Нарушая клятвы. Том 2 [Павел Александрович Шек] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
[Оглавление]
Резчик. Том 5. Нарушая клятвы. Том 2
Глава 1
Забытый лес, деревня изгоевС появлением Васко общая комната в доме изменилась. Кровать передвинули к окну, чтобы поместилась ещё одна, и осталось место для колыбели. Илина остановилась, бросила в ту сторону взгляд. Близнецы не спали. Девочка тянула ручки вверх, словно искала опору, за которую можно ухватиться и сесть. Мальчик же дёрнул ножкой, сбрасывая лёгкое покрывало. Хорошо, что дети не могли чувствовать давление со стороны улицы. Пара неизвестно откуда явившихся тас’хи распространяла вокруг такую жажду убийства, что любой асвер со слабой волей застынет на месте. Конкретно этих двух Илина не знала и никогда раньше не видела. Опомнившись, она поспешила к небольшому деревянному коробу, где хранила подготовленные травы и коренья. Жители лесной деревни жаловались чаще всего на несварение желудка, лихорадку и различные раны. Кого-то загнанный кабан ударит клыком в ногу, кто-то умудрится напороться на собственное копьё или неудачно упадёт с дерева. Когда наступает зима, к этим проблемам прибавляются обморожения. Сноровисто и без лишней суеты Илина выложила из короба серебряную шкатулку с особыми иглами и нитками. Следом появилась небольшая бутылка из тёмного стекла с крепкой и невероятно горькой настойкой. Найдя нужные конвертики из бумаги, она открыла один, кивнула. На обратном пути к двери поставила большой медный чайник на плиту, чтобы вода в нём ещё раз закипела. Жаль, из-за тас’хи она не могла докричаться до старой Али́ки, чтобы та помогла и вскипятила больше воды. Выходя из дома, Илина ожидала увидеть улицу, залитую кровью и заваленную телами. Но драка ещё не началась. Незваные гости обступили старейшину, побросав на землю оружие. Вокруг них неспешно ходила Фир, как волк, выискивающий отбившуюся от стада овцу и готовый напасть в любую секунду. Её подруга стояла недалеко от дома, опираясь на копьё, и о чём-то думала. — Вас же больше, — послышался голос Фир, — берите числом, изматывайте, бейте в спину. Пройдя к Васко, Илина опустилась рядом. Изогнутым ножом распорола платье на плече, пропитанное кровью. Стоило убрать руку, и из угла колотой раны потекла кровь. Надавила на края, немного раскрывая, высыпала порошок, прижала. Васко поморщилась, с силой зажмурилась. — Голова кружится? Тошнит? — спросила Илина, оценив наливающийся синяк на скуле Васко. — Немного… — … разбежаться в разные стороны, — продолжала говорить Фир. — Кто-то да спасётся. Ты можешь схватить меня за ногу, а ты повалить на землю. — Что бы сделал Берси, будь он здесь? — неожиданно спросила Пин, обернулась. Похоже, ни к какому решению она так и не пришла. — Обездвижил бы заклинанием, — сказала Илина. Ещё раз осмотрела рану и помогла Васко сесть. — А потом погнал к Холодному мысу, отдав в руки старой Вейги. — Почему не стал бы убивать? — спокойно поинтересовалась женщина по имени Страх. — Для начала потому, что я бы его об этом попросила. Вставай, надо рану промыть, зашить и повязку наложить. С северной стороны деревни на дорогу вышла пара из рода васко. Охотники, которых отправили к лесорубам. Фир обрадовалась, но увидев, что оружия в их руках нет, презрительно фыркнула. Её подруга подошла к группе, осмотрела всех, словно пытаясь запомнить каждого. — Выберите двух самых быстрых и выносливых, — сказала Пин. — Пусть они бегут к Холодному мысу за старой Вейгой и ведут её сюда. Два дня туда, два… три дня обратно. Мы пока подождём. И ес-с-сли, — она протянула это слово, — в ваши головы придёт мысль обмануть нас с сестрой, мы придём в гости на равнину, туда, где стоят шатры Васко. А пока гонцы в пути, остальные будут ждать… — она обернулась, но Илина уже скрылась в доме, — там, где рубят лес. От холодного голоса и убийственного намерения у охотников васко мурашки побежали по спине. — Почему? — не поняла Фир, глядя на подругу. — Он доверяет старой Вейге, — последовал короткий ответ. — Выпотрошить бы их, украсив ветви деревьев кишками. — У вас пять дней, — повторила Пин, посмотрев на старейшину. — Прочь с глаз! Охотники вздрогнули, дождались, пока Фир уступит им дорогу и пошли по тропинке в сторону, откуда недавно раздавался стук топоров. Пара охотников, крепкий мужчина и невысокая женщина отделились от группы и побежали к дороге. Илина тем временем уложила Васко, заварила белоцвет и опустила нитки с иголкой отмокать в настойке. Гнетущая атмосфера за порогом резко исчезла и наступила необычная тишина. Сосредоточившись, Илина выделила старую Али́ки, попросив горячую воду. Послышался плач малышки Кими. Неумелые эмоции ребёнка, не знающего что делать и просящего помощь. Смочив кусочек тряпочки в отваре белоцвета, Илина потрясла ею, чтобы остудить. Затем протёрла рану, избавилась от лишнего красного порошка и вытянув одну ниточку из настойки, сноровисто наложила несколько швов. Васко лишь морщилась, а из уголков её глаз бежали капельки слёз. Сложно сказать, плакала она от боли или оттого, что всё так произошло. Когда Илина накладывала на плечо повязку, появилась Хэдрия, глава поселения изгоев. Женщина лет пятидесяти с короткими рожками, словно они перестали расти лет в одиннадцать. Тёмно-каштановые волосы, едва тронутые сединой, заплетены в тугую косу. — С нами всё в порядке, — сказала Илина. — Я почти закончила. — У Кимир неприятная рана, — женщина осталась на пороге. — Я видела. Васко, лежи, не вставай. Чуть позже я приготовлю мазь, чтобы рана не воспалилась. Ничего плохого с твоими не станет, — тише добавила она. — Старейшины разберутся. Отдыхай. Деревня немного ожила, все обитатели вышли на улицу, пытаясь понять, что произошло и почему было так страшно. Мужчина и две женщины решали куда убрать тела убитой пары с дороги. Нужно было успеть до вечера подготовить костёр и сжечь их. Илина думала, что лучше позволить Васко самим этим заниматься. Тем более, им всё равно нужно прощаться с убитыми. Собственно, эту мысль она высказала старшей, и та согласилась, распорядившись отвезти тела к краю поляны, где валили деревья. Парочка тас’хи сидела на крылечке дома с невинным видом, глядя на суету вокруг. От них больше не исходила угроза, даже наоборот, они казались слишком спокойными. И похоже, что третьей в их компании никогда не было. Раненную в спину охотницу отнесли в дом и на то, чтобы обработать и наложить швы на глубокую рану, потребовался почти час. Копьё сломало ребро женщине, и следующий месяц она вряд ли сможет заниматься даже домашними делами, не говоря уже о том, чтобы пойти на охоту или натянуть лук. Что касается смерти, которую Илина почувствовала на дороге, то она настигла молодого мужчину, охранявшего тропинку у старого дуба. Его родители, вместе с парой, сейчас были на охоте и должны вернуться только к полудню завтрашнего дня. — Тяжёлая утрата, — сказала Илина, глядя, как тело везут на тележке к дому его родителей. Перевела взгляд на тас’хи. — Ну а вы что сидите? Зачем в эти леса пришли? — Письма привезли, — сказала Фир, чьё имя звучало как «Боль». Голос у неё был добрым, что немного сбивало с мысли. — Берси беспокоился за Маленькую и детей. Попросил нас доставить письма. Сказал, это поможет развеяться после подвала. А ты говорила, что зря мы его оставили, — она посмотрела на подругу. — Великая мать предвидела беду и говорила его устами. — Была не права, — согласилась Пин, чьё имя звучало как «Страх». Не хватало одной буквы, чтобы страх окружающих превратился в её личный. — Вы шли следом за отрядом васко? — Степные охотники, — язвительно произнесла Пин, — не видят ничего дальше собственного носа. Мы могли стащить с их плеч сумки, и они бы этого не заметили. Мы не видели, как погиб мужчина. Вышли на дорогу из-за большого озера. — Там ещё осталась старая дорога? — удивилась Илина. — Лошадей пришлось отпустить, — в голосе Фир послышалась печаль. — И что вы планируете делать через пять дней, когда сюда придут старейшины? — Надо возвращаться, пока погода позволяет, — ответила она, вынимая из походной сумки несколько связанных вместе писем. — Рядом с Берси одни девчонки. Только на Диану можно положиться. — Не думали остаться в одном из поселений у Холодного мыса? Женщины переглянулись. — Нет, — почти синхронно ответили они. — Что ж, — Илина посмотрела на серое небо. Дождь, которого ждали с самого утра, начал моросить. — Можете остановиться в доме Кимир — это её ранили в спину. Как раз поможете по хозяйству её дочери Кими. Мечи можете пока оставить, но не забудьте вернуть, когда решите уйти. — А можем мы, — очень тихо, словно боясь, начала Фир, — посмотреть… даже издалека… Пин согласно закивала, закусив губу. На Илине скрестились два жалобных взгляда. Они даже кулачки сжали, поднимая их к подбородку, как это делали дети. — Спрошу у Васко, — строго сказала Илина. — И не важно, разрешит она или нет, вы поможете Кими собрать шерсть с улицы. Нельзя, чтобы она промокла. Женщины закивали, поднялись. Илина вошла в дом, прошла к кровати. — Ты их знаешь? — спросила она у Васко. — Мы жили вместе, в подвале. Они были злые, задирали новеньких и часто дрались. А потом появилась Диана и побила их. Потом ещё несколько раз, — Васко улыбнулась. — Мы тренировались вместе. Они много рассказывали, как надо убивать магов и как жить в городе. Пина терпеть не может Маризу, говорит, что она строит из себя слишком сильную, хотя глупая деревенщина. Хорошо, что они вышли оттуда… — Они хотят посмотреть на твоих деток. Позволишь? Васко кивнула. Илина вернулась к двери, открыла. Тас’хи так и стояли на пороге, даже не шелохнувшись за это время. — Входите, только не шумите. Женщины осторожно вошли, глядя на колыбель. Но пройти смогли только половину пути, нерешительно остановившись. С этой точки было хорошо видно малышей. Мальчика, болтавшего ножкой в воздухе, и девочку, которая рассмеялась, потянув ручки вверх. По щекам женщин побежали слёзы, они отступили на шаг и поспешили выйти. Илина подождала немного, думая, как бы они не побежали к вырубке, чтобы разобраться с роднёй Васко. Выглянув на улицу, заметила, как тас’хи собирают разложенную на лужайке шерсть, о чём-то разговаривая. Одна из деревенских, хотела им помочь, но на неё посмотрели так, что та благоразумно решила заняться чем-нибудь другим.
* * *
Витория, поместье семьи Хаук, утроРаскладывая на столе приглашения, я ещё раз перечитывал отправителя и откладывал в одну из четырёх стопок. Уже второй раз раскладывал, так как поделить их на две стопки не получилось. С кем-то нужно встретиться срочно, а кто-то мог подождать. Я и так почти неделю провёл дома, не принимая гостей и не отвечая на письма. И провёл бы ещё столько же, если бы не вспомнил о нескольких обещаниях. И самое важное лежало верхним в первой стопке. Сегодня после обеда в Королевском гусе меня ждал глава культа Кровавой луны собственной персоной. Идти к нему на встречу не хотелось, но не идти — страшно. Ещё целители, от одного взгляда на официальное письмо гильдии у меня на лице появилось кислое выражение. И ведь умудрились же передать его через Александру. Собрали малый совет, целый час обсуждали какую-то ерунду, попутно вручив письмо. Взяв первую пачку писем, убрал в карман. Подняв взгляд на картину, виновато развёл руками, как бы прося прощения, что не могу задержаться. Красивая рыжеволосая женщина по-прежнему смотрела с лёгкой улыбкой, всё понимая. Выйдя в коридор, я почти столкнулся с Клаудией. Следом за ней шла одна из новеньких горничных, неся в руках стопку платьев. — Привет, — я улыбнулся такой картине. — Готовитесь к балу? — Отчасти, — она тоже улыбнулась, машинально поправила причёску. Волосы, где раньше был изъян, отросли уже на половину ладони. Сделать красивую причёску, чтобы эта часть не привлекала внимание, стало проблематично, или же Клаудия специально так делала, чтобы окружающие видели. — Платья долго хранились в сундуках, надо привести их в порядок. — Понятно. Я сейчас уезжаю и буду поздно, предупреди Алекс. И не забудь о моей просьбе. — Я отправила письмо, — она кивнула, но в голосе промелькнуло что-то знакомое. Слышал подобное и от Бристл, и от Александры. Ох, не ревность ли это? Поманив Клаудию, жестом показав, словно хочу посмотреть её причёску, но, когда она повернула голову, поцеловал её в щёку. — Увидимся вечером, — быстро сказал я и побежал к лестнице, оставив смущённую девушку. Мне вспомнился семейный совет, когда Тали заявила о моей растущей силе и небольшой проблеме с наследниками. Улыбнулся, перескакивая сразу несколько ступеней. А что, никто не видит и не будет пилить, что подобное поведение недопустимо для герцога. Просто вспомнил лица мамы Иоланты и Грэсии. Они говорили, что я должен подумать над тем, чтобы найти подходящую жену, обязательно обговорить всё с Александрой и Бристл, чтобы в будущем не было скандалов и склок. Ещё важно, чтобы будущая жена не боялась оборотней. Я согласился, дескать, да, надо найти, обещая посетить все предстоящие балы в городе. Может, где-то найдётся красавица, которая привлечёт моё внимание. И чтобы обязательно с хорошей наследственностью, потомственный маг. Женщины едва за голову не схватились от моего такого слабоумия, но, по-моему, Грэс поняла первой, лишь покачав головой. Встретилась взглядом с мамой Иолантой, и та тоже всё поняла. Мыслями они, что ли, обмениваются? А вот Алекс назвала меня твердолобым мужчиной. Они с Клаудией оказались куда более недогадливыми, чем я, поэтому подшучивать над ними было одно удовольствие. Несколько дней они всё пытались мне намекнуть, в итоге решив хорошенько подготовиться к следующему балу. Посмотрим, что придумают. Хорошо бы, нас на этот бал пустили после того безобразия, что творилось в прошлый раз. Про оборотней до сих пор ходили не самые приятные разговоры. Я предупредил Ивейн, что сегодня много дел в городе, поэтому повозку она подготовила. Выбежав на задний двор, я остановился, вернулся к дому. — Спасибо, — принял из рук Милании дорогой новомодный плащ с золотой заколкой. Они появились только в этом году, и Алекс поспешила купить экземпляр, сказав, что герцогу надо следить за модой. Делали эти плащи немного короче обычных, так, чтобы можно было легко распахнуть или забросить за спину. Удобно, но штаны ниже колен промокают. — Ждать к ужину? — Да, раньше вечера меня не будет. — Счастливого пути, — девушка коротко поклонилась. Спустившись во двор, я заметил рядом с домом Аш что-то странное, подошёл. Так и есть, рядом лежали три огромных валуна, размером с колесо от телеги. Не уверен, что смог бы сдвинуть подобный. — Аш! — крикнул я. — Я же просил! Она выглянула из дома, посмотрела на меня невинным взглядом. — Что значит, по пути подобрала? Где они могли плохо лежать? Никаких курганов рядом с домом! Аш опустила голову, прижала ушки. — Я серьёзно, — смягчив тон, я подошёл, положил руку ей на макушку. — Места же мало. Это тебе кажется, что много, а курган расползётся на весь двор. Обещал же, что в следующем году сделаю большой дом. Большой, — повторил я, поймав её недоверчивый взгляд. Хочешь, метр толщиной стены сделаю. Хорошо бы, земля выдержала и будущий подвал Тали не раздавило. Вот за что мне это? Одна склеп хочет под землёй выкопать, вторая курганы строит. Аш выдохнула носом клубы серого дыма, не понимая, почему я так переживаю. Она же меня не просит камни таскать, и плавить она их сама будет, чтобы пещера крепкая получилась. — Ты единственная на свете собака строитель, — рассмеялся я. — Никаких курганов! Будет тебе дом на следующий год. После зимы. Ты же всё равно спать хотела. Заложу камнем вход, чтобы никто не беспокоил. Всё, не вредничай. Скажи лучше, когда собралась бежать на запад? Если тебя три недели не будет, то вернёшься как раз в разгар дождей. А потом снег и холод. Похлопав её по мускулистой шее, повернулся, сталкиваясь взглядом с Гуин. Девчонка с интересом наблюдала, как я разговариваю с огненным псом. Меч у неё на поясе смотрелся непривычно и немного неестественно. То ли она его сдвинула так, то ли из-за того, что просто не привыкла к подобному оружию. Плащ добротный, не в пример моему. Собственно, ей весь день кататься на багажной полке, а небо предвещает долгие и затяжные ливни. — Что я к этим плащам прицепился, — проворчал я. — Повозка готова? — Давно, — кивнула она. — А можно я лошадь возьму? — В городе с повозкой мороки много, а с лошадью замучаешься за целый день. Хочешь, оставайся, в лаборатории ещё работы много. — Так где много? — важно хмыкнула она. — Я уже всё сделала. И даже убралась. — Надеюсь, ты не проводишь там всё свободное время? — Нет, — замотала она головой, но и так было понятно, что врёт. — Так, немного. С настойками хочу разобраться и с выжимками, но корешков мало. Вот если бы ты попросил у бабушки Эвиты немного… Нет, нет, твой запас не трогаю. Честно. Там повозка уже готова! Девчонка развернулась и побежала к конюшне. — Тали, будь добра, поставь на мой сундук с травами защитные чары. Изведёт ведь всё. В порыве ветра промелькнула золотая песчинка. Тали обещала придумать заклинания, которые бы не позволяли портиться травам в сундуке. Он был достаточно большим, разделённым на множество секций и ячеек, поэтому, по её словам, всё должно получиться. И хотелось бы, чтобы Уни не перевела весь мой неприкосновенный запас редких трав и кореньев. Что-то я выпросил у Эвиты, что-то обменял. Не всё из того, что там хранится, можно вырастить на фермах рядом с городом. На данный момент, по крайней мере. Дождь пошёл, когда мы добрались до ресторана. В разгар дня людей, как всегда, много. Что плохо, некоторых я начал узнавать. Как, например, пару баронов, обедающих за ближайшим столиком. Они занимали смежные посты в имперском бюрократическом аппарате. Один рассматривал спорные земельные вопросы, при необходимости вынося их выше на имперский совет. Второй разбирал споры о наследстве. Как можно догадаться, оба имели настолько большой простор для взяток, что их держал на коротком поводке глава Имперской службы безопасности. Он меня с баронами и познакомил. Мнение у меня о них сложилось, как о богатых чиновниках, ни в чём себе не отказывающих. Были в зале ещё знакомые, но рангом пониже. — Герцог Хаук, — приветствовал меня управляющий. — Добрый день. У нас сегодня поставки новой партии вина и специй. Только что пришла галера с юга. — Вино не надо, а мясо со специями, на ваш выбор. Вы мне обещали гуся. — Только утром несколько забили. Вам отдельную комнату? — Нет, меня ждут… — я огляделся, уловить знакомую магию сразу не получилось. Но что-то подсказывало, что господин Перси в заведении был. — Перси или Персиваль… — Да, господин Перси обедает в крайней левой комнате. Предупредить о Вас? — Не нужно, он в курсе. Я посмотрел на Диану. Она знала, с кем я встречаюсь, поэтому понимающе кивнула. Хотя он меня и спас, я ему не доверял. Интересно, что будет, если бы я рассказал Белтрэну Хорцу о нём. Как бы они стали его ловить? Знаю, что у его людей есть особые артефакты, но вспоминая бой Перси с магами у поместья Лоури, не уверен, что они будут эффективны. Открыв штору, я вошёл внутрь. Диана бросила лишь один взгляд на мужчину, запомнив, где и в какой позе он сидит. В случае необходимости она его через штору прибьёт. — Господин Хок, — улыбнулся глав культа. — Рад, что Вы согласились на встречу. — Неожиданно получить приглашение письмом, — ответная улыбка. Я занял место напротив, заметил рядом со столом чёрный посох с третьей струной. — Читал об этом артефакте, — сказал я. — Универсальный и сильный «инструмент», как называл его Муке. Он не был доволен «телом», к которому прикрепил струну. Удивительно, что Вы смогли его переделать. — Да? — он удивился. — Что за книгу Вы читали? — Записки Муке по третьей и четвёртой струне. К сожалению, книга ушла, но я сделал копию. Вот, — вынув из кармана подшивку листов, протянул ему. — Переписал собственноручно, примечания автора с полей отметил. Как благодарность за помощь в подвалах дворца. Прошу заранее простить, что здесь не всё, что касается четвёртой струны. Есть несколько тайн, которые я хочу сохранить. — Четвёртая струна, которая хранится у владыки севера Шантана? — Он подарил её мне, — я продемонстрировал руку с кольцом на пальце. — Я подумал, что она окажется у тебя, — голос Перси немного изменился. Он повернул голову, глядя на меня изумрудным глазом. — Потом отмёл эту мысль, как ничтожную, но это случилось. Сама Фатум ведёт тебя за руку, бросая под ноги могущественные артефакты. — Первая струна едва не убила меня пару дней назад, — я продемонстрировал руку. — Раздробила кости, бушевала несколько минут. При всём уважении, вряд ли у Вас хватит сил обуздать её. Даже я сейчас способен использовать её только на одну десятую. Или Вы желаете собрать арфу целиком, чтобы заполучить в коллекцию? — Арфа должна звучать, — неопределённо сказал он. — Специально ведь хвастаешься. Это видно. Но ты не понимаешь. Да, не понимаешь. Скажем так, если найдёшь вторую струну, то я отдам тебе третью. Он улыбнулся, едва повернул голову, словно посмотрел другим глазом, небесно-голубым. — Нет, нет, от таких подарков только хуже. Мне хватает этих двух. И если Вы сейчас скажете, что знаете, где хранится вторая, лучше молчите. — Хорошо, — легко согласился он. — Твоя воля. Просто мне показалось, на секунду показалось, что ты сам хочешь собрать её, послушать, как она звучит. — Ни в коем случае. Двух струн вполне достаточно чтобы тренировать силу. Положив руку на стол, я немного сосредоточился, и от браслета отделилось одно кольцо. Нить заскользила по столу, словно змея, приподнялось, посмотрев в одну сторону, затем в другую. Остановив взор на шторке, нырнула обратно, сматываясь на запястье. В этот момент шторку открыли и внесли жареного гуся, пахнущего ароматными специями. Следом за первым слугой появился ещё один с тарелками и большим чайником. Знают, что я попрошу кипяток и пару стаканов. Поклонившись, слуги довольно быстро ушли. — А четвёртая? — заинтересовался Перси. — Контроль. Я стараюсь еюим пока не пользоваться. Надо много тренироваться, а мне пока не до этого. Протянув руку, я коснулся пальцем жирной ножки гуся. Послышалось «вшух» и ножка упала в блюдо, оставив ровный срез, сочащийся соком. — Его предназначение — защита. В описании, что я оставил, всё расписано. Только третья из всех подвластна магии воздуха, — я посмотрел на него. — И всё же, почему Вы мне помогли тогда в подвале? — Они задумали меня обмануть. Убить и отнять книгу. Это читалось в их уродливых лицах, — он откинулся на спинку дивана. — Когда я пытался выторговать четвёртую струну у Шантана, они пришли ко мне с заманчивым предложением. Не люблю, когда кто-то нарушает данное им слово или обещание. К тому же я должен тебе ещё две услуги. Ничего не хочешь у меня попросить? — Хм. Только если найти человека, который устроил беспорядки с оборотнями на балу у герцога Наварро. — Хорошее слово «беспорядки», — он рассмеялся. Посмотрел на меня уже ровно, если так можно выразиться, не отдавая предпочтение зелёному или голубому глазу. Такое чувство, что за каждым сидит отдельная личность. — К сожалению, эту просьбу выполнить не могу. Я ведь говорил, что не могу повлиять на последователей культа Кровавой луны. Слишком много клятв и обещаний я дал. — Значит, это были ваши? — Хотел напомнить о нашем договоре, — сказал Перси. — И предложить что-нибудь значимое и равноценное за первую струну. Но теперь даже не знаю. Мне никогда не везло достать что-то случайно. Но находить артефакты древности я умею и люблю. Если вдруг тебе понадобиться что-то конкретное, дай знать. Я достану это в обмен на кольцо или браслет. На несколько секунд в помещении повисла тишина. Я не спешил начинать обед, ожидая, пока он не скажет ещё что-то терзающее его. — Если Вас что-то беспокоит, говорите прямо, — решил подтолкнуть его, после затянувшейся паузы. — Это не так легко, — он покачал головой. — Видите ли, господин Хок, я испытываю кризис веры. Кровавый бог луны, которому мы поклоняемся, давно не отвечает на наши молитвы. Всё больше мне кажется, что его алтарь холоден потому, что он… мёртв. В древних свитках говорится, что он покровительствовал нам, защищал. В полную луну, когда она становится красной, его нет с нами. Всё с большей неохотой я спускаюсь в храм, и всё больше он напоминает мне склеп. Мёртвый, безжизненный, опустошённый. Богиня Угхана защищает тебя, слышит молитвы, принимает подношения. Ищет ли она новых последователей? Я целую минуту смотрел на него, не совсем понимая, серьёзен глава Кровавого культа или нет. — Угхана — богиня демонов. Все, у кого есть рога, хвосты или иные демонические черты, то они могут ей поклоняться. Людям рядом с ней не место. Любой асвер снимет с Вас голову, едва услышит о подобном. — Маги древности, идущие по пути силы, должны были поклоняться одному из трёх божеств. Они очищали свой разум и получали благословение. Только так могли защитить себя от потери рассудка. Или пить магию из реки, в которой гниёт тело умершего бога. Многие готовы поклоняться даже Хруму, если бы он смог спасти от безумия. — Почему Вы решили, что Угхана в этом поможет? Он встал, взял трость. — Есть несколько фактов, свидетельствующих об этом. Если вдруг богине демонов понадобятся сильные и верные последователи, дайте мне знать через Кироса, управляющего в этом ресторане. До скорой встречи, господин Хок. — До свидания, — ответил я, провожая его. Посидев так несколько минут, вспомнил, что на столе остывает гусь. Нет, надо определённо его сдать Хорцу. Пусть он разбирается со всем этим культом и их дохлым богом. В помещение заглянула Диана, вопросительно посмотрев на меня. — Давай обедать, — сказал я. — Одному столько не съесть. Она немного поколебалась, но, в итоге, отказываться не стала. Гусь оказался довольно вкусным, как и специи, которых было чуточку больше, чем нужно, но тоже неплохо. Жаль, насладиться им не дали мысли о том, что Витория всё-таки сходит с ума. Где это видано, чтобы люди по доброй воле согласились бы поклоняться демону? На мой взгляд, любого вменяемого человека вполне устроит Зиралл или Светлобог. В крайнем случае, можно обратить свой взор на богов из малого пантеона. После обеда мы поехали к целителям. Не знаю, что сегодня был за день, но у здания свободного места не осталось. Большие и малые повозки загородили улицу, оставляя небольшой просвет на дороге. Пришлось выйти немного дальше по улице и прогуляться пешком под дождём. В здании же царило необычное оживление. В холле собралось не меньше пятнадцати молодых целителей, одетых в стандартные зелёные мантии гильдии. Сначала я подумал, что академия направила студентов на экскурсию, но тогда они должны были бы прийти в накидках. Среди общей толпы выделил всего трёх парней, державшихся обособленно от девушек. Вид у них был очень важный, можно сказать, надменный. Их можно понять. Мужчины, пробившиеся в гильдию, могут рассчитывать на хорошую карьеру и значимые руководящие места. Их всегда было мало, по сравнению с женщинами. Случалось, что отделения гильдии оставались без руководителя только потому, что не было свободной кандидатуры. А женщина, если она талантлива, могла подняться максимум на должность заместителя. Чаще всего она вела всю документацию и отчётность, руководила текущими и рутинными делами. Даже если она занималась этим два десятка лет подряд, её начальником мог стать мальчишка, закончивший недавно академию и даже не поднявшийся до целителя первой категории. То же самое со званием магистра, которое женщинам выдавали с огромной неохотой. Если она не хотела испортить отношения с мужчинами, то лучше было не выставлять напоказ это достижение. Были в гильдии и исключения, такие как Грэсия Диас. Талантливые женщины, за которыми стояла влиятельная семья, чтобы кто-то десять раз подумал, прежде чем обидеть. Ну и характер, позволяющий скрутить в бараний рог любого выскочку. Александра, попавшая в Совет гильдии, не в счёт, так как она представляет мой голос. Вряд ли кто-то всерьёз будет думать, что она лично принимает важные решения. Меня молодые целители не узнали, или просто не обратили внимания. Диану я оставил в повозке, а почувствовать во мне мага они были неспособны. Краем глаза я заметил довольно странное движение в группе девушек. Кто-то знакомый нырнул в толпу, чтобы я не видел. — У Вас болезненный вид, — сказали справа, отвлекая меня. Повернувшись, я увидел немолодого целителя, сидевшего за стойкой рядом со входом. Он оценил качество одежды, сделал какой-то вывод. — Если хотите обратиться за помощью, то на улице есть отделение гильдии… — Оставь, — остановил его жестом, подсмотренным у Даниеля Блэс. — Глава гильдии ждёт меня. Потеряв к нему интерес, прошёл к группе целительниц, привлекая их внимание. Наконец, заметил брюнетку, кстати, унаследовавшую черты лица отца. — Пати, — обрадовался я. — Давно не виделись. Она выглянула из-за спины подруги, понимая, что её узнали. Вздохнула, затем подошла. — Здравствуйте… — начала она, но я приложил палец к губам, показывая, чтобы она не продолжала. — Я по делам сюда заскочил. Скажи, вестей от Гуштава не было? Он должен был уже добраться до провинции Блэс. — Нет, пока весточек не было, — она едва заметно качнула головой. — Ещё пару дней, как минимум. А может, только через неделю послание к нам дойдёт. — Переживаю я за посольство. Как их примут на севере… Ладно, подождём. Кстати, вы здесь зачем собрались? — Второе распределение, — печально вздохнула она. — После первой практики главы отделений составляют отчёт для гильдии и нас отправляют в другие города. Старшие это называют зимовкой. Третье распределение только весной. Выпускников всегда загоняют куда-нибудь в провинцию. Хорошо, если в крупный город. А ещё лучше, на восток. В провинции Кортезе зимы тёплые и работы много. — Там сейчас война, — хмыкнул я, понимая, что она говорит о городах, а не о легионе. А вот девушка погрустнела. — Опять взятки платили, чтобы в тёплое место попасть? Она кивнула. — Могли бы меня попросить. Это отчёт, который глава отделения составил? — я показал на запечатанное послание у неё в руке. — Разреши. Главу отделения, которое мне сначала отдали, а затем забрали, я помнил. Неприятный, вредный и злопамятный мужик. Если он что-то хорошее сделает, то столица останется без снега зимой, а бездомные собаки научатся мяукать. Осмотрев конверт, сломал печать, развернул. О Пати Кейриш глава отделения отзывался прохладно. Называл талант: «приемлемым», а старания девушки — посредственными. Удивительно, что я не увидел ни одного откровенно плохого слова. Неужто он выдавливал из себя подобную «лесть» за взятку. Интересно, сколько это в золоте. Надо будет у Гуштава поинтересоваться. — Прости, что не удержался и прочитал, — извинился я, глядя на опустившую голову девушку. — Не переживай по этому поводу. Сегодня я встречаюсь с главой гильдии и попрошу, чтобы тебя отправили туда, куда сама захочешь. Или же, можешь поработать в моей лавке. Хочу её расширить, и Софии понадобится помощник. Есть недостаток, что практики маловато и в профессиональном плане расти сложно. Но можно почитать книги и вообще, развиваться самостоятельно. — В лавке Алхимика работать? — удивилась она, посмотрев на меня удивлённо. — Ты что, плачешь? — я немного оторопел, увидев дорожку слезы. Сунув руку в карман, торопливо вынул платок. — Держи. Не переживай насчёт этих, как ты сказала… распределений. Хочешь к Кортезе в провинцию? — Нет, — она замотала головой, осторожно промокнув глаза, чтобы не смазать подводку. Получилось не очень. — Можно я в лавке поработаю вместе с Софией? — Я о том и говорю. Только помни несколько правил: цеховые секреты не красть, мази и припарки на себе не испытывать, асверов не дразнить. С завтрашнего дня можешь выходить и работать. Надеюсь, успею сегодня предупредить Софию, или отправлю кого-нибудь. Держи бумаги. А этому… любовнику Хрума я ещё припомню, что он твоё старание назвал посредственным. Надо поспособствовать, чтобы он переехал руководить отделением гильдии на север, к оборотням, в самую глушь. Всё, убежал, а то меня глава гильдии уже час ждёт. Махнув рукой девушкам, стоявшим не так далеко, чтобы не слышать наш разговор, направился к лестнице. Они всё вглядывались в меня, пытаясь вспомнить. А одну из них я точно видел на страшном балу, где молодёжь напивалась и предавалась плотским утехам. Гильдия целителей только недавно начала выходить из небольшого кризиса, устроенного детьми Бера. Новым главой избрали Родерика Гейса. Он ещё не обладал всё полнотой власти и был, скорее, «номинальным» главой, опирающимся на влиятельных людей из Совета. Но мне он показался цепким и умным человеком. К тому же Родерик талантливый целитель. Его успели предупредить о моём появлении, поэтому перед кабинетом ждал помощник, сразу пропустивший внутрь. — Здравствуйте, герцог Хаук, — Родерик стоял у окна и, пока ждал меня, разглядывал улицу и вереницу повозок. — Проходите. Рад, что Вы смогли найти время для встречи. Кстати, что у вас с глазами? Жёлтый цвет часто указывает на неприятные болезни или последствия отравления. — Здравствуйте, — я прошёл, сел в указанное кресло. — Перестарался с магией. Небольшой эксперимент вышел из-под контроля. — Это хорошо, что не болезнь. Просто в последнее время в столице участились отравления. Несчастные покрываются багровыми пятнами, теряют вес, волосы и ногти. Неприятное зрелище. — Да уж. В холле гильдии я столкнулся с молодыми целителями, — решил перевести я тему. — Слышал у них новое распределение. — Не новое, а второе, — уточнил Родерик. Поправил тёмные волосы, проведя ладонью по широкому лбу. Видно, что он начинает лысеть, но вовсе не из-за магии. — Обычная практика. Даём возможность поработать целителям в разных отделениях и условиях. — Я встретил свою знакомую, Пати Кейреш и предложил ей поработать в лавке Алхимика. Надеюсь, это не противоречит правилам гильдии? — Нисколько, — он удивился. — Ваша лавка имеет тот же статус, что и любое отделение, поэтому не вижу проблем. — Отлично, — я потёр ладони. — Так о чём Вы хотели поговорить? — Как раз о лавке. Уточнить несколько деталей, узнать о проблемах. Ваш финансовый отчёт слишком скуп на информацию. К примеру, хватает ли вам трав и химических реагентов? Не случится ли так, что гильдия останется без зелий в середине зимы? — Запас есть. Если маги не станут пить зелья по утрам на завтрак, то до следующих поставок редких ингредиентов мы протянем. А то, что производят фермы, у нас в избытке. — А эти… редкие ингредиенты, нельзя ли их выращивать на фермах? — Только если перенести одну в дремучий лес, — улыбнулся я. — И уговорить асверов рассказать, какие именно травы они там собирают. Мы получаем их уже измельчёнными. — Если Вы говорите, что до весны запасов хватит, то это обнадёживает, — он переложил пару листов на столе с места на место, что-то прочитал. — Ещё Совет гильдии очень интересует, почему мы не продаём мазь для восстановления волос. Насколько я знаю, спрос на неё огромный. Многие хотят получить лекарство прямо сейчас, но попасть на приём к госпоже Диас смогут в лучшем случае весной. Тем более магам, живущим в провинции, приходится ехать в столицу. — У меня была лишь щепотка нужных ингредиентов. Госпожа Диас всё выкупила. Когда достану ещё, тогда буду думать, сейчас махать руками бессмысленно. — Гильдия обладает обширной сетью подразделений по всей Империи. Возможно, мы могли бы найти эти ингредиенты. — Я уже договорился с Рикардой Адан. Её лучшие подчинённые отправились на поиски. Запасёмся терпением. — Да, многим бы не помешало именно терпение, — немного обречённо произнёс он. — Старики из совета думают только двумя категориями: «Сейчас» и «Мне и только мне». Хотят, чтобы Вы проводили занятия по алхимии. Хотя бы пару раз в месяц для одарённых целителей. Наши алхимики умеют только мыло варить и вытяжку для духов. — Мне бы самому подучиться, — рассмеялся я. — Последнее время думаю, как бы найти время и прослушать курс лекций в академии. У меня целая комната в доме заставлена оборудованием, а я умею пользоваться лишь котелком да ступкой с пестиком. Интересно, чему я смогу научить одарённых целителей? Пусть для начала проштудируют энциклопедию трав и научатся отличать растения друг от друга. — Я знаком с преподавателем алхимии в академии, — сказал он. — Он сможет провести для Вас несколько индивидуальных занятий. Просто назначьте время. Ирония в том, что он одним из первых испытал на себе Вашу мазь для восстановления волос. Я с ним поговорю лично. — Что ж, спасибо. — Это все вопросы, которые я хотел обсудить, — улыбнулся он, затем сделал жест, выставив ладонь. Хочет сказать, чтобы я подождал. — Не смею Вас больше задерживать. — Тогда всего хорошего, — кивнул я. — Всего хорошего, — он поставил на стол знакомый артефакт в виде диска. Нажал на точку в центре. Послышался неприятный писк на очень высокой ноте. — Кое-что доставшееся от прежнего хозяина кабинета. Не самый приятный артефакт, но лучший в своём роде. Просто хотел предупредить, что мятежные герцоги шлют императору слёзные письма раскаяния. Поднимают все связи, привлекают родственников в надежде вернуться в состав империи и не потерять голову. В том числе давят на гильдию целителей. Ходят слухи, что с юга в столицу идёт Кровавый культ. Поэтому я прошу Вас быть осмотрительным и осторожным. А ещё ко мне попал один слух. Глава гильдии на секунду задумался, словно повторил его про себя, оценивая его правдоподобность. — В отделении гильдии, в посёлке на юге от Витории, побывал странный человек. Он спрашивал о целителе, который лечит демонов. И глупый работник, не подумав, брякнул, что знает только одного, живущего в столице. Странность же в том, что у гостя были шрамы на голове, там, где у асверов рога. Говорят, в Кровавом культе есть неимоверно сильный демон, спиливший рожки. Я думаю, что это может быть связано. Я снова кивнул, показывая, что всё понял. Писк начал усиливаться и судя по гримасе целителя, начал доставлять неприятные ощущения. Родерик поспешил нажать на артефакт, выключая его. Я же встал и тихо вышел в коридор. Стоило предупредить Рикадру о том, что к столице идёт один из спятивших мужчин. Того, кто работал на Кровавый культ, сожрал Карл, и вряд ли у них есть ещё один. А вот то, что это может быть спятивший мужчина асвер, нисколько не радовала. Если один такой играючи расправился с четвёркой Луции, нужно быть настороже.
Глава 2
В этом районе Витории я был только проездом. Тихие кварталы Старого города, появившиеся одновременно с крепостью, а ныне императорским дворцом. Понятно, от чего отталкивались архитекторы, возводившие Новый город. Эти арки, своды, колонны и балконы. Это, наверное, единственное место в столице, где дома не стояли прижавшись друг к другу. Два десятка двухэтажных домов, пытающихся копировать дворец, вытянулись вдоль улицы. Как и на востоке от центральной площади, здесь жили богатейшие и знатные люди империи. В том числе управляющий городом. Бдительная стража следила, чтобы на улицу не забредали посторонние, гоняя даже бездомных собак. Единственным недостатком был обводной канала, по которому сновали грузовые лодки. Иногда там царило такое оживление, что крики и ругань матросов слышалась даже в самом конце улицы. У парадной лестницы одного из зданий повозка остановилась, въехав колесом в глубокую лужу. Хорошо, что каменный тротуар возвышался над дорогой на целую ладонь. Выйдя под моросящий дождик, я поднялся, громко постучал в дверь. Обернулся. — Можете подождать во дворе за домом, — сказал я Ивейн. — По крайней мере, там сквозняка нет. Она кивнула, вытягивая шею, чтобы посмотреть на проулок между домами, оставшийся позади. Гуин, сгорбившаяся под плащом на багажной полке, думала о том, как бы подождать меня в повозке, или найти где-нибудь навес. Она только начала понимать, насколько сырой город Витория. Представляю, как она удивится, когда его завалит снегом. — Добрый день, — дверь в дом открыла немолодая служанка, коротко поклонилась. — Передайте господину Крогу, что прибыл герцог Хаук. — Вас уже ждут, проходите, — она шире открыла дверь, отступая в сторону. Позади послышался цокот копыт по булыжной мостовой. Ивейн собиралась развернуть повозку прямо рядом с домом. — Позвольте Ваш плащ. На лестнице появилась моя двоюродная сестра в красивом удобном домашнем платье. Важно спустилась, ведя ладонью по перилам. — Добрый день Берси, — улыбнулась она. — Мы только встретились, а ты уже планируешь меня обмануть, — вздохнул я. — Ты самый неискренний человек, которого я знаю. — Не правда! — возмутилась она. — Зачем мне тебя обманывать? — О чём я и говорю. Ты красивая девушка, но эта черта всё портит. Как червячок в аппетитном яблоке. — Грубиян! — возмутилась девушка, демонстративно развернулась и направилась к коридору по левой стороне. В самом конце остановилась, обернулась. — Пойдём, они ждут тебя с самого утра. — Зачем назначать тогда на вечер? — я показал служанке жестом, что жезл целителя не отдам. Направился вслед за Анной. — Приехал бы утром. — И умчался через час по делам, — хмыкнула она, затем добавила нормальным тоном. — Спасибо, что приехал. Дом семьи Крогов — двухэтажный особняк с приятной планировкой. Можно сказать, что это типичный дом преуспевающего барона, но что-то его выделяло. Я заметил картину на лестнице, портрет Анны в юном возрасте. Прелестная улыбчивая девочка лет восьми, в обнимку с белой крупной собакой. На заднем фоне загородный дом, крыльцо, беседка в саду. Дальше мы прошли в проходную комнату, напоминающую переговорную, когда гостя в дом надо пригласить, но не пустить его слишком далеко. Длинный светлый коридор вывел нас в уютную гостиную с камином. Кстати, в доме довольно тепло. На магии Кроги не экономили, или же получали подобные услуги бесплатно. Вроде бы за государственных служащих в отставке платили из казны города. Старики меня ждали. Альвар сидел за столом, перед ним закрытая книга в невзрачном переплёте. Виолетта недалеко от входа, но так, чтобы не выглядывать в коридор, показывая нетерпение. — Здравствуйте, — поздоровался я. — Берси, — Кивнул Альвар. — Можете меня обнять, — сказал я бабушке, читая именно такое намерение. — Блэс всегда так делают, так что я привык. — Ну раз так, — она улыбнулась, подошла, чтобы обнять и поцеловать в щёку. — Проходи, проходи. Сейчас подадут чай и выпечку. — Я обниматься не буду, — важно заявила Анна, усевшись за стол. — Как твои шрамы? Проходят? Что, самый обычный вопрос. — Почти все исчезли, — ответила за неё бабушка. — Госпожа Диас, прекрасный целитель. Попасть к ней на приём сейчас просто невозможно. Скажи спасибо Берси, — она строго посмотрела на внучку. — Спасибо, — ехидно отозвалась та. — Ох, кажется мне, что вернёт тебя супруг домой уже через неделю. И доплатит, — Виолетта погладила внучку по голове. — Бристл недавно родила, — сказал я. — Мальчика. Планирую съездить к ней на следующий год. — Это хорошо, — кивнул Альвар. — Даниель Блэс наверняка счастлив. Помню, он ещё двадцать лет назад мечтал о мальчике. Потом, ещё через семь лет выкрал госпожу Диас из столицы. — Её так просто не украдёшь, — рассмеялся я. — Интересно бы узнать, как они умудрились познакомиться и найти общий язык. — Герцог Блэс был ещё тем обольстителем, — сказал старик. — За ним на каждом балу бегали женщины, даже зная, что он оборотень. Потому что родить наследника герцогу это не то же самое, что выйти замуж за обнищавшего барона. А сейчас Блэс контролирует уже две провинции. — Сильно потрёпанные войной, — добавил я. — Сколько лет нужно, чтобы всё вернулось в норму? — Не так много, как может показаться. Пять лет, может, чуть больше. Это время пролетит незаметно. И если сейчас герцога не подвинуть, в будущем это будет гораздо сложнее. О, прости, мы совсем забыли об асверах. Виола? — Да, да, — она всплеснула руками. — Они могут посидеть в малой кухне, согреться и поужинать. На улице быстро холодает. — Если они вас не стеснят, то будут рады, — кивнул я, положив ладонь на жезл целителя. — Горячий чай будет кстати. — Распоряжусь, — сказала она, выходя из комнаты. Это всё Блэс. Если бы не они с их крепкими семейными узами, я бы так и не нашёл силы, а может мужества, чтобы вот так свободно разговаривать с дедом и бабушкой. А сейчас сам удивляюсь, что приехал в гости. Даже Анна, весь вечер сидела с нами, отлучившись всего на минуту. После всего случившегося дед её из дома не выпускает, вот и любопытно ей узнать, что происходит в городе. Ей бы родиться мужчиной, могла бы унаследовать семейное дело, пойти на службу в Имперскую безопасность. Я узнавал через Рикарду о родителях Анны. Вроде бы они умерли, заболев какой-то лихорадкой, когда путешествовали по югу империи. Сгорели буквально за несколько дней, не успев получить помощь от целителей. История тёмная и вызывала больше вопросов. Но времени пока не было разбираться. В целом вечер выдался приятным. Лёгкий ужин, разговоры на отвлечённые темы. Уже позже, когда я собирался ехать домой, Альвар пригласил меня в кабинет. Заметил, что, как и у меня, в его кабинете висел портрет, прямо напротив рабочего стола. Чтобы можно было поднять взгляд и увидеть двух девушек. Одна с яркими рыжими волосами, другая со светлыми. Общее сходство улавливается во взгляде, в общих чертах, но так встретишь их где-нибудь и не скажешь, что сёстры. — На днях узнал, что ты создал Северо-восточную торговую компанию, — сказал Альвар, усаживаясь в кресло. — Хорошее начинание, многообещающее. Справишься? Такие предприятия обычно отнимают много времени. — Нанял хорошего управляющего. Гуштава Кейриш. — Родственника герцога Боржеш? Все они, что на «ш» имя заканчивается, как те змеи шипящие. Нужно держать их повыше за шею, чтобы не укусили. Хороший шаг, — он кивнул, — дальновидный. Но то, что игнорируешь торговую гильдию — плохо. Неконструктивно. Встреться с ними, поговори. — Они нарушили обещание, которое мне же давали. Я говорил с ними по поводу провинции, чтобы не возили товары баронов без разрешения. А в итоге они железом до сих пор торгуют, вывозя его с рудников в обход меня. — Ну так предъяви им это, — посоветовал он. — Припугни, надави, простой дай знать, что ты в курсе воровства и готов наказывать виновных. Пока вы не поговорите, положение будет только ухудшаться. Они это понимают и наверняка шлют приглашения на разговор. А ты их рвёшь не читая. Можешь назначить встречу или нагрянуть без приглашения. — Встречусь. Или Колина отправлю. — Сам, — наставительно сказал он. — Такие вопросы надо решать лично. Вопросы жизни и смерти, а также больших денег. Они посредников не терпят. — Что думаете по поводу Колина Фрая? — Не встречался лично, но слышал, что сын знаменитого генерала принципиальный человек. Качество встречающееся так же редко, как и преданность. Кто его рекомендовал? Фартариа? — Супруга императора. — О, — многозначительно произнёс он. — Можешь быть спокоен, о ваших делах он ей рассказывать не будет. Но, если ты не доверяешь ей, не стоит доверять и ему. — А если доверяю? — Тогда всё хорошо. Но она всё-таки маг, попавший на нижние этажи трактира Ламбера. Просто так магов туда не отправляют. Будь осторожен. — Во тьму она не падёт, если вы об этом. Но за рассудок не поручусь. — А что насчёт наследника? — спросил он. — Раз мы сегодня вспоминали герцога Блэс. Хочется подержать на руках маленького Хаука, — Альвар мечтательно улыбнулся. — Принцессы? — Нет, нет, никаких принцесс. Насчёт наследника, как раз сейчас этим занимаюсь. В том смысле, что озабочен предстоящей свадьбой. — На той прелестной златовласой девушке? — Надо говорить с Вильямом, — кивнул я. — Есть пара мыслей на этот счёт. — Когда мысли есть — это хорошо. Плохо, когда плана нет. Я бы посоветовал тебе потянуть с этим решением полгода, может год. Когда сила герцога Блэс и всех твоих союзников получит преимущество, а вопрос с Янда и Крус будет либо решён, либо подходил к этому. — Надо подумать, — уклончиво ответил я. Мы ещё немного поговорили на тему печальной судьбы мятежных герцогов и попрощались. Ещё раз сказал им, что они могут свободно приезжать к нам в гости на выходные. Даже обещал один из таких дней никуда не отлучаться и не посвящать его делам. Анна так и не решилась поговорить, мучаясь вопросом, врать мне или не врать. Созреет, выслушаю. Десять раз ей говорил, что могу чувствовать искренность человека, нет, будет кружить вокруг да около, подбирать слова. Всё это не важно, если я вижу изначальное намерение обмануть. По пути домой нашу повозку нашёл посыльный из гильдии асверов, передав письмо от Рикарды. Она писала, что вечером приехали старейшины из четырёх родов и планировали завтра навестить меня дома, чтобы обсудить много важных вопросов. Последние слова она выделила, дописав сверху: «по их мнению». Сказала, что это будет сюрприз, поэтому спрашивала, когда лучше заявиться, до полудня или после. Услышав от меня: «два часа до полудня», посыльный умчался в темноту. После обеда ко мне должны были приехать гости и нехорошо, если застанут в доме десяток пожилых демонов, которые будут ходить за мной, потрясая кулаками и что-то требовать. Почему-то я представлял себе это именно таким образом, вспомнив собрание в шатре старой Вейги. Надо только Александру и Тали предупредить, что приедут асверы с проверкой. Собственно, заявились асверы гораздо раньше назначенного времени. Я даже позавтракать не успел, когда в столовую вошла Ивейн и сообщила об их появлении. Помещение в доме для приёма важных гостей в больших количествах было. Хорошо, что всё успели подготовить ещё вчера, а чай заварить и пироги из печи достать — дело десяти минут. Пришлось спускаться к конюшне, чтобы лично их встретить. Всего на четыре рода приехало десять старейшин. Двоих я помнил по посещению посёлка старшего рода. Да впрочем и остальных тоже. Сопровождал их отряд из гильдии во главе с Рикардой и Кларет. — Могли бы сказать, я бы сегодня в гильдию приехал, — встретил я Рикарду. — И стал бы свидетелем большого скандала и истерики, — тихо сказала она, тайком улыбнулась. — Ага, тётя Буся, — помахал я рукой старейшине Беатрис. Она приехала с сестрой, представляя старший род. — Рад Вас видеть. — Взаимно, Берси, — улыбнулась она. — Как поживает моя племянница Вьера? — Учитывая, что успела перемахнуть через забор с другой стороны поместья, у неё всё отлично. — Надеюсь, это она так выражает нежелание возвращаться домой. — А что, если ещё поводы? — удивился я. — Как минимум два. — Здравствуйте Сома, — поздоровался я с пожилой женщиной. — Не трудно вам путешествовать через всю страну на лошади? — Мы в повозке ехали, — улыбнулась старейшина от рода степняков. — Не тяжело, долго. — Как Ваша внучка поживает? — Мается. Никак не может успокоиться, извелась. Говорит, что как родит, сразу поедет в столицу. В конце весны жди. Взгляд Рикарды выражал: «Я же тебе говорила». — Значит, всё-таки решила родить. Это хорошо. А имя вернула? — Сама тебе его назовёт, — мягко ответила она. — Да я не в этом смысле. И вам тоже здравствовать, — обратился к старейшинам. — Добро пожаловать. Сейчас чай подадут и поговорим. Плачущего дерева, извините, жечь не стал, Александра его на дух не переносит. — Чай выпить успеем, — заговорила бабка из поселения у Холодного мыса. — А где в доме живёт огненная собака? Вопрос не удивил, поэтому я повёл их к дому Аш. Она не спала, лежала, высунув нос на улицу. Любопытство, или уловила запах других огненных псов от старейшин ут’ше? Звать нужды не было, она сама вышла, глядя на группу асверов. — Кстати, хорошая мысль, — сказал я, подходя к ней. Похлопал по шее. — Она сегодня не такая горячая, как обычно, так что можете подойти, коснуться её. Тётя Буся, вы же ненадолго в Витории? Когда домой собираетесь? Аш хотела навестить малышей перед зимовкой. — Дня через два собираюсь, — ответила она. — Конечно, проводим, и туда, и обратно. Старейшины, надо сказать, заволновались, хотя видели Аш не в первый раз. Подошли, трогая горячую шкуру огненного пса. Это как дотронуться до раскалённой печки через кусок жёсткой кожи. Подержи руку дольше и обожжёшься. Я привык, или просто стал более устойчив к горячему. Беатрис, стоя рядом с Рикардой, смотрела на старейшин, обступивших Аш с улыбкой. Так смотрят на детей, которые в первый раз увидели собаку или лошадь. Я уже говорил, во взгляде старшего рода не сквозит превосходство, они просто смотрят на тебя как старший брат на младшего. Они уже успели многое повидать, научились стрелять из лука, сходили на охоту, а тебе родители только разрешили выйти из шатра, да и то, под присмотром старших. — Они вырастают большими? — спросила одна из старейшин. — В среднем как Азм, но бывает и больше, — ответил я. Шагах в пяти из чёрного пепла появилась фигура крупного пса. Обычно он немного меньше, но вот сейчас внушал трепет. Или просто сидел так, чтобы смотреть на всех сверху вниз. — Все так умеют? — заинтересовалась та же старейшина, прикидывая насколько Азм большой. — Нет, только Аш и этот здоровяк. Другие пока маленькие для подобных фокусов. Да и огня им для этого нужно больше. Если они так прыгать будут, сожрут весь огонь из куба за неделю. Беатриса, вы их не балуйте и не перекармливайте. А то разленятся и разжиреют. — Мы их не балуем, — заверила она с толикой лукавства. — И куб, это только временная мера, — напомнил я. — Пока они не подрастут. — Не ведите себя как дети, — строго сказала Рикарда. — Утолили любопытство? Или под открытым небом совещаться решили? — А мне можно? — спросила Кларет Тебар. — Конечно, — по-моему, я ответил тем же взглядом, что и огненные псы. Что такое любопытство они понимали. Старейшины с большим трудом взяли себя в руки и разрешили отвести в дом. Кстати, разглядывали его с большим любопытством. Картины, вазы, дорогую мягкую мебель, ткань занавесок. Вряд ли кто-то раньше бывал в богатых домах, таких как особняки герцогов. На любого жителя столицы он мог произвести впечатление, что уж говорить о кочевниках, живущих в шатрах. Для них одна золотая ваза — это богатство, на которое деревня могла жить целый сезон. Если бы Рекарда задумала довести их до сердечного приступа, ей всего-то надо показать комнату, где держит сундук с золотом. В большой светлой гостиной успели всё подготовить, расставив большой чайный сервиз. Чтобы не отвлекать лишний раз, выставили несколько горячих и ароматных ягодных пирогов. Запах стоял изумительный. Какое-то время старейшинам понадобилось, чтобы сесть в порядке старшинства. Не совсем понял, как они это определяли и договаривались, не произнося ни слова. Я пока сходил к буфету, достал оттуда чашку, заполненную зелёными полупрозрачными шариками. — Конфеты, — сказал я. — Осторожно, с медвежьей мятой. Сам делал, можете попробовать и оценить. Мила, разложи в несколько ваз, чтобы всем досталось. — Почему младшие не помогают? — спросила одна из старейшин, как мне показалось, самая старшая из всех. — Ивейн или Вьера. — Даже не знаю, как на это ответить, — отмахнулся я. — Пробуйте чай. Пироги очень вкусные, мои любимые. Не стесняйтесь, их много испекли, можно с лотка на рынке торговать. Мила, спасибо, дальше мы сами справимся. Я позову. Милания коротко поклонилась и вышла, прикрыв дверь. Показывая пример, я налил себе из пузатого чайника, взял большой кусок пирога. Конфеты только пробовать не стал. Вчера успел оценить. Забавная картина, если посмотреть со стороны. Человек в компании полудемонов пьёт чай, трескает ягодные пироги. — Артефакты поделили? — спросил я у сидящей рядом Рикарды. Матео, наконец, собрал из заказанных частей четыре артефакта, кристаллы и расходные части которых мне обошлись в восемь сотен золотых. Только кристаллы накопительные по сотне монет за штуку. — Поделили. Четыре рода, четыре артефакта, старухи всего-то час спорили. Вот было бы их пять, ночь бы не спали. Пятый, вообще-то, был. Тот самый первый образец, который остался в гильдии. Рикарда сказала, что не отдаст его. — О чём же старейшины хотели поговорить со мной? — спросил я громче, чтобы все слышали. — Или это просто визит вежливости? — Мы решили, что старшему роду незаслуженно достались все огненные псы, — сказала самая старая женщина. — Они решили, — фыркнула Рикарда. — Всё им мало, теперь псов подавай. — Не надо сравнивать и путать огненных псов с шатрами или стадом овец, — сказал я, пригубил чай, делая небольшую паузу. — Они разумней большинства двуногих. Беатриса может подтвердить. — Все разные. У каждого свой характер и нрав, — кивнула она. — Щенки капризны как дети, но настолько же жизнерадостны и непоседливы. — Не только старший род сможет их воспитать, — парировала старуха. — Боюсь, что после вашего учения они станут настолько же высокомерны. — Помню, что на меня смотрели как на сумасшедшего, когда я предложил, чтобы псы пожили среди вас, — вставил я. — А теперь в драку за них? — Никто не отказывался. Мы все были обеспокоены. — Сейчас осень, а скоро зима. Если будет слишком холодно или много снега, они лягут спать. Беатриса, по-моему, я об этом вам говорил, — я посмотрел на женщину, и она кивнула. — В любом случае, чем вы собираетесь их кормить? У меня нет ещё парочки великих артефактов, чтобы раздать их в каждую рыбацкую деревню. — Но почему ут’ше, а не поселение у Серой реки? Почему не степняки? — не сдавалась старейшина. — За малышей отвечает Аш. Она пришла в деревню старшего рода, оценила, ей понравилось. Хотите убедить её, что у вас двум десяткам щенков, которые уже привязались к семьям, будет лучше? Вперёд, она ждёт вас во дворе и по крайней мере выслушает. Проявите терпение, — поднял я руку, останавливая старейшину. — Они вырастут и в маленькой деревне может стать тесно. Вот тогда будем думать, как им дальше жить и где найти горячий огонь, чтобы они не умерли от голода. А пока переселить их можно только всех вместе, вслед за кубом. Но если вы станете их рвать в разные стороны, Аш их заберёт, а я помогу. — Не надо спорить ради спора, — спокойно сказала старейшина Сома. — Есть конкретное предложение, мы выслушаем, обсудим. А если всё, что вы можете сказать: «хочу собак», лучше молчите. — Здравая мысль, — согласилась Рикарда. — Наберитесь терпения, или вам нечем заняться перед зимовкой? Я тоже считаю, что старший род не заслуживает подобного везения. Но сейчас нужно думать о важном и решать насущные дела. — И не забывайте молиться, — вставил я. — Вспоминайте и выкапывайте старые обряды, танцы и песни. Если кто-то из знакомых или соседей успел всё растерять за это время, поделитесь. Не огорчайте Угу, забыв о ней на радостях. Хотел добавить, что некоторые люди готовы усердней молиться Великой матери, чем они, но не стал. В отличие от людей они могли чувствовать её присутствие. Дальше разговор свернул на тему самых дальних поселений, в которые входили васко и степняки. Старшие думали, как бы немного укрупнить поселения для зимовки, строили довольно оптимистичные планы. Просили повлиять на южан, занявших земли восточней. Асверам нужен был лес, которого у Брана было в избытке. Я обещал направить тому письмо и попросить поделиться. Напоследок они вскользь упомянули гильдию в столице. Высказали мнение, а не закрыть ли её за ненадобностью. Рикарда ответила им довольно жёстко, что гильдия сейчас едва ли не единственный постоянный источник дохода. Это раньше они жили за счёт денег, что собирали поселения и выделял Вильям. Сейчас же им удавалось зарабатывать столько, что они сами отправляли в поселение необходимые товары и материалы. Кто-то из старейшин думал, что лучше бы вновь отгородиться от людей, жить обособленно, но эту позицию довольно быстро раскритиковали. Кочующие асверы, получившие железо, ткани, домашнюю утварь, стали жить существенно лучше. Да они становились тяжелы на подъём и в скором времени осядут окончательно, лишь летом выгоняя на пастбища стада. А крупные стоянки со временем превратятся в настоящие города. На мой взгляд, это было только хорошо. Когда весь мир развивался, богател на торговле и ремёслах, асверы застряли в древности. И став жить чуть-чуть лучше, уже не хотели возвращаться к пустым, пусть и таким удобным шатрам. — Я не говорю о том, чтобы накапливать богатства, — ответила Рикарда одной из старух. — Только о том, чтобы наши дети жили лучше. И не голодали, в засушливые сезоны. Привыкли к хорошему железу и медным котелкам, а где будете брать новые, когда они прохудятся? Что понесёте на обмен в ближайший город? Люди давно научились выделывать кожу гораздо лучше и тоньше вас. И украшения из серебра и золота у них красивее, чем ваши безделушки. Чтобы купить зерно, дерево, ткани, нужно что-то дать на обмен. Хвала Великой матери, что пока наша шерсть пользуется спросом. Она не в пример мягче той, что получают в империи и ткани из неё выходят богаче. Так давайте выращивать больше овец, чтобы менять шерсть. Разводить больше лошадей. Зарабатывать на том, что мы умеем и делаем лучше. Гильдия в этом числе. Где ещё, по-вашему, можно воспитать молодёжь, научить её жить рядом с людьми? Поэтому я хочу видеть у себя в гильдии перспективную молодёжь, — она посмотрела на Беатрису. — В том числе и от старшего рода. Если кто-то решил, что он сможет хорошо жить за счёт других, то он сильно ошибается. — Мы всё это слышали от старой Вейги, — влезла старуха. — И прекрасно понимаем. — Вот и хорошо, что понимаете. Донесите это до других. Всё что я вижу сейчас, это требования и просьбы, — Рикарда обвела всех взглядом. — Где накидки и плащи, которые вы мне обещали? Тёплые вещи? Или мне заказывать одежду у местных мастеров, расплачиваясь вашим золотом? Наверное, придётся так и поступить. Знаете, кто из вас единственный выполнил обещание и привёз тёплые рубашки? Старший род. В городе сейчас не три сотни асверов, чтобы было проблемой одеть их к зиме… Но это не тема для сегодняшнего разговора. Говорите сразу, что ещё вы хотите от Берси. Рикарда демонстративно налила себе чай, наколола на вилочку кусочек пирога. Несколько минут все молчали, решив уделить время чаю и пирогам. Я не до конца понимал, зачем они заглянули в гости. Только ли ради разговора про огненных псов? — Берси, — первой решила нарушить молчание Беатрис, — Илина и Васко сейчас живут в деревне изгоев. Не самое удачное место, чтобы родить и воспитывать детей. Может, напишешь им письмо, предложишь пожить в большом посёлке? Мы бы с радостью приняли их. Как и любой другой посёлок, — ответила она на взгляд одной из старейшин. — Может быть, рядом со старой Вейгой им будет лучше. — Пусть сами решают, где им лучше, — ответил я. — А вот помочь этому посёлку стоит. Готов заплатить золотом, если кто-то сможет выделить им несколько овец, может, коз, сена и зерна на зиму. Всего, что ушло караваном на запад, железо, ткань. Но давить на них не надо. — Как только мы вернёмся в поселение, лично отправлюсь на север, — сказала Беатрис. — Всё что нужно лесной деревне привезём. Только они могут не взять из гордости. — Передам с Вами письмо, попрошу, чтобы не отказывались, — благодарно кивнул я. На лице у некоторых старейшин читалось выражение: «Опять она пролезла вперёд нас». — Загляните по пути на Серую равнину, — сказала молчавшая до этого пожилая женщина. — Мы отправим с вами кое-что. — Серая равнина? — задумчиво протянула Сома. — Хорошее место, чтобы встретиться. Мы там будем. — Если ут’ше опять не выкинут что-то в своём духе и не станут торопиться так, чтобы остальные опоздали к месту встречи. — Буду ждать там всех ровно день, — ответила Беатриса. — Разум только не теряйте, — вставила Рикарда. — А то погонят вас палками из Забытого леса. И телеги с дарами в болото скинут. Я Вейге письмо напишу, загляните к ней по пути, всё равно дорога там одна. Пусть она поможет. — Решено, — с довольной улыбкой на лице подытожила Беатриса. Только что на ровном месте она стала главой своеобразного посольства. — А ещё поговорю с Аш, может быть, она тоже прогуляется с вами на север, — добавил я, подумав, что это неплохая идея. Ну вот, что-то хорошее от этой встречи со старейшинами вышло. Надо бы расспросить Гуин, как они живут в лесу и в чём больше всего нуждаются. Но уверен, жизнь там не сахар. Ещё бы знать, могут ли жить овцы в лесу? Ладно, сами разберутся. Больше вопросов у старейшин не было. Ещё полчаса они неспешно пили чай, кушали пироги, и рассовывали конфеты по карманам. Пришлось даже посылать Гуин за алхимической бумагой и делить оставшиеся конфеты на всех. В намерениях многих читалось желание довезти лакомство до дома и угостить внучат. Проводив гостей, вернулся в дом, столкнулся на пороге с Александрой. — Что случилось? — она обняла меня, поцеловала в щёку, словно целый день не видела. — Зачем они такой большой компанией приезжали? — Я так и не понял. Может дом наш посмотреть хотели. Про огненных псов спрашивали. А когда гости приедут? У меня есть время письмо написать? — Целый час, успеешь. — Надо ещё Идду пригласить. Скажешь ей об этом? — Скажу. Я тебе на стол два послания положила. Утром пришли. А ещё с самого утра Колин Фрай ждёт. Ты обещал с ним сегодня поговорить, — она улыбнулась, видя мой обречённый взгляд. — Надо срочно учить заклинание, чтобы раздваиваться. — Тогда успевать будешь ровно в два раза меньше. Папа всегда говорил, чем больше делаешь, тем больше не успеваешь. Надо уметь расставлять приоритеты и не пытаться сделать всё. — Ох, я же Рикарде забыл сказать об отрёкшемся… — я даже застонал. — Я об этом и говорю. — Ладно. Я иду наверх, найди сначала Колина, пусть поднимется. Вопрос на пару минут. Ивейн сам позову, пусть она тётку обрадует. С Колином вопрос действительно решился быстро. Мне нужно было договориться о встрече с главами торговой гильдии. Мне было проще к ним самому приехать, чем приглашать домой, поэтому просил назначить всё на послезавтра. Если они согласятся, то встретимся, если не захотят, то это будут только их проблемы. Затем я поговорил с Ивейн, передав слова главы гильдии о мужчине со шрамами на месте рогов. Отправил вслед за уехавшими старейшинами, а сам принялся за письмо. Нужно было как-то так сформулировать, чтобы Илина не прогнала гостей и подарки взяла. Если не всё, то хотя бы самое необходимое. Обязательно надо посетовать, что писем от неё долго нет. Я-то ей пишу периодически, а она забывает. И пусть не думает, что если у них ничего не происходит, то и писать не нужно. Мне каждое письмо дорого, даже если в нём просто мысли и самые банальные слова. Послания, о которых упоминала Алекс, были из дворца. Как говорил мой знакомый: «сразу оба два». Одно от императора, второе от его супруги. Они бы уже договорились между собой. Хорошо хоть не требовали меня сегодня. Намекали, что надо срочно встретиться и чем раньше, тем для меня лучше. Придётся ехать. А ведь хотел завтра заглянуть в гости к Матео. Прости друг, в другой раз. Пришло понимание от Азма, что приехали гости. Убрав несколько исписанных листов в шкатулку, пошёл встречать. На первый этаж спустился как раз вовремя, застал Агну Кортезе в красивом тёмно-красном платье, входившую в дом. — Добрый день, — кивнул я. — Спасибо, что нашла время навестить нас. — Пустяки, — она мило улыбнулась. — Большую часть времени дома я борюсь со скукой. Отец не разрешает лишний раз выходить на улицу. Говорит в городе неспокойно, особенно для Кортезе. Спасибо, что пригласили. — Тогда буду приглашать тебя чаще, — сказал я, посмотрел в стену, в сторону ворот. — А вот ещё гости. Пока Агна передавала плащ служанке, перед домом остановилась богатая повозка с четвёркой лошадей. Через минуту в дом вошла невысокая милая девушка, с пышной причёской, как всегда, чтобы казаться хоть немного выше. — Добрый день, — повторил я. — Рад, что ты смогла приехать. — Здравствуйте, Александра, Агна, — сказала Тарья Дале. — Я… папа настоял. Говорит, что я совсем перестала улыбаться. — Если сидеть целыми днями дома и грустить, — сказал я, — говорят, покроешься плесенью и небольшими белыми грибами. Я даже знаю заклинание, которое эти самые грибы выводит. — Правда? — девушка немного испуганно посмотрела на меня. — Он шутит, — Александра стукнула меня локтем в бок. — Нет таких заклинаний. То есть, такой болезни нет. — Хандра называется, — вставил я. — В древности глупые целители называли это избытком флегмы в организме. Лечили кровопусканием. Это у них основное лекарство от всех болезней. Поэтому люди и не болели, или тщательно это скрывали. — Не надо так шутить, — надула губки Тарья. — Дагны не будет? — спросила племянница герцога Кортезе. — Ей до зимнего бала запретили выходить из дома, — я развёл руками. — Как и принимать гостей. Но можно обмениваться письмами. Да, время обеденное, вы не голодны? Как насчёт пообедать? — Я бы что-нибудь съела, — согласилась Агна. Тарья согласно кивнула. — Тогда прошу. Клаудия и Идда уже ждут в обеденной. Скажите, в прошлый раз, когда вы посещали наш дом, я успел познакомить вас с дочерью владыки севера Шантана? Обед и посиделки до позднего вечера были организованы исключительно ради Тарьи. Что-то мне подсказывало, что после всего случившегося её отец станет относиться ко мне прохладно, если не сказать больше. А хорошие отношения с ним, если планирую контролировать северную торговлю, нужны как воздух. Но в дочери он души не чает и готов ради неё на всё, даже на сделки с Хрумом. И если она сможет выйти из депрессии, это всем пойдёт исключительно на пользу. Ведь не только с Дагни она может общаться. Клаудия рассказывала, что они не были большими подругами, но в академии или на приёмах в доме Лоури свободно общались и даже находили общие темы для разговоров. И на Тарью она не сердилась, так как понимала, что та не хотела ничего плохого. Я специально дал им время и возможность побыть наедине, чтобы могли выговориться. Когда увидел их после, улыбающихся, от сердца отлегло.* * *
Знаю, что император Вильям мало спит, предпочитая работать, но явиться во дворец рано утром, это грубовато. Он же конкретно не требовал подать ему герцога сразу после восхода, поэтому придётся ждать полудня. Кстати, я начал замечать, что мне хватает всего пару часов, чтобы выспаться. Тали как-то говорила, что можно спать впрок, если понадобится провести пару суток без сна, поэтому я старался. Судя по ощущениям накопил запас на полгода вперёд. С одной стороны, это здорово, когда не чувствуешь усталость, с другой — это напрягает. Кажется, что ты теряешь что-то очень важное. Хотелось выплеснуть застоявшуюся силу, сотворить какое-нибудь могущественное заклинание. Внутренний зануда ворчал, напоминая, как я жаловался, уставая от чистки каналов огненным магам. Дескать, не угодишь тебе. Под утро мне снова приснился красочный сон. Жёлтая равнина, с небольшими клочками зелёной травы. У зелени пасутся толстобокие быки с рогами, похожими на серп убывающей луны. Чуть дальше, в высокой траве притаилась крупная кошка. Для неё добыча слишком большая, поэтому она просто наблюдает. Экономит силы, ожидая, когда подойдёт кто-нибудь поменьше. Мы тоже притаились в траве, припав почти к самой земле. У меня в правой руке копьё и надо бы сосредоточится на быках. Искать отбившихся от стада или подождать, пока они пойдут дальше растягиваясь. Очень хочется кушать. А ещё жарко. Слева мелькает женская фигура, сжимающее копьё. Справа ещё одна. Запоздало приподнимаю голову. Быки пришли в движение. Нужно спешить! Я тоже побежал, совсем забыв о копье, оставшимся в траве. Магией их, магией! Проснулся. Всего несколько секунд и ночное видение теряет краски, расплывается и почти стирается из памяти. Ты пытаешься схватить его, что-то вспомнить, но оно уходит, растворяется в утреннем свете. — Ты сегодня рано встала, — сказал я, глядя на Александру, задумчиво сидящую за туалетным столиком. — О чём задумалась? — Подумала, что придётся уезжать. Как Бристл, — она посмотрела на меня печальным взглядом. — Во-первых, ещё не скоро. Может, год пройдёт. Во-вторых, Грэсия говорила, что надо доучиться, поэтому вернёшься. Это Бристл в Витории сидеть не могла, душно ей в городе. А ты подумай, как тебе будет лучше. Или тебя тоже в дремучие леса инстинкты тянут? — Нет, пока в леса не хочется. Совсем, — она вздохнула. — Вот сижу и боюсь, что в какой-то день проснусь и пойму, что надо убегать. — Сейчас не забивай этим голову. Чем больше ты думаешь, что в тёмной подворотне прячется собака, тем выше шанс, что она там действительно есть. Она ещё раз вздохнула, затем улыбнулась. Встала, прошла к кровати, упала лицом в подушку. Я повернулся, чтобы обнять её, притягивая к себе. Поцеловал в шею. — Не хочу в дремучие леса, — сказала она. Вывернувшись, оказалась верхом на мне, глядя сверху вниз. Соблазнительным жестом отбросила длинные волосы за спину. — И не рассчитывай, что я уеду. Ты специально с Тали договорился, чтобы я быстрее вслед за Бристл сбежала? А сам приведёшь в дом кучу красивых девушек, так? Имей в виду, буду облик менять и пугать их. А для успокоения души два дерева из нашего леса в саду посажу. Буду по ночам к ним ходит и плакать. — Почему плакать? — не в силах сдержать смех, спросил я. — Пока не знаю, но что-нибудь придумаю. И ты зря вчера Тарью пригласил! — А это почему? — удивился я. — Потому что она говорила, ты хороший и она была бы не против… — Алекс даже зарычала, копируя Бристл. — Коварный соблазнитель! Утро для нас с ней затянулось, затем следовал приятный завтрак, на который спустились все, включая Идду. Как просила Тали, я принципиально не касался и не вспоминал произошедшего. Не знаю, почему так отреагировал на её кровь, а Тали говорить не спешила. Сказала коротко: «жди». Так что после завтрака я провёл где-то час в лаборатории и помчался по делам, пребывая в прекрасном расположении духа. Надо было заехать в лавку Алхимика. Пока сделаю круг по городу, пока решу все вопросы как раз успею на встречу с правителем. Перед обедом у лавки было на удивление пусто. Заметил я небольшое изменение. Обновили вывеску. Теперь над входом красовалась доска с изображением знакомой колбы с печатью гильдии целителей и круглых пилюль. Колокольчик над дверью услужливо сообщил о новом посетителе. — Добро пожаловать, — из-за стойки справа вышла Пати Кейреш, увидела меня, обрадовалась. — Герцог Хаук, здравствуйте. — Привет, — кивнул я ей, помахал рукой Софии. — Как дела, осваиваешься? — Понемногу. Покупателей вчера не очень было, в отличие от тех, кто мазь для роста волос спрашивал, — она поправила белый передник. Ещё одно заметное изменение. Платья у девушек были абсолютно одинаковыми, с виду простые, серые, как у мышек, но ткань дорогая и покрой приятный глазу. Выглядело это гораздо лучше, чем зелёные накидки целителей. А то входишь и постоянно взгляд цепляется. Это они хорошо придумали. — Асверы не пугают? — спросил я, проходя к центральной стойке. — Немного, — честно призналась она. — Кажется, что смотрят кровожадно, когда отвернёшься. — Это только сначала, — сказала София. — Потом привыкаешь, перестаёшь обращать внимания. В том смысле, что забываешь, что это асверы. Только когда у них глаза чёрными становятся. Жутко, — она поёжилась. — Истинный облик они редко принимают. Только если что-то случается, — я заметил в дверях подсобного помещения женщину, показавшую мне жестом, что угроз никаких нет. Точнее, жест означал чуть больше и включал не только угрозы, но и разные неприятные происшествия. Не помню её имя, вылетело из головы. Знаю, что она долго работала во дворце. Её сменили, когда домой уезжала на три года. Удачно родила и вернулась. Обратно во дворец не взяли, зато в лавке ей с напарником очень даже понравилось. Они на втором этаже жили и постепенно обустраивали комнату. Я это узнал довольно обыденным способом, подслушал разговор в столовой гильдии. Кто-то им косточки перемывал, говоря, что очень они старались, чтобы в этой комнате поселиться. Даже старейшин рода привлекали. И если бы не эти заслуги, комнату отдали бы кому-то другому. — Мазь от облысения много спрашивают? — уточнил я, на что девушки одновременно вздохнули. — Понятно. Отправляете всех к госпоже Диас? — Как вы и говорили, — подтвердила София. — А что по поводу отвара для крепкого сна? Его кто-нибудь покупает? — Нет, я не помню, чтобы спрашивали, — покачала она головой, посмотрев на большую шкатулку, которую я поставил на прилавок. — Какая главная проблема боевых магов? — спросил я. — Выпадение волос, — почти сразу ответила София. — Боль. Когда теряешь пару каналов, она мучает тебя постоянно. И они пьют всякую дрянь, которая их постепенно убивает. Помочь может только открытие потерянного канала, но мне некогда этим заниматься. Хотя я обещал барону Тэнцу выделить хотя бы пару часов в неделю, — я открыл шкатулку, разделённую внутри на две секции. — Кое-какие эксперименты. С большим трудом выпросил травы у Эвиты. А пилюли из них делать та ещё морока. Зелёные притупляют боль. Будешь чувствовать себя манекеном, набитым мокрой шерстью. Их можно принять не больше трёх в день, а то лекарство превратится в яд. А бурые вырубают капитально. Только по одной в день, этого более чем достаточно. Цена… Услышав моё намерение поговорить с ней, в лавку заглянула Гуин. С любопытством огляделась. — Уни, ты на пилюли сколько времени потратила? — Так, пару часов, — она подошла, заглянула в шкатулку. Неровных зеленоватых шариков, размером с ноготь на большом пальце, навскидку было несколько десятков. Красных существенно меньше, всего около дюжины. — За сколько бы их продала? Она удивлённо посмотрела на меня, затем на шкатулку. — Золотой? — почему-то спросила, а не ответила она. — Дороговато получается за штуку. Брать не будут. Но и делать дешевле, это только заря возиться. Так, давай будет двадцать монет за всё. Любому магу два раза каналы почистить в гильдии. Только красные должны быть раз в пять дороже. Кто посчитает? — Красные как раз по золотому получаются, если немного округлить, — быстро сказала Пати, разгонов их пальчиком. — И по три серебряные за зелёные. В общем, должно получиться ровно двадцать. — Вот и определились, — кивнул я. — Уни, назначаю тебя временно ответственной за пилюли. Как только они закончатся в лавке, изготовишь ещё. Пати будет платить тебе ровно половину их стоимости, остальное пойдёт в общую казну, на закупку трав и прочие расходы. — Десять золотых? — удивилась она, переходя на язык асверов от волнения. — Всего за два часа? Да я за ночь могу их целую гору сделать. — Гору не надо, — осадил я её, отвечая на имперском языке. — Ровно столько, сколько Пати попросит. Для начала надо, чтобы их покупали. Надеюсь, ты сейчас не думаешь бежать и бить магов, чтобы у них всё болело? — Нет, — замотала она головой, думая как раз об этом. — Пати, знаешь где живёт Эрьян Тэнц, глава боевых магов? Давай листок, запишу адрес. Найми повозку и езжай к нему в гости прямо сейчас, — взяв протянутый листок и походную чернильницу, я принялся писать адрес, начёркав снизу расположение улиц, как их помнил по прошлому визиту. — Рядом с мостом в Новый город есть гильдия целителей, пусть туда едет пара магов, кому надо каналы открыть. Я на обратном пути заеду, но не знаю точно во сколько, поэтому пусть сидят и ждут. И каналы как раз почистят. А ещё про пилюли от боли ему расскажи. Хорошо, если он кого-нибудь пришлёт попробовать их и проверить, помогают ли. — Поняла, — кивнула девушка, принимая листок. — Поедешь с ней, — обратился я к Уни. — Чтобы никто не обидел. Во дворце ты мне всё равно не понадобишься. — Хорошо, — как-то отстранённо отозвалась она. — Всё, я уехал по делам. Пати, хорошо считаешь, я прямо удивлён. — Это несложно, — смутилась она. — Вот папа, он действительно хорошо считает, а только учусь… Колокольчик над дверью прозвенел, говоря о новом посетителе. Это был немолодой мужчина, богато одетый, но не маг. Взъерошенный, словно носился по всему городу в поисках кого-то или чего-то. Я немного посторонился, пропуская его к прилавку. Кивнул Гуин, чтобы нашла повозку для Пати. Она ответила незнакомым жестом, сложив пальцы так, словно пыталась показать кролика и загнутые когти. Затем поспешила выйти. Надо будет спросить, что означает этот знак. Мужчина посторонился, чтобы выпустить Уни, затем подошёл к стойке. — Милая девушка, я Вас очень прошу… — Мази для роста волос нет, — отрезала София резковато, но быстро смягчила тон. — Действительно, нет. И не было никогда. Я её сама в глаза не видела. Госпожа Диас… — Мне к Пресветлому Зираллу на приём попасть проще, чем к госпоже Диас, — мне показалось, что он сейчас рухнет на колени от бессилия, но не физического, а морального. — Сказали, что в ящерицу превратят, если я ещё раз на территорию академии попытаюсь войти. Не могу я два года ждать. — Уважаемый, — решил вмешаться я, — зачем так драматизировать? Не было мази, вы ведь как-то терпели. — Да я бы и терпел, — он вздохнул. — Но дочь у меня, после того несчастного случая… Только другой отец может понять меня. Мы через всю империю ехали, если бы вы видели тот восторг и надежду в её глазах… — Вы из провинции? — спросил я. — Да, — он кивнул, не спеша при этом называть имя. — Я могу Вас понять, — улыбнулся я. — Потому и придумал эту мазь. Герцог Хаук моё имя. — Герцог? — он округлил глаза, словно перед ним предстал сам император. — Ваша дочь далеко? — Ждёт меня в повозке, — ответил он. — Вам повезло, у меня с собой есть лекарство. Познакомьте меня с ней, — я взял его под локоть, а то он мог так и стоять пару минут, то ли пытаясь поверить своим глазам, то ли наоборот. На противоположной стороне улицы действительно обнаружилась наёмная повозка со скучающим кучером. Сидя под просторным плащом он незаметно достал бутылочку вина, приложившись к горлышку. — Не переживайте, я действительно герцог Хаук, — сказал я, когда он оглянулся на лавку, от которой мы отходили. — А вон кровожадные асверы, которые меня сопровождают. К сожалению, я не знал, что встречу Вас, поэтому не захватил символ власти. — Как я могу не поверить, — быстро сказал он, поймав взгляд Виеры и её напарника. — Это же сразу, почти сразу понятно. Эрна, милая… — Сам, — я отмахнулся от приставной ступеньки, легко забираясь в открывшуюся дверь повозки. — Доброго дня. — Здравствуйте… В повозке сидела мила девушка лет двадцати. Сложно определить возраст, когда рядом маг, при этом достаточно сильный. Внешний вид зачастую обманывает. Прямые чёрные волосы, спускающиеся чуть ниже плеч, небольшой серебряный ободок, чтобы они не мешали и не падали на лоб. — Это герцог Хаук, — сказал мужчина, не ставший подниматься следом. Внутри и так было тесно. — Он придумал ту самую мазь, за которой мы гоняемся все эти дни. — Не надо, не надо, — я остановил её жестом, чтобы она не пыталась кланяться или ещё что-то в этом роде. — Ваш отец говорил, что после несчастного случая у вас проблемы. Она кивнула и каким-то обречённым жестом потянула за прядь волос. Парик упал вместе с ободком и заколками. — Кхм, да, — немного опешил я, видя абсолютно лысую голову. — Разрешите. Я взял её за руку, повернул ладонью вверх. Другой рукой порылся в кармане и достал бумажный кулёк с конфетами. Хотел угостить принцесс по случаю. Одну из конфет положил на ладонь девушке, применяя заклинание. — Это лекарство, очень вкусное, кстати, — улыбнулся я. — Вечером намажьте голову гусиным жиром. Можно повторить завтра. И волосы начнут расти через пару дней. Первое время быстро, а потом медленно, как и положено. И не отчаивайтесь, всё будет хорошо. Девушка положила конфету в рот, прикрыла ладонью, почувствовав жгучий мятный вкус. Я кивнул ей и вышел на улицу. — Сколько мы должны Вам за лекарство? — спросил мужчина. Немного судорожно вынул из кармана перстень с драконьим глазом. — Дорогая вещица, — удивился я. — Оставьте. Будем считать это добрым делом и дружеским шагом. Останьтесь в городе на пять дней. Если волосы не начнут расти, то найдите меня в поместье Хаук в Новом городе. Но, уверен, всё будет хорошо. Нет, нет, перстень не возьму, не обижайте. — Спасибо Вам, — он низко поклонился. — Спасибо. Махнув рукой, я поспешил к своей повозке, запрыгивая внутрь, всё так же не дожидаясь ступеньки. Поняв намерение, что нужно ехать к дворцу, Ивейн прикрикнула на лошадей. — Да уж, — вздохнул я, глядя на Диану. — Нужно бытьлибо откровенной сволочью, либо перестать чувствовать чужие эмоции. — Можно закрыться, — сказала Диана. — Нет, нет, в эту крайность я впадать не хочу. Тогда чувствуешь себя ущербным. Кажется, что тебя ослепили, лишили слуха и по голове хорошенько врезали. — А травы для магов? — спросила она, задумчиво глядя на меня. — Ты так много для них делаешь. По-моему, она впервые об этом спросила. Рикарде, помнится, я объяснял. — Диана, — я пересел к ней, толкнул плечом. — Почему я слышу такие печальные нотки в твоём голосе? Но при этом совсем не слышу намерений. Травы… Травы — это способ отжать у магов немного золота. Конечно, не лунный порошок, можно жить и без него, но попробовав один раз, хватит ли у них силы воли отказаться? Для многих — это как глоток воздуха. А для нас рычаг, с помощью которого можно манипулировать. Это сейчас вы для них злобные и кровожадные твари. А пройдёт лет двадцать, и они станут вежливыми. Настолько, что будут называть тебя госпожа Диана. — Не надо, чтобы они называли меня госпожой. Лучше будет, если они все исчезнут. — Эти так просто не исчезнут. Их можно только измором взять. Ты лучше думай, что они и без вас неплохо справляются. Убивают себя грязной магией, превращаются в калек. Каждый раз, когда используют магию, можно порадоваться, что они расплачиваются собственным здоровьем. — А ты… ты не перейдёшь на их сторону? — она очень серьёзно посмотрела на меня. — Я… не хочу быть на их стороне, но я ведь на твоей… — Ну, — я обнял её за плечо, чувствуя, как она напряжена. — Нет, на их стороне я никогда не буду. Не хочу, да и не могу. Они меня просто не примут. Вот, слышишь, Великая мать волнуется. Куда же я от вас денусь? Моя сторона давно определена. Я светлому богу отказал, неужто думаешь, что променяю на магов? — я даже рассмеялся. — Верь мне. Что бы ни случилось, и как бы не сложилось в будущем, просто верь. Вроде мы об этом говорили? — Говорили, — она кивнула, улыбнулась и немного расслабилась, прижалась ко мне плечом. С её стороны я впервые почувствовал то, что было в деревне старшего рода. Её присутствие рядом и поддержку. Словно мы с ней всё время разговаривали через закрытую дверь, и она наконец решила её открыть. До мурашек проняло. Не само чувство, а то, что оно исходило от Дианы. Это же каким нужно быть кретином, близоруким глупцом, чтобы довести такую женщину до срыва? А потом ещё погнать следом погоню. Вот придёт ко мне «тётя» Буся за письмами и Аш, выскажу ей всё, что думаю по этому поводу. И как же плохо, что я так не умею. Вроде и понимаю смысл, но проще под водой дышать, чем повторить. Так мы и ехали полчаса, молча, тихо покачиваясь в повозке. Даже подумал, а может плюнуть на встречу с императором. Страшно, что я выйду из повозки и она снова закроет дверь. Ломиться потом обратно? Но идти всё равно пришлось. Обидится правитель, если не появлюсь. Ему, наверное, уже доложили, что моя повозка рядом с дворцом. Я оказался прав. Меня встретили сразу у входа, сказали, что император ждёт и готов сразу принять. — Герцог! — со стороны коридора в деловую часть дворца раздался громогласный голос. В ту сторону повернулись исключительно все. — Давно не виделись! — Генерал Бруну, — сдержанно улыбнулся я, глядя на этого великана. С последней нашей встречи его кожа потемнела от загара, на лице появились трещины и шелушение. Чтобы добиться такого эффекта, нужно несколько недель провести в седле на ветру. — Снова зовёт Империя? — Всё так, — он радушно улыбнулся, крепко пожал мне руку, похлопал по плечу. От последнего жеста служащий в приёмной дворца даже немного побледнел, наверняка опасаясь, как бы на его глазах не прибили герцога. — Не переживай, безопасность твоей провинции в надёжных руках. Людей собирают, лагеря строят, людей учат. Если удачно перезимуют, то к весне у тебя будет постоянные войска числом что-то около тысячи человек. Может, и больше, но нужно смотреть по обстоятельствам. Загруженность дорог, наличие банд, активность соседей. С последними у тебя всё шикарно, так что большое и, главное, прожорливое войско тебе не нужно. — Спасибо Бруну, я ценю твою помощь, — искренне поблагодарил я. — Ерунда, работы на пару месяцев. Только если на тебя войной сосед снова пойдёт, давай без фанатизма и массового испепеления. Обещай со мной сначала посоветоваться. — Хорошо, — улыбнулся я. — А к Элиане на семейный праздник зря не пришёл, — пожурил он. — Она ждала. Дай женщине шанс извиниться. Или как-то загладить вину. Не сдохла же между вами чумная собака, что подойти друг к другу боитесь. — Ты надолго в столице? Если хотя бы на неделю, я загляну в гости на ужин. — Неделю? Не гарантирую, но постараюсь. Что, так много дел, что нет времени выпить вечерком с хорошим другом? Ох, что мы пережили, когда нас чуть огненные псы не сожрали, до сих пор не верю, что маги в объятия к Хруму собрались бросили. Но пусть не думают, что всё так просто для них закончится, — он подмигнул. — Дел действительно много. Сегодня я обещал барону Тэнцу, что вылечу пару магов, — я виновато развёл руками. — Нет, ты магов из легиона с этими, — он оглядел зал, посреди которого мы довольно громко разговаривали, — столичными, не путай. Боевые маги — славные мужи Империи, жизнь свою отдают, чтобы простым легионерам шкуру сберечь. — Завтра днём у меня встреча с торговой гильдией, а вечером, кому-то я обещал встречу. Представь себе, — я даже рассмеялся, — не помню. Значит, судьба. Давай завтра я к вам заеду. — Отлично, — оживился он. — Будем тебя ждать. У меня как раз вино отличное есть, это дело отметить. — Ты с императором виделся или только собираешься? — И то и другое. Успели поговорить час назад. Пойдём, есть ещё что обсудить. — Заинтриговал прям, — удивился я. — Пойдём. У кабинета императора аудиенции дожидалась группа магов в парадных белых мантиях с красными лентами. Из их группы я узнал двоих, первый входил в Совет магов, помню, он присутствовал, когда меня лишили возможности заниматься практикой. Второй — Петроний, переговорщик Экспертного совета. Они что-то тихо обсуждали, искоса поглядывая на пару полудемонов, дежуривших у дверей. Меня узнали, проводили задумчивыми взглядами. Наверное, так смотрят бандиты, сидя на деревьях вдоль дороги, когда по ней медленно плетётся караван с охраной. Думают, напасть или подождать добычу попроще. Мне всегда было интересно, чем занимается в течении дня император? Читает отчёты из провинций, выслушивает министров и советников, принимает решение. Не представляю, как можно держать в голове всё, что происходит в огромной империи. Тут с ума сойти можно только оттого, что происходит в столице, не говоря уже о других крупных городах. Понятно, почему он спит так мало, банально не хватает времени. Вот и к нашему появлению Вильям читал длинный и немного помятый свиток. С одной стороны к нему крепился слепок символа герцогской власти, выдавленный в красном сургуче. Я такие правителю ещё не отправлял. — Доброго дня, Ваше Императорское Величество, — поздоровался я поклонившись. Бруну, несмотря на комплекцию, кланялся гораздо легче и уверенней. — Герцог Хаук, проходи, — Вильям привычным жестом закрыл свиток, отложил на край стола. — Как продвигаются дела с наведением порядка в провинции? Сейчас ты единственный наместник, живущий постоянно в столице. Не упускаешь контроль? — В провинции всё спокойно. Раз в неделю получаю доклады. Если возникнет необходимость вмешаться, лично поеду. — Думаешь, можно доверять докладам? — хитро улыбнулся он. — Вряд ли три источника договорятся друг с другом. И двум из них я доверяю. — Это хорошо. В конце следующей недели я планирую провести большой Имперский Совет. Есть несколько важных вопросов, которые надо решить. — Буду лично, можете на меня рассчитывать, — понятливо кивнул я. — В совете всегда было два или три центра силы, отчаянная борьба между ними. Сейчас перевес в одну сторону очевиден. Но цели и стремления разных людей всегда расходятся. Кому-то мало золота, кому-то земли, а кому-то власти. Сегодняшний союзник завтра может стать серьёзным соперником и даже врагом. Не стоит верить заверениям и даже договорам. Ты ещё молод и можешь серьёзно обжечься, играя с прожжёнными политиками, такими как Кортезе. Мне докладывают, что кто-то уже пытается раздробить герцогов, посеять между ними вражду. — Спасибо за совет, я серьёзно отнесусь к Вашим словам, — кивнул я. — Скажи, герцог Хаук, что ты думаешь о войне и легионах? — Дорого, — коротко ответил я. — Почему Империя может иметь легионы, в отличие от тех же южных князей, земли которых мы завоевали? Если скажешь дорого, будет не прав. Потому что у мятежных герцогов много золота в закромах, но они уже не могут собрать ещё один легион, чтобы попытаться затянуть войну. — Может, им не хватает людей. — Создание любого легиона означает исключение большого количества мужчин из жизни региона или провинции. Они могли бы обрабатывать поля, работать в карьерах, добывать лес или железо. Но вместо этого большую часть времени стоят на одном месте в лагере и тренируются. Чтобы потом пересечь огромную страну и поучаствовать в очередной войне или подавлении бунта. Конечно, они строят дороги и крепости, но это не спасает положение. — У Янда и Крус не осталось людей, — понял я. — Свободных людей больше нет, — он развёл руками. — Ты превратил в груду костей едва ли не треть всех сил мятежных герцогов. Осталась жалкая горстка, не способная удержать нас на границах. Им существенно не хватает магов. Я поговорил с гильдией Целителей, чтобы их отделения не закрывались в мятежных провинциях. А вот другие бегут, предвидя, чем всё закончится. — По-моему, исход был ясен с самого начала, — высказался я. — Выступить всего двумя провинциями против империи, чистое самоубийство. — Как знать, — не согласился он. — Но бароны в обеих провинциях уже готовы выступить против герцогов и смести их в обмен на прощение. Надо только подтолкнуть. Или же мы можем пройти по городам, утопив их в крови. — Крови не надо, — быстро сказал я. — Зато многие надолго запомнят, что бывает с теми, кто выступает против империи. — И потом долго восстанавливать провинции, чтобы они смогли приносить доход империи? Лучше уж поддержать баронов. Пусть собственными руками на копьях вынесут мятежников из их домов, тем самым покажут свою лояльность. Только бы надо проследить, чтобы не всё разграбили из казны провинций. — Ты слышал, генерал Фартариа? — посмотрел на него Вильям. — Не стоит усердствовать в наступлении. Мы уже показали силу и мощь боевых артефактов. Дадим им время подумать. — Я услышал, — низким голосом отозвался он. — С вашего позволения пойду, отдам необходимые распоряжения. — Ступай, — позволил император. Мы подождали, пока Бруну выйдет из кабинета. Император посмотрел на меня, едва заметно улыбнулся. Мне показалось, он пребывал в отличном настроении. — Видел магов в коридоре? — спросил он. — Да, Ваше Величество. — Сейчас начнут хвастаться, что, только благодаря им, исключительно их заслугами и тому подобное. Уже начали делить земли провинций. А кое-кто видит себя новым наместником. Я поднял вопрос об отношении герцогов друг с другом неспроста. Твоя связь с Блэс крепка настолько, что ваши, ставшие соседними земли, не разделить. Это серьёзная сила, которая не нравится большинству. Слабые всегда боятся сильного и будут делать всё, чтобы эта сила иссякла. А если не получается, то пытаются собрать такую же или больше. Можно легко спровоцировать новый раскол, если ты решишь породниться с Кортезе или Наварра. Даже те, кто соблюдает нейтралитет, перейдут на сторону твоих противников, только потому, что будет бояться, как бы его земли не перешли более влиятельному человеку. Представляешь, мне уже заявляют, что ты метишь на место императора. — Я?! Нет, нет, я буду очень плохим правителем. То есть вообще не собираюсь. Для меня и провинции много… Демоны… Я не хочу, Ваше Величество. Просто не хочу. Это ж сколько надо работать. Всегда поражался Вашей работоспособностью. А у меня нет ни амбиций, ни умения управлять. Да меня свергнут через две недели. Вот, — я нервно рассмеялся, — объявят Тёмным Властелином и свергнут. Задушат в спальне или отравят. — Вижу, вижу, — он рассмеялся, глядя на меня, — что нужных качеств пока не хватает. Но все задатки и предпосылки есть. — Насчёт дочерей герцогов, — сказал я уже тише. — Даже не знаю, как подступиться со следующим вопросом. — Говори как есть, думаю, пойму тебя правильно, — мягко сказал он. — Вы знаете, что мне покровительствует богиня. Это огромная честь и такая же ответственность. Я не могу пойти против её воли. Нет, она не приказывает ничего, будь так, даже я сам посчитал бы себя сумасшедшим. Но Великая мать даёт понять свою волю. Она видит, что мне нужен наследник. Не Блэс. Тот, кто сможет унаследовать имя Хаук. И она благословила меня и ту, на которую пал её выбор. — С благословениями богов нужно быть очень внимательным, — осторожно сказал он. — Потому как один неверный шаг может изменить покровительства на вражду. Надеюсь, ты сейчас не собираешь назвать одно из имён упомянутых дочерей герцогов? — Нет. Это Лоури. Клаудия Лоури. Вы можете спросить у Вигора, ему покровительствует Пресветлый Зиралл и он может подтвердить, что на нас с Клаудией лежит метка богини. Это настолько серьёзно, что я, скорее всего, должен буду покинуть пост наместника. Ведь ваш указ позволяет ей выйти замуж только за барона… — Постой, не стоит делать поспешных выводов, — остановил он меня. — Лоури… Лоури… Он словно пробовал на вкус это имя. Задумался на несколько минут. Интересно, что в этот момент творилось в его голове. — Чтобы оставить наследника в роду Хаук, отличная кандидатура, — наконец сказал он. — К тому же я обещал старому Герриху, что позабочусь о его внучке. Она потомственный маг, сильный и талантливый. Красивая и умная девушка. Богиня воистину умна. И разве можем мы идти против её воли? Если мне не изменяет память, в старом своде законов было упоминание, что указы правителя или власти в провинциях могут быть пересмотрены, если на это будет воля богов. Давно мы не проводили жертвоприношения перед Имперским Советом. Он постучал пальцами по столу, ещё на минуту задумался. — Значит, будет так, — он собрался с мыслями. — Об указе насчёт Лоури не переживай, он более не будет иметь силу. Разрешаю вам провести свадебную церемонию так, как этого требует… Великая мать. К тому же на предстоящем Имперском совете мы почтим богиню и принесём жертвы в её честь. Я чуть в осадок не выпал от такого решения. Конечно, насчёт благословения Уги я лукавил. Отпечаток её воли лежал на Клаудии, про меня можно было и не говорить. Вигор легко подтвердит это и, естественно, перед Вильямом встанет дилемма, отменить указ или лишить меня положения наместника. Напомню, временного положения. Почему-то я был уверен, что он выберет второе, но готов был и к первому варианту. Но то, что он решил приносить жертвы перед Имперским Советом, было неожиданным. Так и представляю себе, как на центральной лестнице перед дворцом жрецы режут овец, выпускают голубей и поют хвалебные песни и кому, Великой матери демонов! Меня даже покачнуло немного, я же единственный жрец. — Может, не нужно жертв и хвалебных песен перед собранием? — осторожно спросил я. — Нужно, — надавил он. — Иначе как мне отменить указ? «Надо срочно поговорить с Вигором», — пришла мысль. — И всё-таки насколько умна Великая мать, — задумчиво протянул он. — Вопрос с расколом решён. Взяв её в жёны больше влияния, чем сейчас, ты не получишь. А ещё это укрепит твоё влияние в провинции. Бароны ведь не забыли, что она их родственница. «Люто их всех ненавидящая», — добавил я про себя. — Решено, — повторил он. — И ещё одна тема, ради которой я тебя пригласил. Подумай над тем, чтобы возвести храм Великой матери в столице. Выделю тебе отличное место в храмовом квартале. Есть там тёмные углы, давно позабытые и людьми, и богами. Поговори с моей супругой. В последнее время я не раз замечал её скрытое увлечение одной богиней. Даже догадываюсь какой именно, — хитро улыбнулся он. «Вряд ли догадываетесь, — вздохнул я. — За что мне всё это?!»Глава 3
Из кабинета императора я вышел в некой прострации. Может, надо было настоять и отговорить его от всех этих ритуалов и жертвоприношений? А ведь план мне казался почти идеальным. — Надо поговорить с Рикардой, — задумчиво сказал я. Маги, тем временем, прошли мимо, вломившись толпой к Вильяму. Представил, как их тщательно спланированный план и хитрость правитель разбивает всего парой фраз. Улыбнулся почти злорадно. Голоса и мольбы людей Уге глубоко безразличны. Не вызовет ли это её гнев — вот в чём вопрос. Она легко может съехать с катушек и отправить асверов убить наглых и мерзких людей, посмевших обратиться к ней. — Герцог Хаук, — окликнул меня знакомый голос. Я обернулся, увидев Лейну. Старшая принцесса сегодня выбрала очень милое персиковое платье. И волосы уложила так, чтобы казаться немного старше и привлекательней. Или дело не в причёске, а в серьгах или кулоне, покоящемся на груди. Моя первая мысль была о том, что она хочет обратить на себя внимание какого-то юноши. — Доброго дня, госпожа Лейна, — коротко поклонился я. Только сейчас заметил, что иду по направлению к жилой части дворца, туда, где всё ещё жили принцессы и супруга императора. А ведь туда посторонним вход заказан. Интересно, остановила бы меня стража на последнем повороте? — Я получил приглашение от госпожи Елены, она ждала меня сегодня после обеда. — Да, мама говорила, — она кивнула, слегка улыбнулась. — Не против, если я провожу Вас? — Наоборот, готов благодарить за помощь и внимание. — Тогда нам в том направлении, — она показала в сторону, откуда пришла. Я пристроился рядом, и минуту мы шли молча. — Вы перестали ходить на наши уроки, — печально вздохнула девушка. — Совершенно нет времени, уж простите. Сам скучаю по занятиям, так как некоторые указы и положения полезно знать всем землевладельцам, не говоря уже о герцогах. Обещаю, что как только разберусь с насущными делами, мы ещё позанимаемся. — А хотите, мы с Вами свод торговых законов начнём изучать? — посмотрела она искоса. — Было бы неплохо. Что, совсем скучно живётся во дворце? — Скорее однообразно, — улыбнулась она. — И Вы можете называть меня просто Лейна. Хотя бы, когда никто не видит. А я буду называть Вас Берси. Вроде бы я и так называю её по имени, или она что-то другое имеет в виду? — Хорошо, — осторожно согласился я. — Мы пришли, Берси, — довольно улыбнулась она. — Я буду ждать Вас на занятиях. Пожалуйста, найдите для меня немного времени. Она смутилась и, подхватив подол платья, умчалась в обратном направлении, сверкая сапожками. Мотнув головой, словно отгоняя наваждение, я перевёл взгляд на знакомую дверь в кабинет, постучал. Прошло секунд тридцать, прежде чем дверь открыла фрейлина Елены — красивая женщина, смотревшая на тебя так, словно поедала взглядом. Взгляд мог бы показаться соблазнительным, так как именно этих намерений в нём было достаточно, но у меня от него только мурашки по спине. — Герцог Хаук, — она низко поклонилась, пропуская в кабинет. Помимо Елены и открывшей дверь женщины, в кабинете была ещё одна фрейлина. Хрупкая девушка лет восемнадцати с очень выразительными глазами, смотрящая почему-то с обожанием. А ещё платье на ней было простоватым для дворца и особы, прислуживающей супруге императора. — Ваше Величество, — я поклонился. — Ирэна, закрой дверь, чтобы нам никто не мешал, — сказала Елена. За моей спиной опасливо щёлкнул замок. — Добрый день, Берси. Хотим тебя познакомить с нашими… Девушка, сидевшая недалеко от стола, соскочила, бухнулась на колени и в два счёта оказалась рядом, вцепившись в мою ногу. — Эрика, — строго сказала Елена, но без особого результата. Я попытался наклониться, чтобы поднять её, но она обхватила руками мою ногу в районе колена и любая попытка её поднять закончилась бы падением для нас обоих. — Что случилось? — я посмотрел на Елену. — Просто Эрика пережила большое потрясение в юности. Её очень долго преследовали мучительные кошмары, — Елена встала, обошла стол. — Они довели это несчастное дитя до попытки убить себя. Хорошо, что мы успели вмешаться. Великая мать защитила Эрику от злых видений и позволила, наконец, спокойно выспаться. Супруга императора подошла, погладила девушку по голове. — Иногда забыться и просто поспать — это настоящее счастье, — улыбнулась она. — Ты уже знаком с графиней Марек? Вместе с Эрикой они самые преданные тебе женщины. Графиня важно прошла, опустилась на колени рядом с Эрикой, сложила руки, словно в молитве. — Мы же говорили, что об этом никто не должен узнать, — посмотрел я на Елену. — И мы готовы понести любое наказание, — она склонила голову, затем опустилась рядом с другими. Подняв взгляд к потолку, я долго и беззвучно ругался, вспоминая всех известных мне демонов. Говорил же, что это не самая лучшая идея. Что мне ещё ждать? Может, через пару месяцев все фрейлины Елены будут поклоняться богине демонов, бегать со злобными лицами по дворцу, пока за дело не возьмётся Имперская безопасность? И в итоге они выйдут на меня, как на главного заговорщика? — Вы должны понимать, — после затянувшегося молчания сказал я. — Если об этом узнают, будет только хуже. Для Великой матери. Это не Зиралл, которому можно поклоняться в центре города и зазывать всех подряд в светлую веру. Мало того, что нас всех убьют, так ещё и погромы устроят, вырезая всех, кто хоть как-то похож на последователей. — Никто посторонний не узнает, — сказала Елена. — Мы даём нерушимую клятву, и смерть ждёт отступивших от неё. Эрика, отпусти ногу Берси, не видишь, ему неудобно стоять. Девушка замотала головой, явно не собираясь выполнять просьбу. — Так, — в итоге сказал я. — Для начала вставайте. Я и так заработал на две казни и четыре пожизненных заключения в темнице. — Никто не войдёт и не подслушает, — напомнила Елена. — Мы усилили дверь охранными чарами и магией. — Не важно. Сложно разговаривать, когда видишь только макушки. А поговорить есть о чём. Вставайте. Эрика, если встанешь, угощу тебя мятной конфетой. Я их сам делал, тебе должно понравиться. Девушка подняла слегка влажные глаза, затем неохотно отпустила ногу и встала. Я ободряюще улыбнулся, протянул ей конфету. Видя взгляды женщин, вздохнул, поделился и с ними. Подождал, пока супруга императора вернётся за стол, затем устало опустился в кресло. Смешно было смотреть, как Эрика пробует на вкус мятную конфету, которая пробирает даже асверов. Графиня Марек прошла к небольшому столику с чайным сервизом, активировала подставку под чайником. — Сначала скажите, зачем вы меня так срочно искали? — спросил я. — Мы… поговорили с одним безземельным графом, который искал очень сильный яд. Он… признался, что собирался отравить герцога Хаука. Поэтому хотели предупредить. — Меня нельзя отравить, — отмахнулся я. — Знаю десять основных заклинаний противоядия. К тому же Великая мать защищает меня от ядов и болезней. Я, конечно, врал, но пусть лучше так, чем они мучаются проблемой отравителей. Хотя Зиралл действительно защищал Вигора и не позволил бы убить его таким банальным способом. — Слава Великой матери, — Эрика сцепила ладони и что-то горячо зашептала. «Сумасшедшие бабы, которым не чем заняться», — устало подумал я. — Кто за этим стоял? Янда, Крус, их столичные родственники? — спросил я. — Мы не тайная служба, — развела руками Елена. — Но, думаю, кто-то из них. — Ладно, разберусь с отравителями. Сейчас важно другое. Скоро должен пройти большой Имперский совет, и император всерьёз намерен провести священные обряды и жертвоприношения, как это было принято раньше. Догадываетесь, кому должны быть посвящены это действа? — Он узнал или принимает желаемое за действительное? — заинтересовалась Елена. — Скорее всего, второе. И думайте, что сделать, чтобы этого не произошло, так как Великая мать довольна не будет. Может, получится его убедить, что это глупая затея? На несколько минут в помещении повисла тишина. По-моему, о проблеме думали лишь двое, я и Елена. Другие же просто ждали, к какому решению мы придём, чтобы броситься его выполнять. Мне подали ароматный и в меру сладкий чай. В нём чувствовались луговые травы, которые я дарил супруге императора. — А ещё император хочет, чтобы в храмовом квартале появилось здание, посвящённое Великой матери, — добавил я. — Объяснять надо, что это плохо? — Обряды можно придумать и разыграть так, чтобы никто ничего не понял, — предложила Елена. — Мысль хорошая, но мне не нравится слово «придумать». Слушайте, а может действительно сделать так, чтобы никто не понял?.. — оживился я. — В городе есть маленький храм, посвящённый Лиам, богине понимания. Можно посвятить ей и речи, и песни и даже жертвы. Только имя не произносить. Называть её: «Великая богиня» или как-то в этом роде. — Хм, — она задумалась. — Обряды без имени проводить — только богов гневить. Вильям внушил себе, что это Мириам. Её храм он хочет видеть восстановленным. В архивах можно найти обряды и молитвы, посвящённые ей. Но, — она поймала мой взгляд, — можно направить взор Вильяма и на её старшую сестру. Мы придём к супругу и скажем, что герцог Хаук выразил нам своё беспокойство по поводу храма Лиам и предстоящих перед Советом мероприятий. Мы вознесём молитвы и благодарности богине понимания, пряча истину в её тени. Тем самым мы не оскорбим ни Великую мать, ни саму Лиам. — Можно и так, — подумав, согласился с её доводами. — Эрика и Ирэна узнают всё, что необходимо по поводу обрядов. В храме, о котором ты говорил, есть жрецы? — Есть. Старая жрица. Только я прошу, ни пугать, ни угрожать не надо. Наоборот, можно денег дать или ещё как-то помочь. — Мы понимаем, — кивнула Елена. — А почему Вильям внезапно решил вернуться к жертвоприношениям и молитвам? — Потому что я рассказал о нас с Клаудией Лоури. Уга благословила нас, и мы не можем пойти против её воли. Она думает, что Клаудия достойна родить мне наследника. — Да? — Елена несколько удивилась. — Мы догадывались, что её коснулась Великая мать. Ещё тогда… Мы должны принять её волю. Елена посмотрела на фрейлин и те согласно закивали. — Надеюсь, вы не собирались причинить вред Клаудии, — хмуро посмотрел я на них. — Не собирались, — вполне искренне ответила Елена. Она не врала, но что-то меня в этот момент кольнуло. — Имейте в виду, — тихо сказал я, — что на мою судьбу и всё, что творится рядом, у Великой матери есть свои планы. И лучше её не сердить и не мешать. Поверьте, она очень страшна в гневе. Сказал специально, чтобы немного остудить их пыл. И что теперь делать, я не знаю. Либо с ними как-то договориться, либо асверов просить. А у них разговор короткий: снимут голову и тело спрячут, чтобы никто не прознал. Можно ещё Рикарду привлечь, чтобы напугала ретивых женщин. Если бы я знал, что это на пользу пойдут, так бы сразу и сделал. — Тогда я тоже поеду в храмовый квартал. Загляну к Лиам, посмотрю что к чему. С вашего разрешения… — Одну минуту, — остановила меня супруга Императора. Встала, обошла стол. — А когда планируется свадьба? — Хорошо бы до зимнего бала всё успеть. — И как она пройдёт, тоже в тени Лиам? — Честно, не знаю. Можно. Это не принципиально. — С политической точки зрения, надо бы выбрать храм с большим количеством прихожан, — сказала она. — Сейчас это либо Зиралл, либо Светлобог. Богиня понимания и её заброшенные храмы этого не потянут. Да и слухи пойдут неприятные. — Да, надо подумать. Для начала я хотел оставить всё в секрете. До следующего бала, где и объявлю о помолвке, а потом и о браке с Клаудией. Тогда и решим, как будет лучше с политической стороны. — А на какой бал ты приглашён? — уточнила она. — К барону Вивид. Он живёт в старом городе в очень большом доме. — А, Вивиды, — она кивнула, но уточнять и пояснять не стала. Я, наконец, смог встать, вернув чашку Ирэне. Елена осторожно взяла меня под локоть, проводила к центру комнаты, где было посвободней, прикинула, чтобы поставить меня удобнее. Сложила ладони на уровне груди. Фрейлины поспешили встать позади неё. — Берси, пожалуйста, пару напутственных слов от имени Великой матери, — попросила Елена. Я немного качнул головой, поднимая руки перед собой, ладонями вверх. Женщины всё поняли, повторили мой жест. — Следуйте за Великой матерью, слушайте и исполняйте её волю, тогда она защитит вас от зла и укажет путь. Когда окажетесь в кромешной тьме не пугайтесь, почувствуйте касание ладоней на своих плечах. Она не даст вам упасть, но не ждите, что выведет к свету, — в голове почему-то возник образ дерева, под которым в землю вросла каменная лавка, а рядом паслась лошадь, щипая листочки с низко опущенных веток. Уга хотела что-то сказать, показывая этот образ. — Тысячелетняя ива с синими листьями, сбежавшая от реки и взобравшаяся на холм. Не понимаю… Я опустил руки. — Что-то случилось? — с тревогой в голосе спросила Елена, видя мой хмурый взгляд. — Не знаю, зачем Уга показала этот образ. Не могу понять. — Великая мать только что явила тебе образ? — спросила она удивлённо. В её голосе проскочила какая-то эмоция, которую я не разобрал, погружённый в собственные мысли. — Значит, это что-то очень важное. — Может быть… Пойду, мне надо подумать. — Конечно, — кивнула Елена и сама подошла к двери, чтобы открыть замок.* * *
Проводив Берси, Елена вернулась к столу, несколько минут приводя мысли в порядок. Так всегда происходило, после его визита. Сегодня он говорил про гнев Великой матери так, словно испытал его на себе. — Мы должны держать это в тайне, — сказала супруга императора. Повторила для себя, но посмотрела на женщин, дождавшись их кивка. — Ирэна, иди на площадь и узнай всё про храм Лиам. Найди жрицу, поговори с ней. Вытряси необходимые ритуалы и молитвы, может случится так, что они окажутся неприемлемыми. Эрика, а ты беги и найди Лейну, мне нужно с ней поговорить. Женщины ещё раз кивнули и поспешили выполнить поручения. Елена же вынула из стола тетрадку с именами подруг и просто знакомых. Она помнила, что кто-то из бывших фрейлин вышла замуж за высокопоставленного жреца Пресветлого. Стоило пригласить её для разговора, чтобы уточнить детали жертвоприношений, а ещё лучше заполучить свод правил при проведении подобных обрядов. Когда имя было найдено, а письмо почти закончено, в кабинет без стука вошла Лейна. — Подожди минутку, — сказала Елена, выводя ещё несколько строк. Затем убрала перо, посыпала на бумагу мелкий песочек. Смахнув его в шкатулку, она пробежала взглядом по строчкам. — Ты сегодня видела герцога Хаука? — Да. Мы столкнулись с ним недалеко от батального зала. — Почти случайно? — Ага, — кивнула девушка. — Я пожаловалась, что он не ходит на занятиях, он сказал, что как только появится время, придёт. — У мужчины всегда найдётся время побыть наедине с красивой девушкой. Нужно лишь сделать так, чтобы он подвинул другие, как ему кажется, важные дела. — Я предложила поучить вместе торговые законы, идея ему вроде бы понравилась, — девушка немного смутилась. — Молодец, — похвалила Елена, подумав, что не зря она несколько дней говорила дочерям о том, что герцог собирается вести большую торговлю и даже организовал гильдию. Если в голове её дочери что-то отложилось, то это уже хорошо. — Надо бы намекнуть Берси, что это очень важная тема со множеством подводных камней. — Я как раз искала своды законов, которые мы читали в прошлом году. — Они всё там же, в малой библиотеке. Надо бы ещё пригласить в гости младшую дочь герцога Блэс, Лиару. Поспрашивай её про огненных псов. Она часто бывает в гостях у Берси. Думаю, отец не будет против, если вы с Карой, в компании юной Блэс, посетите поместье Хаук. Напишешь ей письмо? — Да, — оживилась девушка. — Зайду только за бумагой и книгами в библиотеку. — И ещё, — Елена строго посмотрела на дочь. — Пора тебе начать ходить со мной на вечерние молитвы. Нужно, чтобы Великая мать, пусть немного, но обратила на тебя своё внимание. Если ты понравишься ей, значит, понравишься и Берси. Тогда он сам будет просить тебя позаниматься вместе. — Да? — Лейна ненадолго задумалась. — А когда вечерние молитвы? — Через час после ужина. Эрика за тобой зайдёт или Ирэна. — Хорошо, мама, — улыбнулась Лейна. — Тогда я побежала искать учебники. — Беги. И не забудь про письмо для Блэс.* * *
Из дворца я отправился в гильдию асверов. Чтобы не толкаться с повозками в центре города, Ивейн всегда выбирала тихие южные кварталы. Дорога там довольно узкая, но почти всегда свободная. Любоваться особо нечем, однотипные дома из серого камня, поэтому я предпочитаю читать учебники или практиковаться. Сегодня же не было настроения, поэтому я смотрел в окно, разглядывая редких прохожих. На перекрёстке улиц заметил необычное оживление возле одного из домов. Пяток стражи, два мага в красных мантиях, трое в зелёных и один из гильдии мухомороборцев. Стража ломилась в какой-то дом, орудуя топорами, маги что-то обсуждали, собравшись рядом. Группа местных жителей, собравшаяся неподалёку, с опаской поглядывала на это действо, не спеша подходить. Я так и не понял, что происходит. Мы повернули, и картина осталась позади. Если бы ловили какого-нибудь преступника, огненных магов было бы больше, да и стражи нагнали бы, перекрывая улицы. И зачем там целители, тоже непонятно. Может, опять массовые убийства? Надеюсь, это не оборотень-людоед, пробравшийся в чужой дом и пообедавший хозяевами. Мама Иоланта говорила, что они так и не смогли точно определить, был ли ещё кто-то обращён на том злополучном балу. Мелькнувшее любопытство довольно быстро погасло, придавленное грузом текущих проблем, и о странной картине я почти сразу забыл. В гильдии же было необычно тихо. Привык, что в здании всегда пара сотен полудемонов, половина из которых это рыбаки и пастухи из диких деревень. Старшие и воины их постоянно гоняли, чтобы не мешали и не шастали по зданию без дела. Да и молодёжь создаёт много шума. Собственно, подумав о последних, направился к мастерским. Сейчас у них как раз проходили занятия. Остановившись возле одной из дверей, прислушался, затем заглянул в помещение. Небольшая комната с окном, которое приоткрыли, чтобы не сильно пахло выделанной кожей. В коридор запах не просачивался благодаря магии, но внутри же пахло довольно резко. Справа, на всю стену, стеллаж с кусками кожи разных размеров и цветов. Пять столов в центре, где юные асверы сидели по двое, работая с уже нарезанными кусочками. Почти в полной тишине они их сшивали и клепали. Слышался стук небольших молоточков и противный скрип, когда толстая нить проходила сквозь толстую кожу. Рядом со столами ходила наставница, следя за работой. — Не кромсай, — сказала женщина парню за центральным столом. — Криво режешь ведь. Поймав взгляд одной из девушек на дверь, наставница обернулась. — Берси, — обрадовалась женщина, — проходи, проходи. Решил посмотреть за учёбой младших? — Нет, с небольшой просьбой к вам заглянул, — ответил я, помахав знакомым девчонкам из старшего рода. Не помню, кто из них потерял в той драке за комнату клык, но сейчас, по улыбкам, вижу, что он вырос нормально. Надо бы узнать, когда она принимает истинный облик, он так же нормально удлиняется или проявляется недостаток. — Мне нужен поясной ремень с кольцом и пяткой для жезла. Он почти такой же, как этот, — я вытянул их петли жезл целителя. Приставил к навершию кулак. — Только у него здесь каменный шар, примерно такого размера. Наставница посмотрела на жезл, прикидывая его размер, затем на петлю у меня на поясе. — Если нужно, чтобы они крепко держались при беге, но легко вынимались, нужно немного переделать крепление. И на второй жезл посмотреть, чтобы с размером не прогадать. — Не подумал с собой захватить, — покачал я головой. — На днях привезу. Или кого-нибудь из девчонок отправлю. — Мы тогда займёмся узорами и ремнём. Пряжка хорошая у меня была и вставки серебряные. Может сам? — женщина улыбнулась. — Работать с кожей полезное умение. — Ничуть не сомневаюсь, но времени свободного нет. У меня сегодня ещё две встречи, на которые я ещё успею опоздать. И завтра, и послезавтра, и на неделю вперёд. — Ремень сделаем, — она кивнула. — Это не сложно. — Спасибо. Пойду с Рикардой поговорю. Пока меня не усадили за стол и не вручили нож для резки кожи, я быстро ретировался. Мелькнуло такое намерение у женщины. Дескать, слишком много у тебя дел, поэтому садись отдыхай. В просторном холле было ещё одно бросившееся в глаза изменение. Пропал Старик, сидевший рядом с выходом из подвала. Массивный стул немного отодвинули в сторону, чтобы не мешал, но дверь никто не охранял. Выходит, всех выпустили. Не знаю, хорошо это или плохо, ведь там запирали, пусть и по собственному желанию, сорвавшихся женщин. Очень надеюсь, что Рикарда всех отправила по домам. Или отправит вместе со старейшинами. Кстати, по пути в кабинет главы гильдии я никого из старух не встретил. Снова подумал, что неестественно тихо в здании. Прячутся? Обычно так бывает, когда Рикарда бушует. Любой попавший ей под руку может огрести проблем, поэтому пока она в таком состоянии, остальные предпочитают отсиживаться в комнатах или уехать на какое-нибудь задание. — Хальма, добрый день, — я улыбнулся женщине. Протянул кулёк с оставшимися конфетами. Знаю, сладкое она любит. — Тихо сегодня, случилось что? — Случилось, — она приняла конфеты. — Адана к обеду письма и донесения получила и пошла гонять старейшин. Кто-то под горячую руку подвернулся и… ты к Эвите в лечебный покой, значит, ещё не заглядывал? Зайди обязательно. — Точно. Раньше всегда к ней в первую очередь заходил. Ох, не обиделась бы она на меня. Хальма показала взглядом на дверь в кабинет, посмотрела вопросительно. — Зайду, раз пришёл. У меня тоже новости не очень весёлые. Может, нам с ней что-нибудь выпить? Женщина улыбнулась, махнула на меня рукой. Я осторожно открыл дверь, заглянул в кабинет. Рикарда сидела за рабочим столом, что-то писала. Перед ней стояла открытая шкатулка с золотом на срочные и важные расходы, рядом несколько стопок по десять монет. Тихо настолько, что от двери слышно, как скрипит перо. — Не помешаю? — негромко спросил я. — Хотел посоветоваться и поделиться проблемой. — Входи, — спокойно сказала она. Прошлась подушечкой по строчкам, убирая лишние чернила, затем отложила на край стола. — Ты зачем Пин и Фир отправил на запад, да ещё и в деревню изгоев? — Письма передать, — пожал я плечами. — Мне показалось, они для такого задания вполне подходили. Не похоже, чтобы эта парочка сбежала из подвала, так как и одеты были хорошо, и отмыты. — Сбежали они, сбежали, — поморщилась Рикарда. — А найти одежду и привести себя в порядок могли где угодно. Даже у твоих соседей в доме. Они не такие, как остальные тас’хи, потому как умеют и любят думать. Ещё когда в себе были, пришли ко мне, попросили запереть в подвале и не выпускать до тех пор, пока мы из столицы не решим уйти. — Если умеют думать, то плохого ничего случится не должно. — Ты точно был в них уверен? Что сказала Великая мать? — Она на всех тас’хи смотрит примерно одинаково. Не любит она, когда дочери её от имён отказываются. Сердится, но прощает, если попросить. Хотите сказать, что с ними что-то нехорошее случилось? Тогда прошу простить, — я вздохнул, уселся на стул напротив неё. — Ничего плохого не хотел, так получилось. — Всегда это твоё: «так получилось», — проворчала она. — Всегда стараюсь сделать как правильно, взвешиваю всё, долго решаю, а в итоге получается либо плохо, либо кое-как. А ты сделал какую-то глупость, не подумал, и вышло именно так, как надо. — Не наговаривайте, — рассмеялся я. — Я столько глупостей натворил, что сам удивляюсь, как ещё целым остался. А на Ваших плечах целая гильдия, и важных решений Вы принимаете в разы больше. И отвечаете не только за себя, но и за всех в этом городе. За меня в том числе. — Любишь ты сладкие речи, — она потёрла ладонями щёки. — Утром пришло срочное послание от старой Вейги. Трёх голубей сразу отправила, чтобы суть проблемы донести. Гонец до нас доберётся дней через восемь, а пока ясно, что бабка Васко решила забрать ваших детей к себе в посёлок. Пришла за ними в деревню изгоев. Кто-то из деревенских погиб, наверное, пытаясь чужаков прогнать. Но появились тас’хи и навели порядок. — Васко? — с тревогой в голосе спросил я. — Жива. Вайга пометила знаком: «ранили копьём». Даже не знаю, серьёзно или нет. Но, думаю, что ничего страшного, иначе знак использовала бы другой. — Десять дней туда, ещё десять обратно, — я простонал. — Вильям будет недоволен, когда я на Имперский совет не явлюсь. — Не нужно никуда ехать, — остановила меня Рикарда. — Вейга сама отправилась к ним, чтобы лично решить проблему. Можешь быть уверен, что она её решит. Если с Васко что-то серьёзное, то отправят ещё голубя. А если ты поедешь, то только усугубишь. — Всё у вас не как у людей, — проворчал я. — Хотя у людей не лучше. Просил же, чтобы оставили Васко в покое. — Главу рода Васко можно понять. Дочь у неё одна, и внуков она ждала долго. Потеряла голову, старая дура. Испугалась, что они среди изгоев вырастут. Но прийти в Забытый лес и убивать — это серьёзный проступок. Я поговорила со старейшинами, которые собрались везти подарки изгоям. Сказала, чтобы без Вейги не смели соваться к ним. — Хорошо, — кивнул я, подумав, что надо будет к уже написанным письмам добавить ещё одно. — Что у тебя произошло? — спросила она. — Начну тогда с Вильяма Старшего. В общих чертах я пересказал утреннюю встречу с императором, мой разговор о Клаудии и его выводы по поводу храма и жертвоприношений. Рикарда к услышанному отнеслась довольно спокойно. Поморщилась только когда услышала размышления Вильяма о храмах. — Может уже сказать ему, чья мать тебе покровительствует? — спросила она. — Всё равно когда-то это выплывет. — Даже не знаю. Нет, не время сейчас. А почему, давайте объясню. Вторым этапом я рассказал, как ко мне пришла супруга императора Елена. Её мысли о том, что я поклоняюсь тёмной богине, и как она просиланаучить её молитвам. — Ты ей не отказал? — прищурилась Рикарда. — Отказал. Но Елена настаивала и пришлось спросить мнение Уги. И она разрешила. Не знаю почему. Может, подумала, что таких людей можно использовать. — Дамна докладывала, что во дворце творится что-то странное. Какое-то непонятное оживление вокруг Елены. Теперь понятно. И что нам теперь делать? — Ничего не надо делать. Если она окончательно не спятит или начнёт представлять угрозу, тогда можно что-то придумать. Я побоялся, что асверы из охраны заметят и снесут ей голову. Или почувствуют что-то неприятное. Поэтому и рассказал. Если будет возможность, вы за ними последите. — За ними? — ещё более пристально посмотрела на меня Рикарда. — В этом проблема. Их теперь трое. Молодая девчонка, зовут Эрика и Ирина или Ирэна. — А, графиня Марек. Елена подкладывает её в постели мужчин, с которыми нужно договориться или что-нибудь выведать. — Вот поэтому я и пришёл посоветоваться. Запутался я с ними. Не знаю, что делать. С одной стороны, они мне помогают, с другой стороны, как бы всё это не раскрылось. И не вылилось в большие проблемы. — Им своих богов мало? — глава гильдии дёрнула губой, словно хотела оскалиться, но передумала. — Опять они тянут свои руки к нашей матери. Молитвы им подавай. Они ведь её даже не слышат? — Нет, — покачал я головой. — А насчёт молитв, госпожа Елена придумала такой план. Я пересказал мысли о том, чтобы прикрыться богиней Лиам. Ввести Вильяма в заблуждение. — Так себе мысль, — по лицу Рикарды легко можно было прочесть всё, что она об этом думает. — Малый обман порождает ещё больший. Они могут молиться кому угодно, хуже от этого, действительно, не будет. Но что если начнут тебя связывать с Лиам? Попросят доказать и лично вознести ей молитвы? — Будем считать это военной хитростью. И с Лиам я поговорю, чтобы не обижалась и не гневалась за обман. Ей-то только лучше от этого. Люди о ней вспомнят, в храм потянутся. — Ты себя со стороны слышишь? — коротко рассмеялась она. — С богиней как говорить будешь? Письмо напишешь о встрече и через жрецов передашь? Оракул-то в столице только один и тот Мерку служит. — Насколько я понимаю, это секрет, но раваны поклоняются Лиам. Я могу с Тали поговорить на этот счёт или с Матео. — Нельзя играть с богами. Пусть они готовят всё для праздника Лиам, а ты появись в конце и удивлённо так скажи, что обознались они. Но деваться некуда, давайте благодарить её. Вильям тобой манипулирует. Ищет места, куда можно привязать ниточки, чтобы дёргать за них. Будь жёстче, уверенней. У тебя сильная позиция, ничего он с тобой не сделал бы, даже если бы просто заявил, что завтра берёшь в жёны Клаудию. Быстро бы другой закон подписал и ещё лично приедет на свадебную церемонию. — Вам легко говорить, а я рядом с ним немного теряюсь. — На то он и правитель, а ты герцог, — улыбнулась она. — Так значит ты выбрал Клаудию? Хорошо. Гораздо лучше, чем все эти племянницы герцогов и прочий магический сб… особы. Влияния она тебе не добавит, даже наоборот. Так что противники твои в Совете немного поуспокоятся. Есть у меня подозрения насчёт восстания баронов в мятежных провинциях, о чём говорил Вильям. Но пока озвучивать не буду. Я ещё подумаю, чем помочь тебе на Имперском совете, но места для манёвра у нас нет. Встреться ещё с супругой императора, поговори с ней. Я же поговорю с Дамной, чтобы за ними последила. Не нравится мне их стремление поклоняться Великой матери. — Кхм… я тут на днях столкнулся с главой Кровавого культа. И он тоже хочет присоединиться к этому веселью. Он испытывает… как же сказал… а, кризис веры. Дескать, кровавый бог умер, и никто их больше не защищает. Он хочет молиться Уге. — Вот его я убью с радостью, — пообещала она. — Да, я знаю, что он тебе жизнь спас. А его ближайшие соратники тебя пытались убить. И не один раз. Так что пусть он на глаза ни мне, ни моим людям не попадается. Я покачал головой, а она прошла к шкафу, чтобы налить в две маленькие рюмочки, вырезанные из кости янтарную настойку. — Говори уже, кому ещё богов мало? Оборотням? — Нет, больше никого. Сумасшедшие все обозначились сразу. Спасибо, — я немного пригубил настойку, пробуя на вкус. Вот проглочу залпом и ни в одном глазу не останется. Как говорил Матео, надо ценить то, что пьёшь? На вкус настойка была сладкой и горькой одновременно. Она обжигала и перехватывала дыхание. Я уловил вкус ягод и чего-то ещё, может дыма от бочек, в которых настойку выдерживали. — Перси говорил, что люди раньше поклонялись Угхане, — сказал я. — Отсюда и имя пошло. Она защищала магов от загрязнения и безумия. — Тем более убью, — кивнула Рикарда. — Любого мага, который захочет хорошо жить за счёт Великой матери. Ты торопишься? — Кстати, да, — опомнился я. — Меня же те самые маги ждут, страдающие от загрязнения. Я обещал. — Ох, как же я ревную, — она встала, обошла стол, чтобы забрать рюмку. — Убивать готова. Сейчас даже ещё больше. Тогда не буду задерживать. Зайди обязательно к Эвите. Подлечи там пару старух. Так получилось, — насупилась она. — Кричали много. А за Васко не переживай. Решим это, ты же меня знаешь, а Вейга — она ещё более сурова. На её фоне я до сих пор смущённая девчонка. Ты её в гневе не видел. — Сердитой видел, — улыбнулся я. — Вы там… решите… в общем… — Решим, решим, — пообещала она.* * *
Грэсия Диас, академия магов Витории, час до полудняВ небольшой гостиной личного дома главы факультета целителей отдыхали две знатные женщины. Они словно соревновались друг с другом в богатстве нарядов и украшений. Обеим было далеко за сорок лет, но они не только следили за модой, но и предпочитали одеваться как молодые аристократки. Смелые платья без высокого воротника, открывающие вид на ключицы. Но холодная и сырая осень заставляла их кутаться в тёплые платки. Напротив женщин сидел мужчина, прячущий лицо за маской. Он не был обезображен магической практикой, и женщины назвали бы его красивым, но он просто хотел остаться инкогнито. Тем более, что графинь знал и не питал к ним тёплых чувств. Вдовы, рано потерявшие мужей, они так старались ещё раз выйти замуж, что это скорее отталкивало. Женщины мило щебетали, на время забыв о соперничестве. Время от времени поднимали изящные чашечки с чаем, чтобы едва пригубить и поставить обратно на стол. Мужчина тоже не против был бы выпить чаю, от которого поднимался приятный аромат, но для этого пришлось бы снимать маску. — Всего доброго, — послышался голос Грэсии Диас. Она выходила из лаборатории вместе с невысоким пузатым мужчиной. В строгой зелёной мантии с подвязанными рукавами она смотрелась внушительно и уверено. Это подкупало. — Спасибо Вам, спасибо, — пару раз поклонился пузан. Маг помнил, что тот заходил в лабораторию с довольно пышной шевелюрой, которая сейчас на его голове сидела немного криво. Госпожа Диас проводила его до двери, что-то тихо сказала. Послышались ещё слова благодарности, скрипнула дверь. — Барон, — целительница вернулась в гостиную. — Прошу. Мужчина встал, демонстративно не замечая колючие взгляды графинь. Проследовал в лабораторию, где неожиданно пахло чем-то резким и горьким. Лаборатория выглядела точно так, как ей описывал друг барона. Аккуратное помещение, кушетка, над которой висела яркая магическая лампа. Половину противоположной стены занимали алхимические колбы и реторты. Много шкафчиков, небольшой умывальник. — Располагайтесь на кушетке, — сказала Грэсия, проходя к умывальнику. Нанесла совсем чуть-чуть белого порошка на ладони, быстро смысла водой и тщательно промокнула полотенцем. — Снимайте маску. Маску маг делал под заказ, и вместо ремешков она крепилась широким платком, который оборачивался вокруг затылка и лба. Открытым оставался только небольшой участок волос на макушке. И когда он разматывал платок, Грэсия поняла, почему так. Волосы у мужчины росли клочками, почти полностью отсутствуя на затылке и на правой части головы. — Давно у вас проблемы с волосами? — спросила Грэсия. — Восемь лет, — ответил мужчина, протирая шею и голову белым платком. — С пятого курса академии. — Поправимо, — Грэсия подошла, придирчиво осмотрела макушку мужчины. — Брить голову не надо, так как волосы, где их сейчас нет, будут расти быстрее. К цирюльнику зайдёте недели через три, чтобы подравнял. Есть маленький шанс, что мазь не подействует, но пока такого не случалось. И волосы могут вновь выпадать, если потеряете канал магии. Много практикуете? — Много, — вздохнул он. — Две галеры под моим началом. Но сейчас зима, они останутся в порту, а на зимних праздниках хочется появиться без маски. — Тогда старайтесь не потерять канал, — сказала Грэсия, втирая в облысевшие участки головы мазь из маленькой серебряной баночки. — Но если случится, приходите, приму Вас без очереди. — Спасибо, — мужчина бы кивнул, но Грэсия крепко держала его за макушку. — Всё, пару минут продолжайте втирать мазь. — Как быстро подействует? — спросил барон. — Обычно дня через два. Напротив выхода из академии есть лавка, торгующая алхимическими порошками и составами. Купите немного гусиного жира и нанесите, если кожа начнёт сильно шелушиться. Приходите, если мазь не поможет в течение недели. — Хорошо, — барон ещё раз кивнул, потянулся за мешочком, сильно оттягивающим внутренний карман плаща. — Ваше золото. Грэсия приняла кошель и, пока мужчина возился с маской, убрала в один из ящиков стола с алхимическими приборами, к двум таким же. Только за утро она сумела заработать столько же, сколько ей платили в академии за месяц. Разве что такой способ заработка не приносил большого удовлетворения. Проводив барона, она вернулась в гостиную. Села в узкое кресло напротив графинь, налила себе немного чая. — Грэсия, милая, ты, наконец, сменила этот старый диван и кресло, — сказала та, что сидела слева, графиня Монсанту. — Ещё бы не этот маленький дом, — вторила ей подруга и соперница, графиня Годой. Женщины были яркими представительницами богатых вдов, переживших мужей, сгоревших от магического загрязнения. Титул и земли они в наследство не получили, так как не успели родить наследников. Империя выплатила им отступные за землю, на которые можно было жить в столице с десяток лет или купить небольшой домик в провинциальном городе. Но графини уже привыкли к роскошной жизни и не видели себя вне столицы. Они посещали все значимые балы в поисках мужчин, которые смогут обеспечить им безбедную старость. Графини не были родственницами, но обе одинаково болтливы и скупы. А ещё непомерно горды. Именно поэтому Грэсия предпочитала приглашать их вместе. Иначе они бы нашли сотню причин и отговорок, чтобы не платить. — Пока у меня нет средств, чтобы купить дом напротив, — сказала Грэсия, подумав, что средства у неё как раз есть. В отличие от желания жить в столь шумном районе. — Я больше десяти лет живу в этом доме, и он меня вполне устраивает. Вынув из кармана две плоские серебряные баночки с мазью, Грэсия положила их на стол, напротив графинь. Первой, баночку сцапала Монсанту, нежно провела ладонью по крышке. Графиню беспокоило несколько серых застарелых пятнышек на спине. Половину удалось почти полностью свести и разглядеть их теперь можно только на ярком солнечном свету. У Годой проблемное серое пятно расположилось под левым ребром, сползая на живот. — Только не торопитесь, а то появятся волдыри и шрамы, — сказала Грэсия. — Их я тоже могу свести, но это потребует немного больше времени. — Ох, милая Грэсия, — Монсанту прижала баночку к груди, затем убрала в небольшой шёлковый мешочек. Оттуда же на стол выложила пустую серебряную баночку. А вот кожаный кошель с золотом, она носила, просто подвязав к поясному ремню. Старая традиция почти изживала себя, и так поступали только те, кто хотел казаться богатым. Этакий небрежный жест: отвязать кошель и бросить на стол. — Обещанная плата и небольшая благодарность. Графиня Годой в жестах и словах была скромнее, но серебряную баночку из предыдущего заказа вернула, чтобы в следующий раз заплатить меньше. И кошель у неё был не из кожи молодого ягнёнка, а самый обыкновенный, из грубой ткани. — Вы последние посетители сегодня, — сказала Грэсия, сделала большой глоток из чашки. — Хотите, проведу очищающие процедуры для кожи. Посмотрим на морщинки у глаз. А ещё мне не нравится, что серые пятнышки уходят так медленно. Даже сделаю вам небольшую скидку. — Спасибо за предложение, но я тороплюсь, — быстро сказала Монсанту. — Сегодня должна приехать моя двоюродная кузина. Провинциалка, она всего дважды была в столице и оба раза попадала в неприятности. Надо встретить её. — Та, которая живёт в мятежной провинции Крус? — бросила на неё косой взгляд Годой. — В последнее время бароны бегут оттуда в столицу. Буквально вчера столкнулась с бароном Роттом. Он снимает комнату на постоялом дворе рядом с нашим домом. Что-то будет. — Что-то будет, — вторила ей Монсанту. Затем прикрыла рот ладошкой, говоря тише. — Ходят слухи, что император долго разговаривал с герцогом Кортезе и Хаук. Решалась судьба мятежников. Планируют решительную атаку, пока не выпал снег. И об этом объявят на предстоящем Имперском совете. Ещё раз прошу меня простить, — опомнилась женщина, — я должна встретить кузину. — Если ты спешишь к Жозефу за платьем, то он обещал принять меня вперёд, — сказала Годой. — Прости нас Грэсия. И спасибо за мазь. — Всегда рада вашей компании, — Грэсия встала вслед за женщинами, проводила их к двери. Она знала, что эти товарки додумались наносить жгучую мазь на морщинки вокруг глаз и губ, вместо того, чтобы сводить пятна. И как ни странно морщинки сглаживались и уходили гораздо лучше, чем после магических процедур. Грэсия не была против, чтобы они использовали мазь таким образом. Наоборот, это освобождало её от долгих магических сеансов и утомительной болтовни графинь. Уж лучше эти три часа она уделит дочери. Убрав со стола, она отнесла оставленное золото в лабораторию и прошла в комнату, где раньше жила Александра. — Я закончила, — сказала женщина. — А как у тебя дела? — Ура! — Лиара захлопнула толстую книгу, вскочив с кровати. — И я закончила. — А урок чистописания? — Грэсия поманила её, обняла, погладила по голове. Лиара улыбнулась, глядя на маму снизу вверх, прошла к столу и принесла серый листок, исписанный аккуратными словами. Каждое начиналось с заглавной буквы и имело два завитка, в начале и в конце. — Неплохо, — Грэсия бегло просмотрела строчки. — Видно, что стараешься. Прямо удивительно. — Ты обещала, — Лиара посмотрела на неё жалостливым взглядом. — Провести два выходных дня вместе. Поэтому мы сегодня едем к Иоле. Погостим в поместье и заглянем на обед к Александре и Берси. — Да! — едва не завизжала от восторга Лиара, крепко обнимая маму. — А можно я дорожный костюм возьму? Берси обещал позаниматься со мной фехтованием на мечах. — Бери, — Грэсия улыбнулась. — Если он найдёт для тебя свободное время. — Он обещал, — многозначительно сказала непоседа. — Тогда поехали, успеем пообедать в поместье. Пока я собираюсь, проверь магические светильники и подставку для чайника. И на кухне не забудь посмотреть. Лиара кивнула и поспешила к кровати, рядом с которым уже лежала дорожная сумка с вещами. Действительно, Грэсия последнее время была постоянно занята и совсем не уделяла время дочери. Поэтому отменила все дополнительные занятия на выходные, а всех клиентов приняла сегодня с утра. О том, что надо бы сделать небольшой перерыв, ей напомнил сундучок, куда она складывала золото. Вроде бы совсем недавно она отвозила такой же в поместье Блэс, а уже успел набраться второй. Сходив в подсобное помещение, она вытащила оттуда дорожный сундук для перевозки денег. Обитый железом с парой крепких ручек по бокам, он был почти забит и едва вместил монеты из кошелей. Мешочков и кошельков у неё их скопилась немало: и кожаных, и тряпичных, и даже появилась одна резная шкатулка. В шкатулку она и убрала всё, захватив с собой. Отдаст их Иоланте. В большом доме, когда много поручений, они всегда востребованы. Через пять минут вместе с Лиарой они прогулялись к конюшне при академии, но, к большому сожалению не застали завхоза. Наверняка он опять уехал на рынок, взяв лошадь и телегу. Академия готовилась к зимнему периоду, и требовалось много всего закупить. Пришлось идти нанимать повозку. Стоило им выйти за территорию, как почти сразу рядом остановилась неприметная грубоватая коробка на колёсах. На месте возницы худощавый асвер, прячущийся под просторным плащом. — Куда Вам, госпожа? — хрипло спросил он. — Уже и асверы подрабатывают извозом, — удивилась Грэсия. Осмотрела полупустую улицу. Открыла дверцу, осмотрела приятный и даже удивительно чистый салон. Разве что ступеньку ей не подали, но повозка была достаточно низкой, чтобы легко забраться внутрь. — В поместье Блэс. В старом городе, знаете где это? — Знаю, — мужчина пару раз кашлянул. Грэсия помогла забраться в салон дочери, затем погрузила сундук и поднялась следом. Повозка по улицам города двигалась легко, обгоняя другие и даже срезая через дворы. Обычно за такую прыть городская власть извозчиков штрафовала, но Грэсия была не против. Это сэкономило им минут пятнадцать из долгой поездки. — А что подруга твоя? — спросила Грэсия. — Уехала домой? — Да. Говорит, надо дом в порядок привести и за Матео приглядеть. Он работает много и даже не кушает по несколько дней. — Мужчины, — хмыкнула Грэсия. — Готовы загнать себя из-за работы. Лиара серьёзно посмотрела на маму, и та рассмеялась, полезла обниматься. — А Берси тоже хвастался, что может несколько дней не есть, — сказала Лиара, удобно устраиваясь у мамы на коленях. — Тоже мне, нашёл чем хвастаться. Скажи ему, если кушать не будет, пожалуемся Александре. Мы, целители, гораздо крепче, чем простые люди, но и у нашего тела есть пределы. Не нужно до этого доводить, а то серьёзно заболеешь. — А что там? — Лиара вытянула шею, чтобы посмотреть в окно. Повозка как раз въезжала на мост, разделяющий Старый и Новый город. Возница сбавил скорость. — Говорят, чтобы мы поворачивали. А нет, асверам можно. Почему другим нельзя? — Не знаю, — Грэсия удивлённо пожала плечами, выглянула в окно. Было видно, как городская стража перекрывала мост, устанавливая заграждение из больших коробок и камней. Оставляли маленький просвет, чтобы могла проехать повозка. По лицам горожан, наблюдающих за этим, было понятно, что они тоже ничего не знали и не понимали. Среди стражи даже мелькнул маг в плаще легиона и характерной маске. Со стороны старого города тоже скопились люди, не понимающие, почему их не пропускают. Только спорить с собой стража не позволяла, обещая отходить дубинками любого, кто будет мешать. Повозка проскочила участок моста и помчалась по широкому полупустому проспекту. Несколько минут, и она уже въезжала на территорию поместья Блэс. Лиара первой открыла дверь и выскочила наружу, едва не порвав платье. К повозке уже спешил один из оборотней, который помог выйти Грэсии. — Мам, — Лиара поймала её за руку, показала на возницу, кутающегося в плащ. — А ты можешь его вылечить? Он дышит тяжело, кашляет. — Я же не Берси. Хорошо, хорошо, я попробую. Уважаемый авсер, можно попросить тебя спуститься? Возница посмотрел на женщину, затем закрепил поводья и легко спрыгнул на землю. — Платы не надо, — хрипло сказал он. — За хорошую услугу стоит платить, — она протянула к нему руку. — Давай руку. Выглядишь плохо. Нужно принять лекарство от простуды, выпить тёплого молока и пару дней провести в кровати под одеялом. Чтобы я не жаловалась старшему, лучше тебе так и поступить. А то свалишься с повозки на ходу и разобьёшь её. Грэсия не любила обращаться к богине демонов, считая, что негоже, если она будет слышать слова людей, а не асверов. Берси тогда шутил, что для этого достаточно взять любую молитву и поменять имя бога или богини. Работает всегда, если вложить немного уважения в просьбу. Грэсия считала это большой глупостью, поэтому слова подбирала сама. Вспоминала время учёбы и старшую наставницу, вредную и строгую. К ней все студенты обращались с большим почтением и уважением. Примерно так она обращалась к Уге, когда просила разрешения проверить состояние Берси. И, что удивительно, это всегда работало. В отношении незнакомого асвера она не была уверена, но попросила, применяя три стандартных заклинания от простуды и лихорадки. — Ты меня понял? — спросила у мужчины Грэсия. — Понял, — вздохнул тот. — Вы задержитесь? Могу подождать. — Вредный мужчина, — проворчала целительница. — Нет, я проведу здесь несколько дней. Асвер кивнул и полез на место возницы. — Он всё понял, — улыбнулась Лиара. — Поговорит со старшей, обязательно. Ну, он так выглядел, что хочет с ней поговорить. — Неси в дом, — обратилась Грэсия к мужчине, показывая на сундук. — Пойдём, обрадуем Иолу. Иоланта Блэс встречала гостей у порога. Расцеловала Грэсию, обняла Лиару. — Опять? — Иоланта показал на сундук, забирая его у мужчины и жестом отправляя во двор. — Быстро набирается, — пожала плечами Грэсия. — Мы на два дня. Чтобы тебе скучно не было. — Ну спасибо, — Иоланта улыбнулась. — А то действительно заскучала я здесь. Мне вчера даже лес снился. Я письмо получила от Даниеля. Он приедет на большой Совет. Лиара навострила ушки, услышав, что приезжает отец. — Вы не обедали? — спросила она. — Тогда поднимайтесь на второй этаж, я распоряжусь. — Слушай, Иола, ты не знаешь, почему мост в старый город перекрыли? — спросила Грэсия. — Сейчас ехали и нас пропустили только из-за асвера. — Первый раз слышу, — удивилась женщина. — Отправлю кого-нибудь узнать в чём дело. — Госпожа Иоланта, — со стороны лестницы на второй этаж появилась молодая женщина в тёплом платье прислуги. — Простите, что не вовремя, но я говорила утром… — Да, — Иоланта кивнула. — Грэс, вчера Лика заболела. А сегодня ей совсем плохо. Посмотри. Я думала за Берси послать — он ближе живёт. Пойдём, я с тобой схожу, — она удобнее перехватила тяжёлый сундучок, словно он ничего не весил. — Лиара, отнеси вещи в комнату и беги на кухню, передай, чтобы обед подали. — Ага, — Лиара подхватила дорожную сумку, подобрала подол платья и бегом взлетела по лестнице. Женщины проводили её одинаковыми неодобрительными взглядами. — Ты же сказала: «Беги», — улыбнулась Грэсия. Комнаты для слуг, постоянно работающих в доме, находились недалеко от кухни на первом этаже. Остальные жили рядом с гостевым домом, а охрана занимала просторную пристройку у конюшен. У оборотней считалось большим достижением жить в одном доме с семьёй Блэс. Чаще всего это были дальние родственники. Вот и Лика, про которую говорили, выходила из той же деревни, что и Иоланта. Когда-то давно их прадеды были то ли двоюродными, то ли троюродными братьями. Это позволяло женщине занять довольно высокую должность в доме, отвечая за других слуг, и ей даже доверяли покупать продукты и всё необходимое на рынке. Поэтому и комната у неё была пусть и небольшая, но личная. Стоило открыть дверь, в нос Грэсии ударил неприятный и отдалённо знакомый запах болезни. А ещё противный звук, похожий на поднявший со дна болота пузырь, лопнувший на поверхности. Она жестом остановила служанку, чтобы та не спешила входить. Встав на пороге, целительница повернулась. — Ты уже заходила в комнату? — серьёзно спросила она. — Сегодня? — Утром. Принесла воды и хотела спросить, не нужно ли чего, но Лика бредила. Я ей компресс холодный на лоб положила. — Так. Иола, отойди вон туда. Как тебя зовут? — Марика… — Значит, Марика, ты сегодня, после того как заходила в комнату, чем занималась? На кухне работала? — Нет. Мы в библиотеке убирали всё утро и западное крыло на третьем этаже. — У тебя ведь родители оборотни? — Да. — Иола, найди Лиару и ждите меня во дворе. — Что-то серьёзное? — нахмурилась женщина. — Мне кажется, это Болотная чума, — произнесла Грэсия и не поверила собственным словам. — Очень заразная. Особенно, на второй стадии. Отдай распоряжение, чтобы те, кто в большом доме с утра находятся, на улицу не выходили. И наоборот. — Ты уверена? — Я очень хочу ошибиться. Ты не поверишь, как сильно хочу быть неправой. Не стой, найди Лиару и ждите на улице. Марика, слушаешь меня? Три дня в комнату больной не заходите. Заприте её, заколотите дверь, что угодно. Если она поправится, ничего с ней за это время не случится. Но если она в горячке выйдет из комнаты, будет очень плохо. Всем. И пусть все слуги, кто в доме сейчас находятся, вернутся в свои комнаты. Тех, кто почувствует себя плохо, нужно запереть. Понятно? — Понятно. Я тоже заболею? — спокойно спросила девушка. — Не обязательно. Только постой там, подожди, пока мы уйдём. Я сейчас проверю Лику. — Великие боги, — вздохнула Иоланта и с сундуком под мышкой поспешила по коридору к лестнице. — Лиара! Лиара! Грэсия сотворила большое очищающее заклинание, затем повторила и только после этого осторожно вошла в небольшую спальню. В комнате было чисто и светло из-за приоткрытых занавесок на окне. Ни разбросанной одежды, ни пыли. Женщину лет тридцати пяти она увидела на кровати. Одеяло укрывало её почти до подбородка, лицо красное от жара, покрытое бисеринками пота. На лбу небольшая полоска ткани, уже высохшая и наполовину сползшая. Подойдя ближе, Грэсия потянула за край одеяла. Оголяя плечо. В глаза почти сразу бросились крупные волдыри, наполненные мутной зеленоватой жидкостью. Один из пузырей лопнул с тем самым неприятным звуком, разбрызгивая содержимое. — Хрумовы ягодицы! — выругалась Грэсия, отпрыгивая словно кошка. Рванув ворот мантии целителя, она стремительно стащила её через голову, отбросив в угол. Можно было увидеть, как на зелёном рукаве появилась маленькая блестящая капелька, медленно впитывающаяся в ткань. Выскочив из комнаты, Грэсия захлопнула дверь. Осмотрела тёплую сорочку, запястья и ладони. Сотворила заклинание и по ладоням заскользил сначала зеленоватый свет, а затем и более тёмный, почти бурый. Кожу на руках нещадно защипало, особенно на тыльной стороне ладоней. — Дверь заколотить! — повернулась она к девушке. — Никого не пускать. — С… сделаем, — немного севшим голосом сказала девушка. Быстрым шагом Грэсия вышла на улицу, поёжилась от холода. — Мам, ну ты чего без одежды? — с лестницы за ней выскочила Лиара. — Испачкалась. Беги посмотри, уехал ли тот асвер. Если да, то попроси кого-нибудь у ворот поймать нам повозку. — Я быстро, — Лиара привычно подобрала подол и помчалась к воротам. — Всё действительно плохо? — из дома вышла Иоланта, сняла большой тёплый платок, накрывая плечи Грэсии. — Это Болотная чума. Теперь понятно, почему перекрыли мост, — целительница вздохнула. — Скоро мы увидим, как горят дома в городе… Здесь оставаться нельзя. Я бы спрятала тебя и Лиару в домике на территории академии, но там настоящий проходной двор. Поэтому останетесь в гостевом доме поместья Хаук. — Я могла заразиться. Лучше будет мне остаться. — Ты больную не навещала, волдыри пальцами не давила? Тогда не говори глупости. Оставаться в доме, где есть больной, даже если этот дом огромный — настоящее безумие. С прислугой поговорила? Если будут соблюдать осторожность, всё обойдётся. Болезнь скоротечна, в этом её недостаток. Иоланта покачала головой, оглянулась и пошла к дому. В дверях как раз показалась одна из старших служанок.
* * *
— Не до конца понимаю, что вы от меня хотите, — сказал я. — У нас свободная гильдия, хотите участвовать — пожалуйста, мы Вас ни в чём не ограничиваем. Подписывайте договор, вносите взносы и свободно собирайте караван. Есть несколько правил, которые выставила Империя, их нарушать нельзя. Вывозить золото и серебро, кроме как в изделиях… — Мы знаем правила и законы, — остановил меня Бенедикт Штейн, глава торговой гильдии. — И читали устав Северо-восточной торговой гильдии. Понимаете, она сильно ограничивает больших игроков. Им позволено формировать только треть от каравана, и это очень мало. — Такое правило считается приемлемым, и я лично согласовывал его с Императором. Об этом я долго и основательно говорил с Гуштавом. Чтобы не потерять контроль над гильдией и торговыми путями, нужно сдерживать конкурентов. И единственным способом эффективно бороться с ними было именно ограничение в треть от каравана. Иначе они просто захватят это направление, сначала даже в убыток себе, но потом начнут диктовать собственные правила, ставить палки в колёса, саботировать и срывать караваны. Очень быстро наша гильдия превратится в вывеску, которую можно будет только продать. А ещё одним из важнейших правил было то, что любые разговоры о больших торговых делах мог вести только глава посольства или его доверенный человек. Это значит, что торговая гильдия, в лице этих двух скупердяев, что мурыжили меня всё утро, не смогут в обход нас договориться о поставке отделочного мраморного камня для постройки дворца или десяти тысяч бочек с первоклассным железом. — Торговля, пока она не налажена, затратное мероприятие, — добавил Томас Бельц, второй глава торговой гильдии. — Чтобы получить прибыль в десять тысяч монет, иногда требуется вложить сто тысяч. К тому же всё зависит не только от удачи, но и от грамотного управления, умения находить выгоду, договариваться на нужных тебе условиях. У нас есть подобный опыт, и мы с радостью готовы делиться им. И не только опытом поддерживать, но и золотом. Мы готовы серьёзно вложиться. Купить галеры, телеги, охрану для каравана и даже построить склады в городах, через который пойдёт торговля. — Мы хотим полноправного партнёрства. Равного для нас с Вами. Но при этом готовы взять на себя большую часть расходов. В знак нашего расположения мы готовы даже заплатить вам любую сумму. Просто придумайте цифру, вообразите телегу, заполненную золотыми монетами. — Вы слишком торопитесь, — я покачал головой. — Или просто знаете то, чего не знаю я. В этом году мы успеем отправить один, максимум два каравана. Нужно лишь дождаться возвращения торгового посольства. Если у вас будет достаточно товара, можете занять треть мест… Минуту, — остановил я жестом мужчин. Прислушался. — Я ненадолго выйду. Отдам пару распоряжений и сразу вернусь. Мужчины почти синхронно вздохнули, то ли разочарованно, то ли устало. Комедианты. Я же встал, вышел в коридор, затем спустился на первый этаж гильдии. В здании было шумно и оживлённо. В дальнем углу располагались столы гильдии, где покупатели товара или его продавцы оставляли заявки. Если тебе срочно нужно продать десять телег отборного каменного угля для кузниц, самым простым, но и менее прибыльным решением было обратиться сюда. Работники гильдии сами подберут покупателя, договорятся о самой выгодной цене и заберут минимум пять процентов от суммы сделки себе. Или же предложат оставить товар у них на складах до того момента, как появится покупатель. Если нужно что-то купить, то самый быстрый способ получить желаемое, было обратиться сюда. Даже если этого товара не было на складах гильдии, они в кратчайшие сроки найдут его, перевернув всю империю. За твой счёт организуют доставку, сделают всё, чтобы ты не напрягался, но долю свою возьмут. У них были договорённости и с грузовыми галерами, и с хозяевами дорог, и с бандитами, которые эти дороги грабили. А ещё у торговой гильдии была собственная служба безопасности, следившая за тем, чтобы работники в разных городах империи не смели воровать или обманывать. Именно здесь лежали заявки из моей провинции на продажу строительного и отделочного камня, фарфора, вина, масла и прочего, прочего. Это не мешало нам самим искать покупателя, но через гильдию это делать быстрее, без страха, что тебя обманут в цене. Выйдя из здания, я перешёл через дорогу, поднимаясь в повозку. Диана скользнула следом, закрывая дверь и опуская плотную шторку. Подняв руку ладонью вверх, я сосредоточился. В воздухе появилась крупная золотая песчинка, упавшая на ладонь. Тали искала меня и таким образом пыталась оценить, как далеко я от дома. Появилось ещё две песчинки, которые кружась опустились рядом с первой. Просила вернуться, так как приехали оборотни. Может герцог Блэс? Но вроде рановато. Он сейчас должен быть в провинции и руководить восстановлением города. Раньше следующей недели его можно не ждать. Последняя просьба прозвучала совсем странно. Тали просила ни верить, ни слушать и едва ли ни убегать от людей в зелёных мантиях. Скорее всего, она так описала целителей. Сжав кулак, я спрятал песчинки. Знать бы, как она это делает и как передать ответ. Это хорошо, что я находился недалеко, в восточной части старого города. Хотя может быть для Тали и вся Витория не больше чайного блюдца. — Странные новости, — сказал я Диане. — Надо домой вернуться. Но не хорошо уходить не попрощавшись. Ивейн! Разверни повозку, а я пока попрощаюсь с господами из гильдии. Поднявшись в кабинет глав, я попросил прощения за то, что вынужден срочно уезжать по делам. Обещал заглянуть на днях и ещё раз напомнил, что они могут участвовать в предстоящем караване, но на общих условиях. Это их нисколько не обрадовало, и в намерениях мужчин читалось желание ещё раз пригласить меня и додавить. Пока я ходил к повозке, они пришли к какому-то решению и хотели предложить что-то очень большое и ценное по их мнению. Что касается целителей или людей в зелёных мантиях, то такие мне на глаза попались только по пути домой. Мы проезжали по старой улочке с невысокими каменными домами, когда заметили знакомую группу из пары целителей, нескольких стражников и огненного мага. Пронеслись слишком быстро, чтобы рассмотреть подробности, но мне показалось, что огненный маг пытался создать какое-то большое заклинание. У нашего поместья, как и на всей улице, было тихо. Охрана у ворот скучала, оживившись, только когда мы подъехали. Но у дома меня встретила встревоженная Александра. Давно я не видел её такой. Наверное, с момента, когда перед домом Блэс появился равана. — Что случилось? — я поспешил крепко обнять её. — Тали странные послания шлёт. — В городе объявилась Болотная чума. У нас в доме. Одна из служанок заболела. — У нас? — В поместье Блэс. — Ты так не пугай внезапно. То есть, плохо, что в поместье Блэс такое. Сейчас я туда поеду и всех исцелю. Не переживай. — Нет, нет, Берси, — она вцепилась в мою руку. — Никуда ехать не надо. Пойдём, поговоришь с Грэсией. Я и сама ничего толком не поняла. Только то, что болезнь страшная и что её исцелить нельзя. Они с мамой в гостевом доме. А Лиара у нас, в своей комнате заперта. — Александра, успокойся, — я погладил её по плечу. — Что-то мне не нравится твоё душевное состояние. Надо тебя отваром из медвежьей мяты напоить. Всё, мы уже идём, не сердись. Мы спустились, обошли главный дом. Небольшой гостевой домик последнее время пустовал, и странно, что женщины решили остановиться именно там. Александра с трудом отпустила мою руку, позволив постучать в дверь. С той стороны послышались шаги, затем приглушённый дверью голос наставницы. — Берси, это ты? Нормально добрался? — Нормально, — отозвался я, посмотрел на Александру. — Дверь вы не откроете? — Мы на изоляции. Если через два дня не заболеем, значит всё хорошо. Присмотри за Лиарой и не выпускай её из комнаты. — Александра говорила про какую-то чуму. — Болотная чума, одна из восьми… точнее, из девяти смертельных болезней, которую нельзя исцелить. Очень заразна. Достаточно дотронуться до больного или вещи, которой он коснулся ранее. И умирают обычно восемь человек из десяти заболевших. Симптомы: лихорадка, потливость, неприятный запах от тела, волдыри, наполненные мутной жидкостью. Входить к больному нужно только в специальной одежде и маске. Обязательно выучи группу заклинаний и очищение Николаса Ульма. Справочник есть в твоей библиотеке, я привозила. Что ещё?.. Следует закрыть поместье на неделю. Никого не впускать и не выпускать. Если удастся остановить заражение, то будет видно, если нет… тем более… И если придут из гильдии целителей, а они обязательно явятся, то посылай к демонам. Пусть сами этим занимаются, их обязанность. В последних словах я услышал злость. — Ты меня понял? — строго спросила она. — Понял, — отозвался я. — Если почувствуете себя плохо, дайте знать. Это может у вас чума неизлечима, а я что-нибудь придумаю. — Вот и в гильдии целителей могут подумать так же, — добавила она. — Ты герцог, а не целитель, которым не жалко пожертвовать. Алекс, слышишь, гони всех, кто придёт в зелёных мантиях. — Грэс, не заводись, — с той стороны послышался голос мамы Иолатны. — Я спокойна, — излишне жёстко ответила Грэсия. — Про то и говорю. Пойдём, выпьем немного настойки. И вообще, неплохо было бы пообедать, всё уже успело остыть. Я повернулся к Александре, пребывая в недоумении. — Что-то я ничего не пойму. — Я тоже не знаю, почему она так завелась. И от этого жутко. Хорошо, мама её успокоила. Ты бы видел, в каком состоянии она приехала. Приказала ворота телегой перегородить и едва ли не поджечь. А если целители на горизонте появятся, то из арбалетов их встретить. — Тогда, для начала, надо узнать, что это за чума такая. Как говорит Лиара, почему Болотная, почему неизлечимая и кто такой Николас Ульм? Да, если нам надо неделю просидеть взаперти, нужно бы запастись продуктами, желательно на месяц. — Мама сказала, что мост между Старым и Новым городом перекрыли. Но еды нам хватит. Мы только недавно закупались. В крайнем случае, можно лошадей съесть. — Очень смешно, — фыркнул я. — Учитывая, сколько они стоят, я лучше сам на охоту… то есть на рынок отправлюсь. На меня всё равно болезни не действуют… Пойдём поговорим с Наталией. Я взял Александру под руку и повёл к дому.Глава 4
Обстановка в доме царила нервная, это было видно по тому, как вела себя прислуга. Милания, встретившая нас у порога, старалась не подавать вида, что взволнована и напугана, но её выдавали жесты. Она взяла мой плащ, но с первого раза не смогла повесить его на крючок у двери. А ведь он был влажный, и следовало его отнести в специальное помещение, чтобы просушить. — Мила, я буду пить чай в малой библиотеке на третьем этаже, — сказал я как можно более спокойным голосом. — Подготовь всё и подай что-нибудь из выпечки. — Может, пообедаешь? — спросила Александра, крепче сжимая мою руку. — Я не особо голоден. Хорошо, пойдём вместе поговорим с Тали. Она, — я прислушался, — как раз на третьем этаже. Тали, ты будешь пить с нами чай? Отлично. — Как вы друг друга слышите? — Алекс покачала головой. — Здесь небольшая хитрость, — я погладил её по руке. — Она ждала меня и использовала серебряное зеркало. — Но ты ведь почувствовал, что она наверху. — А ты можешь учуять её по запаху, — улыбнулся я. — У каждого из нас своя уникальная особенность. Я уже объяснял раньше, что за ней никто не подслушивает и не подглядывает, но она легко может докричаться до Азма или Тали, если громко назовёт имя. Это какая-то особенность, в которой я ещё не разобрался. Мне достаточно сосредоточиться и выделить Азма, чтобы поговорить с ним, хотя именно разговором я бы это не назвал. Его можно попросить о чём-то или узнать, что происходит, если правильно истолкую образы, которые он покажет. На лестнице столкнулись с обеспокоенной Клаудией. Молча взяв её под руку, повёл наверх. В малой библиотеке хранились книги для целителей, справочники и прочая учебная литература. На отдельной полке стояли лекции Грэсии, которые я до сих пор не дочитал. Дошёл до середины четвёртого курса и отложил. Никак не найду время чтобы осилить. С недавних пор один из шкафов заняли книги Клаудии по огненной магии. Она изредка занималась здесь, чтобы никого не отвлекал, или когда хотела побыть в одиночестве. Здесь мы и застали Тали, разглядывающую книги и водившую пальчикам по корешкам. Я усадил девушек на диван перед чайным столиком, подвинул кресло для себя, но садиться пока не стал. — Грэсия говорила про какой-то справочник, написанный Николасом Ульмом, — сказал я, подходя к ближайшему шкафу. — Знать бы где он… — Вот здесь, — Тали пробежала пальчиком по ряду корешков книг, которые изучала, поднялась на уровень выше и вытащила книгу в тёмном переплёте. Отделка обложки дорогая, из грубой кожи с серебряными буквами. Название гласило: «Чума и лихорадки». В верхней части — имя автора, написанное странно: «Н. Улм», именно так, без мягкого знака. Тали оторвалась от разглядывания книг, улыбнулась мне, взяла за руку и слегка сжала. Затем прошла к столику, устраиваясь в кресле, которое я подвинул. Из свободной мебели в комнате оставался только высокий жёсткий стул, пришлось брать его. — Кто-нибудь из присутствующих может внятно рассказать о Болотной чуме? — спросил я. — Понятно. Тали, ты с таким не сталкивалась? — Увы, — она качнула головой. — У меня шансы заболеть есть? Если Грэсия говорит, что исцелить болезнь нельзя, значит, это что-то необычное. — Болезней сильнее, чем наша кровь, не бывает, — сказала Тали. — Как и ядов. Папа рассказывал, что его отец, когда был молодым, попал в город, охваченный тёмным мором. Умерли все, даже домашние животные. В живых остался только дедушка. Не думаю, что какая-то болотная дрянь страшнее Чёрного мора. — Александра, а служанка в вашем доме, она оборотень? — Чистокровный, — кивнула та. — Это плохо, раз на вас болезнь действует. Вот, Хрумова… забыл, — стукнул я себя по лбу. — Надо, чтобы кто-то из асверов в гильдию поехал и предупредил Рикарду. — Я схожу, — вызвалась Тали. — Пройдусь по городу, посмотрю, что за болезнь. — Будь осторожна. Грэсия говорила, что болезнь может передаваться через одежду и предметы. — Хорошо, — протянула она и рассыпалась ворохом золотых искорок. Платье при этом осталось, как и сапожки. — Отдам Рут, чтобы отнесла в комнату Тали, — сказала Александра, вставая. — И попрошу, чтобы подготовили воду в банной комнате. Погода на улице сырая и нет ничего лучше посидеть в горячей воде после прогулки. — Пока поищу болезнь в справочнике, — я открыл книгу на первой странице, надеясь, что автор составил оглавление. — Можно с тобой посижу? — спросила Клаудия. — Не помешаю? — Как раз наоборот. Сейчас чай подадут, — я протянул руку, накрывая её ладонь.* * *
Наталия Аврора Ирне, Витория, вечер Люди нашли удобное место, чтобы построить город. Равнина, пересечение крупнейших полноводных рек, обилие лесов и камня, всё это позволило им возвести самый большой город из тех, что видела Тали. Её поражала изысканная архитектура старого города, величественный дворец, широкие каменные мосты и длинные грузовые причалы. Но не бывает ничего идеального, поэтому и Витории досталась чёрная клякса на белоснежной шкуре. Погода: жаркое и душное лето, зима с обилием снега и лютыми морозами, и всё остальное время дожди. Наталии порой казалось, что будь город не каменным, его давно бы смыло в реку и унесло течением. Она долго жила на краю северных лесов, переходящих в серую пустошь, где было тёплое лето и продолжительная зима, но столько дождей там не выпадало никогда. Ближе к вечеру лёгкий дождь перешёл в грозный ливень, наполнивший улицы города потоками воды и мешающий разглядеть что-то дальше десяти метров. Холодный, от которого промерзал воздух и изо рта при дыхании вырывались облачка пара. Может, из-за этого на улицах почти не было прохожих. Одинокие конные экипажи, промокшие лошади и извозчики спешили развести припозднившихся горожан, щедро плативших за подобные услуги в такую мерзкую погоду. Дождь почти скрыл несколько пожаров, вспыхнувших в разных частях города. Два небольших соседних дома горело где-то на севере, недалеко от академии магов. Ещё один, трёхэтажный каменный особняк, полыхал в нескольких кварталах от храмовой площади. Во всех случаях за огнём наблюдали маги, чтобы огонь не перепрыгнул на соседние здания, но и не спеша сбивать пламя. Тали вошла в соседний с горящим дом через приоткрытое окно на третьем этаже. Полутёмное помещение, заполненное холодным сырым воздухом. На кровати под двумя одеялами лежал мужчина, тяжело и сипло дышавший. Даже с открытым окном в комнате ощутимо пахло гниющим болотом. Ступая босыми ногами по старенькому ковру, Тали подошла к кровати. Подняв руку, она взмахнула кистью, рассыпая золотые искорки. Понаблюдала за ними немного, затем прокусила кожу на большом пальце и нанесла на левую ладонь кровавый символ, прислушиваясь к себе. Прошло несколько минут, но защитная метка оставалась холодной, показывая, что опасности рядом нет. Протянув руку, она подошла ещё ближе, намереваясь сорвать с несчастного одеяло, но остановилась. Знак начал медленно теплеть. Выпрямившись, Тали вернулась к окну, собираясь уйти, но в последний момент обернулась. Она понимала, что зря волнуется, но страх липким туманом накрывал город, в какой-то мере отражаясь и на ней. Девушка пальцем вывела золотой узор в виде изломанной руны, и воздух в комнате резко изменился, став горьким и обжигающим. Ковёр под её ногами начал истлевать, покрываясь красной сеточкой. Деревянный сундук для одежды захрустел и рассыпался в пыль. Несколько секунд, и комнату объяло тёмное пламя, поглотившее всё, кроме каменных стен и пары вещей из грубого железа. Рассыпалась дверь, гулко роняя на пол петли и тяжёлую ручку. Позади послышался хруст оконной рамы и звон бьющегося стекла. Вихрь золотых песчинок выскользнул из окна, а следом вырвался поток багряного пламени, словно пытался поймать его. Опав под струями дождя, огонь растворился так же быстро, как и появился.Тем временем в гильдии асверов, в комнате старой травницы Эвиты Рикарда пригубила чай, поморщилась от горького вкуса. Сегодня он был ещё более противный, чем обычно. — Что ты туда добавила? — Рикарда с трудом сделала ещё один глоток, затем поставила чашку на стол. — Белоцвет, — Эвита, в отличие от главы гильдии, цедила чай мелкими глотками. — Чуть больше, чем обычно. Я отправила помощниц, чтобы донесли до всех в гильдии, что воду теперь пить можно только хорошо кипячённую с добавлением двух листьев белоцвета, вместо одного. — Гадость, — проворчала Рикарда. — Уж лучше вино креплёное пить. — Можно и вино, — сказала Эвита. — Когда я была молодой, мы со старой жабой, пусть великая мать не оставляет её одну в темноте, столкнулись с Серой болезнью. Грязная вода унесла тогда много жизней. Из того, что можно было безбоязненно пить, у нас остался только бочонок вина. Я его после этого лет тридцать в рот взять не могла. Выворачивало наизнанку. — Значит, предлагаешь закрыть гильдию? В принципе, можно. Срочных контрактов с городской властью нет, Дамна своих из дворца не выпускает. Отправлю кого-нибудь… или самой поехать, чтобы убедить Берси посидеть пару недель в поместье? — Просить не надо, — раздался молодой женский голос. Плащ, оставленный у двери, ожил. Рассыпая золотые искорки, он пролетел по комнате, приобретая очертания человека. Секундой позже перед столом появилась фигура девушки, зябко кутавшейся в плащ. — Берси беспокоится, просит, чтобы асверы меньше выходили в город. — Госпожа древняя, — почтительно склонила голову Эвита. — Госпожа Тали, — повторила её жест Рикарда, обратив внимание, что гостья стояла босиком. — Глупые маги устраивают в городе пожар, боясь болезни. Люди трясутся от страха и прячутся по домам. Среди вас заболевших нет? — Слава Великой матери, никто не заболел, — сказала Эвита. — Три пары слегли с лихорадкой, но это происходит каждую осень и в начале зимы. Ещё несколько глупых девчонок отравились травами. — Хорошие новости, — девушка подняла ладонь, на которой засверкали крупные золотые пылинки. Она легко подула, и те закружились в воздухе, медленно падая на столешницу. Через секунду древняя вместе с плащом рассыпалась ворохом точно таких же, но, в отличие от первых, они бесследно растворились. — Повезло Берси встретить её, — сказала Эвита, вынимая из кармашка платья небольшой бумажный конверт. Осторожно, чтобы случайно не сдуть, она быстро собрала золотые пылинки. Подняла взгляд на Рикарду. — Хочешь что-то сказать — говори. — Ничего, — Рикарда покачала головой, взяла кружку с чаем, делая большой глоток. — И не заваривай его так крепко. А то у меня чувство, что ты весь белоцвет решила извести на меня. — Хватит на всех, не переживай. В этом году он хорошо цвёл, много собрали, — старая травница выглядела так, словно ей в руки попало настоящее сокровище. — Надо отправить кого-то лавку Алхимика закрыть, — сказала Рикарда. — И на фермах за городом усилить охрану. Никак боги сердятся на людей, насылая болезни и несчастья. — Что? — оторвалась от своих мыслей Эвита. — Ничего, — отмахнулась глава гильдии.
* * *
Книга «Чума и лихорадки» оказалась не совсем справочником, а скорее описывала тяжёлую и драматичную борьбу гильдии целителей с этими самыми болезнями. Разновидностей чумы в империи известно было несколько. При каждой вспышке болезнь протекала остро, с исключительно тяжёлым состоянием больных, лихорадкой, нарывами по всему телу, часто с развитием сепсиса. Лечить её было сложно как раз из-за высокой заразности, и целителям приходилось идти на ухищрения и карантины, чтобы остановить распространение. Возникала она всегда внезапно, распространялась быстро, отступала неохотно. Николас Ульм, магистр, выдающийся целитель своего времени, посвятил жизнь борьбе с чумой. Он одним из первых столкнулся с необычной болезнью, впоследствии названной Болотная чума. Странность её в том, что магия исцеления не действовала как на саму болезнь, так и не могла принести облегчение больному. И почему так происходило, магистр не разобрался, оставив вопрос открытым для потомков. С того времени прошло около двухсот лет, но лекарство так и не было найдено. Всё, что могли маги, так это бороться с последствиями и следить, чтобы чума не распространялась. Вот такое необычное вступление я прочитал, поделившись с девушками, слушавшими с большим интересом и тревогой на лице. Следующая часть книги была посвящена мерам предосторожности и том, как целители работали в заражённых городах и как погибали. Империя всегда щедро платила тем, кто боролся с чумой, будь то простые люди, сжигающие тела на улицах и в домах, или целители, руководившие процессом. Для многих это был неплохой шанс заработать капитал, тем более люди довольно быстро приноровились к опасности и капризам болезни. С больными всегда работали в особой защите из грубой кожи, которую обрабатывали заклинанием очищения, придуманным именно Ульмом. А чтобы болезнь не попала на лицо и в глаза, использовали маски. Заклинание, кстати, не сложное, мне далось с первой попытки. Я даже испытал его на себе, испортив дорогой камзол. Очищение едва не прожгло ткань насквозь, оставив некрасивые разводы. — Здесь сказано, — я постучал пальцем по странице, — что болезнь распространяют крысы и бездомные животные. — Крысы? — Клаудия поёжилась. — Не переживайте, у нас в поместье их нет, Азм их всех вывел. Да и бродячие животные к поместью близко не подходят. Если гильдия целителей об этом знает, то всех собак в столице быстро изведут. Насчёт крыс не знаю, вряд ли. — Проще людей вывести из города, чем крыс, — сказала Александра. — Они везде, даже в академии встречаются, когда защитные заклинания ослабевают. — Получается, что единственный способ остаться невредимым, это запереться в доме и никуда не выходить, — подытожил я. — Плакал Имперский совет горькими слезами. — Грэсия говорила, что болезнь будет распространяться быстро и так же быстро исчезнет. — Месяц в её понимании — это быстро? А потом ещё столько же, чтобы сжечь тела всех умерших. В книге написано, что болезнь боится жары и не переносит холод. Надо ждать, когда город укроет снегом. О, Тали вернулась. — На улице уже холодно, — сказала Александра, вставая. — И не похоже, чтобы это как-то помогало. — Вот, помоги ей принять горячую ванну, я как раз мыло хорошее купил. А, может, и нам искупаться перед сном? — задумчиво протянул я, но Александра уже вышла из комнаты. — Пусть бы всё обошлось, — Клаудия сложила руки, словно в молитве. Я же почувствовал мимолётное присутствие Великой матери. — Об этом надо бы просить Зиралла, — осторожно сказал я. — Пресветлый, — Клаудия покачала головой, словно имела насчёт него не самое приятное мнение. — Пусть Вигор просит, у него это хорошо получается. — Знаешь, — я посмотрел на неё задумчиво, — лет двести назад тебя бы сочли предсказательницей. Потому что к нам в гости только что заглянул Вигор. Пойду его встречу. На улице уже ничего не было видно дальше вытянутой руки, а ещё ливень, превративший площадку перед домом в небольшое озеро. Лишняя вода обычно сбегала по северному каналу в реку, но сейчас её лилось с неба столько, что тот не справлялся. Я почти слетел по лестнице, перепрыгивая по несколько ступенек за раз. Чувствовалось нетерпение Зиралла, накатывающее на поместье огромными волнами. Не сталкивался я раньше с рассерженным Пресветлым лицом к лицу, поэтому и спешил. — Мила! — крикнул я ещё у лестницы. — Фонарь и плащ! До Дианы докричаться не смог, скорее всего, она спала, а вот Ивейн откликнулась, как и Гуин, работающая в лаборатории. Почти одновременно со мной, со стороны кухни, выбежала Мила, держа в одной руке два больших плаща, в другой — уличный фонарь и ещё зонт под мышкой. — Поздние гости? — спросила она, вручив мне фонарь. Затем помогла накинуть плащ, стягивая косым бантом завязки. — Пока не знаю, — спохватившись, понял, что не взял с собой жезл целителя. Тихо выругавшись, вышел под дождь, поднял фонарь повыше и поспешил к воротам. Там дежурило несколько оборотней, спасающихся от непогоды в узкой и высокой деревянной будке. Виделись огоньки фонарей, которыми они пытались осветить участок перед воротами. Что-то кричали, но в шуме ливня я ничего не смог разобрать. — Открывай! Ворота открывай! — крикнул я, подбегая к ним. Увидел вцепившегося и повисшего на кованых прутьях человека. Я почти сразу узнал Вигора. В белых жреческих одеждах и каком-то несуразном плаще. Он буквально висел на воротах и не упал только потому, что успел просунуть руки и зацепиться одеждой за кованые листья винограда. Один из охранников начал открывать створку, но как-то настороженно. Только подбежав, я заметил быстро приближающиеся огоньки фонарей и едва различимые крики. — Чума вас забери! — выругался я, спеша снять парня с ворот. Стянуть успел в тот момент, когда огни превратились в толпу, вооружённую дубинами и топорами. Странное дело, вроде столько раз сталкивался с опасностями, но в этот момент растерялся. Хотел использовать какое-то заклинание, но не успел, так как мимо пронёсся большой бурый оборотень. Люди добрались уже до подъёма с улицы, и нас разделяло метров десять. В этот момент оборотень ворвался в толпу, сшибая людей как гружёная камнем телега. Взмахнув огромной ручищей, он отшвырнул ещё двоих и издал такой душераздирающий рёв, что даже мне стало не по себе. Секундой позже мимо проскочила ещё одна тень, вооружённая коротким копьём, следом ещё одна. Я, наконец, поднял на руки Вигора, оценив, что парень весил меньше чем Александра. В последний момент заметил на земле резной деревянный посох. Поддев носком сапога, подбросил и даже поймал с первого раза. Когда вбегал обратно в ворота, мимо промчалась Ивейн с напарником, хотя на улице хватило бы и Гуин с Теччем. Или даже одного Течча. Оборотень ещё ревел, наводя ужас на быстро редеющую толпу. Последний огонёк фонаря в темноте рванул вверх и в сторону, упал, вспыхнув небольшим расползающимся пламенем. Огонь выхватил из темноты очертания нескольких людей и окончательно погас. Второй стражник, сменивший облик на чуть менее крупного оборотня, остался у ворот. В отличие от товарища, он был обращён и не обладал регенерацией чистокровных. Я запоздало использовал самое малое исцеление, боясь, что Вигор серьёзно ранен. Что-то мне подсказывало, что с большими заклинаниями нужно быть осторожней. Вбежав в дом, помчался по левому коридору, к ближайшей гостиной. Магические светильники услужливо вспыхнули, заливая комнату холодным светом. Положив Вигора прямо на стол, стянул плащ, бросив на ближайший стул. — Живой, — улыбнулся я, глядя на бледное лицо парня. Когда вытягивал из-под него плащ, стало видно, что белые одежды на спине превратились в красные. Он промок до последней нитки, поэтому пятно расплылось. Нож у меня с собой был. Изогнутый клинок, вечно оказывающийся под рукой, стоит только вспомнить о нём. В голову влетела дурацкая мысль, что этим ножом не одежду надо резать, тем более момент такой подходящий. — Что же ты такая кровожадная, — проворчал я, перевернув Вигора. На помощь пришла Милания, удерживая парня. — Это не тебе, а Уге. — Я поняла, — кивнула девушка. Одним движением распорол одеяние жреца от ворота до поясницы. Посередине, под правой лопаткой, виднелась своеобразная рваная рана. Били кинжалом, сверху вниз. В гостиную вошла Сисилия, неся таз с водой, бинты и тряпки. — Крови много потерял, — сказал я, используя заклинание из справочника Грэсии по оценке состояния больного. — И только чудом дошёл, да? Надо решить, что будет лучше, полевые заклинания Бессо или… Несколько заклинаний, и рана начала медленно затягиваться, выталкивая немного загустевшую и застоявшуюся кровь. Я бы порадовался, что других повреждений нет, но Вигору хватило и этого. — Отмойте от крови, испорченную одежду можно сжечь, — сказал я, вытерев тыльной стороной ладони воду, бегущую с мокрых волос на лоб и глаза. — Устройте в гостевой спальне, и пусть кто-нибудь подежурит рядом. — Хорошо, — кивнула Милания. Снова набросив на плечи плащ, я поспешил на улицу. Без фонаря пробежка до ворот оказалась непростым занятием, но повезло ни разу не упасть и даже миновать большую лужу. К этому времени подоспело подкрепление оборотней во всеоружии и Виера с напарником. Со стороны улицы вбежал тот самый крупный оборотень. — Что там? — спросил я. — Сам не ранен? — Людей почти всех убили. Кто-то разбежался, но искать в такой дождь… — он мотнул волчьей головой. — Кто это был? — Глупцы, — ёмко ответил оборотень. — Ни оружия, ни копий. Дубинами много не навоюешь. Толпа. — Спасибо, что вовремя прикрыл, — сказал я. — Таков долг, — сказал он, посмотрел в сторону открытых ворот. — Но демоны страшны в гневе. Никого не щадят… — Тела надо все собрать в кучу, — сказал я громче, так как очередной порыв ветра обрушил на нас тонну воды. — Куда-нибудь сложить, только с той стороны, рядом с улицей. Возьми кого-нибудь в помощь. Оборотень кивнул, махнул лапой парочке, что работала в конюшне. Раньше они стояли на воротах, но после недавних событий и за то, что пускали во двор всех подряд, я был на них зол. — Гуин! — позвал я. — Где Тэчч? Она вынырнула из темноты, словно материализовалась. Глаза в свете фонарей как два чёрных провала, страшно. — Догоняет тех, кто сбежал, — сказала она, провела ладонью по лицу, убирая воду. — А потом будут на нас наговаривать, что злобные демоны в городе ночью добрых горожан едят. Найди его, пусть не усердствует. И тела тех, кого он догонит, сюда тащите. Она кивнула и побежала за ворота в темноту. — Ивейн, — я повернулся к ней. — Надо бы проследить, чтобы до утра военных действий больше не было. Только если во двор кто-то полезет. — Понятно, — кивнула она. — И смотрите не заболейте под таким дождём. Не забывайте, что Азм за домом присматривает и можно обойтись без ночных патрулей. — Хорошо, — ещё один кивок. — Там живые остались? — я показал на ворота. — Или раненые. Хочу знать, кто это и что они хотят. — Живых нет, но можно посмотреть, кто ещё не умер. — Сама себе противоречишь, — нервное напряжение понемногу отпускало, и можно было почувствовать, что дождик вовсе не тёплый, а как раз наоборот. Я даже стал замечать, как изо рта вырываются клубы пара, едва видимые в свете фонарей. — Что-то с этим городом происходит странное… Пока я вернулся в дом, переодевался и приводил себя в порядок, из банной комнаты вышла Тали. Раскрасневшаяся от горячей воды, благоухающая розовым маслом. К моему появлению даже успели подать чай, только никто его не пил, обсуждая что-то. — Как прогулка? — спросил я, заходя в гостиную. — В такой ливень только дома сидеть. — Ливень, — она кивнула. — Я зашла к асверам, передала им твои слова. Среди них никто не болеет. У Матео и Ялисы тоже всё в порядке. Они даже и не заметили, что в городе что-то происходит. Тали улыбнулась, как делает это обычно, когда задумывает какую-то шалость или шутку. Этот взгляд мне хорошо знаком. — А что было у ворот? — спросила Александра. Клаудия, сидевшая очень тихо, поддержала вопрос тревожным взглядом. — Вигор приехал, как он? — Вигор пришёл своим ходом, — я сел, благодарно кивнул, когда Клаудия налила мне горячего чаю. — А следом за ним толпа с дубьём и колами. Он ранен и потерял много крови. Парень крепкий, должен выжить. Обидно будет, если… — Выживет, — закончила за меня Тали, подарила улыбку в ответ строгий взгляд. — А что толпа? — Александра села рядом, посмотрела взволнованно. — Глупые люди нарвались на огромного оборотня и две пары злых полудемонов. Сейчас с той стороны ворот собирают тела. Завтра же я поеду в городскую стражу и узнаю, кто пытался взять моё поместье штурмом. Нет, штурмом это не назвать, скорее, надо узнать, кто самоубился об охрану и, главное, зачем? Или городская стража сама примчится утром? — Может, люди с ума сходят от болезни? — спросила Клаудия. — Сумасшествие в истинном виде, — согласился. — Но от болезни или нет, пока не знаю. Лучше идите спать, поздно уже. Я ещё немного почитаю перед сном, попробую прийти в себя. — До утра теперь не уснуть… — Ступайте, ступайте, — махнула на них рукой Тали. — До утра ничего не случится, а если и случится, то даже пришествие самого Хрума не сможет помешать спокойному сну. В этом доме сейчас три бога, которые терпят друг друга только из-за одного человека, — она рассмеялась. — Вознесите молитву любому, и на вас падёт его благодать. Сегодня они будут особенно щедры. — Ты так говоришь, что от этого становится ещё более жутко, — поёжилась Александра. — Теперь уж я точно не усну. — Попроси Угу, и она подарит тебе приятные сновидения, едва твоя голова коснётся подушки. Попроси Зиралла, и он наполнит тебя уверенностью и решимостью. Страх и тревоги отступят. Не веришь? — она снова лукаво улыбнулась и добавила очень мягко: — Ступайте. — Спокойной ночи, — первой поднялась Клаудия. Она посмотрела на Наталию, кивнула, словно с чем-то соглашаясь. Александра раздумывала чуть дольше, но в итоге сдалась. Пожелала нам спокойной ночи и ушла. Несколько минут мы с Тали сидели молча. Я показал ей на чайник, она согласно кивнула, посмотрев на вазочку с мёдом. — Ты так и не сказала, кто третий? — негромко спросил я, опустив в чашку ложечку мёда. — И какие подарки припас? — Это не важно. Так, пристала по пути одна всеми забытая богиня. — И почему они все идут ко мне? — я поднял взгляд к потолку. — Ещё эта эпидемия. — В город пробралась ещё одна болезнь, и название ей «страх». Не знаю, в чём уверена твоя наставница, но то, что поразило людей — это не чума. И это не заразно. — Мм? — я посмотрел на неё. — Эта болезнь — не чума, — повторила Тали. — Та несчастная, что осталась в доме оборотней, если она и умрёт, то только не от болезни, а от того, что ей никто не подал воды или позвал магов, которые решили искоренять заразу огнём. — Тёмная магия? Это какое-то проклятие? — Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду под этим словом. — Заклинание паразит, живущее за счёт человека и не всегда убивающее его, но обязательно причиняющее страдания. Она покачала головой, как бы говоря, что не знает верного ответа, но я не прав. — Надо предупредить оборотней в поместье Блэс. — Я уже наведалась к маленькой девочке, дрожащей от страха, и успокоила её. — Ты меня прям поражаешь. Не обижайся, я в самом хорошем смысле этого слова. Я встал, обошёл стол, а то она надула губки, собираясь всерьёз обидеться. — Ты самая умная на свете хозяйка дома, — я взял её ладонь, поцеловал кончики пальцев. — От которой очень вкусно пахнет розами. Она застенчиво отвела взгляд, улыбнулась, когда я ещё несколько раз поцеловал кисть. — Что мне все эти боги, когда ты рядом, — тихо сказал я. Тали потянулась и коснулась пальцами моих губ, чтобы я не наговорил лишнего. — Давай просто посидим и посмотрим на дождь, — сказала она, подвинулась немного на широком кресле, освобождая мне место. — Мне вспомнился дом семьи Лиц, когда мы вот так собирались в непогоду у камина. Я тогда была совсем юной и несмышлёной. — Давай, — я немного повернул кресло, чтобы лучше видеть широкие окна. Сел рядом, обнял её за плечи. Плохо, что я в непроглядной тьме ничего не видел, и очень хотелось знать, что видела она. А ещё, почему Тали боится оставаться одна?* * *
Разбудил меня непонятный шум, но открыв глаза ничего не заметил. Мы так и сидели на кресле напротив светлеющего окна. Тали спала, удобно устроившись рядом, обняв как большую подушку. Интересно, кто позаботился и укрыл нас тёплым пледом? Серое утро за окном совсем не радовало, хотелось плотно задёрнуть шторы и ещё поспать пару часов. — Тали, — я потянулся, разминая затёкшую руку, — утро уже. Она что-то проворчала, разлепила один глаз. Затем села, сладко зевнув, и потёрла щёку, на которой остался след от шва моей рубашки. Встав, стягивая и закутываясь в одеяло, она потянулась и несколько раз ткнула меня пальцем в щёку. Я так и не понял, что она хотела этим сказать, так как она молча ушла. — Берси, — в комнату заглянула Ивейн. — Ты проснулся? — Проснулся, — я потянулся, встал, пытаясь размяться. Всё-таки спать в кровати куда удобнее. — Что случилось? — У Дианы лихорадка, но она не хочет лежать в постели. — Что за неделя сумасшедшая… — тихо проворчал я, посмотрел в окно и пошёл следом за Ивейн. Мы спустились к кухне, где я поздоровался с Сисилией, которая готовила завтрак. Попутно стащил пару пирожков с мясом и луком. На улице с утра было неприятно сыро и холодно. Я поёжился, поздно подумав, что надо было переодеться. Привык, что дома всегда тепло. Где-то рядом громко чирикали птицы, словно не поделив место под крышей. Со стороны конюшен показался крупный оборотень с полуторным мечом в руках. Судя по неспешной походке, он обходил территорию у ворот, показывая себя во всей красе горожанам и прохожим. Тут надо бы сказать, что ни первых, ни вторых с утра пораньше видно не было. В гостевом доме, где жили асверы, было прохладно, немного сыро и темно. Любили они закрывать плотными шторами окна, создавая сумрачную атмосферу. Источник сырости выявился почти сразу — это плащи, накидки и кое-какая одежда, разложенная рядом с горящим камином. — Подбросьте дров, что вы экономите? — сказал я. — Дом большой, вы его такими усилиями протопите только через неделю. Тали обещала, что наложит на дом чары, чтобы тепло было. — Госпожа Тали ругалась, что Великая мать ей мешает, — сказала Ивейн. — Она даже ругалась громко. Действительно, присутствие Уги в доме чувствовалось немного сильнее, чем обычно. — Ладно, подумаем, что можно сделать. Азам, слышишь меня? Пока Аш путешествовала на запад, Азм решил занять жилище. Не знаю, понравилось ли ему там, или же он следил, чтобы дом не сильно остывал. В следующую секунду огонь в камине затрепетал и начал разгораться, загудел, словно просыпающийся демон. Сразу потянуло тёплым воздухом. — Спасай одежду, — посоветовал я, направляясь к лестнице на второй этаж. Из прохода, ведущего на небольшую кухоньку, выглянула Виера и поспешила на помощь Ивейн, чтобы переставить подальше от камина стулья и лавку с плащами. Комнат Дианы выходило окном на главное здание поместья. Я вошёл без стука, застав её в тот момент, когда она пыталась застегнуть ремешки кожаных доспехов. Получалось у неё не очень. А ещё выглядела она больной: волосы взъерошены, синяки под глазами, капельки пота, проступившие на лбу. — Куда собралась? — спросил я. — Ты себя со стороны видишь? Давай снимай эту штуку. Снимай… Пришлось подойти и почти насильно стащить с неё рубаху доспеха. Затем отстегнул пояс с перевязью для меча, стянул сапоги, покачав головой, видя, как она небрежно надела тёплые чулки. — Ты горишь, подруга, — сказал я, уложив её в кровать. Накрыл сверху одеялом, коснулся лба. — Как котелок в печи. Вам и камин не нужен будет, если ты в гостиную спустишься. Что, хочешь сказать, что проспала вчера всё веселье? Там и без тебя было кому потанцевать. — Почему, — она тяжело вздохнула, — ты сказал «потанцевать»? — Просто пришло на ум. Глядя, как ты сражаешься, кажется, что это такой танец смерти, вот пришлось к слову. А что такое? — Вспомнились две… — Боль и Страх? — угадал я. — Они постоянно говорили: «Давай потанцуем, давай, хватит спать…» — Не вставай. Сегодня и следующие три дня ты болеешь. Я использовал небольшое заклинание, и лихорадка пройдёт к вечеру, но если ты из постели выберешься, подумав, что выздоровела, то через день свалишься снова. Попрошу Гуин приготовить тебе укрепляющий отвар из Красной колючей ягоды. Слушай, может тебе книгу из библиотеки принести? Сейчас ты вряд ли сможешь почитать, но завтра утром вполне. — Нет, я сказки почитаю, ещё раз. — А, те три книги, что я подарил. Ты их скоро наизусть выучишь. — Они добрые и всегда хорошо заканчиваются. А в… других книгах люди друг друга всегда в лес вывозят и едят через одного… — Всё, отдыхай и ни о чём не переживай, — я рассмеялся. — Загляну после обеда. Погладив её по голове, вышел из комнаты. Девушки в гостиной успели разобраться с мокрой одеждой, пытаясь решить, можно ли оставить такой огонь в камине без присмотра. Я предупредил их, чтобы присмотрели за Дианой и попросили Гуин приготовить отвар от простуды. Количество больных в моём доме возрастало, и мне эта тенденция не нравилась. По пути к дому заметил необычное оживление возле ворот, поэтому направился в ту сторону. Как оказалось, приехала бригада городской стражи и служба, отвечающая за чистоту в городе. Распространённым погребением у жителей центральной империи считалась кремация, после которой урну с прахом отдавали родственникам. А так как процесс этот дорогой и затратный, то не каждый мог его себе позволить. В городе работали два конкурирующих общества, занимающиеся похоронами и обрядами, и бедные люди нередко понемногу платили кому-то из них в течение многих лет, чтобы накопить на достойное погребение и оставить свой прах в городском склепе. И только если у несчастного не было денег или родственников, готовых заплатить, за дело бралась особая бригада стражи. Они собирали умерших бродяг, бездомных, бандитов и висельников, затем отвозили за город. Где-нибудь в тихом месте рыли большую яму, в которую скидывали мёртвых, дежурный целитель накладывать Избавление плоти, после чего кости просто засыпали землёй. Такое захоронение считалось позорным и недостойным хорошего человека. Потому что из земли не было пути в чертоги богов или иные миры, только дорога к демонам. Так и говорили: «Отдать кости Хруму», или сыпали ругательствами: «Пусть твои кости демоны глодают». Бригада стражи работала торопливо, забрасывая в телегу тела убитых в ночной бойне людей. Туда же летели дубины, топоры и прочее оружие, просто сваленное в кучу. За процессом следил сержант стражи, но делал вид, что он только присматривает, чтобы работники никого не забыли и не присвоили. В сторону ворот он даже не смотрел. Я пару минут последил за ними, поговорил с охраной. Когда собрался уходить, показался капитан Сомсан, глава стражи Старого города. Он ехал верхом в сопровождении небольшого отряда из четырёх стражников и целителя в тёмно-зелёной мантии и той самой маске, про которые я читал в книге Ульма. От масок огненных магов она отличалась наличием затемнённых стёклышек и на ней отсутствовали черты человеческого лица. Выглядит жутко, ночью встретишь, и от остановки сердца помереть можно. Приоткрыв створку ворот, я вышел к дороге, дожидаясь гостей. Целитель остался рядом с телегой, куда тела уже не помещались, а на земле их осталась ещё пара десятков. Сразу было понятно, что за один раз не увезут. Мне почему-то было совсем неинтересно, сколько людей вчера пытались догнать Вигора. Плохо, что они уже не могли поведать о причине. — Доброго утра, господин Герцог, — Капитан спрыгнул с лошади, звякнув доспехом и ножнами меча, стукнувшими о мостовую. — Доброе, — кивнул я. — Мне доложили, что рядом с вашим поместьем случилась какая-то драка, — он посмотрел в сторону тел. — Но что-то не очень это на драку похоже. — Поздно вечером они пытались пробиться в поместье, — сказал я, — только моя охрана оказалась сильнее. Надо сказать, что глава стражи к произошедшему отнёсся спокойно, без ярких эмоций, даже почти буднично. Несколько десятков тел, сваленных в кучу, его нисколько не обеспокоили. Лежат себе спокойно, порядок не нарушают, замечательно. — Нужна ли вам дополнительная охрана? — спросил он. — Могу выделить до пятидесяти человек. Места вокруг много, есть где развернуться. — Не нужно, — отмахнулся я. — Лучше займитесь вопросом, что они хотели, или что искали в моём поместье. — Сейчас же отправлю запросы начальнику городской стражи и главе Имперской безопасности, — кивнул он. Лукавил. Скорее всего, уже отправил гонца. — Мост же перекрыт, как они добрались сюда? — Мои люди на мосту, дежурившие ночью, пропали. Только утром об этом узнал. Ни тел, ни следов боя, как будто они просто сбежали. — Или кто-то их скинул в реку, а дождь все следы смыл. — Вероятно, это так, — согласился он. — Должен предупредить, что в городе сейчас сложная обстановка. Болотная чума, с которой пытаются справиться целители. Благоразумно сейчас не выходить из дома. — Я уже знаю. Много заболевших? — В старом городе вчера вечером было три десятка. Сегодня, по словам графа Оли, — он кивнул в сторону целителя, — будет три сотни, а завтра уже три тысячи. Может, и половина города. — Я бы не был столь пессимистичен. Мне кажется, опасность болезни слишком преувеличили. — Ещё вчера из дворца пришло сообщение, призывающее остановить распространение болезни любыми способами. Разрешили кварталы и улицы перекрывать, а огненным магам дали отмашку сжигать заражённые чумой дома вместе с людьми. Быть оптимистом в такой ситуации очень непросто, — он снова посмотрел на кучу тел и отходящую от них полную телегу. — Хорошо, что Ваш огненный пёс их не поджарил, с горелыми возиться… Он покачал головой, вспомнив что-то не самое приятное. Может, он так намекает, что знает, как и кем охраняется моё поместье. И если кто-то ко мне с дурными намерениями пришёл, это только их проблема. — Хорошо, капитан, — сказал я, обнимая себя руками. — Холодно на улице, пойду в тепло. Оставшиеся тела сегодня заберите, чтобы не лежали. — Сейчас ещё пара телег придёт, разом всех вывезем. Не рассчитал, что их окажется так много. Что-то я погорячился, выскочив на улицу в рубашке, пусть и тёплой. Холодно так, что того и гляди снег пойдёт. Интересно, могу ли я простудой заболеть или насморк подхватить? Вернувшись в дом, я пару минут отогревался на кухне, понаблюдал за суетой, затем пошёл навещать Вигора. На третьем этаже остановился возле одной из гостевых комнат. — Берси! — раздался голос Лиары из-за двери. Надо же, вчера целый день на глаза не попадалась, и я уже забыл, что она у нас в гостях. — Что случилось? — спросил я через закрытую дверь, улыбнулся. — А можно мне уже выходить? — спросила она. — Я себя хорошо чувствую. — Выходи, — согласился я, отступил на шаг, так как дверь открылась и у меня на шее повисла Лиара. — Температуры нет, а что с аппетитом? — Я бы позавтракала, — бодро отозвалась она, отпуская. — А как мама и мама? Ты их ещё не навещал? — Сейчас Вигора проведаю и схожу. — На дом кто-то напал ночью? Я спала уже, а потом голоса и огоньков во дворе много стало. — Кстати, на улицу пока не выходи, там холодно и сыро. А насчёт ночи, то это бандиты напали на Вигора, но он от них умудрился убежать. — Мм? — в её глазах мелькнуло любопытство. — Беги, найди Александру и узнай, что будет на завтрак. — Хорошо, — она кивнула и пошла к лестнице, пару раз оглянувшись. — Ох и любопытная, — улыбнулся я. В гостевой комнате, где отдыхал Вигор, дежурила одна из служанок, клевавшая носом, сидя на стуле. Я прошёл к койке, посмотрел на бледного парня, тыльной стороной ладони коснулся его лба. Оттенок кожи почти мраморный, пульс учащённый. — Не нравится мне твоё состояние, — проворчал я. — Давай уже, выкарабкивайся. Поправив одеяло, повернулся к служанке. — Как проснётся, будет сильно хотеть пить, много воды сразу не давай. Женщина понятливо закивала. Я ещё раз бросил на Вигора взгляд и вышел в коридор, где столкнулся с Лиарой. — Ты уже нашла Александру? — строго спросил я, на что она виновато мотнула головой, опуская взгляд. — Что случилось? Она снова мотнула головой. — Ну, что такое? Хочешь, пойдём вместе навестим Грэсию и маму Иоланту? — Она вчера сердилась, — сказала Лиара. — Женщина в платье. Ты говорил, чтобы я не подсматривала, но было очень любопытно, — она ещё ниже опустила голову. — Она очень, очень сильно сердилась на гостью. Но ведь в гости пришли только Вигор и мамы. — Не только, — я погладил её по голове. — Не переживай, это она о других гостях. — Лиара! — в коридоре раздался строгий голос Александры. — Ты почему из комнаты вышла? — Мне Берси разрешил, — она юркнула за мою спину. Со стороны лестницы появилась Алекс, прошла к нам, посмотрела строго сначала на меня, затем на Лиару. — Я как раз сейчас планировал сходить к Грэсии. — Хорошая мысль, — согласилась она, потянулась и, взяв Лиару за руку, повела по коридору. Я удивлённо посмотрел им вслед, не совсем понимая, почему Александра сердилась с утра пораньше. Но, зная её, нужно было просто подождать немного. Постояв так немного, обернулся и столкнулся взглядом с ещё одной беспокойной гостьей. Приоткрыв дверь комнаты, за мной наблюдала Идда. Она поманила меня смешным жестом, как будто подзывала детишек и нырнула обратно. Пришлось идти. В комнате, которую выделили для дочери владыки севера, я ещё не был. Внутри едва уловимо пахло незнакомыми духами. Комната вполне обычная, аккуратная, на кровати разложены принадлежности для шитья и шкатулка с разноцветными нитками. Из-под покрывала выглядывал краешек ночной рубашки с кружевом. Я только покачал головой, сделав вид, что ничего не заметил. Идда сидела рядом с туалетным столиком, вопросительно глядя на меня. — Что случилось? — задал я этот вопрос в очередной раз, и такое чувство, что не в последний. — Вы… то есть, ты ничего не хочешь спросить? — произнесла она с акцентом. — Только что спросил. — Ничего необычного не видел? — Великий жрец Пресветлого бога, бледный и лежащий при смерти в соседней комнате, может сойти за необычное? — Может, я зря переживаю? — очень тихо сказала она, задумавшись и добавила что-то на родном языке. — Идда, что случилось? — попытался я привлечь её внимание. — Хватит говорить загадками. Ты же не жрица какой-нибудь богини, которая дурит людей, рассказывая им сказки и загадки, которые якобы несут глубокий смысл. Говори прямо, и мы с тобой легко найдём общий язык. Мне Азма и Аш хватает, которые говорят образами и загадками. От этого голова начинает болеть. — Загадка! — опомнилась она. — Клочок земли, крупная светлая брусчатка. Двое мужчин сошлись в поединке, у одного в руках меч, у другого копьё. За ними наблюдают четверо, три женщины и мужчина. Мужчина торговец, у него на груди счёты, а на поясе крупный красный кошель. — Тоже мне, великая загадка, — хмыкнул я. — Это площадь храмового квартала города. С мечом Зиралл, у него статуя похожая в главном храме есть. С копьём часто изображают Светлобога. А в роли зрителей Фатум, Лиам и кто-то ещё из богинь малого пантеона. Мужчина с кошелём — это Мерк, делец и торговец. Пока старшие боги сражаются за верующих, младшие могут только с тоской наблюдать. Всё правильно? — Я не знаю, — она пожала плечами. — Может быть. — Ну да, конечно, загадка, на которую сама не знаешь ответа. Спускайся к завтраку, зададим эту загадку Алекс или Лиаре, посмотрим, угадают ли. — Хорошо, — кивнула она. Я вышел в коридор, осторожно закрывая за собой дверь. В отличие от комнаты Идды, у меня в спальне царил бардак. Вчера разбросал мокрую одежду, и она так и лежала, даже не высохнув до конца за ночь. Пришлось лезть в шкаф за новым камзолом. Когда я почти надел его, дверь в комнату приоткрылась. — Берси, я хотела сказать, — послышался голос Идды, — не делай то, что считаешь правильным, и ищи ответ в загадке. — Нет, вы меня выведете из себя, — проворчал я, быстро прошёл к двери, распахивая её, но никого не увидел. Вышел в коридор, огляделся. — Рут! Малявка! — Что? — она выглянула из соседней комнаты, наверняка наводя там порядок. Это была комната Бристл, и с её отъездом она до сих пор пустовала. — Почему у меня в комнате сырая одежда?! — Я не знаю, — удивлённо захлопала она ресничками. — Вот и я не знаю! Высуши и приведи её в порядок. Я посторонился, пропуская её в комнату, а сам направился к лестнице, думая, что ещё немного, и воспламенюсь не хуже Азма. Надоели. И Зиралл в том числе, чтоб ему икалось, каждый раз, когда он обо мне вспоминает. Тихо ругаясь, спустился во двор и прошёл к гостевому дому, где заперлись мама и мама, как выразилась Лиара. Постучал. Прошла почти минута, прежде чем с той стороны послышался какой-то приглушённый звук. — Берси? — голос мамы Иоланты. — Доброго утра. Вот, решил проведать вас, узнать как самочувствие. Плохо, что вы заперлись. А у нас завтрак скоро будет готов. — Всё не очень хорошо, — после небольшой паузы, отозвалась она. — Грэс плохо себя чувствует. Похоже, она заболела. Меня словно ледяной водой окатили. Я долго не мог понять, что именно имеет в виду мама Иоланта и о какой болезни говорит. Может, это просто осенняя простуда, только Грэс целитель высочайшего класса, поэтому такая беда ей не страшна. — Так, мама Иоланта, вы, главное, успокойтесь. Открывайте дверь, сейчас мы Грэс на ноги поставим. Тали говорит, что эта чума не настоящая и она не заразна. Если так, то лучше будет с ней сразу разобраться. — А если не так? — резонно заметила она. — Я ведь в окно влезу, — предупредил я. — Поверьте, всё будет хорошо. Мама Иоланта думала примерно минуту, затем послышался звук отпираемого замка. Выглядела она немного уставшей, скорее всего, из-за бессонной ночи. Накинула на плечи тёплый платок, кутаясь в него. — Как себя чувствуете? — спросил я. — Может только лёгкое недомогание, — она немного улыбнулась, отступила в сторону, чтобы я смог войти. В их доме было заметно теплее, чем у асверов, и пахло чем-то незнакомым, пряным. — Грэс почувствовала себя плохо вчера вечером. Заперлась в комнате, использовала какие-то заклинания, чтобы дверь не открыть и сдержать запах болота. Сейчас уже почти не пахнет. — Вообще ничего не чувствую, — сказал я, поднимаясь на второй этаж. Комнату Грэсии нашёл сразу, так как дверь оплетало знакомое заклинание, лежащее на лаборатории в её доме у академии. Ещё одно заклинание запирало дверь, и открыть её можно было, только выломав вместе с косяком. Думаю, маме Иоланте это было вполне по силам. Но ломать ничего не хотелось, поэтому я просто испортил его, разрезав видимую часть, а остальное само рассыпалось. В комнате было чисто, небольшое окно наполовину закрыто занавесками. Грэсия лежала на кровати, укрывшись тёплым одеялом до подбородка. Стоило перешагнуть порог, как появился неприятный запах, тот самый, напоминающий болото. — Я так и знала, так и знала, — устало произнесла Грэсия. — Что этот неугомонный мужчина влезет. Иола, я же просила! Она высунула руку из-под одеяла, подхватила подсвечник с толстым огарком свечи и умудрилась швырнуть в меня. Сам подсвечник я поймал, а вот свечка стукнула по макушке, отскочив куда-то в угол. — Берси, ну куда ты без защитного фартука и маски? — выдохнула она, повернула голову в поисках того, чем ещё можно в меня запустить. Увидела медный кувшин, но сил схватить его уже не было. — Грэсия, успокойтесь, — сказал я, проходя в комнату и подхватывая по пути стул. — Не заболею я, и постараюсь никого не заразить. — Выпорю, — она словно бредила, — отдам на растерзание второкурсникам…заставлю выращивать колокольчики в оранжерее… Сев рядом с кроватью, взял её раз руку. Она была необычно горячей. А ещё я заметил небольшие пузырьки на внутренней стороне руки. Словно после ожога они набухли и готовы были в любой момент прорваться. Хотя я и выражал уверенность минуту назад, но сейчас очень хотел, чтобы Тали оказалась права. Пусть даже это окажется тёмная магия. С ней, по крайней мере, знаю, как справиться. — Глупый и упёртый мужчина, — тихо сказала Грэсия, быстро теряя силы. — На том и стоим, — ответил я, сосредотачиваясь. Вспомнив неприятную магию, поразившую Клаудию, решил сначала осмотреть каналы. И ведь немало в своё время поковырялся внутри огненных магов, а к целителям заглянуть так и не довелось. Считалось, что это бесполезно и не нужно. Грязи в каналах не скапливалось, и чистить их необходимости не было. Подняв левую руку, выпустил светлую ниточку силы. Было немного страшно и как-то неуютно. Нить изогнулась в воздухе, но в этот момент моя левая рука накрыла ладонь правой, больно сжав. — Демоны! — выругался я, заскрипел зубами. Это всё Идда виновата. — Что тебе не спалось с утра пораньше? Нельзя говорить такие вещи под руку, потому что я теперь вообще ни чём не уверен. Встав, я вышел в коридор. — Ох, от тебя пахнет болезнью, — поморщилась мама Иоланта. — Это не заразно, — проворчал я, думая о своём. — У Грэсии жар, и надо немного сбить температуру, иначе она сгорит. Потом я в город быстро смотаюсь, чтобы сомнения развеять, а когда вернусь, сразу её вылечу. Я поймал взгляд Иоланты на открытую дверь. Грэсия тянула руку в нашу сторону, пытаясь сбросить одеяло и встать, точнее, свалиться с кровати, так как сил в таком состоянии у неё не было. Вернувшись в комнату, уложил её обратно, накрыл одеялом. — Куда вы собрались? — вздохнул я. — Отдохните немного, я вернусь буквально через два часа, и всё будет хорошо. — Не ходи, — выдохнула она словно в бреду. Глаза закрыты, волосы прилипли к мокрому лицу и шее. — Не ходи на площадь… они погубят тебя, папа, не ходи! — Всё будет хорошо, — повторил я, убрал мокрые волосы, чтобы не мешали. Вынув из кармана платок, смочил из медного кувшина. Хорошо, что она до него не дотянулась, а то получил бы по голове чем-то тяжёлым вместо свечки. Положив платок ей на лоб, встал и вышел в коридор. И опять спешка, терпеть её не могу. Повозку готовить долго, поэтому попросил седлать лошадей. Александра немного не успела перехватить меня, запоздало выбежав на порог. Небольшим отрядом мы пронеслись по пустым улицам старого города, мимо опустевшего рынка, затем миновали мост. Стража, видя асверов, даже спрашивать не стала, куда и зачем они едут. За мостом уже встречались редкие прохожие и многочисленные патрули стражи. В который раз за этот год император задействовал первый легион. Проще его не выводить, так и оставив на улицах для порядка. Храмовый квартал и прилегающие улицы охраняли особенно тщательно, чтобы люди не собирались толпами и не распространяли заразу. Поэтому ничего удивительного, что храмовая площадь оставалась пуста. Обычно туда и зайти тяжело, не говоря уже о том, чтобы въехать верхом, что, кстати, запрещалось особым указом. Но, несмотря на все усилия властей, на площади люди всё же были. Немного, самые смелые или отчаянные, кто сумел просочиться тихими улочками. Завидев нас, они бросились наутёк, словно мы специально приехали по их душу. Громко цокая подковами по булыжной мостовой, мы неспешно въехали под главную арку, оказываясь на центральной площади. Я посмотрел на храм Зиралла, показалось, что в дверях мелькнул священник, быстро нырнувший в здание. Спрыгнув с лошади, я протянул поводья Виере. Моё внимание привлекла жрица в сером одеянии, одиноко стоявшая в центре площади и размахивающая грязно-серыми листовками. Она трясла ими так усердно, что некоторые выпадали из стопки и как листья с дерева опускались на камни вокруг. Только подойдя ближе, я узнал пожилую жрицу Лиам. — Откройте душу богине понимания! — старческим голосом, но довольно громко для пустой площади вещала она. — Вознесите молитву и испейте из чаши! Станьте последователями великой и мудрейшей богини верховного пантеона. Ещё раз взмахнув стопкой листов, из который высыпалось несколько штук, она прошла немного, ступая прямо по ним. А ведь бумага и услуги писаря стоят дорого, чтобы ими вот так разбрасываться. Видать, совсем выжила из ума бабка. — Получи великие молитвы и благословения почти даром! — вновь заголосила она, но уже на другой манер. — Всего две серебряные монеты за великую молитву и песни жрецов в вашу честь! Успей получить благословение Величайшей богини главного пантеона! Лиам — богиня понимания, только сегодня дарит вам своё благословение за две серебряные монеты. Я подошёл, подобрал с земли серый листок. Не с первого раза, но сумел разобрать красивый почерк. Просто было написано на старом имперском языке, который на моей памяти только дедушка знал и умел читать. Я же смог осилить только пару слов с заголовка. Бумага под моими руками хрустела, рассыпаясь мелкой крошкой. Да этим листам лет по триста в лучшем случае. Вроде бы тогда прошла последняя реформа письменности, когда убрали лишние знаки и руны, обозначающие целые слова и даже фразы. Листок хрустнул и окончательно развалился на части, падая на мостовую. В этот момент мне в руки сунули два точно таких же. Вот странно, как в руках бабки они не трескались и не крошились, а стоило мне взять, так по ним побежала сеточка трещин. Я поднял голову и встретился взглядом с улыбчивой бабкой. — Не желаешь заказать молитву в свою честь? — улыбаясь, спросила она. — Всего одна серебряная монетка. А за две эту молитву прочитает верховная жрица. — Молитву надо произносить в честь богини, а не смертного, — негромко сказал я. — А как тогда богиня понимания узнает, что молитва от тебя, а не от кого-то другого? — спросила жрица, сунув мне ещё одну бумажку, так как предыдущие две рассыпались прахом. — Не нужно ей знать, что она от меня. Главное, чтобы прозвучала от всего сердца… Я полез в карман, но серебра не нашёл, поэтому протянул ей золотую монету. Старуха ловко сцапала денежку, спрятав её в потайной карман жреческого одеяния. Точнее, это была лишь незаметная прорезь в ткани, с другой стороны которой находился своеобразный мешочек. — Так, говоришь, пять молитв? — хитро улыбнулась она, намекая, что сдачи у неё нет. — Серебро нынче подешевело, — рассмеялся я. — Теперь и на семь хватит, и ещё два песнопения в придачу. — Хорошо, пусть будет шесть, — согласилась она, оценивающе глядя на меня зелёными глазами. — И твоё имя произнесут с почтением. А ещё за одну монету зажжём для тебя яркую свечку. В будущем, когда твоя душа попадёт во мрак смерти, этот свет станет для неё путеводной звездой. — Держи, — я протянул ещё золотой. — Одной молитвы более чем достаточно. И жаль, что Лиам не богиня ответов на все вопросы… — Жаль, что яркий янтарь, найденный в морском песке, можно вставить лишь в одно украшение, — улыбнулась бабка, показывая, что у неё сохранились не все зубы. — Скажи, щедрый человек, что беспокоит тебя? — Дорогому мне человеку плохо, и я не знаю, как ему помочь. — Да, много людей в этом городе нуждаются в помощи. У меня есть горькая косточка, — она принялась копаться в бездонном кармане жреческого одеяния. — Я подарю её тебе, добрый человек. Старуха протянула что-то зажатое в кулак. Я подставил ладонь, и она вложила в неё косточку размером с фалангу большого пальца. Косточка была сырой, с остатками жёлтых волокон, словно жрица совсем недавно пообедала фруктом, а косточку выплюнула. Я с сомнением посмотрел на липкую ладонь. — Недавно, — жрица показала на храм Зиралла, поднимая указательный палец выше, — видела странную картину. Двое мужчин забрались на крышу. Один с большим ведром, второй в мантии и страшной маске. Всё думала, сорвутся они с крыши или нет. Гниль мешали в ведре и проливали дождём на ничего не подозревающий людей. Мне показалось, что я увидел площадь, до отказа забитую людьми с высоты крыши храма. Вечерняя толчея перед главной молитвой. Сегодня день Пресветлого, и его жрецы разошлись по площади, созывая людей в храм. Можно разглядеть струйки дыма от плачущего дерева. В сыром воздухе они не поднимались высоко, как будто хотели накрыть всю площадь сплошным серым облаком. Увидел парочку магов, в серых мантиях и защитных масках с затемнёнными стёклами. Интересно, как они умудрились забраться на высоченную крышу, не сорвавшись с неё. Первый пытался ровно установить деревянное ведро. Второй провёл над ним рукой, и на стенках появилась влага. Её становилось всё больше, капли увеличивались и сливались. Вот уже на дне собралось немного воды, и она постепенно поднималась. Тот, который держал ведро, дрогнувшей рукой вынул из кармана алхимическую колбу, заполненную вязкой жижей отвратительного буро-зелёного цвета. Сорвав крышку и бросив её вниз, он вылил содержимое в ведро. Второй что-то проворчал, и вода начала убывать, а над площадью начал моросить мелкий дождик. — Странные люди, — покачала головой жрица, опустив руку. — Притворились птицами, гадящими на головы людям. Ядрышко косточки в ступке разотри и прокали, пока не станет цвета топлёного молока. Дай выпить своей наставнице, и гниль отступит. Или посади косточку посреди двора, и вырастет священное дерево, которых не осталось больше в этом мире. Радовать будет тебя тысячу лет, давая священные плоды. Я вновь посмотрел на косточку. — Отравили её две старые клуши за горсть золота, — скрипучим голосом произнесла она и неприятно захихикала. — Подсыпали в чай гнили, сладко сдобрили мёдом, чтобы вкус перебить… Я перевёл взгляд на землю, где разбросанными лежали потемневшие листы, письмена на которых уже было не разобрать. Лёгкий порыв ветра превратил часть в серую пыль, сдувая с камней. Потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя, так как меня мутило, а голова просто раскалывалась от режущей боли. Даже коснулся виска, думая, что туда забили гвоздь. — Что-то должно быть написано, — говорила Гуин. — Только не разобрать. — Не трогай, — голос Виеры и лошадиное фырканье, словно подтверждающее эти слова. Она поспешила придержать за плечо, так как меня ощутимо качнуло. — Берси, всё в порядке? — Кто? Кого? — Гуин ощетинилась, вскакивая, поднимая копьё и хищно осматривая пустую площадь. — Домой, — едва слышно выдохнул я, боясь пошевелиться и рассыпаться как те самые серые листы. — Голова болит. — Может повозку найти? — Виера крепче взяла меня за плечо и локоть. Я оглядел пустую площадь, нишу между храмами, куда забился мужчина, дожидаясь, пока мы уйдём. — Спасибо, — сказал я, разжав ладонь и посмотрев на липкую косточку, затем с силой сжал кулак, так что острым концом косточка глубоко впилась в плоть. Откуда-то изнутри поднималась волна злобы. — Ой, а чего это? — заволновалась Гуин, почувствовал отголосок заклинания Прилива сил. Даже пару раз рукой взмахнула, проверяя, не показалось ли, что тело стало почти невесомым. — Домой, — повторил я, забирая поводья, легко взбираясь в седло. Обратно мы промчались почти галопом, едва не затоптав нерасторопных стражников у моста. Затем я промчался по дому, ворвавшись в лабораторию. Громко ругаясь на Гуин, с трудом нашёл чистую ступку с пестиком. Она умудрилась испачкать половину всего, что находилось в помещении, включая реторту, которой никто не знал, как пользоваться. Экспериментатор рогатый! Осторожно расколов косточку, достал ядрышко, тщательно растёр, затем прокалил, внимательно наблюдая, как кашица темнеет, приобретая бежевый оттенок. Переложив всё на алхимическую бумагу, дал немного остыть. В гостевом доме за время моего отсутствия ничего не изменилось. Разве что стало сильнее пахнуть болотом. Наставница всё так же горела, став ещё более горячей. Налив немного воды в кружку, ссыпал туда порошок, оставшийся от косточки. Пришлось повозиться, чтобы немного приподнять Грэсию. — Грэс, давай просыпайся, это надо выпить, и тебе сразу полегчает, — тихо сказал я. — Не хочу использовать заклинание, чтобы протолкнуть жидкость в желудок, шибко оно неприятное. Грэсия приоткрыла глаза, сделал пару неуверенных глотков, зажмурилась, словно проглотила что-то очень невкусное. — Ну вот, теперь отдыхай, — уложив её, накрыл одеялом, снова смочил платок, положив на лоб. Из комнаты вышел немного пошатываясь, жестом остановил маму Иоланту, чтобы не помогала. Накатило чувство, как будто перебрал креплёного вина. Заклинание Прилива сил убывало. Можно наложить ещё одно, но будет только хуже. Пьяной походкой дошёл до главного здания, с трудом поднялся по ступеням. Из дома вышла Рут, придерживая для меня дверь. — Рут, ты одежду просушила? — почему-то спросил я. Она что-то ответила, утвердительно кивнув. — Отлично… Последнее, что я запомнил, так это быстро приближающийся светлый камень порога. Меня срубило начисто, едва последняя капля заклинания выветрилась. И чувство такое, словно действительно перепил. Голова тяжёлая, мысли путаются, мир качается. Даже сон, и тот приснился странный. Словно мы с Угой ночью плывём куда-то на лодке. Я налегаю на вёсла, она опустила руку в воду, разбивая отражения сотен крошечных звёзд. Между нами, на лавке второго гребца, стояла пузатая бутылка и две глиняные кружки. Если обернуться, то можно увидеть, что вдалеке ярко горит пламя маяка, указывая путь. Проснулся. Посмотрел в окно на пасмурное небо. Утро. Выходит, провалялся до самого утра. Голова раскалывается, как от похмелья, во рту сушь. Зато на стуле рядом с кроватью сухая и отутюженная одежда. Ещё один стул перенесли от туалетного столика, чтобы посидеть рядом. Почему-то подумал про Александру. Минут пять потратил, чтобы одеться. — Берси! — раздался слева голос Грэсии, едва я вышел из спальни. Повернувшись, увидел её в конце коридора. Сегодня она надела красивое домашнее платье, подчёркивающее стройную фигуру. — Иола, держи его! Сейчас он получит! Я повернулся в другую сторону и увидел маму Иоланта, идущую по коридору. Раздумывал всего секунду, прыгнув обратно в комнату. — Тали! Тали, спасай! Сверху закружились золотые искорки, и мне на руки упала сонная Тали в тёплой ночной рубашке. Посмотрела, едва приоткрыв глаза и невидимая рука схватила меня за желудок, рванув в золотой водоворот. — Ненавижу этот способ перемещения!.. — моя ругань потонула в потоке воздуха. Женщины, ворвавшись в комнату, увидели одиноко падающую на пол золотую песчинку.Глава 5
Из золотого вихря я выпал словно из мешка, рухнув на пол рядом с кроватью. Понадобилась почти минута, чтобы ушло головокружение. А мотало меня как на маленьком плоту во время шторма. — Могла бы уронить меня на что-нибудь мягкое, — проворчал я с пола. — В сапогах на кровать? — с насмешкой спросила Тали. — Снимай их и забирайся. — Вредина, — я ухватился за край кровати и с трудом сел. — До чего же неприятно… — Потому что ты сопротивляешься, — наставительно сказала она. — А ещё ты слишком тяжёлый. — Грэсия быстро поправилась или я долго провалялся в постели? — И то, и другое, — она всё же накинула на плечи покрывало, так как я сидел слишком близко, а на ней была ночная сорочка не из самой плотной ткани. — Поправилась быстро, уже к вечеру. Ты же проспал четыре дня. И скажи спасибо Уге, что не четыре года. Тали протянула руку и положила мне на макушку. Мы просидели так минут пять. Тали даже глаза закрыла. Было очень тихо и необычно спокойно. Мне кажется, что это место вообще находится не в нашем мире и отделено от него непроницаемой стеной. Ни бе́ды, ни печали не способны пробиться сквозь неё. Это такое умиротворение, что словами не передать. — Ты спишь, что ли? — спросил я. — Сплю, — подтвердила она, затем открыла глаза. — Ты куда-то торопишься? — Вроде нет. Разве что хотел повидаться с Вигором, поговорить с Грэсией и вообще. — Торопишься. Ладно, давай поговорим серьёзно, и беги по делам. Да, да, — она отмахнулась, — говорила, что серьёзные разговоры очень скучные и неинтересные. Только мне не нравится, что вокруг тебя роятся высшие силы, словно дикие осы, слетевшиеся на запах перезрелой сливы. На них можно закрыть глаза, если бы они не переходили черту. И ты, глупый мужчина, идёшь у них на поводу. Удивляюсь, как тебя терпит Уга. Ты ведь клялся ей в верности, а сам бежишь и ищешь помощи у других. Читал сказку про ласковую Полому? Дурочка разрывалась между двумя богами и в итоге была проклята обоими. Одинаково всех можно лишь ненавидеть. Понимаешь о чём я? — Понимаю, — я вздохнул. — Не ищи оправдания поступкам, это лишь усугубит твою ситуацию. Но выход всегда есть, — она улыбнулась. — Существуют старые ритуалы, которые мы использовали во время войн. — Находились смельчаки, которые осмелились с вами воевать? Или вы друг с другом что-то делили? — Глупцы всегда найдутся. Получат толику силы и начинают мнить себя правителями мира. Но вопрос не в этом. Из всех богов, что постоянно рядом с тобой, Уга самая слабая. Она практически ничего не может, мало что знает и умеет. Сущее дитя по сравнению с другими, да простят меня Высшие за подобное сравнение. Зиралл Пресветлый — творец и мастер любого начинания, великий ремесленник и воин. Истинно светлый бог, — она хмыкнула, — покровительствующий только людям. Он очень силён, пусть даже многие считают его проклятым богом. Всё, что он дарует людям, приносит им только несчастия. Но это не совсем так. Просто дары его настолько могущественны, что вступают в силу Высшие законы, стремящиеся всё привести к равновесию. Лиам — богиня понимания, самая сильная из этой тройки. Коварна, хитра, обольстительна. Уге, которую многие считают тёмной, стоит пойти и поучиться у великой Лиам. — Самая сильная? — с сомнением переспросил я. — Это война, Берси. Ты этого не понимаешь и не видишь. И длится она гораздо дольше, чем какие-то жалкие тысячу лет. Когда-то, проводя ритуал, мы называли имя Лиам. Оно было созвучно слову «победа». Но ты можешь позвать Зиралла. Сильный союзник, особенно если учесть твою тягу к знаниям. Мерк, — Тали поморщилась, словно надкусила гнилое яблоко. — Этот жалкий божок сделает тебя сказочно богатым. Забьёт золотом сокровищницу любого размера. Он умеет делать золото из воздуха. — И всё-таки Уга, — жестом остановил я её. — Даже без вариантов, а то ты сейчас и Светлобога вспомнишь. — О, ты прав, его лучше не трогать, — согласно закивала она. — Можно было догадаться, что ты выберешь её. Но что думает она? — Уга? — удивился я. Позвать Великую мать, что может быть проще. Эта любопытная особа всегда рядом, стоит вспомнить, и она сразу выглядывает из-за плеча. Но прислушавшись к себе, заметил, что не ощущаю её присутствия. Даже удивился, покрутил головой, как будто она пряталась от меня где-то в комнате. А ещё мне стало страшно. Похожее я испытывал, когда умер дедушка. Тали коварно улыбнулась, и мы вновь рассыпались ворохом искр. Ещё один головокружительный полёт закончился падением на твёрдый каменный пол, покрытый кровавыми рунами. Причём руны были не просто нарисованы, а въелись в камень как кислота в податливое дерево. — Комната Ритуала. Закончила её недавно, — похвасталась Тали. — Говорят, что если светлые боги увидят эти символы, то сделают всё, чтобы уничтожить их. Вместе с домом и хозяевами. Я охнул, потёр ушибленное плечо и с трудом сел. Встать просто не получалось так как ноги подкашивались. Вот точно, она надо мной специально издевается. Комната была небольшой, стены и пол каменные, покрытые рунами. Источник света — крошечный пугливый огонёк, забившийся в дальний от нас угол. Ни окон, ни дверей здесь и в помине не было. Стоило это осознать, и почти сразу стены начали давить, давая понять, что ты замурован. — Никто ещё в нашем роду не связывал себя со столь необычным божеством, как Уга, — улыбнулась Тали. — И это даже забавно. — А что Лиам? — спросил я. — Пока я хозяйка дома, её имя не появится здесь, — с едва заметной толикой ненависти произнесла Тали. — Она не спасла тётю Карину и позволила погибнуть семье Лиц. Камень под твоими ногами, пролей на него немного крови и позови ту, которая будет нам покровительствовать. Я опустил взгляд на камень размером в две ладони. Опять эти странные и непонятные ритуалы. Не знаю, что должно произойти в голове, чтобы появилось понимание того, как они работают. Но нерешительность плохая черта. Я вытащил из-за пояса нож с кривым лезвием, полоснул по ладони. Пришлось сосредоточиться, чтобы из раны пошла кровь, а не красный песок. Далось это с трудом, так как кровь не желала покидать тело и лишь редкими каплями начала падать на каменный пол. Подумал проткнуть ладонь насквозь, но кровь всё же полилась, собираясь на камне. — Не оставляй меня одного, — произнёс я тихо. — Даже готов мириться с тем, что ты постоянно за мной подглядываешь. Дай почувствовать тяжесть твоих ладоней на плечах. Только тебя хочу слышать, Великая мать демонов Уга. Сказал и мурашки побежали по спине и рукам. Показалось, что в коробку комнаты что-то врезалось, отчего пол ощутимо вздрогнул. Тали лишь криво улыбнулась, в полумраке обнажая клыки. Бледный огонёк в углу пытался забиться в щель между камнями. Ещё несколько секунд и кровь на камне собралась в знак напоминающий иву, стоящую на холме. Тали кивнула и превратилась в золотой вихрь. Можно не говорить, что третий кувырок окончательно меня добил. Рухнув с полуметровой высоты, даже вставать не хотелось. Упал я лицом вниз, краем глаза заметив знакомую шкуру медведя, лежащую в малой гостиной с камином. Таких комнат в поместье было всего две, и построили их только для одной цели — чтобы хозяева могли посидеть у огня долгими зимними вечерами. Кстати, сейчас в камине горело толстое брёвнышко, распространяя вокруг приятное тепло. Ухватив шкуру за край, потянул на себя, накрывая голову. — Что это он делает? — послышался голос мамы Иоланты. — Думаю, что прячется от кого-то, — язвительно заметила Грэсия. Где-то с минуту я так и лежал. С той стороны, где сидели женщины, послышался звук опускаемой чашки в блюдце. — Берси! — в комнату влетела Александра. — Тсс, — осадила её Грэсия. — Он прячется. Уже через секунду меня вынули из-под шкуры и перевернули на спину. — Берси, — Александра с тревогой посмотрела на меня, — с тобой всё хорошо? — Нет. Меня мутит. Я слышу, как один из конюхов хочет почесать… пониже спины, но широкий ремень и фартук ему мешают. А второй конюх подглядывает за горничными, которые переодеваются. Надо отнять у него амулет, скрывающий запах. — И амулет отнимем, и по шее дадим, — закивала Александра, усаживая меня. — Лиара в нашу сокровищницу влезла, — сдал я её. — Хорошо, что за ней Азм присматривает. И как она её нашла, если Тали защиту поставила от посторонних? — Надеюсь, там ничего опасного нет? — спросила Грэсия. — Только Азм. Голова сейчас лопнет, — я поморщился, пытаясь выкинуть из головы намерения всех обитателей дома. — Мама Иоланта, пожалуйста, прочтите Клаудии наставление, что нельзя людям молиться Великой матери. Она, в смысле Клаудия, меня не слушает. — Может его чем-нибудь напоить? — предложила Грэсия. — В прошлый раз помогло. Давно у тебя подобного обострения не было. Ну что ты на полу развалился? Алекс, помоги ему сесть на диван. На помощь Александре пришла мама Иоланта. Они легко подняли меня под руки и усадили на диван. Грэсия налила в чашку чай и добавила побольше мёда. — Выпей немного, — она подошла, протянула чашку. — Что ты такого сделал, чтобы проваляться без памяти четыре дня? — Не знаю, — я сделал пару глотков. — Так получилось. Спасибо. Как Ваше самочувствие? — На удивление, отличное, — ответила Грэсия, усаживаясь справа. Александра быстро села слева от меня, спеша опередить маму. — Что это было, снова травы асверов или магия? Хотя для трав слишком быстро всё произошло. — Это подарок от… одной жрицы. Я здесь ни при чём. — Берси, в городе до сих пор свирепствует чума. Маги, демоны их забери, сожгли уже полсотни домов. И это надо остановить. — Магов остановить? — не понял я. — Можно попросить асверов… — Чуму остановить, — сказала она. — Спасти как можно больше людей. — Как? — Берси, не серди меня. — Грэс, — вмешалась мама Иоланта, — оставь. — Ты не понимаешь, он наверняка придумал какое-нибудь удивительное, простому уму непостижимое заклинание, но вытянуть из него хоть что-то — это нужно постараться. — Это не заклинание, — вздохнул я. — Скажите, вы ничего не слышали о Зелёной гнили? — Нет. Точно не магия? — она недоверчиво прищурилась. Я отрицательно покачал головой. — И не травы? — Второй порции лекарства у меня нет, поэтому, пожалуйста, не заболейте снова. — Спасибо, не буду, — поёжилась она. — Эта болезнь настолько же неприятная, насколько внешне отвратительная. — Ничего существенного за эти четыре дня не произошло? — спросил я. — На дом больше не пытались напасть? Как Вигор? Из дворца никаких вестей? Вы говорили, что Даниель должен приехать. — Нападений больше не было, но вчера собиралась большая толпа, во главе со жрецом Зиралла, — сказала Александра. — Требовали отдать им Вигора. С ним всё в порядке, он уже лучше себя чувствует. Из дворца вестей не было, а папа задержится, пока чума на спад не пойдёт. Он письмо прислал с гонцом накануне. Говорит, что это приказ императора. Что ещё? — она задумалась. — Да, приходили представители гильдии целителей, но Грэсия их прогнала. Сказала, что скормит твоему псу, а он возьми и появись рядом с ними. Они бросились бежать, забыв и о повозке, и о лошадях. Мы их пока в конюшне пристроили. — Жрецы Зиралла обещали сегодня вернуться, — добавила Грэсия. — Мы отправили гонца к городской страже, чтобы всех разогнали. — Они думают, что мы его похитили? — Они думают, что если его в жертву принести, то чума из города уйдёт, — хмыкнула она. — Однако, — удивился я. — В жертву верховного жреца Зиралла? Боюсь, провернув подобное, они получат что-нибудь похуже чумы. Имперская безопасность чем занимается? Городская стража? — Увидишь Хорца — спроси, — Грэсия взяла у меня из рук опустевшую чашку и вернулась к столу, чтобы наполнить ещё раз. — Грэсия, кхм… скажите, незадолго до того, как Вы приехали к нам в гости, попадались ли Вам две старые и жадные клуши? Кого-нибудь можно так назвать и охарактеризовать? — Ты прям в точку попал, описав двух графинь, которые у меня мазь от серых пятен покупали, — она вернулась, протянув мне чашку. — Чем они тебя заинтересовали? Они тоже заболели? — А как их звали? — уклонился я от прозвучавшего вопроса. — Графини Монсанту и Годой. Самые известные в столице вдовы. Уморили мужей, искалеченных войной магов, и потихоньку растрачивают наследство. Жадные клуши? — она рассмеялась. — Очень на них похоже. Ещё можно добавить, что сплетницы и интриганки. Ну как, полегчало? — Немного отпустило, — кивнул я. — Просто неожиданно свалилось. Она ухватила меня за ухо, наверное, чтобы не вырвался. У семейства Блэс подсмотрела, не иначе. — Ты зачем в комнату больного без специальной одежды вошёл? — строго спросила она. — Заклинания очищения не использовал, одежду не сменил, по городу в таком виде носился. Ты представляешь, что я почувствовала, когда очнулась? Спросила: «Где мой нерадивый ученик», а Иола говорит, что ты без сознания валяешься. — Так получилось, — я попытался пожать плечами. — Целителю нельзя быть беспечным. А ещё полагаться на удачу и «вдруг пронесёт». Сколько великих людей и учёных погибли по собственной глупости или из-за того, что пренебрегли простейшими правилами! Надеются на силу и знания, а в итоге сгорают от простуды и лихорадки. И я такая же, — закончила она, отпустив моё ухо. — Вошла в комнату больной, использовала все необходимые заклинания, но не подумала об одежде. Точнее, слишком поздно подумала. — А как та женщина? Поправилась? — Идёт на поправку, — сказала мама Иоланта. — Но всё ещё плохо себя чувствует. Хорошо, что больше никто не заболел. — Берси, ты не хочешь кушать? Мы-то уже позавтракали. — Аппетита нет. Меня едва наизнанку не вывернуло три раза за утро. Я ещё немного с вами посижу и пойду проведаю Вигора. — Ничего с этим мальчишкой не будет, — сказала Грэсия. — У него здоровья на нас всех вместе взятых хватит, раз он умудрился через полгорода пройти с дырой от кинжала в спине. А попутно он смахнул в реку всю стражу с моста. — Так это он?! — я удивлённо приподнял брови. — Капитан Сомсан жаловался, что стража у моста пропала ночью, во время ливня. — Вигор, — она улыбнулась. — Вредный мальчишка так и не сказал, кто его в спину ударил. Ждёт, пока ты проснёшься. В гостиной у камина я просидел ещё час. Женщины ничего особого не рассказали, так как из дома никто не выходил. В городе же творился форменный бардак. Особенно это было заметно ночью, когда по старому городу сновали люди с факелами и фонарями, после чего где-нибудь вспыхивал очередной дом. Находясь в огромном городе, мы оказались отрезаны от него высоким забором и злой охраной. И даже послать кого-то, чтобы узнать новости, было страшно. Сумбур в голове немного поутих, а мельтешение намерений обитателей поместья сгладилось. Давненько со мной такого безобразия не случалось, уже и забыл, насколько это неприятно. Но, успокоив мысли, я смог отгородиться, и если не прислушиваться, то всё стало как прежде. Я даже лоб время от времени потирал, проверяя, не появились ли у меня рога. В гостиную заглянула Мила, но осталась в коридоре. Александра вышла поговорить и вернулась уже через минуту. — Берси, — она строго посмотрела на меня. — Сходи, пожалуйста, на кухню и успокой своих асверов. — Что случилось? — не понял я. — Понял, уже иду. И они не мои, а сами по себе. — Мы так и поняли, — она покачала головой, демонстративно усаживаясь на диван. — Я потом Вигора навещу и вернусь. Выйдя в коридор, Миланию я не застал. Интересно, кто и зачем влез на кухню? Воображение сразу нарисовало Гуин, которая наверняка попыталась украсть последнюю порцию дорогого кулинарного жира или масла. А может сажу набирает или пытается что-то нужное сжечь, чтобы эту сажу получить. Надо бы пристроить её к какому-нибудь более спокойному занятию. Попросить Диану, чтобы читать научила? Я только недавно узнал, что читала Гуин с горем пополам. Некоторые символы путала, прыгала со строчки на строчку. В гильдии Витории молодых асверов учили грамоте, но там сплошь элита. Те же рыбаки или пастухи читать не умели отродясь. Собственно, Гуин учила мама, но то ли она сама плохо читала, то ли девушке подобная наука давалась с большим трудом. К моему приходу на кухне было тихо и спокойно. Прислуга готовила обед, что-то кипело и бурлило в котлах, шкворчало на больших сковородках. Смесь запахов стояла такая, что и не разобрать, какое блюдо готовится. Рудольф, крепкого телосложения мужчина из чистокровных оборотней, повесив на крюке заднюю коровью ногу, ловко орудовал мясницким ножом, разделывая её. Я огляделся, беспорядка не увидел. Постояв немного, вышел в коридор и направился в сторону ванной комнаты. Построили её с учётом, чтобы далеко не носить горячую воду, которую грели в помещении рядом с кухней. Удовольствие довольно расточительное, учитывая, что каменный уголь жечь в городе запретили. Ещё герцог Лоури, дед Клаудии, купил особый артефакт, прожорливый, как тысяча демонов. Питался он камнями ценой по пятьдесят золотых за штуку. Воду грел быстро, ничего не скажешь, но в банный день таких можно сжечь три штуки, а зимой и того больше. Если гостей в доме немного, то можно обойтись и одним, но кто бы экономил, особенно когда на улице сырая и холодная погода. Тали говорила, что можно усилить комнату Азма, и он круглосуточно сможет поддерживать огонь на кухне, в каминах дома, даже в кузне, если мы такую решим построить за домом. Но для этого нужен был какой-то проводник и контур. Она не знала, как его изготовить и где достать, намекая, что Матео может помочь. А я никак не могу найти время, чтобы зайти к нему в гости. Услышав плеск воды в ванной, заглянул без задней мысли. Обычно, когда принимали ванну женщины, кто-то из служанок всегда дежурил в коридоре. К тому же комната запиралась изнутри. Просторное помещение с бочкой для купания в центре. Вдоль правой стены тянется длинная печь с весёлой бело-голубой отделкой. Её топили с другой стороны, чтобы в помещении было тепло. Так вот, войдя, я застал необычную картину: из бочки выглядывали две знакомые женщины, а над ними стояла Диана, засучив рукава тёплого платья, и подливала им горячую воду из деревянного ведра, поднимая в воздух клубы пара. Стоило войти, как в мою сторону повернулись три головы, взгляды которых сверкнули одинаковыми убийственными намерениями. Диана узнала меня первой, поставив на одну из голов ведёрко, а вторую макнула в воду свободной рукой. — Надо было печь затопить, — сказал я, кивая на правую стену. — Холодно же и вода быстро остывает. И как вы так быстро вернуться умудрились? Диана, не утопи её. — Мы на галере вернулись, — сказала или Фир, или Пин. В такой ситуации различить их было сложно. — Сэкономили пару дней. Южане быстро по рекам ходят, и ветер нам помог… — Письма! — из воды вынырнула вторая, резко вставая. Диана положила руку ей на плечо, опуская обратно. — Так, — я откашлялся, повернулся к выходу. — Как закончите, поднимайтесь в мой рабочий кабинет. Он наверху, Диана знает где. И ведите себя хорошо. Если Милания на вас пожалуется, отправлю обратно к Холодному мысу. Я обернулся к ним, они закивали, показывая, что всё поняли. Вот именно с такими взглядами дети обещают родителям больше не хулиганить и обязательно их слушаться во всём. — Азм, — тихо вздохнул я, — подогрей им воду, а то даже у меня от холода губы синеют. Горячий огонь? После обеда рядом с домом Аш. Выйдя из ванной комнаты, столкнулся с Миланией, у которой в руках были два больших полотенца. — Будет кстати, — кивнул я на её вопросительный взгляд. — И если у них кроме дорожных костюмов нет другой одежды, выдай пару тёплых платьев. Из тех, что мы заказывали на зиму. — Поняла, — она кивнула. Я придержал дверь, пропуская её в комнату, и направился на поиски Вигора. Далеко уйти не успел, так как у главной лестницы меня едва не сбила с ног Клаудия. Она сбежала по лестнице, по-моему, даже перепрыгнув последние ступени, целясь в меня. Повезло, что я заметил, а то бы мы катились кубарем. — Клаудия, ты чего? — удивился я. Она вцепилась в меня — наверное, сама испугалась последнего манёвра. — Представила себя маленькой и хрупкой Лиарой? Я, конечно, всё понимаю, но ты немного… чуточку тяжелее. Она отстранилась, заглянула мне в глаза, осмотрела всего, даже ладони внимательно изучила. Вздохнув облегчённо, вновь вцепилась, крепко обняв. — Я так испугалась, — тяжело вздохнула она, — когда ты упал. И Тали очень грубо шутит… Не хочу тебя потерять снова… Я обнял её, погладил по голове. — Уже всё хорошо. Не хочешь сходить со мной проверить Вигора? — Вигора? — она подняла на меня удивлённые и немного испуганные глаза. — Н…нет, я сейчас не могу. Надо кое-что сделать перед обедом. И книги в библиотеке расставить, а то мы с Александрой их немного разбросали. — Точно? Думаю, Вигор будет рад тебя видеть… — Точно, — она быстро-быстро закивала. — Я с ним потом поговорю. Она мило улыбнулась и поспешила по коридору в противоположную сторону, чуть приподняв подол платья. — Как будто Вигор не знает, — тихо сказал я, с улыбкой глядя ей вслед. Поднявшись к гостевым комнатам, остановился возле спальни Вигора и хотел было войти сразу, но в последний момент остановился, постучал. Дверь почти сразу приоткрылась на ладонь. Появилось бледное лицо парня. Он попытался оглядеть коридор за моей спиной. — Заходи, — быстро сказал он, открывая дверь и отступая в сторону. — Что случилось? — удивился я. — Кто тебя напугал? — Госпожа Диас, — он выглянул в коридор и быстро закрыл дверь, облокотившись о неё спиной. — Это невозможно, Берси! Она же самый известный целитель в столице, но кто же знал, что… — Что? — тихо рассмеялся я. — Что она так беспощадна к больным и страдающим. — На страдающего ты не похож, разве что немного на больного. — Она сказала, что кинжал что-то повредил у меня внутри, и использовала какое-то очень болезненное заклинание. Я два дня с кровати сползти не мог. — Повредил, — подтвердил я. — Но крови ты потерял столько, что я сразу побоялся что-то делать. Не думал же ты, что исцеление — это когда тебя по спине гладят, и ты сразу выздоравливаешь. Так не бывает. Он застонал, прошёл к кровати, устало усаживаясь на неё. Надо сказать, что одет он был в тёплый комплект пижамы, которая была ему чуточку велика. Я эти пижамы терпеть не могу, поэтому к некоторым даже не прикасался ни разу. — А ещё она не разрешает мне выходить. У неё характер, как у старика Хорца. — Кстати, — поднял я палец. — Охрана твоя где? Как она прозевала, что тебя в спину ударили. — Так в храме же, — он вздохнул, поник плечами. — Мы с молитвы шли вместе со вторым жрецом и двумя помощниками. Много жрецов заболело. Храм у северо-западных ворот, который мы только открыли, пришлось закрывать. Много последователей заболело разом. Старик Хорц хотел, чтобы я посидел несколько дней дома. Не могу же я оставить людей в такое время? И нож в спину. — А что Зиралл? — я подошёл к низенькому стулу у туалетного столика. — Не наказал обидчиков сразу? — Символ нужен, — проворчал он. — Он в келье остался. — Не украдут? — спросил я, на что парень поднял взгляд, криво улыбнулся. — Понятно, пусть попробуют, тогда и наказывать никого уже не понадобиться, так? Слышал, толпа приходила, тебя искала? Вроде как в жертву собираются принести верховного жреца, чтобы чуму остановить. — Не сыпь соль на рану. Мне бы символ веры забрать, тогда можно и с толпой поговорить, — в его голосе появилась тяжесть, а взгляд упал на резной посох. — Ты символ зачем в келье оставил? — Второй жрец уговорил, — ещё больше помрачнел Вигор. — Лопух, — согласился я. — Но при этом ты мой друг, поэтому я тебе помогу. Пока чума сама не уйдёт, живи у меня. Я подумаю, как достать символ, и узнаю, кто эти нелепые слухи про жертву распространяет. Вряд ли второй жрец, так как его же на вилы и поднимут в ближайшие дни, если до тебя не смогут добраться. Тут что-то другое. Он молча кивнул, сверля взглядом узор на ковре перед кроватью. — Через час обед, — сказал я. — У нас принято, чтобы все кушали вместе и в одно время. Светлая обеденная на этом этаже, второе помещение за лестницей. Надо бы тебе одежду подобрать подходящую. — Спасибо, — печально вздохнул он. — Не расстраивайся, жизнь преподнесёт ещё и не такие сюрпризы. Да и веру в людей терять не надо, — я рассмеялся, вспомнив старую историю. — Был у меня знакомый, которому напарник по тёмному делу нож в спину воткнул, чтобы добычу после ночного налёта не делить. Он выжил, но от удара так и не смог оправиться. Не мог больше повернуться ни к кому спиной. Даже в таверне садился спиной или к столбу, или к стене. Кончил плохо, потому что доверять перестал людям. Полез один в дело, где вдвоём бы надо работать. Его стража повязала, а он в темнице повесился на цепи. Не мог вытерпеть, что их приковывали одного за другим. Кто-то тебе всегда в затылок дышит. — Поучительно, — согласился он. — Сволочей всегда больше, но встречаются и нормальные люди, как мы. Пойду насчёт одежды распоряжусь. Ещё бы посидел с тобой, но меня ждут две, как бы их назвать, хотя что придумывать, Страх и Боль их имена. Если вдруг я к обеду задержусь, значит я письма важные читаю. Постараюсь не опаздывать. — Берси, могу я попросить, — остановил он меня, когда я уже открыл дверь. — Можешь узнать, как себя чувствует Виолета Пинн. — Тётка герцога Наварро? — уточнил я. — Постараюсь. Они же здесь, в старом городе живут? Узнаю. — Спасибо, — Вигор благодарно кивнул. Чтобы договориться насчёт одежды, пришлось найти Александру. На её вопрос об асверах сказал, что приехали письма, возможно, даже от Илины. Обещал дать почитать. Фир и Пин появились в компании Дианы минут через пятнадцать. Волосы мокрые, собранные и завёрнутые в полотенца, что было для них немного необычным. Как и серые приталенные платья с платками, которые носила прислуга в поместье не только у нас, но и у Блэс. Я, когда их увидел, чуть со стула не сполз от смеха. Видать, Азм немного перестарался и едва их не сварил. Или же они не хотели выходить из горячей воды. А ещё я уловил запах масла, на сей раз не розового, а персикового. Фир протянула несколько писем, перевязанных простенькой лентой. — От Илины, Васко и старой Вейги, — сказала она. — А мы сбежали, когда старуха отвернулась. Она нас в платье хотела одеть и говорила, что у неё племянники хорошие. — Это, конечно, самое важное, что беспокоило меня все эти дни, — закивал я. — Садитесь, не стойте. Как Васко, она ранена, там драка была? В общем, рассказ женщин затянулся. Они немного, буквально на полчаса опоздали, но, слава Великой матери, до масштабного кровопролития не дошло. Эти две красавицы так напугали охотников и старейшину рода Васко, что те сдались без боя. Они и сами поняли, в какую яму себя загнали, убив мальчишку из изгоев по пути. Парень не хотел их пускать в деревню, встретив на дороге, но копьём владел плохо и пропустил удар в шею. Удар не должен был стать смертельным, если бы он не вывернулся в последнюю секунду. Что касается Васко, то она получила неприятную, но не страшную рану в плечо. Ещё до холодов она должна была поправиться. Потом появилась старая Вейга, приехав с большим отрядом и караваном из шести телег. Нет, это не те дары, которые обещали изгоям Ут’ше и остальные, можно сказать, её личная инициатива. Практически тем же вечером тас’хи сбежали. Подслушали разговор Вейги с кем-то из своих советниц, касающийся их судьбы, и сбежали. А когда вышли к реке, удачно натолкнулись на галеру князя Брана Хедбёрга. Тот договаривался с поселением у Холодного мыса насчёт строительного леса и, узнав, что у женщин важные письма для меня, согласился доставить их в столицу. Я бы сказал, что ему крупно повезло вписаться в планы тас’хи. Отсюда у меня появилось ещё одно письмо от князя или, правильней сказать, барона Хёдберга. По поводу положения в городе и начавшейся чумы женщины ничего не знали. То, чтостранное происходит вокруг, поняли сразу. О болезни им рассказала Диана, и они полезли мыться в холодную ванную комнату. Перепугали одну из служанок, которая сказала, что для этого им нужно разрешение хозяев, так как камней огненных осталось очень мало. — Значит у Илины и Васко всё хорошо? — подытожил я. — Вейга точно разберётся? Драк больше не будет? — Она разберётся, — женщины закивали немного невпопад. — А дети? — Самые прелестные мальчик и девочка, которых мы видели, — сказал Фир. — Хорошо. Спасибо за письма. В гостевом доме осталась последняя свободная комната, занимайте её, Диана покажет. Мужчин не пугайте только. За территорию поместья не выходите без разрешения. И ещё, Ивейн старшая в отряде. Женщины переглянулись на любимый манер. — Мы не глупые, — сказала Пин. Я не стал говорить, что они просто немного рехнувшиеся женщины, просидевшие в подвале только демоны знают, сколько времени. От такого у здорового и вменяемого человека крыша поедет. — Ступайте, — сказал я, глядя на письма. — Когда надумаете просить у Великой матери прощение, скажите. — Оружие бы, — начала Фир. — Нам, — закончила Пин. — А ещё доспехи и боевого коня, — закивал я. — Потом об этом поговорим. Женщины печально вздохнули и ушли следом за Дианой. Я же начал с писем Илины, одно из которых она написала под диктовку Васко. Появление старейшины и охотников из рода Васко выбило из колеи всё поселение изгоев. Но к холодам они успели подготовиться и не сомневались, что перезимуют без серьёзных проблем. Лекарственными травами, зерном, орехами и сушёными ягодами запаслись, плюс старая Вейга привезла много всего нужного. Обещала прислать помощь, чтобы до первого снега построить два дома и запасти побольше дров. Плохо, что в посёлке и без того не хватало свободных рук, а помимо Васко была ранена охотница, и кому-то придётся взять на себя ей работу. Васко в письме благодарила, что вытащил из подвала её старых подруг. Писала, что они хорошие, и надеялась, что они одумаются. Что именно она имела в виду, я мог только предполагать. Ещё упомянула, что я могу приехать к ним поздней весной, когда растает снег и станет достаточно тепло для путешествий. Старая Вейга в первых строчках писала, что я слишком беспечен, отправляя на запад неразумных тас’хи. Так и сказала: «неразумных». Добавила, что они сбегут на второй день, поэтому торопилась с письмом. Обещала навести в деревне изгоев порядок и оставить в покое, чтобы сами решали, как им жить. Последним я распечатал послание Брана. У них всё было настолько хорошо, насколько это может быть в ситуации, когда целому городу срочно требовалось переехать с одного края огромной империи на другой. Они уже почти построили небольшой городок на реке, вырубив немалую часть леса, и всё, что им требовалось — это инструмент. Город Лужки, стоявший на болоте, заселять заново не решились, посчитав проклятым местом, несмотря на все старания магов. Из столицы приезжал важный маг и лично прошёл по Лужкам, заглядывая чуть ли не в каждый дом, уверяя, что всю порчу они сняли. После этого южане прошли по городу, просеяв его через мелкое сито. Горожан, от которых после магов остались лишь белые кости, похоронили как подобает. Что касается добра, то на двух галерах вывозили его пятнадцать дней, включая дорогу. Успели подраться с бандой мародёров и не дать магам вывезти казну города. Собственно, Бран спрашивал, как с этой казной поступить. Надо будет отправить послание, чтобы эти деньги он вложил в обустройство нового города, купил строительный камень у тех же Лоури. — Рут, входи, — сказал я за секунду до того, как она постучала. Девушка вошла, выждала несколько секунд. — Госпожа Тали говорит, что все уже покушали и собираются пить чай, а без Вас скучно. — Иду, — я захватил письмо Илины, чтобы Александра почитала, остальные убрал в шкатулку. В светлой столовой действительно подавали чай со свежей выпечкой, приятно пахнущей на весь коридор. Ещё у входа услышал голос Вигора. — Запах хлеба очень важен, — говорил он. — Когда пекарня рядом с храмовым кварталом работает, то горожане охотней жертвуют золото. Было как-то, что пекарь заболел и вовремя муку не привёз, так сборы сразу упали почти вполовину и с каждым днём становились всё меньше. Пришлось отправлять послушников за мукой и нанимать пекарю помощника. Когда же его лавка заработала, всё вернулось в норму. А ещё в дождливый день, когда сырость вытесняет запах свежеиспечённого хлеба, жертвуют неохотно. Тогда мы закупаем хлеб и раздаём всем у входа в храм. — Просили бы мухомороборцев, чтобы помогли, — сказала Александра. — А ты думаешь, почему там сквозняк всегда только в одну сторону дует? — спросила Грэсия. — От входа, где эта лавка установлена, прямо через всю площадь и даже до храма Светлобога достаёт, хотя там тупик и сквозняка быть не может. Дым от плачущего дерева тоже помогает? — Только если заставляет людей торопиться и не задерживаться на площади, — развёл руками Вигор. Надо сказать, что тёмно-синий камзол с золотым шитьём ему шёл. Правда, был великоват в плечах, но сейчас он выглядел как молодой барон, а не бедный жрец. — Мне запах дыма тоже не нравится, но отец говорит — надо. — А твой папа тоже священник? — спросила Лиара. — Берси! Она встала и поспешила обнять меня. — Он про другого отца, — улыбнулся я, погладив её по голове. — Простите, что задержался, получил письма от Илины. У них там кое-что произошло. А ещё получил послание от Брана. Они только недавно закончили грабить Лужки. Будут обустраивать город чуть выше по течению Серой реки. — Хотели ведь заселиться в Лужках, когда там маги заразу выведут, — сказала Грэсия. — Значит, передумали. — Там и хуторов много вокруг города, и поля пахотные, пастбища, — поддержала её Александра. — Весной будем разбираться, — отмахнулся я. — От Карэн писем не было? — Обустраиваются на новом месте, — мама Иоланта улыбнулась. — Рядом с большим княжеским домом баню построили, так южане долго не могли в толк взять, зачем сколько усилий нужно, чтобы грязь с себя смыть. Им достаточно в большом тазу ополоснуться или на реку сходить. Дикари. Но князю понравилось. Он обещал большой медный котёл достать и бочку поставить на столичный манер. А ещё лес хороший нашли, в этом году новую галеру заложат, чтобы весной доделать. Деятельный народ, правильный. — Мама писала, что четыре семьи южан к нам в поместье приехали, — сказала Клаудия. — И прислуга в доме, и охрана. А тех, кто там раньше работал, она никого обратно не приняла. — Везде хорошо, а в столице бардак, — проворчал я. Принял из рук Александры чашку с чаем и кусочек пирога на блюдце. Протянул ей письмо, которое она убрала в кармашек платья. — А про какого отца Вигор говорит? — спросила Лиара, с любопытством проследив перемещение письма. — Это он про Зиралла, — подсказал я. — Подожди секундочку. Я встал и быстро прошёл к окну, выглядывая во двор. С этой точки ворота не просматривались, можно было увидеть только пару соседних зданий. — Азм, найдёшь их? Ага, давай. — Что случилось? — спросила Александра. — Кто-то решил подразнить Азма огненными заклинаниями, — сказала Тали. Она тихо сидела в кресле, пила чай и с интересом наблюдала за собравшимися. — Это уже интересно, — высказалась Грэсия. — В городе сейчас асверов нет? — Вряд ли, — я вернулся за стол. — За домом давно никто не следит. Нет в этом большой нужды. Да и заклинание, хотя и большое — таким даже не напугать, как правильно заметила Тали, только Азма подразнить. — Или предупредить, — вставил Вигор, наверняка имея в виду, чтобы не связывались с ним. Гадать долго не пришлось. Азм вернулся минут через пять и сообщил, что вместо магов нашёл пару обгоревших огненных жезлов. Совсем рядом, на балконе одного из домов, если смотреть со стороны ворот. При этом людей рядом с ними не было как минимум половину дня, и лёгкий дождик стёр почти все следы. Это наталкивало на самые разные мысли. А ещё минут через двадцать появилась толпа, пришедшая по душу Вигора. Не такая большая, как я ожидал, всего человек двести. Дюжина городской стражи уже часа полтора дежурила у ворот. Александра сказала, что распорядилась вынести немного вина, мяса и хлеба, чтобы им немного согреться. Знаю я эту городскую стражу ещё по провинциальному городу, в котором жил. Этим лишь бы выпить и пожрать как следует. Ну и нищих погонять или с кем-нибудь подраться в таверне. В любом случае, вооружена стража даже не хуже имперских легионеров: кольчуги, пластинчатые доспехи, щиты и даже арбалеты. Такие любую толпу у ворот поместья смогут сдержать, если люди окончательно сойдут с ума и станут бросаться на хорошо вооружённую стражу. Грэсия советовала игнорировать этот сброд, позволить страже разобраться и разогнать толпу, но любопытство победило. Я накинул лёгкий плащ и вышел во двор, где меня уже ждали асверы. Девять полудемонов, готовых разобраться с шумной толпой. С ними Боль и Страх в платьях и без оружия. Судя по тому, что у Гуин и Течча в руках копья, они могли бы взять их мечи, но не стали, что довольно странно. А ещё они просторные плащи где-то нашли, с капюшонами, скрывающими лицо едва ли не до подбородка. Такие для конных прогулок в непогоду хорошо использовать, если лошадь под тобой дорогу знает. — Ну и что вы построились, как на войну собрались? — спросил я у них. — Толпу нельзя недооценивать, — сказала Ивейн. — В ней может прятаться кто-то умеющий камень метнуть из пращи и голову тебе пробить. Или маг с пагубным жезлом. Пин одобрительно закивала. С того места, где мы стояли, была видна часть дороги, где собиралась толпа. Прилично одетых горожан почти нет, какие-то бедняки с окраин и крестьяне из ближайших деревень. Последних ждут большие неприятности, если их стража поймает и выяснит, что в город они пришли без веской причины. Пока мы обходили дом, со стороны конюшен к нам присоединилась пара оборотней в истинном обличии с полуторными мечами в руках. Помню, как ловко они ими орудовали, когда сражались против личного легиона герцога Янда. Одних асверов хватило, чтобы толпа немного качнулась назад от ворот, но крупные оборотни пугали людей ничуть не меньше. Старший в отряде стражи стоял почти у самой дороги, общаясь с кем-то из толпы. Семь тяжеловооружённых бойцов встали линией, отгораживаясь щитам, ещё четверо готовили арбалеты. Основное оружие толпы — это булыжники из мостовой. Как я уже сказал, если люди в здравом уме, то на мечи и щиты не полезут. А вот камнями закидать могут, поэтому только залпом из арбалетов их успокоить и можно. Улица широкая, до угла ближайшего дома далеко, оттуда камень не добросить, а в любом другом месте люди будут как на ладони для стрелков. Когда я направился к дороге и старшему стражнику, толпа ещё немного качнулась, подаваясь назад. Так и есть, в первом ряду бедняки и какие-то бандитские рожи, у которых наверняка припрятаны длинные ножи под одеждой. Среди прочих они самые трусливые, так как подобный сорт людей бросаться на убой и гибнуть не станет даже за большие деньги. А их присутствие на эти самые деньги указывает. — Последний раз призываю всех разойтись, — ленивым голосом, сказал сержант стражи. — Иначе для ваших никчёмных тел найдут самую грязную яму на западных болотах у города. Сложно сказать, тренировал ли он подобную ленивую манеру говорить или действительно презирал подобный сброд, ничуть не боясь толпы. Впереди осталось лишь несколько человек, среди которых жрец Зиралла, пара прилично одетых горожан и двое мужчин с совсем уж бандитскими рожами. У одного косой шрам, перечеркнувший лицо по диагонали. Интересно, чем такую рану прочертили и долго ли он её лечил. Повезло ему не помереть от воспаления. Второй просто злобный на вид, как голодный волк. Сержант стражи больше смотрел на них, чем на остальных. Судя по взгляду, он прикидывал, подойдёт им больше петля или же каторжные цепи. — Что за столпотворение? — поинтересовался я подходя. Ивейн и Диана чуть сместились вперёд, встав слева и справа от меня, демонстративно наклоняя рукояти мечей. — Праздник какой-то, гуляния? Странное время вы выбрали и место. В толпе послышалось «жёлтые глаза… герцог… демонов…» и этот ропот пошёл дальше, как волны на воде. — Господин герцог, — сержант стражи, стукнул тяжёлой перчаткой себя в нагрудник. — Не извольте беспокоиться, сейчас этот сброд разгоним. С минуты на минуту Первый легион подойти должен. — Господин герцог, — голос жреца Зиралла немного дрогнул. Он попытался осенить жестом сначала себя, а затем всех нас, включая асверов. Ивейн неосознанно оскалилась, показывая клыки и тот заметно побледнел. — Так что вы все хотите? — спросил я, посмотрев поверх их голов. — Восстание против Империи поднять решили? — Н… ни в коем случае, — быстро сказал тот, а люди, стоявшие рядом, закивали. — Мы слышали, что у Вас в поместье прячется Вигор, жрец Пресветлого. — Кто вам такую чушь сказал? — посмотрел я на него. — Люди говорят… — Прямо говори, паскуда! — рявкну сержант. — Кто наговаривает на герцога? Жрец ещё больше побледнел, начал озираться, затем выдавил ещё раз: «люди». — И зачем же вы ищете жреца? — спросил я. — Я ни с Пресветлым, ни с его последователями войну не веду. Или вы думаете, что я мог кого-то из жрецов похитить? — Болезнь в городе страшная, — сказал стоявший рядом со жрецом прилично одетый мужчина. Я бросил короткий взгляд на его пояс, где болтались обрезанные ремешки от кошеля. — Верховный жрец в этом виноват. Он должен искупить грех и болезнь уйдёт из города. — Сжечь его! — крикнул кто-то в толпе, и люди загудели, выкрикивая: «Сжечь!». — А это кто придумал? Тоже люди говорят? — спросил я. — В Империи человеческие жертвоприношения запрещены последнюю сотню лет уж точно. И подобное карается каторгой и даже смертью. — Мы все слышали, — быстро сказал мужчина, сейчас только поняв, что попал в очень непростую ситуацию, — оракул вещал на площади. — Оракул? — удивился я. — В столице только один оракул, говорящий от имени бога Мерка. Или появился ещё кто-то? — Нет, господин герцог, — сказал мужчина. — Он и есть, оракул Мерка. — Вот это уже другое дело, — довольный таким результатом, сказал я. — Пойду-ка я спрошу у этого оракула, не ошибся ли он, а может, вина перепил. А вы расходитесь по домам, если не хотите пойти на каторгу. Если успеете. Ивейн, готовь повозку. Я скоро эту храмовую площадь возненавижу. Вдалеке, на изгибе улицы показалась колонна первого легиона. Лёгкая пехота во главе с парой всадников. Эти разбираться не будут — пройдут по толпе как галера по тонкому льду, с хрустом. Похоже, толпа это тоже понимала, поэтому подалась назад и дрогнула. Я так и не понял, зачем им нужно было собираться в таком количестве. Вряд ли для того, чтобы испугать. Может, хотели показать решимость людей расправиться с Вигором?* * *
По улице пронёсся низкий звук боевого рога. Все, кто служил в легионе, узнали бы сигнал к атаке, разрешающий сломать строй и догонять убегающего противника. Почти сразу сотня легионеров увеличила скорость, переходя на бег. Сержант городской стражи лишь хмыкнул, отступая к своим людям. Если бы капитан приказал ему вместе с отрядом стать на постоянное дежурство у поместья герцога Хаука, он был бы только рад. Это было самым безопасным местом в городе, если ты нормально относишься к демонам и оборотням. К тому же это всяко лучше, чем гонять по улицам нищих и заражённых чумой. И хотя капитан Сомсан уверял, что стараниями магов чуму удалось остановить, пугающие слухи всё ещё ходили в отряде. В это время толпа начала разбегаться во все стороны, спасаясь от легиона, как мыши от пожара в амбаре. Прилично одетый мужчина, разговаривавший с герцогом, сначала бежал вместе с небольшой группой крестьян, но быстро устал и начал отставать. Подумав, что он может сойти за случайного горожанина, он свернул на боковую улицу, ведущую к центру Старого города к небольшой торговой площади. Пробегая мимо дома с вывеской портного, он бросился к двери, попыта вшись открыть её, но лавка оказалась заперта. Услышав приближающиеся крики, он рванул к узкому проходу между домами. Кто-то подтолкнул его в спину, чтобы он шевелился быстрее. По каменным стенам домов медленно стекала вода, собираясь в небольшом жёлобе на земле. Звуки шагов и плеск воды гулко разлетался по всему проходу. Мужчина хотел было отступить к стене, чтобы пропустить вперёд тех, кто наступал ему на пятки и толкал в спину. Короткая пробежка далась ему с большим трудом, сырой и холодный воздух обжигал при каждом вдохе. Но в тот момент, когда он сместился, на плечо ему легла узкая ладонь, впечатывая в стену, а затем вторая ладонь легла ему на шею, сдавив железной хваткой. Мужчина увидел капюшон мокрого плаща, закрывающий половину лица женщины. Она немного сдвинула жёсткую ткань, чтобы встретиться с ним взглядом. Это была красивая женщина с большими выразительными глазами и ровными линиями скул, выглядела как настоящая благородная особа. — Кто тебе заплатил? — спросила она холодно. — Кто заплатил, чтобы ты сегодня пришёл к дому герцога? — Не понимаю… — начал мужчина, скосив взгляд. У входа в просвет между домами была ещё одна такая же фигура в плаще. Он пытался хоть немного сдвинуть руку, держащую его за шею, но она была словно из прочного железа. — Кто заплатил? — последовал вопрос и короткий удар под ребро. Удар был настолько болезненным, что у мужчины потемнело в глазах и несколько долгих секунд он не мог вздохнуть. За горло же его держали так крепко, что он даже простонать не мог. — Руд…н, — попытался выдавить он и хватка чуть ослабла. — Рудан платил. — Кто такой? — Торговец тканью. У него лавка… на Синей улице. — И сколько тебе заплатили? — Две золотые… — выдавил мужчина. Лицо женщины даже не дрогнуло, когда она сжала ладонь, ломая шею мужчине. Вторая женщина, что осталась у выхода из прохода между домами, показала короткий знак пальцами. Не сговариваясь, женщины бросились бежать дальше, и подоспевшие к проходу легионеры смогла увидеть лишь край плаща, мелькнувшего с другой стороны. В это же самое время по пустынной храмовой площади шли трое. Первым шёл богатый мужчина, опирающийся при ходьбе на чёрную трость. За ним следовал угрюмый карлик, злобно зыркая по сторонам. Короткие смешные ножки, широкие плечи и мускулистые руки — такое уродство встречалось редко, и обычно подобные люди выступали в бродячих театрах, развлекая народ. Словно бы подтверждая это, карлик носил дорогой новомодный камзол, который должен доходить мужчинам до колен, но у него он едва опускался ниже поясного ремня. Складывалось впечатление, что его просто обрезали и аккуратно подшили. Третьей шла девушка лет шестнадцати, облачённая в мужской дорожный костюм. Из-за небольшой груди, короткий причёски и худощавого телосложения её легко можно было спутать с мальчишкой. Троица пересекла площадь, подошла к большому храму, фасад которого был выполнен из белого мрамора, а двери украшала изящная резьба и позолота. Обычно вокруг него толпилось много людей, люди несли щедрые дары и золото. В отличие от других храмов, подарки и пожертвования несли не до божественного вмешательства, а позже. Говорили, что в храм бога торговцев люди приходят минимум дважды, первый раз с просьбой помочь в сложном деле, второй раз с подарками и деньгами. Коротышка ускорился и открыл дверь, пропуская в храм спутников, огляделся и только после этого вошёл сам. — Богато, — произнесла девушка, разглядывая белый мраморный зал со вставками редкого красного гранита. Большие каменные чаши и вазы, постаменты алтарей справа и слева от входа. Из-за ближайшей колонны вышел крепкий мужчина с короткой дубинкой на поясе, но сказать и сделать ничего не успел. Его голова дёрнулась, на ближайшую белую колонну брызнула кровь, и мужчина мешком повалился на пол. — Я же говорил, что убивать в храмах — плохо, — сказал Персиваль, посмотрев на девушку. — Ну бандит же, — она пожала плечами. — О чём нам с ним говорить? — Не обязательно бандит, — покачал мужчина головой. — Хотя бы убивай просто так, а не во имя Великой матери. И не смей называть её имя! — Знаю, знаю, — быстро сказала девушка. В воздухе мелькнул тонкий железный стержень в размер фаланги пальца и упал ей на ладонь. Секундой позже он взмыл в воздух, обогнул дальнюю колонну. Послышался тупой звук, и с той стороны свалилось ещё одно тело. — Просто так. Он мне мешал. — Туда, — показал рукой карлик. — За дверью. У выхода в соседнее помещение Перси обратил внимание на сваленные в кучу тела служителей бога торговцев. Их убили, проломив головы, чтобы было как можно меньше крови, затем стащили в дальний угол, спрятав за самым большим постаментом с чашей. Соседнее помещение было таким же белоснежным, как и первое. Красная ковровая дорожка в центре, изящные фрески на потолке и стенах, блеск золота. Сколько любой вошедший не старался, он не мог увидеть украшения и богатства, но стоило посмотреть на ковровую дорожку, как золотой блеск мерещился повсюду. Складывалось впечатление, что вдоль стен насыпаны груды золотых монет, но там не было ничего, кроме мраморных лавочек. — Скопировали похоже, — сказал Персиваль, разглядывая кровавые узоры на полу, стенах и колоннах. Даже лавочки, и те умудрились покрыть кровавыми рунами. На людей, собравшихся в просторном зале, он не обратил никакого внимания. — Действительно похоже. — Дилетанты, — проворчал карлик, подходя к ближайшему столбу. — Вот здесь этот символ должен закругляться вот так. Протянув руку, он толстым коротким пальцем исправил рисунок, протянув свежую кровавую дорожку чуть дальше. В это самое время по залу носилась железная пчела, жаля в головы людей, удивлённых появлением троицы. Девушка даже пустилась в пляс, взмахнула рукой, несколько раз повернулась словно на балу. — Книгу! — быстро сказал Персиваль, заметив, как мужчина в просторном балахоне мага огня начал падать на ведро с человеческой кровью. Часть его головы просто взорвалась, когда в неё ударила железная пчела. Карлик с невероятным проворством за секунду добежал до него, успев схватить за плечо и вырвать книгу в старом кожаном переплёте. — Пчёлка, освободи её, — сказал глава Кровавого культа, показывая на женщину в бело-золотых одеяниях. Её подвесили за руки и ноги над алтарём, словно жертвенного ягнёнка. — Почему я? Пусть Червь её отвязывает. — По шее получишь, — сказал карлик, бережно гладя книгу по обложке. — Вот ведь, — она фыркнула, вытащила из-за пазухи небольшой нож и пошла к жрице, которая испуганно вращала глазами, пытаясь что-то промычать. Перси оглядел помещение, словно пытался запомнить каждую руну. Некоторые он видел на очень старых записях, которые раздобыл Червь. Это были древние письмена, используемые последователями тёмной богини Угханы. Пришедшие осквернить храм бога Мерка люди, сверяясь с набросками из книги, грубо рисовали всё подряд, даже не подозревая, что значит та или иная руна. Больше всего узоров было рядом с алтарём. — Спасибо, спасибо, — послышался голос немолодой жрицы. — Тсс, — Пчёлка приложила палец к губам, показывая, чтобы та не шумела. Персиваль прошёл к алтарю, посмотрел на женщину. — Так бывает, когда лезешь в политику, — сказал он. — Когда за тебя некому заступиться, максимум, на что ты способна, сыграть роль жертвы на алтаре. И стоило бы вбить в твою голову немного разума, но не нам решать твою судьбу. Дорого это. Потеряв к женщине интерес, он повернулся к карлику. — Смыть всё не получится? — Долго, — отозвался Червь, убирая книгу за пазуху. — Проще всё залить кровью. Давай, Пчёлка, потрудимся. — Руки пачкать не хочу, — капризно протянула она. — Бери ту кисть, — карлик подхватил ведёрко с кровью и, закатав рукав, запустил туда пятерню. Быстро и сноровисто он принялся размазывать символы на алтаре и полу, превращая их в кровавые кляксы. — Ох, какой прекрасный ритуал можно было бы заделать. Столько материала вокруг. — Единственное, что твои ритуалы могут вызвать — это изжогу, — проворчала девушка, небрежно работая крупной кистью, замазывая руны на колоннах. — Терпение, Пчёлка, терпение, — ничуть не обиделся низкорослый мужчина. Через пару минут внутренние храмовые покои напоминали жуткую картину, описываемую в старых сказаниях о пришествии демонов. Белоснежные колонны и лавочки были перепачканы красными кляксами и отпечатками больших ладоней. Алтарь, над которым висела жрица, практически полностью залили кровью, выливая её прямо из ведра. Разбросанные тела, а запах стоял как на скотобойне. Жрица забилась в самый дальний угол помещения, закрыв голову руками и зажмурившись, чтобы ничего не видеть. Когда же она открыла, глаза в храме никого уже не было. Она хотела встать, чтобы как можно быстрее сбежать отсюда, но ноги её не слушались. Даже сдвинуть их у неё не получилось, словно они приросли к мраморному полу.* * *
Подъезжая к храмовой площади, мы немного замедлились. Я выглянул в окно, ожидая увидеть очередной патруль городской стражи или легионеров, но дорога впереди была перекрыта парой знакомых чёрных повозок. На них сидели крепкие мужчины в чёрных плащах и накидках, словно внутри не хватило места. На моей памяти подобное средство передвижения использовала только служба Имперской безопасности. Собственно, их гербы можно было легко разглядеть. Выходило так, что они тоже решили наведаться на храмовую площадь, выехав как раз перед нами. То, что ехали не за нами и это действительно случайность, стало понятно, когда люди на повозках засуетились, замахали нам руками. Дальняя повозка остановилась как раз рядом с постом городской стражи, и оттуда вышел Белтрэн Хорц, собственной персоной. — Ивейн, поставь её где-нибудь на улице, — крикнул я, выпрыгивая из повозки прямо в небольшую лужу. Следом за мной вышла Диана, чуть придержав за рукав, чтобы я не торопился. Этот манёвр заметили и решили подождать, пока мы подойдём. А ещё я обратил внимания, что люди в плащах спешили в сторону площади, доставая короткие жезлы. — Господин Хорц, — я приветственно поднял руку. — Хотел пожелать доброго дня, но вижу, что-то произошло. — Здравствуйте, герцог, — Хорц улыбнулся. Выглядел он болезненно. Бледное лицо, на лбу испарина. — Недавно сообщили, что в одном из храмов произошла резня. — Зиралл? — выдал я первое, что пришло на ум. — Мерк, — улыбнулся он своим мыслям. — Хотите поучаствовать в расследовании? — Хочу. Как раз с оракулом Мерка поговорю. Он в порядке? — Сейчас узнаем, — Хорц посмотрел на бледного капитана стражи. — Я оракула никогда в глаза не видел, — сказал тот. — Доложили, что жрица какая-то выжила. Весь храм кровью залит под потолок, трупов внутри без счёта. Капитан сотворил знак Зиралла, отгоняющий зло. — На площадь никто с самого утра не входил и не выходил, — добавил капитан. — Только жрецы, которые за храмами следят. По списку и с разрешения главы города. Посторонних не было. Патрули у Мраморной улицы и у Крысиного бега говорят, что никто не проходил. Есть ещё улочка за храмом Светлобога, но и там уже три дня патруль. — Как узнали о резне? — Д… девочка прибегала, — сказал тот. — Сказала, что в храме Мерка всех убили. Я двух человек отправил, проверить. — Что за девчонка, где она? — спросил Хорц. — Так убежала. Тощая, в дорожном костюме и без плаща. — Понятно, — сказал Хорц. — Пойдёмте, герцог, посмотрим собственными глазами. Мы направились ко входу на площадь мимо закрытой пекарни, о которой утром рассказывал Вигор. — Вы в порядке? — спросил я. — Осенняя лихорадка, — он пару раз кашлянул, поёжился. — Первый день как с кровати смог встать. — У меня есть неплохое средство от лихорадки. Уни, — я повернулся к ней, — в повозке должен быть походный чайник. Завари травы от простуды, только разбавь в три раза. И четверть волокна румяного корня добавь. Девушка кивнула. В её намерениях промелькнуло любопытство и желание посмотреть, что же произошло на площади, но она повернулась и побежала к оставленной повозке. — Всегда возите с собой травы? — спросил Хорц. — Нет, это всё Гуин. Добралась до моих запасов и теперь без набора трав и кореньев под названием «на все случаи жизни» никуда не выезжает. Они у неё в поясной сумке. Только мёд нужно найти, чтобы не так противно пить было. Один из крепких мужчин, идущих за нами следом, резко сменил направление движения. В его намерениях было срочно найти немного мёда для начальника. И искать он решил в пекарне, резонно подумав, что у хозяев обязательно должно быть немного мёда, припасённого для сладкой выпечки. — Вы знаете, что произошло с Вигором? — Знаю. Спасибо, что присматриваете за этим оболтусом. А то он всё жаловался, что я в его дела лезу. Сильно ему досталось? — Я бы сказал, что едва не помер. Как он умудрился с дырой от кинжала в спине через полгорода пройти, не знаю. А вот то, что его толпа преследовала, мне кажется странным. Боялись, что не убьют сразу? — Всё может быть проще, — он остановился посреди площади, посмотрел в сторону самого большого храма. — Хотели ранить и выгнать на улицу, на растерзание толпе. Пусть сам разбирается. Он слишком гордый, чтобы просить помощи, поэтому пусть выкручивается. Ты ему тоже не слишком помогай. — Утром к моему дому толпа приходила. Говорят, чтобы чуму остановить, нужно Вигора на костёр отправить. Об этом оракул Мерка вещал. Может, это кто-то из последователей Зиралла решил храму отомстить? — Может и так. К нам подбежал один из подчинённых Хорца. — Пятнадцать трупов. Шесть жрецов Мерка и их убийцы, среди которых огненный маг. Оракул жива, была скована простым заклинанием. — Необычно, когда и жертвы и их убийцы лежат вместе, — сказал мне Хорц, развёл руками. Главный зал храма был почти чист. На резню, о которой говорил капитан городской стражи, зрелище не походило, если не считать пару громил, которым странным способом раскроили голову. Тела пяти жрецов со свёрнутыми шеями обнаружились у входа в закрытой для посторонних части храма. Недалеко от них сидела немолодая женщина в бело-золотых одеждах, испачканных кровавыми кляксами. Бледная, с растрёпанными волосами, она трясущимися руками пыталась что-то выпить из фляги. Судя по всему, спиртное. Пока она приходила в себя, мы заглянули во второй зал. Картина не совсем страшная, скорее необычная. Стены, пол, белые мраморные колонны и лавочки были заляпаны разномастными кровавыми кляксами, рядом с которыми виднелись отпечатки рук и тяжёлых сапог. Здесь же нашёлся шестой жрец и тела убийц, если верить человеку Хорца. С виду обычные мужчины, одетые как горожане, только у половины специфическая обувь, подбитая железом. У многих на поясе короткие дубины, которые легко прятались под верхнюю одежду. Возле алтаря лежал маг, упавший как-то неестественно. — Маг воздуха, — сказал Хорц, показывая на убитых. — Довольно сильный, чтобы разом такому количеству людей голову проломить. Следы крови свежие, и двух часов не прошло. Над алтарём висели обрезанные верёвки, крепившиеся на балке под потолком. Люди Хорца внимательно осматривали следы и тела. Был даже маг в неприметной одежде, который искал следы оставленных ловушек или чего-нибудь неприятного. Пару минут Хорц ходил по помещению, что-то внимательно рассматривал, пытаясь выхватить всю картину целиком, но при этом обращая внимания на мелочи. Затем мы вернулись в главный зал, подошли к оракулу. Мне всегда казалось, что это мужчина, при этом молодой. Храмовые служители такие слухи специально распускали. Но сколько я ни пытался уловить присутствие бога или что-то особенное в женщине, так и не смог. Резонно подумать, что она просто шарлатанка, но Уга подсказывала, что перед нами самый настоящий оракул, передающий смертным волю бога. Да и в храме Великая мать чувствовала себя крайне неуютно, что передавалось и мне, и Диане с Виерой. Я же никакого дискомфорта не чувствовал. Оракул, довольно сильно опьяневшая от той дряни, чем её поили, поведала как всё произошло. В храм действительно вломились бандиты с дубинами и убили жрецов. Они принесли с собой два ведра с кровью и принялись осквернять храм рунами и знаками, а оракулу планировали перерезать горло прямо над алтарём Мерка. Я только головой качал, представляя себе, что было бы с этими бандитами, если бы их взяли живьём. О содеянном они бы долго и мучительно сожалели. Когда женщина над алтарём простилась с жизнью и молилась Мерку, появилась колоритная троица, быстро разобравшаяся с бандитами и замазавшая все знаки кровью. — Карлик? — переспросил Хорц. — Девушка звала его Червём, — кивнула женщина, едва не потеряв равновесие от резкого движения. — А он её Пчелой… — Кровавый культ, — вздохнул Хорц. — Что им нужно было? — Книга, — женщина пожала плечами, посмотрела пьяным взглядом на начальника Имперской безопасности. — Из которой маг брал символы. — Вполне в их духе, — Хорц покивал. — Охотятся за разными артефактами по заказу. Повезло Вам, уважаемая оракул, что они так вовремя появились. — А руны они зачем замазали кровью? — спросил я. — Чтобы мы на эту книгу не вышли и, следовательно, на заказчика. Кровавый культ любую работу выполняет идеально. Если хватило денег или смелости на ответную услугу, можешь быть уверен, что свою часть сделки они выполнят. — Зачем Вы на жреца Зиралла наговорили, что его сжечь надо? — спросил я, пользуясь моментом. — Меня заставили, — она некрасиво выпятила нижнюю губу, изображая горькую обиду. — Врёт, — тихо сказал я Хорцу. — Есть в её намерениях желание обмануть. В храм вошла Гуин, неся пузатый медный чайник. Обернула толстой тряпкой ручку, чтобы не обжечься. Судя по всему, засыпала травы прямо туда. Подошла, протянула мне высокую глиняную кружку. Я плеснул немного, взболтал в холодной кружке, попробовал. Консистенция для асвера или меня слабоватая, но вот для обычного человека доза убойная получилась. — Молодец, — я кивнул, наполняя кружку, затем положил немного мёда из баночки, которую протянул помощник Хорца. — Пить надо горячим, не обожгитесь. Чайник Вам оставлю, только на холодный камень его не ставьте, а то быстро остынет. Выпить нужно столько, сколько влезет, а потом в тёплую кровать и спать. Завтра почувствуете себя абсолютно здоровым. Помощник одобрительно закивал, соглашаясь, что начальнику лучше зелье выпить и быть завтра здоровым, чем ещё несколько дней едва стоять на ногах. Хорц посмотрел сначала на меня, затем на помощника, но кружку взял. — Вы пока пейте, а я пойду загляну в гости к служителям Зиралла. Нужно плашку Вигора вернуть. — Может, я своих людей отправлю? — Хорц немного выделил слово людей. — Только если они не боятся гнева бога, за то, что посмели взять реликвию в руки. Но я бы не советовал. — Я пойду с герцогом, — сказал помощник. Хорц махнул на нас рукой, подзывая ещё одного помощника по прозвищу Восьмой, и распорядился, чтобы оракула доставили к ним в здание и разместили со всеми удобствами как дорогого гостя. — Что там? — я повернулся к выходу. — Не пойму, что Ивейн говорит? — Отрёкшийся, — подсказала Диана на языке асверов. — Где-то рядом. — Это которые рога себе спиливают? Вот, демоны! — выругался я. — Уни, бери Тэчча и беги к Ивейн. Я за вами. Нет, Диана, всё будет нормально, можешь меня отпустить. Диана вцепилась в моё плечо и ладонь разжимать не спешила. В её намерениях мелькнуло желание связаться с Фир и Пин, но их я не видел с того момента, как мы общались с толпой у поместья.Глава 6
Диана колебалась, крепко держа меня за плечо. Нахмурилась, посмотрела по сторонам, на суетящихся людей. Подумала, наверное, что помощи от них ждать бесполезно. Положила вторую руку на рукоять меча, чуть выдвинула его, щёлкнула, загоняя обратно. Вздохнула, закрыла глаза, чтобы сменить облик. Белтрэн, мелкими глотками цедивший горячий отвар, смотрел на нас с интересом. Понял, что происходит что-то неожиданное и нехорошее, но пока не вмешивался. — Пойдём, — в итоге сказала Диана на языке асверов. Просто в данный момент он был проще и понятней. Одно слово несло больше смысла, чем длинные предложения. И в это слово она вложила и «осторожность», и «не спеши». — Господин Хорц, — обратился я к нему. — Всё же Вам нужно хорошенько отдохнуть. А вот завтра узнайте, пожалуйста, хотя сейчас это может быть очень сложно… Как бы сформулировать… Скажем так, я выдвину очень смелое предположение, что всё, кто заболел болотной чумой, находились на этой площади в один конкретный момент. Если маги умудрились не всех больных сжечь, это можно подтвердить. И ещё одно предположение. Никто напрямую от больных не заразился, если только не контактировал с ними в тот самый день, когда они вернулись с площади домой. — Действительно, — он прищурился, — смелые предположения. Узнаю обязательно. — Я заеду к Вам в гости в ближайшие несколько дней. Всего хорошего и обязательно выздоравливайте. Я кивнул ему и поспешил к выходу из храма. На самой площади людей Хорца почти не было, но вот на окраинах и выходах к маленьким улочкам они мелькали. Кстати, одна из улочек, находящаяся недалеко от храма Мерка, называлась Крысиный бег. Почти в любое время там можно было встретить крыс, так как жители ближайших к площади кварталов сбрасывали мусор и объедки именно на эту улочку. Но название своё она получила вовсе не поэтому. Поговаривали, что храм бога торговцев часто посещали бандиты и грабители. И чтобы не попадаться городской страже, они пользовались именно этой улицей. И даже если стражникам взбредёт в голову перекрыть выход, то они вряд ли кого-то смогут поймать, потому что на этой улице было несколько тайных ходов и подвалов, заполненных сыростью и крысами. К выходу с площади мы шли неспешно. Я пару раз касался жезла целителя, но полноценно брать его в руки не хотелось. В голове и без этого был сумбур, а когда рука касалась жезла, вокруг появлялось так много чужих намерений, что отстраняться не получалось. У праздничной арки к нам присоединились Виера и Гуин. Обе в истинном обличии, глядя на окружающий мир чёрными глазами. — Ушёл, — сказала Виера. — Юэн и Тэчч его преследуют. — Может, не стоило идти за ним? — спросил я. — Тэчч сильный, но всё же. Что безрогому было нужно? — Он очень хорошо скрывал себя, — сказала Виера. — Ивейн его почувствовала только потому, что Великая мать беспокоилась. Так бывает, когда рядом… — она посмотрела на Гуин, — появляются изгои. Надо письмо отправить в деревню за отрядом охотниц. Они его выследят, они это умеют. — У Вас ещё кто-то остался, кроме Луции? — спросил я. — Мама говорила, что должны были собрать отряд, — сказала она как-то неуверенно. Девушка нахмурилась, плотно сжала губы, стиснув рукоять меча. — Тэчч его выследит и поймает, — Гуин положила руку ей на плечо. — Он сильный. Не скажу, что Виера выглядела напуганной, но где-то глубоко внутри у неё всё же сидел червячок страха. — Я была самой слабой в отряде, — сказала Виера. — И никто даже не успел ничего понять… Гуин немного недоверчиво посмотрела на неё. Наверное, ей сложно было представить себе тройку охотниц, которые были бы сильнее этой невысокой и хрупкой с виду девушки. — Ну, ушёл и ушёл, — подытожил я. — Если он появится рядом с нашим домом, попрошу Азма, чтобы поймал. От него не убежит и не спрячется. — Надо госпожу Адан предупредить, — сказала Диана, посмотрев на Гуин. — Хорошо, — кивнула та и помчалась в сторону повозки и оставленных лошадей. Пару минут мы так и стояли на краю храмовой площади, ожидая неизвестно чего. — Что будем делать? — спросил я. Посмотрел на Виеру, потом на Диану. — Ясно, мог бы не спрашивать. Ну, пока отрёкшийся не появился, давайте решать насущные проблемы, пока мы здесь. Для начала надо бы забрать плашку Вигора. А потом, по пути домой, заедем кое к кому в гости. Виера, беги к Ивейн, скажи, что мы сейчас подойдём. Хорошо бы к этому времени Тэчч и братец Ю вернулись. А то будут бегать по городу нас искать. Взяв Диану под руку, повёл обратно к центру площади. Главное, чтобы она не перепугала всех служителей Зиралла, а то подумают невесть чего. Для этого нам нужен помощник Хорца. Пока мы шли, я думал о небольшой странности. С самого утра вокруг меня образовалась какая-то пустота. Нет, скорее всего, я не так выразился. Когда рядом Вигор, то где-то на самом краю сознания можно уловить присутствие кого-то очень могущественного. Если приводить аналогию, то, когда я был маленький и занимался чтением или письмом, дед за мной приглядывал из соседней комнаты. Я его не мог видеть или слышать, просто знал, что он там, и лучше его не сердить. Так и с Зираллом, ты просто знаешь, что он где-то рядом. И вот с того момента, как Уга вновь появилась рядом, это чувство исчезло и на его месте осталась пустота. Глядя на богатый храм, я больше не испытывал внутреннего трепета, а видел лишь холодный камень. То же самое касается и Лиам. Грязная старая дверь в её храм была закрыта и, казалось, что очень давно её не открывали. Внутри небольшого помещения было пусто, лишь узоры на своде храма и большая каменная чаша. Всё остальное оттуда вынесли добрые соседи, не забыв даже каменные лавки. С помощником Хорца вопрос решили быстро. Он всё понял и взял с собой пару подчинённых, вооружённых короткими мечами. Эти нужны только для того, чтобы приводить грозным видом в чувство всех недовольных. — Знаешь, где келья Вигора в храме? — спросил я у помощника Хорца. — Да, бывал там несколько раз. — Если в конце храма повернуть налево, дойти до конца коридора, затем выбрать правую дверь, то это будет келья Вигора? — спросил я. — Всё верно, — подтвердил он. Я не стал говорить, что мы были в том помещении. Только во время прошлого визита нас интересовала левая комната, где хранился дар Пресветлого в виде чёрного рисунка на белоснежной коже. Я так и не узнал, чью кожу использовали в качестве основы, но сдаётся мне, выбрали самую подходящую. В то время человеческие жертвоприношения ещё не были запрещены. Или уже были? Поднявшись по мраморным ступеням, мы остановились у огромных узорчатых дверей. На них Пресветлый бог представал в двух образах: справа — кузнец, слева — воин. Почти все следы от ночного нападения асверов исчезли, но если присмотреться, то можно увидеть светлые росчерки на фигурах, оставленные от ударовмечей. В ту ночь асверы пытались поразить бога, в сердцах ударяя мечами по этим фигурам. К каждой створке крепилось массивное бронзовое кольцо, за одно из которых потянул помощник Хорца. Дверь открылась легко, приглашая нас внутрь. Ещё один удивительный факт. Даже когда на улице холодно и серо, внутри храма было тепло, а из-за особых витражей свет приобретал тёплый мягкий оттенок. В дальней части храма располагался алтарь под присмотром двух статуй и фресок, на которых, как и на дверях, Зиралл представал в виде воина и кузнеца. Деревянные лавочки с резными спинками вдоль стен, дорогая ткань, блеск золота. В центре зала две огромные колонны, поддерживающие купол храма. На каждой колонне мозаикой выложен узор. — Тихо очень, — сказал я, слушая, как голос тонет в просторном помещении. Со стороны входа не видно, но за алтарём была небольшая дверь, ведущая к служебным помещениям. Обычно там жрецы хранили дары и драгоценности, держали весь необходимый инвентарь и наряды для обрядов и священнодействий. Я увидел край открывающейся двери, и секундой позже за алтарём появился мужчина в маске. Вышедший держал высокий жреческий посох. Он удивился нашему появлению не меньше, чем мы. Свободной рукой полез в сумку, крепившуюся на поясе. — Ложись! — крикнул я, хватая Диану за рукав и падая на пол. Маг вскинул руку, бросая в нас что-то. Над нами что-то пронеслось, со свистом рассекая воздух, затем послышался до зубной боли противный скрежет металла по камню. Что-то впилось в колонны, увязнув в них. Помощник Хорца рухнул на пол едва ли не раньше меня, а вот его люди замешкались. Я только увидел, как на пол упала отрубленная рука, заливая светлый мраморный пол кровью. Затем мужчины завалились на пол. Одному что-то снесло половину головы, второго почти полностью перерубило пополам в районе груди. Первая струна соскользнула с моего запястья, взметнула вверх сначала одно кольцо, затем второе. В следующую секунду в струну что-то ударило сразу в нескольких местах. Я буквально всем телом ощутил удар и навалившуюся тяжесть. Чувство такое, как будто меня ударили мешком, набитым мокрыми шкурами. Послышался скрежет металла, и струна стала какой-то неповоротливой. — Уходим! — ещё раз крикнул я, вливая в струну как можно больше силы, чтобы она потяжелела. Хрустнули мраморные плитки пола, по которым побежала сеточка трещин. Помощник Хорца выхватил короткий жезл, направляя его в ближайшую колонну. Последовал взрыв, сбивший с неё мозаику. В воздух взвились клубы пыли и каменной крошки. Стало заметно, как пыль разрезают десятки невидимых нитей. Вскочив, я бросился к выходу и буквально вылетел из здания, когда в мою спину врезалась Диана. Не знаю, пыталась ли она меня подтолкнуть, но получилось так, что мы растянулись на плитах перед массивными створками дверей. Последовал ещё один взрыв в храме, выбивший двери и отправив их в полёт чуть ли не к центру храмовой площади. Оглушённый и дезориентированный, я увидел, как из клубов пыли выскочил помощник Хорца. Он развернулся и разрядил посох, пуская заряд обратно в храм. Пыль закрутилась, подалась назад. В глубине храма прозвучал ещё один взрыв, гораздо сильнее, чем два предыдущих. Я попытался встать, но бедро пронзило резкой болью. Что-то по касательной рвануло штанину. Диана схватила меня за руку и потащила прямо по полу от прохода. За мной серебряной нитью последовала потяжелевшая струна. Пару раз она взметнулась в храме, ударяя по колоннам, разнося в щепки деревянные лавки и подставки для тлеющих угольков плачущего дерева. Я побоялся, что этот маг последует за нами, хотел его прыть немного остудить. — Сама цела? — спросил я, не слыша собственный голос. В голове гудело от взрывов. Диана ответила что-то, кивнула. Везучая женщина. После исцеления нога почти не болела, но онемела. Рана оказалась глубокой, совсем чуть-чуть не достав до кости. Диана бросила взгляд на тянущуюся от запястья внутрь храма струну, подхватила меня на руки и помчалась по широкой дуге к ближайшим зданиям. Я успел увидеть, как сильный порыв ветра выдул из храма всю пыль разом. Мы промчались по краю площади и укрылись за колонной у входа в Фатум. Диана поставила меня на землю так, чтобы колонна была между мной и храмом Пресветлого. Я подтягивал первую струну поближе, жалея, что она слишком короткая. Была бы у меня третья, она бы идеально достала до входа. А первая могла вытянуться только на треть этого расстояния. — Точно цела? — я положил Диане руку на плечо. — Цела, — она, в свою очередь, несильно ткнула меня пальцем в бедро. — Рана уже затянулась, но нужно ещё немного времени, чтобы не разошлась. Я посмотрел на штанину, где красовался разрез в полторы ладони длиной. Учитывая характер боли, чиркнули чем-то бритвенно острым. Сквозь дыру в ткани просматривалась розовая линия на коже. После громких взрывов на площади на несколько секунд повисла тишина. Видно было, как суетятся люди из имперской безопасности у храма Мерка. На пороге храма Зиралла появился маг с высоким посохом в руках. Я не успел его как следует рассмотреть, но было в нём что-то знакомое, словно мы пересекались когда-то. Одежда добротная, но не богатая и в глаза не бросается. На плечах новомодный короткий плащ. Маска мага, какие до сих пор привозят с юга. Говорят, они настолько прочные, что способны выдержать удар меча. Не знаю, что происходит с магом под маской, но та от удара не ломалась. Мне показалось, что из храма начала течь вода, раскрашенная в пёстрые цвета. Это оказались каменные обломки мраморных колонн, кусочки мозаики и пола. Река стекала по ступеням на площадь, издавая довольно специфический хрустящий звук. Со стороны храма Мерка в мужчину с посохом метнули меч, явно не без помощи магии, но он пролетел лишь половину пути и взмыл вверх. Двери позади нас открылись. Я придержал руку Дианы, успевшую вытянуть меч из ножен. В проёме показалось лицо немолодой женщины. — Входите, — сказала жрица Фатум, открывая дверь шире. Я бросил ещё один взгляд на площадь. Река из каменных осколков начала превращаться в большой водоворот. Подтолкнув Диану в спину, я поспешил ко входу, подождал немного, пока в помещение вползёт струна, извивающаяся по земле словно змея. Двери были каменными, в половину ладони толщиной, но, несмотря на вес, двигались удивительно легко. Я со стуком закрыл их, прислушался. Не слишком обеспокоенная тем, что происходит на улице, жрица прошла к алтарю, тихо села на лавочку. Достав небольшой платок, она закашлялась, плотно прижимая его к губам. В повисшей тишине было слышно, как шуршит струна, сворачиваясь кольцами на моём запястье. Процесс несложный, но требующий времени. Если торопиться, то струна может отсечь тебе палец или ещё что-нибудь из ненужного. Зато я понял, что за оружие маг использовал. Это были короткие тоненькие отрезки медной проволоки сантиметров по тридцать длиной. Такие использовали ювелиры в дешёвых украшениях, сплетая из них цепочки. Пара дюжин проволочек обмотала первую струну, и пришлось повозиться, чтобы снять их. Если бы я вовремя не поднял струну в воздух, нас с Дианой порезало бы на множество маленьких кусочков. — Другой выход из храма есть? — озвучил я мысли Дианы, разрезая ножом податливую медь. Положил руку на жезл целителя, чтобы дотянуться до Виеры и Ивейн, приказав им держаться подальше от площади. — Есть, — как-то меланхолично сказала женщина. — Подождём, — я поморщился от резанувшей боли в ноге. Каменные створки храма не идеально прилегали друг к другу, оставляя небольшой просвет. Было слышно, как снаружи крепчает ветер, переходя в небольшую бурю. Подхваченное магией каменное крошево и довольно крупные осколки застучали по колонне, где мы совсем недавно прятались. Что-то ударялось даже в двери храма, хотя те находились в небольшом углублении, куда ветру сложно попасть. Снаружи чувствовалось колоссальное магическое давление, как будто дюжина сильнейших магов империи решила объединить усилия, чтобы создать нечто грандиозное. Только у этой магии был прогорклый вкус. Неужто именно так выглядят тёмные заклинания, сводящие магов с ума? Буря шумела минут десять. Диана успела пройтись по храму, найти выход на задний двор и перепугать двух жрецов, прятавшихся в каком-то подсобном помещении. Шум ветра и стук камня становились тише и, наконец, снаружи всё стихло. Выждав ещё немного, я толкнул каменную створку. Поддалась она с хрустом, сдвигая и рассыпая небольшую кучку песка и крупной мраморной крошки, набившихся под дверью. Песок захрустел под сапогами, а в воздухе отчётливо пахло пылью. Гранитные колонны, поддерживающие крышу над входом в храм, оказались достаточно крепкими, чтобы выдержать натиск ветра и острых обломков, а вот черепицу сорвало почти всю, поколов на мелкие кусочки. Я заметил на земле разноцветные осколки стёкол и витражей. На площади не осталось ни одного здания с целыми окнами. У храма Светлобога две массивные каменные чаши упали с постаментов, одна даже раскололась на несколько частей. Люди Хорца высыпали из храма Мерка, едва закончилась буря и уже добрались до храма Зиралла. Вооружённые короткими жезлами, они вломились внутрь, но маг вряд ли стал бы их там дожидаться. Вопрос в том, как он ушёл с площади. Вряд ли через главный выход, там сейчас мелькали фигуры легионеров и городской стражи. Как я узнал позже, каменная буря задела часть улицы, где стояли стража и легион, и неплохо посекла людей, обратив их в бегство. Почти три десятка человек получили серьёзные раны. Острые каменные осколки как маленькие ножи легко резали кожу, находя брешь в доспехах. Одному легионеру кусок мозаики, похожий на золотую монету, распорол шею, угодив точно в щель между плечевой пластиной и шлемом. Неприятной новостью стало то, что маг забрал из храма Зиралла не только посох бывшего верховного жреца, но и Символ веры, принадлежащий Вигору. При этом из служителей и жрецов никто не пострадал, чего нельзя сказать о главном зале храма. Даже не представляю, сколько потребуется времени, чтобы вернуть ему прежний вид. Колонны, мраморный пол и даже часть свода — всё было покрыто трещинами и выбоинами. А после применения губительного жезла от мозаики почти ничего не осталось. Вдоль всего зала тянулась глубокая борозда в камне, прерываясь лишь в том месте, где стоял маг. Не слышал, чтобы кто-то смог остановить прямое попадание губительного жезла. Маги всегда хвастались, что всех, кроме асверов он способен превратить в облако кровавого тумана. Даже запрет пришлось вводить, что использовать жезл можно только против тёмных и спятивших магов. Храмовую площадь я покидал со странным чувством. Приехал за ответами и Символом веры, но не только не получил желаемое, а едва не лишился головы. Этот маг, пока не знаю, были ли он «тёмным», появился слишком неожиданно и сразу полез в драку, едва увидел нас. — Герцог Хаук! — рядом с нами остановилась лошадь с центурионом Первого легиона. Я как раз собрался садиться в повозку, когда он появился. Он спрыгнул с лошади, стукнул себя кулаком в нагрудник. — Центурион Орик! Простите, что потревожил, у меня послание от генерала Фартариа. Не успел застать Вас дома. Он полез в поясную сумку, вынул небольшое письмо. Начал было тянуть его в мою сторону, но замер, поймав взгляд чёрных глаз сразу всех асверов, собравшихся рядом. — В Старом городе тихо? — спросил я, протягивая руку и принимая послание. — Тихо. Мятежников и крестьянский сброд разогнали, больше не сунутся, — он демонстративно отступил на полшага. — Спасибо, можешь ехать, — кивнул я. Центурион поспешно вскочил на коня и умчался в обратном направлении. Я же посмотрел на Ивейн и Виеру осуждающим взглядом, и их словно ветром сдуло. Одна поспешила занять место на багажной полке, в то время как вторая устроилась на месте возницы рядом с напарником. — Спасибо, — сказал я Диане, когда она приставила подножку. Нога немного разболелась от ходьбы. Вдоль розового следа от пореза проступили синие следы, предупреждающие, что надо бы мне провести денёк в кресле и как можно меньше двигаться. Если кто-то из девушек получил подобную травму, я бы им так и приказал. А себе не могу — всегда найдётся дюжина «но». Пока Диана убирала подножку и поднималась в салон, я развернул послание. Бруну довольно кратко писал, что надо срочно встретиться. Упомянул разговор с императором и мятежных герцогов. — Ивейн, — позвал я. За спиной открылось небольшое окошко. — Давай к Королевскому гусю, а оттуда к дому семьи Фартариа. Знаешь, где это? — Знаю, — сказала она и прикрикнула на лошадей. Мы неспешно двинулись по улице, и как раз в это время мимо промчалась чёрная повозка Экспертного совета. Я на секунду уловил знакомую ауру, даже выглянул в окно. Внутри точно был Рауль Десмет. Не думал, что увижу его в подобной компании, учитывая, сколько времени он просидел у них в сыром подвале. У самого популярного ресторана столицы было необычно пусто, но свои двери заведение не закрывало. Внутри тихо, занято всего два столика в разных углах зала. — Доброго дня, герцог Хаук, — управляющий, как всегда, дежурил у входа, только стойку с журналом записи передвинул немного дальше, а с противоположной стороны двери появился охранник, тихо сидевший на стуле. — Вам отдельный кабинет? — Нет, спасибо, я заглянул совсем не за этим. Мне нужно передать сообщение господину Персивалю. Он должен мне услугу. — Да, конечно, я передам, как только увижу господина Персиваля, — кивнул мужчина резко посерьёзнев. — Скажите ему, что только что из храма Пресветлого Зиралла похитили посох и Символ веры, маленькую шкатулку, в которой хранится кусочек белой кожи. Я хотел бы вернуть эти вещи и не бояться, что похититель вернётся за ними вновь. — Негодяи посмели осквернить храм и похитить реликвии? — нахмурился управляющий. — Посох и шкатулка. Господин Персиваль всенепременно об этом узнает. — Спасибо, — кивнул я и вышел из здания. Мне почему-то подумалось, что на подобное мог пойти кто-то из соратников или последователей Персиваля по Кровавому культу. Очень не хотелось сталкиваться с этим магом вновь. Так бывало, когда внутренний голос говорил, что за определённое дело лучше не браться, ничем хорошим это не закончится. И подвёл он меня всего один раз, когда я залез в замок барона, попав на галеру. Забравшись обратно в повозку, вытянул больную ногу. — Диана, слушай, у тебя какая-нибудь заколка есть? — я показал на дыру в штанах. — Стыдно герцогу в таком виде в гости идти. Окошко за моей спиной вновь открылось, и Ивейн просунула знакомую баночку — в таких мы продавали мазь от серых пятен. Внутри обнаружился набор маленьких блестящих серебряных заколок.* * *
То же самое время, западный выход из городаСиняя улица Витории проходила по дуге от центра города и упиралась в западные ворота, переходя в большое кольцо из торговых лавок и ремесленных мастерских. Каждый, кто входил в город с запада, попадал на эту многолюдную и шумную улицу. В жаркий день аромат свежего хлеба здесь смешивался с запахом солёной кожи, древесных опилок и клея. Отдельной группой стояли три лавки портных, давно выкупленные и принадлежащие одному человеку. Знал об этом узкий круг людей, поэтому яркие вывески и дорогие наряды в витринах до сих пор соперничали друг с другом. Справа от них расположилась обувная лавка, слева — просторный дом торговца тканью. Торговцы и ремесленники больше других боялись болезней, которые разносят большие толпы людей, поэтому когда в городе пошли слухи о чуме, главы гильдий собрались и единодушно решили закрыть торговлю. Стража, отвечающая за безопасность западных кварталов, получила немало золота, чтобы перекрыть улицу. Так как указом главы города через западные ворота могли проезжать только телеги с продовольствием, то на оживлённом торговом кольце последние несколько дней было удивительно пусто. Возле дома торговца тканью остановились две женщины. Одна из них подняла голову, посмотрела на вывеску, вторая принялась громко стучать в дверь. — Пятеро, — сказала Фир, чувствуя намерения пяти человек в доме. — Охранник. Прочная дверь скрывала звуки, но со стороны подсобного помещения, где наверняка находилась небольшая каморка охранника, вышел человек с ярким намерением прогнать любого гостя. Если прислушаться, можно было уловить маленькую искорку любопытства. Пин хмыкнула, говоря, что самые любопытные из людей — самые глупые. — Лавка закрыта! — послышался грубый мужской голос из-за двери. Щёлкнул засов небольшого смотрового окошка и в просвете появилось небритое грубое лицо. Увидев двух женщин в одинаковых платьях прислуги явно богатого дома, он смягчил тон. — Закрыта лавка. Пин ещё азартней принялась колотить кулаком в дверь, словно не замечая охранника. Тот даже опешил от такой наглости. Мужчина не мог разглядеть их лица из-за низко надвинутых капюшонов плащей. Что-то прорычав, он хлопнул смотровым окошком, затем послышался звук отодвигаемого засова. Дверь довольно резко открылась, показав фигуру крупного мужчины в одежде из грубой плотной ткани. Но сказать он ничего не успел, так как получил короткий удар в солнечное сплетение и тяжело ввалился в помещение. — Мы видим, что лавка закрыта, — сказала Фир, входя первой. В её голосе появился холод. — Ты думаешь, мы глупые? Мужчина силился вдохнуть и ответить на вопрос не мог. Он пытался отползти к высокому стеллажу. Сама лавка была достаточно просторной, с массивным прилавком и стеллажами, на которых расположили рулоны разноцветной ткани. Ближе к двери ткань была дешевле, чаще всего из грубой шерсти серого или тёмно-коричневого цвета. А вот дальше, у дверей во внутренние помещения, рулоны были заметно тоньше и раскрашены в более яркие цвета. Витрину лавки закрыли ставнями, поэтому внутри было довольно темно. Мрак разгонял магический светильник, установленный охранником на прилавок. Боясь пожара, хозяин не использовал более привычные и дешёвые масляные лампы. Женщины сбросили капюшоны и только сейчас стали видны чёрные рожки идеальной формы. Хотя охранник, как и любой другой человек близко не знакомый с асверами, вряд ли мог оценить подобное. Мужчина на полу, немного пришедший в себя, решил полежать ещё немного, изображая острый приступ слабости. Пин сместилась к внутренней двери, замерла, прислушиваясь к шагам. — Кто ломился в такое время? — послышался обманчиво-мягкий мужской голос. Пин потянулась и, схватив мужчину за ворот тёплой дорогой рубахи, втащила в лавку, закрывая за ним дверь. Тот успел только ойкнуть, когда ему сзади под ребро ткнули пальцем. Ослабевшего мужчину приняла Фир, усаживая на низенькую лавку. — Рудан, торговец тканью? — спросила она. Тот мелко закивал, косясь на рожки. На некоторое время повисла тишина. Пин никогда не отличалась терпением и любовью к людям, поэтому чаще всего в разговорах вообще не участвовала, предпочитая слушать. Она с интересом прошла по лавке, заглядывая на стеллажи и пробуя на ощупь различную ткань. Шерстяная ткань — в основном дешёвая, для небогатых людей. Толстое длинное волокно тщательно чесали, но даже так на ощупь ткань была жёсткой и колючей. Нашлось в лавке и дорогое сукно, почти не уступающее тому, которое делали асверы из шерсти тонкорунных овец. Пин неплохо разбиралась в шерсти, так как её семья много поколений подряд держала большое стадо. Она знала два десятка разных тканей из шерсти, отличающихся не только плетением, но и выделкой, и даже способом окраски. А вот льняные ткани, которые использовали для пошива нижнего белья, она могла оценить только на ощупь. — Д… да, — выдержав всего несколько минут молчания, выдавил хозяин лавки, покосившись на охранника. — Торговец тканью я. У меня много разной… её. Совсем недавно пришла партия изумительного крашеного сукна. Я готов сделать скидку… большую… почти даром. Он сглотнул под пристальным взглядом Фир. — Зачем ты платил людям, чтобы они шли к дому герцога Хаука? — негромко спросила Фир. Медленно перевела взгляд на дверь в жилую часть дома. С той стороны горело любопытство, лёгкое и искреннее, обычно присущее только детям. — Глава гильдии п… просил, — сказал хозяин лавки. — Говорил, что жрецы Пресветлого Зиралла не хотят идти на уступки. Они даже п… прокляли кого-то, — шёпотом добавил он. — Глава какой гильдии? — устало спросила Фир. — Говори так, чтобы мы тебя понимали, человек. — Глава ремесленной гильдии, — быстро сказал он. — Господин Мортен. Он говорил, что надо людей собрать, а в городе болезнь. Пришлось платить… — Не серди меня, — Фир наставила на него палец. — Даю тебе последний шанс. — Господин Мортен сказал, что верховный жрец Зиралла удачно спрятался. Это доказательство его сговора с… с, — голос мужчины сел. — С демонами. Мортен говорил, что герцог должен узнать предсказание оракула, и для этого нужно собрать толпу. — Вы послали людей к дому герцога не для того, чтобы сжечь жреца Зиралла, а для того, чтобы передать герцогу слова оракула? Что за слова? О чём тот говорил? — Нет, нет, — торговец затряс головой. — Не слова́. Герцог должен знать, что оракул вмешался, и всё. Я и сам не знаю, о чём тот вещал. Наверное, какую-то глупость, или неразборчивые стихи, что ещё от оракулов ожидать. — Они хотели, чтобы Берси поехал на храмовую площадь? — спросила Фир у подруги на языке асверов. — Устроят засаду? — Слишком это странно для засады. Но проверить нужно, — Пин сказала это понимая, что они уже опоздали. — Где живёт Мортен? — спросила Фир у торговца. — Фонарный переулок, на юге от дворца, набережная реки Прачка. — Другой конец города, — проворчала Пин. — Проболтаешься кому-нибудь, убьём, — пообещала Фир торговцу. Женщины накинули капюшоны и вышли из лавки. Торговец дрогнувшей рукой достал из рубашки платок, промокнул проступивший на лбу пот. Охранник быстро сел, потянулся к двери и задвинул тяжёлый засов. — М… Мортен же не против герцога, — тихо сказал Рудан. — А всего лишь против жадности жрецов… Охранник обернулся, посмотрел на хозяина лавки. Чувство самосохранения подсказывало, что из этого дома надо срочно бежать, что и планировал сделать мужчина. Подумал про тихий провинциальный городок, где жила его сестра и едва заметно кивнул. Золота, что он заработал и хранил в маленькой каморке, должно хватить на несколько лет безбедной жизни подальше от столицы.
* * *
Пока повозка разворачивалась во дворе дома Фартариа, нас заметили. Я успел подняться на крыльцо, когда двери распахнулись. — Берси, вот это неожиданность! — радостно воскликнула Элиана. Она вышла, приобняла за плечи и потянула в дом. Помогла снять плащ. — Бруну говорил, что ты обещал зайти в гости, но случилась эта чума. Ужас, что в городе творится. Пришлось просить генерала Тулли, чтобы обеспечил безопасность на этой улице. — Я заметил. На улице, где стоял дом знаменитого генерала, первый легион выставил усиленные посты с привлечением боевого мага. Маг, кстати, со всеми удобствами устроился в гостях у самих Фартариа. Не знаю, чего они боялись больше: появления заражённых или отряда магов, сжигающих больных вместе с домами. Пока мы ехали через центр города, видели минимум десяток почти полностью выгоревших домов. Причём жгли их так, чтобы пламя не перекинулось на соседние строения, аккуратно, но основательно. — Что случилось? — Элиана взяла меня за локоть довольно крепкой хваткой для хрупкой с виду женщины. — Так, столкнулся с тёмным магом на площади, — поморщился я. — С тёмным? — она посерьёзнела. Посмотрела в сторону лестницы. — Бруну, бросай свои бутылки и помоги нам! — Не надо, я смогу доковылять самостоятельно. Просто надо сесть и ногу вытянуть. Бруну появился, когда мы осилили чуть больше половины парадной лестницы. — Что случилось? — пробасил он, потеснив супругу. — Тёмный маг в столице, — ответила за меня Элиана. — Берси, ты его не убил? — Хорошо, что он меня не убил, — рассмеялся я. — По-моему, мы оба испугались одинаково, и он решил сбежать, хорошенько встряхнув храмовую площадь. Там как раз был Хорц, пусть разбирается и с резнёй в храме, и с тёмным. — Это ты хорошо к нам заехал, — покивала Элиана. — А то мы сидим как мыши в погребе и не знаем, что вокруг происходит. В гостиной меня усадили на диван, подали тёплый плед, чтобы я не сверкал блестящими заколками на разорванной штанине. Бруну украдкой бросал взгляды на шкафчик, где хранил хорошее вино, но Элиана категорически заявила, что напиться ему сегодня не позволит. Вместо этого слуги принесли чай со знакомыми яблочными пирогами. Как оказалось, лавка, где готовили самую вкусную выпечку в столице, со смертью хозяина не закрылась. Кто-то из его родственников продолжил дело, и даже в такое непростое время умудрялся доставлять пироги постоянным и щедрым клиентам. На вкус мне они понравились, получилось не хуже, чем раньше. Пока я пил чай с грустным Бруну, Элиана ненадолго нас покинула, чтобы вернуться с красивой женщиной лет двадцати пяти. Они походили друг на друга как родные сёстры и даже платья выбрали практически одинаковые. — Берси, знакомься, наша с Бруну дочь, Филиппа Фартариа, — улыбнулась Элиана. Остановила меня. — Сиди, раненый герой. — Рад познакомиться, — сказал я. — Вы очень похожи с мамой. — Спасибо, — в тот Элиане улыбнулась она. Коснулась белокурых волос. — Мама с папой много рассказывали о выдающемся молодом мужчине, стремительно прославившимся на всю империю и ставшим герцогом в таком… молодом возрасте. Я слышал от Бристл, что Филиппа вышла замуж за барона из провинции Крус. У них родился сын, которому сейчас должно быть лет пять. — Вы приехали с мужем? — спросил я и запоздало подумал, почему Элиана назвала её Фартариа, а не по родовому имени мужа? — Генри погиб ещё три года назад, — сказала она. — Когда началось восстание, мы пытались сидеть очень тихо в нашем поместье. А потом герцог приказал всем умереть, защищая его желание владеть землёй. Я думала, что всё быстро закончится, но война затянулась. Сейчас в провинции творятся жуткие вещи. Очень много бандитов, к которым примыкают дезертиры. А у нас не осталось людей, чтобы защищать поместье, поэтому мы сбежали. — Это целая история, — сказал Бруну. — Я отправил отряд доверенных людей, чтобы вывезти Филиппу с сыном. Там действительно творится полное беззаконие. С Курс можно уже не воевать. Бандиты сожгут его земли изнутри. Только нужна ли нам разграбленная земля? Но об этом потом. Рассказывай, что произошло в городе. Я начал с появления людей у поместья, о том, как первый легион всех разогнал, и о прогулке к Храмовой площади. Семья Фартариа слушала с большим удивлением, не веря, что подобное вообще могло произойти. В глазах Филиппы отражалась тревога, Элиана хмурилась. — С теми, кто напал на храм Мерка, Хорц разберётся, — сказал Бруну. — А вот тёмный маг — это уже серьёзно. Мне сообщали, что асверы заперлись в гильдии и, пока свирепствует болезнь, выходить не спешат. Поэтому и тёмные осмелились поднять голову. Я был вчера во дворце, разговаривал с императором и краем уха слышал, как гильдия Целителей отчитывалась перед ним. Они осмелились заявить, что больных в городе не осталось. Попросили подождать ещё несколько дней, и если чума не вернётся, то с гордостью объявят себя победителями. Ты видел дом на краю улицы, от которого остался один костяк? Это дом моего хорошего знакомого, ветерана войны против южных князей. У них кто-то из слуг заболел. Примчалась гильдия целителей с огненными магами. Его с супругой и дочерями выставили на улицу и спалили дом, позволив забрать только украшения и сбережения из тайника. Боясь, что они тоже заболели, их отвезли в старую крепость на востоке, где таких же несчастных уже под сотню собралось. Там уже тридцать лет никто не живёт, комнаты в бараках и самой крепости отсырели. Там мох на стенах в два пальца толщиной и запах такой, что находиться невозможно. Мне пришлось надавить на главу города, чтобы семью перевели в более достойное место. Не знаю, хватит ли у них теперь сил отстроить дом заново. На носу зима. — Князь… Вот демоны, — я покачал головой. — Барон Хедбёрг говорил, что у них сейчас очень много строительного леса. Они две лесопилки первым делом построили. Совсем недавно Лоури отчитывались, что у них вновь заработали два цеха по обжигу черепицы. Осталось дело за малым — найти свободный склад, куда это всё можно сложить. Зимой, конечно, ничего не построишь, но к весне весь нужный материал я завезу. Поможем вашему знакомому, пусть не переживает. Бесплатно, если совсем с деньгами худо. — Спасибо, — благодарно кивнул Бруну. — Обрадую его, когда увижу. Он ведь решил со мной в поход идти, чтобы денег собрать на восстановление дома. А задумка хорошая. К весне дерево да черепица будут в цене. Если тебе для этого дела нужен человек понимающий, как организовать пару десятков людей, могу его тебе порекомендовать. Он и склады найдёт, и со всем остальным разберётся. — Хорошо. Как всё уляжется, пусть заедет ко мне в поместье, поговорим. Элиана, можно мне ещё кусочек пирога? — Конечно, — она положила на блюдце очередной кусочек, а Филиппа налила в чашку чай. — О чём мы? — Бруну на секунду задумался. — А, тёмные маги. Император считает, что все напасти наши связаны с мятежным герцогом Крус. Это они, потомственные маги, козни империи строят. Не удивлюсь, если тёмный маг оттуда к нам пришёл. Сейчас империя заканчивает собирать легионы в единый кулак. Через месяц я возглавлю атаку на крепость Олла, что в пограничных землях Крус, а затем двину силы к столице провинции. К этому времени бароны либо вынесут к нашим ногам голову мятежного герцога, либо умоются кровью. — Главное забыл сказать, — вставила Элиана. — Император Вильям решил назначить Бруну военным наместником в провинции. Если до весны всё будет спокойно и бароны в провинции Янда решат поступить как и их соседи, чтобы сохранить собственные головы, Фратариа станут герцогами. — О как, — удивлённо произнёс я. — В обеих провинциях? — Нет, только на юго-востоке, — сказал Бруну. — Провинция Янда отойдёт Доменику Сагрэдо. У него сейчас самые маленькие и бедные земли Империи, а станут самые большие и богатые. Отношения между вами сейчас прохладные — ты у него увёл князя Хедбёрга с людьми, поэтому империю такой шаг вполне устроит. Вильям планирует расширяться на юг, поэтому старые земли Сагрэдо вместе с новой территорией отойдут кому-нибудь из Совета или удачливому генералу. — На юге же богатой земли нет. — Зато есть драгоценные камни, медь и золото. Ну и несколько оазисов вдоль рек. Но главное всё же золото. Ходят слухи, что южные князья за него уже не первый десяток лет воюют, и месторождения там богатые. — Герцогом быть не просто, — сказал я. — Тем более в мятежной провинции. — Не сложнее, чем в провинции Лоури, — он улыбнулся, потёр руки. — Предприятие обещает быть самым прибыльным в моей карьере генерала. — Заранее поздравлять не буду. Но вернёшься — мы это событие обязательно отметим. — Отметим, может и раньше, — закивал он. — Вильям хочет, чтобы ты в этом походе принял участие. Он тебя ещё пригласит на обстоятельный разговор. — В войне против Крус? — не понял я. — Меня? — Причин много. Главное — это асверы. Если ты возьмёшь с собой хотя бы нескольких, чтобы припугнуть баронов, будет уже хорошо. Они же все потомственные маги и прочее. В присутствии полудемонов они не только станут сговорчивее, но и с мятежниками расправятся куда быстрее. Другая причина в изъятии казны герцога. Бароны могут её растащить и сказать, что Курс всё потратил на наёмников, а что не успел, то утопил в болоте, чтобы нам не досталось. Не пытать же мне их. — Даже не знаю как реагировать. — Радуйся, — подсказала Элиана. — Тебе император доверяет больше, чем другим. К тому же ты армию северян одним своим видом испугал. А они ведь могли долго и безнаказанно грабить провинцию Блэс. Кстати, твой друг, поэт Эрнест Сол, сочинил героическую балладу на эту тему. Не читал? — Нет, — второй раз за пару минут удивился я. — Дам почитать. У меня есть копия с его личной подписью. — Маги из Совета напели императору Вильяму, что Крус может использовать запрещённые заклинания как жест отчаяния, и твоё присутствие его от этого шага предостережёт, — сказал Бруну. — У меня проблем — во, — я чиркнул ладонью по подбородку. — Куда мне ещё войну? — Какие проблемы могут быть зимой в столице? — не понял Бруну. — Только если балы и приёмы. — А война зимой, значит, самое то? — В провинции Крус зимой тепло. Днём солнышко греет, ночью, да, может быть прохладно, но даже вода никогда не замерзает в лужах. Юг же, там и зимой половина деревьев зелень не сбрасывает. — Только если эти деревья — сосны. — Император тебе часть золота, что ты вывезешь, отдаст. Что Крус, что Янда — отнюдь не бедные провинциальные бароны. Если Вильям отправит туда Кортезе, то тот вывезет всё подчистую, даже паутину со стен дворцов снимет. Герцог Блэс занят. Наварро? Пока он нянек за задницы хватать не начнёт, золото ему лучше не доверять. Да и не затянется это надолго. Вот увидишь, вернёшься ещё до зимнего бала во дворце императора. Такой шанс упускать нельзя. Он, можно сказать, раз в жизни даётся, когда можно соседа хорошенько пограбить. — Если есть срочные дела, — добавила Элеана, — ещё месяц впереди. — Что-то подозрительно, что я за два месяца обернусь, чтобы к зимнему балу успеть. — Так его перенесут немного, — улыбнулась она. — Чтобы успел. — Я так и подумал… — Первый раз в жизни вижу, когда человеку в ладони золото сыплют, а он кричит: «не надо, заберите», — рассмеялся Бруну. — Простейшее дело: прокатиться в провинцию, напугать баронов и вернуться с золотом в столицу. — Да, как к дяде в провинцию, на недельку, здоровье поправить, — закивала Элеана. — Война почти выиграна. Я тебе, как генерал с огромным опытом, скажу: одного сражения будет достаточно, чтобы бароны лапки кверху подняли. Они сами только и ждут, чтобы мы пришли, победили и позволили им сдаться. Вильям обещал наказать только герцогов и их семьи, а баронов простить. В Совете магов ведь половина — это родственники баронов из провинции Крус. Кто в здравом уме против родителей и братьев воевать всерьёз станет? — Ты так говоришь, как будто больше императора ждёшь, что я поеду, — сказал я. — Конечно. Лучше ты, чем Кортезе. Мне ведь ещё провинцию восстанавливать. — С этого и надо было начинать, — сказал я. — Сказал бы: «Берси, мне надо спасти провинцию от разграбления, спасай. Ты лучший кандидат, потому что награбишь меньше других из-за наивности и неопытности». Первой засмеялась Филиппа, сначала сдержано, а потом залилась звонким смехом. Затем засмеялся Бруну, косясь на Элиану. — Что такого? — не понял я, но семью Фартариа уже было не остановить. Пришлось подождать пару минут, пока они отсмеются, выпьют немного чая, чтобы успокоиться. — Ты слово в слово повторил слова мамы, — объяснила Филиппа. — Она так и сказала: «Лучший выбор, потому что награбит меньше других из-за неопытности». — Но главное слово «награбит»? — уточнил я. — Не обижайся, — быстро сказал Бруну. — Разграбить надо — это основная цель поездки. Тебе император об этом расскажет подробней. И опыта у тебя действительно меньше, чем у других. — Могу постараться, если очень надо, — улыбнулся я, решив не обижаться. — Стараться не надо, — быстро сказал Бруну. — Иначе нам придётся тебя подкупать и платить взятку, а так как мы друзья, до этого доводить не хотелось бы. Но даже если ты вывезешь всё, включая треклятую паутину со стен, ты останешься другом нашей семьи. Ну, чтобы не огорчать императора я иногда буду кричать на тебя во время Имперского совета или ежегодного собрания герцогов. Говорить, что ты разоритель, которого ещё не знал мир. — Стало ещё более понятно, — кивнул я. — А земли Янда мне тоже надо будет грабить? — Нет, там будет стараться Кортезе. Точнее, плохо стараться, так как с герцогом Сагрэдо он не станет портить отношения. Но вывезет всё, что будет укладываться в рамки дозволенного, в этом можно быть уверенным. И готов поклясться чем угодно, что Сагрэдо тебя ещё пригласит для разговора, чтобы ты упросил Императора послать герцога Хаука ещё и в провинцию Янда. Для него конкретно в этом вопросе неопытный соперник гораздо лучше опытного союзника. Так и поговорили. Ошарашили меня Фартариа, мягко говоря. В гостях у них я просидел часа три. Они предлагали остаться на ужин, но я отказался. Дома ждали ещё дела. Вспомнив об одном таком, немного задержался в прихожей, провожаемый хозяйкой дома. Бристл как-то говорила, что Элиана знает всех сплетниц столицы и, если нужно что-то узнать или о чём рассказать всему городу, то можно смело обращаться к ней. — Элиана, а Вы знаете барона Вивид? — Знаю, — кивнула она. — Богатый человек. Никто толком не знает, откуда у него деньги, слухов много, есть ли среди них достоверные — сказать не могу. — Он хотел организовать бал, но вмешалась чума. Хотя он всё ещё может успеть, вот только соберутся ли гости. — Если бал организует Вивид, гости всегда будут, — подтвердила она. — Он один из немногих, кто умеет собирать высшее общество в одном месте. — Тогда я к нему на днях заеду. Буду просить, чтобы он бал не отменял. Целители ведь обещали, что чума уйдёт. — Тебе это так необходимо? Проще встретиться с кем-то лично, чем на балу. — Нет, не в том дело. Просто увидел Филиппу, у неё же сын, Ваш наследник, получается. — Да, — улыбнулась Элиана. — Теперь уже наш с Бруну наследник. Маленький Фартариа. Надеюсь, он станет герцогом Фартариа. — Вот и я задумался о наследнике, кто стал бы герцогом Хаук. Мне симпатична одна девушка, и я хотел сделать ей сюрприз, попросив выйти за меня замуж на ближайшем балу. До того, как поеду на юг вместе с Бруну. Если она согласится, там же объявлю о помолвке. — Это интересно, — с любопытством посмотрела на меня Элиана. — Кто же эта счастливица? — Она может отказать, поэтому я не стану называть имя сейчас. Подождём бала у барона Вивид. Надеюсь, он не откажет. — Если на балу прозвучит настолько громкая новость, не откажет. Скажи ему о своём желании, и он обязательно согласится. Даже если бы в столице по-прежнему буйствовала чума, Вивид найдёт способ собрать людей. — Вы меня обнадёжили. Спасибо. Вроде бы ещё не поздно, надо заехать к нему прямо сейчас. — Лучше завтра после обеда, — посоветовала она, показала взглядом на разрезанную штанину с парой блестящих заколок. — Точно, — вспомнил. — Что ж, был рад вас всех видеть. Обязательно загляну ещё. — Спасибо, что пришёл, — она улыбнулась. — Мы всегда рады тебя видеть. Ты… прости меня за то, что я повела себя глупо тогда. Ты знаешь о чём я. Мне действительно жаль и было очень больно, когда я осознала ошибку. — Я об этом уже и забыл, — пожал я плечами. — Если нужен будет совет или помощь, ты всегда можешь прийти к нам. — Как и вы ко мне. На этой ноте и распрощались. Перед домом меня уже ждала повозка. Я действительно думал сегодня заглянуть к барону Вивид, так как он жил совсем недалеко от нас. Но, как советовала Элиана, лучше отложить это на следующий день. В старом городе уже ничего не напоминало об утреннем происшествии, даже пост стражи у ворот поместья убрали. А ещё рынок заработал, так как по пути мы заметили несколько женщин с корзинами, следом за которыми спешил молодой парень с огромной тыквой в руках. Немного не доезжая до ворот поместья, повозка остановилась. Звонким колокольчиком прозвучало чьё-то намерение побыстрее добраться до дома и спрятать добычу, чтобы никто её не отнял. Выглянув в окно, увидел невысокую фигуру в большом дорожном плаще, спешащую по улице. Она оббегала большую лужу, и я заметил тёплое платье и гуся, с любопытством высунувшего голову из-под плаща. Девчонка лет десяти где-то достала гуся и бежала с ним в обнимку, почему-то опасаясь, что его отнимут. Стащила где-то? Повозка неспешно двинулась по улице, следом за девочкой. Когда кто-то воровал, его намерения были очень грубыми и неприятными. Здесь же они звучали совсем по-другому. Словно это была первая охота, удачно завершившаяся, принёсшая и радость, смятение и толику страха. — Виера, — попросил я. Повозка даже не качнулась, когда девушка спрыгнула с багажной полки. Виера всё ещё не могла отойти от утреннего происшествия и появления безрогого, поэтому движения её были резкими и невероятно быстрыми. Размытой тенью она пересекла дорогу и нырнула в проулок, где притаилась пара мужчин, заметившая нас. Они следили за девочкой в надежде, что она приведёт их куда-то. Далеко ехать не пришлось. Буквально на следующей улице от нашего поместья девочка свернула, взбежала по парадной лестнице углового дома. Долго возилась с замком, пытаясь и гуся удержать, и дверь открыть. Бедная птица, она не чувствовала намерения вкусно её приготовить. Повозка легко развернулась на широкой улице, и я смог выйти рядом с угловым домом. Мы привлекли чьё-то внимание. Из дома напротив, со второго этажа за нами с любопытством следили. Диана обернулась, бросила взгляд и любопытный поспешил спрятаться. Я же поднялся по лестнице, постучал в дверь. С той стороны послышался звук падающего котелка, и всё стихло. Постучав ещё раз с тем же успехом, я посмотрел на замочную скважину. Замок старый, использующий большой ключ с тремя или четырьмя зубцами. В таких была хитрость, и даже опытные домушники могли долго возиться, с большим шансом испортить механизм и уже не открыть дверь. Струна с запястья нырнула в замочную скважину, прошла насквозь и, изогнувшись, двинулась по стыку двери, с хрустом сломав засов. — Хрум тебя забери! — тихо выругался я. Рассчитывал просто сдвинуть засов, но струна просто не встретила сопротивление, легко вырвав его из твёрдого дерева. Как я и думал, девочка не стала возиться и запирать дверь на ключ, просто задвинув засов. — Хозяйка! — громко позвал я. — Прости за вторжение. Я просто хочу узнать, что у Вас всё хорошо. Хорошо не было, так как в доме едва заметно пахло болотом. Слева от двери вход в гостиную, справа — кухня, а спальни хозяев на втором этаже. Самый обычный дом богатой семьи Витории. Каменный особняк в три окна в ширину и три в высоту. Последний этаж — чердачный, под острой крышей, из которой выходят две каминные трубы. В доме тепло и сухо, хозяева раскошелились на приличную магию, купив дорогое заклинание. Рядом со входом на крючке виситпромокший плащ, с которого в специальную ёмкость капает вода. Обстановка прихожей у лестницы радует глаз, на стене первого лестничного пролёта расположилась картина, изображающая весенний пейзаж. На самой лестнице новенький магический фонарь. — Выходите, юная леди, — сказал я в сторону кухни. — Меня зовут герцог Хаук, я ваш сосед. Моё поместье видно из окна дома. Со мной красивая асвер, и она совсем не страшная, не бойтесь её. Со стороны кухни послышались недовольные крики гуся, шипение. Звякнуло что-то металлическое, затем в прихожую вышла девочка лет десяти. Прелестная в домашнем платье, которое гусь довольно сильно испачкал грязными лапами. Длинные тёмные волосы, выразительные, немного испуганные карие глаза. — Здравствуйте, господин герцог, — сказала она, бросив взгляд на Диану. Поклонилась на столичный манер, как подобает благородной девушке, в гости которой заглянул знатный гость. — Родители заболели? — спросил я. Она вздохнула и кивнула. — Слуг в доме нет? — Пита уехала, — сказала она, — когда дедушка заболел. Сказала, что никому не скажет, и уехала. — Понятно. Прости, что сломал засов. Пришлю кого-нибудь починить. — Наш дом тоже сожгут? — как-то обречённо спросила она. — Ну уж нет. Я никому не разрешу, можешь мне поверить. У тебя родные есть? Может, в провинции живут дедушка с бабушкой или дяди, тёти? Она замотала головой, как бы говоря, что таких нет. — Только дедушка. Мы вдвоём живём. И ещё Пита… На кухне снова недовольно закричал гусь. — У нас в детстве было правило: «Если не знаешь, как приготовить, попробуй это сварить», — я улыбнулся. — Как зовут юную леди? — Амелия Эсте́вес, — она чуть-чуть развела юбку в сторону, кивком обозначив поклон. — Приятно познакомиться. Думаю, с гусем ты провозишься часа три, не меньше. Пока ощиплешь, пока распотрошишь и сваришь, с голоду помереть можно. Давай сделаем так: возьмём гуся, и моя помощница Сисилия покажет тебе, как его быстро и вкусно приготовить. Попутно накормит вкусным ужином. А я пока посмотрю, что с твоим дедушкой случилось и дождусь мастера, чтобы дверь починил. Хорошо? На меня посмотрели с большим подозрением, которое довольно быстро растаяло, когда гусь в очередной раз заорал, напоминая о себе. — Ты его на рынке купила? — спросил я, на что она закивала. Я поманил её жестом, протянул руку. Она пошла навстречу, но остановилась, так как в дом заглянула Виера. — Не бойся, они не страшные на самом деле, — быстро сказал я. — Виера, улыбнись. Клыки не надо показывать. Вот, так лучше. Бери повозку и отвези Амелию в поместье. Передай с рук на руки Александре. Скажи, что её надо искупать, накормить и переодеть. И пусть Николас из конюшни возьмёт своего закадычного друга и стрелой мчится сюда. Гуся не забудьте, пока он кухню не разнёс. Виера прошла сначала на кухню, где свернула шею крикливой птице, затем, не дожидаясь, пока Амелия решится, взяла её за руку и повела к повозке. Я уже привык к асверам и почти не обращаю внимания, когда они принимают истинный облик. На других же они производят разное впечатление, в основном пугают. Вот и Амелия выглядела очень испуганной, оглянулась в дверях в мою сторону, словно её сейчас прямой дорогой поведут в мир страшных демонов. Я попытался ободряюще улыбнуться и даже рукой помахал. Деда девчонки я нашёл в спальне. Он запер дверь изнутри, поэтому пришлось её сломать, а потом открывать окно, чтобы немного выпустить запах болота и разложения. Умер он, судя по всему, три дня назад. Седой старик лет семидесяти, худой, морщинистый, с крючковатым носом. Вроде бы мы никогда не пересекались раньше. Запомнив его лицо, использовал несколько заклинаний, в том числе Избавление плоти. Ещё одно доказательство, что город поразила вовсе не Болотная чума. То, что я увидел, и то, что описывалось в справочнике, отличалось практически всем, кроме запаха. При болотной Чуме запах выветривался уже на следующий день после смерти, а здесь ещё держался. На рабочем столе нашёл начатое письмо. Всего одна строчка, имя Амелия и несколько неразборчивых слов. Шкатулка, в которой хранились два мешочка с золотом. Навскидку монет по пятьдесят. Трогать ничего не стал. Сундук с одеждой, книга на тумбочке рядом с кроватью. Останки деда вместе с одеждой свернул в одеяло, оставив только матрац. В изголовье под матрацем обнаружился тубус для свитков. Внутри лежали три долговых обязательства торговой гильдии. Выписано на имя Эстевес и заверено несколькими магическими печатями. Пять, десять и двадцать пять тысяч золотом, я бы присвистнул от удивления, но давно избавился от этой вредной привычки. На секунду почувствовал себя удачливым домушником, вломившимся в богатый дом. Странно, что дед держал такое богатство под подушкой, а не в тайнике. Действительно, очень странно. Снизу послышались голоса оборотней, говорящих что-то про чумной дом. Спустившись с одеялом в прихожую, вышел на улицу. Положил на каменную дорожку у дома и одним потоком белого огня сжёг. Знаю, что поступаю нехорошо, но разводить в доме белый огонь не хотелось. Подумав немного, прочёл короткую молитву на языке асверов, которая помогала умершим найти дорогу в другой мир. На просохшем от огня камне остались полоска серебряного кольца с маленькими синими камушками и большой перстень с печаткой. Их убрал во внутренний карман к тубусу. — Ник, — позвал я оборотня. — Ты чего косматым ходишь? Говорили же, вне поместья людей не пугать. — Так сказали быстро явиться, — ответил косматый оборотень. Почесал когтистой пятернёй волчью голову. — Не подумал, — согласился я. — Ладно, пусть так. Мне нужно, чтобы кто-то из охраны поместья присматривал за домом. Здесь живёт девочка по имени Амелия, её волчьими мордами не пугать. Всё равно, как решите, переселите кого-то сюда или дежурство назначите, главное, чтобы надзор был. Я пока подумаю, как эту проблему решить. Если вдруг появятся целители и городская стража в компании огненных магов, говори, что герцог Хаук запретил что-либо делать с домом. Если они вздумают дом поджигать, зови Азма, я его предупрежу и асверов, чтобы магов успокоили. — А дом?.. — Заразы в доме нет, один запах остался. Можете проветрить, только не перестарайтесь, а то защитные заклинания испортите. — Так, кхм, я думаю… — Говори уже. — У нас и так в доме работников мало, — начал он. — Моя сестра в городе задержалась. Она в поместье Блэс прислуживала, но госпожа Иоланта её обратно на север отправила. — Почему? Провинилась в чём-то? — Нет, ни в коем случае. Старалась больше других, но… Госпожа Иоланта говорит, слишком много слуг в доме не нужно. Я её не могу домой отправить одну. Никто за ней там не присмотрит. Если возвращаться, то только вместе. Она у меня сильная и ловкая. По дому помогать может, любого вора, если он в дом вломится, поломает. И проблем от нас людям нет, мы же чистокровные в полнолуние не обращаемся. К тому же платить не надо. Вы мне платите как за двоих, — он закивал. — Я понял. Готовить сестра твоя умеет? — На кухне работала, — снова закивал он. — Простую еду без изысков приготовит. — Хорошо. Разрешаю ей за домом и госпожой Амелией присматривать. Если будет хорошо работать, платить буду как служанкам в большом доме. Где она сейчас? — Так на постоялом дворе, тут рядом, — он показал на север. — За городскими стенами. Десять минут если бегом. До выхода из города на повозке добираться минут пятнадцать, не меньше. Интересно, что он имеет в виду под словом «бегом»? Представил, как по городу несутся два косматых оборотня. У Николаса, как я уже говорил, была повышенная лохматость. Может, это у них семейное, или он просто к холодной зиме готовился. — Напарника своего предупреди, чтобы за домом пока присмотрел, и беги, — согласился я. — Загляну на днях, проверю как дела у Амелии и сестры твоей. — Так я мигом, — обрадовался оборотень. — Стрелой! Я проводил его взглядом и похромал в сторону поместья. Хорошо, идти было недалеко. Охрана у ворот встречала меня любопытными взглядами, особенно когда увидели, как по улице промчался лохматый Ник. Бежал он с такой прытью, как будто за раздачей подарков опаздывал. Помахав рукой Александре, выглядывающий из окна второго этажа, я жестом показал на гостевой дом, где жили асверы. Она понимающе кивнула. В доме у асверов было жарко. В камине весело горели крупные дрова. А ещё окна занавесили тёмной тканью — верный признак, что произошло что-то неприятное. Слева от камина сидела Пин, справа Фир, оставив стул между собой свободным, словно они поругались, но не в силах были уйти далеко друг от друга. Я прошёл к камину, сел между ними. — Что случилось? И почему вы так странно одежду сушите не снимая? Молчание. Они без эмоций смотрели на огонь и, казалось, не дышали. Пару минут я сидел, поглядывая на них и на огонь. — Жаль, конечно, что вас заклинило в такой неподходящий момент, — сказал я. — Только вздохнул спокойно, подумав, что появилась серьёзная помощь и поддержка. Ведь столько дел, столько всего… придётся Виеру просить. Она во дворце не бывала и не знает как со знатными людьми разговаривать, но уверен, что справится. Она довольно сообразительна, правда? Мне показалось, я услышал недовольное сопение справа. Насчёт сообразительности Виеры эти две особы могли многое сказать. — Какие-то две графини, Монсанту и Годой, отравили мою наставницу, дорогого для меня человека. И я чуть с Великой матерью в самом прямом смысле не встретился, когда пытался спасти Грэс. За что получил по шее от Тали. Как думаете, Виера ведь сможет в большом городе найти двух графинь, зная только их имена? Думаю, поспрашивает на площади, чтобы внимание особо не привлекать. Теперь сопение послышалось слева. — Надо! Обязательно надо узнать, кто сказал им убить мою маму Грэсию, — холодно произнёс я, глядя в огонь. Странно, что он не погас от той ненависти, что кипела во мне. Понадобилось несколько минут чтобы взять себя в руки. — Виера обязательно узнает, где они достали необычный яд, и кто за это ответит… — Эта девочка не найдёт даже чулки в собственной комнате, — мне на плечо легла ладонь Фир. — Даже если ей показать, в каком сундуке они лежат, — добавила Пин, положив руку на другое плечо. — И уже завтра весь город будет знать, что асверы по приказу герцога Хаука разыскивают несчастных графинь, которые, может, уже давно гниют в сточной канаве. Или в яму полетят их головы, когда слух дойдёт до продавца яда и заказчика. — Мы найдём их, — пообещала Фир. — И графинь, и тех, кто им помогал. Всех. Положись на нас. — Вы точно в порядке? — спросил я с сомнением в голосе. — Если тяжело, может принять предложение старой Вейги? Что она говорила о племянниках? — Не понимаем, о чём ты говоришь, — невинно захлопала ресничками Фир. — Просто мы испугались, что с тобой могло что-то случиться. — А, вы про события на Храмовой площади? Ничего страшно, рядом была Диана… — Привыкайте, — сзади неожиданно раздался голос Дианы. Я совсем не почувствовал её присутствия. Вроде бы она шла позади, но собиралась подняться на второй этаж в свою комнату. — Берси по два раза в день попадает в серьёзные неприятности, заставляя волноваться. — Неправда, — возмутился я. — Не чаще раза в неделю. — Ну а ты, привыкла? — спросила Фир улыбнувшись. — Нет. Но я верю ему и помогаю, насколько хватает сил, — сказала Диана. Вздохнула. — Я сильная и могу убить любого его врага, но я глупая и не могу справиться с демонами внутри Берси. — У меня внутри демоны не приживаются, — деловито вставил я. — Разве что равана, но это не точно. — Мы носим имена этих демонов, — подсказала Фир, затем посмотрела на Диану. — Ты не так уж глупа, не принижай себя. Что ж, откроем охоту на демонов. Не хотелось, но придётся в гильдию заглянуть, поговорить с Рикардой. Берси, можно мы возьмём лошадей из конюшни? — Можете взять малую повозку. Или ту, что бросили целители, когда убегали от поместья. — Так даже лучше, — согласилась она. — Вы закончили совещание? — в дом заглянула Ивейн. — Могу я уже вещи просушить? — Мы уже высохли, — сказала Фир и, подумав о повозке и лошадях, убежала к конюшне. Я тоже задерживаться не стал и направился в дом. Александра меня встретила у порога, осмотрела с ног до головы. — Мыться, — выдала она заключение. — Свежая одежда уже готова. С ногой что? — Потом расскажу. До вас слухи с Храмовой площади не дошли ещё? — Нет. Только Вигор хотел из окна выпрыгнуть, причитая, что он плохой сын. Грэсия его заклинанием успокоила и настойкой кленовой напоила. Он сейчас дрыхнет без задних ног. Как и гостья твоя. — Кстати, как она? — Искупалась в горячей воде, попутно жуя пироги Сисилии. Говорит, два дня ничего не ела. Пару минут назад расправилась с двумя порциями ужина и уснула прямо за столом. Ты её где нашёл? Она всё порывалась гуся приготовить, — захихикала Алекс. — Так и уснула, попросив проследить, чтобы он не сбежал. А как он со сломанной шеей сбежит-то? — Соседка это наша. На углу ниже по улице живёт. Дед её умер, и она совсем одна осталась. — Прямо так «совсем»? — Александра помогала мне стащить одежду. Увидела тёмный синяк на половину бедра. — Берси, Ты как умудрился? Так, в горячую воду тебе нельзя. Садись на лавочку, я помогу. — Слушай, а у Николаса, оказывается, сестра есть? — Есть, — вздохнула Александра. — Не знает, куда пристроить. Всё, у нас свободных комнат для прислуги больше нет. — Да я не в этом смысле, — сказал я. — У них, у всех: сестра, тётя, дочка лапочка и умница… Надо бы у Грэсии спросить, что с этим синяком делать. Не нравится он мне. — Просто рана немного разошлась после исцеления, — сказал я. — Надо больше сидеть, меньше ходить. — Держи мыло. Усердней три, от тебя болотом пахнет. Она окатила меня тёплой водой из ведёрка и принялась намыливать волосы. — Нет, не могу терпеть, — сказала она. — Что там было на площади? — А вот терпи, — я рассмеялся. — Новостей много, и все, как на подбор, плохие и ещё хуже. — Я уже догадалась. — Хотя нет, одна хорошая есть. Император хочет, чтобы я казну герцога Крус разграбил. Александра на секунду остановилась, оценивая, шучу я или нет. — Отличная новость, — решила она. — Золото нам всегда пригодится. Ты намыливай, не отвлекайся.Глава 7
Из-за ранения мне пришлось отложить все дела на один день. Грэсия прочитала длинную лекцию об опасности внутренних кровотечений и прописала постельный режим. Я его, правда, немного смягчил, устроившись в гостиной на кушетке. Провёл целый день, общаясь с семьёй, немного почитал справочник целителя, обстоятельно поговорил с Вигором. Мне удалось его убедить в том, что Символ Веры обязательно вернётся. Не стал упоминать Кровавый культ, просто пообещал, что если до весны ничего не изменится, то отправимся искать украденное вместе. Тем более, он не потерял возможность слышать Зиралла и всё так же владел силой резного посоха. Вигор согласился, но было видно, что ждать несколько месяцев он не будет. Как только почувствует себя лучше, и отец скажет ему, в какую сторону идти, он непременно отправится на поиски. Хорошую новость принёс под вечер сержант стражи Старого города. Он объезжал улицы и богатые поместья, чтобы оповестить всех об успехе целителей. Глава гильдии заявил, что они полностью справились с чумой, и горожанам больше не о чем беспокоиться. Грэсия на этот счёт имела своё мнение, которое цензурными словами выразить было бы сложно. Она считала, что они слишком торопятся и нужно ждать ещё минимум пару недель. — Грэсия, можно вопрос? — спросил я. Мы остались вдвоём в гостиной. Мама Иоланта с Александрой и Клаудией обсуждали что-то важное, Тали что-то писала, удобно устроившись в моём рабочем кабинете. — Спрашивай, — Грэсия отвлеклась от чтения. — Ваш отец был целителем? — Был, — сказала она. — Талантливым целителем, работавшим в городском отделении, что рядом с рыночной площадью. У нас дома всегда было много книг и справочников. Вопрос о том, кем я стану, решился лет в десять, когда я прочитала их все. Отец с мамой переехали в столицу из провинции, через год после выпуска из академии. Гильдия требовала пройти практику, и только благодаря связям мамы их направили в наш родной город. Это на севере, на самой границе с землями Блэс. А когда целители оценили талант папы, то позвали его работать в столицу, где родилась я. — А Ваш дом в провинции, там кто-то живёт? — Младшая сестра отца. Ему нужны были деньги, чтобы жить в столице, поэтому он отдал дом сестре, в обмен на часть наследства. Там денег, — Грэсия рассмеялась, — и тысячи золотых монет не наберётся. Поэтому мы жили в пансионе, там же, недалеко от рынка. Родители копили золото, чтобы купить дом поближе к центру. А потом в провинции вспыхнула болотная чума и начала расползаться по городам, сея панику. Папа не должен был ехать, но гильдия думала иначе. Они решили пожертвовать группой целителей, которых было не жалко. Грэсия качнула головой, ненадолго задумалась. — Они собирались на площади: лошади, повозки, охрана и галдящая толпа горожан. От гильдии требовали как можно скорее разобраться с чумой, чтобы она не добралась до столицы. Находясь в этой толпе, я последний раз видела папу. Он говорил, что ничего не случится, так как он очень ответственный и не позволит себе заболеть. А чума, — она вздохнула, — она сама исчезла, когда несколько заражённых деревень окончательно обезлюдили. Поэтому я и не пошла работать в гильдию, но так как желание стать целителем никуда не делось, пришлось остаться работать в академии. Мы ещё долго говорили и об академии, и о политике гильдии целителей. Отношения с ними у наставницы складывались сложные, но общий язык они находили. Я бы ещё с удовольствием послушал историю, как Грэсия познакомилась с герцогом Блэс, и как он уговорил её поехать в провинцию. Грэсия обещала, что обязательно расскажет, но в другой раз. Следующим утром синяк на ноге заметно спал, а рана затянулась достаточно, чтобы не бояться осложнений. Грэс подтвердила, что если я не планирую бегать по городу, то ничего страшного не случится. Пока готовили завтрак и большая семья постепенно просыпалась, я заглянул в рабочий кабинет. Тали просила зайти с утра пораньше, и пока она просыпалась, на столе я нашёл десяток листов, исписанных незнакомыми символами, которые она обычно использовала. Наставник Ностром называл их «древним языком». Они стояли по одной или группами и совсем не походили на слова. Послышался шорох песчинок, и на один из стульев опустилась сонная Наталия. Она успела надеть удобное домашнее платье, но не привела причёску в порядок, отчего казалась мне совой, которую разбудили средь белого дня. — Не успела подшить страницы вчера, — она зевнула, кивком показала на обложку. — По-моему, я видел корешок этой обложки в дальней секции библиотеки. Клаудия говорила, что покойный герцог любил стихи. Бедная книга. — Глупая книга, — возразила Тали. — И стихи глупые. Они проживут и без обложки. Сегодня допишу ещё несколько страниц и вклею. Но для начала надо узнать, способен ли ты воспринимать письмена. Может тебя и учить бесполезно, как, — она снова зевнула, — дядю Зака. — Что за дядя такой? Мы с ним знакомы? — Как бы ты смог с ним познакомиться, если он умер триста лет назад? — Тали посмотрела на меня как на глупого ребёнка. — Просто у него был недостаток — он не мог отличить друг от друга близкие по форме символы и постоянно путал их значения. Лет пятьдесят отец пытался его научить читать, потом бросил это бесполезное занятие. В кабинет вошла Рут с гребешком и мягкой щёткой. — До завтрака почти час, — сказала Тали. — Достаточно времени, чтобы объяснить принципы письма. Эти символы называются «Простые истины», я выписала около трёхсот, к ним добавлю ещё столько же. Их нельзя бездумно выводить кровью и наделять силой. Для начала попробуйте запомнить первую строчку. Начинается она с символа «Дом». Тали произнесла слово на незнакомом языке. Не уверен, что смогу запомнить его так легко, но пару раз про себя произнёс. — А почему у квадрата в символе угол скошен? И почему сверху дуга, а не крыша в форме треугольника? — Потому что это не детские каракули, — рассмеялась Тали. — А что будет, если нарисовать квадрат ровным? — Склеп, — Тали произнесла ещё одно слово. — Если ты напишешь символ дома на любой поверхности внутри замкнутого пространства, посторонний не сможет туда войти. Если он попытается, ты об этом узнаешь и потеряешь часть сил. И этот символ может убить тебя, если гость окажется сильным и упорным. Поэтому пока не будешь знать минимум тысячи слов «Мира» и хотя бы ста символов «Закона», не вздумай ничего писать. Так, следующее слово — «Семья». — А сколько символов всего? — спросил я. — Много, — терпеливо ответила Тали. — Тётя Карина говорила, что в общем счёте знает восемьдесят тысяч символов. Она старше Империи, было время выучить. Удивительно другое, её умение и талант складывать из этих символов чары и заклинания. Она умудрилась запереть само время в личных покоях, и даже Матео было не под силу сломать защиту. А если бы ей дали время, то и весь дом семьи Лиц… Тали ненадолго замолчала. — А раваны писали на этом языке книги? — спросил я. — Матео говорил, в вашей библиотеке было много всего интересного. — Редко. Но они копились, и в библиотеке действительно было что почитать, — она улыбнулась. — Тётя Карина учила меня. Мне нравилось брать в руки старые книги и находить неизвестные символы. А один раз мне попалась книга, в которой я не смогла прочесть ни строчки. Книга из сундука Карины Лиц. Она была так зла на меня, что несколько лет не разговаривала. В этой книге было написано, как создать Сердце семьи. Я запомнил первую строчку символов и протянул листок любопытной Рут, которая закончила расчёсывать волосы Тали. Взяв листок, девушка, смешно хмуря бровки, пыталась запомнить первые несколько символов. Где-то через час мы спустились к завтраку, который прошёл удивительно тихо и неспешно, я бы даже сказал — сонно. Но когда добрались до десерта, Милания сообщила, что приехали асверы из гильдии. Я пригласил их в гостиную на первом этаже, как раз рассчитывая угостить чаем со сладкой выпечкой. — Доброго утра, — я вошёл в гостиную, коротко кивнул Рикарде и Хальме. — Что-то случилось? — Письма пришли, — сказала Рикарда, протягивая два письма. — От старой Вейги. Остальные письма забрали тас’хи. Я просила, чтобы их оставили в поселении где-нибудь недалеко от Холодного мыса, но не получилось. Думала, они сидят у тебя где-нибудь под замком, но с утра пораньше их в твоём поместье нет. Не скажешь, чем они сейчас занимаются? — Я попросил их кое-что выяснить. — Кое-что? — прищурилась Рикарда. — Ну, кто-то пытался отравить Грэсию, и я отправил их узнать, кто это был. — За Грэсией постоянно опытная пара следит, — сказала Рикарда. — Никто к ней с таким намерением не приближался. Или я чего-то не знаю? Глава гильдии оглянулась на Хальму, но та отрицательно покачала головой. — Это случилось на территории академии, — сказал я. — Я твоей наставнице говорила, чтобы поселила эту пару у себя в домике, — недовольно проворчала Рикарда. — Но она утверждала, что там ей ничего не грозит. Может, теперь передумает. — Не говорите пока ей про это, — сказал я. — А лучше вообще не говорите. Я сам разберусь — не хочу Грэс лишний раз пугать. — Появление Хрума в столице её вряд ли напугает, — фыркнула Рикарда. — Как знаешь. Только предупреждаю: эти тас’хи, отравителя найдут, можно не сомневаться, но за ними потянется кровавый след. Хорошо, если не кровавая река. С властями города, магами и Императором сам будешь проблему решать, раз ты это затеял. После того, как Фир и Пин не стали устраивать кровавую баню в деревне изгоев и развешивать кишки охотников Васко по деревьям вдоль дороги, можно считать, что они относительно вменяемы. Но это не значит, что к людям они относятся нормально. — Садитесь, наливайте чай, — сказал я. Приглашая их к столу. — Пироги с ягодами очень вкусные. Специально прошу Сисилию, чтобы делала их слаще. Я пока вкратце расскажу, что случилось на днях, может, Вы что-то посоветуете. Женщины переглянулись, направились к столу, чтобы налить чаю. Короткая версия рассказа заняла минут пятнадцать. Меня слушали очень внимательно, не перебивая. — Ты уверен, что это был именно тёмный маг? Хорц и Экспертный совет с полной уверенностью заявить об этом не могут. У них нет под рукой никого из Блэс, чтобы почуять присутствие скверны. — На девять десятых уверен, что это тёмный маг, — кивнул я. — В противном случае он может распрощаться с парой каналов и уходить на покой. И я даже вспомнил, где я его видел. Это был тот самый маг, который послал меня к Брэнде Шашаг, когда она отравила студентов в академии. Но год прошёл, могу и ошибаться. — Понятно. Тогда второй вопрос. Когда ты говорил, что просил Кровавый культ вернуть реликвию, ты имел в виду то, о чём я думаю. — Глава культа должен мне услугу — он сам об этом говорил. Вот пусть постарается и вернёт мне… то есть Вигору Символ веры. — Просить о чём-то культ — это как просить демона Хрума об одолжении. А ты, как наместник императора, должен стремиться их искоренить, а не договариваться. Это, между прочим, серьёзное преступление. — Будем считать, что я договаривался не с культом, а с человеком по имени Перси. Откуда мне знать, что он глава этой страшной и жуткой организации? — Не ёрничай. Я просто говорю, что ты играешь с очень опасными вещами. Он как бешеный зверь: может показаться ласковым, а потом внезапно укусить. На будущее, не лезь в драку с тёмными. Ты всё-таки герцог и не последний человек в империи. Мы с экспертным советом разберёмся. И у меня, и у них ещё остались специалисты по тёмным магами. — Хорошо. Да и если бы я сам хотел с ним разобраться, не стал бы вмешивать Кровавый культ. — Будем считать, что одобряю. Тогда ещё пару вопросов нужно решить, и я могу спокойно возвращаться в гильдию. Меня со вчерашнего вечера пытаются вывести из себя маги. Говорят, раз болезнь ушла, защищайте город от спятившего мага, устроившего переполох на площади. Но Эвита говорит, надо ещё бы неделю посидеть взаперти. — Грэсия более категорична. По её мнению, на улицу лучше не высовываться две недели. — Вот, — закивала она. — Значит, ещё неделю мы сидим взаперти. Так, теперь по поводу безрогого. Не знаю, кто он и что ищет, но требуют от тебя, чтобы ты сначала обезвредил его магией, и только потом беседовал. А лучше обезвредить так, чтобы разговоры вести не пришлось. Любой асвер может преодолеть расстояние в десять шагов, кажущееся безопасным, за секунду. И снести тебе голову даже обычным охотничьим ножом. Это понятно? — Вполне. Мне вообще не о чем с ним разговаривать. — Знаю тебя лучше, чем ты сам. В последний момент в твоей голове возникнет мысль: «А зачем его убивать, мне он ничего плохого не сделал? И вообще, почему бы не узнать, а зачем он рога спилил? Может, они болели, а я помогу». Вот, — видя моё выражение лица, сказала она. — Выкинь эти мысли раз и навсегда. Не хочешь слушать меня — послушай Великую мать. Женщины синхронно повернулись ко входу в комнату и через секунду в помещение вошла Милания. — Ник из конюшни говорит, что рядом с домом Амелии маги собрались и стража. Он сказал, что сейчас их всех на части порвёт, но дом спалить не даст. Рикарда вопросительно посмотрела на Миланию, затем на меня. — Это наша соседка, — сказал я. — У неё дед от чумы умер накануне. Так, пошли разбираться, пока Николас их действительно на части не разорвал. Там ведь его любимая сестра. Ещё вчера я отправил Амелию домой, сказав, что нашёл ей хорошую помощницу и управляющую. Обещал зайти в гости как раз сегодня. Я бы оставил её погостить дольше, но не рядом с Лиарой. Мама Иоланта маленькую проказницу строго наказала, запретив выходить из комнаты. Но пока Амелия у нас в гостях, Лиара либо дверь сломает, либо через окно выберется. Организовывать никого не требовалось, об этом позаботилась Рикарда. Когда мы подошли к воротам, там уже собрались и асверы, и пара охранников поместья. Спустившись по улице, мы сразу увидели группу магов в окружении городской стражи. Они собрались рядом с угловым домом, не решаясь подойти, так как перед ними встал крупный лохматый оборотень. Нас заметили, и напряжение немного спало. С утра на улице было прохладно, даже холодно. Люди кутались в тёплые плащи, а с подветренной стороны на зданиях можно было увидеть иней. В воздухе пахло скорым снегом. Правильно говорила Александра, вода с неба осенью будет лить до тех пор, пока не пойдёт в замороженном виде и не укроет город толстым слоем снега. Ко всему прочему, на улице пахло дымом. Либо где-то очень далеко случился пожар, либо жители окончательно замёрзли в домах и жгли дорогие дрова. У мухомороборцев наступает самое тяжёлое время в году, когда нужно обновлять заклинания обогрева в домах, но болезнь спутала все планы. — Что случилось? — спросил я, подходя к группе. — Господин герцог, — обратился ко мне огненный маг в маске, — мы получили сообщение, что в этом доме есть заболевшие болотной чумой. Если не искоренить эту заразу в зародыше, весь квартал будет охвачен болезнью. — Кто об этом сказал? — спросил я. — Накануне я посещал этот дом, и больных там нет. — Может, вышла ошибка, — маг примиряюще поднял руки, видя моё хмурое лицо. — Мы здесь как раз для того, чтобы это выяснить. Искренности в его словах было мало. Сюда они пришли с одной единственной целью — устранить проблему самым радикальным способом, а не разбираться и что-то выяснять. — Ещё раз спрашиваю, кто распускает слухи по городу, тыча пальцем в дома? — повторил я. — Хочу увидеть конкретного человека. И если он это делает умышленно, городская стража его вздёрнет или отправит добывать для Империи соль. Я гневался только для того, чтобы постращать их немного, но при упоминании об умышленном донесении, занервничал один из мужчин в добротной одежде простого горожанина. А вот знакомый капитан стражи ухмыльнулся, дескать: давай герцог, надави на них посильней. — Господин герцог, сейчас время тревожное, люди напуганы, — в разговор решил вмешаться один из двух присутствующих целителей. — Горожане нередко рассказывают страже и нашей гильдии о заболевших соседях. Мы тщательно проверяем каждый слух, и если видим злой умысел, то городская стража разбирается с подобным на месте. — Что ж, давайте зайдём и посмотрим, — сказал я целителю. Бросил короткий взгляд на того самого горожанина. Он выглядел абсолютно спокойным, мне показалось, уверенным в том, что внутри был заболевший. Интересно, как он об этом узнал? Я первым пошёл к дому. Дверь открылась, едва я поднялся по ступенькам. Встречала нас розовощёкая и зеленоглазая девушка лет двадцати. Платье горничной из поместья Блэс, тёплый платок на плечах. Действительно, чистокровный оборотень. И внешне она походила на Николаса. — Доброго утра, господин герцог, — она поклонилась, отступила, чтобы мы могли войти. — Амелия, здравствуй, — улыбнулся я, увидев встревоженную девочку у входа в гостиную. — Как себя чувствуешь? — Здравствуйте, господин герцог, — она с тревогой посмотрела на целителя в грязно-зелёной мантии. — Можете осмотреть дом, — бросил я целителю. — Спальни на втором этаже. Тот кивнул, заглянул на кухню, затем бросил взгляд на проход в гостиную и поднялся по лестнице. В доме уже не чувствовался сырой запах болота. Было немного прохладно, но пахло яичницей и молоком. — Как у вас дела? — спросил я. — Продукты купили? — Ник принёс утром, — сказала девушка. — Огромную корзину, на неделю точно хватит. — Зовут тебя как? Забыл у брата твоего спросить. — Криста, — она улыбнулась, немного смущённо поправила платок. — Амелия, скажи, твой дед хранил золото в доме, кроме того, что лежит в шкатулке, в его спальне? Она отрицательно покачала головой. — Он говорил, что торговая гильдия ему много должна, — сказала Амелия. — И они платили ему пятьдесят монет каждый месяц, чтобы он не забрал всё золото. Они приходили перед тем, как дедушка… Я остановил её жестом, так как со второго этажа спускался целитель. — В доме заболевших нет, — сказал он. — Простите, господин герцог, что потревожили и отвлекли от дел. — Хорошо. Не забудьте сказать, чтобы стража разобралась с тем, кто распускал слухи. Пусть выяснят, с каким умыслом он это делал. Я проверю. — Обязательно, — кивнул целитель и направился к выходу. Я дождался, пока он уйдёт. — Приходили, перед тем, как твой дедушка заболел? — спросил я у девочки, возвращаясь к теме прерванного разговора. — Они ругались в гостиной, — сказала она. — Нам нужны были деньги, чтобы обновить заклинания в доме. Дедушка на них был очень зол. Говорил, что они жадные, хотя он для них много сделал в своё время. — Они ничего не пили во время разговора? — спросил я, поймав странную мысль. — Не знаю, — девочка покачала головой. — С магией в доме разберёмся. Криста завтра или послезавтра сходит в гильдию мухомороборцев… то есть отделение гильдии магов воды, которое оказывает услуги в столице. Пусть придут и поставят всё необходимое. Скажите, что герцог Хаук заплатит, и они хорошенько постараются выжать из меня как можно больше золота, и в доме всё сделают как надо. Золото, что осталось наверху, вам хватит, чтобы закупаться на местном рынке или за городом до самой весны. Но если золото закончится, приходите, я дам ещё. — Спасибо, — кивнула Амелия, поджала губы. — Ну, ну, не плачь, — я подошёл, погладил её по голову. — Всё будет хорошо. Я знаю, что ты чувствуешь. Мой дедушка тоже умер, когда я был маленьким, оставив совсем одного. Но оказалось, что я тоже был кому-то не безразличен. Ты уже успела познакомиться с Лиарой? Она кивнула, вытирая проступившие слёзы платочком. — Тогда уверен, что она тебя ещё навестит. Или в гости позовёт. Я побежал по делам, меня на улице злые демоны ждут. Как появится немного свободного времени, зайду в гости. Когда я вышел на улицу, магов и стражи там уже не было. Только любопытные взгляды из окон соседних домов. — Госпожа Адан, — обратился я к ней, — у меня к Вам просьба. Нужно наведаться в Торговую гильдию и выбить из них золото. Сумма огромная, одного сундука может не хватить. У меня три долговых обязательства на имя Эстевас, последней наследницей которых является Амелия. Есть у меня подозрение, что они не хотят долги отдавать настолько, что готовы дом спалить вместе с жильцами, а главное, с бумагами. Гильдия асверов получит сразу две выгоды: удовольствие от вида грустных лиц жадных людей и плату за услугу. Одна пятнадцатая часть суммы достанется вам. — Выбить золото из торговцев, — она поморщилась. — Насколько большая сумма? — Сорок тысяч. — Ого! — Рикарда удивлённо посмотрела на меня, затем на дом. — Гильдия заработает… двадцать шесть и тринадцать… выходит — две тысячи шестьсот золотых, неплохо. Это гораздо выгодней, чем патрулировать город и ловить спятивших магов. Пойдём, посмотрим на бумаги. Хальма, езжай в гильдию, возьми повозку и десять пар из старших, пусть проветрятся, а то сидят, как ежи в норе. От безделья колючки растопырили и фыркают на всех. — А Фир и Пин в гильдию не заезжали? — спросил я. — А то они в платьях прислуги ходят и без оружия. — В этом случае они ещё страшнее и опасней, — хмыкнула Рикарда. — Видит Великая мать, кого-нибудь уже голыми руками придушили или шею свернули. — Вы слишком предвзяты, — не согласился я. — Это я ещё слишком мягко выразилась. Я с тас’хи не один десяток лет дело имею. А от этих у меня мурашки по спине. Хорошо бы повлиял на них в лучшую сторону, как ты это умеешь…* * *
То же самое время, северная часть ВиторииТас’хи по имени Страх внесла в просторную богато-обставленную гостиную тело женщины в простом шерстяном платье, положила на пол. Шея женщины была неестественно повёрнута, а на коже проступил синий отпечаток узкой ладони. — Любопытство губит, — сказала Пин вставая. Резко вдохнув, она громко чихнула, шмыгнула носом. — Простыла, — сказала Фир, сидя на стуле рядом с массивным резным столом из тёмного дерева. — Ты то тёплое исподнее надела, о котором я утром говорила? — Надела, — сказала Пин, ещё раз громко чихнув. — Обувь нужна тёпл… а… апчхи. — Простыла, — вздохнула Фир. — Что за дом такой, с виду большой и богатый, а внутри холодно, — проворчала тас’хи. — Камин бы топили. Дом действительно казался богатым, но только на первый взгляд. Некогда пышный ковёр в комнате был изрядно вытоптан, а дорогая обивка стульев потёрта. Видно, что хозяева старались использовать их так, чтобы ткань стиралась равномерно. Камином в помещении часто пользовались, а вот сажа говорила, что его давно пора чистить. Тас’хи одновременно посмотрели в сторону камина. Слева и справа от него на полу сидели две связанные женщины. У каждой во рту была деревянная круглая палочка, толщиной в большой палец, которую так туго стянули ремешком на затылке, что они не могли голову повернуть. Слева — немолодая благородная особа в дорогом платье, на груди колье, а в ушах золотые серёжки в виде подвесок. Справа — целительница в зелёном платье. Магическая практика почти стёрла следы возраста с её лица. Достав платочек, Пин вытерла нос. Подхватив один из стульев, она пронесла его к камину и села напротив благородной особы. — Хорошая решётка у камина, тяжёлая, — Пин покачала рукой железную решётку, прикидывая вес. — Если привязать к ноге, быстро потянет ко дну. Хорошо идти далеко не надо, река рядом. Неглубокая, но тебе хватит. Женщина замычала, пытаясь что-то сказать. — Сейчас ты нам скажешь, кто дал тебе яд, кто сказал отравить Грэсию Диас, и пойдём купаться. До вечера мы не торопимся, но лучше обойтись без пыток, это утомительное занятие. От криков всегда болит голова. Пин схватила её за волосы, наклонив голову, чтобы развязать узел и освободить от кляпа. Странно, но в глазах женщины почти не было страха. Может быть обида, злость на злых демонов, которые ворвались в дом, и недовольство, когда она смотрела на тело служанки. Может, в этот момент она думала о том, что придётся снова искать прислугу, согласившуюся работать в большом доме за небольшую плату. Неужто совершенно не понимает, в какой ситуации оказалась и что её ждёт? — Кто дал яд? — повторила Пин, наклоняясь почти к самому лицу женщины. — Графиня Годой сразу рассказала, что это ты принесла его в дом Грэсии Диас. — Я? Вот ведь старая стерва! Это ведь она, точнее, они всё придумали. Ада и госпожа Люсиль, — взгляд графини Монсанту показал в сторону целительницы. Та от удивления и подобной наглости широко распахнула глаза, только сказать ничего не могла. Но в намерениях целительницы появилось желание хорошенько отходить женщину кочергой, лежащей недалеко. — Госпожа Люсиль давно задумала устранить главного конкурента. Постоянно жаловалась, что Диас переманила к себе всех богатых клиентов. — Странно, — произнесла Пин, — ты говоришь правду, но хочешь меня обмануть. В отличие от графини, целительница прекрасно понимала, что происходит и чем всё закончится. Это было видно по тому, как подрагивают её губы, как бегает взгляд по комнате. Она могла использовать какое-то заклинание, чтобы освободиться, но не спешила, так как боялась, при этом не теряла надежды. Наклонившись к ней, Пин развязала ремешки, убирая кляп. Женщина поморщилась, подвигала затёкшей челюстью. — Госпожа Диас в порядке? — спросила целительница. — В порядке. — Я рада. Последнюю, кого стала бы травить в столице, это её. В этом случае я останусь без мази от серых пятен. Грэсия понимает, что одной ей не справиться с таким большим рынком, поэтому она делится со мной мазью, — женщина горько улыбнулась. — Можно сказать, что я ей помогаю, а она позволяет мне заработать немного больше. И если бы я узнала, что кто-то покушался на её жизнь, лично бы отправила на тот свет. — Это всё ложь! Сама же… Графиня Монсанту не договорила, так как Пин наотмашь ударила её тыльной стороной ладони, разбив губы и нос. — Помогаешь Грэсии Диас? — прищурилась Пин, на что Лисана кивнула. — Сюда пришла зачем? — Долг забрать. Графиня должна мне двести пятьдесят золотых монет. Пять дорогостоящих процедур, а взамен одни обещания. Немного подумав, Пин развязала целительницу. Она услышала в её словах достаточно искренности, чтобы поверить. — Забудь всё, что произошло здесь, — сказала тас’хи. — Для твоего же блага. — Уже забыла, — сказала женщина, растирая запястья, на которых остались синие следы от грубой верёвки. В её намерениях появилось желание использовать магию, чтобы убрать синяки, но она не стала колдовать в присутствии асверов. Она поднялась с пола, отряхнула платье. Пин тем временем усадила графиню. Кровь из разбитой губы стекала по подбородку, капая на колье. — Последний раз предлагаю сказать правду, — холодно произнесла тас’хи. — Это всё Ада, — всхлипнула женщина, имея в виду графиню Годой. — Её любовник работает на гильдию торговцев. Он дал ей яд. Ада говорила, что у госпожи Диас сундуки ломятся от золота, а у торговцев есть подходящие люди, чтобы забраться к ней в дом. Нужно только её убрать… — Вам заплатили или обещали часть добычи? — спросила Пин. — По тысяче монет… — Удивительно, что эти глупые бабы ещё живы, — сказала Фир. Целительница согласно закивала. — Жадные и алчные твари. Кто этот торговец, как его зовут? — спросила Пин. Графиня только мотнула головой. — Спросим об этом у графини Годой. Взяв с края стола большой кухонный нож для разделки мяса, Пин без замаха вонзила его в грудь женщине. Посмотрела на целительницу и той стало не по себе. — Ты знаешь, где живут графиня Годой? — Не очень далеко, — сказала Лисана. — В конце улицы. Дом с колоннами перед входом. Он такой один в том районе. А вы не будете… обставлять всё, как будто это ограбление? Тас’хи переглянулись. Посмотрели на целительницу вопросительно. — Мне лишнего не надо, но свои две с половиной сотни золотом я хотела бы забрать. Я даже знаю, где у неё тайник. Спустя двадцать минут на столе в гостиной появился небольшой деревянный сундучок, обитый грубыми полосами железа. Золота же в нём оказалось лишь триста двадцать монет. Они были аккуратно разложены по пятьдесят штук мешочки из дорогой ткани. Целительницаоказалась весьма довольной добычей, даже предложила поделить найденное поровну, но тас’хи отказались. — Так не пойдёт, вы меня простите за резкость, — сказала целительница Лиасана, буквально сунув в руки Фир два мешочка с монетами. — Золото никогда не бывает лишним. А мертвецам оно ни к чему. Можно было бы и украшения забрать, но они примелькались, и знающие люди сразу скажут чьи они. Не хочу, чтобы меня связали с графинями и всем этим. Если поможете мне спустить тела в подвал, я от них избавлюсь, и никто никогда не узнает, что стало с несчастными. Просто исчезли и всё. А потом можно идти в гости к графине Годой. Она должна мне всего сто монет, но я тоже хочу узнать, кто хочет смерти госпожи Диас. Если кто-то планирует занять моё или её место, он об этом сильно пожалеет. Тас’хи обменялись взглядами. Пин, как всегда, подумала, что надо бы поступить проще и избавиться от целительницы. Фир же была с ней не согласна и думала о том, чтобы оставить как можно меньше следов. К тому же она была уверена, что Лисана, смотревшая на тела как на мусор, вряд ли станет кому-то рассказывать о произошедшем. В итоге женщины не пришли к единому мнению, но согласились понаблюдать за целительницей Лисаной ещё немного. От того, что она будет делать и как поведёт себя в доме графини Годой, будет завесить её судьба. Кивнув друг другу, тас’хи помогли перенести тела в подвал и, пока целительница использовала магию, ждали её в гостиной. — Надо бы купить сукна хорошего, — довольно неожиданно сказала Фир. — И ткани той, льняной. Ты ведь не разучилась шить? — Столько лет прошло… — задумчиво ответила Пин. — И если шить что-то, то нужна тесьма, нитки, иголки, ножницы хорошие и ещё много всего. Хорошо, не надо так смотреть, как будем в том районе, куплю всё, что нужно.
* * *
Рикарда Адан вернулась ближе к вечеру, с большим отрядом промокших, но довольных асверов. С её слов, они так хорошо пошумели в Торговой гильдии, что туда примчалась городская стража, но сделать с отрядом полудемонов ничего не смогла, точнее, не стала даже пытаться. Казначейство торговцев сначала наотрез отказывалось вернуть деньги по долговым обязательствам, но после скандала и угроз утопить жадных людей в ближайшей реке, сдались. Когда же начали выдавать и пересчитывать золото, появился один из глав гильдии и попытался это дело остановить, но получил по шее. Рикарда говорила, что набросился на кого-то из её подчинённых с кулаками, но я склоняюсь к мысли, что он просто попытался кого-то оттолкнуть. Если он умудрился схватить женщину за руку, то ему ещё повезло, что жив остался. Возвращаясь к золоту, надо сказать, что Рикарда осталась очень довольной, особенно когда при казначеях торговой гильдии пересчитала, взвесила и поняла, что где-то её обманули. В итоге она взяла немного больше, чем полагалась по бумагам, доведя старшего казначея до нервного срыва. Странно, конечно. Мне всегда казалось, что торговцы сказочно богаты, и какие-то сорок или пятьдесят тысяч для них не самая большая сумма. Выгрузив золото в хранилище, за вычетом полагающейся доли, Рикарда убыла. Надеюсь, я не породил нового демона жадности, который будет бродить по городу и выбивать из должников золото. Занятие, конечно, увлекательное, но не любят люди тех, кто этим занимается. Можно ли больше не любить полудемонов, я не знаю, но проверять не хочется. Утро нового дня началось с беготни по поместью за Вигором, который отказывался пить горькое лекарство. Начал капризничать как ребёнок и пустился в бега. После серьёзного ранения, даже учитывая помощь Грэсии, он восстанавливался удивительно быстро. Любой другой ещё несколько дней провалялся бы в кровати, а Вигор умудрялся бегать. Лиара восприняла это как интересную игру и с радостными криками бегала вместе с ним, предупреждая, с какой стороны я иду и в какую сторону лучше убегать. Грэсия и мама Иоланта смотрели на это с поразительным спокойствием. После третьего или четвёртого круга по этажам и попыток увещевания, посоветовали мне оставить детей в покое. Я надеялся, что Вигор устанет первым, но выносливости ему было не занимать. В итоге убедившись, что лекарство ему не так уж и нужно, я решил оставить его в покое. А ведь специально для него использовал немного корня волыночника, чтобы восстановить потерю крови. Собственно, с этим вопросом я пошёл к Тали и узнал, что она может сделать комнату, где готовое лекарство будет храниться долго, но не видит в этом смысла. Говорит, что затраты сил будут несопоставимы со стоимостью лекарства. Это как делать из золотых монет одноразовые грузила для рыбалки. Проще на этот золотой купить корзину рыбы, чем бросать в пруд. Сразу после обеда я решил наведаться к нашему соседу барону Вивид, чтобы поговорить насчёт бала, но неожиданно приехали гости. Я сначала долго не мог понять, кто именно приехал, но потом вспомнил, где я слышал имя Гвидо Госсенс. Это был тот самый друг Бруну Фартариа, потерявший недавно дом со всем имуществом. Просто меня ввело в заблуждение, что приехала вся семья Госсенс, да и договаривались мы на: «Когда всё уляжется». В общем, спустя двадцать минут в гостиную на первом этаже вошла семья из четырёх человек. Глава семьи — высокий подтянутый мужчина лет пятидесяти, высокий лоб изрезан глубокими морщинами, русые волосы, с едва заметной сединой, глаза тёмно-серые, но не голубые или синие. Что-то общее в его чертах было с северными варварами. Ещё до того, как Империя захватила север и Блэс стали наместниками, там жили светловолосые и сероглазые люди. И несмотря на многовековую историю присоединения к империи, они сохранили свой собственный язык, из-за чего их часто называли «имперские варвары». Супруга Гвидо была красивой светловолосой женщиной лет сорока. Как уже говорил, глаза у всех в семье были серыми, от тёмного оттенка у главы, до светлого у самой младшей в семье. Обе дочери удивительно походили на мать, словно копия одного и того же человека, но в разном возрасте. Младшей я бы дал лет девять, старшей — около четырнадцати. Прелестные, но худенькие девочки, словно их не кормят. Хотя, глядя на родителей, это скорее наследственное. Одета семья была как-то по-домашнему, что ли. У женской половины на плечах тёплые зимние платки, отличающиеся друг от друга только расцветкой. Видно, что новые, недавно купленные. — Доброго дня, Герцог Хаук, — со скрипом поклонился военный. Даже поморщился от боли в спине. — Доброго дня, — в тон супругу сказала женщина, поклонившись очень изящно, дочери вторили ей, показав, что очень хорошо воспитаны. — Здравствуйте, — сказал я, улыбнулся. — Проходите, располагайтесь. Сейчас подадут чай и что-нибудь вкусное. На слове «вкусное» младшая из девочек сглотнула слюну, с надеждой посмотрела на выход из комнаты. Я вышел в коридор, жестом подозвав вездесущую Миланию. Вот что мне нравится в этой женщине, так это умение появляться в самый подходящий момент. Когда нужна её помощь или необходимо отдать пару распоряжений, она всегда рядом. — Я уже просил Сисилию подать чай, но надо бы ещё накормить гостей горячим и сытным обедом. Рыбы не осталось? — К сожалению, нет. Ещё оставалась индейка, запечённая со специями, две утки, рагу с говядиной, каша с тыквой… — Стоп, стоп. Этого более чем достаточно. Давай: птицу, рагу, хлеб был очень вкусным, кстати, особенно с маслом. — Зерно хорошее удалось достать, — сказала она. — Сейчас подать? — Только чтобы всё горячее, а не тёплое. — Пятнадцать минут? — Пойдёт, — согласился я, кивнул появившейся в коридоре Александре. Милания ушла в сторону кухни, а Алекс подхватила меня под руку, показала взглядом на гостиную. — У нас гости? Ты меня не предупредил. — Неожиданные гости. Друзья Бруну Фартариа, он посоветовал своего боевого товарища в качестве управляющего складами в городе. — У нас есть склады в городе? — удивилась она. — Зачем? — Пока это только планы. Александра, не смотри на меня так, это просто лишние хлопоты, которыми я тебя пока не хочу грузить. Если всё будет удачно, я тебе обязательно расскажу и даже покажу. — Этот друг Фартариа приехал с семьёй? — Да. Маги их дом сожгли, когда обнаружили там больного чумой. — Ох, Берси, как можно встречать гостей без супруги? — она сурово посмотрела на меня и повела к гостиной. Александра почти сразу взяла приём гостей в свои руки, и уже через десять минут после знакомства я знал о всех бедах семьи Госсенс. Для них всё произошло настолько быстро и неожиданно, что на улице семья осталась практически в том, в чём успела выбежать из дома. Гвидо, наплевав на магов, практически вломился в уже горящий дом и успел забрать из тайника кое-какие сбережения, а также шкатулку с украшениями супруги. А вот драгоценности дочерей пропали в огне. Маги, а особенно сумасшедший целитель, кричали и так спешно спалили дом, что Гвидо даже подумал о том, что их руками с ним разобрался кто-то из недоброжелателей. Затем семью отправили в холодный замок, как и говорил Бруну. Целителям важно было выяснить, что среди членов семьи нет заболевших. Замок, со слов Кристел, супруги Гвидо, являлся настоящим отделением ледяного ада. Бывший помощник легата оттуда сбежал в первую же ночь и отправился искать помощи у военных друзей. Дальнейший разговор был прерван появлением обеда. Я правильно оценил, что гости голодны, хотя не совсем понял почему так. Если у тебя есть хотя бы пара серебряных монет, можно купить что-нибудь сытное на рынке. То же молоко в пригороде резко подешевело, так как столица практически отгородилась от внешнего мира. — А кто Вас сейчас приютил? — спросила Александра у Кристел, когда главное блюдо было съедено и обед плавно перешёл к сладкому десерту. — По правде сказать, никто, — ответила женщина. — Мы присмотрели комнату на постоялом дворе. Это недалеко от старого города, за южными воротами. В том районе было несколько недорогих постоялых дворов, но место не самое приятное, если ты не оборотень и не можешь за себя постоять. — Стыдно признаться, — Кристел посмотрела на мужа, немного поникла, — нас на днях обокрали… — Как в той старой сказке, — сказал я, — когда герой решил, что хуже быть уже не может, ему доказывают обратное. Гвидо, давайте прогуляемся, поговорим о том, что можно сделать в этой непростой ситуации. Александра, мы вас оставим буквально на полчаса. — Хорошо, Берси, — она кивнула и улыбнулась. Мы вышли из гостиной, прошли по коридору к выходу из дома. Я стянул с вешалки два дежурных плаща, один протянул Гвидо. Дождя не было, но небо хмурилось и, зная столицу, он мог пойти в любую минуту. — Застарелая рана беспокоит? — спросил я, ткнув себя пальцем в поясницу. — Неудачное падение с лошади, — сказал он. — Больше конницу в атаку я не водил. — Старые травмы — это не всегда страшно. Гильдия целителей на этом неплохо наживается, хотя там работы практически нет. Пара заклинаний, и в худшем случае на год о проблеме можно забыть. У них ценники формируются из принципа: «Чем больше болит, тем дороже». Я положил руку ему на плечо. Эту группу заклинаний я знал наизусть, так как сдавал экзамен непосредственно Грэсии. Воспалённые суставы и связки они восстанавливали неплохо, но главное, почти сразу устраняли боль. — Значит, вы были помощником легата? — В девятом, — подтвердил он, удивлённый тем, что боль резко исчезла. Это всегда удивляет, когда случается неожиданно. — Мне нужно найти просторный склад в порту и всё организовать так, чтобы, как только с рек сойдёт лёд, я смог завести туда строительный лес, черепицу и отделочный камень. Я думаю, что сейчас арендовать их будет дешевле, чем весной, но это нужно выяснить. Как минимум, узнать цены и поговорить с начальником причалов. Как только всё выясните, мы наведаемся в гости к магистру Дале, главе речных магов. У него связи в порту и цену нам сбросят. Мы дошли до ворот, где нас уже ждали Ивейн и Диана. — Что ещё нужно, — продолжил я. — Дождаться возвращения торгового посольства с севера и поговорить с Гуштавом Кейшир. Может, ему тоже понадобятся склады, а может они у него уже есть. Так что работы будет много. — Понятно, — кивнул он. — А в столице вы чем занимались? Как зарабатывали на жизнь? — Учил молодёжь. Боевые построения, тактика наступления, общая организация стоянок и тому подобное. У нас была договорённость с юго-восточными легионами. От шестого передового до пятнадцатого номерного. Без рекомендаций легаты не принимают старших офицеров. Я давал оценку тем, кто хотел получить рекомендацию. Слышал об этом. Мздоимство в чистом виде. Хочешь получить назначение на пост в легионе, плати взятку сначала генералам в столице, затем ещё десятку мелких чиновников, чтобы получить рекомендацию. Плата небольшая, можно даже сказать скромная, но таких вот получателей может быть и пять, и десять человек. Бристл как-то говорила, что обычно сумма таких взяток равняется годовому жалованию, если легион стоит где-нибудь на отшибе. А если легион участвует в войне, то желающий заплатит лишь половину. — А сейчас? — Империя потеряла много легионов и пару лет будет медленно формировать новые. Старших офицеров сейчас слишком много. За место в передовом легионе дерутся такие, кто может и меня многому научить. — Понятно. Видите, угловой дом? — я показал на здание к которому мы подходили. — Здесь живёт девочка, оставшаяся без родителей. Её дед умер от чумы совсем недавно, и я за ней присматриваю. Дом большой, четыре спальни, кабинет, две гостиных и две просторные комнаты на чердаке. Амелия прекрасный ребёнок, но ей нужны: забота, воспитание и образование. Из всего этого могу дать ей только горничную, — я рассмеялся. — Понимаете, о чём я? — Понимаю, — он снова кивнул. — А финансовые вопросы я решу. И дом Вам в следующем году отстроим. Осталось дело за малым, поговорить с малышкой Амелией. Собственно, разговор получился продуктивным. Амелия меня выслушала и согласилась, чтобы в её доме пожила семья Гвидо. Ребёнку сидеть взаперти целыми днями не просто скучно, а мучительно. Когда единственный человек, с кем ты можешь поговорить, это горничная-оборотень, не умеющая читать. С горничной я тоже обстоятельно поговорил, наказав следить за Амелией и её гостями. Если будет происходить что-то необычное, попросил сразу говорить мне. Крис девушка умная, сразу всё поняла, пообещав держать ушки на макушке. Надеюсь, не в прямом смысле этого слова. К дому Амелии пришлось ходить дважды. Второй раз в компании всей семьи Госсенс. Выделил им из личных сбережений двести золотых в виде аванса, на самое необходимое для переезда. Если не сорить деньгами, должно хватить. Опять же, бедному жителю провинциального города столько золота хватило бы надолго, а столичным аристократам хорошо бы пару месяцев протянуть. И это учитывая, что для дома я почти всё сделал, даже готов был оплатить услуги магов воды. По поводу семьи Гвидо, не знаю, может, я опять совершал какую-нибудь глупость или слишком спешил, но мне казалось, что так будет лучше. Во что бы всё это не вылилось, на какое-то время можно выкинуть из головы эту проблему, что уже хорошо. Вернувшись домой, я переоделся, выбрав один из дорогих нарядов. Бристл они нравились, и она всегда говорила, что появляться в обществе благородных особ нужно так, чтобы они завидовали твоему положению и богатству. Сегодня я всё-таки вырвался, чтобы навестить соседа, живущего в центре Старого города. Барон Донатан Вивид очень скрытный и богатый человек. Пару раз в год он устраивал приёмы и балы, на которые собиралась высшая знать империи, и где не брезговали появляться даже герцоги. Не исключено, что сам император посещал эти мероприятия, но я об этом ничего не слышал. Рикарда Адан, кстати, тоже не могла сказать, чем занимается барон и откуда у него столько денег. Она слышала о нём неоднократно, но никакой конкретики. Дом барона Вивид не уступал размером крупным особнякам герцогов, и я бы включил его в пятёрку самых больших, рядом с домами Янда, Блэс и моим собственным. Единственное, в чём он уступал, так это в размерах прилегающей территории и не имел гостевого дома и сада. По моим меркам, у барона были весьма скромные конюшни, зато это компенсировала пристройка казармы, где жила охрана дома. Явился я незваным гостем, но охрана сразу пропустила дорогую повозку в сопровождении пары конных асверов. Пока мы разворачивались во дворе, у дверей особняка уже стоял немолодой мужчина в добротной одежде и с зонтиком под мышкой, то ли ожидая внезапного дождя, то ли показывая, что всегда готов к подобной неожиданности. — Герцог Хаук, — слуга поклонился и поспешил открыть пошире двери. — Господин барон уже предупреждён и вот-вот спустится в гостиную. Это справа, второе помещение дальше по коридору. Войдя, я уловил чьё-то мимолётное любопытство со стороны лестницы, но разглядеть того, кто там прятался не смог. Скорее всего, ребёнок решил посмотреть на гостя. Задерживаться в просторном холле не стал, лишь на секунду задержав взгляд на большой картине, изображавшей каменный город, разделённый очень знакомой рекой. Судя по всему, это была Витория, только в те времена, когда ещё вместо дворца императора стоял замок. Пройдя одну комнату и попав в небольшую светлую гостиную, я не мог судить о всём доме целиком, но примерно то же самое чувство я испытал, когда первый раз попал в гости к Лоури. Если у барона Вивид действительно было много денег, то на внутреннее убранство дома он их не жалел. Чего стоила одна только драпировка стен из светло-зелёной ткани с золотым шитьём. Мебель тоже не уступала изысканностью и качеством обивки. Интересно бы посмотреть на другие комнаты дома… — Герцог Хаук, — в комнату вошёл упитанный пузан лет сорока. Волосы чёрные, короткая бородка, усы. Взгляд хитрый, но при этом в его намерениях я не заметил желания обмануть или лукавить. Дорогой камзол сшит очень искусно, чтобы обтянуть живот, но при этом не казаться неестественным или слишком растянутым. — Добро пожаловать. Не ожидал увидеть Вас у себя в гостях. Мы лично не знакомы, поэтому позвольте представиться — барон Донатан Вивид. — Необычное имя, — я пожал ему руку. Из-за полноты кисть у него была мягкой и податливой. — Пару веков назад оно было одним из самых популярных и успешных, — улыбнулся он. — Мои предки с самого основания Витории живут на этих землях, но мы владеем землёй и в провинции Кортезе, и в провинции Янда. Скажите, герцог, Вы мёд любите? — Мёд? — я удивился такому вопросу. — Люблю. — А сладкие сиропы? Что предпочитаете добавлять в чай? — В чай я добавляю мёд. А сиропы люблю только в виде леденцов. — Леденцов? — не понял он. — По рецептам Блэс готовлю их, добавляю пряности или ароматную мяту и остужаю. — Да, да, да, — быстро заговорил он. — Я слышал и даже пробовал. Меня герцог Блэс угощал. Концентрированная сладость… — Раз Вы этот вопрос подняли, — я вынул из поясного кошеля мятную конфету. У Гуин они получались такие же ядрёные, как у меня. Практически на грани горечи, но оттого ещё вкуснее. — Конфета с мятой, будьте осторожны. Он принял конфету, развернул и долго смотрел на мутный зеленоватый шарик. Положив в рот, он удивлённо распахнул глаза, даже закрыл рот ладонью. Второй рукой поспешно нырнул в карман, достав большой белый платок, коснулся им уголков глаз. Показав мне указательный палец, словно попросив подождать, он сделал пару кругов по комнате и вышел в коридор. Я же уселся за стол, достал вторую конфету, попробовал. Не так уж и мятно, как кажется на первый взгляд. Взволнованный барон вернулся через десять минут. — Герцог, Вы должны продать мне рецепт этих конфет! — Нет ничего проще, разогреваете сироп до нужной температуры, если капнуть его в холодную воду, то он должен застыть, но быть мягким. Затем добавляете нужные специи, в данном случае медвежью мяту. Температуру надо увеличить, чтобы капля, упавшая в холодную воду, стала твёрдой. Разлить на тёплую поверхность, можно на каменную плиту, главное, чтобы не прилипло и придать любую форму. Есть несколько секретов и нюансов, но Вы можете прийти ко мне в гости, и в лаборатории мы приготовим немного разных конфет. — Обязательно приду, — быстро сказал он. — Прямо сегодня… нет, давайте завтра я загляну к Вам в гости. А у Вас медвежья мята лишняя есть? — Лишней — нет, но я знаю, кто её охотно продаёт, — я приставил пальцы ко лбу, изображая рожки. — Закажу для Вас немного. — Эти конфеты восхитительны! Сладкие, но необычные, — он спохватился, словно что-то забыл. — Мы же говорили о мёде. У меня для Вас специальный подарок. Донатан выглянул в коридор и лоб в лоб столкнулся со слугой, который внёс большой глиняный кувшин, раскрашенный зелёным орнаментом. — Это особый мёд диких пчёл, — важно сказал барон. — Но не такой, что собирают оборотни в северных лесах в конце лета. Это мёд горных пчёл. Их укусы ядовиты, и сбор мёда сопряжён с большими рисками, но он того стоит. Говорят, он излечивает сто болезней и простуд. — Спасибо, — я кивнул, прикидывая размеры кувшина. Треть стандартной амфоры для перевозки масла, то есть, примерно, девять литров. — Вам обязательно понравится, — улыбнулся он. — Я заглянул к Вам в гости с вопросом, — решил вернуться я к главной цели. — У меня лежит приглашение на бал в Вашем доме. Он должен состояться через… — Тринадцать дней, — подсказал Донатан. — Да. Скоро мне нужно будет уехать из столицы и наведаться в земли мятежных герцогов, поэтому лучшего времени и придумать нельзя. На балу я планировал объявить о помолвке, нет, не с Блэс, — прочитал я вопрос в его взгляде. — Дело касается наследника, если Вы понимаете, о чём я. — Конечно, понимаю, — сказал он и задумался. — Волнуетесь, что из-за вспышки чумы балы в столице отменят? — Волнуюсь, — вздохнул я. — Целители уже донесли до правителя, что разобрались с болезнью. Очень надеюсь, что это так и из города уйдёт страх, который его опутал. Выражение лица барона Вивида стало ещё более задумчивым. — Бал придётся сдвинуть, — сказал он в итоге. — На день или два раньше. На предыдущую дату правитель назначил Имперский Совет. Думаю, что я смогу переделать приглашения и разослать их снова. Это будет отличная новость. Если не секрет, кто же Ваша избранница? — Ещё ничего не обговорено, и для неё предложение станет сюрпризом. Боюсь, что она откажет, поэтому не стану называть имя заранее. — Откажет? — он рассмеялся. — Простите, это у меня нервное, после сладкого. Поверьте мне, герцог, отказать Вам — это верх глупости. А Вы просто не могли выбрать подобную женщину. С бароном мы ещё минут десять беседовали на тему страха, захлестнувшего город и целителях, борющихся с заразой, не жалея сил. Я не стал говорить то, что думал на самом деле, потому что как у Грэсии, кроме грязной ругани других слов бы не подобрал. В целом же общение с Донатаном оставило положительные эмоции. Он показался мне очень умными и внимательным человеком. Постоянно следил за тем, как я говорю, за мимикой и положением рук. Этого можно было не заметить, но барон Вивид казался излишне возбуждённым, словно принял одну из боевых пилюль асверов. Если говорить об этом, то я тоже чувствовал некий подъём сил, что натолкнуло меня на неожиданную мысль. Попрощавшись с бароном, я вышел во двор, подошёл к повозке, глядя на багажную полку, но никого там не увидел. — Я ничего не делала, — раздался голос Уни с другой стороны повозки. Открыв дверь, я первым забрался в салон, подал руку Диане. Спустя пару секунд к нам присоединилась хмурая Гуин. Ещё не знала, за что её будут ругать, но заранее насупилась, опуская взгляд. Ивейн прикрикнула на лошадей, и мы поехали к выходу со двора. — Уни! — сердито начал я. — Ты что в конфеты добавляла, когда их последний раз готовила? — Ничего, — отозвалась она, вопросительно посмотрев на меня. — Точно? — я прищурился. — Ни Заячий хвост, ни ягод хвойного куста? — Я для нас с Ив… то есть, немного конфет делала, чтобы вкусно и ночью дежурить легче было. А в твои конфеты ничего не добавляла… Я вынул последнюю конфету из поясного кошелька, протянул ей. — Эти были в вазочке, на алхимическом столе. Там, где я обычно беру конфеты, которые дарю друзьям и знакомым, в том числе детям. А ты в них… — я еле сдержался, чтобы не ругаться, — ядовитую траву добавляешь. Мне пришлось незаметно на бароне использовать заклинание противоядия, чтобы он ночью уснуть смог. По-моему, мы на эту тему говорили. Ты безответственно относишься к редким травам, нарушаешь рецептуру, выдумывая всякую дрянь, чуть Диану не отравила, а я ведь просил приготовить обычное средство от простуды! Всё, закончим на этом. Устал. С сегодняшнего дня, запрещаю тебе заходить в лабораторию и прикасаться к травам. Найду пару лишних часов, но лучше сам буду готовить зелья. Или попрошу Эвиту прислать толковую помощницу. Пусть не такую одарённую, как некоторые, но понимающую значения слов ответственность и аккуратность. Вот на багажной полке ты можешь себя показать, а помощница из тебя не вышла. Я смерил её сердитым взглядом, затем вздохнул, видя, как дрожат губы у Гуин. — Иди и хорошенько подумай, — немного смягчил я тон. Уни кивнула и прямо на ходу перебралась на багажную полку. Она действительно талантливая девушка, разбирающаяся в травах и способная отличить их друг от друга не только по внешнему виду. И я не против её любопытства и тяги к исследованиям, но привил бы ей кто-нибудь немного ответственности — цены бы её талантам не было. Мне не нравилось её: «пусть» и «так сойдёт». В их паре с Теччем вся серьёзность досталась ему, а легкомыслие забрала себе Гуин. Я понимаю, что она умудрилась перепутать составы для мятных конфет с тем, что придумала для себя. Но именно для этого и создан стеллаж с тремя дюжинами ячеек для трав и смесей. Займи сколько тебе нужно, напиши на бумажке состав и пометь, чтобы не путать. Ну да, она же читать не умеет. Ивейн её обучает, но буквы даются непоседливой и неусидчивой девушке с большим трудом. Барон Вивид приехал, как и обещал, на следующий день. Привёз целую амфору сладкого сиропа, мёда и необычных ароматных специй. Самый дешёвый мёд стоил четыре серебряные монеты за мерную плошку, примерно в четыреста грамм. За эти деньги можно было купить пару упитанных куриц или трёх уток. Гусь стоил от пятнадцати серебряных монет до двадцати пяти, в зависимости от того, насколько он был откормлен. А так как серебро сейчас меняли к золоту уже двенадцать к одному, то получалось, что гусь стоил две золотые монеты. Дневной заработок рабочего в столярной мастерской на окраине столицы оценивался в двадцать пять медных монет в день, и это было неплохо даже по меркам крупного города. Стражник получал что-то около шестидесяти, если оценивать в той же меди, то есть половину золотого. Асверов в этом плане ценили, так как дежурство в городе одной пары обходилась казне в две золотые монеты. То есть за целый день дежурства, пара могла позволить себе купить гуся, не слишком упитанного, но зато хватило бы на овощи. Я не спроста ударился в денежные подсчёты, так как накануне попытался разобраться и вникнуть в семейный бюджет. Каждый охранник в поместье получал четыре серебряные монеты в день, горничные — по две с половиной, работники в конюшне — по три. Сисилия как старший повар и хозяйка на кухне получала семь монет, а Милания — восемь. При этом каждый работник был обеспечен обедом и ужином. А вот за одежду с них удерживали в полном объёме. Как оказалось, асверам я тоже платил, чуть больше, чем охране у ворот. Выходило, что только плата охране и работникам поместья обходилась мне почти в девять золотых монет ежедневно. Но это были мелочи по сравнению с тем, сколько я тратил на еду. Самый маленький счёт, который я видел от посещения рынка, это двадцать золотых. Но так как мы закупались на несколько дней, то я спокойно мог назначить Сисилию казначеем, так как за месяц золота она в руках держала больше, чем небедная столичная семья тратила за пару лет. Если раньше семейными расходами занималась Бристл, то сейчас эта обязанность перешла к Александре, и единственное, что я мог, так это посочувствовать, ну и заработать побольше денег. Теперь я хорошо понимал, когда Рикарда говорила, что содержать гильдию — дорогое удовольствие. Если уж содержание тридцати человек мне обходится в сотни и сотни золотых монет. Так вот, возвращаясь к барону Вивид, то он привёз мне дорогого мёда и ещё более дорогого сладкого сиропа на четыре сотни золотых монет. Специи я оценить не смог, но думаю, что они тоже обошлись ему в немаленькую сумму. Тот самый мёд горных пчёл, который он подарил мне накануне, очень понравился оборотням. По мне он был слишком терпким, даже несмотря на насыщенный вкус. Александра просто сказала, что я ничего в этом не понимаю, и приказала подумать надо ответным подарком барону. Мама Иоланта тоже оценила его, сказав, что он отличается от обычного мёда так же, как дорогое выдержанное вино от дешёвого пойла, которое обычно продают в питейных заведениях ближе к грузовым причалам. Ну и Лиара не упустила возможности попробовать мёд, испачкавшись чуть ли не с ног до головы. Был бы кувшин побольше, она бы в него целиком нырнула и не вылезала бы, пока всё не съела. Не пойму, оборотни в моём доме живут или медведи? Вместе с Донатаном Вивидом мы наготовили, наверное, мешок конфет, из которых он забрал совсем немного. Его больше интересовал способ добиться необычного вкуса, поэтому он перепробовал всё, что попадало под руку, от мёда до острых жгучих специй. В итоге барон остался доволен и пообещал, что на следующем балу будет всех желающих угощать сладкими необычными конфетами. Он не обманул и уже на следующий день прислал новое приглашение на бал в его доме. И почти одновременно с этим приглашением я получил послание от императора. Вильям собирал Имперский совет, требуя обязательно присутствия на оном.* * *
От большого потрясения, вызванного вспышкой чумы, город отходил медленно, но уверенно. За последние десять дней в нашем районе маги не сожгли ни одного дома, что не могло не радовать. В полную силу заработал рынок, хотя люди посещали его неохотно. Император одним из указов запретил поднимать цены и приказал страже конфисковать товар, если подобное будет замечено. Адресовано это было баронам, которые занимались скупкой продовольствия у крестьян. Мне лично пришлось писать отчёт императору о том, что всё выращенное зерно в провинции не будет гнить на складах в ожидании повышения цен. Собственно, об этом я написал и Эстефании Лоури, попросив проследить лично. Предупредил, что если где-нибудь на рынке не окажется зерна, то к барону этих земель будет применён данный указ императора в самом полном его объёме. Не знаю, почему Вильям беспокоился, так как беда коснулась только столицы, а остальная империя жила себе спокойно. Ранним утром, накануне бала у барона Вивид, я занял комнату на третьем этаже, чтобы позаниматься. Сегодня у нас с Дианой по плану было обучение бою на ножах, и мы уже начали практиковать новый приём, когда в зал вошёл сонный Вигор, которого в спину подталкивала Лиара. Я только на секунду отвлёкся, и Диана тут же воспользовалась ситуацией, схватив меня за запястье и, потянув на себя, ударила ножом под мышку. Это хорошо, что нож учебный, без режущей кромки, а то получил бы смертельное ранение. — Ты всё ещё хандришь? — спросил я у Вигора, потирая ушиб на внутренней стороне плеча. — Могу тебя обрадовать. Виолетта Пинн, тётка герцога Наварро, в добром здравии и даже спрашивала о тебе. Завтра она точно будет на балу, и у тебя отличный шанс произвести на неё хорошее впечатление, если не будешь делать такое печальное лицо. На твоё имя у меня тоже приглашение есть. Только я прошу, не нужно идти в балахоне жреца. Тебе Хорц шикарный наряд прислал, Виолетта будет, — я посмотрел на Лиару, — очарована. — Я же говорил, что это не балахон, — проворчал он. — Как скажешь, — согласился я, показывая ему на стул у двери. — Снимай рубашку и надевай вон ту. Ты уже целых три дня полностью здоров и если не хочешь приводить себя в нормальное моральное состояние, то начнём с физического. — Чего? — не совсем понял он. — Будешь учиться драться на мечах, — заявил я. — Лиара тебе поможет. Лиара тут же заулыбалась, всем видом показывая, что поможет. «Ох, хорошо бы ты сегодня только синяками отделался,» — подумал я, пряча улыбку. — Давай, это полезно для здоровья, — добавил я. — К тому же Зиралл покровитель воинов, а ты тощий и хилый. Если будешь заниматься бою на мечах, тебя так просто ножом в спину не ударят. И никаких возражений. — А рубашку зачем менять? — спросил он. — Вспотеешь. Видишь? — я показал ему взмокшую спину. К удивлению, он спорить не стал, наверное, услышав от Зиралла, что это дело нужное и полезное. Стянув рубашку, он надел другую, из более грубой и жёсткой ткани. — А что делать надо? — Вон там бочка с мечами, выбирай любой, который полегче. Они все в руке хорошо лежал, я проверял. Лиара, тебя это тоже касается, бери самый лёгкий. Ты помнишь движения, которые я показывал? — Угу, — кивнула она и побежала греметь мечами в бочке. Вытянула один, взвесила в руке и протянула Вигору. — Тогда покажи эти движения нашему уважаемому жрецу, — я покачал головой, видя, как неумело он держит меч. — Как раз разомнётесь… Кстати, Вигор, а что жрецы тебя уже отстранили от звания «Верховного»? Никто за эти дни так и не пришёл тебя навестить. — Деньги делят, — сказал он, вздохнул, взмахнув мечом, словно разрубал невидимого жреца. — Ничего, я как только Символ верну, так и они всё обратно в храм принесут. — Приду на это посмотреть, — рассмеялся я, представив, как Вигор идёт по храмовой площади к храму, громко стуча посохом по камню. — А казначей у храма есть? — Был. Старик Хорц его посоветовал. Хороший дядька… был. Отец говорит, убили его. — Понятно. Ладно, разминайтесь, а то мы к завтраку не успеем. О! — я широким шагом прошёл к окну. С третьего этажа отлично просматривался двор, по которому шли тас’хи. За неделю, что их не было, они успели сменить лёгкие плащи на зимние, подбитые мехом. Вроде бы и обувь поменяли на тёплую. Кто шёл первым, я не разобрал, но в руках у неё было что-то напоминающее пару рулонов с тканью. Вторая несла большую и явно тяжёлую корзинку. Помню, неделю назад, когда они появлялись последний раз, у Пин была сильная лихорадка. Пришлось её отпаивать отваром трав и даже использовать магию. А на утро, едва почувствовав себя чуть-чуть лучше, она снова сбежала в город. Надо бы серьёзно поговорить с этой непослушной парочкой и как раз узнать, как продвигается расследование. Сзади послышался смех Лиары. — Что? — возмущённый и пыхтящий голос Вигора. — Просто меч магический. — Таких не бывает. — Тогда почему он становится тяжелее? Я обернулся и увидел, как Вигор пытается удержать клинок на вытянутой руке. — Просто у тебя ручки слабые, — хихикнула заноза, пытаясь удержать свой клинок, неумолимо клонившийся к полу. — Мой тоже магический. Я поняла, почему его Берси может долго так держать. Потому что на него магия не действует! На мне скрестились два прищуренный взгляда, словно они мошенника вычислили.* * *
То же самое время, повозка герцога ХаукАлександра ткнула пальцем небольшой серебряный шар, подвешенный на цепочке к потолку салона. От него заметно тянуло теплом, даже жаром. — Эти поездки в академию так утомляют, — вздохнула Александра. — Если сложить их вместе, на это время можно прожить целую жизнь. — Папа часто говорил, что академия важна в первую очередь тем, что ты заводишь полезные связи, знакомишься с будущей элитой империи, — Клаудия закрыла учебник. Она не могла сосредоточиться, так как мысли постоянно соскакивали на тему предстоящего бала. — Можно было сегодня не ехать. — Мы и так столько времени провели взаперти, что я рада даже учёбе. Только не знаю, смогу ли сдать экзамены. Домашние дела отнимают очень много времени. Тяжело без Бристл… На несколько минут в повозке повисла тишина. Было слышно, как по крыше барабанит несильный дождик. Александра ещё раз толкнула сферу Лемма, глядя как она раскачивается на цепочке. — Я постараюсь узнать сегодня насчёт слухов, — сказала Алекс. — Поговорю с Лили — она самая главная сплетница академии. На Берси это непохоже. Он бы не стал, вот так, за моей спиной решать подобные вопросы. Он бы обязательно посоветовался. Думаю, это недоброжелатели и завистники. — Скорее всего, — кивнула Клаудия. — Не вешай нос. Завтра я его ни на шаг от себя не отпущу. Точнее, не отпустим. Я его под левую руку, ты под правую, так и будем водить, — улыбнулась она. — А на всех девушек ещё рычать буду. Р-р, вот так. Клаудия засмеялась, представляя себе эту картину. — Ну смотри, — она села удобнее, — Дагни Левек — сразу отпадает. Ещё до обсуждения. Эта выскочка, твоя кузина из провинции — тоже нет. — Ей кто-то приглашение достал, — Клаудия вздохнула. — А их так просто не получить. Меня уже раз триста вчера спросили. Тысячу золотых монет предлагали, представляешь? — Всё равно, этого не может быть, потому что она дура. — А Тарья? — Берси с ней с того самого дня, как в гости приглашал, не встречался. Это я гарантирую. — Он к герцогам Наварра ездил вчера. — Виолетта Пинн, — Александра задумалась. — Нет. Она слишком близкий родственник герцога, Берси это понимает не хуже меня. Ещё раз говорю, это только слухи, и я постараюсь найти того, кто их распускает. И когда найду, он или она об этом пожалеет. Заметь, ни одного имени ведь не было озвучено. А вообще, я сегодня вечером устрою Берси допрос с пристрастием, — она изобразила кошачью лапку с коготками. — Он все сразу расскажет. А завтра на весь бальный зал будет кричать: «Клаудия, спаси меня! Только став моей невестой, ты спасёшь меня из лап оборотней!» Она пересела на сторону Клаудии, обняв её за плечо. — Не хочу видеть посторонних в семье, — тихо сказала Александра. — Устала от этой неопределённости. Был бы Берси оборотнем, было бы проще. — А я, разве не посторонняя? — Клаудия коснулась мочки уха, провела пальцем по маленькому камню серёжки-гвоздика. — Не говори глупостей. Ничего, завтра мы устроим Большую охоту. Главное — подготовиться как следует. Начнём сегодня с разведки и поищем хищницу. Если её логово в нашем лесу, будем драться!
Глава 8
То, что бал у барона Вивид будет незабываемым, стало понятно с самого утра. Первой новостью, разбудившей меня утром, стал приезд герцога Блэс. Даниель, чтобы успеть к назначенному дню, ехал всю ночь, заглянув в гости ещё до рассвета. По-моему, только для меня его визит стал неожиданностью, так как мама Иоланта ко встрече с супругом успела всё приготовить, натопить банную комнату, нагреть воды и привезти из поместья Блэс чистую одежду. Пока я продирал глаза, будил сладко спящую Александру и одевался, герцог с супругами отдыхал в гостиной и завтракал. Представляю, сколько у него сейчас забот и проблем с провинцией, но с нашей последней встречи он ничуть не изменился. Ни единого признака усталости на лице. — Доброго утра, — поздоровался я, входя в гостиную. — Берси, — герцог встал из-за стола, подошёл, чтобы обнять за плечи. — Рад тебя видеть в добром здравии. Иола говорила, что у тебя цвет глаз меняется, но не ожидал, что так разительно. — Ещё клыки растут, — улыбнулся я. — Неудобно с ними. — Древняя кровь, значит. Неплохо. Жаль, конечно, что не наша, — он рассмеялся. — Шучу, шучу. Интересно, чья кровь возьмёт верх в вашем с Александрой ребёнке. Надеюсь, что это будет мальчик? — Как получится, — виновато ответил я, затем улыбнулся. — Рад, что Вы приехали. Он похлопал меня по плечу, вернулся к столу. Мама Иоланта уже наполнила для меня чашку чаем, поставила рядом блюдце с бутербродом. Масло и мелкая янтарная щучья икра — дорогой деликатес, учитывая сезон. Грэсия, приветственно кивнувшая мне, с большим удовольствием завтракала парой таких бутербродов, запивая сладким чаем. Мне кажется, ей надо было родиться на берегу реки или океана, потому как рыбу она любила, считая её самой полезной и вкусной едой. — А Вы надолго приехали? — спросил я. — Задержусь на пару недель, — он откусил от своего бутерброда, довольно покачал головой. — Нужно решить вопрос с поставками продовольствия. Посмотрим, как послезавтра пройдёт Имперский совет. Если всё удачно, нужно будет у императора серебряную монету выпросить. Меди у меня полно, но от неё толку никакого. — Монету, в смысле одну? — не понял я. Герцог рассмеялся. — Мне нужно минимум две тонны серебра или полмиллиона монет. На две провинции едва хватит, но у меня своих запасов немного осталось. Монеты уже портить начали, что верный признак их нехватки. К тому же торговля с севером эти монеты ещё до весны сожрёт. Твоя Северо-восточная гильдия всё серебро вернёт в столицу уже к лету, так что для империи это вдвойне выгодно. — Понятно. А с золотом всё плохо? — Пока да. Посмотрим, может, у Шантана его достаточно, хотя он ещё тот проходимец. Золотые монеты у него грубые и по весу лёгкие. Завтра об этом можем поговорить предметно. А сегодня мне надо бы выспаться до вечера, чтобы не заснуть на балу у Вивида. Грэс говорит, ты расстарался, чтобы бал состоялся. — Испугался, что всё идёт к тому, что император мне свою дочь в жёны сосватает. А я Александру люблю и Бристл. Ну и ещё одну милую и храбрую девушку. — Клаудию? — хитро прищурился он. Я прислушался, вроде бы в пределах досягаемости не было оборотней, которые могли бы нас подслушать. — Клаудию, — кивнул я. — Хочу вечером сделать ей сюрприз и попросить стать моей невестой. Мама Иоланта улыбнулась, словно знала об этом, Грэсия одобрительно покивала. — Сюрприз — это хорошо, — сказал герцог. — С Александрой и Бристл поговорил? — Пока не говорил, но знаю, что они уже всё за меня решили. Хорошо, что наш выбор совпал. — Третья жена, Берси — это серьёзный шаг. Я кивнул, не став говорить про Васко и Илину. — Но я одобряю, — он заговорщицки подмигнул. — Только человек нашего положения может в полной мере понять, насколько важен наследник. Дочь уходит в семью мужа, и только сын наследует дело отца. Старайся, Берси, я в тебя верю. Даниель пригубил чай, отложил бутерброд, немного повернувшись к двери. Через пару секунд в гостиную вбежала Лиара, прыгнув на колени отцу и едва не повалила его на пол. — Папа приехал! — она поцеловала его в щеку и с силой стиснула в объятиях. — Лиара, — он погладил её поголове. — Как у тебя дела? Не скучаешь, не шалишь? — Нет времени скучать, — она улыбнулась. — В большом городе всегда столько всего происходит, что и пяти минут не найти для скуки. Разве что книжки умные тоску наводят. Лиара так вздохнула, что Даниель рассмеялся. — Никого не кусала не царапала? Как твоя подруга? — Никого, — Лиара мотнула головой, отчего не расчёсанные волосы окончательно выбились из-под ободка. — Вы у нас останетесь? — спросил я. — Как насчёт завтрака? Даниель посмотрел на старшую супругу, и та едва заметно кивнула. — Сегодня останусь, — сказал он. — Только я уже позавтракал, так что пойду отсыпаться до обеда. — А я тогда во двор спущусь. Кажется мне, не только Вы к балу явились, но и ещё одна блудная особа. Аш вернулась, — ответил я на вопросительные взгляды. — Быстро она. Думал, ещё неделю путешествовать будет. Что, Лиара, пойдём, спросим, как она в гости к родным ходила, ну и покормим немного. Представляю, как она похудела за это путешествие. — Беги, — сказал ей Даниель. — Потом перескажешь. В гостиную как раз заглянула Александра, подошла к отцу чтобы поцеловать в щёку и обнять. Мы же с Лиарой прогулялись к моему рабочему кабинету чтобы забрать огненный жезл. Затем спустились на первый этаж, откуда через кухню вышли на тёмный двор, освещённый парой уличных фонарей. Рано утром, до восхода оставалось ещё часа полтора, воздух был холодный, с запахом дыма. Лужи немного подмёрзли и хрустели под ногами ледяной корочкой. Азм ждал подругу возле её дома. В темноте я заметил только очертания, ощутил лёгкий порыв тёплого воздуха. Лиара побежала обниматься, но так как много раз обжигалась, сначала потрогала горячий бок и только потом прислонилась к нему. — Тепло, — захихикала она. — Всё никак не поговорю насчёт контура с Матео, — проворчал я. Со стороны конюшен появилась Виера с фонарём в руках, прошла к домику Аш, подвесила его на крючок под козырьком. — Вы же вроде по ночам уже не дежурите? — спросил я. — Встала пораньше, чтобы лошадей проверить, повозку посмотреть. — Так они же спят ещё? — удивился я, имея в виду лошадей. — Спят, — зевнула она. — А сами? — Аш вернулась. Я показал в сторону ворот. Почти минуту было тихо, затем послышался тихий шипящий звук и в воздухе прямо перед нами материализовалась Аш. — Лиара, — предупредил я. — Знаю, знаю, она после перемещения всегда горячая, — сказала Лиара, не отпуская тёплый бок Азма. Но намерения обнять Аш у неё мелькнуло. Я подошёл, протянул руку, похлопал Аш по раскалённой шее. Рядом с ней сразу стало тепло. Видать, не жалела сил, спеша обратно. Она наклонила голову, боднув меня макушкой в плечо. — Похудела, — констатировал я. — Зато размялась перед зимней спячкой. Давай, только не переедай, а то Азм говорит, что воспламенишься во сне. Подняв каменный жезл, пропустил через него капельку силы. Над каменным шаром вспыхнуло невысокое пламя, почти сразу став меньше. — Как прогулялась? — спросил я. — Это хорошо. У побережья ещё тепло? И что, спать щенки не собираются? Потом? Да я не против, до весны им огня в кубе должно хватить. Наполню ещё, не переживай. Но они растут, надо будет что-то с этим делать. Аш представила картину знакомого поселения недалеко от океана. Оно немного разрослось с моего прошлого визита. Шатры в центре переставили, улицы расширили, чтобы поселить щенков огненных псов поближе к себе. Тёплые воды Великого моря согревали берег, оттягивая зиму и сокращая её до пары месяцев. Увидел я загоны, полные овец и лошадей, суетящихся асверов на берегу, рыбацкие лодки. А ещё Аш показала, как её принимали старейшины, собравшись в большом шатре, выделив для неё почётное место. Я не мог сдержать смех, пересказывая Лиаре эту картину. Даже Виера улыбнулась, хотя юмор не поняла и ничего смешного не увидела. Плохо, что Аш чувствовала приближение зимы и не решилась идти в Забытый лес, чтобы проведать Илину. Она чувствовала вину, но я на неё нисколько не сердился. Будет ещё у нас время прогуляться на запад. Весной или летом мы туда обязательно заглянем. Я погасил огонь в жезле, на что Аш недовольно заворчала. — Завтра, завтра ещё получишь порцию горячего огня. Сначала отдохни с дороги, выспись как следует. Азм за тобой присмотрит. — А как там мама с папой? — вспомнила Виера. — Аш их видела? — Видела. Нормально у них всё. Они забрали на воспитание сразу двух щенков. Самого крупного, который получил прозвище Толстяк, и одно из самых маленьких щенят. С последним они намучались, но души в нём не чают. Готовы на руках носить. — Хорошо, — улыбнулась девушка. — Могла бы ещё Аш письма захватить… — Напиши через гильдию. Они же вроде раз в неделю к холодному мысу послания и отчёты посылают. И с той же периодичностью письма приходят. Или ты боишься письмо написать? — Не то чтобы боюсь… Мама опять запоёт: «Вьера, доченька, тёмное платье жрицы по тебе скучает, как и я, возвращайся поскорее. Внуки, где же мои внуки?» Она довольно точно передала голос матери, даже интонация вышла похожая. — Ну, хочешь я тебе на год или полтора… — Нет, — быстро сказала Виера. — Не сейчас. Я ещё не готова. Вот если бы ты… — А, — я погрозил ей пальцем, — какая хитрая лиса. Не шути так. Я тебя не тороплю, но как будешь готова, предупреди. Не пропадай внезапно, а то я волноваться буду. — Хорошо, — она кивнула. — Давай, Аш, — я похлопал её по шее. — Иди спать. Азм, вон, все дни следил, чтобы дом твой не остыл. Потом ему спасибо скажешь. Завтра — это не когда рассветёт, а когда солнце сядет и взойдёт вновь. Аш устало поднялась, подождала, пока я её поглажу по голове и пошла спать. — Хорошо, когда все дома, — сказал я. — Ага, — поддержала Лиара. — Папа тоже спать будет, но только до обеда. А потом надо ему показать, как ты меня на мечах драться учишь. — Сегодня ему будет некогда. У нас ещё бал впереди. Завтра сможешь удивить папу новыми приёмами. Беги домой, а то заболеешь, если перегреешься. Скажи Александре, что я в гости к асверам зайду и к завтраку успею. Азм, ты тоже не сиди на холоде. Огненный пёс посмотрел на меня и превратился в чёрный дым. Лиара прошла немного к домику Аш, проверяя, можно ли заглянуть за тяжёлую занавеску из грубой кожи и войлока. Вздохнув, она побежала домой, приподняв немного подол тёплого платья, чтобы не упасть. Я же направился в гости к асверам. Тас’хи не спали, готовясь вновь отправиться в город, и, если они рассчитывали снова пропасть на неделю, нужно было их расспросить. Войдя в дом, застал одну у камина в маленькой гостиной. — Фира, привет, — негромко поздоровался я. — Вы почему не спите в такую рань? До утра ещё минимум час. — Привет, — она посмотрела на меня долгим взглядом. — Что? — спросил я, проходя и усаживаясь рядом. — Так нас только Маленькая называла. Это очень приятно, спасибо, — она протянула руку и осторожно коснулась моего плеча. Быстро убрав руку, спрятала её под плащом. — Мы хотели уйти ночью, но Пин проспала. Ей нездоровится. — А я вам говорил, что пару дней надо отдохнуть, — наставительно сказал я. — Иначе болезнь может стать хроническим недомоганием. Чуть промёрз — сразу жар и лихорадка. Устал — слабость на целый день обеспечена. Пойдём посмотрим, как у неё самочувствие. Пару дней чтобы дома сидели. Считайте, что это приказ. Фир благодарно кивнула и первой пошла к лестнице. Не знаю, замечают ли окружающие, но у неё довольно мягкий характер. Пин в этом плане как дикая колючка — вредная и язвительная. Как они уживаются друг с другом, ума не приложу. Пин уже собралась и заканчивала возиться с дорожной сумкой, когда я вошёл в спальню следом за Фир. Тас’хи сдвинули узкие кровати, поставив их рядом, чтобы освободить угол комнаты. Там появился большой сундук, над которым в стену были вбиты крючки для одежды. Заметил я и пару поясных ремней с креплениями для мечей, но оружия пока у женщин не было. Они то ли специально избегали его, то ли пока до этого не доходили руки. — Пина, куда? Окно не трогай, оно уже закрыто на зиму. Мы её явно застали врасплох, что уже удивительно, но она быстро просчитала намерения подруги и решила сбежать не самым умным образом. Проворчав что-то неразборчивое и явно недовольное, она уселась на кровать. Выглядела Пин, мягко говоря, болезненной. Красные щёки и лоб, лёгкая испарина на лбу. Она мне сейчас Диану напомнила. Взрослые женщины, а ведут себя как дети. — Слушайте, я что хотел спросить, — вспомнил я, пройдя к кровати и сев рядом с ней, — вы не замечали, что в этом доме спать приятней, чем где-нибудь в другом месте? И сны всегда хорошие, так? Женщины переглянулись. Воспользовавшись моментом, я взял Пин за руку. Ладонь у неё была грубая, почти такая же, как у Дианы. — Мы не задумывались, но когда ты сказал, то… — ответила Фир. — Да, здесь очень спокойно. — А присутствие Великой матери? Женщины снова переглянулись, отрицательно покачали головой. — Наверное, потому что вы от неё подсознательно прячетесь, — задумчиво сказал я. — Что ж, Пина, у тебя осенняя лихорадка, поздравляю. Жар, слабость, тяжесть в руках и ногах. И она будет только усиливаться. Всё потому, что меня не слушаете. Обычно асверы проводят в лечебном покое у Эвиты десять дней, слушая её брюзжание и едкие замечания. Голову наклони. Я коснулся тыльной стороной ладони её лба между рожек. — Сейчас я тоже ворчать буду и обидные слова говорить, — сказал я, используя два заклинания. Одно должно было ослабить жар, а второе дать телу больше сил, чтобы бороться с болезнью. — До завтрака у меня время есть, успею приготовить нужный отвар. Фира, будешь поить её чаем целый день. Чем больше жидкости, тем лучше. У меня ещё горсть облепихи осталась, в каждую кружку бросай по четыре ягодки. А ты, — я посмотрел на Пин, — чтобы ягодки кушала. Что касается отвара, то будешь пить пять раз в день, после каждого приёма надо будет немножко покушать. А если слушать не будешь, сгоришь от лихорадки. Пин вздохнула, насупилась, но кивнула. — Умудрились обычную простуду превратить в лихорадку, — проворчал я. — Ложись в кровать, а мы пока с Фирой пойдём готовить отвар, и она мне расскажет, что вы смогли узнать по поводу отравления. Сегодня у меня очень, очень много дел. Но завтра я загляну. Надо бы кого-то попросить луговых трав заварить… Ага, Ивейн проснулась. Чтобы приготовить отвар от простуды, пришлось повозиться. Хорошо, что я заказал для лаборатории отменные инструменты, да и Фир помогла с корешками, растерев их в ступке. Пока мы были заняты, я узнал, что тас’хи наведались к жадным графиням, застав у них в гостях главную конкурентку Грэсии, госпожу Люсиль. Но простых ответов они не получили. Казалось, что всё это было ради денег. Графиням заплатили по тысяче золотых монет, говоря о несметных богатствах главы отделения целителей академии. Они бы головой подумали, что у Грэс даже дома своего в столице не было, какие уж там несметные богатства. За последнее время она смогла немного заработать, но часть золота лежала у меня в сокровищнице, а часть в доме Блэс. К тому же такой яд просто не достать, и как он был связан с тем, что творилось на Храмовой площади, выяснить не удалось. Ниточка тянулась к торговой гильдии, но служащий, который передавал графиням яд и якобы планировал ограбление, просто исчез. Ту неделю, что тас’хи пропадали, они просто ждали в доме торговца, что туда кто-нибудь заглянет. В итоге они пришли к мнению, что надо постепенно вгрызаться в большую гильдию, но делать это очень осторожно, чтобы не привлечь внимания. И цели выбрали с умом, связанные с пропавшим, но Пин почувствовала себя плохо, и визиты к торговцам решили отложить. Когда отвар был готов и Фир уже уходила, чтобы напоить подругу, она высказала интересную мысль. Нужно поговорить с Грэсией и узнать, не связывало ли её что-нибудь с торговой гильдией. Может быть между ними возник конфликт интересов или ещё что-то в этом роде. Я обещал поговорить и попросил Фир пока подождать и не спешить с расследованием. Если организатор уже спрятал следы, то спешка была лишней. А хватать всех подряд и допрашивать с пристрастием — решение не самое умное и очень опасное. Затем был неспешный завтрак и обычные заботы, связанные с подготовкой к балу. Только примерка наряда и украшений отняла кучу времени. Даниель проснулся где-то через час после полудня, голодный и энергичный. Лиара всё-таки вытянула его после обеда в зал, где долго хвасталась успехами владения оружием и чутьём на магию. Хвасталась, что может испортить подставку для чайника и даже магический фонарь, но продемонстрировать ей эти умения не дала мама Иоланта. Затем мы с герцогом долго беседовали на тему чумы и пожаров в городе, о предстоящем Имперском совете и князе Хедбёрге. Даниель с большим любопытством послушал, как живёт его дочь, и поделился планами заехать к ним в гости. Если бы не бал, я бы просидел с Даниелем до глубокой ночи. Он был отличным собеседником, с большим опытом управления провинцией и серьёзным взглядом на жизнь. По поводу моей провинции, он не осуждал, но говорил, что мне следует больше уделять ей времени. Если пустить всё на самотёк, то бароны начнут наглеть, высказывать недовольство и даже писать доносы императору на несносного герцога Хаука, который их обижает. Но то, что я вкладывал золото в легион и постепенно изводил бандитов в провинции, он одобрял. Ближе к вечеру мама Иоланта забрала супруга домой, чтобы подготовиться к балу. С ними уехала Грэсия с Лиарой, и в доме стало необычно тихо. А ещё было грустно оттого, что мама Иоланта планировала уехать вместе с Даниелем на север. Она говорила, что засиделась в столице, здесь хорошо, но для оборотня слишком душно и шумно. Я к ней привык за эти дни и совсем не хотелось расставаться. Даже в груди защемило от этого. Ожидая, когда Александра и Клаудия спустятся, я коротал время в прихожей. Празднично украшенную карету уже подогнали к главному входу, запрягли в неё четвёрку лошадей из знаменитой породы, которую выращивали асверы. Герцогу разрешалось посещать балы с мечом на поясе, естественно, в качестве украшения, но этим правом не пользовались лет двести. А вот я был бы не против захватить с собой жезл целителя, учитывая, как мне везёт на подобные мероприятия. — А вот и мы, — раздался голос Александры со стороны лестницы. Я оглянулся, довольно покачал головой. Она выглядела просто великолепно. Пышное платье, волосы собраны в высокую причёску и украшены ниточками с драгоценными камнями. Золотая диадема с подвесками, не знал, что у нас есть такая изящная драгоценность. — Ты просто восхитительна, — сказал я, протягивая руку навстречу чтобы помочь ей с последними ступенями. — Не только я, — улыбнулась она. Следом спускалась Клаудия. Мне казалось, что я привык видеть красивую и утончённую девушку, но сегодня Клаудия выглядела великолепно. Волосы уложены и украшены почти так же, как у Александры, только камни подобраны более светлые, а вместо диадемы, серебряный ободок. — Мне уже не хочется никуда ехать, — сказал я, подавая ей руку. — Никому не хочу показывать такую красоту. Клаудия мило улыбнулась, отступила чуть в сторону. Следом по ступенькам спускалась Тали. Красное с чёрным платье должно было добавить ей несколько лет, ведь выглядела она моложе Матео. Озорной взгляд едва заметно оттенён, очаровательная улыбка. Украшений немного: колье с рубинами и золотая цепочка с изящным плетением и необычным кулоном. Это украшение я видел в комнате Карины Лиц, и Тали оно шло. — Как тебе моё платье? — спросила она, немного потянув в сторону юбку. — Очень красивое. Поражён в самое сердце. Больше сюрпризов не будет? Иначе мне надо будет немного выпить. — Пить тебе сегодня нельзя, — строго сказала Александра. — Кабы он мог опьянеть, — хихикнула Тали, беря меня под руку. — Это будет весёлый бал, хочу на него посмотреть. Хорошо, что ехать далеко не надо было. Всего пять минут, и мы подъезжали к особняку барона Вивид, украшенному и сверкающему. Танцы ещё не начались, поэтому силуэты в окнах просто ходили, общались друг с другом. Мужчины приветствовали знакомых, женщины смеялись, прикрывая улыбки веерами. Мы приезжали в числе последних и почти не стояли в длинной очереди из дорогих повозок и карет. Перед нами как раз вышли герцог Кортезе с племянницей и братом. Агна сегодня выглядела как никогда красиво, несмотря на то, что платье подобрала немного строгое. Их повозка отъехала, когда герцог с родственниками вошёл в здание. А вот мы, наверняка, выглядели необычно. Один мужчина и три красивые девушки. Александра держала меня под руку, как подобает супруге, в другую руку вцепилась улыбающаяся Тали. Слуга приветствовал нас низким поклоном. — Герцог Хаук! — обрадовался барон Вивид, едва мы вошли в дом. Он встречал гостей в компании красивой женщины. — Рад что Вы смогли приехать. Моя супруга Одея. — Приятно познакомиться, — кивнул я. — Моя супруга Александра. А это Наталия Аврора Ирне, племянница знаменитого на всю столицу артефактора и моего друга Георга Морра. — Рад знакомству, — улыбнулся барон. — Госпожа Лоури, рад вновь вас видеть у себя в гостях. — Вам спасибо за приглашение, — кивнула Клаудия. — Проходите в зал, я скоро буду. Почти все гости в сборе. Герцог Блэс?! Вот это неожиданность! — барон Вивид действительно удивился и обрадовался, увидев Даниеля. — Госпожа Блэс, безумно рад Вас видеть. Мама Иоланта улыбнулась ему, кивнула Одее как старой знакомой. — Это прямо день сюрпризов, — радостно сказал барон. — Прошу, проходите в зал. Нет, я сам Вас провожу! Одея, прошу, позаботься о гостях. Барон сделал приглашающий жест и первым пошёл в сторону лестницы. Бальный зал располагался на втором этаже и размерами не уступал оному в доме Блэс или Лоури. Музыканты играли нейтральную мелодию, как бы настраиваясь перед основным действом. Гостей же было не очень много, ровно столько, чтобы зал не казался пустым, но и не переполненным. В основном серьёзные мужчины, по большей части мне уже знакомые. Молодёжи откровенно мало, но несколько ровесников я приметил. Донатан провёл нас почти через весь зал к месту хозяина дома. Просто там было чуть больше свободного места, чем в другой части зала. — Рад, что Вы смогли приехать так вовремя, — сказал барон Вивид, обращаясь к Даниелю. — Имперский совет послезавтра, и думал, что увижу Вас только там. — Я торопился, — кивнул Даниель, — чтобы поддержать зятя. Дать ему пару важных жизненных советов. — Да? Вы уже знаете о его решении? Простите герцог, — это уже адресовалось мне, — если я ненароком испортил сюрприз. — Знаю, — сказал Даниель, — и всецело одобряю. Александра немного сжала мою руку, говоря, что она, в отличие от отца, подобные сюрпризы не одобряет. — Надеюсь, сегодня мы услышим… — начал барон Вивид, но остановился, посмотрев на Тали, всё ещё держащую меня под руку и с любопытством наблюдающую за музыкантами. — Услышим хорошие новости. Хотя многие ждут и рассчитывают на обратное. Он рассмеялся, бросив взгляд в зал. — Думаю, можно и не затягивать, — согласился я и обернулся. — А где Клаудия? Она же шла как раз за нами? Алекс, побудешь здесь? Я её быстро найду. — Одного не пущу, — шепнула она на ухо. — И я тоже, — громко прошептала Тали, ловя на себе взгляды гостей. — Ладно, пойдём вместе, — сдался я. — Барон, я скоро вернусь и познакомлю со своей невестой. — Мы будем ждать, — он понимающе кивнул. — Туда, — я взглядом показал направление к дальнему углу, где стояли столы напитками. Решительно зашагав в том направлении, я ловко увернулся от пары генералов, отрицательно покачал головой, поймав взгляд Агны Кортезе. Втроём мы прошли зал насквозь, вдоль площадки для танцев. Клаудия тем временем беседовала с Тарьей Дале. Девушки пили компот из сушёных фруктов, даже не заметив наше появление. — Клаудия, ты так неожиданно исчезла, — начал я, привлекая их внимание. — Тарья, привет. Я не говорил, что тебе очень идёт синий цвет? — Спасибо Берси, — она немного смутилась. — Я тоже рада тебя видеть. Александра, Тали… Тарья была одета в красивое платье на старомодный манер, с высоким воротником, закрывающим шею до самого подбородка. Как говорила Бристл, юбка конусом и двойной рукав платья вышли из моды ещё при её бабке, но Тарье подобный наряд исключительно шёл. Недалеко пристроилась группа женщин, что-то деловито обсуждающих. Я ловил их намерение подойти ближе и внимательно рассмотреть наряд девушки. А ещё навестить своего портного, несмотря на поздний час. — Алекс, — я слегка толкнул её плечом. — Что? — Ты рычишь, — тихо сказал я. — Я не рычу, тебе показалось, — судя по мимолётному смущению, она и сама этого не заметила. Тали всё происходящее забавляло, и она тихо рассмеялась, отпуская мою руку. — Мама говорила, что каждый мужчина через это проходит, — сказала Наталия. — Но обычно это не длится дольше трёхсот лет. Она потянулась, поцеловала меня в щёку и пальчиком растёрла оставшийся след. — Александра, можешь меня смело отпускать, я никуда не собираюсь убегать. Мне просто надо поговорить с Клаудией. — С Клаудией? — недоверчиво спросила она, имея в виду, что я с большим интересом минуту назад разглядывал наряд Тарьи. Всё же она отпустила мой локоть, поправила складки на ткани костюма. Я протянул руку навстречу Клаудии, улыбнулся, глядя, как она несколько секунд колебалась. В итоге она вложила в мою ладонью свою, но так получилось, что мы одновременно шагнули друг к другу. — Прости, — сказал она, опуская взгляд. — Над тобой так весело подшучивать, что это мне надо просить прощение. Давно следовало признаться. Всё идёт к тому, что скоро мне надо будет уехать и пора решить этот вопрос, — я сделал небольшую паузу, собираясь с мыслями и набираясь храбрости. Да уж, казалось, это будет немного проще. — Будь моей супругой. То есть, сначала невестой, а когда я вернусь, то мы обязательно закрепим это узами брака. Хотя наши судьбы давно связаны и это только формальность. Люблю тебя. — Я согласна, — она улыбнулась. — Мне очень нравятся эти слова о судьбах. Они во сто раз красивее и прекраснее всех комплиментов, что я слышала. Я тебя тоже очень, очень люблю. Ой, хорошо бы тушь не побежала, сейчас заплачу… — Держись, а то мы разрыдаемся на пару. Втроём, если учесть Александру. Я поманил Клаудию, слегка обнял. Алекс, к слову, плакать не собиралась, но на её лице читалось облегчение с маленькой ноткой ревности. — Я всегда знала, что это будет Клаудия, — тихо сказала Тарья, обращаясь к Александре. — Это было видно по тому, как Берси на неё смотрит. — Если бы он смотрел на неё чуть более плотоядно, я бы так не переживала и не волновалась. — Ничего, что мы вас слышим? — я бросил на них косой взгляд. — Я Вас поздравляю, — с улыбкой на лице сказала Тарья. — Обязательно приду на помолвку, а потом на свадьбу. Вы же меня позовёте? — Конечно, позовём, — сказал я. — Клаудия, пойдём расскажем барону Вивид первому, а то он расстроиться и обидится. Пока там мама Иоланта с Даниелем и гости не отняли всё их внимание. Александра дождалась, пока я отпущу Клаудию, подошла, чтобы так же легонько обнять её, расцеловать в щёки. Я оглянулся в поисках Тали, но она уже была на другой половине зала, ловко двигаясь среди гостей. Интересно, что заинтересовало её на этот раз? Гости, кто находился ближе, наверняка всё поняли. По крайней мере, вид у них был именно такой. Когда мы шли через весь зал, нас провожали взглядами, переговаривались. Среди собравшихся мелькнула Элиана Фартариа. Мне показалось, я слышу голоса Бруну и Рауля. Останавливаться не стал, кивком обозначив приветствие, как бы говоря, что поговорим немного позже. Элиана понятливо закивала, прочитав мысли не хуже асверов. Рядом с бароном Вивид уже стоял Иларио Кортезе, оживлённо о чём-то разговаривая с Даниелем. — Герцог Кортезе, — приветствовал я его. — Здравствуйте. — И вам здоровья, — кивнул он, посмотрел на Клаудию, держащую меня под руку. На его лице была мысль: «Недавно ведь там была совсем другая девушка». — Мама Иоланта, Даниель, я только что поговорил с Клаудией, предложил ей стать моей супругой, и она согласилась. Хотел, чтобы Вы узнали об этом первыми. Александра поймала взгляд мамы и кивнула. — Поздравляем, — серьёзно кивнул герцог Блэс. — Желаю вам наследников и побольше. Ну и пару дочек, для полного счастья. — Замечательный выбор, — согласился Иларио. Мне показалось, он совсем не расстроился. — Императору придётся постараться, чтобы придумать уловку, обманывающую памятный указ. Но, зная его, могу заверить, что перед составлением запрета он заложил в него как минимум пару кры… дыр. Рад за вас. Когда планируется свадебная церемония? Меня не будет в столице до самого Зимнего бала, а очень хочется на этом празднике погулять. — Через две недели после Зимнего бала, — сказал я. — Подходящее время, — он закивал. — Даже знаю, что Вам подарить. — Замечательная и неожиданная новость, — в свою очередь, сказал барон Вивид. — Это необходимо отметить. Вином и особым угощением. Сейчас всё устрою. Барон поспешил в сторону второго выхода из зала, через который сновали слуги. Дальше всё завертелось, слухи по залу разбежались с поразительной скоростью, и пришлось почти час улыбаться и принимать поздравления. На какой-то момент даже показалось, что этот бал организовал я в честь помолвки. Забыл упомянуть Вигора. Он приехал на праздник немного раньше нас, чтобы встретиться с Виолеттой Пин. И они умудрились найти где-то тихое местечко чтобы побыть наедине. Я увидел счастливых влюблённых только к середине праздника, когда они подходили, чтобы поздравить нас. Виолетта так вообще была несказанно счастлива и в порыве чувств даже обняла Клаудию. Может, до последнего думала, что это ей придётся становиться герцогиней Хаук? Надо будет расспросить Вигора, как сейчас обстоят дела у герцога Наварро. По-моему, поддерживал самого молодого герцога только император. Когда же музыка заиграла громче, гости решили дать нам немного передохнуть. Мы с Александрой, а Даниель с мамой Иолантой, вышли на первый танец. Было очень волнительно и, как всегда, это принесло массу положительных эмоций. Собственно, как и второй танец, чуть более медленный, на который я пригласил Клаудию. Очередной сюрприз ждал меня во время перерыва, когда на праздник приехали дедушка с бабушкой. Я про них не забыл и хотел заехать в гости сразу после Имперского совета, но они решили не ждать. Давно я так не волновался и не радовался, как в этот вечер. Обняв родных, долго не отпускал, наверное, впервые поняв оборотней и их странный обычай обнимать и целовать дорогих сердцу людей.* * *
То же самое время, подвал поместья баронов ВивидПопасть в подвал, где барон хранил вино и мёд, для двух приглашённых гостей было делом не сложным. Для этого им понадобилось лишь заплатить одной из кухарок какие-то жалкие две тысячи золотых монет. Женщина уловила нужный момент, когда многочисленные гости и хозяин будут поглощены танцами и, подав особый знак, просто оставила несколько нужных дверей открытыми. Пара мужчин действовала быстро и умело. Не привлекая внимания, они вышли в коридор, где располагались уборные, и, поняв, что за ними никто не наблюдает, скрылись в служебном проходе. У самого прохода в подвал их уже ждал небольшой магический фонарь. Войдя внутрь, они прикрыли за собой дверь и двинулись по тёмному коридору. Проход вывел мужчин в просторное помещение, от которого разбегались ещё три коридора, охватывая весь подвал. Судя по пустой подставке для бочки и ящику с бутылками, здесь хозяин разливал вино. — Годится, — сказал один из гостей, снимая маску мага. Под ней было морщинистое лицо, покрытое серыми пятнами, с провалом на месте носа. При этом магу даже не исполнилось тридцати пяти лет. Его друг стянул маску, отбросив её в угол. Выглядел он немного лучше, но это было временно, так как следы магической практики только начали проявляться. Стянув перчатку с левой руки, мужчина посмотрел на боевые артефакты, выполненные в виде колец. — Сколько нужно время на подготовку? — спросил первый. — Десять минут, — стянув кольца, мужчина передал их другу. Затем вынул из кармана небольшой продолговатый мешочек с особым песком. Чиркнув ногой по полу, словно сметая мусор, он довольно покачал головой. Барон держал подвалы в идеальной чистоте. Развязав мешочек, маг начал рассыпать его дорожкой, вырисовывая круг. Песчинки тяжело ложились на холодный камень, почти не рассыпаясь. — Господа, — послышался голос со стороны правого коридора, — Хочу немного сэкономить ваше и наше время. Посмотрите, пожалуйста, наверх и убедитесь, что видите массив Барнеля. Обезображенный маг успел просунуть палец в кольцо, направляя его на проход и пропуская сквозь него силу. Магия хлынула в артефакт и бесследно растворилась. Со стороны проходов разом показались крепкие мужчины, держащие в одной руке короткие арбалеты, а в другой большие и тяжёлые каменные шары. Из-за спины одного здоровяка выглянул невысокий худощавый маг в маске надменного юноши. Некогда белая кость, из которой была сделана маска, потемнела и покрылась трещинами, показывая места, где мастер умело состыковал кусочки. — Ручки опусти, а то получишь арбалетную стрелу в подарок, — сказал Рауль. — Над нами два метра камня, а коридоры заблокированы. С магической бомбой у вас что-нибудь да получилось бы, а так шансов нет. Как говорил мой учитель: «Огонь всегда находит выход, особенно если ему этот выход предоставить». Там, — маг показал себе за спину, — находится пожиратель, ему любое пламя на один зуб, так что держите себя в руках. Артефакт в виде круглой каменной сферы в руках мужчин мог сдержать практически любое пламя, жаль, что таких в запасниках Экспертного совета было всего три. Но этого хватило чтобы перекрыть два прохода из трёх и позволить огню течь к пожирателю. Что же касалось коридора, который выходил из подвала, то там сейчас устанавливали последнюю каменную сферу и ещё один пожиратель, на всякий случай. Даже если у магов есть артефакт с усилителем, способный преодолеть разрушающий массив на потолке, о чём весь вечер твердил Белтрэн Хорц, злобные и вечно голодные артефакты в коридорах поглотят всё что угодно, даже багряное пламя. — Пожиратель? — спросил обезображенный маг. — Даже демонической огонь поглотят? Он сунул руку за пазуху, выхватывая прозрачную колбу. — Не стреляй!.. — крикнул Рауль, но не успел. Щёлкнул арбалет и тяжёлый болт вошёл магу в висок, опрокидывая тело. Колба из руки убитого взмыла в воздух и, описав дугу, начала медленно падать. Точнее, Раулю показалось, что медленно. Он даже смог различить алую каплю крови, плавающую в мутной жидкости. — Хрумова задница… Рауль с силой зажмурился, назвав себя дураком, что не подумал о подобном. С другой стороны, ему было интересно, как долго протянут пожиратели и смогут ли за это время гости наверху выскочить в окна. Когда же раздался звон разбивающегося стекла, пришла ещё одна, по его мнению, самая умная мысль, почему эти идиоты не раздавили колбу в большом зале? Прошла секунда, затем ещё одна. В повисшей тишине Рауль открыл глаза. Неужто он ошибся и это не была кровь демона? Выглянув из-за плеча помощника Хорца, он посмотрел на пол. В небольшой лужице лежала круглая, похожая на бусинку красная капля. Она слегка шипела, но разгораться не спешила. Кстати, второй маг смотрел на неё не менее удивлённо, чем Рауль. В это же самое время из-за плеча другого здоровяка выглянул упомянутый глава службы Имперской безопасности. Он бросил взгляд на шипящую среди осколков стекла красную бусинку. С ней происходило что-то странное и непонятное. Огромная сила, заключённая в ней, пыталась вырваться наружу, но что-то её сдерживало. Довольно неожиданно капля резко взмыла в воздух и рванула к проходу, ведущему из подвала. В свет фонаря вышла девушка в чёрно-красном платье, поймала пальчиком каплю и тут же сунула её в рот. — М-м! — она приложила ладошки к щекам, словно попробовала что-то очень вкусное. Покачала головой, зажмурившись от удовольствия. Светловолосая девушка, выглядевшая очень молодо, облизнула губы и бросила взгляд на осколки, словно искала, не осталось ли ещё что-нибудь вкусного. — Госпожа Наталия? — Белтрэн Хорц вышел из-за спины подручного. — Четвёртый, прояви больше уважения к госпоже и не наставляй на неё арбалет. Второй, бери этого, и браслеты ему. Стоявший перед Раулем здоровяк повернулся, отдал тяжеленную каменную сферу и довольно проворно оказался рядом со вторым магом, сунув тому кулак под ребро. Тот охнул, но уже через секунду на его запястьях защёлкнулись браслеты, отрезая от источника магии. — Госпожа Наталия, — прокашлялся Белтрэн, — Вы там моего человека, надеюсь… не сильно? Девушка немного наклонила голову, посмотрев на Белтрэна, отчего у того мурашки побежали по спине. Начальник Имперской безопасности выдал самую обворожительную улыбку, на которую был способен. Наталия перевела взгляд на Рауля, облизнула пальчик, которым поймала каплю крови, и довольно пошла к выходу. Белтрэн тихо выдохнул, жестом показал подчинённым, чтобы не двигались. — У меня вся жизнь перед глазами пронеслась, — проворчал Рауль, гулко опуская каменную сферу на пол. — Откуда у них Кровь демона?! — У меня тоже, — отозвался Хорц, глядя в сторону опустевшего прохода, — пронеслась. — Я за ней полгода гоняюсь и даже в яме сидел, слушая вопли безумца, — ворчал Рауль, подходя к осколкам. — Как они её получили? Сволочи! Такой ценный ресурс угробили! Попросили бы, я бы такой костёр бы под ними устроил… Рауль тихо ругался, пытаясь собрать всё, что произошло в ясную картину. Если бы они знали имена тех, кто подкупал прислугу в доме барона, наверняка можно было обойтись и без засады. А ведь он уверял Хорца, что засада будет удачной и абсолютно безопасной. Ох, если бы он знал, что принесут с собой эти идиоты. И всё же, почему они не раздавили колбу наверху и не выпустили огонь там? Побоялись, что асверы в охране прочитают их намерения? Так это и не важно. — Вы когда этого будете допрашивать? — спросил Рауль у Хорца, кивая на подозрительно притихшего мага. — Я хочу присутствовать. — После бала, — серьёзно сказал Белтрэн и поднял взгляд. — Второй, давай его наверх, что-то он странный какой-то. Уходите через чёрный ход и сразу спецам его покажи. Широкоплечий мужчина кивнул, подхватил мага на плечо и поспешил к выходу. — Кровь демона, — Хорц обратился к Раулю, — это та штука, которой спалили квартал в городе, где жил Хаук? — Она самая, — кивнул Рауль. — Мне старший архивариус даже посмотреть на неё не дал, говорил, что она под особой защитой и в самом недоступном месте. Я ему в это место каменную сферу засуну! Чтобы стал первым в империи самодвижущимся артефактом! — Когда с ним в последний раз разговаривал? Насчёт крови. — Недели полторы назад. Их всего две было, — с безмерной печалью в голосе сказал Рауль, разгребая носком сапога осколки. — Всего две… И часто так? — Что «так»? — уточнил Белтрэн. Из прохода, ведущего к выходу, появился ещё один его помощник и жестом показал, что всё в порядке. — Вот так, половину герцогов империи, одним махом. — Последний год — постоянно, — спокойно ответил начальник Имперской безопасности, думая о чём-то своём. — Четвёртый, забирай тело и помогите магистру собрать артефакты. Их надо вернуть в хранилище. Люди в подвале зашевелились, Рауль продолжал разгребать носком сапога осколки, тихо ругаясь. Белтрэн хотел было уйти, но в голову ему пришла странная и неожиданная мысль. — Барон Дэсмет, скажи, ты сейчас видел молодую девушку в чёрном с красным платье? — Девушку? — Дэсмет вопросительно посмотрел на главу безопасности. — В смысле, в подвале? Где? — Не обращай внимания, — сказал Белтрэн, глядя как маг озирается по сторонам, заглядывая в тёмные проходы. — Не забудь вынести из дома барона Вивид опасные артефакты. — Само собой, — кивнул Рауль. Вздохнув, он последний раз посмотрел на разбитую склянку и пошёл подбирать каменный шар. У выхода из подвала Белтрэна ждал Лоранд Фаркаш, капитан Имперской стражи, родной брат герцога Кортезе. Белтрэн успел собрать сведения о нём, хотя пробелов хватало. К примеру, он пока не мог сказать, зачем Лоранд взял родовое имя супруги, а дочь нарёк Кортезе. А ещё он смутно представлял, чем нынешний капитан занимался несколько лет, с того момента, как переехал жить в столицу, и как так получилось, что внезапно император поставил его на эту должность. — Вижу, что всё, почти, — выделил это слово Лоранд, — получилось. Второй маг мёртв? — Он сделал пару слишком резких движений, — поморщился Белтрэн. — Но успел разбить флакон с кровью демона. Знаете, что это? — Знаю, — посерьёзнел капитан стражи. — И артефакты справились? Надеюсь, первый этаж не обрушится в подвал по причине того, что стены и камень потолка оплавились? — Нет, всё обошлось. Барон Дэсмет собирает артефакты. Я пока не говорил с ним на эту тему, он сейчас слишком занят. Расспросите его и, если не трудно, перескажите потом мне. — Конечно, — кивнул капитан, видя, что Бэлтрен юлит. — Но с мятежными провинциями нужно что-то делать. И чем быстрее, тем лучше. Боюсь, как бы следующим они не наслали на город пиявку Ротта или что-нибудь похуже. — Не могу не согласиться. Предлагаю ещё до Имперского совета донести до Императора ситуацию и попросить форсировать события. Иначе родственники герцога… мятежника Крус окончательно съедут с катушек. — Да, кровь демона — это сильно… Я помню, что она сделала с той улицей… Лоранд Фаркаш задумался. Белтрэн не мог припомнить, случалось ли так, чтобы две конкурирующие службы так тесно сотрудничали. А последние два месяца и его люди, и подчинённые Лоранда работали на износ. О том, что кто-то хочет подкупить слуг барона Вивид, Хорц узнал именно от капитана Имперской стражи. Несмотря на то, что преступники торопились и допустили несколько непростительных ошибок, их имена так и не всплыли. Для глав обоих ведомств это было равнозначно поражению, но они смогли договориться и организовать засаду. И если бы оба знали, какую опасную штуку те принесут с собой, отменили бы не только бал, но и устроили облаву по всему городу. — Насколько мне известно, — сказал Лоранд, — крови был всего один флакон. — Два, — вздохнул Белтрэн. — И второй хранился всё там же, где и бо́льшая часть самых опасных вещей, придуманных магами за долгую историю империи. Я сегодня поговорю с хранителем и завтра утром сообщу о результатах. — Завтра, за три часа до полудня у кабинета Императора. — Договорились, — кивнул Белтрэн и направился в зал, где начинала звучать музыка, приглашая гостей к очередному танцу.
Последние комментарии
4 часов 49 минут назад
15 часов 9 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 13 часов назад