Он даже замер на мгновение от этой мысли. Да и будет ли она там вообще?

— Тогда давай быстрее!

— Сначала я поем.

— Ну началось, — Игорь налил себе чая, сел напротив и уставился на брата. — Так зачем ты туда идешь на самом деле?

Алан подцепил вилкой кусочек колбасы, неторопливо прожевал его и лишь потом поднял глаза:

— С Оксаной поругался.

— Ух ты! Насовсем? — радостно воскликнул Игорь.

— Наверное. Истерики закатывает.

— Когда окончательно с ней расстанешься, скажи. Девица шикарная и отвязная.

— А как же Никки? — Алан подцепил второй кусок колбасы, с интересом наблюдая за реакцией брата.

— Никки… — Игорь на пару секунд задумался. — Она другое. Иногда мне кажется, что она мне вообще не нравится. Но это когда её нет рядом. А только увижу — и всё, не могу глаз отвести. Вроде и нет в ней ничего особенного.

— Смотри, уведут, — усмехнулся Алан.

— Сразу морду набью, — нахмурился Игорь.

— То есть ни себе ни людям? Ты наши законы-то помнишь? Девушка вольна сама выбирать.

— Да плевать.

— Тут ты не прав. Насильно любить не заставишь.

Игорь отвернулся, и Алан понял, что тема была для него болезненной.

— Я, кстати, велел стёкла вставить твоей красавице. Постарайся больше не делать так. Семья у них небогатая.

— Какая там богатая. В однушке втроём ютятся, со всех щелей дует. Помощь предлагал, но она гордая, даже на порог не пустила.

— Ладно, — Алан поднялся. — Я быстро.

Это был один из двух баров, которые клан взял под свой контроль. Бар быстро набрал популярность, особенно у девушек. Они слетались сюда в надежде подцепить себе богатого мужа или хотя бы любовника, и у некоторых это даже получалось.

Игорь остановился на входе, выискивая свою компанию, и, заметив их, махнул рукой.

— Посидишь с нами? — спросил он у Алана.

— Нет, иди. Я пока поищу, кого мне надо.

Игорь кивнул и исчез в толпе. Алан не любил бары — спёртый воздух, перемешанный с запахом дешёвого парфюма и людского пота, действовал ему на нервы. Но сегодня он был готов смириться с этим, лишь бы увидеть Никки. Попытка убедить себя, что он по ней не скучает, оказалась провальной. К вечеру вся его решимость исчезла, оставив лишь глупое желание видеть её. Алан вспомнил, как когда-то подростком влюбился в Ингу, и сейчас чувствовал нечто похожее. Он даже обозвал себя в сердцах идиотом, но всё равно стоял у барной стойки, внимательно всматриваясь в каждого, кто заходил в дверь.

Но, к его разочарованию, её нигде не было видно. Алан окинул взглядом зал, кивнул паре знакомых и заказал водки. За час он успел пообщаться почти со всеми своими бригадирами, немного опьянел и уже собирался уходить, когда заметил Никки. Она пришла не одна, а с каким-то высоким парнем. Видимо, он был из клана, потому что чувствовал себя в клубе совершенно спокойно.

Алан застыл с рюмкой в руке, как охотник, заметивший добычу. Теперь ему было мало просто видеть её — он жаждал общения, и его не смущало, что она пришла не одна. Никки окинула взглядом зал, заметила двух знакомых блондинок, с которыми была в прошлый раз, и, схватив своего спутника за руку, потащила его к их столику. Усевшись рядом с подругами, она начала им что-то оживленно рассказывать. Одна из блондинок тут же начала заигрывать с её спутником. Алан уже собирался подойти, но в этот момент услышал знакомый голос.

— Дорогой… — гнусаво прошептала Оксана ему на ухо.

Алан вздрогнул и, повернувшись, уставился на нее.

— Ну ладно, ладно, — тут же залепетала она. — Хватит уже злиться. Я была неправа. Но как бы ты поступил на моем месте? Представь, что я вдруг называю тебя чужим именем…

Только этого ему не хватало. Он даже не знал, что ответить.

Проблема была не в её истерике, а в том, что она начала его раздражать. Все эти манеры, движения, даже притворное обожание в глазах — всё теперь казалось ему до боли фальшивым. Он знал, почему так происходит, но ничего не мог с собой поделать. Проблема Оксаны заключалась в том, что она была не Никки.

— Ну, дорогой… — не понимая, что происходит, Оксана прижалась к нему всем телом.

— Послушай, Ксан… — начал было Алан, но тут его взгляд упал на столик, где сидела Никки. Увидев, как она поднялась и, схватив своего спутника за руку, потащила его танцевать, он взял Оксану под локоть и вывел её на танцпол.

— Ты простил меня? — она прижалась к нему ещё сильнее. — Может, сегодня к тебе?

Алан слушал её вполуха, осторожно ведя танец и не сводя глаз с Никки, надеясь, что она обернётся. И она обернулась. Увидев его, удивлённо приподняла брови, а потом чуть улыбнулась и кивнула в знак приветствия. Он даже не заметил, как его губы сами собой расползлись в ответной улыбке. Но в следующий момент Никки отвернулась, продолжая болтать со своим партнёром, будто его тут и не было.

Зато Оксана не сводила с него глаз и остановилась в самое неподходящее время, да так, что Алан невольно споткнулся, толкнув соседнюю пару.

— Значит, в прошлый раз ты не просто оговорился! — прошипела она, сузив глаза.

— Если ты сейчас закатишь истерику, я даже здороваться с тобой перестану, — прошептал он, наклонившись к ней ближе.

Но её уже было не остановить. Ткнув пальцем в спину Никки, Оксана закричала так громко, что её слова заглушили даже музыку:

— Вот из-за этой? Ты считаешь меня хуже?! — и, злобно рассмеявшись, она бросилась через толпу прочь.

Никки с недоумением проводила её взглядом, а затем посмотрела на Алана. Он лишь пожал плечами, будто извиняясь за свою спутницу. Медленная музыка сменилась зажигательным хитом, и все вокруг задвигались в такт, словно заведённые. Однако Никки лишь кивнула своему партнёру и, отвернувшись, пошла обратно к столику. Алан провожал её взглядом, ощущая себя так, словно его бросили. Вернее, ещё хуже — как будто на него просто наплевали. Внутри начала закипать злость на эту девчонку, но через мгновение он невольно рассмеялся. Как же давно он не чувствовал себя обычным парнем, которого только что отшили!

Подойдя к барной стойке, он заказал водки, но, когда бармен поставил перед ним рюмку, пить не стал, вспомнив о том, что говорил Игорю. Завтра ему действительно нужно быть бодрым, а с пьяни можно было и лишнего натворить.

— Принеси что-нибудь поесть, — попросил он бармена через плечо, не отрывая глаз от Никки.

Хотя внешне Алан оставался спокоен, внутри бушевала настоящая буря. Ему хотелось подойти, схватить Никки за руку и утащить её к себе — туда, где тихо и по утрам поёт соловей. С любой другой он, возможно, так бы и поступил. Но не с ней. Почему?

«Я подхожу к ней и не могу сказать и слова, а она надо мной смеётся», — вспомнились слова брата.

Алан тоже боялся, что, если подойдёт к ней, она станет над ним смеяться. Эта мысль застала его врасплох. Он, Кроникс… человек, чьё слово здесь закон, боится этой маленькой пигалицы. А пигалица тем временем танцевала с подругами, изгибаясь в такт музыке и словно нарочно дразня его. Как зачарованный, Алан не сводил с неё глаз. Наконец, не в силах больше сдерживаться, схватил стоявшую рядом рюмку, залпом осушил её и уже собирался подойти, чтобы пригласить Никки на танец. Но, обернувшись, увидел, что её уже нет в зале.

Он прождал полчаса, надеясь, что она просто сменила столик, и даже прошёл по залу, но Никки нигде не было. Разозлившись, что ведёт себя как мальчишка, вышел на улицу. Но и там продолжал искать её взглядом.

Последние годы Алан был уверен, что не способен влюбиться. Конечно, женщины вызывали у него интерес и азарт, но то, что он испытывал сейчас, больше походило на одержимость. Ему не верилось, что это происходит именно с ним. Психанув, он открыл дверь автомобиля и уселся за руль. Люди проходили мимо, стояли группками, курили, смеялись, общались, а Алан сидел и злился на себя. Но даже это не получалось как следует, потому что чувство, которое он испытывал, было приятным, и ему совсем не хотелось, чтобы оно ушло.

Горючая смесь от желания обладать Никки, ревность и лёгкая растерянность будили в нём что-то давно забытое и упущенное. То, что он считал далёким и даже недоступным.

От сумбурных мыслей его отвлёк стук по крыше автомобиля.

— Уже уезжаешь? — Игорь открыл дверь и, наклонившись к брату, поморщился. — Фу, да ты пьян, — рассмеялся он. — И ещё меня ругаешь! А я сегодня почти не пил.

— Молодец, — буркнул Алан, заводя двигатель.

— Ты что творишь?! — Протянув руку, Игорь заглушил мотор и выдернул ключи из замка зажигания. — Постоянно меня ругаешь, что нельзя садиться за руль пьяным, а сам?

— Отдай! — огрызнулся Алан, но Игорь не испугался. Он выпрямился и, отступив на пару шагов от автомобиля, достал мобильный.

— Костян, подъедь к «Регате» и забери Алана. Ага, пьян, но лезет за руль. Быстрее, а то он меня сейчас ещё и побьёт, — усмехнувшись, Игорь наблюдал, как брат вылез из машины и направился к нему.

— Отдай ключи, — зло, но негромко произнёс Алан. Он хоть и был пьян, но прекрасно понимал, что делает.

— Нет, брат, сейчас приедет Костя и отвезёт тебя. А потом пригонит твою машину к дому.

— Отдай! — протянул руку Алан.

— Слушай, я не знаю, по какому поводу ты сегодня напился, но, видимо, причина была. За руль я тебя не пущу, хоть бей, — он подставил щёку и состроил такую смешную мордашку, что Алан, не удержавшись, рассмеялся.

— Ладно, давай ключи, обещаю дождаться Костю.

— Брат… — Игорь смотрел на него с видом провинившегося ребёнка. — А если я к Оксане подойду?

— Я же сказал, что порвал с ней.

— Но я видел, вы танцевали.

— А вот это и станет твоей проблемой, — усмехнулся Алан. — Оксана — девочка хорошая, но стоит дать ей волю, как она начинает наглеть и испытывать терпение. Не уверен, что ты с ней справишься.

— Да ладно, девчонки меня любят.

— Рискни, — усмехнулся Алан. — Только смотри, не вздумай на ней жениться.

— Нет, конечно! Знаешь, я вообще начинаю думать, что ты был прав насчёт семьи.

— Даже не вздумай! — Алан взъерошил его волосы. — На тебя вся надежда. Мама внуков ждёт.

— О, Костя! — обрадовался Игорь, заметив, как на стоянку аккуратно въезжает большой и неповоротливый официальный автомобиль «Кроникса».

— Ладно, иди развлекайся, но не забудь про завтра, — Алан протянул руку. — И ключи верни.

— Держи, — Игорь отдал ему ключи. — Я недолго, пару часов — и домой.

Алан сел на заднее сиденье и кивнул Косте, чтобы тот трогался.

— Куда, босс? К родителям или к озеру?

Первым порывом было отправиться к озеру, чтобы в тишине обдумать все события, произошедшие за последние дни. Но он быстро передумал и решил поехать к родителям. Настроение было паршивым, и, как бы Алан ни старался отвлечься от мыслей о Никки, ему это не удавалось. Дома мама наверняка начнёт рассказывать о событиях дня. Может, отец тоже не спит и захочет обсудить полигон. Это было лучше, чем остаться наедине со своими глупыми мыслями.

Так и случилось. Мама, конечно, не спала и буквально с порога принялась болтать. Алан сел за стол и, взяв чашку травяного чая, начал осторожно отхлебывать по глотку, не особо вникая в её слова. Единственное, что занимало его мысли, — это Никки. Куда она пропадала? Неужели они пошли к тому парню домой и сейчас… Воображение рисовало картину за картиной, и всё, что он мог, — только скрипеть зубами от ярости.

В конце концов он не выдержал, вышел на улицу и сам не заметил, как ноги принесли к её подъезду. В окне горел свет, шторы были отодвинуты, а за столом сидели две женские фигуры. Один из силуэтов принадлежал Никки. Алан облегчённо вздохнул — она была дома. Но мысли не давали покоя: где она была всё это время? Что она делала?

— Ты открыл для себя свой маленький ад, — прошептал Алан и, отвернувшись, пошёл домой. Ночью он спал плохо и утром проснулся разбитый, с синяками под глазами. На вопросы матери отвечал уклончиво и почти не замечал подколок брата. Быстро поев, оделся и, усадив Игоря за руль, сам поехал на пассажирском месте.

Откинув сиденье, Алан закрыл глаза. Ночью в его голову пришло простое и гениальное решение: держаться подальше от Никки, серьёзные отношения ему сейчас не нужны. Однако, проснувшись, он уже не был уверен в этом. Всю дорогу до полигона Алан проспал. Тренировки и привычный ритм жизни позволяли отвлечься и забыть на время о мучительных мыслях.

Сегодня на полигоне занималась бригада Крена — одна из самых сильных и подготовленных. Сам Крен был суровым командиром, мог и избить, если что-то было не по его. Но он также был одним из самых справедливых людей. Крен было его настоящим именем, а не прозвищем. Однако никто не знал, кто его так назвал — мать или отец. А тем, кто приставал с этим дурацким вопросом, Крен просто показывал свой огромный кулак.

Заметив Алана, он покачал головой.

— Пил вчера?

— Немного, — ответил тот, осматривая бойцов.

— На немного не похоже, — ухмыльнулся Крен, а затем басом скомандовал: — Напра-во, бе-гом марш!

Бойцы чётко исполнили приказ.

— Ты бы пошёл… поспал, босс, — усмехнувшись, посоветовал Крен и отправился догонять своих солдат.

Алан постоял ещё пару минут, а затем решил последовать его совету. На этот раз он уснул быстро, и дурные мысли его не мучили. К вечеру, хорошенько всё обдумав, решил не возвращаться домой. На полигоне он чувствовал себя спокойно: хотя мысли о Никки время от времени возвращались, теперь они казались отстранёнными, словно воспоминания о её глазах и улыбке всплывали откуда-то издалека.

А на третий день и вовсе решил, что эта девушка не для него, слишком большую бурю эмоций она в нем вызывает, а он бы предпочел простые, ни к чему не обязывающие отношения. И потом, она нравилась Игорю. После этого решения стало на удивление легко. Лишь в воскресенье он решил выбраться в Волчью Яму, да и то не к родителям, а в дом на озере. Заказав ужин Тину, Алан дождался темноты и отправился туда. Слишком много людей что-то от него хотело, и просто хотелось отдохнуть.

Дом встретил его тёмными окнами и тихим шорохом листвы за окнами. Здесь ему всегда было спокойно и хорошо. Пройдя внутрь, он поднялся в спальню, переоделся и спустился на кухню, где его уже ждали пакеты с едой. Разобрав их, накидал в тарелку немного закусок и направился к двери, чтобы поужинать на берегу озера.

Но тут его взгляд случайно упал на дверь кабинета: из-под неё пробивалась узкая полоска света. Алан замер, осторожно поставил тарелку на стол и, бесшумно ступая, направился к скрытому сейфу. Открыв его, достал пистолет. Он не раз слышал от отца истории про покушения на крониксов, и сейчас почему-то подумал именно об этом. Внимательно осмотрев гостиную и не обнаружив ничего подозрительного, он медленно направился к двери кабинета и, затаив дыхание, осторожно приоткрыл дверь.

На невысокой стремянке у книжных шкафов сидела Никки, увлечённо читая одну из его книг. Она не заметила его появления, и Алан ошеломленно наблюдал, как её взгляд быстро скользит по строчкам. Он медленно опустил пистолет и, облокотившись плечом на дверной косяк, вздохнул.

Глава 8

Он всю неделю проторчал на полигоне, избегая встреч с Никки, и старался не думать о ней. А теперь она сидит у него дома и спокойно читает книгу. Алан, не в силах оторвать взгляд, рассматривал ее волосы, небрежно собранные в пучок на затылке, на ее губы, руки, которыми она перелистывала страницы. Наконец, не выдержав, он произнес:

— Что ты тут делаешь?

Никки вздрогнула, выронила книгу и, испуганно посмотрев на него, начала спускаться со стремянки, едва не поскользнувшись.

— Я… я просто… читала, — пробормотала она, подняв книгу с пола.

— Я вижу, — Алан подошёл ближе, взял томик у неё из рук и хмыкнул. — «Искусство войны». Тебе не кажется, что эта книга не совсем для девушек?

— Она очень интересная, — возразила Никки.

— Правда? Может, перескажешь? — усмехнулся Алан.

Никки опустила глаза и, увидев оружие в его руке, невольно отшатнулась.

Алан тут же убрал пистолет за спину, щёлкнув предохранителем.

— Что ты делаешь в моём доме и как сюда попала? — спросил он.

— Меня Тин послал, надо было убраться и еду доставить. Я пакеты на столе оставила. Последним убирала кабинет и зачиталась. У меня дома книг почти нет, а у тебя два шкафа.

— Тин… — Алан сжал губы.

Девочки на уборку и доставку часто посылались с двойным смыслом, и он был уверен, что Никки ему прислали именно за этим. Скорее всего, сплетни о них уже разлетелись по всему кварталу, и старый развратник просто попытался угодить крониксу. Алан не знал, как себя вести в этой ситуации, а Никки с любопытством рассматривала его.

— Если хочешь, можешь взять книгу домой и спокойно почитать там, — он терялся в её присутствии, и это выводило из себя.

— Наверное, надо накрыть на стол. Я там продукты принесла, — Никки выскочила из библиотеки и, подойдя к столу, начала доставать еду из пакетов.

Алан зачарованно следил за ней. Вот так вот просто она уже хозяйничает в его доме. В её поведении было что-то неуловимое, что напоминало ему о маме. Та тоже всегда хлопотала, хотел он есть или нет.

Положив пистолет в сейф, Алан обошел стол и, усевшись напротив, с интересом наблюдал за Никки. Она ловко разбирала пакеты, выкладывая еду на стол. Заметив тарелку, в которую он кое-как накидал продуктов, недовольно покачала головой. Быстро и аккуратно разложила их, добавила немного овощей и с улыбкой поставила перед ним. А потом, подняв указательный палец, с важным видом произнесла:

— Кофе без сахара, я помню!

Алан сидел молча. Любую другую он бы уже выгнал. Девушки, которые приезжали к нему, скорее стремились забраться в его постель, чем проявить заботу. Ему не хотелось ничего говорить, лишь бы это мгновение длилось как можно дольше. Казалось, стоит заговорить, как всё очарование рассеется.

Никки быстро приготовила кофе на двоих и, поставив чашку перед ним, села напротив.

— А я пью с сахаром, но у тебя его, кажется, нет.

— Нет, — неохотно отозвался Алан, — но есть конфеты.

— Ты любишь конфеты? — оживилась она.

— Нет, — улыбнулся он, — но Тин прислал их для тебя.

— Для меня? Ты шутишь. Из него лишней копейки не вытрясешь, а тут такая щедрость.

Алан поднялся и, достав из шкафа небольшую коробку конфет, поставил ее на стол.

— Угощайся. А Тин и правда жмот, мог бы и побольше коробку прислать.

Он не стал объяснять, что конфеты, вино и другие продукты, которые она так старательно раскладывала по шкафам, предназначались не только для него. Это был стандартный набор для ужина на двоих, а утром ожидалась ещё доставка для завтрака. Тин всегда старался угодить боссу, и раньше ему это нравилось. Но сегодня было иначе: сейчас Тин будто нарочно подталкивал его к выбору, прислав именно Никки.

Он так долго убеждал себя, что она ему не нужна, и теперь, глядя на нее, понимал, что это был лишь самообман. Начни она его сейчас соблазнять, как Оксана, он бы не выдержал. Но Никки мило болтала, с удовольствием уплетая конфеты, даже не подозревая о его мыслях.

— Ты голодна?

Она на мгновение задумалась, затем кивнула и рассмеялась.

— Я полдня убиралась, потом наткнулась на ту книгу и не заметила, как стемнело. А ты всегда так поздно возвращаешься?

— Я не всегда здесь ночую. Иногда у родителей, а сейчас в основном на полигоне.

Алан подошёл к холодильнику и, открыв его, начал доставать еду.

— Ой! — Никки тут же вскочила и попыталась забрать у него тарелки. — Давай я сама.

Он поднял руки выше, чтобы она не смогла дотянуться, и с хитрой улыбкой предложил:

— Лучше возьми салфетки в шкафу. И давай пойдём к озеру. Я люблю есть там.

Они ужинали, удобно устроившись в креслах у озера. Никки с улыбкой рассказывала о работе у Тина и так метко его передразнивала, что Алан несколько раз невольно рассмеялся. Время от времени она вставала, чтобы подлить им горячего кофе. Время за разговором пролетело незаметно, и оба очнулись только после полуночи.

Узнав время, Никки вскочила.

— Не думала, что уже так поздно. Мне пора, у меня ещё есть дела.

Алан тоже поднялся, удивлённо посмотрев на неё.

— Ночью?

— Да, мне нужно зайти в одно место. — Никки торопливо надела туфли, которые сбросила во время ужина.

— Давай я тебя отвезу.

— О нет, — отмахнулась она, — туда мне нужно пойти одной.

— И все-таки я провожу, — настаивал Алан. Ему стало интересно, куда это она собралась в такое время.

— Послушай, хозяйка дома, куда я иду, не обрадуется, если ты появишься со мной. Ещё и меня отругает — я и так должна была прийти несколько часов назад, — попыталась отделаться от него Никки.

— Одну я тебя всё равно не отпущу! — Алан схватил её за руку. — Подожди, переоденусь.

Лучше бы он этого не делал. Она оказалась слишком близко и, подняв на него глаза, смотрела так, что Алану захотелось не проводить её, а поднять на руки и отнести прямо в спальню. Поддавшись этому желанию, он уже наклонился, но Никки быстро попятилась, и Алан, словно очнувшись от наваждения, ошарашенно смотрел на неё. Он всегда гордился тем, что способен контролировать свои эмоции, но сейчас был почти на грани.

Но оказалось, что может быть и хуже. Никки прекрасно поняла, что он хотел сделать. Нет, она не издевалась или хотела задеть его, но в глазах проскочили веселые искорки.

Алан опустил голову, вспоминая слова брата. Кажется, сейчас он понимал Игоря как никогда раньше.

— Ладно, я пошла, — Никки направилась к выходу.

— Стой! — Его голос звучал жёстко, и он злился на себя и на неё одновременно. Он не Игорь и не позволит обращаться с собой так. — Я сказал, что провожу тебя. Уйдёшь одна — будешь наказана.

Поднявшись в комнату, он быстро переоделся, накинул кожаную куртку, пристегнул кобуру и, спустившись, открыл сейф, забрав пистолет.

Никки всё это время молча следила за тем, что он делает, послушно стоя на месте. Но когда он взял оружие, она поинтересовалась:

— А это зачем?

Алан ничего не ответил, лишь, обуваясь, кивнул в сторону выхода.

— Я должна тебе сказать… — начала Никки с виноватым видом.

Алан напрягся, сегодняшних страстей и впечатлений с него было достаточно. Что ещё задумала эта девчонка? И действительно ли она так проста, как казалось?

— Что? — отрывисто спросил он.

Уловив, что его настроение изменилось, Никки замялась.

— Говори, — уже мягче сказал Алан, подходя ближе.

— Я иду к бабушке Фарин, поэтому дальше того места, где ты встречался с проводниками, тебе нельзя.

— Зачем тебе туда ночью? — удивился Алан.

— Нужно отнести ей кое-что, — кивнула Никки на сумку, стоящую у двери, — и это нужно сделать сегодня. Ей понадобятся эти вещи завтра утром. Не думала, что настолько задержусь.

— Тем более я должен проводить тебя. Бродить по лесу ночью небезопасно.

— Не бойся за меня, — улыбнулась она.

— Ты такая смелая и сильная?

— Поверь, я могу за себя постоять.

Алан усмехнулся.

— Пошли, а то придётся тебе остаться здесь.

Никки не стала возражать, взяла свою сумку и вышла на улицу, а Алан последовал за ней. Пройдя несколько шагов, он вырвал сумку из её рук, закинул себе на плечо и, насвистывая мелодию, пошёл рядом.

— Фальшивишь, — рассмеялась Никки.

— Да ну? Всегда думал, что у меня абсолютный слух.

Они шагали по дороге, на которой впервые встретились три года назад.

— Часто ты ездишь на доставку или уборку? — не выдержал Алан, задав вопрос, который давно не давал покоя.

— На доставку несколько раз, а вот на уборку — только один. К тебе.

— Вот как? — Алан заметно повеселел. — А старуха тебе кто?

— Только не называй её старухой, она этого терпеть не может. Её зовут Фарин. Я у неё немного учусь — травы, заговоры. Она стала моей второй бабушкой после того, как погибла мама.

— Она странная.

— Я тоже, — рассмеялась Никки. — Знаешь, что во дворе меня прозвали ненормальной?

— Знаю, — улыбнулся Алан.

— И всё равно со мной общаешься? — Она забежала вперёд, повернулась к нему и, состроив серьёзное лицо, спросила: — Боишься?

— Неужели я тогда так выглядел? — рассмеялся Алан.

— Примерно так. А сам за пистолет хватался, — усмехнулась она, остановившись. — Всё, мы пришли. Дальше тебе нельзя.

— Я хочу с тобой к стар… бабушке Фарин.

— Она не разрешает приводить чужих.

— Но я не чужой. Мне нужны лекарства для отца, — соврал Алан.

— Нет, — покачала головой Никки. — Без проводника нельзя, она будет злиться.

— Тогда завяжи мне глаза.

— Говорю же, нет.

— Ладно, тогда я буду ждать тебя здесь, — Алан уселся прямо на землю, облокотившись спиной на поваленное дерево.

— Но я не собиралась сегодня возвращаться, хотела у неё переночевать, — растерялась Никки.

— Выбирай: или я замёрзну по твоей вине, и мой труп утром найдут тут, или ты быстро сходишь к бабушке Фарин и вернёшься.

Никки подошла ближе и остановилась прямо перед ним, так что он мог разглядеть её стройные ноги.

— А я думала, ты серьёзный.

— Ты ошиблась, — он прикрыл глаза, показывая, что разговор окончен.

— Ну… тогда, — она села рядом, — замёрзнем оба.

— Я ещё и упрямый, — предупредил Алан, но сразу же умолк, как только Никки положила голову ему на плечо.

Его самого удивляла сегодняшняя беспечность. Вряд ли он пошёл провожать другую девушку, просто позвонил бы Костику и попросил его отвезти её. А за этой был готов пройти весь лес, и даже этого ему казалось мало. Не хотелось отпускать её ни на шаг. Даже то, что она сама прижалась к нему, было приятно. Привыкшийвезде искать логику и не находя ее здесь, он был счастлив. Счастлив по-мальчишески, когда не думаешь о будущем, а просто окунаешься в омут чувств.

Чувств? Алан вздрогнул от этой мысли. Давно ли он позволял себе испытывать искренние чувства к женщине? Да вроде и не запрещал, просто не попадалась та, кто смог бы его по-настоящему зацепить. Он покосился на Никки. Она закрыла глаза и, казалось, задремала.

Только он собрался сказать, что ей будет удобнее на его коленях, как вдруг раздался голос:

— Прай нелом арикин.

Никки вздрогнула и, быстро вскочив, ответила:

— Кунтан крал титу.

Алан тоже поднялся, положив руку на кобуру, и напряжённо вслушивался в разговор. Он знал три языка: русский, английский и китайский, но тот, что звучал сейчас, был ему совершенно незнаком.

Мужчина напротив окинул его подозрительным взглядом.

— Тьнар толис макетро лалан грон? — спросил он.

— Дати, дати, — быстро ответила Никки. — Карнгласу миртанек.

Мужчина нахмурился, внимательно глядя на Алана, но затем перешёл на чистый русский:

— Повернись. Раз она за тебя поручилась, я проведу, но всё это мне не по душе, — и, достав из кармана чёрную повязку, шагнул к нему.

— Росир пран крао! — возмутилась Никки, но мужчина никак не отреагировал. Подойдя к Алану, он завязал повязку и, проверив её надёжность, недовольно буркнул:

— Пошли.

Алан не двигался, привыкнув, что проводники сами ведут клиента.

— Доти масо блон, — бросил мужчина, не скрывая раздражения.

— Я сама проведу, — уже на русском ответила Никки, беря Алана за руку.

Они шли медленно, около двадцати минут. Алан по привычке считал шаги, крепко сжимая её руку. Постепенно он расслабился, наслаждаясь этой странной атмосферой. Конечно, он бы предпочёл остаться с Никки в своём доме или, на худой конец, сидеть в обнимку у того поваленного дерева. Но приключения он тоже любил.

Ему было любопытно, что эти двое разговаривали на языке, который он не знал. Пару раз споткнувшись, Алан почувствовал, как Никки поддерживает его, и невольно улыбнулся. «Видели бы их сейчас отец или Вениамин Сергеевич», — эта мысль заставила рассмеяться. Вот бы они разворчались. Один по лесу, с повязкой на глазах.

— Шомим уск, — услышал Алан, и грубая мужская рука сорвала повязку с его глаз.

— Пришли.

— Я ему не нравлюсь? — тихо спросил Алан.

— Ты нежданный гость, — шепнула Никки. — Сам знаешь, что у нас здесь строго с безопасностью.

Метров через пятьдесят показался небольшой, но крепкий дом, сложенный из брёвен. Тут же из-за угла выскочил огромный чёрный пёс и рванул к ним с хриплым лаем.

— Место, Хиц! — прикрикнула на него Никки.

Пёс остановился, настороженно глядя на чужака, но подчинился и отбежал обратно за дом.

— Раньше его не видел, — заметил Алан.

— Когда приходят гости, его привязывают. Ладно, пойдём. Только учти, бабушка Фарин наверняка будет ругаться. Она не любит незваных гостей, а вот поворчать всегда рада.

Старуха сидела за массивным деревянным столом и разбирала травы. Исподлобья оглядев вошедших, она проворчала:

— Явилась.

— Бабушка, — Никки поставила сумку на стол. — Я только немного задержалась.

— Немного? — старуха приподняла бровь, демонстративно оглядывая Алана, остановившегося на пороге. — Впрочем, причину твоего «немного» я уже вижу. Зачем его притащила?

— Говорит, порошки нужны для отца.

— Врёт, — старуха подняла голову и уставилась на гостя своим тяжёлым, пронизывающим взглядом. — Брат твой приходил позавчера и всё забрал. Так зачем ты здесь? — обратилась она к Алану.

— Хотел проводить Никки. Нечего ей по лесу ночами шляться.

— Ишь как заговорил, словно хозяин. От кого защищаешь? Лес порой безопаснее, чем ваш город.

Старуха начинала его раздражать, но он сдержался.

— Ну что на пороге застыл? Проходи уж, раз пришёл, — она указала рукой на старый стул.

— Давайте я подожду на улице, — Алан повернулся, чтобы уйти.

— Погоди, — окликнула его старуха. — Дай руку.

Он подошел к столу и протянул ей руку. Она схватила его ладонь своими костлявыми пальцами и, прикрыв глаза, начала тихо бормотать.

— И ты дай, — прикрикнула она на Никки спустя минуту.

Алан смотрел на происходящее, словно во сне. Старуха в лесу, дом, полный трав и зелий, даже чёрный пёс, который бросился к нему навстречу, — всё казалось нереальным.

— Садитесь, — наконец произнесла старуха, тяжело вздохнув.

Никки и Алан переглянулись и уселись.

— Вот что я скажу, — старуха посмотрела на Алана. — Ты ей немало бед причинишь, но и она тебе тоже.

— Бабушка! — возмутилась Никки. — Ну зачем?

— Ты мне не перечь, а слушай, — резко осадила её старуха. — Вижу я, как вы вокруг друг друга ходите, да встретиться всё никак не решитесь. Причины выдумываете, заслоны ставите. Он, кстати, и вовсе не уверен. Боится. Не привык от кого-то зависеть.

Алан хотел возразить, но под пристальным взглядом старухи промолчал, плотно сжав губы.

— Мне можешь не врать! — отрезала она. — Я тебя насквозь вижу! — И, вздохнув, продолжила: — Но вот что скажу. Я не вижу сами события, которые вы несёте друг другу, лишь нити, что вас связывают. Твоя нить, — она пристально посмотрела на Никки, — прямая, ровная. А его нить — прерывистая, порой тонкая, неуверенная. И когда они переплетаются, я вижу узлы: одни большие, другие маленькие. Но потом всё исчезает, и идёт одна крепкая нить, ровная и сильная.

— Что это значит? — не удержался Алан.

— Твои сомнения мне понятны. Ты как недоверчивый щенок, который прячется сам от себя и которого нужно приучать. А она — слишком уверена и не хочет осмотреться по сторонам. Узлы эти — беды или раны, которые вы принесёте друг другу. Но если справитесь со всеми испытаниями, то сможете быть счастливы.

— Бабушка, — Никки наконец нарушила молчание, — но мы ведь не вместе. Я просто задержалась, и он меня проводил.

— Мне-то не ври, — усмехнулась старуха, — да и себе перестань. А ты, — обратилась она к Алану, — заставь её вернуться в больницу, там её место. А теперь иди, помоги Павлу баню подтопить, а то пока ждали, она уже остыть успела.

Наколов дров и подогрев баню, Алан с удовольствием попарился, а затем устроился спать в гостевом домике, где ему разрешили заночевать. Но не успел он заснуть, как дверь осторожно отворилась, и в комнату скользнула Никки с кружкой горячего травяного чая в руках.

— Не обращай внимания на её слова, — тихо сказала она, присаживаясь рядом. — Бабушка считает себя ответственной за меня, поэтому и говорит всякое.

Алан молча взял ее руку и сжал в своей. Ему нравилось здесь, несмотря на негостеприимную хозяйку. То ли напиток так подействовал, то ли старуха добавила в него что-то сонное, то ли присутствие Никки сыграло свою роль, но он заснул, не выпуская её ладошки. Снилась ему крепкая красная нить, перевязанная узлами.

Глава 9

Утром, добравшись до дома, Алан предупредил, что сегодня на полигоне не появится. Затем улёгся в шезлонг и, глядя на спокойную гладь озера, попытался разобраться в том, что с ним происходит. Старуха была права: он находил любые причины, чтобы не сближаться с Никки, а потом, когда осознал, что уже влип, сбежал на полигон.

Пришло время перестать врать самому себе и признать, что Никки ему нравилась. Даже не просто нравилась — он был влюблён в неё, как когда-то в Ингу. И хотя это чувство было приятным, он его боялся. Почему? Потому что привык к лёгким, ни к чему не обязывающим отношениям? Или потому что боялся увидеть в глазах своей жены тот же страх, что видел в глазах матери?

Жены? Вот как далеко зашёл он в своих мыслях. Алан усмехнулся, потянулся за эпсилом и набрал номер Тина.

Тот, едва услышав его голос, тут же начал расспрашивать, что требуется.

— Завтрак, обед, и побольше — я голоден.

— Конечно, конечно, — засуетился Тин. — Завтрак пришлю сейчас же, а обед к какому времени?

— К трём. И ещё… Насчет девушки, которая вчера приходила ко мне…

— Ох, она что-то натворила? Не угодила? — тут же заволновался Тин.

— Да нет, всё в порядке, — перебил его Алан. — Просто ни на какие доставки и уборки её не посылай. Считай, это приказ.

— Всё-таки что-то натворила… — снова запричитал Тин.

Алан поморщился.

— Говорю же, всё в порядке. И ещё одно: плати ей больше, чтобы она не ощутила разницу в зарплате.

— А-а-а, — многозначительно протянул Тин. — Конечно, конечно.

Старый пройдоха наверняка уже напридумывал себе всякого, но Алана это волновало мало. Скорее всего, слухи о них пошли сразу же после того, как он пригласил Никки на танец. Люди любили болтать то, о чем не знали. Полдня он просто отсыпался и, пообедав, отправился в город. Мать обрадовалась, будто они не виделись год.

— Мама! Меня не было всего неделю. — Алан обнял её.

— После тюрьмы я переживаю, даже если тебя нет всего один день, — тихо вздохнула она.

В коридор въехал отец.

— Появился? — только и бросил он. — Пошли, поговорить надо.

Отца тревожило, что Вениамин Сергеевич так активно заинтересовался нефтяным делом.

— Не кажется ли тебе странным, что он так увлёкся? Обычно он сдержан, а тут словно оживился.

— А у нас есть выбор? — возразил Алан. — Кроме него, никто не потянет добычу и сбыт.

— Так-то оно так. Но это подозрительно.

— Папа, тебе всё кажется подозрительным. Лучше, если нефть просто останется в земле?

— А ты опять слишком беспечен, — уязвлённо проворчал отец. — Всё время проводишь с бригадами.

— Как твои боли? — спокойно спросил Алан, игнорируя его недовольство.

— Нормально, — буркнул тот, нахмурившись.

— Я был у старухи, она сказала, что тебе надо увеличить дозу.

— Да что она знает! Мне ничего не нужно.

— Отец…

— Ты знаешь, что появился на свет только благодаря этой старухе? — Увидев удивлённое лицо сына, он усмехнулся. — Твоя мать трудно переносила беременность, и только лечение Фарин помогло. Так что будь с ней почтительнее — ты обязан ей жизнью с самого рождения.

— Хорошо, — улыбнулся Алан, вспоминая прошлую ночь.

Всю неделю он намеренно не искал встречи с Никки, но каждый вечер выходил на улицу и долго смотрел на её окна, обдумывая, как ему поступить. Впервые ему приходилось делать такой выбор и всерьёз размышлять об отношениях. В пятницу вечером, выйдя во двор, он заметил у её подъезда автомобиль Хлыста. Вспомнив, что рассказывал ему Игорь, Алан подошёл и сел на скамейку рядом с подъездом, с нетерпением ожидая, как будут развиваться события.

Долго ждать не пришлось: минут через пять из подъезда появился сам Хлыст. Невысокий, коренастый мужчина лет сорока с коротким ершиком русых волос и вечной полуусмешкой на губах, которая раздражала многих. Сегодня он явно был не в духе. Едва Хлыст спустился по ступенькам, как наверху распахнулось окно, и оттуда полетела целая гора коробок. Следом раздался громкий старушечий голос.

— И чтоб ноги твоей больше не было! Ещё раз приедешь — кипятком оболью!

Хлыст прищурил глаза и, не оглядываясь по сторонам, направился к своему автомобилю.

— Суровые у нас женщины, правда? — окликнул его Алан.

Хлыст обернулся, ища глазами того, кто посмел заговорить с ним, но, увидев Алана, остановился. Его лицо из злого сразу стало приветливым, а на губах появилась та самая бесячая ухмылка.

— Кого я вижу! Тебя уже выпустили?

— Как будто ты не знал.

— Знал, конечно, — усмехнулся Хлыст и, подойдя, сел рядом с Аланом на лавочку.

Не успели они пожать друг другу руки, как сверху прилетела очередная коробка. Упаковка разорвалась, и пара золотистых туфель на высоком каблуке упала на асфальт.

Алан поднял одну туфлю, повертел её в руке и усмехнулся:

— А вкус у тебя неплохой. Но женщины у нас серьезные.

— Не то слово, — вздохнул Хлыст.

— Может, тогда стоит невест в своём районе поискать?

— Да я бы с радостью, но вот запала она мне в душу, — съехидничал Хлыст.

— Ты ей нет, а правила везде одинаковые.

— Тебе-то откуда знать? — Хлыст покосился на него. Очередная коробка приземлилась у их ног. — Вон видишь, любя, — пнул он ее ногой.

— А если она тебе сама скажет, чтобы не ездил больше?

— Такая смелая? — удивился Хлыст. — И, кстати, тебе-то чего?

— Так вроде я слежу за этим кварталом и местных обижать не позволю, — Алан бросил туфлю на асфальт и, поднявшись, стал рассматривать окна Никки.

В комнате горел свет, но шторы оставались задернутыми. Вложив два пальца в рот, он свистнул, но никто не выглянул. Тогда он громко крикнул:

— Никки! — а потом, подумав, добавил: — Это Алан.

Только после этого шторы дрогнули, и Никки, оперевшись на подоконник, спросила:

— Что? — Она с интересом рассматривала обоих мужчин внизу.

— Спустись. — Ему было плевать на Хлыста, он просто очень хотел ее видеть.

— Не спущусь.

— Эй, мелкая, — вмешался Хлыст, — я тебя хоть раз тронул? Спустись, поговорить нужно.

Окно захлопнулось, и через пару минут Никки появилась в дверях подъезда. Она неуверенно оглядела обоих мужчин и подошла, встав рядом с Аланом, будто ища защиты.

— Этот мужчина тебе нравится? — спросил он, указывая на Хлыста.

Никки поджала губы, переводя взгляд с одного на другого.

— Говори, не бойся, — сказал Алан, ожидая ответа.

— Я и не боюсь! Я ему уже сколько раз говорила, чтобы не приезжал, а он всё равно ездит и подарки привозит.

— Подожди, просто скажи: нравится он тебе или нет?

— Нет, — твёрдо покачала головой Никки.

— Ну вот видишь? — Алан повернулся к Хлысту. — Девушка сказала «нет». Извини.

— Ну нет, значит, нет! Эх, мелкая! — раздосадовано воскликнул Хлыст, направляясь к своему автомобилю, было видно, что он пытается сдержать злость.

— Кстати, не забудь — в понедельник сходка! — крикнул ему вслед Алан.

— Помню, — буркнул Хлыст, захлопывая дверь машины.

— Вот видишь, — повернулся Алан к Никки, — просто говоришь «нет» — и всё.

Она подошла ближе и, задрав голову, с насмешкой посмотрела на него.

— А если я скажу «нет» тебе, уйдёшь?

— Уйду. Правила одинаковы для всех, — ответил он, не отводя взгляда.

— А если наоборот? — Никки сузила глаза.

— Что… наоборот? — Алан прекрасно понял, что она имела в виду, но не знал, что ответить.

Никки собиралась что-то сказать, но тут сверху раздался голос.

— А ну иди домой! — бабушка, перегнувшись через окно, грозила ей кулаком.

Никки вздохнула и, повернувшись, скрылась в подъезде.

Алан остался стоять, сожалея, что они не успели поговорить. Усевшись на лавочку, он довольно заулыбался. Однако дверь подъезда вновь открылась, и из неё вышла бабушка. Подойдя к лавочке, кряхтя, села рядом.

— Ну? И что? — начала она суровым тоном. — Вам тут медом намазано? Зачем девчонку преследуете, прохода не даете? Такие, как вы, поиграете и бросите.

— А если я серьезно? — Алан хитро покосился на нее.

— Так я и поверила, — бабка сжала кулаки, — ездишь и ездишь, будто дел других нет. Бездельник.

— Так это не я был, бабушка, тот другой, он уже уехал.

— Да? — изумилась она, внимательно всматриваясь в Алана. — Точно, тот рыжий был, а ты чернявый. Не Григорьев ли? Уж больно похож.

— Из них, бабушка, старший.

— А, это который сейчас всеми бандитами верховодит?

Алан поморщился.

— Это тот, который тут порядок поддерживает.

— Молод ты еще, вот твой отец на это место подходил больше. Да и порядок ты как поддерживаешь? Вон, всякие шляются. Прохода не дают.

— Так решили уже, не приедет он больше.

— Вот хорошо, а то мужчина в нашей семье еще маленький, не у кого защиты искать.

— Всегда можете ко мне обратиться, бабушка, — заулыбался Алан.

— До тебя пока доберёшься, так ещё и не подпустят, — съехидничала старуха, усаживаясь поудобнее. — Когда уж ты начнёшь проблемы простых людей решать? У нас, видишь ли, однокомнатная квартира на троих, и та всем ветрам доступна. А недавно кто-то стекло разбил, — при этих словах она хитро посмотрела на него, — но спасибо доброму человеку, что новые вставили.

Алан сделал вид, что не понял намека.

— Всё решим, бабушка, не такие это и проблемы.

— Да-да, завтра уже забудешь о нас, — пробормотала бабушка, поднимаясь со скамейки. — И хватит сюда шастать… А то кипяточком сверху полью!

Не попрощавшись, она скрылась в подъезде.

— Вот и познакомились, — тихо произнёс Алан и, встав, побрёл к себе. Но у подъезда остановился, достал эпсил и набрал Костю.

— Да, босс, — отозвался тот сонным голосом.

— Опять спишь?

— Так ведь почти ночь на дворе.

— Завтра утром просмотри все свободные квартиры в районах типа А и С, только Д не нужно. И чтобы были двух- или трёхкомнатные. Когда приеду с полигона, список адресов должен быть у меня.

— Хорошо, босс, — зевнул Костя.

— Проспишь полдня — уволю, — резко добавил Алан.

На следующее утро он отправился на полигон. Прошло полдня, а от Кости так и не было известий, и Алан, не выдержав, сам набрал его.

— Босс, я досматриваю последние варианты. Через пару часов список будет у вас.

Всего нашлось пятнадцать квартир, подходящих под описание, — с жильём в квартале было действительно туго. Новые дома почти не строились, старые ветшали, а стройматериалы доставать становилось всё сложнее. Высокая смертность лишь немного компенсировала недостаток, но это не решало проблему.

Несколько мелких заводов выпускали строительные материалы, но спрос был слишком высок, и продукция оставалась дорогой. Квартиры можно было получить за символическую плату, но только если прежние жильцы скончались, — их распределением занимался специальный отдел под прямым контролем клана. Конечно, существовал и чёрный рынок.

Прямо в продажи жилья клан не вмешивался, поскольку это не нарушало закона, но мошенники всё равно порой обманывали людей, невзирая на строгое наказание за такие махинации. Поэтому Алан сам просмотрел все документы. Костя постарался на совесть, и всё оказалось в порядке. Но его не устраивало другое — все предложенные квартиры находились слишком далеко от его дома.

Раздался сигнал эпсила, и Алан услышал голос Сергея.

— Босс, мы все тебя ждём. Надеюсь, ты не забыл?

Алан лихорадочно пытался сообразить, где и кто его ждал. И только сейчас он вспомнил, что сегодня у Тимура день рождения и они собирались отметить его в казино.

— Нет, конечно, не забыл, — соврал он. — Дела были. Начинайте без меня, буду минут через тридцать.

Быстро приняв душ и заехав к родителям, он переоделся в костюм и направился в казино. Все уже собрались, ожидая только его. Тимур оставил ему место около себя и был доволен, что кроникс наконец-то появился. В зале было больше мужчин, но и симпатичных девчонок хватало. Однако все старались вести себя прилично, многие пришли с жёнами, и именинник был не исключением.

Кормили много и вкусно. Алан уже и не помнил, когда в последний раз так объедался. Откинувшись на спинку стула, он наконец не выдержал и, взглянув на Тимура, спросил:

— Как ты нашел свою жену?

Тимур чуть не поперхнулся и изумленно уставился на него.

— Как… Как… Интересные ты вопросы сегодня задаешь.

— Расскажи.

Тимур задумался.

— Начну с того, что это она меня нашла.

Алан с удивлением уставился на него.

— Помнишь, у меня тогда умерла мать, я был невменяем и постоянно пил.

— Помню, — кивнул Алан.

— Я тогда что только не творил. А она моя соседка. В соседнем подъезде жила. Вот и стало ей меня жалко. Представляешь, однажды просыпаюсь, а она на моей кухне стоит, посуду моет. Я сначала подумал, что это одна из девчонок, которые ко мне табунами ходили, и, ничего не соображая, по заднице её хлопнул. Тут же получил затрещину! Стою, пялюсь на неё, понять ничего не могу. А она посуду домыла, фартук сняла и ушла. Так и начала ко мне наведываться, порядок наводить, присматривать.

Я-то не гнал, кто откажется от бесплатной уборщицы? А потом она всё больше хозяйничать стала: проснёшься утром с больной головой, а на столе уже завтрак готов. А однажды пропала дня на три — вот тогда я извёлся, скучал. Оказалось, к тётке в Реус ездила. Как вернулась, всё, я её больше не отпустил.

— Не жалеешь?

— Нет, что ты. Иногда смотрю на других и понимаю, что они красивее моей жены, но мне все равно. Я когда домой прихожу, она меня такой заботой окружает, что мне на остальных плевать. А как сына мне родила, а потом дочь… Попробуй, босс, это того стоит, — он улыбнулся.

Алан улыбнулся ему в ответ и поднялся со стула.

— Пойду на улицу, подышу воздухом.

Начинало темнеть. Несколько человек болтали у входа, но, завидев кроникса, смолкли, и Алан, чтобы не смущать их, отошёл в сторону. Прохожие спешили мимо, стараясь обходить группу парней у дверей. Алан время от времени бросал взгляд на улицу, но скорее по привычке, чем из интереса к происходящему. Его мысли витали далеко от праздника и текущих дел.

Он размышлял над словами Тимура и даже немного удивлялся себе. Неужели он действительно боится серьезных отношений? И с чего он решил, что они вообще возможны? Лишь из-за того, что эта девушка будила в нём чувства, совершенно не похожие на всё, что он испытывал раньше? Но ведь он едва её знал.

В очередной раз кинув взгляд на улицу, он застыл на месте. По его стороне шла Никки — но не одна, а с тем самым парнем, который сопровождал её в баре. Оба ели мороженое и весело болтали, не обращая ни на кого внимания. Алан чувствовал, как внутри закипает раздражение… ревность. Он злился на Никки, на этого парня, на то, что она идёт не с ним. Это чувство было для него настолько новым и непривычным, что он даже на мгновение зажмурился.

— А вот и твоя красавица, — раздался голос рядом. Открыв глаза, Алан увидел Оксану.

Она подошла к нему и, прижавшись, с усмешкой посмотрела на Никки, которая остановилась, глядя на них.

Сначала Алан увидел в ее глазах непонимание, потом злость, а потом обиду. Оксану хотелось прибить сразу, но он лишь оттолкнул её и повернулся к Никки. Но не успел сказать и слова, как та протянула руку и с усмешкой размазала мороженое по его груди, пачкая белую рубашку и галстук.

— Вкусное… мороженое. Попробуй, — ехидно произнесла она.

Все вокруг молчали. Алан заметил, как в глазах паренька, который был с Никки, промелькнул испуг.

Схватив Никки за руки, он притянул её к себе и, слегка нагнувшись, зло прошептал:

— А вот это ты сделала зря! Пожалеешь!

Она не боялась, лишь плотно сжав зубы, процедила:

— Пусти! Больно!

Алан буквально отшвырнул её и, не оглядываясь, зашел в казино. Внутри всё кипело. Никто ещё не осмеливался обращаться с ним так дерзко… А тут ещё этот мальчишка рядом с ней. Он даже не понимал, что сейчас сильнее — злость или ревность. Краем глаза заметив Оксану, которая пыталась незаметно проскользнуть мимо, он схватил её за плечо и, резко развернув к себе, зло произнёс:

— У Тина ты больше не работаешь, и ни на одно мероприятие клана не смей приходить. Увижу тебя рядом ещё раз — пожалеешь, — холодно бросил он.

Оксана вскрикнула и тут же забормотала:

— Ты чего? Я просто пошутила, хотела поговорить…

Алан поморщился, глядя на этот спектакль.

— Что у вас тут происходит? — раздался весёлый голос Игоря. Он уже успел выпить и решил, что сегодня во что бы то ни стало нужно подкатить к Оксане.

— Он меня уволил! — Оксана обернулась к нему и тут же разрыдалась.

— Убери её отсюда, — процедил Алан, едва сдерживая злость.

— Ого! Ксан, пошли-ка отсюда. Я его таким видел всего пару раз в жизни, — Игорь подхватил её под локоть и потащил в служебное помещение.

Глава 10

Алан пытался успокоиться. Сначала он хотел уйти, но решил, что Тимур обидится, и вернулся в зал. Мысли о Никки теперь только раздражали: как она шла с тем парнем, её голубые глаза, мороженое, беззаботная улыбка — да даже само её существование бесило его. Зачем он вообще с ней связался?

Пригласив танцевать первую попавшуюся девушку, Алан решил забыть о Никки и провёл вечер, отрываясь как мог, а закончил его у себя дома с двумя девицами. Он даже не помнил, как заснул. Проснувшись утром и увидев их в своей постели, лишь устало вздохнул, встал и, одевшись, спустился вниз. Голова раскалывалась, во рту пересохло, а на душе было неспокойно. Память, как назло, тут же подсунула ему слова Тимура:

«Иногда смотрю на других и понимаю, что они красивее моей жены, но мне всё равно. Я когда домой прихожу, она меня такой заботой окружает, что мне на остальных плевать».

Сделав себе чашку кофе, он полез в шкаф и наткнулся на конфеты, которые она не доела. Тут же захлопнув дверку, чуть не разлил кофе на себя и, наконец добравшись до шезлонга, расслабился. Да, собственно, у неё кто-то есть, а ему и одному хорошо. Жил же он как-то без этой девчонки.

Допив кофе, Алан прикрыл глаза и ненадолго задремал. Его разбудил шум: девушки проснулись и, смеясь, побежали к озеру купаться нагишом. Раньше такая сцена его бы завела, и он обязательно присоединился бы к ним. Сейчас же сидел равнодушно, даже не глядя в их сторону. Он вообще заметил, что вчера они его еле смогли возбудить, и это уже пугало. Рядом с ними он не испытывал и доли тех эмоций, что возникали рядом с Никки.

— Девчонки, — крикнул Алан, — собираемся, у меня дела.

— Ну… — обе надули губы, демонстративно выражая своё недовольство, но всё же вылезли из воды и отправились одеваться.

Развезя их по домам, Алан заехал к родителям. Мать обрадовалась, тут же начала суетиться и накрывать на стол.

— Ты почти дома не ночуешь, — ворчала она, наливая суп.

— Мама, куда я денусь? Без твоей еды пропаду, — ответил он с улыбкой.

— Игорь вообще редко появляется, — печально заметила она, садясь напротив.

— Вчера у Тимура был день рождения. Гуляли, — сказал Алан и с удовольствием зачерпнул ложкой горячий суп.

— Понимаю, — вздохнула мать, — но всё равно волнуюсь.

— Как отец?

— Плохо, боли вернулись. Порошок уже почти не помогает.

— Я попробую ещё раз узнать, — сказал он, нахмурившись.

— Ты же знаешь, что это бесполезно, — раздался голос отца.

Обернувшись, они увидели его в дверях. Подкатив коляску к столу, он окинул их взглядом и улыбнулся.

— Я тоже суп хочу.

Ели молча, и лишь когда дошли до десерта, отец не выдержал и завёл разговор о делах.

— Завтра приедет Хлыст, — сказал он, довольно отхлёбывая чай.

— Помню. Завтра и решим, какой район кому достанется, — кивнул Алан.

— Ты главное особо не уступай. Я его знаю — наглый, всё время просит больше.

— Да знаю я. Но он легко уступает.

— Так к этим уступкам его ещё склонить надо.

— Ладно, ладно, — Алан не хотел спорить, он прекрасно знал, что завтра Хлыст будет пытаться отжать кусок побольше.

Ещё немного поговорив с родителями, он поднялся.

— Есть одно дело, — виновато пожал плечами, словно извиняясь.

Через пятнадцать минут Алан уже входил в первую квартиру из списка, который прислал Костя. За оставшиеся полдня он осмотрел их все, но выбрал только три — и те ему не особенно понравились. Вернувшись к вечеру домой, закричал прямо с порога:

— Мам, а где ключи от моей квартиры?

— Зачем они тебе? — удивлённо спросила она.

— Да хочу кое-что проверить, — уклончиво ответил Алан.

Забрав ключи, он поднялся на второй этаж соседнего дома, из окон которого был виден его подъезд. Эту трёхкомнатную квартиру отец подарил ему на двадцатилетие, полагая, что сын вскоре женится и ему потребуется собственное жильё. Но Алан всегда мечтал о своём доме и, в конце концов, построил его. Квартира пустовала уже больше десяти лет, и теперь он с недовольством оглядывал скопившуюся пыль и грязные окна. Первые годы мать ещё наведывалась сюда, убираясь раз в неделю, но потом бросила это, поняв, что сын всё равно не будет тут жить.

Он тут же связался с Тином.

— Мне нужна уборка.

— Но… — удивился Тин. — Я отсылал девушку, она уже отчиталась, что убрала ваш дом.

— Нет, мне нужно не в дом, а в квартиру.

Продиктовав адрес, Алан спустился вниз и остановился у автомобиля. Последняя выходка Никки всё ещё его злила, и он не понимал, почему, несмотря на это, ему так хочется ей помочь. Он почти не знал её семью, да и саму Никки тоже, но мысль о том, что можно чем-то её порадовать, захватила его полностью.

В конце концов, эта квартира ему всё равно была не нужна, а семье Никки такой подарок даже не снился. Убедив себя, что поступает так из добрых побуждений, он повернулся к машине — и вдруг застыл, уставившись на брелок. Лампочка безопасности дома на озере мигала красным, сигнализируя о попытке проникновения. Прыгнув в машину, он со всей силы вдавил педаль газа.

Дом встретил его тёмными окнами, но в свете фар Алан заметил одинокую фигуру у входа. Никки сидела, прижавшись спиной к двери, обхватив колени руками. Она не подняла головы, даже когда свет фар осветил её силуэт.

Алан тоже не спешил выходить из машины. Он положил руки на руль и просто смотрел на неё. Казалось, стоит ему подойти, и всё изменится. Он и хотел этого, и одновременно боялся. Наконец Никки подняла голову и посмотрела на него, а потом встав, не оглядываясь, направилась к дороге.

Только тогда Алан словно очнулся и, выскочив из машины, быстро догнал её. Не говоря ни слова, он притянул Никки к себе и обнял, и только тогда понял, что она плачет.

— Что случилось? Тебя кто-то обидел? — взволнованно спросил Алан, чуть отстраняясь, чтобы видеть её лицо.

— Почему? — Никки резко подняла голову, её голос дрожал. — По-че-му?

— Что почему? — растерянно переспросил он.

— Почему ты спишь со всеми, но не со мной? — в отчаянии выпалила она.

Алан застыл, ошеломлённый её словами. Он ожидал чего угодно, но только не этого. Открыв рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыл его, не найдя подходящих слов. Наклонившись, он просто начал целовать её — сначала в мокрые от слёз глаза, потом в солёные щёки, а добравшись до губ, просто впился в них с той жадностью, которую больше не мог сдерживать. Ему хотелось и смеяться, и отругать её за то, что она ревёт как дурочка. Никки лишь всхлипывала, с удивлением глядя на него.

— Пойдём, — сказал Алан, схватив её за руку и увлекая за собой к дому.

Она не сопротивлялась, лишь крепко сжимала его ладонь, словно боясь отпустить. Как только они переступили порог, автоматически включился свет, но Алан тут же погасил его и уверенно повёл Никки к лестнице, не отпуская её руки. Разум пытался пробиться и кричал: «Погоди!» Но он не хотел сейчас ничего слушать и думать. Он хотел только её — так сильно, что всё остальное потеряло смысл. И это чувство свободы, наполненное необузданным желанием, опьяняло ещё больше.

Оказавшись в спальне, он отпустил Никки и, отойдя на несколько шагов, замер, разглядывая её, как долгожданный приз. Она не бросилась к нему на шею, как другие, и не потащила его в постель. Скорее, выглядела смущенной, а затем покраснела. Даже это в ней ему нравилось.

— Я… там… внизу, — пробормотала она, растерянно глядя на него.

— Иди сюда, — перебил её Алан и протянул руку.

Никки робко подошла, её губы были слегка приоткрыты.

— Ты пила? — он наклонился ближе, но, не почувствовав запаха спиртного, удивлённо поднял брови. — Трезвая? И такая смелая?

— Знал бы ты, как мне страшно, — тихо ответила Никки, поднимая на него глаза.

— Меня боишься? — Алан снял с неё куртку и бросил её на пол.

Она молча покачала головой, а затем обвила его шею и, встав на цыпочки, закрыла глаза.

Алана разрывало от желания, но он не спешил, боясь упустить именно это мгновение, эти секунды, когда ты уже почти не владеешь собой, но оттягиваешь момент наслаждения.

Он осторожно целовал её, медленно расстёгивая кофту, не отводя взгляда и впитывая каждую эмоцию, что так живо отражалась на её лице. Наконец, не выдержав, одним движением сорвал блузку, пуговицы рассыпались по полу, и он мягко коснулся её груди. Никки вздрогнула и открыла глаза.

— У тебя ещё есть шанс отказаться, — прошептал он охрипшим голосом.

Никки лишь покачала головой, а затем сама поцеловала его, прижимаясь к нему всем телом. И тогда Алан, не в силах больше сдерживаться, опустил её на кровать и начал раздеваться. Она смотрела на него со смешанным чувством восхищения и страха. Он уже плохо соображал, как судорожно раздевал её, как его руки скользили по её телу, наслаждаясь каждым мгновением, каждым прикосновением.

— Ты такая красивая, — прошептал он, целуя её и чувствуя, как сходит с ума.

Его бёдра касались её, тепло их тел смешивалось, и оставался лишь миг до того, как он полностью соединится с ней. И в этот момент он услышал тихий шёпот:

— Ты… будешь первым.

Эти слова прозвучали как гром среди ясного неба. Алан застыл в изумлении и удивлённо уставился на неё, пытаясь справиться с эмоциями, а потом откатился в сторону и, перевернувшись на живот, зарылся лицом в подушку. В висках стучало, во рту пересохло, а тело разрывало от желания. Он же видел, что её поведение отличается от тех девушек, которые бывали здесь, но даже не догадался спросить. Да он даже представить себе не мог!

Почувствовав, как Никки нежно коснулась его спины и провела по ней пальцами, Алан вздрогнул.

— Не трогай меня! — почти выкрикнул он, понимая, что не сможет сдержаться, если она снова прикоснётся к нему.

Никки затихла, не понимая, что происходит, и чувствуя себя виноватой. Встав с кровати и не говоря ни слова, она начала одеваться. Алан не останавливал её, пытаясь прийти в себя. Лишь когда услышал шаги на лестнице, резко вскочил и, едва натянув штаны, бросился следом. Несколько секунд он пытался успокоиться и собраться с мыслями. Затем быстро спустился по лестнице, но её уже нигде не было видно.

— Никки! — позвал он, но ответом была лишь тишина.

Выругавшись про себя, Алан, как был в одних штанах и босиком, выскочил на улицу, но и там было пусто. Осмотрев дом и выйдя к озеру, он уже понимал, что обидел её, не объяснив, что происходит. Одевшись, он сел в машину и помчался по дороге, надеясь встретить Никки, а затем подъехал к её подъезду и стал ждать, когда она вернётся домой. К утру он уснул, откинувшись на сиденье, в сотый раз ругая себя за свою грубость.

Разбудил его вызов Игоря.

— Ты где? — удивлённо спросил он. — Сейчас Хлыст приедет.

Алан с трудом проснулся и, бросив быстрый взгляд на окна Никки, завёл автомобиль. Подъехав к родительскому дому, он быстро забежал внутрь и, поймав удивлённый взгляд матери, поцеловал её в щёку. Торопливо приняв душ и переодевшись, выскочил за дверь.

— Кушать будешь? — крикнула ему вслед мать, но, увидев закрытую дверь, только вздохнула.

Алан почти бежал до казино, где должна была состояться встреча, и успел буквально за пару минут до её начала. Поймав недовольный взгляд отца, он спокойно подошёл к столу и, кивнув в знак приветствия, сел на своё место. Это послужило сигналом для остальных: все расселись, готовые к переговорам.

Место Хлыста находилось рядом с Аланом, подчёркивая их равенство. Вместе с ним приехал его ральдор, но синтара у него не было — тот был ликвидирован ещё в начале правления Хлыста. Старик выступил против его избрания и, стремясь к разделению власти, едва не развязал войну в квартале. Хлыст решил эту проблему своим излюбленным методом: приказал устранить его, а затем расправился с теми, кто особенно возражал. Остальные быстро всё поняли и затихли.

Вениамин Сергеевич тогда пророчил Хлысту недолгое правление, но на этот раз ошибся: Хлыст быстро навёл порядок в районе и уже десять лет успешно удерживал власть.

Вениамин Сергеевич дважды хмыкнул и встал.

— Приступим? — спросил он, обводя взглядом собравшихся, и начал зачитывать пункты соглашения от «Клана Волка».

Затем слово взял ральдор Хлыста и озвучил их условия соглашения.

Как и ожидалось, основные разногласия вспыхнули вокруг территорий. Хлыст требовал несколько районов с их стороны, на что Вениамин Сергеевич возразил, Хлыст уже завладел частью земли без договора, поэтому он не может претендовать на равную долю в предстоящем разделе.

Хлыст поморщился, но, прижатый неоспоримыми доводами, был вынужден уступить.

Они ещё два часа обсуждали зоны влияния, детали операции и сроки. В конце концов, договорившись и подписав соглашение, уселись за игральный стол, решив завершить встречу партией карт.

Всё это время Никки не выходила у Алана из головы. Ему хотелось встать и найти её прямо сейчас, но нельзя было оставить остальных. За игральным столом он оказался рассеян, и это стоило ему немалых денег. Позже отец настоял на обеде у них дома, а к вечеру Хлыст предложил расслабиться и потащил его с Игорем в баню. Идти не хотелось, но на все отговорки Хлыст только улыбался и хлопал его по плечу, и, чтобы не обидеть гостя, пришлось согласиться.

Конечно, еду привезли от Тина, а заодно — и девушек. В другое время он бы с удовольствием повеселился. Хлыст был хорошим собеседником и, когда напивался, мог рассмешить кого угодно, но сегодня Алан лишь вымученно улыбался, снова и снова возвращаясь мыслями к Никки.

В конце концов Хлыст не выдержал.

— Ты чего? — хлопнув по заднице девушку, сидящую у него на коленях, спросил он. — Напряжён потому, что предстоит захват?

— Нет, — покачал головой Алан, — там всё понятно. Не думаю, что будет большое сопротивление.

— А где непонятно? Ты думаешь, я не вижу, ты как в рот воды набрал? Вроде весёлым раньше был.

— А… не обращай внимания, свои проблемы.

— Женщина? — ухмыльнулся Хлыст.

— Женщина, — кивнул тот.

— Ну что ж, надеюсь, она того стоит, — взяв со стола рюмку, он протянул её Алану. Затем, взяв вторую себе, громко произнёс тост, чтобы все могли его услышать: — За женщину кроникса! — и, выпив, громко рассмеялся.

— У тебя кто-то есть? — удивился Игорь, отодвинув двух девиц, которые льнули к нему.

— Не выдумывай, — Алан взял свою рюмку и выпил залпом.

К вечеру все трое основательно напились и, захватив девочек, продолжили веселье в доме Алана. Хлыст разошёлся настолько, что, полностью обнажённый, нырнул в озеро, утащив с собой сразу трёх красавиц. В самый разгар Алану вдруг почудилось, что в дверях появилась Никки и осуждающе на него смотрит. Он тут же отодвинул девушку, сидящую у него на коленях, и вскочил, но в дверях никого не было. Она ему уже мерещится. Как же всё это достало!

Его жизнь была хороша и без этой ненормальной, которая не даёт ему спокойно думать, а её глаза сводят его с ума. Жил же он как-то без неё. Решительно повернувшись, Алан подошёл к ближайшей девушке и поцеловал её. Та жеманно заулыбалась, тут же принявшись изображать страсть. Но ничего, он абсолютно ничего не почувствовал. Тогда он утащил её в спальню, но, прикасаясь к ней, ждал того самого чувства, которое испытывал с Никки, и не находил его. Раздосадованный, Алан резко встал и, вытолкнув девушку из комнаты, рухнул на кровать, раскинув руки.

«Кажется, ты влип!» — думал он, уставившись в потолок. Ему всегда казалось, что сильные чувства не для него. Последний раз, когда он был готов совершить необдуманный поступок из-за женщины, казался ему таким далёким, что он уже и не помнил, как это было. Его всё ещё влекло к Инге, но это чувство было больше похоже на игру, чем на настоящие эмоции. И вот теперь появилась Никки. Он не мог понять, рад ли он этому или нет.

Его жизнь была размеренной, комфортной и спокойной, в ней не было места для женщины. Или всё-таки было? В итоге он решил взять время на размышления, чтобы окончательно понять, готов ли он изменить свою жизнь. Нужно было подготовиться к захвату территорий, а это означало, что он снова будет жить на полигоне. Приняв это решение, он закрыл глаза и спокойно уснул.

Глава 11

Проснувшись утром, Алан спустился вниз и поморщился: гостиная походила на поле битвы. Вещи были раскиданы в беспорядке, а на полу валялись остатки еды. Хлыст, совершенно голый, дремал на большом диване, обнимая двух девушек. Игоря нигде не было видно, а на столе уже стояли пакеты, присланные Тином. Набрав в тарелку еды и быстро перекусив, он отправился в душ — единственное место, не затронутое этим хаосом.

Ополоснувшись холодной водой, чтобы скорее прийти в себя, он переоделся в тренировочную форму и, стараясь не разбудить Хлыста, вышел на улицу. Брат с девицей дремали в его автомобиле. Растолкав их и отправив в дом, Алан сел за руль.

Мысли о Никки не покидали его. Он уже понял, что просто так выкинуть ее из головы не получится, и пытался обдумать, что делать дальше. Дорога до полигона пролетела быстро, бригадиры уже ждали его. Весь день прошёл в напряжённой проработке плана захвата. Ночью Алан заснул прямо в гамаке, и кто-то заботливо прикрыл его одеялом. За два дня он измотал себя тренировками, но был доволен: нагрузки всегда действовали на него хорошо. В четверг, не выдержав, поехал в Волчью Яму, стремясь поговорить с Ингой. Припарковав автомобиль у её магазинчика, он вошёл внутрь и был вынужден ждать, пока она освободится от покупателей.

— Ты за одеждой? — как всегда улыбаясь, спросила она.

Алан лишь покачал головой.

— Поговорить хочу.

— Вот как? — её красивые брови взметнулись вверх. — Давно мы

чаю не пили?

Минут через десять, когда на столе стоял горячий чайник, печенье и свежие булочки, Инга изящно разлила чай по чашкам и, взяв свою в руки, спросила:

— Что случилось?

— Я запутался. Впервые в жизни не знаю, как правильно поступить.

— Ты со мной приехал говорить о делах? — удивилась Инга.

Алан пожал плечами.

— Не о тех, что ты подумала.

— Погоди… — она замерла, словно собака, почуявшая дичь. — У тебя кто-то появился? Слушай, да ты влюблён? Быть такого не может!

— Ну… наверное, не прям влюблён, но…

Инга приятно рассмеялась и поставила чашку на стол.

— Ты кого пробуешь обмануть? Наполовину влюблённым быть нельзя. Любовь или есть, или нет. Глядя, как блестят твои глаза и что ты покраснел…

— Покраснел? — Алан схватился за щеки, чем вызвал очередной приступ смеха у Инги.

— Ну вот сейчас точно покраснеешь. Слушай, кто она? Я хочу её видеть. Женщина, которая смогла похитить твоё сердце… Она красива? Умна? Что в ней такого?

Алан пожал плечами.

— Не знаю.

— Как? Ты не знаешь, какая она?

— Я её почти не знаю, но она постоянно в моей голове и, как бы я ни старался, уходить оттуда не собирается. А когда я её вижу, теряюсь. Почти как перед тобой, — он улыбнулся.

— А ты, как всегда, всёпытаешься разложить по полочкам. Но с чувствами так не получится.

— Я хотел спросить. Ты вот не собираешься выходить замуж. Стоит ли мне нарушать привычную жизнь?

Инга опустила глаза и слегка поджала губы.

— Знаешь, я бы всё равно тебе сказала на днях. Просто хотела в конце недели. — Она встала и, подойдя к тумбочке, взяла с неё какую-то бумажку, потом села на место и, спокойно глядя ему в глаза, произнесла: — Я выхожу замуж.

Алан смотрел на неё изумлённо, а потом внутри возник какой-то неприятный ком. Эта женщина наконец выбрала себе мужчину, но это был не он. Ухмыльнувшись своим мыслям и немного уязвлённый, он отвёл глаза.

— И кто это?

Она просто протянула ему маленькую изящную открытку, приглашение на свадьбу. Прочитав имена, Алан молчал, не зная, что сказать.

Вениамин Сергеевич… синтар клана.

— Поздравляю! — наконец выдавил он.

Инга глядела на него с сожалением, она прекрасно понимала, что творится в его душе.

— Он умный. Мне с ним хорошо. Так что и эта крепость сдалась, — горько усмехнулась она. — И знаешь что? Хватай свою девочку и думай поменьше. Если бы я думала меньше… — договаривать она не стала, снова взяв чашку и делая вид, что пьёт чай.

Алан тоже взял чашку и выпил остывший чай за пару глотков.

— Рад за вас. Он в самом деле надёжный. Правда, не думал, что он соберётся жениться. Но ты соблазнишь даже мёртвого, — улыбнулся он.

— Не уходи от темы. Кто она? Я её знаю?

— Вряд ли. Ей двадцать, и она совсем недавно начала работать у Тина.

— Вот как? Мне становится всё интереснее и интереснее. А давай ты сейчас позовёшь её сюда. Мне как раз нужна девушка для новой коллекции.

— Нет, — Алан налил себе ещё чаю.

— Ну я же не успокоюсь, не заставляй меня закрывать магазин и тащиться к Тину. Тем более я его не очень люблю. Давай позвони ей.

— Я даже её номер не знаю, — ошеломлённо произнёс Алан.

— Как? — Инга смотрела на него будто на ненормального.

— Сам не понимаю. Она всегда была или рядом, или я звонил Тину.

— Ах ты! А ну быстро звони этому толстому недоразумению и зови её.

— Позвони сама, — Алан подозревал, что Никки не захочет с ним говорить.

— Как зовут твою красавицу?

— Никки.

— Хм.

Инга достала свой эпсил и, набрав Тина, заворковала:

— Здравствуй, милый. Как твои дела? О, я в порядке. Слушай, мне девочка нужна для новой коллекции. Нет, нет, не надо выбирать. Нужна Никки. Да, именно она. В смысле? Подожди секунду. — Она сунула свой розовый, украшенный блёстками эпсил Алану.

— Он говорит, что её уже три дня нет на работе, — прошептала она.

Алан нахмурился и, схватив эпсил, не здороваясь, спросил:

— С какого дня её нет? Да хватит, хватит. Просто скажи.

Выходило, что Никки отработала в понедельник и ушла домой, а во вторник утром уже не вышла на работу.

— Если объявится, сразу звони мне, — гаркнул Алан и, швырнув эпсил на стол, вскочил на ноги. — Спасибо за чай, — бросил он, направляясь к двери.

— И тебе до свидания, — произнесла Инга, когда дверь закрылась.

Алан мчался по вечернему кварталу, не замечая ничего вокруг. Автомобили, словно тени, уступали ему дорогу. Подъехав к дому Никки, он выскочил из машины и бросился вверх по лестнице. Каждый шаг отдавался в его груди гулким эхом. Добравшись до нужного этажа, он остановился на мгновение, пытаясь перевести дух, а затем заколотил в дверь, будто сам дьявол гнал его вперёд.

Сначала никто не открывал, но потом дверь слегка приоткрылась, и из-за неё показалась мальчишеская голова.

— Где Никки? — слишком резко воскликнул Алан, напугав его, и дверь тут же захлопнулась прямо перед его носом.

Сердце билось как сумасшедшее, и он снова принялся колотить в дверь руками и ногами. Долго никто не открывал, но наконец дверь отворилась, и на пороге появилась та самая старуха, с которой он разговаривал на лавочке.

— Что надо? — зло глядя на Алана, спросила она.

— Никки где?

— Нет её, — старуха попыталась захлопнуть дверь, но Алан был наготове.

Подставив ногу, он отодвинул старуху и, не обращая внимания на её ворчание, прошёл внутрь. Оглядев бедно обставленную комнату, Алан заглянул на кухню, а потом в крошечный туалет. Никки нигде не было. Он повернулся к старухе, которая всё это время стояла в коридоре.

— Предупреждала я не связываться с вами, — в её глазах блестели слёзы, — сгубили девчонку.

Алан подошёл ближе и, стараясь быть спокойным, спросил:

— Когда она была дома в последний раз?

— Пришла ночью с понедельника на вторник, заплаканная. Вроде легла спать, но я слышала, как она всхлипывает. А утром её уже не было. Письмо написала.

Старуха пошаркала в комнату и, взяв бумажку со стола, сунула ему прямо в нос.

— Вот!

Алан схватил письмо, но там было лишь две строчки: «Не волнуйтесь обо мне. Как устроюсь, я вас заберу. Никки».

— Найди её, сынок, — старуха не выдержала и разрыдалась.

Алан обнял её.

— Конечно, найду, бабушка, обязательно найду. Обещаю.

Он кивнул мальчишке, который сидел на диване, поджав ноги, и вышел в подъезд.

Ближайший час все дежурные бригады были подняты на ноги. Костя был разбужен и отправлен на поиски, а сам Алан направился к Тину. Опросив девушек, которые работали в тот день, он узнал следующее: Никки, как обычно, работала в понедельник. Алан запретил отправлять её на доставку и уборку, так что она просто собирала заказы. К вечеру все оживились, потому что два кроникса требовали девочек и много еды. Никки тоже предложили поехать, но она отказалась и, отработав смену, как всегда, ушла домой. Никто не заметил ничего необычного. Только одна девушка сказала, что Никки была грустной и всё время молчала.

Несколько часов ничего не происходило. Алан весь извёлся, а потом рванул в дом на озере, надеясь, что она, как и в прошлый раз, там. Но дом встретил его пугающей пустотой. И тут до него дошло, что он может никогда больше её не увидеть. И никто и ничто ему не поможет. От бессилия Алан схватил стакан и швырнул его о стену. Осколки стекла разлетелись по комнате, и тут раздался вызов. Схватив эпсил, он торопливо произнёс:

— Да.

— Босс, — послышался голос Кости, — мы нашли водителя, который её вёз.

— Куда вёз?!

— В Реус. Сейчас пришлю адрес.

Через пять минут, захватив оружие и отказавшись от сопровождения, Алан выехал в квартал Хлыста. Ему было плевать, что по этому поводу скажет отец или Вениамин Сергеевич. Он мчался так, что машины, попадающиеся по пути, поспешно уступали дорогу, не желая связываться с безумцем. Реус жил своей жизнью и ничем особо не отличался от его квартала: те же облупившиеся дома, та же бедность, те же разбитые дороги.

К моменту, когда Алан нашёл нужный дом, уже стемнело. Проскочив три ступеньки, он упёрся в запертую дверь подъезда и, недолго думая, двумя мощными пинками выломал хлипкий замок. Забежав на пятый этаж и остановившись перед дверью с номером семьдесят пять, он забарабанил кулаками по дереву. Сначала было тихо, и он уже решил снести и эту преграду, как вдруг из-за двери послышался голос Никки.

— Что тебе нужно?

— Открой! — стараясь казаться спокойным, произнёс Алан.

— Нет.

— Открой, или я выломаю дверь! — уже не сдерживаясь, крикнул он.

За дверью молчали. Тогда Алан с силой толкнул её плечом. Дверь затрещала, но не поддалась.

— Я открою! — вскрикнула Никки и отворила.

Тут же сильная рука подхватила её под локоть и потащила в комнату.

— Пусти! Больно! — пыталась вырваться она.

Но Алан держал крепко, боясь, что сбежит. Комната была обставлена бедно: полуразвалившийся диван, пара кресел да стол. Было видно, что это съёмное жильё. Грубо швырнув Никки в кресло, он встал перед ней и тихо, но зло спросил:

— Что ты творишь?

Было заметно, что ей страшно, но она пыталась сделать вид, что не боится.

— Я просто уехала. Хочу перебраться в этот район, — поджав губы, ответила она.

— Так переехала, что даже родным ничего не сказала?!

— Я же оставила им записку, — растерялась Никки.

— Бабка с ума сходит, уже хоронить тебя собралась. А я… — он запнулся.

— Ну? Что ты? — в её глазах появилась насмешка. — Ты даже не заметил, что меня нет?

— Так! Хорошо!

Алан отошёл от кресла, в котором сидела Никки, и, встав у окна, стал смотреть на улицу.

— Я тоже переживал, — уже спокойным тоном произнёс он.

Ехать сюда, чтобы задать этой девчонке взбучку, было легко. А вот к объяснениям он оказался не готов. Он вообще не привык никому и ничего объяснять. Но сейчас это хотелось сделать, правда, непонятно, с чего начать.

— Верю, — хмыкнула Никки.

— Почему ты уехала?

— А ты не догадываешься?

Алан молчал. Он, конечно, догадывался, что всё произошло из-за той ночи, но как ей объяснить, что он чувствовал и почему так поступил? Подпускать кого-то близко было непривычно. Подойдя обратно к креслу, он присел на корточки и, взяв её руки в свои, как можно спокойнее произнёс:

— Я был неправ, но и ты не дала мне времени что-то объяснить. Прости.

— Неправ, когда выгнал меня из постели, или неправ, когда развлекался с другими девицами? — глаза Никки сузились, и, вырвав руки, она вжалась в спинку кресла, словно пытаясь быть от него подальше.

— Значит, мне не почудилось, что ты стояла в дверях? — Алан вспомнил, как сквозь алкогольный туман видел её. А еще он вспомнил слова старухи о том, что Никки появилась зарёванная именно в ночь с понедельника на вторник. Вот что побудило её сбежать. Но даже сейчас его страх признаться в чувствах стоял между ними. Он понимал, что черта уже пройдена, и едва ли он откажется от этой девушки, но не знал, как объяснить ей всё, что его тревожит.

— Какая сцена, — раздался сзади голос Хлыста.

Алан дёрнулся и, резко выпрямившись, повернулся к двери.

Хлыст стоял, ехидно глядя на него.

— Мы же недавно расстались, или ты уже соскучился? Но кто же так в гости приезжает? Я у тебя дверей не ломал.

Алан вздохнул, меньше всего ему сейчас хотелось видеть Хлыста. А тот не затыкался.

— Жители тут охрану вызвали, говорят, двери ломают, непорядок.

— А ты на каждый вызов лично выезжаешь? — не удержался Алан.

— Нет, только на те, где твой автомобиль стоит.

Алан схватил Никки за руку и попытался вытащить её из комнаты. Но с удивлением заметил, что она упёрлась ногами в пол и сопротивляется.

— Стой! — Хлыст перегородил дорогу. — Что-то ты разошёлся в моём квартале. Помнишь же правила, о которых мне сам недавно напоминал? Если девушка не захочет… — его губы растянулись в улыбке, но глаза оставались серьёзными.

Алан обернулся к Никки и выпустил её руку.

— Ну, мелкая, говори, поедешь с ним или нет? — спросил Хлыст.

Никки молчала, переводя взгляд с него на Алана и обратно.

— Пошли, там поговорим, — Алан снова попытался взять её за руку.

Но Никки отдёрнула её.

— Пойду, если ты скажешь мне!

— Скажу? — сначала он не понял, о чём она говорит, но потом…

Алан ошеломлённо смотрел на неё, едва веря своим ушам. Сердце сжалось, мысли вихрем проносились в голове. Медленно, будто во сне, он перевёл взгляд на Хлыста, стоявшего рядом со своей бесячей усмешкой. В этот момент Алан понял, что это не шутка. Никки поставила ему условие — от него зависело всё.

Если он уступит её требованиям, Хлыст всю жизнь будет насмехаться над ним. Но если он не скажет то, что она хочет услышать, то, скорее всего, потеряет её навсегда.

На несколько мгновений в его груди вспыхнула злость, но, встретив взгляд Никки, он почувствовал, как всё остальное уходит, уступая место спокойствию. Какая разница, что подумает Хлыст или что он скажет? Эти мелочные насмешки ничего не значат перед тем, что он может потерять. Осознав это, он с удивлением почувствовал, как на душе становится легко и спокойно.

Повернувшись к ней, он тихо, но твёрдо спросил:

— Зачем тебе это?

— Я хочу быть уверенной, что не совершаю ошибку, — произнесла она, не сводя с него глаз и поджав губы.

— Я люблю тебя, — спокойно и громко сказал Алан.

За спиной послышались аплодисменты.

— Как порой это сложно сказать, не правда ли? — лицо Хлыста буквально перекосило.

Алан снова схватил Никки за руку и подошёл к двери. На этот раз она не сопротивлялась и послушно шла следом. Хлыст театрально освободил им проход, но когда они уже вышли в подъезд, добавил:

— Хоть спасибо скажи.

Алан остановился, выпрямился и, выпустив руку Никки, осторожно дотронулся до кобуры.

— За что? — не поворачиваясь, спросил он.

Хлыст, заметив его движение, улыбнулся.

— За то, что не тронул её.

— Спасибо, — хриплым голосом ответил Алан и, снова взяв руку Никки, начал спускаться по лестнице.

Они молчали почти всю дорогу. Лишь когда машина пересекла границу Реуса и за окном замелькали первые поля Волчьей Ямы, Никки всхлипнула. Всё пережитое за последние дни отступило, и ей захотелось плакать.

— Что такое? — Алан смотрел на неё взволнованно.

— Я сумку забыла, — ответила она и заревела.

Алан рассмеялся и, припарковав машину на обочине, наклонился и начал её целовать.

Глава 12

Первым делом они отправились домой к Никки, чтобы рассказать всё бабушке и братишке. Упрёки старушки посыпались на обоих, это было неизбежно.

— Бабушка, — Никки кинулась ей на шею.

— Ах ты, негодная! — возопила бабушка, крепко обнимая её. — Мы с Антоном тут все глаза проплакали.

— Я же оставила записку, — попыталась оправдаться Никки.

— Записку она оставила! — бабушка строго поглядела на внучку. — Но не написала ни куда едешь, ни зачем. Что мы должны были думать? Совсем непослушная стала, — вздохнула она, качая головой.

— Да куда я от вас? — Никки попыталась улыбнуться, но бабушка не сдавалась.

— Кто же тебя знает? Вон всякие тут шастают, — она исподлобья глянула на Алана, стоящего рядом.

— Бабушка, это Алан, — представила его Никки, пытаясь смягчить ситуацию.

— Да знаю я, кто это, — махнула она рукой. — Ты уверена, что он тебе нужен?

Никки заулыбалась и, хитро глянув на Алана, кивнула.

— Нужен, бабушка.

— А он-то сам уверен? Смотри, ты же знаешь, чем рискуешь.

— Всё будет хорошо. Не беспокойся, я всё помню. Мы сегодня у Алана будем, а завтра я приеду домой, — сказала Никки, опустив глаза.

— Выросла, — в глазах бабушки появились слёзы. — А ты! — погрозила она пальцем Алану. — Обидишь её — со мной будешь иметь дело.

— Хорошо, бабушка, — улыбнулся Алан. — Не обижу. — Подойдя ближе, он приобнял Никки.

После всего произошедшего стало легко и просто. Он знал, что любит её и не даст в обиду. Всё остальное потеряло значение, словно растворилось в дымке прошлого.

Добравшись до дома, они переглянулись и, не сговариваясь, бросились по лестнице в спальню. В этот раз Алан не сомневался, но старался быть как можно нежнее. Он наслаждался её телом, пахнущим травами, и своими ощущениями, которые ему давно не могла подарить ни одна женщина. Они погрузились в водоворот любви и нежности, забывая обо всём на свете. Никки была для него всем — светом, воздухом, смыслом.

Когда страсти немного улеглись, она сбежала вниз и, покопавшись в пакетах, которые прислал Тин, принесла поесть. Они дурачились прямо в постели, кормя друг друга вкусностями, смеясь и наслаждаясь моментом. Алан чувствовал, как счастье наполняет его сердце, такое простое и в то же время сложное.

— Каким же я был дураком, когда собирался добровольно отказаться от всего этого, — прошептал он, прижимая Никки к себе.

Она подняла руку и осторожно провела пальцем по его лицу, словно пытаясь запомнить каждую черту. Начала с носа, потом нежно коснулась щёк, а когда дошла до губ, он не выдержал и, схватив ладошку, расцеловал её.

Только к утру их сморил сон, и они заснули в объятиях друг друга. Алан не привык к такой близости. Обычно он либо отправлял девочку домой, либо просто отворачивался и забывал о ней до утра, но с Никки всё было по-другому. Он боялся, что если выпустит её из своих рук, она снова исчезнет.

Спал он тихо и безмятежно, а проснувшись, увидел, что Никки лежит рядом и смотрит на него. Алан улыбнулся, обнял её и притянул к себе, наслаждаясь каждым мгновением.

— Ты красивый, даже когда спишь, — тут же выпалила она, прижимаясь к нему крепче.

— Ответь мне на один вопрос, — Алан слегка отстранился и, приподнявшись на локте, уставился на неё.

— Вопрос? — Никки села в постели, пытаясь прикрыться простынёй.

Ему нравилось даже её смущение, и он невольно залюбовался, забыв, что хотел спросить. Трудно было представить, что быть счастливым и просыпаться утром в объятиях любимой женщины — это так замечательно.

— И? — Никки улыбнулась.

— Почему ты до двадцати лет ни с кем не спала? — Алану было любопытно это с того момента, как он узнал о том, что Никки девственница. Это не было чем-то важным. Просто будь она уродливой или в самом деле ненормальной, это было бы объяснимо, но в её случае казалось почти нереальным.

Улыбка сошла с губ Никки, и она часто заморгала, а потом, резво вскочив и завернувшись в простыню, кинулась вниз по лестнице.

Алан обомлел, но быстро, придя в себя, кое-как натянув брюки, бросился за ней.

На этот раз Никки не убегала, она подошла к столу и, завязав простыню узлом на затылке, чтобы та не упала, с интересом рассматривала пакет, присланный Тином.

— Я голодная, — она запустила руку в пакет и, вытянув булочку с абрикосовым джемом, откусила её.

Алан рассмеялся.

— Я думал, ты опять собралась сбежать прямо в простыне.

Никки замотала головой.

— Так почему ты…

— Давай поедим, — с набитым ртом пробубнила она, начав вытаскивать пищу из пакетов.

— Ну давай, но я всё равно не отстану.

Через пять минут, усевшись друг напротив друга, они с удовольствием уплетали лапшу с мясом. Потом Никки сделала горячий кофе, и, взяв десерт и конфеты, они перебрались к озеру. Потягивая горячий напиток, оба молча смотрели на воду. Первой прервала молчание Никки.

— Могу сказать только одну причину, почему я до сих пор никого не подпускала к себе, но пока не могу объяснить вторую. Это для меня опасно и может стоить жизни.

— Жизни? — Ох уж эти женские тайны, Алан усмехнулся.

Никки, заметив это, нахмурилась.

— Ты думаешь, я шучу?

— Нет, конечно, — Алан не хотел спорить или портить ей настроение. — Тогда скажи первую причину.

— А ты не будешь надо мной смеяться?

— Нет. Иди сюда, — он похлопал рукой по коленям.

— Не-а, — лицо Никки стало хитрым. — Я сначала скажу.

Алан сделал серьёзное лицо.

— Отвернись!

— Отвернуться? — изумился он, но перестал смотреть на неё и, поудобнее расположившись в шезлонге, приготовился слушать страшные девичьи тайны.

Никки тоже устроилась поудобнее и, запрокинув голову, глядя в небо, начала:

— Мы переехали в ваш район, когда мне было двенадцать лет.

— Кстати, — перебил её Алан, — а где вы жили до этого?

— Не важно и не перебивай меня, ты мешаешь! Когда мне было пятнадцать, я влюбилась первый раз.

— Это тот тип, с которым ты везде появляешься? — Алан не выдержал и, повернувшись на бок, уставился на неё.

— Сашка? — Никки рассмеялась. — Нет, он просто друг, живёт в соседнем подъезде и иногда помогает нам. Я его везде таскаю с собой, чтобы другие не приставали.

— Хитро, — Алан усмехнулся. Сколько раз в своих мыслях он уже размазал этого Сашку по стенке.

— Будешь перебивать, я перестану рассказывать.

— Ладно, ладно, молчу.

— Он… для меня, пятнадцатилетней соплячки, был недостижим. Когда у меня было свободное время, я бегала подсматривать за ним. Завидовала девчонкам, с которыми он проводил время, и иногда путалась у него под ногами, но он даже не замечал меня. Да и я, наверное, не хотела бы, чтобы заметил. Его девушки были такие красивые, а я мелкая, с двумя нелепыми косичками. Ну, собственно, это и есть моя причина.

— И всё? — разочарованно произнёс Алан. Он уже приготовился слушать исповедь о первой любви.

— Всё, — пожала плечами Никки.

— И только поэтому ты никого к себе не подпускала?

— Угу, — она кивнула и посмотрела на него с насмешкой. — А ты думал, это великая тайна?

— Осталось только узнать имя этого мужчины, чтобы я мог пристрелить его при встрече, — ухмыльнулся Алан, вставая с шезлонга.

— Правда? — Никки не выдержала и рассмеялась. — Но ты не сможешь это сделать.

Он осторожно приблизился к ней и, встав рядом, произнёс:

— Едва ли в нашем квартале есть человек, которого я не смогу уничтожить.

— Хвастунишка, — она тоже встала с шезлонга и, осторожно обойдя Алана, остановилась в дверях. На её губах заиграла хитрая улыбка.

— Скажи! — Алан сощурил глаза.

— Не скажу! — Никки бросилась в дом, и он тут же рванул за ней.

Она попыталась спрятаться за столом, бегая вокруг него, и в тот момент, когда Алан уже был готов поймать её, крикнула:

— Да скажу я, скажу! Только если останешься там, где стоишь сейчас.

Он тут же остановился и выжидающе посмотрел на неё. Никки обошла стол и, остановившись напротив, спокойно произнесла:

— Это ты. Надеюсь, убивать себя ты не собираешься? — Глаза её смеялись, хотя сама она пыталась выглядеть серьёзной.

Брови Алана поползли вверх от удивления. Он опёрся на стол и изумлённо уставился на Никки.

— Ты хочешь сказать, что с пятнадцати лет была влюблена в меня? — переспросил он.

Никки кивнула.

— А потом, в семнадцать, мы встретились в лесу, и я была так счастлива. Но на следующий день узнала, что тебя посадили, и эти три года… были ужасны.

Они стояли друг напротив друга, разделённые столом. Алан смотрел куда-то в стену и молчал. Лицо его стало серьёзным и хмурым. Никки осторожно обошла стол и, подойдя к нему ближе, хотела спросить, всё ли нормально, но тут он резко развернулся и, схватив её, притянул к себе.

— Попалась, — рассмеялся он.

Поняв, что его отсутствующий вид был всего лишь ловушкой, Никки насупилась.

— Так нечестно!

— Честно, честно. Ты же, кажется, читала «Искусство войны». Итак… сейчас будем тебя пытать… — произнёс он и запнулся, вспомнив случай на полигоне и как она восприняла это слово тогда.

— Пытать? Никки изобразила страх, а потом не выдержала и расхохоталась. — Я не против. Я, наверное, тогда выглядела такой дурочкой?

Алан довольно кивнул, дразня её.

— Слушай, — вдруг лицо его стало серьёзным, — а когда ты всем говорила, что ждёшь своего парня из тюрьмы… — он многозначительно замолчал.

Никки лишь крепче прижалась к нему, уткнувшись лицом в грудь.

— Ты же не будешь на меня за это злиться?

— Нет, конечно, — он гладил её по волосам, — просто знаешь, это так странно — осознавать, что кто-то любит тебя так давно. Я никогда не думал об этом, не думал, что так может быть.

— Да ты кроме своих дел ни о чём и не думаешь, всегда такой деловой, и все тебя слушают. Но запомни, теперь у тебя есть я!

— Конечно, — Алан снова заулыбался, увлекая её к дивану.

До вечера они занимались любовью, отсыпались, ели и просто болтали. Никогда ещё ему не было так хорошо и спокойно, но, когда начало темнеть, он засобирался в город.

— У меня есть дела, да и родных повидать надо.

— Вот видишь, — разочарованно произнесла Никки, — всегда дела.

— Я не могу всё бросить, даже из-за тебя, — он нагнулся и поцеловал её, — ты можешь остаться здесь, я вернусь к ночи. Хотя нет! У меня есть одно неотложное дело. Собирайся, поедешь со мной.

— Мне всё равно надо бабушку повидать и брата, — Никки вскочила, — я минутку, — и она исчезла в душе.

Алан осторожно подобрал пистолет, валявшийся на полу в куче вчерашней одежды, и, немного подумав, запер его в сейфе. Вроде ничего опасного сегодня не намечалось.

Никки появилась минут через десять, лицо её светилось от счастья.

— Слушай. Я тут думал. А воду на меня ты вылила специально?

— Нет, — рассмеялась Никки, — нечаянно, честно-честно. Но зато как обрадовалась, когда увидела, кого облила.

Пока они ехали до Волчьей Ямы, со смехом вспоминали все их встречи и недоразумения. Остановившись у дома Никки, Алан повернулся к ней.

— Сейчас ты поднимешься, возьмёшь брата и бабушку, и вы все спуститесь. У меня есть для вас сюрприз.

— Сюрприз? Для нас всех? — она смотрела на него растерянно.

Алан не выдержал и, наклонившись, поцеловал её.

— Ничего не спрашивай, просто иди за ними.

Никки послушно кивнула и, выйдя из машины, пошла к подъезду. Но, уже открыв дверь, повернулась и улыбнулась. Алан был готов поклясться, что сейчас она бежит домой, перескакивая через две ступеньки.

Минут через пятнадцать появился сначала мальчик, потом бабушка, и последней шла Никки. Было видно, старуха ворчит и отчитывает её. Алан вылез из машины и, присев на корточки, протянул мальчишке руку.

— Меня зовут Алан, — он пытался выглядеть как можно приветливее.

Мальчик сначала замялся, глядя на него, но потом протянул свою маленькую ладошку.

— Антон, — звонко закричал он.

— Какая у тебя тёплая рука, Антошка, — усмехнулся Алан, — прямо как у сестры.

— Антон! — тут же прозвучал над ними недовольный голос старухи. — Я же учила тебя не разговаривать с незнакомцами.

— Так мы уже познакомились, — Алан поднялся на ноги.

— Опять ты? Как-то много тебя в нашей жизни стало. Не к добру это.

— Бабушка, — попытался задобрить её Алан, — это, наоборот, к лучшему.

— Какая я тебе бабушка?! — возмутилась старуха. — Светлана Леонидовна я для тебя!

Никки не удержалась и хмыкнула.

— А ты чего стоишь, глаза опустила? Из-за него нас под ночь вытащила? Могла и подняться. Чая бы попили. Всё не как у людей.

— Попьём ещё, баб… Светлана Леонидовна, успеем. А сейчас садитесь. — Он услужливо открыл перед ней заднюю дверцу автомобиля.

— Ты чего задумал? Никуда я с тобой не поеду! — Светлана Леонидовна нахмурилась.

— Бабушка, — воскликнула Никки, — Алан ничего плохого не сделает.

Старуха недовольно поглядела на неё, но полезла в машину. Антон прыгнул к ней и с интересом начал крутить головой, рассматривая салон изнутри. Никки села на пассажирское место и, обернувшись, сказала, будто оправдываясь:

— Я сама не знаю, что он задумал.

— Подождите несколько минут, — Алан завёл автомобиль.

Минут через пять они поднимались по лестнице на второй этаж. Ещё через секунду Алан открыл дверь в свою квартиру.

— Красиво, — выдохнула Никки, забегая в гостиную.

— Нравится? — Алан не сводил с неё глаз.

Никки кивнула, осторожно потрогав замысловатую отделку на стенах.

— Это теперь ваша квартира.

Он бы подарил ей сто таких квартир, чтобы ещё раз увидеть то, что промелькнуло в её глазах. Сначала там показалось недоверие, потом изумление, а следом благодарность.

— Даже не думай! — послышался старческий голос Светланы Леонидовны. — Ишь что, такие подарки дарить. За какие такие заслуги?

— Бабушка!

— Бабушка!

Вместе воскликнули Алан и Никки.

— Я тебе не бабушка! — прикрикнула она на Алана и направилась к двери, но он встал у неё на дороге, не давая пройти.

— А это подарок не Никки, а вам.

— Мне? — изумилась Светлана Леонидовна. — Наверное, за глаза мои красивые? Уйди с дороги!

— Не уйду! — упорствовал Алан. — Куда вы собрались? Завтра в вашу квартиру въедет другая семья. Я уже отдал её им. На улице собрались жить?

— Ах ты ирод! Моё гнёздышко другим отдал? Да как ты посмел? Ты кто такой?

— Я кроникс этого квартала, и считайте это приказом! — Было заметно, что Алан начинал злиться. Он всего лишь хотел, чтобы они жили лучше, а старуха опять недовольна.

— Бабушка! — Никки смотрела с укоризной.

— Что бабушка? Думаешь, он просто так тебе дарит такие подарки?

— Вообще-то это вы просили меня подобрать вам квартиру, — возмутился Алан. — Никки и слова не говорила.

— Я? — удивилась Светлана Леонидовна. — А, ты про тот разговор… Так я и поверила, что ты послушал.

Алан было открыл рот, но Никки подскочила к нему и, схватив за рукав, вытащила в коридор.

— Тихо! Будешь с ней ругаться — это никогда не закончится. Иди домой, я сама с ней поговорю. И… — Привстав на цыпочки, она поцеловала его в щеку. — Спасибо.

Алан не выдержал и, притянув её к себе, начал целовать в губы, но случайно, подняв глаза, увидел в дверях старуху, сердито наблюдавшую за ними.

Отстранившись, он погладил Никки по волосам.

— Я заскочу к родителям, и через час встречаемся внизу.

— Хорошо, — кивнула она.

Настроение у Алана было хорошее, даже несмотря на Светлану Леонидовну. Про то, что их квартиру отдали другим людям, он, конечно, соврал. Но со временем туда вселится нуждающаяся семья, таков был порядок. А старуха… Старуха привыкнет, видно же, что ворчит ради порядка.

Взявшись за ручку двери родительского дома, он потянул её на себя и тут же почувствовал толчок в спину. Не сильный, будто слегка толкнули рукой. Алан резко обернулся, но никого рядом не было. Неужели почудилось? Снова взявшись за ручку двери, он опять почувствовал тот же толчок, на этот раз сильнее. По телу прокатилась тёплая волна, и ноги стали слабеть, он еле стоял, опираясь на дверь. С трудом сделав несколько шагов в сторону, Алан сполз по стенке и, прислонившись спиной к холодному кирпичу, достал эпсил.

— Игорь, ты где? — спокойно спросил он.

— Дома, — послышался недовольный голос брата, — только что выслушал очередные жалобы от мамы, как она хочет внуков. Хоть домой не приходи.

— Ты сейчас осторожно, чтобы не заметили ни мать, ни отец, выйдешь на улицу.

— Зачем? — удивился Игорь.

— Просто выйди на улицу! — гаркнул на него Алан и тут же закашлялся.

Через некоторое время дверь отворилась, и на улицу выскочил Игорь. Осмотревшись и заметив брата, он кинулся к нему.

— Что случилось?

— Помоги, — Алан попытался встать. Ноги были как ватные, голова кружилась.

Игорь тут же подхватил его под руку и, перекинув её через плечо, помог подняться.

— Что происходит? — он выглядел напуганным.

— Ты сейчас отвезёшь меня в мой дом, но осторожнее, чтобы отец с матерью не увидели. По дороге расскажу. С трудом достав брелок из кармана, он протянул его брату. Не дожидаясь повторного указания, Игорь осторожно усадил Алана на пассажирское сиденье, завёл машину и, стремительно набрав скорость, помчался к дому на озере.

Казалось, что дорога тянулась бесконечно, а боль была невыносимой. Но именно она не давала Алану потерять сознание. Мысли путались. Он пытался понять, что происходит, но ответ ускользал, словно мираж. Игорь, стиснув руль, время от времени бросал беспокойные взгляды на брата, понимая, что ситуация серьёзнее, чем казалось.

— Держись, — прохрипел он. — Скоро будем на месте.

Алан, собрав последние силы, облокотился на сиденье, пытаясь сфокусироваться на дороге, мелькавшей перед ними.

— Помнишь, как мы катались здесь на велосипедах? — спросил он, пытаясь отвлечься от боли. — Всегда соревновались, кто быстрее доедет до озера.

— Помню, — ответил Игорь, с трудом скрывая волнение. — Ты всегда выигрывал.

— Сегодня твоя очередь, брат, — слабая улыбка скользнула по лицу Алана, и он снова закрыл глаза.

Глава 13

Алан догадывался, что с ним произошло, и понимал, что он уже не жилец. Слухи о наёмных убийцах из виронтов ходили давно, и манера с толчком в спину была их фирменной меткой. Сами толчки не причиняли вреда, они были слишком слабыми. Настоящая опасность скрывалась в яде, который виронт дистанционно впрыскивал в жертву. Слабость мгновенно разливалась по телу, лишая сил. Он знал, что через несколько часов умрёт, и никто не сможет ему помочь.

— Так что случилось? — с тревогой спросил Игорь.

— Наёмник, виронт. Помнишь, рассказывали о них, с ядом, — нехотя ответил Алан.

Автомобиль резко занесло, будто его вёл пьяный, и он остановился прямо посреди дороги, едва не спровоцировав аварию.

— Что?!!!

Громкий крик Игоря пронзил тишину. Алану хотелось просто закрыть глаза и забыться.

— Ты сейчас отвези меня в дом и собери всех бригадиров там.

Игорь схватил его за плечо.

— В больницу тебе нужно, а не бригадиров.

— У нас нет врачей, которые могли бы мне помочь, и ты это знаешь.

Игорь с силой ударил по рулю.

— Как же так! Отец был прав, ты не должен был выходить без охраны!

— Какой тут толк от охраны? Не трать моё время, его мало! — Алан пытался говорить твёрдо, но голос предательски слабел.

Игорь наконец взял себя в руки, ударил по рулю ещё раз и поехал вперёд. Через десять минут, припарковав автомобиль у дома, он помог брату выйти и, отведя его внутрь, осторожно уложил на диван в прихожей.

— Я сейчас! — воскликнул он, бросаясь к двери. — Врачей привезу.

Алан поморщился.

— Не нужно врачей, бесполезно. Собери бригадиров.

— Хорошо! — Игорь достал мобильный и позвонил Тимуру.

Объяснив в нескольких словах, что произошло, он поручил ему собрать всех, а сам помчался в больницу.

Врачи приехали быстро, но несколько бригадиров уже стояли около Алана. Тимур сидел у его ног и о чём-то оживлённо спорил. При появлении посторонних они замолкли и расступились, пропуская людей в белой форме. Но те, ожидаемо, оказались бессильны. Вколов обезболивающее, они лишь развели руками и удалились.

— Я же говорил тебе, — Алан улыбнулся Игорю.

Народ всё прибывал, и скоро около кроникса собралась целая толпа. Он спокойно отдавал распоряжения, уколы начали действовать, и боль ушла, осталась только слабость. В какой-то момент его взгляд упал на стол с остатками их с Никки обеда. Никки… Какая же всё-таки жизнь несправедливая. Он только что был счастливее всех мужчин на свете, а теперь умирает.

— Игорь, — он поискал глазами брата.

— Я здесь.

— Никки.

— Что Никки? — удивился брат.

— Час назад я подарил ей и её семье свою квартиру. Документы оформляет Костя. Проследи, чтобы всё было нормально.

— Нашёл, о чём думать, — Игорь готов был расплакаться от отчаяния.

— Это важно, — возразил Алан, откинувшись на подушку. Ему хотелось закрыть глаза и больше никогда их не открывать.

— Давайте все на улицу, — замахал руками Игорь. — Видите, ему плохо.

Бригадиры двинулись к выходу.

— Тимур, Сергей и Крен, останьтесь, — пробормотал Алан.

Подождав, пока все выйдут на улицу, он показал им рукой, чтобы присаживались.

— Вы понимаете, что это заказ?

Все дружно кивнули.

— Моим последним заданием вам будет выяснить, кто заказал мою смерть. Этот человек опасен для нас всех.

— Не беспокойся, — Тимур нахмурился. — Из-под земли достану гадёныша и своими руками удавлю.

— Только не спешите, разберитесь во всём. Главное, чтобы не пострадали невинные.

— Тебе отдохнуть надо, а не думать о делах, — Игорь упал на колени около дивана и схватил руку брата в свои.

— Отдохну я скоро. А ты… Не трепи матери нервы. Женись, как она просит, и подари ей пару внуков от себя и одного от меня, — Алан потрепал его по волосам. — К власти не рвись, ты не потянешь.

Их беседу нарушил сильный стук в окно. Все обернулись: на улице стояла Никки и тарабанила в стекло. Пара ребят пытались оттащить её, но она вырвалась и, подбежав, снова начала стучать, что-то крича.

— Этого ещё не хватало! Девчонка! — Сергей вскочил на ноги и направился к двери.

— Стой! — тихо, но твёрдо остановил его Алан. — Пусти её.

— Босс, не до неё сейчас, — возразил Крен.

— Пусти! — повторил Алан.

Сергей пожал плечами, открыл дверь и отдал команду, чтобы девушку отпустили, потом кивнул ей:

— Иди, он хочет тебя видеть.

Никки буквально влетела в дом, упала на колени рядом с Игорем и, положив руку на грудь Алану, зажмурилась. Присутствующие переглянулись, а Игорь непонимающе уставился на неё.

Никки что-то шептала, потом вздрогнула и открыла глаза.

— Попроси их уйти, — лицо её было испуганным, но в глазах не было слёз.

— Что?! — возмутился было Тимур.

— Мне надо остаться с ним наедине, — было видно, что она вот-вот сорвётся.

— Откуда ты такая наглая? — Крен было схватил её за руку, но Алан остановил его.

— Выйдите. Это моя женщина. Мы попрощаемся.

— Твоя женщина? — Игорь перевёл изумлённый взгляд с брата на Никки.

— Потом расскажу, а если не успею, то она расскажет.

— Быстрее, быстрее, — шептала Никки.

Те хоть и не хотели покидать босса, но не решились ослушаться и, развернувшись, направились к двери.

— Игорь, — Никки умоляюще смотрела на него, — останься, мне будет нужна твоя помощь.

— Моя? — Игорь остановился как вкопанный.

— Пожалуйста, закрой все окна.

— Да… — он хотел возмутиться, но, увидев, как брат кивнул, подошёл к стене и нажал на кнопку. Тут же окно заволокло тёмным туманом.

— Как ты узнала? — с трудом спросил Алан, язык начинал заплетаться.

— Да все уже знают! — воскликнула Никки, положив обе руки ему на грудь.

— Говорил я тебе, не нужно врачей, — проворчал Алан, глядя на брата.

— Помолчи, я тебя вылечу, — Никки закрыла глаза.

— Того, что ты работала в больнице или училась у старухи, мало, чтобы такое вылечить.

— Да замолчи ты, я сказала вылечу, значит вылечу!

— Ну вылечишь — женюсь! — тихо рассмеялся Алан, его сознание начинало путаться.

— Ловлю на слове! — Никки со всей силы вцепилась в него и начала шарить пальцами по телу, будто ища что-то.

— Никки, прекращай, — Алан попытался перехватить её руки. — Давай поговорим, пока я не умер.

— Умер? — воскликнула она, продолжая ощупывать его. — Я тебе умру! Мой муж должен жить!

Она замерла, будто что-то учуяв, а потом резко сжала пальцы в районе его живота.

Алан вскрикнул от внезапной боли, а Игорь, подскочив к дивану, удивлённо смотрел, не понимая, что происходит. Боль становилась всё сильнее, и Алан, не в силах её терпеть, застонал и сжался.

— Держи его, — крикнула Никки Игорю. Но, видя, что тот не решается, заорала: — Держи, говорю, если хочешь, чтобы он жил!

Игорь пришёл в себя и вцепился в плечи брата, пытаясь удержать его на спине. Никки снова опустила руки на живот, и боль пронзила тело Алана так, что он не смог удержаться и, закричав, попробовал отшвырнуть Игоря.

— Позови ещё кого-нибудь, он не даёт мне достать это, — со лба Никки катились капли пота.

Игорь, отпустив брата, выскочил на улицу. Алан сжался в комочек и что-то бормотал, казалось, сознание оставляло его.

Через минуту Игорь вернулся с Тимуром, на этот раз он запер дверь, чтобы никто больше не смог войти.

— Что тут происходит? — почти орал Тимур.

— Держи его ноги, а ты, — Никки зло посмотрела на Игоря, — руки. Мне нужен его живот, оно там.

— Девчонка! — закипел Тимур, хватая её за руки, — ты мне сначала расскажешь, что задумала, или я не разрешу тебе прикасаться к нему!

— Пока ты выясняешь, он умрёт! Остались минуты! И тогда не ты меня убьёшь, а я тебя! — разъярённо выпалила она ему прямо в лицо.

— Что? — взревел Тимур, отшвырнув её в сторону.

— Не быкуй! — встал между ними Игорь. — Мы должны использовать любой шанс. Она как-то на него влияет, — он покосился на Никки, которая снова положила руки на живот Алана.

Тимур выругался, но, навалившись на спинку дивана, схватил своими ручищами Алана за щиколотки. Игорь тут же перехватил его руки.

На этот раз Никки не закрывала глаза и ничего не шептала. Она впилась пальцами в живот Алана и что-то искала там. Он пытался вырваться и стонал, а потом просто отключился. В тот момент, когда Тимур уже решился закончить этот фарс, Никки вскрикнула и стала медленно поднимать руки.

Из живота Алана появилось небольшое тёмное облако, но чем дальше Никки отводила руки, тем больше оно становилось светлее, перемешиваясь с изумрудно-зелёным цветом. Тимур и Игорь ошеломлённо следили за происходящим. Алан затих и уже не вырывался. Тело его обмякло и казалось безжизненным.

Никки задрала руки вверх, и тьма начала плавно перетекать из ладони в ладонь, образуя сплошной водоворот тёмной энергии. Но через несколько секунд оно стало светлеть и становиться прозрачным, а потом и вовсе исчезло.

— Держите крепче! — воскликнула она, и в её ладони появился большой заострённый осколок зелёного льда.

— Тиасорс! — одновременно выдохнули Тимур и Игорь и снова вцепились в тело Алана.

Никки спокойно махнула рукой, и осколок, соскользнув с её пальцев, впился в грудь Алана.

Он заорал так, что все вздрогнули, и начал вырываться с нечеловеческой силой.

Игорь не удержал руку, и Алан вцепился в осколок, пытаясь выдернуть его.

— Держи! — Никки даже не обернулась. Она со всей силы нажала на осколок, вгоняя его глубже в грудь. Алан уже не орал, лишь постанывал. Только когда осколок полностью погрузился в тело, Никки улыбнулась. С её лба тёк пот, под глазами проступили синяки, а губы обветрились.

— Он будет жить, — почти беззвучно прошептала она, падая на колени.

Но Игорь и Тимур расслышали. Они с изумлением смотрели на маленькую девушку, только что победившую смерть.

— Отпустите, — разрешила она и, протянув ладони к Алану, замерла. Тут же, будто из воздуха, появилась сотня прозрачных синих игл. Они мелькали над ним, то погружаясь в его тело, то выходя обратно, а тонкие воздушные нити окутывали тело, будто коконом. Спустя пару минут всё исчезло, и Никки простонала:

— Игорь, — голова и руки её безвольно болтались, — отнеси меня в озеро.

— В озеро? — Игорь было открыл рот.

— Делай, что она говорит, — прикрикнул на него Тимур.

Подхватив лёгкое тело Никки, Игорь закинул её на плечо и, выйдя из дома, прямо в одежде зашёл в озеро. Осторожно опустив тело в воду и подхватив её под спину и колени, он замер, не зная, что делать дальше.

— Вода даёт мне сил, — прошептала Никки. — Иди глубже. — И она потеряла сознание.

Игорь изумлённо смотрел на неё, но, сделав ещё несколько шагов, зашёл в воду глубже.

Спустя пять минут очнулся Алан. Открыв глаза, он непонимающе огляделся и сел. Заметив Тимура, который, налив себе стакан воды, с интересом наблюдал за ним, он улыбнулся:

— Что происходит? Мне такой странный сон снился.

— А тебя не удивляет, что ты жив и, кажется, даже здоров? — Тимур ехидно приподнял брови.

— Точно, я же должен был умереть. Или я уже умер, и ты достаёшь меня и на том свете? — Он поднялся на ноги, осматривая себя. На груди зияла зашитая рана. — Что это?

— Значит, твоя женщина? Тиасорс? И я узнаю об этом последним?

— Тиасорс? — удивился Алан, не понимая, о чём речь.

Увидев искреннее изумление на лице Алана, Тимурусмехнулся:

— Кажется, последним узнал не я.

— Никки? Она здесь? Я думал, она мне снится.

— Она только что вытащила тебя с того света.

— Где она? — Алан начал оглядываться.

— Игорь утащил её в озеро.

— Озеро? — больше вопросов Алан не задавал, а, как был босиком, выскочил из дома.

Игорь так и стоял недалеко от берега, не зная, что ему делать. Алан буквально влетел в воду.

— Никки! — приподнял он её голову. — Она мертва? — ошарашенно уставился он на брата.

— Без сознания. Перед тем как отключиться, сказала, что вода даёт ей сил.

— Алан! — послышался крик Тимура. — Там ребята хотят тебя видеть.

Выругавшись, Алан посмотрел на брата:

— Держи её, жизнью отвечаешь.

— Вот ещё, это же твоя женщина, — не удержавшись, съехидничал Игорь.

— Это приказ!

— Несколько минут назад он был почти мёртв, а уже командует, — хмыкнул Игорь.

Алан только и успел забежать в дом и, развалившись на диване, притвориться умирающим.

— Никому не говори, что произошло, — цыкнул он на Тимура, закрывая глаза.

Бригадиры снова столпились около дивана.

— Вы это домой езжайте. Босс заснул, мне кажется, ему лучше, — попытался выгнать их Тимур.

Алан выругался про себя. Надо было ему это говорить?

— Лучше? — удивлённо переспросил Сергей.

— Ну, он заснул, — поправился Тимур. — Не нужно его будить. Помочь всё равно не можем. В общем, давайте по домам, я останусь, и если что, сообщу.

Нехотя бригадиры покинули дом, но Сергей и Крен топтались на месте.

— Давай мы с тобой останемся? — Сергей направился к столу, намереваясь приготовить всем кофе.

— Нет, ты лучше езжай в квартал, а то кто там за порядком следить будет? И ты с ним, — Тимур посмотрел на Крена. — Я переночую тут и посмотрю за ним.

— Ты уверен, что справишься? — Сергей смотрел на него с подозрением.

— Так я не один, Игорь тут, да девчонка эта, Никки.

— Кстати, где они? — осмотрелся Крен.

— Да она расплакалась, Игорь её утешает у озера. Говорю же, тут сейчас толпа не нужна.

Сергей с Креном подошли к дивану.

— Прости, босс! — Сергей дотронулся до руки Алана.

— Прости! — повторил за ним Крен.

Попрощавшись, они ушли.

— Ух, — выдохнул Тимур, — думал, что останутся.

— Иди и проследи, чтобы все уехали, — Алан вскочил с дивана и снова бросился к озеру.

Игорь замёрз. Ночи уже были холодными, и его тело покрылось мелкими неприятными мурашками. Никки так и не пришла в себя, и что с ней было делать, непонятно. К его радости, появился Алан и протянул руки, пытаясь забрать Никки.

— Ты себя нормально чувствуешь? — обеспокоенно спросил Игорь.

— Лучше, чем когда-либо в жизни, — Алан нащупал пульс на руке Никки, он хоть слабо, но бился. — Жива, — выдохнул он.

— Её, наверное, согреть надо, — Игорь осторожно передал драгоценный груз в руки брата.

— Конечно, — Алан осторожно вышел из воды и, не обращая внимания на то, что с него льётся вода, прошлёпал в дом.

Оглядевшись, он решительно поднялся по лестнице на второй этаж. Игорь плёлся за ним. Он был рад, что брат жив, но сам смертельно устал от событий сегодняшнего вечера.

— Ты куда? — Алан остановился так резко, что Игорь упёрся ему в спину. — Иди вниз, в горячий душ и переоденься. Ты же синий весь. А я пока Никки переодену.

Подождав, пока брат уйдёт, он осторожно занёс Никки в душ и, раздев, растёр пушистым полотенцем, а потом, завернув в свой махровый халат, отнёс в постель. Достав из шкафа пару одеял, завернул её будто свёрток и, усевшись рядом на край кровати, начал гладить, словно маленькую девочку, по голове.

— Никки, Никки, — тихо произнёс он.

Поняв, кто она и что для него сделала, Алан был шокирован и напуган. Он не боялся, когда понял, что умирает, но страх подступал к горлу от одной лишь мысли, что Никки могут причинить зло.

Вздохнув, он поднялся и, осторожно ступая по ступенькам, спустился вниз.

Тимур сидел в кресле, потягивая сок. Игорь улёгся на диван и, казалось, спал.

— Ты всё закрыл? — поинтересовался Алан, наливая себе тоже сока.

— Ага, — Тимур осматривал босса, будто впервые видел. — А с тобой всё нормально?

— Знаешь, мне лучше, чем до того, как меня отравили. Чувствую себя мальчишкой.

— Вот она… Прям руками из тебя черноту тянула. Чумовая девка.

— Закажи-ка у Тина еды и выпивку, там и поговорим.

Через полчаса все трое уселись за стол и, не сговариваясь, набросились на еду. Утолив голод и выпив по рюмке, они заговорили все сразу.

— Я первый раз вижу тиасорса, — восхищённо пробасил Тимур.

— Надеюсь, вы понимаете, что мы все должны молчать? — нахмурившись, произнёс Алан.

— И что нам теперь делать? — Игорь встал и разлил спиртное по рюмкам.

Усмехнувшись, они снова выпили и уже спокойнее стали обсуждать сложившуюся ситуацию.

— Вы должны понимать, что даже своим близким нельзя говорить о её способностях. Я бы очень хотел, чтобы и вы об этом не знали, но изменить уже ничего нельзя.

— Но как ты объяснишь своё спасение? — удивился Тимур, подцепив вилкой кусок колбасы.

— Ещё не знаю, надо придумать. В любом случае правду говорить нельзя.

— Но скрыть всё тоже будет сложно, — Тимур почесал затылок.

— А ещё нужно придумать, куда её пока спрятать. Хотя бы временно.

— Ты же помнишь, чем заканчивались все попытки скрыть тиасорса? Ни к чему хорошему это не приводило, — возразил Тимур.

— А ты чего молчишь? — Алан повернулся к брату.

— У меня сейчас только один вопрос. Когда она успела стать твоей и почему ты так поступил? Я же доверился тебе… А ты…

— Брат! — Алан понимал, что позже или раньше пришлось бы поговорить с ним, но сейчас был не самый подходящий момент.

— Но почему именно она? Столько женщин сохнут по тебе, но ты выбрал ту, что нравилась мне, — продолжал Игорь, будто не слыша слов брата.

— Потому что это не он выбрал меня, а я его, — послышался слабый голос Никки.

Глава 14

Никки стояла у лестницы, бледная и растрёпанная. Халат был ей великоват и почти волочился по полу. Алан вскочил со стула и кинулся к ней.

— Зачем встала?!

Она не слушала. Осторожно ощупав его грудь руками, довольно улыбнулась.

— Вылечила.

— Не просто вылечила, с того света вернула, — он обнял её и, если бы не было посторонних, зацеловал бы. — Идём, — усадив Никки на своё место, Алан обошёл стол и сел напротив. Тимур и Игорь молчали, вспоминая, как она боролась с ядом. Они просто не знали, как теперь к ней обращаться.

— Это я выбрала его, — Никки с улыбкой повернулась к Игорю. — Я была влюблена в него с пятнадцати лет и именно его ждала из тюрьмы, но он не знал. Так что не вини его. У тебя всё равно не было шансов.

Лицо Игоря вытянулось от удивления, а Тимур расхохотался.

— Во девка даёт! Хороша!

Никки не обращала на них внимания. Наложив себе в тарелку еды, она с жадностью накинулась на неё, словно не ела несколько дней. Алан с улыбкой наблюдал за ней. Никки нравилась ему в любом виде, даже растрёпанная и в простом халате.

После её слов Игорь поднялся и повернулся, намереваясь уйти.

— Сядь! — не отрывая взгляда от неё, жёстким тоном окликнул его Алан.

— Делать мне тут нечего! — всегда милое и насмешливое лицо Игоря стало злым.

— Я сказал, сядь! Это приказ!

— Да плевать! — Игорь пнул ногой стул и зашагал к двери.

Алан нехотя оторвался от созерцания Никки и многозначительно посмотрел на Тимура.

Слова были не нужны. Тимур вскочил на ноги, догнал Игоря и, схватив его за плечи, резко развернул к себе.

— Извини, братишка, но тебе придётся вернуться.

Игорь было дёрнулся, но быстро понял, что это бесполезно. Сжав губы, он вернулся на место.

— Что бы ни происходило, где бы мы ни были, с кем бы ни были и как бы плохо тебе ни было, ты должен слушать мои приказы, — спокойно проговорил Алан, уставившись на брата. Его глаза, только что с нежностью смотревшие на Никки, теперь стали холодными и цепкими. — И научись спокойно принимать отказы.

— Но ты поступил не по правилам, — скрывать обиду у Игоря получалось паршиво.

— Нет! — слишком резко отозвался Алан. — Я не нарушал правил. Если бы она согласилась встречаться с тобой, а потом ушла ко мне, тогда твои претензии были бы справедливы. Но она не вещь и имеет своё мнение. Поэтому перестань злиться и возьми себя в руки.

— О том ли вы сейчас говорите? — усмехнулся Тимур.

— Алан тут же перевёл взгляд на него. — Он в твоей бригаде?

Тимур непонимающе кивнул.

— Твои бойцы смеют игнорировать приказы…

— Ну ты загнул, — Тимур потянулся к бутылке и налил всем. Затем, глянув на Никки, встал и достал стопку для неё. — Боец он мой и, кстати, неплохой. Мне не перечит. А вот брат твой и разборки из-за баб — это личное дело.

— А баба — это я? — усмехнулась Никки, наконец прожевав.

— Я даже не знаю, как после сегодняшнего обращаться к тебе, — Тимур поставил полную стопку перед ней. — Госпожа? Ты, кстати, меня убить грозилась, — он заулыбался во весь рот.

— Вот назовёшь меня ещё раз бабой, я твоё сердце остановлю.

— Остановишь? Это как? — изумился Тимур, садясь на стул.

— Просто остановлю, ты даже ничего сделать не успеешь, — Никки взяла рюмку. — Или запрещу тебе дышать, — она наслаждалась растерянностью этого громилы.

— А так можно? — Тимур выпил и уставился на Никки.

— Ага, — кивнула та, выпивая свою.

— Да ты опасная, — Алан взял свою рюмку и повернулся к брату, чтобы чокнуться.

Игорь нехотя ответил, было видно, что ему не по себе.

— Лучше пусть расскажет, как никто не узнал, что она тиасорс, — сквозь зубы процедил он.

— Кстати да, — поддержал его Тимур.

Никки посмотрела на Алана, будто спрашивала у него разрешения.

— Они всё равно уже знают, кто ты. Рассказывай, мне тоже любопытно. Ты моя шкатулка с сюрпризом.

— Да всё просто, — пожала Никки плечами, протягивая пустую рюмку Тимуру. Он налил ей ещё и остальным тоже. Выпив, Никки начала рассказ.

— В вашем районе мы появились, когда мне было двенадцать. Жили так, чтобы не привлекать к себе внимания, и я почти не пользовалась способностью. Редко лечила лишь родных, да когда подрабатывала в больнице, незаметно помогала людям, но так, чтобы они даже не заподозрили. Ну и вот мне двадцать… — она пожала плечами. — И теперь вы знаете, кто я.

— Ты так спокойно об этом рассказываешь, — не выдержал Алан. — Ты же знаешь, чем это грозит?

— А ты думаешь, бабушка просто так на тебя ворчала? Как видишь, она оказалась права. Но я же не могла дать тебе умереть, — она нахмурилась.

— А где вы жили до нашего района? — наконец заговорил Игорь.

— Да какая разница? — Никки почти не пила и уже начала пьянеть.

— Нет, девочка, разница есть, — Тимур сидел, оперевшись локтем на стол и подперев подбородок ладонью. — Тебе нужна защита, и мы должны знать правду.

— Защита? — лицо Никки стало грустным. — Даже если вы и захотите, то не сможете защитить меня.

— Ну уж нет! — воскликнул Алан. — Свою будущую жену я смогу защитить.

— Жену? — Тимур смотрел на него изумлённо. Игорь только нахмурился, уставившись в тарелку.

— Я ей обещал, что если она меня вылечит, то женюсь. Правда, я тогда не знал, что она тиасорс.

— Хорошая жена, — одобрительно кивнул Тимур. — Поздравляю, босс, наконец ты решился, — добавил он, ехидно улыбаясь.

— Боюсь, защитить вы меня не сможете, — Никки смотрела на него серьёзно и с грустью. — Но я бы не задумываясь повторила всё, лишь бы тебя спасти.

Алан понимал, что, скорее всего, она права, и начинал злиться.

— А это мы ещё посмотрим!

— Тогда слушай, — на этот раз казалось, что Никки рассказывает лишь ему. Она выпрямилась и смотрела на Алана не отрываясь.

— Моя мать и отец имели сильные способности, и я родилась в Анольсиоре. Вы все знаете ту огромную башню? Центр научных экспериментов. Так вот, я родилась прямо там. И сразу попала в руки профессора Загренова. Он уже ставил опыты над моим отцом и матерью, но моего рождения ждал с нетерпением. С самого детства я познала эту боль.

Моя мать была очень сильным тиасорсом, но я, впитав силу матери и отца, была ещё сильнее. Мы вынуждены были жить в башне, профессор не выпускал отца с матерью никуда, боясь, что нас или похитят, или мы сбежим сами. Только бабушка жила отдельно, её способности были слишком незначительны, чтобы ими заинтересовались, но благодаря нам её не высылали в кварталы, позволив остаться. Иногда меня отпускали к ней на выходные, но маму с отцом — никогда.

Загренов пытался найти формулу, которая даст такую же силу всем остальным, но в итоге просто убил моего отца. Для него самого это было трагедией. Я до сих пор не знаю, что за способности были у отца, мне не рассказывали. Но, как я поняла, он был очень ценен. После этой трагедии с нами стали обращаться мягче, видимо, боясь повторения. Но мама до конца жизни так и не отошла от его смерти.

Когда мне исполнилось двенадцать, она решила бежать. В башне были люди, которые сочувствовали ей и помогли. Захватив бабушку, мы сначала сбежали в Реус и даже прожили там некоторое время. Но нас искали, а когда нашли, мама просто убила их всех, и мы бежали дальше. Нам даже пришлось скрываться среди бездомных и в канализации.

Решив вообще уехать в другую область, где нас никто не знает, мы сели на автобус, чтобы переехать в Волчью яму, а потом через лес уйти дальше. Но судьба была к нам благосклонна, и водитель, не справившись с управлением, опрокинул автобус с моста прямо в реку. Выжить нам помогли способности, но остальные погибли. Искать нас не перестали, но поиски были уже не такие активные.

Мы пару раз видели ищеек, но потом они исчезли. Правда, наши лица появились в объявлениях, и мама стригла меня под мальчика, а сама красила волосы. Но, видимо, решив, что мы тогда утонули, поиски через некоторое время прекратили. А потом мама умерла, — она опустила голову.

Тимур тут же подсунул ей полную рюмку, и Никки благодарно кивнула.

— Ну, собственно, всё. Мы стали жить спокойно. Скрывая свои способности, старались никого не пускать домой и не заводить ни с кем дружбы. На меня косились и прозвали во дворе ненормальной. — И вот теперь появился ты… — Она подняла глаза на Алана, будто ища одобрения.

Он сидел, закрыв лицо ладонью. Ему было семнадцать, когда случилась бойня за последнего тиасорса, и Алан слишком хорошо помнил, как падали бойцы и даже простые жители, попавшиеся под руку полиции. Люди из Анольсиора пришли не просто забрать принадлежащее им, они убивали специально, желая преподать урок наглым отщепенцам, которые осмелились сопротивляться.

Квартал был буквально залит кровью, а кладбище тогда сильно расширилось. Отец решил положить конец этому истреблению и сам добровольно выдавал виронтов, даже не желая слушать о неповиновении.

Тогда Алан счёл его трусом, но сейчас… когда именно на нём была ответственность за этих людей, уже не считал так. Он бы, наверное, поступил так же. Но Никки… Он убрал руку и посмотрел на неё. Вот это растрёпанное чудо с голубыми глазами только что спасла его, чуть не умерев сама.

Из-за него ей пришлось открыть свои способности, и может ли он сам сдать её? Нет, конечно. Это его женщина. Женщина, которую он хоть и не ждал, но полюбил. Что-то заболело в груди на месте свежего шрама, мешая нормально дышать и ясно думать.

— С тобой всё в порядке? — Никки вскочила со стула и, придерживая халат, бросилась к нему.

— Всё хорошо, — перехватив её руки, он поцеловал их. — Просто пытаюсь сообразить, что теперь делать.

— Наверное, меня нужно отправить в Анольсиор, — тихо произнесла Никки. — Тут, кажется, так поступают. Ты главное за бабушкой и братом присмотри, пожалуйста. Он ещё мелкий, работать не может. А она уже старенькая.

Алан посмотрел на неё с обречённым видом. Как же жалко он, наверное, сейчас выглядел.

— Об этом и речи быть не может! — спустя пару секунд произнёс он. А потом, посмотрев на Игоря и Тимура, тихо, но твёрдо добавил: — Любой из вас, кто откроет рот и расскажет что-то про неё или про то, что здесь происходило, станет моим личным врагом. Не посчитаюсь ни с родством, ни с дружбой. Это вопрос жизни, и не только её.

Тимур недовольно хмыкнул, было заметно, что слова Алана ему не понравились. Но вслух произнёс:

— Не скажу, даже если будут пытать. Но с одним условием… — он хитро прищурился.

— Условием? — удивился Алан.

— Ты наконец женишься, — рассмеялся Тимур, довольный произведённым эффектом.

Алан усмехнулся.

— Куда я денусь, обещал же.

— Ты женишься на мне только из-за обещания? — Никки притворно насупилась.

— Нет, конечно, — он дёрнул её за руки и усадил себе на колени, — кто же такое сокровище отпустит?

Все рассмеялись, кроме Игоря. Он сидел, молча ковыряясь в тарелке, а когда все замолкли, отчётливо проговорил:

— Клянусь, что никому не скажу о том, что сегодня видел.

— Брат! — Алан дотянулся и похлопал его по плечу.

— Но у меня тоже есть условие, — Игорь плотно сжал губы, — пусть она вылечит отца.

В комнате повисла тишина. Алан опомнился первым.

— Нет! — слишком резко воскликнул он. — Это опасно, — добавил он уже более спокойно.

— Отец её не выдаст, тем более если ты и правда решил жениться.

— Я сказал нет! — Алан злился.

— Но это наш отец, а она точно может ему помочь, — Игорь уставился на брата так, будто хотел испепелить его взглядом.

Алан было открыл рот, но его закрыла маленькая и мягкая ладошка Никки.

— О чём вы спорите, — улыбнулась она, — конечно, я его вылечу. Мне нужно только пару дней отдохнуть и набраться сил. — Заметив, что Алан собирается возразить, она поцеловала его в щеку. — И не спорь, нас двое, а ты один.

— Да ладно вам, старика надо вылечить, но подумать, как сделать это безопасно, — вмешался Тимур.

— Ты правда можешь это сделать? — Алан нежно гладил её по волосам.

— Мне нужно его осмотреть, я тоже не всё могу. Но если это в моих силах, я сделаю это и без всяких условий, — она покосилась на Игоря.

Услышав эти слова, он поднял на неё глаза и вздохнул.

Они пили до рассвета, а потом завалились спать. Тимур занял диван, на котором совсем недавно чуть не умер Алан, Игорь, взяв одеяло, завалился в шезлонг, а Алан с Никки поднялись наверх.

Алан рухнул на кровать, после сегодняшних событий почти не осталось сил, а Никки осторожно скользнула под одеяло, настороженно наблюдая за ним.

— Знаешь… — начала было она.

— Иди сюда. Сейчас не хочу ни о чём думать, а просто хочу заснуть рядом с тобой, — он распахнул руки, и Никки радостно нырнула в его объятия.

— Послушай, ты совсем не обязана кого-то лечить. Даже если это мой отец. Это слишком опасно для нас. Тайна, которую знает больше одного…

— Нас уже четверо, а ещё мой брат и бабушка. Так что ты опоздал, — перебила она его, — и я в самом деле хочу помочь твоему отцу. Я бы вообще с удовольствием лечила всех.

— Это невозможно, — таких, как ты, сразу же забирают в Анольсиор. Я даже не знаю, что с ними там делают.

— Ничего, они просто служат им, — хмыкнула Никки. — Я жила там до двенадцати лет. Иметь сильную способность — это хорошо. Правда…

— Что? — Алан поцеловал её и осторожно стал гладить по плечу.

— Правда не всем там хорошо, их жизни перестают принадлежать им. Работа на горожан несложная, но со свободой стоит проститься. Ну и в любой момент над ними могут проводить опыты. Большинству даже диктуют, с кем заводить семью. Это тоже эксперимент. От двух людей со способностями может родиться очень одарённый ребёнок. Поэтому и пару им подбирают только по расчёту.

Алан рассмеялся.

— У меня тоже есть способность, но такая слабая.

— Покажи, — Никки высвободилась из его объятий и села в кровати.

— Да ну, по сравнению с твоей силой это просто игрушка.

— Покажи, — она забавно поджала нижнюю губу, пытаясь не рассмеяться.

Алан поднял руку, и в ладони показался синий огонёк, разросшийся за пару секунд до шара размером с теннисный мячик. Он забавно моргал в его ладони, освещая спальню.

— Красиво, — воскликнула Никки, пытаясь его потрогать.

— Осторожнее, обожжёшься. Он хоть и не особо мощный, но может поранить. В битве очень хорошо ослеплять им врага.

Но Никки спокойно прикоснулась к его огню, и оба увидели, как пламя из синего резко стало зелёным, а потом перешло в жёлтый.

— Это ты так на него влияешь? — удивлённо присвистнул Алан, тоже садясь в постели.

— Наверное, — рассмеялась она.

Огонёк на этот раз сменился на ярко-сиреневый и вдруг резко вспыхнул, увеличившись в два раза, чуть не опалив лицо Алана. Он резко одёрнул руку вниз и, задев простынь, поджёг её. Кое-как потушив огонь, они уставились друг на друга.

— Похоже, что твоя сила делает его больше.

— Не знала, что могу так, — Никки и сама была удивлена.

— А почему твою маму и отца не отпускали из лаборатории?

— Я точно не знаю, но думаю, из-за их силы. Они оба были исключительны, и их как-то контролировали. Обоих не выпускали даже на улицу, и поэтому мама решилась на побег. Это невыносимо… Я думаю, что если снова попаду туда, то со мной обойдутся так же.

Алан обнял её и, увлекая за собой, свалился на кровать.

— Давай поспим, а завтра решим, что делать. И… я тебя никому не отдам, — уже засыпая, шептал он.

Глава 15

Утром их разбудил шум автомобилей. Алан быстро вскочил и выглянул в окно. Как он мог это не предвидеть? Солнце только взошло, а бригадиры уже начали собираться, желая узнать, умер кроникс или ещё нет.

— Оставайся здесь и не выходи, — бросил он Никки, натягивая брюки. Она ничего не понимала, пялясь на него. Алан не выдержал, бухнулся на кровать и расцеловал её. — Тебя пока никто не должен видеть. Они могут заподозрить что-то неладное, но не должны подозревать тебя.

Никки согласно кивнула и снова забралась под простыню. Алан поспешил вниз, застёгивая на ходу рубашку. Тимур уже проснулся и недовольно переругивался по эпсилу.

— А я говорю, не войдёте, пока босс не позволит! — басил он, хмуря брови. Увидев Алана, сразу же нажал отбой. — Совсем обнаглели, не слушают. И что врать будем? Вчера так и не договорились.

— Говорить буду я, а ты молчи. — Алан разблокировал двери и улёгся на диван, прикрыв глаза.

Первыми в дом ворвались Сергей и Крен.

— Ты не слишком много на себя берёшь?! — накинулись они на Тимура.

— А вы?! — не уступал он. — Босс спит, ему сил надо набираться, к утру только заснул.

— Заснул? — Сергей заглянул за плечо Тимура. — Так он жив?

— Жив, конечно. Был бы мёртв, я бы вас предупредил, — возмутился Тимур.

— Но как? — Крен даже рот открыл от изумления.

— Идите сюда, — услышали они тихий голос Алана, который усиленно строил из себя умирающего.

В дом заходили остальные бригадиры, столпившись у дивана, они с интересом рассматривали живого Алана.

— Но как? — повторил свой вопрос Крен. — Ведь от этого яда нет спасения.

— Ты так рад, что я жив? — не удержался Алан.

— Прости, босс, — сразу же стушевался Крен, сообразив наконец, как выглядит его любопытство.

Алан тяжело сел.

— Я тоже думал, что умру, но Тимур с Игорем сбегали к старухе. Она надавала порошков и трав. Видимо, они меня и вылечили, — он закашлялся.

Тимур усмехнулся, покосившись на друзей. Те и не подозревали, что Алан им врёт, а актёр из него был так себе. Если вчера можно было поверить, что он умирает, то сейчас в этом здоровом парне едва ли можно было заподозрить больного.

— Старуха? — Сергей почесал затылок. — А… эта, что в лесу.

— Не называй её так, она спасла мне жизнь, — как можно серьёзнее произнёс Алан, хотя самому хотелось смеяться.

— Мне казалось, что она не может такого, — Сергей всё ещё не верил.

— Как видишь, может. Я жив. Что вы узнали? — решил он побыстрее перевести разговор.

— Да ничего особенного, — Крен виновато опустил голову. — Машину засекли по камерам, но толку-то. Регистрация городская, лицо прикрыто маской. Его уже ждали и сразу рванули за квартал. Всё как всегда.

— Понятно, — Алан снова лёг. — Вы езжайте, мне отдохнуть нужно.

— Босс, давайте мы останемся и вам поможем, и девочек Тина, наверное, надо вызвать, чтобы убрались, — предложил Сергей.

— Каких девочек? — возмутился Тимур. — Ему покой нужен.

Он увидел, как друг посмотрел на стол с полупустыми тарелками и выпивкой, и выругался про себя. Но на этот раз Сергей промолчал, похлопав Крена по плечу и кивнув на дверь.

— Если что нужно, звони.

Он пошёл к выходу. Тимур поморщился, как же он хорошо знал это выражение на его лице. Сергей не поверил ни слову, сказанному здесь, а значит, потом обязательно выскажет своё недовольство. Остальные бригадиры, пожелав боссу здоровья, тоже направились к выходу. Когда все ушли, Алан выдохнул.

— Слушай, тебя по голосу слышно, когда врёшь.

— А ты не заставляй меня врать! — разозлился Тимур, тем более лучшим друзьям.

— Придётся, — усмехнулся Алан, поднимаясь. — Ты мне вчера обещал.

— Ну и не придирайся, вру как умею.

Игоря нигде не было видно, а в шезлонге валялось брошенное одеяло.

— Только бы чего не натворил, — проворчал Алан и хотел позвать Никки, но его окликнул Тимур.

— Я домой поехал, жена уже извелась. А ты запрись или уезжай куда на пару дней, а то скачешь, как козёл горный, на больного совсем не похож.

— Хорошо, езжай. Только будь готов, если я позвоню.

Тимур кивнул и исчез за дверью. Через несколько секунд Алан услышал шум отъезжающего автомобиля. Он развернулся и уже было собрался подняться наверх, но, сделав несколько шагов, остановился. Подумав немного, подошёл к большому экрану и включил его. Через несколько секунд по ту сторону появилась мама. В руках она держала тарелку, которую чуть не уронила, увидев сына.

— Милый, — она почти подбежала к экрану. — Я не поверила Игорю. Мы собирались к тебе ехать.

— Ко мне? — Алан сделал удивлённое лицо. — А что случилось?

— Дай-ка мне, я этому засранцу скажу, что случилось, — в экране появился отец. — Мы утром проснулись, и нам сообщают, что ты умер! Весь район только об этом и сплетничает.

— Папа, я же не знал, — Алан гадал, что же им наговорил Игорь.

— Ты правда только отравился? — мама встревожено осматривала его.

— Да, конечно. Я не знаю, что за панику вы там развели. Съел не то, стало плохо. Но всё уже нормально. Вот, — он поднял руки. — Цел и здоров. Не беспокойтесь.

— Думаю, нам надо поговорить, — отец поджал губы.

— Согласен, но через пару дней. Я уеду сейчас. Хочу к источникам наведаться, желудок после отравления подлечить.

— Но…

— Отец, мне есть что тебе сказать, но не сегодня. Мне нужны два дня. Предупреди всех, что со мной всё нормально и нечего распускать сплетни. И для мамы у меня есть сюрприз, — он улыбнулся, глядя на неё. — Но мне нужно только два дня, чтобы всё обдумать.

Отец раздражённо сжал губы, но кивнул.

— Хорошо, жду тебя через два дня и возьми с собой охрану.

— Опять ты за своё. Ладно… — Алан послал воздушный поцелуй матери и отключился.

Никки сидела на нижних ступенях лестницы и с интересом слушала разговор.

— Родители? — спросила она.

Алан кивнул.

— Мама у меня хорошая, но постоянно обо всех беспокоится. А отец суровый. Думаю, они тебе понравятся.

— Ты хочешь нас познакомить?

— Конечно, — Алан сел рядом на ступеньку и приобнял её. — Знаешь, я всегда говорил маме, что никогда не женюсь. Да так часто, что, похоже, сам в это поверил. И вдруг появилась ты, и сразу всё перевернула.

— Потому что я тебя спасла и ты обещал?

Алан улыбнулся.

— Потому что я рядом с тобой счастлив. Потому что, когда я тебя не вижу, мне плохо. Я когда умирал, то думал о тебе, и так мне стало жалко, что я не успел… Поэтому и пообещал, я же не знал, что ты тиасорс.

— А если бы знал? Не пообещал бы? — не отставала Никки.

— Пообещал бы, но, наверное, позже.

— Ах ты! — она замахнулась на него своим маленьким кулачком.

— И учти, — Алан вскочил и, схватив её за руки, притянул к себе. — Мама очень хочет внуков.

Никки рассмеялась. Она была счастлива, и все её тревоги куда-то пропали. Главное, чтобы он был рядом, и всё будет хорошо.

— Давай поедим, после того как ты меня вылечила, аппетит зверский.

Стол был завален вчерашней едой, салфетками и грязной посудой. А посредине стоял пакет от Тина.

— Я быстро! — воскликнула Никки и бросилась прибираться.

— Надо позвонить Тимуру и сказать, чтобы на два дня всё отменил, — Алан уселся за стол и, положив голову на руки, с удовольствием смотрел, как она суетится.

— Зачем? — удивилась Никки, загружая грязную посуду в машину.

— Нужно исчезнуть на пару дней. Для всех я просто отравился. Будет трудно в этом убедить бригадиров, слишком многие видели меня вчера. Но, узнав, что я жив и здоров, они будут думать именно так. Главное, чтобы Тимур с Игорем молчали.

— Ты им доверяешь? — Никки ловко расставляла тарелки.

— Ты маме понравишься, — улыбнулся Алан.

— А я боюсь, — Никки смущённо улыбнулась и взяла пакет, начав разбирать еду по тарелкам.

— Понравишься точно. Уже тем, что я передумал никогда не жениться. Она нам с Игорем уже все уши прожужжала.

— А Игорь, он успокоится?

— Он быстро вспыхивает, но также быстро остывает. Я ему верю.

— Я даже не знала, что так сильно нравлюсь ему, — она поставила перед Аланом большую тарелку с разной едой.

— Я тоже. Он мне сказал в тот вечер, когда мы с тобой танцевали, и я смирился, стараясь не думать о тебе. Но не смог.

— Это ты мне так в любви признаёшься?

— Ага, — Алан взял вилку. — И знаешь, мы сейчас покушаем и поедем к источникам на пару дней. Думаю, тебе понравится.

— К источникам? — глаза Никки загорелись. — Всегда хотела побывать там. Но место для богатых, и я могла лишь мечтать. Они быстро вернут мне все силы. — Она настолько обрадовалась, что даже захлопала в ладоши.

Источники появились после войны и изменения климата. Раньше тут была степь, но после раскола появилось море, а неподалёку забили целебные минеральные ключи, вокруг которых сразу же настроили уютные дома. Со временем это место стало самым популярным в районе. Даже люди из Анольсиора иногда туда заглядывали. Именно туда собрался удрать Алан, подальше от чужих глаз. Да и потом можно было сказать, что он там лечился от отравления.

— Но мне нужно предупредить бабушку, — Никки вскочила со стула.

— Одну я тебя не отпущу. Мне пока нельзя домой, возникнет слишком много вопросов. Да и тебе лучше не появляться.

— Но я должна их предупредить. Ты же видел, как бабушка реагирует, когда я надолго пропадаю.

— Они умеют пользоваться видеосвязью?

— Откуда? У бедняков нет такого.

Алан начал вызывать Игоря. Тот ответил не сразу.

— Что?

— Ты где? — поинтересовался Алан.

— Дома… Сплю… — неохотно отозвался брат.

— Тебе нужно сбегать в мою квартиру. Там сейчас должны быть бабушка Никки и Антон.

— Кто такой Антон? — недовольно поинтересовался Игорь. Ему хотелось спать, а не бегать за бабушками и Антонами.

— Младший брат Никки.

— И зачем мне туда бежать?

— Мне нужна видеосвязь с ними, но они не умеют пользоваться устройством.

— Хорошо, — было слышно, как Игорь поднимается.

— И свяжись оттуда со мной.

Через минут десять раздался звуковой сигнал, и экран в доме Алана замигал. Никки внимательно осмотрела себя, застегнула две верхние пуговицы и, пригладив волосы, встала перед экраном.

— Включай, — с готовностью произнесла она.

Экран засветился голубоватым цветом, а потом в нём появился Игорь. Он смотрел прямо в глаза Никки, и после вчерашнего ей стало не по себе. Но тут же рядом появился Алан.

— И где? — пытаясь прекратить эту дуэль взглядов, спросил он.

— А? — Игорь будто очнулся. — Сейчас.

Через секунду в экране появилась Светлана Леонидовна с Антоном, который боязливо жался к ноге бабушки.

— И что это такое? — подозрительно всматриваясь в экран, ворчливо произнесла старуха.

— Никки! — Антон заулыбался, тыкая вперед пальцем.

— Ах ты глянь, и правда наша негодница. Убежала вчера и ни слуху ни духу. Это всё ты на неё так плохо влияешь! — набросилась она на Алана.

— Бабушка, — попыталась её перебить Никки, — он тут ни при чём.

Но Светлана Леонидовна не обращала на неё внимания.

— А тут слухи ходили, что ты помер, — продолжала она, внимательно разглядывая Алана. — А ты вот целёхонек стоишь.

— Жив я, баб… Светлана Леонидовна, жив. Плохо вчера было, но уже вылечили.

— Вылечили? — глаза старухи сразу стали жёсткими, и она зло уставилась на внучку.

Та, поджав губы, опустила глаза и кивнула.

— Да как ты смела?! — старуха открыла рот от возмущения и готова была испепелить внучку взглядом.

— Я люблю его, бабушка.

— Любит она. А как же мы? Ты же всех нас подвела. Что теперь будет? — Светлана Леонидовна обняла Антона и прижала его ближе, будто пытаясь защитить. — Я всегда знала, что ты бестолковая. Как мать прям. И что теперь делать? Он поиграется, — она зло посмотрела на Алана, — да забудет.

— Бабушка…

— Мы поженимся в ближайшее время, — перебил их Алан. Он не отрываясь смотрел на Светлану Леонидовну и заметил, что она растерялась, но быстро взяла себя в руки и вполне предсказуемо накинулась на внучку.

— Это шутки? Ты не можешь! Ты же знаешь!

— А что толку? — Никки разозлилась. — Ты мне предлагаешь всю жизнь прожить одной? Тем более он уже знает нашу тайну.

— Эх, девочка, девочка, — Светлана Леонидовна внезапно опустила голову и будто постарела лет на десять. — Если бы не твой отец, твоя мать, скорее всего, жила бы спокойно. Но ты идёшь по её дорожке. И о брате не подумала, — она махнула рукой и, развернувшись, ушла в другую комнату.

— Бабушка, бабушка… — пыталась её вернуть Никки, но бесполезно. — Мне нужно съездить к ним, — она смотрела на Алана растерянно.

— Нельзя. Потерпи пару дней. Мы уедем, а ребята будут следить, что происходит. Пойми, сейчас ни тебе, ни мне лучше не показываться в квартале. Это прежде всего их безопасность, — попытался успокоить он её.

— Но…

— Всё, пошли. За ними проследит Игорь и, если что-то понадобится, поможет.

Игорь лишь горько усмехнулся и выключил экран с той стороны.

— Но у меня даже вещей нет, — не сдавалась Никки.

— Всё купим там, — махнул рукой Алан.

Через полчаса его автомобиль осторожно развернулся на небольшой стоянке перед домом. Никки впервые ехала в эту сторону и с интересом глядела в окно, но вдоль дороги тянулись всё те же поля. Некоторые были засеяны пшеницей и кукурузой, другие заросли травой. Всё так же, как у границ квартала.

— Интересно, а другие агломерации сильно отличаются от нашей? — задумчиво спросила она.

— Отличаются, но не сильно. Зависит от того, насколько местность пострадала во время войны. Есть земли, полностью отравленные оружием или просто непригодные для жизни. Агломерации отстраивали на лучших землях, чтобы люди не испытывали нужды долгие годы.

— А агломерации, в которых нет разделения людей?

Алан усмехнулся.

— Они не самые богатые. Я встречал людей оттуда. У них своё восприятие мира.

— Я бы хотела жить в мире, где нет разделений, — лицо Никки стало грустным. — Представь, что если бы мы не переехали в твой район, то никогда бы не встретились.

— Встретились бы, — рассмеялся Алан.

Впереди показалось огромное озеро. Одно из тех водоёмов, которые возникли после климатических ударов. Собственно, и сами источники забили из-под земли как раз после седьмого раскола, а теперь стали довольно популярным местом. Озеро было настолько прозрачным, что с непривычки его ярко-голубой цвет поражал воображение. После унылых пейзажей оно выглядело невероятным.

Алан покосился на Никки. Её губы были слегка приоткрыты, а в глазах застыл восторг.

— Как же это красиво, — наконец выдохнула она.

— Если хочешь, мы будем часто сюда приезжать.

Она закивала головой, боясь выпустить синюю гладь воды из вида. Через несколько минут они свернули немного левее в красивую рощу. Проехав небольшие ворота и сразу оплатив пребывание за два дня, Алан припарковал автомобиль у небольшого домика типа бунгало и, выйдя, с удовольствием потянулся. Он иногда приезжал сюда с друзьями и знал, как местная обстановка помогает расслабиться, если ты устал. Но для Никки всё было новым. Когда она жила в городе, то уезжать за его пределы запрещалось, а потом не было денег на такие развлечения. Конечно, в городе были красивые парки и оранжереи, но разве это можно было сравнить с красотой первозданной природы.

— Пошли, ты ещё не всё видела, — он взял её за руку и потянул за собой, но не к дому, а в другую сторону. — Мы сейчас купим всё, что нам нужно, и вернёмся, — улыбнулся Алан, видя недоумение на её лице.

Магазинчик оказался небольшим, но уютным, с приятным запахом фиалок. Девушка-продавец кинулась к ним, как к родным.

— Здравствуйте.

— Мы сами разберёмся, — сказал Алан с улыбкой, а Никки нахмурилась, заметив, как девушка уставилась на него.

Выбрав нужные вещи, они направились к выходу.

— Пришлите счёт на 32, пожалуйста, — Алан снова улыбнулся продавщице, а увидев, что Никки злится, чуть не рассмеялся. Настроение было хорошим. Дверь в магазин отворилась, и, обернувшись, он застыл на месте. Улыбка сразу же исчезла, а глаза сузились, разглядывая посетителя, стоявшего на пороге.

Глава 16

Никки с изумлением перевела взгляд с Алана на мужчину. Он был высоким и крепким, с темными волосами, которые отливали серебром на висках. Его лицо напоминало хищную птицу благодаря острому носу с едва заметной горбинкой и пронзительному взгляду, который словно клинок резал воздух. Мужчина нежно обнимал за талию красивую блондинку и спокойно смотрел на Алана, а затем перевел глаза на Никки, и ей сразу же захотелось спрятаться.

Тишину нарушила спутница мужчины. Её мелодичный, но капризный голос заставил всех вздрогнуть от неожиданности.

— Дорогой! Я хочу вон тот купальник, — она с восторгом закатила глаза и подскочила к полкам с одеждой, словно ребёнок, нашедший сладости.

Мужчина поморщился и протянул руку Алану.

— Здравствуй.

Алан сначала опешил, но потом собрался с духом и тоже протянул руку.

— Здравствуйте, — неохотно ответил он.

— Тут… — мужчина покосился на блондинку, которая увлечённо выбирала купальники. — Она захотела отдохнуть именно здесь. Представишь нас? — перевёл он разговор, уставившись на Никки.

— Моя будущая жена, Никки, — сквозь зубы процедил Алан.

— Ты собрался жениться? Поздравляю! — улыбнулся мужчина. — Думал, останешься холостяком.

— Я тоже, — буркнул Алан. Разговор явно не клеился. — Мы пойдём, мне ещё нужно показать ей самые красивые места.

— Да, конечно, — мужчина, не сводя глаз с Никки, отступил в сторону, пропуская их.

Как только они отошли на безопасное расстояние, Никки прошептала:

— Какой неприятный тип! У меня до сих пор мурашки по коже от его взгляда.

— Ещё бы, — так же тихо ответил Алан, — это начальник разведки Анольсиора.

— Что?! — не удержавшись, Никки оглянулась.

Мужчина стоял у окна и смотрел им вслед. Заметив, что на него снова обратили внимание, он улыбнулся.

— Не смотри на него и не доверяй его доброжелательному отношению, — предупредил Алан, заметив её беспокойство.

— Что он тут делает? — изумилась Никки, чувствуя, как сердце сжимается от волнения.

— Городские иногда приезжают сюда, но его я тут вижу впервые, — Алан попытался успокоить её, но в голосе звучала тревога.

— Откуда ты его знаешь? — Никки не могла избавиться от ощущения, что за ними наблюдают.

— Меня познакомили с ним, как только я занял место кроникса. Это стандартная процедура, обязывающая следовать правилам. Второй раз мы встретились в тюрьме. Он пытался склонить меня к сотрудничеству.

— Сотрудничеству? — Никки ощутила, как её сердце забилось ещё быстрее.

— Да, доносить на членов моего клана и клана Хлыста. Я, конечно же, отказался, — в голосе Алана звучала гордость.

— Неужели он мог подумать…

— Он просто пробует. Это проходят все, — Алан попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой.

— Но зачем? — Никки всё ещё не могла понять.

— Вот я идиот! — внезапно остановился Алан. — Зачем я сказал, что женюсь!

— А что в этом плохого? — спросила Никки, тревожно глядя на него.

— Семья — это слабость, на которую такие, как он, могут давить.

Никки остановилась.

— Я тебе мешаю?

— Нет, конечно, дурочка, — Алан обнял Никки одной рукой и притянул к себе. — Если бы он в самом деле захотел, то нашёл бы, как меня заставить. Мне интересно другое. Случайно он здесь или нет? Странное совпадение — моё отравление и его появление на источниках.

— Ты думаешь? — глаза Никки расширились от ужаса.

— Нет, — Алан рассмеялся. — Не забивай себе голову. Это бред. Он не мог знать, что я приеду сюда. Пошли, тебе ещё столько нужно увидеть.

Приняв душ и переодевшись, они отправились осматривать окрестности. Алан, хоть и был тут не первый раз, тоже знал не все места. Одно дело — развлекаться с толпой друзей, другое — с любимой женщиной. С детства он помнил несколько красивых мест, куда и повёл Никки. Она молчала, с интересом рассматривая местность.

— Тебе здесь не нравится? — не выдержал Алан.

— Что ты! Тут замечательно… Я даже не могу тебе объяснить, — она остановилась и сняла голубые туфли без каблука, только что купленные в магазине.

— Натёрла ноги? — забеспокоился Алан, наклонившись, чтобы помочь ей.

— Да нет же, успокойся. Просто ты не можешь этого почувствовать. Земля, ветер, солнце — всё это даёт мне силу. А знаешь, когда моя сила больше всего?

Алан не мог оторвать взгляд от её волос, которые развивались на ветру, от её счастливых глаз и лёгкой улыбки на губах. Её радость делала счастливым его.

— Когда? — тихо спросил он, нежно обнимая её за плечи и прижимая к себе.

— Когда я стою босиком в поле, полностью обнажённая, и смотрю на солнце, или когда окунаюсь в воду, впитывая её силу, — произнесла она, нежно коснувшись его щеки.

— Твоя ладонь горячая! — изумлённо воскликнул Алан, чувствуя, как по телу разливается тепло.

— Это сила, — улыбнулась Никки, её глаза блестели от радости. — Но покажи мне источники, — опомниласьона.

Узкая дорожка, петляющая через рощу, заканчивалась у небольшой площадки, вымощенной камнем. С этого места открывался захватывающий вид на несколько небольших озёр, расположенных рядом друг с другом. Со временем их края укрепили природным камнем, построили лестницы и оборудовали небольшой, но очень аккуратный пляж. Люди отдыхали в шезлонгах, укрывшись от солнца под яркими зонтиками. Несколько человек сидели в источниках, прикрыв глаза и облокотившись на специальные подставки.

Никки с любопытством рассматривала воду. Все источники были разного цвета и величины.

— Я могу подойти? — спросила она Алана, её глаза блестели от нетерпения.

— Конечно. Тут можно купаться. Пошли, — Алан взял её за руку и повёл к воде. Несколько человек лениво повернули головы в их сторону, но, не увидев ничего интересного, снова отвернулись.

Никки подошла к источнику с самого краю и осторожно коснулась воды кончиками пальцев. Затем она закрыла глаза, и на её лице появилось выражение блаженства. Спустя несколько секунд она с восторгом взглянула на Алана.

— Ты даже не представляешь, что это. Это… это просто батарейка для таких, как я, — скинув туфли, она зашла в источник по колено. — Здесь надо лечиться людям с больным сердцем. А тот? — Она посмотрела на следующий источник, как ребёнок на конфету, и, выйдя из воды, поспешила к нему.

Алан, подхватив её туфли, отправился следом. Поведение Никки его забавляло. Он поймал себя на мысли, что эта женщина полностью завладела его вниманием. Её движения, поступки, внешность, голос — всё притягивало и возбуждало. Даже Инга так не будоражила его воображение и не затрагивала чувств. Казалось, до Никки он и не любил, а другие женщины были лишь тенью за её спиной. Краем глаза он заметил, как Никки, ступив во второй источник, тут же выскочила обратно, ошарашенно глядя на поверхность воды.

— Этот… этот, — бормотала она. — Он — яд. Сюда нельзя пускать людей.

— Что? — изумился Алан, отвлекаясь от своих мыслей. — Как это — яд?

— Он медленно, но верно вытягивает силы. Если часто здесь купаться, то можно и умереть.

— Не может быть! Источники проверяли из города такие же тиасорсы, как ты. — Алан не верил своим ушам. — Ты не ошибаешься?

— Нет, — замотала головой Никки. Она осторожно опустила в воду пальцы ног и тут же одёрнула их. — Я не могу ошибаться.

— Нужно будет предупредить… — начал было Алан, но тут же замолк и, схватив Никки, прижал её к себе. — Но я не могу этого сделать, ведь это означает выдать тебя. И мы неосторожны. Не веди себя так, пожалуйста. Тут слишком много людей. Я боюсь за тебя.

Страх, именно он не давал ему покоя. Как только Алан осознал это, ему стало не по себе. Он обернулся и увидел, что несколько человек пристально смотрят на них. Возможно, им было просто скучно, и влюблённая парочка немного разбавляла эту скуку. Но Алану казалось, что все взгляды обращены на Никки и что все знают, кто она такая.

— Пойдём отсюда, — раздражённо произнёс он, хватая её за руку.

— Нет! — Никки выдернула руку. — Я должна попробовать их все. Я не знаю как, но ты должен предупредить людей.

Настроение испортилось. Маленький червь страха грыз его изнутри. А ещё начальник разведки… Он правда тут, чтобы отдохнуть? Алан мрачно наблюдал, как Никки осторожно щупала воду в других источниках и, видимо, не найдя в них ничего плохого, улыбнулась. Ему хотелось, чтобы она всегда была рядом, показать ей самые красивые места. Да что там… показать ей мир. Но, похоже, он должен запереть её дома и никуда не отпускать. Ведь если кто-то узнает… Внутри всё похолодело.

— Красивая девушка и странная, — раздалось у него над ухом.

Алан вздрогнул и повернулся. Рядом стоял начальник разведки.

— Мы опять встретились, — добавил тот и улыбнулся.

— Мир тесен, — приходя в себя, ответил Алан. — Она тут первый раз, поэтому всем интересуется, — попытался улыбнуться он в ответ.

— Понятно. А моя вон плещется, — он кивнул в сторону ядовитого источника. — Очень непосредственная особа, — мужчина снова перевёл взгляд на Никки.

Алан замер. Хотя сейчас этот человек и казался беззаботным, он хорошо понимал его суть. А бесстрастный взгляд, обращённый на Никки, внушал ужас. Алан не смог сдержаться и облизал языком пересохшие губы.

— Моё присутствие нервирует тебя? — тут же услышал он вопрос. Мужчина, поймав встревоженный взгляд Алана, усмехнулся. — Вижу, что ты нервничаешь. Тебе есть что скрывать?

Алан лишь покачал головой, понимая, что начни он говорить, выдаст себя.

— Надеюсь, что ты честен со мной, — мужчина зевнул. — Ты не беспокойся, мы вечером уедем, так что не буду больше надоедать.

Алан ощущал себя рядом с ним как нашкодивший щенок.

— Удачи и ещё раз поздравляю. Девушка интересная, — начальник разведки дружески хлопнул Алана по плечу и направился к блондинке.

Спустя минуту подошла Никки.

— Тебе плохо? — она прикоснулась к его груди.

— Всё нормально, просто пойдём отсюда. Я устал и хочу спать.

Никки покачала головой.

— Это он на тебя так действует?

— Послушай! Это я, дурак, не подумав, притащил тебя сюда. Конечно, встретить его здесь было неожиданно, но, как видишь, вполне реально. Этот человек не так прост, как кажется на первый взгляд. Я очень беспокоюсь за тебя. Давай вернёмся домой?

— Домой? — в её глазах промелькнуло разочарование. — Но тут так хорошо, и я хотела искупаться в паре источников. Мне нужна сила, чтобы вылечить твоего отца, а эта вода быстро восстановит её.

— Хорошо, — Алан покосился на начальника разведки, но тот уже не обращал на них внимания, обтирая полотенцем блондинку. — Только до вечера мы не выйдем из бунгало. Согласна?

Никки довольно кивнула.

До вечера они отсыпались, занимались любовью и объедались вкусными фруктами. Постепенно Алан начал успокаиваться. В конце концов, если бы глава разведки знал, кто такая Никки, её бы сразу же забрали, не спрашивая разрешения. Когда на улице стемнело, они оделись и, взявшись за руки, вышли на прогулку. Издалека доносилась музыка и приглушённые голоса.

— Пойдём, я тебе кое-что покажу, — хитро улыбнулся Алан, утягивая за собой Никки. Пройдя около ста метров, они увидели столики, стоявшие прямо под открытым небом. За ними сидели люди, наслаждаясь едой и напитками. Посредине расположился небольшой ансамбль из четырёх человек и красивая девушка-танцовщица, извивающаяся в завораживающем танце.

Заняв свободный столик, оба с наслаждением окунулись в атмосферу расслабленного отдыха. Но прежде Алан внимательно огляделся и, не обнаружив начальника разведки с его спутницей, почувствовал облегчение. Танцовщица, оказавшись рядом с их столиком, игриво подмигнула и начала танцевать, плавно изгибаясь всем телом. Никки, словно заворожённая, наблюдала за ней. Лишь когда девушка отошла к другим столикам, она с восхищением выдохнула:

— Как она это делает? Я тоже так хочу!

— Что именно? — рассмеялся Алан.

— Так владеть телом. Она словно змея.

— Я не против, если ты так научишься, — он сжал её руку.

— Научусь, — улыбнулась она. — Для тебя обязательно научусь.

Они, как и все остальные, наслаждались едой, танцами и смехом. Алан забыл и об опасности, и о начальнике разведки. Ему было настолько хорошо, что он впервые за несколько лет позволил себе расслабиться и забыть о делах. Не хотелось ни о чём думать, только обнимать Никки и смеяться в ответ.

В бунгало они вернулись только к утру, уставшие, но счастливые. Едва коснувшись широкой кровати, оба сразу же уснули. Спустя пятнадцать минут в дверь осторожно вошла девушка в платье обслуги и, убедившись, что гости спят, внимательно огляделась. Подойдя к зеркалу, она окинула себя взглядом, слегка улыбнулась и, вытащив из бюстгальтера маленькую таблетку, легким движением бросила её в кувшин с водой, стоявший на столике перед зеркалом. Таблетка мгновенно растворилась, не оставив ни малейшего следа.

Девушка ещё раз посмотрела на спящих и, убедившись, что они не проснулись, достала вторую таблетку. Выйдя на кухню, она бросила её в кувшин, который стоял на обеденном столе. Затем, облизнув губы, она взяла из вазы яблоко, вышла из дома и с удовольствием откусила сочный плод. Отойдя на безопасное расстояние и достав эпсил, тихо произнесла:

— Я всё сделала.

Алан проснулся только в полдень и некоторое время просто лежал, любуясь Никки. Её волосы рассыпались по подушке, а губы слегка приоткрылись. Он бы с удовольствием провалялся так весь день, но после вчерашнего очень хотелось пить. Осторожно скользнув с кровати, он взял кувшин, стоящий около зеркала, и налил себе воды. Потянувшись и ещё раз взглянув на спящую Никки, на цыпочках вышел в кухню. Из открытых окон доносилось пенье птиц и дуновение лёгкого ветерка. Очень хотелось есть, но сначала Алан отправился в душ. Настроение было шикарное, и он даже распелся, чего не помнил за собой уже много лет. А когда, запахнув халат, вышел, Никки уже встала и, накинув на голое тело лёгкое платье, шарила по шкафам в поисках еды.

— Я такая голодная, — рассмеялась она, увидев Алана.

— Видимо, придётся идти на поиски еды. Тина тут нет, — ему было настолько хорошо, что он улыбался во весь рот.

— Хорошо, давай оденемся и пойдём. И к источникам бы ещё сходить. Она взяла стакан, наполнила его водой из кувшина и сделала глоток. Но тут же замерла на месте, и улыбка исчезла с её лица.

Но тут Алан подошел ближе и, схватив Никки, прижал к себе, жадно шаря руками по ее телу.

— Подожди, — она попробовала отстраниться, но не тут-то было.

— Иди сюда, — он не обращал внимания на её нахмуренные брови.

— Да подожди ты! — Никки попыталась оттолкнуть его, но у неё не вышло. Алан словно обезумел. Он резко развернул её, прижимая к столу, а затем осторожно опустил спиной на поверхность, задирая платье. Никки чувствовала его желание и даже на мгновение прикрыла глаза, поддаваясь порыву. Но потом вспомнила о воде и резко дёрнулась, сумев вырваться из его крепких объятий.

— Поиграть хочешь? — улыбнулся он, бросаясь за ней.

— А ну стоять! — Никки подозрительно рассматривала его. — Ты воду отсюда пил? — сузив глаза, спросила она.

— Не пил. В спальне пил. Да какая разница, иди ко мне, — он снова обнял её.

— Пошли-ка! — Никки поспешила в спальню. Оглядевшись по сторонам, заметила второй кувшин с водой и, недолго думая, опустив туда палец, облизала его. — Так и думала! Стой на месте! — прикрикнула она на Алана, который лыбился как дебил.

— Отсюда пил?

Он кивнул.

Никки вздохнула.

— Иди сюда.

Но Алан, неправильно истолковав её слова, тут же заключил Никки в объятия и начал её целовать.

— Да послушай ты меня! — пыталась угомонить она его, но всё было бесполезно. В конце концов, поняв, что проще будет уступить его желанию, она сдалась и позволила уложить себя на кровать. На этот раз Алан был настойчивее и даже немного груб, но ей это нравилось. Забыв о воде, Никки полностью погрузилась в свои чувства. Позднее, немного успокоившись, она нежно положила руку ему на грудь. Через пару минут Алан вздрогнул, открыл глаза и, ничего не понимая, уставился на неё. Никки, рассмеялась.

— У тебя такой вид.

— Что происходит? — Алан оглядывался, будто впервые видел эту комнату.

— Ничего не помнишь? — Она приподнялась на локте и нежно коснулась его плеча.

— Нет… То есть я помню… Как проснулся, а ты ещё спала. Я пошёл в душ, а потом… — Он нахмурился, пытаясь вспомнить.

— Водичку пил?

— Пил. Вон оттуда, — он показал пальцем на кувшин, стоящий у зеркала.

— Ну вот. Там и на кухне в воду добавили аримисола. Какие гостеприимные хозяева.

— Что?! — Алан сел в постели.

Аримисол был лёгкой дурманящей травой, зависимости не вызывал, как, впрочем, и сильного эффекта тоже. Скорее просто улучшал настроение и придавал энергии. Правда, была у него и побочка — порой мог отбить память на пару дней.

— Но кому это было нужно? — удивился он.

— Не знаю, — пожала плечами Никки. — Возможно, это часть здешней традиции — радовать клиентов и создавать атмосферу веселья?

— Вряд ли, — ответил Алан, поднимаясь с кровати. — Мне всё это не нравится. Поехали домой.

— Ну уж нет! — Никки тоже встала и начала одеваться. — Ты можешь ехать, а мне нужно к источникам. Я вчера не смогла полностью прочувствовать их.

— Послушай, — лицо Алана стало мрачным. — Мне не нравятся такие совпадения: сначала начальник разведки, теперь аримисол. Мы не можем рисковать тобой.

— Мы сходим к источникам на часик, а потом поедем домой. Ну пожалуйста, — глядя на его нахмуренное лицо, заканючила Никки. — Мне это очень нужно.

Алан задумался, а потом набрал Тимура.

— Пришли мне охрану на источники, — даже не здороваясь, произнёс он.

— Видимо, хорошо отдыхаешь, — услышал он ехидный ответ. — Даже ни разу не связался и не спросил, что у нас.

— Что-то произошло?

— Да нет, всё в порядке. Слухи ходят, что ты всё-таки умер, и это просто скрывают. Так что возвращайся скорее.

— Вечером буду, — отрывисто ответил Алан.

— А охрана зачем? Что-то случилось?

— Я пока не до конца понял, что здесь происходит, но мне это не нравится. Когда вернусь, расскажу всё более подробно. Мы сейчас уйдем к источникам на пару часов. Как только вернёмся, поедем домой. Не хотелось бы, чтобы что-то случилось в пути.

— Хорошо, сейчас пришлю пару машин.

— Пойдём, — Алан кивнул Никки.

Около входа он переобулся в свои ботинки. Конечно, комфортнее было в лёгких тряпичных слипонах, но драться в них было неудобно. Застегнув кобуру, он заметил скептический взгляд Никки и, не говоря ни слова, поспешил к выходу.

На пути к источникам они молчали. Алан размышлял о произошедшем, пытаясь понять, кому могла быть выгодна эта мелкая шалость. И действительно ли она мелкая, или это предвестник больших неприятностей? Никки ощущала себя виноватой и никому не нужной. Они приехали сюда, чтобы отдохнуть, а он даже не обращал на неё внимания. Но как только она вновь увидела источники, её плохое настроение мгновенно исчезло.

Глава 17

Никки не могла объяснить Алану то удивительное чувство, которое испытывала у источников. Это было сложное переплетение ощущений, когда её внутренняя сила соединялась с энергией воды, наполняя тело жизнью. Она стремилась сюда всем существом, к этой чистой, необузданной мощи.

Увидев, как нервничает Алан, Никки стало грустно. Ей хотелось передать ему хотя бы частицу своих впечатлений. Она закрыла глаза, медленно погружая руки в прохладную воду. Энергия окутала тело, наполняя каждую клетку силой и покоем. Мир словно исчез.

Алан наблюдал за ней со смесью восхищения и тревоги. Он никогда не видел Никки такой счастливой. Это зрелище вызывало в нем противоречивые чувства.

— Ты должен попробовать! — не выдержав, воскликнула Никки, открыв глаза. — Это невероятно!

Алан лишь покачал головой. Пока Никки наслаждалась источниками, он размышлял о происходящем. Внезапно раздался вызов. Тимур.

— Босс, мы на месте.

— Мы у источников. Потряси пока администрацию и обслугу.

— По какому поводу?

— Утром в нашей воде оказался аримисол. Вечером его не было.

Тимур присвистнул.

— Ничего себе! Кто мог такое провернуть?

— Не знаю. Есть ещё одно совпадение, но об этом позже.

— Мне прийти?

— Нет, дай нам отдохнуть. Поговорим потом.

— Хорошо, тогда сам займусь расследованием.

Алан отключился, задумчиво глядя на Никки. Ситуация усложнялась, и теперь нужно было действовать очень осторожно. Он чувствовал, что привычный мир начинает рушиться.

Они пробыли на источниках ещё часа полтора, с удовольствием пообедали и лишь потом отправились обратно в бунгало. Тимур ждал их на пороге. Увидев удивлённый взгляд Никки, он усмехнулся.

— Ты не предупредил, что мы здесь?

— Не хотел портить ей настроение, — Алан приобнял Никки за плечи и притянул к себе.

— Поговорим? — Тимур зашёл в дом.

— Ты сейчас соберёшь вещи, и мы поедем домой, — Алан посмотрел на Никки, но, увидев её недовольное лицо, вздохнул, — я просто хотел, чтобы ты ни о чём не думала, пока была у источников.

Никки поджала губы и вошла в бунгало, равнодушно окинула взглядом несколько мужчин, сидящих за столом, и прошла в спальню. У источников было так хорошо, и вот теперь тревога Алана передалась и ей. Она старалась не думать о том, чем могут грозить события последних дней.

С детства Никки только и слышала, что никто не должен знать об её способностях и о прошлом их семьи. Нельзя показывать свою силу даже в мелочах, и как бы ни было кого-то жалко, нужно помнить про родных. Лишь когда она стала взрослой и осознала свою ответственность за семью, бабушка немного успокоилась. Но видимо напрасно. Именно сейчас Никки их подвела, открыв свою тайну любимому человеку.

Нет, она ни капли не жалела о своём поступке. Если бы у неё был выбор, она бы повторила его снова и снова. Но что теперь делать? Она беспокоилась за Антона, как когда-то бабушка переживала за неё. Братишка был ещё маленьким и многого не понимал. Он с тоской смотрел на улицу, где мальчишки гоняли мяч, и иногда спрашивал, когда и ему тоже разрешат поиграть. Мама считала, что способности Антона не настолько велики, чтобы его бояться, но бабушка опасалась всего. Если бы она могла, то заперла бы и Никки, или отправила бы в лес к старухе.

Никки с раздражением запихивала вещи в большую сумку, которую они купили в магазине, будто хотела избавиться от всех своих сомнений и тревог. Подойдя к зеркалу, она расчесала волосы и с любопытством стала рассматривать своё отражение. Её кожа словно светилась, губы были красными даже без косметики, а глаза сияли. Она и сама не могла понять, что это было: то ли источники, то ли любовь. Но, несмотря на все тревоги, её душа пела.

Захватив сумку, она вышла в гостиную и замерла, увидев Алана и Тимура, которые о чём-то шептались, сдвинув большие плетёные кресла в угол. Заметив Никки, они, не сговариваясь, замолчали.

— Поговорим по дороге, — первым поднялся Алан.

Тимур лишь кивнул в ответ, вставая вслед за ним. На его лице читалось беспокойство.

— Я поеду с Тимуром, — предупредил Алан Никки. Заметив её недовольный взгляд, он лишь обнял её и прижал к себе.

— Извини, но нам нужно обсудить множество важных вопросов, а когда ты рядом, я не могу сосредоточиться.

Отчасти это было правдой, но главная причина заключалась в том, что он не хотел, чтобы Никки слышала их разговор и начала нервничать. Три автомобиля, аккуратно вырулив со стоянки бунгало, направились к дороге.

— Ну? — как только они оказались на шоссе, поинтересовался Тимур, — что за второй фактор?

Алан, откинув спинку, полудремал на пассажирском сиденье. В автомобиле они были вдвоём.

— Я встретил начальника разведки.

— Что? — Тимур, отвлёкшись от дороги, изумлённо уставился на Алана.

— Нет, конечно, это могло быть простым совпадением.

— Совпадением! Этот упырь редко позволяет такие совпадения. Да и…

— Интересно, ты подумал то же, что и я?

— Чтобы Александр Геннадьевич допустил совпадения, — хмыкнул Тимур, — да ещё сам приехал на источники. Они, конечно, хороши, мою тёщу вон на ноги подняли, но к его услугам столько курортов в их зоне, что верится с трудом.

— Вот и я о том подумал, а ещё девка, которая с ним была, дешевка. Будто подцепил в последний момент. На любовницу такого человека не тянет. Именно поэтому я не стал тебе ничего говорить в бунгало, оно вполне могло прослушиваться.

— Не могло, а прослушивается. Вернее, просматривается. Мы прижали директора, и он показал нам записи с камер. Все комнаты и улицу.

— Да? — Алан открыл глаза и, подняв сиденье, сел. — И что вы там видели?

Тимур ехидно посмотрел на него.

— Не беспокойся, что не нужно, видел только я, — он рассмеялся. — Но вот что интересно: к утру, когда вы вернулись, примерно через полчаса за вами зашла девушка в форме обслуги. Пробыла она там минут пятнадцать, не больше. Именно она подкинула аримисол в оба кувшина, взяла яблоко и ушла. И угадай…

— Никто её не знает?

— Конечно. Директор под дулом пистолета клялся, что первый раз её видит. Слушай… Я понимаю, у вас там чувства, всё такое, но мой совет: спрячь её сейчас подальше, пока не поймём, что происходит. Покушение на тебя… Этот наркотик. Не нравится мне всё это.

— Мне тоже. Завтра переправлю её к старухе в лес. Думаю, там будет более безопасно, чем у меня дома.

— Точно! — Тимур хлопнул себя по лбу ладонью. — Старуха столько лет скрывается. Нужно её туда.

Алан не стал высказывать свои подозрения о том, что о местонахождении старухи известно, но её не трогают. Возможно, её сила не настолько велика, чтобы привлекать внимание, или же специально оставили хотя бы одного тиасорса для бедных районов. До дома ехали молча, обдумывая ситуацию. Лишь когда подъезжали к кварталу, Тимур спросил:

— Домой или к родителям?

— Пока домой. К родителям поеду завтра. Да, с невестой познакомлю. Вот мама обрадуется.

— Она так долго тебя уговаривала.

Никки уже ждала у двери, он ещё не успел внести её в список доверенных посетителей, и дом не реагировал на присутствие чужого. Лишь когда Алан приблизился, двери гостеприимно распахнулись, и внутри зажегся свет. Тимур помахал им на прощание и скрылся за деревьями. Два автомобиля сопровождения последовали за ним.

— Зачем ты их вызвал? — спросила Никки, провожая автомобили глазами.

— Пойдём внутрь, поговорим, — Алан приобнял её, увлекая в дом.

Однако сначала он набрал Тина и, заказав ужин на двоих, уселся на диван, жестом приглашая Никки присоединиться к нему.

— Я бы хотел показать тебе много красивых и интересных мест, — начал он, подождав, пока она усядется поудобнее, — но даже наша поездка к источникам была ошибкой. Я слишком расслабился, забыв о реалиях, и они напомнили о себе. Тимур просмотрел все камеры, и оказалось, что аримисол нам подбросили специально. Да и, скорее всего, Александр Геннадьевич тоже не просто так появился рядом.

— Александр Геннадьевич? — переспросила Никки.

— Да, это тот мужчина, с которым мы столкнулись в магазине. Начальник разведки города.

— Но мне казалось, он просто отдыхает со своей девушкой.

— Такие люди никогда не расслабляются, — горько ухмыльнулся Алан, — тем более там везде камеры, и проследить за нами не составляло проблем. Поэтому я и решил уехать оттуда.

— Камеры? — Никки нахмурилась.

— Да. Это прежде всего сделано для безопасности самих же клиентов.

— То есть всё, что мы делали в доме, просматривалось? Даже в спальне?

Алан улыбнулся.

— Скорее всего, да, но плевать.

Никки испуганно смотрела на него.

— Что случилось? — забеспокоился Алан.

— Там. В спальне… Когда ты был под аримисолом, я вытягивала его из тебя.

— Что? — Алан схватил её за руки и развернул к себе.

— Я не знала, что там камеры, и использовала силу, чтобы ты скорее пришел в себя.

— Это могли видеть другие?

— Да, это похоже на лёгкую дымку, которую я подхватываю и затем выпускаю в окно.

— Значит… Но тогда почему?.. — Алан вскочил на ноги и тут же начал вызывать Тимура.

— Что, босс? И часа без меня не можете? — отозвался тот.

— Скажи, ты когда просматривал видео, видел, как Никки вытаскивает из меня аримисол?

— Вытаскивает? А, лечит? Нет, вроде там не было ничего подобного.

— Вроде или точно? Утром после секса?

Никки поморщилась, подумав о том, что ещё и Тимур мог видеть их в моменты близости.

— Секса? Но этого не было. Ты утром проснулся первым, потом Никки, а потом вы собрались и ушли на источники.

— Точно? — Алану так хотелось ухватиться за соломинку, но даже её не было.

— Точно, босс. Если бы было, я бы обязательно запомнил. Что-то случилось?

— Похоже, ситуация серьёзнее, чем мы думали. Поднимай бригаду. Ночное дежурство, останавливать всех подряд. Подозрительных и незнакомых людей задерживать до выяснения личности. И пришли мне пятерых на охрану. Утром вторая бригада вас сменит.

— Остальное без изменений?

— Пока да. Мне нужно обдумать кое-что.

Алан прервал связь и, присев рядом с Никки, обнял её и нежно прижал к себе.

— Завтра утром мы отправимся ко мне домой. Я познакомлю тебя с родителями, а затем ты поднимешься к бабушке, соберёшь необходимые вещи и пойдёшь в лес к старухе. Без моего разрешения не покидай это место, что бы ни случилось.

— Но…

— Без «но»! Моя девочка, — он крепко прижал её к себе, — мне самому будет без тебя плохо. Но ты в опасности, и нужно время, чтобы обдумать, как действовать дальше.

— Да какая разница! — Никки попыталась вырваться, — я не хочу быть далеко от тебя. Мне важен каждый день, ведь неизвестно, что будет завтра.

— Если ты будешь меня слушаться, то шансов быть вместе становится больше, — он наконец выпустил её.

— Но, Алан! — Никки тут же вскочила на ноги и, встав перед ним, попыталась уговорить, — какая разница? Если они узнают, то заберут меня с любого места.

— Старуха же скрывается много лет, и они её не нашли?

— Но… — Никки закусила губу и замолчала.

— Что «но»? Продолжай.

— Бабушка Фарин считает, что её просто оставили в покое. Её лечебный дар не такой и большой, и поэтому её не трогают, но прекрасно знают, где она.

— Не спорь со мной, просто делай, как говорю. Есть вещи, о которых я пока не могу рассказать, но скоро ты всё узнаешь.

— Вот как! — глаза Никки недобро блеснули, а губы сжались в тонкую струну. — Без меня уже всё решили?

— Перестань, — сказал он, притягивая её к себе. — Я буду проводить с тобой каждую ночь. Конечно, если старуха позволит мне это.

— Позволит, куда она денется! — Никки нежно гладила его по волосам, перебирая пальцами тёмные пряди. — Я так боюсь, что больше никогда не увижу тебя, что всё закончится в один миг, и я… — она не договорила, пытаясь сдержать слёзы.

— Дурочка, — Алан повалив её на диван, начал целовать. — Не отдам тебя никому, не плачь.

Утром их разбудил звук подъехавшего автомобиля. Алан открыл глаза и тут же зажмурился. Они уснули на диване. Очнувшись, он понял, что оба лежат совершенно обнажённые и их легко увидеть через открытые окна. Первым делом он схватил пульт и затемнил стекла.

Затем бросил простыню ничего не понимающей Никки и взглядом указал на лестницу. Объяснять не пришлось: закутавшись, она бросилась вверх и вовремя. Буквально через несколько секунд в дверях появился Тимур. Широко зевнув, он уставился на голого Алана, потом перевёл взгляд на валяющуюся на полу одежду и, усмехнулся:

— Пожалуй, мне стоит научиться стучаться.

— Вот-вот, — Алан схватил брюки и начал одеваться.

— Я захватил еду у Тина, но вам стоит поторопиться.

— Сколько времени?

— Уже десять. Нас сменила вторая бригада, и я сразу поехал сюда.

— Кого-нибудь нашли? — поинтересовался Алан, подходя к столу и заглядывая в пакет. Ох, как же он был голоден.

— Нет, всё спокойно. Задержали трое парней из Реуса, но потом отпустили.

— И то хорошо, а то у меня начинается паранойя, — ухмыльнулся Алан, откусывая кусок ещё тёплой булки.

— Не ешь всухомятку, — раздался голос Никки, заставив его вздрогнуть. В какой-то момент он даже подумал, что приехала мама.

— Заботится о тебе, — съехидничал Тимур.

— Ага, и это приятно.

— Вот так они и пролазят в наши суровые мужские сердца.

Никки, подойдя к столу, отняла у Алана пакет и начала хлопотать, накрывая на стол.

— Поешь с нами? — спросил Алан, усаживаясь на стул.

— Конечно, а ещё посплю.

— Тоже с нами? — удивился Алан.

— А можно одному? А то я всю ночь бродил по улицам в поисках непонятно кого.

Посмотрев друг на друга они рассмеялись.

Никки расставила перед ними чашки с кофе и тарелки с едой, а сама она села на стул рядом с Аланом и, взяв свою чашку, начала греть о неё руки.

— Игорь сбежал из дома и ночевал, сидя у подъезда, — улыбнулся Тимур, делая глоток горячего кофе.

— Почему? — удивился Алан, пытаясь прожевать кусок вкуснейшего запечённого мяса.

— Твой отец достал его вопросами, что за сюрприз ты им обещал. Но он держался стойко.

— А сюрприз сидит и боится, — вмешалась Никки.

— Ты боишься? — Алан удивленно поглядел на неё.

— Ага, ещё как. Вдруг я им не понравлюсь?

— Ты им понравишься уже тем, что он собрался жениться, — захохотал Тимур, — а если пообещаешь родить пару внуков, они тебя на руках носить будут. Его мать уже отчаялась, и ты для неё будешь просто подарком.

— Дети? — Никки состроила такое лицо, что Алан с Тимуром рассмеялись.

— Ты против? — поинтересовался Алан, беря чашку с кофе.

— Нет… но… я просто не думала об этом, — рассмеялась Никки.

Они ещё полчаса болтали, доедая великолепные пирожные, которые прислал Тин, а потом начали собираться.

— Не стоит наносить яркий макияж… лучше собрать волосы… и надеть что-то более скромное, — советовал Алан.

Выслушав его указания, Никки стерла помаду, но вот с одеждой возникли проблемы. Всё, что она могла надеть, было куплено на источниках и скромностью не отличалось. Алан, недовольно осмотрев одежду, отбросил её и, немного подумав, решил заглянуть к Инге.

Глава 18

Инга стояла около окна в своем магазине и задумчиво смотрела на улицу. Оставалось несколько дней до свадьбы, и сомнения одолевали ее. Замуж она особо не стремилась, а мужчин рассматривала или как развлечение, или как выгоду. И вот сейчас она в самом деле влюбилась, и не в молодого красавчика, а в лысеющего мужчину не самой привлекательной наружности. Расскажи ей кто-нибудь это только год назад, Инга бы не поверила, но ее с непонятной силой тянуло к Вениамину Сергеевичу. При этом она прекрасно понимала, что он умнее и ей придется подстраивать свою жизнь под него, но даже это не пугало.

Заиграла тихая музыка, оповещая о клиентах. В дверях стоял Алан с девушкой и Тимуром. Инга нацепила дежурную улыбку и повернулась к ним лицом.

— Ты все-таки решил познакомить меня с ней? — она с интересом рассматривала Никки.

— Мы не совсем знакомиться, нам нужно ее одеть, — Алан слегка подтолкнул Никки вперед.

— Куда? — по-деловому поинтересовалась Инга.

— Едем знакомиться с родителями.

— Вот как? — Инга изумленно подняла глаза на Алана. — Все так серьезно? — она подошла ближе, не сводя глаз с Никки. — Ну, с такой фигурой мы быстро что-то подберем. Пойдем? — кивнула она ей.

— И поскромнее, — крикнул им вслед Алан.

— Я знаю вкус твоей мамы, — отмахнулась от него Инга, — там чай еще не остыл, идите попейте.

Алан, усмехнувшись, прошел в подсобку, Тимур не отставал. Чайник и правда еще был горячим, видимо, Инга недавно завтракала. Рядом с чайником стояла большая тарелка с печеньем, кексами и конфетами.

— Инга все-таки шикарная женщина, — Тимур взял чашки и, налив чаю себе и Алану, уселся за стол. Немного подумав, взял кекс и, откусив кусочек, вздохнул: — Даже кексы у нее не как у всех. Всегда заглядывался на нее.

— И ты? — Алан взял конфетку и, покрутив ее в пальцах, положил на стол.

— Да у нас в бригаде, наверное, все мечтают переспать с ней. А досталось все Вениамину Сергеевичу.

— Ты знаешь, что они женятся?

— Мне прислали приглашение.

— Меня с Никки тоже пригласили, — Алан отхлебнул глоток чая. Тимур был прав, даже чай у Инги был великолепным, со вкусом ягод и запахом роз.

— Пойдешь? — Тимур, прищурившись, уставился на него.

— Пойду, конечно. Почему нет?

— Ну… наверное, сложно будет?

— Сложно? — удивился Алан, поднося чашку с чаем к губам.

— Ну да, вы же это… вроде как были вместе?

Алан чуть не обжегся.

— Вместе? Это когда мне было пятнадцать? Ты издеваешься?

— Пятнадцать? — удивился Тимур. — Нет, сейчас… недавно…

— Откуда ты это взял?

— Так все думали, что вы любовники, — Тимур смотрел озадаченно.

— Сплетники, — рассмеялся Алан, — у нас нет никаких отношений, кроме дружбы.

— Да ладно! — Тимур хитро улыбнулся. — Только не говори, что она и тебя держит на расстоянии, как и всех остальных.

— Держит, — спокойно ответил Алан, допивая чай. — Всё время манит и тут же отталкивает. Любит играть.

— Все вокруг были уверены, что вы любовники, — Тимур взял еще кекс и с удовольствием его откусил. — Но, значит, и тебя она отшила.

— Значит. Зато не отшила Вениамина Сергеевича.

— Вот кстати, я тоже удивился, он такой тихоня по поводу женщин, а тут раз — и Инга.

Алан усмехнулся.

— Плохо ты её знаешь. Скорее она его выбрала, чем он её. Но в любом случае я рад за них.

— Слушай! А что, если две свадьбы сыграть? Инги и вашу? Здорово бы было.

— Было бы и правда интересно, — послышался голос Инги.

Алан с Тимуром оглянулись, обе женщины стояли в дверях. Никки уже переодели в, казалось бы, простенькое голубое платье. Но подобрано оно было так, что выгодно подчеркивало фигуру. Инга и сама любила такой стиль, когда одежда не отвлекает от человека. Шик и простота, как она его называла. Волосы Никки распустили и небрежно закололи несколько прядей на макушке. С косметикой тоже поработали, и лицо выглядело естественно и свежо.

Алан подпер кулаком щеку и не сводил глаз со своей невесты.

— Хорошииии, — протянул Тимур.

— Принимайте, — улыбнулась Инга. — Думаю, Тамара Семеновна оценит по достоинству.

— Ты волшебница, — Алан вскочил и, подойдя к женщинам, обняв обеих, притянул их к себе.

— Но-но! — тут же вывернулась Инга. — Я уже почти замужем, да и ты не один, — с насмешкой произнесла она.

— Спасибо, — улыбнулся Алан.

— Не забудь появиться на свадьбе с Никки.

Алан кивнул и, взяв Никки за руку, покинул магазин.

— Вкусно, — Тимур подмигнул Инге.

— Приглашение получил? — поинтересовалась та с улыбкой.

— Да. Обязательно приду.

— Главное, жену не забудь.

— Конечно, конечно, — пообещал Тимур, выходя за дверь.

Всю дорогу до дома Алана Никки молчала, но, когда автомобиль остановился, тихо спросила:

— Ты с ней спал?

— Что? — не поверив своим ушам, переспросил Алан.

— Ты спал с Ингой?

Алан молчал, не зная, что ответить. Заметив его смятение, она опустила глаза.

— Значит, спал.

— Слушай, — Алан попытался взять ее руку, но Никки ее выдернула и прижалась к двери автомобиля, будто пытаясь отдалиться.

В окно постучал Тимур, он припарковал свой автомобиль рядом и ждал, пока они выйдут.

— Это было в пятнадцать лет и всего два раза. После этого нас связывала только дружба.

— Да плевать, — буркнула Никки, но потом, подняв глаза, недоуменно переспросила: — Пятнадцать?

— Пятнадцать. Тебе тогда было лет восемь. Конечно, если бы я знал, что встречу в своей жизни Никки, то обязательно подождал бы, — улыбнулся Алан.

— А сейчас точно между вами ничего нет? — Никки было стыдно за устроенную сцену, но это было сильнее ее.

— Клянусь, что между нами ничего нет, — Алан еле сдерживался, чтобы не рассмеяться. Что-то трогательное было в этой неумелой попытке ревности, — кстати, мы приглашены на свадьбу.

Тимур снова постучал в окно.

— Да идем, идем, — крикнул ему Алан и, подмигнув Никки, вышел из машины.

Она тоже открыла дверь, но помедлила несколько секунд. Ей было страшно. Рядом с Аланом она ничего не боялась, даже этот громила Тимур стал ей почти другом. Но родители… Все так быстро закрутилось, и казалось, что давняя несбыточная мечта ожила и воплотилась в реальность, но с ней пришли и сомнения. Вздохнув, Никки вышла из машины.

Алан буквально чувствовал ее напряжение, а увидев, как она нервно облизала губы, обошёл машину и, взяв за руку, молча увлек к двери. В прихожей пахло свежей выпечкой, кофе и слышались приглушенные голоса.

— МММ… Тетя Тамара, похоже, мой любимый пирог с абрикосами испекла, — Тимур закрыл глаза и втянул воздух ноздрями. — Это я вовремя зашел.

— Ты, кстати, не собирался спать? — съехидничал Алан.

— Ну уж нет, я буду присутствовать при историческом событии. А лет через десять мы сядем в баньке и расскажем, как ты выглядел со стороны.

— Вы чего тут шушукаетесь? — дверь в прихожую отворилась, и выглянул Игорь. Он явно плохо спал этой ночью, под глазами обозначились темные круги. — Давайте быстрее, вас уже давно ждут.

Алан шагнул вперед, но, почувствовав, что Никки тянет его за локоть, обернулся. Она стояла с поджатыми губами и выглядела виноватой.

— Я боюсь, — услышал он, склонившись ближе.

— Не переживай, дурашка, — прошептал он в ответ, — мои родители хорошие люди. И решительно развернувшись, потянул ее за собой.

Отец сидел за столом в гостиной прямо напротив входа и увидел их первыми. Как бы он ни пытался выглядеть равнодушным, по глазам было видно, что ему любопытно. Мама была более непосредственной и встала им навстречу. Не удержавшись, скользнула взглядом по Никки, и по легкой улыбке Алан понял, что та ей понравилась. Он и не сомневался, что так и будет, и прекрасно понимал сдержанное равнодушие отца, но в этом вопросе его больше волновала мама.

— Это Никки, — слегка выталкивая её вперед, — представил он невесту, — это моя мама Тамара Семеновна, а это мой отец Алексей Михайлович. Он повернул голову и, махнув рукой, добавил: — А это мой брат Игорь, но ты его уже знаешь.

Никки осмотрела всех и тихо пролепетала:

— Приятно познакомиться.

— Ну вот и прекрасно, — тут же захлопотала мама, — а мы еще не ели, вас ждали. Я сейчас быстро накрою на стол.

— Давайте я вам помогу, — робко улыбнулась Никки.

— Поможешь? — мама вначале растерялась. Она давно привыкла, что в этом доме только мужчины и все заботы по хозяйству лежат на ней, но быстро опомнившись, радостно кивнула, соглашаясь. Когда женщины удалились, Алан и Тимур уселись за стол.

— Девушка симпатичная, — начал первым отец, — ты правда собрался жениться? — он с сомнением посмотрел на сына.

— Правда, — кивнул Алан, беря хлеб с тарелки. Он только сейчас понял, насколько голоден.

— А ну положи обратно! — прикрикнул на него отец. — Ты же знаешь, что мать не любит, когда ты таскаешь.

— Я голоден, — пожал плечами Алан, но послушно положил хлеб обратно.

— А что ты сделал с нашим балбесом? — отец кивнул на Игоря, молча сидевшего в кресле у окна, — он последние дни как воды в рот набрал.

— Ничего, — Алан с удивлением посмотрел на брата, но тот даже не обернулся, будто речь шла не о нем. — Пап, — тут же перевел он разговор, — у меня есть для тебя сюрприз.

— Сюрприз? — удивился отец.

— Да, только я скажу, когда все соберутся, хорошо?

— Зачем тогда сейчас начал? Несносный мальчишка.

Оба посмотрели друг на друга и расхохотались.

Минут через пять вошла мама и Никки с тарелками, и в комнате вкусно запахло мясом и свежевыпеченным хлебом. Когда накрыли стол и все расселись, Игорь наконец пересел из кресла на стул. Обвел всех равнодушным взглядом и опустил глаза в тарелку.

— Ты знаешь, что с ним? — удивленно спросил отец Алана.

Тот лишь пожал плечами и слегка толкнул локтем Тимура, который умудрился задремать, сидя на стуле.

— А? Что? — Тимур дернулся и начал озираться по сторонам. Поняв, что ему ничего не угрожает, протер глаза, вызвав смех у остальных. — Я всю ночь дежурил, — будто оправдываясь, произнес он.

— Вот и покушай, — Тамара Сергеевна заботливо наложила ему на тарелку салата и ветчины.

— Спасибо, — довольно пробасил Тимур.

Алан наблюдал за Никки, она робела, осторожно рассматривая собравшихся, когда их глаза встретились, он подмигнул ей, а потом, встав, взял бутылку вина, стоявшую рядом. С интересом осмотрел ее и присвистнул. Две тысячи двадцать второй? Откуда такая? — он удивленно посмотрел на мать.

— Дед твой еще в те годы сделал пятнадцать штук. Четырнадцать уже выпили. Осталась одна, и я ее спрятала. Поклялась достать лишь когда ты жениться соберешься. Думала, так и не откроем, — Тамара Сергеевна хитро улыбнулась.

— Хорошо, — Алан внимательно осмотрел горлышко, потом взял нож и расковырял потемневший от времени воск, который закрывал пробку. За пятьдесят лет она уже успела прикипеть к стеклу и никак не хотела открываться. Наконец Алан справился с ней и, понюхав, довольно улыбнулся.

— Итак, — красная, словно кровь, жидкость начала наполнять бокалы, — мы хотим официально оповестить вас, что собираемся пожениться в ближайшее время, — официальным тоном произнес он.

— Да знаем уже, — проворчал отец, поднимая свой бокал, — видел бы ты, как мать радовалась.

Алан, покачав головой, посмотрел на Игоря.

— Надеюсь, она вам понравится, — он посмотрел на Никки, которая заметно волновалась.

— Конечно, понравится, — поспешила уверить Тамара Сергеевна, — как я понимаю, и на кухне она не новичок, — она осторожно положила руку на плечо Никки, пытаясь подбодрить ее.

— Ну… — отец прищурился, — мне, пожалуй, тоже нравится. Скромная вроде и одета нормально. А вообще, сын, тебе выбирать.

Все повернулись к Игорю. Он сжал зубы и опустил глаза. Алан напрягся, от брата можно было ожидать все что угодно.

— Я тоже согласен, — наконец сквозь зубы промямлил тот и поднялся, — совсем забыл, у меня дела есть, — никто не успел что-то сказать, как он выскочил за дверь.

Алан многозначительно переглянулся с Тимуром.

— Что с ним такое? — поинтересовался отец.

— Потом расскажу, — Алан сел и поднял бокал, — ну что? За нас?

Ближайшие полтора часа они ели, рассказывали друг другу истории и много смеялись. Никки немного расслабилась и смущенно отвечала на вопросы Тамары Сергеевны. Все немного захмелели, Тимур вообще клевал носом, с трудом улавливая, что происходит. Но все изменилось в одну минуту.

— Мне нужно поговорить с вами серьезно, — Алан допил вино и уставился на отца.

— Что-то произошло? — насторожился отец.

— Только хорошее, — улыбнулся Алан, пододвигая стул к нему ближе, — я нашел способ вылечить тебя.

— Что? — всегда невозмутимое лицо отца на этот раз выглядело изумлённо.

— Сынок! — в глазах матери застыла надежда.

— Иди сюда, — поманил Алан Никки и, когда она подошла, слегка приобнял ее, — вот наше сокровище.

Мать с отцом смотрели непонимающе.

— Никки — тиасорс, — произнес Алан, торжествующе глядя на них, — она может вылечить отца.

В комнате повисла тишина. Отецнахмурился, а потом, закрыв лицо руками, сгорбился. Мать сидела, уставившись в тарелку и не поднимая глаз. Никки растерянно глядела на Алана, не понимая, что происходит.

— Отец, — Алан и сам не понимал, почему родители так реагировали на его слова.

Отец тяжело поднял голову и сдавленным тоном поинтересовался:

— Ты поэтому решил жениться на этой девочке? Чтобы она меня вылечила?

— Что?! — тут пришла очередь удивляться Алану. Он не мог о таком и подумать.

— Ты понимаешь, что натворил?

Никки дернулась, и Алан понял, что она готова сбежать, но только сильнее прижал ее к себе.

— Мне казалось, что ты неплохо знаешь своего сына, — сузил он глаза, начиная злиться.

— Перестаньте, — всплеснула руками мать, — давайте поговорим спокойно. Она видела состояние Никки и, показав рукой на стул рядом с собой, произнесла: «Иди сядь, девочка».

Никки испуганно поглядела на Алана, но он кивнул и выпустил ее. Когда все уселись, первым заговорил отец.

— Расскажи нам всё.

— Извините, — послышался голос Тимура, — я, пожалуй, не буду мешать. Тем более после столь вкусной еды единственное, что я сейчас хочу, это спать.

Алан проводил его до двери, а когда вернулся, коротко рассказал родителям почти всё о их встрече, как они познакомились, как влюбились. Не утаил даже про Игоря.

— Поэтому он себя так ведет? — задумчиво произнес отец.

— Скорее всего, — пожал плечами Алан, — но тут я уже ничего не мог поделать, Никки его не замечала.

— Ты же помнишь правила, — нахмурился отец.

— Прекрасно помню, а вот ты, кажется, нет. Там четко написано: если девушка не отвечает взаимностью, то она считается свободной.

Отец вздохнул.

— Собственно, меня это сейчас интересует мало, разбирайтесь сами, — он перевел взгляд на Никки, — но мне интересно, как ты собрался жениться и что вообще собираешься делать. Мы обязаны выдать её.

Глаза Никки забегали, и она опустила голову.

— Отец! — Алан старался сдержаться. Порой они ссорились, не сойдясь во взглядах, но сейчас не хотелось портить встречу.

— Что отец? — возмутился Алексей Михайлович, — ты же знаешь законы не хуже меня. Вот и спрашиваю, что ты собрался делать? Не может быть, чтобы ты не думал об этом.

— Думал, конечно, — Алан сжал губы, — но можно хотя бы не сейчас?

— Ну извини, сын, обрадовал ты нас.

— А ну перестань, — услышали они тихий, но твердый голос матери и изумленно уставились на нее. Она никогда не перечила мужу и всегда принимала его сторону. Но не сейчас. — Как ты можешь? — уже громче произнесла она, нахмурив брови. — Эта девочка спасла жизнь твоему сыну и готова вылечить тебя. А ты сидишь, словно индюк напыщенный, и говоришь о том, что мы должны её отдать. В кого ты превратился?

Алексей Михайлович удивлённо смотрел на жену, но та демонстративно отвернулась и, протянув руку, положила ее на плечо Никки.

— Не бойся, девочка, никуда он тебя не отдаст. Стареет, видимо, голова работать перестала. Она зло покосилась на мужа. Тот сидел, оторопев и не зная, что ответить.

Никки подняла голову и благодарно улыбнулась Тамаре Сергеевне, она была спокойна.

— Я понимаю, что будет, если меня обнаружат. Но до сегодняшнего дня мне удавалось скрывать свои способности. Просто я не могла дать Алану умереть, и, скорее всего, мне придется платить за это, но я не жалею, — она спокойно смотрела в глаза Алексею Михайловичу, — я не совершила ничего плохого.

— Да что вы все, — с досадой воскликнул Алексей Михайлович, — я же не враг вам. Мне просто интересно, что вы будете делать дальше. Ситуация сложная. Никого я не собрался выдавать. И я благодарен Никки за спасение сына. Но если мы не выдаём тиасорса, то Алан рискует оказаться за решёткой и не на три года, а на тридцать.

— Почему? — с ужасом воскликнула Никки.

— Потому что он кроникс и отвечает за всё, что происходит в этом районе. Если докажут, что он знал и не выдал тебя, ему грозит серьёзный срок.

— Отец, хватит! О том, что она тиасорс, знает только наша семья и Тимур. Я ему доверяю. Никки уже много лет не показывала свою силу и продолжит жить так же.

— Да делайте что хотите, — махнул рукой Алексей Михайлович. Если честно, на твоём месте я поступил бы так же, — улыбнулся он, — а ты, — он посмотрел на Никки, — не обижайся на меня. Беспокоюсь за этого обормота.

Никки улыбнулась.

— Можно я вас осмотрю?

— Осмотришь? — растерялся Алексей Михайлович.

— Да. Ваша болезнь, возможно, я смогу помочь.

— Ты такая молодая…

— И поэтому вы думаете, что я не смогу вас вылечить? — Никки заулыбалась.

— Я не знаю, от чего у вас, тиасорсов, зависит всё это.

— Только от силы. Я достаточно сильна, чтобы вылечить даже старые болезни.

Алан заметил, как в глазах матери промелькнула радость.

— И что для этого нужно? — поинтересовался Алексей Михайлович.

— Ничего особенного. Мне нужно осмотреть вас.

Глава 19

Алану пришлось помочь отцу раздеться — снять пиджак, рубашку — и уложить его на диван в гостиной. Никки, аккуратно прикоснувшись к его груди, закрыла глаза и замерла на несколько секунд, а потом с ужасом уставилась на Алексея Михайловича.

— Что, девочка, не под силу вылечить старика? — усмехнулся он, пытаясь натянуть рубашку.

— Мне нужно осмотреть вашу спину, — сдержанно ответила Никки, придерживая его за руку.

— Не сдаётся, — с трудом проговорил Алексей Михайлович. — Помоги, — обратился он к сыну.

Алан осторожно перевернул отца на живот и аккуратно поправил его ноги, с любопытством наблюдая за Никки. Когда из него вытаскивали яд, он был почти без сознания и ничего не помнил. Сейчас она молча держала руки над спиной отца. Спустя некоторое время её пальцы начали двигаться, словно перебирая клавиши на невидимом пианино.

Алексей Михайлович тихо застонал и попытался повернуться.

— Держи его! — внезапно вскрикнула Никки.

Алан вспомнил, как его удерживали Игорь и Тимур, и с силой прижал отца к дивану.

— Да… пусти! — сопротивлялся Алексей Михайлович, но бесполезно.

Никки скрючила пальцы, будто вонзила их в спину, и начала тихо шептать что-то неразборчивое. Алан взглянул на мать — та стояла, прикрыв рот рукой, в её глазах застыл ужас. На щеках блестели слёзы. Отец сделал рывок, пытаясь вырваться, и заорал так, что даже Алан вздрогнул. Но затем резко затих, повиснув в крепких руках сына.

Никки держала руки сжатыми в кулак, а когда разжала их, все увидели два небольших круглых шара, поблескивающих зеленоватой энергией.

— Сняла, — с довольной улыбкой сообщила она.

— Что это? — удивлённо спросила Тамара Сергеевна, уставившись на непонятные предметы.

— Зажимы, — Никки изящно взмахнула руками, и зажимы, подлетев в воздух, сразу же растворились, блеснув напоследок зелёными искрами.

— Зажимы? — переспросил Алан, отпуская отца.

Никки не ответила, лишь пощупала руку Алексея Михайловича.

— Он проспит минут двадцать. Я всё вам расскажу.

Алан перевернул отца на спину, заботливо подложил ему под голову подушку и прикрыл лёгким одеялом, а потом, приобняв обеих женщин, увлёк их к столу.

Никки подождала, пока все усядутся, и начала рассказ:

— С сегодняшнего дня Алексей Михайлович пойдёт на поправку.

— Правда? — Тамара Сергеевна вцепилась ей в руку.

— Да, — Никки довольно улыбнулась.

— Так что это за зажимы? — нахмурился Алан.

— На позвоночнике твоего отца стояли два зажима. Как ты понимаешь, поставил их виронт. Именно поэтому он не мог ходить.

Алан переглянулся с матерью.

— Но кто это мог быть? — изумлённо спросил он.

— Этого я не знаю. Скажу только одно: этот человек не обладает большой силой, скорее, он даже слаб. Зажимы я сняла легко. Но он прекрасно разбирается в медицине и знал, что делал.

— И что, отец теперь будет ходить? — было заметно, как Алан нервничает.

— Да, — кивнула Никки, хитро улыбаясь, — бегать будет. Но не сразу.

— Почему?

— Мне надо ещё раза три или четыре встретиться с ним. Хотя зажимы и сняты, но они стояли слишком долго. Мне нужно восстановить всю систему. Но вы должны понимать, что даже потом он не начнет сразу ходить, его мышцы не работали столько лет. Потребуется реабилитация, и я помогу, чтобы все процессы происходили быстрее.

— Милая моя, — Тамара Сергеевна не выдержала и расплакалась, — я даже не знаю, как тебя благодарить. А ты! — она посмотрела на сына, — только попробуй её обидеть!

Алан рассмеялся — он впервые видел мать такой.

— Тамара, — послышался голос, и, обернувшись, все увидели, что Алексей Михайлович проснулся.

Он сидел на диване и с изумлением смотрел на свои ноги.

Тамара Сергеевна тут же бросилась к мужу. Алан тоже. Только Никки осталась сидеть на месте и, подперев руками подбородок, с улыбкой смотрела на них.

— Они… они двигаются, — Алексей Михайлович перевёл взгляд на жену, а потом на сына.

— Ты можешь двигать ногами? — воскликнул Алан.

— Нет, — покачал головой отец, — но мои пальцы! Они шевелятся! Он обнял жену и прижал к себе.

— Никки! — Алан обернулся, беспомощно глядя на неё.

— Не бойся, всё хорошо. При должном уходе он скоро начнёт ходить. Она встала и, подойдя, опустилась на колени около Алексея Михайловича. Осторожно ощупала его ноги и довольно кивнула. — Всё хорошо. Я подлечу его, а там только реабилитация. Он слишком долго не ходил, и его мышцы в плохом состоянии. Поэтому вам нужно начать занятия с ним как можно скорее.

— Девочка, — Алексей Михайлович протянул руку и погладил её по голове, — спасибо. Я даже не думал, что смогу шевелить ногами.

— Бегать будете, — улыбнулась Никки.

Они ещё полчаса сидели за столом, попивая ароматный чай из трав и ягод и нахваливая очень вкусный пирог с абрикосами, но потом Алан поднялся.

— Нам нужно идти, ещё есть дела, а вечером я отвезу Никки к старухе в лес.

— Ты собрался спрятать её там? — Алексей Михайлович нахмурился.

— Больше негде. Мне не нравится, что происходит в последнее время, и нужно немного времени, чтобы разобраться.

— Может, она останется у нас? — спросила Тамара Семёновна.

Алан лишь покачал головой.

— Мама, мы не сможем защитить её здесь. Поговорим вечером.

Он не хотел, чтобы Никки знала о его подозрениях и тревогах.

Тепло распрощавшись и покинув дом, они остановились на улице.

— Мне нужно зайти к своим. Наверняка волнуются, да и я не привыкла оставлять их надолго.

— Я с тобой.

— Зачем? — рассмеялась Никки. — Боишься оставлять меня одну?

— И это тоже. Мне нужно поговорить с ними.

— Поговорить? — удивилась Никки.

— Пошли! — Алан приобнял её за плечи и увлёк к подъезду дома, где находилась подаренная им квартира.

Открыли им не сразу. Сначала раздались тихие шаги, и кто-то встал с той стороны двери. Потом послышалось шлёпанье ног по полу, а за ними ворчание и шарканье Светланы Леонидовны. Наступила тишина, и через несколько секунд дверь слегка приоткрылась, и в щёлке показался глаз.

— Бабушка, мы это, — пытаясь не рассмеяться, произнесла Никки и нагнулась, подставив свой глаз напротив бабушкиного. Дверь тут же захлопнулась, а потом отворилась снова, чуть не ударив любопытную внучку по лбу.

— Ах ты негодница, вернулась домой? — тут же послышалось ворчание.

— Здравствуйте, Светлана Леонидовна, — перевёл на себя внимание Алан.

— Ты глянь! — нахмурилась та. — Вы везде вместе ходите? Мне теперь с внучкой и поговорить нельзя?

— Я ненадолго, — возмутился Алан. — Уйду, и говорите сколько хотите.

— Бабушка, мы так и будем разговаривать здесь?

Светлана Леонидовна вздохнула и отступила, пропуская их внутрь.

— Разуться не забудьте, — напомнила она.

Антон робко выглядывал из гостиной, но, когда увидел Никки, бросился к ней. Присев, она обняла его и прижала к себе.

— Скучал, мышонок?

Антон кивнул, с интересом разглядывая Алана.

— А дядя будет жить с нами? — робко спросил он.

— Скорее, мы с ним, — рассмеялась Никки.

— Да тихо вы! — прикрикнула на них Светлана Леонидовна, — разбудите.

— Кого?

— Кого?

В один голос воскликнули Алан и Никки.

— Брата твоего, пришёл недавно и заснул. Умаялся, видимо.

— Игорь? — лицо Алана вытянулось от удивления.

— Он нам все эти дни помогал и вещи перевезти, и устроиться. Такой хороший мальчик.

Осторожно заглянув в комнату, Алан и правда увидел Игоря, спящего на диване.

— Пойдёмте на кухню, чаем напою, — шёпотом произнесла Светлана Леонидовна.

Усадив всех за большой круглый стол, она прикрыла дверь.

— Кто будет пирог с яблоками?

Алан и Никки, посмотрев друг на друга, рассмеялись.

— Что смешного? — не поняла Светлана Леонидовна.

— Ничего, бабушка, — поспешила успокоить её Никки, — просто мы сейчас были дома у Алана, и его мама угощала нас пирогом с абрикосами.

— Вот как? Ты уже и его родителей знаешь? — сузила глаза Светлана Леонидовна.

— Да, ходили знакомиться, — Никки не видела лица бабушки, она теребила волосы Антона, сидевшего у неё на коленях.

— И кто это придумал? Наверняка он? — Светлана Леонидовна ткнула пальцем в Алана.

Никки наконец подняла глаза и, увидев, что бабушка злится, вздохнула.

— Ну перестань. Мы обязательно и тебя познакомим с ними.

— Да больно нужно! — Светлана Леонидовна сжала губы и демонстративно поставила на стол пирог с яблоками. — Всё не как у людей! Знакомиться ходят с родителями!

— Светлана Леонидовна, — перебил её Алан, — я обязательно в ближайшие дни познакомлю вас. Не уверен, что отец вам понравится, он порой бывает резким. Но с мамой вы найдёте общий язык. А сейчас давайте поговорим о деле, и потом я оставлю вас наедине с внучкой.

— Чай будешь? — Светлана Леонидовна демонстративно поставила перед ним чашку.

Понимая, что отказываться бесполезно, Алан кивнул, с тоской поглядев на пирог, который его наверняка заставят есть. Так и случилось. И когда на тарелку, стоящую рядом, опустился отрезанный кусок с сочными яблоками, он даже не стал сопротивляться.

Строго наблюдая, чтобы каждый откусил кусочек и выпил её вкусного чая, Светлана Леонидовна наконец поинтересовалась, что же такого хотел ей сказать Алан.

— Я хочу отправить Никки к старухе в лес, — начал было он.

— Ишь как, будто о своей собственности говоришь.

— Бабушка, — не выдержала Никки, — дай ему сказать. А всё своё недовольство выскажешь потом мне. У нас почти нет времени, и если ты продолжишь ворчать, мы не успеем даже поговорить.

Светлана Леонидовна недовольно посмотрела на неё, но промолчала, и Алан, воспользовавшись этим, продолжил:

— Нам нужно выиграть время и убедиться, что всё в порядке и никто не знает о способностях Никки. Если всё будет тихо и её не будут искать, то она вернётся и некоторое время будет жить с вами, а потом переедет ко мне.

Светлана Леонидовна посмотрела на него мрачно, но ничего не сказала, лишь отхлебнула чая из чашки и снова опустила глаза.

— Потом вы сами сможете выбрать, останетесь жить в этой квартире или переберётесь к нам в дом.

— А Никки?

— Что Никки? — не понял Алан.

— У тебя всё звучит очень просто. Но теперь её тайну знают несколько человек, и если кто-то проговорится…

— Знает моя семья и друг, которому я доверяю. Они будут молчать. Им самим это выгодно.

Светлана Леонидовна лишь покачала головой, глядя на внучку.

— Вот если бы не ты, я собрала бы вещи и уехала отсюда. Но ты же теперь не поедешь, влюбилась.

Никки замотала головой.

— Не поеду.

— Вот видишь, а нам куда без неё? Я уже стара, а он ещё ребёнок.

— Не беспокойтесь, — спохватился Алан, — вы ни в чём не будете нуждаться. Никки ушла с работы…

— Ушла? — изумилась Никки.

— Я не хочу, чтобы ты работала. Ты можешь выдать себя.

— Всё без меня решил, да? А если я не соглашусь?

— Ну тогда сделаем так: я найму тебя работать ко мне в дом. Там нужна женская рука, кофе по утрам в постель, — ухмыльнулся Алан.

Никки было открыла рот, но, увидев насмешливый взгляд бабушки, промолчала и, налив себе ещё чая, взяла кусок пирога.

— Вот вы уже ругаетесь, — Светлана Леонидовна довольно улыбалась.

— Не ругаемся, а обсуждаем нашу будущую жизнь, — возразил Алан и поднялся со стула. — Ладно, мне пора. К вечеру я заеду и заберу Никки. Спасибо, чай у вас вкусный.

Избавившись от пристального взгляда старухи, Алан вздохнул с облегчением. Каждая встреча с ней была маленькой битвой. Оставалось несколько часов на решение важных вопросов. Последние события не оставляли ему времени заниматься делами квартала, да и сам он с удовольствием провёл время с Никки, но пора было исполнять свои обязанности. И в первую очередь развеять слухи, что он мёртв.

Вначале он поехал на полигон. Несколько дней без тренировки отозвались желанием размяться прямо сейчас, но Алан подавил его, решив, что завтра выложится по полной. Сегодня предстоял ещё серьёзный разговор с Вениамином Сергеевичем. Отложить его он не мог.

На тренировке была пятая бригада. При появлении кроникса бригадир моментально построил бойцов и сам, встав слева от строя, вытянулся в струнку. Было заметно, что некоторые с интересом смотрят на «воскресшего».

— Итак! — Алан встал перед строем. — Я жив и здоров. Не стоит доверять сплетням. Он ещё раз осмотрел бойцов и кивнул. — Свободны!

Бригадир тут же отдал команду «вольно», а сам подошёл к Алану.

— Хорошо, что вы появились, сплетни в квартале разрастаются, сдерживать их всё сложнее.

— Всё нормально, просто у меня были дела, — похлопал его по плечу Алан. — Завтра кто тренируется?

— У нас второй день.

— Завтра с утра приеду, будем отрабатывать нападение.

Ещё раз глянув на тренирующихся бойцов, он направился к автомобилю и вернулся в квартал. Осталось самое неприятное дело — разговор с Вениамином Сергеевичем. В детстве он всегда робел, когда видел этого человека, подростком слегка его побаивался, но даже сейчас чувствовал себя мелкой шпаной рядом с этим монументальным человеком.

Вениамин Сергеевич уже ждал его, сидя в своём кабинете и потягивая красное вино. Лампа была приглушена, и в полумраке мужчина в большом кресле, обитом тёмной кожей, выглядел словно кадр из фильма.

— Пришёл? — его голос звучал приятно и казался совсем не подходящим к холодной внешности.

— Здравствуйте, — Алан прошёл в кабинет и сел в точно такое же кресло, стоящее напротив.

Хозяин отхлебнул ещё вина и уставился своими светло-серыми глазами на гостя.

— Жив, здоров, — неохотно отчитался Алан.

— Знаю. Но жду рассказа, что произошло.

Алан коротко рассказал о событиях последних дней, умолчав лишь о способностях Никки и соврав, что очень сильно болел желудок, а он подумал, что его хотели убить, и поднял панику.

Вениамин Сергеевич многозначительно приподнял бровь.

— Отравился, значит?

Алан кивнул, стараясь ничем не выдать свою ложь.

— Ты в самом деле собираешься жениться?

— Да.

— Поздравляю! — Вениамин Сергеевич довольно улыбнулся.

— Я вас тоже.

— Хм. Инга уже прислала тебе приглашение?

— Отдала лично. Вам в самом деле повезло.

— А твоя девушка, кто она?

— Просто девушка, работала у Тина.

— И из просто девушек ты почему-то выбрал её?

Алан улыбнулся.

— Получается, так.

— И сразу решил жениться, хотя до этого собирался остаться холостяком? — Вениамин Сергеевич сделал ещё глоток, но, увидев настороженный взгляд Алана, поспешил добавить: — Не обращай внимания, я по привычке. В самом деле рад за тебя. Значит, ты встретился с Александром Геннадьевичем? — задумчиво произнёс он, глядя мимо собеседника. — Странно, что он забыл на источниках? Он не особо любит такие места.

— Вот и мне это показалось странным.

Одна ложь тянула за собой следующую, и позже Алан пожалел, что не рассказал всё сразу и не попросил помощи, но сейчас ему казалось правильным не говорить никому про способности Никки.

Они обсудили предстоящие дела, подготовку к захвату, посмеялись над сплетнями о смерти Алана и расписали бюджет на следующий месяц. И лишь когда за окном начало темнеть, Алан вспомнил, что не сообщил новость об отце.

— Вот я! — стукнул он себя по лбу. — У нас же радость.

— Радость?

— Отец смог пошевелить пальцами.

— Да ты что?! Приятно удивил. И что говорят врачи?

— Да мы сами узнали несколько часов назад, врачи его ещё не смотрели. Но Никки работала раньше в больнице, говорит, что это хорошо и, может, отец сможет ходить.

Вениамин Сергеевич изумлённо приподнял брови.

— Да, новость хорошая, нужно заехать к Алексею.

Они попрощались, пожав друг другу руки, и Алан в хорошем настроении отправился за Никки.

В профиле вы можете посмотреть адрес моей группы в ВК и перейти в группу. Там есть визуалы и видео героев. А также музыка к книге. Если вам нравится книга, поставьте, пожалуйста, лайк или напишите комментарий. Автор будет рад.

Глава 20

Дверь открыл Антон. Округлив глаза и прижав палец к губам, шёпотом произнёс:

— Тссс. Они там… — он показал в сторону кухни.

Это и так было понятно по громким голосам, доносившимся из-за двери. Как только Алан вошёл, споры прекратились, будто кто-то выключил звук. Светлана Леонидовна попыталась натянуть на лицо что-то вроде любезной улыбки.

— Голодный? — засуетилась Никки.

— Нет, — он покачал головой, — нам пора. Ночь скоро.

Светлана Леонидовна собралась было что-то сказать, но в последний момент передумала, бросив на Алана злой взгляд.

— Я за вещами, — Никки вскочила со стула, не дожидаясь очередного приступа бабушкиного ворчания.

Вещами оказались две сумки. Одна — маленькая женская, а другая — большая котомка из крепкой ткани, такие берут в долгое путешествие.

— Зачем так много? — удивился Алан, глядя на багаж.

— Так я не знаю, что там может понадобиться, — Никки перебирала вещи, стараясь убедиться, что ничего не забыла.

— Ты всегда можешь сказать мне, и я привезу.

— Ты правда будешь ко мне приезжать каждую ночь? — Никки уставилась на него так, словно боялась услышать отказ.

— Конечно. Днём у меня будут дела, а ночь буду с тобой. Ну, если, конечно, старуха разрешит.

— Разрешит! Куда она денется.

И… старуха разрешила. Вернее, бабушка Фарин сначала была против, но под напором Никки не устояла. В конце концов, недовольно блеснув своими почти чёрными глазами, она согласилась и даже ткнула пальцем в гостевой домик. Это была небольшая, слегка покосившаяся избушка у самого ручья. Однако внутри неё царили чистота и уют. В комнате стояли две кровати, но они оказались слишком узкими и явно предназначались для одного человека.

Никки, недолго думая, стянула оба матраса и кинула их на пол.

— Вот, — рассмеялась она, — иди ко мне.

Они не спали почти до самого утра, и лишь когда первые лучи солнца начали пробиваться через окно, оба забылись крепким сном. Алан проснулся ближе к полудню, глянул на часы и тяжело вздохнул. Он планировал с самого утра отправиться на полигон, но проспал полдня. Осторожно выскользнув из-под одеяла и натянув штаны, он вышел наружу. Как же здесь было хорошо! Ни шума квартала, только пение птиц и шорох листвы. Почти как у него дома. Потянувшись, он решил ополоснуться в ручье и уйти, пока Никки не проснулась. Но, повернувшись, столкнулся лоб в лоб со старухой.

Она стояла, молча наблюдая за ним. Её тёмные глаза чем-то напоминали Вениамина Сергеевича. Тот тоже имел привычку молча разглядывать человека. Алана это раздражало. Он кивнул в знак приветствия и хотел было уйти, но старуха придержала его за локоть.

— Оденься. Срамоту тут развёл. Это у себя там можешь голышом расхаживать, а тут не смей!

Алану тут же захотелось съёжиться, будто он и впрямь стоял перед ней совершенно голый.

— Оденься и зайди ко мне.

Хотелось возразить, что времени нет, но старуха повернулась и, не дожидаясь ответа, зашла в свой дом. Здесь у него власти не было — это казалось странным. Он привык с детства, что сына кроникса побаиваются и стараются не связываться, а за последние годы, будучи и сам крониксом, вовсе привык к тому, что перечат ему редко. Со старухой приходилось считаться. Тихо скользнув в гостевой дом, он подобрал оставшиеся вещи и, натянув по дороге рубашку, остановился на пороге.

— Заходи, садись, — она указала ему на табурет, — есть будешь?

Алан был голоден, но покачал головой. Он и так сильно задержался и хотел как можно быстрее добраться до полигона. Там как раз скоро должен быть обед. Да и начни он сейчас чаёвничать, то выберется отсюда лишь к вечеру.

Старуха нахмурилась и повторно указала на табурет. Дождавшись, пока гость сядет, она начала:

— Я не буду спрашивать, серьёзно ты относишься к Никки или нет, — влюблённые одинаковы, и ты, конечно же, ответишь, что серьёзно, да и она упряма как осёл. Единственное скажу — не вижу я, что произойдёт, как бы не хотела. Дым и пустота перед глазами. Будто стена не пускает. Видела только то, что уберечь ты её не сможешь, но и врозь вам не быть. А теперь можешь идти.

— Слава! — позвала она помощника. — Проводи его, да глаза можешь не завязывать, а то замучаешься каждый день с ним возиться.

Слава возражать не стал, лишь кивнул и вышел из дома. Алан, попрощавшись, поспешил за ним. А в голове занозой звучали слова старухи: «Уберечь ты её не сможешь, но и врозь вам не быть».

Уберечь от чего?

Он размышлял об этом всю дорогу, но, приехав на полигон и начав тренироваться, вскоре забыл слова старухи. День пролетел быстро, а вечером, заскочив домой и переодевшись, он оставил автомобиль у двери и пешком отправился к домику старухи. Это оказалось не так просто. Хоть Славик и не завязывал ему глаза, запомнить дорогу с первого раза он не смог и блуждал по лесу в поисках дома. В конце концов, поняв, что заблудился, Алан присел на упавшее дерево и начал насвистывать детскую песенку. Он пытался связаться с Никки по эпсилу, но тот не отвечал. Впрочем, старуха заранее предупреждала, что связи у неё нет и бесполезно её искать. Интересно, как она это делает? Перекрыть сигнал почти невозможно, а на её доме он не заметил никакого оборудования, способного глушить связь.

— Оп! — послышалось сзади.

Алан вскочил и, резко развернувшись, собрался уже проехаться кулаком по лицу незваного гостя, но вовремя остановился — перед ним стояла Никки.

— Испугался? — рассмеялась она.

— Не делай больше так. Тело реагирует само, извини.

— Пошли? — кивнула Никки, беря его за руку.

— А как ты меня нашла? — Алан шёл рядом, оглядываясь по сторонам, пытаясь запомнить дорогу.

— Завтра я сама провожу тебя и, раз бабушка Фарин разрешила, научу, как не заблудиться. А нашла… — она остановилась, — смеяться не будешь?

— Конечно не буду, — удивился Алан.

— Я почувствовала… почувствовала, как ты идёшь сюда и как ты сошёл с верной дороги и заблудился. И я точно знала, куда идти.

Смешно Алану не было. Возможно, раньше он бы и посмеялся, но после недавних событий ему было не до шуток.

— Я думал, что ночевать придётся в лесу, — пошутил он.

— Я бы тебе не позволила, — улыбнулась Никки.

Эту ночь они тоже провели вместе, а утром Никки провела его по тропе и объяснила, как не потеряться. Так продолжалось до четверга.

Ночью они лежали в постели и болтали.

— Я завтра пойду на свадьбу к Вениамину Сергеевичу и Инге, — сказал Алан, потянувшись и крепче прижимая Никки к себе. Но она отстранилась и удивлённо спросила:

— Без меня?

— Да, без тебя. Прошло всего несколько дней, и я ещё не уверен в твоей безопасности. Тем более, если я представлю свою невесту, то всё внимание будет обращено на тебя, а этого сейчас следует избегать. Потерпи немного, скоро будет наша свадьба и…

— И туда ты меня возьмёшь? — съехидничала Никки.

— Не злись, — Алан начал нежно целовать её, — но тебе пока лучше не появляться в квартале.

— Ладно, ладно. Я всё равно там никого не знаю. Ты завтра не придёшь? — тут же забеспокоилась она.

— Приду, но, скорее всего, поздно и не совсем трезвым.

Утром Никки, как всегда, проводила его до дороги, и они целовались, не в силах расстаться.

Свадьба была назначена на три часа дня, и Алан ещё успел съездить на полигон и потренироваться. Вернувшись домой и переодевшись в костюм, он встал перед зеркалом. Но его мысли были далеки от того, чтобы любоваться собой. Всё, что сейчас тревожило, — это Никки. Что будет, если узнают о её способностях? Как это скрыть? Он прекрасно понимал, что не сможет защитить её от Анольсиора, и это злило. Чувство беспомощности, когда ничего не можешь сделать. Выход был один — брать Никки с семьёй и уходить в агломерацию, где все люди жили вместе без разделения на нужных и ненужных. Но это означало бросить всё здесь и подвести отца. Да и сможет ли он жить простой жизнью и содержать семью? Пока вопросов было больше, чем ответов. Дав себе слово серьёзно обсудить это завтра с отцом, он отправился на свадьбу.

Почти все уже собрались, и Инга погрозила ему пальцем. Он виновато улыбнулся в ответ, осмотрелся и, заметив маму, отца и Игоря, подошёл к ним.

— Ты как всегда в последний момент, — ворчал на него отец.

— Я на полигоне был.

— Мог бы сегодня туда и не ездить. А Никки где?

Алан наклонился к креслу:

— Не думаю, что сейчас нужно привлекать к ней внимание.

— Обиделась небось? — покачал головой отец.

— Вроде нет.

— Хватит, — одёрнула их мама, — начинается.

Алан выпрямился и увидел, как Вениамин Сергеевич галантно подал Инге руку, и они вместе подошли к служащему. Пришлось выслушать торжественную речь и клятвы новобрачных, наполненные пафосом. Вениамин Сергеевич выглядел серьёзным, но Алан заметил искорки насмешки в его глазах.

— Скоро и ты так будешь, — мама взяла его под руку и прижалась ближе.

— Что-то не хочется, — Алан живо представил себя на месте жениха.

— Придётся, — нахмурилась мама, — ты же не можешь так поступить с Никки.

Вот он, женский шантаж. Он был уверен, что Никки согласилась бы на скромную свадьбу только с родными и близкими, но вот мама… Она точно не позволит. Значит, придётся стоять и, сдерживая ухмылку, серьёзно слушать всю эту чушь про то, как их соединили небеса.

После торжественной части все расселись за столы. Алана посадили справа от жениха, рядом с его семьёй, Тимуром и остальными бригадирами. Со стороны невесты собрались её подруги, старенькая мама и несколько дальних родственников. Инга сама занималась организацией праздника. Еда, обстановка, даже цветы — всё было в её стиле: изящно, но неброско. Пока тамада говорил стандартные слова, Алан, подперев голову рукой, скучающе смотрел в тарелку. Вдруг воцарилась мёртвая тишина, а затем — изумлённый шёпот. Подняв глаза, он увидел в дверях начальника разведки. Тот уверенно оглядел всех присутствующих и, подойдя к жениху с невестой, широко улыбнулся.

Вениамин Сергеевич явно растерялся — впервые в жизни Алан видел его таким. Инга тоже была поражена, но, быстро взяв себя в руки, мило улыбнулась незваному гостю и попросила принести ещё стул.

— Ну что, друг, ты наконец решился? Да и жену выбрал красавицу и умницу. Поздравляю! — Александр Геннадьевич похлопал его дружески по плечу.

Вениамин Сергеевич вздрогнул и, обведя гостей глазами, остановил свой ледяной взгляд на Александре Геннадьевиче. С трудом выдавив улыбку, он указал ему на стул, который поставили между женихом и Аланом.

— Садись, я рад, что ты пришёл.

Александр Геннадьевич ещё раз широко улыбнулся и сел за стол. Тут же перед ним поставили тарелки и бокал, уже наполненный вином. Гости молчали, не понимая, что происходит. Пытаясь слегка разрядить обстановку, Инга попросила официанта разлить всем вино. Только тогда люди слегка оживились и начали есть и пить.

Александр Геннадьевич, казалось, не замечал реакции гостей. Взяв салфетку, он аккуратно разложил её на коленях и, пригладив рукой, резко поднял голову. Алан не успел отвести глаза, и их взгляды встретились.

— Мы что-то часто стали встречаться, Алан Алексеевич, — сказал Александр Геннадьевич, не скрываясь рассматривая его. — К добру ли это?

— Надеюсь, — Алан тоже взял салфетку и положил её на колени. Этот человек начинал его злить.

— Мы с Вениамином старые друзья, — тем временем продолжал Александр Геннадьевич. Заметив изумлённый взгляд Алана, он добавил: — Ты не знал? Вениамин раньше работал в разведке, и мы были лучшими друзьями. Пока… — он слегка поджал губы, — пока он не уехал жить сюда.

— Не знал, — сквозь зубы процедил Алан, пытаясь скрыть своё раздражение.

— Как ты понимаешь, я не мог не приехать на свадьбу друга. Да и хотелось посмотреть на женщину, которая смогла сделать это. Подарок вон привёз, — он махнул рукой в сторону окна.

Сейчас он казался беззаботным человеком, решившим повеселиться на свадьбе друга. Но Алан не мог отделаться от мысли, что это лишь маска. Ближайшие полчаса Александр Геннадьевич кричал со всеми «горько» и с удовольствием ел и пил. Но потом он поднялся и попросил слова. Мгновенно наступила тишина.

— Мой друг женится первый раз, и я рад за него. Хорошая семья никогда не мешала умному человеку. Ну и женщина, которую он выбрал, великолепна.

Инга заулыбалась, а Вениамин Сергеевич сидел, как всегда, с непроницаемым лицом, слушая речь.

— Желаю вам счастья, — он поднял бокал, — и да, я не с пустыми руками. Идёмте. — Кивнув, Александр Геннадьевич направился к двери, даже не глянув, следуют ли кто за ним.

Вениамин Сергеевич поджал губы, но поднялся и, подав Инге руку, пошёл к выходу.

Гости двинулись за ними, но Алан остался сидеть на месте. На улице раздавались возгласы восторга, а он продолжал ковырять ложкой в салате. Наконец, не выдержав, вскочил и вышел следом за остальными. Гости столпились у жёлтого автомобиля, за рулём которого уже сидела Инга. Она с удовольствием рассматривала салон, затем ласково погладила руль.

— Вот видишь, твоей жене я угодил. Но тебя этим не удивить. Твой подарок ждёт тебя дома, — улыбка сошла с лица Александра Геннадьевича, и он продолжил уже серьёзно, глядя на Вениамина Сергеевича: — Надеюсь, тебе он понравится. И подумай, прежде чем отказываться. — Тут он заметил Алана и повернулся к нему.

— Ты же собирался жениться, что тянешь? И где твоя невеста?

— Тётка у неё заболела, поехала навестить, — буркнул Алан.

— Тётка. Ну если тётка. Смотри, уведут девчонку. Красивая.

И он снова повернулся к Вениамину Сергеевичу.

— Не нравлюсь я ему. Молодёжь сейчас откровенная. Ладно, извини, если что не так, но у меня дела, — он протянул руку Вениамину Сергеевичу. Напускная весёлость сошла с его лица, которое снова стало жёстким: — Ну и если что, простите меня, — сказал он, пристально посмотрев на Алана.

Вениамин Сергеевич протянул ему руку в ответ, лицо его оставалось непроницаемым.

Немного дальше, у угла здания, стояли два военных кефрина, ожидая своего начальника. Как только дверь за ним закрылась, они мгновенно взмыли в небо и через несколько секунд превратились в две чёрные точки.

— Все вопросы завтра, — буркнул Вениамин Сергеевич и направился к Инге.

Алану показалось, что он нервничает. Все знали о его связях в городе. Это не считалось зазорным и не осуждалось. Многие имели там родственников или друзей. Посещать город не запрещалось, хотя к шести вечера люди из кварталов должны были вернуться домой, иначе им грозил арест. Но связь с начальником разведки, вернее, даже дружба… Вопросов к синтару возникало много, и, учитывая, что в кварталах сильно недолюбливали военных, отношение к нему могло измениться. Алан ничего не знал о прошлом этого человека. А отец? Нужно будет поговорить с ним об этом.

Подняв глаза, он увидел Оксану. Она повисла на плече какого-то парня, но смотрела только на него. Увидев, что на неё наконец обратили внимание, призывно заулыбалась. Но Алан лишь равнодушно скользнул взглядом по бывшей любовнице и, развернувшись, вошёл внутрь. Гости уже расселись, обсуждая шикарный подарок невесте. Инга сидела в кругу подруг, смеялась и была довольна. Приобрести такой автомобиль было сложно даже в городе. Последняя модель считалась престижной даже среди толстосумов Анольсиора. Этот автомобиль мог менять цвет кузова по желанию владельца. Все будто забыли о визите начальника разведки.

Алан подошёл к окну и уставился на улицу. Был хороший солнечный день, и он пожалел, что не взял с собой Никки. Какая разница — всё равно скоро ему придётся знакомить её со всеми. В зале послышался шум, и, обернувшись, он увидел взволнованного Тимура. Бригадиры повскакивали с мест и кинулись на улицу, а Тимур поспешил к Алану.

— Босс… — он опустил глаза, потом выдохнул, — над лесом замечены три полицейских кефрина. В районе дома старухи. Наши люди, дежурившие в лесу, на связь не выходят.

Алан тут же бросился к выходу, стараясь не думать о плохом, но внутри всё кричало: «Никки!»

Рядом заскрипели покрышки автомобиля, и Сергей, открыв дверь, молча кивнул на соседнее место.

— Все бригады подняты по тревоге и скоро будут там, — отрапортовал он и резко вдавил педаль газа в пол.

Глава 21

По дороге около леса было не проехать. Автомобили перекрыли всю местность, прибывая и прибывая каждую минуту. Алан, выругавшись про себя, попросил Сергея остановиться и, выскочив, подбежал к Тимуру.

— Все, кто успел, за мной. Пять минут.

— Есть, босс!

Тимур побежал исполнять приказ. Двери сотни автомобилей тут же открылись, и бригады начали построение. Алан стоял посреди дороги, опустив голову. Никогда прежде он так ни за кого не беспокоился. Вернее, это было даже не беспокойство, а липкий, физически ощутимый страх, расползающийся по всему телу. Он уже знал ответ, но старался не думать об этом. И откуда они узнали… Начальник разведки на свадьбе? Что он там говорил? «Смотри, уведут девчонку. Красивая». «Если что, простите меня».

Простите?

— Босс, все готовы, — прервал его размышления Тимур.

Алан кивнул и, подняв руку, на мгновение замер, а потом, махнув, бросился в лес. Конечно, если дать бригадам команду прочесать территорию, избушку они обнаружат быстро, но он теперь и сам знал, куда идти. Вот поваленное дерево, которое ему показывала Никки… Мысли о ней мешали сосредоточиться. Лишь бы она оказалась там. Но внутренний голос шептал, что всё, он уже никогда не увидит её глаз и улыбки, не обнимет и не поцелует. Не смог, не защитил, не сберёг… Споткнувшись о камень, он сильно ушиб ногу, но даже не обратил на это внимания.

Дом старухи возник внезапно: только что были деревья, и вот они уже на поляне. Алан резко вскинул руку и, вытянув указательный палец, обвёл его по невидимому кругу. Бригады тут же рассредоточились, окружая поляну и занимая позиции.

Кивнув Тимуру, Сергею и Крену, Алан осторожно подошёл к двери, и в тот момент, когда он протянул руку, чтобы открыть её, та отворилась сама. На пороге стояла старуха. С виду она была спокойна, но глаза… Алан поборол желание отшатнуться. Старуха обвела всех презрительным взглядом и рассмеялась.

— Ну что? Спас ты её? Иди забирай своих, — и она вошла в дом.

Охрана оказалась жива. Военные просто вырубили их, и те мирно спали, повалившись чуть ли не друг на друга. Рядом, раскинув руки, громко храпел Славик.

— Отпусти людей, а сам останься, — вздохнула старуха.

Алан поднял руку, а потом резко опустил её, что означало отбой. Подождав, пока все выйдут и заберут бесчувственных бойцов, он вопросительно уставился на неё.

— Садись, — указала она рукой на табурет и сама тяжело опустилась в своё кресло. Подождав, пока он усядется, она продолжила: — Никки знала, что её заберут, вернее, чувствовала. Не хотела просто, чтобы ты знал.

Алан крепко сжал челюсти.

— Перед тем как эти… забрали её, она сказала лишь одно, и это было сказано для тебя.

— Что? — не выдержал Алан.

— Пусть не рискует, — это были её последние слова.

Увидев, что он смотрит в стол, крепко сжав губы, она добавила:

— Они не сделают ей ничего плохого. Она им нужна. И… если тебя это утешит. Я видела, что её заберут, поэтому и сказала, что проблемы придут через тебя. Но ещё я видела, что вы потом будете вместе.

— Мы уже были вместе, возможно, вы видели это? — Алан резко поднялся и, развернувшись, пошёл к двери.

— Нет, это было в будущем. Вы пришли ко мне с мальчиком примерно трёх лет. Похожим на тебя.

Алан остановился, а потом, повернувшись, уставился на старуху.

— Вы видели ещё что-то?

— Нет, — закачала та головой, — только это. Но учти: любое будущее нестабильно, всё зависит от твоих поступков. Неправильный выбор меняет его. Я видела лишь один из вариантов.

Алан кивнул и вышел за дверь. На улице его ждали бригадиры, тихо переговариваясь между собой. Никто не понимал, что произошло, да и дом старухи, раньше скрытый, теперь был известен многим.

До дороги шли молча, и только когда показались автомобили, Тимур остановился и обернулся к лесу.

— Надо дорогу запомнить. Вдруг пригодится.

— Бесполезно. Слава очнётся, и ты уже не вспомнишь, как туда шёл, будешь плутать по лесу.

— Почему? — удивился Тимур.

— Способность у него такая. Может любое место замаскировать. Будешь проходить мимо и не видеть.

— Что-то он им не помог против городских.

— Против виронтов у них свои способы, — задумчиво проговорил Алан, а потом поднял глаза и пристально уставился на Тимура.

— Босс! — изумился тот. — Ты думаешь, что это я? — В его тёмных глазах мелькнула обида. — Клянусь семьёй, что я никому и слова не сказал, даже жене.

Алан, устыдившись, вздохнул.

— Откуда они узнали о доме старухи и самое главное, что она там? Нужно выяснить.

— Ты это, босс… главное, на родных не наезжай, обидеть легко. Надо разобраться.

— Точно! Нужно разобраться. Я возьму твою машину, — и, не дожидаясь разрешения, выхватил из рук Тимура брелок с ключами. — Дай разрешение, — он прижал большой палец к небольшому кусочку пластика.

Тимур не особо любил, когда трогали его автомобиль, но сейчас нажал код доступа, и брелок принял отпечаток как разрешенный. Благодарно кивнув, Алан тут же сел внутрь и, закрыв дверь, поехал в Волчью яму. Но по дороге передумал и повернул к дому около озера. Бросив автомобиль около входа, он с тоской посмотрел на тёмные окна. Последнее время Никки всегда ждала его там, а без неё дом превратился в неуютную тёмную коробку. Будто читая его мысли, окна на первом этаже вспыхнули ярким светом.

Откинув воспоминания, Алан быстрым шагом пересёк гостиную и бегом поднялся на второй этаж. Приняв душ и тщательно вытеревшись, он открыл шкаф и на мгновение задумался, что надеть. Затем уверенно выбрал военный костюм, который отец подарил ему год назад. Это была городская форма, доступная лишь десятку человек в квартале. Чёрная ткань на вид не отличалась от обычной одежды, но она была огнеупорной и могла отразить несколько выстрелов лучевого оружия.

Опустившись на колени, Алан коснулся пола рукой, и две доски плавно отъехали в стороны, открыв небольшую нишу. Он вытащил оттуда маленькую железную коробку, осмотрел её и засунул в специальное отделение на поясе. Затем достал небольшую трубку и ещё одну коробку. Соединив их, внимательно осмотрел конструкцию и поспешил вниз.

Подойдя к сейфу, Алан внезапно услышал за спиной шум. Резко развернувшись, он вытянул руку и направил трубку в сторону незваного гостя.

В кресле, опершись на подлокотники, сидел Вениамин Сергеевич и спокойно наблюдал за ним.

— Вот, значит, как, у тебя даже ГиТ есть, и одет ты явно не для прогулок по улицам квартала.

— Я как раз собирался к вам. Мне нужна помощь.

— Дай угадаю, — Вениамин Сергеевич слегка приподнял брови, отчего на его лбу появились три небольшие морщинки. — Ты сейчас собрался в город выручать свою любимую?

Алан согласно кивнул.

— И я бы хотел, чтобы вы поехали со мной. Начальник разведки — ваш друг, а он точно сможет помочь.

— Нет! — отрезал Вениамин Сергеевич.

— Почему?! — Алан подошёл ближе и, нахмурившись, уставился на него.

— Ну, во-первых, то, что ты сейчас задумал, — это дорога в один конец. А именно в то заведение, из которого ты недавно вышел. И я туда не хочу. Я только что женился.

— Даже не думайте меня отговаривать, — сжал губы Алан.

— Во-вторых, ты не видишь, сколько времени? До утра тебя попросту не пустят в город. Да, Александр может знать, где она. Вернее, наверняка знает. Но он тоже сейчас дома, и к нему ты точно не пробьешься.

— Понятно, — Алан двинулся к двери.

— Стоять! — Вениамин Сергеевич повысил голос, это было так непривычно, что Алан замер, а потом удивлённо посмотрел на него.

— Сядь! — уже спокойнее сказал Вениамин Сергеевич, — и тогда я попробую помочь тебе.

Алан стоял, обдумывая ситуацию, а потом повернулся и, взяв второе кресло, сел напротив и приготовился слушать.

— Я понимаю тебя. Но, бездумно бросаясь в бой, ты просто погибнешь, и девочка твоя так и останется там. И защитить её будет некому. Знаешь, почему я не очень хотел делать тебя крониксом? Ты порой бываешь слишком эмоционален, а это не лучшее качество. Сейчас нужно всё обдумать и попробовать спасти её, — он прикрыл глаза. — Ну почему? Вот скажи, почему вы все скрыли это от меня? Я всегда должен быть в курсе дел клана. Вы настолько мне не доверяете?

— А вы? Быть другом начальника разведки и никому об этом не сказать. Это ваша степень доверия?

— Мы не друзья. Вернее, уже не друзья. Я знал, что ты задашь этот вопрос. Я раньше работал в разведке, и встал вопрос о назначении меня начальником, но Александр предал меня, желая получить эту должность. И, как видишь, успешно. Да, мы дружили с детства, но лишь благодаря ему я оказался здесь. Вчера он сделал мне подарок и обещал полную реабилитацию и восстановление в прошлой должности.

— Вы собираетесь принять это предложение? — в голосе Алана звучало едва скрытое презрение.

— Пока думаю. К тому же я теперь не один, — жёстко ответил Вениамин Сергеевич и поднялся. Он подошёл к окну и уставился на улицу.

Молчание нарушил Алан.

— И что вы предлагаете?

— Предлагаю дождаться утра и уже потом ехать в город. Правда, я не понимаю, чего ты хочешь. По закону ты должен был выдать её сам, и то, что Александр тебя не арестовал, всего лишь его прихоть. Любит он иногда поиграть в добренького начальника разведки. Думаю, он это ещё припомнит.

— Но Никки!

— Что Никки? — Вениамин Сергеевич снова сел в кресло. — Никки сейчас спокойно спит. Ей не сделают ничего плохого. Она не преступник, а всего лишь очередной выявленный тиасорс. Пройдёт обследование, ей присвоят должность, соответствующую её силе, и она будет работать в одной из больниц города или уедет в пригороды. Думаю, вы даже сможете видеться, если захотите. Тебе надо только немного подождать. Если сейчас ты поедешь к Александру качать права, он может передумать, и ты лет на десять сядешь в тюрьму. Тогда вы точно долго не увидитесь.

Алан нахмурился и опустил глаза. Синтар был прав, но знал далеко не всё.

— Думаю, вы не полностью понимаете, в чём проблема.

Вениамин Сергеевич смотрел на него, ожидая продолжения.

— Никки не просто тиасорс. Её сила велика.

— Это я уже понял, когда она вылечила твоего отца. Но её степень определит совет. Это всё?

— Нет, — Алан замотал головой, — они с матерью много лет назад бежали от профессора Загренова, и он пытался поймать их.

Алан замолчал, увидев ужас в глазах Вениамина Сергеевича. Лицо его исказилось, рот приоткрылся.

— Как… Как Никки звали прежде? — изумлённо спросил он, беря себя в руки.

— Раньше? Я не знаю, мы не так давно знакомы, и она мне не говорила, что у неё было другое имя.

— А её мать? Где она?

— Её сбила машина несколько лет назад, она мертва.

— А с кем жила девушка?

— С бабушкой и младшим братом.

К Вениамину Сергеевичу уже вернулось самообладание, и теперь это снова был невозмутимый синтар.

— Вот как? Ты же знаешь, где её родные?

— Конечно.

— Поехали! — Вениамин Сергеевич резко поднялся и направился к выходу. Двери услужливо распахнулись перед ним. Несколько лет назад Алан сам дал этому человеку доступ в свой дом.

— Но сейчас ночь! — воскликнул Алан, вставая.

— Ты хотел ночью вломиться к начальнику разведки, а теперь тебя смущает навестить простых людей?

— Я не знаю, что им сказать, — почти прошептал Алан.

Но Вениамин Сергеевич услышал.

— Правду сказать. А вот я должен знать точно. И положи ГиТ на место, как я понимаю, разрешения у тебя нет. Первый городской патруль отберёт его и арестует тебя.

До квартала ехали молча, каждый думал о своём. Натура Алана рвалась броситься освобождать Никки, но разум понимал, что синтар прав: скорее всего, он окажется в тюрьме, без возможности действовать.

Никто долго не открывал, и Алан уже решил войти без приглашения, но тут дверь приотворилась, и появилось лицо Антона.

— А бабушка спит, — вымолвил он, разглядывая ночных гостей.

— Ты меня помнишь? — Алан присел на корточки.

— Ага, — кивнул Антон.

— Мне нужно видеть бабушку прямо сейчас, рассказать про Никки.

Дверь открылась шире, впуская их. Но только они зашли, как в дверях спальни появилась Светлана Леонидовна. Было видно, что она только проснулась и не понимает, что происходит.

— Бабушка, Алан пришёл, — Антон подбежал к ней ближе.

— Вижу, — Светлана Леонидовна наконец проснулась и пыталась рассмотреть второго мужчину. Но как только он сделал шаг вперёд, её лицо исказил ужас, и она попятилась. — Ты?!

— Здравствуйте, — спокойно произнёс Вениамин Сергеевич.

— Но…

— Давайте сядем и поговорим, — Алан по-хозяйски зашёл в гостиную, Антон побежал за ним.

Когда все расселись, он остался стоять, не зная, как начать разговор, и Вениамин Сергеевич, не выдержав, начал сам.

— Вашу внучку забрала разведка.

— Что?! — глаза Светланы Леонидовны стали круглыми, рот открылся, и она начала задыхаться.

Антон тут же подбежал к бабушке и, положив свои маленькие ладошки ей на грудь, начал что-то шептать.

— Хм, — Вениамин Сергеевич с удивлением посмотрел на Алана, — он тоже тиасорс?

— Никки говорит, что его способности слабые, — будто оправдываясь, буркнул Алан.

— И как много ещё сюрпризов? Я должен знать всё. Иначе не смогу помочь.

— Да вроде всё. Но я сам многое не знаю, — Алан обеспокоенно присел на диван рядом со Светланой Леонидовной.

Она уже отдышалась и с помощью Антона пришла в себя.

— Ироды, угробили девочку. Что теперь делать? — слёзы показались в уголках её глаз, но, взяв себя в руки, она зло уставилась на Вениамина Сергеевича. — Где ты не появишься, там проблемы.

— Значит, узнали? Прежде чем я попытаюсь вам помочь в очередной раз, расскажите мне всё, что случилось с тех пор, как вы покинули город. Иначе мы все можем оказаться в сложной ситуации.

— Вот ещё, — нахмурилась Светлана Леонидовна.

— Вы не хотите снова увидеть свою внучку?

— Что тебе нужно? — было видно, что слёзы душат её, и она пытается их сдержать. Антон сидел рядом, держа бабушку за руку, и испуганно смотрел на незнакомого дядю.

— Рассказать всё, что случилось с вами после того, как вы исчезли из моего поля зрения.

— Мы притворились мёртвыми и долго прятались у Фарин. Потом она отдала нам квартиру своего племянника, и мы перебрались сюда. Поиски уже почти закончились, и, как я понимаю, нас сочли погибшими. Обжились. Но Людмила погибла, а Никки вынуждена была скрывать свои способности. Но жили спокойно, пока не появился вот он, — она кивнула на Алана, — обещал уберечь, и вот…

— А почему не уехали в агломерат Ноин?

— Так когда автобус в реку упал, всё унесло, и деньги тоже. Искать времени не было.

— И вы не знали, что я теперь живу тут?

— Знали.

— Так почему не обратились?! — по глазам Вениамина Сергеевича было видно, что он зол, но пытается сдержаться, чтобы не напугать ее ещё больше.

— Люда запретила, не хотела тебя тревожить. Говорила, что и так сильно пострадал из-за нас.

Первый раз в жизни Алан слышал, как Вениамин Сергеевич выругался.

— Вы понимаете, — уже более спокойным голосом произнёс он, — что лишь вы виноваты в том, что произошло? Не Алан, а именно вы. Переступи Люда через свою гордость, жили бы вы сейчас в свободной зоне спокойно и никого не боялись. Нужно было понимать, что рано или поздно о вас кто-то узнает. Если бы я знал… — Он крепко сжал губы.

— Что теперь делать? — едва слышно простонала Светлана Леонидовна.

— Сейчас лечь спать. К вечеру я пришлю за вами машину, и вы уедете в Ноин.

— Я никуда не поеду, пока не увижу свою внучку! — тут же воскликнула Светлана Леонидовна, зло глядя на него.

— Опять! — Вениамин Сергеевич вздохнул. — Вы прекрасно знаете, что Никки будет трудно вызволить, и даже если получится, то здесь ей оставаться нельзя. Загренов перевернёт тут всё, чтобы найти её. Так что вам нужно срочно уезжать. Уже сейчас мы рискуем. И подумайте о внуке. С вами не будут считаться и, возможно, даже не разрешат жить в городе, как это было в прошлый раз. Если и оставят в живых, то вам придётся провести здесь всю свою жизнь. Так что постарайтесь спасти то единственное, что у вас ещё осталось. А Никки, — он посмотрел на Алана, — займётся он, и я помогу чем смогу.

— Но куда нам ехать? — Светлана Леонидовна выглядела напуганной.

— Только в Ноине вас не смогут достать, договора выдачи у них нет. Наоборот, они отстаивают каждого жителя.

— Но мы там никого не знаем, да и денег нет, — она опустила голову.

— У меня там живёт пара друзей и есть свой дом, — заметив, как Алан взглянул на него, он поморщился и продолжил: — Поживёте пока в нём, как раз наведёте порядок. Потом, может, и мы с женой переедем. Так что не беспокойтесь, жильё и еда будут. А мальчик подрастёт и кормить вас станет, с его способностями там хорошие перспективы. Да и скрываться не нужно будет. Не понимаю, зачем Люда осталась здесь.

— Вначале мы вообще боялись нос высунуть, а потом вроде всё наладилось, так и остались. Не верила она, что есть места, где люди живут по-другому.

— Хорошо, — Вениамин Сергеевич поднялся, — собирайте вещи. Ни с кем и никуда не ходите, даже если будут говорить, что от меня или Алана. В нужное время или я, или он придём лично. И Никки… Я постараюсь сделать всё, что смогу, чтобы освободить её. Я всегда был не согласен с методами Загренова.

И, не оборачиваясь, он пошёл к двери. Алан, присев на корточки около дивана, взял Светлану Леонидовну за руку.

— Утром я еду в город и сделаю всё, чтобы вытащить её оттуда.

— Я не виню тебя, она сама не хотела жить взаперти, вот и поплатилась. Будь осторожен, город жесток, а профессор Загренов пойдёт на всё, чтобы оставить её у себя.

Алан поднялся и поспешил за Вениамином Сергеевичем.

Глава 22

Вениамин Сергеевич ждал его у подъезда.

— Иди спать. Осталось несколько часов, тебе нужно хоть немного отдохнуть. Завтра будет тяжёлый день. Родным ничего не рассказывай, кроме того, что Никки похитили и завтра ты едешь узнавать, что с ней. Даже отцу ничего не говори, и то, что я помогаю тебе, тоже.

— Но… — начал было Алан.

— Не спорь! Просто делай, что тебе говорят. От твоих правильных действий сейчас зависит очень многое. Спать! — резко сказал Вениамин Сергеевич и, повернувшись, пошёл к своему дому.

Алан ещё немного постоял, обдумывая ситуацию. Вениамин Сергеевич был прав. Тяжело вздохнув, он направился домой. В окне кухни горел свет, это означало, что мама, а, скорее всего, и отец, не спят. Проскользнуть незаметно не получится.

Тяжесть, словно на плечах лежала огромная глыба, тянувшая к земле. Но моральная усталость была ещё тяжелее — он боялся… боялся, что больше никогда не увидит Никки.

Услышав, что кто-то пришёл, мама выглянула в коридор и, всплеснув руками, кинулась к нему.

— Мы уже думали, с тобой что-то случилось, — всхлипнула она. — На вызовы не отвечаешь, и найти тебя никто не может. Игорь с ног сбился, тебя и там и тут искал.

— Всё нормально, — Алан слегка приобнял её, гладя по плечу, стараясь успокоить.

— А Никки? — мама чуть отстранилась, пытаясь заглянуть ему в глаза.

Алан лишь покачал головой, заметив, как из кухни выехал отец. Он молча смотрел на сына, прекрасно понимая, что тому сейчас не по себе.

— Пойдём, я тебя покормлю, — опомнилась мама.

— Всё, что я сейчас хочу — это спать, — Алан попытался улыбнуться. — Утром мне нужно ехать в город.

— В город… — мама смотрела испуганно.

— Не бойся, я просто попробую узнать, где она, — Алан заметил, как отец нахмурился, но ничего не сказал. — Всё расскажу утром, — он наклонился и поцеловал маму в щёку. Потом осторожно отодвинул её и пошёл в свою спальню.

Так плохо ему не было давно. Каждый шаг казался тяжёлым, словно ноги налились свинцом. Сон не приходил, а мысли, одна хуже другой, терзали душу. Только под утро, когда усталость полностью взяла своё, он смог немного задремать. Но даже во сне его не покидало беспокойство. Никки снилась ему постоянно — она плакала и звала его, её голос разрывал сердце на части.

Утром Игорь осторожно дотронулся до его плеча, пытаясь разбудить. Алан мгновенно схватил его руку и вывернул, так что брат закричал от боли.

— Всегда ненавидел тебя будить, — Игорь злился, потирая плечо.

— Извини, — Алан сел на кровати и закрыл лицо руками, пытаясь проснуться.

— Там все собрались, тебя ждут.

— Сколько времени?

— Десять.

— Десять? — Алан вскочил и начал одеваться. В город начинали пускать в восемь, и он собирался быть там к открытию, но забыл попросить разбудить его вовремя.

На кухне уже ждали отец с мамой и Вениамин Сергеевич.

— Хорошие сны снятся? — с сочувствием спросил отец, разглядывая сына. Алан осунулся, тёмные круги пролегли под глазами, и даже кожа приобрела какой-то сизый оттенок.

Тамара Семёновна тут же засуетилась, накладывая в тарелку аппетитное картофельное пюре с котлетой.

— Я проспал, — растерянно произнёс Алан, усаживаясь за стол.

— Нет. Выезжать тебе только через час. Я всё рассчитал. Александр сейчас всё равно занят и не примет тебя, а вот через пару часов у него будет перекус. Как правило, он проводит его в одном и том же ресторане и привычки менять не любит. Вот там у тебя есть шанс поговорить с ним. А в само управление тебя попросту не пустят. Поэтому ты сейчас спокойно поешь, примешь душ и оденешься. И в нормальную одежду. — Вениамин Сергеевич выглядел бодрым, хотя и не спал пол ночи.

Алан кивнул, но тревога не отпускала его. Он чувствовал, что напряжение нарастает с каждой минутой. Его мысли метались, как загнанный зверь, и сердце сжималось от беспокойства.

Какая разница, где он встретится с начальником разведки. Главное узнать, что с Никки. Аппетита не было, и, опустив голову, он ковырял ложкой в тарелке.

— Сынок, — мама уселась рядом, — тебе нужно поесть, даже если не хочется, нужны силы.

Алан кивнул и засунул ложку в рот. Кое-как съев половину, он взял чашку с чаем и начал жадно пить.

— Итак, — Вениамин Сергеевич придвинул стул ближе к столу, — сейчас Тимур отвезёт тебя в город.

— Сам доеду, — буркнул Алан.

— Нет, именно он отвезёт тебя и будет рядом, но вмешиваться не станет, что бы ни произошло. Сразу говорю, тебя могут арестовать, и нам нужен человек, который сообщит, что случилось и где тебя искать. Поэтому ты не будешь капризничать и сделаешь всё, как я тебе скажу. Иначе я отказываюсь спасать твою невесту. В таком деле нет места для злости и желания устроить скандал. Мы сейчас договоримся: либо ты слушаешься меня, либо я отказываюсь в этом участвовать.

Алан поднял глаза на Вениамина Сергеевича, понимая, что выбора у него нет. Он сжал зубы, но кивнул.

— Хорошо. Что мне нужно делать?

— Спокойно и хладнокровно следуй плану, и помни, мы не можем позволить себе ошибок. Всё зависит от твоего поведения.

Алан вздохнул и отложил ложку. Он чувствовал себя загнанным в угол, но знал, что другого выхода нет. Спасение Никки требовало железной выдержки и точности.

— Хорошо, я буду вас слушаться.

— Тимур отвезёт тебя и будет наблюдать издалека. У него есть приказ не вмешиваться, что бы ни происходило. Теперь про Александра. Он человек сложный и довольно подлый. Если он тебе улыбается и кажется доброжелательным, это повод напрячься. Он любит власть и упивается ею, а таких, как ты, терпеть не может, но редко скатывается к откровенной грубости. В принципе, если у него нормальное настроение, он может и помочь. Но если ты его испортишь, он станет непредсказуем. Поэтому ты должен вести себя спокойно. Понял?

Алан согласно кивнул.

— Ты должен понимать, что здесь ты кроникс и можешь решать вопросы силой, там ты никто, а за то, что скрыл Никки, тебе положен срок. Удивительно, что он не арестовал тебя сразу. Поэтому, если хочешь что-то узнать, проси, а не требуй.

Алана раздражало, что Вениамин Сергеевич говорит с ним как с маленьким, но он понимал, что тот прав.

— Даже если он будет груб или не захочет говорить с тобой, ты должен терпеть. Это единственный шанс узнать, где твоя девушка. Он будет ждать, что ты вспылишь, не дай ему повода. На свободе у тебя будет возможность действовать, но если тебя посадят, Никки навсегда останется там.

— Да понял я. Можно идти? — Алан вскочил на ноги. Бессонная ночь обострила и так взвинченные нервы.

— Иди, — кивнул Вениамин Сергеевич.

Алан покосился на отца. Тот, как ни странно, сидел молча, о чём-то размышляя. Обычно он активно участвовал в обсуждениях, но сейчас будто воды в рот набрал. Подняв глаза и заметив взгляд сына, он кивнул ему и попробовал улыбнуться. Мама тоже сидела, опустив глаза и рассматривая стол. Игорь вообще положил руки на стол и, опустив голову, делал вид, что его это не касается. Было понятно, что рисковать сыном они не хотят, но и оставлять Никки в беде, после того что она сделала для него и отца, тоже было нельзя.

Он долго стоял под холодным душем, стараясь прийти в себя. Потом оделся как обычно, но затем, передумав, снял одежду и надел простые брюки и футболку. Так он выглядел как обычный житель квартала, не привлекая лишнего внимания. Хотя кого он пытался обмануть? Как только его автомобиль пересечёт ворота города, все сарконты будут в курсе. Здесь он был крониксом и влиятельным человеком, а там — просто потенциальным преступником и отребьем.

Осмотрев себя в зеркало, Алан содрогнулся. Казалось, всего за день он похудел и стал похож на призрака, тёмные круги под глазами лишь усиливали это впечатление. Рука невольно потянулась к оружию, но, одернув себя, он вышел из комнаты.

Все собрались в коридоре, поджидая его. Мама, как всегда, прятала глаза, наверняка плакала. Отец поджимал губы, стараясь казаться спокойным. Игорь облокотился на стену, пристально рассматривая Вениамина Сергеевича, который стоял посредине коридора, что-то обдумывая. Алан первым делом обнял маму.

— Не плачь, всё будет хорошо. Вернусь с Никки, сыграем свадьбу и внуков тебе нарожаем, — попытался успокоить он её.

— Сначала двух мальчишек, а потом уже девок, — проворчал отец.

— Хорошо, — кивнул Алан и повернулся к Игорю.

Тот стоял, даже не глядя в его сторону.

— Брат! — Алан подошёл ближе и приобнял его. — Обижаешься?

— Обижаюсь, — Игорь застыл, но потом не выдержал и обнял Алана в ответ. — Удачи и… верни её.

— Хорошо, брат.

Вениамин Сергеевич уже ждал его на улице вместе с Тимуром.

— Возьми, — он протянул Алану небольшую жёлтую капсулу.

— Что это?

— Это поможет тебе ясно мыслить весь день и быть спокойным.

Покрутив капсулу в пальцах, Алан закинул её в рот и сглотнул.

— И это тебе, — Вениамин Сергеевич протянул бутылку с водой. — Тебе очень будет хотеться пить.

Алан благодарно кивнул и уже повернулся к автомобилю.

— Вы всё помните, что я вам говорил? Вы не должны провоцировать друг друга и держаться раздельно. Кто-то должен рассказать, что произойдёт.

— Я всё помню, — отрапортовал Тимур, а Алан молча сел на место пассажира и прикрыл глаза.

Как же он соскучился по Никки. Всего ночь не видел её, а казалось, прошла целая вечность. Сонливость пропала, капсула начинала действовать. Алан равнодушно рассматривал кусты, тянувшиеся вдоль дороги, стараясь не думать о том, что сейчас происходит с Никки. Мозг рисовал ему страшные картины: как она плачет, зовёт на помощь. Оставаться совершенно спокойным, как предупреждал Вениамин Сергеевич, становилось всё сложнее.

Каждая минута казалась вечностью. Его сердце сжималось от тревоги, а руки предательски дрожали. В голове проносились мысли о том, что будет, если у него не получится. Он вспомнил её улыбку, её тёплые объятия, её голос, который всегда успокаивал. Теперь этот голос мог звучать только в его воспоминаниях.

Подъехав к пропускному пункту, они выстояли небольшую очередь из пятнадцати машин и наконец добрались до площадки проверки. Колёса аккуратно сжали колодки блокираторов, и на большом экране впереди появилась надпись «Выйдите из машины», озвученная приятным женским голосом.

Алан с Тимуром послушно вышли и встали рядом с дверьми. Два небольших дрона размером с теннисный мячик облетели их, слегка притормозив около глаз и считывая данные. Лишь после этого к ним подошёл офицер в ослепительно белой, идеально сидящей форме.

Осмотрев обоих, он ехидно ухмыльнулся.

— И что забыли у нас столь известные господа? — в его голосе звучала насмешка, смешанная с презрением.

Тимур было дёрнулся, чтобы ответить, но, наткнувшись на предостерегающий взгляд Алана, закрыл рот.

— Мы что-то нарушили? — спокойно спросил Алан, не поддаваясь на провокацию.

— Нет. Просто лично вышел поприветствовать одного из крониксов. Не часто вы нас навещаете. С какой целью пожаловали? — в каждом его слове сквозило пренебрежение.

— Да вот друг захотел жену подарками порадовать. А я решил с ним прогуляться, — не выдержав, Алан ехидно улыбнулся.

Офицеру это не понравилось, и он зло поглядел на наглеца, но придраться было не к чему.

— Добро пожаловать! — процедил он сквозь зубы и, развернувшись, скрылся за дверью.

Алан с Тимуром уселись в автомобиль.

— Глянь, даже офицер поднял свою задницу, — зло бросил Тимур.

— Сейчас доложит в сарконтам, а потом в разведку. До встречи ещё час. Давай-ка правда зайдём в магазины, чтобы они так и думали. Наверняка будут следить по камерам.

— Представь, сидит человек и только и делает, что следит за нами. Бездельники, — ухмыльнулся Тимур.

— Боятся, — Алан тоже усмехнулся. Капсула уже действовала, сонливость прошла, и голова работала ясно.

— Кстати, хорошая идея — посмотреть жене и детям подарки, давно их не баловал. Всё некогда, — Тимур вывел автомобиль из ангара и дал газу по широкому, ровному скоростному шоссе, опоясывающему город.

Алан помнил, как в семь лет отец впервые привёз его сюда. Тогда он ходил с открытым ртом, поражённый величием и красотой. Создавалось ощущение, что это попросту другой мир. Он любил читать комиксы и новеллы о попаданцах, которые оказывались в новом, сказочном мире, и город произвёл на него именно такое впечатление. Будто сам оказался в этих сказках. Даже сейчас, будучи взрослым, он не мог не удивляться контрасту между нищетой кварталов и роскошью города.

Дома, возвышающиеся до небес, сверкающие витрины магазинов, множество автомобилей и людей, спешащих по своим делам, — всё это впечатляло и в то же время напоминало, насколько разные миры существуют рядом. В кварталах люди боролись за выживание, а здесь наслаждались жизнью.

Чистые дороги, ухоженные парки, фонтаны — всё это гармонично вписывалось в окружающую среду. Зоны отдыха под открытым небом и под искусственными крышами плавно переходили в торговые площадки или на домовые территории. Особенно впечатляло обилие зелени: деревья, кустарники, цветники, искусно посаженные специалистами, создавали впечатление единой красивой инфраструктуры.

Алан подростком сбегал сюда и бродил до вечера, завидуя местным жителям. Со временем это прошло, и он стал реже посещать этот оазис современной жизни. Вечно довольные и сытые лица жителей стали скорее раздражать его, чем умилять. В квартале ему было уютнее и спокойнее. Город, который когда-то восхищал, теперь вызывал неприязнь и отвращение.

Он знал, что жителей облучают какими-то сверхсовременными технологиями, благодаря которым здесь никогда не бывает недовольства или бунтов. Все выглядят счастливыми и довольными. А если кто-то и начинает высказывать своё мнение, то быстро затихает, вливаясь в массу таких же «счастливчиков». На Алана это не действовало. Выросшие в квартале не поддавались излучению. Отец рассказывал, что в молодости им пытались установить какие-то импланты, а на улицы — приемники с излучением. Когда народ понял, что происходит, они вынесли всех рабочих к городу.

Город не оставил их в покое и попытался установить излучатели снова. Но бунт повторился, и тогда прислали войска. Это был один из самых кровавых периодов в истории кварталов. Улицы были залиты кровью, но свою позицию люди отстояли. С тех пор начала разрастаться огромная пропасть между кварталами и городом. Непокорные, своенравные жители кварталов стали не нужны городу. Сначала была построена стена с пропускными пунктами. Затем в сознании жителей города укрепилось убеждение, что за этой стеной живут маргиналы, которые сами выбрали такую жизнь. С годами эта пропасть становилась всё больше и больше.

Алан смотрел на улицы, и все эти прохожие напоминали ему ряды шагающих ботов. Они шли, выпрямив спины, глядя вперёд и постоянно спеша. Не было никого, кто просто стоял бы и смотрел в небо или сидел на тротуаре, наплевав на все правила и мнение окружающих. Отдыхали только в специально отведённых местах. Идеально вышколенный, искусственный мир «счастливых идиотов».

Он вздохнул, наблюдая за этим бездушным ритмом. Город, когда-то казавшийся мечтой, теперь представлялся ему тюрьмой, где люди были пленниками собственного комфорта.

— Босс! — Тимур притормозил у небольшого рынка, прикрытого искусственной крышей, где продавались продукты, произведённые на фермах. Здесь применялись только живые технологии, и вкус такой еды сильно отличался от пищи, доступной в кварталах. Питание вообще было большой проблемой. Большинство еды для кварталов поступало именно из города. Это были самые дешёвые, химически выращенные продукты, часто с истёкшим сроком годности, что сильно подрывало здоровье жителей.

Конечно, люди осваивали окрестные территории. Почти у каждой семьи был свой небольшой участок с землёй, а дальше расстилались поля с пшеницей, рожью и кукурузой. Люди трудились, пытаясь прокормить себя и немного заработать на этом. Но с допотопной техникой, которая постоянно ломалась, они не могли конкурировать с городскими поставками. Те, что побогаче, ездили в выходные именно сюда, чтобы закупиться на неделю и побаловать своих родных. Но большинству жителей кварталов такие покупки были недоступны.

Выйдя из машины, Алан оглядел рынок. Здесь было всё: свежие фрукты и овощи, ароматный хлеб, мясо и молочные продукты. Он вспомнил, как в детстве завидовал тем, кто мог позволить себе такую роскошь. Теперь же он чувствовал лишь горечь от несправедливости.

Около двадцати минут они бродили среди прилавков, выбирая нужное. Купив маме любимые фрукты, Алан протянул руку к коробке с клубникой. Красивые ягоды, уложенные в два ряда, поблескивали глянцевыми боками, на которых отчётливо виднелись чёрные зёрнышки. Как же он хотел угостить ими Никки. Сочные, ароматные ягоды были сладкими и свежими, и он порой покупал их и маме, и себе. Разозлившись, он решительно закинул клубнику в небольшую тележку, которая сама следовала за покупателем. На её небольшом экране тут же отразилась сумма покупки.

«Это для Никки. Обязательно заберу её и накормлю клубникой», — подумал он.

Тележка Тимура была забита почти полностью, денег на семью он не жалел и с видом довольного кота набирал сладости для своих любимых. Алан остановился, уставившись на него. Его терзала зависть или сожаление о том, что он не может так же порадовать Никки или даже взять её с собой и наблюдать, как она с удивлением рассматривает всё это великолепие. Это было больно. О чём бы он сейчас ни думал, все мысли сходились на ней.

«А если он её больше никогда не увидит?»

Эта мысль сводила с ума, и он гнал её от себя, но она возвращалась, понемногу погружая его в отчаяние.

— Пошли! — глухо произнёс он.

— Сейчас, босс, только келтуал возьму.

Подойдя к автомобилю, Алан не сел внутрь, а повернулся к улице и стал наблюдать за людьми, проходившими мимо. Они шли с выпрямленными спинами, отсутствующим выражением лица и почти в одинаковой одежде.

«И Никки станет такой же… Непосредственная и весёлая Никки станет таким же ботом», — его передёрнуло от этой мысли.

— Босс! — оторвал его от тревожных мыслей Тимур.

— Поехали, опоздаем. — Алан нырнул в салон.

До ресторана, где обедал начальник разведки, они добрались за пятнадцать минут. Поставив автомобиль на указанную стоянку, дождались, пока его опустят на подземную парковку. Два здоровяка уже стояли у входа, отсекая нежелательных клиентов и объясняя, что на ближайший час ресторан закрыт для обслуживания важного гостя. Тимур остался стоять с угла ресторана, наблюдая за происходящим, и едва сдержался, когда Алана попросту оттолкнули, сразу признав в нём жителя квартала.

— Приходите через пятьдесят две минуты, — отчеканил охранник, больше похожий на гориллу.

— Мне нужно поговорить с ним именно сейчас, — Алан с трудом сдерживался, чтобы не нагрубить в ответ.

— У вас назначено? — поинтересовался второй охранник.

— Нет, но…

— Приходите через пятьдесят одну минуту.

Алан закрыл глаза, чтобы сдержаться, а затем подошёл к большому окну. Оно было затемнено и непроницаемо со стороны улицы, но он прекрасно знал, что изнутри его видят. Встав прямо напротив окна, он надеялся, что начальник разведки его заметит. Гориллоподобный охранник тут же рванул к нему, но через несколько шагов внезапно остановился и застыл на пару секунд. Затем, подойдя неспешным шагом, произнёс:

— Начальник ждёт вас, — его лицо не выражало никаких эмоций.

Подойдя к двери ресторана, Алан спокойно вошёл в открывшуюся перед ним дверь. Его сердце бешено колотилось, но он старался держать себя в руках.

Глава 23

Александр Геннадьевич уже ждал, вольготно развалившись на удобном стуле. На столе стоял лишь поднос с нарезанным чёрным хлебом, графин с водой и лежали салфетки. Похоже, Алан пришёл к самому началу обеда, и блюда ещё не успели подать. В зале никого не было.

Начальник разведки с любопытством рассматривал Алана, стоящего напротив. От его внимания не укрылись ни болезненный вид гостя, ни тёмные круги под глазами.

— Садись, — произнес он, кивнув на стул.

Алан не заставил себя ждать и, усевшись, уставился на собеседника.

— Чего смотришь зверенышем? — Александр Геннадьевич едва заметно улыбнулся одними уголками губ.

Алан продолжал молчать, боясь сказать что-то лишнее или грубое.

— Ты говорить-то собираешься? Выглядишь, кстати, паршиво, — добавил Александр Геннадьевич, пытаясь вывести его из оцепенения.

Их неожиданно перебил робот-официант, плавно подъехавший к столу. Он ловко расставил блюда, после чего повернулся к Алану, пристально изучая сенсорами нового клиента.

— Что будете заказывать? — раздался механический голос.

— Ничего! — буркнул Алан, даже не взглянув на робота.

— Вот что, — вмешался Александр Геннадьевич, — ему то же самое, что и мне.

Он зевнул, слегка прищурив левый глаз.

— Сейчас мы спокойно поедим, а потом поговорим. Не порти мне, пожалуйста, аппетит. Хорошо?

Алан согласно кивнул, но внутри всё кипело. Ему хотелось вскочить, схватить этого человека за грудки и вытрясти из него, где Никки, но он сдержался. Робот-официант вернулся быстро и, поставив тарелки перед Аланом, поинтересовался, не нужно ли ему что-то ещё. Получив отрицательный ответ, удалился.

— Приятного аппетита, — произнёс Александр Геннадьевич и, взяв ложку, зачерпнул ароматного густого супа.

Они ели в полной тишине. Алану ложка не лезла в рот, и вкуса еды он не чувствовал, но старался казаться спокойным. Минут через двадцать, когда привезли чай и десерт, Александр Геннадьевич откинулся на спинку стула.

— С твоей красавицей всё в порядке. Плохого с ней ничего не случилось. Но ты должен забыть о ней.

— Как мне её забрать? — Алан поднял глаза, полные отчаяния.

— Никак. Забыть и жить дальше. Вы теперь из разных миров, — пожал плечами Александр Геннадьевич.

— Но… — начал было Алан, и тут же лицо его собеседника изменилось с расслабленно-добродушного на хищное.

— Я ценю то, что ты набрался смелости и приехал сюда спасать свою женщину. Смелость — хорошее качество, но глупость… — он подался вперед и, облокотившись на стол локтями, пристально уставился на Алана. — Ты даже сейчас не понимаешь, что натворил? Между городом и кварталами был договор о выдаче виронтов, но ты его нарушил. Я мог просто арестовать тебя и засадить пожизненно, но решил не портить тебе жизнь. В конце концов, я тоже был молодым и влюблялся.

— Без неё она и так испорчена.

— Вот как? Придётся смириться. Не в твоих силах забрать её.

Алан хотел сказать, что никогда не смирится, но, вспомнив слова Вениамина Сергеевича, промолчал, стиснув зубы. В душе бушевали гнев и отчаяние.

— Значит так! — Александр Геннадьевич не отрывал от него своих холодных глаз. — Ты сейчас возвращаешься домой, забываешь о Никки, и мы делаем вид, что ничего не произошло. Я забуду о твоем нарушении. Ну или ты идешь в тюрьму и в любом случае не увидишь её, но и свободы тебе не видать.

— Но почему? Ведь она просто тиасорс. В городе их и так полно.

— В кварталах запрещено проживать любым тиасорсам. Ты же сам всё прекрасно знаешь. Вы не желаете жить по нашим правилам и признавать технологии, поэтому вам запрещено пользоваться ими.

— Но Никки не технология! Она человек! — возмутился Алан, не в силах больше сдерживать эмоции.

— Любой человек со способностями является технологией, иначе едва ли люди смогли бы выжить. Даже ты со своими слабыми силами — проект технологий. Без введённого при родах тирсиалума они бы у тебя не проявились. Но между тобой и Никки огромная разница. Её сила абсолютна, и она может стать лучшим представителем нового мира, а ты навсегда останешься отребьем, — на мгновение в его глазах сверкнула ненависть. Это длилось лишь секунду, но Алан заметил.

— Почему вы нас ненавидите? — изумился он.

— Ненавижу? — усмехнулся Александр Геннадьевич. — Скорее, презираю. Вас отделили, потому что вы ничего не могли дать новому обществу, более того, вы постоянно протестовали и были недовольны. Вы не можете сделать ничего полезного и предсказуемо деградируете в своих кварталах. Без нашей поддержки продуктами и ресурсами вас бы уже не было. И ты… как кроникс, должен понимать это в первую очередь.

Никки… Она другая, и то, что натворила её мать, было просто глупо. Теперь всё встало на свои места, и она дома. А любовь… Расспроси Вениамина, куда она его привела, — он саркастически посмотрел на Алана. — Езжай домой, мальчик, и не доставляй горя своим родителям. Моё обеденное время почти закончилось, а я так и не притронулся к десерту. Ты всё-таки умудрился испортить мне аппетит.

— Но Никки… — начал было Алан, голос его дрогнул.

— Никки, Никки… — раздражённо перебил Александр Геннадьевич. — Она у профессора Загренова, а это уже не моя юрисдикция. Даже если бы я захотел помочь тебе, то не смог бы. Никто не в силах её вернуть, потому что твоя Никки не совсем то, чем кажется. Впрочем, я уже сказал больше, чем следовало, — он нетерпеливо махнул рукой, указывая Алану на выход, и, взяв небольшую изящную ложку, отломил кусочек пирожного, лежащего перед ним на тарелке.

Алан поднялся, но не спешил уходить.

— Скажите, что с ней будет дальше? — в его голосе звучало отчаяние.

Неспешно прожевав кусок пирожного и запив его чаем, Александр Геннадьевич нехотя ответил:

— Ничего особенного, — пожал он плечами. — Она будет работать на город, тиасорсом или кем-то ещё. Её выдадут замуж за подходящего человека, чтобы соединить их способности. И проживет она долгую и счастливую жизнь. Уходи, пока я не передумал и не дал приказ арестовать тебя.

Алан, не говоря ни слова, развернулся и направился к двери. Двое охранников, стоявших у входа, даже не взглянули на него, оставаясь неподвижными, словно статуи. Зато Тимур, увидев босса, заулыбался во весь рот.

— Отпустили? — с облегчением спросил он.

— Пилюля Вениамина помогла, но я едва сдерживался, чтобы не прибить его прямо там. Давай домой, — сказал Алан, тяжело выдохнув. Перед тем как сесть в машину, он обернулся и посмотрел в окно. Хотя рассмотреть, что происходит внутри, было невозможно, он был уверен, что начальник разведки наблюдает за ним.

До пропускного пункта они ехали молча. Когда перед ними распахнулись ворота, Алан вдруг остановил Тимура.

— Разворачивайся!

— Куда едем? — спросил Тимур, сбитый с толку.

— К Центру научных экспериментов, — решительно ответил Алан.

Центр научных экспериментов находился почти у городской стены, ближе к кварталам. Белоснежное здание с тёмными блестящими стёклами устремлялось ввысь. Алан и его друзья не раз любовались этой башней, задаваясь вопросом, что же происходит за её стенами. Сейчас он стоял перед ней, задрав голову, и думал о том, на каком этаже может быть Никки.

Профессора Загренова он видел несколько раз в сети, когда тот рассказывал о виронтах, и один раз на развлекательном шоу, посвящённом способностям. Высокий, сухопарый старик с полуседой непослушной шевелюрой и цепкими карими глазами. Идти к нему было бесполезно и даже опасно — Никки он всё равно не сможет забрать. Но, стоя рядом со зданием, где она находилась, Алан чувствовал себя немного спокойнее.

— Босс! — Тимур осторожно потрогал его за плечо. — Мы здесь уже полчаса, охрана всё время смотрит в нашу сторону и переговаривается с кем-то. Нас могут арестовать.

— Уже полчаса? — Алан словно очнулся от своих мыслей. — Да, конечно, поехали.

Они заскочили в любимый магазин мамы и купили ей специй и чая, которые она так любила. Всю дорогу до дома Алан молчал. Тимуру было интересно, как прошла встреча, но не хотелось тревожить босса. Он был рад, что всё закончилось благополучно и его друг остался на свободе. Теперь ему не нужно было прятаться за углом и сдерживаться, чтобы не вмешиваться.

Уже около дома Тимур не выдержал и спросил:

— Её отпустят?

— А? — Алан пришёл в себя и, оглядевшись, увидел, что они приехали. — Нет, не отпустят, — он нажал кнопку, и дверь отворилась.

— Но, босс…

Алан вышел из автомобиля, но потом, наклонившись, произнёс:

— Спасибо за всё то время, что был рядом и поддерживал меня.

— Ты будто прощаешься! — заволновался Тимур.

— Просто хотел сказать спасибо, — Алан подхватил бумажный пакет с подарками для мамы и захлопнул дверь.

В коридоре было тихо и темно. Он не стал зажигать свет — просто прислонился к стене и так и стоял, погружённый в мысли о том, что же ему теперь делать. Не находя ответа, Алан чувствовал себя совершенно потерянным. Но вскоре, услышав шум, подошел к двери в гостиную и медленно открыл её.

Отец пытался ковылять по комнате — с одной стороны его поддерживали крепкие руки Игоря, с другой пыталась удержать мама. Получалось плохо — ноги не слушались, волочились по полу, и если бы не помощь сына, он бы наверняка рухнул. Все трое счастливо улыбались и не сразу заметили Алана, но когда их взгляды встретились, улыбки мгновенно исчезли.

— Сын, вот пробую ходить, но пока не получается, — пробормотал отец, будто оправдываясь, а затем прикрикнул на Игоря: — Чего встал! Посади меня в кресло.

Мама, наконец, пришла в себя и радостно поспешила к Алану.

— Я купил тебе чай и лакомства, — улыбнувшись, он протянул ей два бумажных пакета.

Алан старался казаться весёлым и бодрым, но на душе скребли кошки. Тяжело выбирать между любимой и семьёй. Отец и Игорь поймут, но вот мама… Он обнял её и прижал к себе, вдыхая знакомый запах волос.

— Ну ладно, ладно, давайте поедим, да он расскажет, как всё прошло. Я голодный, — проворчал отец и, сев с помощью Игоря в кресло, подкатился к столу. Мама тут же засуетилась, собирая еду.

Алан сел на стул и задумался. Он не знал, что делать, но был уверен, что не сможет просто так сидеть годами на этой кухне, забыв о Никки. Просто улыбаться родным, ездить на полигон, спокойно спать в доме, где они были вместе. Словно жизньразделилась на «до» и «после». Как бы не хотелось, по-прежнему уже не будет. Но как спасти Никки? Анольсиор не отпустит её так просто, а ему одному не справиться.

Подняв глаза, он увидел выжидающий взгляд отца. Было видно, что у него накопилось много вопросов, но, глядя на хмурое лицо сына, тот не хотел его тревожить.

— Я почти ничего не узнал, — Алан говорил тихо и нехотя.

— Да это и так было понятно. Мы для них никто, и отчитываться в своих поступках они явно не будут, — отец нахмурился.

— Она в центре научных экспериментов у Загренова.

Мама поставила перед ним тарелку с аппетитными голубцами.

— Поешьте, а потом поговорите, — ласково произнесла она, погладив сына по голове.

Ели молча, усердно работая ложками и думая, как поступить. Алексей Михайлович, прекрасно зная упрямство сына, не верил, что тот откажется от Никки, но не знал, как заставить его передумать. Алан понимал, что если он расскажет правду, то мама сразу же расплачется, а отец сделает всё возможное, чтобы остановить его. Поэтому он спокойно доел голубцы и поднялся.

— Куда! — воскликнула мама. — Ты ещё не поел.

Алан наклонился и поцеловал её в щеку.

— Нет аппетита, — и, глядя на отца, добавил: — Я к себе в дом отосплюсь, и потом мы серьёзно поговорим, — не дожидаясь ответа, он развернулся и вышел из столовой.

Уже на улице его догнал Игорь.

— Брат, давай я с тобой.

— Отец послал?

Игорь молча кивнул.

— Ты иди домой — мне просто нужно побыть одному. Я завтра приеду. Всё будет хорошо.

— Но… — попытался было возразить Игорь.

— Иди, иди, — Алан похлопал его по плечу, но когда тот уже дошёл до двери, окликнул: — Игорь, ты всё ещё обижен?

Игорь обернулся и несколько секунд молча смотрел на брата.

— Нет. Просто болезненно переживаю отказ, — попытался улыбнуться он. — Не думай об этом, — и, повернувшись, зашёл в дом.

Не то чтобы Алан сильно беспокоился об их отношениях. В конце концов, они же братья и всегда мирились, даже после самых бурных ссор. И, конечно, женщина не могла встать между ними, но было неприятно, что всё так получилось.

Сев за руль, Алан нажал на педаль газа и стремительно помчался по дороге. Обычно скорость его успокаивала, но не в этот раз. Действие капсулы, которую дал ему Вениамин Сергеевич, явно слабело. Мысли хаотично метались в голове, не давая сосредоточиться и понять, как действовать дальше.

На одном из поворотов он едва не столкнулся с деревом, но вовремя вывернул руль и затормозил. Остаток пути до дома Алан ехал медленно, почти не осознавая, что происходит вокруг. Когда он наконец добрался до дома, то с трудом вылез из автомобиля. Внезапно на него навалилась усталость, ноги стали ватными, он с трудом добрался до кровати и, не снимая одежды, мгновенно уснул.

Проснувшись посреди ночи, Алан застонал — всё тело ныло, и было трудно пошевелить руками и ногами. Собрав все силы, он сел в кровати и огляделся. Темно и тихо. Никого нет… И Никки нет тоже. Закрыв лицо рукой, он пытался сообразить, что ему теперь делать. Однако мысли не шли, застревая на одном слове «Никки» и повторяя его, словно испорченная запись.

С трудом поднявшись, Алан начал спускаться, желая напиться воды — жажда стояла комком в горле, а губы неприятно ссохлись. Увидев свет в гостиной, он напрягся. Осторожно пройдя по ступенькам, чтобы его не услышали, осмотрел гостиную, но она была пуста. Тогда Алан заглянул за угол — из-под двери кабинета пробивался свет. Мелькнула мысль, что это Никки, и сейчас он откроет дверь, а она снова будет держать в руках «Искусство войны». Но в кабинете, в глубоком кожаном кресле, сидел Вениамин Сергеевич, держа в правой руке бокал с красным вином, а в левой — раскрытую книгу, которую читал с явным интересом. Не отрывая взгляда от страницы, он кивнул Алану, приглашая его сесть рядом.

— Что-то часто мы стали видеться в последние дни, — заметил Алан, пододвигая второе кресло и садясь напротив.

— Полагаешь, нет оснований? — Вениамин Сергеевич захлопнул книгу и сделал глоток вина.

«Искусство войны». В прошлый раз Никки читала именно её и, видимо, не убрав на место, просто оставила на столе.

— Я подарил тебе эту книгу в семь лет. Помню, как ты глянул на неё, повертел в руках и, бросив на стол, убежал на улицу. Я никогда не интересовался, читал ли ты её, а если и читал, то понял ли?

— Я перечитывал её восемнадцать раз. Впервые я увидел её, когда мне было десять лет. Я хорошо помнил, кто мне её подарил. Однако тогда многое было непонятно. Последний раз я брал её в тюрьму. Каждый раз, когда я перечитываю эту книгу, нахожу в ней что-то новое и удивляюсь, почему раньше не замечал этих моментов.

— Это зависит только от твоего опыта. Чем больше ты познаешь мир, тем яснее становится написанное. К старости книга раскроет свой истинный смысл.

— Если я доживу до неё, — усмехнулся Алан.

Вениамин Сергеевич тяжело вздохнул и, сделав ещё глоток вина, поставил бокал на стол.

— Значит, ты всё-таки решился. Я так и думал.

— На что решился? — Алан удивлённо уставился на него.

— Решился спасать её в одиночку.

Алан поджал губы — ему всегда не нравилось, что Вениамин Сергеевич читает его как открытую книгу. Не желая оправдываться, он лишь молча кивнул.

— Ждёшь, что я начну тебя отговаривать?

— У вас не получится остановить меня.

— Я не собираюсь тебя останавливать, я собираюсь тебе помочь.

— Помочь?! — Алан был уверен, что его будут отговаривать, и никак не ожидал, что столь умный человек решится на такую авантюру.

— Я помогу тебе освободить Никки, но ты должен пообещать, что будешь следовать моим указаниям, какими бы странными они ни казались.

— Обещаю! — воскликнул Алан с излишней горячностью, и в его глазах зажглась надежда. — Но зачем вам так рисковать?

— Я хочу рассказать тебе историю, а ты внимательно слушай и не перебивай.

Глава 24

— Я не рассказывал это ни твоему отцу, ни твоему деду. Не потому, что что-то скрывал, просто считал, что это лишнее и не имеет отношения к моей жизни здесь. Но прошлое догнало меня, когда я не ожидал. Впрочем, я никогда не скрывал от них, что раньше служил в разведке и знаю Александра.

Сашка, как его звали в детстве. Мы жили в одном подъезде. Он на тридцатом, а я на сорок пятом этаже. Я даже не понял, как мы подружились — такие разные: я спокойный и молчаливый, он балабол и хулиган. Но со временем мы стали просто неразлучны. У меня нет ни братьев, ни сестер, и я считал его своим братом.

Когда нам исполнилось двадцать, обоим предложили поступить в академию разведки. Думаю, это всё старания Сашкиного отца. Он, вероятно, считал, что я положительно влияю на его сына, поэтому и меня взяли туда тоже. Наша жизнь стала ещё интереснее.

— Мы вели сложные расследования и были на передовой, когда подавляли восстания в кварталах, — с улыбкой произнёс он. — Со временем начальник разведки начал выделять нас, поручая всё более сложные и рискованные задания, словно проверяя на прочность. Но мы справлялись. Наши характеры были настолько разные, что идеально дополняли друг друга. Там, где один не мог добиться успеха, приходил на помощь другой. Однако со временем начальник стал больше внимания уделять мне. Сашка с его вспыльчивым и дерзким характером иногда раздражал его.

К моим тридцати меня направили на учёбу в другую область, чтобы подготовить к должности заместителя начальника. Это был первый раз, когда нам с Сашкой пришлось расстаться. Меня не было всего год, но когда я вернулся, его будто подменили. Высокомерный и отстранённый, он старался избегать меня, а если и разговаривал, то казалось, что передо мной стоит совершенно чужой человек. Несколько раз я пытался откровенно поговорить с ним и выяснить, что произошло, но он отвечал уклончиво, не раскрывая истинных причин. В конце концов, я прекратил попытки и погрузился в работу. У меня было столько дел, что я приходил домой, падал на кровать, а утром всё начиналось сначала.

Через полгода меня наконец назначили на должность заместителя начальника разведки. У Сашки тем временем появились новые друзья, которые относились ко мне с неприязнью, считая выскочкой. Ведь выбрали меня, а не их.

Однажды нам поручили расследовать одно дело, и напарником мне дали именно Сашку. На первый взгляд, дело казалось простым: попытка похищения девушки-тиасорса людьми из другой агломерации. Похищение сорвалось, и двоих неудачливых исполнителей быстро поймали. Я не понимал, почему нас, а не полицию, отправили разбираться с этим. Всё было предельно ясно — задержанные во всём признались. Оставалось только допросить саму девушку.

Помню, как зашёл в комнату, где она ждала, и всё… пропал. Может, это её дар так влиял на людей, а может, просто пришло время влюбиться. Допрос помню смутно. Я задавал нужные вопросы, а сам не мог оторвать от неё взгляд. Сашка всё понял и сидел, усмехаясь, даже не пытаясь перебивать меня.

Видимо, чтобы досадить мне, он в конце допроса нагло пригласил её на свидание. К нашему удивлению, она отказалась. Это сильно поразило Сашку, а потом разозлило. Два месяца он настойчиво пытался ухаживать за ней, но всё было бесполезно. Я никогда раньше не видел, чтобы он так добивался женщины.

Всё изменилось в одно мгновение. Нас отправили наблюдать за протестами против отделения кварталов от города. Он снова усмехнулся и, налив себе ещё вина, сделал глоток. — Да, в те времена ещё были протесты, и люди из разных кварталов приезжали на главную городскую площадь, чтобы выразить своё недовольство. Это не давало результата, но в тот момент это было единственное, что они могли сделать. Кстати, твой дед был там, и молодой отец тоже.

Алан слушал, не перебивая. Вениамин Сергеевич всегда был неразговорчив и скрытен, и сегодняшняя откровенность раскрывала его с совершенно другой стороны.

— Так вот, мы прибыли на митинг и лениво выискивали в толпе зачинщиков и провокаторов. Команды арестовывать их не было, но нашей задачей было собрать на них досье. И вот тут мы столкнулись с Людой — так её звали. Хотя она и была городской, но протестовала вместе с жителями кварталов. Мы просто стояли и смотрели друг на друга, а потом она улыбнулась. С тех пор не было дня, чтобы я не бежал к ней навстречу. Такой девушки я ещё не встречал. Добрая, светлая, она любила людей и старалась помочь каждому. Весь груз моей работы исчезал рядом с ней.

Сашка, конечно же, возненавидел меня ещё больше. Но, если честно, к тому времени мы уже сильно отдалились друг от друга, и мне стало всё равно, что он обо мне думает. А зря. Он следил за каждым моим шагом. Прошёл год, и я собирался жениться на Люде. Но однажды она исчезла. Я сходил с ума, подключил весь свой отдел к поискам, но выяснить удалось только одно: утром к ней пришли и забрали. Она просто испарилась. Я был убеждён, что Люду похитили, и в этот момент на пороге появился Сашка с нескрываемым злорадством на лице. Он сообщил, что она у профессора Загренова. С тех пор моя жизнь превратилась в бесконечную борьбу за её возвращение.

— Александр Геннадьевич сказал, что даже если бы он захотел, то не смог бы помочь Никки, — перебил Алан.

— Он говорит правду. Я тоже не смог, даже при поддержке начальника разведки. Загренов на особом счету у государства. Сын основателя города и человека, который смог раскрыть в людях их способности. Его влияние на мнение совета и председателя невероятно велико. Я пытался договориться с ним, но он лишь посмеялся и посоветовал забыть о Люде. Однако я не сдался и продолжал настойчиво искать помощи. Но, увы, все попытки вытащить добычу из рук этого безумного гения оказались напрасными.

А через два года нас с Сашкой отправили на важную миссию. Дело было действительно серьёзным и рискованным. Нам предстояло похитить одного человека из другого агломерата. В досье скупо описывались его способности, с пометкой, что действовать нужно предельно осторожно и ни в коем случае не приближаться к нему, когда он в сознании.

Но всё пошло не по плану. С нами отправили виронта, способного погрузить в глубокий сон любого, но только не этого мужчину. Он почувствовал опасность и уже было поднял руку, но Сашка, улучив момент, подкрался сзади и ввёл ему снотворное. Позднее мы поняли, что этот человек мог уничтожить нас одним движением. Тогда мы даже не догадывались, кто он и насколько опасен.

Но когда мы вернулись, меня ждали не почести, а наказание. Оказалось, что я своими руками похитил жениха для Люды. Когда я узнал об этом, то был очень зол, и мне стоило больших усилий, чтобы успокоиться.

Наконец мне повезло: я смог подкупить одного из сотрудников Центра научных экспериментов, и глубокой ночью он тайком провёл меня к Люде. Но я не узнал её. Вместо красивой, полной энергии девушки передо мной стояла её тень. Самым ужасным было то, что она меня не узнавала. Её затуманенный взгляд равнодушно скользнул по мне, а затем она просто отвернулась и села на край кровати. Я пытался заговорить с ней, но все попытки были тщетны. Работник, который привёл меня туда, тихо сказал, что Люда сейчас находится под воздействием специального устройства и, скорее всего, не помнит, что происходило с ней раньше.

Я был в полном шоке и не знал, как противостоять Загренову и его методам. Ещё пару месяцев я отчаянно пытался вытащить Люду, пока однажды сам Загренов не вызвал меня к себе. Он спокойно объяснил, что Люда потеряна для меня навсегда, потому что её сила слишком велика и она должна служить на благо города. Он также сообщил, что мужчина, которого мы забрали из другого агломерата, стал её супругом, и их дети будут наделены необычайной силой. И добавил, что такому жалкому мальчишке, как я, не стоит даже думать об этой девушке, иначе я вылечу со своего места и буду обвинён в предательстве.

С того дня моя жизнь превратилась в ад. Я пытался полностью погрузиться в работу и забыть Люду, но не получалось — ночами её образ не давал мне покоя, умоляя о спасении. Так прошло десять долгих лет. И вот однажды на моём столе оказалось донесение о том, что её муж умер. А чуть позже — что она с дочерью и матерью собирается бежать. Я долго размышлял, как поступить с этим донесением, но в конце концов решил его уничтожить. Несколько недель я не мог сделать выбор между любимой женщиной и государственной изменой. Но в итоге я выбрал её.

Побег Люды и Светланы, так тогда звали Никки, был полностью моей заслугой. Это казалось почти невозможным, но я бросил все силы, чтобы вывезти их. Но на этом проблемы не закончились — самым сложным было спрятать их и переправить в безопасную агломерацию. Ведь только там были обеспечены свобода и защита.

Им пришлось прятаться в канализациях и жить в лесу. Всё это время я оказывал помощь, но сам не мог поехать с ними. Даже сейчас сожалею об этом. Нужно было бежать вместе с ними. Но я упорно делал вид, что ничего не знаю о беглецах. Профессор Загренов был в ярости, пытаясь их найти. Военные тщательно обыскивали все кварталы, и даже меня несколько раз вызывали на допрос. Но на то я и служил в разведке, чтобы не оставлять следов. Правда, пару раз Люда чуть не попалась. А потом она исчезла — и для них, и для меня. Я тоже искал её все эти годы, даже не подозревая, что она была рядом со мной всё это время, — произнёс Вениамин Сергеевич, опустив глаза в пол.

— А что было дальше? — не выдержал Алан.

— Дальше? Хм, тебе любопытно?

— Да.

— Ничего особенного. Сашка докопался до правды, и донос с доказательствами лёг на стол начальника. Тот, не желая разжигать скандал, скрыл правду от Загренова и потребовал от меня заявление об отставке. Если бы делу дали ход, я бы гнил в тюрьме за измену. Но, если честно, я был готов и к этому, лишь бы спасти её. Я написал заявление об уходе, и на моё место поставили Александра Геннадьевича. Потом я уже сам решил переехать сюда. Мои знания и способности быстро помогли стать синтаром в клане. А потом ты шокировал меня, сказав правду о том, что Люда всё это время была рядом.

Вениамин Сергеевич замолчал. Алан тоже молчал, поражённый услышанной историей. Он бы с трудом поверил в неё, если бы сам сейчас не оказался в подобной ситуации.

— Знаешь, чему в первую очередь учат в разведке?

— Чему?

— Что нет нерешаемых задач: ты либо найдёшь способ решить её, либо погибнешь.

Алан поднял глаза.

— Вы хотите сказать…

— Я рассказал тебе эту историю не для того, чтобы произвести впечатление, а чтобы ты понял мои мотивы и принял помощь. Мне несложно предугадать твои поступки, как и Александру.

— Но… — начал было Алан.

— Ты собираешься отправиться туда один, но это путь в один конец. Ты слишком честен и прямолинеен. Именно поэтому я сначала не хотел, чтобы ты стал крониксом. На эту должность больше подходит хитрый и изворотливый человек вроде твоего отца. Но со временем я понял, что твой характер имеет свои преимущества. Бригадиры уважают тебя за честность и прямоту, а их поддержка бесценна. Но твой план ведёт лишь к одному — самоубийству. Так ты ей не поможешь. Поэтому я считаю его глупым.

Алан отвёл глаза.

— Я не вижу другого выхода и не имею права втягивать в это остальных. Сегодня я собирался отказаться от должности кроникса и отправиться туда.

— Даже если удастся проникнуть в город с оружием, тебя всё равно арестуют и посадят в тюрьму на всю жизнь. Конечно, твой отказ будет принят во внимание, как и то, что ты пришёл один. Но они всё равно бы устроили чистки в кварталах, и твоя семья не избежала бы этого. Я бы понял, если бы у тебя был хотя бы шанс, но просто так уничтожить себя… — Вениамин Сергеевич вздохнул и, допив второй бокал вина, поставил его на столик. — Именно поэтому я здесь и ещё раз говорю, что могу помочь тебе, но при одном условии.

— Каком?! — воскликнул Алан с надеждой.

— Ты безоговорочно будешь доверять мне и слушать во всём. Малейшая ошибка — и пострадают многие.

— Я согласен! — Алан не верил своим ушам. Синтар дарил ему надежду, которой не было ещё час назад.

— Хорошо, — улыбнулся Вениамин Сергеевич и встал. — Сейчас ты будешь вести себя как обычно: тренировать бригады, заниматься делами квартала. Будто ничего не случилось. Александр наверняка следит за тобой, ожидая, что ты сорвёшься. Тебе нужно убедить его в твоём равнодушии к Никки, а это будет нелегко. Я дам тебе знать, когда понадобишься. И запомни, если я молчу и ничего не происходит, это не значит, что я бездействую. — Он направился к выходу, но затем обернулся и взял бутылку открытого вина. — Заберу с собой, ты всё равно его не пьёшь.

Алан ещё долго сидел в кресле, обдумывая слова Вениамина Сергеевича и размышляя о Люде и Никки. Спустя годы причудливо переплетённые судьбы раскрывали все свои тайны. Но самое важное — Алан наконец успокоился. Он почему-то был уверен, что теперь всё будет хорошо и вскоре он снова увидит Никки. В конце концов, поднявшись, он медленно дошёл до спальни и заснул долгим и спокойным сном.

Следующие три дня прошли в обычной рутине: он тренировался до изнеможения, проверял доклады и много спал. Его не покидали мысли о будущем, о Никки и о том, что делать, когда её освободят. Он понимал, что город не оставит это просто так, и им придётся скрываться и, возможно, бежать в независимые агломераты. Что он знал о них? Только слухи о том, что там все люди живут в гармонии, не разделяя себя на тех, кто нужен обществу, и тех, кто нет. Алан несколько раз собирался поехать туда, но каждый раз откладывал. Как же его семья, квартал, бригады? Мысли беспорядочно мелькали в голове, сбивая его с толку и заставляя нервничать.

Лишь к концу третьего дня Вениамин Сергеевич связался с ним: — Знаешь, у Инги сегодня день рождения, и она очень расстроена, что ты не появился. Я обещал это исправить.

— День рождения? — непонимающе пробормотал Алан.

— Давай, одевайся. Минут через двадцать за тобой заедет Тимур. Я передал с ним подарок, чтобы ты не появился с пустыми руками. Жду тебя в моём загородном доме.

«Люди празднуют, веселятся, им нет дела до Никки. А я-то всё ждал, когда он начнёт действовать», — промелькнуло в голове у Алана. Но он тут же отогнал эти мысли, встал и пошёл в душ. Через двадцать минут, когда к дому подъехал автомобиль Тимура, он уже был готов. Ещё через пять минут они выехали на узкую дорогу, ведущую в другой конец леса. Именно там, словно по волшебству, появился небольшой посёлок для состоятельных людей. Алан специально построил свой дом подальше, чтобы наслаждаться тишиной и покоем.

Охрана открыла ворота, едва заметив автомобиль Тимура, и без лишних вопросов пропустила их внутрь.

— Введи в инструкцию требование осматривать любой транспорт, даже если он принадлежит тебе или мне, — недовольно поморщился Алан. — Мало ли что может произойти.

Он задумчиво повертел в руках небольшую коробочку, которую собирался подарить Инге.

— Не знаешь, что там?

— Знаю, — усмехнулся Тимур. — Бабские побрякушки, которые они так любят. Правда, эта довольно дорогая. Но толку? И, увидев удивлённый взгляд А, добавил: — Браслет. Вчера Вениамин послал меня в город за ним, отсюда и знаю. Сам покупал. Балует он жену.

Автомобиль остановился у небольшой, но уже заполненной стоянки. Гостей было много. Как только Алан вышел из машины, его встретил восхитительный аромат жареного мяса и радостный смех празднующих. На мгновение он замер, пытаясь осознать происходящее. Последние дни дались ему нелегко, а здесь никому не было дела до его страданий. Поморщившись, он сделал несколько шагов и замер, увидев спешащую к ним Ингу. Красивая, даже шикарная, она погрозила ему пальцем.

— Негодный мальчишка! Я думала, не приедешь.

— Поздравляю! — слишком резко сказал он, сунув ей в руку изящную коробочку и автоматически поцеловав в щёку.

— Похудел, — вздохнула Инга, но тут же добавила: — обещала Вене, что не буду приставать к тебе, так что молчу. Развлекайтесь. Еда сегодня вкусная, Тин превзошёл себя. — Подмигнув обоим, она эффектно развернулась на каблуках и поспешила к гостям.

— Может быть лучше уехать? — спросил Алан, едва сдерживая раздражение. Он думал о Никки, которую сейчас мучает этот неприятный старикашка, в то время как остальные развлекаются.

— Босс, побудь немного. С Вениамином Сергеевичем встретимся. Будет невежливо не поздороваться с ним. А потом потихоньку исчезнем. Да и поесть не мешает.

Алан нехотя согласился. И правда, стоило найти хозяина дома и спросить его, когда же они начнут действовать.

Глава 25

Вениамин Сергеевич стоял в окружении небольшой группы мужчин, держа в руке бокал с красным вином, и с увлечением рассказывал им что-то. Увидев Алана, он извинился перед ними и направился к нему.

— Ну вот, наконец-то ты здесь, — довольно кивнул он.

— И что мне здесь делать? — грубо спросил Алан.

Вениамин Сергеевич остался совершенно невозмутимым. Его холодные глаза пристально изучали Алана, и спустя некоторое время он произнёс ледяным тоном:

— Угомонись и говори нормально. Я не прошу тебя улыбаться, но хотя бы держись в рамках приличия и не порти праздник моей жене.

Алан стиснул зубы, но не произнёс ни слова. С каждой секундой его раздражение нарастало. Он понимал человеческую природу и знал, что людям важно только своё горе. Но заставлять его присутствовать здесь было жестоко.

— Ты всё понял? — Вениамин Сергеевич внимательно смотрел на него.

— Но когда мы поговорим о деле? — не выдержал Алан.

— Скоро, — с улыбкой ответил синтар, глядя на жену, и направился обратно к группе мужчин.

— Босс, давайте поедим, — Тимур беспокойно переминался с ноги на ногу.

Алан ничего не ответил, а просто подошёл к одному из свободных столиков и сел за него.

Тут же подскочила девушка-официантка в коротком форменном платье и с улыбкой спросила:

— Что будете заказывать?

Тимур взглянул на Алана, но, заметив, что тот лишь отмахнулся, принялся заказывать еду на двоих.

Есть ему пришлось в одиночестве. Алану кусок не лез в горло. Последнее время он ел только на полигоне, выматывая тело тренировками до предела. Тогда природа брала своё, и плохие мысли хотя бы на время оставляли его. Но вечером, в одиночестве, от еды его выворачивало. Вот и сейчас равнодушно скользнув взглядом по столу он отвернулся. Затем встал со стула и, пройдя в дальний угол двора, уселся в большой шезлонг. Отсюда хорошо было видно всех гостей и можно было наблюдать за ними. Минут через пять он задремал.

Конечно, ему снилась Никки, которая смеялась, а её волосы красиво развевались на ветру. Она подошла к нему и нежно провела кончиками пальцев по его щеке. Алан проснулся и резко открыл глаза. Перед ним стояла Инга.

— Вениамин просил найти тебя и пригласить в дом, — произнесла она с улыбкой.

— Ты счастлива? — спросил Алан, глядя на неё снизу вверх.

Улыбка мгновенно исчезла с её хорошенького лица, она явно искала подвох в его вопросе.

— Да. Муж очень внимателен ко мне, и с ним… интересно. Всё иначе, мне этого не хватало.

Алан с трудом встал и медленно пошёл по красивой дорожке, ведущей к дому.

Вениамин Сергеевич стоял у окна и задумчиво смотрел на улицу. Улыбка, которая не покидала его лицо, когда он говорил с гостями, исчезла, и перед Аланом снова предстал серьёзный и порой пугающий синтар с холодным и циничным взглядом.

— Я так понимаю, ты не передумал? — наконец сказал он, не отрывая взгляда от окна.

— Нет! — покачал головой Алан.

Вениамин Сергеевич повернулся и посмотрел на него немигающим взглядом.

— Тогда, начиная с сегодняшней ночи, мы приступим к подготовке.

Заметив удивление в глазах Алана, он с улыбкой похлопал его по плечу и кивнул, чтобы тот следовал за ним. Пройдя по коридору, они оказались в спальне, где за туалетным столиком сидела Инга. Увидев гостей, она улыбнулась и встала.

— Будь внимательна. Если кто-то начнёт искать меня или Алана, скажешь, что мы ушли прогуляться по роще. Если нас будут искать, немедленно сообщи.

Инга кивнула, подмигнула Алану и исчезла за дверью.

— Вы вовлекаете в это свою жену?

— Я ей полностью доверяю. И… такие женщины встречаются одна на миллион. Но сейчас не об этом. Нас ждут.

— Ждут?

Вениамин Сергеевич не ответил. Повернувшись, он провёл рукой по стене, и неожиданно одна из роскошных деревянных панелей начала отъезжать в сторону, открывая узкую площадку с лестницей, ведущей вниз.

— Разведчик всегда остаётся разведчиком, — пробормотал он, то ли себе, то ли Алану, и ступил внутрь.

Подвал оказался довольно глубоким, скорее даже не подвалом, а настоящим бункером. Лестница уходила вниз на несколько пролётов, а массивные бетонные стены создавали ощущение безопасности и надёжности. Внизу горел тусклый свет, и оттуда доносились приглушённые голоса.

Двое мужчин оживлённо спорили, но слов было не разобрать. Услышав шаги на лестнице, они тут же замолкли. Алан с интересом рассматривал незнакомцев. Они сидели за накрытым столом, явно наслаждаясь обществом друг друга. Рядом стояли три бутылки красного вина.

У одного мужчины было круглое и добродушное лицо. Его густые кудрявые волосы спадали на плечи, а глаза, искрящиеся весельем, излучали жизнерадостность и дружелюбие. Второй мужчина был полной противоположностью первого: сухощавый, настороженный, с тонкими поджатыми губами и колючим взглядом, внимательно изучающим каждого нового человека. При виде Алана он напрягся, его глаза сузились, словно оценивая возможную угрозу.

— Вениамин! — воскликнул кудрявый, добродушно улыбаясь. — Долго ты!

— Гости не отпускали, — Вениамин Сергеевич с улыбкой похлопал Алана по плечу. — Это тот, о ком я вам рассказывал. Алан Григорьев. А это, — он хитро улыбнулся, — Раиль Семёнович Дренк и Олег Константинович Бастинов.

Алан растерялся. Имена ничего ему не говорили, но мужчины явно ожидали от него какой-то реакции.

— Ты так нас представляешь, будто люди из кварталов знают, кто мы, — Раиль Семёнович махнул рукой. — Присоединяйся, — кивнул он на бутылки.

— Давайте займемся делом. Не так много времени, пока нас не хватятся, — нахмурился Олег Константинович.

Они подошли к большому столу, на котором лежала электронная карта, испещрённая разноцветными значками и линиями.

— Смотри, я говорил ему, что этот путь будет короче, — Олег Константинович ткнул пальцем в карту.

— Но он опаснее! — возмутился Раиль Семёнович.

— Для них главное — время. Они ведь не на прогулке, — Вениамин Сергеевич внимательно изучал схему. — Кстати, он ещё не знает нашего плана. Не успел ему рассказать, — он хитро взглянул на Алана, который выглядел озадаченным. — Это план спасения твоей любимой, — добавил он, указывая на карту.

— Ну ты даёшь! — воскликнул Раиль Семёнович, широко улыбаясь. — Иди сюда! — схватив Алана за руку, он подтолкнул к столу. — Смотри! Это схема подземных ходов под стеной и частично под самим городом.

Увидев изумлённое лицо Алана, Раиль Семёнович не смог удержаться от смеха.

— Да-да, это твоя дорога к счастью.

— Надо было его предупредить, чтобы не терять время, — проворчал Олег Константинович.

— Времени не было. К тому же, я уверен, что за нами следят. Нужно было, чтобы он вёл себя естественно. Но хватит болтать, — Вениамин Сергеевич наклонился над картой. — Нужно взвесить все допустимые риски. Если мы пройдём отсюда и сюда, а потом вернёмся обратно… — Он взял лазерную указку и прочертил синим лучом линию. — …то сможем опередить их. Но… после того как мы взорвём центр научных экспериментов и два участка полиции, войска поднимут по тревоге, и первое, что они перекроют, будет именно путь А.

Алан внимательно изучал карту, но всё ещё не мог до конца понять, что происходит. Он слышал о подземных туннелях под стеной, но, как и все остальные, считал это просто слухами.

— Но если мы упустим время, они могут вообще не выбраться оттуда. Лаборатория Загренова на сорок восьмом этаже. Охраны там мало, он всегда был слишком самонадеян и полагается лишь на технические ухищрения. Но пока они туда поднимутся и спустятся, плюс погрешность на разные накладки, пройдёт немало времени. Это самое слабое место во всём плане, — нахмурился Олег Константинович.

— Значит, нам нужно придумать что-то, что отвлечёт военных и полицию. Они быстро поймут, что взрыв был снизу, — Вениамин Сергеевич, не в силах сдержать волнение, нервно постукивал пальцами по столу. — Посмотри, — сказал он Алану, — вот здесь начинается подземный ход. Он указал на место, где тоннель проходил недалеко от их квартала. — Твоя красавица находится здесь, — он перевёл указку на другую точку, отмеченную кругом с надписью «Центр научных экспериментов».

Алан постепенно начинал понимать, что изображено на карте, но пока ещё не мог чётко различить детали. Две точки были соединены светящейся линией, которая слегка мерцала, указывая путь.

— Эту дорогу перекроют в первую очередь. Но если мы успеем прорваться, у нас будет значительное преимущество, — продолжал Вениамин Сергеевич. — В случае, если её перекроют, нам придётся отступать по этому пути, — он снова указал на две точки, и на карте появился второй проход, подсвеченный линией.

Алан уже успел сориентироваться и теперь с интересом изучал план.

— Тот выход ближе к территории Хлыста, — заметил он.

— Именно это меня и беспокоит больше всего. Мы не знаем, как он отреагирует. Хотя сейчас между кварталами царит мир, в такой ситуации он, скорее всего, сдаст вас властям, и будет прав, — нахмурившись, произнёс Вениамин.

— Если успеет, — перебил их Олег Константинович. — Проблема в том, что мы не сможем воплотить этот план вчетвером, значит, придётся довериться другим людям. К тому же мы с Раилем не исполнители, наше участие ограничится лишь разработкой этой операции.

Раиль Семёнович покачал головой.

— Да, придётся привлекать людей со стороны. Можно, конечно, нанять кого-то вслепую. Многие за деньги готовы на всё, но это не даст гарантии, что дело будет выполнено как надо. Мы, конечно, разработаем ещё пару вариантов, но такие схемы ненадёжны. Нужны проверенные люди.

— Нам нельзя привлекать своих, — возразил Алан. — Я не могу подвергать ни их, ни квартал такому риску. Вы же их знаете… — он замялся.

— Ты хотел сказать «нас»? — рассмеялся Раиль. — Да, Анольсиор отреагирует жёстко, и, скорее всего, начнётся зачистка квартала. Все причастные будут арестованы.

— Вот поэтому я не могу привлекать своих людей, — нахмурился Алан.

— Но один ты тоже ничего не сможешь, — заметил Олег Константинович.

— Так, — перебил их Вениамин Сергеевич, — нет времени спорить. Нам нужно составить общий план. Людей, как и транспорт, я беру на себя.

Они увлечённо обсуждали различные варианты и искренне радовались, когда находили правильное решение. Однако через час их беседу прервал звонок Инги по эпсилу.

— Дорогой, тут ещё гости приехали, думаю, тебе стоит подняться.

— Нужно идти, — Вениамин Сергеевич бросил указку на стол. — Но мы вернёмся, как только гости немного угомонятся, и проведём с вами остаток ночи.

— Ну вот! — воскликнул Раиль Семёнович. — Я только начал входить в раж!

— Самое время отдохнуть, — с деловой интонацией произнёс Олег Константинович, направляясь к большой кровати, расположенной в углу комнаты.

— Могу вам оставить нашего героя, — усмехнулся Вениамин Сергеевич. — Не думаю, что я надолго. Уже почти ночь, и гости скоро начнут разъезжаться.

Алан был ему благодарен за это — подниматься наверх и видеть весёлые лица было выше его сил. Раиль Семёнович тоже обрадовался, что ему не придётся проводить время с немногословным Олегом Константиновичем. Как только панель за Вениамином Сергеевичем встала на место, он подхватил Алана под руку и потащил его за стол.

— Вы все такие высокие, — усаживаясь на стул, усмехнулся он.

— Это ты короткий, — послышалось из угла. Олег Константинович пытался устроиться поудобнее на кровати.

— Нормальный я, — Раиль Семёнович погрозил ему пальцем. — И вообще, идём к нам, дома отоспишься.

— Ну уж нет, мне не двадцать, а голова нужна ясная. Толкнёте, как Вениамин вернётся, — и он демонстративно повернулся к ним спиной.

— Да ну его, — махнул рукой Раиль Семёнович. — Всю жизнь был таким ворчливым. Зануда.

— Сам зануда, — послышалось из угла.

— Ты же вроде спишь?

— Сплю, сплю.

— Итак… — Раиль Семёнович перевёл взгляд на Алана. — Рассказывай.

— Что рассказывать? — удивился Алан.

— Что за история любви? А то Вениамин в двух словах обрисовал ситуацию, я даже толком не понял, что произошло. Вино будешь? — он начал разливать вино по бокалам.

Алан собирался ответить «нет», но почему-то ему не хотелось отказывать этому улыбчивому кудряшу. Однако откровенничать он тоже не собирался, не зная, что можно говорить этим людям, а что нет.

— Ну так что? — подвигая ему тарелку с закуской, снова поинтересовался Раиль Семёнович.

— Влюбился, она оказалась тиасорсом, её забрали, — нехотя процедил Алан.

— Да… Краткость — сестра таланта. А ты когда влюблялся, не знал, что она тиасорс? И как вообще в квартале появился тиасорс?

— Она скрывалась с детства. Меня пытались отравить, и она вынуждена была меня вылечить. С этого-то всё и началось. А потом её забрали.

— Вот оно что! — Раиль Семёнович почесал затылок. — Одного только не пойму: зачем тиасорсу бежать в квартал? В городе их ценят и берегут. Странно всё это.

— А вы? — Алан допил второй бокал вина. — Вы, уважаемые жители, зачем ввязались в это?

— Понимаешь ли… — вздохнул Раиль Семёнович. — Это не во имя твоей великой любви, а лишь из-за Вениамина.

— Вы настолько близки?

— Мы оба обязаны ему жизнью, — послышался голос Олега Константиновича. Он встал с постели и, подойдя, уселся на стул рядом с ними. — Так что, считай, долг возвращаем.

— Долг? — изумился Алан. — А что вы такого сделали?

— Я тебя вижу первый раз в жизни, и желания рассказывать о своей непростой судьбе у меня нет, — усмехнулся Олег Константинович. — Но Вениамин спас меня и мою семью, и я пойду за ним куда угодно. К тому же я сомневаюсь, что он ввяжется в изначально провальное дело.

— Но доля риска всё-таки есть, — перебил его Раиль Семёнович.

— Конечно есть, — согласился Олег Константинович, — но я всё равно согласен.

Они пили и болтали ещё минут сорок, пока не вернулся Вениамин Сергеевич. А потом все вместе до утра обсуждали план.

Алан молчал, наблюдая за остальными понимая, что эти три человека лучше знают город и обстановку в нём. Выяснилось, что тоннели проходят под всем городом. Они были построены в целях безопасности и строго засекречены. О них знали немногие. Однако именно Олег Константинович руководил строительством, а Раиль Семёнович был его помощником. Эти двое могли рассказать о тоннелях то, что было неизвестно другим.

— Под кварталами тоже есть ходы, но они старые и в основном засыпаны.

— Нет, мы не будем их использовать. Около выхода нас будут ждать автомобили.

— Но тогда вас быстро найдут! — удивлённо воскликнул Раиль Семёнович.

— Автомобили будут с других регионов и без наблюдения. Дорогу, чтобы не попасться военным кефринам, я тоже знаю. Нам останется пройти только небольшой участок пути пешком. А за границей агломерата нас уже будут ждать, туда наши военные не сунутся. Да и уходить будем с той стороны, откуда они не ожидают. Но вам об этом знать не стоит.

— Даже мне стало любопытно, — хмыкнул Олег Константинович.

— Меньше знаете — крепче спите, — Вениамин Сергеевич прищурил правый глаз, как обычно делал, когда хотел подшутить над кем-то.

Наконец, когда все детали плана были согласованы, все отправились спать. Вениамин Сергеевич и Алан поднялись наверх и устроились в удобных постелях, которые уже были готовы для них. А вот Раиль Семёнович и Олег Константинович были вынуждены спать на одной кровати в бункере. Их присутствие здесь тщательно скрывалось, и выходить наружу было нежелательно. Официально один из них навещал заболевшую родственницу на источниках, а второй отправился отдыхать в пригород вместе со всей семьёй.

Рано утром Инга тихо скользнула в дверь спальни. С любопытством взглянув на обоих мужчин, она подошла к мужу и нежно провела рукой по его волосам. Вениамин Сергеевич мгновенно проснулся и, открыв глаза, уставился на жену. Она приложила палец к губам, призывая к тишине, а затем указала на панель, скрывающую бункер.

Пора было отвезти гостей к их семьям. Их алиби было тщательно продумано, и нужно было строго следовать плану. Тимур и его заместитель уже ждали, чтобы отвезти Раиля Семёновича и Олега Константиновича по обходным дорогам, так чтобы никто не заметил их отсутствие в течение ночи.

Глава 26

Алан ворочался всю ночь. В своих тревожных снах он мчался по тёмным подземным тоннелям, отчаянно стремясь спасти Никки. Лишь под утро сон стал спокойным и глубоким, позволив телу и разуму ненадолго забыться. Он проснулся поздно, что случалось редко с тех пор, как Никки забрали. Впервые за долгое время его настроение было хорошим. Появилась надежда на спасение Никки, и это придавало надежды.

Желание действовать было столь сильным что Алан не мог больше сидеть на месте. Ему захотелось отправиться на полигон и размяться, чтобы сбросить накопившееся напряжение и подготовить себя к предстоящим событиям.

Выйдя во двор, он увидел Вениамина Сергеевича и Ингу, мирно завтракающих за деревянным столиком, украшенным тонкой резьбой. Контраст был разительным: если дом Алана являлся образцом минимализма, то коттедж Вениамина Сергеевича излучал роскошь и величие. Всё вокруг, от декоративных растений до уличной мебели, источало богатство и утончённость. Даже простые садовые стулья казались произведениями искусства, стоящими целое состояние.

Заметив Алана, Инга приветливо улыбнулась и замахала ему рукой. В доме, кроме них троих, похоже, никого не было. Алан присел рядом: вчера он почти ничего не ел, и, глядя на изобилие еды, понял, насколько голоден. Инга тут же начала суетиться и щедро накладывать ему в тарелку мясо, картошку и овощи.

— Выспался? — Вениамин Сергеевич, развалившись в удобном садовом кресле, зевнул.

— Да, — Алан натянуто улыбнулся, а потом, не сдерживаясь, накинулся на еду.

— И аппетит сразу появился, — усмехнулась Инга, — а то исхудал, одни глаза остались.

— В общем, так! — Вениамин Сергеевич дождался, пока он поест, и, перейдя на командный тон, начал распоряжаться: — Надеюсь, ты всё запомнил? Впрочем, я вскоре пришлю подробные инструкции. У тебя будет время их изучить. Но… — он пристально посмотрел на Алана, — с завтрашнего дня не ищи меня, я должен уехать, и это касается нашего дела. Что бы ни случилось в назначенный день, ты должен следовать плану. Второго шанса не будет. Даже если мы не увидимся до этого дня, ты обязан исполнить всё, как задумано.

— Не увидимся? — Алан нахмурился.

— Это часть плана, и я пройду его один. То, что я задумал, никто не должен знать. Даже жена, — он хитро улыбнулся, глядя на Ингу, и та сразу же поджала губы.

— Но если что-то пойдёт не так? — Алану не особо нравилась эта идея.

— Я буду в курсе всего, и если что-то пойдёт не так, вмешаюсь.

— Куда вы собрались? — не удержался Алан.

— Это не важно. Поверь, я делаю это по соображениям безопасности. Просто следуй плану.

— А всё остальное? Кроме моих действий?

— Я обо всём позабочусь. Ты главное запомни, что от тебя требуется. И ещё… — он повернулся к жене, — дорогая, ты ведь больше всего из ягод любишь малину?

— Да, — удивлённо поглядела на него Инга.

— Кодовое слово — малина. Если кто-то придёт и скажет его, значит, он от меня, и ты должен слушать его без споров и пререканий. В данной операции ты уже не кроникс, а лишь маленький винтик, который должен выполнить свою роль. Понял?

Алан кивнул.

Следующие девять дней Алан практически жил на полигоне, доводя себя до изнеможения и отсчитывая каждую минуту до назначенного времени. На десятый день он проснулся рано утром, пробежал несколько кругов вокруг полигона и остановился, наслаждаясь свежим воздухом. Это место стало для него дорогим, и мысль о том, что придётся его покинуть, вызывала лёгкую грусть. Переодевшись после освежающего душа, он отправился к родителям.

Удивительно, но Вениамин Сергеевич не посчитал нужным посвятить в их планы отца, и тот думал, что сын просто переживает трудный период,который скоро пройдёт. Алан не стал разубеждать его и вообще избегал разговоров на эту тему. Лишь мама вызывала у него сожаление. Но и ей он ничего не говорил, понимая, что это вызовет слёзы и уговоры, а именно этого хотелось избежать любой ценой.

Алан сидел на кухне, с удовольствием наслаждаясь ароматным рисом с мясом, и улыбался маме. Сегодня он собирался забрать Никки и увезти её подальше от всей этой суеты. После долгих раздумий он понял, что будет скучать по этому кварталу, по своим товарищам по бригадам и даже по роли кроникса, которая иногда казалась ему обременительной. Но больше всего будет переживать о семье. Хотя, как правильно подметил Вениамин Сергеевич, они расстаются не навсегда. Важно, чтобы мама смогла пережить эту разлуку.

Он посмотрел на отца, который, опираясь на ходунки, пытался встать. У него уже немного получалось, и всё это благодаря Никки. Отец должен его понять.

— Сынок, — мама налила ему кофе и положила на тарелку пару любимых булочек с лимонной начинкой. Присев рядом, она подперла подбородок руками и не сводила глаз с сына.

— Мам, со мной всё в порядке, я просто много тренируюсь, — когда она так смотрела, ему кусок не лез в горло.

Вениамин Сергеевич обещал, что их это почти не коснётся. Конечно, всю семью будут допрашивать и пытаться выяснить, куда делся их сын. Игоря даже могут попробовать привлечь за соучастие. Но самое главное, чтобы тот действительно ничего не знал, тогда при сканировании он будет искренен. По закону ни его, ни остальных не могут арестовать, а Вениамин Сергеевич обеспечит их хорошими адвокатами. Кварталы, конечно, прочешут, что не очень приятно, но потом всё успокоится. Но для этого… Алан поднялся.

— Ладно, мам, мне пора…

Словно почувствовав, она вскочила и бросилась ему на грудь.

— Ну ты чего, — улыбнулся Алан, прижимая её к себе. На душе было тяжело и тревожно. — Я приеду… скоро… завтра или послезавтра.

— Старая становлюсь, — вздохнула мама.

— Ну что опять за слёзы? — прикрикнул отец.

— Мне и правда пора, — Алан осторожно отодвинул маму и, подойдя к отцу, крепко обнял его. — Ты будешь ходить, я верю, — прошептал он и, не дожидаясь ответа, вышел за дверь. Сердце разрывалось, и на мгновение он пожалел, что заехал попрощаться. Сегодня нужно было быть спокойным и сосредоточенным.

— Тимур, — вызвал он друга по связи.

— Да, босс!

— Всё готово?

— Бригады ждут на полигоне.

— Буду через пятнадцать минут. Настрой микрофон.

Дорога до полигона промелькнула незаметно, словно время ускорилось, оставляя за окном автомобиля размытые образы квартала. Хотя Алан и ждал этого дня, и репетировал свою речь десятки раз, всё равно волновался. Эти люди, с которыми он рос, верили ему, как никому другому.

У входа Алана уже ждал Тимур. Они обменялись приветственными кивками, и Тимур проводил Алана на площадку. Бригады выстроились в ожидании кроникса. Алан взял крохотный микрофон и надел его на ухо.

— Мы с вами прошли через многое, тренировались плечом к плечу, и я благодарен за доверие, которое вы мне оказали, выбрав меня крониксом. Но сегодня я здесь, чтобы попрощаться с вами. Я добровольно, без принуждения с чьей-либо стороны, снимаю с себя полномочия кроникса Волчьей Ямы, — он сделал паузу, давая слушателям осознать сказанное.

Бойцы были в полном недоумении. В воздухе чувствовалось напряжение, и вскоре, несмотря на запрет, послышались взволнованные голоса.

— Что случилось?

— Как это?

— Почему?

Вопросы сыпались со всех сторон. Алан посмотрел на бригадиров — они стояли молча, не удивляясь сказанному, но смотрели осуждающе.

— Ти-хо! — скомандовал Тимур, и все сразу же замолчали.

— Я понимаю, что вам интересно, почему я так поступаю. Дело в том, что девушка, на которой я собирался жениться, находится в опасности, и я обязан ей помочь. Но кроникс не имеет права подставлять вас и нарушать присягу, данную городу. Поэтому единственный выход для меня — сложить полномочия и действовать от своего имени. Я надеюсь, вы поймёте: у каждого из вас есть любимая девушка, мама или сестра, и я уверен, что вы поступили бы для них так же. К тому же мой отец почти выздоровел и вскоре сможет занять моё место.

Бойцы зашумели. Кто-то поддерживал его решение, кто-то был против. Все волновались, и каждый хотел высказаться. Как ни странно, бригадиры не вмешивались, молча наблюдая за происходящим. Самого большое возмущение ожидалось именно от них.

Алан снял микрофон и, сжав его в руке, направился к выходу. Прощаться с тем, что было ему дорого, оказалось намного труднее, чем он думал. На этот раз даже Тимур не пошёл за ним. Это ранило, но было понятно, насколько все разочарованы в его поступке.

Сев в автомобиль, уставился на ворота. Они уже закрылись, будто отрезая его от прошлого, и светлым пятном выделялись на фоне серой стены. Он положил руки на руль и, прислонившись к нему лбом, почувствовал, как сердце сжимается от боли.

Вдруг калитка сбоку скрипнула, и из неё вышел Тимур. Увидев автомобиль Алана, он не подошёл, а, оперевшись спиной о ворота и скрестив руки на груди, пристально смотрел на бывшего босса. Никто из них не спешил отводить взгляд, словно в этой немой дуэли решалось что-то важное. Алан не выдержал первым. Выпрямившись, он завёл автомобиль и, резко развернувшись, уехал, даже не оглянувшись. Ему было очень тяжело скрывать правду от Тимура, который столько раз приходил ему на помощь.

Алан уже успел потренироваться с ним. Раньше бы он радовался такому подарку как ребёнок. Но сейчас его волновало только одно — это оружие, которое поможет освободить Никки. Ему бы армию в таком обмундировании, и тогда их точно никто не остановит. Он вздохнул. Тимур так и не позвонил. Алан хотел попрощаться с ним, но не мог — пришлось бы раскрыть все свои планы.

Стиснув зубы и сунув СИнТ в специальную кобуру, встроенную прямо в костюм, направился к двери. Оглянувшись у порога, он бросил последний взгляд на дом, который строил своими руками и в котором провёл столько счастливых дней.

Место, куда ему предстояло добраться, находилось недалеко, и минут через пятнадцать он уже был там. Вход прятался среди двух массивных скал, стоящих рядом. Не имея точных координат, отыскать его было крайне сложно. Алан остановился, внимательно осматривая местность, но вдруг услышал шорох. Мгновенно схватив СИнТ, он резко повернулся. Перед ним стоял Тимур.

— Ты! — выдохнул Алан, опуская оружие.

Вениамин Сергеевич упоминал, что будут люди, готовые помочь ему. Но он не ожидал увидеть Тимура.

— Я, — ответил Тимур с той самой улыбкой, которую Алан знал с детства и которая означала только одно — Тимур снова обхитрил его и был доволен этим.

От деревьев неподалёку отделились ещё две фигуры. Алан сразу узнал Сергея и Крена. Промелькнула мысль, что они пришли отговаривать его.

— Вы следили за мной? — отступая на два шага, спросил Алан.

— Нет, — снова усмехнулся Тимур, — мы сопровождаем тебя.

— Куда? — сначала не понял Алан, но потом до него начало доходить. — Вы…

— Да, мы идём с тобой, — подтвердил Сергей, а Крен лишь угрюмо кивнул.

— Я запрещаю вам! — нахмурился Алан.

— А ты кто, чтобы нам запретить? — Тимур больше не улыбался.

— Я… — Алан осёкся. Кто он теперь?

— Правильно. Ты теперь не можешь нам приказывать, но у нас есть другой приказ, и мы его исполняем, — Сергей прищурился, скрестив руки на груди.

— От кого?

— От синтара клана. Сейчас только он может отдавать нам приказы.

— А отец? — взволнованно спросил Алан.

— Он ещё не знает, что его сын отказался от места кроникса и малодушно бросил своих друзей, не доверяя им. Да и станет ли он крониксом — неизвестно, — слова Сергея звучали угрожающе.

— Я не бросал вас, просто не хотел впутывать во всё это, — Алан опустил голову.

— А это уже не тебе решать! Как бы дал тебе сейчас! — Тимур действительно сжал кулаки.

— Ладно, хватит. Разберёмся с ним потом. Время! — наконец заговорил Крен.

— Слушайте! Вы же понимаете, что обратно пути не будет… У вас семьи. Дети.

Все трое переглянулись и рассмеялись.

— Я так и знал, что он будет нас отговаривать. Совести нет совсем. И правда, пора заканчивать разговоры. Малина… Так понятнее? — издевался над ним Тимур.

Значит, Вениамин Сергеевич говорил именно о них. Он всё рассчитал правильно. Алан или откажется, или будет вынужден принять их помощь. В любом случае выбор за ним.

— Даже не думай, — рядом возникла фигура Крена, — если ты не пойдёшь, мы начнём без тебя.

— Значит, выбора вы мне не оставляете?

— Нет! — грубо огрызнулся Тимур и, повернувшись к деревьям, свистнул.

Тут же появились ещё тени, и, к ужасу Алана, их становилось всё больше и больше.

— Не переживай, у нас нет приказа вступать в прямое противостояние. Мы — твоя завеса. Сергей и Крен должны добраться до двух полицейских участков и взорвать их снизу. Забрать всю форму и оружие, по возможности никого не убивая. Они не ожидают атаки снизу, и как только раздастся взрыв, участки автоматически перейдут в оборону, превратившись в неприступные снаружи бункеры. А мы внутри будем в безопасности, — Тимур весело подмигнул. — Так что обе бригады будут одеты в лучшую форму. Моё задание немного другое: взорвать военный склад и забрать как можно больше обмундирования. Потом мы должны отступить, взрывая по дороге решётки, которыми перекроют тоннели.

— Вы понимаете, насколько это опасно? Потом начнётся зачистка квартала, и даже в лучшем обмундировании мы не сможем дать отпор! — Алан с ужасом осмотрел бригадиров.

— Понимаем, — пожал плечами Сергей. — Но оспаривать приказ не можем. К тому же Вениамину Сергеевичу я доверяю. Он не станет подставлять нас и себя.

В голове Алана не укладывалось всё, что он узнал за последние минуты. Где-то явно был подвох. Но где?

— Время! — Тимур было шагнул в сторону скал, но остановился и посмотрел на Алана. — Ты идёшь?

Тот лишь кивнул. Ему не нравилось происходящее, но отказываться было бесполезно. Бригадиры всё равно выполнят приказ.

Вход был замаскирован профессионально: они долго не могли его найти, пока у Тимура не сработал датчик и огромный кусок скалы не отъехал в сторону, открывая тёмную дыру прохода. Бригадиры переглянулись, и Крен первым дал отмашку левой рукой для своих бойцов. За ним шла бригада Сергея, потом Тимур. Замыкал вторжение Алан.

— Надеть маски и датчики, — скомандовал Сергей. Почти синхронно бойцы нацепили мягкие маски из тёмного материала.

— Что за датчики? — спросил Алан.

— Скрывают нас от сканирования, — ответил Тимур.

На первой же развилке бригада Крена ушла налево, к ближайшему полицейскому участку. На второй развилке вправо ушла бригада Сергея.

— Нам с тобой почти по дороге. Склады находятся как раз около центра, — Тимур тоже нацепил маску и добавил: — Удачи, братишка!

— Ты сердишься на меня? — не выдержал Алан.

— Дома поговорим. Время ещё будет. Тебе туда, — Тимур указал на проход, ведущий вправо, а сам бросился догонять своих бойцов.

Алан пару секунд смотрел ему вслед и, вздохнув, отправился по своему пути к башне научных экспериментов.

Глава 27

Тусклый свет едва пробивался сквозь полумрак, освещая бетонные стены и такой же серый пол. На стенах виднелись надписи жёлтой краской: 01, 02, 03… Остановившись у отметки 05, Алан сверился с картой. Именно здесь он должен был подняться по лестнице до четвёртого люка. Форма, присланная Вениамином Сергеевичем, принадлежала одному из охранников центра. Хотя сегодня была не его смена и это могло вызвать вопросы, Алан был готов действовать решительно, если это потребуется. В поясе лежали три маленькие таблетки взрывчатки, которые могли бы разрушить любой бункер.

На мгновение остановившись у лестницы, Алан услышал несколько глухих хлопков, и пол в тоннеле слегка завибрировал. Вероятно, одна из бригад уже начала действовать. Схватившись за металлические поручни, он начал подниматься. Согласно плану, на всю операцию отводилось только сорок минут. Мысль о том, что он скоро увидит Никки, придавала смелости и решимости.

Люк открылся автоматически, как только система распознала его пропуск. В подвале оказалось пусто: ящики стояли ровными рядами, а полки были покрыты пылью. Всё выглядело так, будто здесь давно уже никого не было. Следуя намеченному плану, Алан прошёл два коридора вперёд и два налево. Дверь подвала отъехала в сторону при его приближении, и он оказался в оживлённом холле первого этажа. Люди спешили по своим делам. На него никто не обращал внимания — раз человек попал внутрь, значит, у него есть допуск. Стараясь выглядеть уверенно, он пересёк холл и направился к лифтам. Вместо общей кабины выбрал маленькую, но как только вошёл внутрь, за ним заскочила женщина.

— Опаздываю, — извиняясь, проговорила она и улыбнулась.

«Интересно, куда можно опаздывать ночью?» — подумал Алан, внимательно её рассматривая.

— У Евгения Андреевича нет допуска на сорок восьмой этаж.

— Он со мной… под мою ответственность… — слегка помедлив, ответила женщина, внимательно разглядывая Алана.

Лифт мягко пошёл вверх. Они молчали, глядя друг на друга. Когда двери открылись, женщина приложила палец к губам и кивнула, призывая следовать за ней. Её поведение было странным для заложника, но у Алана не было времени на размышления.

Женщина отошла немного от лифта и остановилась.

— Прежде чем я вас отведу к Никки, вы должны ответить мне честно на один вопрос. Вы Алан?

Он смотрел на неё, не зная, что ответить, но потом согласно кивнул.

— Вы уверены, что сможете сбежать из города?

— Уверен. Но у меня очень мало времени, и мне некогда отвечать на вопросы.

— Хорошо. Меня зовут Эмма, я секретарь профессора Загренова, и я хочу помочь вам.

Алан был далёк от доверия к первому встречному и лишь усмехнулся.

— С чего бы вам помогать мне?

— У меня есть свои причины для этого. Никки мне не чужая. Её мать долгие годы была моей лучшей подругой.

— Тогда просто отведите меня к ней, — Алан начинал злиться. Ему было плевать на счёты между профессором и этой дамочкой. Он уже опаздывал на несколько минут.

— Да-да, — не унималась Эмма. — Просто хочу вас предупредить. Сорок восьмой этаж — это личная лаборатория профессора. Как только вы переступите порог, сразу попадёте под камеры. И это не простые камеры: всё, что вы скажете даже шёпотом, будет считано и расшифровано. Поэтому там я буду играть жертву. Что бы я ни говорила и как бы ни вела себя, я буду помогать вам. Вы возьмёте меня в заложники и не будете отпускать до конца. Я дочь одного из членов совета, и они не посмеют этого игнорировать. Также иногда будьте грубы со мной, чтобы они поверили. И Никки…

— Что с ней? — забеспокоился Алан.

— Она под действием излучателя, поэтому не узнает вас. Она вообще никого сейчас не узнает и делает всё, что приказывает ей Загренов.

Алан нахмурился.

— Как вывести её из этого состояния?

— Излучатель не действует за пределами стены. Она сама выйдет из него, как только вы покинете город.

— У меня нет времени долго болтать, — напомнил Алан.

— Пойдёмте и не сводите с меня оружия, пожалуйста, — решительно сказала Эмма, направляясь к массивной бронированной двери. Две тяжелые створки дрогнули и медленно разъехались в стороны, издав глухой скрежет металла. Прямо напротив дверей стояла небольшая стойка, за которой дремала девушка.

Она слышала звук открывающейся двери, но была настолько уставшей, что даже не проснулась. Лишь когда Алан с Эммой подошли совсем близко, девушка приоткрыла глаза и окинула их полусонным взглядом. Увидев СИнТ, приставленный к спине Эммы, она вскрикнула и вскочила на ноги. В её глазах застыл ужас, а руки задрожали.

— Тихо. Пойдёшь с нами, — Алан произнёс это тихо, но зло.

Девушка закивала головой, переводя взгляд с него на Эмму. Та согласно кивнула, показывая, что лучше подчиниться. Заметив, что она опустила взгляд, Алан перевёл СИнТ на неё, в то же время схватив Эмму за плечо и сжав его так сильно, что она, не выдержав, застонала.

— Без глупостей, — тихо произнёс он.

Девушка, увидев направленный на неё ствол, затряслась и послушно вышла из-за стойки, встав рядом с Эммой.

— Идите вперёд и ни звука. Если будете себя вести, как скажу, с вами ничего не случится, — сказал Алан, толкнув Эмму рукой. Его голос был спокойным, но в нём чувствовалась угроза. Эмма послушно кивнула и пошла вперёд, её шаги гулко раздавались в тишине пустого коридора.

Комната Никки находилась за третьей дверью слева. Как только Эмма приблизилась, сбоку засветился небольшой электронный экран. Считав с неё информацию, он замигал зеленоватым светом и открыл дверь. Внутри царил полумрак, лишь неяркий голубоватый свет слегка разгонял тьму. Никки лежала на постели, поджав ноги и отвернувшись к стене. Алан еле сдержался, чтобы не кинуться к ней, но бросать заложниц было нельзя.

— Отойдите в правый угол, — приказал он.

Обе женщины быстро подчинились и, прижавшись друг к другу, с испугом смотрели на него. Алан отступил назад, не сводя с них СИнТа. Левой рукой он осторожно коснулся Никки, но та не шевелилась. На мгновение ему показалось, что она мертва, и он начал трясти её за плечо.

— Никки! Никки!

Наконец она медленно повернула голову и, увидев тёмную фигуру над собой, испуганно замерла. Потом медленно села на кровати и осмотрелась.

— Никки! — Алан опустился рядом на корточки. — Как ты? — Он лихорадочно ощупывал её, пытаясь понять, не ранена ли она. Но затем увидел её глаза и застыл. Она смотрела на него равнодушным, пустым взглядом.

— Никки, — он схватил её за плечи, — ты меня узнаёшь?

— Кто вы? — тем же равнодушным тоном спросила она и подняла глаза на Эмму, пытаясь понять, кто этот мужчина.

— Это пройдёт за стеной. Там действие излучателя прекратится. Она не узнает сейчас даже своих родственников, — поспешила объяснить Эмма.

Алан заскрежетал зубами от злости. Именно этого и боялась Никки, когда рассказывала о лаборатории.

— Обувайся, — сквозь зубы процедил он, подвигая балетки, стоящие рядом с кроватью.

Никки снова посмотрела на Эмму, и та кивнула, разрешая ей взять обувь. Никки сейчас напоминала куклу, послушно исполняющую все приказы, или одного из тех андроидов, что бродили по улицам города. Подождав, пока она обулась, Алан подхватил её и, заставив встать на ноги, ещё раз осмотрел. Никки похудела, а её безразличный взгляд пугал.

— К лифту, — хватая её за руку, приказал Алан.

Эмма и девушка послушно вышли в коридор. Алан вёл Никки за собой, она не сопротивлялась, с интересом рассматривая его. Казалось, будто пытаясь что-то вспомнить, но у неё не получалось. Осталось только дойти до лифта, спуститься вниз и вернуться по тому пути, которым он попал сюда.

Бригады должны были ждать их, заняв оборону и не позволяя военным войти в зону отхода. Как только Алан пройдёт, они начнут своё отступление. Противостоять военным и полиции было бы невозможно, но узкие тоннели предоставляли временное преимущество. Тяжёлое оружие здесь было бесполезно и опасно для самих нападающих.

Вениамин Сергеевич рассчитывал, что враг сначала попытается штурмовать захваченные участки, но это будет нелегко. Никто не собирался удерживать позиции долго, но полчаса, которые потребуются на отключение системы обороны участков, дадут бойцам время переодеться в лучшее обмундирование и вооружиться. У бригады Тимура было иное задание — забрать со складов новейшее оружие и самое качественное снаряжение.

Алан покосился на часы, встроенные в костюм. До встречи внизу оставалось три минуты, они опаздывали.

— Быстрее, — прикрикнул он на женщин, и те засеменили к лифту.

Но, подойдя ближе, они заметили человека, который стоял чуть поодаль в тени, пристально глядя на них. Поняв, что его заметили, он сделал несколько шагов вперёд.

— Профессор! — вскрикнула девушка, надеясь на его помощь, но он даже не удостоил её взглядом. Его глаза были прикованы к Алану.

— Вы понимаете, к чему это приведёт? Если вы сейчас же отпустите их и уйдёте, я обещаю, что не буду вас преследовать и даже попрошу о помиловании, — голос профессора Загренова звучал решительно, но Алан уловил в нём нотки отчаяния.

— Вызови лифт, — для убедительности Алан ткнул СИнТом Эмму в спину, и та торопливо прислонила руку к электронному табло.

— Лифты заняты, — растерянно произнесла она.

Алан нервничал. Нет, Загренова он не боялся. Старик хоть и не был трусом, но с голыми руками на оружие не полезет. Однако, стоит ему начать спускаться, как он поднимет тревогу. Подумать, как избавиться от него, он не успел — лифт остановился на их этаже.

Двери распахнулись, и Алан застыл от изумления. Перед ним стоял Вениамин Сергеевич, но не тот, к которому он привык — в костюме и с неизменными очками на носу. Это был совершенно другой человек, одетый в форму разведки. Он внимательно осмотрел всех и, сделав шаг вперёд, резко повернул голову вправо.

— Ты?! — Загренов попятился, его лицо исказила гримаса страха.

— Узнал? — зло ухмыльнулся Вениамин Сергеевич, подняв руку с СИнТом и направив его на профессора. Тот шустро отскочил назад и мгновенно скрылся за ближайшей дверью. Девушка рядом с Аланом не выдержала и всхлипнула, её лицо было мокрым от слёз.

Вениамин Сергеевич повернулся к ним.

— Эмма, — улыбнулся он.

— Вы… Вы… — Эмма была поражена.

— Неделю назад меня восстановили в должности. Рад, что мы встретились.

Он перевёл взгляд на Алана. Тот стоял, сузив глаза. Увидеть Вениамина Сергеевича в этой форме и услышать о его восстановлении было неожиданностью. Кто сейчас перед ним: друг или враг?

Вениамин Сергеевич прочитал всё по его лицу и язвительно улыбнулся.

— Сомневаешься? Все объяснения потом, когда выберемся. Мы опоздали, у бригад был приказ отходить, если нас не будет через пятнадцать минут от назначенного времени. За пять минут мы не успеем и можем попасть в руки военных. И надо спешить, Загренов наверняка уже поднял охрану и сообщил городским властям. Времени почти нет.

— Но тогда…?

Вениамин Сергеевич посмотрел на женщин.

— Эту, — он указал на девушку, — оставь здесь. А вот Эмму возьмём с собой. Ты удачно её нашёл. И торопись, бригады сейчас начнут отступление, и нам нужно успеть в квартал за ними.

— В квартал? Но…

— Всё объясню потом и не здесь.

Алану не нравилось, что они перестали следовать плану, да и форма Вениамина Сергеевича внушала подозрения. Кто мог гарантировать, что это не ловушка для него и Никки? Но выбора не было. Нахмурившись, он прижал Никки к себе. Вениамин Сергеевич заметил это, но ничего не сказал, лишь коснулся датчика лифта, и двери послушно открылись.

— Я первый, — сказал Вениамин Сергеевич, шагая в кабину. — Эмма! — позвал он помощницу профессора. Та поспешила зайти и встать рядом. — Ты, — Вениамин Сергеевич указал пальцем на девушку, — остаёшься здесь. Она отступила на пару шагов, не веря, что этот кошмар наконец закончился. — Торопись! — прикрикнул Вениамин Сергеевич на Алана.

Из-за двери выглянула голова профессора. Любопытство пересилило страх, и он с интересом наблюдал за происходящим. Алан покосился на него, затем решительно вошёл в лифт. Что толку было сомневаться и размышлять? Вениамин Сергеевич либо предаст их, либо выведет, как договаривались. Лифт плавно двинулся вверх.

— Мы едем наверх? — удивилась Эмма. — Но там нет выхода и везде охрана.

— Это не проблема, — Вениамин Сергеевич внимательно рассматривал её. — Вы стали старше.

— Вы тоже не помолодели, — фыркнула она.

— Всё так же остра на язычок, — довольно хмыкнул Вениамин Сергеевич.

Лифт остановился и открыл двери.

— Идёте за мной и молчите. Алан, убери СИнТ. Эмма, я надеюсь, обойдётся без сюрпризов?

— Я вообще-то не заложница и сама помогаю ему.

— Вот как? — Вениамин Сергеевич приподнял брови. — Ну, тем лучше, — он уверенно пошёл вперёд по коридору. За ним шла Эмма, а Алан вёл за руку Никки. Та шла послушно, ничего не спрашивая и не пытаясь вырваться, лишь изредка поднимая голову и разглядывая стены.

Около огромных дверей в конце коридора все замерли.

— Вы с ума сошли! — воскликнула Эмма. — У меня нет сюда допуска.

— Зато у меня есть, — усмехнулся Вениамин Сергеевич, показывая тёмный кусок странной ткани.

— Что это? — спросил Алан, недоумевая, как этот лоскут поможет открыть дверь.

— Клочок из костюма Александра Геннадьевича. Позаимствовал его пропуск. Правда, он был вшит в его форму. Заметив изумлённый взгляд Алана, он рассмеялся. — Да жив он, жив. Просто заперт в своей квартире без связи и пропуска. К тому времени, как он выберется, мы уже улетим.

— Улетим? — вопросов возникало больше, чем ответов.

— Сейчас всё увидишь, — сказал Вениамин Сергеевич, прикладывая лоскут к электронной табличке рядом с дверью. Массивные железные створки начали медленно разъезжаться в стороны, открывая вид на большой, ярко освещённый ангар. Сквозь него проходили прозрачные трубки, и повсюду стояло непонятное оборудование.

— Нам туда, — Вениамин Сергеевич уверенно вошел внутрь и сразу же повернул направо. Но тут же перед ним возник охранник. Его форма была похожа на ту, что носил Алан, только тёмно-синего цвета.

Охранник пристально осмотрел всех, остановив взгляд на Вениамине Сергеевиче. Узнав его форму, он вытянулся по струнке.

— Мы заберём «Патрульный Грифон», — приказным тоном проговорил Вениамин Сергеевич, делая шаг вперёд. Но охранник преградил ему дорогу.

— Простите, но это запрещено.

— Кем?

— Профессором Загреновым.

— Ты экзамен сдавал?

— Сдавал.

— И ты смеешь мне говорить, что приказ профессора имеет преимущество перед моим? — Вениамин Сергеевич был совершенно спокоен.

— Но… — охранник скосил глаза на нашивки Вениамина Сергеевича, и тут же его лицо стало испуганным. — Но…

— Перед тобой помощник начальника разведки, и остановить меня ты можешь лишь решением совета. У тебя оно есть? — резко спросил он.

— Нет, — охранник выглядел так, словно готов был провалиться сквозь пол. — Простите, не узнал. Я раньше вас не видел.

— Я вступил в должность неделю назад. Проводи нас, — Вениамин Сергеевич старался быть строгим, но в его глазах плясали смешинки.

Охранник ещё раз окинул всех взглядом и, повернувшись, пошёл вдоль стены. В самом конце ангара была ещё одна дверь.

— У меня нет туда допуска, — пожал он плечами.

— Я тоже свой не захватила, — поджала губы Эмма.

— Всё нормально, — Вениамин Сергеевич снова протянул лоскут из брони начальника разведки, и дверь отворилась. — Мы справимся сами. Не ходи с нами, — приказал он охраннику.

— Есть! — ответил тот, но потом не выдержал и спросил: — А что происходит внизу? Нам запрещено во время смены общаться с кем-то или смотреть сеть. Но там точно что-то происходит.

Вениамин Сергеевич посмотрел на него с лёгким презрением.

— Кварталы бунтуют. Поэтому мы и увозим очень ценного… — Вениамин Сергеевич покосился на Никки. Она стояла рядом с Аланом, словно робот, ни на что не обращая внимания. — В общем, закрой сейчас ангар, и кто бы сюда ни рвался, не пускай. Это приказ!

— Есть! — охранник снова вытянулся по струнке.

— Свободен, — Вениамин Сергеевич недовольно поморщился. Терять время было недопустимо, его оставалось совсем немного. Когда двери за ними закрылись, он торопливо зашагал к «Патрульному Грифону».

Этот ангар был небольшим по сравнению с предыдущим. Здесь не было стеклянных трубок или оборудования. В центре стоял лишь «Грифон».

— Это спасение профессора на случай ЧП. Им-то мы и воспользуемся, нам сейчас нужнее.

Алан с интересом разглядывал кефрин. Он, конечно же, видел их раньше. Ни полиция, ни военные не позволяли посторонним подходить к своему транспорту. А уж купить такое было вообще невозможно.

Вениамин Сергеевич по-хозяйски подошёл к кефрину и, секунду подумав, активировал замок. Двери плавно поднялись вверх, открывая уютный салон.

— Быстрее, — сказал он, бросив взгляд на Эмму.

— Я не полечу с вами. Чем могла, уже помогла. Там буду обузой, да и город покидать не хочу.

— С вами всё будет нормально? — Вениамин Сергеевич кивнул Алану, чтобы тот садился.

— Конечно. Я просто скажу, что вы захватили меня как заложницу, — рассмеялась Эмма. — Я же лишь слабая женщина.

— Спасибо, что помогла, — он завёл кефрин, и тот тихо заурчал, слегка приподнявшись от пола.

— Берегите её. Ты же знаешь? — Эмма с тревогой посмотрела на Никки.

— Знаю, — кивнул Вениамин Сергеевич. — Скоро увидимся, — и, закрыв двери, нажал жёлтую кнопку на руле.

Алан заметил, как плиты потолка над ними начали разъезжаться в стороны. Через минуту Вениамин Сергеевич уверенно направил кефрин в открывшийся проход. Эмма стояла внизу и смотрела им вслед.

Глава 28

Кефрин плавно поднялся вверх, оставляя внизу центр научных экспериментов. Тут же приятный женский голос поинтересовался кодом их доступа к полёту.

— Ноль шестьдесят семь, — спокойно ответил Вениамин Сергеевич. Кефрин неподвижно завис в воздухе, пока шла проверка, и, как только получил разрешение на полёт, сразу же направился в сторону кварталов.

Алан с любопытством наблюдал за происходящим в окно. Сжав тёплую ладошку Никки в своей руке, он разглядывал пролетающий рядом транспорт. В городе царил хаос. Со дня создания не было ничего подобного. Кварталы порой бастовали, но ничего не взрывали и не были столь дерзкими. Большинство кефринов направлялось в сторону Волчьей Ямы.

— Мы смешаемся с потоком, но потом свернём ближе к лесу. Там нас будет ждать Тимур, — задав автопуть, Вениамин Сергеевич развернул кресло к Алану. — Ну? У тебя есть немного времени, чтобы задать вопросы.

— Почему вы всё изменили? И почему не сказали, что вернулись в город?

— Начну со второго. Когда мы составляли план, приглашение вернуться на старую должность уже было у меня. Александр преподнёс такой свадебный подарок. Но тогда я не мог корректировать наши действия, потому что сам многое не знал. А не сказал тебе, потому что ты бы начал нервничать и сомневаться. Я видел твой взгляд, когда вышел из лифта. Ты мне не верил.

— Это было неожиданно, — признался Алан.

— Да, собственно, правильно сделал, — усмехнулся Вениамин Сергеевич. — А план я менял по мере поступления информации. Но, зная твой характер, не стал предупреждать, иначе всё могло сорваться.

— И что теперь? Квартал под ударом. Они направляются туда, — Алан кивнул на окно. — Мы не сможем защитить людей.

— Сможем. У нас есть то, что они не смогут преодолеть, — это она, — Вениамин Сергеевич с интересом разглядывал Никки. Они как раз пролетали над стеной, но она всё ещё не реагировала на происходящее.

— Никки? — удивился Алан. — Но как тиасорс может противостоять армии?

— Сейчас она очнется, и ты всё поймешь сам.

Будто услышав его слова, Никки едва слышно застонала и, схватившись за виски, уткнулась головой в колени.

— Никки! — Алан наклонился к ней, но она не реагировала, слегка постанывая.

— Ей будет больно некоторое время, но как только мы отдалимся от излучателя, всё пройдёт.

— Так что мы будем делать дальше? Уезжаем? Но как теперь бросить Волчью Яму? — Алан гладил Никки по спине, будто мог помочь ей.

— Мы не будем никуда бежать, мы дадим отпор.

— Отпор?! — обомлел Алан. — Но вы же прекрасно знаете, что нас разобьют. Это уже было.

— В этот раз всё будет по-другому…

Не успел он договорить, как их прервал голос девушки, которая запрашивала код.

— Номер ноль шестьдесят семь! Срочно остановитесь, снизьтесь на полосу номер один и оставайтесь внутри до полной проверки.

— Хватились, — Вениамин Сергеевич резко повернулся к панели и начал что-то очень быстро набирать на электронной клавиатуре.

— Номер ноль шестьдесят семь! Срочно остановитесь, снизьтесь на полосу номер один и оставайтесь внутри до полной проверки, — повторила девушка.

— Успел! — радостно воскликнул Вениамин Сергеевич. — Ещё одно предупреждение, и они бы полностью отключили систему. Держи свою красавицу крепче, я переключился на ручное управление. Правда, давно не летал, так что извини заранее.

Он схватил небольшой джойстик, выскользнувший из панели. Кефрин вздрогнул, а затем, резко дёрнувшись, быстро набрал скорость и начал стремительно снижаться.

— Хотят полосу один? Значит, идём на полосу один, — бубнил себе под нос Вениамин Сергеевич. — Там как раз свободно.

Алан едва успел подхватить Никки, как их швырнуло сначала влево, потом вправо. Прижав её к себе, он озирался, пытаясь понять, что происходит.

— Не беспокойся! Они не успеют нас догнать, — крикнул Вениамин Сергеевич. — Раньше я был лучшим. Конечно, отсутствие практики сказывается, но…

Авто на секунду зависло, а затем, резко набрав скорость, рвануло вперед к кварталам. На хвост им сели два транспорта сарконтов, но они с трудом поспевали за маневрами, которые выписывал Вениамин Сергеевич в небе. Алан, краем глаза следивший за ними, вдруг заметил ещё один кефрин. Тот летел на небольшом отдалении, не пытаясь догнать нарушителей, а скорее двигаясь им наперерез.

— Справа! — воскликнул Алан.

— Вижу, — нахмурился Вениамин Сергеевич. — Похоже, Сашка уже освободился, его «Беркут». Это даже к лучшему, нам давно стоит поговорить откровенно. Стрелять они не будут — побоятся за Никки, она им нужна живой.

Никки, словно услышав эти слова, резко выпрямилась, выпучив глаза и уставившись вперед, а затем медленно перевела взгляд на Алана. Несколько секунд смотрела на него непонимающе, а потом из её глаз полились слёзы.

— Ты… ты… — она рухнула ему на грудь. — Я думала, никогда больше не увижу тебя…

— Очнулась, — усмехнулся Вениамин Сергеевич, — вовремя. Готовьтесь, будем садиться.

Алан крепко сжал её в объятиях, прижавшись щекой к растрёпанным волосам. Ему хотелось сказать так много, что он даже не понимал, с чего начать.

Авто вновь резко начало снижаться, вызвав у Никки и Алана приступ тошноты. Сарконты, продолжавшие преследование, на мгновение растерялись, но затем взяли курс ближе к земле, чтобы не упустить нарушителей из виду. «Беркут» всё так же держался на безопасном расстоянии, готовый в любой момент поддержать своих людей.

— Где мы? — Никки наконец оторвалась от Алана и недоуменно огляделась.

— Мы только что вырвали тебя из рук Загренова и летим домой, — улыбнулся Алан, глядя ей в глаза. — Всё будет нормально.

— Но… — Никки нахмурилась. — Ты ещё не знаешь…

— Поговорите потом, — перебил их Вениамин Сергеевич. — Сейчас мы приземлимся около дома Алана, там нас будет ждать Тимур с бригадой. Нужно дать отпор сарконтам, если они сунутся за нами, а потом соединиться с бригадами в квартале — там как раз завязывается бой.

— Бой?! — воскликнула Никки. — Из-за меня?!

Алан нахмурился, происходящее ему не нравилось. Они с отцом всегда старались избегать конфликтов с городом и властями, но теперь именно он втянул квартал в этот хаос. Уверенности в победе не было.

— Держитесь! — прокричал Вениамин Сергеевич.

Кефрин дёрнулся и, резко задрав нос, почти остановился, а затем плавно начал опускаться на площадку у дома. Как только он коснулся земли и выставил опоры, двери отворились, и Вениамин Сергеевич тут же выскочил наружу.

— Быстрее! В дом!

Алан с Никки не заставили себя просить дважды и кинулись за ним.

Два преследующих их транспорта сарконтов зависли наверху, раздумывая, стоит ли спускаться. Последнее, что успел заметить Алан, забегая внутрь, был «Беркут» начальника разведки, нависающий в воздухе словно хищник, готовый к атаке.

Вениамин Сергеевич, осмотревшись, прошёл в центр комнаты и начал вызывать Тимура.

— Мы уже близко, — почти сразу откликнулся тот. — Но у нас на хвосте военные, и продвигаться так быстро, как хотелось бы, мы не можем.

— Хорошо, тогда мы пойдём к вам навстречу. У нас тоже хвост.

Кефрины уже приземлились, и сарконты, выскочив наружу, осторожно приближались к двери, готовые в любой момент открыть огонь.

— Давайте через задний выход, — кивнул Алан и, схватив Никки за руку, бросился к озеру. Но как только он подошёл к двери, она распахнулась. На пороге стоял Александр Геннадьевич, а за ним виднелись головы профессора Загренова и двоих сарконтов. Алан отшатнулся и тут же, выхватив СИнТ, направил его в сторону незваных гостей.

— Ещё шаг!

— И что? — насмешливо произнёс Александр Геннадьевич, ступая внутрь.

Луч промелькнул буквально у его ноги, заставив замереть. Сзади жалобно зазвенело разбитое стекло входной двери, и Алан попятился в угол, прикрывая собой Никки.

— Ты правда сможешь в меня выстрелить? — Александр Геннадьевич удивлённо смотрел на Вениамина Сергеевича, державшего его на прицеле.

— Смогу, — уверенно ответил тот, не отводя руку.

— Я вообще разочарован в тебе, и как в друге, и как в моём заместителе. Так бездарно организовать операцию.

— Хватит болтать! — раздался громкий голос с хрипотцой, и профессор Загренов вошел в дом вслед за Александром Геннадьевичем. — Нам нужна только девушка.

Алан почувствовал, как Никки дёрнулась.

— Нам она тоже нужна, — улыбнулся Вениамин Сергеевич. — Как делить будем?

Загренов посмотрел на него как на ничтожество и повернулся к Алану.

— Ты не имеешь права забирать её. Она наше достояние и не может принадлежать кому-то одному.

Алан покосился на Никки. Он ожидал увидеть страх на её лице, но, к его удивлению, она стояла спокойно, уверенно глядя на профессора.

— Если ты сейчас не будешь сопротивляться и отдашь её нам, то обещаю, твоё наказание будет смягчено.

Алан усмехнулся и отступил ещё немного назад, чтобы лучше видеть сарконтов, вошедших через разбитую дверь, и Загренова с начальником разведки, стоящих у чёрного хода. Снаружи слышались шум и крики бригады Тимура.

— Что там? — спросил Александр Геннадьевич по связи. Выслушав ответ, нахмурился.

— В общем, так! Никки, или ты сейчас идёшь с нами, или мы убиваем его, — он направил оружие на Алана. — Собственно, обещать вам всё забыть я не могу — слишком много вы сегодня натворили. Но сохранить ваши жизни я в силах.

Алан зло осклабился, поднимая СИнТ, но тут раздался голос Никки.

— Я согласна, — произнесла она совершенно спокойно и уверенно и, буквально отшвырнув руку Алана, выступила вперед. Все уставились на неё. — Оставьте их!

— Вот и хорошо, — Профессор переводил взгляд с Никки на Алана и обратно, не веря, что она так легко согласилась.

Алан тоже не верил и, схватив Никки за руку, притянул её к себе.

— Ты не можешь так поступить со мной… с нами. Весь квартал рисковал, выручая тебя!

— Пусти! — она попыталась вырваться, но Алан держал крепко.

— Что с тобой? Ты правда хочешь обратно? Я видел, что они сделали с тобой.

— Просто отпусти меня и верь, — прошептала она.

— Нет!

Никки подняла руку и нежно провела пальцами по его щеке. Алан хотел сказать ей, что всё будет хорошо, что Тимур уже здесь, но слова застряли в горле. Его будто сковало, и он не мог вымолвить ни звука. В ногах появилась слабость, и, выпустив руку Никки, он вынужден был опереться на стену, чтобы не упасть.

— Верь, — улыбнулась Никки и, развернувшись, подошла к профессору Загренову.

— Тебе с ними не по дороге, — презрительно скривился тот, поглядывая на Алана. — Но чтобы ты ничего не выкинула… — Он поднял руку, в которой лежал небольшой металлический цилиндр с одной единственной кнопкой. — Надеюсь, ты не против?

— Нет, — спокойно произнесла Никки.

Загренов тут же нажал кнопку, и цилиндр слегка засветился голубоватым цветом.

— Пошли, — кивнул он ей и повернулся к двери.

— Должна предупредить: излучатель теперь на меня не действует, — раздался спокойный голос Никки.

Загренов резко обернулся и увидел, как её голубые глаза засветились неярким зеленоватым светом.

— Почему? — вырвалось у него, и он начал пятиться назад. Его лицо исказила гримаса ужаса.

Никки, шагнув вперёд, приложила руку к груди профессора. На её лице появилась злобная усмешка.

— Я ваше творение, и я сильнее всего, что вы создавали раньше, — прошептала она.

Загренов вскрикнул, пытаясь оттолкнуть её, но не успел. Его глаза выпучились, и он рухнул на пол, раскинув руки. Никки повернулась к Александру Геннадьевичу, и её красивое лицо стало пугающим. Все в комнате замерли, заворожённо наблюдая, как она, рассмеявшись словно безумная, протягивает к нему руку.

Начальник разведки взмыл в воздух и отлетел в угол, словно пушинка на ветру. Ударившись о стену, он схватился за плечо и изумлённо уставился на хрупкую фигуру в центре комнаты. Сарконты, не понимая, что происходит, одновременно направили на неё оружие. Алан, видя всё как в тумане, бросился к Никки, но путь ему преградил Вениамин Сергеевич.

— Не трогай её сейчас! Слышишь? Это опасно! Не мешай ей! — Пытался удержать Алана, но тот не слушал. Оттолкнув его, он кинулся к Никки. Сарконты замешкались, ожидая приказа начальника, а тот не спешил подниматься на ноги и зло смотрел из угла.

— Никки! — Алан схватил её за плечи. — Очнись!

Она с недоумением посмотрела на него и спокойно произнесла:

— Со мной всё нормально. Дай мне расправиться с ними.

— Расправиться?! — Алан ошарашенно смотрел на женщину, которую любил и теперь не узнавал.

Воспользовавшись этой заминкой, Александр Геннадьевич кивнул сарконтам, чтобы те стреляли. Сам же, вскочив на ноги, бросился к двери, но перед ним возник Вениамин Сергеевич.

— Далеко собрался?

— Пошёл с дороги! — огрызнулся Александр Геннадьевич, но, увидев направленный на него СИнТ, остановился.

Сарконты палили, не жалея зарядов, и почти вся комната наполнилась лучами, рискуя задеть и своих, и чужих. Но Никки спокойно стояла, с насмешкой глядя на происходящее. Алан изумлённо наблюдал, как лучи гасли, не долетая до них, будто вокруг возникла невидимая стена, поглощавшая все заряды.

— Это ты? — спросил он, не веря увиденному.

— Я, — она задорно улыбнулась. — Они распечатали мою силу, и теперь я не дам вас в обиду.

В дверях появился Тимур, а за ним бойцы. Они напряжённо оглядывались, не понимая, что происходит. Затем просто вырубили ближайших сарконтов. Остальные кинулись наутёк.

— Живы? — спросил Тимур, подойдяк Алану, но тот стоял в оцепенении, не в силах произнести ни слова.

— Забери этого! — Вениамин Сергеевич не сводил СИнТа с начальника разведки. — И поаккуратнее с ним, ещё понадобится.

Александру Геннадьевичу тут же надели наручники, заведя руки за спину, и трое бойцов вывели его на улицу.

— Пойдём! — Вениамин Сергеевич похлопал Тимура по плечу. — Сейчас обрисую дальнейшие действия.

— А вам, — он посмотрел на Алана и Никки, — даю пять минут поговорить. Больше времени нет.

Когда все вышли, Алан остался наедине с Никки и просто молча глядел на неё. Его не покидало ощущение, что перед ним стоит совершенно незнакомый человек. Совсем недавно он рисковал жизнью ради неё, готовый на всё, чтобы вырвать из рук профессора. Но теперь перед ним стояла не беспомощная женщина, а непонятное существо, которому не нужна помощь. Он перевёл взгляд на тело Загренова, лежащее на полу, его разум лихорадочно пытался осознать произошедшее.

— Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — вздохнула Никки. — Я сама не знала, кем являюсь, и не знаю, на что способна теперь, но моя любовь к тебе осталась неизменной. Я не дам в обиду ни родных, ни кварталы.

Алан закрыл глаза, раздираемый желанием обнять её и страхом перед этой новой, неведомой силой. Заметив его сомнения, Никки решительно шагнула вперёд и прижалась к нему, пытаясь разрушить все преграды. Наконец, не выдержав, Алан крепко обнял её и начал целовать с такой силой, что в этом поцелуе отражались все его страхи, боль и сомнения, накопившиеся за последние дни.

— Ну вот и хорошо! — раздался голос Вениамина Сергеевича. — Но сейчас нам надо спешить, поговорите потом. Каждую минуту промедления мы теряем людей. И ещё. Без тебя, — он посмотрел на Никки, — и твоей силы мы не сможем победить.

Никки согласно кивнула и сильнее прижалась к Алану, её глаза светились счастьем.

— Только я сама не знаю предела своей силы.

— Если Загренов не ошибся, то её хватит не только на оборону, но и на нападение.

— Нападение? — Алана будто прорвало. — Во что вы нас втянули? — он зло посмотрел на Вениамина Сергеевича.

Тот поморщился:

— Давай мы всё обговорим позже. Бригады обоих кварталов сейчас гибнут, ожидая нашей помощи. Как только будет время, я всё объясню, — попытался выкрутиться он.

— Нет! Вы расскажите всё сейчас! — разозлился Алан.

В дверях появилась фигура Тимура:

— Там… Сергей ранен, бой идёт уже на центральной площади, половина квартала сдана. Хлыст только на подходе.

— Хлыст? — изумился Алан. — Он тут при чём?

— Он добровольно вызвался участвовать. Хватит болтать, вы либо с нами, либо нет, — огрызнулся Вениамин Сергеевич.

— Пойдём! Нужно вылечить раненых и обеспечить им защиту, — Никки решительно направилась к двери.

Глава 29

В квартале царил хаос. Люди в панике разбежались по домам, побросав вещи прямо на улицах. Смельчаки, собрав остатки мужества, робко выглядывали из-за занавесок и жалюзи, стараясь понять, что происходит. Магазины были заперты, а авто, словно забытые игрушки, раскиданы по дороге. Серый квартал, и без того не блиставший красками, сейчас казался ещё мрачнее. Пыль, поднятая внезапным ветром, стелилась под ногами.

Алан шёл и не узнавал Волчью Яму. Всё происходящее казалось ему каким-то кошмарным сном, в котором он играл одну из главных ролей. Ведь именно из-за него разразилось это бедствие. Он втянул всех этих людей в противостояние, хотя и не желал такого исхода. Он скрежетал зубами от злости, поглядывая на Вениамина Сергеевича. Как ловко тот всех обманул, сделав пешками в своей игре.

Сейчас уже нельзя ничего изменить. Вся власть была сосредоточена в руках синтара. Осознание того, что Вениамин Сергеевич умнее всех, кого он встречал, не приносило утешения. Единственная мысль, которая вселяла надежду, — этот человек хорошо разбирается в том, что делает, иначе он бы не решился на такой шаг. Но куда всё это ведёт? И Никки… Он посмотрел на нее. Она шла рядом, погруженная в свои мысли, но, словно почувствовав его взгляд, подняла голову и улыбнулась.

— Успокойся, всё будет хорошо, — прошептала она и, подойдя ближе, прижалась к его плечу.

Обняв её, Алан действительно немного успокоился. В конце концов, повлиять на ситуацию он уже не мог. Всё, что осталось, — это защищать квартал плечом к плечу с друзьями. Они либо выиграют, либо умрут.

По дороге стали попадаться раненые бойцы из бригад. Вокруг некоторых уже суетились медики, другие просто сидели на земле, схватившись за свои раны, и стонали. Никки, увидев это, сразу вырвалась из объятий Алана. Она подбегала к каждому бойцу, что-то шептала и проводила руками над ранами. Те тут же затягивались, не оставляя даже следа. Люди смотрели на эту хрупкую девушку с изумлением и страхом. Одним движением рук она исцеляла любые ранения, будто сама природа подчинялась её воле.

— Никки! — окликнул её Вениамин Сергеевич, и когда она подошла, тихо добавил: — Не трать силы, они тебе понадобятся для сражения.

— Это не имеет значения, — ответила она, продолжая искать глазами следующего раненого.

— Как это? Насколько мне известно, виронты различаются только уровнем: те, кто дольше удерживает энергию и быстрее её восстанавливает, сильнее.

— Да, это так, — согласилась Никки. Увидев очередного раненого, она бросилась к нему, но вскоре вернулась к Вениамину Сергеевичу и спросила: — А что вы знаете о моей новой силе?

— Немного. Данные о таких способностях в других регионах строго засекречены. Но я знаю, что ты очень сильна, и только ты сейчас можешь нам помочь.

Никки рассмеялась.

— Я знаю, что вы от меня хотите и как перехитрили Алана. Ваша цель оправдывает этот обман, но, боюсь, он вам этого никогда не простит. Его заботят судьбы людей Волчьей Ямы, вас же волнует судьба всего агломерата. Вот в чём разница.

— Ты всегда была такой умной? — Вениамин Сергеевич смотрел на неё с интересом.

— Нет, — покачала головой Никки. — Недавно я была всего лишь маленькой влюблённой девочкой, которая мечтала спокойно жить рядом с любимым и ненавидела свой дар. Мой отец — из другой цивилизации. Он один из зидданов, который добровольно остался на Земле, чтобы предотвратить полное вымирание этого мира. Но люди были безжалостны к нему, и я не допущу, чтобы это случилось со мной.

— Откуда ты знаешь? — Вениамин Сергеевич даже остановился, изумлённо глядя на неё.

— Загренов запечатал мою силу уже в три года, когда она начала проявляться. Он боялся, что не сможет контролировать ребёнка так же, как взрослого. Поэтому я ничего не знала и жила в полной уверенности, что простой тиасорс. Когда меня схватили и привезли в башню, он снял все ограничения. Первые два дня я думала, что умру. Моё тело разрывало, а голова была переполнена непонятными воспоминаниями, принадлежащими не мне и даже не одному человеку. Это было невыносимо, но я выжила, и тогда Загренов решил, что безопаснее держать меня под излучателем. Я смутно помню, что происходило.

— Но почему излучатель снова не подействовал на тебя там, в доме Алана?

— Потому что даже он был создан моими предками с другого мира и не может быть сильнее их самих. Когда мне вернули силу, моё тело ещё не привыкло к ней и было настолько слабо, что подверглось действию излучателя. Но теперь он уже не подействует — моя сила абсолютна.

— Абсолютна?

— Виронты обладают циклической силой. Они пропускают энергию через себя, и она исчезает, требуя времени на восстановление. У зидданов сила абсолютна и циркулирует по кругу. Я пропускаю поток через себя, и он непрерывно даёт мне силу. Поэтому не имеет значения, что я трачу её на мелкие раны.

— Но тогда! — Вениамин Сергеевич схватил её за плечи. — Это значит…

— Я сама не знаю предела своей силы. Он, конечно, есть. Сейчас и проверим. Вы сделали ставку на серую лошадку, — краем глаза Никки заметила, как Алан продирается к ним через бойцов. — Учтите, он не должен пострадать, — уже шёпотом добавила она.

— Хорошо, — согласно кивнул Вениамин Сергеевич. Было видно, что его настроение заметно улучшилось.

— Что происходит? — Алан настороженно переводил взгляд с Никки на синтара.

— Всё в порядке, обсуждали план действий, — сухо ответил Вениамин Сергеевич.

— Но… — Алан хотел возразить, что Никки вмешивают в это, и вдруг понял, что сейчас она намного важнее его. Он всего лишь рядовой боец, а она… Алан ошеломлённо уставился на обоих, затем развернулся и подошёл к Тимуру. Пора забыть, что он был крониксом. Теперь он простой рядовой боец, и хорошо, если Тимур примет его в бригаду. Он рискнул всем и получил, что хотел, но Никки уже не та, к которой он привык. Единственное, что ему оставалось, — попытаться исправить всё, что случилось по его вине, или умереть.

Никки всё это время следила за ним глазами и лишь покачала головой, когда он подумал о смерти. Она понимала, что ей придётся завоёвывать его снова, но сейчас было не до этого.

Где-то рядом гулко бухнуло, послышался топот ног, и навстречу им выскочили несколько бойцов. За ними ровной шеренгой двигались сарконты. Бойцы бригад были хуже экипированы и вооружены, их выстрелы не причиняли никакого вреда преследователям. Тимур втянул шею и, выхватив СИнТ, приказал своим следовать за ним. В такие моменты он поражал Алана: большой и неповоротливый, он становился похожим на дикого зверя, вышедшего на охоту.

Сарконты, заметив непонятную толпу, замерли, но, увидев знакомое обмундирование, решили, что это свои, и ускорили шаг. Никки молча наблюдала за происходящим. Нахмурившись, она наблюдала, как один из бойцов замешкался, не зная, куда бежать, и сарконты тут же открыли огонь. Было понятно, что Тимур не успеет его спасти. И тут произошло невероятное. Лучи, направленные на несчастного, сразу гасли, не долетев до него, будто его тело защищало невидимое поле. Парень уже съёжился, прикрывшись руками и готовый умереть, но ничего не происходило. Открыв глаза, он увидел, как лучи просто растворяются в воздухе. Выставив вперёд руку, он изумлённо наблюдал, как об неё разбиваются искорки заряда.

— Это ты? — Вениамин Сергеевич стоял рядом с Никки, с интересом следя за происходящим.

— Я, — кивнула она. — Они могут не бояться, ни один луч не коснётся их тела.

— И как долго ты можешь держать такие щиты? Они же становятся непобедимы!

— Не знаю, это не сложно. Но мне нужна точка, чтобы видеть всё происходящее вокруг, тогда я смогу защитить всех.

— Всех? Ты уверена?

— Да, — спокойно ответила Никки, не сводя глаз с людей впереди.

— Тимур! — крикнул Вениамин Сергеевич.

Но дозваться бригадира, который только что вступил в бой, оказалось непросто. Подойдя на расстояние выстрела, бойцы тут же открыли огонь по сарконтам. Те, не ожидая такого «предательства», сначала растерялись, но, поняв, что перед ними враг, быстро подняли левые руки, прикрываясь силовой защитой, и начали отступать обратно по улице. Естественно, они пытались отстреливаться.

И вот тут сам Тимур с удивлением обнаружил, что ни один луч не задел даже его одежды. Заряды, разбиваясь о невидимую преграду, рассыпались красивыми искорками. Сначала он застыл на месте, недоумённо глядя на это чудо, но, увидев, что его бойцы также остаются невредимы, рванул вперёд, увлекая за собой остальных. Алан усмехнулся, кровь в нём бурлила от адреналина и жажды настоящего боя. Он-то понимал, откуда взялась эта защита. Обернувшись, он встретился взглядом с Никки и, подмигнув ей, бросился вслед за Тимуром.

Рядом с Вениамином Сергеевичем, словно из ниоткуда, появился Владимир, ральдор кроникса. И хотя Алан отказался от своей должности, Владимир всё ещё оставался на своём посту. Однако в планы синтара он посвящен не был и думал, что бригады собирают для завоевания новых земель. Нападение из города застало его врасплох. В самом бою он не участвовал, лишь поглядывал со стороны и пытался найти хоть кого-то, кто командует сражением. Увидев Вениамина Сергеевича, он тут же бросился к нему.

— Что происходит? — не здороваясь, выпалил он.

Вениамин Сергеевич относился к Владимиру с неприязнью. Этот человек сразу не понравился ему, но он не стал противиться его назначению на должность ральдора. В конце концов, тот не играл большой роли и скорее был мальчиком на побегушках для кроникса, чем участвовал в делах. Тем более Алану он достался «по наследству» от отца и особых нареканий не имел.

— Ты откуда? — поинтересовался Вениамин Сергеевич.

— С площади, все бригады там. Пытаются отбиться от городских. Не пойму, что происходит и кто отдал приказ.

— Приказ отдал я, — ответил Вениамин Сергеевич, краем глаза наблюдая, как Тимур догнал отступающих сарконтов и между ними завязалась драка.

— Вы?! — удивился Владимир. — Но как же Алан или Алексей Михайлович?

— Алан добровольно отказался от своих полномочий, а чтобы Алексей Михайлович вступил в права, он должен быть избран бригадами. Пока кроникс не избран, делами банды управляет синтар, — Вениамин Сергеевич перевёл на него взгляд. — Тебя что-то не устраивает?

— Всё устраивает, — залопотал Владимир, глаза его забегали от волнения. — Но нас же перебьют.

— Хватит болтать, — вмешалась Никки. — Мне нужна точка наверху, откуда будет виден весь район.

Владимир нахмурился и уже был готов осадить мелкую нахалку, но не успел.

— Даже не думай, — усмехнулся Вениамин Сергеевич. — Она и есть та защита и то оружие, которое позволит нам победить.

— Она? — брови Владимира поползли вверх. — Но это же девчонка Алана.

— Одно другому не мешает. Кстати… — он указал на бригаду Тимура, которая ловко расправлялась с ошарашенными сарконтами, не понимающими, почему их оружие не действует. — Позови Алана, скажи, что Никки нужна защита. И не бойся, ранить тебя не могут.

Владимир недовольно посмотрел на него, но не стал возражать и нехотя отправился к месту схватки. Алан, конечно же, был в самой гуще событий и с удовольствием лупил ошарашенного парня, пытающегося проткнуть его ножом. Но каждый раз лезвие будто отталкивалось от брони, не причиняя никакого вреда. Тимур же хохотал вовсю, впечатывая очередного бедолагу в асфальт.

— Чумовая у тебя девка, — кинул он, поднимаясь на ноги и вытирая кровь о брюки.

— Самому нравится, — рассмеялся в ответ Алан.

— Это же мы непобедимы… Хоть голышом стой.

— Алан! — услышали они за спиной и, обернувшись, увидели Владимира. — Вениамин Сергеевич просит тебя обеспечить прикрытие Никки.

— Прикрытие? Ей что-то угрожает? — Алан обеспокоенно посмотрел в её сторону. Стыдно было признаться, но в пылу драки он почти забыл о Никки. Каждый мальчишка в квартале мечтал хоть раз побить сарконта, и сейчас эта мечта становилась явью.

— Не знаю, — пожал плечами Владимир. — Меня просили передать.

— Иди, — разрешил Тимур. — Мы тут и без тебя разберёмся, — усмехнулся он, присматривая очередную жертву.

Никки нервничала. Ей не обязательно было видеть все бригады, но нужно было хотя бы понимать их расположение. Без этого было сложно поставить защиту остальным. Вернее, поставить она её могла. Сила играла в ней, просясь наружу и требуя выхода, но без ясности, кто и где, она рисковала защитить и противника, а это было нежелательно. Еле дождавшись Алана, она сухо бросила:

— Пошли, — и тут же пожалела об этом, увидев, как он нахмурился. — Мне нужен доступ на тот дом.

Она ощущала, как колеблются его чувства — от желания обнять её и прижать к себе до осознания, что перед ним сейчас стоит совершенно чужой человек. Эти противоречия раздирали его, не давая покоя. Но пока с этим ничего нельзя было поделать. Иногда даже она ощущала себя чужой в собственном теле.

Подъезд оказался заперт, а люди были настолько напуганы, что не спешили открывать даже своим. Алану пришлось выжечь замок, чтобы попасть внутрь. Это было единственное двадцатиэтажное здание в их квартале. Пару таких домов ещё было в квартале Хлыста. Лифты здесь давно отключили из-за экономии электричества, да и ремонтировать их было нечем, так что пришлось подниматься пешком. Никки держалась хорошо, хотя было видно, что она устала. А вот у Вениамина Сергеевича началась отдышка уже на девятом этаже, и к двадцатому он добрался позже всех.

Никки уже стояла почти у самого края крыши, напряжённо разглядывая, что творится внизу. Картина была неутешительной. Хотя бригады Сергея и Крена тоже были одеты в новое обмундирование, они едва удерживали улицы, на которых стояли. Остальные бригады терпели поражение и были неспособны противостоять военным или сарконтам.

Алан стоял позади Никки и, сжав кулаки, с горечью наблюдал за происходящим. Эти люди гибнут из-за его желания освободить Никки, из-за его слабости. Если бы он знал… И что? Он бы отказался? Нет, он не смог бы оставить её там. Перед ним тут же всплыла сцена, когда он зашёл в комнату и увидел безразличные глаза Никки.

Но если бы знал… Он повернул голову и увидел, как Вениамин Сергеевич, наконец, добрался до крыши и пытается отдышаться. Заметив, что на него смотрят, он улыбнулся.

— Стар стал, — будто оправдываясь, проговорил он, подходя к Никки.

«Это из-за него», — зло подумал Алан и снова уставился на сцену боя. Внизу что-то происходило. С одной стороны, подошла бригада Тимура, вынуждая военных отступать, но и в других бригадах происходили какие-то изменения. Они не могли понять, почему оружие сарконтов перестало причинять им вред. Для людей, не посвящённых в тайну Никки, это было похоже на чудо. Военные тоже не понимали, что происходит и почему эти ободранцы из квартала перестали падать от их выстрелов.

Тимур, первым добравшись до площади, встал в центре и начал отдавать распоряжения другим бригадам, объясняя происходящее и что бояться теперь нечего. Алан с восхищением наблюдал, как бойцы, словно волна, долго сдерживаемая каким-то препятствием, внезапно перешли от обороны к яростному наступлению, сметая всё на своём пути. Но самым приятным для него стало то, что военные и сарконты Анольсиора дрогнули и обратились в бегство. Он и не мечтал увидеть это своими глазами. Если бы ему кто-то сказал об этом раньше, не поверил бы. Но сейчас они бежали, толкаясь и пытаясь спасти свои жизни.

— Они не понимают, что происходит. Загренов и Александр исчезли. О том, на что способна Никки, знает только Эмма, но, кажется, она хранит молчание. Вот почему прибывает подкрепление, — довольно произнёс Вениамин Сергеевич.

Впервые Алан заметил, как его обычно отстранённый и безразличный взгляд наполнился радостью. А Никки… Как он сразу не заметил? Она улыбалась с азартом, глядя вниз. Он засмотрелся на неё, а потом резко нахлынула тоска, которую он сдерживал столько дней. Вот она, его Никки, рядом с ним. Да, у неё есть способности, но разве это так важно? Сомнения рассеялись, и стало легко. Когда всё закончится, он обнимет её и не отпустит никуда, пусть весь мир подождёт. Улыбнувшись, Алан снова уставился вниз, с удовольствием наблюдая за боем.

— Вениамин Сергеевич, — послышался довольный голос Тимура в переговорном. — Большинство нападающих нейтрализовано. Только на двух улицах ещё есть небольшое сопротивление, но мы и там скоро разберёмся. Она просто чума! — добавил он, имея в виду Никки.

— Слышала? — улыбнулся Вениамин Сергеевич, глядя на неё.

И тут глаза Никки широко раскрылись, она выгнулась назад и со стоном рухнула на колени, рискуя упасть с крыши.

Глава 30

В последний момент Алан успел схватить Никки и резко отбросить назад, чтобы она не упала вниз. Обернувшись, он увидел Владимира с СИнТом в руке. Тот пятился к двери, лицо было искажено ужасом.

— Зачем?! — Алан в два прыжка догнал его и вцепился в форму. — Что ты наделал? — его крик разнёсся по всей крыше.

— Мне приказали! — заорал Владимир.

СинТ выпал из его рук, и он попытался ударить Алана, чтобы освободиться, но тот держал крепко. Тогда Владимир вцепился ему в шею. Они обменивались ударами, не желая уступать друг другу. Кулаки, локти, колени — всё использовалось в этом смертельном танце. Крыша под ногами гудела эхом.

Заметив, что противник тяжело дышит, Алан решил воспользоваться этим и нанёс сокрушительный удар, заставивший его отступить. Владимир пошатнулся, но удержался на ногах. Алан не останавливался, нанося удар за ударом. Его кулаки обрушивались на предателя с неумолимой силой, каждый раз отбрасывая его всё ближе к краю крыши.

Тот отчаянно пытался вырваться, нанося мощные удары в грудь и лицо Алана, но с каждым новым ударом его силы таяли. Алан, чувствуя слабость противника, удвоил усилия. Он бил с такой яростью и отчаянием, будто от этого зависела его жизнь.

Ещё один мощный удар отбросил Владимира к самому краю крыши. Он потерял равновесие и, отчаянно размахивая руками, попытался удержаться, но было слишком поздно. Владимир начал падать, его глаза расширились от страха.

— Нет! — вскрикнул он, но крик затерялся в свисте ветра.

Алан стоял, тяжело дыша, глядя, как его тело исчезает в бездне. Сердце бешено колотилось, адреналин всё ещё бурлил в крови. Ветер завывал, поднимая пыль и мусор, словно пытаясь стереть следы жестокой схватки.

В это время Вениамин Сергеевич, не веря своим глазам, с восхищением наблюдал за Никки. Лучевое оружие оставило на её спине жуткую рану. Крови почти не было, лишь несколько капель просочилось наружу, показывая, что это живая плоть. Никки тяжело дышала, судорожно втягивая воздух, и казалось, что этот момент станет для неё последним.

Стиснув зубы, она боролась за жизнь, стараясь не подвести людей внизу, доверявших её защите. Внезапно тело Никки начало светиться тёплым золотистым светом, наполняя окружающее пространство мягким сиянием. Вениамин Сергеевич наблюдал, как этот свет становился ярче вокруг раны, а затем вспыхнул огнём и начал переливаться разными цветами. Она контролировала свою силу, направляя её на излечение.

Боль была невыносимой. Каждая клеточка, каждый нерв кричали от боли, но Никки продолжала, и кожа медленно начала срастаться, восстанавливаясь под действием целительных способностей. Рана затягивалась на глазах, оставляя лишь тонкий шрам, который вскоре тоже исчез.

Дыхание Никки стало более ровным, и свет вокруг её тела начал угасать. Когда последний кусочек кожи восстановился, она подняла голову. Её глаза поблескивали зелёным светом, а на губах играла улыбка.

Алан, словно загипнотизированный, смотрел на неё, не в силах отвести взгляда. Его отчаяние сменилось радостью, и он бросился к Никки. Но в этот момент прямо над их головами появились два летающих военных кефрина. Они зависли над крышей, не торопясь снижаться. А затем на полквартала разнёсся грубый мужской голос:

— Положите оружие и отойдите от девушки в другой конец крыши!

Никки, будто и не была ранена, поднялась на ноги и, задрав голову, внимательно рассматривала кефрины. Её длинные волосы развевались на ветру, лицо было спокойным, а в глазах блестели азарт и ярость. Вениамин Сергеевич, стоявший рядом, с ужасом наблюдал за происходящим, прекрасно понимая, что никакое укрытие не спасёт их.

Военные начали снижаться, готовясь к атаке. Их мощные двигатели ревели, рассекая воздух, а оружие было направлено на небольшую группу людей, укрывшихся на крыше. Никки, не раздумывая, подняла руку. Её ладонь вспыхнула ярким золотистым светом, наполняя пространство необъяснимой силой.

Звуки выстрелов слились с криками ужаса. Кефрины, словно картонные игрушки, взрывались один за другим, не в силах противостоять её мощи. Огромные огненные шары вспыхивали в небе, разбрасывая металлические обломки во все стороны. Никки стояла неподвижно, направляя свою силу, словно опытный дирижёр, управляющий оркестром. Её энергия поглощала врагов, превращая их в пыль и дым. Алан с ужасом и восхищением наблюдал за ней, понимая, что перед ним истинное воплощение силы.

Обломки пылающих кефринов падали на землю. Никки медленно опустила руку, её глаза перестали светиться.

— Ты спасла нас, — прошептал Вениамин Сергеевич. — Это невероятно!

— Они не успокоятся, — вздохнула она.

И будто в подтверждение её слов, в воздухе раздался гул летящих ракет. Верхние этажи зданий напротив разлетелись на кусочки, словно игрушечные кубики.

— Они решили уничтожить Никки?! — воскликнул Алан.

— Сомневаюсь, — покачал головой Вениамин Сергеевич. — Эти ракеты обладают высокой точностью, и если бы они действительно хотели её уничтожить, нас бы уже не было в живых. Вероятно, это предупреждение. Нужно уходить. Если они поймут, что проигрывают, то попытаются устранить её. Она даёт нам слишком большое преимущество.

— Не нужно никуда идти, — решительно заявила Никки. — Я попробую.

— Что попробуешь? — удивился Вениамин Сергеевич.

— Купол. Мой отец не мог его создать — не хватало энергии. В мире, откуда он родом, женщины обладают большей силой. Я попытаюсь создать купол, и тогда исход битвы будет определён. Но я не уверена, что смогу.

Подойдя к краю крыши, она взглянула на раскинувшийся внизу город. Ветер нежно играл с её волосами, словно нашептывая мудрость предков. Закрыв глаза, Никки ощутила, как волны силы начали пульсировать внутри неё, наполняя каждую клеточку существа. Это чувство было подобно хаосу и покою, гармонично переплетающимся в душе. В ней пробуждалось нечто древнее, могущественное и неизведанное. Сначала появился страх — страх перед тем, что она не сможет контролировать этот источник энергии и он может разрушить всё вокруг. Но затем страх сменился чувством восторга и восхищения.

Её сила была одновременно и благословением, и проклятием. Никки чувствовала, как она пронизывает насквозь, подобно электрическому разряду, поднимающемуся от кончиков пальцев до макушки. Она могла ощущать каждую частичку мира вокруг себя — деревья, камни, воду и даже воздух. Всё это было ей подвластно.

Никки знала, что сила может нести как созидание, так и разрушение. Такой дар был подобен острию меча, и важно было научиться владеть им, чтобы не причинить вред ни себе, ни другим. В душе горело яркое пламя желания использовать эту силу во благо, защитить тех, кто дорог, и сохранить равновесие в мире.

Она вытянула руку вперед, и с кончиков пальцев сорвался поток ослепительной энергии, а вокруг её фигуры возникло едва заметное сияние. Никки глубоко вдохнула, и воздух завибрировал, откликаясь на зов. Луч на пару секунд замер, а потом энергия хлынула в стороны, образуя над кварталом защитный купол.

Свет, исходящий от неё, расширялся, словно гигантская сияющая раковина, охватывая целые районы. Купол медленно опускался, накрывая дома, улицы, людей, создавая непроницаемую защиту.

Наконец он стал прозрачным, словно тонкое стекло, и Никки опустила руки. На её лице сияла улыбка. Она была уверена, что сделала всё возможное для защиты жителей этого квартала. Теперь никакая угроза не могла проникнуть внутрь, и они были в безопасности.

— Ты великолепна, — прошептал Алан, приближаясь. Его голос был полон нежности. Он осторожно взял её за руку, ощущая, как постепенно стихает энергия и она возвращается в своё обычное состояние.

Никки улыбнулась, прижавшись к нему.

— Мы должны их защищать, — прошептала она.

— Всё будет хорошо. Вместе мы свернем горы.

Алан ласково гладил её по голове. Никки была его светом в этом мрачном мире, и он поклялся себе, что всегда будет рядом с ней, поддерживая и защищая, так же как она сейчас защищает этот квартал.

А внизу, на площади, бригады согнали пленных на середину и открыто ликовали. Их голоса сливались в единый громогласный хор и свист. Люди робко выходили на улицы и, присоединяясь к бойцам, праздновали победу. Все с интересом рассматривали купол, не понимая, что это такое и откуда он здесь появился.

— Нам пора вниз, — Вениамин Сергеевич направился к выходу с крыши.

— Но что дальше? — окликнул его Алан.

— Пошли! Сейчас соберём бригадиров и решим.

Они спустились, но как только вышли на площадь, толпа снова зашумела.

— Никки! Алан! Синтар! — скандировали они на всю площадь. Тимур тут же подскочил к ним, глаза его светились радостью.

— Ты видел? — уставился он на Алана.

— Видел, — улыбнулся тот. — Скажи спасибо ей, — он кивнул на Никки, стоящую рядом.

— Я видел, как она спасала тебя. Даже тогда это казалось нереальным, а сейчас… — он чуть наклонился. — Ты невероятна, детка!

Никки лишь звонко рассмеялась в ответ.

— Тимур, собери всех бригадиров и… — Вениамин Сергеевич начал оглядываться. — Давайте устроим совещание вон в том кафе, — он показал рукой на заведение Тина, занимающее весь низ четырёхэтажного здания.

— Есть! — воскликнул Тимур и кинулся было к бригадам, но остановился и, развернувшись, спросил: — Там Сергей, он серьёзно ранен, но не хочет покидать своих ребят. Не могла бы ты… вылечить его?

— Конечно. Пошли! — Никки поспешила за ним.

Левую часть тела Сергея обожгло, оставив на его коже сильные ожоги. Боль исказила половину лица, и оно стало неузнаваемым. Он лежал на носилках и тихо стонал, с трудом произнося слова.

— Ты как? — кинулся к нему Алан.

Никки встала рядом, с сочувствием глядя на него. Её руки, излучающие нежное сияние, мягко коснулись обожжённой кожи. Тепло энергии начало проникать вглубь ран, успокаивая и исцеляя их.

Сергей стиснул зубы, чувствуя, как боль медленно уходит, сменяясь прохладной волной облегчения. Его затуманенный болью взгляд встретился с её взглядом, полным уверенности и спокойствия. Никки закрыла глаза, и её руки засияли ещё ярче.

Постепенно выражение страдания на лице Сергея сменилось удивлением и благодарностью. Ожоги исчезали, кожа восстанавливалась на глазах, оставляя лишь лёгкие розовые следы.

— Спасибо, — произнёс он, не веря своим глазам.

Никки только улыбнулась в ответ и убрала руки.

По лагерю прокатился гул удивления и восхищения. Бойцы, которые своими глазами видели чудо, начали перешёптываться. Вскоре слухи об исцеляющей силе Никки распространились, и толпа раненых устремилась к ней. Алан, Тимур и Сергей с трудом сдерживали их, стараясь сохранить порядок.

— Ты можешь мне помочь? — с дрожью в голосе спросил один из бойцов, показывая свою обожжённую руку.

Никки подняла глаза и увидела, что многие люди нуждаются в её помощи. Кто-то был ранен в плечо, кто-то держался за бок, а кто-то с трудом передвигался, опираясь на своих товарищей. И все они с надеждой ждали, что эта хрупкая девушка совершит чудо.

— Пожалуйста, не спешите, — произнесла она спокойно. — Я помогу каждому, но мне нужно время.

Алан, понимая, что ситуация выходит из-под контроля, предпринял все усилия, чтобы успокоить своих товарищей.

— Встаньте в очередь! — скомандовал он, поднимая руку. — Никки всех вылечит, но вы должны соблюдать порядок.

Толпа немного успокоилась, и люди начали выстраиваться в более-менее организованную очередь. Никки принялась за работу, передавая раненым свою целительную энергию.

Её руки снова засветились, касаясь подошедшего бойца. Сияние медленно растекалось по его коже, заживляя раны и ожоги. Боль постепенно уходила, оставляя после себя лишь лёгкое покалывание и облегчение. Остальные стояли вокруг и молча наблюдали за каждым движением. Очередь из раненых росла, но Никки спокойно и уверенно исцеляла одного за другим, даря надежду и облегчение каждому, кто нуждался в её помощи.

К ней подошёл совсем молодой боец, почти мальчишка, с глубоким ожогом на лице. Она аккуратно приложила руку к его щеке. Рана тут же начала исчезать, оставляя после себя лишь чистую здоровую кожу. Боец, потрясённый увиденным, попытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Он смотрел на Никки с восхищением и благодарностью, не веря своим глазам.

— Спасибо, — прошептал он наконец, когда она отпустила его.

Очередь продвигалась медленно и казалась бесконечной, но каждый человек надеялся на скорейшее облегчение.

— Тимур! Сергей! — послышался голос Вениамина Сергеевича. — Собрать бригадиров!

Оба сразу же кинулись исполнять приказ. Вениамин Сергеевич подошёл к Алану.

— У нас нет времени лечить всех. Иначе мы дадим «Анольсиору» собраться и принять меры против нас или запросить подкрепление из других агломератов.

— Никки! — Алан попробовал отвлечь её. — Нам нужно идти.

— Я должна помочь им, — она подняла на него глаза, не отрывая рук от очередного ожога. — Идите без меня. Как только я их вылечу, то приду сама.

Вениамин Сергеевич сжал губы, но не стал возражать и приказал Крену и нескольким стоящим рядом бойцам следить за порядком на площади.

— Головой за неё отвечаешь, — бросил он Крену и, развернувшись, пошёл ко входу в кафе.

Дверь оказалась заперта, и Алану пришлось выбить её. Но едва они успели сесть за стол, как в комнату ворвался Тин собственной персоной. Тряся двойными подбородками, он чем-то напоминал откормленного индюка.

— Давайте быстрее, — прикрикнул он на двух девушек, стоящих за его спиной, и те сразу же бросились к прилавкам, вытаскивая еду и накрывая на стол.

— Итак! — Вениамин Сергеевич удобно устроился у окна, чтобы наблюдать за происходящим на улице. — Что ты думаешь?

— О чём? — Алан уселся напротив.

— О силе Никки.

— Трудно объяснить в двух словах. С одной стороны, её мощь меня пугает, с другой — она настолько великолепна…

— Что ты думаешь, будто недостоин её?

Алан кивнул.

— Мне нечего предложить ей. Я теперь никто, а она… — горько усмехнулся Алан.

— Она всё так же сильно любит тебя, и, думаю, ей плевать, кто ты, — сказал Вениамин Сергеевич.

— Ей может и плевать, но мне…

Их прервал шум толпы. Бригадиры гурьбой ввалились в двери и сразу начали заказывать еду. После боя все проголодались. Они сразу же сдвинули несколько столов, создав импровизированный штаб для переговоров. Девушки быстро накрыли на стол и, с очаровательными улыбками, начали разносить напитки.

Алан неторопливо потягивал горячий кофе, с лёгкой грустью наблюдая за Никки, которая стояла на площади. Вениамин Сергеевич выбрал виски, его лицо было серьёзным и сосредоточенным. Тимур предпочёл энергетик и был готов к любым неожиданностям. Сергей и Хлыст, как и большинство, взяли по бутылке пива.

Подождав, пока все успокоятся, Вениамин Сергеевич поднял руку, призывая замолчать.

— Нужно действовать быстро и решительно, — его голос нарушил тишину. — Мы выиграли битву, но война ещё не закончена. Наши враги могут быстро прийти в себя и в любой момент нанести ответный удар.

— Согласен, — поддержал его Алан, ставя чашку с кофе на стол. — У нас есть преимущество, но оно временное. Нам нужно закрепить позиции и продолжить наступление.

Тимур кивнул.

— Я могу организовать разведку, — предложил он. — Нам нужны точные данные, чтобы всегда быть на шаг впереди.

Сергей, покрутив бутылку в руках, добавил:

— Мы должны атаковать город немедленно. Наши люди готовы и полны решимости!

Хлыст, всегда готовый к действиям, усмехнулся:

— А я готов выполнить любую задачу. Просто скажите, что нужно сделать, и я сделаю!

Вениамин Сергеевич поднял бокал виски.

— За нашу победу и за тех, кто сражается рядом с нами, — произнёс он. — Мы не остановимся, пока не достигнем своей цели.

Все с радостью поддержали его тост. В этот момент они ощущали себя непобедимыми и были готовы на всё ради достижения своей цели.

Совещание продолжалось, каждый вносил свои предложения и стратегии. Хлыст разрабатывал планы укрепления защитных барьеров, Алан и Тимур обсуждали разведывательные операции. Сергей лениво потягивал пиво, довольно поглядывая на других.

— Я не знаю, насколько долго сможет продержаться Никки. Вы же все понимаете, что наша победа зависит от неё, — произнёс Вениамин Сергеевич, когда они обсудили план захвата города.

— Не беспокойтесь! — раздался голос Никки.

Все резко обернулись — она стояла в дверях.

— Я нормально себя чувствую. Если мне будет трудно, я скажу. А если мне ещё чая с мятой нальют, то буду совсем в порядке.

Мужчины тут же начали суетиться и, освободив место около Алана, усадили туда героиню дня. Девушки быстро принесли ей порцию еды и чай с мятой.

— Не смотрите на меня так, — улыбнулась Никки, видя, с каким интересом все на неё пялятся. — Я такой же человек, как и вы.

— Дайте ей поесть! — возмутился Алан.

— Тин! — закричал Вениамин Сергеевич.

Толстяк тут же выглянул из подсобки.

— Накорми всех бойцов на площади за счёт клана.

— Что? — лицо Тина вытянулось от удивления, а двойные подбородки возмущенно начали колыхаться из стороны в сторону. — Но их же там…

— Сам знаю, — нахмурился Вениамин Сергеевич. — Вызови всех рабочих, и если не хватит, привлеки тех зевак, что стоят на улице. Да и бойцов можно попросить — они помогут.

— Но в этом кафе нет столько еды, — глаза Тина бегали.

— Открывай склады, — рявкнул на него Вениамин Сергеевич. — Чтобы через час у меня была сытая армия.

Тин не рискнул снова возражать и скрылся в подсобке. Буквально через пару минут он выбежал на улицу и начал распоряжаться.

— Выступаем через час двадцать. А пока можете отдохнуть, — Вениамин Сергеевич откинулся на спинку стула и, скрестив руки на груди, закрыл глаза. — Советую подремать, — полушёпотом добавил он.

Бригадиры не заставили повторять дважды и разлеглись кто где мог: некоторые сдвинули стулья, а другие и вовсе устроились на столах, подложив руку под голову как подушку.

Алан тоже откинулся на спинку стула, но затем, повернувшись, обнял Никки и притянул её к себе. После такого насыщенного и необычного утра ей было хорошо в объятиях любимого. За окном раздавались крики Тина и голоса бойцов, обсуждавших случившееся.

Глава 31

Ровно через час двадцать Вениамин Сергеевич открыл глаза и, осмотрев спящих бригадиров, гаркнул:

— Подъём!!!

Все тут же повскакивали со своих мест, даже Никки дёрнулась, ударив макушкой Алана в подбородок.

На улице бойцы заканчивали обед, доставленный Тином.

— Даю десять минут на сборы бригад, и выступаем, — уже спокойнее добавил Вениамин Сергеевич.

Бригадиры быстро покинули кафе, и бойцы на площади сразу засуетились, услышав приказы.

— Мы в город? — лицо Никки было серьёзным.

— Да, если не захватить его, то они не оставят нас в покое, а лучшего времени не будет. Мы уничтожили или взяли в плен больше половины их войск и сарконтов. Нельзя дать им снова собрать силы.

— Согласна, — кивнула она, — расскажите, что вы задумали.

Вениамин Сергеевич уставился на неё. Он хоть и понимал, что от Никки сейчас больше толку, чем от всех бригад вместе взятых, но её юный облик смущал его. Ему было трудно привыкнуть к тому, что теперь он должен советоваться с женщиной в таких серьёзных делах.

Заметив его замешательство, Никки снисходительно улыбнулась.

— Я должна знать план, чтобы понимать, как действовать.

— Да, конечно, — Вениамин Сергеевич выругался про себя и, усевшись поудобнее, начал: — Мы войдём в город. Каждая бригада возьмёт под контроль ключевые точки. Весь город нам не занять, да это и не нужно. В разведке сейчас хаос: начальник исчез, и его заместитель тоже, — он усмехнулся. — У военных несколько генералов, но никого стоящего среди них нет. Так, картонные фигуры. Но начальник сарконтов — опасный человек. Умный и жестокий. Правда, большая часть его подчинённых пала здесь, и если учитывать, что их и так немного, то в городе сейчас почти нет сарконтов. И в дела военных ему никто не позволит вмешиваться.

Они сейчас перегрызутся между собой, так было всегда. Поэтому бригады будут блокировать именно командные пункты. Мы же с Тимуром и Сергеем направимся сразу в дом Советов. Я уверен, что все советники сейчас там и обсуждают, что делать. Вот там-то мы их и возьмём. Простые жители не будут сопротивляться, они даже не поймут, что происходит. Вероятно, Совет уже обратился за помощью к другой агломерации, и это представляет для нас угрозу. Но ближайший регион — Радеск, и у них с Анольсиором не лучшие отношения. Значит, помощь придёт либо из Митлона, либо из Шируна. А они далеко и доберутся сюда только к ночи. Если ты поставишь купол над городом, то попасть внутрь они не смогут.

— Хороший план, — кивнула Никки, сделав глоток уже остывшего чая, и поднялась со стула. — Десять минут прошло.

Темный узкий тоннель, освещенный редкими фонарями, вёл от территории Хлыста к управлению сарконтов. Шаги гулко звучали в тишине, смешиваясь с шёпотом и отголосками приказов. Они продвигались вперёд, скрытые от глаз жителей и военных, не встречая сопротивления.

Учитывая утренние события, у самого выхода из тоннеля была выставлена охрана. Однако десять человек не смогли бы противостоять нескольким вооружённым бригадам. Кучка сарконтов, выскочивших из дверей управления, быстро попятилась обратно, увидев количество бунтовщиков. Начальника сарконтов арестовали первым. Он скрежетал зубами от злости, не в состоянии что-либо предпринять.

Попав внутрь города, бригады, словно тени, просачивались в каждый уголок. Жители не были готовы к обороне. Основная часть военных и сарконтов осталась в квартале: разоружённые, связанные и раздетые, они были заперты в огромном ангаре, тщетно пытаясь найти выход. Охрана, назначенная следить за ними, не оставляла ни малейшего шанса на побег.

На улицах города царило смятение. Жители, которые привыкли к тишине и спокойствию, с опаской наблюдали за тем, как улицы и площади заполнялись странными военными, одетыми в непонятную форму. Они действовали быстро и организованно, устанавливая свои порядки и правила. Местные власти не успевали реагировать, ошеломленные скоростью и наглостью захватчиков.

В центре города, на главной площади, началась установка временных баррикад и блокпостов. Люди с недоверием смотрели на новых хозяев города, не зная, чего от них ждать. В глазах жителей читались страх и недоумение. Куда делись их защитники? Как это могло произойти? Где правительство?

Тимур, стоя посреди площади, громко отдавал приказы:

— Устанавливаем контрольные пункты на всех ключевых перекрёстках! Гражданские должны быть под наблюдением! Любое сопротивление пресекать на корню!

Его слова эхом разносились по площади, придавая ещё больше напряжённости и без того взвинченной атмосфере. Город, казалось, затаил дыхание, наблюдая за внезапным вторжением. Бригады и бригадиры действовали быстро и решительно, осознавая, что времени у них мало. Они разбили лагерь в центре города, превращая его всвой новый опорный пункт.

Никки, Алан и Вениамин Сергеевич с серьезными лицами наблюдали за происходящим, стоя недалеко от Тимура.

— У нас все получилось? — Алан приобнял Никки за плечи.

Она согласно кивнула.

— Но это только начало, и могут быть сюрпризы.

Вениамин Сергеевич, стоя рядом, смотрел на развернувшуюся перед ними картину.

— Они ещё не знают, что их ждёт, — произнёс он тихо.

Дождавшись полной готовности, Никки, Алан, Вениамин Сергеевич и две элитные бригады Тимура и Сергея отправились к зданию Совета — центру власти и контроля над городом.

— Вперёд! — громко воскликнул Тимур, воодушевляя своих людей. — Мы не остановимся, пока не захватим контроль над городом!

Алан, шагающий рядом с Никки, не сводил с неё восхищённого взгляда. Все его сомнения будто испарились, и он верил, что теперь им подвластно всё.

— Мы почти на месте, — Вениамин Сергеевич остановился. — Цель прямо перед нами.

Здание Совета возвышалось над остальными строениями, словно неприступная крепость. Его массивные двери и окна, казалось, бесстрастно взирали на приближающихся захватчиков.

— Вперёд! — скомандовал Вениамин Сергеевич, и бригада Тимура устремилась к двери.

Но всё оказалось не так просто. Вход был закрыт и хорошо охранялся роботами и ИИ. Защитные системы оказались куда более сложными, чем они предполагали. Камеры следили за каждым их шагом, а скрытые автоматические турели были готовы открыть огонь при малейшей попытке проникновения.

— Чёрт побери! — тихо выругался Тимур, рассматривая железные двери. — Мы никогда не пробьёмся через них.

Никки шагнула вперёд.

— Оставьте это мне. Я справлюсь.

Не теряя времени, она подошла к одному из экранов управления. Приложив руку к холодному стеклу, Никки закрыла глаза и сосредоточилась. Энергия начала струиться через пальцы, проникая в систему. Её разум словно вошёл в кибернетическое пространство, где каждая линия кода и каждый алгоритм стали видимыми. Она чувствовала сопротивление, но упорно продолжала. Её сознание столкнулось с мощным ИИ, охраняющим здание.

— У тебя получится? — тревожно спросил Алан, наблюдая за ней.

— Дай ей время, — сказал Вениамин Сергеевич. — Она знает, что делает.

Прошло несколько мучительных минут. Пот градом катился со лба Никки. Наконец она открыла глаза. Лицо её было бледным от усталости, но в глазах светилась радость.

— Готово, — тихо прошептала она, убрав руку от экрана.

В то же мгновение двери в здание Совета начали открываться одна за другой, будто приветствуя своих новых владельцев. Военные роботы, готовые мгновение назад открыть огонь, теперь стояли неподвижно, их красные глаза потухли. Они больше не представляли угрозы.

— Мы внутри, — удивился Тимур. — Как ты это сделала?

— Просто пришлось поговорить с их системой, — устало ответила Никки. — Теперь у нас есть доступ ко всему зданию.

— Нам следует поторопиться, — вмешался Вениамин Сергеевич. — У нас есть шанс установить контроль над городом, и мы не должны его упустить.

Они стремительно прошли по пустынным коридорам, с каждым шагом приближаясь к своей главной цели.

— Тимур, возьми свою бригаду и направляйся в командный центр, — приказала Никки. — Мы должны убедиться, что у нас есть полный контроль над всеми системами здания.

— Понял, — ответил Тимур, подчиняясь её команде.

Никки, Алан, Вениамин Сергеевич и бригада Сергея прошли чуть дальше и остановились перед большими светлыми дверьми. Зал заседаний, расположенный в самом центре здания, был сердцем Совета. Его захват вместе со всеми членами означал бы полную победу. Никки остановилась и силой резко толкнула дверь. Та с грохотом распахнулась, открывая просторное помещение, заполненное техникой и огромным столом, за которым обычно заседали члены Совета.

Как и ожидалось, все советники были на своих местах. Они уже знали, что захватчики проникли в здание, но не могли ничего изменить. Система искусственного интеллекта не желала подчиняться и не выходила на связь с бывшими владельцами.

Вениамин Сергеевич уверенно вышел в центр зала. Никки, Алан и Сергей держались немного позади, готовые к любым неожиданностям.

— Что это значит? Вы кто такие? — спросил один из советников дрожащим от страха голосом.

— Как вы посмели ворваться сюда? — вторил ему другой неуверенным тоном.

Однако глава Совета, седовласый мужчина с проницательным взглядом и военной выправкой, оставался невозмутимым.

— Тихо! — произнёс он, вставая с места. Его голос эхом разнёсся по всему залу. — Пускай говорят!

Советники замерли, как по команде. Глава Совета повернулся к Вениамину Сергеевичу. Он был спокоен, но в глазах читалась тревога.

— Говорите. Что вам нужно?

— Мы пришли сюда, чтобы положить конец этому конфликту, — начал Вениамин Сергеевич. — Город должен сдаться и передать полномочия управления нам. Мы объединим кварталы и город и прекратим разделение людей на нужных и ненужных.

Среди советников прокатился возмущённый шёпот, но глава Совета, подняв руку, призвал всех к тишине.

— Вы предлагаете нам сдаться? — спокойно спросил он. — Это единственный ультиматум?

— Это не ультиматум, — ответил Вениамин Сергеевич. — Это возможность. Возможность для всех нас. Ваше правление привело к разделению и страданиям. Мы предлагаем объединение и новую эру для агломерата. Мы вам не враги и хотим лишь одного — справедливости для всех жителей города.

Глава Совета несколько секунд пристально глядел на него, обдумывая сложившуюся ситуацию, а потом согласно кивнул.

— Вы говорите о справедливости, но что вы знаете о нашем городе? — спросил он. — Как вы собираетесь объединить то, что было разделено десятилетиями?

— Мы уже начали, — ответил Вениамин Сергеевич. — Наши люди контролируют ключевые точки города. И пока… мы предлагаем вам сотрудничество.

Глава Совета, погруженный в размышления, задумчиво потёр подбородок, а затем обвёл взглядом своих советников. На их лицах читались страх и недоумение.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Мы согласны обсудить ваши условия. Но знайте, что если вы предадите нас, последствия будут серьёзными.

— Не предадим, — пообещал Вениамин Сергеевич. — Нам нужен мир, и поэтому мы хотим начать всё с чистого листа.

Глава Совета протянул руку в знак согласия. Вениамин Сергеевич ответил на рукопожатие, и этот символический жест стал началом нового этапа в жизни Анольсиора.

Советники один за другим вставали со своих мест, выражая поддержку своему лидеру в этом непростом решении. Никки, Алан и Сергей с радостью переглянулись, понимая, что первый шаг к объединению уже сделан.

— Мы будем работать вместе, чтобы обеспечить хорошее будущее для всех, — с пафосом произнёс Вениамин Сергеевич. — А Никки станет нашей защитницей.

Никки вздохнула, поняв, что на её плечи легла огромная ответственность. Но она была готова, зная, что именно этого от неё ожидают. Крепко сжав ладонь Алана, она с улыбкой кивнула.

Прошёл месяц.

Жизнь города и кварталов изменилась навсегда. Вениамин Сергеевич, возглавив Совет, фактически сосредоточил в своих руках всю власть. Совет продолжил своё существование, но был вынужден подчиниться новому порядку. Его влияние значительно ослабло. Теперь решения принимались не в закрытых кабинетах, а под строгим контролем Вениамина Сергеевича.

Алан, получивший звание генерала, взял на себя ответственность за управление всеми военными подразделениями в кварталах и городе. Вениамин Сергеевич, хоть и не был в восторге от этого назначения, не стал возражать. Он понимал, что доверие народа и поддержка Алана необходимы для становления нового порядка.

Хлыст, взявший на себя управление сарконтами, явно был доволен своей новой должностью. Он любил быть в гуще событий и быстро начал менять управление под себя. Под его руководством работа правоохранителей стала более эффективной и справедливой.

Одним из самых значимых событий стало разрушение стены, разделявшей квартал и город. Она рухнула под восторженные крики людей, и два мира наконец-то слились в единое целое. Жители кварталов, которые долгое время считались людьми второго сорта, теперь могли свободно перемещаться по агломерации, работать там и чувствовать себя полноправными гражданами. Это событие стало символом новой эры, эпохи единства и равенства.

Однако Никки, несмотря на свою ключевую роль в этих событиях, предпочла работать в больнице простым тиасорсом. Она не стремилась к официальным должностям или наградам, предпочитая помогать людям, как делала это всегда. Между ней и Вениамином Сергеевичем существовал негласный договор: в случае опасности последнее слово всегда оставалось за ней. Её сила и способности остались их тайным преимуществом, о котором были осведомлены немногие.

В этот день, после долгих совещаний и принятия законов, Вениамин Сергеевич, Алан и Никки встретились в кабинете главы Совета. Атмосфера была напряжённой, но каждый знал своё место и свою роль в новом порядке.

— Мы сделали это, — Вениамин Сергеевич уселся за стол. — Но это только начало. Мы должны быть готовы к любым неожиданностям.

Алан кивнул.

— Мы наготове, — ответил он. — Наши силы могут дать отпор в любую минуту.

— Мы должны быть бдительными, — добавил Хлыст, входя в кабинет. — Мы не можем позволить себе расслабляться.

Никки, сидя у окна, смотрела на город, который теперь был единым целым. В её взгляде сквозила грусть.

— Мы должны заботиться о людях, — сказала она. — Они ждут от нас не только безопасности, но и надежды на лучшее будущее. Мы не имеем права их подвести.

— Мы справимся, — сказал Вениамин Сергеевич, довольно улыбаясь.

Когда все разошлись, он тихо добавил:

— Я справлюсь.

Эпилог

Вениамин Сергеевич сидел за столом в квартире, которая досталась ему от родителей. Полумрак, царящий в комнате, создавал спокойную атмосферу, нарушаемую лишь тихим потрескиванием виртуальных дров в камине. В руках он держал изящный бокал, наполненный красным вином, и наслаждался каждым глотком, неторопливо смакуя напиток. Вино, которое ему подарили на одном из светских мероприятий, напоминало о временах, когда жизнь была проще и спокойнее. На большом столе остывал ужин, приготовленный на двоих. Инга уехала к подруге с ночевкой, оставив его наедине с мыслями и воспоминаниями.

Тишину нарушил звук открывающейся двери и приглушённые голоса. В комнату вошёл Александр Геннадьевич в сопровождении двух сарконтов. Его руки были скованы электронными наручниками, напоминавшими тонкую светящуюся проволоку. Лицо бывшего начальника разведки выглядело осунувшимся, а глаза горели от усталости и внутреннего напряжения, накопленного за время вынужденного заточения.

— Снимите, — кивнул Вениамин Сергеевич, не поднимаясь с кресла.

Сарконты послушно сняли наручники и отступили на шаг назад.

— Свободны, — отпустил их Вениамин Сергеевич.

— Но… — неуверенно начал один из них.

— Я справлюсь сам. Он не опасен.

— Есть! — Сарконты удалились, оставив их наедине.

Александр Геннадьевич сел за стол, жадно глядя на еду.

— А если я тебя сейчас придушу? — с усмешкой спросил он.

— Зачем? — удивлся Вениамин Сергеевич, в его голосе не было и тени страха.

— Ты же мой тюремщик. Придушу и сбегу.

— Далеко ли сбежишь? Времена изменились, твоей власти больше нет, и твои знакомые первыми тебя сдадут.

Александр Геннадьевич не стал возражать и набросился на еду, словно голодный зверь. Его руки дрожали от нетерпения, он буквально глотал куски, не чувствуя их вкуса.

— В тюрьме плохо кормят?

— Ага.

— Ваши порядки… Их нужно менять, — Вениамин Сергеевич поднял бокал на уровень глаз, наблюдая за другом через прозрачное стекло. На его лице читались усталость и разочарование.

— Значит, добился своего? — Наевшись, Александр Геннадьевич откинулся на спинку стула. — Твой абсолютизм довёл до войны.

— Войны? — удивился Вениамин Сергеевич. — Где ты видишь войну? Захват власти произошёл мирным путем. Пострадали лишь те, кто пришёл убивать в квартал.

— Прямо ангел, — ухмыльнулся Александр Геннадьевич, беря второй хрустальный бокал и наливая себе вина.

— Ну, некоторые считают меня спасителем.

— Спасителем, — рассмеялся Александр Геннадьевич. — Они и правда не понимают, что из-под овечьей шкуры торчат волчьи уши? Что ты собираешься делать с советом?

— Пока ничего, — Вениамин Сергеевич поджал губы.

— Не верю. Чтобы ты да оставил этих старых маразматиков. Они же тебе все нервы вымотают. Да и при первой возможности… — Он нагло улыбнулся, явно провоцируя собеседника.

— Да знаю я. Но, по крайней мере, сейчас трогать их не могу — слово дал.

— Значит, такие мысли есть?

Вениамин Сергеевич вздохнул, ощущая нарастающее раздражение.

— Допустим, есть, но существует ограничитель.

— Правда? И кто же тебя может остановить? Я не смог.

— Никки.

— Да ты что? Это та, которая…

— Она… Девочка очень похожа на свою маму и так же искренне заботится о людях. Я не в силах с ней ничего сделать.

— Да, ситуация… Знаю, насколько ты не любишь зависеть от других. Скажи мне, вот до сих пор интересно: ты Люду любил?

— Ты же знаешь, — нахмурился Вениамин Сергеевич, его голос стал жестким.

— Нет, не знаю. Я проанализировал ту историю, и мне показалось, что ты с самого начала лишь хотел использовать ее.

— Зачем мне использовать простого тиасорса? — Удивился Вениамин Сергеевич, его лицо выражало искреннее непонимание.

— Я про то время, когда ты узнал, что Никки наделена силой. Ведь именно тогда ты замыслил этот нелепый побег? Не из-за большой же любви ты рисковал своей должностью и жизнью? Тем более, она уже была замужем и тебя видеть не хотела.

Вениамин Сергеевич неопределенно пожал плечами, пытаясь скрыть раздражение.

— Значит, я понял правильно. Дай продолжу, — глаза Александра Геннадьевича загорелись азартом. — Ты влюбился в девушку, но её забирает Загренов, и ты понимаешь, что не сможешь вытащить её из его лап. Ты погружаешься в работу, а её выдают замуж. Рождается Никки, и отчёт о способностях девочки ложится на стол разведки. А через несколько лет ты организовываешь побег, но по воле случая сам теряешь их из виду. Я знаю, насколько ты честолюбив и любишь власть.

— Не тебе говорить мне об этом! — огрызнулся Вениамин Сергеевич, его глаза зло сузились.

— Я никогда не скрывал этого, в отличие от тебя. Мне кажется, Люда поняла, что ты задумал, поэтому сбежала и от тебя. У неё была чистая душа, и поддерживать такие игры она не собиралась.

— Замолчи! — не выдержал Вениамин Сергеевич. — Она любила меня.

— Ага, так что скрывалась от тебя всю оставшуюся жизнь?

— Я всё равно добился своего.

— Так любил ты её или нет?

— Любил, — неохотно процедил Вениамин Сергеевич. — Но какая теперь разница?

— Да, в сущности, никакой, — согласился Александр Геннадьевич. — Но ты ведь не ради жителей квартала всё это затеял, не так ли? Я не припоминаю в тебе особой любви к бедным и униженным.

Вениамин Сергеевич молчал. Александр был прав: ему действительно было всё равно на этих бедняков. Но только благодаря им он сумел захватить власть. Однако теперь она была не абсолютной, и это его угнетало. Друг, как всегда, видел его насквозь.

— Девчонка наивна и по уши влюблена в своего Алана, но её предки, чьим опытом она может пользоваться… Я гляжу на её лицо и вижу молодую девушку, но порой она говорит такие вещи…

— Я в тебя верю, — усмехнулся Александр Геннадьевич. — Ты справишься и наверняка избавишься от всех, кто тебе мешает. — Он поднял бокал с вином и залпом выпил его. — А со мной что? Обратно в тюрьму?

— С тобой, — Вениамин Сергеевич прищурился, но потом улыбнулся. — Нет, ты свободен.

— Свободен? — удивился Александр Геннадьевич.

— Приказ о твоём освобождении с утра лежит на моём столе.

— Хм, неожиданный ход.

— А что ты теперь можешь? Ничего. Смысла держать тебя за решеткой не вижу.

Они ещё долго пили и болтали, вспоминая детство и лучшие годы, проведённые вместе. К утру Александр Геннадьевич поднялся.

— Ну что, я домой? — он настороженно посмотрел на Вениамина Сергеевича.

— Конечно, — с трудом поднимаясь из кресла, ответил тот.

Когда дверь за другом закрылась, Вениамин Сергеевич подошёл к окну и уставился на улицу. Начинало светать. Розовые и золотистые полосы рассвета медленно разгоняли тьму, наполняя город нежным светом. Тишина раннего утра была почти осязаема, и казалось, что весь мир замер в преддверии нового дня.

Вениамин стоял, не двигаясь, погружённый в свои размышления. Спустя пятнадцать минут его мысли прервал звук моторов. Внизу, у подъезда, приземлились два кефрина. Чёрные корпуса поблескивали в первых лучах солнца, придавая им зловещий вид. Из одного кефрина вышли сарконты и направились к входу в здание. Они действовали уверенно, как хорошо отлаженный механизм.

Вернувшись к столу, Вениамин Сергеевич налил себе ещё вина и, поднеся бокал к губам, сделал большой глоток, ощущая, как тепло напитка разливается по телу.

— Прощай, друг, — тихо произнёс он, обращаясь к пустой комнате, и одним глотком допил вино.

В утренних новостях сообщили, что экс-начальник разведки Кеннитов Александр Геннадьевич был найден убитым в своей квартире. По предварительным данным, убийство было совершено на почве мести.

Дополнительные материалы

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Оглавление

МИР (ВИКИ)

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Эпилог

Дополнительные материалы